для себя увидели бы, как они похожи. Народные плебисциты того времени наглядно доказали нам возможность свободной Европы, от Пиренеев до Урала, возможность единого Сообщества, основанного на взаимном согласии пятисот миллионов европейцев.
Жаль, что в XIX веке Наполеон потерпел неудачу. Созданная им Европа, прошедшая через горнило испытаний, смогла бы избежать позднейших бед, в частности, двух мировых войн. Она взяла бы в свои умелые руки управление общим мировым процессом, вместо того чтобы погрязнуть в колониальных распрях, чаще всего продиктованных элементарной жадностью, которые, к тому же, в конце концов, окончились ничем, не принеся существенной выгоды ни одной из европейских стран.
Точно так же жаль, что в XX веке неудачу потерпел Гитлер. Если бы он победил, коммунизм был бы повержен. Соединенные Штаты не смогли бы установить по всему миру диктатуры потребительского общества. И тогда, после двадцати веков взаимных разногласий и провалившихся попыток объединения, потомки пятисот миллионов европейцев, объединённых вопреки начальному желанию, достигли бы, наконец, политического, социального, экономического и интеллектуального единства, стали бы самой могущественной державой на планете.
Стала бы эта новая Европа Европой концлагерей?
Сколько уже можно твердить эту чушь! Как будто в строящейся Европе ничего другого не было! Как будто, после поражения Гитлера, люди перестали убивать друг друга в Азии, в Америке, в самой Европе, на улицах Праги и Будапешта!
Можно подумать, что войны, нарушения территориальной целостности других стран, злоупотребления властью, заговоры, политические похищения навсегда исчезли с лица планеты, и все уже окончательно забыли о событиях во Вьетнаме, в Доминиканской республике, в Венесуэле и на Кубе, вплоть до дела Бен Барка (Ben Barka) в Париже! Не говоря уже о том, что творится на границах Израиля. Почему бы не поговорить об этом?! Ведь это не Гитлер двинул свои танки к горе Синай и силой захватил чужие земли на Ближнем Востоке!
Да, надо выступать против насилия, но тогда уж против насилия, применяемого любой из сторон. Не только против насилия со стороны Гитлера, но и против насилия со стороны Ги Молле, организовавшего высадку тысячи парашютистов в зоне Суэцкого канала в 1956 г., продемонстрировав, тем самым, не столько предусмотрительность, сколько лицемерность своей политики; против насилия со стороны американцев, за тысячи километров от родного Массачусетса или Флориды, охотящихся на вьетнамцев, которых они с какой-то стати вздумали поучить тому, как им следует жить; против насилия англичан, снабжавших оружием нигерийцев, чтобы за счёт гибели миллионов мирных жителей, установить свой контроль над нефтяными шахтами; против насилия со стороны Советов, давивших гусеницами танков венгров и чехов, не желающих жить под их тиранией!
То же самое можно сказать и по поводу военных преступлений.
В них обвинили побеждённых в Нюрнберге, заключив их в клетки, как обезьян, запретив их защитникам использовать свидетельства, способные опровергнуть слова обвинителей, в частности касающиеся массового убийства в Катыни пятнадцати тысяч польских офицеров, поскольку представитель Сталина, их палача, вместо того, чтобы оказаться на скамье осуждённых, входил в состав Трибунала по военным преступлениям. Если уж вы прибегаете к подобным процедурам, то должно быть само собой разумеющимся, что подобное обвинение должно распространяться на всех военных преступников, не только на немецких, но и на английских, уничтоживших двести тысяч невинных в Дрездене, на французских, расстреливавших без суда и следствия беззащитных немецких военнопленных, на американских, поджаривавших на допросах половые органы заключенных эсэсовцев в Мальмеди!
Подобную процедуру необходимо применить и к советским военным преступникам, отличившихся во время Второй мировой войны ужасающими жестокостями в оккупированной Европе и загубивших миллионы людей в своих концлагерях на Белом море и в Сибири.
Эти концлагеря, в отличие от концлагерей Третьего Райха, не закрылись после Второй мировой войны, тем не менее, нам уже прожужжали уши именно нацистскими концлагерями. Советские концлагеря существуют и продолжают действовать по сей день. Туда по-прежнему отправляют тысячи людей, которые имели несчастье не понравиться тов. Брежневу или Косыгину или другим таким же демократическим овечкам! Об этих лагерях, работающих на полную мощность, куда Советы запихивают всех противников своей диктатуры, вы не услышите ни слова от левых крикунов! Ни одного из них, ни малейшим образом не смущает их существование!
Так что же?! Где же правда? Где справедливость? Где добросовестность? Или это только фарс?
Кто более отвратителен? Убийца? Или тот, кто, прикидываясь добродетельным, замалчивает убийство?
Полная безнаказанность военных и иных преступников, единственное достоинство которых состояло в том, что они не были немцами, пришлась
