КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Изумрудный дождь [Юрий Николаевич Кузнецов детский писатель] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Юрий Кузнецов ИЗУМРУДНЫЙ ДОЖДЬ

ДОРОГИЕ РЕБЯТА!

Вы все, наверное, читали сказку «Волшебник Изумрудного города», которую написал Александр Волков. В ней он рассказал об удивительных приключениях девочки Элли в Волшебной стране, где она нашла верных друзей — соломенное чучело Страшилу, Железного Дровосека, Смелого Льва, где пёсик Тотошка заговорил и произошли разные другие чудеса.

Прошло некоторое время после выхода в свет этой книги, и А. Волков написал её продолжение.

А как, по-вашему, почему он это сделал?

Дело в том, что многим детям так понравилась сказка, что им не захотелось расставаться с её героями, и они засыпали автора письмами с просьбами рассказать, что было дальше. Писатель взялся за перо и написал ещё целых пять книг про Волшебную страну.

Выросло новое поколение детей, и те, кто прочитал все шесть книг, опять захотели узнать, что было дальше, и пишут письма А. Волкову.

Но, к сожалению, его нет с нами ещё с 1977 года, а все письма детей попадают теперь ко мне. Я не писатель, а художник и, хотя проработал с Александром Мелентьевичем Волковым над шестью книгами двадцать лет, писать сказки не научился.

И вот наконец писатель Юрий Кузнецов принял эстафету от А. Волкова и написал для вас седьмую книгу, которая является продолжением сказки «Тайна заброшенного замка». В ней вы встретите старых друзей и познакомитесь с новым героем — мальчиком Крисом.

Надеюсь, что сказка вам понравится!

Художник Леонид Владимирский

ИЗУМРУДНЫЙ ДОЖДЬ

Тревожное сообщение

Кристофер Талл стоял возле загона для молодняка и смеялся, глядя, как резвятся жеребята.

На вид мальчугану было лет десять-двенадцать. Голубые глаза, казалось, лучились весельем. Светло-жёлтые волосы, выгоревшие на солнце, редко водили знакомство с расчёской. Весь его костюм состоял из джинсов, побывавших во многих переделках, и клетчатой рубашки-ковбойки. Впрочем нет, не весь! Ещё на нём был широкий кожаный ремень с узором из металлических заклёпок. Ремень этот, предмет гордости Талла и зависти всех знакомых ребят, Кристоферу подарил его большущий приятель Тим О'Келли, который служил сейчас в армии.

Вообще-то Кристофером мальчика называли только в школе, когда вызывали к доске отвечать урок, или дома, когда мать сердилась на него за очередную проделку. В другое, более благоприятное время, он был просто Крис, Крис Талл.

Вдоволь насмеявшись, Крис пошёл к дому, засунув руки в карманы, насвистывая популярную песенку: «Каникулы, каникулы — прекрасная пора…» Сейчас действительно были каникулы, и Крис чувствовал себя совершенно свободным.

Его мама, Элизабет, оставила Криса на некоторое время у своих родителей, Джона и Анны Смит, канзасских фермеров. Сама же она отправилась по делам в город.

Крис, конечно, намекал, что уезжать одной не совсем по-товарищески, но увы… Зато Элизабет обещала, когда вернётся, показать Крису Волшебную страну и познакомить его со всеми своими друзьями.

Да-да, именно ту Волшебную страну, которую в незапамятные времена создал всесильный волшебник Гуррикап. По преданиям, которые много веков передавались из уст в уста жителями Волшебной страны, он окружил её неприступными скалистыми горами и отделил от остальной части материка, называемого Америкой, Великой пустыней. По его желанию в этом маленьком оазисе воцарилось вечное лето, а все звери и птицы научились разговаривать по-человечески. Сам же Гуррикап уединился в построенном им огромном дворце.

Постепенно, спустя множество столетий после смерти Гуррикапа, воспоминания о нём стёрлись временем из памяти людей, чудом сохранясь в летописях — пергаментных свитках гномов — маленького народца Волшебной страны.

А мама мальчика Криса — это та самая девочка Элли, фея Падающего домика, которую ураган, вызванный колдуньей Гингемой, принёс в Волшебную страну. Словно подтверждая поговорку «Не рой яму другому, сам в неё попадёшь!», домик-фургон упал на Гингему и раздавил её. Так Элли нечаянно освободила от владычества колдуньи жителей Голубой страны — жевунов. По совету доброй феи Виллины — волшебницы Жёлтой страны, для того, чтобы вернуться домой, девочка направилась в Изумрудный город, которым правил Великий Гудвин. Ей нужно было найти трёх существ и помочь выполнению их заветных желаний. Ими оказались соломенное чучело Страшила, Железный Дровосек и Трусливый Лев. Великий Гудвин обязал Элли и её новых друзей победить колдунью Бастинду, правительницу Фиолетовой страны, и освободить мигунов, с чем они блестяще справились. Друзья счастливо избежали когтей саблезубых тигров, не погибли после встречи с летучими обезьянами, улизнули от жителей страны прыгунов—марранов, с помощью юной волшебницы Розовой страны Стеллы, повелительницы болтунов, Элли наконец смогла вместе со своим верным спутником, пёсиком Тотошкой, вернуться домой.

Вы помните, что это было не единственное посещение девочкой Волшебной страны. Элли, узнав от вороны Кагги-Карр, что Страшилу и Железного Дровосека сверг и взял в плен Урфин Джюс, вместе со своим дядей, моряком Чарли Блеком, снова оказалась в этой удивительной стране. Несмотря на сопротивление Урфина и его армии дуболомов, деревянных солдат, они победили.

Но это ещё не всё! В третий и последний раз Элли и её троюродный брат Фред Каннинг, заблудившись в Мамонтовой пещере, попали в Страну подземных рудокопов, которая находилась под Голубой страной жевунов. Рудокопы, чьи предки когда-то были изгнаны под землю, в огромную пещеру, в конце концов прижились там, приручили шестилапых, огромных зверей с толстым круглым туловищем, покрытым белой светящейся шерстью. Они научились летать на драконах. Рудокопы обнаружили Усыпительную воду, заставляющую надолго заснуть, а проснувшись, забыть всё, что было до сна.

С помощью своих старых и новых друзей Элли и Фред смогли вернуться домой, на этот раз на драконе Ойххо. Не последнюю роль здесь сыграли алмазы, случайно найденные Элли и Фредом в Бриллиантовой пещере. Они, оказывается, могли сильно ослаблять действие Усыпительной воды.

Немало приключений досталось и на долю Энни, младшей сестры Элли, и её приятеля Тима О'Келли. Им удалось помочь вновь попавшим в беду жителям Волшебной страны. Виновником опять оказался неугомонный Урфин Джюс, который обманом стал вождём марранов, подбил их на захват соседних, более богатых и плодородных земель мигунов и жевунов, но в итоге снова оказался у разбитого корыта.

В другой раз Энни и Тим О'Келли в сопровождении капитана Чарли Блека, уже знакомого нам одноногого моряка, дядюшки Энни, были вызваны на помощь гонцом Фарамантом, Стражем ворот Изумрудного города, прилетевшим на драконе Ойххо. Нужно было спасать Волшебную страну от Жёлтого тумана, напущенного всюду великаншей Арахной. Железный Рыцарь Тилли-Вилли, созданный умельцами Фиолетовой страны Лестаром и его помощниками по замыслу капитана, огромный орёл Карфакс, обитающий в горах, мышиная армия королевы мышей Рамины, а главное, конечно же, их совместные самоотверженные действия помогли одержать победу и на этот раз. Арахна была уничтожена. Друзья и помощники вернулись по домам.

Казалось бы, все враги побеждены, теперь только, как в сказке говорится, жителям Волшебной страны оставалось жить-поживать да добра наживать. Но не тут-то было! Беда подкралась совсем с другой стороны. Даже не со стороны, а сверху. На Землю прилетели инопланетяне с далёкой планеты Рамерия с целью её захвата и порабощения. На космическом корабле «Диавона» прибыли представители двух народов Рамерии: менвиты и арзаки. Менвиты — это хозяева, арзаки — слуги. Давным-давно менвиты воспользовались своим умением гипнотизировать и поработили арзаков.

На борьбу с пришельцами поднялись все жители страны: люди, гигантские орлы, гномы, мыши Рамины, Тилли-Вилли. На помощь прибыли Энни, Тим, даже Фред Каннинг, инженер. Вместе с восставшими арзаками им удалось снова добиться успеха. «Диавона» улетела, унося спящих менвитов и свободных арзаков. Навсегда ли свободных?

Элизабет много рассказывала мальчику об этих удивительных приключениях, которые происходили с девочкой Элли и с её друзьями: Фредом Каннингом, сестрой Энни и Тимом О'Келли, моряком Чарли Блеком.

Крис прямо сгорал от нетерпения увидеть всё собственными глазами: и эту загадочную Волшебную страну, и Страшилу Мудрого, и хитрую-прехитрую Ворону Кагги-Карр, и всех-всех-всех.

Вдруг какая-то тень промелькнула по земле, на мгновение заслонив солнце.

Крис поднял голову. В небе, плавно взмахивая огромными перепончатыми крыльями, весь переливаясь разноцветной чешуёй, летел…

Дракон?!

Крис от изумления не успел даже испугаться, как дракон резко снизился и, в последний раз сверкнув в лучах заходящего солнца, исчез.

Мальчик опрометью бросился домой. Фермер Джон внимательно выслушал его речь, состоящую из одних восклицаний, пыхнул трубкой и произнёс невозмутимо:

— Успокойся, малыш! Это — Ойххо. Наверно, что-то опять случилось в Волшебной стране. Вечером мы всё узнаем!

Время тянулось, как жевательная резинка. Крис не находил себе места. Наконец он решительно взял два ведра и пошёл на колодец, метрах в двухстах от домика. На обратном пути Крис отдыхал всего два раза. Один раз — на половине дороги, а другой — уже около дома, стараясь попасть на глаза деду.

Джон заметил это и ухмыльнулся в седые усы. Он сразу разгадал хитрость внука:

— Дело ясней ясного. Мальчишке не терпится познакомиться с драконом, вот он и старается подлизаться. В другое время он и не подумал бы тащиться по воду, ему ведь всё некогда.

Крис вылил воду в бочку и взялся было рубить дрова.

Это было уж слишком. Джон отобрал у него топор, проворчав:

— Оставь топор в покое, малыш! Ноги ещё тебе здорово пригодятся. Иди в дом. Уже темнеет, сейчас будем ужинать.

Миссис Анна накрыла на стол. Кристофер ел без аппетита. Даже любимые пирожки с маком он проглотил, не почувствовав вкуса.

Наконец в дверь тихонько постучали, и на пороге появился человек ростом не больше Криса, но с длинной, аккуратно расчёсанной бородой, в зелёном мундире, расшитом серебряными нитями. Он вежливо поздоровался с присутствующими и пожелал приятного аппетита.

Крис глядел на незнакомца во все глаза, забыв от волнения проглотить кусок пирога:

— Так вот они какие, жители Волшебной страны!

— С благополучным прибытием, Дин Гиор, прошу к столу, — приветливо улыбнулся мистер Смит.

И вот что рассказал Дин Гиор.

В Волшебной стране в этот день во дворце правителя Изумрудного города Страшила Мудрый увлечённо изучал очередной раздел энциклопедии на букву «Й». Он наконец уговорил ворону Кагги-Карр испробовать чудесное лекарство — йод.

Ворона совсем недавно поцарапала клюв, когда пыталась ухватить кусочек стекла. Он блестел, как солнечный зайчик, а оказался колючим, как ёжик. Кагги до сих пор было больно сказать «Карр».

Страшила взял маленькую деревянную палочку, обмотал ваткой и обмакнул в йод. Но только он хотел помазать вороне клюв (так делают ребятам, когда они обрежут палец или наступят, шлёпая босиком, на стекло), как вдруг в комнате раздался странный звук, похожий и на скрип, и на кашель одновременно.

— Неужели йод действует даже на расстоянии? — подумал Страшила Мудрый.

— Нет уж, не буду я лечиться, если сам Страшила кашляет от одного запаха! — решила Кагги-Карр.

Они посмотрели друг на друга.

— Это ты сказала «Стрр»? — спросил Страшила.

— Нет же, ты сам сказал «Кхх»! — возразила ворона.

Вдруг опять что-то зазвенело, зажужжало, как будто в комнате спорили комар и шмель.

Страшила и Кагги-Карр удивлённо огляделись по сторонам и наперегонки бросились в угол, где стоял небольшой чёрный ящик.

— Радиоприёмник! — вдруг вспомнили они.

И в самом деле, это ожил радиоприёмник, который оставил им Ильсор, вождь арзаков. Аппарат молчал уже девять лет, с тех самых пор, как улетел космический корабль «Диавона», унося с собой арзаков и спящих менвитов.

Почему же заговорил радиоприёмник?

Страшила и Кагги-Карр затаили дыхание, прислушиваясь. Из приёмника сквозь глубины космоса чуть слышно доносился голос:


— Беллиорцы из Волшебной страны! Беллиорцы из Волшебной страны!

Усыпительная вода не подействовала на менвитов. У них оказалось слишком много бриллиантовых украшений. Нам грозит смерть у Чёрных камней в Рамерийской пустыне. Изумрудов на всех арзаков не хватит.

Прощайте, друзья! Прощайте, братья!

Вождь арзаков Ильсор, штурман Кау-Рук.


Это тревожное сообщение так потрясло слушателей, что они сначала не могли вымолвить и слова.

Страшила в отчаянии сжал голову так, что из неё показались блестящие стальные иголки.

— Осторожнее, Страшила, у тебя мозги вылезают наружу! — испуганно закричала Кагги. — Вот если бы нам сейчас полететь на Рамерию! Тогда, может быть, мы смогли бы чем-нибудь помочь арзакам и Кау-Руку.

— Хорошо бы помочь, Кагги, — ответил Страшила и вздохнул. — Но даже ты не сможешь долететь до этой планеты!

Страшила и Кагги-Карр огорчённо задумались: «Что же делать?»

— Давай соберём всех наших друзей и подумаем все вместе, — вдруг предложила умная ворона.

Страшила обрадованно согласился:

— Как же я сам не догадался! Наверно, мозги затупились, я слишком много ими сегодня пользовался.

Он позвал фельдмаршала Дина Гиора и объяснил ему, что нужно сделать.

Вскоре в разные концы Волшебной страны, ко всем её правителям, вприпрыжку разбежались гонцы — весёлые дуболомы. Сам же Дин Гиор, аккуратно уложив свою великолепную длинную бороду в специальный кармашек, пришитый к мундиру, на драконе Ойххо вылетел в штат Канзас. Там живут друзья, которые не раз помогали жителям Волшебной страны в беде.

Так закончил Дин Гиор свой рассказ.

Джон Смит задумался:

— Я в таких делах неважный советчик. Моё дело — ферма. Но обещаю, что завтра же напишу Элли. Пусть разыщет Альфреда Каннинга. Он — башковитый малый, может быть, придумает, как помочь арзакам.

Дин Гиор поблагодарил Джона и обещал навестить их через неделю:

— Если к этому времени приедут Элли и Фред, я и Ойххо будем рады доставить их в Изумрудный город.

— Когда вы собираетесь в обратную дорогу?

— На рассвете. Ойххо не любит привлекать к себе внимание после того, как в него с испугу пальнули из ружья.

Крис всё это время нетерпеливо подпрыгивал на стуле, не решаясь вмешиваться в беседу взрослых. Наконец он не выдержал и, задыхаясь от волнения, попросил отпустить его с Дином Гиором в Волшебную страну.

— Если вы, конечно, не будете возражать, — робко обратился мальчик к фельдмаршалу.

Дин Гиор горячо поддержал просьбу Криса:

— Все жители Волшебной страны будут рады познакомиться с сыном Элли, феи Падающего домика.

Джон некоторое время обдумывал просьбу внука. Крис, затаив дыхание, ждал. Наконец мистер Смит согласно кивнул:

— Хорошо, пусть летит. Только присмотрите там за ним хорошенько, чтобы чего-нибудь не натворил. Этот малыш по проказам не уступит и Тиму О'Келли. А уж Тима вы знаете!

Анна осуждающе покачала головой:

— Что же мы скажем Элли?

— Но она сама обещала показать мне Волшебную страну! — воскликнул мальчуган. — А через неделю, к приезду мамы, я вместе с Дином Гиором вернусь домой.

Так и порешили. Крис был на седьмом небе от радости: «Побывать в Волшебной стране! Полететь туда на самом настоящем драконе! Да все ребята в школе лопнут от зависти!»

— А теперь живо спать! — притворно строго прикрикнул Джон. — Я же пойду позабочусь о драконе.

Крис неохотно ушёл, спорить накануне отъезда было опасно.

— Беда с этими детьми, — размышляла вслух бабушка. — Каждый так и норовит сбежать из дома в Волшебную страну. Сначала Элли с Фредом, потом Энни с Тимом, а вот теперь ещё и Крис.

И она огорчённо вздохнула.

Исчезновение Криса

Миссис Анна разбудила внука, когда за окном было ещё темно. Но едва Крис вспомнил, что сейчас они с Дином Гиором полетят на драконе в Волшебную страну, весь сон у него как рукой сняло. Быстро умывшись и позавтракав, Крис нетерпеливо ждал, пока фельдмаршал расчёсывал и любовно укладывал в карман мундира свою бороду. Наконец сборы были закончены, и все вместе пошли к дракону, ночевавшему в находящемся неподалёку овраге.

Выслушав последние наставления миссис Смит и пожав на прощание руку мистеру Смиту, Крис и Дин Гиор вскарабкались на спину Ойххо и удобно устроились под небольшим зонтом, предназначенным для защиты от дождя и солнца.

Ойххо развернул свои огромные перепончатые крылья, взмахнул ими, подпрыгнул и плавно взлетел, взяв курс навстречу восходящему солнцу.

Крис с любопытством смотрел вниз. Он видел сразу оказавшийся маленьким, словно игрушечным, домик Смитов и крохотные фигурки машущих руками людей. Они быстро удалялись, вскоре совсем пропав из виду. Теперь, насколько можно было окинуть взглядом, под ними простиралась Великая пустыня, похожая на жёлтое море. Крис обеими руками крепко держался за опоясывающий Ойххо ремень, к которому крепились растяжки зонта. Крылья дракона были похожи на паруса, туго наполненные попутным ветром. Крис с удовольствием представил себя капитаном дальнего плавания.

— Полный вперёд! — скомандовал двенадцатилетний капитан. — Так держать!

Вскоре Крис заметил далеко впереди, у самого горизонта, тёмно-синие пятнышки.

— Земля! — ликующе закричал он.

— Это Кругосветные горы, — пояснил Дин Гиор. Туда и держал курс Ойххо. Он летел быстро, совсем не чувствуя своего груза. Горы приближались. Уже можно было различить поросшие лесом склоны, неприступные отвесные скалы и сверкающие снежными шапками вершины. Вскоре внизу показался громадный чёрный камень, один из тех, которые давным-давно расставила вокруг Волшебной страны злая колдунья Гингема.

Дин Гиор начал рассказывать мальчику о необыкновенном свойстве камней притягивать всех, кто окажется поблизости…

Крак! Вдруг раздался громкий звук, похожий на ружейный выстрел. Это лопнул ремень, удерживающий зонт. То ли он не выдержал энергичных взмахов крыльев дракона, то ли — сильного порыва ветра.

Крис, заслушавшись Дина Гиора, не успел даже сообразить, в чём дело, и соскользнул с дракона. Хорошо ещё, что он не выпустил из рук ремень, за который держался. Зонт, подхваченный встречным потоком воздуха, превратился в маленький парашют и затормозил падение Криса.

Дин Гиор с ужасом увидел, что мальчик опускается на чёрный камень Гингемы. Ойххо сделал отчаянную попытку на лету подхватить Криса, но промахнулся и едва не врезался в землю. Крис Талл приземлился прямо на камень и на глазах у поражённого Дина Гиора исчез внутри, оставив снаружи только зонт.

Ойххо несколько раз облетел вокруг камня, стараясь разглядеть, куда же пропал Крис, в то время, как Дин Гиор громко окликал мальчика. Всё было напрасно! Ни на песке, ни на камне не было видно ни выступов, ни щелей, где мог бы укрыться человек. Матово-чёрная поверхность камня была идеально гладкой. Крис как сквозь землю провалился. Отчаянию незадачливых путешественников не было границ. Фельдмаршал готов был заплакать, а из глаз Ойххо уже выкатились и упали вниз две крупные слезинки. У дракона было большое и доброе сердце. Кроме того, он очень любил детей.

— Что же мы теперь скажем Элли? — печально прогрохотал Ойххо.

Потратив ещё не меньше часа на безуспешные поиски мальчика, они решились лететь в Изумрудный город, чтобы рассказать обо всём Страшиле Мудрому, а затем вернуться и продолжить розыски Криса. Дин Гиор поклялся во что бы то ни стало найти его. Эту клятву горячо поддержал и Ойххо. Оба они чувствовали себя виноватыми.

В это время в Изумрудном городе шли приготовления к приёму гостей.

Фарамант, Страж ворот, ремонтировал поломанные очки. Он вставлял взамен разбитых новые изумрудные стёкла и заменял замочки, от которых были потеряны ключи. Ему помогала Кагги-Карр, неравнодушная, как и всякая ворона, к блестящим предметам. Страшила приводил в порядок свою библиотеку. Он любовно вытирал пыль с книг и рукописей и расставлял их по алфавиту.

Один за другим возвращались весёлые дуболомы и сообщали, что правители Волшебной страны обещали срочно прибыть в Изумрудный город на Большой совет.

Городские садовники подготовили огромные букеты цветов. Для каждой делегации — их любимой расцветки.

Огородник Урфин Джюс, который после очередной неудачи с марранами перевоспитался и даже отказался помогать Арахне, привёз на тачке разнообразные овощи, выращивать которые он стал непревзойдённый мастер.

Перед воротами плотники установили длинные столы, за которыми могли уместиться все гости. Столы накрыли разноцветными скатертями.

Первым прибыл Железный Дровосек, правитель Фиолетовой страны. За ним — Смелый Лев со своей свитой. На шее Льва был золотой ошейник, а у сопровождавших его зверей — большие оранжевые банты.

Прем Кокус приехал в синей коляске, запряжённой шестёркой лошадей, в гривы которых были вплетены синие ленты. Из Страны рудокопов верхом на шестилапом прискакал Ружеро, одетый в нарядный голубой костюм. Рудокопы уже давно привыкли к дневному свету, но им так пришлось по душе голубое небо, что голубой цвет стал их любимым цветом.

Представители марранов предпочли огненно-красный цвет, а жители, живущие на границе Волшебной страны и Большой песчаной пустыни, — жёлтый цвет родного песка.

Гостей встречал сам Страшила Мудрый, вручая каждому по букету. Каких только цветов там не было! Красные розы и оранжевые огоньки, жёлтые ноготки и голубые незабудки, синие васильки и фиолетовые колокольчики. Букеты были окаймлены зелёными листьями.

Когда все гости расположились за столами, из-за нарядных костюмов, букетов цветов, овощей Джюса поляна перед воротами города стала похожа на красочный ковёр, переливающийся всеми цветами радуги.

Однако, несмотря на радость встречи, лица друзей выглядели озабоченными. Все уже знали о полученном тревожном сообщении.

Страшила попросил всех присутствующих высказать свои предложения, как помочь арзакам.

— Нам нужно построить космический корабль и снарядить экспедицию на Рамерию, — первым сказал Прем Кокус, предводитель искусных мастеров.

— А кроме корабля нужны храбрецы, которые будут участвовать в экспедиции, — произнёс Лев Смелый.

— И в груди у них должно биться доброе и отважное сердце, которое ради друзей поможет им преодолеть любые трудности, — добавил Железный Дровосек.

— Я считаю, что хорошая порция мозгов в такой экспедиции не помешает, — в свою очередь дополнил Страшила.

Все согласились с этими предложениями. Конечно, каждый втайне надеялся, что выбор падёт на него. Ведь в груди каждого жителя Волшебной страны билось доброе и отважное сердце.

— Мы забыли ещё про одно очень важное дело. В сообщении говорится, что изумрудов на всех арзаков не хватит. Нужно срочно начать добычу изумрудов для отправки на Рамерию, — предложил Ружеро, правитель Страны рудокопов.

— Правильно, чуть-чуть главное-то не проворонили, — тихонько проворчала Кагги-Карр.

— Мы все поможем рудокопам, — раздался дружный хор голосов.

Как раз в это время на поляну опустился Ойххо с Дином Гиором на спине. Собравшиеся, увлечённые обсуждением, даже не заметили, как он подлетел.

Фельдмаршал выглядел очень расстроенным.

— В чём дело? Что случилось? — спросил Страшила.

И Дину Гиору, к его глубокому смущению, пришлось рассказать о том, что Крис, сын феи Элли, бесследно пропал у чёрного камня Гингемы.

Все были потрясены этим странным исчезновением. Кагги-Карр покачала головой и осуждающе посмотрела на дракона:

— Вот послали растяпу. Со мной бы мальчуган не пропал. Нет уж, мал золотник, да дорог… — красноречиво говорил её взгляд.

Ойххо молча опустил голову.

Страшила тотчас же приступил к организации экспедиции по поиску Криса.

Железный Дровосек и сам Страшила полетели на драконе, чтобы по горячим следам осмотреть место происшествия. Кагги-Карр летела впереди, оповещая всех встречных о пропавшем мальчике.

Скоро вся Волшебная страна уже знала об исчезновении Криса.

В каменной ловушке

Крис почувствовал, что он стремительно падает. От страха глаза сами зажмурились. Но в следующее мгновение мальчик ощутил сильный рывок. Это воздух наполнил купол зонта. Падение значительно замедлилось. Зато Криса теперь стало сильно раскачивать, как игрушечного клоуна на верёвочке. Ведь у зонта не было верхнего отверстия, как у настоящего парашюта. Поэтому при снижении воздух выходил то с одного, то с другого края купола.

Крис вспомнил, что точно так же раскачивалась кошка, которую они как-то спустили со школьной крыши. Только парашют был поменьше и сделан из бечёвок и скатерти, которую он стащил из дома. Ощущение, которое Крис сейчас испытывал, было не из приятных. Теперь-то он от всей души посочувствовал кошке.

Внезапно Крис ощутил сильный порыв ветра. Это совсем близко, едва не задев его, промчался Ойххо. Зонт стал раскачиваться ещё сильнее, мальчуган — опускаться быстрее. Крис почувствовал, что его неудержимо притягивает к чёрному камню, и выпустил из рук ремень, пытаясь ими защититься от удара о камень. Удара не последовало! Он, словно в яму, провалился внутрь и остановился.

Некоторое время мальчуган висел неподвижно в воздухе с закрытыми глазами, приходя в себя после такого неожиданного падения.

Когда, наконец, он открыл глаза и немного осмотрелся, то увидел, что оказался в большом каменном колодце. Даже раскинув руки в стороны, он едва мог коснуться стенок кончиками пальцев.

— Интересно, почему это я не падаю вниз, на дно колодца, — удивился Крис. — Пожалуй, пока совсем не упал, нужно выбираться отсюда.

Крис почему-то не ощущал тяжести своего тела и мог парить в воздухе, как космонавт в невесомости. Высоко вверху виднелось световое пятно.

«Наверно, это вход колодца, в который я упал», — подумал Крис.

Он вытянул руки в стороны, стараясь коснуться стенок. Одной руке это удалось. Крис смог чуть-чуть, совсем незаметным движением оттолкнуться от стенки и тотчас почувствовал, что достал до стенки другой рукой, но уже более уверенно, почти всей ладонью. Крис провёл этой рукой вдоль стенки, пытаясь хоть немного продвинуться вперёд. И продвинулся почти на полметра. Так, отталкиваясь то одной, то другой ладошкой, он плыл от стенки к стенке, пробираясь понемногу ко входу. Постепенно это становилось всё легче и легче. Может, сказывался приобретаемый с каждым движением опыт, а может, колодец начал понемногу сужаться…

Конечно же, ни Крис, ни Ойххо, да и никто из жителей Волшебной страны не знал, что это был не камень Гингемы, а камень, созданный самим Гуррикапом. Когда он появился, во всей округе не было ни одной живой души, которая могла бы увидеть это, запомнить и передать другим. Поэтому сведения о камне не попали даже в летописи гномов. А ведь они, казалось, знали и заносили в свои пергаментные свитки собрания о всех мало-мальски значимых событиях.

Уже много позже колдунья Гингема, пробираясь из Большого мира в Волшебную страну, обнаружила этот камень, когда он накрепко притянул злую колдунью к себе. Но попасть в тоннель, даже если бы Гингема забралась на верх камня, она бы не смогла. В те времена колодец был крепко-накрепко закрыт каменной крышкой, которая, видимо за тысячелетия разрушилась под действием воды и ветра, ночного леденящего холода и дневной палящей жары. Гингема, не обнаружив внутреннего секрета, позаимствовала только внешнее свойство камня притягивать всех, кто пытался проникнуть в Волшебную страну. Наскоро соорудив небольшой смерч, в которых она понимала толк, и удалившись на безопасное расстояние, Гингема с помощью своих колдовских штучек окружила Волшебную страну целой цепью таких камней, чтобы ни одна живая душа не смогла больше попасть туда и помешать ей повелевать этим благодатным краем.

Распознать среди них камень Гуррикапа можно было только вблизи по отсутствию надписи, которой Гингема снабдила каждый свой камень из присущих ей зависти и хвастовства.

Впоследствии колдунья неоднократно пыталась разгадать, откуда взялся и зачем нужен этот необычный камень, но так и не смогла прийти ни к какому другому выводу, кроме того, что он должен служить ловушкой неосторожным путникам.

Пока мы с вами вспоминали эту стародавнюю историю, Крис оказался у самого верха колодца. Ухватившись за края, он подтянулся на руках, высунул наружу голову и огляделся.

Вдали мальчик увидел медленно, словно нехотя, летящего к Кругосветным горам дракона Ойххо, в спину которого крепко вцепился едва различимый человечек. Крис понял, что теперь он остался со своей бедой один на один.

Со стороны это показалось бы странным и даже жутковатым. Из камня торчала голова мальчика. Голова была живой. Она медленно поворачивалась из стороны в сторону. Голубые глаза удивлённо разглядывали всё вокруг. Ветерок развевал светлые волосы.

Крис, подумав об этом, прыснул со смеху. Унывать было не в его правилах. Кроме того, мальчик помнил, что Фред Каннинг и Тим О'Келли выбирались и не из таких переделок. Да и друзья из Волшебной страны, конечно же, не бросили его в беде, а полетели за подмогой. Упёршись руками о камень, он смог почти по пояс высунуться из каменной норы. Но чем дальше Крис старался вылезти, тем тяжелей это было делать. Колодец втягивал его назад, как магнит. Пальцы разжались, мальчуган стремительно, как будто им выстрелили из рогатки, снова полетел вниз.

Да, оказывается, путешествие в Волшебную страну может обернуться не только развлечением, но и большой неприятностью. Впрочем, если вспомнить рассказы матери, то все приключения начинались именно с неприятностей. Раньше Крис как-то не обращал на это особого внимания.

Мальчику казалось, что прошло уже много-много времени с тех пор, как он с Дином Гиором отправился в Изумрудный город. Крис с сожалением вспомнил о молоке, недопитом сегодня утром, и об узелке со снедью, который бабушка собрала им в дорогу.

«Что же делать?» — размышлял Крис. Признаться, ему не очень хотелось с первого же раза предстать посмешищем перед жителями Волшебной страны. Согласитесь, не так уж приятно, когда тебя на виду у всех вытаскивают из норы, как нашкодившего котёнка из-под кровати.

«Нужно во что бы то ни стало выбраться самому! — решил мальчик. — Куда же двигаться?»

На этот раз его забросило так далеко, что не было видно даже слабого света от входа колодца. После минутного колебания Крис решил добраться до дна колодца, даже если он окажется бездонным.

«Может, есть второй выход из камня», — с надеждой подумал Крис.

Мальчик развернулся и осторожно двинулся в противоположную сторону.

Медленно, ощупывая руками пространство впереди себя, чтобы не стукнуться головой о дно, Кристофер Талл пробирался всё дальше и дальше вперёд, в глубь колодца. Так продолжалось довольно долго.

Наконец впереди забрезжил странный голубоватый свет. Он увидел вдали множество огоньков, похожих на светлячки. Это они слегка освещали тоннель.

Сначала Крис очень удивился, но потом его осенило: «Может, это звёзды! Наверно, на улице уже стемнело. Похоже, что тоннель привёл меня вверх, на вершину другого чёрного камня. Может быть, там будет легче выбраться наружу».

Вдруг он почувствовал, что стал двигаться вперёд, всё быстрее и быстрее. Теперь тоннель, казалось, помогает ему. Крис попытался остановиться, но не смог. Руки скользили по гладким стенкам колодца. Стремительно промчавшись ещё немного, он пробкой выскочил наружу и, пролетев несколько метров, шлёпнулся на песок. Когда поднятая им пыль осела, Крис увидел, что находится неподалёку от большой скалы. Было очень тихо. А над головой, высоко в небе, светило солнце, заливая окрестности мягким серебристым светом.

На чужой планете

Крис встал, отряхнулся и потёр ушибленное место. «Этот камень обошёлся со мной не слишком-то учтиво. Сначала затянул в какой-то колодец, а потом, против моего желания, вытолкнул оттуда в другом, совсем незнакомом месте, — обиженно размышлял незадачливый путешественник. — Любопытная штуковина. Ребята в классе просто лопнут от зависти, когда узнают… — Тут Крис запнулся. — Да, но чтобы рассказать им, я должен сначала вернуться назад, в Канзас. Нужно найти эту дыру, из которой меня вытолкнули. Кроме скалы, вблизи не видно ничего подходящего, откуда можно свалиться!»

Крис уставился на скалу: «Никакого отверстия не видно. Правда, мне этот фокус уже показывали!»

Он стал осторожно приближаться к ней. Пройдя несколько метров, Крис с удивлением заметил, что, хотя шёл прямо, скала оказалась слева от него. Крис снова направился к скале. На этот раз она осталась справа, на том же расстоянии. После нескольких безуспешных попыток мальчик убедился, что, как бы он ни старался подойти к скале, ему это не удаётся.

«Всё ясно, назад меня принимать не собираются, — Крис сел на песок и задумался. — А что если сделать подкоп. Может быть, удастся подобраться к этой недотроге, вырыв подход в песке».

Он начал раскапывать песок сначала руками, а потом попавшимся под руку плоским камешком величиной с ладонь. Через полчаса уже была готова канавка, в которую мальчик мог улечься во весь рост. Кристофер отошёл немного назад, чтобы проверить, правильно ли он копает. Оказалось, что линия, вдоль которой расположена его канавка, опять отклонилась в сторону от скалы.

Никакой надежды на возвращение не оставалось. Крис подозрительно шмыгнул носом. Он был совсем один, без еды и питья, в чужой серебристой пустыне под непривычным солнцем.

Мальчик в отчаянии поглядел по сторонам, пытаясь увидеть хотя бы небольшую тень, чтобы спрятаться от солнечных лучей. Кроме его собственной, там была тень только от злополучной скалы. Сейчас она как раз падала на вырытую с таким трудом, но совсем бесполезную канавку. Крис лёг в неё, подложив руки под голову, и закрыл глаза. Ему вспомнилось всё, что с ним сегодня произошло.

Колодец, Великая пустыня, полёт на драконе. Перед ним, ласково улыбаясь, стояла бабушка Анна. Она протягивала кружку холодного молока и пирожок с маком…

Утомлённый жарой и дневными впечатлениями мальчуган крепко спал.

Проснулся он от ощущения, что на него кто-то пристально смотрит. Крис Талл осторожно приоткрыл глаза.

На самом краю его убежища стояли два человека. Они были одеты в длинные голубые плащи, на голове — голубые береты, на ногах — голубые башмаки с чёрными пряжками. Голубоватый оттенок кожи придавал лицам этих людей суровый, застывший вид. Глаза с чёрными неподвижными зрачками уставились на Криса. Взгляды их встретились. Обнаружив, что мальчик проснулся, один из незнакомцев произнёс вопросительно:

— Рангут Тар?

Крис не понял вопроса, заданного на не знакомом ему языке, но, чтобы не показаться невежливым, поднялся и вылез из ямы.

— Ванг Тар? — опять спросил его тот же человек. Крис пожал плечами:

— Я вас не понимаю. Меня зовут Кристофер Талл. Я из Канзаса.

Незнакомцы переглянулись, о чём-то переговорили между собой и жестами показали мальчику, что он должен идти с ними.

Крис и не возражал. Всё-таки перед ним были живые люди. Это лучше, чем оставаться ночью одному в незнакомом месте.

— Только дайте сначала, пожалуйста, попить, — попросил он и показал жестами, как будто пьёт из кружки.

Второй человек, очевидно, помощник или подчинённый, откинул полу плаща, отстегнул от ремня плоскую квадратную коробочку и протянул её Крису. Крис взял её, повертел в руках. На крышке он обнаружил кнопку и небольшое отверстие.

«Была не была, попробую, что за снадобье. Не умирать же от жажды», — решил Крис, приставив фляжку ко рту, и нажал кнопку.

Жидкость, находящаяся внутри, была прохладной и имела кисловатый, вяжущий привкус. Она сразу освежила пересохшее горло и утолила жажду.

Они тронулись в путь, направляясь к стоящей неподалёку машине, похожей на вертолёт. Люди в голубых плащах помогли Крису взобраться внутрь по лесенке и поднялись сами. Старший из них сел за штурвал.

Вертолёт поднялся в воздух, развернулся и, судя по заходящему солнцу, полетел прямо на север.

Крис смотрел в иллюминатор, стараясь запомнить дорогу, и видел одну и ту же уже знакомую картину: торчащие кое-где скалы, редкие кустики и много-много песка. Примерно через час впереди показались какие-то строения. По внешнему виду и цвету они напоминали всё те же скалы.

«Город», — понял Крис.

Вертолёт приземлился на небольшой площадке перед одним из зданий. Несмотря на непривычную форму, вблизи дом показался Крису даже красивым. Цветные окна придавали ему нарядный вид.

Крис вместе с одним из сопровождавших вышел из машины и вошёл в дом.

Поднявшись по широкой лестнице, они вошли в небольшую комнату. У противоположной стены за столом сидел ещё один чужестранец. Его нарядный мундир и грозный вид подсказали Крису, что это самый старший из иностранцев.

Проводник что-то коротко доложил своему начальнику. Тот выслушал и внимательно осмотрел Криса с головы до ног.

— Рангут Тар, ванг ганг? — раздался резкий, словно окрик, вопрос.

Крис пожал плечами и повторил то же самое, что говорил тем двоим.

Человек внимательно выслушал, подумал немного и снова выстрелил вопросом:

— Тар эр Беллиора?

Что-то знакомое послышалось Крису.

«Беллиора… Да ведь именно так, по словам Дина Гиора, называли Землю пришельцы с другой планеты. Неужели они вернулись, чтобы снова завоевать Волшебную страну! Но тогда откуда взялись эти серебристые кусты и трава, этот город со странными, похожими на скалы домами», — размышлял мальчик.

Крис мысленно перебирал одно за другим те непонятные явления, с которыми он столкнулся за минувший день. Вдруг у него мелькнула невероятная, но объясняющая всё происшедшее догадка:

«Неужели я каким-то непонятным образом, через тоннель в волшебном камне Гингемы попал на Рамерию!»

Поражённый этой мыслью, Крис последние слова произнёс вслух.

— Янг, Рамерия! — быстро подтвердил начальник, обрадованный тем, что наконец-то услышал хоть одно знакомое слово.

Но больше, как он ни старался, ничего вразумительного от пленника добиться не удалось.

— Сванг! — приказал он своему подчинённому. Криса увели и заперли в небольшой комнате, вся обстановка которой состояла из кровати, стола и стула. На столе были две тарелки с какой-то незнакомой пищей и квадратная кружка, наполненная прозрачной жидкостью. Окно было забрано металлической решёткой.

«Тюрьма», — догадался Крис.

Начальник менвитской полиции Тин Арг этим же вечером попросил аудиенции у Верховного правителя Гван-Ло. Причиной послужила находка двух патрульных полицейских. Облетая свой участок Рамерийской пустыни, они обнаружили спящего мальчика. Внешний вид и одежда были необычными, явно выдавая в нём чужестранца. Непонимание менвитского языка, выявленное при допросе, укрепило подозрение Тина Арга, что пойман лазутчик.

Начальник полиции знал, что Гван-Ло всех и каждого подозревает в заговоре. Поимка же иностранца могла означать, что покушаются не только на Верховного правителя, но и на саму Рамерию. К тому же за последнее время подозрительность Гван-Ло значительно усилилась.

Совсем недавно вернулся космический корабль «Диавона», посланный много лет назад для завоевания планеты Беллиора. Из секретного доклада руководителя экспедиции генерала Баан-Ну стало известно, что эта планета населена существами-невидимками и страшными чудовищами: орлами, величиной с вертолёт, и великанами, ростом с многоэтажный дом. Даже вещи не всегда подчиняются своим хозяевам. Самым же странным было то, что никто из менвитов не помнил, как корабль покинул Беллиору. Но даже это было не самым страшным для Верховного правителя.

Главное, что, по уверению генерала, на Беллиоре некоторые из арзаков отказывались выполнять приказы менвитов. Дело пахло государственным преступлением. Ещё на корабле Баан-Ну решил после прибытия на Рамерию арестовать и допросить всех арзаков. Однако после приземления арзаки вместе с Ильсором, слугой генерала, исчезли, как будто знали о намерениях менвитов. Кто мог рассказать им об этом? Подозрение пало на штурмана Кау-Рука, который, по мнению Баан-Ну, слишком хорошо относился к арзакам. Штурмана арестовали, но он ни в чём не признался, утверждая, что тоже ничего не помнит. В конце концов его выпустили на свободу, но установили тайную слежку за каждым шагом, надеясь через Кау-Рука найти бежавших арзаков. Однако все попытки были пока безуспешными. В связи с этими событиями появление чужестранца было в высшей степени подозрительным. По данным службы наблюдения за космосом, в последние годы ни один корабль, кроме «Диавоны», не совершал посадку на Рамерии. Значит, этот мальчишка мог прилететь, спрятавшись или спрятанный, только на ней!

Тин Арг не сомневался, что за его поимку Верховный правитель пожалует своему верному слуге высший рамерийский орден — орден Солнца.

Гван-Ло благосклонно принял начальника полиции. Выслушав донесение, он действительно обещал наградить Тина Арга, но только в том случае, если лазутчик признается, как и зачем он прилетел на Рамерию.

Обрадованный полицейский решил во что бы то ни стало добиться от мальчишки этого признания, использовав в качестве переводчика говорящую машину, которую экспедиция Баан-Ну привезла с Беллиоры.

Крис находит друзей

Рано утром начальник менвитской полиции Тин Арг вызвал своего ближайшего помощника Ала Чала и приказал отвести пленника в клетку страха, установленную в соседней тёмной комнате.

— Приготовиться! — скомандовал Ал Чал. — Четыре буки!

В таких единицах измерял страх Тин Арг.

Четверо полицейских, по одному с каждой стороны клетки, уставились на мальчика неподвижным, тяжёлым взглядом чёрных глаз.

Крис стоял посередине и таращил глаза, стараясь хоть что-нибудь разглядеть в кромешной тьме. Внезапно он снова, как и тогда в канавке, почувствовал, что на него смотрят. Хотя Крис дома не боялся темноты и мог ночью спать один в комнате, сейчас он почувствовал страх. Крису стало казаться, что в каждом углу притаилось чудовище или привидение.

— Двенадцать бук! — приказал помощник начальника полиции.

Теперь уже три полицейских находились с каждой стороны камеры.

Крису стало ещё страшнее.Вдруг в нижнем левом углу клетки послышался шорох. У мальчика сразу, как говорят в таких случаях, душа ушла в пятки. Он осторожно повернулся на звук, но ничего не увидел.

— Кто это? Кто здесь? — внезапно разобрал Крис еле слышное перешёптывание.

— Это мальчик, которого нашли в пустыне, — отвечал кто-то.

К удивлению Криса, он понимал всё, о чём шептались голоса, и как-то сразу забыл о недавнем страхе.

«Может быть, мне всё это просто послышалось», — подумал он и спросил тоже еле слышным шёпотом:

— Кто вы?

Голоса сразу, как по команде, умолкли.

— Он разговаривает таким же понятным языком, как и наш, — однако вскоре услышал Крис снова. — Откуда иностранец знает наш язык?

— Ой, как интересно!

— Кто вы такие? — повторил мальчик.

— Мы — пушистые, мы — пушистые! — наконец прошелестело из угла. Несмотря на пугающую необычность обстановки, Крис даже улыбнулся:

«Как забавно они себя называют!»

— А кто и откуда вы? — донёсся до него встречный вопрос.

— Меня зовут Кристофер Талл, или просто Крис. Я из штата Канзас. Он находится на планете, которую у вас называют Беллиора.

— Двадцать четыре буки! — разозлившись на непонятного пленника, который не боится в его знаменитой комнате страха, скомандовал начальник полиции.

Такого страха ещё ни на кого не нагоняли!

Но Крис, который увлёкся беседой с пушистыми, уже не обращал на гипноз никакого внимания.

В то же время сверхчувствительные микрофоны почему-то не улавливали ни звука.

Тин Арг понял, что его затея запугать лазутчика провалилась. Он приказал прекратить бесполезную пытку и отвести мальчика в его камеру.

Тишина. Давно закатилось солнце. На тёмном, почти чёрном небе мерцали звёзды. Они складывались в сложный орнамент, совсем не похожий на земной рисунок созвездий. Все спали. Со стороны здание, где томился в неволе Крис, напоминало руины старинного замка. Во всём доме оставалось освещённым только одно оконце, там, где в коридоре сидел дежурный полицейский. Он отчаянно клевал носом, время от времени испуганно вздрагивал и таращил сонные глаза. Потом голова его постепенно опускалась до уровня положенных на колени рук, и полицейский снова засыпал. Во всей тюрьме, казалось, больше не было ни одной бодрствующей души.

Но если бы он пристально вгляделся в полумрак коридора, то смог бы заметить несколько теней. Они медленно и бесшумно передвигались, подкрадываясь к дежурному. При ближайшем рассмотрении тот увидел бы небольших зверюшек, похожих одновременно и на белок, и на кошек. Их туловище напоминало пушистый воздушный шарик с четырьмя проворными лапками, которые, казалось, не имели суставов и могли плавно изгибаться в любую сторону. Эти лёгкие, на удивление подвижные существа могли ходить не только на четырёх, но и на одних задних, передних, а также правых или левых лапках. Кроме того, зверьки умели передвигаться на боку, на спине и катиться клубочком. На круглой, тоже пушистой мордочке, как бусинки, поблёскивали маленькие чёрные глазки, придавая этим существам забавный хитроватый вид. Нос и рот очень напоминали кошачьи. Чуткие квадратные уши, как маленькие локаторы, мгновенно поворачивались на любой звук и поэтому всегда находились в движении: вверх-вниз, вправо-влево и наоборот. Длинным пушистым хвостом можно было раза два обернуть всего зверька.

Как вы уже догадались, именно с этими удивительными животными, которые назвали себя пушистыми, и разговаривал Крис в комнате страха. Пушистые попадали туда сквозь совсем незаметную щель между стеной и полом. Для них, подвижных, как ртуть, практически не существовало преград. Но хотя пушистые были вездесущи, они редко попадались на глаза людям, так как бродили большей частью по ночам, а днём прятались в укромных уголках. Поэтому менвиты называли их ранвишами—неуловимыми.

Они-то сейчас и крались вдоль коридора. Походка ранвишей была настолько лёгкой, что, казалось, эти существа невесомы и плывут по воздуху, загребая лапками и управляя хвостом, как рулём.

Приблизившись к полицейскому, один из них расположился позади табурета, другой — забрался под него, а третий — устроился сбоку, между стеной и надзирателем. Улучив момент, когда его голова снова начала клониться вниз, ранвиш мягко запустил лапку в карман дежурного и осторожно вытащил связку ключей. Они даже не звякнули. Затем все трое скользнули в глубь коридора, в ту сторону, где была расположена камера Криса.

Добравшись до двери, двое ранвишей образовали пирамидку, на которую легко, как в цирке акробат, забрался третий, с ключами в лапках. Он вставил ключ в скважину, раскачался на нём и дважды перекувырнулся в воздухе, поворачивая ключ в замке.

Дверь медленно приотворилась.

Крис не спал. Он лежал на кровати, не раздеваясь, прислушиваясь к каждому шороху. Поэтому мальчик сразу же вскочил и в два прыжка был у двери.

— Осторожнее! Идите за нами, — скорее угадал, чем услышал Крис. Он снял башмаки и на цыпочках пошёл по коридору.

Им повезло. Полицейский, измученный борьбой со сном, мирно посапывал, уронив, наконец, голову на колени. Зверьки вместе с Крисом добрались до выхода, отомкнули внутренний запор двери и вышли на улицу. Свернув за угол, они притаились у стены. Один из пушистых вернулся, запер изнутри дверь и ловко положил ключи назад в карман. Затем он через смотровое оконце выскользнул наружу и присоединился к остальным.

Беглецы осторожно двинулись вперёд, перебегая от одного дома к другому. Через полчаса они миновали последнее здание и так быстро, насколько мог бежать Крис, помчались от города. Пушистые сопровождали мальчика, расположившись полукругом. Один из них бесшумно скользил впереди, а двое по бокам и немного сзади.

— Куда мы бежим? — спросил Крис.

— Километрах в пяти от города, за лесом, есть развалины дворца. Рассказывают, что давным-давно, много столетий тому назад, там жил вождь арзаков Юнсар. Когда менвиты покорили арзаков, они разрушили замок. Сейчас от него остались лишь замшелые каменные глыбы. Кроме нас там никто не живёт и не бывает. Под одним из обломков начинается подземный ход, который ведёт далеко на юг, настоящий лабиринт из коридоров и пещер. Там тебя никто не найдёт, — объяснил на ходу один из ранвишей.

Спустя час, миновав лес и переправившись через ручей, они подошли к развалинам.

Мрачный вид открылся перед Крисом: беспорядочное нагромождение камней, поросших мхом, кое-где заросли кустарника, одинокие деревья.

«Здесь пострашней, чем в тёмной комнате полиции, — подумал Крис. — Один я бы не решился сюда пойти ни за что на свете!»

Пушистые же уверенно ориентировались в этом хаосе: показывали ему дорогу, предупреждали об опасности там, где можно было поскользнуться на камнях или зацепиться за колючки.

Вход в лабиринт находился в самом центре развалин, совершенно незаметный среди зарослей кустарника.

Крис вслед за ранвишами протиснулся в узкое отверстие. Постепенно ход расширялся. Скоро уже можно было идти во весь рост. Миновав несколько развилок, они очутились в пещере. Несмотря на полную темноту, пушистые сразу провели Криса в угол пещеры, где лежала охапка сухой травы. Здесь ранвиши предложили ему отдохнуть, пообещав к утру достать фонарь и продукты. Затем два зверька бесшумно исчезли, а один остался, свернувшись клубочком подле Криса. Усталый мальчуган обнял тёплого пушистого зверька, устроился поудобнее и скоро крепко заснул. Впервые за всё время пребывания на Рамерии он не чувствовал себя одиноким.

Подземная библиотека

Крис открыл глаза и спросонья не сразу понял, где находится. Потолок и стены искрились, как будто на них были наклеены тысячи крохотных зеркал. Лучики света расщеплялись, преломлялись, отражались и смешивались, образуя над его головой сплошной разноцветный купол. Такую картину можно увидеть в солнечную погоду у водопада, когда вода, разбиваясь на мельчайшие брызги, образует разноцветное водяное облако.

Крис сел и огляделся по сторонам. Он находился в углу огромной пещеры, выдолбленной в пласте какого-то кристаллического вещества, напоминающего соль или слюду. Рядом с ним на полу стоял фонарь, излучавший яркий свет. Тут же была приготовлена еда: чашка с чем-то вроде манной каши, кружка с уже знакомым Крису напитком и большие, величиной с арбуз, жёлтые плоды с прозрачной кожицей и мякотью, сквозь которые просвечивали крупные зёрнышки. Вокруг Криса расположились, дожидаясь, когда он проснётся, всё те же трое пушистых. Они показались ему похожими друг на друга, как близнецы-тройняшки. Один из них забавным жестом показал лапкой на пищу. Крис не заставил себя долго упрашивать и с аппетитом принялся за еду.

Скоро рядом с ним лежала только пустая посуда и куча зёрен.

Пушистые с восхищением следили за ним своими глазками-бусинками.

Вскоре между ними завязалась оживлённая беседа. Крис рассказывал о том, как он попал на Рамерию, о тревожном сообщении, полученном с «Диавоны» и о том, что все жители Волшебной страны озабочены судьбой арзаков.

Зверьки, хоть и слушали его очень внимательно, не могли спокойно сидеть на месте. Они подпрыгивали, менялись местами, сворачивались в клубочек. Уши постоянно двигались, улавливая одновременно и слова Криса, и эхо, многократно отражающееся от стен пещеры. Лапки так и мелькали в воздухе. Шёрстка ранвишей на фоне радуги казалась разноцветной. У мальчика даже зарябило в глазах.

«Ну и непоседы, — подумал он, — совсем как первоклассники на уроках».

Когда Крис закончил свой рассказ, на него градом посыпались вопросы:

— Кто такой дракон?

— Диавона?

— Ильсор?

Он едва успевал отвечать всем троим сразу.

— Мне кажется, я где-то видел такого дракона! — вдруг заявил один из ранвишей, которого звали Роу.

— А я знаю Ильсора, слугу Баан-Ну! — сказал другой — Гоу.

Теперь настала очередь Криса удивляться и задавать вопросы.

— Где ты видел дракона, Роу?

— Он был нарисован на белой пластинке. Я видел её в тот раз, когда заблудился в подземных ходах и попал в незнакомую пещеру. Там было сложено много-много таких пластинок, на которых нарисованы всякие разные незнакомые звери. А ещё — значки, из которых люди умеют складывать любые слова. Потом я долго искал дорогу домой и чуть-чуть не умер с голоду.

— А я видел Ильсора в пустыне, там, где добывают тяжёлые камни, — затараторил Гоу, не дождавшись, когда придёт его очередь рассказывать.

«Если мне кто-нибудь сможет помочь вернуться домой, то это только Ильсор, — решил Крис. — Он ведь придумал „Диавону“. А если он найдёт способ снова попасть в каменный колодец, то можно будет передать арзакам столько изумрудов, что их хватит на всех. Или, по крайней мере, можно будет спасти их от менвитской полиции, пригласив в Волшебную страну».

У отважного мальчугана загорелись глаза: «Вот было бы здорово, если бы я помог арзакам стать свободными. Это, пожалуй, почище, чем приключения Тима О'Келли!»

Крис тут же попросил Гоу разыскать и привести Ильсора.

— Пушистые могут разговаривать с рамерийцами так же, как со мной? — на всякий случай спросил он, вполне уверенный в положительном ответе.

— Нет, не можем, — неожиданно для Криса ответил Моу. — Они нас не понимают. Да нам и не хочется с ними разговаривать. Менвиты стараются нас поймать и посадить в клетку. На нашей планете не осталось других свободных зверей. Одних истребляли из-за того, что они были хищниками, других из-за красивой шкурки. Третьих приручали, чтобы заставить служить людям. А наш род уцелел, потому что нас трудно поймать и ещё труднее удержать в клетке. Поэтому люди и называют нас ранвишами — неуловимыми, — объяснил Моу, самый рассудительный из пушистых.

Тогда Крис нацарапал на маленьком плоском камешке одно слово — «Беллиора» и привязал его шнурком на шею Гоу, как будто почтовому голубю или служебной собаке.

Ранвиш, обрадованный, что может помочь новому другу, обещал непременно найти Ильсора, показать ему камешек и привести его в пещеру.

— Я вернусь через два-три солнца, — крикнул Гоу уже на бегу.

Теперь Крису оставалось только терпеливо ждать возвращения гонца. Но для такого непоседы, как Крис, это было непосильной задачей.

— А ты не мог бы сейчас найти ту пещеру, где были пластинки с картинками? — спросил он Роу через некоторое время. — Мне кажется, что это похоже на библиотеку, которую вождь арзаков спрятал от штурмовавших его замок менвитов.

— Да, смогу, но дойти туда нелегко. Подземные хода тянутся на несколько солнц пути, много тупиков и колодцев.

Но Крису не сиделось на месте. В конце концов решили идти искать пещеру все вместе. Ранвиши пообещали позаимствовать у менвитов всё необходимое для путешествия и тут же умчались в город. Крис опять остался один. Сейчас одиночество не очень его тяготило. Ведь теперь у него были друзья, появилась надежда на возвращение домой, и предстояло увлекательное дело — поиск библиотеки Юнсара. Поэтому он терпеливо ждал возвращения пушистых и развлекался тем, что переставлял с места на место лампу, наблюдая, как в калейдоскопе, за фантастической игрой разноцветных световых зайчиков.

Когда пушистые вернулись, они застали Криса за непонятным для них занятием. Он рисовал острым камнем на стене пещеры какие-то чёрточки и значки.

— Что ты делаешь? Что это такое? — затараторили ранвиши.

— Настенный календарь, — объяснил мальчик. — Чёрточки — это количество дней, а значки — дни недели. Я нарисовал три чёрточки. Это значит, что сегодня идёт третий день с тех пор, как я улетел с Дином Гиором в Волшебную страну. Тогда ведь был понедельник, вчера — вторник, а сегодня — среда. Поэтому над чёрточками написаны буквы «П», «В» и «С». Если Ильсор не поможет мне до воскресенья выбраться отсюда, то Дину Гиору придётся рассказать дома о моём исчезновении. Тогда уж в следующий раз меня наверняка не то что в Волшебную страну, а и за ворота одного не выпустят. Вы не знаете мою маму!

Крис не был уверен, что вождь арзаков поможет ему за такой короткий срок вернуться домой, на Землю. Поэтому, пока Гоу разыскивает арзака, им нужно найти пещеру со спрятанными в ней загадочными пластинками. Может, они помогут узнать, как возник тоннель в чёрном камне, соединивший две так далеко находящиеся друг от друга планеты, почему он и пушистые так легко нашли общий язык, откуда на Рамерии взялся дракон, похожий на Ойххо? Ясно, что между Землёй и Рамерией существует какая-то таинственная связь, и от разгадки этой тайны зависит сейчас свобода арзаков и возвращение Криса домой.

Сборы были недолгими. Вскоре экспедиция, состоящая из мальчика с Беллиоры и двух зверьков с Рамерии, двинулась в путь, на поиски подземной библиотеки. Весь багаж экспедиции состоял из фонаря и небольшого количества провизии, которую смогли раздобыть ранвиши.

Они шли вперёд, сворачивали направо, налево, а иногда даже возвращались назад. Если бы не пушистые, Крис через полчаса заблудился бы в этом лабиринте. Ранвиши почти безошибочно определяли, кончается ли коридор тупиком или ведёт дальше. В этом им помогал исключительно острый слух.

Путешествие продолжалось уже несколько часов. Однажды Крис чуть-чуть не упал в глубокий колодец и только чудом удержался на краю. Они слышали, как камень, который мальчик столкнул вниз, упал только через несколько секунд. После этого пушистые не позволяли Крису обгонять их.

За всё время пути они сделали только один привал, чтобы подкрепиться фруктами и попить. Пищу нужно было экономить. Неизвестно, сколько времени им ещё придётся блуждать в поисках тайника.

Несмотря на то, что от входа в подземелье было уже довольно далеко, дышалось легко. Очевидно, сохранились вентиляционные колодцы, выходящие на поверхность.

Они шли по прямому коридору, когда Роу внезапно исчез. Крис остановился. Впереди не было видно ни колодца, ни крутого поворота. Озадаченный мальчуган поставил фонарь на землю и начал тщательно осматривать стенки.

— Здесь! — донёсся шёпот ранвиша. Звук шёл откуда-то снизу, как из-под земли. В это время Криса догнал отставший немного Моу. Он сразу рванулся вперёд, и мальчик заметил в этот раз, что ранвиш исчез в едва различимой щели между полом и стеной. Через несколько секунд оба пушистых вернулись.

Оказывается, Роу нашёл то место, про которое рассказывал Крису. За стеной была небольшая пещера, в которой и находились пластинки.

— Как же туда попасть? — озадаченно спросил Кристофер, — Я не пушистый и не смогу проникнуть в такую узкую щель!

Роу огорчённо воскликнул:

— Как же я забыл предупредить, что здесь нет большой норы! Что же теперь делать? Возвращаться обратно?

Крис задумался:

— Как туда могли попасть пластинки, если нет никакого прохода? Вероятно, стенка, загораживающая вход в пещеру, была сделана позднее и искусно замаскирована, чтобы никто не обнаружил тайник.

Он взял большой камень и начал стучать в нижнюю часть стены, рядом со щелью. Материал, из которого была выложена стенка, оказался хрупким. После нескольких ударов удалось отломить кусок такой величины, что Крис смог просунуть внутрь голову. Поработав ещё немного, он расширил отверстие и протиснулся в пещеру.

Там от пола до потолка аккуратными рядами лежали пачки квадратных пластинок размером с обычный тетрадный лист. Толщина каждой пластинки была меньше миллиметра. Материал пластинок напоминал матовое стекло, только более прочное и гибкое. С одной стороны они были скреплены восемью кольцами, по сорок-пятьдесят штук в каждой пачке. Страницы таких необычных книг покрывали ровные строчки чёрных значков-буковок.

Подобрав одну из лежащих раскрытых книг, Крис действительно обнаружил искусно нарисованную картинку, изображающую дракона. Он был похож на Ойххо.

— Да, Роу не ошибся! Но как объяснить это сходство двух животных с разных планет? Правда, на Земле драконы водятся только в Волшебной стране. Там же находится и чёрный камень Гингемы, через который я попал на Рамерию… — размышлял Крис. — Тут есть о чём подумать! Жалко, что мы здесь не можем остаться подольше. Запасы еды кончаются, да и Гоу может вернуться пораньше, чем обещал, и не найти нас в условленном месте.

Решили переночевать здесь, в тайнике, а рано утром вернуться обратно. Впрочем, в подземелье между днём и ночью не было никакой разницы. Поэтому о том, какое сейчас время суток, Крис мог судить лишь приблизительно. Устроившись в уголке на стопке пластинок, он углубился в изучение взятой наугад книги.

Легенда о Хоо

Всю первую страницу книги занимал рисунок, изображавший невиданного зверя.

Огромное массивное туловище держалось на четырёх столбах-ногах и длинном раздвоенном на конце хвосте. Голова животного была обращена к читателю. Большие чёрные глаза смотрели на него внимательно и спокойно. Зверь казался существом умным и доброжелательным. Но главной его особенностью были огромные крылья. Впоследствии Крис убедился, что почти все существа, которых он видел на картинках, были крылатыми.

— Хоо! — с уважением и страхом прошептал неслышно подошедший сзади Моу. — На Рамерии и сейчас можно найти полуразрушенных каменных Хоо, сооружённых предками арзаков.

Рассматривая начертанные на пластинках знаки, Крис вдруг обнаружил, что буквы как бы сами складывались в слова. Некоторые из них были незнакомыми, но, главное, книгу можно было читать.

«Это уж совсем странно! — удивился Крис. — Прибываешь на другую планету, попадаешь в древнюю подземную библиотеку и спокойно читаешь старинные книги, написанные на чужом языке. Хотя пора уже перестать удивляться, так много необычного произошло в эти дни. Посмотрим лучше, о чём в этой книге пишут».

«…Эта история дошла до нас от предков наших предков и записана для внуков наших внуков.

Больше она лет тому назад солнце было жёлтым, а горы высокими (потом Крис узнал от Ильсора, что он в тысячу раз больше миллиона). На месте Рамерийской пустыни плескались морские волны, а всю сушу покрывали дремучие леса. Планету тогда населяли громадные звери. Они могли не только быстро бегать и высоко прыгать, но и летать. Самым сильным из них по праву считался великий Хоо. Звери жили по суровым, но справедливым законам.

Гораздо позднее, пол-она спустя, появились первые люди. По сравнению с нами это были настоящие великаны. Сначала люди и звери враждовали между собой. Но сильные — почти всегда добрые. Постепенно они научились понимать один другого и даже помогать друг другу. И вот, наконец, вождь племени людей Гур и предводитель зверей Хоо заключили Великий договор. Они поклялись, что люди и звери никогда не будут убивать друг друга. Шло время. Увеличивалось племя людей. Они выжигали и вырубали леса под пашни; высыхали болота, мелели реки. Лесов становилось всё меньше и меньше. Отступали в глубь лесов звери. Но никто не нарушал договора. И всё же настал день, когда один из людей по имени Мен убил зверя из рода Хоо. Убил не из-за того, что был голоден, не из-за тёплой шкуры. Убил, потому что любил убивать.

— Мен должен быть наказан! — объявил вождь.

Но всё племя разделилось на два лагеря.

Одни объясняли, что если все станут поступать так, как Мен, наступит день, когда на всей планете не останется ничего живого, кроме людей. И тогда люди начнут убивать друг друга.

Вторые говорили, что человек может делать всё что угодно. Он же самый главный на планете.

Этот спор продолжался много лет. В конце концов некогда единое и могучее племя распалось.

В северную часть планеты, где ещё сохранились леса, ушёл вождь со своими друзьями. Обжитая центральная зона осталась за людьми Мена.

Одни остались с природой, вернее, остались её частью, познали все её скрытые тайны. Из них вышли мудрые и добрые волшебники.

Менвиты (так стали называть тех, кто остался с Меном), люди с холодным умом и злым сердцем, продолжали уничтожать всё живое. Они не изучали природу, а покоряли её.

Планета всё дальше и дальше пробиралась сквозь время. Горы разрушались, моря становились пустынями, солнце багровело.

Изменение климата губительно действовало на зверей. Почти все они вымерли. Прав был мудрый Гур. Люди стали убивать людей. Последний вождь арзаков, Юнсар, осаждён в своём замке воинственными менвитами. Внуки внуков наших, вспомните клятву, данную Гуром и Хоо…»

На этом запись обрывалась.

«Наверно, стало ясно, что не удастся отстоять замок, и пришла пора прятать библиотеку, хранилища накопленных знаний поколений и поколений арзаков», — решил Крис.

