интерполяции, внесенные им в текст поэмы и составившие 10 стихов в разных строфах; в остальных случаях он оставил пропуски незаполненными. Он не воспользовался единственной в своем роде возможностью фальсификации, не поддающейся проверке: Шан-Гирей, родственник Лермонтова, продиктовавший ему по памяти пропущенные строки, умер в 1883 году, и если бы Висковатов действительно имел наклонность мистификатора, по произволу своему дополняющего лермонтовский текст, ему ничего не стоило заполнить остальные пропуски от имени Шан-Гирея. Он не только не сделал этого, но и укорил самого Ефремова, восполнившего по неизвестному источнику стих 236 («Иль стал душою заговора»); не назвав имени своего прежнего консультанта («новейшие редакторы»), он адресовал ему обычный в полемике тех лет упрек в произвольности[30].
«Легенда о Висковатове» тем не менее продолжала жить, и ей, без сомнения, способствовали документы, подобные процитированному выше письму, налагавшие отпечаток на текстологические споры. Она дожила до наших дней[31]. Между тем текстологическую работу Висковатова нельзя оценивать исходя из современных критериев; она отразила в себе и достижения и слабости филологической науки 1880-х годов. О слабостях говорили много; достижением же был тот пафос собирательства, который позволил издателям и биографам сосредоточить в своих руках множество утраченных затем источников. К этой стороне дела мы до сих пор еще недостаточно внимательны. В нашем случае это небрежение привело к тому, что текст целой поэмы Лермонтова существует в научном обиходе в ранней своей редакции; поздняя же редакция, опубликованная Висковатовым еще в 1882 году, практически не переиздана и является предметом не изучения, а глобального, но мало обоснованного скептицизма, в то время как есть все основания печатать ее в основном корпусе как дефинитивный текст.
Таков этот исторический эпизод — пример «нецелесообразного решения», вызванного отказом от использования «недостоверных» источников.
Примечания
1
Лотман Ю. М. К проблеме работы с недостоверными источниками // Временник Пушкинской комиссии, 1975. Л., 1979. С. 93.
(обратно)
2
Лермонтов М. Ю.: Две его поэмы — «Литвинка» и «Каллы», 1829–1832 / Сообщил П. А. Ефремов, 1882 // Русская старина. 1882. № 12. С. 685–696.
(обратно)
3
Ныне — ГПБ [РНБ]. Собр. рукописей М. Ю. Лермонтова. № 64.
(обратно)
4
«Каллы», как и «Литвинка», значится в перечне Хохрякова как «копия» «не с автографов». См.: Андроников И. Лермонтов: Исследования и находки / 4-е изд. М., 1977. С. 569–570.
(обратно)
См. указание на это обстоятельство в новейшей биографии Висковатова: «К чести Висковатова следует сказать, что многие из ошибок своих ранних публикаций он исправил как в тексте Собрания сочинений Лермонтова, так и в полном, окончательном тексте биографии» (Фридлендер Г. П. А. Висковатов и его книга о Лермонтове // Висковатов П. А. Михаил Юрьевич Лермонтов: Жизнь и творчество. М., 1987. С. 13).
(обратно)
11
Лермонтов М. Ю. Полн. собр. соч. М.; Л.: ГИЗ, 1926. С. 668.
(обратно)
12
Лермонтов М. Ю. Сочинения: В 6 Т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1954–1957. Т. 3. С. 80, 318–319.
(обратно)
Лермонтов М. Ю. Полн. собр. соч. М.; Л.: ГИЗ, 1926. С. 669.
(обратно)
15
См.: Голованова Т. П. Автографы Лермонтова в альбомах А. М. Верещагиной // М. Ю. Лермонтов: Исследования и материалы. Л., 1979. С. 7–23; КовалевскаяЕ.А. Акварели и рисунки Лермонтова из альбомов А. М. Верещагиной // Там же. С. 24–79; Глассе А. Лермонтов и Е. А. Сушкова // Там же. С. 80–121.
(обратно)
16
Ср. беглое указание в биографии Лермонтова: «В семье Верещагиной сохранилось и посвящение к „Демону“ в окончательной редакции (см. соч. Т. III, стр. 4, 113 и особенно 124) и многое, о чем я говорю в биографии или в примечаниях к произведениям Лермонтова» (Висковатов П. А. Михаил
