========== * ==========
Я очень болен, я почти умираю
А где-то ты и ничего не узнаешь
И я боюсь, что потерял тебя{?}[Песня: Седьмой лепесток]
Тонкие пальцы заметно напрягаются, когда Кира сильнее надавливает на карандаш и ведёт линию вниз. Ещё раз и лёгкий изгиб, который завершает тот рисунок, что появился на альбомном листе. Гордый аист со сложенными крыльями и гибкой шеей приносит Сменкиной внутреннее спокойствие и эстетическое удовольствие.
Татьяна надрывно вздыхает, словно предотвращая рыдания и задерживая их в груди и в горле. Андрей же сильно жмуриться, желая укрыть ото всех увлажнившиеся глаза. Девушка смотрит на них и качает головой. Она прекрасно знает причину их реакции, ибо услышала её немного раньше прямо из уст своего лечащего врача Александры Николаевны.
— Мне жаль, — говорит в завершении Александра Николаевна, глядя на семью Сменкиных. Да в её работе это непервый случай, когда ей приходиться сообщать столь тяжёлые вещи, но это часть работы, а с этим ничего не поделаешь, — Кира, выбор за тобой.
«Выбрать, где умереть?», — скользит беглая слегка насмешливая мысль, за которой следует новый поток вопросов и страхов: как это умирать? Девушка надеется на то, что всё пройдёт без болезненно.
— Я хочу домой.
— Кирочка, может лучше… — заговорила Татьяна, пытаясь переубедить дочь в её решении.
— Нет, я не хочу лежать в больнице и ждать, когда умру. Можно мне домой, Александра Николаевна? — женщина кивает и просит немного подождать, пока она заполнит документы.
Сменкина поудобнее усаживается на кушетку и вновь раскрывает альбом. Аист с лёгкой штриховкой начинает сильно мозолить глаза, что девушка даже отчаянно закусывает губу. Этот день однозначно останется в её памяти до конца. До истичения срока длиной в месяц.
Всего через тридцать дней её не станет.
Она хмуро хмыкает, а после озорённая спонтанной идеей хватает карандаш, лежавший между страниц. Неровным, быстрым почерком она начинает заполнять пустое пространство вокруг рисунка.
«Список безумных желаний» — так гласил заголовок, под которым следуя чёткой нумерации стали появляться самые потаённые и странные мечты и идеи. К примеру, под цифрой один было написано «сменить имидж».
«Что ж, уже давно пора их обрезать», — Сменкина довольно улыбнулась, откинув на спину длинную чёрную косу.
— Солнышко, — осторожно позвал её отец, подсаживаясь рядом. Он заметил, что та загорелась какой-то интересной затеей, поэтому не хотел сильно отвлекать её. Кира подняла на него любопытный карий взгляд, дожидаясь дальнейших слов, — Ты уверена?
— Да, пап, — лениво проговорила она, а после секундной паузы, дождавшись матери, что села с другой стороны, продолжила, — Можете мне кое-что пообещать? — оба бывших супруга кивнули, — Для Вика, Арта и Фила у меня ремиссия. Я не хочу, чтобы они носились со мной, как с хрустальной куклой.
— Хорошо, — пробубнила Таня, приобнимая дочь за плечи.
— И вы не будете против осуществления моих желаний, даже если в один из дней вам позвонят из полиции насчёт меня.
Родители кивнули.
— Ты хочешь сделать что-то прямо сейчас? — поинтересовался Андрей, улыбаясь уголками губ.
— Заедем в парикмахерскую? — загадочно улыбнулась девушка.
***
Она не узнавала ту девушку, что смотрела на неё из отражения небольшого автомобильного зеркала. Она казалась иной, абсолютно здоровой и счастливой.
Пухлые губы растягивались в восторженной улыбке, когда пальцы касались теперь уже коротких чёрных волос или когда заправляли фиолетовую прядку за ухо. Киру переполняли чувства.
— Отлично, первый пункт есть! — протянула девушка, уверено ставя карандашом галочку напротив нужной строки. Захлопнув альбом, в котором так и остался её «список безумных желаний», она стала представлять реакцию парней на её новый вид.
Вик первые минуты будет стоять с раскрытым ртом, а после с улыбкой скажет, что ей очень идёт. А Фил со смешком вскинет вверх два больших пальца, сопроводив громким: «Зачёт!». А Арт… он скорее всего весь день будет незаметно любоваться ей, даря небольшие комплименты, на которые Сменкина будет цыкать и закатывать глаза, а внутри сгорать от смущения.
— Что дальше в твоём списке? — поинтересовался Андрей, стараясь сохранять хорошое настроение, дабы лишний раз не напоминать дочери о приближающемся недуге. К сожалению, его забота никак не поможет оттянуть неизбежное, поэтому лучшим решением в этой ситуации будет поддерживать её в каких-либо решениях.
