Спасаясь от заразы... [Сергей Витальевич Кадышев] (fb2) читать онлайн

Спасаясь от заразы…

Глава 1

Витька шел по тайге, шел строго на восток, шел один. Он шел уже несколько дней, после того, как остался совсем один. Без теплой одежды, практически без еды, ну нельзя же наверное назвать едой кусок мяса, что лежал в котомке за спиной, да еще последняя лепешка, от которой он отщипывал каждый день по кусочку. Потом откусывал кусочек мяса и потихоньку сосал с кусочком лепешки. Вот и вся еда его. Нет, он останавливался у найденной ягоды, собирал ее в горсть и стоял у ягоды, пока не съедал всю. Потом трогался дальше, до следующего ягодника. Еще и кончались серники, то есть спички, их оставалось уже немного, так что костер на ночь Витька разжигал только тогда, когда все приготовит, чтоб хватило одной спички, на повторное зажигание просто не чего было зажигать. Еще бы была если б винтовка с патронами, тогда можно бы было жить, но последняя винтовка ушла на дно болота вместе с мастером, горняком… Он утонул в том болоте незадолго до дня, как Витьку отправили к людям, рассказать про то, что случилось. Каждый день начинался с молитвы, парень слезно просил Бога послать ему встречу хоть с кем — нибудь, кто сможет ему уделить хоть корку сухой горбушки и еще несколько спичинок, чтоб ему не загнуться с голодухи и было чем развести костер на ночь. Но Бог был в этих краях либо совсем глухим, либо не хотел он помогать Витьке, за его какие — то грехи. А какие у него могли быть грехи, в его 20 лет? В церковь он ходил постоянно, все что надо соблюдал, не грешил, не курил, водку не пил. Кто же мог знать, что так все закончится? Витька жил в селе, крестьянствовал и все вроде как было у него хорошо, была и невеста у него, не хватало только денег, чтоб сыграть хоть какую — то свадьбу и начать жить самому уже семьей. Вот и старался парень заработать денег и начать новую жизнь. В начале лета, в июне, к ним в село приехала большая группа людей из города, вроде как какая — то экспедиция, по поискам чего — то там в земле и в тайге. Витька не вникал в их проблемы, ему главное понравилось то, что они нанимали людей к себе на работу, обещали хороший заработок. А ему это и надо было, он пошел и записался к ним в рабочие. Ему выдали справу рабочую, немного денег, как они сказали аванс, написали какую — то бумагу, сказали если кто спросит, где он работал, то показать ему эту бумагу. Набрали они таким образом с их села мужиков с десяток поди. Обещали, что до первого снега они вернутся домой и с деньгами. Покинули они село в конце июня, караваном тронулись в тайгу. Витька был доволен, а че, кормежка была хорошая, кормили хоть и два раза всего, зато и сытно, и вкусно. Весь день они шли, тащили поклажу на себе, много было и в тюках на лошадях. Грузу было очень много. Но привлекало еще и то, что говорили, что если будет все хорошо, если кто будет хорошо работать, то тогда может рассчитывать на получение лошади в личное пользование. А это же для крестьянина было самой большой удачей, он же за обещанную лошадь как вол работать начнет. Так и получилось. При распределении груза перед выходом из села, все его сельчане пытались взять себе побольше груза, чтоб сразу показать, какие они хорошие работники. Хорошо, что распределял груз среди людей человек ответственный и понявший сразу, отчего его живые вьючные люди стремятся так на себя нагрузить. Сначала все ругались, потом главный заставил всех снять с себя весь груз и распределили по новой. Только старший сказал, что чуть лошадей без груза не оставили, вьюки пустые были бы. Но вот все были навьючены, все было сказано, всех выстроили в длинную вереницу, последний взгляд на родное село, команда и отряд тихонько тронулся в путь. Пройти по тайге им предстояло 200 с лишним верст, до далекой горной реки, до урочища с труднопроизносимым якутским названием, которое Витька, честно говоря, сразу же и позабыл, да и не нужно оно ему было, в общем — то, не то ему нужно было. Молодой парень, с богатой фантазией, в мыслях он уже отработал до положенного срока и приехал с деньгами в село, к своей любимой, хотя еще и из села окончательно не вышли. Дорога по нехоженой тайге, по неподготовленной для передвижения по такой дороге большого количества людей и лошадей, это совсем не то, что по дороге с твердым покрытием. Спешить тут совсем ни к чему, в любой момент можно и споткнуться, упасть, вон лошади и то спотыкаются, что уж про людей говорить, да еще и с грузом на горбу немаленьким. Но худо — бедно, к концу первых 2 или 3 верст все, и люди, и лошади, мало — помалу разошлись, скорость передвижения заметно повысилась без принуждения. Первый день этого похода казался бесконечным, хотя и привалы объявляли не так уж редко, просто люди видимо еще не до конца привыкли. Витьке к концу этого дня стало вовсе казаться, что еще немного и откроется сама та горная речка, с названием, от которого можно и язык сломать к чертям. Но все когда — нибудь кончается, закончился и первый день пути. Как то вроде и не ожиданно объявили привал, коногоны отвели всех лошадей в сторону и стали снимать с них вьюки, поклажу, распрягать их, вешать на шею торбу с овсом. Людей отвели от коней, тоже сняли вьюки с них, сказали устраивать временный лагерь, разводить костры, устраивать места для ночлега. Да и место само было выбрано очень хорошее, на берегу горной реки, в которой заметно было очень большое оживление рыбы, которая плюхалась в воде почти у самого берега. Да еще и крупная, судя по выпрыгивающим рыбинам. Тут же были отряжены умеющие ловить ее бреднем люди, выдан им бредень и приказ на добычу рыбы к столу всей бригады. Прошло в пределах часа времени, как было поймано ее дней на десять, не меньше. Из всей кучи отобрали самых крупных и тут же стали ее разделывать на приготовление к ужину. Ужин получился вовсе превосходный, а если учесть еще и свежую рыбу, зажаренную на скорую руку на костре, то и вовсе сказочный, по вкусу. После ужина, от которого все немного сомлели даже, плюс к этому и не совсем привычная ходьба с грузом по тайге, все стали потихоньку искать место, где бы приткнуться на ночь. Но с этим было проще, уже были готовы места для сна, устеленные ветками, поверх какими — то попонами, так что ложись и спи. Стрелки выставили охрану, так что бояться чего ночью не стоило, никто не должен был потревожить сон уставших людей. А утром снова поклажу на спину и вперед, до вечера гулять по таежной глухомани, по глухой тайге. Честно сказать, так и не сильно — то Витька уставал, таская целый день груз на себе по тайге. Вечером правда плечи ныли, но что же поделаешь, зато может и правда заработает. Прошло уже три дня, как они покинули родной Витькин поселок, ходьба с грузом за плечами уже стала как бы нормой, по крайней мере не так сильно стал уставать парень к вечеру. Зато научился определять, когда уже скомандуют остановку на ночлег. Да и места пошли получше, не было болот, шли опять вдоль реки, прохлада от реки не так сильно давала уставать, люди не так сильно потели от солнца, а это радует. Да и еще постоянно ловили свежую рыбу, а Витька ее любил сильно. Начало трагедии, растянувшейся на долгий срок, началось на следующее утро, один из носильщиков вдруг не смог встать со своего места, где он спал всю ночь. С ними в походе по тайге был и молодой врач, два года тому назад закончивший учебу. Но уже весьма успешно лечивший людей. Вызванный к больному, он не смог определить заболевание. Симптомы были как у оспы, так он и сказал. Больной кашлял, его лихорадило, сильно болела голова, тошнота. Сам он идти явно не мог, освободили двух лошадей, между ними устроили носилки и его посадили на них, закрепив как только можно. Отряд снова разобрал груз и снова тронулись в путь. Два дня прошли спокойно, если не считать того, что больной чувствовал себя все хуже, хотя врач и делал что — то для его лечения. Второй человек заболел на утро следующего дня, точно так же, не смог встать при побудке. Его поместили, правда с трудом, на те же носилки, привязав уже двоих. Вечером должны были дойти уже до конечной точки маршрута. Он закончился совсем неожиданно, за деревьями раздался шум, напоминающий шум воды, показался просвет и отряд вышел на берег реки. Нашли подходящее место, начали обустраивать его для длительной стоянки. Когда сняли носилки с больными с лошади, то у второго на теле увидели как бы язвы, тут и прозвучало первый раз название болезни — ЧУМА. Срочно было отведено место под больных, Срочно надо было построить хоть какое — то подобие сарая, чтоб потом перевести туда заболевших, но строить его в стороне от основного лагеря. После него уже браться за строительство помещения для всех остальных. Вот так и началась трагедия, первый заболевший помер через три дня, как они пришли на место. Труп сожгли на костре, опасаясь хоронить его в земле, что может повлечь распространение заразы. Начальник сказал всем, кто хочет и может построить хотя бы шалаш на несколько человек, могут жить отдельно от всех. Витька, посидев и подумав, решил занять место с краю лагеря, построил на расстоянии метров 50 от территории шалаш и тоже отделился от всех. Еще через три дня помер и второй заболевший, его сожгли прямо там, где он помер. На огороженной территории для заболевших, он и помер очень удобно, на самом краю обширной территории. Так что устройство костра было не очень сопряжено с хождением мимо или рядом с трупом, его просто закидали валежником и подожгли. На некоторое время установилась тишина и покой, больных больше не было, все уже подумали, что так и будет. Но вспышка болезни произошла через 10 дней, заболело сразу 6 человек. И заболело очень тяжело, врач пришел к начальнику и начал говорить, что надо лечить, а у него нечем, так как никто не думал, что за 200 верст от жилья сможет произойти вспышка чумы, потому и лекарств от нее нет. Лечить людей не чем. После этого повернулся и молча вышел, оставив руководителя сидеть и дальше так — же за столом, обхватив голову руками. А он сидел ти думал, что можно предпринять в этой ситуации. Выводить остатки людей снова к жилью было просто бессмысленно, так как с такой и заразой их никто никуда не пустит, потом не факт, что он сможет хоть кого вывести. Дорога очень тяжелая, люди еще не отдохнули от дороги сюда, так что скорей всего начнется мор по всему пути, что прикажете делать? Оружие, что было у стрелков, так у них и осталось, единственная винтовка у горного мастера, у Филиппыча. Да у него вот револьвер, вот и все оружие их. Стрелки отделились, построили себе отдельное жилье, правда по ночам пока охраняют. Только чувствует он, что если и дальше будет мор, то они просто уйдут на восток, к жилью, бросив их помирать в тайге. А то, что они все обречены, то и к бабке не надо ходить, повидал он мор чумной, провались он куда подальше. Откуда она взялась, это он понял сразу, как начал свое расследование, он и доктор. Первым заболел горный рабочий, Иванов, с Питера. Тот самый, которого он и брать то не хотел, был он какой — то немощный, кашлял постоянно, то ли легкие у него были больные, то ли еще что. Тогда, в Москве, когда проверяли всех перед зачислением в списки отряда, до этого как — то не добрались, нет бы проверить его хорошо. Самым главным и решающим в споре оказалось то, что он очень хорошо разбирается в руде, больше никакого решающего аргумента названо не было. Абсурд полнейший. Но где он смог подцепить такую радость? Его товарищ, который помер вторым, говорил что он якобы обмолвился, что у него сильно заболел брат, к которому он ходил перед отъездом в больницу. Но выдержать путь от Москвы до этого села, там они сколько были, а потом 3 дня пути и заболеть черте через сколько дней??? Но тут уже ничего не исправишь, потерянного времени не вернешь. Да и никто сейчас уже не скажет определенно, кто виноват и откуда что взялось. На следующий день в болоте утонул горный мастер, ушел на дно вместе с винтовкой, какого ляда ему надо там было — спросили бы что полегче. Факт остается фактом, его гибель видел один из рабочих, что случайно оказался на берегу. Ушел может туда, чтоб покончить с собой? Понял, что обречен? Причем мастер почему — то был на другом берегу от лагеря, что он там искал неизвестно. Только вот пытаться его спасать было бесполезно, так как для этого пришлось бы обходить болото, а это не на один час. Стрелки ушли после того, как заболели последние из тех, кто были еще здоровыми. Последних умерших еще они сожгли, их после смерти и сжечь некому будет. Стрелки ушли ночью, просто бросив еще живых людей помирать, не забрав с собой даже Витьку, единственного, кто еще мог шевелиться. Зато забрав лошадей, двух штук пристрелив, видимо для того, чтоб еды с собой набрать. Чувствовал парень себя очень хорошо, выйдя утром к забору, что огораживал их так и не состоявшийся лагерь, парень увидел одни трупы в ограде. Стоя на бугре за забором, он размышлял, что ж ему сейчас делать? Но тут он услышал скрип, так скрипела дверь на единственном сарае, где жил их начальник. Повернув голову, он увидел его, выползающего из своего жилья на улицу. Тут и начальник увидел его, помахал ему рукой, подзывая поближе. Витька подошел, насколько возможно, чтоб было слышно, что он ему скажет.

Глава 2

Витька подошел очень осторожно к краю, за которым шел забор и начиналась территория их бывшего лагеря, сейчас представлявшего не знамо что, то ли бойню, с раскиданными повсюду трупами, то ли еще неизвестно что. Он не дошел до забора метра два, остерегаясь прикоснуться даже к нему. Начальник их видимо понял, что твориться у него на душе, начал разговор:

— Ты наверное самый последний остался?

