«Это был, несомненно, старый дом. От всей площади веяло старостью, чувством собственного достоинства и неодобрением, такие часто можно встретить в городах с кафедральным собором. Но дом номер 19 выглядел старейшиной среди других старцев: с поистине патриархальной торжественностью он возвышался над другими домами – самый серый, самый высокомерный, самый равнодушный из них. Он царствовал над другими жилищами, суровый, зловещий, отмеченный особой заброшенностью, свойственной домам, в которых давно никто не жил…»
