КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Ничего личного. Книга 8. Часть 2. Искусство управлять другими [Amadeo Solitario] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

АмадеоНичего личного. Книга 8. Часть 2. Искусство управлять другими

Ничего личного. Книга 8. Часть 2. Искусство управлять другими

Ссылка: http://samlib.ru/e/ezhemenskaja_e_m/nothingpersonal8-02.shtml

Автор: Амадео

Жанры: Проза, Детектив

Аннотация: нет

Размещен: 06/08/2022

Изменен: 06/08/2022

Ничего личного. Книга 8. Часть 2. Искусство управлять другими

— Кокаин — это белая смерть! Медленный убийца, заставляющий вас поверить, что вы все еще живы, а потом — раз! И вы в Аду! Белый, с виду безобидный порошок, токсичность которого даже ниже, чем у нашей любимой текилы! Но на самом деле он гораздо опаснее. Текила — это дух Мексики, наш национальный напиток, это жидкий нектар, дающий нам силы жить в этой стране, любить эту страну, защищать от посягательств клятых наркокартелей, которые желают лишь одного — денег! Превратить нашу любимую Мексику в притон, откуда выносят только вперед ногами?! Ни за что!

— Ни за что! — взревела толпа.

Под всеобщие аплодисменты Мигель спустился с трибуны. Ксавьер ждал его внизу, с трудом скрывая изумление.

— С каких пор вы толкаете подобные речи во всеуслышанье? — в лоб спросил он.

Удивляться было чему — Мигель торговал чистейшей воды кокаином, который обрабатывал сам в своей небольшой лаборатории. И услышать от него призыв бороться с наркотиками — все равно что коту призывать мышей выступить против его сородичей.

— С тех самых пор, как согласился помочь вам покончить с работорговлей. Видите ли, торговля кокаином — одно из звеньев большой цепочки. — Мигель протопал в гримерку и, плюхнувшись в кресло, аккуратно отклеил усы. — На плантациях вечно не хватает людей, Марсело Флавио как раз этим и занимался — поставлял рабочую силу. Публичные дома, органы — здесь это все второстепенно, главное — сколько листьев ты сможешь собрать и обработать.

— Но это... — Ксавьер окинул взглядом строгий костюм Мигеля, прилизанные волосы и начищенные ботинки. — Как-то не совсем вяжется...

— С моей деятельностью? — Мигель фыркнул. — Да бросьте. Где вы видели честных политиков? Это же оксюморон. И потом, если вы начнете войну против работорговли, заимеете ненужных врагов. Местные наркокартели сами вовсю пользуются бесплатной рабочей силой, представляете, что будет, если они прознают, что вы лишили их такого подспорья? Картелю Гальярдо придется несладко, а я лишусь перевозчика. Вам это надо?

Ксавьер скрипнул зубами.

— Понял.

— Я приму удар на себя, а вы будете действовать под моим прикрытием. — Мигель стянул с волос резинку и растрепал их, мгновенно утратив облик лоснящегося политика. — Все равно никто не знает, кто я такой.

Под белой рубашкой оказалась красно-синяя футболка с Человеком-пауком, но Ксавьер и бровью не повел. Чудачества Мигеля уже перестали его удивлять, а вот раздражать — нет.

— На следующей неделе, — продолжал Мигель, меняя строгие брюки на "бермуды", — я проведу еще одну пресс-конференцию. В зале будет начальник спецотдела по розыску пропавших, это отличный шанс связать вас крепкой и нерушимой дружбой.

— И никто не задастся вопросом, почему глава одного из картелей и полицейский ведут между собой непринужденную беседу?

Мигель посмотрел на него, как на умственно отсталого.

— Это Мексика, — только и ответил он.

Конечно, по числу коррумпированности среди представителей власти Мексика занимала далеко не последнее место. Кому как не Мигелю, всю жизнь вертящемуся ужом то там, то сям, быть уверенным в том, что в беседе преступника и полицейского вне полицейского участка нет ничего необычного.

