стол был подготовлен на шестерых человек: по два стула с каждой стороны и по одному по торцам; японец смущенно улыбнулся с другого конца комнаты.
- Я попрошу вас внести плату, если только кто-то закажет ее, - сказал он, - и всего лишь разницу между тем, сколько мы берем за номер внизу и наверху.
Человек в белом, изобразив удивление, сказал:
- Очень любезно с вашей стороны. Благодарю вас.
- Прошу прощения, - обратился к японцу черноволосый. Он стоял вне пределов комнаты, его темный костюм был в складках, а круглое мясистое лицо блестело испариной. - Можно ли как-нибудь закрыть вот это? Он говорил по-португальски с бразильским акцентом и показывал себе за спину на восьмиугольный дверной проем.
- Это для девушек, - охотно объяснил японец. - Чтобы они видели, когда вы готовы к смене блюд.
- Все в порядке, - сказал брюнету человек в белом.
- Вы будете снаружи.
- Я подумал, что он мог бы... - сказал черноволосый, смущенно пожав плечами.
- Все более, чем удовлетворительно, - сказал человек в белом японцу. - Мои гости явятся к восьми часам и...
- Я провожу их наверх.
- В этом нет необходимости; один из моих людей будет внизу. И после обеда мы проведем тут небольшое совещание.
- Если вам угодно, вы можете оставаться вплоть до трех часов.
- Я надеюсь, что в этом тоже не будет необходимости! Час нас вполне устроит. А теперь, будьте любезны, принести мне стаканчик красного «Дюбонне» со льдом и ломтиком лимона.
- Да, сеньор, - японец поклонился.
- И можно ли прибавить тут света? Я собираюсь почитать, ожидая гостей.
- Прошу прощения, сеньор, это все, что у нас есть.
- Как-нибудь справлюсь. Благодарю вас.
- Это я благодарю вас, сеньор Аспьяцу, - японец еще раз отдал поклоны всем присутствующим - низко блондину и суховато черноволосому - и быстро покинул комнату.
Брюнет, закрыв за ним дверь, встал лицом к ней. Высоко подняв руки и согнув пальцы, он прошелся, как по клавиатуре, по верхней кромке косяка. Затем медленно развел руки по сторонам его.
Человек в белом, отойдя, остановился спиной к дверному проему, пока блондин, присев на корточки, осматривал тыльную поверхность столешницы. Промяв расписанные белым и коричневым подушки на стульях, он снял их с бамбуковых сидений и отбросил в сторону. Собрав воедино все татами, он тщательно промял травянистую структуру каждой из них.
Встав на колени, он засунул голову под стол и внимательно осмотрел каждую из ножек. Пригнувшись еще ниже, вывернувшись, он внимательно осмотрел все детали столешницы, обращенной к полу.
Покончив с этим, он вылез из-под стола и привел стулья в прежний вид, придав каждой из спинок тот угол, что и был задан им раньше, после чего пригляделся к ним с тыльной стороны.
Человек в белом прохаживался по комнате, расстегивая пиджак. Поставив было свой чемоданчик на пол, он осторожно поднял его и пристроил на подлокотнике кресла, и сел сам, вытянув ноги в специальном углублении под столом.
Блондин поправил спинку сидения.
- Danke, - сказал человек в белом.
- Bitte, - ответил блондин, после чего занял место у стенки рядом с дверным проемом.
Человек в белом стянул перчатки, с удовольствием рассматривая стол перед собой. Черноволосый с воздетыми руками медленно, боком, продвигался к дверному проему между двумя помещениями, неторопливо исследуя каждый сантиметр плинтуса.
Раздался легкий стук в двери; блондин повернулся в ту сторону, как и черноволосый, тут же опустивший руки. Прислушавшись, блондин открыл двери, пропустив официантку в розовом кимоно, которая, отпуская поклоны, доставила в комнату поднос. Ее ножки в белых носках прошуршали по татами.
- Ага! - с удовольствием воскликнул человек в белом, складывая перчатки. Выражение энтузиазма на лице тут же покинуло его, когда женщина, склонившись перед ним, взяла со стола салфетку и палочки для еды. - И как же тебя зовут, дорогая? - с наигранной веселостью спросил он.
- Цуруко, сеньор, - официантка опустила поднос.
- Цуруко! - широко открытыми глазами он посмотрел на своих спутников, словно приглашая их разделить свое удивление при таком неожиданном открытии.
Официантка, поставив напиток, поднялась из полусогнутого положения и сделала шаг назад.
- Пока не появятся мои гости, Цуруко, я не хочу, чтобы меня беспокоили.
- Да, сеньор, - повернувшись, она на полусогнутых ногах покинула комнату.
Блондин закрыл за ней двери и занял свое место около них. Черноволосый, повернувшись, продолжил исследование обшивки.
- Цу-ру-ко, - сказал человек в белом, подтягивая к себе поближе кейс. По-немецки он продолжил:
- Если она считается хорошенькой, что тогда представляют собой другие?
Блондин лишь насмешливо хмыкнул.
Человек в белом кончиком пальца набрал номер на кодовом замке чемоданчика и откинул его крышку. Положив в него сложенные перчатки, он порылся среди пачек бумаги и конвертов, и извлек из их гущи тонкий журнальчик - «Ланцет», английский медицинский журнал. Он