сейчас.
Вот, смотри, ты знаешь эту ситуацию, ты ведь жил в этой страшной дыре, как там, Иваново? Смешной город. Ничего никто не производит, одни торговые центры. Народ ездит работать в Москву. И ты ведь сбежал оттуда, да?То же самое Евросоюз делает со вступающими в него странами. А метрополии крепнут, богатеют. Такая ситуация, конечно, долго продолжаться не может. Во-первых, все новые члены Евросоюза никогда особо богатыми не были. Ресурсов природных маловато. Во-вторых, кадровый потенциал у них средний. Поверь, нет в Литве сильных физиков, а в Румынии — химиков. И Польша небогата математиками. Очень быстро указанные процессы завершатся. И, как неизбежное следствие, метрополии начнут борьбу друг с другом за место под солнцем. В том числе и вооружённую. Передел рынка. Война. Между прочим, в двадцатом веке такое произошло дважды, и третьего раза бы не миновать, только идея Евросоюза это отсрочила. А нужна нам война?…
* * *
Яхта медленно скользила по бирюзовым волнам залива Виго. В километре от берега, усыпанного причалами и отелями, она обогнула остров, напоминающий большую черепаху. Черепаха выставила из воды горбатую спину, белые буруны окружали её воображаемую голову и передние лапы. Ближе к материку остался остров побольше, зелёный, пёстрый от крыш — там гнездились рестораны и пляжи. Яхты покачивались у пирсов.
Владимир сидел в шезлонге на палубе и упорно молчал. Ему не хотелось отвечать Кагановичу. Любой ответ был бы неискренним. Сказать «да»? Но это — очень большие обязательства. Конечно, зрение у него особенное, но видит он не так и далеко. А залив большой. Кроме того, есть риск быть обманутым. И даже убитым — в случае неудачи. Или в случае удачи? Да без разницы.
Логика подсказывала, что из этой игры не будет выхода. Не позволят выйти. Но как можно отказаться от поиска сокровищ? Как можно упустить такой шанс? Сам по себе Владимир был равнодушен к деньгам и легко обходился без них. Тридцать три прожитых года не принесли ему ни жилья, ни машины, ни семьи, ни стабильности. И он привык к этому свободному состоянию. Но последнее время провел в бегах и научился не отказываться, если предлагают помощь. Тем более, если предлагают изменить мир.
Возможную стоимость сокровищ залива Виго трудно было даже представить. Владимир знал цену золота. Больше тысячи рублей за грамм без учёта исторической ценности. Граммы умножались на десять в третьей, превращались в килограммы, и ещё раз на тысячу, и ещё раз три нолика, и получались совершенно невероятные суммы. Ясно было одно — под ногами у них, под тридцатью метрами солёной воды, под десятью метрами ила прячется крупнейший клад планеты, и тот, кто его найдёт, станет самым богатым человеком в мире.
Каганович тактично оставил Владимира в одиночестве. Не приставал с вопросами, ничего больше не предлагал. Вообще никого не было видно на палубе. Обманчивое ощущение свободы… Совсем рядом приветливый зелёный берег Испании, апельсиновые рощи, туристический рай. Море спокойное, почти штиль. Доплыть можно, только решиться.
— Сергей! — еле слышно позвал Владимир.
Из-за спины у него мгновенно появился охранник. Хоть и в мятых штанах, а не дремлет.
— Что случилось, Вов?
Владимир рассмеялся от этой неожиданной фамильярности. Всё так просто. Вовик, Паша, нормальные пацаны, отличные ребята со стальными яйцами! Они ищут клад. Что в этом такого? О чём тут думать?…
— Давай бросать якорь. Под нами что-то есть.
Легкое тарахтенье мотора смолкло. Загремела якорная цепь. А на месте помятого Сергея возник Каганович в белом костюме, с белыми зубами и неизменной улыбкой.
— Володь, как ты? Не укачивает? Ну и отлично. Значит, будем искать золотишко, да? Что-то разглядел уже? Хватит нам на чёрный день?
Олигарх, видимо, очень любил посмеяться, причём больше всего — своим собственным шуткам.
— А договор подписать о продаже души? — в тон ему пошутил Владимир.
— Обязательно, и только кровью. — Каганович развеселился не на шутку. Но веселье его было лёгким. Он умел исчезнуть и появиться именно тогда, когда это было нужно, умел произвести хорошее впечатление. Наверное, и женщинам нравится…
— Нет там ничего особенного. Судно какое-то… Очень старое. И всё.
— Драгоценнейший Владимир Иванович! Не буду мешать поискам. Я должен покинуть твою гостеприимную яхту. Слетаю на дождливую родину, там надо кое-что уладить. Ищи пока дублоны, загорай, пей вино. Отдохни. Не напрягайся, пятилетку за три года выполнять не надо. Ты тут хозяин и командир. Сергей поможет. Всем, кто тебе будет мешать, он набьёт морду. Когда я вернусь, устроим бал. Позовём девушек. Ты любишь испанок? Хотя не советую. Страшные. Или тебе из Москвы захватить? Титькастую брать? Или очкастую? Откуда мне знать, может, ты не употребляешь ничего, кроме провинциальных медсестёр!
Владимир невольно вздрогнул при этих словах: «Знает? Или просто так брякнул?» Пока Каганович глумился, он увидел, что к яхте на дикой
