<p>
Пролог.
… Михаила разбудил солнечный луч, нахально протиснувшийся сквозь шторы, открытого настежь окна. Молодой парень откинул руки на спинку кровати и с удовольствием потянулся. Хорошо! Эти последние в его гражданской жизни суббота и воскресение обещали быть солнечными, а значит многое из того что он на них запланировал, сделать точно удастся. Почему последние? А потому как уже в понедельник ему предстояло взять в зубы полученную повестку и топать в военкомат. Попытка поступить в институт провалилась. Если честно, сдать экзамены он сдал, но вот набрать нужное количество баллов не удалось. Идти в армию конечно особо не хотелось, но как говорится - шо маемо, то маемо. Хотя и если честно, по идти по стопам отца и становиться заурядным инженером … аааа, не его это! Вот ковыряться в моторах, и искать искру, это было по нему. Ибо по натуре своей был Михаил Танев более простым и приземлённым человеком. И меняться он не собирался. Вот отслужу думал он, и пойду пахать в хорошую автомастерскую на свой автосервис зарабатывать.
Ладно, сегодня и завтра он потратит на удовольствия, которые ближайшие пару лет ему не светят. Он отправится на озеро порыбачить, походит по лесу пособирает грибов и, плюс осуществит одну тайную от родителей идею. Давно зрело у него желание покорить скалу под названием Тёмный пик. А что, альпинист он или кто? На саму скалу по уже давно излазанному всеми маршруту он уже лазил. Сейчас появилась мысль покорить пик взобравшись на него с другой стороны. С чего начать, с грибов или восхождения Михаил решит жребием, завтра. А сейчас хватит валяться, и пора отправиться на пробежку, потом зарядка на дворовом турнике и летний душ их бочки. Он встал, натянул шорты, футболку и воткнув ноги в кроссовки вышел из дома во двор. где пожелал доброго утра отцу, тот уже с утра топором тесал доску для забора. Мать вышла из вырытого отдельно погреба с банкой маринованных помидоров.
– Миш, ты не задерживайся особо, скоро завтракать будем, - крикнула она в спину сыну.
- Я постараюсь побыстрее, - ответил ей Михаил и рванул вдоль лесопосадки по привычному маршруту. Бег доставлял удовольствие и выспавшийся организм с удовольствием тратил силы на движение.
Выполнив свой норматив Михаил с удовольствием покрутил на турнике солнышко и провел гимнастику на растяжение. Закончив со спортом, парень скинул пропотевшее и постоял под лейкой прохладной воды из бочки. Вода за ночь поостыла, так что бодрила как надо. Вытираясь оставленным матерью полотенцем, он пошёл в дом. Одевшись, парень отправился на вкусный запах только что поджаренных заботливой материнской рукой котлет. Да, на кухне его уже ждали родители, которые уже сидели за столом и ожидали его.
- Привет младым рекрутам от старослужащих, - не утерпев подпустил шпильку отец. Батя конечно был огорчен провалом сыном экзаменов, но Михаила он всё таки любил, а потому предложил вечером посидеть, и поговорить о будущей службе. Мать, она конечно восприняла произошедшее ближе к сердцу, но крепилась. Поварёшкой она налила Михаилу суп в тарелку и подперев голову стала молча смотреть как тот ест.
- Ну что, как потратишь последние деньки своей свободы? – поинтересовался отец.
- Как? Ну, первым делом схожу на озеро и порыбачу, потом грибов пособираю.
- М-м. Грибы? Неплохо, значит вечером всем жарёхи сделаю. – пообещала мать. – Но! Ты гулять гуляй, но помни к вечеру дождик обещали.
- Понял мам, я с собой зонтик прихвачу, - успокоил её сын и отодвинув опустевшую суповую тарелку, сходу принялся за второе … .
Дойдя до опушки леса, он начал прикидывать куда направиться. Правую сторону, ту что за селом он уже в принципе всю исходил, так что вряд ли там много грибов будет. Пожалуй, стоит попробовать пройтись по левой стороне поискать грибные места за озером. И точно, отойдя чуть далее трёх километров, ему удалось наткнуться на неплохое место так, что часам к четырём, большая корзина была полна. Неплохо, теперь можно и домой.
Отдав матери корзину с грибами, Михаил неторопливо ополоснулся и переодевшись в комбез направился в сарай, что служил семье гаражом. В нём стоял мотоцикл «Минск», его ещё в восемьдесят пятом году батя покупал. Старичок конечно, но пока цел и верно служит. Надо его законсервировать и на подставки поставить, чтобы шины пока он в армии, не смялись. Провозился до самого ужина и закончил уже в сумерках, когда мать позвала всех к столу. Ммм, а жарёха маме удалась! Вкуснотища.
Отпустив ремень на одну дырочку, он присел с отцом на веранде и тот просветил будущего солдата о том, чего собственно можно ожидать и как стоит себя вести со старослужащими.
– Хотя, откровенно скажу, судя по трансляциям в новостях и СМИ многое сегодня идёт в армии не так как мои годы службы. Ох, многое сын. Короче, сам там смотри. Как себя поставишь, так и служба пойдёт.
Что сказать, хорошо поговорили, советы выслушал и запомнил. Потом ушёл к себе и стал готовиться к восхождению на пик. Осмотрел ботинки, проверил работу карабинов и крепок ли альпеншток и уложил в рюкзак ремни, верёвки. Не забыл положить и подвеску с крепёжными клиньями. Теперь можно и спать, надо выспаться.
Утром специально проснулся пораньше, родители ещё спали и стараясь не шуметь он не торопясь стал собираться. Заглянул в рюкзак, а там подарок, мать успела сунуть в него переноску с напеченными с вечера пирожками, ухватил ведро для рыбы, удочку с сачком, и отправился на озеро. Сначала рыбалка, по идее с утра клёв должен быть лучше. Потом, во второй половине дня можно будет и к пику пойти. Уже подходя к озеру стало понятно, не выйдет у него спокойно рыбачить. Уж не знаю, как, но сквозь кустарник и поломав кучу мелких деревьев на берег продрался желтый Хамер. Встали эти любители природы прямо у заводи, где Михаил намеревался поудить и самым первым делом конечно включили музон. Рэп начал сотрясать лес, воду и окрестности. Блин, уроды. Ну и черт с ними, рыбалку придётся перенести на вечер. Михаил спрятал в укромном месте ведро и удочку с сачком, и отправился к Тёмному пику. Никому не удастся испортить ему отдых.
Начать подъём Михаил решил по расщелине, что шла от основания почти до самого верха скалы, беря начало у подножья. Только в одном её месте был виден небольшой участок с отрицательным углом. Но и на первый взгляд он был проходим. Достав всё для подъёма, Миша проверил и закрепил на поясе и за спиной все что нужно взять с собой. Поправив моток верёвки, он поставил ногу на уступ и оторвавшись от земли уцепился за первые трещины. Теперь самое главное смотреть вверх и не думать о том, на какой высоте ты повис.
Участок с отрицательным углом он всё же прошёл и тут с удивлением увидел, что сразу за ним в скале имеется явно самодельный, выдолбленный человеческими руками небольшой карниз с ходом, который уходил внутрь скалы. Чудеса, однако. Проведя рукой по стене вокруг прохода, он понял. Камни выложены вручную. И не лень кому-то было втаскивать на такую высоту булыжники. Поднимать, укладывать раствором крепить. Труд и не малый. И главное, хитрецы так сделали, что снизу ты хоть заглядись, ничего не видно. Ход явно спрятан и был явно никому не известен. А потому перед ним встаёт дилемма. Плюнуть и продолжить подъём оставив обследование хода на после возврата из армии или не подниматься выше и толком осмотреть, что там есть внутри? Разум говорил – оставь, ты один, такие вещи в одиночку не делают. А вот любопытство, оно подталкивало – иди, проверь, а вдруг там скажем клад в сундуке? Полезет кто ещё по этому маршруту, и всё достанется ему, а не тебе. Михаил подумал и решил уполовинить желания. Он быстренько зайдёт, осмотрится, и если ничего такого, типа сундука с золотом нет, вернётся и продолжит подъём. А после возвращения из армии можно будет подняться сюда уже не одному и снова толком всё осмотреть. Да, так он и поступит. Достав из рюкзака фонарь и прихватив верёвку, он вошел в ход. Луч света осветил стены. Гм, но и и тут всё выложено камнем. Странно, почему скажем не кирпичом? Неужели он такой древний? Он прошёл уже метров сто и по идее давно должен был пройти скалу насквозь, а ход не кончался. Странное дело. Минут через десять Михаил наконец дошел до круглого зала. В нишах стояли постаменты, но пустые. Похоже на них когда-то стояли скульптуры, потому как на парочке он обнаружил обломки ног. Сломали и унесли? Почему? Стены пустые, ни фресок, ни рисунков. Ай, ладно! Не стоит ломать голову, ну ниши, ну постаменты, главное, что никакого сундука нет. В середине зала каменный пол имел где-то десяти сантиметровое углубление в виде круга, метра два в диаметре. Интересно для чего? Михаил шагнул внутрь и услышал за спиной непонятный шум. Чишш, бумс. Это выход в коридор резко закрылся съехавшей по пазам каменной плитой, что была над входом. Тут Михаил понял, что он попался! И главная засада, что никто не знает, что он тут. В этот момент пол под ногами резко ушёл вниз и Михаил, не удержавшись, упал на колени. Фонарик выскользнул из его руки и погас. Это что, яма для нарушивших покой этого места? Он встал на цыпочки и попытался дотянуться до края. Фиг вам, глубоко! Похоже он крепко влип. Пол под ним мелко задрожал и по окружности на трёх уровнях разным, но бледным светом вдруг замерцали широкие полосы-кольца. Но откуда электрические лампы? Михаил почувствовал, что ноги его подгибаются и сознание медленно уходит в темноту … .
Глава 1.
По руке явно кто-то пробежал, неужели крысы? Михаил сел и поводил вокруг себя руками. А стен и нет. Пощупал вокруг себя и понял, площадка поднялась и снова заняла своё первоначальное положение. Упс, рука его задела и столкнула фонарик и тот куда-то откатился. Надо найти. Ему нужен свет. Ползая на коленях принялся ощупывать пол в зале. Ура, нашёл. Черт, а тот не горит. Наверно лампочка накрылась. Ну, сколько раз хотел купить фонарь на диодах. Дятел! Ну ладно, в конце концов если площадка поднялась, то и выход тоже возможно открылся? Придётся проверять на ощупь. Михаил поднялся и мелкими шагами стал передвигаться к стенам зала. Черт, после случившегося тело какое-то помятое и вялое. Ладно с этим потом. Понял, что добрался до стены ударившись обо что-то коленом. Теперь щупать стену и идти в любую сторону, выход если открылся тут один. Шагов через двадцать руки нащупали угол, за ним пустота. Ураааа, есть проход. Так, ускоренно чешем отсюда и хватит ему сегодня приключений. И фиг когда он теперь поведётся на призыв золотого тельца. Пусть эти копи царя Соломона разгадывают другие. О-о. Вдали забрезжил тускнеющий свет в конце тоннеля, теперь уже можно шагать нормально. Хотя, напрягает походка, я словно потерял привычный центр тяжести. Вихляю. Впрочем, немудрено, нервная система получила встряску. С этим потом разберусь, на выход, скорее на выход.
Выйдя на воздух и прижавшись к стене спиной, стал успокаивать дыхание. Обвел глазами карниз. Оп-па, а где мой рюкзак? Верёвка что была на нём есть, а вот оставшегося тут рюкзака нету. Ветром сдуло? Он выглянул за край. Гм. Солнце заходит, внизу уже темно, ничего не разглядеть. День кончается. Черт с ним, главное выбрался. Спуститься поможет верёвка. Сначала надо отдохнуть … и отлить. Природа требует. Михаил расстегнул куртку, опять странность, та стало словно на размер больше. Потом оттянул резинку спортивных штанов и принялся доставать свой … ой, а нужного там и нет. Он запустил в штаны обе руки. Нету! Исчез! Вместо него между ног, как многие женщины говорят, имеется женский пирожок. Руки ощупали небольшую, но явно женскую грудь. Блин. Да что же это такое? Этот зал он что, пол меняет? Мамочки родные. Может второй раз туда пойти? Нет. Страшно. А вдруг ещё в кого превратит? И не в человека. Искушать судьбу больше не хочется. И тут Михаила пробил смех. Всё, обломался военкомат. Фиг им, а солдат Михаил Танев. Между тем уже совсем стемнело, а спускаться по темноте напрасный риск. Ничего, можно устроиться в проходе и придавить до утра. А там и домой. Вот только как родителей убедить, что я это я? Вопрос.
Открыв глаза, он потёр их кулаками. Тело затекло и после ночи на каменном полу было как-то зябко. В животе забурчало, и сразу вспомнились пирожки. Может рюкзак внизу и спустившись он найдёт в нём кулёк с пирожками? Выйдя на карниз, он снова ощупал себя. За ночь ничего не изменилось, а даже добавилось. Груди стали точно размера второго и бёдра округлились. Вот тебе урок паря. Жадность наказуема, и халява в большинстве случаев просто случайность. За всё надо платить. И он заплатил. Дорого. Привычно окинув окрестности Михаил вдруг ощутил тревогу. Что-то было не так. Лес был гуще, озеро было, но размером увеличилось почти вдвое. И линии лэп привычно торчащей над кромкой леса не было. От слова совсем. Это как? Его что ещё и во времени перенесло? В прошлое? Опупеть! Стоп, пора вниз. Он закрепил за выступ верёвку и обвязавшись начал спуск. Достигнув земли, потянул верёвку за один конец, второй убежал вверх, и та вскоре упала к его ногам. Не оставлять же. Мало ли пригодится. Что дальше? Рюкзака тут нет, пойти что ли проверить удочку и ведро? Если он в прошлом, их там тоже нет. Не хотел, но пошёл. Ёлы палы. Точно нету. И на берегу следов от туристов тоже нет. Другое время. Остаётся пойти и проверить, на месте ли дом и кто там теперь обитает. Если и там облом, то придётся идти до Киева. Зайти в милицию-полицию и сказать, что очнулся после потери памяти. Интересно какой сейчас год?
Он шёл, и рассуждал про случившееся с ним чудо. Вот придёт он домой … хотя если принять то, что случилось, ему пора учиться говорить про себя в женском роде. Вот придёт она домой … . С мыслей сбила вдруг раздавшаяся откуда-то издалека заполошная стрельба. А на то как стреляют на стрельбище эта пальба не похожа. Но откуда тут стрельбищу взяться? Нифига себе, громко бухнуло! Гранатомёт? Однако, как говорят чукчи. Стоит идти в ту сторону или опасно? Был бы в своём теле, он бы не утерпел, а вот сейчас, когда он девица, пойти и нарваться на кучу неадекватных мужиков, причем вооруженных, дурных нема. Сильничают, и грохнут. Там может мафиозники свои разборки устроили? Не, пойду-ка я, как говорил в мультике шакал Табаки, на север, в другую сторону. Вскоре тропинка вывела на поселковую хотя основательно наезженную дорогу. М-да. А раньше вроде был асфальт? Но делать нечего идём дальше. Из-за поворота раздался звук моторов. Так, надо схорониться. Выскакивать и тормозить первую попавшуюся попутку глупо. Отбежав в сторону он, или вернее уже она залезла в кусты и залегла. Мляяя! Мимо неё ехала колонна настоящих доиче зольдатен, на раритетных грузовиках марки Опель, броневиках с колёсами и гусеницами, на мотоциклах с пулемётами, управляли которыми явно не статисты для кино. Это куда же его-её закинуло? В мечту всех попаданцев? Но он же об этом не просил! Ну не готов он к такому, ибо не спецназовец ни разу. Вывод. Идёт война, наших бьют в хвост и в гриву, и они отступают. И что самое паршивое, это то, что он, тьфу, она явно в немецком тылу. Придётся вспоминать опыт книжных попаданцев. И ещё, надо научиться бояться всех. И чужих и даже наших. Люди разные и мысли с желаниями у многих сейчас негативные. Могут убить, ограбить и чего там стесняться, изнасиловать. Не те у него сейчас силы. Такие дела. Значит нужен план. Пункт первый. Найти место, где можно спрятаться и жить. Хотя бы временно. Пункт два. Документы, тут надеюсь ему может помочь случайность. Далее встаёт вопрос с одеждой. Его мужские одёжки для ходьбы по лесу подходят, но вот при встрече с кем либо, никак не вызовут доверия. Уж слишком они красочные, тут такого нет. Плохо и то, что из-за выросших буферов за пацана ей не сойти. И чуть ли не самое важное, уже кушать хочется. Возникает вопрос, где тут может найтись бесплатная столовая для попаданок? Как говаривал Семён Семёныч - будем искать.
Перейдя освободившуюся дорогу, опять же прячась, Михаил двинулся к своему селу. М-да. А его и нет. Лес вместо него. До кучи снова задумался. А стоит ли далеко уходить от Тёмного пика? Но пробовать на себе пертурбацию превращения снова как-то не манит. Остаётся плюнуть и забыть. Вернуться домой ему похоже уже никогда не светит. Тогда остаётся шагать вперёд. И я пошагал-ла. Вот ведь зараза, а крепко во мне сидит сознание мужского я. Надо, нет, просто необходимо перестраиваться и начинать думать о себе как о девице. Не парень ты Мишка более! Так что - взяла, поела, пошла и так далее. А то народ за чокнутую примет.
Гм. На лесной дорожке наткнулся на след одиночной машины. Шины узкие. Наши? Может стоит пойти посмотреть? Глядишь, там кто адекватный попадётся, поклевать дадут. Однако далеко уехала, почти три км в глубину леса машине удалось отъехать. Я подкралась к полянке, на краю которой под деревьями стояла древняя полуторка или Зис 5 с прицепленной кухней. А, марка по идее не важна. Важно другое. На поляне тишина и вроде никого нет. Странно. Не торопясь и стараясь не хрустеть сучками, я обошёл-ла поляну прячась за деревьями стараясь обнаружить людей. Нашла. Около погасшего костра лежали трое. Один молодой парень, в руке котелок. Другой уже мужчина, почти пожилой. Пожалуй, это был повар. Смерть застигла его на бегу. Видимо пытался отбежать от места, где был костёр. И с другой стороны погасшего костра лежала девушка в гимнастёрке и юбке. Все погибли от осколков брошенной с неба бомбы. Ворона была почти у самого костра. Нелепая смерть, а они поди уже думали, что спаслись? Итак, было их трое, более никого. Что удивительно. Висящий над костром котёл хоть и был продырявлен сохранил половину содержимого. Гороховая каша. Рядом неоткрытая банка тушёнки. Так, всё потом, сначала надо поесть. И я, подобрав уцелевший котелок, обтёрла его лежащим рядом полотенцем, и наложила себе горошницы. Кто-то может сказать мол рыба ты холодная, другая девка бы на твоём месте испереживалась. Хм. Возможно я стала холодным фаталистом, у каждого своя судьба, мне что теперь в истерике кататься и белугой реветь? Не вижу смысла. Поела, вот теперь можно и осмотреться. У мужиков сняла ремни с висящими на них квадратными кобурами для патронов, кстати в этих их подсумках нашлось семь полных обойм и одна была испорчена осколком, три патрона из неё пришлось выбросить. У повара на поясе висел кинжал, в кармане штанов нашёлся кисет с табаком и полный коробок со спичками. Ну и конечно я забрала документы. Гимнастёрки с брюками и сапогами не тронула. Слишком пострадали от осколков. Подошла к лежащей на животе девушке. Ей относительно повезло, видимо успела упасть, но затылком поймала один осколок. Кусок черепа с волосами словно срезало. Впрочем, уже не кровило, дело было ночью. Кто-то бросил бомбу на горящий в гуще леса костёр. И попал. М-да. Постояв и подумав, я принялась раздевать девушку. Ей уже всё равно, а мне одежду хочешь не хочешь, а менять надо. И никакое это не мародёрство. Сняла всё. И гимнастёрку с юбкой, трусы-панталоны, чулки, длинную нижнюю майку и самодельный бюстгальтер. Надо будет только постирать. Только вот сапоги мне оказались малы, нога у неё оказалась миниатюрной. Однако я их тоже прибрала. Война, не время разбрасываться нужными вещами. Может ещё найду кому подарить или обменяю на что? Так документы. Книжечка поношенная, потрёпанная и что неплохо, без фото. Ага. Вольно наёмная, приписана к столовой 124 пехотного полка 307 дивизии, должность помощник повара. Сирота из детдома. 19 лет. Не комсомолка. Отметки в графе партийность нет. Это плюс. Имя – Майя, фамилия – Стриж, отчество - Марковна. Уж не знаю, кто там ведёт меня по этому миру, но такой подарок я приму. Остаётся вжиться в новую жизнь и это удостоверение мне поможет. В кузове нашлась лопата, и я углубив воронку аккуратно уложила в эту братскую могилу, три тела. Обхлопав лопатой холмик могилы, я в пустую бутылку из под лимонада, засунула листок бумаги с данными на погибших, и залив затычку воском от свечки, зарыла её в холм. Может кто потом в будущем откопает? Так, долг погашен, пора начать ревизию попавшего мне в руки имущества.
А машина тоже пострадала от осколков, вон капот мотора, кабина пробита и оба передних колеса посечены. Подняв капот убедилась, с движком и радиатором тоже всё. Кабина. Стёкла побиты, рулевое колесо загнуло, но карабин что висит на ремнях над спинкой сиденья, уцелел. Порядок, одно средство защиты есть. На полу лежит кривой стартёр, под сиденьями в металлическом ящике набор ключей и прочих инструментов. Тут же упрятан вещь мешок. В нем простите нижняя рубаха, кальсоны, портянки, стеклянная фляжка с водкой. Полная. Мыльно-рыльные принадлежности – чашка, помазок и бритва. Оп. Граната. Нас в школе на уроках военного дела учили с такими разбираться. Отличная вещь для растяжки и … точно, для подлянки. Помнится, в одной книге говорилось как один попаданец, переделывал их взрыватели. Менял замедление на мгновенное срабатывание. Находит немец такую гранату и пытается её кинуть в вас. Вырвал чеку, а она в руках бубух и тот на небеса. Так что беру и мысленно благодарю мужика за запас и продолжаю осмотр. В баке, какой-то тот маленький, палочкой померила, с пол бака бензина. Перекрыла краник и плотно закрыла крышку. Понадобится, а у меня есть. Теперь кузов. Два мешка с рисом. Два с горохом. Три с картошкой. Один неполный с пшёнкой, перевязываю его и укрываю все найденным тут же брезентом. Кунг слава богу пробит только спереди, крыша целая. Есть два оцинкованных таза, пустой, но чистый бидон. Может он был приготовлен для молока? Рядом стоит двадцатилитровая канистра с водой, полная. К ней привязан умывальник в виде сплюснутой с одного бока кастрюлей с ушком для подвешивания на гвоздь. Снизу гвоздь не гвоздь, но головка к отверстию в дне притёрта. Откладываю, им я точно буду пользоваться. Деревянный стул и раскладной столик. Эти поди для начальства. Под стулом уже уполовиненый ящик с тушёнкой. У переднего борта в приколоченном к полу, деревянном ларе, короб с тарелками и ложками, неполный ящик с хозяйственным мылом, три буханки хлеба, завернутые в тряпку. По одному мешку с солью и сахаром, плюс ещё один мешок, уже с личным барахлом повара. Объёмный кстати мешок, ну так повар всё своё на машине возил, на весе можно было не экономить. Бельё, портянки, трусы, кальсоны, запасная пилотка, нитки, иголки, запасные треугольники сержанта в коробке из под леденцов Монпасье. Ещё один набор для бритья. Оп-па, в плащ палатку завернута кобура. В ней наган с барабаном. Или правильнее назвать револьвер? Самовзводный. В железной банке насыпью с три десятка патронов. Почему тот в мешке? Может повару по должности ничего стреляющего иметь не положено? Впрочем, плевать, от такого подарка я тоже не откажусь. Есть карманное оружие и отлично. Снова оглядываю кузов и замечаю, сбоку почти под потолком, на верёвочных петлях привязана коса. Красота, сейчас накошу ею травы и сделаю себе царское ложе. Внизу у стенки вижу снова простеньки мешок. Это помощницы. Что тут? Однако небогато. Сверху лежат панталоны из теплого плотного материала, а в них серьёзная куча тряпок. Стиранных и явно использованных. Ой я и дурааа! Я же теперь репродуктивная девка и приход месячных мне обеспечен. Для того и тряпки нужны. Прокладок с Тампаксами тут нет. Хреново. Ладно. Легкие летние трусы, носки, длинная майка, самодельная ночнушка, простые хбэшные чулки с … поясом. А вот это вещь, не нужно резинки на ноги одевать чтобы чулки не спадали. Скромная серая юбка. Блузка, кофта тоже серая, простая, невзрачная. Зеркальце с расческой. Туфли, не новые, но мне как раз. Лифчик. Между прочим, оказывается, что лифчик и бюстик понятия далеко разные. Лифчик он больше похож на жилетку и застёгивается спереди на костяные пуговицы. Женские груди тоже удерживает. Одно синее платье в белый мелкий горошек. Ну и солдатские штаны. Эти можно носить с сапогами, или с обмотками плюс ботинки. Вот такое я получила наследство.
