изображение.
По дороге в это время как раз проезжала большая, тяжелая дорожная карета. Гандольфо, чувствуя, что погоня настигает его, и не зная, как быть, бросил изображение в карету.
И потом он спокойно дал себя схватить.
А когда преследователи хотели броситься за каретой, он закричал им:
— Берегитесь, в карете едет англичанка!
Это была синьора Фавара, которой наскучило, наконец, Диаманте, и она снова отправилась странствовать по свету.
Она уехала беспрепятственно. Ни один сицилианец никогда не решится потревожить англичанку.
V. Фреска Синьорелли.
Неделю спустя патер Гондо прибыл в Рим. Он получил аудиенцию у святого отца в Ватикане и рассказал ему, как нашел Антихриста в образе Христа, как Антихрист совратил всех жителей Диаманте к мирской суете и как он, патер Гондо, хотел сжечь его. Он рассказал еще, что ему не удалось вернуть народ к вере в Бога. Напротив, все Диаманте обратилось в неверующих и социалистов. Никто не хотел думать о душе, никто не стремился к нему. Патер Гондо спрашивал, что теперь станется с этим несчастным народом.
Старик папа, мудрейший из людей, не засмеялся над рассказом патера Гондо, но глубоко опечалился.
— Ты поступил неправильно, ты поступил очень неправильно, — сказал он.
Он задумчиво помолчал и потом продолжал:
— Ты был в соборе в Орвието?
— Нет, святой отец!
— Поезжай и осмотри его! — сказал папа, — а когда вернешься приди и расскажи мне, что ты там увидишь!
Патер Гондо повиновался. Он отправился в Орвието и осмотрел собор. Два дня спустя он снова был в Ватикане.
— Что же ты видел в Орвието?- спросил у него папа.
Патер Гондо рассказал, что в одной из часовен собора он нашел фрески Луки Синьорелли, изображающие конец мира. Но он не особенно рассматривал изображение страшного суда и воскрешения умерших, потому что внимание его приковала к себе большая картина, которую ему назвали «Чудесами Антихриста».
— Что же ты там увидал? — спросил папа.
— Я увидал, что Синьорелли изобразил Антихриста таким же бедным и простым человеком, каким Сын Божий сошел на землю. Я увидел, что он был одет, как Христос, и лицо у него было, как у Христа.
— Что же ты увидел еще? — спросил папа.
— Сначала я увидел, что Антихрист проповедует, а богатые и могущественные люди сносят к его ногам все свои сокровища.
Потом я увидел, что к Антихристу принесли больного и он исцелил его.
Затем я видел как последователя Антихриста предали мученической смерти; на большой картине во всю стену я видел, как люди спешили в огромный храм мира, как дух вражды был свергнуть с небес и все притеснители были поражены небесным огнем.
— Что ты подумал, увидя это? — спросил папа.
— Увидя эту картину, я подумал: этот Синьорелли был безумный. Неужели он думает, что во времена Антихриста не будет вражды и на земле воцарится мир и радость, как в раю?
— Что же ты еще видел?
— Я видел, что священники и монахи были брошены на костры и сожжены. А в конце концов я увидел, что возле Антихриста нарисован дьявол, который все время шепчет ему на ухо, что он должен говорить и делать.
— А что ты подумал, когда увидал это?
— Я сказал себе: этот Синьорелли не безумец, а пророк. Антихрист, разумеется, придет в образе Христа и водворит рай на земле! Он сделает ее такой прекрасной, что люди забудут о небе! И это будет самым ужасным искушением для мира!
— Теперь ты понимаешь, — сказал папа, — что твой рассказ не сообщил мне ничего нового? Церковь всегда знала, что Антихрист придет, украшенный добродетелями Христа.
— Так вы знали, что он уже пришел, святой отец? — спросил патер Гондо.
— Неужели бы я мог из года в год сидеть на троне Петра и не знать, что он пришел? — сказал папа. — Я видел, как возникло народное движение, горящее любовью к ближнему, но отвергающее Бога. Я вижу, как люди идут на мученическую смерть за новую веру в счастливую жизнь. Я вижу, как народ черпает новые радости и новое мужество из слов: «Думайте о земле!» Как раньше он черпал их из слов: «Думайте о небе!» Я знал, что пришел тот, о ком возвестил Синьорелли.
Патер Гондо молча склонил голову.
— Понимаешь ты теперь, в чем ты поступил неправильно?
— Святой отец, просвети меня в моем грехе!
Старый папа поднял глаза. Его ясный взгляд проникал, казалось, за завесу случайностей и видел истинное положение вещей.
— Патер Гондо, — сказал папа, — знаете ли вы, что такое это маленькое дитя, с которым вы вступили в борьбу в Диаманте, дитя — милосердное и чудотворное, как Христос, бедное, презираемое дитя, которое вы победили и которое вы называете Антихристом?
— Нет, святой отец!
— А кто тот, кто исцеляет больных на картине Синьорелли, трогает богачей своей проповедью и ниспровергает притеснителей, тот, кто обратит землю в рай и заставит людей забыть о Боге? Вы не знаете, кто он?
— Нет, святой отец!
— Что же это может быть, как не антихристианство, не
