Memoria aeterna - Вечная память [TokaOka] (fb2) читать онлайн

========== Часть первая ==========

1

Шел второй час боя, а Ремус уже с головы до ног был покрыт кровью и коллоидом; на подошвы ботинок налипли куски экзопластыря, приходилось постоянно шаркать ногами о пол, тогда куски розоватой искусственной кожи скручивались и с противным скрипом отваливались.

Санитарные боты шли один за другим. Почти все медицинские капсулы были уже заняты, а поток раненых не прекращался. После каждого хлопка шлюза Ремуса обдавало отвратительным запахом гари и горячей радиации.

— Это снова доктор Люпин, долго я еще буду ждать?! — крикнул он в головной микрофон коммуникатора, принимая на операционный стол очередного бойца. — Я все понимаю, но если вы хотите продолжать это чертово наступление, вы должны навести порядок в госпитале! По-вашему, я должен регулировать работу шлюза?! Я, черт побери, доктор, а не наладчик! Если через минуту его не будет, я свяжусь напрямую с начальником инженерной службы!

Боец истошно заорал — лазерный скальпель отсек ему раздробленную руку по самое плечо. Ремус поморщился и нажал на кнопку впрыска анестетика — похоже, электроника капсул начала давать сбой.

В операционную просунулась ошалевшая физиономия, сплошь покрытая рыжими выпуклыми веснушками.

— Артур Уизли, наладчик, — доложила физиономия. — Вызывали?

— Скорее, скорее! Идите к шлюзу, там что-то пропускает, у меня тут радиационный фон выше нормы, да еще и гарь проникает…

Наладчик кивнул, и физиономия пропала. Ремус заправил баллон с коллоидом в приемный отсек, накрыл безрукого колпаком киберхирурга и с силой оттолкнул капсулу к противоположной стене — бот уже подавал следующего бойца.

Рыжий наладчик Артур вернулся минут через десять, сел на табурет у двери и нервно затянулся электронной сигаретой.

— Что там? — спросил Ремус, продолжая настраивать уровень проникновения киберофтальмолога.

— Шлюз в порядке, доктор, — сказал Артур. — Похоже, дело в другом.

— В чем же?

— Это фонит от санботов. И от раненых. Чистые валят атомные снаряды один за другим, похоже, кроме этого, у них в арсенале ничего не осталось…

— Суки, — прошипел Ремус. — Надо включить дезактиватор, поможете? А то у меня тут помехи на мониторе, ничего не вижу, боюсь, у него осколок застрял…

Артур недоверчиво покосился на монитор бота, доставившего очередного раненого. Ремус вглядывался в нечеткое изображение, пытаясь понять, что же взорвалось рядом с бойцом и почему кибернетический офтальмолог не желает приступать к операции по замене хрусталика.

— Вы штепсель поправьте, — посоветовал Артур. — У бота штепсель деформировался, вот и дает наводку.

Ремус пригляделся к раненому: за ухом у того все было в спекшейся крови, наверное, поэтому он не заметил, что коннектор бота неплотно входит в гнездо нейрошунта бойца.

— Спасибо. — Ему стало неловко — сорвался на незнакомого парня. — Вы извините меня за резкость, Артур, просто я полчаса ждал, сами понимаете…

— Да, конечно… — Артур вынырнул из внутренностей пульта управления. — Я запустил дезактиватор, но надо еще ионизатор поправить, можно ваш ключ?

Ремус протянул Артуру электронный ключ доступа, и в этот момент снова пахнуло гарью — бот внес на вытянутых манипуляторах очередного раненого.

— Куда, куда покойника тащишь, идиот?! — заорал Ремус, глядя на ровную полоску кардиограммы, перечеркнувшую монитор бота. — В морг его, в морг!

«Живой. Живой. Живой. Живой. Живой», — запиликал бот, протягивая манипуляторы с телом чуть ему не в лицо.

— Они уже перегрелись, похоже, — проворчал Ремус, но на всякий случай щелкнул кнопкой на шлеме бойца — и замер. Под спектролитовым радужным забралом обнаружилось совершенно белое, покрытое испариной лицо. Это был тот самый капитан.

— В морг? — спросил Артур, готовясь прогнать бота.

— Погодите! — остановил его Ремус. — Нет, погодите.

Он ткнул в монитор и стал смотреть историю: вот развернулась установка электроразрядной пушки, возникла тряска — похоже, капитан был на АБМ класса «Страус». Что-то летело прямо ему в триплекс, не то снаряд, не то дрон… А, «Шмель», понял Ремус. И вдруг «Шмель» взорвался, а на мониторе возникло оранжево-красное зарево, потом оно выцвело до ослепительно-белого, снова все затряслось и через секунду померкло.

— Шел в авангарде и, похоже, не успел отскочить… — пробормотал Ремус себе под нос. — У него внутренний ожог.

— Электроразрядная? — шепнул Артур и его передернуло.

— Вот черт, — с тоской сказал Ремус и снова напустился на санитарного бота. — Неси в морг, чего сюда приволок, кретин?!

«Живой. Живой. Живой. Живой. Живой», — продолжал пиликать тот.

— Ладно, давай его сюда.

Ремус приподнял крышку капсулы. Бот аккуратно переложил безжизненное тело капитана на стол и убежал. Артур подошел ближе.

— Это же капитан Блэк! — воскликнул он, вглядываясь в бледное лицо. — Его бригада только вчера подошла… Жаль, смелый был человек… И чистый.

— Чистый, — задумчиво повторил Ремус, потер лицо ладонями и принялся возиться с настройками кибердиагноста.

— Еще и бывший боевой офицер Чистых Сил! — с восхищением продолжал Артур. — А ведь перешел на нашу сторону… Да, жаль.

— Ух ты, он и правда живой! — удивился Ремус. — Только у него сердце не бьется… Чем же он живет? Чего этот чудик ему ввел? Ну-ка… Так, ага, Профопол и… А! Бот его перевел на мышечную стимуляцию! Та-а-а-ак!..

Руки Ремуса порхали по панели управления.

— Артур, помогите мне, снимайте с него одежду. И шлем, шлем снимайте! Выдергивайте коннектор! Смелее, он все равно ничего не чувствует, бот ввел его в кому.

Через минуту Ремус опустил над капитаном Блэком крышку киберхирурга.

Если выживет — сможет считать, что заново родился.

— Красивый, — с сожалением сказал Артур, провожая взглядом отплывающую капсулу.

Ремус кашлянул.

— Извините, — спохватился Артур, — если у вас все, я пойду?

— Да, спасибо, можете быть свободны, — попрощался Ремус, принимая следующего бота.

Последнего раненого санбот принес часа через три после окончания боя. К тому времени Ремус уже не раз впрыскивал себе стимулятор.

Половину бойцов он перевел в реабилитационный блок; кое-кто из легких, окончательно восстановившись, получил допуск в часть. Оставалось несколько капсул, занятых особо тяжелыми, но ими пока занимались киберхирурги.

Ремус прошел в ординаторскую, остановился посреди комнаты и с силой потер лицо ладонями. Затем щелкнул кнопкой кофейника, завалился в кресло и достал сигареты.

Боты приступили к санобработке операционной — Ремус чувствовал легкий запах озона. Пока они доберутся до ординаторской, успеет покурить. Он чиркнул зажигалкой, с удовольствием затянулся густым, настоящим табачным дымом, но тут в коридоре раздался звук быстрых шагов.

Ремус шепотом выругался и поднялся.

— Кого тут черти носят?.. — начал он недовольно.

Перед ним стоял капитан Поттер.

— Капитан Поттер! Что случилось? Вы ранены? Нужна помощь? — Ремус бегло оглядел капитана и даже посмотрел ему за спину.

— Нет, со мной все в порядке, док!

В конце коридора хлопнула дверь.

— Капитан! Я вас еле догнал! Здравствуйте, доктор Люпин!

Это был маленький запыхавшийся личный бэтмен капитана Поттера, капрал Петтигрю. Ремус пожал его крошечную, точь-в-точь крысиную, лапку.

— Что случилось, господа? — спросил Ремус, посмотрел на потухшую сигарету и кинул ее в кучу мусора на полу.

— Док, капитан Блэк у вас? Я думал, он погиб, но в морге его нет. Выяснилось, что его забрал санбот.

— Да, он здесь.

— Где? — Поттер начал нетерпеливо вертеть головой, словно стараясь разглядеть, за какой из дверей находится Блэк.

— В операционной, в капсуле. Бот ввел его в кому, у него тяжелая травма…

— В кому? Это надолго? — Поттер в растерянности запустил пятерню в волосы и почесал между рожками.

— Ох, капитан, — улыбнулся Люпин. — Тут нужно спросить: «Это опасно?», на что я отвечу — да, это опасно. Регенерация должна затронуть слишком много жизненно важных органов. Но, слава богу, мозг цел. Остальное дело техники, времени и… и моих знаний.

— Дерьмо, — пробормотал Поттер. — Хотел прикрыть его, выслал наперерез «Шмеля», но какая-то сволочь засадила по тому прицельным снарядом. Но Блэк выживет? Док?

Ремус вдохнул поглубже и сказал: «Да». Хотя не был уверен, что у чистого хватит сил справиться с таким обширным поражением.

— Док, он должен выжить! Капитан Блэк герой и не должен погибнуть вот так…

— Я делаю все, что в моих силах, капитан, — устало сказал Ремус.

— Может, нужна какая-то помощь? Лекарства, какие-то материалы? — не унимался Поттер.

— Нет, спасибо, капитан.

— А я могу его повидать?

Ремус поморщился.

— Он в коме, капитан, он ничего не слышит и не чувствует.

— Вы плохо знаете Блэка, — усмехнулся Поттер.

— Хорошо, — после секундного колебания согласился Ремус, — все равно боты пока там… Как у вас с реакцией на озон? Сознание не потеряете?

— Я — Боец, док! — Поттер стукнул себя кулаком в нагрудный щит.

— Ну-ну, — пробурчал себе под нос Ремус. — Бойцы неустрашимые, Особые бойцы…

В операционной было уже чисто. Санботы выстроились по углам и продували конвекторы воздухонагревателей.

— Вот ваш капитан Блэк. — Ремус щелкнул кнопкой, и купол медкапсулы стал прозрачным. — По правде говоря, я не должен вас сюда пускать. Надеюсь, ваш бэтмен будет уверен, что между нами произошел важный разговор старших по званию?

Но капитан Поттер не слушал, он стоял с каменным лицом и глядел на капсулу.

— Значит, говорите, он ничего не слышит?

— Да, капитан, он спит.

Поттер подошел к капсуле и положил ладонь на прозрачный пластик. Ремус тактично отвернулся и сделал вид, что погружен в проверку работы киберхирурга. Поттер какое-то время молча смотрел на Блэка.

— Он выкарабкается, док, — сказал он наконец. — Обязательно выкарабкается.

Было совершенно ясно, что капитан Поттер успокаивает в первую очередь себя самого.

2

Прошло еще три с половиной часа, прежде чем Ремус решил, что уже вполне может покинуть операционную, оставив раненых на киберхирургов. Выйдя из госпиталя, он направился прямиком в душ.

Смыть наконец с себя эту вонь и кровь, — думал он, шагая по гулкому коридору. И спать! Спать, спать, спать…

С час назад начальник штаба скинул сводку тактического плана на ближайшие несколько дней — наступало долгожданное затишье. В это время корпусу предстояла переброска по занятым территориям вперед.

Госпиталь обычно переезжал в числе первых, но, в любом случае, постройка укрепленного бункера займет несколько дней, потом начнется демонтаж, отгрузка и монтаж оборудования, а потом… Потом будет новый бой, новые и старые бойцы, новые и старые раны и, — черт побери, как же надоела эта война! И хотя бы было понятно, когда она закончится! Но нет!

Ремус с удовольствием стянул с себя форменный комбинезон и встал под обжигающие тугие струи воды.

Война шла уже десять лет. Собственно, она и была первопричиной в его решении пойти по стопам отца и стать врачом. Ремус любил жизнь. И из всех известных способов это продемонстрировать подобный выбор был самым показательным. «Жизнь против смерти», — говорил отец, и Ремус был полностью с ним согласен. Жаль, что не все так думали.

Во время боев выжигались километры и километры земель, сотнями гибли и Особые Бойцы, и солдаты Чистых Сил; те, на чьей стороне оказывался перевес, зачищали занятую территорию, заливали ее дезактиваторами, потом биокомплексом, постепенно на наспех восстановленные земли приходили люди и животные, или люди-животные, а иногда и животные-люди… Бэтмен капитана Поттера, например, почти шестидесятипроцентная крыса, — думал Ремус, натираясь пахучей щелочной пеной. А если его ранит в бою, как прикажете такого лечить? Конечно, можно провести обычную процентную сверку по ДНК и сделать расчеты, но мутации становятся все разнообразнее. Взять хотя бы жену капитана Поттера. Ее ДНК на тринадцать процентов луковичное растение, предположительно — класс однодольных. Как это могло случиться? Загадка!

Ремус стянул с бедра жгут и с удовольствием потер намыленной ладонью высвобожденный хвост. От постоянной перетяжки ближе к кончику образовалась весьма ощутимая вмятина. А возле самого основания — коллоидный рубец… Ремус вздохнул, вымыл руки и протер глаза от попавшей щелочи.

Мало кто знал про эту анатомическую деталь доктора Люпина, от силы человек десять.

Ремус растерся жестким вафельным полотенцем. «Свой среди чужих, чужой среди своих, — думал он. — Только вот в отличие от Блэка мне выгоднее скрывать свое происхождение. Постоянно доказывать чистым свою идентичность, нарываясь на бесконечные проверки, замеры, анализы, исследования, сочувственные, а то и брезгливые взгляды? Нет уж, спасибо, не хочу. Среди особых я хотя бы никому ничего не должен объяснять. Индекс — атавистическая мутация. Кто там будет вникать в детали? А на словах всегда можно добавить, что подозревают менее полутора процентов семейства псовых, ничего особенного. Но в какой-то момент эта ложь, конечно, может здорово навредить, особенно если дело коснется здоровья. К счастью, я сам себе доктор».

После душа он почувствовал себя гораздо лучше, будто даже и сил прибавилось. На этой волне Ремус решил, что перед сном стоит все-таки еще раз проверить тяжелых.

Раненые спали. Ампутированная рука у давешнего травмированного сформировалась окончательно; пока она была тонкая, розовая, и по ней непрерывно бежали судорожные сокращения — токи тренировали мышечную ткань, одновременно наращивая пропорциональные объемы. Ремус потыкал пальцем в монитор. «Хэмиш Коул, — прочитал он с инфочипа. — Рядовой». Первое ранение?! С почином, новобранец! Теперь будем часто встречаться. А как наш капитан Блэк?

А капитан уже начал дышать самостоятельно, легкие практически полностью регенерировались, и теперь киберхирург принялся за сердце и печень.

Ремус вгляделся в бледное лицо Блэка. Тот действительно был красив.

«Вот что мы утратили, — подумал Ремус. — Мы совершенно утратили понятие красоты. Зато научились принимать особенности. Раньше — скажем, пару-тройку веков назад, эти особенности считались уродством, а такие, как Блэк, по-видимому, были нормой. А что теперь? Хотя сисадмин корпуса говорил — а ему, на минуточку, уже глубоко под двести, — что даже в их времена такие, как Блэк, были редкостью. Может, тоже своего рода мутация? Только удачная. Бывают ведь удачные мутации?».

Профессиональное любопытство взяло верх над этикой, Ремус ввел свой код в систему, приложил чип ключа доступа и открыл личный файл капитана.

Да, капитан Блэк был чист, абсолютно чист, индекс — стопроцентный человек. И родители его были чисты. И его родной младший брат был чист. И они ненавидели особых — мерзких полукровок, грязных тварей, гадких ублюдков, недостойных осквернять белый свет своим существованием.

Это отвращение копилось чистыми семьями с тех самых пор, когда страшная эпидемия уничтожила большую половину населения земного шара. Но только не ту, что родилась стараниями генных инженеров. Полукровки, как их тогда называли, оказались невосприимчивы к неизвестному смертельному вирусу в силу своего «животного» наследия. Дети же чистых заражались и умирали еще на первом году жизни. Кто-то из ученых тогда высказал предположение, что вирус зародился именно в среде полукровок и действует как избирательный механизм искусственно смоделированной эволюции. Чистые ужаснулись. Они потребовали остановить и запретить разработки в области генной модификации человеческих эмбрионов, но на защиту генетиков встало правительство. Чистые расценили это как саботаж и потребовали отставки тогдашних президента, премьера и министра здравоохранения, которые, к слову говоря, были полукровками. Начались массовые беспорядки, переросшие в настоящую гражданскую войну. Страны стали делиться на «чистые территории» и области, населенные полукровками. Эпидемия, между тем, пошла на убыль, а потом и вовсе прекратилась. Чистые расценили это как доказательство виновности полукровок и невозможности сосуществования двух рас на одной территории. С тех самых пор и началось великое Противостояние.

Конечно, всегда находились те, кто сомневался в «опасности» особых. Среди них были, например, родители Ремуса. Но были и ярые последователи идеи уничтожения особых — «разносчиков смерти». К таким относились родители Блэка.

Ремус вспомнил: когда капитан Блэк перешел на их сторону, никто не поверил. Все сомневались, кроме капитана Поттера. Тот добился аудиенции у Дамблдора, и после премьер-министр самолично ходатайствовал за Блэка перед президентом и хлопотал за его натурализацию в Особой Республике.

«Я, между прочим, до сих пор удивляюсь, — думал Ремус. — В самом деле, ему-то зачем? Ладно я, с моим секретом, но Блэк?!»

Он скосил глаза на обнаженное тело капитана — никаких отклонений! Идеальное сочетание мышечной, жировой и костной тканей. Рост, вес, пропорции — совершенство!

«Если к утру не закончит регенерацию и начнет умирать, можно будет подключиться напрямую к ментотелу и попросить разрешение на передачу органики в Анатомический музей Хогвартса, — прикинул Ремус. — Но будет жаль, очень жаль такого красавца».

Он еще раз тщательно проверил расчеты дозировок, ввел в программу корректировки с учетом восстановления функции дыхания и, вздохнув, заматировал крышку капсулы.

Стоило бы сходить в пищеблок, посмотреть, что осталось от ужина, но было лень тащиться. Ремус зашел в ординаторскую, налил себе еще стаканчик кофе, достал из шкафа початую пачку галет и пошел к себе.

По телеку снова показывали какую-то старинную плоскую комедию. Ремус отхлебывал кофе, машинально жевал печенье и все думал и думал про Блэка, про его загадочное решение перейти на сторону не только идейного, но и физиологического врага.

А ведь капитану Поттеру Блэк очень дорог, — неожиданно понял Ремус. Первым делом после боя капитану надлежит бежать к начальнику штаба с рапортом, а он, гляди, понесся искать пропавшего бойца. Не бойца, конечно, офицера, товарища, друга… Видимо, их объединяет что-то очень важное, что-то такое, что тоже было утрачено в этой бесконечной и бессмысленной войне.

Ремус очнулся от отвратительного сигнала экстренной тревоги.

Неужели уснул?! — он помотал головой. Так незаметно?! И пижаму облил кофе и на постели пятна… Но ведь тревога! В чем дело?!

Он выскочил из своего отсека как был, в пижаме, и побежал в госпиталь, на ходу натягивая домашний халат.

В темноте операционной медкапсула капитана Блэка единственная ярко светилась сигналом опасности.

Ремус взглянул на монитор и оторопел — капитан умирал!

Откинув крышку капсулы, он охнул: тело Блэка было покрыто многочисленными мелкими порезами, из которых сочилась кровь. Ремус принялся стучать пальцами по монитору в поисках причины. Оказалось, после окончания регенерации сердца Блэк очнулся, но киберхирург почему-то не сумел самостоятельно учесть поправку и не ввел дополнительную дозу анальгетика. Блэк бился в приступе адской боли, вызванной, видимо, отсутствием практически полностью уничтоженной печени. Судя по всему, он метался, рвал с себя присоски с иглами, отпихивал манипуляторы с точечными лазерными скальпелями…

— И что теперь? — ошалело спросил его Ремус. — В анатомический музей?

Он с ужасом смотрел на историю киберхирурга. Нужно было срочно что-то предпринять. И он стал действовать. Хладнокровно, методично, одну за другой он подключал системы жизнеобеспечения. Диагностировал, рассчитывал, программировал и двигался дальше, принимаясь за следующий этап реанимации.

Неожиданно Блэк открыл глаза и посмотрел Ремусу прямо в лицо.

«Код три-один-ноль-семь-один-девять-восемь-ноль-молния… — прохрипел он. — Код три-один-ноль-семь-один-девять-восемь-ноль-молния… Джеймс, повтори!»

— Хорошо, хорошо, — Ремус приложил к лицу Блэка кислородную маску. — Код три-один-ноль-семь-один-девять-восемь-ноль-молния. Все замечательно.

— Верно… Я умираю, Джей…

— Ну-ну, конечно, умирает он! Никто тут не умирает, а он умирает! Рано еще, нам надо еще печень новую вырастить и почку подправить. Жить надо с такими органами, капитан, а вы говорите…

Блэк закрыл глаза. Ремус снова погрузил его в седацию.

«Вот так. Вот что бывает, когда имеешь дело с чистым, — думал Ремус. — Вот что грозит тебе самому, доктор Люпин, попади ты в бессознательном состоянии не в те руки. Да попади ты в любые руки, скажем честно, кроме своих».

Часы на коммуникаторе показывали начало пятого. Ремус зашел в ординаторскую и закурил. Тишину госпиталя нарушало только тихое ритмичное пиканье системы бесперебойного электроснабжения.

«Интересно, — думал он, — дезактиваторы уже прошли по поверхности?»

Ему страшно захотелось покинуть этот глубокий, до ужаса надоевший бункер, выбраться наружу, задрать голову и вдохнуть обычного воздуха, увидеть небо и почувствовать ветер, настоящий ветер. Пусть даже холодный, с резкими порывами. Сколько он уже не видел неба? Месяцев семь? Да, примерно так.

И теперь только недели через две-три Особый бронетанковый корпус двинет вперед. «Тогда хапнем с лихвой и солнца, и ветра, а рощи, поселения и люди — они за нами. «И грудью проложим дорогу вперед…», — так, кажется?.. Бросить все и пойти работать обычным поселковым доктором, — вдруг подумал Ремус. — В конце концов, они ведь там тоже болеют, мучаются; наладчики — не доктора, а медкапсулы — не боевые роботы. Нет, ерунда это все. Никто мне не позволит. Я и без того здесь один на весь корпус».

Он докурил, затушил окурок в стаканчике с остатками кофе и пошел в свой отсек.

«Если уж не даете воздухом подышать, дайте хоть выспаться по-человечески, — думал он. — На стимуляторах я долго не протяну».

Ремус снял халат и бросил его прямо на пол в прихожей — все равно весь в крови.

И, кстати, кровь эта постоянная на одежде тоже до чертиков надоела! — в сердцах подумал он и рухнул на кровать. Действие стимулирующих препаратов окончательно исчерпалось и он уснул.

3

Утро следующего дня окунуло Ремуса в обычные хлопоты: обход, осмотр, рекомендации, стаканчик кофе, выписка, корректировка программ, стаканчик кофе, ввод обновленных данных киберхирургам…

Когда с основными делами было покончено и Ремус уже собирался переключить ботов на санобработку и пойти позавтракать, в коридоре послышались шаги.

— Доктор Люпин! — пискнул капрал Петтигрю.

— Доктор, где вы? — следом прогремел на весь госпиталь капитан Поттер.

Ремус вышел из операционной.

— Доброе утро, господа.

— Здравствуйте, доктор, как там капитан Блэк?

Поттер был бодр, свеж, чист и гладко выбрит. Счастливчик, — подумал Ремус, инстинктивно потер подбородок и улыбнулся Поттеру.

— Жив, жив, чего и вам желает.

— Он уже говорит? Он пришел в себя? — перебил Поттер.

— Нет, приводить его в чувство еще рановато, может, часа через два-три. Но по поводу говорит… Вчера ночью он случайно очнулся, знаете, с чистыми программа иногда дает сбой, а ведь было еще и много раненых…

— И? — Поттер насторожился.

— Да, так вот, — добродушно продолжил Ремус. — У него был болевой шок, я полагаю, что это был именно он, и в состоянии шока капитан Блэк сказал: «Код три-один-ноль-семь-один-девять-восемь-ноль-молния», вы ведь это, наверное, хотели…

Поттер сделал короткое движение, будто хотел остановить Ремуса, но не успел.

— Три-один-ноль-семь… молния?! — удивленно пискнул капрал.

— Заткнись, Питер! — гаркнул Поттер.

Капрал в ужасе прикрыл лапками рот с выступающими над губой острыми зубами и испуганно уставился глазками-бусинками на капитана. У Поттера страшно исказилось лицо.

— Вы не доктор, — он выхватил из кобуры тяжелый длинноствольный скорчер. — Вы диверсант и провокатор!

От неожиданности Ремус отшатнулся к стене.

— Капитан! Джеймс, нет! — истошно заверещал капрал. — Он же ничего не понял! Не делайте этого, Джеймс! Он врач! Он единственный доктор на весь корпус, ты с ума сошел! Он спас Блэка!

От писка Петтигрю у Ремуса звенело в ушах, от негодования стучало в висках и пересохло во рту.

— За что?! — гневно прошептал Люпин, глядя в темные глаза Поттера. — Вы в своем уме, капитан?!

Поттер, справившись с первым приступом ярости, стиснул зубы и схватил Ремуса и капрала за шиворот. Капрал затих. А Ремус едва сдерживался, чтобы как следует не двинуть этому рогатому грубияну ногой в голень, чтобы пришел в себя.

— Все в операционную! — прорычал Поттер сквозь зубы.

— Эй, минутку, капитан! Здесь я старший по званию и приказы отдаю тоже я! Отставить! Немедленно отпустите меня и капрала Петтигрю! Выполнять! — гаркнул Ремус, с благодарностью поминая Высшие офицерские курсы в Хогвартсе.

Капитан Поттер слегка очухался и повиновался. Он медленно засунул скорчер в кобуру и, исподлобья глядя на Люпина, сказал:

— Вы сами не знаете, что натворили, доктор.

— Господин майор!

— Прошу прощения, господин майор! — встрял капрал. — Произошло недоразумение!

— Я вижу, — Ремус одернул комбинезон. — И требую от капитана Поттера извинений и объяснений!

— Простите, господин майор, — отрешенно проговорил Поттер.

— Принято, — неохотно ответил Ремус. — Так в чем дело?

— Я не могу вам сказать. — Поттер опустил голову.

— Вы под трибунал пойдете, капитан…

— Это тайна, господин майор… Но теперь, наверное, лучше трибунал, лучше просто расстреляйте меня и капрала прямо здесь.

Капрал прижал лапки к груди, переводя встревоженный взгляд с капитана на майора и обратно.

— Пройдемте в ординаторскую, — приказал Ремус и пошел первым.

В ординаторской он сел в кресло, закурил и сказал:

— Рассказывайте!

— Нет, господин майор, это тайна и я не имею права. Если не верите мне — свяжитесь с премьер-министром Дамблдором.

— Непременно, — пообещал Ремус. — Подобной наглой выходки я вам так не оставлю, не сомневайтесь.

— Да, — Поттер вдруг решительно поднял взгляд. — Я настоятельно требую, господин майор, связаться с Дамблдором. У меня есть доступ к его личному каналу связи.

Вот это да! — подумал Ремус. Во что же я влип?!

— Прошу, — он сделал приглашающий жест рукой.

Капитан присел в кресло напротив, положил перед собой на стол коммуникатор, набрал номер и включил громкую связь. Раздались гудки, и через несколько секунд экран ярко засветился.

— Здравствуй, Джеймс, что-то случилось? — прозвучал спокойный мягкий голос.

— Мое почтение, господин премьер-министр! Да, случилось. Капитан Блэк был тяжело ранен…

— Он жив?

— Жив, сэр, но в бреду он — случайно! — доверился постороннему.

Было слышно, как Дамблдор вздохнул.

— Джеймс! Ведь я предупреждал…

— Простите, сэр.

Капитан Поттер закрыл лицо руками. Ремус подобрался. Неожиданно он понял, что речь действительно идет о чем-то очень и очень важном, что, пожалуй, ему не стоило затевать все это… Но что прикажете делать в такой глупейшей ситуации? Любой бы растерялся. И если быть до конца откровенным, он ведь подумал, что капитан Поттер просто немного тронулся, однако, судя по всему, ошибся.

— Кому? — спросил Дамблдор.

Поттер поднял на взгляд на Ремуса.

— Майору медицинской службы Особых вооруженных сил Люпину…

— Понятно…

— Это не все, сэр. Майор Люпин поделился тайной с моим бэтменом — капралом Петтигрю, — закончил Поттер, коротко застонал и снова уткнулся лицом в ладони.

Дамблдор молчал.

— Сэр… — после недолгой паузы начал было капитан Поттер.

— Помолчите! — резко оборвал его Дамблдор. — Я ведь с самого начала предлагал вам довериться мне! Что теперь прикажете делать, капитан?! Просто позволить любому прийти и…

Дамблдор осекся.

— Где сейчас капитан Блэк? — спросил он пару секунд спустя.

— В госпитале, — мрачно ответил Поттер.

— Он в медикаментозной коме, сэр, но уже практически восстановился… — неожиданно для себя самого встрял Ремус, но тут же стушевался и замолчал.

— Здравствуйте, майор Люпин, — равнодушно поприветствовал Дамблдор.

— Здравствуйте, сэр…

Было слышно, как Дамблдор вздохнул.

— Теперь необходимо сменить место, понимаете вы, капитан?! Нужно заново проделать всю ту работу, что потеряла смысл по вашей вине и вине капитана Блэка!

— Простите, сэр, — подавленно проговорил Поттер.

— Какое безрассудство! Я так разочарован, Джеймс!

— Сэр, но ведь есть способ! И не придется ничего менять, — вдруг горячо начал Поттер. — Мы ведь можем просто…

Капитан покосился на Ремуса, и он неожиданно все понял!

— Ну? — спросил Дамблдор.

— Капитан Поттер, видимо, предлагает убить меня и капрала Петтигрю, сэр, — с усмешкой сказал Ремус. — Он едва не сделал этого чуть раньше и, думаю, сейчас сожалеет о своей минутной слабости.

— Джеймс, — позвал Дамблдор, — это правда?

— Это был порыв отчаяния, сэр…

«Я жив только потому, что Поттер успел понять — без меня ему не вытащить Блэка, — подумал Ремус. — Если бы он соображал чуть туже — мне крышка… Н-да!..».

— Не могу поверить, Джеймс, — тихо проговорил Дамблдор.

— Простите, сэр…

На Поттера было больно смотреть. «Это мне теперь его жалко, — думал Ремус. — А если бы я сейчас валялся в коридоре с простреленной башкой? Я его жалею, а вот он бы меня не пожалел. Он и сейчас жалеет не меня, а Блэка. И даже не понимает, во что они меня втянули!»

— А если включить этих двоих в число инициированных? — беспомощно предложил Поттер.

Ремус усмехнулся и покачал головой. Дамблдор молчал.

— Вот что, — сказал он наконец, — я должен подумать. Дайте мне немного времени. Пока попрошу вас держаться вместе и ничего не предпринимать. Как только у меня появится четкий план, я свяжусь с вами.

— Так точно, сэр, — ответил Поттер.

— Так точно, сэр, — повторили Ремус и капрал Петтигрю.

Раздался гудок, и коммуникатор выключился.

Некоторое время все молчали, потом Ремус встал и пошел к выходу.

— Вы куда? — спросил Поттер.

— Завтракать, — ответил Ремус. — У меня слишком ответственная служба, я не могу себе позволить голодных обмороков.

Капитан Поттер скрипнул зубами и поднялся.

— Нам приказано держаться вместе. Мы идем с вами, майор.

Ремуса просто распирало от любопытства. Вопросы всплывали один за другим, но ответов на них не было, а спросить у капитана Ремусу не позволяло задетое самолюбие.

Он с нарочитым равнодушием ел глазунью с беконом, подхватывал на вилку кусочки, остро пахнущие фасолью в томатном соусе, и отправлял их в рот, заедая крошечными ломтиками настоящего белоснежного хлебного мякиша. Капитан Поттер делал вид, что занят своим коммуникатором, хотя было очевидно, что он пребывает в крайней степени раздражения и только невероятным волевым усилием сдерживает желание трахнуть кулаком по столу и заорать: «Нажрался ты наконец или нет?!». Капрал беспрестанно бегал глазками по сторонам, вздыхал, ерзал на стуле, иногда обращался к капитану с пустыми вопросами, получал односложный ответ и снова ерзал и вздыхал.

Когда Ремус взял себе второй кусок чизкейка, капитан не выдержал.

— Послушайте, вы ведь говорили, что через два часа капитана Блэка можно будет привести в чувство? Два часа прошли. Вам не кажется, что пора приступать?

— Господин майор, — подсказал Ремус и сделал глоток чая.

— Так точно, господин майор, — шевеля желваками, поправился Поттер.

— Предоставьте мне самому решать столь специфические вопросы, капитан Поттер, — ответил Ремус.

Он допил чай, бросил на стол скомканную салфетку и поднялся.

— Вы совершенно напрасно не ели, господа. Я не обедаю, а до ужина вам с непривычки ждать будет тяжело. Напоминаю, что прием пищи в госпитале разрешен исключительно медперсоналу и личному составу, пребывающему на стационарном лечении с предписанием постельного режима. Остальные едят в пищеблоке на общих условиях, если нет особых рекомендаций.

Капрал бросил на капитана быстрый взгляд и забавно почесал нос. Ремус заметил, что Поттер побледнел. Так тебе, хамло рогатое! — мстительно подумал Ремус.

— Считаете, господин майор, господин премьер-министр заставит нас так долго ждать? — аккуратно спросил капрал.

Ремус несколько растерялся. «Крысеныш! — усмехнулся он про себя. — Браво! Капрал-то смышленый! Не чета этому оленю».

Ремус заметил, что капитан Поттер тоже понял, как его бэтмен очень деликатно уел борзеющего докторишку — на щеках у того появился довольный румянец.

«Ну уж нет, солдатня! Последнее слово будет за мной!».

Ремус с нарочитым удивлением посмотрел на капрала и сказал:

— Логичное замечание, капрал Петтигрю! Я смотрю, у вас цепкий ум и высокая степень наблюдательности! Будь вы моим бэтменом, давно бы рекомендовал вас в сержанты!

Для пущего эффекта он отечески похлопал капрала по плечу и пошел к выходу. Ремус прекрасно представлял происходивший за его спиной обмен красноречивыми взглядами между капралом и капитаном.

Удовлетворив таким образом ущемленное самолюбие, Ремус — в превосходном настроении — принялся за текущие дела. Он не спешил будить капитана Блэка, надеясь, что премьер позвонит раньше, чем тот выйдет из комы, и Поттеру придется объясняться постфактум. Но премьер молчал.

