должную озабоченность. Я получила ярлык и деньги на продолжение изысканий, хотя это и предполагало необходимость отправиться в особый административный округ Кучлук и работу под самым носом Квилиана — одним из людей, серьезнее всего осложнявших жизнь хана в последние годы.
Мое хорошее настроение вскоре было испорчено.
Едва успев сойти с платформы, я заметила Тэнгира. Он тащил моего пони, грубо дергая его за уздечку и пиная. Мужчина был настолько поглощен этим делом, что даже не заметил, как я приблизилась. Я надежно схватила его за тугую косу и запрокинула голову Тэнгира назад до предела. Выпустив из рук поводья, он откачнулся, пытаясь сохранить равновесие.
— Никто, — прошептала я ему на ухо, — не смеет бить моего коня, ты, тупой кусок навоза.
Затем я рывком развернула Тэнгира к себе, так что в моей ладони остался пучок его волос, и со всей силы врезала ему коленом в промежность так, что мужчина, застонав от боли, сложился пополам. Казалось, его вот-вот вырвет.
Многие полагают, что владычество над звездами предначертано нам волей Небес, так же они благословили нас на установление единой власти в прежде разрозненных землях Великой Монголии. Мы создали общество настолько цивилизованное, что одинокая женщина могла обнаженной проехать от западного побережья Европы до восточной границы Китая, не опасаясь домогательств. И причина тому проста: мы (если хотите, называйте нас монголами, или просто человечеством — разница теперь невелика) всегда стремились придать совершенство всему, что попадало нам в руки.
Взять хотя бы узловую станцию в системе Гансу. Средних размеров луна когда-то была выточена почти до самого центра, и оставшееся небольшое ядро при помощи девяносто девяти золотых колонн крепилось к внешней скорлупе, чья толщина едва достигала сотни ли[2]. Местные транспортные линии входили и выходили со станции через туннели, просверленные в коре северного и южного полюсов. Впрочем, прежде о сколько бы ни было оживленном движении говорить не приходилось: система Гансу, с ее карликовым красным светилом (чьих размеров едва хватало, чтобы поддерживать процессы термоядерного синтеза) и горсткой лишенных атмосферы, опаленных радиацией каменистых миров, не представляла ни коммерческого, ни стратегического интереса. И вряд ли она была упомянута хотя бы в одном туристическом справочнике. Как часто бывает в подобных случаях, первоначальные причины, заставившие червеподобных хорхой[3] проложить ход в столь неприютном месте, остались тайной.
Далеко не лучший материал для работы, но всего за пятьсот лет с открытия портала в Инфраструктуру мы заставили его засверкать драгоценным блеском. Теперь через Гансу проходило пять крупных торговых магистралей, включая Коридор Хэрлэн[4] — самый оживленный путь во всех наших владениях. Кроме того, узловая станция обеспечивала доступ к дюжине трасс вторичного значения, и четыре из них были признаны достаточно стабильными, чтобы пропустить судно класса «Джаггернаут». В основной своей массе эти дополнительные проходы ведут к крупным населенным центрам, обладающим определенной экономической значимостью. В их числе административные округа Кирильтук, Тататунга и Чилагун, каждый из которых охватывает более пятидесяти систем и около тысячи колонизированных планет. И даже те порталы, что вели в никуда, часто посещаются исследователями и искателями приключений, рассчитывающими найти реликвии хорхой или мечту всякого авантюриста — не нанесенный на карты узел.
Предназначение девяносто девяти колонн нам осталось неизвестным, как и поддерживаемого ими ядра. Но это не слишком нас заботило; ядро стало хорошей базой для возведения зданий. Глядя в иллюминатор космического челнока, я видела, что поверхность станции сияет плотными скоплениями неоновых огней. Они располагались так плотно, что я не могла отличить свет отдельных зданий, сливавшийся в более крупные пятна, обозначавшие целые кварталы внутри огромных, словно города, районов. Переполненные конные тропы, каждая из которых была не менее ли в ширину, казались с этой высоты тонкими, змеящимися ниточками.
Местное население уже начинало осваивать и золотые опоры, протягивая светящиеся щупальца к внутренней поверхности скорлупы. Повсюду сверкали рекламные плакаты, каждый в десять ли высотой.
«В День Основателя пейте только элитный айраг „Темучин“».[5]
«Пони Соркан-Шира[6] имеют мягкий ход, выносливы и славятся хорошим характером».
«Балуй любимую жену: покупай ей только „Зарнукские Шелка“».
«Во время охотничьего сезона доверьте свои сбережения Страховой Компании Нового Верхнего Самарканда».
«Считаешь себя мужчиной? Пей айраг „Дохлый Червь“. Теперь в