Ксавьер вдруг почувствовал страшную усталость. Сколько лет он работал без продыху, кирпичик за кирпичиком возводя свою наркоимперию, сталкивался с бесконечными препонами, несколько раз едва не загремел в тюрьму, а на хвосте постоянно висел Наркоконтроль — но даже тогда он так не уставал. Адреналин гнал его вперед, постоянная опасность только подхлестывала. Он привык к этой гонке и уже не ощущал себя без нее. Спокойная законопослушная жизнь, к которой так стремился Амадео? Это не для него.

Но бесконечная охота за призраком Арройо измотала его. Дженаро Бланко удалось сделать то, чего не смогла ни Жаклин, ни кто либо другой — подчинить его себе. Поставить на колени. Заставить заключить кабальный контракт в обмен на Амадео. Следить за каждым его шагом, не давая ни малейшего шанса скинуть ярмо.

Всего раз Ксавьер потерял осторожность. И теперь рисковал загреметь в тюрьму не только за наркотики, но и за продажу людей. Пять лет назад Ксавьер, не задумываясь, спустил бы наглеца в море в залитой бетоном бочке, но хитрец Арройо и об этом позаботился. Все встречи и все договоренности он тщательно фиксировал на диктофон и разослал записи вместе с копиями подписанного тогда договора нескольким подкупленным детективам. Случись с ним что — и на Ксавьера откроют уголовное дело. Арройо, хоть и соучастнику, будет уже все равно, а вот Ксавьер попадет в тюрьму с гарантией в девяносто девять процентов. И ему еще повезет, если попадется добрый судья и назначит пожизненное вместо смертной казни.

Но это была лишь верхушка айсберга. По-настоящему Ксавьера беспокоила вовсе не перспектива ареста.

Форс-мажор, который они обговорили устно и который не фиксировался в бумагах. И который связывал Ксавьера по рукам и ногам, не давая даже скосить глаза в сторону возможного выхода

Принц не знал об этом пункте, а Ксавьер не собирался ему говорить. Взяв в оборот Мигеля, он дистанционно налаживал связи с другими картелями, плел сеть, чтобы выловить и мелкую, и крупную рыбу, подчиняющуюся Арройо, и умертвить ее. Умертвить всю, чтобы не осталось ни единого малька.

Но пока эта глобальная задача представлялась совершенно невыполнимой. Он не мог доверять Всемирной паутине, не мог доверять аудио— и видеосвязи, разве что выделенной линии Мигеля, которую тот защитил всеми возможными способами. Но контролировать ситуацию лишь через него не выходило. Многолетняя практика доказывала, что переговоры лицом к лицу наиболее эффективны. И безопасны в плане защиты информации.

Поэтому Ксавьер месяц назад принял тяжелое решение уехать в Мексику. Он не хотел оставлять Амадео в таком состоянии, в память накрепко врезался безумный смех принца той ночью, когда ему приснился очередной кошмар. Но бездействовать он тоже не мог. И когда Амадео рассказал о завещании Мартинеса, Ксавьер напустил на себя равнодушный вид, но глубоко в душе обрадовался — пусть принц займет себя чем-то другим, отвлечется от мрачного ада, в который загнал его Арройо.

А Ксавьер тем временем разберется с охраняющими его демонами.

Распрощавшись с Мигелем, он приказал Йохану ехать в особняк Гальярдо — Рауль настоял, чтобы Ксавьер остановился там, а не в гостинице — и набрал номер Амадео по видеосвязи.

Тот ответил сразу. Небрежно собранные в хвост волосы, темные круги под глазами, но выглядит по-прежнему безупречно. И как ему это удается? Принц, пожалуй, был единственным бизнесменом в мире, который располагал к себе, в каком бы состоянии ни находился. Акции "Азар" скакали вверх, стоило ему попасть в неприятности, когда как у остальных корпораций резко падали. Ксавьер наводил справки — акции "Гандикапа" после смерти Мартинеса плавали на самом дне, но он не сомневался, что стоит принцу взяться за дело, все придет в норму.

