Пионер, 1951 № 04 АПРЕЛЬ [Пионер] (fb2) читать онлайн

ПИОНЕР
Пионер, 1951 № 04 АПРЕЛЬ

ПИОНЕР

№ 4

Апрель

1951 г.

Ежемесячный детский журнал

Центрального Комитета ВЛКСМ

Да здравствует Первое мая!

ПРАЗДНИК МИРА И ТРУДА

Первое мая. Как прекрасен и неизменно молод этот радостный праздник трудящихся всего мира! В шелесте знамён и молодой листвы словно слышится голос юности - голос жизни и счастья, голос смелых надежд. В праздничном шествии колонн, шагающих нога в ногу, чувствуется могучее единство тех, кто честно трудится, чтобы мир был ещё светлее и лучше, кто стоит на страже мира, чтобы чёрное крыло вражеского бомбардировщика не закрыло ясное небо.

Твои отцы и матери, старшие братья и сестры с гордостью оглядываются в этот день на пройденный путь. Миллионы советских людей рапортуют Родине новыми трудовыми успехами. Ещё один шаг на пути к коммунизму сделала твоя великая Родина. Ещё один сталинский пятилетний план, облекшийся в корпуса новых заводов и гектары новых садов, приблизил лучезарное утро коммунизма.

Первое мая приходит к нам в пору цветущей весны, в дни бурных половодий. Широко разливаются вешние воды великих наших рек Волги и Дона. Скоро они соединятся, влившись в русло канала. В засушливых песках Средней Азии могучие машины прокладывают ещё один канал - Главный Туркменский. Знойная пустыня превратится в тенистый сад. Возле Куйбышева и Сталинграда вспыхивают, как молнии, стрелы электросварки: это строятся гигантские гидростанции, от которых ещё светлее станет в нашей стране. На необозримых колхозных полях шумят молодые сады и леса - защитники будущего урожая. Среди миллионов деревьев, одевшихся первой листвой, есть, наверно, стройное деревцо, которое посадил и ты…

Прекрасна и могуча наша любимая Родина - оплот мира и труда, надежда и гордость всего человечества! Большое счастье - жить, учиться и работать в великой стране социализма, где о твоём будущем неустанно думает, неустанно заботится отец всех народов - Сталин. В праздничном шествии, как знамя победы, высоко поднимают его портрет миллионы честных людей во всех странах мира.

Алые флаги Первомая свободно реют теперь не только над нашей страной. Их гордо несут сыны и дочери Китая и Польши, Чехословакии и Венгрии, Болгарии, Румынии и Албании. Народы этих стран по примеру Советского Союза в дружбе и согласии строят у себя социализм. Они учатся у нас великой науке свободной жизни и свободного труда. Они живут в братской дружбе с народами нашей Родины. Может быть, в этот час тебе, юный пионер Страны Советов, пишет сердечное письмо издалека китайский пионер…

Восемьсот миллионов человек объединяет могучий лагерь мира и демократии.

Представь себе, что все эти восемьсот миллионов людей шагают сегодня вместе в праздничном марше. Какое это бесконечное, какое непобедимое шествие!

Но есть страны, где в людей стреляют за то что они вышли на первомайскую демонстрацию. Есть страны, где людей преследуют и убивают за то, что они хотят свободы и мира. В этих странах у власти стоят капиталисты - злейшие враги народов, сеющие смерть и разрушение.

Американские и английские империалисты хотят новой войны. Им нет дела до того, что города будут лежать в развалинах, земля обезлюдеет, дети останутся сиротами.

Империалисты давно бы уже начали войну, если бы не боялись гнева и суровой кары народов. Но простые люди всех стран решительно и мужественно выступают в защиту мира. Свыше пятисот миллионов подписей стоит под Стокгольмским Воззванием, требующим запрещения атомного оружия. «Мира не ждут, мир завоёвывают!» - говорят честные люди всех стран. Они всё теснее сплачивают свои ряды, становясь непреодолимой стеной на пути врагов мира.

В первых рядах борцов за мир идёт наш народ - верный и непоколебимый защитник мира. Товарища Сталина народы всех стран называют своим вождём в великой борьбе за мир. Ему они смело вверяют будущее своих детей.

Сегодня, в день Первого мая, особенно громко звучит голос защитников мира. Единодушно поддерживают они требование Всемирного Совета Мира о заключении Пакта Мира между пятью великими державами - Соединёнными Штатами Америки, Советским Союзом, Китайской народной республикой, Великобританией и Францией. На тысячах плакатов с надписями на всех языках начертан белый голубь мира. Через материки и океаны протягиваются руки дружбы и единства. Торжественно звучит клятва всех трудящихся, клятва на верность миру.

Да здравствует Первое мая - праздник мира и труда! Мир - миру!

- * -

ПЕРВОЕ МАЯ

Галина Браиловская

Первое мая!

Первое мая!

Солнце с постели

Всех поднимает.

Ласковым светом,

Чистым и ярким,

Залиты улицы,

Площади, парки!

Праздник весёлый,

Праздник зелёный,

Ветер весенний

В мирных знамёнах!

Слышите: девочка

В платьице белом

Песню о мире

Звонко запела.

Песню её

Подхватили вокруг,

Песня оркестром

Повторена вдруг.

Песню поёт

Пионерский отряд,

Белые голубя

В небе парят!

Небо сверкает,

Густой синевой,

Песня о мире

Летит над Москвой.

Песня летит

Над стенами Кремля,

Вторит ей вся

Трудовая земля!

В праздник зелёный,

Солнечный май,

Мира знамёна

Выше вздымай!

ПАМЯТИ В. И. ЛЕНИНА

Ф. Вигдорова

Ещё повсюду снег, ещё голые стоят берёзы. И всё-таки всё полно весной: только весной бывает такое голубое небо, такие лёгкие облака, такой воздух - свежий, крепкий, смешанный с запахом земли, тающего снега.

В глубине старого парка стоит двухэтажный дом с колоннами. Может быть, вы никогда здесь не были, но вы узнаёте и этот дом, и парк, и садовую скамейку у дома. Здесь, в Горках, провёл последние годы своей жизни Владимир Ильич Ленин.

Двадцать семь лет прошло с тех пор, как он ушёл от нас, но всё в этом доме хранит живую память о Ленине - всё здесь так, как было в последний день его Жизни… Двадцать первое января 1924 года на пожелтевшем листке календаря. На столе - книги, газеты и журналы, которые он читал в последние дни, пенсне с длинным чёрным шнурком… И когда ходишь по этим комнатам, видишь: до последнего часа Владимир Ильич жил жизнью народа. До последней минуты оставался на посту.

В Горках Ленина знал каждый. Девятого января 1921 года Владимир Ильич выступал здесь на собрании крестьян. Он рассказал им о светлом будущем страны, о том, что тёмная, нищая жизнь их деревни скоро станет иной, - полной радостного труда на общую пользу. Владимир Ильич предложил горкинеким крестьянам провести в деревню электричество из соседнего совхоза. И полгода спустя в деревенских домах впервые вспыхнули «лампочки Ильича», Тогда же Ленин сказал, что в Горках должна быть своя школа. Но он не увидел её: школа была построена в ноябре 1925 года, уже после смерти Владимира Ильича.

С поворота шоссе, в глубине берёзовой рощи, видно большое красивое здание, И если ещё не знаешь, что это за дом. звонов, который слышится издалека, подскажет: это школа. Тишину утра прерывает звон колокольчика, и здание начинает гудеть, как пчелиный улей, как может гудеть только школа в перемену. А потом снова наступает сосредоточенная тишина занятий.

В Горках, где прежде люди жили тёмной, нищей жизнью, и мечтать не приходилось о такой школе - просторной, светлой, с высокими классами и прекрасными кабинетами. Здесь учатся дети и внуки тех, кто видел Ильича и разговаривал с ним, учатся дети колхозников и рабочих, за счастье которых всю жизнь боролся Ленин.

Они гордятся тем, что их школа - памятник Ленину.

* * *

Небольшая комната вся в цветах. Плавают в аквариуме золотые рыбки, перекликаются в просторных клетках птицы. На столах, на полках чучела птиц, скелеты животных и несчётное множество коллекций, собранных самими ребятами. Это юннатский уголок. Немало времени надо, чтобы накормить всех обитателей уголка, всё убрать, помыть и почистить. Но здесь всегда чистота и порядок. Об этом постоянно заботятся юные натуралисты.

Едва переступив порог школы, чувствуешь: тут живут дружно, интересно, работают с увлечением и по-настоящему любят свою школу. В кабинете биологии много, наглядных пособий. С. А. Кивотов, преподаватель биологии, всегда пользуется на уроках пособиями, приготовленными руками самих ребят. Папки с гербариями, застеклённые, окантованные коллекции растений - большое подспорье на уроках ботаники. Вы осторожно переворачиваете большие листы плотной бумаги - на них аккуратно, без морщинки наложены листья тополя, кружевной папоротник, лохматый полевой хвощ. И вдруг перед вами листья инжира, маслины, ветки лавра и кипариса. Откуда здесь эти южные гости/ Да очень просто: один из учеников побывал в «Артеке» и там во время весёлого отдыха не забывал о школе. Так постоянно, заботливо помнят только о том, что любят, что занимает мысли и сердце. Это сказывается во всём - и в мелочах и в важном, серьёзном. Одно большое чувство связывает ребят в дружный коллектив, наполняет их жизнь высоким и прекрасным смыслом.

Всё в Горкинской школе проникнуто глубокой, благодарной памятью о том, кого нет среди нас уже больше четверти века, но кто живёт в сердце каждого советского человека, кто близок и дорог всем в нашей стране - и взрослым и самым маленьким.

В вестибюле школы на адом бархате золотом написаны слова товарища Сталина: «Помните, любите, изучайте Ильича, нашего учителя, нашего вождя». Здесь любят, благодарно берегут память о Ленине. И малыш-первоклассник и стоящий на пороге большого пути выпускник знают о его прекрасной жизни,

Есть в этой школе давняя традиция - первого сентября малыши-первоклассники начинают свою школьную жизнь с того, что вместе с учителем приходят в дом Владимира Ильича. Они видят книги, которые он читал, стол, за которым он работал. Им рассказывают о его жизни, полной борьбы и труда на благо народа, и это - как бы напутствие для тех, кто впервые вступает на школьную дорогу.

Ребята любят собираться в школьной библиотеке за круглым столом. Они говорят о любимых героях, спорят о прочитанном, делятся своими впечатлениями. Сейчас здесь занимается литературный кружок. Люся Орлова читает стихотворение Владимира Маяковского «Ленин с нами».

И окончившие десятый класс тоже приходят сюда - к неиссякаемому источнику, питающему ум и сердце, - и уносят отсюда свет, который всегда будет освещать их жизненный путь.

Однажды в четвёртом классе учительница рассказывала ребятам о детстве Владимира Ильича - о том, как он учился, каким добросовестным был в каждом деле и никогда никого не затруднял тем, что мог сделать сам.

А в конце беседы один из ребят предложил:

- Давайте будем сами приводить в порядок свой класс. Придут убирать, а у нас уже всё чисто!

И никто не удивился, никому не показалось, будто это не имеет отношения к тому, что рассказала учительница. Загляните в четвёртый класс «Б»: в конце уроков здесь так же чисто, как и перед первым звонком, вы никогда не увидите ни бумажки на полу, ни пыли на окнах. За порядком следят сами ребята, и в них крепнет большое, серьёзное чувство ответственности, которое очень и очень важно в жизни. День ото дня всё серьёзнее думает каждый о том, каким нужно быть, как поступать.

В одном из пятых классов произошёл такой случай. Мальчик взял у товарища книгу, обещал вернуть через день и не возвращал месяц.

- По-моему, пионеры так не поступают. Это нечестно. Раз обещал, надо сдержать слово, - сказал один мальчик.

- Конечно, - вмешался другой, - но ведь сейчас разговор-то о пустяке. Разве по такому случаю можно судить о человеке?

В самом деле, велика ли беда - вернуть книгу с опозданием, стоит ли говорить о такой мелочи?

И тогда учитель рассказал ребятам вот что.

В сентябре 1920 года Владимиру Ильичу понадобились для работы различные словари и книга по греческой философии. В его библиотеке этих книг не оказалось, и он обратился в Публичную библиотеку с просьбой выдать ему необходимую литературу. «Если, по правилам, справочные издания не выдаются на дом, - писал он, - то нельзя ли получить на вечер, на ночь, когда библиотека закрыта. Верну к утру». Владимир Ильич был очень занят, много ответственной работы ждало его, и, конечно, никому в голову не пришло бы упрекнуть его, если бы он задержал книгу. Но книга была возвращена во-время. Не было случая, чтобы Ленин не сдержал своего слова. Он всегда умел в малом видеть большое и слову своему не изменял даже в мелочах.

* * *

Как интересно увидеть своими глазами то, о чём рассказывает учитель! Вот в физическом кабинете идёт киноурок. На экране живописные берега, высокие Жигулёвские горы… Волга! И сразу оживают страницы учебника, всё становится таким понятным, зримым. Сколько нового, удивительного видят ребята на экране во время киноуроков! Они как бы побывали в Египте и в тропических лесах, на Южном берегу Крыма и в песках Средней Азии, заглянули в глубь веков и в недавнее прошлое родной страны

Ребята в Горках Ленинских никогда не забывают, что их школа - памятник Ильичу. Высокий, светлый пример жизни Ленина многому учит ребят, подсказывает, как поступать в трудную минуту.

В школе есть ученическое «Общество по распространению научных и технических знаний». Члены Общества - старшеклассники - тщательно готовятся к докладам, подолгу работают над своей темой, Они читают товарищам лекции «О строении вещества», «О происхождении вселенной»., Хорошая мысль, хорошее дело. Но оно стало приносить школьникам ещё больше радости, когда они начали проводить свои лекции-беседы в колхозах. На эту мысль ребят навели слова Владимира Ильича, сказанные им на III съезде комсомола: «…И вот, поколение, которому теперь 15 лет и которое через 10 - 20 лет будет жить в коммунистическом обществе, должно все задачи своего учения ставить так, чтобы каждый день в любой деревне, в любом городе молодежь решала практически ту или иную задачу общего труда, пускай самую маленькую, пускай самую простую».

Оказалось, что участвовать в этом общем труде могут не только старшеклассники, не только комсомольцы. Ученики четвёртых классов, например, мастерили игрушки для детской комнаты при агитпункте, чтобы родители, оставив там малышей, могли спокойно пойти на выборы. Пускай смастерить игрушку - несложное дело, но ведь и этим ребята внесли свою крупицу труда в то, чему отдавал в те дни свои силы и мысли весь народ.

В Горкинской школе хорошо помнят слова И. В. Сталина: «Никогда не отказывайтесь от малого в работе, ибо из малого строится великое, - в этом один из важных заветов Ильича». Поэтому, когда для школьника наступает большой в его жизни день, когда он, готовясь вступить в комсомол, стоит перед лицом своих, товарищей, они вместе оглядываются на пройденный им путь - пусть нова ещё короткий - и снова спрашивают: «Как ты учишься? Как бережёшь честь родной школы? Как выполняешь заветы того, чьё имя носит наша школа?»

Каждый год в день рождения Ильича ребята пишут сочинения, которые посвящают Ленину. Сочинения эти полны глубокой нежности и любви к Владимиру Ильичу. Но при этом ребята пишут и о себе, о своих планах на будущее, о том, как хотят они прожить свою жизнь. Один мечтает выращивать в Сибири золотые апельсины, другой - найти лекарство от болезней, третий - изобрести снаряд, который позволит человеку побывать на Луне и на Марсе, четвёртый хочет поставить атомную энергию на службу человечеству. Володя Синицын в сочинении под названием «Колхоз его имени» рассказал о том, как живут горкинские крестьяне, как они работают в своём колхозе, как растёт этот колхоз и с каждым годом становится богаче и лучше. И не случайно в сочинениях о Владимире Ильиче ребята пишут о себе, о своём колхозе. Они знают: Ленин живёт в том, что он оставил людям, в том великом и прекрасном, что создали и создают советские люди по его заветам.

«Много есть памятников Ильичу, - написал в своём сочинении ученик Горкинской школы Вася Лопатин, - и тот, где он стоит на броневике у Финляндского вокзала, и тот, где он склонился над книгой, и много, много других по всей стране, в каждом городе».

Но лучший памятник великому вождю - любовь детей и взрослых, горячая, благодарная память, которую хранит в сердце каждый из нас, как хранит её каждый из горкинских ребят, что учатся в школе «Памяти В. И. Ленина».

У Риты Коленковской сегодня большой день: её принимают в комсомол. Как долго Рита готовилась к этому дню, проверяла каждый свой шаг, каждый поступок. «Так ли должен поступать комсомолец?» - спрашивала она себя. И вот сейчас Рита обещает членам комитета комсомола с честью носить звание комсомольца, отдавать Родине все свои силы и знания.

НОВЫЕ СОСЕДИ

Рассказ Н. Артюховой

Рисунки Ел, Афанасьевой

- Девочки, вам задавали что-нибудь на каникулы? Задачи? -Ну, вот и хорошо, расскажите мне…

Елена Павловна обвела взглядом класс.

Сорок незнакомых девочек. Они ещё почти неотличимы друг от друга. Сорок незнакомых фамилий в классном журнале. А впрочем…

- Северцева Наташа!

Где-то она слышала эту фамилию… совсем недавно.

Румяная девочка с длинными светлыми косами радостно улыбнулась и вышла к доске.

«Хорошо выучила урок», - подумала Елена Павловна.

Но где же она встречала эту девочку раньше?

Особенно знакомыми были глаза, светлосерые, какие-то очень ясные и приветливые.

Мел поскрипывал о доску, буквы и цифры выстраивались правильными рядами, как хорошо обученные солдаты, без торопливости, но и не медленно.

Елена Павловна перелистала журнал. Против фамилии Наташи Северцевой почти одни пятёрки, редко-редко четвёрка попадётся.

Наташа провела через всё чёрное поле своих аккуратных солдатиков. Вот и скобки благополучно раскрыты.

Она написала ответ.

В глазах нетерпеливая просьба:

«Ну_; ещё! Ещё что-нибудь спросите!»

Елена Павловна сказала, усмехнувшись:

- Очень хорошо. Садись. Достаточно. После уроков Елена Павловна немного задержалась в учительской. Набралась порядочная стопка тетрадей, даже в портфель не поместились.

На улице было мало народа. На весеннем шоколадном снегу бесчисленные следы маленьких ног, веером разбегающихся от школы.

Кудрявился дым над заводской трубой. Новые дома стояли лицом к солнцу, поблёскивая широкими окнами и балконными дверями.

«Совсем иначе стали строить, - подумала Елена Павловна. - Заводской посёлок, а какие дома: красивые, разнообразные!…»

Она остановилась у перекрёстка, чтобы поудобнее взять тетради, но мешал портфель.

- Елена Павловна, давайте я тетради понесу!

Торопливые шаги. Наташа Северцева решительно и осторожно завладела тетрадями.

- Вам нравится наш город?

- Очень. Наташа, послушай, мне знакомо твоё лицо. Где-то мы уже встречались с тобой. Ты не заходила в школу во время каникул?

- Нет, я на всю неделю к бабушке уезжала.

- Тебе по дороге со мной? - Они перешли улицу и уже подходили к новым домам. - Всё-таки, мне кажется, я тебя уже где-то видела. Или ты похожа на кого-нибудь…

Наташа засмеялась.

- Это вы моего папу видели. Я на него, говорят, очень похожа. А я вчера от бабушки приехала поздно и сейчас же спать легла. - Она пояснила? - Ведь мы в одной квартире живём!

Елена Павловна тоже засмеялась.

- Так ты Александра Михайловича дочка? То-то я смотрю: и фамилия как будто знакомая!

Ей вспомнилось, как четыре дня назад она при помощи сынишки Вовки тащила по лестнице тяжёлый чемодан.

И вдруг хлопнула дверь на третьем этаже; её будущий сосед быстро сбежал им навстречу, приветливо сказал: «Позвольте я отнесу!» - и решительно взял чемодан.

Он не случайно встретился с ними на лестнице: он вышел нарочно, услышав или увидев из окна, как подъехала машина к дому.

Вместе с заводским шофёром он носил вещи, а поставив последнюю корзину в коридоре, около двери Елены Павловны, сейчас же исчез в своей комнате.

Да, девочка очень похожа на него. И глаза, и манера говорить, и милая готовность помочь, не дожидаясь, когда попросят об этом.

Войдя в переднюю, Наташа положила стопку тетрадей на столик около зеркала. улыбнулась ещё раз и убежала к себе.

Елене Павловне нравился город, и школа, и новая квартира в новом доме, и очень понравились её новые соседи.

* * *

Вовка сидел на подоконнике, смущённо болтая ногами. Елена Павловна разглядывала вовкин табель и укоризненно качала головой

Вовка принёс первую отметку: три с минусом по арифметике - бесславное начало последней четверти. Особенно унизителен был этот минус. Он как бы намекал в деликатной форме, что Вовка заслуживал откровенной двойки, но двойка не была поставлена просто из снисхождения, для первого раза.

Может быть, и мама думала так; она горестно сказала:

- И тебе не стыдно? Так начинать на новом месте! А ещё сын учительницы!

Вовка ответил, водя ладонью по гладкому белому подоконнику.

- Что же делать, мама? Ведь это только так говорится: сын учительницы. Вон наташин отец - токарь, а гораздо больше пользы ей приносит!

- То есть как это больше пользы приносит? - недоуменно переспросила Елена Павловна. - Не понимаю, что ты хочешь этим сказать?

- А то хочу сказать, что ты за меня арифметику никогда не делаешь, а твоей хвалёной Наташе Северцевой папа каждый раз задачи по алгебре решает и за неё изложение пишет.

- Какую чепуху ты говоришь, Вова! - возмутилась Елена Павловна. - Наташа - одна из первых учениц в классе.

- Потому и первая, что всё с папиной помощью, сама никогда не готовит уроков. Ты, мама, не видишь, потому что дома мало бываешь, а мне-то всё видно!

- Что видно? Про что ты говоришь? Но Вовка уже вспомнил, что Наташа не только соседка, которую ему за три дня знакомства уже несколько раз успели поставить в пример, но и ученица в маминой школе, даже в мамином классе. Он устыдился, что так разоткровенничался в минуту раздражения, и больше Елена Павловна не могла вытянуть из него ни одного слова.

На следующий день она нарочно опять вызвала Наташу к доске. Уверенные, толковые ответы. Елена Павловна с досадой вспомнила вчерашний разговор с сыном. Нужно же выдумать такое! Но вечером, снимая пальто в передней, она услышала через дверь, как Наташа говорила отцу:

- Папа, изложение дописал? Давай скорее! Ведь ещё переписывать долго, ошибки проверять!

Елена Павловна была поражена. Конечно, может иногда отец проверить ошибки в домашней работе, но самому писать изложение вместо девочки - это уж никуда не годится! И каким требовательным тоном говорила Наташа!

И Наташа и её отец легли в этот вечер очень поздно.

В школе после занятий, увидев на столе в учительской тетради с домашними изложениями, Елена Павловна спросила наташину классную руководительницу:

- Ольга Васильевна, разрешите полюбопытствовать, прочесть изложение моей соседки Наташи Северцевой.

Ольга Васильевна придвинула ей тетрадь:

- Пожалуйста.

Шесть страниц, исписанных ровным, аккуратным почерком.

Ни одной ошибки, даже запятые все на своих местах, не больше и не меньше, чем требуется.

- Девочки, а как вы делаете домашние задания?…

Впрочем, приглядевшись, Елена Павловна заметила несколько поправок: вот здесь «а» переправлено на «о», а на следующей странице добавлены тире и точка с запятой.

Значит, даже списать не могла внимательно, отец поправил потом.

Впрочем, это понятно, поскольку Наташа переписывала изложение поздно вечером.

- Немножко по-взрослому она выражается. Вы не находите? - осторожно заметила Елена Павловна.

- А это её манера, - Ольга Васильевна улыбнулась, видимо, гордясь своей ученицей. - Вообще она очень развитая девочка. Да вы, наверно, это и сами заметили. А ведь ей нелегко учиться! Мать у неё умерла, вот уже три года. Всё хозяйство на ней. Хорошо, что отец заботливый.

«Заботливый - это, конечно, хорошо, - подумала Елена Павловна, - но как часто родители, желая избавить ребёнка от забот, приносят ему не пользу, а вред!»

Домой она вернулась поздно. Вовка уже давно спал.

Заглянув в кухню, Елена Павловна увидела Наташу и её отца. (Кухня была такая новенькая и симпатичная, что вполне заменяла столовую.) Александр Михайлович сидел, подперев голову рукой. На круглом обеденном столе рядом со стаканом недопитого чая лежали тетрадь и наташин учебник - задачник по геометрии для шестого класса.

Наташа, зевая, сидела тут же, посматривала в тетрадь и медленно вытирала тарелку.

- Так вот, Наташенька, треугольник этот равнобедренный. Это будет у нас высота, а это - основание… - Александр Михайлович написал несколько цифр, тоже зевнул и сказал виноватым голосом: - Основание-то у нас какое-то неосновательное получается! Да и высота не на высоте положения! И с ответом, Наташенька, не сошлось.