Поиски беллиорца

Исчезновение пленника из запертой камеры вызвало в полиции большой переполох. Тин Арг сам осмотрел помещение, в котором находился мальчишка, проверил запоры на всех окнах и дверях. Никаких следов! Беллиорец словно испарился. Перепуганный надзиратель, дежуривший в эту ночь, тоже не смог ничего прояснить. Разгневанный начальник полиции приказал отвести полицейского в камеру страха. Но и там дежурный ни в чём не признался, кроме того, что дремал на посту. А ведь результатов расследования ждал сам Верховный правитель. Тина Арга вместо обещанной награды ожидало, по крайней мере, понижение по службе, а то и ссылка. Вся полиция была поднята на ноги. Патрули прочёсывали окрестности, в воздухе постоянно кружили вертолёты. Допрашивали каждого подозрительного прохожего. Срочно вызвали из отпуска самого лучшего сыщика Тиха Цера с самой чуткой ищейкой по кличке Раш-Ки.

Как только Раш-Ки привели в камеру Криса, она сразу почуяла, что там побывали ранвиши, к которым ищейка питала старинную неприязнь. У них сложились издавна такие же недружелюбные отношения, как на Земле у кошек с собаками. Впрочем, ищейки и походили на собак. У этих животных было удлинённое туловище с сильными и быстрыми лапами, голова имела далеко вытянутый вперёд нос, чуткие уши и зоркие глаза замечали всё далеко вокруг и днём и ночью.

Узнав знакомый запах своих врагов — ранвишей, Раш-Ки нетерпеливо потянула поводок. Она была уверена, что искать нужно именно их.

— Взяла след, — зашептались полицейские. Тих Цер устремился за ищейкой. Они пересекли город, перебегая по следам беглецов от дома к дому, и направились прямо к развалинам замка арзаков.

Сыщик уже потирал руки, предвкушая награду. А ведь за поимку беллиорца была назначена премия в тысячу монет.

Раш-Ки стремительно тащила сыщика по камням, колючим кустам. Он едва успевал защищать глаза от веток, которые так и норовили хлестнуть по лицу. А царапин и шишек от ушибов было уже не счесть.

Добежав до густых зарослей кустарника, ищейка заметалась. Следов было много. Наконец она выбрала самый свежий и помчалась дальше.

К счастью для Криса и его спутников, Раш-Ки напала на след Гоу, помчавшегося прямиком через Рамерийскую пустыню на розыски Ильсора.

Точно так же, напролом, без дороги, потащила за собой Тиха Цера ищейка.

Конечно, сыщику было нелегко угнаться за ней, а им обоим было далеко до Гоу. Пушистый опередил их на несколько часов.

Пробежав ещё километров пять-шесть, полицейский присел немного перевести дух, с трудом удерживая рвущуюся вперёд ищейку. Тих Цер уже понял, что беглец направился в Рамерийскую пустыню.

«Теперь мы его быстро поймаем! Спрятаться там совсем негде. С вертолёта человека можно заметить за несколько километров», — размышлял довольный сыщик.

Вскоре подоспел отряд полицейских, которые должны были сопровождать Тиха Цера, но отстали во время погони.

Тих Цер связался по видеофону с Тином Аргом и доложил, что след ведёт прямо в пустыню. Он попросил направить туда все дежурные вертолёты, а ему прислать вездеход.

Через полчаса преследование возобновилось.

Раш-Ки бежала впереди, показывая дорогу, а Тих Цер и полицейские мчались вслед за ней на вездеходе.

Теперь скорости ранвиша и его преследователей уравнялись. Гоу, хотя и не подозревал о погоне, но торопился изо всех лапок, чтобы быстрее найти Ильсора. С вертолёта ранвиша заметить было почти невозможно, так как его окраска приняла теперь цвет песка. Да и кто обратил бы внимание на бегущего по своим делам зверька, когда искали мальчишку. Поэтому как погоня, так и поиски в пустыне продолжались безуспешно весь день.

Гоу останавливался всего лишь несколько раз, чтобы перевести дух. Но и преследователям тоже приходилось время от времени останавливаться, чтобы могла утолить жажду и поесть Раш-Ки. Сами полицейские могли делать это на ходу, по очереди управляя машиной.

Только к вечеру пушистый добрался до рудника, где он встречал Ильсора.

Рудник представлял собой огромный котлован, на дне которого работали экскаваторы. Они непрерывно подавали руду на транспортёры, которые доставляли её наверх. Там руду сортировали, отбирая лучистые камни. Затем их на больших грузовых дирижаблях отправляли в города. После переработки эти камни служили источником энергии для всех видов техники, включая и фонарь, который пушистые раздобыли для Криса.

Работа на руднике была тяжёлой и вредной для здоровья, поэтому там работали одни арзаки. Но и среди арзаков желающих было так мало, что на рудник направляли всех провинившихся в чём-либо перед менвитами. Хозяева рудника не только не интересовались, кем были и чем занимались раньше их рабочие, но даже скрывали от полиции их количество, чтобы платить меньше налогов Верховному правителю.

Ильсор и другие арзаки, которые после приземления «Диавоны» скрывались от менвитской полиции, не могли бы найти более подходящего убежища. И хотя они могли справиться с любыми сложными механизмами, но работали на сортировке руды простыми рабочими. Так легче было остаться незамеченными.

Гоу, притаившись за грудой камней, дождался конца работы. Уже темнело, когда Ильсор вместе с другими рабочими направился к зданию, где они принимали душ и переодевались в чистые одежды. Пушистый незаметно подкрался к нему и тихонько дёрнул зубами за брюки. Арзак оглянулся, заметил ранвиша. Он удивился. Обычно эти осторожные зверьки избегали людей. Гоу немного отпрыгнул в сторону и сел, уставившись на Ильсора своими глазёнками-бусинками. Арзак заметил, что во время прыжка на шее ранвиша что-то тускло блеснуло. Он подошёл поближе. Гоу остался сидеть на месте, только весь сжался в комочек.

— Не бойся, — улыбнулся Ильсор. — Я тебя не обижу.

Он осторожно протянул руку и бережно снял с шеи ранвиша прикреплённый шнурком плоский полупрозрачный камешек. Внимательно рассмотрев его, Ильсор обнаружил нацарапанное неровными буквами слово «Беллиора».

Как ни старалась менвитская полиция сохранить в секрете появление на Рамерии чужестранца, ей это не удалось. Весть о мальчике-беллиорце, найденном в пустыне, уже достигла и рудника. Поэтому Ильсор сразу понял, от кого получена эта каменная записка. Он внимательно посмотрел на ранвиша. Тот опять немного отпрыгнул в сторону и повернулся носом в пустыню, как бы приглашая человека следовать за ним.

«Мальчику нужна моя помощь, и он прислал ранвиша, — решил Ильсор. — Как только он смог его приручить?»

Вождь арзаков не привык медлить, когда друзья в беде.

— Жди! — скомандовал он ранвишу, как будто тот мог понимать человеческую речь, и, спохватившись, жестом указал Гоу на камни, за которыми тот уже прятался. Через четверть часа Ильсор вернулся с дорожной сумкой, в которой были необходимые вещи и немного провизии. Ранвиш терпеливо ждал его, распластавшись в указанном месте. Арзак даже чуть-чуть не наступил на него, так хорошо замаскировался Гоу, изменив окраску под цвет камней.

Увидев человека, Гоу вскочил и устремился было сразу обратно в пустыню.

Ильсор понял, что предстоит дальний путь. Он не сомневался, что ранвиш найдёт дорогу. «Но сколько времени придётся идти по пустыне — несколько часов или несколько дней? Если бы ранвиш мог рассказать, где находится мальчик! В тюрьме? Но тогда вряд ли ранвиш так торопил бы его. На свободе? Тогда где он мог спрятаться? Как сумел познакомиться с неуловимыми ранвишами и объяснить, кто ему нужен?» — размышлял он.

Арзак пристально рассматривал камешек, пытаясь найти ответы на эти вопросы. «Где мальчик мог подобрать эту пластину из ульсита. Он очень редко попадается на поверхности. Но на руднике, в карьере, иногда встречались подземные пласты шириной и высотой в несколько метров, уходящие далеко в глубь земли. Сейчас этот камень практически не используется, но в старину предки арзаков изготавливали из него оконные стёкла, писали на нём письма и даже делали целые книги… Стоп! — Ильсор взволнованно попытался восстановить цепочку размышлений, приведшую к догадке. — Ульсит — подземные пласты — предки арзаков…»

Он вдруг понял, где ранвиши могли помочь укрыться мальчику. Будучи вождём арзаков, Ильсор знал о заброшенных ульситовых пещерах, в которые вёл подземный ход из замка последнего свободного вождя Юнсара.

«Но ведь до них никак не меньше трёх дней пути. За это время мальчик может заблудиться в лабиринте, умереть от голода и жажды. Его могут выследить ищейки Тиха Цера. Нужно спешить!»

Ильсор решительно подошёл к ранвишу, открыл свою сумку и знаками предложил забраться внутрь.

Гоу понял, что от него хотят, и, немного поколебавшись, влез в сумку.

«На ловушку это не похоже. Да и Крис полностью доверяет Ильсору. Наверно, человек что-нибудь придумал. А мне не помешает отдохнуть после такой прогулки», — решил Гоу. Свернувшись в сумке клубочком, он сразу задремал.

Ильсор вскинул сумку на плечо и быстро зашагал в сторону, противоположную той, куда звал его ранвиш. Он направлялся к расположенному неподалёку вертодрому.

Там, на небольшой посадочной площадке, стояло несколько машин, предназначенных для обслуживания рудника. Охраны на вертодроме не было. Кроме специалистов-пилотов никто на руднике не умел управлять вертолётом. Конечно, если не считать Ильсора и его друзей, которые могли справиться даже с космическим кораблём.

Забравшись в один из вертолётов и подняв машину в воздух, он взял курс на главный город Рамерии — Лотса-Ци, тот самый город, куда привезли Криса.

На руднике никто не обратил внимания на взлетевший вертолёт. На Рамерии летящая машина была самым обычным явлением, не заслуживающим внимания. Другое дело, если бы пролетела птица! Их на планете почти не осталось. Вертолёт стал быстро уменьшаться в размерах, удаляясь. Вскоре он превратился в едва заметную точку, а потом совсем исчез.

В это самое время на территорию рудника прибежала, вернее сказать, притащилась ищейка, ведя за собой на поводке вездеход. В нём сидели усталые полицейские.

На том месте, где Ильсор посадил в сумку ранвиша, Раш-Ки потеряла след. Озадаченная ищейка резко остановилась, покрутила носом, сделала несколько кругов. Всё напрасно! След пропал!

Тих Цер выскочил из машины и обежал вместе с ищейкой в радиусе нескольких сот метров все подозрительные места, где мог укрыться мальчик. Вот незадача! Награда уплыла прямо из-под носа!

Раздосадованные полицейские даже не подозревали, что всё это время мчались по следу ранвиша, а Раш-Ки не знала о мальчике.

Гибель беглецов

Утром полицейские, которым пришлось остаться ночевать на руднике, опросили всех рабочих. Оказалось, что никому из них не попадался на глаза мальчик, по внешнему виду похожий на иностранца. Правда, попутно выяснилось, что ночью исчез один из вертолётов.

— Ну что, — торжествующе закричал Тих Цер, — теперь вы убедились, что Раш-Ки вела нас по верному следу! Наверняка этот мальчишка ночью, пока вы, лодыри, спали, улетел с рудника на вертолёте. За что только Тин Арг платит таким бездельникам деньги? Я бы вас выгнал на все четыре стороны!

Полицейские смущённо переглядывались:

— Конечно, если бы не эта сумасшедшая гонка в течение всего дня по раскалённой пустыне, мы бы ещё вечером устроили обыск. Кто мог подумать, что мальчишка способен на такое!

В то же время каждый из них думал про себя, что вчера вечером сыщик вместе с ищейкой первыми показали им пример, завалившись спать. Да разве ему об этом напомнишь! С хитрецом Тихом Цером лучше не связываться, а то ещё наябедничает начальству.

Но сыщик ворчал скорее от досады на самого себя, чем из-за ротозейства полицейских. Он понимал, что если Тин Арг узнает про их оплошность, ему как старшему в первую очередь не поздоровится.

Пока таким образом сыщик и полицейские желали друг другу доброго утра, прибежал пилот одного из вертолётов и сообщил, что видел, как вечером какой-то человек садился в вертолёт. Сразу он не придал этому значения, так как был уверен, что ни один из рабочих не может управлять машиной. Но по описанию пилота приметы беллиорца и этого человека не совпадали.

В результате тщательной проверки удалось установить, что пропал рабочий-арзак.

— Час от часу не легче! — воскликнул сыщик. — Ясно как день, что это арзак вместе с мальчишкой похитили вертолёт. Но вот что мне пока непонятно! Как сумели неграмотный арзак, работающий на самой грязной работе — сортировке руды, и чужеземный мальчик, не знающий нашего языка, улететь на такой сложной машине, как вертолёт. Здесь что-то не так!

Расспросив у рабочих приметы исчезнувшего арзака, Тих Цер убедился, что они похожи на приметы разыскиваемого полицией государственного преступника Ильсора. Сыщик сразу насторожился, встрепенулся и стал чем-то похож на свою ищейку, идущую по следу.

«Намечается раскрытие крупнейшего в истории Рамерии заговора. Связь между беллиорцем и арзаком Ильсором, побывавшем на их планете, почти установлена. Пожалуй, не следует обо всём рассказывать начальнику полиции, а попытаться самому доложить прямо Верховному правителю, — решил, поразмыслив, Тих Цер. — Иначе Тин Арг непременно припишет все заслуги себе, а мне оставит одни промахи».

Поэтому, срочно связавшись с начальником менвитской полиции, сыщик сообщил только об исчезновении вертолёта и попросил принять все меры по его розыску.

Вскоре один из патрульных экипажей обнаружил над пустыней низко летящий вертолёт. Поскольку тот не отвечал ни на запросы, ни на приказы приземлиться, а продолжал упорно лететь вперёд, было решено его сбить. После обстрела из лучевого пулемёта машина загорелась и упала. Патрулю не удалось обнаружить в обгоревшем вертолёте никого из экипажа. Однако было установлено, что это тот самый вертолёт, который исчез со взлётной площадки рудника.

Начальник полиции и сыщик были раздосадованы и озадачены отсутствием в вертолёте пилота. Один из них надеялся, что там окажется беллиорец, другой ожидал найти ещё и арзака Ильсора. Однако следы их окончательно затерялись в пустыне.

Вдруг Тину Аргу доложили о новом загадочном обстоятельстве. Таинственно исчез штурман «Диавоны» Кау-Рук.

Тревогу подняли наблюдатели, следившие за домом. Накануне штурман вернулся домой вовремя. Утром же он не вышел на работу. Дверь оказалась запертой изнутри. Когда её взломали, Кау-Рука в помещении не оказалось.

Тиха Цера с его Раш-Ки во второй раз срочно вызвали в столицу Рамерии Лотса-Ци.

«Ещё одна загадка! И опять связана с человеком, имевшим отношение к Беллиоре, — размышлял дорогой Тих Цер. — Уж не появились ли на нашей планете люди-невидимки, которые могут свободно проникать сквозь стены и умеют делать невидимыми других людей. Если вспомнить отчёт генерала Баан-Ну, руководителя экспедиции, побывавшей на Беллиоре, там невидимки — обычное дело. Они выделывали штуки и почище, чем эти исчезновения», — осенило сыщика. Вдобавок он сообразил, что на протяжении всей погони по пустыне на песке не было обнаружено ни одного следа человеческой ноги. Раш-Ки вела их исключительно по нюху. Полицейского вдруг начало помаленьку обволакивать чувство какого-то безотчётного страха.

Люди издревле боялись того, что непонятно и необъяснимо. Мы все знаем это по себе. Почему страшно в темноте? Потому что кажется, тебя вот-вот схватит какое-то неизвестное чудовище. А когда становится светло — оказывается, что это просто плюшевый мишка, лежащий в углу комнаты, или гнилой пень на поляне в лесу.

Но так или иначе, а сыщику было приказано разыскать штурмана. Раш-Ки снова, как и в камере мальчика, взяла след и довела преследователей до городской черты. Там след опять потерялся. Но на земле в этот раз остались отпечатки колёс вертолёта. Снова вертолёт? Тих Цер попытался представить картину происшедших событий:

«Мальчик-беллиорец таинственными образом исчезает из тюрьмы. Ищейка приводит полицейских на рудник. Оттуда пропадает арзак, похожий на Ильсора, и вертолёт. Из запертого дома ночью уходит менвит Кау-Рук, его следы ведут к вертолёту. Тот же вертолёт утром за много километров от города встречает воздушный патруль и сбивает его. Ни среди обломков, ни вблизи от места падения машины не обнаружено ни одного человека. Круг событий замкнулся, но все беглецы как в воду канули. Остаётся предположить, что они или погибли при взрыве вертолёта, или их исчезновение — дело рук таинственных невидимок. Что же делать? Верховный правитель не пощадит тех, кто упустил таких важных государственных преступников!»

Решение могло быть одно. Тих Цер предложил Тину Аргу сделку:

— Давай доложим Гван-Ло, что все преступники погибли при взрыве вертолёта. С межпланетным заговором, предусматривающим захват и порабощение Рамерии, покончено! Нужно выбирать, Тин. Или мы получим обещанные награды, или будем сурово наказаны за то, что упустили преступников, и будем продолжать ловить привидения.

Тин Арг быстро оценил все выгоды предложения сыщика:

— Я согласен, дружище Тих Цер. Не зря тебя зовут хитрецом. Ха-ха-ха!

Вечером того же дня во дворце Верховного правителя Рамерии состоялся торжественный званый ужин. В длинной тронной речи Гван-Ло благодарил своих верных помощников за раскрытие и уничтожение крупнейшего государственного заговора. Начальнику менвитской полиции Тину Аргу и сыщику Тиху Церу были пожалованы ордена, выдано по тысяче монет и присвоены почётные звания Лучшего полицейского и Лучшего сыщика Рамерии.

После приёма во дворце оба награждённых устроили пышный банкет в честь друг друга. Расстались они только поздней ночью, дав на прощание клятву в вечной и нерушимой дружбе.

А к утру следующего дня на столе у Гван-Ло лежало два донесения. В каждом из них обвинялся только один человек!

Одно написал Тин Арг, другое Тих Цер!

Встреча

Ильсор посадил вертолёт на окраине города уже глубокой ночью. Он нарочно приземлился подальше от пещер Юнсара, чтобы не навести на след мальчика менвитскую полицию. Кроме того Ильсор решил встретиться с бывшим штурманом «Диавоны» Кау-Руком, чтобы узнать какие-нибудь подробности о появлении беллиорца.

Покинув вертолёт, он осторожно пробирался от дома к дому. Ильсор уверенно ориентировался в темноте. Было видно, что он хорошо знает город. Вот, наконец, и дом штурмана.

«Только бы не попасть в засаду», — озабоченно подумал арзак. Он предполагал, что за подозрительным менвитом следят шпионы Тина Арга. Притаившись за деревьями, он некоторое время наблюдал за домом. Не заметив ничего подозрительного, Ильсор выпустил из сумки ранвиша, который давно уже нетерпеливо вертелся и выглядывал наружу. Ильсор хотел воспользоваться необыкновенными способностями этих зверьков проникать в любую щель и видеть в темноте не хуже, чем днём. Вот только как объяснить ему, что нужно сделать? Даже он, хотя и знал об удивительном умении ранвишей, не подозревал, насколько понятливы пушистые.

Гоу знал, что в этом доме живёт менвит, который прилетел недавно на «Диавоне», и понял, что нужно потихоньку вызвать его из дома. Он легко, уже знакомым нам способом, проник внутрь дома и бесшумно обежал все комнаты и коридоры, осмотрев все тёмные закоулки, где могла притаиться опасность. Везде было тихо и спокойно. Сам штурман находился в спальне. Гоу подкрался к нему. Кау-Рук безмятежно спал. Пушистый легонько провёл кончиком хвоста по лицу менвита. Тот недовольно фыркнул, чихнул и проснулся.

Появившаяся за последнее время привычка быть настороже не изменила Кау-Руку и на этот раз. Он не подскочил на кровати, как это, наверное, сделал бы каждый из нас, почувствовав ночью чужое прикосновение. Штурман только чуть-чуть приоткрыл глаза. Медленно повернув голову, он увидел, что в комнате кто-то есть. Когда глаза немного привыкли к темноте, Кау-Рук с удивлением обнаружил сидящего перед ним ранвиша.

Гоу, конечно же, заметил хитрость штурмана. Он отошёл немного подальше и опять сел, по-прежнему пристальнонаблюдая за человеком. Его взгляд, напряжённо-выжидательная поза, развевающийся за спиной хвост озадачили Кау-Рука. Казалось, ранвиш изо всех сил пытается что-то сказать. Он был похож на умную собаку, по какой-то очень уважительной причине разбудившей ночью своего хозяина.

Штурман осторожно, чтобы не спугнуть зверька, встал. Ранвиш немного отошёл по направлению к двери и опять сел, выжидательно глядя на человека. Кау-Рук догадался, что тот приглашает его следовать за собой. Он быстро оделся и пошёл следом. Пушистый скользил впереди, как бы показывая дорогу.

Кау-Рук аккуратно, не звякнув запором, открыл дверь и вышел на улицу. Ранвиш подбежал к углу дома и остановился. Штурман на мгновение замер в раздумье: «Странно… Удивительный зверёк! Кто же скрывается за углом, друг или враг? Скорее всего, в такое позднее время и таким таинственным способом меня могут вызывать только друзья-арзаки. А что касается ранвиша, то арзаки всегда любили животных и умели ладить с ними».

Кау-Рук решительно завернул за угол. Стоявший поодаль человек двинулся ему навстречу.

— Ильсор?! — невольно вырвался у штурмана тихий возглас.

Арзак прижал палец к губам, призывая молчать, и радостно улыбнулся менвиту.

К счастью для них, полиция оплошала и не заметила исчезновения штурмана.

Друзья крепко обнялись. Ильсор кратко рассказал Кау-Руку о камешке с одним только словом «Беллиора», который принёс ему этот ранвиш.

Кау-Рук, в свою очередь, сообщил о таинственном исчезновении мальчика-беллиорца из менвитской тюрьмы. Теперь они не сомневались, что именно ранвиши помогли ему бежать.

«Нам нужно обязательно его найти раньше полиции!» — единодушно решили друзья.

Штурман вернулся домой, быстро собрал вещи, необходимые для длительного путешествия. Вскоре он присоединился к своим будущим спутникам. Пушистого, конечно, по праву можно было считать участником экспедиции по поиску мальчика, так как только он знал точно, где находится беллиорец. После возвращения штурмана ранвиш по собственной инициативе проделал тот же трюк, что и в тюрьме, заперев изнутри все двери. После этого Ильсор повёл всех к вертолёту. Никого не встретив по дороге, они скоро добрались до оставленной на краю города машине и забрались в неё. Ильсор поднял вертолёт в воздух, набрал самую большую высоту, которую позволял аппарат, и направил его к развалинам замка.

Они знали, что штурмана утром наверняка хватятся и будут искать. Поэтому, чтобы не выдать убежища, в котором ранвиши спрятали мальчика, нужно было хорошенько замести следы.

Подлетев к окрестностям замка, Ильсор закрепил рули управления так, чтобы вертолёт мог самостоятельно лететь дальше до тех пор, пока хватит запаса энергии. После этого ранвиш, Кау-Рук и Ильсор по длинной лесенке спустились до самой последней ступеньки и прыгнули. Так как до земли оставалось не более двух метров, никто из них при падении не ушибся. А вертолёт полетел дальше. Лестница без груза автоматически убралась.

Теперь дело за ранвишем! Ильсор и Кау-Рук одновременно посмотрели на зверька. Если предположение арзака было правильным, то мальчик прячется где-то поблизости. Но что если Ильсор ошибся и ранвиш не сможет теперь найти дорогу? Скоро будет светло, и патрульные вертолёты сразу их обнаружат!

Вот о чём подумали арзак и менвит, когда взглянули на ранвиша.

Гоу как будто понял их беспокойство и уверенно побежал вперёд, время от времени оглядываясь, не отстают ли его товарищи. Вскоре он привёл их к тому же самому месту — входу в пещеру, через который недавно проник внутрь Крис. Через несколько минут все уже были в большой пещере, где он провёл первую ночь. При свете фонаря, захваченного штурманом, они увидели переливающийся радужный купол, так поразивший Криса. Но Ильсор заметил охапку примятой травы, на которой спал мальчик, посуду и другие мелочи, подтверждающие, что пещера обитаема. Или, по крайней мере, была обитаема день-два назад.

Гоу обежал пещеру, убедился, что следы Криса и пушистых ведут в глубь лабиринта, и спокойно улёгся на траве.

«Никого чужих за время моего отсутствия не было, а Крис с моими товарищами пошёл, наверно, искать пластинку с драконом и не успел вернуться. Я ведь прибыл на день раньше, чем обещал», — подумал он.

Увидев, что ранвиш не проявляет ни малейшего беспокойства по поводу отсутствия мальчика, Ильсор и Кау-Рук решили последовать его примеру и присели на траву.

Так они все сидели несколько долгих часов, ловя каждый шорох, который доносился до их слуха.

Вдруг ранвиш, до этого спокойно лежавший на облюбованном им месте, вскочил. Его уши-локаторы настороженно задвигались, и он мгновенно исчез в глубине коридора.

Ильсор и Кау-Рук насторожились, встревоженные его исчезновением, но ничего не услышали.

— Давай на всякий случай спрячемся у стены, — прошептал арзак.

Штурман молча кивнул и приготовил оружие.

Прошедшие пять минут показались им часом. Наконец послышались торопливые шаги, и перед рамерийцами предстало удивительное шествие.

Впереди, гордо подняв голову, бежал Гоу, уже знакомый им ранвиш. За ним на задних лапках шёл второй. В передних лапках он держал фонарь. Следом, чуть прихрамывая, быстро приближался мальчик, светловолосый и голубоглазый. Он был одет совсем не так, как рамерийцы, и здорово смахивал на Тима О'Келли, с которым штурман и вождь арзаков познакомились на Беллиоре. Не только познакомились, но подружились и полюбили друг друга. За мальчуганом показался третий зверёк. Он нёс на спине какой-то квадратный предмет, придерживая его на бегу поочерёдно лапками.

Картина была такой забавной, что если бы не серьёзность встречи, Кау-Рук и Ильсор покатились бы со смеху. Но удержаться от улыбок они всё равно не смогли.

Мальчик увидел их улыбающиеся лица, приостановился, огляделся по сторонам, посмотрел на пушистых и тоже светло и радостно улыбнулся. Он подбежал к людям и сказал:

— Доброе утро! А может, уже добрый день? Извините, я точно не знаю. Меня зовут Кристофер Талл, или просто Крис. Я из Канзаса, который находится на планете Земля. У вас её называют Беллиорой. Я совершенно случайно попал к вам через тоннель в одном из чёрных камней Гингемы, которые наставлены вокруг Волшебной страны. Вы знаете Тима О'Келли? Он мой приятель и много рассказывал о вашем прилёте к нам на Землю на космическом корабле «Диавона».

— Ильсор, Кау-Рук, — представились арзак и менвит.

— Ура! — закричал Крис. — Наконец-то я вас нашёл. Теперь я смогу вернуться домой к воскресенью!

Штурман и вождь арзаков по очереди крепко обняли мальчика. Крис же улыбался и немного плакал одновременно. Это было так похоже на дождик в солнечную погоду!

Беседа в пещере

В большой пещере, стены и потолок которой искрились и переливались всеми цветами радуги, на травяной подстилке сидели шестеро. Один из них был мальчик лет двенадцати в клетчатой ковбойке и джинсах с широким кожаным ремнём. Таких мальчишек можно встретить не один миллион на нашей планете Земля, тысячи в любом городе, не один десяток в каждой школе и несколько человек в вашем дворе. Его, как вы уже догадались, звали Крис Талл.

С одной стороны рядом с ним сидел рослый сильный человек с красивым бледным лицом, на котором выделялись чёрные большие глаза. Казалось, они всегда пристально и пронзительно смотрели на собеседника, где бы тот ни находился. На нём был тёмно-вишнёвый костюм с множеством карманов и застёжек. Это штурман Кау-Рук.

По другую сторону от мальчика расположился невысокий мужчина с чёрными длинными волосами и добрыми глазами. Приветливое выражение лица сразу располагало к нему окружающих. Он был одет в зелёный комбинезон. Его имя — Ильсор.

Немного поодаль от людей уютно устроилась группа, состоящая из трёх симпатичных зверьков. Они похожи немного на кошек, немного на белок, с длинными пушистыми хвостами и большими квадратными ушами. Менвиты их называют ранвишами, а они сами себя — пушистыми.

Люди оживлённо беседуют, а ранвиши внимательно слушают, что, однако, не мешает им находиться в беспрестанной суете: верчении, кручении, шевелении, кувыркании и других прочих …нии. Они напоминают первоклассников на первых уроках.

Ильсор и Кау-Рук уже однажды прилетали на Землю-Беллиору, поэтому разговор идёт на языке Криса, которому рамерийцы успели научиться от жителей Волшебной страны.

Крис подробно рассказал, как он попал на Рамерию, как пушистые, освободив его из менвитской тюрьмы, укрыли в пещере и как Роу помог найти спрятанную в лабиринте старинную библиотеку арзаков.

Но главный вопрос, который занимает сейчас всех, как помочь Крису вернуться домой, на Землю. От этого зависит и освобождение арзаков от рабства менвитов. Ведь если бы удалось наладить связь между Землёй и Рамерией, жители Волшебной страны могли бы обеспечить изумрудами всех арзаков. Тогда гипнотические взгляды менвитов перестали бы на них действовать.

С другой стороны, нечего думать о том, чтобы поближе изучить этот тоннель в скале, пока их разыскивает менвитская полиция. Стоит им только появиться в Рамерийской пустыне, как их тут же заметят с патрульных вертолётов и немедленно арестуют.

Тин Арг может заинтересоваться, почему это беглецы крутятся возле того места, где нашли беллиорца. А если менвиты узнают про загадочные свойства скалы Криса, то рано или поздно они найдут способ проникнуть внутрь. Тогда можно навлечь беду на Волшебную страну. До тех пор, пока власть находится в руках Верховного правителя и его помощников, беглецам нельзя появляться у этой скалы. Получается заколдованный круг.

Если Крис не вернётся домой, жители Волшебной страны не узнают про тоннель и не смогут помочь арзакам освободиться от рабства менвитов. А пока менвиты находятся у власти, Крис не сможет вернуться домой!

Наши беглецы оказались в очень затруднительном положении. Все шестеро глубоко задумались.

Первым долгую тишину нарушил штурман:

— Вы знаете, как действуют изумруды на арзаков! А известно ли вам, как они влияют на настроение менвитов? Когда я находился рядом с изумрудами, подаренными жителями Волшебной страны, мне хотелось сделать для всех что-то хорошее. Может быть, если изумрудов не хватит на всех арзаков, то лучше раздать их менвитам? Их меньше! Я уверен, что под действием изумрудов они не будут гипнотизировать арзаков!

— Нет, дорогой Кау-Рук, так ничего не получится! Я знаю, что среди менвитов есть честные люди, но, чтобы смягчить сердца и взгляды ваших начальников, не хватит и целой горы изумрудов. Они насквозь пропитаны злобой и жадностью. Волшебные камни будут у менвитов отобраны и спрятаны в сундуки богачей, — ответил, немного подумав, Ильсор. — Тогда арзаки вместе с изумрудами лишатся и последней надежды на свободу.

— Придумал! — вдруг закричал Крис. — Нужно обмануть всех менвитов, как это сделал Великий и Ужасный обманщик Гудвин с жителями Изумрудного города. Все должны надеть очки с изумрудными стёклами. Тогда ни менвиты не смогут заколдовывать арзаков, ни арзаки не будут поддаваться гипнозу менвитов.

— Молодец, Крис! — воскликнул Ильсор. — Это было бы здорово. Но как заставить менвитов носить очки? Тем более, если они заметят, что арзаки перестают повиноваться.

— Это можно сделать не только силой, но и хитростью, — вмешался Кау-Рук. — Арзаки могут на время притвориться, что на них действует гипноз. А если удалось бы как-нибудь убедить Верховного правителя Гван-Ло надеть очки, то все остальные высокопоставленные менвиты наденут их сами. Это станет модой. Ходить без очков станет признаком дурного вкуса…

В это время Крис почувствовал, что ранвиши тоже хотят что-то предложить и наперебой окликают его:

— Крис Талл! Послушай, Крис Талл, а что если разбить все стёкла в домах, машинах, приборах и заменить их на изумрудные. Тогда у менвитов, даже когда они будут дома и снимут очки, или на работе, или когда полетят на вертолёте, не возникнет плохих мыслей.

— Ай да пушистые! — закричал Крис. — Надо же что придумали.

Кау-Рук и Ильсор с изумлением наблюдали за беседой мальчика с ранвишами.

— Объясни, пожалуйста, Крис, как ты разговариваешь с ними? — попросил Ильсор.

— Да точно так же, как с вами! — удивлённо воскликнул он.

— Тогда почему же мы не слышим ни звука? О том, что вы разговариваете, можно только догадываться по твоему лицу. Они же такие непоседы, что не поймёшь, когда они разговаривают, а когда молчат и просто кувыркаются и подпрыгивают.

Крис недоумённо посмотрел на рамерийцев. Ему и в голову не приходило, что можно разговаривать молча.

— Тогда я не знаю, — честно признался он.

— Наверно, они могут читать мысли друг друга на расстоянии, — вслух подумал Кау-Рук. — Такие случаи известны науке и называются телепатией.

— Я слышал легенды о том, что наши предки умели разговаривать с животными, — подтвердил арзак.

— Я сам читал в вашей книге из пластинок о том, как вождь людей Гур и предводитель зверей Хоо заключили между собой договор, — напомнил Крис. — Вот она, эта книга!

— Да, да, ты рассказывал, — подтвердил Ильсор. — И это ещё одна загадка, почему, Крис, ты можешь понимать наши древние книги, язык которых давно позабыт на планете.

— Я не сомневаюсь, что все эти тайны связаны между собой. Разгадка одной из них поможет нам понять остальные, — задумчиво произнёс штурман. — Но вернёмся к изумрудам. Что же предлагают ранвиши?

— Они говорят, что нужно выбить все стёкла на Рамерии и заменить их изумрудными. Эх, жаль, что я забыл дома рогатку!

— Подожди, друг, — ласково остановил его Ильсор. — Это хорошая идея, но где же взять столько изумрудов, чтобы заменить ими все стёкла? Хотя… — он на минуту задумался, — ведь стёкла у нас делаются из разноцветной плёнки, которую варят в больших котлах, насыпая туда специальные порошки. Интересно, что получится, если добавить туда немного измельчённых изумрудов — изумрудной пыли?

Ильсор взял прутик и начал рисовать на полу пещеры какие-то формулы. Штурман с интересом следил за его расчётами.

Исчертив вблизи весь пол, арзак перешёл дальше, к противоположной стене. За ним последовал и Кау-Рук, прихватив с собой лампу. Постепенно, шаг за шагом, они скрылись в коридоре, ведущем в лабиринт.

Крис и пушистые остались в темноте, но не двигались с места, боясь затоптать написанное.

— Получается! — услышали они наконец радостный возглас штурмана.

— Даже ничтожная доля изумрудной пыли должна повлиять на свойства плёнки, и она сможет воздействовать на менвитов и арзаков, — сказал Ильсор после того, как вернулся к своим друзьям.

— В таком случае вам могут помочь и очки, и разбитые стёкла. Правда, это очень трудное дело заставить менвитов надеть очки, разбить все стёкла, насыпать изумрудной пыли в котлы для приготовления плёнки…

— Мои друзья менвиты будут рады помочь арзакам, — произнёс штурман.

— И тысячи пушистых по всей планете, — в один голос, правда, беззвучный, закричала вся троица ранвишей, очень довольных, что они могут быть полезны своим друзьям.

— Эх, жалко, что я забыл дома рогатку. Первый раз в жизни можно вдоволь разбивать стёкла для пользы дела, и надо же… — с сожалением воскликнул Крис.

— Мы сделаем для тебя самую лучшую рогатку в мире, — засмеялся штурман.

— Кау-Рук, мы так увлеклись разговором, что забыли покормить наших новых друзей, — вспомнил наконец Ильсор. — У них, наверно, с утра маковой росинки во рту не было!

Уговаривать никого не пришлось. Крис и пушистые с аппетитом принялись уплетать принесённые рамерийцами продукты. До чего же всё было вкусно!

Изумрудный дождь

После обеда мысли обитателей пещеры совершенно неожиданно приняли другое направление. Всё началось с того, что штурман предложил устроить в пещере штаб по руководству восстанием.

Поначалу, во время экспедиции «Диавоны» на Беллиору, он не выступал открыто против своих соплеменников — менвитов, хотя и не отказывался помогать арзакам. Но последние события, происшедшие после прилёта космического корабля домой, убедили Кау-Рука в их правоте, и он решил окончательно перейти на сторону арзаков.

— В лабиринте могут укрыться все арзаки, которым грозит опасность быть пойманными менвитской полицией. Здесь же можно разместить склады с оружием и продовольствием, — решительно произнёс штурман. — Одним воздухом сыт не будешь, правда, Крис? — добавил он, очевидно, вспомнив, с каким удовольствием ел мальчик.

— Верно, пока воздухом сыт не будешь, — с улыбкой повторил Ильсор последние слова Кау-Рука, сделав ударение на слове «пока». — Хотя сейчас на Рамерии проводятся исследования по распылению в воздухе питательных веществ…

Ильсор вдруг запнулся и замолчал, на его лице отразилось сильное внутреннее волнение. Было ясно, что ему в голову внезапно пришла какая-то новая интересная мысль, и арзак напряжённо её обдумывает.

Окружающие во все глаза смотрели на Ильсора, ожидая, когда тот выскажется. Кау-Рук хорошо знал способности своего друга к неожиданным и удивительным открытиям, а остальные уважали вождя арзаков и верили в него. Не зря Крис попросил пушистых в первую очередь найти Ильсора.

А он задумался вот над чем:

«Что если добавлять изумруды не в плёнку, идущую на изготовление стёкол, а в воздух! Конечно, не в виде порошка, который может затруднить дыхание, а в виде мельчайших частиц. Чтобы они, соединяясь с воздухом, оказывали на людей такое же действие, как и сами изумруды. Ведь ясно, что они действуют на менвитов и арзаков за счёт какого-то особого излучения, которое должно принадлежать и отдельным частицам. Точно так же, как запах, доносящийся по воздуху, не мешает дышать и смотреть, но заставляет облизываться и глотать слюнки, если он, конечно, съедобный и вкусный. Или морщиться и плеваться, если он неприятный. Тогда даже одного изумруда хватило бы на огромное количество воздуха. Ведь запахи могут распространяться на многие километры от пахнущего предмета, который от этого почти не убывает».

Этими мыслями Ильсор через несколько томительных для них минут и поделился с друзьями.

— Остаётся только придумать способ разделения изумрудов на частички и распространения их по планете, — добавил он.

«Это же здорово! — подумал Крис. — Конечно же, нужно заставить менвитов вдыхать изумрудный запах, как дедушка Смит вдыхает дым от своей трубки. Если я от этого чихаю, а у дедушки, как он выражается, прочищаются мозги, то почему бы от запаха изумрудов у менвитов тоже, наконец, не прочистились мозги, и тогда они перестанут обижать арзаков».

Крис от радости даже перекувырнулся на своей подстилке. Пушистые, конечно, поняли его и не замедлили поучаствовать в кувыркании. В этой куче-мале из одного озорного мальчишки и трёх неугомонных пушистых трудно было даже разобрать, кто — где и кто — кто. Даже невозмутимый штурман с явным одобрением смотрел на эту кутерьму. Ильсор же, казалось, и сам был не прочь разок-другой перекувырнуться. Наконец шалуны успокоились, и можно было приступать к детальной разработке плана освобождения арзаков. Главное — появилась хорошая идея. А уж придумать аппарат для распыления изумрудов для таких инженеров, как Ильсор и Кау-Рук, было, как иногда говорят школьные друзья Криса, раз плюнуть.

Штурман тут же предложил использовать для этого мощную лучевую пушку, зарядив её изумрудами. Луч света будет отделять частички изумруда и увлекать их за собой в воздух. Дальше нужно заставить эти частички разлететься по всей планете. Но как? Ветер? Это долго и ненадёжно. Кто его знает, когда и куда он подует!

И вдруг Ильсор вспомнил про таинственную скалу Криса:

— Вот что нам поможет! Ведь она отталкивает, с какой бы стороны к ней ни подходили. А что если окружить скалу лучевыми пушками, заряженными изумрудами, и направить их на неё? Луч света во много ардов раз легче, чем Крис (а вы знаете, что в одном арде тысяча миллиардов). Раз уж его выбросило из тоннеля на несколько метров, то луч света, наполненный изумрудными частицами, может быть отброшен гораздо дальше. Всё зависит только от мощности лучевых пушек, силы отталкивания скалы и волшебной силы изумрудной пыли. Нет-нет, не пыли! Это будет дождь, изумрудный дождь, который вымоет всю Рамерию. Он смоет жадность, злобу, воинственность, скверное отношение к природе: к лесам и лугам, к деревьям и травам, к птицам, рыбам и другим животным. Тогда, наконец, менвиты станут добрыми, арзаки — свободными, и все вместе будут любить и беречь свою планету.

— Тогда, может быть, я смогу вернуться домой, — прошептал Крис. Он, как заворожённый, слушал рассказ Ильсора, похожий на прекрасную сказку, хотя в самом начале не всё понял.

— Ты обязательно вернёшься домой, — воскликнул, услышав его, Кау-Рук. — Мы сделаем для этого всё, что в наших силах. Ведь ты помогаешь нам уничтожить рабство на планете.

Мальчик повеселел. Он верил в могущество своих друзей. А слова Ильсора про изумрудный дождь ему так понравились, что через несколько минут он уже распевал на ходу придуманную им песенку. Вот какие в ней были слова:

Исчезли злоба, страх и ложь,
И вот над всей планетой
Сияет изумрудный дождь
Своим волшебным светом.
Похож на сказку и мечту,
Он чище всех на свете,
И ловят капли на лету
И взрослые, и дети.
Дождь над планетой прозвенит
Хорошим добрым знаком.
И улыбнувшийся менвит
Обнимется с арзаком.
И отзовётся дождь во всём
Прекрасными делами,
И ляжет сказочным путём
Домой к друзьям и маме.
Эта задорная песенка так всем понравилась, что они спели её хором несколько раз, пока не выучили наизусть.

Тайник с изумрудами

Наконец-то настала пора пустить в ход изумруды, спрятанные после приземления «Диавоны» в надёжном тайнике.

Когда корабль подлетел к Рамерии, за ним сразу начали следить специальные станции. Огромные антенны, похожие на уши ранвиша, чутко улавливали каждое движение «Диавоны». Хотя штурману Кау-Руку удалось на время скрыться от наблюдения, через несколько часов к месту приземления уже прибыли патрульные вертолёты менвитской полиции. За это время успеть улизнуть незамеченными было трудно. Рисковать же изумрудами, от сохранности которых зависела свобода всех арзаков, было совсем нельзя.

Ильсор долго ломал голову, как же сохранить драгоценные камни. И придумал! Он, как слуга генерала Баан-Ну, хорошо знал все его секреты. Поэтому Ильсор решил устроить в ларце, в котором генерал хранил свои сокровища, двойное дно. Расчёт был прост!

Генерал сам не носил свой сундук. Он был таким тяжёлым, что это было под силу только двум сильным солдатам. Поэтому догадаться, что ларец стал ещё тяжелее, Баан-Ну не мог. Полиция же не будет осматривать багаж генерала, командира корабля и начальника экспедиции по завоеванию Беллиоры. А сам Баан-Ну, если бы и сумел случайно обнаружить двойное дно, то из-за своей огромной жадности не отдал бы изумруды в государственную казну, а оставил бы себе.

Теперь вся трудность заключалась в том, чтобы проникнуть в его особняк и забрать драгоценности. Ильсор, бывший слуга генерала, много лет прожил вместе с ним и, конечно же, знал все ходы и выходы. А для таких ловких помощников, как пушистые, открыть двери будет пара пустяков.

По гаму, который шустрые пушистые подняли при обсуждении плана, как всегда стараясь наперебой вставить словечко в разговор, мальчик понял, что они успели побывать и в том доме. Куда только не забирались из-за своей любознательности эти зверьки, для которых не существовало закрытых дверей! Вы помните, что они сумели проникнуть даже в комнату страха, где в это время как раз запугивали Криса.

После этих недолгих переговоров было решено в ближайшую ночь вернуть изумруды их законным владельцам.

Как только часы штурмана показали, что наступила полночь, Ильсор вместе с ранвишами вышел наружу, тщательно замаскировав после этого вход в пещеры. Нужно было действовать очень осторожно, чтобы ищейки Тиха Цера не напали на след и не обнаружили убежище. Из-за того же Ильсор не пошёл прямо в город. Пройдя несколько километров по ручью, они сделали большой крюк и подошли к столице с другой стороны. В этом районе располагались дома только богатых менвитов.

Ранвиши бесшумно бежали впереди, чтобы успеть предупредить о возможной опасности. Ильсор шёл немного сзади. Однажды им попался навстречу ночной патруль менвитов, но арзак вовремя остановился и спрятался за оградой одного из домов.

Наконец они добрались до дворца Баан-Ну. Теперь предстояло самое главное!

Один из пушистых, вездесущий Гоу, быстро нашёл подходящую лазейку и проник в дом. Следом за ним исчез и второй — Моу. Роу же остался, чтобы предупредить Ильсора и своих товарищей при внезапном появлении посторонних людей. Пока вокруг было тихо. Мрачная обстановка вполне соответствовала задуманному делу — похищению сокровищ.

Внезапно беззвучно, как привидения, из темноты вынырнули ранвиши. Они сели рядом с арзаком, показывая всем своим видом, что они выполнили поручение. Ильсор мягко, на цыпочках, прокрался внутрь здания и направился прямо в спальню. Была кромешная тьма, но он и с закрытыми глазами нашёл бы дорогу.

Ларец с сокровищами генерал прятал в стенной нише, дверца которой так хорошо сливалась со стеной, что была совершенно незаметна. Ильсор нажал потайную кнопку, дверь плавно отошла внутрь и в сторону. В глубине ниши стоял тот самый, хорошо известный ему сундучок. Открыв с помощью магнита внутренние защёлки и отсоединив двойное дно, Ильсор начал пересыпать изумруды в сумку, которую он предусмотрительно захватил с собой.

Вдруг раздался какой-то шорох, неясное бормотание. Баан-Ну заворочался в кровати. Арзак мгновенно прикрыл изнутри дверцу. Замер. Генерал встал, грузно прошёл по комнате и подошёл к самой дверце. Ильсор затаил дыхание…

Убедившись, что вход в сокровищницу закрыт, Баан-Ну отошёл, побродил по комнате и лёг снова. Оказывается, жадному генералу приснилось, что к нему забрались грабители, и он, сразу проснувшись, решил проверить, не забыл ли закрыть нишу. Накануне, поздно вечером, он перебирал и пересчитывал своё богатство. Но раз дверца закрыта, ему нечего волноваться. О существовании этой ниши знал только его бывший слуга Ильсор, который и сконструировал этот тайник. А мятежный арзак, как вчера объявили на банкете у Верховного правителя, разбился на вертолёте вместе со штурманом Кау-Руком и неизвестно откуда появившимся мальчишкой-беллиорцем.

«Ох уж эти мальчишки, — сквозь сон пробормотал генерал, — вечно они суют нос в чужие дела. Мало того что мешают завоёвывать чужие планеты, так ещё не дают спокойно спать на своей собственной».

Ему вспомнилось, сколько неприятностей доставил менвитам в Волшебной стране Тим О'Келли.

Вскоре до слуха Ильсора донеслось ровное посапывание спящего человека. Он быстро переложил остальные изумруды, установил потайное дно ларца на место и хотел выйти из ниши. И только тут Ильсор понял, что это невозможно. Опасаясь быть обнаруженным генералом, он слишком плотно затворил дверь, не имеющую механизма для её открывания с внутренней стороны. Арзак неожиданно оказался в ловушке, сконструированной им самим.

— Как же быть? — размышлял Ильсор. — Самому мне отсюда не выбраться. Зачем только я придумал этот тайник! По крайней мере, мог хотя бы предусмотреть кнопку изнутри, — бранил он себя. — Вот уж, действительно, знал бы, где приземлиться, сделал бы посадочную площадку! Или, как там говорят на Беллиоре: «Знал бы, где упасть, страшилку подстелил!» (Арзак по ошибке спутал Страшилу с соломой. Впрочем, это никому бы не повредило, Страшила всё равно соломенный.)

Воспоминание о Беллиоре подстегнуло Ильсора:

— Мне надо во что бы то ни стало выйти отсюда! Ведь от этого зависит не только моя свобода, но и свобода всех арзаков и возвращение Криса. Придётся ещё раз потревожить сон генерала. Только бы он догадался заглянуть в тайник!

И арзак негромко постучал в дверь. Он рассчитывал оглушить Баан-Ну, когда тот откроет дверцу, спрятать его в тайнике и успеть вернуться в пещеру, пока генерал не очнётся, не поднимет шум и не организует погоню.

Когда со времени ухода Ильсора прошло около часа, пушистые заподозрили неладное. Ведь для того чтобы забрать изумруды, достаточно было и пятнадцати минут. Может быть, менвит проснулся и помешал арзаку? Гоу пробрался в спальню как раз в тот момент, когда генерал, опять проснувшись от какого-то стука или шороха, решил всё-таки убедиться, закрыл ли он тайник и на месте ли сокровища. Он уже открывал дверцу, когда пушистый, сразу поняв, что Ильсор находится внутри и будет сейчас обнаружен, решил отвлечь внимание человека на себя. Он с места, одним прыжком, вскочил на туалетный столик, смахнув на пол несколько лежащих там коробочек.

Генерал резко повернулся и увидел ранвиша:

— А, так вот кто мне мешает спать! Брысь, воришка! — закричал Баан-Ну и бросился к ранвишу, пытаясь поймать его на ходу. Ну где там толстому неуклюжему менвиту было изловить проворного зверька! Гоу ужом проскользнул между руками генерала и выскочил в коридор. Стараясь подальше увести менвита от спальни, ранвиш сдерживал свою прыть. Так они пробежали через все комнаты. Раза два генералу удалось даже коснуться хвоста ранвиша, но большего ему достичь не удалось. В одной из дальних комнат Гоу незаметно шмыгнул в какую-то щёлку, оставив Баан-Ну недоумевать по поводу внезапного исчезновения ранвиша.

Генерал ещё немного поискал зверька, уже не сомневаясь в безнадёжности этой затеи, и побрёл спать, чертыхаясь на ходу:

— Правду говорят, что пытаться поймать ранвиша так же бесполезно, как гоняться за собственной тенью.

Тем временем Ильсор воспользовался суматохой и, выскользнув из тайника, бесшумно, крадучись, пробрался к выходу. И вовремя! Задержись на несколько секунд, он лицом к лицу столкнулся бы со своим бывшим хозяином.

Больше в эту ночь ничто не потревожило сон Баан-Ну. Успокоенный тем, что его посетил не грабитель, а всего-навсего ранвиш, и утомлённый погоней за ним, он крепко заснул. Настолько крепко, что не слышал, как ранвиши снова заперли все двери.

А Ильсор с пушистыми в это время был уже далеко от города. Приняв все меры предосторожности, чтобы сбить возможных преследователей со своего следа, они под утро вернулись в пещеру.

По светящимся часам штурмана вся операция похищения или, скорей, возвращения изумрудов заняла двести тринадцать минут. Но какими же долгими показались Кау-Руку и Крису эти минуты! Нет ничего хуже, чем сидеть и ждать, когда друзьям, может быть, угрожает опасность. Можете себе представить, как они обрадовались, когда наконец услышали шорохи, шаги и в пещере появился вождь арзаков вместе со своими помощниками — ранвишами, молча протянув штурману сумку, наполненную изумрудами.

Ильсор рассказал друзьям о том, как он оказался в ловушке и, если бы не ранвиш, мог бы оказаться в руках генерала вместе со всеми драгоценностями.

Тут уж Крис не удержался и поцеловал Гоу прямо в его лукавую мордашку.

Замысел штурмана

Осталась самая трудная часть дела: как достать лучевые пушки и незаметно доставить их к скале Криса?

У штурмана, пока он ждал возвращения Ильсора, возникла одна сногсшибательная идея. Так, по крайней мере, подумал об этом замысле Крис, когда Кау-Рук поделился с ним своими соображениями.

Отважный менвит решил пойти к самому Верховному правителю и рассказать, что он знает, откуда появился на Рамерии мальчишка с Беллиоры. Своё же исчезновение он хотел объяснить тем, что его ночью похитили заговорщики, посадили в вертолёт и пытались заставить участвовать в завоевании планеты беллиорцами. Под утро ему чудом удалось убежать. Опасаясь погони и расправы, штурман как будто бы весь день пролежал в пустыне, зарывшись в песок. Только ночью он осмелился выбраться из своего убежища и поспешил рассказать обо всём Гван-Ло. Дело в том, что со дня на день следует ожидать вторжения инопланетян. Беллиорцы хотят жестоко отомстить за попытку завоевания их планеты. Поэтому нужно немедленно окружить постоянно действующими лучевыми пушками место высадки десанта — таинственную скалу, внутрь которой невозможно попасть со стороны Рамерии, но не составляет никакого труда для беллиорцев, даже таких мальчишек, как пойманный лазутчик. А чтобы доказать свою преданность, штурман покажет место нахождения тайника с изумрудами, раскроет секрет их смертоносного действия на инопланетян-беллиорцев, который он случайно подслушал, и поможет установить изумруды в лучевые пушки. Зная жадность Верховного правителя, штурман не сомневался, что, увидев драгоценности, он поверит всему: и жажде мести беллиорцев, и преданности менвита. Конечно, в новом тайнике, устроенном у скалы, будет только небольшая часть изумрудов, необходимая для зарядки пушек и для подарка Гван-Ло.

После общего и всестороннего обсуждения замысел штурмана был одобрен. Несмотря на огромный риск, это была, пожалуй, единственная возможность осуществить задуманный ими план освобождения арзаков. На этот раз, к радости Криса, его осуществление требует участия всех заговорщиков. Нужно было найти то место, в котором Крис появился на планете, устроить неподалёку тайник и вернуться назад в пещеры. Только после этого Кау-Рук мог идти в столицу и добиваться приёма у Верховного правителя.

Чтобы не попасть в лапы менвитской полиции, решено было идти подземным лабиринтом. К счастью, Крис хорошо запомнил, в какой стороне было солнце, когда его обнаружил патруль, в какую сторону полетел вертолёт, и сколько времени, примерно, они летели до города. Поэтому штурман смог определить необходимое направление движения под землёй и приблизительное расстояние до скалы.

Ильсор не сомневался, что подземные лабиринты простираются под пустыней на несколько десятков километров, и им наверняка удастся найти вблизи нужного места один из вентиляционных колодцев, предназначенных для доступа воздуха в пещеры.

Уже через час они отправились в путь. Впереди шёл штурман, сверяя направление их движения со стрелкой компаса. За ним шагал Крис. Ильсор замыкал группу. Рамерийцы старались таким образом уберечь мальчика от непредвиденной опасности. Ранвиши бежали по сторонам и немного впереди Кау-Рука, обращая его внимание на препятствия и провалы. Так они двигались долго, стараясь не очень отклоняться от выбранного направления. Но всё равно приходилось поворачивать то налево, то направо, а иногда и возвращаться назад из тупиков. Несколько раз они останавливались, чтобы немного подкрепиться и отдохнуть.

Наконец штурман решил, что необходимое расстояние пройдено и пора искать выход на поверхность.

Чуткие ранвиши, улавливающие любое дуновение ветерка, и здесь оказались незаменимыми помощниками. Вскоре им действительно удалось отыскать полузаваленный колодец, в просвет которого был виден кусочек неба. Однако даже рослый менвит не мог дотянуться до краёв отверстия в потолке пещеры. Посоветовавшись, Ильсор и Кау-Рук решили попытаться поднять наверх Криса.

Они привязали конец верёвки, захваченной с собой штурманом, к ремню на поясе мальчика. Ильсор встал на плечи Кау-Рука, а Крис вскарабкался на плечи арзака. Но даже теперь, подняв руки, мальчик смог только кончиками пальцев дотянуться до края колодца.

— Нужно ещё выше, — прошептал он.

Тогда штурман, напрягшись, поднял Ильсора вместе с Крисом на вытянутые руки. То же самое проделал с мальчиком арзак. На этот раз Крис почти по пояс высунулся из колодца. Он чувствовал, с каким трудом рамерийцам удаётся поддерживать пирамиду в равновесии, и поспешил выбраться из вентиляционного отверстия.

На поверхности планеты уже наступили сумерки.

Осмотревшись по сторонам, Крис не заметил ничего подозрительного. Мальчик вытянул наружу верёвку и привязал её к ближайшему обломку скалы. Потом Крис несколько раз дёрнул за верёвку. Внизу поняли сигнал. Крис увидел, как она натянулась.

Ильсор показался наверху, за ним поднялся штурман. Затем из отверстия выскользнули три проворных зверька.

Теперь все были в сборе. Осталось только найти скалу Криса. Метод поиска был очень прост. Нужно было подходить к каждой из них. Та скала, к которой не удастся подойти, и будет нужной. Вдобавок, рядом с ней должна быть яма, которую выкопал Крис. И в этом случае, когда для успеха требовались неутомимые ноги, пушистые оказались незаменимыми. Вскоре прибежал Гоу и объяснил Крису, что он нашёл эту странную скалу, а рядом с ней канавку.

Все устремились вслед за ранвишем. Крис сразу узнал свою работу. Ильсор и Кау-Рук попытались несколько раз подойти к скале, но им повезло не больше, чем раньше Крису и пушистым. Они не стали терять больше времени и спрятали часть изумрудов под ближайшим камнем, слегка присыпав сверху песком. После этого все они вернулись к колодцу.

Штурман помог им спуститься вниз, а сам пошёл к городу напрямик через пустыню. Теперь у него уже не было необходимости прятаться. Наоборот, если Кау-Рука обнаружил бы менвитский патруль, он бы смог быстрее добраться до столицы и попасть к Гван-Ло.

Ильсору и Крису оставалось только ждать его возвращения.

Когда Кау-Рук добрался до города, уже рассвело. Растрёпанный человек в грязной одежде внушал серьёзные сомнения редким прохожим в порядочности его намерений. На всякий случай они старались заранее перейти на другую сторону улицы, чтобы избежать столкновения.

Неподалёку от дворца Кау-Рука остановил патруль. Приглядевшись повнимательнее, начальник патруля узнал в подозрительном прохожем штурмана «Диавоны», который недавней ночью таинственно исчез из дома. Все розыски полиции оказались безуспешными. Ходили слухи, что он погиб вместе с арзаком Ильсором и мальчиком с Беллиоры.

— Кау-Рук! Вы арестованы! — объявил начальник. В его голосе чувствовалась радость. Полицейские тоже сообразили, что поимка такой важной птицы сулит им неплохую награду. Они проворно схватили беглеца за руки. Однако штурман, к удивлению менвитов, и не думал сопротивляться. Он только что-то шепнул на ухо старшему из них. Тот поражённо взглянул на Кау-Рука и приказал немедленно доставить арестованного во дворец.

Очевидно, то же самое волшебное слово позволило штурману беспрепятственно добраться до приёмной Верховного правителя. Там день и ночь дежурила вооружённая до зубов личная гвардия Гван-Ло. Штурману пришлось остановиться, так как дальше без личного разрешения правителя никто не имел права проходить. Однако два слова «государственная измена», которые помогли Кау-Руку раньше, подействовали и на этот раз.

Стража немедленно доложила о его приходе Верховному. Кау-Рук знал, чего смертельно боялся Гван-Ло, какие мысли не давали покоя ни днём ни ночью мнительному и трусливому правителю, и умело этим воспользовался.

Вскоре штурман уже стоял перед ним и рассказывал про свои приключения. Расчёт Кау-Рука полностью подтвердился.

Лицо Верховного правителя побледнело от страха, когда он узнал о замысле беллиорцев. Глаза заблестели от жадности, когда штурман рассказал о тайнике с изумрудами. Наконец, Гван-Ло мстительно и злобно засмеялся, когда Кау-Рук открыл их секрет и предложил уничтожить вражеский десант.

— Согласен, согласен! — почти закричал правитель. — Сначала мы уничтожим их здесь, а потом сами воспользуемся лазейкой и захватим Беллиору со всеми её богатствами. Беллиорцев же всех превратим в рабов и заставим работать на нас. И если ты не обманываешь нас, Кау-Рук, тебя ждёт высочайшая милость. Мы сделаем тебя правителем Беллиоры. Нам нужны такие преданные помощники!

Штурман склонился в самом низком поклоне, чтобы показать, как он рад будущему назначению, а главное, чтобы скрыть от Гван-Ло подлинную радость от успеха в своём тайном замысле.

Зелёная заря

Верховный правитель приказал немедленно собрать все самые мощные лучевые пушки и этой же ночью скрытно доставить их к тому месту, которое укажет штурман. Под его руководством они должны быть заряжены самыми крупными изумрудами из тайника беллиорцев, остальные камни Гван-Ло велел принести и сдать в его казну.

В то же время он, не совсем доверяя Кау-Руку и опасаясь ловушки, поручил командиру отряда следить за штурманом.

— В случае предательства его необходимо живым доставить к Тину Аргу для пытки в камере страха! — приказал правитель.

Уже через час пушки были погружены на вертолёты, которые немедленно вылетели в пустыню, к месту, указанному Кау-Руком. Именно там был найден беллиорец. В первой машине находился он сам и несколько полицейских. Они должны были приземлиться рядом с тайником, забрать изумруды и охранять их. Этим же вертолётом должны были отправить или лишние изумруды во дворец, или штурмана в тюрьму к Тину Аргу.

Вертолёт приземлился прямо возле скалы. Штурман тотчас отыскал тайник. Изумлённые полицейские увидели целую кучу изумрудов, переливающихся и искрящихся при свете фонаря. Такого богатства им ещё не доводилось видеть.

— Значит, штурман говорил правду, он не предатель, — зашептались полицейские.

Изумруды немедленно перенесли внутрь вертолёта. Кау-Рук чувствовал, что охранники не прочь были бы удрать вместе со всеми сокровищами. Только страх перед Верховным правителем удержал их на месте.

Начали прибывать и другие вертолёты. Приземляясь один за другим, они окружили скалу Криса несколькими рядами. Менвиты быстро выгружали лучевые пушки.

Под руководством штурмана в каждую пушку был установлен изумруд. К утру всё было готово.

По команде Кау-Рука «Огонь!» все пушки одновременно включили. Что это было за удивительное зрелище!

Множество лучей, похожих на свет огромных прожекторов, прорезало утренний полумрак. Все они сходились в одной точке на скале и, отражаемые ею, устремлялись во все стороны.

Изумрудно-зелёная, нежно блистающая заря взошла над планетой. Её в это незабываемое утро люди видели за сотни километров.

Штурман с волнением смотрел на окружающих его менвитов. Озарённые тёплым зеленоватым светом, лица их стали добрее, одухотворённее, движения раскованнее, взгляды мягче. В них исчезала жестокость и злоба. Менвиты, незаметно для них самих, становились другими людьми. Штурман внимательно наблюдал за ними.

— Действует! Они чувствуют то же самое,что и я. Значит, наш замысел освобождения арзаков удаётся! — думал он радостно.

Сам же Кау-Рук чувствовал, как его захлёстывает и переполняет волна любви ко всем людям, будь то арзаки, беллиорцы или менвиты. Он радовался песку, кустарникам, скалам родной планеты и восходящему солнцу над ней!

Свет изумрудного зарева увидели Ильсор с Крисом. Они сразу поняли, что их замысел полностью оправдался.

— Смотри, мальчуган, — взволнованно воскликнул вождь арзаков, — это всходит заря свободы нашего народа. Об этом мечтали и за это гибли лучшие сыны многих поколений арзаков.

Крис во все глаза восхищённо глядел на него. Он знал, что «Ильсор» в переводе значит «Прекрасный». И действительно, он был сейчас замечательно красив в своей радости. Глаза его сияли, весь он устремился навстречу зелёной заре. Так трава на рассвете тянется к солнцу, поворачиваясь всеми былинками к теплу и свету.

Ильсор почувствовал взгляд мальчика и обернулся к нему:

— Это и твоя свобода, Крис Талл!

Они были готовы выпрыгнуть из колодца и бежать к штурману. Если бы только они могли сами выбраться!

Кау-Рук в это время уже объяснял менвитам всю правду. Он рассказал им про Беллиору с её Волшебной страной, про смелого мальчугана Кристофера Талла, который умеет разговаривать с ранвишами, про арзаков, которых гипнозом принуждали жить в рабстве.

Риск был большой, но менвиты поняли его. Их сердца, лёд которых был растоплен изумрудным дождём, раскрылись навстречу правде. Им стало стыдно за себя, за свой народ. Менвиты поклялись, что отныне и на арды лет вперёд они будут руководствоваться только любовью ко всему живому как на своей планете, так и в космосе.

Штурман вместе с несколькими менвитами пошёл к колодцу. Они помогли своим друзьям выбраться наружу. Менвиты радостно приветствовали Ильсора и Криса. А ранвиши, эти неугомонные проказники, видя, что их никто не собирается ловить, так весело прыгали и кувыркались, что, глядя на них, никто не мог удержаться от смеха.

Только один менвит не радовался. Бесшумно, как ящерица, пополз он по песку в сторону города, торопясь рассказать Верховному правителю о невиданной государственной измене и получить награду за предательство.

Но разве может что-нибудь укрыться от глаз и ушей пушистых? Они сразу заметили убегающего менвита и поспешили предупредить Криса. А встревоженный мальчик тут же обратил на него внимание Ильсора и Кау-Рука.

— Поздно, — успокоил друзей штурман. — Ему уже незачем и некуда торопиться. В столице сейчас происходит то же самое. Может быть, и останется горстка самых злых и жадных людей, вроде Тиха Цера, Тина Арга и самого Гван-Ло, чьи сердца не смягчит никакой изумрудный дождь. Но это — больные люди, нуждающиеся в длительном лечении. Мы не будем преследовать и наказывать людей за их прежние поступки. Ведь и сами мы недавно были немногим лучше их. Нужно построить Изумрудный город, в котором жители день и ночь будут находиться под действием изумрудного облучения. Там мы и поселим всех злых людей. Может быть, постепенно, за многие годы, они смогут исправиться. А выходить из города можно будет только в очках с изумрудными стёклами, чтобы нельзя было гипнотизировать арзаков.

