КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Заложник страсти [Ната Лакомка] (fb2)

Заложник страсти Ната Лакомка

Пролог.




- Неужели вы ничуть не боитесь, госпожа? Про этих Капра[1] столько говорят... - ворчала моя служанка Анунча, затягивая на мне корсаж.

В Иллирии женщины носили корсажи. Да не простые тканевые, а твердые, на китовом усе. Спору нет, талию они делали тонкой, как колосок, и придавали осанке королевскую надменность, но были страшно неудобными, мешая двигаться свободно. Мне сразу стало тяжело дышать в этом тяжелом платье из темной ткани, украшенной лишь тонкой золотистой тесьмой по рукавам и подолу.

- Ты считаешь, что мне нужно бояться этих иллирийский козлов? - рассеянно спросила я, поворачиваясь перед зеркалом.

Боже! Я выгляжу, как мрачная ворона в этом похоронном наряде. Ни одного яркого пятна, чтобы порадовать глаз. Дело не спасают даже рыжеватые волосы и глупый коричневый бант на талии.

- Их все боятся, - обиделась Анунча.

- В Брабанте не боятся вчерашних козопасов. К тому же, они заинтересованы во мне больше, чем я в них, поэтому нам точно ничего не грозит, - я еще раз повернулась перед зеркалом сначала одним боком, потом другим. - Никуда не годится. Дурацкое платье.

- Если вы наденете одно из наших платьев, король посчитает это оскорблением, - наставительно сказала Анунча. - Вас забросают камнями после этого. Они здесь все фанатики. Вы же видели, как ходят местные женщины? Словно замурованы в свои наряды. Хотя... можно ли назвать их линялые тряпки нарядами?

- Я в нем дышать не могу, - призналась я, распуская вязки корсажа. - Оно тесно мне.

- Просто вы привыкли к свободе, госпожа.

- Нет, так я не смогу пойти к ним, - я задумалась, а потом усмехнулась собственному отражению. - Помоги-ка снять платье...

- Вы же не станете дразнить их? - спросила Анунча с опаской, но послушно начала расстегивать пуговицы. - Вы должны пойти в этом - это подарок короля!

- Вот и уважим короля, - сказала я. - Помоги снять рубашку.

После того, как я натянула платье на голое тело, обойдясь без нижней рубашки, которая была такой же длины, что и платье, да еще с глухим воротом и рукавами до запястий, я почувствовала себя свободнее в королевском подарке.

- Зашнуруй корсаж, оставив свободными верхние пять делений, - велела я служанке, и та исполнила приказ, не понимая, зачем мне понадобилось одеваться так странно.

- А теперь добавим выразительности этой унылой хламиде, - я улыбнулась и отогнула угол корсажа наружу, полностью обнажив левую грудь.

[1] Капра - от лат. «козёл»


1



- Она развратница, каких поискать, - сказал Батисто - старший принц, поправляя перед зеркалом ворот камзола, расшитый золотом так обильно, что ткань потеряла мягкость и стала твердой, как кость. - У нее было три мужа. Последний раз она вышла замуж два года назад, но через год овдовела и с тех пор меняет любовников каждый день.

- Наверное, покупает их так же, как купила последнего мужа. Она же старая, - ответил младший принц - Марко.

Он наблюдал, как красуется перед зеркалом старший брат, и лицо у него было недовольным. В отличие от Батисто - наследного принца, Марко предстояло всю жизнь быть казначеем при короле. Поэтому он был одет не в яркие, шитые золотой нитью одежды, а в черную камизу длиной до середины икр, безо всяких украшений, если не считать золотой цепи на груди.

- Да, ей уже тридцать пять лет, - Батисто довольно кивнул своему отражению. - Но у этой старухи самая сильная армия во всей Иллирии. Отец хочет, чтобы мы были любезны с ней до слащавости, так проявим слащавость к Брабантской ведьме! - он поклонился, паясничая, и Марко досадливо отвернулся.

Он до сих пор не мог видеть одежды наследного принца на Батисто. Ему, Марко, они подошли бы больше. Но отец посчитал, что должность хранителя королевской казны - то, что поможет младшему принцу раскрыть свои таланты, а спорить с королем осмелился бы только безумец.

- Господа принцы! - позвал от входа королевский ловчий. - Вам надо поторопиться!

- Идем, - Батисто вынул из ножен и со звоном загнал обратно кинжал, рукоятка которого изображала круторогого горного козла с эмблемой королевского дома на боку. - Посмотрим на эту Брабантскую шлюху!

- А если она откажет нам в помощи? - спросил Марко, когда они торопливым шагом направились в тронный зал, куда предстояло прибыть правительнице пограничного города Брабанта и ее сопровождающим.