Наташа переспросила сонным голосом:

- Не сошлось?

Она наклонилась над тетрадью и вдруг, засмеявшись, стала теребить отца за плечо:

- Папа, да ты заснул! Папа!

Елена Павловна хотела возмущённо сказать: «Да как же тебе не стыдно, Наташа?! Разве не видишь, что папа устал? Неужели не могла сама днём приготовить уроки?» - но как раз в эту минуту девочка, услышав её шаги, повернулась к ней:

- Елена Павловна, не ставьте чайник, - у нас есть кипяток. Вот, пожалуйста!

Елена Павловна вошла в кухню, Наташа, ласково приподняв голову отца, сказала:

- Папа, ты совсем спишь. Давай лучше утром встанем пораньше.

Обезоруженная этими приветливыми словами, Елена Павловна решила поговорить с девочкой отдельно, не при отце.

* * *

Елена Павловна случайно проснулась ночью, взглянула на часы. Было ещё очень рано. За стеной, у соседей, вдруг еле слышно задребезжал будильник и сейчас же осёкся, не отзвенев своего заряда. Должно быть, его торопливо прикрыли чем-нибудь или остановили,

Потом в передней послышались осторожные мужские шаги. Плеск воды в ванной, осторожное движение в кухне. Эти звуки скорее угадывались, чем были слышны.

Опять наступила тишина.

«Нет, - возмущённо подумала Елена Павловна, - в школе или дома, но сегодня же поговорю с Наташей! Отец ни свет ни заря встаёт перед работой, чтобы за неё задачи решать!»

Она сама не заметила, как задремала опять.

Её разбудили голоса в передней. Вовка уже оделся и по своему обыкновению, выходя из комнаты, неплотно закрыл дверь.

Наташа говорила с упрёком:

- Папа, ты что же не разбудил меня? Как же треугольник-то?

И весёлый голос Александра Михайловича:

- Треугольники на высоте положения! Всё в порядке! Тетрадь на письменном столе. Чай я уже пил, сейчас убегаю!

Когда Елена Павловна вышла в переднюю, они уже стоили у выходной двери.

У Наташи в руках была тетрадь с вчерашними треугольниками. Александр Михайлович, в пальто и шапке, энергично чертил пальцем невидимые углы в воздухе и на стене около двери.

Наташа радостно кивала головой. Потом она привстала на цыпочки, а он наклонился. Прощальный поцелуй - и дверь захлопнулась.

Елену Павловну всегда трогало, как нежно провожала Наташа отца каждое утро.

Вовка вступал как раз в самый неуютный возраст, когда мальчики уже стесняются быть ласковыми. Поэтому Елену Павловну очень удивило, когда сынишка выбежал из кухни ей навстречу со словами:

- Мама, чайник уже вскипел! Я нарочно тебя не будил, чтобы ты хорошенько выспалась. Ты не думай, я не сам зажигал, мне Наташа.

И он, приставив к буфету стул, начал вынимать чашки, хлеб и сахарницу. Несомненное влияние соседки. Слов нет, милая, внимательная девочка. Но всё равно, как это ни неприятно, поговорить с ней придётся.

* * *

В этот день математика была на последнем уроке. После звонка, когда одни девочки ещё описывали с доски заданные примеры, а другие уже вставали, укладывая в портфели книжки, Елена Павловна спросила:

- Девочки, а как вы делаете домашние задания? Как дома распределяете своё время? Помогает вам кто-нибудь заниматься или сами справляетесь?

- Мне мама помогает иногда, если задачи трудные, - откровенно призналась Люся Воронова, сидевшая на передней парте.

- А мне бабушка проверяет ошибки в домашних работах, - сказала её соседка.

Девочки, которые были уже в дверях, приостановились, некоторые опять присели за парты.

- А мы с Галей Федоренко всегда вместе готовим уроки!

- А я сама, мне никто никогда не помогает!

- Елена Павловна, а как нужно? Наташа Северцева молча сидела на своём месте у окна и как-то очень насторожённо прислушивалась к разговору. Она не спорила и не переспрашивала Елену Павловну, как другие девочки, но было видно, что слова учительницы очень задевают её и волнуют.

Почему-то Елена Павловна была уверена, что домой они пойдут вместе.

Простившись наконец с девочками, она зашла в учительскую, потом спустилась в раздевалку.

Так и есть. За окном мелькнули светлые косы и пёстрая вязаная шапочка. Наташа поджидала на крыльце.

- Ты что же это, Наташа? Подружки все ушли, а ты одна осталась.

Наташа ответила:

- Я вас ждала. Я знала, что вы сегодня рано уйдёте… Вы прямо домой?

Несколько минут они шли молча, осторожно обходя голубые сияющие весенние лужи.

Наташа как будто собиралась с духом.

- Елена Павловна, - сказала она, наконец, - вот вы говорите, что домашние задания рассчитаны на самостоятельную работу… Ну, а если кому-нибудь трудно, неужели это нехорошо - попросить помочь?

- Отчего же нехорошо? Обязательно нужно помочь, если трудно. Бывают, например, неспособные ученики…

- Отчего же только неспособным может быть трудно? - видимо, задетая, возразила Наташа. - Может быть, просто устают… если, например, много пропущено…

- Если много пропущено, тогда, конечно, нужно помочь. Наташа, я же говорила: помогать нужно так, чтобы научить обходиться без помощи. Если, скажем, трудная задача, можно попросить кого-нибудь объяснить, как её делать, но не ждать, что кто-то сделает её за тебя. Например…

- Мама, здравствуй! А я сегодня по чтению пятёрку получил!

Вовка бежал им навстречу, гордо улыбаясь. Разговор оборвался.

«Ничего, - подумала Елена Павловна, - завтра воскресенье, мы обе будем целый день дома, найду время, обо всём договоримся».

Вечером Наташа не хлопотала, как обычно, в кухне. Александр Михайлович сам поджаривал что-то на сковородке. Тут же. около плиты, лежали неизменный на-ташин учебник (на этот раз алгебраический задачник.) и тетрадь.

- Где же ваша молодая хозяйка?

- К бабушке уехала. Бабушка у нас за городом живёт.

Елена Павловна покосилась на тетрадь.

- Александр Михайлович, я всё хочу вас спросить… про ваши вечерние занятия с дочкой…

Он ответил с виноватым видом:

- Я понимаю, конечно, что не дело это… Устаёт она очень.

- Отчего же! Я думаю, устаёт не больше, чем другие девочки…

Его лицо стало грустным:

- Не все девочки в тринадцать лет - хозяйки в доме.

Елена Павловна смутилась:

- Я про занятия, про домашние задания… Она что, хворала у вас? Много пропустила?

Он удивился:

- Нет, она очень редко хворает. По-моему, в этом году ни одного дня не пропустила.

«Что же это значит? - подумала Елена Павловна. - Неужели Наташа мне говорила неправду?»

Она продолжала:

- Так я хотела сказать про ваши занятия по вечерам.

- Вы, разумеется, правы, - сейчас же согласился он. - Наташа мне рассказала про ваш разговор… Трудновато, конечно, будет после такого большого перерыва…

- Позвольте, - перебила его Елена Павловна, - какой перерыв?

- Да ведь сколько лет не занимался! Так как-то сложилась жизнь… Даже семилетки не кончил. А теперь чувствую: не хватает теоретических знаний. Тут как раз у нас при заводе вечерняя школа открылась. Вот и стали мы с дочкой одноклассниками. Хочется потом в заочный техникум поступить. Самое трудное, конечно, с математикой. Да, признаться, и ошибки в домашних работах она мне тоже проверяет каждый раз. Ну, да ничего, как-нибудь выкарабкаюсь самостоятельно. А нашим совместным занятиям, не беспокойтесь, конец.

- Нет, нет, отчего же? Зачем же? - опять перебила его Елена Павловна. - Занимайтесь с дочкой на здоровье, обязательно занимайтесь! Ничего, кроме пользы, ей это не принесёт! А если что нужно или ей некогда, я сама всегда с удовольствием помогу.

Елена Павловна вдруг засмеялась, увидев его удивлённое лицо.

- Хорошая у вас девочка!

- * -

НОВИЧОК

В. Кочетков

Рисунок Евг. Ребиковой

Пришёл к нам на стройку

Вчера новичок,

Горит на груди

Комсомольский значок.

Поднялся на верх

Возводимой стены

И город родной

Оглядел с вышины.

Увидел, как мчатся

Машины, пыля,

Как тянутся к солнцу

Листвой тополя.

Увидел, как в школу

Бежит детвора,

Как крыши

Купаются в солнце с утра.

Чуть дрогнул

Над верхней губою пушок.

С улыбкой сказал новичок:

- Хорошо!

Тяжёлый кирпич

Положил на ладонь,

В глазах веселей

Заметался огонь.

Как быстрая птица,

Летает рука,

Веснушки горят

На щеках паренька.

…Поднялся на стройку

Седой инженер,

Увидел работу -

Поставил в пример.

Румянец

Лицо новичка осветил.

И хлопец смущённо

Глаза опустил.

Как орден, сверкнул

Комсомольский значок

Хороший

На стройку пришёл

Новичок!

РАССКАЗЫ ЛЕТЧИКА

Герой Советского Союза М. Водопьянов

Рисунки Евг. Васильева и В. Цельмера

Дорогие ребята! Перед вами несколько рассказов из книги, которую я написал для вас. Много её страниц посвящено тому, как советские люди осваивали суровый Север, проникали всё дальше в Арктику, как мы, лётчики, учились летать в тяжёлых условиях вечной зимы.

В рассказах описаны случаи, которые были давно, но я думаю, вам интересно знать, как протекала борьба за освоение Арктики.

Теперь наша авиация более совершенна и люди более опытны. В суровых просторах северных владений нашей Родины много передовых постов нашей науки - зимовок. Лётчики наладили воздушные трассы и летают круглый год, не страшась полярной ночи. Даже полёт на полюс не представляет теперь для нас большой трудности. Однако мы не забываем, как добивались всего этого, и я хотел, чтобы молодому поколению стали известны те давнишние годы нашей работы.

Не растерялся

Однажды привёз я врача на далёкую зимовку. Когда мы прилетели, зимовщики попросили доктора в первую очередь заняться мальчиком лет двенадцати в тут же рассказали, почему все так беспокоятся об этом больном, почему так любят его.

Не так давно, когда Кны был ещё здоров, он отправился Проверить «шкалы. Погода стояла ясная, тихая; собаки у Кны были хорошие; санки скользили легко. Кны ехал и громко распевал. Но путь был далёкий, и, перепев все песни, Кны заскучал. Тоща он достал своя винчестер и стал стрелять. Кны дострелялся до того, что в винчестере оставалось всего три патрона. Вдруг собаки неожиданно рванули - и мальчик свалился в снег…

Часть собак в упряжке были «медвежатники» - так называют собак, с которыми ходят охотиться на медведя. Они почуяли добычу и, забыв об упряжке, кинулись на зверя. Когда Кны выбрался из сугроба, собаки уже рвали матёрую медведицу. Кны знал, что в это время года медведи голодны и особенно злы. Дрожащими руками он выпустил в медведицу один за другим оставшиеся три патрона и, видя, что зверь только ранен, бросился бежать.

Разъярённая медведица кинулась за убегающим мальчиком. Она быстро настигала его. Поняв, что ему не убежать, Ены упал в снег и закрыл голову кухлянкой.

Медведица с рёвом сорвала своими огромными когтями кухлянку с мальчика, но самого его не задела. В это время собаки начали трепать маленьких медвежат. Услышав визг детёнышей, медведица бросилась спасать малышей.

Кны поднялся в, быстро зарядив винчестер, пошёл на огромного зверя. Тщательно прицеллсь, Ены выстрелил в медведицу, и она, как подкошенная, повалилась в снег.

Взрослые охотники были поражены, когда увидели, с каким матёрым зверем травился двенадцатилетний мальчик. Бее хвалили Кны аа то, что он не растерялся.

…Я оставил врача на зимовке и улетел по своему дальнейшему маршруту.

Примерно через полгода мне «нова пришлось побывать там, где жил мальчик Кны. За это время он подружился с врачом и завоевал его уважение следующим поступком.

Семья Кны уехала в охотничье стойбище за пятнадцать километров от зимовки. Кны взяли с собой. Однажды во время охоты медведь ранил любимую собаку Кны - ту, что спасла ему жизнь в день встречи с медведицей, - это она первой кинулась на медвежат.

Отец Кны хотел пристрелить искалеченную собаку, но мальчик сказал: «Я спасу её. Я отвезу её к доктору, который вылечил меня». На санках он повёз раненую собаку на зимовку.

Доктор оказал, что собаке можно сделать операцию: отнять сломанную в трёх местах лапу, наложить швы на разорванный бок, - но собака всё равно останется калекой и работать не сможет. Кны ответил:

- Я знаю. Но это мой друг! Она пострадала потому, что смелая. И я буду вею жизнь кормить её и заботиться о ней. Только бы она была жива!

Трое суток Кны прожил на зимовке. На четвёртый день он бережно уложил забинтованную собаку на санки и тронулся в обратный путь.

На полдороге путешественников застала пурга. Однако мальчик и теперь не растерялся. Он выкопал в снегу яму и улёгся в ней вместе с собакой, укрывшись оленьей шкурой. Скоро их занесло снегом. У Кны была с собой палка. Он проделал в снегу дырку, чтобы был доступ воздуха, и просидел в этом логове двое суток

Когда пурга кончилась, Кны благополучно вернулся домой. Он сделал для больной собаки отдельный домик, постелил в нём для тепла оленьи шкуры я выхаживал свою любимицу долго и терпеливо.

Через месяц собака уже ковыляла на трёх ногах. Когда она видела Кны, то с ласковым визгом бросалась к нему, лизала руки, всячески выражая свою преданность.

Доктор, который по просьбе Кны сделал собаке операцию, не звал, что его необыкновенная пациентка поправилась, и был очень обрадован я тронут, когда Ены явился к нему с подарком - рослым, крепким щенком. Это был щенок от выхоженной Ены собаки.

…Прошло время. Из Кны вырос отважный охотник и прекрасный человек. Он был одним из первых комсомольцев в своём крае и пользовался большой любовью и уважением зимовщиков.

Впоследствии я узнал, что Ены стал начальником зимовки.

Кны поднялся и, быстро зарядив винчестер, пошёл на огромного зверя.

Встреча на Севере

Герой Советского Союза Илья Павлович Мазурук - мой старый знакомый. Мы дружили ещё в то далёкие времена, когда были вихрастыми мальчишками и жили в тихом городке Липецке.

Прошло много лет. Мы оба стали лётчиками и встретились далеко от родного Липецка, на Севере.

По тому, Как Маэдук говорил о работе, я пошл, что он крепко полюбил своё дело и с большим удовольствием работал на. линии, которую я открывал: Хабаровск - Сахалин.

Я не был в этих краях четыре года, и у Ильи Павловича, конечно, нашлось что мне рассказать.

- На линии Хабаровск - Сахалин, - с нескрываемой гордостью начал он, - мы теперь летаем в любую погоду. Правда, бывали у меня пренеприятнейшие обстоятельства. Один раз чуть в Татарский пролив не хлопнулся… да не один, а с пассажирами…

- Как это тебя угораздило?

- Мелочь, неаккуратная заправка самолёта, - и вот чуть не погибли четырнадцать человек и машина.

Дело было так. В один из пасмурных зимних дней, когда в воздухе крутится мельчайшая ледяная пыль, мне было дано задание спешно перебросить на Сахалин двенадцать пассажиров и двести килограммов почты.

Ни мне, ни механику, ни даже пассажирам не было в диковинку летать в такую погоду. Поднялись, легли на курс и через два часа были уже на полпути к Нижне-Тамбовской. Ещё через час я оставил позади торосы Амура. Теперь под нами море, никогда не замерзающий Татарский пролив. Только сорок километров отделяют нас от Сахалина, но эти километры - сплошная вода. И именно тут у меня вдруг сдал средний мотор!

…Самолёт быстро снижался. Единственная моя мысль - во что бы то ни стало идти вперёд, тянуть самолёт как можно ближе к берегу… Оставшиеся исправными моторы работают на полном газу, но машина продолжает снижаться. Сбрасываю рукавицы, чтобы как можно точнее вести машину. Ладони моментально прилипают к штурвалу. Белеют концы пальцев, но мне не до этого: речь идёт о жизни двенадцати пассажиров.

Машина продолжает снижаться.

Вижу, что единственный выход - облегчить машину. Приказываю механику немедленно выбросить за борг почту, инвентарь и чемоданы пассажиров.

Пока механик выкидывал почту и инструменты, пассажиры с недоумением следили за ним. Но когда дело дошло до их чемоданов, поднялся спор. Дорожа каждой секундой, механик кое-как объяснил положение. А машина, пока он уговаривал пассажиров, продолжала снижаться. Мы шли уже на высоте двухсот метров…

…Вода всё ближе и ближе. Всё, что можно, выброшено, но машина ещё тяжела. Что делать?… Мобилизую все силы, чтобы овладеть собой, найти выход. Вдруг вижу: механик начинает быстро раздеваться.

«Что с ним? - думаю. - Неужели решил выброситься, чтобы облегчить самолёт?»

Но оказалось, что такого намерения у механика не было, он решил спустить бензин из запасных баков, помещающихся в крыльях самолёта.

Я кивком головы одобрил его. Ведь это избавит нас от двухсот килограммов груза! Но успеет ли механик закончить операцию прежде, чем самолёт коснётся воды? Чёрные волны уже совсем близко. Кажется, ещё один момент, одно неосторожное движение - и всё будет кончено…

И вдруг я почувствовал, что машина как-то вяло, словно нехотя начинает набирать высоту. Значит, успел!

В ту же минуту из крыла показался механик. Лицо и руки его были обморожены. И не удивительно: пришлось пробивать бензиновые баки отвёрткой, иного выхода не было. Бензин хлынул из бака, обливая лицо, руки, одежду, а мороз стоял крепкий.

Я крикнул механику, чтобы он разбил стекло компаса и обтёр спиртом обмороженные места. Он испуганно замахал руками:

- Что ты, что ты?… Как же ты без компаса поведёшь машину!…

Этот ответ так поразил меня, что я даже забыл на минуту о нашем положении, о том, что опасность ещё далеко не миновала. Я думал: когда работаешь с такими замечательными людьми, никакая опасность не страшна. Верно?

- Сущая правда! - ответил я.

- Или вот ещё какой был случай; тоже повезло мне тогда на замечательного человека, - увлёкшись воспоминаниями, продолжал Мазурук.- Сел я как-то на лес…

- Как же это на лес?

- А вот как. В прошлом году мне пришлом лететь из Охи в Александровск на стареньком самолёте, ремонтировавшемся уже не меньше двенадцати раз. На борту, кроме меня и бортмеханика, находились ещё пассажиры: двое мужчин и женщина с ребёнком.

Неожиданно над дремучей сахалинской тайгой, на высоте в триста - четыреста метров отказал мотор. Делать нечего: без мотора не полетишь. Пришлось садиться прямо на лес.

Приказал я пассажирам привязать себя к креслам, развернулся против ветра и очень удачно посадил машину на мелколесье. Только краску поцарапал…

Был декабрь. В тайге лежал глубокий, метра в полтора, снег, а лыж у нас не было. Но надо было идти искать людей. И мы пошли..

Представь себе: тайга, тишь. Под вековыми деревьями медленно пробиваются вперёд несколько человек, утопая по пояс в снегу, по очереди передавая друг другу ребёнка.

Каждый шаг стоил большого труда. Намокшая меховая одежда тяжёлым грузом давила к земле, связывала движения, делала просто невыносимым и без того тяжёлый путь, а сбросить её нельзя: замёрзнешь. Мороз жестокий.

Так мы шли, казалось, бесконечно долго, а прошли, как потом выяснилось, всего восемнадцать километров, отделявших место нашей посадки от ближайшего селения на мысе Тык.

Узнав о нашем несчастье, тунгусы немедленно ушли в тайгу ловить своих оленей, и не успели мы как следует отдохнуть, как в нашем распоряжении было тридцать оленей. Я, механик и шестеро тунгусов выехали к самолёту.

Двое суток мы рубили просеку и тащили на оленях самолёт к ближайшей поляне, с которой можно было взлететь. Ночевали в тайге у костра, питались одним оленьим мясом, работали, не жалея сил, только бы скорее освободить самолёт из плева.

И вот почти у самой цели всё чуть было не погибло. Олени рванули и… вырвали стойку шасси. Самолёт остался на одной ноге…

Л совсем загоревал. Мотор неисправен, шасси сломано. Помощи ждать неоткуда: рации у нас не было.

Грязные, измученные лежим мы с механиком на еловых ветках у костра и горюем: лететь нельзя, самолёт починить нельзя - в селении ни кузни, ии мастерской нет. Как тут быть?

И вот подходит к нам старый тунгус Павел и начинает утешать:

- Я очень люблю вас, воздушных каюров. Люблю самолёты. Моего сына воздушный каюр Водопьянов отвёз учиться на таком самолёте.

К нам подошёл старый тунгус Павел.

Сейчас сын грамотный, большой человек стал! Ты хороший каюр, я тебе помогу. Всю ночь буду работать и сделаю твоему самолёту ногу из чёрной берёзы - крепкое дерево, как железо! Для нарт полозья из него делаем…

Я поблагодарил старика, но, признаться, не поверил, что у него из этой затеи что-нибудь выйдет. Стойку шасси сделать не так-то просто, да и материал для этого нужен специальный.

Но старик стоял на своём. Всю ночь он строгал ножом какой-то кусок дерева, раз десять примерял его к самолёту. И действительно, к утру сделал такую стойку - залюбуешься!

Поставить и укрепить эту стойку не представляло большого труда. Установив её, мы принялись раскачивать самолёт за крыло. Стойка выдержала!

Дотащили мы машину до ровного места, отремонтировали мотор. Теперь всё в порядке, но не хватает масла! По совету того же Павла добавили в бак рыбьего жира и взлетели!

И вот на самолёте с деревянной ногой, с рыбьим жиром вместо масла в баке мы летели сто двадцать километров над чистым морем!… А стойка не сломалась и при посадке!

Вот это-то мне здесь и нравится, - закончил Мазурук. - Крепко любит народ нашего брата - лётчика. Ведь подумать только: в тайге, бог знает в какой глуши, пришёл в посёлок. И вот совсем незнакомые люди, увидев, что «воздушный каюр» в беде, бросили вое свои дела, пришли на помощь, как говорится, от всего сердца.

Под конец Мазурук с гордостью сообщил мне, что он налетал в этих краях уже около трёхсот семидесяти тысяч километров.

А я ещё недавно считал, что я тут много летал, в то время как за мной было только сто тысяч! Долго и жадно расспрашивал я старого приятеля о его полётах.

Отставной хозяин Арктики

Когда по дороге на Северный полюс наши воздушные корабли прилетели на остров Рудольфа, на зимовке нас ждала тёплая встреча.

Зимовщики украсили свой дом флагами, а у входа поставили огромную белую медведицу. Она была подпоясана красным кушаком, в лапах держала поднос с хлебом и солью, а на шее у неё висел большой ключ с надписью: «Ключ от полюса».

Эта шутка имела особый смысл: первые исследователи Арктики не встречали там почти никаких живых существ, кроме белых медведей, и поэтому «почтительно» называли их «хозяевами».

Почти каждый опытный полярник может рассказать немало интересных историй о встречах с этими властителями северных пустынь, так как первое время медведи не боялись людей и не убегали от них. Конечно, далеко не всегда эти встречи кончались благополучно. Впрочем, сытый медведь редко нападает на человека, зато от голодного всего можно ждать.

Медведи - страшные лакомки. Мне не раз приходилось встречать разграбленные ими склады. Причём доверие к гастрономическому вкусу человека у медведей неограниченное. Они могут съесть буквально всё, что удастся стащить со склада. Один раз мы нашли в желудке убитого мишки банку со широтами. Видимо, он тяпнул её как следует лапой и пробил когтем маленькую дырочку: почуяв аппетитный запах, медведь, не долго думая, проглотил всю банку целиком… Находили в желудках у медведей также вату, бинты, аэродромные флажки и прочие не совсем съедобные, с нашей точки зрения, предметы.

Не удивительно поэтому, что «хозяев Арктики» мы называли также грабителями и мародёрами.

Капитан «Челюскина» Воронин, последним оставляя льдину, задержал на несколько минут самолёт. Когда его спросили, почему он так долго возится, уж не жалко ли ему расставаться с лагерем, Воронин ответил:

- Очень я не люблю беспорядка, а как только мы улетим, сейчас же появятся мишки и начнут здесь распоряжаться. Вот я и решил свою палатку закрыть, но забыл в ней шапку.

Потом взял шапку, забыл ещё что-то… И так - три раза. Но зато теперь я так её законопатил, что мишкам ничего не достанется!…

Вообще наш брат, лётчик, медведей жалел, зря мы их не били. Если кто-нибудь из наших убивал медведя, то либо по необходимости либо из страха. Я знаю случай, когда человек убил медведя «ни за что ни про что» и потом очень жалел об этом.