— Да сударь, остальные все мертвые. Я правда не ходил по их шалашам, боюсь тоже заболеть, но боле никого не видно уже третий день…

— Так, понятно. Теперь слушай меня очень внимательно, все хорошо запомни. Ты остался один, кто все это видел от начала и до конца. Поэтому я, твой прямой и главный начальник, даю тебе свое последнее задание перед своей смертью. Да, мне уже немного осталось, скоро я умру. Тебе надлежит как угодно добраться до людей, лучше всего до вашего города. Там найти уездное начальство и пройти к начальнику, показать ту бумагу, что мы тебе выдали. Она надеюсь цела?

— Да сударь, она цела.

— Слава Богу, потом ему все рассказать, от начала и до конца. Особо расскажи про стрелков, как они нас бросили, не взяв с собой даже тебя, единственного выжившего, зато забравших всех лошадей и оружие, будь они прокляты. Я понимаю, что я отправляю тебя возможно на гибель от зверей, не дав тебе оружия, патронов, на дорогу еды, но ты это все, что у нас есть. Не вздумай ходить по лагерю и что — то искать. У тебя есть какой запас еды?

— Есть сударь, но очень мало, кусок мяса и лепешка.

— Ну что же, ищи в дороге ягодники, питайся ягодой, ты таежный житель, я в тебя верю, что ты дойдешь, куда я тебя прошу. Есть у меня и еда, и револьвер, но я боюсь тебе это отдать, можешь заразиться и ты. Есть правда и деньги, тебе бы их хватило, может возьмешь? Я их уже давно не трогал, они должны быть чистыми. Давай я вытащу сюда ящик с документами, они лежат прямо сверху, открою тебе его, ты сам достанешь сверток и заберешь все себе.

С этими словами он пошел назад, точнее пополз — ходить он уже видимо не мог. Витька стоял и смотрел, что будет дальше. Вот дверь с противным скрипом открылась опять и на улицу выпал ящик, не сильно — то и большой. Потом появился он сам, потащил ящик к забору. Подтащив его вплотную, он ключом открыл замок и откинул крышку.

— Вот этот сверток, сверху, забирай его. Хоть там и не так уж много, всего то 2 тысячи рублей, но для тебя это большие деньги. А тут они сгниют в ящике и все. Там есть еще и немного червонцев, никому их не показывай. Только я тебя умоляю, дойди до людей и расскажи про наш конец. Удачи тебе парень, пока еще жив, буду просить Господа о помощи тебе в дороге. А сейчас иди соберись и вперед, в дорогу. Да, наверное переночуй, время уже вечер, утром пойдешь.

Витька достал этот верхний сверток, отошел снова туда, где он стоял до этого. Посмотрел снова на начальника, понимая, что видит его последний раз, он поклонился ему, потом сказал, прижав руку к своему сердцу:

— Я дойду, передам все, что вы просили. Пусть Господь упокоит всех погибших здесь, земля им пухом.

Потом повернулся и пошел к своей хижине, ни разу больше не посмотрев назад.

Вот так и заканчивается его работа, вот так он и заработал свои деньги — без еды, без оружия, плутая по тайге, замерзая по тихоньку, но верно, он пытался донести правду о последних минутах людей, ушедших в тайгу в надежде найти в ней что — то очень ценное. А в результате потерявших еще ценнее — свою жизнь. Витька шел уже долго и давно, его от постоянного недоедания уже качало на ходу, холода он практически уже не ощущал, видимо промерз до самых последних косточек, потому что организм уже не мог больше замерзать. Но вот впереди посветлело, немного погодя Витька вышел к огромной поляне, на середине которой было заметно что — то непонятное. И в воздухе явственно ощущался какой — то очень необычный запах.

Дддааа… недалеко же вы ребята уйти смогли…Вот она справедливость, вот она кара Божья, настигла все же вас. Первого он нашел с краю, видимо хотел убежать в тайгу, потом несколько застреленных волков, матерых. Потом еще трое стрелков лежали рядом, некоторые части тела были обгрызены, потом нашел самого их начальника, почему — то с маузером во рту и с развороченной головой. Он видимо покончил с собой, от ужаса всего того, что произошло с ними. Потом вышел в центр, видимо, их стоянки, где люди и волки перемешались между собой. Сомнений больше не оставалось, это был отряд тех стрелков, что бросили тех, с кем шли по тайге, кого поди называли друзьями, кого бросили умирать при первой возможности.

Дальше парень нашел и место, где были привязаны на ночь лошади, понял это по обрывкам от уздечек на деревьях, тут же недалеко лежали несколько трупов лошадей, ноги у них были с путами, потому и не смогли убежать никуда. Немного посидев с краю поляны, Витька понял одно, что ему, если он хочет выжить и дойти все же до людей, необходимо поискать что — то из теплых вещей и еды. Иначе он и без волков, и без чумы скоро от голода сам загнется. Поиски увенчались успехом, он нашел и еду, и теплый пиджак, свитер, шапку, а главное он нашел винтовку с хорошим запасом патронов. Вот теперь то он точно дойдет, теперь он спасен. Жаль конечно что лошади ушли, где их по тайге искать, но и это хорошо.

Парень решил их хоть как сможет похоронить, нашел и лопату, брошенную у кострища, занялся копанием ямы под могилу. Ну не мог он их бросить так, среди леса, гнить как дикарей. Целый день у него ушло на это, но своего он добился все же. Закопав могилу, он решил еще переночевать на этом месте и утром уже идти дальше. Только ночевать он устроился в развилке могучей лиственницы, на высоте метров пять от земли. И как оказалось не зря, ночью пожаловали гости, пришли видимо доедать остатки. Развилка была очень удобная, нигде не жало, не терло, так что Витька еще и винтовку опробовал по ним сверху результативно, добавив несколько штук к валявшимся на поляне.

Утром он еще поел на своей развилке, так было удобно сидеть на ней, но пришлось слезать и идти дальше. Теперь конечно было намного веселей, ему было тепло, он более — менее был сыт, так что только вперед. К исходу этого дня он вышел на странные следы по траве, две дорожки тянулись прямо по ходу его тропы, то есть неведомый зверь шел по тому же пути, что и Витька. Узнать, кто натоптал здесь дорогу, не было возможности, мох и иголки от деревьев, листвянки и сосен с елями, не давали увидеть, кто шел впереди. Но все же видимо горячо молился за удачу на его пути тот начальник, который обещал ему это — к концу дня Витька вышел на стоящую в кустах лошадь, запутавшуюся в кустах арканом, что висел на седле с одной стороны. Он видимо развязался и запутался в кустах. Витька был рад до смерти, теперь он точно спасен, с оружием, едой, теплыми вещами и на лошади. Радости его не было предела, он аж расцеловал бедную лошаденку, что та ему попалась.

Дальше Витька пошел по своему пути, стараясь идти крайне осторожно, он не спускал глаз с лошадки своей, на каждое ее фырканье он сразу реагировал и настораживался, сразу взводил винтовку. Он родился в тайге, 20 с лишним годков прожил в ней, как никто другой знал, на что способен зверь, вкусивший крови и мяса людей…Но идти было все равно надо, он обещал человеку перед его смертью. Так что нарушить свое слово он был не в силах, Бог ему не простит этого. Незаметно подошел — подкрался вечер, Витька стал высматривать место с обилием дров желательно. Пора было останавливаться на ночь, надо было устраивать костер, собирать на ночь дрова, оборудовать лежанку, короче устраиваться.

Желаемое место нашлось быстро, он выехал на поляну с несколькими упавшими лиственницами. Кто уж тому виной был, что исполинские деревья, в два обхвата шириной, никак не меньше, были вывернуты из земли с корнями, Витька не знал. Если ветер, то какой силы он должен был быть, что так просто вывернуть их из земли. Да и ладно, парень махнул рукой, упали как раз на месте, парень достал топор, найденный на месте гибели стрелков, стал готовить место для ночлега.

Внезапный шум, треск веток и тяжелые шаги в чаще подбросили его как не знай чем, Витька бросился к винтовке, схватил ее и тут еще одна неожиданность, его лошадь вдруг заржала. Витька от неожиданности сел на пятую точку и открыл рот от удивления. Получилось так, что она вроде как засмеялась над его испугом. Но нет, тут со стороны шума раздалось ответное ржание, на поляну вышли еще две лошади, видимо тоже из тех, что сбежали от нападения волков на лагерь стрелков. По крайней мере у них у обоих на шеях болтались обрывки уздечек. Витька подошел к ним и стал гладить их по мордам, смеясь над этим, вот какой я стал богатый, то ни одной, а то три сразу. Но смех — то смехом, а тут парень призадумался, как их устраивать на ночь троих, пришлось связать обрывки уздечек арканом, отрезав от него по куску веревки, и уже этим куском привязать за корни вывернутых деревьев. Теперь его галопирующий транспорт стоял рядом друг с другом и обнюхивался, видимо, радуясь встрече.

Глава 3

Определив свое так неожиданно пополнившееся лошадиное братство на постой, Витька задумался. Все хорошо, лошадей у него теперь даже с избытком, винтовка с патронами тоже есть. Осталось решить на сегодняшнюю ночь еще одну проблему — как отбиваться ночью от волков, ежели они пожалуют? А то, что они придут, в этом Витька почти не сомневался. Следы от лошадей вели точно до его стоянки, запах лошадей остался на траве, так что надо готовиться основательно на ночь. Что для этого требуется? Парень отошел на бугорок, что был недалеко от его стоянки, посмотрел с него на свой лагерь. Все три листвянки своими вывернутыми корнями образовали как бы треугольник, причем вершина его была направлена в ту сторону, с которой он пришел сюда. Подошвой служили как бы еще два здоровенных корневища. Витька внимательно осмотрел их и понял, что ему надо. Но это пока подождет, сейчас надо по кругу приготовить штуки три хороших костра, вон и смола есть для розжига на упавших стволах.

Быстро натаскав дров на три костра и положив рядом с ними еще запас дров, чтоб было что добавить в костры, сложив и положив смолы для быстрого розжига, Витька занялся строительством огневой точки. На самом высоком корневище он срезал грунт и сделал себе седалище. Сверху сидеть было очень удобно и не мешали даже привязанные лошади, Витька сидел выше их. Стало быть можно было быть спокойным, что ни одна из них не попадет под выстрел. Следом за этим Витька взялся набить патронами обоймы, чтоб ночью не мучаться с одиночными патронами, загнал с обоймы 5 штук и все, поливай дальше.

Как все же хорошо с оружием, милое дело. Стрелял Витька прекрасно, ну не лучше всех в селе, но очень близко к этому, так что посмотрим еще, кто кого. Единственно что он еще сделал, это как всякий хозяйственный крестьянин он нарвал лошадям на ночь побольше травы, пока еще было что — то видно. Привязал он их на ночь почти под своим седалищем, немного только в стороне, так что можно было не бояться за них. За его спиной был один из костров, с этой стороны звери не сунутся, Витька очень надеялся на это. В центре, только чутка в сторону, был еще большой костер, для освещения их лагеря. Все на ночь было готово, что парень мог сделать, и то, что он знал как сделать. Осталось ждать утра.

Медленно тянулась ночь, была она сегодня как никогда теплая, или Витька в теплой одежде просто не чувствовал холода? Или подскочивший адреналин перед возможной схваткой гасил ощущение холода? Непонятно, но тем не менее было тепло. Вокруг стояла тишина, лошади спокойно жевали свежую траву и вели себя очень спокойно. Час проходил за часом, тишина стояла без изменений. Витька грешным делом начал думать, что возможно все звери ушли на разгромленный табор стрелков. Где — то после полуночи или раньше вдруг раздался одинокий волчий вой, но далеко, возможно в стороне лагеря стрелков. А может и ближе к ним, не понять. Через некоторое время завыли сразу два, причем гораздо ближе к ним. Лошади сразу запрядали ушами и подняли головы, зафыркали сразу.

Витька слетел со своего седала и бросился разжигать костры. Через пять минут поляну осветило как днем почти. Только он взгромоздился опять на место и взял в руки винтовку, как в той стороне, откуда слышался вой, показались огоньки, перебегающие с одного места на другое и обратно. Но тут на пути был полыхающий костер, так что на огонь они не осмелились лезть. Поняв, что здесь им не судьба пройти, волки видимо пошли искать обход, так как огоньки их глаз пропали. Вдруг крайняя лошадь захрапела, начала дергаться, глянув туда, парень вскинул винтовку — среди кустов увидел огоньки волчьих глаз. Прицелиться по ним было не трудно, выстрел — визг раненого зверя сам сказал о том, что зверь ранен. Немного погодя там — же показались еще 2 или 3 огонька, Витька еще раз выстрелил, так же визг и тут же хрип, сами волки добили что ли, своего подранка? Непонятно, ладно, утром посмотрим. Лошади, видимо слыша выстрелы и поняв, что они под защитой, успокоились, стояли спокойно, только прядали ушами.