Пять минут на перекур и пройтись по округе, поискать воду. Перестирать надо многое. С собой прихватываю револьвер, вешаю кинжал повара и кобуру на ремень и подпоясываюсь. В карман ещё с десяток патронов в запас. Вперёд. Есть вода. На втором круге нашёлся неплохой такой ручей с вымытой в земле ямкой. Плевать, что глубина всего пол метра. Оглядываюсь и раздевшись до гола лезу в лужу. Вода конечно холодновата, но смыть с себя пот и пыль, это класс. Возвращаюсь к машине, беру одежду и бельё приготовленные для стирки, оба таза и мыло. Худо ли бедно, но со ручной стиркой я справился. Нет! Справилась! Вернулась на поляну и развесила мокрое на кусты, постаравшись чтобы вещи не бросались в глаза пусть и изредка, но пролетающим над лесом немецким пилотам. Никакие бомбы мне тут более не нужны. Достала косу и принялась косить траву, пока вечерняя сырость её не сделала влажной. Скоро на землю опустились сумерки и тут я окончательно поняла. Я не на земле. В небе висели две луны. Одна синеватая, а другая, что поменьше, почему-то коричневая. Ты же Миха когда-то мечтал о приключениях? Получи и распишись. Ладно. Спасть пора.
Глава 2.
Проснулась утром от щебета птиц. Ещё и дятел словно прямо над машиной стучать принялся. Долбо … ящер носатый. Придётся вставать, сна больше нет. Умыл-лась, пальцем протёрла зубы. Сбегала к вырытой вчера ямке для этих дел. Непривычно. Ну что, пришла Майка пора тебе переодеваться в женское? Стягиваю с себя всё китайское барахло и начинаю превращать себя в девушку периода СССР. Хи-хи. Сначала одеваю на себя пояс для чулок. Потом короткие летние трусы-панталоны, потом чулки. Снова разбирает смех. Пристёгиваю их к зажимам пояса. Два спереди и два с попы. А ничего, удобно. Пришла пора выбирать что одеть на торс с моими грудками. Провёл ладонями по ним. Мягкие. Млин! А ну убрал руки извращенец! Не замай! Постиранный бюстик пока влажный. Придётся пока пользоваться майкой. Платье не для леса. Придётся одевать блузку с юбкой. Наверх кофточку. Теперь за местную беженку сойду. А вот туфли малы. Пока придётся измазать мои кроссовки и походить в них. При случае поменяю. Свернул мои одёжки в комок и утащив в лес закопал. Погоди, а куда спрятать револьвер? Снова снял юбку, под блузку на талию одел ремень с кобурой. Я её вчера успел слегка подрезать, сделал на подобие ковбойской. Если что, руку под резинку юбки и тот уже в руке. Кинжал, вернее сами ножны с ним, я примотал к правой ноге ниже колена. Так что, при надобности, тоже достану быстро. Кофта и чуток причесаться. Ах да, за спину вещь мешок с банкой тушёнки и куском хлеба в тряпке. Ну что, Майка айда на поиски людей?
Пройдя по лесу в направлении дороги, и стараясь не оставлять следов, я наткнулась на тела двух висящих на своих парашютах немецких летчиков. Мёртвых. Один уже начал слегка пованивать, а другой был совсем свежий. Подумав я сняла себя юбку и забравшись на дерево срезала стропы первого тела. Потом стянула парашют. Что ни говори, а такой шёлк он завсегда пригодится. На тот же обмен. Взять с немца кроме пистолета и запасной обоймы, ничего не захотела. Даже документы. Ну его. Отдохнула и полезла спускать второго, тот был по сравнению с первым мелковат. Его парашют я тоже прибрала. Забрала лётные очки, шлем, куртку, часы и штаны. Они у него оказались не форменные и для меня любимой вполне годными. Из карманов выудила зажигалку, документы, кошелёк со ста марками, с шеи сдёрнула железный крест. Во френче нашлись бинт и портсигар. Вроде золотой. Но главное, у немца оказалась маленькая нога. Так что я забрала себе и его сапоги. Сняла и планшет с картой. М-даа. Блин, похоже закончилась моя разведка. Кроме меня мою добычу домой, на стоянку тащить некому. Придётся возвращаться. Хоть тележку с собой таскай. На свою поляну вернулась усталая, злая на себя и вымотанная. Забросив принесённое в кузов, плюнула и ушла купаться. От воды сразу стало легче. Вернувшись на поляну разлеглась в кузове на траве и принялась разглядывать карту. Ага, а фронт то уже за Киевом. Кстати русло реки проходит совсем иначе. Прямо через город. Может потому тут его быстро сдали? Хреново. Но чего я собственно ожидала? Чтобы всё-всё из тютельки в тютельку совпадало? Шалишь. Тут другая Земля, и за века уже не раз изменённая реальность, так что лезть к тому же Сталину с рассказами о том, как что будет в будущем, по крайней мере сейчас, нет смысла. Мне вообще в принципе относительно повезло, поляна моя она на отшибе транспортных путей далековато от дорог лежит. Они конечно используются, но гораздо реже чем главный тракт. Отсюда можно ходить во все стороны и искать, что у немцев можно тиснуть. По идее нужны запасы оружия, продуктов, транспорт, одежда и главное дом. Лето когда-то ведь кончится и жить в землянке, вылезая сходить по нужде на мороз, это есть не камильфо. Тем более её ещё вырыть и обустроить надо. Мысль идти до фронта меня как-то не греет. Ну даже если я дойду. Дальше что? Опять на кухне воду таскать? Или курсы санитарок и в окопы командиров по ночам греть? Нафуй, нафуй. И даже если меня в тыл отправят, то светит мне завод, работа в две смены, причем на голодном пайке. Водителем я бы тоже не смогла. Уж больно колёса у них тяжелые и крепятся на гайки, заворачиваемые ломом. Так что нет, не моё это. Буду тут крутиться. Дома я в армию не попал. Так что тут придётся учиться науке побеждать. Карабин и те же пистолеты, это хорошо, но уж больно они громкое оружие. А потому, с завтрашнего дня начинаю учиться метать нож и … может попробовать сделать лук со стрелами? И физкультуру не бросать. Рембо мне в пример. Арбалет бы где посмотреть, тоже своего рода бесшумка. Выстрелил в кузов проезжающего мимо грузовика, и пусть водила везёт себе покойника дальше. Где, кто пальнул, выяснить будет трудно.
Посвятив упорным занятиям по метанию ножа и разборке оружия почти четыре дня и наработав пусть не идеально точное, но попадание ножа в рисунок мишени нарисованной на борту машины, мной было принято решение посетить лежащий в десятке километров городок под названием Старая Луга. Сколько я карту не изучала и не рассматривала Новой Луги не нашла, когда у нас такая была. Оделась как и в прошлый раз, и отправилась в путь. Лесом да прячась от всех потратила на дорогу почти пять часов, так что к посту на входе в городок я подошла часам к двум. Запылённая и чуть усталая. Так что мой внешний вид беженки своему вполне соответствовал. Пост состоял из четырёх полицаев, двое из них точно были из бывших уголовников. Эти перерыли мою тощую котомку на предмет спрятанного пулемёта и поняв, что взять с меня нечего, наконец пропустили. И я первым делом отправилась искать колодец. Хотелось умыться, просто напиться и была мысль пообщаться с местными бабами пришедшими по воду, насчет новостей. Они подтвердили, что идёт сорок первый год, и сегодня 4-е июня. А вот дальше пошли нестыковки. Напали немцы на СССР первого мая. Раньше. Москва тут просто крупный город. Столица в Челябинске. Во как. Про остальное выспрашивать не стала. Одна из баб уж очень пристально стала ко мне присматриваться. Может у неё муж полицай? Пройдя дальше принялась опрашивать хозяев на предмет пристанища на ночь другую. В доме что был почти с краю городка, хозяйка оказавшаяся учительницей химии, согласилась меня приютить и даже кормить, но деньги попросила вперёд. Дала ей пять марок, остальное пообещала выдать при уходе. На вечернем чаепитии мы разговорились, и та рассказала мне что вдовствует уже лет пять, мужик еёный пошел зимой к другу на пьянку и по дороге домой замёрз. Я сидела, слушала и время от времени переводила разговор на разное. Заодно выяснила, что у той сохранились кое какие учебники. Ну я и выпросила парочку. По истории и географии за седьмой класс. Подарю мол дочери моей старшей сестры, которая в Киеве живёт. Заодно поведала, что готова пристроиться на работу, да хоть в тот же магистрат уборщицей. Правда временно. Завтра вот пойду и попробую.
С утра принялась обходить город и примечать где, что у немцев имеется. Комендатура, склады, где спит и кучкуется местный гарнизон, есть ли пивная для офицеров, и аптека. Местный парк, повырубив деревья, новые хозяева превратили в автостоянку. Узел телефонной связи так и остался на местной почте, все провода шли туда. Три дня я так по улицам гуляла и поняв, что более пока ничего не узнаю решила возвращаться. Уходить решила не по дороге. Ну их этих полицаев. С окраины городка обойду их пост лесом. И вот у развалин последних домов, явно пострадавших от бомб, в поломанном палисаде я наткнулась на сидящего на лавочке пьяного в умат немца. На немецкой газетке лежали наполовину сгрызенный огурец, кусок хлеба и стояла наверно двухлитровая пустая на половину, бутылка. От немца крепко воняло самогоном. Рядом лежала винтовка. Грешна, была у меня мысль грохнуть его, но потом подумала, что это дело могут повесить на местных и не стала. Но прибарахлиться за его счет не отказалась. Положила бутылку на бок и залила газету. Потом расстегнула и выдернув из ножен штык, бросила под лавку ремень. Пилотку положила в натёкшую лужу самогонки. Пусть потом оправдывается. И местный народ тут не причем будет, типа этот алкаш, проигравший бой Бахусу сам где-то штык потерял.
Вернувшись на свою полянку сначала убедилась, что пока меня дома не было никакие гости не приходили. Порядок. Потом сходила и окунулась, промыв волосы. Кстати о них. Превратить меня в девицу превратили, а вот длина волос так прежней и осталась. Так что пусть растут, для женского образа они необходимы. Подумала и плюнув на жабу, кинжалом вырезала из нижней рубахи повара треугольник платка. Рукава на обтирку при чистке оружия пойдут. Отдохнула, наточила покраденный штык и стала готовиться в своей первой охоте. Завтра одену штаны лётчика с сапогами, наверх Майкину гимнастёрку, пилотку. Планшетку с картой. По идее платок бы мне тёмный, да где его взять? На ремень повесила кобуру с револьвером, три подсумка с запасными обоймами к карабину и кинжал. В вещь мешок положила пару банок тушёнки, и гранату для растяжки. На сюрприз сгодится. Положила и юбку с блузкой. Женский облик может помочь. Присела на дорожку на подножку машины и стартовала. Охотиться решила на дальней дороге, что огибала городок, и тоже шла на Киев. Если что пускай в том краю меня ищут, и вообще я думала о личном транспорте. Чего ноги бить? По ночам, пока темно, по третьестепенной дороге можно спокойно хоть на танке ехать. Проверяла. Полицаи днём-то немецкие машины не останавливают. Боятся в морду получить, а уж ночью подавно не решатся.
К вечеру добралась до места и пристроившись под мохнатые лапы старой ели, завернувшись в плащ палатку спокойно заснула. Ночь прошла спокойно, сон мой никто не потревожил. Посетив кустики и позавтракав, я переоделась в блузку с юбкой. Надо соответствовать образу голосующей автостопщицы. Упрятав с виду оружие, я перебралась поближе к дороге и стала наблюдать. Машины тут ездят, но не активно. Хорошо и то, что их моторы издалека слышно. Это даёт мне фору по времени. Остаётся остановить и желательно без стрельбы быстро убрать захваченный транспорт с дороги. Благо в этом месте есть съезд в лес и загораживается он высокой порослью берёзок. Удачно. Так что ждём. Пока машины идут сразу по две-три и явно тяжело гружёные. Похоже со станции едут, боеприпасы везут. Эх, одна я, прикрытие и наблюдатели по сторонам мне бы сейчас ой как пригодились.
Атас. На дороге появился одиночный грузовик. Через переднее стекло пассажиров не видно, водила вроде один. Машина идёт тяжело, а это шанс что в кузове людей нет. Ну, гардемаринка, вперёд. Твой выход. И я встала на обочине подняв руку. Мол, а подбрось-ка ты водила меня деву юную? Уверена, не устоит сердце молодого солдата соскучившегося по женской ласке. Захочется ему свести хоть короткое, но такое необходимое для его либидо знакомство. И точно. Как же мы мужики предсказуемы! Остановившись, водила не глуша двигатель, этаким шустриком выскочил из кабины и захотел обнять меня. Обнять, облобызать, и завалить прямо тут на мягкую траву-мураву. Но не вышло. Едва он подбежал я наставила на его живот револьвер и жестом предложила пройти в кусты. Парень побледнел, явно расстроился, но требование моё исполнил. Едва мы скрылись с дороги, я не став дожидаться пока тот попробует дёрнуться со всей силы приложила его револьвером по затылку. Тот упал и лишился чувств от счастья. Быстро связав его приготовленными кусками строп руки и ноги немца, я ломанулась обратно. Надо убрать машину с дороги. Успела! Дождавшись пока дорога опустела, приготовленным заранее веником подмела следы от съезда. Во-о. Теперь уже можно спокойно разобраться с трофеем. Ухватив тело за ворот постепенно оттащила его к машине. Думать, как поступить с водителем решила потом. Блин пока тащила этот германский тевтон очнулся и попробовал заорать. Пришлось стукнуть по его бестолковке посильнее. Развязала и полностью раздев снова связала. Потом найдя в кабине какую-то тряпку, я засунула её ему в рот. Ну нравится мне тишина. Вот теперь посмотрим какие плюшки мне перепали.
Кабина порадовала меня висящим под потолком Маузером 98К, и запасом обойм в разгрузке. В бардачке кухонный ножик, стакан, путевой лист и сигареты с зажигалкой. М-да, и всё. Пожрать он с собой ничего видимо не прихватил. Жаль. Под сиденьями обычный автонабор инструментов и коробка с мелочью из болтов и гаек. Бак на четверть пуст. Но до моей полянки и ещё куда уехать бензина хватит. Итак, а что там в кузове? Я открыла задний борт и откинула полог. Стоп. А это что за скребущие звуки? Внутри кто-то есть? Тогда почему не выскочил и тем более не пальнул в меня? Что-то тут не так. Зайдя сбоку кузова, я присела и спросила.
- А ну кто в теремочке сидит, кто в невысоком живёт, выходи на свет божий, если не обшит немецкой кожей! А иначе сейчас как из пулемёта пальну, и потом знакомиться начну.
В кузове кто-то принялся мычать и чем-то постукивать о пол. Блин, придётся рисковать и лезть проверять. Залезаю в кузов и держа наготове револьвер начинаю потихоньку пробираться к переднему борту. Черт! Вот ведь сука немецкая! В нём по передним углам кузова приваленные разным барахлом лежат две связанные девушки в изорванной красноармейской форме. Рты заткнуты. Кровь на ногах даёт понять, что их изнасиловали и наверно не по одному разу. Увидев меня обе стали активно мычать сквозь засунутые в рот кляпы.
- Так, девчонки, тихо. Первым делом успокойтесь. Тут дорога с проезжающими мимо немцами совсем рядом. Машину я в лес отогнала, но не очень далеко. Сейчас я вас освобожу и будем вместе решать, что дальше делать. И пожалуйста давайте обойдёмся без визга и слёз.
Обе девушки согласно закивали. Вынув кинжал я по очереди разрезала на каждой верёвки. Тряпки из ртов они вытащили сами. Потом помогла пролезть по грузу и спуститься на землю. Пришлось растереть им онемевшие от неподвижности руки и ноги. А видок у них неслабый. Я бы даже сказала страшный. Обе в синяках, кровоподтёках, от гимнастёрок остались лохмотья, юбок и белья просто нет, без чулок, ноги босые. Короче, практически голые. Я пошарилась в кузове и обнаружила две канистры с водой.
- Вот что девочки. Давайте познакомимся. Меня звать Майя. А как вас?
Высокая назвалась Катериной, та что была с меня ростом, Ирой.
- Отлично. Рассказ о том кто вы и как в плен попали давайте передвинем на потом. Сейчас предлагаю вам отойти в сторонку и помыть друг дружку. Вода в тех двух канистрах. Потом будем думать, во что вас одеть. Вот вам нож, отрежьте рукава от этой рубахи водителя, намочите их и смойте кровь. А я пока, пойду и пошарю в кузове. Ибо порядок, это прежде всего учет.
Пока девушки отошли и принялись за помывку я снова залезла в кузов и стала смотреть, что за груз вёз этот работорговец. В ящиках, их было большинство, оказался приличное количество миномётных мин, и сам миномёт. На глаз калибром вроде миллиметров восемьдесят или чуть более. Это мне пригодится. В мешках на удивление были наши, уже знакомые мне гранаты. Капсули к ним, лежали в каждом мешке в отдельной деревянной коробке. Аккуратисты немцы. Была в кузове и бочка с бензином. Как подарок у заднего борта лежал отечественный ящик с рыбными консервами. Тоже неплохой улов. Я сразу достала три банки. Время уже обед, и я тоже уже проголодалась. Рыба, моя тушенка, отличный перекус выйдет. Я прыгнула на землю и ко мне подошли две обнажённые нимфы.
Я посмотрела на эту картину в стиле Ню и подумав, предложила. – Так, ты Кать высокая, потому тебе предлагаю одеть вон ту форму, что я с водителя сняла. Понимаю, что противно, но выбора нет. Потом поменяем. А тебе Ир, ты с меня ростом, вот эти брюки и гимнастёрка. Одевайтесь.
Девчонки привередничать не стали, не тот момент и быстро оделись. Сапоги водителя пришлись по ноге Ирине. Сама вроде невелика, а ласты имеет ого!
- Ну и последнее. Простите девочки за просьбу, но я хочу знать степень вашей ненависти к врагам и потому спрашиваю. Готовы ли вы прикончить немца. Стрелять опасно и потому вот вам немецкий штык и мой кинжал. Немец вон валяется. И похоже этот гад уже оклемался. Он ваш.
Девушки молча приняли от меня по ножику и посмотрев друг на дружку решительно направились к валяющемуся немцу. Тот увидев в их руках режики, начал пытаться что-то мычать. Они же наклонились и посмотрев ему в лицо, дружно воткнули ножи в тощий немецкий живот. Снова переглянулись и словно прочитав мысли, подруги выдернули орудия казни и принялись кастрировать мычащего от боли фрица. М-аа, такого даже я не ожидала. Впрочем, тот видимо полностью заслужил эту процедуру.
Спустя минуту они подошли ко мне и протянули уже чистые орудия труда.
– Правильно, - только и сказала я. – Теперь, пока про нас никто не знает, я предлагаю продолжить наше сафари.
- Что продолжить? – переспросила Ира.
- Сафари. Так в Африкеназывают охоту на хищников.
Девушки переглянулись, блин и как у них так синхронно получается, и кивнули. – Мы обе за. А как?
- Схема таже. Она проста и рассчитана на желание самоуверенного самца немецкой национальности получить половое удовлетворение на халяву. Кто из вас умеет нормально обращаться с винтовкой?
Катерина подняла руку. Я отдала ей немецкую винтовку, она накинула на себя разгрузку водителя.
- Затаись вот тут в кустах, с этого места тебе будет виден и водитель и тот, кто спрыгнет из кузова. Но будем надеяться снова на одного немца. Я завожу его в эти кусты и приказываю встать на колени. Ты же должна приласкать его по затылку. Сильно. Потом хватаете его за руки-ноги и вместе с Ирой тащите гаврика сюда. Обязательно связываете руки и ноги. Верёвки вот лежат. Раздевать и прочее будем потом. Не хочу пачкать форму кровью. Замаемся потом её стирать. Она нам ещё послужит. Пока вы возитесь с немцем я увожу машину сюда, ты Ир хватаешь этот веник и аккуратно заметаешь следы. Ясно?
Обе девушки опять синхронно кивают. Прямо как сиамские близнецы.
Ну и попытка номер два. Я отряхиваюсь, проверяю как достаётся ствол и заняв позицию начинаю высматривать нового карася. А вот кстати и он. На дороге показался драндулет дать определение которому, было трудно. Спереди колесо со спицами управляемое мотоциклетным рулём, по центру сидит мотоциклист, позади узкий маленький кузов и под ним гусеницы. В кузове сидит ещё один зольдат, а за ним тащится прицеп на двух колёсах. В итоге, водила этого девайса подъехав ближе увидев одинокую меня конечно остановился. А что, я тут типа одна стою вся такая доступная, так что они оба ломанулись ко мне за чуйствами, позабыв про оружие. Я же словно напугавшись, ломанулась от них в кусты. Те за мной. Забежали короче оба в кусты, а там мы с Катериной и уже наставленными на них стволами стоим. Второй увидев нас, притормозил и руки сразу поднял, а первый с разгону попытался прыгнуть на меня. Обломился гад. Я, почти уперев ствол ему в живот три раза и пальнула. Звук вышел глухой-глухой словно на револьвере глушак стоял. Немец упал. Потом перевела ствол на другого и жестом велела встать на колени. Тут Катя зашла сзади и приголубила его прикладом. Мля. Она малость промахнулась и попала по шее. Крак и голова немца стал подвижной. Короче, помер он. Я дала команду девчонкам начать быстро раздевать обоих, пока ещё форма чистая. А сама ринулась к мото грузовику, надо успеть отогнать его пока на дороге никого. Нашла ручку переключения скоростями и газуя чтобы тот не заглох увела подарок к уже стоящему в лесу Опелю. Заглушила. Ну как после проделанного, не зауважать авторов-писателей рассказывающих нам читателям, как можно и нужно воевать в тылу врага? Успокоившись, я помогла Катерине оттащить тела в небольшой овраг и малость закидать землёй. Рыть для этих могилу? Ага. Щщассс. Ирка тем временем успела замести следы и на дороге уже ничего не указывало, что тут кто-то съехал в лес. И на сегодня трофеев наверно хватит. Пора осмотреть добычу, оценить и отдохнув, ночью съехать с этой лесной квартиры. При осмотре немецкой формы мы нашли и забрали документы, несколько фото на которых эти, их трудно назвать людьми, стреляющих в затылки обнаженным мальчишкам. Млять. Легко мы их отпустили. Жаль. Далее в карманах нашлись пара портсигаров, причем нашего советского производства, и две зажигалки. Бритвы с помазками и четыре индпакета. Ещё были кошельки. Немецкого производства, а потому забрав из них деньги, которых набралось марок сто, мы их выбросили. Ещё нас порадовали круг домашней колбасы, шмат солёного сала, термос с горячим кофе и три плитки ихнего шоколада. Плюс наткнулись на фляжку с немецким шнапсом. В прицепе было пять канистр с бензином, две с маслом. В ящике два эмгача с запасными стволами и по пять уже снаряженных кругляша к ним. На каждом цифра двести пятьдесят. Виден сервис. В сложенном виде связанные вместе четыре раскладных кровати с крученными в один рол матрасами. И последним подарком была свернутая в тюк палатка. На сколько человек неясно, но явно не на троих. Так что плотно поели, и выпили по чуть-чуть. Мандраж сбросить. До вечера все по очереди успели по паре часов поспать. И вот уже перед самым выездом все трое обрядились в немецкое. Если попадётся пост из полицаев, мы для них немцы. Я в очках консервах и каске поеду впереди и поведу чудо немецкого мотопрома. Катерина, она оказывается умеет водить машину, брат тракторист научил, с Ирой, поедут в грузовике. Сверху оденут немецкие френчи и пилотки, ноги всё равно не видно будет. Ничего, не торопясь к утру будем дома.