Дело было так. На одну зимовку приехал новый синоптик. Как-то рано утром, когда ещё все спали, шёл он снимать показания со своих приборов. Погода была тихая. Ничто не нарушало великого безмолвия Арктики. Синоптик сделал своё дело и, залюбовавшись видом, стоял, опершись на винтовку.

Вдруг перед ним возникло какое-то видение. Казалось, торос сошёл с места и направился к нему навстречу… Вглядевшись, синоптик убедился, что это медведь. Не задумываясь, он вскинул винтовку и выстрелил.

Медведь кинулся прочь, а синоптик дал ещё два выстрела и пошёл но следу скрывшегося среди торосов зверя.

Пятна крови привели его к разводью. Кровь была и на краю льдины. Видимо, медведь бросился в воду.

Для синоптика это было неожиданностью, но старые зимовщики знают, что раненый медведь всегда бросается в воду, пытаясь успокоить боль. Однако солёная вода разъедает рану, и медведь с рёвом выскакивает обратно на берег.

На этот раз так не случилось. Очевидно, зверь был сильно ранен и утонул.

Синоптик пошёл обратно. Он заинтересовался тем, откуда пришёл «хозяин», и решил внимательно осмотреть следы. Каково же было его удивление, когда он обнаружил, что всё время, пока он стоял в задумчивости, медведь мирно топтался за его спиной. Потом мишка обошёл торосы и снова подошёл к нему уже с другой стороны.

Синоптик пришёл к завтраку расстроенный тем, что совершенно напрасно загубил зверя. Чтобы утешить его, мы рассказали ему другой случай, происшедший с экипажем моего самолёта.

Медведица не обращала внимания на крики и приближалась к нам.

Нет, на медведя не всегда можно положиться, даже если он сразу не бросится на человека.

Вот что произошло с нами.

Мы получили задание установить на одном из островов Арктики радиопередатчик, который должен был через каждые три часа автоматически передавать метеорологические данные. Когда мы прибыли на место, радисты пошли устанавливать свои приборы, а экипаж самолёта занялся устройством жилья. Установили палатку на девять человек, расстелили оленьи шкуры и спальные мешки, приготовили еду.

К вечеру радисты вернулись, и мы, поужинав и назначив дежурного, легли спать. Дежурный должен был проснуться раньше всех, вылезть из спального мешка и развести примус, чтобы согреть остывшую за ночь палатку.

Спали мы хорошо. Вдруг уже утром слышим: кто-то ходит около палатки. Вот загремела лестница у самолёта. Кто же это может быть?

- Медведь! - закричал радист Александров.

Все мы, как один, несмотря на холод, выскочили из спальных мешков. Ждём, что будет дальше. Прислушиваемся к скрипу снега, - по-видимому, медведь приближается к нам, да, кажется, их несколько!… Радист схватил винтовку.

Вдруг в окне палатки показалась морда медведицы.

- Стреляй! - кричу я радисту. - Только не в неё… Целься мимо! Она испугается и убежит…

Раздался выстрел, потом второй. Мы выглянули из палатки. Медведица, озираясь, уходила прочь, а за нею бежали двое ещё совсем маленьких медвежат. Один ловко вскарабкался ей на плечи, лёг поперёк могучей спины и смотрит на нас: вот, мол, как мне удобно! А другой прыгает вокруг матери, играет с ней…

Мы обрадовались, что не поторопились укокошить медведицу: маленьких было бы жалко.

Успокоившись, мы разожгли примус и паяльную лампу. В палатке стало тепло. Позавтракали и пошли проверить, в порядке ли наши продукты. Оказалось что исчезла одна большая рыбина и порядочно масла. Остальное было не тронуто.

Сидим, покуриваем, обсуждаем наши дела… И вдруг снова появляется «хозяйка». Видно, очень уж понравились ей наши продукты. Мы выскочили из палатки и стали кричать, чтобы отогнать её, но она не обращала внимания на крики и приближалась к нам. Малыши бежали следом.

Я выстрелил из ракетницы - убить таким выстрелом не убьёшь, зато испугать можно сильно. Попал в заднюю ногу. Медведица языком зализала задымившуюся было шерсть и повернула обратно. Очевидно, встреча пришлась ей но по вкусу.

Радист побежал за ней, чтобы отогнать подальше. Мы стали звать его:

- Довольно! Теперь не придёт! Пошли домой…

Но только Александров повернул обратно, как медведица бросилась за ним и в несколько прыжков догнала. Александров упал. Медведица, не рассчитав, перескочила через него. Это спасло радиста. В тот момент, когда огромный зверь поднялся на задние лапы, чтобы расправиться со своей жертвой, выстрел механика сразил его. Медведица грузно повалилась рядом с Александровым.

Когда мы подбежали к радисту, он был бледен, как снег. Рядом с убитой медведицей возились оба медвежонка, которые даже не поняли, что произошло.

Медвежат мы решили взять с собой в Москву. Назвали мы их Мишкой и Машкой.

Вели себя медвежата довольно тихо. Повидимому, им нравилось есть и спать в тепле.

В день отъезда Машка очень нас насмешила и доказала, что характер у неё не лучше, чем у мамаши: поднять лапу на человека ей ничего не стоит.

В палатке царила предотъездная суета, и малыши ужасно нам мешали. Мы выставили их на улицу, но Машка быстро втёрлась обратно. Вертится под ногами, всюду нос суёт. Механик в сердцах шлёпнул её по уху, чтобы прогнать. Машка, взвизгнув, отлетела к выходу палатки, подскочила к сидевшему тут Александрову и огрела его лапой по уху!

Мы потом долго донимали Александрова вопросом: за что его так не любят белые медведи?

- Знаешь, брат, - сказал механик, - я думаю, придётся тебе в отставку подавать! Нехорошо, когда хозяева недолюбливают…

- Ну, уж нет! - ответил Александров. - Пусть лучше сами хозяева уходят в отставку…

С тех пор мы и стали называть белых медведей «отставными хозяевами Арктики».

Золотые лыжи

Однажды мне с группой товарищей довелось набрести на интересную находку. На Севере это случается не часто: что найдёшь, летая над тундрой, льдами и водой?

Дело было на Земле Франца-Иосифа. Я получил задание ознакомиться с архипелагом с воздуха, сделать фотосъёмку, выяснить состояние льдов в проливах и, сравнив расположение островов с картой, по возможности исправить её. Над Землёй Франца-Иосифа до того времени е-щё никто не летал.

Работа была бы нетрудной, если бы… дело происходило не в Арктике. Лётчики не зря говорят, что на Севере надо не только уметь летать, но и уметь ждать: уж очень редко там выдаётся хорошая погода, и очень она неустойчива. Как-то один лётчик отправился в разведочный полёт на три часа, а вернулся через три дня: туманы не пускали.

Вот и нам долго пришлось ждать подходящего дня. Наконец он настал, и мы вылетели из бухты Тихой.

Мы заглянули в окно. Комната была забита льдом,

Внизу развёртывалась величавая картина полярных льдов. Вот громоздятся замысловатые гряды торосов, лёд кажется искрошенным, словно его пропустили через гигантскую мясорубку. То там, то здесь вздымаются айсберги самых причудливых форм. По белым полям далеко тянутся от них прозрачные голубые тени… Как зачарованный, смотрел я на эту картину, стараясь запечатлеть в памяти всё до мельчайших деталей.

Вдруг получаю тревожную записку от радиста:

«Рация вышла из строя. Не пойму, в чём дело. Для ремонта необходима посадка».

Что делать? В Арктике без радио никак нельзя: придётся садиться.

Справа под крылом уже расстилается остров Рудольфа. Я легко узнаю знакомую по карте бухту Теплиц. На берегу ясно вижу очертания каких-то полуразрушенных строений.

Приземлились. Оставив радиста возиться с рацией, мы с бортмехаником решили осмотреть остров.

Я знал, что в 1903 году здесь побывала американская экспедиция Циглера-Фиала. На неё были затрачены огромные деньги. Экспедиция должна была обследовать острова Земли Франца-Иосифа и достигнуть Северного полюса, но она вернулась обратно ни с чем.

Интересно посмотреть, какие следы тут остались от неё.

Первое, что мы увидели, - это огромный сарай. Вероятно, он когда-то был крыт брезентом, но время сделало своё: брезент сгнил, его сорвало ветром, на решётчатом скелете крыши только кое-где болтались жалкие лоскутья. Из-под снега виднелись разбитые ящики и несколько деревянных бочек. В ящиках ещё сохранились банки с консервами. Повсюду на банках и ящиках видны были глубокие следы когтей и зубов белых медведей.

Неподалёку от сарая стоял деревянный дом. Около него также множество медвежьих следов. Мы заглянули в окно: комната была забита льдом. Странно, что медведи не похозяйничали здесь, ведь дверь не заперта и даже не занесена снегом. Что же остановило их? Ага, понятно: дверь открывается не внутрь, а наружу, и у мишек не хватило сообразительности, чтобы открыть её.

Может быть, мы так и вернулись бы, не посмотрев, что сохранилось подо льдом, если бы ремонт рации не затянулся. От нечего делать мы с бортмехаником решили заняться этим ледником, и нам не пришлось пожалеть об этом: уж очень красноречивы были находки. Эти безмолвные свидетели провалившейся экспедиции, казалось, сами рассказывали, почему она провалилась…

Мы убедились, что американцы были прекрасно снаряжены. Богачи не пожалели средств для удовлетворения своей тщеславной прихоти. Но в том-то и дело, что одними деньгами ничего не сделаешь!

Мы с механиком разглядывали всю эту рухлядь.

Чего только не привезли американцы на остров! И механическую мастерскую, и токарный станок, и геофизическую лабораторию! Целый склад боеприпасов, массу взрывчатых веществ, всевозможные продукты, вина, книги, - одних библий восемнадцать штук.

Мы нашли и пишущую машинку, и конские сёдла, и собачью сбрую, но это ещё не удивительно, хотя я до сих пор ума не приложу: зачем им понадобились, например, сёдла? Однако были находки и поинтереснее, вроде цилиндров, фраков, лакированных ботинок, манишек, галстуков и прочей дребедени, которую и вспомнить трудно и не хочется перечислять.

А венцом всего были золотые (золочёные, конечно!) лыжи. На них «завоеватели» собирались вступить на Северный полюс! Кончили же они, как известно, тем, что, ещё не завоевав полюса, стали делить между собой славу. В это время пароход экспедиции, стоявший в бухте, раздавило льдами. Началась паника: на чём возвращаться домой? К счастью для путешественников промысловые суда подобрали их и отправили обратно в Америку.

Мы с механиком разглядывали всю эту рухлядь, оставшуюся от бесславного предприятия, и думали:

«Нет, на золочёных лыжах ничего сделать нельзя. Когда людьми руководит одно тщеславие, когда нет высокой цели и дружного коллектива, любому даже первоклассному снаряжению грош цена».

Как все знают, Северный полюс открыли мы, советские люди.

- * -

БЕЛЫЙ ГОЛУБЬ

ГЛАВЫ ИЗ РОМАНА

(Продолжение)

Олеся Кравець

Перевод с украинского Анны Кравченко

Рисунки П. Кирпичёва

И Лин

Ден Ши-фу нетерпеливо шагал из угла в угол пышно убранной гостиной. На низеньком, обитом пёстрым плюшем диване сидел ещё один гость, но, бросив на него взгляд, помещик небрежно кивнул головой: по всему было видно, не из богатых этот посетитель.

Заложив руки за спину, Ден Ши-фу разглядывал гостиную городского купца. Ему нравились и красные с большими жёлтыми цветами стены, и удобная низкая мебель, и огромный, на «львиных» ножках стол с разложенными на нём связками курительных свечей и целой выставкой божков. Над столом висел портрет Чан Кай-ши, а под ним на полочке, раскрыв пасть, выпустив когти, стоял страшный зелёный дракон с золотыми глазами.

Ден Ши-фу подошёл к круглому столу, чтобы посмотреть, чем хозяин угощал гостя, но в это время послышались лёгкие шаги, занавеска на дверях отодвинулась и на пороге появился купец Го Син-сю. Кто бы мог, глядя на его усмешку, подумать, что две минуты тому назад он, «купец Го Син-сю», а в действительности районный партийный руководитель И Лин, крепко обняв молодого коммуниста Гао, сказал: «Теперь до встречи в боях!»

Приложив правую руку к сердцу, Го Син-сю сделал шаг навстречу помещику.

- Ели ли вы сегодня, яснородный Ден? Я от глубины души прошу вас извинить меня: необходимо было отпустить клиента… Купец всегда должен помнить о том, что каждый клиент - это польза делу! Как ваше здоровье, яснородный Ден? Как ваши дела?

Как ваше имение? Как ваш сын, что слышно от него? Присаживайтесь, яснородный! Вы так долго лишали меня счастья видеть вас! Сейчас я велю принести нам чаю… Чаю! - повысив голос, приказал купец.

В то же мгновение из-за шёлковой занавески неслышно выскользнула красивая девушка с красным цветком в гладко причёсанных волосах. Она внесла чайник, чашки и тарелки с печеньем.

- Спасибо, Лянь! - поблагодарил Го Син-сю, и девушка исчезла за занавеской, будто солнце зашло за тучи.

Купец приветливо указал на стол:

- Прошу вас, яснородный Ден! Ешьте, пейте, рассказывайте! Простите, я позабочусь о ваших людях! - спохватился он и крикнул: - Покормите паланкинщиков яснородного Ден Ши-фу, Лянь!

Помещик смотрел на молодое лицо Го Син-сю, чисто выбритое, на его сияющие усмешкой глаза, на богатый стёганый халат, который волочился по земле и скрывал фигуру купца. Ден Ши-фу поймал себя на мысли, что любуется Го Син-сю и завидует ему: всё у него просто и весело, ни тебе волнений, ни забот. А какая красавица-служанка в доме!

- Мне очень приятно поговорить с вами, уважаемый Го, - опускаясь в кресло перед круглым столиком, проговорил Ден Ши-фу. - Но я к вам ненадолго. Сегодня до обеда я должен зайти к чиновнику Чу Ю. Он мне прислал, бумагу - мобилизационный лист на моих батраков. Тридцать семь человек захотел, ни много, ни мало!

- Что ж, Ден, вы можете не спешить. Чу Ю сегодня придёт ко мне обедать. Тут вы с ним и поговорите о своих делах.

Ден Ши-фу, охотно приступив к еде, начал рассказывать о главной причине своего приезда:

- Я к вам, Го, не просто так… Как у вас с хлопком? Когда я в последний раз видел вас, вы обещали…

- Простите, я не познакомил вас со своим уполномоченным, - перебил Го Син-сю и указал на человека, который сидел на диване. - Юнь Янь-пей, мой уполномоченный, агент по хлопку!

Тот, кого Го Син-сю назвал Юнь Янь-пеем, приподнялся и, приложив руку к груди, поклонился помещику.

- Рад видеть вас. Мне много приходилось слышать о прославленном помещике…

Го Син-сю и Ден Ши-фу познакомились недавно.

Ден Ши-фу хорошо помнил, как три года назад в Чо прибыло множество помещиков, бежавших из северных провинций. Среди них был и Го Син-сю. Он был одним из немногих, кто остался в Чо, остальные, перепуганные насмерть, убрались подальше, на юг. Го Син-сю рассказывал, что крестьяне напали на его имение. Все его богатства пропали, а самому ему чудом удалось спастись, захватив лишь кое-какую одежду и деловые бумаги. Го Син-сю снял небольшой домишко на окраине, занялся торговлей. Он ездил в Даньян за товарами, устраивал свои дела. Потом Го Син-сю перебрался в дом на главной улице. Дела его шли, по всей видимости, блестяще. Он рассказывал, что хочет купить на юге плантации под хлопок, а пока что занимается перепродажей хлопка.

Ден Ши-фу уже дважды покупал у помещиков соседней провинции хлопок и теперь решил приехать к купцу.

- Гм… - Го Син-сю выпил глоток чаю. - А кому и куда вы продаёте хлопок, Ден?

- Думаю переправить его в Гонконг, англичанам.

- О! - воскликнул Го Син-сю и покачал головой. - У вас, Ден, размах! Мне нужно учиться у вас, учиться мудрости!

- Что же? - спросил помещик.- Что вы мне ответите?

- Что же, - повторил купец, - я согласен! Юнь Янь-пей имеет возможность достать хлопок.

- Двести сорок тюков,- подсказал Юнь Янь-пей негромко.

- Прекрасно, - Ден Ши-фу притянул к себе жареные каштаны в сахаре, - только я хотел просить вас, Го… У меня сейчас перебой с деньгами. Не можем ли мы с вами заключить договор, чтобы отложить денежные расчёты на некоторое время, разумеется, под проценты?

- Нет, нет, - лицо Го Син-сю было полно тревоги. - Нет, не могу! Давайте тогда в обмен на рис или на пшеницу!

Помещик задумался: и рис и пшеницу он мечтал вместе с хлопком также переправить в Гонконг, но он понимал, что если купец не соглашается на договор, то и просить нечего. Да и кто согласится заключать договоры в такое тревожное время? Цены растут и падают трижды в неделю, слухи о коммунистах всё увеличиваются.

В комнате царила тишина, её нарушал только равномерный стук старинных фарфоровых часов в форме пагоды.

Каждый думал о своём. Всех троих в этот дом привели свои планы, своя цель.

Помещик, яснородный Ден Ши-фу, приехал выгодно купить или выменять хлопок.

Коммунист И Лин должен был играть роль купца Го Син-сю, торговать хлопком, чтобы переправлять в хлопке оружие в склад партизанского отряда, расположенного в селе Далёкая Межа. Партизанский центр готовил там продовольственную базу для армии; И Лину было дано задание организовать эту базу, сберечь рис, зерно, скот, не дать помещику вывезти всё, продать за границу.

Юнь Янь-пей пришёл в домик на главной улице, выполняя приказ генерала Ган Мей-тана, дивизию которого главное командование связало с партизанским центром волости. Генерал передавал через Юнь Янь-пея И Лину оружие, боеприпасы, планы военных действий, задания партизанским отрядам, наказ о времени выступления из партизанских «гнёзд», коммунистическую литературу.

Юнь Янь-пей, начальник отдела народного движения дивизии, пришёл в гоминдановский тыл не один: с ним была группа товарищей, бывших студентов и рабочих. Юнь Янь-пей должен был вместе с ними до подхода главных сил Народно-освободительной армии изучить обстановку в провинции. Ведь Народно-освободительная армия приходит, как настоящий, большой друг, и каждый её солдат обязан уважать обычаи и привычки народа, ничем, даже нечаянно, не обидеть население, а в каждой китайской провинции есть свои обычаи, свои обряды.

Чиновник тихонько вошёл в комнату.

Юнь Янь-пей старательно записывал аккуратными иероглифами всё, о чём потом агитаторы дивизии будут говорить солдатам.

Он должен был знать обо всём. Гоминдановцы вели антикоммунистическую пропаганду, и отдел народного движения обязан был рассеивать наговоры и клевету на коммунистов. Юнь Янь-пей и его товарищи знакомились с настроением народа. Народно-освободительной армии надо знать, сколько у них друзей и помощников и сколько врагов…

Го Син-сю, подняв голову, поглядел на Ден Ши-фу. Яснородный перехватил этот взгляд, и в глазах его промелькнула растерянность: он ещё не решил, как быть с хлопком. Ему не хотелось потерять его и в то же время не хотелось менять на рис или пшеницу.

- Ден, - проговорил Го Син-сю, - у вас ведь много скота? Если вам невыгодно платить рисом, давайте менять хлопок на скот!

Го Син-сю говорил внешне спокойно, но он напряжённо ждал ответа. Одним из главных заданий партизанам волости было сберечь скот, не дать гоминдановцам уничтожить или вывезти его. А у Ден Ши-фу скота было больше, чем у любого из помещиков.

- На скот? - Ден Ши-фу прищурил глаза, прикидывая, выгодно ли это ему. - А из какого расчёта?

Через полчаса торговля шла полным ходом.

- Буйволы все, как один, упитанные!

- Что буйволы! - горячился Го Син-сю. -За такой сорт хлопка!

Занавеска на дверях распахнулась, и Лянь сказала:

- Пришёл чиновник Чу Ю!

Помещик заволновался:

- Хорошо, хорошо, я согласен, пусть будет не по-вашему, не по-моему! Только прошу вас: при Чу Ю ни слова!

Го Син-сю вскочил. В глазах его вспыхнули огоньки.

- Хорошо, Ден! - проговорил купец. - Юнь Янь-пей переправит образцы яснородному!

Юнь Янь-пей скромно опустил глаза и в знак того, что всё будет сделано, наклонил голову. Он понял И Лина: в тюках с хлопком надо суметь переправить партизанам Далёкой Межи оружие, боеприпасы, взрывчатку…

Чиновник тихонько вошёл в комнату.

В гоминдановском мундире, в блестящих лаковых туфлях, сухонький, с редкими кустиками волос на голове и на подбородке, Чу Ю напоминал рыбу, выкинутую на берег из воды: он то раскрывал, то закрывал рот и не мог вымолвить ни слова: от волнения Чу Ю заикался. Подмышкой и в правой руке у чиновника было два больших свёртка.

- Дорогой Чу Ю, входите, садитесь! - приветствовал его Го Син-сю.

А Ден Ши-фу подумал: «Этот Го Син-сю - действительно важное лицо! Чиновника запросто на обед приглашает!…»

- Дорогой Чу Ю! Что же вы не садитесь?

О! Да у вас какие-то покупки! Давайте, давайте их сюда! Вот так, я их положу на диван, и ваши руки будут свободны.

Го Син-сю взял от чиновника свёртки, успев при этом рассмотреть, что это листы какого-то объявления. В глаза ему бросился огромный иероглиф, напечатанный красной краской, - «Коммунист И Лин».

И Лин невольно вздрогнул, но, положив объявления так, чтобы их мог прочитать Юнь Янь-пей, улыбаясь, вернулся к столу. Надо продолжать играть свою роль: по всему видно, что Чу Ю ещё ничего не знает.

- Пф… - удовлетворённо говорил Чу Ю. - Как приятно чувствовать себя в таком обществе! Откровенно говоря, между нами, порядочными людьми, надоело мне возиться с этими коммунистами, - на маленьком хитром личике чиновника появилось выражение ненависти и страха. - Давайте выпьем, Го!

Го Син-сю молча налил три бокала вина.

- Дорогой Чу Ю, - проговорил купец, поднимая бокал. - Я надеюсь, что вы поможете моему другу…

Чу Ю замер с протянутой рукой.

- Вы отправили яснородному Дену мобилизационный листок на тридцать семь батраков, - продолжал Го Син-сю. - Вы должны, уважаемый Чу Ю, списать этих людей! И не говорите «нет», я не слушаю ничего!

Чиновник не отвечал. Рука, протянутая за бокалом, мелко дрожала.

Уничтожить мобилизационный лист на тридцать семь человек не так-то просто. Чиновник боялся. Но в его маленькой голове с острыми хрящеватыми ушами сразу заработала мысль: сколько можно сорвать за такое дело? Он молчал, подсчитывая.

- Это, это д-дорого будет стоить, - ответил он, наконец. - По-по десять мешков рису за… за… за батрака.

Помещик вспыхнул, но Го Син-сю знаком руки остановил его:

- Уважаемый Чу Ю смеётся! По полмешка! Чу Ю достал из кармана носовой платок, высморкался и сбавил цену:

- По девять… ни на рисинку меньше!

- Мешок за батрака! Тридцать семь за тридцать семь!

- По семи мешков за каждого! - сбавил цену Чу Ю.

- Полтора мешка, - надбавил Го Син-сю.

- Семь!

- Полтора мешка!

- Шесть!

- Полтора мешка! - твердил Го Син-сю.

- Три! - взмолился чиновник. - Три! Поверьте, Го Син-сю, меньше не могу! Я же не себе! Мне если полмешка останется, и то хорошо! Вы считайте: начальнику надо, заместителю надо, моему заместителю надо, чтобы молчал! Три!

- Полтора!

И Лину был глубоко противен этот жадный, продажный чиновник. Но он действовал хладнокровно, обдуманно: батраков необходимо спасти! Из этих тридцати семи, по крайней мере, тридцать - члены Далекомежанского партизанского отряда. Но необходимо сохранить для народа и рис помещика.

- Полтора! - упрямо повторил И Лин.

- Ну, пусть будет по-вашему, - вздохнул Чу Ю. - Только для вас! Ведь это - разорение для гоминдановской армии!

Го Син-сю передал чиновнику вино. Выпили. Чу Ю заметно захмелел, перестал заикаться, на щеках его выступили красные пятна, он разговорился:

- Это даже лучше, Ден! Пусть батраки остаются в имении! Я уже заметил: как попадают они в гоминдановскую армию, так через полчаса коммунисты! Эти коммунисты теперь всюду, куда ни глянешь! Я бы не удивился, если бы даже мне сказали, что я сам коммунист! Вы только подумайте. - Чиновник поднялся, взял с дивана пачку листовок и развязал. - Читайте: в нашу провинцию прислан коммунист И Лин! Я вот это несу из типографии. Расклеим по городу и по окрестным деревням. - Чу Ю вытащил одну листовку и прочитал: - «За голову коммуниста И Лина управа города Чо выдаст награду в десять тысяч юаней». Года три тому назад прислали мне из Даньяна депешу. «Ищите коммуниста И Лина! Имеются сведения, что выехал в ваш уезд!» А где я его буду искать?! Потом вторую депешу получил: напоминают! Неделю назад - третью: цену назначили! А откровенно говоря, стоит ли его одного искать? Фронт к нам приблизился! Целая армия коммунистов идёт! Как вы думаете, Го, что будет дальше? - нескрываемый страх звучал в голосе чиновника.

