финансовыми инструментами (репо, валютные займы, форвард на внебиржевом рынке, фьючерсы и опционы на срочном биржевом рынке), но суть примерно такая. Кто играет и кто получает на спекулятивных операциях основную прибыль? Предположительно, казначейства крупнейших российских банков. Кто проигрывает? Мы с вами. Все те, кто держит рублевые сбережения или просто рублевую позицию, в полной мере теряют от так называемого рыночного риска по рублю, от процентного риска (рост процента по кредитам в рублях), плюс мы все получаем инфляционный налог».
Глава Банка России Эльвира Набиуллина и первый зампред Банка России Ксения Юдаева хотят остановить расходование резервов и предотвратить «формирование устойчивых девальвационных ожиданий»
Фото: РИА Новости
Но странным образом сразу после реализации пакета мер ЦБ спекуляции не только не утихли, но и развернулись с невиданной силой. Участники рынка не могут внятно объяснить, кто же скупает валюту и толкает цены так резко вверх. Но ЦБ просто обязан это знать. Почему он уповает лишь на рыночные методы, а не на административные и не на ручное управление — непонятно.
«Есть масса способов притормозить рубль, не прибегая к росту ключевой ставки и не используя валютную ликвидность, — указывает Миркин. — Для ЦБ прозрачен валютный рынок, видны все позиции на нем, кто играет против рубля. Пять банков, в том числе четыре с госучастием контролируют 50 процентов банковских активов, 20 банков — более 80 процентов. В этой нерыночной, по сути олигополистической среде очень действенны административные способы воздействия на цены активов. Плюс нормативы валютной позиции, плюс резервирование против валютных активов и так далее».
По словам Якова Миркина, сворачивание интервенций выглядит либо как действия хирурга, который на живом человеческом теле и без наркоза учится своей профессии, либо как «академический» эксперимент над действующей экономикой по шоковой терапии рубля и поиску точки равновесия обменного курса в состоянии свободного падения национальной валюты.
Однако в финансовых кругах действия ЦБ склонны считать скорее верными. «В принципе то, что делает ЦБ, вводя сначала операции валютного свопа, а затем валютного репо, правильно, — говорит исполнительный директор, главный аналитик Сбербанка
Михаил Матовников
. — Во-первых, когда дефицит валюты на рынке измеряется десятками миллиардов долларов, никакого другого варианта, кроме как если эту валюту будет предоставлять Центральный банк, нет. Во-вторых, нельзя одновременно изымать из системы рублевую ликвидность в результате валютных интервенций, а затем вливать ее туда — по высоким ставкам. В-третьих, предоставлять валюту ЦБ теперь будет дешево. Валютное рефинансирование необходимо в первую очередь “голубым фишкам”, и ставка LIBOR + 1,5 процента выглядит для них приемлемо. Это в любом случае лучше, чем занимать рубли под 10 процентов, потом конвертировать их в валюту». Дмитрий Долгин из Альфа-банка добавляет, что хорошего момента, чтобы изменить политику действий на валютном рынке, не будет никогда. «У ЦБ фактически не было иного выбора, — убежден Долгин. — В октябре он потратил 30 миллиардов долларов резервов, а резервы — это индикатор макростабильности. Перестав тратить резервы, ЦБ сохраняет их и одновременно в долгосрочной перспективе снимает спекулятивное давление на валютный рынок».
Сорок за доллар уже не будет…
Можно попытаться хотя бы прикинуть будущий курс рубля. К вечеру пятницы 7 ноября рубль начал укрепляться. И ЦБ, и аналитики уверены, что в моменте рубль переоценен. По словам директора Института народнохозяйственного прогнозирования РАН
Виктора Ивантера
, о конечной цели действий ЦБ можно только догадываться: «Основная догадка заключается в том, что ЦБ знает заранее, к какому равновесному курсу он стремится, и этот курс должен решить две проблемы: обеспечить условия для сбалансированности бюджета и создать условия для импортозамещения. Что это за курс — сказать трудно. Хотя нефть действительно упала, одновременно сократился и импорт (произошло импортовытеснение), и ухудшение платежного баланса от снижения цен на нефть компенсировалось снижением импорта. Принимая это во внимание, равновесный курс рубля должен быть меньше 40 рублей за доллар».
Однако среди финансистов бытует мнение, что меньше 40 рублей за доллар мы уже не увидим. «Исходя из размера резервов, денежной массы, денежной базы, фундаментальная стоимость рубля составляет 40–45 рублей за доллар, — говорит Дмитрий Долгин. — Прогнозы сейчас делать сложно, но, по идее, к концу года рубль должен укрепиться, тем более что текущий счет очень сильный».
Михаил Матовников считает, что ситуация с ликвидностью в целом такова, что укрепления рубля ждать вообще не стоит. «Признаки кризиса валютной ликвидности в банковской системе наметились еще в третьем квартале, —