— Для начала встретиться с ребятами, — отозвалась девушка, прикусив губу. Не с ребятами, а только с Артёмом. Она хочет увидеть его и поговорить, рассказать о том, что чувствует к нему. Если получит отказ, то через некоторое время она сможет хотя бы успокоиться и смириться. А если получит согласие, то они смогут провести немного времени вместе.
— А давай сегодня вечером пойдём в кино? — предложила, молчавшая почти всю дорогу, Татьяна. Хоть на лице и светилась улыбка, глаза соврать не смогли — ей больно.
— Всей семьёй? Как раньше? — Кира даже попрыгнула на месте от такого предложения. Неожиданно, очень неожиданно. И безумно тепло, как будто она очутилась в то время, когда родители ещё были вместе. Таня и Андрей тогда частенько называли двойняшек «бандитами», из-за их мелких пакостей, которые по мере взросления вылились в их хобби.
Бывшие супруги переглянулись и почти в голос протянули:
— Да, как раньше. Одной семьёй.
— Вик будет в шоке, — рассмеялась Сменкина-младшая, а после добавила, — Пап, останови здесь.
***
Верхний этаж одного из заброшенных зданий Питера. Ветер налетал короткими порывами, играя с волосами Артёма.
Парень нервно переминался с ноги на ногу, теряясь в догадках, к чему то короткое предложение о встрече в их излюбленном месте. Сказать, что он волновался — ничего не сказать. Он страшно переживал.
Чьи-то маленькие, холодные ладони легли на его глаза, мгновенно погружая мир во мрак. По его губам пробежала улыбка, ведь он прекрасно знает эти руки.
— Угадай кто, — её мягкий с едва уловимым смешком голос просто рай для его ушей. Он готов слушать её постоянно. Каждый день.
— Тебя сложно не узнать, Кира.
— Хоть бы раз поддался, Мещеряков! — цыкнула Сменкина, вставая рядом с другом, — Постоянно угадываешь, так уже неинтересно.
Артём коротко посмеялся, рассматривая её. Чёрные волосы теперь едва доставали хрупких плеч, а фиолетовая прядь идеально обрамляла бледное лицо.
Улыбка появилась сама по себе.
— Вау, — протянул он, не отрывая взгляда.
— Нравится? — поинтересовалась она, хитро щурясь, ибо уже понимала какой будет ответ.
— Конечно, выглядишь потрясающе, — зачарованно отозвался Арт, — То есть… ты и с длинными волосами выглядела потрясающе… но с короткими…
— Я поняла, — рассмеялась Кира, смотря в даль, прямо на линию горизонта. С такой огромной высоты открывался великолепный вид, не всего города, конечно, но его части, а это тоже хорошо, — Спасибо, — проговорила она, чуть успокоившись, — Арт, я… хотела тебе кое-что сказать, — добавила она взволнованным голосом, а после спешно, не дожидаясь ответа, продолжила, — Ты… мне… я люблю тебя.
Карие глаза испуганно забегали, не зная за что можно зацепиться, чтобы унять беспокойство внутри.
— И я люблю тебя, — чётко, громко и уверенно сказал Артём. Без каких-либо предисловий. Он как будто только и ждал некого толчка со стороны, чтобы признаться, — Люблю тебя от земли до небес!{?}[цитата из книги “В конце они оба умрут” Адам Сильвера]
***
Два часа ночи, а семья Сменкиных ещё сидит в небольшом кафетерии в торговом центре. Все четверо под большим впечатлением после просмотра фильма на большом экране. Семейная комедия оказалась, как раз кстати, чтобы поднять настроение и придать обычному времяпровождению утерянное тепло и уют.
Виктор хоть и был рад сегодняшнему совместному отдыху, но некие сомнения не оставляли его ещё с того момента, когда счастливая сестра вбежала в его комнату. С лёгким прищуром он поглядывал на родителей, которые словно и не разводились вовсе, мило беседовали и на Киру, что склонилась над своим альбомом. Девушка казалась ему другой, как будто её подменили. Сначала показалось странным её резкое желание обрезать волосы, а теперь задумчивое выражение лица и быстрые записи в альбоме.
— Что такое? — спросила она, словив его изучающий взгляд. Закрыв альбом, закинула его и карандаш в маленький рюкзак, висевший на спинке стула, а после обратила всё внимание на брата.
— Вот и я хочу знать, что такое, — проговорил парень, — Что за резкий порыв в плане волос? Совместный поход в кино? — он говорил достаточно громко, чтобы его услышали и родители. Ведь он считал, что если у сестры и получится что-то скрыть, они всё равно должны рассказать, — И вообще вы так и сказали, как прошёл осмотр.