Наш обратный путь прошёл почти без осложнений, правда уже под утро нам встретилась телега с тремя полицаями. Я даже тормозить не стала. Надавила на клаксон и заставила лошадь шарахнуться на обочину. При этом телега почти встала на бок, вытряхнув сидящих в кювет. Ох и восторгались поди они потом новыми хозяевами. Ничего, крепче любить и уважать будут. А в остальном, всё прошло гладко. К семи утра мы уже были дома. Мы достали раскладные кровати, и я уложила девчонок спать, всё-таки пришлось им не сладко, пусть отдыхают, я днём потом посплю. Скинув одежду взяла таз с мылом, надо будет своё бельё постирать, я ушла купаться.
Глава 3.
Я дала девочкам поспать до часу дня. Приготовленный на костре обед из варёной картошки с рыбными консервами был ими встречен овациями. Потом я познакомила их с моим, хотя нет, уже с нашим биваком и прихватив немецкую форму мы пошли стираться. Впрочем, посмотрев на мои честные потуги девочки отняли у меня всё, и сказали, что нефиг зря переводить мыло. И вообще, шла бы ты командир, каким другим делом занялась. Я не обиделась, глупо на правду обижаться. А потому вернулась на поляну и достав из кузова стол со стульями открыла ящик с пулемётами. Вынула один на стол и стала не торопясь, действуя строго по рисункам вложенной в ящик инструкции, учиться разбирать и снимать заводскую смазку. Вернувшиеся от ручья девушки застали меня, когда я уже собирала второй пулемёт. Развесив постиранное сушиться, они присоединились ко мне, и я стала учить их разборке, сборке и зарядке этой окопной метлы. Потом мы стали разбираться с нашим карабином и немецкой винтовкой. Ну, не сказать, что было особо сложно, труднее оказалось чистить дуло от нагара. Так и прошло время до ужина. А потом оговорив, кто и когда ночью дежурит, мы наконец занялись тем, чем занимаются все женщины собравшись без мужчин. Мы стали рассказывать о своей жизни. Я постаралась покороче изложить свою версию, которую мои новые подруги поняли и приняли. Их жизни в принципе не особо отличались от моей, разве что имелись родители. Если брать чуток до войны, то Катерина закончила фельдшерские курсы и когда началась война попала в санитарки. Сколько на себе раненых из окопов и просто с поля боя в тыл вынесла как-то не считала. Далее, как у всех. Когда нашла раненого и потащила в тыл, рядом рванула мина. Осколки боец принял на себя, но и её контузило крепко. Очнулась, а вокруг немцы. Далее изнасиловали и с колонной пленных погнали в тыл. На сто пленных бойцов оказалась одна она. Пару раз попользоваться ею пытались свои, но мужики хоть и пленные им сумели укорот дать. А потом её просто отдали тому водиле, в счет долга. Тот где-то таким же образом ещё купил Ирину и повёз с собой чтобы тоже кому-то сделать подарок. А тут я ему весь кайф обломала. Он же, увидев мою одинокую тушку решил и меня до кучи прибрать. Сука. История Иры почти под копирку. Она училась на хирургическую сестру, попала в медсанбат. Тут окружение и немцы на мотоциклах. Врачей и раненых постреляли, её забрали с собой. Водиле те её потом прямо на дороге продали за две фляжки шнапса и круг колбасы. Вот такие судьбы … .
Хорошо пообщались. И ещё, обе выразили желание остаться со мной. А куда идти? Родных по эту сторону фронта нет, в плен более не хотят, лучше партизанить и в бою погибнуть. Меня как самую боевую признали за командира. Заодно выспросила у них про знаки различия, что тут в ходу. Я же вроде как гражданская, в них не бум-бум. Катя мне пообещала их потом мне зарисовать. Может встретим кого, так хоть в званиях не ошибусь. До кучи между делом выспросила про жизнь в больших городах, Ира пока училась в Москве почти городской стала. Про цены билетов в транспорте, на продукты, одежду, какие ещё есть документы, у меня же самой кроме удостоверения ничего нет. Так что дорогая Иоганна Вайсовна главная задача у тебя сейчас пока одна - вживаться и ещё раз вживаться. М-да.
Коллективным решением постановили, что сначала нам стоит разжиться настоящей женской одеждой, особенно бельём. Бюстики и лифчики нужны позарез. А то при беге наши женские прелести прыгают как сумасшедшие. Раньше про такую необходимость для женщин не задумывался, я сейчас пол царства за лифчик отдать готова. Денег, хоть не шибко много на такие покупки есть. Спасибо немцам. Заодно честно признавшись, что всякий раз терплю боли и мелкие неудобства при месячных, попросила рассказать, как мне лучше готовиться к их наступлению, проще перенести и чем пользоваться. Мол у меня только тряпки, на что мои врачихи опять переглянувшись и просветили меня. Теперь хоть не так страшно. Ох чувствую, и наложаю я.
Идти в деревню придётся мне, у девчонок личики в синяках. Могут привлечь лишнее внимание. Юбка блузка и кофта, платье тут не пойдёт, тоже внимание будет привлекать. Так что серой мышкой скок-поскок. До деревни пойдём все, потом те в засаде останутся. Надеюсь если что, отобьют. Кроме кинжала что будет привязан на ноге я ничего с собой не возьму. Мало ли кто меня полапать захочет. Посетить кстати решили деревню, которая была как бы на отшибе. На карте дорога шла только до неё и всё, тупик. Разве что в объезд, по лесу, где местные часто на телегах за сеном ездят. Со стороны поглядеть, деревня казалось довольно длинной, дома солидными. Правда дымов над крышами, говорящих что печи топятся хотя бы для готовки не было. Только когда вошла и поплелась по середине улицы поняла, что многие дома и другие строения повреждены и пусты. Причем пусты довольно давно, трава успела вырасти, её явно никто не топтал. Похоже облом. Брошена она. Явно повоевали тут и люди ушли. Может попробовать осмотреть избы, ну не могли же народ с собой унес? А какая тишина вокруг стоит? Звуков жизни нет. Не мычат коровы, не бегают куры. Ничего и никого? Дошла почти да края и увидела большой дом с прибитой над крыльцом доской, надпись на ней «Правление». Зашла. Тоже ничего, самодельная лавка у стены и такой же стол. Правда сам дом цел, даже стёкла и двери на месте. Стоп. Тут меня посетила идея. Никого нет. Деревня тупик. От дороги до неё почти 5 км. Вот место, где вполне нормально можно устроить нашу базу! А на повороте можно поставить аккуратный немецкий шлагбаум с прибитой к нему табличкой – Ахтунг и нечто этакое про тиф? И дорогу идущую по лесу завалить чем ни будь. На мой взгляд вполне здравая идея. А мы в неё будем попадать по лесным дорогам со стороны леса. Надо только поискать такие тропки. Ай да я молодец, такую хитрую задумку надумала.
Выйдя из правления, я всё же решила дойти до крайних домов. Надо посмотреть и убедиться, ну не могло у деревенских не быть своих дорожек в лес. Дрова-то они не с краю рубили. Ага, есть следы телег. Правда старые. Вот там мы и спрячем наши трофеи. Я развернулась чтобы пойти назад. Завтра мы с девочками пойдём в другую сторону. Сделала пару шагов, и тут краем глаза заметила белеющие на тыльном заборе последнего дома сохнущие бинты. Интересно, а кто это тут тихо и скромно в глуши поживает? И я открыв калику, шагнула во двор и направилась к крыльцу.
- Эй, а ну ка стой на месте и не дёргайся. Говори, кто такая? Оружие есть? – остановил меня хриплый мужской голос. Подняв руки, я медленно повернула голову вправо, где увидела выходящего из сарая пожилого мужчину в рваной военной форме. В руке ТТ. В петлицах вроде бы шпалы, и танк. Капитан или даже полковник? Блин, выше звания лейтенантов мои знания о рангах, в моей голове так и не прижились.
- Ага, уже встала и не дёргаюсь. Я Майя. Кроме танка, который ношу под юбкой, оружия нет.
- Шутим значит. Юмористка блин попалась. И чего тебе тут надобно Майя?
- А я это … домой вот пришла. Проверить хочу, целы ли мои богатства. А вот вы кто такой?
- А постоялец я. Природа тут хорошая, лес, воздух чистый. А где же ты раньше была, хозяйка липовая.
- Почему это липовая? – состроила я обиженное лицо.
- А потому как хозяйка бы сходу бы крючок на калитке открыла, а ты почти с минуту его рукой искала.
- А … ладно, признаюсь. Я тут тоже чужая. Хотела у местных поесть купить и одеждой разжиться. Но обломалась.
- Понятно. А ответь-ка. Ты тут одна? Остальные где?
- Тут одна, остальные за околицей ждут. Если не вернусь, они придут и вас тут гранатами закидают.
- Ладно. Будем считать, что ты меня напугала. Пошли что ли присядем на завалинку, поговорим.
Мужчина убрал пистолет в кобуру и пошёл впереди, сильно прихрамывая на видимо раненую ногу. Я уже поняв, что это свой и похоже адекватный, спокойно пошла следом. Ага, сейчас начнёт пощупывать, выпытывать кто мы и так далее. Нет, как сказал Владимир Ильич, мы пойдём другим путём. Надо брать быка за рога и говорить прямо. Так я и сделала.
- Так, уважаемый командир красной армии. В чинах я не сильна, а вы явно повыше лейтенанта будете.
- Майор я.
- Красивое звание. А потому давайте не будем ходить вокруг друг друга кругами. Итак, главный вопрос. Какова причина, по которой вы не может уйти к фронту? Ходите же, пусть плоховато, но ведь ходите. На заборе висят бинты, и я уверена, они не с вас. А потому спрашиваю. Сколько вас тут и что мы для вас можем сделать?
Мужчина хмыкнул, одобряя мой напор, подумал и решил раскрыться. – Двое нас. Я, и водитель моего танка. Он же заодно и мой сын. Ранен в плечо и руку. Я Макаров Пётр Ильич, командир полка, который за час атаки потерял все машины. Сына звать Алексей, он сержант. Наш полк прямо после разгрузки на станции, даже не дав нормально заправить машины и пополнить до комплекта боезапас, тыловое начальство решило, что всё мы получим уже тут, сходу бросили в бой. К передовой мы добрались, имея в баках, какие-то литры. Я доложил об этом. Доложил! Но наверху решили, что этого вполне хватит для атаки, а там мол придут бензовозы и нас заправят. Но даже это не так прискорбно. Генерал, командующий на этом участке прислал мне приказ не терять времени и выбить уже закрепившегося противника с его позиций. Вам же типа надо только до ихних окопов доехать, пехота следом пойдёт. И мы пошли на пушки без возможности вести нормальный ответный огонь. У пулемётов вообще было по одному заряженному диску из пятнадцати по норме. На две минуты стрельбы. А немцы не дураки, они миномётами нашу пехоту положили и обратно заставили отойти. Потом подключили пушки.
Мужчина смахнул со щеки выбежавшую слезу. – Так повоевали, что вскоре вся передовая была в моих чадящих черным дымом танках. Ни одной машины не уцелело. Я сумел вытащить Алёшку и спрятаться в яме под соседней не взорвавшейся машиной. Экипажи подбитых машин практически выкашивались пулемётами немцев. Мало кто ушёл. Сколько настоящих и опытных танкистов зазря положили суки. Попади я сейчас в штаб, перестрелял бы там половину. А потом пусть хоть расстреливают. Немцы видя такой успех пошли вперёд и передовая резко сдвинулась. Ночью мы с сыном потихоньку дошли до этой деревни и теперь тут бедуем. Лекарств нет, из еды только то, что с огородов берём. Кстати давайте, я вас с ним познакомлю.
- Ну, познакомиться с молодым человеком я не прочь. Положительные эмоции всем нужны. Ему наверно тоже будет интересно увидеть новое лицо.
Пётр проводил меня в сарай, где на сене лежал молодой парень. То увидев меня машинально пригладил волосы и смущенно одернул на себе нижнюю рубаху.
- Без гимнастёрки удобнее делать перевязки, а вообще я Алексей, - пояснил парень.
- Его о броню хорошо приложило и потом пока я его перетаскивал две пули словил, - пояснил отец.
- Приятно познакомиться Алёша, я Майя, и тогда у меня другое предложение. Сейчас сюда придёт врач, она работала хирургической сестрой, и посмотрит вас и вашего сына. У неё с собой есть аптечка и свежие бинты. А я … я тут посмотрела и решила, что именно тут с боку-припёку далеко от дорог и стоит устроить нашу базу. Благо есть уцелевшие дома. Война явно затянется, а тут и перезимовать можно будет. И что очень даже хорошо, что дорога сюда одна, если что лесом уйти быстро можно будет. В общем я пошла, а Ирина сейчас подойдёт. Время уже полдень, пока ещё мы с третей девушкой моей группы катей до дому дочапаем, пока сборы, наступит ночь. Самое время переехать. Две машины сможем перегнать сегодня в ночь, потом придётся сходить ещё раз, уже за мотоциклеткой, там тоже добра много.
- Погодите Майя, какие машины, какие мотоциклы? Откуда у вас как вы говорите разное добро, да ещё в большом количестве? Сколько же у вас народу в отряде?
- А трое нас пока, товарищ майор, трое. Но все боевые и уже кровушку немецкую пролившие. Без сожаления. Татьяну и Ирину я из плена освободила. А барахло? Так мы с ними не страусы, чтобы головы в песок прятать. Мы каперствуем тут на разных дорогах. Останавливаем одиночные машины, и разбираемся с водителями. Есть и оружие, и невеликие запасы бензина, ну и всякие полезные разности. Как что партизаним понемногу. Глядишь на фронте немцы недополучат лишний пулемёт и те же снаряды.
- Однако, у меня нет слов. Тогда может сделать немного по-другому. Пусть ваша Ира занимается ранами Алексея, а я пойду с вами. Машину вести я смогу. Главное до вашей базы дойти. Зараз всё и перевезём.
- Согласна. Сейчас я пришлю сюда Иру, и она заодно осмотрит вашу ногу, потом жду вас на выходе из деревни. Пока то да сё, я всё же посмотрю в домах, может что путное и найду.
Я дошла до околицы и рассказала девочкам о встрече. Мы отдали Ире свои запасы еды, и она быстро собравшись отправилась к раненым, я же с Катей до прихода Петра Ильича пробежалась по более-менее уцелевшим домам и постройкам. Кате повезло, нашла закрытый сундук, а в нем … Ура! Ура! Ура! … пусть не новое, но женское бельё. А то, что оно слегка на полную женщину, неважно, ушьём. Вскоре подошёл майор и мы двинулись к нам. Шли правда долго. Из-за ноги Петра. Ему приходилось чаще отдыхать, так что до база мы добрались уже глубокой ночью, а потому решили никуда сразу не ехать, а лечь спать. Собираться будем завтра, и поедем на следующую ночь. Пётр как мужчина, конечно хотел дежурить первым, но я, видя его измученный вид, просто приказала ему лечь спать. Ночь длинная, нас трое, так что без напряга можно разбить дежурства.
Утром позавтракали и не торопясь стали собирать и укладывать всё чем пользовались. Из нашего грузовика тоже всё забрали. Пётр, когда залез в кузов немецкого грузовика с миномётом, минами и пулемётами, слегка, да что там не умеет он скрывать свои эмоции, скажу прямо, он охренел от увиденного. И это всё, практически не торопясь и с передыхом, мы с девочками накопили всего за полторы-две недели, пояснила я. Причем троём! А было бы нас больше? М-да, было ему отчего задуматься. Он то кадровый военный выживал и просто прятался! Кстати, о нём, ошиблась я, записав его в пожилые, тридцать девять лет ему всего. И вдовец. То-то на него наша Катька загляделась, неужто глянулся?
Едва начало темнеть, мы двинулись в путь. Вскоре выбравшись на дорогу, нахально включив фары, степенной колонной покатили на новое место. Никого не встретили, доехали без приключений. Обрадованная Ира встретила нас на въезде в деревню и показала, как лучше проехать по лесу, и где есть укромное место для стоянки машин. Лучший, и главное, уцелевший дом в котором всем хватало места устроиться был правлением. Здравствуй новый дом. Пётр и Ириной помогли перебраться на новое место Алексею. В принципе, опираясь на палку он уже мог относительно устойчиво стоять. Натаскав сена из сарая и приготовив себе временные постели я Катя и Пётр завалились спать. Ирине досталось дежурство и наблюдение. Она взяла карабин и пошла занимать подобранное для этого поста место. Чердак крайнего полуразрушенного дома. А чтобы Алексей не скучал, она достала из подпола ведро картошки и заставила его её чистить. Можешь? Делай!
Ха. Информация к размышлению. И тут я тоже подметила невинный, но очень томный женский взгляд брошенный ею в сторону парня. Говорят, если после насилия женщина проведёт ночь с неравнодушным к её судьбе человеком, её карма очищается? Ладно, это их дела, сами разберутся. Время лечит. Упав на сено, я просто уснула, даже не успев до конца стащить обувь. Плечи и руки гудят, до гидроусилителя руля немцы пока не додумались … может подсказать?
После ужина на вечерних посиделках болтая о том о сём выяснила главное. Мало того, что мир не мой, так тут просто многое по-другому. Про Сталина и Берию никто не знает. Вождём тут Жданов. С Финляндией не воевали. Ханкин гол был. Вроде ничья. Так что все мои исторические знания тут не катят. Ленинград в стороне от моря и совсем не рядом с озером. Крым просто высовывается в Черное море, никакого перешейка нет. И вообще, география материков тут резко различается. Америка не делится на Южную и Северную. А вот Англия, эта как раз наоборот соединена с Европой перешейком. Они на нём упёрлись, и не пускают к себе фюрера Канариса. Пётр рассказал про танки. Ну, тут вообще фигня. Основной танк БР-9. По внешнему виду напоминает БТ-шки. Про тридцать четвёрки и КВ ничего не слышал, но что-то среднее конструкторы уже вроде бы мутят. В авиации дела проще. Нет глупого разнообразия. Истребители есть двух типов и бомбардировщики трёх. Есть и пассажирские, на три мотора. Если куда десантируют, то на планерах. Так что остаётся просто жить и пытаться наносить вред. Судя по рассказам про ведение войны пока, как не помню кто сказал, генералов мирного времени не выбьют, нас так и будут лупить. Ах да. Про Жукова тоже тишина. У этого мира есть свои полководцы.
Лично мне Пётр пожелал полюбить какого ни будь красна молодца и бросив воевать, рожать ему детей. Ага! Замуж и рожать. Как встречу, так сразу потащу в наш сарай размножаться. Щщаасссс! Только шнурки поглажу. Короче спать легла в плохом настроении и самочувствии. Расстроил меня Пётр. Етить–колотить! А тут ещё один подарочек. Ну ведь чувствовала с вечера в низу живота какие-то неприятные позывы. Надо было задуматься, с чего бы это. Ан нет. И вот результат. Заглянула утром в трусы, чего это там мокро стало, а там кровушка моя уже промочила всё. Припёрлись таки ко мне мои первые в жизни красные дни! И боли нудные начались. Пришлось вскакивать и скидывать с себя испачканные вещи. Выглянула во двор и убедившись, что никого нет залезла в бочку с дождевой водой, благо та была полна. Подмылась и порвав немецкие кальсоны, засунула эти прокладки в те толстые найденные в мешке Майки панталоны. Мляяя! Проснувшаяся Катя посмотрела на мои метания, и чуть-чуть похихикав, отправилась к Ирке просить у той для меня какую-то настойку, помогающую легче перенести эти дни. Гадость несусветная, но потом стало полегче. Всё таки мы мужики, эгоисты, часто просто легкомысленно принимая их женские жалобы на недомогания, за отмазку от свиданий. Вот сейчас я наш женский пол куда как отлично стал понимать! Я перед девчонками извинилась, ну какой из меня в этот момент помощник. Фиговый. Те понятливо кивнули. Короче, два дня меня никто особо никуда не дёргал. Мужики, им девочки прямо намекнули на ежемесячные у баб женские проблемы, тоже. На третий день, когда почти всё начало приходить в норму, я стала вылезать из сарая и помогать.
Алексей уже начавший более-менее сносно ходить, стал разбираться и обслуживать нашу технику. Ирка ему помогала как могла. Катерина. которой вообще-то нравилось заниматься готовкой, не стеснялась привлекать к этим заботам Петра. Они трудились, а я сидела и снова рассматривала карту планируя куда бы нам Робин Бабам отправиться и как потом будет лучше сбежать, пока ответка не прилетела.
В дом вошёл Пётр с сыном и присели на лавку. - О чем думаешь уважаемая партизанка? Как на добытых машинах до фронта добраться? Наверно какую-то часть пути проехать удастся, а дальше лишь пешком. Только просто без шума пройти насыщенность их частями прифронтовой зоны вряд ли такое позволит.
- Нет товарищи военные. Ни к какому фронту мы не пойдём и вам идти не советуем. Шанса дойти почти нет. Нормально ваши раны только к осени затянутся. А там грязь, холод по ночам и дожди. Простуда ухватит и хана. И идти придётся медленно, палатку и теплую одежду с оружием и прочим военным хабаром ведь на себе тащить придётся. На верблюдов вы не похожи. Лошадей, даже если где и возьмёте, одной пожухлой травой тоже не прокормите, а овес взять негде. Так что я предлагаю вам остаться тут, и с нами партизанить. А мест, где немцам бяку сделать можно, и тут в тылу великое множество найдётся. Было бы желание. Не громить гарнизоны, пока в числе не подрастём и оружия поднакопим, а по мелочи. Сжигать мосты, менять таблички направлений на дорогах, пусть ходят в обход и в тупики. У нас миномёт есть и транспорт, для быстрой смены позиций. Форма есть, что позволит, где есть возможность проскочить куда надо. Много чего можно придумать. А вы без борьбы уйти норовите. А что вас там ждёт вы не подумали? Думаете обнимут и бой пошлют? Не-а. Фиг Вам! Сначала из вас особист начнет душу трясти и хорошо если в предатели не запишет. Штрафбат тут часто не светит. За отход без приказа светит стенка, за потерю техники тем более. Им чаще правда и не нужна. Изобличено и расстреляно столько-то дезертиров-предателей. А все ли они предатели, кому это важно? И даже если вы снова в окопы попадёте, то сто процентов в пехоту рядовыми, а не на танк. А ну как снова, так и не научившиеся ни чему командиры пошлют вас в атаку, да по полю и на пулемёты? Умер Максим, да хрен с ним. В России народу и баб достаточно, ещё нарожают. Только вот вырасти эти новые солдаты не успеют. Так что по началу пол страны просрут ваши штабные стратеги. Тебе майор твой личный опыт ни о чем не говорит? Думай крепко Пётр Ильич, думай. И нам с девочками за фронт идти тоже смысла нет. Их снова в окопы санитарками сунут. Меня? Меня, как бывшую в оккупации, в зону или если повезёт, то в тыл, вкалывать за голодную пайку. Так что лучше я тут буду воевать, чем тупые приказы там исполнять и начальству койку греть! Вот когда всех парадных генералов немцы повыбьют, да свои таких за неудачи перестреляют, тогда в командиры придут люди накопившие кровавый опыт. Лишь тогда можно будет ожидать побед. Вот такие дела. Короче, вы думайте, а я пока пойду и подумаю, как на мотоциклет наш, миномёт приделать.
Глава 4.
А и правда, что если взять и на кузов мотоцикла приделать скажем крепкую деревянную площадку с поворачивающейся платформой? Основу привинтить на болты. В центр верхней площадки для миномётной плиты штырь и сбоку стопор. Поворачивай в нужную сторону и пали куда надо. Надо посмотреть и прикинуть. Издалека ведь можно даже станцию с составами обстрелять. Какова у миномёта дальность? Вроде до трёх км палить можно? Что-то в этой задумке есть! Нужны только мужские руки и инструмент. Эх передвижную бы мастерскую где спереть. И человек немецким владеющий нужен. Могли бы пост организовать и даже самим себя ловить. А эти заладили фронт, фронт. Словно их там бутербродами с колбасой встретят. Взяла найденный в одном из домов складной металлический метр и стала замерять ширину кузова у немецкого мото девайса. А ведь точно получится. Нужны дрель, болты, ножовка. Несложная в принципе конструкция. Эх, нам бы кого рукастого, только где такого взять? Даже имеющиеся малые накопители для пленных отмеченные на карте, в троём не про штурмуешь. М-да. Хотя? А вот когда их на работы куда погонят, то попробовать можно. Три-четыре охранника если просто подойду в платье, грохнуть я смогу. Будем думать. Вечером на ужине я предупредила девчат чтобы завтра настраивались на новый выход. Консервы подъедаем, картошка и пока крупы есть, но может муку и ещё опять чего-нито из мясного перехватим? Майора демонстративно не пригласила. Да и ходок он пока никудышный. Так что сами. Утром, когда мы выходили, он с сыном проводить вышел и вслед нам как побитая собака посмотрел.