Тем временем на востоке показалась и постепенно начала расширяться пока еще узкая полоса зари, стало быть минуло уже как минимум 3 часа ночи, время уверенно шло к рассвету. Витька пока неуверенно, но все же перевел дух. Волков тоже почему — то не было слышно, то ли ушли, что было очень сомнительно, то ли готовили какую — то пакость. И тут Витька понял, какую видимо пакость они задумали — костры. Дело в том, что они горели уже часа два, если не больше, но вечно — то они без дров, без добавки, гореть не могут? А подойти и подкинуть, да кто в своем уме на это осмелится, тем более они вон сидят, ждут. Вот твари поди и ждали, когда они начнут тухнуть. Витька стал приглядываться по сторонам и увидел зверей на дальнем конце поляны, за костром. Огоньков там было даже многовато, правда не слишком, но хватало. Взяв винтовку и загнав в магазин полную обойму, Витька стал стрелять по этим огонькам от их глаз. После третьего или четвертого выстрела воздух резанул сильный визг, в свете костра парень увидел, как один зверь закрутился волчком на месте.

Хорошо, еще минус один. Подождав минут пять, пока там успокоятся, парень продолжил выцеливать зверей. Стоит сказать, что волки до самого утра больше к ним не совались, так и торчали за дальним костром. Витька же, видимо пристрелявшись, стал довольно успешно выбивать зверей и там. Забегая вперед скажу, что ему за всю ночь удалось убить их 6 штук, еще и несколько кровяных следов уходили в тайгу, видимо подранки ушли. Пуля с трехлинейки хлещет — то хорошо, может одного убить, а второй будет рядом стоять, то и ему хватит. Неизвестно, что повлияло, но тем не менее когда взошло солнце, то вокруг Витька не увидел ни одного серого разбойника.

Подождав, пока солнце не взошло полностью, перекусив за время ожидания хорошо, уж сейчас Витька мог себе это позволить, парень стал готовится к продолжению похода. Он слез со своего места, прошел по кострам, лопатой выкопал ямы и сбросил в них несгоревшие остатки, плотно завалив ямы. Потом сделал лошадям на место оборванных поводьев от уздечек другие, привязав их от аркана. Осталось от него там немного, но лошадей на дорогу надо было привязать к своей лошади, а то сами они за ним по тайге вряд ли пойдут. Как то не очень хотелось терять время и ждать, когда они его догонят. Сделав все эти необходимые дела, Витька присел на дорожку, задумавшись. По всей видимости, или сегодня к вечеру, или завтра к обеду он должен доехать к своему селу, к дому. И вот тут возникал главный вопрос — как ему действовать дальше?

Ну про двух лошадей он возможно и скажет, когда доберется до города, а про третью, стоит ли говорить? И потом, как быть с винтовкой? За время дороги, за время боя с волками он привык к ней, как то бы оставить ее себе, жаль стало отдавать, а если он так среди бела дня заявится домой с целым табуном лошадей и с оружием, кто — то же еще и увидит. Что может быть дальше? Да просто от зависти или со зла, что вот он живой приехал и с лошадьми, а наши мужики погибли, начнут жаловаться властям. Тут предугадать, какое будет окончание истории не возьмется никто. Так что домой скорее всего нужно пройти по темноте, краями и огородами, привязав винтовку к седлу своей лошади. Так наверное будет правильнее всего. В конце концов все лошади к нему попали в тайге, так бы их поди уже слопали волки, если бы ни он. Ладно, пора двигать дальше в поход, солнышко вон высоко как уже, время то не стоит на месте.

Сделав все на дорогу, как и было задумано с лошадями, связав их нарезанными с аркана веревками и крепко, прочно, Витька сел на свою и тронулся в свой бесконечный путь. Он недаром считал эту лошадь уже своей, так как она была одна кобылой, а какой крестьянин кобылку променяет на мерина? Вот то то и оно, потому он и выбрал ее сразу и кроме как своей уже и не называл. Что там дальше будет неизвестно, а так ему и легче сразу стало, когда он ее назвал своей. Ради нее он и задумывал этот авантюрный план прохода домой окольными путями. Лошади шли за его кобылой спокойно, смирно, все было пока хорошо. Правда парень от покачивания в седле и мерного шага стал замечать, что его нещадно клонит в сон, ночь — то была бессонной, он вел бой с волками, вот сейчас эта ночь и выходила ему боком.

Все же он видимо задремал в седле, под мерный шаг своей лошадки, так как понял, что он летит с нее на землю. Приложило его хорошо, спасибо не попало на пенек или на корневища. А то бы головой да об пенек приласкало, мало бы не показалось. Быстро вскочив на ноги, Витька отскочил в сторону и перекрестился, слава тебе Господи, что лошади не стали топтаться на месте, лежал то он почти под ногами, почти под копытами. Вздумай ему переступить и все, могла лошадь и на него наступить. Но как говорят, все хорошо, что хорошо кончается. Недалеко от этого места протекал видимо ручей, так как было слышно сильное журчание воды. Витька глянул на солнце, оно было уже наклонено в сторону заката, парень аж ахнул, это сколько же лошади шли сами по тайге? Правда бояться сильно он не боялся, так как все знают, что лошадь будет идти только в сторону жилья, но все же было бы лучше, если бы он знал и сам направлял их. Но что случилось, то уже случилось, примем как оно есть.

Пришлось развести костер небольшой, повесить котелок под чай, повесить лошадям торбы с овсом, сыпанув им по немногу, не будешь же один есть, а они смотреть только будут. Чайник закипел быстро, сняв его с огня и сыпанув заварки, парень достал припасы и сел перекусить. После такого отдыха, посидев еще немного, снова тронулся в путь, дальше, к людям.

Глава 4

К своему поселку парень вышел уже в сумерках, медленно, но уверенно опускавшимся на землю. Пройдя по лесу к тому месту, с которого он решил идти домой, Витька остановился на отдых, а точнее подождать, когда станет потемнее, чтоб его меньше было видно. За себя и лошадей он не боялся, дорогу до самого своего дома Витька знал очень хорошо, скажи ему пройти ее не глядя, вслепую, пройдет влегкую. Но идти через все село, по центру, парень все же не рискнул, а этим путем он бегал еще ребенком. Так что каждый поворот, каждый камушек видел и знал. Тут дорога проходила по задворкам села, два дома только были в этом ряду как бы не на месте, они стояли окнами на лес. Но в них жили в одном два старика древних, дед с бабкой, в другом один дед. Так что в это время в обоих домах древние обитатели скорей всего уже будут спать глубоким сном.

Время в ожидании темноты тянулось долго, Витька терпеливо сидел и ждал, когда сможет тронуться в путь. Наконец стало достаточно темно, Витька с трудом, но все же видел дорогу. Он взял свою кобылку за повод уздечки и тихонько, не спеша, тронулся проулком к своему дому. За все время пути никого ему навстречу не попалось, молчали даже и дворовые собаки, так что парень только тихонько радовался про себя. Ну вот наконец — то и их двор, парень тихонько открыл ворота, завел коней во двор и закрыл их снова. Потом снял седло с кобылки и с еще одной лошади. третья была только с уздечкой, сняв и винтовку с кобылы, он повел их в сарай. Открыв дверь в сарай, он на ощупь зашел первый и зажег свечу на полке. специально для этого стоящей там. Потом стал по очереди заводить своих лошадей в новую для них избу, в новое жилище.

Привязав их к кольцам, вбитым специально для этого, для привязи скотины, он снова вышел на улицу. Подобрав седла, он тоже отнес их в сарай, положил в маленьком чуланчике, потом взял на улице винтовку и поднялся с ней на сеновал. Обернув ее в мешковину, он положил ее в углу, под сено. Выйдя во двор, он присел на завалинку у двери, стал думать, как и когда теперь добираться до города, чтоб найти там начальство, которому его просили все рассказать. Посидев немного на улице и так ничего и не придумав, он встал и пошел домой. Дверь как и ожидалось была уже закрыта, в доме все скорей всего спали. Но кто не приходил домой среди ночи и не проходил на цыпочках, чтоб никого не разбудить? Двери парень открыл сам, не в первый раз, в сенях взял с полки еще одну свечу, зажег и со свечой в руках открыл дверь из сеней на кухню.

И чуть не шарахнулся назад на улицу — перед дверями. в белой ночной рубашке. с топором в руках. уже поднятым над головой, стоял его отец.

— Стой тать где стоишь. бо порублю моментом — отец даже тронулся к нему. Причем видимо и опознав его, так как смотрел не моргая, потом все же выдал:

— Господи помилуй. Витька никак, ты что — ли? Мать вставай, думали тати к нам лезут, а тут сынка черти принесли, я ж тебя чутка не порубал, вот же окаянный, постучать не мог что — ли как все, ну надо же а, вот была бы история.

Тут же зажгли еще свет, с горницы вышла мама Витькина, еще далеко не старая женщина, сорок только ей нынешним летом исполнилось, со слезами обняла его и прижала к себе, как когда — то маленького. С лежанки, что на печи, спрыгнул самый младший братишка Витькин, тоже подошел и обнял его. Не хватало только сестренки, после Витьки родившейся, Лизки, той уже было 17 лет, поди с женихами крутит где — то в селе. Артему в августе уже 14 лет стукнет, отец у них был самый старший, ему подкатывало уже под 50 лет. Вот такая семья у Витьки была.

— Мать, ну ка давай там чего у тебя есть, парень поди голодный, давай собери чего повечерять нам, да там где — то и шкалик был, радость все же, сын вернулся, давай шевелись, что смотришь на него. Его накормить надо, а не смотреть на него, надоесть ишо.

Короче обычные семейные хлопоты, когда кто приезжает после долгого отсутствия домой. Потом было долгое сидение за столом, непонятно что у них было, то ли поздний ужин, то ли ранний завтрак, Витька ел и по пути рассказывал всю их эпопею, мать иногда прерывала ее слезами, когда Витька стал рассказывать, как он шел по тайге один и без ничего, тут и отец временами сидел и кашлял, либо крякал. Про то. что все мужики с их поселка, что пошли тоже на заработки с приезжими погибли, мать с отцом встретили со слезами, мама даже запричитала, но как Витька мог ей помочь? Потом Витька завел разговор про те деньги, что ему начальник отдал, предупредив их обоих, что ни в коем случае никому ни слова про них не говорили, чтоб молчали.

Тем временем встало солнце и на улице стало светло, отец вышел на улицу и тут же Витька услышал, как он бежит назад, спотыкаясь на бегу. Влетев в дом он хитро уставился на мать, от волнения видимо лишившись дара речи, он махал рукой, звал ее с собой. Витька вышел следом за ними, уже зная, что сейчас увидит. Отец тащил ее в сарай, мать упиралась, отмахиваясь руками. потом все же выдала:

— Да что с тобой, ты что надумал то, да отстань ты от меня, охальник, стыда у тебя нет…

Но тут у отца наверное вернулась речь, потому как он повысил голос:

— Да нужна ты мне, это ты нашла когда думать не знамо о чем, я тебе говорю иди сюда, щас сама онемеешь. посмотри что там такое, бегом сюда иди.

Витька зашел за ними следом, встал в дверях, наблюдая за тем, как отец с матерью только что не целовали всех трех лошадей, обнимая их за шеи и прижимая к себе. Потом родители увидели его, так и стоящего в дверях, подошли к нему, отец спросил про лошадей, правда ли, что они уже ихние, коли в их сарае стоят?

— Не знаю пап, не знаю. Мне их никто в общем — то не отдавал, они сами в тайге ко мне вышли, перед тем как волки на меня напали, я их защищал всю ночь, а утром на них дальше поехал, домой.

— Так, а скажи ка мне, а чем ты их от волков защищал, рогаткой что ли?

— Слишком много знать хочешь, отец, итак много сказал, больше чем надо. Самое главное, сильно — то не трещите нигде, это пока все еще не наше. Съезжу в город, доложу обо всем, потом там или скажут что себе оставить, или все отберут. Потом там и будем решать, что к чему, что наше, а что нет.

Вернувшись в дом, Витька почувствовал, что если он сейчас не ляжет спать, то просто упадет где на ходу, так что спать и немедленно. Взяв у мамы одеяло, он залез на сеновал и через три минуты уже спал, накрыв голову одеялом. Накрыться самому или постелить его и лечь на одеяло сил уже не хватило. Спал он долго, что не мудрено, он не спал ровно двое суток, сначала отстреливался от волков, потом ехал до дома, потом разговор со своими родными всю ночь. Зато проснулся он после трех часов дня, чувствуя себя вполне отдохнувшим и готовым к новым подвигам. А события разворачивались стремительно. Он услышал, что мать с кем — то спорит у калитки, причем уже дело доходит до крика. Встав и посмотрев в щель между досками, он увидел, что пришли родные почти всех тех мужиков, что уходили с ним в тайгу, которые тоже хотели заработать у приезжих, как и он.

Как он понял, они пришли узнать о судьбе своих родных, а мать не хотела его будить. Придется выходить к ним, никуда не денешься. Поправив одежду и прическу, чтоб не походить на пугало, Витька спустился вниз и вышел в ограду. Мама увидев его отошла от ворот и пустила всех в ограду. Разговор с сельчанами занял времени в течении минут сорока, пришлось выложить про каждого почти, рассказать про все, что случилось. Сказать, что завтра он едет в город, в ведомство, где должен рассказать про все, что случилось в тайге, вернется ли он оттуда, он не знает. А если вернется, то когда — он тоже не знает. Да и что там будет, после его рассказа, тоже сейчас никто не сможет сказать. Может его оттуда и на каторгу отправят, поскольку уж шибко все выглядит неправдоподобно. Так что простите люди, но дайте побыть с матерью и отцом последний может вечер.

