еврея. Хотя могли бы и как комиссара. У вермахта был приказ: сдавшихся им в плен евреев и комиссаров расстреливать немедленно. Непосредственно в полосе фронта. Так сказать, не отходя от кассы.
Для людей более-менее полноценных Фимка омерзителен, естественно, как шкурник, безотносительно к тому, еврей он, полуеврей, или кто иной. Еврей в таких делах даже менее омерзителен, потому что столетия совместной жизни с евреями нас приучил ничего благородного от «избранного народа» не ждать. Вернее, ничего кроме предательства.
В «Теории стаи», первое издание которой вышло в 1999-м, сразу после бомбардировок Сербии цивилизаторами, и разошлось, не могу не порадоваться, уже четвёртое издание, я писал о том удивительном для адептов массового мировоззрения закономерности, что летом 1941-го года инициаторами сдачи в плен часто были комиссары (Фимка лишь один тому пример). На тему этих сдач в плен в «Теории стаи» у меня приведены материалы и документы как немецкие, так и наши. Для адептов теории демократии эти сдачи удивительны потому, что ни комиссары, ни евреи не могли надеяться на сохранение жизни после предательства ни при каком развитии событий. Если попытавшегося предать комиссара или еврея брали наши, то их шлёпали как предателей. Если немцы — как комиссаров или евреев.
Казалось бы, надо бы им сражаться до конца. Ан нет.
С точки зрения теории демократии (якобы люди вольны выбирать вариант поведения, и они выбирают, опираясь на приоритет выживания и выгоды — на этом постулате ведь и построена теория демократии) комиссар лета 1941-го должен был бы биться насмерть. Биться лучше остальных. Но постулаты теории демократии — фуфло. Не работает теория. Комиссары сдавались первыми, комиссары-евреи, вроде Фимки, ещё и вредили.
А вот с точки зрения теории стаи комиссары лета 41-го поступали закономерно. Должность комиссара — местечко тёпленькое: проверить на созидательность деятельность этих чиновников было невозможно, соответственно, пролезали на эти должности задолизы. Пролезали пролизав. Ведь только вышестоящий начальник решал, кто годится в комиссары, а кто не годится. А в деле назначения на синекуры (тёпленькие местечки) у начальников самое чувствительное место известно — это зад. Кто начальнику языком достал — того и назначали.
Задолиз — феномен не только логического мышления, но, прежде всего, психоэнергетической составляющей человека, стайной его сущности. Первостепенный задолиз это не тот, кто выполняет надиктованные пожелания начальства, а тот, кто эти желания предугадывает. Из этого материала выстраивается вся верхушка стаи. Задолиз лижет любому пахану и как только на смену предыдущему приходит пахан ещё более крутой — предугадывающий задолиз тут же начинает лизать ему. Г итлер был величайшим гипнотизёром планеты той эпохи — естественно, и перебегание комиссаров-задолизов на его сторону глубоко закономерно. При сдаче в плен никаких о неминуемом расстреле мыслей — главное, предугадывание желания ещё более крутого в стае психоэнергетического «авторитета» и этого желания выполнение.
Справедливости ради надо сказать, что Сталин в августе 1941-го издал приказ, в соответствии с которым комиссаром мог быть назначен только тот, кто в боях «показал себя с положительной стороны». Да и задолизы с началом Войны вдруг бросились просить назначения на тыловые склады и в штабные парикмахерские, а не в боевые части. Вот с августа месяца комиссары и становятся теми отцами солдатам, благодарные рассказы о которых можно услышать от фронтовиков. Иначе говоря, в разные периоды Войны комиссары были разные. Одни — образца лета 1941-го, другие — образца августовского приказа 41-го.
Повторюсь, вся эта тема рассмотрена в «Теории стаи» подробно. Но о комиссаре Фимке я тогда, увы, ещё не знал. А пример ярчайший. Расскажу теперь.
Не стоит считать комиссаров лета 41-го эдаким замухрышками по жизни. В глазах третьей касты, низшей, задолизы всегда особенно солидны, а главное, понятны. Нынешний аналог комиссаров лета 41-го — это священнослужители новых религий. Включите телевизор, взгляните на эти рожи — всё смотрится солидно, народ руки им лижет. Быдло считает их фонтаном мудрости — так же было и летом 41-го. Не случайно Фимку даже офицеры-славяне (из числа трусов) выбрали в главари.
Фимку, предателя Прародины (КР), комиссара-задолиза и предателя планетарного Первосвященника расстреляли у ворот Брестской крепости. Да-да. Той самой Брестской крепости, которую «обнаружил» Перлмутер-Хрущёв в тот период, когда он откуда-то высасывал «доказательства» того, что Сталин не справедлив.
Нашёл Перлмутер Брестскую крепость, а среди так называемых защитников — двух «героев», и обоих наградил Звёздами Героев. Первый, понятно из
