Переполох в тридевятом царстве, тридесятом государстве. Царевну замуж отдают. За принца заморского. Впервые за всю историю существования тридесятого государства.
Царь-батюшка в гневе. Царица-матушка в панике. Царевна в счастье. Придворные в растерянности. Куда бежать, что делать, чьи распоряжения выполнять?
Царь-батюшка кричит:
— Только через мой труп!
Царица-матушка сквозь слёзы возражает:
— Нет, через мой!
Царевна по расписным палатам похаживает, кокошник на голове поправляет, на батюшку с матушкой поглядывает. Принцу заморскому улыбается. Ивану-царевичу через левое плечо усмехается.
Принц заморский с царевны глаз не сводит. Иван-царевич полное равнодушие на лице демонстрирует. Только какое может быть равнодушие, если свадебные традиции государства самым бестолковым образом демонстративно нарушаются?
Ладно, царевна. Девушка её возраста и положения должна быть беззаботной, капризной и легкомысленной. Какой ещё? Если с малых лет ничего проще парчового сарафана не носила, слаще мёда не ела, тяжелее золотого напёрстка не поднимала. Да и напёрсток тот сплошной антураж. Кто доверить царевне иголку? Чтоб потеряла по рассеянности? Или того хуже? Укололась!
Хочет заняться чем, пусть по лужайке перед царским теремом погуляет. Свежего воздуха наберётся.
С девками дворовыми хоровод поводит. Настроение поднимет.
На суженного погадает. Фантазию потренирует.
Царская должность на фантазии держится. Куда ни глянь, без неё никак. Беседу за утренним чаем поддержать. Маршрут по дворцовому саду для ежедневной прогулки проложить. Название новой подати дать. Перестановку в приёмных покоях сделать.
Без этого всё наперекосяк пойдёт.
За чаем все молчать будут. Только и слышно, как присутствующие с блюдечка сёрпают да самовар булькает.
Каждый день одной дорогой гулять, на луну громче волка взвоешь.
Без податей государственная казна опустеет.
Приёмный покой без регулярной перестановки вообще к краху приведёт. Послы и гости решать, что государство разорено. На руку царевны претендентов не будет.
А без претендентов какая свадьба?
Чтоб свадьба состоялась, царевна должна жениха выбрать. Значения не имеет, что она в любом случае за Ивана-царевича выйдет. Обычай такой. Принц заморский нужен. Купеческого сына обеспечить надобно. Стрельца-молодца. И, само-собой, Ивана-царевича.
Принц заморский — залог дружбы с государством соседним. Купеческий сын — укрепление отношений с торговым людом. Стрелец-молодец — устройство внутренней безопасности.
После церемонии выбора каждый своё получит. Принц заморский — звание посла и пожизненное довольствие. Купеческий сын — пост министра торговли. Стрелец-молодец министром безопасности станет. Иван-царевич — законным супругом.
Всегда так было. На том тридевятое царство веками стояло. На этот раз только покачнулось.
Видно, с развитием фантазии у царевны перестарались. Вышла она на середину зала, в счастливые глаза Ивана-царевича посмотрела и говорит:
— Правление государства новых идей и традиций требует. Не хватает нам креатива. Перестановкой не обойдёмся. Поэтому супругом с этого времени выбираю принца заморского. Он у себя в землях далёких иначе рос-воспитывался. Пусть дерзает. А мне позовите повара. Буду с ним меню свадебное составлять.
Принц заморский плечи расправил, грудь колесом выкатил, шпагу на боку поправил. Радуется, значит. Что ж не радоваться, если тебя в должности повысили без всякого твоего участия.
Иван-царевич мрачнее тучи стоит. Царь-батюшка ни жив, ни мертв на троне застыл. Принца заморского батюшка-король за тридевять земель. А Иванов отец на соседней улице в тереме. Человек он гневливый и мстительный. Настроение и жизнь враз испортит. Перегородит улицу. Ни одна подвода с продовольствием не пройдёт. Придётся кладовые с запасами открывать.
Сидит царь-батюшка, горюнится, думу думает. Слезу горючую пускает. Как дело поправить не знает.
