хорошо и успокаиваются лёгкие ветры в вершинах деревьев. И ничто пусть сегодня уже не потревожит твой маленький безмятежный и искренний сон.
Стон (Маленькое солнышко)
В очень далёкой, так никем и не увиденной, стране жил старик.
Страна была солнечна и прекрасна и только в уголке одном под густыми кронами деревьев среди вечных вздыхающих в грусти болот хранился непроницаемый мрак. Страна была счастлива и изумрудна, а в тьме непроходимой стояла избушка древняя и в избушке древней жил старик.
И в весёлом хрустале рек о чём-то мудро молчали серебряные рыбы, и в травах плутали озолочённые тела змей, звери осторожно постигали взглядом высокий полёт возлесолнечных птиц, и очень давно уже не умирая жил старик.
***
Маленькая безумная девочка нелепо и беспомощно улыбнулась невоспринимающе-глупыми лучиками глаз навстречу устремлённому к ярко выраженной своей цели выстрелу.
***
В подвалах не бывает жить счастье, в подвалах темно и тяжело, в подвалах, в никем не достижимой глубине земной.
За стены сырые, шершавые в непроглядной тьме, царапалось на ощупь непонятное для никого чудовище. Мощь и сила его рвались бы в через неосильную темь, да изглатывались, изматывались, лишь медленным означаясь на ощупь продвижением вдоль сырых шершавых стен оставались.
Из тьмы непроглядной в освещённый неведомо чем сиреневый полумрак, где различимо уже по-прежнему неясное всё. Не бойтесь. Теперь он с вами…
***
Сиреневый полумрак вывел из тьмы и оставил среди людей непонятное неведомое чудовище. И непонятное вселило в людей оно ужас. В солнечные жилища людей внесло непокой. Забрало у погрязших в мире уверенность в завтрашнем восходе солнца. У людей появился враг…
***
Первый гость сиреневого подземелья был случаен, но он не вернулся к где-то ожидавшим его людям и гости стали правилом. По одному и не по одному, реже или чаще в сиреневый полумрак входили всё более бесполезно вооружённые люди. Обратно не выходил никто.
***
- Наверное, вы изменились за так много много много лет?? Нет…
***
Я наблюдал порядок, я приводил людей. Они больше не нужны позабывшие…
Но за мной лишь порядок, а свобода выбора была за ними. Зачем они брали ненужное, пустое для них знание? Ведь в этом знании не было всегда искомой ими силы… Пытался объяснить – не слушали, пытался убедить – не верили. Они спешили зачем-то все… Все брали. Всем приходилось раздавать. Так тут уж не обессудь, что домой не вернулся, если сам спускал курок тщательно наведённого в собственный лоб всё более и более совершенного оружия… Всё более и более бесполезного оружия…
***
Легенда о неведомом облетела все обители живших людей. Легенда о непобедимом встревожила, надорвала, исковеркала порядок. Раньше бы примирилось, раньше бы позабылось, а вот только не в этот раз. И люди теперь были – целое, одно. И безумие теперь охватило слишком быстро, слишком властно, слишком всех…
***
Я знал, я всегда знал… не видел никогда, ну и что… всё равно знал… не рассказал бы, не объяснил, но знал… ну и что, что всегда в подвалах… работа такая… какая никакая, а работа… моя… темно всегда, иногда тяжело… всю жизнь, сколько себя помню в тёмных и полутёмных подвалах моя маленькая работа… ну и что, что темно, я всё равно знал… всегда знал… и поэтому, наверное, я никогда не чувствовал, что я был один… я работал и было темно… и иногда было трудно… но я работал и я всегда знал… как бы не было трудно и что бы не случалось – знал… глубокими самыми дальними сумерками уголков своей души всегда чувствовал, знал непостижимое существование где-то очень далеко в не моём мире прекрасного светлого солнечного рассвета…
***
Тогда я, как обычно, шёл по своим далёким от всего тёмным переходам глубоких подземелий. Всё было обычно, мелкие неисправности, дежурный обход, работа где на ощупь, где на слух, пока не приходит время обедать или спать. Обед со мной, кушать можно в любом из тёмных удобных уголков, а спать я всегда старался возвращаться домой. Дома всегда тепло, даже если в другие мои подвалы откуда-то сверху пробирался холод. И сухо всегда и тепло. Да, конечно , приходилось иногда по работе уходить далеко или очень далеко. Так что приходилось обедать и спать там, где сможешь найти себе место. Иногда несколько раз, иногда много раз приходилось ночевать не дома. Но я возвращался, я возвращался обязательно, всегда возвращался в свой дом. И, наверное, даже не потому что там всегда было тепло и сухо, тёплые и сухие подвалы я встречал и другие при своей работе, а скорее потому, что это был мой дом. И ещё, обязательно, потому, что в моём доме у меня была свеча.
***
Маленький огарок… самая настоящая свеча… самая больше, чем настоящая свеча… потому, что она была всегда, и до меня была и со мной всегда и после меня всё равно будет… Моя маленькая, почти незаметная свечка горела