Мы пошли в сторону железнодорожной станции, та была где-то за двадцать километров от нашей новой базы. Километра три не дошли как увидели, что над ней кружатся и бомбят наши бомберы. Станция вся в огне и дыму, зенитки лупят, всё небо в разрывах от их снарядов. Вот один вдруг резко завалился на крыло и кувыркаясь упал. Другой задымил моторами, но похоже управляемый твёрдой рукой пилота вошёл в пике. Ох и огонь взметнулся, похоже тот протаранил состав с цистернами. Никто не выпрыгнул. Остальные три бомбардировщика, закончив бомбометание, развернулись и потянулись домой. Путь их лежал чуть правее нашего положения и нам было видно, как крепко им досталось. Мы уже было обрадовались, хоть эти уцелели, как сверху из-за туч на них упали две пары мессеров. Двоих сбили сразу. Было видно, как снаряды авиационных пушек рвут плоскости и разлетаются осколки кабин. А вот с третьим у немцев получилось не очень. Самолёт накренился и резко потеряв высоту, начал садиться прямо на лес. Судя по траектории упадет он недалеко от нас.
- Так девчата, нажмём, нам нужно опередить немцев. Пилоты мессеров наверняка сообщат своим о месте падения самолёта.
И мы с девчонками не задумавшись, дружно рванули к вероятному месту падения и минут через пять уже были на месте. А лётчик, однако молодец, сумел дотянуть до маленькой полянки и сходу сел на брюхо. Самолёт, уже почти остановившись, всем своим телом вломился между деревьями, которые обломили ему крылья, и замер сильно накренившись. Зайдя с двух сторон начали осмотр кабин. Штурман сидящий в носу погиб ещё там, в небе. Стрелок тоже словил несколько пуль. А вот пилот. Этот был ранен в левую руку и одна пуля слегка оцарапала бок пройдя на вылет. Что меня поразило, так это то, что ни на ком не было парашютов. Совсем! Млять! У них что там в полках, летчиков немеряно? Так, стоп, чувства потом. Бензин кругом разлился, и потому пока не полыхнуло мы помогли вылезти пилоту из обломков кабины отвели подальше. Пока Ирка с Катей его перевязывали я вернулась и подложила под лежащее рядом крыло, по которому точно кто ни будь полезет осматривать кабину свою переделанную гранату. Крылышко под весом приподнимет край, колечко выпадет и взрыв эфки в луже бензина должен спровоцировать неслабое такое возгорание. Пулемёт бы снять, да времени чувствую нет. Вряд ли после пожара и дай бог взрыва баков, у немцев появится нужда считать экипаж. А мы уже будем далеко. На всякий случай я обработала следы нашего прихода и ухода табаком, и мы вместе двинули домой. Нам повезло, едва мы пересекли дорогу, как с трёх подъехавших грузовиков выгрузилась громадная куча зольдатиков. Следом на телегах примчались сюда и полицаи. Выстроившись в длинную цепь вся эта куча народу скорым шагом ломанулась к месту падения нашего бомбера. Вот и не верь после этого в боженьку. Я перекрестилась, и мы стараясь не шуметь отправились в другую сторону. По пути на всякий случай прошли по мелководью заболоченного участка леса и только потом отправились домой. Во-оо. До нас докатился звук далёкого глухого взрыва. Мой подарок сработал, сообщила я подругам и лётчику. Гранату я там оставила. Уй! Похоже там же что-то ещё раз хорошо бумкнуло.
- А это что было?
Лётчик успокаивающе сообщил. - А это похоже была наша последняя бомба, она из захватов не полностью вышла. При посадке наверно вертушка сработала, но её зажало. Взрыв гранаты её освободил и получился бабах! Кстати, я так вам и не представился. Младший лейтенант Кузьма Шимов. А вы кто девушки?
- Это Катерина, это Ирина, а я Майя. Мы партизанки местные. Пошли на дорогу немцев ловить, а тут ты упал. После такого взрыва теперь тебя точно некому искать будет, вы все там и погибли, - подвела я черту. – Теперь можно спокойно идти и отдыхать почаще. Слушайте, а интересно сколько отсюда до фронта?
- Если по прямой, то уже за четыреста километров будет. Далеко немец к нам влез.
Мы только огорченно кивнули, услышав такую цифру и стараясь беречь силы пошли дальше. Уж очень нам хотелось побыстрее добраться до базы. Шли-шли, а тут сюрприз. Почти у самого поворота в наш тупик, мы увидели стоящий и молотящий на холостых оборотах, грузовик. Водитель бродил по придорожной траве и рвал цветочки. Романтик млять. Я, приложив палец ко рту показала пилоту мол тихо, не дёргайся быстро и без особого стеснения переоделась в платье, достав его из мешка. Потом повязала платок и спрятав револьвер в складках платья спокойно пошла к машине. По пути заглянула в кузов. Убедившись, что в нём кроме груза никого, дала отмашку девочкам и помахав свободной рукой привлекла к себе внимание водилы. Тот увидев меня, отбросив собранный букет в сторону, мгновенно расплылся в масляной улыбке, и на ходу начав снимать китель, чуть ли не бегом направился ко мне. Только тут он заметил в моей руке направленный на него зрачок револьвера. Половой гигант тормозит, рука тянется снять с плеча ремень винтовки, а её и нету. В кабине осталась. Тут выходят девушки и пилот и наш летун сходу стреляет немцу в башку.
– Дятел ты Кузя, а не вояка! – обругала я его. – Ну кто тебя просил соваться? Вот теперь сам его в кузов и затаскивай. Тут его оставлять никак нельзя! Не можешь? Значит опять за вас мужиков всю работу нам бабам делать? И откуда вы такие резкие, но глупые берётесь? Последний чукча с Камчатки и тот умнее вас будет. Неудивительно, что нашу армию бьют.
- Это ещё почему я дятел? - возмутился Кузя.
- Почему я тебе потом объясню, сейчас некогда. Ты лучше помоги нам этого победителя страны советов, в кузов поднять. Блин. И форму теперь отстирывать придётся. Один глупый поступок и на те вам, за так кучу проблем. Катя садись за руль, Ира ты в кузов лезь, а наш Икар что бы ему лопнуть, в кабине пусть едет. И давайте короче, отъедьте за поворот, там свороток есть, и подождите меня. По-тихому с тыла к базе подъедем. Я сейчас следы замету и догоню вас. А вы в кузове просто так не сидите, а с немца форму снимайте, пока вроде чистая. Я там овраг видела, в него тело и сбросим.
Я быстро соорудила веник подлиннее и с обочины стараясь не оставлять на грунтовке следов заровняла след шин. И уже после прошлась метров тридцать по ответвлению, ведущему к нам. Вроде бы порядок. Проезжающие мимо не должны обратить внимание. А теперь ноги, уносите мою попу.
Колупающийся в моторе грузовика Пётр, у видев нас на новом трофее, да ещё и с пополнением в виде лётчика, только сморщился. Вдолбленные в него шаблоны устава на поведение солдата, действия этих трёх девушек, напрочь рушили его мировоззрение. Слишком сильно в нём сидело понятие, что любой военнослужащий, оторвавшись от своих, просто обязан стараться вернуться в часть, чтобы воевать в едином строю. А эти проныры женского полу, про такое просто не задумываются и у них получается громить врага даже тут, где враг везде. Причем, получается у них это дело весьма и весьма эффективно. Уже в который раз в его душе появилось сомнение в необходимости ухода. Да и про работу особых отделов на передовой Майя не преувеличила. А что если остаться и помочь им в их мщении? Земля же будет гореть под ногами оккупантов. Вот и выходит кругом права эта девушка. Наносить ущерб снабжению немецких армий весьма нужная задача. Главное мы сами будем решать, как и что им делать, без дурацких приказов командиров сидящих штабах, далеко от передовой. Надо с сыном поговорить.
За ужином, после того как наши лекарки лётчика осмотрели и нормально перевязали, он решил наехать на меня. Мол почему я приняла его решение убить врага, за глупость.
- Почему за глупость приняла? А ты парень сейчас не в небе и даже не в окопе. У партизанских действий своя специфика, схожая с действиями разведки и диверсантов. Правило первое – стараться никогда лишний раз не шуметь. Правило второе – стараться не оставлять никаких следов. Тихо пришли, тихо сделали своё дело и так же тихо ушли. И вообще не было нас тут. Немцы конечно же понимают, раз груз не прибыл в нужное место, то явно что-то случилось. Но! Плечо перевозки оно длинное и не в десяток, а порой за сотню км бывает. И где сей грузовик исчез, фиг его знает. На прочёсывание же лесов в поисках таких вот пропавших одиночек нужна не одна дивизия. В тылу лишних зольдатиков нет, полицаи малочисленны, и убивать могут только безоружных, а с фронта снимать столько войск никто не даст. И пока немцы толком о нас ничего не знают надо успевать отщипывать от всего идущего на фронт. Одна мышка съест капельку, сотня погрызёт и испортит целый амбар. И про то что ты немца грохнул, вот тебе старый анекдот в тему.
- Анекдот?
- Ага. Однажды чукча и геолог пошли с тундру на медведя охотиться. Чукча нашел берлогу, сунул туда палку, поворошил хорошенько. Из берлоги выбрался разъяренный медведь и ринулся на них. Бегут от него охотники изо всех сил, медведь за ними, и не отстаёт. Вдруг геолог вспоминает: "Блин. У меня же ружье есть!" — останавливается, снимает его с плеча и стреляет в медведя. Наповал. Чукча подходит к нему и говорит: — Ты белый человек хороший охотник, но очень глупый, однако! Это ж сколько нам из-за тебя теперь медведя на себе до деревни тащить придется!
Сидящие рассмеялись. Алексей похлопал Кузьму по плечу. – А ведь в точку Майя сказала. Думать нам всем надо прежде чем что-то делать. Да. Девочки нас подлечат, потом все к фронту двинем, воевать по серьёзному.
- По серьёзному? – не утерпев вскинулась Катерина. – Ну-ка скажи, почему вас, красных соколов, которых долго учили, кормили, одевали, как одноразовую прихватку для горячей сковороды использовали? В бой без парашютов, на смерть послали? Что у вас там на аэродромах, лётчики чтобы полетать в очередях толпой стоят?
Кузьма нахмурился, но ответил прямо. – Не стоят, ещё в первый день многие наши аэродромы разбомбили, самолёты, склады и главное казармы тоже, лётный состав … многих побили. Многие из наших тоже в окружении оказались, не все смогли вовремя уйти. Нам же всегда говорили, что нас обязательно будут охранять истребители, но на деле чаще мы летали без прикрытия. Дня не проходило без потерь. Ночью в штаб полка пришёл приказ об общей проверке укладки парашютов. В бою, выпрыгнул какой-то комиссар полка когда того сбили, ну и разбился. Не раскрылся толком парашют. Приказ надо выполнять, ну и сдали мы их на проверку и пере укладку. А через пол часа приказ, срочно нанести удар по такой-то станции. Там эшелон с танками подъехал. А полковник на комполка орёт, мол вредительство, саботаж, за неисполнение и трусость под трибунал. И тут вперёд вылез наш местный особист, в грудь себя ударил и как с трибуны заверил того, что мы верны долгу и несмотря ни на что готовы выполнить приказ. Советские лётчики смерти за родину не боятся. Жаль что он сам не пилот. Ну и сколько у нас в полку целых самолётов осталось, все и полетели. Приказ мы выполнили, а вот на аэродром не вернётся уже никто. Спишут нас в потери и пополнив штаты, причем так же, воевать продолжат. Уроды. Вот так.
Наш майор Пётр выслушав рассказ только головой покачал. – Да уж, твоя ситуация просто копия моей. Нас тоже почти без снарядов, горстью патронов и каплями горючего в наступление погнали. Танковый полк как корова языком слизнула. Полк! Много ещё солдатской крови прольётся с такими командирами. И нечего зыркать на меня сын. Моё мнение в корне изменилось, сейчас нам за линию фронта идти нет смысла. Воевать надо тут, благо и технику можно найти и починить. Много чего нашими где брошено. Только поискать, да и у немцев можно разжиться. Вон в нашем гараже сколько таких примеров уже стоит. Ты летун сам подумай, а надо ли тебе возвращаться? Один точно не дойдёшь. Так что думай.
Утром мы принялись осматривать новый трофей. Грузовик на удивление был практически новым. Как всегда, в кабине висела винтовка. На крючке каска и круглый футляр для противогаза. Впрочем, того не было. Всё пространство занимал термос и коньяком. В бардачке пачки патронов, путевой лист, сигареты, зажигалка и одна граната с длинной ручкой. Из его формы прежде чем ту замочить, были вынуты деньги, документы, чистый носовой платок и фотки с голыми девками, которые тут же порвала Ира. Мужикам ушли сигареты и часы. Под сиденьем пассажира лежал чемодан с дрелью и хорошим набором столярных инструментов и мешок с барахлом водителя. Свитер, бельё, мыльно-рыльное, икона и … ты же моя супер прелесть! Новенький, ещё в упаковке, бюстгальтер черного цвета. Никому его не отдам. Это моё! Рядом стоящий Алексей только хмыкнул увидев, как я сунула его себе за пазуху. На что я ехидно поинтересовалась. – Что, никак понравился? Вот когда свою такую же красоту как у меня отрастишь, в следующий бюстик что найдём я тебе отдам.
В отделении под водителем лежали домкрат и прочее для машины. А нормально немцы о своей технике заботятся. Потом мы полезли в кузов и были приятно удивлены. Четыре свиных окорока в мешках. В деревянном ящике навалом двадцатькруглых краюх хлеба. Пятнадцать мешков с белой мукой. Четыре ящика с новенькими винтовкам Маузер 98К. три ящика с патронами к ним. Два ящика с эмгачами и ящик с лентами к ним. Причем снаряженные. До кучи наше русское противотанковое ружьё, тоже с ящиком патронов к нему, калибра четырнадцать миллиметров с копейками. Теперь и воевать не так страшно. Сила! Вот только это бы всё в надёжные руки. Нужны люди! А это значит, что завтра нам с девочками надо снова отправляться в поиск.
Довольная ревизией я вернулась в деревню и рассказала о находках майору. Может стоит на нашем мототанке организовать перевозку продуктов в погреб крайнего дом, он вроде свободный, спросила я. Да и мешки нам девчонкам таскать проблематично. Пётр обещал взять это дело на себя.
- И ещё. Как можно быстрее нужно поставить на повороте к нам, забор или шлагбаум с табличкой на немецком языке «ТИФ», и череп с костями пририсовать. Плюс в двух-трёх узких местах свалить на дорогу деревья и тоже приколотить что-то с предупреждением. «Ахтунг», «Ферботен» или «Минен». Это на немецком вроде как стой, нельзя, заминировано, проезда нет. Опасно короче. Мы по лесу дорожку сюда знаем, а чужакам тут делать нечего. Если самолётам активности не показывать, то никто про это место ничего и не подумает. Короче пилы и топоры вам мужики в руки и действуйте. Особо не напрягаясь сможете. Сначала в тут лесу можно всё приготовить, потом ночью увезти на место, собрать и вкопать.
- Хорошо Май придумала, так и сделаем. Кстати, наш, как ты его окрестила Икар, ко мне утром подошёл и сказал, что взвесив твои слова, тоже решил остаться.
- Ну хорошо. И всё равно мало нас, пойдём мы завтра снова в поиск. Посмотрим, может где наших пленных выйдет освободить?
- Ты знаешь дочка. Вот смотрю я на то как вы уходите, и душа у меня рвётся. Понимаешь это нам, мужикам следует рисковать и убивать.
- А кто вам мешает пока вы лечитесь, собраться и разработать несколько планов как можно сжечь или взорвать мост, устроить засаду на дороге, подложить мину под рельсы? У нас вон противотанковое ружьё появилось. Придумайте как на него снайперский прицел поставить, ведь тогда из него можно того же крупного чина за километр прикончить, паровоз обстрелять. А если сделать засаду на самолёты на пути взлёта иди посадки? Попал в лётчика и бомбер сам в землю врежется. Хватит уже руководствоваться старыми приёмами для войны. Инициатива ваша где? Русская соображалка всегда нас выручала. Мы выживали там, где гибли захватчики. Иди майор работай, а мы готовиться пойдём.
Я оторвала Алексея от чистки пистолета и послала его сменить на посту наблюдения Катерину. При этом снова отметила его непонятный взгляд на себе. На Ирку ноль внимания. Он что любуется мной? С чего бы ему на меня заглядываться? Внешность у меня обычная, девчата, те на мой взгляд куда как красивее меня. Волосы. Они же после перевоплощения как были короткими такими и остались. Растут конечно, но медленно. И вообще, чего это я про него думаю? И пары месяцев ещё не прошло как я парнем был, а тут уже мысли глупые о поцелуях. Откуда? Какие отношения кроме дружеских могут быть между ним и мной? Дура! Так кончаю фигнёй страдать и думаю только о деле. Да, и общаться с ним надо только по делу, и всё! Война же идёт. Но как оказалось с подобными мыслями тут я не одна такая. Вечером на нашей женской половине, укладываясь спать, на пост мне в собачий час, Катя вдруг оглянулась на нас с Ирой и выдала.
- Девки, вот что я вам хочу сказать, вы это на майора нашего не засматривайтесь, а? Нравится он мне, я ему вроде не противна. Смотрит он на меня как-то по-другому, чем при знакомстве. Может и сладится у нас с ним что? Пожалуйста, не вмешивайтесь?
Мы с Ирой переглянулись, и та ответила Кате. – А мы про него и не думали ничего. И если у тебя с ним чего выйдет, мы только рады будем. Вот лично мне новенький Икар нравится. Смешной, рыжий, и улыбка симпатичная. Только после того, что он о нас узнал, вряд ли он на меня засматриваться будет. Порченая я. Медсестра и всё. Вот такие дела.
- Ну а я подружки. – непонятно почему вдруг полезло из меня откровение. Вернее, пыталась сама себя убедить. – Постараюсь до конца войны ни о чем и ни о ком в таком плане не думать. Во-первых, воевать надо. Не до любви. А во-вторых, похоже забыли вы к чему любовь ведёт. Хорошо если к свадьбе, а если просто к временным отношениям и постели? Что в постели делают? Чаще детей зачинают. Вот залетите вы и через девять месяцев нате вам ребёнка, а то и двух. А как и где рожать? У партизана постоянного дома нет, землянка с палаткой или вообще шалаш. И немцы кругом. А потому мечтать конечно не вредно, но и трезво смотреть на жизнь тоже необходимо. С нас женщин, ответственности за детей, которых мы родить можем, никто не снимет. Впрочем, решать вам.
Тут уже Катя с Иркой напали на меня. - А ты сама? Думаешь мы не видим, как Алексей на тебя смотрит? Ты же от его взглядов краснеешь вся. Вот как сейчас. Нравишься ты ему, а сердце у тебя на его взгляды реагирует. Признай и прими это. Такой парень по тебе сохнет! Смотри, уведут, потом локти кусать будешь, а не вернуть. Счастье и молодость у нас девушек как облако, подул ветер и улетело. Не упусти своего журавля Майка, а то потом на простого воробья придётся охоту устраивать.
- Ой, и дуры же вы девки! До сих пор не поняли, кого полюбишь, тот и будет для вас журавлём. Самым лучшим, самым красивым, и самым любимым. А без чувств жить с любым можно. Правда жизнь пресная будет. И вообще, давайте спать укладываться. Мне между прочим дежурить ещё. Завтра опять в поиск пойдём. И что нас там ждёт никто не знает. Спокойной ночи вам.
Я легла, укуталась в одеяло и отвернувшись приказала себе увидеть во сне родителей. А что, мой сон, что хочу то и пусть тот, кто меня сюда закинул мне и показывает.
Глава 5.
Майор, вышел на крыльцо и помахал в след трём женским фигурам, медленно растворяющимся в утреннем тумане. Черт, да когда же его нога заживёт?
- Доброе утро товарищ майор, я завтрак приготовил, правда одной рукой было трудновато, но мне Алексей помог.
- Пойдём, работы у нас впереди непочатый край.
- А куда это опять наши девушки отправились?
- В поиск. Командиром у них Майя, так она эти походы называет поисками или выходами.
- Так вроде же всё есть, чего лишний раз дёргать тигра за усы?
- Ты что из вчерашнего разговора для себя никаких выводов не сделал? Враги кругом, а родина она везде и за линией фронта и тут. Да, немцы захватили часть нашей страны, это не значит, что и тут их бить нельзя. Вот они и бьют, вредят и откусывают от потока оружия и той же одежды снабжающего врага на фронте, нужного. Пока по капле, а вот окрепнем и что по боле сделаем.
- Ну. Не знаю. Я хоть и хочу остаться, но пока в сомнении.
- В сомнении, значит. А твой собственный пример тебя разве убедил, что наши стратеги в генеральских штанах не умеют руководить и почти постоянно дают приказы, которые лишают нашу армию таких специалистов как ты и я, тебя не убедил?
- Но я же присягу давал!
- А чем мы её нарушим воюя тут? Впрочем, решай сам. Да вот ещё что. Эти девочки воюют вместо нас, познав насилие и побои, они научились ненавидеть и убивать. Не сильные, не очень опытные в военном деле, а идут бьют немца. Даже трофеи добывают, нас лечат. А ведь им едва по двадцать лет. Вот потому я говорю, обижать и лезть под юбки не смей. Прибью.
- Нет, конечно же ничего такого с моей стороны не будет. Я понятливый. А что про задумки Майи, так я их полностью одобряю. Правильные идеи. Жаль только мало нас и работники мы пока фиговые.
- Ничего, вода камень точит, и преградить проезд в нашу сторону надо. Так что давай думать из чего шлагбаум делать будем. Ты немецкий хоть чуточку знаешь? На табличке что прибьём на него, их языке необходимо написать «Карантин», «Опасно». Ну это потом, а пока пошли за инструментом. Пила в сарае вроде висела.
Сегодня мы отправились в третью сторону, наметив свой целью село за главным трактом с названием «Звонкий Ключ». До тракта дошли к вечеру. По нему шла длинная, практически нескончаемым почти не прекращающимся потоком, колонна разнообразной техники, от машин до обозов с лошадьми. Три раза проехало по пять танков. Если припомнить фото, то первыми проехали Т-2, а последующие Т-3. Однако впечатляют. Хотя все раскрытые люки показали, как же хреново и душно сидеть в нагревшихся коробках их экипажам. Поднятая пыль лежала на всём и на машинах, и на возничих управляющих телегами. А вот вроде и штабные? Впереди два мотоцикла, броневик и за ним красивая легковая машина с четырьмя офицерами. Эх, шмальнуть бы в них из пулемёта, да нельзя. За легковушкой следовал грузовик с кунгом, из которого торчали пара антенн. Последними опять ехали три мотоцикла с колясками. На каждом по пулемёту. Охрана.
Майя посмотрела на карте куда могли следовать штабные. Ближайший по пути городок ещё далеко, так что остановятся они на ночлег сделав небольшой крюк в ближайшем селе, как раз в том куда они направлялись. Хреново, посты наверняка будут усилены. Да и задержаться могут в нём.
- Так девочки красавицы, посидели, полюбовались, пооблизывались, как стемнеет переходим и давайте-ка сначала к мосту сходим. К селу, если там штабная колонна остановится, идти нам пока смысла нет. Наверняка секретов понаставят. Но сразу к самому мосту подходить не будем, спокойно переночуем, а по утру за наблюдение возьмёмся. Когда сменяются, где стоят, сколько охраны. Просто приходящие или спят там же. И всё это делаем тихо. А потому крадёмся как лиса в курятник.
Дорогу пересекли уже в двадцать три часа, а потому дойдя до примерной середины пути до моста, мы остановились и устроились на ночь. Костёр жечь не стали, ветрено было и дым мог разойтись далеко. Я как командир, дежурила в собачий час. Положение обязывает показывать, что никаких льгот я себе не создаю. А куда деваться?