Го Син-сю вскочил. В глазах его вспыхнули огоньки.

Юнь Янь-пей, ничего не понимая, удивлённо посмотрел на товарища, готовый каждую минуту броситься ему на помощь. Ему казалось, что ещё мгновение - и Го Син-сю выдаст себя. Но И Лин великолепно играл свою роль.

- Как вы смеете так говорить, Чу Ю! - воскликнул он. - Необходимо искать даже одного! Вы упустите одного, я - другого, Ден - третьего, вот и будет целая армия коммунистов! Хватит, меня они уже разорили! И как можно назначать такую мизерную плату за голову коммуниста! Разве губернатор так глуп?!

- Н-нет, цена была в пятнадцать тысяч юаней, - пробормотал Чу Ю, - да, знаете, расходы: на бумагу для объявлений, на оплату типографии, на краски, клей…

- Допишите, Чу Ю, - широким театральным жестом указал на объявления Го Синею. - Купец Го Син-сю от себя прибавляет десять тысяч юаней.

- Хорошо, хорошо, - засуетился Чу Ю, - это я собственной рукой допишу! И сегодня же вывесим на базаре!

- Я вам очень благодарен, Го, за батраков! - приложив руку к сердцу, сказал Ден Ши-фу. - Очень благодарен!

- Образцы хлопка, - негромко проговорил купец, - я сегодня же отправлю к вам в Далёкую Межу! Вы едете домой?

- Нет, я сначала заеду к помещику Чену, в Лицзян.

И Лин улыбнулся. Всё складывалось прекрасно: в мешках с образцами хлопка Юнь Янь-пей переправит оружие и боеприпасы в Далёкую Межу ещё до возвращения туда помещика.

Церемонно распрощавшись с Чу Ю, помещик, сопровождаемый Го Син-сю, вышел из дома и сел в паланкин. Носильщики подняли паланкин на плечи и понесли. В это время из дома вышла Лянь.

- Ну, что, накормили паланкинщиков? - спросил её И Лин.

- Листовки в паланкине, - тихо ответила девушка. - Цой положил их в подушку.

«Купец» и его «работница» переглянулись, а потом посмотрели вслед паланкину, в котором яснородный Ден Ши-фу гордо восседал на подушке с коммунистическими листовками. Паланкин несли верные помощники И Лина, коммунисты-партизаны.

Угодливо кланяясь, вышел во двор и стал прощаться Чу Ю.

- Куда же вы так торопитесь, уважаемый Чу Ю? - проговорил И Лин.

- Спешу расклеить на базаре объявления! Прощайте, дорогой Го! Будьте здоровы!

Го Син-сю постоял, глядя чиновнику вслед, вздохнул, закрыл ворота. Лицо его сразу стало другим, глаза глядели внимательно и задумчиво. Не спеша вошёл он в комнату, сбросил свой дорогой шёлковый халат и остался в скромной синей сатиновой рубашке.

- Так что же скажет мой «агент по хлопку»?

- Теперь ты похож на учителя, - проговорил Юнь Янь-пей, любуясь открытым, смелым лицом И Лина. - А я, по правде говоря, испугался, когда ты закричал на этого Чу Ю!

Мобилизация

Чжан Го-тун так и не дождался своего покупателя. Не было покупателя и на рис Лю. Напрасно парень до хрипоты расхваливал свой товар. Подходили люди, приценивались, а потом и подходить перестали.

Рынок понемногу пустел. Не уменьшалась лишь толпа у наклеенных на стены гоминдановских приказов.

Чжан Го-тун, попросив Лю присмотреть за рисом, тоже ходил послушать, о чём пишется в этих приказах.

«Местные власти разыскивают коммуниста И Лина, - писалось в одном приказе. - За голову его назначена награда в размере 10 тысяч юаней. Купец Го Син-сю добавляет от себя ещё такую же сумму».

«Равноправие, честность и мир!» - громко читал кто-то.

- И мир, - повторил про себя Чжан Го-тун, - равноправие, честность, мир…

Вернувшись на своё место рядом с Лю, Чжан Го-тун долго стоял, задумавшись. Равноправия Чжан Го-тун не надеялся дождаться, но слова о честности и мире запали ему в самое сердце. «Как хорошо было бы, - думал Чжан Го-тун, - если бы Чен брал проценты честно, не надбавляя, и если бы не было войны!…»

Солнце уже почти совсем опустилось за торговые ряды, когда на базаре вдруг появились гоминдановцы. Впереди шёл офицер, тонкий, перетянутый ремнями, за ним - два солдата, а позади - ещё несколько солдат в американских стареньких мундирах, с американскими автоматами за плечами.

- Не было бы какой беды! - испуганно проговорил сосед Чжан Го-туна и, вскинув на плечо свой мешок, быстро пошёл к выходу.

Гоминдановцы шли по базару. Офицер с золотыми зубами презрительно толкнул ногой лоток с пряниками. До сих пор люди, глядя на гоминдановцев с затаённым страхом и неприязнью, не расходились: может быть, пронесёт беду. Но когда офицер повалил лоток и, рванувшись за своим добром, заплакала торговка, в один миг будто смело всех с площади. На пустых столиках только ветер шевелил обрывки бумаги, мусор, увядшую ботву.

- Пойдём и мы, - тихо сказал Лю, взглянув на Чжан Го-туна. Чувство близкой опасности заставляло их держаться вместе.

Чжан Го-тун и Лю быстро направились к выходу, но там стояла толпа: с базарной площади не выпускали. Лю сбросил мешок на землю:

- Я побегу, узнаю, что там такое…

- Может быть, коммуниста ловят, про которого написано? - предположил Чжан Го-тун.

С тревогой ожидая возвращения Лю, Чжан Го-тун наблюдал необычайное волнение вокруг. «Что ещё выдумали власти? - гадал он. - Погонят на какие-нибудь работы?»

Лю вернулся быстро, бледный и запыхавшийся.

- Никто ничего не знает. Нужно удирать! Продукты, товары у всех забирают! - Он подхватил свой мешок и сказал: - Идёмте, может быть, найдём лазейку!

Чжан Го-тун ни на шаг не отставал от юноши, чувствуя, что только вместе они сумеют как-нибудь выпутаться. Лю с первого слова, с первого взгляда пришёлся по сердцу старому крестьянину. Чем-то, может быть приветливостью и мягкостью, он напоминал Чжан Го-туну сына.

- Посмотрим между лавками, - говорил Лю. - Мне кажется, что там был проход…

Но прохода нигде не оказалось. Везде стояли гоминдановские солдаты. От волнения Лю как будто сразу похудел, щёки его впали, губы пересохли. Он боялся, как бы не стало известно, что он продавал помещичий рис.

- Идём, сынок, - сказал Чжан Го-тун, - идём, посмотрим, что там такое. Что будет людям, то и нам.

Толпа немного уменьшилась. Все кричали, метались и искали спасения. Вооружённые американскими автоматами гоминдановцы выпускали людей по одиночке и отбирали всё, что у них было. Чжан Го-тун едва не потерял сознание. Рис, его рис!

Лю прошептал Чжан Го-туну:

- Посмотрите, дядя, они не всех отпускают. Некоторых задерживают! Видите?

Какой-то старик, став на колени перед офицером, просил не забирать у него поросёнка. Поросёнок с перепугу пронзительно визжал в руках одного из солдат.

- Отдай мне поросёнка, - молитвенно простирая руки к офицеру, умолял старик, - это - всё, что у меня есть!

Толпа у наклеенных на стены гоминдановских приказов не уменьшалась.

Крупные слёзы катились по его сморщенным, точно дубовая кора, щекам.

У онемевшей от страха женщины офицер вырвал из рук корзину с картофелем. Женщина упала, картофель покатился по земле. Женщина не могла подняться и безутешно рыдала, размазывая по лицу кровь.

- Хунхузы! Разбойники! - послышался вдруг чей-то отчаянный крик. - Убейте меня! Убейте, но не отнимайте последнего! Сына отняли, землю отняли! А-а-а!

Кричал тот самый старик, который стоял на рынке рядом с Чжан Го-туном.

- Не успел уйти, - с сожалением сказал Лю. - Заберут у него рис.

Чжан Го-тун как будто одеревенел. Мысли, которые ещё минуту назад, перегоняя друг друга, проносились в его голове, теперь сразу исчезли. Осталось только тупое чувство неизбежности.

- Может быть, залезть под ларёк? - шептал Лю.

К офицеру они приблизились почти одновременно. Лю шёл впереди.

- Рис? - спросил офицер, блеснув зубами.

- Рис, - ответил Лю, - рис, но он не мой… это чужой рис… Если вы отнимете его у меня…

Лю не договорил. Офицер толкнул его в спину:

- Проходи!

Лю рванулся к мешку, но двое гоминдановцев подхватили его и потащили вправо от площади.

- Отдай мне поросёнка, - простирая руки, умолял старик.

- Следующий!

Пока Чжан Го-тун, стоя в стороне, смотрел на молодую фигуру Лю, на его сильные руки, дрожащие от волнения, он приготовил для офицера все самые лучшие слова, тёплые, простые и понятные. Он думал: «Нет, я не так говорил бы с ним, как Лю, я бы рассказал ему о своей нищете. Разве он не поймёт, что я последнее взял у детей, чтобы зимой они не замёрзли?… Ведь тряпки лишней нет в фанзе! Разве он не поймёт слов отца? Может быть, у него у самого есть дети! А тревога и горе матери, моей жены? У него ведь тоже есть мать!»

Но когда Чжан Го-туна толкнули в спину и он стал перед офицером, все слова разлетелись сразу, как птицы, в которых плохой человек швырнул камнем. Чжан Го-тун запомнил только сухое лицо, блеск золотых зубов и заметил, как дёргается у офицера под глазом кожа.

- Следующий!

Следующим был нищий. Он спокойно отдал офицеру свою суму.

- Бери и у нищего, господин офицер, - сказал он и, уже отойдя, добавил: - Рис им нужен… А кому нужна моя жизнь?!

Чжан Го-тун не мог уйти с базара, не мог опомниться от всего виденного и пережитого.

Крик, плач, стоны нависли над базарной площадью. Они поднимались над городом, летели к предвечернему небу. Багряное заходящее солнце окрашивало город в кровавый цвет.

Направо от выхода с базара бились в руках у солдат те, кого офицер не отпустил. Среди них был и Лю из Лицзяна. Он вырывался и кричал. Чжан Го-тун видел, как текла по его разбитому лицу кровь, видел, как повели Лю вместе с другими задержанными.

Гоминдановцы открыли один из торговых ларьков и начали таскать в него всё, что отобрали на базаре. Чжан Го-тун видел, как тащили по земле и его старенький мешок. Рис сыпался в пыль под ноги солдат…

Чжан Го-туну немного приходилось думать на своём веку: думали за него другие. Думал гоминдан, помещик, староста. Чжан Го-туи только подчинялся тому, что ему приказывали делать. Он воевал в гоминдановской армии, не зная, за что воюет, был ранен. Вернувшись в Ханьпу, снова начал трудиться, не разгибая спины, на маленьком каменистом клочке земли, арендованном им у помещика. Он учил своих детей ходить, учил их работать. Голодать и терпеть они научились сами.

Чжан Го-тун всю свою жизнь работал на чужой земле, половину урожая он отдавал помещику, не задумываясь над тем, почему он должен это делать. Так было, когда он был маленьким, так было всегда… Но сейчас в голову Чжан Го-туна приходили непривычные мысли.

- Дяденька, - раздался возле него мальчишеский голос. Перед Чжан Го-туном стоял Шао Янь. - Дяденька, куда они увели Лю?

Шляпу свою мальчик держал в руке, лицо его всё было в поту и пыли.

- Я бегал, бегал, искал вас… На базар уже не пускали, когда я пришёл…

- Не пускали, - повторил за мальчиком Чжан Го-тун. Теперь он не мог простить себе, что пошёл на базар. Если бы он не ходил!

- Неужели забрали рис? - В голосе мальчика прозвучало отчаяние.

- Забрали.

- А что же будет с Лю?

- Не знаю.

Что будет с Лю? Что будет с самим Чжан Го-туном, с его детьми, с его Цзун-Цзунгу?

- Мальчик, ты тоже из Лицзяна? - наклонившись к Шао Яню, спросил Чжан Го-туи.

- Из Лицзяна.

- Моя дочка там, у Чена. Может быть, увидишь её… Из Ханьпу девочка, дочка Чжан Го-туна. Скажи ей, чтобы не печалилась… Я, может быть, приду к ней.

- Из Ханьпу? Я знаю её. Она… - Шао Янь хотел сказать, что девочка убежала, но промолчал.

Обессиленный, даже не попрощавшись с Шао Янем, Чжан Го-тун пошёл из города.

Надвигался вечер. Кружилась над головой в беззвучном танце мошкара. Перейдя по мосту речку, Чжан Го-тун свернул на выложенную камнем дорожку, сяо-чо.

Давно проложили эту дорожку, очень давно, сотни лет назад. Шло время. Богачи построили для себя широкие, залитые асфальтом тадо - шоссе, построили железные дороги, а Чжан Го-тун, как и его прадеды, всё ходил по сяо-чо. Ему никогда не приходилось ездить по железной дороге, только издали видел он паровоз.

По сяо-чо (Нельзя идти рядом даже двоим. На такой дороге не найдёшь спутника, не разговоришься с ним: один должен идти впереди, другой - позади. Трудно разговаривать, если не видишь лица собеседника, если не знаешь, слушает ли он твою жалобу, сочувствует ли он твоей беде или радуется ей.

Искалеченные межами, лежали перед Чжан Го-туном поля, грустно и тихо шелестели листьями гаолян и кукуруза.

Чжан Го-тун шёл не спеша. Услышав, что кто-то его нагоняет, он сошёл с дорожки, пропуская одноколёсную, запряжённую мулом тележку: только на одноколёсной тележке и можнопроехать по сяо-чо.

- Дядя Чжан, вы ли это?

На тележке, свесив босые ноги, сидел Гао, сын разносчика товаров, в синей рубашке и белой безрукавке, весёлый, как весенний ручей.

Остановив тележку, Гао слез с неё.

- Садитесь, дядя Чжан, вы устали. А я пойду следом. Откуда это вы?

- На базаре был… - и Чжан Го-тун, волнуясь, рассказал Гао обо всем, что случилось.

Гао слушал внимательно, не перебивая. Глаза его потемнели, губы были крепко сомкнуты. Рассказ Чжан Го-туна глубоко взволновал юношу. Гао ездил в город Чо за инструкциями к районному руководителю, товарищу И Лину, и о событиях на базаре ничего не знал.

- Что будет с Лю? - спрашивал Чжан Го-туя. - Как ты думаешь? Там, Гао, я сам слышал, читали на базаре объявление, в нём пишут: «Честность, мир, равноправие»!

- Это, дядя Чжан, они только пишут. Чжан Го-тун снова задумался. Впервые в

жизни ему обо всём хотелось подумать самому.

Продано

Тем временем в Лицзяне, в имении помещика Чена, жизнь шла своим обычным путём. Как всегда, с заходом солнца возвратилось с пастбища стадо. Над главным домом поднимался дым: это готовили обед для помещика и его гостя, ясно родного Ден Ши-фу. В сараях и в многочисленных амбарах работали мужчины, женщины, дети. От сарая к сараю прохаживался надсмотрщик.

Цзун-Цзуигу чистила огромный чугунный котёл, вмазанный в кан.

Сю Ли на дворе растирала в порошок куски особой белой глины - хао-шифина. Цзун-Цзунгу набирала порошок миской, высыпала в котёл и изо всей силы тёрла тряпкой. В котле варили для рабочих гаоляновую кашу, и стенки его были покрыты накипью, остатками подгоревшей крупы.

- Смотри, чтобы котёл был гладкий, как зеркало! В нём коконы будут вариться! - рычал надсмотрщик и подносил страшный кулак под самый нос Цзун-Цзунгу. - Я тебе покажу, как убегать, я тебе покажу!…

Утром, когда Цзун-Цзунгу возвратилась, он приказал ей идти работать, отложив расправу до вечера.

В ответ на окрики и угрозы надсмотрщика Цзун-Цзунгу только поднимала на него глаза, полные страха, и молчала. Пальцы её одеревенели, опухли и не чувствовали, гладко ли вычищены стенки котла. Надсмотрщик подходил и всякий раз, проведя по ним ладонью, кричал:

- Как ты вымыла! Как ты вычистила, погань такая!

Девочка снова залезала в котёл, становилась в нём на колени, тёрла стенки котла, а он всё ещё не блестел…

После тревожной, бессонной ночи Цзун-Цзунгу еле держалась на ногах, сон клонил её голову, девочке хотелось лечь в котле, свернуться калачиком и заснуть. Но громкие окрики заставляли её снова и снова вылезать из котла, бежать за порошком и возвращаться в кухню.

Вечерело. Когда Цзун-Цзунгу выходила во двор, ей было видно ‹и речку Чо, и возвышенности-островки, покрытые кустарником, и синие, чуть видные в сумерках горы. В маленьких клочках залитых водою рисовых полей отражалось розовое вечернее небо.

Деревня Лицзян, большая, раскинувшаяся на возвышенных берегах Чо, была, как и Ханьпу, со всех сторон обведена старинной защитной стеной. На самом высоком холме стоял дом Чена. А далеко-далеко в полях виднелся старый храм. Помещик и бог поделили между собой мир.

Уже зашло солнце, но верхушки гор ещё сохраняли на себе красноватый отблеск.

Цзун-Цзунгу на мгновенье задерживалась на пороге кухни, смотрела в темнеющие поля, где затерялась узенькая сяо-чо. Девочка не боялась наказания. За целый день она уже привыкла к мысли о расправе. Но желание убежать, чтобы хоть одним глазом посмотреть на отца, на сестричек, на мать, ни на минуту не оставляло её. Теперь Цзун-Цзунгу не заблудилась бы, она быстро добежала бы до своей деревушки, чтобы наутро возвратиться в Лицзян…

Сю Ли, урвав минутку, когда Цзун-Цзунгу пришла к ней за порошком, а надсмотрщика поблизости не было, прошептала взволнованно:

- Знаешь, кто приехал к Чену?

- Нет, не знаю, - отрицательно покачала головой Цзун-Цзунгу. Ей было всё равно, кто бы ни приехал к Чену. - Не знаю, - равнодушно сказала она. - А что?

- Сам яснородный Ден Ши-фу! - вымолвила, запинаясь Сю Ли.

Видимо, эти слова имели для неё огромное значение.

- Он, знаешь, какой богатый! - Она обняла Цзун-Цзунгу за плечи и прошептала в самое ухо: - У него одеяло есть… сорок ли в длину, сорок ли в ширину! Шёлковое! - добавила она, желая ещё больше поразить Цзун-Цзунгу.

Цзун-Цзунгу не могла себе представить такого огромного одеяла. Она подняла с земли свою миску и пошла в кухню. И только уже натирая стенки котла порошком, подумала, каким же толстым должен быть гость Чена.

Чен и Ден Ши-фу сидели за столом долго. Из кухни к ним в комнату носили блюдо за блюдом.

Между помещиками шёл серьёзный разговор. Чен рассказывал о последних событиях, которые произошли в его имении. Чен и Ден Ши-фу много лет тому назад учились в одной школе. Чен прекрасно помнил то время, когда Ден Шимру был обыкновенным, средней руки помещичьим сынком. Чен знал, что приставку «яснородный» Ден Ши-фу выдумал себе сам и закрепил её за собой богатством. И теперь Чен не понимал, как себя держать с гостем. Ден Ши-фу разыгрывал друга, а Чен трусил, чувствуя, что даром яснородный не приехал бы в Лицзян. «Что-то ему нужно от меня», - думал Чен и жаловался на то, что из Чо прислали мобилизационный лист на девять батраков, что одного лицзянского парня, который работал в имении, захватили на базаре во время облавы.

Цзун-Цзунгу чистила огромный котёл, вмазанный в кан,

Ден Ши-фу усмехнулся, вспомнив свою сделку с чиновником, и спросил:

- Ну, а как с землёй у тебя? Я приехал купить полоску, другую…

Чен, обжигаясь, глотал горячий чай. Ему не хотелось продавать землю.

- Скажи, Ден, это правда, что коммунисты наступают, занимают города, идут вперёд, что уже взяли Пекин? - переменил тему разговора Чен. - Как же это так? Испокон веков существовала наша власть. Государство к помещику приходило взаймы просить. А теперь коммунисты хотят нас свергнуть! Они, которые никогда не имели своей земли!… Правда ли, что на севере всю землю отобрали у помещиков?

Некоторое время в комнате было тихо, потом снова заговорил яснородный:

- Ты мне не ответил, Чен! Продай то поле, которое ты «зарезал». Оно граничит с моей землёй. А то придут коммунисты, они всё отберут!

Чен долго молчал.

- Так-то так,- наконец сказал он,- но и у тебя заберут землю, если коммунисты придут сюда!

Совсем стемнело. На селе золотыми звёздочками вспыхивали в окнах фанз огоньки.

…Цзун-Цзунгу сидела в кухне на корточках перед открытой настежь дверью и думала о том, что делает сейчас её мать. Всё вокруг было такое чужое, такое незнакомое, что казалось, снится Цзун-Цзунгу дурной сон.

- Эй, девчонка! - послышался вдруг сердитый голос надсмотрщика.

Это уже было не во сне. Цзун-Цзунгу вскочила. В кухню вошёл надсмотрщик.

- Где та, как её… Сю!

В то же мгновение на пороге появилась лёгкая фигурка Сю Ли.

- Где это ты шатаешься? - грозно накинулся надсмотрщик. - Зажги лампу, быстро!

Надсмотрщик сам высек из кремнёвой зажигалки огонь, сам зажёг большую фарфоровую лампу, вытерев полою безрукавки пузатое стекло:

- Неси в комнату! Держи, не урони!

Сю Ли взяла из рук надсмотрщика лампу. Пламя осветило полинялые цветочки на её ситцевом, когда-то пёстреньком платьице, осветило тонкое смуглое личико с чёрными ресницами, которые бросали на нежные щёки густую тень, старательно заплетённые косички, украшенные узенькими красными тряпочками.

Цзун-Цзунгу увидела невыразимый страх в продолговатых глазах подружки. Сю Ли осторожно сделала несколько шагов.

…Колыхался за стеклом огонёк, пахло керосином, уставшие руки холодил дорогой фарфор. Надсмотрщик, идя впереди, открывал перед Сю Ли двери. Бережно держа лампу, Сю Ли проходила огромные пустые помещичьи комнаты. В них было прохладно и темно, свет лампы на короткое время выхватывал из темноты то белую занавеску на окне, то статуэтку, то шкафчик, украшенный перламутром.

У входа в комнату, в которой обедали помещики, надсмотрщик прошипел:

- Смотри, если разобьёшь!… - и, подняв занавеску на дверях, пропустил Сю Ли вперёд.

Огонь нарушил, видимо, приятную для обоих помещиков темноту.

- Зачем свет? - спросил Ден Ши-фу.

- Куда поставить лампу? - тихо проговорила Сю Ли. Она посмотрела на кан, на низенький столик: всюду была посуда. - Куда поставить лампу?

- Что? - грозно переспросил Чей.

Ден Ши-фу, окинув взглядом кан, на котором не оставалось свободного места, приказал:

- Стой и держи!

- Хо! - поддержал его Чен. - Верно! Стой и держи! Выше поднимай!

И больше помещики не вспоминали о девочке, точно её и не было в комнате, точно лампа висела на стене или стояла на столике.

Сю Ли высоко подняла лампу над головой. Тяжёлый фарфор, скользкий и влажный, трудно было держать.

Девочке хорошо было видно обоих помещиков. Рядом с толстым, пузатым Чен ом яснородный Ден Ши-фу казался особенно маленьким и худым, но сидел он с таким гордым видом, что Сю Ли невольно подумала: «Такому только и укрываться одеялом в сорок ли в длину, сорок ли в ширину». Сю Ли впервые близко видела таких важных и богатых людей, как Ден Ши-фу.

- Нет, Чен, ты всё-таки не умеешь торговать, - говорил Ден Ши-фу. - В тебе нет ничего от настоящего американского дельца! Ты запросил такую цену за землю, что у меня в глазах потемнело! За такую цену у тебя её никто не возьмёт! А коммунистам даром отдашь!

Чен вздохнул, засопел, будто кузнечный мех.

У Сю Ли затекли пальцы. Она взяла, лампу в одну руку, но было страшно: тяжёлая лампа, казалось, вот-вот выскользнет на пол. Девочка поставила лампу себе на голову, освободила одну руку. Но рука так занемела, что больно было опустить её вниз. Девочка чувствовала, что ещё мгновение, и она выронит лампу. Перед её глазами стояло огромное розовое пятно, оно разрасталось, меняло цвет.

