Нам нельзя (СИ) [Катя Вереск] (fb2) читать постранично, страница - 51

туфлю.

— Моя родственница из Калуги, — мило улыбнулся Андрей и придвинул стул. — Да ты присаживайся, так же неудобно.

Я присела, все еще косясь на коридор, в котором исчезла блондинка. Никакая она не родственница, в этом я была уверена. Во-первых, вряд ли у Андрея есть в Калуге родственники. Во-вторых, родственников не уводят под ручки секьюрити, как какого-то политика или звезду.

Может, и правда, это была какая-то звезда, с которой Андрей спал? А мы нагрянули, как снег на голову.

— Мы невовремя? — спросил Женя, словно услышав мои мысли.

— Нет, все хорошо.

Андрей пригласил нас в гостиную. Там на диванчиках уже расположились Настя (приросла она к тому дивану, что ли?), еще какой-то тощий парень, представившийся Шустрым (очень подозрительный, в девяностых такие водили черные бумера и носили малиновые пиджаки), и неизменный Леня, который спал, закинув ноги на подлокотник кресла. Его нос был испачкан чем-то белым.

— Чего-нибудь будете? — Андрей прошел в зону кухни и чпокнул пробкой, откупорив бутылку вина. — Лина? Твое любимое, красное.

— Нет, спасибо, я не… Мне нельзя, — смутившись, брякнула я. И тут же почувствовала на себе цепкий взгляд Насти.

— А что такое? — спросила она, подавшись ко мне с неестественной, будто приклеенной улыбочкой. Черт, она меня пугала. Мегера крашеная.

— Антибиотики, — я пожала плечами. — Нельзя пить, когда таблетки принимаешь.

Кивнув, Настя откинулась обратно на пухлую спинку дивана, все еще продолжая изучать меня взглядом. Я же ей не нравилась? Какое ей дело, что я не пью?

Я даже разозлилась сама на себя. Вот так и надо было ей ответить, а не мямлить что-то под нос.

Приобняв за талию, Женя повел меня на кухню к Андрею. Тот раскинулся на стуле, вытянув и скрестив длинные ноги. В пальцах он уже держал бокал вина.

— Я привез документы, — Женя вручил ему пухлую полупрозрачную папку.

С Андрея тут же слетела вся расслабленность. Он отставил бокал, раскрыл папку и принялся перебирать бумаги, внимательно вчитываясь в каждую. Мгновенный переход из режима отдыха в деловой, я даже позавидовала.

Пока они с Женей обсуждали дела, я отошла к окну. Периодически я ловила на себе взгляды Насти и молилась, чтобы та не вздумала ко мне подойти. Не хотелось ее допросов и фальшивого внимания. Я-то знала, чего, а точнее, кого ей надо. Я для нее лишь преграда на пути к Жене, на котором она, казалось, была помешана. Могла же получить любого мужика! Но нет…

Хотя, в этом я ее понимала.

Я тоже была на нем помешана.

— Жень, все в порядке? — тихо спросила я позже, когда мы приехали домой.

Мы лежали на кровати, разморенные бурным сексом и теплым душем. Я прижалась щекой к его груди и задумчиво перебирала иглы его влажных волос. Женька гладил меня по спине — ме-едленно вел кончиками пальцев от лопаток вдоль позвоночника, так, что по телу сбегали мурашки. О чем-то бурчал телевизор, какая-то программа про новинки техники. Женька любил смотреть этот канал.

— В смысле? — хмыкнул он, посмотрев на меня.

— В смысле насчет беременности. — Я вздохнула. — Надо родителям сказать.

— Надо — значит, скажем.

Его взгляд снова вернулся к экрану.

Это меня возмутило.

— Ты себя ведешь, как будто тебя это совсем не трогает.

Несправедливое обвинение, конечно же, я знала, что это не так. Что он волнуется и тоже боится. Но мне хотелось хоть какой-то поддержки с его стороны.

Ну поговори со мной, не надо делать вид, будто волнующие меня вещи — это фигня!

И мои мечты сбылись. Женька выключил телевизор и обратил на меня все свое внимание.

Точнее, зацеловал и защекотал так, что стало больно дышать.

— Что за разговорчики, Лин? — рыкнул он, кусая меня за попу.

— Женя, прекрати! — прохохотала я.

И что за дурацкая манера — любой серьезный разговор сводить на смех или секс? Вот же… такой же несносный, как и в детстве, честное слово!

Женька навис надо мной, и я нежно погладила его по щеке.

— Ты что думаешь, я железный? — спросил он. — Ясно, родители рады не будут. Но это наш выбор, Линок. Наша жизнь, да? А не их.

Я кивнула, а на глаза даже слезы навернулись. Вот же… Забеременев, я действительно стала плаксой-ваксой, любое сентиментальное шоу по ТВ или дождик за окном — и вот, пожалуйста, я реву. Но плакать при Женьке я никак не собиралась, и потому чмокнула его в нос и выскользнула из его объятий.

— Я попить, — сказала. Вылезла из-под одеяла и поежилась — в квартире было прохладно. Осень пришла, а отопление еще не включили, самое пакостное время. Так что я накинула Женину белую рубашку и на цыпочках побежала по коридору на кухню. Быстрее-быстрее, пока не успела замерзнуть.

У двери я остановилась. Показалось, что в замке кто-то ковыряется. Царапает ключом замочную скважину и никак не может в нее попасть.

— Жень, — негромко позвала я,