Пришла в себя от боли во всем теле. Во рту, словно после бурной новогодней ночи — пустыня Сахара. В голове колокольный звон, внутренности выворачивает наизнанку, а глаза горят, как песком засыпанные.
— Бл… — вместо привычного ругательства, сдавленное, сиплое бульканье.
Кто-то крепко схватил меня ледяными руками за предплечья, приподнимая. Жалящая боль в шею, прямо за левым ухом и я снова вырубаюсь.
* * *
— Очнись! — орет мне какая-то полоумная образина в ухо ненавистным командирским тоном.
Таким голосом только «Рота, подъем» орать. Генеральша хренова.
Та-ак… Где моя подушка? Ща, прибью смертницу!
Подушки не нашлось, засветила кулаком. Судя по ощущениям и сдавленным матам, попала, причем очень даже успешно попала.
— Виктория Владимировна, что вы себе позволяете?!
Смутно знакомый голос. Максим Леонидович? Что он делает в моей спа…
Резь в висках.
Воспоминания. Белая вспышка. Китайцы. Боль во всем теле и жалящий укол в шею.
Глаза против моего желания широко распахиваюся, и я упираюсь взглядом в злобно насупившуюся Ирину, прижимающую ладонь к правому глазу.
— Ой, мамочки!
— Не знал, что у Антоновой секретарши такая реакция. Вы умудрились поставить Ирочке фингал под глазом!
Директор сидит на корточках рядом с, уподобившейся хомяку, Ирой. Женщина в нелепой, кукольной позе сидит прямо на полу, подобрав ноги под себя.
— Это все результат от ежедневных тренировок.
Некоторые посетители Антона Геннадьевича частенько позволяли себе лишнего в отношении его секретаря, обеспечивая мне изрядное беспокойство и специфический фитнес.
Максим Леонидович понимающе и даже, кажется, сочувственно кивнул.
Куда катится мир?
Автоматически огляделась и поняла, что в Тартарары.
Узкое, длинное помещение, белые стены, белый пол и потолок. Яркий, холодный белый свет не понятно, откуда именно и, в то же время, кажется, что он везде. На грани восприятия, еле уловим писк, словно что-то мелко-мелко звенит.
Я полулежу на какой-то странной то ли койке, то ли вообще, в гамаке? Это непривычное, откровенно говоря, странное спальное место закруглено по краям и с впадинами-выпуклостями, наводящими на мысль об анатомической точности, словно сделанное специально под меня. Материал на ощупь совершенно непривычный, теплый, чуть шершавый и пружинит. Со стеной мое спальное место составляет практически единое целое, вырастая из неё нелепым придатком. Вдоль этой и противоположной стен ряд точно таких же. Всего четырнадцать. Между ними узкий проход, двоим еле-еле разойтись. На лежаках, кто сидит, а кто лежит. Все одеты в неопрятные серые робы больничного вида, длинной по колено. Только у мужчин еще и штаны есть. Среди присутствующих, лишь парочка незнакомых лиц. И те, китайские.
Дедок с козлиной бородкой и парень с резаным лицом. Прям мафиози какие-то.
А всех остальных я знаю если не лично, то в списках руководящего состава компании они есть. Их профиль (как и свой) может спокойно увидеть каждый сотрудник в общедоступной базе. Фото, анкетные данные, краткая характеристика. Я знаю о них почти столько же, сколько о собственных родных, если не больше.
И все это на фоне воспоминаний о последнем вечере выглядит до неприличия, по-идиотски.
— Нас что, похитили террористы, косящие под инопланетян? — плохая попытка нервно пошутить вызывает у окружающих кривые улыбки.
— Какая удивительная проницательность, — смешно тянет слова китаец, с резаным лицом. — Только в ряды террористов мутантов не берут.
— Не поняла?
Точнее поняла, но верить в безумную в своей невероятности догадку не хотелось. Просто потому, что все это невозможно. Бред! Разыгравшаяся фантазия!
Ответить мне не успели.
В помещении резко похолодало. Освещение немного притухло, став красноватым. А писк, ощущаемый раньше лишь на гране восприятия, перешел в высокий противный гул, оборвавшийся в одно мгновение резким звуком, сродни разрыву сильно натянутой струны. Запахло озоном. В комнате стало просто невыносимо холодно. А одетая на мне роба никак не способствовала теплу и комфорту. Короткая, она лишь чуть-чуть прикрывала коленки, почти до прозрачности тонкая.
В попытке согреться я подтянула колени к груди, обхватив ноги руками, и моя лежанка тут же изменилась, прогнувшись ещё больше, заворачивая внутрь свои края. Словно лепестки у причудливого цветка!
Пока я, выпучив глаза, рассматривала это чудо технического прогресса, Ира и Максим Леонидович скоренько перебрались на свои места по бокам от меня, сев, прямо как прилежные школьники — руки на коленях, спина прямая.
Удивленно уставившись на директора, я чуть не пропустила самое интересное. А потом мне стало не до странностей в поведении окружающих. Узкая стена по правую сторону от меня полностью отъехала в сторону и, к нам зашло ЭТО! Зеленое, худющее, высоченное (прикинула, получилось, что не меньше двух метров дядечка вымахал), я ему в пупок дышать буду. Огромная лысая
