стороны, за небольшим леском, высаживался из вертолётов ещё один отряд. А выше, над всей этой суетой, висели спутники, напичканные сложной аппаратурой, вооружённые мощной оптикой. Куда тут денешься… Прямо перед Владимиром возвышалась скала. Лес у её подножия редел и разбегался в разные стороны, и каменная стена замыкала его путь. Идти больше некуда. По просеке не пройдешь. Через лес нельзя, по нему уже бегут десантники, они будут стрелять без предупреждения.
В каком-то давно прочитанном романе был эпизод — люди убегают от целой армии, спасаются на маленькой моторке, уходят в открытое море. И над ними зависает боевой вертолёт, наводит на них пушку. Один из людей ложится на носу лодки, раскинув руки крестом, и отводит снаряд в сторону. Владимир мог бы лечь крестом. Но не верил в предрассудки, даже сейчас, на самом краю — всё равно не верил. И дед-священник не возник в памяти, не позвал, не осенил… Только она, вот эта странная зверюга на кольце, только она и помогает. Стоит на секунду забыться — и видишь сон, она приходит и ведёт.
Стоп. Ему недавно снился сон, и там всё это было — подземные галереи, просека, лес, каменная стена. И химера пошла прямо на скалу и буквально растворилась между камнями. Ерунда, конечно. Подумаешь, сон. Одно дело сны, а другое дело — идти под пули. Владимир остановился на самом краю леса. Прикинул — до скалы метров сто. Сто раз успеют убить. Как не хочется умирать! Хотя… До тёплого вольного дождичка дотянул всё же. Лесным воздухом подышал. Может, и пора… Владимир вышел из-под ёлок и двинулся к скале, не пригибаясь и не прячась.
— «Ромашка», я «Клён». Видим объект. Идет к сопке.
— «Клён», вас понял. Объект виден на радарах. Возьмите на прицел. Без команды не стрелять.
— Коммандер, репорт. Хи он зе скрин.
— Ван минит, вейт.
— Команданте, ушде поэде диспарар?
— Дженерале, пронта а скаттаре!
— Шиссен ауф майн коммандо!
— Команданте, вемос ля мета!
— «Ромашка», я «Клён». Он возле стены. Смотрит по сторонам. Жду команды.
— Сирей кан ва, ватаси тачи ва! О санси сите кудасай!
— Препараре! Аттенционе!
— Файр!
Владимир не слышал выстрелов, не видел, как осыпались камни, как треснула сзади скала, скрывая его от огня. Он вошёл в стену, протиснулся в незаметную узкую щель. Мокрые камни грубо шаркали по лицу, но он терпел. Знал, что она здесь. Она позвала его и показала путь. Сейчас… Тут совсем близко. Проход стал чуть шире, и он пошёл уже не боком, а прямо. Неба почти не было видно — узкая причудливая трещина в скале изгибалась и вела внутрь, в сердце горы. Неожиданно ход стал низким, Владимир встал на четвереньки, а потом пополз на животе. Дальше и дальше… Показалась небольшая полость. Он сел, прислонился к тёплому камню, вытянул ноги, отдышался. Просматривать скалу насквозь не стал. Ни к чему. Теперь уже не собьёшься.
Снова узкий тёмный ход. Полная темнота, тишина. Глубже, глубже… Наконец открылась довольно большая пещера, пустая и гулкая. В центре стояла каменная фигура. Владимир начал ощупывать её в темноте и постепенно узнавал очертания — голова льва, хвост змеи.
— Ну что же, здравствуй. Давай показывай, что тут для меня оставлено, — сказал Владимир.
И фигура начала поворачиваться. Сначала мелькнул свет, потом опять пропал, а потом вдруг начался вчерашний сон: огромная чёрная пустота, белые точки звёзд, из пустоты выплывает земной шар, заслоняет собой всё. И Владимир видит всю планету со всеми её тайнами. Пыльные тайники в египетских пирамидах. Могилу Александра Македонского на самом краю Балкан. Менору в огромном сейфе. Развалины городов Атлантиды. Глубины Байкала. Военную базу, напичканную снарядами, подо льдами Гренландии. И людей видит. Вот пожилая женщина с удивительно знакомым лицом склонилась к маленькой табличке на кладбище. На табличке простая надпись: «Яфа Кассель, 1983–2011». А вот профессор Шаповалов сидит в своем кафе, перед ним чашка кофе и круассан. Отпустили старика… Конечно, сейчас не до него. А вот ещё одна женщина, стоит на пороге дома, положив ладонь на живот. Небольшой такой животик, но уже круглый, и в нём, в теплой нежной глубине, ещё одна женщина, совсем крошка, и на малюсеньком плечике видна родинка в форме семёрки…
А вот и Химера. Она облетает землю по кругу, и снижается, и тонет в толще облаков в центре самого большого континента. Она должна оставить людям подсказки, без которых им не выжить.
* * *
Человек вышел из леса, не оглядываясь, не прячась, подошёл к каменной стене, на секунду остановился. Запрокинул голову, подставил лицо тёплому майскому дождю. И вдруг пропал. Его перестали видеть радары, бинокли, ноктовизоры, мощные объективы спутников-шпионов. Тысячи военных, сотни учёных, прильнувшие к окулярам, уставившиеся в экран, потеряли его. Команда стрелять опоздала, и огонь грянул в пустоту.
Над горой кружили вертолёты. Локаторы крутились. Радары залпами выпускали ультразвук, сканируя каждый сантиметр. Отряды десантников ходили вдоль