И вдруг неожиданно для самой Сю Ли невыразимый гнев охватил её, чувство собственного достоинства проснулось в ней. Долго ли ещё ей стоять тут!

Девочка решительно нагнулась и поставила лампу на пол.

- Что такое? - спросил Чен, не понимая, почему вдруг так потемнело.

Сю Ли, измученная, опустилась на пол. В ушах её стоял звон, она не могла бы сказать ни слова.

- Скажи, - неожиданно, словно впервые заметив девочку, спросил Ден Ши-фу, - скажи мне, дорого ты заплатил за неё, а?

- Э, пустое, - махнул рукой Чен, - мешок риса, можно и дешевле! Мрут они часто, а так ничего…

- Чен, а у тебя много таких, продал бы?

- Таких! - Чен презрительно посмотрел в сторону Сю Ли. Она всё ещё сидела на полу около лампы. - Сколько хочешь! Скажу родителям: «Обязан отдать мне долг», - и всё. Ведёт сына или дочку!

- Чен, продай мне с десяточек!

- А какую цену дашь?

- По полмешка рису!

- Мало. Они, сам знаешь, какие работники, а едят мало!

- Нет, Чен, цена хорошая! За десяток - пять мешков рису! По рукам?

Сю Ли хотелось закричать, позвать на помощь, разбить лампу, чтобы в комнате сделалось темно, чтобы темнота поглотила и Чена и Ден Ши-фу вместе со страшным их разговором, ей хотелось закричать: «Мама, сестрички, слышите вы меня?» Но на другом краю Лицзяна, где жили родные Сю Ли, не могла бы услышать её крика мать. Сю Ли дрожала и не двигалась с места.

- Рис перебранный дашь за детей? - спросил Чен, уже почти соглашаясь с покупателем.

- Нет, - ответил Ден Ши-фу, - не перебранный, у тебя же есть такие, они и переберут!

- Переберут, - согласился Чен, - что прикажу, то и сделают.

- По рукам?

- По рукам! - Чен поднял вверх руку, совсем так, как утром, когда занёс он над головой свой страшный нож, чтобы вонзить его в крестьянскую землю.

- Продано! - звонко ударил он по руке гостя.

- Продано!

(Продолжение в следующем номере)

РАССКАЗ ОБ ОДНОМ ОТРЯДНОМ СБОРЕ

ПАЛЕЦ ДРУГОЙ РУКИ

Стасик Краевский, председатель совета отряда 7-го класса «В» 529-й школы Москвы, вышел на перемене в коридор озабоченный и серьёзный. Ещё с утра настроение у него было испорчено неприятным разговором с Ниной Владимировной, старшей вожатой.

- Слышала я, что с математикой у вас по прежнему дела идут слабо, - сказала она. - А совет отряда, видно, об этом и не думает…

Стасик мог бы, конечно, сказать Нине Владимировне, что совет отряда думает об этом, что в каждом звене сильные ученики помогают отстающим товарищам, но он промолчал. Ведь что ни говори, а успеваемость по математике, действительно, очень и очень неважная. И обиднее всего, что ребята могут учиться хорошо, если по-настоящему этого захотят. Об этом же и Валентина Леонидовна, преподаватель математики и классный руководитель, говорила на уроке:

- Вы, ребята, занимаетесь спустя рукава… Без огонька, без любви к делу невозможно хорошо учиться!

Вот и сейчас на уроке выяснилось, что Ива Никульшин опять не приготовил домашнего задания, а Слава Герасимов не решил задачи и даже не попросил никого из товарищей помочь. Забыл!

Стасик так задумался, что даже вздрогнул, когда кто-то положил ему руку на плечо. Рядом с ним Стояла Валентина Леонидовна.

- Ты уже целых пять минут стоишь здесь один и размышляешь, - сказала она, улыбаясь. - И я даже знаю, о чём… О прошедшем уроке, верно? Только мне кажется, Стасик, лучше будет, если мы соберём совет отряда и все вместе обсудим, как нам быть. Я хочу кое-что предложить вам…

Через несколько минут повеселевший Стасик вбежал в класс.

«Завтра после уроков - совет отряда», - крупно написал он на доске.

- Я рада, что все вы согласились со мной, - сказала Валентина Леонидовна. - Будем вместе готовить сбор. Тему я предлагаю такую: «Как произошло число и его запись».

Члены совета переглянулись.

- Как произошло число?… А ведь, действительно, интересно! Это как в древние времена, у разных народов… Давайте, Валентина Леонидовна!… - наперебой заговорили ребята.

- Интересно, но трудно. Предупреждаю вас, ребята, работы будет очень много. Вот слушайте: готовиться будем так…

Валентина Леонидовна взяла перо, и головы ребят. - русые, тёмные, гладкие и вихрастые* - склонились над листком бумаги вместе с седой головой учительницы.

* * *

- Ты будешь выступать на сборе?

- Да. А ты?

- Я материал подбираю - тоже очень важная работа. Нам с Валей поручили.

- Будет несколько выступлений. А потом турнир математический. И не простые задачи, а занимательные, интересные, ну, и сложнее обычных…

Весь отряд оживлённо обсуждал новость - началась подготовка к математическому сбору.

У дверей класса несколько ребят о чём-то горячо спорили со Славой Герасимовым. Он стоял, опустив голову, и, казалось, внимательно рассматривал чернильное пятно на полу.

- Вот, говори с ним сам, - сердито сказал звеньевой подошедшему Стасику Краевскому. - Все согласны, всем нравится, а он не хочет выступать - и всё тут!

- Да пойми ты, не сумею я, - упрямо твердил Слава. - Был бы какой-нибудь другой сбор, а то математика! И так мне от неё одни неприятности.

И лицо у Славы стало совсем скучным: ему вспомнилась последняя отметка по алгебре.

- Сумеешь, - решительно сказал Стасик. - Ведь ты не один будешь подбирать материал, ребята помогут, Валентина Леонидовна. Знаешь, какие интересные выписки есть у неё, и как раз о твоей славянской записи! Да о чём ты, чудак, думаешь? Неужели тебе не хочется узнать, как наши предки вели счёт? В школах, например, лет тысячу тому назад…

- По-моему, никаких школ тогда ещё не было, - сдаваясь, пробормотал Слава.

- Ну, не в школах, а там бояре какие-нибудь, купцы, торговые гости… Словом, прочтёшь, всё узнаешь и нам расскажешь. Идёт?

- Идёт, - вздохнул Слава, - попробую.

Перед сбором ребята, выступающие с докладами, попросили Валентину Леонидовну проверить, хорошо ли они подготовились.

Никогда ещё в школьной библиотеке не было такого спроса на книги по математике, как в эти дни. Ещё бы! Ведь нужно было выяснить, как, когда и у каких народов впервые появилось целое, дробное и отрицательное число; нужно было найти подробные сведения по истории римской, славянской, арабской записи. Разыскивать всё это оказалось не так легко, зато необычайно интересно. Делая выписку за выпиской, ребята всё яснее представляли себе, как в далёкие века создавалось число, как постепенно, отделяясь от рисунков и букв, появились цифры. А попутно, ведя свои розыски, ребята знакомились с историей математической науки и всё больше увлекались ею. Они читали о гигантской хеопсовой пирамиде, построенной за 2 900 лет до нашей эры, о гениальных геометрах древней Греции, о том, как математика вместе с другими науками помогала людям познавать мир.

В школьной библиотеке не удалось найти всех нужных книг, и ребята отправились в районную библиотеку, в Дом пионеров. Наконец, когда материалов собралось много, Валентина Леонидовна вместе с советом отряда просмотрела их, помогла распределить материал. Будущие докладчики начали готовить свои выступления.

Между тем другие ребята готовили специальный бюллетень, в котором были помещены занимательные задачи и вопросы.

- Пусть это будет тренировкой к турниру на сборе, - говорили они. - Нам не мешает потренироваться. А к тому же всё это пригодится и на экзамене.

И редколлегия первой начала тренировку, решив для проверки все задачи и ответив на все вопросы, которые потом были помещены в бюллетене.

Месяц подходил к концу. За это время ребята узнали много нового. Они прочитали такие книги, как «Счёт и число» Бермана, «Очерки по истории математики в России» Гнеденко, книгу Беллюстина «Как постепенно дошли люди до настоящей арифметики». И как-то само собой получилось, что за последнее время стало просто невозможным придти в класс, не приготовив задание по математике. Даже привычная страничка задачника выглядела теперь в глазах ребят совсем по-иному. Они теперь понимали, что каждое правило, каждый математический закон так же, как и число, имеют свою историю, свой смысл.

* * *

Витя Орешкин очень волновался: его выступление на сборе - первое после вступительного слова Стасика Краевского. Но Витя решительно встал и начал:

- Захожу я вчера в магазин и вижу: к кассе подходит мальчик. «Дайте, - говорит, - мне чек вот на столько»… И показывает кассирше обе руки, потом снимает ботинки и показывает обе ноги, потом хватает меня за руку и показывает кассирше один мой палец!

Весёлый, дружный смех раздаётся со всех сторон.

- Ну вот, я так и знал, что вы будете смеяться, - говорит Витя. - И конечно, никто мне не поверил. А ведь это не совсем выдумка! Ведь и теперь ещё есть на земле племена, которые именно так и считают - на пальцах. У них нет названий цифр, нет чисел. Например, индейские племена Северной Америки вместо «один» говорят «палец», вместо «пять», протягивая руку, говорят «рука кончена», вместо «шесть» говорят «палец другой руки». А когда нужно им сказать «двадцать один», они говорят: «палец на руке другого человека».

Потом Витя рассказывает, что люди в древности вовсе не умели считать. Но чем сложнее делалось их хозяйство, тем больше становилась потребность в счёте. На первых порах люди, считая, указывали на такие предметы и явления природы, число которых никогда не меняется. Поэтому одни племена считали на пальцах, другие, вместо того, чтобы сказать «один», говорили «луна», вместо «два» - «глаза», вместо «четыре» - «лев»: ведь у льва четыре лапы!

Много ещё интересного рассказывает Витя о том, как постепенно появилось число и счёт.

Но вот Витю сменяет Гера Моисеев. Он рассказывает о временах, сравнительно более поздних, когда появились уже не только целые числа, но и дроби, - правда, ещё не десятичные. Вавилоняне, например, у которых, кроме десятичной системы счисления, издавна существовала ещё и шестидесятиричная, записывали и дроби в шестидесятиричной системе. Такая запись дробей была самой распространённой. И много веков прошло, пока десятичные дроби, которыми мы сейчас пользуемся, вытеснили шестидесятиричные.

- А ведь мы до сих пор кое-где употребляем шестидесятиричные дроби, - сказал Гера. - Взять, например, время. И час и минута делятся на шестьдесят. Вот вам и остатки древних дробей!

Потом выступал Тариель Усачёв. Он рассказал об открытии отрицательного числа, которое сыграло огромную роль в развитии математики. До этого открытия многие задачи в математике и технике было очень трудно решать. Например, задачи на движение…

Какая, оказывается, увлекательная история у каждой цифры - маленького, скромного значка! Об этом рассказывали ребята в выступлениях, посвященных записи чисел. Марик Финкельштейн начертил на доске целую таблицу римской нумерации и рассказал, что некоторые из римских цифр, которыми мы до сих пор пользуемся, вначале были изображениями либо пальцев либо всей кисти руки. На чертежах и рисунках Марик показал это сходство. Римскими цифрами можно изображать любые числа, но производить сложение или умножение почти невозможно.

Потом выступил Слава Герасимов. Он написал на доске несколько букв и поставил над ними какие-то странные значки.

- Вот и такими, оказывается, были цифры, - говорит Слава. - Это славянская нумерация. Так записывали числа наши предки.

И Слава рассказал о тех далёких временах, когда на Руси цифры обозначались с помощью двадцати семи знаков славянского алфавита; над буквами, обозначавшими числа, ставился особый значок - титло. Титло ставилось только над одной из букв - в начале числа. Славянская запись облегчила развитие счёта, потому что она была гораздо удобнее, и проще громоздких римских цифр.

«Молодец!» - думает Стасик Краевский, слушая Славу, и вспоминает, как месяц назад пришлось уговаривать Славу выступить. Больше всего радует Стасика то, что теперь Слава совсем по-другому, с интересом, относится к математике. Конечно, не сразу всё исправишь. Задачи Слава пока ещё решает слабо. Но теперь уже не приходится ему об этом напоминать. Вчера он сам подошёл к Стасику с открытым задачником и попросил помочь ему. Раньше этого со Славой никогда не случалось. Он просто не решал трудных задач.

И вот, весь красный, Слава садится на место, а Володя Балканский рассказывает об арабской нумерации, которую правильнее было бы назвать индусской, о том, как она проникла в Европу и вытеснила римские цифры. Тут заведующий учебной частью Евгений Васильевич сделал интересное добавление к докладу Володи: по последним предположениям науки, так называемая арабская нумерация впервые появилась в древнем Хорезме - государстве, которое было расположено на территории, входящей ныне в Советский Союз.

…Тишина, скрипят перья. Отряд решает задачи… Постукивая мелком, Марик быстро пишет на доске: «Доказать справедливость следующего тождества:

Подождав, пока все запишут, Марик чётко выписывает другие примеры и задачи.

Среди них он записывает и такую:

«А играет в шашки с В и выигрывает у него из каждых четырёх партий три. Потом он играет с С и у последнего выигрывает из каждых трёх партий две. Всего А сыграл двадцать одну партию и выиграл пятнадцать из них.

Сколько партий сыграл он с В и сколько с С?»

Тот, кто первый находит ответ, рассказывает о своём решении товарищам. Потом Стасик торжественно заявил:

- Сейчас я всем докажу, что два равно трём.

Написав уравнение: 4х - 6 = 6х - 9, Стасик вынес за скобки множители, и уравнение приняло такой вид: 2(2х - 3) = 3(2х - 3). Потом он разделил обе части уравнения на 2х -,3 и с лукавым видом огромными цифрами написал ответ… Действительно, 2 = 3! Ребята посмеялись, но, разобравшись, нашли ошибку, которую нарочно допустил Стасик: он разделил обе части уравнения на выражение, содержащее неизвестное. А этого делать нельзя.

Потом все решали смешную задачу.

Задача эта такая. У одного старого араба было семнадцать верблюдов. Умирая, он завещал старшему сыну половину табуна, среднему - третью часть, а младшему - девятую долю табуна. Братья делили, делили верблюдов, да так и не смогли разделить. Тогда они обратились за помощью к мудрецу. Мудрец привёл с собой ещё одного верблюда и сказал: «О братья! Теперь в табуне восемнадцать верблюдов, и разделить их очень просто. Старший получит половину - девять верблюдов. Средний треть - шесть верблюдов, а младший - девятую долю - двух верблюдов. Девять да шесть да два - всего семнадцать верблюдов, как и завещал вам отец. А мой верблюд лишний. Я увожу его обратно!»

Братья были восхищены мудрым решением. Они так и не поняли, в чём дело.

Признаться, и ребята не сразу раскрыли секрет мудреца. Пришлось им всем как следует подумать: чем же объяснялась неудача братьев и как мудрецу удалось разделить верблюдов? А когда и эта «тайна» была разгадана, ребята принялись за шуточную задачу. В ней говорилось, что некто, забыв завести вечером свои стенные часы, заметил утром, что они стоят. Немного подумав, забывчивый некто завёл часы и отправился к приятелю. Войдя, он тут же спросил, который час. Уходя, он снова выяснил точное время. От приятеля он шёл тем же шагом, с той же быстротой, что и к приятелю. А возвратившись домой, этот сообразительный некто совершенно точно поставил свои стенные часы…

После жарких споров ребята установили, как ему это удалось сделать. Но тут Валентина Леонидовна, взглянув на свои часы, сказала, что уже очень поздно и всем пора по домам.

Весёлой, дружной гурьбой ребята медленно спускаются по широкой лестнице, и долго ещё слышны внизу их голоса:

- Марик! Ты этот сборник задач у себя оставь. Мы их ещё порешаем.

- Обязательно! Решим все - и тогда на экзаменах не меньше, чем пятёрка!

- Интересно было, правда? Ребята, а как эти… вавилоняне, у которых дроби уже были, как они записывали числа?

- Клинописью, иероглифами. Да ты возьми в библиотеке книгу «Счёт и число», там это есть.

- Как странно… Всего только десять цифр, а чисел - бесконечно много! Понимаешь: бес-ко-неч-но!

Голоса затихают. Валентина Леонидовна идёт в учительскую. Улыбаясь, она вспоминаетсчаст-ливое, немного растерянное лицо Славы Герасимова, когда ему аплодировали ребята после выступления; вспоминает, как сосредоточенно решал на турнире задачи Олег Гриценко…

Сбор, кажется, прошёл не даром.

Р. Андреева

Ребята, вы, наверно, решили задачи, предложенные на сборе. Проверьте свои решения.

1. Задача о семнадцати верблюдах.

Завещание было составлено неправильно, так как 1/2 + 1/3 + 1/9 = 17/18, а не целому числу. Этим воспользовался мудрец и, добавив своего верблюда, получил целое число, кратное и двум, и трём, и девяти. Но восемнадцатый верблюд в конце концов оказался лишним; он и есть 1/18 часть, которой не хватает в слагаемом, чтобы составилась единица.

НАУЧНАЯ РАЗВЕДКА

Каждое лето по всей советской земле работают научные экспедиции. В высокие горы, на неприступные ледники, в северные края и в южные, за облака, в земные недра и на дно морское - всюду проникают советские учёные.

Вы прочитаете здесь рассказы учёных об экспедициях, в которых они работали. Вы узнаете, как помогает советская наука изменять лицо нашей родной природы, как ведёт она разведку, прежде чем миллионная трудовая армия станет осуществлять грандиозные и смелые планы перестройки. Вы увидите, как трудно бывает иногда поспеть за жизнью в нашей стране.

В самом деле, обычно работа археологов считается спокойной и неспешной; ведь то, что пролежало в земле сотни и тысячи лет, может пролежать и ещё немного, ну, хотя бы лет десять. А у нас не так. Стояли могильники-курганы, стояли городища, разведанные, взятые на учёт, и ждали своей очереди. И.вот оказалось: не могут они ждать, потому что вскоре котловины превратятся в озёра, волжские воды затопят прибрежные земли и скроют тайны древней, седой старины. Из рассказа, учёного Н. Мерперта вы узнаете, как много интересных находок, открыли советски© археологи на трассе великой стройки. Преобразуется наша страна. Каждый› день встают перед нашими учёными новые сложные задачи, и учёные решают их на пользу науки, на пользу нашей Родины.

ЛАБОРАТОРИЯ В СТЕПИ

Грузовик-фургон, до самой своей фанерной крыши набитый ящиками, инструментами, палатками и спальными мешками, остановился у белых домиков совхоза «Белые Пруды» Сталинградской области. Мы приехали сюда, чтобы основать стационар - действующую круглый год научную станцию. Задача станции - изучать способы выращивания лесных полос, а когда деревья поднимутся, - наблюдать за тем, как влияет лес на климат, на влажность почвы, на урожай полей.

Белые Пруды - островок уже взрослого леса среди безбрежной, сплошь распаханной степи. Серебро многочисленных прудов сверкает среди сочной листвы старых тополей, дубов, ясеней, клёнов.

Через Белые Пруды проходит государственная лесная полоса Пенза - Каменск. На ней уже выстроились уходящие вдаль шеренги нежных маленьких дубков. Белые Пруды - самое подходящее место для научной станции.

Вскоре на лужайке поднялся целый палаточный городок. В нашем отряде - лесоводы, ботаники, зоологи, почвоведы, географы. Все принялись за свои дела: одни наблюдали за ростом молодых дубков, обмеряли деревца, едва заметшие среди посевов ячменя; другие собирали гербарии; третьи изучали вредных насекомых и полезных птиц; четвёртые брали пробы почвы, определяли содержание в них воды и солей, выясняли, на каких почвах лучше живётся дубкам; пятые принялись составлять карты и собирать образцы горных пород. Заработала походная лаборатория.

Я занялся изучением оврагов, выяснял скорость их роста и причины, ускоряющие или замедляющие образование оврагов.

Проведя исследование в Белых Прудах, я поехал в другой стационар - Аршан-Зельмен, южнее Сталинграда. Здесь проходит другая государственная лесная полоса - Сталинград - Черкесск.

Аршан-Зельмен расположен в уютной долине, среди невысокой холмистой цепи Ергеней. Дома в долине утопают в зелени фруктовых садов, на бахчах наливаются арбузы, а вокруг раскинулись засушливые степи, в которых топчут полынь стада антилоп-сайгаков.

В Ергенях выпадает мало дождей, а в земле много вредных солей. Поэтому задача стационара здесь сложнее: надо придумать, как собрать, не упустить талые воды снегов, перехватить родники, построить оросительные каналы. Надо не только напоить молодые деревца, но и промыть почву, растворить и удалить из неё соли.

Мы заложили здесь пробные посадки дуба и других деревьев в разных условиях: на гребне холмистой гряды, на её восточном склоне, изрезанном оврагами, в пойме глубокой балки, на равнине, затопляемой талыми водами и превращающейся в лиманы.

Ещё сложнее выращивать деревья на третьем стационаре - у казахского посёлка Джаныбек, расположенного на полосе Чапаевск - Владимирова. Во все стороны простирается плоская безотрадная полупустыня. Ни холмика, ни деревца не увидишь вокруг.

Трудно живётся здесь людям. Воду в посёлок привозят по железной дороге, в цистернах. Но и в полупустыне, оказывается, можно выращивать злаки и даже деревья. В степи множество плоских понижений - западин, или «блюдец». Они, как следы оспы на лице, испещрили безводную степь. Только раз в году, весной, «блюдца» наполняются водой. И этой весенней влаги достаточно, чтобы вырастить просо, пшеницу и неприхотливые кустарники - лох и тамариск.

Мы, геоморфологи, занялись съёмкой очень подробной карты, на которую наносили не только каждую западину, но и каждую нору суслика. Такая карта нужна нам, чтобы выяснить, как движутся по земле талые воды.

Почвы полупустыни очень засолены. Мы проводили различные опыты: пахали землю на разную глубину, оставляя перевёрнутые пласты для промывания дождевыми и талыми водами, подготавливая почву для внесения гипса и удобрений. Экспедиция работала от зари до зари. Круглый день беспощадно палило солнце, от которого некуда было спрятаться. Ветер, неся тучи ныли, не приносил прохлады. Но все работали терпеливо и настойчиво. Мы знали: отступать нельзя, и в полупустыне должны расти тенистые леса.

Д. Л. Арманд,

кандидат географических наук, начальник геоморфологического отряда комплексной экспедиции Академии наук по полезащитному лесоразведению

ТАМ, ГДЕ БУДЕТ КУЙБЫШЕВСКАЯ ГЭС

Летом прошлого года началось строительство Куйбышевской гидроэлектростанции. Конечна, прежде всего туда отправились люди, которые будут создавать это величайшее сооружение. Вместе со строителями на трассу стройки вышли и мы, археологи. Ведь здесь, вблизи Волги, издавна селились люди, глубоко в земле сохранились остатки их древних поселений и кладбищ. Изучение этих памятников чрезвычайно важно для исторической науки.

Скоро плотина гидростанции поднимет уровень волжских вод, будут созданы огромные водохра-¹

нилища, низменные прибрежные земли превратятся в речное дно. Вот почему археологам пришлось торопиться.

Нам очень помогли местные жители и прежде всего ребята-школьники; «ни указывали дам памятники старины, помогали в раскопках древних курганов и даже выполняли самую тонкую и ответственную работу - расчистку погребений, пролежавших в земле свыше трёх тысяч лет.

Древнейшие памятники, найденные археологами, относятся к глубочайшей древности - к каменному веку. В устье Камы и у села Великие Болгары обнаружены кремневые орудия древних людей.

Археологи раскопали пять больших курганов, насыпанных ещё в конце II тысячелетия до нашей эры. В одном из них открыто тридцать погребений, расположенных концентрическими кругами. Погребения совершались в ямах, над которыми ставился сруб из сосновных брёвен. Мы нашли несколько скелетов людей. Возле них стояли глиняные горшки, украшенные различными узорами, в некоторых из них сохранились даже бараньи кости - остатки пищи, которую родственники клали в могилу для умерших. Найдены также бронзовые ножи и украшения - бусы и подвески.

Осторожно, маленькой кисточкой расчищает археолог погребение II тысячелетия до нашей эры.

Возле деревни Зеленовки раскопаны остатки древнего поселения. Здесь обнаружена большая землянка с несколькими очагами. В землянке найдены каменные и бронзовые орудия, кости домашних и диких животных.