Потом парень дождался, когда последний выйдет за ворота, закрыл их и пошел домой. Надо было собраться в путь, надо было взять что — то из продуктов с собой. Переодеться, сходить помыться в баню, собраться короче. Вернется ли он из города, про то и сам Господь поди не знает, но он обещал человеку перед его смертью, а это святое.

Глава 5

Утром к нему первым прибежал посыльный полиции, его хотел сильно видеть офицер, что представлял у них в селе немалую власть, наводя своими силами поддержание порядка и законности в селе. Витька уже собрался в поездку, один из меринов стоял оседланный и готовый тронуться в путь. Но выслушав посыльного, он решил сходить к нему, может и посоветует чего путнего, он же и понятия не имел, куда в городе идти и где и кого искать. Тем более, что этот офицер у них в селе пользовался уважением, лишнего ничего не требовал, по пустякам не цеплялся ни к кому, короче правильно службу свою понимал. Придя в полицию, он узнал у дежурного, где он есть, можно ли пройти к нему, либо ждать надо? Но оказалось, что он на месте и мало того, чтобы Витька сразу проходил к нему в кабинет.

Витька подошел и постучал в дверь, ему ответил голос входи, так начались его общения с властью, которые неизвестно чем закончатся и когда.

— Так вот ты какой, герой наш, ну проходи, садись вот на лавку, давай беседы беседовать. Давай рассказывай, что там приключилось и как, все точно чтоб, без утайки. Потом подумаем, что дальше будет.

Такими словами встретил его офицер, пришлось Витьке снова начинать свое горькое повествование, которое с учетом уточнений офицера затянулось надолго, так что когда все закончилось и он был отпущен домой, то было уже много времени и стоило подумать, а надо ли сегодня трогаться в долгую дорогу. Ехать до города было часа четыре, там пока отыщешь эту управу уездную, сколько времени пройдет? Хоть ему сейчас и рассказали, на какой улице ее искать и где, все равно это время надо. А приедет он туда к вечеру, так что и если даже сразу найдет это здание, никто с ним и разговаривать не будет. Придется сначала устраиваться на ночлег в ночлежке или в другом месте, а завтра с утра уже идти искать уездное управление. Хотя как ему сейчас сказали, подойти к любому полицейскому и тебе помогут найти.

Витька добрался до города к шести часам вечера уже, потом до ночлежки пришлось еще с час по улицам шлепать на лошадке, но хоть в ней места нашлись для него и для лошади. Так что вечер Витька встречал уже в трактире напротив ночлежки за столом, поедая вкусный и недорогой совсем ужин. Мерин его тоже стоял в конюшне ночлежки, он купил ему овса, торба у его была своя, Витька еще в тайге подобрал, на разгромленном лагере стрелков. Осталось только доесть ужин и идти спать, завтра в контору и снова рассказывать тоже самое. Но Витька как бы не боялся этого, расскажет, тем более что все врезалось в память, вот поверят ли ему?

Честно сказать, парень и сам до сих пор иногда думал, а не сон ли это все, что произошло с ним и с остальными? Может и правда он до сей поры спит, стоиттолько кому крикнуть посильнее и он проснется? Может кто чары на него и остальных наложил? Как же так случилось, что посреди тайги столько людей нашли себе конец, от чего — от болезни? Среди тайги??? Как так могло произойти? Тайга у Витьки всегда ассоциировалась с чистотой, он с детства по ней ходил, мало того, что никогда ничем не болел, так его болячки заживали, тайга лечила их всегда??? Как же это могло случиться??? Господи, вразуми неразумное дите свое, дай ответ правильный!!! Витька встал с кровати, оделся, вышел на улицу, прислонился к углу здания у двери и стал смотреть на небо, просто чтоб отвлечься от нерадостных мыслей.

Потом как бы провал в памяти, как бы кто на него памарки навел, чернота, вдруг перед глазами снова ясное дневное небо, на небе четко видимый силуэт мужика, в богатой одежде, обуви сияющей, он как бы спускается к нему по золотым ступенькам и говорит, причем голос его слышно очень хорошо:

— Приветствую тебя, раб божий Виктор, вот я тебя и увидел наконец. Ты рожден для великих целей, скоро ты все узнаешь о том, к чему твое предназначение. Не бойся ничего, иди смело по пути, что тебе Бог приготовил. Тебе предстоит первому разгадать, что скрыла нечисть на вашем пути. Тебе предстоит казнить или миловать тех, кто попытался вас свернуть с пути истинного. Не торопись!!! Будь непредвзятым судией, суди всех по делам его, Господь тебя увидит и отблагодарит только тогда, если ты будешь вести все дела по его указке. Держись Витя, я твой ангел — хранитель, надеюсь, что все у нас получится.

После этих слов видение исчезло, перед глазами снова чистое небо. Но Витька очень хорошо запомнил его слова. Парень ощутил себя лежащим на земле, быстро вскочил и оглянулся вокруг себя — никого не было, только темная ночь равнодушно смотрела сверху, через мириады звезд. Он ничего не мог понять, сколько же он пролежал на земле? Когда было явление, то был день на улице. Но когда он выходил на улицу, тогда было уже темно. Голова начинала идти кругом, мысли в голове пролетали как неизвестно что, Витька стал бояться, что он сходит с ума. Кто это был, что он видел, о чем его предупреждали? Сев на крыльцо, парень сжал голову свою руками и так замер на какое — то время, пытаясь сосредоточиться. Так он сидел с полчаса, потом поднялся и пошел в дом, попытаться снова уснуть, Как ни странно, но ему это удалось, кажется, он уснул сразу, только его голова коснулась подушки.

Утром он сначала накормил лошадь, потом сходил в трактир и поел с запасом сам, чтоб до вечера можно было не переживать о еде, потом отправился на поиски этой самой конторы. Как ни странно, но первый же полицейский, у которого Витька спросил о ней, показал ее и объяснил, как в нее попасть. Потом еще и сказал, где и как найти требуемый кабинет. Придя туда Витька сначала ощутил какую — то робость, вроде испуга что ли, потом плюнул, мысленно сам с собой поругался и вошел внутрь. Минут через двадцать его проводили все же к начальнику, после того, как он объяснил цель своего визита. Войдя в кабинет, Витька снова оробел, за столом сидел мужчина в кителе, с золотыми погонами, как они назывались, парень не знал, да и надо ли ему это было? Витька поздоровался, потом его спросили, что он хочет, кто он такой? Парень достал свои документы и пройдя к столу, подал ему справку, что выдали ему при устройстве, Хорошо хоть она чистая была, но все равно ее приняли с каким то выражением, вроде как брезгливым что ли?

Но потом, когда ее начали читать, выражение лица стало меняться, потом начальник поднял голову и спросил:

— Ну и что ты хочешь, зачем пришел, что — то требуется? А почему не пришел кто — то поважнее тебя, заместитель начальника хотя бы, почему прислали простого рабочего?

Набрав полную грудь воздуха, Витька начал говорить:

— Прошу меня простить, ваше Высокородие, но кроме меня больше никто не сможет прийти никогда, они все погибли, померли от чумы, я один остался, пообещал начальнику отряда, перед его смертью, что я дойду до вас и расскажу обо всем. Я выжил потому, что жил вовсе в стороне от общего лагеря. Начальник помер последним, после того, как наши стрелки бросили отряд и ушли, забрав и лошадей, и оружие с собой.

Услышав про чуму, начальнику вскочил и нажал на угол стола, через минуту в кабинет влетел еще кто — то, кому было приказано увести парня к врачам и хорошо его обследовать на предмет заражения чумой. Таскали парня долго, несколько дней, что только с ним не делали, Витька и сам не рад был, что согласился на подобное. Но откуда он мог знать, что его ждет, если бы знал, то сотню раз бы подумал, стоит ли соглашаться? Но видимо, все же ничего не найдя, его выпустили из этого адова круга, с которого он уже и не надеялся выпутаться. Снова привели его в кабинет, теперь с ним разговаривал другой, хотя и тоже с погонами. Короче крутили его еще три дня, главное их интересовал один вопрос, где в тайге они могли найти и заразиться чумой, от кого? От медведей что ли? Через три дня его привели в тот же кабинет, где он был последний раз. За эти три дня, как оказалось, по телеграфу его одиссея была отправлена в Москву, оттуда сообщили, что отправляют важного чина, чтоб он на месте провел дознание, возможно побывал на том месте, чтоб Витька его проводил туда и обратно, все на месте показал и рассказал. Видимо, пока он приедет, то уже будет холодно и возможность по новой заразиться будет мала. Да и зверье уже там ничего и никого не оставит, все подберет.

Вот такие тогда, в то время, были познания в медицине. Это сейчас, слава Господу, стало известно что бациллы чумы погибают только при высокой

+ температуре, то есть в огне, при низкой, даже минусовой они не погибают. Ну что вы хотите, коли тогда было такое правило лечения чумы, чтоб вылечиться, надо было по очереди спать на левом боку, потом на правом. Да хватало подобного, которые в наше время, при нынешнем уровне медицины, могут вызвать смех или улыбку, по меньшей мере. Ну а сейчас Витьку отпускали домой, до приезда важного посланника с Москвы, потом Витька поведет сам уже новую экспедицию по тем же дорогам, на то же место. Только что вот их там может ждать и кто? Что они там могут найти, да и найдут ли? Вопросы, вопросы, а будут ли на них ответы, пока неизвестно. Ну да поживем — увидим, как наши люди говорят.

Глава 6

После поездки в город прошло уже три месяца, подходил к концу ноябрь месяц, еще два дня и пойдет последний месяц 1915 года, декабрь. А там и Рождество, 25 декабря, только вряд ли в этом году будет все так, как обычно отмечали его в России. Все огорчала война, что шла уже с 14 года, собирая богатый урожай трупов на полях сражений. Так что встречать праздник и не готовились, но тем не менее, новый — то год все равно наступит, новый 1916 год. Правда еще никто и не знал, что он принесет России? Все просто пока еще жили в нормальной стране, пока еще было много продовольствия. Шла война в стране, но шла она как бы где — то далеко, не в России, так что не сильно — то ее и боялись, лишь бы только туда не послали.

Витька все еще ждал, что там с ним теперь будет, так как при отъезде домой ему сказали, при необходимости ему сообщат, когда явиться и куда, но что придется снова вести туда же на ту речку новую экспедицию, то это точно. Так и прошли еще еще три месяца, честно сказать, парень уже стал подумывать, что про него просто — напросто забыли, шут его знает, может даже и идущая война тому причиной, неудачи на фронте, либо просто разгильдяйство чиновников.

Все началось с апреля месяца, вдруг появился в селе небольшой отряд служивых людей, которые направились прямиком к Витькиному подворью, остановив лошадей у ворот его дома. Витька был во дворе, занимался в сарае со скотиной, ремонтировал стайки, убирал в стойлах и чистил у скотины. Увидев верховых и поняв, кто это может быть, он вышел к ним, открыл ворота и впустил их во двор.

Первым въехал один, по виду в офицерском звании, в фуражке и с шашкой на поясе, соскочил молодецки с седла и подошел к нему:

— Ну здраве будьте, со знакомством, капитан Свиридов, Александр Иванович, начальник охраны экспедиции на реку, приехал вот к вам познакомиться сам, так как вы назначены ко мне в помощники, точнее моим заместителем. Прошу пройти в дом, для изучения документов и знакомства, да и хоть чая бы попить, промялись в дороге, с утра в седле.

Сказать что Витька был шокирован таким известием — значит, не сказать вовсе ничего, он был как вроде напуган что ли, сначала даже не мог сказать ничего. Потом, пока приезжие спешились и привязывали лошадей во дворе, задавали им корм в торбах, он немного очухался и повел всех прибывших в дом. Хорошо, что их прибыло всего пять человек, а то бы и не поместились все в доме. Правда, пока все перезнакомились с отцом и матерью Витьки и пока размещались за столом, Витька сумел хоть отойти от такого известия и мало — помалу стал соображать, как себя держать в такой ситуации. Потом капитан стал рассказывать про то, что им предстоит сделать до выхода в тайгу, чем придется заниматься, что ждут от этого повторного выхода.

— Вы хорошо помните, хорошо ли знаете ту территорию, куда нам предстоит отправляться?

— Конечно, во первых я бывал там еще до этого, то по охотничьим своим делам, то еще как, но те места я знаю неплохо. А дорогу туда я уж сейчас, после того, что там пришлось перенести, до самой смерти не забуду.

— Вот это и самое то, что нам надо. Самое главное, нам приказано осмотреть оба места, ваш бывший лагерь и место гибели стрелков. Потом надо будет забрать документы той, первой, экспедиции, вы говорили, что они оставались в ящике, когда вы уходили?

— Да, сам начальник мне их показывал и он их потом в том ящике и закрыл, оставив там.

— Понятно, ну это очень хорошо. Потом нам надо будет походить по территории вокруг, посмотреть, что там есть интересного, но об этом там, на месте. Вам следует продумать, что нам необходимо в первую очередь сделать перед выходом, что взять с собой, что там нам понадобится. Вот этим мы с вами сейчас и займемся, после того, как поедим.