— Значит, это будет Изумрудный город наоборот! — воскликнул Крис. — Он будет построен не для обмана, как это сделал Великий обманщик Гудвин в Волшебной стране, а для пользы живущих в нём. Я обязательно расскажу об этом городе дома…

Тут Крис словно споткнулся на полном ходу и замолчал, вспомнив, что ему ещё надо вернуться домой, на Землю. И если завтра он не окажется в Волшебной стране, то Дин Гиор и Ойххо будут вынуждены рассказать про его внезапное исчезновение маме и Смитам. Конечно же, его пропажа всех их здорово огорчит.

Ильсор заметил заминку мальчика:

— Не горюй, Крис! Мне кажется, я придумал, как помочь тебе вернуться на Беллиору. И завтра с утра мы попробуем это сделать.

Вскоре Ильсор, Кау-Рук, Крис и трое неразлучных пушистых на том самом вертолёте, который должен был в случае неудачи доставить штурмана в тюрьму, вылетели в столицу Рамерии Лотса-Ци. Подлетев к городу, они сразу заметили на улицах и площадях толпы народа, которые собрались спозаранку посмотреть на невиданное раньше зрелище — зелёную зарю.

Под влиянием изумрудного дождя в городе уже царил полный беспорядок, конечно, с точки зрения властей.

Полицейские отказались разгонять народ, открыли ворота тюрьмы и выпустили на свободу всех пленников.

Арзаки, освободившиеся от гипнотического взгляда менвитов, взволнованно обсуждали неожиданные перемены.

Вертолёт приземлился прямо на центральной площади. Узнав своего вождя, вышедшего из машины, и увидев его целым и невредимым, а главное — свободным, арзаки радостно приветствовали его. Менвиты же, не понимающие, в чём дело, ждали разъяснений от Кау-Рука, который появился вслед за Ильсором.

И к этому времени вся площадь и прилегающие к ней улицы были заполнены народом. Собрались почти все жители города. Почти, потому что те менвиты, на кого не подействовали изумруды, устремились в противоположную сторону, к дворцу Верховного правителя. Спрятавшись там, они со страхом обсуждали происходящие события и решали, что же им теперь делать.

Ильсор и Кау-Рук рассказали о том, что произошло.

Толпа одобрительно зашумела:

— Да здравствует дружба арзаков и менвитов! Долой Верховного правителя! — раздавались возгласы со всех сторон.

Сыщик Тих Цер, затесавшийся в толпу, чтобы по привычке разнюхать, в чём дело, трусливо съёжился.

— Нужно уносить ноги, пока меня не заметили, — подумал он и осторожно, бочком-бочком, стал выбираться из толпы. Но на него никто не обращал внимания.

Понятно, что всем хотелось пожать руку или обнять мальчика-беллиорца, который помог им обрести свободу.

А славным ранвишам перепало немало лакомств.

Гван-Ло и его ближайших помощников арестовали и посадили в ту самую тюрьму, где довелось побывать Крису. Конечно, только до тех пор, пока не будет построен Изумрудный город, предложенный штурманом.

Только к вечеру добрались наши герои до дома Кау-Рука, где они, уже не опасаясь теперь никого, могли отдохнуть до утра.

Возвращение Криса

На следующий день Ильсор, понимающий, что Крис ждёт не дождётся обещанного возвращения домой, прямо с утра сам завёл об этом разговор:

— Мне кажется, я разгадал секрет исчезновения Гуррикапа, последнего доброго волшебника Рамерии. Помнишь, Крис, когда мы с тобой сидели в штольне пещеры и ждали Кау-Рука, я всё время рассматривал книгу. Ту самую, которую вы с ранвишами принесли из подземной библиотеки. Удивительно, но я тоже смог разобрать, о чём в ней пишется. И мне, как и тебе, мальчик, показалось, что она написана на моём родном языке.

— Ты знаешь, Ильсор, мой приятель Тим О'Келли рассказывал мне как-то о волшебной книге, хранящейся в заброшенном замке в Волшебной стране. Прочитать её может только тот человек, у которого нет злых намерений. Когда же к ней приближается плохой человек, всё написанное пропадает. Не происходит ли то же самое и с этой книгой?

— Пожалуй, ты прав, Крис, — подтвердил арзак, — хотя я и не представляю, как это можно сделать! Может быть, здесь используется то же явление, которое позволяет тебе разговаривать с ранвишами. Наши предки были очень искусными мастерами и великими знатоками законов Природы. Но их наука двигалась совсем другими путями. Нам ещё предстоит разгадать многие тайны, которые пока кажутся просто волшебством. Не об этом ли говорится в стихах, которые я нашёл в книге. Вот они:

Если что-то нам не ясно,
Если что-то очень трудно,
Если что-то мы не можем
Разгадать своим умом,
Называем это сказкой,
Называем это чудом,
Называем это ложью,
Мифом или волшебством.
Но, увидев в сказке правду,
Разглядев реальность в чуде
И из прошлого в сегодня
Протянув познанья нить,
Можно смело всё, что надо,
Всё, что было, всё, что будет,
Всё, что странно и неясно,
И понять, и объяснить.
А ключом к разгадке мне послужили чертежи, приведённые в этой книге. Там кружочками показаны две планеты, Рамерия и Беллиора, соединённые между собой линией. Но линия эта не простая!

Представьте себе лист бумаги. На одной стороне нарисована Рамерия, а на другой, точно напротив неё, — Беллиора. Если смотреть на лист прямо, они сливаются в один кружок. Если мы теперь будем соединять их линией, то мы доведём её до края листа, перевернём и продолжим линию до Рамерии. Путь очень длинный. Вот так мы и летели на Беллиору. А теперь возьмём и соединим планеты между собой сквозь лист. Ну, например, проткнём иголкой. Что же получается? Если лист бумаги очень тонкий, то сквозь лист расстояние между планетами очень маленькое, в толщину листа, почти ничего.

— Что ты на это скажешь, Кау-Рук? — обратился Ильсор к штурману, который очень внимательно выслушал все рассуждения.

— Ты думаешь, что Гуррикап сумел найти кратчайший путь до Беллиоры, сделал или открыл существующий, готовый, тоннель и, воспользовавшись им, вместе с последними гигантскими животными и птицами перебрался на Беллиору, чтобы уберечь их от гибели?! — догадался штурман.

При этих словах Крис так и подпрыгнул на месте.

— Гуррикап!!! Как же я до сих пор не догадался, что волшебник Гуррикап, основатель волшебной страны, и ваш Гуррикап, вождь племени древних арзаков, один и тот же человек! Теперь мне ясно, почему там водятся такие диковинные звери, как огромные орлы, крылатые обезьяны и даже драконы, которых на Земле вообще не было. Понятно, почему в Волшебной стране люди, и звери, и птицы понимают друг друга. Ведь я же могу понимать пушистых! — выпалил он скороговоркой, захлёбываясь от волнения.

— Может быть, — согласился наконец, хоть и с ноткой недоверия в голосе, Кау-Рук. — Возможно, что при этом и образовались Фиолетовая, Розовая, Голубая и другие разноцветные страны, так же, как при превращении белого цвета в радугу.

— Но как же я всё-таки попаду домой? — жалобно спросил мальчуган. — Ведь скала меня не принимает!

— Мы попробуем сделать по-другому!

И Ильсор предложил высветить лучевыми пушками отверстие тоннеля в скале.

— Луч света, попадающий в тоннель, не должен отражаться обратно. А силы ракетной тяги должно хватить на преодоление как отталкивания белой скалы, так и притяжения чёрного камня! Мальчуган полетит на маленькой одноместной ракете — торпеде. Эти ракеты могут двигаться точно по световому или радиолучу. Поэтому Крис должен лететь точно в центр отверстия, пролететь сквозь тоннель и вылететь наружу уже в Волшебной стране.

Крис в восторге бросился обнимать Ильсора.

— Неужели я в самом деле смогу вернуться домой! — закричал он. — Даже не верится!

— Конечно! Полёт совершенно безопасен. Ракета может автоматически находиться в центре колодца, а если на пути встретится какое-либо препятствие, она сама затормозит, чтобы избежать столкновения.

Крису уже не терпелось немедленно вернуться на Землю. Он только сейчас понял, как соскучился по своим родным.

Но на подготовку к полёту пришлось затратить ещё несколько долгих часов. Наконец всё было готово: ракету доставили на место старта, лучевые пушки высветили отверстие в скале, а Ильсор сам проверил работу автоматических устройств ракеты.

Наступила минута прощания. Ильсор и Кау-Рук обняли мальчика. Даже пушистые присмирели. За время, проведённое вместе, все они успели полюбить беллиорца.

Ильсор задумчиво произнёс:

— Теперь, когда арзаки свободны, у нас будет возможность изучить книги из хранилища Юнсара. Нужно обязательно проникнуть в их тайны. Ведь если Гуррикап мог сам построить такой космический мост, то мы тоже, научившись это делать, сможем практически мгновенно путешествовать с планеты на планету, которые удалены друг от друга на многие световые годы. Кто знает, не страдает ли где-нибудь от рабства другой народ, не уничтожают ли там зверей и птиц, леса и реки, не замышляют ли новые Гван-Ло звёздные войны?

— Мы обязательно прилетим на Беллиору, чтобы навестить наших друзей и поблагодарить их за помощь! Ведь если бы они не приняли наш сигнал, то ты не полетел бы на драконе Ойххо в Волшебную страну и не попал бы на Рамерию. Тогда, наверно, арзаки до сих пор томились бы в рабстве, — добавил штурман.

Крис ещё раз сердечно попрощался со всеми друзьями и забрался в ракету.

— Подожди, Крис, мы полетим с тобой! — вдруг одновременно, в три голоса, закричали пушистые. — Нам не хочется расставаться с тобой. А заодно мы познакомимся с Беллиорой. Сколько любопытного там можно узнать!

— Хорошо, полетим. Вместе веселее! Для вас ведь не нужно много места, — обрадовался Крис. — Если я откажусь вас взять, вы всё равно проберётесь в какую-нибудь щёлку, — пошутил он.

Крис вдруг вспомнил, как он просился у Джона Смита отпустить его с Дином Гиором в Волшебную страну. Прошла всего неделя, а кажется, как давно это было…

Пушистые быстренько запрыгнули в ракету и устроились рядом с Крисом. Он нажал кнопку «старт»…

Когда в иллюминатор стало можно что-нибудь разглядеть, они увидели зелёный лес, голубое небо и жёлтый песок.

— Зелёный лес? Значит, я уже дома! — закричал Крис.

Он опрометью выскочил из кабины. За ним, как горох, высыпались пушистые.

И тут, совершенно неожиданно для себя, Крис сразу встретился с жителями Волшебной страны. Здесь были Страшила и Железный Дровосек, Дин Гиор и Ойххо.

Они уже несколько дней искали Криса по всей округе.

Дальнейшее знакомство продолжили в лагере, расположенном на опушке леса. После вкусного обеда Крис рассказал обо всём, что с ним произошло после падения с дракона до приземления на ракете. И, конечно же, ему помогали в этом неугомонные пушистые.

Эти забавные и весёлые зверьки сразу пришлись по душе всем жителям Волшебной страны. Даже Кагги-Карр, которой, как вы знаете, нелегко угодить, проворчала что-то одобрительное.

После экскурсии по всей стране, которая показалась любознательному мальчугану и любопытным пушистым очень кратковременной, Ойххо отвёз Криса вместе со зверьками и фельдмаршалом домой, в Канзас.

Их там уже с нетерпением ждали. Мама Элизабет бросилась обнимать сына, бабушка побежала за кружкой молока и пирожками с маком, а дедушка вытащил изо рта свою неизменную трубку и сказал ласково:

— Здравствуй, малыш! Ты здорово окреп за эту неделю!

Крис улыбнулся и весело подмигнул маме.

ЖЕМЧУЖИНА ХАЛИОТИСА

Наблюдатели с Рамерии

Ильсору и Кау-Руку удалось вернуть Криса домой, на Землю. Теперь, пока Ильсор ломал голову над таинственной причиной влияния изумрудов на менвитов, Кау-Рук взялся за дело с другого конца.

Штурман решил исследовать загадочный тоннель, соединяющий Рамерию и Землю. Он воспользовался такой же ракетой, которая была предоставлена Крису. Отличие было только в том, что ракета управлялась им самим. Кау-Рук мог в любой момент остановить её и таким образом исследовать тоннель на всём его протяжении.

Штурман медленно вёл ракету вдоль тоннеля.

Сначала Кау-Рук находился в кромешной тьме, и постоянно опасался наткнуться на преграду.

Затем по сторонам забрезжил свет, всё ярче и ярче. Он мигал, переливался, рассыпался искрами, настойчиво маня и притягивая к себе путешественника.

Повинуясь, штурман свернул в сторону. Он скорее по привычке, чем из предосторожности, отметил на пульте управления место изменения курса. Как оказалось потом, не напрасно. Пролетев немного, Кау-Рук увидел удивительную картину беспорядочного скопления различных предметов: земли, неба, камней, деревьев. Всё это непонятным образом висело в пустоте. Но как все эти предметы светились!

Ракета продолжала двигаться вперёд, однако ход её стал замедляться. Удивлённый штурман форсировал двигатель. Бесполезно! Ракета продвинулась немного, но вся напряглась, словно вот-вот будет раздавлена, как скорлупка. Кау-Рук почувствовал, что пора давать задний ход, иначе он так и останется здесь навсегда. Пространство нехотя отпустило добычу. Оно явно сожалело об этом, как болотная трясина о чудом выскользнувшем неосторожном путнике.

Кау-Рук осторожно пробирался в пространстве, пытаясь нащупать проход. Перед ним разворачивалась панорама запретного мира, во многом схожая с увиденной раньше, местами вообще не заполненная ничем, местами с ещё большими нагромождениями. Загадочный, но полностью недоступный мир!

Штурман решил вернуться домой и рассказать обо всём Ильсору. Не тут-то было! Ракета во всех направлениях сталкивалась с невидимой преградой.

— Ор-ра! — выругался Кау-Рук. — Мне это уже не нравится! Хотел привести Ильсору медведя, а он меня не пускает!

Штурман стал аккуратно, метр за метром, восстанавливать весь свой путь в обратном направлении.

С большим трудом, но Кау-Руку всё-таки удалось вернуться в тоннель, а затем и домой, на Рамерию.

Когда он рассказал обо всём Ильсору, тот не на шутку встревожился:

— А вдруг ракета Криса сбилась с курса? Может быть, он до сих пор торчит где-нибудь в ловушке? А что если в тоннеле не одно такое место?

Штурман задумался. Нужно ещё раз хорошенько обследовать этот тоннель.

Ильсор согласился с предложением штурмана. Тщательное обследование тоннеля позволяло им найти Криса, если тот сбился с пути. Крис безо всякого двигателя оказался на Рамерии только за счёт собственных сил тоннеля. При этом он не попал ни в одну из ловушек. Значит, для землян, попавших в тоннель и двигающихся по его воле, эти ловушки не опасны. Поэтому достаточно, пожалуй, на всякий случай предупредить жителей Волшебной страны и Криса о существовании такой возможной опасности.

Но что за страна скрывается за той прозрачной для взгляда, но непроницаемой для ракеты перегородкой? Следы каких катастроф скрывают руины, увиденные Кау-Руком? Обитаем ли этот не доступный им мир?

Для того чтобы ответить на все эти вопросы, установить наблюдение за ответвлением в тоннеле просто необходимо!

Лучше всего, если пока всё останется в тайне, а обследованием и наблюдением для начала они займутся сами.

На другой день Ильсор и Кау-Рук объявили, что они отправляются посетить своих друзей на Земле. Лететь решили на двух ракетах, чтобы было можно при необходимости прийти на выручку друг другу.

Сначала они повторили путь Криса и благополучно добрались до выхода из тоннеля на Земле, находящегося на вершине чёрного камня Гуррикапа. Им даже не пришлось терять времени на полёт в Изумрудный город, так как гигантский орёл Карфакс, который охотился в этих местах, своим острым зрением заметил ракеты и рамерийцев.

Ильсор и Кау-Рук узнали от Карфакса о благополучном прибытии Криса вместе с тремя пушистыми домой, на Землю. Они передали привет всем жителям Волшебной страны и друзьям-землянам из Канзаса от рамерийцев, предупредили о возможной опасности попасть в ловушку при отклонении от прямого пути в тоннеле.

Карфакс немедленно передал эти новости по птичьей почте Кагги-Карр.

Теперь арзаку и менвиту оставалось осуществить последнюю поставленную перед собой задачу: найти ловушку, в которую попал Кау-Рук, понаблюдать за неизвестной страной и попытаться выяснить, что же она из себя представляет.

Найти ответвление в тоннеле теперь для штурмана не составило труда. Сначала наблюдения не дали никаких результатов. Ничего не зная о происхождении этого чужого мира, можно было ждать и неделю, и год, и столетие. Но рамерийцам повезло. Когда они уже собирались улетать, чтобы организовать постоянное сменное дежурство, прямо перед перегородкой появился человек. Если бы они не побывали на Земле, рамерийцы были бы уверены, что это Крис, настолько поразительным было сходство. Возраст, рост, цвет волос, глаз — всё совпадало! При более пристальном рассмотрении они смогли найти и отличия. Но одно несомненно, это был мальчишка-землянин, сверстник Криса. И, похоже, он попал в беду, настолько он выглядел беспомощным и растерянным. Не стоит, наверное, и говорить, что теперь рамерийцев было не оторвать от прозрачной перегородки. Так они узнали историю его появления в загадочном мире.

Гиблый овраг

Солнце уже было в зените и нещадно припекало белобрысую голову Кости, когда он, усталый, но довольный, возвращался из леса. Вернее, это был не лес, а небольшой перелесок не так уж далеко от деревни. В настоящем лесу в это время, в июне, делать ещё практически нечего: ни грибов, ни ягод. Зато в редком березняке, насквозь пронизываемом солнышком, уже поспевала земляника. Не та, крупная, водянистая, кисловатая, которая прячется в траве и поспевает много позднее, а мелкая, чуть сморщенная, поджаренная палящими солнечными лучами, но необыкновенно сладкая.

Косте повезло! Ему впервые в этом году и, наверное, первому изо всех в деревне удалось найти два подберёзовика-колосовика. Они попались на глаза на опушке, где немного отбежав от подружек, росла одинокая берёзка.

Костя миновал коровий выгон, где отдыхало стадо, ожидающее дневной дойки. Где-то здесь находилась бабушкина Красавка, симпатичная ласковая бурёнка, ежедневно угощающая мальчика вкусным молоком. Скоро и околица деревни, а там — долгожданная прохлада пруда, о которой всю дорогу мечтал изнывающий от полуденного зноя Костя. Правда, на поверхности воды и у берега, на мелководье, вода прогрелась, как парное молоко. Но если нырнуть поглубже, то можно поймать обжигающе ледяную струю подводного ключа, питающего пруд.

Внезапно по траве, прямо перед ним, да и по нему самому пробежала вереница солнечных зайчиков, совсем как от шара, усыпанного зеркальцами и вращающегося под куполом цирка.

Мальчуган успел заметить, как над ним, перечеркнув небо косой линией, промелькнул большой серебристый диск и исчез где-то за деревней.

Летающая тарелка?!

Мальчуган припустил изо всех сил и остановился отдышаться только в деревне, около дома.

Дед Григорий сидел на крыльце, дымя неизменной козьей ножкой. Он выслушал внука и произнёс сердито:

— Наверно, опять из Гиблого оврага! Вот уж нечистое место, завсегда там блазнится…

— Чудится, — пояснил он, заметив озадаченное выражение на лице Кости. — Многие давно замечали, как над оврагом что-то появлялось, потом раз — и нету. Да и кружит в том месте! Пойдёшь за грибами, как будто и не плутаешь. Ан глянешь, вышел-то совсем в другой стороне.

— Нечистое место, — убеждённо повторил он. — Говорят, наши с татарами там бились. Бывает, весной речка подмоет берег, осыплется он и кости откроет или доспех ржавый. Кинжал видел? Бабушка приспособилась им лучину на растопку скепать. Там нашёл!

Григорий раскурил потухшую было цигарку.

Костя, заметив, что дед, обычно молчаливый, на этот раз расположен поговорить, задал вопрос, вертевшийся на языке:

— А тебе… блазнилось?

— А как же! Иду это я по-над обрывом, гляжу, вроде стоит кто-то и руками мне машет. Иди, мол, сюда! Я — к краю, думаю, случилось, может, что, помочь надо. Подбегаю — нет никого! А нога уж над кручей зависла. Так и тянет вниз ступить. Еле удержался!.. Вадим Петрович, наш учитель биологии, в город писал. Приезжали двое, — нехотя продолжил разговор дед Григорий, искоса взглянув на притихшего внука, — походили, посмотрели, порасспрашивали. Мираж, мол, говорят, галлюцинации… Ну ладно, иди гуляй! А то ещё приснится ночью, будешь кричать, всех перебаламутишь, — нарочно сурово закончил дед, поняв, что мальчишке на сегодня и так достаточно впечатлений.

Костя неохотно поднялся, пошёл было, но, что-то вспомнив, вернулся.

— Дед, а когда мы бумажного змея будем делать? Ты же обещал…

— Ну, раз обещал… Вот сено лошадям задам, приборку сделаю, к вечеру и займёмся!

Мальчик вышел со двора и направился к пруду, где в кустах ивняка у него было убежище, нечто вроде шалаша. Там он присел на пенёк, заменяющий скамейку, и задумался. Окружающий мир, ещё утром такой знакомый и понятный, вдруг предстал перед ним своей новой, таинственной стороной.

Он знал, где находится Гиблый овраг. Нужно было выйти за околицу, перейти поле, пройти мимо старой заброшенной овчарни и спуститься к речке Смородинке.

Один её берег, со стороны деревни, был отлогим, другой — сразу же от воды вздыбился кручей. На этом обрыве всегда дул ветер!

Смеркалось. С пруда потянуло сыростью. Косте почему-то стало зябко и неуютно. Он выбрался из своего укромного уголка. Дед уже, наверное, вернулся с работы, но, зная его характер, Костя не собирался напоминать про обещанное. Будешь приставать, ещё передумает!

«Мираж, галлюцинации…» — вспомнил мальчик. От другой своей бабушки он не раз слышал рассказы про странные случаи, которые несколько раз с ней происходили.

В молодости баба Валя жила в небольшом шахтёрском городке в Сибири. До тайги было километров десять-пятнадцать. Ходили туда по грибы, по ягоды пешком, по шпалам старой узкоколейки. Однажды, пойдя за ягодами, она заблудилась. Долго пробиралась сквозь чащобу, пока не вышла на какую-то полянку. Посреди полянки стоит бревенчатая избушка без окон. А на пороге сидит человек и кричит заунывным голосом: «Не ходи-и-и сюда! Не ходи-и-и сюда!»

Как выбралась из той чащи, бабушка даже и не помнит. Но оказалась совсем в другой стороне, километров за тридцать от города.

А в другой раз видела в лесу старуху с длинными распущенными седыми космами. Та, перегнувшись в поясе так, что волосы закрывали ей всё лицо, крутилась как юла. Вот страху-то было! Говорят, это галлюцинации!

А отец рассказывал, что они с матерью как-то вечером обратили внимание на появившуюся на небе яркую луну, да только совсем в другом месте, чем ей положено быть. Удивились! А луна всё увеличивается в размерах, как будто приближается. Скоро багровый шар занял довольно большую часть неба. Ну всё, думают! Сейчас столкнётся с Землёй — и конец всем. В это время шар стал понемножку бледнеть, бледнеть. Вскоре совсем растаял, только в центре долго оставались три расплывчатые, но яркие точки. Потом и они исчезли.

Вот это мираж!

Погружённый в свои мысли, мальчик не заметил, как добрёл до дома.

После ужина дед Григорий направился в чулан. Костя сразу оживился и проскользнул внутрь, вслед за ним. Чего только там не было!

Сундук со старыми книгами, инструмент, сбруя… Словом, уйма всякой любопытной всячины! Казалось, всего не перечислить и не упомнить, но дед всегда безошибочно находил то, что ему было нужно.

Вот и на этот раз он вышел с мешком, сшитым из нескольких слоёв плотной бумаги, мотком бечёвки, пучком мочала и ещё кое-какой мелочёвкой.

Распустив мешок, Григорий свернул огромный кулёк и прошил его на стыке сапожной дратвой. По краю кулька он вшил кольцо из сыромятной кожи и прикрепил к нему в трёх местах по куску шнура, связав затем их свободные концы вместе с основной бечёвкой. После этого с противоположной, острой стороны кулька дед пристроил длинный мочальный хвост.

Оказывается, змей деда Григория был совсем не таким, каким представлял его Костя. Он видел плоского и коробчатого змеев, сделанных из полосок шпона и оклеенных калькой или папиросной бумагой. Этот же змей напоминал кулёк, в который заворачивают конфеты или насыпают семечки, но большей величины. Их роднил только пышный мочальный хвост.

— Готово, — любовно осматривая свою работу, сказал дед Григорий. — Такой змей и человека может утащить!

Костя к этому времени заготовил пачку писем: так называется кусок бумаги, от края до середины которого делается прорезь, оканчивающаяся отверстием. Через него пропускается бечёвка, ведущая к змею. Подхваченное ветром, такое письмо скользит по ней до самого верха.

— Ну вот, завтра можешь и опробовать, а теперь пора на боковую, — подытожил дед. — С утра Орлика запрягать, поеду в город. То-то жеребчик обрадуется. Нечасто теперь удаётся порезвиться, пробежаться с двуколкой, работы в деревне ему хватает. Лошадей-то у нас на всю округу, почитай, раз, два и обчёлся…

— А зачем сейчас лошади! — удивился Костя. — Вон у вас сколько машин, тракторов. Они целую тысячу лошадей могут заменить!

— Вот-вот, — проворчал дед Григорий, — огород под картошку трактор пашет. Как балерина, на одной ноге крутится. В лес за дровами или копной сена трактор медведем в малиннике продирается, больше наломает, чем привезёт! В городе коня-то, поди, даже в зверинце не найдёшь. Нет, рано лошадок в запас списали…

Мальчик долго не мог заснуть. Ему вспоминался Гиблый овраг, где блазнится… необычный, кульком, бумажный змей… трактор, танцующий на одной гусенице на сцене театра… длинноногие, забавно взбрыкивающие жеребята в вольере городского зоопарка…

Бумажный змей

Рано утром в окошко дома, где спал Костя, заглянул шаловливый солнечный зайчик. Он потихоньку подкрался к спящему мальчугану, пробежался по его ресницам. Но ему не удалось застать мальчика врасплох.

Хитрец уже проснулся, но не спешил вставать. Он только слегка приоткрыл глаза. Солнечный зайчик сразу разделился на разноцветные лучики. Так бывает из-за того, что свет пробирается сквозь тесные промежутки между ресницами. Если ими слегка пошевелить, цветовые пятна оживают. Костя мог долго подглядывать за этими радужными переливами. Но вот солнечный зайчик наигрался с ним и скользнул дальше, на стенку. Теперь пришёл черёд мальчика. Он вытащил руки из-под одеяла. На стене появилась тень собаки. Собака шевелила ушами, морщила нос, раскрывала пасть, как будто беззвучно лаяла. Вдруг она лайкнула вслух, заливисто и звонко.

Костя так и подскочил на кровати.

— Бабушка, чего безобразишь! — сообразив в чём дело, сконфуженно закричал мальчик.

Это она, заглянув в дверь и заметив баловство внука, подшутила над ним.

— Вставай уж! Вот парное молочко, утром подоила Красавку. На улице-то опять вёдро, будем нынче с сеном, — приговаривала бабушка, проворно собирая на стол.

Тут Костя вспомнил про бумажного змея, быстренько вскочил, ополоснулся, на ходу выпил кружку молока и выскочил на улицу.

— Чего спешишь-то, — прикрикнула бабушка, но мальчика уж и след простыл. — Вот пострел, — покачала она головой, улыбаясь.

Подхватив змея, он мчался прямиком к Гиблому оврагу, на обрыв. День был такой ясный, небо такое голубое, а солнце такое ласковое, что от вчерашних страхов не осталось и следа.

— Какие могут быть привидения, когда на земле всё уже исследовали-переисследовали, — засмеялся он на ходу, — и в космос чуть ли не каждый день летают!

Костя спустился к речке отлогим берегом, перебежал по шатким, из нескольких жердинок, мосткам на ту сторону и узкой извилистой тропкой взлетел единым духом наверх. На обрыве было ветрено. Он с удовольствием подставлял свежим струям воздуха разгорячённое от быстрого бега лицо.

Здесь всегда, даже в самую тихую, безоблачную погоду, дул ветер!

Мальчуган давно приметил это, поэтому-то и решил опробовать змея именно здесь.

Первая попытка оказалась неудачной. Подхваченный было потоком воздуха змей почему-то скользнул вниз по склону обрыва.

Костя потянул его назад, к себе.

Змей поднимался неохотно, шёл кругами, рывками, как крупная рыбина на крючке. Можно было подумать, что ветер здесь дул не вверх, как положено, а вниз и не хотел уступать добычу.

Наконец мальчик выдернул его наверх.

Теперь Костя решил действовать по-другому. Он послюнил палец и поднял вверх, определяя направление ветра. Оказалось, что ветер дул почти вдоль оврага. Мальчик развернулся лицом к ветру, отойдя подальше от края обрыва.

На этот раз змей полетел сначала вдоль обрыва, затем начал забирать к речке и устремился вдаль: по-над речкой, над кустами смородины на том берегу, над полем.

Костя едва успевал разматывать бечёвку. Скоро клубок кончился. Чтобы освободить руки, мальчуган привязал конец шнура к ветке ольхи, росшей неподалёку, и стал готовить к отправке письмо. Он нанизал бумажку на шнур, но тот, поначалу туго натянутый, почему-то ослаб и продолжал всё больше провисать. Костя взглянул вверх. Змей большими кругами, как ястреб над добычей, парил над Гиблым оврагом, с каждым разом опускаясь всё ниже и ниже.

«Потерял восходящий поток», — подумал мальчик с огорчением и стал наматывать шнур на руку, выбирая слабину.

В это время змей круто подался вниз, летя по спирали, штопором, и почти у самой земли вдруг резко рванулся вертикально вверх. Рывок был так силён, что Костю, не успевшего стравить бечёвку, буквально сдёрнуло с кручи. Теперь мощному потоку воздуха, который засасывал змея в вышину, противостоял вес мальчика. Бечёвка мгновенно натянулась, как струна, издав при этом звук, похожий на хлопок пастушьего кнута: «Щёлк!». Змей замер на месте, потом медленно, нерешительно стал опускаться в овраг.

«Дед как в воду глядел, когда говорил, что такой змей и человека может утащить», — подумал Костя.

Он не успел даже испугаться, как уже приземлился, вернее, как будто прилепился к каменному подножию обрыва, выпустил шнур и… исчез. Змей, как будто обрадовавшись, что освободился от груза, стрелой взмыл высоко в небо. Вслед за ним по бечёвке побежала бумажка — письмо, которое подготовил, но не успел отправить Костя. Стайка таких же писем, которые выронил мальчик при падении, парила в воздухе. Словно подгоняемые огромным вентилятором, они разлетелись в разные стороны и вскоре осели на песке, на кустах, на траве. Теперь над Гиблым оврагом одиноко парил только бумажный змей. Если бы кто-нибудь некоторое время понаблюдал за ним, то заметил бы, что он с удивительным постоянством движется одним и тем же путём: сначала в вышине расширяющимися, затем, снижаясь почти до земли, сужающимися кругами и, наконец, снова стремительно взмывая вверх.

Когда Костя не явился к обеду, бабушка забеспокоилась:

— Никогда и не бывало, чтобы полдничать не пришёл!

Вскоре вернулся из поездки дед Григорий. Узнав, что внук как ушёл с утра, так ещё не бывал дома, он нахмурился и проворчал:

— Придётся ему вместе со змеем посидеть часок в чулане, чтобы знал порядок.

В деревнях ещё кое-где сохраняется обычай обедать в одно время всей семьёй.

Про себя, однако, Григорий отметил:

«Надо бы выйти за деревню посмотреть, не видать ли где змея».

Тут на глаза ему попалась бумажка, застрявшая в щели у двери. Он машинально, для порядка, поднял её, повертел в руках, не пригодится ли для самокрутки.

Обнаружив, что она надорвана до середины, хотел выбросить, но вдруг внимание привлекла надпись, нацарапанная рукой внука:

«Уехал домой! Вернусь в воскресенье!

Костя».

Дед хмыкнул:

— По приятелю Алёшке, значит, соскучился!

Он вспомнил, что вчера, когда мастерил внуку игрушку, тот рядом выстригал такие бумажки, а потом долго что-то писал на них. Готовился, видимо, со змея запускать.

«Может, обиделся, что я его с собой в город прокатиться не позвал, — размышлял над запиской дед. — У него, как услышал про город, глазёнки так и заблестели. А не попросился, знает мой характер, шельмец. Когда можно, я и сам приглашу».

Григорий закурил, подумал ещё немного. Потом встал, надел кепку, вышел из дому и решительно зашагал к Гиблому оврагу.

«Если где и запускать змея, так только там. В этом овраге всегда ветрено».

Змея он заметил ещё издали, с поля. По дороге подобрал с кустов несколько уже знакомых бумажек с тем же текстом.

Взобравшись на крутой склон оврага, дед остановился, чтобы перевести дух. Заинтересовавшись странными виражами змея, он долго глядел на его выкрутасы.

«Подишь ты, как крутит, словно щепку в водовороте!» — пробормотал дед. Затем принялся сматывать бечёвку. На конце её, у самого змея, снова оказалась записка.

«Игрушку-то почему бросил! Что-то не похоже на мальца».

Дед Григорий внимательно осмотрел край обрыва, заглянул вниз, обшарил взглядом овраг и берега речушки. Нигде не было видно ни следов обвала, ни примятой травы, никаких намёков на падение мальчика.

«Нет, — уверенно заключил Григорий, — не похоже, чтобы сорвался. Да и обрыв не такой уж крутой, не разобьёшься. Речка — курица вброд перейдёт, утонуть никак нельзя. Совсем обмелела речушка-то! А ведь когда-то была куда там. Бочаги — крышка с ручками!» — по-стариковски ворча для порядку, рассуждал Григорий на обратном пути. Перейдя мостки, он немного прошёлся вдоль отлогого берега, но и там ничего подозрительного не обнаружил.

При солнечном свете овраг выглядел совсем безобидным, известным вдоль и поперёк и ничем не подтверждал свою дурную славу.

«Ежели к ужину не придёт, значит, и впрямь домой сорвался, — убеждённо решил дед Григорий. — Скучно, поди, одному-то стало. Да и то сказать, ребятишки в деревне совсем перевелись. Обезлюдели деревеньки. У нас вон зимой только в двух домах старики живут, остальные — пустуют. А что записок набросал, — вернулся к мысли о внуке Григорий, — а не сам спросился, так это — не из вредности. Мальчишки, они — народец шебутной. Им, чем обстановка заковыристей, тем интересней. Так старухе и доложу!» — заключил Григорий, подходя к дому. Его мог поправить бумажный змей — свидетель всего того, что произошло в овраге. Он бы рассказал о воздушном круговороте, похожем на воронку, горловиной вниз. Через неё из оврага постоянно засасывался воздух, опускаясь затем вниз по её невидимым, но плотным наружным стенкам. Это-то и заставляло змея то взмывать вверх, то снова плавно, по спирали, опускаться в овраг. Хоботком же своим эта странная воздушная воронка опиралась на камень синеватого цвета, чья слегка вогнутая поверхность выглядывала из земли у самого подножия обрыва.

Прежде этот камень был совсем скрыт под землёй, но обмелевшая речка последним весенним паводком смыла большой пласт земли и обнажила его.

Однако змей был всего-навсего бумажным, совсем не умел говорить и поэтому лежал себе преспокойно на плече деда Григория.

Раздвоение

Косте повезло!

Прочный бумажный змей замедлил его падение с обрыва. Вынесенный змеем в центр воздушной воронки, мальчик плавно соскользнул по её раструбу в горловину и, пролетев немного, остановился.

Перед ним предстала удивительная картина. На переднем плане, внизу, плескались волны. А за ними отлого отступала от воды лужайка, окаймлённая кустарником. По зелёному травянистому ковру были искусно разбросаны цветы. За поляной — лес.

Изображение было настолько чётким, что сквозь прозрачную воду было видно песчаное дно речки. Он осторожно продвинулся вперёд.

Картинка, казалось, ожила. Всё пришло в движение: вода, трава, листья деревьев. Камешки на дне реки расположились совсем по-другому, вода как будто отдалилась. Близлежащие кусты и деревья вырастали на глазах, однако листва пожелтела, пожухла, словно наступила поздняя осень.

Всё это время он понемногу по инерции двигался вперёд. Вдруг перед ним мелькнул чей-то силуэт. Костя едва не столкнулся с каким-то мальчишкой, падающим в колодец. Тот испуганно таращил глаза, волосы были взъерошены ветром.

«Чем-то он похож на меня, — подумал Костя, в голове мелькнуло смутное подозрение. — Да ведь это и есть я сам!» — чуть не закричал он. И закричал бы, да язык не послушался его, сердечко ёкнуло, а волосы зашевелились сами собой. Вы можете себе такое представить?

Костя в панике шарахнулся назад, чтобы избежать столкновения. Двойник исчез. Всё стало происходить как в немом кино, когда ленту прокручивают от конца к началу. Время потекло вспять.

Деревья становились маленькими кустиками, времена года менялись, как в калейдоскопе: лето — весна — зима — осень, лето — весна — зима — осень.

Наконец кино прекратилось. Теперь перед ним расстилался дремучий лес, подступивший почти вплотную к реке. Это уже не та речушка, которую курица вброд перейдёт. Эта — гораздо шире, бурливей. Такой не увидишь Смородинку даже в половодье после снегообильной зимы. Погода хмурая, осенняя. Или свинцовые тучи заволокли всё небо, не оставив просвета, или не пробиться лучам сквозь лесную чащу, чтобы поиграть солнечными зайчиками с водяными брызгами. Чу! Из лесной чащобы по едва заметной звериной тропе на берег, крадучись, выскользнул всадник. Малорослая лошадка испуганно прядёт ушами, прислушивается к плеску волн. Таких лошадей, ростом с жеребёнка, Костя здесь и не видел. Куда ей до статных красавиц из дедушкиной конюшни! На всаднике — войлочный халат, островерхая шапка. За спиной — лук, колчан со стрелами, у бедра — кривая сабля в потёртых ножнах. Огляделся, узкие глаза зрачками-иголками уставились на мальчика. Тот невольно съёжился. Нет — не заметил! Дал знак, тронул коленками лошадь, подъехал к реке. Следом — ещё десяток всадников, и ещё, и ещё! Все настороже. Неспокойно! Чужой лес, чужая земля. Далеко ушли от своих степей!

Вдруг позади них крест-накрест перегородили единственную тропинку рухнувшие деревья. Миг — и лесную чащу уже пронзили десятки татарских стрел. Но где же враг? Впереди — река и обрыв, позади — лес стеной. А из леса — уже толпа валит. Не воинов — простых мужиков-смердов! Длинные домотканые рубахи, лапти. В руках — рогатины, топоры. В глазах — ненависть. Короткая схватка! Опрокинули, сбили в реку. Никто не ушёл! Поплыли по реке Смородинке островерхие шапки в Волгу-матушку, понесли привет татарскому хану от Северной Руси.

«Значит, прав был дед, когда говорил о битве наших с татарами на берегу реки, — изумлённо прошептал мальчик. — Но почему я всё это вижу. Это же когда было!» — Косте стало немного не по себе.

Продвинуться вперёд? Честно говоря, ему не хотелось бы встретиться с каким-нибудь уцелевшим татарином!

Мальчуган развернулся и осторожно двинулся в противоположную сторону.

Свет стал постепенно меркнуть. Скоро совсем стемнело. Медленно, чтобы не столкнуться с кем-нибудь или чем-нибудь, он пробирался всё дальше и дальше. И с каждым шагом двигаться становилось всё легче и легче!

В то же время с мальчиком стало происходить что-то странное. Он как бы начал раздваиваться. Один человек пробирался вдоль коридора, другой как бы смотрел на себя со стороны. Это сначала позабавило своей удивительностью, потом насторожило, а затем, чего уж таить, сильно обеспокоило и даже напугало его. Согласитесь, одно дело, когда говорят: «Посмотрел бы ты на себя со стороны». При этом предполагается, что всякий нормальный человек или посмотрится в зеркало, или просто мысленно представит, каким он выглядит для постороннего взгляда. Но мало комупридёт в голову, что можно раздвоиться и в самом деле посмотреть на себя, оставаясь при этом самим собой. А Косте пришлось испытать это уже дважды. Сначала, как вы помните, он увидел своего двойника, а теперь ещё хуже! И оба они отдалялись друг от друга. Невидимая связь, которая соединяла их, постепенно ослабевала, превращалась в тоненькую ниточку-резинку. Она всё растягивалась, растягивалась, растягивалась, растягивалась. Костя не видел, кто его покидает, а только чувствовал, что постепенно теряется какая-то очень нужная и важная часть его. И неизвестно ещё, что хуже — встретить или потерять самого себя.

«Как сказала бы бабушка, — подумал Костя, — хрен редьки не слаще!»

Но вот эта резинка-связь вытянулась до невозможности, напряглась, как струна, и… не оборвалась! Она осталась, как лучик света от далёкой звезды, когда почти не видишь, а просто понимаешь, что где-то там, вдали, что-то мерцает.

Страна элмов

Костя испытывал странное ощущение: он совсем не чувствовал себя, не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой, ничего не видел и не слышал.

Согласитесь, это довольно неприятно! Такое иногда бывает во сне, когда чётко видишь всё, что происходит вокруг, и даже сам как будто участвуешь в этом, но в трудную минуту ничего не можешь сделать, чтобы избежать опасности. Хочешь защититься — руки не поднимаются, убежать — ноги не слушаются! А что-то страшное неумолимо надвигается, надвигается, надвиг…

Вдруг ты просыпаешься от собственного голоса, или тебя будит мама, ласково, но встревоженно:

«Что с тобой? Ты кричал во сне! Наверно, приснилось страшное?»

«Да, мама!» — бормочешь ты спросонок.

«Спи спокойно. Я — с тобой!»

На твою голову опускается нежная ладонь. Она легонько поглаживает по волосам, родной голос тихонько напевает:

«Баю-баюшки-баю…»

Постепенно он отдаляется, замирает и совсем исчезает.

Ты снова растворяешься во сне.

В то же время Костя отчётливо ощущал, что он не один. Вокруг и даже в нём самом что-то было! Это что-то непрерывно шевелилось, увеличивалось, уменьшалось, пульсировало, приятно щекотало. Как будто в его теле, сначала таком ватном от придавившей тяжести, постепенно восстанавливается кровообращение и покалывает, как иголочками.

Костя прислушался к этим покалываниям. Ему показалось, что в них есть какой-то порядок, даже смысл.

Они словно спрашивали:

«Кто там? Кто там?»

Так и подмывало ответить:

«Это я, почтальон Печкин! Принёс заметку про вашего мальчика».

Они с ребятами часто так шутили после того, как посмотрели мультик «Каникулы в Простоквашино».

Но сейчас ему было не до шуток.

«Самое время, чтобы кто-нибудь принёс заметку про меня самого, очень хочется узнать, наконец, где это я», — подумал Костя уныло.

Но иголочки, молоточки, звоночки продолжали настойчиво покалывать, постукивать, позванивать.

«Ну что они пристали, я ведь не могу даже пошевелить языком, чтобы ответить: „Это я, Костя Талкин!“» — возмутился было про себя мальчик.

— Здравствуй, Костя! — вдруг ответили ему иголочки, молоточки, звоночки.

«Да они, оказывается, меня понимают! Значит, не всегда нужно шевелить языком, чтобы тебя поняли», — обрадовался Костя.

«Что со мной происходит? Где я?»

— Ты — в Стране элмов! — ответили ему. «Что это за страна, и где она находится?» — спросил, вернее, опять подумал мальчик.

— Страна элмов — это удивительная страна! У неё нет ни начала, ни конца. В ней нет ни сегодня, ни завтра. Вот, например, ты в одно и то же время можешь присутствовать во всех местах страны. Тебе не надо тратить время на путешествие из одного места в другое. Всё, что мы делаем, происходит в одно и то же время! Это очень удобно! Представь себе, что было бы, если бы пришлось жить в одном и том же месте, но в разное время или в одно и то же время, но в разных местах? Так ведь можно никогда не встретиться друг с другом!

«А если ходить в гости?» — полуспросил, полувозразил Костя.

— Это хорошо, если живёшь в одно время. Да и то можно пойти к приятелю и не застать его. Оказывается, он в это время пошёл к тебе!

«Это похоже на то, как Винни-Пух с Пятачком ходили в гости к Кролику, — подумал мальчик с улыбкой. — Хитрец Кролик написал записку, что ушёл в гости, а сам остался дома».

— Вот видишь! А что же делать, если ты живёшь сегодня, а твой приятель — завтра? Или, например, он живёт в этом году, а ты — двести лет тому назад?

«Да, так, пожалуй, можно никогда не встретиться, — задумался Костя. — А как же удаётся всегда находиться и дома, и в гостях?»

— Очень просто! Ты когда-нибудь катался на санках с ледяной горки?

— Конечно, сколько раз!

— Тогда представь, что ты катаешься в овраге, оба склона которого — ледяные горки. Только санки не простые, а волшебные! Прокатишься с левой горки, попадёшь из вчера в сегодня. Съедешь с правой, окажешься из завтра в сегодня. А на дне оврага — всегда сегодня! Если же горки крутые да скользкие, наверх не вскарабкаться, останешься навсегда в сегодня, на дне оврага. Это и есть Страна элмов!

— А если я пойду по дну оврага?

— Тогда пройдёшь по всей нашей стране. Но, так как время для тебя остановилось, ты мгновенно можешь оказаться в любом месте. Значит, ты, как и мы, — всегда и везде!

— Ну и ну! — вырвалось у Кости. — Это не страна, а мышеловка какая-то. Всех впускает, никого не выпускает! Здорово же я влип!.. Так всё-таки, кто же такие элмы?

— Это электромагнитные волны! Только в таком виде можно жить в этой стране. Если посмотреть со стороны, то увидишь только разноцветные пятна, похожие на радугу или отражаемые зеркальцем солнечные зайчики. Это очень красиво. Только жаль, что никто не может увидеть себя со стороны. Ведь ни одна волна не может вырваться из Страны элмов.

— А как же я превратился в волну? Лично я никого об этом не просил и вовсе не собираюсь всю жизнь торчать в вашем овраге и кататься на санках с одной стороны на другую!

— Всё очень просто, Костя Талкин! Во-первых, ты сам сюда забрался, без приглашения, во-вторых, в волны можно превратить и без спроса. А в-третьих, выбраться отсюда невозможно!

«Да… — задумался Костя. — В хорошенькую историю я попал с этим бумажным змеем. Как здесь жить?»

На некоторое время он замолчал и очнулся оттого, что его снова ласково покалывают, постукивают, тормошат.

— Не горюй, Костя! Страна элмов — это не такая уж плохая страна! Нужно только немножко привыкнуть, осмотреться, найти друзей. А там сам увидишь, чем следует заняться.

И молоточки, иголочки, звоночки затихли.

Виола

Некоторое время мальчик оставался в одиночестве. «Хорошо им говорить, осмотрись, найди друзей… — проворчал он. — Я здесь чувствую себя как в тёмном чулане. Всё приходится узнавать на ощупь».

В чулан внука изредка запирал дед в наказание за те проступки, в которых мальчик не видел ничего особенного, а взрослым они были почему-то не по душе. Например, за несколько перьев, выдернутых из хвоста петуха без его согласия, или за старую прокуренную трубку, позаимствованную на время. А как без таких необходимых вещей играть в индейцев?

И всё-таки он охотно променял бы кому-нибудь Страну элмов на тот тёмный, пыльный, но всё-таки такой уютный чуланчик. А он ещё сердился из-за этого на деда Григория!

Вдруг Костя почувствовал, что снова как будто зазвенел колокольчик. Мальчуган встрепенулся.

— Меня зовут Виола! — услышал он нежный, серебристый, явно девчоночий голосок. — Хочешь, я познакомлю тебя с нашей страной?!

Костя сначала было насупился. Водить дружбу с девчонками в их школьной компании не очень-то приветствовалось. Хотя, в общем, девчонки тоже бывают разными. Лично Костя против них ничего не имел, тем более про эту девочку, если он сам не проболтается, в школе ничего не узнают…

— Ну и что, что девчонка, — поняла его Виола, — посмотрела бы я дома, кто кого перегонит, — задорно зазвенел колокольчик-голосок.

— Ладно-ладно, не очень-то хвастайся. Это я так, про девчонок-то, — смущённо пробормотал он.

— Ну, тогда пошли скорее!

— А как?

— Извини, я позабыла, что ты новенький! — чуть виновато воскликнула девочка. — Делай всё так же, как дома! Надо идти — иди, смотреть — смотри! Не обращай внимания, что ты волна. Ну, открывай глаза! Смотри! Видишь?

Когда мальчик послушно выполнил всё то, что почти приказывала Виола, он сначала смутно, а потом совсем отчётливо разглядел находящиеся перед ним голубые, слегка раскосые глаза, белокурые локоны, розовое платьице, поцарапанные коленки и туфельки.

— Вижу, вижу! — закричал он, как вперёдсмотрящий матрос корабля, долго блуждающего но волнам и наконец наткнувшегося на неизвестную землю.

— Вот и хорошо, — засмеялась Виола. — Теперь постарайся пошевелить руками и ногами. Получается?

— Здорово! Почему же я раньше не мог ничего сделать?

— Ты делал, но не знал об этом. А глаза просто забыл открыть. Попробовал — не получается, ну и ладно! А здесь, чтобы что-то сделать, надо постараться, сильно захотеть, что ли! На самом-то деле, ты, конечно, волна. Но каждое твоё движение, то — земное, заменено изменением волн здесь, в Стране элмов. У нас тоже есть и люди, и звери, и земля, и небо. Ну и что, что всё это — волны! — сказала Виола задорно. — Всё равно ты можешь их видеть, чувствовать, слышать, а это — главное. Надо только привыкнуть быть человеком-волной.

— Я попробую… — не очень уверенно выговорил Костя.

— Не волнуйся, научишься, и очень-очень скоро, — откликнулась Виола. — А теперь осмотрись вокруг и пошли!

Он сделал несколько неуверенных шагов, с удивлением разглядывая картину, которая перед ним предстала.

Сначала Костя вообще не мог понять, что же такое он видит. Страна элмов предстала перед ним бессмысленным, беспорядочным нагромождением таких вещей, которые дома не смели и шагу ступить со своего обычного и привычного для всех места.

Вообразите сами!

Дома всегда считалось, что внизу должна быть земля, будь то трава, пол или даже вода, вернее, та опора, которая позволяла стоять, бежать или плыть.

Вверху же всегда находилось небо, если он был на улице, или потолок дома, шалаша, пещеры.

Все же остальные предметы, находящиеся между небом и землёй, предпочитали располагаться вертикально: деревья, цветы, трава всегда старались расти снизу вверх, если, конечно, их никто не ломал и не приминал; дома смирно стояли на земле, не пытаясь лечь набок или встать кверху ногами; мебель в доме, как правило, стояла на полу, если, конечно, исключить землетрясения.

Если кто-то пытался нарушить этот порядок, такая затея обычно кончалась неприятностями.

В Стране же элмов всё обстояло не совсем так, даже скорее, совсем не так!

Стоит начать с того, что верх и низ располагались, как хотели. На глаза Косте попалась полянка, на которой росли трава, цветы и деревце. Было здесь и облачко, пушистое, как одуванчик. Но облачко почему-то плавало на уровне коленок и было таким прозрачным, что он мог видеть сквозь него свои башмаки.

Полянка же уютно устроилась над головой, травой вниз, и под углом, напоминая скат крыши, если смотреть на него с чердака.

Такое легкомысленное поведение полянки не могло не озадачить Костю. Но это ещё не всё!

Пространство между ними было заполнено множеством самых разнообразных предметов, образуя причудливую, несовместимую по назначению и расположению смесь. Это напоминало картину кораблекрушения или беспорядок в коробке с детскими игрушками.

Здесь были: доски и стулья, столы и кирпичи, настольная лампа с абажуром и кухонная кастрюля без крышки, книжка с картинками и молоток, а также настенные часы с кукушкой, которая с любопытством выглядывала из окошечка. Венцом всего был симпатичный осьминог, удобно расположившийся на куске морской волны.

«Конечно, это их дело выбирать себе соседа по вкусу, — подумал мальчик, — но лично я не хотел бы оказаться рядом с некоторыми из них».

Это замечание Костя, как оказалось потом, незаслуженно, адресовал осьминогу.

В общем-то, если отбросить соображения о причинах появления этих вещей в Стране элмов, ему, знакомому с невесомостью, обнаруженный хаос показался скорее удивительным, чем загадочным. Совершенно необычным было другое: все экспонаты этого склада забытых вещей под открытым небом, нет, скорей, над открытым небом, преспокойно существовали один в другом, располагаясь весьма причудливым образом.

Кастрюля выглядывала из угла стола. Ножка стула угодила прямо в середину часов, прошла насквозь и выглядывала на несколько сантиметров с другой стороны. Кирпич расположился между страницами книги. Совершенно независимым был только осьминог, если не считать его волны, с которой он, по-видимому, решил никогда не расставаться.

Правда, если вспомнить, что всё это — волны, можно объяснить и такой ералаш. Но понимать умом и видеть собственными глазами — большая разница.

Поэтому Костя с испугом отпрянул в сторону, когда, продолжая машинально продвигаться вместе с Виолой вперёд, увидел, что оказался нанизанным, как на вертел, на кусок доски. Впрочем при этом мальчик не ощутил никакой боли, а только почувствовал, как опять что-то покалывает его.

Виола улыбнулась:

— Не бойся, ты же — волна! Мы просто находимся с ними в одно и то же время в одном и том же месте. По своему ощущению ты сразу можешь определить, какой рядом с тобой предмет, живой или неживой, и сделать так, как захочешь: отодвинуться сам, отодвинуть его или оказаться внутри него. Иногда это очень интересно посмотреть, что внутри.

Костя поёжился:

— Не хотел бы я оказаться внутри осьминога!

— Я думаю, ему тоже не понравится очутиться у тебя внутри. Но опасаться всё равно нечего; вам не удастся, даже если бы захотели, скушать друг друга. А вообще зря ты так плохо к нему относишься. Осьминоги — умные и добрые существа. У тебя ещё будет возможность убедиться в этом, когда познакомишься с ним поближе.

— Виола, а как узнать, живой это предмет или нет?

— Ты же их по-разному чувствуешь! Сигналы-уколы от всяких-разных досок, часов и других неживых предметов равномерны, постоянны. Они скучны, как… тиканье будильника. К ним быстро привыкаешь и перестаёшь замечать. Другое дело — живые существа. Ты бы, Костя, посмотрел на них со стороны! Красота! Огромное множество разноцветных огоньков находится в непрерывном движении: вспыхивает, гаснет, переливается всеми вообразимыми оттенками цвета. Это похоже на праздничный фейерверк, только много больше, разнообразней и красочней. По сравнению с ним свет неживых предметов кажется казённым и скучным, как подделка из люминесцентных ламп под дневной свет. Нет, Костя, это надо видеть!

— Вот бы посмотреть! — воскликнул он. — Я до страсти люблю фейерверки, хлебом не корми, дай поглядеть! Как-то раз мне удалось посмотреть настоящий праздничный салют, вот было здорово! Ракеты, хлопушки, петарды. Иллюминация — высший класс! Треск, грохот — уши вянут!

— Я бы и сама не прочь взглянуть, только это невозможно. Со стороны наша страна — просто чёрное пятно. Ведь я же тебе говорила, что ни один луч не может выбраться отсюда. Это удаётся увидеть только при превращении в волну. Но когда превращаешься, то не до этого. Да сразу и не поймёшь: то ли «зайчика поймала», то ли искры из глаз сыплются!

— Ну, как искры из глаз сыплются, я представляю! Мне довелось однажды так лбом треснуться, что я потом долго не мог сообразить, где вмятину искать: на лбу или на стенке.

— Конечно, на стенке, — улыбнулась девочка, — на лбу от этого, наоборот, шишка вырастает.

— Потом-то я и сам это понял. Тебе смешно, а у меня целых две недели разноцветный фонарь был, не хуже твоего живого огня. Маяком работать можно было! — похвастался Костя. — Ты лучше скажи, что значит «зайчика поймать»?

— А это, когда долго на яркий свет смотришь, потом разноцветные круги перед глазами плывут, — ответила девочка с чуть заметным оттенком превосходства в голосе, гордая, что может немного поучить этого заносчивого мальчишку, который сначала не очень-то принял её. Он понял это и спросил примирительно:

— Что же мы будем делать среди этой всякой всячины?

— Хочешь, давай наведём порядок, чтобы было как дома! У нас есть всё необходимое: облако, полянка и даже осьминожек. Он будет вместо собаки! — предложила Виола.

— Ну что же, — согласился Костя, — давай попробуем!

И они приступили к делу.

Сотворение мира

Как строить мир? С чего начать, если кругом такая неразбериха? Вот о чём задумались ребята, глядя на облюбованную ими строительную площадку.

— Нужно сначала сделать землю! — предложил Костя. — Давай вот эту полянку опустим вниз и положим поровнее. Только я не представляю, как мы с ней справимся. Судя по размерам, она должна весить не одну сотню килограммов!

— Какой смешной! — воскликнула Виола. — Ты что, опять забыл, мы же можем оказаться в любом месте. Мы и не подумаем её двигать! Давай руку и пойдём поглядим на неё поближе.

Костя не успел даже подумать о тех насмешках, которые он наверняка заработал бы, если бы показался на глаза своим приятелям идущим за руку с девчонкой, и о том, как же они смогут попасть на этот зелёный островок. Виола взяла его за руку и спокойно, как будто по земле, перевела прямо по пустому месту на траву.

Вблизи эта полянка оказалась ещё замечательнее. На ней даже был небольшой ручеёк, который, весело журча, бежал по…

Костя, казалось, уже привык ко всяким неожиданностям, подстерегавшим его на каждом шагу, но здесь он снова замер от удивления. Трудно было поверить своим глазам! Тугая, причудливо извивающаяся струя пробегала прямо по пустоте, почти под прямым углом к поляне падала сверху и исчезала под землёй. При всём при этом ручей не выглядел застывшим, недвижимым, а бежал, переливаясь прозрачными звонкими струйками. И непонятно было: не то полянка взбрыкнула и, как строптивая лошадка незадачливого седока, выбила ручеёк из привычного русла, или ручей, влекомый неуёмным желанием поскорее увидеть мир, обогнал сам себя и, как переоценивший свои возможности трамвай, сошёл с рельсов. Факт же был налицо: на поляне остался только его прежний след, вымощенный жёлтым песком и усеянный множеством разноцветных камешков, да кое-где виднелись камни-валуны, покрытые внизу зелёными водорослями.

— Вот речку нам придётся положить на место, — вернул мальчика к прерванному занятию возглас Виолы. — Мне кажется, она не очень тяжёлая.

Девочка обеими руками смело взялась за середину струи и потянула на себя. Ручей выгнулся и стал похож на рассерженного котёнка.

— Помогай, Костя! Что ты стоишь, как столб, видишь, он упирается!

Мальчик нерешительно взялся за ручей, сразу ощутив его быстрое течение и прохладу воды. Вдвоём они смогли перетащить взбалмошный ручеёк к его прежнему месту и принялись старательно укладывать в русло. Ребятам долго не удавалось найти то положение, в котором речка лежала раньше. Получалось, вода то течёт сквозь камень, стоящий на её пути, то занимает только часть русла, тогда как в другом месте явно выходит из берегов. Наконец, совместными усилиями они смогли уложить этот строптивый поток более или менее правильно. Правда, остался лишний кусок длиной около двух метров. Костя догадался сделать из него водопад, приподняв начало ручья на вытянутые вверх руки.

— Ну вот, теперь всё в порядке, — сказала Виола, дуя на замёрзшие пальцы. — Как тут и был! А с водопадом ты здорово придумал!

— Да, неплохо у нас это получилось, — небрежно подтвердил изобретатель, стараясь скрыть удовольствие от полученной похвалы.

— Теперь пошли за облачком! — скомандовала девочка.

Костя уже освоился с новым способом передвижения и следом за Виолой самостоятельно добрался до облака. Это оказалось даже легче, чем ходить по земле, и требовало только чёткого представления о том, куда ты хочешь попасть и что сделать.

«Как в сказке, — подумал мальчик. — Стоит подумать, сильно захотеть и окажешься в любом месте».

На этот раз наши строители оказались в неожиданном затруднении. Облачко было настолько лёгким и бесплотным, что свободно просачивалось между пальцами, оставаясь на прежнем месте.

Они перепробовали все способы, какие только смогли придумать: загребали его руками, пытались толкать перед собой и даже дули. Но и этим добились только, что их щёки стали похожими на спелые помидоры. В конце концов облачко разделилось на несколько рваных лоскутков.

— Так мы можем остаться совсем без него, — сказал Костя, прекращая бесполезные попытки. — Нужно придумать что-то другое!

Он задумчиво взъерошил волосы на затылке. Бывает, что умные мысли в трудную для хозяина минуту откликаются на такой традиционный зов и выскакивают наружу. Так вышло и на этот раз.

Костя, не сказав ни слова Виоле, бросился назад, на полянку. Через мгновение он уже вернулся с большой скатертью, снятой со стола. Виола без слов поняла его. Они быстро растянули скатерть во всю длину, взялись с двух сторон за концы и, как неводом, потащили облачко к своей лужайке. На этот раз оно послушно двинулось вместе с ними.

«Ура!» — закричали ребята во весь голос.

Пристроив облачко над полянкой, они отошли подальше, чтобы полюбоваться на свою работу.

«Наконец-то и земля и небо — на своих местах, — удовлетворённо подумал Костя. — А то было такое ощущение, будто ходишь вверх тормашками».

Вскоре и остальные предметы были расставлены по своим местам: стол и стулья посредине лужайки, часы — на воображаемой стенке, книжка с картинками — на столе. Из кирпичей и досок Костя соорудил нечто, по его мнению, очень похожее на камин, и водрузил сверху лампу с абажуром. Виоле эта вся штуковина сильно напоминала собачью будку с мансардой, но из уважения к строителю она зааплодировала:

— Здорово, не хуже, чем в старинном замке!

Дошла, наконец, очередь и до осьминога! Они решили устроить его возле водопада. Мальчуган с опаской приблизился к моллюску, стараясь держаться начеку. Виола же, девчонка, наоборот, нахально уцепила беднягу за щупальца и поволокла к речке. К удивлению мальчика, осьминог не сопротивлялся и даже не пытался обвить её щупальцами. Он только крепко-накрепко держался за свой кусок волны да с пристальным любопытством глядел на ребят круглыми немигающими глазами-блюдцами. Заметив и оценив такое доброжелательное отношение, Костя осмелел и стал помогать Виоле, подталкивая живого пленника сзади.

Всё шло благополучно, пока ребята не попытались затащить осьминога в речку, полагая, что делают доброе дело. Ведь вода — родная стихия моллюсков. Однако тот неожиданно начал отказываться от купания, замахал щупальцами, защёлкал клювом. От неожиданности агрессоры отпрянули в стороны.

Костя снова ощутил уже знакомое покалывание.

— Я не лягушка, чтобы бултыхаться в пресной воде. Мы, осьминоги, морские обитатели. Недаром нас называют приматами моря. Если вы приглашаете меня в компанию, я не прочь, но позвольте уж мне самому выбрать уютное местечко. Воды у меня и своей достаточно, и не какой-то болотной, а настоящей — морской, — с нескрываемой гордостью выпалил осьминог.

Судя по тому удивлению, с которым Виола уставилась на это вдруг заупрямившееся существо, Костя понял, что она тоже услышала упрёки. В это время осьминог, считая дело решённым, переполз на полянку, проворно перебирая щупальцами, внимательно осмотрелся и… исчез в камине — собачьей будке.

— Вот славное местечко! Оно чем-то напоминает мне родной грот, где я провёл немало приятных минут, — донеслось до ребят довольное уханье примата моря. Переглянувшись, те подошли к камину-будке-гроту и присели на корточки.

— Ты уж извини нас за то, что мы хотели поселить тебя в речке, — виноватым тоном сказала Виола. — Мы хотели как лучше…

— Я не сержусь, вы же не знали, что я ненавижу пресную воду.

— А как тебя звать? — спросил Костя, с любопытством заглядывая в свой бывший камин.

Осьминог несколько раз щёлкнул клювом, произнеся звук, похожий на «Прам-там-тим».

— Какое длинное имя! — воскликнула Виола. — Давай мы будем называть тебя просто Прим!

— Согласен, просто Прим, — добродушно ответил осьминожек. — Это имя похоже на моё настоящее. А как зовут вас, я уже знаю — Костя и Виола. Думаю, мы подружимся! — Прим решился наконец покинуть свою волну и выставил клюв наружу. — Чем думаете заняться дальше? Здесь уже вроде бы всё в порядке!

Синхротоннель

Ребята огляделись по сторонам. Вместо того хаоса, который они застали, впервые попав сюда, перед ними предстал вполне симпатичный уголок: зелёная полянка, ручеёк, лёгкое перистое облачко. Косте всё это вдруг так напомнило родную деревню, что у него защипало в носу. Он отвернулся, стараясь скрыть своё состояние от Виолы: не плакать же перед девчонкой. «Смогу ли я когда-нибудь вернуться туда, где всё настоящее: лес, река, небо, солнышко?», — подумал он.

Виола заметила, что Костя задумался, поняла в чём дело и, чтобы отвлечь приятеля от невесёлых мыслей, предложила:

— Расскажи, как ты попал в Страну элмов!

Они поудобнее устроились на скамеечке возле грота, из которого выглядывал Прим, и мальчик изложил всю историю, которая с ним приключилась, начиная от змея и кончая тем странным раздвоением, которое он испытал.

Виола и Прим слушали его очень внимательно, изредка прерывая просьбами объяснить непонятные слова вроде «Гиблый овраг», «Смородинка», «татары».

