История царствования императора Александра 1 и России в его время. т.2. [Модест Иванович Богданович] (fb2) читать онлайн

2В-го октября (4-го ноября), Ишератор Франц собрал в Вене военный совет, под председательством фельдцейгмейстера Вальс де-Латура, для решенія вопроса о дальнейших действіях. Приняв в соображеніе, что все силы сокшиков, со включеніем резервов находившихся в Вене, не превышали 50-ти тысяч человек. совет убедился в невозможности прегражденія непріятелю доступа к австрійской столице. Положено было — пожертвовать Веною ; Кутузов, с состоявшими при его корпусе отрядами Кинмейера и Ностица, должен был, переправясь у Маутерна на левый берег Дуная, расположиться у Кремса, в ожиданіи прибытія корпуса Вуксгевдена, а потом вместе с ним снова перейти на правую сторону Дуная и действовать наступательно; для прикрытія-же русской арміи от обхода с леваго фланга, надлежало графу Ауэрспергскому, с 13-ю тысячами человек австрійскаго резерва, занять позицію на левом берегу Дуная против Вены, уничтожить мосты, и в случае переправы непріятеля на отом пункте отступить к Волькерсдорфу. Но как Буксгевден мог прибыть к Кремсу, по разсчету австрійских стратегов, не прежде начала (половины) декабря, то и нельзя было надеяться, чтобы Наполеон, заняв Вену, допустил Союзников оставаться так долго в занятых ими позиціях на Дунае (^3(і). Сами Австрійцы. чувствуя необходимость выиграть время, нужное для сосредоточенія русских войск и для прибытія к

____23_

ним н помощь урцгерцогов Карла и Іоанна. из Италіи и Тироля, хотели достигнуть этой цели посредством перемирія. В продолженіи пребыванія Наполеона, в Линце, прибыл к нему, 27-го октября (8-го ноября), для иереговоров о прекращеніи военных действій, генерал Гіулай. Но Наполеон, разгадав намереніе австрійскаго правительства, іюстанил первым условіем перемирия немедленное удаленіе русских войск. Гіулай, не имея полномочія согласиться на такое требованіе, предававшее Австрію на произвол победителя, возвратился в Вену (³⁷).

Между тем как Наполеон готовился атаковать русскую армію тройными силами, Кутузов отошел 26-го октября (7-го ноября) к позиціи у Санкт-Пельтена и присоединил к себе арріергард Милорадовича. Мюрат преследовал Русских довольно слабо, желая дать время главным силам Наполеона сблизиться к Санкт-Пельтену и повести нападеніе на позицію с нескольких сторон. Но Кутузов, получив от лазутчиков сведеніе о настунленіи корпуса Мортье по левому берегу Дуная и разгадав намереніе непріятеля, быстро перешел к Маутерну и там переправился на левую сторону реки. Хотя успеху фланговаго движенія и переправы русских войск много способствовали медленность и колебанія Мюрата, однакоже доллшо отдать справедливость и благоразумным распорялгеніял Кутузова. Решась перейти на левый берег Дуная, он, 27-го октября (8-го ноября), развернул на высотах у реки Тразен кавалерію Кинмейера. приказав ему оставаться на месте до наступления ночи, а потом отступить по дороге к Вене. Главныя-же силы Кутузова, именно русскія войска и отряд Ностица, стояли все утро между

1805. помянутыми высотами и левым берегом Тразена, будучи прикрыты от непріятеля кавалеріей Кинмейера, а к вечеру незаметно от Французов перешли к Маутерну. Кутузов, найдя тамошнее мостовое укрепленіе неудобным к обороне, сделал распоряженія к уничтоженію моста, перевел в продолженіи следующаго дня все войска и обозы на левую сторону реки и 28-го октября (9-го ноября) приказал зажечь мост. Мюрат еще накануне атаковал передовые посты Кинмейера, перешел через Тразен и желая вознаградить потерянное время, увлекся на следующій день преследованіем кинмейерова отряда до окрестностей Вены. Главныя силы (французской арміи, в нескольких эшелонах, следовали за движеніем авангарда. Сам Наполеон 29-го октября (10-го ноября) ііереехал в Мёльк (Môlk) (38).

В то самое время, когда Кутузов, перейдя через Дунай, находился у Кремса, получено было от нескольких пленных Французов сведеніе о наступленіи корпуса Мортье по левому берегу Дуная. Действительно — сам маршал с дивизіей Газана, выступив, 25-го октября (6-го ноября), из окрестностей Линца, прибыл, трое суток спустя, к Спицу, и на следующій день. 29-го октября (10-го ноября), находился на марше оттуда к Штейну; прочія-же его дивизіи, Дюпона и Дюмонсо, прибывшія из Пассау к Линцу 20-го октября (1-го ноября), отстали от Газана--первая на один, а вторая на два перехода. Дорога от Линца до Дюрнштейна идет чрез почти безирерывіфо тесшшу. далеоже к Кремсу - местамп разшіірікггся, представляя площадки усаженныя виноградниками. Французскія войска, двигаясь по такой местностн, растянулись на значительное протяженіе; кавалерія, состоявшая при

25

корпусе, была отряжена влево, по проселочной дороге к Цветтелю, для облегченія марша и для разведанія о Русских; артиллерія и тяжести, нагруженныя на дунайской флотиліи, плыли на одной высоте с дивизіей Газана. Кутузов, узнав о разобщенном от всех прочих французских войск положеніи этой дивизіи, предпринял атаковать ее с ііескольких сторон превосходными силами. Войска его, после переправы на левую сторону Дуная, были расположены следующим образом: сам он, с большею частью корпуса, стоял между Кремсом и Штейном; князь Багратіон, с 11-ю баталіонами и 20-ю эскадронами (³⁹), был выслан от Кремса по дороге ведущей в Цветтель, для открытія сообщенія с эрцгерцогом Фердинандом и для прикрытія арміи от обхода с праваго фланга; авангард Милорадовича выдвинуть по дороге к Дюрнштейну: число всех войск Кутузова не превосходило 28-ми или 30-ти тысяч человек. Предпринимая обойти непріятеля, с его леваго фланга, Кутузов совещался о том с исправлявшись при арміи должность генерал-квартирмейстера, австрійским генералом Шмидтом. Австрійцы не имели топографической карты окрестностей Кремса; но Шмидт ручался в возможности пройти войскам горными дорогами и сам вызвался провести их. 21 баталіон и 2 эскадрона, с двумя орудіями. под начальством. генерала Дохтурова (^4о), долженствовали обойти непріятеля и в тылу его занять меетечко Дюрнштейн, между тем как авангард Милорадовича (⁴'), поддержанный резервом Эссена (⁴²) и отрядом Кинмейера, был назначен для удержанія Французов с фронта. Большая часть артиллеріи. в нескольких батареях, расположілась на берегу Дуная, для действія по французской флотиліи.

_26_

Желая заманить непріятеля виеред. чтобы вернее пріуготовить ему пораженіе, Кутузов довел до Мортье чрез лазутчиков сведеніе, будтобы Русскіе, спеша уйти в Моравію, расположили отряд у Штейна для прикрытія отступленія главных сил. Мортье вдался в обман и, не обезпечив себя надлежащим образом с леваго фланга, двинулся утром 80-го октября (11-го ноября), от Дюрнштейна по дороге к Кремсу (⁴³).

Погода была пасмурна. Незадолго пред тем выпавшій снег покрывал землю. Войскам Дохтурова назначено выступить еще в ночи с биваков от Кремса к Эгельзее, откуда Дохтуров, оставя генерала Штрика с пятью баталіонами (⁴⁴), должен был, в 5 часов утра, двинуть войска тремя колоннами: двум из них. направленным на Шейбенгоф, и далее к Дюрнштейну и Вадштейну. надлежало от Эгельзее до берега Дуная пройти около полумили (три версты с неболыпим), а третьей, при которой находился Шмидт, сделать еще более окольное движете чрез Реш (Resch), в три четверти мили (пять верст). Принимая во вниманіе, что в сильнейшей из колонн было неболее четырех тысяч человек, надеялись совершить предположенныя движенія и атаковать непріятеля не позже семи часов утра.

Сообразно сделашшм распоряженіям. Дохтуров собрал вверенныя ему войска у Эгельзее, 30-го октября (11-го ноября) в два часа утра, и оставя там при отряде Штрика оба орудія, (который, по дурному качеству дороги, не мог взять с собою), выступил далее ровно в 5 часов. Колонны, двигавшіяся на Шейбенгоф. успели придти туда не прежде 8-ми часов. Затем — дан был отдых войскам и произведено обозреніе путей, ведущих

в окрестности Діоршіпейна: на ло потребог.алось около трех часов, так что обе колонны, двинувшись в 11 часов. прибыли на указанные им пункты, вместо 7-ми часов утра, уже в 4 часа по полудни, а колонна Шшідта еще позже. А, между тем, давно ^же начался бой в долине Дуная. Французы, переночевав у селеній Обер и Унтер-Лойбена. снялись с биваков в восьмом часу утра и атаковали передовые посты Милорадовича. Мортье постепенно ввел в дело всю дивизію Газана и пользуясь превосходством, в силах, обошел по горным тропинкам наш авангард и заставил Милорадовича, успевшаго занять Унтер-Лойбен, отступить к Штейну. Тогда было 11 часов угра. Ь'утузов, с минуты на минуту ожидая появленіе войск Дохтурова в тылу непріятеля, счел нужным для поддержанія Милорадовича ввести в бой резервы. Часть пехоты, стоявшей впереди Кремса, была послана на смену сражавшимся войскам. а Бутырскій полк от Эгельзее спустился к УнтеръЛойбену. Мортье, встреченный картечью и атакованный с фронта и леваго фланга, пріостановил атаку и послал приказаніе Дюпону ускорить марш. В продолженіи нескольких часов, бой ограничивался перестрелкою в виноградниках.

Наступал вечер, а о войсках посланныых в обход непріятелю не было никакого слуха. Дохтуров, задержанный непроходимостью горных тропинок, принужденный идти иод дождем чрез леса, где с большим лишь трудом можно было пробираться по два человека рядом, подвигался медленно, шаг за шагом. Русскія войска, слыша вблизи себя канонаду и перестрелку. рвались вперед, но встречая ирепятствія, безпрестанно останавливались. Наконец, уже в о-м часу по по-

___28___

1805. лудни, спустились в долину Дуная передовыя войска Дохтурова— 6-й егерскій полк и гренадерскій баталіон Ярославскаго полка, под начальством генерал-маіора Уланіуса. Французы, завидя их наступленіе, вывезли к выходу из Дюрнштейна три орудія и открыли огонь картечью, но егеря разогнали прикрытіе артиллеріи. отбили одно орудіе и заняли местечко; вслед за тем Дохтуров, заметя появленіе войск со стороны Спица, выдвинул против них Вятскій полк. Войска эти—как вскоре оказалось — составляли авангард дивизіи Дюпона. Тогда-же Портье, с дивизіей Газана. теснимый с фронта и леваго фланга Милорадовичем и Штриком, услышал в тылу у себя пальбу в Дюрнштейне, и тогда лишь убедился в угрожавшей ему опасности. Положеніе его казалось безвыходно, но он не потерял присутствія духа и немедленно собрал войска, намереваясь проложить себе путь оружіем. Напрасно предлагали ему спастись в лодке, чтобы не подвергся плену французскій маршал; Мортье отвечал, что он пробъется вместе с своими солдатами, либо стапет сражаться до последняго человека.

Уже смеркалось. Мортье. оставя против Милорадовича небольшую часть войск. пошел на пролом к Дюрнштейну. С другой стороны, Дюпон, найдя местечко занятым Русскими, вполне иостиг необходимость выручить отрезанную дивизію. Теснота места не позволяла сражающимся развернуть войска и усилила жестокость побоища. Несколько ядер, пущенных Французами в дефиле, по густым массам в нем столпившимся, отбивая камни и сучья, нанесли чувствительный вред наступавшим от Штейна колоннам, что дало время войскам Мортье ворваться в, Дюрнштейн. С другой

29

стороны, Дюпон, наткнувшись на колонну Шмидта, прибывшую от Реша к Вадштсйну, завязал упорный бой, к западу от этого селепія. Наступившая ночь непрекратила побоища; в продолжепіи трех часов, войска сражались в темноте, освещаемой пальбою, и беспрестанно сходились в рукопашную, поражая одни других штыками и прикладами. Оам Мортье, окруженный несколько раз непріятелями, пролагал себе путь оружіем. Наконец — успев занять Дюрнштейн, он воспользовался судами, там приставшими к берегу, для переправы своих войск на правый берег Дуная. При этом одна из лодок, на которой находился генерал Грепдорж и два полковника, была занесена теченіем реки на мель близ леваго берега. Апшеронскаго полка поручик Шкляревич кинулся с несколькими гренадерами в челнок и подплыв к лодке, взял в плен Французов. Генерал Газан, с остальными людьми своей дивизіи, долго удерживал натиск Милорадовича, а потом ушел чрез Шейбенго(|) к Спиду. Войска Дюпона, отброшенныя к Дунаю, были много обязаны спасеніем тому, что стольже храбрый, сколько и распорядительный Шмидт был убит при первых выстрелах. Когдаже все войска русской колонны прибывшей от Реша были введены в дело, Дюпон отступил вверх по Дунаю. Дивизія Дюмонсо, подойдя уже в ночи к Вейссенкирхену, вовсе не участвовала в сраженіи. Потери Французов были весьма значительны: дивизія Газана, считавшая на-кануне в рядах своих до 6,000 человек, ослабилась до 2,000; число пленных непріятелей вообще простиралось до полуторы тысячи; захвачены Русскими пять орудій, штандарт и знамя отбитое Московским мушкетерСКИМ ПОЛКОМ. „Cotte journée a été une journée de

1803. niassacTc-" — (Этот день был днем резни) иисал Наполеон в одном из своих бюллетеней. Урон наших войск был также очень велик, но нигдЬ в точности не показан. В особенности-же была чувствительна союзникам потеря генерала Шмидта, самаго сведущаго и практическаго офицера во всем австрійском генеральном штабе. Вместо его, был назначен генерал - квартирзіейстером союзных войск генерал Вейротер, известный своими неудачными планами действій в италіянскую кампанію 1796 года.

На следующее утро, русскія войска возвратились к Кремсу. Мортье, собрав свои разсеянныя войска, переправил их на npaBjio сторону Дуная, что доставило Кутузову полную свободу действій (^4:>). Дело при Кремсе оказало большое вліяніе на д^х наших союзников. Император Франц, обрадованный неожиданным успехом р^сских войск, прислал Кутузову орден Маріи Терезіи 1-й степени, который прежде имели в Россіи только Великій Князь Константин Павлович и Суворов. Иашератор Александр удостоил своего полководца следующим рескриптом. „Сраженіе при Кремсе есть новый венец славы для россійскаго войска и для того, кто оным предводительствовал. Ыоих слов недостает изъявить вам и всему корпусу, под вашим начальством состоящему, то удовольствіе и ту признательность, кою Я ощущаю с полученія сего пріятнаго известія. С нетерпеніем ожидаю ваших рапортов об отличившихся, как в сем деле, так и в предъидущих. На вас возлагаю также объявить всему корпусу чувства изъявленныя в сем рескрипте".

Наполеон псказил истину в своих бюллетенях, стараясь представить дело при Дюрнштейне

31

в виде иобеды французских войск. По словам его: „четыре тысячи Французов, атакованные двадцатью пятью или тридцатью тысячами Русских, удержались в своей позиціи, побили от трех до четырех тысяч непріятелей, отбили несколько знамен (?) и захватили в плен тысячу триста человек» (⁴⁶). В действительности-же Наполеон, тогда находившійся в Санкт-Пельтене, слыша кат нонаду, гремевшую на Дунае и не имея возможности поддержать Мортье, выходил из себя и упрекал Мюрата в неудаче постигшей „победоносныя французскія войска", обвиняя его в торопливом движеніи авангарда, увлекшем в след за ним главныя силы арміи. Потеряв надежду разбить Кутузова на правой стороне Дуная. Наполеон нредпринял нанести ему удар на левой, отрезав его от шедших к нему подкрепленій. С этою целыо, Мюрат, пріостановившійся у Зигартскирхена, в одном переходе от Вены, должен был, с большою частью кавалеріи, корпусами Ланна и Сульта и с гренадерскою дивизіей Удино, немедленно овладев австрійскою столицею и тамошним мостом, направиться по дороге к Цнайму, на-перерез Кутузову, и стараться отрезать его от шедших к нему на подкрепленіе войск. Заключив из неопределительнаго донесенія о деле при Дюрнштейне маршала Мортье, что он, по прежнему, находился на левом берегу Дуная,. Наполеон, 1 (13) ноября, приказал Бернадотту с его корпусом, переправиться у Мёлька (Molk) и вместе с войсками Мортье преследовать Кутузова. Корпус Мармона был отряжен к Леобену, для наблюденія за арміями эрцгерцогов Іоанна и Карла. Наконец — корпус Даву и гвардія под личным начальством Наполеона, 31-го октября (1'2 ноября),

двинулись от Санкт - Пельтепа по дороге к Вене (⁴⁷).

В тот-же день, русскія войска, собравшись у Кремса, отдыхали спокойно после двух-неделышх маршей и сраженій. Тогда-же пришла из Россіп шестая колонна арміи, к числе 8.000 человек. Кутузов выжидал, пока объяснятся дальнейшія шшеренія Наполеона, считая себя совершенно Сезопасным со стороны Вены, где для обороны переправы через Дунай стояли 13,000 человек австрійских войск. Но ожиданія его не сбылись. Мгорат и Ланн. с авангардом французской арміи, 1 (13) ноября, вступив без сопротивленія в Вену. иоспешили к посту на Дунае; за ними вблизи следовали драгунская бригада Себастіани и гренадеры Удино. Достигнув, под прикрытіем строеній и садов, южной оконечности моста, Французы наткнулись на австрійскій кавалерійскій пикет, который, подав сигнал несколькими выстрелами, ускакал на другую сторону реки. Французская колонна, «се еще прикрываясь садами и рощами, перешла по мосткам через несколько рукавов Дуная, до главнаго моста, за которым. налевом берегу, стоял сильный австрійскій отряд. Там уже были приготовлены горючіе матеріалы и стоял фейерверкер в готовности зажечь мост. Мюрат с своею свитою быстро кинулся к нему, а полковник Дод вырвал у него фитиль, между тем как французскіе офицеры, махая белыми платками, подавали стоявшим на берегу Австрійцам знак, будтобы заключено переыиріе. Заметив недоуменіе их, Мюрат поспешил переехать через мост; гренадеры Удино, прибывшіе в след за ним на левый берег реки, овладели в миг стоявшими там орудіями. Мюрат объявил- графу Ауэрспергу о заключеніи ne-

33

ремирія и требовал, чтобы он отвел назад свои войска. Как между тем Французы перешедшіе через мост ежеминутно усиливались, то австрійскій генерал отстунил без сонротивленія по брюннской дороге. Мюрат, поручив генералу Бертрану донести Наполеону о своем успехе, послал драгун и гренадер в след за отступавшими Австрійцами; за ними двинулась дивизія Сюше (^4S).

Наполеон, получив в Зигартскирхене донесеніе Мюрата о занятіи переправы у Вены, прибыль, в ночь с 1-го на 2-е (с 13-го на 14-е) ноября, к мосту и приказал принять меры для егоохраненія (^4У). Намереваясь продолжать наступденіе против Русских по лев^ю сторону Дуная, он, по прежнему, поручил прикрытіе своей арміи со стороны Тироля и Италіи корпусам: Ожеро, Нея, баварскому и Мариона; для обезпеченія-а;е со стороны Венгріи, оставил корпус Даву, частью в Вене, частью на путях ведущих оттуда к Пресбургу. Прочія войска были назначены для преследованія Кутузова и прегражденія ему отступленія в Моравію. С этою целыо, корпусам Бернадотта и Мортье, (о переправе коего на правую сторону Дуная все еще не было известно в главной квартире Наполеона), было предписано, ввечеру 1-го (13-го), теснить неотступно Русских с тыла, а Мюрату, с его кавалеріей, гренадерами Удино и корпусами Ланна и Сульта, всего в числе до 50,000 человек, быстро двинуться к Стокерау, на перерез Кутузову (^5и). В Вене были найдены несметные запасы артиллеріи, различнаго оружія, снарядов, аммунидіи, и проч. (^5|). Австрійское правительство нисколько не озаботилось о их вывозе из столицы. За то — были приняты меры для удержанія в спокойствіи и совершенном повиновеніи

34

180.-,. „добрых» жителей Вены. Граф Врбна, удостоенный особенною доверенностыо Императора Франца, отправился в Шёнбрунн, где находилась главная квартира Наполеона, умолять о пощаде столицы, уже более трех сот лет невидавшей непріятеля в стенах своих, и изъявить готовность исполнить веленія победителя (⁵²). Станем-ли, после такого униженія народной чести, удивляться высокомерію, обуявшему Наполеона по занятіи Вены. В бюллетене 15-го ноября н. ст. было сказано: „В кабинете шёнбрунскаго дворца, где занимается Император, стоит мраморная статуя Маріи-Терезіи. Император, увидев ее, сказал, что ота великая Государыня не позволила-бы управлять собою какой-нибудь госпоже Коллоредо. Постоянно окруженная сановниками своей Имперіи, она не допустила-бы казаков и „московитов» разорять свои области; она не последовала-бы советам придворнаго, подобнаго Кобенцелю, который, зная вполне дворскіе происки, боится прогневать иностранку, во зло употребляющую свое вліяніе; советам писаки (scribe), подобнаго Коллембаху; человека гнуснаго всему свету—подобнаго Ламберти. Она невручилабы начальство над арміей Макку, назначенному не по воле своего Государя, не по доверію народа,

но по домогательствам Англіи и Госсіи___ Вся

Европа должна сожалеть о том, что Император Германскій, благонамеренный, более дальновидный, нежели его министры, и обладающій, во многих отношеніях, качествами великаго Государя, до такой степени мало уверен в самом себе и так одинок; его сановники, питающіе в себе к нему уваженіе, могли-бы помочь тому, но никто из достойнейших людей, преданных отечеству, не имеет доступа к Императору Францу. Такое от-

чужденіе приписывают вліянію Императрицы, и это поселяет в ыароде общую к ней ненависть"... (⁵³).

Кут^зов, щедро платившій лазутчикам, получив, еще ввечеру 1-го (ІЗ-го) ноября, от них сведеніе о заняты Французами переправы у ВЬны и о движеніи Мюрата к Корнейбургу, немедленно выступил по дороге к Шратенталю и на следующее утро прибыль к Мейссау, где даль отдых своей утомленной арміи. Передовыя войска Мюрата тогда находились у Штокерау, в 85-ти верстах от главных сил Кутузова, а Бернадотт и Мортье еще оставались за Дупаем: таким образом Кутузов подвергался нападенію только со стороны Мюрата, и ему надлежало выдти, как ложно быстрее, на дорогу, ведущую от Вены к Цнайму, у Ецельсдорфа (Jetzelsdorf), чтобы не позволить непріятелю отрезать путь отступленія к Брюнну. Разстояніе от Ецельсдорфа до Мейссау было несколько менее, нежели до Штокерау, но тогдашнія русскія войска уступали в движимости Французам, и к тому-же Кутузов, неимея точных сведеній— где находился Мюрат, опасался, чтобы он не предупредил его у Ецельсдорфа, и потому решился выслать князя Багратіона с отрлдом к ближайшему пункту на венской дороге — Голлабрунну, для удержанія непріятеля, пока главныя силы арміи выйдут к Ецельсдорфу. Отряд князя Багратіоиа, ночью прибывіпій к Эберсбрунну (близ Мейссау) и еще неуспеішіій сварить себе пищи, немедленно выступил на-легке по просёлочному пути к Голлабрунну, и пройдя ночью двадцать верст, по весьма дурным дорогам, под дождем, прибыль туда г>-го (15-го) ноября, в девять часов утра (⁵⁴).

Кутузов, с главными силами, выступив от Эберсбрунна, ввечеру 2-го (14-го), шел безостано-

з*

36

вочно всю ночь. Войска его, на всяком шагу увязая іі грязи, достигли утром Ецельсдорфа. Таким образом обезпечив свое дальнейшее отступленіе. Кутузов дал отдых арміи, сделавшей в полторы сутки иереход в 50 верст. А, между тем, князю Багратіону предстояло удерживать несравненно сильнейшаго неиріятеля. Никто не мог^гі. исполнить такоі'0 порученш лучше Багратіона. Неустрашимый среди смертей, хладнокровный в пылу боя. он обладал сердцами своих подчиненных; одно его слово—один взгляд —соделывали героями иофицеров, высоко ценивших его военныя дарованія, и солдат, свидетрлой ого ііодііигов в Италіи и Швейдаріи.

Прибыв к Голлабрунну, Вагратіон нашел там местность невыгодною для обороны, и потому отступил версты с две за шёнграбенскій ручей, где и расположить войска своего отряда. Оставя графа Ностида. с его гусарами и двумя казачьими полками,, у Голлабрунна, и заняв селеніе Шёнграбен С-м егерским полком, князь Багратіон построил прочія войска в три линіи: в 1-й батарейную роту и по сторо'нам ея на правом крыле Черниговских драгу н, а на левом — Иавлоградских гусар; во 2-й линіи — полки: Кіевскій гренадерскій и мушкетерскіе Подольскій и Азовскій; в резерве — два баталіона Новгородскаго и Нарвскаго полков.

Мюрат, приблизясь к Голлабрунну, разве^шул двигавшуюся в его авангарде кавалерію, но, полагая здесь встретить все силы Союзников, остановился в ожиданіи прибытія корпуса Сульта и прочей пехоты. а также хот Ьл выждать, пока Бернадотт. (замедленіе котораго было ему неизвестно). примет участіе в деле. Вь ол:иданіи того, Мш-

рат. пользуясь ходившими тогда слухами о перемиріи, иредпринял ими воспользоваться, как удалось ему под Веното, и завел переговоры с Ностицем, уверяя его в предстоявшем заключены мира, а между тем выслал сильныя партіи в обход ностицевых войск. Обманутый непріятелем Ностиц не только не иринял никаких мер для охраненія отряда, но, видя себя обойденным. отступил без сопротивленія и даже не дал заблаговременно знать князю Багратіону о настулленіи Французов. Внезапно атакованный Мюратом. уже успевшим собрать часть пехоты. Багратіон приказал егерям отойти на правое крыло позиціи и расположил казачьи полки на флангах. Но едва лишь началась перестрелка, как Мюрат, в надежде выиграть время и сосредоточить прочія свои силы, послал к Багратіону переговорщика с предложеніем перемирия, сътем. чтобы оставаться войскам обеих сторон на занимаемых ими местах. Князь Багратіон отослал переговорщика к Кутузову, который, с свойственною ему тонкостью, обратил против непріятеля его собственную хитрость. аКелая выиграть время, чтобы дать отдых нашей изнуренной арміи и отступить в норядке, он послал къМгорату находившагося тогда в главной квартире русской арміи генерал - адъютанта Винцингероде, дав ему словесное нриказаніе — открыть переговоры и заключить перемиріе. Хотя Винцингероде не был снаблсен никаким офиціальным полномочіем. однакоже ЛІюрат счел. что носимое русским парламентёром!) :',ваніе генералъадъютанта Императора Александра было достаточно для открытія переговоров. Положено было заключить перемиріе на неопределенный срок. с обязательством известить о его окончаніи за четыре

38

часа до возобновленія действій. „Войска Кутузова должны были возвратиться в Россію, по той-же дороге, по которой пришли, а Мюрат — нейти далее в Моравію". Эти условія были отправлены на утвержденіе Наполеону и Кутузову, а в ожиданіи их ратификаціи постановлено войскам обеих сторон оставаться в занимаемых или позиціях.

Мюрат торжествовал^ надеясь устранить русскую армію и предать беззащитною Австрію на произвол Наполеона. Напротив того — Ланн полагал, что следовало, не теряя времени, атаковать Русских. Решеніе этого вопроса зависело от Наполеона, который тогда находился в Шёнбрунне. Разстояніе от Голлабрунна до Шёнбрунна не менее 50-ти верст, и потому офицер, посланный к Наполеону, ыог возвратиться не прежде, как чрез 10 часов: следовательно — Кутузов выиграл, вместе с четырех-часовым сроком, условленным, для извещенія о возобновленіи действій, около 15-ти часов (⁵⁵). Пользуясь тем, он 4-го (1б-го) перешел от Ецельсдорфа к Лехвицу. Князь Багратіон, не могшій в виду непріятеля нарушить конвенцію, оставался на своей позиціи, усилив ее по возможности искусственными средствами.

Наполеон, получив депешу Мюрата, разгадал настоящее положеніе дел и послал 4 (16) ноября, в девять часов утра, с одпим из своих адъютантов, генералом Лемарруа, строгій выговор Мюрату за его оплошность и повеленіе — немедленно атаковать Русских. Тогда-же направлена была по дороге к Голлабрунпу вся французская гвардія, a несколько часов спустя поехал туда и сам Наполеон.

По прибытіи генерала Лемарруа в Голлабрунн, в 4-м часу по полудни, Мюрат немедленно ата-

39

ковал стоявшія против него русскія войска, недав князю Вагратіону условленнаго четырех-часоваго срока, и оправдывая такое несоблюденіе конвенціи тел, что Кутузов нарушил ее, отступив в продолженіи перемирія. Это обвиненіе было основательно, но Мюрат не мог знать достоверно об отступленіи русской арміи и повторил на-угад то, что ему было сообщено Наполеонозі. Получив приказаніе идти в дело, французскія войска развернулись к северу от Голлабрунна: то были кирасиры Нансути и д'Опу (d'Hautpouls), драгуны Вальтера, кавалерія Лассаля, пехота Ланна и Сульта: всего до сорока тысяч человек, в числе коих до 6-ти тысяч кавалеріи. Французы, выставя сильныя батареи, двинулись виеред против позиціи князя Багратіона: Удино, с своими гренадерами, поддержанный резервною кавалеріей, в центре на Шёнграбен; маршал Ланн, с дивизіей Сюше, в обход праваго флані'а; ыаршал Оульт, с дивизіей Леграна •— в обход леваго; за ним — Вандамм. Но еще они не усиели построить к бою своих войск, когда наступили сумерки. Русская артиллерія, атвечая на канонаду Французов, зажгла селеніе Шёнграбен и с успехом действовала по (|)ранцузским войскам, освещенным пламенем пожара. Непріятель, настуіавшій в центре, был принужден податься назад, но, в тоже время, Сюше обошел правый фланг русской позиціи, а Легран, с другой стороны, достиг до селейія Грунда, в тылу наших войск. Князь Багратіон, принужденный отст) пать, чтобы не быть совершенно отрезанным, направил свою пехоту в нескольких колоннах к Грунду, где вскоре завязался рукопашный бой; столпленіе войск и неизбежный при том безпорядок увеличились темнотою, непоз-

1805. волявшею ничего видеть в разстояніи нескольких шагов. Некоторым из русских офицеров удалось провести отрезанныя части войск сквозь окружавших их непріятелей, поставя в голове своих колонн несколько взятых въплен Французов, и встретив войска, преграждавшія им путь, криками: „что вы делаете? Вы стреляете по своим; МЫ Французы!" (Que faites vous? C'est sur vos gens que vous tirez; nous sommes Français!). Там, где нельзя было пробраться хитростью, пробивались силою, либо дрались до последняго человека. Вой продолжался с необыкновенными, ожесточеніем до 11-ти часов ночи. Русскіе потеряли более 2,000 человек и все свои орудія, которыя невозможно было провезти чрез теснины, по топкой местности. Потеря непріятеля также была весьма значительна; у Французов, в ночной схватке. отбито знамя; в числе раненых был генерал Удино (^5Г|).

Когда Кутузову в Погорлице (Pohorlitz) донесли о приближеніи князя Вагратіона, котораго сам главнокомандующий считал „оставленным на неминуемую гибель для спасенія арміи", *) он поехал на ВСТречу „геройской дружине" (Heldenschaar), как называли отряд Багратіона не щедрые на похвалы Русским наши союзники — Австрійцы. Обняв Багратіона, Кутузов сказал ему: „о потере не спрашиваю; ты жив — этого довольно!" Всесъуваженіем смотрели на горсть храбрых, заслонивших грудью путь непріятелю. отстоявших честь и славу русской арміи. Дорогое Россіи имя князя Баграиона повторялось во всех концах нашей страны, и даже в одном из наполеоновских бюллетеней, обычных глашатаев презренія к непріяте-

*) Подлинный слова Кутузова.

41

лям Франціи, было сказано: „русскіе гренадеры

выказали неустрашимость". (Des bataillons de grenadiers russes ont montré de l'intrépidité), Импвратор Франц пожаловал князю Багратіону командорскій крест ордена Маріи-Терезіи. За дело при Шбнграбене награждены полки: Павлоградскій гусарскій и Черниговскій драгунскій — Георгіевскими штандартами; Кіевскій гренадерскій и казачьи Сысоева 3-го и Ханженкова 1-го —Георгіевскими знаменами; б-й егерскій — серебряными трубами. Князь Багратіон был произведен в генерал-лейтенанты *) и награжден орденом Св. Георгія 2-й степени. Получив первое донесеніе Кутузова о деле при Шёнграбене, Император Александр'!, писал ему: „наши сражаются геройски; нельзя ими не восхищаться. Горжусь честью стоять во главе такого народа. Пришлите мне поскорее ведомость о наградах отличившимся, не ожидая подробных реляцій. Полагаюсь с доверіем на ваше свидетельство" (⁵⁷).

Из Погорлица Кутузов, с главными своими силами, отошел к Брюнну, где к нему присоединился австрійскій отряд, отступившій из Вены. под начальством графа Ауэрсперга, вместо котораго был назначен начальником австрійских войск принц Лихтенштейн. На марше в Брюнн. получено было Кутузовым повеленіе Императора Франца — остановиться и дать сраженіе Наполеону, котораго армію считали Австрійцы более разобщенною, нежели она была в действительности. Кутузов, изъявив безпредельную преданность Австрійскому Монарху, уклонился однакоже от действій,

*) В одпом приказе с пим произведен также в генера.тьлеГітенанты Милорадович.

___42___

подвергавших!, союзныя поиска несоиненноиу пораженію (⁾⁸), и отстунил к Вишау, где, 8-го (20-го) ноября, соединился с корпусом графа Буксгевдена. 10-го (22-го) союзники отошли к Ольшану, близ Ольмюца, и там заняли довольно выгодную позицію, а два дня спустя туда-же прибыла русская гвардія: соединеніе всех этих войск составило армію, в числе около 80,000 человек (⁵⁰).

Одновременно с отступленіезі Кутузова к Ольмюцу, Наполеон занял без сопротивленія Брюнн и сосредоточил в окрестностях этого і крепленнаго пункта свои главный силы, в числе 50,000 челов. пехоты и 10,000 челов. кавалеріи (^е0), отрядив корпус Бернадотта на богемскую границу, к Иглау, чтобы обезпечить добываніе продовольствія для арзііи из страны еще неопустошенной войною; корпус Даву, в несколышх эшелонах, был выдвинуть к Пресбургу, для разсеянія венгерских ополченій; совершенно разстроенный корпус Мортьо оставался в Вене: таким образом Наполеон, под прикрытіем укрепленій Брюнна, имел возможность, притянув к своим главным силам корпус Бернадотта и все дивизіи корпуса Даву, сосредоточить въпродолженіи двух или трех суток более 80,000 человек (^С1).

окрестностей лустер.шца

Г.ІАВА XIV.

Сражсніе при Аустерлнце.

По заключеніи Постдамской конвенціи, о-го ноября н. ст. 1805 года, Император Александр искоре отправился в Ольмюц, где ожидал Его Император Франц.

По свидетельству знаменитаго Іосифа II, 17-тилетній племянник его (в последствіи Император Франц) — „заиоздавшій в своем физическозгь и нравственном развитіи, матушкин сынок — придавал первостепенную важность всему, чт5 касалось его особы, не удостоивая вниманіем ничего прочаго. Ленивый и вялый, он избегал всего, что требовало какого-либо труда, нетерпел правды и любил пощеголять своею счастливою памятью и быстрым соображеніем. Кольже скоро от него требовалось малейшее напряженіе умственных и душевных сил, при исполненіи лежащих на нем обязанностей, немедленно обнаруживалась его неспособность. Его напичкали сведеніяли, не научив применять их к делу, чтЬ в последствіи побуждало его находить удовольствіе в мелочных занятіях» (как напр, в деланіи сургуча и т. под.). Скрытность и двуличіе Франца дали повод к лож-

ІЧІ.І

__4£__

m-., ному заключении о ого характер!;: его считали доброду шным, цростым, состоявшим нод ферулою своих министров; напротив того, его высокомеріе и самонадеянность неимели пределов, и ежели он вручал бразды правленія сперва Тугуту, а потол Метт.ерниху. то это было последствіем его убежденія, что они действовали совершенно в его духе. Всякое-же самостоятельное действіе считал он как-бы нарушеніем ревниво им охраняемаго самодержавія: таков был повод непримиримой ненависти Франца к его братьям, эрцгерцогам Карлу и Іоанну, и его несогласій с своею третьего супругою Маріею-Луизой-Беатриче, отравивших жизнь этой великодушной принцессы. Он обладал умом, но его ум был мелочен, а прославленное трудолюбіе, непроизводившее ничего полезнаго, в действительности было не что иное как рабочая праздность. Его абсолютизм налагал печать неподвижности иа все ему подвластное. Никогда он не обращал вниманія—ни на дух века, ни на современный требованія. и — напротив того — постоянно старался действовать на перекор общественному мненію. О желаніях народа он не хотел и слышать, говоря: „Народ? Что это? У меня нет народов. у меня только подданные". Его чисто — прозаическая природа не могла усвоить никаких понятій о высоком, о прекрасном: глубокія изследованія Науки, свободное творчество Искусства, порыв Поэзіи, были ему чужды. По свидетельству одного из его современников: „Император (Франц) один из холоднейших. себялюбивейших людей, сделавшійся от неудач безчувственным. Он жил со второю из своих четырех супруг Терезою в величайшем согласіи и однакоже перенес потерю этой матери

___45_

тринадцати детей своих с тупым равнодушіем. ічо.-,. Получив после своего отца Имперію с 8-1 милліонами подданных, счастливых, довольных, обожавших своего Монарха, оп возбудил против себя общее неудовольствіе и ропот, нисколько не обращая на то вниманія. Он так иривык видеть хладнокровно страданія своих нодданных, что на всякую просьбу имевшаго нужду в его помощи, отвечал одною и тою-же фразою: „ну! ну! мы ужо сделаем». (Nu, nu, Wir wollen's madien) (').

Таков был Император Франц. Русскій Монарх, предпринимая трудную борьбу против перваго из современных иолководцев, в отдаленности от источников своих средств, не нашел себе надежной опоры в Австрійцах: войска их были уничтожены, либо значительно ослаблены; арсеналы и склады военных запасов преданы в жертву непріятелю; об устройстве ыагазинов с продовольствіем для русских, и даже для собственных войск, австрийское правительство не приняло ни мадеишаго попеченія. В таких обстоятельствах, Императору Александру надлежало действовать с такою осторожностью, какой нельзя было ожидать от юнаго, неопытнаго Монарха, окруженнаго стольже неопытными советниками. Обстоятельства требовали, чтобы он не торопился развязкою дела, потому, что выжиданіе было стольже полезно для союзников, сколько гибельно для Наполеона. В продолженіи нескольких неделей, прибытіе войск эрцгерцогов Карла, Іоанна и Фердинанда могло удвоить силы союзаиков под Ольшоцом, a содействіе Ируссіи—по крайней мере — утроить их. Наполеон, в тоа:е время, присоединив к своей арміи войска действовавшія в Италіи и Тироле, все таки быд-бы гораздо слабее

46

союзников и приняв бой в отдаленіи от своих средств, подвергался, в случае неудачи, неминуемой опасности (²).

Казалось — обстоятельства, побуждавшія союзников к отсрочке решительных действій, были очевидны; но, с другой стороны, австрійская администрація поставила своим нераденіем нашу армію в такое положеніе, что она не могла оставаться у Ольмюца: в то время, когда непріятельскія войска, благодаря реквизиціям, и ста милліонам контрибуціи, наложенным на жителей занятаго Французами края, были снабжены в изобиліи жизненными припасами, союзники под Ольмюцем терпели крайнюю нужду в необходимейших потребностях, и не получая ничего законным образом, грабили и опустошали окрестную страну. Такіе безпорядки усиливали со дня на день взаимную непріязнь между войсками союзных армій, которую и без того уже возбуждали неуместные упреки Русских Австрійцам в понесенных ими неудачах.

К сожаленію — лица, окружавшія Императора Александра, и далее ближайшіе сотрудники его, разделяли преувеличенное понятіе о непобедимости русских войск и заранее торжествовали успех над „Корсиканцем Бонапартіем». Гордясь воспоминаніями прежних иобед и показав на деле под Амштетеном, Кремсом, Шёнграбеном, что Французы наконец нашли достойных себя противников, наши воины забыли, что для одержанія победы в генеральном сраженіи недостаточно храбрости. Они полагали, что союзники, будучи сильнее непріятеля, раздробившаго свою армію, не только не имели надобности в отступленіи от Ольмюца, для удобнейшаго продовольствія войск

i

и для сближенія с ожидаемыми подкрепленіями, \ш. но, напротив того, должны были неотлагательно воспользоваться разобщеніем французской арміи. В особенности-же утвердило в этом мненіи молодых советников Александра бездействіе Наполеона у Брюнна. Что могло заставить его изменить свою обычную систему войны? Почему он не шел далее? В главной квартире союзников, многіе полагали, что единственною причиною.тому было вліяніе дел при Кремсе и Шёнграбене, поколебавших решимость Французов и самаго Наполеона; некоторые, увлекаясь пылкостью воображенія, уверяли, что непріятельская армія, утомленная форсированными переходами и ослабленная уроном в боях, была преисполнена негодованіем к Наполеону (³).

Тогда-же — довольно удачное для нас дело утвердило союзников в надеждах на верную победу. Главныя силы противных сторон находились в разстояніи между собою около шестидесяти верст; но случайная встреча их авангардов повела, 8-го (20-го) ноября, к упорному кавалерійскому бою. Непріятель был опрокинуть с потерею штандарта 11-го драгунскаго полка, значительнаго числа убитыми и девяноста человек захваченных в плен; урон со стороны Русских вообще простирался до ста человек (⁴).

В продолженіи пребыванія армій у Врюнна и Ольмюца, были ведены переговоры. 15-го (27-го) ноября, Император Франц вторично послал к Наполеону графа Гіулая, вместе с графом Стадіон, известным ненавистником Французов. Наполеон принял их в Брюнне и изъявил готовность заключить переішріе, если австрійское правительство действительно желает окончатель-

48

ззо.-,. наго прекращенія войны, но заметя, что прибывшіе к нему дипломаты имели в виду только выиграть время, предложил им отправиться в Вену для совещанія с Талейраном. Точно также поступил Наполеон и с Гаугвицем, который, после долгаго странствованія, наконец пріехал в Врюнн. Надеясь на бездействіе Пруссіи, Наполеон решился прибегнуть к оружію, чтобы, победою над союзниками, отнять у прусскаго правительства охоту к войне против Франціи (⁵).

По всей вероятности, Наполеон, желая разгадать намеренія союзников, послал с письмом к Императору Александру одного из своих адъютантов, генерала Савари, поручив ему поздравить нашего Государя с прибытіем к арміи, от имени Императора Французов. Савари, будучи весьма хорошо принять Государем, убедился в слепой уверенности его сподвижников и согласно с видами Наполеона выказал сговорчивость к миру (⁶). Этого было достаточно для побужденія союзников к общему настушгенію.

Кутузов, со взаимнаго согласія обоих Союзных Государей, назначенный главнокомандующим всеми войсками собранными под Ольмюцом, видел, что власть, сопряженная с сим званіем, ускользала из рук его, но выказав себя более ловкюі придворньшь, нежели полководцем, чувствующим важность лежавшей на нем обязанности, не поддержал с надлежащею настойчивостью своего шенія онеобходимости отложить развязку дела до прибытія ожидаемых подкрепленій. Такии образом ему присвоено было только званіе главнокомандующего; а распорядителями военных действій сделались — частью благонамеренные, но неопытные советники Императора Александра, частью

49

Австрійцы, которых военныя правила издавна не- îsos. согласовались с практикою. Генерал Вейротер, отличавшійся более велеречіем, нежели полезными сведеніями в военном деле, пріобрел господствующій голос в совещаніях союзников. В продолженіи всей войны, действія австрійских генералов—Макка, Ауэрсперга, Ностица, носили на себе печать слабости и безтолковости, доходившей до идіотизма, и потому нисколько неудивительно, что Австрійцы, сознав свое безсиліе, готовы были заключить мир какою-бы то ни было ценою. Отступлете арміи в Венгрію, для обезпеченія продовольствованія войск и для сосредоточенія сил, предавало на время во власть непріятелю Богемію и Моравію и сопряжено было с новыми пожертвованіями, на которыя не решалось австрійское правительство. Самое содействіе Россіи, по всегдашнему недоверію к нам Австрійцев, сделалось для них тягостно до того, что они не хотели быть обязаны победою русским войскам и злорадствовали им. Таково было положеніе, в котором находилась наша армія в Моравіи — положеніе, напоминающее обстоятельства, сопровождавшія за шесть лет пред тем вступленіе русских войск из Италіи в Швейцарію. Но там был Суворов, а здесь его не было.

Затрудненія, встреченныя нашими войсками, не могли быть достоверно известны в Россіи; тем не менее однакоже, как только узнали в Петербург о прибытіи Государя в армію и о намереніи его принять участіе в действіях, любовь народа к нему обнаружилась безпокойством и страхом за жизнь его. С ранняго утра до ночи, все церкви были наполнены молящимися за сохраненіе дней обожаемаго Монарха. Император Алек-

т. и. 4

50

1805. сандр, узнав о том, удостоил главнокомандующаго в Петербург!;, генерала Вязмитинова собственноручным рескриптом следующаго содержанія:

„Сергей Козмич! Со всех сторон доходят до меня известія о неоднократных изъявленіях привязанности ко мне публики Петербургской и вообще всех жителей сего любезнаго Мне города. Не могу довольно изобразить, сколь лестно для Меня сіе чувство. Изъявите им от имени Моего искреннюю и чувствительную Мою признательность. Никогда более не наслаждался Я честью быть начальником столь почтенной и отличной націи. Изъявите равномерно всем, что единое мое желаніе есть заслужить то званіе, которое Я на Себе ношу, и что все Мои отаранія сему одному предмету обращены" (⁷).

15-го (27-го) ноября, союзная армія, выступив из лагеря под Олыпаном, двинулась вперед пятью колоннами: средняя направилась по большой дороге чрез Просниц, a прочія по сторонам большой дороги; главная квартира двигалась в голове средней колонны, а русская гвардія, под начальством Цесаревича Константина Павловича, следовала в резерве и к вечеру расположилась вместе с главною квартирою обоих Монархов, в Проснице. Авангард Багратіона остановился в шести верстах от Вишау, где стояла бригада французских гусар Трельяра, в составе 8-ми эскадронов. Как известно было, что за ними вблизи, у Раусница, находились 20 эскадронов тяжелой кавалеріи, то союзники, предположив атаковать на следующій день передовыя французскія

51

войска, усилили авангард князя Вагратіона кон- івдз. ныш полками Кинмейера и Эссена 2-го. 16-го (28-го) ноября, Багратіон устремил всю свою кавалерію, в составе 60-ти эскадронов, тремя колоннами, к Вишау; за среднею колонною двигалась пехота авангарда под начальством князя Долгорукова. Непріятель, обойденный с флангов, был вытеснен из Вишау и к вечеру очистил без сопротивленія Раусниц. Князь Долгоруков, заняв это местечко, расположил впереди его передовые посты авангарда. Потеря французов в деле при Вишау была весьма значительна; в плен захвачено союзными войсками 28 офицера и 500 нижних чинов. В продолженіи боя. главныя силы нашей арміи двинулись вперед и расположились впереди Вишау (⁸).

Удача в этом деле и поспешное отстудленіе Мюрата от Раусница по дороге к Врюнну утвердили союзников в убежденіи, что Наполеон был не в состояніи противиться им. Полагали излишним выжидать подкрепленій и заботились только о том, чтобы непріятель не избежал решительной встречи. Для побужденія Французов к принятію боя, решились отрезать им путь отступленія, обойдя их с праваго фланга и отбросив от Дуная к границам Пруссіи (⁹).

На следующій день, 17-го (29-го), Наполеон расположил свои войска на биваках впереди Брюнна. Правое крыло его арміи упиралось в Меницское озеро; центр был прикрыть речками и болотами; левому крылу, примыкавшему к горам, служила опорным пунктом крутая высота (Bosenitzberg), на которой Наполеон приказал поставить сильную батарею. Эта высота получила от французских солдат названіе Сантон (Santon), по сходству с чалмами дервишей, ими виденных в Египте(¹⁰).

4*

52

1805 Наполеон, успев сосредоточить большую часть арміи и надеясь на успех в генералыюм сраженіи, не упустил из вида ничего для скрытія своих замыслов и для вовлеченія в заблужденіе противников. Заняв местность, способствовавшую более обороне, нежели наступленію, он приказал усилить укрепленіями эту позицію ; рекогносцировки, произведенныя Мюратом, по отступленіи от Раусница, были нерешительны и выказывали желаніе уклониться от боя (^и). Недовольствуясь тем, Наполеон, 18-го (30-го) ноября, послал вторично генерала Савари, к Императору Александру, с предложеніем свиданія, для соглашенія взаимных домогательств. Прибыв в нашу главную квартиру, Савари был изумлен самонадеянностыо молодых людей, изъявлявших прямо уверенность, что они побыот Французов и заставят Наполеона очистить Германію. Император Александр, по прежнему, принял парламентёра ласково, и когда Савари стал говорить о наклонности Наполеона к миру, Государь пожелал знать, на каких условіях французское правительство предполагало заключить его. Как Савари не мог дать на этот вопрос положительнаго ответа, то Император Александр, не изъявив согласія на свиданіе с Наполеоном, отправил, по просьбе Савари, вместе с ним, для переговоров, князя (Петра Петровича) Долгорукова. Наполеон, объезжая тогда аванпосты, встретился с нашим посланным и вступил с ним в довольно продолжительный разговор. Князь Долгоруков вел себя очень гордо и без обиняков высказал Наполеону, что Император Александр согласится на мир не иначе, как обезпечив независимость Италіи, Голландіи,

___53___

и даже Бельгіи *). Наполеон, глубоко оскорбленный высокомеріем русскаго парламентёра, скрыл свой гнев и заключил совещаніе, сказав, что взаимныя недоразуменія едвали могут быть устранены путем дипломатіи (¹²).

По возвращеніи к Императору Александру, князь Долгоруков изложил все замеченное им так, как оно представлялось его воображенію: нерешительность и робость непріятеля были господствующими чертами его донесенія. Союзники, из опасенія упустить верную добычу, ускорили предположенное ими нападеніе.

Еще 17-го (29-го) ноября, главныя силы союзной арміи, выступив от Вишау, перешли, под прикрытіем авангарда, влево к Кучерау, откуда, на следующій день, 18-го (30-го), продолжали фланговое движете по направленію к Аустерлицу; отряд Кинмейера, высланный в авангарде леваго крыла, для нападенія на непріятеля в Аустерлице, нашел это местечко оставленным войсками Сульта, которыя отступили за Гольдбах, болотистую речку прикрывавшую с фронта расположеніе французской арміи. 19-го ноября (1-го декабря) передовыя войска обеих сторон сошлись между собою и произошло несколько стычек. Авангард .Кинмейера занял Ауэзд; правее его, несколько позади, по обе стороны селенія Працена, стали войска, состоявшія в трех колоннах Дохтурова, Ланжерона и Прибышевскаго; а за ними, на юговосточном склоне праценских высот, обращенном к реке Литтаве, войска 4-й и 5-й колонн,

*) В письме Наполеона к Талейрану (Согіеьропсііінсе Je Napoléon

I-er. XI. 440), вероятно по ошибке, сказано, будтобы эти предложения были сделаны Новосильцовым.

54

1805. под начальством Колловрата, Милорадовича и Лихтенштейна. Все эти войска были расположены в две линіи, кроме пехоты Прибышевскаго, растянутой в одну линію. Авангард князя Вагратіона, оставленный, по прежнему, на большой ольмюцской дороге, стоял у Голубица, для прикрытія пресеченія этой дороги с другою ведущею в Гёдинг: таким образоугь между правым крылом Прибышевскаго и левым князя Багратіона образовалось незанятое войсками пространство в полмили (более трех верст). За этим промежутком.!., по левую сторону Литтавы, впереди Аустерлица, стала русская гвардія под начальством Цесаревича (¹³). Медленное фланговое передвиженіе союзной арміи от Вишау к Працену, на разстояніи от пяти до шести милей (от 35 до 40 верст), тянувшееся целые три дня, обнаружило намереніе союзников и дало Наполеону возможность противодействовать им. За тем — уже 19-го ноября (1-го декабря), убедясь „с неизъяснимою радостью", из обозренія, произведеннаго генералом Маргароном, с праценских высот, в обходном движеніи союзников (^и), Наполеон решился собрать большую часть войск на левом крыле и повести оттуда усиленное нападеніе; для того он нашелся в необходимости ослабить правое крыло своей арміи, но это не подвергало его никакой опасности, по свойствам местности, на которой стояли эти войска, удобной для обороны и затруднявшей наступленіе. Сообразно тому, Наполеон предполагал ограничить действія своего праваго крыла защитою теснин между нижнею частью Гольдбаха и озерами Сачзном и Меницем, либо даже, в случае сильнаго напора Союзников, отвести назад стоявшія там войска. Чем далее j глубилась-бы Союзная

55

армія в ото неудобное для быстраго наступленія 1805. пространство, тем вернее было ея пораженіе (¹⁵).

Вечером 19-го ноября (1-го декабря), накануне битвы, Наполеон сделал следующія распоряженія :

Даву, с дивизіей Фріана и с драгунами Бурсье, всего 7,700 человек получил приказаніе. перейти в 5 часов следующаго утра от Райгерна к нижнему Гольдбаху; Сульт, со всем своим корпусом, кроме дивизіи Сюше, в числе 28,700 человек, должен был перейти чрез Гольдбах и бозеницкій ручей *), у Сокольница, Кобельница и Пунтовица, и к 7-ми часам утра находиться в готовности к дальнейшему наступление ; корпус Бернадотта, в числе 10,300 человек, расположенный левее Сульта, получил приказаніе наступать на Гиршковиц, одновременно с его войсками; Ланн, с дивизіями Сюше и Кафарелли, всего 13,400 человек, расположенных по обе стороны брюннской дороги, назначен был сперва действовать оборонительно, а потом наступать на оконечности леваго крыла. Резервы, собранные за левым крылом, состояли из кавалеріи Мюрата, гренадеров Удино и гвардіи, в числе 18,700 человек. Вообщеже у Наполеона было под ружьем более 60,000 человек пехоты и 14,000 кавалеріи (¹⁶).

Наполеон до того был уверен в успехе предположеннаго им плана действій, что приказал тогда-же объявить по арміи следующее воззваніе:

„Воины! Русская армія стоить против вас, в намереніи отомстить за пораженіе австрійской арміи под Ульмом. Здесь те самые баталіоны, которые

'") Войска Сульта перешли через Гольдбах в 4 часа по полуночи.

56

1805. вы разбили при Голлабрунне и постоянно преследовали. Мы занимаем грозную позицію, и когда непріятель станет обходить меня с права, я ударю ему во фланг».

„Воины! Я дам направленіе каждому из ваших баталіонов; я останусь вне опасности, ежели вы, с обычною вам храбростью, приведете непріятеля в разстройство и безпорядок; но если хотя на миг будет сомненіе в успехе, вы увидите в первых рядах своих вашего императора, потому что в сей день вы должны победить непременно, и особенно потому что здесь идет дело о чести французской пехоты, столь важной для чести всей націи" (¹⁷).

Это воззваніе, в коем великій полководец посвящал в тайну своих соображеній всех своих воинов до последняго солдата, поселило общій восторг во французской арміи, проявившійся с наибольшею силою, когда Наполеон, при наступленіи ночи, пешком, без всякой свиты, отправился на биваки. Солдаты, узнав своего Государя, встретили его радостными восклицаньями. Некоторые из них зажгли пуки соломы и тем подали пример иллюминаціи по всему лагерю (¹⁸). Так встречали французскія войска канун годовщины коронованія Наполеонова, и подобное настроеніе их духа было залогом успеха. Достойно замечанія, что союзники, как-бы с умыслом, доставили Наполеону случай одержать победу в день ознаменованный его возвышеніем в сан Императора (¹⁹). Молодые сподвижники Императора Александра, готовясь к решительному бою, заботились только о том, чтобы непріятель не ушел от них под покровом ночи. Князь Долгоруков, объезжая в ночи передовые посты, напоминал часовым, чтобы они сторожили,

57

куда Французы станут отступать (²⁰). Огни, заж- т. женные на французских биваках при появленіи Наполеона, были приняты в союзной арміи за пылающіе шатры — несомненный знак отступленія непріятельской арміи!

Диспозиція для действій Союзников в предстоявшем бою была составлена Вейротером и утверждена Императором Александром уже поздно вечером. В составлены ея Кутузов не принимал никакого участія: по его мненію, следовало приступить к решительному нападенію на непріятеля не прежде, как собрав достоверныя сведенія о силах и расположеніи его, и, между тем, сосредоточить войска по возможности на небольшом пространстве, а потом уже составить диспозицію сообразно обстоятельствам^ в особенностиже избегать сложных маневров: все эти соображенія были достойны бывшаго сподвижника Суворова, и ежели в чем можно упрекать Кутузова, то единственно в том, что он не выказал силы характера и не отверг решительно предположенія, котораго необдуманность была ему очевидна. В полночь пригласили к нему колонных начальников, а также дежурнаго генерала князя Волконскаго и Вейротера. Кутузов, обратись к собравшимся генералам, сказал им: „Завтра в семь часов атакуем непріятеля в занимаемой им позиціи". За тем Вейротер развернул план окрестностей Брюнна и стал читать свою диспозицію, указывая расположеніе французских войск, на основаніи того, что было замечено с наших аванпостов. Сущность многоречиваго немецкаго документа заключалась в том, что левое крыло арміи, под начальством графа Буксгевдена, в трех колоннах, должно было устремиться к Тельницу и Со-

58

кольыицу, и овладеть этими селевіями; в центре, четвертая колонна, графа Колловрата, получила назначеніе двинуться правее праценских высот к Кобельницу; на правом крыле, князю Багратіону было поручено в начале сраженія удерживаться на занятой изі позиціи, а потом, по мере успеха прочих колонн, также действовать наступательно; в подкрепленіе ему ввечеру были отряжены из колонны князя Лихтенштейна три кавалерійских полка (^2l), под начальством генерал-адъютанта Уварова. 5-я колонна князя Лихтенштейна должна была сохранять связь между войсками Колловрата и Багратіона, a гвардія — составить ея резерв. В случае неудачи, предполагалось отступать по дороге к Годьежицу, в Венгрію (²²).

При чтеніи этой диспозиціи, Вейротер педантически объяснял ея содержаніе присутствовавшим генералам, которые, вовсе небудучи расположены слушать его бредни, не обращали вниманія на запутанныя подробности предполагаемых действій. Говорят даже, будтобы Кутузов к концу чтенія заснул так крепко, что пришлось разбудить его. Только Дохтуров и Ланжерон имели терпеніе неутомимо выслушать диспозицію. Последній, обратясь к Вейротеру, спросил: „что сделаем, если Наполеон, неоставаясь на месте, атакует нас у Працена", на что Вейротер отвечал ему: „Нельзя предполагать, чтобы Наполеон решился напасть на нас; еслибы он считал это возможным, то давно уже атаковал-бы нашу армію. У него не более сорока тысяч человек. Быть может, что он заиметь другую позицію у Тураса; в таком случае, отданная диспозиція останется во всей силе, и даже мы, овладев без сопротивленія теснинами Гольдбаха, легче достигнем своей

СРАЖЕНИЕ ПРИ АУСТЕРЛИЦЕ

59

цели". Когда-же Вейротер заключила объяененіе івоз. составленной им диспозиціи, сказав, что все упомянутыя в ней места ему коротко знакомы, по случаю происходивших там в минувшем году манёвров, помощник его, граф Бубна заметил ему: „не наделайте только опять таких ошибок, как на прошлогодних манёврах» (²³). В три часа утра, все участвующіе в совещаніях генералы, оставя в главной квартире своих адъютантов, для полученія русскаго перевода диспозиціи, отправились в лагерь. Перевод был поручен одному из главных сподвижников Императора Александра в последующих войнах, маіору Толю. К шести часам утра диспозиція была доставлена начальникам колонн и тогда-же пріехали к ним австрійскіе колонновожатые. Князь Багратіон, получив диспозицію и на-скоро просмотрев ее, сказал состоявшему при нем офицеру австрійскаго генеральнаго штаба: „мы получили приказаніе атаковать непріятеля не прежде, как в то время, когда кавалерія Лихтенштейна опрокинет его к Лешской гостиннице. Такія отдельныя нападенія мне не нравятся, и если мы не атакуем одновременно на всех пунктах, то будем разбиты". (Nous recevons ici l'ordre de n'attaquer l'ennemi sur notre point que lorsque la cavalerie de Lichtenstein l'aura repoussé jusqu'à l'auberge de Lesch. Ces attaques partielles ne me plaisent point, et si nous n'attaquons pas sur tous les points, nous serons battus) (²⁴).

В продолженіи ночи, большая часть корпуса Сульта, соблюдая всевозможную тишину, перешла через Гольдбах и расположилась впереди этой речки: это был первый шаг к наступление против Союзной арміи.

Между тем как Союзники, неимея достовер-

60

1805. ных сведеній ни о силах, ни о расположение Французов, готовились атаковать их по диспозиціи наполненной мельчайшими указаніями подробностей действій, Наполеон, переведя большую часть своих войск, чрез прикрывавшія их речки (Гольдбах и бозеницскій ручей), расположил их, на разсвете 20-го ноября (2-го декабря), в следующем порядке:

На левом крыле, всего до 46-ти тысяч человек, именно: корпусы Ланна и Бернадотта с тремя конными бригадами, впереди и позади бозеницскаго ручья, от высоты Сантон до селенія Гиршковица. Самая высота была занята восмнадцати-пушечною батареей, с прикрытіем 17-го легкаго пехотнаго полка. Оборона этого пункта, служившаго опорою леваго фланга, была поручена Наполеоном генералу Клапареду, с приказаніем „обороняться до последняго человека". За войсками Ланна и Бернадотта стояли резервы, именно: кавалерія Мюрата, гренадеры Удино, под начальством Дюрока, и гвардія; здесь-же находился и сам Наполеон.

В центре, на левых берегах бозеницскаго ручья и Гольдбаха, впереди селеній Пунтовица и Кобельница, стояли ололо 16-ти тысяч человек корпуса Сульта.

На правом криле, часть дивизіи Леграна сультова корпуса и кавалерія Маргарона (4,000 челов. пехоты и 800 челов. кавалеріи) занимали все пространство праваго берега Гольдбаха, от Кобельница до Тельница, в ожиданіи прибытія от Райгерна Даву с дивизіями Фріана и Бурсье (6,000 челов. пехоты и 1,700 челов. кавалеріи) (²⁵). Следовательно — число Наполеоновой арміи, по утру 20-го ноября (2-го декабря), простиралось до 74,500 человек (²⁵).

61

В 7 часов утра, еще пред разсветом, и іве. когда густой туман покрывал не только долины, но и высоты, прибыли все маршалы на левый фланг арміи к Наполеону, для полученія окончательных приказаній к предстоявшему бою. Тогда-же началось наступленіе Союзников. Авангард Кинмейера, в числе 6,400 человек, двинувшись от Ауэзда к Тельницу, овладел высотою лежащею к востоку от этого селенія и завязал упорный бой с занимавшими, его войсками Леграна. В половине 9-го, граф Буксгевден, прибыв туда с главною частью колонны Дохтурова, послал в помощь Австрійцам баталіон 7-го егерскаго полка. Непріятель был принужден очистить Тельниц, но Буксгевден не воспользовался этим успехом, и вместо того, чтобы настойчиво продолжать наступленіе, остановил войска Дохтурова, в ожиданіи прибытія к Гольдбаху колонны Ланжерона, (с которою, по диспозиціи, он должен был наступать на одной высоте), и выслал за речку только отряд Кинмейера, продолжавшій сражаться против Леграна и Маргарона. В начале 10-го, Даву, с дивизіями Фріана и Бурсье, подоспев в помощь Леграну, оттеснил Австрійцев на левый берег речки и выбил русских егерей из Тельница. Войска обеих сторон наступали в густом тумане, не различая пред собою ничего в разстояніи нескольких шагов, и в таком безпорядке, что пехота Леграна стреляла по двум баталіонам бригады Гёделе, приняв их за Русских. Наконец, около десяти часов, Буксгевден окончательно овладел Тельницем (²⁷).

Колонна графа Ланжерона, выступив с места ночлега несколько позже первой колонны, двинулась по указанному направленію: впереди шел 8-й

62

1803. егерскій полк; за ним следовали Выборгскій, Пермскій и Курскій полки; бригада-же графа Каненскаго 2-го*) (Ряжскій мушкетерскій и Фанагорійскій гренадерскій полки), задержанная двигавшеюся на-перерез кавалеріей принца Лихтенштейна, еще находилась на праценских высотах в девять часов, когда егеря атаковали Сокольниц. После упорнаго боя войска Ланжерона овладели этим селеніем, что заставило маршала Даву отвести,назад правое крыло французской арміи и расположить его в 10 часов между соколызицским заыком и прудом, у Отмарау.

Колонна Прибышевскаго выступила одновременно с войсками Ланжерона, но будучи принуждена проходить чрез селеніе Працен, растянулась на всем нротяженіи до сокольницскаго замка. В 9 часов, Прибышевскій, спустившись в долину Гольдбаха, и полагая, что четвертая колонна (Колловрата и Милорадовича) уже достигла Кобельница, отрядил для открытія с нею связи один из баталіонов 7-го егерскаго полка, а генералу Миллеру, с другим баталіоном егерей и с Галицким полком, приказал овладеть замком. Миллер успешно выполнил данное ему порученіе и отбил два орудія, при чем был тяжело ранен. Тогда Прибышевскій, усилив сражавшіяся войска Бутырским полком, послал генерала Штрика с ними вперед, для овладенія высотами по правую сторону Гольдбаха. Прочіе-же полки были оставлены в резерве по-сго сторону речки. Русскія войска взошли на высоты, и хотя маршалу Даву, после весьма жаркаго боя, наконец удалось, в 11 часов утра,

*) Граф Сергей Михайлошч старшій сыв фельдмаршала Михаила Федотовича.

63

снова занять их, однакоже все усилія его овла- isos деть селеніем и замком Сокольниц не имели успеха (²⁸).

Тем не менее бездействіе Буксгевдена способствовало Даву с 10,000 человек пехоты и 2,500 чаловек кавалеріи удерживаться целые три часа против 35,000 челов. пехоты и 3,000 челов. кавалеріи, что дало время Наполеону разбить войска наступавшія в центре союзной арміи (²⁹).

Четвертая колонна, графа Колловрата, долженствовавшая двинуться к Кобельницу, состояла из четырех русских полков, совершивших отступлете от Инна в Моравію, и 15-ти аветрійеких баталіонов. Первые в продолженіи похода потеряли много людей, так что в некоторых баталіонах оставалось по 400 человек; аветрійскія-же войска состояли большею частью из рекрут еще никогда не бывших в огне. При этой колонне находился Кутузов. Граф Колловрат выступил гораздо позже Буксгевдена. как для того, чтобы пропустить чрез селеніе Працен колонну Прибышевскаго, так и по личному вліянію Кутузова, неохотно оставлявшаго праценскія высоты. Б де^ вять часов утра, прибыли на поле сраженія Союзные Монархи с большою свитою. Императора Александра, в числе прочих, сопровождали : Сухтелен, граф Ливен, Винцингероде, князь Гагарин, Новосильцов, граф Строганов и князь Чарторыскій. Подъехав к войскам и видя, что солдаты отдыхали, сложив ружья в козлы, Государь спросил у Кутузова: „почему вы нейдете вперед?" — „Поджидаю, чтобы собрались все войска колонны" отвечад Кутузов.— „Да ведь мы не на Царицыном лугу, где не начинают парада, пока не придут все полки" — сказал Илператор Александр,

64

1805. „Государь"—отвечал Кутузов—„потому-то я и не начинаю, что не на Царицыном лугу". Получив повеленіе идти вперед, Кутузов выслал в авангард колонны два баталіона Новгородскаго и один баталіон Апшеронскаго полков, со взводом австрійских драгун, под начальством подполковника Манахтина. Сам Милорадович сопровождал эти войска, и когда проходили мимо Государя Апшеронцы, напомнил им Италію и сказал: „вам не первую деревню брать" (³⁰).

Наполеон, вместе с маршалами, оставаясь на левом крыле, слышал канонаду раздававшуюся у Тельница и Сокольница, но за густым туманом долго не мог вывести никакого положительнаго заключенія о ходе боя. Наконец в восемь часов, когда взошло солнце *) и разогнало туман на высших пунктах поля сраженія, Наполеон усмотрел, что Союзныя войска, занимавшія высоты Працена, спускались оттуда в долину Гольдбаха, и обратясь к Сульту, спросил: „сколько нужно времени дивизіям Сент-Илера и Вандамма, чтобы взобраться на эти высоты?" — „Неболее двадцати минут», отвечал маршал. — „Так подождем еще четверть часа", сказал Наполеон, желая, чтобы Союзники совершенно очистили возвышенія, составлявшія ключь поля битвы. Пока Сульт, получив приказаніе наступать, передал его своим войскам, миновала половина 9-го. Вслед за тем, Французы двинулись вперед: Вандамм от Гиршковица и Сент-Илер от Пунтовица; первый шел левее, а второй — правее праценской колокольни; Вернадотт направился влево от Сульта; за ними, как

*) Наполеон в последствіи вспоыинал «солнце Аустерлица». К вечеру опять сделалось пасмурно и поіпел дождь с ыокрым снегом.

65

грозныя тучи на дальнем горизонте, скопились .sos. резервы.

Войска четвертой колонны, подобно бригаде Каменскаго, были задержаны перерезавшею им путь кавалеріей Лихтенштейна. Едва лишь два баталіона Новгородскаго полка, шедшіе в голове войск Милорадовича, успели достигнуть Працена, как были атакованы превосходными силами дивизіи СентъИлера и обращены въбегство. Французы овладели Праценом и заняли к югу от этого селенія высоту господствующую всею окрестностью. Милорадович возстановил порядок в опрокинутых войсках и іювел в дело полки: Малороссійскій, Смоленскій, Аишеронскій и гренадерскій баталіон Новгородскаго полка. Сам Кутузов, послав принцу Лихтенштейну, находившемуся у Блазовица, приказаніе атаковать Вандамма с леваго фланга, поскакал вперед и был ранен пулею в щеку. Император Александр послал к нему Лейб-медика Виллье. „Поблагодарите Государя. Моя рана не опасна; вот где смертельная рана!" сказал Кутузов, указав на Французов, уже бывших так близко, что можно было различать их лица. Генерал-маіоры. Берг и Репнинскій и австрійскій генерал Юрчек были ранены; любимый зять Кутузова, флигель-адъютант граф Тизенгаузен бросился вперед со знаменем в руках, иовел один из разстроенных баталіонов и пал мертв пронзенный пулею. Все усилія Милорадовича остановить непріятеля были напрасны. ІЬшератор Александр, в цродолженіи боя у Працена, постоянно находивпіійся под картечами, приказал в 11 часов войскам 4-й колонны отступать к Аустерлицу (^3|). Здесь потеряно было Союзниками много артиллеріи, и в том числе одна австрійская батарея, которая,

т. іі. 5

_66___

1805. по сходству цвета шинелей, приняв Французов за Русских, допустила непріятеля подойти к орудіям. Безпорядок и смятеніе простирались до того, что свита Государя потеряла его из вида, разсеялась в различныя стороны и присоединилась к нему уже в ночи, либо на следующіе два дня. Из всех лиц, сопровождавших его в начале ераженія, постоянно оставался при нем только Виллье, да еще берейтор, конюшій и два казака (³²). При отстушіеніи с позиціи войск 4-й колонны, Кутузов поехал на левый фланг их, где австрійскія войска, именно Зальцбургскій полк и баталіон Ауэрсперга, продолжали мужественно сопротивляться превосходному в числе непріятелю. Поднявшись на высоту, он увидел бригаду графа Каменскаго 2-го, которая, в начале сраженія, следовала в замке за прочили войсками графа Ланжерона. Подходя к Оокольницу, Каменскій увидел вправо от себя Французов наступавших на праценскія высоты, и дав знать о том Ланжерону, переменил дирекцію своих полков и атаковал Сент-Илера в правый фланг. Нападеніе его было отбито, но прибывшій туда вместе с Кутузовым дежурный князь Волконскій снова устроил бригаду и лично повел в штыки Фанагорійских гренадер. Многочисленность непріятельских войск недозволила нам одержать успеха. Тем не менее однакоже князь Волконскій, по словам самаго Кутузова, свидетеля его подвигов — „оказал достоинства, кои при несчастіи более видны, нежели при счастливом сражены. Он не только отличался храбростью, но благоразуміем и сохраненіем всего нужнаго при подобных случаях хладнокровія, способствуя под саыым ошем непріятельским троекратно к собранію людей Фанагорійскаго и Ряж-

67

СКаГО ПОЛКОВ, С КОТОРЫМИ МОГ Я В некОТОрОМ 1805.

порядке ретироваться" (³³).

Наступленіе непріятеля к праценским высотам отрезало Кутузова от Аустерлица, куда отошли войска центра союзной арміи. Таким образом главнокомандующій, оставшись с одною бригадою, к которой случайно присоединились два эскадрона С.-Петербургеких драгун и сотня казаков, отступил к Клейн-Гостьерадеку, в долину Литавы (³⁴). Тогда-яіе он послал .приказаніе графу Б у ксгевдену —отступать с войсками'леваго крыла. Государь, не зная, что сделалось с Кутузовым, посылал казаков во все стороны отыскивать его и увиделся с нюі уже по окончаніи сраженія (³⁵).

В продолженіи боя у праценских высот, граф Ланжерон, прибыв от Сокольница к полкам Каменскаго и убедясь в необходимости подкрепить их, поручид на время свою колонну генералу Олсуфьеву, а сам повел два баталіона Курскаго полка к Працену; но тогда войска графа Каменскаго уже были принуждены отступить, и Французы, встретив Курскій полк превосходными силами, опрокинули его, при чем у нас выбыло из строя более тысячи человек.

Пятой колонне князя Лихтенштейна, по отряженіи от ней трех полков, под начальством генерал-адъютанта Уварова, состоявшей из полков: уланскаго Его Высочества Цесаревича, С-Петербургскаго драгунскаго и 18-ти австрійских эскадронов, следовало, на основаніи диспозиціи, занять пространство между центром и правым крылом, именно — равнину между Блазовицем и Кругом. Для этого кавалеріи Лихтенштейна пришлось двигаться на перерез 2-й и 4-й колоннам, безпрестанно останавливаясь и задерживая пехоту. Замед-

68

1803. леніе нашей кавалеріи дало непріятелю время занять указанное ей пространство. То был резерв Мюрата — в первой линіи легкая кавалерія, во второй кирасиры, в третьей драгуны; за ними следовали пехотныя дивизіи Риво и Кафарелли. Русская гвардія, под личным начальством Цесаревича, долженствовавшая составлять резерв праваго крыла, по неприбытію во-время на указанное по диспозиціи место кавалеріи Лихтенштейна, очутилась в первой линіи и неожиданно встретилась с непріятелем. Великій князь, выступив от Аустерлица, перевел гвардію через раусницскій ручей у Валькмюле и подходил к Блазовицу, когда заыечены были впереди войска. Сначала приняли их за кавалерію Лихтенштейна. Имея в виду поддержать его, Цесаревич построил гвардейскую пехоту развернутым фронтом. в две линіи: в первой — полки Дреображенскій и Семеновскій, и, перед интервалом^ между ними. артиллерійскую роту Великаго Князя Михаила Павловича; во второй — Измайловскій полк и гвардейскій егерскій баталіон; в резерве ста.ш Конная гвардія и Лейбъгусары. Состоявшіе в отряде генерала Малютина, Кавалергарды, Лейб-гренадеры и Лейб-казаки, пришли на поле сраженія несколько позже.

Едва лишь гвардія построилась к бою, как непріятель открыл по ней канонаду. Великій Князь тотчас приказал лейб-егерскому баталіону графа Сен-Пріеста *) занять селеніе Блазовиц и известил князя Багратіона о неожиданной встрече с Французами. За тем, іюдкрепив Лейб-егерей одним из баталіонов Оеменовскаго полка, он нослал, по повеленію Росударя, в помощь центру

•") В іюследствіп смертельно раненый под РеГшсом.

___69___

баталіон Измайловскаго полка, полковника Храпо- ія». вицкаго *)• Но прибытіе этой горсти войск в то время, когда 4-я колонна Союзной арміи уже была совершенно расстроена, не могло принести ни малейшей пользы; Храповицкій, не успев сделать ни одного выстрела, отступил вместе с войсками Милорадовича к Аустерлицу.

В то самое время, когда два баталіона русской гвардіи, занявшіе Блазовиц, были вытеснены оттуда пехотою генерала Риво, и непріятель открыл по ним сильную канонаду, появилась на поле сраженія и примкнула к левому флангу гвардіи кавалерія князя Лихтенштейна. Великій Князь, обрадованный прибытіем сильнаго подкрепленія, поскакал к шедшему впереди, уланскому Имени Его полку, поздоровался с солдатами, обнял полковаго командира, барона Меллера-Закомельскаго, и обратясь к фронту, сказал: „Ребята! Помните, чье имя вы носите! Не выдавай!" Не дожидаясь построенія к бою австрійской кавалеріи, храбрый Меллер кинулся на непріятеля в атаку; возбужденные к отважному подвигу нрисутствіем Цесаревича, уланы понеслись стремглав, опрокинули все три линіи французских всадников, промчались сквозь интервалы кареев. и новернув вправо, бросились на ближайшую ненріятельскую батарею. Здесь был смертельно ранен генерал-лейтенант Эссен 2-й. Ни картечь орудій, ни пули прикрывавшей их пехоты, не могли остановить улан, которые, наскакав на канониров, стали рубить их; французскіе артиллеристы оборонялись банниками; прикрытіе пришло в безпорядок. Все сме-

*) Храповицкін. іірославившійся ь битве при Бородпне мужественною обороною Сененовскаго оврага.

70

1805 шалось в кучу — свои и чужіе. Некоторые из улан соскакивали с коней и продолжали сражаться в рукопашную, пешком. Но эта отчаянная атака, неноддержанвая прочею кавалеріей Лихтенштейна— подобно тому как славная атака кирасир полка принца Алберта под Прагою — имела такія-же поедедствія. Генерал Келлерман, тот самый, котораго считали решителем сраженія при Маренго, атаковал наших улан своими полками с нескольких сторон. Неровный бой продолжался недолго. Потеряв тяжело-раненаго и захваченнаго в плен своего командира, 28 офицеров и 480 нижних чинов, уланы в разсыпную пристроились к левому флангу войск князя Багратіона (^3ti).

Князь Лихтенштейн, получив между тем сведеніе об опасном положеніи центра Союзной арміи, двинулся с австрійскими кирасирами ему в помощь и атаковал с фланга дивизію Бандамма, но, будучи встречен канонадою сильных непріятельских батарей, остановился, из опасенія быть отрезанным войсками наступавшими против русской гвардіи.

Это отборное, но малочисленное войско было подвержено явной опасности. Великій Князь имел при себе только 6 баталіонов и 10 эскадронов (³⁷). Предоставленный самому себе, он повел свой отряд вперед, под прикрытіем цепи стрелков, стараясь возстановить связь с центром Союзной арміи. Внезапно показались справа две непріятельскія колонны; наши богатыри — Преображенцы ударили в штыки и смяли Французов, но будучи встречены картечью, подались назад с потерею одного орудія. Вслед за тем кавалерія Келлермана, кинувшаяся на отступавшій полк, была атакована Конно-гвардейским полком: первые два эскадрона, под начальством полковника Оленина,

Il _

ударили во фланг Французам, обратили их в ть. бегство, наскакали на два баталіона вандаммовой дйвизіи, увлекшіеся далеко вперед от прочих войск, совершенно разсеяли их и овладели орлом 4-го линейнаго полка *) (³⁸). Наполеон узнав о томъі послал в помощь атакованной пехоте генерала Раппа, с Мамелюками и другими эскадронами своего собственнаго конвоя. Как в тоже самое время подоспели на поле сраженія Кавалергарды и Лейб-казаки, то Великій Князь приказал им встретить французскую кавалерію шедшую в атаку. Командир Кавалергардскаго полка Депрерадович, послав средній эскадрон против непріятеля с фронта, направил по два крайних эскадрона в обход его флангов; Лейб-казаки также ринулись на Французов. Здесь возгорелось весьма жаркое дело: въпродолженіи четверти часа Кавалергардскій полк потерял 15 офицеров, 200 нижних чинов и 300 лошадей ; в особенности-же потерпели 4-й и 5-й эскадроны, кинувшіеся на выручку Семеновскаго полка; из 4-го эскадрона остались невредимы только 18 человек; командир его, полковник князь Репнин и несколько офицеров, все раненые, захвачены в плен. Со стороны Французов, убит полковник Морлан (МогЬпкі) и ранен сам Рапп: по словам его: „Русскіе дрались с мужеством достойным удивленія, но не могли устоять против хладнокровных и неустрашимых Французов».... (Les Eusses se battirent avec une valeur digne d'admiration, mais ne purent résister au sangfroid et à l'intrépidité de nos soldats). Под покровительством Кавалергардов, пожертвовавших со-

"*) Отбнтт, орел рядовыми Яковдевым і[ Глазуновым, кон за сен подвнг были произведет»! в унтср-офицеры.

72

1605. бою для спасенія гвардіи. Цесаревич отвел свои войска за ра^сницкій ручей. Тогда-же генералъмаіор Лобанов. прійдя с Лейб-гренадерским полком на поле сраженія. поставил все три баталіона развернутьш фронтом впереди Аустерлица. Французы, преследовавшіе гвардію, завидя Л^йбъгренадер, приняли их за авангард корпуса Эссена и прекратили дальнейшее наступленіе против гвардіи и войск центра Союзной арміи, также отступивших за ручей, около 11 часов утра (³⁹).

На правом крыле Союзников, князь Багратіон, заняв рано утром тремя баталіонами 6-го егерскаго полка селенія Круг и Голубиц, расположил свои прочія войска впереди перваго из этих селеній поперег дороги, в две линіи, и выслал четыре баталіона с несколькими эскадронами вправо, к Дварошне. Пехотою князя Багратіона коыандовал князь Долгоруков; кавалеріей—граф Витгенштейн и Чаплиц. На левом крыле, впереди оврага, построились в одну линію, полки Елисаветградскій гусарскій, Харьковскій и Черниговскій драгунскіе, под начальством генерала Уварова.

Сообразно диспозиціям обеих сторон, как Багратіон, так и Ланн, должны были действовать оборонительно, и потому бой между ними долго ограничивался канонадою и атаками Елисаветградскаго и Павлоградскаго гусарских полков. Но наконец, князь Багратіон. желая дать репштельный оборот делу, приказал 5-му егерскому полку овладеть селеніем Дваропшою и послал Чаплица, с полками Маріупольским гусарским, Тверским драгунским и двумя казачьими, в обход леваго фланга непріятельской позиціи. Русскіе егеря овладели селеніем, но будучи встречены по выходе

__73___

оттуда канонадою и ружейным огнем войск Ела- т*. пареда, занимавших высоту Сантон, были принуждены остановиться и вслед за тем очистить Дварошну. Когда-же наша гвардія и колонны действовавшія в центре отступили за раусницкій ручей и в долину Литтавы, Ланн направил против Багратіона обе свои дивизіи и кирасиров д'Опу (d'Hautpouls) и Нансути. Генерал Уваров, с своими тремя полками, кинулся на встречу французским всадникам, но был опрокинута за овраг; здесь конная рота Ермолова, поражавшая непріятеля до последней возможности, потеряла свои орудія. Когда-же кавалерія Уварова, атакованная несравненно многочисленнейшими французскими кирасирами, была принуждена отступить за раусницкій ручей, Ланн обошел позицію Вагратіона с леваго фланга всеми силами дивизіи Кафаредли и выбил 6-й егерскій полк из Круга и Голубица. Князь Багратіон. желая замедлить наступленіе Французов, сменил егерей Архангелогородским полком, под начальством героя — Каменскаго 3-го *). В продолженіи целаго часа, этот полк выдерживал быстро следовавшія одна за другою кавалерійскія атаки, в промежутки коих осыпала его картечью сильная батарея. Потеряв 1,600 человек. Архангелогородцы в совершенном разстройстве примкнули к прочей пехоте. Сам Каменскій. упав с убитой под ним лошади, едва не погиб и был обязан своим спасеніем самоотверженію баталіоннаго адъютанта Закревскаго, предложившаго ему свою лошадь. Князь Вагратіон потерял связь с прочими союзными войсками и стал отступать,

*) Граф Никол. Михаил. Еамепскін, ТірославившіГіся завоеваніеч Финляндіи в 1809 году-

___74___

¹⁸⁰⁵ обороняясь на каждом шагу и удивляя наших союзников — Австрійцев обычными ему хладнокровіем и презпеніем смерти (⁴⁰). Ланн следовал за ним, но сперва был остановлен удачным действіем двух австрійских батарей, прибывших от Ольмюца, а потом, подходя к Раусницу, получил там приказаніе Наполеона — остановиться, в ожиданіи окончательнаго удара левому крылу Союзной арміи. Вслед за тем, Багратіон, для возстановленія связи с прочими войсками, перешел к Аустерлицу: таким образом дорога в Вишау была открыта, и непріятель, пользуясь тем, захватил большую часть наших обозов (⁴¹). В 11 часов утра, правое крыло и центр Союзников уже были принуждены оставить поле сраженія; войска-же леваго крыла находились далеко впереди, именно: граф Буксгевден с полками Доктурова все еще за Тельницем, в ожиданіи успеха прочих колонн; граф Ланжерон возвращался к Сокольницу, где стоял Олсуфьев, с тремя полками: 8-м егерским, Выборгским и Пермским; войска Прибышевскаго у сокольницскаго замка, именно : 10 баталіонов по правую сторону Гольдбаха и 7 баталіонов — по левую сторону, в резерве. Со стороны Французов, войска маршала Даву, именно: дивизія Фріана, одна бригада дивизіи Леграна и драгуны Бурсье, были расположены правым флангом у отмараускаго пруда, a левым — на иравом берегу Гольдбаха, к северу от еокольницскаго замка. По отступленіи центра Союзной арміи, Даву получил приказаніе атаковать столвшія в виду его войска, против которых, в то-же время, Наполеон устремил во фланг и тыл большую часть корпуса Сульта и за нею — гвардію и гренадер: вообще-же про-

75

тив Буксгевдена, имевшаго в то время около isos. 33,000 человек, было направлено более 40,000 человек (⁴²).

В половине 12-го, генерал Сент-Илер, расположив батареи на высотах леваго берега речки, при Сокольнице, открыл сильнуюканонаду в тыл резерву Прибышевскаго, и построив в колонны свою пехоту, иовел их в долину Гольдбаха, между тем как бригада Левассёра, опрокинув ба^г]'аліон, высланный в начале сраженія к Кобельницу, ударила в правый фланг русеким войскам; находившіеся там под начальством генерал-лейтенанта Вимпфена полки Азовскій и Подольскій, потерявшіе много людей под Шёнграбеном, считали в рядах своих вообще только 1,700 человек, и будучи подавлены превосходными силами, кинулись к правому берегу Гольдбаха; Даву, с своей стороны, атаковал стоявшіе против него 10 баталіонов и оттеснил их к левому берегу речки. Русскія войска, окруженныя непріятелями, громиіѵшя батареями с обеих сторон речки, смешались в нестройную толпу; потеря Вимпфена, раненаго, захваченнаго в плен, и других начальников, довершила общее смятеніе. Ирибышевскій, с тремя тысячами человек, пробился сквозь густыя массы Французов и ушел к Кобельницу, в надежде примкнуть к 4-й колонне, об отступленіи которой неимел никакого сведенія, но встретясь с пятью баталіонамн гренадер Удино, шедшими под начальством Дюрока от Гиршковица вниз по левоыу берегу Гольдбаха, положил оружіе; вместе с ним полонены генералы: Селехов, Штрик, а также лежавшій в сокольницском замке раненый Миллер. Из всей 3-й колонны Союзной арміи спаслось 2,300 человек (⁴³).

___76___

1805. Между тем граф Буксгевден получил приказаніе отступать, но не видя перед собою значительньтх непріятельских сил. оставался на месте; призванные им на совет австрійскіе генералы Штутергейм и Кинмейер полагали, что не было никакой надобности в поспешном отступленіи, но в час по полудни, когда загремела канонада с сокольницских высот и Французы стали спускаться оттуда в тыл 2-й и 3-й колоннам Союзной арміи, Буксгевден повел назад чрез Тельниц войска Дохтурова и послал Ланжерону приказаніе отступать. Это распоряженіе не могло быть исполнено: из трех полков 2-й колонны, остававшихся в долине Гольдбаха, Ланжерон успел вывести только два, 8-й егерскій и Выборгскій, а находившійся впереди Пермскій полк, окруженный Французами со всех сторон. был почти совершенно истреблен (⁴⁴). Войска обеих первых колонн спешили к селенію Ауозду, чрез которое пролегал их путь отступленія, но еще не успели придти туда, когда генерал Вандамм расположил сильныя батареи на высотах против Ауэзда и поражая наши войска, заставил их обратиться назад к Тельницу. Имея в виду отступить кратчайшим путем заЛиттаву, граф Буксгевден направил войска к мосту на сей реке между Ауэздом и сачанским озером. Но едва лишь он с двумя баталіонами успел перейти на другую сторону реки, и стала переправляться артиллерія, как мост проломился под тяжестью орудій. Пехота кинулась починять его. Непонятно, почему не позаботились о том прежде, предпринимая обход непріятеля с нраваго фланга и двинувшись между его арміей и Литтавой. Едва лишь начали таскать бревна из Ауэзда для починки моста, как дивизія

77

Вандамма, заняв это селеніе и открыв канонаду ши. по отступавшим войскам, заставила их обратиться вправо наузкую плотину между сачанским и меяицским озерами. Ыекоторые частные начальники покушались перевести людей и артиллерію по льду озера, но тонкій лед погнулся под тяжестью войск. Оставался единственный путь отступленія чрез Тельниц, и далее по илотине, между сачанским и меницским озерами, к Нейдорфу. Дохтуров, за отсутствіем графа Буксгевдена, приняв начальство над войсками первых двух колонн, распоряжался с обычным ему хладнокровіем. Как неиріятель, перейдя через Литтаву близ Ауэзда и направясь на дорогу ведущую от Сачана к Оттницу, мог отрезать отступленіе остаткам леваго крыла Союзной арміи, то Кинмейер, с Гессен-Гомбургскими гусарами и несколькими орудіями, перейдя с болыним трудом чрез узкую плотину, расположился против Ауэзда. Между тем, генерал Левиз, с Ново-Ингерманландским полком, заняв Тельниц и стойко удерживая непріятеля, прикрывал отступленіе ирочих войск. Даву и Сульт атаковали его с обеих сторон речки; тогда-же Наполеон с гвардіей и пятью баталіонами прибыл к Ауэзду. Русскія войска, выбитыя из Тельница, оспаривали каждый шаг; здесь также отличились австрійскіе полки: Гессен-Гомбургскій, Орельи и Шеклеров. Их отважное .сопротивленіе дало возможность войскам отступать в довольно хорошем порядке. Но когда у Тельница взлетел один из наших зарядных ящиков и вскоре после того загорелась сачанская мельница, войска, шедшія вд> хвосте колонны, ускорили шаг и не находя себе исхода, стали переходить сачанское озеро, по льду, который, будучи весьма непрочен,

78

«оз. обрушился под тяжестью столпившихся людей, лошадей и орудій. Наполеон, прибыв туда, приказал гвардейским батареям стрелять гранатами в густыя массы, что увеличило в них смятеніе и безпорядок. Хотя свидетельство наполеоновскаго бюллетеня, будтобы здесь утонуло в озере двадцать тысяч человек (!), не заслуживаете, ни малейшаго вниманія, однакоже не подвержено сомненію, что наши потери, при отступленіи леваго крыла, были весьма велики. Дохтуров, уже в ночи, собрал свои разстроенныя войска у Нейдорфа и отошел к Миллешовицу. По словам Французов: „в конце проиграннаго сраженія и в иоложеніи отчаянном невозможно оказать твердости более, Дохтурова" (⁴⁵). Правое крыло и центр отступили к Годьежицу. В полночь, после кратковременнаго привала, Союзныя войска продолжали дальнейшее движете по дороге на Гёдинг в Венгрію. Со стороны Французов: гвардейская кавалерія и несколько эскадронов мюратова резерва перешли чрез сачанскую плотину и преследовали Дохтурова, но остановились не достигнув Нейдорфа; войска Даву стали близ Меница, по правую сторону Гольдбаха; корпус Сульта—у Меница, Тельница и Ауэзда; гвардейская пехота и гренадеры — у Клейн-Гостьерадека; корпус Бернадотта — между Праценом и Аустерлицем; резерв Мюрата и корпус Ланна, по обе стороны ольмюцской дороги, между Позоричем и Раусницом (⁴⁶).

В сраженіи под Аустерлицем выбыло из рядов русской арміи вообще 21,000 человек (⁴⁷) и потеряно 133 орудія (⁴⁸) и 30 знамен (⁴⁹). В числе раненых, кроме Кутузова, находились: генерал-лейтенант Эссен 2-й (вскоре умершій) и генерал-маіоры: Репнинскій, барон Оакен 2-й,

___79___

Депрерадович, Миллер 3-й. Штрик, Верг и ізоз. Меллер-Закомельскій (последніе четверо взяты в плен); кроме того полонены: генерал-лейтенанты: Прибышевскій, Вимпфен и генерал-маіор Селехов. Австрійцы потеряли вообще 5,922 человека и 25 орудій. (В числе раненых был генерал Юрчек). Со стороны Французов, по их показанію, выбыло из строя вообще 8,044 человека, но как в это число не поыещен урон артиллеріи и нескольких дивизій, то можно безошибочно положить всю потерю непріятельских войск от 10-ти до 12-ти тысяч человек. Ранены дивизіонные генералы: Келлерман, Сент-Илер и Вальтер; бригадные; Вальгюбер (умершій от раны), Тибо, Компан, Рапп, Маризи и Демонт.

Наполеон, в своих бюллетенях, (как принято им было за правило), преувеличил выше всякой меры потери наших войск; эти лживыя показанія с небольшими исправленіями перешли в Исторію (⁵⁰). Причиною такого заблужденія было то, что в действительности непосредственно после сраженія в Союзной арміи недоставало много людей, разсеявшихся либо захваченных в плен, которым в последствіи удалось уйти в Богемію и Силезію и пробраться в Россію.

Как обыкновенно бывает, Австрійцы и Русскіе взаимно обвиняли одни других в понесенной неудаче. Отдавая справедливость мужеству русских войск, наши Союзники приписывали общее пораженіе нашему неуменью маневрировать, неповоротливости нашей пехоты, тяжести наших ружей, неудободвижимости нашей артиллеріи: последнее было справедливо; впрочем- едвали можно было требовать быстроту движеній от лошадей, кормленых несколько дней одной соломою. С нашей стороны,

80

«os. упрекали Австрійцев в том, что, ведя войну в собственной стране, они неозаботились — ни заготовленіем провіанта и фуража, ни изследованіем местности, на которой ежегодно производили маневры. Пораженіе при Аустерлице, после надежд на усііех, которыми был преисполнен юный штаб Императора Александра, было так неожиданно для Русских, что, не вникая в причины пораженія, объясняли его изменою Австрійцев. Князь Долгоруков, главный виновник неосторожных распоряженій, облегчивших торжество Наполеона, уверял гласно, будтобы наши Союзники, наскучив безуепешною и безславною для них войною, и желая, во что-бы то ни стало, прекратить ее, вовлекли нас с умыслом в сраженіе, которое, по незначительному числу их собственных войск, не могло угрожать им чувствительными потерями. По словам князя Долгорукова, Австрійцы, недовольствуясь тем, сообщили перед сраженіем Наполеону план действій Союзной арміи. Подобныя тяжкія обвиненія должны-бы быть основаны на достоверных фактах. Утвердительно моя:но сказать, что если-бы Наполеон имел в руках какія-либо доказательства такой гнусной измены, то не преминул-бы воспользоваться ими в последствіи. В письме одного из ближайших сподвижников Императора Александра, Новосильцова, к графу Павлу Александровичу Строганову, после сраженія при Аустерлице, находим: „Представьте наше удивленіе.... все добрые жители Петербурга восхищены отличными действіями нашей арміи в последнем деле; говорят, что она состоит из героев, что мы трое *) совершили бле-

*) Граф йрогаііовь, Новосшьцов и князь Чарторыскііі.

81

стящіе подвиги, что наша армія горела желаніем и*». возобновить бой, но что Австрійцы не хотели того и в тайне от нас заключили перемиріе; что, наконец, они были настоящіе изменники, продавшіе нас Французам, и что мы проиграли сраженіе единственно от того, что они сообщили план его непріятелю", и проч. (⁵¹). Вот как тогда люди близкіе к Государю верили обвиненіям в измене Австрійцев!

Будем безпристрастнее : допустив даже, что Австрійское правительство наскучило войною, (и, правду сказать, было от чего!), скажем, что никакой измены не было и не могло быть, что австрійскія войска, и в особенности войска Кинмейера, в сраженіи при Аустерлице дрались отлично и потеряли вообще почти половину наличнаго числа людей. Главною причиною пораженія Союзников было то, что они, сражаясь против геніяльнаго полководца, вовсе не имели главнокомандующего, что Кутузов, считаясь им, соглашался, из угожденія Императору Александру, на все распоряженія австрійскаго штаба, хотя и постигал их неосновательность. В последствіи, он старался отклонить от себя упрек в потере аустерлицскаго сраженія, но суд современников справедливо обвинял его в сговорчивости, недостойной полководца опытнаго, пріобревшаго общее уваженіе. С перваго взгляда непонятно, почему Император Александр, отняв у Кутузова власть распоряжаться ходом действій, оставил ему званіе главнокомандующего? Гораздо проще было-бы стать во главе арміи самому Государю, руководясь советами Вейротера. Но это объясняется одною из особенностей характера Александра — оставлять, в решительныя минуты жизни, многое в сомненіи, в не-

т. и. 6

82

1805. определенности. Колеблясь между желаніем пожать лавры победы и опасеніем неудачи, он не хотел ни уступить Кутузову славу, в случае успеха, ни принять на себя упрек, в случае пораженія. И вот почему Кутузов был поставлен в такое двусмысленное положеніе. Но он мог из него выдти, еслибы сила его характера равнялась тонкости ума его. Император Адександр сам, вспоминая об аустерлицском сраженіи, сказал: „Я был молод и неопытен; Кутузов говорил Мне, что нам надобно было действовать иначе, но ему следовало быть настойчивее!" (⁵²). Так говорил Александр, победив своего противника, и торжество его не омрачилось великодушным признаніем в сделанной ошибке.

ГЛАВА XV.

Последствія сраженія при Аустерлице.

Сраженіе при Аустерлице имело непосредствен- ¹⁸°⁵ным последствіем расторженіе коалиціи. Несмотря на потери, понесенныя союзниками, положеніе дел их вовсе не было отчаянно: прибытіе в Силезію генерал-лейтенанта Эссена (Ивана Иванов.) с резервом, в числе более 10-ти тысяч человек, отчасти вознаградило урон русской арміи; более 80-ти тысяч человек, под начальством эрцгерцогов, уже прибыли в Венгрію, где формировалась инсуррекція (земская сила); в Богеміи, жители, возбужденные эрцгерцогом Фердинандом, готовились возстать поголовно; более 120-ти тысяч человек прусских войск ожидали приказанія идти против Французов; сильныя диверсіи на севере Германіи и на юге аппенинскаго полуострова — с одной стороны направились к границам Нидерландов, а с другой грозили положить конец преобладанію Наполеона в Италіи. Французская армія, ослабленная потерями в сраженіях и необходимостью занимать край в тылу своем, не могла надеяться на значительныя подкрепленія (*)•

Император Александр, пораженный неожидап-

6*

84

ным ударом, не сомневался однакоже в возможности поправить дело. Не так думал союзник его Франц, Устрашенный наступленіем Мюрата по дороге к Ольмюцу и обходол Даву к Гёдингу, на путь отступленія Союзников в Венгрію, между тем, как сам Наполеон преследовал их с тыла, Император Франц считал все потерянным. На другой день после сраженія, 21-го ноября (3-го декабря), явился к Наполеону посланный с предложеніем мира князь Іоанн Лихтенштейн. Свиданіе между потомком Габсбургов и венчанным воином назначено было на следующее утро. 22-го ноября (4-го декабря), в условленный час, Император Франц прибыль на аванпосты французской арміи в Саручиц, где ожидал его победитель. Вместе с Австрійскюгь Императором пріехали князья: Іоанн Лихтенштейн, Шварценберг, и генералы: Кинмейер, Бубна и Штутергейм(²). Наполеон, обняв Франца и пригласив его занять место у бивачнаго огня, сказал ему: „В. В. я принимаю вас во дворце, в котором живу два месяца". — „Это жилище приносить вам столько выгод, что вы должны быть довольны им»— отвечал Франц. Наполеон не поскупился на уверенія, что он был вовлечен в войну с Австріей против собственной воли, не помышляя о том и будучи совершенно занять действіями против Англіи, а Император Франц сознался, что его заставили вооружиться покушенія Французов на Италію. Когда Наполеон изъявил намереніе помириться на условіях объявленных им графу Гіулаю, Император Австрійскій, не касаясь этого іцекотливаго предмета, спросил у него: что думает он на счет русской арміи.¹ Наполеон потребовал, чтобы она оставила австріискія владенія, и чтобы Австрія отделилась

85

от Россіи. „Верьте мне — сказал он — не сме- іж. шивайте ваших дел с делами Императора Александра, Одна лишь Россія может теперь вести войну без надобности (une guerre de fantaisie). Русская армія, будучи побеждена, возвратится в свои пустыни, а вы должны будете вознаградить военный издержки уступкою областей своих» (³). Положено было заключить перемиріе для обегіх союзных армій, с тем, чтобы русскія войска ушли в свою страну, по определенному маршруту, и чтобы австрійскій кабинета немедленно прислал в Брюнн уполномоченных для заключенія отдельнаго мира с Франціею. Что-же касается до хвастовских увереній некоторых французских историков, будтобы Наполеон явил неслыханное великодушіе, дозволив Императору Александру и русской арміи, окруженным его войсками, возвратиться в Россію, то этого никогда не было и не могло быть, по весьма простой причине: русская армія не была отрезана. Переправясь еще 21-го ноября (3-го декабря) чрез Мораву (March), главныя силы союзников, на следующій день утром, были расположены у Гёдинга, а Император Александр — находился в Голиче, между тем как Даву, с войсками, двигавшимися на перерез Русским, прибыл к Іозефсдорфу, в ]О-ти верстах от Гёдинга и в 15-ти верстах от Голича; получив там письмо Кутузова о заключеніи перемирія на 24 часа, и вслед за тем — собственноручную записку (карандашем) Императора Александра, подтверждавшую тоже известіе (⁴), Даву остановил движете своих войск (⁵). Следовательно — не только Государь тогда не подвергался лично никакой опасности, но и вся наша армія уже успела перейти на левую сторону Моравы.