Дальше за столом на время обеда повисла тишина, изредка прерываемая замечаниями приезжих, в основном по качеству приготовленного обеда, хвалили маму Витьки за вкусную еду. Женщина смущалась, ее же никогда столько не хвалили за ее работу по дому, а тут столько раз, так что она уж и не знала, как еще угодить гостям.

Но больше всего занимал внимание гостей отец Витьки, Гордей Кирьяныч, тот службу царю и Отечеству закончил в чине штабс — капитана, так что и вспомнить было чего, рассказать тем более. Но за хорошим разговором обед прошел быстро, пришло время вылазить из за стола на улицу, продолжать разговоры там. Выйдя в двор, капитан присел в тенечке у забора, на лавочку, показав парню на место рядом с собой. Разговор пошел уже по их предстоящему походу. Он начал расспрашивать про те давешние события, про путь домой в одиночестве по тайге, без оружия, пешком. Витька понял так, что он до сих пор ему не доверяет, что весь этот разговор в надежде на то, что парень от прошедшего времени вдруг проговорится и выложит что — то крамольное для себя. Но проговорив с полчаса и ничего не дождавшись, он предложил проехать в ту избу, что им выделили под постой, до выхода в тайгу.

Приехав туда, причем Витька ехал на лошади, которую привели в поводу с собой прибывшие, как сказал капитан, это теперь ваш персональный транспорт. Поселили их в казенной избе, отдав под цели экспедиции три больших комнаты, так как с этими пятью военными, там оказалось еще 7 человек. Это был начальник экспедиции Владимир Тимофеич, мужчина крупного телосложения, со спортивной, хорошо развитой фигурой, тоже в военном обмундировании, но без погон, в каком он звании определить было сложно. Потом еще один, в обмундировании, которого Витька еще никогда не видел, этого представили как слугу закона, Василия Евграфыча, якобы он нужный для оформления всех законных дел экспедиции, потом главный геолог и просто геолог, два мужика, оба бородатых, отличить их одного от другого можно было только по цвету бороды — у Василия Иваныча она была русая, у Дмитрия Васильича она была черная. Ну и дальше шли простые стрелки, их никто не представлял, просто сказали, что познакомитесь в дороге, потом. Вот так Витьку и ввели в руководство экспедиции, представив сразу всем как заместителя начальника охраны.

Потом ему показали небольшой ящик, сказав, что это его багаж, что привезли все, что может понадобиться в походе, чтоб все видели, кто он такой. Тут же подошел один из стрелков и открыл ему крышку ящика, взломав ее небольшим куском металлического прута. Сверху лежала шинель офицерская, потом еще одна, между ними две офицерских фуражки, потом шашка казачья, по виду хорошего качества, дальше шел карабин кавалерийский, потом пошли всякие нужные вещи, как то- котелок, фляга под воду, нож на пояс, скорее можно сказать кинжал кавказский, с инкрустацией по ножнам клинка. Ну и еще чистое и новое нательное нижнее белье, форма как у офицера, с погонами, но без указания звания. Погоны были тоже офицерские. Короче парень был просто ошарашен, это кого из него сделали то, это что же выходит, его призвали на службу что — ли? Тем не менее, ему предложили сразу переодеться и потихоньку привыкать к своей новой роли, к новой жизни. Все, теперь он на государевой службе, вот документы на все, его посадили за стол, положили перед ним кипу бумаг, изучайте.

Вот когда Витька возблагодарил чуть не в голос Господа и своего отца, вот когда он вспомнил, как отец заставлял его учиться, как гонял его с ремнем за отказ от хождения в школу. Хоть и была та школа церковно — приходской, но читать — писать научили, так что и за это ей поклон земной. А дальше зарабатывай деньги и учись сам. За чтением, хоть и через пень — колоду, как говорят, но Витька просидел не один час, старательно выводя свою фамилию в тех местах, где ему указали и так, как сказали. Только в тех местах, с чем он согласен. Положили ему по тем записям официальную оплату его труда в новом качестве, питание бесплатное, одежду, лошадь, оружие официально закрепили за ним, там в той бумаге было указано все, вид, название, номер оружия. Так что заходил в этот дом простой крестьянин, а вышел уже человек на государевой службе, официально подтвержденной документами.

Когда уже Витька заканчивал свою работу, к нему вдруг зашел опять его прямой начальник, Александр Иванович, прошел к столу и сел на лавку, спросил:

— Ну как, получается, трудишься? Грамоты то хватает понять, что к чему?

— Да вроде все понятно, местами есть не понятное, но думаю кто нибудь объяснит? Просто интересно, как меня так сразу и в ваши помощники, Александр Иваныч? Справлюсь ли, я же крестьянин, ну грамоте немного обучен, а как людьми управлять то нет?

— Вот я и хочу с тобой серьезно поговорить на эту тему. Меня впечатлило то обстоятельство, что ты выполнил свое обещание, данное умирающему начальнику. Ты прошел по тайге такое расстояние, практически безоружный, остался цел. Ты знаешь местную тайгу, знаешь очень хорошо стало быть. Ты сам из крестьян, судя по твоим родителям, ты честный человек, стало быть я могу на тебя положиться во всем. То, что у тебя мало грамоты, то хочу сказать тебе вот что — все твое будущее будет зависеть от этой экспедиции, от этого похода. Покажешь себя с самой лучшей стороны, обещаю, по возвращении пошлю тебя сам на учебу, будешь пока прапорщиком, а остальное зависит только от тебя. Что скажешь на это?

— Александр Иваныч, тогда мне надо вам еще рассказать о том, что у меня в сарае стоят три лошади из того отряда. Я их не воровал, они прибились ко мне после разгромленного лагеря стрелков, спасаясь от волков. Мне ничего не оставалось делать, как забрать их с собой, иначе волки бы их сожрали, мож худые люди изловили бы. Почему сразу не сказал, потому что не ведал кому говорить. я когда узнал, что кто — то приедет, то и подумал, что дождусь уж начальство и потом скажу, а там сделаю все так, как прикажут. Как прикажете с ними поступить, вернуть в конюшню экспедиции?

— А зачем, у нас своих с избытком, лишних нам не надо. А вот тебе они как раз впору будут. Надо тебе выписать на них документ и владей, скоро еще приплод поди пойдет, пользуйся. Как вроде ты в бою за свою жизнь заработал приз, три лошади для своего хозяйства. Завтра я тебе его отдам, тот документ.

— Спасибо вам, Александр Иваныч, спасибо.

— Ну вот и ладно, работай. Скоро у нас будет полно работы с тобой. Я думаю, что не разочаруюсь в тебе.

Встав, он пошел на улицу, а Витька занялся своими бумагами.

Глава 7

Ну вот наконец — то и все, село потихоньку уплывает за горизонт, погружаясь в дымку от стоящей последние дни жаркой, почти летней погоды. Откуда в апреле вдруг появилась такая жара, кто бы знал и сказал? Что за аномальные явления начались в природе? Но Витька ехал на своем жеребце, оглядывая весь караван экспедиции, всю свою ответственность и заботу. Единственная тележка на мягком ходу катила в середине каравана, в ней ехали начальник всего этого воинства Владимир Тимофеич, потом законник, как его Витька для себя обозначил — Василий Евграфыч, потом и оба геолога с ними. Витька после того как наконец выехали за пределы села только успокоился, но нет — нет да бросал внимательный и острый взгляд то вперед, то назад по ходу их каравана. Совсем не к месту вспомнилось, как он пришел домой в первый вечер, уже в новом обмундировании. Родные его в нем еще не видели, потому когда Витька зашел домой в вечернем сумраке, то отец сразу спросил:

— Кого ищете, ваше высокородие?

Смеху было, хватило на весь вечер, мама конечно не забыла пустить слезу по этому поводу, отец наоборот обрадовался, что сын попал в такие начальники, он был рад до смерти. Поначалу Витька как бы стеснялся ходить по селу, люди просто не узнавали его в форме, потом наоборот стали приветствовать, заранее снимать с головы шапки и фуражки, некоторые даже пытались кланяться, Витька пытался с ними спорить и ругал их, потом рукой махнул. Да и сам чувствовал происходящие с ним изменения, уже стало легче управляться с командой стрелков, стал уже понимать, как и что делать. Да и отношение людей поменялось, во — первых парень не орал ни на кого, как то получалось все делать так, что все понимали, что он хочет и другой раз даже поправляли его. Видя что человек прав, Витька соглашался и не спорил. Но если он был прав, то заставить делать так, как надо, он мог с помощью нескольких слов.

Самое важное, что видя его такое отношение к рядовым, его стали уважать и слушаться. Да и его начальник, Александр Иванович, следивший за всеми его действиями и учивший его управляться со своими обязанностями, скоро понял, что проверять сильно уже не стоит, парень все видел и понимал правильно, делал свою работу как следовало. Один только Витька знал, как ему иногда было тяжело, как он другой раз уставал, мотаясь по поручениям начальника, успевая еще и свою работу делать, да еще и помогать кому — то в чем — то. Но тут уж Витька не ждал помощи, да и не принял бы ее, так как Александр Иваныч сказал ему в первый день и навсегда — я тебе помог вылезти в люди, остальное за тобой, как сам себя покажешь, от того и будет твоя работа зависеть. Вот парень и старался не подвести его даже в мелочах. Плюс к тому, что это он сам его выбрал в свои заместители, сам уговорил Владимира Тимофеевича считать его не помощником, а его заместителем, то есть все с ним пополам, ответственность тоже дели на двоих. Просто повезло парню встретить такого редкого в то время начальника, который был как и Витька, ЧЕЛОВЕКОМ с большой буквы. А это в то время было действительно очень большая редкость.

Вот так парень начал свою службу, вот так ему повезло, в который раз уже. Сначала выжить и не заразиться среди чумы, потом выжить и не сдохнуть одному в глухой тайге, не быть сожранным волками, повезло найти разгромленный лагерь стрелков, найти в нем оружие. Причем именно тогда, когда нужда в нем стала на первое место в его том походе к людям. Он мог тогда еще обойтись без пищи, просуществовать на ягоде, но если бы не нашел оружие, его бы съели волки. Парень это понимал и сам. Но сейчас он покачивался привычно уже в седле и время от времени отъезжал в сторону и оглядывал свою колонну, то иногда пропускал всех и смотрел, что там сзади делается, не отстал ли кто, все ли в норме? Так вот и двигались по тайге к той речушке с мудреным якутским названием.

Объявили первый в этом походе привал, люди стали садиться на землю, сняв рюкзаки и тюки со спины, каждый свою ношу ставил около себя, садились и доставали что у кого было, перекусывали. Курящие стали сворачивать цигарки, вскоре над головами потянулись кверху синие махорочные дымы от цигарок. Лошадям тоже сняли тюки и по очереди стали водить на водопой к ручью, что бежал звеня среди травы. Витька опять прошел вдоль сидящих людей, спрашивая, нет ли у кого каких неприятностей, все были бодры и веселы. В конце уже ему крикнул молодой, как он и сам, мужичек:

— Сами отдохните, ваш бродь, тоже с утра на ногах.

Витька повернулся, посмотрел на него, улыбнулся, шутя козырнул и пошел дальше, к своему месту, где оставил своего Резвого. Его жеребец жевал траву, привязанный к ветке дерева. Почуяв хозяина, он поднял голову, глянул на него, коротко заржал и потянулся к нему мордой, прося хлеба. Подойдя к нему, парень потрепал его за мягкие, шелковые на ощупь ноздри, похлопал по круто изогнутой шее, жеребец мазнул его по лицу головой, как бы говоря спасибо за ласку. Витька достал из кармана горбушку посоленного заранее хлеба, увидев такое лакомство, конь аж заплясал на месте, фыркая стал ждать, когда же ему отдадут угощение? Угостив коня и посмотрев, как он шустро сжевал не маленький кусок хлеба, Витька сел к своему рюкзаку и достал себе перекусить, скоро наверное уже тронемся дальше.

Минуло первые три дня, настало утро четвертого дня. Как обычно начали готовиться после завтрака к движению, Витька проехал вперед, ища Александра Ивановича. Он стоял среди всех начальников и весело с ними разговаривал. Подойдя к ним, Витька поздоровался, ему ответили веселыми голосами все. Александр Иванович смеясь спросил:

— Витя, что с утра хмурый такой? что случилось?

— Да поговорить надо бы, Александр Иванович.

— Ну давай говори, тут все свои, все нормально.

— Да нет, я сначала с вами хотел

Видя, что Витька не меняется и все такой же серьезный, он отошел с ним в сторону от людей и спросил:

— В чем дело — то, что такой, как напуганный?

— К вечеру, самое позднее утром, выходим к разбитому лагерю стрелков, лучше бы конечно к вечеру. Может прибавить скорости, чтоб постараться все же к вечеру дойти до него?

— А почему именно к вечеру? Что это меняет?