Когда путешественник закончил наконец рассказ о своих приключениях, Виола сказала:

— Знаешь ли ты, что твой двойник, Костя Талкин, находится сейчас на моей родной планете Ирэна? — И, взглянув на опешившего мальчишку, объяснила:

— Если землянин проникает в синхротоннель, соединяющий Землю и Ирэну, он обязательно раздваивается и попадает как в Страну элмов, так и на Ирэну. При этом оба остаются связанными друг с другом, хотя и могут жить сами по себе. Если землянин не сможет улизнуть с Ирэны или с ним произойдёт какой-нибудь несчастный случай…

Виола заметила, как вдруг изменилось лицо мальчугана, и виновато поправилась:

— Извини, я не имела в виду тебя. Я уверена, что с тобой ничего страшного не случится. Просто объясняю, как вы со своим двойником связаны между собой…

— Ты можешь навсегда остаться здесь, если Костя не проникнет в синхротоннель на Ирэне. Когда ему это удастся, вы снова соединитесь в тоннеле и вернётесь домой, — закончила свою мысль девочка.

Она пока предпочла умолчать о том, что попасть в синхротоннель Косте вряд ли удастся. Он защищён так, что и мышь не проскочит.

Костя во все глаза смотрел на Виолу, рассказывающую о таких странных вещах.

— Слушай, Виола, а как ты оказалась в Стране элмов? Тоже забралась в этот синхротоннель? И, кстати, почему он так называется?

— Подожди, Костя! Ты прямо забросал меня вопросами. Давай уж я буду рассказывать всё по порядку! Если бы ты как-нибудь без синхротоннеля попал на Ирэну, произошёл бы взрыв, и все твои волны разлетелись бы кто куда, потеряв связь друг с другом… Ирэна — планета из антимира!

— Как говорится у нас на Земле, остались от козлика рожки да ножки!

— Ну да! А эта штуковина позволяет при переходе границы мира и антимира сохранить тебя в целости и сохранности. Этим, кстати, обеспечивается возможность и твоему двойнику благополучно добраться до Ирэны. Если бы ты оказался хоть чуточку не в порядке, точно такие же изменения произошли бы и с ним!

Костя тотчас же начал мысленно проверять, всё ли у него на месте.

«Вроде бы всё в порядке, если не считать полного беспорядка в голове от рассказа Виолы», — порадовался Костя.

— Ты знаешь, — выпалил он, — наш с тобой разговор очень напоминает мне одну нашу сказку, в которой строгая кукла Мальвина учила одного непоседливого деревянного человечка Буратино!

— Хочешь сказать, что я зануда, — засмеялась Виола, — слышала я эту сказку. Но, если ты хочешь получить ответы на свои «почему» да «как», слушай дальше!

Мальчик тут же принял вид образцового первоклашки. Он даже мысленно сложил перед собой руки на воображаемой парте.

— Ты прав, — продолжала тоном заправской учительницы Виола, — я оказалась здесь точно так же, как и ты, — через синхротоннель.

— Так, значит, там, на Земле, есть твоя копия, твой двойник?

«Правильно, садись, „пять“», — так для себя перевёл Костя одобрительный взгляд Виолы.

Ну а в Стране элмов есть как ирэнцы, так и земляне…

Виоле волей-неволей пришлось остановиться, так как Костя, узнав про других землян, так подпрыгнул от восторга, что чуть-чуть не опрокинул камин-грот. Перепуганный Прим, как всегда делают осьминоги в минуту опасности, сделался багрово-красным и выбросил чернильное облако, которое окутало и Виолу, и Костю, и всю полянку.

Некоторое время вообще ничего нельзя было различить вокруг. Наконец туман рассеялся до такой степени, что стало можно разглядеть сердитого осьминога, удивлённого Костю и смеющуюся Виолу:

— Ты недавно вспоминал про козлика, а теперь очень похоже его изобразил. Чуть не оставил рожки да ножки от бедного Прима!

Она так забавно взбрыкнула, передразнивая прыжок Кости, что тут уже ни Прим, ни сам он не могли удержаться от смеха. Они хохотали так, что камину во второй раз угрожала серьёзная опасность рассыпаться.

— Да, с вами не соскучишься, — сквозь смех наконец смог произнести Прим, — давно мне не было так весело. Последний раз, мне помнится, я смеялся, когда две сердитые рыбёшки, два бычка, вцепились друг другу в хвост, пытаясь каждый позавтракать своим противником. Они крутились, как корабельный винт, и подняли со дна такую кучу ила, что мне пришлось разнимать их на ощупь, а потом чистить и вентилировать грот.

Когда все отсмеялись, мальчик нетерпеливо напомнил:

— Виола, а где же найти этих землян? Может, они подскажут, как мне выпутаться из всей этой истории!

— Вряд ли, тогда они сами давно бы улизнули отсюда. Но, к сожалению, есть только один выход — вернуться на Землю вместе со своим двойником, если тому удастся как-нибудь сбежать с Ирэны.

— А всё-таки, где их можно найти?

— Не знаю! Хотя мы в Стране элмов, где каждый всегда и везде, но есть много способов спрятаться или помешать встретиться. Можно затаиться так, что пройдёшь мимо, наступишь и не заметишь. Можно, наоборот, окружить тебя вихрями так, что будешь кружить, как по лесу, и не сможешь выйти к нужному месту…

— Да, насчёт леса я знаю, мне дед рассказывал. Особенно возле Гиблого оврага, где этот тоннель. Я и сам однажды раза четыре прошёл по одному и тому же месту, по сломанной берёзе на дороге определил. И каждый раз думал, что иду прямо…

Разговор помаленьку расклеился. Каждый из собеседников задумался о чём-то своём. Костя заметно погрустнел. Если ни он, ни его двойник не смогут выбраться, какой поднимется переполох! И деду Григорию влетит, да и вообще не хотелось бы без вести пропадать. Костя вспомнил рассказы деда о войне. Два раза сообщали про него родителям, что пропал, мол, ваш сын без вести, а он бежал из плена, партизанил, выходил из окружения и снова возвращался к своим. «Ну ничего, — подумал он, — мы ещё повоюем!» Костя вспомнил свой любимый девиз, заимствованный у колонистов из «Педагогической поэмы». «Не пищать!» — скомандовал он сам себе и ответил, как полагается: «Есть не пищать!»

Прим

Виола тоже о чём-то сосредоточенно размышляла, а потом вдруг обратилась к Приму:

— С Костей мне вроде всё понятно! А как ты смог попасть в синхротоннель? Ведь он может открыться только человеку.

Прим махнул щупальцами:

— Я и сам толком не знаю! В то утро я, как обычно, лежал перед своим гротом, надеясь поживиться зазевавшейся рыбкой или обнаружить какую-нибудь ракушку. На этот раз мне не везло, поэтому пришлось идти на отмель — покопаться в иле. Конечно, это опасно, уходить далеко от дома, да ещё на отмель, где и прикрепиться как следует в случае чего некуда.

Скал нет, камни — мелочь! Мы ведь скальные осьминоги, ещё нас называют гигантскими или, по-научному, осьминогами Дофлейна, — с гордостью произнёс Прим. — Ну так вот. Только я нашёл одного зазевавшегося халиотиса, ракушку такую, её ещё называют «морское ушко», как вдруг чувствую — опасность. Оглянулся — акула! Я сразу выпускаю облако маскировочное и стрелой — к берегу, на мелководье. Там, конечно, можно попасть в прибойную волну, запросто на берег выкинет, но зато и акуле там не развернуться — на мель сядет. Вдруг вижу у берега огромный валун серо-синего цвета. А это мой любимый маскировочный цвет. Если доберусь до него, распластаюсь, присосусь щупальцами, меня в двух шагах от камня не отличишь. У меня, как вы, наверно, знаете, даже кровь голубая. А от камня меня уже не оторвёшь, скорее пополам разорвать можно! Акула уже пасть разинула, приготовилась меня попробовать на вкус. Знает, хищница, что — вкусный. Не помню, как уж добрался я до этого камня, летел, как реактивный снаряд, и со всего размаху в камень. А он возьми да пропусти меня внутрь, как будто в свой грот попал! Я ведь головой назад плаваю, поэтому успел заметить, какая глупая и удивлённая морда была у этой акулы. Куда это, мол, вдруг завтрак девался, ведь уже, можно сказать, в пасти был. Но самое интересное то, что камень меня пропустил, а акула со всего размаху в него врезалась. По-моему, у неё вся голова в желудок ушла, хоть сама собой завтракай. Пока я её разглядывал, чувствую, меня внутрь затягивает. Я сразу-то не сопротивлялся, думаю, чем дальше от этой обжоры, тем лучше. А потом уже поздно упираться стало. Чувствую, как меня действительно будто на две части разъединяют. Ну и вот, я здесь! А куда мой двойник угодил, неизвестно. Хорошо, если в морскую воду или уж в крайнем случае в аквариум, как заморское чудо. А то ведь можно и на стол угодить! Хотя чувствую: жив-здоров пока!

— Опять этот синий камень, — нахмурился Костя, — мой камень был такого же цвета. Дед рассказывал, что на берегу Плещеева озера, у ручья Рябцовки, тоже лежит огромный серо-синий камень. В старину ему даже поклонялись племена язычников. Потом, с принятием христианства, по приказу царя камень зарыли в яму. Но он через двести лет опять оказался на поверхности. Тогда — утопили в озере. И что же? Через сто лет камешек опять оказался на берегу! Очень подозрительные эти синие булыжники!

— Да-да, — подтвердила Виола, — по таким камням можно отыскать вход в тоннель. Но почему всё-таки смог попасть в него Прим, а акула осталась? Послушай, Прим, ты был совершенно один, когда попал в синхротоннель?

— Кроме нас с акулой вокруг не было ни души. Хотя… — чуть-чуть помедлив, смущённо добавил Прим, — я всё-таки успел захватить с собой этого разиню-халиотиса.

— Он и сейчас с тобой?

— Конечно, я теперь с ним не расстанусь. Это «морское ушко» да кусочек волны — всё, что осталось мне на память о доме.

— Покажи, Прим, — в один голос попросили Костя и Виола.

Немного поколебавшись, осьминог запустил одно из щупалец в свой тайник, образованный перепонкой у основания щупалец, и протянул Косте раковину размером сантиметров десять-двенадцать. Мальчик никогда ещё не видел таких красивых раковин. Её перламутровый слой переливался разноцветными разводьями.

Но главным и неожиданным украшением раковины была крупная жемчужина, окрашенная в удивительный нежно-жёлтый цвет. Костя и Виола долго любовались ею, поворачивая раковину в разные стороны. Наконец они нехотя протянули халиотиса нетерпеливо перебирающему щупальцами Приму, который очень дорожил своим сокровищем и неохотно расставался с ним хотя бы на короткое время. Прим проворно спрятал раковину в свой мешок.

— Вы можете любоваться ею хоть каждый день, как только вам захочется, — тут же добавил Прим, видя, как обрадовались ребята этой игрушке и как любовались, будто заворожённые, игрой перламутра.

— Я думаю, что теперь понятно, почему Прим смог проскочить в наш тоннель, — наконец произнесла Виола. — Именно жемчужина была тем волшебным ключиком, который открыл перед ними ворота тоннеля, удачно образовав кодовую комбинацию…

— И спасла нас от прожорливой акулы, — с удовлетворением добавил Прим.

— Прямо, как в «Волшебной лампе Алладина». «Сезам, откройся», — подхватил Костя.

— Ты как ходячий сборник сказок, Костя, — не удержалась Виола, — по каждому поводу есть подходящая.

Костя застенчиво улыбнулся. Как и все ребята, он очень любил сказки, но в его двенадцать лет уже как-то не принято в этом признаваться. Да и не очень-то верится в чудеса в наш космический век. В жизни так не бывает! И вдруг Костя попал в такую сказку, что за тысячу и одну ночь может не присниться. Фантастика, да и только!

Его размышления внезапно прервал Прим.

— Я понял, что вы с Виолой хотели бы найти землян, но не знаете, как это сделать. Прим мог бы помочь вам. Дело в том, что у осьминогов, если вы слышали, очень развито чувство телепатии. Мы можем передавать и принимать мысли на расстоянии. Так уж у нас устроен мозг. Как это получается, я и сам толком не знаю, чувствую, да и только.

— Я читал об этом, — подтвердил Костя, — в одной книжке описывалось, как гигантский спрут гипнотизировал всех окружающих на расстоянии нескольких километров, заставляя идти к нему.

— Давайте посидим спокойно, — попросил Прим, — мне нужно сосредоточиться!

Костя и Виола уселись на скамеечку возле грота и притихли.

Из грота высунулись щупальца, затем показался и сам Прим. Он как будто вылился на полянку, отошёл к её середине, выбрасывая вперёд согнутые полукругом щупальца и подтягивая вслед туловище. Щупальца плавно совершали круговой взмах, как спицы огромного колеса, а Прим не спеша двигался вперёд. Наконец он остановился и распластался на поляне, превратясь в тонкий плоский диск, но намного увеличившись в диаметре, и замер. Осьминог настолько слился с полянкой, приняв её окраску, что, если бы не цветовые пятна, плавно по спирали пробегающие по его поверхности, Прим был бы совсем невидим. Он, как локатор, исследовал весь окружающий его мир, улавливая волны землян. Вдруг цветовые пятна стали ярче, насыщенней, скорость их вращения заметно увеличилась. Виола и Костя поняли, что Прим вступил в контакт с землянами. Затем с осьминогом стали происходить удивительные превращения. Приподнявшись на щупальцах, расправив перепонку между ними и раздув туловище, Прим стал похож на большой колокол.

Окраска стала ярко-багровой, и, наконец, осьминог начал ритмично менять её, как будто морской маяк в ночи посылал сигналы блуждающим во тьме кораблям: ти-ти-ти, та-та-та, ти-та-ти… Это Прим сообщал землянам, что здесь — мальчик с Земли, что ему нужна помощь, что он ищет с ними встречи…

Так повторилось несколько раз: передача — приём, передача — приём.

Ребята не дыша следили за осьминогом, ведь от него сейчас зависело, смогут они встретиться с землянами или нет.

Вдруг Прим принял серо-бурый, с небольшим синеватым оттенком цвет, весь съёжился, опал, как спущенный воздушный шар, свернул щупальца кольцами и затих.

Костя и Виола поняли, что контакт закончен, Прим отдыхает. Они даже не разговаривали, боясь потревожить друга. Спустя некоторое время, показавшееся им бесконечно долгим, Прим поднялся и направился к ребятам тихим скользящим шагом, почти незаметно перебирая щупальцами.

— Я нашёл землян, — сообщил Прим, — и переговорил с ними. Они с радостью встретили известие о появлении ещё одного земляка, насколько можно быть радостными в такой печальной ситуации, готовы встретиться и помочь, если могут быть чем-то полезны. По крайней мере Костя не будет чувствовать себя одиноким. Они рассказали, как можно найти их, но предупредили, что путь будет неблизким. Здесь бродят какие-то подозрительные люди. Поэтому нужно держаться всем вместе и соблюдать осторожность.

И осьминог снова забрался в камин.

Планета Ирэна

Костя и Виола переглянулись. Земляне-элмы предупреждают о возможной опасности…

Виола поняла красноречивый, удивлённо-вопрошающий взгляд землянина. «Настала пора наконец объяснить, что же это за планета Ирэна, зачем нужны синхротоннели и чем занимаются ирэнцы на Земле», — решила она.

— Наша планета, — начала Виола свой рассказ, — очень схожа с вашей Землёй. По мнению учёных, Ирэна является её двойником, только много старше. А это и хорошо, и плохо. По уровню знаний мы намного опередили вас, зато природные ресурсы Ирэны и жизненные силы ирэнцев истощены. Мы постепенно вырождаемся. Ведь стареют не только люди, а также планеты и цивилизации. Здесь может быть два выхода. Или смириться и спокойно жить оставшиеся тысячелетия, пользуясь накопленными знаниями, обеспечивающими безбедное существование, или искать новую молодую планету, подходящую по условиям жизни и богатую полезными ископаемыми, слиться с местным населением, передав ему свой опыт и знания, взяв взамен активность, жизненную энергию аборигенов. Во втором случае тоже возможны различные варианты: или, образно говоря, сдаться в плен другой планете, или завоевать её. Вот здесь-то и возникли разногласия. Появились две группировки ирэнцев. Первые из них, более миролюбивые, стали называться витантами.

Вторые получили название — массары.

До поры до времени цели и тех и других совпадали: найти планету, похожую на Ирэну и пригодную для жизни ирэнцев, ещё лучше, населённую людьми, похожими на ирэнцев…

— Я не слишком заумно объясняю, Костя? — прервала свой рассказ Виола.

— Нет-нет, всё понятно, — живо откликнулся Костя.

— Так вот, — продолжала Виола, — поиски подходящей планеты продолжались долго. Найти планету-двойника у нас в антимире оказалось невозможно.

К этому времени наши учёные уже открыли существование мира и антимира. Научились проникать к вам через Страну элмов. Первые разведчики-ирэнцы побывали на Земле тысячи лет тому назад. Но такие путешествия поначалу стоили очень дорого и требовали огромных затрат энергии. На несколько дней вся планета оставалась без света, останавливались заводы, жизнь на Ирэне замирала. Конечно, при этом не могло быть и речи о массовом переселении на Землю, о транспортировке от вас полезных ископаемых. Поэтому было решено построить постоянный тоннель, связывающий Ирэну и Землю. Один из опытов был не совсем удачным. Синхротоннель вышел в Критском море, в районе острова Атлантида. Тоннель оказался не совсем герметичным, и частицы антивещества, проникшие на Землю, привели к сильному взрыву. Взрыв вызвал извержение вулкана. В результате остров исчез, а выход из тоннеля засыпало вулканическимпеплом. Он оказался на дне моря.

Подготовка к следующей попытке длилась долго. Ирэнцы постарались учесть все предыдущие ошибки и вывести тоннель в безлюдном месте. Наиболее благоприятным местом посчитали морские глубины. Хотя это затрудняло выход на поверхность, но исключало вероятность катастрофы и обнаружения тоннеля землянами.

Такой тоннель был построен в районе, который вы называете Бермудским треугольником. Теперь ирэнцы могли создать на Земле базу, с которой стали производиться разведка и добыча необходимых Ирэне редких минералов со дна моря и из морской воды. Кроме того, стало возможным прокладывать новые синхротоннели в нужных местах с большой точностью и с гораздо меньшими затратами. Они строились в основном в труднодоступных для людей местах. Сейчас уже создана целая сеть ответвлений от основного канала. На Земле имеется несколько баз ирэнцев.

Что дальше? Постепенно переселяться на Землю или пользоваться пока её ресурсами? И вот здесь-то массары сделали одно открытие, которое позволило им создать установку трансмутации, или превращения, попросту говоря, ирэнцев в землян. Они захватывали в плен землян, переправляли их на Ирэну и принимали их обличье. Землянин оставался жить на Ирэне, а массар отправлялся на Землю, занимал его место, стараясь окружить себя преданными людьми и подготовить их для отправки на Ирэну. Так они надеялись постепенно захватить всю планету. Когда наконец витанты узнали об этом, было уже поздно что-либо сделать: у них не было необходимой власти.

Теперь ты знаешь, что в Стране элмов есть элмы-массары, элмы-витанты и элмы-земляне. Я — элм-витант. Вместе с родителями я была на базе, на Земле. Сейчас родителей срочно отозвали на Ирэну, а меня оставили на базе.

Костя некоторое время молчал, пытаясь осмыслить всё то, что выложила ему Виола. Он читал и про гибель Атлантиды, и про Бермудский треугольник, слышал об исчезновении людей. Некоторые из них пропадали бесследно, некоторые возвращались через какой-то промежуток времени. Где-то писали и про вероятные базы инопланетян на Земле.

А теперь всё это сплеталось в один клубок, кончик которого находился на Ирэне! Вот это была бы сенсация, расскажи он про это дома! Никто бы просто не поверил. Скажут — нет никаких доказательств, одни слова. Да он и сам бы не поверил, расскажи ему кто-нибудь эту историю несколько дней назад. Но каковы массары! Настоящие космические пираты!

Массары

Костя решительно встал и сказал, обращаясь к Виоле и Приму:

— Пора — в путь! Нужно поскорее найти землян.

Прим с готовностью перелился из грота на полянку. Виола была уже на ногах. Поскольку дорогу, вернее, нужное направление знал только осьминог, то он занял место во главе маленького отряда. За ним шла Виола, а Костя замыкал группу. Таким образом они как бы прикрывали девочку от неожиданного нападения, хотя пока им вроде бы ничего не грозило.

Путь был долгим, сквозь завалы самых неожиданных предметов, случайно попавших через синхротоннель в Страну элмов.

Это — осколки старинных кувшинов-амфор, обломки колонн, много камней, куски паруса, морской якорь, водоросли, ветки деревьев, отдельные части автомобилей и даже приборная панель самолёта. Всё, что попало сюда при первых включениях синхротоннелей, когда ещё не работала блокировка входа, различающая людей. Преодолевать эти завалы было трудно, даже будучи элмом.

Время от времени осьминог останавливался, прислушивался к сигналам, которые доходили до него от землян, и уточнял направление. Если бы не Прим, ребятам ни за что бы не разобраться во всей этой путанице. И, как назло, самые большие завалы были там, куда поворачивал Прим, следуя показаниям своего локатора.

«Неспроста это, — с тревогой подумала Виола, — или земляне забрались в самую глушь, или массары-элмы пытаются помешать нам встретиться».

Осьминогу было намного проще. Его восемь щупалец с присосками, расположенными по всей их длине, позволяли Приму запросто преодолевать любые преграды.

Труднее всего было Косте. Он ещё не приобрёл необходимых навыков передвижения по Стране элмов и постоянно оказывался в затруднительном положении, когда между его волнами вклинивались посторонние предметы, пытаясь расщепить, разъединить его на отдельные кусочки. А это неприятно и неудобно даже элму.

И вот, когда Костя застрял в одном из таких завалов, а Виола, подав руку, пыталась ему помочь, вся куча мусора вдруг зашевелилась, разбухая, приподнялась и вдруг пришла в неистовое круговое движение. Она захороводила наших друзей, пытаясь своей центробежной силой разбросать их в разные стороны. Как хорошо, что как раз в этот момент ребята держались за руки. Прима, который оказался немного впереди, тут же зашвырнуло куда-то в сторону. Он промелькнул перед ребятами, сидя на старинном морском корабельном якоре. Ребят же, швыряло, как котят. Они крутились, переворачивались, оказывались вверх тормашками и в конце концов так перепутались друг с другом, что каждый затруднился бы ответить, где чья рука или нога. Они напоминали две щепки в водовороте и находились сейчас в самом его центре, где скорость ещё не особенно велика. Костя знал, что если попал в водоворот, то нужно нырнуть как можно глубже, потому что водоворот похож на коническую воронку остриём вниз.

— Давай попробуем опуститься на дно вихря, — прокричал он Виоле. Они сгруппировались, насколько это было возможно в их положении, и так, общим клубком, стали опускаться на дно воронки. Скорость вращения немного увеличилась, но сила, удерживающая их в центре, стала слабее. Наконец ребята смогли выбраться из вихря и, отойдя в сторону, стали подниматься вверх. К несчастью, они не рассчитали и всплыли на краю вихря. Напоследок, будто рассердившись за хитрость ребят, сумевших его обмануть, он своим краем зашвырнул ребят далеко в сторону. Пролетев порядочное расстояние, они шмякнулись прямо в кучу ила и водорослей.

Некоторое время раздавалось лишь сосредоточенное сопенье ребят, пытающихся распутаться и освободиться друг от друга. Не сразу, но это всё-таки удалось. Сейчас они были похожи на двух взъерошенных, растрёпанных воробьёв после драки, чистящих пёрышки и прихорашивающихся.

«Куда же нам теперь идти?» — соображали и тот, и другая про себя. Конечно, они напрочь потеряли ориентировку после такого хоровода. Оставалось надеяться, что Прим сам найдёт их рано или поздно, и ждать.

Ребята огляделись. Даже Виола ещё не бывала в этой части Страны элмов. Вихрь разметал всё по сторонам, местность напоминала пустыню. Куда ни кинь взгляд — ничего! Они оказались на окраине Страны элмов, где её не пронизывали синхротоннели, связывающие Ирэну и Землю. Единственное, что могло им прийти в головы, это направиться в сторону вихря. Они брели не спеша. Торопиться было некуда, Прим нескоро до них доберётся, а снова попадать в вихрь никакого желания, конечно, у ребят не было.

Вдруг впереди показались какие-то люди. Кто они, на таком большом расстоянии было пока не разобрать, но, несомненно, это были люди! Незнакомцы двигались навстречу ребятам. Костя и Виола ускорили шаг. Сердце у мальчика радостно забилось. По фигурам, походке, одежде он уже смог определить, что это — земляне. Когда они сблизились, сомнений больше не было. Костя пустился бежать навстречу. Наконец-то он встретит своих однопланетян!

Землян было двое. Примерно одинакового среднего роста, на взгляд, лет тридцати — тридцати пяти, одеты так, как сейчас одеваются тысячи людей, собираясь на загородную прогулку: джинсы, свитер, куртка, кроссовки.

— Здравствуй, Костя! Наконец-то мы нашли тебя. Далеко же тебя забросило. Виктор, Алексей, — представились они. — Расскажи нам, как попал сюда, что думаешь делать дальше. Посмотрим, чем мы сможем тебе помочь!

В этот момент прибыла и Виола. Девочка специально не спешила, чтобы не мешать первой встрече.

— Здравствуй, девочка, — поприветствовали её земляне. — Спасибо, что ты помогла парню освоиться в этой стране в первые дни и найти нас. А где же осьминог? Ведь он всегда был с вами!

Ребята начали наперебой рассказывать, как они попали в ураган, как их разбросало в разные стороны. Земляне слушали, оценивающе осматривая Костю и Виолу, переглядывались между собой, понимающе кивали головами. Виола тоже украдкой посматривала на них. Ей редко приходилось встречаться с землянами, она больше видела их издали. Вроде обычные люди, но как-то не вяжется их жёсткий взгляд с тем ласковым тоном, каким они разговаривают.

Костя в это время начал рассказывать про тоннель на берегу речки. Земляне опять переглянулись. Мальчик перешёл к осьминогу и халиотису.

Виола же не могла отделаться от какого-то неприятного чувства. Где-то она уже встречала такой колючий, ледяной взгляд. Массары?!

Костя вдруг остановился на полуслове, как-то плавно, медленно поднялся и неуверенно, пошатываясь, побрёл вперёд.

— Стой! Ты куда? — закричали земляне хором. Мальчик даже не обернулся, словно не слышал.

Виола тоже хотела догнать, остановить Костю. Но в её мозгу словно вспыхнул огонёк, чей-то настойчивый голос, которому нельзя не подчиниться, приказал: «Иди, не оборачивайся, ни на что не обращай внимания, вперёд!»

Земляне бросились за ребятами, но тут же остановились, развернулись, как по команде, и пошли в другую сторону. Так им было приказано!

Мальчик и девочка двигались вперёд, невзирая ни на что. Они дошли до того места, где попали в водоворот. Сейчас там было спокойно, хотя беспорядок царил ужасный. Миновав кучу хлама, ребята повернули налево, спустя некоторое время — ещё налево, затем — всё прямо и прямо. Оцепенение постепенно проходило, только оставалась в голове какая-то ниточка-зацепочка, лучик света в темноте, придерживаясь которого они и шли.

Вскоре прямо по курсу показался Прим, красный, как головешка, а рядом с ним — два человека. Ниточка, тянувшая ребят, пропала. Костя и Виола встряхнулись, помотали головами, как после кошмарного сна, посмотрели друг на друга. «Что это было?» — можно было понять в их взгляде.

Земляне

Осьминог радостно бросился навстречу ребятам и обнял их сразу четырьмя щупальцами, по два на брата. Хотя он сделал это осторожно, Крис и Виола смогли понять, каково бы пришлось неприятелю, попади он в объятия спрута.

Едва они освободились от Прима, как попали в не менее крепкие объятия двух землян. Когда наконец ребята присели на камешек, их вид был немногим менее взъерошенным, чем после вихря.

— Объясни, Прим, что всё это значит, — взмолился Костя. — У меня голова кругом идёт, ничего не могу понять. Мы потерялись, потом как-то встретились, там — земляне, здесь — земляне…

— Очень просто, — важно ответил осьминог, чувствуя себя героем дня. — Когда мы попали в круговорот, я сразу же вцепился в якорь, который подвернулся под щупальца. Такая у нас, осьминогов, привычка. Ведь в океане тоже бывают ураганы, да ещё какие! Если он застанет осьминога не на дне, а близко к поверхности или к берегу, первым делом нужно к чему-нибудь присосаться — к камню ли, к скале. Иначе — несдобровать. Или засосёт в воронку и забросит куда-нибудь от родного грота, или выбросит на берег, что ещё хуже.

— Мы видели, как ты пронёсся на этом якоре, как ковбой на диком мустанге, — засмеялась Виола. — Только уздечки да шпор не хватало!

— Зато вихрь не смог меня далеко зашвырнуть. Я приземлился совсем рядом и сразу решил искать вас. Я же один знал дорогу к землянам. Но где там! Вас уже и след простыл. Подумав, я бросился к землянам, мы ведь почти пришли, оставалось совсем немного. Мы вместе с землянами решили идти вас искать, чтоб не получилась сказка-неотвязка: сначала я ищу Костю и Виолу, потом мы ищем землян, и начинай всё сначала. Но где искать, куда забросил вас вихрь? Я решил попробовать установить с вами телепатическую связь. Это оказалось очень просто. Ты, Костя, как раз рассказывал массарам про меня…

— Так это были массары, — воскликнули в один голос ребята.

— То-то мне они показались подозрительными, — сказала Виола. — Глаза у них были какие-то недобрые. Да и появились они как-то внезапно, про Прима спрашивали…

— А я-то чуть-чуть не рассказал им про жемчуг, — огорчённо произнёс Костя. — Они бы, наверно, были рады его отобрать.

— Вот поэтому-то я попытался применить гипноз. Хотя раньше никогда не пробовал, знал только по рассказам других, старших осьминогов, что мы владеем этим даром. Они объясняли, как это делается. У нас ведь тоже есть свои школы, — похвастался Прим. — Старые осьминоги учат молодых, рассказывают те предания, которые передаются из уст в уста не одним поколением осьминогов. А осьминоги живут очень долго, сотни лет.

— У тебя здорово получилось, — вмешалась Виола, с восторгом глядя на Прима.

— Я послал массаров в противоположную сторону, — засмеялся Прим, — пусть там дураков ищут. Теперь уж никто у меня жемчужину не отнимет.

Земляне, на этот раз настоящие земляне, с улыбками наблюдали за тремя друзьями. Землян было двое. Один из них, Виктор Степанович, как он позднее представился, учёный, геолог и биохимик, заядлый путешественник. Почти всё время он проводил в поле, так у геологов называются экспедиции. Хотя ему было уже за пятьдесят, но его крепкая сухая и мускулистая фигура, казалось, дышала энергией и юношеским задором.

Другой землянин, его все звали просто Кузьмич, был сибиряк, охотник, постоянный спутник учёного в скитаниях по тайге. Большой, дома немного неуклюжий, он слегка напоминал средней величины медведя. Но в тайге Кузьмич сразу преображался. Никто в округе не знал лес так хорошо, как он. Выследить ли зверя, вывести геологическую партию в нужное место без карты и компаса, провести лодку через пороги — Кузьмич был просто незаменим.

Они и в синхротоннель попали вместе. Виктор Степанович узнал, что в Чайнском районе Томской области есть странное место. Старожилы называют его Могильный мыс. Этот мыс всегда окутан непроглядной мглой. Те, кто осмеливался приблизиться туда, испытывали безотчётный страх, сковывающий движения и леденящий душу. Вот туда-то учёный и попросил Кузьмича провести его. Тот, в душе немного суеверный, как все старики-таёжники, поупирался, пытаясь отговорить Виктора Степановича, посопротивлялся, но, когда геолог пригрозил, что пойдёт один, нехотя согласился. «Пропадёт ведь, однако, один, — подумал Кузьмич, — жалко хорошего человека. Пойду что ли, авось дорогой и отговорю. А может, не так страшен чёрт, как его малюют. Сам-то я на этом Могильном мысу не был, старики баяли».

Собрались, пошли. Нашли! Действительно, всё заволокло туманом. Место мрачное, жуткое. Идёшь и спиной чувствуешь, что наблюдает за тобой кто-то. Обернёшься, никого! Иногда вдруг огоньки пробегут. Не успеешь рассмотреть, уже погасли. Тень промелькнёт, вроде человек, вроде нет. И тишина! Мёртвая тишина. Ничего не боялся Кузьмич, на медведя ходил в одиночку, месяцами по тайге бродил. Там всё понятно. А здесь? Явно кто-то есть, следов нет, шорохов не слышно. Страх-то отчего? От непонятности, неизвестности! Связались верёвкой на всякий случай, одного черти потащат, другой удержит, вытащит. Дошли до камня, здоровый такой валунище, синевато-серый. Прислонился Виктор Степанович отдохнуть, оглядеться, перекурить. Вдруг тени нависли, не успел ничего сообразить, как провалился внутрь камня, словно в берлогу.

«Пытался удержать за верёвку, упёрся что было сил, куда там! А сила-то в руках есть, пудов десять удержал бы запросто. Так за верёвку потянуло, что куда там! Верёвку-то не отпустил, негоже товарища бросать. Так одной верёвкой связанные и сюда попали. Странное место. Однако ничего, обустроились помаленьку. Избушку соорудили. Живём. Скучно только. Вроде и не мёртвые, а вроде и не живые. Степаныч говорит, на небо попали. Всё соображает что-то, рисует. А я больше по хозяйству», — так потом рассказывал Кузьмич ребятам свою историю. Как оказалось, Виктор Степанович понял, что они превратились в волновой пакет. Не мог только понять, каким образом. Побродили, посмотрели. Видели каких-то людей издали. Хотели подойти, расспросить, те исчезли. Так и жили, пока Прим не установил с ними телепатический контакт. Удивились, конечно, но и обрадовались. А тут и сам осьминог пожаловал. Пошли ребят искать. Нашли вот.

Костя тоже рассказал свою историю. Труднее всего пришлось Виоле. Мало того, что ей пришлось повторить всё сначала, Виктор Степанович засыпал её вопросами, один другого труднее. Его как биохимика, как геолога, наконец, просто как очень любознательного человека, интересовало всё. Беседа длилась несколько часов. Уже Прим свернулся клубочком, устав от дневных впечатлений, притихли Костя и Кузьмич, думая о своём, а девочка и учёный всё говорили и говорили.

Близнецы-антиподы

Беседа Виолы и Виктора Степановича наконец закончилась.

— Теперь мне хоть ясно, как мы с Кузьмичом попали сюда, и ясно, куда сюда, — удовлетворённо потёр руки учёный.

Кузьмич, услышав его слова, оживился:

— Слышь, Степаныч, а как отсюда — туда, тебе ещё не понятно? Пора бы уж. Старуха, однако, заждалась!

Виктор Степанович молча покачал головой. Он чувствовал себя виноватым, что затащил охотника в эту Страну элмов, но способа выбраться он пока не знал.

— Ладно, подождём. Может, чего и придумаешь, — добродушно проворчал проводник.

Виола, устав от долгого разговора, подсела к Косте. Кузьмич, глянув на ребят, шепнул учёному:

— Смотри, заболтал девчонку-то, притомилась. — Потом, помолчав, спросил: — Они не брат ли с сестрой?

— Нет, Кузьмич, они ведь с разных планет. Даже больше из разных миров. А и правда, очень похожи, как близнецы…

Произнеся эти слова, Виктор Степанович вдруг замолчал и задумался. В голове у него крутилась какая-то важная мысль, но он никак не мог поймать её за хвост.

Его вывел из задумчивости Костя.

— Виктор Степанович, вы можете мне как-нибудь наглядно объяснить, что вы поняли. Виола рассказывала мне, но у меня всё это как-то не укладывается в голове. Мир — Страна элмов — антимир. Двойники почему-то получаются.

— Пожалуйста, Костя. Да и ты, Кузьмич, послушай, чтоб знал, что к чему.

Виктор Степанович встал, прошёлся взад-вперёд, как будто готовился прочитать лекцию перед своими студентами.

— Представьте себе, — начал он, — лист бумаги. Тогда с одной стороны будет мир, а с другой — антимир. Анти — значит противоположный.

— Здорово, — не удержался Костя. — Сразу всё понятно! — подтолкнул он Виолу локтем.

— Я не волшебник, я ещё учусь, — не осталась та в долгу.

— Теперь нарисуем с одной стороны листа Землю, а с другой стороны — Ирэну, — продолжал Виктор Степанович. — Они находятся прямо друг напротив друга. Значит, это планеты-двойники. Теперь возьмём иголку и проколем лист в нескольких местах. Оставшиеся отверстия и есть — синхротоннели. Через эти отверстия можно попасть с одной стороны листа на другую, с одной планеты на другую.

Кузьмич кашлянул:

— А где же мы находимся?

— А мы находимся в самом листе. Это и называется — Страна элмов! Теперь о двойниках! Синхротоннель, когда мы в него попадаем, увеличивает нашу силу, энергию в два раза. На обратном пути двойники с Ирэны и из Страны элмов, сливаясь вместе, отдают энергию обратно в тоннель.

— Вроде как сначала взяли взаймы, а потом вернули, — подал голос Кузьмич.

— Вот-вот, — обрадовался учёный, — очень меткое сравнение. Но если ты захочешь уйти из Страны элмов один, без своего двойника, то будь добр, имей двойной запас энергии, чтобы было что отдать в тоннеле. Иначе он тебя не выпустит!

— Теперь мне всё понятно, — уныло сказал Костя, — но легче от этого не стало. Значит, одна надежда на двойников на Ирэне. Может, они сумеют выбраться с Ирэны.

— Не пищать, — шутливо приказал ему Виктор Степанович. — Мы с Кузьмичом из таких ли ещё передряг выползали.

— Это же мой девиз, — повеселел Костя. — А вы откуда его знаете?

— Ну, дружище, что же, по-твоему, мы «Педагогическую поэму» не читали?

— Покажи жемчужину, Прим, — вдруг обратился Виктор Степанович к осьминогу.

Прим запустил щупальце в свой тайник и протянул учёному халиотиса. Тот взял и даже, как мальчишка, присвистнул от удивления.

— Вот это красота! Редчайшая жемчужина, я ещё не видел жемчужину «морского ушка» такого цвета и такой чистой воды. Подобная раковина вдохновила однажды русского художника Врубеля написать картину. Она так и называется «Жемчужина».

— Виктор Степанович, — воскликнула Виола, — а есть что-нибудь, чего вы не знаете. По-моему, нет!

— Есть, милая барышня, — шутливо откликнулся учёный. — Я пока не знаю, как вытащить вас отсюда! Но, заметьте, я говорю «пока не знаю».

— Вы мне чем-то напоминаете Жака Паганеля, — добавил Костя. — Тот тоже всё про всё знал.

— Да, Паганель по рассеянности в карту Америки втиснул Японию, а я по рассеянности забрался сам в Страну элмов, да ещё и Кузьмича с собой прихватил для компании. Чем не Паганель, — засмеялся Виктор Степанович.

Он ещё раз покрутил раковину.

— Жемчуг, по русским поверьям, приносит радость и благотворно влияет на здоровье. Живой камешек. Прямо-таки волшебный!

Виктор Степанович вернул халиотиса Приму.

— Береги его. Чувствую, этот камень нам ещё пригодится. Кстати, а как ты угодил в тоннель?

Прим пересказал то, что он уже сообщал ребятам.

— Да, угодил из огня да в полымя.

Учёный задумался. Не давалось что-то очень важное. «Кузьмич говорил, ребята похожи. Их — двое. Двойная энергия нужна, чтобы вернуться через синхротоннель. Уже тепло! Предположим, что Костя и Виола одновременно попали в синхротоннель с разных сторон. Костя проскочил на Ирэну, Виола — на Землю. В Стране элмов оказались их двойники. Почему бы не сделать шахматную рокировку, поменять их местами. Костю-короля — на Землю, Виолу-ладью — на Ирэну. Из Страны элмов оба при этом исчезают. Двойная энергия есть, синхротоннель пропустит. Что мешает? Небольшая разновремённость попадания в Страну элмов! Что за это время у них изменилось? Немного изменился биохимический состав. Что можно сделать? Жемчужина! За её счёт выровнять биохимический состав организмов. Что ж, в данном случае может древние и окажутся правы. Как там? Жемчуг способствует долголетию, благотворно влияет на здоровье, усиливает природное тепло, — усмехнулся про себя Виктор Степанович. — Нужно попробовать! Это единственный шанс для ребят выбраться отсюда. Для начала следует вернуться на то место, где они встретились, поближе к синхротоннелю. Придётся тебе, Прим, всё-таки расстаться с жемчужиной. Да, а что с ней будет? Вероятно, она расколется пополам. Ну, для такого дела, я думаю, никаких драгоценностей не жаль!»

Шпионы

Виктор и Алексей, так представились Косте массары, долго брели молча по окраине Страны элмов. Наконец они замедлили шаг, остановились и посмотрели друг на друга с недоумением.

— Куда это мы идём? — спросил Виктор. Алексей молча пожал плечами.

— Мы встретили ребят, они начали рассказывать про наш вихрь… — стал вслух вспоминать Виктор.

Алексей хмуро улыбнулся.

— …Мальчишка-землянин только упомянул что-то интересное про осьминога, как сорвался с места и куда-то пошёл. Мне кажется, он нас раскусил…

— Не он, девчонка с Ирэны, — возразил спутник.

— Может быть, и девчонка! — согласился Виктор. — Очень подозрительно она нас разглядывала. Видно, ей приходилось иметь с нами дело. Но первым ушёл всё-таки парень! Но почему же мы их не остановили?

— Проклятый осьминог! Наверно, гипноз… — высказал предположение Алексей.

— Пожалуй! Не нравится мне эта компания. За ними нужен глаз да глаз. Мне кажется, здесь кроется что-то не очень благоприятное для массаров. Ты помнишь, какая наша основная задача?

— Конечно!

Массары должны следить за всеми землянами-элмами. Ведь за каждым из них стоит землянин-двойник, автоматически оказывающийся на Ирэне. В этих-то двойниках и заключалась главная опасность. Каждый землянин, который случайно оказывался на Ирэне, не мог принять нормальный человеческий облик, а становился фантомом, человеком-невидимкой, или, попросту, привидением. Бороться с ними было чрезвычайно трудно. Фантомы могли буквально всё: почти мгновенно перемещаться в пространстве, перевоплощаться в любой предмет или любое существо, обладали огромной энергией.

С огромным трудом удалось создать систему, не позволяющую фантомам попадать в синхротоннели на Ирэне и возвращаться домой, на Землю. Ведь в этом случае землянам стало бы известно про существование каналов между планетами и инопланетных баз на Земле. Было бы проще, конечно, предотвратить попадание землян на Ирэну. Но иногда защита не срабатывала.

— Только ещё не хватало нам осьминога-гипнотизёра, — проворчал Алексей. — Давай искать, узнаем, что они замышляют!

Сказать было гораздо проще, чем сделать. Им пришлось вернуться к месту встречи с землянами, обшарить всю округу, что заняло уйму времени. На их счастье, земляне, уверенные, что Приму удалось одурачить массаров, нисколько не маскировались.

Приближаться к землянам было опасно: у осьминога нюх не хуже, чем у охотничьей собаки. Если он обнаружит посторонних, то запросто может отправить их, как говорят на Земле, куда Макар телят не гонял. Правда, за всё время пребывания на Земле массары так и не поняли, где это место, но было ясно, что путь неблизкий.

Поэтому массары, покружив немного вокруг землян на безопасном расстоянии, спрятались за большой каменной плитой, испещрённой какими-то знаками и рисунками. Отсюда, навострив слух, они смогли даже разобрать отдельные слова.

— Странные люди эти земляне. Вроде наших витантов, — заметил Виктор.

Однако, когда ребята окружили землянина, массары опять насторожились.

— Давай пододвинем камень поближе к ним, — предложил Виктор, — Я думаю, он достаточно массивный, чтобы заглушить наши волны. Надеюсь, что осьминог нас не обнаружит.

Алексей молча ухватился за край камня, Виктор взялся с другой стороны. Они очень осторожно, по миллиметру, двигали его перед собой. Если кто-то и посмотрел бы в их сторону, то не заметил бы, что камень мало-помалу перемещается в сторону землян.

Через некоторое время слова стали более разборчивыми.

— Читают стихи! — фыркнул Алексей.

— Похоже, что у них сегодня литературный вечер, — поддержал его Виктор. — Надо же чем-то занять время. А его у землян столько, что хватит на приличное собрание сочинений. Надо полагать, наши ребята на Ирэне не позволят им улизнуть!

— Перестань болтать, услышат, — предупредил Алексей.

— А, им не до того. Когда птички поют, хищники могут не опасаться! Я думаю, мы здесь надолго застряли, — возразил Виктор.

Каково же было их удивление, когда, выглянув из-за камня в очередной раз, они увидели вдалеке спины удаляющихся людей и осьминога, проворно перебирающего щупальцами.

— Эх ты, хищник! Чуть не упустили, — укорил приятеля Алексей.

«Куда же они направились?» — задумались массары.

Массары последовали за уходящей группой. Местность была открытой, и они не могли расстаться со своим камнем, который, признаться, им уже изрядно надоел. Оставить камень и обойти стороной? Но массары не знали, куда ведёт осьминог людей!

— Не могли выбрать камень полегче, — ворчал Виктор. — Я не нанимался таскать за собой памятник.

Алексей молча толкал плиту перед собой, но по выражению его лица было заметно, что ему тоже до чёртиков надоело работать улиткой.

К счастью для массаров, путь оказался не очень долгим. Земляне остановились на полянке возле какого-то странного сооружения с настольной лампой наверху.

— Если бы не лампа, я готов был поклясться, что это собачья будка, — прошептал Виктор.

Заметив, что осьминог забрался в будку, массары под прикрытием каменной плиты подобрались к полянке вплотную.

Они заметили, что один из землян что-то протянул ребятам, но не смогли разобрать, что именно. Предмет тотчас исчез в руках мальчика и ирэнки, сложенных лодочками, как будто они оберегали от ветра огонёк.

— Опять прозевали, — проворчал Алексей. — Наверно, это и есть таинственный халиотис!

В это время один из землян направился прямо к будке осьминога. Массары затаились: им показалось, что их убежище обнаружено. Однако землянин остановился рядом и о чём-то пошептался с осьминогом. Но слов разобрать не удалось. Потом землянин отошёл, переговорил с товарищем, который тотчас куда-то направился, оглядываясь по сторонам.

Массары буквально вдавились в землю на поляне и накрылись сверху плитой.

— Ну вот, теперь совсем как в склепе, — не удержался Виктор.

Выждав немного, массары решили опять выглянуть наружу.

— Медлить больше нельзя! — решительно высказался Виктор. — Они явно что-то задумали. Правда, до сих пор никому не удавалось удрать из Страны элмов, но до сих пор нам не попадался ни осьминог-телепат, ни этот загадочный халиотис. Я предлагаю по команде «Раз, два, три» сбросить эту проклятую плиту и напасть на ребят. И халиотис — наш!

Алексей кивком подтвердил согласие с планом Виктора.

«Раз, два, три!» — прошептал Виктор, и они изо всех сил оттолкнули плиту в сторону. Вернее сказать, хотели оттолкнуть! Потому что она даже не шевельнулась.

— Проклятие! — прошипел Алексей. — Или мы совсем обессилели, таскаясь целый день с этим камешком, или его сверху кто-то держит!

Виктор вспомнил про второго землянина, который куда-то пошёл.

— Значит, он нас заметил, обошёл кругом и держит плиту своей волновой силой, — понял массар. — Судя по солидной фигуре, его волновая масса ничуть не меньше этой плиты. Хорошо хоть, что мы в Стране элмов, а то бы мы здорово сэкономили на собственных похоронах, — мрачно пошутил Алексей. — Пора смываться!

Они начали перераспределять энергию своих волн, постепенно, как змеи, выползая из-под камня.

Когда массары вновь обрели свой привычный вид, то успели только заметить огромного малиново-красного осьминога. Ребята же словно растворились в воздухе.

И тут им нестерпимо захотелось домой. Не говоря ни слова, массары повернулись спиной к ставшим вдруг для них безразличными землянам и зашагали в своё убежище, где обычно проводили своё свободное от слежки за жителями Страны элмов время.

Когда массары наконец пришли в себя, то поняли, что опять попали под действие гипноза осьминога.

— Если бы не этот землянин, который, как снег на голову, свалился на наш камень, халиотис был бы в наших руках, — ворчал Виктор.

— И птички тоже, — съязвил Алексей, — если бы ты не строил из себя великого хищника. Теперь нам остаётся помалкивать, чтобы не досталось от начальства на орехи! Так и договоримся!

Есть контакт!

Все попытки рамерийцев привлечь к себе внимание обитателей недоступного для них мира оказались тщетными. Они даже не могли разобрать слов, которыми те обменивались. Надежда появилась, когда осьминог при помощи телепатической связи попросил землян Страны элмов помочь мальчику, попавшему в беду.

До сих пор о всех происходящих событиях они могли только строить догадки. Так, Ильсор понял, что всех, кого они видят, можно разделить на две группы: земляне и представители какой-то другой планеты. Может, девочка — из антимира? Тогда становится ясным, почему так непроницаема эта перегородка! Иначе произошёл бы взрыв, уничтоживший оба тоннеля. Но тогда как могут находиться вместе земляне и жители антимира? Здесь было над чем поразмыслить!

Ильсор поделился своими соображениями с Кау-Руком.

— Похоже, что выбраться из того тоннеля, непросто. Старший землянин нашёл какой-то способ вернуть ребят по домам.

Среди инопланетян есть группировки, доброжелательно и враждебно относящиеся к землянам. Поэтому двое инопланетян следят за землянами и своей девочкой с целью помешать им.

Где-то на Земле есть вход в тоннель, связывающий её с планетой антимира. Земляне должны узнать об этом. Мы должны рассказать обо всём Крису из Канзаса!

«Где же искать этот вход? — задумался Ильсор. — Присутствие осьминога подсказывает нам, что он может находиться в одном из морей или океанов, где водятся эти животные. При огромной площади земного Мирового океана найти вход в тоннель намного труднее, чем иголку в стоге сена. С другой стороны, маловероятно, что земляне и осьминог проникли в тоннель через один и тот же вход. Значит, есть ещё один или несколько, находящихся на суше».

А события за перегородкой развивались своим чередом. Рамерийцы видели, что двое инопланетян следят за землянами, девочкой и осьминогом, но вынуждены были оставаться лишь сторонними наблюдателями, не имея возможности подать какой-нибудь предупреждающий знак.

Их симпатии были на стороне землян.

Трудно сидеть сложа руки, когда друзья в беде! Штурман, лихорадочно перебирающий в голове все возможные и невозможные способы связи с землянами, вдруг вспомнил о своих гипнотических способностях. Правда, он пользовался ими весьма неохотно, а после последних событий на Рамерии, которые привели к освобождению арзаков, забросил и думать о гипнозе.

«Не попробовать ли мне установить телепатический контакт с осьминогом, — размышлял Кау-Рук. — Ведь если до нас доходят сигналы от него, то, может быть, дойдут и от нас до него».

Он счёл необходимым рассказать о своём плане арзаку. Тот немедленно одобрил идею. Правда, у него возникли сомнения по поводу, сможет ли менвит принять ответный сигнал.

— Да ведь мы с тобой — идеальная пара! — воскликнул штурман. — Я буду работать передатчиком, а ты, как обладающий повышенной чувствительностью к гипнозу, — приёмником. Наконец-то наши прежние недостатки, которые в своё время привели к раздору на Рамерии, послужат нам на пользу.

На том и порешили.

— Раз, два, три, четыре, пять — начинаю телепать! — пошутил менвит, пытаясь скрыть охватившее его волнение (а вдруг не получится?).

Он сосредоточился и послал мысленный импульс в сторону осьминога.

Эффект превзошёл ожидание. Осьминог, выглядывающий из камина, встрепенулся, напрягся и замер.

Рамерийцам помогало и то, что они могли видеть вторую сторону, участвующую в контакте, поэтому не нужно было ждать ответа, чтобы убедиться в наличии связи. Оба облегчённо вздохнули: период пассивного наблюдения и вынужденного бездействия кончился.

Кау-Рук попросил осьминога не подавать вида, что у него появились ещё одни собеседники, предупредил о слежке со стороны инопланетян и коротко объяснил, кто они такие и как относятся к землянам.

Рамерийцы увидели, как на зов осьминога к нему подошёл старший землянин (так они между собой называли Виктора Степановича). Осьминог и человек обменялись несколькими фразами, после чего Ильсор принял короткое сообщение, что меры против шпионов-массаров будут приняты.

Вскоре после этого от группы землян отделился один человек и направился в сторону, противоположную той, где находились массары.

«Для отвода глаз, чтобы ничего не заподозрили», — поняли рамерийцы.

А Ильсор уже снова принимал сигналы из того, ставшего доступным хотя бы для телепатии мира.

Осьминог рассказывал о Стране элмов.

Ильсор тут же всё пересказывал Кау-Руку. Они огорчились, узнав, какая страшная опасность угрожает Земле.

Кау-Рук заметил, что отлучившийся землянин ловко поймал массарских шпионов в их же наблюдательном пункте, придавив каменную плиту всей тяжестью своего громадного тела.

Прим передал просьбу учёного к мальчику сообщить землянам о синхротоннелях, о происках массаров. Он рассказывал рамерийцам о Викторе Степановиче, о Кузьмиче и о себе. Он просил рамерийцев помочь Косте в случае неудачи с возвращением на Землю. Прим деликатно намекнул, что всем им здесь без Кости и Виолы, без жемчужины халиотиса будет очень грустно.

Рамерийцы обещали сделать всё возможное, чтобы помочь землянам!

Возвращение

Ребята, Прим и Кузьмич с волнением наблюдали за учёным, понимая, что от результатов его размышлений зависит их судьба, что он нашёл какую-то зацепку, которая может помочь выбраться из этой странной, интересной, но всё-таки тюрьмы.

По тому, как менялось лицо Виктора Степановича, становясь то серьёзным, то добродушно-улыбчивым, то хмурым, можно было судить, что шёл напряжённый поиск единственно возможного решения.

И всё-таки, когда Виктор Степанович резко повернулся к ним и сказал только одно короткое слово «Нашёл», — это было как гром среди ясного неба. Костя в душе не очень-то верил, что удастся вернуться домой после всего того, о чём рассказала Виола. Все вскочили с места и обступили учёного. Тот, упреждая готовый посыпаться на него град вопросов, коротко изложил нить своих рассуждений. Он не скрывал, что опыт может не получиться. Ведь всё основано на схожести ребят и надежде на волшебное влияние жемчужины. Но попытка — не пытка, терять им всё равно нечего, а цена попытки — свобода. Прим молча протянул Виктору Степановичу своё сокровище — жемчужину. «Вот настоящий друг, — подумал Костя. — Если бы не осьминог, мы с Виолой не нашли бы землян, попались бы в ловушку массаров и, наконец, не смогли бы выбраться из Страны элмов».

У него как-то сами собой в голове замелькали рифмы, и он продекламировал:

Когда тебе трудно, когда ты в беде,
Ты друга ищи, он поможет тебе.
В беду мы попали, но Прим нам помог.
Нет друга надёжнее, чем осьминог!
Прим был доволен. Ему ещё никто никогда не посвящал стихов. Да и кому в океане это сделать!

— Клянусь халиотисом, ради этого стоило попасть в Страну элмов, — высокопарно заявил осьминог.

Виктор Степанович улыбнулся и обратился к ребятам:

— Ну что, приступим к делу.

Костя и Виола с готовностью закивали головами, слов от волнения они уже не находили.

— Объясняю вашу задачу. Вы должны встать друг напротив друга, взяться за руки, сложить их вместе и зажать сложенными лодочкой руками жемчужину. При этом изо всех сил думайте только о том, что хотите вернуться домой.

Виктор Степанович протянул ребятам жемчужину халиотиса, подошёл к Приму и о чём-то долго с ним шептался, так чтобы Костя и Виола их не слышали. Тут-то он и узнал о контакте с рамерийцами. Для большего эффекта было решено применить гипноз, которым владел осьминог и рамериец. По команде — взмаху руки учёного — Прим и штурман должны были мысленно передать ребятам только одно слово, «Домой!», — но вложить в это слово всю свою силу. Перед тем как скомандовать, учёный побеседовал с Костей, поручив ему рассказать всё, что он узнал от Виолы, человеку, адрес которого попросил выучить наизусть. Тот несколько раз повторил адрес про себя, пока не убедился, что знает его назубок, как свой собственный.

Виолу Виктор Степанович попросил, если получится, найти на Ирэне своего двойника и сообщить ему обо всём, что произошло в Стране элмов.

Как мы уже знаем, нашлось дело и Кузьмичу. Он должен был незаметно подкрасться к массарам сзади и постараться обезвредить или хотя бы отвлечь на время их внимание.

Виктор Степанович опасался, что массары могут догадаться об их намерении и помешать ребятам вернуться домой. Поэтому он не хотел, чтобы массары раньше времени узнали об их побеге. Кроме того, нежелательно, чтобы они проведали и о возможностях жемчуга — ключика к кодовому замку синхротоннеля.

Наконец всё было готово к эксперименту, предусмотрено вроде всё, что только было в их силах предусмотреть.

— По местам! — скомандовал учёный.

Кузьмич отправился на разведку. Прим выполз из грота и раздулся, расправив щупальца и натянув между ними перепонку до невероятных размеров. Было даже непонятно, как такое большое животное может поместиться в таком маленьком гроте-камине. Сейчас Прим стал похож на только что отлитый Царь-колокол, который ещё не успел остыть, но уже готов малиновым звоном оповестить округу о своём рождении. Приготовился и Кау-Рук.

Перед тем как разойтись по своим местам, все сердечно попрощались, ведь в случае удачи они расставались, может быть, навсегда.

Костя и Виола особенно остро ощущали разлуку. Они так привыкли друг к дружке за время пребывания в Стране элмов, что и в самом деле чувствовали себя братом и сестрой. Они взялись за руки, зажав в них жемчужину; сердце у каждого билось так, что, казалось, было готово выпрыгнуть из груди.

Виктор Степанович, весь напрягшийся, как струна, но внешне сохраняя спокойствие, взмахнул рукой, давая сигнал Приму и штурману. Те, вложив всю душу и энергию, мысленно приказали ребятам: «Домой!»

Не произошло ничего необыкновенного: ни взрыва, ни ураганного ветра, ни землетрясения. Даже часы на камине-гроте не покачнулись, осьминог-колокол не успел опасть и изменить окраску, а учёный — опустить руку, закончив взмах-команду, но Костя и Виола… исчезли! Виктор Степанович облегчённо вздохнул и прошептал:

«Счастливого пути, ребятки!»

ПРИВИДЕНИЯ ИЗ ЭЛМИНГА

Дом с привидениями

В осеннюю дождливую пору ирэнцы Ви и Ол предпочитали сидеть дома, выбрав местечко поуютней. Самым привлекательным было, конечно, кресло у камина. Оно такое большое, что ничего не стоит забраться на него с ногами, свернуться клубочком, а можно устроиться и вдвоём, когда совпадают свободные минутки, как, например, сегодня.

— Здесь нашёлся бы свободный уголок и для Виолы, — начал было Ол, но прикусил язык, вспомнив, что нарушил молчаливый уговор не вспоминать понапрасну про девочку, чтобы не расстраивать друг друга.

Виола, их дочка, осталась на Базе, а они были вынуждены срочно вернуться домой.

— Сегодня будет интересная передача по телевизору, — промолвила, как бы не расслышав, Ви. — Замок с привидениями!

— Сказка для детей среднего школьного возраста, — засмеялся Ол облегчённо, — немного ужаса, чуть-чуть юмора, а в конце концов побеждает дружба.

— Ты уверен, что привидений не существует? А элмы?!

— Есть, наверно, какие-то загадочные и пока необъяснимые явления. Но привидения… — Ол пожал плечами. — А элмы — это, скорее, не привидения, а духи, если уж пользоваться потусторонней терминологией… Хочешь, — хитро прищурился Ол, — я расскажу тебе старинную ирэнскую балладу:

Вот историю какую
Мне поведал старый Ол:
Он однажды напрямую
Ночью кладбищем прошёл.
— Бр-р-р, — поёжилась Ви. — Я бы умерла со страха!

— Вот-вот, — засмеялсяОл, — ты совсем как тот приятель, который на спор пошёл ночью на кладбище вбить осиновый кол в могилу вурдалака, чтобы тот перестал шастать по ночам. Вбить-то вбил, собрался уходить, а его кто-то сзади держит. Дёрнулся раз-другой, никак! Ну и умер, бедняга, со страха. А утром оказалось, что он себе колом полу пальто прибил к земле!

— Перестань, Ол, на ночь глядя страсти рассказывать, — попросила Ви. — Я теперь всю ночь не усну!

— Весь страх — от незнания! — назидательно-шутливо поднял вверх указательный палец Ол.

Но Ви не разделяла уверенности мужа. Ей всегда казалось, что кроме того, что известно, есть ещё что-то, может быть, не реально, но существующее.

За окном монотонно бормотал дождик, в сотый раз пересказывая листьям свою незамысловатую историю о круговороте воды в природе.

В камине, искусной имитации настоящего, с дровами и огнём, как бы потрескивали сучья, вспыхивали и гасли блики. Изредка, в соответствии с заложенной в компьютер программой, шипела вода и появлялась струйка дыма, как будто от сырых веток.

— Как там наша девочка? — не выдержала и Ви. — Хорошо бы, если бы она была сейчас с нами!

Оба только вздохнули. Хотя им и раньше приходилось расставаться, но на этот раз на душе было особенно тревожно. Впервые девочка осталась одна на чужой далёкой планете. И первые дни им особенно не хватало Виолы. Казалось, что она где-то здесь, рядом.

В смежной комнате что-то звякнуло. Оба насторожились. Что бы это могло быть? Эта комната была детской. Каких только игр и игрушек там не было! Комната напоминала музей детских игрушек, изготовленных из самых различных материалов, — от картона и материи до металла и пластика; разнообразных по принципу действия — от надувных до управляемых биотоками; всевозможных по своему виду — от простых свистулек до почти настоящих, только маленьких космических кораблей. Любой из ребят мог бы найти здесь такую игрушку, о которой мечтал всю жизнь.

Ол хотел было встать и пойти посмотреть, что там упало, но передумал. Мало ли что может звенеть, свистеть и шуметь в этом мирке заводных, почти живых игрушек. Пожалуй, он бы не очень удивился, если бы одна из них сейчас вошла, или вползла, или влетела к ним и пожелала спокойной ночи.

Однако звук повторился. «Похоже, кто-то расположился там, чтобы всерьёз поиграть на свободе, пока никто из взрослых не мешает!» — подумал Ол и поднялся, потревожив Ви.

— Подожди, я с тобой, — ухватилась она за рукав, — мне что-то не хочется оставаться одной!

— Трусишка, — улыбнулся Ол, — посмотрел бы кто-нибудь на космического волка, неоднократно побывавшего в антимире, в домашней обстановке!

Они потихоньку, на цыпочках, подкрались к детской. Дверь бесшумно отворилась.

Посреди холла, по серебристым рельсам детской железной дороги, постукивая на стыках и позванивая на стрелках, мчал поезд. А вокруг, удобно расположившись около станций и полустанков, сидели, стояли, лежали игрушки, между которыми, казалось, нет ничего общего, кроме разве что желания поиграть. Там собрались и Страшила из Изумрудного города Волшебной страны, и огромный осьминог, обитающий в глубинах земного океана, крылатый дракон и вездесущая амфибия с Ирэны, одинаково свободно чувствующая себя и в воде, и в воздухе.

— Привет, ребята, вы хорошо устроились! — только и смог произнести донельзя изумлённый Ол. — Не возьмёте ли и нас в компанию?

Он ожидал всего, что угодно: сейчас же все разбегутся по углам, вежливо поздороваются, может быть, даже захотят укусить.

Но в ответ — ни звука. Никто не повернул головы, не протянул лапы, не ойкнул. Только поезд, звякнув последний раз, нехотя остановился у вокзала.

— Они не хотят с нами водиться! — в прежней шутливой форме продолжал Ол, обращаясь к Ви.

Это был единственный способ дать ей прийти в себя, сделать вид, что нет ничего странного в той картине, которую они застали в детской. Подумаешь, игрушки собрались поиграть в железную дорогу, на то они и игрушки.

— Здесь есть кто-нибудь? — громко спросил Ол. Опять никто не ответил. Ол и Ви обошли всю комнату, но никого не обнаружили.

— Попробуем ещё разок! — предложила Ви, правда, без надежды на успех.

Они попробовали, сейчас уже более тщательно, обнаружить маленького плутишку. Переворошили все груды игрушек, передвинули все столики и шкафчики. Бесполезно! Никого не было. Оставалось предположить, что железная дорога сработала случайно.

Через некоторое время в детской опять раздался звонок. Ол осмотрел комнату. Там всё оставалось как прежде. Игрушки сидели по своим местам, поезд мчался по кругу. Ол взглянул на сенсорный выключатель, который позволял прикосновением пальцев управлять железной дорогой и висел на шнуре над ней, немного сбоку, чтобы можно было регулировать движение, сидя рядом с дорогой.

Выключатель раскачивался на шнуре, как будто его только что выпустили из рук.

Ол осмотрелся вокруг и, не найдя ничего подозрительного, перевёл взгляд на Ви. Зубы её стучали. Сама она тоже слегка вздрагивала, но в целом держалась молодцом.

Ол протянул руку, чтобы погладить Ви по голове. Между пальцами и волосами проскочили искры.

— Да ты наэлектризована, как шаровая молния, — заметил Ол. — Смотри, как бы нам не устроить пожар.

От его спокойного голоса зубы Ви наконец перестали стучать, как кастаньеты.

Вдруг Ви дёрнула мужа за рукав и приложила палец к губам:

— Тише! В гостиной кто-то есть!

Они на цыпочках пробрались через холл к дверям гостиной.

Ол осторожно приоткрыл дверь.

В гостиной спорили двое: большое кресло и мягкий гостиный стул. Они придвинулись почти вплотную друг к другу, касаясь подлокотниками, покачивались, поскрипывали, проминались. Всё было так, как будто встретились два приятеля.

Ол взглянул на побледневшую Ви и, взяв её под локоть, прошептал чуть слышно:

— Ты что, в самом деле считаешь, что им не о чём побеседовать? Смотри, у них даже обшивка одинаковая. Может, они из одного гостиного гарнитура?!