Кира замялась, даже руки затряслись. Понимая, что любым своим словом может выдать себя, обернулась к Андрею и Татьяне, безмолвно прося что-нибудь придумать.
— Вить, ну, просто захотелось, — небрежно отмахнулся отец, натягивая на лицо лживую улыбку, — А осмотр прошёл… замечательно.
— Да-да, — решила подключиться к игре мать, — У Кирочки ремиссия.
— Серьёзно? — Вик дёрнулся так сильно, что чуть было не лишился очков, которые немного соскальзнули с переносицы, — И ты молчала?
— Ха, сюрприз, — пробубнила девушка с фальшивой радостью, что насквозь пропитана враньём и страхом перед неизбежным.
***
Время проходит очень быстро и вот прошла половина предположительного срока, пятнадцать дней. Проходяшие дни Кира стала сравнивать с шагами, что отделяют её от другого мира. Один шаг… два… три… десять… четырнадцать… пятнадцать… Осталось сделать столько же.
О том, что мучает её почти ежедневно девушка молчала, всё ещё придерживаясь первоначальной мысли. Если парни узнают об этом, она не выдержит. Только от одного представления боли в их глазах, сердце сжимается и на мгновение останавливается. Нет, вполне хватает родителей, которым тяжело видеть как их ребёнок медленно умирает.
Если же говорить о более радостных событиях, то сразу же следует упомянуть отношения Арта и Киры и то, какими счастливыми были Вик и Фил, узнав об этом. Настолько громкого и протяжного «О-о-у-у» Питер ещё не слышал, как и не видел столь ожесточённых догонялок.
Сейчас же квартет сидит в тёмной и отчасти сыроватой тюремной камере. Виктор старательно пытался убедить дежурного в их невинности, а рядом стоящий, Черных то поддакивал, то выкрикивал не совсем уместные комментарии. А вот Мещеряков спокойно сидел на скамейке и перебирал волосы своей девушки, что дремала на его коленях.
— Выпустите нас, — требовал Сменкин, — Мы по чистой случайности оказались около этого магазина.
— Вот-вот, — кивал Фил, сложив руки на груди, дабы добавить своему виду солидности, — И витрину разбили прямо пе… ай! — вскрикнул он, поджимая ногу, что нещадно отдавил Вик.
Когда болезненная пульсация прекратилась парень, зло фыркнул в сторону Сменкиной, чьи безумные идеи уже на протяжении двух недель приводят компанию в разные ситуации. К примеру, несколько дней назад девушка предложила найти подработку на время летних каникул — парни естественно согласились. Небольшое тихое кафе стало идеальным вариантом для подростков, вот только их прогнали в тот же день из-за Киры. Та просто напросто вылила чай на брюки старого знакомого. Самое странное было то, что тот и слова ей не сказал, а она вспылила. Когда они вышли из кафешки, то девушка с улыбкой проговорила: «Потерять работу в первый же день — достижение!».
Далее Сменкина куда их только не тянула. В парк аттракционов, где они пробыли весь день и посетили абсолютно всё. В самую страшную заброшку, которую они только знали. Там им довелось убегать от бомжа, которого Кира послала куда подальше потому, что он не хотел отпускать их, пока не получить от них немного денег. Поход с палатками загородом, где они попали под дождь. И многое, многое другое…
Теперь же они сидят за решёткой, потому что одна особа «случайно» разбила витрину.
— Ребята, в который раз говорю, ждите, пока не приедет кто-то из ваших родителей, — повторяет дежурный, — Вон, кстати, мужчина бежит, наверное насчёт вас, — он указал в направлении двери, откуда слышался стремительный топот шагов.
Буквально через несколько секунд перед квартетом появился Андрей Сменкин, что казался более-менее спокойным. Он кивнул ребятам, а сам отошёл поговорить с сотрудником полиции, пытаясь смягчить ситуацию.
Артём легонько потрепал, лежащую на своих коленях, девушку, отгоняя лёгкую дрёму, что нагнала её. Кира стала протирать глаза кулачками, что не могло оставить парня равнодушным. Уголки губ самопроизвольно потянулись вверх, а внутри всё стало заполняться умилением от таких незначительных действий Сменкиной.
— Нас уже выпустили? — сонно поинтересовалась она, принимая сидящее положение.
— Ещё нет, — сообщил Виктор, — Папа пока договоривается.
— А тебя, бандитка, вообще надо здесь оставить, — хмыкнул Филипп, — Чем тебе витрина помешала?
— Ой, да ладно тебе, губки надул, — усмехнулась девушка, — Весело же было.
— Ничего не весело! Мне пришлось бежать!
— Ты не бежал, а помирал где-то позади. Вот почему тебя первого и поймали, — посмеялся Арт, обнимая Киру за плечи и ловя её чересчур довольный взгляд.
