полицейский. — Прошу вас, не судите его поведение слишком строго.
— Зачем? Зачем? — И тут мальчика прорвало, лицо его исказилось яростью и злобой, которые ему так долго пришлось сдерживать. Он повернулся к отцу. — Папа! Да ведь это же он, тот самый негодяй! Ух, с какой радостью я убил бы его, размозжил ему череп, я…
— Но что я такого мог сделать? В чем я так страшно провинился?
— В самом деле, что же вы могли сделать? — спросил полицейский.
— Да ведь это же он дал мне тогда деньги, этот гнусный тип, этот кретин… — сказал мальчик.
— Деньги? — переспросил мужчина. — Да, я действительно дал ему тысячу крон, когда наконец разыскал его. Это правда, я дал ему тысячу крон, примерно год назад… Неужели я сделал что-нибудь не так? Меньше всего…
— Но вы хоть сказали ему, за что вы даете ему эти деньги?
— Нет, — задумчиво ответил незнакомец. — Не сказал. По всей вероятности, мне следовало сказать: «Сделай себе на них подарок». Потому что ведь это не плата за спасенную жизнь. Что такое тысяча крон в сравнении с жизнью сына? За тысячу крон счастья не купишь. Мне просто захотелось доставить ему какое-нибудь удовольствие, вот я и дал ему деньги. Меньше всего, поверьте… — Он замолчал, и на лице его все еще было написано замешательство и растерянность. — Так что же я все-таки натворил?
— Ничего вы не натворили, — успокоил его полицейский. — А впрочем, нет — вы помогли мне понять, что я был своему сыну неважным отцом.