86

IMS. Два дня спустя, 24-го ноября (6-го декабря), присоединился к русской арміи десяти-тысячный корпус генерала Эссена, который, выступив 20-го ноября (2-го декабря) из Прерау, двинулся чрез Кремсир к Голичу. 6-го-же декабря н. ст. заключено между Франціею и Австріей формальное перемиріе, на следующих условіях: 1) французская армія заиметь; эрцгерцогство австрійское, Штирію, Каринтію, Карніолію, Гёрц, Истрію, Венецію, Тироль, в Богеміи таборскій округ; в Моравіи, кроме Цнаймскаго, Иглаускаго и Брюннскаго округов, всю страну по правым берегам рек Тршебовки (к северу от Просница) и Моравы, и в Венгріи — Пресбург; 2) русская армія очистить Моравію и Венгрію в продолженіи 14-ти дней, а Галицію чрез месяц, и возвратится в свою страну по определенному маршруту; 3) в Венгріи и Богеміи прекратятся всякія вооруженія и никакая чужеземная армія не перейдет границы Австріи (⁶). На другой день по заключеніи перемирія, Наполеон наложил на австрійскія области занятая его войсками контрибуцію в сто милліонов франков (⁷).

2'7-го ноября (9-го декабря), Кутузов, выступив от Голича, повел русскую армію чрез Тренчин, Кашау и Лемберг, и прибыль в Радзивилов 26-го декабря (7-го генваря 1806 года).

Таким образом австрійское правительство, добровольно отказавшись от возможности вознаградить пораженіе при Аустерлице, поставило себя в совершенную зависимость от произвола победителя. Письмо Императора Франца к Королю Фридриху-Вильгельму показывает, как тогда упал дух австрійскаго монарха. „Государь, мой брать— писал он. Неслыханныя жертвы, всевозможныя

87

усилія мои, для выполненія принятых мною на іт. себя обязательству поставили меня в положеніе, теэд более злополучное, что я лишился почти всяких средств поправить его. Поручаю моему генерал-маіору ф. Штутергейму, бывшему в авангарде моей арміи в несчастный день 2-го декабря, изложить в подробности все обстоятельства этого событія, а равно довести до сведенія В. В. о последовавшем за тем свиданіи моем с Императором Французов и перемиріи с ним. Я поспешил-бы немедленно сообщить В. В. о всем происшедшем, еслибы при мне находился кто-либо из лоих министров, но все они далеко от моей главной квартиры, и как их доселе еще нет, то я решился доставить, чрез подателя сего письма, известія, которыя, не смотря на отсутствіе обычных дипломатических форм, совершенно точны и положительны. Вы увидите, Государь брат мой, из самых условій перемирія, которыя, по порученію моему, передаст В. В. генерал ф. Штутергейм, как репштельно было это сраженіе и какія оно может иметь последствія.

„Я готов на все пожертвованія, могущія обезпечить спокойствіе Европы и благодетельный союз мой с Вашим Величеством» (⁸).

Еще за три дня до сраженія при Аустерлице, 17-го ноября ст. ст. князь Чарторыскій, по повеленію Императора Алекандра, известил командовавших прусскими войсками в Турингіи и Силезіи, принца Гогенлоэ и генерала Граверта, о фланговом марше Союзной арміи на сообщенія неиріятеля. При сем Чарторыскій, поставляя на вид прусским генералам, что такое движете откры-

88

•«о. вало Наполеону доступ в Силезію, советовал им принять меры для противодействія непріятельским покушеніям. В ответ на это письмо, Граверт сообщил Чарторыскому, что большая часть прусских войск расположенных в Силезіи была размещена по тамошним крепостям, но что, получив сведеніе о фланговом передвиженіи Союзной арміи, он немедленно выдвинул на границу две колонны: одну от Нейссе чрез Цукмантель к Ольмюцу, а другую по дороге ведущей от Глаца, чрез Миттельвальде, мимо Грулиха, также к Ольмюцу (⁹).

Принц Гогенлоэ писал князю Чарторыскому: „Имея честь командовать правым крылом, я буду вашим ближайшим соседом. Состязаясь с вашими храбрыми войсками, постараюсь заслужить их уваженіе. Меня сильно поощряет к тому чувство почтительной преданности Его Величеству, вашему Государю, и я сделаю всевозможныя усилія, чтобы доказать Ему мое усердіе и желаніе содействовать Его высоким видам, направленным к общему благу- Берлинскій и Постдамскій резервы расположатся между Лейпцигом и Вейссенфельсом, и Король на днях отправится в армію. Вчера, по эстафете из Берлина, дали мне знать, что еще нет никакого известія о графе Гаугвице. Полагаю, что веденные им переговоры не могут иметь никакого последствія кроме войны, и по тому надеюсь, что не останемся в бездействіи а пойдем прямо вперед, не колеблясь".... (¹⁰)

Вообще прусскія войска и начальники их желали войны с Французами. Напротив того, Король, по прежнему, не мог ни на что решиться, и свидетельством тому служить рескрипт его к графу Гэугвицу, от 19-го ноября н. ст., посланный в то

89

время, когда он еще не знал о конвенціи заклю- _гтченной 15-го числа того-же месяца сим дипломатом. Изъявив Гаугвицу крайнее нетерпеніе (la dernière impatience) знать последствія его разговора с Наполеоном, Король писал, что Император Франц присылал к нему генерала Штутергейма с извещеніем о последних событіях и о своих видах, ограничиваясь уверекіем, что он готов на всевозможныя пожертвованія, чтобы обезпечить спокойствіе Европы и мирную связь с Пруссіей. По словам Штутергейма, он был прислан наблюдать, что сделает Пруссія; он уверял Короля, что Император Франц будет тянуть переговоры, и ежели получить надежду на содействіе прусскаго правительства, то не согласится на тяжкія условія мира; в противном-же случае —уступит необходимости, и даже, может статься, вступит в союз с Наполеоном. И потому Штутергейм настаивал, чтобы Король, приняв на себя посредничество между Франціей и Австріей, поддержал его достаточными силами. Когда-же Король спросил генерала Штутергейма — был-ли он уполномочен своим Государем на такія заявленія, Штутергейм отвечал, что не был, и это утвердило Фридриха-Вильгельма в намереніи — не принимать на себя никаких обязательств (de ne s'engager à rien), т. е. другими словами: дать волю Наполеону распоряжаться по его произволу. Вслед за тем пріехал в Берлин князь Долгоруков с весьма дружеским письмом Императора Александра к Фридриху-Вильгельму. Русскій Монарх отдавал в распоряженіе Короля войска Беннигсена тогда двигавшіяся в Силезію, в числе 40,000 человек, и двадцати-тысячный корпус генерала Толстаго, в Ганновере, и обещал поддерживать

90

поз. Пруссію всеми своими средствами. И так — писал Король — положеніе дел совершенно изменилось, но затрудненія и опасности остались теже (Voilà donc la face des affaires changée du tout au tout, mais les difficultés sont aussi peu levées que le danger). Далее — Король изъявлял опасеніе, чтобы Наполеон, окончив дело с Австріею, не обратился против ІІр^ссіи. „Я желал-бы — писал он — ускорить объясненіе и вместе с Россіей избежать войны, если это совместно с честью и с безопасностью, (si cela se peut avec honneur et sûreté) a между тем стараться о возстановленіи мира". Он полагал, что обязательства, которыя от него прежде требовало французское правительство, по изменившимся обстоятельствам, сделались менее затруднительны, и соглашался принять их на себя, если Наполеом не станет вводить войск в северщю Германію. Король надеялся, с содействіем русскаго корпуса стоявшаго в Ганновере, удержать своих прежних союзников — Англичан и Шведов. Не имея сведенія, что было сделано Гаугвицом и даже где он тогда находился, Король послал в главную квартиру Наполеонову маіора Пфуля, поручив ему ускорить переговоры, под руководством Гаугвица, и передать этому дипломату приказаніе — объявить Наполеону, что в продолженіи переговоров о всеобщем мире никакія войска, англійскія, русскія, либо шведскія, ne воидут в Голландію, но что вступленіе французских войск в Ганновер, либо в северную Германію, б>дет принято за меру враждебную Пруссіи. В заключение своего рескрипта Га^гвицу, Фридрих-Вильгельм счел hj жным известить его, что прибывшій тогда в Берлин Великій Князь

91

Константин Павлович не имел никакого офи- шз. ціальнаго поручешя(^п).

Отношенія Берлинскаго Двора к французскому посланнику Лафоресту, (Laforest), после аустерлицскаго сраженія, совершенно изыенились. Не только Ломбард, но и ветеран прусской арміи герцог брауншвейгскій старались уверить его, что „Король никогда не имел намеренія вести войну против Франціи, и что он обещал поддерживать Австрію только в таком случае, еслиб французское правительство домогалось от ней пожертвованій несовместных с ея безопасностью. Но Король полагал, что Австрія могла уступить свои владенія в Швабіи и утвердить положеніе дел в Италіи, и хотя в Берлине опасались, чтобы Наполеон не потребовал части Тироля, либо венеціянской области, однакоже, по сознанію герцога, такое притязаніе не побудило-бы Короля помогать Россійскому и Австрійскому Императорам» (¹²).

Вместе с тем, Фридрих-Вильгельм, снедаемый безпокойством на счет видов Наполеона, старался обезпечить себя на случай враждебных действій его против Пруссіи. С этою целыо, Король не только принял предложеніе Императора Александра о содействіи Пруссіи русскаго корпуса, стоявшаго в Мекленбурге, но просил великобританское правительство о поддержаніи его англійскими войсками собранными в Ганновере. По этому поводу, прусскій министр барон Гарденберг писал лорду Гарроуби (Harrowby): „после несчастнаго сраженія при Аустерлице и отступленія главной россійской арміи, находясь в совершенной неизвестности на счет намереній Нанолеона к Пруссіи, мы должны быть осторожны в высшей степени"... (¹³). Великобританское правительство согласилось испол-

92

1805. нить желаніе Фридриха-Вильгельма; вместе с тем, положено было, чтобы в случае вторженія значительных сил Наполеона в Ганновер. англійскія войска занимавшія сію страну отступили в прусскія владенія (¹⁴).

Упрекали весьма справедливо Гаугвица в малодушной сговорчивости, но станем-ли удивляться тому? Он зяал нерешительность своего Государя и шаткость прусской политики. Наполеон принял его 16-го (28-го) ноября, когда участь войны еще не была решена, но не позволил ему высказаться на счет предложеній берлинскаго кабинета, Отложив объясненіе с ним до развязки борьбы предстоявшим сраженіем, Наполеон однакоже объявил ему, что примет посредничество Короля Фридриха-Вильгельма не иначе, как на двух условіях: во первых, что, в продолженіи переговоров, англійскія, русскія либо шведскія войска не войдут в Голландію, и во вторых, что французскому гарнизону крепости Гамельна будет предоставлен для снабженія продовольствіем, более обширный раіон (¹⁵). Гаугвиц, не дав никакого ответа на эти предложенія, отправился, в ожиданіи последствій сраженія, в Брюнн, а потом, вслед за главною квартирою французской арміи, в Вену. Наполеон принял его вторично 25-го ноября (7-го декабря). В то время русская армія находилась близко, войска эрцгерцога Карла стояли в Вснгріи и переговоры о мире еще не были открыты. Австрійскіе министры умоляли Гаугвица требовать настоятельно, чтобы Пруссіи было предоставлено вооруженное посредничество: само собою разумеется, что целью таких домогательств было желаніе заключить мир на лучших по возможности условіях. Как тогда еще ничего не было решено

93

окончательно между Франціею и Австріею, то На- іа». полеон скрыл свое неудовольствіе на прусское правительство и даже явно одобрил его действія. „Полтораста тысяч лишних непріятелей—писал он в бюллетене 7-го декабря—только продлилибы войну; все происки не устояли против воли Короля Прусскаго" (^1С). Граф Гаугвиц, с своей стороны, выразил чувства удивленія к победителю при Аустерлице. Наполеон ограничился колким ответом: „ваше приветствіе было назначено другил ; Фортуна переменила его адрес» — сказал он(¹⁷).

Несколько дней спустя, 2-го (14-го) декабря, когда французскія войска, на основаніи перемирія, заняли значительную часть австрійских владеній, Наполеон счел возможным объясниться откровеннее с прусским правительством. Призвав к себе опять графа Гаугвица, Наполеон сказал несколько ласковых фраз, лично к нему относившихся; но вслед за тем перешел к горьким уцрекам и порицанію „вероломных» поступков берлинскаго кабинета. „Ваш Государь поступилъбы гораздо честнее — сказал он — еслибы прямо объявил мне войну; это было-бы полезнее для его новых союзников; быть-может — я не решилсябы дать им сраженіе. Но вы хотите дружиться со всеми: это невозможно; что-нибудь одно: либо они, либо я. Будьте искренни; иначе — оставлю вас; лучше иметь врагов, нежели ложных друзей. Вы допускаете стоять в Ганновере тридцати-тысячнолу корпусу, который находится в связи с русскою арміею чрез ваши владенія: это ыне явно враждебно. Я иду прямо против своих непріятелей, где-бы они не были. Я мог-бы наказать вас страшно за такое вероломство, занять Силезію,

94

1S03. возстановить Польшу, нанести Пруссіи удары, от коих она никогда не оправилась-бы. Но я предпочитаю позабыть прошедшее и поступить великодушно. Прощаю вашему мимолетному увлеченію, но только с тем, чтобы Пруссія соединилась с Франціей неразрывными узами, и в залог этого союза приняла от меня Ганновер».

Смущенный столько-же упреками, сколько неожиданнъшь предложеніем Наполеона, Гаугвиц хотел уклониться от решительнаго ответа. Ему предлежало подвергнуть Пруссію последствіям войны с победителем сильной коалиціи, либо нарушить только-что заключенный союз с Императором Александром, изменить обещаніям данным Россіи, Англіи и Швеціи, и вместо того, чтобы содействовать охраненію от Французов северной Германіи, принять участіе в присоединены страны принадлежавшей союзникам Пруссіи. Не смея принять на себя ответственность в столь щекотливом деле, волнуемый сомненіями, граф Гаугвиц отвечал, что ему не дано было полномочін на заключеніе таких условій. Но Наполеон потребовал немедленнаго ответа, предоставя на выбор прусскому дипломату—Ганновер, либо войну. Вместе с тем, он осыпал Гаугвица знаками своего уваженія, уверяя его, что для искренняго союза Пруссіи и Франціи надлежало-бы вверить ему управленіе прусскою политикою. По выходе от Наполеона, Гаугвиц был окружен французскими маршалами, которые, изъявляя участіе к нему, искусно проговорились о намереніи своего властителя вторгнуться в прусскія ізладенія. „Уже все готово к походу в Силезію," сказали они. А, между тем, почти все войска Фридриха-Вильгельма были собраны во Франконіи, а в Силезіи оставались только

95

гарнизоны тамошних крепостей. В таких обстоя- іт. тельствах, Гаугвиц, для спасенія прусской монархіи, решился пожертвовать ея честью, забыв, что потеря чести потрясает в основаніи сильнейшія державы. 15-го декабря н. ст. была заключена им с гофмаршалом Дюроком конвенція, главными условіями коей были: во 1-х, взаимное ручательство в целоети владеній, во 2-х, ' уступка Пруссіей Франціи маркграфства аншпахскаго, княжества нефшательскаго и герцогства клевскаго, и в 3-х вознагражденіе Пруссіи курфиршеством ганноверским, которое долженствовало быть немедленно занято прусскими войсками (¹⁸).

По этой конвенціи, умышленно облеченной названіем оборонительнаго и наступательнаго союзнаго трактата, и в действительности им бывшей (¹⁹), Пруссія теряла 400 тысяч подданных и пріобрела ыилліон их. Но уступаемыя ею области составляли законное, признанное всеми европейскими державами владеніе, а полученное в замен их курфиршество- принадлежало Наполеону по праву сильнаго, и принятіе его ставило Пруссію в такоеже враждебное положеніе к Англіи, в каком находилась Франція. Сам Гаугвиц вполне сознавал опасность навязаннаго Пруссіи обладанія Ганновером: Timeo Danaos et dona ferentes *). Не отваживаясь донести Королю писменно о заключеніи злополучной кшвенціи 3 (15) декабря, он два дня спустя отправился в Берлин и прибыл туда 13 (25), вместе со встреченным им на пути маіором Пфулем (²⁰). Фридрих-Бильгельм выразил ему свое неудовольствіе. Да и не могло быть иначе: Король знал, что самыя близкія к нему лица не-

*) Страшусь Грекос п в дарах ш.

Биргилт.

96

1805. навидели Наполеона и были расположены в пользу непріятелей Франціи. Общественное мненіе, враждебное Наполеону, не могло быть обмануто коварною уступкою Ганновера; в довершеніе затрудненій нерешительнаго берлинскаго кабинета, только лишь за три дня пред тем, 10 (22) декабря, Король сам предложил великобританскому правительству утвердить еуществовавпгій с ним союз новыми обязательствами.

После долгого колебанія, Фридрих-Вильгельм успокоил свою совесть нотою великобританскому правительству, в коей положительно объявил, что занятіе. Ганновера прусскими войсками нисколько не имеет целью овладеніе сею страною без согласія на то Англіи (²¹). В таком-же смысле было сообщено о предстоявшем вступленіи в курфиршество прусских войск графу Мюнстеру (²²). В действительности, граф Шуленбург (SchulenburgKehnert), в начале (в половине)" февраля, занял войсками своего корпуса Ганновер, объявив, что сія страна будет оставаться в залдге до заключенія мира. А, между тем, Гаугвиц отправился в Париж с новыми предложеніями прусскаго правительства (²³).

Наполеон, пользуясь уступчивостью берлинскаго кабинета, в коей следует винить столько-же самаго Короля, сколько министров его, Ломбарда, Гаугвица и Лукезини, успел заключить весьма выгодный для себя мир с Австріею. На основаніи Пресбургскаго трактата, подписаннаго 14 (26) декабря, постановлены следующія условія:

Австрія уступила венеціянскую область и прочія владенія в Италіи до реки Изонцо (ст. 4-я).

Она-же признала Наполеона Королем Италіи (ст. 5-я).

97

Курфирсты баварскій и виртембергскій также были признаны в королевском сане (ст. 7-я),

В Германіи (по 8-й статье) уступлены Австріей:

В пользу Баваріи: Тироль и Фарарльберг, с некоторыми другими владеніями, всего 500 квадр. м. с 620,000 жителей.

В пользу Виртемберга: так называемые дунайспіе города, часть Брисгау, и проч. всего 48 1/₂ квадр. м. с 158,000 жителей.

В пользу Бадена: остальная часть Брисгау, Ортенау, Еонстанц, всего 47 квадр. м. с 152,000 жителей.

В замену этих уступок, Австрія получила только Зальцбург и Берхтольсгаден, отданные в 1803 году великому герцогу тосканскому, который был вознагражден Вюрцбургом, уступленным Баваріей, и сохранил курфиршескій титул (ст. 10-я и 11-я).

Вообще-же Австрія потеряла в Италіи и Германіи 1,318 1/₄ квадр. м. с 2,997,000 жителей, а получила всего на все 204 квадр. м. с 212,000 жителей, следовательно потери ея простирались до 1,114 1/₄ квадр. м. с 2,785,000 жителей (²⁴).

Короли Баварскій, Виртембергскій и Курфирст Баденскій были облечены вполне правами непосредственнаго владенія принадлежащими им странами и вместе с тем приняли на себя обязанность содействовать Франціи во всех войнах; с своей стороны, Наполеон обязался поддерживать оружіем неприкосновенность владеній сих государей (ст. 14-я).

Таким образом они вышли из зависимости, которой подвергала их конституция, гарантированная австрійским и прусским правительствами, и многіе из мелких германских князей сделались

т. п.

___98

lacs, их подданными (médiatisés). Но за то они сами подпали под железное иго Наполеона и по неволе сделались участниками всех последующих предпріятій его.

Не смотря на выгоды доставленный Франціи пресбургским трактатом, многіе полагали, что Наполеону следовало сделать что-либо одно из двух: совершенно ослабить Австрію, либо вознаградить ее за владенія у ней отнятия в Германіи и Италіи. После ульмской капитуляции, Талейран представил Наполеону план размежеванія Европы, на основаніи котораго Австрія, потеряв венеціянскую область, Тироль и все свои швабскія владенія, получила-бы в замену их страны по нижнему Дунаю : Сербію, Молдавію с Бессарабіей и северную часть Булгаріи, что отдалив ее от Франціи и поставя в соприкосновеніе с Россіей, сделало-бы Австрійцев союзниками Французов и естественными непріятелями Русских. Турція была-бы ограждена со стороны Россіи, которая, будучи принуждена обратить свои усилія в среднюю Азію, пришла-бы в столкновеніе с Англіей: таким образом разрушилась-бы коалиція враждебная Франціи. После сраженія при Аустерлице, Талейран снова убеждал Наполеона осуществить задуманное им предначертаніе (²⁵). Но исполненіе такого плана было подвержено большому сомненію; ближайшим последствіем покушенія Австріи присвоить дунайскія области, (еслибы она согласилась изменить свою политику), могла быть новая коалиція между Россіею, Пруссіею и Турціей, поддержанная англійскими субсидіями.

В самый день заключенія Пресбургскаго трактата, 14 (26) декабря, Талейран и князь Лихтенштейн подписали отдельную секретную статью, на основаніи коей Император Франц обязался упла-

99

тить сорок милліонов франков, в замену всех шв контрибуцій наложенных на австрійскія владенія, но еще не взысканных французским правительством. Кроме того, уже было получено Французами с занятых ими областей около тридцати двух милліонов франков. Присоединив к тому суммы вырученныя продажею магазинов, оказывается, что Наполеон в 1805-м году собрал с Австріи до 85-ти милліонов франков (²⁶).

Одним из ближайших последствій разгрома при Аустерлице и Пресбургскаго трактата было низверженіе с престола неаполитанской династіи. Вторженіе Французов в южную Италію и занятіе Неаполя войсками Сен-Сира, в іюне 1803 года, заставили Короля Фердинанда ІѴ-го обратиться к помощи непріятелей Франціи, и хотя Наполеон, на основаніи конвенціи 9 (21) сентября 1805 года, приказал Сен-Сиру очистить Неаполь, однакоже причиною тому было не желаніе возстановить дружескія сношенія с Королем Фердинандом, а необходимость сосредоточить силы против эрцгерцога Карла в северной Италіи. Король, справедливо недоверявшій Наполеону, хотя и обещал оставаться неутральным, однакоже неотложился от коалиціи. Едва лишь Сен-Сир выступил из неаполитанских владеній, как начались там вооруженія долженствовавшія образовать армію в 60,000 человек. Для содействія неаполитанцам, с общаго согласія Союзников, положено было послать 20 тысяч человек англо-россійских войск, находившихся на острове Мальте и в Корфу. Главным начальником всех Союзных сил в южной Италіи был назначен русскій генерал Ласси, ко-

7*

100

1805. торый отправился в Неаполь, как частный человек, и прибыл туда 10 (22) апреля, когда там еще находились войска Сен-Сира. Будучи в тайне принять Королем и отважною его супругою, Ласси вскоре убедился в трудности даннаго ему порученія. По сведеніям им полученным от Королевы, число неаполитанских войск не превышало 8,000 человек пехоты, 1,700 кавалеріи и 500 артиллеристов. Жители неоказывали никакой готовности к возстанію лротив Французов. Пехота состояла из молодцоватыхь, но плохо обученных людей; офицеры не отличались ни образованіем, ни военного опытностью. Арсенал и литейный двор находились в хорошем состояніи; орудія и лафеты были превосходны, но недоставало прислуги, а конная артиллерія вовсе несуществовала. Начальники войск сами подавали пример неповиновенія. Генеральнаго штаба не было; инженерные офицеры, довольно порядочные строители, не имели понятія о военных действіях. Генерал Ласси не мог достать ни топографических карт, ни описаній страны; министр финансов Г. де Медичи (de Medicis) сказал ему, что во время последних возмущеній были сожжены военные архивы. За недостатком регулярных войск следовало-бы образовать народныя ополченія, но хотя жители Калабріи и Абруццы храбры и искусны в стрельбе, однакоже воспоминаніе о грабежах о опустошеніях их заставило дворянство* и вообще зажиточных людей, принимать всевозможныя меры для противодействія народным вооруженіям. Ко всему этому нужно присовокупить, что за отсутствіем генерала Дамаса (Damas), вполне преданнаго неаполитанской династіи, Король и Королева не могли положиться ни на кого из военных начальников и не доверяли даже своему военному

101

министру. Генерал Ласси, ознакомясь на месте с положеніем дел, полагал, что действія в неаполитанских владеніях могли быть успешны только в таком случае, еслиб число русских войск там простиралось до 25,000 человек. По его мненію, открыв действія со стороны Неаполя, одновременно с наступленіем Австрійцев в северной Италіи, можно было сделать весьма полезную диверсію, и — напротив того—начав действія ранее и небудучи в состояніи отстоять наших союзников, мы подвергли-бы опустошенію лучшія области Италіи.

Что касается до продовольствія русских войск, то неаполитанское правительство обязалось заготовить магазины, а равно увеличить имевшіеся в крепостях Королевства запасы пороха и снарядов. Но как необходимо было скрывать от Французов эти приготовленія, то генерал Ласси считал необход имым, чтобы наши войска, долженствовавшія прибыть в Неаполь, имели с собою некоторое количество провіанта (²⁷).

Наконец, когда Австрія, побуждаемая настояніями Англіи, открыла военныя действія вторженіем в Баварію, войска, назначенныя для содействія Неаполитанцам, получили приказаніе отплыть в южную Италію (²⁸). Но Союзныя эскадры были задержаны на пути отчасти штилем, отчасти противными ветрами, набросили якорь в неаполитанской бухте уже в ночи с С-го на 7-е (с 18-го на 19-е) ноября. В следующіе дни была произведена высадка — Русскими—у самаго города, Англичанами—у Кастелламаре: число этих войск вообще простиралось до 20,000 человек. Вскоре за тем, генерал Ласси, получив от эрцгерцога Карла приглашеніе — высадиться у Тріеста, либо Фіуме, и присоединиться

102^

1805. к его арміи, отвечал, что король Фердинанд, призвавъсебев помощь Союзников, стал во враждебное положеніе к Франціи, и по тому нельзя было предоставить оборону Неаполя одним лишь туземным войскам (²⁹). Генерал Ласси предполагал, сосредоточив силы Союзной арміи в числе до 60,000 человек, пройти чрез среднюю Италію, переправиться на левую сторону реки По и двинуться в тыл арміи Массены. Но прежде нежели мог быть исполнен этот план действій, Массена, оставя под стенами Венеціи небольшой отряд, направил на БолоніюСен-Сира, с 25,000 человек италіянской національной стражи, поддержанными анконским гарнизоном и войсками собранными генералом Вердье, в Ливурне, всего-же в числе до 45-ти тысяч человек. Узнав о наступленіи непріятеля, Союзники собрали 3-го генваря н. ст. 1806 года военный совет. По большинству голосов, было решено отступить в Калабрію и с помощью тамошних жителей держаться в этой горной стране до последней крайности. Но генерал Ласси, получив повеленіе Государя—отплыть обратно в Корфу, не мог остаться в южной Италіи, а великобританскій генерал Крейг (Crayg) с своими войсками удалился в Сицилію (^я0).

Наполеон не замедлил отмстить неаполитанскому правительству. 1С (28) декабря, на третій день после подписанія Пресбургскаго трактата, он объявил в бюллетене, что „генерал Сен-Сир быстро идет к Неаполю, для наказанія Королевы за ея вероломство и для низверженія с престола сей преступной женщины, с таким безстыдством поправшей все священное" (Le général St.-Cyr marche à grandes journées sur Naples, pour punir la trahison de la Reine et précipiter du trône cette femme crimi-

nelle, qui avec tant d'impudeur a violé tout ce qui isoe • est sacré parmi les hommes). Месяц спустя, Наполеон возвесгил, что „неаполитанская династія престала царствовать" (la dynastie de Naples a cessé de régner) (^3I). Поступая самовластно с государями, он не щадил их подданных: 15 (27) февраля 1806 года, он писал своему брату Іосифу, назначенному главнокомандующим войск посланных в южную Италію *): „обезоружьте жителей Неаполя и наложите на них 10 милліонов контрибуции". 8-го марта н. ст. он поставлял на вид своему брату, что „народная преданность не пріобретается ласкательством». 12-го, повелено было наложить на неаполитанское королевство контрибуцію в 30 милліонов. 23-го, Наполеон писал к брату : „в завоеванной стране доброта несовместна с человеколюбіем (dans un pays conquis, la bonté n'est pas de l'humanité) (³²). Все эти назиданія предшествовали императорскому декрету 18 (30) марта, коим Іосиф Бонапарте был возведен в сан Короля Обеих Сицилій. Война в Еалабріи однакоже продолжалась до ноября 1806 года (³³).

Неудачи понесенныя Союзниками и распаденіе коалиціи, бывшее их последствіем, ускорили кончину одного из главных деятелей сей эпохи — Питта. В продолженіи более двадцати лет, Питт, достойный сын графа Четема, вел свою страну по пути преуспеянія и славы, единственно силою своего генія. Ему было только 47 лет, когда труды, огорченія и незаслуженные упреки в неудачах Австрійцев преждевременно свели его в могилу.

По смерти Питта, возникла в Англіи идея со-

*) Іоспф был главнокомандующимь юлыю номинально; ш. дЫІствн.телыюсти-же командонал арміен Массена.

104___

юте. ставить министерство из лучших людей страны обеих партій (Whig и Tories). Король советовался на счет состава новаго министерства с лордом Гренвиллем, главою той части оппозиціи, которая пользовалась в высшей степени доверенностью отличнейших граждан. Гренвилль пригласил в сотрудники к себе знаменитаго Фокса, соперника питтова, стоявшаго в челе другой части оппозиціи и любимаго народом. Приняв должность министра иностранных дел и уступив Гренвиллю место главнаго министра, Фокс, по уверенію его друзей, поступил так из желанія достигнуть своей постоянной цели—общаго мира в Европе. Гренвилль и Фокс, при образованіи министерства из Вигов, приняли в товарищи к себе некоторых Тори, и в числе их лорда Сидмута (Sidmouth), известнаго благородством характера и уже бывшаго прежде министром. Таким образом в Англіи составилось новое управленіе, получившее названіе „министерства талантов». Участіе в нем Фокса подавало надежду, (и, как увидим в последствіи, не без основанія), на возобновленіе переговоров о мире с французским правительством (³⁴).

Император Александр, не смотря ни на потерю генеральнаго 'сраженія, в котором принимал личное участіе, ни на отложеніе своих союзников, постоянно Оставался при прежнем намереніи — положить конец преобладанію Наполеона в Европе. Но не подлежит сомненію, что пораженіе, понесенное русскими войсками, произвело на Александра сильное вліяніе, и тем более, что сам он и все окружавшіе его были уверены в успехе. Как обыкновенно бывает после неудачи, многіе

105

старались объяснить ее частными промахами. Рус- \т скаго посла в Вене, графа Разумовскаго, обвиняли в том, что он не известил наш Двор об ошибочных мерах принятых австрійским правительством и не протестовал гласно против преждевременнаго перехода Австрійцев чрезъИнн. Действительно — Разумовскій, пріобревшій обширныя маетности в окрестностях Вены и еоорудившій на собственныя деньги мостъна Дунае, был плохим стражем действій изворотливаго австрійскаго кабинета (³⁵). Генерал Кутузов получил повеленіе —доставить полныя сведенія о сраженіи под Аустерлицем и прислать в непродолжительном времени Государю две реляціи: „одну, в коей, по чистой совести и совершенной справедливости, были-бы изложены действія и поведеніе, как лично генералов, штаб и обер-офицеров, так и вообще полков, которые в сей день отличили себя, в честь или поношеніе их; а другую, для публикованія, в коей, между прочим, должны быть помещены и те обстоятельства, кои были нам препоною к удаче" (³⁶). Некоторые из начальников войск были отданы под военный суд и подверглись различным взысканіям. Генералу Ланжерону велено подать в отставку. Император Александр, недовольный его действіями, но всегда милостивый и снисходительный, приказал написать к нему следующій отзыв: „последствія сраженія 20-го ноября были особенно гибельны для колонны состоявшей под вашим начальством. Государь недоволен вашими распоряженіями, но щадя вашу чувствительность, дозволяет вам просить об увольненіи от службы" (³⁷). Генерал Прибышевскій, обвиненный в сдаче в плен, при самом начале сраженія, был отдан под суд по возвращеніи

106

1806. в Россію. Генерал-аудиторіат оправдал его, но государственный совет, в который перенесено было это дело, признал Прибышевскаго виновным (³⁸) и приговорил: „отставить его от службы, разжаловав на месяц в рядовые". Император Александр утвердил приговор (³⁹). Шеф Галицкаго полка, генерал-маіор Лошаков также был предан суду и разжалован в солдаты „за то, что без спроса и позволенія уехал после сраженія в вагенбург и потом в Лемберг» (^). Штаб и обер-офицерам двух баталіонов Новгородскаго полка, обратившихся в бегство, приказано носить шпаги без темляков; у нижних чинов отняты тесаки и увеличен срок их службы пятью годами. Государь повелел объявить имена офицеров и солдат найденных в вагенбурге; офицеров не производить в следующіе чины и неувольнять в отставку до отличной заслуги их проступка, а нижним чинам, самовольно отлучившимся от полков, прибавить к сроку службы по пяти лет и лишить их права на полученіе знака отличія Св. Анны (⁴¹).

Император Александр, возвратясь в Петербург, был встречен с таким-же сочувствіем, какое сопровождало его отъезд в армію. Молодые сотрудники Государя нашли в столице совершенно неожиданный ими, весьма благопріятный пріем. Их величали, как героев совершивших чудеса храбрости и самоотверженія. Но вскоре народное самолюбіе, оскорбленное хвастливым торжеством Наполеона, заглушило безотчетный взрыв восторга, и только лишь в высшем кругу общества сдерживали негодованіе, понимая, что униженіе распоря-

107

дителей действій, было униженіем Россіи. Напро- .«в. тив того, большинство публики не щадило юных советников Императора, приписывая-их неразумію понесенную неудачу. Князь Чарторыскій подвергся наиболее тяжким обвиненіям: его считали изменником, злорадствовавшим всему русскому (⁴²)..Сам Государь охладел к нему, что заставило его просить увольненія от исправляемой им должности министра иностранных дел (⁴³). Вслед за тем, носледовало Высочайшее соизволеніе на эту просьбу, с оставленіем его попечителем виленскаго учебнаго округа. В Москве, где все общія проявленія народных чувств живее и глубже нежели в Петербурге, резко осуждали наши военныя действія и выказывали ненависть и презреніе к победителю, называя его Наполеошкою, Корсиканцем, и т. под. Князь Багратіон, пріехавшій в Москву со многими из молодых офицеров, отличавшихся под его начальством, обращал на себя общее вниманіе. В честь ему и его сподвижникам было дано множество праздников, с похвальными куплетами и хорами. Вигель, между прочим, разсказывает, что на одном из балов в благородном собраніи, самом блистательном и многолюдном, явилась старшая дочь князя Василія Алексеевича Хованскаго, с каской на голове, вместо обыкновенных лент украшенная георгіевскими, в куртке светлозеленаго и оранжеваго цветов, гвардейскаго егерскаго_% полка, коего Багратіон был шефом, и прекрасным голосом пропела стихи во славу русскаго героя. Никто не унывал; все приписывали успех непріятеля более счастію, нежели искусству и храбрости; желаніе новой войны с Французами было общее (⁴⁴).

108

1806. В конце генваря 1806 года, Император Александр, уже имея сведенія о переговорах веденных прусским правительством с Наполеоном, предоставил государственному совету „обсудить положеніе дел в Европе".

По мненію графа Александра Сергіев. Строганова, Наполеон *) мог нарушить безопасность Россіи покушешями на Польшу и на турецкія владенія. Для предупрежденія первой из сих попыток, он предложил отправить в Польшу расторопных людей, которые наблюдали-бы за всем там происходящим, и задержать, под каким-либо предлогом, наши войска в Галиціи до возвращенія Наполеоновой арміи из Германіи во Францію. Что-же касается до предпріятій Наполеона в Турціи, то о сем можно основательно заключить не прежде, как в то время, когда узнаем в точности отношенія Австріи и Пруссіи к Франціи, и в каком расположеніи Наполеон действительно находится к Россіи. Вместе с тем, граф полагал нужным послать, тоже под каким нибудь предлогом, к Наполеону чиновника, который старался-бы проникнуть его намеренія и приготовил-бы средства к открытію формальных переговоров с французским правительством.

Граф Зивадовскій считал Россію вне опасности со стороны умыслов Наполеона к возмущенію Польши: „там в вольности и в народоправленіи главная масса жителей никогда не участвовала, и не имеет о том понятія". Напротив того, он полагал возможным и удобным для Наполеона действовать на Турцію. По мненію графа, надлежало:

*) Должно заметить, что как Наполеон тогда еще не был признав русскюгь правительством в саие императора, то ею у нас называли Бонапартгема.

109

войти в сношеніе по сему предмету, с англійским isoe. шшистерством; предупредить Оттоманскую Порту на счет угрожающей ей гибели; послать эмиссаров в греческія и славянскія области Турціи, для противодействія пагубным внушеніям Французов, и — наконец — с наступленіем лета разместить сильную армію на молдавской границе и пріуготовить к действію флот в черноморских гаванях; а, между тем, открыть непосредственно, под благовидным предлогом, переговоры с Наполеоном.

Князь Александр Борис. Еуракит шъявил мненіе, что Наполеон имел виды на возстаніе Польши и на возбужденіе против Россіи Турок, либо на уступку части их владеній Австрійской Имперіи в вознагражденіе потерь ея. По словам его, для противодействія Наполеону, надлежало скрепить наш союз с Пруссіею; со стороны-же Англіи, нельзя было ожидать никакой пользы, кроме усиленія наших действій на море и развитія нашей торговли. Вообще-же Россія не могла положиться ни на одну из европейских держав, и потому нам следовало стараться о возстановленіи мира с Франціей, отправя к Наполеону в тайне коголибо, для предварительнаго сообщенія о желаніи нашем сблизиться с французским правительством, а, между тем, иметь армію и флот в готовности к действіям.

Граф Никол. Петров. Румжцев считал несвоевременным отправленіе чиновника к Наполеону, для переговоров о мире, и предложил оставаться в выжидательном положеніи. По его мненію, надлежало объявить венскому двору, что Россія, вооружась на защиту других держав, считает себя в мире со времени примиренія их с

110

шов. Франціей, но не может принять участія в трактате, потому что в нем ничего неупомянуто о Россіи, и что мы не находим надобности входить в разсужденіе о новых достоинствах принятых курфирстами баварским и виртембергским. Полагая невероятным, чтобы Наполеон помышлял о возстановленіи Польши, но принимая во вниманіе, что в пресбургском трактате весьма сбережены выгоды Австрійскаго Дома, (1) граф Румянцев изъявил подозреніе — не существует-ли между Австріею и Франціей какого-либо особеннаго договора, коим первая из сих держав обязалась содействовать Наполеону, и не обещаны-ли ей за то Молдавія и Валахія, и потому следовало расположить наши войска на Днестре таким образом, чтобы они могли перейти за границу коль скоро Австрійцы вторгнутся в турецкія владенія.

Граф Серг. Петр. Румянцев также советовал оставаться в настоящем положены, тем более, что оно для Россіи не представляло никакой опасности. По его мненію, равновесіе Европы для Россіи было „слабым пугалищем», и все искусство нашего кабинета долженствовало состоять в том, чтобы предоставить прочим державам изнурять силы возстановленіем общаго политическаго равновесія. Сверх того, он изъявил убежденіе в пользе посредничества Испаши, при сближеніи Россіи с Франціей.

Вице-адмирал Чпчагов признавал полезным сблизиться с Франціей и войти в подробное разсмотреніе положенія Имперіи, чтобы не только оградить ее от всякаго враждебнаго покушенія, но и увеличить ея силы.

Граф Ник. Иван. Салтыков соглашался с мненіем некоторых членов совета, о необходимости

111

сделать попытку к сближенію с Франціей, чрез .а* французскаго торговаго агента Лессепса; посылкуже к Наполеону чиновника считал излишнею и могущею увеличить его надменность. По словам графа, надлежало принять меры к охраненію государства от враждебных покушеній Франціи. В заключеніе, он присовокупил, что хотя и нельзя было полагаться на Прусскаго Короля, однако-же личная дружба его с нашим Государем подавала нам надежду удержать по крайней мере берлинскій двор от теснейшей связи с Наполеоном.

Генерал Вязмититв выразил мненіе, что мы не можем полагаться ни на какую державу и что нам надлежит находиться в постоянной готовности к отраженію непріятеля. Он полагал, что мы должны, не выжидая вторженія в наши пределы, предупредить его наступательными действіями и встретить врагов в чужой земле. Полагая полезным не прерывать дружеских связей ни с одною из союзных нам держав, он не отрицал пользы возстановленія мира с Франціей, однакоже считад неприличным открыть с нашей стороны какіе-либо переговоры.

По мненію графа Кочубея, наш кабинет должен был руководствоваться следующими правилами:

1) Поставить армію в полную готовность к действіям.

2) Показать нашим союзникам, и в особенности Англичанам, что мы не отделяем их выгод от своих собственных.

3) Вместе с тем, открыть прямо, под какимълибо предлогом, переговоры с Наполеоном, потому что посредничество Пруссіи, по всей вероятности, не может быть благонадежно.

112

4) Сообщить прусскому правительству о нашем намереніи—вступить в негоціацію с Французами, и ежели окажется невозможными, побудить его к решительным действіям., то предложить ему войти в соглашеніе с нами на счет мер, которыя должны быть приняты в случае опасности, а равно условиться о всем относящемся к бывшим польским

ПрОВИНЦІЯМ.

5) Изъявить Австріи доброжелательство, войдя в сношеніе о том — согласна-ли она будет на пребываніе русских воиск в ея владеніях, в продолженіи наших переговоров с Наполеоном.

6) Граф Кочубей считал трудным положительно определить условія переговоров с Наполеоном, пока еще были неизвестны предложенія сделанныя Гаугвицу и пока мы еще не знали — согласиться-ли на них Пруссія, но, во всяком случае, действуя за одно с прусским правительством, мы могли заставить Наполеона обнаружить его намеренія.

7) По мнееію графа Кочубея, надлежало нам сохранять связи с Англіей и непринимать никакого участія во враждебных против нея действіях Наполеона. В особенности-же Англія могла быть полезна Россіи в случае покушеній его на Турцію и препятствовать водворенію Французов в Египте. Граф Кочубей предлагал заблаговременно поставить на вид Туркам, как угрожающую им опасность, так и желаніе Россіи вместе с Англіей отвратить от них бедствія, а, между тем, следовало разузнать намеренія турецкаго министерства и войдя в соглашеніе с Англіей, принять наиболее сообразную обстоятельствам систему действій. По его мненію, было полезно перевести наши морскія силы из Средиземнаго в Черное море и там оставить их.

113

8) Надлежит употребить всевозможный средства іш. к открытію намереній Наполеона в отношеніи к Польше и усугубить наблюдете за всем происходящим в областях присоединенных от Польши.

Ко всему этому следовало присоединить демонстраціи болыпих военных приготовленій и решимости нашей продолжать войну.

Наконец — Трощинскій, упомянув о малом упражненіи своем политическими делами, ограничился замечаніем, что для Россіи нужен мир, и что содержаніе арміи на воен'ном положеніи может иметь выгодное вліяніе на условія мира.

Министр финансов и министр юстиціи согласились во всем с мненіем министра народнаго просвещенія, а товарищ министра иностранных дел, князь Чарторыскій, с министром внутренних дел (⁴⁵).

Из всех этих мненій, в министерстве иностранных дел, был составлен следующій вывод.

„1) Что Россія ни в какоіі случае не должна опасаться последствій от возмущенія Польши, и в особенности по выступленіи французских войск из австрійских владеній.

„2) Что Франція, пріобрев Далмацію, вместе с тем получила средства изменить отношенія существующія между Россіею и Турціей и привесть в исполненіе свои виды на сію последнюю державу.

„3) Что, для противодействія тому, надлежит быть в союзе с Англіей, сохранить доверенность Дивана и войти в сношенія с славянскими народами и Греками подвластными Турціи.

„4) Что должно озаботиться о недопущеніи Пруссіи вступить в тесную связь с Франціей и в случае надобности предложить помощь прусскому правительству.

Т. II. ⁸

114

1806. „5) Что нужно принять меры к открытію намереній Наполеона в отношеніи к Россіи, посредством Лессепса *). либо отправя доверенное лицо, под каким-либо благовидным предлогом, во Францію.

„6) Но чтобы, на всякій случай, быть в готовности отразить непріязненныя покушенія, надлежит держать на военном положеніи сухопутныя и морскія силы, расположив их так, чтобы мы немедленно могли ими действовать, где потребуется, и в особенности в Молдавіи и Валахіи, если Австрійцы покусились-бы занять сіи княжества, или еслибы Французы открыли действія против Оттоманской Порты" (⁴⁶).

По заключеніи Пресбургскаго договора, Россія и Франція, взаимно разобщенныя владеніями двух первостепенных держав и Германскаго Союза, лишились возможности придти в столкновеніе между собою. Но вскоре Наполеон, оскорбленіями нанесенными Пруссіи, подал повод к новой войне, которой все бремя пало на наше отечество.

Конвенція, заключенная Гаугвицом, или — лучше сказать — навязанная ему Наполеоном в Шёнбрюнне, возбудила справедливыя порицанія опытнейших прусских сановников. По их мненію, Пруссія, состоявшая с 1800 года в оборонительном союзе с Россіей, не могла заключать оборонительнаго и наступательнаго союза с другою державою. Гарденберг возстал против вознагражденіяПруссіи за потерю безспорно принадлежавших

•*) Францу:іскат генеральпаго ксѵимпсара по торгшшм діигач вт> Иетербурге.

___115___

ей областей Ганновером, составлявшим собствен- юм. ность Англіи. Фридрих-Вильгельм, присоедиеив замечанія своего министра, в виде объяснительной записки, к акту собственной ратификаціи шёнбрюнскаго трактата, послал с этими документами, (как уже сказано), Гаугвица в Париж, поручив ему склонить Наполеона к согласію на предложенныя Королем измененія. В довершеніе ошибочных мер прусскаго правительства, Король, желая выказать свое расположеніе к миру, либо из неуместных экономических разсчетов, расположил свою армію на кантонир-квартирах и предложил Россіи и Англіи вывести их войска из Лауэнбурга и Ганновера.

Наполеон, следя орлиным взором за всеми поступками берлинскаго двора, не упустил случая воспользоваться его нерешительностью. Зная чрез своего посланника Лафореста о порученіи данном Гаугвицу, он выждал его прибытіе в Париж, не торопился принять его, оставил его в томительной неизвестности целые пять дней, и наконец празвав к себе, осыпал упреками. Наполеон, раздраженный, либо притворившійся таким для достиженія своих видов, жаловался на вероломство и неблагодарность Короля Фридриха-Вильгельма, обвинял Гарденберга в продажности и измене, грозил отмстить за оскорбления нанесенныя прусским правительством (?) и отпустил озадаченнаго дипломата, не дав ему возможности сказать что-либо об измененіи злосчастной конвенціи. Несколько дней спустя, Талейран объявил Гаугвицу, что как договор 15-го декабря не был утвержден Королем в условленный срок, то Император Наполеон не считает его для себя обязательным^ и что надлежало заключить другой.

116

1806. Вслед за тем, 15-го февраля н. ст. 1806 года, явился к прусскому министру Дюрок, с новою конвенціей, гораздо бодее невыгодною для Пруссіи. Король, вместо того, чтобы оставаться неутральным, должен был закрыть Англичанам свои гавани и устья Эльбы и Везера и окончательно занять Ганновер, как страну ему принадлежащую, что ставило Пруссію во враждебное положеніе к Англіи. Кроме того, отменена была уступка Королю части аншпахскаго округа с 20,000 жителей. Наконец, Пруссія обязывалась гарантировать не только настоящее положеніе дел в Германіи и Италіи, но и все распоряженія, ногущія быть последствіями войны Французов против Неаполя, т. е. соглашалась на низложеніе тамошней династіи Бурбонов, на перекор покровителю их — Императору Александру. Дюрок, не входя ни в какія объясненія с Гаугвицом, объявил ему, что если он откажется подписать новый трактата, то французскія войска немедленно двинутся в прусскія владенія. Устрашенный угрозами Французов, Гаугвиц подписал этот акт политическаго униженія Пруссіи, но не осмелился явиться с ним в Берлин и передал его прусскому посланнику при тюильриском дворе, маркизу Лукезини, который вызвался представить Королю новую конвенцію и объяснить причины побудившія к ея заключенію. Король, с своей стороны, утратив доверенность к собственньш силам, утвердил, «3-го марта н. ст. 1800 года, новую конвенцію (⁴⁷). Один из современных этой эпохе прусских патріотов уверяет, будтобы в гог самый день сильная буря, свирепстіювавшая в Берлине, сорвала голову с стоявшей на цейхгаузе, против окон короленскаго дворца, статуи Беллоны и разбила ее о мостовую в дре-

117

безги (⁴⁸). Презреніе Наполеоном Пруссіи прости- ^180Gралось до того, что, еще прежде ратификаціи Королем конвенціи, посланы были французскія войска, для занятія Аншпаха, Нёфшателя и Везеля (⁴⁹). Обратив батавскую республику в королевство и возвысив своего брата Людовика в сан Короля, Наполеон ограничился объявленіем своей воли в Монитёре, и потом уже офиціально известил о том Фридриха-Вильгельма. Аббатства Эльтен, Эссен и Верден, принадлежавшія Пруссіи, были самовластно присоединены к великому герцогству бергскому и заняты французскими войсками. Наполеон, не довольствуясь тем, потребовал от Короля Прусскаго, чтобы он удалил своего министра иностранных дел Гарденберга, навлекшаго на себя ненависть властителя Франціи. Еще 10-го декабря 1805 года, было объявлено в одном из наполеоновых бюллетеней „о министре, ганноверском уроженце, который поддался золотому дождю" (qui, né en Hanovre, n'a pas été inaccessible à la pluie d'or). Вслед за тем, 27-го декабря, Талейран предписал французскому резиденту при берлинском дворе Лафоресту „прекратить всякія сношенія с человеком, который оскорбил Францію, отказав принять представителя великаго монарха". Когда-же Фридрих-Вильгельм утвердил конвенцію 3 (15) февраля, и англійское министерство, желая выказать двуличіе Пруссіи, сообщило парламенту письмо Гарденберга к лорду Гарроуби от 22-го декабря н. ст. 1805 года *), Наполеон приказал объявить о том в Монитбре, залетив, что „вот как наградили Г. Гарденберга, за его безчестное угожденіе вечным врагам Европы!" Фридрих-Вильгельм ясно

*) Си. стран. 91-ю.

118

1600. видел, что отстраненіе от дел Гарденберга, по ізоле Наполеона, унижало достоинство Пруссіи, но был принужден покориться силе обстоятельств. 1-го апреля н. ст. 1806 года Гарденберг, подав в отставку, передал свои обязанности Гаугвицу. Неуваженіе к берлинскому кабинету, выказываемое Наполеоном, поселяло в Короле и новом министре его справедливый опасенія. Вместе с тем прежніе союзники Пруссіи сделались ея врагами: 20-го апреля, было наложено амбарго на все прусскія суда в англійских гаванях. „Действія Пруссіи, по словам Фокса, соединяли в себе ненавистную алчность с презрительною подлостью: она была отважною от трусости, завоевательною от слабости, хищною в отношеніи к государю, своему родственнику и соседу, из покорности к чуждому вліянію". Король шведскій, с своей стороны, не только не согласился на очищеніе Лауэнбурга, но объявил состоящими в блокаде все прусскіе порты от Мемеля до устья Пеены и выслал эскадру для преследованія купеческих судов Пруссіи. Наполеон, желая разсорить ФридрихаВильгельма с Императором Александром, постоянным покровителем Густава IV, возбуждал прусское правительство к занятію Шведской Помераніи (⁵⁰). Но Король Прусскій, дорожа дружбою Россійскаго Монарха, не обращал вниманія на необдуманныя выходки Густава. Оскорбляемый Наполеоном и подвергнувшійся чувствительным потерям от непріязненных действій Англіи и Швеціи, Фридрих -Вильгельм не находил себе опоры в своих подданных : общественное мненіе упрекало его в неспособности и малодушіи; в особенности-же роптали войска, не скрывая ненависти к Наполеону и Гаугвицу, котораго многіе считали из-

П9

менником, преданным Франціи. Гвардейскіе офи- ше. церы, собравшись ночью у дома, занимаемаго прусским министром иностранных дел, перебили у него стекла в окнах и выразили свое негодованіе бешеными криками; в последствіи оказалось, что в этой демонстрации участвовали молодые люди знатнейших фамилій, и даже принц Людовик прусскій *). Таким образом, казалось — сама судьба влекла Короля Фридриха-Вильгельма в пучину войны, в которой он уже не мог надеяться на помощь бывших союзников своих. Еак главною причиною недоверчивости Наполеона к Пруссіи было убежденіе его в неразрывности союза между россійским и прусским правительствами, то Король, желая, во чтобы то не стало, избегнуть войны, решился обратиться к Императору Александру и склонить его к заключенію отдельнаго мира с Франціей. Посланный с этою целью, знаменитый сподвижник Фридриха Великаго, герцог брауншвейгскій прибыл в Петербург 7 (19) февраля, в самое то время, когда была уже известна у нас ратификація Королем парижской конвенціи. Не смотря на особенное уваженіе Императора Александра к герцогу и на отличный пріем ему сделанный, нельзя было не заметить охлажденія и недоверчивости нашего двора к прусскому правительству. Общественное мненіе явно выказывалось против союзников, изменивших общему делу. Когда герцог пріехал в эрмитажный театр, где в тот вечер давали Тартюфа, некоторые отзывались, что эта піэса была очень кстати (⁵¹). Впрочем — непріязненное расположеніе публики продолжалось недолго. Лестные знаки вниманія, оказаннаго Государем представи-

*) Прппц Людовик, сын Фердинанда брата Фрпдриха-Велпкаго.

120

isog. телю Пруссіи, и блистательный празднества в честь ему данныя заглушили ропот негодованія и дали общему ыненію иной оборота: не только перестали порицать Пруссаков, но сделались необычайно снисходительны даже к Французами., толковали о бедствіях войны, о благоденствіи мира, и проч. Двадцати-дневное нребываніе герцога в Петербурге отчасти разсеяло опасенія Фридриха-Вильгельма, а вслед за тем, открытіе переговоров между Франціею и Англіей подало ему надежду на общее успокоеніе Европы. Действительно—смерть Питта, передав кормило правленія в руки соперника его Фокса, способствовала миролюбивой партіи одержать перевес. Вскоре представился случай к возобновленію сношеній между враждующими народами. В феврале 1806 года, явился к Фоксу французскій выходец Гилье (Guillet) с гнусным предложеніем убить Наполеона. Великобритански министр приказал арестовать злодея и известил о том Талейрана, предлагая французскому правительству принять надлежащія меры для противодействія подобным покушеніям. В то время думали, будтобы сам Наполеон подослал одного из своих шпіонов, чтобы испытать прямодушіе Фокса. Получив от Талейрана сведеніе о поступке великобританскаго министра, Наполеон приказал послать ему весьма лестный ответ (⁵²), вместе с речью Императора Французов 2-го марта н. ст. в законодательном собраніи, заключавшею в себе увереніе в готовности его открыть переговоры с англійским кабинетом на основаніи Аміенскаго трактата (⁵³). По сему поводу, Фокс писал Талейрану о готовности Англіи к честному миру, могущему обезпечить спокойствіе Европы, но объявил, что союз между великобританским и русским прави-

121

тельствами не позволяет ему приступить к веде- isoe. нію переговоров отдельно от Россіи (³⁴). Переписка между французским и англійским министрами не имела дальнейших последствій, но когда Император Александр устранил затрудненіе, изъявив согласіе послать уполномоченнаго в Париж, для веденія переговоров прямо с Наполеоном, тогда и Король Англійскій, в начале (в половине) іюня, отправил туда, с такою-же целью, графа Ярмута (Yarmouth), который, будучи в числе Англичан, задержанных во Франціи при открытіи враждебных действій, получил свободу и еще до отъезда из Парижа имел случай говорить с Талейраном об условіях мира предположенных Наполеоном. По словам французскаго министра, в уступке Англичанам Мальты и возвращеніи им Ганновера не могло быть никакого сомненія. „ Что-же касается до Сициліи, продолжал Талейран, вы ею владеете, и мы ее от вас не потребуем». Но при открытіи переговоров с лордом Ярмутом, 4 (16) іюня, он оказался менее уступчивым. Наполеон, удостоверясь в намереніи Императора Александра прислать уполномоченнаго в Париж, для заключенія отдельнаго мира, счел возможным возвысить свои требованія в отношеніи к Англіи. По его приказанію, Талейран объявил лорду Ярмуту, что, на основаніи сведеній полученных из Италіи, оказывалось столь-же невозможным обладаніе Королевством Неаполитанским без Сициліи, сколько легким занятіе сего острова, и потому французское правительство не могло уступить его. Лорд Ярмут, сознавая истину выводов Талейрана, присовокупил, что ему было приказано домогаться возвращенія Неаполя Королю Обеих Сицилій. Такое измененіе предположенных условій оправдывало в

122

1806. некоторой степени притязанія Наполеона. По словам Талейрана: „Имиератор Наполеон достаточно выказывал наклонность к миру, предлагая Англіи Ганновер для правительства, Мальту для морских сил и мыс Доброй-Надежны для торговли ея" (Sa Majesté croyait donner assez de preuves de Ses sentiments de conciliation en offrant à l'Angleterre le Hannovre pour l'honneur de la couronne britannique, Malte pour l'honneur de la marine et le Cap de Bonne-Espérance pour l'honneur du commerce).

Как лорд Ярмут не соглашался на предложенныя ему условія, то французскій министр потребовал, чтобы уступка Сициліи Наполеону послужила вознагражденіем за возвращеніе Ганновера Англичанам: в таком случае, сен-джемскому кабинету предоставлялось право не признавать новыя государства, созданныя Наполеоном. Когда-же лорд Ярмут отказал и в том, Талейран предложил вознаградить Короля Фердинанда ганзеатическими городами, либо даже присоединить их к германским владеніям Короля Великобританскаго, если англійское правительство примет на себя удовлетвореніе Короля Неаполитанскаго. Наконец — Талейран 8-го іюля н. ст. изъявил намереніе Наполеона отдать Королю: Далмацію, Албанію и Рагузу. Прибывшій тогда в Париж, в качестве русскаго уполномоченнаго, Убри полагал выгодным, как для Австріи, так и для Россіи, чтобы Французы не владели Далмаціей, и сам Фокс, уступая желанію Императора Александра, не отказывался от предложеннаго вознагражденія, но требовал: во 1-х, чтобы оно последовало не иначе, как с согласія Короля Неаполитанскаго, и во 2-х, чтоб новое его владеніе было довольно значительно для образованія самостоятель-

123

наго государства. Отвергая Албанію и Рагузу, как іж. области принадлежащая Оттоманской Порте, Фокс требовал, чтобы к Далмаціи были присоединены вся Истрія и большая часть венеціянских владеній с городом Венеціей (⁵⁵).

Император Александр, желая возобновить переговоры с французским нравительством, повелел чиновнику министерства иностранных дел, статскому советнику Убри отправиться с порученіем к русскому послу графу Разумовскому в Вену, откуда он должен был проехать в Париж, войти в сношеніе с французским министерством на счет находившихся в плену Русских и стараться облегчить их участь, на что ему была отпущена особая сумма (⁵⁶). На случай-же возможности войти в соглашеніе с французским правительством, Убри был снабжен полномочьем, которое предоставлялось ему предъявить не прежде, как достигнув сближенія между обеими державами на определенных условіях (⁵⁷). В ноте, долженствовавшей служить ему инструкціей, было сказано, что он не имел права подписывать никаких условій, которыя: во 1-х, препятствовали-бы Россіи содержать гарнизон в Корфу, либо давали Франціи право отменять (invalider) обязательства принятыя Оттоманскою Портою в отношеніи к Россіи; во 2-х, которыя-бы признавали обмен владеній между Франціею и Пруссіей, в ущерб Курфирсту Ганноверскому, и стесненіе торговли северогерманских государств, и тем паче Даніи и Швеціи; в 3-х, ему предоставлялось согласиться на признаніе Бонапарта в сане Императора только в таком случае, если достигнете: уступки Сициліи Королю Неаполитанскому, очищенія Французами всей, или части, Далмаціи, и основанія независимых вла-

124

1806. деній между Оттоманскою Лортою и Италіей; в 4-х, ему предоставлялось признать прочія измененія сделанныя Нонапартом только тогда, когда удалось-бы достигнуть возстановленія Короля Неаполитанскаго и образованія самостоятельная владенія в пользу Короля Сардинскаго; в 5-х, он мог заключить мир отдельно от Англіи только в случае достиженія каких-либо особенных выгод (des avantages infiniment marquans) для РоссІИ, ИЛИ еслибы заключенный им трактат мог послужить к непосредственному соглашенію трех держав (⁵⁸). Очевидно, что эта инструкція ограничивала полномочье, данное русскому дипломату, да еслибы даже оно было ему предоставлено во всей силе, то для утвержденія подписаннаго им трактата обычным порядком требовалась ратификация Россійскаго Монарха. Ведете переговоров не было поручено комулибо из высших сановников, потому что нельзя было предвидеть как он будет принять. Обычное обращеніе Наполеона с представителями великих держав не позволяло подвергнуть оскорбленно посла, формально облеченнаго сим достоинством, чего нельзя было опасаться в лице такого чиновника, каким был статскій советник Убри. К тому-же русскій агент соединял в себе многія качества, необходимыя при- исполненіи даннаго ему порученія. По довольно продолжительному служенію своему в министерстве иностранных дел, он имел полное сведеніе о всех современных происшествіях, а равно об отношеніях и взаимных интересах разных кабинетов, пріобрел доверіе правительства иснолненіем довольно трудных порученій в Берлине и Лондоне и занимал с честью место повереннаго в делах Россіи в Париже (⁵⁰).

І25

По прибытіи в Париж, Убри сообщил фран- ш. цузскому министру иностранных дел о размене пленных. Талейран отвечал, что с ним не станут вести никаких переговоров не относящихся к заключенію мира, и даже отказывался открыть какія-либо дипломатическія сношенія с нашим агентом, если он не снабжен неограниченным полномочьем от своего правительства. Удивленный таким домогательством, Убри был поставлен в безвыходное положеніе: с одной стороны, ему предстояло отказаться от веденія переговоров и — быть может — упустить случай к заключенію мира, достиженіе котораго составляло предмета искренних желаній Императора Александра, а с другой, предъявив данное полномочіе, русскій дипломат подвергался опасности превзойти предоставленныя ему права, ограниченный данною ему инструкціей. Наконец, после довольно продолжительнаго колебанія, он решился предъявить свое полномочіе (plein-pouvoir absolu). Начались переговоры. Убри не соглашался на предложенія французскаго министра, несовместныя с инструкціями Императора Александра, и послал в Петербург курьера, испрашивая разрешеніе на принятіе некоторых условій, по его мненію, выгодных для Россіи. Но вместо того, чтобы выждать ответ на эту депешу, французское правительство ускорило развязку дела: Наполеон, отменив все, что было обещано от его имени Талейраном, поручил продолжать переговоры генералу Кларке. При этом не были соблюдены ни дипломатическія формы, ни обычныя правила приличія : в продолженіи нескольких дней не давали покоя нашему посланнику, утомляя его продолжительными совещаніями, и приглашая его внезапно, иногда в два часа утра, в министер-

126

îsoo. етво иностранных дел, где надлежало ему выдерживать пренія по 14-ти часов сряду, то с Талейраном, то с Кларке, сменявшими друг друга.

В продолженіи этих переговоров, французскіе дипломаты, упоенные успехами своего повелителя, предъявляли непомерные домогательства, преувеличивали силы Наполеона, не щадили угроз и требовали от Убри, чтобы он непременно согласился на их требованія. (On ne parla à M-r d'Oubril que d'accepter ou de tout rompre). Едва ЛИШЬ он, после долгих преній, достигал согласія противников на какое-либо условіе, как они отказывались от своих слов и ограничивались ничтожными уступками, требуя от него пожертвованій несовместных с выгодами и достоинством Россіи. Измученный, истомленный, подавленный лежавшею на нем ответственностью, Убри изъявляет согласіе на некоторыя из условій, но не решается утвердить их своею подписью, говоря, что подобный трактат противоречит данным ему инструкціям. „Подпишите, подпишите, настаивают французскіе министры; от воли вашего государя зависит утвердить, либо нет, заключенным вами условія." Убри все еще колеблется, берется за перо несколько раз и снова оставляет его, и наконец подписывает поднесенную ему бумагу. Пользуясь его смущеніем, Талейран и Кларке уговорили его послать адмиралу Сенявину приказаніе — отдать Бокке - ди - Катаро французским войскам (!). Но едва лишь несчастный дипломат пришел в себя, как сознав сделанную им ошибку, он известил русское посольство в Лондоне о всех обстоятельствах своей негоціаціи и присовокупил, что „идет Ответить За то ГОЛОВОЮ* (qu'il va porter sa tête à Pétersbourg) (⁶⁰).

127

Главныя условія трактата, подписаннаго генера- ше. лом Кларке и Г. Убри, 8 (20) іюля, заключались в следующем:

Русскія войска уступят Французам область Бокке-ди-Катаро. В случае занятія Черногоріи французскими войсками, они очистят сію страну, а равно и Рагузу (ст. 3-я и 4-я).

Независимость республики Семи-Островов признана обеими державами. Россія обязывается содержать там неболее 4,000 человек (ст. 5-я).

Обе державы взаимно ручались за независимость и целость владеній Оттоманской Порты (ст. 6-я).

В продолженіи трех месяцев, все французскія войска расположенный в Германіи должны были возвратиться во Францію (ст. 7-я).

Обе державы примут меры для прекращенія войны между Пруссіею и Швеціей (ст. 8-я).

По секретной статье, обе державы взаимно обязывались, в случае присоединенія Сициліи к неаполитанским владеніям, испросить у Короля Испанскаго Балеарскіе острова в пользу сына Короля Фердинанда, наследнаго принца, с королевским титулом. (⁶¹).

Очевидно, что, по условіям сего трактата, все недоразуменія между Россіею и Франціей были решены в пользу последней. Короли Неаполитанскій и Сардинскій лишились покровительства Россіи; о Ганновере не было и в помине. И по тому неудивительно, что Наполеон ратификовал эти условія чрез шесть часов после их заключенія и потребовал, чтобы со стороны Россіи последовала ратификація непозже 15-го августа н. ст. Желая отнять у русскаго правительства возможность к уничтоженію трактата, он поторопился сообщить его Порте и приказал прекратить враждебныя дей-

128

1806 ствія против Россіи на море, но не позаботился об исполненіи более важнаго условія — освобожденія русских пленных. Он предвидел, что Император Александр не утвердит договора нееовместнаго с его великодушными видами, и в особенности после самовластнаго учрежденія Рейнскаго Союза договором 12-го іюля н. ст. уничтожившим Германскую Имперію. Россійскій Монарх не мог оставаться равнодушным зрителем преобладанія Франціи, угрожавшаго порабощеніем его союзникам. Сам Убри, решаясь подписать столь невыгодныя условія, руководился (хотя и ошибочно) благою целью спасти Австрію удаленіем из Германіи французских войск. Но лорд Ярмут, которому он открыл свои надежды, полагал, что заключеніе мира не заставить Наполеона вывести из Германіи ни одного баталіона (⁶²).

Император Александр, получив трактата от прибывшаго с сим документом Убри, повелел внести это дело на разсмотреніе в Совет и по единогласному мненію всех членов Совета, признав условія, заключенныя с французским правительством, необязательными для себя и несовместными с достоинством Россіи, отказал в ратификаціи их. Наполеон, раздраженный тем, обратился к обычному своему способу вліянія на общественное мненіе: французскія газеты, офиціальныя и неофиціальныя, на-перерывразразились упреками с.-петербургскому кабинету в вероломстве и нарушеніи данных им обещаній, приписывая отказ в ратификаціи трактата (мнимой) смене наших министров и преобладанію Англіи в нашей дишюматіи (°³). Император Александр ограничился немедленным объявленіем о содержаніи трактата

129

8 (20) іюля и причинах побудивших русское пра- шш. вительетво отказать в ратификаціи его.

Убри, зная вліяніе Лагарпа на его бывшаго царственнаго питомца, привез в Петербург письмо к Императору Александру, в котором Лагарп уверял Государя, что наш дипломат действовал с чрезвычайным усердіем и сделал все, что только от него зависело. По мненію Лагарпа, Убри достиг-бы лучших результатов, еслибы переговоры с Франціей были поддержаны силою оружія; впрочем — трактат 8 (20) іюля казался Лагарпу не безвЫГОДНЫМ ДЛЯ РОССІИ (le traité me paraît convenir assez à la Russie). „Условія на счет СемиОстровов и Черногоріи вполне обезпечивали вліяніе Россіи на эти страны, a возстановленіе Рагузы служило ручательством в действительности ея покровительства. Предстоящее выступленіе французских войск из Германіи долженствовало убедить народы ея в том, что русское правительство неупускало из вида их благоденствія, и что еслибы их властители были более мужественны и честны, то с ними не отваживались - бы поступать столь недостойным образом. Росеія, по отдаленію своему, не имея возможности препятствовать разрушенію Германскаго Союза, должна ограничиваться наблюденіем, чтобы венчанные рабы Франціи не были устремлены против ней по неволе, и приготовиться к оказанію помощи тем из них, которые свергнуть наложенное на них иго." По мненію Лагарпа, Россія не имела средств непосредственно поддерживать Короля Неаполитанскаго; покровительствоже Сициліи долженствовало быть предоставлено Англичанам, для которых было весьма важно, чтобы этот остров, служащій житницею для Мальты, не достался в руки Французам.

т. п. 9

__130___

1806. Во всяком случае — продолжал Лагарп — настоящій мир есть не что иное как перемиріе, и потому должно, отказавшись надолго от мысли успокоенія Европы, принять меры на случай новаго СТОЛКНОвенія (de Vous mettre en état d'agir lorsqu'il en sera tems). Ваш непріятель никогда не откажется искренно от своих гигантских видов; он слишком подался вперед чтобы отступить. Его обычный способ действій — пріостановиться на время, чтобы оправиться, устроиться. Когда-же у него все готово, являются предлоги для возобновленія войны; он устремляется с быстротою молніи, поражает все встречаемое им на пути и останавливается не прежде как достигнув наибольших залогов успеха (et ne s'arrête qu'après avoir saisi autant de gages qu'il peut). Тогда снова настают переговоры, постоянно основанные на последних завоеваніях, переговоры — которые продолжаются до возобновленія войны. Такія насилія могут быть укрощены не коадищями, a следующими средствами: во 1-х, пріуготовленіем в тайне и с неутомимою насстойчивостью способов к наступательным и оборонительным действіям; во 2-х, сохраненіем в тайне своих намереній; в 3-х, помещеніем в иностранныя миссіи не знатных и не придворных, а людей способных, деятельных, могущих следить за происками и давать настоящее понятіе о событіях; въ'4-х, таким устройством внутренняго управленія, чтобы все распоряженгя исполнялись в точности и в надлежащее время, и чтобы ослушаніе или замедленіе в исполнены данныос приказаны подвергалось строгому наказанію, не обращая вниманія на личность виповных; в 5-х, заблаговременным назначеніем в секрете выгоднейших пунктов, для решительных действій пре-

131

восходныти силами, и наконец в б-х, когда на- іаов. станет время действовать, должно сообщить ноты и манифесты чрез гренадер (de faire porter les notes explicatives et les manifestes par les grenadiers) и быстро захватить залоги достаточные для возстановленія политическаго равновесія и для предписанія мира (⁶⁴).

После неудачной посылки Убри, в 1806 году, военныя действія Россіи против Франціи ограничивались столкновеніем войск обеих сторон в Далмаціи и на Іонических островах.

Вице-адмирал Дмитрій Николаевич Сеня'вин, еще в генваре 1806 года, прибыв в Корфу нринял от генерала Ласси начальство над русскими морскими и сухопутными силами, тогда находившимся в Средиземном море : эскадра его состояла из 10-ти линейных кораблей, 5-ти фрегатов и 24-х меныних судов; матросов, морских солдат и артиллеристов было 8,000, а сухопутных войск до 12,000 человек. Желая утвердить за собою господство на Адріатическом море, Сенявин, с помощью Черногорцев, овладел укрепленною гаванью Каттаро, присоединил к своим войскам 12,000 боккезских и черногорских охотников, вотел в сношенія с предводителем Сербов, Георгіем Черным, и склонил на свою сторону алчнаго Али-пашу янинскаго. Встреченный с торжеством жителями Каттаро, Сенявин обезнечил свои сообщенія с Герцеговиною; в несколько дней, туземцы вооружили на собственный счет и выслали в помощь русской эскадре 30 вооруженных судов.

Наполеон, между тем, заключив с Австріей

9*

132__

вое мир, заставил венскій двор не только закрыть доступ в свои гавани Русским и Англичанам, но задерживать наши купеческія суда, тогда нахонаходившіяся в Тріесте. Сенявин, узнав о том, отправился 13-го мая н. ст. с тремя кораблями и фрегатом к Тріесту и расиоложил свою небольшую эскадру там, под самыми батареями крепости; когда-же тріеетскій комендант, фельдмаршалълейтенант Цах потребовал, чтобы наши суда отошли на пушечный выстрел, Сенявин отвечал: „стреляйте! Я увижу, где лягут ваши ядра, и где мне должно стать". Напрасно Австрійцы стращали его двадцати-тысячным французским корпусом, стоявтним близ Тріеста. Сенявин приказал сказать Цаху, что откроёт канонаду по городу через час, ежели не получит задержанных судов, и заставил австрійскаго коменданта исполнить свое требованіе.

В начале іюня, Сенявин, по соглашенію с отважным черногорским митрополитом Петром Негушем, двинулся против Лористона, занимавшаго крепкую позицію близ Рагузы и сбил французскія войска с тамошних высот, 5-го іюня н. ст. Как Черногорцы не щадили пленных, то Сенявин обещал давать им по червонцу за каждаго захваченнаго в плен Француза, однако-же, не смотря на то, наши союзники продолжали резать головы пленным. Вслед за тем, Сенявин обложил Новую Рагузу и держал непріятеля в осаде до 24-го іюня.

Неожиданное событіе—подписаніе предварительных условій мира, в Париже, статским советником Убри, разстроило предположенія Сенявина: получив Высочайшее повеленіе сдать Бокке-диКаттаро Австрійцам, обязавшимся уступить сію

133

область Французам, он сохранял в тайне ро- \ж. ковую весть, но вскоре Боккезцы узнали об ожидавшей их участи и по прибытіи адмирала в Кастельново выслали к нему депутатов, которые объявили, что все жители согласились между собою, опустошив страну, оставить свое отечество и всюду последовать за его эскадрою, чтобы не сделаться рабами Бонапарта. Многія семейства отплыли в Корфу; другія, приготовя к сожженію свои домы, перебирались на суда; некоторые из жителей, движимые озлобленіем, хотели напасть на австрійскій гарнизон, занимавшій остров Курцолу, и истребить его; везде раздавался плач детей и женщин. Сенявину предстояло, исполнив данное ему повеленіе, повергнуть в отчаяніе народ преданный Россіи, либо принять на себя строгую ответственность — замедлить исполненіе Высочайшей воли и оскорбить всемощнаго тогда Наполеона: Сенявин не колебался в выборе. „Пошлем к Государю выборных из знатнейших граждан — сказал он депутатам. Будем надеяться на его милосердіе, а в ожиданіи ответа, я не оставлю вас». Немедленно привели каттарскую крепость в оборонительное состояніе; весь народ дружно вооружился; везде раздавались клики: „да здравствует Сенявин!" Жители толпились вокруг его, кланялись ему до земли, лобзали следы ног его. Получив из Парижа известіе о подписаны предварительных статей мирнаго трактата между Россіею и Франціей, Сенявин потребовал, чтобы Французы очистили Рагузу, изъявлял сомненіе на счет достоверности мира, и медлил передачею области даже и тогда, когда получил депешу о том от самаго Убри, под предлогом, что в трактате не было сказано ничего о сдаче Каттаро французским

134

1806. войскам. Единственная уступка, им сделанная, состояла в прекращены военных действій против Французов. Получив, 13-го августа, чрез русскаго посла при венском дворе, графа Разумовскаго, отзыв министра морских сил, с объявленіем Высочайшей воли о сдаче Каттаро Австрійцам, Сенявин отвечал, что, послав донесете Государю по сему предмету, остается в ожиданіи новаго приказанія. А, между тем, 26-го августа, прибыль к нему курьер, с повеленіем от 31-го іюля — продолжать военныя действія, и если Каттаро уже сдано Французам, снова занять его, потому что трактата подписанный Убри не был ратификован Государем.

Действія возобновились 2-го сентября, 1806 года. У Французов в Далыаціи было до двадцати тысяч человек, под начальством опытнаго, искуснаго Мармона; у Сенявина, за отделеніем отрядов на Іоническіе острова, всего 3,500 человек регулярных и 2,000 иррегулярных войск. Мармон, пользуясь значительным превосходством сил, атаковал Сенявина, заставил его отступить и дошел до Кастельново, но возстаніе жителей в тылу его и участіе в действіях наших морских сил положили предел успехам непріятеля; Французы, потеряв три тысячи человек и пятьдесят орудій, были принуждены отступить, во второй половине сентября, в укрепленный лагерь при СтаройРагузе; наши моряки захватили призов более нежели на милліон рублей и множество военных и жизненных припасов. С нашей стороны, урон вообще не превышал четырех сот Русских и восьмисот Черногорцев. Французы, отрезанные от моря, томимые голодолі, окруженные черногорскими и боккезскими партизанами, оставались в бездей-

135

ствіи. С наступленіем глубокой осени, Сенявин isoe. расдустпл все иррегулярныя войска, кроме двух тысяч трех сот человек, учредив телеграфы, посредствомь которых вооруженные туземцы, в случае надобности, могли собраться в 24 часа, усилил гарнизон в Каттаро, занял войсками острова Курцолу и Браццу и уговорил Али-пашу прекратить вооруженія, коими он угрожал республике Семи-Островов.

Как тогда уже были получены достоверныя известія о разрыве Россіи с Оттоманскою Портою и иовеленіе нашей эскадре отплыть в Архипелаг, для действій против Турок, то Сенявин поручил начальство в Каттаро капитану 1-го ранга Баратынскому и оставил для защиты Іонических островов часть сухопутных войск и несколько судов, а сам, с 10-ю кораблями, фрегатом и шлюиом, 10 (22) февраля 1807 года, отправился в Архипелаг. На эскадре его, кроме двух баталіонов Козловскаго полка, находились 36 человек артиллерійской прислуги и 270 стрелков. Жители Идры, Спеціи и других островов выслали, для содействія ему, пять вооруженных судов. Миновав Тенедос, наша эскадра, 20 февраля (4-го марта), стала на якорь возле англійской, вице-адмирала Дукворта, только-что возвратившейся после неудачнаго покушенія на Константинополь (⁶⁵).

ГЛАВА XVI.

Разрыв Франціп с Пруссіей. Война 1806 года.

і8ов. По расторженіи коалиціи 1805 года, Россія прекратила на время борьбу, предпринятую в защиту государств угнетенных Наполеоном, но несблизилась с Франціей. Австрія, обезпокоенная пребываніем наполеоновых войск в югозападной Германіи, враждовала Франціи, но остерегалась навлечь на себя гнев победителя. Пруссія, оставаясь в дружественных сношеніях с Россіей, заключила формальный союз с Наполеоном и разсорилась с Англіей и Швеціей. Англія, наскучив войною, стоившею ей огромных издержек, вела переговоры о мире. Наполеон постоянно стремился к своей цели — порабощенію Италіи и Германіи. Не встречая сопротивленія властолюбивым замыслам, он назначил своего брата Іосифа Королем Неаполитанским; зять его Мюрат получил Елев, Юлих и Берг с велико-герцогскил титулом; Бертье — княжество нефшательское ; сестра наполеонова Паулина — княжество гвастальское. Многіе из французских маршалов, генералов и сановников были награждены участками добычи похищенной у соседей, с титулами князей, графов и

137

баронов Имперіи. Голландцы были принуждены просить, как милости, преобразованія—так называемой— своей республики в монархію, для коголибо из принцев Наполеоновой династіи, и получили Короля в особе брата его Людовика.

Тогда-же рушилась девяти-вековая, одряхлевшая Римская Имперія. Наполеон желал дать подпавшим под иго Франціи германским владетелям такое устройство, которое способствовало-бы ему удобнее располагать их средствами, и в особенности их войсками (chair à canon, как называл он солдат своих). Для достиженія этой цели, по его внушенію, 12-го іюля н. ст. 1806 года, был заключен в Дариже акт образованія Рейнскаго Союза, в состав коего, на первый раз, кроме курфирста-архиканцлера, вошли: Баварія, Виртемберг, Баден, Верг, Гессен-Дармштадт, НассауУзинген и Нассау-Вейльбург, Гогенцоллерн-Зигмаринген и Гогенцоллерн-Гехинген, княжества: Сальм-Сальм и Сальм-Еирбург, ИзенбургъБирштейн, Лихтенштейн, герцогство Арембергское и графство Лейен. Вместе с тем, некоторые из сих владетелей приняли новые титулы: курфирст-архиканцлер (Дальберг) — принца примата; курфирст баденскій, герцог бергскій (Мюрат) и ландграф гессен - дармштадскій — великих герцогов; принц Нассау — герцога и граф Лейен — князя. Многія из мелких германских владеній были медіатизированы, (т. е. потеряли свою независимость), и владетели их сделались подданными государств, в состав коих поступили их земли. Сам Наполеон, под скромным званіем покровителя РеЙНСКаго Союза, (protecteur de la Confédération du Rhin), сделался распорядителем вооруженных сил его. Во всех войнах, веденных

138

IBM. Франціею, должны были выставлять: Баварія 30,000 человек, Виртемберг 12,000, Ваден 8,000, Берг 5.000, Гессен-Дармштадт 4,000. Нассау с прочими владеніями (из числа коих контингента принца Лейен 29 человек), 4,000, и того 63,000 человек ( ')• Впрочем Наполеон не ограничивал своих требованій этими условіями. Вслед за подписаніеи акта Рейнскаго Союза, поверенный в делах Франціи при регенсбургском сейме и члены Союза одновременно объявили сейму—первый, что Император Наполеон. после всех перемен последовавших в Германіи, не признает существованія Германской (Римской) Имперіи, a последніе, что они отделяются от сей Имперіи (²). Император Франц, получив о том сведеніе, немедленно сдожил с себя сан Германскаго (Римскаго) Императора и принял титул Императора Австрійскаго (³).

Постыдно'е рабство Германіи чужеземному властителю, дело нескольких лиц движимых корыстью либо страхом, было признано во всейстране с тупым равнодушіем, и среди общаго безмолвія раздался в защиту оскорбленнаго отечества только один голос. В виртелбергском городке Альтдорфе ф. Гессель наиечатал брошюру: „Германія в глубоком униженіи своем» (Deutschland in seiner ticten Eniiedrigungj *), которая была в тайне распространяема нюренбергским книгопродавцем ІІальмом. Даву, ^знав о том, приказал предать Пальма военному суду и по повеленію самаго Наполеона разстрелять его (⁴).

В отношеніи к Пруссіи, Наполеон поступал

*) Некоторые приписывали эту брошюру известпому публицисту Х'енцу.

139

стольже насильственно, сколько и презрительно. Он іам. позволил Мюрату овладеть вестфальскими аббатствами: Эесеном, Эльтеном и Верденом, уступленными прусскому правительству, самовластно присоединил к Франціи Везель и неозаботился своевременным сообщеніем берлинскому двору известія об учрежденіи Рейнскаго Союза. Предлагая Королю Фридриху-Вильгельму образовать Северогерманскій Союз, под покровительством Пруссіи, он в тоже время старался под рукою чрез агентов своих препятствовать исполненію этого замысла. Ведя переговоры с Россіею и Англіею, он имел в виду изолировать Пруссію, лишить ее всякой посторонней помощи и унизить ее в глазах ея прежних союзников. Когда лорд Ярмут объявил, что возвращеніе Ганновера Англійскому Королю было необходимым условіем мира, Талейран отвечал ему, что „на счет Ганновера не будет никакого затрудненія!" Фридрих-Вильгельм, постигая непрочность своего союза с Наполеоном, всячески желал замедлить явный разрыв с ним, и не только соблюдал в отношеніи к Франціи осторожность доходившую до робости, но принужден был вверить управление прусскою политикою Гаугвицу и Луккезини, совершенно преданным Наполеону. А, между тем, дорожа дружбою Императора Александра, Король продолжал вести с ним переписку в тайне, чрез Гарденберга, и даже, спустя несколько времени по заключеніи союза с Наполеоном, подписал секретный трактат с Россіею против Франціи, о котором тогдашній министр иностранных дел Гаугвиц не имел никакого сведенія. Это заставило Короля вести с русским правительством двоякія сношенія: одни,

140

1806. явныя, чрез Гаугвица, и другія, тайныя, чрез бывшаго министра Гарденберга (⁵).

В тоже время, Фридрих-Вильгельм, получая из Парижа, от своего посла маркиза Луккезини, успокоительныя известія на счет видов Наполеона, оставался в нерешительном положеніи и в отношеніи к Франціи. Но вскоре он уже не мог сомневаться в угрожавшей ему опасности.

Великобританское министерство, будучи недовольно своим уполномоченным, лордом Ярмутом, поручило дальнейшую негоціацію в Париже лорду Лаудердалю. Настойчивыя требованія Наполеона на счет уступки Сициліи и быть-может еще более разрушеніе Германской Имперіи—все это заставило самаго Фокса отказаться от надежды на мир и обратить все усилія на образованіе новой коалиціи против Франціи. С первых слов лорда Лаудердаля легко было генералу Кларке заметить. что англійское правительство искало предлога на разрыв переговоров. Лорд Лаудердаль объявил, что Е. В. Король Великобритании решился заключить мир не иначе, как на основаніи настоящаго положенія обеих держав (uti possidetis) (⁶). Генерал Кларке отвечал, что еслибы Император Наполеон предполагал заключить мир на таком основаніи, то он не выпустил-бы из рук завоеванныя им австрійскія области, с Веною, Тріестом и Фіуме, а равно Ганновер и северное прибрежье Германіи; что-же касается до Сициліи, то он не прежде согласился-бы на открытіе переговоров, как по занятіи этого острова французскими войсками. „Ежели вы станете настаивать, чтобы за вами остались голландскія колоти, продолжал Кларке — то Голландія по необходимости сделается областью Французской Имперіи, потому что Король Людовик объя-

141

вил о намереніи своем отказаться от престола, ше если колоніи принадлежавшія Голландіи не будут возвращены ей, при заключеніи общаго мира".... (⁷). После такого решительнаго отзыва, совещанія были прерваны в продолженіи целаго месяца, хотя оба англіискіе уполномоченные оставались в Париже. Желая возбудить неудовольствіе Пруссіи против Наполеона, лорд Ярмут проговорился с умыслом на дипломатическом обеде маркизу Луккезини, что французское правительство предлагало возвратить Ганновер Королю Великобританскому. Прусскій посланник поспешил сообщить это сведеніе в Берлин, присовокупив от себя, что „не всегда в вине бывает правда, и что быть-может англійскій уполномоченный хотел поселить раздор между берлинским и парижским кабинетами". Но изъявив сомненіе на счет действительнаго факта, Луккезини, по обычной склонности своей распускать всевозможныя сплетни, донес своему двору, будтобы Наполеон предлагал Россіи Прусскую Польшу, и еще будтобы Император Александр и Наполеон в тайне согласились между собою возстановить Королевство Польское в пользу Великаго Князя Константина Павловича (⁸). Хотя французскому правительству удалось перехватить депешу прусскаго посланника, однакоже дубликат ея был получен 7-го августа н. ст. в Берлине и возбудил там большую тревогу. Роковое донесеніе о намереніи Наполеона — отнять Ганновер у Пруссіи, подтвержденное известіями из Лондона, разнеслось с быстротою ыолніи по всей стране; и без того уже проявлявшееся в Пруссіи чувство ненависти к Наполеону и Французам возникло с новою силою. 9-го августа н. ст. Король приказал немедленно поставить армію на военное положеніе.

142

îsoo. Желая однакоже выиграть время, необходимое для ириготовленія к войне, и быть-может все еще лаская себя надеждою иабежать разрыва с Франціей, Фридрих-Вильгельм послал генерала Енобельсдорфа в Париж, на смену отозваннаго по желанію Наполеона маркиза Луккезини. Граф.Гаугвиц полагал, что Кнобельсдорфу удастся усыпить бдительность опаснаго непріятеля и дать время Пруссіи не только собраться с силами, но и войти в сношеніе с прочими державами для совокупнаго действія против Франціи (⁹).

Предпринимая войну, Пруссія вовсе не была готова к ней и не могла надеяться на быструю помощь своих соседей. Император Александр, получив известіе о вооруженіях прусскаго правительства и приглашеніе участвовать в предлежащей борьбе, дал весьма благопріятный ответ Королю, уверяя его, что: „не только союзник пребудет верен своему союзнику, но что друг явится в челе многочисленной и отличной арміи в помощь своему другу" (^І0). Слова эти были искренни, но для сбора сильной русской арміи, после разгрома при Аустерлице, и для прибытія ея в Пруссію требовалось более трех месяцев. Со стороны Англіи, хотя были отменены враждебныя действія, столь вредныя для прусской торговли, однакоже блокада северо-германскаго прибрежья продолжалась до 13-го (25-го) сентября, потому что берлинскій двор долго не посылал в Лондон офиціальнаго извещенія о разрыве с Франціею. Великобританское правительство настаивало, чтобы первым условіем союза между Англіею и Пруссіею было возвращеніе Ганновера Королю Георгу III, но граф Гаугвиц, не желая разстаться с пріобретенною им добычею,

__143___

тянул дело, и союзный трактат с Англіей бнл іаѳ подписан уже в ноябре.

Соглашекіе с Австріею шло еще медленнее, как уверял граф Гаугвиц—из опасенія, чтобы Австрійцы не известили Наполеона о намереніях Пруссіи; в действительности-же — быть-может — из стыда просить помощи у тех, которьш Пруссія незадолго пред тем отказала в содействіи. Переговоры между обеими державами открылись не прежде начала сентября н. ст. Австрія изъявила сочувствіе к Пруссіи, но после значительных потерей ею понесенных была принуждена ограничиться вооруженным неутралитетом и высылкою сильнаго .корпуса в Богемію для охраненія собственных пределов.

Война с ІПвеціей была прекращена и прусскій. корпус Калькрейта, стоявшій в Домераніи. перешел на западную границу государства, но не было принято никаких мер к своевременному содействію Шведов, что инело весьма невыгодныя последствія для Пруссіи.

Что касается до северо-германских владетелей, то все они, за исключеніем курфирста гессенскаго и герцога мекленбург-шверинскаго, с большею или меньшею готовностью, изъявили согласіе вооружиться в пользу Пруссіи, но силы их вообще не могли оказать значительная вліянія в борьбе против Фран-

Щи(^І!).

Таким образом Пруссія в начале войны могла

надеяться только на свои собственныя войска, которыя частью из опасенія преждевременно возбудить подозреніе Франціи, частью из экономических разсчетов, были весьма недостаточны. Забыто было старое правило : „если хочеш избежать войны, будь готов к ней". Араія, выставленная для про-

144

хвое, тиводействія Французам, считала в рядах не более 130,000, a вместе с саксонскими войсками до 150,000 человек (¹²). Со стороны-же Наполеона, было собрано в Германіи до 200,000 человек (¹³), не считая контингентов Рейвскаго Союза.

В отношеніи к качеству войск и к способностям их начальников, прусская армія стояла несравненно ниже французской. Будучи слишком многочисленна в отношеніи к народонаселению страны, она комплектовалась не только наборами, но и вербовкою, доставлявшею весьма ненадежных солдата. Как производство в офицеры было доступно только дворянам, то нижніе чины, невозбуждаемые надеждою на повышеніе, удерживались в порядке лишь одним страхом. Прусскій солдат в глазах его начальников был дикая тварь, управляемая исключительно посредством фухтелей, палок и шпицрутена. Продовольствіе его было весьма скудно: каждый из нижних чинов получал в год от 2 талеров до 2 талеров 12 грошей и ежедневно lVs фунт, плохо испеченнаго хлеба (Kleibrod). В походе выдавалось по два фунта хлеба и по Ѵг фунта мяса в сутки. Одежда прусскаго солдата — мундир и исподнее платье, сшитые из толстаго сукна, сквозь которое, по современной поговори „можно было просеевать горох», были такого покроя, что носившіе их люди не могли свободно действовать оружіем. Летом нижніе чины носили холіцевыя рейтузы, оставаясь в них и в осеннем походе 1806 года, не смотря на холодныя ночи. Шинелей у солдат не было. В прусской арміи употребляли пудру и носили косы; высшіе начальники на инспекторских смотрах имели при себе нормальную меру, которою меряли косы нижних чинов. Почти все прусскіе генералы были

145

люди выжившіе из лет и ни к чему неспособ- іаи. ные. Генерал моложе 64-х лет считался исключеніеи; -почти всем генерал-лейтенантам было до 70 и болеелет; штаб-офицерам—от 50 до 60. У Клейста в магдебургском гарнизоне находилось 19 генералов, которым в совокупности было 1300 лет. Представителем прусскаго генералитета мог считаться Рюхель, тот самый, который, на одном из потсдамских парадов, увлеченный безсмысленньга восторгом, сказал: „таких генералов, как господин Бонапарте, в арміи Его Величества нашего Короля много". Хозяйственная часть войск представляла странныя противоположности: подвижные магазины и лазареты были недостаточны и не поспевали вслед за арміей, а, между тем, огромные обозы затрудняли ея движете. Не говоря уже, что у всякаго пехотнаго офицера была верховая лошадь, (потому что -говорил Рюхель —прусскому дворянину не пристало ходить пешком), и чрез то баталіонный обоз напрасно увеличивался пятидесятью лошадьми, начальники войск возили за собою множество ненужных вещей. В походе 1806 года, один из поручиков мёллендорфова полка имел в обозе фортепьяно. Сам прусскій генералисимус, семидесяти-летній герцог брауншвейгскій, считал необходимым иметь при себе молоденькую француженку (¹⁴).

Вооруженіе прусской пехоты было весьма плохо. Для удобнейшей носки ружей в отвесном положеніи, делали прямые короткіе приклады (Kuhfûsse), не позволявшіе удобно прицеливаться, а для звонких темпов ослабляли гайки. Ружья полировали и тёрли с таким усердіем, что из них было опасно стрелять боевыми зарядами. Стрельбе в цедь обучались только по десяти челоізек (стрелт. п. іо

___146

1806. ков) в роте, снабженных нарезньш оружіем, да и те не имели понятія о действіи в разсыпном строю, Боевыя движенія производились медленно, по 75-ти шагов в минуту, и только лишь при развертываніи фронта пехота двигалась удвоенным шагом (Dublir-schritt). При встрече с непріятелем, предполагалось выдвигать, сквозь интервалы между баталіонами, вперед на 50 шагов, полковыя орудія, которыя должны были, открыв огонь, продолжать стрельбу до сближенія пехоты на ружейный выстрел, а потом отъезжали за фронт. Наступленіе пехоты производилось — как в Семилетнюю войну — эшелонами и целыми линіями. Против кавалеріи строили баталіонныя трех - шереножныя каре, при чем полковая артиллерія становилась по углам, а передки и зарядные ящики—внутри каре.

Кавалерія вообще была лучше пехоты, но неудобства, происходившія от слишком старых генералов и штаб-офицеров, оказывались в ней еще более вредными нежели в других родах войск.

Артиллерія, за исключеніем конных и баталіонных (полковых) орудій, состояла из двенадцати-фунтовых пушек, кои предпочитались орудіям меньших калибров, по дальности своего действія, и в особенности по большей действительности стрельбы картечью.

Прусскій генеральный штаб отличался обширными сведеніями исключительно по математической и топографической частям, и по тому местность преимущественно обращала на себя вниманіе офицеров этого ведомства, безпрестанно разсуждавших о сообщеніях и позиціях и никогда не принимавших в разсчет вооруженныя силы и дух войск. Генерал-лейтенант Граверт и полковник Массен-

147

бах были представителями такого односторонняго ю». воззреяія на военное дело (¹⁵).

Прусская армія, уступавшая и в числе и в качестве арміи Наполеона, плохо одетая, обутая и скудно снабженная необходимейшими жизненными запасами, не получившая настоящаго боеваго рбразованія, предводимая дряхлыми генералами и неопытными офицерами, не смотря на все это, считала себя первою арміей в Свете. Конечно — прусскіе солдаты, особенно женатые, оставлявшіе свои семейства в самой крайней нужде, выступали в поход не с таким увлеченіемъ/каким были преисполнены Французы, из коих каждый мечтал „носить маршальскій жезл в ранце". За то — самонадеянность прусских офицеров неимела пределов. Порицая Австрійцев (Weissrôcke) за неудачи ими понесенныя при Ульме и Аустерлице и глумясь над ними, прусскіе прапорщики и поручики (Blaurocke) отзывались с презреніем о Французах. „Они еще не имели дела с Пруссаками — говорили эти безбородые воины. Пусть только встретятся с нами; на нашей стороне будет победа, вероятно слишком легкая, чтобы доставить нам славу". (Sie haben noch keine Preussen vor sich gehabt. Ertônte nur einmal der Ruf ins Feld, so ware der Sieg unser; ein leichter Sieg, wahrscheinlich allzu leicht, um ehrenvoll zu sein). Еще накануне сраженій при Іене и Ауэрштедте, прусскіе офицеры, проходя чрез Веймар, давали обещаніе: „покончить разом с сан-кюлотами!" (mit diesen jenigten Sans-culotten wollen лѵіг schon fertig werden)... Один из генералов уверял, что Бонапарте негодится в прусскіе капралы (Der Bonaparte verdient nicht einmal Korporal in der preussischen Armée zu sein). Весьма замечательно, что герцог брауншвейгскій не разделял этих сангвинических убеж-

148

J806. деній, ссшневался в успехе и даже согласился принять начальство над арміей единственно для того, чтобы отклонить войну (!). Нередко в откровенной беседе с ближайшими к нему лицами он отзывался о принце Гогенлоэ, как о пустом, слабом человеке, позволявшем водить себя за нас Массенбаху, называл фельдмаршала Мёллендорфа тупым старцем, Калькрейта — пронырою, прочих генералов — бездарными староверами : „и с такими людьми хотят воевать против Наполеона!" говорил герцог. Впрочем —как сам он, такъмногіе другіе, полагаясь на уверенія Гаугвица и прибывшаго тогда из Парижа в Берлин Луккезини, полагали, что еще не скоро дойдет дело до разрыва с Франціей (¹⁶). Граф Нессельрод, посланный в главную квартиру прусской арміи, удивлялся, не видя никаких военных приготовленій (¹⁷).

Фридрих-Вильгельм видел недостатки своей арміи, и потому весьма основательно не желал войны; изменить-же военныя учрежденія Пруссіи, освященные подвигами Семилетней войны, он не отваживался: что сказали-бы герои прошлаго века, еслибы молодой, неопытный в боевом ремесле, Государь стал вводить новые уставы? Но не желая войны и не будучи готов к ней, Король сам ускорил развязку своих сомеительных отношеній к Франціи. 25-го сентября н. ст. была отправлена к прусскому резиденту в Париже, генералу Кнобельсдорфу, нота, заключавшая в себе крайнія условія (ultimatum) берлинскаго двора, вместе с письмом Короля к Наполеону, на двадцати страницах, в коем были изложены все поводы к неудовольствію Пруссіи, поданные французским правительством. Эти злогіолучныя депеши были отосланы Талейраном в

_ ¹⁴⁹

главную квартиру Наполеона, находившуюся в Вам- мое. берге, и получены там 25-го сентября (7-го октября).

Король домогался: во 1-х, чтобы французскія войска, расположенный в Германіи, немедленно отошли за Рейн, начав отступленіе в тот самый день, когда последует ответ на отзыв прусскаго правительства, именно 8-го октября н. ст., во 2-х, чтобы со стороны Франціи не было никакого препятствія образованію Севернаго Союза, заключающаго в себе германскія владенія непоиленованныя в акте Рейнскаго Союза, и в 3-х, чтобы неотлагательно были открыты переговоры для решенія всех спорных вопросов, при чем предварительными условіями долженствовали бытьотделеніе Везеля от Французской Имперіи и возвращеніе Пруссіи трех вестфальских аббатств занятых войсками великаго герцога бергскаго (¹⁸).