— Понимаете, если те волки, что тогда участвовали в разгроме лагеря все еще крутятся здесь, в округе, то я боюсь, как бы они не повторили такое нападение. Понимаете, те звери уже попробовали и крови людской, тем более и мяса людей, понимаете? Это более чем серьезно, такие звери скорей всего нападать начнут на нас. Тем более с нами опять лошади, волки не упустят такую возможность поесть. Единственно что их может остановить, это если их очень мало. Я бы ратовал за то, чтоб до вечера дойти до лагеря и там, в стороне от него, переночевать, тем более вы говорили, что в том месте будет дневка, что днем будете все там осматривать. А на ночь надо лошадей поставить в центр лагеря, стрелков и тех, кто вооружен, поставить по краям. Было бы хорошо, если бы был какой — то хоть бугор, но будем исходить из того, что будет. Я имею в виду, чтоб можно было удобнее стрелять.

Витька сказал последнее и замолчал. Начальник охраны стоял и тер рукой подбородок, задумавшись над его словами. Потом посмотрел на Витьку, взял его за плечо и пошел с ним к руководству, говоря ему на ходу:

— Сможешь сейчас повторить все так же убедительно, как и мне говорил? Повторяй. Только все скажи, чтоб поняли всю серьезность проблемы. Только помни, что если ты сейчас прав и получиться что ты как бы спасешь всех, своей вот такой подготовкой, то ты просто заработаешь себе невиданный авторитет. Дай Бог чтоб нам повезло и ты бы не ошибся в своих прогнозах. Я в тебя верю. Действуй.

И Витька начал действовать. По мере того, как парень обрисовывал то, что только что рассказал своему начальнику, выражения лиц всех слушателей мрачнели с каждым словом Витькиным. Когда он замолчал, первым очнулся Владимир Тимофеевич:

— Виктор Гордеевич, а вы уверены в том, что говорите? Вы можете поручиться, что нападение обязательно будет?

Виктор посмотрел на Александра Иваныча, тот согласно подал знак головой, кивнув ему. Тогда Витька стал говорить:

— Я конечно обоими руками был бы за то, что я ошибаюсь, но к сожалению, одна трагедия тут уже случилась, последствия ее я видел своими глазами, вот потому мне бы очень не хотелось повторения той трагедии, думаю, вам тоже. Пусть я лучше ошибусь и попусту объявлю тревогу, но зато я сохраню, надеюсь, ваши жизни, если окажусь прав.

Парень замолчал, молчали все. Потом Владимир Тимофеич сказал начальнику охраны, принять все советы к действию вашего заместителя, при устройстве лагеря на ночь, потому как он со зверями больше дел похоже имел, чем мы все, вместе взятые. А Витьку попросил показать им то место, где погибли стрелки. Так и закончилось время военного совета, как его впоследствии назвал Александр Иванович. Тронулись в путь, но какое — то беспокойство не давало Витьке никак спокойно идти, сначала как бы не пускало вперед, все ему там что — то казалось, все ждал, что вот — вот что — то случится впереди. Витка передвинул карабин поближе, чтоб ловчее было его выхватить и начать стрелять, случись чего. Но ехали все дальше и дальше, все было спокойно. Подъехал Александр Иванович, поинтересовался обстановкой, все хорошо. И вот оно… Витька увидел, как сзади, недалеко от крайней лошади вдруг мелькнула размытая тень. Быстро доложив начальнику своему, благо тот еще не уехал, Витька полетел в хвост колонны.

Резвый вылетел туда как на крыльях, парень передернул затвор и стал оглядываться, в то время как жеребец плясал под ним, видимо, чуя зверя. Витька крутился вокруг себя, пытаясь что — то увидеть, но все было тихо. Озадаченный всадник хотел уже ехать вперед, благо все уехали примерно метров на 150 от Витьки, как вдруг Резвый подпрыгнул задом, как бы подпрыгнул, сзади Витька услышал удар. Резвый вовсе как обезумел, никак не хотел стоять спокойно. Резво развернувшись, парень успел увидеть в кустах несколько оскаленных голов, волки… Один валялся недалеко от задних ног жеребца, голова была разбита, ее вовсе почти не было. Видимо пытался прыгнуть на круп лошади, то ли Витьке шею перекусить, то ли на лошадь напасть, непонятно. Сорвав аркан с луки седла, Витька наклонился, набросил петлю на лапу убитого волка и дал жеребцу повод, Просить его дважды не пришлось, рывок был сильный, жеребец полетел вперед.

Как Витька спорил с начальником, чтоб перековали лошадей перед выходом в тайгу, тот все ссылался на то, что подкованы лошади недавно, не хотел тратиться на перековку, но парень одолел его, вот и результат. Не знай что было бы сейчас, если бы подкован Резвый был старыми, пообносившимися подковами. Соскользнула бы подкова с головы во время удара и все, серый бы остался цел. Вот так то вот, голова разлетелась как арбуз спелый. Скачка длилась какие — то мгновения, не зря жеребец носил такую кличку, подлетев к своим, Витька бросил аркан с волком и во все горло стал командовать, не дожидаясь расспросов:

— Стрелки, всем внимание, всем спешиться, лошадей в середину всех, всем оружие зарядить и на изготовку, взять колонну в кольцо, всем особо смотреть по сторонам. Вокруг колонны волки, возможно нападение, если кто увидит волка — стрелять сразу на поражение, двигаемся пока как шли, как только увижу подходящее место, будем останавливаться на ночь, думаю, основное нападение будет ночью. Всем, кто идет с грузом, взять лошадей за поводья и держать крепко, лошади могут прыгать, рваться из рук, держите ребята крепенько. Выполнять! Быстро, если жить хотите!

Повернувшись вокруг, парень увидел подъезжающего начальника, остановился и подождал его. Александр Иванович задал только один вопрос:

— Ты их видел? Много их, Витя, как думаешь?

— Много Саш, помоги нам Бог сегодня.

— Может, сейчас уже будем лагерь оборудовать, не опоздаем?

— Нет, не опоздаем, светлого времени еще много, до темноты они на такую толпу сразу не кинутся, побоятся, будут ночи ждать, а тут недалеко уже, рядом, тот лагерь стрелков, он мал — мала оборудован, еще немного укрепить и там ночевать будем. Я надеялся, что они нам время дадут, но раз так, то и этому рады будем. Место там очень удобное, отбиваться от них, теперь я понял, их видимо, такая же стая в оборот взяла, потому и не смогли отбиться. Только последних слов никому не говори, неча заранее панику поднимать, отобьемся. Все, мне надо смотреть за всем.

Глава 8

Шли быстро, после того, как Витька приволок того волка и все поняли, что опасность действительно реальная, не выдуманная, все прибавили скорости, все сразу поняли, что чем быстрее будут перебирать ногами, тем и целее возможно будут. Витька один не слез пока со своего жеребца, бедолага Резвый крутился с одного края на другой, все остальные лошади шли в середине колонны, их крепко держали где по двое, где по одному носильщики. Но тем не менее, разгромленный лагерь стрелков приближался, как заметил Витька, совсем скоро он уже появится. Вышли на вершину очередного холма и с вершины Витька разглядел его прямо по ходу их колонны, оставалось совсем немного. А там уже как Господь положит, доживут они до утра или падут этой ночью все. Но Витька все же надеялся, что они осилят тварей, сегодня многие из них простятся с жизнью, волчары проклятые.

В сохранившееся еще внутреннее устройство, на внутреннюю площадку разбитого лагеря не заходили, а почти забегали бегом, все были напуганы. Отдав приказ крепко и надежно привязать всех лошадей в центре площадки, к имеющемуся бревну, выполняющему роль коновязи, Витька наконец соскочил с седла на землю, привязав Резвого в сторонке. Тут же пошел вокруг площадки, по периметру всей поляны имеющей какое — то примитивное, похожее на забор, устройство. Витька крикнул:

— Ребята, бегом все сюда, слушай, что срочно надо сделать. Видите, тут вот по краю где хворост навален, где бревна? Это все надо поднять повыше, хоть чем, поймите, надо чтоб волкам что — то мешало, надо поднять стены повыше. Потом, разделитесь, нужна еще группа на заготовку дров на костры, дров надо на всю ночь, только дров сухих, то есть очень много. Еще ищите тоже либо смолу по стволам деревьев, либо бересту, тоже все тащите сюда, надо чтоб было чем быстро костер запалить. Вперед ребята, стоять на месте некогда.

Такой работы в этих местах наверное сроду не видели никогда, стены из жердей и подходящих по толщине стволов леса росли так, как будто их кто рисовал, благо материал был рядом. Кто пилил лес, кто таскал его на стены, кто копал ямы и крепил стойки, к которым потом крепились жерди. Заготовка дров тоже шла быстро, еще немного и можно будет часть людей отправить на заготовку жердей или установку стены из них. Витька успевал везде, то таскал лес к забору, вместе со стрелками и носильщиками, то рыл ямы под стойки, то бегал за дровами. Его видели везде. Когда половина забора была уже готова, Витька объявил перекур на 15 минут, потому как понял по себе, что если этого не сделать, то люди просто упадут от усталости. После перекура он поставил несколько человек готовить костры, расположив их так, чтоб была освещена ночью вся территория лагеря. И готовить костры с учетом того, чтоб только спичку кинуть и все заполыхает.

Наконец — то вся стена была закончена, по всему периметру, Витька объявил отбой. Уставших людей стали кормить повара отряда, которые, пока шел аврал со строительством стены, смогли приготовить какую — то незамысловатую еду, чтоб люди смогли поесть и хоть пару часов успеть до темноты поспать. Навряд ли им дадут поспать больше. Витька отдал приказ не будить никого, пока не появится какая угроза. Выделил несколько дежурных, хотя и сам тоже знал, что не уснет, пока не схлынет угроза волчьего нападения. Люди сидели прямо на земле и ели кашу, стучали только ложки по котелкам, не было слышно обычных смеха, шуток, подначек. Люди готовились к битве за свою жизнь. Те, кто поел и напился чая, молча мыли посуду и так же молча ложились спать, скоро вся поляна как бы опустела, видно было только бугры тел на земле, спящих тел.

Время подходило к девяти часам вечера, солнце уже село, но из за наступившего полнолуния на улице было еще светло. Дремавший полусидя Витька, привалившись к пеньку от спиленного дерева, сквозь сон услышал волчий вой, пронзивший его не хуже хорошего пинка под пятую точку. Вскочив с места, он прислушался. Вскоре с другой стороны первому ответил еще более жуткий вой. Окружают твари, подумал он и отдал приказ будить людей и готовиться к бою. Прошло еще час, вытье волков уже так действовало на нервы, что сил не было его слушать, звери как проводили психическую обработку людей своим воем. Наконец Витька понял, что звери пошли на штурм, все вытье сразу и везде прекратилось, как и в тот раз, когда Витька сам отбивался от них. Он приказал зажигать приготовленные костры, скоро по периметру ярко горели шесть костров, ярко освещая центр поляны. Наконец в поле зрения появились блуждающие огоньки волчьих глаз, только тут Витька понял, что не соврал Александру Иванычу, когда сказал что зверей много. По самым смелым прикидкам, получалось не меньше 25–30 штук волков. Это было более чем с избытком для их отряда.

Витька устроился почти у той черты, которая подразумевала проезд, ворота, которые сейчас были плотно закрыты. Ему понравилось место, тут стоял с краю площадки пенек, на нем было хорошо сидеть, опираясь на забор локтями и целясь по зверям. Наконец — то что — то произошло, поступил какой — то зверью сигнал, на их импровизированный лагерь пошла волна зверья. И начался бой… Рычание и скулеж зверей, визги раненых, хрипы подыхающих от пуль волков слились с грохотом выстрелов, матами стрелков, воем ветра в ветвях стоящих недалеко деревьев, это было похоже на аккорды музыки апокалипсиса, при чем эта музыка не становилась никак тише, наоборот, дьявольский оркестр играл все сильнее и сильнее. Витька выбрал для себя одну линию как бы, вот на ней он и бил волков, они тут становились лучше видимыми после темноты, удобнее было прицеливаться и стрелять. На этой линии уже лежало штук семь трупов санитаров леса. И это только у него, а выстрелы все гремели и гремели, вроде как и не думали прекращаться.

Бой оборвался неожиданно, остатки недобитых волков еще пытались пролезть в щели забора, потом разом бросились с визгом в лес. Их били уже вслед, кому — то удалось спастись, но то были крохи, основная часть огромной стаи осталась на краю этой поляны. Витька и начальник охраны пока просили людей не расслабляться, сидеть с оружием в руках хотя бы до восхода солнца, там видно будет. Но больше не было ни одной попытки нападения, исчезли и огоньки глаз волков. Подошли к Витьке Александр Иванович с Владимиром Тимофеичем, при всех, смотрящих за этой сценой людей поздравили Витьку с победой, начальник обнял Витьку, сказал спасибо за всех спасенных сегодня людей. Это была действительно Витькина победа. Страшно представить, что могло бы быть сегодня на этой поляне, будь он хоть немного послабее, согласившись с доводами, что люди устали, что мы их и так одолеем, много чего бы еще можно было услышать. А так, вон они все лежат, почти вся стая, да к тому же даже все лошади целые, не говоря про людей.

Потом были разговоры, к нему подходили, что — то говорили, парень отвечал, но все как во сне, не наяву, потом и вовсе все отъехало куда — то, Витька провалился в сон. Вроде как и присел на минуту на свой понравившийся пенек, помнил только, что привалился к забору и все, темнота… Он не видел и не слышал, когда, кто и как убирал все волчьи трупы по территории, что было дальше, Витька спал как младенец, улыбаясь во сне.