— Два сапога пара!
По решётке громко постучали, привлекая внимание задержанных.
Ребята повернулись на звук.
— На выход, — проговорил дежурный, открывая дверь и дожидаясь, когда подростки покинут камеру.
— Класс, теперь перед детьми буду хвастаться тем, что полтора часа просидел в обезьянике, — рассмеялся Черных.
***
Остался один шаг до другого мира. Пути назад нет.
Кира поднимается со старого кресла, которое отец специально принёс на крышу их дома, обустроив пространство для детей, и подходит к балкону. Карий взгляд внимательно наблюдал за заходящим за горизонт солнцем. Оттенки красного, оранжевого и жёлтого плавно смешивались, даря мягкий переход цветов, что несказано радовало глаз.
— Смотришь так, словно это последний закат, — заметил Фил, легонько раскачиваясь на кресле, что раздрожающе скрипело и грозило сломаться.
Его тон ленивый с едва уловимой небрежностью, заставляет девушку нервно дёрнуться.
— Ничего ты не понимаешь, — ответил ему Артём, вставая позади Сменкиной, — Просто закат красивый, почему бы и не смотреть на него так зачарованно.
— Вот именно, — медленно согласилась девушка, слабо отклоняясь на грудь парня. В тот же момент его ладони легли на талию, а сам Артём уткнулся носом в её шею. Кира шумно выдохнула.
В последнее время девушка стала чувствовать себя неважно — это Мещеряков понял по её внешнему состоянию. Бледная, похудевшая, постоянно уставшая… также и её безумные идеи стали чуть более спокойными и менее подвижными.
Периодичные ночёвки, виртуальные прогулки по городам и прочие, прочие. Девушка всё чаще оставалась дома, а друзья приходили к ней.
— Парни, — проговорила Кира спустя несколько минут тишины. Все трое навострили уши, ожидая дальнейших слов, — А спорим, что вы без меня и суток не протянете.
— Почему это не протянем?
— К чему этот спор, Кир?
— Я серьёзно, — строго проговорила она, по-детски надувая губы, — Ну, так спорим? — парни переглянулись, а после синхронно кивнули, — Тогда завтра не звоните, не пишите и не приходите ко мне.
Артём готов был поклясться, что уловил в её голосе дрожь.
— Знай, что ты уже проиграла, Кирочка, — рассмеялся Черных, утягивая девушку в объятья, которые за последний месяц стали их привычкой.
— Значит, увидемся послезавтра, — улыбнулся Вик, обнимая её следом за Филом.
— Да… увидимся, — пробубнила Сменкина, взглядом провожая их с крыши.
Горячие губы мимолётно каснулись её шеи, вызывая на её лице улыбку. Немного отклонив голову в сторону, едва удержалась, чтобы не замурчать.
— Арт.
— Да.
— Поцелуй меня ещё раз, — попросила Кира, резко повернувшись к нему лицом.
Секундный ступор, после которого Мещеряков уверенно накрывает её губы. Целует мягко и с улыбкой, прижимая к себе, как можно ближе.
— Я люблю тебя…
***
Трое счастливых парней вбегают в квартиру, готовые кричать о выигранном споре. Продержаться без подруги оказалось не так просто, как думалось изначально, но тем не менее у них получилось.
— Кира!
На крик никто не отозвался, лишь из зала доносится какой-то неразличимый шорох, на который ребята и пошли. Зайдя в помещение, они поняли источник глухих звуков. Это была Татьяна, что рыдала на плече бывшего мужа.
Виктор не задумываясь полетел к ним и присел на диван с другой стороны от матери. Приобняв её за плечи, не решался спросить у родителей причин такого состояния.
— Витя, — тяжело заговорил Андрей, смотря на сына важными глазами, — Идите с ребятами в… Кириную комнату. Она оставила там кое-что для вас, — сообщил он, крепче обнимая и прижимая женщину к себе.
Парни, пребывавшие в шоке, решили действовать по указанию. Молча покинули зал и метнулись в ближайшую комнату. На их удивление, пространство было абсолютно чистым. Всё вещи аккуратно лежали на своих местах, кровать заправлена, как будто на ней никто и не спал.
Сменкин осмотрелся, глазами ища то, о чём говорил отец и заметил. На краю стола лежал ровный лист бумаги. Подняв его, Виктор начал вслух читать написанные строки.
«Поздравляю, вы выиграли спор.
У меня не было никакой ремиссии — я сорвала, простите. Просто не хотела, чтобы вы носились со мной и жалели, а вы бы делали это, я слишком хорошо вас знаю.
Понятия не имею, что пишут в предсмертных записках, но я просто хочу сказать, вы — лучшее, что было в моей жизни. Спасибо, парни.
Люблю вас до земли и до небес!»
