Кекова Светлана Васильевна родилась на Сахалине. По образованию филолог. Автор нескольких поэтических книг. Стихи Светланы Кековой переводились на многие европейские языки. Лауреат нескольких литературных премий. Живет в Саратове.* * *Случайно в шесть утра проснуться в день базарныйи вспомнить о цветах, плодах и овощах...Но свет войдет в окно, как ангел лучезарный,оставит легкий след на мыслях и вещах.У заводи сидит рыбак с тончайшей леской,он ждет, как ждет больной, движения воды,а бабочка лежит за белой занавеской,как мертвая жена у Синей Бороды.Хозяин за окном окучивает грядкипод еле слышный звон лиловых бубенцов,а на сырой земле в священном беспорядкележат, закрыв глаза, младенцы огурцов.* * *А. Д.Любовь не слаще меда и вина.Но речь твоя уже растворенав каком-нибудь Жасмине Поляковеили в простом Листе Лесовикове,в крови и лимфе их течет она.Вот куст сирени — бабочек альков,еда для пчел, приют для мотыльков,и если мы листву не потревожим,то куст сирени будет брачным ложемдля тех, кто отлюбил — и был таков.Нам нужно не забыть между делами:мы тоже бабочки с прекрасными крылами,за нами вслед встают — неясные пока —поэты — шелкопряды языка...* * *Ю. К.Птицы, словно поэты-эстрадники,нам о чем-то кричат с высоты.Золотые шары в палисадникеярче, чем остальные цветы.Остается от камешка плоскогодробный след на осенней воде.Говорили про Сашу Сопровскогомы с тобою подробно. Но гдеэто было — не помню, не ведаю…Был костер поминальный зажженпод большим Орионом, под Вегою,под искрящимся звездным ковшом.Робкой девочкой, мальчиком мнительныммы, наверное, были тогда —и потоком лилась ослепительнымнам в ладони живая вода.Спал покрытый олифой ли, лаком ликрест, растущий из черной земли.Мы молчали. Молчали и плакали,а над нами созвездия шли.Три детских считалки1Вышел месяц из тумана,раз-два-три-четыре-пять,вынул ножик из карманаи пошел меня искать.Но под детскую считалкуон нашел пиджак дрянной,спицы, сломанную прялку,календарь перекидной,кисти, масляную краску,прохудившуюся шаль,инвалидную коляскуи отцовскую медаль.Месяц, стой, скажи на милость, —в дряни, рвани, в тишиненеужели сохраниласьчья-то память обо мне?Где, скажи, первопричинавзрослых бед и детских слез?Что же ножик перочинныйнадо мною ты занес?Мне, конечно, не ответилдетских страхов поводырь,но прозрачен стал и светел,словно жизни прах и пыль.2Аты-баты, шли солдаты, как лихие времена,я привыкла путать даты, числа, сроки, имена.Расправляет аксельбанты цезарь зелени — июль,в травах блещут бриллианты от лихого свиста пуль.Время выпито из плошки, жизнь сквозь пальцы утекла.Ворон топчет на дорожке крошки битого стекла.Прогоняет тетя Валя эту птицу со дворапод невнятный шепот Даля и солдатский крик “ура!”.Дядя Вася точит лясы, отдает солдатам честь,копит на зиму запасы — что ему Благая Весть?С самогонным аппаратом, непонятным, как квазар,говорит он: “Шли солдаты, аты-баты, на базар”...3Мы вязали полынные веникии полы аккуратно мели,а какие-то эники-беникикопошились в словесной пыли.Если в старости к детству прислушаться,то на жизнь потеряешь права:всею тяжестью время обрушитсяв непонятные эти слова.Что ж, слова — не монеты, не ценники,а хранилище вздохов и слез.Что за “эники” ели вареники,если “беники” делали “клец”?Выручала волшебная палочкатех, кому невозможно помочь,и дурацкая эта считалочкапро матроса, ушедшего в ночь.* * *Есть два дерева — лавр и секвойя,чья листва зелена и суха.Есть три времени — время покоя,время памяти, время греха.Ветви ивы висят, словно плети,лед стеклянным звенит бубенцом.Существуют три встречи на свете —с мужем, сыном и блудным отцом.А четвертая смертной стрелоюв камень бьет, на котором стоим,и уводит от Дафниса Хлою,и сшивает стальною иглоюдушу старости с детством твоим.* * *День проходит без смысла и толка,но летят пауки в