Однако даже этого шёпота было достаточно, чтобы спугнуть беседующих. Они замерли.

Ол решительно вошёл в гостиную, почти втащив за собой Ви.

— Надеюсь, мы вам не очень помешали? — учтиво обратился он к Стулу и Креслу. — Прошу вас, продолжайте, мы только пройдём наверх, в спальню.

Те продолжали безмолвствовать.

— Ну что ж, если нет возражений, тогда мы расположимся здесь.

Ол направился к своему любимому креслу.

— Подожди, Ол, — взмолилась Ви, — давай не будем садиться на них. Я… я боюсь. Мне кажется, они живые!

— Ерунда, — пресёк её возражения Ол. — Что же нам теперь бояться своих кресел?! Просто, я думаю, кто-то посидел на них в наше отсутствие, а теперь вежливо уступил места хозяевам.

Кресла одобрительно скрипнули и подкатились к ним, радушно подставляя свои мягкие бока.

Ви попятилась, запнулась обо что-то и чуть не упала, но кресло успело подскочить сзади и поймало её, подставив сидение.

Ол удовольствовался стулом.

— Вот это комфорт, — восхищённо обратился Ол к жене. Но та сидела, как на горячей сковороде, судорожно вцепившись в подлокотники, стараясь как можно меньше касаться кресла, и слегка постанывала.

— Ви, как не стыдно, — укорил Ол, — гости подумают, что ты впервые катаешься на кресле-привидении.

Ви взвилась в воздух, как ракета, но ирэнское притяжение пересилило, и она снова оказалась в мягких объятиях кресла.

— Смотри-ка, Ви, ты в отличной форме, хоть сейчас на Базу!

Ви рассердилась и снова обрела утраченное было душевное равновесие.

— Кто утверждал, что привидений не существует? Теперь убедился?!

Она фыркнула, как рассерженная кошка, и, пересилив себя, плотно уселась в кресле, даже подобрала под себя ноги.

— Вот так вот! — И показала Олу язык.

— Теперь я узнаю свою Ви, — засмеялся Ол. — Можно приступать к обсуждению!

Кресло и стул на время успокоились, чего нельзя было сказать про Ола и Ви. Шутка ли сказать, в доме завелись привидения! Хотя, по-видимому, не по своей воле и с самыми мирными намерениями, невидимые и неслышимые. Не так уж приятно, конечно, ощущать свою полную беспомощность и жить, как под стеклянным колпаком, у привидений на виду. Если бы можно было видеть и слышать друг друга!

Так рассуждали между собой Ол и Ви. Им показалось даже, что при последних словах в комнате кто-то вздохнул… Нет, просто скрипнули пружины кресла.

Знакомство

Олу и Ви недолго пришлось мечтать о беседе с привидениями. Дверь детской комнаты широко распахнулась и…

Ол здорово приукрасил, когда, услышав в первый раз шум в детской комнате, подумал, что не удивился бы, если бы в гостиную вошла, вползла или влетела одна из игрушек. Удивился, да ещё как!

Правда, справедливости ради нужно заметить, что в гостиную явилась целая делегация, причём один вошёл, один вполз, а влетело сразу двое. Впереди гордо, заломив набекрень шляпу, вышагивал Страшила, соломенное пугало, Правитель Изумрудного города Волшебной страны, которая находится в Соединённых Штатах Америки, государстве планеты Земля. Его приход ещё можно было пережить спокойно. Но вслед за ним, шлёпая о пол щупальцами, как старый колёсный пароход плицами о воду, вкатился осьминог.

Ви замерла.

Следующий пришелец внушал к себе невольное почтение. Это был дракон. Длинное туловище на массивных лапах поддерживали перепончатые крылья очень даже приличного размера для такой гостиной. Это подтвердила с жалобным звоном упавшая с полочки хрустальная ваза, задетая драконом.

— Дзинь-динь-динь, — пролепетала она, — меня, кажется, совсем разбили. Какой ужас!

По выражению лица Ви Ол догадался, что она полностью разделяет точку зрения вазы на происходящие события.

Впорхнувшая самой последней, очевидно, на правах хозяйки, местная, с Ирэны, амфибия, похожая на выпеченную из теста баранку, не произвела того впечатления, какого, несомненно, заслуживала.

Ви, которая вскочила было при появлении новой напасти, рухнула в кресло. Она уже забыла, что кресло было любезно предоставлено ей привидением.

Ол довольно быстро оправился от изумления, вызванного столь чудесным воплощением его слов, выступил вперёд, как бы невзначай заслонив собой более впечатлительную жену.

— Чем обязаны, господа? — вдруг выпалил он, откопав где-то в закоулках своей обширной памяти земное обращение, отдавая дань тому, что всё-таки трое из посетителей — земляне.

Страшила снял шляпу и неуклюже поклонился.

— Я — Костя, мальчик с Земли! — неуверенно выговорил он.

У Ви округлились глаза.

— Вот так мальчик! — прошептала Ви.

— Да, именно мальчик, — произнёс Страшила-Костя. — Но если хотите, я могу превратиться во льва. В детской есть подходящий…

— Нет, нет, — испуганно возразила Ви, вспомнив огромного пещерного льва, грозно поблёскивающего жёлтыми глазами в углу. — Ты вполне симпатичное чучело!

— А ты, наверно, гигантский осьминог Дофлейна? — обратился Ол к осьминогу, перехватив инициативу.

Осьминог утвердительно защёлкал клювом. Понятно, что разговаривали, конечно, не игрушки, а привидения — земляне, вселившиеся в игрушки.

— Кузьмич я буду! Охотник-промысловик. Вы уж простите великодушно меня за разбитую посудину-то! — виновато прогрохотало крылатое чудовище, заметив обращённые на него вопросительные взгляды Ола и Ви. — Уговорился проводить профессора до Могильного мыса, да вот попали с ним в катавасию.

Зверь махнул крылом в сторону неподвижно висящей в воздухе амфибии-баранки.

— Виктор Степанович, профессиональный бродяга-геолог и путешественник, — в свою очередь представилась амфибия, после чего мягко спланировала на пол, стараясь больше не привлекать к себе внимания. Очевидно, учёный чувствовал себя не вполне уверенно в оболочке такой легкомысленной особы.

— Ну вот и познакомились, — облегчённо вздохнул Ол, — самое трудное — это первый контакт, когда не знаешь, чего ждать друг от друга.

— Мне кажется, вы не имеете ни малейшего представления, как и куда попали?.. — спросила Ви.

— Совершенно верно, — поддержал Ви геолог-землянин. — Мы с Кузьмичом, Костя и осьминог попали сюда из разных мест каким-то необычным образом. Общим является только то, что своим появлением здесь мы все обязаны большим камням-валунам серо-синего цвета, вблизи которых, а потом и внутри которых, мы оказались. Да ещё, пожалуй, то, что мы попали в одно и то же место и в одинаково странном состоянии. Не то люди-невидимки, не то духи-привидения! Полагаю, что и для вас наше появление стало неожиданностью и, можно догадаться, не совсем приятной.

Ол и Ви смущённо переглянулись.

— Мы не совсем ещё привыкли к нашему полупризрачному состоянию и натворили немало глупостей, за которые просим нас извинить…

— Ну что вы, что вы, — с жаром перебил Ол, — мы всегда рады гостям, можете делать здесь всё, что угодно, и оставаться сколько вам заблагорассудится. Нас действительно поначалу несколько смутил ваш внешний вид, вернее, отсутствие такового сначала и неожиданно необычный — сейчас. Но теперь всё встало на свои места, и мы можем беседовать к нашему обоюдному удовольствию.

— Да-да, — продолжил Виктор Степанович, — мы поняли, что вам хотелось бы увидеть нас в более привычном виде и, не желая надолго оттягивать беседу, приоделись в то, что оказалось под рукой.

— Больше всего повезло осьминогу. Он оказался, можно сказать, в собственной шкуре, — заметила Ви.

— Я тоже не жалуюсь, — засмеялся Костя. — Страшила неплохой парень.

— А тебе как, Кузьмич? — спросил геолог своего спутника. — Не жмёт костюмчик?

— Бедному вору всё впору, — пошутил охотник и добавил, — ладный зверь, добротно сколочен. Под стать нашему хозяину тайги — медведю.

— Как раз по тебе, — подтвердил Виктор Степанович, — привык дома у старухи в избе посуду ненароком на пол смахивать, так и здесь не удержался.

— Я же не нарочно, — сконфуженно прогудел Кузьмич, — тесновато тут с крыльями-то!

— Посуда бьётся к счастью, — улыбнулась Ви.

— То-то, я смотрю, ты нет-нет да и разобьёшь на кухне тарелку-другую, — не удержался Ол. — Как взгрустнётся иной раз, и чего это я, мол, сегодня такая несчастная, так бабах тарелочку, сразу как-то веселей становится, радостней на душе. Много ли надо для счастья!

Все расхохотались.

— Ну а мне — что осталось, — закончил геолог. — Но лучше бублик, чем дырка от бублика, — притворно вздохнул он.

Упоминание о Земле вернуло всех к разговору о том, как и где они оказались.

Костя-Страшила рассказал, как он, запуская бумажного змея, сорвался с кручи в Гиблом овраге и оказался парящим в воздухе. А когда глянул вниз, то приземляться в этом месте ему не очень захотелось. Ещё бы! Под ним находилась огромная свалка, занимая площадь в несколько километров в диаметре и представляя собой почти правильный круг. Груды камней, развалины домов, останки каких-то механизмов и уйма ещё всякой всячины, с высоты не разобрать, из чего состоящей. Всё это было густо переплетено зелёно-серой сеткой деревьев, кустарников, травы.

Только где-то вдалеке Костя заметил внешне ухоженный зелёный оазис, крышу дома и блеснувшее зеркальце воды. Очевидно, это было небольшое озеро или пруд.

«Вот бы где мне оказаться», — подумал, мальчик.

И точно подчиняясь его желанию, неведомая сила, которая несла его в воздухе, изменила направление и повлекла Костю прямо к этому зелёному островку.

«Вот это да! — удивился он. — Оказывается, я могу по своему желанию лететь куда захочу». До сих пор он мог ещё, правда, с трудом, различать свои руки и ноги по светящемуся контуру и ореолу вокруг них, но свечение постепенно ослабевало и вдруг совсем исчезло. Костя пошевелил руками, ногами. Всё было на месте и в полном порядке, если не считать, что он превратился в человека-невидимку.

«Вот здорово, — сначала обрадовался мальчик. — Если к этому ещё добавить, что я могу по моему хотению оказаться там, где захочу, то это вообще не жизнь, а сказка: тут тебе и по щучьему велению, и шапка-невидимка, и сапоги-скороходы, и ковёр-самолёт…» Костя знал и любил сказки, так что перечисление чудес могло затянуться надолго. Однако он вовремя вспомнил, что пока ещё не знает, где оказался и как отсюда выбраться.

«Для начала неплохо бы вернуться назад, в тоннель», — решил Костя. Едва он подумал об этом, как почувствовал, что летит.

«Ура, работает», — обрадовался он.

Но, как оказалось, радоваться было ещё рано. Костя со всего размаху ударился о какую-то преграду, как о туго натянутый батут, тот спружинил так, что Костя рикошетом отлетел далеко в сторону.

«Не беда, — подумал он, — попробуем в другом месте!»

Ему пришлось потратить немало времени, чтобы убедиться в бесполезности всяких попыток вернуться туда, откуда пришёл. Не помогли ни лихие наскоки на барьер на всей скорости, ни подкрадывание к нему вплотную потихоньку. Вся свалка оказалась окружена куполообразной защитной стенкой.

«Ладно, попробуем выяснить тогда, куда я попал!»

Костя вспомнил об увиденном им сверху домике и решил попытать счастья там. Может быть, жители помогут ему разобраться со всеми этими чудесами.

«Пусть я окажусь в доме!» — приказал Костя своему неизвестному носителю.

— Так вот я оказался в детской, — закончил Страшила-Костя свой рассказ.

Ви и Ол слушали его, не перебивая.

Истории других землян отличались только началом.

Осьминог попал в тоннель, улепётывая от акулы.

Виктор Степанович и его проводник Кузьмич попали на Ирэну прямо с Могильного мыса.

Так же, как и Костя, все они, исследуя окрестности, наткнулись на дом, в котором жили ирэнцы. Беседа затянулась до поздней ночи. Поэтому Ол предложил её прервать, чтобы отдохнуть.

Визит массаров

Эту ночь ирэнцы спали спокойно, не опасаясь каких-либо неожиданностей. А утром их ожидал приятный сюрприз. Когда Ол и Ви спустились в кухню, стол был уже накрыт.

— Полюбуйся-ка, Ви, — воскликнул довольный Ол. — Как тебе это нравится? Так скоро ты останешься без работы. Мы нечаянно обзавелись хорошими помощниками. Не хватает только, чтобы кто-нибудь вошёл и объявил: «Кушать подано!»

Земляне-привидения деликатно избавили ирэнцев от своего присутствия, ожидая приглашения к продолжению разговора в детской.

После завтрака ирэнцы перешли в гостиную и пригласили туда землян.

Когда все собрались и устроились кому где удобно, Ол приступил к своему рассказу.

— Не знаю, как вам это понравится, — начал он, сразу взяв быка за рога, — но вы оказались в антимире, на планете Ирэна. Нашим учёным удалось связать две наши планеты, Землю и Ирэну, синхротоннелями, проходящими через Страну элмов. При перелёте с Ирэны на Землю или наоборот человек разделяется на два существа, которых и людьми-то уже не назовёшь. В Стране элмов остаётся волновая копия, человек-элм, и на планете появляется человек-элм. Можно назвать его ещё духом, или привидением. Да что я вам объясняю, — спохватился Ол, — вы это уже сами на себе испытали! Мы тоже были в таком положении, когда летали на Землю. В другом случае перелёт осуществляется на корабле-синхролёте. При этом в стране элмов не остаётся волновой копии, а на Земле появляются обычные люди — ирэнцы. На Земле существует несколько баз ирэнцев, которые находятся в труднодоступных местах.

— А зачем, собственно, нужны вам эти базы? — спросил геолог.

— Наша планета старше Земли. У нас уже не хватает нужных полезных ископаемых, которые мы и добываем на базах. Кроме того, есть и ещё одна причина…

Ол замялся немного, решая, стоит ли рассказывать об этом, а потом всё-таки решился.

— У нас на Ирэне существуют два противоположных лагеря, отличающиеся взглядами на мир: массары и витанты.

Массары считают, что мы должны просто-напросто захватить Землю, как более молодую, богатую и перспективную планету, и переселиться на неё.

Витанты против таких действий. Мы, — обмолвился Ол, ясно показав, к какому лагерю он себя относит, — думаем, что создание баз и переселение на Землю должны обсуждаться вместе с землянами и только с их согласия. Но все руководящие посты и должности заняты массарами. Они оттеснили витантов на второй план. Мы пока вынуждены сотрудничать с ними.

Массары сейчас воплощают в жизнь один из своих самых ужасных планов. Создана установка трансмутации, то есть превращения захваченных на Земле людей в ирэнцев. Ирэнцы переправляются на Землю и под видов землян живут там, стараясь проникнуть во все сферы деятельности людей, занять высокие посты и окружить себя преданными людьми. Так незаметно осуществляется захват Земли. Я думаю, — продолжал Ол, — сейчас у нас с вами главная задача — найти способ вернуть вас на Землю. А там вы будете уже искать возможности выявления таких людей!

Через несколько дней массары должны объяснить, зачем вызвали нас с Базы. Нам кажется, что речь пойдёт о создании портативного устройства для индивидуального перелёта сквозь тоннель без превращения в элма. Такое устройство по заданной программе может обеспечить остановку в Стране элмов на нужное время, чтобы попасть в прошлое или будущее. Я не так давно уже участвовал в испытаниях первых экспериментальных образцов.

— Неужели уже так близко подошли к созданию машины времени? — удивился Виктор Степанович. — У нас об этом пока только фантасты пишут.

— Я уже говорил, что мы намного обогнали вашу планету в развитии. Но как бы это не обратилось нам всем во вред.

— Ол, — взмолился Костя, — расскажите, пожалуйста, как вы летали во времени. Со стороны я уже видел и прошлое, и будущее. Но как там побывать?!

— О, да ты заядлый путешественник! — засмеялся Ол. — Я вижу, тебя не испугали ни синхротоннель, ни превращение в элма.

Костя смутился от такой похвалы.

— Признаться, — ответил он, — мне частенько было не по себе, особенно, когда встречался с самим собой…

В это время раздался мелодичный звон дверного колокольчика, затем дверь распахнулась, и в гостиную вошли двое ирэнцев.

— Было не заперто, — словно оправдываясь, пояснил один из них.

— Здравствуйте, рады приветствовать вас дома, на Ирэне, — радушно произнёс второй.

Ол и Ви встали им навстречу и тоже поздоровались лёгким наклоном головы.

— Для гостей у нас двери всегда открыты, — произнёс Ол. — Проходите, располагайтесь поудобней.

Массары, а это были они, с любопытством оглядели комнату, взгляды их остановились на лежащих на полу больших игрушках, сделанных так искусно, что они выглядели как живые.

— Что это у вас за чудовища? — с интересом спросил один из массаров, брезгливо потрогав ногой щупальце осьминога. — Мы слышали из-за двери голоса, думали, что мы не первые сегодня, кто решил вас навестить, но никак не ожидали застать такую странную команду…

— Да вот, решили выбрать несколько игрушек для Виолы, — виновато улыбнувшись, ответила Ви. — Обсуждали, что ей больше понравится, и так увлеклись, что начали за них разговаривать. Ол такой выдумщик, устроил целый спектакль!

— А почему такой выбор игрушек, ведь ночью наткнёшься, испугаться можно?

— Вы знаете, Виола у нас такая фантазёрка, ей нравится всё необычное, сказочное. Вот и приходится искать, что пооригинальней! Кстати, — переменила тему разговора Ви, — как там, на Базе, у неё дела? У вас есть какие-нибудь сведения оттуда?

— Да, вчера прибыл с Земли один из синхролётов. С ней всё в порядке! Есть информация и из Страны элмов. Виола познакомилась с каким-то мальчишкой-элмом с Земли, так что теперь ей есть с кем поболтать. Да, насчёт мальчишки! Мы пока не знаем, как он попал в синхротоннель, — массар довольно бесцеремонно спихнул со стула Страшилу; тот, как тряпичный мешок, шлёпнулся на пол. — Но он наверняка должен появиться где-то вблизи элминга (место выхода синхротоннеля на поверхность Ирэны, окружённое силовым защитным барьером), если что-то узнаете, дайте знать в Центр. Они вышлют машину-ловушку, чтобы поймать его и отправить в изолятор.

Массар хотел сесть на свободный теперь стул, но тот незаметно чуть-чуть отодвинулся, и ирэнец грохнулся на пол, взбрыкнув в воздухе ногами.

Это Страшила-Костя слегка потянул стул за ножки на себя, отомстив за невежливое обращение.

Массар вскочил и, потирая ушибленное место, подозрительно оглядел стул. Тот стоял как ни в чём не бывало.

— Вы не ушиблись? — участливо поинтересовался Ол, который заметил проделку Кости.

— Ничего-ничего! Кажется, немножко промахнулся, — пробормотал массар, искоса поглядывая на стул, но не решаясь повторить попытку присесть. — Мы, собственно, на минутку. Зашли справиться о вашем самочувствии и передать, что завтра вас ждут в Центре. Есть интересная работа! Мы сейчас испытываем новый тип синхролёта, вартмалёт, который может… В общем, узнаете, когда придёте! — неожиданно закончил массар.

— Я обязательно приду, — заверил Ол.

— Чем быстрее мы закончим работу здесь, тем скорее вернёмся на Базу, к нашей крошке, — добавила Ви.

— Разумеется! — подхватил массар. — Если эксперимент окажется удачным, вам, скорее всего, не придётся возвращаться на Базу. Вы здесь будете нужнее. А Виола тотчас окажется дома, на Ирэне!

С этими словами массары повернулись, чтобы уйти. Однако на этот раз не повезло второму массару, который молча стоял поодаль, рядом с осьминогом. Он запнулся о вытянутые щупальца и растянулся во весь рост. Это произошло так неожиданно для него, что ирэнец не успел даже подставить руки и набил на лбу приличную шишку, которая почти на глазах начала синеть.

Ви отвернулась, чтобы не выдать себя улыбкой, а Ол подскочил к массару и помог ему подняться, заботливо отряхивая его костюм от воображаемой пыли, хотя пол был безукоризненно чист.

— Что это сегодня с вами, ребята? — поинтересовался неугомонный Ол. — Координация нарушена?

Он любезно проводил гостей на крыльцо и протянул руку для прощания. Массары не успели ответить ему тем же. Порыв ветра с такой силой распахнул не до конца прикрытую дверь, что обоих массаров снесло с крыльца в бархатисто-зелёные на вид, но колючие, как розы, кусты, окаймляющие дорожку к дому. Когда они выбрались оттуда, вид у них был довольно плачевным. Вместо элегантных джентльменов перед Олом стояли два оборванца, покрытые царапинами и шишками.

— Извините, у нас в доме такой сквозняк, — сокрушённо развёл руками Ол. — Иногда ветер воет, как стая голодных волков. Вы обратили внимание, что окна дома смотрят прямо на элминг. Может быть, оттуда дует ветер?

— Мы разберёмся, откуда у вас дует ветер! — многозначительно пообещал один из них. — До свидания!

Массары уныло, как побитые собаки, побрели прочь.

Ол вернулся в гостиную и только здесь дал волю душившему его смеху. Он хохотал так, что на глаза навернулись слёзы. Ему заливисто вторила Ви. Земляне тоже не остались в стороне от общего веселья.

— Здорово, Кузьмич, ты их с крыльца шуганул! — смеялся Виктор Степанович.

— Да я только крылом слегка махнул, — лукаво оправдывался охотник.

Осьминог колесом прошёлся по комнате, выражая свой восторг.

Только Страшила так и оставался лежать подле стула, обманувшего массара. Ол подошёл к нему, поднял и усадил на стул. Страшила остался безучастен.

— Косточка! — окликнула Ви. — Ты слышал, твой двойник успел подружиться с Виолой, пока мы собирались вас познакомить?

Ответом было молчание.

— Его нет в гостиной! — воскликнул Виктор Степанович.

Элмы-привидения хоть и были невидимы для людей, могли запросто различать друг друга и общаться между собой.

— Наверно, он решил проводить массаров, чтобы им было не так скучно добираться до Центра, — предположил Ол. — Только бы он не трогал их больше. Мне кажется, массары не поверили, что всё, что с ними произошло, — чистая случайность. Как бы они не заподозрили, что это проделки элмов. Уже известно, что на Ирэне появился мальчишка-элм.

В центре синхронавтики

Как только массары отошли подальше от дома витантов, их показную приветливость как рукой сняло.

— Нужно выяснить, откуда у них дует ветер, — повторил свою угрозу один из них. — Не с элминга ли?! Может быть, они свели знакомство с этим мальчишкой-элмом? Не мог я промахнуться, когда садился на стул!

— Да и я не мог споткнуться об эти противные щупальца. Мне показалось, что одно из них обвилось вокруг ноги и дёрнуло за неё! — добавил второй массар. — Не говоря уж о том, что нас просто вышибли из дома, смахнув в кусты. Испортить такой хороший костюм!

Массар с сожалением оглядел себя.

— Если бы этот Ол не был так нужен Центру, он бы очень пожалел о нашей встрече!

— А чем он уж так знаменит, что без него никак не обойтись? — спросил первый массар, не так давно работающий в Центре.

— О, это известный синхролётчик! Ты знаешь, что при прокладке синхротоннелей невозможно точно попасть в нужное время и место на другой планете. Ол, с его способностью к языкам и умением устанавливать контакты с другими существами, творит чудеса. Он обычно летит на первом синхролёте и определяет, где находится выход из синхротоннеля. И вообще это опасная профессия — синхролётчик-испытатель. Можно попасть в аварию и навсегда застрять где-нибудь в безвременьи.

Всё это время невидимый Костя следовал за массарами.

«Попробую проникнуть вместе с массарами в Центр! — решил он. — Может быть, узнаю что-нибудь об их замыслах!»

Массары, а вместе с ними и Костя, дошли до здания Центра синхронавтики. Оно напоминало большую хрустальную вазу, опрокинутую кверху донышком, высотой не больше обычного двухэтажного дома. Костя пока ещё не знал, что большая часть Центра находилась под землёй. Там были исследовательские лаборатории, цеха, в которых изготавливались синхролёты, и ещё много-много вспомогательных помещений.

Массары вошли в здание, предъявив пропуска. Костя последовал за ними в лифт. Этот лифт был совсем не похож на обшарпанные коробочки, с которыми Косте приходилось иметь дело у себя дома, на Земле. Те лифты или имели привычку застревать между этажами в самое неподходящее время, когда Костя опаздывал в школу, или вообще не слушались ни одной из кнопок: нажимай не нажимай, стояли как вкопанные. Непременным их украшением была вечная формула, нацарапанная большими, разбегающимися вкривь и вкось буквами: «Таня + Витя = л.». Кроме этого, обычно на самом видном месте красовалась картошина, пронизанная кривым зазубренным прутиком, — сердце, пронзённое стрелой.

В ирэнском же лифте не было никаких кнопочек. Он управлялся голосом или просто мыслью о нужном этаже. К несчастью для ирэнцев, именно эта слишком совершенная техника их и подвела. В то время как массары мысленно приказали лифту двигаться на свой 27-й этаж вниз, Костя машинально подумал о том, что ему надо бы на шестой там, дома. Он успел подумать немного раньше, чем ирэнцы. Лифт послушно взмыл вверх, но так как шестого этажа в двухэтажном доме не нашлось, он плавно затормозил под самой крышей, можно сказать, на чердаке, где не было никаких лабораторий, а размещалось хитросплетение всевозможных труб, снабжающих Центр водой, воздухом, теплом и другими необходимыми веществами. Лифт, как гостеприимный хозяин, радушно распахнул обе створки дверей. Массары вышли из лифта и остолбенели. Вместо привычного полукруглого коридора и знакомой двери своей исследовательской лаборатории они увидели какие-то трубы, как змеи, расползающиеся в разные стороны. «Куда это нас занесло?!» — можно было без труда прочитать в широко открытых глазах. Они неловко, боком, попятились к дверям лифта, но умудрились запнуться о какую-то трубу и рухнули прямо в лифт. Если бы Костя не был элмом, ему при этом тоже досталось бы на орехи. Лифт счёл, что его задача выполнена, и мягко захлопнул створки. Это падение не прибавило элегантности к внешнему виду массаров.

— Что-то мы с тобой сегодня всё падаем? — обратился один ирэнец к другому, правда, без особой надежды получить ответ. — Там, в доме Ола, мы заподозрили что-то неладное, но здесь-то, в Центре, откуда возьмутся элмы?

Второй массар промолчал, но по нему было видно, что он вовсе не исключает такую возможность. Не сами же по себе они закатились на чердак.

— 27-й этаж вниз, — на этот раз голосом скомандовал ирэнец.

Костя уже сообразил, что не без его участия лифт поднялся наверх, поэтому путешествие на этот раз обошлось без приключений. Лифт благополучно добрался до 27 этажа и раскрыл двери. Массары с опаской выглянули наружу и убедились, что попали на свой этаж. Но пока они так осторожничали, промежуток времени, отпущенный лифтом на выход и рассчитанный не на таких запуганных людей, как эти массары, закончился. Створки дверей бесшумно захлопнулись, прищемив одному из массаров полу костюма. Когда тот попытался шагнуть вперёд, то вдруг понял, что его кто-то держит.

— А-а-а, — разнесло эхо его крик по коридорам и этажам Центра. Массар уцепился за товарища, оба рванулись, как будто за ними по пятам гналось чудовище, только и мечтающее попробовать, каковы они на вкус.

Раздался треск разрываемой материи, двери лифта щёлкнули, как челюсти, неохотно выпуская добычу.

Массары вырвались на свободу, но по инерции не могли сразу остановиться, с грохотом врезались в дверь своей лаборатории и упали, устроив кучу-малу возле неё.

Услышав сначала вопль, а затем удар в дверь, один из сотрудников встал и попытался открыть её. Дверь не поддавалась. Навалившись изо всех сил, он всё-таки сдвинул обоих приятелей и защемил между дверью и стеной, выжав из них парочку сердитых выражений. Он заглянул за дверь и, узнав своих товарищей, произнёс слегка удивлённо:

— Привет, ребята! Вы чего это здесь загораете? Шеф уже целый час ждёт как на иголках!

Словно в подтверждение этому, по громкоговорящей связи раздался голос:

— Нела и Дина (так звали уже знакомых нам массаров) просят срочно зайти к Ору!

Массары быстренько вскочили и стали приводить в порядок свою одежду, вернее, то, что раньше ею называлось.

Коллега скептически посмотрел на их старания:

— Похоже, что вы добирались до Центра по-пластунски и не упустили случая поваляться попутно в кустарнике!

Нел, пришпиливая булавкой почти оторванную полу пиджака, что-то проворчал по поводу элмов, которых проклятый Ол напустил на них.

Дин, отчаявшись придать своему костюму приличный вид, сбегал в лабораторию и принёс два рабочих халата, которые, впрочем, выглядели довольно нарядно благодаря своей белизне и изящному покрою.

Нел и Дин робко заглянули в кабинет к своему начальнику Ору, не без основания опасаясь получить нахлобучку за опоздание. Однако тот дружески поприветствовал их, предложил рассесться поудобнее и подробно рассказать о встрече с Олом.

Массары коротко доложили всё наиболее существенное о своём визите, не преминув сообщить о странных играх Ола и Ви с такой разношёрстной компанией кукол, о своих злоключениях на всём пути от дома Ола до Центра. Правда, их рассказ прозвучал как гимн мужеству и бесстрашию в неравной борьбе с невидимым противником. Они в конце концов даже расстегнули халаты и продемонстрировали вещественные доказательства этой борьбы в виде многочисленных дырок и грязных пятен на одежде.

Костя, который, конечно же, находился тут, в кабинете, только улыбался, слушая их бахвальство.

Ор сделал вид, что всё принял за чистую монету, поблагодарил Дина и Нела и даже отпустил их пораньше с работы переодеться и отдохнуть.

— Но завтра с раннего утра — ко мне!

Косте нужно было срочно решать, что делать: последовать за массарами или остаться здесь, в Центре?! Он выбрал последнее. Дорогу назад, к дому Ола, Костя запомнил, а про планы массаров ничего пока не разузнал.

Ор встал, прошёлся по кабинету, размышляя вслух. Ребята, конечно, слегка прихвастнули о своих приключениях, но из их рассказа можно сделать важный вывод: в окрестностях Центра, а возможно, и в самом Центре, происходят события, позволяющие подозревать появление землянина-элма.

Не исключено, что это — тот самый мальчишка, про которого сообщили разведчики из Страны элмов. Нужно выяснить, не вошёл ли он в контакт с витантами Олом и Ви. Пожалуй, следует установить наблюдение за домом Ола и усилить охрану Центра!

Костя навострил уши. Это касалось его и его друзей.

«Не пора ли сматывать удочки?! — подумал он. — Неплохо бы, конечно, посмотреть на эти самые синхролёты и вартмалёты, но кто его знает, что здесь за охрана? Может быть, такой же силовой барьер, как около элминга, тогда вообще отсюда не выберешься потом!»

Ор словно прочитал мысли мальчика. Он нажал какую-то кнопку на столе и приказал:

— Установить охрану Центра по режиму «Э-два». Группе охраны оцепить элминг!

Режим «Э-два» предусматривал введение двойного барьера, исключающего как проникновение элмов на территорию, так и выход их из Центра.

Костя почувствовал неладное, и ему очень захотелось оказаться сейчас же в доме Ола.

Это было, как удар молнии. Желание Кости оказалось настолько сильным, что он моментально проскочил все двадцать семь этажей, оставив на своём пути едва заметный обугленный след, и буквально за несколько секунд до установки барьера по режиму «Э-два» вылетел за пределы территории Центра.

Элминг

С исчезновением Кости беседа между витантами и землянами-элмами как-то разладилась. Возможно, причиной тому было беспокойство за мальчика.

Ви включила телевизор и плотно зашторила окна. Диктор с экрана объявил, что будет показана следующая серия фильма «Замок с привидениями».

Все развернулись к экрану, только Страшила продолжал лежать на полу.

Мрачная громада замка нависла над зрителями. Стены сложены из огромных, слегка обтёсанных валунов. На замке, на самом верху стены, меж зубцами, едва различима белая фигура, одетая в саван, который то подхватывается порывами ветра, то повисает понуро.

Фигура начинает увеличиваться, приближаться и скоро разрастается во весь экран. Порыв ветра широко распахивает истлевшие лохмотья. Под ними — пустота! Нестерпимый блеск молнии проявляет прячущийся в складках хрустальный череп.

Молния вырывается из пустых глазниц двумя сверкающими лучами, на мгновение ослепив зрителей. Могильную тишину нарушает запоздавший раскат грома! Вдруг экран телевизора в гостиной погас. Словно отблеск той молнии, комнату перечеркнул фосфоресцирующий след, и посреди гостиной возник какой-то размытый предмет-призрак. Он постоял, слегка покачиваясь, словно проверяя свою устойчивость, а затем направился к зрителям, ещё полуослепшим и полуоглохшим после последних аккордов телевизионной грозы.

Все замерли. А дракон-Кузьмич вдруг неуклюже попытался перекрестить крылом морду.

Раздался голос, как-то особенно звонкий после такой напряжённой тишины:

— А вот и я! Почему у вас так темно, словно в чулане деда Григория?

Это вернулся Костя, оживив своего Страшилу. Ви облегчённо, прерывисто вздохнула-всхлипнула, разрядив обстановку.

— Костя, ты опять до смерти перепугал нашу поклонницу привидений. Настоящий Страшила может тобой гордиться. Из тебя получилось неплохое чучело! — сказал Ол.

— Не чучело, а пугало! — обиженно поправил лингвиста Костя. — Но мне сейчас не до шуток. Я чуть не сгорел, как метеорит в верхних слоях атмосферы, пока удирал из Центра. Все двадцать семь полов и потолков головой прошиб насквозь. По-моему, это можно занести в книгу рекордов Гиннеса, если такая существует для элмов.

И он вкратце рассказал о том, что случилось после его исчезновения из дома Ола и Ви.

Выслушав Костю, Ол сразу посерьёзнел. Дело принимало нешуточный оборот. Так землянам можно запросто угодить в установку трансмутации, обратно на Землю не пустят, слишком много видели и знают о массарах.

— Ол! — обратилась к мужу Ви. — Сделай что-нибудь со светом.

— Подожди, подожди! — воскликнул Ол. — Это ведь ты, Костя, пережёг пробки! Что же сейчас творится в Центре? Пролетев с такой скоростью через все этажи, ты наверняка нарушил там всё энергоснабжение…

— Ребята! — вдруг перебила его Ви, издав неистовый вопль, как индеец, вышедший на тропу войны. — Это же ваш единственный шанс выбраться отсюда. Защитный барьер элминга, он же мог отключиться тоже! Немедленно мчитесь в элминг, может быть, ещё не поздно…

Ви не успела договорить, как землян словно ветром сдуло. Дом как будто попал в метеоритный поток или был обстрелян разноцветными трассирующими пулями.

Сильно запахло дымом.

— Мне кажется, мы горим, — принюхиваясь, повёл носом Ол.

— Я так и знала, что этим кончится! — подскочила Ви.

К несчастью, моментально сработала пожарная сигнализация, и Ол с Ви попали под роскошный пенный углекислотный душ. Очень скоро они напоминали двух мух в стакане хорошо взбитого молочного коктейля.

Ол схватил Ви за руку, и они на ощупь пробрались к выходу.

— Будем считать, что огонь и воду мы с тобой прошли! — засмеялся неунывающий ирэнец, выплёвывая изо рта пену и встряхиваясь, как собака после купания. — Остались медные трубы!

— Кому суждено быть повешенным, тот не утонет, — высказала более мрачное предположение Ви.

— Ви, — предостерёг жену Ол, — тебе вредно плавать в углекислоте, у тебя промокло чувство юмора! Поскольку мы всё равно мокрые, пойдём искупаемся в пруду, пока не осядет вся пена, и мы сможем пробраться в дом. Интересно, смогли элмы пробраться внутрь элминга?

— Я думаю, что успели, — откликнулась Ви. — Иначе они бы уже давно вернулись назад!

И они побежали купаться.

Действительно, земляне-элмы беспрепятственно оказались среди развалин, внутри «заколдованного» конуса, как окрестил защитный барьер Костя после безуспешных попыток проникнуть внутрь.

Первой мыслью было желание немедленно вернуться домой, но, поразмыслив немного, земляне решили задержаться.

Им очень хотелось узнать результаты испытаний портативного синхролёта-вартмалёта.

Наконец, просто невежливо покидать Ирэну, не попрощавшись с её гостеприимными представителями — Олом и Ви.

Загвоздка только в том, как им встретиться? Для землян обратной дороги нет! Ведь если они выйдут из элминга, то второго короткого замыкания в Центре синхронавтики им уже не устроить!

И они решили поближе рассмотреть элминг, который до сих пор видели только сверху. Как показалось землянам на первый взгляд, элминг напоминал большую городскую свалку. Ведь здесь было всё то, что попало на Ирэну за много-много лет исследования Земли с помощью синхротоннелей.

Земляне сначала старалисьдержаться вместе, но постепенно разбрелись кто куда, с трудом преодолевая земные развалы, густо заросшие ирэнской растительностью. Перед тем как расстаться, они договорились встретиться в том месте, откуда начали свой осмотр и откуда было ближе всего до дома Ола и Ви.

Там же остался и осьминог, испытывающий, наверное, как все морские жители, инстинктивную неприязнь к суше, бродить по которой ему уже надоело.

Атланты и лев

Костя осторожно пробирался к центру элминга. Кто знает, кто до сих пор прячется где-нибудь в этих лабиринтах, где незнакомец может запросто заблудиться.

Вдруг на его пути как из-под земли возникли два мальчика диковинного обличья. Воинственная поза с крепко сжатыми кулаками не оставляла у Кости никаких сомнений о намерениях незнакомцев.

Мальчики были примерно одинакового роста, под стать Косте. Вся их одежда состояла из набедренных повязок и перчаток, похожих на боксёрские, только поменьше. Перчаток была всего пара, по штуке на брата. Загорелая кожа, заменяющая остальную одежду, была отменного красновато-коричневого цвета, как у американских индейцев. По плечам разметались тугие каштанового цвета косички. Большие, слегка раскосые глаза вызывающе-вопросительно уставились на Костю.

Он сначала опешил, затем принял задиристый вид, но потом сообразил, что перевес не на его стороне. Костя миролюбиво протянул вперёд руки ладонями вверх. Так вроде бы у индейцев принято показывать, что они не намерены в настоящее время драться.

Так это или не так, но жест Кости был воспринят благоприятно. Кулаки незнакомцев слегка разжались, а боевая стойка была заменена положением «вольно».

«Военная подготовка, видать, у этих ребят на высоте», — отметил про себя Костя.

— Я с планеты Земля, Костя! Константин Талкин! — представился мальчик без особой надежды на успех.

— Мы тоже с планеты Земля, Мо и Но! — произнёс один из предполагаемых индейцев, очевидно, вождь. Он был немножко выше, чем товарищ.

— Мы — атланты! — гордо произнёс второй.

Костя хмыкнул было, но вовремя спрятал улыбку, вспомнив про боксёрские перчатки. В его представлении атлантами были здоровенные дяди с бородами, поддерживающие готовые рухнуть своды старых дворцов.

Потом он сообразил, что ребята имели в виду загадочный остров, который давно-давно исчез с лица земли. Его до сих пор безуспешно пытаются отыскать где-то в Атлантическом океане.

Костя с ещё большим уважением посмотрел на ребят, которые должны были исчезнуть три-четыре тысячи лет тому назад, но вместо этого оказались на Ирэне.

— Расскажите, как вы попали сюда, — попросил он.

Вождь Но жестом предложил присесть на лежащее рядом с ними бревно, которое при более близком знакомстве оказалось обломком каменной колонны.

— Наша родина, — начал свой рассказ Мо, второй мальчик, — счастливый остров Атлантида, самый прекрасный остров, который когда-либо существовал под куполом небес. Мы — дети Ванаки, величайшего из царей во все времена…

«С самокритикой у них слабовато, — отметил про себя Костя, — всё самое, самое, самое лучшее — это у них…»

— Атла, — продолжал тем временем Мо, — столица Атлантиды, была окружена каменной стеной, покрытой металлом, сверкающим на солнце подобно огню. Эта стена начиналась от моря, шла вокруг города и замыкала свой круг также у моря, в гавани. Многоэтажные здания, украшенные росписями, мощёные улицы, бирюзовые нити водных каналов радовали взоры атлантов. Но настоящим чудом была царская обитель с храмом Посейдона, бога Воды. Храм был покрыт серебром, столбы по углам — золотом. Потолок — из слоновой кости. Внутри находилась золотая статуя бога, — неспешно, нараспев, как хорошо заученный урок, вёл своё повествование Мо.

— А как хорошо было охотиться за антилопами в долине, лазать по разноцветным скалам, отдыхать на берегу канала, среди красных лилий, следить за полётом ласточек, — вмешался, не удержавшись, Но.

Оба умолкли, как будто перенеслись душой туда, где, несмотря на истёкшие тысячелетия и неизмеримые пространства, по-прежнему оставались их сердца.

— Мы с Но, — словно очнувшись, совсем другим тоном перешёл к финальной части истории Мо, — играли во внутреннем кольце острова.

Но кивком головы подтвердил сказанное и многозначительно указал взглядом на перчатки.

«Так бы и говорили прямо, что решили подраться между собой в укромном уголке», — подумал Костя.

— Только-только я провёл решающий удар правой, — подхватил Но, — как земля подо мной задрожала, и я потерял равновесие. Пропустил удар слева, подумалось мне…

— Так оно и было, — возразил сомневающемуся четвёртое тысячелетие приятелю слегка обиженным тоном Мо.

— Не знаю, не знаю, но в следующее мгновение мы оба оказались на земле, потом нас подбросило высоко в небо, так что мы могли окинуть взглядом весь наш счастливый остров. Он разваливался на кусочки прямо на наших глазах…

— Что потом с нами случилось, — вмешался Мо, — мы с Но не знаем. Вернее, знаем только с чужих слов обитателей этой планеты. Говорят, наш остров навсегда исчез под водой. Мы же навсегда остались здесь, на Ирэне. Небо, — Мо указал жестом на какую-то точку над головой, — не принимает нас назад.

— Мо и я решили обосноваться здесь, в элминге, где ещё находятся предметы, напоминающие нам дом.

Но любовно погладил обломок колонны, на котором они все сидели.

«Ничего себе, надежда, — подумал Костя, — на четыре тысячи лет! Не зря говорят, что надежда умирает последней! Это же не надежда, а голубая мечта».

— Так вы здесь одни и живёте? — спросил Костя.

— Почему же одни! — загадочно усмехнулся Но. Словно в ответ на его слова, позади них раздался оглушительный рык, постепенно перешедший в глухой вой: «Г-р-р-р-а-у-у-у!»

Костя испуганно обернулся и одним прыжком перескочил через колонну, так что сразу оказался чуть сбоку и позади мальчиков. Как он потом ни старался повторить этот легендарный прыжок, ему не удавалось, разве что в два-три приёма.

Правда, ему больше не удавалось и так сильно испугаться!

Перед людьми во всей своей первобытной красе стоял пещерный лев!

Громадная пасть, в которой запросто могла поместиться голова любого дрессировщика, пожелай она там побывать, мощная грива и могучие лапы выглядели столь внушительно, что не испугаться было просто невозможно.

К огромному удивлению Кости, атланты безбоязненно подбежали ко льву и начали трепать его гриву самым бесцеремонным образом, а Но даже умудрился взгромоздиться на него верхом.

Как потом объяснили Косте мальчишки, даже ирэнцам непонятно, откуда взялся этот милый зверюга на их планете. Поначалу он доставлял немало хлопот жителям Ирэны своими охотничьими привычками, но с годами, из-за отсутствия необходимости в пропитании, лев перевоспитался и превратился в довольно безобидное привидение. Наверное, тут не обошлось и без участия мальчишек-атлантов, к которым Грау, так они звали льва, питал дружеские чувства. Может быть, из-за того, что они разделяли его одиночество, а может, потому, что они были одной крови.

Костя осторожно приблизился к зверю, и тот, блеснув хорошими манерами, первым протянул ему свою лапу. Мальчик опасливо пожал её, с трудом обхватив лапу обеими руками. Лев благосклонно позволил Косте и потрепать себя по загривку, а затем, как домашняя кошка, лизнул его в лицо. Лучше бы Грау этого не делал! Мальчик почувствовал, что значит быть морковкой на мелкой тёрке. Несмотря на эту неприятность, Костя был на седьмом небе от счастья. Не каждому земному мальчишке выпадала такая редкая удача свести близкое знакомство со львом. А уж с пещерным и подавно.

Костя совсем позабыл о своих друзьях-землянах, которые, наверное, уже заждались его в условленном месте. Вспомнив наконец об этом, Костя предложил мальчикам и льву пойти вместе с ним. Те с удовольствием согласились. Появление каждого нового существа в элминге было приятной неожиданностью и развлечением.

А мы вернёмся к геологу и его проводнику немного пораньше и посмотрим, что же интересного удалось обнаружить им!

Счастливый случай

Виктор Степанович и Кузьмич не отставали друг от друга. Они так много времени провели вместе в геологических экспедициях, что держаться вместе, как альпинисты в связке, стало их привычкой. Геолог и проводник шли след в след, что дома позволяло им экономить силы.

Дебри элминга напоминали им непролазные урочища тайги. Завалы состояли из каменных глыб, земляных насыпей, груд ила и морских водорослей. Внимание учёного привлекла каменная плита овальной формы. Она была покрыта надписями. Он остановился и долго пытался разобрать, что там написано, или хотя бы на каком языке. Это была и не клинопись, и не иероглифы, а какой-то вид письма, абсолютно не знакомый Виктору Степановичу.

Наконец, оставив бесполезные попытки разобраться в надписях, он, сопровождаемый Кузьмичом, двинулся дальше. Так они добрались до центра элминга, не встретив больше ничего, заслуживающего внимания.

Исследователи совсем уже собрались поворачивать обратно, как вдруг их заинтересовало какое-то свечение в небе, в самом зените. Сначала оно напоминало крупную звезду. Но какие же звёзды днём! Потом, постепенно увеличиваясь, стало похожим на комету. Можно было даже различить её основные части: голову и хвост. И наконец им удалось разобрать, что это был летящий… человек! Да ведь так они выглядели и сами, когда впервые прибыли на Ирэну через синхротоннель! Свечение-ореол приближалось, приобретая более чёткие человеческие очертания, и вскоре прямо перед их носом довольно неуклюже приземлился ещё один незадачливый синхронавт поневоле, как и они сами. Несомненно, это был землянин! Человек был уже немолодого возраста, одетый в морскую офицерскую форму, но не военного, а торгового флота.

— Клянусь голубой каракатицей, на этот раз я уже точно утонул! — воскликнул моряк, но скорее с удивлением, чем с сожалением, которое следовало ожидать от человека с такой неприятной участью. — И, тысяча чертей, не сомневаюсь, что угодил прямым курсом в ад. Ведь я — закоренелый грешник! Даже угроза гореть в вечном огне не могла удержать меня от соблазна пропустить стопочку-другую доброго джина и удовольствия выкурить трубочку. По крайней мере чистилище я наверняка уже прошёл. Не зря же светился, как смоляной факел в южную ночь… Эй, ребята! — обратился незнакомец к глазевшим на него землянам-элмам. — Кто здесь последний в очередь на сковородку? Хоть мне всегда сам чёрт был не страшен, но я не настолько невоспитан, чтобы лезть без очереди! Спешка нужна только, чтобы убрать паруса при внезапном приближении урагана!

Он подковылял к Виктору Степановичу и Кузьмичу и представился:

— Капитан американского торгового флота Чарльз Блек собственной персоной!

Затем бегло оглядел их и добавил:

— Клянусь моей деревянной ногой, вы — стоящие парни, у меня глаз намётанный! Жариться рядом с вами будет одно удовольствие. Какой счастливый случай!

С этими словами Чарльз Блек невозмутимо пристроился рядом с ними, как будто действительно встал в очередь в преисподнюю. Изумление, вызванное появлением этого хладнокровного утопленника, наконец прошло, и учёный-геолог вместе с Кузьмичом разразились громовым хохотом. Моряк смотрел, смотрел на них, затем и сам заулыбался, а после и вовсе засмеялся во всю силу. Когда приступ смеха наконец стал ослабевать, Блек удовлетворённо произнёс:

— Я рад, что не ошибся в вас. Так хохотать в аду могут только настоящие грешники вроде меня. И чёрт с ним, с раем!

Виктор Степанович с удовольствием смотрел на этого энергичного, неунывающего моряка.

Широкоплечий, коренастый, загорелое обветренное лицо, смелые, широко расставленные серые глаза… Он смахивал на Сильвестра из «Острова сокровищ» Стивенсона. Только отсутствовал попугай с его знаменитым: «Пиастры, пиастры!»

Моряк, продолжая с любопытством рассматривать всё вокруг, воскликнул:

— Чёрт побери, клянусь всеми черепахами острова Куру-Кусу, я нигде не вижу котлов с кипящей серой. Что, они уже устарели и Люцифер внедрил что-нибудь эффективнее?

Учёный поспешил рассеять заблуждения Чарльза Блека.

— Успокойтесь, приятель, здесь вас не будут жарить на сковородке и варить в котле с кипящей серой! Это не ад.

— Неужели я всё-таки угодил в рай? — заволновался тот. — Честно говоря, я на это никак не рассчитывал и не успел подготовиться. На арфе я игрок никудышный, петь псалмы тоже не моя профессия. Да и все мои бывшие приятели ждут меня совсем в другом месте!

— Нет, это и не рай, — успокоил его учёный. — Это просто другая планета из другого мира — антимира. Если проводить аналогии с загробным миром, то ты скорее всего стал духом или привидением, если угодно.

— Ну что ж, привидение так привидение, — покладисто согласился Чарли. — Это не худший вариант! По крайней мере сам себе хозяин. Хочешь — песни пой, хочешь — волком вой. Мне пришлось однажды столкнуться с «Летучим голландцем». Довольно безобидные ребята, только очень уж молчаливые!

Виктору Степановичу пришлось затратить ещё некоторое время на то, чтобы объяснить Блеку, куда он всё-таки попал.

Эти объяснения удовлетворили моряка и даже несколько обрадовали.

— Смотри-ка, оказывается, я даже не умер. Какой счастливый случай! Видно, в самом деле, кому суждено быть повешенным, тот не утонет! Ну, тогда всё в порядке. Если уж я смог договориться с людоедами острова Куру-Кусу, то как-нибудь найдём общий язык и со здешним народом. Не все же здесь такие кровожадные, как эти массары. Значит, я смогу снова повидаться с моими племянницами, Элли и Энни. И даже утру нос этому хвастуну Крису Таллу, моему внуку. Его тоже угораздило попасть в какой-то тоннель, и он оказался на Рамерии у наших старых друзей, арзаков и менвитов. Они наподобие этих витантов и массаров. Видно, так уж устроен весь мир! Есть хорошие люди и, никуда не денешься, есть и совсем никудышные. В бочку мёда всегда кто-то умудряется добавить ложку дёгтя, хоть ты тресни!

— Тебе здорово повезло, что ты встретил нас здесь. Можно сказать, в сорочке родился! — вмешался в разговор молчавший до сих пор Кузьмич. — Если бы мы разминулись, ты наверняка бы выскочил из этого чёртового элминга и тогда не скоро встретился бы со своим внучком. Однако пора идти, нас там уже заждался, наверно, наш внучок. Тоже шустрый парнишка.

— Так у вас ещё и мальчишка имеется, — обрадовался моряк. — Люблю я этот шебутной народец! С ними, скажу вам, не соскучишься.

Они направились в обратный путь. На этот раз двигались гораздо медленнее, Чарли Блек на своей деревяшке не поспевал за спутниками. Наконец учёный сообразил: «А чего это мы тащимся таким дедовским способом? Привидения мы или нет!»

И он объяснил моряку, что можно только подумать о том месте, куда хочешь попасть, и очутишься там.

Чарли резонно возразил:

— А как я подумаю о том месте, если ни разу там не был. Нет уж, пока давайте по старинке, пешочком. Но мне нравится быть привидением. Как только освоюсь, так и начну летать. А помело здесь не выдают? С ним, говорят, рулить сподручнее. Вон ведьмы, непременно на помеле. И каждая норовит помощнее ухватить.

Виктор Степанович не согласился с ним:

— Где ты видел привидение на помеле? Это, брат, всякая мелочь типа ведьм на помеле катается. Нам это не солидно!

Так за болтовнёй они добрались до назначенного места. Костя ждал уже там, но не один, а вместе с атлантами и пещерным львом.

Радость Чарли Блека

Пока мальчики ждали товарищей, Грау уже успел попробовать сцепиться с осьминогом. Но его четыре лапы явно уступали восьми щупальцам осьминога, да длительная борьба и не для царя зверей. Промахнулся с первого раза, ну и ладно. Живи, добыча! А тут ещё зубы нельзя в ход пускать, неудобно гостю щупальца откусывать. Так пытался объяснить своё поражение лев, когда в считанные мгновения оказался туго спелёнутым, как грудной ребёнок, в объятиях осьминога.

Встреча была приятной для всех и прошла в дружеской обстановке. Кузьмич сразу облюбовал Грау, прикидывая, смог ли бы он справиться с ним в тайге: «Он, однако, покрупней хозяина — Михайло Ивановича Топтыгина — будет. Пришлось бы повозиться изрядно!»

Чарли Блек не отходил от осьминога. Что может быть приятнее для моряка, чем свой брат, морской житель.

Учёный же сразу сообразил, что эти ребята-атланты могут очень много порассказать ему об Атлантиде. И, чем чёрт не шутит, помогут расшифровать надписи на камне. Ведь эта письменность до сих пор для учёных тайна за семью печатями.

Костя же не сводил глаз с Чарли Блека. Подумать только, сам Чарли Блек, дед Криса Талла, дядя Элли и Энни. Вот он — живой человек, который побывал в Волшебной стране. Видел всё своими глазами, помогал её жителям в борьбе с Урфином Джюсом, великаншей Арахной. Пусть только теперь кто-нибудь попробует сказать, что всё это — выдумки. Тут пахло возможностью побывать в Волшебной стране, если Чарли Блек поддастся на его настойчивые уговоры взять Костю с собой хоть на недельку. А уж уговоры будут очень настойчивыми!

Моряк, в свою очередь, любовно поглядывал на Костю. Уж очень он был похож на его внука, Криса Талла, вернее сказать, на внука его сестры Анны. Своих детей и внуков у бродяги Чарли не было, и семья сестры заменяла ему свою собственную.

А ребята-атланты были рады всем гостям. Им уже порядком наскучило одним в элминге.

В общем компания подобралась что надо! Когда кончилось взаимное разглядывание, ощупывание, обнюхивание и все понемногу успокоились, пришла пора выработать план действий: ждать или не ждать ирэнцев Ола и Ви. В пользу «ждать» теперь было гораздо больше аргументов. Можно было хорошенько расспросить атлантов и льва об их жизни на Земле в древние времена, раскрыть тайны Атлантиды; наконец, было просто жалко расставаться так скоро с новыми друзьями.

Но за «ждать» была и опасность быть обнаруженными и пойманными массарами. Тогда уже можно было и никогда не вернуться домой.

Всё-таки решили подождать ещё сутки.

Чарльз Блек, который начал вести себя как-то странно — поёживался, чему-то загадочно усмехался, застывал, словно прислушиваясь к самому себе, — наконец не выдержал.

— Клянусь акулой, с тех пор, как она откусила мне полноги, я не испытывал таких странных ощущений. Тогда у меня долго болел потёртый палец, которого уж и в помине не было из-за проклятой, чтоб ей подавиться морским ежом. Сейчас начинается то же самое. Я чувствую её всю, как будто и не терял.

Осьминог довольно ухнул:

— Если у ящерицы отрастает новый хвост, почему бы у человека не вырасти новой ноге? Можешь выкинуть свою, деревяшку. Через час ты сможешь снова пользоваться обеими ногами. Вся причина в том, что ты привидение, элм. А я гипнозом помог тебе забыть, что её нет, и вспомнить, какая она хорошая была. Могу я чуть-чуть помочь своему брату-моряку пострадавшему от этой прожорливой твари — акулы. Она ведь, если голодна, наверно, и свой собственный хвост откусит.

— Хорошенькое дело, чуть-чуть помог! — разволновался Чарли. — Тебе хорошо с восемью ногами, одной больше, одной меньше. А у меня — чик, половины ног как не бывало. Я тебе на всю жизнь благодарен. Если понадобится переменить место жительства, моя шхуна — к твоим услугам. — Капитан слегка запнулся, вспомнив, что его шхуна налетела на риф и теперь покоится где-то на дне моря.

— Скажем так, — поправился он, — моя будущая шхуна!

— В состоянии элма организм способен восстановить утраченные части тела, — подтвердил Виктор Степанович и кивнул на ноги моряка. Вместо привычной деревяшки у него появилась новенькая нога. Блек вскочил, издал вопль, такой, что задремавший лев шарахнулся в сторону, и капитан принялся отплясывать какой-то замысловатый матросский танец. Радость Чарли была так заразительна, что через минуту к нему присоединились все остальные люди и звери.

При этом Чарли во всё горло распевал тут же придуманную им песню:

Без привычки человеку
Завалящий шторм — беда.
Капитану Чарли Блеку
Ураганы — ерунда!
За кормой у нас не реки,
Но чего пугаться зря,
Ведь недаром Чарли Блеку
Покоряются моря.
Бьются волны, воет ветер,
Грохот, свист — с ума сойти!
А морскому волку Блеку
Штормы в море — в аппетит!
Для бродяги Чарли Блека
Лучше нет лихих ребят:
Плавать — нужно человеку,
Жить — не так уж, говорят!
А лихие ребята и звери хороводом кружились вокруг Чарли, который выделывал такие сногсшибательные коленца, что в конце концов, не справившись с управлением своими собственными ногами, плюхнулся на землю.

— Куча-мала народу звала! — завопил Костя. Тут уж не выдержали и остальные.

Получился такой клубок, многорукий, многоногий и многолапый, что им долго пришлось разбираться потом, где чьи конечности!

Пляска по случаю возвращения Чарли Блеку его собственной ноги, которая захватила всех землян, сильно смахивала на ритуальный танец людоедов с острова Куру-Кусу. По крайней мере они бы не сильно удивились, увидев пляшущих осьминога и льва. По их обычаям, танцующие часто наряжались в разных зверей, и не так просто было отличить танцующее чучело от настоящего обладателя этого маскарадного костюма. А куча-мала почти соответствовала финалу танца, заканчивающемуся сражением и поеданием врагов.

Только спустя некоторое время кто-то удивлённо осмотрелся по сторонам и крикнул, что Костя исчез.

Возвращение Виолы

Вместо Кости в элминге внезапно появилась… девочка!

Розовое платьице, белокурые локоны, возраст, как и у Кости, лет двенадцать-четырнадцать. «Что за странное совпадение: один исчезает, другая — появляется?» — отметил Виктор Степанович. Он пока ещё и сам не знал, что, будучи элмом в Стране элмов, как раз и устроил эту замену. Костя полетел домой, на Землю, а Виола вернулась домой, на Ирэну.

Тем временем девочка уже убежала из элминга в сторону дома Ола.

Элминг к этому времени был уже оцеплен солдатами группы охраны. На полпути к дому девочку остановил грозный окрик:

— Стой, кто бежит!

Она послушно остановилась, растерянно соображая: «Неужели попалась? Стоило сбежать из Страны элмов, чтобы так глупо влипнуть чуть ли не на пороге дома».

И действительно, вид был у неё настолько глупо-удивлённым, что солдат чуть не рассмеялся. К счастью, он не знал, кто такая Виола. Если бы она встретила Нела или Вика с Алом, ей бы не поздоровилось. С какой это стати девчонка, которая должна находиться в Стране элмов, преспокойно разгуливает по Ирэне?

А Виола уже плела какую-то чепуху про то, что она немножко заблудилась, что её давно ждёт мама. Не поверить её круглым от страха глазам было просто невозможно.

Виола помчалась дальше, но теперь уже поглядывала по сторонам. Она не знала, почему оцепили элминг, но начала сильно подозревать, что из-за неё.

Дверь была не заперта, и девочка решила немножко удивить родителей, поиграть в прятки. Кроме того, вдруг дома есть кто-то из посторонних? Она на цыпочках пробралась в детскую.

Родители были дома, завтракали на кухне. Ол на сегодня изменил своей привычке вставать с постели чуть позже, чем можно. Предстояло серьёзное дело — идти в Центр синхронавтики и выяснить, настолько ли опустошительные разрушения произвёл там Костя.

Вы можете себе представить их изумление, когда из детской опять послышалось позвякивание железной дороги?!

— Что за несносный мальчишка этот Костя! Я начинаю сильно подозревать, что он специально вернулся из элминга, а может, и с Земли, чтобы доломать эту дорогу, — высказал своё мнение по этому поводу Ол. Ви только всплеснула руками, но очень красноречиво!

Ол направился в детскую и, конечно, никого не нашёл там, потому что эта хитрюга Виола нарочно спряталась в шкаф, оставив небольшую щёлку. Ей хотелось посмотреть, как удивится отец. Тот же, никого не обнаружив, решил, что играет Костя. Заметив, что дверца шкафа приоткрыта, Ол подошёл к шкафу, постучал в дверцу и произнёс грозно:

— Костя, выходи, а то хуже будет! Мы тут чуть не утонули в пене, когда вы умчались в элминг, а ты вернулся немножко посидеть в шкафу!

Он широко распахнул дверцу. Эффект был потрясающий, причём взаимный. Ол нашёл в своём шкафу дочь, которая должна находиться на другой планете. Виола нашла, что в её отсутствие у родителей завёлся какой-то Костя, который имеет нахальство прятаться в шкафу и играть её игрушками. Хорошо, если это тот самый Костя, с которым она познакомилась в Стране элмов! Но всё равно, делиться с ним родителями она не договаривалась.

Она выскочила из шкафа, и тут к ним присоединилась Ви, найдя, что отсутствие Ола что-то затянулось.

Она сразу не увидела дочку, её загораживали отец и дверца шкафа, но сообразила, что в шкафу кто-то был, и произнесла:

— Ну, кто там, опять это соломенное чучело?!

А нужно признаться, что Виолу иногда так ласково называли, когда та не причёсывала свои белокурые локоны и её причёска напоминала, как говорят, взрыв на макаронной фабрике.

«Ну вот, долеталась, добегалась! — уныло подумала Виола в справедливом гневе. — Столько не виделись, можно сказать, с того света явилась, как привидение, и сразу обзывают!»

В это время Ви, подойдя к шкафу, уже увидела свою собственную дочь; с ней стало, нет-нет, не плохо, а очень хорошо, она бросилась обнимать, целовать её, а Ол, который уже пришёл в себя, произнёс только одну фразу:

— Я никогда не предполагал, что выход из синхротоннеля находится в нашем шкафу, но это мысль интересная!

Тут мы прекратим подглядывать за ними в щёлку, чтобы нас тоже кем-нибудь не обозвали, вроде любопытной Варвары, и перейдём сразу к рассказу Виолы. Вкратце речь шла о том, как она встретила там Костю, познакомилась с осьминогом Примом. Рассказала о встрече с землянами, Виктором Степановичем и Кузьмичом, и массарами; как геолог нашёл способ им с Костей выбраться из Страны элмов благодаря случайно оказавшейся у Прима жемчужине.

— Вот её половинка, другая — у Кости, — протянула Виола свой кусочек жемчуга. — Если мы с ним когда-нибудь встретимся, то можем опознать друг друга, сложив половинки, — добавила она задумчиво, чего за ней раньше как-то не замечалось.

Ви внимательно взглянула на дочь, но ничего не сказала.

Выяснилось, что знакомые земляне у них оказались общими.

— Один-один, — прокомментировал это Ол.

— Как внешне на Земле выглядит Костя, я не знаю, но парень он шустрый, — добавила Ви. — Одним махом разгромил Центр синхронавтики, вывел из строя защиту элминга, поджёг наш дом и умчался. Наверно, если бы он здесь ещё немного задержался, власти массаров пришёл бы конец.

Виола начала рассказывать о том, как её не пропускали домой.

Ол нахмурился: самое неприятное дочка, как всегда, припрятала под конец. Значит, массары решили устроить облаву на элмов, раз оцепили элминг. А может, и дом уже находится под наблюдением. Как бы земляне не задержались…

— А я думала, что ловят меня, — призналась Виола, немного расстроенная, что это не из-за неё весь сыр-бор.

— Это тоже нельзя исключать. Нам нужно подумать, что с тобой делать. Пока сиди тихо в своём шкафу, — засмеялся Ол. — В крайнем случае тебя найдут и снова отправят на Базу.

— Я не хочу на Базу, я лучше — в шкафу, — заявила, надув губки, девочка.

— Нам тоже спокойнее, когда ты — в шкафу, — подтвердила Ви.

— Я сейчас отправлюсь в Центр и всё разузнаю, а вы закройтесь и сидите тихо, как кошка с мышкой.

— Почему, как кошка с мышкой? — удивилась Виола. — Обычно говорят, как мышки.

— Ты — как мышка, а твоя мама — как кошка. Она же будет тебя сторожить.

— Ну, спасибо за сравнение и за доверие, — засмеялась Ви. — Только пусть я буду ещё и тигрицей, чтобы защищать, если понадобится.

— Всё равно из рода кошачьих, — согласился Ол. — Только кормить придётся побольше. — Он озабоченно потёр подбородок. — Пойду-ка я на охоту, добывать пропитание.

С этими словами Ол повернулся и ушёл. А Виола со своей мамой пошли выполнять мышино-кошачье-тигриные обязанности.

Операция «Э»

Рано утром в Центре синхронавтики состоялось совещание. На нём присутствовали уже известные нам Нел и Дин, а также срочно вызванные из Страны элмов массары Вик и Ал. Последние провели в Стране элмов целый месяц и знали в лицо всех землян-элмов, которые в это время оказались там.

Нел и Дин снова рассказали о последних событиях, произошедших с ними. Есть основание предполагать, что в доме синхронавтов Ола и Ви появились земляне-элмы. Возможно, что они или один из них проникли в Центр вместе с Нелом и Дином и устроили короткое замыкание всей энергосистемы.