- Отец сможет и дьявола убедить помогать ему, - ответил Батисто беззаботно. - Что по сравнению с дьяволом Сафора Брабантская?

- Если верить слухам, то дьявол у нее на посылках, - фыркнул Марко.

Принцы вошли в зал, где уже собрался цвет столицы Иллирии, и ждали только их высочеств и короля. Батисто и Марко заняли свои места возле королевского трона. В зале почти не было женщин - лишь две или три дамы, из числа жен высоких вельмож.

- Клянусь молниями! Каких уродин пригласили, - шепнул Батисто брату, оглядев женщин. - Даже глазу отдохнуть не на ком.

Марко покосился на него:

- Хоть сейчас забудь о женщинах. Кто пустит во дворец красивую жену или дочь, если только в прошлом месяце ты соблазнил леди Мелбоу? Думаешь, кому-то приятно прослыть рогоносцем? Пусть даже рога наставил сын короля.

- Капра наставляет рога! - тихо засмеялся Батисто. - В этом что-то есть, не находишь?

- Замолчи! Отец идет! - шикнул на него Марко и так же, как все присутствующие, приветствовал поклоном короля Доминго I.

Король занял место на троне и королевский церемонемейстер поднес ему жезл, выполненный в виде миниатюрного копья. Копье было выполнено из драгоценного черного дерева и вызлочено. Оно принадлежало десяти королям прежней династии Девитиатов, и нынешний король всячески подчеркивал свое право владеть им.

Посланцев из Брабанта прождали недолго. Не прошло и четверти часа, как объявили о прибытии леди Сафоры, и пажи распахнули двери, пропуская в зал процессию.

Женщина, шедшая впереди, разом привлекла внимание всех. И вовсе не потому, что была на редкость миловидна.

Лицо короля окаменело, а придворные сдавленно ахнули.

Женщина улыбалась самым невинным образом, хотя прекрасно понимала - не могла не понимать! - какое произвела впечатление на правителя Санчии - самого великолепного города на земле, в котором было провозглашено верховенство закона и морали.

- Брабантская кобыла таки взбрыкнула, - шипел Батисто, глядя на леди Сафору, которая шла к трону короля, скромно опустив глаза.

Марко ничего не сказал, хотя выходка чужачки взбесила и его.

Он смотрел, как рыжеволосая женщина приближается к трону его отца и испытывал жгучее желание надавать ей пощечин, облечь во власяницу и приговорить к двухнедельному строжайшему посту.

Едва только Сафора Брабантская явилась ко двору, король отправил ей несколько платьев, в которых ей подобало явиться на аудиценцию. Всем известно, что в Брабанте, больше всего пострадавшем при войне с маврами, свободные нравы и граничили с распущенностью. Презренные людишки, подстрекаемые тамошними лордами, не желали предаваться покаянию, молитвам и очищению души и тела, предпочитая непотребные песни, пляски и откровенный разврат. Вот и его величество побоялся, что правительница Брабанта появится перед знатными господами и дамами в слишком фривольном виде и озаботился нарядить ее достойно.

Да! Она нарядилась в королевский подарок, но надела платье на голое тело, без нижней рубашки, а край корсажа отогнула, выставив на всеобщее обозрение... левую грудь.

Марко сцепил за спиной руки, пытаясь обуздать гнев. Но взгляд волей-неволей возвращался к высокой обнаженной груди - совсем девичьей, не очень большой, округлой, золотистой, как персик, и такой же заманчивой и вкусной на вид. Острый сосок был алым, словно кровь так и пульсировала в нем.

- Мне бы ее на ночь - стала как шелковая, - пробормотал Батисто, озаботившись, чтобы его слова услышал лишь брат.

Марко подумал, что совсем недавно брат называл Сафору Брабантскую старухой, а теперь не прочь был соблазнить ее. Да что там! Он и сам не был бы против пощупать эту дерзко выставленную грудь. И выудить вторую из плена корсажа. Потому что она не была старухой - леди Сафора. Он даже затруднился бы сказать, на сколько лет она выглядела. Молоденькой девушкой ее не назовешь - лицо у нее вовсе не невинное, хотя на нем ни одной морщинки. Но двигалась она легко, как девушка, и стройность тела не скрывало даже длинное, до пола, платье. Она была гораздо смуглее дам Санчии, которые боялись загара. В отличие от бледных придворных дам, Сафора Брабантская была словно пронизана солнечными лучами - загар ее был золотистым, цвета зрелого пшеничного зерна, а волосы были не черными, а темно-каштановыми, с заметной рыжиной.