Проснулся Витька уже незадолго под вечер, часов в пять вечера, проснулся как из воды вынырнул, потому поди и стал сразу озираться вокруг, не понимая спросонок, что к чему и где он. Вдобавок перед тем, как проснуться, вдруг перед глазами встал момент из только что случившегося эпизода боя. Парень расстрелял всю обойму и спокойно перезаряжал карабин, вдруг из — за угла забора на него кинулся здоровенный волк,

Витька успел выхватить стоявшую сбоку шашку, как чувствовал, приготовил. Он рубанул его по шее в полете, голова отлетела и как раз к парню под ноги. Он оторопел, как точно он гад прицелился, а если бы не было у него этой шашки, или бы не догадался приготовить? А упавшая голова волка, видимо в последней агонии все продолжала щелкать зубами, но вот видимо смерть взяла свое, глаза потухли и все успокоилось. Витьку продрал по позвоночнику какой — то аж могильный холод, вот же гад подкрался как. Стоявший неподалеку от него Александр Иванович подошел к нему и молча пожал руку, потом сказал:

— Ну вот и все, ты за одну ночь сделал для себя больше, чем другой делает за всю жизнь. Я рад за тебя, молодец. Сейчас сходи к общему костру, там я приказал оставить тебе кушать, поешь, чаю попей, потом до отбоя придется поработать, наш законник аж кипятком писает, когда ты проснешься, ему много вопросов задать тебе надо. Давай вперед.

Услышав про еду, желудок у парня сначала как вроде скукожился внутри, а потом взорвался аж воем каким — то. Правильно, он не ел со вчерашнего вечера, с чего бы желудку быть довольным? Простившись с командиром, парень отправился к костру, держа направление по запахам, исходившим от их походной кухни. Повар аж подпрыгнул, увидев его, поздоровался по имени — отчеству и тут же кинулся наполнять котелок едой, наливать чая, подвигать все это Витьке, под конец втихаря двинув ему посудину с сахаром, видимо офицерским. Поев и взявшись за кружку с горячим и сладким чаем, Витька и вовсе обомлел, когда повар подал ему краюху хлеба, уже намазаного сверху маслом.

— Приятного вам аппетита, ваш благородие. Спасибо вам.

После еды Витька увидел в стороне идущего видимо к нему законника, встал и пошел к нему навстречу. Хоть и не нравилась ему перспектива отвечать на его вопросы, но никуда не денешься, он делает тоже свою работу. Василий Евграфович подошел молча, молча пожал парню руку, продолжая с интересом смотреть на него. Витька аж поежился под его изучающим взглядом, как мороз по коже пробежал, но решил пока тоже молчать. Видимо поняв, что делается у парня на душе, он улыбнулся и задал первый вопрос:

— Скажите, Виктор Гордеевич, как вы поняли, что нападение будет именно таким, как оно было?

— Василий Евграфович, я же в тайге родился, вырос, прожил все свои годы тут, что ж вы хотите? Наоборот, если бы я, со всем своим опытом, прозевал такое нападение, я такого себе никогда бы не простил, я спасал и свою жизнь тоже. Так что я в первую очередь и за свою шкурку, если уж положа руку на сердце, заботился о своей жизни, честно — то сказать. Ну и всех со мной вытащить старался. Ну и потом я один, кто видел своими глазами то, что тут было после первого разгрома лагеря, видел разорванные и погрызенные тела бедных людей. А любой, кто как и я, родился и вырос среди тайги и зверей тайги, тот знает очень хорошо, что ждать от зверя, совсем недавно вкусившем запретный плод — мяса и крови человека. Его от повтора этого остановит только пуля, больше ничто.

Законник во время такой речи парня стоял с очень задумчивым видом и тер рукой свой подбородок, иногда бросая на парня очень внимательный взгляд своих глаз. Потом вздохнул, оглядел лагерь вокруг, повернулся к Витьке и сказал:

— Вот об этом, о том разгромленном лагере и расскажите мне пожалуйста еще раз, по возможности вспомнив более точно, кто где лежал, как, что тут было поточнее. Я понимаю, что может быть тяжело для вас, но тем не менее это надо сделать.

Его допрос, или опрос, чтоб помягче звучало, занял целых два часа, они ходили по поляне и Витька старался выложить по возможности более точно, как и что тут было, когда он пришел сюда первый раз. Больше всего и дольше всего простояли на том месте, где Витька увидел начальника охраны той группы стрелков, пришлось рассказывать и о том, как он выглядел в то время, когда Витька его нашел, какие раны были, как и где лежал маузер, с которого он застрелился, как лежали его руки. Но все когда — то кончается, закончилось и этот допрос. Законник пожал ему руку, поблагодарил его за все сведения, что парень ему сообщил, попрощался, предупредив, что надо будет еще и на месте лагеря экспедиции все рассказать и показать, потом ушел. Витька от воспоминаний почувствовал резкую головную боль, присел на свободный пенек и замер, вновь переживая все те события.

Глава 9

Солнце стояло в зените и потому немилосердно палило всех по головам и по спинам, бедолаги носильщики шли в поту, люди устали сильно, привал не объявляли уже больше двух часов. Витька подъехал к Александру Ивановичу с вопросом о привале, тот тоже как не знал причину задержки. Решили проехать оба к руководству и узнать. Но оказалось что ждут появления реки, которая по карте уже должна бы появиться. Тут пришел черед вмешаться Витьке:

— Владимир Тимофеевич, тут на карте видимо ошибка что ли, река появится, только до нее версты три, если не больше. Мы когда шли по этой дороге, еще туда, тоже долго ждали эту же реку.

— Ну а что же я говорил? Я же вам уже давно сказал, что по карте на реке кривун здоровый, а тут и не пахнет ей еще, местность что вокруг нас другая, не так как на карте — сразу подпрыгнул законник, обводя всех сияющими от радости глазами, что он оказался прав. — По карте тут гора должна быть и река круг нее идет, а тут ни реки и ни горы нет.

— Тогда, Виктор Гордеевич, объявляй привал на час, развести костры, вскипятить чай, потом у повара сами получат еду на обед, объявляйте обед. На реке тогда просто привал сделаем, когда выйдем на нее.

Витька поехал вдоль шеренги, передавая приказ на остановку на обед. Все просто с радостью отходили в сторону, с облегчениями снимали поклажу, скоро то там, то в другой стороне появились дымки, от разведенных костров, люди побежали к журчащему в траве, рядом с их тропой ручью за водой на чай. Вскоре и шутки послышались, смех частенько стал слышаться над местом стоянки. Витька поехал вдоль ручья в обратную сторону, его как бы что — то потянуло за собой, он не понял даже, за какой надобностью он это делает. Потому он и остановился на берегу ручья,сидел на Резвом и думал, сам не зная о чем… Жеребец почуяв воду, вышел к ручью и потянулся к воде, захотел видать напиться. Хозяину поневоле пришлось спрыгнуть на землю и выйдя на бережок, он уселся на землю.

Глядя с какой жадностью конь пьет воду, Витьке и самому захотелось напиться. Зайдя в ручей выше лошади, парень тоже стал пить, зачерпывая воду руками. Вода была очень вкусная, чистая до кристальной чистоты, на дне даже маленькие песчинки были четко видны. Напившись воды, парень уже собрался выходить на берег, как вдруг его бросило в жар, аж ноги затряслись. Еще не веря своим глазам, парень опустил руку в воду и подобрал со дна то, что его так смутило. На ладони лежали три самородка, один был размером с желток от куриного яйца, два поменьше, но не сильно. Еще не веря своим глазам, Витька прошел дальше, саженей на три наверное, подобрав со дна еще четыре самородка. Это какое же богатство в этом ручье, ежели такие валяются на дне, то что тогда в земле тут водится? — Витька обомлел, стоял и не знал что делать дальше, как теперь быть? Страшно захотелось поискать еще, но парень боялся, что его увидят и поймут, что он делает.

Выйдя снова на берег, парень взял повод коня, который уже напился и стоял щипал пока еще редкую травку, умудряясь захватить ее зубами. Подавшись в сторону костров, Витька вдруг подумал, где и у какого костра ему остановиться, когда увидел повара их отряда, тот махал ему рукой, приглашая к костру. Подойдя поближе и привязав коня к дереву, одев ему торбу на шею с остатками овса, парень подошел к костру. Там уже сидел законник, Александр Иваныч и повар, Витька сел на свободное место, тут же повар подал ему тарелку с кашей и кружку горячего чая. Поблагодарив его, стал есть. Вкуса он практически не ощущал, глотал кашу, как бумагу какую — то, без вкуса, запаха и даже наверное не понимая, что он ест.

— Виктор Гордеич, все нормально?

Витька вздрогнул, простой вопрос начальника поверг его в шок, Витька посмотрел на него и спросил-

— Да все нормально, почему вы спрашиваете?

— Да вид у тебя, как говорят, краше только в гроб ложат, вот я и спрашиваю, что за проблемы?

— Все нормально, устал наверное.

Обед закончился спустя полчаса, снова стали грузиться, продолжать движение никто не отменял. Витька подошел к Резвому, жеребец без него покатался по земле и потому представлял забавно — комическую картину одновременно, седло висело на боку у лошади, торба была закручена вовсе непонятно как. Поправив всю сбрую и подтянув подпругу, высказав Резвому все, что он об нем думает, Витька вывел его к остальным. Резвый видимо шел и просил прощения, все старался потереться головой об Витькино плечо, тихонько толкая его в спину, когда не получалось. Услышав чей — то смех, Витька повернулся на голос, смеялся его начальник, Александр Иваныч:

— Витя, я смотрю он тебя уже как родного стал почитать, ластится к тебе, играется.

Витька улыбнулся и потрепал коня за ухо, на что тот ответил коротким фырканьем и снова ткнулся ему в плечо. Тронулись дальше по тайге, люди шли уже бодрее, после отдыха и после еды. До той самой потерянной реки дошли за часа два наверное, тут Витьку крикнули на совещание к руководству. Подъехав к ним поближе, парень так же поставил коня, привязав его и ослабив подпругу, подошел к их группе, все были в сборе. Говорить начал Владимир Тимофеевич:

— Виктор Гордеич, ваш отряд тогда где на ночь останавливался?

— На этой же реке, немного еще выше по течению, там как раз есть хорошее место, к воде подход свободный, там еще бреднем и рыбы наловили, люди и купались в ней, вода была очень теплая.

— Ну сейчас конечно не покупаешься, холодно еще, вода холодная, а вот рыбы можно половить, снасти в багаже есть. Хорошо, сколько до того места еще идти?

— Да недалеко, еще пару верст и как раз там будем

— Тогда вперед. Вы смотрите, как подходить будем, скажете, где остановимся.

— Хорошо, скажу, Владимир Тимофеевич.

Желанного места для ночлега достигли примерно через полчаса, всякоманда остановилась, стали распрягать лошадей, носильщики снимали и складывали свою ношу, лошадей повели снова на водопой, как всегда, в предчувствии отдыха, и коней, и людей вдруг потянуло на веселье, люди шутили, смеялись, лошади норовили тоже как — то показать свое веселье. Пока всех лошадей напоили, пока их прогуляли, многие бросились кататься и валяться по мягкой таежной подстилке, потом привязали всех и задали всем корм на ночь. Тут же крикнули всех, кто умеет рыбу ловить, команда подобралась большая, с ними даже законник пошел на рыбалку, оказалось тоже рыбак заядлый. Увидев, что Свиридов сидел в стороне, Витька осмелился подойти к нему со своей находкой.

— Александр Иванович, не помешаю? Можно с вами поговорить — посидеть?

— Да нет Витя, прошу, Присаживайся. Что хотел узнать?

— Да вот помните дайче днем останавливались на обед? Там еще ручей был, коней в нем поили?

— Да помню конечно, только что было ведь, а что ты спрашиваешь?

— А что наш отряд там искать — то идет, на той речке? Только ли чтоб те документы забрать и все? Я думаю, что будут что — то в земле искать, какие — то ископаемые?

— Да, правильно думаешь, руду будем искать, там вроде как самое лучшее место по залеганию металла, железной руды. Вот ее и будем искать. А что?

— А я в ручье в том прошел по нему не так уж и далеко и вот что нашел, прям сверху гравия лежало.

Достав из кармана все золотые самородки он показал их Свиридову, у того глаза на лоб полезли и не удержавшись, он даже присвистнул слегка. Взяв их в руки, он покачал их в руке и потом снова посмотрел на Витьку:

— И это просто лежало на гравии, прям сверху?

— Да, я еще подумал, сколько же этого богатства в земле лежит? Раз оно по верх земли так просто уже на хорошую сумму потянет?

— Да паря, повезло тебе несказанно. А как ко мне то не побоялся подойти, вдруг заберу?

— Да че забирать — то, оно в ручье еще есть, где и в каком я теперь знаю и не пройду мимо, дорога у меня вот здесь, парень постучал себя по лбу, — назад когда — либо все равно пойдем, останусь и наберу сколько душе угодно будет.

— Да, надо же как подфартило тебе а? Ну а что у меня хотел узнать? Или просто подразнить?

— Да нет, что вы в самом деле, просто хотел узнать, что мне можно сделать в таком случае?