— Что из этого следует? — спросил Ор и сам пояснил:

— Первое. Ол и Ви могли рассказать землянам-элмам секретные сведения о размещении баз массаров на Земле и о технике, имеющейся в их распоряжении: установках трансмутации, машинах-материализаторах, синхролётах и их новой модели — вартмалётах.

Второе. Проникнув в Центр, земляне сами, без помощи витантов, могли получить всю эту информацию.

Третье. Если земляне вернутся на свою планету, о синхротоннелях между Землёй и Ирэной, о базах и о технике станет известно на их планете и могут нарушиться планы массаров по колонизации Земли. Заключение: необходимо помешать землянам-элмам вернуться домой, поймав, материализовав и трансмутировав их в ирэнцев.

Вик и Ал доложили, что в настоящее время в Стране элмов находится несколько землян-элмов: высокий сухощавый мужчина средних лет, скорее всего учёный; его спутник, бородатый молчаливый старик, мальчишка и осьминог.

— Вот и всё, пожалуй, — бодро закончил доклад Вик.

— Всё?! — переспросил Ор и бросил быстрый колючий взгляд на разведчиков.

— Всё, шеф! — подтвердил Ал. — Может быть, за исключением каких-нибудь деталей…

— В этом деле, — подчеркнул Ор, — нет мелочей!

Выдержав паузу, чтобы привлечь и сосредоточить всеобщее внимание, Ор произнёс:

— Излагаю план операции «Элминг», сокращённо — «Э». Вик и Ал в виде элмов проникнут в элминг и осмотрят все закоулки. Задача: обнаружить перечисленных землян-элмов. Осьминога можно не трогать, на Земле он не опасен! Если попадутся пещерный лев и ребята-атланты, попробуйте привлечь и их к поискам. Пообещайте вернуть их на Землю, самим им уже не вернуться, синхротоннель с Атлантиды разрушен, а как лев попал к нам, я и сам не знаю. Сколько раз приказывал разобраться и доложить, до сих пор не исполнено! — вспомнил Ор и тут же по громкоговорящей связи на весь Центр дал нахлобучку ответственному за пещерного льва. — Даю срок — неделя! Если не будет выполнено, пеняй на себя. Полетишь добывать теллур на Землю, в Антарктиду!

Затем шеф вернулся к своему плану «Э».

— Чтобы не снимать защитный барьер ни на секунду, превращаться в элмов будете через синхротоннель. Через двадцать минут синхролёт доставит вас на Базу, вернётесь через синхротоннель, как земляне, прямо в элминг. Связь держать с Нелом и Дином. Ваша задача, — обратился Ор к ним. — Берёте машину с элмоулавливателем и ждёте в укромном месте вблизи элминга. По сигналу Вика и Ала ловите всех элмов и возвращаетесь в Центр. Материализовывать, превращать в людей землян будем здесь. Да, как вы знаете, защитный барьер элминга действует только на элмов. Смотрите в оба, чтобы туда не забрёл кто-нибудь из ирэнцев, особенно эти проклятые витанты. Всегда суют нос не в своё дело, а потом поднимают шум о правах элмов на существование! Нет, вам за всем элмингом не уследить. Я прикажу оцепить его на достаточно приличном расстоянии группе охраны Центра. Если вам понадобится помощь, они будут в вашем распоряжении.

— Вопрос, шеф! — встал Ал. — Может быть, пока мы с вами здесь заседаем, они уже улизнули?

— Но ведь вы всего полчаса назад были в Стране элмов?! Все земляне-элмы были на месте, не так ли, дружок? — вкрадчиво спросил Ор своего разведчика. — Или у тебя есть сомнения в этом?

— Нет, нет, шеф! Но за эти полчаса всё могло измениться!

— Может, ты и прав, — задумался Ор. — Дорогостоящая штука — эта облава. С меня голову снимут за такой расход энергии в случае неудачи…

Вик ухмыльнулся.

— Не радуйся, — предупредил Ор, — перед этим я успею снять головы с вас, если вы упустили землян или, не дай бог, упустите!

— Ладно, рискнём! И не будем терять времени. Приступайте! — приказал директор Центра.

Операция «Э» началась.

Через час группа охраны уже заняла свои позиции, замаскировавшись в кустарнике, буйно растущем вокруг элминга. Неподалёку, в рощице, расположились в машине-амфибии Нел и Дин.

А Вик и Ал, испытав все неприятные ощущения, связанные с перелётом и обратным переходом через синхротоннель, высадились в самом центре элминга.

Вик и Ал всё-таки покривили душой перед шефом. Они видели, что Костя исчез из Страны элмов вместе с Виолой. Просто им не хотелось предстать перед своим начальником этакими разведчиками-разинями, которые не смогли справиться с каким-то мальчишкой. Ещё неизвестно, куда они подевались, а нагоняй от начальства обеспечен. Вон Ор как пригрозил ответственному за льва. Добывать теллур в Антарктиде, да ещё на дне океана! Б-р-р! А доложить никогда не поздно! Не нашли, мол, мальчишку, сбежал из элминга ещё до их появления там.

Вик и Ал проворно спрятались после приземления в зарослях, чтобы никто не заметил их появления, и принялись осматриваться по сторонам. Никого! Они, как ящерицы, бесшумно поползли в сторону, намереваясь прочесать всю зону элминга по спирали, пока не наткнутся на кого-нибудь из землян-элмов, если те сюда забрались, или атлантов с пещерным львом. Правда, со львом им встречаться вовсе не улыбалось. Кто его знает, что у пещерного льва на уме!

Изрядно поползав по зарослям, они в конце концов обнаружили всю семейку на краю элминга. Лев оказался ещё больше, чем они себе представляли.

— Хорошо, что мы не встретили его в зарослях, — обрадовались массары-элмы.

— Но кто там ещё? — воскликнул Вик. — Одного человека не видно из-за осьминога…

— Неужели это мальчишка-землянин?! — обрадованно бормотал Ал, проворно пробираясь среди груд камней в сторону и вокруг, чтобы разглядеть этого человека. Наконец он выбрал нужную позицию.

— Что за чертовщина! — прошипел он. — Такого землянина в Стране элмов не было. Или мальчишка превратился в этого пожилого джентльмена в форме, или за время нашего отсутствия в Стране элмов появился новенький. Тогда куда подевался Костя? Шеф нам за мальчишку и в самом деле голову открутит!

— Послушай, Ал! — зашептал Вик. — Раз уж мы не признались сразу, может, пойдём и дальше. Кто скажет, что это не мальчик? Сдадим их всех по счёту — и точка.

— Давай попробуем, — согласился Ал. — Тем более, мы ничем не рискуем. Кого нашли, того и поймали! А кого нет, того — нет. Вряд ли мальчишка устроил эту историю с коротким замыканием, скорей всего, вон тот, сухощавый! Костя всё равно ничего не знает о базах и машинах, кроме того, что ему рассказала Виола. Да и кто ему поверит там, на Земле. Скажут, сочиняет!

Вик достал передатчик, выданный ему для связи с Нелом, и прошептал еле слышно:

— Видим троих землян-элмов, двух атлантов, осьминога и льва! Все в сборе. Наши дальнейшие действия? Приём!

Ор, находящийся на связи одновременно с группой Вика и с отрядом Нела, потёр от удовольствия руки: «Какая удача! А ведь эти земляне — не промах. Смогли воспользоваться моментом и даже пробраться в элминг. Ещё немного — и они улизнули бы на Землю. Не знаю, что их задержало?»

Он закричал в микрофон:

— Хватайте всех вместе, ребята! Потом разберёмся! В случае успеха внеочередное повышение вам обеспечено. И путёвка в Центр развлечений!

Нел торопливо принялся манипулировать ручками элмоуловителя, настраивая его на максимум сигнала. Установка достаточно мощная, расстояние невелико. Пойдут как миленькие!

Дин в это время управлял машиной-амфибией, приближая её к месту, откуда исходил сигнал массаров и где должны были находиться и все земляне.

Те почувствовали, что какая-то сила настойчиво влечёт их к краю элминга. В ушах слышен не то приказ немедленно идти навстречу, не то просьба-мольба о помощи. А может, то и другое одновременно. И нет сил сопротивляться.

Вдруг из кустов медленно вышли двое, по виду — земляне, и пошли вперёд, в направлении сигнала. Они шли целеустремлённо, почти бежали, не оборачиваясь! Это были Вик и Ал. Весь их вид показывал, что надо спешить, пока ещё не поздно. И группа землян дрогнула! Первым помчался Грау. Может быть, ослабла сила воли за годы пребывания элмом.

За ним двинулись мальчики-атланты, не желая расставаться со своим приятелем или желая помочь ему в случае опасности.

Встали и пошли Виктор Степанович с Кузьмичом. Первый — всегда готовый прийти на помощь попавшему в беду, второй — по привычке всегда следовать за геологом.

За ними несколько неуверенно пошёл неизвестный массарам землянин в морской одежде.

Только осьминог оставался на месте. Он то поднимался на все свои щупальца, то снова спадал, распластываясь по земле. Сам владея гипнозом, Прим обладал силой воли, не уступающей зовущему его телепатическому сигналу…

Хрустальный вартмалёт

Ол прошёл прямо к директору Центра синхронавтики Ору. Тот его уже ждал.

Ор был доволен ходом операции «Э» и шутил:

— Послушай, Ол, хочешь, мы превратим тебя в пещерного льва. У тебя хорошие охотничьи задатки! Всегда появляешься вовремя!

Ол тут же выдвинул встречное предложение:

— Я считаю, лучше превратить во льва тебя. Гарантировано, что все подчинённые будут ходить по струнке. В случае невыполнения чего-нибудь — ам-ам, и нет непослушного. Кстати, льва ещё нужно поймать!

— Всё в порядке! — поддался на удочку Ор. — Киска почти в клетке. Да не только она. Там у нас целая компания: двое мальчишек-атлантов, с незапамятных времён на планете обитают; ещё три землянина…

Ол насторожился. Откуда три, когда Костя точно сбежал. Иначе бы Виола не появилась.

— Есть ещё осьминог, но он нам не страшен. Он ведь морской житель, пусть возвращается на Землю и рассказывает рыбам, что хочет. А те будут молчать, как рыбы, — продолжал шутить Ор.

— А с остальными что собираетесь делать? — задал вопрос Ол. — Атланты-то вам зачем?

— Особой нужды в них, конечно, нет, — пожал плечами директор. — Просто жалко парней. Сколько им ещё в элминге сидеть, ждать у моря погоды. Обратной дороги для них нет. Сейчас заодно материализуем, пусть живут по-человечески. А захотят, отправим на Базу, пусть там работают.

— Значит, остальных землян тоже материализуете? — продолжал гнуть свою линию хитрый Ол.

— Обязательно! — категорически, по-начальственному подтвердил Ор. — И не только материализуем, но и трансмутируем. Нам на Земле свои люди нужны. Не сразу, конечно. Приглядимся, что за люди!

— Так пока вы приглядываетесь, их же на Земле без вести пропавшими будут считать, — притворился непонятливым Ол.

— Вот мы и подошли к главному, для чего тебя сюда пригласили, — обрадовался Ор. — Зачем нам и вартмалёты нужны! Мы же тогда сможем трансмутантов забрасывать в любое время, хоть год назад, хоть год вперёд. Таких специалистов, как ты, раз-два и обчёлся, — на всякий случай подольстил Ор. — И историк, и испытатель! Куда бы на Земле ни попал, сможешь сориентироваться в два счёта. Вартмалёт пока штука капризная!

Ол задумался: «Вартмалёт — изобретение уникальное. Нужно, конечно, его доводить до ума. Любое изобретение — палка о двух концах, смотря в какие, хорошие или плохие, руки попадёт».

Потом он озорно улыбнулся и решил: «Была не была, возьмусь. Пусть пока в моих руках будет, а там посмотрим!»

— Я согласен! — твёрдо произнёс синхронавт, историк, а главное, неисправимый оптимист Ол.

— Чудесно! — обрадовался Ор. — Когда начнём?

— Сейчас! — просто ответил Ол. — Вартмалёт готов?

— Готов!

— Прошу час на ознакомление и вернуть Виолу на Ирэну! Похоже, мы здесь задержимся надолго…

Ор немедленно связался с Базой и приказал срочно направить на Ирэну дочь синхронавта Ола.

Ол попросил разрешения позвонить домой и спокойно спросил по телефону:

— Виола уже дома?

Через несколько минут, которые, наверное, понадобились тигрице дойти до детской, а мышке выбраться из шкафа, по громкоговорящей связи раздался радостный, серебристый, но самую чуточку лукавый голосок Виолы:

— Да, папочка, я дома! А в чём дело?

— Можешь пойти погулять в сад! — был ответ Ола. По тому, как вытянулось удивлённое лицо Ора, он никак не ожидал такой оперативности: «Могут же работать, черти, если захотят!»

В это время Олу принесли документацию на вартмалёт, и он занялся её изучением. Время от времени он произносил несколько фраз, как бы подводя черту под каждым разделом.

— Так, так, — бормотал Ол, — название происходит от слова «вартма», родственного со словом «время» и переводимого как «дорога». — Это в нём говорил исследователь языков. — Принцип действия, — продолжал инженер, — переход в Страну элмов, выбор нужного времени, в прошлое или будущее, это всё просто… Ага, устройство, — принял эстафету сказочник, — сочетание шапки-невидимки, ковра-самолёта и скатерти-самобранки. Это прекрасно! Вот ещё интересно, — отметил Ол-инженер, — герметичный комбинезон, сотканный из тончайших хрустальных нитей… хрустальный вартмалёт!

— Куда ты собираешься лететь? — спросил Ор.

— Опробую немного, покручусь взад-вперёд, — небрежно ответил Ол, как будто всю свою жизнь только и делал, что летал во времени из прошлого в будущее и обратно.

Однако тот, кто хорошо его знал, заметил бы, что он что-то задумал, какую-то каверзу.

Ол и в самом деле задумал помочь землянам. Как? Да очень просто! Слетать в недалёкое прошлое и сказать землянам, чтобы немедленно отправлялись по домам. Атланты пусть выбирают сами, оставаться или бежать, им не грозит никакая опасность! Вот что делать со львом? Ладно, на месте разберёмся!

Ол помахал рукой, включил синхронизатор и, став элмом, исчез прямо из кабинета директора Центра.

Ол появился в элминге как раз вовремя. Прим уже изнемогал в борьбе за землян с машиной-элмоуловителем. Ирэнец-элм мгновенно оказался в машине и отключил питание элмоуловителя.

Нел и Дин принялись срочно искать неисправность. Ол объяснил землянам причину исчезновения Кости и успокоил еготоварищей, сказав, что мальчишке ничего не грозит, кроме возвращения домой, к деду Григорию, и, возможно, тёмного чуланчика. Это теперь для него сущие пустяки. Можно сказать, удовольствие! Атланты особо не расстроились, узнав, что их материализуют. Тем более, что Ол обещал взять их к себе на Базу. Ребята ничего не забыли про Атлантиду и могли рассказать очень и очень много интересного. Пришлось Олу пообещать Виктору Степановичу поделиться с ним секретом письменности атлантов.

— Вот что, друзья, мне хотелось бы сказать вам на прощание, — начал Ол. — Во-первых, о нашей планете! Может показаться на первый взгляд: есть друзья-витанты и есть враги-массары. Я думаю, что до войны у нас дело не дойдёт, и в конце концов победит добро. Ведь по-настоящему сильные люди или звери очень редко бывают злыми.

Во-вторых, о вашей планете! Когда вернётесь домой, не пытайтесь сделать из нас пугало, этакого космического врага. И не старайтесь отыскать наши базы, тем более не допускайте и мысли о возможности их уничтожения. Это может привести к катастрофе, даже к гибели планеты. Но вот трансмутантов бойтесь и боритесь с ними всеми возможными способами! Конечно, доказать, что это ирэнцы, невозможно. Но, если на вашем пути попадутся люди злые, жестокие, которые ни перед чем не останавливаются ради достижения своих целей, боритесь с ними! И не беда, если это на самом деле окажутся не ирэнцы, а земляне. Всё равно — это плохие люди!

Ну и, в-третьих, о нас с вами! Будем считать нашу встречу началом дружбы. Я очень надеюсь, что мы ещё встретимся, на Земле ли, на Ирэне ли. А если всё же возникнет какая-то серьёзная опасность для землян со стороны массаров, то вы узнаете об этом первыми. Вот тогда мы будем бороться вместе, если витантам понадобится помощь землян.

А уж если будет совсем тяжело нам всем, тогда придётся позвать на помощь Костю. На пару с Виолой они мигом наведут порядок на наших планетах!

Ол был готов уже попрощаться со всеми, как вдруг вспомнил про льва? Что ж, бедному теперь до конца жизни торчать в зверинце?! И вот тут-то произошло самое забавное! Чарльз Блек, который давно приглядывался к этому льву, вдруг сказал, что в Канзасе, в Волшебной стране, встречаются его современники — саблезубые тигры! — может быть, и лев оттуда?

— Я вообще-то думал об этом, но ведь земной синхротоннель его нипочём не принимает! — возразил Ол.

— Эти звери — выходцы с Рамерии. Их переправил на Землю Гуррикап! Может, Грау с Рамерии? — предположил Блек.

— Точно! Как же я сам не догадался?! — обрадовался за пещерного льва ирэнец Ол.

— Какой счастливый случай, что я утонул и оказался здесь! — по привычке сказал Чарли Блек. — Иначе бедняге пришлось бы быть царём зверинца. И вот совет: если тебе не понравится на Рамерии, климат там изменился, или без приятелей-львов скучно станет, обратись к арзаку Ильсору! Пусть он тебя переправит на Землю, в Волшебную страну. Там есть Лев Смелый. Он давно жалуется, что стал староват, а заместителя себе найти не может, одни саблезубые. А с теми у него особые счёты. Ещё когда моя племянница Элли добиралась с ним к Гудвину, в Изумрудный город, пришлось саблезубеньких потрепать немного, клянусь голубой каракатицей!

— Время, время! — поторопил Ол. — А то встреча с саблезубыми может и не состояться! Вот сейчас Дик и Нел отремонтируют элмоуловитель и изловят вас всех вместе со мной.

— Пусть ловят меня на Земле, где моя яхта «Куру-Кусу» напоролась на коралловый риф… X° северной широты… Y° западной долготы, — засмеялся Чарли. — Привет элмоуловителю!

— Спасибо за совет! — поблагодарил пещерный лев. — Может быть, и я тебе чем-нибудь потом помогу!

— Счастливо! — помахал рукой капитан Блек. С этими словами он взмыл вверх и огненным факелом перечертил небо, а потом исчез в синхротоннеле.

— До свидания, жду вас вместе с секретом письма атлантов, — распрощался с Олом Виктор Степанович.

Кузьмич, степенно пожав руку ирэнцу, устремился за геологом.

— Подождите, подождите! — вдруг разволновался Ол. — Как это сказал Чарли, напоролся на риф с такими-то координатами! Куда же он сейчас вернётся, опять к этому рифу?

— Наверно, там, кроме самого рифа, есть ещё и атолл, — предположил осьминог Прим. — Иначе моряк не помчался бы сломя голову, чтобы оказаться только у разбитой яхты или на дне морском!

— Если мне представится счастливый случай, я передам координаты этого рифа землянам, чтобы они смогли выручить Чарли, — пообещал пещерный лев и тоже был таков. Ему было достаточно только вспомнить о Рамерии. Элм должен знать, куда возвращаться!

Ол остался с атлантами и осьминогом.

В этот момент снова появились Вик и Ал. Они двигались медленно, осматриваясь по сторонам. Ол и атланты притаились в развалинах, чтобы не быть обнаруженными.

Зато Прим, увидев массаров-элмов, весь раздулся, напрягся и уставился на них. Те медленно поднялись и, пошатываясь, направились куда-то в сторону. В то же время Нел и Дин включили элмоуловитель.

Атланты двинулись в сторону сигнала элмоуловителя, а Ол оказался в точке противодействия, пока элмоуловитель и Прим не сняли гипноз.

— Вот это да, — только и сказал Ол, переведя дух. — Я чувствовал себя, как Буриданов осёл между двумя стогами сена. Чуть не разделился на двух маленьких полуосликов. Куда ты направил приятелей массаров?

— По домам, — засмеялся по-осьминожьи Прим. — Пусть теперь сами немножко побудут привидениями. Прощальная шутка от меня и старины Чарли, клянусь акулой, откусившей ему полщупальца и чуть не слопавшей меня. Прощай, ирэнец Ол!

Осьминог тоже исчез.

— Всё хорошо, что хорошо кончается, — решил довольный Ол.

ПЛЕННИКИ КОРАЛЛОВОГО РИФА

Следы в пустыне

Впервые эти огромные следы обнаружила патрульная служба, которая облетала на вертолёте свой участок пустыни.

Вообще-то после победы над Верховным правителем Рамерии Гван-Ло полицейская служба наблюдения за пустыней была отменена. Кого теперь бояться мирным арзакам и менвитам?

Но после того как штурман Кау-Рук обнаружил, что тоннель, соединяющий Землю и Рамерию, имеет ещё одно ответвление, было решено снова установить наблюдение за пустыней. Может быть, кто-то заблудится в межзвёздном тоннеле, случайно попадёт на Рамерию, и ему понадобится помощь. Ведь с Рамерийской пустыней шутки плохи, без еды и воды долго не проживёшь!

А вдруг заявятся инопланетяне с дурными намерениями, как когда-то Баан-Ну прилетел на «Диавоне» на Землю, в Волшебную страну?

Могли внезапно нагрянуть и друзья из Канзаса, которым на Рамерии всегда рады! Хорошо ли заставлять их блуждать по пустыне?

Полицейский Зор первый обратил внимание на какую-то пунктирную линию, перечеркнувшую их участок Рамерийской пустыни с востока на север, по направлению к далёким Серебряным горам.

— Командир, взгляни, — обратился он к начальнику патруля, — кто-то там, внизу, баловался с линейкой. Нарисовал в нашем квадрате диагональ!

Тот недоверчиво взглянул на Зора, что, мол, за шутки, и посмотрел в иллюминатор.

— Действительно, — пробормотал озадаченно начальник. — Кто-то там недавно проехал на машине. Давайте-ка спустимся пониже!

— Если на машине, — не отставал неугомонный Зор, — то вместо колёс у неё должны быть ходули! Следы-то пунктиром!

Вертолёт завис в нескольких метрах над землёй. Но лопасти винта подняли такую кучу песка, что получилась настоящая песчаная завеса. Разглядеть что-либо в иллюминатор стало совсем невозможно.

— Нет, — решительно заявил командир, — так дело не пойдёт. Если было бы нужно не обнаружить, а замести следы, то лучше нас никто бы не справился с этой задачей. Нужно приземлиться немного в стороне от следов. Выйдем из вертолёта и пройдёмся пешочком, заодно и разомнёмся.

Сказано — сделано! Через несколько минут пеший патруль уже рассматривал обнаруженные им незнакомые следы.

— Это прошло явно какое-то животное! — заявил начальник патруля.

— Ничего себе скотинка, — присвистнул Зор. — В любую ямку от её лапки запросто уберётся моя голова.

Он нагнулся над следом, как будто и в самом деле хотел примерить к нему свою голову.

— Отставить! — скомандовал начальник. — Нечего прятать голову в песок, когда эта зверюга, может быть, совсем рядом и уже охотится за нами.

— Я только хотел разглядеть след поближе, — объяснил Зор. — Сдаётся мне, у нашего нового знакомого есть коготки и не маленькие!

Он показал на несколько продольных канавок с одного из краёв ямки.

— Значит, он шёл из пустыни в горы, — сделал вывод командир. — След довольно свежий, прошло не более суток, песок ещё не успел осыпаться.

— Тем более вчера утром этого следа не было, — согласился Зор.

— Ну что ж, давайте посмотрим, откуда шёл и куда пришёл наш зверь, — решил командир. — У нас, на Рамерии, насколько я знаю, уже давным-давно днём с огнём не сыщешь приличного зверя, который мог бы подтвердить отпечатками лап, что это его следы!

— Летим к месту, откуда они ведут! — скомандовал начальник патруля вертолётчику.

Цепочка следов уходила далеко в глубь пустыни. Но если зверю пришлось бежать не один час, то вертолёту это расстояние — пустяки. Они мигом добрались до начала следов, но вместо разгадки того, откуда появился огромный зверь, получили ещё одну загадку. След начинался ниоткуда! Его пунктирная цепочка возникла буквально на ровном месте. Вертолёт по спирали, расширяющимися кругами облетел это место. Кроме ниточки следов, которые вели на север, к горам, больше ничего не было. Само место было ровное: ни кустика, ни камня. Песок был словно слегка утрамбован. Идеальная посадочная площадка!

— Может быть, он прилетел откуда-то? — предположил вертолётчик.

— Только этого нам ещё не хватало! — рассердился командир. — Эта зверюга ещё и летать умеет?! Тогда почему она дальше пешком пошла? Топливо кончилось?

— А вдруг это сам Хоо? — предположил Зор. — Я не знаю другого существа, которое бы умело и ходить, и летать!

— Поговаривают, на Беллиоре до сих пор живёт дракон, потомок Хоо, — вступил в разговор вертолётчик.

— А вот мы сейчас посмотрим, что это за зверь такой! — воскликнул начальник патруля. — Летим по следам хоть до самых Серебряных гор!

Вертолёт пустился по следу, как хорошая гончая, повторяя все его изгибы и повороты, чтобы случайно не сбиться.

Но до гор лететь им не пришлось. След вдруг оборвался так же внезапно, как и начался.

— Пробежался, отдохнул и полетел дальше, — так прокомментировал исчезновение следа Зор.

— Не совсем так, — возразил командир, указав на какую-то яму внизу, совсем рядом с тем местом, где кончились следы. — Это вентиляционный колодец, который должен вести в ульситовые заброшенные пещеры.

Вертолёт приземлился рядом с колодцем. Рамерийцы вышли и осторожно приблизились к колодцу.

— Не выключай двигатель и будь наготове, — приказал начальник патруля вертолётчику.

— А ты, — обратился он к Зору, — держи оружие под рукой, но стрелять будем в самом крайнем случае! Если зверь вздумает на нас напасть, бежим к вертолёту и немедленно взлетаем. Такое животное, может быть, осталось одно на всю планету. Оно нужно нам живым!

Зор заглянул в колодец. Он почувствовал слабое дуновение воздуха снизу, услышал чьё-то ровное дыхание, но ничего не увидел.

— Ну, что там? — шёпотом спросил командир.

— Темно, как ночью под одеялом, но кто-то есть! — так же шёпотом ответил патрульный.

— На, возьми фонарик!

Зор, не оборачиваясь, протянул руку назад, взял фонарь и осторожно, постепенно переводя свет с края колодца на дно, ощупал лучом внутренность вентиляционного отверстия. Там, внизу, с той стороны, где находился ход в пещеру, лежала какая-то тёмная масса. Она была настолько большой, что загораживала собой почти весь проход, и равномерно вздымалась и опускалась. Дышала!

Яркий луч света обеспокоил её, заставил зашевелиться, вздыбиться. Мгновенно у бесформенной кучи шерсти оказались и голова, и ноги, и хвост. Есть ли там ещё и крылья, Зор не успел разглядеть, так как в следующее мгновение тишину пещер потряс могучий рёв: «Гр-р-р-ау!» Эхо подхватило его, разнесло по всем отдалённым закоулкам, стократно размножив и усилив: «Гр-р-р-р-ау, гр-р-р-ау, гр-р-ау, р-ау, ау!»

Патрульных будто ветром сдуло от края колодца. Через пару секунд они были уже у вертолёта, ещё несколько секунд — и вертолёт гигантской стрекозой взмыл в воздух. И очень вовремя!

Вентиляционный колодец был достаточно глубоким. Для того, чтобы выбраться оттуда, в своё время штурману Кау-Руку пришлось поднять на вытянутых руках арзака Ильсора вместе с Крисом. Ильсор, в свою очередь, поднял на вытянутые руки Криса. Только тогда мальчик смог по пояс высунуться из колодца.

Зверь же вымахнул из колодца одним прыжком, едва коснувшись лапами края. Ещё прыжок, и он успел ухватить зубами колесо взлетающего вертолёта. Вертолёт под тяжестью зверя покачнулся и опасно накренился. Трах! Это лопнула шина, прокушенная могучими челюстями. Зверь от неожиданности выпустил колесо и отпрянул.

Вертолёт выровнялся, набрал высоту, став недосягаемым. Затем развернулся и сделал над зверем круг.

Только теперь рамерийцы смогли хорошенько разглядеть, с кем им посчастливилось встретиться.

Пещерный лев! Огромный черногривый красавец. Такой, пожалуй, не уступил бы по мощи самому Хоо!

Патрульные заворожённо наблюдали за львом. Тот, задрав морду вверх, тоже следил за кругами машины. Это создавало забавное впечатление, будто лев кивками головы приветствует людей.

— Смотри-ка ты, здоровается! — засмеялся, не выдержав, Зор. — Вежливый какой! А колесо прокусить не постеснялся.

— Это он приглашает нас спуститься. Как же так, мол, завтрак улетел?! А хватило бы на первое, на второе и на третье. Нас ведь как раз трое! — По-своему объяснил поведение льва командир.

— Откуда только он взялся на нашу голову, — недоумевал вертолётчик. — Крыльев-то у него нет, разве что хвостом, как вертолётным винтом, воспользовался. Ишь как себя по бокам им хлещет!

В это время в кабине раздался голос диспетчера:

— Патруль-два, патруль-два! Почему не выходите на связь? Что случилось?

Оказывается, пока полицейские разглядывали диковинное животное, они пропустили время, в которое они должны регулярно выходить на связь с Центром.

Командир виноватым голосом ответил:

— Я — патруль-два, я — патруль-два! У нас лев!

— Что у вас? — опешил дежурный — Вы не перегрелись на солнышке?!

— Мы обнаружили следы, а потом и самого пещерного льва, — упрямо пояснил начальник патруля.

— Пещерного льва — в пустыне? — продолжал недоумевать диспетчер. — Может быть, это мираж?

— Этот мираж прокусил нам покрышку, армированную стальной проволокой. Теперь неизвестно ещё, как мы будем садиться! — повысил голос командир.

Диспетчер понял наконец, что с ним не шутят. Действительно, случилось что-то из ряда вон выходящее.

— Я немедленно доложу начальнику полиции, — взволнованно произнёс он. — Срочно возвращайтесь в город на аэродром. У вас топлива осталось только на обратную дорогу!

Командир вопросительно посмотрел на вертолётчика. Тот подтвердил:

— Действительно, горючего — на донышке! Я как раз хотел доложить вам об этом, но диспетчер меня опередил. Молодец!

Зор с сожалением в последний раз взглянул на льва. Конечно, неплохо бы проследить, куда эта киска направится дальше. И лучше бы не терять её из виду. Хорошо, если лев направится в горы! Пока он доберётся туда, можно вызвать второй вертолёт и проследить за ним. А если лев отправится путешествовать по подземным пещерам? Он тогда может вынырнуть у самого города. Голодный пещерный лев в городе?! Зор вспомнил о прокушенном колесе.

Начальник патруля словно прочитал мысли Зора. Наверное, он думал о том же самом.

— Прошу срочно выслать сменный вертолёт в наш квадрат! — обратился он к диспетчеру. — Ориентир — старый вентиляционный колодец. Лев сейчас находится возле него!

Охота пуще неволи

Лев проводил взглядом вертолёт и встал как будто в раздумье. Куда направиться? К горам, синеющим вдали, где можно найти пищу и воду? Или вернуться в пещеру, где так прохладно?

Наконец, лев решил всё-таки переждать дневной зной в своём убежище, где его потревожили непрошеные гости, и решительно спрыгнул обратно в колодец.

Патруль этого не видел. Вертолёт находился уже на полпути к городу.

А на аэродроме в это время поднялся тот переполох, который обычно сопутствует всякому чрезвычайному происшествию.

Диспетчер, как и обещал, тут же доложил о происшедшем начальнику полиции, обязанности которого исполнял Кау-Рук.

Штурман с большой неохотой взялся за это дело. И то только потому, что очень настаивал Ильсор.

— Ну посуди сам, — говорил тот, — ты — штурман. Можно сказать, человек военный. Ты обнаружил ответвление в тоннеле, откуда нам может грозить опасность! Ты вместе со мной и Крисом устроил изумрудный дождь и прогнал прежнего начальника полиции Тина Арга. Ну кто теперь должен следить за порядком?

И Кау-Рук сдался.

— Ладно, — проворчал он. — Но только временно!

Так он и стал временно исполняющим обязанности начальника полиции.

Кау-Рук очень заинтересовался сообщением патруля и немедленно выехал на аэродром. Возможно, это было как раз то событие, которого они с Ильсором ждали и ради которого организовали патрулирование пустыни.

На Рамерии пещерные львы были истреблены давным-давно, ещё во времена правления предков недавно свергнутого менвитского правителя Гван-Ло.

Поэтому лев мог появиться только из того мира, который Кау-Рук обнаружил в ответвлении тоннеля.

Оставалось непонятным, как туда попал рамерийский пещерный лев и каким образом он смог вернуться назад, на Рамерию. Может быть, кроме того тоннеля, есть ещё какой-то путь?

Так размышлял штурман по дороге на аэродром. Там уже было всё готово к приёму покалеченного вертолёта. Рядом с посадочной площадкой стояли наготове пожарная машина и машина «скорой помощи». Вдруг вертолёт перевернётся и загорится? Но всё обошлось благополучно. Вертолёт плавно снизился, завис над землёй буквально в нескольких десятках сантиметров. Приземление! Толчок! Вертолёт опасно покачнулся… накренился… и замер, став похожим на нахохленного воробья с перебитой лапкой. Один за другим из него вышли вертолётчик, Зор и командир. Они с некоторым удивлением оглядели спасательные машины и толпу народа, которая собралась, неведомо как узнав об удивительной находке в пустыне и о неполадке с вертолётом.

Кау-Рук, который прибыл как раз к моменту посадки, пригласил экипаж в кабинет диспетчера.

— Сменный вертолёт вылетел? — сразу же озабоченно спросил командир.

— Немедленно после нашего с вами разговора, — ответил диспетчер. — Наверно, он уже на месте. Сейчас должны выйти на связь!

Командир подробно доложил Кау-Руку обо всём, начиная с обнаружения следа Зором и кончая прощанием со львом.

Услышанное ещё больше укрепило подозрения штурмана. Не мог же лев столько времени прятаться где-то под землёй?!

В это время диспетчер включил громкоговорящую связь, и присутствующие услышали доклад командира патруля сменного вертолёта.

— Прибыли в заданный квадрат! Обнаружили вентиляционный колодец. Льва не видно! Но нет и следов, ведущих от колодца к горам. Очевидно, он забрался обратно в колодец досматривать свои львиные сны.

— Постарайтесь держаться поодаль от колодца, — приказал Кау-Рук. — Но не выпускайте его из виду! Находитесь в заданном месте до прилёта замены! — И обратился к диспетчеру: — Будем держать колодец под постоянным наблюдением, но ни в коем случае не приближаться и тем более не садиться! Если мы снова разбудим зверя, он может забиться глубоко в пещеры. Тогда его там днём с огнём не отыщешь. Они ведь тянутся на добрый десяток километров.

Штурман отпустил патруль и задумался. «Что же делать? Льва нужно обязательно поймать! Но как? Пожалуй, есть только один способ: усыпить и перевести в город, а там поместить в прочную клетку. Можно выманить его из колодца и обстрелять с вертолёта пулями со снотворным. Правда, это довольно опасно, как бы не причинить зверю вреда!»

Тут в голову штурмана пришла новая мысль: «Ведь лев по крайней мере полсуток голодный! И в ближайшее время раздобыть пищу ему не удастся. До гор льву добираться не меньше суток. А на голодный желудок и того больше. В пещере ему поживиться нечем, разве что мышами. Но лев — не кошка! Это сколько же ему надо мышей, чтобы насытиться. Нужно подкинуть ему хороший кусок мяса, напичкав доброй долей снотворного. Убьём сразу двух зайцев: не дадим пропасть с голоду льву и усыпим его».

Кау-Рук немедленно позвонил директору зоопарка и попросил срочно доставить на аэродром самый лакомый для львов кусок мяса, основательно пропитав его лекарством. Но кусок и доза должны быть такими, чтобы хватило пообедать двум обычным, голодным львам и усыпить их часа на три-четыре.

Директор очень удивился такой необычной просьбе.

— Вы что, хотите усыпить всю свою полицию. Так она вроде бы никогда не страдала бессонницей? — осторожно спросил директор.

— Нет, — засмеялся штурман, — у нас объявился новый сотрудник. Пещерный лев!

— Где? Когда? — разволновался директор зоопарка. — Это же уникальное животное. На всей Рамерии есть только один экземпляр…

Теперь настал черёд удивиться Кау-Руку.

— Что за экземпляр? Я много раз бывал у вас, но никогда не видел пещерного льва.

— А он не у нас, он хранится в Зоологическом музее. Превосходное чучело!

— Ваше чучело, — с оттенком заметного превосходства произнёс штурман, — нашему живому льву на подстилку не годится!

— Я сам сейчас выберу самый лучший кусок самого свежего мяса и добавлю в него лекарства. Уснёт как миленький! — засуетился директор. — Через час я вместе с этим кусочком буду на аэродроме.

— А вы-то зачем? — притворно удивился Кау-Рук. — Думаете, что льву может не хватить одного куска и он попросит добавки…

— Как это зачем? — не понял шутки директор зоопарка. — Вы же не умеете обращаться с животными. А я всё-таки бывший дрессировщик…

— Хорошо, хорошо, — согласился начальник полиции. — Вы — директор зоопарка, вам и карты в руки! Только распорядитесь приготовить самую прочную клетку.

Ровно через час к временному логову пещерного льва вылетел вертолёт. В нём находились сам Кау-Рук, директор зоопарка и уже знакомый нам полицейский Зор, который сумел уговорить штурмана взять его с собой.

— Я же первый нашёл следы! — с жаром доказывал Зор. — Я знаю эту ямку, в которой отсыпается лев. Может, и он меня запомнил?! — с отчаяния, что его не возьмут, привёл последний довод Зор.

— Уговорил, — улыбнулся штурман, — только на этот раз мы не будем бегать с ним наперегонки. Есть для льва кое-что повкуснее вертолётного колеса!

Вертолёт завис над колодцем. Открылся нижний люк, и оттуда на прочном тросе спустили приготовленный для льва обед.

Вертолётчик мастерски подвёл кусок прямо к краю отверстия.

Лев не заставил себя долго ждать. Разбуженный шумом вертолёта и учуявший ароматный запах пищи, он выскочил наружу.

Вертолёт отлетел чуть вперёд и вверх, чтобы заманить льва подальше от ямы.

— Лови, киска, лови! — крикнул Зор.

Лев, будто услышав, присел на задние лапы и стальной пружиной взмыл в воздух. Через мгновение он уже расправлялся с пойманной добычей.

— Ловко! — не удержался от похвалы директор зоопарка. — Превосходный экземпляр пещерного льва.

— Да! — поддержал его Кау-Рук. — Наш зверь пошустрее вашего чучела из Зоологического музея.

Лев, видать, не на шутку голодный, отрывал и проглатывал кусок за куском. Наконец движения его стали менее порывистыми, ленивыми. Лев удовлетворённо огляделся по сторонам, не покушается ли кто-нибудь на его добычу, и лёг рядом, на всякий случай положив на остатки пищи свою огромную лапу. Жаркое солнце, сытый желудок и снотворное скоро сделали своё дело. Лев мирно заснул.

Через некоторое время, когда сон окончательно овладел зверем, вертолёт сел рядом. Рамерийцы вытащили большую прочную сетку, расстелили её около льва и сначала осторожно, а потом, раззадорившись, изо всех сил попробовали перекатить льва на сетку. Но не тут-то было! Сколько они ни тянули и за задние, и за передние лапы, лев упорно не хотел поддаваться усилиям людей.

— Придётся сделать по-другому, — решил Кау-Рук. — Давайте конец троса, на котором спускали вниз мясо.

Он опутал ноги льва этим тросом и скомандовал вертолётчику плавно продвинуть машину на метр-полтора. Затея удалась!

Лев перекатился на сетку. Теперь оставалось только прочно спеленать его, привязать всё тот же трос — и лев готов к транспортировке.

Все забрались в вертолёт. Дверца захлопнулась. Ожили лениво висевшие над песком лопасти винта. Вертолёт вздрогнул, как застоявшийся конь, задрожал и стал плавно взлетать. Вертолётчик старался подняться так, чтобы к моменту натяжения троса машина находилась как раз надо львом, иначе ему пришлось бы прокатиться волоком по песку. В то же время нельзя было допустить рывка троса. Он мог оборваться. Хорошо ещё, если лев будет находиться на небольшой высоте! Но всё обошлось благополучно. Пилот бережно, как грудного ребёнка, поднял льва с песка и полетел по направлению к городу. Пещерный лев безмятежно спал в своей воздушной колыбели, словно в гамаке. Сетка слегка раскачивалась в воздухе, убаюкивая зверя. Так они и прибыли в зоопарк, директор — в вертолёте, а его новый подопечный — в гамаке.

Просторная клетка уже дожидалась своего квартиранта. Потолок был временно снят, чтобы можно было опустить льва прямо внутрь клетки. Так и сделали. Потолок водворили на место. Все облегчённо вздохнули!

В неволе

Слух о поимке настоящего пещерного льва мгновенно разлетелся по всему городу. Только-только успели разместить спящего льва в клетке, как к зоопарку потянулись толпы любопытных горожан. Такого наплыва посетителей директор зоопарка не помнил, хотя работал там бессменно уже не меньше десятка лет. Довольный вниманием, он стоял у клетки и давал пояснения. Директор, казалось, знал о львах всё: когда жили, чем питались, какой вес, размеры, дневная норма пищи.

Он не мог ответить только на один вопрос: откуда в наше время на Рамерии взялся этот давно исчезнувший с лица земли зверь!

Этот же вопрос задавал себе и Кау-Рук.

Ильсор тоже прослышал о находке, поэтому приход штурмана не был для него неожиданностью.

— Что ты об этом думаешь? — прямо с порога встретил арзак своего друга вопросом.

Штурман пожал плечами:

— Упал с неба! Другого объяснения появлению льва посреди пустыни я не вижу. Он мог пробраться к нам на Рамерию только через тот тоннель, который мы с тобой недавно исследовали. Хотя, как ты помнишь, перегородка, отделяющая другой мир от нашего и от земного, оказалась для нас непроницаемой!

— Но там мы видели землян! — резонно возразил Ильсор. — Лев мог проникнуть на Землю, а потом к нам, на Рамерию. Если бы этот лев мог разговаривать, как Лев Смелый в Волшебной стране, он рассказал бы нам много любопытного! А пока мы можем только строить различные предположения, которые нечем ни подтвердить, ни опровергнуть.

Потолковав ещё немного и не найдя никакой другой причины появления пещерного льва, Ильсор и Кау-Рук расстались. Единственное, что они могли сделать, это установить постоянное наблюдение за тем местом, где начинались следы. Может быть, вслед за львом на Рамерию прибудет ещё кто-нибудь, более разговорчивый.

Измученный долгим путешествием, лев проспал до следующего утра. Когда Грау, проснулся, то обнаружил вместо голубого неба, жаркого солнца и песка клетку. Как он там оказался, Грау никак не мог вспомнить. Последнее, что сохранилось в его памяти, это аппетитный кусок мяса, который возник перед ним, как по мановению волшебной палочки. Раздумывать было особо некогда. Мясо подпрыгнуло и, похоже, собиралось опять исчезнуть. Этого допустить было никак нельзя. Грау был так голоден, что был готов ловить ящериц. Но при такой пище ни о каком путешествии к родным горам не могло быть и речи.

«Стоило бежать с Ирэны, чтобы попасть в зоопарк у себя дома, — уныло подумал лев. — Теперь придётся всю оставшуюся жизнь пугать ротозеев и развлекать ребятишек! Ладно, — решил Грау. — Поживём — увидим! По крайней мере здесь не дадут умереть от голода и жажды. В пустыне же могло случиться и то и другое».

Ильсор мечтал побеседовать со львом. Но это вряд ли когда-либо могло осуществиться, если бы не пушистые!

Грау просто повезло, что неразлучная троица ранвишей — Моу, Роу и Гоу — уже вернулась из гостей, от Криса Талла, с Земли, и, конечно, не упустила случая посмотреть на невиданного зверя.

Пушистые сначала держались поодаль. Лев внушал уважение. Ему достаточно было только положить лапу на любого из ранвишей, чтобы тот не смог ни вздохнуть, ни охнуть. Правда, даже пещерному льву было вряд ли под силу поймать подвижных, как ртуть, пушистых. Но лев и не пытался кого-либо ловить. Судя по его унылой морде, льва занимали совсем другие мысли.

— Конечно, невелика радость сидеть в клетке, — посочувствовал ему Гоу.

Для неугомонных пушистых и минуту посидеть спокойно на одном месте было непосильной задачей. А если бы пришлось всё время сидеть в клетке?

Спустя некоторое время ранвиши настолько освоились, что осмелились даже забраться ко льву за решётку. Им захотелось развеселить грустного пещерного льва. Пушистые принялись прыгать, скакать, кувыркаться прямо перед самым его носом. Но лев, казалось, не обращал на них никакого внимания. А если и поглядывал, то только как на назойливых мух, нахально крутящихся вокруг. Он продолжал размышлять о своей неволе.

«А ведь Чарли Блек приглашал меня на Землю, — вспомнил Грау, — если мне не понравится дома. Нужно сказать, что мне уже не нравится! Чарли называл даже имя какого-то человека, который поможет попасть на Землю. Не то Инсор, не то Ильсор…»

— Ильсор, Ильсор, — подсказал Моу, давно уже с интересом прислушивающийся к телепатическим сигналам, которые принимал неизвестно от кого. Речь шла о Чарли Блеке, деде Криса Талла, который не так давно пропал без вести во время очередного плавания. Упоминалась планета Земля, на которой они недавно побывали. Наконец кто-то пытался вспомнить имя Ильсора, их большого друга. Можно сказать, лучшего друга после Криса!

— Правильно, Ильсор! — согласился Грау и опешил. — А кто же мне это подсказал?

Лев с интересом закрутил головой. Не похоже, чтобы это сказал кто-нибудь из толпы любознательных рамерийцев, окружающих клетку. Грау впервые пригляделся к шустрым зверькам перед ним. Он был знаком с подобными котятами ещё в бытностью свою на Рамерии до путешествия на Ирэну, но не проявлял к ним какого-либо интереса.

«А эти бесенята ничуть не изменились», — подумал он с неожиданной симпатией.

«Но почему один из них не кувыркается, а пристально смотрит на меня? — что-то заподозрил Грау. — Неужели это он подсказывал? Да нет, не может быть… Такая малявка знает Ильсора?»

Моу, который отчётливо разобрал все эти сигналы, уже не сомневался, что принимает мысли пещерного льва.

— Да, это я подсказал, — со всем достоинством, на которое только был способен этот добродушный и необидчивый зверёк, ответил Моу, глядя прямо на льва, чтобы тот понял, откуда исходит сигнал. — Эти малявки когда-то немного помогли арзаку Ильсору, и он теперь дружит с ранвишами.

Грау немного смутился.

— А откуда ты знаешь Чарли Блека, — тактично перевёл разговор Моу, понимая, что лев не хотел их обидеть. Да и в самом деле, по сравнению с ним пушистые выглядят мелюзгой.

— Я познакомился с Чарли на планете Ирэна перед самым своим бегством оттуда…

— А Крис сокрушался, что его дед утонул!

— Чарли и сам так думал, пока его не переубедили!

Гоу и Роу давно уже перестали кувыркаться и тоже внимательно слушали разговор Моу со львом.

— Мы поможем тебе встретиться с Ильсором, — пообещал Роу. — Правда, он не может с нами разговаривать, но его приятель, менвит Кау-Рук, научился понимать нас.

— Удивительно другое! — вступил в беседу и Гоу. — Почему ты понимаешь нас? Разве львы обладают телепатией?

— Я долго был на Ирэне элмом-привидением, — ответил Грау. — А элмы общаются друг с другом только телепатически! Наверно, это способность сохранилась у меня и после возвращения в свою привычную шкуру пещерного льва. Но не будем терять времени! Разыщите скорее приятеля Ильсора, менвита Кау-Рука, и позовите его сюда! Я расскажу, как я попал на Ирэну и вернулся обратно!

Пушистые не заставили себя долго ждать и маленьким пушистым вихрем помчались на розыски штурмана.

— Кау-Рук может быть в трёх местах: у себя дома, на работе, в кабинете начальника полиции, или у Ильсора, — рассудил Моу. — Нас как раз трое. Давайте разбежимся в разные стороны, кто-нибудь да найдёт его.

Так и сделали. Гоу помчался в полицию, Роу — в дом штурмана, а Моу — к Ильсору.

Повезло Моу. Он встретил Кау-Рука у выхода из дома арзака Ильсора. Штурман заметил ранвиша и остановился поболтать с ним. Пушистые, как сороки на хвосте, всегда приносят самые свежие новости. Кроме того, он никогда не упускал случая попрактиковаться в телепатическом разговоре.

Моу с разгона начал сообщать штурману свои новости в таком бешеном темпе, что сначала тот ничего не мог разобрать, кроме калейдоскопной смеси изо льва, Чарли Блека и Ильсора.

— Подожди, малыш! — взмолился менвит, — не так быстро. По-моему, ты всё смешал в одну кучу: и пещерного льва, и бедного пропавшего Чарли, и Ильсора.

— Нет, нет! — отказался ранвиш. — Всё не так. Мы с Гоу и Роу видели пещерного льва. Лев видел на планете Ирэна капитана Блека. Блек сказал льву про Ильсора. Ильсор может отправить льва на Беллиору. Вот как надо!

— Откуда вы про всё это узнали? Не лев же рассказал?! — изумился штурман.

— Да, — подтвердил Моу, — нам это рассказал сам пещерный лев!

— Лев?! Рассказал?! — не поверил штурман. — Он что, умеет говорить?

— Умеет! — подтвердил пушистый. — Лев был на Ирэне этим… элмом и научился телепатии так здорово, что не разучился, даже когда снова стал настоящим львом. Он обещал рассказать тебе о том, как попал на другую планету и вернулся обратно домой. Ещё он хочет попросить Ильсора отправить его на Землю: нужно помочь Льву Смелому бороться с саблезубыми тиграми.

— Вот так чудеса! — не переставал изумляться Кау-Рук. — Мы только-только вместе с Ильсором сокрушались, что пещерный лев не умеет говорить, как его родственник — лев в Волшебной стране!

— Умеет, умеет! — поддержали Моу подоспевшие Роу и Гоу. — Он и с нами разговаривал. Пойдём скорее. Зоопарк, наверно, уже закрыли. Льву надоело сидеть в клетке. Ему там скучно!

— Давайте возьмём с собой и Ильсора! — решил штурман. — Ему тоже захочется послушать, что расскажет пещерный лев!

Если в первый раз Ильсор не удивился приходу Кау-Рука, то сейчас настал его черёд удивляться.

Но тут, наверное, любой из нас не остался бы спокойным, узнав, что пещерный лев заговорил!

Говорящий лев

Вскоре к воротам зоопарка прибыла ещё одна группа экскурсантов. Ворота были уже заперты, и Ильсору пришлось долго препираться с ворчливым стариком-сторожем.

— Приходите завтра с утра, — бубнил сторож. — Никуда ваш лев не денется. Ему тоже нужно отдохнуть. Сегодня было столько зрителей, что одними взглядами в нём, наверно, дырок насверлили, как в решете.

Даже имя Ильсора не произвело на него впечатления.

— Не положено! — упёрся старик. Пришлось Кау-Руку использовать своё служебное положение начальника полиции и приказать открыть дверь.

Сторож долго разглядывал его удостоверение, хотя, конечно, знал в лицо и менвита, и арзака. Наконец упрямый старик всё-таки нехотя отворил ворота.

— Ну вот, а ты не хотел становиться начальником полиции, — засмеялся Ильсор. — Что бы я без тебя сейчас делал?

Для ранвишей же эти ворота были всё равно что пустое место. Они давно уже ждали своих друзей возле клетки со львом.

Вопреки утверждению сторожа, Грау не спал. Он с нетерпением ждал возвращения пушистых, которые обещали помочь вернуть ему свободу.

Ильсор и Кау-Рук подошли вплотную к клетке Грау. Арзака поразили его громадные размеры. Ранвиши указали на Ильсора:

— Вот человек, про которого говорил тебе Чарли Блек. А это его и наш друг, штурман Кау-Рук!

Лев приветливо помахал кисточкой хвоста.

— Ну это понятно и без переводчика, — улыбнулся Кау-Рук. — Наше вам с кисточкой!

Грау, не тратя времени, сразу приступил к рассказу о своих приключениях. Биополе льва, развитое за долгие годы его пребывания элмом на планете Ирэна, было настолько мощным, что даже Ильсор, не владеющий телепатией, отчётливо представил всё, о чём хотел сообщить им пещерный лев Грау.

Залитая солнцем Рамерийская пустыня. Вдалеке — Серебряные горы. Пещерный лев, преследующий антилопу. Внезапно возникший огромный смерч, мгновенно засосал антилопу. Он подхватил и льва, закружил его в стремительном хороводе, как пёрышко, взметнул под облака. Слушатели проследили весь путь льва по синхротоннелю и превращение его в невидимку-элма. Вместе с Грау рамерийцы побывали на оранжевой планете Ирэне. Они присутствовали при знакомстве льва с мальчиками-атлантами. Как бы на их глазах происходила встреча Кости с Грау, что позволило им по достоинству оценить рекордный прыжок мальчика при неожиданном появлении льва.

— Да это же тот самый мальчик, которого мы видели в тоннеле! — воскликнул Ильсор.

— Правильно, — подтвердил лев. — Земляне при переходе на Ирэну через синхротоннель становятся двойниками-элмами. Один — в Стране элмов, которого вы, наверно, и видели за перегородкой. Другой — на Ирэне!

Вслед за Костей они познакомились с осьминогом Примом, учёным-геологом и его проводником. Всех их, как и Костю, рамерийцы уже видели в Стране элмов. Но больше всего они удивились и обрадовались, увидев капитана Чарльза Блека, деда Криса.

Пушистые были просто в восторге. Ведь ранвиши вернулись из Канзаса и видели, как горевал Крис, узнав о том, что капитан Блек пропал без вести.

— Нужно срочно сообщить в Канзас, что Чарли Блек сумел выпутаться из очередного кораблекрушения живым и невредимым! — закричал обычно такой спокойный и рассудительный Моу.

— То-то обрадуются семьи Смитов и Таллов, когда капитан вернётся домой! — воскликнул Ильсор.

— А вот это может произойти ещё не скоро! — предупредил лев. — Ведь капитан потерпел кораблекрушение, его шхуна потонула. Сам он спасся чудом, попав в синхротоннель. Но Чарли вернётся туда, откуда прибыл, то есть в то место, где разбился о риф его корабль. Хорошо, если там найдётся какой-нибудь островок, на котором Блек сможет прожить какое-то время, пока его не обнаружит случайный корабль. Специально его уже никто не будет искать сейчас.

Пушистые приуныли. Оказывается, неприятности для капитана Блека ещё не кончились.

— И никто, кроме нас, не знает, что капитан Чарли Блек жив и ждёт спасения на необитаемом острове, — задумался Кау-Рук. — Нужно помочь Чарли. Он столько сделал для Волшебной страны. А друзья наших друзей — наши друзья. Кроме того, он — дедушка Криса, которому мы многим обязаны!

— А что будет со мной? — робко напомнил о себе пещерный лев. — Вы выпустите меня на свободу? Я не буду никого обижать и буду приходить в зоопарк на завтрак, обед и ужин!

Ильсор задумался.

— Конечно, тебя больше нельзя держать в клетке. Мы же не знали, что ты необычный лев! Теперь-то мы это знаем, но ведь не знают другие рамерийцы!.. Представляешь, что будет твориться в городе, если по улицам будет разгуливать пещерный лев? — обратился арзак к Кау-Руку. — Это может плохо кончиться для него. Случайный наезд зазевавшегося водителя машины, какой-нибудь самодеятельный охотник на львов… Что же нам придумать?!

— Если я правильно понял, вы собираетесь организовать экспедицию на Беллиору для поисков капитана Блека? — спросил Грау. — Может быть, тогда вы захватите меня в Волшебную страну? Чарли Блек говорил, что Льву Смелому нужен помощник. Саблезубые там совсем распоясались, нужно бы призвать их к порядку! Рамерия же стала совсем не та, что раньше. Нет такого раздолья для пещерных львов! Да и я уже не тот глупый щенок, каким был тогда. Конечно, жаль покидать родину, но ведь Волшебная страна — это кусочек Рамерии, не так ли?!

Ильсор и Кау-Рук некоторое время молчали, обдумывая предложение Грау.

— Нам будет жаль расставаться с тобой, — наконец сказал штурман.

— Да, нам тоже очень жалко, — подтвердили пушистые, прижавшись к его могучим лохматым лапам. — Мы могли бы играть вместе!

— Но, наверно, — продолжал менвит, — это будет самое разумное решение. Мы будем тебя навещать, ты можешь вернуться на Рамерию на время или навсегда, как только тебе захочется.

— А пока нам пора идти, — сказал Ильсор. — Тебе, Грау, придётся ещё немножко посидеть в клетке, пока мы приготовим большую транспортную ракету для полёта на Беллиору. В наши обычные одно-двухместные ракеты, которыми мы пользуемся для полётов через тоннель, ты не поместишься!

— Теперь-то я посижу сколько потребуется, — весело ответил лев. — Мне есть чего ждать и на что надеяться!

— А мы останемся с тобой, чтобы тебе было веселее, — закричали пушистые. — Ты нам ещё что-нибудь расскажешь про Ирэну.

На следующий день посетители, среди которых было немало тех, которые пришли во второй раз, были приятно удивлены поведением пещерного льва.

«Если вчера он был как в воду опущенный, лежал с грустной мордой и даже не смотрел на нас, — вспоминали зрители, — то сегодня льва словно подменили!»

Грау бегал по клетке, вставал на задние лапы, пытаясь достать до потолка и вытягиваясь во весь свой громадный рост. Он грозно рычал, притворно бросался на решётку, заставляя шарахаться в разные стороны посетителей. Однажды даже, как котёнок, затеял игру с собственным хвостом. Приятным сюрпризом было и присутствие в клетке трёх ранвишей, которых было не так-то просто увидеть в другое время.

Пушистые бесстрашно прыгали перед самым носом хищника, ловко увёртываясь от его неуклюжих попыток поймать их пастью или зацепить лапой. Разумеется, это была просто игра, хотя сердце замирало, когда тяжёлая львиная лапа опускалась на то место, где мгновением раньшесидел ранвиш, а сам он одним прыжком уже взлетал прямо на гриву грозного зверя.

Но вернёмся к нашим вечерним посетителям.

Теперь, с появлением льва, Ильсору и Кау-Руку стало ясно, что вход в иранский синхротоннель начинался прямо в воздухе, не оставив на земле никаких заметных следов, по которым можно было его обнаружить.

— Ну что, нагляделись? — ворчливо спросил их сторож, отпирая входную калитку. — Как наш зверь, понравился?! — не удержался всё-таки старик от вопроса не без оттенка гордости за льва, как будто ему всецело принадлежала честь его поимки.

— Ещё как понравился! — в один голос воскликнули арзак и менвит и попрощались со строгим стражем ворот зоопарка.

Несмотря на поздний час, они не разошлись по домам, а завернули к штурману.

Бедственное положение Чарли заставляло их торопиться. Кто же полетит?! Конечно, им обоим хотелось принять участие в этой экспедиции. Но из всех рамерийцев только они двое знали о существовании синхротоннеля между Рамерией и Ирэной и о связанных с ним возможных неприятностях.

Рассказывать же о нём ещё кому-либо пока не хотелось, чтобы преждевременно не беспокоить рамерийцев. Поэтому скрепя сердце Ильсор согласился остаться на Рамерии, отпустив на Беллиору Кау-Рука. Штурман, с его большим опытом кораблевождения в космосе, мог принести больше пользы и в морском путешествии в поисках Блека. Но пускаться одному в такое рискованное предприятие тоже нежелательно!

— А не взять ли тебе с собой этого смышлёного полицейского, который обнаружил следы льва и так рвался его поймать? — вдруг вспомнил арзак рассказ Кау-Рука об утреннем происшествии.

Штурману тоже приглянулся весёлый патрульный, который, похоже, был не из робкого десятка.

— Согласен, — коротко ответил он. — Но согласится ли Зор?

— Давай мы у него сейчас же и спросим! — предложил Ильсор.

Кау-Рук связался с диспетчерским пунктом аэродрома и узнал номер телефона Зора.

Тот, увлечённый чтением нового детектива, ещё не спал. Услышав предложение Кау-Рука, Зор испустил такой ликующий вопль, что дальнейшие вопросы были просто не нужны.

— Но учти, вылетать нужно послезавтра! — предупредил штурман.

— Готов лететь хоть сегодня! — весело ответил лёгкий на подъём парень.

Чудо-катамаран

Через день, ранним утром, возле Белой скалы, что в самом центре Рамерийской пустыни, собрались все участники экспедиции. Их было трое: штурман Кау-Рук, патрульный Зор и пещерный лев. Ракеты ожидали уже с ночи. Экспедицию провожал только Ильсор, который и доставил всех к месту старта. Арзак не хотел привлекать излишнего внимания к скале.

Все разместились в двух ракетах: в одной, двухместной, — Кау-Рук и Зор, в другой, транспортной, работающей в автоматическом режиме, — Грау. Ракета Грау должна была отслеживать курс ведущей ракеты штурмана. Ильсор попрощался со своими друзьями заранее, поэтому сейчас он только махнул рукой, что означало команду к старту.

Мгновение — и ракеты исчезли в тоннеле, связывающем Рамерию с Землёй. Через несколько минут взлетел и вертолёт Ильсора, взяв курс на город. Вокруг Белой скалы опять воцарилась тишина. Ветер заровнял следы недавнего старта ракет и взлёта вертолёта. Рамерийская пустыня хорошо умеет хранить свои тайны…

Миновав уже хорошо ему известный тоннель, штурман со своими спутниками вскоре прибыл на Землю и оказался совсем в другой, Великой пустыне.

Появление кораблей рамерийцев не осталось незамеченным. Как и в прошлый раз, когда Ильсор и Кау-Рук прилетали попросить помощи в добыче недостающего количества изумрудов, их заметил гигантский орёл Карфакс. Но на этот раз не случайно!

Рудокопы уже давно приготовили изумруды; Карфакс со своими крылатыми соплеменниками установили круглосуточное наблюдение за чёрным камнем Гуррикапа, а птичья почта, руководимая вороной Кагги-Карр, была готова тотчас отнести весть о появлении друзей с Рамерии в Изумрудный город. Поэтому рамерийцев ждали!

Но вот уж полной неожиданностью было для Карфакса то, что из транспортной ракеты показался лев!

Хотя сам Карфакс был молод и не видел пещерных львов, но ведь предки гигантских орлов были выходцами с Рамерии. Легенды о своей прежней родине передавались орлами из поколения в поколение. Там нашлось место и пещерному льву.

Грау вышел из ракеты, потянулся, разминаясь, и издал короткий рык, который можно было понять как приветствие своей новой родине и её обитателям и как предупреждение возможным врагам.

По царственной осанке льва, по его мощи Карфакс сразу понял, что у Льва Смелого появился достойный преемник, а у саблезубых — грозный враг. Гигантский орёл ринулся вниз, перейдя на бреющий полёт почти над самой землёй, над рощицей на краю пустыни, и на лету сообщил новости щебетавшим там сойкам. Те от удивления ойкнули и немедленно полетели сообщить вести береговым ласточкам. За считанные минуты птичья почта разнесла вести по всей Волшебной стране: в Изумрудный город, Страшиле Мудрому; в страну мигунов, Железному Дровосеку; в лес, где царствовал Лев Смелый.

А Карфакс уже приземлился возле ракет рамерийцев, чтобы поспешить обрадовать тех известием о полностью собранном необходимом количестве изумрудов. Кроме того, ему очень хотелось познакомиться с пещерным львом. Он сделал и то и другое. Встреча царя птиц и царя зверей была впечатляющей. Не часто встретишь рядом двух таких особ, мирно беседующих друг с другом. Кау-Рук и особенно Зор, впервые видевший гигантского орла, буквально залюбовались ими.

Но Карфакс узнал и ещё одну новость, о которой он не догадывался и которая поэтому не была передана по птичьей почте: о проекте экспедиции по спасению капитана Чарли Блека, которого знали здесь все.

— Великан из-за гор (так звали в Волшебной стране Чарли Блека) в беде?! — озабоченно воскликнул Карфакс. — Значит, вам нельзя терять времени! Нужно как можно быстрее помочь ему!

Зор был так изумлён, что гигантский орёл заговорил, что сам на время потерял дар речи.

— Ничего удивительного, — пояснил штурман, заметив, что Зор пытается что-то сказать, указывая на Карфакса. — Камень Гуррикапа находится уже на территории Волшебной страны, в которой разговаривать умеют все: звери, птицы и даже соломенные пугала, такие, как Страшила. Но Карфакс прав, — продолжал Кау-Рук, — время действительно дорого! Поэтому предлагаю следующий план действий. Грау один отправится в лес ко Льву Смелому. Карфакс проводит его до начала Жёлтой дороги, а там уже не заблудишься.

— Будь осторожен! — напутствовал штурман пещерного льва. — В лесу, около реки, находятся главные охотничьи угодья саблезубых тигров. Если вздумаешь переплыть через реку, берегись макового поля. Можно уснуть и не проснуться!

— Я постараюсь больше не засыпать, — пообещал Грау. — Хватит с меня и одного раза, когда заснул и оказался в клетке зоопарка.

Льву уже не терпелось поближе ознакомиться с Волшебной страной и помериться силами с саблезубыми. От нетерпения он даже колотил себя по бокам кисточкой хвоста.

— А ты, Карфакс, — обратился Кау-Рук к орлу, — передай по птичьей почте Железному Дровосеку и мастеру Лестару, что нам понадобится их помощь. Мы же с Зором останемся здесь и начнём немедленно готовиться к экспедиции по поиску капитана Блека.

Карфакс молча кивнул и взлетел, взяв курс на Жёлтую дорогу. Грау стремглав бросился вслед.

— До свидания, — уже издали донёсся его голос. — Передайте привет Чарли!