Проходя мимо, она скосила глаза, взглянув на принцев. Взгляд ее встретился со взглядом Марко, и хотя продолжался всего пару мгновений, Марко почувствовал дикий всплеск желания. Это было очень некстати, но перебороть тело он не смог, и сразу возненавидел женщину, которая своим бесстыдным поведением лишила его телесного и душевного спокойствия. Правильно сказал Батисто - шлюха, обыкновенная брабантская шлюха, о которых рассказывают немало забавных историй и поговорок. Чтобы выглядеть прилично, он сцепил руки перед собой.

Что касается Батисто, он тоже пожирал взглядом знаменитую воительницу, а когда она поклонилась, продемонстрировав грацию прирожденной танцовщицы, на лице старшего принца появилась уже знакомая Марко плотоядная улыбка. Так он улыбался всегда, когда видел свою очередную жертву.

Марко поджал губы - опять он за свое. Как бы женолюбие брата не доставило лишних неприятностей. Хотя... если развратница останется довольна - возможно, удастся заключить договор о военной помощи на выгодных условиях. А если она будет недовольна?..

Тем временем король приветствовал важную гостью, и, преклонив колено, Сафора поцеловала копье, тем самым показывая, что подчиняется власти короля. Но даже в этом знаке покорности Марко увидел насмешку. Слишком нарочитым и показным было ее почтение. Когда уважают по-настоящему, так себя не ведут. Не улыбаются, подобно сытой кошке, и становятся на два колена, а не изображают из себя рыцаря, которому полагается преклонять оба колена лишь перед богом, во время молитвы.

- Она мнит себя рыцарем! - фыркнул Батисто.

Марко двинул его локтем под ребра, чтобы держал свое мнение до времени при себе.

После обмена подарками и словесными учтивостями, король пригласил Сафору разделить с ним и его семьей трапезу на балконе королевского дворца.

- Вы увидите Санчию с высоты птичьего полета, дорогая леди, - произнес правитель. - Это удивительное зрелище, вам будет о чем рассказать в Брабанте.

Он предложил Сафоре руку и повел по залу, указывая дорогу.

2



Ах, как они все уставились на меня! Словно никогда в жизни не видели женской груди! И трудно сказать, в чьих глазах было больше осуждения - в глазах милордов или их чопорных леди.

Король, похоже, позабыл приветственные слова, и смотрел на мое приближение, стиснув челюсти и едва не скрежеща зубами. Один из лордов, стоящий по левую руку от трона, что-то шепнул его величеству, и, помедлив, король Доминго I милостиво улыбнулся, показывая, что ничего особенного не произошло и встреча идет так, как было запланировано.

Я впервые видела короля, потому что не присутствовала в столице на коронации. И теперь рассматривала его с любопытством и вниманием, пытаясь определить - что из слухов о новом правителе Иллирии правда, а что - выдумки. Король был высок и строен, и, несмотря на года (а ему было за шестьдесят) выглядел крепким и сильным, хотя жизнь его прошла в столице, а не на поле боя. У него были темные волосы, густые брови, почти сросшиеся на переносье, и бледное лицо - мрачное и скрытное, но черные глаза горели, как угли. Опасный человек. Умен, коварен и опасен.

Я знала, что он долго шел к короне, много лет занимая пост помощника королевского казначея. Менялись казначеи, а помощник оставался на своей должности. Он умел выжидать, не рискуя безрассудно, но действовал решительно, когда это было нужно. После того, как последний Девитиат умер, не оставив наследника, именно поддержка большинства высоких лордов позволила роду Капра возвыситься. Как уж Доминго Капра уговорил лордов сказать слово в свою пользу - никому не было доподлинно известно. Я подозревала, что часть лордов была подкуплена, часть запугана, потому что как раз перед этим в столице произошло несколько таинственных убийств, когда пострадали особо влиятельные (и богатые) вельможи, сами претендовавшие на трон. Убийц не нашли - они действовали ядами или под покровом ночи, но подозревали тех же Капра. Якобы, убийства были на руку королю и осуществлялись или им самим, или его сыновьями, или поверенными.

Сыновья короля, о которых я также была немало наслышана, тоже находились в зале. Оба младших Капра были высоки ростом, широкоплечие, темноволосые, как все жители гор. Старший готовился принять корону и был наряжен в камзол, украшенный густым золотым шитьем. Старшего принца звали Батисто[1] - совершенно неподходяще для будущего короля. Про него говорили, как про отъявленного сластолюбца, что на его счету было множество опозоренных девиц и замужних женщин. Тех, кого не удавалось соблазнить, он похищал и насиловал, а потом хвалился этим, как подвигами.

