Взглядом я автоматически фиксирую видимые на тропе отпечатки, а мысленным взором исследую участок заставы: здесь вот мы с Ингусом находимся, здесь, вероятно, — нарушители, а впереди у них — узкая и глубокая падь, поросшая невысоким, но густым лесом. Самое время броситься им наперерез, «о нелегко принять такое решение, когда собака уверенно ведет тебя по следу. Опередить нарушителей и устроить им засаду заманчиво, но если они изменят маршрут, обойдут падь стороной? И тогда… Тогда, потеряв столько времени и сил, мне их уже не догнать. Но, с другой стороны, что им делать на левом фланге участка заставы? Наверняка изучали карту, а если проводник их ведет, то тем более знают, что левый фланг от населенных пунктов и дорог удален, да и места там непролазные. «Нечего им делать на левом фланге. Через падь пойдут», — решил я и свернул с тропы.
Сокращать расстояние, спрямляя путь, тоже не просто, ведь пробираться нам пришлось то зарослями камышей, по колено в воде, то раскисшей под дождем, топкой кабаньей тропой. И не пять, не десять минут, а почти целый час. Временами брал Ингуса на руки и нес его, потому что выбившаяся из сил собака по следу работать не сможет, а нам снова предстояло отыскивать следы нарушителей. Если, конечно, я не ошибся в своих расчетах.
Вот, наконец, и выбрались мы из камышовой топи. Еще два-три десятка метров — и войдем в падь. Темнота нас укроет, а шум ливня заглушит наши шаги. Сможем работать без особой боязни быть обнаруженными.
— След, Ингус! Ищи след, — скомандовал я.
Словно в благодарность за то, что я поберег его силы, Ингус принялся активно обыскивать местность: сновал влево и вправо, отходя от тропы, обследовал низкорослый дубняк, затем нырнул в кусты и спустя некоторое время вернулся ко мне ни с чем. Нет следов. Неужели я ошибся? Забрался в эту глухую падь. Не вдруг из нее выберешься. И наряды за левом фланге ни о чем не знают. Напрасно я на заставу не сообщил. Хотел сэкономить время, а в результате…
Отвлек меня от невеселых мыслей Ингус: он сделал стойку и, навострив уши, бросился в заросли. Да, он нашел следы! Внимательно изучив отпечаток за отпечатком, убедился: те самые, — вся группа в полном составе пробирается падью чуть левее тропы. И даже не пробираются они — бредут, измотанные. Вот здесь остановились передохнуть и оглядеться. Четверо сидели, привалившись к стволам деревьев. Старик отдыхал стоя, опираясь на трость, — след от нее, круглая дырочка, уже заполнился водой. Тот, кого я мысленно называл Главарем, прошел вперед — довольно далеко — и вернулся. В месте остановки натоптал он изрядно — очевидно, уговаривая спутников продолжить движение. Они поплелись за ним вяло, с явной неохотой. С таким настроем далеко не уйдут. Хочет того Главарь или нет, а привал им сделать придется. Самое время мчаться за ними во всю прыть.
Я побежал, сбросив куртку и сапоги. Шерстяные носки, тут же размокшие, недолго защищали мои ступни от острых камней, но я не замечал боли. Меня беспокоило другое: дождь, бывший в эту ночь моим союзником, прекратился, и сквозь просветы в тучах все чаще проглядывала луна. В таких условиях легко себя раньше времени обнаружить.
К счастью, Ингус своевременно дал мне понять, что нарушители где-то рядом. Я перешел на шаг и вскоре остановился, услышав за кустами негромкий — так что и слов не разобрать — разговор.
Вот мы и настигли их. Но это еще не все. Далеко не все. Самое трудное впереди. Как же я буду их задерживать? Нападать во время привала — дело безнадежное, они сейчас настороже и так сгруппированы, что способны оказать серьезное сопротивление. Пусть отдохнут, уверуют, что прорыв через границу прошел гладко, и в благодушном настроении продолжают путь. А мы следом пойдем и в подходящем месте, когда луна за облаками спрячется, попытаемся что-нибудь предпринять.
Падь постепенно сужалась. Это означало, что мы приближаемся к вполне подходящему, совершенно открытому месту. Вот только луна, как назло, светит и светит. Кусты и деревья встречаются все реже и реже, мне уже перебежками передвигаться приходится, а она все не скроется никак. Я даже умолять ее начал. А что еще оставалось делать? При лунном свете мне пришлось бы выжидать, пока нарушители минуют открытый участок, а потом настигать их, беспокоясь, не подведет ли вновь небесное светило.
Природа (или судьба?) смилостивилась над нами. Большая, плотная туча закрыла луну. Закрыла надолго. И тут уже я не терял времени. План действий был у меня разработан. Спустив с поводка Ингуса, вместе с ним бросился вперед.
— Стой! Руки вверх! — закричал и тут же принялся отдавать «приказы»: — Загайнов, заходи справа! Козлов, Лаврентьев, слева окружай. Остальные — перед! Ингус, фас!
Ох, какая тут среди бандитов поднялась паника! Послышался душераздирающий вопль Главаря, которого Ингус схватил за ногу. Лазутчик тут же поднял руки вверх, а Ингус, действуя быстро и точно, успел перекусать едва ли не всю группу, вырвал у старика трость… Крики бандитов