Ответом Наполеона прусскому правительству были воззваніе к своей арміи о начале войны и оскорбительныя выходки в бюллетене на счет Короля и Королевы (¹⁹). Со стороны Пруссіи последовало объявленіе войны немедленно по истеченіи срока, означеннаго в предложенных условіях, именно 9-го октября н. ст. (^2С).

Пользуясь сосредоточеніем своих сил на немногих пунктах, способностью своих войск к быстрым движеніям и уменьем продовольствовать армію средствами страны служившей театром действій, Наполеон отрезал прусскую армію от ея сообщеній с Берлином и другими важнейшими пунктами. В одной из первых встреч был убит принц Людовик, прусскій Алкивіад, давшій слово —не пережить бедствій своего отечества, и погибшій прежде нежели они обрушились на Пруссію. Вскоре за тем, в один и тот-же день, 2

150

1805. (14) октября, вооруженный силы Пруссіи были сокрушены в двух сраженіях, при Іене и Ауэрштедте: ни отвага Блюхера, ни самоотвержен! е Короля и старых героев Семилетней войны, немогли устоять против превосходных войск, движимых мыслью геніяльнаго полководца. Сам герцог брауншвейгскій, Рюхель и другіе прусскіе начальники были убиты, либо ранены. Безсознательная самонадеянность уступила место паническому страху; целыя дивизіи слагали оружіе без выстрела; сильныя крепости сдавались гусарским отрядам. Величественное созданіе Великаго Фридриха пало в несколько дней. Король Прусскіи, потеряв армію, столицу, государство, искал спасенія в отдаленнейшей из областей своих. Наполеон, властелин Германіи, объявил курфирста гессен-кассельскаго и герцога брауншвейгскаго лишенными владеній. Потолки мужественных Тевтонов трепетали пред ним, и только лишь твердая душею жена—герцогиня веймарская Луиза неустрашилась его. Удивленный ея присутствіем духа, Наполеон сказал Раппу: „вот женщина, которую не могли испугать наши двести пушек." (Voilà une femme à la quelle pas même nos deuxcents canons n'ont pu faire peur).

9-го (21-го) октября, Наполеон, на марше к Берлину, встретив маркиза Луккезини, посланнаго к нему Королем Фридрихом-Вильгельмом, с просьбою о мире, предложил ему чрез гофмаршала Дюрока: „уступку всех областей лежащих между Эльбою и Рейном; уплату контрибуціи в сто милліонов франков; обязательство невмешиваться, ни под каким предлогом, в дела Германіи, и согласіе на все перемены там сделанныя, либо могущія произойти в последствіи." Лукке-

151

зини не отважился подписать такія условія и от- .«и. правился к Королю, чтобы испросить его разрешеніе. Фридрих-Вильгельм, покоряясь необходимости, согласился на все и уполномочил генерала Цастрова, вместе с маркизом Луккезини, заключить мир. Но когда они прибыли в Берлин», занятый французскими войсками, и изъявили Дюроку, 18 (30) октября, согласіе на помянутыя предложенія, Наполеон, тогда уже получив сведеніе о сдаче корпуса принца Гогенлоэ, вознамерился продолжать войну. Король, еще не зная о том, послал к нему следующее письмо:

„Государь, брат мой!

„Решась просить мир у Вашего Императорскаго Величества, я руководился нетолько разсудком, но и сердцем. Не смотря на ужасныя жертвы от меня Вами требуемыя, я желаю искренно, чтобы сей мир, уже упроченный принятіем предложенных условій, подал мне возможность возстановить дружескія отношенія с Вашим Величеством, прерванныя кратковременного войною. Желая неотлагательно явить доказательством доверія к вам искренность моих чувств, я, не ожидая даже подписанія мирных условій, остановил движеніе русских войск.

„Душевно желаю, чтобы Вы были приняты в моем дворце, как можно лучше, к чему принял я все зависевшія от меня меры. Позвольте мне, с моей стороны, поручить великодушію Вашего Императорскаго Величества мою столицу и Бранденбургію. Скудно одаренная природою эта область есть как-бы созданіе моего безсмертнаго деда. Благоволите, Государь, считать ее памятником им воздвигнутым самому себе: сходство между вами и сим великим мужем, конечно, побудить Вас

152

1806. пощадить его твореніе. Осмеливаюсь также просить Вас об исключеніи из тяжких жертв от меня требуемых гальберштатской области и земель принадлежащих к герцогству магдебургскоыу. Исполненіе этой просьбы почту драгоценным знакомь вашего ко мне благорасположенія," и проч. (²¹)-

Письмо Короля не изменило намеренія Наполеона— пріобр есть на счегь Пру ссіи Залоги, могущіе, при заключеніи общаго мира, послужить вознагражденіем за французскія, голландскія и испанскія колоши захваченныя Англичанами. Уполномоченные Пруссіи просили, чтобы, по крайней мере, было заключено перемиріе, и Наполеон согласился на то с условіями: во 1-х, чтобы прусскія войска отступили за нижнюю Вислу, в Кенигсбергу, предоставя Французам крепости: Данциг, Грауденц, Торн, Кольберг, Глогау, Бреславль, Гамельн и Ніенбург; во 2-х, чтобы Король обязался, в продолженіи перемирія, недопускать в свои владенія никаких чужеземных войск. Фридрих-Вильгельм не подписал этого перемирія, поручив судьбу собственную и своей монархіи великодушному заступничеству Императора Александра (²²).

Такой поступок Короля, несогласовавшійся с обычною ему нерешимостыо. был последствіем его дружеских сношеній с Россійским Монархом. Еще 11 (28) октября, Фридрих - Вильгельм послал из Кюстрина в Петербург капитана Шёлера, с известіем о пораженіях понесенных на реке Заале. Но еще прежде нежели Шёлер успел исполнить данное ему порученіе, Император Александр, уже получив сведеніе о несчастіях, постигших Короля, писал к нему, уве-

ряя в неизменной своей к нему преданности___

„Волнуемый сомненіем и душевным безпокой-

153

ством, долгом считаю повторить Вашему Вели- ше. честву самое торжественное обещаніе в том, что каковы бы ни были последствія ваших великодушных усилій, я никогда не откажусь от известных вам моих намереній. Будучи вдвойне евязан с В-м В-м, в качестве союзника и узами нежнейшей дружбы, не нахожу никакой жертвы, никаких усиліи, которых-бы я несделал, чтобы доказать вам вполне мою преданность драгоценным обязанностям, на мне лежащим.....

„Соединимся теснее, нежели когда либо; пребудем верны чести и славе, и предоставим прочее Промыслу, который, рано или поздно, положить конец успехам хищенія и тиранства, даруд торжество святому делу".... (²³).

В ответ на это письмо, Король, уже отказав утвердить перемиріе на предложенных Наполеоном условіях и уволив в отставку Гаугвица, *) писал между прочим, Императору Александру:

.....„Нет ничего столь неизменнаго, Государь,

как мною принятое намереніе — следовать вместе с вами одной и той-же политике. Каждый день утверждаете меня в этом намереніи, потому что в каждый день более и более развиваются обширные планы необъятнаго властолюбія Наполеона, побуждая все государства, сохранившія независимость, соединиться против отъявленнаго врага их самостоятельности" (²⁴).

Тогда-же Фридрих-Вильгельм, в письме к Императору Францу, извещал его о решимости своей — действовать за-одно с Императором Але-

*) Король предтожил министерство иностранпых дел Штейну; когда-же Штейн уклонился от этого назначенія, министерство было вверено генералу Цастрову, котораго все виды клопилпсь к толу, чтобы, во что ни стало, помириться с Наполеономѵ (Hôpfaer. III. 5).

154

1806. ксандром. „Принимаю—писал Король—такое-же обязательство, и в отношеніи к Австріи, если это, как я льщу себя надеждою, может побудить В. В-во к содействію нам."

Наполеон, по вторженіи в Пруесію, учредил в завоеванных областях французское управленіе. В Берлине, он потребовал, чтобы прусскіе сановники и прочіе гражданскіе чины присягнули ему на верность службы. Пять министров решились первые на это постыдное дело, извиняясь в последствіи желаніем сохранить в порядке вверенныя им ведомства. Декрет Наполеона о чрезвычайной контрибуціи в 100 милліонов франков, наложенной на Пруссію, последовал 15-го октября н. ст. на другой день по одержаніи побед при Іене и Ауэрштедте; курфирст саксонскій также должен был уплатить 25 милліонов, герцог саксен-вейыарскій 2 милліона, Гановер 9 милліонов, курфиршество гессенское, герцогство брауншвейгское и некоторыя мелкія владенія 23 милліона, всего-же на Пруссію и бывших ея германских союзников наложена была сумма в 159 жилліонов франков. Биньон, стараясь оправдать эти алчные поборы, приводит слова Маккіавелли: „Французы падки на чужое добро, но они расточают его также как и свое..... Они проедают охотно с ограбленными им людьми полученную от них наживу" (²⁵). В продолженіи полутора месяца, многія прусская крепости, вместе сь главною из них Магдебургом, почти без выстрела сдались Французам. Наибольшее сопротивленіе оказали силезскія крепости германским контингентам Наполеонова брата Іеронима и приставленнаго к нему, в качестве дядьки, Вандамма. Народы Германіи сами ковали цепи на своих братій, а властители их напере-

155

рыв изъявляли покорность чужеземному государю, іао*. Саксонскій курфирст присоединил свои войска к арміи Наполеона. Король баварскій первый подал пример родственнаго союза одной из древних европейских династій с семейством Бонапартов, выдав свою дочь Августу за Наполеонова пасынка Евгенія Богарне. Личныя качества юнаго принца оправдывали сей союз, но Император Александр не одобрял его, потому что это вело к возвышенію гордыни Наполеона, и желая выказать свой образ мыслей, приказал объявить секретарю баварской миссіи в Петербурге Г. д'Ольри (d'Olry), что предположенный незадолго пред тем брак Великой Княжны Екатерины Павловны с Наследным баварским принцем не мог состояться, за тем, что Государь Император не хотел затруднять (gêner) принца, которому быть-может Бонапарте назначал супругою какую-либо из своих родственниц, подобно тому, как вышла принцесса Августа за Евгенія Богарне. Г. Ольри отвечал передавшему волю Государя, князю Чарторыскому, увереніем,что его Государь и вся его фамилія, в особенности-же Наследный принц, искренно будут сожалеть о том, и что потеря благоволенія Его Императорскаго Величества для них весьма горестна. Князь Чарторыскій, невходя в дальнейшія офиціальныя объясненія, упомянул о содействіи баварских войск Французам в минувшую войну против Россіи и Австріи, которыя не только не сделали никакого вреда курфирсту *), но, напротив того, предполагали доставить ему значительный выгоды, еслибы он присоединился к их

*) Владетель Баваріи тогда еще не был лризнап Россіей в коро левском сане.

1806. союзу. Г. д'Ольри изъявил сожаленіе, что об этом не было своевременно сообщено курфирсту, который, вероятно, не принял-бы сторону Франціи. Но князь Чарторыскій весьма основательно заметил, что „зная достаточно курфирстовых министров, союзйики немогли открыть им своих планов» (²⁶). Действительно Монжелас и прочіе баварскіе министры были на жалованье французекаго правительства.

Наполеон, в продолжены пребыванія своего в Берлине, объявил, декретом от 21-го ноября н. ст. о континентальной блокаде. Преобладаніе Англичан на море побудило его к принятію враждебных мер против торговли и частной собственности англійских подданных на материке Европы. На основаніи помянутаго декрета, было повелено:

1) Считать великобританскіе острова состоящими в блокадном состояніи.

2) Прекратить с ними торговлю и всякія сношенія.

3) Каждый из англійских подданных, находящихся в странах занятых французскими, либо союзными Франціи, войсками, подвергался аресту в качестве военнопленнаго.

4) Магазины, товары и всякія имущества, принадлежащія Англичанам, подлежали конфискации.

о) Торговля англійскими товарами и изделіями англійских фабрик была запрещена.

6) Морским судам, плывущим из Англіи, либо из англійских колоній, не дозволен был вход во французскія гавани.

7) Окончательное, разбирательство вопросов по исполненію настоящаго декрета, было предоставлено

157

особым судам (tribunaux des prises), учрежденным іт. в Париже и Милане.

8) Повелено министру иностранных дел сообщить помянутый декрет Королям: Испанскому, Неаполитанскому, Голландскому и Этрурійскому, а равно и всем прочим союзниками, Франціи (²⁷).

В последствіи увидим, каких притесненій и бедствій послужил поводом этот декрет, и как самый виновник его сделался нарушителем своего чудовищнаго созданія.

Наполеон, выехав 25-го ноября н. ст. из Берлина в Кюстрии, получил там от Дюрока известіе об отказе Короля заключить леремиріе на требуемых от него условіях. По прибытіи в Познань, вместе с сопровождавшим его туда прусским генералом Цастровым, Наполеон сказал ему: „Король объявил генералу Дюроку, что он не оставить союза с Россіей; на его ответственности лягут все последствія могущія произойти от продолженія войны. Ежели французскія войска одержать победу над русскими, то не станет Королевства Прусскаго. Я желаю мира с Англіею и Россіей и от них зависит будущность Пруссіи", и проч. (²⁸). Несколько дней спустя, 6-го декабря, он писал к Королю в таком-же тоне (²⁹). Переговоры не имели—да и не могли иметь — успеха. Еще 7 (19) ноября, Наполеон объявил своему сенату, что он принял неизменно намереніе не возвращать ни Берлина, ни Варшавы, ни прусских областей занятых его войсками, до заключенія общаго мира, пока не будут возвращены фравцузскія, испанскія и голландскія колоніи, и не упрочится независимость Оттоманской Порты (³⁰).

158

мое. Успехи Наполеона возбудили надежды Поляков на возстановленіе независимости их отечества. Еще в 1805 году, они хотели вооружиться в пользу Французов, но Пресбургскій мир не позволил осуществиться их намеренію. Когда-же Наполеон, после сраженія при Іене, прибыль в Берлин, явились к нему познанскіе депутаты с просьбою принять их страну под покровительство Франціи. Предложеніе было принято, и в начале ноября н. ст. появилась прокламація, за подписью служившаго во французской арміи генерала Домбровскаго и одного из защитников конституціи 3-го мая 179] года, Выбицкаго, призывавшая польскую молодёжь на защиту отечества (³¹). В короткое время было сформировано несколькО баталіонов. Поляки принимали Французов как братьев, a прибытіе Наполеона в Познань послужило сигналом к шумным изъявленіям восторга. Заметим однакоже, что Наполеон и тогда, как и впоследствіи, выказал в отношеніи к Полыпе осторожность, долженствовавшую охладить их безотчетныя выходки. Восхваляя их самоотверженіе, он отзывался загадочно о судьбе Польши (³²). Благоразумнейшіе из Поляков весьма основательно полагали, что возстановленіе Польской Монархіи не согласовалось с видами и обычною системою действій Наполеона (³³). По занятіи Варшавы французскими войсками, Наполеон, одобрив учрежденіе там временнаго правительства, приказал назначить в состав его исключительно уроженцев Прусской Польши (³⁴). Действуя таким образом, он избегал разрыва с венским двором, расположеніе котораго для него было очень важно, и в особенности при наступленіи к русским границам.

ГЛАВА ХѴП.

Война с Французами І806—1807 годов. Сраженія при Пултуске и Голымине.

Приступая к изложенію еобытій войны 1806 и ^180С1807 годов, со времени появленія на главном театре действій русских войск, считаю необходимым дать понятіе о приготовленіях к войне и средствах Россіи.

Во второй половине 1806 года, Россія не успев еще прекратить враждебныя действія в Закавказье с Персіею, была угрожаема войною со стороны Оттоманской Порты, возбужденной против Россіи происками Французов. Это обстоятельство, отвлекая к югу значительную часть русских войск, непозволяло нам действовать на западе всею массою сил и много способствовало успехам Наполеона. По уничтоженіи прусской арміи и завоеваніи Французами большей части прусских владеній, некоторые из наших государственных людей полагали, что мы должны были, во что бы то ни стало, искать мира. По словам их, Россія тогда находилась почти в таком-же положеніи, в каком была Пруссія в начале октября 1806 года и если единственная армія, состоявшая в нашем распо-

160

1806. ряженіи, была-бы разбита, то все пространство зададных областей Россіи подверглось-бы нашествію непріятеля, который мог не только возбудить в них возстаніе, но и взволновать весь народ обещаніем свободы помещичьим крестьянами В настоящее время (в 1806 году) — по их мненію — нельзя было действовать так, как при открытіи войны с Французами в 1805 году: прежде шло дело о поддержаніи государств служивших преградою Наполеону, а теперь, когда они пали, либо приведены в бездействіе, надлежало ограничиться собственньш охраненіем, и этого требовала самая польза наших соседей, потому что еслибы мы подверглись гибели, то они потеряли-бы последнюю надежду лучшей будущности. Следовательно — мы должны были открыть переговоры о мире, и открыть их как можно скорее, пока наша армія еще не подверглась пораженію. Непріятель, по всей вероятности, уже имея сведенія о формированіи наших резервов и сборе милиціи, о значительных пожертвованіях, предложенных всеми народными сословіями, о наших победах над Персіянами и выгодном расположены нашей арміи на Дунае, сообразить затрудненія его ожидающія при вторженіи в Россію : удаленіе от источников его собственных средств, суровый климат, неблагопріятное время года. Что-же касается до условій, на которых нам следовало заключить мир, то главным из них — говорили они — долженствовало быть спасете Имперіи. Основанія трактата 8 (20) іюля были несвоевременны: с одной стороны, мы уже не могли надеяться, чтобы Французы очистили Германію после всех сделанных ими завоеваній, а с другой — мы получили право на вознагражденіе за обратную уступку Порте турецких

__161_

областей занятых нашими войсками. Впрочем — ше. многіе у нас полагали, что учрежденіе в соседстве Россіи новых государств, хотя-бы даже состоящих в зависимости от Наполеона (!), нисколько не было для нас вредно, но мы должны были поставить за непременное условіе (sine qua non), чтобы французскія войска в непродолжительный срок очистили занятыя ими прусскія области и отошли за Везер, либо, по крайней мере, за Эльбу. Россія, с своей стороны, могла возвратить Туркам все отнятыя у них крепости и земли, и очистить Каттаро, и даже республику Семи Островов, с тем однакоже, чтобы Франція отказалась от Венеціянской Далмаціи, либо, по крайней мере, от Каттаро. Королю Фердинанду надлежало отдать Сицилію, а Короля Сардинекаго предполагалось вознаградить и обезпечить ручательством всех державъС¹).

Таковы были основанія, на которых хотели у нас открыть переговоры с Наіюлеоном. Нет сомненія в том, что он не принял-бы этих условій и воспользовался-бы такими предложеніями для убежденія союзных с Россіей держав в себялюбіи нашей политики. Но Император Александр не вдался в ошибку, руководясь высокою целыо—исподненія принятых им на себя обязательств, поддерживать своих союзников и не допускать исключительнаго преобладанія Наполеона.

После разгрома при Аустерлице, одною из первых забот Россійскаго Монарха было приведете наших вооруженных сил в такое положеніе, чтобы оне могли с успехом противиться грозному противнику. Для изысканія к тому средств, Государь, под личным своим председательством, учредил Военный Совет. в составе коего были

т. и. Л

162

і8об. членами : фельдмаршалы граф Салтыков (воспитатель Императора) и граф Мих. Федот. Каменскій; генералы: Мих. Илар. Еутузов, военный министр Вязмитинов, Ласси, генерал-квартирмейстер Сухтелен и граф Петр Александр. Толстой, а правителем дел начальника военно-походной канцеляріи, граф Ливен. Обязанностями Совета были: начертаніе операціоннаго плана на случай войны и пріисканіе мер к скорейшему и удобнейшему формированію войск.

Потери в войсках, понесенныя в 1805 году, и учрежденіе новых полков заставили сделать два набора: один по 4 человека с 500 душ, с разрешеніем принимать новобранцев полувершком ниже указной меры, т. е. в 2 аршина ЗѴг вершка (²), и другой по одному человеку с 500 душ, с уменьшеніем указной меры еще на полувершок т. е. до 2-х аршин 3-х вершков, и с тем, чтобы поступающіе на службу были не старее 36-ти лет (³). Сформированы вновь полки: Гродненскій гусарскій, восемь драгунских, одиннадцать мушкетерских и девять егерских (⁴). Л. Гв. Егерскій баталіон, усиленный другим баталіоном, назван Л. Гв. Егерским полком (⁵). Сформировано вновь восемь батарейных, шесть конных и две понтонныя роты (⁶). Вся артиллерія, до того времени разделявшаяся на полки и баталіоны, переобразована (за исключеніем гвардейскаго баталіона) в 18 бригад, приписанных к дивизіям одних с ними номеров (⁷). Из инспекцій, на которыя до того времено делились войска, составлено сперва 13, а потом 18 дивизій, при чем инспекціи Кавказская, Оренбургская и Сибирская остались в прежнем своем виде (⁸). В каждой дивизіи было от б-ти до 7-ми пехотных, три кавалерійских и два казачьих полка, от 5-ти до

163

6-ти артиллерійских рот, и одна піонерная; кроме івдв. того, при некоторых дивизіях состояло по одной понтонной роте. Усилена была выделка оружія на заводах Тульскож и Сестрорецкш, иразрешено частным людям изготовлять и ставить в казну оружіе, а также делать солдатскія ружья на казеннои С.-Петербургском чугунно-плавильном заводе, с отп j ском за каждое такой-же платы, какая производилась за ружья на Сестрорецком заводе, именно по 11 рублей 99 копеек (⁹). Учреждены запасные парки на восемь дивизій в Вильне, Несвиже и Бресте. На случай движеній войск, стоявших на западной границе, повелено собрать с губерній кіевской, черниговской, харьковской, полтавской, екатеринославской и херсонской, для образованія подвижных магазинов: 5,382 фуры, 6,192 пары волов и 3,588 погонщиков (¹⁰). Заложены в различных местах западных губерній, магазины и повелено содержать в них 83,000 кулей муки, 8,000 четвертей круп, и 128,000 четвертей овса (^п).

Для снабженія войск офицерами были приняты чрезвычайныя меры: приглашены дворяне, не моложе шестнадцати лет, вступать на несколько месяцев в кадетскіе корпусы, для обученія фронтовой службе, после чего их определяли в армію первыми офицерскими чинами. Повелено принимать в военную службу студентов, из дворянскаго и прочих сословій, окончивших курс наук в университетах, и по минованіи шести месяцев представлять их к производству в офицеры, хотя и не былобы в полках вакансій (¹²).

В числе мер, принятых по военной части_т нельзя не упомянуть о повеленіи всем нижним воинским чинам, исключая гвардіи и гусар, обрезать косы под гребёнку. Генералам и офицерам

164

1806. было предоставлено обрезать косы, либо носить их, по прежнему (¹³).

Замечательно, что, не смотря на враждебныя отношенія между Россіею и Франціею, война против Наполеона была возвеіцена не прежде 16-го ноября 1806 года (¹⁴). За тем последовало повеленіе о высылке из Россіи всех Французов, которые не пожелают вступить в россійское подданство, и о прекращены торговых сношеній с Франціей (¹⁵).

Император Александр изъявил намереніе содействовать Пруссіи всеми силами, который предполагалось собрать на нашей западной границе, (чтб, вместе с резервами, должно было образовать армію в '180,000 человек), но прусское правительство отклонило это предложеніе, ненаходя средств продовольствовать такое число войск (¹⁶). Наконец, после долгих переговоров, решено было, чтобы корпус Беннигсена шел из окрестностей Гродна, чрез Варшаву, в Силезію, и находился в распоряженіи Короля Фридриха-Вильгельма (¹⁷), но как продовольствіе для русских войск могло быть заготовлено не прежде 17 (29) октября, то Беннигсен был принужден пріостановить движеніе ввереннаго ему корпуса. По словам достовернейшаго из историков этой войны, генерал Хлебовскій, назначенный со стороны Пруссіи военным коммисаром при русских войсках, был человек слабый, безтолковый и етолько-же безпорядочный в служебных делах, сколько и в своем домашнем быту (¹⁸). Пока Беннигсен заключал с Хлебовским конвенцію о продовольствіи войск, получено было VS (25) октября в Гродне, от нашего посланника при дрезденском дворе, известіе о пораженіи Пруссаков. Не смотря на то, Беннигсен выступил, 1(> (28), нополучив на марше несколько

J65

известій, одно вслед за другим, об уничтоженіи прусской арміи, о занятіи Французами всей страны до самаго Одера, о сдаче без сопротивленія прусских крепостей, и повеленіе Императора Александра „не переходить через Вислу, но расположить корпус на правом берегу ея между Варшавою и Торном» (¹⁰), он остановился в начале (в половине) ноября по достиженіи Пултуска. Другой русскій корпус, под начальством графа Вуксгевдена, оставался в то время далеко назади. Генерал Михельсон, находившійся с пятью дивизіями на Днестре, получил приказаніе отрядить генерала Эссена 1-го (Ивана Иван.) с двумя дивизіями к БрестъЛитовску. Составленіе резервной арміи было поручено генералу Римскому-Корсакову (²⁰).

Неожиданныя бедствія, постигшія наших союзников, совершенно изменили положеніе дел: Русскіе, вместо того, чтобы помогать Пруссакам, сделались главными, почти единственными деятелями в войне, которая из предполагавшейся наступательной обратилась в оборонительную. Император Александр, предвидя возможность вторженія Наполеона в Россію, счел нужным обратиться к чрезвычайным мерам. Ему в новейшее время принадлежит первая мысль противопоставить усиліям завоевателя усилія всей страны и сделать войну народною. С этою целью, манифестом ЗО-го ноября 1806 года, повелено составить „временное ополченіе" или „милицію". в 612,000 ратников, взятых из 31 губерніи (²¹); прочія же губерніи обязаны были взносить деньги, хлеб, оружіе и аммуницію, к чему приглашены были дворянство, купечество и прочія сословія (²²). По недостатку ружей, только пятая часть ополченія могла иметь их; прочих-же ратников предполагали вооружить пиками. Для бое-

166

1806. ваго образованія милиціи назначались регулярныя войска. Ратники оставались в своей обычной одежде, голов не стригли и бород не брили. Из числа губерній, выставлявших милицію, 18 сформировали по одному баталіону стрелков в 600 человек. Эти баталіоны были отправлены в армію. Вообще-же пожертвованія были велики, хотя и не так, как в Отечественную войну ; в особенности-же отличилось усердіем московское дворянство. Для управленія делами по формирование милиціи был учрежден комитет, коего членами были: фельдмаршал граф Салтыков, министры: военный, Вязмитинов; иностранных дел, барон Будберг и внутренних дел, граф Кочубей, и тайный советник Новосильцов (²³).

Отставные нижніе чины были призваны на временную службу, за что обещаны им медали и прибавка к жалованью. В награду отличных подвигов храбрости, для нижних чинов в последствіи учрежден знак отличія Военнаго Ордена (²⁴).

Святейшій Синод предписал духовенству: „внушать прихожанам, что православная наша церковь, угрожаемая нашествіем непріятеля, призывает верных чад своих к временному ополченію, что не исканіе тщетной славы, но безопасность пределов государства, собственное личное благосостояніе каждаго, влагают им в руки орулсіе" (²⁵).

Император Александр, приняв меры для пропротиводействія завоевателю, старался возбудить Англію к содействію союзникам высадками в северную Германію. Англія, с своей стороны, желая возобновленія войны на материке Европы, делала союзникам пышныя обещанія. Но когда открылись действія и Император Александр изъявил намереніе сделать, за поручительством Англіи, заем

167

в 6 милліон. фунт, стерл. (около 40 милліон. рубл. isoe. серебр.) и получить 1 милліон фунт, стерл. в счет этого займа, тогда англійское министерство соглашалось на требованіе Государя не иначе, как с тем, чтобы наше правительство, отменив пошлину установленную в Россіи на англійскіе товары, предоставило получать ее кредиторам займа, при выпуске товаров из ведикобританских гаваней (²⁶). Напрасно также Император Александр, после бедствій постигших Пруссію, покушался вывести Австрійцев из бездействія, убеждая Императора Франца, что „благо Европы не дозволяет ему оставаться равнодушным зрителем войны и требует его содействія; что настала благопріятная минута возстановить равновесіе между державами и вознаградить все потерянное, двинув австрійскую армію в тыл Наполеону"; напрасно писал Россійскій Монарх в таком-же смысле к знаменитому военными подвигами, брату Австрійскаго Императора, эрцгерцогу Карлу (²⁷). Его призыв не нашел отголоска в Вене.

В начале (в половине) ноября, Беннигсен расположил свой корпус в окрестностях Остроленки. Войска ему вверенныя состояли из 4-х дивизій: 2-й, графа Остермана, 3-й Сакена, 4-й князя Голицына и 6-й Седморацкаго ; всего-же в его корпусе было : 78 баталіонов, 80 эскадронов, 8 казачьих полков, 23 артиллерійскія, 4 піонерныя и 2 понтонныя роты, в числе до 60.000 человек с 276 орудіями (²⁸). Прусскій корпус Калькрейта, состоявшій из 19-ти баталіонов, 55-ти эскадронов и 11-ти батарей (не считая баталіонных орудій), в числе 14,000 человек с 92 орудіями (^2!*), по

168

1806. отступленіи за Вислу, был расположен в неекольких частях от Маріенвердера до Плоцка.

Веннигсен-, по свидетельству его современииков, неустрашимый, деятельный, отличавшійся столько-же общим образованіем, сколько сведеніями по военной части и боевою опытностью, не обладал однакоже необходимыми для полководца качествами: заботливостью о нуждах вверенных ему войск и твердостью характера; кроме того, склонность его к проискам поселяла к нему недоверчивость в прочих генералах и подавала повод к болыпим безпорядкам.

Граф Вуксгевден, обладавщій многими сведеніями, опытный в боевом ремесле, известен был отличіями, оказанными им на военном и гражданском поприщах, но его достоинства помрачались строптивостью и неуживчивостью его характера.

За отсутствіем фельдмаршала графа Каменскаго (Мих. Федотов.), назначеннаго главнокомандующим всеми русскими войсками собиравшимися на нашей западной границе, Веннигсен самостоятельно распоряжался вверенным ему корпусом. Король Прусскій, прибыв 12 (24) ноября в главную квартиру его, подчинил ему единственный остаток своей арміи, небольшой корпус Калькрейта, постунивпгій тогда-же под начальство генерал-лейтенанта Лестока. Еще до того, Король, опасаясь, чтобы союзная армія, растянутая на значительном протяженіи, не была разбита по частям, предложил Бенигсену сосредоточить его войска вместе с прусскими на реке Древенце, между Лёбау и Остероде (³⁰). Но Беннигсен, получив от Императора Александра повеленіе прикрывать границы Россіи, испросил у Короля согласіе расположить свои главныя силы у Пултуска, наблюдая передовыми отрядами теченіе

169

Вислы от Плоцка до тогдашней австрійской гра- іт. ницы и оставя корпус Лестока у Торна. Особые прусскіе гарнизоны занимали крепости: Данциг, Пиллау, Грауденц, Торн и город Варшаву, а небольшой русскій отряд полковника Юрковскаго, с двумя эскадронами прусских кирасир, был выдвинут из Варшавы за Вислу к Блоне (Віопіе). В таком расположены стояли Союзники, когда Наполеон направил против них к Висле более нежели двойныя силы. Генерал Седморацкій, занимавшій Прагу, получив известіе о намереніи Французов переправиться через Вислу в австрійских владеніях и опасаясь быть обойденным с фланга, отступил, что способствовало непріятелю занять Прагу и построить _чмост на Висле. Узнав о том, Беннигсен отошел 20-го ноября (2-го декабря) к Остроленке, чтобы сосредоточить там все войска своего корпуса, а Лестоку приказал отступить от Торна к Страсбургу. Неудачу обороны Вислы Беннигсен приписал генералу Седморацкому — „сделавшему важную ошибку и отступившему вопреки данному приказанію" (³¹). Но, по собственному сознанію самаго Беннигсена, войска его для удержанія Французов должны были-бы растянуться от австрійской границы до Грауденца, на 350 верст, и к тому-же Наполеон, презирая жежду-народныя права, мог двинуться чрез неутральную область Галицію и обойти Русских с фланга (³²). Беннигсен обвинял еще более Буксгевдена, который, вместо того, чтобы поддерживать его своими войсками, оставался далеко назади, под предлогом приказанія, полученнаго за два месяца пред тем из Петербурга. Далее — он, не обинуясь, писал „об опасности вверять начальство

по

18ое. над войсками человеку, котораго неспособность всем известна" (³³).

Как французскія войска, за исключеніем корпуса Даву, остановились на Висле, то Беннигсен, 12 (24) ноября, опять подался вперед к Полтуску, расположил там главныя силы и выдвинул авангарды к реке Вкре и вниз по Нареву. За тем наступило бездействіе, продолжавшееся целыя четыре недели. Между тем прибыль 22-го ноября (4-го декабря) в Остроленку граф Буксгевден, с своим корпусом, состоявшим из четырех дивизій: 5-й Тучкова, 7-й Дохтурова, 8-й Эссена 3-го и 14-й Анрепа, всего : 78-ми баталіонов, 85-ти эскадронов, 5-ти казачьих полков, 18-ти артиллерійских, 2-х піонерных и 2-х понтонных рот, в числе около 40,000 человек с 216 орудіями (³⁴). ' Такое большое различіе корпусов Беннигсена и Буксгевдена в числе войск, почти при одинаковом их составе, происходило от того, что последній состоял большею частью из полков разбитых под Аустерлицем и еще несовершенно укомплектованных. В начале (в половине) декабря, подошел к Бресту корпус генерал-лейтенанта Эссена 1-го, из 9-й и 10-й дивизій князя Волконскаго 8-го и Меллера-Закомельскаго, в составе: 42-х баталіонов, 40 эскадронов, 4-х казачьих полков, 11-ти артиллерійских, двух піонерных и одной понтонной рот, всего-же около 22,000 человек с 132 орудіями (³⁵).

7 (19) декабря, пріехал в Пултуск феяьдмаршал граф Мих. Федот. Каменскій. В самых молодых летах, поступив- волонтером во французскія войска и сделав с ними два похода в Семилетнюю войну, (1758 и 1759 годов), граф Каменскій потом участвовал в действіях рус-

171

ских войск в Пруссіи (1760 и 1761 годов). По- іт. следующіе подвиги Каменскаго, оказанные в войнах против Турок, при Иыператрице Екатерине II, доставили ему многія награды и громкую известность. Сам Суворов отзывался о нем, что от знает тактику. Во вторую Турецкую войну, окончившуюся Кучук-Кайнарджиским миром, Еаменекій, уже генерал-аншеф, имел ордена Георгія 2-й степени, Александра Невскаго и Владиміра 1-й степени. Но упрямый, строптивый характер его остановил на время его успехи по службе. ІІотемкин, чувствуя близость кончины, поручил начальство над вверенною ему арміей генералу Каховскому. Еаменскій, будучи старее в чине Каховскаго, не хотел подчиниться ему и созвал генералов на совещаніе для решенія вопроса: кому быть главнокомандующим!.? Императрица Екатерина, недовольная столь явным нарушеніем дисциплины, уволила его от службы. Вообще она не любила его за вспыльчивый нрав и за жестокое обращение с подчиненными. Уверяли, будтобы он приказывал телесно наказывать при себе своих сыновей, уже достигших штаб-офицерскаго чинаПри Императоре Павле, Каменскій, переименованный в генерал-от-инфантеріи, награжден орденом Св. Апостола Андрея, фельдмаршальским жезлом и графским достоинством. и вслед за тем, в конце 1797 года, уволен от службы. В продолженіи девяти лет, находясь в отставке, он жил в деревне, пользуясь общим уваженіем, как неустрашимый воин, как опытный полководец. Подражая Суворову, Каменскій старался быть оригинальным, юродствовал и тем еще более обращал на себя общее вниманіе. Многіе видели в нем Велисарія, свыше предназначеннаго ускро-

172

1806. мить Французов. В конце 1806 года, когда Наполеон уже угрожал вторженіем в Россію, Император Александр, затрудняясь в выборе достойнаго противника геніяльному полководцу, положился на голос народа, не всегда глас Вожій, и назначил Каменскаго главнокомандующим арміи, собиравшейся на наших западных границах. Его приняли в С.-Петербурге, как спасителя отечества. Перед отъездом фельдмаршала в армію, пожелала его видеть лежавшая в родах Императрица. Всегда скромная, воздержная в речах, она с чувством говорила ему о защите, о спасеніи горячо любимой ею Россіи. По словам фельдмаршала, ему казалось, что он слышит небесный голос, нризывающій его на святое дело. Но 69-тилетній, изможденный болезнями, совершенно потерявшій телесныя и душевныя силы, Каменскій не оправдал доверія Царя и Россіи. Выехав из Петербурга 10 (22) ноября, на всем пути встречаемый с восторгом, он целыя три недели провел в дороге до Вильны и прибыв туда, донес Государю: „Я лишился почти последняго зренія: ни одного города на карте сам отыскать не могу.... Боль в глазах и голове; неспособен я долго верхом ездить; пожалуйте мне, если можно, наставника, друга вернаго, сына отечества, чтобы сдать ему команду и жить при нем в арміи. Истинно чувствую себя неспособным к командованію столь обширным войском». Подъезжая к Пултуску, 7 (19) декабря, граф Каменскій, в подражаніе Суворову, сел на тележку и прискакал в ней в главную квартиру, встреченный радостными восклицанмми войск. При нем были дежурным генералом граф Петр Александрович Толстой и генерал-квартирмейстером Штейнгель. Еаменскій,

173

чувствуя вполне бремя возложенной на него обязан- .да. ности, писал Императору : „Стар я для арміи; ничего не вижу; ездить верхом почти не могу, но не от лени как другіе; мест на ландкартах отыскивать совсем не могу, а земли не знаю. Дерзаю поднести на разсмотреніе малейшую часть переписки в шести бумагах состоящую, которую должен был иметь одним днем, чего долго выдерживать не могу, для чего дерзаю испрашивать себе перемены. Подписываю, не знаю что" (³⁶).

Наполеон прибыль в Варшаву, при звоне колоколов и пушечном громе, коими Поляки приветствовали своего мнимаго защитника, ') (19) дедекабря, в день пріезда в Пултуск графа Еаменскаго. Два дня спустя, 9 (21) двинулась вперед вся французская армія : сам Наполеон, с корпусами Даву и Ланна, гвардіей и частью резервной кавалеріи Мюрата, шел на правом крыле, от Праги, чтобы переправиться через Нарев близ устья Вкры; корпуса Ожеро и Сульта, с другою частью резервной кавалеріи, направились в центре, на Плонск, к переправам на Вкре, у Колозомба и Сохочина, а корпусы Нея, Бернадота и кавалерія Бесьера, на левом кры.ш, от Торна к Страсбургу, чтобы отрезать Лестока от русских войск, и потом обратиться во фланг и тыл корпусу Веннигсена. Неуспев удержать непріятеля на Висле, Беннигсен тем паче не мог остановить его на Вкре, и по тому, предположив сесредоточить корпус у Пултуска, склонил Буксгевдена, чтобы он сблизил к нему свои войска. Но нрибытіе фельдмаршала разстроило этот план действій: вместо предположеннаго сосредоточенія сил, Каменскій при-

174

1806. казал Беннигсену двинуться к реке Вкре, а Буксгевдену разделить вверенный ему корпус на две части, из коих одну (дивизіи Тучкова и Дохтурова) послать также на Вкру, правее Беннигсена, а другую (дивизіи Эссена 3-го и Анрепа) вниз по левому берегу реки Нарева. Следствіем этих распоряженій была встреча наших войск с Французами на Вкре, 11-го (23-го) декабря. Передовой отряд Барклая де-Толли, атакованный у Сохочина и Колозомба несравнено превосходнейшими силами Сульта и Ожеро, отступил после упорной обороны к Новемясту и далее по дороге к Пултуску. Еще кровопролитнее было дело, происходившее в тотъже день близ устья Вкры, у селенія Чарнова. Передовой отряд графа Остермана, в составе семи баталіонов, четырех эскадронов и одного казачьяго полка с 18-ю орудіями (³⁷), в числе около 5,000 человек, был атакован на позиціи впереди Чарнова, примыкавшей правымъфлангом к реке Вкре, a левым к Нареву, дивизіями Морана и Гюдена (корпуса Даву), поддержанными дивизіей Фріана (того-же корпуса), корпусом Ланна и гвардией, всего в числе до 40,000 человек. Неустрашимый Остерман и достойные сподвижники его, князь Шаховской и граф Ламберт, с горстью войск, сражаясь против Наполеона и победителя при Ауэрштедте, Даву, покрыли себя славою. Несколько часов Русскіе удерживались на месте и отступили только тогда, когда Остерман убедился в несметной силе непріятеля. Бой, начавшійся в 4 часа по полудни, продолжался до 4-х часов следующаго утра. Граф Остерман отошел к Насельску, послав к Зегрже, к несостоявшему под его командою генералу Багговуту, приказаніе отойти, как можно поспешнее, к Пултуску, занять сей

175

город и охранять там мост на Нареве. На сле- isoe. дующій день, 12-го (24-го), Остерман, отступив в совершенном порядке (³⁸), чрез Насельск к Стрегочину, дал отдых своему утомленному отряду. Войска приветствовали громкими восклицаніями вождя своего, напомнившаго им, как славно они отпраздновали день рожденія Императора Александра (³⁹). Потери Оетерманова отряда вообіце простирались до тысячи человек; ранены три генерала, и в числе их граф Ламберт и князь Шаховской, у котораго была раздроблена кисть руки. Французы сознаются в уроне 850-ти человек, но, по всей вероятности, они, наступая против Русских, пользовавшихся местными прикрытіями, потеряли гораздо более.

Фельдмаршал, прибыв в тот-же день в Насельск. приказал Бенисгсену собрать его корпус в Стрегоцине, впереди Пултуска, а из войск Буксгевдена дивизіям Дохтурова и Тучкова стать в Голымине, a дивизіям Анрепа и Эссена 8-го между Наревом и Бугом, у, Попова. Русскія войска, двигаясь по непроходимым дорогам, были принуждены оставить много артиллеріи, увязшей в грязи, которую Наполеон называл пятою стихіей Польши. (По свидетельству Беннигсена было брошено сорок орудій) (⁴⁰).

Наполеон, перейдя через Вкру, предположил занять правым крылом своим Пултуск и отбросить русскую армію от Нарева, a левым —обойти ее с праваго фланга. С этою целыо предписано: Ланну овладеть Пултуском; Даву, Ожеро, Сульту, гвардіи и большой части кавалерійскаго резерва — идти к Голымину, а Бернадоту, Нею и Бесьеру — на Страсбург и Млаву. К счастью нашего корпуса. Багговут успел своевременно исполнить при-

176

1806 казаніе Остермана, и когда в ночи на 13-е (25-е) передовыя войска Ланна подошли к Пултуску, город сей уже был сильно занят русскими войсками. Беннигсен, между тем усневшій собрать большую часть своего корпуса у Стрегочина, получив донесете от Багговута о появленіи Французов у Пултуска, выступил туда еще в ту-же ночь, под дождем и густым снегом. Передовыя войска его пришли в Пултуск, 13 (25) в полдень, прочія-же ввечеру и в следующую ночь; из войск, отступавших от реки Вкры, несколько полков были отрезаны корпусом Даву, шедшим от Насельска чрез Стрегочин, .и обратились к Голымину (⁴¹)Фельдмаршал, собрав у Пултуска большую часть корпуса Беннигсена и приказав идти туда-же Буксгевдену с дивизіяші Дохтурова и Тучкова, выказывал намереніе принять сраженіе, чтобы дать арміи время у брать артиллерію и обозы (⁴²). Б сумерки он объехал стоявшія на позиціи войска, везде встречаемый громкими восклицаніями. Но он уже был не в силах вести армію в бой, котораго ждали все—от генерала до последняго солдата.

С самаго пріезда в Пултуск, Каменскій, слабый в силах, обнаруживал необычайное душевное разстройство. Долженствуя бороться с геніяльным полководцем, не доверяя самому себе, еще менее доверяя своим сподвижникам, он входил в мельчайшія подробности управленія арміей, своеручно писал совсем неважныя бумаги, сам отправлял курьеров, и забывая свои собетвенныя распоряженія, отдавал полкам, мимо их прямых начальников, приказанія, противоречившія одно другому. „Трудно поверить—писал Беннигсен — сколько он сделал вреда и как он все раз-

177

Строил» (à quel point il a désorganisé la machine) (⁴³). isoc. В ночи на 14-е (26-е) декабря, Каменскій, подавленный бременем лежавшей на нем ответственности, послал за Беннигсеном. „Я ранен—сказал он ему — верхом ездить не могу, следственно и командовать арміею. Вы кор-д'арме ваш привели разбитый в Пултуск, без дров и без фуража; тому пособить надо, и так как вчера вы сами отнеслись к графу Буксгевдену о ретираде в наши границы, что и выполнить сегодня. С собой возмите обе дивизіи кор-д'арме графа Буксгевдена, эссенову и анрепову, которыя прикроют вашу ретираду. Вы имеете состоять в команде Буксгевдена; он располоа:ен в Макове." Графу Буксгевдену фельдмаршал приказал бросать на дороге батарейную артиллерію, если она будет затруднять движеніе войск, и заботиться единственно о спасеніи людей. Начальники дивизій получили прямо от фельдмаршала предписанія: „при отступленіи к русским границам, идти кратчайшим путем к Ви.тьне и явиться к старшему." Напрасны были все убежденія Беннигсена, графа Толстаго, и в особенности Остермана, родственника Каменскаго, отклонявших его от принятаго им намеренія. Фельдмаршал уехал в Остроленку, откуда донес Государю, что „потеряв возможность ездить верхом и командовать столь большою арміей, сложил начальство над нею на старшаго по себе генерала, графа Буксгевдена, и советовал ему, если окажется недостаток в хлебе, отступать в Россію." В заключеніи этого донесенія, Еаменскій писал : „Увольте старика в деревню, который и так обезславлен остается, что несмог выполнить великаго и славнаго жребія, к которому был избран. Всемилостивейшаго дозволенія Вашего о

Т. II. 12

178

isog. том оллідать буду здесь. дабы не играть роль писарскую, а не командирскую, при іюйске. Отлученіе меня от арміи ни малейшаго разглашенія не произведет, что ослепшій отъехал от арміи; таковых как я, в Россіи тысячи" (⁴⁴).

По отбытіи графа Каменскаго, Беннигсен остался непосредственным!, начальником» ввереннаго ему корпуса, но его связывало полученное от фельдмаршала повеленіе — отступать. Исполненіе этого повеленія слагало ответственность с Беннигсена, но он считал постыдным и вредным отступать без боя; сопротивленіе, оказанное русскими войсками на Вкре, поселило в них доверіе к собственным силам. Имея под начальством своим отличных генералов, Сакена, Остермана, Дохтурова, надеясь усилить свой корпус не только дивизіями Тучкова и Дохтурова, но и теми войсками Буксгевдена, которыя находились по другую сторону Нарева, Беннигсен решился испытать счастіе в бою против геніяльнаго, еще никогда не побежденнаго, полководца, стоявшаго в челе огромной арміи. Не должно оставить без вниманія и то, что Беннигсен, будучи нелюбим при дворе, не мог ожидать снисхожденія к себе, в случае неудачи, и подвергался справедливому гневу Государя за ослушаніе главнокомандующему. Но Беннигсен знал, что успех оправдывает многое. Самыя обстоятельства, в коих находился он, побуждали его к отчаянному шагу: русскія войска, утомленныя движеніем по весьма плохим дорогам, не имевшія при себе жизненных запасов, при безостановочном отступленіи, подвергались совершенному разстройству, не моглибы соединиться и потеряли-бы всю артиллерію и обозы. Напротив того, став твердо у Пултуска, можно было замедлить

179

противника и выиграть время для сосредоточенія isoe сил. Действительно — Буксгевден, исполняя прежнее повеленіе фельдмаршала, направил рано утром 14 (26) дивизію Тучкова от Макова к Пултуску, приказал Дохтурову идти туда-же из Голымина чрез Маков и сам отправился в Пултуск; но едва лишь он успел отъехать несколько верст от Макова, как встретился с ординарцем везшим ему новое предписаніе Каменскаго —приняв начальство над арміей, соединить обе помянутыя дивизіи и отступать с ними к русской границе; прочія дивизіи Буксгевдена (Эссена и Анрепа) также получили от фельдмаршала повеленіе — отступать прямо к Остроленке. Граф Буксгевден, исполняя полученное приказаніе, возвратился с войсками Тучкова в Маков, известил о том Беннигсена и предписал ему отступать. Оставаясь в Макове, он слышал канонаду гремевшую у Пултуска и Голымина. Прибывшій вскоре к нему дежурный генерал граф Толстой, сообщив ему об отъезде фельдмаршала, приглашал его принять участіе в сраженіи. Граф Буксгевден отвечал, что, двинувшись с войсками к Пултуску, он мог придти туда не прежде сумерек, вероятно по окончаніи сраженія, и по тому не зная причин канонады, слышимой со стороны Голымина, останется в Макове (⁴⁵).

Местность у Пултуска, на коей происходило сраженіе 14 (26) декабря, образует к западной стороне (откуда наступали Французы), отлогую высоту, ограниченную с востока крутыми обрывами к Нареву, а с юга и запада лесами, способствующими непріятелю приблизиться к позиціи. В осеннюю пору и во время оттепели, (как было в декабре

12*

180

isoe. 1806 года), почва, весьма топкая от ненастья, затрудняет движеніе всех родов войск, и в особенности артиллеріи.

На этой местности войска беннигсенова корпуса, в составе 60-ти баталіонов, 50-ти эскадронов, 9У₂ артиллерійских рот и 5-ти казачьих полков, всего-же до 45,000 человек с 114-ю орудіями (⁴⁶) расположились следующим образом: большая часть пехоты построилась в три линіи, левым флангом к Пултуску, а правым к Мошинскому лесу; артиллерія была размещена впереди пехоты, на выгоднейших для ея действія пунктах. Особые отряды, из всех родов войск, стали впереди праваго и леваго крыла: один под начальством Барклая де-Толли, занимал Мошинскій лес, а другой, генерала Вагговута, прикрывал город. На равне с этими отрядами развернулась большая часть кавалеріи, а впереди разсыпались казаки, поддержанные Александрійскими гусарами.

Утром в 10 часов появились Французы в виду русской позиціи, а в 11 прибыль по дороге из Насельска Ланн, с двумя пехотными и двумя кавалерійскими дивизіями, в числе 20,000 человек (⁴⁷). Получив приказаніе Наполеона овладеть мостом на реке Нареве у Пултуска, он, не обращая вниманіе ни на превосходство в числе русских войск, ни на затрудненія встреченныя при наетупленіи по вязкой местности, где артиллерія не могла удобно двигаться, атаковал передовые отряды Багговута и Барклая де-Толли. Генерал Вагговут встретил ударом в штыки дивизію Сюше, a генерал-маіор Кожин, с Лейб-кирасирским Его Величества полком и двумя эскадронами Каргонольских драгун. атаковал Французов во фланг. Сам Остерман повел часть леваго

181

крыла в помощь Багговуту. Шедшій впереди его іже. генерал-ыаіор Дорохов с Изюмскими гусарами, внезапно приняв в сторону, навел непріятеля на стоявшую за нюгь батарею, которая нанесла Французам большой вред. За тем наша кавалерія прошла сквозь интервалы пехоты и за нею построилась, а граф Остерман, подоспев с Тульскил полком и с одним баталіопом Павловеких гренадер, встретил непріятеля возобновившаго нападете и опрокинул его.

Стольже безуспешно было наступленіе дивизіи Газана против Барклая де-Толли. Французам удалось-было овладеть одною нашею батареек», но полковник Ершов с Тенгинским полком и маіор Книпер с егерями Третьяго полка выручили ее, и хотя Ершов был ранен пулею в руку, однакоже не покинул поля битвы до вечера. Генерал Сакен поддержал Барклая Черниговскюгь и Литовским мушкетерскими полками и выбил непріятеля из кустарников. Уже бой продолжался несколько часов, когда по дороге из Стрегочина подошла французская колонна: это была дивизія Гюдена, корпуса Даву, под начальством генерала д'Ольтапа (cl'Aultam.e), в числе до 8,000 человек. Непріятель возобновил нападете свежими силами на наше правое крыло, но Беннигсен, прибыв к угрожаемому пункту, подкрепил Барклая ближайшими войсками и приказал ему ударить в штыки на левое крыло Французов: здесь в особенности отличились Черниговскій мушкетерскій нолк и пять эскадронов Конно-Польских улан подполковника Жигулина.

Отразив непріятеля на всех пунктах, Беннигсен решился перейти в наступательное положеніе. Искусное действіе артиллеріи, в особенности

182

1806. батареи флигель-адъютанта Ставицкаго, пріуготовило успех, а одновременное движете вперед с обоих флангов решило победу. Упорный, отчаянный бой продолжался до 8-ми часов вечера, во мраке, при сильной вьюге, под густым снегом. Наконец Французы были принуждены отступить. Конно-Татарскій полк Кнорринга, преследуя их, несколько раз врубался в непріятеля. Урон Французов, по собственному их, весьмасомнительному, показанію, не превосходил 2,200, а по нашим офиціальным известіям от 7,000 до 10,000 человек; в числе раненных были генералы Клапаред, Ведель и Боннар; сам маршал Ланн был легко ранен. С нашей стороны убито и ранено 3,500 человек (⁴⁸). Император Александр, получив (несколько преувеличенную) реляцію Беннигсена „об отраженіи непріятельской арміи под Пултуском» пожаловал ему орден Св. Георгія 2-й степени и 5,000 червонцев (⁴⁹).

В тот-же день, 14 (26) декабря, происходило довольно жаркое дело при Голымине. Князь Голицын, с частью своей дивизіи, долженствовавшій, по распоряженію Каменскаго, двигаться в резерве Боннигсена, при общем наступленіи к реке Вкре, получив за тем от фельдмаршала несколько, одно другому противоречивших, приказаній и будучи отрезан непріятелем от Пултуска, обратился к Голымину, где под его начальством собрались также отброшенные наступленіем Французов полки дивизіи Сакена, и в последствіи отряды Палена и Чаплица (⁵⁰). Из войск 7-й дивизій, выступивших, по приказанію Каменскаго, к Макову, оставались у Голымина только полки Московски мушкетерскій и Московскій драгунскій, под личным начальством самаго Дохтурова.

183

Наполеон, как уже сказано, послал к Голы- isœ. мину корпуса Ожеро, Даву и Сульта, с частью резервной кавалеріи Мюрата. Князь Голицын не имел возможности сопротивляться столь огромным силам, но чрезвычайное утомленіе вверенных ему войск заставило его остановиться у Голымина и занять там позицію: правое крыло его стало на поляне впереди местечка, a леізое, под начальством князя Щербатова, заняло лес между дорогами ведущими к Стрегочину и Пултуску. Движеніе по грязным дорогам замедлило движете непріятеля и не позволило ему выставить значительное число орудій; пользуясь тем, князь Голицын отражал с успехом сперва войска Ожеро, а потом подошедших к нему в помощь Мюрата и Даву. Сам Наполеон прибыл в конце дела на место сраженія. В сумерки наши войска, снявшись с позиціи, стали отступать по дороге к Макову и в полночь соединились с стоявшею там, под личным начальством Буксгевдена, дивизіей Тучкова. Урон русских войск вообще простирался до 800 человек. Французы, наступая под сильною канонадою нашей артиллеріи, без всякаго сомненія, потеряли гораздо более (⁵¹).

Князь Дмитрій Владимірович, стольже просвещенный, сколько и неустрашимый воин, один из образованнейших людей своего времени, истинный боярин по безкорыстію и щедрости, уважаемый и любимый всеми его знавшими, покрыл себя славою в деле при Голымине. Император Александр наградил его Георгіевским крестом 3-й степени (князь Голицын имел отот орден 4-й степени за штурм Праги) (⁵²).

Последствіем сраженій при Пултуске и Голымине было свободное, нетреволшмое неиріятелем,

184

1800. отступленіе русских войск. Наполеон в своих бюллетенях, обычных порядком, исказил истину, объявив, что наша армія потеряла 80 орудій, все свои зарядные ящики, более 1,200 повозок и 12,000 человек убитыми, ранеными и пленными (⁵³). В действительности-же урон Французов был более нашего, и им удалось захватить только те орудія, которыя увязли в грязи и были нами брошены. Наполеон отказался навремя от дальнейших действій(⁵⁴): так-ли поступал он, одерживая победы?

Русскіе генералы, после этих сраженій, без всякаго препятствія, могли и должны были сосредоточить силы. Вышло иначе: Веннигсен, будучи моложе в чине Вуксгевдена, не хотел поступить под его начальство, и по тому, не только не торопился соединиться с ним, но сжег мост на Нареве у Остроленки, могшій служить для сообщенія обоих корпусов, и всячески избегал свиданія с Вуксгевденом: от этого произошло, что они соединились не прежде, как по переходе беннигсенова корпуса через Нарев в Тыкоцине. Дивизіи Эссена и Анрепа, получая противоречащія приказанія—то от фельдмаршала, то от Вуксгевдена, успели однакоже примкнуть на марше к корпусу Веннигсена и вместе с ним пришли к Тыкоцыну.

Отступленіе от Пултуска вверх по Нареву, по грязным дорогам, при ненастье и ночных морозах, без продовольствія, было бедственно. Солдаты, терпя голод и холод, бродили толпами, грабили селенія и попадали в плен непріятелю. В особенности-же встречались эти безпорядки в корпусе Вешшгсена, необраідавшаго вииманія на поддержаніе дисциплины. Говорят, будтобы мародёры врывались в собственною его квартиру, и

185

что он хладнокровно говорил: „выгнать отих .я». негодяев!" Да и выгнать их было некому: случалось, что" забывали ставить караулы при занимаемом им доме; ординарцы и адъютанты его являлись к нему, когда хотели (⁵⁵). Вся эта неурядица увеличивалась распоряженіями Каменскаго, который, оставаясь вблизи арміи, отдавал приказанія противоречившія раепоряженіям корпусных командйров (⁵⁶). В довершеніе тому возникли недоразуменія. между графом Буксгевденом и Беннигсеном, который, не смотря на повеленіе фельдмаршала, состоять под начальством Буксгевдена, полагал, что, будучи сам командиром отдельнаго корпуса, он мог быть подчинен другому корпусному командиру не иначе, как по Высочайшему повеленію. Тогда-же пріехал в армію генерал Кнорринг, вступившій из отставки на службу с условіем, чтобы ему несостоять под начальством младшаго в чине. Будучи прислан из Петербурга, в качестве помощника к фельдмаршалу, Кнорринг упорно отказывался подчиниться комулибо из корпусных командиров, сам искал начальства над арміей и относился невыгодно о Буксгевдене и Беннигсене (⁵⁷). Словом сказать—в нашей арміи было совершенное безначаліе. Как при всем том надлежало условиться на счет дальнейших действій, то по достиженіи Новогрода был собран военный совет, на коем, по предложенію Беннигсена, единогласно решили : во 1-х, перевести всю армію на правую сторону Нарева и идти к Бяле, для прикрытія Восточной Пр)ссіи и отнятія у непріятеля возможности пользоваться средствами этой страны; во 2-х, оставить одну из дивизій между Наревом и Бугом, в ожиданіи прибытія корпуса Эссена 1-го, который должен

186

1800. был, выступив туда-же от Брест-Литовска, расположиться между Замбровым и Высоко-Мазовецком. По прибытіи в Тыкодын, войска Беннигсена были снабжены провіантом. В Гоніондзе, получены были Высочайшія повеленія—Беннигсену принять начальство над арміей, а графу Буксгевдену быть рижским военньві губернатором. Император Алексанор, получив донесете об отъезде фельдмаршала, сперва назначил-было главнокомандующим графа Буксгевдена, но еще не успели отправить указа о том, уже подписаннаго Государем, когда пришло в Петербург донесеніе о сраженіи под Пултуском. Следствіем того была отмена прежняго назначенія. Тогда-же Император Александр удостоил Бенеигсена следующим рескриптом: „С особенным удовольствіем изъявляю вам мою благодарность за Пултуское сраженіе. Высокія оказанный вами в сей день дарованія дают вам новое право на мою доверенность, и не могу доказать вам ее более, как поручив вам главное предводительство над арміею, включая и корпус Эссена. Несомневаюсь, что вы оправдаете мой выбор и явите новые случаи свидетельствовать вам мою признательность." Генералу Беннигсену также была подчинена резервная армія старшаго в чине генерала Римскаго-Еорсакова, тогда формировавшаяся в Гродне и Вильне. Вместе с тем Император Александр повелел Беннигсену принять строжайшія меры для прекращенія безпорядков в арміи, в особенности бродяжничества, и дал ему право казнить смертью. Зная склонный к послабленію характер Беннигсена, Государь предоставил такую-же власть дежурному генералу графу Толстому и намерен был дать подобныяже права даже начальникам дивизій (⁵⁸).

187

Граф Буксгевден уехал в Ригу, послав ш». Государю донесете, в котором, оправдывая собственныя действія, обвинял Беннигсена в превышеніи власти и в допущеніи всевозможных безпорядков, и даже грабежа. Как эти жалобы были оставлены без вниманія, то Буксгевден предложил Беннигсену отправиться в прусскій пограничный город Мемель и решить дело дуэлью. Беннигсен отвечал, что он предоставляет судить о своих действіях правительству, а не частным лицам (⁵⁹).

В продолженіи изложенных действій русской арміи, генерал Лесток с прусским корпусом, отойдя к Страсбургу» получил там 8-го (20-го) декабря известіе о появленіи Французов у'Безуня, что заставило его отрядить туда, для сохраненія связи с русскими войсками, генерала Дирике с 4,000 человек (^ю). Этот отряд, атакованный 11 (23) дивизіей Груши, подъначальством маршала Весьера, был опрокинута, с потерею 500 человек пленными и пяти орудій, и отступил на соединеніе с главными силами Лестока, кототорый, 13 (25), будучи атакован у Сольдау, потерял, по уверенію Французов, несколько сот человек и шесть орудій и отступил к Ангербургу (⁰¹).

Наполеон, задерживаемый на марше чрезвычайно плохими дорогами, был принужден остановиться, и расположив войска праваго крыла и центра своей арміи на зимнія квартиры между реками Оржицом, Наревом и Вкрою, -уехал 3-го генваря н. ст. в Варшаву. Корпусы леваго крыла, в числе 55,000 человек, заняли пространство от истоков Омулева до Эльбинга. Вообще-же французская армія была растянута на 200 верст(⁶²).

ГЛАВА ХУШ.

Зпмній походь 1807 года. Сраженіе при Прейсиш-

Эіілау.

По соединеніи обоих русских корпусов у Вялы, 3 (15) генваря 1807 года, под общим начальством генерала Веннигсена, число наших войок на этом пункте простиралось до 75,000 человек; кроме того, в корпусе Эссена 1-го, у Брянска, было около 20,000 и в корпусе Лестока, у Бартона, на реке Алле. 12,000 человек : всего-же в непосредственном распоряженіи Беннигсена состояло 107,000 человек. У Наполеона, за исключеніем войск блокировавших крепости на Висле, было от 140 до 150 тысяч человек(¹).

Приняв начальство над арміей, Беннигсен решился: „сделав по возможности скрытно от непріятеля, за рядом озер, фланговое движеніе в Старую Ііруссію, атаковать Французов, на марше их к Кенигсбергу, и овладев теченіем нижней Вислы, открыть сообщеніе с Данцигом и освободить от обложенія Грауденц». За тем — Бенпигсен предполагал: „расположить армію на зимних квартих в Восточной Пруссіи, выждать подкреиленія из Россіи. и. по прибытіи их, усилить

189

данцигскій гарнизон всем корпусом Лестока, что шт. дало-бы сему генералу возможность производить диверсіи на левом берегу Вислы" (²).

Такой план действій был совершенно сообразен с обстоятельствами: Наполеон, растянув свою армію на значительное пространство, подвергал ее пораженію по частям; лесистая местность способствовала незаметному передвиженію русских войск, a позиція прусскаго корпуса за озерами могла послужить к сохраненію в тайне первых переходов; наконец — расположеніе оссенова корпуса у Брянска отвлекало вниманіе непріятеля, подтверждая донесенія французских шпіонов — будтобы Русскіе расположились на зимних квартирах, намереваясь ограничиться обороною — и вместе с тем обезпечивало нашу армію от наступленія Наполеона в тыл, чрез Остроленку. Еслиб Веннигсену удалось разбить отдельно левое крыло французской арміи, разобщенное от прочих всйск, то он мог-бы возстановить равновесіе в силах и по всей вероятности заставил-бы Наполеона отойти за Вислу.

Но для успеха таких действій, надлежало исполнить их со всевозможною быстротою; наносить удар за ударом, не давая непріятелю времени опомниться. К сожаленію, Беннигсен, отличавшійся искусными соображеніями, не был одарен достаточно — ни деятельностью, ни решимостью, необходимыми при исполненіи планов действій. Недолжно также оставить без вниманія и то, что едвали его армія была способна к быстрым и безостановочным движеніям. После сраженія при Пултуске и отступленія к Тыкоцину, наши войска имели необходимую нужду в отдыхе. Подвижных магазинов не было, а система реквизиций почти вовсе

190

шт. неупотреблялась — ни в нашей, ни в прусской арміи. Легко было предвидеть, что с одной стороны шнуреніе войск, а с другой — недостаток в жизненных припасах, могли остановить наступленіе Беннигсена, прежде нежели удалось-бы ему разбить левое крыло непріятельской арміи.

4 (16) генваря 1807 года, Беннигсен, оставя Седморацкаго с 6-ю дивизіей, в чиеле 8,000 человек, в Гоніондзе, для охраненія тыла арміи, и отряд в 1,000 человек в Бяле, для связи с Седморацким (³), выступил с главными силами по предположенному направленію. Генералы Эссен и Седморацкій получили приказанія сделать — несколько дней спустя — демонстрант наступленія к нижнему Нареву. Казачьи полки прикрывали фланговое движете арміи. Большая часть кавалеріи с конною артиллеріею и за ними прочія войска двинулись тремя колоннами: 1) от Николайкена на Ортельсбург и Нейденбург; 2) от Лёцена (Lôtzen) на Рейн и Пассенгейм; 3) от Ангербурга на Рессель и Алленштейн. Впереди двигались три авангарда: Маркова, Барклая-де-Толли и Багговута.

8 (20) генваря, главная квартира Беннигсена пришла в Рессель. Как, между тем, Ней, без ведома Наполеона, выдвинул, для удобнейшаго продовольствованія, свой корпус вперед от Нейденбурга к реке Алле, то главныя силы россійскопрусской арміи, в числе около 80,000 человек, уже находились в разстояніи одного перехода от Французов и могли-бы вскоре атаковать их превосходными силами. Наследующій день, Беннигсен перешел в Бишофштейн, откуда авангард неева корпуса отошел без урона к Зеебургу. Наши передовыя войска преследовали его весьма слабо, и сам Беннигсен простоял два дня у Бишоф-

191

штейна, что дало Нею время отступить 11 (23) к îsoНейденбургу, дабы открыть связь с корпусом Бернадота, коему, в случае надобности, назначено было сосредоточиться у Остероде (⁴)-

12 (24) генваря, Веннигсен перешел к Гейльсбергу; авангард Маркова, переправясь уже в сумерки чрез Пассаргу в Питенене, двинулся к Либштадту, занятому, как показали жители, слабым французским отрядом и атаковал непріятеля двумя баталіонами 5-го егерскаго и Псковскаго мушкетерскаго полков, под начальством полковых командиров Гогеля и Лошкарева. Когда наши войска подошли к городу, оказалось, что Французы были сильнее, нежели мы думали, но, не смотря на то, они были атакованы и выбиты из Либштадта, с потерею 16 офицеров и 270 человек пленными, и значительная числа убитыми (⁵). Пленные показали, что их отряд принадлежал к корпусу Бернадота, который, по словам их, шел от Эльбинга к Морунгену. Действительно — Бернадот, получив от своего начальника штаба, генерала Мезона, из Остероде, известіе о наступленіи русской арміи, тотчас выступил с згоших квартир и двигался на перерез Маркову, шедшему 13 (25) от Либштадта к Морунгену ; за ним в нолупереходе следовал генерал - лейтенант Анреп с кавалерійским отрядом. Тогда-же Беннигсен с правою и среднею колоннами перешел к Вормдиту и Аренсдорфу, направя левую колонну чрез Гутштадт к Деппену.

Следствіем встречи Бернадота с авангардом нашей правой колонны было дело при Морунгене, 13 (25) генваря. Генерал Марков, миновав селеніе Георгенталь, узнал от захваченнаго непріятельскаго пикета о прибытіи в Морунген самаго

192

iso7. Бернадота и построил отряд к бою на высотах впереди Георгенталя (⁶). Бернадот, с своей стороны, желая дать время собраться войскам остававшимся назади, атаковал Маркова полками прибывшими в Морунген и приказал шедшей от Эльбинга дивизіи Дюпона обратиться в правый фланг русскаго отряда (⁷). Марков удержал непрілтеля с фронта, но, видя себя обойденным, стал отступать. Генерал Анреп. извещенный о наступленіи Бернадота, приказал своей коннице ускорить движете и опередив ее, прискакал с своим адъютантом на поле сраженія, в то самое время, когда наши войска отходили к Георгенталю. Марков явился к нему, испрашивая приказаній. „Погодите — сказал Анреп — дайте осмотреться", и бросясь в застрельщичыо цепь, пал смертельно пораженный пулею в голову. Со стороны Французов, был тяжело ранен генерал Пакто. Бернадот настойчиво преследовал отступавшія войска, но вдруг в тылу его раздалась пальба и прискакали из Морунгена несколько французских гусар с известіем о занятіи города Русскими. Донесете их было справедливо. Начальник кавалеріи, шедшей в голове нашей левой колонны, князь Голицын, перейдя чрез Пассаргу у Депена, послал для обозренія вперед князя Долгорукова, с тремя эскадронами Курляндских драгун, и в след за ыим графа Палена, с шестью эскадронами Сумских гусар. В С) мерки, обогнув Наріенское озеро и приблизясь к Морунгену, они узнали от жителей, что в городе стояли болыпіе французскіе обозы с весьма слабым прикрытіем. В это время, гремела каконада у Георгенталя, но Пален, не обращая на то вниманія, ворвался в город, кинулся на- Французов, вовсе неожидав-

___193___

ших нападенія, захватил обоз и 350 пленных. шт. (из которых одпакоже большая часть разбежалась) и увел до ста Русских и ІІруссаков. бывших в плену у непріятеля. Полковник Крейц, с лейб-эскадроном Сумских гусар, увлекшись преследованіем бежавших Французов, наткнулся на кавалерію Бернадота, возвращавшуюся в Морунген, и будучи окружен непріятелями, рубился с ними, пока пал замертво с 13-ю ранами, и остался в руках непріятельских всадников. Гусары его пробились сквозь Франдузов и ночью примкнули к отряду графа Палена, который, между тем. отошел назад со всем отбитым обозом. На следующій день, Беннигсен приказал отослать Бернадоту все лично ему принадлежавшіе вещи и экипажи (⁸).

14 (26) генваря, авангард левой колонны русских войск находился у Альт-Рейхау, в соседстве кратчайшаго пути из Морунгена в Остероде, что заставило Бернадота направиться туда в обход, на Либемюль (Liebemuhl). Беннигсен, вместо того, чтобы отрезать, или, по крайней мере, затруднить отступлевіе непріятеля, сосредоточил армію на высотах, влево от Либштадта, и для этого отодвинул назад свою левую колонну: причиною тому было сообщенное казачьюі разъездом ложное известіе о наступленіи главных сил Наполеона (⁹). Пользуясь тем. Бернадот отступил к Либемюль и собрал свой корпус частью у сего пункта, частью в Остероде: таким образом, благодаря нерешительности и медленности движеній Беннигсена. (котораго армія прошла в 9 дней не более 120 верст), французскій маршал успел возстановить сообщеніе с ближайшим к нему корпусом Нея й выдти на путь отступленія к Торну (¹⁰).

Т. II. 13

194

ISO?. 15 (27), Беннигсен, наконец убедясь в отступленіи неиріятеля, направился к Морунгену и выслал авянгард правой колонны, под начальством только-что прибывшаго из Петербурга князя Вагратіона, к Либемюль; аиангард леваго крыла двинулся к Алденштейну. Как уже небыло возможности отрезать какой-либо из непріятельских корну сов, то Беннагсен дал трех-дневный отдых арміи, растянув войска от Заальфельда до Зеебурга; авангард князя Багратіона занял Лёбау, откуда арріергард Бернадота отстунил, в след за прочими войсками его, к Страсбургу; авангард флигель-адъютанта князя Долгорукова стал в Пассенгейме. Отряд Лестока, усиленный Выборгским нолком, наступая на правом крыле арміи, освободил от блокады Грауденд и расположился у Фрейштадта : в таком положеніи находилась союзная армія во второй половине генваря (в начале февраля), когда непріятель снова открыл настуііательныя действія (^lt).

Наполеон узнал о наступленіи Беннигсена не прежде 14 (20) генваря, (на другой день носле сраженія при Морунгене). ІІриняв тотчас меры для охраненія наиболее угрожаемаго пункта на линіи Вислы—Торна С²) и приказав остававшимся по левую сторону этой реки войскам Удино и д'Эспаня идти на присоединеніе к арміи, он озаботился сосредоточеніем главной массы сил, в числе 115,000 человек, к 19 (31), между Остероде и Вилленбергом(¹³). Войскам было предписано взять с собою сухарей и хлеба на четыре дня и нагрузить провіантскія фіры (caissons), a равно иметь с собою по пятидесяти патронов. Для снабженія людей жизненными припасами, назначены были магазины в Варшаве, Модлине, Серодке и Плоцке, и велено

195

отправить в след за главною квартирою по сту інл. волов в первые пять дней, и но пятидесяти в последующее время, наконец — определены раіоны для реквизицій каждаго корпуса ("). Командовавшему 5-м корпусом, за болезныо Ланна, генералу Савари предписано, заняв правый берег Нарева, от Сероцка до Остроленки, охранять армію со стороны корпуса Эссена и устроить мостовыя прикрытія у Пултуска и Сероцка (¹⁵).

19 (31) генваря, чрез четыре дня по выступленіи Французов с зимних квартир, почти все Наполеоновы корпусы собрались между Гильгенбургом и Мышинцем, при чем некоторым частям войск пришлось пройти более ста верст. Сам Наполеон, выехав из Варшавы, 18-го (30-го), прибыл на следующій день в Вилленберг. Оттуда иослал он к стоявшему у Страсбурга Бернадоту предписаніе: перейти в ночи скрытно к Гильгенбургу, оставя в лагере один конный полк для поддержанія бивачных огней (¹⁶). Оборона-же Торна и наблюденіе на нижней Висле были поручены маршалу Лефевру с 16,000 человек французских, польских и гессен-дармштадских войск (^п).

Наполеон, обезиечив себя с флангов корпусами Савари и Лефевра, и быстро собрав главныя силы против нашего леваго крыла, решился обойти Беннигсена с фланга и отбросить его от русских границ и от Кенигсберга к нижней Висле. Беннигсен подвергался большой опасности, но случай обнаружить ему намеренія хитраго противника. Французскій офицер, посланный к Бернадоту, с предписаніем, в коем были изложены намеренія Наполеона и приказаніе бернадотову корпусу, попался 20-го генваря (1-го февраля) в руки разъезда Елисаветградских гусар, не успев уничто-

13*

196

1807. жить этой важной депеши. Гусары привезли пленника к князю Багратіону, который, распорядясь отступленіем авангарда, отправил офицера вместе с бумагами к Беннигсену. Получив непріятельскій операціонный план, главнокомандующій разослал приказанія всем войскам отступать к Янкову ; только-лишь отряд Барклая де-ТоЛли был оетавлен у Алленштейна, чтобы обезпечить отступлете авангарда князя Долгорукова от Пассенгейма. По всей вероятности, Беннигсен имел еще накануне сведеніе о наступленіи непріятеля; иначе едвали он успел-бы собрать во-время свои войска, растянутая на значительном иространстве. Тем не менее однакоже перехваченная депеша, открыв замыслы Наполеона, принесла нам несомненную пользу (¹⁸).

Утром 22-го генваря (3-го февраля), вся беннигсенова армія, кроме войск Лестока, построилась на высотах у Янкова, заняв центром это селеніе и протянув правое крыло к густому кустарнику, a левое к селенію Мондкен. Наступленіе части непріятельской арміи (корпусов Сульта и Даву) по правой стороне Алле заставило Беннигсена расположить у Бергфрида, позади леваго крыла, три пехотных полка с пятнадцатью прусскими орудіями, под начальством графа Никол. Михаил. Каменскаго.

Французы довольно рано появились в виду нашей позиціи, но Наполеон, вовсе неожидавшій, чтобы русскія войска собрались так скоро и были в готовности к бою, решился атаковать Беннигсена не прежде, как по прибытіи остававшихся назади корпусов. Войска Сульта, и за ним Даву, получили ириказаніе спуститься по правой стороне реки Алле, овяадеть переправою у Бергфрида и

зайти в тыл русской арміи; для нападенія-же с іж. фронта были назначены корпусы Ожеро и Нея, поддержанные гвардіей и резервом Мюрата. Кроме этих войск, в числе по крайней мере 90,000 человек, Наполеон предполагал направить против праваго крыла нашей арміи корпус Бернадота, незнад причины замедлившей его прибытіе.

В три часа по полудни, дивизія Леваля, корпуса Сульта, подошла къселенію Берг((>риду, занятому одним из баталіонов Углицкаго полка. Генерал Дюлолуа (Dukuloy) поставил три батареи, для обстреливанія моста и прусских орудій, стоявших на высотах леваго берега Алле. Тогдаже 24-й легкій полк направился прямо к селенію, а два баталіона пошли в обход, чтобы овладеть плотиною и мостом, длиною в 250 шагов, и отрезать оборонявшій селеніе отряд от войск стоявших на противоположном берегу- Французы были отбиты два раза, и уже при третьем нападеніи ворвались в Бергфрид, откуда Углицкій баталіон отошел по мосту на левую сторону реки, с потерею шести человек. Непріятель кинулся за ним вслед, но был отражен картечью. Несколько спустя, войска Сульта возобновили нападеніе свежими силами и перейдя через зюст, захватили несколько орудій. Сам Каменскій, с ближайшими полками, ударив в штыки, опрокинув головныя части французской пехоты, которыя-, обратясь в бегство и встретясь на мосту с войсками спешившими вперед, смешались в густую толпу. В самой теснине завязался бой штыками и прикладами; наконец Французы нобежали в селеніе. В пылу преследованія, 1-я гренадерская рота Углицкаго полка, под командою капитана Андреева, устремилась на правую сторону Алле, но встреченная в

iso7. Бергфриде градом пуль, обратилась назад с большою потерею.

В продолженіи боя при Вергфриде, гдявныя силы обеих сторон ограничились довольно жаркою канонадою (¹⁰). Изнеможеніе людей форсированными переходами заставило Наполеона отложить до следующаго дня общее нападеніе. Но, между тем, Беннигсен получмл от Лестока донесете, что он, опасаясь попасть в средину французских колонн, двинулся не к Янкову, а чрез Заальфельд и надеялся присоединиться к арміи у Вормдита; к том)-же настойчивыя покушенія непріятеля переправиться у Бергфрида, возобновленный к вечеру, явно обнаружили цель Наполеона — отрезать сообщенія русской арміи: все это заставило Беннигсена в ночи сняться с позиціи, чтобы выйти на кратчайшую дорогу к Кенигсбергу, где находились магазины с жизненными запасами. Войска двинулись тремя колоннами, по узким лесным дорогам, увязая в глубоком снегу; орудія и повозки цеплялись за деревья и пни, отставали и мешались с пехотою и конницею, задерживая и замедляя их движенія. К счастью нашей арміи, на страже ея безопасности, находился князь Багратіон. Ему была поручена команда над арріергардом, и никто лучше его не мог исполнять такой обязанности. В продолженіи нескольких суток, его краткій сон на привалах безпрестанно прерывался донесеніями с разъездов, либо офицерами пріезжавшими к нему за приказаніями; каждый из имевпшх к нему дело должен был будить его, и Багратіон, одетый и днем, и ночью, свежій душею и телом, всегда был готов заслонить грудью путь непріятелю (^ги). Под его начальством командовали отрядами арріергарда: граф

_ 199 _

Марков (Евг. Иван.) и знаменитые в последствіи isor. генералы Барклай де-Толли и Бап'овут.

Наполеон, заметив отступленіе русской арміи, утром 23-го генваря (4-февраля), устремил вслед за нею свои войска : корпусы Нея, Ожеро и Сульта вместе с резервом Мюрата теснили наш арріергард с тыла; за ними шел Наполеон с гвардіей; Даву направился в обход на Гутштадт. Несмотря на сильный нанор Французов, арріергард удерживался с успехом и дал время арміи отойти в совершенном порядке. На следующій день, Наполеон, получив известіе об открытіи разъездами высланными за Пассаргу сильной прусской колонны, покушавшейся перейти через эту реку в окрестностях Либшталта, приказалт. Нею, с его корпусом и легкою кавалеріей Лассаля, переправиться на левый берег Пассарги и идти на Либштадт, чтобы отрезать уходившую колонну, либо, по крайней мере, неотступно преследовать ее. Арріергард лестокова отряда, настигнутый Неем у Вальтерсдорфа, потерпел пораженіе (²¹), но, между тем, главныя силы Лестока успели перейти на правую сторону Пассарги, у Вузена (Wuhsen) и на следующій день продолжали отступать к Мельзаку.

В следующіе дни, Багратіон продолжал отступать, останавливаясь от времени до времени и давая отпор непріятелю. В продолженіи одного из дел, именно у Вольфсдорфа, донесли ему, что позади арріергарда столпилось много частных повозок, и хотели сбросить их іі стороны от дороги, чтобы очистить путь войскам. „Нет, лучше по-долее остановимся и дадим им время уйти — сказал герой. На то мы — арріергард, чтобы не отдать неііріятелю ни повозки, ни колеса". Утром

200

1807. 25-го генваря (6-го февраля), Беннигсен, имея намереніе выждать Французов на позиціи при Ландсберге, приказал Барклаю де-Толли, отступавшему с частью прежняго арріергарда от Фрауэндорфа к Ландсбергу, удерживать непріятеля, пока армія построится в боевой порядок. Барклай, заняв селеніе Зинкен баталіоыом 20-го егерскаго полка и осгаья впереди селенія два конных орудія с прикрытіем из двух оскадронов Изюмских гусарь, расположил остальныя войска арріергарда, в числе около пяти тысяч человек, за речкою, на высотах впереди Гофа(²²).

Наполеон, в тот-же день, предписад: маршалу Даву идти к Гейльсбергу и действовать сообразно обстоятельствам^ Мюрату и Сульту, поддержанным войсками Ожеро и гвардіей, наступать к Ландсбергу. Легкая кавалерія генерала Дюронеля должна была сохранять сообщеніе между Мюратом и Даву ; Нею н Бернадоту предписано продолжать преследованіе Лестока (²³).

В три часа по полудни, Французы подошли к Зинкену; Дорохов с двумя эскадронами Изюмских гусар усилил передовой отряд и приняв над ним начальство, держался, пока непріятельскія батареи засыпали ядрами и перебили почти всю прислугу состоявншх при нем орудій(²⁴), и потом отступил за речку. Пленные, захваченные Изюмцами, дали сведеніе о присутствіи их Императора при наступавших войсках. Современники уверяют, что появленіе Наполеона оказывало на противников его какое-то неизъяснимое действіе, и что у многих храбрых людей при встрече с ним как-бы опускались руки. Но ничто не могло поколебать Барклая де-Толли. Донося в ішследстиіи об этом деле, он ішсал: „Во всяком другом случае, я

201

бы заблаговременно ретировался, дабы, при таком іда. неравенстве в силах, не терять весь деташаыент мой без пользы, но чрез офицеров, которых посылал я в главную квартиру, осведомился я, что большая часть арміи еще не была собрана при Ландсберге, находилась в походе и никакой позиціи взято не было. В разсужденіи сего я почел долгом лучше со веезі отрядом "моим пожертвовать собою столь сильному непріятелю, нежели ретируясь, привлечь непріятеля за собою, и чрез то подвергнуть всю армію опасности". Готовясь к отчаянному бою, Барклай поставил на высоте против моста Изюмскій полк с конною ротою князя Яшвиля; во второй линіи стали полки Ольвіопольскій гусарскій и Костромской мушкетерскій, и впереди леваго фланга ея пешая рота. 1-й егерскій полк занял лесистую гору на правол крыле, а 3-й, поддержанный 20-м, был послан в лес на оконечность леваго крыла.

Непріятель, приблизясь к нашей позиціи, выставил несколько батарей и заставя огнем их конную роту податься назад, устремился к мосту. Французскіе драгуны и за ними кирасиры д'Опу перешли чрез речку, опрокинули Изюмских гусар и кинувшихся без приказанія в атаку Ольвіопольцев, и ударили на Костромской полк, который, свернувшись в каре, несколько раз отразил неиріятеля; но когда наши гусары, устроясь снова, атаковали французских кирасир, и будучи смяты, ворвались вместе с ними в каре, • Костромцы подверглись совершенному поражеііію. „Я имел прискорбіе — доносил Барклай — видеть гибель сего безиодобнаго полка". Здісь взяли Французы четыре орудія и два лиамя; третье было спасено Иломсиаго полка юнкером Томиловским. Не имея возможно-

202

iso7. сги устоять, Барклай спешил отступить чрез селеніе Гоф на другую позицію. 1-й егерскій полк, будучи окружен Французами, пробился и в разсыпную ушел через сзади лежавшій лес, а егеря стоявшіе на левом крыле отступили в порядке.

Отойдя на вторую позицію, Барклай де-Толли встретил там князя Долгорукова, высланнаго с пятью бніаліоназш ему в подкрепленіе; вслед за тем, пришли кирасирскіе полки Его Величества и Орденскій. Как тогда уже смерклось, то Наполеон, не имея возможности достоверно заключить о силе прибывших войск, прекратил нападеніе. Урон русских войск в Гофе вообще простирался до 2.000 человек (²⁵).

Упорное сопротивленіе русских арріергардов заставило Наполеона полагать, что Беннигсен был намерен принять сраженіе у Ландсберга. Но русскій главнокомандующий, в ночи на 26-е генваря (7-е февраля), отошел к ІІрейсиш-Эйлау. Сперва он предполагать отступить оттуда к Алленбургу и сблизиться с ожидаемыми ил подкрепленіями, предоставя защиту Кенигсберга прусскому отряду Лестока, но потом предпочел вступить в решительный бой на позиціи у Прейсиш-Эйлау, надеясь отразить Наполеона, либо, по крайней мере, значительно ослабить непріятеля, и тем лишить его возможности продолжать наступленіе. Съэтоюцелью, главныя силы Беннигсена, утром 26-го генваря (7-го февраля), пройдя чрез Эйлау, расположились позади города между селеніями Шлодитеном и Серпалленом. Князь Багратіон, снова приняв начальство над арріергардом, медленно следовал за арміей, удерживая непріятеля, чтобы дать время отойти войска м и обозам. Приблизясь к городу, он расположил отряды Маркова и Багговута на

МЛМ¥Ь (ТАЖІНІЯ ПРИ ПРЕШ'ИШ ЖМУ

I

ч-і ,,jp

В<м> rif.*tf\

_²⁰A

позиціи между замерзшими озерами Тенктнитеном и Вашкейтером; за ними стала 8-я дивизія и шесть конных полков (²⁰), а непосредственная оборона города, в случае отступленія арріергарда, была поручена Барклаю де-Толли.

В два часа по полудни, маршал Сульт атаковал нашу позицію 46-м и 18-м линейными полками. Картечный огонь конной роты Ермолова и действіе стрелковой цепи не остановили Французов, но когда Псковскій и Софійскій полки встретили их штыками, a С.-Петербургскіе драгуны Дехтерева, пройдя по льду Тенкнитенскаго озера ударили во фданг 18-му полку, непріятель обратился назад с потерею орла. Мюрат послал драгунскую дивизію Елейна на выручку пехоты и открыл сильную канонаду. Чрез полчаса, Французы возобновили нападеніе. Бригада Вивье (Vivier) с частью кавалеріи пошла по гейльсбергской дороге, в обход нашего леваго фланга, a кавалерія авангарда, поддержанная войсками корпуса Ожеро, в обход праваго фланга, на селеніе Тенкнитен. Русскія войска удержались на всех пунктах, но когда ирибыл сам Наполеон, и в п исутствіи его было возобновлено нападеніе свежими войсками, Барклай приказал отступать чрез город—сперва 8-й дивизіи, а потом арріергардам Багговута и Маркова. Французы преследовали их, но подойдя к городу, были встречены пальбою стрелков Барклая, засевших в садах и строеніях, и огнем батареи, с высоты у кладбища на юго-восточной стороне Прейсиш-Эйлау. Непріятели ворвались в город, где обоюдная канонада происходила в разстояніи несколышх сажен; наконец, уже в пять часов, р^сскія войска вышли ил города. Сам Барклай был ранен в правую р) ку, с переломом

204

iso7. кости. Князь Багргітіон. у выхода из ПрейсишъЭйлау, встретил Беннигсена с 4-ю дивизіей получившею приказаніе овладеть городом. Сам Багратіон, сойдя с лошади, повел эти войска вперед тремя колоннами; раздалось оглушительное ура! и после упорнаго боя в городских улицах Русскіе выбили непріятеля в поле. Князь Багратіон, поручив начальство над войсками генералу Сомову, отправился на мызу Ауклапен к Беннигсену.

Как обыкновенно бывает после удачнаго штурма, войска 4-й дивизіи разбрелись по домам. Генерал Сомов приказал ударить сбор, не назначив к тому места. Барабанный бой раздался на северной стороне города; наши войска туда хлынули, очистив строенія и улицы, а Французы, пользуясь тем, снова заняли город. Уже было бу₂ часов; наступила ночь, и Беннигсен оставил город в руках непріятеля, расположив для наблюденія за французскими войсками 4-ю дивизію, усиленную Архангелогородским полком, между Прейсиш-Эйлау и позиціей, на которой строилась наша армія. Наполеон, с такою-же целыо, поставил у выхода' из города дивизію Леграна.

Б продолженіи ночи на 27 генваря (8 февраля), войска обеих сторон готовились к решительному бою.

ІЗойска Бениигсена были расположены следуюіцим образом :

На оконечности праваго крыла, примыкая правым флангом к селенію Шлодитену, отряд Маркова, 12 баталіонов; впереди его 6 кавалерійских и иравее — ігЬсколько казачьих иолков. Первая .іинія, загнугая назад под тупым углом, в разстояиіи но.іуііорсты от города, простиралась влево

205

Но холмам до высоты между селеніями Сериал- іэдт. лен и Саусгартен; она была построена так, что в каждом полку по два баталіона стояли в развернутом фронте, а по одному в колоннах. Вторая линія построилась в баталіонныя колонны : обе линіи состояли из пехоты пяти дивизій : 2-й, 3-й. 5-й, 7-й и 8-й. Кроме артиллеріи, размещенной по всей первой линіи, и стоявшей в резерве, были расположены впереди фронта три бо.тыпія батареи: одна, из 40 батарейных и 20 легких орудій, на правом крыле*); другая, из 70-ти батарейных, в центре, в разстояніи около 700 шагов от выхода из города, и третія. из 40 батарейных орудій, между центральною батареей и Клейн-Саусгартеном. Впереди Серпаллена стоял генерал Багговут с своим и барклаевым отрядами. Кавалерія, кроме полков, находившихся на правом фланге, была расположена на левом крыле и за центром, в резерве; казаки, поступившіе под начальство прибывшаго на-кануне атамана Платова,— на различных пунктах позиціи. В резерве, за левым крылом, стояли пять полков 14-й дивизіи графа Каменскаго и СО конных орудій. Правым крылом арміи командовал Тучков 1-й, центром— Сакен, левым крылом —Осте рман-Толстой; начальство над всею кавалеріей поручено князю Голицыну, артиллеріей генералу Резвому. Армія состояла из 132 батадіонов и 145 эскадронов, в числе 58,000 человек, с 250 орудіями (²⁷). Дорога чрез Домнау в Велау находилась за центром позиціи, а дорога в Кёнигсберг —за правым крылом. Озера и ручьи были покрыты толстым льдом

*) Кроме того, на праіюзі криле позиціп стояло песколько пруссвих (іатарей.

206

мот. и не представляли препятствій движеніям войск, но глубокій снег затруднял их. В продолженіи боя, погода изменялась несколько раз: за густою мятелыо с поръгоиетым ветром прояснялось небо, и вслед за тем опять нависали густыя тучи и было пасмурно как в сумерки.

Непріятель, по занятіи Преисиш-Эйлау, мог удобно скрывать передвиженія своих войск, как за городом, так и за рядом холмов, по коим пролегает дорога из Вартенштейна; напротив того, всю позицію, на которой стояли русскія войска, было удобно обозревать с возвышенія у Цехзена (Zehsen). с Фихтенберга у Вашкейтена и с высоты у Тенкнитена; в теченіе боя, непріятель занял господствующій над всею окрестностью пункт— Креегскую гору (Kreege-Berg).

В ночи на 27 генваря (8 февраля), французская армія расположилась следующим образом:

В первой линіи—корпус Оульта, именно: дивизія Леграна на северной части города; дивизія Леваля частью на кладбище правее города и в ближайших домах (бригады Вивье и Шиннера), частью левее города (бригада Феррей); дивизія Сент-Илера (St. Hilaire) между кладбищем и селеніем Ротенен; драгунская дивизія Мильго (Milhaud) еще правее, впереди Цехсена. Легкая кавалерійская дивизія Ласаля (Lassalle) на оконечности леваго крыла. Во второй линіи, позади города, стояли корпус Ожеро и драгунскія дивизіи Груши и Клейна. В резерве гвардія и кирасирская дивизія д'Опу (d'Hautpouls), Корпус Даву ночевал на дороге изъ¹ Бартенштейна в Эйлау, в разстояніи около 15-ти верст от праваго фланга французской арміи ; корпус Нея — у Оршена, в 12-ти верстах от Прейсиш-Эйлау. Французская армія, со включеніем

этих корпусов. состояла, по свидетельству гене- isor рала Дюна, из 118-ти баталіоыов и 148-ми эскадронов, в числе 68,500 человек; но, по всей вероятности, была несколько сильнее: сам Дюма говорить, что, при выступленіи войск Наполеона с квартир, в гфіваре 1807 года, у него было в гвардіи. корпусах Даву, Сульта, Нея, Ожеро, и резервной кавалеріиМюраіа, 100,000 человьк; ежелидощсгимь, что французская армія, двигаясь усиленными переходами, в суровое время года, при недостатке в продовольствіи, понесла чрезвычайный урон, то все-таки он не мог простираться более 20,000 человек. Следовательно — у Наполеона все еще оставалось, по крайней мере, 80,000 человек (²⁸).

Наполеон, предписав маршалам Даву и Нею направиться на Прейсиш-Эйлау, полагал, что русская армія отступить за Прегель; но на разсвете загремела канонада с нашей право-фланговой батареи; артиллерія Леграна, стоявшая у выходов из города, также открыла огонь. Началась битва.

Еще до разсвета, въпять часов утра, Беннигсен сделал некоторыя измененія в боевом порядке: 4-я и 7-я дивизіи были отведены назад и поставлены за центром в резерве на-равне с 14-ю дивизіей; Архангелогородскій полк послан на правое крыло арміи; отряд Маркова перевели с праваго фланга в промежуток образовавшійся от передвиженія в резерв 7-й дивизіи.

Генерал Беннигсен, открыв сильную канонаду с праваго крыла арміи, во-все не имел намеренія повести нападете на город, а желал привлечь туда главныя силы ненріятеля, чтобы лишить его возможности атаковать превосходною массою наше левое крыло и отбросить нас от Домнау. •Но Наполеон не отклонился от своей дели--

208

1807. обойти Русских движеніем вперед корпуса Даву, при чем город Эйлау, сильно занятый его войсками, должен был служить опорным пунктом (pivot) предположеннаго обхода. Сообразно тому, Наііолеон, прибыв на кладбище, приказал поставить там двадцать четыре орудія гвардейской артиллеріи, для содействія батареям Сульта; дивизіиГёделе (Heudelct) и Дежардена (Desjardins) были выдвинуты вперед и поставлены в первую линію, между дивизіей Сент-Илера и кладбищною высотою, за которою расположилась в резерве вся гвардейская пехота; за корпусом. Ожеро стали кирасиры д'Опу; за ними — гвардейская кавалерія; драгунскія дивизіи Мильго, Клейна и Груши были расположены иравее и позади дивизіи Сент-Илера (²⁹). Тогда-же один из наполеоновых адъютантов, капитан Монтескье (Montesquieu), отправился к Нею, с приказаніем спешить к Альтгофу и примкнуть к левому флангу арміи.

Канонада, в начале сраженія завязавшаяся у города, вскоре распространилась по всей линіи: с нашей стороны действовали около полутораста орудій право-фланговой и центральной батарей; Французы выставили до ста орудій, именно: 80 корпуса Сульта — на высоте левее города и у выходов из него в поле; 24 гвардейских — на возвышеніи у кладбища; 20 орудій корпуса Ожеро — впереди его войск и дорогиидущей из Бартенштейна; правее этой батареи — 12 орудій дивизіи Сент-Илера и на оконечности праваго крыла — 6 орудій драгунской дивизіи Клейна. Несмотря на превосходство Русских в артиллеріи, способствовавшее им подбить много французских орудій, войска Наполеона, прикрытия городскими строеніями и высотами, по коим пролегает дорога из Бартенштейиа, тер-

209

пели менее вреда, нежели руескія войска построен- ші. ныя в несколько линій, близко стоявших одна за другою.

Наполеон, желая отвлечь вниманіе Беннигсена от его леваго фланга, в обход котораго должен был. направиться Даву, приказал дивизіи Леграна занять мельницу (Walkmûhle) впереди нашего праваго крыла; но генерал Тучков, заметив наступленіе непріятеля, послал на встречу ему генералъмаіора Фока, с Пермским и Могилевским полками, а Рижским и Лифляндским драгунам приказал ударить во фланга, Французам. Непріятель, принужденный отказаться от своего покушенія, не возобновлял нападенія против праваго крыла нашей арміи во весь день и ограничился канонадою. Наполеон, приняв наступленіе русских войск праваго фланга за начало общаго движенія против корпуса Сульта, приказал, в ожиданіи прибытія Даву, Сент-Илеру атаковать наше левое крыло, а корпусу Ожеро также идти вперед, сохраняя связь с дивизіей Сент-Илера: таким образом эти войска вместе с корпусом Даву должны были совершить перемену фронта на восьмую часть круга, оставляя левое крыло у Эйлау. Но едва-лишь войска Сент-Илера и Ожеро, около 9-ти часов утра, двинулись с места, как пошел снег, обратившійся в густую мятель. Сильный порывистый ветер, дувшій в лицо Французам. затруднял наступленіе, совершенно ослепляяих снежными хлопьями. Колонны Ожеро, сбившись с указаннаго им направленія, потеряли связь с дивизіей Сент-Илера и вдруг очутились — неожиданно для себя и для нас — перед нашею центральною батареей, в тот самый миг, когда утихла мятель и небо прояснилось. Французы, в довершеніе их опаснаго по-

Т. и. 14

210

1807. ложенія, не имели при себе артиллеріи, оставленной, неизвестно почему, далеко назади. Внезапно с нашей стороны раздался гром 70-ти батарейных орудій, открывших огонь картечаыи по изумленному непріятелю. В несколько минуть все пространство впереди нашей батареи было устлано трупами; сам Ожеро и оба дивизіонные начальники его, Дежарден и Гёделе, пали тяжело раненые; войска, лишенные многих начальников своих, смешались в безпорядочную толпу. Пользуясь тем, полки наших боевых линій и резерва, Московскій гренадерскій, Шлиссельбургскій, Владимирскій и другіе, ударили в штыки на ошеломленных Французов. Непріятели несколько раз кидались на орудія; войска обеих сторон поражали одни других штыками и прикладами; наши артиллеристы оборонялись банниками. Упорный бой окончился совершенным пораженіем Французов. Наши войска устремились за ними и взяли несколько орлов. Один из русских баталіонов, увлекшись преследованіем, достиг до кладбища, где находился Наполеон, и атакованный там частью пешей и конной французской гвардіи, был разсеян. Дивизія Сент-Илера, подобно корпусу Ожеро, сбившаяся с назначеннаго направленія, двинулась к Серпаллену; заметив сделанную ошибку, СентъИлер повернул влево, чтобы примкнуть к Ожеро и будучи атакован генералом Каховским с Литовским уланским и Малороссійским кирасирским полками, был опрокинуть с болыпим уроном, причем особенно пострадал 55-й полк (³⁰). Наполеон, заметив гибель корпуса Ожеро, послал на выручку его Мюрата, с кавалеріей Мильго, Клейна, Груши и д'Опу, и Бессьера с гвардейскою кавалерійскою дивизіей, всего 73 эскадрона. Задро-

211

жала земля под массами всадииков, как густыя isot тучи, стремившимися в след одна за другою. Французам удалось опрокинуть малочисленную кавалерію. преследовавшую остатки корпуса Ожеро, но подоспели из резерва наши прочіе полки, и драгуны Груши были обращены назад, с потерею орла, захваченнаго Орденскими кирасирами; здесь также отличились Курляндскіе драгуны и Изюмскіе гусары. Прибывшіе в продолжены дела кирасиры д'Оду опрокинули русскую кавалерію до стоявшей за нею пехоты и, будучи встречены картечным и ружейным огнем, повернули назад. Но в этот самый момент Бессьер с гвардейскою конницею наскакал на нашу ііехоту; его конные гренадеры и кирасиры пронеслись чрез обе линіи до резервов. Говорят будто-бы некоторые из русских баталіонов, стоявшіе в развернутом фронте, ложились наземь при кавалерійской атаке и дав непріятелю время промчаться, вставали и стреляли ему в тыл. Французская гвардейская конница, достигнув до наших резервов и будучи встречена ружейными залпами, кинулась назад; за нею устремились генерал Юрковскій с Елисаветградским полком, граф Орурк с тремя эскадронами Павлоградских гусар и Киселева казачій полк. Французы, разсеянные во все стороны, искали спасенія в бегстве; некоторые из них очутились сзади артиллеріи графа Кутайсова, стоявшей на нашем правом крыле, и уходили между орудіями. Урон непріятеля был весьма значителен: генерал д'Опу смертельно ранен, генерал Корбинб (Corbineau) и полковник Дальман (Dahlmann) убиты; от корпуса Ожеро и четырех кавалерійских дивизій бывших в деле остались лишь кадры; в обоих баталіонах 14-го линейнаго полка все офицеры были

14"

212

1807. убиты; в трех баталіонах 24-го полка осталось только пять офицеров; корпус Ожеро, по собственному его донесенію, потерял убитыми и ранеными 5,200 человек, в действительности-же гораздо более, и после сраженія при ПрейсишьЭйлау был расформирован. Русскія войска также понесли большой урон (³¹).

