однако, больше не сказал ничего.
Блейд чиркнул зажигалкой и затянулся.
— Он сажает меня под колпак — такой большой, что конструкция даже не помещается в старой стеклянной клетке, — держит в таком состоянии час-другой, потом устраивает допрос.
— Хммм… Допрос? Я надеюсь…
— Нет, нет, сэр, ничего подобного. Только тесты — по карточкам. Старик проверяет, не поумнел ли я. Но пока — сами видите… — Блейд с покаянным выражением развел руками.
Дж. улыбнулся.
— У тебя, мой мальчик, всегда хватало ума, — произнес он, явно давая понять, что разговор начальника с подчиненным закончен, и в дальнейшем можно придерживаться неофициального тона. — Так, теперь я понял, в чем дело, — шеф МИ6А выпустил очередную голубоватую струю, пронзившую сизое облачко дыма от сигареты Блейда.
С минуту Дж. что-то припоминал, покачивая головой и усмехаясь, потом вновь поднял глаза на собеседника.
— Я никогда не рассказывал тебе, Дик, предысторию проекта, который третий год кормит наш отдел и все заведения Лейтона под Тауэром?
— Не припоминаю, сэр…
— Так вот, дело обстояло следующим образом. В начале шестьдесят восьмого старый краб закончил программировать своего монстра и построил… этот… как его…
— Коммуникатор.
— Да, коммуникатор. Он полагал, что в эту штуку можно будет совать толковых парней и, перетряхнув им мозги, получать еще более толковых…
— Он называет это накачкой…
— Вот именно. Один дьявол знает, чем нафарширована его машина… математика, физика, химия, биология, кибернетика, история, литература… Я не удивлюсь, если он запихнул в нее все философские системы — от дзен-буддизма до Гегеля. Он полагал, что если все это перекачать в человеческую голову, то из-под колпака вылезет новый Эйнштейн… или, на худой конец, еще один лорд Лейтон.
Блейд позволил себе усмехнуться. Два его начальника, два пожилых джентльмена, меж которыми он встрял словно между молотом и наковальней, чаще всего находились в состоянии вооруженного нейтралитета и отпускали весьма ядовитые шуточки в адрес друг друга. Когда это происходило за глаза, Блейд покорно улыбался; в случае очной ставки хранил каменное спокойствие. Он хорошо усвоил извечную африканскую мудрость: когда дерутся слоны, достается траве.
— Адмиралтейство очень заинтересовалось такой возможностью, — неторопливо продолжал Дж., отбивая пальцами по столу первые такты гимна «Правь, Британия». — Собственно, они и финансировали проект на начальной стадии. Но получилось-то совсем иное! Вместо машины, выпекающей гениев — машина, которая забрасывает людей к черту на рога… Я подозреваю, — шеф МИ6А выпустил из ноздрей две изящные струйки дыма, — что для Лейтона наступил час расплаты.
— За что же, сэр?
— За деньги, которые он взял у военных три года назад, и за щедрые обещания, выданные авансом.
— Но разве он не может…
— Конечно, может. Теперь, когда проект находится под личным контролем премьер-министра, Лейтон может послать лордов Адмиралтейства к Сатане — поискать там свои денежки. Но видишь ли, мой мальчик, его светлость страдает одним большим недостатком, — Дж. неожиданно ухмыльнулся. — Он — человек честный, и не любит нарушать свои обещания.
С этим Блейд был полностью согласен. Лейтон всегда выполнял свои обещания, особенно когда дело касалось его научного реноме. Старик отличался дьявольским упорством и работоспособностью, а это значило, что подопытному кролику предстоит высиживать под колпаком до тех пор, пока он не превратится в самого сообразительного шимпанзе на Британских островах… или в безмозглую улитку. Такой вариант тоже нельзя было исключить.
Блейд передернул плечами, и Дж., бросив на него молниеносный взгляд, спросил:
— Что, эти… эти сеансы… так болезненны?
— Нет, сэр. Щекотка… Похоже на то, будто волосы проросли сквозь череп и скребут по мозгам… Можно вытерпеть.
Дж. вздохнул.
— Если не ошибаюсь, он уже сделал дюжину попыток? Значит, завтра — тринадцатая… Несчастливое число! — он выколотил трубку о край массивной пепельницы и решительно заключил: — Не нравится мне это, Ричард. Будь настороже! Как бы не случилось чего-нибудь непредвиденного…
На этот раз старый мудрый Дж. оказался прав.
***
Телефонный звонок поднял Блейда в половине шестого. Он сел в кровати, протирая глаза и пытаясь сообразить, кто же беспокоит его в такую рань. Рядом тихо посапывала Дорис; темные локоны разметались по подушке, одеяло съехало, обнажив стройные бедра с треугольничком мягких волос. Блейд ощутил мгновенный всплеск желания — вчера они впервые узнали друг друга, и ощущение новизны еще не ушло, но стало только сильнее после первых объятий.
С коварством подстерегающего добычу тигра он ждал до тех пор, пока непрерывные звонки не заставили Дорис пошевелиться, потом бесшумно вскочил и отправился в кабинет. Конечно, это был Лейтон! И в весьма раздраженном состоянии.
— Я полагал, что люди вашей профессии просыпаются быстрее, — заявил он вместо