Киберхирург уже дважды напоминал Ремусу о возможности переключения организма капитана Блэка в режим обычной жизнедеятельности. Ремус отмахивался, но в конце концов сдался.

Было очевидно — случившееся явилось банальным неудачным стечением обстоятельств. К тому же Ремус по натуре не был злым человеком: озорничал, конечно, и порой пользовался своим исключительным положением, но старался держаться в рамках.

Он заглянул в ординаторскую, вызвал капитана и повел его в операционную.

— Будьте здесь, — сказал он Поттеру. — На всякий случай. Вдруг ваш капитан снова решит выдать очередную государственную тайну?

Поттер пропустил колкость мимо ушей — сейчас его волновал исключительно Блэк.

Ремус ввел в приемный отсек дозу стимулятора, послышалось короткое шипение, и по одной из трубок киберхирурга стекла желтоватая жидкость.

— Секунд через тридцать-сорок проснется, — пояснил Ремус. Он внимательно следил за показателями на мониторе. Капитан Поттер стоял рядом, и Ремус почти физически чувствовал его волнение.

— Имейте в виду, — добавил он, — препарат вызывает амнезийный эффект, вряд ли капитан Блэк вспомнит, что приходил в себя.

Поттер недоверчиво покосился на Ремуса, но ничего не сказал. Капитан Блэк сделал глубокий вдох, выдох и заморгал. Все показатели кибердиагноста были в норме. Ремус посмотрел на капитана Блэка — тот все еще был бледен, но очнулся и теперь прислушивался к себе, пытался понять, где он и что произошло. Ремус оглянулся на капитана Поттера — тот улыбался. Это была счастливая улыбка человека, который испытывает абсолютную чистую радость.

— Бродяга! — совершенно растроганным голосом проговорил Поттер. — Слава богу, ты жив!

От переполнивших чувств Поттер сграбастал Ремуса и крепко прижал к себе.

— Спасибо, доктор! Господин майор! Вы вернули мне брата!

Блэк в капсуле тоже увидел Поттера и улыбнулся ему в ответ.

«Забавная ситуация, — думал Ремус, — чистый рад особому, а особый счастлив, что чистый жив. И никто не хватается за оружие, не кривит презрительно губы… Даю сто к одному — когда я подниму крышку капсулы, они кинутся обниматься…».

— Посторонитесь, капитан, мне нужно убрать киберхирурга.

Ремус потянул крышку, та с легким шипящим свистом поднялась к потолку и отъехала в сторону. Капитан Блэк тут же поднялся и сел.

— Бродяга!

— Сохатый!

Чего и следовало ожидать, — подумал Ремус, глядя, как могучие руки капитана Поттера сжали в объятиях стройное тело капитана Блэка.

— Я видел твоего «Шмеля», — сказал Блэк и благодарно потрепал Поттера по волосам между рожек.

Поттер с сожалением улыбнулся.

— Дерьмо случается, — сказал он, и оба почему-то рассмеялись. — Как ты себя чувствуешь?

Блэк оглядел себя, потрогал грудь и ноги.

— Как новенький, — сказал он и наконец-то обратил внимание на Ремуса. — Спасибо, доктор.

Ремус улыбнулся. Но капитан Поттер понял это по-своему.

— Майор Люпин, Бродяга! Перед тобой майор медицинской службы Ремус Джон Люпин!

Блэк с веселым интересом глянул на Ремуса и снова посмотрел на Поттера: это еще что за хрен с горы?! Поттер сделал иронично-многозначительное лицо.

— Простите, майор Люпин, я не знал, что в Устав обращений внесли изменения, — Блэк снисходительно улыбнулся и спрыгнул со стола капсулы.

Он был высокий. И красивый. Невероятно красивый. У него была красивая улыбка, красивое тело, красивые серые глаза, красивый голос, но Ремус вдруг ощутил, как неприятен ему капитан Блэк всей этой красотой. В ней не было главного — человечности. Красота капитана Блэка не располагала к непринужденному общению, скорее, наоборот. Она будто указывала собеседнику на его реальное место рядом с образчиком маскулинного идеала, подавляла всякое желание встать плечом к плечу… Безупречная выправка, поворот головы, взгляд — во всем этом ощущалась не благородная стать отважного бойца, а надменность.

Ремус смерил Блэка равнодушным взглядом и достал из отсека медкапсулы одноразовые тапочки и операционную сорочку.

— Одевайтесь. Вы переводитесь в палату общей терапии.

За дверью операционной ждал капрал Петтигрю.

— Капитан Блэк! — воодушевленно пискнул он и осекся.

Капитан Блэк был сердит. Он придерживал рукой задний разрез сорочки, и было очевидно, что его совершенно не впечатляют ни восторг капрала, ни подбадривающее гоготание капитана Поттера.

«Черт побери! — думал Ремус. — За эти сутки я пережил столько, сколько не переживал за весь год моей службы в этой части. Мама была права, когда говорила, что бывают люди, притягивающие неприятности. Но я-то точно не из них. Скорее бы позвонил Дамблдор!».

Но премьер-министр не спешил. Ремус оставил капитанов и капрала в палате с другими бойцами и занялся своими прямыми обязанностями. Государственные тайны — это, конечно, любопытная интрига, но долг прежде всего.

Временами он заходил в палату общей терапии и каждый раз отмечал, что лица капитанов становились все мрачнее, а капрал все глубже втягивал голову в плечи. В одно из таких посещений капитан Поттер не выдержал и сказал:

— Господин майор, мы хотели бы поговорить с вами.

Ремус взглянул на часы.

— Пойдемте в ординаторскую.

Он пропустил в коридор Поттера, капрала Петтигрю и сделал приглашающий жест капитану Блэку.

— Благодарю, господин майор, идите первым, — сдержанно ответил тот, и Ремус мысленно хмыкнул: в дурацкой сорочке Блэк уже не выглядел столь блистательно и безупречно.

В ординаторской слово взял капитан Поттер. Он вкратце обрисовал капитану Блэку ситуацию, опустив, однако, свою хамскую выходку, во время которой едва не убил Ремуса и своего бэтмена. Потом в двух словах рассказал о реакции премьер-министра и приказе держаться вместе и ничего не предпринимать, ожидая его решения.

Реакция Блэка Ремуса удивила. Тот за время всего рассказа не проронил ни слова, только стал еще бледнее, хотя, казалось бы, дальше некуда. Ремус всерьез начал опасаться потери сознания: как не крути, капитан Блэк всего пару часов назад покинул медкапсулу и пережил множественную регенерацию. Но когда Поттер закончил, капитан Блэк встал перед ним и, опустив голову, сказал:

— Прости, Джеймс. И если ты хочешь вышибить мне мозги — сделай это.

Ремус украдкойвздохнул. Ему уже до чертиков надоели эти трогательные сцены мужественных идиотов. Наверное, Блэк и Поттер действительно были замешаны в чем-то грандиозном, но как премьер мог допустить к государственной тайне этих солдафонов — в голове не укладывалось. Как не вязался и образ Блэка с этой отвратительной сорочкой. Ремус еще раз вздохнул и вышел из кабинета.

Пакеты с униформой капитана Блэка и его личными вещами уже поступили на склад. Ремус отнес их в ординаторскую и молча отдал хозяину.

— Благодарю, господин майор, — сказал Блэк и принялся переодеваться.

Ремус отметил, что за время его отсутствия капитаны как-то изменились. Никто не обнимался, не гоготал, не строил надменных физиономий.

«Пока я ходил на склад, здесь произошел еще какой-то разговор, — понял он. — Похоже, я единственный из четверых, кто действительно случайно вляпался эту в историю. Даже капрал Петтигрю, и тот знает больше, во всяком случае, при мне капитаны не могут быть так откровенны».

Коммуникатор Поттера зазвонил так неожиданно и громко, что Ремус едва не расплескал свежесваренный кофе.

— Это Дамблдор, — бесцветным голосом произнес Поттер.

А Блэк, напротив, подобрался и принял отрешенно-неприступный вид. Примерно таким его впервые и увидел Ремус, когда несколько дней назад капитан со своей ротой прибыл в их корпус. Внешность обманчива, — разочарованно подумал Ремус. Он вспомнил, как смутился, когда случайно встретился взглядом с капитаном, и как тогда на миг в груди сделалось горячо и сладко…

— Добрый вечер, сэр, — сказал Поттер.

— Добрый вечер, господа, — ответил Дамблдор. — Как твое самочувствие, Сириус?

— Благодарю, сэр, теперь я в порядке, — спокойно ответил капитан Блэк.

— Я очень рад, — голос Дамблдора прозвучал вполне искренне. — Значит, теперь мы можем приступить к делу. Для начала я бы хотел сказать несколько слов капитану Поттеру: Джеймс, теперь ты убедился, что делать Хранителем Сириуса небезопасно. Я снова поясню: не из недоверия к нему, а исходя из элементарных мер предосторожности. Риск слишком велик, и я надеюсь, ты это понимаешь.

— Да, сэр, — ответил Поттер.

— Тогда я снова предлагаю себя в качестве Хранителя.

— Мой ответ прежний, сэр — нет. Хранителем будет капитан Блэк.

— Я так и думал, — как показалось Ремусу, разочарованно сказал премьер-министр. — Капитан Блэк?

— Сэр, я вполне разделяю вашу точку зрения и тоже считаю, что впредь Хранитель не должен подвергаться подобного рода рискам. Но капитан Поттер настаивает, чтобы я снова принял эту ответственную миссию на себя.

Было слышно, как Дамблдор вздохнул.

— Ввиду сложившейся ситуации я принял решение подать в отставку.

Ремус коротко взглянул на Блэка. Тот был великолепен — хоть сейчас на агитационный армейский плакат.

— Хорошо, — сказал Дамблдор после некоторой паузы. — Увы, я не могу приказать тебе, Джеймс, не имею права. Но ты должен понимать, что речь идет не только о твоей семье, но и о жизни всех особых, а, возможно, даже и чистых.

— Я понимаю, сэр, и снова повторю, что уверен в Сириусе как в себе самом. Больше мы не допустим подобной небрежности.

— Н-да, — неохотно сказал Дамблдор. — Но прежде чем заново прописывать инициацию, необходимо произвести зачистку. Вы четверо должны собраться в Сокровенном месте и уничтожить закодированные данные личных хранилищ ментотел через алгоритм Гита Путмана. Инструкции получите, когда достигнете пункта назначения.

— Так точно, сэр, будет исполнено, — кивнул Поттер.

— До нынешнего Сокровенного места будете добираться по двое разными маршрутами. Постарайтесь не привлекать к себе внимания, оружие — только личное, никаких ботов, экзоскелетов и несанкционированных выходов.

— Погодите, господин премьер-министр! — не выдержал Ремус. — Вы хотите сказать, что я тоже должен идти куда-то за тридевять земель и устраивать себе зачистку?! А как же госпиталь?! У меня полно пациентов, которым необходимо наблюдение и плановые осмотры, капитан Блэк нуждается в реабилитационной терапии…

— Майор, ваше чувство долга похвально, но речь идет кое о чем куда более важном. К тому же я позаботился о вашем участии в этой экспедиции. На время вашего отсутствия госпиталь примет генерал-майор Аластор Грюм, вы, кажется, знакомы.

Ремус немного опешил.

— Но генерал-майор Грюм… Сэр, он был моим ректором, но… Он ведь давно не практикует.

— Насколько мне известно, в планах штаба на ближайший месяц не предвидится наступлений, госпиталь будут перевозить на новые позиции, — ответил Дамблдор и, Ремус готов был поклясться, что тот улыбается. — Я уверен, что генерал-майор справится.

Ремус недоверчиво покачал головой.

— Когда генерал-майор прибудет в часть?

— Полагаю, сегодня к вечеру, он уже выехал. Теперь что касается тебя, Джеймс, капрала Петтигрю и тебя, Сириус. Вы получите отпуск по состоянию здоровья. Доктор Люпин подпишет ваши документы. Если ты твердо решил просить об отставке, Сириус, рекомендую сделать это сегодня же. Подай рапорт на имя генерала Амелии Боунс. Если в штабе возникнут вопросы, можешь сослаться на меня.

— Благодарю, сэр, — сказал Сириус.

— Если вам потребуется помощь или возникнут какие-либо вопросы — связывайтесь со мной по этому каналу. И еще одно. Прошу вас, когда станете выбирать новое Сокровенное место, не уходите далеко от прежнего. Есть данные, что Волдеморт снова активизировался.

Поттер и Блэк переглянулись.

— Сэр, господин премьер-министр, я понимаю, что стал случайным участником, невольно вляпавшимся в какую-то государственную тайну, — встрял Ремус, — но позвольте мне хотя бы узнать, о чем идет речь? Не подумайте, что я чего-то боюсь или не хочу помочь, но я чувствую себя ужасно глупо. Выходит, я знаю что-то важное о том, чего не знаю.

Дамблдор рассмеялся.

— Простите, майор Люпин, но я не вправе вам рассказывать. Решение в этом случае принимает исключительно капитан Поттер, если он посчитает нужным, то посвятит вас в подробности.

Ремус поглядел на Поттера, тот многозначительно приподнял бровь.

— На этом пока все, господа. Приступайте к сборам, и как только генерал-майор Грюм примет на себя руководство госпиталем — выступайте к Сокровенному месту.

Дамблдор попрощался и дал отбой.

Ремус задумчиво вытащил сигареты и закурил.

— Какая отвратительная привычка, — брезгливо поморщился Блэк. — Я пойду в палату. Джеймс, ты со мной или хочешь посвятить господина майора в подробности «государственной тайны»?

— Я с тобой, — сказал Поттер, и они вышли.

Капрал с тоской посмотрел им вслед.

— А вы чего же? — спросил Ремус, с удовольствием щурясь от дыма.

Капрал развел лапками.

— Когда старшие по званию не приглашают, младшие должны заниматься своими делами.

— Понятно, — протянул Ремус. — Извините, капрал, я и вас подставил под удар. Но никак не мог предположить…

— Ничего, сэр, — капрал смешно дернул носом. — Я все понимаю. А вы не очень-то обижайтесь на капитана Поттера, он хороший и добрый человек, просто испугался. Но ведь страх — это естественно. А он смущается.

— Я не обижаюсь. Но вот поведение капитана Блэка выглядит немного оскорбительным, не находите?

— Нельзя обсуждать старших по званию.

— Да, да, извините, а то выходит, что я вас провоцирую, — Ремус затушил сигарету и включил принудительную вентиляцию.

— Чистый особому не товарищ, — хихикнул Петтигрю.

Ремус неопределенно поджал губы.

— Вы, наверное, проголодались, капрал? Хотите сходить на обед?

— Нам было приказано держаться вместе, может, пригласить капитана Поттера и капитана Блэка?

— Не возражаю, — вздохнул Ремус.

«Надо привыкать, — думал он. — Хорошо бы в пути оставить капитанов вдвоем, а самому добираться с капралом. Он славный малый, немного трусоват, но это скорее от подавляемой доброты. Господи! До чего докатился этот мир, когда таким тихим, скромным ребятам приходится ломать себя, превращаться в убийц, самим лезть в огонь и на смерть?.. Ему бы работать в какой-нибудь лавке или быть наладчиком, с такими-то лапками. У него, наверняка, мелкая моторика выше моей раза в три».

— Господин майор, позвольте доложить, — пискнул капрал в дверях.

— Докладывайте, — поморщился Ремус.

Как вы мне осточертели с этим званием! — подумал он в сердцах.

— Капитана Поттера и капитана Блэка нет в палате. Их вообще нет в госпитале.

Ремус поднялся.

— Наверное, пошли в канцелярию штаба насчет отставки? Не волнуйтесь, капрал, я составлю вам компанию.

К ближайшему пищеблоку относился не только госпиталь, но еще и прачечная, склады продовольствия, медикаментов и хозоснащения, поэтому в обеденное время у раздаточных прилавков собиралась приличная очередь. Ремус не любил толкотни и, если и обедал, то всегда много позже остальных. Теперь как раз было самое время спокойно занять любой понравившийся столик и спокойно поесть, не давясь и не торопясь, чтобы освободить место ожидающему с полным подносом еды.

Ремус любил стол недалеко от центра зала, напротив входа. Он всегда садился таким образом, что ему было видно практически все помещение пищеблока, создавалась некоторая иллюзия обширного пространства, можно было даже воображать, что где-то позади и чуть сбоку есть окно и сквозь него светит солнце. Но сейчас на его привычном месте сидел капитан Блэк и с большим аппетитом уплетал макароны с сырно-сливочным соусом.

«Конечно, с новой-то печенью!», — ядовито подумал Ремус.

— Капитан! — капрал радостно замахал Поттеру, сидящему рядом с Блэком. Тот ответил на приветствие призывным взмахом руки. Капрал засеменил к столику.

Ремус раздраженно сплюнул про себя — почему капрал позволяет так с собой обращаться?! — и пошел к раздатке. Макароны он не стал брать из принципа, положил себе рис и рыбу, и с удовольствием заметил оставшийся нетронутым одинокий стакан томатного сока. Ремус поставил его на поднос и уже собирался идти к столу, когда рядом образовался капрал Петтигрю. Он быстро обшарил прилавок взглядом, а потом уставился на стакан сока на подносе Ремуса.

— Капитан Поттер попросил принести ему еще томатного сока, — протараторил капрал, — а его нет. Вы точно хотите томатный, господин майор?

Ремус ничего не ответил. Он просто отодвинул капрала локтем и пошел к тому столу, за которым сидели капитаны.

— Вот так встреча! — сказал Поттер. — Приятного аппетита, господин майор, но ведь вы говорили, что не имеете привычки обедать?

— Боюсь, теперь по неосторожности капитана Блэка мне придется некоторым образом пересмотреть свой режим, пешие прогулки энергозатратны, а у меня низкий индекс массы тела.

Блэк перестал жевать и недобро посмотрел на него.

— Вам нехорошо? — спросил Ремус. — Осторожнее с жирной пищей, у вас может наблюдаться временная ферментная недостаточность — тошнота, обильное слюноотделение, гастро-эпидуральные боли или тяжесть, расстройства кишечника…

Блэк швырнул вилку на стол и встал.

— Пойдем, — сказал он Поттеру сквозь зубы.

Поттер с сожалением посмотрел на недоеденное овощное рагу, но молча поднялся и пошел следом за Блэком.

Ремус усмехнулся и принялся за еду.

Когда он вернулся в госпиталь, Поттер и Блэк снова были в палате. Ремус решил, что достаточно продемонстрировал им свое отношение, и занялся делами. К тому же ему необходимо было подготовиться к приезду генерала-майора Грюма, а с ним, как известно, шутки были плохи.

Аластор Грюм был стар и сварлив. Но это бы еще полбеды. Главное, что он был настоящим параноиком по части антисанитарии. В Медицинской академии шутили, что он стерилизует даже туалетную бумагу, прежде чем подтереться.

Ремус задействовал всех ботов госпиталя, выставив программу санобработки на максимум. Конечно, генерал-майор был в отставке, да и не стоило Ремусу его бояться, но заработать гневные крики в присутствии двух солдафонов и холопа на побегушках ему однозначно не хотелось.

Пока он разбирался с уборкой и пациентами, капитаны сходили в канцелярию штаба, вернулись, и теперь из общей палаты доносились взрывы хохота, перекрываемые звучным голосом Поттера, и визгливый смех капрала. Ремус крепился. Когда боты закончили в лечебных помещениях и ординаторской, он выгнал их в коридор, а парочку даже отправил в свой личный отсек.

Генерал-майор Грюм явился в девятнадцать тридцать семь. За ним, изнемогая под тяжестью увесистого баула, тащился ординарец — судя по всему, из студентов.

Ремус с честью выдержал проверку на чистоту вверенного медицинского объекта. Генерал-майор всюду совал остаток своего искалеченного носа, бешено вращал по сторонам единственным зрячим искусственным глазом, кряхтел, стучал по бетонному полу протезом правой ноги, но под конец хлопнул бывшего студента по плечу и сказал: «Молодец, Люпин, что чисто, то чисто, если ты понимаешь, о чем я!». Ремус улыбнулся из вежливости, но постарался перевести разговор со скользкой темы на рабочие моменты.

После всех формальностей Грюм захотел лично осмотреть капитана Блэка, удовлетворенно кивал докладу Ремуса о методах диагностики и лечения, пару раз похвалил за находчивость и изъявил желание взглянуть на историю ранения в памяти ментотела.

— История была повреждена в процессе регенерации правой височной области головного мозга, сэр, — неожиданно для себя самого соврал Ремус. — Но я могу включить вам запись, сделанную до момента ранения, бот скопировал ее. Там есть уникальные данные о процессе повреждения внутренних органов высокочастотным электрическим импульсом…

— Ладно, — проскрипел Грюм. — Нет так нет. Потом просмотрю.

Когда он вышел из палаты, Ремус потихоньку облегченно выдохнул и глянул на Блэка.

— Спасибо, господин майор… — начал Блэк.

— Жестоко было бы тащить с собой еще и одноногого старика, — кивнул Ремус.

— Но я хотел сказать, что инициация не просматривается в памяти ментотела, пока носитель «Хранителя» не проявит личного желания довериться. Так что вы совершенно напрасно обманули, как вы выразились, «одноногого старика», то есть господина генерал-майора, — Блэк снисходительно улыбнулся. — Разрешите идти?

4

К моменту встречи у центрального шлюза, через который они должны были покинуть подземную часть корпуса, Ремус уже отчетливо понимал — он идет на зачистку в полном одиночестве. Капитаны и капрал со всей возможной отчетливостью продемонстрировали свое нежелание посвящать его в подробности тайны.

«Оно и понятно, — думал он. — Я действительно стал случайным свидетелем, а им предстоит новая инициация, чем меньше людей будет знать о ее существовании, тем лучше. К тому же капитанов и капрала связывает давняя дружба или вроде того, а я с ними едва знаком. Все, что мне лично остается — вытащить из ситуации максимум плюсов. Первый и самый главный — выход на поверхность. Притом не просто выход, а еще и путешествие на какое-то неизвестное мне пока расстояние. Второй…»

Ремус не мог найти второго, да и не старался особенно, ему достаточно было одного. От этих мыслей его охватило радостное волнение. Ремусу казалось, будто он уже наяву видит зеленые холмы, слышит шелест листьев, трепещущих под порывами ветра, любуется причудливой игрой белых облаков, плывущих в высоком синем небе… Еще два часа назад этот поход представлялся ему неопределенно далеким, но вот он уже пакует вещи — пакеты с протомассой для одежды, спальный мешок, гигиенический набор, универсальное зарядное устройство, отдельно — кофр с набором портативного оборудования и медикаментов для полевого госпиталя, кобуру с вучером и сигареты.

Последним Ремус сунул в нагрудный карман форменного термокостюма портмоне с ключами и платежными картами. Пожалуй, все, — решил он, натянул шапку и вышел в коридор.

Надо было бы попрощаться с генералом-майором, но тот еще не вернулся из канцелярии, наверняка встретил кого-нибудь знакомого. Ремус оставил ему записку на мониторе дежурного бота и окинул прощальным взглядом свои владения.

«Два дня, — подумал Ремус. — За два дня моя жизнь изменилась до неузнаваемости!»

Он не мог с уверенностью сказать, огорчен он этими переменами или не очень, больше всего ему сейчас не терпелось оказаться у центрального шлюза, потому что за ним начинался огромный наземный мир — мир, который Ремус не видел уже семь месяцев. Он сделал глубокий вдох и пошел вперед по коридору.

========== Часть вторая ==========

1

Капитаны и капрал уже стояли у контрольно-пропускного пункта. Ремус отметил, что они совсем налегке, у каждого за плечами висел только стандартный армейский рюкзак. Зато их униформа выглядела куда более приспособленной для длительных походов, нежели его собственный термокостюм сотрудника медицинской службы. К тому же у них на головах были шлемы, не положенные медикам.

Дежурный проверил документы и дал добро на выход. Прозвучала сигнальная сирена, раздался щелчок, шлюз открылся, и они зашагали по ярко освещенному коридору.

У двери наружного шлюза все остановились.

— Сначала свернем к механикам, — сказал Блэк. — Надо кое-что забрать в «Страусе».

Ремус попытался припомнить, где находятся ремонтные мастерские. Его доставили в корпус ночью, он мало что успел разглядеть тогда из триплекса БТР.

Дверь шлюза осветилась красным, прозвучал сигнал и раздался хлопок. Поттер надавил на мембрану, и все один за другим вышли на поверхность.

Ремус едва не застонал от разочарования — вокруг было темно, лишь дозорные прожектора выхватывали из тьмы периметры каких-то огромных строений.

Поттер показал жестом: «Туда», и все тронулись за ним.

«Черт побери, я совершенно забыл, что уже поздний вечер! — думал Ремус. — Замечтался о небе и облаках!».

Он споткнулся и едва не упал, зацепился за какой-то рельс, ведущий от центрального шлюза к строению напротив. Блэк бросил на него быстрый взгляд, но тут же снова отвернулся.

Ремонтный цех был совсем рядом. Высотой метров пятнадцать, эта громадина из пористого пенобетона уходила вдаль метров на триста. Блэк приложил к замку свой ключ, и дверь открылась.

В мастерской стояли машины всех мастей. Здесь были и небольшие оранжевые экзоскелеты, и гигантские боевые антропоморфные роботы, в которых могла разместиться целая группа. Кое-какие машины были искорежены до неузнаваемости, а некоторые сверкали чистотой облицовочной брони, явно ожидая перевода в ангар.

Блэк вытащил коммуникатор и потыкал пальцами в монитор. Справа раздался ответный сигнал пеленга — это «Страус» откликнулся на зов хозяина.

— А почему никого нет? — шепотом спросил Ремус у Петтигрю, идущего рядом.

— Так вечер, все ушли отдыхать.

— А разве механики не работают круглосуточно? — удивился Ремус.

— Круглосуточно работают только киберналадчики, — усмехнулся Поттер, явно подслушавший разговор, — живые должны отдыхать.

— Не все могут рассчитывать на электронику, — вздохнул Ремус. Ему случалось во время наступлений не спать по двое суток.

Сигнал пеленга становился все слышнее. «Страус» стоял сразу за огромным «Слоном» с развороченной ракетной установкой.

— Прикольная штука, — восхитился Ремус, рассматривая машину.

Блэк ловко вскарабкался на одну из «ног» «Страуса», ухватился за поручень и в пару движений оказался внутри кабины. Через минуту он высунулся оттуда и крикнул Поттеру: «Лови». Поттер ловко поймал металлический кейс с двумя ручками по бокам и принялся засовывать его в свой рюкзак.

Блэк вылез, захлопнул дверцу люка и спрыгнул вниз. В руках у него был армейский шлем.

— Держите, — он протянул его Ремусу. — Подключите коннектор к своему нейрошунту, потом надевайте.

— Я знаю, как с ним обращаться, — ответил Ремус. — Спасибо.

Но Блэк уже помогал Поттеру втиснуть кейс между какими-то полиэтиленовыми пакетами.

Ремус вставил коннектор в шунт и тотчас услышал, как Поттер «думает»: «Да погоди, надо вытащить спальник, иначе он не влезет, давай сначала его, а спальник сверху положим…»

Ремус мгновенно смутился. Выходит, что теперь они могут слышать мысли друг друга?

«Нет, — прозвучал у Ремуса в голове голос Блэка. — Не можем. Вы же офицер, не знаете разве?»

«Когда я учился, ментошлемов еще не было, — признался Ремус».

«А сколько ему лет? — удивленно спросил Блэк у Поттера».

«Откуда я знаю?»

«Погодите, вы же сказали, что знаете как с ним обращаться? — не унимался Блэк, не отвлекаясь при этом от рюкзака Поттера».

«Какой дурацкий способ связи, — подумал Ремус. — Я имел в виду, что знаю, как он подключается, но нюансы его работы с ментотелом…»

«Это самый удобный способ связи, майор, — хмыкнул Поттер». Одновременно с этим он говорил Блэку:

— Все, суй спальник!

«Вы услышали мои мысли, я не хотел говорить вслух! — возмутился Ремус».

— Не шумите, — сказал Блэк. — Этим шлемом просто еще никто не пользовался, его надо настроить.

Он подошел к Ремусу и уже было протянул руку, но потом остановился.

— Говорите ваш номер, я скину инструкцию.

Ремус назвал номер своего канала и через несколько секунд получил сообщение.

— Добавьте меня в контакты, — сказал Блэк. — Капитана Поттера и капрала тоже.

Ремус хотел было подумать, что Блэк, похоже, решил принять на себя командование их группой, но опомнился и начал мысленно проговаривать номера каналов Поттера и Петтигрю, внося их в список своих контактов. Поттер мысленно загоготал.

— Можно я пока выну коннектор? — спросил Ремус сердито. — Подключусь после настройки.

— Как хотите, — сказал Блэк. — Идемте, надо успеть до рассвета. Остановимся в деревенском трактирчике и там составим план.

Ремус вытащил коннектор из шунта, снова надел шлем и теперь чувствовал себя ужасно глупо. Выходило, что те трое могли сейчас спокойно молча переговариваться, а он, как дурень… «Ладно, — думал Ремус. — Дойдем до деревни, там я разберусь с этим чертовым шлемом. Хотя он, конечно, чумовая штуковина! Когда же их начали производить в таком виде? Года два назад?»

На заставе их снова остановил дежурный.

— В отпуск?! Серьезно?! — завистливо спросил он вслух. Это было единственное, что услышал Ремус. Дежурный даже не подозревал, что Ремус не реагирует на его слова просто потому, что не слышит их.

Лязгнул металл, и ворота поползли в сторону. Ремус вытянул шею, ему не терпелось увидеть, что же было там, за пределами корпуса.

Но его снова ждало разочарование. За воротами не было деревьев и бескрайнего неба — одна лишь темная пустота.

— Опустите забрало, господин майор, — сказал капрал. — В него встроена камера ночного видения.

Ремус поблагодарил, опустил спектролитовый визор, и перед ним раскинулось бескрайнее поле; они стояли на широком тракте, по обочинам которого недружелюбно топорщилась низкая растительность.

Поттер махнул рукой и пошел первым, капрал за ним, Ремус обернулся на Блэка, тот указал ему идти вперед, а сам пошел замыкающим.

«Бойцы, — думал Ремус. — Даже здесь нужно показать свою солдатскую косточку».

Ремус шел молча, говорить в шлеме с попутчиками не имело смысла. Он шел и глядел по сторонам. Справа по полю стелилась темная полоса. Сначала Ремус подумал, что это лес чернеет на горизонте, а потом понял — это далекий отблеск рассвета. Светлеющее небо в режиме ночного видения затемнялось, добавляя контраста блеклому окружающему пейзажу.

«За все свои двадцать семь лет я ни разу не бывал в таких странных обстоятельствах, — думал Ремус. — Будем честны, Высшие офицерские курсы не дали мне ничего по-настоящему полезного, потому что целиком были построены на теории. А эти люди — практики. Мы прошли от силы километра три, а я уже сбился с дыхания и хочу пить. И Блэк из-за меня притормаживает, я же чувствую. Но где мне прикажете тренировать выносливость? Установить в госпитале беговую дорожку? Делать мне больше нечего! Я лучше посплю в свободную минуту: неизвестно, что может приключиться…»

Ремус задумался и едва не налетел на капрала, остановившегося прямо перед ним. Капрал поглядел на него, не отрываясь от горлышка пластиковой фляги. Ремус обернулся. Блэк тоже отвинчивал крышку от своей фляжки. Вот, черт, — подумал Ремус. Он стал смотреть в сторону, облизывая пересохшие губы и проклиная свою неопытность. Что-то толкнуло его в плечо. Он снова обернулся. Блэк молча протягивал ему крышку, наполненную водой.

Ремус тут же откинул забрало, взял крышку и осушил ее в два глотка.

— Вы что же, — спросил Блэк, — и воду с собой не взяли? Господин майор.

— Спасибо, — Ремус отдал ему крышку.

— На здоровье. Может, еще?

— Нет.

— Обращайтесь, — Ремусу показалось, что Блэк усмехается.

«Надо завязывать с этими словесными перепалками, — думал Ремус, продолжая путь. — Тут я явно не в том положении, чтобы показывать свою исключительность и незаменимость. Они без меня выживут, а я без них? Выживу, конечно, до деревни уже, похоже, рукой подать. Ну а в принципе? И надо обязательно отрегулировать шлем. Кстати, если он новый, значит, Блэк управляется «Страусом» в одиночку, без водителя-штурмана? Круто, конечно, но теперь понятно, почему он не успел среагировать на электроразрядку… Какая-то неоправданная самонадеянность. И главное — рискованная. Но это, безусловно, ему к лицу, эдакий Боец-одиночка!».

Ремус хмыкнул и покачал головой. «Интересно, знает ли об этой безрассудной прихоти Дамблдор? Что бы он тогда им сказал? И вообще, создается впечатление, что Блэк и Поттер немного сами по себе, вроде бы и армейские капитаны, а вроде и нет. Например, как мог Блэк покинуть свою часть и прийти на подкрепление нашему корпусу? Ведь все были удивлены их приходу, никто их не ждал, я сам слышал. Но никто не сказал: «Капитан Блэк, за самоуправство и нарушение дисциплины вы арестованы». Их встречали радостно, разместили, накормили, привели на осмотр свежевосстановленных. А я даже не имел прав доступа к их ментотелам, они в нашем корпусе не проходят по базе, вот и проверял как есть, без истории, на слово, что называется. А Поттер? Почему, например, Дамблдор говорил с ним на «ты» и называл Джеймсом? Он и Блэка называл по имени — Сириус. Странное имя, кстати. Может, он иностранец? Или вообще из Вырождающихся? Вряд ли. Кто бы его в Особые тогда допустил? И зачем в принципе он перешел на сторону Особых? Сколько он уже с нами? С начала войны? Нет, точно не с самого начала, не успел бы он у Силаков получить офицерский чин, если бы с самого начала войны перешел к Бойцам. Значит, изначально против Особых хорошо повоевал. А потом что? Насмотрелся, проникся и раскаялся? Сомнительно. Во всяком случае, в его бригаде я не увидел ни одного даже пятидесятипроцентника. Наслушался Феникса и осознал? Не похож Блэк на того, кто станет слушать анонимного либерала. Да, человек-загадка. И подпись под аватаром: «Прекрасный, загадочный и непостижимый Боец-одиночка капитан Блэк»! Видимо, падок до эффектов. Но каким образом и зачем ему понадобился такой, как Поттер?! А какой он, собственно — капитан Поттер? Что я о нем знаю, кроме того, что он здоров, как бык, ну, может, не бык, слишком уж изящные рожки для быка, скорее кто-то из семейства оленевых. Можно будет при случае посмотреть генограмму. Да еще и то, что у его жены уникальный ДНК, на тринадцать процентов состоящий из ДНК растения. Но про это я не от Поттера узнал, конечно, об этом нам еще в Академии рассказывал профессор Слагхорн…».