За тем, с десяти до одиннадцати часов, войска обоих сторон, разстроенныя боем, старались возстановить порядок в рядах своих; большая часть резерва Дохтурова поступила в боевыя линіи. Непрерывная канонада гремела по прежнему.

В начале двенадцатаго часа, появились в виду нашего леваго крыла передовыя войска маршала Даву. Оттеснив русскіе наблюдательные отряды, дивизія Фріана направилась к Саусгартену; дивизія Морана сперва следовала за нею, а потом двинулась влево для содействія Фріану; легкая кавалерія Марюлаза была послана вправо, на селеніе Мелонкейм (Melohnkeim), в обход нашего леваго фланга; дивизія Гюдена находилась в резерве; дивизія Сент-Илера и драгуны Клейна были направлены к Серпаллену; драгунская-же дивизія Мильгб повернула вправо, на подкрепленіе маршала Даву. Бенигсен, с своей стороны, послал приказаніе Лестоку идти в помощь левому крылу арміи.

Генерал Багговут, не будучи в состояніи устоять против несравненно сильнейшаго непріятеля, зажег Серпаллен и отступил к Саусгартену; Беннигсен подкрепил его резервом леваго крыла — 14-ою дивизіей графа Каменскаго; войска обоих генералов расположились под углом, по сторонам селенія Саусгартена, занятаго Рязанским полком. Дивизія Фріана, наступавшая против них, была сильно поражаема во фланг батареями графа

213

Остермана. Несмотря однакоже на то, генерал Лоте 1807. с Зо-м динейным полком овладел селеніем, но был выбит оттуда Рязанцами. Второе нападеніе двух пехотных полков, поддержанных легкою кавалеріей Марюлаза, встретило сильный отпор; сам Лоше был ранен, однакоже Французы снова заняли Саусгартен.

Тогда-же дивизіи Сент-Илера и Морана, усиленный 61-м полком дивизіи Гюдена, оставя вправо Серпаллен, атаковали левое крыло русской арміи. Граф Остерман двинулся им навстречу. выставя батарею из тридцати орудій; войска обеих сторон. сойдясь на близкое разстояніе, поражали одни других картечью и ружейным огнем. Французы уверяют, будтобы им удалось здесь захватить наши орудія. Но как-бы то ни было, торжество непріятеля, действительно оттеснившаго пехоту Остермана, было непродолжительно: генералы Еорф и Пален, с двадцатью эскадронами, ударили во фланг 10-му легкому пехотному полку, наступавшему на правом крыле дивизіи Сент-Илера и отбросив его на дивизію Морана, опрокинули непріятеля к Серпаллену. Французы понесли значительный урон и потеряли орла. Не смотря однакоже на то, занятіе войсками Даву Клейн-Саусгартена побудило Остермана переменить фронт левым флангом назад, почти под прямым углом с центром арміи; на оконечности его войск пристроились отряд Багговута и дивизія Каменскаго. Тогда-же Даву, усилив Фріана дивизіей Гюдена, занял Крегскую гору (Kreege Berg), поставил на ней сильную батарею и громил наше левое крыло; Французы, между тем, быстро подавались вперед, протянули правый фланг до селенія Кушитена и

214

•go;, открыли огонь по мызе Ауклапен. Тогда было уже около двух часов по полудни (³²).

Генерал Веннигсен, находясь за центром арміи, вместе с генерал-квартирмейстером Штейнгелем, усмотрел сильныя массы непріятельскаго войска, направленныя в обход нашего леваго фланга, и для ближайшаго обозренія послал туда Штсйнгеля, который, проехав с версту, поднялся на отлогую гору. Там остановясь, увидел он внизу под горою, в нескольких стах шагах впереди себя, мызу Ауклапен *), а вправо рощу, откуда тогда появились Павловскіе гренадеры. Приказав адъютанту своему Жерве заметить пункт, на котором они находились, Штейнгель отправился к правому флангу.

Там все было спокойно; к стороне непріятеля стояли ведеты; солдаты, сложив ружья в козлы, отдыхали ; мнЛіе спали глубоким сном. На вопрос Тучкова: „каково идет делоЗ" Штейнгель отвечал: „плохо; левый фланг сбить," и иодал совет Тучкову, согласно с предположеніем главнокомандующаго, атаковать стоявшія против него войска, чтобы отвлечь хотя часть непріятельских сил. Но Тучков не решался сойти с позиціи, считая такое движеніе опасным. и подъехавшій во время этого совещанія генерал Фок поддерживал его мненіе. Генерал-квартирмейстер предложил перевести вторую линію праваго крыла на левое, но Тучков и на то не изъявил согласія. Наконец — решили, чтобы неоставить левое крыло совершенно без помощи, послать туда с праваго фланга три конныя роты. Пока были сделаны к

) Вь номи сь 26-ю на 27-с (иь 7-го на 8-с фсираля) іаліт. находилась главная кгецгпгра.

215

тому расиоряженія, появилась колонна из леса близ Альтгофа. Приказано было стать к ружью. Колонна остановилась; три всадника, отделившись от ней поскакали к Шлодитену: то был генерал Лееток с двумя ординарцами. Подъехав к Тучкову, он спросил: где велено ему стать с его отрядом? Генерал-квартирмейстер, именем главнокоыандующаго, приказал ему поспешить чрез Шмодиттен в помощь левому крылу (³³). За отделеніем части отряда с Калужским пехотным полком, для обезпеченія отступленія к Кенигсбергу, у Лестока оставалось 8 баталіонов, 30 эскадронов и 2 конныя батареи, в числе 5,584 человек (³⁴).

Прусскія войска, в трех колоннах, двинулись к Шмодиттеву. Между тем как Лесток распрашивал о ходе и положеніи дела, явился офицер роты полковника Ермолова, для полученія дальнейших приказаній. Генерал-квартирмейстер поручил своему адъютанту Жерве вести артиллерію на указанное им прежде место: конныя роты генерала Богданова, полковника Ермолова и князя Яшвиля, под личным начальством начальника артиллеріи праваго крыла, генерал-маіора Кутайсова, потянулись шагом чрез поле длинною нитью, в одно орудіе. Жерве просил ехавшаго с ним в голове колонны офицера доложить своему командиру, что следовало-бы ускорить шаг для предупрежденія непріятеля в назначенном пункте. Офицер отвечал, что сугробы снега и кочки не дозволяли идти скорее.

Когда артиллерія Кутайсова приблизилась к возвышенію близ Ауклапена, непріятель открыть по ней канонаду. Наши орудія выезжали на позицію постепенно одно за другим и открывали огонь

216

дат. картечью по Французам, уже овладевшим мызою и наступавшими, к высоте; два единорога, на левом фланге русской батареи, действовали гранатами, против непріятеля, столпившагося в Ауклапене; после несколышх выстрелов загорелись строенія мызы, что заставило Французов оттуда бежать в разсыпную. Конный Польскій полк преследовал их и изрубил много кехоты. Здесь был смертельно ранен коыандир этого полка, храбрый цолковник Жигулин *). Генерал Готье, получив приказаніе снова овладеть мызою, атаковал и взял ее одним из баталіонов 25-го нолка, .поддержанным всею дивизіей Гюдена; войска Даву, продолжая подаваться вправо, сильно заняли березовую рощу, а 51-й полк с четырьмя ротами 108-го утвердился в Кушитене. Уже было около 4-х часов(³⁵).

В то самое время подходили туда-же войска Лестока и прибыль на батарею у Ауклапена главнокомандующий. Французы сильно отвечали на нашу канонаду; в числе прочих, был тяжело ранен ядром, в нескольких шагах от Беннигсена, Лейб-гусарскаго полка ротмистр граф Салтыков. Генерал Лесток повел свой отряд прямо на Кушитен: в центре шел Выборгскій полк, Пиллара; правее и левее — наступали прусскіе полки Шёнинга и Рюхеля; во второй линіи следовали прусскіе гренадеры и конница. С оглушительным криком ура, Выборгцы ворвались в селеніе, почти совершенно истребили 51-й линейный полк и четыре роты 108-го (³⁶) и взяли три русскія орудія, отбитыя непріятелем при нападеніи на наше ле-

*) Одие из улан, бывішіх в конвое Жгтгу.шна, выскочиі вперед и заколодь пикою Француза выстрелившаго в полковника,

_217_

вое крыло; тогда-же полк ІГОнинга атаковал пе- iso? хоту стоявшую в стороне селенія и отбросил ее к березовой роще. Полковник Гамильтон (Наmilton) с полком Рюхеля преследовал непріятеля зажегшаго селеніе, а Платов с казаками и прусскій легко-конный полк, называвшійся „Товарищами" (ïoAvarzysz), обойдя селеніе влево, настигли непріятеля прежде нежели он успел достигнуть рощи, и частью изрубили, частью забрали в плен уходивших Французов; полк „Товарищей" отбил орла (^з1?). Генерал-маіор Чаплиц, с отрядом, состоявшим из Московскаго драгунскаго полка, трех эскадронов Павлоградских гусар и нескольких казачьих сотень, прошел чрез селеніе, атаковал одну из непріятельских колонн и опрокинул ее, нанеся Французам большой урон (³⁸).

По занятіи Кушитена, Лесток развернул войска своего отряда на высоте, против березовой рощи: в первой линіи пехоту, во второй кавалерію; легко-конные „Товарищи" с казаками были высланы влево, для наблюденія за непріятелем, стоявшим у Саусгартена. Нападенію на рощу предшествовала канонада, при чем в особенности отличилась стоявшая на левом фланге пехоты батарея поручика Декера (в последствіи известнаго военнаго писателя). С последними лучами заходящаго солнца, пехота Лестока двинулась в стройном порядке, с музыкою, к березовой роще. Полки наступали без выстрела, под громом артиллеріи. Подойдя к роіце на пятьдесят шагов, Лесток открыл сильную картечную и ружейную пальбу, и потом атаковал рощу, послав в обход праваго фланга Французов полк Рюхеля с легко-конными и казаками. Дивизія Фріана, уже

218

ослабленная боем, не выдержала дружнаго натиска союзников, п будучи выбита из рощи, отступила в безпорядке, преследуемая Чаплицом с Московскими драгунами и Павлоградскими гусарами. Пользуясь этими успехами, войска Остермана двинулись вперед на подкрепленіе Лестока и вытеснили неиріятеля из горящих строеній ауклапенской мызы. Французы в безпорядке бежали к Саусгартену; артиллерія, стоявшая на Крегской горе, едва не была захвачена русскими войсками. Сам Даву, прискакав туда, устроил свои полки впереди Саусгартена и выставил сильныя батареи (³⁹).

Наиолеон, видя отступленіе Даву, усомнился в успехе и сказал своему начальнику штаба Бертье : „к Русским пришли подкрепленія, а у нас уже мало боевых снарядов. Ней неявляется, Бернадот далеко: кажется лучше идти им на встречу". Это значило — отступать. Действительно — положеніе Наполеона было затруднительно: войска Даву, Ожеро и кавалерія Мюрата были истощены и разстроены, а в резерве оставались только восемь гвардейских баталіонов. Казалось — Беннигсен намеревался воспользоваться благопріятными для него обстоятельствами: граф Остерман получил приказаніе приготовиться к общему наступленію, а генерал-маіору Лаптеву с тремя егерскими полками велено атаковать непріятеля; войска радостно встретили весть о возобновленіи боя, но между тем наступила ночь и Беннигсен отменил сделанныя им распоряженія. Канонада продолжалась еще несколько часов; солдаты обеих сторон, утомленные продолжительным боем, ложились на голой, покрытой снегом земле. при зареве пылающих селеній. Наконец—уже около 9-ти часов вечера— все смолкло (⁴⁰).

219

Генерал Беннигсен, по отра.кеніи непріятеля на левом крыле арміи, поехал к правому и найдя войска Тучкова наименее потерпевшими, а также удостоверясь из распросов у пленных о разстройстве непріятеля, предполагал иовести нападеніе на этом пункте. Но внезапно в тылу нашего праваго фланга раздалась сильная пальба: это было наступленіе Нея, который, вытеснив двигавшійся в арріергарде Лестока гренадерскій баталіон из Альтгофа, атаковал, уже в девятом часу вечера, бригадою Белера (Веіаіг) и частью легкой кавалеріи Лассаля селеніе Шлодитен, наполненное нашими ранеными, и выбил оттуда команды оставленныя для их прикрытія. Беннигсен, опасаясь быть отрезанным от Кенигсберга, отрядил против Нея несколько полков, и в числе их Таврическій гренадерскій и Воронежскій мушкетерскій, кои, ударив в штыки, овладели Шлодитеножь и заставили Французов отступить к Альтгофу (^4|)- Это был последній акт иятнадцати-часоваго кровопролитнаго сраженія при ПрейсишъЭйлау. Урон с нашей стороны простирался до 8,000 человек убитыми и 18,000 ранеными: в числе раненых, кроме Барклая де-Толли, были: генерал - лейтенант Дохтуров, генерал - зіаіоры : граф Ливен 3-й, Оукии 2-й, Корф, Мицкій, Арсеньев, Герсдор(|> и Титов 2-й. Французы сознаются в потере 18,000 человек; но нет сомненія в том, что у пих выбыло из рядов, по крайней мере, 25,000, потому что они наступали против войск занимавших выгодную позицію и почти все их нападенія были неудачны. В числе убитых и умерших от ран были генералы: д'Опу, Далеман и Корбино и генералы Сен-Сюльпис, Дежарден. Ге'деле и Лошс. Плеішых с

___220

1807. каждой стороны взято по несколько сот человек. Мы не потеряли—ни пушек, ни знамен; у Французов отбито пять орлов(⁴²).

В продолженіи шести суток, наши войска, то сражаясь против превосходнаго в числе непріятеля, то отступая днем и ночью, зимою, терпя голод и холод, ужасно ослабились. Они действовали в бою с обычною им неустрашимостью, но изнемогали под бременем трудов и лишеній; в продолженіи ночи после битвы множество людей разбрелось по окрестным селеніям, другіе ушли вместе с подвижным лазаретом заваленным ранеными; полки обратились в слабые баталіоны; в дивизіи графа Остермана-Толстаго оставалось под ружьем 2,700 человек. С содроганіем получил главнокомандующій рапорты корпусных командиров: оказалось, что наличное число войск всей арміи не превосходило 30,000 человек. Не смотря однакоже на то, главные сподвижники Беннигсена, Кнорринг, Штейнгель, Остерман, полагали, что нам следовало, пользуясь одержанными успехами, атаковать Французов. Сформировано было несколько колонн для преследованія непріятеля, но высланные вперед разъезды донесли, что французскія войска оставались на-месте. У Наполеона для возобновленія боя еще оставались свежія силы — корпус Нея и гвардейская пехота; у нас, напротив того, были введены в дело все войска до последняго баталіона, и к тому-же почти во-все не оставалось ни боевых, ни жизненных запасов. Беннигсен решился отступить к Кенигсбергу. „Пусть всякій опытный военный — пишет он—решит, не лучшели было мне отойти к Кенигсбергу, освежить там войска, дать пріют раненым, исправить артиллерію, пополнить снаряды

221

и укрепить тамошнюю позицію, оставляя Наполеона ть в безлюдных местах у Эйлау, где он не имел ни продовольствія, ни возможности призреть раненых и исправить артиллерію" (⁴³). Говорят, будтобы в 1813 году, Бернадот, разговаривая с нашими офицерами о Прейсиш-Эйлауском сраженіи, сказал: „Никогда счастіе более неблагопріятствовало Наполеону, как под Эйлау. Ударь Беннигсен ввечеру, он взял-бы по крайней мере полтораста орудій, под которыми лошади были убиты" (⁴⁴). В 1809 году, после сраженія при Асперне, Наполеон сказал находившемуся при нем ротмистру Чернышеву: „я назвал себя победителем при Эйлау, потому только, что вам угодно было отступить". Но показаніе Бернадота, неучаствовавшаго в сраженіи под Эйлау, весьма сомнительно; а слова Наполеона весьма часто не согласовались с истиною.

В 10 часов вечера, Беннигсен разослал всем начальникам дивизій приказанія—отступать к Кенигсбергу. В арріергарде были оставлены легкія войска, под начальством князя Багратіона, и отряд Лестока. Главныя силы, выступив в полночь, двумя колоннами, двинулись на следующій день к Мюльгаузену, и 29-го генваря (10-го февраля) к Кенигсбергу. Войска Багратіона следовали за движеніем арміи, а Лесток, снявшись с позиціи в два часа пополуночи, отступил, по совету своего генерал-квартирмейстера, полковника ІПарнгорста, на Домнау, к Фридланду, и потом к Алленбургу. Расположеніе на этом пункте прусскаго отряда способствовало прикрытію леваго крыла арміи и сообщенія с Россіей(⁴⁵).

Французская армія находилась не в лучшем положеніи нежели русская: войска были столь-же

222

Igor, изнурены и ослаблены, терпели такой-же недостаток в жизненных припасах и также разошлись по всей окрестности. Начальники их с безпокойством ожидали следующаго утра; один лишь Наполеон, окинув опытным взором все обстоятельства битвы, не сомневался в отступленіи нашей арміи и провел ночь на биваке позади города. И действительно—на разсвете 28-го генваря (9-го февраля) в виду Французов оставались только казаки, поддержанные несколькими полками легкой кавалеріи. Мюрат с резервною кавалеріей немедленно направился к Кенигсбергу, а легкая кавалерійская бригада Марюлаза (Marulaz) была послана в след за Лестоком к Домнау (⁴⁶). На следующій день, Мюрат переправился через Фришинг. Наполеон с главными силами стоял у Эйлау, но получив сведеніе о пораженіи, понесенном 2-го и 3-го (14 и 15-го) февраля передовыми войсками Мюрата у Мансфельда, счел нужным отвести армію за Пассаргу и предписал 4-го (16-го) всбм своим корпусам отступать (⁴⁷).

Сраженіе при Эйлау, в котором и мы, и Французы, потеряли почти половину наличнаго числа людей, было нерешительно. Обе стороны приписывали себе победу: Союзники отразили непріятеля, отбили трофеи и удержались на месте сраженія, а Французы овладели им по отступленіи нашей арміи. Наполеон, простояв неделю на поле битвы, ушел, преследуемый русскими легкими войсками, и принужден был на-долго отказаться от наступательных действій. Во всей Европе и в самой Франціи, привыкших к быстрым успехам Наполеона, сочли неудачу его пораженіем. „Нерешительность Эйлаускаго сраженія произвела в Париже невероятную тревогу; враги Имперіи, под личиною

223

екорьби, не могли скрыть радость о народном бед- iso7. ствіи. Государственные фонды значительно понизились" (⁴⁸). Напротив того, известія о нодвигах оказанных нашими войсками в кровопролитной битве, отбитыя французскія знамена, возимыя по улицам Петербурга Кавалергардами при торжественных трубных звуках, все это произвело у нас радостныя надежды на успех борьбы с исполином, доселе не встречавгаим такого упорнаго сопротивленія. Ишератор Александр наградил Веннигсена орденом Св. Андрея Первозваннаго. Орден Св. Георгія 3-й степени получили генералълейтенанты: Эссен 3-й и Лесток; генерал-маіоры: Штейнгель, Титов 2-й, Марков 1-й (Евг. Иван.), Сомов, граф Каменскій (Никол. Мих.), Фок, граф Пален (Петр Петров.), граф Дивен 3-й, барон Корф, Каховскій, Запольскій, граф Кутайсов, Юрковскій, князь Долгоруков (Мих. Петр.) и полковники Дука и Дехтерев, всего восьмнадцать лиц. Орден Св. Георгія 4-й степени пожалован тридцати трем штаб и обер-офицерам. Генералълейтенант Платов получил орден Св. Александра Невскаго с алмазами (⁴⁹). Офицеры, представленные к орденам Св. Георгія и Св. Владиміра и не получившіе их, были награждены золотыми крестами для ношенія в петлице на георгіевской ленте.

ГЛАВА XIX.

Пребываніе Императора Александра в Бартенштейне.

1807. Отступленіе Беннигсена, после битвы при Прейсиш-Эйлау, к Кенигсбергу дало возможность Наполеону разгласить во всей Европе бюллетени о новой блистательной победе, одержанной им над Русскими. В действительности-же наши войска, отступив к Кенигсбергу, находились несравненно в лучшем положеніи, нежели французская армія, удалившаяся от источников своих средств в опустошенную страну. Прусскія местныя начальства, соревнуя между собою в усердіи к защитнику их Монарха, снабжали наши войска продовольствіем, обувью, мастеровыми, врачами. Знатнейшіе кёнигсбергскіе жители составили общество для вспоможенія русским раненым. Для пользованія их прислали, Прусскій Король лейб-медика Герке, а жившій тогда в Митаве Людовик XYIII своего собственнаго доктора Дистеля. „Сожалею глубоко — писал развенчанный Французскій Король Беннигсену — что не могу принять участія в этой великой борьбе, делить с вами труды, а может быть, и славу" (*). Прусская Королева прислала Беннигсену двести фридрихсдоров для раздачи раненым,

225

изъявляя сожаленіе, что „несчастный обстоятель- и»?. ства не позволили ей сделать для храбрых русских воинов все, чего желало ея сердце" (²).

Положеніе Пруссіи было бедственно. Все прусскія области до самой Вислы, занятая Французами, подверглись разоренію. Король находился на окраине своих владеній, в Мемеле, и не имел уголка, где безопасно можно былобы хранить принадлежавшія ему драгоценныя вещи; по его желанію, казна, брилліанты, золотые и серебряные сервизы, и проч. были отправлены в Россію за прусским конвоем; лучшія лошади из казенных конских заводов также были переведены в Россію. Ненаходя места для формированія резервов, Король нросил Императора Александра о дозволеніи поместить их в Ковне и Юрбурге(³).

Несмотря однакоже на то, что Наполеон довел до крайности одного из своих противников и готовился вторгнуться во владенія другаго, его собственное положеніе было весьма затруднительно. Переходы и биваки, под голым небом, в суровое время года, плохое продовольствіе и кровопролитныя битвы ослабили его армію; в особенности-же пострадала кавалерія—частью от безпрестанных четырех-месячных маршей, частью от дурнаго ухода за лошадьми, обычнаго Французам. В войну 1807 года, они, при движеніи от Майна к Одеру, везде находили возможность заменять набитых, либо изнуренных лошадей другими, захваченными в добычу и отнятыми у жителей страны. Когда-же, после перехода французской арміи чрез Вислу, многія лошади сделались негодны и не стало средств для замены их, большая часть кавалеріи, и в особенности драгуны, спешились. Солдаты и офицеры, прежде воевавшіе

т. п. 15

226

1807. в Италіи и Германіи, теперь находясь в негостепріимной стране. встречая на каждом шагу упорное сопротивленіе. терпя голод и холод, утопая в грязи, не видели конца своим бедствіям. Наполеон писал своему брату Іосифу: „Чиновники моего штаба, полковники, офицеры, нераздевались в продолженіи двух. другіе—четырех месяцев, (я еам не скидал сапог целыя две недели). валялись на снегу и в грязи, без хлеба, без вина и водки, питаясь картофелем и мясом, двигаясь взад и вперед \ силенныыи переходами, сражаясь на штыках и весьма часто под картечью, отправляя раненых в открытых санях за двести верст.... Мы ведем воину во всем ея ужасе. Среди этих необычайных трудов, все были более или менее больны, я-же никогда не чувствовал себя лучше, и даже потолстел»..., (⁴). Сама фортуна, тогда еще неоставившая своего любимца, казалось, предостерегала его от замыслов, носивших в недрах своих неслыханныя бедствія 1812 года!

Французская армія, лишась в прейсиш-эйлауском сраженіи целой трети наличнаго числа людей и теряя ежедневно по нескольку сот человек, поступавших в госпитали, либо истребляемых Донцами, имела необходимую нужду в отдыхе. Но Наполеон оставил свои войска на биваках в окрестностях Эйлау, в продолженіи целой недели, опасаясь, чтобы не сочли его побежденным, что могло оказать невыгодное вліяніе, как на вооруженія в ІІолыпе, так и на действія австрійскаго кабинета, враждебнаго Франціи, но несмевшаго принять сторону Россіи и Пруссіи. А. между тем, Наполеон, видя, что дальнейшее ведете войны не обещало ему никаких выгод. открыл переговоры с прусским правительством и старался побудить

_²?L

его к отделытому миру. С этою целыо, еще до шсраженія при Эйлау, Талейран писал к тогдашнему прусскому министру иностранных дел, генералу Цастрову, что „Император!. Наполеон, желая обратить силы Прусской Монархіи на защиту Оттоманской Порты, предлагаете Королю не только мир, но и союз с Франдіей", и „что, в случае отказа в том, Е. В. иримет меры для низложенія Бранденбургскаго Дома" (⁵). За тем, эйлауская битва, возбудив в Наполеоне еще большія опасенія, побудила его предложить перемиріе генералу Бенігигсену, который отвечал, что „Император Александр норучил ему сражаться, а не вести переговоры", и вслед за тем, по воле Государя, обнародовал воззваніе к германским народам, призывая их вооружиться против Французов. Говорят, будтобы Наполеон, раздраженный такими действіями Беннигсена, приказал объявить в немецких газетах, чтобы он оставил русскую службу и немедленно явился на родину в Ганновер, под опасеніем лишиться находившагося там его наследствениаго именія (^с). Не успев заключить перемиріе с русским главнокомандующим, Наполеон просил у него дозволеніе генералу Бертрану проехать в Мемель к Королю Прусскому. Беннигсеп исполнил его желаніе. Письмо Наполеона к Королю Фридриху-Вильгельму заключало в себе изъявленіе готовности к союзу с Пруссіей. Бертрану было поручено сообщить Королю, от имени Императора Французов:

„во 1-х, что он с прискорбіем видит, как Россія длит открытіе общаго конгресса, и как от того страдает Пруссія;

„во 2-х, что он, узнав короче положеніе Поль-

13*

ш

1807. Біи. убедился в невозможности дать этой стране независимое существованіе;

„в 3-х, что он желает возстановить Короля, без всякаго посторонняго участія,

и „в 4-х, что он ожидает присылки от Короля доверенной особы, для заключенія мира и для возвращенія ему областей до Эльбы, занятых французскими войсками" (⁷).

4-го (16-го) февраля, прибыль Вертран в Мемель; вместе с ним пріехал присланный Беннигсеном, прусскій маіор Клюкс, с письмом, в коем русскій главнокомандующій убеждал Короля не верить обманчивым предложеніяме Наполеона: „Изъявляемая им наклонность к миру — писал Веннигсен — выказывает разстройство французской арміи. Смею уверить Ваше Величество, что победа над нею неотъемлема, если я получу подкрепленія; тем неменее однакоже переговоры с Наполеоном могут послужить Союзникам для выигранія времени" (⁸).

Прусскій Король был недоволен тем, что Беннигсен, без его разрешенія, дозволил Бертрану пріехать в Мемель, и хотя допустил его к себе и принял Наполеоново письмо, однакоже, не входя в дальнейшія объясненія, отправил его к своему министру иностранных дел Цастрову, который, вместе со многими другими лицами, близкими к Фридриху-Вильгельму, убеждал Короля открыть переговоры с Наполеоном. Тогда-же состоявшій при главной квартире Беннигсена, прусскій подполковник Кнезебек писал к генералу Шарнгорсту вымышленныя известія о „свирепости Московитов, кои—по словам его—разоряли Пруссію с умыслом прикрыть пустынею свою страну" и заклинал своего друга „уговорить Короля, что-

229

бы он согласился на мир, если предложенія На- іво7. полеона будут сколько нибудь сносны. Напротив того, Гарденберг полагал, что Наполеон, изъявляя наклонность к миру, имел в виду лишить Пруссію содействія Россіи и Англіи, чтобы вернее поработить ее; по его мненію, следовало, немедленно известив петербургскій и лондонскій дворы о предложеніях непріятеля, объявить, что Король пребудет верен своим союзникам. Сообразно тому, генерал-адъютант Короля, полковник Клейст, ввечеру 5-го (17-го) февраля, отправился в главную квартиру Наполеона, как для разведанія о его намереніях и о состояніи французской арміи, так и для выигранія времени; а три дня спустя был послан в Петербурга капитан Шёлер, с известіем о предложеніях Наполеона и с предоставленіем ответа на них Россійскому Моиарху. Император Александр отвечал Королю: „Я не противлюсь открытію переговоров с Наполеоном, но они должны быть общіе для Россіи, Англіи и Пруссіи, ведены в земле неутральной, наирим. в Галиціи, и Наполеон должен предварительно объявить условія, могущія послужить основаніями общаго мира". На письмо Короля, доставленное Клейстом, Наполеон отвечал изъявленіем готовности к миру и к созванію конгресса в Мемеле (^u), но не объявил своих условій, и по тому переговоры не имели никаких последствій.

Армія Беннигсена, по отступленіи к Кенигсбергу, считала в рядах своих, влесте с прусскими войсками,, около 50,000 человек (¹⁰); присоединеніе 6-й дивизіи Седморацкаго и некоторых других войск могло усилить ее десятью тысячами человек регулярных войск и 6,000 казаков. При

230

1807. всем желаніи нашего полководца воспользоваться ослабленіем непріятельской арміи и действовать наступательно, оп, не получая обешанных ему подкрепленій, отчаявался в успехе. Пехотные полки, большею частью, находились в однобаталіонном составе; в егерских полках было всего по 300 или 400 человек. Прибытіе 1-й дивизіи, в составе коей находилась и вся гізардія, замедлилось недоразуменіями, возникшими со стороны своенравнаго Короля Шведскаго. Генерал Беннигсен уже начинал чувствовать припадки болезни, в последствіи совершенно разстроившей его здоровье. Упадок дисциплины в войсках—следствіе неуместной снисходительности Беннигсена—подорвал доверіе к нему подчиненных ; в главной квартире арміи судили его действія и необдуманно разглашали все то, чему следовало оставаться в глубочайшей тайне. Присланный к нему в помощь генерал Кнорринг— тот самый, который в последствіи выказал столь явно свою неспособность — подавал пример неприличнаго обращенія с главнокомандующими Говорят, будтобы разномысліе между ними однажды дошло до того, что оба взялись за эфесы своих шпаг. Свидетель ссоры вождей, генерал-квартирмейстер Штейнгель едва успел помирить их. Кшандовавшій особым корпусом на левом крыле арміи, генерал-лейтенант Эссен (Иван Иван.) позволял себе распоряжаться и делать представленія Государю мило главнокомандующего!¹¹). Все эти непріятности побудили Беннигсена просить о увольненіи от предводительства арміей, при чем он изъявил готовность остаться при войсках и служить под чьим-бы то ни было начальством. Император Ллександр. выслушав донесенія флигель-адъютанта Бенкендорфа, и по-

231___

том князя Багратіона, которому главнокомандую- iso? щій поручил изложить Государю настоящее положеніе дел, изъявил волю, чтобы Беннигсен оставался по прежнему предводителем, отозвал Кнорринга и отправил в армію одного из любимцев своих, Новосильцова, поручив ему водворить согласіе в главной квартире. Тогда-же Государь приказал: Цесаревичу Константину Павловичу выступить с гвардіей из Петербурга в Юрбург; Римскому-Еорсакову—усилить Беннигсена войсками из резервов; князьям Лобанову-Ростовскому и Горчакову, с 17-ю и 18-ю дивизіями, идти из Москвы и Калуги к Неману ; областным начальникам милиціи — посиепіить высылкою в армію стрелковых баталіонов. Генерал-маіору Мелиссино поручено сформировать вербовкою Лубенскій гусарски? полк, в составе десяти действующих и одного запаснаго эскадронов. Полковнику графу Орурку поручено сформировать на таком-же основаніи КонноВолынскій (уланскій) полк. Вербовать в оба полка дозволено из всякаго состоянія русских и иностранных свободных людей, на срок не менее 6-ти лет; тем-же из них, кои прослужат 15 лет, обещано отводить земли. Для привлеченія на службу охотников, разрешено употребить на каждаго из них до 30-ти рублей (¹²).

В продолженіи переговоров с Корилем Прусским, Наполеон обратил особенное вниманіе на усиленіе своей арміи: маршал Лефевр, с 10-м корпусом, и вновь сформированная генералом Домбровским польская кавалерія получили приказаніе идти к Оетероде; a кирасирскія дивизіи Нансути и Эспаня — ускорить движеніе к Прейсиш-Эйлау;

___232

1807. гренадерам Удино предписано двинуться от Варшавы к Вилленбергу и охранять сообщеніе между корпусом Лефевра и войсками генерала Савари, расположенными в окрестностях Остроленки (¹³). Простояв восемь дней у Прейсиш-Эйлау, Напополеон выступил оттуда, 5-го (17-го) февраля, и 7-го (19-го) отвел главныя силы за Пассаргу. Два дня спустя, французскія войска расположились на зимних квартирах: корпус Бернадота у Браунсберга и Прейс-Голланда ; Сульта — у Либштадта и Морунгена; Нея — на реке Алле, у Гутштадта и Алленштейна; Даву — на верхней Пассарге, у Гогенштейна; резервная кавалерія — частью была придана помянутым корпусам, частью расположилась позади их; гвардія и гренадерская дивизія Удино стали в окрестностях Осте роде, где находилась главная квартира Наполеона. Для прикрытія арміи от обхода с праваго фланга, назначен быль корпус Ланна, тогда состоявшій под начальством генерала Савари; Наполеон, усилив его тринадцатью тысячами Баварцев, прежде находившихся в Силезіи, и поручив все войска собранныя на реке Нареве прибывшему из Италіи маршалу Массене, приказал ему стать в окрестностях Пултуска, для прикрытія кратчайшаго сообщенія с Варшавою. Расположеніе французской арміи, в плодоносной и довольно населенной стране, за реками Пассаргою и Алле, доставило Наполеону возможность дать войскам необходимый для них отдых и прикрыть осаду важнейшей из крепостей на Висле—Данцига. Сам Наполеон, в записках диктованных им на острове Св. Елены, отзывается с одобреніем о временном бездействіи своем на Пассарге, упрочившем его иоследующіе успехи(¹⁴). Как, при новом расположеніи французской арміи,

233

главный путь действій проходил чрез Торн и ш? Познань, то Наполеон перевел склады, госпитали И управленіе арміей (le quartier-général administratif) в Торн и усилил вооруженіе тамошней крепости(¹⁵).

Генерал Беннигсен, получив донесете от командовавшаго авангардом Платова об отступленіи непріятеля, приказал преследовать его, что и было исполнено казаками с большим успехом: непріятель не только оставил в ІІрейсиш-Эйлау более тысячи наших раненых, но был принужден бросить на марше множество повозок и отсталых и несколько орудій. Сам-же Веннигсен, с главными силами, простоял еще несколько дней у Кенигсберга, а потом перешел 13 (25) февраля к Ландсбергу и 2 (14) марта к Бартенштейну, присоединив к арміи прибывшую от Гоніондза 6-ю дивизію, которая поступила под начальство дежурнаго генерала графа Толстаго, Расноложив армію в окрестностях Гейльсберга, Беннигсен поставил авангард у Лаунау, поручив его возвратившемуся из Петербурга князю Багратіону. На оконечности праваго крыла арміи, против Бернадота, стал прусскій отряд Лестока, а для сохраненія сообщенія между левым флангом арміи и корпусом Эссена был послан Платов, с Павлоградским гусарским и десятью казачьими полками и с ротою донской артиллеріи (^І6), к Вилленбургу. Со времени сраженія при Прейсиш-Эйлау до 1-го (13-го) марта, с небольшим в месяц, Донцы захватили более 30-ти офицеров и 2,200 чинов(¹⁷).

8-го (20-го марта), Беннигсен, исполняя желаніе Короля Прусскаго, послал чрез Пиллау, нерунгскою косою, в Данциг, генерал-маіора князя

234

шоу. Щербатова, с тремя гарнизонными баталіонами, только-что прибывшими из Россіи в Кенигсберг; ему-же были подчинены три донских полка, отряженные в Данцигь во время пребыванія нашей арміи под Кёнигсбергом. При отправленіи туда неболыпаго русскаго отряда, Король имел целыо нестолько усилить гарнизон, сколько возвысить дух его и ободрить жителей города. Желая изъявить неограниченное доверіе князю Щербатову, Фридрих-Вильгельм назначил его вторым генералъгубернатором крепости и приказал главному начальнику войск в Данциге, графу Калькрейту не заключать никаких условій с Французами без согласія русскаго генерала (¹⁸).

Главный силы обеих армій оставались в занятом ими расположены, на кантонир-квартирах, с исхода февраля до мая, более двух месяцев. Причиною столь продолжительнаго бездействія были сперва суровое время года и изнуреніе войск, а потом, — со стороны Наполеона осада Данцига, до окончанія которой он не мог присоединить к своей арміи значительную часть ея, стоявшую под этою крепостью, а с нашей стороны затрудненія в доставке продовольствія и надежда на измененіе обстоятельств в политическом отношеніи, заставлявшая нас отлагать развязку дела. Только на левом крыле нашей арміи велась довольно деятельно малая война между отрядом Платова, (в последствіи усиленным полками: 1-м егерским, Гродненским гусарским и казачьим Денисова 7-го), и польскою дивизіей Заіончека с частью французской конницы. Здесь в партизанских ііоисках отличились шеф Павлоградскаго полка Чаплиц, того-же полка полковник Орурк и подполковник Кульнев — гроза Французов в

235

1812 году (^l!t). Жители окрестных мест способ- isot ствовали успехам русских войск, извещая их о движеніях непріятеля и служа проводниками нашим отрядам. И не смотря на то, в последующее время, нашлись между Немцами безсовестные публицисты, представившіе своим доверчивым землякам союзников -Русских какими то чудовищами, a непріятелей — Французов несравненно в лучшем виде (²⁰). Любопытно знать, что сказали-бы эти господа, еслибы к ним снова пожаловал Наполеон и возобновились событія, происходившія в Германіи с 1805-го по 1812-й год? Не обратились-ли-бы их соотечественники опять к помощи Московитов, Башкиров и Еалмыков, которых именами они так любезно величают Русских 1 _______

Разномысліе сподвижников Беннигсена и желаніе возстановить порядок в его главной кварти]»е были причинами отъезда Императора Александра в армію; но, кроме того, он надеялся своим црисутствіем на театре войны придать быстротудипломатитеским сношеніям, имевшим целыо усилить союз враждебный Наполеону. Государя сопровождали: обер - гофмаршал граф Толстой, министр иностранных дел Будберг и генерал-адъютанты граф Ливен и князь Волконскій. Выехав из Петербурга. 16 (28) марта, Нмнератор Александр посетил 18-го (30-го) в Митаве Короля Людовика ХУШ. К сожаленію, нет никаких достоверных сведеній об этом любопытном свиданіи. Говорят, будтобы наіи Государь сказал Королю, что „лучшим днем своей жизни сочтет тот, когда водворит его во Франціи (^2|). Последствія показали, что в отих

236

îso-. словах выра;шлся только ласковый привет изгнаннику, и—более ничего, но, Провиденію угодно было набрать Императора Александра главным деятелем возстановленія Короля Людовика на престол его иредков. 20-го марта (1-го апреля), в Полангене, наш Государь был встречен Королем Прусским и провел с ним в двоем два часа. На другой день оба Монарха влеете поехали в Мемель; Государь остановился там в доме занимаемом Королем и сам Король представлял ему своих военных и гражданских чиновников. Император Александр особенно обласкал прежняго министра иностранных дел, барона Гарденберга, и долго разговаривал с ним наедине. Напротив того, Государь обошелся холодно с тогдашним министром иностранных дел. генералом Цастровым, После обеда у Короля, Союзные Монархи тотчас отправились в назначенный для Государя дом, где ожидали его определенные к нему, на время пребыванія его в Мемеле, прусскіе генерал-лейтенант Келлер, полковники Круземарк и Бельциг и маіор Шёлер. Государь, в сопровожденіи графа Ливена и Круземарка, сел на лошадь и посетил супругу прусскаго принца Вильгельма и княгиню Радзивил, а ввечеру ходил пешком к Гарденбергу и провел у него более часа. 23-го марта (4-го апреля), Король и Королева отправились с Императором в Кидуллен, близ Юрбурга, на смотр прибывшей из Петербурга гвардіи. Барон Гарденберг и генерал Цастров получили приказаніе ехать туда-же, но последній, под различными предлогами, остался* в Мемеле и вскоре сдал должность министра иностранных дел Гарденбергу (²²).

Император Александр, представляя Королю

237

1-ую дивизію, в составе коей была вся русская ія>;. гвардія (²³), обнял своего союзника и повторил ему обещаніе поддерживать его до последней крайности.

Русская гвардія, выступив из столицы, в половине (в конце) февраля, в нескольких эшелонах, шла при трескучих морозах самыми усиленными маршами; дневки бывали чрез пять или шесть переходов; гвардейская-же артиллерія, выступившая позже пехоты и конницы, имела от Петербурга до Юрбурга, на протяженіи около 800 верст, только одну дневку, во Пскове. Для облегченія людей, за полками следовало большое число обывательских подвод, на коих везли раніщ, ружья, въюки, усталых, и посменно ехали пехотинцы (²⁴). После смотра при Юрбурге, гвардія с уменыпенным обозом пошла на соединеніе с арміей к Шипенбейлю и расположилась в окрестностях этого местечка на кантонир-квартирах. Начальство над всею гвардейскою кавалеріей было поручено Кологривову, а над пехотою—Малютину. По приказанію Беннигсена, упражняли гвардію в цельной стрельбе (²⁵).

5-го (17-го апреля), Ииператор Александр, прибыв в главную квартиру арміи, тогда находившуюся в Бартенштейне, принял Беннигсена чрезвычайно милостиво и предоставя ему действовать по усмотренію, повелел атдать следующій приказ по арміи: „ІІобеды под Пултуском и Прейсиш-Эйлау, одержашшя генералом Беннигсеном над непріятелем, оправдали и увеличили доверенность, возложенную на искусство его. Прибытіе Его Императорскаго величества к храброй Своей арміи не вводить ни в каком отношеніи ни малейшей перемены в образе начальства,, под

238

1807. которым общее благо Европы столь ощутительно начинает уже возникать. Все повеленія исходят по прежнему от одного главнокомандующаго генерала Веннигсена, равно как и рапорты прямо доставляются к нему." В следующіе два дня, Государь объехал расположеніе арміи. Несколько кавалерійских полков, в коих лошади были крайне изнурены от недостатка кормов, по его приказанію, были переведены, для поправленія, в тыл арміи.

Вартенштейн, главная квартира арміи и союзных Монархов. сделался центром переговоров между державами враждебными Франціи. 14-го (26-го) апреля, Император Александр заключил там с Королем ТІрусским конвенцію, на следующих условіях:

Союзные Государи обязались действовать всеми своими силами, войти в соглашеніе, на счет плана действій, дипломатических сношеній и переговоров с непріятелем, и не заключать с ним мира иначе, как с обоюднаго согласія (ст. 1-я).— Целыо войны долженствовало быть дарованіе человечеству общаго мира. Союзники, не желая ни унизить Францію, пи вмешиваться в ея управленіе, имели в виду только положить пределы преобладанію Наполеона и оградить независимость, спокойствіе и неприкосновенность владеній прочих держав (ст. 2-я). — Основаніем действій союзников положены: безкорыстіе, уваженіе прав собственности и умеренность. Предполагая „соорудить незыблемое политическое зданіе, которое не могло-бы рушиться при первом покушеніи потрясти его," Союзные Монархи предоставили себе право вознаградить по возможности тех, которые понесли потери, уступками со стороны непріятеля и его

239

союзников, либо добровольными заменами (des ш?. échanges de gré à gré) (ст. 3-я).—Император Александр обязывался сделать все - возможныя усилія, для воввращенія Королю Прусскому его владеній и для востановленія Пруссіи в тех пределах, в коих она находилась до 1805 года (ст. 4-я).— Для утвержденія независимости Германіи, предполагалось уничтожить Рейнскій союз, заставить Наполеона отвесть его войска за Рейн и основать в Германіи новый союз под покровительством-!. Австріи и Пруссіи (ст. 5-я). — В случае присоединенія Австріи к союзникам, они хотели возстановить Австрійскую Имперію в прежнем ея могуществе, возвратив ей Тироль, а в Италіи— границу по Минчіо (ст. 6-я). — Союзныя Державы предлагали Англіи принять участіе в столь важном для нея деле, имевшем целью прекратить преобладаніе Франціи на материке Европы и упрочить независимость Германіи, в особенности-же обезпечить преуспеяніе торговли. Чтобы убедить Англію к содействію общим усиліям, как денежными субсидіями, так и диверсіями в тылу французских армій, союзники намеревались предложить ей увеличеніе владеній Короля Великобританскаго в Германіи и оборонительный союз с Пруссіей (ст. 7-я). — Такія-же предложенія будут сделаны Швеціи (ст. 8-я).—Союзники, в случае присоединенія к ним Австріи, Англіи и Швеціи, хотели пригласить Данію к участію в условіях настоящей конвенціи (ст. 9-я).—Предположено возвратить принцу Оранскому его владенія и вознаградить Королей Сардинскаго и Неаполитанскаго (ст. 10-я и 11-я).— Обезпечить неприкосновенность Турціи (ст. 12-я) (^2(і).

Вартенштейнская конвенция—один из важней-

1807 ших дипломатических актов настоящего столетія — заключала в себе повтореніе тех начал, которыя выражены в трактате с Англіей 24-го марта (5-го апреля) 1805 года. Этими-же самыми началами руководился Александр во все время десяти-летней борьбы его с Наполеоном.

Но для приведенія в исполненіе плана, задуманнаго Императором Александром, недоставало дружнаго содействія держав, приглашенных им к участію в войне против Франціи.

Еще до похода Наполеона на Пруссію, в начале октября 1800 года, австрійскій министр иностранных дел граф Стадіон поручил всем агентам венскаго кабинета при прочих дворах объявить, что Император Франц приказал собрать корпус на границе Богеміи, в защиту неутралитета австрійской монархіи. Несмотря на объясненія, в таком-же смысле сообщенныя Наполеону, он сомневался в намереніях Австріи и полагал, что сосредоточеніе войск в Богеміи было ему враждебно, и что лишь победа при Іене заставила австрійское правительство остаться в неутральном положеніи (²⁷). Тем не менее однако-же Император Франц предложил петербургскому, берлинскому, лондонскому и парижскому кабинетам свое посредничество для заключенія мира (^2&). Император Александр отвечал, что он примет предложеніе венскаго двора, как только будут объявлены основанія, на которых согласно вести переговоры французское правительство, если эти условія соответствуют предположенной им цели (²⁹). Фридрих - Вильгельм писал, что, по его убежденію, Наполеон предложить основанія мира, несовместныя с честью и достоинством прусской монархіи. Вместе с тем,

241__

Король сообщил венскому двору бартенштейнскую ѵм. конвенцію, приглашая Императора Франца присоединиться к Россіи и Пруссіи. Великобританское министерство сделало отзыв, что Король примет участіе в переговорах, коль скоро изъявят согласіе на то состояния в союзе с ним державы (³⁰). Наконец Наполеон объявил, что он готов принять посредничество Императора Австрійскаго, но „опасается, чтобы держава, пользующаяся для своего возвышенія раздором континентальных государств, не возбудила на предлагаемом конгрессе новых поводов к раздраженію и несогласно" (³¹).

Таким образом намереніе австрійскаго правительства не имело успеха. Известіе о двусмысленном принятіи Наполеоном предложеннаго посредничества пришло в Вепу почти одновременно с предложеніем Императора Александра и Короля Прусскаго—приступить к Бартенштейнскому договору. Подцо ди-Борго. столь-же пылкій, сколько и способный дипломата, непримиримый враг Наполеона, поддерживал уси.тія нашего посла графа Разумовскаго — возбудить общественное мненіе в Вене против Наполеона; но ему сильно противодействовал холодный, разсчетливый эрцгерцог Карл, тогда еще обладавшій доверіем Императора, своего брата. Стадіон склонялся на сторону врагов Франціи, но, находясь под вліяніем неудач понесенных австрійским оружіем в войну 1805 года, не смел предложить своему Государю решительный шаг, который, поставя Наполеона в опасное положеніе, дал-бы несомненный перевес Союзникам. Венскій двор счел условія Бартенштейнской конвенціи столь неумеренными, что полагал невозможным достигнуть

т. н. 1С

242

1807. такой цели даже после самых блистательных успехов (³²). Отказываясь содействовать Императору Александру, австрійское правительство приводило в оправданіе себе общее желаніе мира, обнаруженное на тогдашнем венгерском сейме, недостаток в оружіи и боевых припасах, разстройство финансов, требовавшее по мненію эрцгерцога Карла, не менее двух лет, для приведенія арміи на военное положеніе (³³). В действительности-же, в первую половину 1807 года, Австрія могла выставить до 340,000 человек, не считая венгерской инсуррекціи. На содержаніе регулярных войск, из 110-ти милліон. гульденов государственнаго дохода, отпускалось несколько более трети, именно 40 милліон. (³⁴), что дозволяло поставить на военную ногу от 100 до 150 тысяч человек.

Желаніе союзных держав привлечь на свою сторону Австрію, которой содействіе имело для них первостепенную важность, повело к предположение брачнаго союза отличавшейся красотою и высокими душевными качествами, любимой сестры нашего Государя, Великой Княжны Екатерины Павловны, с овдовевшим тогда во второй раз Императором Францом. Когда Император Александр спросил мненіе о том министра иностранных дел Вудберга, он отвечал, что родственная связь с Габсбургским Домом, подчинив государственным пользы Россіи династическим видам Австріи, былабы для нас весьма невыгодна. Но, кроме того, по словам нашего министра, надлежало принять во вниманіе различіе лет Императора Франца и Великой Княжны *), и

*) В 1807 году Императору Францу было 39, а Великой Княжне Екатерине Павловве только 19 лет.

243 _

паче всего - ея склонности и желаніе (³⁵). Импера- к»?, тор Александр цослал отзыв Будберга, в оригинале, своей Августейшей Родительнице. Сам Государь полагал, что Император Франц не мог понравиться Великой Княжне, как человек весьма непривлекательной наружности, плешивый, тщедушный, разслабленный телом и душой, и до того трусливый, что боялся ездить верхом в галоп и приказывал водить свою лошадь на поводу (³⁶).—Известно что это дело не имело никаких последствій.

Со стороны Англіи, уже воевавшей с Наполеоном, было оказано Союзникам столь-же мало содействія, как и со стороны Австріи. Статс-секретарь иностранных дел, лорд Говик (Hcwick, в последствіи лорд Грей), был человек недальняго ума, преданный своей стране, но неспособный принести ей какую либо пользу, постоянный соперник Питта, котораго обширные виды были ему непонятны, вредный сподвижник Государей ополчившихся против Франціи. Заметим здесь, что как только получили в Лондоне известіе о разгроме прусской арміи при Іене, то лорд Говик не щадил убежденій, чтобы побудить наше правительство к неотлагательному принятію участія в войне, обещая, именем Короля, удвоить усилія на пользу ойцаго дела (³⁷). Петербургски кабинета, известив англійское министерство о движеніи русских армій в помощь Пруссіи, изъявил желаніе сделать, под поручительством великобританскаго правительства, заем в шесть милл. фунт, стерл. (около 40 милл. руб. серебр.), по пяти процентов, с уплатою капитала в иродолженіи двадцати лет; вместе с тем. барон Вудберг про-

1G*

244

сил, чтобы в счет займа сделана была нашему правительству ссуда в милліон фунт, стерл. но Англія решительно отказала в том. По словам лорда Говика „великобританское правительство не могло ручаться в столь значительной сумме, которой проценты, вместе с погашеніем долга, увеличили-бы годовой налог пятьюстами тысяч фунт, стерлингов. Пример Австріи показывает, что такой заем, за поручительством Англіи, обратился-бы в субсидію. Конечно — Россія обладает большими средствами, нежели Австрія, и будучи верна своим прежним обязательствам^ пользуется более прочным кредитом. Но на займы госудярственные не должно смотреть, как на займы чаетных лиц, и в случае измененія дружественных отношеній межд) правительствами, либо—еще паче — при разрыве между ними, желаніе нанести вред непріятелю может взять верх над совестливым исполненіем обязательств» (³⁸). После такого отказа, предполагалось пополнить недоетаток в суммах' необходимых на военныя потребности выпуском облигацій на два милліона рубл. подлежавших погашенію в 4-х-месячный срок. Но министр финансов граф Васильев, находя затруднительным уплатить их в столь короткое время, предложил, для удовлетворенія .нуждам арміи, ' продать выкупленныя нами тогда в Голландіи облигаціи, что и было исполнено (³⁹).

Император Александр встретил такое-же недоброжелательство великобританскаго правительства, в отношеніи к обещанным диверсіям Англичан в Голландію, либо на берега Франціи. Настойчивыя домогательства, по этому предмету, не могли победить равнодушіе к общему делу сенъджемскаго кабинета (^4(|). За то — англійское мини-

245

стерство усердно ходатайствовало о возобновленіи, iso? либо, по крайней ыере, о продолжены на два года, торговаго трактата с Россіей, заключеннаго в 1797-м году на десять лет. Как срок этого трактата оканчивался 25-го марта 1807 года, то Государь изъявил согласіе продолжить его только в том случае, если Англичане сделают требуемую ии диверсію. Лорд Говик счел неуместным требованіе нашего правительства; но между тем пало министерство Гренвилля. и сменившее его управленіе Тори, во главе котораго стал Каннинг, наконец решилось исполнить желаніе Императора Александра. 17-го іюня н. ст. Англія, на основаніи конвенціи, заключенной с Королем Шведским, обязалась прислать в Германію вспомогательный корпус, в числе 20,000 человек. Но едва-лишь половина этих войск, под начальством лорда Каткарта (Cathcart), успела достигнуть берегов Помераніи, как тильзитскій трактата разрушил коалицію (⁴¹).

Действія Короля Шведскаго, не смотря на непримиримую ненависть его к Наполеону, были нерешительны. Хотя присланный им в Бартенштейн, нолковник Энгельбрехтен подписал, вместе с бароном Гарденбергом. конвенцію, по условіям которой должно было составить прусскошведскій корпус в Помераніи. для освобожденія крепостей обложенных Французами (⁴²), однакоже, между тем, шведскіе генералы, оборонявшіеСтральзунд, заключили перемиріе с маршалом Мортье (⁴³). Еогда-же Король Густав, с корпусом из Шведов и французских эмигрантов, прибыл в Стральзунд, 12-го мая н. ст. и присоединил к своим войскам присланный ему в помощь отряд Блюхера, тогда оказалось, что он будучи раздра-

246

1807. жен неполученіем от Авгліи обещанных субсидій, не столько помышлял о дружном содействіи видам союзников, сколько о любимой мечте своей — возстановленіи Бурбонов. Дни проходили за днями, и наконец великобританское министерство, 11-го (23-го) іюня, заключило с Густавом трактата, обязуясь уплатить ему, на годовое содержаніе шестнадцати тысяч человек, 200,000 фунт, стерл. и выдать, не в счет этой суммы, 50,000 фунт, стерл. на предварительные расходы (⁴⁴). Король Шведскій готовился идти к Кольбергу, чтобы освободить от обложенія эту крепость, но заключеніе мира в Тильзите заставило его отказаться от дальнейших действій в Помераніи.

При заключеніи Бартенштейнской конвенціи, нельзя было предвидеть, что Австрія и Англія окажут столь пагубное равнодушіе к общей пользе и к собственным своим выгодам, и по тому, в ожиданіи их содействія, Император Александр согласился с Королем Прусским не возобновлять наступленія, ограничиваясь отряженіем части войск в помощь Данцигу.

Освобожденіе Данцига было весьма важно для союзников. Наполеон, для осады этой крепости, назначил корпус маршала Лефевра, постепенно усиленный до 27,000 человек, и для поддержанія его поставил у Маріенберга 15-ти-тысячный резерв маршала Ланна: удерживая под Данцигом более 40,000 человек непріятельской арміи, Император Александр и Король Прусскій надеялись уравновесить силы, пока Австрійцы, Англичане и Шведы не откроют действій и не придут русскія подкрепленія; к тому-же данцигская гавань могла служить удобным пунктом для высадки войск в тыл Наполеону. Таковы были обстоя-

_ 247

тельства, побудившія Ооюзвых Монархов послать ш?. во второй половине апреля (в начале мая), в помощь Данцигу^ графа Каменскаго (Ник. Михаил.), с отрядом, въчисле до девяти тысяч человек,. русских и прусских войск (⁴⁵). Тогда-же корпус Лестока был усилен 5-ою дивизіей с одним казачьим полком, под начальством генерал-маіора Олсуфьева (⁴⁶).

В продолженіи осады Данцига, Наполеон, оставаясь в финкенштейнском замке, близ Остероде, выказал обычную ему кипучую деятелыюсть. Умножая свои вооруженныя силы и готовясь нанести противникам новые удары, он неупускал из вида меры предосторожности на случай неудачи, чего не было в последствіи, когда он, в челе вооруженной Европы, предпринял поход в Россію. Неослепленный тогда еще успехами, Наполеон вооружал и снабжал продовольствіем крепости нетолько по Висле и Одеру, но и по Рейну. Применяя изреченіе Цезаря: война должна питать войну, к народонаселенію иокоренных им стран, он вытребовал из Испаніи 15-ти-тысячный кориус генерала Ла-Романы, для защиты северных берегов Германіи, и послал на Пиренейскій полуостров несколько тысяч прусских пленных, приказав распределить их во французскіе полки. По заключеніи-же перемирія с Королем Шведским, он тотчас направил из Помераніи к нижней Висле несколько полков из стоявшаго там корпуса Мортье. Опутав всю Европу сетыо своих замыслов, Наполеон обращал вниманіе и на отдаленный Восток, поощрял Турок и Персіян к упорной войне против Россіи и маня Султана обещаніем возвратить ему Крым, домогался получить согласіе Дивана на свободный пропуск в Черное

24S

1807. море пяти французских кораблей, для угроженія, с содействіем турецкаго флота, южным берегам Россіи, а также просил разрешенія провести из Далмаціи к берегам Дуная 25-ти-тысячный корпус Мармона. Желая прочно утвердиться на Адріатике, он домогался, от враждебнаго, но покорнаго ему, австрійскаго правительства, о передаче в руки Французов важнаго пункта Бокке-ди-Катаро, занятаго русскими войсками. Гордые Габсбурги уступили железной воле победителя, но все усилія и козни венскаго двора были сокрушены стойкостью и присутетвіем духа адмирала Сенявина, и даже тогда, когда наше правительство, не желая подвергнуть бывших своих союзников — Австрійцев мести Французов, согласилось на > ступку Катаро, Сенявин медлил исполненіем полученнаго повеленія и—верный страж славы и выгод Россіи — сохранил сделанное им завоеваніе до самаго окончанія войны (⁴⁷).

Наполеон, враждуя Россіи, отправил в Испагань генерала Гарданна, с артиллерійскими и инженерными офицерами, и обещал прислать Персидскому Шаху 5,000 человек пехоты и 10,000 ружей. Поручив осад> Данцига храброму, но невежественному Лефевр j, чтобы дать ему возможность разсказить кое-что в сенате, Наіюлеон умерял нетерпеніе стараго воина, хотевшаго, с первагоже дня осады, идти с гренадерами на шт> рм крепости, и мирил его отвагу с искусством инженеров. Ни одно из современных событій не укрывалось от его орлинаго взора. Углубясь в ліса и болота Польши, он зорко следил оттуда за всем происходившим на противопололшой окраине Европы и на дальнем Бостоке: столица Султана, угрожаемая Англичанами, была обязана защитою

249 _

единственно присутствію духа и искусству француз- шт. скаго посланника Себастіани. В тоже время, Наполеон объявил декрет о наборе конскрипціи 1808 года, давал своему брату — Королю Іосифу советы на счет управленія Неаполем, журил другаго брата — Іеронима, писал наставленія парижским журналистам, читал отчеты французской академіи, входил в подробности дирекціи парижских театров, и пр. и пр.

Многосторонней, обнимавшей самые разнообразные предметы, деятельности Наіюлеона, Император Александр противопоставил деятельность, сосредоточенную на достиженіи предположенной им цели — отстоять независимость Европы. Напрягая свои усилія к образованію сильной арміи, на сколько это было возможно при другой войне веденной на юге Россіи, Александр повторял, чрез своих резидентов при иностранных дворах, что „одна лишь сила могла образумить Наполеона, и что со стороны Россіи не будет пощажено ничего для продолженія войны,- даже и в таком случае. еслибы состоялся конгресе» (⁴⁸).

Экспедиція графа Каленскаго к Данцигу не имела тех носледствій, каких от нее ожидали. Получив от Беннигсена повеленіе : „для большей безопасности нейдти Нерунгом, но отправиться морем к устьям Вислы, и оттуда следовать к Данцигу, оставив полковника Бюлова с тремя прусскими баталіонами на Нерунгской Косе, чтобы тревожить Французов с сей стороны," Каменскій, задержанный недостатком с^дов, прибыл къНейФарвассеру непрежде 29-го апреля (11-го мая). Замедленіе нашего вспомогательнаго корпуса дало Наполеону время получить сведеніе о сборе войск у Пиллау и наспех послать Ланна к Данцигу.

__250__

1807. Крепость сія тогда уже была близка к паденію, гарнизон ослаблен иобегами состоявших в нем польских уроженцев, и все бремя службы, большею частью, пало на Русских (⁴⁹). Пока граф Каменскій условился с Калькрейтом об единовременном нападеніи на осаждавшія войска, Император Александр, удостоверясь из показаній Донцов и лазутчиков о растянутом расположеніи французской арміи, предпринял атаковать выдвинутый далеко вперед корпус Нея, Для этого, большая часть арміи должна была выступить от Гейльсберга и идти к Лаунау, и далее против Нея, а другая часть, собравшись у Бюргерсвальде — обратиться в тыл ему; для отвлеченія-же вниманія Французов, надлежало Платову повести атаку на Алленштейн. Нападеніе назначено было произвесть 1-го (13-го) мая.

30-го апреля (12-го мая), Император Александр смотрел у Гейльсберга расположенныя там 1-ую, 2-ую, 3-ю и 14-ю дивизіи, и конницу леваго крыла арміи. В тот-же день собрались у Бюргерсвальде назначенные в обход Нея 7-я и 8-я дивизіи, и конница праваго крыла. 1-го (18-го) мая, Государь смотрел авангард князя Багратіона; тогда-же правое крыло арміи двинулось к Аренсдорфу, а Платов с казаками подошел к Алленштейну. С восходом солнца, русскія войска, обрадованныя присутствіем своего Монарха, готовы были ринуться с нескольких сторон на Нея безпечно стоявшаго у Гутштадта. Но этому превосходному соображенію несуждено было исполниться. Как нередко случается на войне, Беннигсен получил недостоверное, но весьма озаботившее егоизвестіе, будтобы Наполеон с главными силами двигался в помощь Нею. В то время, когда наши войска с нетерпеніем

251

ожидали повеленія — идти вперед, и при передо- iso-. вых войсках Багратіона, у опушки леса, стояд сам Государь, Веннигсен, подъехав к нему, доложил о полученном сведеніи и испрашивал разрешеніе отложить предположенную атаку. Император, после аустерлицскаго сраженія, сомневавшійся в своих способностях к военному делу, отвечал Беннигсену: „Я вверил вам армію и не хочу мешаться в ваши распоряженія. Поступайте по усмотренію" (⁵⁰). За тем Государь возвратился в Бартенштейн, и в тот-же день уехал в Тильзит, осмотрев на пути поле Эйлауской битвы.

Причины нерешимости Беннигсена оказались неосновательны: известіе о наступленіи Наполеона неподтвердилось, и нам ни что не мешало исполнить предположеніе, обещавшее верный успех. Но Беннигсен, все еще находясь под вліяніем прежних опасеній, приказал войскам разойтиться на кантонир - квартиры. Так кончился безполезный манбвр, названный тогда в шутку „прогулкою перваго мая." После того, еще целыя три недели, наша армія оставалась на месте: причиною напрасной потери времени, кроме надежды на помощь Австріи, был недостаток в продовольствіи. Беннигсен писал Государю : „С горестью должен я донести Вашему Величеству, что все еще, по недостатку в провіанте, я принужден оставаться в бездействіи, между тем как у Бонапарта стоять значительный силы под Данцигом, a прочія войска ослаблены, растянуты от Фриш-гафа до Нарева. и я имею против них превосходныя сосредоточенныя силы. Мне обещают прислать продово.іьствіе, и если это сбудется, я могу нанести чувствительный удар непріятелю" (⁵¹)-

Действительно наши войска териели крайнюю

252

1807. нужду, и—что было еще хуже — ближайшія к Беннигсену лица приписывали бедствіе войск безпечности самаго главнокомандующаго. Так, наприм. граф Воронцов (Мих. Семен.), тогда находившійся в главной квартире арміи, говорил, что однажды, на представленія частных начальников о недостатке провіанта, Беннигсен отвечал: „Надобно уметь терпеть. И за моим обедом подают только три блюда." Подвозы из Кенигсберга были дурно устроены, а окрестная страна не представляла никакой возможности добывать запасы. Госпитали, по свидетельству англійскаго генерала Вильсона, тогда состоявшаго, в качестве резидента, при нашей арміи, были „ужасом человечества." Кавалерія от безкормицы, потеряла множество лошадей. Все это поселяло неудовольствіе к Веннигсену в войсках, и даже в главных его сподвижниках. Из переписки Сакена видим, что каждое из действій главнокомандующаго, каждая мера, им принятая, подвергались невыгодным для него толкам. „Умоляю вас — писал Сакен еще в генваре гофмаршалу графу Толстому — войдите в мое положеніе; пусть генерал Веннигсен, прекратив свою ненависть ко мне, обратить ее против непріятеля" (⁵²). Неберемся судить, кто из наших генералов был более виноват в общем раздоре, но считаем долгом заметить, что в таких обстоятельствах едвали было возможно Веннигсену действовать успешно против геніяльнаго полководца, котораго все воины, от маршала до простого солдата, руководились одною мыслью, одною волею.

ГЛАВА XX.

Тнльзвтскіи мир.

Пока вели переговоры в Бартенштейне и Вене, решена была участь Данцига.

Эта крепость, весьма важная по своему местному положенію и по тому вліянію, которое она оказывала на действія, тогда происходившая в Прусской Полыпе, окружена удобными к вододействіям низинами со всех сторон, кроме западной, наиболее доступной, но прикрытой отдельными постройками, соединенными ретраншаментом. После разгрома прусской арміи при Іене и Ауэрштедте, данцигскія укрепленія были значительно усилены. В крепости находилось до 800 орудій, но оказались годными к употребленію только 850, из коих 260 поступило навооруженіе Данцига, а остальными снабжены крепостцы при устье леваго рукава Вислы — Нейфарвассер и Вейхсельмюнде. Кроме того, для содействія вылазкам, имелось 8 конных орудій в Данциге и 2 — в Нейфарвассер. Боевых припасов было недостаточно, именно всего на все 2,254 центнера (около 5.С00 пудов) пороха и 868,000 готовыхъ'патронов. Напротив того, жизненных запасов было много.

___254

Начальников войск (губернатором) в Данциг^ назначили генерала от кавалеріи Калькрейта (Kalkreuth), еще несовсем одряхлевшаго участника Семилетней войны. Начальником инженеров был столько-же храбрый, сколько и опытный генералъмаіор Лоран (Laurens); в числе инженерных офицеров находился известный своими сведеніями маіор Бусмар (Bousmard). При обложеніи города, 12-го марта н. ст.. гарнизон состоял, несчитая больных и раненых, в числе 15,600 человек, из коих 11,200 человек занимали самую крепость, a прочіе — Вейхсельмюнде, Нейфарвассер, Нерунг и проч. В последствіи (как уже сказано), прибыли в Данциг три казачьих полка и три гарнизонных баталіона, под начальством князя Щербатова. В продолженіи осады 1734 года, гарнизон крепости простирался до 45,000 человек, частью данцигских граждан (*).

Осадная армія состояла: 1) из своднаго корпуса маршала Лефевра, в числе 27,000 человек, и 2) из прибывших в мае гренадерской дивизіи Удино и части 8-го корпуса Мортье, всего до 15,000 человек, под начальством Ланна, следовательно— вообще было собрано под Данцигом до 42,000 человек. Осадными работами управлял искусный инженер, дивизіонный генерал Шасслу (Chasse-

loup) (2).

В ночи на 21-е марта (2-е апреля), непріятель открыл 1-ю параллель, 31-го (12-го апреля) 2-ю и 9-го (21-го) апреля 3-ю. Осадныя работы затруднялись дождливою погодою, искусным действіем прусской артиллеріи и частыми вылазками, который однакоже весьма ослабляли гарнизон множеством переметчиков из Поляков, увлеченных^ печатными воззваніями Домбровскаго и Гелгуда. коман-

___255___

довавших отрядами в корпусе Лефевра. Даже іда. часовые перелезали через палисады и уходили к непріятелю, почему надлежало безпрестанно переменять пароль и лозунг. Служба гарнизона, особенно Русских, сделалась крайне трудна, когда, по сближеніи осадных работ, нельзя было ставить ненадежных солдат на передовые посты. По мере успеха осады, переводили е места на место наши войска и употребляли казаков на-равне с пехотою (³).

12-го (24-го) апреля, непріятель открыл огонь из 72-х орудій, размещенных на батареях 1-й и 2-й параллелей, и на следующій день потребовал сдачи, но получил отказ. Гарнизон, ослабленный болезнями, боем, и в особенности побегами, считал в рядах своих не более 8,000 человек и возлагал все надежды на помощь извне. Лефевр, желая пресечь сообщеніе крепости с морем, чтобы предупредить прибытіе к ней подкрепленій, атаковал, в ночи на 25-е апреля (на 7-е мая), остров Гольм (Holm), образуемый двумя рукавами Вислы, опрокинул стоявшія там союзныя войска и овладел этим важным пунктом. Отрезав крепость от моря, Французы усилили бомбардированіе города и в начале (в половине) мая довершили венчаніе покрытаго пути. В это самое время граф Каменскій высадил вверенный ему отряд в Нейфарвассере, перевел свои войска оттуда в Вейхсельмюнде и условился с Калькрейтом атаковать непріятеля, 8-го (15-го) мая, одновременно с вылазкою гарнизона. Англичане обещали содействовать нападенію огнем трех плоскодонных судов, стоявших при устье Вислы, но не сдержали слова. Покушеніе Каменскаго, неподдержанное ни вылазкою из Данцига, ни ка-

__256___

1807. нонадою англійских судов, не имело успеха: союзники были принуждены отступить с потерею 1,560 человек (⁴)= Стольже неудачно было покушеніе 7-го (19-го) мая провести в Данциг вверх по Висле англійскій прам, нагруженный тремя стали центнеров пороха, который сел на мель и бьтл захвачен Французами. Два дня спустя, пришла из Помераніи под Данциг одна из дивизій корпуса Мортье. Лефевр предложил графу Калькрейту сдаться военно-пленным и получил в ответ, что гарнизон будет защищаться до последняго человека, если ему не дозволять выдти из крепости, с воинскими почестями, оружіем и частью полевой артиллеріи, и соединиться с русскою арміей. Наполеон, получив о том донесете Лефевра, согласился на свободный выход гарнизона, но с условіем: „чтобы он не служил против Французов год и один день, и чтобы капитуляція была подписана не одним прусским губернатором, но и начальником русских войск». Граф Калькрейт, потеряв надежду на освобожденіе от осады и имея не более трех сот центнеров пороха, принял предложенныя условія и согласился сдать крепесть 15-го (27-го) мая, если к тому дню не будет выручен вспомогательным корпусом. Князь Щербатов не хотел утвердить условій сдачи своею подписью. „Мне казалось несносным — говорить он в Журнале своих действій — видеть имя мое в капитуляціи. Слово сіе было ново для Русских. Мы брали крепости, но никогда в новейшія времена не бывали в осадах. Я решился, чего-бы не стоило, избавить по крайней мере себя одного от исполненія условій". Уступив наконец настояніям Калькрейта, князь Щербатов объявил французскому генералу Друэ д'Эрлону — в послед-

²-iL_

ствіи маршал—что сила обстоятельств заставила \т. его подиисать капитуляцию, но, что касается до него лично, то на условіе : „неслужить год против Францу зов», он не может согласиться без соизволенія Императора Александра, в ожиданіи коего останется военнопленным. Напрасно уговаривали его союзники и непріятели. Русскій генерал настоял на своем, и Лефевр прислал паспорт адъютанту его Лопухину, посланному к Государю с донесеніем князя Щербатова.

15-го (27-го) мая, гарнизон, выдержав пятидесяти-двух-дневную осаду, выступил, в числе 12,500 человекъ*), со всеми военными почестями, к Нерунгу. Два дня спустя, Наполеон, прибыв на несколько часов в крепость, поздравил Лефевра герцогом Данцигсішм, но сердился за позволеніе, данное князю Щербатову, оставаться в Данциге, и велел объявить ему, чтобы он прожил годовой срок, по капитуляции, во Франціи, либо в Дрездене. Князь Щербатов отправился в Дрезден и находился там, когда Наполеон, по заключеніи Тильзитскаго мира, возвращался во Францію, раболепно встречаемый германскими владетелями. Узнав о пребываніи Щербатова в Дрездене, Наполеон приказал пригласить его к себе, принял весьма ласково, выхвалял защиту Данцига и спросил: „зачем вы не захотели воспользоваться капитуляціей, столь почетною¹?" Князь Щербатов отвечал: „я не мог решиться в мои лета оставаться в бездействіи целый год, а отдавшись в плен, надеялся быть вымененным и возвратиться на службу". Наполеон, в благосклонных выраженіях, одобрил ответ(⁵).

*) За нсключепіем больпых ц раненых, последовавшпх за войсками, гаршізоіі считать и рлдах своих не бодее 7,500 человек. т. п. 17

258

1807. Несравненно лестнее для князя Щербатова был полученный им, в тот-же день, Высочайшій рескрипт, в коем Император Александр отдавал ему полную справедливость (⁶).

Генерал Калькрейт, в награду за мужественную оборону Данцига, был произведен в фельдмаршалы.

По сдаче Данцига, граф Каменскій посадил свой отряд на суда и отплыл в Пиллау, откуда перешел в Кёнигсберг; туда-же отправился прусскій гарнизон Нейфарвассера. Вейхсельмюндскій комендант не принял мненія Каменскаго, предложившаго ему также отплыть морем, и решился продолжать защиту своего укрепленія. но почти весь гарнизон его перебежал к непріятелю. Таким образом Французы овладели устьями Вислы (⁷).

Едва лишь в главной квартире нашей арміи получено было донесете графа Каменскаго о сдаче Данцига, как Беннигсен решился возобновить наступленіе против непріятеля. С перваго взгляда, такія действія кажутся несвоевременны: не лучшели было атаковать Французов тогда, когда более 40,000 человек их войск находились под Данцигом? В действительности-же силы Наполеона были и по сдаче Данцига также растянуты, как и прежде, и Беннигсен, наконец обезпечив себя провіантом на несколько дней, мог предпринять давно уже задуманное наступленіе. Заметим, что он, небудучи уверен в успехе своего предпріятія, заблаговременно укрепил позицію у Гейльсберга и намеревался, в случае неудачи нападенія на непріятельскую армію, отвести туда свои главныя силы и отразить Наполеона (⁸).

259

В половине (в конце) мая, войска обеих сто- и»?. рон были расположены следующим образоаі:

A. Со стороны Французом: 1-й корпус, маршала Бернадота, 28,000 чел. на нижней Пассарге; 4-й корпус, маршала Сульта, 80,000 челов. у Либштадта; 6-й корпус, маршала Нея, 17,000 челов. у Гутштадта; 8-й корпус, маршала Даву, 28,000 челов. у Гогенштейна и Алленштейна; 8-й корпус, маршала Мортье, и резервный корпус, маршала Ланна, всего до 37,000 челов. на нижней Висле; резервная кавалерія Мюрата, 21,000 челов. между нижнею Вислою и Пассаргою; гвардія, 9,000 челов. при главной квартире Наполеона, в Финкенштейне, близ Остероде, итого 170,000 человек (140,000 пехоты и 80,000 кавалеріи); кроме того, корпус маршала Массены, в числе до 26,000 челов. стоял на Омулеве и Нареве, польскій отряд генерала Заіончека у Нейденбурга, осадный корпус под Грауденцом, и проч.

B. Со стороны Союзников: корпусы Лестока и графа Каменскаго, в числе 25,000 человек, прикрывали Кё'нигсберг; главныя силы, (вместе с 8,000 казаков) до 80,000 человек, находились в окрестностях Гейльсберга; корпус Тучкова 1-го, 20,000 чел. на р. Нареве. Всего-же было 125,000 челов. (100,000 пехоты и 25,000 регулярной кавалеріи и казаков).

Союзная армія была гораздо слабее непріятельской, но сосредоточена на меныпем пространстве.

Пользуясь тем, и в особенности выдавшимся вперед расположеніем корпуса Нея, Беннигсен предпринял напасть на него с нескольких сторон. Генерала Дохтуров, с 1-ю колонною, из 7-й и 8-й дивизій, должен был двинуться от Вормдита, опрокинуть сультовы посты, стоявшіе по

17*

260

шт. правую сторону Пассарги и овладев мостом у Питенена, близ Ломитена, прервать сообщеніе между корпусами Сульта и Нея. Гежрал Сакен, с 2-ю колонною, из 2-й, 3-й и 14-й дивизій и большей части кавалеріи, получил приказаніе идти от Аренсдорфа к Вольфсдорфу и ударить Нею во фланг, охватив его с нескольких сторон. Авангарду князя Багратіона, из 4-й и 5-й дивизій, велено направиться против Нея с фронта, от Лаунау к Альткирху. Князь Горчакова, с 4-ю колонною, из 6-й дивизіи, должен был, переправясь через Алле выше Гутштадта, атаковать Нея с праваго фланга и отрядить бригаду Кнорринга из Зеебурга в помощь Платову. Летучему отряду Платова велено переправиться у Вергфрида и кинуться в тыл корпусу Нея. Великій Князь Константин Павловичи, с 1-ю дивизіей, получил приказаніе следовать в резерве за главными силами, на Аренсдорф. Корпус Жестока должен был отвлечь вниманіе Бернадота наступленіем к нижней Пассарге, а корпус Тучкова сделать сильную демонстрацию против Массены(⁹).

На основаніи этой превосходной диспозиціи, корпус Нея, атакованный с нескольких сторон 60-ю тысячами человек, между тем как прочія непріятельскія войска были-бы озабочены наступленіем Лестока и Дохтурова, мог подвергнуться совершенному истребленію. Но исполненіе диспозиціи было вяло и нерешительно.

Генерал Дохтуров опрокинул 24-го мая (5-го іюня) непріятельскіе посты за Пассаргу и разобщил Нея от Сульта. Князь Горчагов овладел Гутштадтом. Товарищ детства и юности Императора Александра, служившій волонтером, тайный советник граф Строганов (Пав. Александр.), с

262

казачьими полками Атаманским и Иловайскаго 5-го, шч. переправясь вплавь чрез Алле, атаковал непріятеля, отступавшая из Гутштадта, истребил несколько сот Французов и взял в плен более 600человек(¹⁰). Енязь Багратіон, выступив рано утром из Лаунау, выбил непріятельских стрелков из леса и овладел селеніем Альткирхом, но не видя колонн Сакена, пріостановил нападеніе. Это подало повод Нею принять действія Багратіона за усиленное обозреніе и повести атаку на Альткирх. Но когда наконец появились на его фланге войска Сакена, Французы поспешно отступили к Анкендорфу и ввечеру там заняли позицію. Беннигсен мог, направя в ночи часть арміи к переправе у Деппена, отрезать Нея и атаковать его в следующее утро главными силами; но ограничился приказаніем „прогнать непріятеля за Пассаргу". Таким образом Ней получил возможность уйти на левую сторону этой реки и спасся от угрожавшей ему гибели, потеряв в оба дня до^тысячи человек убитыми и более полуторы тысячи пленными; в числе последних находился генерал Роге. С нашей стороны урон был ничтожен; ранены генералы Остерман и Сомов.

Хотя в офиціальном донесеніи главнокомандующего, от 24-го мая, было сказано, что „маршал Ней сегодня разбит с его корпусом», однакоже Беннигсен нескрыл, что успех был ниже ожиданія, и будучи во вражде с Сакеном еще с польской войны 1794 года, обвинил его за неудачу. В донесеніи Государю Беннигсена было сказано: „Удостоясь командовать арміею, имею несчастіе, что под моим начальством состоит Сакен, портившій всегда мои предпріятія чувствами, которыя я удерживаюсь обнаружить. Вероятно, если предпрія-

262

1807. тія 24-го и 25-го мая не имели всех успехов. какіе должны былиб быть, то я приписываю сіе единственно генералу Сакену, в препятствованіи или исполнены в противном смысле приказаній моих, что может засвидетельствовать вся армія...." (^и). Император велел судить Сакена. Этот суд, продолжавшійся три года, окончился решеніем особо на сей предмет составленнаго Совета, который заключил „отставить генерала Сакена от службы" (¹²). Государь не утвердил этого доклада, но Сакен оставался в немилости Монарха и в крайней бедности до 1812 года, когда опасность угрожавшая Россіи снова его вызвала к деятельности и дала ему случай выказать вполне свои военныя дарованія. ДемонстраціяЛестока к нижней Пассарге и дело при Спандене 24-го мая (5-го іюня) не имели никаких последствій, кроме того, что Бернадот был ранен пулею в голову; место его занял генерал Виктор, незадолго пред тем захваченный в плен прусским разъездом и отпущенный в замен Блюхера.

Наполеон, прибыв к корпусу Нея, на другой день по отступленіи его за Пассаргу, и приказав прочим войскам идти ему в помощь, узнал, что Беннигсен оставался на месте. Этого было достаточно, чтобы побудить великаго полководца к открытію наступательных действій. Беннигсен, с своей стороны, казалось, был непрочь от решительнаго боя, но колебался — где принять его : под Гутштадтом или под Гейльсбергом, и потому, оставя авангард князя Багратіона на Пассарге, расположил армію у Гутштадта и приказал усилить укрепленіями тамошнюю позицію.

²⁶³__

Утром 15-го (27-го) мая, замечено было огром- ш?. ное скопленіе французских войск и густыя облака пыли на левой стороне Пассарги; в последствіи оказалось, что сам Наполеон производил смотр войскам, возбуждая их к новым подвигам, своим присутствіем, воспоминаніем прежних успехов, надеждою на близкое окончаніе славным миром их трудов и липіеній. Князь Багратіон донес о всем замеченном главнокомандующему, который, прибыв в авангард, лично убедился в сосредоточеніи наПассарге французской арміи, объявил Багратіону о намереніи своем — принять бой у Гутштадта, и возвратясь туда, занялся нужными к тому распоряженіями.

Едва лишь уехал Беннигсен из авангарда, как Французы стали переходить на наш берег, по двум мостам у Эльдитена. Бригада легкой кавалеріи генерала Гюйо (Guyot), сультова корпуса, не выжидая переправы следовавших за нею войск, быстро, без авангарда, вошла в селеніе Клейненфельд. Командовавший частью нашего авангарда, генерал Раевскій окружил Французов и нанес им большой урон; сам Гюйо был убит(¹³). На следующій день, 28-го мая (9-го іюня), Беннигсен, изменив свое намереніе—обороняться у Гутштадта, отвел армію на позицію у Гейльсберга. Князь Багратіон с авангардом расположился у Рейхенберга, в 4-х верстах впереди Гейльсберга.

Генерал Каменскій, стоявшій с своим отрядом в резерве Лестока, у Мельзака, получив депешу главнокомандующаго на имя Лестока и распечатав ее, нашел предписаніе — содействовать арміи при отраженіи непріятеля перешедшаго через Пассаргу (¹⁴). Как, по разсчету времени, Лесток, тогда находившійся в Гей.шгенбейле, не-

264

1807 успел-бы исполнить это ириказаніе. то граф Каменскій решился идти, со всеми бывшими при нем войсками, к Гутштадту. Оставя у Мельзака полковника Стакедьберга, с Азовским полком и тремя эскадронами прусских гусар Притвица, Каменскій, с 9.670 Русских и Прусаков (¹⁵), выступил в сумерки 27-го мая (8-го іюня) к Вормдиту и донес о том Лестоку. За тем, получив сведеніе о расположеніи Веннигсена у Гейльсберга, он двинулся туда и пройдя в полторы сутки 50 верст, прибыль на правый фланг арміи утром 29-го мая (10-го іюня). за несколько часов до битвы. В тоже время Беннигсен, на донесеніе Императору Александру о намереніи своем дать решительный отпор непріятелю, получил ответ: „Ожидаю, что вы исполните то. чего требуют от вас долг, честь и слава Россіи".

Позиція у Гейльсберга образуется высотами праваго берега Алле, значительно господствующими над левым берегом и впереди их (к западу) лежащим пространством; эти высоты, на коих лежит мыза (Amt), в продолженіи трех - месячнаго бездействія арміи, были сильно укреплены. Против мызы, на левом берегу Алле, простирается плато, с крутыми скатами к реке; здесь, впереди города, было сооружено три неболыпих редута. Беннигсен, ожидая непріятеля с правой стороны реки, расположил впереди мызы значительную часть войск и прикрыл доступ к ним авангардом князя Багратіона, поставленным у Рейхенберга (¹⁶). Остальныя-же наши силы заняли позицію впереди города, ла речкою (Спибах). Небольшой авангард генерала Бороздина находился

265

у Лаунау, в 10-ти верстах от Гейльсберга (¹⁷). шт. Число войск Беннигсена простиралось до 69,000 человек, несчитая 7,000 казаков.

Наполеон, имея в виду отрезать Беннигсена от Кенигсберга, откуда мы получали жизненные запасы, двинулся к Гейльсбергу по левой стороне Алле. Генерал Бороздин, атакованный у Лаунау несравненно сильнейшими войсками Мюрата(¹⁸), стал отступать к Гельйсбергу. Беннигсен послал ему в помощь генерал-маіора Львова, с небольшим отрядом (¹⁹), который однакоже не мог удержать непріятеля; когда-же, по приказанію главнокомандующаго, князь Багратіон, с своим авангардом, перейдя через Алле, по наведенным выше города ионтонным мостам, подкрепил передовыя войска, уже отступившія к Бевернику. и встретил Фрунцузов огнем нескольких батарей, Мюрат был принужден остановиться, в ожиданіи следовавшаго за ним корпуса Сульта. Как только он прибыль, Французы выставили тридцать шесть орудій против Беверника и под громом их атаковали, в пять часов но полудни, это населеніе пехотою Сульта; тогда-же кавалерія Мюрата двинулась левее в обход нашего авангарда между селеніями Лангвизе и Лавденом. Не смотря на успешное действіе русских батарей управляемых Ермоловым, непріятель овладел Беверником; войска Багратіона, атакованныя превосходными силами с фронта и праваго франга, подались назад; их отступленіе за речку Спибах, по двум мостам, при напоре преследовавшаго их по пятам непріятеля, было весьма опасно. К счастію, главнокомандующий, завидя французскую кавалерію направленную к Лавдону. заблаговременно послал ей на встречу генерала Уварова с двадцатью пятью

266

1807. эскадронами С²⁰); картечный огонь конной артиллеріи полковника Яшвиля и стрештельныя, быстро одна задругою следовавшія, атаки Уварова замедлили наступленіе непріятеля; к сожаленію, здесь пал смертью храбрых отличный кавалерійскій генерал Кожин и тяжело ранен исправлявши должность дежурнаго генерала Фок. По этому случаю Цееаревич Константин Павдович сказад: ,,в числе раненых наших под Гейльсбергом надобно считать и главнокомандующего: он потерял в Фоке свою правую руку". Французская конница несколько раз отбивала у нас пушки, но каждый раз оне были возвращаемы полками Уварова (²¹), Отступленію наших войск за Спибах без большой потери много способствовала батарея, поставленная на правом берегу Алле, которая, открыв огонь во фланг непріятелю, удержала его стремленіе. За выбор позиціи для этой батареи, Семеновскаго полка поручик Дибич (в последствіи — фельдмаршал, граф Забалканскій), по представленію Цесаревича, был награжден орденом Св. Георгія.

Непріятель, преследуя наши передовыя войска, перешел через Спибах; дивизія Леграна и бригада гвардейских фузелеров, пройдя селеніе Лавден, овладели рощей и развернулись вправо; кавалерія построилась левее и впереди Лавдена; дивизіи Сент-Илера и Kappa-Сен-Сира, перейдя через речку по мосту на большой дороге, расположились на правом крыле. Еавалерія Уварова отошла на правое крыло общей позиціи; полки Вагратіона, ослабленные боем, были отведены в резерв, а сам он остался при войсках Каменскаго.

В продолженіи описаннаго нами боя, Бенниг-

267

сен постепенно перевел с праваго берега Алле иш. на лебый ізсе войска, кроме гвардіи.

В шесть часов по полудни, Французы, подойдя к нашим укрепленіям, были встречены огнем всех батарей стоявших в первой линіи. Сам Наполеон, с частью ланнова корпуса и с гвардейскими фузелерами, прибыл на поле сраженія, открыл канонаду по всей нашей линіи (-²), и намереваясь прорвать ее в центре, приказал Леграну овладеть находившимся там редутом. Полковник Пуже (Pougct), с 26-м легким полком, под градом картечи и ружейных пулей, ворвался в редут; генерал Варнек, с Калужским, Севским и Пермским полками, кинулся ему на встречу. Калужскій полк, без выстрела, ударил в штыки и выбил французов из редута. Генерал Сент-Илер, наступавшій вдоль берега реки, заметя разстройство леграновых войск, послал им в помощь 55-й линейный полк, который, будучи атакован генерал-маіором Кноррингом, с полками Перновским, Белозерским и Волынским, был разсеян; командир его был убит. Новосформированный Перновскій полк, сражаясь под начальством полковника Чаглокова, взял орла. Французы возобновили нападеніе на наше правое крыло и снова были отбиты графом Каменским, поддержанным прибывшими с праваго берега Алле 7-ою и 8-ою дивизіями; но к общему сожаленію был убит Варнек, мужественный воин, любимый товарищами, уважаемый подчиненными.

Неуспев прорвать наш центр, Наполеон воспользовался прибытіем остальных полков Ланна и повел атаку свежими силами на правое крыло позиціи, прикрытое конницею Уварова. Беннигсен немедленно послал туда 1-1-ю дивизію генерал-

268

1807. маіора Олсуфьева, но едва лишь она успела построиться к бою, как Олсуфьев был ранен; место его занял генерал-маіор Алексеев. Для противодействія сильной непріятельской кононаде граф Еутайсов выставил несколько новых батарей, которыя, открыв частый картечный огонь по непріятельским колоннам, привели их в разстройство. Генерал Уваров приказал Алексееву атаковать Французов. Войска 14-й дивизіи, вместе с Тульским и Виленским полками (²³), опрокинули непріятеля, a несколько удачных атак кавалеріи Уварова и казаков Платова довершили его разстройство. Прусскш генерал Цитен, с своим драгунским полком и Черными гусарами, дважды врубался во французскія каре. Сраженіе ограничилось сильною канонадою, в продолженіи которой Французы уже в ночи отошли за Спибах, удержав за собою впереди ручья только Лавденскую рощу.

Урон непріятеля вообще простирался более 12,000 человек. В числе убитых находился начальник гвардейскаго штаба, генерал Руссель; в числе раненых генералы: Дювивье (Duvivier), Ферей и Эспань. Русскіе потеряли до 8,000 человек. В числе раненых, кроме Фока и Олсуфьева, были генералы: Дохтуров, Вердеревскій, Лаптев, Пассек и принц Карл Мекленбургскій. С нашей стороны не участвовали в бою 1-я и 2-я дивизіи и большая часть кавалеріи, всего-же 35-ть баталіонов и до ста эскадронов. При всем том, Беннигсен не решился перейти в наступательное положеніе, потому что Наполеонова гвардія и корпуса Нея и Даву уже подходили к месту сраженія. Мучительные припадки каменной болезни отнимали у нашего вождя возможность распоря-

269

жаться ходом битвы. Несколько раз он слезал с лошади, ложился на землю, и даже упал в обморок. Стоявшій вблизи Цесаревич предложил старшему из генералов в арміи Кологривову принять начальство над войсками, но Кологривов отказался, сознавая такую обязанность выше сил своих, и тогда, по настоянію Великаго Князя, стал распоряжаться действіями князь Горчаков. Обе стороны приписывали себе победу, но сами Французы сознаются, что наши войска отразили их на всех пунктах (²⁴). Генерал Беннигсен послал к Императору Александру своего сына с донесеніем о битве при Гельсберге и с орлом отбитым Перновцами. Государь, получив депешу и трофей за обедом у Короля Прусскаго, сказал: „последствія покажут нам важность этого сраженія и будем-ли уметь воспользоваться им».

Генерал Беннигсен, полагая, что Наполеон возобновить бой нападеніем на правое крыло нашей позиціи, перевел ночью на 30-е мая (на 11-е іюня) гвардію на левую сторону Алле, поставил ее в резерве, выдвинул прежній резерв в боевыя линіи и протянул их вправо до селенія Гроссендорфа. Наполеон, в продолженіи ночи, успел собрать против гейльсбергской позиціи превосходныя силы; но упорное сопротивленіе русских войск и потери понесенныя им на-кануне отбили у него охоту возобновить нападеніе и заставили его при-бегнуть к маневрам. Желая выманить Беннигсена из выгодной позиціи, Наполеон направил по кёнигсбергской дороге, к Ландсбергу, корпус Даву и за ним Мортье; прочія-же французскія войска оставались в іш;і> нашей арміи. По всей вероят-

_ _270__

1807. ности, Наполеон не решился-бы идти с главными силами к Кенигсбергу, пока Русскіе оставались у Гейльсберга, но ничто не мешало ему отрядить часть сил для овладенія Еёнигсбергом, и тем поставить Беннигсена в весьма затруднительное положеніе: войска наши получали оттуда жизненные припасы; к тому-же покореніе столицы Восточной Пруссіи могло доставить Наполеону значительный средства и былобы весьма важно в политическом отношеніи. Беннигсен, не успев преградить непріятелю доступ к Кенигсбергу, решился перейти через Алле, и двинувшись вниз по правому берегу сей реки, опередить на марше головы непріятельских колонн и не позволить им идти далее, либо атаковать их во фланг и разбить по частям. Такое намереніе было неудобоисполнимо, потому что Бенпигсен, направясь по излучинам праваго берега Алле, должен был совершить несравненно более кружный путь, нежели непріятель, двигавшійся по кратчайшей дороге, и к тому-же русскія войска тогда уступали Французам в способности к маневрированию и переходу в боевой порядок. Сам Беннигсен, сознавая трудность предупредить непріятеля на марше к Кенигсбергу, послал туда правым берегом Алле отряд графа Каменскаго, приказав ему перейти через Алле в Бартенштейне и двинуться со всевозможною быстротою на Домнау. Главныя-же силы нашей арміи, переправясь в ночи также на правую - сторону реки, перешли 31-го мая (12-го іюня) к Бартенштейну. Из записок генерала Беннигсена видно, что движеніе непріятеля в обход гейльсбергской позиціи к Кенигсбергу заставило колебаться в нерешимости нашего полководца. По словам его — „нам предстояло избрать какую-либо

271

из двух мер, именно: во 1-х, выдти из пози- ізо?. ціи и атаковать вдвое сильнейшаго непріятеля, что подвергало нас почти неизбежному пораженію, и во 2-х, двинуться параллельно с непріятелем, стараясь недопустить его до Кенигсберга, но такой образ действій был еще опаснее перваго, потому что мы могли быть вовлечены внезапно в генеральное сраженіе на невыгодной местности". И по тому русскій главнокомандующій предпочем отступить за Прегель к Велау и содействовать оттуда обороне Кенигсберга. Цесаревич, которому генерал Беннигсен сообщил свои предположенія, поехал, по просьбе его, в Тильзит, чтобы доложить Государю о положеніи дел и о намереніи главнокомандующаго. Но по достиженіи Бартенштейна, Беннигсен, взвесив все последствія потери Кенигсберга, хотел атаковать Наполеона в тыл. Пока он составлял диспозицію к наступленію, пришло известіе о появленіи Французов на дороге из Прейсиш-Эйлау к Домнау. Беннигсен, ослабленный болезнью и волнуемый опасеніями за вверенную ему армію, решился предоставить защиту Кенигсберга Лестоку и Каменскому, обратил исключительно все свое вниманіе на то, чтобы Французы не предупредили его в Фридланде, и выступил утром 1 (18) іюня к Шипенбейлю, выслав к Фридланду князя Голицына, с полками уланским Цесаревича и Орденским кирасирским и четырьмя конными орудіями, и в след за ним генерала Кологривова с гвардейскою конницею и 16-ю орудіями (²⁵).

Как только Наполеон, утром 31-го (12-го іюня), получил с передовых постов донесете об отступленіи русской арміи с позиціи у Гейльсберга. то переправил на правую сторону Алле,

272

1807. для преследованія нашего арріергарда, драгунскую дивизію Латур-Мобура и легкія кавалерійекія бригады Дюронеля и Ватьо; все-же прочія французскія войска двинулись частью к Кенигсбергу (корпусы Даву, Сульта и резервная кавалерія Мюрата), частью на Домнау к Фридланду (корпусы Ланна, Мортье, Нея, Виктора и гвардія): последнія следовали один за другим, эшелонами, вероятно по тому, что Наполеон, после оставленія Русскими выгодной позиціи у Гейльсберга. не ожидал встретиться с ними у Фридланда (²⁶).

Генерал Каменскій, с овоим отрядом, успел миновать Домнау, прежде нежели пришел туда непріятель. Напротив того, князь Голицын, подходя к Фридланду, 1 (13) іюня, встретил бежавших оттуда маркитантов и фурлейтов. Высланный из города французскій отряд, завидя наши войска, возвратился назад и стал разбирать мост на Алле; но уланы Цесаревича исправили его под градом пуль; эскадрон Его Высочества, под начальством полковника Владимірова, и за ним прочіе, ворвались в город, выгнали непріятеля в поле и преследовали его на разстояніи двух верст, захватив в плен начальника отряда, 4-х офицеров и 56 нижних чинов (²⁷). В восемь часов вечера, Веннигсен, опередив армію, прибыл в Фридланд. Взятые уланами пленные объявили, что они принадлежали к авангарду корпуса Ланна, котораго прочія войска оставались назади, у Домнау, и что Наполеон с главными силами двинулся к Кенигсбергу- Эти показанія побудили Беннигсена перевести на левую сторону реки часть арміи, оставя другую на правом берегу и отрядив из авангарда три эскадрона с тремя орудіями к Велау, для охраненія тамошней переправы и для от-

273

крытія связи с Лестоком. По свидетельству са- ічо7 маго Беннигсена, он имел намереніе „атаковать прибывшій в окрестности Фридланда непріятельскій корпус, подать помощь защитникам Кенигсберга и прикрыть дорогу ведущую на Велау". Очевидно, что такія предположенія, не будучи основаны на достоверных сведеніях, о расположеніи и видах непріятеля, подвергали нас встрече с главными силами Наполеона.

Действительно — большая часть их находилась на марше к Фридланду и занимала ввечеру 1-го (13-го) іюня следующее расположеніе: корпус Лита впереди Домнау; кавалерія его была выслана по дороге к Фридланду; корпус Мортъе между Домнау и ІТрейсиш-Эйлау; корпусы Нел и Виктора, кирасиры Нашути и драгуны Груши у Прейсиш- • Эйлау ; драгуны Латур-Мобура и легкая кавалерія Дюронеля и Ватъе на марше от Бартенштейна к Домнау. Следовательно — французская армія, почти вдвое сильнейшая русской, была собрана на протяженіи одного перехода (²⁸).

В ночи на 2 (14), Беннигсен приказал навести два понтонных моста у Фридланда, перевел пешую гвардію на левую сторону Алле и отрядил Платова, с большею частью казаков и с полками Преображенским, Кавалергардским, Финляндским драгунским и Ольвіопольским гусарским, вниз по Алле, для занятія переправ у Алленбурга и Велау. Тогда-же Наполеон, лолучив донесеніе о встрече его войск с Русскими у Фридланда, ускорил движеніе своей арміи к этому городу (²¹⁾).

Местность на левой стороне Алле, в разстояніи около пяти верет от Фридланда, отлого склоняется к реке и городу, образуя кое-где незна-

т. и. 18

___274___

1807. чительныя высоты. Ручей (Mtihlenfliess), текущій мимо селенія Постенен, изливается чрез пруд в реку Алле, ниже города, разделяя отлогость на две части из коих южная ограничена Сортлакским лесом, а к северной с запада пролегает Боткеймскій лес: оба эти леса, скрывая движенія Французов, имели большую важность в тактическом отношеніи.

Чрезвычайное утомленіе русских войск усиленным переходом к Фридланду не позволило Беннигсену занять надлежащим образом доступы к городу. Напротив того, Удино, прибыв с головною дивизіей корпуса Ланна еще до разсвета в окрестности Фридланда, немедленно занял густыми цепями стрелков леса и деревню Постенен, расположил за ними сильные резервы и выставил батареи по обе стороны домнауской дороги. Французы ловко воспользовались местными предметами, малейшею рощею, всяким холмом, высокою рожью, для укрытія войск. С нашей стороны, на разсвете 2 (14) іюня, было послано несколько баталіонов в Сортлакскій лес и вскоре по всей линіи возгорелась канонада и живая перестрелка. В три часа утра, подоспел Груши с своими драгунами; со стороны Французов тогда было только 9,000 челов. пехоты и 3,600 кавалеріи. Беннигсен, по всей вероятности, считая непріятеля сильнейшим, нежели он был в действительности, перевел на левую сторону Алле всю армію, кроме 14-й дивизіи и построил войска в боевой порядок впереди города, по обе стороны ручья, поручив начальство над правым крылом князю Горчакову, а над левым князю Багратіону. Для еообщенія между частями арміи, разобщенными ручьем, построили четыре моста. В резерве, у выхода из

275

города, была поставлена вся гвардейская пехота, ш? кроме Преображенскаго полка (^зи). Позиція нашей арміи, разрезанная пополам ручьем текущим в глубоком овраге, имела в тылу реку с немногими мостами, для достиженія коих надлежало проходить через город.

