почти напротив него. Он поднял бокал и опрокинул его в рот одним глотком. Это был дешевый коньяк, но тепло его было приятно. Клод заставил себя поднять глаза. Фигура в пелерине напротив него стояла как прежде.
— Официант!
— Слушаю, мосье?
— Еще один коньяк, двойной!
Коньяк был принесен. Он медленно вращал бокал, а затем поднес его к губам. Готовый уже к глотку, замер. Полицейский оставил свой пост и медленно переходил улицу.
Клод почувствовал, что его страх испарился так же быстро, как и возник. Он всегда знал, что такой день должен был когда-нибудь наступить. Быстро созрел план, как они всегда возникали у него. Он не будет отвечать на вопросы, он притворится, что он не слышал. Когда полицейский нагнется к нему, он получит в глаза двойную порцию коньяка. И бежать! На ходу вынуть акции, а остальное бросить, может быть, под ноги полицейскому! Вот он подходит. Пальцы Клода медленно опустили бокал…
Полицейский пробирался между столиками, миновал Клода, не взглянув на него, и, подойдя к стойке, слегка ударил по ней дубинкой. Официант поднял глаза.
— Мосье?
— Мне надо позвонить…
Клод нахмурился. Вызывает машину? Его мышцы напряглись, готовые к бою. Голос полицейского звучал теперь как-то нервно и очень высоко.
— Мэри? Где ты была? Я закончил обход уже целый час назад. Прошел по Рю Колонь несколько раз. Нет, нет, дорогая! Я не жалуюсь. Я просто… Ну что ты, моя дорогая! Конечно, хочу! Только это… — Наступила пауза, он слушал, что ему отвечали, — Я в кафе «Плас Дюкен» на Рю Колонь. Через десять минут? Конечно, моя прелесть. Нет, нет, я ничего не имею против! Да, да, я буду ждать.
Клод подавил ухмылку, предпринимая огромные усилия, чтобы не впасть в нервный истерический смех. Вот тебе урок, сказал он себе сурово, и одним большим глотком проглотил коньяк. Он слегка задохнулся, но это было приятно. Никогда не изобретай себе проблем. Жизнь сама создает их в достаточном количестве. Он вытянул вперед руку, чтобы подозвать официанта.
— Еще один, последний коньяк, пожалуйста. И счет.
Полицейский прошел мимо с глуповатой улыбкой на лице и занял место у обочины тротуара, вглядываясь в одну сторону безлюдной улицы. Клод улыбнулся с облегчением, проглотил коньяк и полез в карман. Он был пуст. Он полез в другой с таким же результатом. Какого черта! Его бумажник! Его бумажник был, конечно, дома. Он увидел на себе взгляд официанта, такой холодный, каким его могут сделать только долгие годы обслуживания посетителей.
— Я, должно быть, забыл бумажник.
Официант придвинулся поближе, загораживая собой проход на случай возможного бегства, и улыбнулся, не дрогнув ни одним мускулом лица. Полицейский повернулся в их сторону и наблюдал за происходящим.
— Я приду завтра.
Официант пожал плечами, поймал взгляд полицейского и опустил большой палец вниз. Полицейский посмотрел и с глубоким отвращением покачал головой. Клод сидел застывший. Плечи полицейского согнулись. Восемь долгих, несчастных и одиноких часов на ногах, встреча с Мари, причем наверняка с определенными результатами, и вот теперь это! Из-за какого-то идиота мальчишки, который шляется без денег, он должен будет потерять несколько часов в участке, заполнять бог знает какое количество протоколов — нет, это невозможно! Станет ли Мари его ждать, когда он вернется? Как бы не так!
Нет, черт побери, нет. Только не сегодня! Он взглянул на бледное лицо сидящего на стуле юноши.
— Я дам вам взаймы, чтобы уплатить за коньяк, — сказал он, доставая бумажник. — Это мой постоянный участок. С четырех часов дня до полуночи. Вы можете прийти завтра и вернуть мне долг.
Клод чувствовал, как голова шла кругом. Он не мог поверить. Он поднялся.
— Конечно, я обязательно приду.
— Я не сомневаюсь, — ответил полицейский и уверенно взял сумку из руки Клода. — Я возьму ваши книги в залог. — Он был благороден, но к тому же и осторожен. — Не беспокойтесь, они не пропадут!
Возвращаться ему на Рю Колонь или не возвращаться — вот в чем вопрос!