Самые большие раскопки были проведены у села Великие. Болгары, там, где прежде стоял большой город Булгар - столица Волжской Булгарии. Здесь найдены остатки дома, построенного в X - XII веке, орудия ремесленников, разноцветные стеклянные бусы, остатки глиняной посуды. В XIII веке монголы разрушили богатый город Булгар, но вскоре он был снова восстановлен. В слоях этого времени найдены небольшие дома с подпольями, зерновые ямы, кладовые, колодцы из дубовых брёвен. Открыты развалины двух общественных бань, состоящих из трёх частей: предбанника, мыльни и служебного помещения с печью центрального отопления и цистерной для воды. Горячий воздух из топки проходил по специальным каналам под полом, отапливая всё помещение, а потом выходил наружу по дымогарным трубам, проложенным в стенах. В бани вода поступала по глиняным трубам, грязная вода стекала по водостокам. Очень интересны инженерные сооружения - длинные деревянные срубы, укреплявшие песчаные берега. Найдены остатки кузнечных горнов и много железных вещей, сделанных искусными ремесленниками древнего города. Жернова, косы, лемехи плугов, найденные при раскопках, указывают на развитие в этих местах земледелия. Много найдено бытовых вещей: ножниц, замков, бронзовых зеркал, посуды, украшений.

Все наши находки показывают, как высока была культура далёких предков народов, населяющих Поволжье.

В этом году археологи продолжат свои исследования на Волге.

Н. Я. Мерперт,

кандидат исторических наук, начальник 2-го отряда экспедиции

СЫН ДОКЕРА

Рассказ Александра Миронова

Рисунки Г. Филипповского

I

Мистер Сэмюэль Пирсон, капитан огромного, в десять тысяч тонн водоизмещением, транспорта «Аризона», был взбешён. Подумать только: такая уйма времени пропадает зря! Больше двух месяцев назад он вывел транспорт из Сан-Франциско, рассчитывая закончить выгодный рейс в три недели и снова вернуться за грузом, а вместо этого - на тебе, бродит и бродит от порта до порта. Да, именно бродит, иначе это не назовёшь. Куда ни придёшь, везде у портового начальства растерянные, виноватые лица. Зато очень решительные лица у докеров. И не только лица, но и слова. Мистеру Пирсону даже по ночам слышались крики докеров: «Янки, убирайтесь домой!», «Вон из Франции!», «Франция вам не колония!»

Вот и попробуй в такой обстановке делать бизнес!

Будь его власть, он навёл бы порядок не только в портах Франции, но и в Италии, в Бельгии - во всех портах Западной Европы! Он, Сэмюэль Пирсон, сумел бы показать всем этим крикунам, что значит твёрдая воля и железная рука истинного янки! Не уговоры, а хорошие полицейские дубинки и несколько скорострельных пулемётов - вот что нужно. И тогда разом прекратились бы и забастовки, и демонстрации, и разговоры о мире, которые встречают «Аризону» чуть ли не в каждом европейском порту.

Впрочем, так оно, кажется, и будет. Мистер Пирсон протянул руку, взял со стола синий бланк радиограммы и, щуря холодные серые глаза, ещё раз внимательно пробежал текст. Ну, конечно! «Аризоне» приказано завтра в 14.00 быть в Бордо, превращенном в американскую базу снабжения европейских государств, и ровно в 14.35 начать выгрузку на восьмом причале.

Сколько времени займёт переход до Бордо? Часов двенадцать, не меньше. Следовательно, чтобы точно в указанный срок быть на месте, нужно выбраться отсюда сегодня не позднее двадцати двух часов. Мистер Пирсон готов выйти хоть сейчас, но, к сожалению, «Аризона» не готова. За последний двухмесячный рейс, да и за предыдущие рейсы не выпадало случая для очистки котлов. Сажи и накипи накопилось столько, что пароход почти потерял способность двигаться. Старший механик прав: без очистки котлов не обойтись, иначе, чего доброго, до Бордо не добраться и за неделю. А мистер Пир-. сон знает, что значит не. выполнить приказ. Американские власти шутить не любят! Хочешь не хочешь, а котлы придётся чистить здесь.

Но почему механик задерживается на берегу? Ушёл часа три назад, и всё ещё нет ни его, ни мальчишек, которых нужно загнать в котельные топки.

В дверь осторожно постучали.

- Ну? - проскрипел мистер Пирсон, не разжимая тонких синеватых губ. - Войдите…

Дверь приоткрылась, и в каюту просунулась прилизанная голова вечно улыбающегося стюарда Мак Маклоя.

- Чиф возвращается, сэр, - сказал стюард, подобострастно улыбаясь. - Тащит на буксире двух оборванцев. Что прикажете делать?

- Пока не кормить, иначе будут медленно работать. Передайте старшему механику, чтобы не церемонился со щенками.

- Есть, - кивнул Мак Маклой и, прикрыв дверь, на цыпочках зашагал от капитанской каюты.

II

Старший механик, или, как говорят английские и американские моряки, чиф-инженер, старался казаться ласковым и весёлым. Грузный и потный, красный от напряжения, он стоял на палубе «Аризоны» и всё ещё крепко сжимал своими мясистыми руками маленькие, тонкие и удивительно вёрткие руки двух мальчишек. Чиф-инженер знал своё дело. Если на «Аризоне» нужно чистить котлы, а ни один мальчишка не хочет добровольно браться за работу, значит, никто не может осудить Гарри Болдинга за то, что он приволок этих оборвышей силой. Правда, это стоило немалых трудов: попробуй-ка, удержи таких бестий! Но самое трудное позади: мальчишки на судне, и теперь не принуждением, нет, а шутками и лаской чиф-инженер Гарри Болдинг справится с ними в два счёта.

Он выпустил руки своих пленников. Мальчишки пошевелили пальцами, словно только что вынули их из железных тисков.

- Ничего страшного, ребята, - сказал чиф-инженер и тоже пошевелил пальцами. - Вы же сами кричали, чтобы мы убирались вон. Вот мы и уберёмся, только помогите нам, ладно?

Мальчишки не отвечали. Тот, что поменьше, светловолосый, с тонким с горбинкой носом угрюмо уставился на необъятный живот старшего механика, обтянутый синим кителем. Но второй - высокий и. тонкий, с каштановыми волосами - метнул взгляд в сторону трапа, ведущего на пристань. Чиф-инженер перехватил этот взгляд, усмехнулся, положил руку на плечо мальчика.

- Там стоит вахтенный матрос, - сказал он. - Тебе всё равно не улизнуть. Принимайтесь за дело, и к вечеру у вас будет по два доллара и такой ужин, какого вы не ели никогда. Тебя как зовут?

- Жак, - буркнул мальчик и резким движением сбросил руку механика со своего плеча. - А это Леон. Но мы не будем чистить котлы!

Он говорил очень твёрдо, очень решительно, и это не понравилось Гарри Бол-дингу. Чиф-инженер нахмурился.

- Ну-ну, без глупостей! Я не намерен уговаривать вас. Марш в кочегарку!

- Мы не будем чистить котлы! - так же решительно сказал Леон.

И тогда старшего механика сразу оставило решение быть ласковым и весёлым. Квадратное лицо его с тяжёлой челюстью налилось кровью, толстая шея побагровела, а мясистые пальцы снова клещами сжали руки ребят.

- В кочегарку, щенки! - рявкнул Гарри Болдинг и поволок мальчиков к машинному трапу.

Там, опершись на поручни, стоял кочегар Сэм Уэсли. Чёрное лицо его вздрагивало и морщилось от сдерживаемой улыбки: в эту минуту чиф-инженер был похож на огромный, пузатый портовый буксир, который с трудом волочит за собой две маленькие вёрткие шлюпки. И вдруг Уэсли широко расставил руки и, присев, на лету поймал в объятия Жака, сбитого с ног увесистым ударом.

- О, год дэм! - заревел Гарри Болдинг и затряс рукой. - Ты ещё кусаться! Убью волчонка!

- А кто будет чистить топки, сэр? - спросил Уэсли, всё ещё обнимая мальчика. - Капитан назначил отход на двадцать два часа.

Гарри Болдинг мрачно взглянул на негра: чёрт побери, он прав.

Уэсли на лету поймал в объятия Жака, сбитого с ног увесистым ударом.

- Гоните их в кочегарку, - сказал он, - пусть сейчас же берутся за дело. Я скоро приду, только перевяжу палец. Смотрите, чтобы пошевеливались! В случае чего…

Но Уэсли не стал слушать, что следует делать в случае чего. Он и так знал, о чём хотел сказать старший механик.

name=t15>

III

Три котла «Аризоны» тускло чернели холодными стенками в неярком электрическом свете. Три котла - это девять топок, по три топки на каждый котел. Их загасили ещё вчера, чтобы к началу чистки топки и самые котлы успели остыть. Только маленький вспомогательный котёл продолжал работать, подавая энергию к динамо-машине.

Сэм Уэсли стоял посреди кочегарки, дружелюбно опустив узловатые чёрные руки на плечи мальчиков, и улыбался. Он очень неважно говорил по-французски, а Жак и Леон не знали ни одного английского слова. И вот, стоя посреди кочегарки, Сэм Уэсли думал о том, как найти общий язык с этими взъерошенными и настороженными пареньками.

Чиф-инженер приказал немедленно гнать их на работу. А как это сделать, если Уэсли не хочет, да и не может найти в своём лексиконе слова, способные заставить мальчишек делать то, против чего они восстают всем своим существом? Старший механик сделал бы это быстро, он скор на расправу, но Уэсли - нет, Уэсли не может. Там, в Сан-Франциско, его ждут два таких же оборвыша. Правда, кожа у них другого цвета, но разве это меняет дело? Нет, Сэм Уэсли ни за что не поднимет руку на этих малышей. Ну, а если явится мистер Болдинг? Попадёт и ему и ребятам. Что же придумать?

Уэсли тщательно составил очень трудную фразу и, показывая на крайнюю топку, сказал:

- Пожальста, надо лезайт.

Жак отрицательно качнул головой:

- Не буду!

Леон посмотрел на него, подумал и тоже сказал:

- Не полезу!

Негр пожал плечами и улыбнулся, в тусклом свете кочегарки блеснули его белые зубы.

- Чиф-инженер - бокс, - сказал он, показывая, как бьёт кулаком старший механик. - Бокс отшен плёко.

- Пускай, - вздохнул Жак и вдруг повернулся к кочегару, сжав кулаки, глядя на него с ненавистью: - Ну, зачем вы пришли к нам, зачем? Мы вас звали? У него, - он кивнул головой на Леона, - в ту войну фашисты убили отца, он один кормит и сестрёнку свою и мать. Думаешь, легко ему отказаться от двух долларов? А мой отец третий месяц бастует. Забастовка, понимаешь? Докеры не хотят разгружать оружие с ваших судов - и не будут, слышишь? Не будут! И мы не будем работать. Думаешь, не знаем, куда пойдёт ваша посудина? Это все докеры знают: в Бордо! Так мы и станем помогать вам поскорее добраться туда! Стойте здесь, ищите дураков, а мы вам не помощники!

Он не говорил уже, а почти кричал, и в голосе его слышались рыдания. Как ни странно, а Сэм Уэсли понимал мальчика. Нет, не слова его, а смысл этих слов. Да и как было не понять, если мальчик кричал о том, что не раз тревожило самого кочегара, о чём каждый день думал он на изнурительных вахтах у раскалённых топок? Но если Есё это услышит чиф-инженер… Сэм осторожно зажал рот Жаку рукой и, наклонившись к самому лицу его, заговорил тихо и глухо:

- Тихо, тихо, бэби.,. Сэм Уэсли ньет война, Сэм Уэсли - мир, понимайт? Сэм Уэсли есть два бэби там, Амэрикен; война - плёко. Но чиф-инженер приказаль: бэби - работайт! Зачем бокс? Нет бокс, надо пошёль топка и много-много сту-чайт, тук-тук-тук. Это есть работа, а топка есть грязный. Это есть саботаж, понимайт?

IV

Весь день из кочегарки слышался дробный перестук отбойных молотков, ржавый скрежет железных скребков. То второй механик, то третий, то сам чиф-инженер время от времени спускались в кочегарку и, присев на корточки возле раскрытых дверей топки, заглядывали в их чёрную темноту. Тут же, в кочегарке, бессменно находился Сэм Уэсли. Он сидел на груде угля, то покуривая короткую прямую трубку, то напевая что-то тягучее, грустное себе под нос. Только глаза его, большие, влажные, изредка насмешливо щурились, и тогда на лице кочегара вспыхивали ослепительно белые зубы.

Гарри Болдинг удовлетворённо потирал мясистые руки: вот что значит уметь подойти к этим французам! Мальчишки работают, да ещё как! Шесть топок уже готовы, и самое большое через два часа будут готовы три остальные. Правда, трудно проверить качество очистки в глубине топок: в узкое жерло топки не протиснуться не только чиф-инженеру, но и самому щуплому матросу на судне. Только двенадцати - тринадцатилетним мальчишкам, да и то не особенно откормленным, посильна такая задача. Впрочем, здесь, во Франции, таких заморышей хоть отбавляй. Не хотели работать, а? Ничего, хорошая оплеуха и обещанные два доллара заставят шевелиться и не таких. Мало будет, можно добавить - не денег, конечно, а оплеух.

Когда из кочегарки уходили посторонние, Уэсли негромким свистом вызывал маленьких своих друзей, и те растягивались на куче угля, отдыхая от пыльной духоты, царившей в топках. Оберегая их отдых, кочегар одною рукой дробно постукивал молотком по железному настилу под ногами, а другой скрёб острым скребком по стенке котла, и звуки эти были точно такие же, как те, что слышались из топок во время чистки котла. Но едва загремит металлический трап под ногами очередного контролёра, как Жак и Леон мгновенно срывались с места и исчезали в чёрных зевах топок, а кочегар снова принимался либо за трубку либо за песню.

Последнюю топку Жак чистил один: Леон слишком устал за этот долгий, напряжённый день. Как и в предыдущих топках, мальчик наскоро выгреб золу из передней части, вывалил её наружу, прямо на железный настил, а потом чисто-начисто обмёл проволочной метёлкой и потолок, и стенки, и подтопки. «Попробуйте, подкопайтесь!» - думал он, улыбаясь всем своим худеньким лицом, от сажи ставшим таким же чёрным, как у Сэма. Дальше было труднее: лёжа на животе, Жак едва мог пошевелиться в узком жерле топки. Едкая сажа набивалась в глаза, в нос, в горло, вызывая сухой, удушливый кашель. «Ничего, - бормотал Жак, продвигаясь всё дальше в глубь топки и подталкивая перед собой кучу сажи и золы, - мы вам так вычистим!… Век будете помнить!»

Нет, не бывать завтра «Аризоне» в Бордо, не бывать! Большой Сэм не выдаст, он заодно с Жаком и Леоном, а разве этот толстый боров, механик, догадается, куда девалась вся сажа из топок? Вернее, догадается, но лишь тогда, когда в котлах уже будет поднят пар и «Аризона» снимется с якоря. Ох, и запляшет он от ярости! А Жаку что? И он и Леон к тому времени будут давным-давно на берегу. Вот разве Сэм может пострадать; вдруг чиф-инженер догадается об участии кочегара в их проделке? Но нет, откуда кочегар может знать, всю ли сажу выгребли котлочисты наружу?

И посмеются же докеры над обманутыми янки! Вот только завтра надо быть осторожнее: завтра, когда «Аризона» вернётся к причалу, чиф отправится на поиски новых котлочистов. Но, конечно, ни он, ни Леон не попадутся чиф-инженеру, не попадутся и другие ребята, жители портовых кварталов: Жак успеет предупредить всех. И «Аризоне» придётся торчать здесь день за днём до тех пор, пока янки не придумают, как вычистить котлы. А в Бордо, - Жак засмеялся от удовольствия, - а в Бордо их будут ждать и ругать на чём свет стоит: так им и надо!

Груда золы и сажи перед лицом мальчика выросла почти до самого потолка топки. Хватит ли силы протолкнуть её дальше? Должно хватить, обязательно должно! От этого зависит успех всего дела. Оставить золу на этом месте нельзя: чиф-инженер разглядит её, когда направит луч электрического фонарика в жерло топки. Тогда не миновать расправы, а главное, вся затея пойдёт насмарку. Ох, как ноет шея, зудит спина! На коленях и на локтях кожа, кажется, содрана до крови. Но всё это не беда. Докерам и не то приходится терпеть. А никто из них никогда не жалуется, не ворчит, не стонет. Они честно делают своё дело. Ни один человек не сможет упрекнуть в малодушии и: Жака - он доведёт До конца начатое дело. А вечером отец, узнав обо всём, как взрослых пожмёт ему и Леону руки.

Конец топки уже совсем рядом. Ещё полметра - и вс.ё: там, в тусклом свете переносной электрической лампочки, уже виднеется чёрная от копоти стена. Перед ней глубокая металлическая яма - прогары, здесь пламя, горящее в топке, делает изгиб. Если прогары забиты золой, тяга почти прекращается и в котлах ни за что не поднять нужного давления пара. Разве Жак не знает, что прогары надо очищать особенно старательно? Жака учить незачем, он не первый раз чистит котельные топки. Вот и прогары…

Напрягая последние силы, мальчик сталкивает в прогары всю груду золы и сажи, сметённой в топке, и облегчённо опускает голову на вытянутые, сразу обессилевшие руки: конец!

V

Вечер накрыл порт звёздным пологом. Жак и Леон медленно брели домой, едва передвигая онемевшие от усталости ноги. Леон сказал:

- А вдруг он поймает нас? Им ведь не уйти, завтра они снова будут торчать на рейде.

- Поймает? - усмехнулся Жак. - Пожалуй, ему будет не до нас!

- Надо ребят предупредить. Чтобы других не захватил… А негр, вот человек, а?

Жак не ответил, да -и о чём говорить, если и так всё понятно. На повороте в свой переулок он на секунду задержался, посмотрел вниз на порт, залитый огнями, и разыскал у причала ненавистный силуэт «Аризоны». Над трубой парохода клубился густой чёрный дым. Что ж, это и понятно: им пора поднимать пар.

- Ну, прощай, - сказал Жак. И Леон ответил:

- Прощай!

Они разошлись в разные стороны, и скоро маленький котлочист Жак Лябусье вошёл к себе домой.

- Где ты пропадал весь день? - сурово встретила его мать, но тотчас умолкла, увидав, как изнурён мальчик, какие грязные у него руки, лицо. - Садись вот сюда, на скамейку, - захлопотала она. - Я приготовлю воду.

- Отца ещё нет? - спросил Жак.

- Скоро должен придти, я сама его жду. Заработал?

Жак нахмурился, вытащил из кармана деньги, бросил на стол.

- На «Аризоне». Котлы.

Он хотел рассказать всё: как поймал его и Леона толстый чиф-инженер, как приволок на судно и заставил чистить котельные топки и как они «вычистили» их. Но сил совсем не было, слипались глаза, в ушах гудело. «Придёт отец, тогда и расскажу», - решил мальчик. И, едва умывшись, он побрёл к своей кровати и растянулся поверх одеяла.

- А поесть? - услышал он сквозь наплывающую дремоту. Но ответить уже не смог.

Сколько времени продолжалось полузабытье, Жак не знал. Он слышал сквозь сон, как пришёл отец, как мама рассказывала ему, что Жак сегодня немного заработал на «Аризоне». И только одна фраза ясно дошла до сознания мальчика - фраза, произнесённая тоном, каким отец говорит, только когда он очень рассержен.

- На «Аризоне»? Значит, он помогал им уйти в Бордо? Ну что ж, утром поговорим…

Жак улыбнулся. «Я так и не рассказал ничего. Надо встать, объяснить…» Но глаза ни за что не хотели открываться, мальчик не мог пошевелить ни одним пальцем и всё глубже погружался в сон.

Как всегда, его разбудил первый солнечный луч, ворвавшийся в окно комнаты. Жак протёр глаза и сразу сел на постели: как «Аризона»? Вдруг ушла?

Ему страшно стало от этой мысли, на цыпочках он побежал к двери, мимо кровати, на которой, уткнувшись лицом в подушку, лежал отец. Дверь открылась без скрипа, мальчик осторожно прикрыл её за собой. Раннее утро озаряло город и порт потоками розовато-золотистых солнечных лучей. Море в их свете тоже было золотисто-розовым. Далеко-далеко внизу, у причала, на прежнем месте Жак разглядел чёрный силуэт «Аризоны» и чуть не вскрикнул от радости: над трубой её не было и намёка на дым.

И тут на плечо ему опустилась тяжёлая, очень знакомая рука. Жак поднял голову и встретился взглядом с глубоким, понимающим и весёлым взглядом отца. Огюст Лябусье понял всё. И, как большому, как взрослому, он протянул мальчику свою крепкую руку и сказал только:

- Спасибо, Жак!…

ТЕАТР ТЕНЕЙ

Ю. Новикова

- Здравствуйте, ребята! Сегодня к вам приехал Теневой театр Московской государственной эстрады. Сейчас мы покажем вам сказку Лии Гераскиной «Синий цветочек».

Актёра, произносящего эти слова, почти не видно. Хотя на улице день, в зале темно: окна задёрнуты плотными шторами. В темноте ярко светится на занавесе ветка сказочно синих цветов. Их праздничная синева сулит необычайное зрелище. Ребята замирают в ожидании. Что это за театр такой? Большинство встречается с ним впервые. Теневой театр… Чёрные тени на белой стене?

Наконец занавес раздвигается. Экран почти такой же, как в кино, только поменьше… Нет, здесь не только белое и чёрное… Какие весёлые, светлые тона! На голубом небе, белеют тонкие стволы берёз, солнце пробивается сквозь зелёную листву… Вот домик, он, действительно, чёрный. Так же густо черны скамейки и собачья будка, силуэты их чётко вырисовываются на цветном фоне. А вот действующие лица сказки: из будки вылезает косматый пёс, к нему подбегают девочка и мальчик. Это тоже силуэты. Но как они выразительны, как естественно движутся! Невольно забываешь, что на экране только тени. И вот мы уже в чудесном, поэтическом царстве русской сказки.

Баба-Яга полетела в гости н водяному и лешему… (Сказка Л. Гераскиной «Синий цветочек».)

У девочки и мальчика больна мать, вон какая она - хрупкая, слабая, как медленно движется… Исцелить больную может только синий цветок, «цветок - синий глазок». Дети с верным Полканом отправляются на поиски цветка. Вот они на берегу реки. Колышутся, набегая, волны, по ним плывёт уточка…

А это сценки из спектакля о девочке Дин. Народного героя Чжао схватили богачи и хотят казнить, но отважная Дин освобождает брата. И вот они в джонке едут домой.

- Уточка, уточка, перевези нас на тот берег! - просят брат и сестра.

Уточка требует выкуп. Но, узнав, что дети хотят помочь больной матери, отказывается от всяких даров. Первой отправляется в путь девочка. Полкан волнуется, порывается вслед за ней. В эту минуту он так похож на настоящую собаку, что все ребята в зале невольно смеются. Потом отплывает мальчик. Тут бедный пёс совсем выходит из себя. Под громкие одобрительные возгласы зрителей Полкан кидается в воду. Чёрная голова маячит над волнами, а фантазия зрителей послушно дорисовывает лапы, быстро перебирающие воду, напряжённое выражение собачьей морды. В этом и заключается искусство художника - мастера силуэтов: скупыми штрихами передать главное так, чтобы зритель в воображении сам дополнял картину подробностями.

И вот дети в лесу. По залу проходит восторженный гул: как красив и в то же время грозен этот сказочный лес с насупленными, хмурыми елями! Сова и филин переговариваются друг с другом, жутко вспыхивают их огненные глаза…

Опасности подстерегают детей на каждом шагу. Приветливая на вид старушка сладким голосом зазывает их в пряничный домик… В зале волнуются: «Не верьте ей, ребята! Это Баба-Яга!» Так и есть!… Брат и сестра попали в беду: старуха заманила их в железную клетку. Вот она произносит заклинания над огнём, клубы дыма заволакивают экран, дым совсем как настоящий… Яга улетает в гости. Клетку с пленниками сторожит кот, злобный, лукавый, подлинно «ведьмин» кот. На редкость выразителен этот кошачий силуэт…

Наконец-то! На помощь детям приходит верный Полкан. Пленники на свободе. Баба-Яга бросается в погоню, она дышит злобой: мало того, что брат и сестра убежали, они унесли с собой синий цветок… Но глупая, трусливая колдунья не может справиться с добрыми силами природы. И звери и деревья - всё встаёт на сторону детей и мешает Яге их догнать. И вот Баба-Яга тонет в реке… Зал неистовствует.

- Так тебе и надо! - не вытерпев, кричат самые маленькие. - Туда тебе и дорога, ёжка - костяная ножка!…

Брат и сестра спасены… В целости и сохранности принесли они домой чудодейственный синий цветок. Теперь мать навсегда излечится от тяжкого недуга…

Представление Теневого театра закончено, можно расходиться по домам. Но не будем торопиться. Пойдёмте за сцену и посмотрим, что делается «за кулисами».

Вот мы за экраном, на котором двигались волшебные тени. Декорации ещё не убраны, и не погашена лампа - этот главный источник чудес.

Лампа стоит на довольно большом расстоянии от экрана, актёры и декорации помещаются между ней и экраном.

