военачальник
Протей – племянник Клита
Таис – афинская куртизанка при дворе Александра
Гермолай – царский паж
Род Пармениона:
Парменион – военачальник, служил при Филиппе и Александре
Филота, Никанор, Гектор – сыновья Пармениона и командиры в армии Александра
Род Антипатра:
Антипатр – полководец, ветеран, служил при Филиппе; оставлен Александром наместником Македонии
Кассандр – сын Антипатра, одна из основных фигур в войне за престолонаследие
Иолл – сын Антипатра, виночерпий Александра
Никанор сын Антипатра
Персы:
Ксеркс, Кир, Дарий – персидские цари V века до н. э.
Артаксеркс III Ох – современник Филиппа
Дарий III Кодоман – противник Александра
Мемнон из Родоса – греческий военачальник-наемник у Дария III
Мазей – персидский сатрап Вавилонии
Сисигамбис – мать Дария III
Бате, евнух – командующий защитой Газы
Роксана – персидская царевна, жена Александра
Барсина – наложница Александра, мать его сына Геракла
Багой – евнух, друг Дария III, а позднее – Александра
Бесс, Спитамен – персидские сатрапы, выступившие против Александра
Афиняне:
Демосфен – оратор, яростный противник македонцев
Исократ – оратор, страстный защитник греческой кампании против Персии
Другие правители:
Ада из Карий – царица Галикарнаса и прилегающих земель
Пиксодар – правитель Галикарнаса в Карий, соперник царицы Ады
Гермей – мелкий греческий тиран, правитель Атарнея
Александр из Эпира – единокровный брат Олимпиады, правитель маленького, но стратегически выгодно расположенного царства на границе с Македонией; был женат на сестре Александра Клеопатре
Если бы тридцатитрехлетний Александр Македонский верил в привидения, то они толпой окружили бы его в купальне дворца Навуходоносора.[2] Дворец этот стоял среди роскошных лугов и садов, настоящий рай, оазис в страшной жаре вавилонского лета. Признаки подступающей трагедии, по словам Плутарха, предзнаменование неведомого ужаса, беспричинный страх поселились в сердце Александра с тех самых пор, как он приехал в Вавилон. Прорицатели, предсказатели судьбы, в великом множестве собравшиеся во дворце, наверняка поведали ему историю о том, как вавилонский царь Валтасар своими глазами увидел ужасное предначертание будущего (в буквальном смысле этого слова) – собственной смерти и развала созданной им империи. Во время большого пиршества, устроенного Валтасаром для тысячи вельмож, «вышли персты руки человеческой и писали против лампады на извести стены чертога царского, и царь видел кисть руки, которая писала».[3] «И вот что начертано: МЕНЕ, МЕНЕ, ТЕКЕЛ, УПАРСИН. Вот – и значение слов: МЕНЕ – исчислил Бог царство твое и положил конец ему; ТЕКЕЛ – ты взвешен на весах и найден очень легким; ПЕРЕС – разделено царство твое и дано Мидянам и Персам».[4]
Во время веселого пира у Александра началась лихорадка, она продолжалась и на следующий день. Накануне он принес богам щедрую жертву и вместе с друзьями чествовал командующего флотом Неарха, вернувшегося из опасного похода в Индию. В планах Неарха был поход к берегам Аравийского полуострова. Александр ушел с пира, поддавшись настойчивым уговорам старого друга – Мидия из Лариссы. Мидий родился в Фессалии, отличался веселым нравом, умел польстить и всегда был готов присоединиться к веселой попойке в кругу приближенных друзей царя. Как свидетельствуют документы, болезнь Александра не остановила: вместе с Мидием он отправился на вторую пирушку. Лихорадка усилилась, и Александр переместился в императорскую купальню. Там улегся на берегу большого бассейна в надежде, что жар ослабеет. Неизвестно, взял ли тогда он с собой любимую книгу, «Илиаду», которую с детских лет держал при себе и знал почти наизусть: на ночь он клал ее под подушку вместе с кинжалом. Книга эта, исправленная Аристотелем, была для него такой ценностью, что он хранил ее в красивой шкатулке, которую в качестве трофея захватил из сокровищницы Дария, персидского царя царей. Александр сумел одержать победу над Дарием в битве при Гавгамелах за восемь лет до описываемых событий.
Александр полагал себя воином, равным описанным Гомером героям, вторым Ахиллом, которого считал своим предком по линии матери – Олимпиады из Эпира, пылкой молосски. Происходила она от Неоптолема, сына Ахилла, и его жены Андромахи, вдовы Гектора, плененной после падения Трои. Александр, как и все его современники, не сомневался в достоверности своей родословной. «Илиада» вдохновляла Александра: описанное Гомером сражение являлось в его глазах воплощением подлинной войны, а Ахилл – «самый грозный средь мужей» – идеалом, к которому он стремился. Только в «царстве