Проснувшись мы все посетили кустики и поступили как настоящие разведчики, зарыли в землю выданное организмом и консервные банки. Подкравшись к мосту принялись наблюдать с трёх разных точек. Где-то после обеда снова сошлись и поделились подмеченным. На обоих концах деревянного, но крепкого моста, тот выдерживал вес танков, стояло по часовому. Там же стояли дежурные, что управляли потоком и отмечали в бумагах проезд транспорта и пеших частей. Серьёзно у них учет ведут. Чужак, на халяву просто так не проскочит. В окопах, вырытых по обе стороны моста сидело по два солдата. С пулемётом. На том берегу стояла аккуратненькая такая палатка и горел костёрок. Вокруг него бегал вестовой офицера и что-то варил в котле. Изредка из палатки выходил унтер или наверно будет правильнее говорить фельдфебель и пропускал тех, кто ехал со стороны фронта. Стоп, а вот это интересно. По мосту в тыл прогнали небольшую, человек в тридцать-сорок колонну пленных. И куда это их ведут? И охраны всего пятеро. Четыре рядовых пёхом и один позади на лошади, фельдфебель. По идее можно предположить, что ведут их в ближайший накопитель, который должен быть возле узловой, где вскоре рассуют по вагонам, и отправят дальше. А немчики-то явно не из боевых частей. Простые конвойники, вон как формы расхристаны, а это значит их некоторое время никто не хватится. Мало ли сколько времени пленных ожидать пришлось. А потому … .
- Побежали девочки за ними. До станции в принципе далеко, может немцы где пожрать или даже ночевать остановятся? Глядишь и появится шанс что-то сделать.
Быстро отойдя в лес, мы стали двигаться параллельно дороге изредка подходя и проверяя, где там колонна. Судя по виду пленных, а на многих из них виднелись бинты и самодельные повязки, легко раненых было достаточно. Ослабел народ, вряд ли их чем-то кормят. Около семи вечера конвоиры, видимо и сами устав, остановились и загнав пленных на лужайку, что смотрела на дорогу, приказали тем сесть в плотный круг ногами в центр. Сами же разожгли костёр и принялись готовить себе ужин. М-да, пленных явно никто кормить не собирался. Действовать мы решили под утро, в самый сон. Немцы передавали друг другу пост каждые четыре часа, что нас устраивало. Постовой не садился, просто ходил у самых кустов сохраняя расстояние между поенными и собой. И вот в какой-то момент он встал лицом к пленным и стал отливать, презрительно смотря на русских унтерменшей. Ему представителю великой расы стесняться этих скотов, да с чего бы? Я тихо вышла из-за кустов и двинула ему прикладом винтовки по шее. Катя подхватила падающее тело и бесшумно опустила на землю. Ира быстренько сдёрнула с него автомат ремни и сбрую с запасными магазинами и встала наготове, готовясь если кто-то из немцев проснётся открыть огонь. Я же подошла к кругу пленных. Многие не спали, и сейчас до них дошло что что-то происходит. Я жестом показала, что нужно сохранять тишину и сунув снятый у немца штык в руку крайнему, кивнула на спящих немцев. Парень оказался понятливым. Стараясь не шуметь, он встал и отправился к спящим конвоирам. Через минуту всё было кончено. Народ стал подниматься и разминать затёкшие ноги. Несколько самых шустрых кинулись за оружием.
- Эй, отбредшие свободу, оружие оружием, но нам нужна их форма и документы. Сапоги и всё что есть в их ранцах можете себе забрать, кто без обуви. Тела оттащить туда, там есть хорошая такая балка, так что зверью будет чем питаться. И это, цигель-цигель ай люлю, время торопит. Работаем.
После того как мы разобрались с трофеями я попросила бывших узников собраться и выслушать моё предложение. – Короче говоря, я делаю вам предложение. Кто хочет остаться с нами и начать партизанскую борьбу пусть отойдут направо, кто желает уйти к фронту, налево. Тем, у кого есть мысли уйти домой, мой совет. Не отсидитесь вы за печкой. Наши придут и спросят, ты солдат, почему домой сбежал, почему врага не бил? Но сначала придут немцы и потребуют встать в ряды самообороны от тех, кто с немцами воевать будет. То есть от нас. Выбор невелик. Либо полицаем им служить, или в Германию в рабы. И рады потом будете задний ход дать, но ведь не дадут. Заставят в расстрелах людей участвовать. Кровью повяжут. Наши вернутся и таких повесят. Ясно? Даю подумать пять минут, и мы уходим.
Тут ко мне подошел явный политрук и в наглую потребовал отвести его в наш отряд. Он там будет типа политработу проводить. Ага. Нужен он там такой красивый. Ну я и отказала, пусть к фронту топает. Тут людей мало, а там де его слов о патриотизме куча народу в окопах ждёт.
Мы с девочками отошли и посмотрев на часы стали готовиться уходить. Когда время вышло с нами пошли двенадцать человек. Остальные остались на поляне и что с ними будет и куда те пойдут меня больше не волновало. В лидеры судя по звучащему в тишине ночи приказному тону полез политрук. Ну и флаг ему в руки! Пока было темно я намеренно провела народ прямо по трассе, чтобы утром наши следы нашего ухода затёрлись протекторами машин. Найдя удобное место, мы свернули в лес и зайдя поглубже, устроились на днёвку. Нужно было хоть слегка, но накормить голодных мужиков и нормально заняться их ранами. Ну и пообщаться, послушать кто из каких войск и что умеют. Я считаю подсадных среди них нет. Служили вместе, никого новеньких после боя, в котором они в плен попали среди них не было. Оставшиеся в живых после отражения после атаки не успели отступить, а тут с тыла немцы, и патроны уже ёк. До кучи, среди них оказались ихний командир роты, старшина и два сержанта. Остальные простая махра. Короче учить и учить их всех воевать не по уставу и шаблонам. А так нормальные мужики. Возраст от восемнадцати до тридцати пяти лет. Подкормить, некоторых подлечить, приодеть и с таким количеством вояк можно на дело идти. Оружие есть. Отдохнув и поспав, к вечеру двинулись дальше. И тут на лесной дороге вышла нечаянная встреча. Три полицая уже с повязками, на телеге везут к немцам двух связанных бойцов. Те пошли в село разжиться продуктами и попались. На двоих одна винтовка и та без патронов. Мои как увидели это дело, просто кучей кинулись и набив им морды, сходу задавили предателей. Да жестко, но правильно. Бойцов развязали, на телегу положили самых ослабевших и снова двинулись к нашей базе. А там нас уже ждал изволновавшийся гарнизон.
Откровенно говоря, встреча была радостной. Пётр, просто приобнял нас по очереди, только вот Катерину он задержал в своих руках немного дольше чем нас с Ирой. Та ему что-то шепнула, и он согласно кивнул. Ко мне же с теми же позывами было устремился Алексей, но я остановив его взглядом, дала понять что мне хватит радости его отца.
Оглянувшись на новеньких, я объявила. – Вот что мужчины, вон там есть баня, там колодец, в этом дровянике есть дрова. Предлагаю организовать баню. Но сначала, пока её готовят, скиньте с себя всё грязное и постирайтесь. Развешать одежду можно вон там под деревьями на кустах. На заборы нельзя. Мало ли какой немец пролетит и заметит. Вас теперь достаточно, я думаю справитесь. После бани идите в дом, пока одежда сохнет можно походить и голышом, благо жара стоит. Я с подругами пойду отдыхать, и обещаем за вами не подглядывать. Наш командир майор Макаров с сотоварищами, выдаст вам мыло и поможет сориентироваться. Все основные разговоры потом, после ужина.
Пока мы с девчонками по очереди плескались в бочке за домом, ко мне подошёл Пётр и спросил. – Май, скажи откровенно, почему ты перед новенькими представила командиром меня?
- А кого ты бы хотел видеть на этом месте? Алексей твой излишне молод и горяч. Летун, прости просто не потянет. А я … против меня играет вбитое в мужские головы мнение, что женщина, это человек место которого на подхвате. Баба командир, по мнению большинства мужчин это абсурд. Не пойдёт народ под моё начало, разбежится. А вот под твою руку командира красной армии Пётр, пойдут. Я не Жанна д,Арк и в лидеры не гожусь. Другое дело высказать своё мнение, ну если спросите. Но в таком случае и ответственность за решение ляжет не на меня. Так что иди командир и руководи. А мы тебе поможем как сможем.
- Вот теперь дошло. Я о таком как-то не подумал. Спасибо тебе за науку. Ладно отдыхайте, я пойду.
После ужина, когда все кроме ушедших на посты собрались, Пётр решил рассказать нашем положении и проблемах, что отряду предстояло решать.
- Не буду говорить о положении на фронте, радио нет, так что сам ничего не знаю. А потому раз мы все тут решили остаться, и воевать как партизаны, то одна из первых задач нашего отряда изыскать возможность раздобыть у немцев приличную рацию и найти человека, который с ней совладает. Хотя бы что происходит знать будем. Где, искать, будем думать.
Я поднимаю руку как в школе и получив разрешение говорить, предлагаю. – Нам стоит поискать упавшие самолёты, причем не наши, эти чаще вообще без раций, а немецкие. Именно в них ставятся рации способные слышать и общаться на дальних расстояниях. Искать в местах, где шли бои и где их могли сбить наши зенитчики.
Майор кивнул и записав идею в книжечку продолжил. – Второе. Основной задачей будет нанесение ущерба по живой силе и по снабжению. Для этого надо учиться делать мины, взрывать мосты, уничтожать железнодорожные пути. Уничтожать малые гарнизоны, стоящие в сёлах. Эти действия должны помочь ослабить силы врага там на фронте. Это борьба не менее сложна и опасна нежели чем простом бою. Тут надо, как высказалась наша разведчица Майя, думать, просчитывая каждый свой шаг. Никакого авось и нахрапом. Результаты таких военных действий налицо. Мы не умея воевать, пока отступаем. А потому будем учиться у врага. У нас в основном большинстве пока стрелковое вооружение, но и им тоже можно воевать. Вон у немцев тоже не все вооружены автоматами. И при этом главное для нас, воевать не погибнув! Вы мне живыми нужны. Так что никаких атак на пулемёты, бить врага из засад. Учить нас есть кому. Майя и её подруги. Потом я покажу, что она уже для нашего отряда добыла. Она предлагает, наше дело улучшить идею и воплотить. А теперь я вам предлагаю придумать название нашему отряду, но без пафоса. Простое и звучное. Думайте, завтра утвердим. А теперь вернёмся к прозе жизни. Нужен повар и помощник ему. Нужен кладовщик для растущего имущества и водители на машины. Также нужен оружейник, умеющий разобрать, починить, ну и обучить. Сапожник и портной для починки той же формы. Владеющие разным инструментом. Важны все и ходить на операции тоже будут все. Но сначала будем учится. Есть среди вас те, кто ходил в разведку? После подойдите поговорим. Кто хорошо стреляет из винтовки? Снайпер в бою, может многое изменить в нашу пользу. И последнее, мужчин у нас стало больше, а потому стоит устроить свой медпункт с постоянным наличием медиков. Майя, как ты, готова отдать в него Катерину с Ирой?
Я помолчала и согласилась. Пусть лечат. По идее не дело девушкам по лесам бегать и убивать. Ну а я ... я за троих воевать буду.
Глава 6.
Как поётся в песне в боях и походах время летит быстрее. И вот уже на дворе снова лето, лето 1942 года. Про морозы 1941-1942 года много тогда чего у нас писали. Тут они тоже крепко вдарили. Всем досталось, нашему отряду с этой базой-деревней откровенно говоря здорово повезло. Перезимовали в домах, благо к морозам успели восстановить печи и дровами запастись. А вот весной пришлось бросить многое нажитое непосильным трудом и искать для отряда новое место стоянки. Ох и погоняли нас тогда немцы, но и мы в долгу не остались. После полного уничтожения нескольких преследовавших нас отрядов, немцы утёрлись и временно отстав бросили это дело. Уж больно основательно мы их потрепали. Отряд к тому времени насчитывал уже за сотню человек, передвигался в основном на грузовиках по нескольким параллельным дорогам в разные стороны уничтожая посты. На вооружении имели два наших советских отремонтированных броневика, один из них был пушечный, несколько миномётов, и две зенитки. Мы из них колонны расстреливали. Так что представляли грозную силу. Я же по-прежнему оставалась во взводе разведчиков и делилась с ребятами своими книжными знаниями о ловушках, минировании и прочих гадостях, которые относительно просто было сотворить. От простейших из доски, гвоздя и патрона, до подвешенного на деревьях бревна с сучьями, которое освободившись, сметало с нашего следа сразу несколько преследователей. Рёв и крики попавшихся в такие ловушки преследователей порой далеко были слышны. А не нужно просто так ходить в лес, тут вам не рады. М-да.
Я за это время вытянулась в росте и округлилась в нужных местах, сформировавшись в настоящую девицу. Как посмотрю на себя в зеркало … уххх! Лепота! Прическа правда по-прежнему простая, но волосы уже отрасли по плечи и стали моим украшением. А самое главное, что мои отношения с Алексеем сыном командира, постепенно перешли от понятия дружба к форме влюблённость. Тянет меня к нему, хотя есть в нём черты. которые часто создают барьер между нами. Смелый он. Но часто прямо таки лезет из него безрассудство, лихость, и ухарство как у Чапаевского Петьки. Часто и не вовремя. Никак он не может себя обуздать, а потому видя его желание идти на ненужный риск, женщина уже родившаяся во мне говорит, что рано или поздно это ему аукнется, и хорошо если при этом пострадает только он. Сердце говорит люби, а разум притормаживает, не тот он кто тебе нужен. Хотя я однажды я всё же разрешила ему себя поцеловать. Один раз. Вру, пять. Но ничего другого не было. Клянусь. Он целовал, а я стояла в его объятиях и млела как девочка, испытавшая свой первый поцелуй. Моё тело этого хотело. Обалдеть! Он, видя, что вроде как сомлела и воспринимаю его ухаживания, не думая сразу меня замуж позвал. Потому я очнулась и вырвавшись, ушла не ответив. Меня! Замуж? Нетушки, да и не время для этого. Вот кончится война там посмотрим, а пока рано.
В вот Катерина та таки оженила она на себе нашего командира. Он и приказом это дело узаконил, чтобы пересудов не было. Ирка постепенно отъелась и из худышки и стала солидная пресолидная, прямо как глав врач в больнице. А амурном фронте у неё вышел облом, с лётчиком они почему-то разбежались. Что-то у них там не заладилось.
По делам отряда. Нам таки удалось добыть мощную немецкую рацию, мы выкрали её вместе с радистом, сломавшейся на дороге радио машины. Тот подучил одного из наших ребят из радиолюбителей работе на ней, и теперь мы в курсе происходящего на фронтах. На старом заброшенном нашем аэродроме, на задах в сарае, за разрушенными ангарами наши поисковики наткнулись сохранившийся на учебную спарку похожую на И-16. Тому требовался ремонт движка. Месяц наши самые рукастые мастера его ремонтировали. Но починили, как оказалось очень вовремя. Наши наблюдая за дорогами чисто случайно наткнулись на легковую машину, водитель которой менял колесо. Около неё в ожидании готовности гулял офицер. В охране было два мотоцикла. Улучшив момент, парни перестреляли охрану и прихватили офицера, оказавшегося штабным курьером, вместе портфелем, висящим на цепочке, пристёгнутой к его руке. Документы эти оказались весьма важными, и командир решил переправить ценного пленного за линию фронта при помощи самолёта. И у нас получилось. Вскоре к нам прилетел радист с рацией и теперь мы имели связь с большой землёй. Как жилось? Да как всем. Частые бои, редко бег от собак по пересеченной местности, стрельба из снайперки по преследователям, ну и игра в прятки по-военному. Я по-прежнему числилась в разведке, да и кому как не женщине можно было спокойно пройти сквозь немецкие посты и кордоны полиции понаставленные при входе в сёла и города. Кто обратит внимание на идущую на рынок бабу побирушку с её тряпьём для продажи? Так что скучать мне особо было и не когда. Так что особо скучать мне было некогда.
Вчера погиб Алексей. Глупо погиб, и всё его лихость и невыдержанность. Меня отправили в город на явку к связнику и вот когда я уже вышла из переулка на улицу, ведущую на выход из города, как откуда ни возьмись вылезли два полицая и привязались ко мне с проверкой корзинки, что я несла. И плевать бы даже если они разбросали то, что в ней было, я бы потом спокойно собрала, но тут влез Алексей, хотя он с товарищами должен был сопровождать меня и ждать за городом. Но он нарушил приказ и пошёл за мной. Выскочил из-за забора и как бы вступившись за соседку пнул одного и вдарил по морде второму. Те естественно попадали и схватились за винтовки, ну и пришлось ему стрелять. Может он бы и ушёл, но как назло на выстрелы прибежало ещё с пяток полицаев, потом подключились немцы и он, уходя в сторону центра, увёл погоню за собой. А я … я потихоньку так и ушла. Собственно говоря, а чем я могла ему помочь? Оба бы и сгинули. Да и фотоплёнка, которую мне передали на явке, стоила дорого. За неё и так пятеро наших жизнь отдали. Алёшка? Как уже потом выяснилось, живым он немцам не дался, подпустил поближе и подорвал себя гранатой. Я же вышла из города и вместе с ожидавшими меня ребятами ушла в отряд. Доложила командиру обо всём как там было. Пётр только слезу смахнул, а меня успокоил. Я сделала всё правильно. Вернувшись в свою палатку, я улеглась лицом к стенке и уже чисто по-женски выплакалась.
И снова пролетел год войны. Сколько мы не бегали, но немцы, найдя где-то стоящую на отдыхе часть из фронтовиков, снова принялись нас гонять. М-да. Я предложила командиру разбить отряд на части и разойтись в разные стороны, чтобы потом уже снова собраться в кулак, в другом месте. Он подумал и согласился. Но при этом объявил, что командирует меня на большую землю. Там типа пойду в школу диверсантов, пора мне передавать свой накопленный опыт. Да и хватит мне уже жизнью рисковать. Навоевалась и долг перед родиной полностью исполнила. Вернувшись к себе, я задумалась, а почему он выбрал меня? Вон мои орлы, уже ничем не хуже меня воюют, и нестандартно думать начали. Может в этом дело? В память о сыне сберечь меня хочет? А с другой стороны, может он и прав, пора перелистнуть эту мою партизанскую страничку жизни?
- Майя, самолёт прилетает сегодня ночью, - вызвав меня объявил командир. – Так что собирайся. Хотел бы с тобой в тыл оправить и свою Татьяну, так ведь отказалась. А ты лети, делись опытом, учись сама. И живи. Свой подвиг ты уже совершила. Мечтал я поженить вас с Алексеем, жаль, что не срослось. Жаль. Верю, ты ещё встретишь хорошего парня. Пусть твоя дорога девочка будет без ухабов. Прощай.
Поцеловав по-отцовски, он отпустил меня. Собралась я быстро, ну сколько может быть вещей у партизана? Ровно столько сколько по силам унести. И спустя час я и сопровождающие, которым предстояло погрузить раненых и забрать боеприпасы сторожась отправились к месту посадки. Самолёт чуть запоздал, пришлось облетать грозовой фронт. Быстро погрузив оружие и ящики с патронами, мы принялись устраивать раненых. Втиснуть удалось всех. Я уселась под ногами верхнего стрелка, и пристроившись у окна принялась вспоминать свою жизнь. Даже рёв двигателей не помешал. Боюсь ждут меня расспросы, вопросы и возможно допросы, а потому прежде стоит подготовиться.
Самолёт удачно пересёк линию фронта и пролетев ещё немного приземлился. Я спустилась по лесенке и отойдя в сторону, чтобы не мешать бойцам выносить раненых, огляделась. В темноте угадывались ещё такие же самолёты. Ага. Похоже этот аэродром был только для транспортников. Вскоре на эмке приехал какой-то мужик с погонами командира и забрав у пилота пакет уехал. Хм. А я?
- Эй, дамочка. – дернул меня за рукав подошедший служивый. - Ты бы отошла в сторонку, нечего тут у военного самолёта стоять. Или на нём полетишь?
- Н-нет, я только прилетела.
- Если прилетела, тогда тем более нечего тут стоять, иди на пост, вон где виден свет лампы. Наверно тебя там ждут. Нечего тут просто так околачиваться. Вон какая запарка.
Делать нечего. Я забросила свой мешок за плечи и поплелась по полю на свет в ночи. Как мотылёк, подумалось мне. Етить-колотить, это оказался не местный аэропорт, где можно было устроиться до утра, а пост со шлагбаумом. Одинокий постовой и … более никого. Никто меня не встречает, а может и вообще не знают, что я должна была прилететь?
- Проводила? – вдруг обратился ко мне солдатик.
- Прилетела.
- Ну и молодец. Прилетела и шагай, нечего зря на военном объекте находиться.
Я удивилась такому разгильдяйству, но подчинилась. Действительно, чего мне тут зря стоять? Выйдя через проходную, я оглянулась и спросила бдительного воина. – Слушай, командир, а устроиться до утра, где можно?
- А ты шагай прямо по дороге, там через километр город начинается.
И я пошла. Правда с опаской. У меня с собой из документов только справка от командира и старое удостоверение, полученное Майей, которое я сберегла. И всё! Ладно, даст бог выкрутимся. Блин, а где мы собственно говоря сели? Вот же, название то населённого пункта я спросить и забыла. А ещё разведчица млин! Но я иду, спотыкаюсь, но иду. Наконец вижу на фоне ночного неба начинают проявляться контуры крыш. Уфф. Вроде дочапала. Скорей бы пристроиться где, и упасть до утра. Оп-па. И тут шлагбаум. Гм. С аэродрома выпнули, а в город могут и пустить?
- Ну и кто вы гражданка?
- Майя Стриж … с аэродрома иду.
- Ну и зачем ты девица красавица ночью идёшь сюда с аэродрома? У меня приказ. Посторонних в город не пущать! А ну как ты шпионка?
Тут я уже не выдержала, и решила с хохмить. – Почему сразу простая шпионка дядечка? Нееет, я резидент шпионской сети, иду с заданием залезть ночью в самый главный штаб и выкрасть из сейфа командующего фронтами, секрет сибирских пельменей. А под юбкой у меня три автомата, четыре бомбы и один тяжёлый танк. Ты бы лучше подсказал где этот ваш штаб находится? Короче говоря, хватит над девушкой издеваться, пропусти уже, я спать очень хочу.
- Где штаб? Как раз за твоей спиной стоит человек, который тебя в него с удовольствием и проводит. Он тебя выслушает, и покаянную твою запишет. Потом поможет тебе и про пельмени всё-всё узнать.
Я оглянулась, позади, за моей спиной стоял военный в шинели и фуражке с околышем того цвета, что представлял службу, которую я в принципе опасалась. Ё-же маё, подумалось мне. Нарвалась таки.
- Здравствуйте, я в город иду.
- Здравствуйте так давно ожидаемая нами резидент шпионской сети. Вам в город надо? А давайте я прямо в штаб провожу, вам его и искать не придётся. Сейчас машину вызовем и нас прямо к нему подвезут. – И он отдал команду постовому позвонить и сказать какому-то Синелькину, чтобы тот прислал за ним на въездной пост машину. – Поговорим, чаю попьём, вы мне пожалуетесь на свою тяжкую шпионскую долю. Ведь далеко не каждому вдруг возьмут, да и доверят пойти и выведывать такой секрет как рецепт готовки сибирских пельменей.
- А поехали товарищ … простите, но я не разбираюсь в званиях. Полковник? Генерал? Или вообще адмирал?
- Ой, высоко взяли. Нет, чином чуток пониже буду. Капитан я. Просто капитан.
Послышался звук мотора и подсвечивая себе дорогу подслеповатыми фарами, к посту вскоре подъехал и развернулся крытый американский виллис. А неплохо снабжается НКВД. Я закинула мешок и влезла на заднее сиденье.
- Шеф, трогай, - скомандовала я, когда капитан вдруг взял уселся рядом со мной, заставив положить мой мешок себе на колени. – Поехали. Нас с капитаном ждут горячий кофе, торт и пирожное. Ну и беседа о рецептах.
И мы тронулись. На удивление ехать пришлось долго. Постепенно усталость взяла своё, и я, сама не заметив как, нечаянно уснула навалившись головой на такое удобное мужское плечо. Однако всякому пути когда-то приходит конец. Вот машину последний раз тряхнуло и я, почувствовав торможение, открыла глаза. – Конечная?
- Ага. Приготовьте билеты для проверки.
- А я заяц. Лапы и хвост, вот мои билеты.
- Тогда пройдёмте мадам заяц. Волк уже ждёт вас. Пора с вами наконец разобраться. Как раз тут всех резидентов кормят шоколадом, поят чаем и на десерт дают торт-мороженое.
Капитан вылез из машины и забрав у меня мешок пригласил идти за ним. Я вылезла и потянувшись прошла за ним по двору к кирпичному зданию, окна которого явно светились, пропуская слабые лучики света. Капитан провёл меня мимо дежурного на второй этаж, и мы попали в чью-то приёмную.
- Ну что, Палыч у себя? – спросил он у сержанта сидящего за столом секретаря, положив мой мешок под вешалку. Тот кивнул. – Доложи, что я нашёл нашу потеряшку. А вы Майя снимите пальто. Палыч у нас мерзляка, так что в кабинете у него всегда тепло.