Ближе всего к лампе стоит небольшой прозрачный прямоугольник, пёстро расписанный красками. Что это? Да это декорация, изображающая берёзовую рощу. Мы видели её в первом и последнем действиях. Оказывается, роща нарисована цветной тушью на специальном стекле - плексиглассе. Между экраном и этим прямоугольником располагаются на некотором расстоянии друг от друга ещё несколько слоев, или, как говорят в театре, «планов» декораций. Здесь выпиленный из фанеры домик и вырезанная из картона будка Полкана. Какие они маленькие на самом деле! Как, оказывается, увеличивается тень, если предмет отодвинут от экрана!

Так устроены куклы. Их подвижные части верёвочками соединены с рычагами. Актёр нажимает на рычаги - и кукла двигает головой или рукой.

- К «многоплановым» декорациям мы перешли совсем недавно, - поясняет художественный руководитель театра Софья Александровна Свободина. - Раньше мы делали аппликации, то есть вырезали декорации из прозрачной цветной бумаги и накладывали их на экран. Но при таком способе каждое действие требовало смены экрана, экранов было несколько. Это было чрезвычайно громоздко. И при этом методе кукол водили, прижимая к экрану. Тени поэтому получались маленькие.

- А где теперь «водят» кукол?

- Вот горизонтальная полоска, рейка, или «грядка», как её называют в кукольных театрах. Она тоже расположена на некотором расстоянии от экрана. Вдоль этой рейки актёр «водит» куклу, фигурка движется с помощью рычажков или же «тростей» - целлулоидных полосок, прикреплённых к ручкам и ножкам куклы.

А вот и сами «деревянные актёры» - плоские фигурки из фанеры. Подвижные части их скреплены проволокой. Рассмотрим их поближе - мальчика, горбатую Бабу-Ягу, девочку с косичками, пса, помахивающего хвостом. Как точно они очерчены, как остроумно сконструированы! Это работа художницы Екатерины Михайловны Зонненштраль, старейшего работника и одного из создателей Теневого театра.

Восемнадцать лет назад, в 1933 году, Екатерина Михайловна руководила кружком юных художников при Музее детской книги. Работая g ребятами, она обратила внимание на удивительную сценическую выразительность силуэта. Художница слышала о теневых театрах. Она сделала простейший экран из промасленной бумаги, вырезала кукол, изображающих героев книги, попробовала водить их между экраном и обычной лампой. Ребятам очень понравились эти живые иллюстрации. Они стали вместе с Екатериной Михайловной придумывать целые представления. Ребята научились водить кукол и помогали их делать. Так было положено начало Теневому театру в Москве.

С годами Театр теней рос, становился самостоятельным. Богаче, содержательней делались его представления, сложнее техника. Управлять сложными куклами стали профессиональные актёры. Много чудесных спектаклей показали они ребятам: сказки Пушкина, басни Крылова, «Ашик-Кериб» Лермонтова, русские сказки, китайскую легенду об отважной девочке Дин.

Тысячи школьников смотрят спектакли Теневого театра, и у многих из них является мысль: что если организовать такой театр у себя в школе?…

В самом деле… Не случайно в истории Теневого театра Московской эстрады сыграли важную роль ребята-школьники. Работа над теневым спектаклем даёт широкий простор для творчества: здесь найдут себе дело и юные художники, и техники, и актёры, и музыканты. А сделать теневой театр проще, чем, скажем, театр кукол. Плоскую куклу и нарисовать и вырезать легче, чем объёмную, и материалы тут требуются дешёвые: картон, фанера, проволока, мелкие гвоздики, столярный клей, крепкие нитки…

Экран сделать очень легко. Проще всего натянуть простыню в открытых дверях. Актёров-водителей нужно посадить на низенькие скамеечки, лампу сзади них поставить повыше, чтобы тени от голов не ложились на простыню. Декорации можно наклеить или нашить прямо на экран. Если у вас есть цветной целофан или прозрачная разноцветная бумага, сделайте декорации из этого материала, они получатся красочными, яркими. Фигурки в простейшем теневом театре прижимаются к экрану вплотную. Рейку, которую мы видели во «взрослом» театре, заменяет в этих случаях хорошо натянутая плотная ткань, которая натягивается вдоль экрана-простыни.

Фигурки лучше рисовать в профиль: в профиль силуэты выразительнее. Вырезать их надо из плотного картона или же из фанеры. Однако сначала лучше сделать примерную «выкройку» куклы - нарисовать её на бумаге - и подумать, какие части можно сделать подвижными. Движущиеся части фигурки соединяются друг с другом проволокой.

Сценка из басни Крылова «Слон и Моська».

К фигурке нужно непременно прикрепить держалку - планку из фанеры, которую держит актёр-водитель. К держалке приделываются так называемые рычаги; двигая их вверх и вниз, актёр заставляет куклу делать то или иное движение: подымать руку или ногу. Концы рычагов нитками соединены с подвижными частями фигурки так, как это показано на рисунке. Во «взрослом», профессиональном театре куклы имеют чуть ли не по шести рычагов. Управлять такой куклой очень трудно. Поэтому больше двух рычагов делать не следует. Водить куклу надо плавно, не тряся её при нажиме на рычаг… Конечно, искусство «вождения» сразу не даётся. Но при терпении овладеть им можно. Показ фигурок на экране можно сочетать с декламацией; в этом случае актёр стоит рядом с экраном, и чтение сопровождается показом теней.

Много интересных и красивых спектаклей можно показать в этом театре. Сказки, басни, весёлые шутки, карикатуры… Да мало ли что ещё можно придумать!… Очень много красивых, интересных вещей можно придумать, если только увлечься делом всерьёз.

Приближаются летние каникулы - много свободного времени впереди. Давайте, ребята, среди прочих летних дел создадим в школе или лагере красивый и весёлый теневой театр.

Эпизоды из спектаклей по сказкам Пушкина «Золотой петушок» и «Сказка о попе и работнике его Балде».

ОТОВСЮДУ ОБО ВСЕМ

ТОК СВЕРХВЫСОКОГО НАПРЯЖЕНИЯ

Куйбышевская и Сталинградская гидроэлектростанции будут самыми мощными в мире «фабриками электричества». Они пошлют электрическую энергию не только в ближайшие города и сёла, но и почти за тысячу километров - в Москву.

Сила волжской воды будет работать на жителей столицы. Не так просто передать эту огромную силу на такое большое расстояние. Ведь в проводах теряется часть электрической энергии. И чем больше расстояние, чем больше сила тока, бегущего по проводам, тем больше и потери.

Советские учёные нашли правильное решение: в Москву будет направляться ток небольшой силы, зато очень высокого напряжения, в 400 тысяч вольт.

Учёные давно умеют передавать электрическую энергию на расстояние. Но до сих пор нигде и никому не приходилось перебрасывать по проводам такие огромные мощности на такие большие расстояния.

Когда советские учёные стали решать эту задачу, оказалось, что тут перед техникой встают новые трудности: ток при огромном напряжении в 400 тысяч вольт ведёт себя в проводах не так, как токи обычных для техники напряжений.

И, прежде чем решить эту сложную задачу, учёным пришлось проделать сотни сложнейших опытов в лабораториях.

Сейчас задача решена. Свыше 10 миллиардов киловатт-часов получит Москва. Энергия Волги заменит собою энергию 11 миллионов тонн топлива. Москва станет самым электрифицированным городом в мире. На каждого москвича придётся в два с лишним раза больше электрической энергии, чем теперь. Появится много дешёвых, удобных машин, выполняющих самые трудные домашние работы. Электричество будет аккуратно и быстро стирать, мыть посуду, подметать комнату, удалять мусор.

Москва всё более украшается высокоэтажными домами. В них электричество будет играть особую роль. Там будут скоростные лифты, мощные вентиляторы, машины, удаляющие пыль и мусор; в таком огромном доме это нелёгкая задача, и её будет выполнять тоже электричество. Оно изменит «климат» домов. Автоматически действующие устройства будут поддерживать зимой и летом постоянную температуру и влажность воздуха.

Будет электрифицирована и вся Московская область. Электрические машины будут обрабатывать землю, убирать урожаи на полях и в садах. Электричество создаст вечное лето в теплицах, оно будет подавать корм и воду на животноводческие фермы, доить коров, будет применяться для лечения молодняка и помогать ускорению роста животных…

А. Морозов

Рыба на полях

Летом прошлого года в колхозы Талды-Курганской области выехала экспедиция Института зоологии Академии наук Казахской ССР под руководством кандидата биологических наук И. К. Иванова. Учёные привезли с собой маленьких, годовалых карпиков и выпустили их на рисовые поля. Рыбки эти весили по 10 - 15 граммов, а через два месяца они выросли до 250 - 300 граммов, а некоторые - даже до 500 граммов и больше. После спуска воды с полей колхозы собрали 500 - 600 килограммов вкусной рыбы.

И посевы риса на тех полях, где «паслись» карпы, стали лучше, чем на других участках. Колхозники собрали на 7 центнеров риса больше с каждого гектара.

Рыба питается личинками насекомых, живущих в грунте. Разыскивая их, она разрыхляет почву, взмучивает воду и тем самым улучшает питание растений. Рыба уничтожает также вредителей риса и подавляет сорняки.

Учёные Казахстана на опыте доказали, что на рисовых полях, которые бывают залиты водой всего два месяца, можно разводить рыбу.

Каратальский райисполком уже вынес решение о постройке карпового питомника, который будет снабжать годовичками зеркального карпа все колхозы этого района.

А. Соколов,

учёный секретарь Института зоологии Академии наук Казахской ССР

ТРАКТОР „МАЛЮТКА"

Посмотрите на эту фотографию. Но ней изображён садово-огородный трактор, сокращённо - «СОТ».

Устроен этот трактор, как вы сами видите, просто. На оси между двумя колёсами расположен небольшой бензиновый мотор. Снизу от оси отходят две длинные рукоятки, на которых укреплены рычаги управления. А к специальной раме под рукоятками прикрепляются плуг, борона и другие сельскохозяйственные орудия. На фотографии вы видите прикреплённую к раме сеялку. «Малютка» может и пахать, и боронить, и мотыжить, и сеять.

Движет эту машину мотор, а водителю только остаётся направлять её движение.

Для чего же нужен такой маленький трактор? Разве нельзя обрабатывать наши сады и огороды с помощью обыкновенного трактора? В том-то и дело, что нельзя. Ведь этакая махина там всё перемнёт, переломает. А «малютка» наш работает аккуратно, ни одной веточки не заденет. Для работы в садах, огородах, виноградниках, на плантациях чая и хмеля он просто незаменим. Ведь у него колёса могут расставляться на нужную ширину, в зависимости от расстояний между рядами растений.

Кончив работу, водитель прицепит к трактору вместительную

двухколёсную тележку, погрузит в неё сеялку и поедет домой.

Но и дома найдётся для трактора «малютки» работа. Его можно заставить приводить в движение небольшие динамо-машины, веялки, сортировки.

Конструкторы этой замечательной машины удостоены Сталинской премии.

Г. Юрмин

БОРОДАЧ-ЯГНЯТНИК

Эту фотографию прислал нам опытный охотник Владимир Николаевич Шустов, который больше 25 лет ловил живых диких животных для наших зоопарков.

Вот что рассказывает он об охоте на этого хищника:

«Я лежу, не шевелясь, на высоком крутом склоне горы в конце глубокого ущелья. Высоко в небе показывается едва заметная точка. Делая большие круги, она спускается всё ниже и ниже. Вот уже ясно можно различить большую птицу. Это бородач-ягнятник. Природа наделила бородача идеальным летательным аппаратом и необыкновенно зорким зрением. Ещё из-под облаков заметив неподвижно лежащего «мёртвого» человека, ягнятник быстро снижается. От взмахов его могучих крыльев уже качаются головки цветов. Ещё мгновение - и, растопырив сильные, острые когти, бородач стремительно падает на добычу. Я выхватываю из-под себя ружьё. Испуганный хищник взмывает кверху, но уже поздно. Грохочет в горах выстрел, и ягнятник падает к моим ногам.

Раньше о бородачах-ягнятниках рассказывали страшные истории, будто они похищают в поле грудных детей и ягнят.

Мне часто приходилось наблюдать этого хищника в горах Тянь-Шаня, Памира и Копет-Дага, и я убедился, что бородача-ягнятника правильнее было бы назвать боро-дачом-падальником. Я сам видел, как бородачи вместе с грифами слетаются на тушки сурков, которые выкидывали охотники. А случаи похищения детей и ягнят, по-видимому, относятся к беркуту».

Тяньшанский "колибри"

В горах возле Алма-Аты живёт крошечная птичка пеночка-королёк. Она весит всего пять граммов, меньше крупного навозного жука. Поэтому её часто называют тяньшанской «колибри». Об этой маленькой птичке даже учёные имели самые скудные сведения.

Алма-атинские юннаты провели интересные наблюдения над пеночкой-корольком. Найдя под кустом арчи гнёздышко пеночки с птенцами, ребята установили у гнезда самодельный счётчик. Механизм часов-ходиков непрерывно тянул и наматывал на валик телеграфную ленту. От счётчика шли два провода к гнезду. Когда пеночка подлетала к гнезду, она своей тяжестью замыкала провода, и авторучка делала отметку на телеграфной ленте счётчика.

Оказалось, что за один «рабочий день» пеночка совершила 550 «рейсов», принося сразу несколько насекомых.

За десять дней пеночки - мать и отец - принесли в гнездо 18 тысяч насекомых, из которых большинство было вредителями леса.

М. Зверев

Абсолютный чемпион СССР по гимнастике заслуженный мастер спорта Г. Н. Урбанович с дочерью Инной.

СЕДЬМАЯ ПОБЕДА

В. Викторов

Из поездка по Швеции советские гимнасты вернулись за три недели до начала состязании на первенство СССР. Времени для подготовки оставалось в обрез, но Галина Урбанович ещё в Стокгольме думала о Ленинграде и уже там готовилась к борьбе еа звание абсолютного чемпиона е лучшими гимнастками Советского Союза.

Теперь, после товарищеского матча в Стокгольме, советских гимнасток смело можно было назвать сильнейшими гимнастками мира, потому что матч этот показал абсолютное превосходство наших спортсменов перед шведской командой, выигравшей мировое первенство.

Вернувшись в Москву и продумывая план своей подготовки к состязаниям, Галина Урбанович снова вспоминала свою победу в опорных прыжках, победу молодой москвички Сони Подуздовой в упражнениях на бревне, торжество ленинградки Марии Гороховской в вольных движениях, за которые Гороховская получила наивысшую оценку - 10 баллов, и полное своё превосходство в состязаниях с Анн-Софи Неттерссон - чемпионом мира по кольцам.

Победа советской команды вызвала широкий отклик в шведских газетах. Гости из Советской страны проводили самые трудные комбинации с такой лёгкостью, с такой непринуждённостью, словно это не требовало от них никаких усилий. Тренеры и спортивные обозреватели в один голос восхищались совершенно необычным для них стилем советских гимнастов, гибкостью и чёткостью, мягкостью и уверенностью, ритмичностью и грациозностью их движений. Этот стиль в корне отличался от сухой, резкой, угловатой манеры гимнастов немецкой школы.

Да, соревнования в Швеции показали, как далеко шагнули вперёд советские гимнасты за последние годы. Но радость большой победы не заглушала тревоги. В 1943 году Урбанович впервые завоевала звание абсолютного чемпиона и шесть раз удерживала этот почётный титул. Однако в прошлом году она должна была уступить. первенство киевской гимнастке Бочаровой. Как же сложится борьба в этом году?

Ещё в Стокгольме, думая о ленинградских встречах, Галина Урбанович резко увеличила число упражнений в своей утренней зарядке; приехав в Москву, она каждый день упорно тренировалась в спортивном зале, отшлифовывая свои движения до совершенства.

Здесь было не только желание личного успеха. Соревнования - коллективное творчество спортсменов. В ходе борьбы они делятся друг с другом своими достижениями, передают друг другу мастерство, вносят новое в стиль советского спорта, поднимают его класс. Урбанович должна была подготовиться так, чтобы внести и свою долю в это общее дело.

С первых лет своих занятий спортом Галина Урбанович привыкла именно так серьёзно относиться к соревнованиям.

…Галине было тринадцать лет, когда старшая сестра Мария привела её, худенькую черноволосую девочку на один из стадионов Баку. Галя начала заниматься легкоатлетикой, плаванием, играла в волейбол. Но с каждым годом всё больше и больше увлекалась она гимнастикой. Ей нравилась красота, и точность, гимнастических движений. Девочка смотрела на работу мастеров, и ей хотелось вот так же стремительно взлетать над землёй, быть такой же сильной и лёгкой. Прошли три года, и вот.она. уже гимнастка первого разряда, студентка высшей тренерской школы и ученица лучшего тренера Бориса Николаевича Астафьева.- В 1939 году Галина Урбанович добилась своего первого крупного успеха: она заняла третье место в соревнованиях на первенство СССР и завоевала звание чемпиона страны по кольцам. Но гимнаст должен хорошо владеть всеми снарядами. И Галина Урбанович особенно упорно тренировалась на перекладине, на параллельных брусьях, вырабатывала в себе лёгкость, непринуждённость, плавность, которые всегда отличают мастера.

Галина Урбанович на соревнованиях в Ленинграде.

И теперь, после приезда из Швеции, Галина Урбанович вместе со своим тренером Алексеем Ивановичем Александровым тщательно готовилась к борьбе.

Соревнования по гимнастике состоят из двух разделов: обязательного и произвольного. Обязательные упражнения заранее разрабатываются специалистами-тренерами. Произвольная программа - самостоятельное и оригинальное творчество. Из огромного разнообразия гимнастических элементов - различных оборотов, стоек, качен - Урбанович вместе с тренером создавала свои комбинации, гармоничные, выразительные и изящные.

Но вот, наконец, подготовка закончена, скорый поезд увозит московскую команду в Ленинград.

Сюда со всех концов страны съехались сильнейшие гимнасты, их тренеры, судьи. Зимний стадион, залитый огнями, расцвеченный флагами, переполнен зрителями.

В торжественном строю застыли участники соревнования. Абсолютные чемпионы страны - Виктор Чукарин и Нина Бочарова - поднимают флаг четырнадцатого гимнастического первенства страны. Да, сейчас флаг первенства поднимает не она, а Нина Бочарова, и это ещё раз напоминает Урбанович, что борьба предстоит упорная и выигрыш будет зависеть ее только от мастерства, но и от уверенности в своих силах, от выдержки, от спокойствия.

Галина Урбанович окидывает взглядом строй гимнасток. Многие из стоящих здесь учились у неё на тренировках и на соревнованиях. Теперь они стоят как равные. И ей есть чему поучиться у них. Мария Гороховская, Нина Бочарова, Софья Нодуздова, Мзия Джугели - все они отлично подготовлены. На этих соревнованиях, конечно, Гороховская будет её главной противницей. Это замечательный мастер. Она неизменно занимает вслед за Урбанович все вторые места. Но стоп! Не надо больше смотреть по сторонам. Спокойствие и выдержка, вот что нужно сейчас!

И с того момента, когда гимнастки вышли к снарядам, Урбанович уже ничего не замечала, кроме снаряда, на котором ей предстояло работать, и ни о чём не думала, кроме упражнения, которое ей надо было сейчас исполнить. Она не видела, как выполняют свои упражнения Гороховская, Бочарова, Нодуздова. Об их успехах или неудачах она узнавала лишь от диктора, который передавал по радио оценки судейской коллегии.

Все силы её были направлены к одному - выполнить свой график, добиться оценок, которые она себе наметила.

Ещё перед соревнованиями, получив книжечку участника первенства., Галина Урбанович заранее проставила сама себе судейские оценки, как будто борьба уже позади, будто Соревнования окончены! Она знала, что эти баллы потребуют от неё предельного напряжения «ил. Но если она их добьётся, сумма этих баллов обеспечит ей победу…

Мария Гороховская на кольцах.

Первым днём соревнования Галина Урбанович могла быть довольна: она уложилась в свой график и шла первой. Но ведь и в прошлом году, после обязательной программы она была на первом месте, и даже с тем же количеством баллов - 57,65 - и всё же проиграла первенство. А теперь только 0,45 балла отделяли от неё Марию Гороховскую. Этот разрыв можно наверстать на первых же двух снарядах. Нет, главная борьба ещё впереди. Судьба первенства решится в произвольной программе, во второй день.

Вернувшись усталая в гостиницу, Галина думала о том, что предстоит ей через день, во втором, решающем туре борьбы. И вот наступил этот день. Снова перед ней этот широкий, сверкающий огнями зимний стадион, и во всех концах его вращаются в воздухе, раскачиваются, сгибаются стройные, затянутые в трико фигуры гимнастов… Выполняя свои упражнения, от одного снаряда к другому переходили гимнасты; попрежнему только половина балла отделяла Гороховскую от Урбанович…

Всем - и участникам, и тренерам, и зрителям - было ясно, что судьба первенства решится в последний момент, и напряжение нарастало с. каждой минутой, однако Урбанович оставалась попрежнему спокойной. Она выходила вперёд, выполняла свою комбинацию, движение за движением, всем своим существом стремясь к тому, чтобы нигде не «сфальшивить», не исказить рисунка, добиться наибольшего совершенства. Её тело вращалось в воздухе, замирало в стойке, стремительно падало вниз и в последний момент застывало, вытянутое в струнку. От элемента к элементу, от первого взмаха рук до последнего поворота плавно и точно развивалось её упражнение, и вот она соскакивала на землю, останавливалась на мгновение в стойке «смирно» перед судьями, поворачивалась и возвращалась на своё место к низенькой гимнастической скамейке…

Перед последним снарядом Гороховскую отделяло от Урбанович 0,2 балла - всего один шаг!

Урбанович заканчивала соревнование вольными движениями, Гороховская - упражнениями на перекладине. Когда они одновременно вышли вперёд, зрители вскочили со своих мест. Раздались голоса: «Пусть выступают по очереди!». Все боялись пропустить хоть что-нибудь в развивающейся перед ними борьбе.

Гороховская уже провела свою комбинацию на перекладине, состоявшую из шести элементов, когда Урбанович заканчивала вольные движения. Мягко, лирично звучал рояль в переполненном зале.

Мария Гороховская после первой попытки не догнала Урбанович, но все понимали: борьба ещё не закончена.

По условиям соревнования каждый из участников имеет право дважды повторить своё упражнение, и если он на первой попытке не добился высокой оценки, ещё не всё потеряно: у него есть второй, решающий, шанс.

Только вторая попытка могла выявить победителя этой долгой и упорной борьбы - нового абсолютного чемпиона Советского Союза,

Вот Мария Гороховская снова выходит к снаряду. У неё последнее, решающее упражнение. Впервые за два дня Галина Урбанович смотрит на неё.

Гороховская взялась за перекладину, подъём разгибом… И вдруг зал ахнул… Гороховская соскочила со снаряда, не выполнив комбинацию.

Первенство, по существу, было решено. Но Урбанович не хотела лёгкой случайной победы. И свою последнюю комбинацию она выполняет безукоризненно точно, показав совершенное мастерство.

Теперь было ясно: если бы Гороховская получила даже 10 баллов, это ничего не могло бы изменить. На первое место всё равно вышла бы Урбанович.

Почему сорвалась Гороховская? Сказалось большое напряжение, не выдержали нервы?… Как бы то ни было, но чемпионом страны по праву стала Галина Урбанович. Воля, выдержка, закалка, мастерство дали ей эту победу.

…Флаг всесоюзного первенства спускали два абсолютных чемпиона страны - Виктор Чукарин и Галина Урбанович…

И вот снова Москва, все опасения, трудности. волнения позади. И снова тренировки в гимнастическом зале «Динамо» и занятия в Институте физической культуры имени Сталина, Через два года Галина Урбанович одержит ещё одну большую победу - получит диплом преподавателя физического воспитания, и, как знать, не станете ли вы ©ё учениками.

ОНИ ЛЮБЯТ СПОРТ

Ученицы 57-й средней школы Москвы очень любят спорт. Они с интересом занимаются на уроках физкультуры, а в свободное от школьных занятий время - в спортивных секциях. В волейбольной, баскетбольной, лыжной, конькобежной, конноспортивной, мотоциклетной, легкоатлетической и гимнастической секциях занимается больше трёхсот пятидесяти девочек. Многие из них стали хорошими спортсменами.

Вот Лида Суторика, ученица 7-го класса, быстро и ловко взбирается по канату.

Рита Кузнецова, ученица 4-го класса, принята в секцию в этом году, а посмотрите, кан свободно она держится на кольцах!

БУДЬ ГОТОВ К ТРУДУ И ОБОРОНЕ

Мастер спорта - вожатому звена

Сейчас у вас, ребята, самое трудное время - подготовка к экзаменам. Поэтому для отдыха остаётся мало времени, и его нужно правильно и хорошо организовать.

В свободное время старайтесь бывать на воздухе и заниматься спортом. Зимой вы бегали на коньках, ходили на лыжах, а сейчас займитесь физкультурными упражнениями.

Увеличьте время утренней гимнастики: каждое упражнение делайте большее число раз, чем обычно. Добейтесь, чтобы все пионеры звена делали утреннюю зарядку.