Услышав голос Амадео, Йохан вперил нетерпеливый взгляд в зеркало заднего вида, и Ксавьер переключил режим камеры, пока тот во что-нибудь не врезался.

— Друг передает тебе привет.

— Привет, Йохан. Как дела? Ксавьер наверное тебя совсем загонял.

— Вовсе нет! — радостно ответил тот. — У вас все в порядке?

— Хороший вопрос. Не задал его в прошлый раз. — Ксавьер переключил камеру обратно. — Как твое состояние? Лесфор регулярно у тебя бывает?

— Вчера заезжал вместе с Сеймуром. — Амадео говорил непринужденно, и Ксавьер задался вопросом, не игра ли это. — Велел продолжать пить таблетки, но если тебя это успокоит, разрешил снизить дозу.

— Рад слышать. — Он свободной рукой достал из кармана зажигалку и принялся вертеть в пальцах, пытаясь скрыть нервозность. — Кошмары?

— Никуда не делись, но после пробуждения я их почти не помню. Жан считает, что это хороший знак.

— Все равно выглядишь уставшим. Мне задаться вопросом, не зря ли я оставил тебя одного?

— Не надо, — перебил Амадео. — Со мной все в порядке, пусть и не в полном. Правда, Ксавьер, мне гораздо лучше.

Друг щелкнул крышкой зажигалки и бросил ее на сиденье.

— Придется поверить тебе на слово, все равно выбора нет. Но не надейся, что по возвращении я оставлю тебя в покое. Заставлю пройти все возможные обследования, и не дай бог что-то будет не так — увезу в закрытую клинику, где тебя привяжут к кровати ремнями и насильно заставят лечится.

Амадео рассмеялся, и снова Ксавьеру почудилась фальшь. Он настолько хорошо знает принца или чрезмерно себя накручивает? Как бы там ни было, ничего общего с тем безумным смехом, что уже радовало.

И принц даже не пытался трогать свои волосы. Уже несколько звонков подряд Ксавьер не замечал тревожащего симптома.

— Я сам не прочь провести пару недель в санатории, но пока все это не закончится, отдых мне не светит. — Амадео потянулся к волосам, и Ксавьер нахмурился, но тот лишь убрал выбившуюся из хвоста прядь за ухо. — Я слежу за своим здоровьем. Не веришь мне — можешь запрашивать отчеты напрямую у Жана.

— Так и сделаю. Как там твой детский сад?

— Скоро познакомлюсь. Попросил Даниэля привести остальных. Все-таки нам предстоит оформить над ними совместную опеку.

— Ты точно на это решишься? Знал бы, что ты так любишь детей, привел бы пару десятков от Жаклин. Твой особняк затрещал бы по швам.

Амадео поморщился. Он до сих пор не мог понять, как Жаклин Коллинз, бывшая начальница Ксавьера, могла ставить бесчеловечные эксперименты на детях, да и Ксавьер был не в восторге от своей бывшей работы. Но прошлое осталось далеко, Жаклин загорала в тюрьме, и Ксавьер искренне надеялся, что она состарится там раньше времени.

— Опека — не усыновление, детей у меня не прибавится. Даниэль не сможет стать опекуном сразу для всех, поэтому остается только такой вариант. — Он усмехнулся. — Я сам напугал его до чертиков жуткими перспективами, и когда Реми сказал ему о том, что всех он опекать не сможет, парень едва не упал в обморок.

— Ты кого угодно напугаешь, главное довести тебя до нужного состояния. — Ксавьер по привычке потянулся к нагрудному карману и тихо выругался. — Еще полмесяца в обществе Мигеля — и я снова начну курить.

— Полмесяца? Почему так много? Я-то считал, ты сорвешься уже на следующий день после приезда, — не преминул подколоть Амадео.

