а никак не могу обратить внимание капитана на себя. Досадная неприятность в том, что корабль кишит такими же, как я, охотницами на Эдриана.
Я, конечно, не такая фигуристая как они, но у меня большие зеленые глаза! Моя гордость. И носик у меня очень даже миленький и губки. Глядя на себя в зеркало, я никогда уродиной себя не считала. Я определённо была красавицей, только полновата. Все же надо сесть на диету, а лучше заняться спортом. А так поклонники, конечно, не донимали назойливым вниманием, но пару раз на руках носили и цветы дарили. И даже был опыт близкого общения. Да, я целовалась и обнималась. Но, увы, до самого сокровенного так дело и не дошло. Все же хотелось мне романтики, и что бы первым мужчиной был именно муж, а не не пойми кто.
С тоской осмотрела стол, вроде все ингредиенты приготовлены. Тесто пусть дойдет, поднимется.
С тихой грустью взяла за хвостик острый перец, красный и длинный. Как же капитан любит все поострее! Наверное, и сам он очень горяч. Хотя кто его знает. По сплетням вроде еще ни одна из конкуренток так и не была удостоена великой чести узреть перчик самого капитана. Так что это оставалось тайной, покрытой мраком, каков же в постели Эдриан.
Убрала перец в холодильную камеру, ополоснула руки от муки и теста и направилась переодеваться в чистый халат, на ходу расстегивая пуговицы.
Сегодня очень важный ужин, мы два дня как ведем переговоры с шияматой манаукцев. Ну, то есть Эдриан ведет, остальные чего-то там измеряют, записывают, шепчутся, как мыши по углам.
Моя работа маленькая — накормить персонал и следить, чтобы продукты были свежие и в нужном количестве. Надо посчитать остатки. Хотя помощник у меня был отменный, но я не доверяю роботам. Лучше самой убедиться, чем на железку понадеяться.
Зайдя в подсобное помещение, скинула халат и потянулась к верхней полке за чистым. Встряхнув, расправила и надела. Все же хорошо тут, на корабле. Полный сервис. Развернувшись, застегивая пуговицы, замерла, увидев в проеме все еще открытой двери капитана. Он стоял, прожигая взглядом черных глаз. Сердце у меня в груди испуганно замерло. Голодный взгляд прошёлся по мне, я чувствовала его, от чего все тело вспыхнуло, задрожало. Руки сильнее сжала в кулаки, прижимая полы халата, пытаясь прикрыть грудь. Господи, вот же угораздило! Благо белье еще комплектом надела! Какой позор!
— Кх, — прокашлялся Эдриан, отводя взгляд.
Дышать сразу стало легче, и я сумела застегнуть эти чертовы пуговицы. Кто вообще их придумал!
Глубоко вздохнула, боясь поднять взгляд. Щеки горели от жара смущения. Да, я хотела, чтобы он обратил на меня внимание, но не в такой же ситуации.
— Кх, — еще раз попытался прокашляться капитан, прежде чем сказал. — Я хотел уточнить, будут ли на ужин мои любимые пирожки. Но вижу, я не вовремя.
— Ой, ну что вы, — взмахнула руками, с облегчением вздохнула, что он не стал акцентировать внимание на неудобном моменте. — Будут. Я просто халат испачкала. Вот переодевалась.
— Да, я видел, — глухим голосом заметил капитан.
У меня в душе болезненно кольнуло. Заметил, взгляд отводит, значит, я оплошала. Не нравятся ему такие формы как у меня. Надо срочно сесть на диету!
— Буду с нетерпением ждать ужина, — вежливо кивнув, капитан оставил меня с моими переживаниями. Ну, хоть пирожки мои нравятся, раз ради них сам пришел проинспектировать.
Подняла с пола испачканный халат и бросила в корзину с грязным бельем. Надо приготовить что-нибудь этакое, чтобы загладить свою вину и впредь закрывать двери. Так привыкла, что на кухню посторонние не ходят, а роботов можно не стесняться.
Приложила руки к горячим щекам. Только бы ничего плохого обо мне не подумал Эдриан. Я же не специально перед ним красовалась. Он же должен был это понять. И зачем, вообще, я надела сегодня именно красное белье? Как чувствовала.
***
Кошир
Каждый шаг отражался от стен коридора. Каждый шаг приближал его к моменту расплаты. О чем он думал, когда угрожал ей смертью, Кошир не знал. Но смотреть, как она избивает своего подопечного, сил не было. Шия[4] Дорош была знаменита своим крутым нравом. С каждым годом все больше женщин проникались ее взглядами на воспитательные методы. Но Кошир не собирался сдаваться, подчиняясь сумасбродкам. Пусть его и накажут, он все равно будет сопротивляться, будет призывать мужчин восстать, как это сделали сами женщины на Манауке.
Тяжелые двери разошлись в стороны, открывая вход в кабинет шияматы. Сестра Кошира янара** Яшана толкнула в спину и предупреждающе ударила рукоятью хлыста по высокой голени сапога. Кошир покосился на нее, оскалившись. Напористая, красивая, жестокая, упрямая и глупая. Она любила облачаться в обтягивающие темные брюки, высокие сапоги на каблуках. Укороченный светлый жакет, под которым был только короткий топ. Длинные волосы девушка забирала в высокий хвост, украшая его стального цвета заколкой в виде небольшой короны. Неизменный яркий,
