задолго до того, как ваш дядя показал мне его. Разве может что-нибудь быть укрыто от Бога? От «Единого Бога», похитившего Кринн?!
– Я уже сказал: мы были глупцами.
– Вы сами узнали правду, Маджере, – вздохнул Даламар. – С помощью магического устройства вы отправились в прошлое Кринна, но единственной временной точкой, в которую артефакт мог вас перенести, являлся момент поражения Хаоса. Поэтому прошлого уже не существовало. Почему? Да потому что в тот самый момент Такхизис похитила и прошлое, и настоящее, и будущее. Она похитила весь мир! А ведь мы могли бы об этом догадаться.
– То есть будущее, увиденное Тассельхофом…
– …никогда не наступит. Он отправился в будущее, предназначенное Кринну от Начала Времен, а попал в то время, которое мы видим сейчас. Посудите сами: странное солнце в небесах, одна луна вместо трех, незнакомые созвездия, красная звезда, появившаяся на небе, невиданные драконы, возникающие из ниоткуда… Я не знаю, где расположена эта часть Вселенной, но Такхизис перенесла мир именно сюда. Так что мы имеем новое солнце, одинокую луну, чужеземных драконов, всемогущего Единого Бога – и никого, кто мог бы выступить в качестве противовеса.
– Если не считать Тассельхофа, – заметил Палин, вспомнив о кендере, спрятанном в одной из верхних комнат.
– Чушь! – фыркнул Даламар. – Должно быть, они уже нашли его. Вместе с гномом. Такхизис поступит с ним точно так же, как собирались поступить мы, – отправит умирать в прошлое.
Палин бросил взгляд на дверь. Откуда-то сверху донеслись громкие приказания и топот ног спешивших их выполнять.
– Сам факт того, что Тассельхоф находится здесь, заставляет меня усомниться в несокрушимости силы Владычицы Тьмы. Не смогла же она предвидеть его появление.
– Ну и целуйтесь с этой мыслью. А я не вижу никакой надежды. Остается лишь признать ее власть.
Они продолжали наблюдать за изображениями, мерцавшими на поверхности воды. На полу лаборатории лежала пожилая женщина с седыми волосами, разметавшимися по плечам. Молодое, красивое и сильное тело было забрано у нее мстительной Богиней, прогневавшейся на непочтительное отношение к своему дару.
Мина опустилась на колени возле умирающей. Она подняла руки Золотой Луны и снова прижала их к своим губам.
– Пожалуйста, мама. Я еще могу вернуть твою юность и красоту. Ты сможешь начать жизнь заново. Ты пойдешь со мной, и мы вместе будем править миром от имени Единой Богини. Все, что от тебя требуется, – прийти к Ней в смирении и просить Ее милости.
Золотая Луна закрыла глаза. Ее губы не шевелились.
Мина склонилась ниже.
– Мама, – умоляла она. – Мама, пожалуйста, сделай это для меня, если не хочешь сделать это для себя. Прошу тебя, оставь свою гордость ради твоей любви ко мне!
– Я молюсь, – произнесла Золотая Луна еле слышно, и Палину пришлось затаить дыхание, чтобы разобрать ее слова, – я молюсь Паладайну и Мишакаль, чтобы они простили мне слабость моей веры. Я давно должна была обо всем догадаться. – Голос Золотой Луны становился все слабее, словно каждое произнесенное слово забирало у нее частичку жизни. – Я молюсь, чтобы Паладайн услышал меня, тогда он вернется… Ради любви к Мине… Ради любви ко всем…
Ее бездыханное тело обмякло на полу.
– Мама, – поникла Мина, растерявшись, как заблудившийся ребенок. – Мама, я ведь сделала это ради тебя…
Глаза Палина щипало от слез, и он сам не знал, кого оплакивал сильнее – Золотую Луну, принесшую миру Свет, или сироту, чье любящее сердце было обмануто и использовано силами Тьмы.
– Да услышит Паладайн ее прощальную молитву, – тихо молвил Палин.
– Да вырастут у меня крылья как у летучей мыши, и да взлечу я под потолок залы! – съязвил Даламар. – Душа Золотой Луны канула в реку мертвых, и я боюсь, что наши скоро окажутся там же.
На лестнице раздался грохот тяжелых шагов и лязг стальных мечей, ударявшихся о каменные стены. Шаги замерли рядом с дверью.
– Ключа, конечно, ни у кого нет, – прогремел чей-то бас.
– Не нравится мне это, Галдар, – раздался другой голос. – Здесь пахнет колдовством и смертью. Нам лучше убраться отсюда.
– Тем более что ключа все равно нет, – вставил кто-то третий. – Мы уже пытались войти, а если и не смогли, так это не наша вина.
Последовала минутная пауза, после чего первый голос решительно сказал:
– У меня приказ Мины. Ломайте.
На деревянную дверь обрушился шквал тяжелых ударов. Часть из них наносилась кулаками, часть – рукоятями мечей, однако они звучали не слишком решительно.
– Сколько времени заклинание сможет защищать вход? – спросил Палин.
– Сколько угодно – от этой толпы, – поморщился Даламар. – И очень недолго – от Ее Темного Величества.
– А не чересчур ли вы спокойны? Кажется, вас не особенно удручает тот факт, что Такхизис вернулась.
– Скажите лучше – никогда и не уходила.
Палина передернуло.
– Вы носите черные одежды. Вы служили ей…
– О нет, – ответил Даламар так тихо, что Палин с трудом расслышал его слова
