думать, не хотелось принимать какого-либо решения, не хотелось даже шевелиться… Что же это такое? Она так долго мечтала о подобном исходе, и вот… Как-то не по себе. «Неужто я еще не готова? — удивленно подумала она. — Или причина в чем-то ином?»
Василий во сне застонал и перевернулся на бок. Катя подбежала к нему, схватила пуфик и осторожно подсунула его мужу под голову. «Пусть спит, — озабоченно подумала она, — не надо ему уже никакого пива…».
Может ли она вот так, взять и уйти? Бросить все. Родных, город, образ жизни, привычки, все?! Никогда она больше не пройдется по Невскому, не увидит развод мостов, никогда ей больше не позвонит мама и не поздравит с днем рожденья, а она не пробежится босиком по родному пляжу на Волге… Но никогда уже не будет в ее жизни и ругани, оскорблений, побоев и унижений, плохой пищи и глупых телевизионных передач, стрессов, страхов и даже зубной боли. Ведь она будет Королевой! Настоящей Королевой! Хочет ли она этого в действительности?
— Катя… — пробормотал во сне Василий. — Катенька…
Как давно он не называл ее так! Ее щеки покрылись румянцем.
— Что, Вась? — она участливо нагнулась над ним, но тот продолжал спать, наполняя комнату жутким перегаром.
— Время истекло, — раздался за ее спиной требовательный голос Анта.
Она обернулась. Принц стоял посреди комнаты, скрестив на груди руки. Он с презрением смотрел ничего не подозревающего Василия.
— Ты решила? — голос его приобрел металлические нотки.
— Решила, — твердо сказала она и посмотрела ему прямо в глаза. — Я остаюсь. Поищите себе другую невесту!
— Но как же так? — Он опешил. — Ты не представляешь, отчего отказываешься! Ты думаешь, что говоришь?!
— Я остаюсь, — повторила Катерина. — Это мое последнее слово.
— Идем! — он протянул ей руку. — Не дури…
Она отскочила.
— Не трогайте меня! И… уходите! — она отвернулась.
— Катя… — пробормотал Василий и заворочался.
Ант с презрением ткнул в него царственным пальцем.
— Не думай о нем. Он не достоин тебя. Ты — Королева, ты…
— Убирайтесь! — прошипела Катя и вплотную придвинулась к нему.
— Ты, мерзкая тварь! — в гневе закричал Ант. — Как смеешь ты так разговаривать со мной?! Животное! Я предлагал тебе свободу, власть, счастье! Ты купалась бы в роскоши, ты повелевала бы миллиардами покорных граждан, готовых возносить тебя до небес! Ты…
— Я не хочу повелевать миллиардами, — тихо сказала Катя. — И не кричите так, Васю разбудите…
— Васю! Васю! — брызжа слюной, завопил принц, и его лицо задергалось в нервном тике.
«Какой же он все-таки некрасивый!» — пораженно подумала Катерина.
— Я так и знал! Пустая, никчемная планетенка! Недостойная находиться даже в отстое Галактики! Варвары! Животные!
— У нас хорошая, прекрасная планета, — возразила Катя. — Пусть у нас и существуют некоторые проблемы…
— Некоторые! — с ненавистью сплюнул принц.
— …но мы обязательно их решим! Я — гражданка своей планеты! Я… Я… — к горлу подступил комок, она готова была банально разреветься. — Я люблю Васю! Люблю! И он… меня любит. Я нужна ему. Плохо ему будет без меня. Совсем плохо. Если я покину его, это будет… предательство. И не только ему, но всем… землянам. Я не хочу с вами. Уходите.
— Это твое последнее слово? — надменно осведомился принц.
— Да. И закончим на этом!
Ант скривился.
— Ты еще пожалеешь об этом!
Он, усмехнувшись, окинул комнату высокомерным взглядом и беззвучно исчез.
Она устало села на краешек дивана. Ей было жалко. Нет, не пропавшей возможности уйти. Катерина не винила этот свой «бзик», в результате которого она так не стала женой галактического принца. Ей было жалко, что он оказался таким несдержанным и грубым. Ей было жалко, что был разрушена ее самая заветная мечта. Мечта, которая оказалась мифом.
— Что… Кто… — Василий смотрел на нее широко открытыми глазами. — Что это было?
— Что, где? — ласково прильнула к нему Катя.
Он еще больше выпучил глаза.
— Ты чего это, а? — смущенно пробормотал он.
— Так… — она печально улыбнулась. — Сейчас я решила для себя одну очень важную вещь.
— Какую?! — испуганно осведомился Василий, он даже немного протрезвел. — Ты… уходишь от меня?! Катенька, Катюшка, послушай…
Нежно улыбнувшись, она прикрыла его рот теплой ладошкой.
— Наоборот, — сказала она. — Я вернулась.