Полоса рассвета на горизонте выделялась все сильнее, смотреть на мир через визор становилось неприятно. Ремус откинул забрало и на несколько секунд зажмурился. После того, как он открыл глаза стало ясно, что можно идти без прибора ночного видения. Еще минут через пятнадцать Поттер сказал громко:

— Вон сторожевая башня!

Ремус выглянул из-за спины капитана и посмотрел вперед. Вдалеке действительно виднелось строение.

— Огни потушили, ссыкуны, не верят, что вокруг тихо, — ни к кому особенно не обращаясь, заключил Поттер.

— А чего они боятся? — спросил Ремус.

— Силаков, — подумав немного, ответил Поттер. — Варваров. Неприсоединившихся. Да мало ли кого? Деревенские вообще смешные. Сами увидите.

Ремус знал, что деревни жили своим маленьким мирком. Чужаков к себе принимали с большой неохотой и вообще были очень подозрительными. Они жили тем, что первыми занимали вычищенные территории, держали скот, пахали, сеяли на полях хлеб и овощи, а потом сдавали, например, армейцам. Качество продуктов было очень неважное, часто уровень заражения бывал высок, но кое-что им все-таки удавалось сбагрить; штаб понимал, что на одной биомассе солдатам тоже не сладко живется, хотелось порой ощущать не только запах и вкус, но и текстуру тех продуктов, которые составляют блюдо. Один только вид тертой натуральной моркови был настолько аппетитным, что Ремус, представив его, невольно сглотнул.

А еще деревенские полностью игнорировали рекомендацию Министерства об установке нейрошунтов, и не признавали одежду из протомассы, ее они изготавливали сами по каким-то прадедовским технологиям. Словом, забавный был народец. У них было даже что-то вроде своей религии.

Ремус видел деревенского вблизи лишь однажды, когда какой-то сержант случайно проехал по тому на своем «Пауке» и лапой раскроил бедолаге живот. Деревенского доставили в госпиталь. Он тихо плакал и шептал что-то неразборчивое, глядя в крышку киберхирурга. Рана была пустяковая, но Ремус для верности проклеил ему живот экзопластырем и только потом отправил домой. Пока мужичок шел по коридору от операционной до выхода, он все прижимал огромные коричневые ручищи к груди, говорил Ремусу «батюшка» и без остановки благодарил.

Когда вошли в деревню, было уже совсем светло. Дозорный на вышке сладко дрых, оперевшись спиной о столб, с нижней губы у него свисала длинная нитка слюны.

Поттер поднял с земли камушек и начал прицеливаться.

— Сейчас я его разбужу, видал, спит на посту?! — озорно прошептал он.

Капрал тихонько захихикал от восторга.

— Не надо, — брезгливо сказал Блэк. — Шум поднимет.

Поттер несколько раз подбросил камушек на ладони и зашвырнул подальше в траву.

— Не надо так не надо, — сказал он весело и пошел дальше. Капрал разочарованно вздохнул.

Ремус вдыхал полной грудью совершенно новые для себя запахи: печного дыма, животных, земли и травы, и еще чего-то, чему он не мог найти определения, но что очень сочеталось с самим понятием жизни.

Трактирчик стоял у самой дороги. Это была землянка, поднятая десятком черных бревен, их, по-видимому, таскали за собой с места на место, потому что Ремус представить себе не мог, где в обозримом пространстве можно было найти такие гигантские деревья. На дерновой крыше сидела сонная грязная собака. Когда они подошли ближе, та проснулась, задрала морду кверху и издала вместо лая сиплый приглушенный хрип . Поттер сказал ей грозно: «Ша!», на что собака обиделась, и принялась еще яростнее хрипеть. В окошке трактира появился слабый свет.

«У них электричества, что ли, нет?» — подумал Ремус с удивлением. Дверь трактира открылась, и на пороге появился бородатый мужик с фонарем в руке. За стеклом фонаря плясал яркий живой огонек.

— Господа Бойцы, — радостно проговорил мужик, — милости прошу! Рано как-то, но мы вам завсегда рады! Прошу, прошу! Проходите!

Поттер боком и пригнув голову протиснулся в узкие двери. Нет, точно не бык, — подумал Ремус. — Лось!

В трактире было забавно. Стены покрывал какой-то белый состав; по запаху невозможно было определить, им ли пахло или что-то другое шибало в нос крепкой горьковатой кислятиной. Вдоль стен стояли разномастные столы и стулья.

— Все, что угодно господам Бойцам: брага, мясо — настоящее свиное. Девки. Девки у меня хорошие, ласковые.

Мужик крикнул куда-то в сторону: «Эй там, бессовестные, а ну хватит щеки давить! Господа Бойцы пожаловали!». В соседнем помещении завозились и закашляли, послышались зевки, и вышли две девушки. Они были сонные и сердитые. На них были широкие синие одежды на лямках и при каждом движении от одежды густо пахло тем самым горьковато-кисловатым запахом. «Это же запах пота! — понял Ремус. — С ума сойти!»

От такого радушного приема обалдел, похоже, даже Поттер. Он смущенно крякнул в кулак и сказал трактирщику, стараясь не глядеть на девушек: «Нам бы еды, только не мяса. Овощей каких-нибудь… И квас».

«Точно! — понял Ремус. — Он не может есть мясную пищу, он же парнокопытное! А я бы с удовольствием съел кусок настоящей свинины!»

Они сняли шлемы, рюкзаки и расположились за столом у окна. Девушки навострились уже присесть к капитанам на колени («Видимо, я в их глазах куда менее важная персона», — подумал Ремус), но те отрицательно покачали головами. Девушки обиженно расфыркались и ушли.

— Ну и вонь, — сказал Блэк брезгливо и кивнул капралу на дверь. — Открой, пусть хоть немного проветрится.

Ремус тут же приступил к инструкции по настройке ментошлема. Хозяин трактира принес и поставил на стол грязную измятую пластиковую бутыль с квасом, металлический котелок с настоящей отварной картошкой и тарелку с нарезанными овощами.

— Есть еще молоко и сливочное масло, желаете? — спросил он.

Блэк желал. Трактирщик поклонился и уковылял. Поттер приступил к еде. «Интересно, если он копытное, то ведь, по идее, должен жевать жвачку? — подумал Ремус. — Любопытно, как устроена его пищеварительная система?»

— Не отвлекайтесь, господин майор, — с легкой иронией сказал Блэк, заметив, что Ремус осторожно наблюдает за Поттером. Ремус смутился.

— Я бы хотел попросить вас перестать обращаться ко мне по званию. В конце концов, мы теперь в одинаковом положении…

— Ух ты! — рассмеялся Поттер. — И как же вас теперь называть?

— Можете обращаться ко мне «доктор». Или даже по фамилии.

Поттер кивнул.

— Хорошо, док. Такое обращение вас устроит?

— Вполне.

— Тогда и ко мне можете обращаться только по фамилии, — милостиво разрешил Поттер и захрустел капустным листом.

— И ко мне, — заерзал капрал.

Блэк промолчал. Ремус кивнул и вставил разъем в гнездо своего шунта.

— Мне нужно закончить настройку, — сказал он, — не мог бы кто-нибудь из вас…

Поттер кивнул Блэку на шлем. Тот тоже вставил коннектор себе за ухо.

«Ну и?» — услышал Ремус у себя в голове.

«Порядок», — подумал он, желая быть услышанным. И потом подумал про себя: «Наверное, капитан Блэк, Поттер любит тебя за то, что ты в душе козел?». Блэк не реагировал. Ремус улыбнулся и вслух подумал: «Спасибо».

— Обращайтесь, — по своему обыкновению ответил Блэк и вытащил коннектор из-за уха.

Трактирщик принес чашку с маслом и еще одну пластиковую бутылку, теперь уже с молоком.

— Нам надо подумать о еде, — сказал Ремус. — Может, попросить трактирщика собрать нам паек на несколько дней. Можно взять сырых овощей и готовить их на костре.

— А вы когда-нибудь делали это? — поинтересовался Блэк, перемешивая картошку с куском масла. Странное будет сочетание вкусов, — подумал Ремус.

— Нет, — признался он. — Но я читал про это.

— Ага, — сказал Блэк многозначительно и принялся есть.

Ремус так и не понял, пришлось ли его предложение по душе, но думать над этим у него уже не было сил — еда пахла так соблазнительно, что он отложил шлем и коммуникатор и тоже принялся за овощи.

— Ну, — сказал Поттер, сыто потягиваясь, — надеюсь, теперь, когда все наелись, мы можем подумать над нашим маршрутом?

— Согласен, — сказал Блэк. — Правда, после натуральной пищи меня почему-то всегда клонит в сон. Вы что-нибудь знаете об этом, доктор?

— Есть два научно обоснованных объяснения и еще около пяти гипотез, — сказал Ремус. — Первое — это работа парасимпатической части нашей нервной системы. Второе — скачок уровня сахара в крови.

— Все понятно, не продолжайте, а то у меня уже просто глаза слипаются, — улыбнулся Блэк.

Ремус вдруг неожиданно улыбнулся ему в ответ. Но тут же снова принял серьезный вид.

Поттер положил на стол коммуникатор.

— Доставайте свои, — сказал он. — Свяжемся в группу, составим голографическую проекцию, проведем по ней маршруты, а потом разделим карту на пары.

— Пожалуй, — согласился Блэк. — По идее, можно перенести ее в ментотело, тогда можно будет выдавать маршрут прямо на монитор визора.

— Надо чтобы она работала и так и так, — сказал Поттер, — мало ли что? Док, у вас есть оружие?

— Вучер.

— Сойдет.

— Дай им на всякий случай свой мачете, — сказал Блэк.

Поттер кивнул. Капрал вдруг нервно дернул носом.

— Капитан Блэк имеет в виду, что я выступаю с доктором Люпином? — тихо пискнул он.

— Да.

— Капитан Поттер, сэр! Как же так?! — капрал умоляюще посмотрел на Поттера.

— Вы пройдете по нашим территориям, — сказал Блэк. — Мы перейдем реку и срежем через чистые земли.

— А можно узнать конечный пункт? — спросил Ремус.

Блэк включил голографическую карту на коммуникаторе.

— Сейчас мы направимся сюда, — он ткнул пальцем в крохотную точку. — Это небольшой дом в окрестностях Замка. Зачистка должна быть произведена именно здесь. Дальше вы, док, сядете на поезд от станции Хогсмид и отправитесь на север. На поселковой станции «Волчки» вас будет ждать человек Дамблдора. Через некоторое время оттуда вас переправят обратно в корпус, и вы сможете продолжить службу в прежнем режиме.

— А вы? — спросил Ремус.

— О нас не волнуйтесь, — усмехнулся Поттер. — В Хогсмиде мы заберем с собой капрала и уйдем заниматься своими делами.

— И вообще, доктор, постарайтесь относиться ко всему, как к забавному приключению. Вашему брату не часто выпадают такие командировки, — Блэк отпил молока и щелкнул пальцами. — Пора приступать, Сохатый.

— Да, — сказал Поттер и положил перед собой коммуникатор. — Начнем.

Они вышли из трактира через два часа, хозяин проводил их до дверей и сунул каждому по маленькой морковине — «на дорожку».

— До гор мы дойдем вместе, а дальше разделимся, — сказал Блэк и сунул свою морковку в нагрудный карман Поттера. — Сегодня будем идти пять часов. Через три часа привал. Вперед.

Почти всю дорогу шли молча. Присмирел даже неугомонный Поттер. Наверное, жует жвачку, — решил Ремус. У него самого с непривычки шумно бурчало в животе, какие уж тут разговоры.

Из-за горизонта медленно выступала и приближалась горная гряда — вначале далекая и синяя, будто подернутая дымкой, с каждым километром она проявлялась все ярче, становилась более зеленой. Временами ветер приносил горьковатый и бодрящий запах хвои.

— Остановимся на том возвышении, — сказал Блэк, указывая на небольшую пологую площадку между сопок.

Ремус устал, но когда услышал о привале, в ногах будто прибавилось сил. До места дошли быстро, и он тут же скинул с плеч рюкзак, казавшийся под конец марша просто неподъемным.

— Питер, займись едой, мы с капитаном Блэком поднимемся на сопку, посмотрим, что там дальше. А вы отдыхайте, док, с непривычки тяжело, наверное?

— Сойдет, — Ремус растирал ноющие мышцы ног.

— Сейчас да, а дальше пойдем в гору, гарантирую вам завтра такую боль, что у-у-у…

Поттер довольно загоготал, а Блэк похлопал его по спине и сказал:

— Оставь доктора, Джейми, пойдем прогуляемся.

Ремус готов был поклясться, что голос капитана Блэка прозвучал откровенно ласково.

— Давно они дружат? — спросил он капрала, когда капитаны отошли довольно далеко.

— Лет семь, — пожал плечами капрал.

Ремус вытащил из рюкзака спальник.

— А как познакомились?

— Не знаю, — признался капрал. — Когда я получил службу, они уже были вместе.

— Что значит «вместе»?

— Ну… Дружили.

— Понятно, — Ремус вытянулся на спальнике и закинул руки за голову. Толку с тебя, — подумал он и закрыл глаза.

— Вы мясо едите, доктор Люпин? — спросил капрал.

— Угу.

— Тогда я сделаю вам шницель.

Капрал уютно чем-то шуршал и булькал. И вроде даже что-то напевал себе под нос. Ремус задремал. Осенний ветерок холодил лицо, но телу было комфортно, термокостюм работалбезупречно. Сквозь сон Ремус почувствовал запах еды, но усталость одолела даже аппетит. Ремус перевернулся на бок. Ему стало прохладно, он сунул ладони под мышки, поджал ноги, а потом вдруг неожиданно согрелся и окончательно заснул.

Когда он открыл глаза, солнце поднялось уже совсем высоко. Рядом спал капрал, за ним могучей горой возвышался еще один спальный мешок, судя по всему, там спал Поттер. Ремус скосил глаза и увидел, что он тоже накрыт спальником, но не своим, свой он так и не успел разобрать. Значит, это был спальник Блэка?

Сам капитан Блэк стоял за головой Поттера, Ремус увидел его, когда поднялся. Делает вид, что несет вахту, а сам заслоняет солнце, чтобы Поттеру не светило в лицо, — понял он.

— Спасибо за заботу, — прошептал Ремус, протягивая спальник его хозяину.

— Обращайтесь, — тихо ответил Блэк, потом добавил: — Там в термосе ваш шницель.

— Отлично! — Ремус кровожадно потер ладони. — Хотите?

— Спасибо, мы уже поели. И да, одна маленькая просьба: капитан Поттер, в силу своей физиологии, вегетарианец, не могли бы вы — пока мы вместе — воздержаться от мясных блюд?

Ремус немного смутился.

— Да, конечно, просто капрал предложил…

— Капрал дурак, — спокойно сказал Блэк. — И хвостист. Но вы производите впечатление нормального человека.

— Спасибо, — язвительно откликнулся Ремус. — Но на мой взгляд вы как-то слишком строги к капралу. Он совсем еще мальчик.

— Мальчик, — хмыкнул Блэк презрительно. — Ну мальчик так мальчик… Только вы поменьше трепитесь при нем. Я понимаю, вы сейчас в некоторой растерянности, думаете, что мы не доверяем вам подробностей из вредности или, я не знаю, превосходства? Но это не так. Если вам будет достаточно моего честного слова, то я даю вам его.

— Нет, я понимаю и не настаиваю…

— Нет, не понимаете. И это даже хорошо. Просто поступите как офицер — исполните свой долг скромно и ответственно и возвращайтесь к прежней службе. Больше вы ничем не сможете быть полезны для этого дела.

— Вы можете не беспокоиться, я не собираюсь навязываться вам в приятели, — Ремус открыл термос и сел, повернувшись к Блэку спиной.

— Вам это и не удастся, доктор. И, поверьте, так будет лучше для всех.

Ремус откусил от шницеля чуть не половину и принялся ожесточенно жевать. Вы подумайте! — возмущенно думал он. Да Блэк попросту ревнует меня к своему Поттеру, потому что тот оказался куда более добросердечным и относится ко мне по-человечески. Вот, вот о чем мне говорила мама! Как бы я жил среди таких чистоплюев, как Блэк? Разве им было бы дело до атавистического происхождения хвоста? Хвост — это к особым, дружочек, нечего тут! И генограмму свою засунь под него же…

— Чего расшипелись тут? — сонно пробурчал Поттер. — Доктор встал?

— Да, — ответил Блэк.

— Тогда ложись давай, — скомандовал Поттер и снова затих.

Ремус услышал шуршание спального мешка. Не удивлюсь, если они спят вместе, — подумал он вдруг с едкой и тоскливой горечью. Его подмывало повернуться и посмотреть, действительно ли Блэк забрался в спальный мешок Поттера, но он не мог на это решиться. Безо всякого аппетита он доел шницель, достал сигареты, закурил и встал.

Блэк спал в своем мешке. Все равно это ничего не значит, — упрямо подумал Ремус. — Уж эта мне нежная дружба офицеров…

Чтобы скоротать время неожиданной вахты, он принялся собирать свои вещи в рюкзак, а потом занялся рюкзаком капрала. Хвостист, — думал Ремус. Слово ведь какое подобрал! Ну и Блэк! Чистый особому не товарищ, прав ты, капрал Петтигрю. Ремус бросал гневные взгляды на спящего Блэка. «Подумаешь! — повторял он про себя. — Подумаешь!»

Когда со сборами было покончено, он сел на рюкзак, закурил еще одну сигарету и принялся смотреть на горы.

Приятной прогулки не получалось. Из раза в раз возникали какие-то ситуации, выводившие из состояния душевного равновесия. Ремус вздохнул. А ведь как все это мелко и смешно, — подумал он. Все эти военные тайны и политические интриги… Вот горы, они стояли здесь вечность, чего только не насмотрелись на своем веку, им-то поди смешна вся наша мышиная возня, им даже наше оружие не страшно, с одной стороны — разрушение, конечно, а с другой — новая жизнь…

У вершин собирались облака. Пару раз ветер доносил холодную морось. Ремус вспомнил, как уютно и тепло ему спалось. Интересно, кто додумался накрыть меня спальником? — размышлял он. Конечно Поттер. Ложился и посоветовал Блэку поделиться пока с этим горе-майоришкой…

Первым проснулся капрал. Он выбрался из спальника, забавно почесал нос и, моргая спросонья, спросил:

— Который час?

— Половина пятого, — ответил Ремус.

— Пожалуй, нужно приготовить горячий шоколад, — капрал зевнул и принялся за дело.

Сублимированный шоколад ломался с приятным звонким хрустом.

— А можно мне просто так кусочек, я не люблю горячий шоколад, — попросил Ремус.

— Пожалуйста, — капрал протянул ему порцию. — А капитан Блэк очень любит, хочу его порадовать.

Ремус ничего не сказал, только глубоко вздохнул и покачал головой. Капрал очень ловко управлялся с готовкой, похоже, ему часто приходилось этим заниматься.

Когда напиток задымился в микроволновом котелке, капрал тронул лапкой сначала Поттера, а потом Блэка.

— Подъем, господа капитаны, вас ждет горячий шоколад!

Поттер потянулся так, что Ремус услышал хруст его позвонков.

— Это довольно опасно, вы знаете? — спросил он. — Можно ненароком заработать вывих или смещение.

— Ух! — Поттер был благодушен и румян со сна. — Доктор, жизнь бойца вообще сплошная опасность!

Блэк встал еще более мрачным, чем лег. Он молча принял кружку с шоколадом и стал пить мелкими глотками.

— Так, сейчас выступаем и идем два часа, потом короткий привал, повторим все инструкции, проверим оборудование и разойдемся.

На капрала было жалко смотреть, он едва не хныкал, глядя на своего любимого командира и думая о предстоящей разлуке. Блэк тоже заметил это.

— Подари бэтмену свой локон на память, Сохатый, — усмехнулся он.

Поттер заржал. Капрал обиженно отвернулся. Ремус вытер испачканные шоколадом пальцы и принялся прилаживать рюкзак.

Ветер окончательно сменил направление и теперь неистово дул в лицо. По небу неслись пухлые серые снежные облака. Все надели шлемы. Блэк и Поттер затеяли спор о Волдеморте. Это имя Ремус уже слышал от Дамблдора, но знал лишь, что тот каким-то образом активизировался. Теперь же выяснилось, что, пока Ремус спал, Дамблдор скинул Поттеру агентурные сводки, в которых отчетливо говорилось о наличии в их рядах доносчика. Что доносчику этому Волдеморт не особо доверяет, но все его данные принимает к сведению, и нынешняя активность как-то связана с этим предателем.

Поттер предлагал устроить ментоскопирование всех членов Ордена. Что это за Орден такой, Ремус так и не понял, только уловил, что воюет он не только с Силами, но и с какими-то еще повстанцами, которые называли себя Пожирателями Смерти.

Блэк же предлагал устроить охоту на живца: разработать несколько планов, распределить их по группам и ждать, на который из них клюнет Волдеморт, и, исходя из этого делать выводы. Капрал периодически встревал с идеями, но все они были или невыполнимы или банальны, капитаны шикали на него и продолжали свой тет-а-тет дальше. Ремус заскучал и стал смотреть по сторонам.

Все чаще на пути стали попадаться молодые ельники. Кое-где между тонкими стволами лежал иней. Зима совсем близко, — думал Ремус. — Когда я вернусь в корпус, скорее всего, уже выпадет снег. Он вывел на экран визора прогноз погоды. Температура воздуха стремительно падала, с каждым днем становилось все холоднее, через трое суток в данной местности ожидался снегопад и метель. Похоже, мы направляемся в самый эпицентр циклона, — думал Ремус, рассматривая движение воздушных масс на мониторе. Он глядел на надвигающиеся громады горной гряды и внутренне содрогался. Это были средневысотные горы, около двух тысяч над уровнем моря, и Ремус уже отчетливо видел их поясность — густая зелень лесов у подножья к середине редела в исполинские сосновые пики и постепенно превращалась в каменистые голые скалы вершин. Счастье, что нам не придется лезть наверх, — думал Ремус. Без специального снаряжения туда, похоже, просто не забраться. Мне-то точно. Мне и со снаряжением туда не влезть. Я ведь не суперсолдат, вроде капитана Блэка…

Горы огибала широкая сонная река. Именно за ней Поттер и Блэк продолжат свой путь. За ней же находились земли Чистых. А нам с капралом предстоит путь через теснину, — думал Ремус, стараясь рассмотреть вход в нее между сплошной стеной леса.

Через два часа они остановились на открытом участке, после которого начинался крутой спуск к реке.

— Пришли, — сказал Поттер. — Доставайте коммуникаторы.

Они синхронизировали настройки приборов, каждый повторил инструкцию и легенду.

— Вот и все. Теперь встретимся у границ Замка. Система сигналов стандартная, капрал. В самой чрезвычайной ситуации отправляйте «три единицы, молния». Пеленг не выключать. Ментошлем снимать только на время сна.

— И поменьше разговоров, — добавил Блэк.

Ремус демонстративно достал сигареты и закурил.

Поттер по очереди пожал руки ему и капралу. Блэк, явно пересиливая отвращение к табачному дыму, тоже пожал Ремусу руку, хлопнул капрала по плечу и вскинул за спину рюкзак.

— Пойдем, — сказал он Поттеру. Тот кивнул, и они тронулись вниз. Капрал вздохнул.

— Вы готовы, доктор?

— Да, сейчас докурю и тоже двинем, — сказал Ремус. Ему было странно признаться себе самому, но он уже привык к присутствию Поттера и Блэка и чувствовал теперь некоторое опустошение.

2

Путь до теснины пролегал через сплошные заросли лиственных деревьев. Опад шуршал под ногами, подошвы скользили по оголившимся корням. Ремусу приходилось постоянно хвататься за ветки, чтобы не упасть. Капрал шел впереди и вычищал дорогу ультразвуковым мачете капитана Поттера.

— Мы не слишком сильно шумим? — спросил Ремус.

— Возможно, — ответил капрал, — но тут нас вряд ли кто-то услышит, территория, по данным разведки, необитаема.

— Это хорошо, — сказал Ремус, переводя дыхание. — Когда думаете сделать привал на ночлег, капрал?

— Думаю, часа через полтора, надеюсь, к этому времени мы доберемся до входа в теснину. По ней лучше идти днем. Разведка разведкой, но кто знает?

— Согласен, — прошептал Ремус. Он окончательно запыхался.

Через сорок минут лес неожиданно отступил и они вышли на прогалину. Капрал огляделся.

— Предлагаю заночевать здесь, — сказал он. — Сумеете нарубить веток для шалаша, доктор? Я пока займусь ужином.

Ремус примерился к рукояти мачете и вернулся в лес. Ультразвуковой нож оказался очень удобным, его КПД был настолько велик, что Ремус даже не вспотел, пока махал рукой, отсекая толстые ветки от стволов.

Когда он приволок часть веток к лагерю, капрал уже закончил с горячим и принялся за десерт.

Ремус огляделся в поисках подходящего дерева, рядом с которым можно было бы начать строительство шалаша.

— Садитесь, доктор, ешьте, пока горячее. Потом вместе будем строить, вдвоем удобнее и быстрее.

Ремус подсел к котелку. Это был замечательно составленный суп. Капрал добавил в него какой-то настоящий овощ, отчего суп приобрел вкусную остроту и будоражащий аппетит запах.

— Чего вы туда положили? — спросил Ремус.

— Это чеснок, — ответил капрал виновато. — Не нравится?

— Чеснок? Не думал, что он такой… Душистый.

— Да, он еще и очень полезный. В нем содержится масло, которые согревает изнутри. У моей мамы был огород, я немного разбираюсь в таких вещах.

— Вы из деревенских? — удивился Ремус.

— Нет, — капрал рассмеялся. — Таких как я в деревне не потерпели бы! Мы жили в поселке, но мама знала, как держать огород. Наверное, ее научила ее мама, не знаю.

— А как вы оказались в армии?

— Меня отбил у чистых капитан Поттер, — улыбнулся капрал. — Я был еще маленьким, когда наш поселок буквально сравняли с землей, почти всех убили. Нам с мамой удалось спастись только благодаря умению готовить. Какое-то время мы работали на кухне у одного из их офицеров. А потом пришла Особая армия. Они проиграли тот бой, но капитан Поттер заметил нас с мамой и забрал с собой. Потом маму переправили на наши территории, а я остался бэтменом при капитане Поттере. Не знаю, жива мама сейчас или нет, мне пока не удалось найти о ней информации, но зато у меня есть капитан Поттер, человек, на которого я всегда могу положиться.

— У вас занятная история, — Ремус облизал ложку. — Вполне приключенческая.

— Да, доктор. Я благодарен капитану Поттеру за свою жизнь. Ведь такие как мы всегда под прицелом. Нам никак нельзя без могущественного друга рядом.

Друга! — саркастически подумал Ремус. Какой он тебе друг, капрал? Он просто пользуется твоей беззащитностью и добротой.

Но вслух сказал:

— Давайте попробуем десерт, пахнет очень хорошо!

— Конечно, — капрал отставил котелок и протянул Ремусу кружку с чем-то вроде сметаны. — Это заварной крем. Во всяком случае должно быть похоже по вкусу именно на него. Ешьте.

Ремус благодарно похлопал капрала по плечу.

После ужина они занялись постройкой шалаша. Дело двигалось быстро и уже через полчаса Ремус влез под его крышу.

— Ложитесь, доктор, я останусь в дозоре. Капитан Поттер обещал прислать сообщение сразу после переправы через реку, думаю, это будет уже совсем скоро. Я разбужу вас через четыре часа.

— Спасибо, — искренне сказал Ремус. — И, знаете, капрал, мне кажется, что капитан Поттер тоже скучает без вас.

Капрал грустно улыбнулся и дернул носом.

— Это вряд ли, — сказал он. — С ним ведь капитан Блэк, а когда он рядом, я капитану Поттеру не очень-то нужен. Даже в качестве бэтмена.

Ремус засыпал с какой-то грустью. Ему было искренне жаль маленького крысоподобного капрала, и он еще больше проникался неприязнью к капитану Блэку. Но и Поттер тоже хорош! — думал он, погружаясь в сон. Он будто наяву видел довольное лицо рогатого капитана. А потом это лицо стало бледнеть и превратилось в надменную физиономию Блэка. Презрительно искривленный рот капитана Блэка цедил какие-то гнусные слова, Ремусу было до ужаса обидно и тем сильнее от того, что он не слышал ни звука, но понимал, что неприятен капитану и тот явно через силу продолжает настойчиво твердить: «Доктор! Доктор Люпин! Доктор… Доктор Люпин…»

Ремус открыл глаза. Над ним маячила мордочка капрала Петтигрю.

— Вставайте, доктор, я заварил вам кофе, чтобы было легче проснуться.

Ремус вытащил из кармана флакончик для умывания и пару раз надавил на распылитель.

— Спасибо, капрал, ложитесь отдыхать.

Капрал кивнул. Ремус поглядел на коммуникатор: он спал пять часов.

— В чем дело, капрал, почему вы не разбудили меня через четыре часа? — строго спросил Ремус.

— Извините, доктор, ваше дежурство будет на час меньше.

— Это недопустимо, капрал! Мне не нужны ваши жертвы.

— Это не жертвы, доктор, — сказал капрал и жалобно вздохнул. — Я ждал сообщения капитана Поттера, но его до сих пор нет.

— Уверен, этому есть объективное объяснение, и с капитанами все в порядке. Ложитесь отдыхать, Петтигрю. Я сообщу вам сразу же, как капитаны выйдут на связь.

Кофе был крепким и горячим. Ремус сделал всего глоток, но тут же почувствовал прилив сил: похоже, для бойцов в состав добавляли какой-то стимулятор. Капрал возился в шалаше, видимо, никак не мог заснуть. Ремус вставил коннектор в нейрошунт и надел шлем. Практически сразу на коммуникатор пришло сообщение. Это был аудиофайл от Дамблдора. Ремус включил воспроизведение.

«Здравствуйте, доктор Люпин, — раздался мягкий спокойный голос. — Прежде всего хочу сообщить вам, что капитаны успешно переправились и сейчас идут вдоль границы, они связались со мной через нашего агента на чистых территориях. Вы можете спокойно продолжать движение по запланированному маршруту.

Теперь несколько слов лично для вас, доктор: если вы прослушивали это сообщение на громкой связи, прошу переключиться на индивидуальное прослушивание.

Итак, доктор Люпин, я имел честь познакомиться с вами поближе, для этого мне пришлось поднять ваше личное дело и, скажу вам, я был немного удивлен. Хотя, признаюсь, повод для перехода к особым мне показался вполне понятен. Мои догадки подтвердил и генерал-майор Грюм. Он мой давний приятель, а потому без опасений рассказал мне о тайной сделке с вашим отцом. Не могу сказать, что она законна, но, принимая во внимание все факты… Словом, я тоже решил, что эта ложь во спасение не стоит огласки. Тем более что вы ни разу не дали усомниться в искренности своих намерений. Прежде всего — безупречность вашей службы. Начальник штаба корпуса характеризовал вас как добросовестного и трудолюбивого человека. Все это позволило мне составить о вас довольно высокое мнение.

Мне как раз необходим был профессионал вашего уровня, которому я бы мог доверить одно важное поручение. Оно касается сбора физиологической информации одного уникального существа. Эта информация должна включить в себя исследования и анализ генома, а также любые другие данные, которые вы сами посчитаете нужными и интересными. Всю информацию я попрошу вас передать лично мне в виде зашифрованного сообщения. Установочный файл кодировщика я пришлю в следующем сообщении, вам будет достаточно загрузить его в ментотело, и он сам сделает все необходимое. Посвящать в наш договор третьих лиц запрещено в целях безопасности исследуемого объекта.

Понимая всю сложность поручения, я не ставлю вам конкретных задач, но надеюсь на вашу любознательность и профессионализм. В свою очередь обещаю вам полную конфиденциальность вашего индекса с возможностью, по вашему желанию, внесения в личное дело любых корректировок. Заранее благодарю вас за содействие от имени всей расы особых и от себя лично. Удачи, доктор!».

Снова раздался сигнал входящего сообщения. Это был обещанный Дамблдором код шифра. Ремус занес было палец, чтобы включить загрузку данных в ментотело, но остановился. Премьер ведь не назвал имени «объекта», — понял он. А вдруг мне не удастся?

«Спасибо, сэр! Я глубоко признателен вам за понимание и готов сделать все, что в моих силах, если это принесет пользу особым людям, но вы не указали, кто именно этот «объект», как мне вступить с ним в контакт, и будет ли он согласен на подобное вмешательство в его личность?»

Ремус отправил сообщение и через минуту получил ответ.

«Более подробную информацию вы получите позднее. Принципиально было заручиться вашим согласием. Согласия «объекта» вам не потребуется, поскольку все данные будут засекречены на высочайшем уровне со строжайшим соблюдением тайны всех личностей».

Ремус написал: «Буду ждать ваших дальнейших распоряжений и информации, сэр», и загрузил файл с кодировщиком. После установки все сообщения в чате с премьер-министром видоизменились и теперь выглядели как снимки Луны в разных фазах с подписями в стиле эмодзи. Ремус понял, что это сработал кодировщик. Круто, — подумал он с восхищением. — Не подкопаешься!

Кофе уже остыл, но все равно был вкусным и бодрящим. Небо понемногу начинало светлеть, и теперь голые ветки деревьев выделялись на его фоне, словно причудливый графический рисунок.

Ну и дела! Кто бы мог подумать?! Представляю, как перетрухал начальник штаба, когда ему позвонил сам премьер! — Ремус беззвучно рассмеялся, он все еще был взволнован. Приятно, черт возьми, когда есть люди, которые верят в тебя. И не тычут тебе в лицо своим надуманным авторитетом, а, напротив, приглашают к сотрудничеству. Нет, капитан Блэк, может, боец вы и первоклассный, но человек из вас — барахло.

— Капрал, — позвал Ремус.

— Да?

— Дамблдор прислал сообщение. Капитаны успешно переправились и сейчас идут вдоль границы. Мы можем спокойно продолжать свой маршрут.

— Спасибо, доктор… — срывающимся голосом ответил капрал. — Теперь, с вашего разрешения, я посплю.

— Конечно, — сказал Ремус. — Отдыхайте. Я разбужу вас через четыре часа.

Солнце уже пробивалось сквозь плотный подлесок, когда Ремус потормошил капрала.

— Подъем, капрал! Я не сумел справиться с вашей кухней, поэтому с нетерпением жду еще кружку кофе!

Капрал выбрался из шалаша и сощурился на свет.

— Доброе утро, доктор. Никаких новостей?

— Никаких.

— Сама по себе это уже хорошая новость, верно? Ведь так говорят?

— Да.

— Сейчас сделаю кофе и завтрак. Если вас не затруднит — раскидайте шалаш, не стоит оставлять следов нашего здесь пребывания, — капрал зевнул и потер глазки.

