тому же настаивавшего на скорейшем её проведении.
Это было не совсем ожидаемо, но в то же время настраивало Линкольна на оптимистичный лад. Хотя бы потому, что виконт Лайонс был убеждённым сторонником того курса, который проводился им, нынешним президентом США. Отношение же британского посла в Конфедерации было явно и весьма нелицеприятное для последней. Чего стоили эпитеты вроде 'источник заразы для всего цивилизованного мира'! Лучшего посла от столь могущественной империи Линкольн и пожелать не мог. И вот теперь этот самый разговор. Разговор без присутствия посторонних лиц, в закрытом кабинете, что явно подразумевало его повышенную секретность.
Виконт стоял у камина, глядя на языки пламени, лижущие аккуратно нарубленные поленья и изредка прикладывался к бокалу с хересом. Ну а президент, выглядевший совсем усталым и измотанным от груза свалившихся на него проблем, сидел в кресле, смотря то на посла, то в окно, за которым накрапывал мелкий, противный дождь. Смотрел и ждал, когда же виконт Лайонс перейдёт от общих фраз о погоде, последних светских сплетен из Лондона и прочей чепухи к тому делу, ради которого тут появился. Вот только посланник королевы Виктории не спешил, явно доводя его, Линкольна, до нужных кондиций. Обычное поведение дипломата, который заранее ставит себя в выигрышное положение перед собеседником. Что ж, сейчас Лайонс имел на это право, ведь не его страна явственно проигрывала в разгоревшемся пламени гражданской войны.
- Я вижу, что новости о семье лорда Пальмерстона вам сейчас не особенно интересны, господин президент, - тень ироничной улыбки на мгновения появилась и тут же исчезла с лица виконта. - Ваше право. Тогда оставим прелюдию и перейдём к тому. ради чего я попросил вас о встрече. Вы готовы к этому?
- Конечно.
- Это хорошо, - покинув, наконец, место около камина, посол подошёл с массивному, украшенному резьбой креслу из красного дерева, в котором и устроился, не забыв поставить на столик рядом как бокал с хересом, так и бутылку с этим же напитком. - Вы проигрываете войну Конфедерации, это очевидно.
- Граждане Соединённых штатов готовы, не щадя своих жизней, бороться с теми...
- Оставьте эту патетику, господин президент,- доброжелательные интонации в голосе Лайонса не обманывали Линкольна. По сути посланник королевы Виктории вёл себя как хозяин положения, без тени смущения перебивая его. И имел на то все основания. - Вы потеряли главный источник золота - Калифорнию. Немалая часть серебряных рудников у отколовшихся от вас мормонов. Фабрики лишены дешёвого сырья из южных штатов, о хлопке и я вовсе молчу. Деньги в казне у вас пока есть, но поддерживающие вас банкиры после недавних событий уже начинают переводить свои капиталы в Европу. А также, вместе с промышленниками, ищут покупателей на своё имущество в этой стране. Это факты, от которых нельзя отмахнуться. Не президенту!
Линкольн это понимал, просто хотел попытаться гражданским пафосом немного выровнять позиции. Не получилось. Он не был удивлён, потому как хорошо знал британского посланника. Умный, расчётливый, способный видеть возможности и использовать их к выгоде своей и империи. А значит и прозвучавшие горькие, хоть и правдивые слова были не просто так, не банальной попыткой сотрясти воздух громкими фразами.
- Вы правы, мистер Лайонс. Мы находимся в очень тяжёлом положении. Но это не значит, что я... что мы готовы сдаться на милость этого Дэвиса!
- Этого я бы не осмелился предложить, - вымолвил англичанин. - Я предлагаю другое - возможность не выиграть войну - это сейчас вряд ли возможно - но сохранить имеющееся сейчас, а уже потом вернуть и потерянное. Не сразу, спустя годы, но вернуть. Иначе Борегар восстановит численность своей немного ослабленной после Геттисберга армии. Джексон двинет 'теннесийцев' из Кентукки в Западную Виргинию. И спустя пару месяцев эти армии нанесут удар с двух направлений , имеющий одну конечную цель - вашу столицу. Основы стратегии, а Борегара нельзя упрекнуть в неграмотности.
В нескольких фразах обрисованная печальная перспектива заставила Линкольна содрогнуться. Уже потому, что была абсолютно реальной. И противопоставить этой надвигающейся реальности было просто нечего. Поэтому он только и мог, что спросить посла, словно провинившийся ученик строгого учителя:
- Вы же не просто так это сказали, Лайонс? Что вы предлагаете США от имени королевы Виктории?
- Не будем пока упоминать её имя. Пусть сейчас наш с вами разговор будет... просто беседой двух умных людей. А договор по результатам - вот это уже иное. И только от вас зависит, каким он будет и будет ли.
- Мне остаётся лишь слушать.
Опытный дипломат, виконт Ричард Лайонс не позволил даже тени испытываемых им эмоций отразиться на своём лице. Подобное было бы чрезвычайно неуместным, особенно сейчас, когда президент страны, ранее бывшей колонией Британской империи, по сути вновь готов был сделать первый шаг к тому, чтобы преклонить колено перед бывшей
