ненависти, той ненависти, которую только завоеванный народ мог испытывать по отношению к тем, кто поработил их, как Центавр захватил Нарн. Г'Кар вырос из воина Сопротивления в лидера, приведшего свой народ к освобождению, и стал послом на Вавилоне 5, как и Лондо в прошлом. Они постоянно ссорились и дрались, но постепенно пришли к взаимному уважению, которое, что невероятно, превратилось во что-то, похожее на дружбу.
До этого момента он всегда верил, что этот сон рассказывал ему о том, как они отомстят друг другу. Но теперь, после ее слов, он впервые почувствовал надежду. Ради спасения мира, сказала она. Но какого мира? Нарна или Примы Центавра?
Он пошевелился, осознав, что молчит слишком долго. Кашлянул.
— А что еще ты видишь?
Ее лицо снова омрачилось, а взгляд скользнул по его плечу. Лондо почувствовал на мгновение, что она видит то, что там находилось, то, что никто, кроме него, не мог видеть. "Невозможно", — подумал он. Но Страж тоже почувствовал это, и Лондо ощутил, как тот затаился… наблюдая, выжидая.
— Я вижу… тени, — сказала она, — Мне трудно увидеть, что это за тени, или кто их отбрасывает, но я вижу, что их части покрывают весь дворец, что они под ним, постепенно распространяются по всему миру. Они те, кто принесет огонь. Они те, кто принесет боль.
— Я не знаю, кто они такие, — сказала она, — Я знаю только, что они есть. И что они здесь.
Лондо ничего не сказал, зная с холодной уверенностью, насколько ее слова близки к истине. Дракхи когда-то служили высокоразвитой расе, известной как Тени, которая теперь исчезла, но оставила после себя свое оружие, своих слуг и союзников.
Действительно, частицы теней. Постепенно он осознал, что это не просто пророчество, сказанное наугад, которое может, сбудется, а может, и нет, смысл которого скрыт за словами, метафорами и образами, что оставляет простор для воображения. Она была, как говорят земляне, "настоящей", а не шарлатанкой. И она узнала то, о чем дракхи не позволяли узнать никому.
Мгновением позже от Стража на его плече донесся шепот, проскользнувший в его мысли — распоряжение от дракха из столицы, наблюдавшего за Стражем так же, как Страж наблюдал за Лондо.
"Девушка должна умереть", — прошептал Страж, и у Лондо застыла в жилах кровь.
"Сделай это сам, если нужно, — продолжал шептать Страж, — но это должно быть исполнено до того, как она займет свое место.
До того, как ее слова обретут силу, и она сможет выдать наше присутствие.
Она должна умереть".
В тот день остаток пути прошел в неловком молчании, нарушаемом лишь редкими вежливыми замечаниями. Раньше Шири избегала его взгляда, теперь Лондо делал то же самое, зная то, что ему было известно. Его мысли все время метались между двумя крайностями.
Если он сделает так, как приказали дракхи, то сможет ли обставить ее смерть так, чтобы быть уверенным в том, что не скомпрометирует себя самого или не обнаружит намерения дракхов?
И, в глубине души, где, как он надеялся, дракхи не смогут прочитать эти мысли, он думал о том, можно ли предотвратить ее гибель?
Он был рад остановке на последний ночлег. На следующий день они прибудут к Тувейну. Пока свита устанавливала его шатер и готовила ужин, он отошел и открыл портативный видеофон, с помощью которого поддерживал связь с дворцом.
Почти сразу после включения связи на экране видеофона появилось лицо министра Воула. "Вероятно, он снова весь день напролет просидел перед экраном, ожидая моего звонка", — предположил Лондо. Рвение Воула могло вывести из себя даже покойника.
— Да, ваше величество?
— Есть новости? — спросил Лондо.
— Мне сообщили, что восстановление космопорта почти завершено, можете быть уверены, что он возобновит работу к концу недели.
— Отлично. Свяжитесь с министерством городского восстановления и скажите им, чтобы они хотя бы на час устроили праздник по этому поводу.
— Будет сделано, ваше величество.
— Что-нибудь еще?
— Ничего особенного. Обычные вопросы, требующие вашего внимания, дебаты в Центаруме, которые нуждаются в разрешении…
— Они подождут. Мне нужно, чтобы вы нашли все, что касается одной женщины, Делази из Дома Миро.
— Конечно, ваше величество. Это важно?
Лондо уставился на экран.
— Простите. На мгновение я вообразил себя императором. Понимаете ли, когда император указывает на что-либо, это автоматически становится важным. Я указал на это, Воул. Если вы полагаете, что есть что-либо другое, более важное, тогда я, должно быть, больше не император. Конечно, ваше поведение может быть расценено как мятеж, что, как я слышал, карается смертью, так что…
— Я займусь этим немедленно, ваше величество.
— Благодарю вас, министр.
Экран погас. Лондо позволил себе улыбнуться: манипулировать Воулом было слишком легко. Он обнаружил, что ему очень не достает споров с Г'Каром и Шериданом, и даже с Виром… по крайней мере, он ощущал хоть какое-то сопротивление.
Лондо закрыл свой видеофон и решил немножко прогуляться