Одновременно с канонадою и перестрелкою, раздававшеюся по всему фронту, завязалось на нашем левом крыле, у деревни Сортлака, кавалерійское дело. Между тем, Груши, заметив, что правое наше крыло, подавшись вперед к селенію Генрихсдорфу, грозило французским войскам обходом с фланга, перевел своих драгун на кенигсбергскую дорогу и приказал прибывшим в семь часов на поле сраженія кирасирам Нансути построиться к бою влево от Постенен. Здесь произошло несколько атак с переменным успехом.

В девятом часу, русская армія, подавшись вперед около версты, заняла новую позицію, правым крылом против Генрихсдорфа, a левым в Сортлакском лесу. Непріятель, безпрестанно получая подкрепленія, усилился до 23.000 чел. пехоты и 10,000 кавалеріи. Дивизія Удино (корпуса Ланна), по прежнему, стояла по обе стороны домнауской дороги; одна из дивизій Мортье (Дюпа) заняла Генрихсдорф и местность вправо от этого селенія; другая (Домбровскаго) стала за батареями у Постенен; кавалерія расположилась по флангам и в резерве. С нашей стороны, находилось на позиціи до 46,000 человек, но мы не воспользовались превосходством в силах — частью по тому, что леса и селенія, занятия непріятелем, способствовали его оборонительным действіям, частью от нерешимости генерала Беннигсена, который,

18*

___276___

ISO?, по собственному сознанію : „не был намерен принять сраженіе и дредііолагал только'дать дневку войскам, находившимся с 21-го мая почти в безпрестанном движеніи." Бездействіе нашего полководца тем более непонятно, что войска его сражались весьма храбро, опрокидывали непріятеля несколько раз и даже в жаркой схватке с дивизіей Дюпа отбили орла 15-го линейнаго пилка. Упорное сопротивленіе русских войск увеличило число их в глазах непріятеля: Удино доносил Наполеону, что силы нашей арміи простирались до 80,000 человек.

Б десятом часу, прибытіе остальной части корпуса Ланна и драгунских дивизій Лагуссе (Lahoussaye) и Латур-Мобура уравняло силы обеих сторон, а в полдень прибыл на поле сраженія Нанолеон. „Кажется, непріятель хочет дать сраженіе, сказал он окружавшей его свите; сегодня счастливый день —годовщина Маренго." Ошибочныя распоряженія Веннигсена, стоявшаго впереди реки в бездействіи против французской арміи, привели в недоуменіе его противника. Наполеон, обратясь к своей свите, сказал: „видно где-либо скрытно стоят другія русскія войска." В три часа по полудни он писал Мюрату:

„Канонада началась с трех часов утра; кажется, непріятель здесь собрал свою армію; сперва

ОН ХОТел ИДТИ на Кёнигсберг (il a voulu d'abord déboucher sur Konigsberg), a теперь, ПО видимому, желает принять сражение. Е. В. надеется, что вы уже вступили в Кёнигсберг, (для этого достаточно драгунской дивизіи и сультова корпуса), и что вы, с двумя кирасирскими дивизіями и с корпусом Даву, прійдете к Фридланду, потому что, быть может, сраженіе продлится и завтра. Старайтесь

. I

прибыть сюда к часу по полуночи *). Сегодня мы »;. еще неимеем от вас известій. Если Император заметит, что непріятельская армія многочисленна, то, может быть, в ожиданіи вас, ограничится канонадою."

В четвертом часу по полудни, прибыли к Фридланду корпусы Нея и Виктора и гвардія. Первому было приказано стать на правом крыле, позади Сортлакскаго леса; прочіе расположились за Постененом, в резерве. Наполеон счел нужным дать отдых отим войскам, поспешно прибывшим от Эйлау, и отдожил наступленіе до пяти часов. Силы им собранныя простирались до 85,000 человек, следовательно были почти вдвое более наших.

Наполеон, обозрев нашу позицію, предположил атаковать превосходными силами левое крыло русской арміи, овладеть Фридландом, отрезать от устроенных там мостов войска нашего праваго крыла и оттеснить их к реке Алле. Исполненію такого плана действій много способствовал Сортлакскій лес, за коим Французы могли весьма удобно сосредоточить силы, назначенныя для овладенія городом.

В два часа по полудни, Наполеон отдал следующую диспозицію:

„Маршал Ней станет на правом крыле, между Сортлаком и корпусом Ланна, который расположится в центре до Иостенена и сосредоточить свои войска так, чтобы они построились в две линіи.

„Маршал Мортье расположится на левомъкрыле, занимая Генрихсдорф и кёнигсбергскую дорогу ,про-

*) Войска Мюрата югда уже подступили к Кенигсбергу п находнлпсі. в сели миляхі. (около 50-чн персть) от фридланда. Следователыю—ноіісленіе Наполеона было неисполнимо.

278

тив праваго крыла Русскихъ\ Он не пойдет вперед (Le maréchal Mortier n'avancera jamais), потому что правое крыло двинется, оставляя на месте левое (le mouvement devant être fait par notre droite qui pivotera sur la gauche).

„Кавалерія Эспаня и драгуны Груши, вместе с кавалеріей леваго крыла, стараются нанести как можно более вреда непріятелю, коль скоро он, теснимый усиленным нападеніем нашего праваго крыла, будет принужден отступать.

„Корпус Виктора и гвардія составят резерв. расположенный у Постенена,

„Император будет находиться при резерве, в центре. Войска двинутся, подавая вперед праг вое крыло; ыаршал Ней начнет наступать, получив приказаніе на то от Императора. Как только он пойдет вперед. все батареи ускоряют огонь для содействія нападенію." (³¹).

Князь Багратіон, заметив скопленіе непріятельских сил против леваго крыла нашей пози"ціи, просил иодкрепленія у Веннигсена, остававшагося в городе. По видимому главнокомандующий наконец убедился ,в угрожавшей нам опасности: в половиве пятаго часа по полудни, было дано приказаніе всем войскам переправиться на правый берег Алле. Князь Горчаков отвечал Беннигсену, что легче удержат непріятеля до ночи, нежели отступать в виду его; напротив того, Багратіон приказал задним войскам отступать. Но едва лишь они тронулись с места, в пять часов по полудни, как раздались три залпа двадцати французских орудій. То был сигнал Нею — атаковать наше левое крыло.

Войска его двинулись вперед по двум направленіям: дивизія Маршана чрез Сортлакскій лес;

279

дивизія Виссона вниз по Мюлен-Флисс; кава- w. лерія Лагуссе следовала за ними в резерве. В Сортлакском лесу завязалась жаркая переетрелка; наконец Французы, овладев им, вышли оттуда, в 6 часов по полудни, и устремились к городу. Князь Багратіон выслал вперед кавалерію, под начальством Кологривова, которая кинулась на непріятеля и отбила орла. Тогда-же русскія батареи, стоявшія на правом берегу Алле, вместе с батареями расположенными впереди города, открыли перекрестный огонь по дивизіи Маршана и привели ее в совершенное разстройство (³²). Кавалерія Кологривова обратилась вправо, ударила на полки Виссона и заставила их отступить. В эту решительную минуту, генерал Дюпон, с одною из дивизій Виктора, не ожидая приказанія к наступленію, двинулся в помощь Нею., Наща кавалерія пошла ему на встречу, но будучи встречена картечью французской конной батареи, сопровождавшей дюпонову пехоту, и атакована драгунами Латур-Мобура, была опрокинута. Наполеон послал в подкрепленіе своему правому крылу остальныя войска Виктора и гвардію, и желая погасить огонь нашей артиллеріи, приказал Виктору выдвинуть вперед всю артиллерію его корпуса. Командовавшій ею, искусный и неустрашимый генерал Сенармон, собрав свои тридцать орудій, и присоединив к ним шесть орудій из неева корпуса, быстро подался вперед, с прикрытіем из драгунов Лагуссе и одного баталіона, подошел к нашей позиціи на 600 шагов, и открыл частый картечный огонь, частью по войскам столпившимся в густыя массы, частью по батарее стоявшей на правом берегу Алле. Сделав несколько выстрелов, Сенармон взял орудія на передки и приблизился к позиціи Ба-

280

1807. гратіона на 300, и потом на полтораста шагов. Наподеон, восхищенный его смелостыо, опасался однакоже, чтобы наши войска не захватили его батарей, и послал своего адъютанта Мутона спросить: за чем он выехал так далеко вперед? „Не ыешайте моим канонерам» отвечал Сенармон. Наполеон, услыша от Мутона этот ответ, сказал: „артиллеристы люди упрямые; оставим их в покое." По мере столпленія наших войск в теснине образуемой рекою Алле и Мюлен-Флиссом, огон французской артиллеріи становился более и более губительным. Напрасны были покушенія русской кавалеріи овладеть непріятельскими батареями; осыпанные густым градом картечи, наши всадники понесли огромный урон, обратились назад и разстроили стоявшую за ними пехоту. Напрасны также были усилія отборнаго войска — нашей несравненной гвардіи; не успев остановить непріятеля, гвардейскіе егеря, Измайловцы, Конногвардейцы, могли только умирать во славу русскаго оружія: из 520-ти человек третьяго баталіона Измайловскаго полка в четверть часа убито и ранено до четырех сот. Начальники войск, стесненных на небольшом нространстве, Багратіон, Раевскій, Ермолов, Вагговут, покушались привести в порядок свои разстроенные полки, подавая им пример личной неустрашимости. Багговут и Марков были ранены. Князь Багратіон обнажил шпагу, что он делал очень редко. Московскіе гренадеры теснились кругом обожаемаго вождя, заслоняя его своею грудью; но не о собственном спасеніи помышлял герой Требіи и Нови; напоминая гренадерам Италію и Суворова, он возбуждал старых ратных товарищей к подвигам самоотверженія. Наконец, в восемь часов вечера,

281

будучи оттеснен к самому городу, он построил 1807. в арріергарде полки Семеновскій и гренадерскіе С.-Петербургскій и Павловекій. Здесь командовавшій последними двумя, генерал-маіор Мазовской, уже раненый пулею, был убит осколком гранаты. Под прикрытіем Семеновцев и гренадер, Багратіон вошел в Фридланд, зажег предместье и стал переводить войска по мостам, которые уже были зажжены, по ошибочному приказанію, переданному каким-то адъютантом инженерному офицеру стоявшему у переправы.

В ііродолженіи времени этого боя, князь Горчаков не только не исполнил даннаго ему приказанія—отступать, но двинулся вперед, отрядив несколько казачьих полков в обход леваго фланга непріятельской арміи. Но когда артиллерія Виктора, заняв то место, на котором прежде стоял Багратіон, открыла огонь во фланг нашему правому крылу и вслед за тем загорелся город. Горчаков, убедясь в грозившей ему опасности, приказал кавалеріи Угарова удерживать непріятеля, a пехогу отвел к Фридланду. Полки русскіе ворвались в объятый пламенем город, выбили штыками Французов в поле, и, движимые мщеніем, кидались их преследовать. Пользуясь мгновенным успехом, войска наши спешили к месту переправы, но мосты тогда уже сгорели до тла. Исчезла надежда на спасеніе, и вместе с нею рушился порядок. Одни из солдат кидались вплавь; другіе уходили в брод. Во все стороны разослали офицеров отыскивать броды: первый из них был найден адъютантом Уварова, кавалергардским офицером Чернышевым — в последствіи военным министром. Наградою за то был георгіевскій крест. Большая часть артиллеріи перешла че-

282

ISO?, рез реку в брод, а 29 батарейных орудій собраны графом Ламбертом и под прикрытіем Александрійскаго гусарскаго полка увезены левым берегом Алле в Алленбург, где присоединились к арміи. На следующій день, 8-го (15-го) іюня, около полудня, армія, под прикрытіем отряда Платова, достигнув Велау, переправилась за Прегель, сожгла мосты и продолжала дальнейшее отступленіе к Неману.

Французы, простояв всю ночь, на 3-е (15-е), на месте сраженія, соорудили мост у Фридланда и переправили кирасир Нансути и драгун Груши с 9-м гусарским полком для преследованія русских войск по правому берегу Алле; главныя-же силы Наполеона были посланы вниз по левому берегу, кроме корпуса Нея, коему дан растах у Фридланда. Мюрат, двигавшійся к Фридланду, получил повеленіе повернуть к Тапіау, переправиться там через Прегель и отрезать Лестока и Каменскаго от русской арміи(³³).

Потери Французов в сраженіи при Фридланде вообще простирались до 12,000 человек (³⁴). В числе раненых были генералы: Друэ, Латур-Мобур, Домбровскій, Кбгорн и Лебрюн. О нашем уроне нет достоверных сведеній. Французскіе историки, на основаніи лживых бюллетеней, преувеличили его до 20-ти, и даже до 25-ти тысяч человек и 80-ти орудій. В донесеніях Беннигсена сказано, что мы потеряли до 10,000 человек и 4 или пять орудій. Но в действительности наш урон был не менее ] 5,000 человек и от 10-ти до 16-ти орудій (³⁵). Убит, (как уже сказано), генерал Мазовской; генерал-маіору Сукину оторвало ногу; генерал-квартирмейстер Штейнгель и дежурный генерал Эссен сильно оконтужены про-

_28_3

летевшим между ними ядром. Отбытіе с поля «от. сраженія двух главных сподвижников Беннигсена и тяжкая болезнь его имели большое вліяніе на ход дела. Не было ни связи, ни единства, в распоряженіях надшх начальников?,, но храбрости русских войск в бою под Фридландом отдали справедливость и свои, и чужіе.

Неудача, понесенная нашею арміею, имела последствіем потерю Кенигсберга. 1-го (13-го) іюня, Каменскій соединился с Лестоком. На следующій день, передовыя войска Мюрата, подойдя к городу, открыли канонаду. Вечером, Мюрат, с резервною кавалеріей и корпусом Даву, выступил к Фридланду. Маршал Сульт, желя побудить союзников к сдаче города, пригласил на свиданіе кбнигсбергскаго генерал-губернатора Рюхеля, который просил графа Каменскаго поехать, вместо него, в передовую цепь. Начальник штаба сультова корпуса, генерал Бельяр, выехав ему на встречу, предложил „сдать Кёнигсберг на самых выгодных условіях». — „Вы видите на мне русскій мундир, и смеете требовать сдачи" — гневно отвечал Каменскій, и поворотив лошадь, поехал назад. На другой день, 3 (15), Лесток и граф Каменскій, получив от Беннигсена известіе о потере сраженія и предписаніе идти к Шилупишкену, выступили из Кенигсберга, и не допустив отрезать себя Мюрату, присоединились к арміи. б (18) Беннигсен перешел через Неман, у Тильзита, а 7 (19) князь Багратіон и Платов, переправясь в след за ним, зажгли мост и расположились на правом берегу Немана(³⁶).

Занятіе Кенигсберга Французами, 4 (16) іюня, доставило им большіе магазины с военными и жизненными припасами (³⁷).

1807. Император Александр получил донесете Беннигсена осраженіи при Фридланде, 4-го (16-го) іюня, на смотру близ Юрбурга только-что прибывшей из Москвы новосформированной 17-й дрвизіи князя Лобанова-Ростовскаго. Изложив в нескольких словах ход боя, главнокомандующій писал, что он отступаете за Прегель и будет там оставаться в оборонительном положеніи, до прибытія ожидаемых им подкрепленій, и что, по его мненію, необходимо вступить в переговоры с непріятелем, чтобы выиграть время нужное для вознагражденія понесенных нами потерь (³⁸). Тогда-же министр иностранных дел барон Будберг представил Государю письмо, полученное от старшаго дипломатическаго чиновника в арміи Цисмера. Незнакомый с военными опасностями, Цисмер, пораженный зрелищем обычных ужасов битвы, писал, что армія пришла в совершенное разстройство и что нам остается только одно средство выдти из отчаяннаго положенія: как можно скорее заключить перемиріе и вступить в переговоры о мире. По словам его, наши потери в людях и артиллеріи были несметны, и Беннигсен изобразил Императору Фридландское сраженіе в менее мрачном виде, нежели как оно было на самом деле. Император Александр, прочитав оба донесенія, поручил тайному советнику Попову решить вопрос: действительно-ли армія так разстроена, что не может продолжать действій? Попов, бывшій правитель канцеляріи Потемкина, вызванный Императором Александром из отставки на службу в начале lbO'7 года, был отправлен в главную квартиру Беннигсена, для устройства провіантской и коммисаріатсшй частей, находившихся в самом жалком состояніи. Удостоенный высокими

285

знаками Монаршей доверенности, Попов заслужи- «от. вал их прямодушіем и способностями, но как человек невоенный, принужден был обсуживать положеніе дел, смотря на него — так сказать — чужими глазами. Главная квартира нашей арміи была полна людей наскучивших войною в опустошенной стране и вспоминавших с ужасом необычайные труды и лишенія зимней кампаніи; многіе из них давали своему нетерпенію вид заботливости о государственной пользе, по словам их, настоятельно требовавшей прекращенія губительной войны. Сам Цесаревич, (нелюбившій войны, хотя и ученик Суворова), уехал после гейльсбергскаго сраженія из арміи в Тильзит и горячо убеждал Государя открыть переговоры с Наполеоном (³⁹). ІІораженіе под Фридландом послужило новым доводом поборникам мира.

Собственноручное письмо Государя Попову было следующее: „С фельдъегерем получил Я прилагаемый при сем в копіи рапорт от генерала Беннигсена. Вы легко можете вообразить то чувство, которым чтеніе онаго было сопровождаемо. Неимев еще ни одной строки от вас и опасаясь потерять драгоценное время, решился Я послать к вам нарочнаго фельдъегеря с письмом сим. Мне неостается другаго, как положиться на ваше безпристрастное сужденіе. Если вы находите, что обстоятельства таковы, как генерал Беннигсен их описывает, что необходимо нужно войти в переговоры с Бонапартіем, то вручите ему прилагаемое при сем письмо на его имя, которым Я ему позволяю трактовать от своего имени о перемиріи с Бонапартіем. -Письмо Мое под открытою печатью, и Я желаю, чтоб вы оное прочитали. За сим вслед прибудет генерал-лейтенант князь

_ ²⁸⁶

1807. Лобанов, котораго Я избрал для посылки от главнокомандующего к Бонаиартію. Он с вами лично обо всем переговорить. Ожидаю с нетерпеніем известій от вас. Прилагаю при сем равномерно копію с письма к Будбергу, от чиновника его департамента, находящагося при Беннигсене. Оное обстоятельнее еще генеральскаго рапорта" (⁴⁰). В рескрипте к Беннигсену, Государь писал: „Вверив вам армію прекрасную, явившую столь много опытов храбрости, весьма удален Я был ожидать известій, какія вы Мне ныне сообщили. Если у вас, кроме перемирія, нет другаго средства выйдти из затруднительнаго положенія, то разрешаю вас на сіе, но с условіем, чтоб вы договаривались от имени вашего. Отправляю к вам князя Лобанова-Ростовскаго, находя его во всех отношеніях способным для сих скользких переговоров. Он донесет вам словесно о данных ему Мною повеленіях. Переговоря с ним и с Поповым, отправьте его к Бонапартію. Вы можете посудить, сколь тяжко Мне решиться на такой поступок» (⁴¹). Прибывшій в главную квартиру Беннигсена, князь Дмитр. Иван. Лобанов был снабжен, на случай, если он будет отправлен в главную квартиру французской арміи, Высочайшим повеленіем: „стараться заключить перемиріе на месяц, во время коего обоюдным войскам оставаться на занимаемых ими местах; не предлагать мира, но когда Французы изъявят первые наклонность кончить войну, отвечать, что Император Александр равномерно желает примиренія, а если Французы спросят, дана-ли ему власть на переговоры, предъявить подписанное Императором полномочіе" (²⁴). Довольно трудно объяснить, почему князь Лобанов, храбрый воин, но незнакомый с

287

дипломатіей, необладавшій счастливою внешбостью, ют. человек довольно грубый с угловатыми манерами, получил такое порученіе: по всей вероятности, Государь, тогда уже неблаговолившій к Будбергу, нехотел вверить ему негоціацію с Французами, а под рукою никого не случилось, кроме Лобанова. Таким образом открытіе переговоров зависело исключительно от Попова. Возможно-ли было, чтобы он находясь под вліяніем главнокомандующего и его миролюбивой главной квартиры, отважился подать голос в пользу продолженія военных действій и принял на себя ответственность перед Государем и Россіей в последствіях такого смелаго шага? Попов донес Государю о необходимости прекратить на время действія и вручил Беннигсену Высочайшій рескрипт. На следующій день, 7-го (19-го) іюня, отправили маіора Шепинга к маршалу Бертье, с письмом, в коем Беннигсен предложил, от своего имени, вступить в переговоры о перемиріи. Спустя несколько часов, явился в нашу "главную квартиру капитан Перигор, племянник Талейрана, с словесным ответом Наполеона—о желаніи его положить конец кровопролитію и о назначеніи им для переговоров маршала Бертье. Дерзскій Француз вел себя надменно > и даже за обедом у Беннигсена не снял с головы медвежьей шапки. После обеда князь Лобанов отправился вместе с Перигором в Тильзит, к Бертье, который принял его с заметным удовольствіем, очень вежливо, уверяя, что Наполеон желает примириться с нашим Государем. Император Александр —сказал Лобанов— при всем желаніи мира, не примет оскорбительных для его достоинства условій, и тем паче непотерпит малейшаго измененія в грани-

268

тот. цах Россіи". Вертье отвечал. что о том не может быть и речи. На счет перемирія не могли согласиться, потому что Бертье домогался немедленной уступки Французами крепостей Пиллау, Кольберга и Грауденца, еще занятых прусскими войсками. Князь Лобанов возвратился в главную квартиру нашей арміи, а в ночи на 8-е (20-е) іюня пріехал туда обер-гофмаршал Наполеона Дюрок, с предложеніем от своего Государя — заключить перемиріе тотчас, если мы уступим помянутыя крепости, либо немедленно откроем переговоры о мире. Император Александр, тогда находившійся вместе с Королем Прусским в Шавле, получив, чрез пріехавшаго из главной квартиры арміи Цесаревича, донесеніе Беннигсена о домогательствах Французов, отвечал ему: „Кольберг, Грауденц и Пиллау не принадлежать Мне, и по тому Я не могу уступить их. Пошлите с сим ответом князя Лобанова к маршалу Бертье, и прикажите сказать ему, что Я готов заключить мир, и что князь Лобанов уполномочен вести переговоры, коль скоро будет утверждено перемиріе на один месяц».

Изъявляя согласіе начать переговоры о мире, Император Александр знал, что Наполеон хотел заключить его, без участія Англіи. Но все поступки сен-джемскаго кабинета оправдывали отложеніе Россіи от коалиціи. Венскій двор отсрочил свое содействіе Союзникам на целые два года: следовательно—Россіи приходилось сражаться одной против Франціи, поддержанной силами почти всей западной Европы. Таковы были обстоятельства,побудившія нашего Государя к прекращение борьбы, которая безполезно истощала средства Россіи. Нельзя оставить без замечанія, что Беннигсен, под не-

289

посредственным вліяніем пораженія под Фридлан- шп. дом, считавши невозможных продолжать борьбу с Наполеоном, изменил, несколько дней спустя, свое мненіе. Сделав смотр вверенной ему арміи, и найдя ее в превосходном состояніи, готовою снова сразиться с непріятелем, главнокомандующій писал Государю: „Фридландская неудача не уменьшила храбрости войек. Если обстоятельства воетуебуют, армія будет также сражаться, как сражалась она всегда. Она уже забыла Фридландскую битву. Долгом поставляю уверить в том Ваше Величество, дабы при возникших переговорах не согласились на какія-либо излишнія требованія Бонапарта". Это донесете, посланное в то время, когда Беннигсен мог обсудить положеніе дел хладнокровнее, нежели в первый день после фридландской битвы, должно было разсеять опасенія Императора Александра, но лица тогда бывшія в главной квартире арміи уверяют, что Беннигсен, из угожденія Великому Князю Константину Павловичу, стоял во главе партіи мира и продолжал выставлять пред всеми, кроме Государя, положеніе арміи в самом мрачном виде (⁴³).

Главнокомандующий, получив разрешеніе Государя — открыть переговоры о мире, послал князя Лобанова вторично в Тильзит. В тот-же день, 10-го (22-го) іюня, было подписано нашим уполномоченным и маршалом Вертье перемиріе на следующих условіях: 1) прекратить военныя действія на месяц; 2) если которая-либо из договаривающихся сторон пожелает прервать перемиріе, то обязана предупредить о том за месяц; 3) настоящія условія не относятся к Пруссіи, с которою будет заключено особое перемиріе ; 4) назначить, в кратчайшем по возможности времени,

Т. П. 19

390

1807. полномочных для переговоров о мире и коммисаров для размена пленных, и 5) черту разграниченія (демаркаціонную линію) провести от Куриш-Гафа по Неману до истоков Бобра, далее по Бобру до впаденія сей реки в Нарев и по Нареву (⁴⁴).

В тот-же день, Наполеон, приказав пригласить князя Лобанова к обеду, обошелся с ним весьма ласково, повторил несколько раз, что он всегда был предан Императору Александру и всегда уважал его, предложил князю выпить вместе по бокалу шампанскаго за здоровье нашего Государя, и в заключеніе сказал, что настоящая естественная граница Россіи должна проходить по реке Висле(⁴⁵). В последствіи князь Лобанов разсказывал, что, когда за обедом зашла речь о Императрице Екатерине, и при воепоминаніи о ней, на глазах у него навернулись слёзы, Наполеон, схватив за руку сидевшаго возле него, своего гофмаршала, сказал ему: „Regardez, regardez, Duroc, comme les Russes aiment leurs Souverains)". (Смотри, смотри, Дюрок, как Русскіе любят своих Государей) (⁴⁶).

Король Прусскій, получив в Мемеле известіе о фридландском сраженіи, принял меры к отправленію в Ригу супруги и детей своих. Казну и драгоценныя вещи предполагали отправить морем также в Россію. Получив приглашеніе Императора Александра — пріехать к нему в Шавлю, Король, вместе с нашим Государем, отправился оттуда чрез Юрбург в селеніе Пиклупенен, близ главной квартиры Беннигсена, и послал фельдмаршала графа Калысрейта к Наполеону, для переговоров о перемиріи, которое, по неосторожно-

сти уполномоченная, было заключено на весьма не- іао7 выгодных для Пруссіи условіях. Положено, чтоб войска Блюхера в Помераніи прекратили военныя действія. В отношеніи к Кольбергу, Грауденцу, Пиллау и силезским крепостям, еще занятым прусскими войсками, условлено оставить все в таком положеніи, в каком застанет обе стороны известіе о перемирии; но Калькрейт, изъявив еогласіе, чтобы эти крепости не были снабжаемы провіантом в продолженіи перемирия, неозаботился об определевіи участи гарнизонов, въслучае, когда они голодом будут принуждены к сдаче (⁴⁷). Когда граф Калькрейт сообщил маршалу Бертье желаніе Короля, чтобы Гарденберг принял участіе в переговорах, Наполеон, грозно топнув ногою, сказал: „не хочу знать Гарденберга и готов вести войну еще сорок лет, чтобы недопустить его к переговорам». Король Прусскій, извещая о прекращеніи военных действій Короля Густава IV, писал ему: „Обстоятельства побудили Императора Александра заключить иеремиріе с Наполеоном. Считаю излишним представлять на суд Вашему Величеству, мог-ли я, в ужасном моем положеніи, отделиться от Россіи. С душевным прискорбіем, уступая тяжкой необходимости, я подписал перемиріе и назначил уполномоченных, для веденія, купно с союзником моим, переговоров о мире" (⁴⁸).

По ратификаціи с обеих сторон перемирія, последовало свиданіе Императора Александра с Наполеоном. Свидетели этого событія не говорят определительно — кто первый из них изъявил желаніе лично узнать своего противника. Находившійся при нашем Государе, граф Ливен писал.

19*

m

1807. что обер-гофмаршал Дюрок, 12 (24) іюня, от имени Наполеона, поздравил Императора Александра с прекращеніем военных действій и предложил свиданіе; Французы, с своей стороны, уверяют,- будтобы князь Лобанов, прибыв, 24-го іюня н. ст. в Тильзит, говорил Наполеону о желаніи нашего Государя видеть великаго человека, располагавшего судьбами Франціи, и объясниться с ним прямо и искренно, и что Наполеон принял свиданіе, предложенное на следующій день, 25-го іюня. Неподлежит сомненію, что оба могучіе соперники равно желали узнать друг друга, и что следствіем того была встреча в Тильзите, имевшая стольже важное вліяніе на судьбы міра, как некогда встреча Октавія и Антонія. Но здесь, на берегах Немана, не было слабаго, безхарактернаго Антонія: с одной стороны был повелитель Франціи, тогда еще непобедимый воин, возстановитель алтарей, мудрый законодатель; с другой—Монарх юный, но уже испытанный невзгодами, объявившій во всеуслышаніе своему народу готовность идти по стопам Великой Екатерины, Самодержец — враг произвола, явно признавшій господство закона над своею властью, непобедимый силою своего пленительнаго обращенія.

Наполеон, желая придать свиданію с Русским Монархом приличную торжественность, приказал генералу Ларибуасьеру построить на болыном плоту посреди Немана два павильона, обтянутые белым полотном : один, назначенный для Государей, был обширнее и красивее, а другой, для свиты их, поменьше. На фронтонах были нарисованы, с нашей стороны огромное А, а со стороны, обращенной к Тильзиту N. На левом берегу стояла наполеонова гвардія, фронтом к реке; тысячи Фран-

293

цузов и тильзитских жителей покрывали берег. тг На правой стороне реки, близ разоренной корчмы Мамелынен-Круг, находились два взвода Кавалергардовь и эскадрон прусской кавалеріи.

Около полудня, Император Александр, в Преображенском мундире, шарфе и Андреевской ленте, подъехал к Мамелынен-Круг, с Королем Прусским, в сопровожденіи многочисленной ввиты, и войдя в корчму, сел у окна. Комната наполнилась генералами прибывшими с Государем. Все молчали. Через полчаса, стоявшій на берегу флигель - адъютант, торопливо отворив дверь корчмы, сказал; „едет, Ваше Величество!" Государь тихо вышел из комнаты. На другой стороне реки, Наполеон, в ленте Почетнаго Легіона, с сопровождавшим его конвоем, быстро скакал верхом между рядами гвардіи, сопровождаемый восклицаніями своих воинов. Как только он достиг берега, Александр и Наполеон сели в лодки. При нашем Государе находились: Цесаревич, Беннигсен, барон Будберг и генералы: граф Ливен, Уваров и князь Лобанов-Ростовскій; при Наполеоне: Мюрат, Бертье, Бессьер, Дюрок и КоленкуръВ час по полудни, отчалили обе лодки. Наполеон, приставь к плоту, спешил на встречу Александру. Когда они подали один другому руки, с обеих берегов Немана раздались радостные крики войск и жителей страны, свидетелей міроваго зрелища. Не произнеся ни слова, Александр и Наполеон вошли в павильон. Таи они беседовали вдвоем в продолженіи почти двух часов: Император Александр говорил о всех поводах к неудовольствію, поданных ему Англіей; Наполеон старался убедить нашего Государя, что Россія, поддерживая германскія державы, действовала против

294

шт. собственных выгод, и что сою;з с Франціей ей жшет принести не менее славы и более пользы. Зная дружбу нашего Государя с Королем Прусским, Наполеон спешил заверить Александра, что союзник его получить значительную часть потерянных им владеній. При взаимном нредставленіи Монархами прибывших с ними лиц, Наполеон говорил более всех с Беннигсеном, и, между прочим, сказал ему: «J'ai toujours admiré

votre prudence__Vous avez été bien méchant à Eylau.»

(Я всегда удивлялся вашему благоразумію.... Вы были очень злы под Эйлау). Во все время свиданія нашего Государя с Наполеоном, Король Прусскій стоял на берегу с князем Болконскими Зная, что в этот роковой час решалась судьба его Монархіи, Король постоянно смотрел на плот, и волнуемый нетерпеніем даже въехал в воду, по шею своей лошади. Император Александр, возвратясь на правый берег, отправился с Королем в свою главную квартиру. Сначала Наполеон вовсе не хотел видеть Фридриха-Вильгельма, но потом, убежденный настоятельными просьбами Александра, согласился принять несчастнаго Короля. Наполеон для доставленія возможности Императору Александру вести с ним лично переговоры, предложил ему переехать в Тильзит, объявив неутральным сей город. По изъявлены согласія на то нашим Государем, положили разделить Тильзит на две части, одну для Русских а другую для Французов, и ввести в город по одному баталіону русской и французской гвардіи и по нескольку человек конницы (⁴⁹).

На следующій день, 14 (26) іюня, Император Александр іюехал к Наполеону с Королем Прусским. Свиданіе происходило опять на илоту.

295

Король держал себя достойно своему сану, не уни- іьо? жая себя пред высокомернымъ' победителем, и старался доказать, что причиною его разрыва с Франціей было нарушеніе неутралитета Пруссіи занятіем аншпахской области. Наполеон, напротив того, приписывал все бедствія постигшія Пруссію проискам Англичан, порицал прусское гражданское управленіе, говорила с пренебреженіем о прусских войсках. Глубоко оскорбленный пріёмом Наполеона, Король возвратился на правый берег Немана, а Император Александр отправился в Тильзит. Как только Государь ступил на левый берег, французская артиллерія приветствовала его шестидесятью выстрелами. Наполеон провожал его до своего дома, чрез ряды французских войск, отдававших почести Александру и преклонявших пред ним знамена. Обед, начавшійся в семь часов, продолжался до девяти. За тем, Александр отправился в назначенный для жительства его дом, тот самый, который занимал он во время пребыванія в Тильзите (⁵⁰). Комендантом нашей половины Тильзита, где были расположены, кроме перваго баталіона Преображенцев, несколько Кавалергардов, Лейб-гусар и Лейб-казаков, Государь назначил полковника Козловскаго, а комендантом другой половины города, занятой баталіоном французской гвардіи, был Бальи ди-Монтіон. Условлено, чтобы пароли, отзывы и лозунги были общіе русским и французским войскам. В день нрибытія Государя в Тильзит, отданы были НаПОЛеонОМ пароль, ОТЗЫВ И ЛОЗунг: «Alexandre, Russie, Grandeur» (Александр, Россія, Величіе), а на другой день нашим Государем: «Napoléon, France, Bravoure» (Наполеон, Франція, Храбрость). Потом условились, чтобы их отдавал Наполеон.

296

шт. Вместе с Императором Александром, прибыл в Тильзит: Цесаревич Константин Павлович, Будберг, обер-гофмаршал граф Толстой, Попов, генерал-адъютанты : Ливен, князь Волконскій и князь Трубецкой, генерал-лейтенант князь Лобанов и генерал-маіор Фуль: (последній считался болыпим стратегом и занимался составленіем проектов по военной части). В последствіи получили повеленіе пріехать в Тильзит: посол в Вене, князь Куракинъ*), бывшій генерал-прокурор Веклешов, генералы Сухтелен и Уваров, тайный советник Лошкарев, каммергеры Рибопьер и граф Нессельрод.

Наполеон не хотел, чтобы Прусскій Король жил в Тильзите и лишь по неотступным домогательствам Императора Александра согласился на пребываніе в городе Короля и небольшой части прусскаго пехотнаго полка Принца Генриха, для караулов. Никому из Русских не было дозволено ездить в Тильзит, кроме адъютантов, посылаемых из главной квартиры к Императору Александру; но любопытство видеть Наполеона заставляло наших генералов и офицеров посещать город в партикулярном платье.

Император Александр и Наполеон жили один от другаго шагах в пяти стах. Утром гофмаршалы граф Толстой и Дюрок являлись спросить — первый о здоровье Наполеона, а второй о здоровье нашего Государя. Часу в пятом, Императоры вместе, иногда с Королем, прогуливались верхом, либо присутствовали на смотрах и ученіях французских войск. Наполеон обыкновенно скакал

*) Князь Александр'/» Борисовичи Куракип, товаршц юпости Великаго Князя Павла Петровича, быль, незадолго пред тем, назначен вослом в Вену, на ыесто графа Андрея Кириловііча Разуновскаго.

297

во всю прыть, кратчайшим путем, по полям и ют. чрез овраги, и по тому Государь назначил в свой конвой Лейб-гусар. Император Александр всегда обедал у Наполеона. Иногда приглашали к обеду Короля Прусскаго, Цесаревича и Мюрата. Потом Государь уходил к себе, а в десять часов вечера навещал его Наполеон, пешком, один, в сером еюртуке и треугольной шляпе. Беседа их вдвоем продолжалась далеко за полночь (⁵¹).

Переговоры о мире были ведены с нашей стороны Куракиным и Лобановыми,, а со стороны Французов Талейраном *). Но хотя они были снабжены полномочьями, однакоже все важнейшіе вопросы решались в вечерних беседах Императора Александра с Наполеоном. Эти беседы остались на-веки тайною, и мы можем лишь поднять край покрывающей их завесы, изложив то, что в последствіи было открыто Монархами их приближенным, и указав на несколько писем посланных друг к другу обоими Государями, по утрам, в дополненіе их обычных совещаній. В пяти письмах Наполеона, видим соображенія его, касательно Іонических островов, а также постановленія границы Россіи по теченію Немана, до устья этой реки, и границы земель, состоящих под вліяніем Франціи, до Эльбы, таким образом, чтобы земли лежащія между Неманом и Эльбою составляли как-бы преграду, недопускающую столкновенія между двумя великими державами. Ероме того, Наполеон полагал, что, в случае разрыва Россіи с Англіей, следовало издать о том манифеста в декабре:

*) Паікшюп ne согласился вести переговоры совокупно с Poccieïî и Ilpyccieîî, ц потому в Тіиьзите заключен быхь мпрь иа основавіи двух отдельных трактатов.

298_

•ад;, как тогда останется до весны пять месяцев,— писал Наполеон — то Англичане будут иметь время одуматься и принять сделанныя им предложенія, и к тому-же стоящая у Корфу эскадра Сенявина успеет возвратиться в Россію. В сохранившихся доселе трех собственноручных письмах Императора Александра, находим свидетельства его безкорыстія и усилій им сделанных в пользу своих союзников, Королей Прусскаго и Неаполитанскаго (^ба).

Вообще отношенія между Императорами, бывшими соперниками, были, или, по крайней мере, казались дружественными, задушевными. Нетрудно бы.го Наполеону, с его знаніем людей, с его опытностью, с его своеобразною діалектикою, увлечь впечатлительнаго Александра, обворожить его, обратить в восторг естественное всякому развитому человеку уваженіе к Генію. В особенности-же были обаятельны для Русскаго Монарха вниманіе и угодливость к нему Наполеона после Аустерлица и Фридланда. По видимому, Наполеон не только не гордился этими победами, но желал сделать Александра участником своих успехов. предлагал ему разширить владенія Россіи, манил его в будущем увлекательными призраками величія и славы. „С такими солдатами каковы русскіе—говорил Наполеон —можно завоевать весь свет... Соединимся, и совершим величайшіе подвиги нашего времени" (⁵³). Конечно личныя качества Александра могли внушить к нему привязанность и • сделать бывшаго врага другом, но Наполеон, неспособный к безотчетной преданности, руководился холодным разсчетом. Он знал, что продолженіе войны с Россіей, войны требовавшей огромных средств, которыя у него еще не были готовы, необе-

_29?_

ідало ему никаких выгод. Для приведенія в действіе задуманных им гигантских планов, для порабощенія Европы, ему нужен был на время союзник, который, содействуя ему на твердой земле и враждуя Англіи, не позволил-бы образоваться никакой коалиціи против Франціи. Таковы были поводы, заставлявшіе Наполеона ласкать самолюбіе Александра, делать ему существенныя уступки и подавать въбудущем надежды огромных выгод. Но эти уступки и надежды, (как увидим в последствіи), должны были послужить не в пользу, а во вред Россіи.

За несколько дней до заключенія мира, явилась в Тильзит Королева Прусская Луиза. Советники Короля надеялись, что присутствіе женщины, одаренной высокими качествами ума и сердца, смягчить железную волю раздраженного победителя и сделает условія им предписанныя менее тяжкими для Пруссіи. Королева была принуждена преодолеть отвращеніе свое от свиданія с человеком ей ненавистиым, но она превозмогла это чувство. „Один Бог знает мои страданія," сказала великодушная Луиза на пути из Мемеля в Тильзит. 24-го іюня (6-го іюня), она прибыла туда, в великолепной карете, запряженной цугом в восемь лошадей, в сопровождение конвоя французских драгун. Наполеон приказал своим войскам встретить ее с почестями и чрез час по ея прибытіи прискакал к дому занимаемому Королем. Там у входа ожидали его Фридрих - Вильгельм и прусскіе принцы. Наполеон, не выпуская из руки хлыста, сухо раскланялся им и взошел по лестнице в покои Королевы, Первым словом его был воп-

_зоо_

isot. рос: „как могли вы начать со мною войну V — „Государь — отвечала Луиза - нам простительно увлечься славою Фридриха и обмануться на счет сил своих." Наполеон ежедневно угощал Короля и Королеву, но отклонял всякое ходатайство их об уступке областей, которыя он хотел отнять у Пруссіи, и сказал графу Гольцу на-отрез, что все сказанное им Королеве не что иное как фразы ни к чему его не обязывавшія: «il faut en finir; je dois retourner ;i Paris» (пора КОНЧИТЬ; Я ДОЛжен возтратиться в Париж), сказал он. На прощанье с Королевою, он поднес ей розу необычайной красы. Несчастная Луиза медлила принять подарок, и наконец взяла розу, сказав: «Du moins avec Magdebourg» (по крайней мере с Магдебургом). Наполеон, нехотевшій возвратить Пруссіи этот важный пункт, ключ теченія Эльбы, грубо отказал Луизе. „Крепости не игрушки," сказал он в последствіи жене своей Іозефине, величаясь твердостью выказанною им в Тильзите (⁵⁴). Тильзитскій мир, подобно тому как и перемиріе, был заключен Наполеоном отдельно с воевавшими против него державами. По трактату с Россіей, подписанному 25-го (7-го) и ратификованному 27-го іюня (9-го іюля), условлено: 1) „Император Наполеон, из уваженія к Императору Всероссійскому и во изъявленіе своего искренняго желанія соединить обе націи узами доверенности и непоколебимой дружбы, соглашается возвратить Королю Прусскому, союзнику Его Величества Императора Всероссійскаго, все завоеванныя страны, города и земли, ниже сего означенныя." (За тем следовало исчисленіе сих областей). (Ст. ГѴ-я). 2) Из большой части польских областей принадлежавших Пруссіи было составлено Варшавское Гер-

301

цогство, отданное Королю Саксонскому. (Ст. Ѵ-я) *). «юг Данциг объявлен военным городам, под покровительством Королей Прусскаго и Саксонскаго (Ст. Ѵ1-я). Для постановленія по возможности естественной границы между Россіею и Варшавским Герцогством, присоединена к Россіи Белостокская область (Ст. ІХ-я). 3) Герцогам Саксен-Кобургскшу, Ольденбургскому и Мекленбург-Шверинскому возвращены их владенія, с тем, чтобы гавани двух последних были заняты французскими войсками до заключенія мира между Англіей и Франціей (Ст. ХІІ-я). 4) Наполеон согласился на посредничество Императора Александра в примиреніи Франціи с Англіей, с тем, что оно будет принято Англіей в продолженіи месяца со дня размена ратификаціи Тильзитскаго трактата (Ст. ХШ-я). 5) Император Александр признавал братьев Наполеона Королями : Іосифа Неаполитанским, Людовика Голландским (Ст. ХѴ-я) и Іеронима Вестфальским (Ст. ХУШ-я и ХІХ-я), а равно титулы и владенія, как настоящих, так и будущих членов Рейнскаго союза (Ст. ХѴІ-я). 6) Император Александр уступил Королю Голландскому Іеверское Княжество*), между Восточною Фрисландіею и герцогством Ольденбургским (Ст. ХѴІІ-я). 7) Император Александр принял посредничество Наполеона в примиреніи Россіи с Портою. Положено русским войскам очистить Молдавію и

*) В начале этой статьи, собственноручно вычеркнуты Илперато-

РОМ АлексаВДрОМ СЛОВа: «Par une suite du désir exprimé en l'article piécédent, S. M. l'Empereur Napoléon consent à ce que»... (В СЛедСТВІе же-

ланія, изъявленнаго в иредъпдущей статье, Е. В. император Наіш-

леон согласев, чтобы.....).

*) Ло пресечепіи мужескаго потомства Ангальт-Цербстскаго дома в 1793 году, Княжество Іеверское досталось Шшератрпце Екатеріше ІІ-З, которая дозволила владеть им вдове носледняго киязя.

302

шт. Валахію, а Туркам не занимать этих областей до заключенія мира между Россіею и Турціей (Ст. XXI — ХХШ-я). 8) Император Александр и Наполеон взаимно ручались за целость владеній, как своих, так и тех, кои содержатся в сем трактате (Ст. ХХІУ-я и ХХѴ-я). 9) Церемоніал дворов с.-петербургскаго и тюильрискаго установлен на положеніи совершеннаго равенства (Ст. ХХѴІП-я) (⁵⁵).

По отдельным секретным статьям, к Тильзитскому трактату, постановлено: 1) передать французским войскам область Катаро; 2) уступить Наполеону в полное обладаніе Республику Семи Островов; 3) Наполеон обязался непреследовать тех подданных Порты, кои участвовали в действіях против Французов *); 4) Император Александр обязался признать Короля Неаполитанскаго Іосифа Королем Обеих Сицилій, как только неаполитанская династія Бурбонов получить в вознагражденіе Балеарскіе острова, либо Кандію; 5) принцам, лишенным владеній, а равно и супругам их, если они переживут мужей своих, производить пенсіи, именно: курфирсту гессен-кассельскому 200,000 голл. гульденов, герцогу брауншвейгскому 100,000 и принцу оранскому 60,000, первым двум от Вестфальскаго Короля Іеронима, a последнему от Великаго Герцога Бергскаго Мюрата; С) вдовствующей герцогине ангальт-цербстской, пользовавшейся доходами Іеверскаго Княжества, производить пенсію в 60,000 голл. гульденов, от Голландскаго Короля Людовика (⁵⁰).

Одновременно с изложенным договором, был заключен между Россіею и Франціею союзный трак-

*) При этом, русское правительство преимущественно шіело вь виду обезопасить Черногорцев.

803

тат, оборонительный и наступательный, следую- іао;. щаго содержанія: 1) Император Александр и Наполеон обязывались действовать за-одно, на суше и на море, во всякой войне, которую Франція или Россія будут вести против какой-либо европейской державы. В случае такой войны, они заключать особенное условіе о числе выставляемых ими войск и местах действій; если-жё обстоятельства нотребуют, употребят для взаимнаго содействія все свои силы (Ст. I и II). 2) Вести военныя действія по взаимному соглашенію и не заключать отдельнаго мира (Ст. III). 3) Если Англія не приметь посредничества Россіи, либо, приняв его, не заключить к 1-му ноября мира, признав независимость всех держав на морях и возвратив колоти завоеванныя ею с 1805 года у Франціи и ея союзников, то Император Александр велит вручить сен-джемскому кабинету ноту с положительным объявленіем (déclaration positive et explicite), что если к 1-му декабря Англія не даст удовлетворительнаго ответа, то русскій посланник немедленно потребует свои паспорты (Ст. IY). 4) При отказе Англіи, Россія и Франція одновременно пригласят копенгагенскій, стокгольмскій и лиссабонскій дворы, запереть Англичанам свои гавани и объявить им войну; если-же который-либо из сих дворов не согласится на тайое предложеніе, то Россія и Франдія объявят ему войну, и в случае разрыва с Швеціей заставят Данію воевать против Шведов (Ст. Y). 5) Россія и Франція настоятельно пригласят Австрію приступить к ІѴ-й статье сего договора (Ст. YI). 6) Ежели Англія, в определенный срок и на помянутых условіях, заключить мир, то возвратить Королю Великобританскому Ганновер, в замен француз-

304

îso:. ских, испанских и голландских колоній (Ст. YII). 7) Если Порта не приметь посредничества Франціи в примиреніи с Россіей, либо, приняв его, не заключить мира в продолженіи трех месяцев, то Император Александр и Наполеон избавят от ига и притесненій Турок всю Европейскую Турцію, оставя Султану только Константинополь и

Румелію. (..... les deux hautes parties contractantes

s'entendront pour soustraire toutes les provinces de l'Empire Ottoman en Europe, la ville de Constantinople . et la province de Romélie exceptées, au joug et aux vexations des Turcs) (Ст. YII). 8) Настоящій трактат останется в тайне, и проч. (Ст. IX) (").

Тильзитскій трактат нисколько не унизил достоинства Россіи, но заключал в себе многія условія, клонившіяся к тому, чтобы нанести ей вред и пріуготовить ея падете. Учрежденіе Варшавскаго Герцогства было первым шагом к возстановленію Польши, государства издревле враждебнаго Россіи; в этом новом созданіи своей маккіавеллиской политики, Наполеон видел орудіе послушное руке его при всяком столкновеніи Франціи с русским колоссом. Император Александр, не смотря на все дружественныя уверенія Наполеона, проникавшій его виды, был недоволен этим распоряженіем, но Наполеон старался разсеять его сомненія, уверяя, что „Россія, со стороны Запада, должна ограничиться Неманом, чтобы не возбудить опасеній Европы, и что для Императора Алексав> дра выгодно обратить свою деятельность на еевер в Финляндію и на восток в Турцію, и даже в Индію" (⁵⁸).

Желая поселить раздор между Александром и Фридрихом - Вильгельмом, взаимно связанными столько-же политикою, сколько дружбою, Наполеон

305

объявил, что он возвращает Королю Прусскому ш;. большую часть завоеванных у него областей единственно из уваженія к Императору Александру, и уступил Россіи белостокскую область, принадлежавшую Пруссіи. Первое глубоко оскорбило гордость прусскаго народа, а второе выказывало Александра присвоителен страны, отнятой у его союзника и сподвижника. Александр, в высшей степени обладавшій чувством нравственнаго приличія, отказывался от пагубнаго дара ему предложеннаго, но Наполеон успокоил его совесть, поставя ему на вид, что белостокская область, в случае его отказа, не будет возвращена Королю Прусскому, а послужить к увеличенію варшавскаго герцогства (⁵⁹). Тем не менее однакоже присоединеніе белостокской области, нисколько не увеличившее могущества Россіи, дало повод иностранным публицистам порицать Императора Александра и внушать недоверіе к русскому правительству (^6о).

Наполеон, ненавидя Короля Шведскаго Густава ГѴ, непримирима™ врага своего, и не имея возможности вредить прямо Швеціи, возбудил против нея Россійскаго Монарха. Для этого он, в беседах с Александром, выказывал Короля опаснейшим непріятелем Россіи, постоянно угрожавшим нашей северной столице. „Возьмите Финляндію — говорил он — в вознагражденіе издержек войны, которую вам придется вести против ІПвеціи. Король Шведскій вам зять и ваш союзник, но именно по тому он и должен следовать вашей политике, либо понести наказаніе за свое упрямство. Шведскій Государь может быть вашимъ' родственником. союзником, в настоящую минуту, но он вам шпрілтель географическій. Петербург слишком близок к финляндской границе. Пусть пре-

т. п. 20

___806

1807. красныя жительницы Петербурга не слышать более из дворцов своих грома шведских пушек» (^Gl).

Нет сомненія в том, что пріобретеніе Финляндіи, не смотря на бедность ея, было весьма полезно для Россіи и желательно Александру; но самое географическое положеніе этой страны, отрезанной от Швеціи Ботническим заливом, способствовало Русскюгь завоевать ее, и это, рано или поздно, совершилось-бы непременно и без внезапной перемены отношеній нашего Государя к его союзнику, соединенному с ним узами родства. Матеріальная выгода нрисоединенія Финляндіи была сопряжена с упадком нравственнаго вліянія Императора Александра и поселила на долго в Шведах недоброжелательство к Россіи.

Еще важнее для Наполеона было то, что война Александра с Швеціей могла ускорить явный разрыв Россіи с Англіей. Доселе эти державы были постоянно соединены тождеством политических видов и выгодами обмена русских продуктов на англійскіе колоніальные и мануфактурные товары. Наполеон, желая расторгнуть эту связь, поставил главным условіем своего союза с Императором Александром прекращеніе торговли с Англичанами, что повлекло за собою упадок народнаго богатства и финансовый кризиз в Россіи. Война с Англіей была в высшей степени противна нашему общественному мненію, и Наполеон, возбуждая ее, надеялся не только разсорить своих опаснейших врагов, но и поколебать в русском народе преданность правительству.

Таким образом все уступки, надежды, обещанія, данныя Наполеоном Императору Александру, клонились к ослабленію Россіи и к отторженію от ней союзников. Пока Наполеон надеялся уло-

307

вить в разставленныя им сети сильнаго соперника, іня. до тех пор с самодовольствіем выказывал перед своими приближенными Александра, молодым, неопытным человеком, неустоявшим против обаянія его могучей речи; когда-же он убедился, что Александр не лозволил ему обмануть себя, тогда стал жаловаться на двуличіе осторожнаго противника и называть его „Греком Восточной Имперіи" (Grec du Bas-Empire). Из ЭТОГО ВИДНО, ЧТО Наполеон, не соблюдая прямодушія в сношеніях с Императором Александром, допускал только возможность обмануть его, либо самому быть обманутым.

И Наполеон, в угоду Александру, пожертвовал своими союзниками—Турками, которых сам увлек в войну против Россіи надеждою возвращенія Крыма и обещаніями содействія. Он обязался отстаивать их интересы при заключеніи мира, но, с обычною ему изворотливостью, воспользовался паденіем Селима, чтобы нарушить данное им слово. „Само Провиденіе —сказал он Императору Александру — освободило меня от обязательств в отношеніи к Порте. Мой союзник, мой друг, султан Селим низвержен с престола в оковы. Я думал, что можно сделать что-либо из Турок, возстановить их дух, употребить в пользу их враждебное мужество: это —мечта. Пора кончить с государством, которое не может существовать, и не позволить Англіи воспользоваться этою добычею" (⁶²).

Ежели Тильзитскій мир, заключенный между Императором Александром и Наполеоном на основаніях совершеннаго равенства, был столь невыгоден для Россіи, то чего могла ожидать Пруссія от высокомернаго завоевателя? „Горе побежден-

20*

^308

ным!" сказал некогда вождь грубых Галлов. Предводитель величающагося своим просвещеніем народа поступил не лучше с Пруссіею. По приказанію Наполеона, Талейран объявил прусским уполномоченным условія мира, назначенный Императором Французов. Оставалось исполнить волю победителя.

Потери Пруссіи были неисчислимы: по трактату, подписанному 27-го іюня (9-го іюля), она утратила около половины своих подданных, именно 4.600.000; все пруескія области по левую сторону Эльбы и почти вся страна пріобретенная при разделах Польши, были у ней отняты в пользу Короля Саксонскаго, новаго Короля Вестфальскаго и Россіи; чрез Прусскую Силезію, между Саксоніей и варшавским герцогством, проложены военныя дороги, по которым проходили саксонскія. польскія и французская войска; Король Прусскій обязался закрыть свои гавани для англійских судов и торговли; наконец, очищеніе прусских крепостей от французских войск было определено особою конвенціей, заключенною въКёнигсберге, 30-го іюня (12-го іюля). которая подавала Французам, под предлогом взиманія военной контрибуціи с Пріссіи, повод ко всевозможными, притесненіям и произвольным поборам (⁶³). Почти до половины 1808 года, жители этой несчастной страны были принуждены содержать на свой счет от ста до двух сот тысяч Французов и войск Рейнскаго Союза. И как будтобы всех этих зол было недостаточно для подавленія Пруссіи. Наполеон счел нужным обязать Короля Фридриха-Вильгельма, чтобы, в продолженіи десяти лет, вооруженныя силы прусской арміи не превосходили сорока двух тысяч человек (⁶⁴). ________

309

В настоящее время, когда память и невзгод шт. при Аустерлице и Фридланде, и Тильзитскаго мира, изгладились Отечественною войною и торжеством Александра над его противником, любопытно проследить, какое впечатленіе сделал этот неожиданный мир на Русских, принявших за два года лишь пред тем на себя ролю защитников угнетенной Европы? Наполеои, побудиіз нас сделаться сподвижниками своей политики, щадил всевозможно и нашу народную гордость, и самолюбіе нашего Государя, который, с своей стороны оказывал бывшему врагу знаки искренняго уваженія. В самый день ратификации мирнаго и союзнаго трактата, 27-го іюня (9-го іюля), Император Александр и Наиолеон обменялись орденами. Государь пожаловал Андреевскія ленты Мюрату, Талейрану и Бертье, а Наполеон — Почетнаго Легіона: Цесаревичу Константину Павловичу, князю Куракину, князю Лобанову и барону Будбергу. Тогда-же Наполеон изъявил намереніе пожаловать орден Почетнаго Легіона храбрейшему из русских солдат. Полковник Козловскій вызвал из рядов Преображенскаго баталіона перваго по ранжиру солдата, Лазарева. Наполеон снял с себя крест Почетнаго Легіона, надел его на Лазарева и приказал выдавать ему ежегодно по 1.200 франков. Император Александр, с своей стороны, послал Наполеону знак отличія Военнаго ордена для храбрейшаго из французских солдат. (В последствіи, Коленкур, будучи іюслозгь в Петербурге, приглашал Лазарева к себе на балы и обеды). В тот-же день, баталіон Наполеоновой гвардіи угощал на поле обедом всех солдат Преображенскаго баталіона на серебряных приборах. Император Александр хотел также угостить фрац-

310

1807. цузских гвардейцев, но у нас не нашлось приборов. Государь, узнав о том, сказал с неудовольствіем обер-гофмаршалу графу Толстому: „возьми хоть по 25-ти червонцев на человека, но сделай обед». Граф Толстой, с отличавшею его резкою откровенностью, отвечал Государю: „так разве прикажете положить эти червонцы перед каждым солдатом*.¹? Приборов у нас всего двенадцать; Вы сами не велели больше брать с собою в поход». Вообще, во все время пребыванія в Тильзите, Гусскіе были гостями Французов (⁶⁵).

Император Александр знал настоящую цену угожденіям Наполеона, хотя некоторые из Русских, тогда находившихся в Тильзите, были ослеплены шумихою лести. Генерал Вудберг писал, между нрочим, товарищу министра иностранных дел, графу Александру Никол. Салтыкову: „судя по тому, что произошло здесь до сих пор, можем надеяться, что это достопамятное событіе будет иметь самыя удовлетворительныя последствія" (⁶⁶). Князь Лобанов до того величался своим участіем в заключеніи Тильзитскаго мира, что пріобрел нелестное для себя прозваніе „князя мира". Но ближайшіе сподвижники Государя смотрели иначе на внезапную перемену нашей политики; в особенности-же Новосильцов, постоянный поборник союза с Англіей, нескрывал, что новая политическая система русскаго правительства была противна его убежденію: когда Император Александр, увидев Новосильцова, сказал ему: „Ну, я принял Почетный Легіон», он отвечал Государю: „Теперь, оставаясь на службе, я мог-бы повредить новому союзу Вашего Величества и новой Вашей политике. Наполеону известны моя личная к нему вражда и моя иріязнь к Англіи; следственно, покамест я при

Вас, он не может полагаться на искренность Ваших чувств, а потому, чтобы упрочить доверіе новаго Вашего союзника, Вам никак нельзя долее держать меня при себе. Вы, напротив, должны меня прогнать, и прогнать гласно". Император Александр несделал этого, но, тем не менее, Новосильцов постепенно лишился всех своих докладов Государю и доступа к нему; считая себя обиженным, он гласно порицал податливость нашего двора Наполеону и разрыв с Англіей. Несколько неосторожных слов им сказанных, где-то на публичном обеде, переполнили меру терпенія снисходительнаго Александра, и Новосильцов был принужден уехать за границу. Кочубей, в ноябре 1807 года, получил увольненіе, под предлогом болезни, в безсрочный отпуск. Граф Строганов, видя невозможность оставаться в прежних отношеніях к Государю, предпочел мечь перу, еще при начале кампаніи 1807 года, и получив, в чине тайнаго советника, за блистательный подвиг в отряде Платова, орден Георгія 3-го класса, по заключеніи Тильзитскаго мира, был переименован в генерал-маіоры и пожалован в генерал-адъютанты. Причину удаленія товарищей юности Александра следует приписать не столько измененію его внешней политики, сколько нравственному перевороту, происшедшему в нем самом, после Тильзитскаго свиданія. Многократныя продолжительныя беседы с тем, кого современники на-перерыв провозглашали величайшим из смертных, должны были способствовать развитію самостоятельности Александра и показать ему в настоящем виде благородных, но мало опытных и невсегда достаточно дальновидных советников, которых прежде считал он

312

1807. умами превосходными. В последствіи, они снова были призваны к государственной деятельности, но прежнее высокое значеніе их при Государе уже никогда не возобновлялось.

Паденіе этих любимцев и перемена нашей внешней политики на первый раз увеличили и без того уже сильное вліяніе графа Николая Александр. Толстаго и его приверженцев. Волезнь барона Вудберга послужила предлогом к его увольненію. Министерство иностранных дел, после краткаго управленія князя Александра Никол. Салтыкова, было вверено, сперва временно (в сентябре 1807 г.), а потом и окончательно (в феврале 1808 г.) графу Никол. Петров. Румянцеву, который, вместе с тем, сохранил и прежнее свое министерство коммерціи. Его назначеніе было новым торжеством для французской партіи и для всех тех. которые, увлекаясь фетишизмом к Наполеону, считали всякую борьбу с ним невозможною. Напротив того, глас народа, не всегда глас божій, но тогда верно сознававшій силы и средства Россіи, желал, чтобы смыто было пятно Тильзитских уступок. Оскорбленная народная гордость требовала новой войны, a благопріятное расположеніе к Франціи графа Румянцева подавало пищу неудовольствію и насмешкам. Присланный Наполеоном, в качестве резидента при нашем дворе, генерал Савари был принять с ледяною холодностью в высшем обіцестве Петербурга и только-лишь ласковое обращеніе с ним Императора Александра, сделавшагося, или казавшагося, вполне растюложенным к Наполеону, заставило нашу аристократію изменить обращеніе с клевретом ненавистнаго Русским „Бонапарте",

Неудачныя войны и еще более неудачный Тиль-

313

зитскій мир усилили неудовольствіе наблагонаме- нш. ренныя, но большею частью безуспешныя, реформы Императора Александра. Одне из них затрогивали частные интересы многих лиц; другія, будучи искажены опшбочным выбором деятелей и превратным исполненіем задуманных соображеній, возбуждали невыгодные толки о видах правительства и преимущественно о самом Александре (⁶⁷). Современники пишут, что „битва при Аустерлще оказала заметное вліяніе на его характер, что, до того времени, он был кроток, доверчив, ласков, a после сделался подозрителен, строг до безмерности, недоступен и не терпел уже, чтобы кто говорил ему правду" (⁶⁸). Шведскій посланник Штединг доносил своему Государю: „Вообще неудовольствіе против Императора более и более возрастает, и на этот счет говорят такія вещи, что страшно слушать. Люди, преданные Государю, в отчаяніи, но между ними нет никого, ктобы съумел пособить беде и отважился объяснить ему віюлне опасность его положенія. Нетолько в частпых беседах, но и в публичных собраніях, толкуют о перемене правленія", и проч. (°⁹). II Вигель, в своих записках, не всегда безпристрастный в отношеніи лиц, но почти всегда справедливый в изображеніи общества, говорить: „На Петербург, на Москву, на все те места, коих просвещеніе наиболее коснулось, Тильзитскій мир произвел самое грустное впечатленіе: там знали, что союз с Наполеоном не что иное, как признаніе его над собою власти". За тем, у помяну в о внезапном измененіи в народе чувства нежнейшей любви к обожаемому доселе Александру, Вигель справедливо порицает такое непостоянство. По словам его: „Все, что человек, нерожденный полководцем, мо-

314

1307. жет сделать, все то сделал Император Александр : что оставалось ему, когда он увидел безчисленную рать непріятельскую, разбитое свое войско, подкрепленное одною только свежею, новосформированною дивизіею князя Лобанова, и всем ужаснаго Наполеона, стоящаго уже на границе его Государства? Что сказали-бы Русскіе, еслиб за нее впустил он его¹? И в этом, тяжком для его сердца приыиреніи, разве не сохранил он своего достоинства? Разве неумел он, побежденный, стать совершенно на-равне с победителем, и тут явиться еще покровителем Короля Прусскаго? Таким-ли бедствіям, таким-ли униженіям подвергал себя Император Франц I11 Что делали его подданные? Делили с ним горе и с каждым новым несчастіем крепче теснились к нему и сыновнее его любили". Необходимы были неслыханныя бедствія и вечная слава последующей Отечественной войны, чтобы снова привлечь к Александру сердца его подданных!

Император Александр, при заключеніи Тильзитскаго мира, мог сделать ошибки. Как человек неопытный в трудном деле войны, он мог ошибиться в разсчете всех вероятных последствій вторженія Наполеона в Россію. Полководец, коему суждено было играть важную роль в событіях 1812 года, еще до переговоров в Тильзите, указывал вернейшій способ действій к истребленію наполеоновых полчищ в Россіи. По мненію Барклая де-Толли, надлежало русским арміям, по переходе Французов через Неман, отступать к Москве, опустошая пройденную страну и избегая генеральнаго сраженія, до тех пор, пока непріятель, ослабленный трудным походом, найдет другую Полтаву (⁷⁰). Такой план действій мог быть

315

исполнен в 1807 году, когдаНаполеон считал ш. в рядах своих неболее 200,000 человек, с большею вероятностью успеха, нежели в 1812 году, против полумилліонной арміи. Но Император Александр обсуживал это дело не с хладнокровіем закалившегося в боях полководца, а с горячими чувствами любви и состраданія к своим подданнъга. Еслибы даже ему был известеп в то время план Барклая, то едвали-бы он решился его исполнить. Его нежная душа была-бы растерзана картиною неминуемаго разоренія многих областей, пожара цветущих городов и мирных сел, гибели целых семейств лишенных крова. Александр предупредил все эти бедствія, отсрочив на годы развязку міровой драмы, и не нам упрекать его память в невыгодных последствіях Тильзитскаго мира.

ГЛАВА XXI.

Свиданіе в ЭиФурте (1808 г.).

1805-1807. Тильзитскій мир не доставил Россіи спокойстыя: она осталась в непріязненных отношеніях с Турціею и Персіей, воевала на Кавказе и в сдедующем году начала войну против Швеціи.

Важнейшія преобразованія но военной части, по заключеніи сего мира, были следующія:

Во 1-х, все артиллерійскія бригады, кроме 19-й, 20-и и Сибирской, (в числе 2С-ти сообразно числу дивизій), приведены в одинаковый составь, именно: двух батарейных, двух легких, одной конной и одной понтонной рот (*).

Во 2-х, из трех гарнизонных баталіонов, отличившихся храброю защитою Данцига, сформиван Белостокскій мушкетерскій полк (²).

Повелено производить штаб иобер-офицерам, уволенным от службы за ранами и увечьем, в ненсіон по смерть полное жалованье по чинам их, а для призренія раненых и увечных нижних чинов, не могущих продолжать службы, ни в полевых войсках. ни в гарпизонах, устроить инвалидные домы в Петербург Ь, Москве, Кіеве, Чернигове, Смоленске и Курске, под веденіем приказов общесівеннаго призренія (³).

Распущена милиція, кроме подвижной части ея, коь-\ж. которая поступила на укозшлектованіе арміи и зачтена вместо рекрут (⁴). Тогда-же нижніе воинскіе чины, вызванные на службу в начале февраля 1807 года, обращены на прежнія их жилища, с выдачею не в зачет третнаго оклада и кормовых денег (⁵).

В качале 1808 года, Ишіераторскій баталіон милиціи, сформированный из удельных крестьян, причислен к гвардіи (⁶), и вскоре после того назван Лейб-гвардіи Финским баталіоном (⁷).

Война против Турок, начавшаяся еще в 1806-м году, была последствіем происков Наполеона. Несмотря на экспедицію его в Египет, страну издревле принадлежавшую Оттоманской ІІорте, и на занятіе в 1805 году французскими войсками Рагузы, состоявшей под покровительством Султана, турецкое правительство, после сраженія под Аустерлицем, уступая домогательствам Франціи, вопреки англійскому и русскому резидентам, признало Наполеона в сане Падишаха (Императора). Тогда-же Наполеон послал в Константинополь генерала Себастіани, человека ловкаго, деятельнаго и знакомаго с тамошними дипломатами; ему было поручено разсорить Порту с Россіею и Англіей. Первоначальныя его интриги неимели усцеха. Собственноручное письмо Наполеона к Султану Селиму, полное упреков, за его пристрастіе к Россіи и за свободу плаванія на турецких водах судов под русским флагом, было сообщено Портою Императору Александру. Но, не смотря на справедливое недоверіе Турок к Наполеону, вкрадчивый Себастіани умел воспользоваться современным положеніем дел в Константинополе. Султан Селим, постигавшій необходимость преобразовать

318

Ш5-1807. устройство клонящейся к паденію своей Имперіи, предпринял некоторыя реформы по военной части. Для устройства войск по европейскому образцу, так яазываемых „низам-джедитов» и „сеймендов», необходимы были руководители и инструкторы; Себастіани снабдил Турок даровитыми французскими офицерами. Не трудно было ему, лаская любимую мечту Султана — возрожденія угасшей славы его предков — пріобрести его доверіе и выказать происшедшее тогда возстаніе Сербов предвестіем враждебных замыслов молдавскаго и валахскаго господарей против Оттоманской Порты. В начале августа 1806 года, получено было в Константинополе известіе о заключеніи мира между Россіею и Франціей. Султан, думая воспользоваться возстановленіем дружбы между покровительствующими его державами, для угожденія Наполеону, немедленно сменил обоих господарей — молдавскаго, Мурузи, и валахскаго, Ипсиланти.

Выше уже сказано, что мирный трактат, заключенный нашим дишюматом Убри, в іюле 1806 года, не был утвержден Императором Александром. Во всяком случае, Россія имела право недопустить смены господарей, бывшей со стороны Турціи явным нарушеніем ясскаго трактата 1791 года, на основаніи котораго они определялись на семь лет, и Порта не должна была сменять их раньше этого срока без нашего согласія(⁸). Император Александр повелел русскому послу в Царьграде Италийскому поставить на вид Дивану несоблюдете им договоров с Россіей, и тогда-же, для приданія веса нашему протесту, была направлена к Днестру Южная армія, под начальством генерала Михельсона (⁹). В ноте, врученной Дивану Италииским, Император Александр требовал: 1) воз-

319

становленія господарей и торжественнаго пршнанія îsos-iso?. прав, пріобретенных княжествами Молдавіею и Валахіей; 2) права проходить чрез Константинопольскій и Дарданельскій проливы русским судам, военным и купеческим, назначенным в Средиземное море, и 3) обузданія насильственных поступков Али-паши Янинскаго против Іонической Республики. Султан, колеблясь между страхом внушаемым Россіею и домогательствами Себастіани, возвратил господарское достоинство князьям Ипсилати и Мурузи. но на прочія требованія Италинскаго не дал никакого ответа.

Как в то время Пруссія, уже стоявшая на краю гибели, имела крайнюю нужду в помощи, то Император Александр повелел корпусу Эссена 1-го, находившемуся в составе Южной арміи, двинуться к нашим западным границам; а генералу Михельсону, оставя 10,000 человек по левую сторону Днестра, вступить с 20,000 человек в Дунайскія княжества (¹⁰). В ноябре 1806 года, русскія войска осадили Хотин и Бендеры и заняли Яссы. Турки, узнав о том, прекратили сношенія с нашею миссіей и обратились к посредничеству англійскаго посла в Константинополе, Эрбутнота, который отнесся прямо к Михельсону, прося его не подавать повода к войне. Тогда-же Себастіани всячески возбуждал Турок арестовать Италинскаго и посадить его в Семибашенный замок, но Эрбутнот дал средство Италийскому уехать из Константинополя.

В конце 1806 года, русскія войска взяли Хотин и Бендери и заняли Молдавію и-Валахію, но не успели овладеть Измаилом. Не смотря на то, что враждебныя действія между Россіею и Портою были в полном разгаре, Турки не решались об-

320

1805-1807. явить нам войну. Причиною, заставлявшею их уклоняться от явнаго разрыва с Русскими, несмотря на интриги Себастіани, было внутреннее состояніе Турціи, волнуемой междуусобіем и мятежами; многіе из пашей открыто стремились к независимости от Порты: Али-паша янибскій готовился утвердить свое владычество над всею Албаніей; сераскир видинскій Пасван-Оглу, слывшій между Турками защитником исламизма и вековых обычаев, еще с 1797 года сделался независимыми опустошал Валахію и заставил слабый Диван возвести его в достоинство трех-бунчужнаго паши; разбойник Пегливан долго свирепствовал въБулгаріи, а потом приняв на себя оборону Измаила, и отстояв его, также сделался трех-бунчужным пашею. Мехмед-Али в Егинте и Джезар-паша в Сиріи распоряжались по собственному произволу. Славянскіе народы, подвластные Порте, не скрывали своей преданности Императору Александру. Для противодействія всем этим непріятелям, у Порты не было никаких средств: янычары, утратив свою древнюю доблесть, сделались грозою мирных жителей и самого правительства, а регулярныя войска формировались весьма медленно и возбуждали против себя ненависть всех фанатиков исламизма. И по тому неудивительно, что Турки, изведав на опыте превосходство над собою русских войск, неохотно приступали к новой борьбе. Но когда Михельсон вступил в Бухареста, Себастіани и преданный ему Мустафа-Байрактар превозмогли апатію Дивана, и 18 (30) декабря 1806 года была торжественно объявлена война Россіи и выставлено знамя Мухамеда.

До того времени Эрбутнот оставался посредником, безпристрастным свидетелем событій со-

Il AT TA ДЛЯ ОБЪЯГНЕНІЯ ДЪІІГТВШ Б ТУРЕЦКУЮ ВОИНУ

180G-I81ir.

321

вершавшихся в Константинополе, но едва лишь îeos-ian. носледовал явный разрыв с Россіей, как англійскій посланник потребовал от Дивана возвращеніе Италинскаго, высылку из Царьграда генерала Себастіани, возобновленіе трактатов с Англіею и Россіей и свободный пропуск чрез проливы англійских кораблей. Вместе с тем, Эрбутнот объявил, что, в случае несоглашенія на эти условія, он оставить Константинополь и отплыв к англійской эскадре стоявшей у Тенедоса, возвратится с нею к столице султанов и заставить силою исполнить свои требованія. Действительно в то время эскадра, из восьми кораблей и нескольких меньших судов, под начальством адмирала Дукворта (Duckworth), находилась у Тенедоса, и Эрбутнот, прибыв к ней, в конце генваря 1807 года, выжидал только южнаго ветра для приведенія в исполнеліе угроз своих. В то время, Дарданельскій пролив, имеющій в некоторых местах не более полуторы версты в ширину, и но тому удобный к обороне, был весьма дурно укреплен и вооружен. Пользуясь тем, Дукворт проплыл 7 (19) февраля чрез пролив, с потерею всего-на-все около сорока человек убитыми и ста ранеными, уничтожил при входе в Мраморное море турецкую эскадру и 9 (21) бросил якорь в виду сераля. Пораженные ужасом, Турки потеряли голову; Султан послал просить французское посольство, для сохраненія мира, оставить город, но Себастіани ободрил его. „Могут-ли Англичане — сказал он Султану — без десантных войск овладеть городом, в котором не менее 600,000 жителей ?" По совету французскаго посланника, Султан открыл переговоры с Эрбутнотом, который, вместо того, чтобы поддержать свои тре-

т. и. 21

322

iso7. бованія несколькими бомбами брошенными в город, удалился с флотом к острову Принцев, у азіятскаго берега. Бездействіе Англичан дало время генералу Себастіани вооружить батареи у города и важнейшіе пункты Дарданелл. Положеніе дел изменилось: вместо угроженія Константинополю, Дукворт должен был помышлять о том, чтобы уйти обратно с наименьшими потерями. Пользуясь попутным ветром и сильным теченіем вод из Мраморнаго моря, он прошел обратно чрез пролив, 20-го февраля (4-го марта), под сильным, но дурно направленным огнем турецких фортов, с потерею до 600 человек, и возвратился к Тенедосу. Три дня спустя, вице-адмирал Сенявин, прибыв туда-же, с десятью кораблями и несколькими меньшими судами, предложил Дукворту возобновить покушеніе на Константинополь и вызвался идти туда, если англійскій адмирал поддержит его частью своего флота. Но Дукворт не согласился на его предложеніе.

Император Александр, не одобрив чрезвычайных требованій Эрбутнота, поручил Михельсону объявить Дивану, что русскія войска будут выведены из Дунайских Княжеств, как только Порта вышлет французскаго посланника из Константинополя и возстановит все постановленія прежних трактатов с Россіею ("). Быть может, эти миролюбивые внушенія увенчались-бы успехом, еслибы Себастіани не помешал тому преувеличенными известіями о победах Наполеона над Союзниками в Полыне и о готовности его поддержать Султана всеми своими силами. Для побужденія Турок к исполненію требованій русскаго правительства, как они ни были умеренны, надлежало нанести Порте чувствительные удары. Михельсон,

323

имевшій в своем распоряженіи весьма ограничен- іао7. ныя силы, и потому принужденный действовать оборонительно, решился, для пріобретенія опорнаго пункта на левом крыле арміи, овладеть Измаилом. Но посланный с значительным отрядом к сей крепости, генерал Мейендорф встретил в Пегливане деятельнаго противника,, который, вместо того, чтобы запереться в Измаиле, вышел оттуда и оспоривал нам шаг за шагом. Сам Михельсон, неуспев овладеть Журжею, отправился к Измаилу. Нерешительныя и неудачныя действія русских войск против дунайских крепостей неимели пагубных последствій только по тому, что все управленіе Турціи находилось в крайнем разстройстве. Сам Султан принужден был угождать своевольным янычарам. Когда-же в Константинополе распространился слух о намереніи правительства преобразовать их в низам-джедит, они составили заговор и собрались, в числе нескольких тысяч, на обширном лугу, у деревни Буюк-дере. Султан, устрашенный возстаніем, обещал исполнить все требованія мятежников, если они разойдутся по домам. Такая податливость имела гибельныя последствія: улемы и муфти осудили все преобразования предпринятыя Султаном и объявили его отступником исламизма. Ободренные их поддержкою, янычары овладели столицею, истребили главных поборников реформы, и низложив Селима, объявили султаном его двоюроднаго брата Мустафу. 1-го (13-го) іюня, новый Султан, опоясав себя мечем Мухамеда, принял имя Мустафы ІУ-го.

Бездействіе Михельсона ободрило Турок и заставило их предпринять наступленіе в Валахію. В половине (в последних числах) мая, верхов-

21*

324

то?, вый визирь, с 40,000 человек, перейдя через Дунай у Оилистріи. выслал авангард. в 15,000 человек. к селенію Обилешти, в 50-ти верстах от Бухареста, куда в тоже время готовился идти от Журжи Мустафа-Байрактар с 13,000 человек. Жители Бухареста считали себя погибшими, но Милорадович, занимавшій с 4,500 человек город, выступил к Обилеппи, разбил на-голову непріятельскій авангард, 2 (14) іюня, и заставя Турок отказаться от их гюкупіенія, возвратился в Бухареста, торжественно встреченный спасенными им жителями города (^|2).

Действія русскаго флота против Турок, благодаря нредпріимчивости Сенявина, были славны. Овладев островом Тенедосом, у входа в Дарданеллы, он прервал доставку запасов с юга в столицу султанов. Высланный против него почти с двойным флотом, капитан - паша Сеид-Али, столь храбро сражавшійея против Ушакова в 1791 году, потерпев пораженіе 23-го марта (4 апреля) у Дарданелл, покушался овладеть Тенедосом, но Сенявин выручил тамошнюю крепость, мужественно обороняемую двумя некомплектными баталіонами Козловскаго полка против десяти-тысячнаго дессанта, и разбил непріятельскій флот, при Афонской горе, 19-го іюня (1-го іюля). Турецкій дессант частью был истреблен, частью положил оружіе, а капитан-паша с остальными кораблями ушел к острову Имбросу. Сенявин, котораго флот состоял из ветхих кораблей, не мог долго держаться в море и для исправленія поврежденій отплыл в Корфу (¹³). Новый Султан объявил намереніе продолжать войну против Россіи и Англіи. но положеніе Турщи, день ото дня, делалось мрачнее. Русскіе вошли в сношеніе с воинственным предводителем

325

Сербов, Георгіем Черным. Надежды Турок на ш?. содействіе Французов были уничтожены Тильзитским трактатом. Пока Наполеон вел войну против Императора Александра, Талейран манил Порту возвращеніем Крыма и старался убедить прибывшаго в Финкенштейн турецкаго посла, чтобы он предоставил Французам вести переговоры с Русскими от имени Султана; но восточный дипломата отклонил это предложеніе. Тильзитскій мир вполнеоправдал его осторожность. Генерал Гильемино, посланный Наполеоном в Константинополь, иод предлогом содействія при заключеніи перемирія и выводе войск обеих сторон из Дунайских княжеств, получил инструкцию: „оказывать всячески иособіе Россіп. не только офиціально, но и на деле" (¹⁴). Но, по всей вероятности, Наполеон секретно дал ему инструкцию иного рода, по-' тому что он нам не помогал, а портил своим вмешательством. „Слава Богу — писал наш уполномоченный Лошкарев Михельсону, по заключеніи перемирія —что и так удалось кончить. Еслибы одному быть с Турком, то конечно лучшеб было; няньку-же иметь трудно". По возвращеніи Гильемино, из Константинополя в Слободзею, близ Журжи, был подиисан, 12 (24) августа, тайным советником Лошкаревым и Галибом-Эфенди, договор о перемиріи до 22-го марта (3-го апреля) 1808 года. Русскіе обязались очистить княжества в продолженіи 35-ти дней и возвратить Тенедос, а Туркам воспреіцен был доступ на левую сторону Дуная, за исключеніем занятія их войсками по прежнему крепостей Измаила, Браилова и Журжи. Вместе с тем, по собственному настоянію Императора Александра, Турки, хотя и с трудом. однакоже согласились „не предпринимать никаких враж-

326

1807. дебных дейетвій у Виддина и Фет-Ислама, против Сербов» (¹⁵).

В продолженіи переговоров о перемиріи, последовала кончина генерала Михельсона, 5 (17) августа. Старшій по нем, генерал Мейендорф, приняв временно начальство над арміей, утвердил перемиріе и немедленно приступил к очищенію Дунайских княжеств и Сербіи. Но едва лишь руескія войска выступили с занимаемых ими мест, как Турки перешли в различных пунктах на левую сторону Дуная, заняли Галац и стали грабить валахских жителей.

Император Александр, получив донесеніе о смерти Михельсона, назначил на его место 75-тилетняго фельдмаршала князя Прозоровская, придав ему помощником, по собственной его просьбе, Кутузова. Вслед за тем, Государь, узнав о ратификаціиМейендорфом условій Слободзейскаго перемирія, не одобрил продолженія его до весны 1808 года, потому что Турки не могли вскоре получить подкрепленія, а мы имели средства усилить нашу армію во всякое время. В другой статье перемирія было условлено возвратить корабли, захваченные с обеих сторон. Император Александр сделал замечаніе, что „несогласно было-бы со славою россійскаго оружія возвращать трофеи, пріобретенные кровью и храбростью войск наших, чему и при всех прежних договорах не случалось примеров». Тогда-же предписали Мейендорфу пріостановить выступленіе войск из Княжеств до прибытія Прозоровскаго (^1G), который, отъезжая в армію, получил Высочайшее повеленіе объявить турецким уполномоченным, что он соглашается утвердить перемиріе только в таком случае, если они примут два условія: во 1-х, чтобы не возвращать

327

Туркам взятых у них кораблей, и во 2-х, чтобы ш. каждая иа воююіцих сторон имела право возобновить действія во всякое время, через 35 дней после объявленія о прекращены перемирія. Визирь несоглашался на измененіе Слободзейских условій, а между тем, войска обеих сторон, разобщенныя одни от других Дунаем, стояли спокойно на зимних квартирах, в ожиданіи результата переговоров, веденных в Париже, припосредничестве Наполеона, об уступке нам Дунайских княжеств. В конце года, русская армія, будучи усилена четырьмя дивизіями и многими донскими полками, состояла в числе более 80,000 человек, но дряхлый Прозоровскій считал и эти силы недостаточными для веденія .наступательной войны. Император Александр, наконец убедясь, что Наполеон, озабоченный делами Пиренейскаго полуострова, неимел средств принять участіе в войне на Дунае, решился открыть прямыя сношенія с Портою без посредничества Франціи. Фельдмаршал, по повеленію Государя, вступил в переговоры с сераскиром рущукским МустафоюБайрактаром, который, будучи предан сверженному с престола Селиму, охотно принял изъявленіе миролюбивых видов русскаго правительства, и пользуясь все еще продолжавшимся перемиріем, двинулся с 15,000 человек, совершенно ему преданных, к Адріанополю. Там стояла сильная армія, под начальством великаго визиря, враждебнаго падшему султану, и потому Вайрактар скрывал от визиря свои намеренія и побудил его идти вместе с собою на Царьград, под предлогом усмиренія своевольных янычар. По прибытіи в столицу, Байрактар усилил свой корпус несколькими тысячами матросов, заставил Султана Му-

328

шт. стафу вверить ему начальство над всеми войсками, отрешил визиря и, захватив в свои руки верховную власть, сбросил личину и 16 (28) іюля потребовал от Султана, чтобы он уступил престол Селиму. Ответом ему была переброшенная через стену сераля голова царственнаго узника. Неуспев возстановить любимаго Государя, Байрактар мог только отмстить за гибель его. Мустафа IV был заключен в темницу; султаном провозглашен брат его Махмуд; визирь, муфти и многіе приверженцы падшаго властителя обезглавлены. Не долго однако-же длилось господство Байрактара; янычары, ненавидевшіе его за покровительство низам-джедиту, возстали против него в ночь с 2-го (14-го) на 8-е (15-е) ноября. Ііосле мужественнаго сопротивленія. он погиб; Константинополь сделался добычею ыятежников. Янычары хотели убить Махмуда, но когда, по его приказанію. был предан смерти Мустафа, Махмуд остался единственным потомком Оттоманской династіи и этому обстоятельству единственно был обязан спасеніем своим.

Весьма естественно, что в таких обстоятельствах. при смутах, потрясавших в самом основаніи Турецкую Имперію, при недоверіи к Франціи, возбужденном в Константинополе Тильзитским миром, при щедрых обещаніях и надеждах, поданных Наполеоном Императору Александру, наше правительство было убеждено, что присоединение к Россіи Дунайских Княжеств не могло встретить никаких важных препятствій. Министр иностранных дел, граф Румянцов, поборник союза с Франціей, неодобряемаго нашим общественным мненіем, видел в лріобретеніи Молдавіи и Валахіи единственное средство к оправ-

329

данію своей политики. Говоря о том с диплома- іаи. тическим агентом Наполеона, генералом Савари. Румянцов сказал ему: «Le seul beau côté que nous pouvions présenter à la nation, c'était celui-là (la Moldavie et la Valachie), et vous venez nous l'enlever! Comment donc répondrons-nous quand elle nous demandera pourquoi nous n'y avons pas tenu, et comment cet avantage nous a été retiré, puisque nous perdons déjà tant à la guerre de l'Angleterre?» (Единственная благовидная сторона дела, которую мы можем предъявить, есть присоединеніе Молдавіи и Валахіи, а вы лишаете .нас и этого! Что-же мы скажем, если у нас спросят, почему не настояли на том, и как у нас отняли эту выгоду, когда и без того уже мы столько теряем от войны с

АнгліеЙ?)...... «l'Europe ne dira rien. Qu'est.l'Europe?

Où est elle, si ce n'est entre vous et nous?»..... (Европа не скажет ничего. Да и что такое Европа? Что она, если она—не мы с вами?) (¹⁷). Из этих слов Румянцева видно, как, после свиданія Александра с Наполеоном в Тильзите, изменились виды нашей иностранной политики : при вступленіи на престол, Император Александру обратив всю свою деятельность на внутреннія государственныя реформы, не хотел вмешиваться в дела других государству либо ограничивал участіе Россіи в общих интересах Европы обузданіем притязаній Франціи. Прошло шесть лет, и мы, невольно сделавпшеь участниками завоевательных планов Наполеона, старались успокоить территоріальными иріобретеніями общественное мненіе, взволнованное нашею податливостью французской политике.

В нродолженіи изложенных нами событій в Константинополе, русская армія сперва находилась на кантонир-квартирах, а потом, в іюле 1808

330

1808. года, стояла лагерем на р. Серсте, у селенія Кальены, между Браиловьга и Рымником; резервный корпус Эссена 1-го собрался у Бырлада; отряд Милорадовича оставался в Бухаресте. Войска наши, в Кальенском лагере, теряли множество людей от повальных болезней, и потому князь Прозоровскій просил Высочайшаго разрешенія, употребить остальное время осени на отнятіе у непріятеля крепостей по левую сторону Дуная, начиная с Браилова. Император Александр разрешил главнокомандующему „возобновить действія, если Турки подадут к тому повод." Но они, будучи волнуемы смутами и не готовы к войне, оставались в бездействіи.

В том-же году Россія открыла войну против Швеціи.

1790-1808. Густав IY-й, взошедшій на шведскій престол, тринадцати лет от рода, после бедственнаго событія, прекратившаго дни отца его, Густава III, получил самое плохое воспитаніе. Прямодушный и откровенный, но гордый и заносчивый, он составил в воображеніи своем преувеличенное понятіе, как о правах и обязанностях своих, так и о призваніи свыше ему назначенном. Строгій к самому себе, и стараясь выказаться стольже строгим к другим, он часто был груб и несправедлив, и не обладая твердостью характера, сделался упрямым. Наипреданнейшіе из его советников на представленія свои слышали от него один и тот-же ответ : „я так хочу, и этого довольно." Супруг женщины, одаренной превосходными качествами, достойной сестры Ангело-подобной Императрицы Елисаветы Алексеевны, он не раз оскорблял ее в присутствіи многих

331

свидетелей. Не имея никаких способностей к пм-шз. военному делу, он безпрестанно говорил о начальстве над арміями, о распоряженіи военными действіями. Его вспыльчивость отдаляла от него союзников, и его ненависть к Франціи нисколько не препятствовала ему вызывать против себя йеудовольствіе Россіи и Англіи. Достаточно ознакомиться с перепискою Императора Александра и Густава IV, чтобы убедиться в совершенном различіи их характеров. Все письма Короля Шведскаго наполнены ошибками, несвязны и обнаруживают безпорядок идей; напротив того, в письмах Александра везде встречаем чистый прекрасный слог, служившій к выраженію ясных понятій и высоких чувств его(¹⁸).

При восшествіи на престол Густава ІѴ-го, Швеція, одна из беднейших европейских держав, была обременена долгом в 30 милл. риксдалеров (около 42-х милл. рубл. сер.), лежавшим на трех милліонах ея жителей. Кроме того, было выпущено 15 милл. кредитных билетов, терявших при размене на серебро 50%. Такое положеніе финансов заставило сейм запретить употребленіе серебра в вещах, чтобы побудить тем жителей к переделке его в монету; но эта мера, как равно и другія, клонившіяся к запрещенію ввоза кофе и других иностранных продуктов, не имели успеха. Контрабанда развилась в чрезвычайном размере, и вскоре во .всей Швеціи только лишь королевская фамилія отказывала себе в употребленіи кофе (^ш).

Не смотря на жалкое состояніе финансов Швеціи и на относительную слабость ея в сравненіи с прочими державами, Густав скорбел о том, что ему нельзя было располагать делами севера

332

і79«-і8пб. Европы, подобно Густаву-Адольфу, и не упускал случаев, в сношеніях с своими еоседями, к мелочным придиркам, который, нисколько не возвышая его достоинства, поселяли ненависть и недоверіе к шведскому правительству. Будучи всегда готовь затеять войну и не имея кътому средств, Густав обращался с просьбами о субсидіях то к Франдіи, то к Англіи; к Роесіи-же постоянно иитал вражду, несмотря на то, что миролюбивая политика Императора Александра, прекратив войну северннх держав с Великобританіей, спасла шведскій флот от неизбежной гибели, Путешествіе Короля в Финляндію дало ему повод к ссоре с нашим правительством за обоюдную границу; напрасно старался он возбудить народное движете против Россіи в Финляндіи; и тогда уже русскій поверенный в делах при стокгольмском дворе предвидел, что оно обратится против самаго Короля (^2о).

Густав, как будто с умыслом, делал все возможное, чтобы поселить неудовольствіе против себя в этой стране. Желая облегчить стокгольм от многочисленная гарнизона, он перевел оттуда в Финляндію (финскую гвардію и две артиллерійскія роты; тогда-же Король изъявил желаніе, чтобы туземцы выставили 6,000 человек народнаго ополченія, противно формальному обеіцанію покойнаго Короля. Густав предполагал иметь постоянно в Финляндіи 24-х-тысячный корпус, что было обременительно для жителей этой бедной страны (²¹).

Самовластный распоряженія Французов в северной Германіи, возбудив опасенія Густава за принадлежавшую ему часть ІІомераніи, заставили его сблизиться с Россіей. Вслед за тем, убіеніе герцога ангіенскаго поселило в рыцарской душе

333

Короля ненависть к Бонапарту. Густав, находясь км-шч тогда в гостях у курфирста баденскаго, провозгласил себя мстителем за погибшаго принца, но ни силы Швеціи, ни характер и способности Короля Шведекаго, не позволяли ему играть блистательную роль в борьбе Европы против Наполеона. В декабре 1804 года, была заключена между Англіей и Швеціей конвенція, по условіям коей великобританское правительство обязалось выплатить Королю Густаву 80,000 фунтов стерл. на укрепленіе Отральзунда, а 2 (14) генваря 1805 года. Король заключил с русским правительством союзную конвенцію, объявив, что целыо действій обеих держав должно быть возстановленіе на французском престоле законнаго владычества Бурбонов. Наполеон, глубоко оскорбленный этим поступком Густава, приказал захватить его, и только лишь поспешный отъезд Короля из баденских владеній спас его от плена. Не довольствуясь одною войною с Франціей, Густав разсорился с Королем Прусским, за то, что он признал Наполеона Императором Французов. Следствіем того были враждебныя действія Пруссіи против Шведов, но заступничество Императора Александра охранило Шведскую Померанію от вторженія прусских войск (²²).

Поверенный в делах Россіи при Стокгольмском дворе, статскій советник Давид Максимович Алопеус, действуя стольже благоразумно сколько и искусно, способствовал заключенію договора о субсидіях между Англіею и Швеціей, не смотря на колебаніе Короля, недоверявшаго самому себе, как только дело шло о финансах, и rie смотря также на противодействіе советников Густава, считавших народным бедствіем участіе Швеціи в

334

1796-iBos. обще-европейской войне. Такія-же затрудненія обкидали Алопеуса при совещаніях о плане предстоявших военных действійіс шведским уполномоченным бароном Толлем (Тоіі), одним из главных поборников партіи мира. Наконец план был составлен, войска русскія и шведскія соединились в Помераніи; оставалось действовать. Но Густав, не принимая начальства над союзным корпусом, мешал распоряжаться графу Толстому и возбудил против себя общее неудовольствіе: Англія справедливо жаловалась на безполезную потерю субсидій; Россія — на плохое содействіе Короля общей пользе; Фридрих-Вильгельм, уже готовый присоединиться к общему союзу, будучи оскорблен недоверчивостью Густава, отказался от всякаго совокупнаго с ним дела. Шведская армія, шведская политика совершенно потеряли уваженіе во всей Европе. Забвеніе Королем приличій простиралось до того, что он хотел задержать состоявшего при стокгольмском дворе англійскаго резидента Пьерпоана (Pierrepoint), за неуплату великобританским правительством 72,000 фунт, стерл. составлявших часть субсидій обещанных Швеціи (²³).

Император Александр, после разгрома при Аустерлице, заботясь о составленіи новой коалиціи против Наполеона, предложил Королю Густаву свое посредничество в примиреніи его с Фридрихом-Вильгельмом, но Король Шведскій отклонил!, это предложеніе, говоря, что „он согласился-бы на такое участіе в своих делах нашего Государя, еслибы оно не имело вида опеки русскаго правительства." Когда-же Пруссія, решась вести войну против Франціи, ' старалась сблизиться с ея непріятелями, и прусскія войска получили приказаніе очистить Ганновер и Лауэнбург, Густав счел этот по-

335

ступок торжеством своей политики и приказал не- кюмедленно прекратить блокаду прусских портов и снять амбарго с захваченных Шведами прусских кораблей. Пруссія имела крайнюю нужду в помощи, но никто из Союзников не помышлял обратиться к содействію своенравнаго Густава, не смотря на то, что шведскія войска были храбры и могли бы принести большую пользу. Сам- Король, без всякой побудительной причины,- отправился 31-го августа (12-го сентября) из Помераніи в Швецію и взял с собою часть войск, оставя прочія, на произвол судьбы, в северной Германіи. Отряд, занимавшій Лауэнбург, был окружен и взят в плен, 3-го ноября н. ст. маршалом Бернадотом, который, обойдясь ласково с пленными и пригласив к себе обедать начальника их, полковника графа Мернера и всех шведских офицеров, польстил их народной гордости и между прочим изъявил мненіе, что Норвегія должна принадлежать Швеціи. Этот случай в последствіи подал повод к возвышенію Бернадота на престол шведскій.

Наполеон, зная непостоянство Короля Густава, старался склонить его на свою сторону, и хотя это неудалось, однакоже происки французскаго правительства произвели явное охлажденіе Короля к его союзникам: во всех стокгольмских газетах с явным злорадством писали о бедствіях постигших Пруссію и печатали прокламаціи Наполеона. Император Александр, весьма недовольный такими поступками, оставлял их без вниманія по слабости Швеціи и по неспособности ея Государя, союзника ненадежнаго, соседа сварливаго, врага мало опаснаго, но равно оскорблявшаго и друзей, и непріятелей. Густав, считая Наполеона истым

__336

1796-isos. „зверем Апокалипсиса," приказал перевести на шведскій язык „тайную исторію сен-клудскаго двора," и почти в тоже время в ответ на замечаніе англійскаго резидента о частых туманах в Мальме (Malmô), сказал во всеуслышаніе, что „:»ти туманы не столь густы, как те, коими омрачены виды великобританскаго министерства" (²⁴).

Не более уваженія оказывал Густав и родственнику своему, Императору Александру. В марте 1807 года, он приказал удержать 375,000 риксдалеров из англійских субсидій, посланных чрез Готенбург в Петербург. Иредлогом к такому безцеремонному поступку был какой-то сомнительный иск шведскаго правительства. Император Александр, зная, в какой крайности находился Густав, незадолго пред тем продавшій русскому правительству значительное количество пушек и ручнаго оружія, ограничился изъявленіем шведскому посланнику своего сожаленія о его Государе. „Перестанем об этом говорить—сказал он. — Здесь дело идет только о деньгах, а это никогда не может изменить — ни моих чувств, ни моих видов." (²⁵).

По заключеніи мира между воюющими державами в Тильзите, все бремя войны с Франціей в северной Германіи пало на Короля Шведскаго. Густав, между тем, заключил перемиріе с Французами в Шлаткове. 18-го апреля, именно в то время, когда Англичане готовились сделать высадку на остров Рюген, и когда жители Помераніи, возбужденные прусским партизаном Шиллем, стали вооружаться против общаго врага. Допустив чрез то Французов сосредоточить силы на главном театре войны против- Беннигсена, Король в последствіи не обратил вниманія на советы Императора Але-

3S7

ксандра и Фридриха-Вильгельма и не воспользо- пэе-шз. вался снисхожденіем Наполеона, предлагавшаго ему продлить перемиріе. Едва лишь возобновились действія, 1-го (13-го) іюля, Густав был оттеснен к Стральзунду и изъявил маршалу Врюну желаніе снова заключить перемиріе. но Брюн не удостоил его ответом. Король, оскорбленный тем, отмстил Французами памфлетом, в коем, описывая свое (небывалое) свиданіе с Врюном, уверял, будтобы он сказал маршалу, что, не признавая Наполеона Императором, советует ему служить законному Монарху Франціи, Людовику ХѴІП-му. Эта выходка подала Наполеону повод объявить Короля сумасшедшим.

Находясь в Стральзунде, Густав выказал упрямство и своенравіе Карла XII, но никто не видел в нем ни храбрости, ни военных дарованій его славнаго предшественника. Разогнав всех генералов, находившихся в крепости, он остался там с субалтерн-офицерами и своими секретарями, не принял ни малейшаго участія в обороне Стральзунда и вскоре ушел оттуда сперва на остров Рюген, а потом в Швецію. Французскія войска заняли Стральзунд 8 (20) августа (²⁶).

