перестает посещать революционный кружок. «Каждое посещение нашего кружка,— писала Соня,— как бы прибавляло мне настойчивости и желания одолеть нелегкую науку».
В одном из ленинградских архивов сохранилось удостоверение, выданное Соне директором гимназии Еленевским. В нем говорится: «Согласно прошения Соколовская с 26 апреля по 1 июня 1912 года подвергалась испытанию вместе с учениками VIII класса по русскому языку, математике, физике, латинскому и французскому языкам и выдержала это испытание весьма удовлетворительно».
«Слава богу, все сошло благополучно, и я — вольная птица!» — с радостью пишет Соня, выдержав экзамены за полный курс мужской гимназии и получив аттестат зрелости. Теперь ей уже открыты двери в высшее учебное заведение.
После экзаменов Соня поехала с экскурсией в Прагу. Поездка произвела на нее глубокое впечатление. Впервые Соня знакомилась с жизнью за границей, интересны были встречи с чешской молодежью. После возвращения из Праги Соня напишет следующее: «Не хотелось возвращаться в бедную Россию. Но теперь, когда я уже дома и живу не в пыльном городе, а в родной деревне, я не хочу никуда уезжать из России и мечтаю лишь о том, как я буду учиться медицине в Петербургском институте».
«НЕБЛАГОНАДЕЖНАЯ»
Летом 1912 года Соня прощается со своими черниговскими друзьями. Особенно грустно расставаться с товарищами по революционному кружку. В последнее время кружок стал превращаться в подпольную партийную организацию, все четче и яснее становилась его политическая линия. Вначале Соня считала себя сочувствующей партии социалистов-революционеров. Правда, ей многое не нравилось в программе этой партии. На занятиях кружка Соколовская часто вступала в дискуссию с «идейными», как она говорила, эсерами.
Политические споры происходили между Соней и Василием Элланским [1]. Что же не воспринимала Соня из программы социалистов-революционеров? Позже она на этот вопрос ответит так: «До 1912 года я считала себя сочувствующей партии с.-р. с «поправкой» на признание роли экономического фактора в истории и передовой роли пролетариата в революции».
Как видим, это весьма существенная «поправка». Она приведет Соколовскую в первые же месяцы пребывания в Петербурге в ряды большевиков. Но об этом позже, а сейчас давайте поинтересуемся подготовкой Сони к отъезду в Петербург.
Как уже читатель знает, Соня мечтает поступить в Петербургский медицинский институт. Казалось, теперь уже нет преград к осуществлению мечты. И Соня приступила к оформлению необходимых бумаг. Написала прошение на имя директора института, составила свое «жизнеописание», собрала другие нужные бумаги с гербовыми печатями. Но, как поется в песне: «Чисто вписано в бумаги, но забыли про овраги».
В последний момент оказалось, что Соня не может поехать на учебу в Петербург. Она числилась в каких-то губернаторских протоколах «политически неблагонадежной». Крушение мечты? Отказаться от того, к чему стремилась многие годы?
Соня и Алеша Соколовские.
Отец Сони, мировой судья, помещик, уважаемый человек в обществе черниговской знати; дядя Сони, Сергей Николаевич Соколовский, тоже помещик, хлебосол и любитель покутить, ведут «наступление» на губернатора. Пожалуй, наибольшее влияние на начальство может оказать Сергей Николаевич. В его небольшом имении в селе Великая Весь Городницкого уезда не раз бывал губернатор (эти визиты, может быть, и способствовали тому, что вскоре имение Сергея Николаевича было продано с торгов за долги!).
Точно неизвестно, кто и чем мог убедить губернатора в том, что барышня Софья Соколовская не принадлежит к числу ниспровергателей существующего в стране общественного строя. На плотной, матовой бумаге, на которой и положено писать губернатору, в адрес директора Петербургского женского медицинского института Черниговский губернатор пишет: «Имею честь уведомить Ваше превосходительство, на случай поступления от Соколовской ходатайства, что она в нравственном и политическом отношении сомнений не представляет».
ЗНАКОМСТВО С ПЕТЕРБУРГОМ
Август 1912 года. Соколовская зачислена слушательницей Петербургского женского медицинского института. Свободное до начала занятий время Соня решила посвятить знакомству с городом на Неве. В тот год август в Петербурге стоял холодный. Он напоминал Соне ноябрь или даже декабрь в Одессе. «Я так торопилась быстрее попасть в город Петра, что вырвалась из дому в летнем платье, теплые вещи привезут недели через три»,— сообщала Соня в письме своей подруге.
Соня знала, что в Петербургском университете учится Андрей Гриневич, ее земляк, в течение двух лет в каникулярное время руководивший черниговским кружком. Она встречается с ним и просит связать ее с кем-либо из революционеров.
Гриневич — юноша энергичный, решительный. Он обрадовался, что его
