КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Сошествие ночи [Дэвид Марк Вебер] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Дэвид Вебер — Сошествие ночи


— Прибыл гражданин генерал Фонтейн, — доложил личный секретарь Оскара Сен-Жюста Шон Каминетти и впустил в кабинет бесцветного, морщинистого коротышку, в котором никто не заподозрил бы безжалостного и умелого агента Госбезопасности. Никто, конечно, кроме самого Сен-Жюста.

— Спасибо, Шон.

Кивком отпустив секретаря, Оскар сосредоточил внимание на госте. В отличие от большинства граждан Республики Фонтейн, оказавшись в святая святых БГБ[1], не выказывал ни малейших признаков не то что страха, а даже простого беспокойства. Устроившись поудобнее, он склонил голову набок и, прищурившись на шефа, спросил:

— Ты хотел меня видеть?

— Не скажу, что мне так уж хотелось, — хмыкнул шеф БГБ. — Я, конечно, не имел в виду, что не рад нашим встречам. У нас с тобой не так уж много возможностей приятно проводить время.

Глава Госбезопасности позволял себе шутки в присутствии весьма узкого круга лиц, и Фонтейн слегка улыбнулся, оценив этот знак доверия, но едва шеф перешел к делу, улыбка исчезла.

— Я пригласил тебя, чтобы поговорить о МакКвин.

— Я догадался, — признался Фонтейн. — Это было не так уж трудно, особенно с учетом её упорного нежелания приступать к операции “Багратион”.

— Это потому, что человек ты умный и хорошо представляешь себе, что тревожит твоего начальника.

— Именно так, — сказал генерал, слегка подавшись вперед. — И поэтому, зная о твоем предубеждении против нее, я стараюсь не позволять тебе заставить меня увидеть в её действиях то, чего там на самом деле нет.

— Ну и? — спросил Сен-Жюст, когда генерал закончил эту заковыристую тираду. — Что ты там увидел?

— Сам не знаю, — ответил Фонтейн, поджимая губы с несвойственной ему нерешительностью.

Сен-Жюст мотнул головой, требуя пояснений, и гражданин генерал вздохнул.

— Я присутствовал в Октагоне почти на всех её стратегических совещаниях и прослушал записи тех, на которых не смог побывать. Бог свидетель, мне ли не знать, что она гениальная актриса, способная притвориться кем угодно. Я никогда не забуду, как она обвела меня вокруг пальца в той истории с Уравнителями! Но знаешь, меня не оставляет чувство, что её беспокойство насчет тайного оружия манти вовсе не притворно.

Он покачал головой.

— Она на самом деле встревожена перспективой столь агрессивного перехода в наступление, Оскар, причем в большей степени, чем показывает на совещаниях Комитета, где, как она знает, должна излучать уверенность. И, — хмуро добавил он, — её беспокойство усиливается из-за того, что ты вынуждаешь её сделать то, чего ей очень не хочется.

Сен-Жюст хмыкнул и потер подбородок. За исключением, может быть, Элоизы Причарт, Эразмус Фонтейн был самым проницательным из комиссаров Госбезопасности. Безобидный, даже забавный с виду, он обладал острым и ясным умом, не уступал Оскару н холодной жестокости и, более того, был сторожевым псом Эстер МакКвин на протяжении многих лет. Однажды ей удалось его провести, но Эразм знал её лучше, чем кто-либо другой, и он был не тем человеком, который позволил бы одурачить себя вторично. Исходя из этого, Сен-Жюсту стоило бы прислушаться к его словам, но...

— То, что она озабочена искренне, еще не значит, будто она права, — раздраженно произнес он вслух.

Фонтейн постарался скрыть удивление.

Обычно Сен-Жюст никак не проявлял своих чувств, и генералу вдруг стало не по себе. Именно способность размышлять о проблеме с отстраненной беспристрастностью обеспечивала эффективность работы Сен-Жюста. А вот в случае с МакКвин он, похоже, позволил себе поддаться личной неприязни. Это, конечно, сулило гражданке адмиралу крупные неприятности, но Фонтейн, что бы там ни вообразил себе Сен-Жюст, был вовсе не готов отмахнуться от её опасений. Он не раз и не два повидал её в бою, знал жесткий склад её ума и признавал за ней несомненное мужество, особенно ярко проявившееся во время мятежа Уравнителей. Эразм не доверял ей и, уж конечно, не любил её, но относился к ней лично и к её суждениям по военным вопросам с несомненным уважением. И если она чего-то опасается, значит, на то имеются основания, и вполне возможно, что при всей благостности нынешней ситуации очень скоро Народная Республика будет остро нуждаться в способном флотоводце.

— Оскар, — осторожно начал Фонтейн, — я вовсе не говорил, что она права. Мне лишь показалось, что её озабоченность непритворна. Ты хотел узнать, есть ли у меня подозрения, и я отвечаю: на мой взгляд, она противится началу операции “Багратион” потому, что искренне опасается подвоха со стороны врага.

— Хорошо. — Сен-Жюст со свистом выпустил воздух, потом встряхнулся и уже более естественным тоном повторил: — Хорошо. Взято на заметку. Продолжай.

— Помимо её искренней озабоченности по поводу полученных приказов, она практически не дает мне материала для работы, — признался Фонтейн. — О своем праве на власть в сугубо военной сфере она заявила