вас прошу, меня оставить; Я знаю: в вашем сердце есть
Some real honour and the pride.
И гордость и прямая честь.
I love you (why should I be cunning?).
Я вас люблю (к чему лукавить?),
They've made me marry other man; And I'll be true to him till end!
Но я другому отдана; Я буду век ему верна".
XLVIII
XLVIII
She went away.
Она ушла.
My Eugene's standing As if by thunder has been struck,
Стоит Евгений, Как будто громом поражен.
To what a storm of sudden sensing At heart he now has to duck!
В какую бурю ощущений Теперь он сердцем погружен!
But jingle of the spurs he hears, Tatyana's husband just appears,
Но шпор незапный звон раздался, И муж Татьянин показался,
And thus my hero grin; At minute, difficult for him,
И здесь героя моего, В минуту, злую для него,
My reader, well he now leaving For long, for ever.
Читатель, мы теперь оставим, Надолго... навсегда.
Alter him
За ним
Enough in common way with him We wandered in the world.
Довольно мы путем одним Бродили по свету.
My greetings!
Поздравим
Hurra! we all have reached the land.
Друг друга с берегом. Ура!
Indeed, for long should have the end!
Давно б (не правда ли?) пора!
XLIX
XLIX
Whatever are you, dear reader, A friend or not, I'd like with you
Кто б ни был ты, о мой читатель, Друг, недруг, я хочу с тобой
To part Eke friend, but real, eager.
Расстаться нынче как приятель.
Forgive!
Прости.
What for would ever view
Чего бы ты за мной
You all my slipshod stanzas here: For recollections restless dear;
Здесь ни искал в строфах небрежных, Воспоминаний ли мятежных,
For quiet leisure after work; For lively pictures, salted word;
Отдохновенья ль от трудов, Живых картин, иль острых слов,
For my mistakes in Russian grammar, - Help God to find in all this book
Иль грамматических ошибок, Дай бог, чтоб в этой книжке ты
Amusements or for dreams a nook, Some thoughts for heart, for journal's clamour
Для развлеченья, для мечты, Для сердца, для журнальных сшибок
A mere hit from all I'd give.
Хотя крупицу мог найти.
Arid thus we now part, forgive!
За сим расстанемся, прости!
L
L
My travelling mate, I beg your pardon; My true ideal, you forgive!
Прости ж и ты, мой спутник странный, И ты, мой верный идеал,
You, constant vivid job, could harden My slender force, to me could give
И ты, живой и постоянный, Хоть малый труд. Я с вами знал
All envied by the hard, yet living! In worldly storms - of life oblivion,
Все, что завидно для поэта: Забвенье жизни в бурях света,
Of dear friends a pretty chat.
Беседу сладкую друзей.
But many days away could get
Промчалось много, много дней
Since young Tatyana at some hovel With Eugene, in my hazy dream,
С тех пор, как юная Татьяна И с ней Онегин в смутном сне
First time appeared at the rim Of outlines of my free novel.
Явилися впервые мне - И даль свободного романа
Through magic crystal I could not Myself discern all their lot.
Я сквозь магический кристалл Еще не ясно различал.
LI
LI
But they, to whom at friendly meeting My first of stanzas could I cite...
Но те, которым в дружной встрече Я строфы первые читал...
Are not, or far away are living, As Sadi said before I write.
Иных уж нет, а те далече, Как Сади некогда сказал.
Without them Onegm's pictured.
Без них Онегин дорисован.
And she, that young and lovely creature;
А та, с которой образован
Ideal image, Tanya's rhyme...
Татьяны милый идеал...
Ah, many were by fate denied!
О много, много рок отъял!
He's blessed, who feast of life was leaving In time, not drinking to the end
Блажен, кто праздник жизни рано Оставил, не допив до дна
All wine from goblet at his hand Was not till end life's novel reading,
Бокала полного вина, Кто не дочел ее романа
But suddenly could part from it, As I from my Onegin did,
И вдруг умел расстаться с ним, Как я с Онегиным моим.
THE END
Конец