— Согласен, — Ремус поднялся и принялся разбирать шалаш и растаскивать ветки в разные стороны.

До теснины добрались около полудня.

— Плоховато идем, доктор. Если не прибавим шагу, придется ночевать в ущелье, а это небезопасно, — сказал капрал, вглядываясь в скалистые гребни вершин.

— Но ведь это наши территории. Что может быть опасно?

— Это горы, доктор. Здесь не ведут боев, но часто именно в горах скрываются Варвары. Или Неприсоединившиеся. Думаю, нам стоит обойтись без дневного привала, перекусим на ходу.

В теснине было гораздо темнее, чем в лесу, в это время года, солнце, похоже, не поднималось на достаточную высоту.

Между камнями сочился едва живой ручей, периодически теряющийся под слоем нанесенных ветром сухих листьев и шапками жирного изумрудного мха.

— Неуютное местечко, — сказал Ремус.

— Да уж, еще и видимость плохая… Хотите галету?

Ремус взял протянутое печенье, откусил и захрустел.

— В любом случае, нам проще, чем капитанам, — сказал капрал и вдруг остановился.

— Что случилось? — Ремус тоже замер и прислушался. Тишина. Ничего не происходило.

— Мне послышался какой-то звук, — прошептал капрал и опустил забрало шлема.

Ремус последовал его примеру.

«Может, это хрустело печенье? — подумал он».

«Надеюсь, что так, доктор»

Некоторое время они оглядывались по сторонам. Визор переключался между режимом ночного видения и обзором с дневным освещением.

«Так невозможно, — раздраженно подумал Ремус. — Забрало надо поднять».

Он поднял руку, чтобы нажать на кнопку и тут же что-то ударило его по спине и повалило лицом на землю. Раздался вскрик капрала.

— Что случилось?! — заорал Ремус, но его голос смялся в звуконепроницаемом изнутри шлеме.

— Бегите, доктор! — раздался в голове крик капрала. — Если можете — бегите!

— Меня кто-то держит!..

— А-а-а-а-а!..

— Капрал, не теряйте связь!

Ремуса вздернуло кверху неведомой силой, он подлетел над землей метра на два и рухнул на спину. От силы удара вышибло дыхание и в глазах потемнело.

3

— Одуплился, бес? Одуплился…

Ремус почувствовал подступающую дурноту и открыл глаза. Он висел над землей в темноте, голова его упиралась в твердое, а тело больно стягивали веревки. Рядом раздалось сдавленное мычание. Ремус повернул голову и различил в плохом свете дергающегося капрала.

Откуда-то сбоку раздалось недовольное ворчание на совершенно непонятном наречии. Ремус вывернул шею до предела. Неподалеку стояли двое. Трудно было сказать, кто это был, они стояли в тени, на них практически не падал неясный тусклый свет из отверстия наверху. Судя по габаритам — довольно крепкие существа.

Тот, что был слева, сказал что-то громко, и оба существа загоготали. Левый опирался на длинную палку или арматуру. Наверное, это он меня ею… По спине… — подумал Ремус.

— Кликни батю, — левый толкнул локтем в бок того, что стоял правее, добавил еще несколько слов и кивнул в сторону Ремуса.

Капрал снова замычал. И снова раздался гневный окрик. Существо слева явно сердилось. Ремус слышал в целом будто знакомые слова, но все они были какие-то странные, исковерканные, словно кто-то нарочно старался сделать их непонятными.

«Молчите, капрал. Они сейчас, похоже, приведут старшего, — подумал Ремус».

Никакого ответа. Они повредили шлем, — понял Ремус.

За существом заплясали тени, и из-за угла вынырнул кривоногий человечек, с головы до ног заросший волосами. В вытянутой руке он держал коптящий огненный факел. За ним медленной походкой, вразвалочку, выступал здоровенный, с вытянутым на манер собачьего лицом. Вот, должно быть, батя, — подумал Ремус. Кажется «батя» — это старое слово «отец». А те что же, его дети?

Человечек с факелом подошел ближе и осветил Ремуса и капрала.

— Чистяки? — глухим голосом спросил батя.

— Не, батя, — вежливо и заискивающе сказал левый. — Ублюдки.

— Шмонали?

Левый ответил на батин вопрос явно утвердительно и кивнул в сторону. Батя посмотрел туда и спросил Ремуса о чем-то сердитым подозрительным тоном. «Не понимаю», — сказал Ремус.

— Бойцы? — переспросил батя.

— Мы не бойцы, мы доктора, — сказал Ремус, услышав знакомое слово. Веревки сильно стягивали тело, и говорить было тяжело.

— Док-то-ра? — переспросил батя по слогам.

— Я доктор, а это мой помощник.

Владелец палки сказал еще что-то и кивнул в угол. Батя подумал и бросил ему что-то резкое. Левый отложил палку и подскочил к Ремусу. Он повозился за его спиной, веревки ослабли, и Ремус упал на землю. Руки его оставались крепко связаны за спиной.

Батя несильно ткнул пяткой в землю и сказал что-то. Ремус уловил слово «сюда». Он попытался встать, но левый пнул его в поясницу и Ремус снова упал. Левый произнес несколько фраз грубым, насмешливым тоном и больно пихнул его ногой под зад.

Ремус по инерции сделал несколько шагов на коленях в сторону бати.

Батя пристально поглядел на него, потом кивнул на капрала и сказал что-то очень неприятным, почти ласковым тоном, но Ремус услышал в нем ехидство и угрозу. Он понял, что сейчас произойдет что-то нехорошее, и обернулся.

Левый выудил из-за пояса внушительный широкий нож, сверкнувший в плохом свете, и вдруг ни с того ни с сего воткнул его в живот капрала. Тот заверещал дурным криком и обвис на веревках. Ремус только сейчас разглядел, что во рту у капрала был кляп.

Левый повернул нож и вытащил его из живота капрала вместе с кишками.

Батя что-то сказал насмешливо и добавил: «док-тор!». Левый ударил ножом по веревке, стянувшей запястья Ремуса.

— Ну? — батя сурово нахмурился и кивнул на капрала.

Они, вероятно, хотят проверить меня, — понял Ремус. Они не верят, что я доктор!

— А где кофр?! Кофр! Сумка!

Пошатываясь, Ремус побежал туда, где виднелись наваленные кучей вещи. Среди них действительно был кофр.

— Прикажите снять моего помощника! — попросил он, обернувшись на батю. — Пожалуйста! Иначе я не смогу его лечить и он умрет. Опустите его на землю… Пожалуйста…

Ремус, как мог, показывал руками, что капрала надо снять и положить на землю. Батя кивнул и что-то сказал. Левый рубанул веревку за спиной капрала, и тот свалился распоротым животом вниз.

Ремуса трясло. Он не мог понять, от злости или от страха. Он механически дотащил кофр, перевернул капрала на спину и включил портативного диагноста. Пока диагност настраивал киберхирурга, Ремус принялся обрабатывать рану. Киберхирург затребовал подключения к нейрошунту. Руки дрожали, и Ремус никак не мог попасть коннектором в гнездо, потом он сообразил, что не вытащил из шунта коннектор ментошлема. Капрал начал агонизировать. Ремус стиснул зубы и попытался отвлечься от ситуации. «Я просто восстанавливаю обычного раненого бойца, я знаю, что это несложное ранение», — думал он. Киберхирург начал работу. Ремус внес поправки на ДНК капрала. «Хорошо, что я помню его процентность, — думал он. Теперь впрыск седата и анальгетика. Дальше антисептик. Так…» Киберхирург аккуратно вправлял манипуляторами петли кишечника и тут же обрабатывал рану, заливая ее коллоидом.

За спиной раздался одобрительный возглас бати. Ремус обернулся. Батя кивнул, приказным тоном бросил что-то своим головорезам и ушел. С ним ушел и человечек с факелом. Стало темно. Капрал дышал ровно, он спал. Киберхирург включил режим заживления. И тут Ремус очнулся: «Пеленг! Пеленг! Один-один-один-молния! — мысленно кричал Ремус». «Нет ответа, — думал он. Они сломали и мой шлем! А коммуникатор? Где мой коммуникатор?!».

— Простите… Вы вытащили у нас из карманов маленькие коробочки… Такие плоские… — он показывал руками размеры коммуникаторов. — Это прибор, понимаете?.. Его нужно прижать к телу и включить… Мне нужно включить его, пожалуйста! Иначе мы умрем!.. Понимаете?.. Мой помощник иначе умрет!..

У Ремуса дрожали губы, он не был уверен, что эти существа правильно понимают его, но он знал — любой ценой, любым способом надо забрать коммуникатор. Ремус молитвенно сложил ладони.

— Можно, я поищу вон там? — он повернул голову и указал рукой на кучу вещей у стены. — Прошу, пожалуйста! Иначе мы умрем… Я возьму только коробочки, пожалуйста!..

Левый сделал пару шагов к вещам, давая понять, что Ремус тоже может подойти. «Если успею схватить вучер — убью его», — подумал Ремус.

Но левый оказался не дурак. Он подошел к вещам и откинул ногой оружие. Ремус мысленно застонал и принялся шарить ладонями по земле — нашел один, попытался включить — нет, это был коммуникатор капрала. Свой он нашел у самой стены. В нем было всего девятнадцать процентов заряда. «один-один-один-молния», — набрал Ремус и отправил на последний набранный номер. Это был номер Дамблдора.

— Все в порядке, — сказал Ремус. — Я его нашел… А вот второй. Теперь все будет хорошо, мой ассистент выживет.

Ремус подполз к капралу и сунул коммуникатор тому в нагрудный карман.

— Сердечный стимулятор! — громко сказал он. — Мощный аппарат!

Киберхирург просигналил отчет успешного завершения операции.

— Вот, видите?! Сразу заработал! — соврал Ремус. — Кибернетика! Тонкая аппаратура!

Левый еще некоторое время смотрел на него, а потом поднял палку и, слегка размахнувшись, двинул Ремусу по шее сбоку и сзади.

Когда Ремус очнулся, вокруг снова было темно. Он застонал, голова болела просто нестерпимо.

— Доктор Люпин! — сдавленно пискнул капрал. — Это вы, доктор?!

— Да, — прошептал Ремус. — Где мы?

— Не знаю, я очнулся только недавно. Вы спасли меня, доктор, вы спасли мне жизнь!..

— Да, да, припоминаю… — Ремус попробовал пошевелить руками, но они снова были связаны сзади.

— У вас тоже связаны руки? — спросил он капрала.

— Да.

— О, черт! Кажется, мы здорово влипли, капрал. Как вы думаете, кто это?

— Скорее всего, Неприсоединившиеся.

— А чем они отличаются от Варваров?

— Варвары больше животные. А эти как люди.

— Да уж, люди… — Ремус перевернулся на спину. — Совершенно ничего не вижу… Капрал, вы можете понять, ваш коммуникатор при вас или нет? Я засунул вам его в нагрудный карман.

— Да, я его чувствую. Мне кажется, он вибрировал.

— Лишь бы не засигналил, — сказал Ремус. — А то еще отберут. Я сказал, что мы умрем без этих штук, но, боюсь, они быстро поймут, что это не так. А что из себя представляют Неприсоединившиеся, что вы о них знаете?

— Почти ничего. Знаю только, что это человеческие существа, что они живут общинами и промышляют разбоем, нападают на деревенских, на поселки.

— У них есть оружие? Хотя, да, теперь точно есть, — Ремус вспомнил, что их вучер и скорчер остались у этих тварей. — Жаль, что не сложно разобраться, как оно работает. Что с вашим шлемом, капрал?

— Его на мне нет.

— Знаю, это я его снял, а что с ним было до того? Вы успели скинуть сигнал тревоги?

— Кажется, да. Я не могу вспомнить точно. Они меня чем-то сильно ударили сзади.

— Я скинул сообщение Дамблдору с кодом «один-один-один-молния», это то, что надо?

— Да, думаю, премьер тоже в курсе этого кода.

— Остается надеяться, что капитан Поттер искренне привязан к вам… Хотя… Помнится, он предлагал убить меня и вас, а, капрал? — Ремуса осенило страшной догадкой. — Капрал, а вы уверены, что нас не нарочно заслали в эту теснину? Ведь теперь двумя знающими Тайну меньше?

Капрал молчал.

— Капитан Поттер не мог пойти на такое, — сказал он через некоторое время. — Если только капитан Блэк не убедил его.

— Они говорили о чем-то таком? Я имею в виду, может, вы заметили что-то подозрительное, может, они что-то обсуждали без вас, а вы случайно услышали?

— Нет, — после некоторой паузы ответил капрал. — Ничего такого я не могу вспомнить. Капитан Блэк только однажды назвал вас… э-э… задротом.

Ремус расхохотался.

— Боже мой! Боже мой, ну как же так?! Я пришелся не по вкусу самому капитану Блэку! За что теперь и погибаю, видимо!

— Но капитан Поттер сказал, что вы обычный доктор! — сквозь смех Ремуса пропищал капрал.

— Вот спасибо! Ай да Поттер! Ай да капитан!

Вдруг на стене стали различимы какие-то полоски света, Ремус затих. Полоски на стене оказались дверью, за ней кто-то ходил с огнем. Что-то звякнуло, стало светло, на пороге появилось заросшее волосами существо.

Несколько секунд существо равнодушно смотрело на Ремуса, потом глухим голосом прошамкало что-то и так же равнодушно пнуло его под ребра.

Капрал лежал на спине в довольно большой металлической клетке, Ремус увидел его, когда вставал.

— Доктор Люпин, не забывайте обо мне! Доктор Люпин! Расскажите им, что я умею готовить вкусную еду! Слышите? Я умею готовить еду! Я разбираюсь во вкусах! Я тоже им пригожусь, доктор, скажите им…

Ремус шел по темному узкому тоннелю, вырытому в земле. А может, это была пещера? Крик капрала становился все тише.

Капитаны знали про эту засаду, — думал Ремус. Они знали про нее и нарочно отправили нас вдвоем с капралом, понимая, что нам не справиться с этими тварями. Но они не знали одного, не учли одного, не рассчитывали на него! А я, кажется, поступил очень умно. Интересно, как они теперь станут оправдываться перед Дамблдором?

Ремус уперся в запертую дверь. Равнодушный с факелом оттолкнул его в сторону, открыл дверь и кивнул идти дальше.

Теперь выжить — это дело чести, дорогие капитаны! — усмехнулся про себя Ремус. — Выжить, чтобы доказать, что любой «задрот» достоин уважения.

Тоннель свернул, и Ремус вышел в обширное, довольно светлое помещение. В центре его стоял стол, за которым сидел давешний батя и что-то ел. Равнодушный поклонился, попятился задом и вышел. Батя показал Ремусу подойти ближе и о чем-то спросил.

— Я — доктор, доктор Люпин, иду со своим помощником из поселка Белая Курица до поселка Кашки. В Кашках есть аппарат, которого нет в Белой Курице, а он нам нужен. Хотим лечить наших детей.

«Вряд ли он понимает все, что я говорю, — подумал Ремус. У них совершенно другой язык, странный, знакомый, но абсолютно непонятный. Но, судя по тому, как у них тут все организовано, батя далеко не дурак…»

Батя пожевал губами, потом вытащил из-под стола и задрал ногу. К нему мгновенно подскочил двешний кривоногий человечек, подставил под ногу бати скамеечку, задрал до колена брючину и снял со стопы мягкий сапожок. Ремус пригляделся. Весь сустав первого пальца ноги был разъеден подагрой. Огромная красная шишка с неоднократно вскрывавшимися тофусами превратила ступню в подобие кожистой губки.

— Ну? — сказал батя.

— Кофр, мне нужен кофр, — сказал Ремус. — И развяжите руки.

— Кофр? — переспроси батя.

— Да, сумка, — Ремус принялся руками показывать объемы кофра. — Я лечил им своего помощника, помните? Кофр.

Батя сказал кривоногому несколько совершенно непонятных слов. Кривоногий доковылял до двери, высунул голову и проорал те же слова в коридор. Затем он развязал веревку на запястьях Ремуса. Руки покраснели и отекли, Ремус принялся растирать ладони и предплечья, разгоняя кровь.

Через некоторое время явился какой-то волосатый и принес кофр. Ремус медленно, чтобы не волновать батю, направил к ноге диагноста. Достал коммуникатор и глянул на экран. Было почти девятнадцать часов. Чтобы отвести подозрения, Ремус принялся прикладывать его к диагносту, заставляя того реагировать сигналом на электронные чипы. В трее висело сообщение. Ремус видел его, но нужно было соблюсти максимальную осторожность, чтобы коммуникатор не забрали вместе с другим оборудованием. Он аккуратно вывел на экран превьюшку, это был ответ Дамблдора. Сердце Ремуса бешено забилось, отдаваясь болью в виске. Он выключил коммуникатор и спрятал его в нагрудный карман. Киберхирург приступил к операции. Батя внимательно следил за происходящим.

Дамблдор понял, — думал Ремус, сдерживая охватившую его радость и аккуратно направляя киберхирурга к наиболее изъязвленным местам над суставом. Теперь, вероятно, наше спасение — дело времени. Нужно только постараться не нервировать этих тварей и сохранить себе жизнь.

Киберхирург, видимо, причинил бате боль, отчего тот отдернул ногу. Мгновенно подскочил кривоногий.

— Нет-нет, — запротестовал Ремус. — Все в порядке, нужно потерпеть. Сейчас все пройдет!

Чтобы продемонстрировать благость намерений киберхирурга, он подставил ладонь под его манипуляторы. Батя осторожно вернул ногу на скамеечку.

Открылась дверь и волосатый толкнул в комнату капрала. Тот нервно дергал носом, будто принюхивался, комбинезон у него на животе был разорван и весь в крови, но под дыркой розовела молодая коллоидная кожа.

Волосатый сказал бате несколько слов, тот кивнул. Волосатый ушел, а батя поманил к себе капрала. Тот подбежал к столу и поклонился. На лице бати нарисовалась улыбка. «А, — подумал Ремус, — так вот как надо! Вот черт, совершенно не умею соблюдать субординацию. Мне бы и в голову не пришло кланяться…»

Похоже боль в ноге бати совсем прошла, потому что его лицо порозовело, он сказал своему кривоногому несколько слов.

Кривоногий задумался. «Сделай из еды», — сказал он наконец и показал на стол.

— У меня связаны руки, развяжите мне руки, — пропищал капрал и повернулся спиной, выставив лапки.

Батя задумался. Потом достал из-под стола скорчер, направил на капрала и сказал кривоногому несколько слов. Кривоногий развязал веревку на запястьях Петтигрю и тот сразу кинулся к столу. Он принюхивался, трогал еду, что-то с чем-то смешивал, что-то во что-то заворачивал, что-то куда-то макал и, в конце концов, подал бате. И снова поклонился. Батя с сомнением посмотрел на свернутую в рулетик еду, взял, осторожно откусил, пожевал и, довольно улыбнувшись, что-то сказал кривоногому.

Капрал тоже заулыбался.

Батя снова что-то приказал кривоногому, тот взял капрала за ухо и повел к двери. В дверях он что-то грозно крикнул волосатому и капрала увели.

— Куда вы его отправили? — спросил Ремус у кривоногого.

— Делать еды, — ответил тот.

Киберхирург просигналил, что перешел в режим заживления.

— Уже почти закончили, — сказал Ремус задумчиво.

Батя произнес что-то радостным тоном и поманил Ремуса пальцем. Ремус придвинулся ближе. Батя протянул ему руку и Ремус, не совсем понимая, чего от него хотят, пожал ее.

Батя сначала удивился, а потом захохотал низко и раскатисто. Кривоногий тоже смеялся, кажется, даже до слез. Ремус не видел ничего смешного в том, что произошло, на на всякий случай улыбнулся. Киберхирург просигналил окончание операции. Ремс принялся собирать оборудование, а батя с любопытством оглядывал восстановленную ногу. Потом он что-то спросил, Ремус не понял и посмотрел на кривоногого.

— Как зовут? — спросил тот.

— Доктор Люпин, — повторил Ремус.

— Доктор Люпин, — повторил батя и спросил еще о чем-то.

— Хочешь чего-то? — кривоногий указал глазами на стол.

— Воды, — сказал Ремус.

Батя снова удивился и захохотал. Кривоногий налил Ремусу какой-то бурой жидкости в кружку. Судя по запаху, это было что-то вроде пива. Ремус так хотел пить, что не стал отказываться. Напиток был кислый и не очень крепкий.

— Спасибо, — сказал он и поставил кружку на стол.

Батя снова обратился к кривоногому. Ремус услышал несколько уже знакомых слов, но никак не сумел их ассоциировать. Вряд они сейчас вырубят меня, — думал он. Скорее всего, снова отведут в ту жетемную комнату. Кривоногий подошел к двери и позвал волосатого. Волосатый связал руки Ремуса за спиной и толкнул к выходу. Они опять шли какими-то вырытыми в породе проходами, но явно не туда, где были до того. Ремуса завели в комнату, пришел еще один заросший человек и принес увесистый камень, вправленный в металлическую сетку с цепью. Ремус напрягся. Но новый заросший всего лишь закрепил камень у Ремуса вокруг щиколотки с помощью кольца и какого-то незнакомого аппарата, и его повели дальше. Камень чрезвычайно затруднял движение. Хитро, — думал Ремус. С таким грузом не убежишь. Его остановили у следующей двери. За ней обнаружилась крошечная комната с деревянной лавкой, столом и табуретом. На лавке лежали какие-то тряпки или шкурки. Волосатый сказал что-то на своем неясном наречии, развязал Ремусу руки, толкнул внутрь комнаты и запер дверь. В комнате было темно и душно. Ремус ощупал цепь — не снять. Хорошо хоть руки развязали. Он уселся на лавку и уперся головой в каменную стену.

Пока живы, — думал он. И пока живы, надо попытаться выйти на связь с Дамблдором. Он вытащил коммуникатор. Заряд снизился до семнадцати процентов. Ремус посмотрел на уровень сигнала связи — связи не было. Коммуникатор посылал пеленг станции, искал ее, но та молчала. Значит, мы внутри горы, — понял Ремус. Порода глушит сигнал. Надо экономить заряд. Если в ближайшее время меня выпустят отсюда, прежде чем выйти, включу питание. Он снова уперся затылком в стену и закрыл глаза.

Время шло. Ремуса разбудило звяканье замка: волосатый принес ему еду и воду. Он напился и снова погрузился в прострацию. Возможно, он просыпался, но вездесущая темнота, тишина и подавленность не позволяли толком понять бодрствовал он или спал.

На Ремуса навалились усталость и отупение. Почему мне всегда приходится жить под землей? — лениво думал он. Как в склепе. В госпитале он комфортабельный и светлый, здесь — душный и темный… А ведь я, похоже, больше всего на свете люблю свободу. И ведь именно ее у меня никогда по-настоящему не было.

С самого детства я проводил все дни в четырех стенах. Домашнее обучение, длинная домашняя курточка, домашние игры с домашними, ах, ваш сын очень домашний мальчик, миссис Люпин… Я понял, что могу быть самостоятельным и принимать решения по собственному выбору, только в Академии. В семнадцать лет я впервые осознал, что от меня тоже кое-что зависит. Я улыбался тем, кому хотел, не обращал внимания на тех, кого считал не стоящими того; я увидел огромное количество людей! Первое время меня жутко напрягала необходимость постоянно разговаривать. Притом что меня считали молчуном. Хуже меня был, пожалуй, только Северус Снейп. Говорят, он добился хороших успехов в генетике. «Меньше слов, больше дела», — говорила мой декан. Женщина-кошка. Великолепная Минерва МакГонагалл!

А потом были Высшие офицерские курсы. Сорок четыре недели сплошного кошмара. Я ненавидел их. А Поттер и Блэк, пожалуй, были довольны этой «школой мужества», которая на самом деле не что иное, как Высшие курсы убийц! Наверное, будь я простым армейским офицером, занимался бы стрельбами и строевой подготовкой, но меня готовили быть палачом! До сих пор без содрогания я не могу вспоминать эти бесчеловечные опыты. Каждый раз я думал, еще немного — и все… К счастью, мне удавалось избегать смертельных случаев. Хотя они отнюдь не возбранялись, подумаешь, одним Силаком больше, одним меньше — они пленные, бесправный расходный материал.

Ремусу снился подопытный Дэйви Гаджен. Новейший препарат «Гремучая ива» проникал в его глаза медленно, разрывая связи между нервными окончаниями. Дэйви кричал, но манипуляторы крепко держали его в операционном кресле. «Профессор, разрешите закончить эксперимент, похоже, препарат необходимо доработать…», «Люпин, кто вас принял на эти курсы? Записывайте ход эксперимента! С таким характером вам не в госпитале служить, а быть акушером в поселковой больнице…» Бум!.. Бум-бум-бум! Что-то грохотало и билось. Похоже, началось наступление…

Ремус открыл глаза. Или закрыл. Он не понял, было абсолютно темно. И вдруг снова раздалось далекое «Бум!..» и очень знакомый шипящий свист все ближе и ближе… Это же звук скорчера!

— Эй! — заорал Ремус. — Эй, я здесь!

Он вскочил с лавки и принялся шарить по стене в поисках двери. Камень, висевший на ноге, мешал невероятно.

Послышались голоса. Кто-то что-то кричал на непонятном языке. Потом Ремус услышал голос бати.

Здесь люди Дамблдора, — понял Ремус. Они пришли, чтобы спасти нас. Они спасут нас!

В тоннеле послышались шаги. Бег. Несколько пар ног. Ремус хотел крикнуть, но осекся. Голос бати он слышал очень отчетливо, скорее всего, это он. Теперь он вполне мог бегать, Ремус своими собственными руками восстановил ему сустав. Коммуникатор! — подумал он и принялся ощупывать аппарат, ища кнопку включения. Дисплей зажегся и осветил комнату.

Снова послышался голос бати. Он кричал отрывисто и очень взволновано. Ремус уловил слово «доктор». Значит, они пришли за мной, — понял он. Они отступают и решили увести меня с собой… А у меня камень на ноге, я не смогу бежать. Значит, они просто убьют меня.

Он сунул коммуникатор в нагрудный карман и прижался спиной к стене у двери.

Они откроют, и я вырублю первого, кто сюда сунется. И отберу оружие.

Решение выглядело вполне логичным и выполнимым. Но вдруг снова послышалось шипение скорчера. Шаги были совсем близко. Ремус приготовился. Светящийся луч взрезал темноту, и Ремус на мгновение ослеп. Дверь упала внутрь. Он сделал выпад вперед, но промахнулся. Батя ударил его в грудь и прошипел что-то угрожающее.

Сквозь боль Ремус почувствовал, как в бок ему уперлось дуло скорчера. В коридоре снова послышался звук бегущих ног и кто-то выстрелил. Луч скорчера осветил искаженное лицо кривоногого. Тот упал навзничь. Батя протиснулся за спину Ремуса, одной рукой он ухватил его за волосы, другой до боли всадил дуло скорчера под ребра. Его тяжелое смрадное дыхание щекотало кожу на шее.

— Не стреляйте, — шептал Ремус. — Не стреляйте, я доктор.

В проходе возникла черная фигура Бойца в шлеме. На его скорчере мигал яркий фонарь. Ремус инстинктивно зажмурился. Батя что-то прокричал над ухом. Луч света мигающего фонарика бил ему в лицо.

— Локоть с силой назад, вправо и пригнуться! — громко и отчетливо скомандовал капитан Блэк. Ремус так опешил, что не сразу понял, что эти слова были адресованы ему. Но уже в следующий момент он с силой двинул локтем руку бати с зажатым в ней скорчером и оттолнул вправо. Послышалось шипение, вспышки озарили темноту комнаты, лицо Ремуса окатило жаром, а ногу пронзила адская боль. Он упал на что-то мягкое.

— Черт! — выругался Блэк. — Люпин, вы меня слышите?!

— Да!

— Этот ублюдок вас ранил. Вы сможете идти?

— Вы убили их?

— Будьте спокойны, — прошипел Блэк и дернул Ремуса на себя. — Держитесь за меня, постарайтесь не наступать на ногу, она, похоже, еле держится…

— У меня на ноге камень! — простонал Ремус. — Я не могу ею пошевелить!

Блэк наклонился, осмотрел цепь и направил на нее луч скорчера. Металл покраснел, и тогда Блэк несколько раз ударил по нему прикладом. Цепь смялась, но не раскололась. Блэк снова и снова бил лучом скорчера по металлу, а потом снова и снова ударял по нему прикладом. Наконец ему удалось расплавить металл настолько, что он сумел разорвать его.

Ремус чувствовал, как кровь течет по ноге, в ботинке было уже совсем мокро.

— Найдите мой кофр, — попросил Ремус.

— Погодите, у меня есть коллоидная повязка, она поможет? — Где-то вдалеке послышались удары вучера, Блэк посмотрел в ту сторону. — Это Джеймс.

— Давайте повязку, — прошептал Ремус.

Блэк повозился с рюкзаком и достал упаковку с коллоидным бинтом. Ремус привалился к стене. Его сильно знобило.

— Давайте, — прошептал он пересохшими губами.

— Я сам, стойте смирно. — Блэк рванул в стороны ткань брючины, та неохотно поддалась, обнажая страшную рану, Ремус зашипел от боли.

— У вас тут жгут, — Блэк пальцами ощупывал его ногу.

— Накладывайте так, потом разберемся, — еле ворочая языком пробормотал Ремус. — Большая кровопотеря… Мне нужен кофр…

Блэк обмотал его бедро коллоидной повязкой. Ремус ощутил на ране пронзительный холод — начал действовать анальгетик. Коллоид вспенился и осел, упруго сжимая поврежденные ткани вокруг раны.

— Держитесь, — прошипел Блэк и поволок Ремуса вперед по коридору, туда, где метался свет фонарика, выхватывая из мрака грубо обтесанные стены и потолок.

— Где его кофр?! — крикнул Блэк в темноту. — Тебе не попадался?!

— Я видел, — раздался голос капрала, — он в большом зале, сейчас по этому коридору и направо.

У Ремуса не было сил даже держаться, он совершенно обмяк на плече Блэка. Оценивать происходящее он тоже не мог, сознание туманилось. Он почувствовал, как Блэк поставил его у стены, а потом что-то сдавило его поперек туловища. Возникло движение, тряска, от которой у Ремуса выбивало дыхание.

— Док!

Ремус приоткрыл глаза. Он лежал на спине.

— Что сделать с этой штукой?!

Ремус увидел сквозь мутную пелену белый пластиковый бок киберхирурга и такое же белое лицо Блэка.

— Найдите… мануал. Выставляйте: диагност… Лечение. Индекс ДНК… Человек. Сто процентов…

— Сначала скажите, как его включить?! — где-то далеко заорал Блэк и Ремус почувствовал, что тот трясет его голову.

— Ключ в кармане, — сказал Ремус, и сознание его растворилось в мутном свете фонарика.

— О, смотри, он приходит в себя, — услышал Ремус голос Поттера.

— Доктор Люпин! — пискнул капрал где-то рядом.

Ремус поморгал и увидел стоящего рядом с ним на коленях капрала Петтигрю. В ногах возвышалась мощная фигура капитана Поттера.

— Как вы себя чувствуете, доктор? — спросил капрал.

— Еще не знаю, — ответил Ремус и приподнялся на локтях. Рядом с ним лежал киберхирург.

Ремус сел. Нога не болела, но внешне она была в ужасном виде: черт-те как наложенная коллоидная повязка образовала кожистые слои, часть из них поглотила жгут, и тот оказался внутри ноги. Ремус вздохнул.

— Помочь вам встать? — спросил капрал и подал руку.

— Спасибо, — Ремус оперся на предплечье капрала. Нога болела. Ремус поморщился.

— Вы сможете продолжать путь? — спросил капитан Блэк. Он сидел возле стола на знакомой Ремусу скамеечке.

— Мне нужно часа два на корректировку, вы превратили мою ногу в кожистый рулет, — Ремус улыбнулся и развел руками. — Я не могу ее выпрямить, у меня все наросло одно на другое…

— У вашего киберхирурга сели аккумуляторы, а тут нет электричества. И солнечного света, как видите, тоже нет, — Блэк покрутил в пальцах какой-то комочек, а потом щелчком отправил его в сторону выхода.

— Сделаем ему носилки и потащим вдвоем, — предложил Поттер. — До конца теснины доберемся за ночь, надеюсь, а там попробуем зарядить его аппарат.

Блэк кивнул.

— Пожалуй. За ночь, конечно, вряд ли успеем, но надо выбираться отсюда. Темень. Да и воняет гадостно. Можно разобрать мой рюкзак, положить между лямками спальник…

— В кофре есть носилки, — сказал Ремус. — Но я смогу идти сам, мне только нужно что-то вроде костыля.

— Это вам не госпиталь, доктор, где мы возьмем костыли? Так что завязывайте геройствовать, лучше доставайте свои носилки. — Блэк встал.

Ремус почувствовал себя задетым.

— Извините, что сразу не поблагодарил… Спасибо, капитан, вы спасли мне жизнь. Но я действительно не хотел бы быть обузой.

— Да, да, — сварливо буркнул Блэк. — Поторопитесь. Тут совершенно нечем дышать.

К Ремусу подскочил капрал, на его ноге тоже позвякивали остатки цепи.

— Это были не Неприсоединившиеся, представляете? Капитан Поттер сказал, что это беглые каторжники, — он принялся помогать Ремусу собирать кофр. — А Дамблдор связался с капитанами сразу, как получил ваш сигнал.

— А ваш сигнал они не получали? — тихо спросил Ремус, покосившись на могучую фигуру Поттера в дверях.

Капрал промолчал.

— Я понимаю, — тихо сказал он, — вы не верите капитанам, но они спасли нас и перебили этих отморозков…

— Ладно, забудем, — прошептал Ремус. Он вытащил носилки и застегнул кофр. — Я готов.

— Осталось только найти ваши вещи, — сказал Поттер. — Сейчас мы вынесем отсюда доктора и оставим у входа. Бродяга, останешься с ним? Вдруг кто-нибудь из этих заявится, мало ли?

— Да.

— Питер, пойдешь со мной, попытаемся найти шлемы и рюкзаки.

— Да, капитан, — с готовностью отозвался капрал.

— Давай, Бродяга. Взяли. Док, садитесь между нами.

Коридоры были узкими, и идти по ним втроем было невозможно. Ремус еще несколько раз предлагал дать ему самостоятельно дойти хотя бы до выхода, но капитаны не стали слушать. Они уложили его на носилки и пошли друг за другом. Блэк шел позади, и Ремусу приходилось смотреть в сторону, чтобы не встретиться с ним взглядом. Хотя взгляда он бы и так не увидел, Блэк-то был в шлеме! Это раздражало. Но не так сильно, как бесило то, что именно Блэк нашел Ремуса и отбил у бати, а потом, судя по тому, что помнил Ремус, тащил его на себе, пытался лечить и… Черт, — подумал Ремус. Надеюсь, Блэк в горячке не понял про чистоту ДНК! В принципе, всегда можно сослаться на бредовое состояние… Вот, черт!