По заключеніи Тильзитскаго трактата, англій- іт. ское министерство, не зная достоверно о его содержаніи, полагало, либо, по крайней мере, старалось уверить другія державы, что в Тильзите было решено употребить датскій флот, в угожденіе Наполеону, против враждовавшей ему Швеціи. Чтобы предупредить такое покушеніе, Англичане, под предлогом содействія Ко[)олю Густаву в Помераніи, сделали огромныя вооружен.я и отправили значи-

т. н. 22

_ 338___

1807. тельный флот с сильным дессантом к Копенгагену (²⁷). Нападете на Данію неимело никакого справедливаго основанія: в продолженіи истекших шести лет, Датчане оставались неутральными и принимали предосторожности только против Наполеона, не заботясь об усиленіи своих береговых укрепленій; а в 1807 году Наследный датскій принц, с главными силами арміи, находился на южных границах Королевства, у Киля. Пользуясь доверчивостыо Датчан, вовсе не ожидавших разрыва с Англіею, адмирал Гембир (Gambier), с большею частью флота, приплыв ко входу в Зунд, 22-го іюля (3-го августа), послал Джексона в Киль, для объявленія наследному принцу требованій англійскаго правительства. За тем, пройдя без сопротивленія чрез Зунд, Гембир бросил якорь на эльзенёрском рейде и подружески обменялся салютами с кроненбургскою крепостью; а Джексон отправился к наследному принцу и объявил ему требованія Англіи—заключить союз с великобританским правительством, передать Англичанам свой флот, для храненія его в англійских портах, и впустить англійскіе гарнизоны в Кроненбург и копенгагенскую гавань, до заключенія обіцаго мира. Убеждая принца согласиться на эти предложенія, Джексон сказал ему,. что Англичане будут вести себя в Даніи, как союзники, и что за все отпущенное англійским войскам будет щедро заплачено. „А чем вы заплатите— спросил принц — за потерю наіпей чести, если мы исполним ваше гнусное требованіе?" На эти благородныя, из глубины души вырвавшіяся, слова, Джексон отвечал, что „надлежит покоряться необходимости", и что „слабейшій должен уступить более сильному". Действія Англичан со-

339

ответствовали речам их агента. Не надеясь, по- isot средством правильной осады овладеть Копенгагеном, где всего на все было около 10,000 человек датскаго войска, генерал Каткарт (Cathcart) построил батареи против города и бомбардировал его более двух суток, с вечера 2-го до утра 5-го сентября н. ст. Наконец, когда половина города сделалась жертвою пламени, когда пали 2,000 человек, и в том числе много женщин, детей и мирных граждан, когда быль ранен сам комендант, генерал Пейманн (Peymann), Датчане подписали капитуляцію: Копенгаген и тамошній морской арсенал со всем флотом были сданы Англичанам, которые, с своей стороны, обжались оставить остров Зеландію в продолженіи шести недель (²⁸). К сожаленію, голос Стефана Вале, предложившего поступить с флотом, как поступили Русскіе спустя пять лет с Москвою, не был поддержан в совете датских сановников, и Англичане, забрав богатую добычу, истребили в арсенале все, чего не могли увезти с собою. Но справедливость, независимо от уставов начертанных великими законниками, живет в совести народов, и сами Англичане осуждали вероломное нападеніе на Копенгаген. Один из историков их говорить: „Эта победа не возбудила радости. Длинный .ряд славных дел, совершенных сынами Британіи, отвергал всякое сочувствіе такому подвигу, и являлся вопрос : нашлись ли-бы у нас достаточно резкія выраженія чтобы изъявить народное негодованіе на подобный поступок, еслибы совершил его тиран Франціи?" (²⁰).

Только лишь своенравный Король Шведскій выказал сочувствіе дерзкому нарушенію народных прав, угощая, 9 (21) и 10 (22) октября, в Гель-

340

і8б7. сйнгборге, предводителей англійской экспедиціи, на обратном пути их с захваченною добычею. Как, по условіям Тильзитскаго трактата, враги Франціи сделались и нашими врагами, то Император Александр повелел объявить шведскому правительству о своей готовности поддерживать начала вооруженнаго неутралитета и охранять Балтійское море от враждебных покушеній Англичан, и пригласил Короля Густава IV к содействію видам россійскаго двора (³⁰). Но Густав дал уклончивый ответ, а, между тем, не смотря на неоднократныя предостереженія шведскаго посланника в Петербурге, графа Стедингка, не готовился к войне и не принимал никаких мер для защиты Финляндіи. Король не только отверг вторичное предложеніе вступить в союз с Россіею против Англіи (³¹), но, увлекшись обычною ему запальчивостью, возвратил Императору Александру знаки ордена Св. Андрея, написав, что он не может носить один орден с Бонапартом. Государь, предвидя эту выходку Густава, предупредил его отсылкою шведскаго ордена Серафимов, при чем приказал написать Королю, что это обстоятельство нисколько не изменит дружеских отношеній Россіи к Швеціи, но повторил требованіе о присоединены Густава к союзу против Англіи (^п). В начале 1808 года, была сообщена Стедингку последняя нота по этому предмету (³³). Война еще не была объявлена, но уже никто не сомневался в неизбежности разрыва между Россіею и ІПвеціей. В половине (в конце) генваря, граф Стедингк извещал Короля Густава и командовавшаго шведскими войсками в Финляндіи, генерала Клеркера, не только о предстоявшем открытіи военных действій со стороны Россіи, но о числе русских иойск

ЖАРТА ФИНЛЯНДШ

ОІі

341

собранных в окрестностях Петербурга, о плане іт. действій наших войск, заключавшемся в овладеніи крепостями Свеаборгом, Свартгольмом и Гангудом, в продолженіи зимы, и проч.(³⁴). Следовательно — вторженіе русских войск в Финляндію вовсе'не*было неожиданно для Короля Густава. Тильзитскій мир сделал Императора Александра невольным орудіем завоевательной Наполеоновой политики, столь чуждой первоначальныл видам нашего Государя, и по тому он весьма неохотно приступал к войне против Швеціи. Еслибы Густав был сколько-нибудь способен обсудить здраво свое положеніе, то он отложился-бы от Англіи, и тем отнял-бы у Наполеона повод домогаться, чтобы мы вторгнулись в Финляндію.

Опасность, угрожавшая Королю Густаву, была очевидна для всех, кроме его самаго. Швеція, по своему географическому положенію, могшая оставаться в стороне от борьбы прочих держав, подвергалась, в одно и тоже время, вторженію с нескольких сторон. Казалось, лучшая из шведских областей, Сканія, сделается поприщем действій, на которое как-бы условились сойтись народы со всех пределов Европы. Жители полярных стран туда спешили с севера на защиту своего отечества. С юга двигались солдаты, коих предки сражались под начальством герцога Альбы, и вместе с ними шли потомки сподвижников Вильгельма, освободителя Нидерландов. Их начальник Бернадот, бывшій французскій сержант Королевскаго морскаго экипажа (Royal marine), потом сделался маршалом Франціи и владетельным италіянским принцем, по милости корсиканца, подпоручика артиллеріи, иріобревшаго наследіе Карла Великаго. С запада ожидалисостоявших на жа-

342

1808. лованье Англіи германских войск, которыя могли встретиться с полками пришедшими из-за Урала и бывшими под начальством немца Буксгевдена и грузина Багратіона. Шведскій народ, в ожиданіи непріятельскаго нашествія, был поражен уныніем, а Король, выесто того, чтобы ободрять своих подданых, оставался в своем мрачном грипсгольмском замке. Жители Стокгольма, уже два с половиною года не видевшіе Короля, готовились встретить его в годину бедствій с изъявленіями участія и преданности. Но Густав не поехал к ним, как будтобы презрев их патріотическія чувства(³⁵).

Из числа сухопутных сил Швеціи, простиравшихся до 50,000 человек, только около 20,000 тогда находились в Финляндіи, да и те были разсеяны на значительном пространстве: 7,000 в Свеаборге, ТОО в Свартгольме; остальные 12,000, под начальством стараго генерала Клеркера, стояли на кантонир-квартирах по всей Финляндии. С нашей стороны, назначено было двинуться чрез границу двадцати-четырех-тысячному корпусу (³⁶), под начальством графа Буксгевдена, которому в помощь придали Сухтелена, отличнаго генерала, перешедшаго еіце в молодых летах из голландской в русскую службу; дежурным генералом в действующем корпусе был назначен Коновницын, а генерал-квартирмейстером — Бергь. 9 (21) февраля, одновременно с нотою графа Гумянцова, сообщенною графу Стедингку, об открытіи военных действій, наши войска, при сильной стуже, вошли в Шведскую Финляндію, тремя колоннами, и не встречая нигде сопротивленія, заняли Гельсингфорс'Ь; 18-го февраля (1-го марта). Генерал Клеркер сосредоточил до 6,000 человек у Та-

343

вастгуса и ириказал бригаде, стоявшей в саво- шю. лакской области, собраться у Куопіо. С нашей стороны, охраненіе сообщены действующаго корпуса было поручено вступившей в след за ним в Финляндію 14-й пехотной дивизіи; главныя-же силы Буксгевдена продолжали наступать. Клеркер предполагал идти к Гельсингфорсу, чтобы не позволить нам блокировать Свеаборг, но прибывшій новый главнокомандующій, граф Клингспор, исполняя полученную от Короля инструкцию, отступил к Таммерфорсу, следствіем чего было занятіе 24-го февраля (7-го марта), русскими войсками Тавастгуса. Граф Буксгевден поручил князю Багратіону, с 21-ю дивизіей, преследовать Шведов; Тучкову 1-му, с 5-ю дивизіей, двинуться из окрестностей Куопіо прямо к Вазе, для отрезанія непріятелю отступленія, а сам, с 17-ю дивизіей графа Каменскаго, обратился к Свеаборгу.

Намереніе графа Буксгевдена— отрезать отступленіе Елингсиору, движеніем дивизіи Тучкова по направленію сперва к Вазе, а иотом к ГамлеКарлеби, не было исполнено: Шведы успели, 28-го марта (9-го апреля), уйти к Брагештедту. За то, удалось нам покорить главную твердыню Финляндіи — Свеаборг. Эта крепость заключала в стенах своих огромные склады боевых и жизненных припасов, но гарнизон состоял большею частью из рекрут, а комендант граф Кронштедт, хотя один из храбрейших офицеров шведскаго флота, не надеялся на успех оруагія Швеціи и не был предан правительству. После бомбардированія крепости, произведеннаго более для вида, нежели для нанесенія действительнаго вреда, и стоившаго гарнизону только около сорока человек, защитники Свеаборга, изстреляв боль-

344

isoa шую часть своего пороха напрасно, без всякаго вреда для осаждающих, согласились, 25-го марта (6-го апреля), заключить перемиріе на четыре недели, с условіем сдать крепость, с находившимися там магазинами и флотиліей, если к 22-му апреля (4-го марта) не получат помощи (³⁷). Упрекали, и не напрасно, коменданта: в умышленной растрате зарядов; в согласіи сдать крепость к такому сроку, когда, по причине льда покрывающаго финскій залив, нельзя было получить подкрепленія; в преждевременной сдаче укрепленных островов, с коих можно было действовать по крепости; в уступке Русским гребнаго флота, который, на основаніи данной Ігоролем инструкціи, надлежало сжечь в случае невозможности отстоять крепость (³⁹). Сам Буксгевден писал к Румянцову накануне заключенія конвенціи о сдаче Свеаборга: „Ваше Сіятельство изволили, конечно, приметить, какими каналами была мне возможность найтить сіи столько нам нужные способы. Они нам довольно дороги, и еще будут дороже, но все сіи издержки не возмогут никогда идти в какое либо сравненіе с тем важныи пріобретеніем, какое можем сделать с полученіем свеаборгских укрепленій. Я употреблял доселе экстраординарную сумму. Она теперь окончилась"....

Король Шведскій. узнав о вторженіи Русских в Финляндію, приказал арестовать нашего посланника Алопеуса со всеми чиновниками посольства. Это явное нарушеніе народнаго права подало Императору Александру предлог к обнародованію манифеста о присоединеніи Финляндіи к Россіи и к формальному объявленію войны Густаву ІУ, 16 (28) марта. Данія также объявила ему войну, двумя днями ранее, 14-го (26-го).

345

В продолжения переговоров о сдаче Свеаборга, покорились без сопротивленія: Свартгольм, Або, Гавгуд и Аландскіе острова, а 10 (22) апреля, отряд, посланный из Либавы на купеческих кораблях, занял остров Готланд.

Но вскоре положеніе дел изменилось: большая часть русских войск стояла в бездействіи под Свеаборгом, либо была разсеяна на всем пр\)странстве от Або до Вазы и Тавастгуса, а для действій против отступивших на север Шведов оставался только четырех-тысячный отряд Тучкова. Между тем, в начале (в половине) анреля, Клингспор успел собрать близ Улеоборга до 10.000 человек и, уступив настоянію своего начальника штаба, полковника Адлеркрейца, одного из лучших шведских офицеров, решился дать отпор нашему отряду. Полковник Вулатов, стоявшій с небольшою частью войск у Револакса, был разбит на-голову, что заставило Тучкова отступить к Гамле-Карлеби. Неудача, нами здесь понесенная, разсеяла убежденіе Шведов в непобедимости Русских; финскіе леса наполнились вооруженными крестьянами; обозы и госпитали Тучкова были разграблены; в Кареліи возгорелась народная война.

Отряд полковника Вуича, в числе до 700 человек. стоявшій на одном из Аландских островов, Кумлинге, по вскрытіи льда между островами и шведским берегом, был внезапно атакован непріятелем, прибывшим на сильной флотиліи, 24 апреля (6 мая). Жители также приняли участіе в нападеніи на наш отряд, который, после отчаяннаго сопротивленія, был принужден положить оружіе. В начале (в половине) мая, контр-адмирал Бодиско, с 1,700 человек, находившихся на

346

1808. Готланде. будучи атакован пяти-тысячным шведским дессантом, заключив капитуляцію о сдаче острова, возвратился в Либаву.

Неудачи нашего оружія на севере Финляндіи, в саволакской области и на островах Балтики вознаградились покореніем Свеаборга. 26-го апреля (8-го мая), при громе ста одного выстрела, на стенах крепости взвился русскій флаг. С покореніем Свеаборга достались нам: 6,000 человек пленных, 2,000 орудій, множество снарядов и около ста военных судов (³⁹). Граф Буксгевден, за покореніе Свеаборга, получив орден Св. Теория 2-го класса, счел себя обиженннм и писал графу Ник. Петр. Румянцову, что „эту награду в последнее время получали за невыигранныя дела, как напр, при Кремсе, и даже за совершенно проигранныя, как напр. при Пултуске".

За тем, в продолженіи целаго месяца, разлитіе рек и озер в Финляндіи, вместе с ожиданіем подкрепленій, заставили графа Буксгевдена пріостановить действія. По прибытіи к корпусу в помощь от 11-ти до 12-ти тысяч человек (⁴⁰), главнокомандующій разделил вверенныя ему войска на три корпуса: Раевскій, сменившій Тучкова, с 7,000 человек (^4|), стоял у Гамле-Карлеби; Барклай де-Толли, с 7,000 человек (⁴²), у Вильманстранда и Нейшлота; остальныя силы, около 16,000 человек, под начальством графа Каменскаго и князя Багратіона, частью занимали берега Финляндіи, от Ловизы до Гангуда и далее до Вазы, частью были расположены в Тавастгусе. Первые два (Раевскій и Барклай) должны были действовать наступательно, таким образом, что ежели непріятель обратился-бы против одного из них, то ему велено отступать, а другому направиться во фланг

347

и тыл Шведаи. Император Александр не одо- ш». брял плана действій двумя корпусами, разобщенными болыиим пространством, против сосредоточеннаго непріятеля; но граф Буксгевден остался при своем мненіи.

В половине (в конце) мая, прибыл в Готенбург англійскій флот адмирала Сомареца, со вспомогательным корпусом, в числе 14,000 человек, под начальством генерала Мура. Но вслед за тем, эти войска были отправлены в Испанію, а для содействія Королю Густаву оставлен только флот, коего все действія ограничились блокадою берегов Балтійскаго моря. Еак случай, выказавшій доблесть русскух моряков, достоин замечанія подвиг Невельскаго. Лейтенант Невельскій, с катером „Опыт», о 14-ти каронадах, будучи выслан для крейсированія между Свеаборгом и Гангудом, встретился, 12 (24) іюня, у острова Наргена, с англійским 5()-ти-пушечным фрегатом, и сралшлся с ним, пока слабое судно его, избитое непріятельскими ядрами, стало быстро наполняться водою. Оам Невельской, тяжело раненый, был встречен на шканцах противником своим, капитаном Батурстом, с изъявленіями уваженія, заслуженнаго его неустрашимостью, и вместе с остальными людьми своего экипажа отпущен на купеческом корабле в Либаву.

Граф Клингспор, в ожиданіи шведскихь дессантов, посланных из Умео и с Аландских островов к Вазе и Або, открыл, в начале (в половине) іюня, действія против Раевскаго. Хотя оба дессанта были принуждены отплыть назад, однакоже Раевскій, атакованный двойными силами Клингспора и угрожаемый возстаніем жителей морскаго прибрелая, отступил, 1 (13) іюля, к Сальми,

348

isos и далее к Алаво. Затруднительный обстоятельства, в которых находился наш корпус, в особенности-асе действія партизанов и народных екопищ в тылу его, вместе с величайшим недостатком в продовольствіи, заставили Раевскаго собрать. Ll-ro (23-го) іюля, военный совет, на котором определено отступить к Тавастгусу.

Барклай де-Толли, с своей стороны, открыл действія, в начале (в половине) іюня, наступленіем от Нейшлота к Куопіо. Несмотря на непроходимость дорог, испорчепных деятельным шведским партизаном Оандельеом, и на смелыя нападенія его отрядов, под начальством Мальма, Дюнкера и Фаландера, денно и нощно тревоживших наши войска, Барклай занял 7 (19) іюня, Куопіо, откуда Сандельс, переправясь через озеро Калавеси, расположился в крепкой позиціи у Тайволы. За тем, Барклай де-Толли, оставя генерала Рахманова, с 3,000 человек при 12-ти орудіях, в Куопіо, для прикрытія сообщеній с Россіею, выступил, с остальными 4,000, по дороге к ГамлеКарлеби. По прибытіи, 10 (22) іюня, в Рауталамби, получив от Рахманова донесеніе о сильном нападеніи Сандельса на Куопіо и о покупіеніях шведских партизанов отрезать наше сообщеніе с Нейшлотом, Барклай не отважился исполнить волю главнокомандующего и, послав Азовскій пехотный полк с сотнею казаков в помощь Раевскому, возвратился с прочими войсками, 17 (29) іюня, в Куопіо; вслед за тем, по болезни его, начальство над вверенным ему корпусом опять поручили Тучкову 1-му (⁴³).

Король ІПведскій, ободренный успехами своих войск на материке Финляндіи, решился предпринять новую экспедицію с Аландских островов к

349

Або, против стоявших там гребных судов. и с іш. этою целью направя туда большую часть морских и сухопутных сил, отрядил два фрегата и несколько мелких судов для занятія Юнгферзунда, чтобы отнять возможность нашим гребным судам и четырем баталіонам, собранными у Гангуда, пройти шкерами к Або. Главнокомандующій, узнав о том, послад капитана 1-го ранга графа Тсйдена с вооруженною флотиліей из Свеаборга в Або. По прибытіи к Юнгферзунду, Гейден, не имея возможности вытеснить оттуда иепріятеля, провел с болыпим трудом свои суда чрез узкій пролив. отделяющій остров Кимито от материка. Шведы покушались остановить нашу флотилію у выхода из Реланскаго пролива и атаковали ее, 9 (21) іюля, но после жаркаго боя отошли к Сандо: в этом деле был ранен граф Гейден. Сменившій его, капитан-лейтенант Додт одержал совершенную победу над шведскою флотиліею, 20-го іюля (1-го августа) у острова Сандо, при чем однакоже сам Буксгевден едва не попался в плен высаженному на остров Кимито непріятельскому отряду. Отряд гребных судов, остававшійся при Гангуде, под командою капитан-лейтенанта Новокщенова, после упорнаго дела, 7-го (19-го) августа, вытеснил Шведов из Юнгферзунда (⁴⁴).

Не смотря на эти успехи, положеніе русскаго корпуса, разсеяннаго на обширном пространстве, было весьма затруднительно. Из 26,000 человек, считавшихся в рядах его, 6,000, под начальством Тучкова, находились у Куопіо. ограничиваясь обороною против Сандельса, стоявшаго на позиціи у Тайволы; Раевскій, с 6,000 человек. отступил к Тавастгусу; граф Орлов-Денисов, с 1,000 человек, расположенный у Біернеборга, удержи-

___350_

1807 вался с трудом против высадок Шведов и йародных скопищ; наконец, у Або, главнокомандующій, с 4,000 человек, стоял в ежеминутном ожиданіи высадок с Аландских островов, где Король Густав собрал до 6,000 человек регулярных войск и до 10,000 ополченія. Граф Буксгевден просил об отправлены к нему в подкрепленіе 50,000 человек, но тогдашнія политическія обстоятельства заставили Императора Александра послать в Финляндію только часть резервов графа Витгенштейна и 4-ую дившію князя Голицына.

Но прежде еще, нежели эти войска успели прибыть на театр войны, дела приняли новый, благопріятный для нас, оборот.

Назначеніе графа Каменскаго начальником войск, состоявших до того времени под командою Раевскаго, как будтобы удвоило их силы(⁴⁵). Каменскій, прибыв к этому отряду, отступившему к Алаво, отвел его в окрестности Таммерферса. Граф Клингспор не преследовал его, а остановился на позиціи у Сальми и укрепил ее. Бездействіе шведскаго полководца дало Каменскому время устроить подвоз продовольствія к войскам и собрать у Ямсе до 10,500 человек с 38-ю орудіями (⁴⁶). Со стороны Шведов, 7,000 человек с 30-ю орудіями занимали позицію у Сальми и 2,000 человек с 8-ю орудіями, под начальством полковника Фіандта, стояли в 60-ти верстах от Сальми в Линдулаксе: при каждой из этих частей войск находилось по нескольку тысяч вооруженных крестьян. Каменскій, предполагая обойти непріятеля, расположеннаго у Сальми, со стороны Линдулакса, выступил туда, в начале (в половине) августа, послав полковника Эриксона, с неболыпим от-

__351___

рядом, на Руовеси к Алаво, для наступленія с иа фронта против Шведов и для отвлеченія их вниманія от главных сил русскаго корпуса. Но когда отряд Эриксона, атакованный превосходными силами Адлеркрейца, при Алаво, 5-го (17-го) августа, был разбит и отброшен к Руовеси, граф Каменскій быстро обратился на прямой путь к Оальми, приказав своему авангарду, под началъством полковника Властова, продолжать наступленіе к Линдулаксу, разбить Фіандта и идти к Сальми во фланг Клингспору. По занятіи Алаво, 13 (25) августа, Каменскій двинулся против непріятеля, расположеннаго в выгодной позиціи у Еуортане, (Шведы называют происшедшій там бой делом при Руоне), вытеснил его оттуда 20-го августа (1-го сентября) и разбил при Сальми, на следующій день. Полковник Властов, с своей стороны, опрокинув отряд Фіандта в нескольких делах, заставил его отступить по дороге в Гамле-Карлеби.

Граф Клингспор, отойдя к Оровайсу, сильно укрепил тамошнюю позицію и надеялся удержать дальнейшее наступленіе Каменскаго, но будучи атакован там 2 (14) сентября, был разбит, с потерею 1,000 человек, и узнав о занятіи Властовым Гамле-Карлеби, поспешил туда, чтобы не быть отрезанным ; между тем, Властов, несчитая себя в силах удержать напор превосходнаго в числе войск непріятеля, отошел назад и дал возможность Клингспору пройти 8-го (20-го) сентября чрез Гамле-Карлеби и отступить далее, вдоль моря. Авангард корпуса графа Каменскаго, под начальством Кульнева, неотступно преследуя бегущаго непріятеля, но будучи останавливаем на каждом шагу местными препятствіями, прибыл 10 (22) в ГамлеКарлеби, где, два дня спустя, собрался весь кор-

352

1808. пус. Сам главнокомандующій, пріехав туда, нашел все в готовности к дальнейшему движенію против Шведов, но получив от графа Елингспора приглашеніе заключить перемиріе и все еще не надеясь на прочное покореніе Финляндіи. не смотря на усиленіе своего корпуса до 45,000 человек, изъявил согласіе открыть переговоры и поручил веденіе их Сухтелену и Каменскому. По условіям перемирія, подписаннаго 17 (29) сентября, военныя действія были прекращены на неопределенное время, с тем, что обе стороны обязались, в случае возобновленія действій, известить о том одна другую за восемь дней. Отряд графа Елингспора отступил к Химанго, а отряд Сандельса, стоявшій у Тайволы — в Иденсальми (⁴⁷).

Войска русскія, покорив на севере Финляндію, на юге—Дунайскія княжества, вздохнули свободно, готовясь к новым боям, трудам и лишеніям.

Разрыв с Англіею поставил в самое затруднительное положеніе русскій флот, тогда находившійся в Средиземном море, под начальством вице-адмирала Сенявина.

В сентябре 1807 года, морскія силы вверенныя Сенявину, в числе 18-ти кораблей, 7-ми фрегатов и 30-ти меньших судов, стояли при острове Корфу, незадолго пред тем сданном Французам, и в Венеціи. Сенявин, получив предписаніе—отправить весь флот в русскіе порты, избегая встречи с Англичанами, приказал капитан-командору Баратынскому с пятью судами отправиться прямо в Балтійское море, капитан-командору Салтанову, с Черноморскою эскадрою и призовыми судами — укрыться в каком-либо из портов Средиземнаго

353

моря; а сам, с 10-ю кораблями, 2-мя фрегатами ті и одним шлюпом Архипелажской эскадры, отилыл к Гибралтару, где был принять Англичанами дружелюбно, но не получил ничего нужнаго для своей эскадры. Сенявин, не смотря на то, отправился в Океан и. претерпев жестокіе штормы, вошел, с 9-ю кораблями и фрегатом, для исправленія судов, в устье Тага, 28 октября (9 ноября). Там ожидали тогда англійскую эскадру адмирала Сиднея Смита, которому было поручено способствовать отнлытію королевской фамиліи из Лиссабона в Вразилію. Прибытіе союзной Наполеону русской эскадры сильно встревожило жителей португальской столицы, но Сенявин. лично объяснясь с принцем регентом, успокоил правительство и народ на счет своих намереній. 1< (29) ноября, португальскій двор, с частью войск и с немалым числом монахов, отправился в Ріо-Жанейро, іюд нрикрытіем нескольких англійских кораблей; нрочіеже, под начальством адмирала Коттона, стали в виду Лиссабона, коего иорт был объявлен состоящим в блокаде. Два дня спустя, французскій корпус генерала Жюно вступил в Лиссабон, и тогда тамошній неутральный порт легко мог сделаться местом столкновенія враждующих между собою націй. Сенявин, находясь в готовности отразить нападеніе англійской эскадры, поставил себе за правило не принимать никакого учасгія в действіях Францу зов, чтобы не подать іювода Португальцам к неудовольствію на Русских. Когда Жюно предложил ему высадить часть экипажей с нашей эскадры, чтобы усилить прикрытіе ф ранцу зских береговых батарей, и расположить корабли вдоль по теченію реки Таго, Сенявин отвечал: „въс.тучае нападенія Англичан,

т. п. 2rf

__ш_

isoâ. по существующему союзу между Россіею и Франціей, буду деятельно помогать Франц узам; что-же касается до Испанцев и Португальцев, я невластен объявить себя их непріятелем ; не могу также переменить позицію эскадры и поставить ее в выгодное положеніе для Англичан». За тем Сенявин, хотя и получил повеленіе Императора Александра — состоять в совершенном распоряженіи Наполеона — однакоже отклонил дрз гое предложеніе Жюно— выйти из гавани и атаковать англійскую блокадную эскадру, которая, по уверенію Французов, за отделеніем части ея на другіе пункты, состояла всего на все из семи кораблей (⁴⁸). Когда-же, вскоре после того, адмирал Коттон известил Сенявина, будтобы последовал разрыв между Россіею и Франціей, и что уже у нас открылись переговоры о мире с Англичанами и Шведами. Сеиявин оставил письмо англійскаго адмирала без ответа (⁴⁹). Спустя несколько дней, Жюно опять просил занять частью русских экипажей форты, защищающіе вход в лиссабонскую гавань. Желая побудить к тому Сенявина. Жюно, между прочим, писал: „пусть-же будет известно — и моему, и вашему, Государям. что русская эскадра не оказала мне ни малейшей помощи; пускай военные люди, которым доведется обсуживать мое настоящее положеніе, знают, что не только я был окружен со всех сторон непріятелями, но что эскадра, союзная Франціи. враждебная Англіи, объявила себя неутральною, в самую решительную минуту, в виду непріятельской эскадры и когда высаживались значительный силы Англичан. и что, поступив таким образом, она сделала мне более вреда, нежели могла-бы сделать его. действуя явно против меня, по причине невыгоднаго вліянія на

355

общественное мненіе такого поступка". Тогда-же ш» генерал Жюно шъявил Сенявину подозреніе — нет-ли между русским и англійским адмиралами какого-либо соглашенія, на основаніи котораго русская эскадра обезпечена отънападенія Англичан(⁵⁰). Сенявин в тот-же день отвечал генералу Жюно, что он всегда готов, за-одно с Французами, отражать Англичан; касательно-же Испанцев и Порту гальцев . (которых Англичане поддерживают весьма слабо), он не получил никаких инструкцій от Императора Наполеона, да и средства русской эскадры столь незначительны для действій на сухом пути, что она не может принять в них деятельнаго участія. Наконец. Сенявин отвергал всякое сомненіе в соглашеніи его с Англичанами, как недостойное прлмых. открытых поступков русскаго правительства (⁵¹).

Во второй половине (ь конце) августа 1808 года, Жюно, разбитый высаженными в Португалію англійскими войсками, был принужден очистить Лиссабон. Хотя в проекте заключенной им конвенціи. по настоянію Сенявина, было включено, чтобы лиссабонскій порть, и по занятіи города Англичанами, оставался неутральным для нашей эскадры, оонако-же адмирал Коттон отверг эту статью. В таких обстоятельствах, Сенявину оставалось принять бой с сильнейшим англійским флотом. или войти в соглашеніе с Англичанами, на вытоднейших по возможности условіях. С своей стороны, адмирал Коттон, приняв во вниманіе многолетнія дружественный отношенія Россіи к Англіи и благородные поступки Сенявина в Лиссабоне, изъявил согласіе на предложенныя напіим адмиралом следующія условія: во 1-х. русская эскадра, стоявшая в устье Тага, отдавалась

23*

356

)6o8. на сохраненіе англійскому правительству, которое обязывалось возвратить сданные ему корабли, в том-же состояніи, в каком их приняло, чрез полгода по заключены лира с Россіею ; во 2-х, вицеадмирал Сенявин, со всеми вверенными ему офицерами, солдатами и матросами, должен был возвратиться в Россію на счет Англіи, и в 3-х, Сенявину предоставлялось неспускать флагов на русских кораблях, пока не сойдут с них адмирал и капитаны, с установленными почестями (⁵²). На основаніи этих условій, русская эскадра, в сентябре 1808 года, была отведена в Портсмут (⁵³). Лиссабонскій трактата возбудил в Англіи общее неудовольствіе. В одном из поднесенных Королю адресов было сказано: „потеря сраженія вследствіе измены былабы менее унизительна для Англичан, нежели принятіе условій Сенявина". Но Коттон был освобожден от всмкой ответственности, приведя в оправданіе себя: „благородное и благоразумное поведеніе Сенявина в продолженіи его десяти-месячнаго пребыванія в Лиссабоне; безпрепятственный пропуск принца-регента в Бразилію; доверенность, нріобретенная Русскими в португальском народе; уваженіе к Сенявину мое и капитанов состоящих под моим начальством: все это—иисал он — заставило меня воздать должное его достоинствам. Да будет честь, оказанная русскому флагу, пред лицем Британіи, повелительницы морей, жертвою признательности Англичан к русскому народу!" *).

*) Из числа судов, отплывишх под пеііосредствеіішш начальством Сенявииа от Корфу, один из кораблей н шлюиь отстали от эскадры; фрегат «Венус» был послан в Палермо, а дскять кораблей и одіш фрегатт. уведены в Портсмут: из ним, только два корабля пришли в 1813 году иь Крошіпадг; на ксе-же остальные, пригаедшіе говеіииенно в негодность, заплачено, как за новые.

до ê

Остается сказать о судьбе дв^х русских су- .а», дов, фрегата Сшьшнии и транспорта Вилыелъмгта, отпраізленных из Кронштадта на ирисоединеніе к эскадре вице-адмирала Сеняішна уже по заключеніи Тильзитскаго трактата, именно 21-го іюля (2-го августа). Война Англіи не была объявлена; тем не менее заключеніе мира с Франціей ставило нас в непріязненныя отношенія к Англичанам, и потому трудно понять, как решились отправить в Средиземное море два неболыпих судна, подвергая их встрече с господствовавшими на океане британскими флотами; еще страннее, что командовавшій фрегатом Спегипый, канитан-лейтенант Ховрин не только зашел в Портсмут, как будтобы в дружественный порт, но назначил там рандеву далеко отставшему от него транспорту. На фрегате находились деньги для эскадры Сенявина: 140 тысяч голландских червонцев и 600 тысяч испанских піастров, а на транспорте — разныя вещи для обмундированія людей. Легко, кажется, было предвидеть, что Англичане не уиустят возможности воспользоваться богатою добычею: так и случилось. Начиная от Дагерорта, англійскіе военные суда постоянно конвоировали фрегат и трансиорт, неупуская их из вида. Русскій поверенный в Копенгагене Лизакевич, uo ирибытіи к сему городу Ховрина, советовал ему тотчас сняться с якоря и никуда не заходить, потому что Англичане следили за каждым его движеніем, зная, какого рода у него груз. Тогда-же англійскій послан ник, нрибыв на наш фрегат, показал Ховрину записку, с подробным обозначеніем, сколько какой монеты имелось в боченках. состаилявших груз ввереннаго ему судна. Каіштан Ховрин.'в тот-же день, 3 (15) авгу-

35S

•воя ста, снялся с якоря, прошел мимо англійской эскадры адмирала Гембира, готовившейся идти к Копенгагену, и отсолютовав но уставу англійскому флагу, получил в ответ такое-же число выстрелов.

По прибытіи в Портсмут. капитан Ховрин испрашивал приказами у русскаго посланника в Лондоне Максима Макс. Алопеуса. который советовал ему уйти скорее из Портсмута, оставя инструкцію командиру транспорта Вильгельмгши, капитан-лейтенанту Дельгарту и назначив ему рандеву в Гибралтаре, либо в Мальте. Командир, отправлявшаяся в Камчатку и тогда стоявшаго в Портсмуте, шлюпа Діана, лейтенанта Головнин советовал Ховрину тол^е, и сам, і-го (13-го) ноября, отіілыл из Англіи, нолучив от англійскаго адмиралтейства паспорт на свободное плаваніе, обыкновенно даюіційся в военное время судам, посланным для открытій, с ученою целью. Впрочем, несмотря на этот паспорт, шлюп Діана был задержан Англичанами на Мысе Доброй Надежды, в продолженіи целаго года, и избавился от плена только благодаря смелости Головнина, который, в бурною темную ночь, обрубив якорные канаты и иоставя все паруса, ушел в море из среды наб.іюдавших за ним англійских судов (⁵⁴).

Несмотря на все предостереженія. канитан Ховрин со вввренным ему фрегатом оставался в Дортсмуте: причинами тому были: с одной стороны неименіе достоверных-іі сведеній о Сенявине, а с другой -- ожиданіе транспорта Вгиигельмжа. Когда-же наконец транспорт прибыл в Портсмут и канитан Ховрин ^же готовился сняться с якоря, Алопеус, иолучив лзвестія о прибытіи

359

эскадры Оеняізина в устье Таго и о блокаде Лис- івов. сабона Англичанами, предписал Ховрину не выходить из Портсмута (⁵⁵). Два дня спустя, последовало объявленіе войны между Россіею и Англіею, и главный командир над дортсмутским портом получил приказаніе наложить амбарго на все русскія суда. Англичане, окружив фрегат и транспорта вооруженными барказами, отправили на блокшиф наших солдат и матросов. Несколько дней спустя, по ходатайству Алопеуса, гардемарины были отпущены в Россію, а офицерам позволено жить, на честное слово, в городе Эндовере. Алопеус домогался, чтобы ему выдали груз фрегата, но Англичане в том решительно отказали (⁵⁶).

Император Александр, получив сведеніе о плененіи русских судов, іювелел: „Балтійскаго флота капитан-лейтенантов Ховрина и Пельгарта, за неисполненіе возложенных на них от начальства порученій, исключить из службы" (⁵⁷).

Положеніе наших О({»идеров в Эндовере было очень плохо. Они получали от англійскаго правительства всего на все по полутора шилинга, т. е. около 45 коп. сер. в день. Комитет, образовавшійся иод председательством негоціанта Ангерстейна, для всномоществованія пленным русским о<1)ицерам, ' собрал 1,266 фунт, стерлинг. (7,600 рубл. сер.), в числе коих были ножертвованія: самаго Ангерстейна 500 и графа Семена Роман. Воронцова 200 фунт. Из собранной комитетом суммы выдавалось ежемесячно: Ховрину 6 фунтов, Пельгарту 5 и всем прочим офицерам по 3 фунта; но этих денег достало только до мая 1809 года, и наши офицеры терпели-бы крайнюю нужду, еслибы прибывшій между тем с эскадрою в Портсмут, вице-адмирал Сенявин не открыл под-

360___

1809. писки, для улучшенія их участи : из пожертвованной суммы пришлось на каждаго из пленных офицеров по 8'/₂ <|>унтов (54 рубля сер.). Между тем Ангерстейн и русскій агент в Лондоне, свяіденник Смирнов, писали министру морских сил Чичагову, выставляя в самых ярких красках бедственное иоложеніе пленных; наконец. в октябре 1809 года, вступивіиій в управленіе морским министерством, маркиз де-Траверсе щзходатайствовал Высочайшее повеленіе — выдавать всем пленным офицерам в Англіи, сверх получаемаго ими содержанія. по 6-ти фунтов (88 р. сер.) в месяд.

В 18ДО году, капитан-лейтенанты Ховрин и Пельгарт были прощены и снова приняты в службу; а в октябре того-же года, по случаю пятидесятилетняго юбилея царствованія короля Георга III, дозволено было русским офицерам возвратиться в отечество. Несмотря на радушіе к ним Англичан, которые чрезвычайно любили русских нленных за их вежливость, ловкость и примерное поведете, (что возбуждало зависть и недоброжелательство к ним эндоверской молодёжи), наши офицеры с восторгом узнали о своем освобожденіи, но недостаток в деньгах долго затруднял отъезд их из Англіи.

Положеніе команды обоих судов, заключенной на блокшифе, было крайне бедственно. Стесненные в небольшом пространстве. получая полфунта мяса и не более полутора фунта хлеба в день, матросы часто вспоминали Россію, где они могли поесть вдоволь. Одежда их совершенно обносилась и в замене ея какою-либо другою было отказано. От скуки и безделья, наши моряки стали учиться английскому языку. В хорошую погоду выходили на

___361_

шканцы иесенники с рожком и бубнами. Англичанам очень нравились русскія песни. Однажды собралась на берегу, против блокшифа, довольно многочисленная публика — послушать пленных; песенники, человек до двадцати, в надежде получить несколько денег для улучшенія своей скудной пищи, истощали усилія и получили от щедроты иностранных гостей — три шиллинга (90 коп, сер.). Сенявин, немедленно по' прибытіи в Портсмут, озаботился участью пленных, приказал отделить часть заслуженной провизіи артелей и отправил эти припасы на блокшиф; офицеры его эскадры собрали по подписке восемьсот фунтов стерлинг. (4,800 рубл. сер.) для раздачи пленным. За исключеніем пятидесяти человек, вымененных Сенявиным на Англичан, взятых в плен Русскими, все прочіе люди экипажей фрегата Спешный и транспорта Вилъгелъмина оставались в Англіи до 30-го мая 1811 года, а потом были отправлены в Россію (⁵⁸).

Сенявин, строгій, но справедливый но службе, был весьма любим своими подчиненными, считавшими наибольшим для себя наказаніем утрату улыбки, которою сопровождал он все свои приказанія и получаемыя от них донесенія. В 1809 году, офицеры, служившіе под его начальством в Архипелажской и Адріатической экспедиціях, желая ознаменовать это время каким-либо памятником, поднесли ему большую серебряную вазу, этрурской формы, с золотым на крышке орлом, держащим в одной лапе турецкую луну и опирающимся другою на іцит с следующею надписью: В память победы, одержанной Россійскою эскадрою над Турецкимь флотом, у острова Лемноса в Архипелага, 1807 года-, іюнл 19 дня. Четыре змеи —

862

^1S00' эмблема мудрости и вечности -- составляли обе ручки вазы и головами поддерживали широкій золотой иояс, на котором начертано эмалью: Поднесена Его Превосходительству, Г. Вице-Адмиралу и Кавалеру Дмишріт Николаевичу Сенявжу, Российскими офицерами, на эскадріь под главным начальством ею находившимися, во изъявленіе своего к нему усердія, любви и благодарности, 1809 года. На средине вазы, две золотыя гирлянды, из дубовых и лавровых листьев, как символы твердости и славы, обвивали, с одной стороны бюст Императора Александра 1-го, а с другой — герб Сенявина (⁵⁹).

Непосредственно после Тильзитскаго мира совершились многія иеремены в высшей сфере нашего государственнаго управленія. Кроме замены Будберга графом Николаем Иетровичем Румянцовым. место умершаго, в конце августа 1807 года, министра финансов графа Васильева, занял племянник его Голубцов. В ноябре того-же года, министерство внутренних дел, в следствіе паденія Кочубея, было вверено князю Алексею Борисовичу Куракину, с юных лет посвятившему себя изіченію законов и административнаго порядка; бывши при Павле два года генерал-прокурОром. он принужден был, в последствіи, довольствоваться второстепенною должностью малороссійскаго генерал-губернатора. пока, с новым оборотом колеса Фортуны, опять сделался министром.

В войну против Французов 1807 іюда, Император Александр собственными глазами убедился во мноі^лих безпорядках по военной части и принисывал им последнія неудачи нашего войска;

363

"только лишь артиллеріей, доведенною до блиста- isos. тельнаго сосгоянія, благодаря энергіи и деятельности графа Аракчеева, Государь остался доволен. Старому Вязмитинову не под силу была должность военнаго министра, при чрезвычайном умноженіи арміи, тем более, что он не пользовался никаким доверіем свыше, и вся власть находилась в руках у докладчика по военной части, генералъадъютанта графа Ливена. В особенности-же обязанности Вязмитинова стали трудны с того времени, когда, под именем главнокомандующего, он сделался блюстителем порядка в столице. Император Алексан др, назначив на его место военным министром графа Аракчеева, знал, как ненавистно было всем имя этого человека, но полагал, что его энергія одна лишь могла возстановить дисциплину в войске и обуздать безстыдное хищничество коммисаріатских и провіантских чиновников.

Сын беднаго дворянина тверской губерніи, Аракчеев нолучил образованіе во 2-м кадетском корпусе: в изученіи иностранных языков, исторіи и словесности, он оказал мало прилежанія и способностей, и даже плохо знал русскую грамоту; с самаго детства, чуждый всякому чувству изящнаго, любя все положительное, основанное на точном разсчете, он, с отличавшими его терпеніем и постоянством, отчасти усвоил себе математическія науки. Не менее рвенія оказал он к фронтовой службе и с пятнадцати-летняго возраста сделался помощником корпусных офицеров. которые поручали ему слабых по фронту и по наукам кадетов; у него неуклюжіе обращались в ловких; лентяи и тупицы вытверживали заданные им уроки. Аракчеев всякое приказаніе начальства исполнял буквально, обходился с подчиненными круто и „тычков не

___364^

1808. щадил." Современники его уже тогда отзывались* о нем, как о человеке замечательном своими способностями и усердіем, но нестерпимо грубом (d'une brutalité révoltante) в обращеніи с кадетами (⁶⁰). В 1787 году, Аракчеев, 18-ти лет от рода, был выпущен из корпуса в чине поручика арміи, оставлен репетитором, и назначен учителем арифметики, геометріи и артиллеріи, а два года спустя, за обученіе людей новофорлируемой артиллеріи фронту, стрельбе и лабораторному искусству, иереведен в артиллерію подпоручиком. Сильный вельможа, Никол. Иван. Салтыков, котораго сыну Аракчеев преподавал математику, доставил ему место адъютанта у генерала Мелиссино., который, зная его за трудолюбиваго и сведущаго офицера, и вместе с тем желая избавиться от навязаннаго ему адъютанта, рекомендовал Аракчеева Великому Князю Павлу Петровичу, желавшему иметь инструктора для своей гатчинской артиллеріи. Назначеніе, 8-го октября 1792 года, командиром артиллерійской роты Наследника, вместе с пожалованіем в капитаны и с предоставленіем права постоянно обедать у Великаго Князя, было первою ступенью быстраго возвышенія Аракчеева. Не имея возможности тягаться с лицами, в общество коих был внезапно поставлен, ни светскою ловкостью, ни образованіем, ни острым умом, Аракчеев обратил на себя вниманіе Павла Петровича щегольством одежды, исправностью по службе, усердіем и точностью в исполненіи получаемых приказаній.

С восшествіем на престол Императора Павла, открылось обширное поприще и деятельности, и наград для Аракчеева. 8-го ноября 1796 года, 27-ми лет от рода, он произведен в генерал-маіоры; 13-го, пожалована ему анненская лента; 5-го апреля

³⁶⁵ _

1797 года, в день коронаціи Государя, Аракчеев получил орден Св. Александра Невскаго и баронское достоинство; к поднесенному на утвержденіе его баронскому гербу Павел собственноручно прибавил надпись: „без лести предан." Тогда-же пожаловано Аракчееву село Грузино, в новогородском уезде, с 2,000 душ *). Император Павел возложил на него три должности: О.-Петербургскаго коменданта, командира Преображенскаго полка и генерал-квартирмейстера арміи. Аракчеев. необладавшій способностью привязывать късебе сердца своих подчиненных и побуждать их к охотному исполненію своих обязанностей, везде являлся начальником холодным, придирчивым, заботившимся более о том, чтобы находить безпорядки и неисправности, нежели отдавать должное усердію и заслугам. Не имея в душе ни к кому снисхожденія, он утомлял и раздражал Государя донесеніями о мелочных отступленіях от порядка службы. Обладая неутомимою деятельностыо, он забывал, что не все люди одарены одинаковыми способностями и силами: „Чистыя казармы — здоровыя казармы"— повторял он, и действительно достиг опрятности изысканной, но, за то, нижніе чины, проводившіе большую часть дня на ученіях, по ночам мыли полы, чистили улицы, усыпали ходы песком и.... не знали] покоя. Нередко Аракчеев жестоко на-

*) Ишператор Павел пожаловать одновременно Аракчееву и Архарову по 2,000 душ, с тем, чюб они сами выбрали для себя поместья. Несколько дней спустя, Государь спросил Аракчеева, где он желает получить именіе, и когда Аракчеев отвечал, что он будет довоіен именіем, которое угодно будет назначить ему, Павел сказал, что «это вздорь !»—«Впрочем—прибдвил он—Архаров выбрал Грузино, а он промаха недает; возьми себе Грузипо, а оп пусть пошцет в другом месте» (Слышано от самаго Аракчеева генералом Сигуповым).

___366

1803. казывал солдата, а офщеров осыпал выговорами и бранью (^С1). Даже самому Наследнику Александру Павловичу доводилось великодушно сносить грубости неуживчиваго „новаго капрала" *). Граф Аракчеев, в 1826-м году, говоря о близких отношеніях своих к Императору Александру!, сказал: „мы всегда и давно.были друзьями с покойным Государем Алекеандром Павловичем*. Раз как-то мы поссорились. Император Павел Петрович. узнав о том, призвал обоих нас в кабинет и заставил помириться, уговаривая, чтобы и впредь мы не ссорились, а были друзьями" (^б2). Офицеры Преображенскаго полка, ненавидя своего командира, разглашали, что в немилости Павла к Суворову и в удаленіи обожаемаго вождя главным виновником был Аракчеев. И в званіи генерал-квартирмейстера, он был не менее тяжел для подчиненных ему офицеров свиты Его Величества по квартирмейстерской части (генеральнаго штаба). По свидетельству графа Толя, служба свитских офицеров, под начальством Аракчеева, была „преисполнена отчаянія." От семи часов утра до семи часов вечера, с двух-часовым перерывом для обеда, эти офицеры занимались перечерчиваніем старых, большею частью безполезных планов. Аракчеев хлопотал только о том, чтобы все его подчиненные были заняты, не заботясь о том, имели-ли какую-либо разумную цель эти занятія. Живя над чертёжною и являясь по нескольку раз в день к офицерам, он осыпал их бранью, и раз даже забылся до того, что молодому колон новожатому фон Фитингофу дал пощечину. Заведывавшій чертёжною подполковник Лен, любимец Ру-

*) Такт, его лвал п:івестннп Ф. В. Ростопчнн.

367

мянцова, имевшій честь быть обер-квартирмейсте- isos ром в корпусе Суворова, украшенный за отличный подвиг георгіевским крестом, будучи площадно обруган Аракчеевым!., застрелился (⁰³). Это ужасное событіе повлекло за собою паденіе всеми ненавидимаго временщика. Аракчеев, уволенный в отпуск, 1-го февраля 1798 года, (^с4) отправился в Грузино и вслед за тем был отставлен от службы, с чином генерал лейтенанта(⁶⁵). Неблаговоленіе Государя продолжалось недолго. Через полгода он был снова принять в службу (⁶⁶), опять вступил в должность генерал-квартирмейстера, назначен командиром Л. Гв. артиллерійскаго баталіона и инспектором артиллеріи (⁶⁷), получил командорственный крест Св. Іоанна Іерусалимскаго и возведен 5-го мая 1798 года в графское достоинство, но благоволеніе к нему Государя поколебалось от множества наговоров и жалоб до него дошедших, и „без лести преданный" был снова отставлен от службы, 1-го октября 1799 года, „за ложное донесеніе" *).

В продолженіи почти четырех лет, Аракчеев гел уединенную жизнь в селе Грузине. Там господствовали трудолюбіе, порядок и чистота, ииместе с ними мрачное молчаніе и трепет (^С8). Не смотря на уверенія Аракчеева в ностоянном расположеніи к нему Императора Александра, человеколюбивый Государь не вдруг решился призвать его к новой деятельности. 14-го мая 1803 года, граф Аракчеев был назначен, по прежнему, инспектором всей артиллеріи и командиром Л. Гв. артиллерійскаго баталіона, и занимаясь вверенною ему

*) Событіе, подавшее непосредственный повод к уиольпенію от службы Аракчеега, изложено п особоч приложен, іг к сен глапе.

368

кое. частью сусердіем и знаніем дела, довел ее до высокой степени совершенства по фронту. Отдавая справедливость его заслугам, Император Александр повелел ему, 13-го генваря 1808 года, быть военным министром *). Такой человек не мог безусловно принять министерство. Он потребовал устраненія графа Ливена от доклада Государю по военным делам, уничтоженія военно-походной канцеляріи и хотел господствовать над главнокомандующими действующих армій. Император Александр на все изъявил свое согласіе (°⁹).

С назначеніем графа Аракчеева военным министром начался ряд важных преобразованій и постановленій по части артиллеріи **) : приступлено к преобразованію Сестрорецкаго оружейнаго завода (⁷⁰); составлены подробный инструкціи для пріема артиллерійских орудій (⁷¹) и артиллерійских снарядов (⁷²); учреждены для исправленія артиллеріи подвижные арсеналы при непременных арсеналах: Петербургском, Брянском и Шевском (⁷³); для усовершенствованія как теоріи, так и практики артиллерійскаго искусства, учрежден „Ученый Комитета по Артиллерійской части", под непосредственным веденіем генерал-инспектора всей артиллеріи (⁷⁴).

Вообще-же русская артиллерія, с 1808 года, когда управленіе ею было вверено графу Аракчееву,

*) Еще за месяц до назначенія графа Аракчеева военным министром повелено признавать объявляемыя им Высочайшія повеленія за именные указы (полн. Собр. Закон. Т. XXIX. № 22,715-й).

**) Трудно понять, как Аракчеев, при весьма плохом образовавіи своем, и при недостатке боевой опытности, мог сделаться преобразователемь нашей артиллеріи. Известно, по крайней мере, что он много воспользовался артиллеріпскими чертежами, которые ему передал французский эмигрант командир одной из наших батарейных рот, подполковникь де-Барбиш. (Сообщено старымь артиллеристом, Гаврил. Михаил. Юрьевым).

36Ô

получила несравненно лучшую организацію: отме- шв. нен служившій для возки орудій фурштат и обязанность его возложена на часть строевой прислуги, в чем мы опередили несколькими годами все иностранныя артиллеріи. Улучшена конструкція орудій, облегчены полевые лафеты, упрощены оковки их, приняты снова двух-колесные зарядные ящики, вмеето четырех-колесных, введенных при Императоре Павле, и вообще система нашей полевой артиллеріи устроена так удобно, что могла существовать без важных измененій сорок лет, до 1846 года. Улучшеніе технической части и строгій надзор за арсенальными работами довели их до высокаго совершенства: желая удостовериться в однообразіи частей лафетов, граф Аракчеев приказывал присылать их в Петербурга, из различных арсеналов и в присутствіи своем собирать из них полные лафеты. Полковая артиллерія, приносившая мало пользы, по сформировали в 1807 году артиллерійских бригад, была окончательно отделена от полков (⁷⁵).

Почти одновременно с возвышеніем Аракчеева, Император Александр приблизил к себе человека совершенно противоположных качеств—Сперанскаго. Государь, убедясь, при докладах его по министерству внутренних дел, в необыкновенных его способностях, назначил его в число лиц, сопровождавших *Его Величество при поездке в Эрфурт (⁷⁶).

Обратимся к нашей внешней политике после Тильзитскаго мира.

Недолго продолжались дружескія, задушевныя отношенія между Императором Александром и

Т. II. 24

370___

1908. Наполеоном. Различіе их видов незамедлило обнаружиться. Александр хотел владеть покоренными его оружіем Дунайскими Княжествами и облегчить, по возможности, положеніе союзника своего Фридриха-Вильгельма, не заботясь о покореніи Финляндіи, пока сам Король Густав подал к тому повод своими безразсудными поступками; быть может наш Государь неохотно приступал к войне с Шведами и потому, что избегал ускорить разрыв с Англіей, коего вредныя последствія для русской торговли были несомыенны. Напротив того. Наполеон желал, чтобы Император Александр. обратив преимущественно свои силы против непримиримаго врага Франціи Густава, вывел войска из Валахіи и Молдавіи. Но вскоре генерал Савари, посланный в Петербурга, в ожиданіи прибытія туд^а офиціальнаго посольства, хотя и был обласкан нашим Государем, одпакоже убедился, что Император Александр не хотел быть орудіем Наполеоновой политики. Генерал Коленкур. облеченный званіем представителя Франдіи, уступал во многом своему предшественнику, Савари. соединявшему в себе откровенность храбраго воина с тонкостью искуснаго дипломата. Савари, по всей справедливости, мог считаться способнейшим из всех тогдашних французских резидентов, за исключеніем Дюрока. Напротив того, Коленкур, хотя и хорошей фамиліи, но стольже мало знакомый с преданіями и манерами старых дворов. как и все придворные Наполеона, стараясь соблюсти приличную своему званію важную осанку, отталкивал от себя всех нестерпимою спесыо. Император Александр дозволял ему брать преимущество пред посланниками прочих держав, приглашал его к своему столу довольно часто и долго

___371 _

беседовал с ним на-едине после обеда, но не ms. имел к нему болынаго доверія (⁷⁷).

Одновременно с прибытіем Коленкура в Петербург. был назначен чрезвычайным послом в Париж граф ІІетр Александр. Толстой, Разделяя тогдашнюю ненависть большей части Русских к повелителю Франціи, граф Толстой считал блистательное назначеніе свое представителя Россіи при тюильриском дворе наибольшею жертвою Государю и Отечеству. Наполеон, приняв графа Толстаго в Фонтенебло, ириказал отвести ему помещеніе в собственном дворце своем и оказал ему всевозможныя почести. Но ни вниманіе Наполеона, столь высоко ценимое его современниками, ни уверенія его в дружбе к Александру, не могли обольстить Толстаго — истаго Русскаго. Он не переставал напоминать и Наполеону, и министру его Талейрану, обеіцанія и надежды ноданныя в Тильзите. домогаясь очиіценія Ируссіи от французских войск и согласія Франціи на присоединеніе к Россіи Дунайских Княжеств. Наполеон, который хотел утвердиться на берегах Адріатическаго моря, и потому не желал, чтобы Русскіе, овладев теченіем нижняго Дуная, сделались его соседями, старался отклонить требованія нашего посла, уверяя его, что французскія войска иродолѵкают занимать Бранденбург и Оилезію лишь в виде залога военной контрибуціи, неуплаченной прусским правительством. „Правда — продолжал он — что мои войска остаются в Пруссіи долее условленнаго срока, да ведь и ваши все еще занимают Молдавію и Валахію". Выслушивая по необходимости такія выходки Наполеона, граф Толстой не скрывал своего неудовольствия, свел знакомство с аристократіей сен-жерменскаго пред-

24*

372

1808. местья и поссорился с Неем, за хвастливый отзыв его о превосходстве французских войск над вееми прочими в міре. Донесепія графа Толстаго, о нерасположеніи Наполеона к Россіи немогли остаться в тайне и раздражили еще более наше общественное мненіе, и без того уже враждебное

Франціи..... „От знатнаго царедворца до малогра-

мотнаго писца, от генерала до солдата, все, повинуясь, роптало с негодованіем»,—шипеть современник этой эпохи (⁷⁸). Сам Наполеон, получив, из донесеній Коленкура, сведеніе о происходившем в Петербурге, в Москве, во всей Россіи, дал своей политике крутой оборот и завел с нашим двором переговоры о разделе европейских владеній Оттоманской Порты. Успокоенный предложеніями Наполеона, Иыператор Александру исполняя ' желаніе своего союзника, приступила (как уже сказано), к войне против Короля Густава. Наполеон, между тем, явно нарушив народныя права, предпринял завоеваніе Пиренейскаго полуострова. Там, против всякаго чаянія, он встретил неодолимое сопротивленіе и был принужден действовать огромными силами. Предполагая сам отправиться в Испанію, Наполеон счел нужным обезпечить себя со стороны Германіи утвержденіем союза с Россіей, тем более, что Австрія, в то время, увеличивала свои вооруженныя силы. Такова была цель свиданія Александра и Наполеона в Эрфурте *). Повод к тому подал наш Государь: вспоминая сговорчивость

*) Наполеон, желая скрыть деПствительную причину, побуждавшую его пскать свидавія с Императором Александром!,, предложит, ему условиться лично на счеі русско-французской экспедиціи, чрез Константинополь И Малую АзІЮ, В ІІНДІЮ. (Соітеьроініапсе de Napoléon I-er. XVI. 498 et ХѴІГ. 46 — 47).

373

Наполеона в Тильзите, он, в беседах с Ко- шз. ленкуром, не раз изъявлял желаніе решить все недоразуменія, лично объяснившись с Имиератором Французов. Наполеон, с своей стороны, хотел, поразив Европу явным свидетельством неразрывнаго союза Франціи с Россіей, устрашить своих непріятелей. Император Александр предложил съехаться в сентябре, когда предстоящее закрытіе навигаціи в Балтійскои море прекращало враждебныя покушенія Англичан. Государь желал, чтобы место для свиданія было назначено в Веймаре, где находилась сестра его, либо в Эрфурте; Наполеон предпочел последній город, принадлежавшій ему по праву завоеванія. В ожиданіи пріезда туда высоких посетителей, он приказал сделать большія приготовленія. Для содерлганія почетных караулов, туда послали баталіон гвардейских гренадер и несколько лучших полков французской арміи. Множество придворных чиновников с мебелью и посудою также отправились из Парижа в Эрфурт. Приказано было парижской театральной дирекціи послать туда лучших актеров, и в числе их знаменитаго Тальму. Иыператор Александр, выехав из Петербурга 2 (14) сентября, провел два дня в Кёнигсберге, где находился Прусскій Король. По переправе через Вислу в Бромберге, Государь был встречен посланным от Наполеона маршалом Ланном, при пальбе стоявшей там французской артиллеріи, и потом сделал смотр кавалерійской дивизии Нансути, проволіаемый восклицаніями Французов: «Vive l'Empereur Alexandre!» К обеду Государь пригласил всех генералов и полковников дивизіи, и за тем, взяв с собою Ланна, ехал с ним вместе до Веймара, куда прибыл

374

шов. 13 (25) сентября, за два дня до времени назначеннаго для съезда, на ізсем пути торжественно встречаемый французскими войсками, расположенными в Пруссіи и Саксоніи, и сопровождаемый конными их конвоями. В числе немногих лиц. состоявших при Государе, были: Великій Князь Константин Павлович, обер-гофмаршал граф Толстой, министр иностранных дел граф Румянцов, генерал-адъютант князь Волконскій, статс-секретари князь Александр Никол. Голицын и Операнскій и французскій посол Коленкур, При Наполеоне, прибывшем в Эрфурт, 15 (21) сентября, в десять часов утра, находилась большая свита, и между прочими: Вертье, Талейран, министр иностранных дел Шамнаньи, Маре; вместе с Императором Французов нріехал русскій посол граф Толстой. Еще накануне прибыл в Эрфурт Король Саксонскій, и туда-же постепенно собрались: Короли Ваварскій и Виртембергскій; брать Наполеона, Король Вестфальскій Іеронил; Великая Княгиня Марія Павловна; брат Короля Прусскаго, принц Вильгельм; наследные принцы Баварскій, Ваденскій и Гессен-Дармштадтскій и многіе из германских владетельных князей. Имнератор Франц, небудучи приглашен на съезд, прислал барона Винцента (⁷⁹).

Наполеон, в самый день прибытія в Эрфурт, приняв на-скоро Короля Саксонскаго, членов Рейнскаго Союза, дипломатов и прочих знач'ных особ, отправился, около часа по полудни, в Андреевской ленте, верхом. р сопровожденіи многочисленная штаба, на встречу Имііе|іатору Александру, выехавшему из Веймара в ленте Почетнаго Легіона. Усмотрев экипаж нашего Государя. Наполеон поскакал во всю прыть, изъявляя тем нетерненіе

3f*> "

скорее видеть высокаго союзника, сошел с коня и обнял вышедшаго из коляски Александра. За тем, Императоры верхом, окруженные множеством зрителей, стекшихся со всей окрестной страны, торжественно въехали в Эрфурт, при пушечной пальбе и колокольном звопе. Наполеон, иредставя нашему Государю всех знатнейших посетителей. проводил его в дом, для него назначенный *), и как хозяин, ежедневно угощал особ, прибывших по его приглашенію. Обеды, вечера, балы, спектакли, прерывались только совещаніями Имиераторов и министров их, облекавших предположенія своих Государей в обычішя дииломатическія формы (⁸⁰).

Наполеон еще до отъезда из Парижа, уступая ходатайству прусскаго правительства, поддержан-' ному настояніями Императора Александра, согласился утвердить конвенцію о выводе французских войск из занимаемых ими прусских крепостей. Остальная сумма прусскаго долга, неуплаченнаго Франціи, была определена в 140 милліон. франков, и Наполеон обязался, одновременно с уплатою сей суммы в полтора года, постепенно очистить крепости: Глогау, Кюсгрин и Штетин. На основаніи особых секретных статей, Прусскій Король должен был содержать не более 42,000 человек войска и выставлять 10,000 человек для содействія Франдіи, во всех войнах веденных ею в Германіи. Эта конвенція была заключена на десять леть (⁸¹).

На счет Восточнаго вопроса, Наполеон оказался менее сговорчивым в Эрфурте, нежели в

*) Эю быль слшлі красшіый и роскошно убранный дом, припадлежавшіп Г. Трибсію.

376

•воз. Тильзите. О полюбовном разделе Европейской Турщи ве было и речи. По всей вероятности, неудачи французскаго оружія в Испаеіи поселили в Наполеоне „желаніе воспользоваться присутствіем столь-же могущественнаго, сколько и прямодушнаго союзника, для доставленія Европе общаго мира, на умеренных условіях» (⁸²). На присоединеніе Дунайских Княжеетв к Россіи Наполеон соглашался, но как-бы не-хотя. Признавая справедливым такое пріобретеніе, как по праву завоеванія, так и в вознагражденіе пожертвованій нами сделанных, он уклонялся от всякаго содействія видам русскаго правительства, говоря, что не может принудить Турок к подобной уступке, и что он должен с ними ладить, чтобы не подвергнуть гибели множества Французов, поселившихся во владеніях Порты. Граф Шампаньи, в разговоре с Румянцовым, сознался, однакоже, что Наполеон не-прочь от прямаго участія в этом деле, и что ему нужно пріобресть полосу земли по берегу АдріаТИческаго моря (qu'il était nécessité à désirer sur les bords de l'Adriatique une lisière de terre) от Австріи, вознаградив сію державу на счет Турціи. Как, при такой сделке, шло дело об уступке важнейшей австрійской гавани — Тріеста, то наш министр всячески старался поставить на вид графу ПІампаньи опасность подобных замыслов, могших взволновать еще не совсем успокоенную Европу, что былобы совершенно противно видам обоих Императоров (⁸³).

Действительно, оба они, ведя в то время войны— Император Александр на Дунае и в Финляндіи, а Наполеон на Пиренейском полуострове, чувствовали необходимость общаго мира, и как заключееіе его преимущественно зависело от Англіи,

377

то Союзные Монархи согласились между собою по- іш. слать к Королю Великобританскому письмо следуюшаго содержанш:

„Государь! Настоящее положеніе Европы побудило нас собраться в Эрфурте. Прежде всего, мы имеем в виду, удовлетворяя желаніям и нуждам общим, неотлагательным примиреніем с Вашим Величеством, изыскать действительнейшее средство к прекращенію бедствій гнетущих все народы. Предмета нашего отзыва — изъявить Вашему Величеству искреннее желаніе мира.

„Продолжительная и кровавая война, свиренствовавшая на материке, кончилась и уже не возобновится. Европа подверглась многим переменам; многія государства рушились. Причиною тому волненіе и бедствія величайших держав, происшедшія от прекращенія морской торговли. Но и впредь могут совершиться еще болынія перемены, противныя пользам Англіи, и потому ея выгоды, столькоже сколько и выгоды прочих народов, требуют мира.

„Мы согласились просить В. В. чтобы Вы, вняв мольбе человечества, заставили замолчать голос страстей, чтобы Вы пожелали примирить все выгоды, обезпечить существованіе всех держав и упрочить благосостояніе Европы" (⁸⁴).

Эта замечательная депеша была отправлена в Лондон, при следующем письме графа Румянцова к Каннингу:

„Посылаю В. П. письмо Императоров Россійскаго и Французскаго к Королю Англійскому. Е. В. Россійскій Император надеется, что Англія оценит по надлежащему искренность и важность этого поступка. Она не припишет слабости того, что есть последствіем искренняго союза двух вели-

_37_8

isos чайших Монархов европейскаго материка, соединившихся на мир и на войну.

„Е. В. поручил мне довести до сведенія В. П. что Он назначил уполномоченных, которые отправятся туда, куда будут посланы уполномоченные Короля Англійскаго и его союзников. Касательно-же основаній негоціаціи, Их Величества готовы принять те, кои были предложены со стороны самой Англіи, именно uti-possidetis (настоящее положеніе обоюдных владеній), либо всякія другія, лишь-бы они были совместны с справедливостью и взаимным равенством, долженствующими господствовать в сношеніях между всеми великими державами" (⁸⁵).

Наполеон полагал, что для успеха переговоров с Англіей надлежало на-время отсрочить окончательное присоединеніе к Россіи Дунайских Княжеств. Но такая предосторожность была совершенно излишня: со стороны Англіи, мы имели положительныя уверенія, что пріобретеніе нами Молдавіи и Валахіи не будет помехою общему миру (⁸⁶).

В ответе графу Румянцову, Каннинг известил его, что Король не мог отвечать на полученное им письмо, не признавая упомянутых в нем титулов, и что сделанныя предложенія будут сообщены Его Величеству Королю Шведскому и правительству испанскому, в полной уверенности, что Его Императорское Величество не одобряет хищеній, стольже неправедных, сколько вредных для законных государей (⁸⁷).

Действительно — Англія имела весьма основательныя причины отрицать притязанія Наполеона на владычество в Испаніи. Законный Монарх сей державы, Король Фердинанд находился в неволе, а народ дружно возстал против чужеземцев,

379

наводішвших страну, под предлогом совокупнаго действія сь Испанцами против Португаліи. Наполеоіі нослал испанскую ' дивизію маркиза де-лаРомана в Данію, намереваясь направить ее против Швеціи, но эти войска, усиев, с помощью Англичан, возвратиться на Пиренейскій полуостров, приняли участіе в священном деле защиты оте-. чества *).

По условіям конвенціи, заключенной в Эрфурте, ЗО-го сентября (12-го октября), Император Александр и Нанолеон обязались: утвердить тильзитскій союзный трактат, и на основаніи его не только не заключать отдельнаго мира, но и не открывать с общим непріятеяем переговоров, иначе, как с общаго согласія (ст. 1-я). Открыть переговоры с Англіею и вести их вместе со взаимнаго согласія (ст. 2-я и 8-я). Основаніем условій предложенных Англіи будет настоящее положеніе владеній обеих сторон (uti possidetis) (ст. 4-я). Непременным условіем мира с Англіею будет признаніе Финляндіи, Молдавіи и Валахіи принадлежащими Россійской Имперіи (ст. 5-я)**), а равно признаніе Іоеифа Наполеона Королем Испаніи и Индіи (ст. 6-я). Е. В. Император Всероссійскій, сохраняя в глубочайшей тайне условіе, определенное 5-ю статьею, откроет переговоры в Константйноіюле, чтобы достигнуть, буде возможно, добро-

*) Подробное сведепіе обь этом событіп иомещено в особом Нрішнкепіи.

**) Вь собственноручных заметках Императора Александра (<•""" l'iojet) на проект конвенціи, статья сія выражена следующим образом: «Е. В. Император Наполеонь согласен, чтобы Император BcepocciйcKiй вполне владел Валахіей, Молдавіей и Бессарабіей, и признает присоединеніе кь Российскоп Импсріи сих областей, а равно Шведской Финляндии (Finlaiulc, dite suédoise).

380

1808. вольной уступки помянутых областей; с своей стороны, Франція отказывается от посредничества. Союзныя Державы примут всевозможныя меры (on employera tous les menagemens possibles), чтобы не нарушить дружеских отношеній между Франціей и Оттоманскою Портою, и чтобы Порта не заключила союза с Англіей (ст. 7-я). В случае отказа Турок в уступке сказанных областей и возобновленія войны, И. Наполеон не примет в ней никакого участія, но еслибы Австрія, или какая другая держава, содействовала Турціи в войне против Россіи, то Е. В. И. Наполеон, на основаніи союзнаго трактата, будет содействовать Россіи (ст. 8-я). Союзныя державы обязались охранять неприкосновенность прочих владеній Порты, отказываясь сами и не позволяя никому предпринимать чтолибо против сей державы, без обоюднаго согласія. Ст. ѴІІІ-я секретных тильзитских условій отменяется (ст. 9-я и 10-я). Если меры, принятия обеими державами для возстановленія мира с Англіей, будут безуспешны, то Их И; В. съедутся снова в теченги года (dans un délai d'un an) *), чтобы условиться на счет совокупных военных действій и принятія мер для веденія их всеми силами и средствами обеих Имперій (ст. 12-я). Союзныя державы, сознавая прямодушіе и постоянство, оказанныя Королем Датским на пользу общую, обязываются доставить ему вознагражденіе за понесенныя им потери и признать все пріобретенія им сделанныя в настоящую войну (ст. 13-я) (⁸⁸). Наполеон, оскорбив, унизив Пруссію, не сомневаясь во враждебном к себе расположеніи Австріи, ведя отчаянную борьбу с Англіей и питая новые

*) Подчеркнутый слова приписаны Имнератором Александром.

381

обширные замыслы, хотел устрашить Европу зрели- іа». щем задушевной дружбы съИмператором Ал ександром и вниманія к нему. Заметив, что Александр невнятно слышал слова, произносимыя на театре актерами, Наполеон приказал в следующій день устроить места ближе к сцене : для этого, в оркестре, для обоих Императоров, поставили на поларшина выше пола двое кресел, а по сторонам и сзади их, в несколько рядов, стулья для почетнеЙШИХ ОСОб: „un parterre de princes", как тогда говорили Французы, кичась величіем своего повелителя. Император Александр, с своей стороны, не щадил изъявленій привязанности к Наполеону. Известно, что на одном из торжественных спектаклей, когда актер произнес слова: „L'amitié d'un grand homme est un bienfait, des dieux" *), Александр, обратясь к сидевшему о-бок с ним Наполеону, пожал ему руку, при громких восклицаніях всех зрителей. Наполеон и вообще Французы всеми способами старались "угождать Александру, не обращая вниманія на прочих венценосных посетителей Эрфурта. Один из французских ефрейторов, толкуя часовому, какія почести надлежало отдавать различным особам, пріезжавшим к Наполеону, сказал: „смотри-же—это ведьлишь Король!" (⁸⁹). Несмотря однакоже на явные знаки обоюдной утонченной вежливости, взаимное охлажденіе Александра и Наполеона не скрылось от свидетелей эрфуртскаго свиданія, да и сами Императоры, в промежуток времени истекшаго с подписанія Тильзитскаго трактата, убедились на опыте, что выгоды их держав были несовместны между собою. Наполеон, желая упрочить свой союз с

*) Дружба великаго человека — дар ниспосланный свыше.

_-³⁸² _

Александром, возъимел мысль достигнуть этой цели родством с нашим царствующим домом. Давно уже он предполагал развестись с Іозефиною и заключить новый брак, который, введя его в семью древних европейских династій, доставил-бы ему наследника огромной Имперіи им основанной. Наслышавшись о высоких качествах Великой Княжны Екатерины Павловны, и не смотря на соперничество с Императором Александром. сочувствуя ему более нежели кому-либо другому из современных Государей, Наполеон поручил ловкому Талейрану разведать, в какой мере можно было надеяться на успех сватовства сестры Россійскаго Монарха. Беседуя довольно часто с Императором Александром, Талейран завел речь о тесном союзе Россіи с Франціей и средствах сделать его неразрывным. Действительнейшим к тому способом—по словам его —было скреиленіе политических связей связью родственною. Александр, в ответ на это предложеніе, изъявил искреннее желаніе породниться с тем, кого считал своим искренним другом. „Но власть моя — сказал он — имеет пределы. Я господствую нераздельно в Имиеріи. но не в делах моего семейства. Вдовствующая Государыня, глубоко уважаемая нами всеми, не мешается в мою политику, но и не одобряет ее. Не трудно былобы мне получить согласіе сестры моей на союз с Наполеоном, но едва-ли можно склонить к тому вдовствующую Императрицу". В таком-же смысле Император Александр объяснился с Наполеоном, обещая ему ходатайствовать в его пользу, но не ручаясь в успехе (⁹⁰). Вообще — нерасположеніе к Наполеону в Россіи тогда господствовало даже в среде лиц окружавших Императора

363

Александра. Обер-гофмаршал граф Толстой, по- ла& лучив из рук Наполеона ленту Почетнаго Легіона. явился в ней к Государю, который, желая, с своей стороны, удостоить наградою близкаго к себе человека, вышел в другую комнату, вынес оттуда Андреевскую ленту и хотел надеть ее на графа Толстаго, но тот, сделав шаг назад, сказал : „может-ли наш Андрей Первозванный быть рядом с орденом Бонапарта?" — „Так проетисьже навсегда с голубою лентою", отвечал Государь, недовольный тем, что окружавщія его лица не разделяли его политических видов, И действительно граф Толстой умер, не получив ордена Св. Андрея, хотя был одним из старших государственных сановников.

В продолженіи переговоров между графом Румянцовым и Шампаньи, Императоры, со всею своею свитою Королей, владетельных князей и знатных особ, отправились в Веймар, на двое суток, 24 и 25 сентября (б и 7 октября). На пути туда, в .эттерсбургском лесу, была устроена большая охота. Александр, до того дня никогда неохотившійся, застрелил оленя. Вечером, у великаго герцога, был пышный обед и бал, на котором собралось все высшее общество Германіи; в числе приглашенных туда были Гёте и Виланд. Наполеон, искавшій славу всех родов и обладавшій в высокой степени сокровищами науки, оставил блистательный круг немецких властителей и. зайдя в угол залы с двумя знаменитыми учеными, долго беседовал с ними о Таците, котораго имя — по словам его — было ему не страшно. Тем не менее однакоже он полагал, что картина, начертанная славным историком, слишком искусственна, и что он иреувеличил бедствія, ко-

384

1808. их был свидетелем. За тем, перейдя к новейшей литературе, Наполеон сравнивал ее с древнею, и говоря, между прочим, о драмах Шекспира, в которых смешаны трагедія с комедіей, ужасное с шуточным, сказал Гёте- „удивляюсь, что с вашим великим умом вы не любите твореній В резком роде" (je suis étonné qu'un grand esprit comme vous n'aime pas les genres tranchés) (⁹¹). Наполеон, за несколько дней пред тем, за обедом у себя в Эрфурте, желая пощеголять, в присутствіи бывшаго лагарпова воспитанника, своими историческими сведеніями, завел спор с принцем-приматом о времени изданія Золотой Буллы, и когда принц-примат, сознавшись в сделанной им ошибке, выразил удивленіе, что Император Французов дал ему урок германской хронологіи, Наполеон сказал, что он очень памятлив на числа.... „И к тому-же — продолжал он—когда я еще был артиллерійским подпоручиком в Валенце*.... Заметя, что многіе из его собеседников переглянулись между собою с невольною улыбкою, Наполеон повторил: „Когда я еще был артиллерійским подпоручиком в Валенце, тогда еще, проводя время в совершенном уединеніи, я перечитал все книги единственной тамошней книжной лавки и пріобрел те историческія познанія, которыя в последствіи принесли мне пользу" (⁹²).

На другой день после обеда в Веймаре, оба Императора, со всеми знатными особами туда прибывшими, отправились на поле Іенскаго сраженія. Там, в павильоне, на высоте Ландграфенберге, где Наполеон провел ночь накануне битвы 1806 года, был приготовлен великолепный завтрак.

385

Потом все отправились на охоту в окрестности іт. Апрльды и к вечеру возвратились в Эрфурт.

В последніе дни эрфуртских совещаній, Императоры условились между собою на счет будущих сношеній. Император Александр, узнав, что Наполеон не был доволен нашим послом графом Толстым, назначил на его место резидентом в Париж князя Александра Борис. Куракина, совоспитанника Павла Петровича, царедворца уклончиваго, осторожнаго и способнаго зорко следигь за изворотами Наполеоновой политики. На первое-же время, для приданія всевозможной деятельности переговорам с Англіей, был послан в Париж сам Румянцов. Наполеон, желая угодить Императору Александру, уменыпил на 20 милл. франков военную контрибуцію, должную Франціи прусским правительством (⁹³).

2 (14) октября, утром, Император Александр и Наполеон. выехав вместе верхом из Эрфурта, отправились по веймарской дороге, остановились в нескольких верстах от города и разстались — навсегда (⁹⁴), Одному суждено было, достигнуть высшей степени земнаго величія, разочароваться в благодарности народов и властителей, спасенных им, и окончить дни на окраине своей Имперіи, в мечтах о тихом, спокойном убежище, о счастливом быте частнаго человека в кругу семьи своей. Другаго ожидали новыя победы, новыя завоеванія и — томительная неволя на безилодной скале среди Океана.

Т. II.

25

ГЛАВА XXII.

Фридрпхсгамскш мир.

(1809 г.)

1808. Не смотря на успехи одержанные русскими войсками над Шведами в зимнюю и летнюю кампаніи 1808 года, граф Буксгевден, человек храбрый, но крайне боявшійся ответственности в случае какой-либо неудачи, неоднократно доноси.і Государю о затруднительности своего положенія и лрачных видах в будущем. Когда-же по прибытии нашей главной квартиры в Гамлекарлеби, в сентябре 1808 года, Клингснор предложил заключить иеремиріе, Буксгевден немедленно согласился на то, хотя с нашей стороны уже все было готово для дальнейшаго настуиленія. На основаніи конвенціи, подписанной в Лохто, 17 го ("29-го) сентября, условлено было, чтобы шведскія войска отступили из окрестностей Гамлекарлеби в Химанго и из Тайволы і; Иденсалі.ми. Граф Бу ксгевден имел в виду, с настуиленіем глубокой осени, дать отдых войсісам и устроить подвоз жизненных припасов, и к тому-же, по его разсчету, мы получали возможность занять без боя крепкую іюзицію при Тайволе и пространство бо-

387

лее ста верст. Главнокомандующій тогда еще не іт. знал, что Сандельс, получив известіе о пораженіи Клингспора при Оровайсе, уже отступил к Иденсальми(¹).

Действія на море, в продолжены лета 1808 года, не имели никаких последствій. В первой (во второй) ноловине іюля, адмирал Хамыков, с 18-ю кораблями и фрегатами, выйдя из Кронштадта, встретил у мыса Гангуда несколько шведских фрегатов и мог истребит их, но упустив удобное к тому время, дал Шведам возможность соединить против него 10 кораблей и 6 фрегатов, к коим в помощь подоспел англійскій контр-адмирал Гуд с двумя кораблями. Тогда Ханыков, исполняя данное ему предписаніе— избегать боя с превосходньга непріятелем, взял курс в укрепленный Валтійскій-порт и там лег на якорь, по корабль „Всеволод», потерпев большія повреждевія в снастях, не успел войти в порт, и будучи атакован, 14-го (26-го) августа, двумя англійскими кораблами, после отчаяннаго с ними боя, был взят на абордаж; впрочем Англичанам неудалось воспользоваться захваченною им добычею: „Всеволод», севшій намель, был ими созжен, а люди состояьшаго на корабле экипажа частью спаслись вплавь, частью были присланы с парламентеров, м обмен на иленных Шведоь (-). Адмирал Ханыков, отданный под военный суд, будучи обвинен в напрасной стоянке у Гангуда. в потере корабля и б допущеніи беспорядка в своей команде, был разл:алован в матросы.

Бездеиствіе русских войск в Финляндіи продолжалось около месяца. Комитета министров, бу-

25*

368

1808. дучи уполномочен заведывать государственными делами, во время поездки Государя в Эрфурт, не одобрил перемирія, потому что выгоды предоставленныя им нам и без того уже находились в наших руках, и что движеніе Тучкова 1-го от Куопіо в тыл графу Клингспору могло побудить Шведов к уступке нашим войскам Улеоборга и всей Финляндіи. На основаніи постановленія Комитета, военный министр граф Аракчеев предписал Буксгевдену немедленно возобновить военныя действія; тогда-же, для поддержанія корпусов Каменскаго и Тучкова, были составлены два резерва: один, генерал-маіора Аникеева, из трех гарнизонных баталіонов, в Ловизе, а другой, графа П. А. Строганова, из двух баталіонов Лейб-гренадерскаго полка, в Вильманстранде (³). Сам Государь подтвердил мненіе комитета министров на счет перемирія, назвав его непростительною ошибкою.

Главная забота нашего правительства состояла в снабженіи войск провіантом и прочими потребностями, которым не могла удовлетворить скудная страна, служившая театром войны. Государь, узнав о затрудненіях, ветреченніах офицерами финляндскаго корпуса в нокуике сукна, приказал купить на счет казны и послать в полки необходимое для полнаго обмундированія всех офицеров количество сукна. Тогда-же повелено изготовить пять тысяч пар солдатских саіюгов и отправить их в Финляндію, для продажи нижним чинам, по той цене, по коей они обойдутся Коммисаріату (⁴). Со стороны Шведов, начальство над главными силами в Финляндіи, вместо графа Клингснора, уеханшаго в Стокгольма, было поручено генералу Клеркеру. Войска, ему вверенныя, усилились тремя

389

тысячами человек прибывпшх из Швеціи, вме- ші сте с коими у Клеркера было около 10.000, а в отряде Сандельса до 4.000 человек. Король мог послать в Финляндію несравненно большія силы, но держал напрасно 14-ти тысячный корпус в Шоніи. для нротиііодействія высадкам со стороны Даніи, которыя и без того были затруднены лребываніем англійскаго флота в Балтійском море. Шведскія войска, и в особенности на;шаченныя для оборони Финляндіи, терпели крайнюю нужду ь жизнепныл гірипасах (⁵).

По прскраіценіи перемирія, Тучков 1-й получил предписаніе атаковать Сандельса в теснинах у Щенсальми, и оирокинув его, идти чрез Пулкилло в тыл Клеркеру, против котораго с фронта в тоже время направился Каменскій (^(і).

15 (27) октября, Тучков атаішвал непріятеля, стоявшаго за киркою Иденсальми, и хотя был отбит, однакоже нанес Шведам большой урон, чтб заставило Сандельса, в ночи с 16-го (28-го) на 17-е (29-е), отступить на значительное пространство. С нашей стороны выбыло из фронта до 700 человек. В начале боя, убитъядрол начальник авангарда генерал-адъютант князь Дол'Ч)руков» Любимец Государя, прекрасной наружности, осы" панный дарами Фортуны, он погиб на 28-м году от рода, произведенный 17-го октября, дна дня после смерти своей, когда известіе о том еще не пришло в Петербург, в генерал-лейтенанты. и тогда-же пожалованный кавалером ордена Св. Александра Неьскаіо.

Каменскій, с своей стороны, выступ ил от Гамлекарлеби, 20 октября (1-го ноября). къХиманго.. Генерал Клеркер занимал там весьма сильную позицію, но получив донесеніе Сандельса о на-

390

1808. ступленіи Русских, приказал ему отойти к Улеоборгу и сам отступил к Сикаіоки. Непріятельскія войска, страдавшія от голода и усталости, были весьма ослаблены заразительными болезнями и побегами, чтб заставило шведских генералов предложить графу Каменскому деремиріе, с обязательством уступить нам Улеоборг и отойти на 60 верст за сей город. После свиданія Каменскаго с генералом Адлеркрейцом, 3 (15) ноября, была заключена, с разрешенія главнокомандующаго, в Олькіоки, 7 (19), конЬенція, по условіям коей положено: 1) шведским войскам, очистив улеоборгскую губернію, отойти за реку Кеми ; 2) из Улеоборга выступить им не позже 17 (29) ноября; 3) оставляемых Шведами больных, магазины, и проч. считать военною добычею. При занятіи нашими войсками Улеоборга захвачены: 18 пушек, небольшой магазин с провіантом и до 2,000 ружей; больных Шведов оставлено в госпиталях до 1,200 {?). В ночи с 29-го на 30-е октября (на 11-е ноября), предпріимчивый Сандельс неожиданно атаковал авангард Тучкова, послав ему в тыл чрез леса партизанов Мальма и Дункера, но Ревельскій пехотный полк и Л. Гв. егерскій баталіон отразили непріятеля и захватили в плен 90 человек. в числе коих бьтл маіор Мальм(^ь). За довершеніе занятія Фивляндіи, граф КаменскіЁ получил орден Св. Георгія 2-й степени, а генерал Тучков 1-й Св. Александра Невскаго.

Каменскій, оставляя по болезни вверенныи ему корпус, имел право сказать: „мы завоевали Финляндію," но Император Александр был недоволен действіями графа Буксгевдена и поставил ему на вид, что „защищавшія Финляндію войска, не смотря на великое превосходство наших сил, все

391

еще существовали, сохранили составь свой, и по isoa тому нельзя было считать войну конченною." Несогласія между военным министром и главнокомандующим финляндскою арміей дошли до того, что

одному из них надлежало удалиться.....(⁹). В

начале декабря, Буксгевден получил просимое им в октябре увольненіе от начальства финляндскою арміей; на его место, по словам Вигеля — „был назначен русскій генерал из немцев," Кнорринг. Говорили, будтобы он, находясь еще при Императрице Екатерине в арміи действовавшей против Шведов, изучил Финляндію. Другіе приписывали ему глубокія сведенія в военных науках. На деле оказалось, что он не был силен ни в теоріи, ни в практике.

Во второй половине декабря 1808 года (в начале 1809 года) Король и Королева Прусскіе посетили Петербург.

Король Фридрих-Вильгельм, котораго столица, крепости и все главные города тогда были заняты французскими войсками, до окончательной уплаты Иаполеону огромной военной контриб^цш, жил с семейством своим сперва в частном доме неболынаго города Мемеля, на самой границе Пруссіи с Россіей, а потом переехал в Кенигсберг. Для облегченія тяжкаго бремени, лежавшаго на его подданных, Король приказал переделать в монету все столовое серебро. Королевское семейство терпело крайнюю нужду: когда принцеесеШарлотте (в последствіи —Императрица Александра Феодоровна) понадобилось сшить новое платье, Король мог уделить на это не более пяти талеров. Даже воспитаніе диеиадцати-летняго принца, наследника

392

1808. престола, и девяти-летней принцессы превосходило средства Августейшей четы, и по тому сама Королева Луиза занималась с своею дочерью, образуя ум и сердце ея чтеніем лучших писателей. „Наши дети —наши сокровища" — писала она отцу своему, напоминая слова матери Гракхов (^Іи).

Император Александра на соізещаніи в Эрфурте, был усердным защитником Пруссіи; его домогательства открыли Королю Фридриху-Вильгельму путь в Верлин. Но, еще прежде возвраіценія туда. Король и Королева пожелали посетить своего царственнаго друга. В декабре 1808 года, наша северная столица огласилась вестью, возбудившею участіе всех, от вельможи до меіцанина. Ожидали дорогих гостей, говорили о Короле, как о человеке подававшем примеръвсех добродетелей Монарха и гражданина, пораженном неслыханными бедствіями, но не отчаявшемся в сііасеніи отечества. Еще более славили Королеву, блиставшую и красотою, и возвышенностью чувств, и двойным величіем сана и злополучія. Любовь и преданность Русских к несчастной Луизе поддерживались общею ненавистью к Наполеону, излившему всю злобу свою на Пруссію.

В день Рождества, вечером, Августейшая чета, в сопровождения принцев своего дома, прибыла в Стрельну. На следующее утро, 26-го декабря (7-го генваря 1809 г.) Король и Королева въехали в столицу, встреченные с великими почестями. Погода, постоянно суровая, как нарочно, смягчилась, и стужа не превосходила десяти градусов. Не доезжая Петергофской заставы, откуда до зимняго дворца по обе стороны в улицах стояла гвардія, Королева остановилась на даче Бергина, чтобы переодеться и сесть в приготовленную для

393

ней вызолоченную карету. У самой заставы встре- тт. тил высоких гостей Император Александр, в сопровождены Великаго Князя Константина Павловича, множества генералов и посланников иностранных дворов. Здесь. Король, сев на коня, ехал вместе с Государем и всею -его блестящею свитою, предшествуемый дивизіоном богатырей—Кавалергардов, при громе орудій и торжественном звоне колоколов, до Зимняго дворца, где ожидал его другой дивизіон Каналергардскаго полка. Несметное множество, народа следило с участіем за блистательным поездом. Все, состоявшіенаслужбе, были в парадных мундирах; всякой бедняк явился в праздничном платье, и только лишь один человек, в сюртуке и штатской шинельке, в круглой шляпе, верхом, разъезжал по улицам между полками, как-бы глумясь над общим торжеством: это был французскій посол Коленкур. Народ узнал агента ненавистной тогда русским державы и верно закидал-бы его каменьями, еслибы не знал благосклонных к нему отношеній Императора Александра ( ' ')•

Начались безконечныя празднества, коих поводом, кроме пріезда Королевы Луизы, было обрученіе Великой Княжны Екатерины Павловны с принцем Георгіем Ольденбургским, совершенное 1 (13) генваря 1809 года*). Согласно воле Императора, и в этот день, как и 26-го декабря, в казенных и частных домах, везде горели одни вензелевыя имена Короля и Королевы Прусских. Коленкур не упустил однакоже случая изъявить к ним презреніе, выставя на доме своем только лишь вензель Августейшей невесты, огромное Ж.

*) Торжество брака Высокой четы было 18-го апреля ст. ст. 1809 г.

394

1809. В тот-же вечер, на придворном балу, он домогался, в качестве французскаго герцога, танцовать в одной кадрили с прусскими принцами Вильгельмом и Августом, и когда ему отказали в том, сел играть в карты со вдовствующею Императрицею, уверяя, будтобы ушиб ногу (¹²).

Пребываніе Королевской фамиліи в Петербурге продолжалось около месяца, именно до 19 (31) генваря.

Как покореніе Финляндіи не заставило Короля Густава искать мира, то Император Александр, при назначеніи главнокомандующим графа Кнорринга, повелел ему немедленно перенести театр войны на берега Швеціи. Зима представляла к тому удобство, и напротив того, с наступленіем весны, вскрытіе вод могло способствовать Шведам снова предпринять высадки в Финляндію ивместес Англичанами господствовать на море. Государь хотел, чтобы войска двинулись одновременно по трем направленіям: из Або на Аландскіе острова, из Вазы к Умео и из Улеоборга чрез Торнео. По соединеніи Улеоборгскаго и Вазаскаго корпусов в Умео и по занятіи Аландских островов Абоским корпусом, прсдпологалось всей арміи устремиться к Стокгольму. Для этой экспедиціи назначено было собрать до 35.000 человек с 62-мя орудіями (^L:l).Генерал Кнорринг, встретив множество затрудненій при сборе войск на указанных пунктах и при істройстве их провіаытской части, не трогался с места. Время проходило; миновали декабрь, генварь и половина февраля. Наконец, Государь, недовольный бездейстніем главнокомандуюіцаго. послал в Финляндію военнаго министра і'рафа Аракчеева, с неііременным повеленіем —

_395__

перейти через Ботническій залив. 20-го февраля ш. (4~го марта) Аракчеев прибыл в Або. Главнокомандующій изложил ему свое мненіе о затрудненіях похода на шведскіе берега; корпусные командиры, за исключеніем князя Багратіона, разделяли убежденіе генерала Кнорринга; но граф Аракчеев, разсеяв их опасенія. приготовил все нужное для зимней эскпедиціи и приступил к ея исполненію*

В это самое время последовала в Швеціи неожиданная перемена' правительства. Война, заставлявшая содержать две арміи, одну на границах Финляндіи и другую в Шоніи, повлекла за собою такія издержки, что англійскія субсидіи не могли удовлетворить их. Король Густав был принужден прибегнуть к новым выпускам ассигнаций и к чрезвычайному налогу в 5 милліонов риксдалеров (10 милл. рубл. сер.). Неудовольствіе сделалось общим; все считали устраненіе Густава от престола единственным исходом бедствій обрушившихся на страну; с этою целью образовался обширный заговор, если можно назвать заговором явное участіе множества лиц в замысле всем известном. Совершенно преданный Королю, генерал Толль подал ему записку, в которой умолял его отказаться от престола в пользу своего сына. Густав, прочитав эту бумагу, приказал ему отправиться к войскам, в Шонію; на пути туда, Толль опрокинулся с экинажем и опасно ушибся. „Ежели я умру —сказал он своему племяннику — то знай, что и я, и Шельдебранд, умоляли Короля сложить с себя власть, для спасенія страны" (^u).

В начале марта н. ст. генерал Адлерспарр, с войсками стоявшими в Карльштадте, выступил к Стокгольму. Движеніе нескольких тысяч человек к столице не могло остаться в неизвестности.

396

1809. Барон Стедингк донес о том Королю, который приказал арестовать главных заговорщиков, но потом, по совету полковника Лагербринга, отменил это распоряженіе и решился уехать в Шонію и увести туда-же войска, находившаяся в столице. Иѵіея нужду в деньгах, Король потребовал довольно значительный суммы у англійскаго резидента и в банке. и даже хотел взять насильно и.гь банка два милліона риксда.іеров. Но в это время Стокгольм уже бы.і во "власти корпуса прибьшшаго и;. Карльштадта. ІІолковник Адлеркрейц, один из всех шиедских начальников действовавшій с успехом в фи н ли н деку к» войну, и но толу сделаишіися геросм Швеціи, арестовал Короля, 1-10 (1о-і'о) марта. Регенччш ировозглашен бьіл дядя Густава ІѴ-го, герцоі- Карл Зюдерманландскій. Сам Густав и семейство его, с уваженіен доляіныл их сану и несчастію. были отвезены в ве.іиколепный дроттипгольмскій дворец, на одном ил островов Мелярскаго о;$е|>а (Mâinr)*). Первою потребностью страны было зак.іюченіе мира. Опасность, угрожавшая Швеціи. была очевидна. Русскія войска, покорин Финляндію, уже готовились идти к шведской столице.

Движеніе pjcckhx-ь войск от Або на Аландскіе острова представляло чре.звычайныя опасности: при малейшей оттепели и южном ветре, на широких проливах разделяющих острова, лед покрывается водою; все деревни на ближайших к финскому берегу островах были вызжены Шведами, и по тому, несмотря на жестокую стужу, нашим войскам приходилось располагаться на биваках; аландскіе жители, принимавшіе участіе в нападе-

*) См. особ. Брилож. к сей главе.

___397___

ніи на полковвика Вуича, страшась нашего мщевія, •«». готовы были, с содействіем шведских войск, обороняться до последней крайности. Последнее обстоятельство заставило усилить назначенный в экспедицію корпус князя Багратіона до 15,000 человек съ22-мя орудіями (¹⁵). Войска были снабжены полушубками и теплою обувью.

Со стороны Шведов, находилось на Аландских островах 12 баталіонов, в числе до 5,000 человек пехоты с небольшою частью конницы, и до 4,000 вооруженных жителей, под общим начальством генерала Дёбельна (¹⁶).

26-го февраля (10-го марта), корпус князя Багратіона выступил из окрестностей Або на сборное место, остров Кумлинг; множество саней, с съестными припасами, водкою и дровами, тянулись в след за войсками по ледяной пустыне, кое-где усеянной гранитными глыбами. По прибытіи на Кумлинг, 1 (13) марта, войска там расположились на биваках; мужичья изба в лесу, уцелевшая от общаго пожара, послужила для помещенія главной квартиры князя Багратіона, а изгороды и ветреная мельница были разобраны на дрова. Дальнейшее наступленіе назначено исполнить пятью колоннами (¹⁷), с тою целью, чтобы, пользуясь превосходством в силах нашего корпуса, занимать непріятеля с фронта, между тем, как другія войска должны были обойти его с тыла,, и отрезать ему отступленіе. В ночи с 2-го (14-го) на 3-е (15-е) марта, прибыли на Кумлинг граф Аракчеев, генералы Кнорринг и Сухтелен и бывшій наш резидент. в Стокгольме Алопеус, снабженный полномочьем, на случай, еслибы Шведы оказали расположеніе к миру. На следуюіпій день, когда уже все было готово к дальнейшему походу, пріехал шведскій

398

1808. полковник Лагербринг, с порученіем от командовавшаго войсками на Аландских островах, генерала Дебельна, который, извещая о перемене правительства в Швеціи, долженствовавшей, по его мненію, повлечь за собою заключеніе мира, просил остановить наступление наших войск. 4 (16) марта, прибыл в нашу главную квартиру сам Дёбельн и предложил, от имени герцога Зюдерманландскаго, открыть переговоры о мире, а, в ожиданіи того, заключить перемиріе и прекратить военныя действія. Генерал Дёбельн, вместе с тем, изъявил согласіе на передачу русским войскам Аландских островов и на выступленіе оттуда Шведов к Стокгольму. Граф Кнорринг готов был принять эти условія, но Аракчеев потребовал сдачи всего непріятельскаго отряда военно-пленным, и по отказе в том Дёбельна, приказал настойчиво преследовать Шведов. Войска князя Багратіона настигли непріятельскій арріергард, отрезали баталіон шведской гвардіи, и заняв силою острова, захватили более двух тысяч пленных, до сорока орудій, 10,000 новых англійских ружей, множество судов и бильшіе магазины. По достиженіи, 6 (18), острова Сигнальшера, положено было выслать к шведскому берегу авангард, как для исштанія — может-ли лед на проливе Аландсгафе выдержать тяжесть артиллеріи, так и для разведанія о силах и расположеніи непріятеля.

йсаолненіе этого отважнаго предпріятія было поручено Кульневу, с 230-ю казаками и 170-ю гусарами Гродненскаго полка (¹⁸).

Генерал-маіор Кульнев, котораго имя в Россіи сделалось народным, получил образованіе в Сухопутном (в последствіи—1-м) кадетском корпусе, в самую блистательную эпоху этого военнаго

399

училища, когда директором его был Бецкій. По- ізоэ знанія Кульнева в Исторіи, особенно в Россійской и Римской, были замечательны для гусара, проведшаго жизнь на коне и гораздо более знакомаго с саблею, нежели с книгами: не раз случалось ему, уже старому служивому, приводить в пример своим офицерам подвиги русских и римских героев, излагая событія в хронологическом порядке и выводя из них своеобразныя заключенія, исполневныя здраваго смысла. Служа под начальством Суворова в Польше, и, подобно всем русским военным, платя ему дань удивленія, Кульнев напоминал нашего великаго полководца — и слогом приказов и донесеній своих, и быстрыми усиленными переходами отрядов ему вверяемых, и даже некоторыми странностями в образе жизни. Но откровенный, уживчивый характер Кульнева не имел ничего общаго с хитрым, нередко язвительным, и всегда своенравным характером Рымникскаго героя. Из скуднаго маіорскаго жалованья, Кульнев постоянно уделял треть на содержаніе дряхлой своей матери, жившей в городке Люцине; дрігая треть шла на одежду, конскою сбр^ю. содержаніе верховых лошадей, а остальная на пишу, состоявшею из щей, гречневой каши и ветчины — любимаго б.іюда его. Всего этого готовилось вдоволь на несколько человек. „Милости просим — говаривал он г^стым басом своим тонарищам — ми.юсти просим, только каждаго гостя с своим щибором; у меня всего один». За столом у него, в противность тогдашнему обычаю, ничего не подавали, кроме воды или квасу; чарка водки перед обедом, иногда для лакомства рюмка наливки; вечером стакан чаю с ромом: в том состояло все угощеніе. С небольшими средствами,

400

iso9. y него было все в- изобиліи, благодаря его способности к домашнему хозяйству: он сам заготовлял наливки, закуски, и был отличный мастер маринировать рыбу, грибы и проч. чтб делал не только в мирное время, но и в походах. „Голь на выдумки хитра—говорил он гостям своим.— Живу по дон-кишотски; ни кола, ни двора; подчую вас собственною стряпнёю, чем Бог послал». Русскую поговорку: „бедность не порок» он выражал по своему: „горжусь бедностью". И действительно—было чем гордиться! В Финляндскую кампанію, после Куортанской победы, будучи представлен за отличіе в генерал-маіоры, и получа в тоже время известіе о крайности, в коей находилась мать его, Кульнев просил Каменскаго заменить в представленіи назначенный ему чин пятью тысячами рублей, и получив эту сумму, отослал ее своей матери. В турецкую войну, будучи пожалован арендою в тысячу рублей, на двенадцать лет. Кульнев передал право на эту награду родной племяннице, крестнице своей. Пленные непріятели находили в нем заступника и утешителя. Жители страны, в коей воевал он, не подвергались от солдат его ни разоренію, ни оскорбленіям. Молва о великодушіи Кульнева была так распространена, что когда, по завоеваніи нашими войсками Финляндіи, он пріехал в Або и явился на бал у князя Багратіона, все бывшіе там Абоскіе граждане встали с своих мест, либо оставили танцы, и окружив его, изъявили ему общую признательность за сохраненіе в крае, где довелось ему действовать, спокойствія и имущества жителей. И этот муж добра, этот друг человечества, принимавшій участіе в страданіи каждаго существа, был ненасытим зрелищем ужасов

войны, дышал одною войною. „Люблю матушку кю Россію за то, что у нас всегда в каком нибудь углу дерутся", говаривал Кульнев. Сама природа— казалось — предназначила его быть воином. Высокаго роста (2-х аршин и 10-ти вершков), сухощавый, но широкоплечіи и здороваго сложенія, лицем мужественный, с длинными усами и огромными бакенбардами: таков был Кульнев. Одежда его — ментик, или доломан, смотря по времени года, в походах, была сшита из солдатскаго сукна, с гарусными -шнурками и с оловянными пуговицами, a вместо форменной фуражки, часто носил он финскій колпак, либо ермолку.

