Избранное [Александр Ильич Гитович] (fb2) читать постранично, страница - 4
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
многие, наверно, не поверят,
Что было так, как рассказали мы.
Но Ленинград стоит, к победе кличет,
И все слова бессильны и пусты,
Чтобы потомкам передать величье
Его непобедимой красоты.
И люди шли, чтоб за него сражаться...
Тот, кто не трус, кто честен был и смел,—
Уже бессмертен. Слава Ленинградцам!
Честь — их девиз. Бессмертье — их удел.
1942
Напиши мне, дорогая,
Что-то стало не до сна.
Не хочу, чтобы другая,
А хочу, чтоб ты одна.
Помню: шли мы возле смерти
По равнине снеговой,
А вернулись — на конверте
Я увидел почерк твой.
Руки только что держали
Лакированный приклад,
Под обстрелом не дрожали,
А берут письмо — дрожат.
Я тебе писать не буду,
Как в атаку шли друзья,
Потому что вам оттуда
Все равно понять нельзя.
Вот вернемся, как ни странно,
И расскажем всё подряд.
А пока — хвалиться рано,
Как солдаты говорят.
Напиши, чтоб хоть минуту
Ты была передо мной.
Не хочу сказать кому-то,
А хочу тебе одной:
Хуже смерти в нашем деле,
Если вдруг придет тоска,
Словно нету три недели
Ни завертки табака.
Так под Колпином, в блокаде,
Друг ударил по плечу:
«Мох закурим?» — Бога ради,
Даже вспомнить не хочу.
А метели, завывая,
Заметают снежный путь...
Где ты, почта полевая,
Принесешь ли что-нибудь?
Декабрь 1942
Мы не верим, что горы на свете есть,
Мы не верим, что есть холмы.
Может, с Марса о них долетела весть
И ее услыхали мы.
Только сосны да мхи окружают нас,
Да болото — куда ни глянь.
Ты заврался, друг, что видал Кавказ,
Вру и я, что видал Тянь-Шань.
Мы забыли, что улицы в мире есть,
Городских домов этажи,—
Только низкий блиндаж, где ни встать, ни сесть,
Как сменился с поста — лежи.
А пойдешь на пост да, не ровен час,
Соскользнешь в темноте с мостков, —
Значит, снова по пояс в грязи увяз —
Вот у нас тротуар каков.
Мы не верим, что где-то на свете есть
Шелест платья и женский смех, —
Может, в книжке про то довелось прочесть,
Да и вспомнилось, как на грех.
В мертвом свете ракеты нам снится сон,
Снится лампы домашний свет,
И у края земли освещает он
Все, чего уже больше нет.
Мы забыли, что отдых на свете есть,
Тишина и тенистый сад,
И не дятел стучит на рассвете здесь —
Пулеметы во мгле стучат.
А дождешься, что в полк привезут кино,—
Неохота глядеть глазам,
Потому что пальбы и огня давно
Без кино тут хватает нам.
Но мы знаем, что мужество в мире есть,
Что ведет нас оно из тьмы.
И не дрогнет солдатская наша честь,
Хоть о ней не болтаем мы.
Не болтаем, а терпим, в грязи скользя
И не веря ни в ад, ни в рай,
Потому что мы Волховский фронт, друзья,
Не тылы — а передний край.
1943
Он шел по болоту, не глядя назад,
Он бога не звал на подмогу,
Он просто работал, как русский солдат,
И выстроил эту дорогу.
На запад взгляни и на север взгляни —
Болото, болото, болото.
Кто ночи и дни выкорчевывал пни,
Тот знает, что значит работа.
Пойми, чтобы помнить всегда и везде:
Как надо поверить в победу,
Чтоб месяц работать по пояс в воде,
Не жалуясь даже соседу!
Все вытерпи ради родимой земли,
Все сделай, чтоб вовремя, ровно,
Одно к одному по болоту легли
Настила тяжелые бревна.
...На западе розовый тлеет закат,
Поет одинокая птица.
Стоит у дороги и смотрит солдат
На запад, где солнце садится.
Он курит и смотрит далеко вперед,
Задумавший точно и строго,
Что только на запад бойцов поведет
Его фронтовая дорога.
1942
