роль ослиной упряжки, с помощью которой мы попали туда, куда хотели, — на это высокое плато, где у нас достаточно ресурсов и никто не мешает нам искать йети.
Интерес Бегера к йети связан с тем, что он не по годам рано сделал себе имя, выпустив монографию о значении лба в анализе расовой принадлежности. Он изучал антропологию под руководством Фишера и Абеля в институте центра Берлин-Далем и убежден, что йети представляют собой ранних гоминидов. Череп йети очень пригодился бы ему в его исследованиях. Кроме того, он истинный апологет науки и при обычном течении событий способен проявлять плодотворную любознательность в отношении большинства природных феноменов. Не следует сбрасывать со счетов и то вдохновляющее обстоятельство, что участие в операции «Тибет» освободило его от действительной военной службы. Предполагалось, что он будет служить фатерланду, обрабатывая собранные нашей группой материалы.
Однако пока мы собрали немного. Перед нашим выходом из Лариго он пытался вести кое-какие бессистемные расспросы с помощью шерпа-переводчика. Но до сих пор я по большей части направлял наш путь в края, пустынные даже по тибетским меркам, — если здесь и обитает кто-нибудь, то разве что йети.
Идеальный возраст для участия в подобной экспедиции — от тридцати одного до тридцати пяти. Мне тридцать семь. У значительно более молодых людей вроде Бегера — ему двадцать пять — избыток необходимых жизненных сил, но маловато дисциплины и сосредоточенности, без которых никак нельзя вести кропотливые научные изыскания.
Вдобавок в последнее время его наблюдательность сильно снизилась из-за характерной для юношей поглощенности своими мыслями. Ему причиняют страдания больная нога и наша полная оторванность от мира. У него есть два брата, которые теперь воюют с Польшей, — об этой войне мы узнали из итальянской газеты недельной давности.
Конечно, еще до отъезда мы понимали: что-то назревает.
Один брат летает на юнкерсе, другой — сапер вермахта. Я все время забываю, который где.
Этот район Чангтанга далек даже от редко используемых торговых маршрутов. Гулам привел нас сюда, потому что, по словам его дяди и брата, йети бродят в этих краях ночами в поисках пищи. Днем, когда вокруг царят неподвижность и безмолвие, эти рассказы кажутся абсурдными, но мы подбадриваем себя, вспоминая, что в течение многих веков тибетцы умудрялись выживать в среде, каменный лик которой кажется иностранцам абсолютно неумолимым.
У правильности нашего выбора есть и более веские подтверждения, чем россказни Гулама: через два дня пути мы обнаружили в бывшей болотистой низине рядом с маленьким родником целую кадриль из окаменевших следов. Они были пятнадцати сантиметров в глубину и в три четверти метра длиной, и везде бросался в глаза огромный, отстоящий от других большой палец.
«Что у них тут было — танцплощадка, что ли?» — пробормотал Бегер, гадая, куда первым делом приложить рулетку.
Один шерп стоит на страже, пока остальные спят. Бегер спрятал голову под одеяло, и поскольку его жалобы смолкли, я полагаю, что он тоже заснул. Мало-помалу он отодвинул свой башмак от огня.
Каждую ночь дрожь мешает мне слушать так внимательно, как хотелось бы. Эту проблему я пока не решил. Прошлой ночью я отошел в темноту на полкилометра, держа в поле зрения мерцающий огонек костра. Ходьба меня немного согрела, и едва я остановился, как вокруг поднялось море тихих потрескивающих звуков. Наверное, это занимались своими делами ночные грызуны или насекомые. Глядеть на далекий светящийся язычок тепла — должно быть, подумал я, для йети это привычно.
Когда я просыпаюсь, костер уже не горит. Шерп, несущий вахту, лежит навзничь и похрапывает. Из какой-то невероятной дали доносится свист — тонкий-претонкий.
Говорят, когда Александр Македонский покорил весь известный мир — когда он наконец завладел даже долиной Инда и довел свои фаланги до головокружительных пропастей и утесов Кашмира, — небольшой отряд получил от него задание изловить йети, которые маячили на самых вершинах, дразня его своим видом. Отряд погиб, и йети ускользнули от знаменитого полководца. Плиний-старший, который позже пал жертвой своей собственной тяги к знаниям, пытаясь изучить естественные процессы во время извержения Везувия, утверждал, что в Земле сатиров — в горах к востоку от Индии — обитают чрезвычайно проворные существа, способные бегать как на двух ногах, так и на четвереньках. Они подобны людям и так шустры, что поймать можно только старое или больное.
Элиан, историк времен императора Септимия, сообщает, что и легионы последнего потерпели неудачу с теми же сатирами — по его словам, они с головы до пят заросли косматой шерстью и удивительно метко бросают камни. А еще в 1832 году первый британский представитель в Непале описал неизвестное прямоходящее существо, покрытое длинными темными волосами и не имеющее хвоста.
Но, конечно, настоящий интерес к йети вспыхнул на Западе лишь после