Кау-Рук и Зор остались одни.

— А зачем нам Железный Дровосек? — спросил Зор. — Разве мы не полетим на ракете?

— Конечно, нет, — улыбнулся штурман столь наивному вопросу патрульного. — Во-первых, с такой высоты мы не заметим Чарли, даже если будем пролетать над ним, будь даже он в самом деле Великаном из-за гор. А во-вторых, летать на ракете над чужой планетой совсем небезопасно. Могут просто-напросто сбить, как шпионов. Нет уж, как говорится, тише едешь — дальше будешь! У меня есть одна идея. Мы построим катамаран. Это двухкорпусная лодка, или, проще, две лодки, соединённые между собой перемычкой или настилом. Ты будешь сидеть в одной, я — в другой. А посередине сделаем каюту и сложим туда все наши припасы.

— А как же наша лодка будет двигаться? На вёслах? — продолжал расспрашивать Зор. — Так мы не скоро доберёмся до капитана!

— Устроим парус! — возразил штурман. — Мне приходилось управляться с ним. Мигом доберёмся до места!

— Но, чтобы плыть на лодке, хотя бы и под парусом, нужна вода! — продолжал сомневаться Зор. — А здесь — вокруг один песок!

— Ты знаешь, как однажды вышел из такого положения капитан Блек? Он построил лодку на колёсах и вместе с Элли пересёк Великую пустыню от Канзаса до Волшебной страны!

— Всё ясно, вопросов больше нет! — отрапортовал Зор. — Будем строить земноводный катамаран!

— А теперь самое главное! — загадочно усмехнулся штурман. — Этот земноводный катамаран, как ты его назвал, будет для нас только маскировкой от любопытных глаз…

— Я так и подумал, — скромно кивнул Зор.

— Молодец! — восхитился Кау-Рук. — А мне показалось, что я тебя всё-таки провёл. Так вот, между двумя корпусами катамарана мы разместим нашу ракету, герметично закупорим её и выведем наружу управление двигателем. Она будет и нашим двигателем, и поплавком, который не позволит катамарану утонуть, даже если он перевернётся.

— Значит, будем строить ракетный земноводный катамаран?! — полуутвердительно-полувопросительно уточнил Зор.

— Почти что так, — согласился штурман, — но не совсем так. Посмотри-ка, что за камень лежит недалеко от входа в тоннель!

В нескольких десятках метров от чёрного камня Гуррикапа, которым был замаскирован вход в тоннель, на песке валялся какой-то диск диаметром около полутора метров. Его поверхность была испещрена трещинами, морщинами, края имели неровные сколы. Очевидно, он пролежал под открытым небом многие сотни лет, подвергаясь воздействию ветра и дождя, палящей дневной жары и ночного холода.

Зор подошёл к камню, намереваясь встать на него и рассмотреть поближе. Но не тут-то было! Как только Зор попытался поставить на диск ногу, какая-то сила оттолкнула её от камня так здорово, что рамериец сделал кувырок назад через голову и приземлился на четвереньки, недоуменно глядя на строптивый диск.

Штурман, который в это время смотрел совсем в другую сторону, обернулся на шум и очень удивился, обнаружив своего спутника, стоящим на четырёх точках опоры.

— Зор, дружище, ты почему подкрадываешься к этому камню на четвереньках? От пещерного льва научился?

Зор оглянулся на своего начальника, смущённо улыбнулся, вскочил на ноги и с разбега прыгнул на камень, демонстрируя, что он всё-таки принадлежит к славному отряду двуногих. На этот раз ему повезло чуть больше. Зору удалось запрыгнуть на самую середину камня. Но тот опять не позволил вступить на себя. Не встретив твёрдой опоры, рамериец опрокинулся на спину и разлёгся прямо в воздухе над камнем, как в гамаке, слегка покачиваясь вверх-вниз. Правда, это продолжалось совсем недолго, несколько секунд. Зор, понимая, что сейчас не время загорать, когда Чарли Блек находится, может быть, в бедственном положении, сделал героическую попытку вернуться в вертикальное положение. Отчасти ему это удалось. Но стоять, не имея твёрдой почвы под ногами, не так-то просто. Наверное, ходить по канату и то легче. Зор опять упал, на этот раз ничком. Благодаря этой серии акробатических упражнений, он оказался у самого края диска, и тот поспешил сбросить с себя упрямого седока. Зор рыбкой скользнул по воздуху и зарылся в песок у самых ног Кау-Рука.

— Неплохо для начала, — одобрил штурман, — ещё немного тренировки, и из тебя получится чемпион Рамерии по акробатике! Знаешь, что это за камень? — продолжал Кау-Рук. — Я думаю, что это крышка от каменного колодца — входа в тоннель между Землёй и Рамерией! Этот камень обладает одним удивительным свойством: та сторона, которая находилась внутри колодца, отталкивает любые приближающиеся к ней предметы. И чем ближе предмет, тем сильнее отталкивание. Но со временем соединение колодца и крышки нарушилось, и она отлетела в сторону и упала отталкивающей стороной вверх, в чём, ты сам уже убедился.

— Да уж, — проворчал Зор и потёр ушибленный при падении локоть.

— Я обнаружил эту крышку ещё в прошлый прилёт сюда, — пояснил Кау-Рук, — и, как ты, несколько раз перекувырнулся, пока сообразил, в чём тут дело. А теперь мы попробуем использовать её для наших целей. Если нам удастся перевернуть камень, а это непростое дело, ведь обратной стороной он притягивается к земле, то, пристроив диск под днищем нашего катамарана, обеспечим своеобразную воздушную подушку, что позволит значительно увеличить скорость. Такие речные и морские суда уже существуют, только воздушная подушка обеспечивается мощными двигателями, расположенными под днищем корабля.

— Тогда это будет уже не только земноводный, а и воздушный, или аэрокатамаран! — воскликнул восхищённо Зор. — На таком катамаране мы обязательно отыщем капитана Блека. Я предлагаю назвать его «Арзак»!

— Почему «Арзак», а не «Менвит»? — удивился штурман, который в отличие от арзака Зора был менвитом.

— Потому что «Антигравитационный реактивный земноводный аэрокатамаран», — выпалил Зор.

— Ор-ра! — воскликнул Кау-Рук, что означало у него высшую степень удивления. — Хорошо придумано, парень! Пусть будет «Арзак»! Кроме того, такое название напоминает о Рамерии и о моём лучшем друге, арзаке Ильсоре. Но мы пока с тобой делим шкуру неубитого медведя. Катамаран ещё надо построить!

Строительство «Арзака»

Штурман огляделся по сторонам, как бы прикидывая, с чего и где лучше всего начать строить «Арзак». Далеко на горизонте, над Кругосветными горами, он заметил маленькую движущуюся птицу.

«Наверно, возвращается Карфакс», — подумал Кау-Рук.

Но по мере её приближения стало ясно, что это не гигантский орёл, а что-то ещё более громадное.

«Ойххо — дракон, потомок нашего Хоо», — сообразил штурман.

Дракон стремительно приближался. Через десять-пятнадцать минут уже можно было разглядеть огромные перепончатые крылья, неутомимо рассекающие воздух. Ещё немного, и Ойххо приземлился рядом с камнем Гуррикапа, подняв в воздухе песчаную бурю. Когда песок осел на землю, на дракона и на рамерийцев, заставив их отфыркиваться и отплёвываться, Кау-Рук и Зор увидели, что навстречу им спешат Железный Дровосек и мастер Лестар. Ойххо выше головы был нагружен различным инструментом и провиантом. Запаса пищи, привезённого драконом за один раз, с лихвой должно было хватить на всё время поисков капитана Чарли Блека. Кроме того, Лестар взял с собой несколько искусных помощников, которые, поздоровавшись с рамерийцами, тут же принялись разгружать дракона.

— Когда Карфакс по птичьей почте передал нам весть о вашем прилёте и о капитане Блеке, Великане из-за гор, потерпевшем кораблекрушение, мы сразу сообразили, что речь пойдёт о спасательной экспедиции, и захватили с собой кое-что необходимое, — пояснил Железный Дровосек. — Правда, мы не знали ещё, на чём вы собираетесь пуститься на поиски Чарли Блека, поэтому Ойххо готов слетать ещё разок-другой и привезти всё, что понадобится дополнительно, если это у нас имеется.

Кау-Рук без лишних слов развернул чертёж катамарана. Оказывается, они с Ильсором в ночь перед отлётом успели всё обдумать и даже нарисовать эскиз судна. На долю Зора оставалось только придумать название, что, впрочем, тоже очень важно.

— Для начала, — предложил Кау-Рук, — нужно перевернуть каменный диск. Будем строить катамаран прямо на нём. Попробуем зацепить диск канатом и с помощью Ойххо поставить на нужное место.

Но тут строителей постигла неудача. Как ни старались они подвести к краю каменного диска свой канат, он, как живой, отпрыгивал в сторону, отталкиваемый камнем. Тогда Зор предложил выкопать под одной половиной диска яму так, чтобы он встал на ребро, а затем уже зацепить камень канатом. Затея удалась блестяще! Как только яма достигла середины диска, тот покачнулся и сам перевернулся на нужную сторону. Благодаря своей силе отталкивания, он повис над землёй.

— Ура! — закричал Зор и, подбежав к диску, проворно вскочил на своего недавнего обидчика. Камень даже не покачнулся. Вслед за Зором на диск запрыгнул Кау-Рук, а затем и все остальные. Диск, слегка опустился ближе к земле, но всего на несколько сантиметров. А ведь на нём стояли восемь человек! Ойххо тоже подошёл поближе и легонько толкнул диск лапой. Тот, как пушинка, полетел над землёй, казалось, и не собираясь останавливаться. Пришлось Зору срочно спрыгнуть и затормозить собой эту летающую тарелку.

Теперь было незачем оставаться в пустыне под палящими лучами солнца. Поэтому было решено разбить лагерь в ближайшей роще, у подножия Кругосветных гор. Вся поклажа была снова навьючена на Ойххо. К нему же на длинном тросе прицепили и каменный диск, на котором разместились все люди. Дракон неторопливо пробежался, взмахнул крыльями и взлетел над землёй, насколько позволял ему трос. Хотя дракон и старался лететь помедленнее, скорость диска, скользящего над песком, не уступала скорости автомобиля. Пассажиры, чтобы случайно не выпасть на полном ходу, ухватились за края диска и друг за друга. В считанные минуты они домчались до рощи. Кау-Рук перегнал в лагерь обе ракеты, в которых они прилетели на Землю. Одну из них, двухместную, надёжно спрятали, замаскировав её травяным дёрном и посадив вокруг кустарник.

Вторую ракету, транспортную, в которой прилетел Грау, поместили с помощью дракона на каменный диск. Теперь предстояло надёжно скрепить их и дополнить недостающими частями катамарана: двумя корпусами-лодками по бокам; настилом-палубой, закрывающей сверху обе лодки и ракету; каютой, расположенной в самом центре диска. В этой каюте будет находиться рулевое колесо-штурвал и пульт управления ракетным двигателем. Кроме того, предстояло оснастить катамаран парусами и необходимым для его управления рангоутом и такелажем — металлическими и деревянными частями и верёвочными снастями.

Ойххо с одним из помощников мастера Лестара уже улетел домой, чтобы там, на месте, изготовить нужные канаты, парус, металлические части для крепления мачты, саму мачту и всё остальное оснащение судна. Остальные трудились над изготовлением всех тех деталей, которые нужно было сделать на месте. Строительство продолжалось не один день с небольшими перерывами на сон и пищу. Не было отбоя и от добровольных помощников. Узнав от птичьей почты о прилёте рамерийцев и снаряжении ими экспедиции по поиску капитана Блека, каждый день прибывали всё новые и новые группы людей: мигуны, жевуны, прыгуны, рудокопы и другие обитатели Волшебной страны. Обратным рейсом дракон Ойххо захватил из Изумрудного города Страшилу и его фельдмаршала Дина Гиора. Поскольку Страшила был правителем города, ему поручили управление палаточным лагерем. Страшила с удовольствием взялся за эту работу. Лёгкий на ногу, он, как воздушный шарик, целый день мотался по городку в сопровождении Дина Гиора. Борода последнего, лишённая привычного ежедневного тщательного ухода из-за недостатка времени, радостно развевалась по ветру. Случалось, что Страшила и верный фельдмаршал кувырком падали в траву, когда борода коварной змеёй заплетала им ноги, или кто-то из них случайно наступал на неё, или она попадала в цепкие лапы колючего кустарника. Но все эти события, казалось, только добавляли им весёлости и прыти.

Яхта не по дням, а по часам вырастала из беспорядочной груды строительных материалов. Работа подходила к концу. И вот был назначен торжественный спуск катамарана… Красавец «Арзак», это название красовалось на корме, был загружен провиантом, балластом, инструментом и прочими необходимыми в дальнем плавании вещами. Катамаран получился на славу.

Полностью оснащённый, с запасами продовольствия и других необходимых в дальнем плавании грузов, с экипажем из двух человек, катамаран всё равно не касался днищем земли. Поэтому он был оснащён двумя якорями, носовым и кормовым, которые крепко-накрепко вцепились в песок своими лапами.

Зор был в совершенном восторге от этого симпатичного судёнышка. Он постоянно находился где-нибудь неподалёку от «Арзака», словно опасался, что катамаран отправится в плавание без него. Рамериец даже хотел ночевать в каюте, но Кау-Руку удалось отговорить своего товарища.

— Подожди немного, после того как мы с тобой проведём несколько недель в открытом океане, ты будешь мечтать о твёрдой почве под ногами и будешь рад малейшей возможности выбраться из «Арзака». Уж я-то знаю, довелось не один год провести на корабле в космосе. Поверь старому бродяге, — посмеивался штурман, глядя, как Зор ходит кругами вокруг яхты, как кот около крынки со сметаной.

По правде говоря, Кау-Руку тоже не терпелось попробовать «Арзака» в деле. Да и капитан Блек, наверное, уже заждался какого-нибудь попутного корабля на своём необитаемом острове. Никто не сомневался, что Чарли жив-здоров. Сколько раз удавалось ему выходить сухим из воды! Вот только не было никаких вестей от пещерного льва Грау. Лев Смелый тоже до сих пор не пришёл в лагерь, хотя получил весточку о прибытии рамерийцев одним из первых. Не случилось ли какой беды с ними? Уже были готовы отправить на поиски Ойххо, полагаясь на его скорость и силу, если нужно будет схватиться с саблезубыми. Но вмешательство дракона не понадобилось!

В эти самые минуты, когда обсуждался план поисков, к лагерю неторопливой, величественной рысью приближался сам Лев Смелый в сопровождении Грау. А позади них, рассыпавшись веером, мягкой, крадущейся походкой беззвучно скользили пятеро саблезубых тигров.

Увидев грозных хищников, жители палаточного городка бросились врассыпную, кто куда. Самым сильным стремлением большинства оказалось желание немедленно влезть на дерево, лучше повыше и потолще. Поэтому скоро роща в окрестностях лагеря напоминала банановую плантацию, так как на каждом дереве гроздьями сидели, висели, а иной раз, как перезрелые плоды, и падали перепуганные обитатели лагеря.

Такая картина предстала перед глазами участников совещания, которые выскочили на шум и гвалт из своей штабной палатки.

Масла в огонь подбавил и сам Грау, издав радостный вопль при виде своих друзей, Кау-Рука и Зора.

Заслышав грозный львиный рык, который подхватили и лужёные глотки тигров, живые плоды ускорили своё созревание и стали падать уже целыми гроздьями. К счастью, львы поняли свою ошибку и тотчас уселись на песке поодаль, подав пример своему тигриному эскорту.

Но и после этого навести порядок удалось не сразу. Наконец, когда и самых нерешительных удалось снять с деревьев, Страшила с огромной бутылью йода обошёл всех пострадавших от падения, обильно полив их синяки и ссадины жгучей жидкостью. Хорошо, что обошлось без серьёзных травм, переломов и сотрясений.

Когда всё успокоилось, Грау рассказал своим друзьям, новым и старым, о своём путешествии в глубь Волшебной страны.

Приключения Грау

Грау весело скакал по песку вслед за огромной тенью орла Карфакса. Ему было очень приятно вновь чувствовать себя в своей собственной шкуре. Всё было живым, всамделишным, а не клубком волн привидения-элма.

Могучий пещерный лев вёл себя, как взбалмошный щенок, впервые тайком удравший на свободу без поводка и слегка ошалевший от этого своего подвига. Он играл с тенью орла, то нагоняя её огромными прыжками, то, опередив, выскакивал на неё из воображаемой засады.

Карфакс добродушно посматривал на это ребячество с высоты птичьего полёта и иной раз даже не мог удержаться от соблазна слегка подразнить Грау, заложив крутой вираж и заставив свою тень ускользнуть в сторону перед самым носом льва. Тогда уже Грау, сбитый с толку, смотрел вверх, куда же девалась его путеводная игрушка.

Орёл вёл пещерного льва самой короткой тропинкой, которую когда-то проложил ещё Гуррикап.

Постепенно песок под ногами Грау сменился травой, трава — каменистой россыпью горного склона, а кое-где и обжигающе колючими языками льда от снежных лавин.

Карфакс спешил. Ему хотелось засветло провести льва через перевал вниз, в долину — к замку Гуррикапа, недалеко от которого пролегала дорога, вымощенная жёлтым кирпичом, — Жёлтая дорога. Она вела во владения Льва Смелого, дальше — в Тигровый лес, к реке, мимо макового поля прямо в Изумрудный город.

Изредка орёл замедлял свой полёт, делал несколько кругов над Грау, как бы спрашивая его, не пора ли передохнуть. Но лев отрицательно мотал упрямой лохматой головой и неутомимо карабкался по склону.

Ему тоже хотелось скорее добраться до зеленеющего внизу леса, откуда ветер уже доносил возбуждающие аппетит запахи.

Расщелину в скалах, которая когда-то стала серьёзным препятствием на пути Чарли Блека и Энни, спешащим на помощь Страшиле и Железному Дровосеку, заточённому коварным Урфином Джюсом в башню, Грау перемахнул походя, как бы и не заметив. Только к вечеру Карфакс и пещерный лев добрались до Голубой страны жевунов.

— Ну, а сейчас мне пора, — сказал орёл. — Меня ждут дома, в Орлиной долине. Счастливого тебе пути! Дорога — за этой рощей. Ко Льву Смелому — направо.

— Спасибо! — воскликнул растроганный лев. — Буду рад новой встрече. Моя добыча — твоя добыча! Моя пещера — твоя пещера!

Карфакс взмахнул крыльями и скоро превратился в маленькую чёрточку на горизонте, едва различимую на фоне гор, а потом совсем исчез за перевалом.

Грау же решил остаться в этой рощице до утра, чтобы хорошенько отдохнуть перед дальней дорогой. Неподалёку журчал ручеёк со студёной ключевой водой, от которой даже у пещерного льва сразу заломило зубы. Ведь этот ручей сбегал с гор, где даже жарким летом не таял лёд.

Утолив жажду, лев лениво развалился на полянке, поглядывая по сторонам на всякий случай, чтобы вовремя заметить возможную опасность. Вскоре над горами Грау заметил приближающуюся птицу.

«Может быть, это возвращается Карфакс?!» — предположил лев. Но по мере приближения птицы, быстро увеличивающейся в размерах, Грау понял, что это никакая не птица, а что-то невообразимое.

«Великий Хоо! — воскликнул он по рамерийской привычке, не забытой даже за время пребывания в образе элма. — Ну и чудовище!»

К нему стремительно приближался летающий ящер. Длинное туловище переходило в хвост, усаженный сверху шипами. Спереди оно начиналось огромной чешуйчатой мордой. Из раскрытой пасти поминутно выскакивал длинный, раздвоенный на конце, как у змеи, язык. Под брюхом болтались короткие, но мощные когтистые лапы. Большие круглые глаза лишь изредка смаргивали плёнкой век. Грау по сравнению с этим монстром выглядел ягнёнком. Перепончатые крылья, натянутые, как паруса, на костяные мачты, с причудливо ломающимися в нескольких местах коленными суставами были громадными. Это был дракон Ойххо, один из самых добродушнейших существ в Волшебной стране, направляющийся в страну мигунов за очередной порцией груза для постройки катамарана «Арзак». Но Грау довелось увидеть его впервые.

Лев решил, что самое благоразумное будет хорошенько спрятаться. Нет-нет, он не испугался! Просто, пока он находился в чужих охотничьих угодьях, чувствовал себя не очень уверенно. Кроме того, даже инстинкт не подсказывал ему, с какого бока лучше подступиться к этому зверю, если вдруг придётся с них схватиться. Поэтому он удалился в заросли кустарника.

Смеркалось. Речка уже совсем спряталась на ночь под ватное одеяло тумана, став сразу похожей на ту, сказочную, молочную, с кисельными берегами. Ещё немножко — и ночь накинула свои тёмные покровы на кусты, где притаился Грау. Он зевнул, готовясь вознаградить себя за трудный день сладким, но чутким, как у всех зверей, сном. Однако надеждам пещерного льва так и не суждено было сбыться.

До него донёсся шум раздвигаемых кустов, треск сучьев. Кто-то шёл лесом напролом прямо к реке, наверное, на водопой. Грау мгновенно оказался на ногах, готовый встретить опасность лицом к лицу. Он осторожно выглянул из своего убежища. Совсем рядом, в нескольких десятках метров, мимо него гуськом, неторопливо прошествовали три неведомых зверя. Внешне они напоминали гиппопотамов. Но их шкура была покрыта густой белой шерстью, светящейся в темноте. При этом призрачном бело-зеленоватом свете, едва очерчивающем контуры зверей, Грау смог разглядеть бочкообразное туловище с шестью массивными столпами ног. Прямо к туловищу, не утруждая себя заботами о какой-нибудь хотя бы мало-мальски приличной шее, пристроилась огромная круглая голова.

«Час от часу не легче! — воскликнул про себя лев. — Эта Волшебная страна прямо-таки кишит чудовищами, один другого громаднее. Саблезубые тигры просто-напросто котята рядом с ними».

Конечно, это были шестилапые, чудовища из подземной Страны рудокопов. Рудокопы давно научились приручать шестилапых, а когда вышли из своей подземной страны на поверхность и поселились в стране жевунов, то взяли их с собой, используя для выполнения тяжёлых работ. Так же, как, например, в Индии, — ручных слонов. Шестилапые стали домашними животными и мирно паслись в свободное от работы время в окрестных лугах и лесах. Правда, в отличие от слонов они предпочитали ночное время, так как за многие годы обитания в подземных пещерах их глаза привыкли к сумраку подземелий. Но Грау об этом ничего не знал. А внешность шестилапых внушала к себе уважение размерами и устрашающим видом. Хорошо, что ветер дул в сторону пещерного льва, иначе бы ему не сдобровать. Ведь у шестилапых обоняние с успехом заменяло недостаточно хорошее зрение. А они, хоть и домашние, но в обиду себя никому не дали бы. Лев Смелый уже однажды участвовал в схватке с шестилапым, правда, диким, и, если бы не находчивость Элли, испугавшей зверя горящим факелом, ещё неизвестно, чем для Льва закончилась бы эта встреча в подземелье.

Грау проводил взглядом вереницу шестилапых, которые скоро скрылись в тумане, и снова растянулся на траве. Но сон исчез вместе с диковинными зверями. Лев зевал, ворочался с боку на бок, делая, правда, это совершенно беззвучно. Вдруг ему придётся встретиться ещё с кем-нибудь? И действительно, пришлось!

Лев скоро заметил какие-то зеленоватые огоньки, то появляющиеся, то исчезающие между деревьями на высоте около метра над землёй.

Внимательно приглядевшись, он смог различить и чьи-то тени, беззвучно скользившие прямо по направлению к нему из глубины рощи. Оттуда, откуда недавно пришли шестилапые! Грау насчитал не меньше шести силуэтов и шести пар огоньков. Он понял, что огни были ничем иным, как глазами, и, судя по беззвучной крадущейся походке, они принадлежали крупным хищникам. Похоже, что звери шли по следам шестилапых. Тут не могло быть двух мнений: лев оказался на пути Большой охоты, между двух огней — преследуемыми и преследующими. А хищники, которые осмелились преследовать шестилапых, наверное, не уступали им в силе или, по крайней мере, в ловкости.

Охотники приблизились уже настолько, что Грау удалось разглядеть их. Это были саблезубые, которых и искал пещерный лев. Как говорится, на ловца и зверь бежит. Правда, тигров было не меньше шести, но у льва было одно немаловажное преимущество — внезапность. Саблезубые пока не догадывались о существовании пещерного льва и вряд ли когда-либо им приходилось сталкиваться. Ну а на крайний случай у Грау в запасе были быстрые ноги, не раз помогавшие ему уйти от погони.

Тигры, уверенные в силе своей стаи, не очень-то прислушивались к окружающим их посторонним запахам. Это пока позволяло льву оставаться незамеченным. Более того, совсем рядом с его логовом, в кустарнике, тигры решили устроить совещание.

— Парни! — хриплым голосом воззвал один из тигров, по стати крупнее и мощнее других, очевидно, вожак. — Настала пора показать, на что мы способны. Наши охотничьи угодья у Большой реки истощены. Мы живём впроголодь, а задавака Лев, всё ещё называющий себя Смелым, запрещает нам нападать на стада, принадлежащие людям. Но он стал старым и слабым! Нужно брать власть в свои лапы. И первый наш поступок — охота за шестилапыми! Следующий — захват Страны жевунов. Эти людишки не посмеют оказать нам сопротивление. Мы заставим их кормить и поить нас, как хозяев. Да здравствуют зубы и когти!

— Зубы и когти! — одобрительно прорычали остальные тигры. — Веди нас, Ахр!

«Какие негодяи! — с гневом подумал Грау. — Мало того что они затеяли измену и предательство по отношению ко Льву Смелому, они ещё угрожают людям. Нужно как следует наказать их!»

Пещерный лев, напрочь отбросив всякую осторожность, гигантским прыжком выскочил из засады, смёл всех, кто стоял на его пути к вожаку Ахру, кого — грудью, кого — одним ударом мощной лапы. На всё потребовались считанные мгновения, но их было достаточно, чтобы Ахр отпрянул в сторону. Это уберегло его горло от мёртвой хватки челюстей пещерного льва. Противники замерли друг напротив друга, оценивая силы врага и выбирая момент для броска.

Пещерный лев был в полтора раза крупнее саблезубого тигра, но тот, как все кошачьи, обладал большой гибкостью и ловкостью. Конечно, если бы они встретились с глазу на глаз, саблезубый ещё подумал бы, стоит ли ввязываться в драку с таким сильным противником, который хотя и был похож на обычного льва, но, несомненно, превосходил того по мощи. Но сейчас на Ахра смотрела вся его разбойничья стая. Тигры окружили двух претендентов на главенствующее положение, присев на задние лапы и выжидательно смотря на них. Вожаком станет тот, кто победит в единоборстве. Но если Ахр мог рассчитывать на поддержку соплеменников, то для Грау поражение было равносильно смерти. Тигры не простят ему ошибки.

Ахр медленно, припадая к земле на передние лапы и защищая горло, кружил вокруг льва. Грау неизменно поворачивался к нему мордой и обнажал белые клыки. Со стороны могло показаться, что он улыбается. Тигр извивался всем туловищем, почти ползком то приближаясь немного, то отдаляясь от Грау. Ему нужно было отвлечь внимание льва, чтобы тот пропустил мгновение, когда Ахр прыгнет и сразу всеми когтями и клыками-саблями вопьётся в спину соперника. Наконец Ахр, как ему показалось, улучил момент, поймав взгляд Грау, брошенный искоса на других тигров. Лев опасался нападения с их стороны. Дежурившие наготове мышцы задних ног Ахра, как стальные пружины, подбросили его в воздух. Но боковым зрением Грау заметил почти неуловимое движение тигра и метнул своё тело ему навстречу. Расчёт льва оказался точнее. Благодаря своей большей массе, он опрокинул прямо в воздухе лишённого опоры тигра на спину и прижал его к земле лапами, сомкнув челюсти на горле Ахра. Ещё движение — и одним саблезубым тигром станет меньше. Саблезубый не шевелился и понимал, что сопротивление бесполезно и даже вредно для его здоровья. Не двинулись с места и остальные тигры, чтобы не вынудить льва сжать челюсти и освободить их для следующей схватки.

Наконец Ахр с трудом выдавил из себя:

— Сдаюсь!

Грау тотчас ослабил хватку, позволив тигру выскользнуть из его лап и убраться подобру-поздорову. Ахр медленно, как побитая собака, поплёлся к своим товарищам, волоча хвост по земле. Ему было стыдно за своё поражение на глазах у всех. Он обвёл настороженным взглядом тигров, пытаясь найти хоть в одном какой-нибудь намёк на насмешку, чтобы броситься на него и выместить свою обиду и злобу. Но те избегали его взгляда, понимая состояние вожака, уже бывшего, и чувствуя, что и сами вели себя не лучшим образом. Да и вряд ли любому из тигров удалось бы одержать победу над этим громадным пещерным львом.

Грау убедился, что больше никто не намеревается нападать на него. Он встряхнулся, приведя в надлежащий порядок свою пышную гриву, гордо поднял голову и издал могучий победный рык, означавший, что теперь власть в тигровом клане принадлежит ему. Каждый из присутствующих мог это оспорить, но желающих не нашлось.

— Я пещерный лев Грау, приглашён к вам, в Волшебную страну, помощником Льва Смелого, — заявил во всеуслышание Грау. — Как вы убедились, со мной шутки плохи. Никаких козней против Льва и жителей Волшебной страны больше не строить! А сейчас проводите меня к Льву!

Пещерный лев смело повернулся к тиграм хвостом и направился в сторону Жёлтой дороги, в том направлении, куда показал Карфакс. Тигры тотчас пристроились к нему, охватив его полукольцом, по бокам и сзади.

— Стойте! — вдруг услышала стая хриплый возглас Ахра.

— В чём дело? — отозвался лев, замедляя бег, но не останавливаясь совсем, чтобы показать своё отрицательное отношение к команде какого-то там Ахра.

Тигр догнал Грау и теперь бежал рядом с ним:

— Я предлагаю идти не по Жёлтой дороге, а напрямик, полями. Так мы выиграем день пути до леса, где охотится Лев Смелый.

Пещерный лев оглянулся на остальных тигров. Те подтвердили согласие с предложением Ахра.

— Беги впереди и показывай дорогу, — согласился и Грау. — Я ещё плохо знаю вашу страну.

Тигр рванулся вперёд и занял место вожака. Если бы Грау сейчас глянул на него спереди, то заметил бы торжествующую ухмылку и злорадно блеснувшие жёлтые глаза Ахра. Он снова вёл стаю!

Предательство Ахра

Роща уже кончилась, и теперь стая бежала перелеском между двумя полями, кивающими при каждом дуновении ветерка спелыми колосьями.

Звери вытянулись в длинную цепочку на узкой тропке. Ахр по-прежнему бежал первым, Грау — вторым.

Вдруг Ахр сделал огромный прыжок, повторить который было бы, пожалуй, не зазорно и самому пещерному льву. Однако Грау, который не ожидал от Ахра такой внезапной прыти, по инерции продолжал бежать как ни в чём не бывало. За это и поплатился! Лев почувствовал, как почва уходит у него из-под лап, и провалился в какую-то глубокую яму.

Побарахтавшись среди кучи земли, травы, жердей, которая провалилась вместе с ним и, наконец, вскочив на лапы, Грау увидел над собой, на высоте доброго десятка метров, кусочек неба. А на этом фоне — зловредную морду тигра Ахра.

— Ты говорил, что принадлежишь к роду пещерных львов?! Надеюсь, что эта пещерка придётся тебе по нраву! Правда, она была приготовлена для нас, саблезубых тигров, добрыми людьми, ну да мы не жадные. Для гостя ничего не жалко! Постараемся приготовить такую же квартирку и для твоего приятеля — Льва Смелого. Ха-ха-ха!

Ахр так увлёкся, что едва-едва не оказался и сам на дне ямы. Грау, собрав все свои силы, подпрыгнул так высоко, как только смог, и чуть не вцепился обеими лапами ему в морду. Тигр отпрянул и, злобно ворча, отошёл подальше от края. Дальше дразнить льва ему уже расхотелось. Ахр глянул на своих приятелей. Те сгрудились поодаль и, судя по их угрюмому виду, не очень-то одобряли предательское поведение вожака по отношению к победившему его в честном бою пещерному льву.

Ахр вызывающе зарычал, вызывая любого на поединок. Но желающих драться с таким сильным противником из-за льва-чужеземца не нашлось.

— Вперёд, парни! — снова, но уже более миролюбиво проревел тигр. — Выполним, что задумали. А этот приятель пусть пока посидит в яме и подумает над своим поведением. Если одумается и решит присоединиться к нам, с голоду подохнуть не дадим и из берлоги выручим, когда покорим людишек этой страны.

Такой исход дела уже больше устроил остальных тигров. Они вроде бы и не бросают льва в беде, а просто дают ему время на размышление.

И весь отряд хищников помчался в обратную сторону, по своим прежним следам.

В это время Грау метался по яме в бессильной злобе. Выбраться наружу ему одному было явно не под силу.

— Опять попался в клетку, — сердился он сам на себя. — Поверил саблезубому! Видно, за время пребывания в виде элма я разучился быть зверем.

Соглашаться на предложение тигров Грау, который слышал всё, что происходило наверху, не собирался. Лучше уж умереть с голоду в этой яме. Лев с пренебрежением изо всей силы ударил задней лапой в стенку.

Что такое? Стенка слегка дрогнула?!

Лев начал энергично рыть передними лапами землю под стенкой, чтобы заставить её осыпаться. Когда часть её рухнула, он мощными задними лапами разметал всю землю по дну ямы.

Обнажилась кирпичная кладка. Грау убрал землю вдоль всей боковой стены ямы и на ту высоту, которая оказалась ему доступной. Впрочем, сверху земля осыпалась сама, стоило только её хорошенько подкопать снизу да ударить пару раз лапой по стенке. Кирпичная кладка располагалась во всю ширину ямы, но вверху она закруглялась, уходя под землю метрах в двух от поверхности. Остающийся земляной козырёк льву осыпать не удалось, поэтому была опасность, что он может в любой момент рухнуть. Правда, такому громадному зверю, как Грау, он вряд ли сможет причинить какой-либо ущерб.

Кирпичная кладка была добротной и при ударах лап гудела, как монолит. К счастью, почва в этом месте оказалась довольно влажной, что сказалось на прочности кирпича. Он отсырел и стал сравнительно ломким. Кирпичи не выдержали напора Грау.

Льву посчастливилось! Образовался сквозной пролом, расширить который было только делом времени.

Грау протиснулся сквозь отверстие в кирпичной кладке. «Подземный ход! Он должен меня куда-нибудь вывести. Вот только в какую сторону податься, направо или налево?»

Правое направление совпадало с тем, куда тигр Ахр вёл его. Грау решил идти именно в эту сторону. Главное, что по пути, а где идти: по земле, под землёй ли — какая разница для отважного пещерного льва.

Грау уже пробежал несколько десятков метров по широкому, хорошо сохранившемуся подземному коридору, как вдруг его осенила новая мысль. Ведь тигры, а с ними и этот предатель Ахр помчались в противоположную сторону. И намерения у них самые что ни на есть зловредные — поработить жителей Волшебной страны! Нужно немедленно спешить на помощь людям, а заодно поквитаться и с Ахром.

Пещерный лев решительно повернул назад. Через несколько сот метров Грау увидел впереди просвет. Это был выход из подземного хода. Правда, он был полузасыпан, но что значит раскопать кучу рыхлой земли для льва, который сумел разобрать старинную кирпичную кладку?! Его неутомимые лапы замелькали с такой частотой, что он стал похож на землеройку. В считанные минуты с препятствием было покончено. Лев выглянул наружу. Ага, вот он где оказался! Выход был расположен прямо у обочины Жёлтой дороги — дороги из жёлтого кирпича. И судя по кирпичу, и дорога, и подземный ход строились одновременно. Но не это главное.

На Жёлтой дороге стоял Лев Смелый в окружениисаблезубых тигров. И было заметно невооружённым глазом, что они остановились не просто так, поболтать. Похоже, Ахр с подручными начал проводить в жизнь свой план и наткнулся на Льва, спешащего в Великую пустыню на встречу с рамерийцами и своим будущим заместителем — пещерным львом.

Грау потихоньку подкрался вдоль обочины к тиграм и льву. В тот самый момент, когда взаимные угрозы неизбежно должны были перерасти в драку, над дорогой взметнулось могучее тело пещерного льва, и Ахр, негодный Ахр, был опрокинут на спину одним ударом лапы.

Не снизойдя даже до того, чтобы схватить тигра за горло, Грау встал поперёк дороги бок о бок с Львом Смелым.

Ахр поднялся, отряхнулся и, ни на кого не глядя, поплёлся куда-то в сторону. Никто из его компании не последовал за ним.

После коротких взаимных приветствий и недолгого обсуждения было решено всем вместе идти в Великую пустыню. И вот — они пришли!

Ураган

Наконец всё было готово к дальнему плаванию. Экипаж «Арзака» занял свои места. Провожающие и зрители расположились поодаль. Страшила Мудрый, Железный Дровосек, Лев Смелый с Грау и свитой из саблезубых — на переднем плане, остальные жители Волшебной страны — немного сзади. Хотя всем было ясно, что звери не собираются никому причинять вреда, каждый старался держаться от них чуть-чуть подальше.

Ещё накануне вечером было решено в первую очередь направить катамаран к ферме Смитов, чтобы известить её жителей о судьбе Чарли Блека. Кроме того, Кау-Рук хотел посоветоваться с Джоном Смитом относительно возможности передвижения по стране без официального разрешения. Как бы их не задержали и не отобрали яхту!

Сопровождать рамерийцев до фермы Смитов взялась Кагги-Карр. Ей было уже не впервой преодолевать этот путь туда и обратно, не привлекая особого внимания к своей персоне. Поэтому ворона на правах члена экипажа заняла место на клотике мачты, устроившись вперёдсмотрящим матросом.

По команде штурмана Зор выбрал якоря, удерживающие яхту на месте, и поднял самый маленький парус. «Арзак» плавно заскользил над землёй. Красивое это было зрелище!

В воздух полетели шляпы с бубенчиками, оглашая окрестность мелодичным прощальным звоном. Провожающие махали руками, лапами и даже хвостами, подбадривали путешественников криками «У-р-а-а!», пока всех их не заглушили громовые раскаты львиного рыка «Г-р-а-у-у». Это сказал своё «до свидания» пещерный лев.

Ойххо тоже не выдержал и вплёл свой голос в общую мелодию.

Шумовой эффект был потрясающим и ничуть не уступил бы воплю болельщиков стотысячного стадиона после забитого долгожданного гола.

Дракон взмыл в воздух и некоторое время сопровождал яхту, как её воздушный двойник, а затем, сделав прощальный круг, вернулся обратно, чтобы доставить в Волшебную страну своих друзей.

«Арзак» великолепно слушался паруса. Он не реагировал на каждый встречный бархан или ложбинку, иначе яхту и её экипаж трясло бы, как телегу на булыжной мостовой. В то же время яхта не зарывалась носом в песок.

Зор радовался, как ребёнок. Он даже попробовал поднять большой парус. «Арзак» отреагировал резким увеличением хода и чуть не сбросил замешкавшегося рамерийца за борт, как пришпоренный конь незадачливого седока.

До фермы Джона было около дня пути по Великой пустыне, поэтому штурман не очень торопился, рассчитывая достичь цели к ночи. Тогда появление яхты будет менее заметным для непрошеных свидетелей.

К полудню путешественники миновали не меньше половины пути. Об этом сообщила Кагги-Карр, покинув свой наблюдательный пункт и влетев в рубку. Правда, за пределами Волшебной страны ворона уже не могла разговаривать, но она очень красноречиво постучала клювом по разостланной на столе карте с нанесённым на неё маршрутом «Арзака», которую нарисовал Дин Гиор.

— Ты очень кстати! — обрадовался её появлению штурман. — Я только хотел попросить Зора позвать тебя вниз. Пора подкрепить свои силы обедом.

Зор тоже не заставил себя долго ждать и мигом очутился в рубке.

Всё было приготовлено заранее, в лагере, и разложено по термосам. Кулинары и повара — жители Волшебной страны — постарались приготовить для своих друзей самые лакомые кушанья. Экипаж настолько увлёкся этими произведениями кулинарного искусства, что поначалу не обратил никакого внимания на увеличение хода яхты. Но когда корпус катамарана стал заметно подпрыгивать, заставляя посуду проделывать то же самое, а Зор после особенно резкого толчка чуть не подцепил на вилку Кагги-Карр, которая оказалась прямо в его тарелке, штурман Кау-Рук встревожился. Он выскочил на палубу и был вынужден тотчас ухватиться за поручни. Ветер уже разыгрался не на шутку. «Арзак» нёсся под своим малым парусом, как будто был включён реактивный двигатель.

— Ор-ра! — воскликнул штурман, — Великая пустыня выбрала подходящий момент, чтобы крепко подсолить нам обед. Надо же так измениться погоде за какие-то полчаса. Впрочем, такое случается и на Рамерии. Пустыня шутить не любит!

Кау-Рук с помощью подоспевшего Зора опустил парус. Скорость немного уменьшилась. В то же время катамаран начал рыскать вместе с порывами ветра. А так как ветер постоянно менял направление, а то и завивался в смерчи, то «Арзак» крутился как волчок. То обстоятельство, что он висел в воздухе, не касаясь земли, теперь служило плохую службу, уподобляя катамаран воздушному шарику в ветреную погоду.

Чихая, фыркая и отплёвываясь от песка, Кау-Рук и Зор спустились в рубку.

Кагги-Карр сидела на спинке стула, намертво вцепившись в неё когтями и иногда помогая себе удерживать равновесие взмахами крыльев при особенно крутом вираже судна.

— Похоже, ваша колдунья Гингема ожила и снова взялась за свои проделки, — доложил вороне штурман, вспомнив рассказы жителей Волшебной страны об удивительных способностях Гингемы устраивать ураганы и смерчи. — Она дождётся, что на её голову снова упадёт что-нибудь, и поувесистей, чем фургон — летающий домик Элли. Например, наш «Арзак»!

— Зор! — обратился Кау-Рук к своему помощнику. — Быстро обвязываем лицо мокрыми полотенцами и идём устанавливать катамаран на якоря. Иначе нас ураган забросит в такое место, что и Кагги-Карр не найдёт обратной дороги. Не забудь страховочный пояс, чтобы пристегнуться к оградительным леерам на палубе.

Диск в основании катамарана перемещался вверх-вниз, так что «Арзак» мог совсем лечь на песок. Но днище могло быть повреждено о камень или ободрано о песок, который на такой скорости действовал, как наждачный камень. Поэтому в первую очередь нужно было попробовать отдать носовой и кормовой якоря.

Когда они выбрались на палубу, ветер выл в снастях, как стая рассерженных саблезубых. Прикрепившись карабинами страховочных поясов к леерам, Зор и Кау-Рук расползлись в разные стороны. Один — на корму, а другой — на нос катамарана. Когда с большим трудом оба заняли свои позиции, штурман взмахнул рукой. Это означало, что пора отдавать якоря и включать лебёдку диска. Тросы выброшенных за борт якорей натянулись, как струны, а штормовой ветер тотчас принялся наигрывать на них свою излюбленную мелодию: «У-у-у! Порву-у-у, порву-у-у!»

«Арзак» на несколько мгновений замер на месте, мелко дрожа всем своим двойным корпусом.

Кагги-Карр в рубке тоже не сидела сложа лапки. Штурман поручил ей по сигналу нажать клювом на кнопку, приводящую в действие механизм поднятия диска. Кагги-Карр блестяще выполнила своё дело. По взмаху руки штурмана она так долбанула клювом по кнопке, что не только нажала её, но и пробила своим острым клювом пластмассовую клавишу насквозь.

Те несколько мгновений, пока катамаран опускался на землю, а тросы якорей изо всех сил сопротивлялись попытке урагана порвать их, заставили изрядно поволноваться экипаж судна. Если бы эта попытка не удалась, пришлось бы отдаться на милость ветра. И кто знает, куда бы он их забросил?!

Носовой трос всё-таки не выдержал. Прикреплённый к яхте, он метнулся назад, словно ножом перерезал леерное ограждение палубы и с такой силой хлестнул по прозрачному колпаку рубки, что оставил на нём глубокую борозду.

Кагги-Карр, которая сидела на пульте управления, заметила летящий на неё трос, и её словно ветром сдуло на пол рубки.

«Вот стыд-то! — проворчала ворона про себя, тут же взлетев с пола на свой наблюдательный пункт и прихорашиваясь. — Хорошо, что никто не видел, как я шарахнулась от какой-то верёвки, будто пугливая сойка!»

Штурману удалось избежать столкновения с взбесившимся тросом, но его страховочный карабин соскользнул с перерезанного леера, и Кау-Рук, подхваченный шквальным ветром, как перекати-поле, пронёсся по всей палубе. Набив по пути синяки и шишки о все встретившиеся преграды, он в конце концов докатился до Зора, сбив заодно и его с ног.

Зор на лету всё-таки изловчился ухватить штурмана за ноги, но не смог удержаться на палубе и вместе с Кау-Руком вывалился за борт.

Экспедиция по спасению капитана Блека, едва начавшись, оказалась в критической ситуации. На борту катамарана осталась одна ворона Кагги-Карр. Зор висел за бортом на страховочном поясе, изо всех сил вцепившись в ноги Кау-Рука. Тот же оказался болтающимся над землёй кверху ногами. Хорошо ещё, что они находились с подветренной стороны яхты, защищённые её корпусом от ураганного ветра.

— Отпусти меня, выбирайся на палубу! — прокричал Кау-Рук. Голос его был едва слышен из-за свиста и воя ветра.

Зор в ответ только отрицательно помотал головой. Приподняв голову, Кау-Рук заметил, что неподалёку проходит якорный трос. Он окликнул Зора, показал ему на трос. Тот понял намерение штурмана. Они стали раскачиваться в воздухе. Наконец Кау-Рук пролетел совсем рядом с тросом. Изогнувшись, как кошка, он зацепился за него рукой и мгновенно накинул карабин. Теперь Зор выпустил его ноги, штурман по тросу поднялся на палубу.

Освободившись от тяжести Кау-Рука, Зор вскарабкался на палубу. Теперь, когда «Арзак» всей тяжестью лежал на земле, необходимость в якоре отпала. Поэтому Зор начал потихоньку выбирать его с помощью лебёдки. Якорь, уже полностью засыпанный песком, нехотя поддался, и трос начал со скрипом наматываться на барабан. Вскоре якорь и оседлавший его штурман были благополучно доставлены на борт катамарана.

Но как не похож был теперь Кау-Рук на того щеголеватого, одетого с иголочки штурмана, отправляющегося в экспедицию на розыски Чарли Блека. Грязный, в изодранной одежде, в ссадинах и кровоподтёках, рамериец напоминал бродягу, не один месяц ночующего где придётся, а теперь тайком забравшегося на яхту в поисках плохо лежащей поживы.

Увидев Кау-Рука, который спустился в рубку, чтобы привести себя в порядок, Кагги-Карр в ужасе всплеснула крыльями и сочувственно покачала головой.

Ураган по-прежнему не утихал. О том, чтобы продолжать путь, не могло быть и речи. Поэтому было решено отдыхать до утра, установив на всякий случай четырёхчасовую сменную вахту. Зор, как наименее пострадавший, вызвался дежурить первым.

Ночь прошла относительно спокойно, если не считать воющего в снастях ветра. На рассвете буря прекратилась так же внезапно, как и началась.

На ферме Смитов

Утром Кау-Рук и Зор вышли на палубу, их встретило ласковое утреннее солнышко и лёгкий, несущий утреннюю прохладу ветерок. По сравнению с чистенькой, гладко подметённой пустыней, запылённый, с порванным леером, занесённый песком почти вровень с палубой катамаран напоминал гадкого утёнка.

— Свистать всех наверх! — весело скомандовал Кау-Рук, как будто и не было вчерашних злоключений и полубессонной ночи. — Будем драить палубу, чинить леер и зализывать остальные раны. К обеду «Арзак» должен блестеть, как новенький пятачок! Кагги-Карр лететь на разведку местности!

Зора не нужно было долго уговаривать. Он чистил катамаран, как кавалерист любимую лошадку.

После приборки штурман поднял земляные якоря и опустил до предела диск. Катамаран встряхнулся, словно собака после купания, и пробкой выскочил из окружающей груды песка на поверхность.

Затем он покрутился на месте, словно прислушиваясь к ветерку, и потихоньку двинул вперёд.

Пришлось Зору снова отдавать кормовой якорь, чтобы удержать яхту на месте до возвращения Кагги-Карр. Кроме того, неплохо было бы попробовать отыскать потерянный носовой якорь. Но напрасно Кау-Рук бродил по песку вокруг катамарана, раскапывая каждый подозрительный холмик. Великая пустыня уже надёжно спрятала своё очередное сокровище. Когда-нибудь, после очередного урагана, может, и всплывёт потерянный якорь на поверхность, попадётся случайно на глаза отчаянному путешественнику, рискнувшему пересечь пустыню, и заставит его подивиться невесть откуда взявшемуся среди песков морскому предмету.

Вскоре вернулась Кагги-Карр, влетела в рубку и тюкнула клювом в то место на карте, где, по её мнению, находился теперь «Арзак». Оказалось, что хотя он и сбился немного с курса, зато значительно приблизился к тому месту, куда они направлялись, — к ферме Джона Смита. И действительно, если приглядеться, то можно было на горизонте заметить тёмную гряду. Это был небольшой лесок на краю пустыни, за которым и находилась усадьба Смитов. Чтобы выполнить свой прежний замысел — прибыть на место к вечеру, — штурман направил яхту самым малым ходом по большой дуге, удлиняющей путь на несколько часов. Кау-Рук и Зор с пользой для «Арзака» провели это время, заменив якорь и изрядный кусок троса, подаренные пустыне.

Уже смеркалось, когда яхта подкралась к рощице, скользнула вдоль просеки и притаилась в овраге, где обычно прятался от любопытных глаз дракон Ойххо.

Первой к дому Джона Смита полетела Кагги-Карр, чтобы проверить, нет ли там кого-нибудь посторонних, и дома ли сами хозяева.

Она осторожно подлетела к окну и пристроилась на подоконнике.

В доме все находились при деле: Джон что-то мастерил из куска дерева, похоже, что новую трубку; Анна вязала, а Крис Талл увлечённо читал книжку. Больше никого Кагги-Карр не обнаружила. Ворона осторожно постучала клювом по стеклу. Все оторвались от своих занятий и посмотрели на окно. А непоседа Крис тут же сорвался с места и побежал посмотреть, кто это к ним пожаловал, не сулит ли этот вечерний стук какого-нибудь развлечения. После его путешествия на Рамерию прошло уже много времени, давно отправились к себе домой пушистые-ранвиши, и Крис Талл опять остался один. Если не считать, конечно, дедушку с бабушкой. Но у взрослых всегда много своих неотложных дел! Да и не будут же они играть с ним в индейцев или ковбоев. Поэтому мальчуган большую часть времени был предоставлен самому себе и, откровенно говоря, начал немножко скучать. Он за это время бессчётное количество раз выходил на тропу войны и подстерегал себя из засады. Скальпы, добытые в кровавых схватках между двумя враждующими сторонами, несомненно, послужили бы украшением вигвама даже такого великого вождя могикан, как Чингачгук.

Крис посмотрел в окно, но оказалось невозможным разглядеть что-нибудь в вечерних уличных сумерках из ярко освещённой комнаты. Он распахнул створки окошка, и в комнату влетела большая взъерошенная ворона. Сделав круг по комнате, она уселась на спинку стула и лукаво взглянула на мальчика, слегка наклонив голову и блеснув бусинками глаз.

— Кагги-Карр! — закричал в восторге Крис Талл. — Смотрите, смотрите! Это же Кагги-Карр из Волшебной страны!

Джон и Анна тоже узнали гостью, которая уже не раз посещала их ферму, и однажды, когда она прилетела просить помощи у Элли в борьбе с Урфином Джюсом, ей крепко досталось от соседского мальчишки Джимми. Вдобавок Кагги-Карр чуть не угодила в зубы пёсику Тотошке.

Ворона взлетела со спинки стула, приземлилась на пол и не спеша направилась к двери пешком, важно переваливаясь с боку на бок. По дороге она несколько раз обернулась, как бы приглашая следовать за собой.

Все уже поняли, что Кагги-Карр появилась неспроста. Поэтому мистер Джон Смит молча поднялся и тоже пошёл к двери. Крис, конечно же, увязался за ним.

Миссис Анна осталась сидеть одна за столом, отложив в сторону рукоделие. Она грустно проводила взглядом ворону. Каждый её прилёт означал, что Волшебной стране нужна помощь, и миссис Анне предстоит новая разлука с кем-нибудь из близких и беспокойное ожидание их возвращения. Однако на этот раз она не всё правильно угадала. Теперь жители Волшебной страны и гости с Рамерии прибыли, чтобы помочь миссис Анне найти её брата, капитана Чарли Блека.

Выйдя из дома, Джон Смит направился прямо к обычному месту встречи — к расположенному неподалёку оврагу.

Кагги-Карр устроилась у него на плече, одобряя это намерение. Крис вприпрыжку бежал рядом. Интересно, кто же прибыл на этот раз из Волшебной страны? Фарамант — Страж ворот, фельдмаршал Дин Гиор, Ойххо?

В овраге обычно прятался дракон! Мальчик прямо-таки сгорал от любопытства.

Вот и овраг! Но что это? Над оврагом виднелась длинная мачта. Крис припустил бегом. Вот уже показалась палуба с полукруглым колпаком рубки над ней и сам двойной корпус. Яхта! Настоящая яхта-катамаран! Откуда взялась в овраге морская яхта за много-много миль от побережья? Мальчик мог поклясться своими любимыми пирожками с маком, что ещё засветло овраг был пуст, как выеденное яйцо. Он чуть ли не ползком пересёк его тогда из конца в конец, спасаясь от погони краснокожих индейцев — охотников за скальпами.

Катамаран стоял, как положено, на якорях, с борта был спущен трап. А на палубе, возле верхнего конца трапа, стояли два человека. Одного из них Крис Талл узнал бы среди тысячи других людей. Это был штурман Кау-Рук, с которым они вместе прятались в ульситовых пещерах на Рамерии. Второй человек был не знаком мальчику, но судя по обличью — тоже рамериец. Вот это сюрприз! Крис опрометью, одним махом, взлетел по трапу и бросился к штурману. Тот крепко, но бережно обнял мальчугана, взъерошил ему белобрысые волосы и произнёс, улыбаясь:

— Ну, здравствуй, мальчик с Беллиоры. Большой привет тебе от Ильсора и пушистых!

Затем Крис познакомился с Зором, который ему сразу пришёлся по душе. Зору тоже понравился шустрый мальчуган, про которого он уже был наслышан. Да и кто на Рамерии не знает про мальчика-беллиорца, который вместе с Ильсором и Кау-Руком устроил изумрудный дождь и помог избавиться от Верховного правителя Гван-Ло!

Тем временем подоспел на палубу и Джон Смит. Он радушно приветствовал рамерийцев. Коренастый, крепкий, несмотря на солидный возраст, с неизменной трубкой в зубах, Джон здорово смахивал на боцмана, всю свою жизнь проведшего на палубе морской посудины. Он осмотрел яхту и по достоинству оценил её качества. Они все вместе спустились в рубку, присели возле стола, и штурман тут же, не откладывая в долгий ящик, поведал Смиту всё, что он узнал от Грау о Чарли Блеке, и о цели своего путешествия.

Джон и Крис очень обрадовались, когда узнали, что совсем недавно Чарли Блек был жив и здоров, да ещё и обрёл свою вторую ногу.

— Я верил, что бродяга Чарли и на этот раз выкрутится из беды! — взволнованно произнёс Джон. — Нужно скорее обрадовать миссис Анну, а то она очень горевала, когда узнала, что брат опять пропал без вести. Пойдёмте в дом, там обо всём и потолкуем!

Они направились на ферму, оставив Кагги-Карр вахтенным матросом. В случае появления непрошеных гостей она живо прилетит и предупредит, хотя Смит и уверил, что чужим здесь неоткуда взяться. Да и кто ночью пойдёт в этот заброшенный овраг?!

Когда миссис Анна услышала, что её братец Чарли не утонул, а объявился на Ирэне и затем вернулся на Землю, она даже всплакнула от радости.

— Ну, погоди, братец! — шутливо погрозила она Чарли. — Мало того, что на Земле все закоулки облазил, так ещё на другую планету забрался. Люди вон какую даль прилетели, непутёвого спасать!

Анна не знала, как и благодарить рамерийцев и за Криса, и за Чарли. Она живо накрыла на стол и усиленно потчевала гостей, пока те наконец не взмолились, что больше не могут съесть ни кусочка.

Беседа затянулась далеко за полночь. Криса не раз уже пытались отправить спать, но он смотрел такими умоляющими глазами, так уверял, что сна у него нет ни в одном глазу, что даже у Джона Смита не хватило духу настоять на своём. Он-то давно уже смекнул, чего хочет мальчишка. Анна тоже заметила, как жадно Крис слушает рассказ штурмана, как робко он поглядывает то на рамерийца, то на деда, словно хочет о чём-то попросить, но не решается, боясь получить категорический отказ. Джон и Кау-Рук обсуждали, как «Арзаку» пробраться в Мексиканский залив. Дело было не таким простым. Ни у рамерийцев, ни у катамарана нет документов. Смит, словно о чём-то вспомнив, ушёл в свою комнату и долго не появлялся. Наконец он пришёл с таким торжественным видом, что было ясно: Джон что-то нашёл. Не говоря ни слова, фермер протянул штурману бумагу. Там было написано, что мистер Джон Смит является совладельцем яхты вместе с капитаном Чарльзом Блеком.

— Когда Чарли задумал купить собственную яхту, чтобы наладить торговлю с друзьями-туземцами острова Куру-Кусу, где он провёл несколько лет в плену у людоедов, я одолжил ему тысчонку монет. Капитан Блек не хотел оставаться в долгу и сделал меня компаньоном и совладельцем своего судёнышка. Остаётся только вписать название яхты — и дело в шляпе. У «Арзака» будут настоящие судовые документы! Вас я найму матросами, чтобы переправить мою яхту к капитану Блеку на мексиканское побережье. А заодно… — тут Джон сделал долгую паузу, вздохнул и добавил, — доставите ему нашего общего внука Криса!

После этих неожиданных слов каждый из присутствующих отреагировал по-своему. Кау-Рук серьёзно и одобрительно кивнул, Зор подмигнул мальчику, миссис Анна всплеснула руками, а Крис, не удержавшись, издал такой радостный вопль, что его услышала даже Кагги-Карр, дремавшая на клотике мачты катамарана. Она встрепенулась, покрутила головой, соображая, что бы это могло быть, и не грозит ли «Арзаку» по этой команде разбойничье нападение сухопутных пиратов?! Но звонкий переливчатый клич резко оборвался. Эхо пыталось поддержать его простуженным от вечерней сырости горлом, но пару раз глухо кашлянув, замолкло, словно подавилось куском густого ватного тумана, заночевавшего в овраге.

Ворона, как образцовый бдительный часовой, каркнула: «Стой, кто идёт!» Никто не отозвался, и Кагги-Карр, успокоившись, снова задремала.

Мистер Смит сердито глянул на мальчугана за неуместный в такое позднее время крик. Миссис Анна воспользовалась благоприятным моментом и попыталась было возразить против отправки Криса на яхте. Но Джон резонно заметил, что им негоже оставаться в стороне, когда речь идёт о спасении члена их семьи, если даже инопланетяне прилетели на помощь. А что касается катамарана, то даже сам Чарли был бы в восторге от такого надёжного судна и поставил бы всё своё состояние против фальшивого цента; так что мальчику нечего бояться в этой экскурсионной загородной прогулке. И Анна смирилась с неизбежностью расставания с внуком, хотя осталась при своём мнении.

Кау-Рук ловко разрядил обстановку, грозно скомандовав:

— Юнга Крис Талл! Как капитан судна приказываю идти спать!

— Есть идти спать! — ликующе отрапортовал юнга и убежал выполнять приказ. На этом и закончилось вечерне-ночное совещание представителей двух планет.

Кау-Рук и Зор решили вернуться на яхту, несмотря на все уговоры хозяев фермы остаться ночевать в доме.

— Нужно сменить Кагги-Карр на её посту вахтенного матроса, — отшутился штурман. — Дисциплина на судне — прежде всего!

Ворона одобрила про себя их поступок, с удовольствием поменяв свой наблюдательный пункт на уютное гнёздышко в свёрнутой бухте пенькового троса. А капитан и матрос заняли свои места на откидных койках.

На воде

Весь следующий день был посвящён сборам в дорогу. Миссис Анна хлопотала у плиты. Она напекла такое неимоверное количество любимых Крисом пирожков с маком, что их хватило бы накормить целую ораву голодных, как галчата, мальчишек. Крис был на седьмом небе от привалившего ему счастья участвовать в экспедиции. Он как угорелый метался между фермой и катамараном.

Мальчишка ухитрился почти одновременно уронить на кухне блюдо с очередной порцией пирожков, ловко выбив его из рук бабушки, прищемить хвост кошке, которая опрометчиво хотела выскочить из дома вместе с ним, и устроиться отдохнуть на минутку именно на той бухте троса в рубке яхты, где безмятежно дремала Кагги-Карр. Ворона, не разобрав спросонья, что на неё упало, всё-таки решила постоять за себя. Она ущипнула клювом что-то мягкое, и мальчик мгновенно взвился вверх, как реактивный. Рубка не была рассчитана на такие акробатические номера, и Крис заработал себе шишку на затылке. Это немного охладило его пыл, и мальчик решил присоединиться к деду и рамерийцам, обсуждавшим маршрут плавания. В дело пошёл школьный атлас Криса. Сухопутный способ передвижения на катамаране по густонаселённой местности привлёк бы нежелательное внимание к экспедиции. Оставался только водный путь. Благодаря воздушной подушке «Арзак» мог воспользоваться любой речушкой. Все реки впадают в море, поэтому рано или поздно яхта сможет добраться до Мексиканского залива.

Ближайшей рекой, до которой было решено добраться, не привлекая любопытных взглядов, была Смоки-Хилл. Сливаясь ещё с несколькими реками, она превращается в реку Канзас. Та, в свою очередь, вливается в Миссури. А дальше уже, наверное, любой школьник, даже тот, который не очень-то дружит с географией, знает, что Миссури впадает в Миссисипи. Их общая длина — больше 6000 километров.

Крис сообщил об этом представителям Рамерии. Что-что, а уж географию любой мальчишка, желающий стать путешественником, должен уважать.

Из Миссисипи же — прямая дорога прямо по Мексиканскому заливу до предполагаемого местонахождения капитана Блека. Штурман Кау-Рук даже знал точные координаты места, где потерпел кораблекрушение Чарли.

Их на всякий случай запомнил Грау и сообщил ему.

За хлопотами день пролетел незаметно. К вечеру всё было готово к отправлению. Решили отправиться в путь с утра пораньше. Крис думал, что ему будет и не уснуть, но едва его голова коснулась подушки, как глаза сами собой закрылись. И вот мальчик стоит уже на мостике яхты, которая на всех парусах мчится к коралловому рифу, где нашёл приют Чарли Блек. Он проглядел уже все глаза в ожидании заветного паруса.

Вдруг под днищем катамарана что-то заскрежетало, весь корпус затрясся, как в лихорадке, а вместе с ним и юнга Крис Талл.

«Наскочили на риф!» — в ужасе сообразил мальчик.

— Аврал! — что было сил закричал он. И… проснулся от собственного вопля. А возле кровати стояла миссис Анна. Это она потрясла за плечи внука.

Все остальные были уже на ногах. Даже Кагги-Карр прилетела вместе с пришедшими к Смитам рамерийцами. Ей тоже было пора отправляться в обратный путь. Ведь птичья почта осталась без присмотра. А эти суматошные сойки всегда что-нибудь напутают!

После завтрака и экипаж яхты и провожающие направились к оврагу. Вот уже Кау-Рук, Зор и Крис заняли свои места на «Арзаке», а Смиты и Кагги-Карр остались на краю оврага.

Утро выдалось на редкость безветренное, а в глубоком овраге вообще не ощущалось ни малейшего дуновения. Паруса поднимать было совершенно бесполезно, и Кау-Рук решил опробовать реактивный двигатель ракеты, размещённой между корпусами катамарана. Зор занял место на носу яхты, а Крису было доверено выбрать кормовой якорь. Штурман находился в рубке, перед пультом управления. По его команде палубный матрос и юнга включили якорные лебёдки. Через несколько минут якоря заняли свои места в бортовых шлюзах. Зор и Крис помахали на прощание Смитам и вороне и тоже спустились в рубку. Миссис Анна в ответ взмахнула несколько раз носовым платочком и украдкой коснулась им глаз, утирая прощальные слезинки. Мистер Смит энергично поднял в приветствии руку и крикнул:

— До свидания! Семь футов под килем!

Кау-Рук запустил двигатель и установил самую малую реактивную тягу. Но этого оказалось достаточным, чтобы «Арзак», практически висящий над землёй, рванулся, как пришпоренная лошадь, и помчался по дну оврага. В считанные секунды катамаран выскочил из своего убежища. Оставляя за собой пыльный шлейф, он метеором перечеркнул наискось земельные угодья фермы и вымахнул в пустыню.

Штурман внимательно следил за показаниями компаса, не давая судну вырваться за пределы выбранного курса в направлении Смоки-Хилл.

Кау-Рук выключил двигатель, и «Арзак», как будто не обратив на это внимания, продолжал, не сбавляя скорости, двигаться по инерции. Когда под влиянием сопротивления воздуха его ход всё-таки замедлился, штурман снова на короткое время включил мотор, придав яхте новый импульс. Такой режим работы позволял экономить топливо, запас которого был ограничен. Пополнить его было больше неоткуда, а впереди могли ожидать серьёзные препятствия.

Через несколько часов пути пустыня кончилась, её заменила прерия. А затем путешественники заметили впереди по курсу и змейку реки, водное русло которой было окаймлено зелёной порослью деревьев и кустарника. «Арзак», практически не снижая хода, врезался в заросли. Кау-Рук едва успел направить яхту в обход внезапно возникшего на пути дерева. Оно росло на самом берегу, наклонив ствол так, что пышная крона купала свои нижние ветви в реке. Катамаран, заложив крутой вираж, плюхнулся в воду, подняв каскад брызг, радужно засверкавших на солнышке.

