That's what happens in some families, where the wife's a fool. I've seen plenty of it and I know.
Так бывает в иных семьях, где жена дура; насмотрелся я на таких шалав, знаю.
"Well, soon the children started arriving.
Вскорости дети у нас пошли.
First there was a little boy, then two girls. And that was when I broke away from my mates.
Сначала сынишка родился, через год еще две девочки... Тут я от товарищей откололся.
I started taking all my pay home to the wife; we had a fair-sized family by then, and I couldn't afford to drink any more.
Всю получку домой несу, семья стала числом порядочная, не до выпивки.
On my day off I'd have just a glass of beer and let it go at that.
В выходной кружку пива выпью и на этом ставлю точку.
"In 'twenty-nine I got interested in motors, I learned to drive and started to work on a lorry.
В двадцать девятом году завлекли меня машины. Изучил автодело, сел за баранку на грузовой.
And when I got into the way of it I didn't want to go back to the factory.
Потом втянулся и уже не захотел возвращаться на завод.
Driving seemed to have more fun in it.
За рулем показалось мне веселее.
And so I lived for ten years without noticing how the time went by.
Так и прожил десять лет и не заметил, как они прошли.
It was like a dream.
Прошли как будто во сне.
But what's ten years?
Да что десять лет!
Ask any man over forty if he's noticed how the years are slipping by.
Спроси у любого пожилого человека - приметил он, как жизнь прожил?
You'll find he hasn't noticed a damned thing!
Ни черта он не приметил!
The past is like that distant steppe way out there in the haze.
Прошлое - вот как та дальняя степь в дымке.
This morning I was crossing it and it was clear all round, but now I've covered twenty kilometres there's a haze over it, and you can't tell the trees from the grass, the ploughland from the meadow.
Утром я шел по ней, все было ясно кругом, а отшагал двадцать километров, и вот уже затянула степь дымка, и отсюда уже не отличишь лес от бурьяна, пашню от травокоса...
"Those ten years I worked day and night.
Работал я эти десять лет и день и ночь.
I earned good money and we lived no worse than other folk.
Зарабатывал хорошо, и жили мы не хуже людей.
And the children were a joy to us. All three did well at school, and the eldest, Anatoly, turned out to be so bright at mathematics that he even got his name in one of the big papers.
И дети радовали: все трое учились на "отлично", а старшенький, Анатолий, оказался таким способным к математике, что про него даже в центральной газете писали.
Where he inherited this great gift from, I couldn't tell you, mate.
Откуда у него проявился такой огромадный талант к этой науке, я и сам, браток, не знаю.
But it was a very nice thing for me, and I was proud of him; mighty proud I was!
Только очень мне это было лестно, и гордился я им, страсть как гордился!
"In ten years we saved up a bit of money and before the war we built ourselves a little cottage with two rooms and a shed and a little porch.
За десять лет скопили мы немного деньжонок и перед войной поставили тебе домишко об двух комнатах, с кладовкой и коридорчиком.
Irina bought a couple of goats.
Ирина купила двух коз.
What more did we want?
Чего еще больше надо?
There was milk for the children's porridge, we had a roof over our heads, clothes on our backs, shoes on our feet, so everything was all right.
Дети кашу едят с молоком, крыша над головою есть, одеты, обуты, стало быть, все в порядке.
The only thing was I didn't choose a very good place to build.
Только построился я неловко.
The plot of land I got was not far from an aircraft factory.
Отвели мне участок в шесть соток неподалеку от авиазавода.
If my little place had been somewhere else, my life might have turned out different.
Будь моя хибарка в другом месте, может, и жизнь сложилась бы иначе...
"And then it came- war.
А тут вот она, война.
The next day I had my call-up papers, and the day after it was 'Report to the station, please'.
На второй день повестка из военкомата, а на третий - пожалуйте в эшелон.
All my four saw me off together: Irina, Anatoly, and my daughters:Nastenka and Olyushka.
Провожали меня все четверо моих: Ирина, Анатолий и дочери - Настенька и Олюшка.
The kids took it fine, though the girls couldn't keep back a tear or two.
Все ребята держались молодцом. Ну, у дочерей -не без того, посверкивали слезинки.
Anatoly just shivered a bit as if he was cold; he was getting on for seventeen by that time. But that Irina of mine .... I'd never seen anything like it in all the seventeen years we'd lived together.
Анатолий только плечами передергивал, как от холода, ему к тому времени уже семнадцатый, год шел, а Ирина моя... Такой я ее за все семнадцать лет нашей совместной жизни ни разу не видал.
My shirt and shoulder had been wet all night with her tears, and in the morning it was the same. We got to the Ntation and I felt so sorry for her I couldn't look her in the face. Her lips were all swollen, her hair was poking out from under her shawl, and her eyes were dull and staring, like someone who's out of his mind.
Ночью у меня на плече и на груди рубаха от ее слез не просыхала, и утром такая же история... Пришли на вокзал, а я на нее от жалости глядеть не могу: губы от слез распухли, волосы из-под платка выбились, и глаза мутные, несмысленные, как у тронутого умом человека.
The officers gave the order to get aboard but but she flung hersrelf on my chest, and clasped her hands round my neck. She was shaking all over, like a tree that's being chopped down. The children tried to talk her round, and so did I, but nothing would help.
Командиры объявляют посадку, а она упала мне на грудь, руки на моей шее сцепила и вся дрожит, будто подрубленное дерево... И детишки ее уговаривают, и я, - ничего не помогает!
Other women chatted to their husbands and sons, but mine clung to me like a leaf to a branch, and just trembled all the time, and couldn't say a word.
Другие женщины с мужьями, с сыновьями разговаривают, а моя прижалась ко мне, как лист к ветке, и только вся дрожит, а слова вымолвить не может.
'Take a grip on yourself, Irina dear,' I said.
Я и