Секретарь встал и пошёл докладывать. Почти сразу выйдя он пригласил нас с капитаном к начальству. За столом сидел мощного вида мужчина с седыми волосами и махнув нам рукой мол садитесь принялся быстро что-то записывать на листке, который потом вложил в папку.
- Вы простите нас Майя, слишком поздно мне о вас сообщили. Как я понял, эти дундуки с аэродрома просто вытурили вас поля и успокоились? Завтра, я с ними разберусь. Хотя они не со зла. Просто у них в последнее время аврал за авралом. Кругом бардак, что голова пухнет разбираться с головотяпством. И давайте наконец знакомиться. Я начальник развед школы с диверсионным уклоном. Полковник Иван Владимирович Костин. Ваш провожатый и мой зам и преподаватель взрывного дела Виктор Васильевич Молотов. Мы здесь по делам, отправляли группу в тыл немцам. Так что завтра с утра полетим дальше в тыл. Наша школа там. Ваш рассказ о себе давайте отложим на потом. Сейчас вам, да и нам нужно хоть немного поспать. Витя иди и устрой девушку.
Утром сразу после завтрака в местной столовой по талонам выданным Молотовым я в составе группы из восьми человек вернулась на аэродром и на чуть более комфортном самолёте полетела в тыл. Куда-то за Москву. У школы оказывается даже свой аэродром имелся. Пока самолёт сделал круг и зашёл на посадку я с удовольствием рассмотрела открывшуюся сверху панораму. А неплохо. Большое п-образное здание и несколько казарменных, плюс ещё, возможно баня и столовая с кухней. Стрельбище. А вот и посадка, колёса самолёта коснулись земли и тот слегка подпрыгивая на неровностях принялся куда-то рулить. Как мне пояснили, на данном аэродроме базировались самолёты школы для обучения курсантов прыжкам с парашютом. Наш авиалайнер наконец остановился и стрелок сразу открыл двери, подставив лесенку для спуска. Да-а, как же приятно после долгого сидения пройтись и размять ноги. Подхватив свой мешок, я вместе со всеми пошагала к школе. В прилетевшей группе мужчин я была одна, и потому, когда мы попали на территорию школы капитан предложил мне посидеть на одной из лавочек, что считались тут местом для курения, и подождать его. Я отошла к такому квадрату с бочкой воды стоящей посередине. Аскетично и вечно, однако во все времена. На данный момент, занятый двумя курсантами.
- Привет народ, можно мне присоседиться? Курить я правда не курю, а вот посидеть и просто пообщаться буду рада.
- Присаживайтесь девушка, места тут не купленные. Вы видимо новенькая. Вместе учиться будем.
- А что девчата тут разве тоже есть?
- Ну, а как нет. Практически половина курсантского состава, только многие через чур серьёзные. Уж не знаю с какого момента пошло, но многие из девчат попадая сюда словно обет монахинь дают.
- А это плохо? Себя блюдут! Или? На ваш взгляд было бы неплохо пообжиматься без обязательств, а если кто и понесёт потом от вас, так это же всё вроде было просто так. Жениться же никто не обещал?
Парни оторопели от моей прямо в лоб прозвучавшей правды. Видимо никто до меня им так прямо ничего возможный результат таких прогулок не говорил.
- Ладно, замяли вопрос. Хотите анекдот на эту тему? – мне захотелось поднять парням упавшее настроение. - Первый вариант со взглядом со стороны женщины звучит так. «Если тебе понравился парень, надо подойти к нему и сказать – Парень, ты мне нравишься!». И всё. Теперь это уже его проблема, а не твоя. Сам понравился, пусть сам и выпутывается!
Где-то три-четыре секунды парни осмысливали услышанное и потом, когда двусмысленность фразы дошла, заржали.
- А со стороны мужчин?
- Да пожалуйста. «Девушки! Прежде чем тащить парня в загс, сначала попробуйте вместе поклеить обои!».
- М-да. А эта мысль попадает в самый центр мишени. Кстати, предлагаем познакомиться. Он Коля. Я Костя. Фамилии мы тут не используем.
- Понятно. А я Майя. О, а это похоже за мной. До встречи парни. – Я поднялась и пошла навстречу капитану.
- Итак. Давайте уже займёмся вами Майя. Сейчас к начальнику школы на первичное собеседование, а уже потом устраиваться. Вы Майя простите меня, наобещал чай, а с ним ничего не вышло. Но обещание я выполню, когда получится правда не знаю, но выполню. У меня мама варенье прислала, попробуете точно пальчики оближете.
- Да я не в претензии товарищ капитан. Человек полагает, а служба располагает. Так что ведите меня на ясные очи нашего начальника.
В кабинете полковника, кстати весьма аскетично обустроенного, тот предложил мне присесть и кратко рассказать о себе. Ну я и выдала свою упрощённую версию довоенной жизни и уже чуть более подробно описала свои действия в разных ситуациях, когда партизанила. Рассказала про подсказки командиру, про методы борьбы с преследователями, как организовывала засады и многие другие придумки.
- Неплохо. Весьма умно и тактически верно. Я рад что не ошибся в вас. Более подробный рассказ обо всем этом у нас ещё впереди. - кивнул, выслушав мой рассказ полковник.
- Ну что вы, я простая рядовой солдат этой войны. А действия, тут тоже просто, выжить хочется. В разведке прежде голова нужна, а уж потом свою роль играют ноги и оружие. Лично я не считаю себя такой очень уж умной и умелой. А уж как порой трусила, так про такое вообще говорить не буду. Обыкновенная я. Разве что думать и решения у меня нестандартные получается быстрее. Это есть.
- Хорошо Майя. Тогда так. Сейчас капитан покажет вам, где вы будете жить, потом сводит на склад, получите положенное преподавателю. Да-да. Я тут подумал и решил, что вы у нас будете не курсантом, а именно преподавателем. А потому своей властью я присваиваю вам звание сержанта. Петлицы и треугольники получите там же на складе. Пришла вам пора делиться своим опытом Майя. Как обустроитесь, приведёте себя в порядок, прогуляйтесь по школе. Познакомьтесь со зданием, территорией и позже в учительской с другими преподавателями. Я думаю уже к вечеру, там уже будет вывешено расписание ваших занятий с разными группами. И с завтрашнего дня приступайте. Добро пожаловать в наш коллектив.
- Слушаюсь товарищ начальник школы. Разрешите идти?
- Идите. Иподождите капитана в приёмной пару минут. Я его ненадолго задержу.
Прихватив свой мешок, я вышла. Интересно, почему капитан считал, что я стану курсантом, а полковник взял и сходу записал меня в преподающие? Увидел во мне что-то особенное? Странно. Н-даа. Не выйдет у тебя Майка просто жить, сидеть и слушать учителя. Покрутиться придётся и думать, как учить и что этим моим ровесникам рассказывать. Многие из них тоже поди через кое какие приключения прошли.
Через пару минут вышел капитан и проведя меня в бытовую зону здания, показал мою комнатку. Не ахти конечно, на номер люкс не тянет, больше на вагонное купе похожа, так мне хоромы и не по чину. Кровать, один стул, стол у окна, шкаф для одежды с полками для белья, вешалка для верхнего ну и зеркало. Жить можно. Далее меня ждал склад. Однако приличного размера куча вещей набралась. Отлично помню, как писатели фронтовики, особенно из повоевавших женщин, рассказывали о том, что им выдавали из формы. Единую выдавали, вся разница, что были ещё юбки. Тем женщинам, кто служил при штабах и в тылу, простые чулки, а уж на передовой обычные кальсоны. Из настоящего белья практически были одни лифчики. Специально пошитые гимнастёрки с грудью, появились вроде бы только в конце сорок четвёртого? А тут, обалдеть. Шинель с фуражкой, плюс пилотка с нужной фурнитурой. Форменное платье, гимнастёрка, юбка, и брюки типа галифе. Сапоги и … УРА, туфли. Ремень с пока пустой кобурой, оружие пообещали потом выдать. Фляжка, ложка и котелок. Вещь мешок и хэбешные чулки, две пары! А к ним ещё и настоящий пояс для крепления! Две нижние рубашки по бедро под гимнастёрку и что удивило, ночнушки, тоже две! И самое чудесное, к тем же кальсонам двое настоящих летних панталон, плюс одни тёплые. Кусок ткани для портянок и отрез для месячных. Всё учтено! И всю эту кучу, кладовщик выдал мне даже не ухмыльнувшись. Блин, приятно осознавать, что о нас, о бабах, в этом мире заботятся. Капитан помог всё это счастье унести в мою комнату и повёл в столовую. Ну, особых разносолов не было, но накормили нас плотненько. Потом он разрешил идти к себе, где я, получив у завхоза одеяло, простыни с подушкой, достала петлицы с фурнитурой, нитки с иголкой, и принялась подгонять под себя форму. Когда я закончила, то подойдя к зеркалу, с огромным удовольствием полюбовалась на себя. В принципе сегодня брюки мне не нужны и потому я выбрала форменное платье. Етить колотить, в том отражалась ну если не Любовь Орлова, то почти Софи Лорен. Увидел бы я такую симпатягу раньше, точно бы на себя запал! И где мои семнадцать лет? Увы, в прошлом … .
Обед я пропустила, поэтому сперва я заглянула в столовую. Раз учеба шла у всех в разное время то и кухня работала почти круглосуточно. В столовой как все встала в очередь и получив разнос, подумала и присела за преподавательский стол. Всё равно я тут пока никого не знаю. Суп, картошка с котлетой, чай и два куска хлеба. Вкусно и сытно. А вот и капитан пожаловал, тоже запоздал. Посмотрел на меня, но уселся с курсантами. А молодец, не ставит себя выше народа и за женским полом не гоняется. Это ему в плюс. Поев и почувствовав потребность, пошла искать место для уединения, как-то неудобно у мужчин про такое спрашивать. Почему-то раньше пока нужды не было, потому поискать я его забыла. Потом зашла в учительскую. В ней никого не оказалось. Жаль, значит знакомиться с народом придётся потом. Расписание с моих занятий на завтра и до конца недели уже было утверждено и висело на доске. Переписав в блокнот, когда, какие темы, и где, я решила перед ужином посетить казарму своей первой группы. Хотела. Но на выходе меня перехватил посыльный и передал приказ зайти к начальнику школы.
Я вошла в приёмную и доложилась секретарю. – Сержант Майя Стриж по приказу прибыла.
Секретарь, кстати молодой мужик, кивнул и указав мне на стул стоящий у противоположной стенки относительно его стола, предложил присесть. – Он скоро освободится и примет вас.
Ну хитрец-молодец, и вежливость проявил, и заодно, когда я присяду, полюбоваться на мои коленки хочет. Фигу с маслом. Я ему этот кайф обломала. Присела, но у ближней стены и теперь чтобы смотреть на меня ему каждый раз придётся отрываться и поворачивать голову. Парень это понял и огорченно вздохнул. Минут через десять, полковник освободился, и я зашла в кабинет.
- Ну а теперь сержант, давайте повторите свой рассказ о том, как воевали, но более подробно, с раскладом и полным разъяснением почему именно так, а не иначе вы действовали. Прошлый ваш рассказ был не полон. А стенографистка все запишет. И про ваши советы по диверсионной работе, о засадах и как вам из простой винтовки удалось поджечь семь танков в следующем к фронту эшелоне, которой их перевозил. Мы потом проверили и выяснили, что эшелон, видимо немцы боялись партизан, остановился только доехав до станции. Так вот ветром огнём от горящих танков охватило ещё и вагон, перевозящий их экипажи. Ваш командир прислал и рапорт с просьбой о вашем награждении.
Ну я и начала свой рассказ, стараясь сгладить острые углы своего боевого пути. Ну не хотелось мне влезать на пьедестал скинув Александра Македонского с его Буцефалом. Не мои же это умные мысли, не я это всё придумала. Так в разговоре пролетело три часа. У меня даже язык устал. Всё время казалось, остановят меня сейчас и объявят – А вы ли всё это придумали девушка? Но пронесло. Полковник оказался не очень въедливым, он получил подтверждение, что я могу дать курсантам уверенность в себе, и передать опыт.
- Что же Майя, я убедился, преподавателем вы принесёте стране больше пользы, чем будете сами в одиночку крошить мелкие посты. Пусть за вас это делают ученики. По поводу звания сержант. Я бы и рад присвоить вам лейтенанта, но вам самой ещё нужно стать военным человеком и узнать, как надо командовать другими. Так что придётся совмещать преподавание и вместе с другими группами учиться правильно ходить строем и даже честь отдавать. А там посмотрим. Представление на вас уже ушло выше, остаётся только подождать. Орден наверно не дадут. А вот медаль скорее всего будет точно. Довольна?
- Так точно Иван Владимирович.
- То, что ты стараешься копировать команды и ответы, принятые ещё в царской армии … скажу честно, лично мне нравится. Самого порой коробит от всех этих нейтральных
иду, сейчас сделаю и так далее. Это правильно, это по-военному. Ну и последнее. Я закрепляю за тобой группу девушек из добровольцев. Приучай к дисциплине, но учитывай и то, что некоторые уже через что-то прошли. Смотри их дела, учитывай спортивные навыки. И другое помни. Твоя задача сделать их них не убийц, им ещё потом замуж выходить, если выживут. Сделай из них умелых, умных, находчивых и решительных солдат. Мстителей за свою Родину. Поняла?
- Поняла. Я постараюсь вложить эту мысль в курсанток.
- Так. Твоя группа номер десять. Женские казармы в северном корпусе. План школы рассматривала? Вот там. Можешь прямо сейчас пойти и познакомиться с составом. Ну и держи хвост пистолетом! Свободна. Кругом.
Пока я шла до казармы, здорово волновалась. Всё таки, теперь я преподаватель и командир для чуть ли не пятидесяти девушек. Ой и трудно же мне придётся. Но. Не боги горки обжигают. Подойдя к корпусу, я прошла по коридору и на минуту остановилась у дверей моей группы. Одёрнула складки и приняв уверенный вид, вошла. Даааа. В казарме шёл бой. Правая сторона воевала с левой, и на первый взгляд, левая сторона побеждала правую. Их подушки поражали противниц точнее. Я набрала в грудь побольше воздуха и крикнула как можно громче. – А ну быстро закончить военные действия! Всем встать смирно! На сегодня я объявляю перемирие!
Ох и занятная получилась картинка. Сносно одетых оказалось всего двое. Сразу чувствуется, эти девушки уже послужили. А вот остальные … остальные были явно из гражданских. В трусах, в нижних рубашках, чулки сползли, волосы всклокочены. Но многих в руках оружие. Подушки ближнего и дальнего боя. Жаль сфотографировать нечем. Это было бы отличное фото.
- Итак, девушки-красавицы, все слушаем меня очень внимательно. Я назначена командиром вашей десятой группы. Звание сержант, Майя Марковна Стриж. В честь первого дня, когда вы в результате жесткого отбора, были зачислены в ряды курсантов школы наказаний за данный беспорядок не будет. И на этом плюшки кончились. Теперь ставлю задачу. Привести в порядок казарму, помыть полы, заправить постели и так далее. После ужина всем заняться подгонкой выданной формы. Основной комплект для утренней зарядки брюки и гимнастёрка. Красоваться в платьях вам пока ещё долго не светит. Нагрузки будут достаточно большими. Так что чемоданы с лишними вещами в кладовую. Учиться предстоит очень и очень многим дисциплинам. Главная задача научиться думать и просчитывать свои действия. Пока всё. Всем всё ясно?
Со всех сторон посыпались ответы – Да. Понятно. Сделаем. Короче обычный разнобой.
- Последнее. Спрашивать с вас как положено отвечать по уставу сегодня пока тоже не буду. Советую выделить человека, который пока остальные занимаются делами, громко и вслух прочитает вам устав. Книжечки с ним есть у старшины, что выдавал вам матрасы. Так что уже завтра я хочу слышать от вас правильные, когда надо дружные, по-военному четкие ответы. Сейчас я ухожу и вернусь к ужину. Все, начинаем работать.
Уйти то я ушла, но на всякий случай решила снова всё обойти, чтобы потом правильно про всё рассказать и показать своим курсанткам. Не годится их командиру ошибаться и блуждать. Узнала, где расположен лазарет, плац и стадион. Ну и до кучи по трассе по бегу для новичков прошла. Бегать придётся часто, много и со всеми. В учительской, при знакомстве с другими преподавателями, местный тренер, тот что ведёт занятия по спортивной подготовке, посмотрев на мою фигуру с улыбкой садиста сообщил мне, что на зарядке командир группы занимается вместе со всеми своими курсантами. Так что поспать лишние пол часа у меня не выйдет. Под конец я подсмотрела как положено приветствовать и отдавать честь. Вернувшись к себе почти пол часа отрабатывала четкость движений. Мне же надо смотреться никак не хуже старослужащих. Перед ужином я вернулась в казарму, проверила исполнение приказа. Молодцы девчонки, кругом чистота, кровати заправлены, поверх одеял лежит новая форма, явно хотят сегодня успеть приготовить её для завтрашнего дня.
- Очень хорошо. Теперь выходим и строем идём в столовую. Первый раз я пропою слова сама, а вы запоминайте нашу отрядную песню. – Выйдя из казармы я снова скомандовала. - Итак, в колонну по трое становись! Не суетимся. Стесняться своего неумения нечего. На занятиях строевой подготовкой до вас доведут как правильно выполняется та или иная команда. Молодцы девушки. А теперь шагом марш и подхватывайте!
Расцветали яблони и груши,
Поплыли туманы над рекой.
Выходила на берег Катюша,
Hа высокий берег, на крутой.
Выходила, песню заводила
Про степного сизого орла,
Про того, которого любила,
Про того, чьи письма берегла.
Ой ты, песня, песенка девичья,
Ты лети за ясным солнцем вслед
И бойцу на дальнем пограничье
От Катюши передай привет.
Пусть он вспомнит девушку простую,
Пусть услышит, как она поет.
Пусть он землю бережет родную,
А любовь Катюша сбережет.
Расцветали яблони и груши,
Поплыли туманы над рекой.
Выходила на берег Катюша,
Hа высокий берег, на крутой.
Глава 7.
Строки из дневника.
\25 апреля 1943 г\. Ну вот пролетел ещё один год. Много было чего за это время. Школа ковала из меня преподавателя и командира, я же старалась выучить их своих учениц умелых разведчиц и диверсанток. Да, в этой реальности женский пол участвовал в войне на равных с мужчинами, а не только виде работниц в тылу и санитарок при госпиталях. Женщины воевали и за свои подвиги награждались не менее громкими наградами, увы часто посмертно. Мы были везде. От небес до моря. И получалось у нас воевать не хуже мужчин. Правда это касалось прошедших нужную подготовку и получивших боевую специализацию. Слёз поначалу я и сама пролила не меньше учениц. Правда те ревели в казарме, а я … я ночью в своей комнатке. И пожаловаться некому.
\1 мая 1943 г\. А вот и совмещение линий истории. Повсеместно ведены погоны. С ними я выгляжу гораздо серьёзнее и внушительнее.
\15 июля 1943 г\. Немного о личном фронте. Любые ухаживания приходилось пресекать, порой даже жестко. Видимо чувствовали подтекст моего Табу на такие отношения. Вот подопечные мои, те часто пропустив мимо ушей все мои призывы, увещевания и разъяснения, шли на свиданки с местными Дон Жуанами и после осознания ошибки, страдали. Блин, почти в каждой группе находилась одна ду … дива, что залетала и была отчислена из-за беременности. Зато остальные на их примере учились и намотав сопли на кулак были уже более стойкими к словам о любви.
За это время я сделала три выпуска, сейчас занимаюсь четвёртым. Радовало то, что прежние мои группы экзамены сдавали успешно. Отчисленных за непригодность была только одна, и та по зрению. Без очков стрелять из винтовки не получалось. Как она медкомиссию обманула с её плюс три, просто не понимаю? Сдав экзамены уходили одни, на их место приходили другие девчонки, а я учила и жила их жизнью. Только так у них можно было завоевать авторитет и доверие. Так что три выпуска это вам не хухры-мухры! Пусть редко, но известия о их делах и подвигах возвращались в школу. Многие погибли, и потому я старалась узнать подробности, понять причину и обсуждать с девочками подобные ситуации. Вместе искали возможность выполнить задание и суметь уйти живыми. Сегодня сорок третий, а не сорок первый, и немцы перестают совершать ошибки. Так что на простых действиях уже никак не выедешь. Оккупанты не вели себя как прежде, мы научили их бояться и опасаться партизан. Каратели тоже поднаторели в действиях против наших малых групп, просто старались окружить и в плен уже никого не брали. Так что тут кто кого перехитрит. В газетах несколько раз встречала фото и статьи о моих ласточках, вернувшихся с заданий, о их награждении. Так что мне есть кем гордиться дневник. Есть! А война продолжает собирать свою кровавую жатву. Утешает другое. Мы остановили немецкий молох и теперь по капельке, но с каждым разом всё усиливая нажим начали выдавливать эту погань с нашей земли. Я пишу «с нашей», потому как считаю себя её частью. Я откровенно говоря стала забывать о своём прошлом, хватает новых забот.
\7 сентября 1943 г\. Награды нашли героиню! Мне на торжественной линейке перед строем вручили медаль «За отвагу» и орден Красной Звезды. Хожу вся такая гордая и радостная. Ведь по праву ношу!
\3 октября 1943 г\. Смешно, но я стала больше думать о моде и платьях, и о том, как выгляжу. Да, это очень по-женски, так я и есть женщина, по крайней мере мыслю и чувствую, как женщина. Даже на мужчин научилась смотреть оценивающе, а потому сама мысль, что и я, когда ни будь выйду замуж, уже не так пугает меня. Родить ребёнка? А почему бы и нет? В моём статусе это вполне естественно и нормально. Почему? Если честно, то при взгляде на некоторых мужчин в моём окружении, порой внизу живота начинают если не бабочки летать, то словно пожар горит. Неужели такое все бабы испытывают? Тогда понятна фраза о том, что не удовлетворенная прелестница быстро превращается в стерву. М-да. И моё либидо порой часто кричит – Дура! Да тебе давно трахаться пора! Хотя бы для сброса психологического напряжения и здоровья. Понимаю, что надо! Но для этого надо бы найти себе мужчину, а внутренний забор в себе сломать не выходит. Ведь если я получу, что хочу и мне сие понравится, то могу ведь и не остановиться.
\25 декабря 1943\. И о переменах. Под новый 1944-й когда я выпустила свою пятую группу из 28 девочек, в школу пришёл приказ. Всё! Женские диверсионные группы более не создавать. И вообще, те кто владеет военной специальностью так и быть, пусть себе пока дослуживают, остальных же с передовой убрать. Пусть служат в тыловых частях. Видать, кое кто умный во власти, задавшись целью узнать в цифрах убыль населения, особенно по женскому полу, схватился за голову. Если так продолжить, то кто после войны будет восполнять численность по стране? М-да. Вот на этом фоне кому-то пришла идея подсидеть меня. Начальству капнули, что женщине как бы не уместно преподавать в мужских группах, тем более и методики уже освоены. Так что, когда меня вызвали к полковнику и объявили о моём сокращении, я просто растерялась. Етить колотить, и куда я теперь? Я же ничего кроме как воевать и не умею. Профессии настоящей и нет. Но Иван Владимирович успокоил. Мол сокращают тебя как преподавателя школы, а вот самого отчисления из рядов армии, это нет. Придётся мне ехать в главное управление и получать там направление на другую должность. И не стоит воспринимать этот переход как крах надежд. Война к концу идёт. А он обо мне в управление кое кому своё мнение отпишет. Опытные кадры моего уровня ещё ой как нужны. Так что иди собирайся, в отделе кадров получишь направление. Вот на этом пока и все записи.
Поезд мерно перестукивая на стыках не торопясь вёз меня в Рязань. Главное управление из столицы было перенесено ближе к фронту. Почему? А кто его знает, главное мне было проще добираться. Я ехала и думала, что ещё приготовило для меня провидение? На груди гордо висела медаль и поблёскивал орден. В кобуре был наградной ТТ с дарственной табличкой на рукоятке. Из барахла у меня с собой имелся вещь мешок с пайком на три дня и среднего размера такой чемоданчик, к которому наши школьные мужики из мастерской, приделали основу из выдвигающейся ручки и колёсиков. А что, в руках мне эту тяжесть тащит? Я как каждая приличная девица, уже обросла кроме положенной мне формы, минимальным набором приличного белья с прочими женскими атрибутами. Выхожу я на перрон, и приведя чемодан в транспортабельный вид, этак не торопясь начинаю двигаться к зданию вокзала. Народу уже мало, основной поток пока я ковырялась, схлынул. Тут всё и случилось.