Один - два раза в неделю собирайтесь всем звеном и устраивайте небольшую пробежку по 3 - 5 минут. Не думайте, что для этого обязательно нужно ехать на стадион или за город; бегайте во дворе школы или по тихим улицам. Если во время бега почувствуете, что устали, постепенно переходите на шаг, а пройдя некоторое время спокойно, снова бегите.

Во время большой перемены или после уроков проводите эстафеты,

соревнования в прыжках, упражняйтесь в четании, используя для этого маленькие мячи; устраивайте разнообразные подвижные игры, вроде тех, которые помещены здесь. Но особенно не увлекайтесь всем этим, так как чрезмерное утомление может помешать вашей учёбе.

Заслуженный мастер спортаН. Серый

Упражнение "крест на кольцах" выполняет один из лучших гимнастов страны, заслуженный мастер спорта Николай Серый.

На следующей странице мы помещаем упражнения с мячом для утренней гимнастики. Разучите их и выполняйте в той последовательности, как они показаны здесь. Каждое упражнение надо повторять 8 - 12 раз. Мяч бросайте попеременно то одной, то другой рукой. Проводите гимнастику во дворе или в комнате у открытого окна. Закончив все упражнения, 1 - 2 минуты походите спокойно, а потом оботритесь до пояса комнатной водой.

На занятиях гимнастической секции 57-й школы. В сложных акробатических упражнениях принимают участие и самые младшие гимнастки. Вот Ира Слепокурова делает стойку, её крепко и уверенно держит одна из лучших гимнасток школы, Лариса Гайдамака.

Мяч из круга

В этой игре принимают участие несколько команд. Они делят между собой круг, нарисованный на земле, и стараются ударами маленьких мячей загнать большой мяч в сектор другой команды и потом выбить мяч через этот сектор из круга. Проигрывает команда, которая не сумела защитить свой сектор.

Поймай мяч!

Мяч, падая, не должен коснуться спины

Старайся поймать мяч у самого пола

Поднимай повыше ногу с мячом, другую ногу не сгибай

Не нагибайся вперёд

Не сгибай ногу

Подбрасывай мяч повыше

КЛЯКСЫ

Однажды на сборе вожатый звена предложил:

- Давайте проверим наши тетрадки.

Открыли одну тетрадку - чистая, открыли другую, третью, Четвёртую, десятую - все совершенно чистые.

- Вот это здорово! - сказал звеньевой. - Правда, товарищи, а? Дали слово изжить в тетрадках кляксы и изжили!

И вдруг произошло что-то совершенно необычайное. В классе раздался пискливый смешок:

- Хи-хи!

Ребята вскочили, огляделись, но никого не увидели.

- Кто здесь? - крикнул звеньевой.

- Клякса, - отвечал голос.

- Какая клякса? Я никаких клякс не вижу.

- Нас не так-то легко заметить, но мы тем не менее существуем. Вот ты гордишься, что покончил с кляксами в тетрадках, а у тебя кляксы на совести: кто вчера толкнул прохожего и не извинился?

- Гм!… - сказал звеньевой. Кляксе продолжала:

- Петя Сидоров прогнал нас из тетрадок, а разве двойка не клякса в учёбе?

- Да где ты, клякса? Покажись! - закричали ребята.

- Вот ещё! Очень мне нужно показываться, - ответила клякса. - Мы, кляксы, только до тех пор и живём, пока нас не замечают.

После этого случая звено решило повести борьбу со всякими кляксами. Взялись за это и другие ребята.

На этих страницах перед вами кляксы. Ребята их заметили в своём поведении, в школьных и пионерских делах и выставили на позор и посмеяние.

А кет ли таких клякс и у вас, читатели?

Учебный день Васи Колышкина

Идёт урок, а он не в классе, - Так начинает день свой Вася.

Он всех готов здесь растолкать, Чтоб время зря не потерять.

И дома «делом» занят он: Считает на небе ворон.

Начитанная, дочка

Мама. Не стыдно тебе, такая большая, а ничего сама сделать не можешь.

Таня. Ничуть не стыдно. Ещё Радищев сказал, что забота о детях - большая радость для родителей.

О вежливости

Его девиз - вперёд идти И не сворачивать с пути. Девиз хороший, без сомненья, Но не в подобном примененье.

Один за всех

Там не рассчитывайте на успех И дельного не ждите ничего, Где трудится один за всех, А отдыхают все за одного.

Памятник двоечнику

(Проект)

Проект памятника

утверждаю. Другие двоечники могут не беспокоиться: они тоже будут увековечены.

Клякса

Карикатуры, помещённые здесь, придумали и нарисовали ученики московских школ Лёва Зуенков, Генрих Искржицкий. Лёня Кацнельсон. Юра Крылрв, Володя Рыклин, Женя Манкевич. Ребята, присылайте ц вы свои карикатуры, юмористические стихи и заметки.

ТЕТРАДЬ ПО ФИЗИКЕ

Наш физический кабинет

Ученики 7-го класса 464-й московской школы Артамонов Миша и Грудинян Слава с помощью преподавателя физики Вениамина Михайловича Ларионова построили интересный прибор, показывающий, как лучше передавать электрическую энергию на -расстояние.

Сделать такой прибор совсем несложно.

Слава Грудинин и Миша Артамонов проводят опыт с помощью построенного ими прибора.

На рисунке вы видите два школьных трансформатора, укреплённых на доске длиной в 1 - 1,5 метра. У этих трансформаторов первичная обмотка рассчитана на напряжение в 120 или 220 вольт, а вторичная - на 12 вольт. На доске прокладываются две линии передачи электрической энергии - протягиваются провода одинаковой длины с большим удельным сопротивлением (лучше всего взять спираль электрокипятильника).

Одна линия включается прямо в розетку осветительной сети и оканчивается на первичной обмотке второго трансформатора с надписью на клемме «220 вольт». К вторичной обмотке его приключаются лампочки. Вторая линия идёт от вторичной обмотки первого трансформатора. Если у вас нет 12-вольтовых лампочек, то первичную обмотку на 220 вольт можно включить в осветительную сеть на 120 вольт. Тогда во вторичной обмотке вы получите напряжение в 6 - 7 вольт. Вместо лампочек на 6 - 7 вольт можно взять две лампочки от карманного фонаря, соединённые последовательно. Если вы включите установку в осветительную сеть, то лампочки первой линии будут гореть ярко, а во второй линии - тускло, потому что при передаче по проводам тока высокого напряжения (120 вольт) будет меньшая потеря энергии.

Этот прибор сделал семиклассник Олег Копылов. Он укрепил на доске лампочку, штепсельную розетку, выключатель и две медные стойки, между которыми цепь разомкнута. Если эти стойки соединить проводником, цепь замкнётся и лампочка загорится. Если же на стойку положить палочку из материала, не проводящего электрический ток, лампочка не загорится. На этом приборе ребята могут проверить электропроводность самых различных тел.

Любознательный Ваня спрашивает…

- Ребята, - сказал учитель, - чем наполняют аэростаты?

- Я знаю!. - поднял руку Ваня. - Водородом или другим лёгким газом.

- А куда тянет водород?

- Вверх, конечно!

- Ты не прав, Ваня. Водород, как и всякое тело, притягивается к земле и тянет вниз. Водород, наполняющий шар, весит 60 - 100 килограммов. Как же он может тянуть вверх?

«Почему же поднимается шар?» - задумался Ваня.

* * *

Снег на крышах таял, и вода стекала вниз капля за каплей.

- Папа, - сказал Ваня, - почему снег тает?

- Ты же сам знаешь, почему: солнце светит и нагревает крышу.

- А почему же тогда снизу, под крышей, сосульки образуются?

- Потому, что потом вода снова замерзает.

«Как же это так? - думает Ваня. - Сначала снег тает, а потом опять замерзает. Почему?…»

* * *

Ваня пришёл с катка.

- Что так рано? - спросила мама.

- Ноги замёрзли. Я три пары носков надел, еле ботинок налез, а всё холодно!

- А ты снял бы одну пару, чтоб теплее было.

- Что ты, мама! Как же это может быть?

- А вот подумай, - сказала мама.

*. * *

- Хороший сегодня лёд на катке, гладкий, как стекло! - сказал Ваня сестре.

- А как ты думаешь, хорошо кататься на стеклянном катке? Далеко ты уедешь?

- Какая хитрая! Стекло ведь сухое, а на катке под коньками лёд тает, и вода смазывает коньки. Нам об этом в школе рассказывали.

- Ну, а если стеклянный каток полить водой, тогда ты сможешь кататься на нём?

Задумался Ваня, не знает, что ответить.

* * *

Ясный зимний день. Светит солнце, трескучий мороз. К вечеру небо покрылось тучами, повалил густой снег, и стало гораздо теплее, началась оттепель.

«Непонятно, - думает Ваня. - Светило солнце - мороз был, а потом пошёл снег - и потеплело. А ведь от снега должно быть холоднее?»

*. * *

Ехал как-то Ваня с одним знакомым офицером на машине. Навстречу им попалась длинная колонна солдат.

- Посмотри-ка, - сказал Ваня своему спутнику, - задние солдаты идут не в ногу с передними.

- Да, это потому, что они идут под барабан.

- Значит, у них плохая дисциплина?

- Нет, наоборот, хорошая дисциплина.

Не понял Ваня объяснения и снова задумался.

Задачи-загадки

1. Скажите: сколько рычагов применено в устройстве этой пилы?

2. Если консервы испорчены, то крышки банки изгибаются. В какую сторону и почему?

3. В жаркий летний день металлические дверные ручки кажутся наощупь теплее, чем дверь. Почему?

4. Обверните толстый гвоздь узкой полоской тонкой бумаги (не шире одного сантиметра) так, чтобы бумага плотно прилегала к металлу. Поднесите гвоздь к зажжённой спичке и держите над пламенем. Спичка сгорит, бумага покроется копотью, но не воспламенится. Объясните: почему она стала огнеупорной.

5. Если в железобетонном доме железные балки были бы заменены стальными или прочными алюминиевыми балками, то дом при изменении температуры оказался бы непрочным. Почему?

6. Почему скошенная трава быстрее высыхает при ветре, чем в тихую погоду?

7. Возьмите узкую полоску бумаги и держите её за один конец, как показано на рисунке. Другой конец её, конечно, опустится. Сильно подуйте поверх бумаги и вы увидите, что опущенный конец её взлетит вверх. Как объяснить это явление?

ОТВЕТЫ

НА ЗАДАЧИ И ВОПРОСЫ, ПОМЕЩЕННЫЕ В «ТЕТРАДИ ПО ФИЗИКЕ» В № 1

Отвечаем

любознательному

Ване

Ваня знает, что чем меньше масса тела, тем с большей скоростью полетит оно (при одной и той же силе); поэтому он и думал, что лёгкая пушинка полетит дальше, чем тяжёлый диск.

Но Ваня не учёл сопротивления воздуха. Это сопротивление легко преодолевается тяжёлым диском с узким ребром. Лёгкая пушинка, летящая плашмя, будет задержана воздухом и упадёт почти вертикально вниз, у самых ваниных ног.

Если бы Ваня жил на Луне, где нет атмосферы, он оказался бы прав.

Бабушка Вани правильно сказала, что человек, напившись горячего чаю, в жаркий летний день чувствует прохладу.

Это происходит потому, что после горячего чая на теле человека выступает пот. Пот быстро испаряется, и кожа человека охлаждается.

Когда вы дышите на руку, вы согреваете её своим дыханием. Но если вы сильно подуете на ладонь, образуется ветер. Он высушит капельки пота, которые всегда есть на коже, заставит их испариться и, следовательно, охладит руку.

Где тяжелее будет одно и то же тело; на вершине горы, у её подошвы или в центре Земли?

Наибольший вес тело имеет на поверхности Земли. Если это же тело окажется на дне глубокой шахты, тогда масса Земли, заштрихованная на чертеже, будет притягивать тело вверх, а остальная масса Земли - вниз; значит, тело станет легче. В центре Земли вес тела равен нулю.

Заметим, что независимо от изменения веса тела масса его будет везде одна и та же.

Ответы на «Задачи-загадки»

1. Оба мальчика, споривших о том, как легче тянуть волоком брус: на узкой или широкой грани, - правы. Сила трения не зависит от величины трущейся поверхности, поэтому совершенно безразлично, на какой грани тащить брус.

2. Человек с помощью неподвижного блока не сможет поднять груз тяжелее самого себя. Развив силу больше собственного веса,. человек сможет подняться по верёвке вверх, но груз от этого не сдвинется с места. Вес груза будет удерживать человека, повисшего на верёвке, перекинутой через неподвижный блок.

3. Находясь в быстро движущемся вагоне, вы бросаете мяч товарищу. Товарищ поймает его, так как мяч, летя к нему, одновременно переместился вперёд по инерции (вместе с вами и с вагоном). Но если вагон внезапно остановится, вместе с ним остановитесь и вы с товарищем. Брошенный мяч, продолжая движение по инерции, пролетит мимо рук товарища.

Движение Земли можно считать на небольшом участке равномерным и прямолинейным, и поэтому все явлении на ней происходят так, как в движущемся вагоне. Поэтому мы и не замечаем движения Земли.

4. Попадёт ли струя воды из бачка, который стоит на палубе парохода, в подставленную бутылку? При равномерном движении парохода, конечно, попадёт. Когда пароход резко тронется с места, вода прольётся позади бутылки, при замедлении движения парохода струя воды обгонит бутылку.

На поворотах вода также не будет попадать в бутылку.

5. Ломая спичку, вы применяете её как рычат (попробуйте на опыте). Чем короче конец спички, тем меньше плечо рычага, а следовательно, тем большая потребуется сила для того, чтобы её сломать.

6. Шнуровку ботинка можно рассматривать как полиспаст. Крючки, обозначенные на рисунке нечётными цифрами, можно считать неподвижными блоками, а крючки, обозначенные чётными цифрами, - подвижными.

СТРАННЫЙ РАЗРЕЗ

Надо разрезать куб на две равные части с таким расчётом, чтобы плоскость разреза представляла собой правильный шестиугольник. Как это сделать?

Попробуйте решить эту задачу с помощью кубика, вырезанного из сырого картофеля.

Ответ на задачу пришлите в редакцию в виде чертежа.

НЕОБЫЧНЫЙ РЕБУС

На этом рисунке в кружках показаны части ребуса; в нём зашифрована фраза; которую надо прочитать.

Если вы будете разгадывать ребус по частям в том порядке, в каком на рисунке расположены кружки, то у вас получатся разрозненные обрывки слов.

Как же найти ту последовательность, при которой из этих обрывков составится фраза?

Рассмотрите внимательно птиц, которые нарисованы возле кружков, и вспомните, как называется каждая из них. Напишите эти названия, расположив их в алфавитном порядке по начальным буквам. Если вы правильно определите названия птиц, то е вашем перечне ни одна начальная буква не повторится; все они будут разные: от буквы з до буквы ц.

Птица, занявшая в списке первое место, нарисована около кружка, в котором начинается фраза. Её продолжение найдёте в том кружке, возле которого изображена птица, записанная вами на втором месте, и т. д.

Когда в этой последовательности вы соедините все части ребуса, то прочтёте, что здесь написано.

И. Чкаников

ПЕРЕКРЕСТОК

Какие слова - имена существительные - можно здесь написать, заменив каждую чёрточку буквой и оставив букву «а» на тех местах, где она напечатана?

ОТВЕТЫ

на задачи, помещённые в № 1 и № 2

ДВЕ ФОТОГРАФИИ

Изменения, которые могли быть на фотоснимке:

1. На скамейке в сквере иа первом рисунке видны две женщины и один мужчина, на втором двое мужчин и одна женщина.

2. В доме к двум открытым окнам прибавилось ещё одно.

3. В одном из открытых окон вместо одной фигуры видны две.

4. Мужчина, который стоял без головного убора, надел его.

5. Милиционер-регулировщик открыл движение в другом направлении. Это видно по светофору.

Изменения, внесённые художником:

1. На верхнем рисунке в нишах по фасаду здания видны две статуи, изображающие физкультурников: справа девушка, слева юноша. На нижнем рисунке статуи перемещены.

2. Уличный фонарь имеет другой вид.

3. На том же автомобиле (тождественность устанавливается номером) вместо мужчины женщина.

4. Над магазином видна часть вывески, на ней по первому рисунку читаются конечные буквы: «рея» (галантерея), - на втором: «лея», (бакалея).

5. На тротуаре остановились мужчина в кепи и женщина. На втором рисунке - мужчина в шляпе.

6. Изменён вид ограды сквера.

7. В доме прибавился один этаж.

8. В пустой вазе на ограде сквера появились цветы.

В каких они кружках

Коля - в 3-м звене, в химическом кружке;

Петя - в 1-м звене, в радиокружке;

Вася - во 2-м звене, в географическом кружке.

Что здесь написано?

Плата - Палата (а)

Сера - Серна (н)

Шпага - Шпагат (т)

Ария - Армия (м)

Шея - Швея (в)

Свет - Совет (о)

Заря - Заряд (д)

Парк - Парик (и)

Блок - Белок (е)

Угол - Уголь (ь)

Кума - Кумач (ч)

Дуло - Дупло (п)

Кочан - Колчан (л)

Дача - Удача (у)

Рыба - Рыбак (к)

База - Базар (р)

Подставив в запись пословицы вместо значков соответствующие буквы, прочитаем:

«Труд человека кормит, а лень портит».

Три реки

Кама, Мама, Лама.

Интересная ошибка

Учитель дал число «8».

День и ночь

Вот как слово «ночь» превратилось в слово «день»: ночь, ноль, соль, соло, село, сено, сени, пени, пень, лень, лань, дань, день.

СОДЕРЖАНИЕ

Праздник мира и труда…:… I стр.

Первое мая. - Стихи Галины Браиловской…2

Памяти В. И. Ленина. - Ф. Вигдорова. Фото Е. Тихонова 3

Новые соседи. - Рассказ Н. Артюховой. Рисунки Е. Афанасьевой 8

Новичок. - Стихи В. Кочеткова. Рисунок Е. Ребиковой…13

Рассказы лётчика. - Герой Советского Союза М. Водопьянов. Рисунки Евг. Васильева и В. Цельмера 14

Белый голубь. - Главы из романа Олеси Кравець. Продолжение. Рисунки П. Кирпичева… 22

Рассказ об одном отрядном сборе. - Р. Андреева. Рисунки П. Рябова …32

Научная разведка…37

Сын докера. - Рассказ Александра Миронова. Рисунки Г. Филипповского…40

Театр теней. - Ю. Новикова. 46

Отовсюду и обо всём…60

Седьмая победа. - В. Викторов 52

Будь готов к труду и обороне 66

Кляксы…58

Тетрадь по физике… 60

В часы досуга…63

Наш календарь…III стр. обложки

Весна пришла. - Рисунки В. Сутеева …IV стр. обложки

На обложке: фрагмент картины А. Богданова „Перед экзаменами".

Редколлегия: Ильина Н. В. (редактор), Каверин В. А., Кассиль Л. А., Маркова С. Е., Орлов В. И., Мечникова 3. И., Прилежаева М. П., Смирнова В. В., Шмаринов Д. А., Щипачёв С. П.

Адрес редакции: Москва, улица «Правды», 24, комната 235, тел. Д 3-30-73.

Подписано к печати 3/IV 1951 г. Изд. № 196. 82X110.

А-01376. 8 печ. л. Тираж - 115 000. Заказ 680.

Типография газеты «Правда» имени Сталина. Москза, ул. «Правды», 24.

ГОРДОСТЬ РАБОЧЕГО КЛАССА

На западной окраине Ленинграда далеко протянулись огромные корпуса Кировского завода. Это один из старейших наших заводов. Он был основан сто пятьдесят лет назад, 2 апреля 1801 года.

Кировский завод - живая история русской техники. В его прокатном цехе были изготовлены первые в России рельсы, соединившие Москву с Петербургом. Из ворот Кировского завода вышли на колхозные поля первые советские тракторы. Здесь были отлиты огромные фермы мостов Турксиба, гигантские стальные щиты для строительства московского метро.

Кировские рабочие славятся своими революционными традициями. По первому призыву партии тысячи рабочих завода поднимались, как один человек. В 1905 году они первыми начали всеобщую забастовку, которая послужила началом революционных боёв. В ночь на 25 октября 1917 года отряды кировских красногвардейцев первыми бесстрашно двинулись на штурм Зимнего дворца, где засело буржуазное правительство.

В дни Великой Отечественной войны гитлеровцы прорвались к самым стенам Кировского завода. Снаряды уже пробивали крыши заводских зданий, разрывались над станками. Но кировцы не дрогнули. «Скорее смерть испугается нас, чем мы смерти!» - говорили рабочие и под обстрелом продолжали выпускать могучие советские танки.

После победы кировские рабочие вновь вернулись к мирному труду. Они выпускают самые сложные станки для новых советских заводов, мощные трелёвочные тракторы для лесозаготовок, высокосортный металл для сооружения новых каналов, гидростанций, высотных зданий. Вместе со всем советским народом кировцы уверенно строят коммунизм.

ВОЖДЬ НЕМЕЦКИХ КОММУНИСТОВ

Поздней осенью 1941 года, когда фашистские полчища двигались на Москву и Ленинград, в одну из самых строго охраняемых камер берлинской тюрьмы ввалились гестаповцы. Стоявший у забранного двойной железной решёткой окна высокий, широкоплечий человек с седой головой медленно обернулся. Звякнули кандалы.

- Ну, что скажешь теперь? - закричали, издеваясь над своим пленником, фашисты. - Советская Россия скоро будет уничтожена! Красная Армия уже разбита!

Заключённый обвёл врагов презрительным взглядом и ответил уверенно и спокойно:

- Сталин свернёт Гитлеру шею!

Этот бесстрашный узник был Эрнст Тельман, вождь немецких революционных рабочих.

Тельман родился шестьдесят пять лет назад, 16 апреля 1886 года. Его молодость прошла в тяжёлом труде. Он работал грузчиком в Гамбургском порту, матросом на морских судах, чернорабочим на заводах и хорошо изучил жизнь простых людей не только в Германии, но и в других странах. Семнадцатилетним юношей он уже участвовал в революционном движении.

Эрнст Тельман был одним из основателей и руководителей Германской коммунистической партии. Когда в 1933 году фашисты захватили власть в Германии, они сразу же заключили Тельмана в тюрьму. Жестокими пытками они старались сломить его волю, заставить отказаться от революционной борьбы.

Но Тельман не боялся ни угроз, ни мучений. И за решёткой тюрьмы он продолжал бороться с фашизмом. Закованными в кандалы руками он писал на клочках бумаги письма к рабочим и находил способы передавать эти письма коммунистам, которые работали в подполье.

Тельману не суждено было дожить до радостного дня освобождения Германии. Когда советские войска уже приближались к Берлину, фашисты предательски убили его.

Эрнст Тельман завещал немецкому народу укреплять дружбу с Советским Союзом, решительно бороться за мир, против поджигателей войны, за построение свободной, демократической Германии.

ИССЛЕДОВАТЕЛЬ АМУРА

Ещё в середине прошлого века огромные пространства нашего Дальнего Востока были необжитой тайгой, в которой терялись редкие поселения полудиких охотничьих народов. Сотни тысяч километров не были даже нанесены на карты. Географы считали, что великая восточная река Амур теряется в песках и не имеет выхода в море.

Честь открытия судоходного устья Амура и пролива, отделяющего остров Сахалин от азиатского материка, принадлежит отважному и неутомимому исследователю Дальнего Востока адмиралу Геннадию Ивановичу Невельскому, умершему семьдесят пять лет назад, 29 апреля 1876 года.

На маленьком парусном судне «Байкал» Невельской пересёк Атлантический и Тихий океаны и подошёл к восточному берегу Азии. Преодолевая невероятные трудности и лишения, -он провёл несколько лет, в пустынной тайге, объехал на гребной шлюпке Амур и его притоки и впервые нанёс на карту всё Приморье. Богатейший край, площадью больше миллиона квадратных километров, вошёл в состав России. Над основанным Невельским первым русским городом в Приморье, Николаевском-на-Амуре, взвился русский флаг;

Цена 2 p. 50 к.

ВЕСНА ПРИШЛА

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

24.10.2018

Оглавление

ПРАЗДНИК МИРА И ТРУДА

ПЕРВОЕ МАЯ

ПАМЯТИ В. И. ЛЕНИНА

НОВЫЕ СОСЕДИ

НОВИЧОК

РАССКАЗЫ ЛЕТЧИКА

БЕЛЫЙ ГОЛУБЬ

РАССКАЗ ОБ ОДНОМ ОТРЯДНОМ СБОРЕ

НАУЧНАЯ РАЗВЕДКА

ЛАБОРАТОРИЯ В СТЕПИ

ТАМ, ГДЕ БУДЕТ КУЙБЫШЕВСКАЯ ГЭС

СЫН ДОКЕРА

I

II

III

IV

V

ТЕАТР ТЕНЕЙ

ОТОВСЮДУ ОБО ВСЕМ

БУДЬ ГОТОВ К ТРУДУ И ОБОРОНЕ

КЛЯКСЫ

ТЕТРАДЬ ПО ФИЗИКЕ

*. * *

СОДЕРЖАНИЕ

ГОРДОСТЬ РАБОЧЕГО КЛАССА