Потянуло свежим воздухом. Из пещеры вышли на каменистую площадку; капитаны опустили носилки на землю, и Ремус увидел, что прямо у входа росли деревья.

— Получается, они следили за нами и дождались, пока мы войдем в теснину? — спросил Ремус.

— Видимо так, — сказал капрал.

— Все, мы обратно. Будьте начеку, — Поттер хлопнул Блэка по плечу и пошел в пещеру. Капрал засеменил за ним, позвякивая цепью.

Блэк встал в тень. Он что-то искал в рюкзаке, шаря по карманам. Ремус сел поудобнее и теперь пытался соединить разорванную на ноге ткань термокостюма. Можно будет попытаться вырастить на этом месте заплатку, — думал он, — если структура волокон совпадет, конечно. Что у меня там, кроме носков и белья?

— Поставьте ногу на камень, — сказал Блэк. Ремус задрал голову. Капитан навис над ним с какими-то инструментами. — Я попытаюсь перекусить цепь у щиколотки. Но, будьте готовы к ожогу.

— Погодите, достану медикаменты, — сказал Ремус. Он поковырялся в кофре и вынул все необходимое.

— Ботинок будете снимать? Голенище может оплавиться.

Ремус снял ботинок и носок. Нога мгновенно замерзла, и он поджал пальцы.

— Сейчас согреетесь, — сказал Блэк, как показалось Ремусу, насмешливо.

Аккуратно, насколько это возможно, оттягивая металл кольца от ноги Ремуса, Блэк стал разогревать заклепку лучом скорчера. Почва в том месте, куда бил луч, плавилась, превращаясь в стекло. Ремусу стало больно. Он стиснул зубы и отвернулся.

— Сейчас, еще немного, — сказал Блэк. Он отложил скорчер и с силой сжал инструмент на заклепке. — Твою мать, — прорычал он, — из чего же она сделана?!

Нога Ремуса потеряла чувствительность.

Крак! Штырь заклепки треснул и кольцо раскрылось. Блэк отбросил его клещами и раскаленный металл зашипел, упав во влажную темноту под ногами.

— Помочь вам обработать ногу? — спросил Блэк.

— Спасибо, я сам, — сквозь зубы проговорил Ремус и вылил на ожог охладитель. Боль практически мгновенно утихла, и Ремус перевел дыхание.

— Досталось вам, господин майор, — хмыкнул Блэк.

— Я ведь просил не обращаться ко мне по званию, — сказал Ремус, накладывая экзопластырь на ожог.

— Я пошутил. Но я так понимаю, что с вами шутить не стоит? Вы слишком серьезно все воспринимаете, да? — Блэк укладывал инструменты обратно в рюкзак.

— Наверное, у нас слишком разное чувство юмора, — ответил Ремус.

— Угу, — подтвердил Блэк весело. — Мы вообще разные. Хотя, в каком-то смысле, выходит — очень даже одинаковые?

Ремуса бросило в жар. Он решил не реагировать на провокацию, сделав вид, что погружен в свою рану, хотя та уже практически полностью исцелилась, часа через два останется только едва заметный шрам по периметру экзопластыря.

— А что это за жгут у вас на ноге, док? — не унимался Блэк. Он уселся рядом, оперся спиной о камень и скрестил руки на груди.

— Государственная тайна, — отрезал Ремус.

И тут Блэк рассмеялся. Он даже поднял забрало и вытер глаза.

— Док, не знаю по поводу разности нашего юмора, но вы меня насмешили! Думаете, вы меня жестоко задели этим своим ответом?! Да перестаньте! И знаете что? — вдруг тихо сказал Блэк и наклонился к самому лицу Ремуса. — Я думаю, вы не так просты, как хотите казаться. У меня нет доказательств, но… Слишком много случайных совпадений во всей этой странной истории, не правда ли? Начиная от сбитого «Шмеля» Джеймса и заканчивая приказом Дамблдора вернуться за вами и вытащить любой ценой.

Ремус видел сузившиеся, ставшие почти черными глаза Блэка.

— Капитан Блэк, — спокойно ответил он. — Я лично не специалист по психиатрии, но могу сделать вам инъекцию, чтобы вы немного успокоились.

Блэк усмехнулся и покачал головой.

— Нет, док, мне не нужна ваша инъекция. Но я докопаюсь до правды. И если вы замешаны в чем-то…

— Вы мне осточертели, Блэк, — не выдержал Ремус. — Вы сами виноваты в том, что случилось! Я не просил вас делиться со мной этой дурацкой тайной!

Блэк все еще ухмылялся.

— Либо вы хороший актер, и тогда по окончании этого спектакля я убью вас, — сказал он спокойно, — либо вы действительно случайный свидетель, и тогда в конце я встану перед вами на колени и буду просить прощения. Но вот неприятность, до этого дня я еще ни разу и ни перед кем не стоял на коленях.

Блэк встал, опустил забрало и пошел ко входу в пещеру.

«Придурок! — подумал Ремус. — Господи, почему же мне так не везет?!»

4

Блэк оказался прав, за ночь они не успели пройти теснину. Полоса неба над ущельем была уже совершенно прозрачно-серой, когда они увидели вдалеке просвет между горами, за которым раскинулась равнина.

Ремус чувствовал себя ужасно уязвленным, сидя на носилках. Но приходилось признать — капитаны были резвые ребята, если бы ему пришлось сейчас тащиться с костылем по каменному крошеву — скользкому и осыпающемуся при каждом шаге, обильно поросшему чавкающим мхом, — они не прошли бы и половины пути.

С одной стороны, ему хотелось сказать об этом вслух, выразить благодарность и признательность, но после разговора с Блэком это выглядело настолько неуместно, что Ремус решил молчать. Хотя Поттер был совершенно не виноват.

Он на пару с капралом отыскал в пещере все их вещи и исправил шлемы, похвалил Ремуса за хладнокровие и находчивость: «Спасибо за жизнь моего бэтмена, доктор!», «Хорошо, что вы догадались отправить сигнал бедствия Дамблдору, док!», и вообще был само великодушие и благородство.

— Сделаем остановку после выхода из ущелья, — сказал он. — Надо осмотреться, потом поставить на зарядку вашу аппаратуру…

— Потом подождать еще пару часов, пока вы приведете себя в порядок, — стараясь не сбиться с дыхания, добавил Блэк.

— Да, дьявол, уйдет полсуток, не меньше, — разочарованно согласился Поттер.

— А в это время Волдеморт активизировал поиски, — подсказал Блэк, и оба замолчали.

— Послушайте, — сказал Ремус, — вы выставляете ситуацию в таком свете, будто это мы с капралом виноваты в задержке, но, может, стоит признаться, что вы осознанно послали нас вдвоем в эту теснину, чтобы мы сгинули тут? А что, удобно! Двух свидетелей убрали руками каких-то уродов, не подкопаться. Вы же понимали, что нам с капралом не выбраться из такой ситуации. А если бы я не сумел отправить Дамблдору сигнал о помощи? Или отправил его вам, капитан Блэк?

Блэк остановился так резко, что Ремус едва не вылетел из натянувшихся носилок.

— Вы параноик, — сказал он ровным голосом. — Трусливый параноик и дурак. Хуже капрала.

— Сириус! — одернул его Поттер.

— Что такое? — Блэк посмотрел на него.

— Завязывай, — Поттер поудобнее перехватил лямку носилок. — Он просто не понимает.

— Тогда пусть заткнется, пока я лично не прострелил ему башку, — сказал Блэк и пошел дальше.

Ремус снова едва не выпал из носилок.

— Стойте! — крикнул он. — Опустите носилки! Я не нуждаюсь в вашей помощи!

— Тише, док, — миролюбиво начал Поттер.

— Нет, хватит! Меня возмущает поведение капитана Блэка и его желание переложить с больной головы на здоровую! Повторяю, я не просил его доверять мне тайну, это вышло случайно! Я не виню его в этом, но и не потерплю обвинений в свой адрес! Из-за его безрассудства и раздутого самомнения случилась большая неприятность, но капитан никак не может смириться с тем, что виноват сам! Если вы были хранителем тайны, вам надлежало быть максимально сдержанным и осторожным, но это претит вашим привычкам! Вы с готовностью потакаете своему тщеславию, вам нравится слыть крутым Бойцом, легендарным сорвиголовой, и тут вы не считаетесь с чужими интересами! Скажете, я не прав? Ну же, капитан Поттер, скажите, что я не прав! Что?! Не можете?! Конечно! Вы тоже так думаете, но не в силах сказать это капитану Блэку, потому что считаете его своим товарищем!

Блэк поднял взгляд на Поттера, но тот смотрел в сторону.

— Джеймс?

— Брось, Бродяга! Пойдемте дальше…

— Да ладно, если ты так думаешь — скажи, успокой доктора, — бледное лицо капитана Блэка будто светилось в сумраке теснины.

— Все, хватит! Конечно я так не думаю! — рассмеялся Поттер.

— Что скажете, док? — сощурился Блэк.

— Скажу, что капитан Поттер искренне доверяет вам и считает своим другом, — твердо сказал Ремус. — Платите ему той же монетой, капитан Блэк.

— А вы, господин майор, поменьше лезьте не в свои дела, а то неровен час измараетесь…

Нет! — думал Ремус. Нет! Черта с два! Ты ни за что не заставишь меня выйти из себя настолько, чтобы…

— Все, вперед, — сказал Поттер. — А ну, капрал, грянем «Бойцов»!

И капитан Поттер во всю глотку принялся орать: «Бойцы неустрашимые, Особые бойцы, гордятся службой вашей мамаши и отцы!..»

Блэк шел молча. Ремус почти физически ощущал его ненависть и презрение. «Плевать, — думал он. — Исправить ногу, добраться до места, сделать эту проклятую зачистку и навсегда забыть об этом моральном уроде».

Теснина заканчивалась довольно крутым отлогом. Капитаны заметно утомились, а до рощи на равнине было еще порядком. Ремус предложил сделать всем по небольшой дозе стимулятора. Поттер и капрал согласились, Блэк молча проигнорировал.

Когда они входили в рощу, было видно, что тот держится из последних сил.

Ремус выставил зарядное устройство, оно мгновенно «нащупало» солнце за облаками и повернуло антенну в его сторону.

Капрал принялся готовить еду. Поттер отвел Блэка в сторону и теперь внушал ему что-то, поминутно трогая, пожимая и поглаживая плечи. Кинестетик, — подумал Ремус. Зря я, наверное, так разошелся в теснине. Да и на что надеялся? Не стал бы Поттер подтверждать мои слова ни при каких условиях, даже если я прав. Вон он как танцует вокруг этого психопата, только что не облизывает его.

Старания Поттера, похоже, приносили плоды, Ремус заметил, как Блэк, скрестивший руки на груди и насупленный, понемногу начал улыбаться, иной раз иронично покачивал головой, а под конец вообще надвинул Поттеру на глаза забрало, пихнул в плечо и, довольный, пошел к лагерю. Поттер издалека заорал: «Готов завтрак, капрал? Или мне тебя сожрать?!»

Капрал радостно и смущенно захихикал, начал раздавать капитанам котелки, перемежая это рассказом о кухне в пещере, на которой ему удалось побывать; потом он принес котелок Ремуса и в конце концов уселся возле своего обожаемого Поттера.

Я тут абсолютно лишний, — думал Ремус, жуя нечто невообразимо вкусное. Воображаю, как хорошо было бы им втроем. Блэку нужен только Поттер, это ясно. Поттер не против, чтобы рядом крутился еще и задохлик-капрал, а капрал рад тому, что рядом с ним его могучий покровитель и защитник, на остальное ему плевать.

«Надо оперироваться, — решил Ремус. — Я здесь лишний, а значит, надо самому о себе заботиться, чтобы не нарушать чужую идиллию».

Он с сожалением отставил опустевший котелок, развернул спальник, достал из кофра все необходимое и принялся настраивать диагноста. «Предполагаемая продолжительность операции один час три минуты, — сообщил диагност. — Время восстановления сорок семь минут».

— Мне нужно два часа, — громко сказал Ремус.

Вся троица посмотрела на него с некоторым недоумением. Они уже обо мне забыли! — горько усмехнулся про себя Ремус.

— Кибер будет оперировать в течение часа — у меня кость срослась со смещением. Потом еще процесс восстановления около пятидесяти минут. Итого — два часа.

— Без проблем, — ответил Поттер. — Приступайте. Вам что-нибудь нужно?

— Только покой и безопасность, потому что я буду спать.

— Ага, — сказал Поттер. — Этим мы вас обеспечим без проблем, скажи?

Он посмотрел на Блэка, тот молча кивнул, не глядя на Ремуса.

Ремус надрезал ткань брючины, чтобы обеспечить киберхирургу полный доступ, улегся поудобнее и включил прибор. Киберхирург опустил на его искореженную ногу трубку с присоской и впрыснул седат. Ремус закрыл глаза и стал медленно считать до пяти…

Ремус проснулся от неожиданных, очень чувственных и волнующих звуков: кто-то возбужденно дышал, слышались ритмичные шлепки и шорох. Некоторое время он лежал не шелохнувшись, обмирая от шокирующей догадки происхождения этих звуков и надеясь, что разум развратника возьмет-таки верх над его бесстыдством. Но тот не унимался. Опасаясь быть замеченным, Ремус все же приоткрыл глаза и покосился в сторону шума — капитан Блэк отжимался. Перед каждым приземлением он делал хлопок, а после — выдох. Ремус с облегчением перевел дух и вытер ладонью лицо. Блэк, очевидно, заметил это движение, остановился и встал.

— Как? — спросил он.

Ремус осмотрел ногу: киберхирург потрудился на славу.

— Полный порядок, — он сел и огляделся. — А где остальные?

— Вышли вперед, нагоним их ночью.

Ремус заметил, что под глазами у Блэка залегли темные круги.

— Давно отдыхали? — спросил он. — У вас неважный вид.

Блэк хмыкнул, пальцами зачесал волосы назад и повернулся в профиль.

— А так? — он покосился на Ремуса.

— Еще хуже, — буркнул тот.

Блэк фыркнул. Похоже, Поттер сумел поднять ему настроение настолько, что даже Ремусу не под силу было его испортить.

— Кофе хотите? — Блэк поднял с земли объемный термос.

— Да, — признался Ремус. — Кофе и сигарету.

— Зачем вы курите, доктор? Это ведь отвратительная привычка, вокруг такой воздух, дышать не надышаться, а вы…

— Именно поэтому, — сказал Ремус и закурил. — Восстанавливаю привычный баланс газообмена.

Блэк подал ему кружку и сел с наветренной стороны.

— Пейте и станем выдвигаться. Вы продрыхли четыре часа, надо нагонять.

— Почему вы меня не разбудили?

— Пожалел, — просто ответил Блэк.

— Не думал, что вы умеете, — огрызнулся Ремус.

— Вы плохо меня знаете, док, — сказал Блэк и лег на землю. — Я бы тоже сейчас с удовольствием поспал часок-другой… И третий… И пятый… И вообще, проспал бы часов восемь.

Он замолчал. Сейчас захрапит, — подумал Ремус, но Блэк резко поднялся.

— Что за ткань у вас на костюме? Надо нарастить латку. — Он полез в рюкзак и вытащил оттуда несколько пакетов с протомассой. — Состав должен быть на ярлычке.

Ремус полез за шиворот.

— Посмотрите, если вам не трудно, — попросил он, отогнул ворот и подставил Блэку. Тот подошел ближе и взялся за воротник, нечаянно коснувшись горячими пальцами загривка Ремуса.

— Нормально, — сказал Блэк через секунду, — держите.

Ремус надорвал упаковку и, соединив края штанины, выдавил из пакета волокнистую пасту. Через минуту на разрезе красовалась черная полоска свежей ткани.

— Собирайте вещи, пойдем.

— Может, хотите немного отдохнуть? — предложил Ремус. — Я постерегу.

— Обойдусь, — зевнул Блэк. — Отдохнем после смерти.

Ремус пожал плечами и стал упаковывать кофр.

Темнело довольно быстро. Они шли через поле между перелесками, трава доходила до пояса, ноги путались в ней, и Ремус начал отставать. Блэк замедлил шаг.

— Вы давно не ходили пешком? — спросил он.

— Да, — Ремус перевел дух. — Я вообще редко хожу пешком.

— Капитан Поттер просил вам кое-что передать, — ни с того ни с сего Блэк протянул Ремусу микрокарту.

— Что здесь?

— Небольшая вводная. Мы кое-что насобирали… В общих чертах это даст вам понять, с чем вы имеете дело.

— Ментограммы? — догадался Ремус.

Блэк кивнул.

— Почему именно сейчас, в чистом поле? Почему не раньше, пока мы пили кофе, например?

— Там довольно много, — с некоторой неохотой пояснил Блэк. — Я бы удалил кое-какие моменты, но капитан Поттер…

— Он мне больше доверяет, — подсказал Ремус.

— Вроде того. С одной стороны — мне все равно, я уже поделился с вами своими планами относительно вашей персоны. Но с другой — кем бы вы ни были — на кой черт давать вам понимание каких-то подробностей?

Он остановился и внимательно поглядел Ремусу в глаза. Ремус выдержал взгляд.

— Я не смогу идти и одновременно погружаться в чужие ментограммы, — сказал он, когда Блэк отвернулся и продолжил путь.

— Вам и не придется этого делать, — сказал Блэк через плечо. — Сейчас мы дойдем до конца поля и остановимся на ночлег. Я буду отдыхать, а вам хватит времени и сил, чтобы основательно проникнуться.

— Нам ведь нужно нагнать капитана Поттера и капрала, — напомнил Ремус.

— Нет, — ответил Блэк. — Я вас обманул. Мне просто надоело отжиматься.

Прежде чем лечь, Блэк снял верхний комбинезон, скатал его в валик и уложил в капюшон спальника. Затем он основательно вытер влажным антибактериальным полотенцем лицо, шею и руки и лишь потом забрался под одеяло. Ремус исподтишка наблюдал за этой странной блажью, а Блэк, испытывая, по-видимому, просто нечеловеческое удовольствие от предвкушения долгожданного отдыха, повозился еще некоторое время, устраиваясь поудобнее, — как собака, — подумалось Ремусу, — закрыл глаза и блаженно улыбнулся.

— Приятных погружений, доктор, — сказал он.

Ремус отошел в сторону и закурил. Блэк действительно вымотался, это было заметно и по кругам под глазами, и по осунувшемуся лицу; когда они выбирали место для ночлега, тот ходил между деревьями, едва волоча ноги, но держался, не присаживался, не вздыхал, нашел в себе силы умыться на ночь и, только соблюдя все свои ритуалы, успокоился и лег. Да, он очевидно спал, дышал размеренно и глубоко. Выносливый, — подумал Ремус. Такой красивый и такой урод!

Он бросил окурок и растер его подошвой по влажному опаду. Вытащив спальник и накрывшись им, как одеялом, Ремус уселся под деревом и удобно оперся о него спиной. Какое-то время он возился с инструкцией к шлему, наконец нашел гнездо под микрокарту памяти, подключился к ней через коннектор шлема и начал погружение.

Перья на лице и голове Дамблдора отливали серебром. Под подбородком они были такими длинными, что походили на бороду. Это делало премьера похожим на древнего старца с какой-нибудь антикварной картины.

— Я получил результат исследований профессора Трелони, — сказал Дамблдор. — Она полностью уверена, что Гарри носитель абсолютного кода, Джеймс.

Комната дрогнула. Это Поттер кивнул головой. Ремус не видел его, так как смотрел на происходящее из памяти ментотела самого капитана.

Дамблдор грустно улыбнулся.

— Он — сама жизнь…

Поттер молчал. Ментотело Ремуса, похоже, с небольшой задержкой подгружало эмоции, поэтому, когда его охватило состояние счастья, гордости и одновременно невероятной тревоги, визуальная часть воспоминания изменилась.

Теперь в кабинете Дамблдора присутствовал еще и Блэк.

— …слишком много страха. Слишком много мы взяли у природы, зная о ней слишком мало! — Дамблдор прошелся по кабинету. — Я лишь хочу объяснить вам всю серьезность ситуации. Мне стало известно, что Волдеморт все-таки заключил соглашение с Чистыми. Они давно выставили свои условия подписания мирного договора, где главный пункт — проведение Особой Республикой самостоятельной внутренней зачистки граждан, чей индекс выше пятнадцати процентов, а это, к слову, больше восьмидесяти процентов населения. Министерство никогда не согласится на такие условия. Более того, я вообще против каких-либо зачисток, даже если у родителей рождаются дети с индексом девяносто девять и девять десятых!

Жизнь — вот самое ценное на земле. И никто не вправе отнимать ее у других. Триумвират, толерантность, тождественность — вот три точки соприкосновения, которые приведут этот мир к гармонии. Но Волдеморт преследует совершенно другие цели. А потому он согласился, но выставил встречное требование: он произведет полную зачистку в случае, если Чистые помогут ему найти Избранного. Чистые, на тот момент не до конца еще понимавшие уникальность и ценность Избранного, согласились. Волдеморт и раньше демонстрировал им свою лояльность, прежде чем заключить договор, он уже совершал массовые убийства особых.

— Он убил моих родителей. — сказал Джеймс. — И родителей Лили.

Дамблдор печально покачал головой.

— Да, это были страшные времена, но тогда у Волдеморта были данные только о тех, чей индекс выше семидесяти. Сейчас у него есть полная база данных, и ситуация чрезвычайно обострилась. В любой момент она может выйти из-под контроля. И самое неприятное, что, несмотря на ту кровавую бойню, несмотря на все зверства Пожирателей Смерти, некоторые особые встали на защиту Волдеморта. Это как раз те самые, чей индекс менее пятнадцати процентов.

— Не может быть!

— Да, Джеймс. И их немало. Все тот же отвратительный страх смерти толкает людей на ужасные поступки.

Поттер посмотрел на Блэка. Тот сидел с совершенно каменным лицом.

— И это еще не все, — продолжал Дамблдор. — Часть чистых, узнав, зачем Волдеморту Избранный, теперь мечтает заполучить его себе. Это понятно, они получат возможность манипулировать интересами особых, в их руках фактически окажется панацея. Но и на этом борьба интересов не заканчивается. Есть часть особых, чей индекс свыше пятнадцати, и они хотят заполучить твоего сына, чтобы иметь гарантии неприкосновенности, держа его в заложниках.

— Это какое-то безумие! — сказал Поттер в отчаянии.

— Что же вы предлагаете, сэр? — холодно спросил Блэк.

— Пока я предлагаю ждать. Время — лучший союзник. Самое важное — суметь вовремя вступить в игру.

— А как же Гарри? — спросил Блэк, глянув на Поттера.

— Есть один способ, который поможет защитить его, — задумчиво проговорил Дамблдор.

— Код «Хранитель»? — быстро спросил Блэк.

— Да, — Дамблдор посмотрел на Поттера и Блэка. — Интегрировать ментотела и закодировать данные в ментотеле Хранителя.

Стало темно. Сначала Ремус подумал, что воспоминание сейчас изменится, но потом почувствовал, что Поттер просто зажмурился.

— В этом приеме тоже есть свои недостатки, — прозвучал голос Блэка.

— Понимаю. Но это лучшее, что мы можем сейчас предпринять, — ответил Дамблдор. — Я понимаю всю сложность и ответственность этой операции и предлагаю на Хранителем себя. Джеймс, мне важно твое мнение. Решение должен принять именно ты.

Такого состояния отчаяния, бессильной паники, ужаса и тоски Ремусу переживать еще не доводилось. К горлу подступил болезненный комок и на глаза навернулись слезы.

— Я должен подумать, господин премьер-министр. Я могу попросить у вас полчаса на размышления?

— Безусловно. Но стоит поспешить. В нынешней ситуации нам дорога каждая минута.

Воспоминание изменилось. Блэк, капрал и Поттер стояли на берегу какого-то озера под деревом, ветви его свисали до земли.

— Ты можешь не задавать мне этот вопрос, Джеймс, ты знаешь, что я отвечу, — сказал Блэк, глядя в глаза Поттеру. Ремус перестал дышать. Он никогда не видел такого взгляда. И вдруг ощутил внутри себя такое тепло, радость, облегчение, счастье, любовь, преданность, нежность и бесконечную благодарность… Его мозг заблудился в этих эмоциях, они сменяли одна другую, накладывались друг на друга, сердце стучало гулко, по щекам потекли слезы, в этот момент он любил Блэка, как мог бы любить брата или отца, или даже самого себя. Все его существо рвануло к верному другу и заключило того в крепкие объятия. Он ощутил, как пальцы ерошат волосы на его голове, как ладонь хлопает по спине.

— Ты меня задушишь, Сохатый! — просипел Блэк ему прямо в ухо.

— Бродяга! Брат!

Ментограмма закончилась, но Ремус все еще продолжал задыхаться от переполняющих его чувств.

Он снял шлем, вытащил коннектор, вытер ладонями лицо и увидел, что Блэк не спит. Тот лежал на боку, подперев голову рукой.

— Как в кино, верно? — Блэк самодовольно усмехнулся.

Ремус молчал. У него никак не вязался в голове образ капитана Блэка из загруженной ментограммы с капитаном Блэком, которого он видел сейчас перед собой.

— Блэк, — спросил Ремус, — вы нормальный?

— Я — чистый, — ответил Блэк, снова лег на спину и закрыл глаза. Он все еще улыбался.

Ремус поднялся и закурил. Дело оборачивалось совсем другой стороной. В этой тайне не было стратегического расположения боевых частей, планов наступления или формул секретного оружия, все было гораздо проще и вместе с тем куда сложнее.

— Идиот! — Ремус треснул себя по лбу. Да ведь Блэк просто боится, что я нарочно выведал у него копию кода. И на всякий случай прописал его на ментотело капрала… Какой же я идиот! Но мне и в голову не приходило!.. Черт, я ведь совершенно не разбираюсь в ментотехнологиях! Но я должен объяснить и доказать им, что я обычный человек, что за мной не стоят ни чистые, ни особые, ни Волдеморт, ни сам черт с рогами…

Ремус принес свой спальный мешок и накрыл им капитана Блэка. Нет. Просто Блэка.

5

— А я думаю, чего так жарко?!

Ремус обернулся. Блэк сладко потягивался.

— Вы, похоже, глубоко погрузились, доктор: спальник, завтрак… Да и спал я, судя по всему, куда больше положенных четырех часов. Теперь вот все тело ломит.

Блэк выбрался из спальника, сделал несколько энергичных махов руками и наклонов, вытащил комбинезон и стал одеваться.

— Я тут заварил кофе, — сказал Ремус.

— Да, я чувствую, спасибо. И, раз уж вы так любезны ко мне сегодня, то киньте пакет чистых носков.

Ремус почувствовал себя задетым, но решил, что в нем говорит старая обида. Он вытащил из кармана своего рюкзака упаковку с носочной протомассой и протянул ее Блэку.

— Извините, это не мои, и запомните — я предпочитаю однотонные, — Блэк улыбнулся и выдавил в рот зубную пасту.

Ремус в задумчивости похлопал пакетиком протоносков по ладони, а потом поднял взгляд на Блэка.

— Удивительное дело, — сказал он. — Сегодня ночью я видел смелого человека, верного друга, неужели инициация превращает даже таких людей в клоунов? Страшновато за себя…

Блэк перестал полоскать рот. Ремус поднял свой спальник и принялся сворачивать его. За спиной раздался плевок.

— Не понял, — сказал Блэк ледяным голосом.

Ремус оглянулся и насмешливо посмотрел на капитана.

— Видимо, это тоже один из побочных эффектов инициации.

Блэк сел по турецки и рассмеялся.

— Все ясно, — сказал он. — Вы не только погрузились, но и прониклись! Я предупреждал Джеймса, когда он заливал на карту воспоминание об этих дурацких объятиях, помните, я вам говорил вчера, что был против кое-каких моментов?

— И были правы. Вам, похоже, с легкостью удается пускать людям пыль в глаза. Особенно тем, которые вам доверяют.

Ремус запихивал спальник в рюкзак, когда увидел рядом с собой босые ступни Блэка.

— Когда клянешься мне, что весь ты сплошь, служить достоин правды образцом,

я верю, хоть и вижу, как ты лжешь, — продекламировал Блэк.

— Это еще что такое? — спросил Ремус, выпрямляясь.

Блэк смотрел на него сверху вниз. Он стоял слишком близко, чтобы можно было чувствовать себя вбезопасности. Ремусу пришлось отступить на шаг, чтобы восстановить некоторое эмоциональное равновесие. Блэк закрыл глаза, опустил голову и трагическим голосом произнес:

— Я лгу тебе, ты лжешь невольно мне, и, кажется, довольны мы вполне!

— Вы перегрелись, капитан, мне действительно не стоило накрывать вас…

— Док, а ведь вы наверняка рады, что мы остались в этом прекрасном осеннем лесу один на один… Что случилось? Вы смущаетесь? Так же, как в тот день, когда увидели меня впервые?..

Ремусу стало душно и неуютно. Он отступил еще на шаг. И еще. Блэк ступал за ним босиком прямо по заиндевелому хрустящему опаду. Потом сделал ловкий выпад и поймал Ремуса за руку.

— Куда же вы, док?

Ремус перестал дышать. Блэк медленно, будто в танце, завел руку Ремуса себе за спину, и теперь они стояли, тесно прижавшись друг к другу, и близость эта была тревожной и головокружительной, потому что Ремусу действительно нравилась сила и напор, и невероятные серые глаза, и бледные губы, и то, как капитан Блэк обнимает его за спину и опускает руку все ниже и ниже…

И вдруг выражение глаз Блэка изменилось и губы надломились в презрительной усмешке…

— Вот так особый, — прошептал Блэк в губы Ремуса. — Вот так чистый…

И Ремус все понял. Он смотрел прямо в глаза Блэку. Смотрел упрямо — до скрежета зубов. Упрямо — до навернувшихся от бессильной обиды слез.

— А теперь извини… — Одним коротким движением Блэк технично выкрутил руку Ремуса назад. — Медленно иди вперед. Медленно, иначе я не только сломаю, но и вырву тебе руку.

О, какой же я кретин! — подумал Ремус и рассмеялся сквозь слезы. Попался на такой глупости! Черт побери, как ловко он проверил свою догадку! И как гнусно! Я ведь правда подумал, что он хочет…

Блэк проворно подцепил ногой ремень, валяющийся на земле, и стянул им запястья Ремуса.

— Джеймс славный парень, добрый. И очень доверчивый. Однажды ему повезло — он встретил меня. Второго такого везения с чистым ему не пережить. На колени! Быстро!

Ремус опустился на колени. Наверное, сейчас он убьет меня, — подумал он. Глупее смерти не придумать! А ведь я действительно ждал, когда он проснется. И кофе заварил… Поговорить хотел. Идиот!

Блэк крепко давил на руки Ремуса, прижимая их к земле. Второй рукой он доставал что-то из рюкзака.

— Я никак не мог уговорить Джеймса сделать это, но теперь-то нам никто не помешает, верно? — шепнул он прямо в ухо Ремусу, задевая краешек ушной раковины горячими губами. Ремус замер. И тут же почувствовал, как в его нейрошунт входит коннектор. Он дернулся, но Блэк очень крепко держал его руки у самой земли.

— Чш-ш, больно не будет… Я только немного посмотрю… Сквозь ваше настоящее лицо…

Ремуса бросило в жар, он понял, что сейчас произойдет. Он видел, как бедра Блэка тесно прижались к его бедрам, а грудь уперлась в спину.

— Очень интимная процедура, согласен, — говорил Блэк, краем глаза Ремус видел, как он открыл тот самый металлический кейс с двумя ручками по бокам, оказавшийся портативной ментоустановкой. — Но ведь вы бы ни за что добровольно не стали этого делать? Приходится применить силу…

Блэк ввел какие-то данные, а потом перед глазами Ремуса понеслась вся его жизнь.

Вот он дома, мама и отец, Рождественский ужин и Ремусу пятнадцать, на лбу у него вулканический прыщ… запах корицы…

Ремусу семнадцать, он стоит на платформе вокзала, мама плачет, у Ремуса голубой платок в кармане клетчатого пиджака… Хоуп, не надо… Сынок, я люблю тебя… ветер прибывающего поезда на магнитной подушке вскидывает легкую юбочку…

Академия, лекции, лекции, лекции, Ремуса в душевой, анатомический музей, улыбка, челка, жгут, хвост, запах формалина, профессор Слагхорн, Дэйви Гаджен, лекции, строевая, киберхирург, диагност, постель, восхитительный торс раненого бойца, инфочип, сперма стекает по пальцам, госпиталь, госпиталь, санботы, кровь, кровь, коллоид, постель, постель, санбот, Артур Уизли, Блэк, в морг, жаль, красивый, живой, профопол, отмена, регенерация, постель, душ, жгут, хвост, чистый, родители, брат, чистый, красивый, бледный, кровь, смерть, хорошо, хорошо, я умираю, жить надо с такими органами, капитан поттер, помощь, надеюсь ваш бэтмен будет уверен, красивый, высокий. образчик маскулинного идеала… сорочка… Одевайтесь, вы переводитесь в палату общей терапии…

Холодные пальцы Блэка аккуратно вытащили коннектор из нейрошунта. Ремус тяжело дышал. Верхнюю губу и подбородок неприятно холодило. Он почувствовал, как Блэк уткнулся лбом в его затылок.

— Прости…

Ледяные пальцы дергали на запястьях ремень. Ремус высвободил руку и вытер рот. На ладони остался ярко-алый кровавый след.

— Прости, я был уверен…

— Пошел к черту, — прошептал Ремус и отодвинулся. Голова шла кругом, перед глазами все плыло и колыхалось. Он сделал попытку встать, но тут же снова упал.

— Погоди, я помогу, — Блэк подхватил его под руку.

— Урод… — прошептал Ремус и схватился за голову. Его судорожно стошнило, и тут же показалось, что в очередном приступе дурноты он выблюет собственные мозги.

Блэк повалил его на землю.

— Приляг, — шептал он. — Это пройдет, нужно только немного потерпеть.

Ремуса начало бить мелкой дрожью. Казалось, его вертит в огромной центрифуге. Он никак не мог сфокусировать взгляд. Небо и ветки деревьев, лицо Блэка и снова небо…

Ремус зарычал. Ему отчаянно хотелось остановить это безумное вращение, но его крутило в сплошном потоке ментообразов, засасывало в темную глубину, а потом швыряло в абсолютную серую пустоту, он искал опору, любую точку, чтобы сосредоточиться на ней, но все ускользало из сознания. Ему казалось, он кричал, потому что мозг с немыслимой скоростью раз за разом проворачивал тысячи терабайт ментопамяти, выхватывая отдельные файлы, ускоряя и растягивая их в вечность, отчего те превращались в ослепительные вспышки и больно лопались, и гудели тысячи голосов и звуков, отдаваясь в ушах, перемешиваясь и переплетаясь…

— Дефрагментация завершена, — сказал равнодушный женский голос.

