формы, о которых другие даже не смели помыслить. Так что реакция паренька была вполне понятна.
— У людей даже были похожие на наши имена. Возможно, когда-то здесь жил мальчик, — одной рукой он указал за борт, — которого тоже звали Дин, а, как считаешь? — а пальцами другой хлопнул мальчугана по носу, вырывая у того ответную широкую ухмылку от уха до уха.
— Так что же с ними случилось, с этими землянами? — спросил Дин, моргнув всеми тремя глазищами.
— Они сами себя погубили, сынок. Все началось с благородного желания улучшить этот мир, которое в последствие, как и следовало ожидать, переросло в стремление возвыситься над своими братьями. И другими расами в том числе, — добавил тирошиец, не отрывая взгляда от прекрасного чистого голубого неба. «Какой же красоты лишил себя человек, — с грустью подумал он. — Возможно, это небо — последнее, которое я увижу перед собственной смертью. Ох, Мия, моя милая Мия…»
— Желая избавиться от болезней, старости и, в конце концов, самой смерти, люди сами обрекли себя на страдания. Они создали вирус, который за быстрое время погубил их всех до единого — женщин и детей, мужчин и стариков. Он не пощадил никого, — Лем понизил голос, захлестываемый внезапно овладевшими им эмоциями. Была ли эта жалость к бедным существам или страх перед возможностью их собственной скорой кончины? Помимо него на корабле было также сто шестьдесят два моряка, каждого из которых ожидали любящие семьи, даже их капитана. И Дин. Юный Дин.
— Я думаю, самое печальное в том, что люди погубили себя сами. Это было даже не инопланетное вторжение, не тысячи чужеземных захватчиков. А сами земляне.
— Очень грустная история. Они… столько всего потеряли, ведь у этой планеты могло быть большое будущее, — заметил антогориец, искренне сочувствуя землянам. — О, лодка! Лодка! Наша лодка возвращается! — воскликнул он и, замахав руками, снова непозволительно низко перегнулся через борт корабля. Молодые неисправимы.
У Лема замерло сердце. Но когда он увидел радостно машущего им Джона или Дика, как его там звали, то с облегчением понял, что все будет хорошо.
— Ну что, поплыли домой? — счастливо спросил он, хлопая паренька по плечу. — Доставим тебя твоей маме.
Дин кивнул и вприпрыжку побежал встречать лодку, чтобы первым узнать все новости. Как оказалось, эта безжизненная планета подарила им жизнь, второй шанс.
«Мия, моя дорогая Мия», — не переставал думать Лем, когда через несколько дней их готовый к отправке корабль медленно поднялся в воздух. Команда ликовала — пусть двигатель так и не заменили, но до ближайшего порта они протянут, у них есть все необходимые для этого припасы. Отхлебнув из стакана крепкого напитка, щедро розданного старым капитаном, он вспомнил, как еще мальчиком читал про Землю и внимательно рассматривал ее снимки — какой красавицей она была! Вспомнил человеческие фильмы, книги и музыку — никто в целой Галактике не умел создавать таких шедевров.
А еще вспомнил россказни старых моряков о том, что на Голубой планете все еще сохранилась жизнь, что где-то там внизу, под землей, все еще обитает горстка людей, борющихся за выживание. Они якобы лично видели их, но ни одна история не подтвердилась, а рассказчиков сочли за сумасшедших. Лем тоже не верил в эти слухи. Хотя, как знать, как знать — никогда и ни в ком воля к жизни не была так сильна и крепка как в людях.
Допив свое пойло, тирошиец еще несколько секунд позволил себе насладиться видом, а затем отправился в каюту. Скоро они были уже далеко от Земли, превратившейся в маленький серо-голубой шар, и всех историй, связанных с ней. Они были на пути к планете N9 и ее порту. А значит — еще ближе к дому.
