поднялся.
Хэл, почти ослепший от ярости, красной пеленой застилавшей глаза, вывернулся из седла, пролетев отделявшие его от крыши десять футов, и выхватил свой кинжал.
Трегони развернулся, доставая из ножен меч.
Он бросился на Хэла, и тому еле удалось уклониться от удара.
Трегони снова нанес удар, и на этот раз его клинок задел ребра Кэйлиса.
Хэл крутанулся и чиркнул кинжалом по лицу Трегони, располосовав его до кости.
— Вспомни нашу старую драку, Трегони, — прошипел он. — Вспомни ту деревяшку, которой я ранил тебя тогда, в Каэрли.
Трегони издал нечленораздельный яростный вопль и с разбегу бросился на Хэла. Он двигался очень быстро, но для Кэйлиса время словно бы замедлило ход.
Ножом он отбил выпад Трегони и с размаху ударил его кулаком в лицо.
Тот пошатнулся, со звоном уронив меч и нелепо взмахнув руками.
Его рот раскрылся, чтобы сказать что-то, но не успел — кинжал Хэла взлетел вверх, прямо ему под ребра, с хрустом вонзившись в сердце.
Трегони пискнул, как тот новорожденный дракончик, которого он мучил когда-то давно, казалось, целую вечность назад, и упал.
Рассудок вернулся к Кэйлису, хотя и не до конца, и он понял, где находится. Оставались считанные секунды до того, как на крыше окажется полно рочийских солдат, которым вряд ли нужен будет пленник — да и Хэл вряд ли дастся им живым.
В руке у него каким-то образом оказался меч Трегони, а рядом, едва ли в десяти футах приземлился Ураган, принеся с собой спасение.
В один миг он очутился в седле, а Урагану не понадобилось команд, чтобы тут же взмыть в воздух. Только они оторвались от крыши, как их накрыла чья-то тень.
Хэл быстро поднял голову, и увидел вымпел ки Ясина, его дракона и самого командира эскадрильи черных драконов, уставившегося на Хэла тяжелым взглядом.
Драконьи когти задели крыло Урагана, разорвав его, и пробороздили глубокий след в его спине, чуть не ухватив Кэйлиса.
Ураган взревел от боли, развернулся, волоча за собой полуоторванное крыло, и они снова рухнули на крышу.
Хэл выскочил из седла, схватив арбалет и лихорадочно перезаряжая его. Одна из дверей распахнулась, и оттуда выбежали два солдата с копьями наперевес.
Хэл выстрелил, дернул передний рычаг, перезарядил арбалет, снова выстрелил, и оба солдата остались лежать без движения.
Прямо на него летел дракон, и он прицелился, но тут же опустил лук, узнав Фаррена Марию.
Тот посадил своего дракона.
— Смываемся отсюда! Тут уйма народу, которому не терпится нас убить!
Хэл бросился было к нему, но остановился как вкопанный, услышав жалобный плач Урагана.
— Ну, давай же! — поторопил его Мария.
Хэл вспомнил, как Ураган спас ему жизнь на том пустынном пляже, да и потом постоянно помогал ему, и снова перед глазами встала пелена красной ярости.
— Нет! — крикнул он. — Или мы оба улетим отсюда, или оба останемся!
— Ты спятил! — закричал Мария, и в этот миг на лестнице показались еще трое солдат.
Хэл резко обернулся, уложил одного, но второй уже накинулся на него, и он бросил свой арбалет, уклонился от вражеской пики, проткнул нападающего мечом и принялся оглядываться в поисках третьего.
Тот, шатаясь, шел на Хэла со стрелой в животе, потом рухнул наземь.
— Вот упрямый недоумок! — прорычал Мария, подходя к нему и перезаряжая арбалет. — Сэр.
— Давай, уноси свою задницу, — сказал Хэл. — Здесь хватит места только одному безумцу.
— Заткнись, балда. Сэр, — сказал Фаррен, — забери у него пику и отправляйся к той двери, чтобы они не могли подобраться к нам. А я возьму на себя другую дверь.
— Ну и глупо! — крикнул Хэл, подчинившись.
По пути он похлопал Урагана по чешуйчатому боку, сказал ему что-то бессмысленное и, как он надеялся, утешающее, потом подбежал к открытой двери.
Ступени уходили вниз, и по ним уже бежали вражеские солдаты. Хэл сделал три выстрела один за другим, и на какой-то миг лестница оказалась перегорожена упавшими телами.
Он увидел, что на Фаррена, стоявшего у другой двери, наседают двое мечников, метким выстрелом убрал одного, а Фаррен другого.
Сверху послышались крики, и Хэл, подняв голову, увидел двух черных драконов, окруженных стаей дирейнских зверей, как будто на разбуженных ночных сов напало в разгар дня воронье.
Они спикировали к земле и полетели на восток, и небо на какой-то момент стало принадлежать дирейнским драконам.
— Заблокируй дверь! — прокричал Кэйлис, помчался за своим кинжалом, который так и остался валяться возле тела Трегони, потом пинком захлопнул дверь и вогнал клинок в дверной косяк, как засов.
Мария сделал то же самое, воспользовавшись рочийским мечом.
На краткий миг все стало тихо, если не считать грохота осадных машин, криков штурмующих стены дирейнцев и воплей раненых и умирающих.
Хэл перестал задыхаться, и время снова потекло по нормальным законам.
Ураган смотрел на него, тяжело дыша, точно выброшенная на песок рыба. Но Хэл видел его раны и знал, что, несмотря на всю их тяжесть, они не были смертельными.
Если бы