Так состоялось первое знакомство яхты с водной стихией, в которой ей теперь предстояло провести довольно долгое время.

Управляемый умелой рукой штурмана, «Арзак» развернулся по течению и начал отсчёт своим морским милям.

Появление катамарана, однако, не осталось незамеченным.

Какой-то рыбак устроился на утреннюю зорьку как раз поблизости того места, где вынырнул из кустарника катамаран. Клёв был что надо, и рыболов, увлечённый ловлей, не сразу обратил внимание на кратковременный отдалённый грохот, подсознательно отнеся его на счёт шального раската грома. Правда, откуда бы взяться грому среди ясного неба?!

Поэтому треск сучьев и последующее появление на реке яхты, внезапно свалившейся как снег на голову, произвели на него потрясающее впечатление. Незадачливый рыболов вскочил, забыв, что под ногами у него не твёрдая почва, а скользкое дно резиновой лодки. «Арзак» подбавил масла в огонь, обдав рыболова мощным фонтаном прохладной воды. Лодка не упустила момент опрокинуться от крутой волны, вызванной погружением катамарана. Всплеснув руками, рыболов отправился поближе познакомиться с обитателями реки в их родной стихии. Лодка, очевидно, решила свести счёты с владельцем, немало поплававшим на ней. На этот раз она сама взгромоздилась на голову хозяина, вспомнив, наверное, поговорку: «Любишь кататься, люби и лодочку возить!», переиначив, конечно, её на свой счёт. Джентльмену явно не понравилась такая перемена ролей. После долгой борьбы, сопровождаемой фырканьем и бульканьем, ему наконец удалось справиться с взбунтовавшейся лодкой и подтащить её к берегу. Там резиновая посудина присмирела. Набив табаком трубочку (и то и другое было предусмотрительно спрятано в непромокаемый кисет), джентльмен уселся на бережку. По задумчивому лицу нетрудно было заметить, что ему не даёт покоя какая-то мысль. Очевидно, он пытался сообразить, откуда взялся этот корабль-амфибия, одинаково шустро бегающий как по земле, так и по воде. Всё произошло так быстро, что рыбак не успел даже разглядеть этого «Летучего голландца» и запомнить его название. А когда он выбрался из-под плюхнувшейся на него лодки, яхты уже и след простыл.

Тем временем «Арзак» безмятежно шёл по течению, а экипаж, не подозревающий о происшествии, случившемся при спуске на воду, расположился на палубе и наслаждался солнечными ваннами и живописными береговыми пейзажами.

Зор и Крис быстро подружились, и теперь рамериец, не теряя зря времени, овладевал земным языком, смешно коверкая слова и делая ударения в совсем неподходящих местах.

Штурман, за время неоднократных посещений Волшебной страны поднаторевший в разговорном жанре, выполнял роль переводчика, когда уж совсем не хватало словарного запаса и оказывались бессильны жесты и мимика. Но его чаще можно было застать в рубке, склонившимся над картой с циркулем и линейкой. Он измерял пройденное расстояние и то, которое оставалось ещё преодолеть. По расчётам Кау-Рука, «Арзаку», если просто плыть по течению, понадобится два-три месяца, чтобы добраться до Мексиканского залива. Штурмана, привыкшего к космическим скоростям, конечно, не устраивали такие черепашьи темпы. В то же время пускать в ход двигатель на такой небольшой речке было небезопасно из-за извилистости фарватера и возможности наскочить на изредка встречающиеся лодки, байдарки или просто на купающихся людей. Поэтому, как только появился лёгкий ветерок, Кау-Рук скомандовал поднять паруса. Это позволило увеличить скорость движения катамарана. Большего пока нельзя было добиться.

Тем временем яхта миновала устья рек Соломон и Репабликан. Теперь река сделалась гораздо шире и стала называться так же, как и штат, — Канзас, но её течение заметно замедлилось. Кроме того, движение на ней стало гораздо оживлённей. «Арзак» привлекал к себе внимание своими сравнительно большими для речной яхты размерами. Многие интересовались, чья это яхта, откуда и куда направляется. Отвечать приходилось Крису, так как Кау-Рука, а тем более Зора, могло подвести плохое владение разговорным языком. Присутствие на борту иностранцев вызвало бы ещё больший интерес. Мальчику приходилось увиливать от прямого ответа, на ходу что-нибудь сочиняя.

Наконец стало быстро смеркаться. Любопытные стали попадаться реже, а катамаран стал менее бросаться им в глаза.

Крис спустился в рубку. Подойдя к штурману, он посмотрел на карту. Впереди их ждал большой город Топика, а затем, у слияния Канзаса с Миссури, и город Канзас-Сити.

— Наш катамаран пользуется популярностью! — обратился мальчик к Кау-Руку. — Я устал отвечать на всяческие вопросы.

— Как бы вблизи города не пожаловало какое-нибудь местное начальство поближе рассмотреть «Арзак», а заодно и узнать, что мы за люди. Так, без документов, можно угодить и за решётку, — ответил штурман озабоченно.

— Зря мы не взяли с собой Грау! — поддержал Зор. — Представляете, открывается дверь навстречу гостям, а оттуда — голова пещерного льва: «Гр-р-ау! Добро пожаловать!» Держу пари, что им не понадобился бы трап для спуска назад, в свой катер. Да, пожалуй, и сам катер. Они вплавь оказались бы намного быстрее на берегу!

Крис ещё разок глянул на карту.

— А что если нам потихоньку перепрыгнуть из реки Канзас в речку Неошо? — полуспросил, полупредложил юный географ. — Сейчас мы находимся как раз на самом близком расстоянии от неё, не больше сорока километров…

Штурман удивлённо поднял на него брови.

— Виноват, капитан, не больше двадцати морских миль! — поправился юнга. — Сэкономить же можно не меньше двухсот. Кроме того, там более быстрое течение и меньше движение по реке!

— Молодец, Крис Талл! Ты становишься настоящим юнгой! — улыбнулся штурман. — Так и сделаем.

— А заодно заметём следы! — блеснул знанием детективов Зор-полицейский. — Кому в голову придёт искать наш катамаран не на Канзасе, а на Неошо!

Проверка документов

Ночь прошла спокойно, а ранним утром катамаран отправился в сухопутное плавание. На этот раз ветер благоприятствовал их намерению. Найдя подходящий пологий скат берега, штурман направил яхту на сушу. «Арзак» без труда преодолел барьер, подскочив на границе так, что во все стороны полетели брызги, как от пса, встряхивающегося после купания. Миновав пойменный луг, катамаран сразу же наткнулся на какую-то просёлочную дорогу, достаточно широкую, чтобы разместиться на ней обоими своими корпусами. Она совпадала с выбранным штурманом курсом, и «Арзак» понёсся по ней под всеми парусами.

При таком попутном ветре экспедиция могла бы добраться до цели за час — полтора при условии, что на пути не встретится никаких непредвиденных осложнений.

На тропинке, ведущей от виднеющейся вдалеке фермы к дороге, показалась группа людей, человека три-четыре. Точнее на таком расстоянии определить было трудно: мешали лучи солнца.

Но «Арзак» и люди уверенно шли на сближение. Наступил тот момент, когда катамаран уже не мог не броситься в глаза. Кто-то из фермеров издал удивлённый возглас и показал рукой своим товарищам в сторону просёлка. Там, посуху, как ни в чём не бывало шла парусная яхта. Белоснежные полотнища были туго наполнены ветром, сверкали крепко надраенные медные части рангоута. На палубе не было ни души. И тишина!

Очевидцы остолбенели. Наверное, такое же удивление испытали люди, увидев шествующего по воде Иисуса Христа.

Кто-то торопливо перекрестился. Яхта и не подумала провалиться сквозь землю или вознестись на небо. Она, горделиво покачиваясь, продолжала идти своим курсом, пока наконец не исчезла из глаз.

А фермеры ещё долго продолжали стоять на месте, забыв про неотложные дела, которые заставили их спозаранок выбраться из дома, и громко, наперебой, обсуждали увиденное.

Наконец они всё-таки сошлись на том, что были свидетелями удивительного миража, до сих пор не наблюдавшегося в их местности. Наверное, эти люди так и остались бы верными своему заблуждению, если бы кто-то из них не прочитал на следующий день в газете о встрече одного рыболова с загадочной яхтой, прыгнувшей с берега в воду. Сопоставив этот факт и увиденный ими мираж, они сообразили, что всё это звенья одной цепочки.

На другой день в той же газете появилась вторая заметка, посвящённая яхте, которая может передвигаться одинаково свободно как по земле, так и по воде.

Не пропустил оба эти сообщения и Джон Смит.

— Вот весточки о наших путешественниках! — сообщил он миссис Анне. — Им следовало бы поменьше прыгать по суше. Как бы эта популярность не помешала спасению твоего брата!

Но когда приятели с соседних ферм, собравшись вечерком у него в гостях, стали обсуждать напечатанные в газетах сообщения, он скромно помалкивал, незаметно ухмыляясь в прокуренные усы.

А наши герои уже оказались в штате Оклахома, не зная о своей всё возрастающей известности.

Скоро они достигли Миссисипи, реки полноводной, оживлённой движением всяческих судов, судёнышек и посудин, которые и лодками-то назвать можно с большой натяжкой, на троечку.

Двигались они тоже кто как. Кто шлёпал плицами, кто грёб одно- и двухлопастными вёслами, кто шёл под парусом. Но больше всего было моторных судов самых разных моделей: работающих почти бесшумно и тарахтящих, как катящаяся с горы полупустая бочка с камнями, а то и ревущих, будто самолёт на бреющем полёте.

Штурман решил, что не произойдёт ничего страшного, если и они включат свой двигатель. Нужно только выбрать время поспокойнее, когда будет меньше риска столкнуться с каким-нибудь вовремя не уступившим дорогу строптивым судёнышком.

Так и сделали.

Результат превзошёл ожидания Кау-Рука. Катамаран понёс, как обезумевшая лошадь, напропалую. Его корпус почти не касался воды.

Штурман пристально вглядывался в набегавшую и исчезавшую под яхтой ленту реки, прилагая все силы, чтобы удержать судно на курсе, не наскочить на кого-нибудь или не вымахнуть на берег, прозевав излучину. Впрочем, рёв двигателя, бешеная скорость яхты и необычный вид висящего над водой корпуса заставляли заблаговременно уступать дорогу весь встречный и попутный транспорт. Крису, который с восторгом и гордостью наблюдал за этой сумасшедшей гонкой, показалось даже, что одна-две лодки перевернулись, опрокинутые водяными валами, образующимися по обе стороны катамарана. Можно сказать, что они отделались лёгким испугом и купанием в тёплой водичке. А ведь могло случиться и худшее.

Штурман выключил двигатель. «Арзак» снова превратился в благовоспитанный парусный катамаран, совершающий увеселительную прогулку по реке. Пора было готовиться к встрече с портовой полицией перед выходом в открытое море.

Надежду на благоприятный исход вселял только документ, полученный от Джона Смита. Если дело дойдёт до проверки документов у членов экипажа, экспедицию может постичь неудача ещё на полдороге до предполагаемого местонахождения Чарли Блека. Но они ещё не знали, что слухи о необычном реактивном земноводном катамаране уже достигли ушей начальника портовой полиции. Тот решил сам учинить тщательную проверку этому судну, нахально нарушающему границу между рекой и берегом. Если все начнут плавать посуху, то, чего доброго, догадаются, что можно обойти стороной портовую, а заодно и таможенную полицию. Так можно остаться без работы, рассуждал начальник.

Поэтому первым, кого встретил «Арзак» в порту, был полицейский катер. Он направился прямиком к катамарану, не обращая внимания на другие суда и отмахиваясь от них волнами, как от назойливых мух.

Штурман сразу заподозрил неладное.

— Похоже, нас тут ждут с распростёртыми объятиями! — заметил он встревоженно. — Зор, прошу приготовить невинное и, может быть, даже глуповатое выражение лица. Ты матрос, которого наняли привести яхту в указанное хозяином место и заодно доставить в целости и сохранности внука деду-моряку. А ты, Крис, не забудь упомянуть, что твой дед — знаменитый морской волк Чарли Блек. И чтобы в случае чего глаза были на мокром месте!

Когда же на палубу, отдуваясь, вполз представительный толстяк в морской форме, которого с боков деликатно поддерживали два полицейских чина, Кау-Рук понял, что его худшие опасения подтверждаются.

— Прошу предъявить судовые документы! — строго обратился начальник к штурману, сразу безошибочно определив, кто является капитаном.

Кау-Рук протянул документы, заранее приготовленные для проверки. Они подверглись тщательному просмотру сначала сопровождающими лицами, а затем и главным представителем портовой полиции.

По непроницаемым лицам полицейских, привыкших скрывать свои чувства, нельзя было понять, устраивают ли их предъявленные бумаги. Но по взгляду начальника, искоса брошенному в сторону Криса, можно было догадаться, что имя Чарльза Блека ему знакомо. Любопытно, каков у Чарли внук, очевидно, подумал он.

— Я знаю Чарли почитай уже два десятка лет! — воскликнул начальник портовой полиции. — Старый морской волк! Он и на одной ноге любому из молодых сто очков вперёд даст.

— Что-то его давненько невидно, — продолжал он. — Прошёл слушок, что Чарли наскочил в бурю на коралловый риф и отправился к рыбам.

— Нет, нет! — поспешил поддержать благоприятное направление разговора внук. — Мы получили весточку, что ему удалось спастись и он ждёт нас на Мексиканском побережье…

— Рад за него! — доброжелательно отозвался старый знакомый Блека. — А это что за птицы? — кивнул он на рамерийцев, обращаясь к Крису.

Разговаривать со смуглыми матросами начальник, очевидно, счёл ниже своего достоинства, приняв их за метисов или мексиканцев.

— Мой дед Джон Смит, совладелец яхты, нанял их доставить меня и катамаран к капитану Блеку, — пояснил мальчик.

— Где Чарли отыскал эту посудину?! — проворчал как бы про себя полицейский. — Про неё рассказывают удивительные вещи. Будто бы яхта одинаково легко может бегать под парусами, под двигателем как по воде, так и по суше…

— Это правда! — охотно отозвался Крис. — Дед построил её по специальному заказу за хорошие деньги, но где, я не знаю.

— Зато я знаю, — на этот раз начальник обратился уже ко всему экипажу, — что могу вас задержать и оштрафовать за нарушение правил речного судовождения! Превышение скорости, перевёрнутые лодки, исчезновение с места происшествия без оказания помощи потерпевшим… Но, поскольку официальных жалоб пока не поступило и всё произошло в других штатах — Канзасе, Арканзасе и Луизиане — я возьму грех на душу ради старого Чарли, и пропущу судно.

— Давайте ваши документы, — протянул он руку к Кау-Руку и Зору.

Крис вздрогнул. Это было самым слабым звеном во всей экспедиции. У рамерийцев, которые прибыли на Землю, можно сказать, инкогнито, не было, конечно, никаких земных удостоверений личности.

Зор посмотрел на штурмана. Что будем делать, казалось, спрашивал он и приготовился к самым решительным действиям. Нужна была только команда капитана!

Кау-Рук внешне остался невозмутимым, хотя внутренне весь напрягся, как пружина.

— Я полагал, что судовых документов будет достаточно, — произнёс он. — Поэтому не приготовил наши удостоверения. Один момент, сейчас принесу!

Штурман неторопливо, вразвалочку зашагал к рубке и скрылся в ней. Прошла минута, другая. Для Зора и Криса они показались очень долгими. Что задумал капитан? Как они будут выкручиваться из создавшегося положения?

Начальник портовой полиции и его свита не проявляли признаков беспокойства, с любопытством оглядывая добротно построенный катамаран. Наконец Кау-Рук появился на трапе, ведущем из рубки на палубу. На этот раз куда девалась его нарочито расслабленная походка. Штурман шёл, как на параде, чёткой чеканной поступью, как бы специально привлекая к себе внимание окружающих. При этом он не отрывал пристального, тяжёлого взгляда от проверяющих. В руке капитана действительно были какие-то небольшие прямоугольные книжечки с кожаными корочками и тиснёными золотом надписями. Подойдя вплотную к начальнику, Кау-Рук, не говоря ни слова, протянул ему документы. Тот как-то замедленно поднял руку, взял удостоверения, взглянул на них.

Крис даже зажмурился. Сейчас что-то будет! Конечно, их задержат для выяснения подозрительных личностей. Если отмалчиваться, проверка может затянуться надолго. Если сказать правду, то вряд ли кто поверит, что Кау-Рук и Зор — инопланетяне. Скорее заподозрят в них или преступников или душевнобольных. И то и другое грозит длительной разлукой с яхтой.

В это время главный портовый полицейский безучастно протянул назад руку. Один из сопровождающих тотчас же вложил в неё большую квадратную печать. Шлёп, шлёп! На свободном от записей месте в обеих книжках появились жирные чёрные отпечатки. Вернув печать, начальник получил взамен ручку и витиевато, с завитушками и хвостиками, расписался на отпечатках. Затем он взял протянутый Кау-Руком лист бумаги. Второй сопровождающий подал плотную картонную папку, которую до сих пор держал под мышкой. Полицейский написал на листе несколько предложений и тоже расписался. На этот раз бумага была скреплена круглой печатью. После этого все проверяющие, как по команде, развернулись и спустились по трапу в пришвартованный к борту «Арзака» катер. Штурман проводил их до самого ограждения палубы и даже подал каждому руку, не то прощаясь, не то помогая сойти вниз. Он оставался на месте до самого отхода катера. Проводив его взглядом, Кау-Рук вернулся к стоящим на месте и сильно недоумевающим спутникам.

— Дело в шляпе! — озорно воскликнул капитан и весело подмигнул своему экипажу. — Вот визы на беспрепятственный выезд и обратный въезд в страну. А это — письмо-просьба оказывать всяческое содействие «Арзаку» в поисках капитана Чарльза Блека для всех встречных и поперечных судов! Зор, я просил тебя приготовить глуповатое выражение лица только на время проверки, а ты настолько вошёл в роль, что не можешь расстаться с ним до сих пор. Посмотри, и Крис от тебя заразился!

— Что за документы ты показал? — в один голос спросили и юнга, и матрос. — Ведь у нас не было никаких удостоверений!

— Как это не было? — притворно удивился Кау-Рук. — А это что?

И он показал удостоверения, в которых чёрным до белому сообщалось, правда, на рамерийском языке, что Кау-Рук является начальником полиции Рамерии, а Зор — патрульным полицейским Рамерии.

— Здорово!!! — закричал Крис. — Значит, ты их загипнотизировал!

— Пришлось тряхнуть стариной! — вздохнул с сожалением штурман. — Не оставаться же Чарли Блеку на острове до конца своих дней. А теперь пора сматывать удочки, пока начальство не передумало!

Подняли паруса, и скоро берег скрылся из виду. «Арзак» вышел в море.

Невидимый магнит

Сбылась давняя мечта Криса Талла. С раннего детства ему нравилось слушать упоительные морские рассказы деда Чарли. Географические названия, которые Блек произносил с небрежным шиком, будоражили Криса, как настойка валерьянки кошку. Сколько раз просил он Чарли взять его с собой!

А теперь Крис — полноправный член экспедиции, юнга на самой лучшей в мире яхте!

Погода была замечательная. Штурман, привыкший к космическим скоростям, решил снова включить реактивный двигатель. Теперь-то вряд ли удастся на кого-нибудь наскочить, разве что на самоуверенную акулу, плавник которой появлялся то там, то сям вокруг «Арзака». Она крутилась поблизости, явно рассчитывая на поживу, не считая катамаран опасным для себя противником. «Посмотрим ещё, кто из нас кошка, а кто мышка», — подумал Крис, который впервые видел так близко это морское чудище и, чего греха таить, слегка поёживался, когда чёрный плавник вспенивал воду совсем рядом с бортом.

Зор проверил прочность всех креплений на палубе. С морем шутки плохи. Стоит только какой-то снасти дать слабину, как скорость и ветер сделают своё вредное дело, сорвав с места плохо закреплённый предмет.

Тот, в свою очередь, вдоволь покатается по палубе, сломав и разбив что окажется по силам, а затем сиганёт за борт. И поминай его, как звали!

Весь экипаж занял свои места в рубке. Старт! Полный ход! Самый полный ход! Кау-Рук хотел проверить, на что же способен катамаран. Яхта прыгала с волны на волну, как плоский камешек, пущенный умелой рукой. Поднялся такой грохот, вой и свист, что, даже стоя вплотную друг к другу, невозможно было переговариваться. Стоять, не держась за поручни, тоже стало уже невозможно. Пол рубки убегал из-под ног. Ещё немного, и катамаран опрокинется вниз мачтами. Тогда диск будет уже притягивать катамаран к земле, то есть ко дну залива. «Арзак» рискует превратиться уже в подводную лодку, а это не входило ни в его название, ни в планы экипажа. Кто знает, удастся ли потом вынырнуть!

Кау-Рук с сожалением снизил скорость.

— Всё-таки это не космический корабль, — вздохнул он. — Рождённый плавать летать не может!

Но даже при таком темпе через несколько часов они должны были достичь того места, где потерпел кораблекрушение Чарли, налетев на риф. Кау-Рук передал штурвал Зору, а сам в который раз принялся изучать карту.

Вот что казалось ему удивительным!

За долгую историю мореплавания Мексиканский залив наверняка был изучен.

Если бы море хранило следы избороздивших его вдоль и поперёк всевозможных судов, от плота до современных кораблей, залив был бы истоптан, как центральная площадь после митинга.

Неужели бы никто не обнаружил этот злосчастный коралловый риф?! Что-то здесь неладно!

Но даже если Чарли повезло открыть новенький, свежеиспечённый коралловый риф, то этот риф быстренько бы обнаружили с корабля или самолёта, обмерили, пронумеровали и уже продавали бы билеты на его осмотр, пока риф снова не вздумал бы спрятаться. А Чарли Блека отправили бы домой, если его не устраивала должность сторожа, контролёра и гида.

Не тут-то было! До сих пор нет ни слуху, ни духу, ни Чарли, ни рифа. Настораживает и другое. Настроившись попасть к своим приятелям в преисподнюю после кораблекрушения, Чарли попадает в антимир, на планету Ирэна. Не приложили ли руку к созданию этого таинственного кораллового рифа друзья-антипланетяне с Ирэны?!

Так размышлял штурман Кау-Рук, пока Крис вынужден был околачиваться в рубке. Это вместо того, чтобы стоять на капитанском мостике с чёрной повязкой на глазу, с парой пистолетов за поясом и абордажной саблей на боку и выглядывать в подзорную трубу, нет ли на горизонте добычи. Тысяча чертей! Да в этих местах дно должно быть усеяно, как галькой, пиастрами и золотыми брусками вперемешку с бриллиантами. А воздух до сих пор пахнуть порохом от яростной канонады жарких схваток! И не пираты ли похитили деда и держат в своём тайном логове в ожидании богатого выкупа? Но ничего, скоро Крис спасёт его, клянусь каракатицей! И тогда Чарли сам предложит в следующий раз идти вместе в море.

Ну что ж! Плох тот юнга, который не мечтает стать капитаном!

Зор проглядел все глаза, надеясь первым заметить остров, на котором робинзонит капитан Чарли Блек.

Пока на горизонте не было ни малейшего намёка на какую-нибудь сушу.

Штурман дал знак Зору сбавить ход. Они пришли на ту точку, которая соответствует широте и долготе указанного Блеком места кораблекрушения.

Конечно, существовала какая-то неточность в определении координат Кау-Руком и Чарли Блеком. Но искать риф следовало где-то здесь!

Кау-Рук предложил исследовать место, курсируя вдоль и поперёк. После нескольких часов всем, в том числе и Крису, стало ясно, что в этом районе залива нет кораллового острова, на котором Чарли Блек мог бы скоротать время до их прихода.

Поиски медленно, но верно заходили в тупик. Может быть, капитан второпях недостаточно точно вычислил свои координаты, а может быть, Грау что-то напутал…

Экипажем начало овладевать потихонечку что-то похожее на некоторое уныние. Нельзя сказать, что они опустили руки. Пока есть достаточное количество провизии и питьевой воды, «Арзак» будет бороздить воды Мексиканского залива. В крайнем случае есть ещё записка начальника портовой полиции об оказании катамарану необходимой помощи проходящими мимо судами. Но надежду на быструю встречу с Блеком приходилось оставить…

Кау-Рук снова и снова проверял свои расчёты, а Зор сочувственно посматривал на мальчика. Вот кому больше всех хотелось поскорее встретиться со своим горячо любимым дедом Чарли.

Зор перевёл взгляд на приборы перед собой, стараясь как можно точнее выдерживать положенный курс.

«Опять немного отклонились в сторону, — проворчал он про себя. — Что за катавасия! Создаётся такое впечатление, что действует какая-то сила, которая, как магнит, притягивает к себе яхту».

— Что ты там шепчешь, колдуешь что ли? — удивлённо обратился к Зору штурман.

— Станешь тут суеверным, — обиженно отозвался бывший патрульный.

— Давай вместе посмотрим, — обрадовался Кау-Рук возможности хоть ненадолго отвлечься от грустных мыслей.

Они несколько раз проверили предположение Зора. Действительно, кто-то притягивал катамаран к центру!

Дальше стало ещё веселее. По мере приближения к воображаемому центру притяжения катамаран шёл не по прямой, как положено благовоспитанному судну, а по дуге!

Что-то сообразив, штурман уменьшил скорость яхты. Теперь, на самых малых оборотах двигателя, эта дуга замкнулась в окружность. Сделав несколько таких кругов, исследователи заметили, что их радиус становится всё меньше и меньше. Это могло означать только одно: «Арзак» движется по спирали, с каждым витком приближаясь к центру.

Вдруг Крис как-то странно изменился в лице, его глаза от удивления округлились. Он, словно потеряв дар речи, указал своим спутникам вперёд, на нос катамарана. Вернее, на то место, где должен находиться нос судна. Но его на положенном месте не оказалось! Будто гигантская рыба-пила в мгновение ока откромсала эту немаловажную часть «Арзака». И это ещё не самое страшное. Через секунду донельзя удивлённые моряки обнаружили, что косая, со слегка размытыми краями линия, за которой ничего не было, продвигалась по палубе к рубке, покушаясь и на сам экипаж.

И тут оставшийся кусок катамарана, пока ещё довольно изрядный, потряс резкий толчок, словно яхта внезапно перевалила через какую-то преграду. Не устояв на ногах, все кубарем, помогая друг другу натыкаться на всевозможные острые углы и зарабатывать дополнительные ссадины и шишки, покатились по полу рубки. Крису, как самому лёгкому, удалось улететь дальше всех, успев по ходу дела проехаться по обоим своим спутникам и сложиться в комочек возле трапа.

Разлёживаться было некогда, поэтому команда моментально оказалась на ногах. Вцепившись на случай повторной встряски в поручни, ограждающие приборную доску, они попытались оглядеться по сторонам.

Катамаран спокойно стоял в зеленовато-лазурной лагуне кораллового атолла. Со всех сторон она была окаймлена рифовым коралловым кольцом. Сквозь просветы рифов моряки не увидели ничего интересного. Впрочем, нет, не так! Они ничего не увидели. Совсем ничего! Ни моря, ни неба, словом, всего того, что их окружало последние дни плавания. Просто пустота!

В плену

— Вот этот коралловый риф, который мы искали! — спокойно доложил Кау-Рук. — Если бы не наблюдательность Зора, мы могли бы преспокойно искать его всю оставшуюся жизнь. Я полагаю, что атолл просто невидим со стороны моря, впрочем, как и море с нашей стороны!

— А вот этому рифу, — указал Зор в тон командиру, — я обязан громадной шишкой на затылке, которая продолжает потихоньку увеличиваться, как будто кто-то пытается проломить череп изнутри!

И Зор поспешно приложил к темени медную подзорную трубу, самое главное сокровище из багажа Криса Талла, подаренную ему самим Чарли Блеком.

— А вон и сам Чарли Блек! — не отстал от товарищей мальчик. — И, кажется, не один! Если бы я не был уверен, что я здесь, в рубке «Арзака», то сказал бы, что это я стою там, рядом с дедом…

Все дружно посмотрели в ту сторону, куда кивнул Крис. Действительно, слева от катамарана, метрах в сорока, стоял под пальмой капитан Чарли Блек собственной персоной. А рядом с ним стоял мальчик, очень похожий на Криса.

— Да, мальчишка здорово смахивает на нашего Криса, — подтвердил Зор.

— Подожди, подожди! — воскликнул штурман. — Сдаётся мне, что я где-то уже видел этого паренька.

Несколько секунд Кау-Рук пристально разглядывал его.

— Так и есть! Мы с Ильсором имели удовольствие заочно познакомиться с ним сквозь перегородку в тоннеле, соединяющем Рамерию и Землю. За перегородкой скрывается тоннель, ведущий на планету Ирэна. Невидимый коралловый риф — проделка ирэнцев. Впрочем, довольно гадать на кофейной гуще! Сейчас мы всё узнаем доподлинно!

Крис тоже разглядывал своего двойника.

«Вот повезло так повезло! — думал мальчик. — Не только нашли деда, но и товарища для меня. Взрослые взрослыми, а для настоящей игры нужна более подходящая компания. А дед-то Чарли каков! Меня с собой не взял, как я ни упрашивал, а другого мальчишку, пожалуйста, хоть на необитаемый остров», — ревниво попенял Крис.

Тем временем штурман и Зор подняли небольшой парус, уловив слабый боковой ветерок. Штурман мастерски подвёл катамаран прямо к месту, где стояли капитан Блек со своим спутником. К их немалому удивлению, а ведь для Чарли практически не существовало тайн там, где речь шла о воде и устройствах для передвижения по ней, начиная от простой доски и кончая океанским теплоходом, неизвестно откуда взявшаяся яхта выскочила прямо на берег и, спустив парус, бросила якоря: один, кормовой, — в воду, а другой, носовой, — на прибрежный песок.

На палубе стояли три человека: двое взрослых, по внешнему виду не американцы, и один мальчуган.

— Клянусь голубой каракатицей, я знаю этого юнгу! — воскликнул Чарли, бросаясь к катамарану.

Крис, не дожидаясь, когда Зор спустит трап, сиганул прямо через борт на белый рыхлый песок. Ловко смягчив удар о землю согнутыми ногами, он, как пружина, распрямился и бросился в объятия капитана.

— Здравствуй, здравствуй, пострел! — ласково бормотал растроганный Чарли, похлопывая внука по спине. — Как это вы нас отыскали, ума не приложу! Свалились как снег на голову! А мы здесь, как ёжики в тумане, кроме атолла, ни дьявола больше не видно! Хуже, чем на необитаемом острове! Там хоть море видно, есть шанс парус заметить, костёрчик развести, сигнал дымком подать. Глядишь, кто-нибудь и снимет с мели робинзонов!

А Крис с места в карьер взахлёб рассказывал о рамерийцах, об экспедиции, организованной ими, о пещерном льве, бывшем элмом на Ирэне и сообщившем координаты кораллового рифа…

— Как же, как же, помню я этого льва. Симпатичный зверюга! Гляди-ка, всё запомнил, умница! — восхитился капитан.

Пока родственники беседовали, остальные деликатно стояли в сторонке, с любопытством поглядывая друг на друга.

— Что же это мы?! — спохватился первым Блек. — Сами лясы точим, а друзей друг другу не представили!

Он подтолкнул Криса к мальчику, а того — к внуку и сказал:

— Знакомьтесь! Это мой внук Крис Талл, а это Костя Талкин, русский. Мой товарищ по несчастью. Вместе были элмами на планете Ирэна. Со мной всё ясно, я об этот риф споткнулся нечаянно, сюда и вернулся, а вот как его забросило на мой атолл, наверно, одному Олу известно…

Поймав недоуменный взгляд внука, добавил:

— Ах, да! Ты же не знаешь Ола. Это один джентльмен с Ирэны, который нам помог избавиться от облавы массаров и вернуться на Землю… Объяснил, называется, — засмеялся Чарли. — Теперь нужно и про массаров рассказывать. Ладно, у нас будет достаточно времени, чтобы поставить все точки над «i». Лучше, юнга, познакомь меня и Костю с твоими друзьями!

Рамерийцы и земляне обменялись крепкими рукопожатиями. Собственно говоря, заочно все уже были знакомы.

Только Крис ничего не ведал о Косте; Костя, в свою очередь, не слышал о Зоре; да Чарли Блек не имел понятия об этом рамерийце. Зато теперь они собрались все вместе. Не хватало только представителей от Ирэны. Хотя, кто знает, не присутствуют ли незримо при этой встрече элмы-ирэнцы?

После всеобщего знакомства штурман пригласил обитателей атолла на яхту. Капитан Блек горел желанием ознакомиться с этим судёнышком поближе. Костя тоже! Ведь он со своим приятелем Алёшкой Голиковым готовился сплавать вниз по реке. Правда, намерение их таковым и осталось. Однако подготовка не прошла даром. Чем больше узнаёшь про водные путешествия, будь то озеро, река, не говоря уж о море-океане, тем сильнее хочется попробовать это на зуб.

Для Зора тоже не было ничего приятнее, чем поболтать о его любимце «Арзаке». Штурман же, как радушный хозяин и космический бродяга, не упускал из виду, что риф, скорее всего, не баловал своих невольных обитателей разнообразием пищи. Поэтому он мобилизовал всех умеющих держать ножик в руках. Конечно, непревзойдённым знатоком кулинарии был старина Чарли.

Были пущены в ход самые неприкосновенные запасы продуктов. И каких продуктов! Жители Волшебной страны на славу снабдили экспедицию провизией!

Вкусная еда и интересная беседа так увлекли наших героев, что обед плавно перешёл в ужин. Наконец, когда взгляды присутствующих на этом званом ужине перестали останавливаться то на одном, то на другом блюде, а равнодушно скользили поверх стола, решили прервать беседу до утра.

Теперь уже Блек пригласил к себе в гости экипаж катамарана. Всем удобно разместиться на этом небольшом судне было трудновато, да и Чарли знал, что, как ни любишь море и свой корабль, всё-таки изредка приятно после долгого плавания ощутить под ногами твёрдую почву.

Хижина-навес, который капитан и Костя смастерили из растущего в изобилии подручного материала, была достаточно вместительной, а постели из мягкого душистого сена казались неотразимо привлекательными.

Уютно расположившись под навесом, земляне и рамерийцы продолжали неторопливо беседовать. Им было что рассказать! К их удивлению, каждый мог понять друг друга. Те, кто побывал в обличье элма, как Чарли и Костя, сохранили способность к телепатическому разговору. Владел этим искусством и Кау-Рук. Крис после путешествия на Рамерию сносно владел языком её жителей и телепатически общался с пушистыми. Зор за время плавания на «Арзаке» научился поддерживать разговор и с Чарли, и с Крисом. Но вот беда, ребята, которым, конечно, было чем поделиться друг с другом, не имели общего человеческого языка. Крис, конечно, не знал русского, а Костя, как многие наши ребята, был не в ладах с английским. Телепатия телепатией, но так можно и разговаривать разучиться! Кроме того, некоторые любимые ребятами словечки и выражения с трудом можно было вообразить в виде мысленных телепатических образов. Ну, например, выражение «вилять хвостом» означает на английском «болтать, сплетничать». Попробуйте представить себе Криса и Костю, оживлённо помахивающими длинными пушистыми хвостами! Может быть, мальчишки и не возражали бы особо против хвостиков, по крайней мере здесь, на атолле, где их не могли видеть приятели, но для штурмана этот придаток был бы чересчур легкомысленным. Или другое, русское, выражение «сесть в калошу», означающее какую-нибудь промашку! Капитан Чарли мог просто обидеться, увидев себя плывущим в калоше.

Поэтому поговорка «Учение — свет, а неучение — тьма» приобрела для ребят реальный смысл. Они мысленно пообещали друг другу после возвращения домой приналечь на иностранные языки.

Облазив весь атолл, попробовав молодые листья пальмы и запив их кокосовым молоком, что являлось обычным завтраком Чарли и Кости, успевшим им немного приесться, и было в новинку для Кау-Рука, Зора и Криса, земляне и рамерийцы стали подумывать о возвращении. Ни у кого не было ни тени сомнения, что «Арзак» в любой момент может преодолеть барьерный коралловый риф и вернуться в открытое море. А там рукой подать до побережья Америки. Поэтому только к вечеру сборы были закончены и то в основном за счёт энтузиазма Чарли, которому до чёртиков надоело болтаться без дела на этом рифе. Кроме того, он испытывал к нему некоторую неприязнь за нелюбезное обращение с его собственной яхтой, приведшее к её потере. Она, в отличие от катамарана «Арзак», не умела ходить по земле и не смогла перевалить через кольцевой коралловый риф. Сейчас она, наверное, покоится где-нибудь на дне, на глубине три-четыре тысячи метров, если не застряла на какой-нибудь террасе рифового склона.

Пополнив запасы пресной воды и прихватив для разнообразия меню несколько десятков кокосовых орехов, экипаж «Арзака» в расширенном составе погрузился на корабль. Теперь катамаран имел не только двойной корпус, но и двух юнг. Чарли по старой памяти взял на себя обязанности боцмана, наотрез отказавшись быть капитаном вместо Кау-Рука.

Выбрали якоря, сделали прощальный круг по акватории лагуны и, найдя просвет в коралловом кольце, позволяющий свободно выйти из лагуны катамарану, под парусом направились к выходу в открытое море. «Арзак» успешно миновал рифовое ожерелье, но уткнулся носом в невидимую стену. Как это произошло и при первой встрече с атоллом, нос начал терять свои видимые очертания той части, которой под напором ветра в парусе удалось проникнуть внутрь преграды. Но дальше сопротивление возросло настолько, что яхта за счёт потери скорости перестала слушаться руля, и корму начало заносить в сторону, прибивая катамаран к преграде всем бортом. Кау-Рук немедленно включил реактивный двигатель, сначала на малых оборотах, затем и на полную мощность. Не тут-то было! Кроме невообразимого шума, заполнившего все уголки и закоулки атолла и приведшего в ужас редких пернатых и ползающих аборигенов, добиться ничего не удалось.

Это было настолько неожиданным для экипажа, что безуспешные попытки прорваться на волю продолжались ещё некоторое время, значительно уменьшив запасы горючего встроенной в катамаран ракеты.

Наконец штурман сыграл отбой, выключив двигатель. С большим трудом, лавируя парусами, удалось развернуться в узком проходе между рифами и невидимой стенкой. Яхте пришлось снова вернуться на свою исходную позицию, в лагуну, а затем на берег возле хижины. Происшедшее событие требовало тщательного обдумывания. Кау-Рук вспомнил, что такое же яростное сопротивление оказала его ракете прозрачная перегородка в тоннеле, соединяющем Рамерию и Беллиору. Если эти две преграды созданы одним и тем же, ирэнским, разумом, то борьба с ними бесполезна. Но тогда, вместо спасения Чарли и Кости, он вместе со спутниками сам оказался в мышеловке.

Атолл уже окутался покрывалом непроглядной южной ночи. Как разительно отличалась атмосфера хижины, где снова расположились на ночлег теперь уже пленники кораллового рифа, от вчерашней радости встречи. У всех в головах крутилась одна и та же мысль: как же выбраться отсюда?

Даже такой законченный оптимист, как рамериец Зор, не мог придумать ничего более утешительного, кроме того, что утро вечера мудренее. Постепенно всех, одного за другим, сморил сон. Только Кау-Рук ворочался на своей подстилке почти до самого утра, перебирая всевозможные варианты освобождения из невидимого плена.

Встреча с Олом

Всё, что штурман смог придумать за ночь, это обследовать преграду по всему периметру. Может быть, удастся нащупать проход или хоть относительно слабое место в этом защитном экране, отгородившем атолл от остального мира. Другой вариант вдруг предложил капитан Блек, который, как оказалось, тоже не спал.

— Можно попробовать, — подал Чарли голос, — вплавь добраться до перегородки и попытаться поднырнуть под неё. Вдруг под водой преграда кончается?

Кау-Рук некоторое время обдумывал предложение Блека, а затем согласился с ним.

— Только для страховки следует прикрепить на пояс лёгкий трос, чтобы в случае опасности можно было подать сигнал. Тогда остальные быстренько смогут вытащить ныряльщика назад, к рифу.

Штурман тоже поделился с капитаном своими соображениями. Блек как профессионал высказал сомнения по поводу того, удастся ли катамарану пройти вдоль всего кораллового ожерелья атолла.

— Как бы не попортить днище, — озабоченно высказался он. — Тогда, даже если нащупаем проход, не на чём будет возвращаться домой.

— Пожалуй, слабое место следует поискать сначала вплавь, — добавил Чарли.

— Всё красиво на бумаге, да забыли про овраги. А по ним ходить! — вдруг засмеялся Блек. — Даже если мы и обнаружим, что под водой нет преграды, что мы будем делать в море без катамарана. Он-то ведь нырять не умеет!

Кау-Рук снова надолго задумался.

— Не может — научим, не хочет — заставим! — наконец решительно заявил штурман. — По крайней мере я знаю, как заставить «Арзак» погрузиться под воду. Осталось только научить его всплывать!

На этом ночное совещание капитанов закончилось.

Ранним утром экипаж «Арзака» был уже на ногах. От вчерашней минутной растерянности не осталось и следа. Все были полны решимости во что бы то ни стало выбраться из заколдованного круга. Поэтому сразу же приступили к реализации ночного плана Кау-Рука и Блека. Главным исполнителем стал Зор, хотя Чарли очень настаивал на своей кандидатуре. Рамериец сиял от радости, что ему доверили такое важное дело. Он разделся, подпоясался штормовым ремнём, к которому замысловатым морским узлом Чарли прикрепил конец лёгкого, но очень прочного троса. Второй конец для надёжности был закреплён на кормовой якорной лебёдке «Арзака». Так что, если не хватило бы силы у людей, чтобы вытащить Зора из воды, на помощь был готов прийти катамаран.

Матрос-рамериец весело махнул рукой оставшимся на берегу товарищам и бросился в воду. Свёрнутый в бухту трос лежал на самом берегу, и Чарли Блек по мере удаления Зора стравливал кольцо за кольцом, чтобы не затруднять тому продвижение. Предварительно договорились, что один рывок за трос будет означать: «Как дела? — Всё в порядке!», два рывка: «Продолжаю движение!», три рывка: «Срочное возвращение!»

Зор уже достиг невидимой завесы, но, вопреки его ожиданиям, преграды не оказалось. Он беспрепятственно проник внутрь. Для наблюдателей с берега Зор просто растворился в зыбком мареве, чуть дрожащем над водой. Остался только конец троса, уходящий в никуда, как нить Ариадны. Ожидание было столь томительно, что Чарли, не выдержав, дёрнул за трос, проверяя, там ли матрос. Ответ последовал незамедлительно: «Всё в порядке!» И трос, или линь, как ещё называют такие тонкие верёвки моряки, продолжал сматываться с бухты, змейкой сползая в воду и исчезая за барьером видимости. Чарли размотал около двадцати метров. Некоторое время линь оставался неподвижным, затем со стороны Зора последовали два рывка: «Продолжаю движение», — и трос опять пополз в воду. Но на этот раз его поведение изменилось. Сначала он двигался быстро, затем словно повис на месте. Опять быстрое стравливание, и опять провисание. Что-то происходило на другом конце линя.

Чарли намотал трос на руку, выбрав слабину, чтобы можно было сразу ощутить сигналы от Зора. И сигнал, как предчувствовал Блек, не заставил себя долго ждать. Три коротких рывка троса были восприняты как международный сигнал бедствия: «SOS». Чарли тотчас же принялся тянуть на себя трос, резким возгласом призвав на помощь остальной экипаж. Дело нашлось всем. Блек и Кау-Рук выбирали из воды линь, который натянулся как струна и ходил из стороны в сторону, как будто на другом его конце на крючке сопротивлялась огромная рыбина. Костя снова сматывал в бухту трос, который удавалось отвоевать у моря. А Криса оставили на палубе «Арзака», у лебёдки, чтобы выбрать на неё весь запас троса, лежащий на берегу, и быть наготове по сигналу включить привод, если у людей не хватит своих сил вытащить Зора. Мало-помалу, метр за метром, трос переходил в распоряжение Криса. Чарли и Кау-Рук упирались изо всех сил. Внезапно сопротивление троса прекратилось, и капитан Блек со штурманом покатились по песку, не выпуская, впрочем, из рук добычи.

«Оборвался?» — мелькнула одновременно у них в голове ужасная мысль.

«Нет-нет, всё в порядке», — словно развеял их сомнения появившийся из ниоткуда рамериец Зор, быстро плывущий к берегу. Нужно отдать должное двум юнгам, которые даже после падения своих командиров не прекратили порученную им работу, а продолжали выбирать линь: один — сначала на берег, а другой — затем на лебёдку яхты. Это помогало Зору не запутаться в плывущем перед ним тросе. Когда Зор вышел на берег и в изнеможении опустился на песок, стало очевидно, каких усилий стоила ему борьба с невидимым, но грозным противником. Экипаж окружил своего разведчика. Один расстёгивал штормовой пояс, крючки которого даже погнулись, пытаясь выйти из отверстий. Другой протягивал кружку с освежающим и бодрящим кокосовым молоком. Все ждали рассказа Зора, но никто не торопил его, позволяя прийти в себя.

Наконец Зор жестом указал своим товарищам на песок вокруг, приглашая присесть, и засмеялся:

— Вы что все такие серьёзные, как будто собрались на мои собственные поминки, а я случайно оказался в числе приглашённых? Или, думаете, меня там, — кивнул он в сторону невидимого кольца, — подменили?!

— Молодчага, Зор, — закричал Чарли. — Мне как раз не хватало такого весёлого приятеля, когда людоеды племени Куру-Кусу хотели поджарить меня на ужин!

А штурман добавил:

— Тебе действительно повезло, что ты оказался с нами. Мы тянули так усердно, а ты сопротивлялся так упорно, что ещё немного, и запоры пояса не выдержали бы такой борьбы. Расскажи, что там такого интересного, что ты никак не хотел возвращаться на берег?

— Сейчас, капитан, расскажу всё по порядку! — воскликнул Зор. — Вы знаете, какая разница между мной и «Арзаком»? Катамаран, как кота к сметане, прямо-таки тянуло к атоллу, и теперь, добравшись до места, он никак не хочет уходить отсюда. Меня же, наоборот, тянуло к невидимому барьеру, но вот попасть обратно сквозь него никак не удавалось, хоть плыви прямо, хоть подныривай под него. Если бы не трос и ваша помощь, мне пришлось бы взять курс прямо на ближайшее побережье вплавь. Хотя неподалёку меня уже и поджидали наши старые знакомые, санитары моря с чёрными плавниками…

— Какое счастье, — заметил Чарли, обращаясь к Косте, — что мы не попробовали, как собирались, высунуть нос в море за пределы атолла…

— Но самое интересное, — продолжал Зор, — было, когда я находился внутри этого заколдованного барьера. Мне казалось, что я как будто плыву в воздухе. Впрочем, пожалуй, и не совсем «я», так как мои очертания стали настолько расплывчатыми и размытыми, что скорее я походил на полупрозрачную медузу. Воды под собой тоже не различал, только дрожащая пустота. Правда, далеко внизу удалось разглядеть лежащий на террасе кораллового склона корабль, вроде небольшой парусной яхты…

— Наверно, это мой бедный «Куру-Кусу», — вздохнул Чарли Блек, до сих пор скучавший по своему кораблику, названному в честь острова людоедов, которые в конце концов оказались вполне приличными и гостеприимными ребятами.

— …Мне показалось, — нарушил паузу, возникшую после реплики Блека, Зор, — что я смог бы легко при желании до него добраться, так как никаких видимых преград между нами не было. Ощущения были такими, будто я находился в невесомости, как в тоннеле Гуррикапа.

— То-то ты пытался там задержаться, — с улыбкой заметил Кау-Рук. — Невесомость — приятная штука…

— Задержаться подольше, чтобы оглядеться, я хотел на обратном пути, — признался Зор, — а в первый раз, помня о главной задаче — найти проход сквозь невидимую стенку, — я сразу же устремился дальше и скоро выплыл прямо в море. Когда оглянулся, то позади ничего не увидел, кроме обрывка линя, прикреплённого к поясу. Стало даже немного страшновато. Вдруг и на самом деле трос оборван. Я повернул назад и попытался снова попасть внутрь. Не тут-то было! Я бился как рыба об лёд — и ни в какую! Тогда попробовал ещё раз с разбегу, отплыв немного подальше. Без результата! Кстати, подныривать тоже бесполезно. Эта проклятая преграда, похоже, простирается до самого дна. Мне кажется, если бы я умел летать, то всё равно и по воздуху не удалось бы проникнуть на атолл. К этому времени моими попытками заинтересовались и любопытные акулы. Тогда-то я, отчаявшись справиться сам, дёрнул три раза за трос, впрочем, не будучи до конца уверенным, что вы на другом конце примете этот сигнал. Но трос сразу же натянулся, и меня стало втягивать в невидимую стенку. Впечатление малоприятное, сказала бы пробка, которую сначала протолкнули внутрь бутылки, а потом попытались извлечь назад с помощью нитки, намотав её вокруг талии. Задержаться на обратном пути мне не пришлось, так как я был на мощном буксире. Ну да в следующий раз…

— Я против следующего раза, — решительно возразил штурман. — Два раза одной шутке не смеются! Вдруг трос или пояс окажутся менее прочными, а акулы более проворными… нужно сначала хорошенько разобраться, в чём тут дело. Эх, жаль нет с нами Ильсора, он специалист по всяким каверзам…

— У меня есть одно предположение, — скромно сказал Зор. — Есть ещё одна существенная разница между мной и «Арзаком». У меня нет антигравитационного диска…

— Точно! — подтвердил штурман. — У тебя нет диска, но зато есть шарик, который, на мой взгляд, здорово соображает. Стоит нам удалить из днища «Арзака» этот диск, как мы спокойно сможем выбраться наружу…

С этими словами штурман встал и направился к катамарану, как будто собирался немедленно привести свой план в действие. Остальные последовали за ним.

— Остановитесь, друзья! — вдруг раздался откуда-то сверху голос. — Не стоит портить такую великолепную яхту. Она ещё не раз пригодится Чарли Блеку хотя бы навестить приятеля — осьминога Прима. Кроме того, если из названия «Арзак» убрать «а» — антигравитационный и «з» — земноводный, то получится «Рак», а такое имя для яхты не совсем подходит, если вы не собираетесь плавать на ней кормой вперёд!

Донельзя удивлённый таким внезапным заступничеством за катамаран экипаж «Арзака» остолбенел и на протяжении всей невесть откуда произносимой фразы крутил своими пятью головами, пытаясь определить направление звука.

Голос явно раздавался с палубы катамарана.

— Уж не сам ли катамаран это говорит? — пробормотал как бы про себя Чарли. — После всех чудес, которые произошли со мной за это плавание, я бы ничему больше не удивился.

Когда они подошли поближе к яхте, из-за рубки выступил человек в серебристом комбинезоне и дружески протянул к ним руки.

— Ол! Это же Ол! — в один голос закричали Чарли и Костя.

— Не смею отрицать! — согласился ирэнец. — Я уже некоторое время наблюдаю за вами, как вы собираетесь выпутаться из этой истории. Но когда разница между «Арзаком» и Зором чуть не привела к порче имущества, пришлось срочно вмешаться!

Нечего и говорить, что все одним махом взлетели по трапу на корабль и обступили Ола, здороваясь и знакомясь.

Ол весело и с удовольствием пожал руки всем своим знакомым и незнакомым друзьям.

— Как поживает наш пещерный лев Грау, благополучно ли добрался он до родной планеты? — поинтересовался Ол у рамерийцев.

— Ему не очень по вкусу пришлись изменения, произошедшие на Рамерии. Его последний соплеменник подрабатывает сейчас чучелом в Зоологическом музее, а хищные звери остались только в зоопарке, — отозвался Зор. — Поэтому он перебрался в настоящее время на Землю, в Волшебную страну, помогать Льву Смелому держать в узде строптивых саблезубых.

— Если встретитесь с ним, передайте привет от меня и осьминога Прима, — попросил ирэнец. — Прим жив-здоров, только теперь его не заманишь к серому камню, даже если за ним погонится стая акул.

— А как там Виола? — несмело спросил Костя у Ола, искоса взглянув на Криса, не появилась ли на его лице вредная усмешка: чего это он, мол, девчонками начал интересоваться, и незаметно сжал рукой припрятанную в кармане половинку жемчужины халиотиса.

— Виола-то хорошо поживает, она — дома, а вот в твоём благополучном возвращении домой я засомневался, поэтому-то и оказался здесь. Кроме того, из последних слов капитана Блека я понял, что камнем преткновения для его яхты «Куру-Кусу» стал наш коралловый риф, а точнее — наша база, замаскированная под атолл. Ему просто в очередной раз повезло. Яхта, очевидно, проходила в этих местах как раз в то время, когда был выключен защитный экран, и ничего не подозревающий об атолле капитан Блек стал жертвой кораблекрушения. Что же касается возвращения Кости, здесь дело посложнее.

Виктор Степанович не мог учесть того, что Костя и Виола поменяются местами. Виола окажется, в элминге, на Ирэне, а Костя — на нашей базе, на Земле. Я сам не сразу сообразил! Теперь-то всё будет в порядке! Костю мы отправим прямиком домой, в Гиблый овраг. Он ещё успеет догнать деда Григория и убедить его в реальности своих удивительных приключений. Он вернётся как раз в то самое время, в какое должен был бы вернуться, если бы не неточность в расчётах вашего замечательного учёного Виктора Степановича. Ну а с вами, — обратился Ол к остальным участникам экспедиции по спасению капитана Чарли Блека, включая «Арзак», — ещё проще. Я договорился, что на несколько минут выключат защитный экран, и — попутного ветра прямо до Канзаса.

— А что это за невидимый, но непреодолимый барьер, который окружает атолл? — поинтересовался штурман, которому давно уже, ещё дома, на Рамерии, не давали покоя эти загадочные перегородки.

Кау-Рук и Ол увлечённо перешли к обсуждению технических вопросов, на время забыв об окружающих. Чарли и Зор, сев на любимого конька, тут же пустились в рассмотрение достоинств и недостатков катамарана, а ребята, Крис и Костя, предчувствуя скорую разлуку, снова и снова перебирали различные случаи из своих таких разных, но чем-то схожих приключений. Крис приглашал Костю на следующее лето к себе, в Канзас, на ферму Смитов, заманивая обещаниями посетить Волшебную страну, а может, и Рамерию. Костя, в свою очередь, звал Криса к себе, на Волгу, в деревню к деду Григорию, намекая, что в Гиблом овраге есть лазейка для проникновения на Ирэну. Конечно, ни того ни другого и не нужно было уговаривать приехать в гости. Вопрос упирался лишь в то, кто к кому поедет первым, и в свои способности уговорить на такое путешествие родителей. Вот это было серьёзным препятствием.

А пока наступило время прощания.

Первым должен был отправиться в путь Костя Талкин. Ол уже связался со своими приятелями на Базе. Всё было готово! На этот раз ирэнец решил проводить мальчика до самого Гиблого оврага, чтобы этот заядлый путешественник не забрался ещё куда-нибудь. Старт должен был осуществиться из защитного кольца.

Костя и Ол направились к воде тем самым путём, который уже прошёл Зор. Вот они уже плывут к невидимой границе. Перед тем, как исчезнуть, Костя оглянулся. Весь заново укомплектованный экипаж «Арзака» столпился на берегу и махал ему на прощание руками. Костя тоже махнул рукой и исчез за границей видимости.

Прошло несколько минут, а Ол уже возвращался назад.

— Всё в порядке! — сообщил он. — Костя уже на месте. Теперь ваш черёд!

Катамаран срочно принял на борт свой экипаж.

— По местам стоять! С якоря сниматься! — скомандовал Кау-Рук.

Чтобы не терять времени на лавирование, «Арзак» пошёл под мотором. На берегу остался один Ол. Как только он увидел, что нос судна входит в невидимую полосу, Ол нажал кнопку передатчика. И тотчас перед яхтой открылось море, сначала сквозь зеленоватый туман, а потом совершенно чётко. Исчезновение преграды сопровождалось жужжащим звуком, затем шипением и, наконец, бурлящим грохотом, который не уступал по силеработающему на полную мощность двигателю «Арзака». На этот раз катамаран преодолел завесу, как горячий нож сливочное масло, без сучка без задоринки.

Выскочив наружу, все, как по команде, оглянулись назад и успели в последний раз увидеть со стороны коралловый атолл с его рифовым кольцом, окаймлённым зеленью, и в просвет — серебристую фигуру, стоящую на берегу лагуны. Затем воздух вокруг атолла стал темнее, чем окружающая атмосфера. Опять пролился зелёный туман, и одновременно с наступившей тишиной пропал из глаз этот таинственный коралловый риф вместе со своими загадочными жителями.

«Арзаку» предстоял обратный путь. Цель экспедиции была достигнута, капитан Блек стоял рядом на палубе, и всякий сомневающийся мог увидеть его крепко сколоченную коренастую фигуру и услышать зычный голос, радующий команду яхты старинными матросскими песнями. Поэтому, если не считать лёгкой грустинки, вызванной расставанием с Костей и Олом, настроение экипажа «Арзака» было приподнятым. Чарли и Крис радовались предстоящей встрече с родными, а Кау-Рук и Зор могли со спокойной совестью возвращаться домой. Теперь было незачем добираться до Канзаса на катамаране, да ещё против течения Миссисипи, Арканзаса и Смоки-Хилла. Рамерийцы оставляли яхту в подарок капитану Блеку взамен «Куру-Кусу», покоящейся на подводной стоянке у невидимого кораллового рифа. И Чарли был готов поклясться голубой каракатицей, что является владельцем и капитаном самой лучшей в мире яхты. А экипаж решил добираться до Канзаса обычным рейсовым самолётом, что тоже вполне устраивало Криса. Передвижения таким видом транспорта ещё не было в его уже достаточно богатой коллекции.

Поэтому спустя несколько дней земляне и рамерийцы уже стояли на пороге фермы Смитов. На стук в дверь вышли и мистер, и миссис Смиты. Они увидели четверых загорелых и обветренных мужчин, которых давненько с нетерпением поджидали. Миссис Анна всплеснула руками, а мистер Джон вынул трубку изо рта и произнёс приветливо:

— Добро пожаловать в дом, ребята!

В заключение

Костя оказался в самом начале синхротоннеля, что в Гиблом овраге. Он увидел деда Григория со змеем на плече, медленно бредущего по тропинке прочь от оврага.

Судя по солнцу, было около полудня. Значит, все приключения в Стране элмов, на Ирэне и пребывание на коралловом рифе длились четыре-пять часов. Как и обещал Ол, мальчик вернулся вовремя, чтобы успеть застать деда в овраге.

Костя перешёл вброд речку и пустился догонять его.

— Где это ты прятался? — проворчал тот. — Смотри, чулан по тебе плачет!

Дед Григорий не поверил ни одному слову из рассказа мальчика. Единственным свидетелем и аргументом была половинка жемчужины, крепко зажатая в кулаке. Но её хватило, чтобы дед Григорий хоть чуточку заколебался: «Может, и не сочиняет пострел?! Так складно ведь сразу и не придумаешь!»

Так закончилось удивительное путешествие Кости Талкина на планету Ирэна.

Виктор Степанович тоже вернулся домой, к своим сложным и неотложным делам. Он постоянно ждал, не объявится ли Ол с обещанным секретом письма. Учёный даже пропустил несколько прелюбопытнейших экспедиций, пока не решил, что такой человек, как Ол, отыщет его где угодно. Встретив же плохого человека, теперь долго приглядывается к нему, не массар ли это!

Кузьмич, и прежде не страдающий краснобайством, тем более не делился ни с кем той историей, в которую он попал. А расскажи, засмеют ведь старики. Скажут, совсем, мол, одичал в тайге, леший. Только иногда, вспоминая, крутил удивлённо головой и хмыкал: «Эх, как это угораздило меня тогда разбить эту вазу. Небось, расстроились, а виду не показали. Раз стояла в доме, значит, нужная вещь была. Непривычно было с крыльями-то!»

Осьминог Прим опять поселился в своём гроте. Правда, за время его отсутствия, какой-то молодой нахальный спрут вздумал было занять уютную квартирку. Пришлось показать ему, кто в этом доме хозяин! Путешествие пошло Приму на пользу, его даже стали приглашать в осьминожью школу поделиться воспоминаниями, что удаётся далеко не каждому в таком сравнительно юном для осьминогов возрасте. Как рассказывал Ол, он, хотя и старался избегать пресловутого серо-синего камня, но обзавёлся новым халиотисом с ещё более красивой жемчужиной. Так, на всякий случай!

Рамерийцам, благодаря настойчивым уговорам хозяев, пришлось-таки погостить несколько дней на ферме Смитов. Там постоянно дежурила, ожидая их возвращения, молодая, но, как впоследствии представила её Кагги-Карр, очень способная ученица, тоже ворона, конечно. Та немедленно помчалась известить свою матрону и через неё — всех жителей Волшебной страны о благополучном исходе экспедиции. Вечером того же дня в известном нам всем овраге рамерийцев уже ждал дракон Ойххо, чтобы сразу доставить героев в тот же самый лагерь, который они покинули. Страшила не рискнул оставить без присмотра ракету ирэнцев, а некоторым жителям понравилось новое место, так что было решено основать здесь посёлок. Большим плюсом этого поселения было и то, что всегда можно заметить прибытие гостей с Рамерии и, как подобает, гостеприимно встретить их. Кроме того, не оставалась без наблюдения и Великая пустыня на тот случай, если прибудут друзья из Канзаса. Не сможет внезапно нагрянуть и, тьфу-тьфу через левое плечо, какая-нибудь беда.

Наконец, Ойххо доставил рамерийцев в Волшебную страну. И как было им отказаться задержаться там! Все ждали рассказов о путешествии, о Великане из-за гор, об Элли, Энни, Тиме, Фреде и других старых знакомых. Ну и, конечно, о фермерах Смитах! В свою очередь рудокопы добыли столько изумрудов, что теперь их должно было хватить на второй Изумрудный город наоборот, если за это время хитроумный Ильсор не изобрёл им достойную замену.

Грау и Лев со своей саблезубой свитой тоже не уходили на охоту очень далеко от посёлка и тотчас примчались, прослышав от птиц о прибытии рамерийцев.

Огромная толпа людей и зверей провожала гостей домой. На прощание Зор крепко обнял своего любимца, пещерного льва, которого по праву считал своим крестником. Ведь именно Зор первым обнаружил следы в пустыне Рамерии.

Длинное сигарообразное тело ракеты взвилось в воздух, сделало горку и пропало в отверстии тоннеля.

Счастливого пути, друзья с Рамерии!

Ну а с Чарли Блеком, надеюсь, всем всё ясно! Он и с одной ногой не мог долго усидеть на месте. Вот и теперь, побыв немного в семье, вскоре после отъезда рамерийцев капитан Блек стал собираться в путь.

— Мои людоеды на Куру-Кусу, наверно, совсем заждались. Другим капитанам они не доверяют. Те норовят обмануть бедных аборигенов, и им приходится волей-неволей съедать обманщиков. А это лишние неприятные осложнения, и насмарку пойдут все мои старания отучить их от этой скверной привычки!

На такие аргументы даже миссис Анна не нашлась что возразить. Не может же она поощрять вредные привычки!

Кроме того, Чарли было просто необходимо навестить осьминога Прима и пригласить его побродить по свету. А уж бассейн со свежей морской водичкой капитан Блек на своей новой яхте гарантирует!

Крис под руководством мамы Элли приналёг на русский, так что вскоре Костя получил от него первое письмо, в котором Крис Талл предлагал ему играть в шахматы по переписке и делал первый ход: е2—е4.

Костя смело принял вызов и ответил: е7—е5!

Переписка настолько увлекла мальчиков и помогла им, что вскоре они даже сочинили в соавторстве по переписке стихотворение о своих приключениях, которое, с их разрешения, и приведено в заключение:

За синими морями,
За дальними горами,
Не каждому доступна,
Не каждому видна,
Для тех, кто в сказку верит,
Свои откроет двери,
Свои доверит судьбы
Волшебная страна.
Там лето постоянно,
И, как это ни странно,
И звери там, и птицы
С тобою говорят.
Там те, кто верит в чудо,
Удачливыми будут,
И сами ненароком
Вдруг чудо сотворят.
Минуя рифы, мели,
Пройдут синхротоннелем,
Рамерию с Ирэной
Откроют для себя.
И, главное, что нужно —
Узнают цену дружбе,
И обо всём напишут
Для взрослых и ребят.
Вот и вся история!


Оглавление

  • ДОРОГИЕ РЕБЯТА!
  • ИЗУМРУДНЫЙ ДОЖДЬ
  •   Тревожное сообщение
  •   Исчезновение Криса
  •   В каменной ловушке
  •   На чужой планете
  •   Крис находит друзей
  •   Подземная библиотека
  •   Легенда о Хоо
  •   Поиски беллиорца
  •   Гибель беглецов
  •   Встреча
  •   Беседа в пещере
  •   Изумрудный дождь
  •   Тайник с изумрудами
  •   Замысел штурмана
  •   Зелёная заря
  •   Возвращение Криса
  • ЖЕМЧУЖИНА ХАЛИОТИСА
  •   Наблюдатели с Рамерии
  •   Гиблый овраг
  •   Бумажный змей
  •   Раздвоение
  •   Страна элмов
  •   Виола
  •   Сотворение мира
  •   Синхротоннель
  •   Прим
  •   Планета Ирэна
  •   Массары
  •   Земляне
  •   Близнецы-антиподы
  •   Шпионы
  •   Есть контакт!
  •   Возвращение
  • ПРИВИДЕНИЯ ИЗ ЭЛМИНГА
  •   Дом с привидениями
  •   Знакомство
  •   Визит массаров
  •   В центре синхронавтики
  •   Элминг
  •   Атланты и лев
  •   Счастливый случай
  •   Радость Чарли Блека
  •   Возвращение Виолы
  •   Операция «Э»
  •   Хрустальный вартмалёт
  • ПЛЕННИКИ КОРАЛЛОВОГО РИФА
  •   Следы в пустыне
  •   Охота пуще неволи
  •   В неволе
  •   Говорящий лев
  •   Чудо-катамаран
  •   Строительство «Арзака»
  •   Приключения Грау
  •   Предательство Ахра
  •   Ураган
  •   На ферме Смитов
  •   На воде
  •   Проверка документов
  •   Невидимый магнит
  •   В плену
  •   Встреча с Олом
  •   В заключение