Он прекрасно знал, что Ксавьер терпеть не может эксцентричных выходок Мигеля Гарсиа, но рациональная часть неумолимо тянула его руку подписывать все новые и новые контракты. При кажущейся несерьезности и инфантильности Мигель поставлял товар точно в срок, правда, вместе с пакетиками, на которых красовались изображения персонажей мультиков. Ксавьер скрипел зубами, но не тратил времени на замену. И теперь кокаин "Мультяшный" захватил рынок по обе стороны океана. Местные торчки даже придумали кодовую фразу: "Пойдем смотреть мультики", что вызвало у Мигеля дикий восторг, а у Ксавьера — зубную боль.

— Не зли меня, принц. Иначе приеду и отшлепаю тебя по твоей прекрасной заднице.

— А я прикрою тылы, — съехидничал Амадео. Где-то фоном раздался звук дверного звонка, и он оторвал взгляд от экрана. — Даниэль пришел, мне пора. Позвоню позже. До встречи.

Ксавьер бросил телефон на сиденье.

Только шутливо препираясь, они прятали снедавшую обоих тревогу. Себастьян продолжал бесчинствовать, но был чрезвычайно осторожен, и не находилось ни единого способа его прижать.

Ксавьер даже убить его не мог!

— Езжай в "Безголовую собаку", — приказал он.

Йохан, не задавая вопросов, кивнул и вывернул руль.

Амадео сказал Ксавьеру не всю правду. Ему по-прежнему снились кошмары, но он помнил их все до малейшей детали. Они не таяли с рассветом, к середине дня превращаясь в тихий отголосок и бессвязные образы, которые бесследно таяли к вечеру. Нет, они врезались в память крепко и надолго и постоянно крутились в голове. Жан снизил дозу лекарств, но Амадео пришлось применить все свое актерское мастерство, чтобы убедить его в этом. Он прекрасно знал, что врач обо всем докладывает Ксавьеру. Еженедельный отчет приходил тому на мобильник через пять минут после того, как Лесфор и Сеймур покидали особняк.

И Амадео всеми силами старался поддерживать видимость если не улучшения, то хотя бы стабильности.

И регулярно наведывался в Старый квартал.

Дэвид уже спешил к двери, но Амадео остановил его.

— Не надо, я сам. Это Бенуа.

Даниэль стоял впереди, почти уперевшись носом в дверь и жутко потея в толстом пальто и строгом костюме с неумело завязанным галстуком под ним. Спину он держал так прямо, что можно было ровнять стену. Кудряшки тщательно прилизал, но несколько непослушных прядей все равно стояли торчком.

— Здравствуйте, мсье Амадео! — выпалил он, явно растерявшись от вида домашней футболки и спортивных штанов.

— Здравствуй, Даниэль, — ответил тот, с трудом сдерживая смех. Кажется, парень решил, что Амадео даже дома ходит при параде, поэтому воспринял "семейный ужин" как торжественный прием. — А где же все, ты разве один?

Из кустов, растущих у крыльца, раздался хруст, перешептывание, и в следующее мгновение показались двойняшки. Они выглядели жутко сердитыми, к пальто одинакового цвета и похожего кроя и красным шапочкам прилипли жухлые листья.

— Заставил нас спрятаться зачем-то, — ворчала Лили.

— Мы что, такие страшные? — вторил ей Люк.

— Вовсе нет. — Показавшаяся следом Катрин подтолкнула детей вперед одной рукой, второй пытаясь выпутать листву из пышной копны темных волос. — Это просто братик у нас дурак.

— Вы... — задохнулся Даниэль. Краска поползла от шеи вверх, заливая лицо.

— Здравствуйте! — Катрин схватила Амадео за руку и энергично затрясла. — Меня зовут Катрин. А вы еще красивей, чем на фотографиях...

— А ну хватит! — Даниэль оттеснил ее от Амадео. — Не обращайте внимания, она просто ваша поклонница, и...

— Равно как и ты, — не осталась в долгу сестра. — Вы знаете, — зашептала она, сделав большие глаза, — у него даже есть альбом с газетными вырезками...

— Ты! — взревел Даниэль. — Не сердитесь, мсье Амадео, она вечно молотит все, что в голову взбредет...

Амадео откровенно забавлялся, глядя на это семейство. Лили и Люк отряхивались от листьев, поправляя помятую во время пряток нарядную одежду, и украдкой поглядывали на него. Катрин по-детски строила глазки, не забывая отмахиваться от брата.

