для нас овладеть билетом. А главное, он ничем не рисковал, ведь Исаеву выдать его равносильно признанию в убийстве: пока соучастник не пойман, главную роль и организатора, и исполнителя можно валить на хозяина чемоданчика, и только с его помощью следствие сможет доказать подлинную вину Исаева…
Ага, голосок медсестры Ляли всегда звучит веселее при появлении Кунгарова.
Так и есть. Первым делом Рат, как обычно, вытряхивает в мою тумбочку содержимое своего туго набитого портфеля, главным образом фрукты. Мне надоело ему объяснять, что я не дама на разгрузочной диете, тем более не дюжина дам и с таким количеством фруктов; если учесть частоту его посещений, еле справляется соседняя палата. Поэтому я тоже, как обычно, говорю:
— Спасибо, что нового?
Сегодня Рат не выплескивает новостей, садится как-то очень неуверенно на самый краешек кровати рядом со мной. Потом, словно спохватившись, изображает широкую улыбку и неестественно бодро сообщает:
— Поздравляю тебя! Представление уже подписано, выйдешь отсюда начальником уголовного розыска.
— Какого?
Рату совершенно ясно, что именно я имею в виду. Тем не менее он продолжает «играть в невинность».
— Ты что, недоволен?
— Какого? — повторяю я.
— Какого-какого… Нашего, конечно. Каспийского.
— Так, — говорю, — а ты куда же? В Баку?..
— Да нет, что ты… в Баку и я бы тебя с собой взял. В академию я решил. Сам понимаешь, не на что тебе обижаться.
Конечно, понимаю. Тут уж ничего не попишешь.
— Академия — это здорово, — говорю. — На три года, значит?
— Ну, ну, — говорит, — я еще зайду до отъезда. И в отпуск буду приезжать. И вообще будем видеться, не на край же света… Понимаешь, и тебя это ждет, и ты в свое время не откажешься…
Рат говорил долго и горячо. А чего меня убеждать? Он правильно выбрал. Кто из нас не мечтает попасть в академию? Вернется начальником горотдела. Современным, широкообразованным, профессиональным милицейским руководителем. Три года пролетят незаметно. Ведь ему до пенсии еще… Впрочем, мне еще дольше.
(обратно)