— Неужели, — пробурчал Блэк.

В голове раздался знакомый сигнал отключения внешней системы. Чужие пальцы осторожно повернули голову и вынули коннектор из-за уха.

— Доктор Люпин?

— Меня зовут Ремус.

— Да, я знаю… С возвращением.

Ремус открыл глаза. Рядом сидел Блэк. Светало. Или вечерело.

— Который час? — спросил Ремус.

— Начало восьмого.

— Утра?

— Ночи, — Блэк улыбнулся.

— Ты меня чуть не убил, — сказал Ремус.

— Нет, от этого не умирают. С катушек съезжают — бывает. Сам видел. Но вовремя оказанная помощь…

— Можно, я не буду тебя благодарить?

— Можно, — согласился Блэк. — Теперь тебе все можно.

Ремус усмехнулся.

— Конечно, теперь ты самый близкий мне человек.

— Не самый плохой вариант, кстати, — улыбнулся Блэк.

— Как же это гадко, — Ремус зажмурился и застонал.

— Почему? Мне многое понравилось.

— Что, например?

— Ну, например, мне понравилось твое ощущение табачного дыма. Если не принимать во внимание эту жуткую вонь. Еще то, как тебе льстит, что ты единственный доктор на весь корпус, и то, как ты позволяешь себе наглеть. Ну а что? Нормальное такое человеческое ощущение. Ты тоже брезгуешь наступать на пол в общей душевой, потому что сам не прочь отлить, не выходя из кабинки. Я, кстати, тоже. Еще, я не все понял про любовь к цветным носкам, но ощущения от них действительно классные! И про твое трудное решение. Это не трусость, согласен. Но честно? Со стороны это выглядит как какой-то мазохизм. Ведь тебе доставляет удовольствие такая твоя особенность. Вроде и чистый и в то же время не такой как остальные. Я только не понял, почему ты считаешь свой хвост отвратительным, если прикосновение к нему тебя, скажем так, волнует?

Ремус закрыл пылающее лицо руками.

— О-о-о! Хватит! Это почти невозможно пережить! Я всегда был уверен, что такое проникновение в кого-то вызовет к нему отвращение. Какого черта ты так спокойно об этом говоришь?!

— Нет, — рассмеялся Блэк. — Нет-нет! Не отвращение. Наоборот. А ещё тут непонятно, но, я думаю, что-то все же прописывается и на ментотеле смотрящего. Иначе на кой черт эти проникновения под строжайшим запретом?!

— Я чувствую себя каким-то обворованным.

— Это временно. Потом пройдет. — Блэк прищурился и посмотрел куда-то вдаль.

— Джеймс говорит, у него полностью прошло. Но, знаешь, он еще тот жук. Тебе просто надо поскорее набраться новых мыслей и новых впечатлений. А дефрагментация в любом случае полезная штука. Приводит ментомозги в порядок.

Блэк растянулся рядом, лег на живот и оперся на локти.

— Ладно, откровенность за откровенность. Моя мама — а она была очень серьезная женщина, с характером — частенько устраивала нам с братом такую вот промывку мозгов.

— Жуть какая. — Ремус поежился.

— Да, по первости приятного мало. Но зато ты учишься быть более открытым, потому что стыдно и страшно только в первый раз, а дальше — ерунда. Ты начинаешь жить так, что потом тебя уже не волнует, увидит кто-нибудь твое «обнаженное» ментотело или нет. Ты начинаешь лучше разбираться в себе.

— Зато ты ни черта не научился разбираться в других, — сказал Ремус. Он начал чувствовать, что возникшая между ними откровенность, пусть даже односторонняя, сорвала какие-то оковы. И надевать их снова он не хотел.

— Наверное, — улыбнулся Блэк. — Джеймс вообще считает, что надо провести глобальное ментоскопирование. Говорит: надо показывать ментограммы вместо всяких дурацких ток-шоу и кинокомедий.

— Не знаю, — сказал Ремус. — Не уверен, что хотел бы увидеть ментограмму генерал-майора Грюма, например.

Блэк рассмеялся.

— Обещаю, что однажды, надо только выбрать подходящий момент, я покажу тебе свою. Целиком. С самого шунтирования. Хочешь?

— Хочу.

— Погоди-ка. — Блэк потянулся к кейсу. — Так и быть, покажу, что вырезал с той карты. На всякий случай вырезал, чтобы ты совершенно уж не проникся.

— А сейчас, значит, уже можно?

— Да, сейчас можно.

Блэк вставил в свой шунт один конец провода, выходящего из кейса, а другой протянул Ремусу. Несколько секунд ввода данных, и Ремус «увидел» сосредоточенное женское лицо.

— Поторопитесь, Марлин, — перед глазами Блэка возник купол медкапсулы.

— Джеймс, не стойте здесь, идите, — сказал незнакомый женский голос. — Переливание крови займет некоторое время, но с ней все будет в порядке.

— Точно? — жалобно спросил Поттер.

— Абсолютно.

— Если с ней что-то случится, я найду этого Волдеморта и придушу своими руками.

— Запуск, — сказала незнакомка, и Ремус почувствовал слабый укол в локтевом сгибе. — Ух ты! Джеймс, а вы уже в курсе?

— О чем?

— Лили беременна! Посмотрите, видите? Вот сердечко… Вы не знали? Срок маленький, может, она и сама еще не поняла?

— Беременна? — судя по голосу, Поттер был ошарашен. — Господи боже мой! Как беременна?!

— Я не знаю, что вам ответить на вопрос «как», но все в норме, сейчас восполним кровопотерю, она восстановится, отдохнет, и отправляйте ее в запас. Для Лили война окончена.

— Так точно, доктор МакКиннон! — радостно откликнулся Джеймс.

Ремус улыбался. Он чувствовал, что Блэк был на седьмом небе от счастья.

— Хватит, пожалуй, — Блэк остановил ментограмму. — Ну как?

— Ей сделали переливание твоей крови?

— Ну да, зачем нужна искусственная, если рядом чистый? — Блэк улыбнулся. — Выдергивай шнурок.

— Погоди, но ведь если Лили Поттер была беременна, значит, их сын…

— Тс-с… Не надо вслух. Да. Я его крестный отец.

— Ты его кровный отец! — в полном изумлении сказал Ремус. — Это ваш общий сын!

Блэк сел и обхватил колени руками. Он смотрел на небо.

— Надо идти, — сказал он. — Солнце уже высоко. К вечеру пойдет снег.

— Может, сначала поедим? — спросил Ремус. — Со вчерашнего дня ничего не ел.

Блэк обернулся, Ремус кивнул ему на стоящие в отдалении котелки и термос.

— Да, пожалуй, сначала стоит поесть. Вечером доберемся до города и займемся всем остальным…

И все то время, пока они ели, собирались и долго-долго шли, Ремус думал, что же именно этот чертов Блэк имел в виду? И всякий раз от этой мысли в груди у него становилось горячо и сладко.

========== Часть третья ==========

1

Город превзошел все ожидания Ремуса. До него оставалось по меньшей мере километров пять, но он уже отчетливо заявлял о себе: сначала возникло зарево. Оно мерцало в темном небе — грязновато-оранжевое, дымчатое, — блеск отраженного светового великолепия тысячи огней. Чем ближе они подходили, тем слышнее становился равномерный гул — словно беспрестанное сонное бормотание миллионов жизней.

— Ты бывал в городе? — спросил Блэк.

— Не в таком большом.

— Да, у чистых больше нет таких больших городов, — Блэк остановился, оглядывая лежащий перед ними в долине особый исполинский организм, туго закрученный клубок из характеров и судеб, с добавлением стекла, пенобетона и электрических мегаватт. — Впечатляет, верно? Но мы не будем углубляться, обойдем краем.

Ремус облегченно выдохнул. Было жутковато представить погружение в самый центр этого мегаполиса.

Проселочная дорога упиралась в шумную оживленную автостраду, по которой сплошным потоком неслись грузовые автомобили.

— Это объездная дорога, — объяснял Блэк. — Тяжелому транспорту въезд в город запрещен. Сейчас пройдем вдоль магистрали, на развязке свернем в пригород. Остановимся в каком-нибудь хостеле, их там полно. Ближе к обеду, я надеюсь, встретимся с одним человеком и двинем дальше.

— Что за человек? — спросил Ремус, опасливо оглядываясь на проезжающие мимо грузовики.

— Рутер.

— Понятно, — сказал Ремус, хотя совершенно ничего не понял.

— Не бери в голову, — усмехнулся Блэк. — Всему свое время.

Основная лента автострады уходила дальше на север, примыкающая дорога развязки перекрестком вела в сторону объемных — судя по всему, складских, — строений. Блэк повернул правее.

Некоторое время шли по пустырю с какими-то чахлыми редкими деревьями и вытянутыми в ряды низкими постройками без окон.

— Что это здесь? — спросил Ремус.

— Личные склады горожан, кустарные мастерские, притоны разного сброда… Все, что не очень-то нужно городу, но без чего не обойтись цивилизации. Пожалуй, стоит снять шлемы, без них мы привлечем гораздо меньше нездорового интереса.

Эта часть города была освещена из рук вон плохо. Без визора ночного режима идти стало неприятно, Ремус постоянно проваливался в какие-то ямы, заполненные водой.

— Почему такая разбитая дорога? — спросил он, после очередного такого «провала».

— Не знаю, — признался Блэк. — Может, особенности покрытия? Скоро станет немного поприличнее, начинаются жилые кварталы. Но там стоит быть начеку в смысле нападений.

— Может, надеть шлем? — Ремус вспомнил, как здорово ему досталось в теснине по спине, ведь, если бы не шлем, было бы гораздо хуже.

— Нет, не надо. В городе редко нарвешься на конченых отморозков посреди улицы. Для таких особых приключений места надо еще поискать. А от обычных хулиганов я тебя как-нибудь уберегу.

Ремус в очередной раз подумал, что Блэк жуткий любитель строить из себя невесть что. Но промолчал. Пусть это будет одно из тех новых впечатлений и ощущений, которых тот предлагал ему поскорее набираться.

Жилые кварталы, о которых говорил Блэк, вряд ли можно было в полном смысле слова назвать приличными. Это оказался мрачный и унылый спальный район, застроенный высокими однотипными пенобетонными домами.

— Муравейник, — пробормотал Блэк, оглядывая безрадостный пейзаж. — Дойдем до реки, там есть частная застройка, хоть какая-то иллюзия чувства собственного достоинства во всем этом захолустье.

— Я смотрю, ты не очень-то любишь город?

— Да, он всегда норовит привязать тебя, выставить геоточку, в которую ты обязан возвращаться снова и снова, а меня это огорчает. Я люблю свободу.

Ремус вздохнул. Это ощущение ему было очень близко и понятно. Но ему всегда будто не хватало сил на противостояние. А вот Блэку, похоже, наоборот.

Недалеко от набережной обнаружился небольшой хостел. Ночной дежурный показал им комнату на четыре кровати, объяснил, где душевая и туалет, и пригласил утром зайти в буфет на завтрак, подкрепив приглашение обещанием скидки.

Ремус вымотался настолько, что, увидев кровать, уже не мог думать ни о чем другом. Он отказался от предложения Блэка сходить перед сном в душ, снял опостылевший за эти дни термокостюм и забрался под одеяло. Ему показалось, что он уснул раньше, чем голова его коснулась подушки.

Зато утром он проснулся первым. Блэк спал на втором ярусе кровати, отвернувшись к стене. Ремус потихоньку вытащил из рюкзака гигиенический набор, новое белье и пошел мыться.

Посетителей в хостеле явно было немного: все три душевые кабинки были пусты. Ремус выбрал ту, что слева.

Он с удовольствием пустил горячую воду и осмотрел все свои ранения. Новая кожа на бедре практически полностью сравнялась по цвету с его собственной, разве что на ней не было волосяного пушка — если не трогать, то практически и незаметно. Места ожога Ремус и вовсе не увидел. Довольный своей работой, он выдавил в рот зубную пасту и принялся натираться щелочной пеной.

Когда он вернулся в комнату, Блэк уже встал и перед распахнутым настежь окном делал гимнастику.

— Хорошая привычка, — сказал Ремус.

— Присоединяйся, — сказал Блэк и указал глазами на свободное рядом место.

Ремус улыбнулся и отрицательно помотал головой.

— Я быстро устаю.

— Это с непривычки, зато через месяц регулярных упражнений почувствуешь…

— Нет, — запротестовал Ремус.

— Дело твое, — согласился Блэк.

Нательное армейское белье красиво облегало его тренированное тело, Ремус с удовольствием понаблюдал как эффектно напрягаются мышцы ягодиц, бедер и спины во время неглубоких приседаний, но потом ощутил вполне красноречивое волнение, отвернулся и стал одеваться.

Завтракали в буфете. Он тоже был пуст, если не считать поварихи, одновременно выполняющей функции официантки. Блэк расплатился, отказавшись от денег со счета Ремуса.

— Это наши командировочные, — пояснил он, показывая карту. — Премьер закинул на расходы. В конце концов, мы имеем дело с государственным интересом, почему бы не воспользоваться?

Потом Блэк некоторое время вел активную переписку в коммуникаторе, а Ремус, пребывая в самом прекрасном настроении, смотрел из окна на набережную, по которой прогуливались горожане.

— Все в порядке, — наконец сказал Блэк. — Сейчас зайдем в ближайший магазин одежды, надо смешаться с толпой. Солдаты часто выбираются сюда из вашего корпуса, но зачем нам лишнее внимание, верно? А потом отправимся навестить одного человека… Кстати, захвати с собой свой кофр, думаю, он нам пригодится.

Ремус взял в комнате кофр, и они отправились на поиски гражданской одежды.

Днем город не производил такого удручающего впечатления. А может, они просто еще ночью выбрались из неблагополучного района? Но сейчас они шли по довольно уютному зеленому скверу. Справа тянулась набережная, а слева, за не слишком оживленным шоссе, высились вполне приличные дома средней этажности. Фасады были довольно изящно отделаны светлым камнем, на первых этажах, за огромными стеклянными витринами, кипела жизнь — горожане тратили время и деньги.

За одной из таких стеклянных витрин Ремус заметил манекены.

— Нам сюда? — спросил он, Блэк кивнул.

Через полчаса они были одеты как обычные горожане.

— А наши вещи? — спросил Ремус, заметив, что Блэк отошел от кассы с пустыми руками.

— Я заказал доставку. Какая разница курьеру, что везти в пакетах, старую или новую одежду?

— Я смотрю, ты во всем этом здорово разбираешься, — удивился Ремус. — Я бы долго привыкал к городской жизни.

— Тебе так кажется. Это мозг обманывает твои ощущения, он начинает внушать тебе, что ты зависим от настроения и поведения окружающих людей, и с увеличением их количества вокруг тебе становится все неуютнее, потому что ты теряешься. На самом деле все не так. Вокруг нас всегда находится примерно одинаковое количество людей, до которых нам в принципе может быть дело и которым есть дело до нас. А остальные — это биомасса, такая же как деревья, или дома: просто объекты. Те, кто живет в городе, привыкают к этому ощущению. Тяжело только по первости. Привыкнешь.

Блэк подтолкнул зазевавшегося на светофоре Ремуса.

В последний раз Ремус был в городе еще на Чистых территориях. Тамошние города были небольшими по размеру, в них не было таких многоэтажных домов, улицы проектировались с учетом инсоляции и зеленых насаждений.

— А где ты жил раньше? — спросил Ремус, понизив голос.

— В Гриммо.

— Практически столица, — с некоторой долей зависти сказал Ремус.

— Не то чтобы, но ты прав, довольно близко.

— У вас была квартира или дом?

— Скажем, небольшое поместье. Моя семья из «абсолютных двадцати восьми», если тебе это о чем-то говорит.

— Чисты навек?! — Ремус остановился от неожиданности. — С ума сойти!

— Не стоит, — усмехнулся Блэк. — Пойдем, надо поторопиться.

Всю оставшуюся дорогу Ремус молчал. Он пытался переварить услышанное. Выходило, что Блэк был одним из списка двадцати восьми семей, чьих представителей ни разу не касалась генетическая правка! Он был человеком той конфигурации, которую сотворила еще сама природа.

— Послушай, а ты не боишься? — спросил Ремус, когда они уже зашли в какой-то высотный дом.

Блэк вопросительно поглядел на него.

— Знаешь, сколько будет стоить твоя кровь на черном рынке?..

— А, ты об этом! — усмехнулся Блэк. — Нет, не боюсь. На мне ведь не написано, кто я такой. Мы пришли.

Он остановился у одной из дверей и нажал на звонок. Некоторое время было тихо, потом что-то щелкнуло.

— Отлично, пойдем, — азартно прошептал он и открыл дверь.

Они оказались в темной прихожей, до отказа набитой какими-то коробками и аппаратурой. Блэк прошел по узкому проходу и поманил за собой Ремуса. За дверью в конце коридора виднелась полоска неяркого света. Блэк постучал.

— Входи, Сириус, — раздался довольно неприятный резкий голос.

— Привет, — Блэк вошел. — Выйди-ка к нам на минуту.

Ремус вошел в комнату вслед за Сириусом. В ней царил такой же бардак, как и в прихожей, даже хуже. К коробкам и аппаратуре добавились еще и пустые грязные контейнеры из-под еды.

— Ну и вонь у тебя, — сказал Блэк и помахал рукой перед лицом.

— Что поделать, — ответил все тот же голос. — Физиология, будь она неладна! Вот когда я научусь питаться от электросети!..

Блэк рассмеялся, отдернул штору и распахнул окно.

— Эй! Что ты делаешь?! Что за манеры такие?! — заорал хозяин квартиры, и тут Ремус наконец увидел его.

Это был человечек небольшого роста. Он сидел в огромном мягком кресле, сплошь — с головы до ног — опутанный проводами.

— Врывается, понимаешь, отвлекает от дел, нарушает личное пространство! — продолжал возмущаться человечек.

— Ничего, ничего, солнечный свет и свежий воздух еще никого не убивали, — добродушно смеялся Блэк. — Когда ты в последний раз вставал с этого кресла, вонючка?

— Будешь обзываться, не стану с тобой коннектиться! — обиженно надул губы человечек.

— Куда ты денешься?! Кстати, я тут привел доктора…

— Вот как?! — человечек уставился на Ремуса неподвижным взглядом. — Ремус Джон Люпин, майор медицинской службы Особых вооруженных сил. Чистый?! Я смотрю, вас прямо притягивает друг к другу, а, Сириус?

Человечек захохотал. Блэк с веселой укоризной покачал головой.

— Ну ты и трепло! А по поводу твоей обездвиженности я не шутил. Не хочешь устроить себе пару часов техобслуживания? Доктор Люпин с радостью тебе поможет, верно, док?

Ремус растерянно кивнул. Он все никак не мог понять, что происходит.

— Может, ты и прав? — задумчиво протянул человечек и побарабанил пальцами по подлокотникам. — Кто знает, когда еще выпадет такой шанс? Но, знаешь, я наконец так удобно расключился, было бы обидно…

— В этом я тебе потом помогу. Давай, поднимайся, пока док приведет тебя в порядок, я постараюсь прибрать твой хлев.

Человечек закряхтел и стал приподниматься с кресла, и только тут Ремус заметил, что его голова была сплошь утыкана коннекторами. В его черепе было не меньше десятка нейрошунтов! Ремус обмер: это было просто невозможно!

— Что док, прибалдели? — весело спросил человечек. — Вот так и живу, вообразите?! Дюжина шунтов, встроенные визоры, одинокий, больной, подключенный ко всем возможным личным коммуникациям…

Человечек похлопал себя по низу живота и Ремус увидел, что у него между ног виднеются катетеры моче— и калоприемников.

— Не побрезгуйте, док. Вы ведь давали клятву помогать всем страждущим…

Блэк уже скидывал пустые коробки одна в другую и посмеивался, глядя на растерянного Ремуса.

— Да, конечно, но… — забормотал Ремус. — Что вы с собой сделали?!

— Все ради науки, никакой личной выгоды, док! — человечек театрально воздел руки к потолку.

— Не слушай этого клоуна, лучше постарайся привести его в божеский вид, нам предстоит провести тут несколько часов, и мне бы не хотелось окончательно провоняться…

— Это в моей природе, что я могу поделать?! — вскинулся человечек. — Пятьдесят два процента виргинского опоссума, док, вы подумайте! Разве может человек жить иначе?

Ремус подошел к человечку и внимательно осмотрел его со всех сторон.

— Надо отключить коннекторы, у вас тут опрелости под проводами и есть несколько мест с отслоением. И потом надо переустановить катетеры. Думаю, стоит заниматься этим в ванной.

Человечек захихикал.

— Черт побери, я совершенно отвык от таких личинок, — сказал он, обращаясь по всей видимости к Блэку. — Меня зовут Мундунгус Флетчер, господин доктор, приятно познакомиться.

Ремус пожал блеклую лапку человечка.

Он провозился с ним больше двух часов. Сначала Флетчер принял пенную ванну, затем был диагностирован и излечен от пролежней, отслоений и холецистита, аденомы простаты и шейного остеохондроза.

— Стоило тратить на меня столько препаратов? — печально вопрошал Флетчер. — Вы могли бы просто сделать мне небольшое переливание крови, и через неделю я был бы как новенький!

Блэк только посмеивался.

— Все, осталось только подключить меня к канализации, и можно снова погружаться, — хихикнул Флетчер, когда Ремус сделал заключение, что тот в более или менее приличной форме.

Блэк успел основательно прибрать комнату. Теперь Ремус видел, что вся она под завязку напичкана сложнейшим оборудованием. Некоторых приборов он даже в глаза никогда не видел, а о назначении других имел весьма смутное представление.

— Может, закажешь еды старому другу, Сириус, — заискивающе спросил Флетчер.

— Без проблем, держи, — Блэк протянул Флетчеру пластиковую карту.

— Ты чудо, парень! Кстати! Тут недавно обнаружилась одна цыпочка — доминантка! — я сразу подумал о тебе! Попробую ее найти, горячая штучка, да! И аватар прописан эффектно. Все чаще стали делать качественные вещи, понимаешь! Прошли времена плоских пиксельных шлюшек, теперь народ начал рубить тему…

Ремус ничего не понял из сказанного, но интуитивно смутился от похабного разговора.

— С цыпочками разберемся попозже. Заодно доктора отблагодаришь, я тебе кое-что подскажу. Пока мне надо, чтобы ты хорошенько пробил его на шпионские программы. Да и меня тоже. Джеймс присоединится позже, он сейчас уже на территории Хогвартса, сказал, что примерно через час сумеет законнектиться.

Флетчер все это время распределял и втыкал коннекторы в шунты. Ремус смотрел на это и не мог поверить, что такое возможно.

— Я готов, — сказал тот наконец. — Только прошу, закрой окна, хотя бы шторы, не могу коннектиться при свете. Черт его знает, почему. Док, вы ничего об этом не слышали?

— Нет, — выдавил Ремус.

— Ну да, откуда?.. Вот так, — Флетчер одобрительно кивнул наступившему в комнате сумраку. — Усаживайтесь и подключайтесь. Куда пойдем, Сириус?

— К океану, — ответил тот.

Ремус недоверчиво повертел в руках коннектор.

— Смелее, ну, — сказал Сириус, — я войду сразу после тебя.

Ремус вдохнул поглубже и вставил коннектор в нейрошунт. И тут же очутился по колено в воде. Раздался хохот Флетчера.

— Добро пожаловать в параллельный мир, доктор!

Ремус огляделся. Он стоял в полутора метрах от песчаного берега. Неподалеку между пальмами уютно разместилось деревянное строение на сваях. Ремус обернулся — за его спиной медленно и величественно дышал бескрайний океан.

— Красиво, верно? — раздался голос Блэка. Он стоял рядом и щурился на чистейшее — без единого облачка — небо. На нем были высокие кожаные сапоги, брюки с вышитыми на животе узорами, белая рубаха и широкий красный пояс. На голове Блэка возвышалась невиданная черная треугольная шляпа.

— Как?! Что это такое?! — проговорил Ремус в совершенном недоумении.

— Пошел к черту, Флетчер, а ну-ка, смени аватар! — раздался голос Блэка теперь уже с другой стороны. Ремус обернулся и увидел другого Блэка: тот стоял, подбоченившись, в темно-синем облегающем трико, и его босые ступни утопали в белоснежном песке. Тот, что находился рядом в воде, рассмеялся голосом Флетчера.

— Да ладно, тебе жалко аватара? Смотри, я сделал тебя пиратом, какими они были в незапамятные времена. Телки просто пищат! Я и голос смоделировал, вот послушай, — Флетчер кашлянул и сказал голосом Блэка: — Жаль, я никак не могу допроситься, чтобы ты показал мне свой прибор… Поэтому пришлось сделать вот что!

Тут Блэк в шляпе стянул с себя штаны, и Ремус увидел, что вместо члена у него внушительных размеров живая рыба.

Флетчер захохотал. Ремусу показалось, что он сходит с ума.

— Ну и придурок! — со смехом сказал Блэк в трико.

— А чего?! — визжал от хохота Флетчер. — Чешуя создает невероятный эффект сопротивления, хочешь, попробуй сам?! Я не жадный, дам поносить.

— Обязательно, но чуть позже. Пока давай займемся делом.

Ремус увидел, как Блэк в шляпе распался на пиксели, и вместо него через секунду образовался немного странного вида бот.

— Делом так делом, — прозвучал голос Флетчера. — Не бойтесь, док. Я только проверю, не завелся ли у вас в мозгах какой-нибудь паразит.

Блэк сел на песок. Ремус почувствовал, как бот тронул его манипуляторами за голову.

— Сейчас у вас может начаться некоторая эмоциональная нестабильность, не пугайтесь, это я ищу в ощущениях ментотела, чаще всего черви проникают именно туда, засечь их там без специальных кодов трудно…

Ремус действительно чувствовал, что его то подмывает кричать от радости, то бросает в крайнюю усталость, то в раздражение, то в скуку…

Блэк пересыпал песок из ладони в ладонь. Волны раз за разом наползали на берег и снова отступали. В конце концов Ремус успокоился, и теперь только с интересом наблюдал за сменой собственных эмоций.

Неожиданно рядом с Блэком появился капитан Поттер в одних лишь купальных трусах.

— Вот это да, Джеймс! — воскликнул Флетчер. — Здравствуй, приятель, давно не виделись!

Блэк тут же поднялся. Поттер пожал ему руку и крепко обнял.

— Как дела? — улыбаясь, спросил он Блэка и кивнул на Ремуса. — Все-таки провернул?

— Береженого бог бережет, — сказал Блэк.

— И все равно дерьмо случается! — ответил Поттер и засмеялся. — Как добрались? Я уже соскучился…

И вдруг Поттер и Блэк исчезли.

— Куда они делись? — взволнованно спросил Ремус.

— Пошли поболтать в личный кабинет. Наверно, хотят побыть вдвоем. Давно не виделись, то да се…

Ремусу показалось, что голос Флетчера прозвучал иронично.

— Это вам только кажется, — ответил Флетчер. — Тут такое место, док, где не надо так остро реагировать. Все, что здесь происходит, происходит у вас в голове. —

Он хихикнул. — Если вы соскучились по Сириусу, можете просто позвать его в свой личный кабинет, и он будет с вами. Одновременно — и с вами, и с Джеймсом. Очень похоже на работу программы обмена сообщениями на коммуникаторе, только гораздо круче.

— Я совершенно не соскучился, просто мне все непонятно и странно, — сказал Ремус. Его начинала раздражать эта ситуация, но он не мог поручиться, что это было настоящее, а не задетое Флетчером чувство.

— Док, я нахожусь внутри ваших глубинных эмоций! Со мной вы можете быть совершенно откровенны, во всяком случае сейчас. И я отчетливо вижу, что вы…

— Стоп! Если вы не прекратите, я просто выдерну коннектор из шунта!

— Ладно, ладно, — примирительно сказал Флетчер. — Просто я хотел посоветовать вам не обольщаться Сириусом. Понимаю, трудно, такой харизматичный… Но он, похоже, из категории скупых на эмоции. Во всяком случае, мне никогда не удавалось зафиксировать у него чувств ярче, чем братская любовь к Джеймсу. Вот там он раскрывается до невероятных глубин. А вы и Джеймс немного неправильно все это истолковываете.

— Мне нет никакого дела до отношений Блэка и Поттера! И вообще до них самих!

Ремус сдерживался из последних сил.

— Тише, тише, я почти закончил.

На берегу снова показались Поттер и Блэк.

— Здравствуйте, док! Я, оказывается, забыл на радостях поздороваться с вами! Как вы себя чувствуете? Как нога? — спросил Поттер.

— Спасибо, все в порядке, — сердито ответил Ремус.

Флетчер хихикнул.

— Что? — спросил Блэк.

— Сейчас, еще секунду…

— Сириус рассказал мне, что устроил с вами небольшой аттракцион близкого знакомства, — сказал Поттер. — Надеюсь, вы на нас не в обиде? Вы ведь теперь понимаете, чем мы рискуем?

— Конечно, — ответил Ремус. Он заметил, что Блэк уже не выглядит таким беззаботным и радостным, каким был до того, как они с Поттером отлучались в личный кабинет.

— Я рад, док. И очень вам благодарен за все.

— Я закончил, Сириус, — сказал Флетчер. — Он практически чист, если не считать кодировщика.

— Что за кодировщик? — Блэк подозрительно сощурился.

— Доверять можно, разработан Замком, загружен чуть больше трех дней назад. Может, они тоже приняли меры по утечке информации?

— Этот кодировщик мне прислал Дамблдор, когда мы с капралом ночевали в лесу, — сказал Ремус. — Он сказал, что это обезопасит наше с ним общение.

Блэк и Поттер переглянулись.

— Все верно, — сказал Флетчер, загружено в два часа сорок семь минут. Думаю, ничего страшного.

— Ладно, — проворчал Блэк, — разберемся. Теперь ты, Джеймс?

— Да, давай. Я там Питера одного оставил, ты же его знаешь…

Блэк презрительно фыркнул.

— Хотите прогуляться, док? — Блэк неожиданно снова обратился к Ремусу на «вы».

Бот подкатил к Поттеру и взялся за его голову манипуляторами.

— Смотрите, не забирайтесь далеко, — как-то неприветливо усмехнулся Поттер.

— Тебе дать канал этой доминантки? — хихикнул Флетчер.

— Пока не надо, — ровно ответил Блэк и потрепал Поттера по волосам. — Не злись.

— Поехали, — сказал Флетчер.

— Пойдемте, — сказал Блэк Ремусу и кивнул в сторону строения между пальмами.

— Что это за место такое? — спросил Ремус, когда они отошли на некоторое расстояние.

— Это ментомир. Или ментосеть. Виртуальная реальность. Тело находится в одном месте, а мысли могут пребывать где угодно. Я выбрал эту локацию. Но ее можно сменить. Например, вот так.

В следующее мгновение Ремус оказался в абсолютном нигде.

— Что это?! — крикнул он, ему стало нестерпимо страшно.

— Мой личный кабинет, — спокойно ответил Блэк. Тут ничего нет. Я не создавал себе ментомир. А вот у Флетчера их больше нескольких сотен. Он живет в них, модернизирует, продает, разрабатывает новые. Он чертов гений! Но вы видели, чего ему это стоит в реальности.

— С ума сойти! И это каждый может так?

— Не совсем. Во-первых, конечно, нужен талант. И желание. И опыт. И вообще-то это запрещено. И государство преследует таких как Флетчер. Почему-то закон запрещает использовать ментотело иначе как хранилище, хотя у него невероятные дополнительные возможности, вот вы и сами теперь это видите. Кстати, код «Хранитель» тоже из области ментомира. Сюда загружается образ объекта, который ты хочешь сохранить, и в этот момент он исчезает из любых баз. Объект может быть скопирован на любой другой носитель, но для этого требуется активировать некоторые системы… Нет, трудно объяснить на пальцах.

— Давайте вернемся на пляж, — попросил Ремус, его немного мутило от этой пустоты.

Мгновение, и они снова оказались на берегу.

— Бродяга, а ты не мог бы потом задержаться ненадолго? Забыл тебе еще кое-что сказать, — крикнул Поттер, когда увидел Блэка.

— Конечно, — Блэк повернулся к Ремусу. — Если хотите, можете выйти хоть сейчас. Просто сосредоточьтесь на каком-нибудь физическом ощущении, почувствуйте тело, выньте коннектор и окажетесь в комнате Флетчера. Я должен поговорить с Джеймсом наедине.

— Хорошо, — сказал Ремус, стараясь контролировать эмоции. — Жду вас в реальном мире.

Он сосредоточился, ощутил руку, пошевелил пальцами — притом рука в ментомире оставалась совершенно неподвижна — и дернул разъем.

Песчаный берег океана пропал. Ремус снова оказался в той же сумеречной комнате. В кресле напротив сидел Флетчер и смотрел перед собой невидящими глазами.

Блэк сидел рядом на диване. Его глаза были закрыты, а губы едва заметно вздрагивали. Наверное, говорит с Поттером, — подумал Ремус и неожиданно испытал невероятно острый и болезненный укол зависти: почему? И как Поттеру так повезло? Чем тот заслужил?

В чем заключалось везение и что именно Поттер заслужил, Ремус сформулировать не мог. Я жил как какой-то… крот! — с ужасом подумал он. — С самого рождения я просто обитал, чухался в какой-то малосодержательной среде! В то время как они жили на полную катушку! И ведь беда в том, что не случись с Блэком подобного огреха в госпитале — не видать мне ни этого странного и опасного марша, ни города, ни Флетчера с его виртуальным миром — ничего! Я бы так и продолжал ковыряться в развороченных кишках бойцов и в настройках киберов и медкапсул. А потом бы состарился и умер. И мое никчемное ментотело заняло бы крошечный кластер среди миллионов таких же никчемных ментотел с их мелкими мыслями, мелкими интересами, мелкими проблемами… Почему?! Как?! Чем Поттер и Блэк отличаются от меня?! От наладчика Артура? От новобранца Хэмиша Коула? Что нужно было сделать, чтобы перейти из моей жизненной плоскости в многоуровневое существование Блэка? Откуда он узнал про ментосеть? Как понял, что это вообще возможно? Как познакомился с Поттером, в конце концов?! Блэк ли ввел Поттера в свой мир, или наоборот? И почему миллионы людей живут так серо и убого, а кто-то утомлен яркими авантюрами и мечтает проспать восемь часов кряду, лишь бы уже эти необычайные приключения и происшествия не валились на голову?!

Да, теперь я понимаю, какое недоумение вызывал, как раздражал своими остротами и тупой иронией — мне-то они казались стоящими, а для них выглядели утомительно-банальными… И Блэк после погружения в мою ментограмму еще нашел в себе силы сказать, что ему в ней что-то понравилось? А что там могло понравится? Цветные носки? В моей жизни до момента встречи с Блэком не было ничего по-настоящему стоящего и занимательного! Разве что решение уйти к особым? Да и то сомнительно.