— Проходите, — Амадео отступил вглубь дома. — На улице сегодня холодно, а в кустах тем более.

Упрашивать никого не пришлось, семейство Бенуа мгновенно оказалось внутри. Роза собрала пальто и одарила всех таким строгим взглядом, что сразу расхотелось шуметь. Амадео провел их в гостиную. Тео и Паоло радостно вскочили с дивана.

— Привет! Я Тео, а вы, наверное, Люк и Лили?

— Лилиан, — важно поправила девочка.

— Хорошо, Лилиан. — Тео во все глаза смотрел на пухлощекую светловолосую девочку. — А имя тебе подходит!

— Спасибо, — скромно ответила та, опустив глазки в пол, а затем, приподняв подол платьица, сделала книксен.

— А я Паоло! Рад познакомиться! Пойдемте, мы вам все покажем!

Ребята утащили двойняшек наверх, в детскую, а Амадео предложил старшим сесть. Катрин скромно сложила руки на коленях и с любопытством разглядывала гостиную.

— У вас красиво, — резюмировала она. — И уютно. У дедушки полно всякой дорогой мебели, но все такое большое и неудобное...

— Уют — заслуга Розы, — улыбнулся Амадео. — Погодите, попробуете ее горячий шоколад...

Сверху донесся радостный смех, и Даниэль тоже расплылся в улыбке.

— Впервые так смеются после... — он не договорил, покосившись на сестру.

— После смерти мамы и папы, — тихо закончила та, потупившись. — Уже за одно это стоит вас поблагодарить.

— Не стоит. — Амадео взял с подноса чашки с шоколадом и поставил перед ребятами. Оставшиеся экономка понесла наверх. — Чем младше дети, тем легче они переносят подобные трагедии. Вам пришлось куда тяжелее.

Катрин кивнула и спряталась за кружкой, украдкой смахнув выступившие слезы.

— А шоколад и правда волшебный! — воскликнула она, меняя тему.

— Потом скажете об этом Розе лично и станете ее любимицей. Где вы учитесь, Катрин?

— Я, — расцвела та, — учусь в школе искусств. Хочу стать художницей. К точным наукам у меня склонности нет. — Она покосилась на брата и завистливо вздохнула. — Вот у кого с цифрами полный порядок...

— Мой друг художник, я вас познакомлю. Его зовут Диего Торрес.

— Ой, ну что вы. — Катрин покраснела и отмахнулась. — Он, наверное, очень занятой...

— Диего будет очень рад пообщаться. Кстати, одна из его работ висит в моем кабинете. Хотите посмотреть?

— Конечно!

От портрета Катрин пришла в полный восторг и немедленно изъявила желание получить и свой собственный. Даниэль тенью ходил следом и всеми силами скрывал нетерпение — до ужина он хотел поговорить с мсье Амадео об опекунстве. Очень неприятно было осознавать, что он не может в одиночку содержать своих младших, но причин не доверять дяде Реми не было. Придется искать еще одного опекуна, и Амадео пообещал решить этот вопрос.

Вдоволь навосхищавшись как портретом, так и моделью, Катрин убежала помогать Розе на кухне, и Даниэль наконец-то остался с Амадео наедине. Аккуратно опустившись на стул, он сложил руки на коленях, как примерный ученик, и уставился на Амадео выжидающим взглядом. Но полностью замереть у него не выходило: он то постукивал пальцем по брюкам, то притопывал носком ботинка по паркету. Головой не вертел, но взгляд так и бегал по кабинету, стесняясь задержаться на хозяине.

Амадео позволил ему понервничать еще немного, затем сложил руки перед собой на столе.

— Ты хочешь спросить, нашел ли я второго опекуна?

— Да! — выпалил Даниэль и тут же покраснел. — Простите. Обычно я более сдержан, но сегодня...

— Тебе не о чем беспокоиться. — Амадео улыбнулся. — Я буду вторым опекуном, если, конечно, ты доверишь мне эту миссию.

