Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
чтобы найти тапки, или в чём я тут, в своей старости, хожу — и опять выругался. Теперь вслух. Пора, блин, привыкать: резких движений — не делать!
И это ещё ладно. Приятный женский голосок в ухе проворковал, заставив вскинуться:
— Вы применили нецензурную лексику в своей речи. Напоминаю, что если сделаете так в общественном месте — вас оштрафуют! Рекомендую держать себя в руках.
— Что ты? Где ты?
— Это вы мне?
— Нет, блин, сам с собой разговариваю! Конечно, тебе!
— Вы задали странный вопрос. Рекомендую сходить на приём к врачу. В вашем возрасте нужно беречь здоровье, особенно душевное.
— Я те схожу к врачу! Отвечай, когда старшие спрашивают! Кто ты такое?
— Я — индивидуальный помощник-биокомпьютер, модель RJ0C-18735.
— Хорошо, хоть с этим определились. Где ты находишься?
— И снова, странный вопрос. Я встроена в мочку вашего уха. Меня внедрили, когда вы два года шестьдесят три дня назад ложились на обследование. Тогда вы отказались от подключения полноценного экзокортекса, и пришлось устанавливать меня, устаревшую модель.
— Зачем ты мне нужна?
— Как, зачем? Я призвана оказывать престарелым всестороннюю помощь в повседневной жизни и обеспечиваю контроль здоровья. Если ваши параметры жизнедеятельности выходят за допустимые приделы, вызываю, по необходимости, дрона-медика или полноценную бригаду. К слову, вы уже два раза были близки к тому, чтобы я это сделала.
— Что ж ты не предупредила-то меня, сотонинская техника?
— Не могу не отметить, что я не имею никакого отношения к каким-то ритуалам и культам, и являюсь скорее биологическим, чем техническим объектом. Предупреждение не предусмотрено.
— Ладно… А за что вы мне единицы от характеристик-то отнимаете?
— Что? Какие единицы? Я бы рекомендовала всё же показаться к психиатру, в вашем возрасте…
— Заткнись, чудовище! Не пойду я ни к какому психиатру. Про единицы и характеристики просто пошутил.
— Вынуждена отметить, что это была глупая и не смешная шутка.
— А я вообще мастер таких вещей. Ты не знаешь, куда я положил свои очки?
— Если вы про прибор подключения к дополненной реальности — они лежат на тумбочке, слева.
— О, спасибо! — я и правда нашарил рукой что-то, похожее на очки, и надел их себе на нос. Всё вокруг тут же преобразилось и обрело краски, будто включился свет. Или, если точнее — цвет. За окнами, где была какая-то мутная серая хмарь, внезапно появились совершенно фантастические пейзажи: за одним — далёкие горы, за другим повис Юпитер в натуральную величину, как луна, только раз в сотню больше. Стены комнаты покрылись чем-то вроде плюща, с разноцветными яркими бутонами по всей площади. Прямо в воздухе повисли полупрозрачные трёхмерные конструкции, в одной из которых момжно было узнать интерактивную карту какого-то совершенно незнакомого города, с движущимися по автобанам крохотными машинками и летающими туда-сюда дронами.
Но я все эти прелести и красоты отметил вскользь, уставившись в одну-единственную точку прямо напротив. У стены стояла трёхмерная голограмма, с изображением сухонькой старушки в военном кителе, с кучей орденов на груди, и с необычайно живыми, яркими и добрыми глазами. Эту женщину я узнал сразу, несмотря на глубокие следы, оставленные безжалостным временем на лице. Кажется, прошли считанные минуты с тех пор, как пытался спасти её от летящий на нас «газели».
Голограмма была потрясающего качества, казалось, передо мной живой человек. Но у неё был серьёзный, очень не понравившийся мне недостаток. Закрашенный чёрным уголок. И две даты снизу. Вторая — две тысячи семьдесят четвёртый год. Грустно. И интересно, сколько времени с тех пор прошло?
— Слушай, штуковина в ухе!
— Это вы мне?
— Да, да, тебе! К кому ещё я могу обращаться, тут никого больше нет!
— Как к кому? К своим воображаемым друзьям…
— Что ты сейчас сказала?
— Вы же сами говорили, что мне не хватает чувства юмора. Вот я и пытаюсь шутить. Не переживайте, на самом деле я слежу за вашим душевным состоянием. Если что, дроны скорой психиатрической помощи…
— Хватит, хватит про этих дронов уже! Понял всё, я под колпаком, большой брат — который, скорее, маленькая сестра — следит, бдит, и чуть что, тут же стучит. Скажи мне лучше, сколько времени сейчас?
— Десять часов двадцать пять минут семь секунд.
— Десять утра?
— Да.
— А число?
— Тринадцатое вересня две тысячи восемьдесят первого года.
— Тридцатое чего?
— Вересня.
— Прекрасно. Слушай, а не знаешь случаем, я на сегодня ничего не планировал?
— Конечно, во мне хранится полный календарь всех мероприятий.
— И-и-и… Что там?
— На сегодня — торжественная церемония передачи прав на собственность детскому дому, посещение кладбища, и затем — Двораца Эвтаназии. Больше никаких событий в календаре нет.
— Мать! А… Отменить, перенести нельзя?
— Все документы подписаны. Сегодня, ровно в полдень, владение квартирой и всеми движимыми