Ремус окончательно растравил себя. Он уткнулся лицом в ладони и не в силах был больше думать о своей никчемности. Он осознал ее! И, хуже всего, что он должен был с ней смириться.

А память, словно в издевку, подсовывала «лучшие» моменты: «И вообще, доктор, — говорил Блэк, когда они сидели в трактире, — постарайтесь относиться ковсему, как к забавному приключению. Вашему брату не часто выпадают такие командировки…»

«Я понимаю, вы сейчас в некоторой растерянности, думаете, что мы не доверяем вам подробностей из вредности или, я не знаю, превосходства?.. Но это не так. Если вам будет достаточно моего честного слова, то я даю вам его. — Блэк тогда как раз стоял над спящим Поттером, чтобы солнце не светило тому в лицо и не мешало отдыхать.

— Просто поступите как офицер — исполните свой долг скромно и ответственно и возвращайтесь к прежней службе. Больше вы ничем не сможете быть полезны для этого дела».

Ремус тихо застонал и откинулся на спинку дивана. Бледное лицо Блэка отчетливо выделялось в темноте.

Чертов Блэк! — думал Ремус. — Ты просто разрушил мой мир! Как мне теперь жить дальше?! Как мне вернуться на исходные после того, что я узнал?!

Блэк молчал. Лишь губы его немного подрагивали. И в этот момент Ремус отчетливо понял, чего он хотел с самого первого дня, как только увидел Блэка! И это понимание настолько потрясло его, что он зажмурился.

— Привет, док! — сказал Флетчер. — Как самочувствие? Странно слышать такой вопрос, да? Ведь обычно его задаешь ты.

Ремус открыл глаза. Флетчер смотрел на него, но словно бы мимо.

— Послушайте, Флетчер, — сказал Ремус, — а что будет, если кто-нибудь узнает про вас? И про ваш виртуальный мир?

Флетчер захихикал.

— Вы правда хотите это знать, док? Я сделаю вот так!

Он откинулся в кресле и стал похож на покойника. По комнате распространился отвратительный трупный запах. Ремус брезгливо поморщился и помотал головой.

— Я ведь вам говорил — пятьдесят два процента виргинского опоссума, док! Это в моей природе! — и Флетчер снова рассмеялся.

— Чем здесь опять так воняет? — раздраженно скривив губы спросил Блэк, озираясь по сторонам. В руке у него был отсоединенный от шунта коннектор.

2

Когда они вышли от Флетчера, на улице уже зажглись фонари.

— Хочешь есть? — спросил Блэк.

Ремус пожал плечами; он все еще пребывал в состоянии глубочайшего мучительного внутреннего разлада. В довершении всего Блэк после возвращения из «того» мира снова неожиданно перешел на «ты». Ремус даже думать не хотел о причинах этой резкой смены в стиле общения.

— Ты нормально себя чувствуешь? — Блэк кинул на него быстрый взгляд.

— Не знаю. Да. Или нет.

К черту церемонии, — подумал Ремус. — Он видел меня изнутри, почему я должен сейчас скрывать свои чувства?

— Я просто раздавлен своей ничтожностью. Я испытываю самый настоящий когнитивный диссонанс и, кажется, близок к депрессии.

— Ясно, — сказал Блэк и замолчал.

А Ремус продолжил внутреннее уничижительное самобичевание. Похоже, — думал он, пока они шли обратно в хостел, — Блэк разочарован. Он ожидал, я легкостью восприму все то новое, что мне довелось узнать, и с радостью окунусь в непривычные переживания и эмоции. Не тут-то было!

Сегодняшнее виртуальное путешествие настолько раздвинуло горизонты моего сознания, — рассуждал Ремус про себя, пока они ели в небольшом бистро, — что я ощущаю себя крошечной песчинкой, жалкой мизерностью. И я еще рассуждал о мелочности жизни, глядя на горы! Что горы? Статичная материя! Нагромождение тектонических процессов. Застывшая реальность бытия, растянутая в моем коротком времени пребывания в этом мире. А ведь совсем рядом есть те, кто проживает сотню воплощений за короткий час, каждый раз вынося из них новый опыт. И тем удивительнее бездарно используемые ресурсы «того» мира, какие-то игры с доминантками и прочие пустые переодевания, как будто каждый, имеющий практику пребывания там, уже однажды постарался извлечь из этого какой-то смысл, но потерпел поражение и теперь относится к происходящему как к большой игре.

— Мне кажется, я понимаю, почему государство запрещает эти взаимодействия с ментосетью, — сказал Ремус, когда они вернулись в хостел.

— Вот как? — ему показалось, что Блэк улыбается. — И почему же?

— Трудно смириться со своей личной убогостью.

Блэк сделал какое-то неопределенное движение плечами.

— Это если начинать копать глубоко, — ответил он. — Я тебе говорил, что знал таких, кто не выдерживал. Но есть несколько факторов, которые помогают сделать правильные выводы и начать спокойнее ко всему относиться. Во-первых, целостность самосознания и самоидентификации. Во-вторых, понимание границ ментальности, и своих, и чужих. А в-третьих… Быть проще!

Блэк рассмеялся и, приобняв Ремуса одной рукой, похлопал по плечу. Ремус смутился, и в этом бесхитростном ощущении вдруг по-настоящему вернулся в реальность.

— Хочешь, посидим на терраске? Я видел там скамейку. Ты пиво пьешь?

— Лучше кофе.

Блэк принес на террасу стаканчик кофе. Себе он взял в буфете бутылку пива. Ремус сделал глоток, обжег язык и поморщился.

— Удивительно, верно? — сказал Блэк и отхлебнул прямо из горлышка. — Обычный осенний вечер, вон звезды проявились, у кого-то играет музыка, жизнь идет своим чередом… А ты сидишь тут и мучаешься сознанием собственной ничтожности.

— Как ты узнал про существование того мира?

Блэк уселся на перила и оперся плечом о деревянный столб опоры.

— Случайно. Ковырялся в настройках ментоустановки и нечаянно провалился в систему общего доступа. Я же тебе говорил, что моя мама любила все держать под контролем? Ну и вот.

— Хотел что-то скрыть от нее? — догадался Ремус.

Блэк улыбнулся, но ничего не ответил.

— А как ты познакомился с Флетчером?

— Это было не трудно. На том этапе я коннектился абсолютно со всем, что мне попадалось. Пару раз натыкался даже на какие-то секретные базы данных. Но там, по-видимому, понимали, что это случайный визит и мной особо никто не интересовался. А потом меня выследил Флетчер. Ты знаешь «Фолькванг»?

— Ты про аттракцион? Конечно!

— Видишь, а ведь это тоже часть ментосети. Только чистые зарабатывают на нем деньги. Он подается как некий психостимулятор, дескать, задействует глубинные слои, поднимает на поверхность подсознание… Кому есть дело выяснять, что это такое на самом деле? Шоу и шоу. Плати бабки — получай удовольствие. Но есть и те, кто начинает копать глубже. Такие вот и становятся «флетчерами», рутерами. Они проживают множество жизней, а хочешь — создавай собственную вселенную и торчи там сколько влезет, пока есть кому позаботиться о твоем бренном теле в этой реальности. Стоит только начать, а вот выбраться из этого дерьма нелегко…

Блэк вздохнул, повернулся затылком и приподнял волосы. Ремус обомлел — он увидел еще два нейрошунта, незаметные под копной довольно длинных волос.

— Ты тоже рутер? — спросил он.

— Нет, теперь нет, — улыбнулся Блэк. — Хотя при желании технически я тоже могу погрузиться довольно глубоко. Во всяком случае, тащить парочку таких проектов, как «Фолькванг». Да я и начинал. Но решил, что не выдержу конкуренции у чистых и стал работать с особыми. И тогда познакомился с Джеймсом.

— Погоди, но ведь ты — Боец. И придя к особым, ты был боевым офицером Чистых сил.

Блэк рассмеялся.

— Боже мой! Ты действительно личинка! Неужели ты думаешь, что все так просто? Захотел стать рутером, нашел подпольщика, который установил тебе еще пару хранилищ, и вперед? Не-е-ет. Есть, братец, такие службы, которые очень тщательно и очень умело контролируют начинающих любителей…

— То есть тебя завербовали? Особые? Или чистые?

— И особые, и чистые. Всегда умнее работать на два лагеря. Опаснее, но выгоднее.

— Но я что-то не слышал про похожий аттракцион у особых, — с сомнением сказал Ремус. — Даже в Академии никто не предлагал воспользоваться. Наркотики были, а аттракционы?..

— Да, у особых это особое удовольствие. Законы строже, и доступ ограничен по максимуму. Но в каждой части есть специальный отдел, который работает с ментосетью. Бойцы надевают шлемы и попадают в руки специалистов, которые контролируют действия армии — усиливают патриотизм, настраивают на бесстрашие и волю к победе…

— Ты поэтому удивился, что я не знал, как работает ментошлем?

— Конечно. Но, оказывается, медикам и вовсе не посчитали нужным давать инструкции, скорее всего, опасаются распространения информации.

— Зачем тогда ты мне все рассказываешь, раз это запрещено?

— Послезавтра мы дойдем до Замка и произведем зачистку, — спокойно ответил Блэк.

— И я просто обо всем забуду?

— Да.

Ремуса обдало волной леденящей душу обиды, разочарования и негодования. Он не мог больше смотреть на Блэка. Он буквально ненавидел его. Он ненавидел Поттера и Флетчера, Дамблдора и капрала Петтигрю, свой личный нейрошунт и того, кто придумал весь этот ужасный, скрытый, секретный параллельный мир, ослепительно сверкнувший в его жизни, очаровавший сознание и теперь ускользающий, словно отголосок полузабытого счастливого воспоминания.

— Ты жил без всего этого много лет и был счастлив, — Блэк сел рядом. — Многие знания — многие печали. И потом, зачем тебе это?

— А тебе? — задиристо спросил Ремус.

— Это моя жизнь, — Блэк равнодушно развел руками.

— А это моя. И кто дал тебе право решать, что мне помнить, а что нет?

— Закон Особой Республики. Премьер. Тайна личности. Чувство жалости к тебе, в конце концов, — ответил Блэк. — Достаточно?

— Вполне.

Ремус допил кофе, бросил стаканчик в урну и встал.

— Ты спать? — спросил Блэк как ни в чем не бывало.

Ремус молча пошел в комнату. От пульсирующей ярости мысли разбегались в разные стороны, он никак не мог сосредоточиться; его то подмывало высказать Блэку все, что он думал о нем, но как только он начинал оформлять свои претензии в связные слова — те улетучивались, ведь он действительно оказался случайным свидетелем! Он не должен был узнать обо всем этом. Но ведь узнал! — упрямо твердил голос в голове. — И теперь уже страшно подумать, что все может вернуться на круги своя. Что он снова станет влачить жалкое существование майора медицинской службы, в то время как Блэк и Поттер, приходя к нему на плановое обследование, будут помнить все и… Ну почему, черт возьми?! Как унизительно и горько осознавать, что ты слишком мелок для каких-то знаний, что тебе не улыбнулось в свое время задать самому себе нужные вопросы, что ты наивен и до обидного стандартен.

Ремус лег на кровать и отвернулся к стене. Сна не было. Только тягучее мучительное состояние обреченности. Наверное, подобные муки испытывает осужденный на казнь? Время включило обратный отсчет. Что толку, что он будет жить? Разве возможно желать добровольно вернуться в прежнее состояние безропотного животного, мнящего себя отчасти вершителем каких-то судеб мира, когда теперь ты знаешь, что на самом деле все решают другие, а ты лишь крошечный инструмент этой по-настоящему яркой и активной жизни, доступной, увы, лишь немногим?..

В комнату вошел Блэк. Некоторое время он просто стоял. Ремус сделал вид, что уснул. Но, видимо, и актер из него был никудышный, потому что Блэк сел рядом на кровать.

— Обиделся? — спросил он. — Но пойми, так будет лучше прежде всего для тебя. Я понимаю, это звучит странно и тебе даже может показаться, что это не так…

— Пошел к черту, — сказал Ремус.

Блэк вздохнул.

— Поверь, ты просто не вспомнишь ничего из того, что было. Ты перестанешь чувствовать теперешнюю обиду. И больно не будет.

— После всякого раза, когда ты так говоришь, мне становится только хуже.

— Извини, но я не мог не проверить тебя через Флетчера. Там, куда мы отправляемся…

— Все, хватит, я хочу уснуть.

Ремус почувствовал, как Блэк тронул его за плечо.

— Не отчаивайся так. Ты славный парень. Хочешь, я в качестве компенсации свожу тебя в отличный приют для одиноких сердец? Оттянемся напоследок? Я могу сделать тебя, например, шикарной девахой. Тебе же нравятся мужчины…

Ремус вспыхнул. Он подскочил так резво, что ударился головой о дно верхней кровати. Блэк коротко прыснул. Ремус задохнулся от негодования.

— Какой же ты мудак, — прошептал он, переводя дыхание. — Я еще никогда не встречал такого отвратительного подонка!

— Почему сразу подонок и мудак? — прищурился Блэк. — Цена правды, да? Заметь, я не сказал ничего такого, о чем бы ты сам не думал, я всего лишь озвучил твои мысли. А ты оскорбляешь меня. За что?! Из собственной трусости? Или стыда? Тебе даже самому себе не достает сил признаться, что тебя интересуют парни и поэтому ты срываешь на мне злость за нестандартность своих влечений?

— Это никого не касается, кроме меня! — крикнул Ремус и заметался, стараясь выбраться с нижнего яруса кровати.

— Согласен, но только потому, что никому нет дела до тебя, — Блэк развернулся и преградил ему путь. — И это не тайна. Любой имеющий доступ к твоему хранилищу узнает это, если захочет. И скрывать свое естество так же глупо, как и то, что ты привязываешь свой хвост к ноге, идиот! И таких идиотов еще несколько миллионов! Вы тешите себя уверенностью, что у вас действительно есть право на тайны, вместо того, чтобы расслабиться и жить, не скрывая своих желаний и чувств! А все раздутое самомнение и гордыня! Ты думаешь, я не знаю? Я ведь прекрасно видел, как ты смотрел на меня, да и не только на меня, о чем уж говорить! Подрочить в душе на образ голого бойца, воображая вас вместе прямо на столе медицинской капсулы — это пожалуйста, а услышать предложение сыграть в эротическую игру по всем правилам личных предпочтений — это выше наших моральных сил! И человек, который, не осуждая, предлагает тебе это — отвратительный подонок и мудак?! Что за двойные стандарты, господин майор?!

Ремусу не удалось как следует размахнуться — помешала стена, удар в челюсть вышел слабым и смазанным. Блэк на мгновение опешил, а потом странным образом толкнул его в грудь, отчего у Ремуса перехватило дыхание.

— Сволочь, — прошептал тот в бессильной злобе.

— Спи, — сказал Блэк. — Я вернусь за тобой завтра утром.

Грудь все еще болела. Наверное, прием какой-то особой борьбы, — думал Ремус, потирая место удара и стараясь не дышать глубоко. Ему было нестерпимо жалко себя. И самым невыносимым казалось то, что во многом Блэк был прав! Так метко и прицельно точно ударить по самым сокровенным болевым точкам! И это были не физические муки, это были страдания уязвленного самолюбия, задетой совести и поднятого на поверхность стыда.

Ремус застонал и закрыл лицо руками. Как найти в себе силы снова смотреть Блэку в глаза прямо и открыто?!

«Неужели он действительно во всем такой, какой есть? Не может быть! Ведь наверняка и у него за душой есть нечто, что он не захотел бы показывать первому встречному. Почему мне не пришло в голову сразу сказать ему об этом? И как ловко ему удается выставить все в выгодном для себя свете!

Да, мне точно не место рядом с таким прожженным демагогом. Я слишком простодушен, за что и поплатился. Но неужели Поттер, этот жизнерадостный и вечно гогочущий здоровяк?.. Братская любовь, ага! Убейте меня, если это так! Блэк влюблен в него по самые гланды! Да и Поттер, мне кажется, не строит из себя недотрогу, вспомнить только, как он лапал Блэка в лесу… На кой черт тогда Поттеру жена? Любил бы своего ненормального приятеля».

Ремус понимал, что в нем говорит обида и ревность. Что все совсем не так просто, как он выставлял для себя сейчас. Он ненавидел Блэка и презирал его вовсе не потому, что тот был плох, а потому, что сам Ремус не чувствовал себя достаточно хорошим.

— Твою мать! — прошипел он и в сердцах стукнул кулаком в стену. Пару секунд спустя пискнул коммуникатор. Ремус вытащил его из кармана.

«Выпускаешь пар? ;)» — спрашивал Блэк.

Он за стеной в соседней комнате, — понял Ремус. «Я готов оторваться напоследок», — написал он в ответ.

— Плевать! — твердил он, отправляя сообщение. — Плевать!

Блэк вошел в комнату.

— Мне пришлось соврать дежурному, что ты храпишь, — сказал он, войдя в комнату.

Плевать, — думал Ремус. — Плевать…

Блэк подошел к кровати и принялся возиться с рюкзаком, не снимая тот со второго яруса. Когда он наконец присел на кровать Ремуса, в руках у него был все тот же знакомый кейс.

— Для первого раза может потребоваться немного больше времени, — сказал он.

Ремус кивнул.

— Может, у тебя есть какие-то пожелания? Или мне сделать все на свой вкус?

— Делай что тебе захочется, — сдавленно прошептал Ремус.

— Как скажешь, — Блэк открыл кейс и экран монитора осветил комнату.

— Постой, — сказал Ремус и сел. — Я ведь и этого потом не вспомню?

Блэк утвердительно кивнул.

— Тогда я могу сделать это с тобой?

Блэк некоторое время молчал. У Ремуса от волнения взмокли ладони.

— Без проблем, — сказал тот наконец. — Куда отправимся?

— Мне все равно…

— Хорошо. Держи, — Блэк протянул Ремусу коннектор. — Подключайся первым.

Ремус вставил коннектор в нейрошунт, лег и закрыл глаза.

— Не надо так трагично, — усмехнулся Блэк. — А то такое чувство, что ты готовишься к изнасилованию.

Ремус ничего не ответил. Его немного знобило. Он слышал, как Блэк стучал по кнопкам клавиатуры, потом все стихло. И Ремус очутился в небольшой, с виду самой обычной комнате. Окно было распахнуто настежь, за ним раскинулся зеленый сад и яркое синее небо.

— Привет, — сказал Блэк. Ремус оглянулся.

Тот стоял у стола, заваленного какими-то приборами и шнурами.

— Где это мы? — спросил Ремус, осматриваясь.

— У меня в гостях. Ну? — Блэк распахнул объятия. — Иди ко мне?

Ремус сделал шаг и остановился. Он увидел ноги, и эти ноги были женскими. И еще у него были небольшие голые груди со светло-коричневыми ареолами сосков.

— Я не хочу быть женщиной, — сказал он, твердо глядя в смеющиеся глаза Блэка. — Я хочу быть самим собой.

— Так я и думал, — улыбнулся Блэк. — А что, если у меня не получится?

— Сделай меня капитаном Поттером. Кем угодно, лишь бы мужчиной.

Блэк искренне рассмеялся и потер пальцами переносицу.

— Капитаном Поттером, говоришь? Забавно… Разве что ему об этом потом не рассказывать? Как считаешь?

Блэк еще некоторое время смотрел на Ремуса, а потом вдруг исчез. И Ремус почувствовал, как тот тянет коннектор из его нейрошунта. Ремус открыл глаза и снова очутился в темной комнате хостела.

— Ерунда все это, — сказал Блэк и улыбнулся. — Какие-то глупости.

Он снял с кровати свой кейс, поставил его на пол и лег рядом. Ремус замер.

— А так слабо? — тихо спросил Блэк, наклонившись к самому лицу Ремуса.

— Не слабо.

Ремус закрыл глаза и коснулся губами приоткрытых губ Блэка.

Это был первый в его жизни настоящий поцелуй. Он и понятия не имел, как быть дальше. Из всего, что он видел в кино, на ум пришло лишь, что нужно открыть рот. И когда он сделал это, почувствовал, как Блэк чувственно провел по его нижней губе языком. Член Ремуса сладко вздрогнул и напрягся. Блэк отстранился. Ремус открыл глаза.

— Ты в первый раз, что ли? — недоверчиво и удивленно спросил Блэк.

Ремус кивнул.

— Понятно, — улыбнулся Блэк. — Закрой рот.

Ремус смутился еще больше. Но долго мучится ему не пришлось, Блэк снова наклонился к его губам и принялся целовать их, то аккуратно оттягивая зубами нижнюю губу и приникая языком к языку, то мягко касаясь своими губами подбородка и уголков рта. Дыхание его участилось. Ремус заметил, что и сам уже не в силах дышать носом, ему будто перестало хватать воздуха. И еще, ему очень хотелось почувствовать под пальцами голое тело Блэка, но руки вдруг сделались какими-то деревянными и непослушными. Все, что Ремус мог — это сжимать в кулаках покрывало.

— Погоди, — прошептал Блэк, привстал и тут же звонко стукнулся макушкой о дно верхней кровати. — Черт! — зашипел он.

Ремус рассмеялся. И с этим смехом будто выплеснулось сковывающее напряжение.

Блэк стянул с себя кофту и штаны, надорвал на груди нижнее белье и ловко выбрался из него, оставшись абсолютно голым.

— Раздевайся, — шепнул он Ремусу и стал помогать выпутываться из одежды.

Ремус, проклиная неудобство, стягивал с себя белье, а сам не мог оторваться от созерцания возбужденно торчащего члена Блэка.

— Можно, я потрогаю? — спросил Ремус, указывая на него взглядом.

Блэк кивнул и вытянулся рядом. Ремус провел пальцами по напряженному члену и сжал его ладонью. Блэк тихо застонал. Ремус прижался плотнее и стал дрочить, млея от ласковых прикосновений пальцев Блэка, путающихся в его волосах. Блэк притянул его к себе и снова принялся целовать, жарко выдыхая и постанывая.

Ремус наконец разобрался, как нужно действовать. Он ловил губами влажный язык Блэка, когда тот проникал ему в рот, аккуратно втягивал в себя и нежно посасывал, он чувствовал, что это доставляет Блэку удовольствие — тот сладостно мычал и еще крепче прижимал голову Ремуса к себе. Ремус и сам едва сдерживал стоны, против воли рвущиеся из груди. Ему не хотелось своими звуками нарушать гармоничное страстное соло партнера.

— Стой! Стой! Погоди! — Блэк вдруг убрал руку Ремуса со своего члена. — Иначе я кончу…

— Кончай, — прошептал Ремус.

— Нет, не хочу так быстро… И потом, я еще не видел самого главного, да?

Ремус запаниковал.

— Покажи, — взгляд Блэка был мягким и туманным, словно он вглядывался в Ремуса откуда-то издалека.

Ремус вздохнул и стянул с бедра жгут.

— Мне ничего не видно, — шепнул Блэк и улыбнулся. — Ложись на живот.

Кровать была невероятно узкая! Когда Ремус повернулся на живот, Блэку пришлось присесть на самый край. Он провел ладонью по пояснице Ремуса и уже в следующее мгновение его рука скользнула вниз по позвоночнику и пальцы сомкнулись на самом кончике хвоста.

Ремус перевернулся на спину. Блэк, не выпуская его хвоста из ладони, нагнулся, и Ремус едва не вскрикнул от неожиданности и удовольствия: язык Блэка мягко и трепетно пощекотал уздечку. Это было настолько новое, яркое и ни с чем не сравнимое ощущение, что Ремус невольно приподнял бедра. А Блэк вобрал губами головку и скользнул ртом вниз, почти до самого основания члена. Ремус не смог сдержаться и застонал. Он опустил было взгляд, но тут же снова зажмурился, потому что понял — не хватит сил сдержать подступающий оргазм.

Блэк выпустил член изо рта, подтянулся и навис над Ремусом. Их члены соприкоснулись, и это было необычайно волнующее чувство. Блэк сжал их вместе и стал дрочить, глядя, как обе головки выныривают из под ласкающей ладони. Ремус ощущал, как Блэк дрожит от напряжения, и как его собственный член сладко ноет, а в яичках становится тесно… Он накрыл ладонь Блэка своей ладонью и сперма выплеснулась, а потом, похоже, смешалась с семенем Блэка и стекла по животу вниз, впитываясь в покрывало…

Блэк согнул руку и навалился сверху. Он все еще глубоко дышал, и его кожа была заметно влажной.

— Круто, — прошептал Ремус.

— Согласен, — Блэк перевел дух.

Ремус почувствовал, как от щеки Блэка пахнет его собственной плотью.

— Поцелуй меня еще, — попросил он.

Блэк повернулся на бок и притянул Ремуса к себе.

— Понравилось? — спросил он, улыбаясь.

— Очень, — признался Ремус.

— Боюсь, если будем целоваться, то придется заходить на второй круг, — сказал Блэк.

— Я готов.

Ремус коснулся губами губ Блэка. Тот с готовностью ответил на поцелуй, одновременно нежно поглаживая Ремусу яички и промежность, а потом запустил руку еще дальше и сжал в ладони хвост.

— Ты можешь им шевелить?

— Немного могу, — сказал Ремус. — Не как собака, конечно, но могу.

— А что это за шрам? — спросил Блэк, ощупывая основание.

Ремус вздохнул.

— Подростковая попытка стать таким как все.

— Ты странный! — Блэк отстранился. — То ты хочешь быть таким как все, то не хочешь, тебя трудно понять.

— А зачем тебе меня понимать? Давай просто отрываться напоследок. Жаль, нельзя добавить: «Будет что вспомнить».

— Живи настоящим, — сказал Блэк и причмокнул губами. — Может, тогда трахнемся должным образом?

— В каком смысле? — не понял Ремус.

— Ну в таком, — Блэк уселся в ногах, поджав колени и перевернул Ремуса на живот. Потом он с силой подтянул к себе его за бедра. — Под хвостик.

— Заманчивое предложение, но я вынужден отказаться, — рассмеялся Ремус и присел рядом.

— Почему?

Ремус развел руками.

— Просто не хочу.

Блэк очевидно обиделся.

— Как знаешь, — сказал он и слез с кровати. — Дважды предлагать не буду.

— А утром повторим? — спросил Ремус, когда Блэк запрыгнул на верхний ярус кровати.

— Посмотрим на твое поведение.

Ремус фыркнул и забрался под одеяло. Сон накрывал его медленно, он слышал как Блэк возился на своей кровати, видимо, убирал в рюкзак свой аппарат, а потом вышел из комнаты. Наверняка в душ, — подумал Ремус. Но как Блэк вернулся, он уже не слышал.

3

Когда Ремус проснулся, Блэка в комнате не было. С одной стороны, он обрадовался этому обстоятельству: ему было нестерпимо стыдно за свое поведение, за весь этот кошмарный разврат, за свою откровенность и распущенность. Он вспомнил стоны Блэка и свое возбужденное сопение, поцелуи и одновременную мастурбацию и зажмурился. А ведь я еще предлагал утром повторить! — вспомнил Ремус. — Ужас какой! Он помотал головой. Оставалось надеяться, что Блэк хотя бы не станет напоминать об этой жуткой попытке побороть отчаяние и боль от предстоящего унижения.

Раздался сигнал коммуникатора. Дамблдор прислал аудиосообщение.

«Здравствуйте, доктор Люпин. Прежде всего хочу извиниться перед вами за молчание после того тяжелого испытания в горах. Надеюсь, вы не в обиде на старика? Я сделал все возможное для вашего спасения, теперь считаю нужным сказать, что виноват перед вами, государственные дела отвлекли меня, и я даже не сумел выкроить время и поинтересоваться вашим самочувствием и душевным состоянием. Однако думаю, что сейчас вы в порядке. Рад, что капитан Поттер и капитан Блэк согласились с моим мнением разделиться по парам для марша таким вот образом; безответственно было и с их, и с моей стороны допускать к такому опасному путешествию вас и капрала Петтигрю в одиночестве».

На этих словах Ремус усмехнулся: ну вот пожалуйста, и тут Дамблдор проявил себя.

«Теперь вот о чем. Вчера вы, по всей видимости, стали в некотором роде свидетелем существования ментосети. Ваш айди-индекс был зарегистрирован наблюдающим органом в тех местах, куда доступ специалисту вашего уровня запрещен. Полагаю, капитан Блэк взял на себя ответственность и устроил вам небольшую проверку. Надеюсь, в его понимании вы прошли ее достойно. От себя хочу попросить вас соблюдать нераспространение данной информации, к тому же это противозаконное действие, карающееся глубокой зачисткой, с последующей сменой места жительства и профессии. Но, с другой стороны, этот случай облегчил мне задачу и позволил ознакомить вас с понятием работы ментосети. Ранее вы выразили готовность сотрудничать со мной, я пообещал вам не остаться в долгу и готов исполнить свои обещания даже сверх того. Предлагаю вам копировать файлы ментопамяти и доверить их хранение мне. После проведенной зачистки в сокровенном месте вы вновь получите доступ к файлам и сможете загрузить их в свое ментотело. Код «Хранитель» к тому времени будет уже удален, но вся остальная информация — начиная от времени вашего выхода из корпуса и до момента зачистки — восстановится. Думаю, вам и мне эти данные могут пригодиться. В ближайшее время на ваш коммуникатор придет ссылка. Это адрес временного хранилища с прописанным таймлайном для начала копирования. Загрузка ссылки обеспечит автоматический старт на процесс. Программа разработана таким образом, что при обнаружении запроса на зачистку она отключится, следовательно, вам ни о чем не придется беспокоиться. Немного позднее я вышлю вам информацию об объекте, исследования которого меня интересуют, а пока желаю удачи».

Вот это да! — подумал Ремус. Зачем же я так понадобился Дамблдору? Неужели во мне есть какой-то потенциал, который он заметил?

С чувством величайшей благодарности Ремус ответил на сообщение, высказав уверения, что сделает все самым тщательным образом.

В великолепном настроении он и отправился в душ.

Когда Ремус вернулся Блэка все еще не было. В буфете его тоже не оказалось. Ремус завтракал и гадал, куда же тот подевался. Можно было бы позвонить или отправить уточняющее сообщение, но никак не выходило побороть смущение.

Дежурный на ресепшене сказал, что с начала его смены Блэк из хостела не выходил. Ремус заволновался. Выходило, что Блэк ушел еще вчера ночью и отнюдь не в душ, как себе вообразил спросонья Ремус. Тогда куда? Он прошелся по коридору, заглянул в соседнюю комнату, в которой вчера Блэк пережидал неожиданный психологический кризис Ремуса — там никого не было. Время шло.

Может, позвонить Поттеру? — думал он и кривился от мысли, что придется выдумывать какие-то оправдания. О, капрал Петтигрю! Ремус вытащил коммуникатор и вызвал капрала.

— Доктор Люпин, рад вас приветствовать! — бодро ответил капрал.

Ремус был искренне рад услышать его голос, он улыбнулся.

— Здравствуйте, капрал, как поживаете?

— Спасибо, доктор, я здоров, капитан Поттер тоже. А как вы, как капитан Блэк?

— Все в порядке, большое спасибо. Вы уже добрались до места?

— Еще нет, но уже близки. Капитан Поттер сказал, что прибудем сегодня вечером. Хотите с ним поговорить?

— Нет! Спасибо, не стоит! Я просто решил узнать, как у вас дела!..

— Здравствуйте, док, в чем дело? — спросил Поттер, видимо, забрав трубку у капрала.

— Не… Ни в чем, — смутился Ремус. — Просто позвонил поинтересоваться самочувствием. Профессиональная привычка.

Ремус глупо хихикнул. Поттер молчал.

— Что-то случилось? — спросил он, переждав приступ веселости Ремуса.

— Ничего не случилось, капитан Поттер! Что вы, в самом деле?!.

— Где Сириус?

— Эм-м… Он ушел. Ушел по каким-то делам, но передо мной не отчитывался.

— Я все понял. В случае чего — сразу звоните.

Поттер дал отбой. Ремус хлопнул себя по лбу и скрипнул зубами: «Трижды идиот! Ну как можно было предположить, что капрал где-то вдали от своего дорогого Поттера?! Признайся, ты ведь вообразил, как Блэк поспешил утешиться в обществе старого друга после этой безумной ночи, и, очертя голову, кинулся проверять свои подозрения?..»

И тут коммуникатор снова подал сигнал.

«Что за истерика?» — спрашивал Блэк. Ремусу захотелось немедленно достать вучер и расстрелять коммуникатор.

«Никакой истерики, просто стало скучно ;)», — ответил он, проклиная себя и свою глупость.

«А кто тут, по-твоему, клоун?».

Судя по тону, Блэк был зол.

— Ладно, без дураков, ты где? С тобой все в порядке? Я просто начал волноваться, — сказал Ремус и отправил Блэку аудиосообщение. Статус показывал, что сообщение доставлено, но не прослушано. Ремус подождал еще немного. Никаких изменений.

— Козел! — сказал он вслух.

Коммуникатор подал сигнал. Но это был не Блэк. Это было сообщение со ссылкой от Дамблдора. Ремус открыл его и перешел по адресу.

Вот и все, — думал он. — Пусть теперь зачищают меня сколько влезет.

Он достал сигареты и вышел на террасу. Из-за Блэка он не курил уже черт знает сколько. Не хотел доставлять неприятностей. Теперь плевать, — думал он. — Что я, в самом деле?!

Табачный дым вызвал легкое головокружение. Ремус сидел на скамейке, на том же месте, что и вчера. Интересно, — думал он, — а куда же все-таки меня приглашал Блэк? И что это была за комната? «У меня в гостях», — ответил он на вопрос. А где он вообще-то живет? Снимает квартиру? Или у него, может быть, есть дом? Ремус припомнил обстановку комнаты и вид за окном. Какой-то сад, а может, парк. Все было зелено до самого горизонта. Значит, явно за территорией Замка: где тут еще есть такие восхитительные и умиротворяющие пейзажи? Или Блэк сам его выдумал? Выходит, эстет! Любит красоту. И сам красивый, до чего же красивый! Ремус снова вспомнил откровенные сцены нынешней ночи. “Фу ты! Я совершенно опьянел от сигареты!”

Он выбросил окурок, потер лицо ладонями и пошел в комнату. Делать было абсолютно нечего, и тут взгляд Ремуса упал на рюкзак Блэка. Кейс! Ремус запустил руку внутрь рюкзака — кейс был там, немного прохладный, приятно гладкий на ощупь. Просто посмотреть, что эта штука из себя представляет, — оправдывался Ремус. — С виду чемоданчик совершенно не похож на ноутбук, но принцип тот же. А эти ручки по бокам? Должно быть, он куда-то крепится. Как деталь. Какая-то часть инсталляции. Сервера? Непохоже. И Блэк забрал его из «Страуса», как будто это какая-то автомобильная магнитола! Может, он с помощью этой штуки управляется «Страусом» в одиночку?

