нет.
Он не успел доесть свою порцию, когда в камеру ворвался разъярённый надзиратель.
— Ты чё, падла? — И с размаха ударил его дубинкой.
Спайк поспешно упал на койку и скорчился, но за первым ударом, второго не последовало. Надзиратель подошёл к объективу и тряпкой стёр кашу.
— Падла, — он направился к выходу, — ещё раз — и я тебя, сука, изувечу.
Дверь грохнула и Спайк сел. Усмехаясь, смахнул кашу с постели и облизнул пальцы. Итак, здесь нарушают правила. Позволяют себе войти в камеру без сопровождения, значит, не чувствуют опасности. Возможно, это потому, что они наивно полагают, будто бежать заключённому некуда. Это хорошо.
…Ему не пришлось ещё раз мазать объектив, или как-то дразнить надзирателей. Они сами вывели его из камеры.
— Мартер! — Крикнули они через раскрытую дверь, — на «прописку».
— Куда?
— На «прописку»! Оглох?
Спайк вышел. Что значит, «на прописку», он не знал. В коридоре стояли четверо надзирателей, раздатчик и несколько заключённых из соседних камер. Один из заключённых был небольшого роста, востроносый и с чёрными волосами. Он был испуган и Спайк не представлял себе, чего он мог натворить такого из-за чего оказался в компании особо опасных преступников. Чуть в стороне стоял заключённый явно из другой категории. Это был крупный мужчина с мясистым лицом. По пояс голый и весь в наколках, он стоял с невозмутимым видом, словно всё происходящее его не касалось.
— Так, — старший из надзирателей по одному пальцу раскрывал сжатый кулак, — сегодня у нас один из авторитетов, другой — ЧМО, остальные — «мужики», а ты у нас кто?
Он обратился к Спайку.
— Террорист я, — с неожиданной злостью ответил Спайк.
— Ха, террорист он! Наймит ты, а не террорист! Тварь продажная, сука — вот ты кто. Шакал, одним словом, и место тебе — говно месить, — надзиратель пальцем указал на пол, — но у нас праздник и потому говно подождёт. Будем играть в паровозик…
— Сам играй, — оборвал его мужик в наколках, — и паровозиком будешь и вагончиком.
Его немедленно ударили концом дубинки в живот. Ударили сильно, ничуть не заботясь о последствиях.
— Ж… слова не давали, — объявил ему старший надзиратель.
Когда-то в журнале Спайк читал, что такое «паровозик». Надо бегать по коридору, кричать «Ту-ту» и делать «чух-чух», по указанию семафора — одного из заключённых, останавливаться и пыхтеть, как это делает паровоз. Следом за этой игрой следовали другие игры, менее безобидные и более унизительные. В любом случае, все участники игры будут избиты, а в «зоне» все будут знать, до какой степени игрок позволил себе опуститься.
— Всё равно ведь бить будете, — сказал Спайк, принимая вид очень испуганного человека, — уж, лучше сразу на «парашу».
У него даже голос задрожал. Вполне правдоподобно.
С некоторым разочарованием, надзиратели уставились на него. Игра и сама «приписка» была для них развлечением. Пообломать «Зека», унизить, преодолев его сопротивление, покуражиться — вот их цель. А тут он сам на «парашу» собрался идти. Не интересно.
Спайк повернулся и намеренно пошёл не в ту сторону.
— Куда? — рявкнул один из надзирателей.
— На «парашу».
— Тебе туда, — и ему указали на другой конец коридора.
Спайк повернулся и пошёл в нужном направлении. Когда проходил мимо «авторитета», тот выразил презрение, плюнув себе под ноги.
— Стой! — скомандовал надзиратель, — убери.
Спайк остановился, посмотрел на плевок и засомневался, как поступить. Слишком покорным быть нельзя.
— Тряпки нет, — жалобно сообщил он.
— Без тряпки уберёшь.
— Не буду, — заупрямился Спайк.
Кто-то сильно и неожиданно ударил дубинкой по спине.
— На!!!
Спайк едва не упал. Он наклониться и ладонью вытер плевок. Не самое приятное занятие, надо сказать.
— Получай! — Его ударили ещё раз.
На этот раз, Спайк свалился. Где-то глубоко внутри него появился вулкан, который зарычал и зашевелился. Спайк не мог дать ему волю. Перед ним стояла куда более важная задаче, чем драка с надзирателями.
— Поднимайся! «Параша» ждёт, — старший из надзирателей указал на закрытую дверь в конце коридора, — Щётку не трогать! Руками «очко» натри до блеска!
С понурым видом, Спайк встал на ноги и двинулся дальше. Трудно сказать, почему один из надзирателей решил остановить его. Скорее всего, Спайк переиграл и надзирателю его поведение показалось подозрительным. А может быть, он придумал новую «игру».
Надзиратель поманил Спайка к себе:
— А ну, сюда иди.
В этот момент до двери оставалось шагов пять, или шесть. Максимум, семь. Замерять возможности не имелось. Спайк решил к надзирателям не возвращаться. Он двумя прыжками преодолел это расстояние и пальцами забарабанил по клавиатуре кодового замка.
Пять знаков, пять кнопок, он выбил в секунду. Дверь клацнула и поползла в сторону.