— Да уж, проблема, скажу я вам…Но даже если просто поверху походить и лотком помыть, я думаю, ты станешь самым богатым в округе, с такими самородками, а их там, как я понимаю, очень много, коли по верху лежат. Зарегестрировать месторождение для промывки у тебя сейчас ни денег, ни знакомых в горной комиссии нет, которые этим занимаются, кто регестрирует участки и под прииски их документами обеспечивает. Так ведь?

— Да, ничего этого у меня нет.

— Тогда вот что, раз уж ты меня посвятил в свою тайну, давай сделаем так. Я начну по возвращению искать возможность сделать все с оформлением документов. Ты сейчас, когда вернемся, начнешь сам мыть лотком, набирать денег на сдаче в скупку, пока это еще не запретили, в вашем городе скупка есть, Потом я вернусь назад, уже думаю с документами, и начнем работать на золоте. Я думаю, что у нас все получиться. Только смотри, не вздумай брать в свою компанию не проверенных людей, только тех, в ком ты уверен полностью, лучше всего родных. Есть такие, сможешь подобрать? Только смотри, не суйся один, обязательно с оружием, чтоб никто не увязался следом, проверяйся после выхода в тайгу. А сейчас больше никому, молчок на крючок, понял?

— Да понял я, все хорошо будет, обещаю.

— Я наверное еще позову Василия Ивановича, главного геолога, он мужик то что надо, нам надо. Разбирается во всех этих вопросах, так что все нормально будет. Ну а сейчас давай устраиваемся на ночлег, а это спрячь поглубже и подальше, чтоб не потерять нигде. Да, спасибо что не побоялся со мной поговорить, сейчас нам только ждать возвращения домой, потом работа начнется.

Глава 10

До места назначения добрались только еще через два дня. Когда выходили из тайги на то самое место и Витька увидел тот самый забор, его аж затрясло, нервы были как натянутые струны, они аж вибрировали, Витька еще никогда не чувствовал ничего подобного. Он подъехал к Владимиру Тимофеевичу и попросил его отдать приказ не лезть на огражденную территорию посторонним, которым там нечего делать. Только тем, кому действительно это необходимо, и то, чтоб не трогали там ничего голыми руками. Он, внимательно посмотрев на парня и кивнул головой, сказав, что так наверное будет действительно правильно. Потом парень проехал среди всех прибывших и всем объяснил то же самое, попросив без надобности не лезть за забор. Место под лагерь Витька назначил там, где стоял его шалаш, он же единственный, кто не заразился и выжил тогда. Потом он долго стоял на том самом бугре, где его увидел покойный начальник, помахав ему рукой.

Тот самый сундук с документами стоял закрытый на месте, как его тогда и оставил тот начальник экспедиции, закрыв перед этим. На него и указал Витька Свиридову, когда он подъехал к нему и встал рядом с его Резвым.

— О чем думаешь, Витя? Состояние у тебя мне не нравится.

— Вот я и исполнил свое обещание, господин начальник, я все о вашей кончине рассказал, упокойтесь с миром. Поклонился этому месту и еще добавил: Прими Господи их души грешные, пусть им земля будет пухом. Потом повернулся к Свиридову и сказал:

— Знаешь Саш, страх какой — то напал, жуть какая — то в груди, никогда так не было, а тут накатило так, что не вздохнуть, ни охнуть, ей Богу.

— Да ладно Вить, надо живых бояться, эти нам уже ничего не смогут сделать, они мертвые. Столько ты уже испытал, один среди зверья выжил, смог от чумы себя сберечь, а тут что расклеился? Успокойся. Ты водку пьешь?

Витька с недоумением посмотрел на него, потом до него видимо дошел смысл вопроса, он покачал головой, сказал нет.

— Что, совсем ни капли?

— Да.

— Молодец. А что так, не обижайся, но вроде как по деревням пьют и много. Неужели в вашей не пьет никто?

— Почему, пьют как бык пойло, пока обратно не пойдет, просто у меня в семье отец этим никогда не увлекался, под старость только потреблять немного начал, видимо, мне пример не с кого брать было. Витька засмеялся. Да и не жалею ни грамма об этом.

Свиридов посмотрел на него и согласно кивнул головой. Потом достал из кармашка часы на цепочке, щелкнул крышкой, сказал:

— Поехали Витя, время уже много, скоро ужин наверное, может Тимофеич нас там ищет уже, а мы пропали и не едем, нехорошо.

Развернув лошадей, они поехали к лагерю, не оглядываясь.

В лагере была обычная вечерняя суета, люди готовились поужинать и ложиться спать, после трудного дня все мечтали только о том, чтоб завалиться спать до утра. Вскоре от костра повара послышалось дребезжание железного ведра, повар приглашал всех на ужин. Витька со своим начальником привязали коней, распрягли их, поснимали с них все лишнее, отвели их на водопой, напоили, потом пошли и сами к костру повара. Сегодня была пшенная каша с котлетами, очень вкусная, правда Витька всю дорогу удивлялся над сноровкой повара, как и когда он умудряется успевать все готовить, народу все же не пять человек, а у него почти всегда готова еда на всех. Поев и попив чая, парень подошел к нему и сказал спасибо, впрочем, он так всегда делал.

Первая ночь прошла спокойно, даже ни один зверь не потревожил сон уставших людей. Настало утро, все потягиваясь вставали со своих мест, кто где привалился, там и заснул. Выбирать было просто некогда, люди вымотались до самого не хочу. Уснули и слава Богу, что никто не потревожил их сон. После завтрака и обильного чаепития, Владимир Тимофеевич обратилсЯ ко все со словами, что надо сделать и как можно скорее:

— Ребята, скоро наверное могут начаться дожди, так что в первую очередь необходимо поставить жилье под людей, под скотину, не гоже это, мокнуть самим и скотину под дождем держать, так что вот вам моя просьба, те, кто умеет держать в руках топор, молоток и рубанок, прошу отойти вон в ту сторону. Потом те, кто хоть раз в тайге строил жилье, прошу отойти вон туда, третьи кто остались, лес валить кто умеет? Все ко мне.

Таких, на повал леса, набралось пятеро, ставившие жилье в тайге оказалось пятеро, Витька встал тоже к ним, шестеро. Ну и держать топор в руках могли еще четверо человек, итого пятнадцать. Все распределились. Совсем неожиданно к ставившим жилье в лесу присоединился и законник. Это было встречено шутками. Свиридов и оба геолога пошли в кучеры, возить спиленный лес на строительство жилья. И пошла работа!

В перерывах между работами законник прошел с Витькой по лагерю, но за забором, парень подробно рассказал все, что помнил, причем большинство было и так видать еще, правда от трупов остались одни косточки, но все равно видно было многое и хорошо видно. Потом открыли сундук и вытащили из него все документы, все еще было целое, не помочило их дождями, звери тоже до них не добрались. Строительство шло быстро, все понимали, что чем быстрее они все закончат, тем будет только лучше. Стены под жилье людей поднимались как на дрожжах тесто, через два дня уже подвели их под крышу, потом и крышу закрыли. Потолок выложили из кругляка, круглого леса, только потоньше, чем на стены пошло. На верх для утепления навозили песка, им и засыпали потолок. Потом дошло дело до печей, на жилье для обогрева и на кухню для печи, чтоб можно было на ней варить пищу. Нашлись и плиты на них, из привезенного первыми, оно все было свалено в одном месте.

Тут встал вопрос о печниках, кто умел сложить печи. Печник был один, а требовалось поставить не менее трех печей в короткие сроки и из камня природного, не из кирпичей, тут особая система кладки печей. Но и тут нашли выход, на кладку печей нашли еще одного рабочего, так что все пошло снова своим чередом. Нашли и глину, очень хорошего качества, геологи в один голос заверили, что она пойдет даже на выжиг своего кирпича. Но это если продолжится строительство, сейчас с этим не было времени возиться. Короче для людей дом, первый дом на этом месте, теплый, просторный, был почти готов через неделю, оставалось только доделать мелочи. На очереди была кухня и столовая для всех рабочих.;Конюшню тоже уже закончили, в ней даже и полы настелили, из кругляка, потом засыпали его песком, получились как настоящие полы. Самое необходимое, что было нужно срочно, было уже сделано.

Полностью строительство заканчивали через полтора месяца, были построены этот первый дом, конюшня, на полтора десятка лошадей, кухня, баня, дом для начальства, еще один дом под контору. Геологи стали ходить на обход своих территорий спустя месяц, как начали стройку, пока ничего не находя. Нет, ну было немного, попадало и золото по таежным ключам, да здесь, в этой тайге оно было везде, по ключам, но мало, очень мало. Да и не то они искали, искали то железную руду, а с этим пока было никак, не хотела она показываться людям. Только рвали руки, пробивая шурфы для того, чтоб достать до коренных пород, все было зря. Как говорил главный геолог, хоть бы небольшую подачку природы найти, чтоб было что с собой привезти, ничего.

Успех пришел к концу лета, когда уже не надеялись на то, что хоть что — то найдут, причем нашли после того, как пошли к стоящим вдалеке от стоянки, верстах в десяти от основного лагеря горам, не шибко — то и большим, но именно там и нашли то, что так долго искали. Напряглись сразу оба геолога, когда при подходе к горам увидели в ручье ржавые то ли водоросли, то ли тину какую — то, но была она как бы из одной ржавчины, сама вода имела вкус железа, при попытке вскипятить чай, от котелка не знали потом чем накипь отчистить. Да, это еще было не само железо, но по этим признакам уже можно было искать и дальше.

Потом нашли и в кусках руды явные признаки железа, теперь можно было подумать о возвращении, как сказал главный геолог, наша задача выполнена. Мы признаки нашли, карту этого участка составили, описание сделали, теперь пусть приходят и ищут те, кто этим занимается. Скорей всего на следующее лето сюда придут другие люди и вот они будут искать, правы мы были или нет. Все работы решили закончить в начале сентября, 10 сентября выйти уже в обратную дорогу, к тому же все продукты уже заканчивались. Уже давно стали ходить на охоту, стрелять оленей, сохатых, но люди себя прокормить могли, а вот лошадям скоро придется питаться одной травой, овса оставалось все меньше и меньше. Потому и было принято решение, что возвращаться в село, там хоть на лошадей пищу купят, да и на людей тоже.

В обратную дорогу тронулись как и задумывали, десятого сентября. Обратная дорога была легче намного, все люди шли пустые, без тюков на спине, вьючные тюки, и то очень небольшие, несли только лошади, людям уже и не хватило. Поэтому наверное и шли быстро, в первый день прошли намного больше, чем проходили в пути туда, в тайгу, на эту реку с трудным названием. А может людям самим уже надоело шарахаться по тайге, хотелось быстрее добраться до людского жилья, до цивилизации, может и так. Все же с апреля месяца до сентября, прошло почти полгода, как они ушли в тайгу, не каждый вытерпит. Но все были довольны, что они сделали свою работу так, как и должны были, все возвращались назад живы и здоровы, даже ни одна лошадь по дороге и там, в тайге, не сдохла.

Вышли к Витькиному селу даже через пять дней, а не через неделю, как ушли из нее. Витька думал, что на этом его работа и закончится, но Владимир Тимофеевич думал совсем по другому. После того как разместились на дневку в том же доме, в котором были тогда, когда ждали выход в тайгу, он попросил Витьку зайти к нему. Открыв двери в комнату, парень увидел все руководство в сборе, все сидели вокруг стола. Свободным оставался только один стул, парень сел на него. Виктор Тимофеевич стал говорить:

— Виктор Гордеевич, я своей властью, данной мне царем и Богом, выражаю вам свою благодарность за то, что только благодаря вам вся экспедиция в полном составе вернулась на место своего выхода в тайгу. Я оставляю вам в пользование ваше оружие, вашего жеребца Резвого, завтра получите все необходимые документы на них. Сейчас немного подождите, Василий Евграфович, составьте на него все документы, Виктору Гордеевичу надо выдать денежное пособие, которое он заслужил, деньгами. И еще, я бы очень хотел, чтоб вы отправились с нами в Москву, я буду просить руководство о зачислении вас на службу, на офицерскую должность, все присутствующие меня поддержат. Так что для ходатайства об устройстве вас на работу и о присвоении вам офицерского звания у нас вполне достаточно оснований. Решать вам, я прошу вас хорошо подумать и решить поехать с нами в Москву, там и учиться сможете, и работа хорошо оплачиваемая вам уже обеспечена. Так что на раздумия вам вот сутки даю, решайте.

Витька сидел как громом пораженный, не знал, что и ответить на такое лестное предложение. Потом посмотрел на Свиридова, тот согласно кивнул головой, мол, соглашайся. Витька встал и не зная что сказать, только смог сказать спасибо за такое предложение, я должен сходить домой и сказать родным про это.

Витька согласится с таким предложением, он поедет в Москву со всеми. В Москве он действительно получит такую работу и офицерское звание, он получит и образование в столице, примет участие еще в одной экспедиции, но это уже совсем другая история. Их золотой участок начнет работать в апреле 1917 года, но грянувшая революция не даст продолжать работы. Они свернут свое дело, бросив все, новые работы на их прииске начнет уже новая власть в тридцать пятом году, можно только сказать, что прииск был очень богатым.

Конец.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10