Мантию горностаевую снял, на трон бросил. Царица-матушка в волнении спрашивает:
— Вы, Ваше величество, куда идти изволите?
Царь-батюшка как культурный правитель отвечает супруге:
— Пройдусь, Ваше величество. Воздухом подышу. Охолону маленько. За это время, может, само собой всё устроится.
Поправил корону на макушке и ушёл в сад, под яблонями гулять.
Царица-матушка ручкой вслед ему махнула, слезу горючую утёрла. Велит няньку старую позвать. Совет де нужен.
Нянька тут же пред светлые очи нарисовалась. За дверью стояла в полной готовности.
— Не горюй, говорит, царица-матушка. Живёт на заднем дворе дворцового сада, в избушке неказистой баба деревенская. Топит свою избу по-чёрному, разводит живность всякую к царскому столу да яблоки по осени сушит. Многим словом да делом помогла. Позовём её. Может и нам пособит чем.
Сказано, сделано. Послали за бабой девку-чернавку. Баба вошла, в ноги царице-матушке кланяется. Нянька обстоятельно беду-огорчение обрисовала. Баба головой покачала, говорит:
— Подумать до завтра надо. Потяните время. Устройте лото на пяти картах. Ужин на семь перемен. Завтракайте степенно. Поговорите на разные темы. Я к тому времени что-нибудь придумаю.
Хоть и не терпелось царице-матушке проблему немедленно устранить, послушала она бабу. И игру в лото провела, и ужин организовала. От себя прогулку к пруду добавила. За завтраком так разговор повела, что царь-батюшка только диву давался, что с супругой творится. С каких пряников она такая ласковая да ироничная.
Как самовар опустел, девка-чернавка знак подаёт. Пришла, мол, баба. Царица-матушка машет, впустить велит.
Входит баба в палаты. За ней гуськом птицы красными лапами по паркету шлёпают. Шеи длинные, клювы оранжевые, глаза карие. Идут степенно, переваливаются. Царь-батюшка со строгостью в голосе вопрошает:
— С чем пожаловала? Зачем птиц привела, на паркет узорчатый?
Баба поклон в пол отвесила, говорит:
— Не серчай, царь-батюшка. Я баба неграмотная, глупая. Птицы на двор наш забрели. А что за птицы, в толк не возьму. То ли гуси, то ли лебеди.
Пригляделись все. И правда. Птицы-то непонятные. Лапы гусиные, шея лебединая, гогочут, как гуси, шипят, как лебеди. Иван-царевич благоразумно молчит, со своим мнением не высовывается. Принц заморский в очаровании своей новой должности, не вставая с места говорит:
— Что тут не понятно? Мне отсюда видно, гуси это.
Царевна привстала, чтоб птиц получше разглядеть. Но близко не подходит, опасается. В ручки белые корку хлебную взяла, птицам кинула. Те шеи длинные вытянули, вокруг корки стопились. Царевна заявляет:
— Вы что же, не видите? Лебеди это.
Принц не согласен:
— Гуси.
Царевна своё твердит:
— Лебеди.
Каждый на своём настаивает. Никто уступить не хочет. Чуть до драки не дошло.
Иван-царевич тут возьми и скажи:
— Зачем спорить? Пусть гуси-лебеди будут, — мудрость государственную проявил.
Принц заморский на него зыркнул. Свысока сквозь зубы цедит:
— Вас, Иван-царевич, не спрашивали.
Царевне это не по нраву пришлось.
— Что это вы распоряжаетесь? Мы под венец ещё не ходили.
Принц перемены настроения не чувствует:
— Не ходили, так завтра сходим.
Слово за слово, царевна быстренько выбор свой переменила. Принцу заморскому от ворот поворот объявила. Птиц велела «гуси-лебеди» называть.
На следующий день на задний двор спозаранку побежала. Полюбоваться на новинку. А там ни бабы, ни гусей, ни лебедей. Только избушка разорённая. Без окон, без дверей.
Царевна в крик. Всех на поиски собрала. Никаких следов. Будто привиделось.
Высказала своё недовольство принцесса и успокоилась. Не до гусей-лебедей. К свадьбе готовиться надо.
А баба со своими птицами в другом месте объявилась. Только про это другой сказ будет.