Внутри все так и кипело страстным желанием вытащить эту штуку и рассмотреть поподробнее.

Нет. Это уже совсем ни в какие ворота! Ремус улегся на свою кровать. В кого я превратился за эти несколько дней?

Просигналил коммуникатор. Ремус устало вытащил его из кармана — наверняка какая-нибудь гадость от Блэка. Но это было сообщение от Дамблдора.

«Доктор Люпин! — писал тот. — Объектом вашего исследования, о котором я говорил ранее, является Гарри Поттер. Жду вашего отчета».

Ремус опешил — сын Поттера? Ребенок с уникальным ДНК? Но если судить по ментограмме капитана, Дамблдор уже заказывал исследования какому-то профессору. Ничего не понимаю, — Ремус прошелся по комнате. — Неужели Дамблдор считает, что я обнаружу что-то новое? Или, может, он не доверяет тому профессору? А может, стоит рассказать об этом Блэку? Или Поттеру? Но ведь он предупреждал о неразглашении… И потом, эта ссылка…

Блэк заявился к вечеру. Ремус к тому времени уже совершенно извелся.

— Что это было утром? — мрачно спросил Блэк и тут же сунулся в рюкзак.

— Предупреждать надо о таких отлучках, — возмутился Ремус. — Мало ли что могло случиться?

— Со мной ничего не может случиться, — отрезал Блэк. — Надеюсь, не раззвонил капралу о приятно проведенном вечере?

— Слушай, ты всякий стыд потерял!

Блэк закончил копаться в своем рюкзаке и присел рядом на кровать Ремуса.

— Я злой. И голодный, — сказал он устало. — Как прошел день?

— Хреново, — ответил Ремус.

Блэк неожиданно положил ему ладонь на затылок и, притянув к себе, поцеловал.

Ремус опешил.

— Ладно, — Блэк отстранился, — трахнуться ты все равно не хочешь, пойду лучше поем.

Он встал и шагнул к двери.

— Или хочешь? — спросил он, уже взявшись за дверную ручку. — У нас есть час до выхода.

Ремус вздохнул, ему было не до шуток, но, с другой стороны, он чувствовал, что Блэк просто старается снять напряжение.

— Нет, — сказал Ремус. — Лучше поедим.

— Тоже верно, — усмехнулся Блэк и прежде чем выйти из комнаты, снова жадно приник губами к губам Ремуса. — Но жаль.

Они поужинали в буфете хостела, переоделись, собрали вещи и через час вышли на набережную.

— Сейчас дойдем до автострады и остановим попутку. К утру нам нужно добраться до Замка, — сказал Блэк.

Они шли той же дорогой, которой входили в город. Смеркалось.

— Что-то случилось? — спросил Ремус.

— С чего ты взял?

— Так… Вчера ты был такой расслабленный, а сегодня снова не подступиться.

— А чего зря расслабляться? Трахаться со мной ты все равно не хочешь…

Ремус понял, что Блэк шутит.

— Я хочу, — признался он, — но только не так.

— О, ну давай, расскажи мне о своих эротических фантазиях, — кивнул Блэк.

— Нет, пусть уж пока останутся со мной.

— Ну, пусть пока останутся, — согласился Блэк.

Они вышли к автостраде и стали ловить попутку. Пару раз им не везло, машины шли в другом направлении. Наконец остановился трейлер, который шел до нужного места. Ремусу никогда еще не доводилось ездить в грузовом автомобиле и он был очень удивлен, увидев, что внутри кабины расположены не только места для водителя и пассажира, но еще и кровати и даже небольшая кухня. Блэк, испросив разрешения, завалился на одну из встроенных коек и уснул. Ремус глядел в окно, изредка откликаясь на ненавязчивые слова водителя. Когда небо немного прояснилось поднялся Блэк и стал объяснять, где им нужно выйти. Водитель свернул на объездную дорогу и остановился рядом с указателем, на синем фоне которого белела надпись «Замок. 7 миль».

— Надевай шлем, — сказал Блэк, когда грузовик немного отъехал. — Как слышно меня, прием?

— Слышу вас хорошо, — ответил Ремус, прилаживая шлем.

— Вот и отлично.

Перед ними раскинулись холмистые просторы, в низинах они поросли густыми перелесками и кустарником. Где-то впереди лежало озеро, за которым — Ремус знал — величественно возвышался Замок Хогвартса, символ государственности и власти Особой Республики. Их же цель — Сокровенное место — находилась на северо-востоке от Замка. Они прошли несколько миль, прежде чем Блэк кашлянул.

— Хочу сказать, — проговорил он, не останавливаясь и не сбавляя шаг, — я очень сожалею, что втянул тебя в эту авантюру.

Ремус молчал.

— И мне будет жаль расстаться.

Сердце Ремуса пропустило удар.

— Ты не подумай, что я воспылал к тебе какими-то там чувствами, но… При других обстоятельствах, наверное, было бы здорово продолжить знакомство.

— Я должен расценивать это, как прощальные слова? — сдавленным голосом спросил Ремус.

— В каком-то смысле. Еще пару дней мы пробудем рядом, пока не завершится вся эта процедура, скорее даже меньше. Потом я должен буду уйти.

— И больше мы не увидимся?

Блэк молчал. Ремусу захотелось дернуть его за руку, остановить, посмотреть в глаза, почувствовать, что тот не врет и не лукавит о своем сожалении.

— Не в ближайшее время, — ответил наконец Блэк.

— Мне кажется, я не смогу забыть все, что было, — сказал Ремус.

Блэк фыркнул. Или хмыкнул. В наушниках было не разобрать.

— Если я когда-нибудь найду тебя, ты…

— Да.

— Что да? — спросил Блэк, рассмеявшись.

— Просто да, — смутился Ремус.

— Вряд ли ты был бы так уверен, если бы знал меня получше.

— Ты обещал, что все мне покажешь, — напомнил Ремус. — Когда-нибудь.

— Да. Будем надеяться, я доживу до этого дня, — Блэк снова засмеялся.

Сердце Ремуса тоскливо сжалось.

— И еще одно, — сказал Блэк. — Ты и сам уже начал это понимать, но на всякий случай, запомни: все не то, чем кажется.

— Как же я это запомню, раз мне предстоит зачистка?

— Просто считай, что это твоя мысль, засунь ее поглубже, поверь в это.

— Я постараюсь.

Они поднялись на вершину холма и увидели раскинувшееся внизу озеро и остроконечные крыши Замка.

— Ситуация прямо таки требует финального поцелуя, верно? — Блэк обернулся. Он улыбался.

Ремус улыбнулся ему в ответ.

— В другой раз, — сказал он. — Пойдем.

4

Ремус с восторгом разглядывал великолепные пейзажи, раскинувшиеся за территорией Замка. Даже поздней осенью они были прекрасны, а летом здесь, наверняка, совершенно райское местечко, — думал он.

Сокровенное место оказалось обветшалым деревянным домом, скорее всего, он был построен здесь еще задолго до начала Противостояния. Недалеко от него росла гигантская ива, судя по размерам кроны — ровесница самого дома.

— Говорят, вокруг когда-то был прекрасный парк, — сказал Блэк.

Он уже давно снял шлем и теперь шел, щурясь от встречного прохладного ветра. Ремус заметил, что на его обычно бледном лице появился едва заметный румянец.

— Кто это говорит?

— Знающие люди, — улыбнулся Блэк.

— Так выходит, что это место сейчас сокрыто для всех, кроме нас? А как это происходит?

— Сложная система. На территории дома установлен прибор, генерирующий импульсы определенной частоты. Эти импульсы вносят в ментотело обычного человека помехи, он просто не видит некоторого пространства, оно изымается из его восприятия. Словом, импульсы обманывают ментотело, а то, всвою очередь, мозг. Но если человек все же приблизится к прибору, то у него возникнет чувство смертельной опасности, паники, желания бежать без оглядки. Код «Хранитель» работает как блокировщик, позволяет ментотелу не воспринимать эти импульсы.

— И много у нас таких мест? — поинтересовался Ремус.

Блэк промолчал. Они как раз подошли к дверям, и он постучал. Через некоторое время дверь распахнулась, и на пороге их встретил капитан Поттер. Он широко улыбался и, увидев Блэка, тут же утащил его в прихожую обниматься.

— Сириус! — раздался женский голос. — Ну уж тебе ли стучать?! Только зря меня разбудил!

Ремус еще ни разу не видел в глазах Блэка столько радости, даже после успешного пробуждения в медкапсуле госпиталя тот не выглядел настолько счастливым.

— Лили! Привет, красотка!

Ремус осторожно заглянул в открытую дверь. Со второго этажа в распахнутые объятия Блэка кинулась та самая рыжеволосая девушка из воспоминания. Только теперь она была встрепанная спросонья и в пижаме.

— Как я соскучилась! — шепотом закричала она, целуя Блэка в щеки. Капитан Поттер победоносно улыбался.

— Ой, а это ваш доктор Люпин? — спросила Лили, заметив Ремуса, неловко переминающегося на крыльце. — Входите, доктор! Эти остолопы!.. Входите, входите! Бросайте свои сумки прямо у порога! Сириус! Чего ты так исхудал?! Как же давно я тебя не видела!

— Пойдемте в гостиную, — сказал Поттер.

Ремус впервые увидел его в обычной одежде и был немного удивлен: не настолько уж внушительно выглядел капитан без обычного армейского комбинезона.

— Лили, — представилась рыжеволосая жена Поттера.

— Доктор Люпин. Ремус Люпин. — Ремус пожал ее протянутую руку. — Рад знакомству. Хотя я знал о вас с самого первого курса Медицинской академии.

— Вот как? Я популярная, да? Слыхал, Поттер?

— Ваш ДНК до сих пор ставит в тупик генетиков, — вежливо улыбнулся Ремус.

— Не всех, — развела руками Лили, — но это грустная история, Джеймс не любит о ней вспоминать.

Она покосилась на Поттера и прибавила громким шепотом:

— Он просто ревнует меня к некоторым особо дотошным генетикам, — и рассмеялась.

Она была чудо как хороша! Ремус всматривался в ее лицо и улыбку, любовался тяжелыми рыжими волосами, но больше всего его поразили большие, неестественно зеленые глаза.

— Я очень хорошо понимаю капитана Поттера, — искренне сказал он.

— Предлагаю пойти выпить чаю и немного перекусить, пока Гарри не проснулся, — сказал Поттер.

— Я сейчас все организую, — вскинулась Лили.

— А где твой Хвост? — спросил Сириус. — Дрыхнет, поди?

— Я уже не сплю, капитан Блэк, — пискнул от двери капрал Петтигрю. — Здравствуйте, с прибытием! Приветствую вас, доктор Люпин, очень рад встрече…

— Зарядил, — буркнул Блэк.

Лили сделала ему хмурое лицо, потом снова разулыбалась, дернула Блэка за ухо и пошла из комнаты, утаскивая за собой капрала.

— Как дела, док? — спросил Поттер, когда молчание в комнате стало затягиваться.

— Спасибо, все в порядке. Здесь отличное местечко…

— Н-да уж… — неопределенно протянул Поттер и обратился к Блэку. — Пока они готовят завтрак, может, пойдем наверх? Я, честно, еще не успел даже…

— Не торопись, все сделаем, — Блэк улыбнулся и вдруг на его лице возникло незнакомое напряжение. — Тише!

— Что?..

— Тише! — Он замер на секунду, а потом подскочил с кресла и помчался из комнаты.

— Джеймс! — донесся голос Лили. — А ты сидишь, да?!

И тут Ремус тоже услышал как где-то в глубине дома, а может, наверху, плачет ребенок.

Поттер улыбнулся.

— Гарри проснулся, — сказал он Ремусу. — Пойдемте, познакомлю вас со своим сыном.

Когда они вышли из гостиной, Блэк уже спускался со второго этажа с ребенком на руках.

— Ох уж эти мне родители, — выговаривал он, вытирая заплаканное личико малыша. — Бросили ребенка одного, да? Ты мой мальчик…

А мальчик всхлипывал, но доверчиво обнимал Блэка за шею.

— Иди к папе, — позвал Поттер и принял из рук Блэка сонного карапуза. На вид ему было чуть больше года.

— Мама? — спросил малыш.

— И мама тут, сейчас пойдем к маме, — согласился Поттер и пошел в комнату, из которой уже доносился запах кофе и свежесделанной выпечки.

Блэк улыбался. Ремус подошел к нему и встал рядом.

— Вот это и есть Гарри, Гарри Поттер, — сказал он. — Пойдем.

Они прошли в кухню. Гарри уже восседал на руках у Лили, с удивлением крутя головой по сторонам.

— Столько народа сразу, да, дорогой? — говорила Лили. — Как хорошо, когда все дома…

Капрал суетился возле стола.

— Садитесь, садитесь, — говорил он, расставляя кружки и приборы. — Все уже готово.

Блэк кивнул Ремусу на стул. И сел сам.

— Давайте завтракать и займемся делом, — сказал он.

После завтрака Поттер и Блэк по очереди чмокнули Гарри в вымазанные настоящим сливочным маслом щеки и вышли из кухни.

— Отдыхайте, Лили, я приберу со стола, — сказал капрал.

— Спасибо, Питер, вы меня совершенно разбалуете.

Капрал дружелюбно захихикал.

— Хотите прогуляться, доктор? — спросила Лили.

— С удовольствием, — ответил Ремус искренне.

— Сейчас, я только соберу Гарри.

Лили тоже вышла и Ремус остался с капралом наедине.

— Волнуетесь? — спросил тот, ловко сгружая грязную посуду в посудомоечную машину.

— Немного, — признался Ремус. — А вы?

— Очень. Но капитан Поттер уверяет, что капитан Блэк профессионал и сделает все по высшему разряду.

— Почему процесс зачистки длится так долго?

— Она будет происходить не со всеми одновременно. Для каждого выставляется индивидуальная программа избирательности: глубина, дата и время воспоминания… Полагаю, вы будете последним.

— Я смотрю, вы в этом всем разбираетесь? — спросил Ремус.

— Не так хорошо, как хотелось бы, — улыбнулся капрал. — Самый большой спец в этих делах у нас капитан Блэк. Но вы не бойтесь, я вижу, что вы успели к нему привыкнуть за эти дни. Я ведь вам говорил, он не настолько плохой, каким хочет казаться.

— Да, все не то, чем кажется, — вспомнил Ремус.

Капрал снова улыбнулся.

— Я рад, что познакомился с вами поближе, доктор Люпин. Жаль, что приходится расставаться. Но, возможно, мы с вами еще увидимся?

— Да, — неопределенно ответил Ремус. — Жизнь порой действительно подбрасывает сюрпризы.

— Конечно, но никогда не поздно начать с чистого листа. Надеюсь, у вас останутся хоть какие-то теплые эмоции в мой адрес…

— Мы готовы, — сказала Лили, стоя в дверях кухни с Гарри на руках.

Ремус поднялся и они вышли на улицу.

— Какой свежий ветер сегодня, — Лили поплотнее натянула Гарри шапку. — Иди-ка, походи ножками. Ох, он уже такой тяжелый, по утрам я не могу разогнуться.

— Боли в спине? — спросил Ремус. — У меня с собой медицинское оборудование, я могу вас осмотреть.

— Спасибо, но, думаю, это пройдет. Осмотрите лучше Гарри. Мы уже несколько месяцев сидим тут взаперти…

— Конечно, сразу же после прогулки, — сказал Ремус.

Они завернули за дом — и он остановился. Перед ним был тот самый сад, который он видел за окном той самой комнаты, в которую его пригласил Блэк позапрошлым вечером. Разве что теперь он был не зеленым, а осенним, с облетевшими деревьями и голыми кустами.

— А что это вообще за место? — спросил он.

— Это? Дом Сириуса. Он достался ему по наследству от дяди. Долгое время Сириус не пользовался им, даже хотел передать его Замку… Говорят, тут водятся привидения, — Лили рассмеялась. — Но нам так и не удалось с ними познакомиться.

— Понятно, — пробормотал Ремус.

— Вы говорили, что знали обо мне еще в Академии, расскажите, что вам там про меня болтали?

— Только про уникальность вашего генетического кода, никакой личной информации. Я случайно узнал, что вы замужем за капитаном Поттером, об этом мне рассказали уже в корпусе.

— Да, — сказала Лили. — А Гарри у нас и вовсе отличился. Жаль, что приходится теперь скрывать его от всяких моральных уродов.

— Уверен, что ситуация разрешится.

— Скорее бы. Знали бы вы, как тяжело так жить. Джеймс стал просто сам на себя не похож, постоянное чувство тревоги кого угодно сведет с ума. Вы уж не обижайтесь на них с Сириусом, Питер рассказал мне, что они вас немного обижали…

Ремус взглянул в ее восхитительные глаза и улыбнулся.

— Он преувеличивает. В последние дни все уже совершенно нормализовалось.

— Вот и славно, — сказала Лили и вздохнула. — Пока Дамблдор не запретил Джеймсу выходить в сеть, было еще ничего, а теперь… Хотя, вы, скорее всего, не в курсе…

— Я в курсе. Они проверяли меня у Флетчера.

— Серьезно?! Вы встречались с Флетчером?! — Лили искренне удивилась и даже обрадовалась. — Ну и как он? Старый опоссум! Сто лет не видела его!

— Затрудняюсь сказать «как он», — улыбнулся Ремус. — Не могу объективно оценить кто он — гений или безумец.

— Гений, гений, — сказала Лили. — Даже Сириус это признает. Думаю, что старина Флетчер самому Волдеморту даст сто очков вперед по навыкам, другое дело, что он никогда бы не стал…

Она осеклась.

— Вы тоже имели отношение к этому ментомиру? — спросил Ремус.

— Дело давнее, — махнула рукой Лили.

— С ума сойти, — признался Ремус. — Я, оказывается, ни черта не знаю о жизни.

— Не мучайтесь. Таких большинство. Скажу вам больше, если бы мне пришлось прожить жизнь заново, я бы предпочла держаться от всего этого подальше.

— А мне жаль забывать об этом.

— Сириус, наверное, показал вам много интересного? — Лили лукаво улыбнулась. — Он умеет пустить пыль в глаза. Когда мы познакомились, я втрескалась в него с первого взгляда.

— А что потом?

— А потом он познакомил меня с Джеймсом.

Лили остановилась.

— Дальше нам нельзя.

Ремус увидел на траве почти стершуюся полосу, нарисованную аэрозольной краской.

— Тогда пойдемте обратно.

Когда вернулись домой, Поттер и Блэк все еще не показывались. Ремус занялся осмотром Гарри, параллельно собирая данные для Дамблдора. Лили и капрал играли в трехмерные шахматы. Потом все отправились на кухню готовить обед, хотя обедом занимался непосредственно капрал, а Ремус и Лили играли с Гарри.

Когда все было готово, капрал позвал капитанов к столу, но те отказались, попросили принести еду им в комнату. Ремус вызвался помочь капралу.

Поттер и Блэк были в той самой комнате, которую Ремусу уже довелось видеть. Они были сосредоточены и не расположены к пустой болтовне. Ремус с тоской посмотрел на растянутые пучки проводов и какие-то приборы.

А чего я переживаю? — думал он, спускаясь в гостиную. — Моя память защищена кодом Дамблдора… Но сердце все равно тоскливо сжималось в предчувствии скорой разлуки. Я бы хотел иметь таких друзей, — неожиданно понял Ремус. И такого капитана Поттера, и Лили, и капрала и, конечно, Блэка.

Лили сидела в гостиной одна.

— А где Гарри? — спросил Ремус.

— Спит.

— Давайте выпьем чаю? Хотите?

— Да, пожалуй, — согласилась Лили. С каждым часом она становилась все печальнее. Ремусу очень хотелось хоть как-то поддержать ее, но он не мог найти подходящей темы для разговора.

Чай пили в полной тишине. Даже капрал присмирел и лишь вздыхал украдкой, забавно морща нос.

Раздался звонок. Лили вздрогнула и достала из кармана коммуникатор. Несколько секунд она смотрела на экран, а потом у нее потекли слезы.

— Что случилось? — тихо спросил Ремус.

Лили покачала головой и прикрыла рот ладонью. Капрал смотрел на нее с нескрываемым ужасом, а потом обнял, и Лили уткнулась ему в плечо. В прихожей раздались шаги.

— Что такое? — спросил Блэк, остановившись на пороге кухни.

Лили тут же бросилась к нему.

— Он достал Гидеона и Фабиана, Сириус! Дамблдор только что прислал сообщение! Он убил их! Он уничтожил их полностью! Сволочь! Сволочь! Сволочь!..

На Блэка было страшно взглянуть.

— Джеймс! — Лили оттолкнула Блэка и припала к груди мужа. — Гидеон и Фабиан! Что же делается, господи?! Как он сумел выследить их?!

— Откуда об этом знает Дамблдор? — тихо прошептал Блэк и взглянул на Поттера. Тот стоял нахмурившись и поджав губы. Блэк сжал кулаки. — Я предупреждал вас! Я же говорил!

— Сириус! Ты что, ненормальный?! — Лили повернула к Блэку заплаканное покрасневшее лицо. — Если ему не удается сдерживать этого ублюдка, то как мы можем рассчитывать на свои силы?!

Блэк стиснул зубы.

— Джеймс, я прошу тебя подумать еще раз!

— Он не будет думать об этом! — крикнула Лили. — Я запрещаю ему об этом думать! Если эта тварь достала Гидеона и Фабиана, то уж достать тебя и нас ему особого труда не составит!

Блэк поднял руку, и Ремусу вдруг показалось, что тот сейчас ударит Лили. Но Блэк лишь прижал ее к себе и сказал: «Тише. Разбудишь Гарри».

Джеймс увел Лили в гостиную, Ремус слышал как она всхлипывала и шептала что-то неразборчиво и отчаянно. Блэк и капрал пошли наверх, где все уже было готово для зачистки.

Началось, — думал Ремус. — Вот все и началось. Но в какой же страшной ситуации оказались эти люди. И их маленький ребенок. Неужели кто-то действительно в состоянии представить, что можно воспользоваться жизнью беззащитного малыша, пусть бы даже ради спасение остальных? Это какой-то бред, помешательство… Если бы меня спросили, готов ли я пойти на такую жертву, что бы я сказал? Конечно, нет! И это вовсе не оттого, что я лично познакомился с его родителями и с ним самим. Но ведь грош цена любому благому делу, если ради него требуется совершить преступление!

В кухню вошел Блэк. Ремус слышал, как он спускался, но, по всей видимости, сначала навестил Лили и Джеймса.

— Вот так-то, доктор Люпин, — сказал Блэк и залпом выпил остывший чай Ремуса.

— Меня зовут Ремус.

Блэк посмотрел на него пристально и долго, а потом отвел взгляд.

— Боюсь, это больше не имеет значения.

— Если бы вы позволили, я бы пошел с вами до конца, — сказал Ремус. — Я доктор и могу пригодиться. Я всегда сумею вам помочь, если будет необходимость.

— Нет, — сказал Блэк. — Привязанность делает зависимыми. Будь моя воля, а еще время и силы, я бы все делал один. Чтобы не видеть больше этих слез и чужой боли.

Блэк взглянул на часы коммуникатора.

— Капрал закончит через четыре часа, потом наступит очередь Джеймса, потом моя, на нас обоих уйдет около трех часов. Потом я установлю твою программу и запущу ее. Когда она закончит зачистку, нас в доме уже не будет. На твой коммуникатор придет подробная инструкция с дальнейшими действиями. И еще, капрал после зачистки не вспомнит о многом, могу я попросить тебя побыть в комнате и не выходить из нее, пока я тебя не позову?

— Да, конечно.

— Спасибо, — Блэк сжал плечо Ремуса и даже через ткань футболки Ремус почувствовал, какие у него холодные пальцы.

Лили ходила по дому как привидение. Она собирала вещи, что-то из того, что понадобится им с Гарри на новом месте. Ремус искренне хотел поддержать ее, утешить, сказать что-то ободряющее, но понимал — все бесполезно. Блэк и Поттер тихо обсуждали что-то в гостиной.

Наконец Блэк вошел в кухню.

— Через пятнадцать минут закончится зачистка капрала, пора. Возьми с собой воды, что тебе еще может понадобиться?

— Ничего. Разве что мои вещи? — Ремус развел руками.

— Хорошо, бери и пойдем.

Рюкзак и кофр стояли в прихожей, там, где он оставил их утром.

— Спасибо вам за все, доктор, — сказала Лили. — И извините нас.

— Не стоит, — улыбнулся Ремус. — Я искренне и от всей души желаю вам удачи.

— Спасибо, — Лили обняла его.

— Прощайте, док, — Поттер пожал его руку. — Берегите бойцов, вы настоящий профессионал. Если бы не вы, то неизвестно, чем бы все закончилось.

Поттер кивнул на Блэка и улыбнулся.

— Я уже компенсировал доктору доставленные неудобства, — усмехнулся тот. — Пойдемте.

Ремус махнул всем на прощание и пошел вверх по лестнице.

Его разместили в комнате, где, по всей видимости, до этого спал Гарри — стояла маленькая кровать, оставались какие-то изломанные игрушки… Ремус взялся было собирать их в одну кучу, но бросил и уселся прямо на пол. Он был подавлен до предела. Он чувствовал, что ему необходимо как следует обдумать сложившуюся ситуацию, как следует разобраться во всем, что он видел и слышал, но никак не мог собраться с мыслями.

Время замедлилось настолько, что, ему стало казаться, остановилось окончательно. Но вот за дверью послышались шаги и в комнату вошел Блэк.

— Вы готовы? Пойдемте.

Ремус взял свои вещи и пошел следом. Ему хотелось остановить Блэка, заглянуть ему в глаза, но они уже подошли к двери той самой комнаты.

— Ложитесь на софу, ваша зачистка будет довольно продолжительной, постарайтесь уснуть, так вам будет легче.

— Хорошо, — Ремуса стала бить мелкая дрожь.

Он лег и Блэк вставил ему коннектор в нейрошунт.

— Не переживайте, больно не будет, — сказал Блэк равнодушно.

— Сириус, — позвал Ремус.

Блэк коротко посмотрел на него и кивнул.

— Мне кажется, теперь действительно тот самый момент…

Блэк снова посмотрел на него с некоторым недоумением. Ремус улыбнулся. Он чувствовал, как на глаза навернулись предательские слезы.

— Ничего, — сказал он. — Это я от волнения.

— Прощайте, доктор Люпин. И спасибо за все.

Блэк коротко сжал в ладони пальцы Ремуса. Теперь его рука была по-обыкновению горячей.

— До свидания, капитан Блэк.

Раздался короткий щелчок, и перед внутренним взором Ремуса понеслась череда уходящих в неизвестное хранилище образов, ощущений, слов и эмоций. Ремус закрыл глаза.

Его разбудил сигнал коммуникатора. В комнате было темно. Ремус прислушался, вокруг царила полнейшая тишина. Ремус поднялся, на пол сползло что-то шелестящее и темное.

На коммуникаторе было три сообщения, одно — от банка, второе — от неизвестного канала и третье — от премьер-министра Особой Республики Дамблдора. Ремус попытался собраться с мыслями и понять, как он очутился здесь. Выходила какая-то несуразица. Он помнил, как отправился в отпуск, но куда? И где он теперь? Он открыл сообщение Дамблдора.

«Уважаемый доктор Люпин, прошу вас подключить коммуникатор к нейрошунту, приять удобное положение и перейти по ссылке, указанной ниже. Ничего не бойтесь, через это действие вы получите всю необходимую информацию. После окончания загрузки я буду ждать вашего сообщения. С уважением, премьер-министр Альбус Дамблдор». Ремус заметил, что его нейрошунт подключен к какому-то аппарату. Он высвободил коннектор, подключился к коммуникатору, лег, накрылся тем самым темным покрывалом и перешел по ссылке. Его охватило необычайное волнение, он будто стал вспоминать какие-то отрывки прошлого, отдельные всплески эмоций, ощущений, мыслей и образов. Он словно прозревал. И в конце концов вспомнил все.

Индикатор показывал стопроцентную загрузку, а Ремус все не мог найти в себе сил подняться и выдернуть коннектор из нейрошунта.

Все еще лежа, он открыл второе сообщение. В нем сухо рассказывалось, что отпуск был предоставлен ему для участия в секретном эксперименте, и был приложен скрин согласия с его подписью. Организаторы благодарили его за участие и прилагали к сообщению копию выписки личного счета, на который была зачислена внушительная сумма. Ремусу надлежало покинуть дом и отправиться в поселок Хогсмид в трех милях от места пребывания. Там на железнодорожной станции его будет поджидать человек, который переправит его в корпус по месту службы.

Ремус потер лицо и сел. И только сейчас заметил, что все это время был укрыт не пледом, а спальным мешком капитана Блэка.

Теперь ему надлежало бы связаться с Дамблдором, чтобы передать ему материалы исследований, но Ремус не спешил. Теперь он был уверен, что для начала должен все хорошенько обдумать и взвесить. Он отсоединил коннектор от нейрошунта и пошел на кухню. Больше я не хочу быть слепым исполнителем, — думал Ремус. — Слишком дорого мне далась эта наука…

Эпилог

С работой было покончено. В палате интенсивной терапии оставался всего один пациент, Ремус проверил показания киберхирурга и ввел все необходимые поправки.

Ночная медсестра заглянула в реанимацию и помахала рукой.

— Да, спасибо, уже иду, — сказал Ремус.

— Доктор Люпин, вам что, заняться больше нечем? — весело спросила медсестра, когда он вышел из палаты и принялся снимать халат. — У нас тут сверхурочные не платят. Идите уже домой.

— А дома что делать? — спросил Ремус улыбаясь.

— Телевизор посмотрите, может, в гости к кому-то сходите, вчера праздник был, а вы весь день тут проторчали! У нас здесь не военный госпиталь!

— Спасибо, что напомнили, — он махнул рукой, — до завтра!

Во дворе больницы стояла заведенная машина скорой помощи. Ремус постучал в окно водителя.

— Вы в поселок?

Водитель кивнул.

— Подбросьте до окраины, неохота в сумерках по грязи тащится, — попросил Ремус.

Пока ждали фельдшера, решили выкурить по сигарете. Водитель подал поднес Ремусу зажигалку, вместо правой руки у него был экзопротез.

— Где это вас так? — спросил Ремус, кивнув на искусственную руку.

— На войне, — равнодушно ответил водитель. — Чистые постарались.

— А чего не регенерировали?

— Не успели. Ботов тогда еще не было…

— Да… — протянул Ремус. — Сейчас такие травмы за сутки излечиваются. А теперь чего не хотите?

Водитель пожал плечами.

— Привык. Да и воевать больше неохота.

Ремус недовольно фыркнул.

— С такой позицией нам никогда не одержать победы.

— Да кому она нужна, победа эта? — философски заметил водитель. — Не верю я в нее. Десять лет воюем, а толку? У меня вот приятель есть, не из местных, так он вообще говорит, что война это так… Прикрытие. Ненастоящая она.

— Что значит не настоящая? — возмутился Ремус. — Может и травма ваша не настоящая? Вы, может, ее себе сами нанесли?

— Да нет, — водитель прищурился от дыма, — не в том дело. Приятель мой говорит, что нас нарочно не посвящают во все детали, дескать, не в Противостоянии дело. Чистым до наших особенностей вроде как уже и дела нет, а хотят они другого… Да только один хрен, у нас им этого не достать.

— И чего же хотят чистые, по вашему мнению?

— Это мнение не мое, а моего приятеля. А хотят они, по его словам, заполучить мальчишку из наших, у которого есть ключ к вечной жизни.

Ремус хмыкнул. Выходило, что утечка информации все же имела место, но, как обычно, превратилась в дурацкого рода легенду и обросла мистическими подробностями.

— Нет, — зло сказал водитель, — хрен им. А если еще какой мерзавец покусится, так я первый на площадь выйду и стану требовать, чтобы ему не пожизненное дали, а сразу смертную казнь. Нечего его на мои деньги кормить и поить. Он-то нас не жалел, когда хотел мальца уложить, а мы его, значит, должны. Он ведь родителей его порешил… Чистый, а туда же. Хуже Выродка!

Ремус насторожился.

— О чем вы говорите, ничего не понимаю?!

— Так вчера весь день про то в новостях говорили, — равнодушно ответил водитель. — Капитан Блэк, перешел-де на нашу сторону, много лет служил Республике верой и правдой, а оказалось — шпион. Засланец Чистых! Ловко он всех нас за нос водил, да. Мы-то народ доверчивый, добрый… А он и сослуживцев своих убил, и жену одного из них, только парнишка жив остался, его не тронул. Видать, совесть не позволила пацана уложить. Наверное, за то его и пожалели, дали пожизненное.

Ремус замер.

— Что вы такое несете?! Я лично знал капитана Блэка, спас его от смерти…

— Вот и подумали бы сначала, стоит такую мразь спасать или нет. Хотя, вы, поди, тоже тогда не знали?

Ремус выхватил коммуникатор, в голове его пульсировала одна только мысль: «Будь что будет!». Он вызвал канал Блэка. Раздалось несколько гудков и на том конце мягкий спокойный голос ответил:

— Слушаю вас, доктор Люпин!

— Господин Дамблдор? — Ремус не поверил своим ушам.

— Подозреваю, вы только что узнали и захотели проверить информацию? — отозвался Дамблдор. — Увы. Официально заявляю вам, что Сириус Блэк обвиняется в убийстве капрала Петтигрю и разглашении государственной тайны, повлекшей за собой гибель Джеймса и Лили Поттер.

— Этого не может быть, сэр, — прошептал Ремус.

— Он был инициирован кодом «Хранитель», доктор, — безапелляционно ответил Дамблдор. — Капрал Петтигрю знал об этом и хотел лично отомстить за предательство Джеймса и Лили. Но Блэк буквально превратил его в горстку пепла. До сих пор баллистики не могут дать точного ответа, что он использовал. Вместе с капралом погибли мирные граждане, которые стали случайными свидетелями их встречи.

Ремус зажмурился.

— Да, доктор Люпин. Порой все не то, чем кажется…

Из больницы вышла фельдшер и села в машину. Водитель тронул Ремуса за рукав и кивнул на пассажирское сиденье.

— Влезайте.

Ремус отрицательно покачал головой.

— Как же так, сэр?.. — тихо сказал он. — Что же теперь будет?

— Трудно сказать. Гарри жив. Волдеморт таинственным образом исчез. Блэк арестован и будет наказан по всей строгости закона… Жаль погибших, но им мы уже ничем не сможем помочь. Остается одно — ждать. Время — наш лучший союзник. И вечная память. Если вы мне понадобитесь, доктор Люпин, я дам вам знать.

Дамблдор дал отбой. Ремус стоял посреди двора поселковой больницы и тупо глядел вслед отъезжающей машине скорой помощи.