Иду я по перрону и из любопытства рассматриваю всё и всех. Что ни говори, а по-настоящему походить на людях да по городу, мне до сего дня не приходилось. Бросив случайный взгляд на железнодорожников, что присели покурить у забора, внезапно отмечаю как у одного, ветерком распахнуло полу не расстёгнутой шинели, а под ней дуло немецкого МП-38 торчит. Оп-па на. Ой, не спроста тут эти ребятки сидят. Да и трое ли их? Я остановилась и достав кошелёк, стала пересчитывать мелочь, типа готовлю за проезд платить, а сама по сторонам, глазками туда-сюда зыркаю. И нашла таки. Четвёртый стоял немного в стороне, и делал вид, что курит. Он у этих киллеров главный. Те нет-нет, да и посмотрят на него, когда же начальство отмашку даст. А если что, он тут случайно. Итак, их четверо. А чего ждут? Или кого? Народ что попроще, уже разбежался, а вот из первых вагонов ещё только начинают выходить. Туда и тележки под багаж покатили. Точно. Сидящие засуетились и начали хвататься за оружие. Млин, похоже придётся мне стрелять, но хотелось бы делать это из укрытия. Я защелкиваю кошелёк и подхватив за ручку свой чемодан, демонстративно делаю несколько шагов к зданию вокзала, потом останавливаюсь, делаю вид что задумываюсь, и уже начинаю шагать к зданию привокзального туалета. Всё, четвёрка понимает, что я ушла с биссектрисы огня и загородить объект не смогу. Всё их внимание перешло на группу военных, что двинулась от первых вагонов ко входу в здание вокзала. Околыши голубые. Лётчики что ли? У одного на штанах горят красные лампасы. Генерал? Причем довольно молодой и вроде даже на личико симпатичный? Похоже все эти тут по его душу. Для четвёрки нападающих я с боку, правда спрятаться так и не успевала. Слишком быстро приближается группа с генералом. Придётся рисковать. Останавливаюсь, и встав к киллерам боком, достаю пистолет. Те уловив в это время от главного жест команду, распахнули полы шинелей и стали поднимать стволы. Но я успеваю первой. Стреляю двойками. Первые пули ловят так и не успевшие открыть огонь вставшие на ноги железнодорожники. Четвёртый, зараза такая оказался быстрым и успев встать с лавки, выхватил из-за спины ППШ, который направил на меня, но получив две пули в плечи тоже стал заваливаться. При этом просто наугад выпустив в мою сторону очередь. Получив свои явно не пять копеек сдачи, я из последних сил пытаясь не грохнуться, уцепившись за ручку чемодана сползла на перрон. Охренеть, а больно то как. Вот оно моё первое за всю эту войну ранение. И куда эта гнида мне попала? Чемодан наверно теперь точно сопрут? Это была моя последняя мысль перед тем как я вырубилась … .
В кабинете с серыми занавесками и лампой с зелёным плафоном, перед наркомом НКВД стояли трое. Стояли и не знали, пролетит ли мимо молния начальственного гнева или зацепит и оставив на них свои отметины.
- Как! Как получилось, что ваша охрана, почти десяток человек и ваш адъютант не сумели организовать, упредить и обнаружить засаду? Как? Почему они шли рядом с вами, а не проверили перрон прежде чем вы вышли из вагона? Похоже ваш адъютант, - нарком зло посмотрел на стоящего по стойке смирно лейтенанта. – Вообще забил на вашу охрану, а ведь командовать ими его прерогатива. Думать разучились? Отвыкли от опасности? Так на фронте мигом всё вспомнят! Да и ты сам генерал тоже виноват. Распустил своих людей и вот результат. Подумать только. Немцы на высший комсостав охотятся, а ты словно не знаешь про такое. Три дезертира и немецкий агент на тебя целую засаду организовали. А ты беспечно, словно в приятной компании идёшь себе на автоматы. Твоё счастье, что рядом случилась эта девушка, иначе тебя бы сейчас хоронили! Можно сказать, девочка, сержант с одним пистолетом сумела уложить четырёх покушавшихся, причем двоих взяли живьём. Даже агент жив остался. Практически высший пилотаж работы, которую она выполнила за твоих охранников. Не орлы они у тебя, а курицы! Им до её уровня похоже вообще не дорасти. Короче, всех на фронт, а ты себе других людей набирай. Кстати выяснили кто она, и откуда? Сильно её ранило?
Один из стоявших сделал шаг вперёд и достав папку принялся читать. – Врачи сделали операцию, достали две пули. Ранение считается средней тяжести, организм молодой, обещали поднять на ноги за два-три месяца. За последние двое суток мы получили о ней следующие сведения. Майя Марковна Стриж, 22 полных лет, сирота, детдом, после взросления долго думать не стала, подалась в вольнонаёмные. После начала войны и разгрома полка оказалась на оккупированной территории. Сама по своей воле принялась охотиться на одиночные немецкие машины. В чем преуспела, сумев вооружить и неплохо снабдить спасённых ею из плена военных и гражданских. Организовала партизанский отряд. Была в нём разведчицей. Проявила себя как умелый руководитель своей группы. Инициативна, обладает стратегическим мышлением. Отличный боевик и диверсант. В последствии вывезена на большую землю, где работая в диверсионной школе, готовила женские группы предназначенные для заброски в немецкий тыл. За подвиги в немецком тылу была награждена медалью «За отвагу» и орденом Красной Звезды. После приказа о прекращении использования женского пола в любых военных действиях, была сокращена и следовала в главное управление, для получения направления на новое место службы. По прибытию на вокзал обнаружила засаду и предотвратила нападение на товарища генерала. На этом всё.
- Однако девочка-то с немалым опытом. Молодец. Что скажешь генерал, она тебе как никак жизнь спасла?
- А что тут сказать? Достойна награды.
- А ты адъютант как считаешь?
- Считаю медаль «За боевые заслуги» станет ей нормальной наградой.
- Дааа? – ехидно протянул нарком. – Ей медальку, а кое кому, кто подсуетился и допросил пойманных не им агентов, поди что покруче? Нет. За такое орден «Славы», давать надо, не меньше. Заслужила.
Адъютант генерала пожаловался. - А девица эта с характером, пока в машину носилки грузили в полу бреду, всё жаловалась, что юбку новую испортила и чемодан требовала сохранить, а то мол сопрут. И ведь как в воду глядела, чемодан исчез.
Нарком с генералом хмыкнули. – Ладно, я юбкой мы ей поможем, а вот в кадры отправить записку. Пусть после выздоровления направят её ко мне. Поговорить хочу. Есть у меня идея, куда её с такими умениями пристроить можно … .
Очнулась я в комнате с большими окнами, лежала я лицом к ним и потому солнышко било прямо в глаза заставляя их слезиться. Очнулась и сразу ощутила, что ужас как хочу в туалет. Только как? Слабость и сама перемотана бинтами, правая нога похоже тоже. Фиг встанешь. Подняв глаза увидела верёвку с бомбошкой и приклеенный к стенке листик, на том была надпись – Дёрни меня. Я, долго не думая, потянулась здоровой рукой и дёрнула за деревяшку. Что интересно, но эта линия срочной связи отлично сработала. В дверях тут же появилась девушка и увидев на моём лице кислое выражение сходу поняла проблему. – Утку?
Вытащив из-под кровати нечто желтое своеобразной формы, она откинула одеяло, задрала на мне больничную рубаху огромного размера, и подсунула сие изделие под меня. Ооооо! А жить то оказывается хорошо. Когда я закончила, санитарка заглянула мне в довольное лицо и похвалила. – Молодец! А некоторые краснеют. Стесняются. Это же простые и естественные потребности человеческого тела. Так что все нормально. Сейчас я судно вынесу и врача позову. Никуда не уходи, - пошутила она уходя.
Она вышла, а я принялась рассматривать палату. То, что это госпиталь я уже не сомневалась. Только почему я в палате одна? Может она для ВИП персон? Но я то, просто сержант. Непонятки. Из коридора раздались шаги. Ко мне? На пороге появилась фигура в белом халате и тоже с завязками на спине. Похоже нет тут пока нормальной справы для медиков. Судя по выправке дядечка профессор явно военный. Он присел ко мне на кровать и проверил пульс.
- Ну здравствуй спящая красавица. А то я уже думал приступить к крайним мерам. Выберу думаю среди моих молодых коллег помоложе и прикажу целовать тебя, дабы сон твой прервать.
- Ой, зря вы о таком думали. Пропал бы ваш коллега. У меня только внешность как у Марьи Царевны, а внутри сидит злая баба Яга.
- Шутишь, это отлично. Мне такие жизнерадостные больные по нраву. Но. Давай-ка я помогу тебе лечь чуть повыше и посмотрю, что у нас там делается. Сестра, вот эти старые бинты отодрать … .
- Стоп! – остановила я рукой уже потянувшуюся ко мне сестру. - Стойте товарищ врач. Как это отодрать? Это же больно. Зачем же больным лишнюю травму причинять? Фурацилин же у вас имеется? Смочите и потом аккуратно убирайте бинты. И все дела.
- Гм. – Врач задумался. - Однако такой выход мне в голову как-то не приходил. Странно, а ведь действительно так проще и безболезненно будет старые повязки снимать.
Мед сестра стянула с меня рубашку и размочив засохшие бинты принялась разматывать повязку на плече.
- А неплохо, совсем неплохо сержант. Швы в порядке, а краснота постепенно сойдёт. Воспаления на входе и выходе от пули не наблюдаю. Слабость в теле она из-за большой потери крови, тоже постепенно пройдёт. Это бывает при ранениях. Так Леночка, обработать и можно накладывать повязку. Сейчас Майя, она закончит перевязку и посмотрим ваше бедро. Там у вас раны тоже сквозные, кость пуля только оцарапала, так что если все нормально, то через недельку я позволю вам уже вставать и разминаться.
Я конечно краснела, когда тот принялся касаться и проверять состояние швов на ноге, но медсестра, понимая меня, прежде чем врач принялся за осмотр, прикрыла рубашкой моё главное стратегическое место.
- А и тут тоже почти всё нормально. Хотя немного странно. У всех данный период протекает часто с небольшим воспалением, которое мы постепенно убираем, а у вас девушка всё иначе. Короче, пока только постельный режим. Если вы не хотите иметь осложнения, не пытайтесь вставать. Рано. Лена, можно обработать и тоже бинтовать. Да, и ещё у вас сегодня будут посетители. Люди серьёзные и кое-кто с даже благодарностью. Выздоравливайте сержант.
После обеда, практически в сон час, меня разбудил лейтенант НКВД. Зараза, а я только разоспалась. Но, дяденька оказался серьёзным, на попытку заставить его улыбнуться не отреагировал. Сухарь! Я ему всё рассказала, как и почему обратила внимание, как углядела автомат, и почему решила отойти в сторону, решив занять боковую позицию. Тот потребовал ему пояснить почему я первыми целями выбрала тех трёх мужиков, а не начала с руководящего нападением. Короче он так достал меня своими вопросами, что я потянула верёвку и вызвала медсестру. Мол плохо мне. Особист поняв, что я устала, похвалил меня за ранение агента и распрощавшись наконец ушёл.
Вторым посетителем уже ближе к ужину, был тот самый лётчик генерал. А молодой мужик, всего тридцать пять лет, а уже генерал. Молодец. На кителе рядом с тремя орденами висела и звезда Героя Советского Союза. Боевой видать, только по-глупому чуть не пропал.
- Ну здравствуй спасительница. Спасибо хочу тебе сказать. Если бы не ты, мне тут кое кто пояснил, лежать бы мне с товарищами сейчас в могиле. Поправляйся, а я это дело так не оставлю. Может ты хочешь чего вкусного, конфеты там, шоколад? Так я постараюсь достать?
Рассмешил он меня. Ну чего такого может пожелать девушка, лёжа в кровати? Ну я и попросила достать мне зеркальце, хоть небольшое. И руку ему здоровую протянула. - Кстати меня Майя зовут. Чин у меня пока маленький - сержант. Должности никакой пока нет. В партизанском отряде была разведчицей, понимаю в диверсионной работе. На счете имею за сотню лично убитых фрицев, кучу уничтоженной техники и плюс несколько сожжённых танков. А вас как величать товарищ генерал?
Мужчина откровенно говоря оторопел, неслабо я его биографией приложила. Но мужик есть мужик. Он приосанился и пожав мою ладошку представился. – Ну, у меня биография чуть попроще. Огнев Тимур Корнеевич. Генерал авиации. На счету имею всего лишь 28 сбитых. Ведаю управлением авиачастей центрального фронта.
- Очень приятно было познакомиться.
- Увы Майя, у меня ещё есть дела, надо бежать. Но про зеркальце я помню … .
Глава 8.
Провалялась я в госпитале почти два месяца. Когда дырки от пуль подзатянулись, я начала потихоньку двигаться. Потом прогулки постепенно перешли в спокойную трусцу, а перед выпиской я уже нарезала огромные круги бегая как лосиха по парку госпиталя. Короче вскоре полностью восстановила прежнюю форму. Медкомиссию прошла махом, поразив народ своей энергией. А вот дальше пошли неприятности. В вещевой мне выдали мою форму, в которой я к ним поступила. Пилотка, ремень, гимнастёрку, и юбку. Правда стиранные и заботливо отглаженные. Сапоги мои тю-тю. Их по ошибке кому-то уже выдали. Так что нашли для меня пару чулок и неизвестно чьи туфли. Но это ещё не всё. Недаром я переживала за свой чемодан! Пока я валялась без сознания в ожидании машины из госпиталя, его кто-то прихватизировал. Куча народа из охраны генерала и НКВДшников там были, а чемодан уплыл. Так что бельё, шинель, денег 300 рублей и всякое разное тоже канули в лету. Уцелел вещь мешок, но опять же хлеб и сало что в нём были, растворились. Мол такие продукты по инструкции положено изымать, дабы мышей не прикармливать. И не поспоришь, однако. Остались пара банок тушёнки, котелок, кружка, ложка, складешок и портянки. Ну, всё! Генерал мне теперь точно должен! Получила документы, мой никем не почищенный ТТ, и награды. Иди говорят, куда хотела. Делать нечего, пошла. Причем пешком. Слава богу тепло. Дотопала до управления, нашла там отдел кадров и отстояв очередь, прошла в кабинет. Майор что в нём сидел, принял моё направление и заглянув в такой-то список осчастливив объявил, что сейчас мне обязательно нужно посетить кабинет наркома, мол он желает со мной пообщаться. Тот сам решит, куда меня такую красавицу можно будет пристроить. Ангидрит твою в перекись марганца (вот что значит вращаться среди медиков), чертыхнулась я и пошла по этажам и коридорам искать нужный кабинет. Ох, чувствую, что направит он меня так направит. Вскоре нужный кабинет нашёлся. Я вошла в приёмную и отдала предписание секретарю. Он сделал в нём отметку и доложил обо мне по телефону. М-даа, миры вроде разные, а схемы не меняются. Чем выше начальство, тем меньше бегает у нему секретарь. А вдруг я рискну и шмыгну в кабинет вместе с ним?
- Придётся подождать, нарком занят.
Ну занят так занят, чин у меня маленький, а потому вперёд меня секретарской волей проскочили пара полковников и мужик с тубусом. Сидеть откровенно уже стало не в моготу, а потому я пересела со стула на освободившийся диван, где незаметно меня и сморило. Сама не заметила, как просто улеглась во всю длину и положив голову на низкий диванный валик провалилась в сон. Разбудил меня громкий разговор выходящих их кабинета военных с лампасами на штанах. Ёлки зелёные, они на меня смотрят и ржут. Как неудобно вышло. Вышедший проводить народ хозяин кабинета только хмыкнул увидев, как я вскочила и начала поправлять пилотку и сбившийся на бок ремень. Потом махнул мне рукой, заходи мол.
- Ну заходи партизанка-диверсантка Майя. Кто ты я знаю. Ну а я, нарком Красин Иван Григорьевич. И я очень любопытный человек. Присаживайся к столу, сейчас я прикажу организовать нам с тобой чай с лимоном и бутербродами. Заодно поведай мне про свою партизанскую эпопею. Уж больно много про тебя люди всякого рассказывают. Может враки?
Я, пока он говорил, успела слопать пару бутербродов, ведь без обеда осталась, выпить почти весь чай, и мысленно треснув по своей руке, потянувшейся уже за третьей печенюшкой, ответила. - Точнее сказать приукрашивают товарищ Красин. Обыкновенная я. А потому в своих действиях не вижу ничего такого, что можно было бы опознать как гениальность. Многие просто зажаты догмами прописанных уставом, те же кто может перешагнуть через данные заборы имеют более широкий выбор решений. Проявить разумную инициативу. Вот взять меня … .
Красин сидел и слушая меня время от времени делал какие-то записи. Похоже, что мои рассказы и мнение о решении той или иной задачи наталкивало его на некие мысли, которые оказывается имеют другое решение. Он слушал как умело воевала эта девочка и сожалел о том, как мало у них пока тех, кто способен взять на себя ответственность и реально с пользой действовать, без оглядки на вышестоящих и отдавая делу всего себя. Почему так? Может потому, что часто думаем одно, говорим другое, а поступаем вообще иначе? Нам мешает страх быть обвинённым в излишней самостоятельности? Отсюда растут ноги тех недальновидных действий, и часто просто идиотских приказов, ведущих к напрасным потерям в первые годы войны. А вот рядом с ним сейчас сидит и лопает печенье пример другой формы действий. Формы действенной, результативной и несущей минимум потерь. Может потому и выжившей? Сама умеет воевать и других заставила. Кучу народа убедила в напрасности попыток идти к фронту. Как пересказал её слова командир отряда – Наш Фронт здесь! Как точно и верно.
Майя откинулась на спинку и закончила свой рассказ. - Пожалуй это всё, что я могу сказать про мою жизнь товарищ нарком.
- Понятно. А потому на этом этапе вашей Майя жизни я предлагаю вам изменить поле деятельности. Так сказать, от нападения перейти в оборону. Да-да. Я тут подумал и решил поручить вам другое, не менее трудное задание. Вы помните лётчика генерала которого спасли? Генералов у нас много, а вот таких как особенных как он не очень. И потерять его было бы обидно. А потому, хватит ему в охрану брать не тех. Я хочу, что вы стали начальником его личной охраны. Даю вам право подобрать толковых людей с опытом и создать круг, который действительно сможет сохранить его жизнь, особенно в поездках. Кстати, за совершенный вами подвиг вам будет вручена награда и повышено звание. Награду получите чуть позже, а вот звание, его своей властью я могу присвоить сейчас. Вот вам погоны младшего лейтенанта и давайте шагайте в отдел кадров менять удостоверение. Я слышал, что у вас ваш чемодан с вещами … как это вы озвучили – спёрли? Так там же в отделе кадров вас будет ждать ордер на получение всего того, что положено по статусу, ну и направление в штат генерала. И чемодан тоже просите, многие не понимают, а ведь женщине по идее нужно куда больше чем мужчине. Всё. Шагайте Майя. Не подведите меня.
Иду в ОК вся в думах, такой вот неожиданный поворот случился в моей жизни. Из диверсантов в обороняющиеся прыгнула. Это мне не в одиночку по лесу бегать, где сама за себя, тут среди кучи народа, ворон считать нельзя, а потому сразу стоит начать с подбора людей.
Сфотографировалась я в уже закрывающейся фотографии, за карточками сказали придти завтра. Выйдя остановилась и стала думать, где бы мне на ночлег устроиться. На вокзал? Далеко. В парке на лавочке? Без шинели в одной гимнастёрке спать прохладно. Тут вслед за мной вышел фотограф. Покурить перед сном решил. Ну, я набралась наглости и попросилась переночевать. Мужчина посмотрел на меня, и согласился. У него помощник на днях ушёл в армию и его топчан был свободен. Класс. Я с радостью согласилась и увидев куда можно упасть, сразу легла и вырубилась до утра. С утра получив фотки, фотограф хороший дядька их за ночь успел напечатать, и пёхом снова отправилась в ОК, где заменила удостоверение. Потом сразу в кассу, ужас как мне надоело пешком ходить. Потом был поход на вещевой склад. Обо мне заведующего им старшину видимо звонком просветили. А потому тот не жмотился, как делают кладовщики обычно, а одарил меня положенными плюшками, плюс выдав кое-что сверху. Я попросила нитки с иголками и усевшись в предбаннике принялась пришивать погоны. Приведя себя в порядок, ухватила чемодан и уже на трамвае поехала в управление авиации, искать своего генерала.
Ну, а ничего себе зданьице, в четыре этажа с лифтом. Зарегистрировавшись у дежурного пошла на третий этаж, кабинет моего подопечного генерала был там. Облом! Генерал утром пока я крутилась в ОК, улетел на фронт, и где он в данный момент сидящий в его приёмной секретарь, не знал. Но направление моё он принял, позвонив куда надо проверил, что я именно та, за кого себя выдаю. Короче говоря, мой статус по охране его начальства он тоже признал. А потому я, объяснив ему чего жду, насела на капитана Колю Парина, он так мне сам представился, и стала выпытывать у него разные сведения нужные для налаживания своей службы. Куда чаще всего ездит генерал, на каком транспорте и в каком гараже заказывает машину? Из какой службы и сколько дают людей для сопровождения? И последнее, а то Коля чувствую уже устал от моих вопросов, потребовала дать адрес его проживания. До кучи, пояснить есть ли домохозяйка и кто в отсутствие генерала охраняет квартиру. В общем, как он мне под конец сказал, я ему своими расспросами на его кудрявой голове уже плешь проела. До меня такими вопросами к нему никто не лез и не интересовался. На что я ответила, что лучше пусть это буду я, чем ему после придётся искать себе новое место. Кажется, он проникся.
- А теперь уважаемый товарищ капитан, самый для меня злободневный вопрос. Если я личная охранница генерала, то имею ли я право, пусть пока временно до решения данного вопроса с жильём, занять угол в его квартире, или вы своей властью меня ещё куда устроите? Кстати, откуда мне потом придётся каждый день добираться на место работы. Снять комнату в данный момент для меня просто нереально.
Колю этим вопросом как пыльным мешком огрело. На что он заявил. – Откровенно говоря, куда-то вас Майя устроить я не в силах. Это в праве решить лишь сам генерал. А вот на идею до его приезда пристроить вас в его квартиру, я смотрю очень даже положительно. Мне нравится. Заодно за ней и присмотрите. Но прежде я попробую пробить этот вопрос с секретарём наркома, ведь направление вы получили от его начальника. Допустимо ли такое?
Он тут же позвонил и получил личный приказ наркома не препятствовать моему размещению в квартире генерала. Потом отзвонился домохозяйке Марфе Игоревне и предупредил ту о моём приходе. Она пустит и устроит меня в дальней комнате, там как раз есть лишняя кровать. Только она просит назвать дежурную фразу, только услышав которую откроет мне двери. Она женщина не молодая и излишне боязливая. Так каков будет пароль?
Я подумала и предложила. – На вопрос кто там, я отвечу - Пришла Ассоль, принесла фасоль.
- Смешно. Ладно, идите уже Ассоль-Фасоль, вот вам план, я нарисовал как пройти. Дом генерала не так уж и далеко. На трамвае можно, но тот едет вокруг семь-восемь остановок.
Домохозяйка Марфа Игоревна, выслушав пароль, и похихикав запустила меня в квартиру сразу выдала мне домашние тапочки. Нечего в дом пыль и грязь тащить, у неё и генерал, заходя домой,сразу обувь снимает, выдала она мне. Тётка в принципе оказалась мировой, и я сразу поняла мы с ней поладим. Она провела меня в дальнюю угловую комнату, показала где что лежит и выдав постельное бельё, предложила не стесняться, пока хозяина нет дома могу и в платье ходить. Я с ней согласилась, но призналась, что у меня на данный момент ничего из гражданского просто нет. Марфа ушла и минут через десять принесла пару приличных таких платьев, и халат.
- Возьми. Это племяшки моей. Татьянки. Она замуж выскочила и с мужем на дальний восток уехала. Кое-что из одёжек оставила. Хотела я продать, но как-то не вышло. А вишь теперь и пригодились.
- Спасибо тётя Марфа. Я как разбогатею, куплю себе новое, а эти постираю и отдам.
- Да не нужно. Благо не велик подарок. Пользуйся на здоровье. Теперь по питанию. Если по столовым ходить на будешь, то талоны можешь мне отдавать. Я тут закреплена по линии обеспечения нашего Тимура Корнеевича, то и твои заодно отоварю и всех вас накормлю.