Второй был в черной камизе[2] до пят - унылой, как у служителя церкви. Я знала и его имя - Марко,[3] и в этом тоже было несоответствие. Назвать второго принца, которому судьбой уготовано быть послушной тенью брата-короля, в честь бога войны - на такую глупость могли сподобиться только необразованные мужланы, вроде Капра. Про младшего принца говорили, что в гневе он подобен дикому козлу, который, как известно, когда приходит в ярость, не боится нападать даже на льва. До меня доходили слухи, что принца Марко опасались даже в его собственном семействе. Любимым его развлечением было участвовать в потешных уличных боях с простолюдинами, и за это его поддерживало нищее отребье, которого было хоть отбавляй на нижних улицах Санчи.

Проходя перед ними, я чувствовала, словно иду по острому лезвию - это было, как танец со смертью. Хотя я и говорила Анунче, что мне нечего бояться, и что Капра заинтересованы во мне больше, чем я в них, все равно существовала опасность быть отравленной или зарезанной. А то и просто посаженной в каменный мешок. Если к жестокости Капра добавить безумие... пострадать может любой.

Но выказывать страх противнику - это заведомый проигрыш.

И моя обнаженная грудь была вызовом этому миру, где правили яд и кинжал, где женщины считались существами без души и были заперты в своих домах, как в тюрьмах. Я хотела, чтобы Капра поняли - меня не удастся задвинуть на вторые роли, не удастся запереть в домашнюю тюрьму, и даже в уродливое платье, которое казалось мне еще хуже тюрьмы.

Бесстрашно встретив мрачный взгляд короля, я только улыбнулась - безмятежно, как будто не понимала причины всеобщего изумления, а проходя мимо принцев, посмотрела в их сторону, чтобы показать, что и я могу смотреть на королей, как та кошка из известной пословицы.

Старший кривил губы, но смотрел с любопытством. Лицо младшего было каменным, но глаза... Глаза горели демоническим огнем. Я кожей почувствовала его ярость, и это порадовало меня больше, чем неприкрытое пренебрежение старшего.

Наши взгляды - мой и младшего принца - встретились, и что-то сродни невидимой молнии пронеслось между нами.

Он был красив - младший принц из рода Капра. Гораздо красивее старшего. Правильные черты лица, черные волосы до плеч, подстриженные небрежно все это придавало ему диковатый вид. Так мог бы выглядеть пастух на склонах иллирийский гор, или сам бог войны, вздумай он обрядиться в черную хламиду. Но и под шелковой камизой принца Марко можно было разглядеть игру мускулов на руках и груди, и все его движения - даже то, как он повернул голову, провожая меня взглядом исподлобья - говорили о сильном, молодом и тренированном теле.

Они с братом были похожи, но похожи так, как отличается деревянная статуя от каменной. Казалось, что сначала природа отлила из воска старшего, Батисто, а потом, посмотрев на то, что получилось, исправила недостатки формы и отлила младшего - Марко, уже из металла.

Король не стал укорять меня за столь оригинальный способ ношения платья, но решил побыстрее увести из зала, чтобы не смущать придворных, и предложил завтрак на балконе, якобы, чтобы полюбоваться видом на город. Он сам предложил мне руку, показывая, насколько высоко ценить мой визит, и проводил вон.

Следом за нами пошли двое принцев и трое лордов в сопровождении своих уродливых старых дам. Разумеется, никакого завтрака на балконе не оказалось - там не было даже столов, хотя расторопные слуги тут же засуетились, выполняя королевскую волю. Были принесены мягкие кресла для меня и королевской семьи, поставлены круглые столики, на которых тут же оказались кувшины с водой и подносы с ранними фруктами.

Старший принц пригласил меня за стол и услужливо пододвинул кресло, не преминув задеть рукой плечо. Слишком назойливое внимание. Я видела этого молокососа насквозь. Привык получать все, что пожелается, наскоком. Но со мной у него ничего не выйдет. Любовник из рода Капра! Да это еще позорней, чем стать любовницей пирата. Но дело даже не в этом. После смерти третьего мужа я решила, что не хочу больше быть в тени мужчины. Сафора Брабантская вполне может править городом открыто, а не из-за мужского плеча.

К завтраку принесли крохотные пирожки с начинкой из гусиной печени и свежайшее сливочное масло к ним. Здесь же были традиционные закуски, которые издревле подавались в столице - смесь мелко нарезанного сыра, масла, кориандра и сельдерея, и пшеничные лепешки с сыром и рублеными яйцами. Запивали еду охлажденной родниковой водой из хрустальных бокалов. Наверное, тем самым Капра хотели показать мне, что их намерения чисты, как эта вода, и мне нечего бояться яда. ...

Скачать полную версию книги