В 1805-м году, Кульнев, уже на сорок втором году жизни и прослужив целые десять лет в маіорском чине, потеряв надежду на повышеніе, хотел выйти в отставку. „Признаюсь тебе — писал он своему родному брату, что сія война остается последним моим поприщем. Я не упущу случая и буду служить в ней как верньтй сьтн отечества. После удалюсь в общее наше Болдыреве *). Мне скучно стало не видать перемены в службе моей. Впрочем, la guerre a ses faveurs, ainsi que ses disgrâces; надо во всем полагаться на волю Божію".....(¹⁹).

Война 1807 года и финляндскій поход изменили положеніе Кульнева. В 1809 году, ему, уже генерал-маіору и кавалеру Св. Георгія 3-го класса, предстояла честь вести передовой отряд Абоскаго корпуса на берега Швеціи. Готовясь на смелый подвиг, он отдал, в ночь на 7-е (19-е) марта, следующій приказ: „Бог с нами! Я пред вами,

*) Родовая деревушка Кульневых, калужской губернія, козельскаго уезда.

т. п. 26

402

1809. князь Багратіон за вами. В полночь, в два часа, собраться у мельницы. Поход до ніведских берегов венчает все труды ваши. Сіи волны—истинная награда, честь и слава безсмертная! Иметь с собою по две чарки водки на человека, кусок мяса и хлеба, и по два гарнца овса. Море не страшно кто уповает на Бога. Отдыхайте, товарищи!"

В два часа по полуночи, отряд выступил с Сигналыпера. Свежій след Шведов, брошенныя ими тяжести и обломки оружія указывали путь чрез Аландсгаф русским войскам, весело шедшим с песнями по окованным льдами морским безднам. После восьми-часоваго перехода, завидя берег, наши воины огласили окрестность грозным для врагов Россіи криком: ура! Стоявшій на льду, небольшой отряд шведской пехоты, встреченный гусарами и атакованный в тыл казаками, был отброшен к берегу, с потерею 80-ти человек пленными. За тем, Кульнев послал против засевшаго за камнями и деревьями непріятеля спешенных Уральских казаков, которые, выбив Шведов из рощи, опрокинули их к большой стокгольмской дороге. Тогда-же два эскадрона гусар вытянулись в линію, a третій, спешась, построился в колонны с разомкнутыми рядами: таким образом, Кульнев, увелича свой слабый отряд в глазах непріятеля, (чему способствовала неровная местность, представлявшая возможность выказать небольшія части войск за головы колонн), открыл переговоры с Шведами и заставил их уступить нам местечко Гриссельгам. Став твердо на шведской земле, Кульнев донес князю Багратіону: „Благодареніе Богу, честь и слава россійскаго воинства на берегах Швеціи. Я с войском в Гриссельгаме воспеваю: Тебе Бога хвалим!"

403

Как только, по сигналу гриссельгамскаго теле- •«». графа, пришло известіе в Стокгольм о появленіи Русских в ста верстах от столицы, то распространилась общая тревога. По стокгольмской дороге уходили жители страны, спасая свое лучшее имущество» На следующее утро подошли к Гриссельгаму три шведских полка. Но безстрашный Кульнев оставался там весь день, и донося князю Багратіону об одержанном успехе, писал ему: „На море мне дорога открыта, и я остаюсь здесь до полученія ваших повеленій".

Барклай де-Толли, с Вазаским отрядом, также перешел на шведскій берег. ПЬлучив от графа Аракчеева строжайшее предписаніе немедленно идти от Вазы к Умео, и опасаясь вскрытія вод Кваркенскаго пролива, Барклай не выждал сбора всех вверенных ему войск и решился выступить с теми, которыя были у него под рукою, в числе около 8,500 человек с 8-ю орудіями (²⁰), приказав прочим, по прибытіи в Вазу, также идти в Умео. Переход через Кваркен короче, нежели разстояніе от Або до Аландских островов, но представлял еще болыпія затрудненія и опасности. Пространство между Вазою и Умео, шириною около ста верст, усеяно мелкими островами, состоящими большею частью из необитаемых скал. Плаваніе там судов, по множеству отмелей, опасно; а зимою хотя пролив и замерзает, однакоже переход по льду ненадежен: широкія полыньи и трещины льда, занесенныя снегом, подвергают путника неминуемой гибели. Нередко внезапныя бури взламывают лед и уносят его в море. Решась выступить на-легке, чтобы совершить переход со всевозможною быстротою, Барклай не взял с собою никакого обоза, кроме патронных ящиков на

26*

404

иод. дровнях, в кои, на всякій случай,, были уложены и колеса, и одноконных саней для своза раненых. Сухари на десять дней и фураж на 4 дня также следовали за войсками на дровнях (²¹). Войска, собравшись на необитаемом острове Вальсгорне, оставались там весь день, 7 (19) марта, в ожиданіи проводников, подвод и жизненных припасов, а потом, выступив 8 (20), принуждены были пробираться между огромными льдинами, незадолго пред тем взломанными бурею и нагроможденными, подобно утесам. Безпрестанно приходилось— то взлезать на льдяныя громады, то обходить их, то идти, выбиваясь из сил, по глубокому снегу. К счастью, мороз не превышал 15-ти градусов и не было сильнаго ветра; иначе — весь отряд, занесенный вьюгою, мог быть поглощен волнами взломаннаго пролива. Вечером, войска, пройдя в 12 часов около сорока верст, расположились под голым небом на необитаемом острове Гаддене.

Дав несколько часов отдыха войскам, Барклай, с частью отряда (²²), выступил в полночь прямо к Умео; другая-же часть, под начальством полковника Филисова (²³), была направлена чрез остров Гольмен, к северу от Умео. По прибыли, еще до разсвета, 9 (21), к устью реки Умео, войска Барклая стали на биваках, употребив для разведенія костров два купеческих корабля, стоявшіе во льду, у берега. В донесеніи главнокомандующему, Барклай писал: „Понесенные труды в сем переходе единственно Русскому преодолеть можно". Отряд Филисова, опрокинув непріятеля, занимавшаго Гольмен, к вечеру достиг селенія Тефтео, на шведском материке, в 15-ти верстах от Умео. Командовавшій в городе, генерал граф Кронштедт, успев собрать не более тысячи че-

_405___

ловек, открыл с Барклаем переговоры, след- іа». ствіем коих было заключеніе конвенціи 10 (22) марта. Шведы обязались очистить Умео и всю Вестроботнію до реки Эре, оставя Русским все магазины; в случае-же возобновленія действій, Барклай и Кронштедт обязаны были предварить о том друг друга за 24 часа(²⁴).

В тот-же день, Барклай торжественно вступил в Умео, где найдены большіе склады, 4 орудія и до трех тысяч ружей. Отряд Филисова, высланный по дороге к Торнео, отбил у Шведов множество жизненных и боевых запасов и 2 орудія. 11 (23) марта, пришел из Вазы в Умео Навагинскій полк; Барклай ожидал прибытія остальных трех, но на следующій день получил от графа Кронштедта известіе о заключенном на Аланде перемиріи и повеленіе генерала Кнорринга немедленно возвратиться в Вазу.

7 (19) марта, когда Кульнев уже стоял в Гриссельгаме, пріехал к Кноррингу полковник Лагербринг. с письмом от генерала Дёбельна, в котором он извещал нашего главнокомандующаго об искреннем желаніи герцога Зюдерманландскаго заключить мир, с тем только, чтобы русскія войска не переходили на берега Швеціи, и испрашивал согласіе на пріезд в нашу главную квартиру генерал - адъютанта графа Левенгельма, чтобы назначить место для переговоров. Граф Кнорринг, с согласія Аракчеева, отвечал, что граф Левенгельм будет принят с удовольствіем, и немедленно послал Кульневу и Барклаю де-Толли предписанія возвратиться — первому на Аланд, а второму в Вазу. Причины, побудившія к тому наших генералов, были: во 1-х, чтобы пребываніем русских отрядов на шведских бе-

406

мол регах не раздражить Шведов (!) и во 2-х, из опасенія, чтобы подувшій тогда южный ветер не взломал лед и не отрезал войск перешедших через залиіз (²⁵).

Генерал Кульнев, получив посланное ему из главной квартиры предписаніе, возвратился наАландскіе острова. Граф Кнорринг полагал, что шведское правительство поспешит заключить мир с Россіею; но прибывшій из Стокгольма полковник Лагербринг объявил ему, что герцог Зюдерманландскій хотя и весьма желает прекращенія войны, однакоже неиначе откроет переговоры, как для заключенія общаго мира. Наши генералы были смущены этим известіем, но тем не менее согласились отменить вторженіе в Швецію, с условіем, чтобы иШведы, с своей стороны, не предпринимали враждебных действій против русских войск в Финляндіи и на Аландских островах (²⁶): таким образом победители добровольно поставили себя наравне с побежденными. 8 (20) марта, Кнорринг, оставя на Аланде генерал-маіора Книпера, с 2-м егерским полком и 20-ю казаками, выступил обратно в поход и 13 (25) благополучно пришел в Або.

Барклай де-Толли, получив предписаніе возвратиться в Финляндію, пробыл в Умео еще три дня, как для отдыха своих войск, так и для того, чтобы не дать обратному походу вид отступленія. В продолженіи стоянки в Умео, русскія войска, соблюдая порядок и дисциплину, заслужили благодарность жителей и заставили их благословлять имя Русскаго Монарха (²⁷). При выступленіи из Умео, Барклай оставил в целости все захваченные там магазины, донеся Кноррингу: „Увезти с собою взятую добычу, походило-бы един-

407

ственно на корыстолюбіе, а истребить и привесть іа». в негодносгь все доставшіяся нам вещи, не былобы знаком миролюбія с нашей стороны". Войска наши возвратились в Вазу 18 (30) марта.

Действія графа Шувалова на севере были весьма удачны. Там, со стороны Шведов, под начальством Гриппенберга, стояли небольшими частями, на пространстве между Торнео и Питео, несколько тысяч человек большею частью финских войск, в самом жалком положеніи, едва прикрытые лохмотьями, почти без обуви, не получая жалованья уже пять месяцев. В начале (в половине) марта, Шувалов собрав на реке Кеми до 4,000 человек, известил Гриппенберга о прекращеніи перемирія. Непріятели, оставя небольшой авангард у Торнео, стали собираться в 70-ти верстах позади, в Каликсе. Не смотря на жестокую стужу, доходившую до 30-ти градусов, войска Шувалова быстро подошли к Торнео и настойчиво преследовали отступавших Шведов, а между тем Шувалов послал полковника Ансельма де-Жибори к генералу Гриппенбергу, с известіем о прибытіи в Умео корпуса Барклая де-Толли и с предложеніем сдаться. Гриппенберг, за несколько часов до того, пол учи в от графа Кронштедта сведеніе о занятіи Русскими Умео, собрал военный совет, который решил вступить в переговоры, для избежанія бедствій угрожавших и без того уже разстроенному шведскому корпусу: следствіем того было заключеніе, в тот-же день, 13 (25) марта, конвенціи, по условіям коей все войска генерала Гриппенберга положили оружіе; финским войскам разрешено возвратиться в Финляндію, обязавшись не служить до окончанія войны, а Шведам — разойтись по домам, присягнув, что они,

408

1809. во все время войны, не станут служить ни против Россіи, ни против союзников ея. Пушки и ручное оружіе шведскаго корпуса положено сдать назначенному графом Шуваловым коммисару; имущество-же и обоз, как финских, так и шведских войск, оставлено при них; все шведскіе магазины с провіантом и военными запасами, по дороге от Каликса до Умео, условлено передать русскому коммисару. Число войск, положивших оружіе у Каликса, вместе с нестроевыми и больными, вообще простиралось до 7,000 человек; при отряде находилось 22 орудія и 12 знамен (²⁸).

Каликская капитуляція, которой, без всякаго сомненія, много содействовало занятіе Умео Барклаем де-Толли, оказала вліяніе на-ход войны, лишив Швецію значительнаго корпуса; в особенности-же это событіе было важно по тому, что оно почти совершенно прекратило участіе в войне превосходных финских войск и окончательно расторгло связь Финляндіи с ІПвеціей (²⁹).

Известіе о сдаче корпуса Гриппенберга произвело в Стокгольме смущеніе и неудовольствіе. Обвиняли Гриппенберга и начальника штаба его, полковника Пальмфельда, в малодушіи и измепе. Граф Вреде, наиболее против них возстававшій, был назначен главнокомандующим, на место Клеркера.

Император Александр, желая пріобрести привязанность жителей ново-присоединенной к его владеніям Финляндіи, даровал им значительный льготы и преимущества: узаконенія края были сохранены; таможни на прежней финской границе сняты; отменены таможенные и акцизные сборы с сельских произведеній, привозимых в города на

409

продажу; наконец — жители освобождены от чрез- ^1809і вычайной подати, взимавшейся на уплату шведскаго государственнаго долга. Такія льготы, при всеобщем неудовольствіи на безпечность Короля Густава IY о защите и благосостояніи страны, расположили большинство Финнов в пользу русскаго правительства. Победа при Оровайсе и Олькіокиская конвенція упрочили завоеваніе Финляндіи. С того времени возникла мысль — созвать сейм государственных чинов сей страны, для разсеянія сомненій тех из ея жителей, которые все еще считали возможным возвращеніе под власть Швеціи. С этою целью последовало, 20-го генваря (1-го февраля), Высочайшее иовеленіе о созваніи народных представителей Финляндіи в городе Борго (³⁰).

13 (25) марта, в тот самый день, когда войска князя Багратіона возвратились в Або, Император Александр отправился, для присутствія на сейме, из Петербурга в Финляндію: в его свите находились, кроме пользовавшагося в то время полным его дОверіем, статс-секретаря Сперанскаго, министр иностранных дел граф Румянцов, обер-гофмаршал граф Толстой, тайный советник князь Александр Николаевич Голицын, генерал-адъютанты Уваров и князь Гагарин, флигель-адъютанты Альбедиль и Аракчеевъ*), и лейб-медик Вилье. 15-го (27-го), Государь, подъезжая к Борго, перед заставою сел верхом и торжественно вступил в город. У тріумфальных ворот, на сей случай построенных, его ожидал генерал-губернатор Финляндіи, барон (в последствіи — граф) Спренгпортен, со всеми чиновниками; многочисленныя толпы народа наполняли

*) Родной брат графа Алексея Андреевича.

410

1809. все улицы. Император Александр, при колокольбом звоне и пушечном громе, между рядами войск, построенных по обе стороны пути его, отправился к назначенному для него дому, где у крыльца стояли депутаты сейма, которые и были приглашены к Императорскому столу. В тот-же день, был обнародован манифеет, подтверждавшій все права, коими дотоле, по конституціи, пользовались жители Финляндіи (^ЗІ). На следующій день, 16-го (28-го) марта, Государь, по выслушаніи в Соборе литургіи, шествовал в залу собранія сейма и открыл совещанія его следующею речью на французском языке, там-же переведенною на шведскій язык бароном Спренгпортеном (³²):

„Par les.décrets de la Providence, appelle à gouverner un peuple bon et loyal, j'ai désiré voir ses représentans réunis autour de moi.

„J'ai désiré Vous voir pour vous donner une nouvelle preuve de mes intentions pour le bien de votre patrie. J'ai promis de maintenir votre constitution, vos loix fondamentales ; votre réunion ici vous garantit ma

promesse.

„Cette réunion fera époque dans votre existence politique; elle est destinée à affermir les noeuds qui vous attachent au nouvel ordre des choses, à compléter les droits que le sort de la guerre m'a déférés -par des droits plus chers à mon coeur, plus conformes à mes principes, ceux que donnent les sentiments de l'amour et de l'affection.

„Je vous ferai connaître mes dispositions sur les objets de votre assemblée. Vous y reconnaîtrez facilement l'esprit qui me les a inspirés.

„Que l'amour de la Patrie, l'amour de l'ordre et une harmonie inaltérable dans vos vues, soient l'ame de vos délibérations, et la bénédiction du Ciel viendra

411

descendre sur vous pour diriger, pour éclairer vos шэ. travaux".

(Призванный Промыслом управлять добрым, честным народон, Я пожелал соединить вокруг Себя его представителей.

Я пожелал вас видеть за тем, чтобы дать вам новое доказательство Моих намереній, клонящихся ко благу вашего отечества. Я обещал сохранить ненарушимо вашу конституцію, ваши основные законы. Ваше собраніе служит залогом Моего обещанія.

Это собраніе послужит основою вашему политическому существованію; оно утвердить вашу связь с новым положеніем дел, оно утвердит права, данныя Мне судьбою войны, правами более близкими моему сердцу, более сообразными с моими правилами, правами, которыя дают чувства любви и привязанности.

Я сообщу вам Мои распоряженія на счет предметов вашего собранія. Вам легко будет узнать в них дух руководившій Меня.

Да будут любовь к Отечеству, уваженіе к законам и ненарушимое еогласіе в ваших видах душею ваших совещаній, и благословеніе Божіе снизойдет на вас, чтобы направить и просветить труды ваши).

За тем барон Тандефельт, в качестве канцлера юстиціи Великаго Княжества, прочел, на шведском языке, предложенія о четырех вопросах, по которым Государь желал иметь мненія Государственных чинов. Эти вопросы имели предметом: 1) удобнейшее и справедливейшее распредеденіе повинностей на содержаніе войска; 2) установленіе более правильнаго и менее сложнаго способа взиманія податей; 3) устраненіе затрудненій, происхо-

412

1809. дивших от обращенія в крае совокупно руских и шведских денег, и 4) обсужденіе проекта учрежденія верховнаго правительственнаго места, под названіем Правителъшветаго Совета. По прочтеніи этих предложеній, Государь с прежнею церемоніею возвратился в свой дом. Вечером был бал (³³).

На следующій день, в соборе, в приеутствіи Государя, все сословія утвердили присягою присоединеніе Финляндіи на вечныя времена к Россійской Имперіи, о чем торжественно, при громе артиллеріи, было объявлено герольдом посреди церкви. Император, сопровождаемый восторженными кликами народа, возвратился домой, того-же вечера отправился в Гельсингфорс, и на следующее утро, в продолженіи пяти часов, осматривал Свеаборг, где встречен был залпом девятисот орудій. Генерал Сухтелен, указав на ряды артиллеріи, стоявшей на валах крепости, сказал: „Ваше Величество, это похоже на пушечную библіотеку". Вечером город дал бал, удостоенный присутствіем Государя. 19 (31) Император торжественно въехал в Або, при звоне колоколов и пушечной пальбе. Генерал-губернатор Финляндіи, ландсгевдин (правитель) абосской губерніи, магистрата, чиновники университета и городскаго управленія, ожидали Государя у тріумфальной арки, с надписью: „Александру I, котораго оружіе овладело краем, а кротость покорила сердца". Император, в сопровожденіи генералов, находившихся в городе, проехал по фронту только-что возвратившихся с похода на Аланд, пяти полков, построенных от Нюландской заставы до ландсгевдинскаго дома, назначеннаго для Его Величества. Там представлялись Государю депутаты от всех

413

сословій. Вечером, весь город был иллюмино- іяю. ван. На следующій день, Император принимал почетнейших граждан; потом поехал верхом, для осмотра верфи и флотиліи, а также посетил два военные госпиталя и губернскій острог. По возвращеніи в город Государь присутствовал в заседаніи Гофгерихта, выслушал доклад президента, о порядке занятій сего высіпаго судилища, и изъявил желаніе оказать ыилосердіе кому-либо из осужденных. Исполняя волю Государя, президент доложил решенное, но преданное на Высочайшее усмотреніе уголовное дело. Император Александр, пользуясь священным правом помилованія, утвердил мненіе Гофгерихта, о замене смертной казни виновнаго наказаніем преступленію соразмерным и церковным покаяніем. Президент и члены высшаго судилища Финляндіи, желая увековечить память посещенія Государя, просили его, чтобы он пожаловал свой портрет для украшенія залы их собранія, на что Его Величество изъявил согласіе, но с тем, чтобы портрет основателя Гофгерихта, Короля Густава-Адольфа Великаго, оставлен был на прежнем месте. За теді Государь отправился в университет, где, в числе прочих предметов, обратил вниманіе на хранящіяся в университетской библіотеке русскія рукописи и шведскія медали. При посещеніи университета, Император Александр предоставил ему, избрать себе, по древним своим уставам, Канцлера из среды высших русских сановников, как бывало прежде из шведских. Но университет, не зная никого из наших государственных людей, затруднялся в выборе и просил назначить Канцлера, вследствіе чего это званіе было возложено на Сперанскаго. Вечером, на балу, дан-

_ 1L⁴_

1809. ном абоскими гражданами, Государь танцовал с дамами всех сословій (³⁴).

22-го марта (3-го апреля), Император Алексаыдр, отправясь в обратный путь, чрез Тавастгус, прибыль 24-го (5-го) в Петербурга Во время своего пребыванія в Финлявдіи, Государь наградил генералов перенесших русскія знамена через Ботническій залив: князь Багратіон и Барклай де-Толли произведены в гейералы от инфантеріи, граф Шувалов — в генерал-лейтенанты ; Кульнев получил орден Св. Анны 1-й степени. Войскам, занявшим Аланд, пожаловано по рублю, а отрядам Барклая, Шувалова и Кульнева — по два рубля на человека. Напротив того, Кнорринг, за медленный и нерешительныя приготовленія к переходу на шведскій берег, за перемиріе им заключенное на Аланде и за возвращеніе войск с Аландских островов в Або и из Умео в Вазу, подвергся праведному гневу Монарха. Император Александр, в оба дня проведенные в Або, не удостоил Кнорринга ни одним словом. Недовольный мелочными ссорами его с губернатором Финляндіи Спренгпортеном, Государь, на место их обоих, назначил главнокомандующим и генерал-губернатором Финляндіи Барклая де-Толли, запретив ему входить в какіе-либо переговоры с непріятелем (³⁵).

Повеленія, отданныя Императором Александром, на счет действій в Финляндіи, состояли в следующем: 1) прекратить перемиріе; 2) графу Шувалову, усиленному частью Вазаскаго корпуса, продолжать наступленіе, стараясь захватить непріятельскіе магазины и устроить склады жизненных припасов, посредством реквизицій в покоренной стране; 3) Барклаю де-Толли (о возвращеніи коего

415

в Умео тогда еще не было сведеній) оставаться .н». на шведском берегу, открыв связь с графом Шуваловым ; 4) ускорить постройку гребных судов в Вазе и Улеоборге, для подвоза провіанта и содействія войскам в Вестроботніи, а по вскрытіи вод послать на Аландскіе острова гребную фдотилію, зимовавшую в Або; наконец, 5) составить, в продолженіи 24-х часов, особый корпус для занятія Аландских островов. В этот корпус, вверенный, по собственному вазначенію Государя, генерал-маіору Никол. Иван. Демидову, (в последствіи — главный директор военно-учебных заведеній) поступили, кроме 2-х баталіонов 20-го егерскаго полка, по одному баталіону шести полков (³⁶), эскадрон Гродненских гусар, сотня казаков, піонерная рота и полурота артиллеріи, вообще-же в корпусе состояло до 4,500 человек с 6-ю орудіями. Таковы были распоряженія Императора Александра, считавшаго вернейшим средством к достиженію мира наибольшее развитіе военных средств и настойчивое продолженіе действій. Не раз Государь выражал мысль, что „только содержа сильное войско, можно надеяться на прочный мир» *).

К сожаленію, благопріятное время для вторженія в Швецію было упущено, и хотя наша Финляндская армія состояла в числе до 40,000 человек (³⁷), однакоже наступательныя действія могли быть предприняты только корпусом Шувалова и назначенною в состав его частью Вазаскаго корпуса, всего-же десятью тысячами человек; осталь-

*) Долгом считаю сказать, что въБозе почпвшій Ивгаератор Николай Пашювич, прочитав приведенвыя в рукописи генерала Даішнилевскаго слова Императора Александра, Собственноручно заыетил: «совершенно справедливо, и это-иравило его для меня свято и заветно».

416

иод вые-же тридцать тысяч человек оставались в оборонительном положеніи, для цротиводействія высадкам Шведов и Англичан.

По заключены Каликской каиитуляціи, 12 (24) марта, граф Шувалов, с неболыпим корпусом своим, оставался в Торнео, выдвинув авангард в Питео. Получив там известія сперва о заключеніи перемирія на Аланде, а потом об уничтоженіи его Государем, с повеленіем идти к Умео, дабы занятіем Вестроботніи побудить непріятеля к миру (³⁸), Шувалов выступил из Торнео, 18 (30) апреля, с частью вверенных ему войск, в числе 5.000 человек, предписав прочим, по прибытіи в Торнео, следовать за ним также к Умео (³⁹). На освованіи помянутой капитуляціи, генерал Гриппенберг уступил нам все шведскіе магазины от Каликса до Умео, но граф Вреде, будучи назначен главнокомандующим шведских войск, не признал этого условія для себя обязательным и выслал отряд полковника Фурумарка к Шёлехте, для охраненія и вывоза находившихся там складов. Но прежде еще, нежели Фурумарк успел исполнить это порученіе, Шувалов, прибыв, 3 (15) мая, в Сторкоге, в десяти верстах от Шёлехте, двинулся с половиною своего корпуса, в полночь на 4-е (16-е) мая, прямо против непріятеля, отрядив остальные полки, под начальством генерал-маіора Алексеева, по льду Ботническаго залива, в тыл Шведам, к Итервику. Подполковник Карпенко, с баталіоном 26-го егерскаго полка, шедшій в голове первой колонны, бросился к длинному мосту на Шёлехте, и не смотря на картечь оборонявших его двухъорудій, перешел на другой берег реки; за ним следовал Эриксон с другим баталіоном

41_⁷__

того-же полка и прочія войска колонны Шувалова, isos». Непріятель стал отступать к Итервику, но был встречен полками Алексеева, которые, пройдя сорок верст в ночи по льду залива, по колено в воде, заняли Итервик и двинулись оттуда по дороге к Шёлехте. Отрезав путь отступленія Шведам, Алексеев потребовал от них сдачи, предлагая, если пожелают, пересчитать наши войска. Полковник Фурумарк, уже настигнутый с тыла авангардом Шувалова, заключил капитуляцію: уроженцы Финляндіи были отпущены на родину, а Шведы объявлены военнопленныии. Всего сдалось около 700 человек, с 22-мя орудіями и 4-мя знаменами (⁴⁰).

Вслед за тем, войска графа Шувалова, по болезни его, поступивпіія под начальство Алексеева, продолжали наступать. Командовавшій в Умео генерал Дёбельн, не иыея достаточных сил для удержанія русских войск, вывез поспешно морем запасы собранные в различных магазинах по берегу залива, и сдав город, отступил за реку Эре (Ûre-Elf). 20-го мая (1-го іюня), Алексеев занял Умео.

Войска генерала Алексеева, по скудости занятой им страны, продовольствовались доставкою запасов из Финляндіи морем на купеческих судах, а для охраненія их плаванія были отправлены из Або в Кваркен фрегат „Богоявленіе" и два брига; тогда-же наша гребная флотилія стала по южную сторону Аландских островов, заняв отрядом Юнгфер-Зунд. Для сухопутнаго-же подвоза запасов к финляндским портам, служили пятьсот подвод, собранных еще в феврале с тверской и новгородской губерніи с двумя стали пятьюдесятью ямщиками, по наряду.

т. и. 27

___418__

1809. До начала (половины) іюня, Алексеев стоял спокойно, получая запасы сухим путем и морем, но вскоре положеніе его сделалось весьма затруднительно. Герцог Зюдерманландскій, избранный на сейме Королем, под именем Карла ХШ-го, чувствовал необходимость утвердить свою власть заключеніем мира на выгоднейших, по возможности, для Швеціи условіях. С этою целью, шведское правительство, как до избранія новаго Короля, так и в последствіи, несколько раз обращалось к Наполеону, ходатайствуя о посредничестве и защите его. Наполеон давал уклончивые ответы, советовал положить конец безначалію в стране, заключить наипоспепшее мир, обратиться к великодушію Императора Александра (⁴¹). Тем не менее однакоже было известно, что Наполеон, достигнув своей цели — низложен ія Густава ІѴ-го, не только не противился заключенію мира между Россіею и Швеціей, но писал Коленкуру в Детербург, что он не находит никакой выгоды для себя в том, чтобы Русскіе овладели Стокгольмом. Король Шведскій, открыв переговоры с русским правительством. надеялся получить выгоднейшія условія мира, положив предел успехам наших военных действій, и с этою целью отправил в Кваркен четыре фрегата и сильную гребную флотилію. С нашей стороны, как уже сказано, все гребныя суда тогда стояли у Аландских островов; теже, кои строились в Вазе и Улеоборге, еще не были готовы (⁴²). Высланный из Або фрегат „Богоявленіе", атакованный двумя шведскими фрегатами, успешно отбился от них; но Шведы, заняв Кваркенскій пролив, прервали сообщеніе Алексеева с Финляндіей и делали безпрестанныя высадки в тылу его, на берега Вестроботніи. Донося о том

419

графу Аракчееву, генерал Алексеев писал, что, ш. по всей вероятности, найдется принужденным оставить завоеванную страну. Император Александр повелел отвечать Алексееву : „чтобы он держался в Умео до последняго человека, и что если он оставит Умео без предписанія на то главнокомандующего, то отдан будет под суд» (⁴³).

Генерал Алексеев, получив сведеніе о сборе двух тысяч человек тведских войск, генерала Сандельса, на реке Герне (⁴⁴), отрядил против них, до трех тысяч человек (⁴⁵), под начальством генерал-маіора Казачковскаго, который атаковал непріятеля у Гернефорса, 23-го іюня (5-го іюля), и опрокинул за реку Эре, захватив в плен более ста человек; в числе смертельно раненых был известный шведскій партизан подполковник Дункер. С нашей стороны, урон вообще простирался до 180 человек (⁴⁶).

Несколысо дней спустя, Сандельс предложил Алексееву перелиріе, на которое последовало Высочайшее разрешеніе, с тем, чтобы каждая из воюющих сторон имела право возобновить действія, предварив о том только за четыре дня. Утвержденіе перемирія было предоставлено графу Каменскому, снова принявшему начальство над Улеоборгским корпусом, 23-го іюля (4-го августа). Войска его были частью размещены на пространстве между Улеоборгом и Умео, частью собраны в окрестностях Умео (⁴⁷). Переговоры его с Сандельсом, на счет перемирія, не имели никаких последствій, потому что Шведы имели в виду только выиграть время и одержать какой-либо успех, для возвышенія новаго правительства в глазах Европы и для заключенія по возможности выгоднейших условій мира на открывшемся тогда конгрессе в

27*

420

1809. Фридрихсгаме. С этою целью, по плану Армфельда, переделанному Адлерспарром, были отправлены, 3-го (15-го) августа, из Гернезанда в Ратан, два линейных корабля и 90 меныпих судов, с 8,000 человек дессантнаго войска, для нападенія на Каменекаго с тыла: всем флотом командовал адшрал Пуке (Puke), a сухопутными войсками граф Вахтмейстер. В числе шведских генералов, некоторые превосходили его способностями: Дёбельн, изучишпій теорію и практику военнаго дела, но не пользовавшійся доверіем новаго правительства; Адлеркрейц, заслужившій любовь войск своим мужеством; Адлерспарр, пріобревшій в стране большой вес участіем в низложеніи Короля Густава. Но последній оставался, без всякой надобности, на границе Норвегіи, с арміей, совершенно ему преданною и сделавшеюся как-бы его собственною гвардіей, и будучи во вражде с Адлеркрейцом, старался устранить его от начальства над войсками и способствовал назначенію неспособнаго Вахтмейстера. Одновременно с высадкою у Ратана, граф Вреде, с шестью тысячами человек собранных на реке Эре, должен был устремиться иротив Каменскаго с фронта, к Умео.

Румянцов, при самом открытіи переговоров в Фридрихсгаме, писал к Барклаю де-Толли о необходимости настойчивых действій, для побужденія Шведов к лиру(⁴⁸), но еще прежде того Барклай разрешил Каменскому действовать по усмотренію; тогда-же поручено генерал-лейтенанту Штейнгелю главное начальство над сухопутными и морскими силами на Аланде, с приказаніем сделать демонстрацію высадки на шведскій берег.

4 (16) августа, а самый день открытія переговоров о мире, граф Каменскій с 5,000 человек (⁴⁹)

__421 _

выступил из Умео к реке Эре. Между Умео и 1809. двинувшимся вперед корпусом был оставлен отряд полковника Сабанеева; в Умео — отряд генерал-маіора Ершова, а между Умео и Шёллефте—полковника Фролова (⁵⁰). Приблизясь к Эре, Каменскій направил войска двумя колоннами: одна, под личным начальством его, продолжаладвигаться по большой дороге, а другая, предводимая генералом Алексеевым, была послана в обход леваго фланга непріятельской позиціи. Но едва лишь головы колонн подошли к реке, как прискакал курьер, с донесеніем от полковника Фролова, о прибытіи к Ратану сильнаго непріятельскаго флота и о высадке там Шведов. Каменскій, решась немедленно идти к Ратану, оставил, для скрытія этого движенія от графа Вреде, на реке Эре. генерал-маіора Эриксона, с 24-м и 26-м егерскими полками, приказал Сабанееву, с Севским и 3-м егерским полками, спешить в помощь Фролову, и сам, с главными силами, последовал за ним. В тот-же день, 5 (11), Вахтмейстер атаковал Фролова у Діекнободы и опрокинул его к Сефвару, но вместо того, чтобы воспользоваться превосходством своих сил и быстро идти к Умео, остановился. 6-го (18-го), в 50-ти верстах от этого города, у Сефвара, и дал время войскам Каменскаго собраться в Умео и подоспеть в помощь Фролову и Сабанееву.

7 (19) августа, Каменскій, успев собрать в окрестностях Сефвара до 5,000 человек с 8-ю орудіями (^5І). решился атаковать непріятеля. Генералу Казачковскому было предписано защищать Умео от шведских высадок до прибытія Эриксона, а потом идти на соединеніе с главными силами. У генерала Вахтмейстера, на позиціи у Сефвара, было

1809. собрано до 6,000 человек. Не исполнишь даннаго адмиралом Пуке нредписанія — идти поспешно к Умео и одновременно с графом Вреде атаковать Каменскаго — Вахтмейстер ыог, по крайней мере, занять выгодную позицію у Тефтео, но он не только этого не сделал, но даяіе не озаботился осмотреть местность, на которой расположились войска его (⁵²). После кровопролитнаго боя, продолжавшегося с 7-ми часов утра до 4-х часов по полудни, граф Каменскій овладел позиціей при Сефваре, заставя непріятеля отступить к Діекнебоде. Урон наш простирался до 1,350 человек; в числе раненых были генералы Алексеев и Готовцов — последній смертельно. Неиріятель, по всей вероятности, понес еще большія потери; в плен нашими войсками захвачено до 500 человек (⁵³).

По окончаніи сраженія, Каменскій получил от Эриксона рапорт о наступленіи графа Вреде к Умео: таким образом угрожаемый нападеніем с двух сторон, русскій полководец решился, на следующій день, атаковать Вахтмейстера, чтобы заставить его отплыть обратно из Ратанской гавани. Нерешительность Вахтмейстера облегчила исполненіе этого плана действій. Отступив на превосходную Діекнебодскую позицію, с 10 часов вечера, и получая там с флота боевые и жизненные припасы, Шведы могли держаться там до появленія Вреде в тылу русскаго корпуса. Но, вместо того, Вахтмейстер, устрашенный неудачею при Сефваре, отступил к Ратану, под защиту флота. Каменскій. пользуясь тем, могь-бы, по присоединены к его корпусу войск Эриксона, отступить к севбру, но он, удостоверясь в малодушіи противника, двинулся против него, 8-го (20-го), и не смотря на превосходство в чисде Шведов, заста-

423

вил их сесть на суда и отплыть из Ратана. Уров іш. наш в сем деле не превосходил полутораста человек (⁵⁴). В донесеніи о победах при Сефваре и Ратане, Каменскій писал: „Не могу довольно нахвалиться усердіем, храбростью и неутомимостью всех чинов. Из одного боя войска поспешали к другому, с поля сраженія делали тотчас форсированные марши, после форсированных маршей вступали опять в бой, с тою-же бодростью духа и непоколебимою храбростью, которыя всегда зна-

меновали их."

Пораженіе, понесенное Вахтмейстером, заставило Вреде, достигшаго реки Умео, остановиться. Тем не менее однакоже граф Каменскій, терпя недостаток в боевых и жизненных припасах, выступил, 12-го (24-го) августа, к Питео, и прибыл туда 18-го (30-го). Получив прибывшій из Улеоборга транспорта и снабдив войска нровіантом и патронами, Каменскій дал им трое суток отдыха и снова двинулся вперед, по дороге к Умео. На первом переходе явился к нему граф Сандельс с полномочьем на заключеніе перемирія, которое и было подписано, в тот-же день, 21 августа (2-го сентября): важнейшим из его условій для нас было свободное плаваніе невооруженных судов по всему Ботническому заливу, чтб способствовало русскому корпусу получать запасы морем из Финляндіи. В Петербурге старались выставить в невыгодном свете отстуиленіе Каменскаго к Питео и заключенное им перемиріе, да и граф Румянцов, считая настойчивое продолженіе войны вернейшим средством к заключенію мира, был недоволен прекращеніем действій. Но великодушный Барклай вступился за Каменскаго и донес Государю, что он отступленіем к Питео вывел

_424 _

мод. свой корпус из затруднительная положенія. не лишась возможности угрожать Шведам вторженіем в их области. „Счастливо войско, имеющее предводителем столь искуснаго, деятельнаго и храбраго генерала," писал он Императору Александру. Государь отвечаль ему, что „он ііризнает вполне основательными распоряженія Каменскаго, достойныя всякой похвалы и обличающія в нем искуснейшаго генерала." Победитель при Сефваре получил в награду своих подвигов алмазные знаки ордена Св. Александра Невскаго (⁵⁵).

Незадолго пред тем, штабс-капитан Сенежацкій, находясь в финских водах, под начальством флота капитана фон-Дезина, отправлен был с провіантом, на 4-х лодках, к Роченсальмской пристани : у него было всего-на-все около полутораста солдат и 20 матросов, с двумя небольшими пушками. Не доходя Роченсальма верст пять, он был встречен 19-ю англійскими баркасами, из коих на каждом находилось по 40 человек и по гаубице. После первых выстрелов, одна из лодок успела уйти в шкеры; у русскаго офицера оставалось только 105 мушкетеров и 15 матросов. Не смотря на огромное неравенство сил, бой продолжался 2 '/₂ часа. Наконец. когда все Русскіе, кроме семи человек, были убиты либо ранены, и сам Сенежацкій тяжело ранен двумя картечами, Англичане овладели его лодками. Непріятель потерпел большой урон: два англійских офицера умерли от ран и один из баркасов потонул. На другой день, Сенежацкому отняли руку у салаго плеча и ногу выше колена; но он остался жив. (Ему было 27 лет от рода).

Император Александра наградил Сенежацкаго орденом Св. Владиміра 4-ой степени с бантом,

_ ⁴²⁵ _

пенсіей и приказал дать ему в услуженіе, по смерть шэ. его, деныдика на казенном содержаніи (⁵⁶).

В іюле, когда русскія знамена развевались в Швеціи, а союзный Шведам англійскій флот, под начальством адмирала Сомареца, заняв Финскій залив, прервал сообщеніе Кронштадта с прочими портами Балтійскаго моря, Император Александр, выехав из Петербурга, 4-го (16), в Финляндію. прибыль в Борго к закрытію сейма, который, по отъезде Государя весною в Петербург, безостановочно продолжал свои занятія, сперва в выбранных из среды своей коммиссіях, а потом в общем собраніи Государственных чинов; для составленія-же проекта правительственнаго совета был учрежден особый комитет, из нескольких членов. сейма, при содействіи известиаго в то время юриста, профессора Калоніуса, и при деятельном участіи Сперанскаго. По трем из числа вопросов, переданных на обсужденіе сейма, он представил окончательный заключенія, обратив при том, во всеподданнейших своих прошеніях? вниманіе Правительства и на многіе другіе общественные предметы, а проекта учрежденія правительственнаго совета, быв также разсмотрен в общем собраніи чинов, получил окончательное утвержденіе позже, именно 6 августа 1809 года. (В 1816 году этот совет переименован в Императорскій финляндскій сенат).

По окончаніи совещаній сейма, Государь лично закрыл его, 7 (19) іюля, причем, изъявив денутатам свою признательность за их благонамеренныя занятія, сказал: „Действія сейма прекращаются, но вам предстоит еще много обязанностей. Возвратясь в домы, распространите и поселите в согражданах ваших одушевлявшія вас на сейме

426

.зга. чувствованія. Внушите им одинаковый с вами образ воззренія на важнейшіе предметы вашего политического существованія, сохраненія законов, личной свободы и собственности. Тогда храбрые, честные Финны возблагодарят Провиденіе за. настоящее свое положеніе. Поставленные в чреду народов, пользуясь защитою законов, Финны будут вспоминать о прежнем владычестве Швеціи только для сохраненія с нею дружественных сношеній. по возстановленіи с сею державою мира. Для меня-же будет лучшим плодом моих о вас попеченій, когда увижу финскій народ, спокойный извне, свободный по средине своей родины, под сенью законов и с добрыми нравами, занимающійся хлебопашеством и промыслами, самым благополучіем своим воздающій справедливость моим намереніям и благословляющій свой жребій." (^Б7). По закрытіи сейма, Государь отправился в Гельсингфорс, где был встречен главнокомандующим, осмотрел Свеаборг, посетил Гангуд и 12 (24) іюля возвратился в Петербург.

В продолженіи действій на берегах Швеціи были открыты переговоры о мире.

Еще в начале 1809 года, когда завоеваніе русским оружіем Финляндіи и явное истощеніе Швеціи подаьали надежду на уступчивость побежденнаго непріятеля, Император Александр счел нужным послать Г. Алопеуса *) в Финляндію, на случай могущих открыться переговоров. В инструкціи ему данной, были поставлены непременными условіями мира: уступка Финляндіи до р. Торнео и

*) Давид Максимович.

427

закрытіе Англичанам шведских гаваней (⁵⁸). Алопеус прибыл в главную квартиру Кнорринга одновременно с переворотом низвергшим Густава IY-ro. Чрез пять дней по вступленіи в управленіе Швеціею, герцог Зюдерманландскій отправил к Императору Александру своего адъютанта Спальдинга, с извещеніем о причинах, побудивших его принять регентство, и с изъявленіем желанія заключить с Россіею перемиріе и прислать в Петербург уполномоченного условиться о мире. Г. Алопеус, отправленный из Або в Стокгольм с ответом на это письмо, получил повеленіе объявить герцогу о готовности нашего правительства прекратить враждебныя действія. Со стороны герцога последовали такія-же уверенія; касательно-же требуемых нашим правительством уступок, он возразил, что, „хотя нельзя избегвуть предлагаемых условій, и прійдется уступить Финляндію, однакоже, для собственнаго оправданія пред сеймом, он должен показывать вид, будтобы домогается получить ее обратно." Желая разъяснить смысл этих слов, Алопеус, в разговоре с шведским министром иностранных дел Лагербильке, сказал, что Император Александр, присоединив к своей державе Финляндію, будет отстаивать ее также, как будтобы дело шло о защите Москвы или Петербурга. Лагербильке отвечал, что „конечно, Швеція не может получить обратно Финляндію силою оружія, но есть для ней средство к тому, может быть, непротивное Императору Александру, именно—возвесть на шведскій престол одного, из Россійских Великих Князей, либо принца Ольденбургскаго, супруга Великой Княгини Екатерины Павловны." На этот намёк с нашей стороны не последовало ответа.

428

i8cg. Герцог Зюдерманландскій, не имея возможности согласиться на предложенныя уступки без разрешенія сейма, ко/горый тогда еще не был собран, желал выиграть время, и с этою цедью писал нашему двору о намереніи своем—послать, для заключенія мира, в Петербург, бьтшаго там долго резидентом, барона Стедивгка. В ответ на эту депешу, граф Румянцов известил шведское правительство, что Император Александр согласен принять барона Стедингка только в такоя случае, если он будет снабжен полномочьем : во 1-х, заключить мир не с одною Россіей, но и с ея союзниками; во 2-х, приступить к континентальной системе, и в 3-х, признать границами Швеціи с Россіей Ботническій залив и реку Еаликс. ІІобеда, одержанная нашими войсками на шведской земле при Гернефорсе, 23 іюня (5 іюля), побудила вновь избраннаго Короля Карла ХШ-го *) к большей сговорчивости, и наконец, 2 (14) августа, прибыли в Фридрихсгам, место назначенное для переговоров, шізёдскіе уполномоченные, генерал барон СтедингЕ и полковник Шёльдебранд (Skioldebrand). ІІоследній был иридан Стедингку столькоже для надзора, сколько и для содействія. Не смотря на прямодушіе Стедингка, его подозревали в преданности прежнему Королю и думали, что он любит Россію и Русских. С нашей стороны переговоры были ведены графом Румянцовым и Алопеусом.

На первом совещаніи, 3 (15) августа, в котором Алопеус и Ше'льдебранд не принимали участія, барон Стедингк изъяізил готовность своего правительства сделать наибольшія пожертвованія,

*) Герцог ЗюдсрманлапдскіН, дядя прежняго Короля Густава ГѴ-го-

429__

но сказал, что Швеція не может согласиться на ік». уступку Аландских островов. Румянцов, не входя в напрасный пренія по этому предмету, предложил условиться по порядку на счет статей, составляющих основанія переговоров, и желал знать— „согласно-ли шведское правительство заключить мир не только с Россіей, но с Франціей и Даніей"; иолучив утвердительный ответ, русскій вшнистр предложил другой вопрос: „решиласьли Швеція присоединиться к континентальной системе^я. Варон Стедингк отвечал, что „Шведы хотели оставаться неутральными", и что „континентальная система не только разсорила-бы их с Англичанами, но лишила-бы Швецію возможности получать соль и необходимейшіе колоніальные продукта". Румянцов заметил, что „еслибы Россія, из любви к миру, и не настаивала на таком требованіи, то ея союзники, в высшей степени дорожащіе введеніем континентальной системы, вовлекли-бы нас в новую войну с Шведами, и что для Швеціи будут сделаны по сему предмету все облегченія, подобныя тем, кои допущены для Даніи". Варон Стедингк, уклонясь от решительнаго согласія на эту статью, снова завел речь об Аландских островах, утверждая, что они прежде имели особое управленіе, совершенно отдельное от Финляндіи; по словам его —с уступкою их Россіи, Стокгольм подвергался-бы безпрестанной опасности и был-бы отрезан от всех к северу лежащих шведских гаваней. Румянцов отвечал, что дело шло не о том, принадлежали-ли эти острова к Финляндіи, или нет; он заметил, что Россія, будучи вовлечена в войну и одержав блистательные успехи, пріобрела право требовать из сделанных ею завоеваній те, кои могли наиболее

430

1809. послужить к охраненію ея безопасности. Настойчивыя домогательства нашего правительства побудили Стедингка, после втораго совещанія, просить графа Румяндова, чтобы в переговорах принял участіе полковник Шёльдебранд : по всей вероятности, шведскій дипломат хотел в нежь иметь свидетеля усиліям своим и безуспешности их. Алопеус также принял участіе в переговорах.

На третьем совещаніи, утром 4 (16) августа, Стедингк изъявил безусловное согласіе на первую статью (заключеніе мира с союзниками Россіи); на счет 2-й, постановили, чтобы Швеція, приступив к континентальной системе, условилась с Франціей и Даніей о ввозе необходимейших для нея предметов. В тот-же день, после обеда, Румянцов, в присутствіи прочих уполномоченных, прочел составленный им, по желанію" Стедингка и Шёльдебранда, проект 2-й статьи. Барон Стедингк домогался получить положительное согласіе Россіи на ввоз в Швецію некоторых иностранных продуктов, с предоСтавленіем Франціи и Даніи утвердить это условіе; но Румянцов отклонил требованіе шведскаго министра, говоря об искреннем союзе Императора Александра с Наполеоном, который, отказав Шведам на предложеніе их—вести переговоры с Россіей в Париже, объявил, что помирится с ними только тогда, когда они удовлетворять требования Императора Александра.

Дальнейшія пренія были замедлены — сперва ожиданіем курьера, посланнаго в Стокголъм за новыми инструкціями, на счет уступки Аландских островов, а потом болезнью Стедингка. На совещаніи 24-го августа (5-го сентября), уполномоченные Швеціи снова завели речь о неудобстізах и

431

опасностях, коим могла подвергнуться их страна, isog. уступив Аландскіе острова. По словам их, жители Стокгольма не могли-бы провести спокойно ни одной ночи, в безпрестанном ожиданіи внезапнаго нападенія. Граф Румянцов отвечал словами какого-то иностраннаго дипломата, что „ уступить Финляндію без Аландских островов, значилобы — отдать сундук, удержав у себя от него ключи". Барон Стедингк, убедясь в непреклонности русскаго министра, домогался, чтобы наше правительство, по крайней мере, обязалось не возводить на этих островах никаких укрепленій, но Румянцов объявил, что Император Александр никогда не согласится на такое ограниченное обладаніе Финляндіей и принадлежащими к ней владеніями. Уполномоченные Швеціи, казалось, отказались от Аландских островов, но, в замен того, желали заключить, по возможности, выгодвейшія условія на счет северной границы Россіи с Швеціей, предлагая постановить ее по реке Кеми. С нашей стороны, требовали границу по реке Каликсу. Барон Стедингк обратился к великодушію Россійскаго Монарха, говоря, что он верно не захочет таким требованіем довести до отчаянія Швецію. За тем шведскій министр сообщил нашим уполномоченным, что Король Датскій разрешил принцу Христіану Августенбургскому принять предложенное ему наследство шведскаго престола, если Швеція предварительно заключить мир с Россіей. Сам-же принц Христіан, изъявляя благодарность за выбор его государственными чинами Швеціи, писал, что, будучи предан датскому двору и вообще союзникам Даніи, он не может принять достоинство наследника шведскаго престола прежде заключенія мира. Поступок принца

432

1809. заслужил полное одобреніе Короля Карла XIII и шведскаго сейма.

29-го августа (10-го сентября), уполномоченные собрались у барона Стедингка, по приглашенію графа Румлнцова, который конфиденциально объявил шведски м диплолатам, что Император Александр, в изъявленіе своего благорасположенія к их правительству, согласен постановить границею реку Торнео, но что он разрешил эту уступку только в олучае неотлагательнаго заключенія мира. Уполномоченные Швеціи, изъявив свою признательность, дали слово подписать мирный трактата не позже как чрез неделю. На следующій день, полковник Шёльдебранд, со всеми офицерами состоявшими при шведской миссіи, в полной парадной форме, принес поздравленіе графу Румянцову, по случаю тезоименитства Императора Александра. За обедом у нашего министра, шведскіе офицеры, встав с своих мест, пили за здоровье Государя (⁵⁹).

4 (16) сентября, Румянцов указал шведским уполномоченным обозначенную на Гермелиновой карте Собственноручно нашим Государем границу между Россіею и Швеціею. Барон Стедингк и Шёльдебранд приняли это условіе. На другой день, 5 (17), был подписан мир, ненарушенный до настоящаго времени. Главныя условія его заключались в следующем : 1) Швеція обязалась заключить мир с Наполеоном и Даніей (ст. II); 2) принять с некоторыми ограниченіями континентальную систему и воспретить Англичанам вход в свои гавани. Император Александр обязался одобрить все облегченія, кои будут допущены его союзниками в пользу торговли Шведов (ст. III); 3) шведское правительство уступило Россіи Финляндію, часть

433

Вестроботніи до реки Торнео и Аландскіе острова (⁶⁰). ю». Границами Россіи с Швеціею определены: Аландское море (Alandshaf), Ботническій залив и реки Торнео и Муоніо (Ст. IV и V) (⁶¹).

Современники уверяют, что Фридрихсгамскій мир, возвещенный жителяи кашей северной столицы, 8 (20) сентября, пушечными выстрелами с Петропавловской крепости, не был встречен изъявленіями общественной радости. „Все спрашивали друг у друга: в чем состоять условія? Неужели большая часть Финляндіи отходит к Россіи?" — „Нет, вся Финляндія". — Неужели по Торнео, с частью Лапландіи? Неужели и Аландскіе острова?"— „И Аландскіе острова" — „О Боже мой! О бедная Швеція, о бедные Шведы!" — „Вот, что было слышно со всех сторон. Во всей Россіи, как будтобы униженной новыми завоеваніями, господствовала мысль, что у нее на западе есть страшный соперник, могущій положить преграду теченію

великих судеб ея___ С самаго Тильзитскаго мира

она смотрела на пріобретенія свои с негодованіем, как на подачки Наполеона.

„Но те из Русских, кои хотя несколько были знакомы с Исторіей, благодарили Небо за присоединеніе Финляндіи" (⁶²). Карелія и южное прибрежье Финскаго залива, некогда приыадлежавшія великому Новгороду, были в последствіи завоеваны Шведами. Ежели они овладели страною Финнов по праву сильнаго, то почему-же Русскіе не могли воспользоваться правом сильнейшаго? Наша собственная безопасность того требовала. Разве Шведы были спокойными соседями, разве пушечные выстрелы, которыми посчитались мы с ними у Красной Горки, не встревожили Петербурга? Завоеваніе Финляндіи было столько-же необходимо,

т. II. 28

___434

1809. сколько и неизбежно. Оно, покрыв славою русских вождей, Барклая де-Толли, князя Багратіона, графа Каменскаго, Кульнева, пріуготовило их и войска, подвизавшіяся под их начальством, на страшную борьбу за наши кровы, за гробы предков, за колыбели детей наших, во славу Александра Благословеннаго.

ГЛАВА XXIII.

Война протпв Австріи І809 года.

После свиданія в Эрфурте, Наполеон, скрепив союя с Императором Александром и считая себя совершенно обезпеченным со стороны Германіи, отправился в Испанію, для личнаго распоряженія военными действіями, там происходившими. Прибытіе великаго полководца на Пиренейскій полуостров было сигналом новых побед. Но в то время, когда Наполеон и значительная часть его вооруженных сил были отвлечены на окраину Европы, Австрія, употребив три года, истекшіе со времени Пресбургскаго мира, на приготовленія к новой борьбе, вознамерилась воспользоваться временным ослабленіем Французов в Германіи, чтобы вознаградить свои потери. Упустив случай принять участіе в коалиціи 1806 и 1807 годов, австрійское правительство не разсеяло однакоже тем подозреній завоевателя. Попытка Императора Франца пріехать на совещаніе в Эрфурте была отринута Наполеоном, а на миролюбивое письмо Австрійскаго Монарха, врученное Наполеону графом Винцентом, последовал ответ исполненный горьких упреков. Австрійское правительство полагало, и не без основанія, что Наполеон, окон-

28*

___436_

1808. чив борьбу в Испаніи, обратится со всею массою сил в Германію и довершить ея порабощеніе. Бедственное положеніе Пруссіи и тесный союз Франціи с Россіею не дозволяли Императору Францу полагаться на помощь своих соседей; оставалась надежда на развитіе собственных сил, но этому препятствовали разстроенные финансы и плохое состояніе арміи, доказанное тяжким опытом войны 1805 года. Недостатку в деньгах могли пособить англійскія субсидіи; что-же касается до преобразованія войск, Австрія сделала важный шаг к тому, учредив милицію по примеру прусскаго ландвера, что дало Австрійцам возможность выставить, в начале 1809 года, многочисленную и превосходную армію. Недовольствуясь тем, венскій двор отказался от вековой политики своей, основанной на мертвенной неподвижности подвластных ему народов, обратился к содействію своих подданных и вызывал всю Германію к дружному возстанію против врага общаго, во имя свободы и независимости общаго отечества: пример Испаніи был убедителен!

Приготовленія Австріи к новой войне не могли укрыться от Наполеона, который, с своей стороны, принял меры для отраженія грозивших ему ударов. Еще в августе І808 года, он предписал членам Рейнскаго Союза привести на военное положеніе их контингента, и тогда-же потребовал от венскаго кабинета, чтобы он признал его брата Іосифа Королем Испанским, на что получил уклончивый ответ, подтвердившій его сомненія в искренности австрійскаго правительства.

Предпринимая войну против Наполеона, венскій двор был уверен в неутралитете Россіи: причиною такого убежденія, кроме вековых связей

437

обеих держав, могли быть сведенія сообщенный ш австрійским посольством в Петербурге о враждебном расположены Русских к Наполеону; наши соотечественники, тогда проживавшіе в Вене, подавали Австрійцам такія-же надежды. Напрасно Император Александр несколько раз писал венскому двору о своих "обязательствах в отношеніи к Франціи, напрасно он напоминал о тсш прибывшему в Петербург, чрезвычайному послу Австріи, князю Шварценбергу (в последствіи — фельдмаршал). Государь прямо сказал ему: „Я всегда буду действовать за-одно с Наполеоном, если Австрія вздумает напасть на него, но соединюсь с вами, если Наполеон нападет на вас без причины. Я убежден в основательности принятой мною политической системы до такой степени, что без неудовольствія увижу даже соединеніе иротив меня Австріи и Франціи, еслибы мне пришла мысль нарушить равновесіе сил между державами, которое стараюсь поддерживать всеми зависящими от меня средствами" (*). Император Александр предлагал обоюдное ручательство петербургскаго и тюильрискаго кабинетов в целости австрійских владеній. Но все усилія его — побудить Австрію к сохраненію мира — не имели успеха: венскій двор зашел слишком далеко, чтобы возвратиться назад. Приведете арміи на военную ногу стоило ему огромных сумм, кои могли быть вознаграждены только в случае успешной войны, возвращеніем областей, потерянных в 1805 году. Правда— в разговоре с Императором Александром — Шварценберг сказал, что для 'удовлетворенія Австріи было достаточно распущенія контингентов Рейнскаго Союза и отзыва французских войск на левую сторону Рейна (²). Но можно-ли было ожи-

438

1809. дать от Наполеона такой уступчивости, при грозных вооруженіях австрійскаго правительства?

В марте 1809 года, взаимныя недоразуменія между венским и тюильриским дворами дошли до того, что французскій офицер, ехавшій из Вены с депешами повереннаго в делах Франціи, к французскому посланнику въ'Мюнхене, был задержан в Браунау; австрійскіе чиновники распечатали находившіяся при нем бумаги и послали их в Вену. В возмездіе за это нар^шеніе народнаго права, курьер, отправленный из Вены к посланнику Австріи в Париж, был перехвачен в Нанси. Тогда-же, без объявленія войны, австрійскія войска выступили к границам Имперіи: эрцгерцог Еарл, с главными силами, вторгнулся в Баварію; эрцгерцог Іоанн в Ломбардію; эрцгерцог Фердинанд—в Галицію; отдельные отряды— в Тироль и Саксонію. Австрійцы, полагая, что французскія и союзныя им войска не могли собраться прежде іюля, надеялись застать в расплох Наполеона, но он, еще в апреле, разбив их армію в нескольких делах, в окрестностях Регенсбурга, занял Вену, 30-го апреля (12-го мая).

Император Александр, в ожиданіи открытія военных действій между Франціей и Австріей, счел нужным собрать армію на западной границе Имперіи. В сосгаве ея находились действующій корпус и резерв; в первом состояли: четыре дивизіи, всего 24 полка в двух-баталіонном составе, несколько кавалерійских полков, 8 пеших артиллерійских рот и 40 конных орудій, а в резерве: третіе баталіоны пехотных полков; пятые эскадроны кирасирских и драгунских полков; девятые и десятые эскадроны г^сарских полков и часть артиллеріи. Особый кавалерійскій резерв

439

СОСТОЯЛ ИЗ ДВуХ ДИВИЗІЙ, В КОИХ НаХОДИЛИСЬ 1809.

11 полков с 40 конными орудіями (³).

Главнокомандующим над всеми этими войсками, в числе до 70,000 человек, был назначен генерал от инфантеріи князь Сергій Федорович Голицын, отличавшійся военными заслугами в царствованіе Императрицы Екатерины и украшенный Георгіевскою звездою. В повеленіи ему данном заключались следующія распоряженія: занять Галицію тремя дивизіями, а четвертую, именно 7-ю, оставить в Велостоке, для охраненія пределов Россіи со стороны варшавскаго герцогства; кавалерійскому резерву выступить в след за арміей, a пехотному расположиться у Дубно; при переходе за границу, войскам иметь с собою десяти-дневный провіант, а потом содержаться от земли (⁴). Император Александр полагал, что Австрійцы не станут сопротивляться нашим войскам; в случае-же враждебных действій с их стороны, разрешено было князю Голицыну открыть себе путь вооруженною рукою. На могущій последовать вызов варшавскаго правительства, к соединенному действію против Австрійцев, велено изъявлять согласіе только тогда, когда от того можно ожидать важныя выгоды русскому оружію; вообще-же уклоняться от совокупнаго действія с варшавскими войсками и помогать им только побочным образом (⁵).

Император Александр, в то время, уже ведя войну с Англіею, ПІвеціей и Турціей, и предприняв четвертую войну с Австріей, известил о том Наполеона письмом, посланным с ротмистром Чернышевым, (в последствіи — военный министр), который настиг главную квартиру французской арміи в Санкт-Пельтене, близ-Вены. Обрадованный отзывом нашего Государя, Наполеон, желая

_ш__

1809. придать блеск, в глазах Европы, пріезду Чернышева, приказал объявить, что к нему прибыл „флигель-адъютант Россійскаго Императора, полковник граф Черні.шіев».

В начале (в половине) мая, когда действующій корпус князя Голицына еще находился на правой стороне Буга, австрійскій кориус эрцгерцога Фердинанда, заняв Варшаву и всю часть герцогства по левую сторону Вислы, обратился к Торну, чтобы дать вес переговорам венскаго двора с Пруссіей, о принятіи ею участія в войне против Франціи. Наполеон, узнав о том, предписал командовавшему варшавским корпусом, князю Понятовскому, предоставя герцогство Австрійцам, двинуться въГалицію наих сообіценія. Галичане встретили войска Понятовскаго, как освободителей; варшавскій авангард вступил в Лемберг, а Понятовскій, с главными силами своего корпуса, заняв Замосць и сендомирское укрепленіе, расположился близ Сендомира, на правом берегу Вислы, у местечка Тржесны.

Войска князя Голицына, в числе до 32,000 человек(⁶), с 102 орудіями. переправились через Буг, 22-го мая (3-го іюня). Ишіератор Александр, получив донесеніе о переходе своих войск за границу, известил о том Наполеона, письмом, отправленным с генерал-адъютантом князем Гагариным. Как в то время эрцгерцог Фердинанд, очистив занятое им варшавское герцогство, потянулся к Сендомиру, то ІІонятовскій прислал состоявшаго при нем, в качестве французскаго коммисара, генерала Пеллетье к князю Голицыну, чтобы побудить его к содействію варшавским войскам. Голицын, исполняя полученную им инструкцію, послал в помощь Варшавцам, к Люблину,

441

дивизію Суворова, предписав ему „ограничиться ит. оборонительными действіями". В собственноручной записке Суворова начальнику его авангарда, графу Сиверсу, было сказано: „Если Варшавцы будут атаковать, то мы помогать не станем, а если атакуют их, то поможем». Надеясь на содействіе Русских, князь Понятовскій уклонился от боя с эрцгерцогом Фердинандом, перейдя на правую сторону Сана, уничтожил мост на этой реке и предоставил оборону Сендомира небольшому гарнизону. Убеждая князя Суворова наипоспешнее соединиться с варшавскими войсками, Понят-овскій писал ему: „Кто носит имя ваше, тому, кроме славы, не нужно других побуждены. Открыв ваши действія блестящим успехом против непріятеля, вы заплатите долг памяти вашего знаменитаго родителя" (⁷). Князь Суворов, приказав сократить число дней роздыха (⁸), отвечал Понятовскому: „Будьте убеждены в моей искренней готовности иметь удовольствіе сражаться вместе с вами и доказать вам, что честь прямаго Русскаго состоит в исполненіи священной воли Монарха. Солдаты мои уверены в себе и желают одного — отличиться". Небольшой авангард Суворова(⁹) присоединился к войскам Понятовскаго и сам Суворов с 9-ю дивизіей расположился в 15-ти верстах от лагеря Варшавцев, но командир авангарда, граф Сиверс получил предписаніе — не подчиняться Понятовскому и действовать с ним за-одно только в таком случае, если его атакуют Австрійцы. Впрочем — достаточно было появленія Русских на театре войны для удержанія эрцгерцога Фердинанда от покушеній против варшавскаго корпуса. Австрійцы несколько раз старались войти в сношенія с начальниками наших войск, объявляя, что их пра-

442

1807. вительство не считает пепріятелем Императора Александра, и что им велено предоставить русской арміи свободный доступ (¹⁰).

Напротив того — между нашими и варшавскими войсками заметна была холодность, постепенно обратившаяся в явную вражду. Вступленіе русскаго авангарда в Галицію казалось нашим союзникам, мечтавшим о воясозданіи Польши в прежних ея Пределах, посягательством на права их; а, между тем, Понятовскій безпрестанно жаловался Наполеону на медленный движенія русских войск, направленных, по словам его, с умыслом, окольными путями. Подобно всем своим землякам, князь Понятовскій считал разрыв Россіи с Франціей единственным средством к возстановленію Польши. Князь Голицын, желая разсеять эти недоразуменія и недопустить Австрійцев утвердиться на правой стороне Вислы, направил дивизіи Левиза и графа Ламберта вперед, на соединеніе с дивизіей Суворова, к реке Сану; кавалерійскіе резервы двинулись туда-же от Устилуга(¹¹), a пехотные резервы перешли к Бресту и Устилугу. Іюня 3 (15), близ Уланова, произошла первая стычка казаков с австрійскими гусарами. Урон наш состоял из одного убитаго и трех раненых, которые были взяты в плен, но в тот-же вечер возвращены, при чем высланный на встречу нашему авангарду, в качестве парламентера, австрійскій маіор Гаугвиц, изъявил, от имени начальника передовых войск, генерала Шауротера, что полагая действовать против варшавских войск, Австрійцы неожиданно столкнулись с Русскими, против коих вовсе не имели намеренія сражаться (¹²). На следуюіцій день, Австрійцы заставили сендомирскаго коменданта сдаться на каиитуляцію, что по-

443

дало повод Наполеону, на основаніи донесенія По- і«». нятовскаго, жаловаться Императору Александру на

„ИЗменничесКІе поступки" (conduite traîtresse) КНЯЗЯ Голицына. Избегая встречи с Русскими, эрцгерцог Фердинапд перешел у Сендомира на левую сторону Вислы и приказал своему арріергарду, по мере наступленія наших войск, отходить назад, не завязывая дела. Между тем, на свиданіи князя Понятовскаго с князем Голицыным, положили: варшавским войскам действовать по правую, а русским по левую сторону верхней Вислы. 9 (18) іюня, князь Голицын, оставя дивизію Левиза на Сане, для наблюденія за Австрійцами занимавшими Сандомир, перешел через Сан в Уланове и 18 (30) расположился^ Рзешова; еще накануне, генерал Меллер - Закомельскій, после небольшой сшибки с Австрійцами, вступил в Лемберг (¹³). Енязь Голицын был принужден остановиться в Рзешове, как по недостатку в продовольствіи, так и для укрощенія волненій в Галиціи, где народ предавался всевозможным буйствам. „Союзники наши—писал он — озабочивают меня более, нежели непріятель" (^м).

И действительно — между союзниками безпрестанно возникали новые поводы къ' несогласіям. По занятіи Лемберга нашими войсками, князь Голицын оставил там, для управленія краем, под главным своим веденіем, австрійских чиновников. Недовольный таким распоряженіем, князь Понятовскій утверждал, что Лемберг, как гарод прежде завоеванный войсками Рожнецкаго, должен быть управляем варшавскими властями, и исходатайствовал чрез маршала Бертье повеленіе Наполеона — привести Галичан к присяге на верность Императору Французов, чинить его име-

444

1809. нем суд и расправу, набирать войска во французскую армію и заменить австрійскіе гербы французскими орлами. Получив швещеніе о том от Понятовскаго. князь Голицын отвечал ему, что ,.повеленіе Императора Французов может быть исполнено только там, где находятся варшавскія войска, а не в стране занятой русскими, в которой, без повеленія Его Величества Императора Александра, не будут допущены — ни присяга Наполеону, ни перемена австрійских гербов французскими, ни набор войск». Понятовскій настаивал на непременном исполненіи воли Наполеона, но Голицын не дозволил того и писал Императору Александру, что Галичане, за исключеніем немногих, считали-бы себя счастливыми, поступив под русскую державу (¹⁵).

Еще 4 (10) іюня, донося о том Государю, князьГолицын писал:

„___Не входя в отдаленнейшіе политическіе

виды, казалось-бы, по мненію моему, почему не принять достоинства, целым народом единогласно предлагаемая'? Тем паче, что сим способом соделывается (ілагошщчіе довольно обширнаго королевства, остающегося только под иным видом не иным чем, как россійскою нровинціей.

„Я не вижу также и зла. могущаго произойти от того в последствіи времени для Россіи, ежели Государь, по принятіи на себя достоинства Короля Польскаго, постановить на вечныя времена, что Россійскіе Государи суть Короли Польскіе, имеющіе право назначать, вместо себя, для управленія сим королевством, наместников, управляющих именем и властью Государей Всероссійских.

„Королевство сіе составилось-бы из всей прежде

445

бывшей Польши, исключая Белоруссію и отшедшее іт. к составленію кіевской и подольской губерній.

„Без всякаго сомненія, королевство сіе моглобы содержать 100,000 войска и всех чиновников для управленія оным потребных, отдавая при том знатную часть из доходов в казну императорскую"....

Император Александр повелел графу Румянцову, изъявив, от Имени Его Величества, благоволеніе князю Голицыну, за новое доказательство его усердія к Государю и Отечеству, сообщить ему следующія замечанія:

„Сколь ни лестно пріобретеніе Польши во всем ея объеме, Государь Император, негоняясь за блеском его, обратил особенное вниманіе на последствія сего пріобретенія в отношеніи к Россіи, при чем представляются следующіе вопросы: с возстановленіем Королевства Польскаго, в первобытном его состояніи, не должны ли отойти от Россіи области прежде нринадлежавшія Полыпе^ Можно-ли положиться на постоянство польской націи? И под самым видом пылкаго их желанія соединиться с Россіей, под скипетром Его Величества, не кроется-ли умысел возвратить те области, которыя достались нам, и нотом вовсе отложиться от нас?" За тезі, поставя в пример непрочной связи государств, под разными знаменами и на различных правах состоящих, Венгрію и Ирландію, Государь поставил на вид, что, напротив того, вся Велоруссія в короткое время сделалась совершенно русскою областью.

„Явное и непосредственное последствіе возстановленія Королевства Польскаго * и присоединенія его к Россійской Имперіи былобы то, что связь между державами, по разделу Польши естественно

446

1809. интересованными друг друга поддерживать, тогда совершенно рушится.

„Таковы причины, по коим Е. В. довольствуясь уделои от бывшей Польши нам доставшимся, желает предпочтительно видеть ее в настоящем положеніи, и присоединенія Польши, в прежнем составе ея, не изволить признавать полезным для Имперіи, не говоря уже о том, сколь несовместно сіе было-бы, ни с честью, ни с достоинством!., ниже с безопасностью Россіи, еслиб в смысле возстановленія Королевства Польскаго могло входить присоединеніе к' оному края белорусскаго и участков отшедших к составленію кіевской и подольской губерній.

„Со всем тем, при нынешнем гадательном положеніи Европы, Е. В. полагает, что, с одной стороны, приняв во вниманіе представленіе В. С. можно, льстя Полякои надеждою возстановленія их отечества, удержать их в спокойствіи и повиновении, а с другой стороны, что, в противном случае, они могут обратиться к Наполеону с домогательствами о составленіи особаго владенія из герцогства варшавскаго и Галиціи, что нам весьма невыгодно *), Государь Император соизволяет, чтобы В. С. удостоверясь вполне, что магнаты варшавскіе и галиційскіе имеют прямое и твердое желаніе поступить под скипетр Е. В. внушили им под рукою от себя, что ежели они действительно намерены, составя из герцогства варшавскаго и княжеств галиційских особое царство, под именем Королевства Польскаго, вверить скипетр онаго на вечныя времена Государю

*) Подчеркнутый слова приписаны в отзыве графа Руііяпцова Собственноручно Государем, вместо слов : «чему трудно будет воспротивиться»

___447__

Императору и Его преемникам, то вы почти уве- івоэ. рены, что таковой подвиг их и предложеніе о том неостанутся безуспепшьт, и что вы, с вашей стороны, примете на себя быть в сем деле ревностным ходатаем....." (^lfi). Вслед за тем Государь предписал князю Голицыну оставить в Галиціи прежнее управленіе, заменив часть чиновников другими, из местных жителей, доброй нравственности, и такими, кои прежде не были употреблены ни Австрійцами, ни князем Понятовским (¹⁷). Событія на Дунае заставили венскій двор, оставя надежду на завоеванія, обратить усилія на собственную защиту. Эрцгерцог Фердинанд получил повеленіе идти в Моравію. Незадолго пред тем, 20-го іюня (2-го іюля), князь Понятовскій перешел из Пулав к Сендомиру, а князь Голицын, 24-го іюня (6-го іюля), в самый день победы Наполеона при Ваграме, двинулся из Гзешова к Тарнову. Получив там известіе о предстоявшем выступленіи Австрійцев из Кракова, он предписал Суворову идти туда форсированными маршами, объявить себя краковским военным губернатором, оставя в городе прежнее местное управленіе, и не допускать туда никаких войск, и даже союзных нам, без разрешенія начальства (¹⁸). Князь Суворов выслал вперед подполковника Стакельберга, с эскадроном Новороссійских драгун и полусотнею казаков, приказав ему спешить к Кракову и заняв Подгурже, стараться, чтобы Австрійцы неуничтожили моста соединяющаго это предместье с городом. Пройдя 60 верст в 18 часов, Стакельберг вступил в Подгурже, 2 (14) іюля, и разогнал австрійских гусар, покушавшихся сжечь мост. В этом деле, важнейшем в продолженіи всего похода наших

448

1809. войск, убиты два казака и ранены саблями сам Огакельберг и казачій сотник. На следующій день, пришел в Краков граф Сиверс, с Новороссійским драгунским полком и четырьмя казачьими сотнями; занимъследовал баталіон егерей. Узнав, между тем, о приближеніи варшавских войск, Сиверс поехал им на встречу, чтобы сообщить их начальнику о занятіи города Русскими; но не отыскав его, возвратился в Краков, где нашел несколько .эскадронов варшавской конницы, вступивших в другую заставу; вскоре появились до десяти тысяч Варшавцев. Увидя стоявшій поперег улицы эскадрон Новороссійских драгун, наши союзники взяли ружье на руку, изъявляя готовность проложитьсебе путь оружіем. Уступая силе, граф Сиверс допустил варшавскія войска вступить в город, где встреченныя ликованіями жителей, они построились на улицах против русских. По прибытіи в Краков князя Понятовскаго, граф Сиверс, сообщив ему о всем происшедшем, просил, именем Государя, вывести его войска из города. Понятовскій запальчиво отвечал, что Австрійцы уступили ему Краков по письменному условію, а Сиверс доказывал, что город принадлежит нам по праву завоеванія, купленнаго кровью наших воинов. Наконец — после долгих преній — согласились оставить в Кракове по одному баталіону и по одному эскадрону с четырьмя орудіями, a прочія войска расположить в окрестных селеніях. В тот-же вечер, но приказанію Понятовскаго, жители города были приведены к присяге на подданство Наполеону, от его имени учреждено новое управленіе и появились французскіе орлы в замен гербов Австріи (¹⁹). На следующій день, о (17) іюля, граф Сиверс получил от князя Су-

449

ворова, уже прибывшаго с дивизіей в Неполо- шэ. мицу, в 20-ти верстах от Кракова, запрещеніе оставлять караулы занятые им в городе. „Поступки ваши — писал Суворов — достойны Русскаго'Ч²⁰). Князь Понятовскій, в донесеніи маршалу Бертье, исказил истину, написав, что наши войска заняли Краков по тайному соглашенію с Австрійцами. Между тем вражда между русскими и варшавскими войсками с каждым днем усиливалась. Князь Голицын писал Государю: „Наглость войск варшавских выходит из границ.... Обоюдная ненависть друг к другу царствует не токмо между офицерами, но даже между нижними чинами обеих армій"(²¹)- В Кракове и других местах случались поединки между Русскими и Варшавцами. Наши — так называемые — союзники переманивали русских солдат в свои войска, а князь Понятовскій, вопреки договору 9-го октября 1808 года между Россіей и Саксоніей, не только не выдавал беглых, но, как будто в насмешку, оправдывал отказ, говоря: „Русекіе союзники нам; так почему-же не служить им вместе с нами?" В театре повесили занавес, с изображеніем восходящаго солнца; из гроба, освещеннаго его лучами, возставал Польскій Король, а начерченныя с подписями реки Днепр и Двина означали границы Польши. „Не могу изъяснить Вашему Величеству — доносил князь Голицын — всех уничиженій, которыя войска наши от Варшавцев переносить должны. Смею сказать, что если-бы я был помоложе, то не достало-бы у меня терпенія" (²²). Стараясь водворить согласіе между союзниками, он приказал стоявшему с дивизіей в Величке, князю Суворову, отличавшемуся обворожительным обращеніем, переехать в Краков и принять началь-

Т. Н. 29

450

1809. ство над находившимися там русскими войсками. Наши буйные союзники, трепетавшіе при имени великаго полководца, положившего конец Полыпе, на время смирились (²³).

По заключеніи перемирія Австріею с Наполеоном и его союзниками, Варшавцы не скрывали своей непріязни к „Москалям," перехватывали наших дипломатических чиновкиков, вскрывали посланныя с ними депеши, склоняли к побегу австрійских переметчиков, проводимых русскими конвоями, и на требованія помощи конвойными отвечали бранью и угрозами. В Галиціи продолжалась вербовка; варшавскія войска, усиленныя беглецами и бродягами, возрасли до 80,000 человек (²⁴). Князь Понятовскій, прежде носившій скромное званіе начальника войск варшавскаго герцогства, потом — командира 9-го корпуса великой арміи, стал величать себя „главнокомандующим польской арміи." Князь Голицын писал ему: „Не могу признать ни Польши, давно отжившей, ни арміи, ни войск польских, но признаю только войска Варшавскаго Герцогства. Оно учреждено Тильзитским миром, и там вовсе неупомянуто о Полыне" (²⁵). Князь Понятовскій отвечал: „Не могу верить, чтоб вы имели повеленіе оспаривать у Императора Французов право давать имена корпусам, состоящим в его Великой арміи" (²⁶). Князь Голицын, узнав о желаніи Наполеона, чтобы в Галиціи назначили другаго начальника русских войск, просил Государя уволить его от предводительства корпусом ('•"). Император Александр отвечал ему: „Мне пріятно было видеть из письма вашего побужденія, на коих предположили вы отзыв ваш от вверенной вам арміи. Понимая всю цену предлагаемаго вами пожертвованія, Я не нахожу одна-

851

коже ни малейшаго повода принять оное. Вы дей- іа». ствовали по силе данных вам от Меня повеленій: последствія ко Мне, а не к вам лично, должны обратиться. Кто сам твердо знает строгія правила воинской дисциплины, тот не может мыслить, чтобы черта вашего действія не была вам свыше предписана" (²⁸).

Между тем безпорядки, происходившіе в Галиціи, отозвались в русских губерніях возвращенных от Польши; несколько тысяч тамошних чиншевых шляхтичей готовились к возстанію и многіе из них перебегали через границу. В тарнопольской области варшавскіе вербовщики произвели совершенное безначаліе. Чтобы положить тому конец, повелено было послать туда 25-ю дивизію, а 7-ю, Дохтурова, перевести из белостокской области в Галиціго. По Высочайшей воле, сообщили Коленкуру, чтобы он испросил полную мочь на заключеніе предварительной конвенціи о будущей судьбе Галиціи. Граф Румянцов писал ему: „Со времени Тильзитскаго мира, сделаны были Россіею, для поддерж,анія союза с Наполеоном, всевозможныя пожертвованія: прекращеніе морской торговли, уменыпеніе таможенных доходов, упадок цены бумажных денег, стесненіе промышленности и торговых оборотов, объявленіе войны Швеціи и Англіи. Император Александр ничего более не желает, как пребыть верным союзу, продолженію коего угрожают смуты, возникшія в векоторых областях бывшей Польши. По тому необходимо определить жребій сего края конвенціею, которая упрочила-бы союз и обезпечила-бы Россіи спокойное обладаніе губерніями, доставшимися ей от раздела Польши" (²⁹).

Во время переговоров о мире Наполеона с

29*

452

1809. Австріею, Император Александр, не назначая уполномоченнаго на конгресс, предоставил своему союзнику действовать по усмотренію в выгоду Россіи, не упуская только из вида того, что в Тильзите и Эрфурте было условлено в отношеніи к бывшей Полыпе (³⁰). Из последующей переписки между петербургским и тюильриским дворами, очевидно, что Государь хотел отклонить всякій повод к возбужденію вопроса об этой отжившей стране. Ое отказывался от всякаго вознагражденія, но с тем, чтобы Галиція осталась по прежнему за Австріею (³¹).

Наполеон не исполнил желанія Императора Александра. По ІПёнбрунскому трактату, 2 (14) октября 1809 года, из 3,500,000 душ, уступленных Австріей, около полутора милліона жителей западной (Новой) Галиціи и замосцскаго округа, с городом Краковом и с правом общаго с Австріей пользованія соляными ломнями Велички, было присоединено к варшавскому герцогству. Россія получила восточную часть Старой Галиціи, или тарнопольскую область, с народонаселеніем четырех сот тысяч душ, но без города Брод (³²). Границы сей области были определены особою конвенціею, заключенною в Лемберге, 7 (19) марта 1810 года (³³).

Император Александр, участіем своим в войне против Австріи, оказал Наполеону большую услугу : утвердительно можно сказать, что еслибы Россія в 1809 году осталась неутральною, то венскій двор, пользуясь общею непріязнью Европы к Франціи, не заключил-бы столь невыгоднаго для себя мира. Бознагражденіе, полученное Россіей, было ничтожно и усилило вражду, возбужденную в Австріи нашими действіями в пользу Наполеона. Россійскій

453

Монарх не домогался пріобресть какія-либо важ- івю. нейшія выгоды на счет бывшаго своего союзника Императора Франца, но, заботясь о благе Россіи и собственном спокойствіи, был недоволен увеличеніем варшавскаго герцогства. Канцлер граф Румянцов писал французскому резиденту в Петербург Коленкуру, что нрисоединеніе до двух милліонов подданных к герцогству могло возбудить в его жителях несбыточвыя надежды на возстановленіе Польскаго Королевства, и требовал, именем Государя, от представителя Франціи, чтобы он испросил полномочіе на подписание акта, который единожды навсегда обезпечил-бы Россіи мирное обладаніе губерніями, возвращенными от Польши, и положительно удостоверил-бы жителей сих губерній и варшавскаго герцогства, что его увеличеніе никогда не поведет к возстановленію Польскаго Королевства (³⁴). По приказанію Наполеона, французскій министр иностранных дел Шампаньи отвечал графу Румянцову, что „благодарность, первая добродетель Монархов, и честь, первый закон их, воспрещали Императору Наполеону оставить в руках Австрійцев страну, единодушно против них возставшую. Его Величество — писал он — соображая действія с видами своего союзника, Императора Александра, присоединил западную Галицію к варшавскому герцогству, коим владеет Король Саксонскій, известный миролюбіем и узіеренностью характера. Император Наполеон не только не хочет возбуждать чуждой ему мысли о возстановленіи Польши, но готов содействовать Императору Александру во всем, могущем изгладить о ней память и истребить имя Польши и Поляков, нетолько во всех государственных бумагах, но даже в Исторіи, дабы положить конец

454

1800. мечтаніям, более вредньш для самих Поляков, нежели тревожных для правительству которым они принадлежать" (³⁵).

Сам Наполеон, желая разсеять слухи о недоразуменіях, возникших между Россіею и Франціей, сказал в торжественном собраніи Законодательнаго Сословія (corps législatif), 3-го декабря н. ст. 1809 года: „Ооюзшік и друг мой, Россійскій Император присоединил к своей обширной Имперіи Финляндію, Молдавію, Валахію *) и часть Галиціи. Не соперничаю ни в чем, могущем послужить к благу Россіи. Мои чувства к ея знаменитому Монарху согласны с моею политикою" (³⁶). Желая убедить Императора Александра в искренности своих увереній, Наполеон прислал Коленкуру полную мочь на заключеніе требуемой нашим Государем конвенціи. По условіям этого акта, подписаннаго французским послом 2-і-го декабря 1809 года (5-го генваря 1810 года), постановили: 1) Королевство Польское никогда не будет возстановлено; 2) Обе стороны употребят все средства, чтобы имя Польши не присвоивалось никакой из бывших ея областей и было навсегда изглажено из государственных бумаг; 3) Ордена, существовавшіе в Польше, будут навсегда уничтожены; 4) Русскіе подданные из возвращенных от Польши губерній не будут принимаемы в службу Варшавскаго Герцогства; 5) Не увеличивать герцогства областями, принадлежавшими Польше; 6) Россіи и герцогству не иметь общих подданных, и 7) ратификовать конвенцію не позже 50-ти дней после ея

заключенія."

Для иоддержанія мирных связей между двумя

*) Тогда это казалось решешщль делом,

455

великими державами материка Европы, оставалось івм. Наполеону ратификовать конвевцію, подписанную Коленкуром. Но Наполеон, властвуя над 72-мя милліонами жителей Франціи, Италіи, Германіи, Швейцаріи и герцогства варшавскаго (³⁷), ослабив и унизив Пруссію и Австрію, не мог сносить, чтобы какое-либо государство оставалось от него независимо. — Он желал сохранить возможность непосредственно вредить Россіи и с этою целью отказал ратификовать конвенцію.

Обратимся к изложенію военных действій в Турціи.

ГЛАВА XXIV.

Турецкая война. Преобразованіе Государственна™

Совета.

(1809—1810 г.).

шов. По заключеніи эрфуртской конвенціи, Император Александр повелел князю Прозоровскому известить располагавшаго тогда всеми делами Турщи, верховнаго визиря Мустафу-Вайрактара, о готовности Россіи вести переговоры без участія Франціи. Главными основаніями мирных статей, кроме подтвержденія прежних трактатов, Государь постановил: 1) согласіе Порты определить границу по Дунаю; 2) признаніе независимости Сербов, под покровительством Россіи и Турціи, и 8) призеаніе существовавшего уже покровительства Россіи над Грузіею, Имеретіею и Мингреліею. Посланный с иисьмом нашего главнокомандующего к визирю, капитан Краснокутскій прибыль в Царьград за два дня до бунта стоившаго жизни Байрактару. Приняв русскаго агента с уваженіем, визирь сказал ему на-прямки, что Французы уже не раз обманывали Турок, и что Оттоманская Порта желает быть в дружбе с Россіею и Англіей; касательноже предложенных условій, обещал дать ответ

457

на следующій день. Но в ту-же ночь, на 3-е (15-е) шв. ноября, запылала столица султанов и начался мятеж, длившийся целую неделю. Новый верховный визирь Юссуф, пригласив к себе Краснокутскаго, благодарил его „за благоразумное поведете в шумном городе, где пронырства всякаго рода извиваются как змеи", и вручил ему, от имени Султана, орден Луны и табакерку осыпанную алмазами. В письме к фельдмаршалу, визирь, изъявив наклонность Порты к миру, обещал немедленно прислать уполномоченных в Яссы, куда, с нашей стороны, для веденія переговоров, прибыли генерал Милорадович и сенатор К-ушников. Но дни проходили за днями, a турецкіе уполномоченные неявлялись. Причиною тому были козни венскаго кабинета, который, уверяя наше правительство, что нисколько непротивится присоединенію к Россіи Дунайских Княжеств, старался сблизить Турцію с Англіей, и чрез то разстроить конгресс. Так кончился 1808-й год, в продолженіи коего войска на Дунае не сделали ни одного выстрела.

Наконец, в феврале 1809 года, прибыли в Яссы уполномоченные Порты. В инструкции им данной было определительно предписано: „не принимать условій, изменяющих настоящія границы Турціи". Такое упрямство Турок было последствіем союзнаго трактата, ими заключеннаго 5-го генваря н. ст. с англійским уполномоченным, сэром Робертом Эдером (Ader), прибывшим из Вены в Константинополь одновременно с появленіем у входа в Дарданеллы эскадры адмирала Колингвуда (Colingwood).. В этом договоре принимал деятельное участіе австрійскій интернунцій, барон Штюрмер, уверившій Турок, что им нечего было страшиться ни Французов, тогда заня-

458

1809. тых безуспешною войною в Испаши, ни Русских, воевавших в Финляндіи. Эти происки венскаго двора весьма раздражили Наполеона. Император Александр, стольже недовольный прибытіем лорда Эдера в Константинополь, повелел князю Прозоровскому послать офицера с объявленіем Дивану, что „если англійскій посол не будет выслан оттуда через двое суток, то Русскіе не откроют переговоров в Яссах и немедленно возобновят военныя действія". Вместе с тем, фельдмаршал получил приказаніе: „в случае неудовлетворительнаго ответа на сіе требованіе, действовать, с домощію Божіею, решительно" (^l).

Сообщеніе Дивану воли нашего Государя было поручено Прозоровским флигель-адъютанту капитану Паскевичу (в последствіи — фельдмаршал князь Варпіавскій). Паскевич, прибыв в Константинополь, был принять с болыпим трудом, и то лишь по настоянію французскаго агента ЛатуръМобура, рейс-эфендіем, в присутствіи всех турецких министров, 10 (22) марта. Вручив ему депешу, в коей изложены были требованія Императора, Паскевич объявил, что ему приказано не оставаться в Константинополе более двух суток.

В то время ратификации трактата, заключеннаго Турціею с Англіей, еще не были разменены, и потому Турки могли, отказав в утвержденіи его, избежать опасностей, которыми угрожали Порте вторженіе русской арміи и явная вражда Наполеона; но, с другой стороны, разорвав союз с Англичанами, они подвергались нападенію Коллингвудова флота, разоренію столицы, мятежу янычар, стольже неистовому, как и прежніе. И то, и другое, сопря-жено было с неизбежными бедствіями. После продолжительнаго, бурнаго заседанія, Диван отказал

459

в требованіях Россіи, под предлогом, что в 1809. депеше князя Прозоровскаго не было сказано о возвращеніи Порте Дунайских Княжеств, если англійскій посланник будет выслан из Константинополя. Турки весьма основательно сообразили, что, разсорившись с Англіей, им пришлось-бы вести войну и с Россіей за Княжества: „так лучше-же— решил Диван — воевать с одною державою, нежели с двумя". 12 (22), был вручен Паскевичу отказ Порты; а 22-го (3-го апреля), князь Прозоровскій, приказом по вверенной ему арміи, возвестил о возобновленіи военных действій.

Силы обеих сторон, в численном отношеніи, были почти одинаковы, по 80,000 человек, но у Турок успела собраться только половина арміи; остальныя-же войска стояли гарнизонами в дунайских крепостях. Армія князя Прозоровскаго находилась в наилучшем состояніи, была снабжена всем в изобиліи и имела отличных генералов: Кутузова, Милорадовича, графа Ланжерона, Маркова, Воинова, Платова, Засса. Напротив того, турецкая армія, разстроенная смутами потрясшими державу Османов, едва собравшись, под начальством известнаго своими неудачами против Наполеона в Египте, Юссуфа, выступила из Адріанополя к Шумле.

Император Александр, желая нанести решительный удар Турціи, предписал князю Прозоровскому иметь в виду только одну цель: „быстрый переход за Дунай, как единственное средство принудить султана к уступке Бессарабіи, Молдавіи и Валахіи". Исполняя Высочайшее повеленіе, фельдмаршал заблаговременно принял меры для сосредоточенія к 24 марта (5 апреля) главнаго корпуса, в числе ,32,000 человек, под начальством Ку-=

460

le*», тузова, у Фокшан; правее, впереди Бухареста, стоял Мшгорадович, с 14,000, и Исаев, с 4,000 человек, у Краіовя ; левее — отряд Залпа, 6,000 человек, у Галаца, и корпус графа Ланжерона, 8,000 человек, у Измаила. Прочія войска находились в Яссах и на Днестре (²). Предполагая перенести действія за Дунай, князь Прозоровскій считал нужным сперва обезпечить себя с тыла покореніем Браилова и Измаила; но, пока наши войска еще двигались к сборным пунктам, поручил Милорадовичу взять приступом Журжу. Успех этого предпріятія казался верным, по слабости укрепленій Журжи и по нашему соглашенію с рущукским пашею Ахметом-Эфенди, навлекшим на себя гнев Порты и обещавшим не поддерживать журжинскаго гарнизона. Но пока Милорадович шед к Дунаю, Ахмет, узнав, что сношенія его с Русскими были открыты, бежал в Бухареста, а занявшій его место паша, получив сведеніе о наших приготовленіях к штурму Журжи, на-скоро стал вооружать эту крепость. Милорадович знал, что его намереніе не осталось в тайне от непріятеля и донес о том фельдмаршалу в Фокшаны; но князь Прозоровскій, не обратив на то вниманія, приказал штурмовать крепость. 24 марта (5 апреля), войска Милорадовича, в шести колоннах (³), одновременно атаковали Журжу и замок Слободзею, где хранились непріятельскіе запасы. Сам Милорадович, в голове колонны генерал-маіора Палицына, под градом картечи, взошел на вал, но здесь вполне обнаружилась вся трудность предпріятія: укрепленія были расположены иначе, нежели мы думали, судя по имевшемуся у нас плану крепости; лестницы оказались коротки. Гарнизон, поддержанный войсками, прибывшими на лодках

461

из Рущука, и жителями города, отбил приступ. іадо. Колонна полковника Лопухина (⁴), в авангарде которой шел подпоручик Гейсмар, (в последствіи — победитель при Боелешти), овладела Слободзеей, переколов большую часть тамошняго гарнизона и захватив в плен сто человек. В замке найдено 27 орудій, множество запасов и пороховой погреб, взорванный по выступленіи наших войск из (Злободзеи. Урон наш в сей день вообще простирался до 720-ти человек; в числе убитых был генерал-маіор Ставидкій (⁵). Милорадович заключил частное письмо к главнокомандующему следующими словами: „....на войне удаются иногда предпріятія неверныя: надобно на них отваживаться. Я увлечен был доброю волею. В этом деле никто не виноват, кроме меня. Один ц должен за него отвечать". Государь приказал известить Милорадовича, что „эта неудача отнюдь не переменяет выгодных мыслей Его Величества об усердіи его и знаніи военнаго искусства" (⁶).

Вслед за тем, главный корпус Прозоровскаго, собранный в Фокшанах, двинулся 3 (15) апреля к Браилову. Последній переход, от Визирскаго брода на реке Бузео, был совершен 7-го (19-го) в боевом порядке, полковыми кареями, в три линіи. Войска, томимыя зноем, изнемогавшія от жажды, расположились в ночи, в четырех верстах от Браилова, и на следующій день обложили крепость (⁷), с леваго берега Дуная. Для отвлеченія вниманія браиловскаго гарнизона и для обложенія крепости с праваго берега, фельдмаршал приказал, стоявщему в Галаце генерал-маіору Зассу, овладеть Мачином; когда-же это предпріятіе неудалось, отряд Засса был присоединен к главному корпусу.

___462

1809. Сильная крепость Браилов, обнесенная вместе с предместьями города ретраншалентом, обоими флангами примыкавшил к Дунаю, была занята гарнизоном в 12,000 человек. Князь Прозоровскій, на следующій-же день по прибытіи к крепости, потребовал сдачи, и получив отказ, приступил к осаде. Инженерный работы, под веденіем генерал-ыаіора Гартинга, начались 9 (21) апреля. В продолженіи недели, русскія войска, приблизясь к ретраншаменту на разстояніе от 300 до 400 саи;ень, устроили батареи для осадных и батарейных орудій и открыли по городу сильную пальбу, которой содействовали 30 барказов и лодок, прибывших из Галаца. Когда наша артиллерія несколько раз зажгла строенія в предместьях и крепости и замолкли почти все батареи на ретраншаменте, фельдмаршал решился штурмовать левую, слабейшую сторону его. Ввечеру 19 апреля (1-го мая), велено было артиллеріи усилить огонь, а в 11 часов, по сигналу ракетою, войска, назначенный в дело, в числе 8,000 человек, выступили из траншей тремя колоннами (⁸) ; впереди каждой шли по 60-ти охотников, сорока рабочих с лестницами и 30-ти піонер, а позади —- по двенадцати рабочих. За каждою колонною следовал резерв из трех баталіонов, а за резервами 8 эскадронов с 12-ю конными орудіями. Для отвлеченія Турок от пупкта, назначеннаго для нападенія, было приказано стоявшему на нашем левом крыле Эссену 3-му*) вести ложную атаку, a флотиліи — открыть по крепости сильную канонаду.

Войска, двинувшаяся к ретраышаменту, в глу-

*) Петр Кпрплогаіч — в послЬдстшмг С.-Пстербургскій военный генерал-губеріш ор.

463

бочайшей темноте, потеряли взаимную связь между іт. собою; охотники и рабочіе ушли далеко вперед. Внезапно—раздалась пальба со стороны Эссена, который поторопился повести атаку, и чрез то остерег непріятеля (⁹). Несколько светящих ядер, брошенных с ретраншаыента, открыли наступленіе прочих войск. Наши охотники взлезли на вал и сбили первых попавшихся им на встречу Турок, но не были поддержаны колоннами, которыя, вместо того, чтобы штурмовать укрепленія, столпились во рву и открыли пальбу. Почти все охотники были истреблены. Колонны Репнинскаго и Хитрова, под общим начальством Олсуфьева, взобрались на вал гораздо позже охотников: первая овладела батареею, a Фанагорійцы, шедшіе во второй колонне, ворвались в предместье, но будучи вытеснены оттуда непріятелем и встречены огнем 29-го егерскаго полка, принявшаго их в темноте за Турок, потерпели огромную потерю. Генерал Олсуфьев, послав за резервом, не мог устоять до его прибытія. Начальники наших колонн, Олсуфьев, Репнинсігій, Хитров, были ранены; русскія войска, сброшенныя в ров, оставались там, осыпаемыя бревнами, каменьями и ручными гранатами, продолжая стрельбу мало вредившую Туркам. Настало утро. Фельдмаршал, предавшись отчаянію, рвал на себе волосы, плакал. Кутузов, стараясь его утешить, сказал ему: „Не такія беды бывали со мной; я проиграл Аустерлицкое сраженіе, от котораго зависала участь Европы, да не плакал». В донесеніи Государю, князь Прозоровскій выразил волновавшія его чувства и старался оправдать свою неудачу преждевременною атакою Эссена, нерегаимостыо генералов и недостатком в войсках должнаго повиновенія и доверенности к частным начальни-

464

1809. кам (¹⁰). Урон наш убитыми и ранеными вообще простирался до 5,000 человек, следовательно был более воловины всего числа сражавшихся войск. Император Александр, получив донесете о неудачном штурме Журжи, удостоил князя Прозоровскаго собственноручным рескриптом. Утешая стараго война изъявленіем неизменнаго убежденія в его будущих успехах, Государь не скрыл своего мненія о штурмах крепостей, вообще разделяя такія предпріятія на приступ посредством бреши и на эскаладу. По словам Императора, последній способ требует чрезвычайных усилій, ведет к потере лучших людей, и даже при успехе разстроивает армію; следовательно — предпринимать такія действія должно только тогда, когда дело идет об окончательном успехе всей войны. Касательно-же предположенія фельдмаршала — не переходить чрез Дунай прежде овладенія крепостями, Государь писал, что, теряя время в осадах, мы не только позволим Туркам оправиться, но дадим время Англичанам сделать сильную диверсію в Черном море. И по тому, если необходимо овладеть Браиловым, то должно, по взятіи его, оставить под другими крепостями часть сил, а с прочими войсками перейти через Балканы. По мненію Государя, побудить непріятеля къмиру можно было не столько взятіем крепостей, сколько угроженіем Царьграду (^и).

После неудачнаго приступа к Браилову, князь Прозоровскій составил новый план действій, главныя основанія котораго заключались в том, чтобы покорить Браилов, Измаил и Силистрію, и потом уже идти к Балканам, вооружить Болгар, и поручив им, вместе с частью арміи, охраненіе. горных проходов, двинуться к Адріанополю (¹²).

465

Началом исполненія этого плана было открытіе но- ю» вых апрошей под Враиловым, но несколько дней спустя, на военном совете, созванном фельдмарпіалом (¹³), решено переправиться через Дунай близ Галаца и занять позидію вблизи сей реки, предпринимая поиски авангардом и обезпечив сообщенія арміи войсками Эссена 1-го (^и). В ожиданіи выбора пункта для сооруженія моста на Дунае, князь Прозоровскій перешел на левую сторону Серета и расположился в лагере у Сербешти. Заметив отступленіе русских войк, браиловскій паша, выйдя с кавалеріей из крепости, стал преследовать наш арріергард, попал в засаду, устроенную Платовым, и был разбит с большею потерею (¹⁵).