- Договорились тётя Марфа, так будет лучше всего. Обещаю в ваши дела не лезть, это ваша вотчина, а вот что касается того, что мне придётся делать для налаживания охраны генерала, то простите кое какие изменения вам придётся принять. Генерал вам разве не говорил, что пару месяцев назад его пытались убить?
- Ой, лишеньки. Нет. Ничегошеньки такого не говорил. Может беспокоить не хотел?
- Понятно. Короче говоря, именно тогда я в госпиталь и попала. Повоевала я с теми, кто на него покушался. Их я постреляла, но и меня ранили. Вот. А вот вчера, выписалась и нарком приказал мне наладить охрану нашего генерала. Важен он для страны! А немцы за такими людьми охотятся.
- Поняла. А не молода ты для такого дела? – Марфа с сомнением посмотрела на меня.
- Не женское это дело, в людей стрелять.
- Тётя Марфа, не в людей, а во врагов. А тут или мы их, или они нас. Середины нет. А поняла это ещё в начале войны. Мне и партизанах повоевать пришлось, много чего повидала.
- М-да. Хлебнула видать полной чашей. Ладно. Сейчас пойдём на кухню, чаю попьём, я тебя пирогом угощу, а потом помойся и ложись. Отоспаться тебе толком надо. По лицу видно, устала и глазки запали. И худая ты. Прямо Кощей. Надо будет тебя подкормить, а то в госпитале поди так себе кормили?
Поев пирога, я забралась в ванну и впервые за последнее время как следует отмокла и в волю с удовольствием поплескалась, отскабливая себя любимую до бела. Волосы тоже промыла и теперь от меня пахло не как от солдата, а как положено пахнуть женщине. Помыв за собой ванну, я замочила в тазу бельё и уйдя к себе наконец-то добравшись девичьей постели завалилась спать.
Утром позавтракав, отправилась догрызать секретаря. Для начала решила заняться бытовой стороной генеральской жизни. В присутствии секретаря обошла генеральский кабинет, боковую комнатку для отдыха, даже туалет не пропустила. Осмотрела всё и везде нашла, что стоило и даже требовалось изменить или добавить. Капитан только крякал, но записывал, ибо на каждое своё замечание я давала ему разъяснение. Потребовала поменять карнизы для штор. Висеть они должны в два слоя. Первые лёгкие, пропускающие свет солнца, но не позволяющие разглядеть фигуру человека в оптический прицел, и вторые плотные обеспечивающие светомаскировку. Правая стена кабинета свободна, на неё найти повесить большую карту с участком фронта, которым генерал ведает. Плюс возможность занавесить её шторкой. Поменять имеющиеся в кабинете стулья, эта древность уже почти рассыпалась. В комнате отдыха потребовала поменять деревянный на нормальный диван, на котором человек мог бы прикорнуть хоть на пол часа. Найти подушку, простынь и если не одеяло, то хотя бы покрывало. Корзину для бумаг обязательно снабдить крышкой. Сжигать всё что в неё попало, прерогатива не уборщицы, а секретаря. В рабочем столе обнаружила два неисправных ящика, а у трёх требовалось поменять их замки. Капитан должен завести свой журнал для отметки посетителей. Кто, когда, во сколько был, с какой целью. Потребовала подать заявку на закрепление за генералом двух машин. Легковую для него и вторую для охраны.
Под конец ревизии Николай просто взвыл от моих требований, хотя все они были правильными и нужными. По идее раз у его хозяина нет, если по старорежимному назвать такую должность - денщика, то данные вопросы должен был решать он. А Коля об таком даже не думал. Генерал же был не прихотлив и потому, про эту тему не распространялся. Оставив капитана исправлять, пробивать и требовать, я ушла изучать основные маршруты, по которым чаще всего следовал по делам мой визави. Моё дело обеспечить безопасность, а потому стоит знать места, где машину удобнее всего подстеречь. А потому обдумать проезд разными маршрутами, не пользуясь одними и теми же улицами. Как и где можно быстро сократить путь, а где поставить на стоянку. Короче много пришлось походить. Над разным подумать.
Новая моя встреча с генералом вышла случайной. Его приезд ожидался завтра к обеду, и я проснувшись ночью захотела попить, а потому как была в ночной рубашке, попёрлась на кухню. А кого стесняться, дома же я да Марфа. Млять! А на кухне за столом в одних трусах и майке сидит какой-то мужик и пьёт чай, и что обидно чайной ложечкой выскребает мою тушенку, которую я вечером на стол выставила чтобы Марфа её утром в макароны бросила.
- Ой, - только и выдала я, прикрыв себя руками.
- Ни фига себе. Привидение, ты кто? – удивился мне мужчина, в котором я опознала дарителя зеркальца.
- Я Майя, та самая которая стреляла на перроне. Вы ко мне ещё в госпиталь приходили. Товарищ нарком меня к вам в охранники назначил. Буду обеспечивать вашу безопасность. Сопровождать везде. А для этого уже подала заявку на комплектование особой группы из восьми человек. Ваш Коля уже и машины для вас выбил. Хватит на чужих кататься.
- Хм. Деловая хватка у тебя Майя однако. Значит, ты отныне как бы моя телохранительница.
- Так точно товарищ Огнев.
- Стоп. Пока мы дома и не при службе предлагаю быть на «ты». А вообще я в восхищении.
- Ага. И улыбка до ушей хоть завязочки пришей. Пойду-ка я спать. Подъём завтра во сколько? Или хотите отоспаться после приезда?
- Ну если телефон не зазвенит, то спим до восьми утра. Тебя Марфа в какой комнате поселила?
- В угловой. Но если мне по вашему ходатайству выделят койку в общежитии, то сразу съеду.
- Ну вот ещё. Охрана должна рядом быть, а не ездить сюда как на завод. Оставайся, тем более места много, да и не так скучно будет. Так что живи. Да. В большой комнате в комоде верхнего ящика, есть ещё один будильник. Забирай. А теперь кру-гом и дуй спать. Смущаешь.
Вот так просто и без затей я стала личной охранницей генерала. Следуя за ним в командировки одевалась в брюки, по городу в юбку. А когда ему понадобилась спутница для появления на встречах с иностранцами он заставил меня приобрести для себя чуть ли не целый гардероб с кучей платьев и всего того в чем женщина выглядит женщиной. Начиная от пальто со шляпками кончая модными сапожками. В мастерской мне почти всю эту одежду доработали, обеспечив карманами для быстрого доставания подвешенных к поясу двух револьверов. Плюс подвеска для ножей.
И ведь сработала моя маскировка. Однажды, когда мы выходили из дома к ожидающей нас машине, я краем глаза успела заметить, как мужик читающий что-то на афишной тумбе, что стояла через дорогу, резко отшатнулся и стал доставать из-под полы, нечто явно стреляющее. Как я успела дать Тимуру подножку и толкнуть с крыльца, а потом ещё и упасть на него просто не помню. Длинная, во весь диск автоматная очередь, выпущенная в нас, прошла буквально по волосам. Ещё и слева кто-то из пистоля палить начал. Тут уже проснулись мои архаровцы. Я не успела даже выхватить своё оружие, как обоих нападавших ребята из моей группы буквально изрешетили. Етить-колотить, опять допрашивать некого! А ведь я учила, смотреть куда палят. Задача охраны не только бой, а ещё и постараться языка взять. А мои олухи опять просто пострелюшками занялись. Не успевают думать, им их фронтовые рефлексы по мозгам бьют. Ну устрою я им после разбор полётов, будут тётке Марфе по очереди картошку чистить! Ибо кто мешал им предварительно пройтись и осмотреться вокруг? Лень и мирная жизнь расслабили. Вот и результат, охраняемый снова чуть не погиб. Теперь мне опять отписываться и выслушивать укоры от начальства… .
Тимур вечером пришёл ко мне в комнату внезапно обняв, поцеловал в губы и прижав к себе прошептал на ухо, что очень испугался за меня. Он поначалу был уверен, что раз я на него упала, то в меня попали.
- Тимур. Ты чего? Рисковать и защищать тебя это моя обязанность. Таких как я миллионы, таких как ты едва ли сотня наберётся. Вы цемент нашей страны. Умные, честные, талантливые. И я очень хочу, чтобы ты жил. Понимаешь! Жил! И не только потому что нужен стране и хороший человек. Но и потому, - я немного потупилась и сделав усилие над собой, продолжила. – что ты мне действительно нравишься, как мужчина. Красивый, высокий, суровый и в чем-то по жизни такой наивный. Нравишься. Но на этом признании давай пока и остановимся. Не стоит гнать коней и портить отношения необдуманными поступками. Возможно. Я повторяю возможно, придёт момент, когда мы оба сможем сказать друг другу о чем-то важном. Но не сегодня и не завтра. Хорошо?
Мой генерал согласно кивнул. Провёл своими руками по моим плечам и рукам, и взяв мои пальцы поднёс их к своим губам и поцеловал. – Хорошо. Я запомню эти слова. Действительно торопиться не стоит, но и слишком долго я ждать тоже боюсь не смогу. Просто не выдержу. Ты для меня словно свет в окне, солнце в лучах которого мне хорошо. Но умоляю, пожалуйста, не рискуй больше.
- Слушаюсь мой генерал. И постараюсь исполнить, - козырнула я, хотя была не форме, а в халате.
Тимур вышел, а я словно вдруг сдувшийся шарик, что только что был в первомайской толпе большим и важным опустилась на кровать и охватив подушку по-настоящему по-бабьи закусив кулак заревела. Вот уж чего я от себя не ожидала так это действительно чисто женских слёз. Может это женская реакция на нормальные слова мужчины, обращённые ко мне? Моя психика уже полностью срослась с женским началом и гормоны стали срабатывать? Были ли это слёзы радости, или я ревела от избытка чувств поняв, что меня просто любят? Я не знаю. Видимо мои всхлипывания обеспокоили тётю Марфу и та, войдя ко мне присев рядом обняла меня.
- Ну и что девица ревём?
- Я испугалась. За него испугалась! Его сегодня могли убить. Повезло мне отреагировать на стрелка и упасть, сбив Тимура с ног. Не то бы убили обоих к черту.
- Убить? Что в вас опять кто-то стрелял?
- Да, тётя Марфа. Стреляли. Но не попали. Мне опять удалось спасти нашего генерала … а он только что приходил и сказал, что … я ему дорога. Вот ведь как.
Марфа погладила меня по волосам. – Дурочка, так это же прекрасно. У тебя получилось снова пробудить в нём чувства. Была тут год назад одна артисточка. Ну фифа фифой. Да, красивая, но глупая и много хвостом любила вертеть. Тимур, когда её с другим увидел, то сразу выгнал. И развёлся. И сердце на замок запер. А вот смотри-ка, время прошло и оттаял лёд. Ты хоть и без блеска и лоска, а настоящая. Главное не глупая. Ум в женщине не всякий мужик признать согласен, но наш Тимурчик нормальный, он не на лицо смотрит, он душу родную в тебе видит. Потому и подошёл. Послушай Май совет уже пожившей на свете бабы. Ты сразу не сдавайся, но и долго тоже не ломайся. Всего должно быть в меру. Мужчина должен понять, что крепость не просто сдалась от безвыходности, а была завоёвана. Мы бабы как крепость внешне завсегда неприступны, а внутри уже давно белый флаг сдачи приготовили. И то, что вы с ним встретились, так это ваша с ним удача. Он станет твоей опорой в жизни, а ты дашь ему уверенность за тылы. А ему она сейчас очень нужна. И бояться принять его чувства и силу не стоит. Рано или поздно, но мы все отдаёмся мужчине. Все. Но некоторые махнув на всё рукой, года мол идут пора вить гнездо, и идут замуж без любви. Есть мол муж и ладно. Тебе же повезло. Он к тебе чувство имеет, да и ты я вижу к нему не равнодушна. Права я? Чего глазки опустила?
Я всхлипнув кивнула.
- Воот. А это нормально и честно. Другой бы высокий чин тебя давно уже в постель потащил и любовницей сделал. А Тимур, он если и приласкает, то только через взаимные чувства, и потому, когда наступит момент и он предложит тебе женой ему стать, не чинись.
- Да я и сама понимаю это тётя Марфа Сама. Но вот сомнение есть, а стоит ли? Ведь кто он, и кто я?
- И опять ты дурочка. По нашим временам именно ты лучше остальных ему подходишь. Сама подумай, среди каких людей он по совещаниям ходит, какие вопросы решает. Люди вокруг него проблемы войны и государства решают. И жена такому как он нужна соответствующая. Не блёстка от фантика. Так что не умоляй своих способностей, вижу я как пытаешься быть попроще, но ведь ты другая. Будь собой, есть в тебе особая искорка, стержень что ли. Так что опорой ему ты крепкой станешь.
- Тётя Марфа. Так я собственно не самой свадьбы и жизни с мужем боюсь. Я боюсь с ним в постель лечь. А как у нас с ним в ней будет? Я же ещё ни разу и ни с кем … ну вы понимаете. Знаю только, что сперва должно быть больно, а дальше? Я даже толком целоваться не умею. Не смейтесь. Про остальное знаю только со слов подружек.
Марфа снова погладила меня по голове. – Ох, беда с вами молодыми девками. Одно скажу, как раз этого бояться и не стоит. Он уже не парень, а мужик и сам научит тебя всему. Главное, ты свой стыд здорово не выпячивай. Глупо это. А неуверенность, так она после первой ночи сама исчезает. Стеснительность совсем конечно не уходит, так это и правильна, а вот свобода в поведении прибавляется. А что про боль Май, так что тут сказать? Она скорее всего будет, но это только в первый раз. Перетерпи, покажи ему, что любишь. И потом у всех это дело проходит по-разному. Иные девки вообще почти ничего не чувствуют. Мужчины они как ключи, а мы замочные скважины. Это было прежде и будет после нас. Отдать себя любимому никакой не грех, и принять в себя ключ мужа, это нормально. И лучше заранее настроить себя на желание, а после … , - Марфа хихикнула. – Нам это дело очень даже нравится.
- Да ну. Неужели правда?
- Уверяю тебя простушка ты сомневающаяся. Так что прекращай мучить себя глупыми мыслями. Всё у вас с твоим Тимуром и в жизни, и в постели сладится. Точно говорю. Когда истинно любишь, то про себя забываешь, и отдаваясь, получаешь от любимого такие ощущения, что порой кажется видишь звёзды и как под облаками летаешь. При этом часто даже орём всякое. Я вот по молодости, когда мы с моим мужем покойным Гришей любили друг друга, часто кричала. Даже соседи порой стучались, чего мол у вас по ночам такое творится. Сейчас вспомнить приятно.
- Правда кричали?
- Правда Май, правда. Так что повторю, не мучайся глупостями, всё у вас сладится. Ну, а понесёшь, ты не красней, не красней! Дело то обычное, и ребёночек у тебя родится, так я помогу. В том и есть наше бабье предназначение, новую жизнь рождать. И вообще, что-то заболтались мы с тобой. Ты последнюю газету читала, так там про новый закон прописано. Ты мила моя удивишься. Короче с первого числа следующего месяца, нашим русским мужикам будет разрешено иметь сразу две жены. И снование для издания такого решения есть, слишком много мы потеряли мужчин в этой войне, а сколько ещё погибнет. Надо начинать восполнять численность населения. Короче рожать надо детишек, только вот от кого? Ну и одиноких баб сейчас много появилось? Тут и молодухи подросли, и вдов куча. Вот и разрешили такое вот двоеженство. Хотя если по закону, да чувства есть, то почему бы и нет? Меньше по чужим постелям прыгать будут. Блуд конечно не изведут, но поуменьшится это точно. Так что тебе решать. А сейчас приляг, поспи и мыслями схлынь. Спокойной тебе ночи.
Ага, мыслями схлынь. Лечь я конечно легла, но вот всякое разное в голову само лезет. А готова ли я стать женой? Если просмотреть ленту моей жизни тут, то откровенно говоря могу сказать - «ДА». Ведь уже сколько времени я про себя прошлого совсем не вспоминала. Совсем. Мысли, ощущения, желания чисто женские. И ещё. Если честно, мне надоело быть самостоятельной, хочется чувствовать, как о тебе заботятся, обнимают, и … прочее. Ибо всё чаще чувствую, как от мысли об этом самом, словно искра бежит по телу и активно мокнет низ живота. И никуда от этого не спрятаться. Желание плоти не спрашивая выходит вперёд и уходить обратно совершенно не хочет. Никуда от его спрятаться. Господи! И о чем же я дура думаю? Тут, о нападении надо думать, а я опять и снова всё о своём. Киллеров то мои орлы грохнули! И чья это недоработка? А твоя милочка, твоя как командира группы охраны. И подчинённые твои до сих пор ведут себя как на поле боя. Охранники млин! Значит завтра с утра что? Разбор полётов провести и раздать слонов. Поговорю с мужиками о расслабухе вдали от фронта и халтурном выполнении свои обязанностей.
Я взяла с тумбочки будильник и посмотрела на циферблат, освещаемый светом луны, падающим из окна. Ёлки зелёные, четыре часа ночи уже. А ну спать!
Глава 9.
В феврале 1945 меня сначала наградили орденом Красного Знамени, награда нашла героя, и … уволили из армии в запас. Совсем. Причина самая банальная. Я забеременела. Вот. Правда, я осталась при моём генерале, но уже в новом статусе. Я стала женой и приняла его фамилию Огнева. Короче говоря, когда однажды вечером он пришёл пожелать спокойной ночи и поцеловал, я его не отпустила. На следующее утро наплевав на моё смущение он вцепился в мою руку и потащил в Загс. Что интересно, залетела я практически сразу, ещё наш медовый месяц не истёк, как я поняла, вот оно то, о чем я думала как о чем-то далёком. А тут раз и всё. Хотя если подумать, уж больно ночи наши с мужем были активные, часто бессонные, благо сил хватало. Я своё положение хотела от всех скрывать до упора, но бдительная тётя Марфа, тот ещё Мюллер, быстро меня раскусила. Да и как не подметить если обычного недомогания при месячных я не испытывала, я просто забыла про них. Ну и рано появились первые признаки токсикоза. Вот она из добрых побуждений и укорила мужа. Мол поберёг бы жену, ей нагрузки сейчас никак не нать. Что тут было! Тот в приказном порядке, отвёл меня в поликлинику. Сам и за руку. Прямо в кабинет. Когда я вышла заскочил в него сам и о чем-то долго пытал врача. Потом вышел с такой радостной физиономией, что у меня просто не было обиды, когда тот сходу объявил о моём уходе с опасной работы. Блин. Я-то надеялась проработать ещё некоторое время, но повлиять на решение моего начальства не удалось. Тимур подал рапорт о замене командира группы его охраны, которое конечно же утвердили. Так что через неделю я уже была обычным гражданским человеком. Пришлось передать бразды управления моей группой новому начальнику охраны, бывшему полковому разведчику старшему лейтенанту Гвоздёву. Мы с ним сначала повоевали, он свинтус такой, захотел внести изменения в отработанные действия группы, но я встав на дыбы, сумела доказать свою правоту. Короче притёрлись и поладили. Он потом со мной в некоторых моментах иногда даже советовался. Что мне льстило. Кстати, встав на сторону охраняемого, я на многое изменила свои взгляды, что было полезно. Я даже защищала своих бывших подчинённых от гнева генерала, когда тому некоторые меры, направленные на его безопасность, казались излишними. Как могла старалась сгладить углы и унять раздражение мужа. За что ребята были мне благодарны.
Между тем, Тимур устроил меня на работу. Я стала на пол ставки его вторым секретарём, с правом работы на дому. Так что жизнь прожигательницы жизни мне не грозит. В производстве у него куча дел. В моей комнате на рабочем столе лежали кипы папок, бумаг, ведомостей и докладов, правда не сильно касающихся военных действий. Только тех, которые надо пересмотреть и оценить. И все срочно. Никогда бы не подумала, что у генерала, причем авиации, столько забот по хозяйственному обеспечению. Обалдеть. Но разобралась, и даже в редких случаях накладывала резолюции. А вот конкретно влезать в это дело и рулить, хотя основной адъютант Коля и пытался перегрузить на меня некоторые функции, я отказалась. Фигушки. Это только раз шею подставь, оглянуться не успеешь как седло оденут. Не моё это. Не моё!
Время между тем бежит, и мой живот уже начал прилично так выпирать, ограничивая наши с мужем возможности в постели. Говоря откровенно, он просто опасается во мне что-то повредить. Пришлось сводить его к гинекологу, чтобы тот просветил его о возможности интимной жизни при беременности. Почему? Я хочу я его! Не могу объяснить почему, но хочу и всё. Даже сейчас. Так что совершаем мы это в самой удобной для меня позе. Тем более лишать мужа необходимой разрядки чревато второй женой. Благо примеров появилось огромное количество. На психику давит. А данный вариант меня не устраивает. Он меня любит, и я отвечаю на его чувства с не меньшей заботой, ибо не каждый так может любить.
Мы даже на бал в честь входа наших войск в Германию с мужем однажды сходили. Мы в волю, пока я не устала, потанцевали, и он увёз меня домой довольную, счастливую и полную впечатлений. Дома отметили этот момент за общим столом и подняв последний тост, наконец ушли отдыхать. Не знаю, как и чем объяснить, но я по-настоящему стала себя чувствовать, что на нахожусь своём месте и дома. Другого, даже о возвращении обратно, я уже не мыслила. Зачем?
И вот настал день, когда на меня накатили первые схватки, я поняла сегодня я буду рожать! Провидение. Черт тебя побери, слышишь, я сейчас буду рожать ребёнка. Тимур бросив всё примчался домой и на руках унёс меня в машину. Марфа вслед за нами вынесла мешок с необходимыми вещами, и мы помчались в роддом. Понимая, что Тимур не уйдёт пока я не рожу, я в перерыве между схватками уговорила врача чтобы тот позволил моему мужу присутствовать при родах. Так сказать, маленькая мстя, дающая понять мужчине, как и чем мы бабы расплачиваемся за удовлетворение их желаний. На Тимура одели халат, маску и поставили рядом с креслом, на котором я была, позволив мне ухватиться за его руку. Я вцепилась в его пальцы и не выпустила их даже тогда, когда тот осел на пол, побледнев и потеряв сознание. Слабак. Я позволила себе расслабиться и вырубилась от нахлынувшей слабости только тогда, когда услышала, как заплакал мой ребёнок. Впрочем, поваляться в нирване мне позволили не долго. Меня привели в чувство и сунули в руки уже вымытого и упакованного в пелёнки сына. Тот приник к моей груди и смешно зачмокал губками высасывая из меня молоко. А я? Я полу сидела на кровати откинувшись на подушки, рассматривала этот пока красноватый подарок судьбы и осознавала. Вот тот, ради которого меня сюда забросило. Это ради него я превратилась, ради него прошла весь этот страшный путь из смертей и риска. Воевала и защищала мир в котором ему теперь предстоит жить. Я научу его многому, я расскажу о возможном будущем, чтобы он постарался изменить судьбу страны. А я ему помогу.
Эпилог.
Пролетело двадцать лет. Небольшая группа людей пройдя через лес достигла подножья знакомой мне горы. Я, муж, два сына, две дочки и несколько сопровождающих нас парней из комитета госбезопасности.
- Там? - указав рукой наверх спросил меня старший сопровождения.
- Там. – Подтвердила я. – Посредине расщелины есть невидимый снизу карниз и ход идущий внутрь. Но подниматься туда я не хочу. Мне и тут хорошо, и возвращаться обратно желания нет. Хотя вполне может быть, что механизм переноса уже не работает. Кто знает? Проверять полезете?
- Ну а для чего мы сюда пришли тогда? – старший выбрал четверых и приказал. Значит так. Лезете вместе. Потом двое идут внутрь, вторая двойка дежурит у входа. Ждут. Доклад по рации каждые пять минут. Если всё тихо, и проблем нет, разрешаю попробовать спровоцировать работу портала. Один остаётся у дверей. Второй встаёт в круг. Если ничего не происходит, то в круге не прыгать, просто возвращайтесь. Пусть с этим делом умные головы разбираются. Ясно? Хотя лично я в такое верю слабо.
И парни полезли. Я со стороны смотрела как они взбираются и почему-то чувствовала, а ведь сработает этот чертов портал. Точно сработает. Рискуют ребята. Вот они на уступе, вот помахали рукой и двое ушли вглубь и дальше … один и тот же доклад от дежурных. - Никто пока не вышел.
Наконец терпение у старшего лопнула и тот поднявшись наверх уже втроём они прошли до круглого зала. Тишина и никого. Только следы ботинок на пыльном полу. В полном молчании тройка спустилась вниз, и мы стали собираться в обратный путь. Разговаривать и делать догадки куда портал отправил парней, не хотелось. Может туда, где они нужней?</p>