Вслед за тем хотели приступить к сооруженію моста, но князь Прозоровскій опять отложил переправу через Дунай: с одной стороны, его озаботили слухи о предстоящем нападеніи Англичан вместе с Турками на Крым и Одессу, а с другой, он опасался, чтобы Австрійцы, победив Наполеона, не заняли возвращенных от Польши губерній и не отрезали отступленія арміи, стоявшей на Дунае (¹⁶). Государь, получив донесете о том фельдмаршала, одновременно с известіем о занятіи Французами Вены, писал ему, что быстрые успехи Наполеона не позволяют думать, чтобы Австрія могла озаботить нас своим 'вліяніем на турецкія дела, Государь настоятельно повторил прежнія свои повеленія—немедленно переправиться через Дунай и действовать наступательно; для обезпеченія-же арзгіи с тыла, считал достаточным устроить на левом берегу Дуная ретраншамент, а на правом сильное мостовое укрепленіе. Вместе с быстрым и смелым вторженіем, было предписано сообщить

т. И. 30

___466

1809. Туркам: 1) что Вена занята союзником нашим Наполеоном ; 2) что дела наши с Швеціею приходят к окончанію, и 3) что Персія предлагает нам мир. Государь полагал, что совокупное вліяніе всех этих обстоятельств должно было побудить Турок к согласію на наши требованія (¹⁷).

Император Александр, отправляя с сим повеленіем в армію генерал-адъютанта князя Тру.бецкаго, приказал военному министру графу Аракчееву изложить подробнее в особой депеше мысли Его Величества о необходимости наступательных действій. Исполняя волю Государя, Аракчеев писал: „Если паденіе Австріи совершится, прежде нежели мы окончим войну с Турками, то Наполеон вмешается в наши дела и затруднит их, и даже может случиться, что, после всех нами сделанных пожертвован] и, мы будем принуждены очистить Молдавію и Валахію. Совсем иное будет, если иаденіе Австріи застанет нас в мире с Турками. Тогда Наполеон уже не станет вмешиваться в это дело, да еслибы даже он, вопреки мненію самой Франціи о пользе и необходимости союза с Госсіей, и нарушил его, то мы, находясь в мире с Турками, и следовательно имея на всякій случай готовую армію, можем отклонить всякое лишнее притязаніе и поддерживать наши права. В случае, еслибы одержала успех Австрія, стольже необходимо нам иметь свободную-армію. Из всего изложеннаго очевидно, как полезно для нас побудить Турок к неотлагательному заключенію мира, и как, напротив того, продолженіе с ними войны до того времени, когда, совершится в Европе предстоящій перелом, может не только причинить нам важныя затрудненія, но и заставить нас оставить все наши в сей стране предпріятія и с стыдом

___467___

возвратиться во свояси, чего, как сын отечества, іа». без крайней горести и помыслить не могу" (^І8).

В то время исполненію воли Государя препятствовало чрезвычайное разлитіе нижняго Дуная, котораго водами была покрыта' правая сторона реки в ширину от 25-ти до 30-ти верст. Не прежде конца іюня спала вода и можно было приступить к сооружение моста; постройка его потребовала две недели. Во все время с 7-го мая по 14-е іюля, армія оставалась в лагере при Сербешти, и только Платов с своими донцами делал поиски к Браилову. Хотя 80-ти-летній противник князя Прозоровскаго, Юссуф, собрав армію в Шумле, также оставался в бездействіи, однакоже отрядил часть сил в Сербію, что дало Туркам возможность освободить от осады Ниссу, взять Делиград и двинуться к Велграду. С тех пор, как в 1807 году, по просьбе самих Сербов, был послан, для устройства в стране их надлежащаго управленія, русскій чиновник, действительный статскій советник Родофиникин, они считали ,себя состоящими под покровительством Россіи. Император Александр повелел объявить Сербам, чтобы они не разсчитывали на присо.единеніе их к Россіи, но что он всегда готов принять участіе в судьбе их. Не надеясь устоять против Турок, Черный Георг и другіе сербскіе вожди обратились к князю Прозоровскому, прося его защиты. Фельдмаршал предписал стоявшему с неболыпим отрядом в Малой Валахій, генерал-маіору Исаеву перейти чрез Дунай и овладеть Фет-Исламом (Кладово), крепостью, лежащею выше Виддина и по своему положенію весьма удобною для постояннаго сообщенія с Сербіей.

Генерал Исаев, выстуішв с отрядом, в

30*

468

числе до 3,500 человек(¹⁹), из Краіова, переправился на лодках через Дунай, 2 (14) іюля, и подошел к Кладову, против котораго, на горе, в укрепленном лагере, стояли 1,000 Сербов. Получив отказ в сдаче, -Исаев решился штурмовать крепость, 9 (21) іюля. Впереди наших колонн шли охотники и Сербы .с лестницами и фашинами. Деред разсветом, начался штурм. Войска наши, отбитыя на всех пунктах, с потерею около тысячи человек, переправились обратно на левую сторону Дуная (²⁰).

Неудача этого предпріятія окончательно разстроила слабое здоровье князя Прозоровскаго. Стлавшись чрезвычайно раздражительньш, он негодовал на приданнаго ему, по собственному его желанію, в качестве помощника, Кутузова, за то, что многіе из частных начальников обращались к нему за советами и наставленіями. Фельдмаршал, донося Государю, будтобы Кутузов возбуждал недоверіе к нему, порицая его действія и мешая их успеху, просил об отзыве из арміи своего помощника. Император Александр приказал заготовить рескрипт Кутузову, о назначении его командиром резервнаго корпуса в Княжествах, и другой рескрипт ему-же, об определеніи его литовским военным губернатором, на место просившаго увольненія от сей должности генерала Римскаго-Корсакова. Оба рескрипта были посланы к князю Прозоровскому, с предоставленіем ему права вручить Кутузову один из них, по собственному усмотренію. Государь, считая нолезным присутствіе Кутузова при арміи, писал главнокомандующему:,,..... нужным считаю присовокупить, что, по настоящим обстоятельствам, число войск, состоящих ныне в Литве под начальством тамошняго военнаго

469

губернатора, весьма мало, то не покажется-ли ге- іт. нералу Кутузову назначеніе сіе обидным, и тем не даст-ли ему повода к заключеніям для него непріятным» (²¹). Фельдмаршал, не смотря на то, предпочел рескрипт, удалявшій его помощника из арміи, и писал Государю, что, „будучи обращен в резервный корпус, Кутузов имел-бы обширное поле употребить все действіе его интриг против меня, так что он принудил-бы меня возвратиться из-за Дуная, или-же, прижавшись к сей реке, послать к нему отряд; сверх того, будучи тонок и зная службу, он мог-бы допустить непріятеля сжечь магазины, и даже некоторым образом преподать Туркам к тому способ, а вину возложить на частнаго, на посте находящагося генерала, который-бы за то и пострадал; он-же сам всегда был-бы прав»...(²²).

По отъезде Кутузова князь Прозоровскій, совершенно неспособный к командованію вверенною ему арміей, просил об увольненіи его от сей обязанности и назначеніи на его место главнокомандующего в Галиціи, князя Голицына. Государ повелел ехать в Дунайскую армію князю Багратіону, предоставя Прозоровскому сдать ему армію» либо, неслагая с себя званія главнокомандующего, поручить Багратіону командованіе войсками за Дунаем. 23 іюля (4 августа), князь Багратіон прибыл в главную квартиру фельдмаршала, тогда находившуюся в Галаце. Князь Прозоровскій сперва назначил его командиром действующаго корпуса, но потом, опасаясь, чтобы он, подобно Кутузову, не пріобрел сильнаго вліянія на генералов, отправил его в Бузео, для принятія начальства над резервами. Сам-же фельдмаршал, переправясь через Дунай, б (18) августа, расположился близ

но

устья мачинскаго гирла. Там скончался он, 9 (21) августа, 77-ми лет от рода. Князь Багратіон, получив о том известіе, прибыль в главную квартиру, 11 (23), и в числе депешей, оставшихся непрочитанными покойным фельдмаршалом, нашел указ о своем назначеніи главнокоыандующим Молдавскою арміей. В заключеніе сего указа было приписано собственноручно Государем: „Я ожидаю и в скором времени надеюсь получить от вас из-за Дуная донесенія".

Готовясь предпринять наступательныя действія, князь Вагратіон счел нужным овладеть ближайшими к его сообщеніям крепостями Мачином и Гирсовым, и сам с корнусом Маркова (²³) двинулся к Мачину, отрядив Платова (²⁴) к Гирсову*). Обложив Мачин, Марков бомбардировал крепость и готовился штурмовать ее, но гарнизон, устрашенный удачным действіеігь нашей артиллеріи и взрывом пороховаго погреба, сдался на капитуляцію 18 (30) августа, а 22-го (3-го сентября) крепость Гирсово. покорилась Платову. При овладеніи сими твердынями взято в плен более 4,000 человек (²⁵). Император Александр повелел, чтобы турецким начальникам было оказано сколько можно ласки, и чтобы, по изъявлены им непременнаго желанія нашего правительства заключить мир, выбрать из каждаго гарнизона по одному наиболее благомыслящему чиновнику и отправить их парламентерами в Измаил, для побужденія к сдаче сей крепости (^2ь). По взятіи Мачина, князь Багратіои с корпусом Маркова выступия на соединеніе с Платовым к Гирсову, куда к 25 августа (6 сентября) прибыль, бывшій на марше из Буха-

*) Исакча и Тульча тогда уже были заняты русскими войсками-

471

реста в Галац, генерал-лейтенант Милорадо- ш». вич, разделявшій с князем Багратіоном славу италійскаго похода и постоянно старшій его в чине до экспедиціи на Аланд, за которую Багратіон " был произведешь в генералы от инфантеріи. При свиданіи в Гирсове соперники обещали друг другу неизменную дружбу.

В Гирсове армія была разделена на три корпуса: авангардный, Платова; праваго фланга, Милорадовича, и леваго фланга, Маркова (²⁷), всего до 20,000 человек регулярных войск и 4,000 казаков, с 59-ю орудіями, но из них ежедневно заболевало до полутораста человек. Поручив оборону Валахіи Ланжерону и оставя на нижнем Дунае отряды графа Каменскаго 1-го (Серг. Михаил.) и Засса, князь Багратіон с действующею арміей решился вторгнуться в Булгарію. Войскам при наступленіи приказано иметь, кроме двсятидневнаго провіанта, запасный в сухарях на 30 дней. Учреждены подвижные госпитали. Разрешено в жары не носить галстухов, и в отмену. прежних приказов не велено первой шеренге при пальбе становиться на колена.

26 августа (7 сентября), князь Багратіон выступил из Гирсова к Траянову валу. Армія наступала тремя колоннами : Милорадович к Черноводам, Платов на Карасу, Марков на Кюстенджи. Визирь Юссуф, узнав о переправе Русских через Дунай, послал к Траянову валу Хозревъпашу с 8,000 человек, a сазі пошел к Рущуку, предполагая идти к Бухаресту и отвлечь туда нашу армію. Но князь Багратіон поспешил к Траянову валу, чтобы не дозволить Туркам утвердиться в окопах(²⁸), лриказал Милорадовичу стать в Черноводах, для прикрытія арміи с праваго крыла.

472

1809. сам-же с прочими войсками обратился на Кюстенджи изаставил Турок сдать этукрепость, дозволив им выступить в Варну. По занятіи Кюстенджи, 30 августа (11 сентября), в день тезоименитства Государя, Багратіон перешел з кордусом Маркова к Карасу, поручил ему оборону Траянова вала и охраненіе сообщеній с Каменским, стоявшим на нижнем Дунае, и достигнув с корпусом Платова Черновод, соединился с Милорадовичем, 2 (14) сентября. На следующій день, убедясь из рекогносцировки, что Хозрев-паша стоял в укрепленном лагере у Рассеваты, на пути в Силистрію, и безпрестанно получал подкрепленія, князь Багратіон атаковал его, 4 (16) сентября, с фронта войсками Милорадовича и с праваго фланга корпусом Платова, построенными в нескольких каре, отрядив в тыл ненріятелю генерал-маіора Денисова, с шестью казачьими полками (²⁹). Турецкій корпус, в числе до 15,000 человек, потерпев совершенное пораженіе, обратился в бегство ; два казачьих полка, под начальством графа Строганова, преследовали непріятела почти до самой Силистріи. Князь Багратіон, в донесеніи Государю, писал: „Слабаго пера моего никогда не достанет в полной мере изобразить того доверія, того- мужества и той храбрости, которыя в настоящем деле обнаружены вообще всеми войсками. Всяк тщился, всяк рвался быть первым и всяк старался превосходить товарищей в обнаружены неограниченнаго усердія, неустрашимости и деятельности в исполненіи обязанностей" (^зи).

Так сражались русскія войска под начальством своих любимых вождей. За победу под Рассеватом князь Багратіон был награжден орденом Св. Андрея Первозваннаго и 50-ю тысячами

473

рублей. Сподвижники его, Милорадович и Платов, іт. за полгода пред тем старшіе его в чине, произведены в полные генералы.

Вслед за тем Марков занял Мангалію и Каварну и получено от генерала Заеса донесеніе о сдаче Измаила. Подойдя к крепости, 20 августа (1-го сентября), Засс построил батарею на острове Четале и стал громить пепріятеля. как с флотиліи, так и с осадных батарей, еооруженных на левом берегу Дуная. В продолжшіи нескольких дней, канонада и бомбардированіе крепости, безпрестанно усиливаясь, заставили замолчать большую часть непріятельской артиллеріи. С 12-го на 13-е (с 24-го на 25-е) сентября, явились в русскій лагерь измаильскіе депутаты с предложеніем сдачи, а 14 (26) наши войска вступили в крепость. Гарнизон, в числе 4,500 человек, был отпущен в Турцію. Победителям достались: 21 знамя, 220 орудій", 9 судов с 36-ю орудіями, более 5,000 пуд пороха и множество снарядов. Князь Багратіон, донося Государю об этом успехе. писал: „Славная и сильная крепость Измаил, во все прежнія с Портою Оттоманскою войны причинявшая большую потерю людей, ныне, без пролитія капли крови*), пала к священным стоііам Вашего Императорскаго Величества. Ура, великій Александр!" (³¹).

Верховный визирь, желая воспользоваться малочисленностью русских войск в Валахіи, переправился с 20,000 человек в Журже, между тем как Пегливан готовился идти к Бухаресту со стороны Туртукая. Граф Ланжерон, успев присоединить к своим войскам прибывшій от Браи-

*) В дейстшіте.іьносіп-же урон вонск Засса нод Из.маплом ne превосходил ста человек.

ш

1809. лова отряд Эссена 3-го, выступил с 6,500 человек, из Бухареста к Журзке, атаковал в 9-ти верстах от этой крепости непріятельскій авангард, под начальством Бошняка-аги, 29-го августа (10-го сентября), при Фрассине, и разбив его, остановил покуіпенія визиря, который, вскоре после того, узнав о движеніи нашей арміи к Силистріи, перешел обратно на правую сторону Дуная (³²).

По одержаніи победы под Рассеватом, князь Багратіон, дав войскам три дня отдыха, двинулся к Силистріи и обложил эту крепость, 12 (24) сентября. Отряд генерала Засса получил приказаніе, заняв Измаил гарнизоном и взорвав укрепленія Тульчи и Исакчи, сменить у Траянова вала корпус Маркова, который, по прибытіи Засса, должен был присоединиться к арміи. Крепость Силистрія была обнесена валом с глубоким и широким рвом и контрминами. Гарнизон состоял в числе от 10,000 до 12,000 человек. Князь Багратіон покушался побудить Турок к сдаче, потом стал бомбардировать крепость, но храбрый комендант Илик-Оглу оборонялся отчаянно. Убедясь в невозможности быстраго вторженія в Булгарію, наш главнокомандующій доносил Государю, что, находясь не в состояніи продолжать кампанію долее, нежели до ноября, он считает необходимым, оставя на правом берегу Дуная в крепостях гарнизоны и (если окажется возможным) легкія войска для наблюденія за непріятелем, переправить все прочія на левую сторону реки, а с наступленіем весны идти к Балканам (³³). За несколько дней пред тем, князь Багратіон писал графу Аракчееву: „Два письма пріятнейших ваших я имел честь получить, за которыя наичув-

475

ствительнейше благодарю.... Я вашему сіятельству ія». доказывал и всегда докажу мою любовь,- уваженіе и нелицемерную преданность. Я не двуличка: кого люблю, то прямо, а при том имею совесть и честь. Мне вас невозможно не любить: во первых, вы сами давно меня любите, а во вторых, вы наш хозяин и начальников начальник».... За тем заметив, что „лучше было-бы старому фельмаршалу умереть тремя месяцами прежде", упомянув о трудности продолжать действія в позднюю пору гоДа, о невозможности подвозов, и проч. главнокомандующій писал: „Я истинно не дремлю и не трушу, и свято пророчество ваше сбылось: Багратіон сераскира в пух разбил, Измаил взял... Цель была моя возбудить армію и сделать ее храброю. Я вам безхвастовства говорю, что сделано у меня: ступай один русскій против десяти. Я сам с ними ничего не жалею; последнею копейкою моих верных пою и кормлю; лучше умру, нежели покажу из суммы экстраординарной. Умру честно и голый. Бог знает душу мою, сколь я привержен к Монарху нашему, и за то мне помогает».... (³⁴).

С наступленіем осени положеніе осадной арміи под Силистріею делалось хуже и хуже; число заболевавших ежедневно увеличивалось; подвозы замедлялись порчею дорог; оказался недостаток в боевых снарядах; не прежде начала (половины) октября привезли из Бузео часть осадной артиллеріи и усилили бомбардированіе крепости с леваго берега Дуная. Одна из бомб зажгла в городе большой магазин, что сильно встревожило гарнизон и заставило визиря озаботиться о подати помощи Силистріи. 7 (19) октября, Пегливан, с 20,000 человек, выйдя из Рущука, окопался

J76

«во. y селенія Татарицы. Главнокомандующий, решась атаковать его, поручил Маркову и графу Ланжерону*) осаду Силистріи, а-сам с 7,000 человек, выступив из авангарднаго лагеря Платова, построил войска в боевой порядок (³⁵), 10 (22) октября, против непріятельскаго лагеря: в первой линіи стали 6 казачьих полков, во второй — 16 баталіонов в шести кареях, а в интервалах между ними и на флангах 25 эскадронов и 4 казачьих полка. Нападеніе на Турок, занимавших неприступную позицію тройными против нас силами и получивших в подкрепленіе из Рущука корпус албанцев, неимело успеха. В продолженіи этого дела. Турки сделали сильную вылазку из Силистріи, но были отражены с уроном. Неудача предпріятія против вспомогательнаго турецкаго корпуса, в последствіи поддержаннаго остальными войсками визиря, заставила князя Вагратіона снова просить Государя о дозволеніи переправиться на левую сторону Дуная (³⁶), и в ожиданіи ответа из Петербурга снять осаду Силистріи. 20-го октября (1-го ноября), русская армія, оставя авангард у Рассеваты. расположилась у Черновод за Траяновым валом. Доставка жизненных запасов войскам производилась чрез Гирсовскій мост, прикрытый с обоих берегов тетде-понами, занятыми Одесским мушкетерским полком.

Как между тем в нашей главной квартире было получено известіе о расположены значительнаго турецкаго лагеря под іКуржею, то князь Вагратіон усилил корпус Милорадовича. Стараясь вовлечь в бой непріятеля, главнокомандующій уси-

*) Ланжеі)оп комапдовал войсками Міі.юрадовича, отправ.іеннаго для принлтія начальства иад-ь отрядом, сюявшпм в Валахіп.

477

лилътакже корпус Эсеена до 7,500 человек (³⁷), снаб- шэ. дил его осадною артиллеріею, доставленною из под Силистріи, и приказал ему осадить Браилов. Тогда-же князь Багратіон повторил донесенія свои о необходимости возвратиться на левый берег Дуная. По словам его, от сильных дождей так испортились дороги, что подвозы провіанта и фуража вскоре должны были отставать,; войска совершенно обносились и.по тому необходимо было снабдить их одеждою и аммуниціей (³⁸). Император Александру в ответ на донесеніе князя Багратіона от 30 сентября (12 октября), не одобрил его намеренія — возвратиться за Дунай и отложить дальнейшія действія до весны. Государь поставил на вид, что: „1) весною разлитіе дунайских вод может положить действіям нашим на правом берегу непреоборимыя препятствія : опыт прошедшаго лета доказал сіе с очевидностью; 2) весною наши действія могут быть преграждаемы высадками _турецких и англійских войск, и 3) весноюже можно опасаться, чтобы другія державы, ныне от войны освободившіяся, не вмешались в наши дела". Государь полагал, что удобнейшим временем года для действій против Турок была осень, когда жары делаются сноснее, и турецкія войска расходятся по домам, и разрешал главнокомандующему обратный переход через Дунай не прежде, как по овладеніи Силистріею *) и до разбитіи визиря (³⁹).

Последним успехом князя Багратіона было покореніе Браилова. Эта сильная крепость была занята шести-тысячным гарнизоном. Генерал Эссен подойдя к ней 2 ноября, приступил к построенію

*) Тогда еще не пришло в Петербурга допесепіе о снятіи осады Сплистріи.

___478_

1809. штерншанцев. Осадным работам препятствовали сильные морозы и снег. 13 (25). по прибытіи осадной артиллеріи, заложили батареи. Наша флотилія по ночаи приближалась к городу и производила стрельбу. Коменданта, заметив успех осадных работ, открыл переговоры о сдаче и 21 ноября (3 декабря) подписал капитуляцію, с условіем свободнаго выстушіенш. В Браилове найдены 205' медных орудій и огромное количество боевых запасов (⁴⁰).

Между тем князь Багратіон, не находя возможности долее оставаться за Дунаем, отошел к Гирсову и стал переводить там войска на левый берег; но в это самое время, именно 16 (28) ноября, прибыл к нему генерал-адъютант князь Трубецкой, с Высочайшим рескриптом и с словесным приказаніем, от Имени Государя, зимовать в Булгаріи. Главнокомандующій, собрав армію у Гирсова, снова сделал представленіе Императору о необходимости отступить в Княжества, и просил ходатайства о том у графа Аракчеева (⁴¹). Несколько дней спустя, он писал ему-же,- что в ноябре половина людей в арміи числилась больными, коих было вообще до 20,000. Действительно— во многих полках оставалось менее четверти комплектнаго числа нижних чинов, а убыль в офицерах была еще значительнее. Князь Трубецкой, с своей стороны, доведя до сведенія Государя о точном исполненіи его повеленій, не скрыл, что дальнейшее расположеніе арміи на правой стороне Дуная могло иметь самыя вредныя последствія (⁴²), Причиною настойчивости Императора Александра, в этом случае, бвдо, вліяніе политических обстоятельств. Все иностранныя газеты, славя победы, не задолго перед тем одержанныя Напо-

479

леоном, старались выставить безсиліе Россіи в ш. борьбе с Турціей и приписывали снятіе осады Силистріи пораженію (будтобы) понесенному князем Багратіоном под Татарицею. Император Александр решился дозволить отступленіе арміи на левую сторону Дуная только тогда, когда, находясь в Москве, получил от государственнаго канцлера письмо, в коем граф Румянцов, поборник вторженія- в Турцію, наконец сознал необходимость-отложить действія до весны 1810 года(⁴³). Письмо канцлера было получено Государем 11 (23) декабря, а ан следующій день состоялся указ на имя князя Багратіона, которым было разрешено исполнить все его предположенія. Получив Высочайшее повеленіе 24 декабря (5 генваря 1810 г.), Багратіон перевел войска на левый берег Дуная и расположил их по квартирам в Молдавіи и Валахіи, кроме 15-ти баталіонов и 5-ти казачьих полков, оставленных за Дунаем, под начальством Каменскаго 1-го. К сожаленію — Милорадович был отозван из арміи, по доносу, будтобы валахскій боярин Филипеско, пользуясь его любовью к своей дочери, выведывал от него сведенія на счет наших намереній и передавал их Туркам. Князь Багратіон, поверив извету, довел о том до сведенія Государя и лишился лучшаго из своих сподвижников.

Сам Багратіон вскоре подвергся той-же участи. Варон Гюбш, сын датскаго повереннаго в Царьграде, проезжая оттуда въПетербург. чрезъШумлу, имел случай видеть безпорядки и раздоры отступавшей туда на зиму турецкой арміи, и не сказав о том ничего в нашей главной квартире князю Вагратіону, сообщил все замеченное им графу Румянцеву: по словам Гюбша, надлежало в та-

480

мод. ких обстоятельствах извлечь несравненно большую пользу из средств состоявших в распоряженіи нашего главнокомандующего. Румянцов, сообщив дошедшія до него сведенія Государю, писал о том-же князю Багратіону, который, находя для себя обидным, что о действіях его судили по словам „мальчишки, неимеющаго еще никакого понятія", просил увольненія от занимаемой им должности и получил на то Высочайшее соизволеніе, в феврале 1810 года. На место его быле назначен герой Финляндской войны, увенчанный свежими лаврами, генерал от инфантеріи граф Николаи Михайлович Каменскій. Оба они — и Багратіон, и Каменскій—слава и гордость Россіи, пользовались доверіем войск и уваженіем народа: князь Багратіон, в походах 1799, 1805 и 1807 годов, большею частью находясь в ближайших к непріятелю рядах, был щитом русской арміи; Каменскій был мечем ея на вершинах Альпов и в теснинах Балтійскаго прибрежья. Быстрые успехи его в Финляндіи и Швеціи затмили покореніе Браилова и Измаила, и победу при Рассевате. Не мало тоже повредило князю Багратіону назначеніе военным министром Барклая де-Толли, вместо графа Аракчеева. По всей вероятности, Государь, наскучив безпрестанными ссорами Аракчеева с главнокомандующими и жалобами на него всей арміи, устранил его от непосредственных сношеній с войсками. Аракчеев, назначенный председателем департамента военно-сухопутных и морских дел, в новом государственном совете, сохранил большое вліяніе на войска и распространил свою власть на флот. Любовь и доверіе Государя к нему с каждым днем увеличивались. Впрочем—едвали он сам был доволен своим

481

новым назначеніем : в оставшейся после него tm. краткой автобіографіи находим: „Января 1-го 1810 года. В сей день сдал званіе военнаго министра. Советую всем, кто будет иметь сію книгу*) после меня, помнить, что честному человеку всегда трудно занимать важныя ыеста Государства".

Князь Багратіон. человек весьма хитрый, хотя и іцеголявшій своим прямодушіем, умел ладить с Аракчеевым, и напротив того не пользовался расположеніем его преемника.

Еще в конце августа (в начале сентября н. ст.) принц Георгій Ольденбургскій, назначенный новгородским, тверским и ярославским генералъгубернатором, с Августейшею своею супругою Великою Княгинею Екатериною Павловною, отправились в Тверь, где для них был на-скоро отделан дворед. Желая навестить юную чету, Государь пріехал в Тверь к 24-му ноября, дню имянин великой княгини, и пробыл там до 5-го декабря. Москва, как-бы забытая им со времени торжества Коронованія, считала-бы для себя обидным, еслибы Царь, находясь от ней так близко, не удостоил ее Своим посещеніем. Депутатами первопрестольной столицы с просьбою о том к Государю явились уважаемые всею Россіею люди, сын знаменитаго Петрова сподвижника, граф Иван Андр. Остерман, и князь Петр Алексеев. Голицын. Государь отправился, вместе с Великою Кня-

••) Граф Аракчеев!, вппсывал сведепія о важнейших случаях сіюеіі жпзлп на листахь вклеешіых в Евангеліе, хранившееся в церкви принадлежавшего ему села Грузина. Листки эти кем-то выдраны но список ь г ііичт. находится в архиве канцеляріп военнаго мннисгерегиа.

т. il. SI

îeoe. гинею и принцем супругом ея, в Москву, и прибыв 6 (18) декабря, в 9 часов утра, к Петровскому дворцу, остановился, по причине сырости давно нетопленных тамошних покоев, в близ-лежащем загородном доме отставнаго генерал-поручика князя Ивана Серг. Варятинскаго. Главнокомандующій в Москве, фельдмаршал граф Гудович, встретив Государя, возвратился в город, для вторичной встречи Его Величества у заставы. Государь, верхом. в сопровожденіи принца и многочисленной свиты, и Великая Княгиня, в придворной карете. подъехав к заставе, были встречены главнокомандующим и несметным множеством народа. Окруженный густою толпою. Император безпрестанно повторял: „берегитесь, берегитесь, чтобы не зашибла лошадь!" В народе раздавались крики: „батюшка! -Мы на плечах и Тебя, и лошадь Твою, понесем!" При вступленіи Госу-¹ даря в Кремль, восклицанія ура! сопровождавшія его на всем шествіи, повторились еще громче и слились с колокольным звоном и пушечною пальбою в гул, потрясшій всю окрестность. В это самое время прибыл курьер с донесеніем о взятіи Враилова. При входе в Успенскій Собор Монарха — победителя, митрополит московскій Платон приветствовал его. уже в последній раз, кратким словом, а по вступленіи Его Величества в собор, граф Аракчеев прочитал реляцію о покореніи Браилова и последовало благодарственное молебствіе, а за тем Государь, при громе пушек и неумолкном звоне колоколов, отправился в Слободской дворец, куда к обеду приглашены были особы первых двух классов.

В тот-же день, вечером, Император посетил театр. Едва, лишь он показался в своей

_ ⁴⁸⁸__

ложе, как раздалось громкое ура! сопровождаемое і«». шумными рукоплесканіями. В піесе Старинным Святки, когда запели арію: Слава Царю! все зрители, вставь с своих мест и обратясь к Государю, воскликнули: Слава нашему Царю! Весь город быль" пышно иллюминован.

7 (19J, утром, Государь ездил по городу в санях, и прибыв около полудня, вмеете е Великою Княгинею и принцом супругом ея, в Кремль, осматривал оружейную палату и арсенал. Проезжая по одной из улиц, он уронил платок. Народ бросился стремглав к дорогой добыче; многіе, целуя платок, говорили Государю: „батюшка! У тебя платков много, а Ты у нас один; пожалуй нам его". Когда-же Государь изъявил согласіе на эту просьбу, все кинулись на платок, изорвали его, и каждый, получившій малейшую часть царскаго платка, нес ее домой, как святыню. Вечером Император посетил бал дворянскаго собранія, куда стеклось более двух тысяч человек. Теснота и жар были чрезвычайны. Государь, обратясь к предводителю дворянства, сказал: „здесь жарко как в бане, а весело как в раю". Слова эти, передаваемыя из уст в уста, облетели всю залу и привели всех в восторг. Государь оставался на бале до часа по полуночи.

8 (20), утром, старшины дворянскаго собранія принесли от лица всех членов его благодареніе Государю, который, приняв их с обычною ласковостью, изъявил желаніе записаться в члены собранія, на общих правилах. В тот-же день, по Высочайшему повеленію, были препровождены ключи браиловской крепости в московскую оружейную палату. Государь, посетив Воспитательный Дом, возвратился во дворец к обеду, на кото-

31*

484

1809. рый, в числе прочих, приказано было пригласить и старшин дворянскаго собранія; а ввечеру все дворяне получили приглашеніе на бал во дворце.

9-го (21-го), утром, Государь ездил в Воспитательный Дом и в Голицынскую больницу, а потом обедал у графа Остермана. Вечером—был у графа Гудовича, на балу, куда съехалось более пяти сот человек. Государь оставался там до двух часов по полуночи.

10-го (22-го), утром, Император посетил Коммерческое и Александровское училища, а вечер провел в маскараде, данном купечеством в доме дворянскаго собранія, где было до 3,000 человек. При входе Государя в залу, его встретили 30 девиц, от 12-ти до 13-ти лет, дворянскаго и купеческаго сословій, усыпавшія путь его цветами.

11 (23), Государь по утру осматривал военные госпитали и казармы. Проехав в санях более двадцати верст, он, вместе с Великою Княгинею и принцем супругом ея, посетил московскій университета; потом, в 4 часа, обедал у графа Гудовича, вечером был в театре, а оттуда отправился на Пресненскіе пруды, великолепно иллюминованные, при несметном стеченіи народа.

12 (24), в день рожденія Государя, был съезд при Дворе, для принесенія поздравленія Его Величеству. После литургіи и молебствія, знатнейшія особы были приглашены во дворец к обеденному столу. Вечером во дворце был маскарад, на который роздано до 20,000 билетов, а в 12-м часу ночи, Государь, в сопровождены обер-гофмаршала графа Толстаго, в открытых санях, отправился обратно в Петербург, о чем тогда-же возвещено л.ителям Москвы пушечными выстрелами (⁴⁴).

485

Во время пребыванія Императора в Москве, шоп. он занимался разсмотреніем проекта о новом образованіи государственна™ совета, который, будучи составляем Сперанским, тогда остававшимся в Петербурге, был пересылаем Государю, по частям, через камердинера Мельникова: таким образом дело оставалось в глубокой тайне. Проект был сообщен, частным образом, сперва только графу Салтыкову, князю Лопухину и графу Кочубею, которые одобрили его,потом—государственному канцлеру графу Румянцову, назначенному председателем новаго совета, в случае отсутствія Императора; а по возвращеніи в Петербург Государь прочел проект и Аракчееву, чтобы изгладить неудовольствіе им обнаруженное за скрытность, с которою вели от него это дело (⁴⁵).

В первый день генваря 1810 года, в девять часов утра, государственный совет, по Высочайшему повеленію, собрался в залах Зимняго дворца, для присутствія его назначенных. Император Александр, прибыв в залу общаго собранія и повелев всем членам совета занять места по старшинству их чинов, открыл заседаніе речью*), в коей, изложив цель государственнаго совета— составлять средоточіе всех дел высшаго управленія, сказал:

„Все, чтб в мыслях и желаніях человеческих есть самаго твердаго и непоколебимаго, все будет Мною употреблено, чтоб установить порядок и оградить Имперію добрыми законами. Вы пріемлете

*) Эта речь была сочинена Сперанским и Собственноручно исправлена Императором Александроя. Б. Корф. I. us.

486

18Ю. священную обязанность Мне в сем содействовать. Пред Отечеством, пред Богом, вы будете в сем ответствовать. Пред сими великими именами все личныя уваженія должны исчезнуть. Изочтите милліоны, кои от вас ожидать будут твердой собственности, тишины и благоустройства, и измерьте сим пространство ваших обязанностей и степень Моего къвам доверія. Уповая наблагословеніе Всевыпшяго, Мой долг будет разделять труды ваши и искать одной славы, для сердца Моего чувствительной, чтоб некогда, в ноздних временах, когда Меня уже не будет, истинные сыны Отечества, ощутив пользу сего учрежденія, вспомнили, что оно установлено было при Мне и Моим искренним желаніем блага Россіи" (^4С).

За тем Государь повелел государственному секретарю прочитать: манифеста о новом образованіи государственнаго совета, образованіе его, список членов, наименованіе председателя, государственнаго секретаря, статс-секретарей и росписаніе дней присутствія. По окончаніи этого чтенія, Император вручил председателю совета, графу Николаю Петровичу Румянцову: 1) проект первой части гражданскаго уложенія и 2) план финансов, для внесенія сих дел в департаменты совета, по принадлежности. По отбытіи. Государя, председатель и члены совета подписали установленную присягу (⁴⁷),

Характер новаго совета определялся следующими основаніями: „1) въпорядке государственных установленій, совет составляете сословіе, в коем все части управленія, в главных их отношеніях к законодательству, соображаются и чрез него восходят к Верховной Императорской власти; 2) посему все законы, уставы и учрежденія, в первооб-

487

разных их начертаніях, предлагаются и разсматри- шо. ваются в государственном?, совете, и потом действіем державной власти поступают к предназначенному их совершенно, и 3) никакой закон, устав и учрежденіе не исходить из совета и не может иметь совершенія без утвержденія Верховной власти". К нредметам занятій совета, но законадательной части, были присоединены и другіе, именно: 1) общія внутреннія меры в чрезвычайных случаях; 2) объявленіе войны, заключеніе мира и другія важныя внешнія меры, „когда, по усмотренію обстоятельств, могут оне подлежать предварительному общему соображенію" ; 3) ежегодныя сметы общих государственных приходов и расходов, способы их управленія, назначеніе новых издержек в теченіи года и чрезвычайныя финансовыя меры; 4) все дела по отчужденію каких-либо государственных имуществ в частное владеніе и о вознагражденіи частных людей за имущества их, поступившія на государственныя нужды, и 5) отчеты всех министерств в управленіи вверенными им частями.

Вместо одного нераздельнаго присутствія, положеннаго по указу 1801 года, совет был разделен на четыре департамента: 1) законов, 2) дел военных, 3) дел гражданских и духовных, и 4) государственной экономіи. Председателями трех нервых назначены бывшіе министры: князь Лопухин, граф Аракчеев и граф Завадовскій, а департамента государственной экономіи — граф Мордвинов. В общем собраніи, председательство Император предоставил себе; в отсутствіе-же его, место председателя должен был занимать один из членов, по Высочайшему назяаченію. Это назначеніе полагалось возобновлять ежегодно, а рас-

____488___

18Ю. пределеніе членов по департаментам — каждые полгода. Для производства дел совета была учреждена государственная канцелярія, ю статс-секретарей, докладывающих в департаментах, под главным управленіем государственнаго секретаря, докладывающаго в общем собраніи, представляющаго журналы совета на Высочайшее усмотреніе и заведывающаго всею исполнительною частью (⁴⁸).

При государственноиъсовете учреждены: \)Еоммисія Законов, для составленія проектов законов и внесенія их в совет, и 2) Ео.чмисгя Лрошеній, для принятія и предварительнаго разсмотрееія жалоб на департаменты сената и на министерства, и для представления их в совет (⁴⁹).

Председателем совета, в отсутствіи Государя, на первый год был назначен, как уже сказано, граф Николай Петрович Румянцов ; государственным секретарем Сперанскій; членов, вместе с председателями департаментов и с министрами, (на основании учрежденія — членами совета, по их званію), было тридцать пять(⁵⁰). В последующіеже годы царствованія Александра I был назначен еще 41 член совета(⁵¹). Для присутствій департаментов и общих собраній были установлены положенные дни. В прежнем совете Императрр 'Александр присутствовал только однажды, именно 16 мая 1801 года, при сужденіях о непродаже крепостных людей без земли, а в новом совете: в 1810 году, при разсмотреніи плана финансов, и в 1811 году, в четырех заседаніях. при обсужденіи проекта „Учреждение правительствуюіцаго и судебнаго сената", разрешая разномыслія членов совета и соглашаясь по преимуществу с мненіем большинства его. Что-же касается до прочих дел, до коим возникало разногласіе, то из 242 таких

489

дел, Император утвердил заключеніе больший- то. ства голосов по 159-ти и меньшинства по 83-м делам: из числа последних было 4, по коим он согласился с мненіем одного лишь члена совета. Бывали также примеры, впрочем довольно редкіе, что, по судным гражданским делам, Александр утверждад заключеніе сената, или департамента гражданских и духовных дел, против мненій общаго собранія совета. По делам уголовным, он нередко изменял заключенія совета, смягчая определенныя наказанія, освобождая от денежных взысканій, и проч. В особенности-же было безпредельно ыилосердіе Государя в делах об оскорбленіи его самаго дерзкими словами: в делах сего рода не было иной резолюціи, кроме „простить", и только по одному делу в 1816 году последовала на заключеніи совета, по которому подсудимый был приговорен к установленному в законах наказанію, Высочайшая конфирмація: „быть по сему, единственно в наказаніе за богохульныя слова, прощая его совершенно в словах произнесенных на Мой счет»(⁵²).

Одновременно с преобразованіем государственнаго совета были назначены новые министры: Барклай де-Толли, Дмитріев, граф Разумовскій и граф Гурьев. Замечательно, что никто не имел ни малейшаго подозренія на счет предстоявших перемен, и даже прелшіе министры узнали о том только накануне новаго года, дня, в который последовало их увольненіе.

Военным министром был назначен главнокомандующий Финляндскою арміей Барклай де-Толли. Нелец, сын ревельскаго купца, он, высоким умом, благородством характера, геройским мужеством, пріобрел уваженіе всех, и даже врагов

490

18Ю. своих. С перваго дня своего вступленія в должность министра, он иоказал твердость духа, не согласился подчинить себя Аракчееву, ножелад такой-же власти, какою пользовался его предместник, и не употребил ее во зло, действуя с благоразуміем и умеренностью.

Известный лично Государю, еще в то время когда Александр Павлович, Наследник престола, был шефом Семеновскаго полка, гвардіи капитан Дмитріев, в последствіи обер-прокурор и потом сенатор, был вызван из Москвы для занатія должности министра юстиціи. Земляк и друг Карамзина, знаменитый поэт. Дмитріев был одним из тех Русских, которые, кроме особаго дарованія свыше им ниспосланнаго, способны ко всему. Дмитріев, отличный офицер, любимый и уважаемый' товарищами, выйдя в отставку, был в начале царствованія Павла, по какому-то недоразуменію, арестован, но на другой-же день, призванный в кабинета Императора, восхитил его мужественною красотою, покорностью Монаршей воле и смелостью невинности. Император Павел назначил отставнаго полковника прямо в обер-прокуроры сената. Дмитріев, никогда не помышлявшій о судебной части, должен был заняться ею, и с его умом, с его любовью к справедливости, сделался украшеніем нашей юстиціи.

Новый министр просвещенія, граф Алексей Кирилович Разумовскій, бывшій попечитель московскаго университета, обязан был своим выбором посещенію Государем Москвы. Все трое сыновей вышедшаго из ничтожества, но оправдавшаго своими достоинствами благосклонность Фортуны, Кирилла Григорьевича, получили воспитаніе за границею: один из них Андрей был известным ди-

пломатом, a прочіе Григорій и Алексей предались то. наукам — первый Минералогіи, последній Ботанике. Несметное богатство, доставшееся им после отца, хотя и не послужило в пользу горячо любимым ими предметам, однакоа;е дало им средства удовлетворить собственную любознательность. Подмосковное именіе графа Алексея Кириловича, Горенки, сделалось хранилищем самых редких растеній, среди которых он проводил время, пока его назначили сперва попечителем университета, и потом министром.

Граф Гурьев, с 1805 года, управлявши ведомством уделов, получил министерство финансов, вместо Голубцова, по вліянію Сперанскаго, и руководился его соображеніями, которыя были гораздо лучше его собственных ; но, не смотря на общее сомненіе в его способностях, благодаря своей ловкости и связям, долго удерживался на своем месте и по наденіи Сперанскаго.

Из прежних министров также вскоре замещен князь. Алексей Борисович Куракин, будучи послан в марте 1810 года в Париж, (где в то время был послом брат его Александр Борисович), для присутствія при торжествах бракосочетанія Наполеона с Маріею-Луизой. Назначенный для исправленія должности министра внутренних дел, Осип Петрович Козодавлев сохранил это званіе и по возвращеніи князя Куракина. Министерство внутренних дел, от котораго отошли многія части к другим управленіям, сделалось до того тщедушным, что сам Куракин от него отказался. Преемник его, человек чрезвычайно добрый и уступчивый, управлял министерством до кончины своей, в 1819 году. Его деятельность преимущественно была устремлена на ма-

492

18Ю. нуфактурную промышленность, которую, при господствовавшей тогда запретительной системе, он старался развить всеми возможными средствами (⁵³).

За этими переменами министров последовали в 1811 году преобразованія министерств. Но прежде изложенія их, обратимся к событіям турецкой войны, ознаменовавшим командованіе арміями графа Каменскаго и Кутузова.

ГЛАВА XXV.

Действія нротив Турок граФа Каменскаго и Кутузова.

(1810—1811 г.).

В феврале 1810 года, Имнератор Александр >мовверил начальство над Молдавскою арміей графу Николаю Михайловичу Каменскому 2-му. На тридцать пятом году от рода, в чине генерала от инфантеріи, осыпанный знаками отличій, удостоенный доверіем Монарха, любимый войсками, уважаемый в народе, Каменскій, баловень Фортуны, изнемогал от телесных страданій, сделался своенравным и раздражительным. Назначеніе его главнокомандующим было радостно встречено всеми. Политическія обстоятельства, в которых находилась Россія, настоятельно требовали прекращенія войны с Турціей: отношенія нашего цравительства к Наполеону день ото дня более угрожали разрывом с Франціей; надлежало нам готовиться к борьбе за собственную безопасность. Вернейшим-же средством к достиженію мира с Турками, на желаемых нами условіях, было развитіе вооруженных сил. Молдавская армія считала в рядах своих от 75,000 до 60,000 человек (*), и сверх того должна

1810. была придти на Дунай, из бывшей арміи князя Голицына. 10-я дивизія, Левиза, в числе, до 7,000 человек.

Главныя черты инструкціи, данной графу Каменскому, при отъезде его из Петербурга, заключались в следующем: 1) Из 85,000 человек Молдавской арміи, употребить 40,000 для наступательныхь действій за Дунаем, 25,000 для гарнизонов по крепостям и занятія Княжеств, и 20-титысячный резервный корпус, расположенный в Бухаресте, для прикрытія арміи с праваго фланга. 2) Стараться возбудить к возстанію Сербов. 3) Переправясь через нижній Дунай, прежде разлитія вод. и устроив предмостное укрепленіе для склада запасов, отрядить один корпус для наблюденія Силистріи и другой — к берегам Чернаго моря; главными-же силами поспешно занять Балканы и послать легкія войска к Адріанополю. 4) Резервному корпусу вести правильную осаду Журжи и по взятіи сей крепости переправиться через , Дунай для охраненія арміи с тыла. 5) Черноморскому флоту бомбардировать Варну и не дозволять Туркам делать высадки. Впрочем Император Александр. поставя себе правилом предоставлять главнокомандующим арміями полную свободу действій, разрешил Каменскому действовать по собственному усмотренію (²).

В политическом отношеніи, были сообщены главнокомандующему весьма подробныя наставленія, касательно условій мира, требуемых от Порты. Император Александр желал: 1) присоединенія к Россіи княжеств Молдавіи, Большой и Малой Валахіи и Бессарабіи; 2) признанія Грузіи, Имеретіи, Мингреліи и Гуріи принадлежащими Россійской Имперіи, а равно уступки города Анапы и

___495 _

крепостцы Поти; 3) независимости Сербов; 4) сво- ін». боднаго пропуска русских судов чрез Константинопольскій пролив и Дарданеллы, и наконец 5) в вознагражденіе за убытки 20 милліонов піастров (4У₂ милліона рубл. серебр.) (³).

Граф Каменскій. получив соизволеніе Государя — высказать свое мненіе, по прибытіи на театр действій, на счет проекта мирных условій, сделал следующія замечанія:

Признавая пользу пріобретенія Молдавіи и восточной части Валахіи, он полагал, что ирисоединеніе к Россіи Малой Валахіи бьтлобы неудобно: во 1-х, потому что, приблизив нас к виддинскому пашалыку, гнезду разбойников, заставило-бы Россію содержать для обузданія их значительныя силы, и во 2-х, возбудило-бьт зависть и недоброжелательство к наш, Австріи. Еаменскій находил наиболее выгодною границею течете Ольты. но, вместе с тем. писал. что полезно было-бы нам, уступив Малую Валахію Австріи, получить от ней в замен Буковину, гораздо меньшую и менее населенную область *). Он предложил отказаться от военной контрибуции, которую Порта не могла заплатить нам по скудости своих финансов. По словам его, недостаток в деньгах и хлебе почти во всей Турціи и в самом Константинополе был чрезвычайный, и потому невозможность удовлетворить нашему требованію заставила-бы Турок продолжать войну до крайности (⁴).

Главнокомандующій, по прибытіи в Яссы, 12 (24) марта, известил войска о принятіи над ними начальства приказом, в котором говорил о сво-

*) Импераюр Александр разделял мненіе графа Камепскаго о Малой Валахіи и повелел предложить Австріи обмен этой области на Буковину, но венскіГі двор отклонил это иредложеніе.

496

шо. их победах в Финляндіи, настоятельно требовал себе доверія и обещая награды, строго угрожал наказаніяыи. Не того ожидала армія, уже нееколько лет мужественно переносившая труды и лишенія. Надменныя выраженія приказа, холодный, гордый пріем Каменским генералов, из коих некоторые, за два или три года пред тем, были его начальниками, произвели тяжкое впечатленіе на ближайших сподвижников главнокомандующего. На следующій день, он ириказал растрелять нескольких солдат за побег к Туркам. Тогда-же было разрешено полковым командирам гонять нижних чинов сквозь строй, до трех раз чрез тысячу человек, не предавая виновных суду. В недо* ступном, жестоком военачальнике неузнавала армія обожаемаго войсками героя Фйнляндіи.

Не имея возможности немедленно открыть действія, за недостатком подножнаго корма, Каменскій ограничился размещеніем войск и пріисканіем средств к подвозу продовольствія и боевых припасов. Армія была розделена на несколько корпусов и отрядов. Граф Цукато, с отрядами Исаева в Малой Валахіи, Ермолова у Журжи и Назимова у Турны, был оставлен на левой стороне Дуная. Резервы и гарнизоны крепостей подчинены Олсуфьеву. Корпус Засса должен был перейти через Дунай и обратиться к Рущуку; корпус Ланжерона — осадить Силистрію и прикрыть главную армію справа; корпусу графа Каменскаго 1-го, зимовавшему к Гирсове — поручено прикрыть армію с леваго фланга, двигаясь на Базарджик, Главным-же силам, в чиаіе до 25,000 человек, с 72-мя орудіями, назначено переправиться у Гирсова и идти к Шумле (⁵). Император Александр одобрил предположенія главнокомандующего (°), но

_497___

настаивал. чтобы Турки при заключеніи мира со- івю. гласились заплатить военную контрибуцІЕО (⁷).

Снабженіе ариіи жизненными запасами было обезпечено тремя линіями складочных пунктов и подвижньга магазином, состоявшим по частям в распоряженіи полков, которые были обязаны постоянно иметь при себе двадцати-дневный запас провіанта и фуража (⁸). Войскам дозволено брать с собою значительные обозы (⁹).

В конце апреля (в первой половине мая), когда вода в Дунае уже начала прибывать, Каменскій, собрав к Гирсову главныя силы и обезпечив их провіантом на сорок дней, перевел их на правую сторону Дуная, с 10-го по 14-е (с 22-го по 26-е) мая, и выслал авангард, под начальством Кульнева, по дороге к Черноводе. Небольшой авангард генерал-маіора Штетера должен был занять остров против Силистріи и прикрыть шедшую позади себя осадную артиллерію; главныя-же силы двинулись 14-го (26-го) к Карасу и там соединились с корпусом Каменскаго 1-го, котораго отряд, между тем, занял Мангалію. Главнокомандующий, получив сведеніе, что Пегливан собрал значительный корпус в Вазарджике и окопался там, в ожиданіи подкрепленій из Шумлы, поручил немедленно атаковать его своему брату, усиленному войсками Маркова: в обоих корпусах было 14,000- человек пехоты и 4,700 кавалеріи с 36-ю орудіями, не считая легкой артиллеріи, размещенной по полкам (¹⁰). 21 мая (2 іюня), граф Каменскій 1-й, подойдя к Базарджику, решился штурмовать крепость на следующій день. „А как обыкновенно—писал он — таковые штурмы всегда чинятся по ночам, о чем и Турки сами известиы, то я, для редкости вещи, разсудил лучше тот

Т. И. 32

_498___

18Ю. штурм произвесть в самый день, в такое время, чтобы они не ожидали вовсе нашего наступленія." 22-го (3-го іюня), русскія войска, в светлый майскій день, атаковали крепость и ііосле кровопролитнаго боя на валах и в улицах овладели ею, истребив большую часть гарнизона и взяв в плен 2,057 человек, в числе коих был сам Пегливак; 17 орудій и 68 знамен достались победителям. Урон наш состоял в 160-ти убитых и 700 раненых (^п). ИмператоръАлександр пожаловал всем генералам и офицерам, бывшим на штурме Базарджика, особые на сей случай установленные золотые кресты, а нижним чинам серебряныя медали на георгіевской ленте (¹²). Граф Каменскій 1-й был произведен в генералы от инфантеріи, а графу Каменскому 2-му пожалован орден Св. Владиміра 1-й степени.

Сам главнокомандующій, одновременно с движеніем своего брата, повел армію к Силистріи и 21 мая (2 іюня) расположился в Г2-ти верстах от этой крепости. Тогда-же поднималась вверх по Дунаю наша флотилія, а за рекою белелись палатки Штетера. На следующій день русскія войска обложили Силистрію, а в ночи заложены 5 редутов и батарея в 350-ти саженях от крепости. Генерал Штетер устроил осадныя батареи на левом берегу и на острову против крепости. Получив отказ в сдаче, Каменскій деятельно продолжал осадныя работы и 26-го (7-го іюня) поутру открыл бомбардированіе со всех батарей и флотиліи. В продолжены дня выпущено до 5,000 ядер и бомб, взорван пороховой магазин и разрушена стена цитадели. 27-го (8-го іюня) осаждающіе приблизились к крепости на полтораста сажень. Каменскій предполагал продолжать подступы, пробить

_ ⁴"

бреш и штурмовать крепость, но Турки, устрашен- івю. ные быстрыми успехами осады, подписали капитуляцію, 30-го (11-го іюня), получив разрешеніе выступить в Шумлу. В крепости найдено: 40 знамен, 190 орудій, 500 бочек пороха, 560 патронных ящиков и 70,000 патронов. Граф Каменскій, дозволив гарнизону свободно выступить, писал Государю: „Десять дней времени для меня важнее, нежели опасен гарнизон, состоящій большею частью из обывателей, неуиевших за стенами и рвами защищать свои домы...."(¹³).

Неменее успешны были действія Засса и Сабанеева. Первый, переправясь через Дунай на паромах, овладел Туртукаем, 25-го мая (6-го іюня). Между тем, Каменскій, узнав о появленіи турецкой конницы на дороге из Разграда к Рущуку, выслал против нее два отряда: один, Сабанеева, из под Силистріи, а другой, Сандерса, из Туртукая. В обоих было 4,500 человек пехоты и 1,400 кавалеріи(¹⁴). Сабанеев и Сандерс, соединившись на походе, овладели 5 (17) іюня укрепленіями Разграда и заставили занимавших его Турок, в числе до 8,000 человек, положить оружіе. В городе было до 8,000, большею частью вооруженных, граждан.

Взятіе русскими войсками Силистріи поколебало твердость верховнаго визиря и заставило его предложить перемиріе. Каменскій согласился прекратить военныя действія только на четыре дня, в продолженіи коих надеялся открыть ближайшую связь с войсками своего брата, посланными к Вазарджику, и с Сабанеевым отряженным к Разграду (¹⁵). Желая побудить Турок к миру, он, сообщив визирю вкратце наши главиыя требованія, согласно с полученною в Петербурге инструк-

32*

500

18Ю. ціей, не упомянул — ни о континентальной системе, ни о высылке англійскаго посольства из Царьграда: таким образом выказалось охлажденіе союза между Россіею и Франціей. Не выжидая ответа, Каменскій, на следующій день по взятіи Силистріи, выступил к Шумле: за авангардом генералъадъютанта Уварова следовали: от Силистріи корпусы Раевскаго, Эссена и Левиза, от Базарджика — корпусы графа Каменскаго и Маркова и от Разграда отряд Собанеева. В тылу арміи остались: корпус графа Ланжерона в Силистріи, до выступленія оттуда турецкаго гарнизона и для постройки моста; отряд Цызырева у Варны и корпус Засса у Рущука, для осады этой крепости; к нему были отправлены несколько полков корпуса Ланжерона, а равно осадная артиллерія и флотилія из под Силистріи. 7 (19) іюня, главнокомандующий, расположась в тридцати верстах от Шумлы и получив от визиря отказ на предложенныя условія мира, решился атаковать его. После рекогносцировки, произведенной генерал-квартирмейстером Фридерици, Каменскій, уверенный в успехе, возвестил о том арміи следующим приказом : „М^ы предлагали Оттоманской Порте мир. Вероломные Мусульмане, не смотря на свою слабость и на повсеместное пораженіе их храбрым воинством нашим, дерзнули оный отвергнуть. Послезавтрашній день назначен днем мщенія и наказанія их за таковую дерзость, Послезавтра, не смотря ни на какія препоны, ПІумла должна быть взята и вероломное войско великаго визиря истреблено" (¹⁶). Войска наши, цриблизясь к Шумле, двинулись против непріятеля, 11 (23) іюня: Левиз, с 6,000 человек, по дороге от Разграда; сам главнокомандующий, с 16,000 человек, от Силистріи

501

и граф Каменскій, с 13,000 человек, со стороны то. Янибазара. Нападеніе Левиза на высоту против нашего праваго крыла, занятую непріятелем, не поддержанное прочими войсками, не имело успеха. Каменскій изъявил неудовольствіе своему брату, а равно генералам Левизу и Раевскому: последній, позволившій себе насмешки над приказом о будущем покореніи Шумлы, был послан для принятія начальства над резервами в Дунайских княжествах, на место Олсуфьева, которому велено прибыть в главную квартиру. На следующій день, 12 (24), сраженіе возобновилось на высоте, против нашего праваго крыла, и продолжалось до вечера, столь же неудачно. Урон наш в оба дня простирался до 700 человек ; в числе убитых был генерал-маіор Попандопуло, отличившійся под начальством адмирала Сенявина на Іонических островах. Неуспев вытеснить визиря из его позиціи, Каменскій расположил армію на путях ведущих из Шумлы к Царьграду, надеясь голодом побудить Турок к сдаче(¹⁷). Но старый Юсуф-паша, оставаясь в Шумле и ограничиваясь вылазками, сохранял сообщеніе чрез лазутчиков с жителями окрестных областей и возбуждал их к вооруженію. Диван, с своей стороны, принял чрезвычайныя меры для поданія помощи арміи. Условія, предложенныя нашим правительством, были объявлены в мечетях, выставлено Магометово знамя и вызваны пожертвованія в защиту исламизма. Русская армія, растянутая на 80 верст, томимая зноем, получала с трудом подвозы, перехватываемые вооруженными жителями, и таяла от повальных болезней. Наконец. когда Туркам удалось, в ночи на 28 іюня (на 10 іюля), провести в Шумлу большой транспорт и обез-

502

1810. печить армію продовольствіем на целый месяц, визирь известил графа Каменскаго, что Порта никогда не согласится принять предложенный ей условія.

Действія наши против турецких крепостей, в тылу главной арміи, были стольже безуспешны. Цызырев, потеряв надежду овладеть Варною, коей гарнизон получал подкрепленія и запасы с моря, удалился от крепости. Гарнизон Рущука, простиравшійся вместе в вооруженными жителями до 20,000 человек, под начальством мужественнаго Бошняк-аги, ежедневно делал вылазки. Вместе с тем, Бошняк, войдя в сношенія с прочими начальниками Турок, убедил Кушанец-пашу собрать войска на Янтре для действія в тыл Зассу и на сообщенія его с главною арміей; эти скопища были разсеяны два раза: в первый, 27 іюня (9 іюля) полковником Циммерманом, и вторично, 12 (24) іюля, гене рал -маіором Бахметьевым. Между тем, Засс, подойдя апрошами к крепости и разрушив южный бастіон, решился штурмовать его и был отбит с уроном 600 человек. Дела в Малой Валахіи также приняли неблагопріятный для нас оборот.

Главнокомандующий, убедясь в невозможности овладеть Шумлою, решился принять новый план действій. Оставя своего брата, с 18,000 человек, на дороге в Силистрію в восьми верстахот Шумлы, для наблюденія за арміей визиря, Воинова с 8,000 человек, у Козлуджи, для прикрытія с леваго фланга войск Каменскаго 1-го и для наблюденія Варны, и Ланжерона, с 5,000, у Разграда, главнокомандующій двинулся с 10,000 человек к Рущуку, чтобы, усилив корпус Засса до 20,000 человек, овладеть Рущуком и Журжею,

503

и потом, оставя, для прикрытія с праваго фланга, івю. небольшой отряд, идти с 15-титТысячным корпусом чрез Тырново к Балканам(¹⁸).

Император Александр был недоволен отступленіем Каменскаго от Шумлы. По мненію Государя, оно подавало визирю повод считать себя победителем. Император полагал, что главнокомандующему следовало самому остаться под Шум" лою, где присутствіе его имело-бы вліяніе на визиря, и где, находясь в центре действій, он могъбы удобнее управлять арміею.

6 (18) іюля, Каменскій, приказав срыть укрепленія под Шумлою и отправя обратно под Рущук осадныя орудія, выступил туда-же сам, с 7,500 человек пехоты и 2,540 конницы; 9 (21), он, приблизясь к Рущуку, оставил отряд Кульнева, для прикрытія своего тыла, а сам с прочими войсками подошел к крепости парадно с музыкою, соединился с Зассом и потребовал сдачи, но Бошняк-ага решился обороняться до последней крайности, несмотря на то, что осадныя работы подвигались довольно успешно и уже была заложена вторая параллель. По прибытіи Каменскаго, бомбардированіе и канонада с батарей и флотиліи усилились. Несколько раз происходили в городе пожары. На случай приступа, в нашем лагере, вязали фашины и готовили лестницы. Турки, с своей стороны, по ночам исправляли обрушавшіеся валы и работали даже под нашими выстрелами. Надлежало повременить несколько дней до пробитія бреши; но Каменскій, снедаемый нетерпеніем вознаградить время напрасно потерянное под Шумлою, полагал, что действіем нашей артиллеріи достаточно были повреждены стены крепости и что уже можно было штурмовать ее и без бреши. Для приступа назна-

504

18Ю. чен день — 18 (30) августа ; но проливные дожди заставили отложить роковое предпріятіе до 22-го (3-го сентября), дня тезоименитства вдовствующей Императрицы; а между тем ночью вымеряли ров вызвавшіеся на сей подвиг капитан Таль и поручик Фигнер — потом славный партизан в Отечественной войне. Предпринимая штурм, Каменскій однакоже несобрал военнаго совета и совершенно положился на начальника инженеров генерал-маіора Гартинга, ручавшагося в успехе. Напрасно артиллеріи генерал-маіор Сиверс и подполковник Мипю, оба отличные военные люди, испросив у главнокомандующаго позволеніе быть принятыми им на-едине, старались убедить его не отваживаться на приступ; напрасно говорили ему, что стоило только выждать успеха осадных работ. Каменскій запретил им повторять свои представленія.

Войска наши, в числе 17,300 человек пехоты и 2,300 кавалеріи и казаков, не считая отряда Кульнева, прикрывавшаго армію с тыла, были разделены на пять колонн, под начальством: Засса, Олсуфьева, Эссена, Уварова и Бердяева; последняя назначалась для ложной атаки (¹⁹). Впереди колонн велено идти стрелкам и рабочим с лестницами и фашинами, и кроме того в каждой колонне было по 200 человек с топорами и лопатами, не оставлявших своих ружей. Вся пехота, для облегченія людей, была без тесаков. С наступленіем ночи, войска получили приказаніе идти на сборныя места, соблюдая величайшую тишину, и залечь в 60-ти саженях от вала, в ожиданіи сигнальной ракеты. Запрещено стрелять, пока взойдут на вал, и приказано оставаться на вале до совершеннаго очищещ'я его от непріятедьских войск, и пока не бу-

505

дут устроены на нем наши батареи. Назначены то. места для караулов. Предписано щадить безоружных непріятелей, женщин и детей. Флотиліи— велено приблизиться к крепости и стрелять по батареями, а Ермолову вести ложную атаку на Журжу.

Бошняк-ага через переметчиков знал намереніе нашего главнокомандугощаго и готовился к сильному отпору. В продолженіи всей ночи были освещены минареты и в мечетях совершалось богослуженіе; при свете фонарей чинили обвалы и разставляли войска. Распоряженія непріятеля были известны Каменскому, но не отклонили его от дерзкаго предпріятія.

В три часа ночи на 22-е іюля, (на 3-е августа), взвилась сигнальная ракета. Войска мгновенно вскочили с земли, быстро построились, без выстрела спустились в ров и, осенив себя знаменіем креста, стали взбираться на вал. Многія лестницы оказались коротки, но, отважные охотники, опираясь на штыки и подсаживая друг друга, сбили непріятеля с вала, а охотники, шедшіе впереди колонны Щербатова *), не смотря на потерю своего начальника, раненаго в грудь пулею, спустились в крепость. В это самое время, гарнизон сделал несколько вылазок чрез потерны в ров и атаковал с тыла войска взлезавшія на вал, которыя, тогда-же, будучи встречены огромными толпами Турок, были принуждены отступить на контрэскарп и оттуда перестреливались с неііріятелем. Поражая их убійственным огнем, Турки кидали в ров бревна и каменья на штурмовавших вал, таскали их железными крючьями и резали саблями и кинжалами. Начальник одной из колонн граф

*) Князь Алексей Григ, в цоследствіи генерад от инфантеріи,

506

18Ю. Сиверсъ*) поспешил лично доложить главнокомандующему о необходимости прекратить неудавшееся покушеніе. „Поведите ваш резерв сами на штурм, покажите пример, и мы возьмем крепость", отвечал Каменскій. Тогда-же все резервы были введены в дело. Русскія войска, поражаемыя картечью, кидались в ров, лезли на вал и гибли. Граф Сиверс пал, пораженный несколькими нулями. Начальники войск извещали Каменскаго о бедственном ноложеніи своих частей, но он, считая эти донесенія преувеличенными, повторял приказаніе—штурмовать крепость. Наконец, уже в 8 часов, велено отступать. Войска возвратились на прежнія места, не будучи прееледуемы Турками. Урон наш простирался убитыми до 3,115-ти и ранеными до 5,360-ти человек, всего-же до 8,475 человек; следовательно мы потеряли почти половину людей бывших в деле. В числе раненых были: генералы: Бахметьев **) и Сандерс (²⁰).

Главнокомандующій, в первом пылу гнева за неудачу, в которой, по справедливости, не мог обвинять никого, кроме себя, изъявил свое неудовольствіе войскам в приказе, упрекая их в недостатке усердія и в безотчетном испуге (²¹). В донесеніи Государю, Каменскій писал, что, потеряв доверенность к своим войскам, просит увольненія от начальства арміей. Тогда-же он сообщил Румянцову, что состоящія в его распоряженіи силы недостаточны для побужденія Порты к такому миру, какого желал Император Александр (²²). Участники бедственнаго штурма единогласно говорят, что обвиненія Еаменскаго были не-

*) Граф Яков Карлошч. **) Адексей Николаевичу в последствіи генерад от инфаніеріи.

507

основательны, и что никогда наши войска не шли в то. дело с большею отвагою. „Мы все идем в охотники" ! отвечали в один голос солдаты Шлиссельбургскаго и Староингерманландскаго полков при вызове вперед охотников.

Получив донесете об отбитом штурме, Император Александр повелел идти в Молдавію 9-й дивизіи князя Суворова. Стараясь утешить честолюбиваго полководца в понесенной им неудаче, Государь, из ревности к славе своей арміи, пожелал однакоже получить подробное сведеніе: за что именно главнокомандующій был недоволен войсками? (²³). В уклончивом ответе насей запрос, Каменскій умолял Императора — предать его жалобы забвенію (²⁴).

Не успев овладеть Рущуком, главнокомандующій разместил войска следующим образом: графу Ланжерону из Разграда и резервным баталіонам из Дунаиских Княжеств велено идти к Рущуку; графу Каменскому 1-му отойти к Силистріи, а Воинову и Цызыреву к Траянову валу; приказано перевести мост от Туртукая к Маратину (близ Рущука), для переправы раненых в валахскіе госпитали и для скорейшаго присоединенія резервов. Сам-же главнокомандующій продолжал блокаду Рущука, в ожиданіи случая померяться с непріятелем в иоле(²⁵), но визирь не выходил из Шумлы, а приказал никопольскому коменданту Кушанец-паше с сильным отрядом стать на реке Янтре. Каменскій отрядил против него Кульнева (²⁶), который два раза опрокинул авангард паши, но нашел невозможным овладеть крепкою позиціей, занятою огромными силами, и расположился в 15-ти верстах от Янтры.

В половине (в конце) августа, главнокоман-

508

18Ю. дующій собрал под Рущуком и Журжею, кроме 10,000 человек, у него остававшихся после штурма, резервные баталіоны, часть силистрійскаго гарнизона, корпус Ланжерона и войска Каменскаго 1-го. Корпус Маркова, по прежнему, был расположен впереди Силистріи. Турецкій корпус на Янтре, мало по малу, усилился до 30,000 человек. Ободренный многочисленностью своих войск, Кушанец-паша перешел на правый берег Янтры и окопался у Батина. 16 (28) августа, Камепскій приказал своему брату атаковать пашу; после нерешительнаго дела, Каменскій 1-й отошел назад. Пленные показали, что на Янтре было собрано до 40,000 человек и что там ожидали визиря с арміей, собранною в Шумле. Эти сведенія побудили главнокомандующего идти к Янтре, чтобы разбить Кушанца-пашу до прибытія визиря. По присоединеніи к арміи корпуса Воинова, Каменскій оставил около 14,000 человек, под начальством Ланжерона и Засса, под Рущуком и Журжею, приказав им производить в продолженіи двух суток слабую канонаду, а 2б-го августа (7-го сентября) усилить огонь и продолжать его до следующаго утра; самъже выступил, 24 (5-го сентября), с 21,000 человек, к Батину (²⁷). Войска наши двигались в двух колоннах, из коих левою командовал главнокомандующій, а правою брат его, и к вечеру 25-го (6-го сентября), расположились на биваках, в нескольких верстах от турецкаго лагеря.

26-го августа (7-го сентября), в день, долженствовавши, два года спустя, ознаменоваться Бородинским побоищем, в 10 часов утра, русская армія двинулась против непріятеля: войска леваго крыла, под личным начальством Каменскаго 2-го, состоявшія из авангарда Кульнева и дивизій Саба-

509

неева и графа Сен-При, в числе 7,450 человек то. пехоты и 4,760 кавалеріи, подойдя к правому флангу турецкой позиціи, открыли сильную канонаду; Кульнев, усиленный Малороссійскими гренадерами и егерями 11-го полка, получил приказаніе идти в тыл непріятелю на систовскую дорогу. Тогда-же авангард Иловайскаго 2-го, и за ним корпус графа Каменскаго 1-го, устремились со стороны Рущука, против леваго фланга Турок, a флотилія полковника Верлира поднялась вверх по Дунаю на одной высоте с наступавшими войсками. Пехота вообще была построена в колоннах.

Авангард Иловайскаго овладел с боя тремя передовыми турецкими редутами, а Кульнев, в тылу непріятеля, разогнав кинувшіяся на него толпы и пробившись к Дунаю, взял приступом укрепленіе у самой реки; высланные им по береговой дороге Белорусскіе гусары и казаки открыли сообщеніе с войсками Иловайскаго: таким образом непріятель был отрезан от Дуная, между тем как флотилія Берлира, с содействіем 4-х орудій, стрелявших с берега, потопила две лодки, овладела пятью и заставила прочія уклониться от боя. На левом крыле, атаки Сабанеева и Сен-При не имели успеха. Главнокомандующій приказал им отвести войска назад, и заметив успех праваго крыла, поручил своему брату атаковать большой лагерь с фронта, между тем как Кульнев должен был ударить ему в тыл. Войска графа Каменскаго 1-го были отражены, а Кульнев прислал к главнокомандующему донесете о невозможности исполнить данное ему новеленіе, по чрезвычайной крутизне высоты, на которой стоял непріятельскій лагерь. Каменскій вторично приказал Кульневу штурмовать высоту и получил такой-же

510__

І8Ю. ответ. Раздраженный неповиновеніем одного из надежнейших своих сподвижников, Каменскій поскакал к нему, осыпал его упреками, грозил ему арестом. К сожаленію, Кульнев, выказав столь-же мало хладнокровія, бросил на землю свою саблю и уехал с поля сраженія. Главнокомандующій поручил его отряд, усиленный двумя полками, Сабанееву и приказал этим войскам атаковать турецкій лагерь с тыла, а своему брату —возобновить нападеніе с фронта. Сабанеев ворвался в лагерь и овладел б-ю орудіями. Турецкіе всадники в разсыпную промчались сквозь колонны графа Сен-Пріеста, следовавшаго за Сабанеевым, на дорогу в Систов. Наши гусары, драгуны и казаки преследовали их на разстояніи 15-ти верст. Турецкая пехота столпилась в одном из лагерей, и будучи окружена там нашими войсками, на разсвете положила оружіе. Трофеями победы были 14 орудій, множество знамен и до пяти тысяч пленных; в числе множества убитых Турок находился сам предводитель их Кушанец-паша. С нашей стороны убито 400 и ранено 1.000 человек (²⁸). Граф Каменскій 2-й был награжден орденом Св. Андрея, Уваров — орденом Св. Георгія 2-й степени, Сабанеев Св. Владиміра 2-й степени. Угодники главнокомандующего превозносили его победу, и даже, в подражаніе известной поговорке: разбить, как Швед под Полтавою, изобрели новую: как Турок под Батжом. Но и без всякаго преувеличенія, успех одержанный Каменским имел важныя последствія : Систово, Рущук, залитый русскою кровью, Журжа, Турно и Никополь—все эти твердыни с 420-ю орудіями покорились нобедителю при Батине (²⁹). Граф Каменскій считал однакоже невозможными продолжать действія, во второй по-

511

ловине октября (в ноябре н. ст.), когда наступило то. ненастье, испортились дороги и оказался недостаток в фураже. Все это побудило его перевести большую часть арміи в Молдавію и Валахію. Для занятія крепостей на правом берегу Дуная, Силистріи, Рущука и Никополя, остались три дивизіи под общим начальством Эссена; авангард их находился в Плевно (³⁰). Большая часть лошадей была отправлена в Валахію.

Поход 1810 года стоил русской арміи убитыми и умершими от ран и болезней, 27,000 a вместе с неспособными от ран и изнуренія до 36,000 человек (³¹), следовательно—почти половины наличнаго числа людей. Пріобретенія, нами сделанныя, не вознаградив ни нашего урона, ни значительных издержек, всею тяжестью павших на наши финансы, весьма разстроенные в эту эпоху, не побудили непріятеля к миру.

Дела в Сербіи шли в 1810-м году с переменным успехом. В начале похода, из 7,000 человек, отряженных в Малую Валахію, только половина двинулась в Сербію. По взятіи Силистріи, граф Цукато с этими войсками переправился, ночью на 5-е (17-е) іюня, через Дунай, при острове Ольмаре, и соединился с неболыпим отрядом Сербов, коих главныя силы, под начальством Чернаго-Георгія, тогда стояли у Делиграда. Граф Цукато овладел крепостцами Дуду и Бырза-Паланкою и обложил Кладово и Праово. Но, после рущукскаго штурма, Турки вторгнулись в Сербію, чтб заставило графа Каменскаго отрядить туда от Рущука полковника графа Орурка с неболыним отрядом (³²). Граф Орурк, получив от Чернаго Георгія известіе об его опасном положеніи, двинулся к нему в помощь и донес о том графу

___512

îsio. Цукато. Дорога, по которой шел русскій отряд, шла вверх по берегу Тимока, дремучими лесами. На этом пути лежала сильная крепостца Баня, занятая Турками. Граф Орурк мог обойти ее, но предпочел явиться к Сербам победителем, взял Баню, истребив более трех сот Турок и заставя прочих сдаться на капитуляцію, и 23 августа (4 сентября) прибыл в Делиград. Сам Черный Георгій, со всем своим войском, вышел к нему на встречу и приказал отслужить молебен за здравіе Императора Александра, заприбытіе Русских, за одержанную ими нобеду. На следующій день, Черный Георгій и граф Орурк, выступив к Яссике на реке Мораве, разбили там 15-ти-тысячный турецкій корпус. Обрадованный торжеством над лютыми врагами, Георгій поручил свое войско в полное распоряженіе Орурку, а сам отправился в Белград, для приведенія в устройство общественных дел и набора войск.

По смерти графа Цукато и Исаева назначен был командующим в Малой Валахіи Засс. В конце сентября (в первой половине октября), он, переправясь через Дунай у Дуду, овладел крепостью Кладовым и заставил Турок очистить страну до реки Тимока. В ноябре войска Засса и Орурка возвратились в Малую Валахію (³³).

В генваре 1811 года прибыли в армію 26,000 рекрут, отчасти вознаградившіе урон, понесенный в прошлом походе. Готовясь снова открыть действія в феврале, главнокомандующій хотел наступать с праваго крыла, от Никополя и Рущука, на Тырново к Габрову, чрез край неразоренный, коего жители были готовы возстать против Турок: назначенная к тому армія состояла в числе около 40,000 человек. Кроме того, предполагалось по-

513

слать три корпуса: один в 7.000 человек для ші. обложенія Виддина; другой в 10,000, для содействія Сербам, и третій тоже в 10,000 человек, к Варне. Каменскій надеялся, движеніем за Балканы, выманить из Шумлы визиря и разбить его; в случае-же, еслибы визирь оставался в Шумле, возвратиться назад и атаковать непріятеля в крепкой его позиціи. Авангард, иод начальством графа Сен-Пріеста, получив приказаніе занять Ловчу, взял штурмом эту крепость, 31-го генваря (12-го февраля н. ст.). Главнокомандующій готовился идти за Дунай, но все его нредположенія разрушились повеленіем Государя: послать пять дивизій к Днестру, а с остальными четырьмя остаться на Дувае, ограничиваясь демонстраціями наступленія к Балканам. Причиною тому было измененіе наших политических отношеній к Франціи, угрожавшее в начале 1811 года явным разрывом с Наполеоном. Еаменскій, расположив четыре дивизіи на Дунае, именно: 10-ю Инзова в Силистріи, 8-ю Эссена в Рущуке, 22-ю графа Сен-Пріеста в Никополе и Ловче, и 16-ю Засса в Малой Валахіи, хотел выдвинуть часть сил к Балканам, • и только сильная болезнь его остановила движеніе русских войск. Император Александр, высоко ценившій дарованія графа Каменскаго, открыл ему более обширный круг действій, поручив начальство над одною из армій, собиравшихся на нашей западной границе, а вместо его назначил главнокомандующим на Дунае литовскаго военнаго губернатора Кутузова. Но лестный рескрипт Государя Каменскому застал его почти на одре смерти. Изнеможенный страданіями полководец отправился в Одессу и на пути туда скончался 35-ти лет от рода, слишком рано по надеждал, воздоженньш

т. п. 33

514

isn. на него Императором Александром и всем русским народом, быть-может во-время для собственной своей славы. Каменскій — „в ыолодых летах, старый генерал» *), герой в швейцарском походе Суворова, при Эйлау, в Финляндіи и Швеціи, по прежнему, явил себя героел и на берегах Дуная, но не всегда сохранял осторожность и хладнокровіе, доетойныя полководца, держащаго в руке своей судьбу многих тьтсяч воинов. Россія, предав забвенію штурм Рущука, оплакивала память победителя при Батине. Император Александр почтил мать графа Каменскаго следующии рескриптом: „Разделяя с вами горесть, вас постигшую, не могу вам представить другаго утешенія, кроме свидетельства совершеннаго моего в ней участія. Кончина сына вашего есть великая потеря для Отечества. Воинскія его дарованія отверзли ему путь к славе; опыты утвердили его мужество; знаменитые подвиги его увенчали походы. Отечество взирало на него с признательностью в настоящем и с верными надеждами в будущем. Судьбам Вышняго угодно было положить ему предел в сапой средине его теченія. В доверіи к Промыслу, в твердости вашего духа, в славе добрых дел, найдете вы единую отраду вашей скорби. Заслуги сына вашего Отечеству нребудут незабвенны. Отличное уваженіе мое к его памяти навсегда сохра-

нится".

Уже пять лет вели мы войну с Турками; знаменитейшіе русскіе полководцы напрасно истощали свои усилія, чтобы побудить непріятеля к миру; все теченіе Дуная, от Никополя до устьев, было занято нашими войсками, но во власти Порты оста-

*) Такь выразился о немт, Суворов, в письме кь отцу его, фельдмаршалу Каменскому.

___515___

вались Балканы и Шумла. В 1811 году, надлежало ші. вести войну с арміей уменьшенной на половину, и в тоже время бороться с кознями уже явно враждебнаго нам Наполеона. Едва-ли кто мог исполнить с успехом такое трудное дело лучше стараго Кутузова, соединявшаго в себе знаніе своеобразной войны с Турками и врожденную способность к дипломатіи. В самых юных летах, имев счастіе быть замеченным Великою Екатериною, он начал свое полувековое боевое поприще в Польше, где, по собственным словам его, „дрался, но войны еще не понимал». Практическое военное образованіе получил Кутузов, служа, в 1770 году, -обер-квартирмейстером при корпусе Баура, образованнейшаго из тогдашних русских генералов, одного из питомцев Великаго Фридриха. Сам Румянцов обратил особенное вниманіе на заслуги Кутузова в славных битвах при Ларге и Кагуле, а Суворов, в донесеніи об измаильском штурме, писал: „Кутузов оказал новые опыты воинскаго искусства и личной своей храбрости. Он шел у меня на левом крыле. но был правою моею рукою". В сраженіи под Мачином, 1791 года, он, обойдя визиря с фланга, решил победу и, по представленію князя Репнина, получил орден Св. Георгія 2-го класса. В начале 1793 года, Кутузов, вызванный в Петербург, удостоился неоднократно беседовать с Императрицею о нашей внешней политике. Великая Монархиня, обладавшая великим даром употреблять способных людей на пользу общую, назначила его послом в Константинополь, Для приданія внешняго блеска этому посольству, при Кутузове состоягла многочисленная свита; его снабдили придворною прислугою, пышными сервизами, богатыми экипа-

33*

516

18П. жами. Представитель могущественной Монархини, участник побед ея над Портою, Кутузов очаровал Диван умом и любезностью, пріобрел дружбу матери Султана, возбудил доверіе к себе в верховном визире и перехитрил европейских дипломатов. Турція, прервав вековыя связи с Франціей, сблизилась с Россіей. По возвращеніи в Петербург, Кутузов был назначен сперва командующим военными силами в Финляндіи, а потом, по смерти графа Ангальта, генерал-директором Сухопутнаго кадетскаго корпуса—„разсадника великих людей" — как выражалась Императрица Екатерина. Кутузов сам преіюдавал кадетам Тактику и Военную Исторію: пример единственный профессора — полководца! Вечера проводил он, большею частью, в эрмитажных собраніях Государыни, куда приглашаемы были люди, обратившіе на себя ея вниманіе умом, образованіем, отличными заслугами.

При Императоре Павле Кутузов был назначен инспектором финляндской инспекціи и произведен в генералы от инфантеріи. Исполнив удачно дипломатическое порученіе в Берлине, он получил ордена Св. Іоанна Іерусалимскаго и Св. Андрея Первозваннаго. Император Александр, вскоре по восшествіи своем на престол, назначил его С.-Петербургским военным губернатором, но в следующем году Кутузов, хотя еще не достигшій преклонной старости, но ослабленный ранами и нелюбимый ближайшими к Государю лицами, просил об увольненіи от службы, и получив его, 29 августа 1802 года, уехал в свои волынскія поместья, поа;алованныя ему Екатериною и ІІавлом. Там получил он приглашеніе Государя—принять начальство над арміей, назначенною

___5П_

идти в защиту Австріи. Кто мог предвидеть тогда, ші. что Александр, оподчась против Наполеона, был предназначен Промыслом освободить Европу от тяжкаго ярма наложеннаго завоевателем, и что Кутузов, казалось, уже окончившій свое поприще, будет главным истребителем полчищ новаго Ксеркса. В марте 1805 года, Кутузов, призванный в Петербурга, отправился оттуда в Радзивилов, где была собрана вверенная ему армія. Он не мог спасти наших союзников спешивших на встречу пораженію, но сохранил и войска свои, и славу русскаго оружія. Отойдя к Ольшоцу, он предлагал, для сближенія с подвозами и резервами, отступать далее. Его мненіе было отринуто; распорядителями действій союзной арміи сделались австрійскіе педанты и неопытные советники Императора Александра. Кутузов, не исполняя обязанностей главнаго вождя, не сложил однакоже с себя этого высокаго званія, и тем подал повод к справедливым упрекам. Вникая в его действія под Аустерлицем, видим в нем уклончиваго царедворца, храбраго воина, сражавшагося в первых рядах арміи, но не находим ни главнокомандующего, проникнутаго убежденіем в важности лежавшаго на нем долга, ни твердаго в правде сына отечества. На военном совете, им собранном накануне сраженія. он молчал во все продолженіе разглагольствій Вейротера; ему следовало не молчать, а отстаивать свое мненіе, которое разделяли все опытные русскіе генералы. Никто не скажет, что Аустерлицкая битва была проиграна Кутузовым, но сам Император Александр. сознаваясь в сделанной им тогда ошибке, полагал, что поседевшему в боях полководцу надлежало выказать более настойчивости. Не подле-

516

18П. жить сомненію, что Кутузов, в то время, навлек на себя неудовольствіе Государя, и что назначеніе его кіевским военным г^ бернатором было в роде почетной ссылки. В стольже незавидном положеніи находился он и будучи дядькою при дряхлом князе Прозоровскому Наконец, в 1811 году, ему вверили Молдавскую армію.

В продолжении болезни графа Каменскаго и до прибытія новаго главнокомандующего, начальство над арміею было поручено графу Ланжерону, который не предпринимал решительных действій. 7 (19) апреля, пріехал Кутузов.

Вверенная ему армія состояла из четырех дивизій, в числе 46,000 человек, с 190 полевыми и 38-ю осадными орудіями (³⁴). Желая по возможности сосредоточить силы, Кутузов приказал взорвать укрепленія Никополя и Силистріи, перевел все свои войска на левую сторону Дуная, кроме занимавших Рущук, и расположишь в апреле центр у Бухареста, Р у щука и Журжи, правое крыло в Малой Валахіи и Сербіи, a левое у Слободзеи и на нижнем Дунае (³⁵). Ограничиваясь по необходимости оборонительными действіями и будучи принужден занимать линію около тысячи верст, он предполагал, в случае наступленія Турок, быстро собрать к Рущуку большую часть арміи и атаковать непріятеля. Кутузов надеялся „скромным своим новеденіем» выманить визиря из Шумлы и разбить его (³⁶).

Со стороны Турок, предполагалось действовать наступательно. Султан, зная об уменьшеніи нашей арміи и получив от французских агентов сведеніе о предстоявшем разрыве Россіи с Наполеоном, вознамерился перенести войну на левую сторону Діная. Назначенный на место дряхлаго

519

Юссуфа, новый верховный визирь, бывшій браилов- ші. скій комендант, Ахмет-бей и Бошняк-ага собирали в Шузіле и Софіи армію, в 75,000 человек. Сераскир виддинскій Мулла-паша получил приказаніе окопаться у Калафата, собрать иесколько со'і^ѵь судов, и облегчив переправу главных сил визиря у Никополя, вместе с ними вторгнуться в Валахію. А, между тем, турецкій военный министр, Гамид-эфенди пріехал в Бухареста для веденія переговоров о мире. Кутузов, коротко ознакомившійся с свойствами главных сановников Порты, воспользовался корыстолюбіем и сладострастіем прибывшаго к нему посла, ничего не щадил для его угощенія и очаровал его так, что Гамидъэфенди более хлопотал о продленіи переговоров, нежели об успехе их. Тогда-же командовавшій войсками в Малой Валахіи, генерал Засс, с разрешенія Кутузова, вступил тайно в сношенія с Мулла-пашею, который обещал продать ему все находившіяся в Виддине суда за 25,000 червонцев. В начале (в половине) іюня, серезскій паша Измаил-бей с 25,000 человек двинулся к Виддину, а верховный визирь, с 50,000 человек, выйдя из Шумлы, окопался у Разграда. Кутузов, узнав о том, собрал в Рущуке и Журже 25,000 человек и выслал по дороге к Разграду отряд Воинова. 18 (30) іюня, визирь расположился в лагере у Кадикіой, в 14-ти верстах от Рущука, а наша армія заняла іюзицію в 4-х верстах впереди этой крепости. Русскія войска построились в кареях, в две линіи: в 1-й шесть, а во второй три каре; кавалерія стала в 3-й линіи; артиллерія была размещена по кареям. Число войск Кутузова не превосходило 18,000 человек с 114-ю орудіями (³⁷). Со стороны Турок было до 60,000 человек с 78-ю

520

•en. орудіями. 22-го іюня (4-го іюля), на разсвете, Турки двинулись вперед, предшествуемые многочисленною конницею, которая, в семь часов утра, раздавшись в обе стороны, открыла дорогу артиллеріи; за нею следовала пехота в огромных толпах. Подойдя на пушечный выстрел, все турецкія батареи открыли огонь; наша артилдерія отвечала им с усдехом. Между тем спаги несколько раз порывались обойти фланги нашей позиціи и уходили назад, осыпаемые картечью из крайних каре. Не успев в частных попытках, визирь собрал на своем правом крыле 10,000 анатолійских всадников и вверил над ними начальство мужественному защитнику Рущука, Бошняку-аге, знавшему подробно окрестную местность, приказав ему овладеть Рущуком и отрезать русскую армію от Дуная. В девять часов, Бошняк-ага, со всею массою своей конницы помчался на наше левое крыло; топот тысячей лошадей, иотрясшій землю, крик и визг тмы всадников, огласившіе всю окрестность, заглушали самую канонаду. Как облако, несущее грозу в недрах своих, разразилась турецкая кавалерія, обошла русскую позицію с фланга, прорвалась между крайними кареями обеих линій, (Олонецкаго и Белостокскаго полков), и кинулась в тыл кавалеріи Воинова. Два казачьих полка, а также Кинбурнскіе драгуны и Велорусскіе гусары, были смяты; одно из наших орудій захвачено; ирочая-же артиллерія ушла в ближайшія каре. Кутузов послал против заехавших в тыл нашей позиціи Турок каре 7-го егерскаго полка, под. личным начальством Эссена. Тогда-же Воинов на-спех устроил конницу для встречи непріятеля. Флигель-адъютант Бенкендорф *), с несколькими

*) Александр Хрисіофоровііч — в последствш граф.

521

эскадронами Чугуевских улан, первый ударил ші. во фланг Туркам; за ним в след пошли в атаку, под начальством самаго Воинова, остальные эскадроны Чугуевцев и С.-Петербургскіе драгуны. Непріятели, громимые картечью и опрокинутые кавалеріей, смешались; некоторыя толпы устремились к Рущуку, но встреченныя вышедшими из крепости войсками, разсеялись. Не успев в своем отчаянном предпріятіи, вся конница Бошняка обратилась назад, иреследуемая полками Воинова. Атака визиря на наше правое крыло также была отбита казаками, Лифляндскими драгунами и огнем крайняго каре 2-й линіи, из егерей 37-го полка.

Кутузов, отразив нападеніе — „какого, по собственным словам его, никогда не видад он во все свои походы против Турок» —двинулся вперед и преследовал непріятеля до его окопов. на протяженіи десяти верст. Генералы, на поздравленія главнокомандующаго с победою, отвечали, прося позволенія идти далее. Эссен вызывался с одним своим корпусом загнать далеко визиря. Кутузов отвечал: „Если пойдем на непріятеля, то вероятно достигнем Шумлы, но потом—что станем делать? Придется идти назад, и тогда, как в прошлом году, Турки объявят себя победителями". Простояв до вечера в виду Турок, Кутузов отвел арлію в лагерь, между тем как визирь отступал в Кадикіой. В этот день у нас выбыло из строя убитыми и ранеными 800 человек. Урон Турок был несравненно более: несмотря на их обычай увозить с собою тела убитых, они оставили на месте боя полторы тысячи трупов. 13 больших знамен достались победителям: поручик Красовскій, захватив пашинское знамя, спешил с ним к Кутузову, и не доехав до него, ли-

522

18П. шился обеих рук оторванных ядром (³⁸). Император Александр наградил главнокоыандующаго портретом своим, Ланжерона—производством в генералы от инфантеріи, Эссена—алмазными знаками ордена Св. Александра Невскаго. Государь, утвердив все награды отличившихся, согласно с представленіем Кутузова, изъявил ему свое неудовольствіе за пораженіе Белорусскаго и Кинбурнскаго полков и за потерю орудія: так привыкли мы, со времен Румянцова и Суворова, побеждать Турок!

Простояв перед Рущуком трое суток, Кутузов отвел армію за Дунай, а в Рущуке оставил корпус Эссена. Охраненіе этой обширной крепости отвлекало главнокомандующего от главной цели его — предупреждать вторженія Турок в Валахію, и по тому он давно уже имел намереніе перевести войска на левый берег Дуная, но полагал несовместным со славою русскаго оружія очистить Рущук, неустранив всякій вид принужденнаго отступленія. Победа, одержанная им, способствовала ему исполнить задуманное предпріятіе. 30 іюня (12-го іюля), войска Эссена, предав пламени город и взорвав укрепленія, перешли вместе с жителями Рущука на левую сторону реки и развели мост. Ахмет, не постигая причины отступленія русских войск, занял развалины Рущука. В Царьграде праздновали это событіе, как победу. Наполеон злорадстврвал мнимой неудаче союзника своего Александра.

В половине (в конце) іюля, визирь, усилив свою армію до 70,000 человек, послал значительные отряды вверх и вниз по Дунаю. Кутузов тотчас подкрепил Засса в Малой Валахіи и отряд Турчанинова в Турно и усилил Эссена, стояв-

523

шаго у Обилешти. Как в тоже время визирь со- івп. бирал в различных местах по Дунаю суда, готовясь переправиться на левый берег, то Кутузов решился на чрезвычайную меру—присоединить к своей арміи часть войск стоявших на Днестре и назначенных в состав 2-й Западной арміи. Приняв на себя ответственность вътаком самопроизвольность поступке, Кутузов сообразил, что уже в этом году не последует войны с Наполеоном. Две дивизіи, 9-я и 15-я, и пять донских полков получили приказаніе возвратиться в Валахію, к Бухаресту и Бырладу (³⁰). Донося Государю о сделанном им распоряженіи, главнокоыандующій оправдывался необходимостью и писал, что эти войска, находясь в десяти переходах от Днестра, могут, в случае надобности, удобно перейти на прежнія места своей стоянки. Император Александр одобрил поступок Кутузова.

Молва о возвращеніи русских войск, разнесшаяся во всей Валахіи, устрашив визиря, заставила его отложить переправу через Дунай и остаться на время в совершенном бездействіи. Только лишь серезскій паша получил приказаніе вторгнуться у Виддина в Малую Валахію. Покушенія его были с успехом отражены Зассом, с содействіем прибывших к нему в помощь генерал-маіора графа Воронцова с Шлиссельбургским полком и графа Орурка. Неудача паши не отклонила самаго визиря от переправы на левую сторону Дуная. Избрав к тому пункт, в шести верстах выше Рущука, где правый берег господствует противолежащею низменною равниною, Турки поставили на высотах сильныя батареи и в ночи с 27-го на 28-е августа (с 8-го на 9-е сентября) стали переправляться на паромах и су-

524

rai. дах, а для развлеченія вниманія наших войск перевозили особый отряд на лодках через реку, в 4-х верстах ниже Журжи. Появленіе этого Отряда было замечено казаками. Начальник авангарда Сабанеев, с баталіоном Архангелогородскаго полка, поспешил на встречу Туркам и заставил их уйти обратно на правый берег. Дело казалось конченным, как вдруг дали ему знать о переправе непріятеля в болыпих силах выше Рущука. Действительно — 6,000 янычар, епособствуемые мраком ночи, высокими камышами и оплошностью казаков, отвлеченных ложною переправою, успели окопаться близ селенія Слободзеи и взвезти на вал несколько орудій. Еутузов, получив донесете о том Сабанеева, поручил Булатову прогнать Турок (⁴⁰). Построив три баталіоных каре и разместив между ними 12 легких орудій, Булатов повел их против непріятеля, и приказал следовать за собою в резерве остальным войскал (⁴¹). Как турецкое укрепленіе находилось в густом кустарнике, то все три каре, приблизясь к нему, свернулись в колонны, прикрытия с флангов стрелками. Войска наши на марше были осыпаны картечью и ружейными пулями из окопов и поражаемы ядрами и гранатами с батарей праваго берега, откуда визирь с своею свитою и множество Турок смотрели на кровавую встречу. Стрелки стали спускаться в ров. Командир Староингерманландскаго полка Жабокрицкій, со знаменем в руках, первый взошел на вал, но баталіон его не последовал примеру своего начальника, и храбрый воин пал, зарезанный кинжалами. Янычары, овладев нашим знаменем, вышли из окопов, выбили из кустарника среднюю колонну и ударили во фланги прочим. Колонна Шеншина,

525

которой начальник и многіе офицеры были ранены ші. отступила; колонна-же Шкапскаго удержалась в кустарник. Непріятели с праваго берега огласили всю окрестность радостными восклицаніями. Булатов, получив в подкрепленіе Вятскій и 7-й егерскій полки, возобновил нападете; русская батарея, поставленная на берегу? потопила две лодки с десеантом и прервала сообщеніе непріятеля с правою стороною Дуная. Янычары, завидя наши колонны снова шедшія на приступ, оробели и стали кидаться в реку, чтобы спастись вплавь, либо на лодки, но когда визирь приказал своей артиллеріи стрелять по бегущим из укрепленія, непріятели, приведенные в отчаяніе, отразили штурм, сделали вылазку и отбили одно из орудій находившихся при Староскольском полку. Войска наши, по приказанію Кутузова, прекратив штурм, отошли на пушечный выстрел от турецкаго ретраншамента. В этом деле мы потеряли убитыми и ранеными 1,275 человек (⁴²). Император Александр приказал сделать замечаніе Булатову, за отбитое у него орудіе, и снять тесаки с Староингерманландскаго баталіона, не пошедшаго на штурм за своим полковым командиром.

Торжествуя необычайный успех, верховный визирь перешел на левый берег Дуная, с большою частью арміи, в числе 36,000 человек, и расположил их в нескольких укрепленных лагерях, 2 (14) сентября. На правом берегу осталось 80,000 Турок: часть их потянулась к Силистріи; другая была расположена, по прежнему, у Рущука, вместе с главным, так называемым „падишахским» лагерем. Там возвышался великолепный шатер визиря, окруженный палатками главных сановников его штаба; там находились

__526___

18П. табуны лошадей и верблюдов и нагромождены были груды иредметов роскоши, товаров привезенных купцами из стран богатаго Востока.

И в Константинополе известія о переправе визиря чрей Дунай и об одержанном им успехе были приняты с восторгом. Отбитое русское знамя было выставлено у сераля. Турки ликовали, но не долго !

В продолженіи переправы непріятелей, Кутузов, глядя на Дунай, покрытый лодками и паромами, несколько раз сказал: „пусть переправляются; желаю, чтобы их побольше перешло на наш берег." По всей вероятности, в уме опытнаго полководца, озаренном воспоминаніями о гибели турецкаго отряда на Днестре в 1769-м году, уже тогда созрел план, в последствіи увенчанный полным успехом. Прибытіе в Валахію двух дивизій, 9-й Ермолова *) и 15-й Маркова **), дозволило усилить главный корпус, стоявшій у сел. Слободзеи, нротив непріятельскаго лагеря, до 20,000 человек с* 77-ю орудіями, не считая полковой артиллерии (⁴³).

Верховный визирь оставался целый месяц в бездействіи, выжидая последствій наступленія, которое, но его приказанію, должен был предпринять Измаил-бей из Виддина. В теченіи всего сентября, было только два значительных дела : в одном из них, 7 (19) сентября, полковник Сысоев, с Белорусскими гусарами и 5-ю казачьими полками, обратил в бегство 5,000 турецких всадников, выехавших на обозреніе; в другом 23

*) Генера-ть-лейтенант Сергін Николаевича Ермолов назначен командующинь 9-ю дивизіей на ыесто князя Аркадія Александровича Суворова, угоіпвшаго вь Рымніжі 13 апреля 1811 года.

**) Епгеній Ивапович.

527

сентября (5 октября), Булатов, с 7-м егерским шь полком, овладел турецким редутом, построенным против нашего праваго фланга : урон наш в этом деле простирался до 400 человек.

Бездействіе верховнаго визиря дало время Кутузову сделать приготовленія к задуманному им предпріятію : „отрядить сильный корпус за Дунай, схватить там турецкіи лагерь, постановить на нем батареи и громить армію верховнаго визиря, на левом берегу» отрезывая вместе всякое ему сообщеніе, отступленіе и продовольствіе." Для исполненія такого плана действій, следовало приготовить средства к переправе через Дунай довольно значительнаго отряда, в такой стране, где Порта имела множество лазутчиков, и где агенты Наполеона сторожили каждый наш шаг. Надлежало также, отряжая часть сил, не слишком ослабить себя на левом берегу: соблюдете последняго условія было тем более трудно, что генерал Засс, в то время атакованный Измаид-беем у Калафата, просил подкрепленія. Кутузов, усилив его 6-ю баталіонами и 5-ю эскадронами, под начальством генерал-маіора Лисаневича, приказал Гамперу, наблюдавшему Силистрію, прислать к Журже часть его отряда. Для переправы на левую сторону Дуная, назначены были 18 баталіонов и 10 эскадронов, с 38-ю орудіями и несколькими казачьими полками, под начальством Маркова (⁴⁴), в числ"е 7.500 человек. У Лом-Паланки и в других местах выше Рущука скрытно собирали суда, строили плоты и паромы. Казаки, переправясь через Дунай, гарцовали в тылу непріятеля, пріучая Турок к появленію там наших партій. Для обезпеченія-же войск стоявших против визиря, во время похода Маркова за Дунай, Кутузов заблаговременно велел

528

Isa. построить девять редутов, обхватив турецкій лагерь до берегов реки; за этими укрепленіями стала пехота в двух-баталіонных каре, а в интервалах и позади кареев — кавалерія. Между тем, Турки уже начинали расходиться по домам; надлежало нанести им решительный удар, не допустив визиря возвратиться в Булгарію. Тогда-же казаки перехватили письмо французскаго консула из Бухареста к визирю, с дружеским советом — принять меры осторожности на случай переправы Русских через Дунай. Не имея однакоже сведенія о месте избранном для переправы Кутузовым, (потому, что никто не знал о том, кроме саыаго главнокомандующаго), консул писал, что переход через Дунай совершится у Калараша против Силистріи. Получив перехваченную депешу, Кутузов приказал начальнику наших войск в Бухаресте оказывать французскому консулу всевозможныя угожденія.

К 29-му сентября (11-му октября), уже было собрано все нужное для переправы войск и для постройки предмостнаго укрепленія на правой стороне Дуная, в 15-ти верстах выше Слободзеи. Того-же дня, вечером, туда выступили войска Маркова, оставя свои палатки и бивачные огни в лагере, на прежних местах. Переправа замедлилась неприбытіем в назначенное время судов; тем неменее однакоже Марков, еще ввечеру 30-го (12-го октября), стал перевозить пехоту на плотах и на одедующш день успел переправить весь свой корцус, оставил в двух редутах, построенных егерями 13-го полка, один баталіон с 4-мя легкими орудіями, и двинувшись вечером параллельно реке, по найденной казаками тропинке, расположился скрытно в пяти верстах от турецкаго ла-

529