Лицо Даниэля осветилось радостью. Он готов был вскочить и задушить Амадео в объятиях, однако тот предостерегающе поднял руку.

— Погоди. Это еще не все, что мы с тобой должны обсудить. Возможно, тебе это покажется странным и даже подозрительным, но это вполне естественный порядок для того, кто вскоре возглавит компанию. По всем правовым аспектам можешь проконсультироваться у дяди.

— О чем вы говорите? — Даниэль нетерпеливо ерзал на стуле. — Что еще мне нужно сделать?

— Первым делом составь завещание.

Стул перестал раскачиваться, парень круглыми глазами уставился на Амадео.

— Это еще зачем?

— Стоит вступить в права наследования, и врагов у тебя резко прибавится. Если, не дай бог, с тобой что-то произойдет, вся твоя собственность перейдет родственникам. Кому-то в большей доле, кому-то в меньшей — но на твоем месте я бы как следует позаботился о младших. Старшие, поверь, не пропадут.

Даниэль смущенно чесал в затылке.

— Как-то не думаешь в этом возрасте о завещании... Даже как-то неуютно.

— Зато так ты обезопасишь брата и сестер, чтобы они не остались ни с чем. Дальше. Хоть ты и мой ученик, я не смогу уделять тебе все свое рабочее время, поэтому определимся с расписанием. — Амадео раскрыл лежащий на столе ежедневник. — Занятия в университете заканчиваются в три, значит...

Лицо Даниэля разочарованно вытянулось.

— В университете?.. Но я думал...

— Что я буду твоим единственным преподавателем? Послушай, — Амадео со вздохом закрыл ежедневник, — я могу натаскать тебя на практике, но теоретическую базу ты тоже должен получить. Не выйдет перейти полностью на домашнее обучение. Во-первых, у меня нет достаточно времени, а во-вторых...

Во-вторых, ты будешь лезть куда не просят и подставлять спину всем желающим насолить мне, подумал Амадео, но вслух не сказал. Энтузиазм бил у парня через край, и Амадео уже начал жалеть, что столь опрометчиво дал согласие взять над ним шефство.

— Во-вторых, — мягко закончил он, — я все же не профессиональный преподаватель.

Даниэль согласно закивал.

— Я просто буду ходить за вами, как мышка, и наблюдать. Ну, когда у вас будет рабочее время.

— И делать ты это будешь исключительно на работе, а не шпионить за мной в других местах. Например, в Старом квартале.

Даниэль покраснел до корней волос.

— Мне просто было интересно, — прошептал он. — Простите, я больше не буду.

— Разумеется, не будешь. Старый квартал — опасное место. Ты впервые там был?

Юноша несмело кивнул.

— А я там родился. И уж поверь — без крайней необходимости туда соваться не стоит.

— Понял! — Даниэль вскочил со стула и вытянулся в струнку. — Буду делать все, как вы скажете!

— Вот и отлично, — смягчил тон Амадео. Он поднялся и, обогнув стол, приобнял паренька за плечи. — А теперь идем обедать. И помни — я взял за тебя ответственность. Если с тобой что-то случится, виноват буду я.

Даниэль, слегка пришибленный, последовал за ним.

— Ты уверена, что нужно это делать? — ныл Бартоло, едва поспевая за Бьянкой. — Начальники отделов тоже не идиоты, как-то же они на свои места попали!

Бьянка резко остановилась и развернулась на каблуках.

— Ты — глава юридического отдела, если твои пропитые мозги еще об этом помнят. Рассказать, как ты попал на свое место? — Она схватила его за галстук и принялась перевязывать узел. — Позорище, до сих пор не можешь научиться справляться даже с самыми простыми задачами...

— Эта удавка мне не дается! — заявил Бартоло, приосанившись. — Для таких дел нужны слуг... хиии... — захрипел он, когда Бьянка, психанув, затянула узел как следует.

— Еще одно слово, и я завяжу так, что не сможешь дышать, — прошипела она. Затем, отпустив брата, снова застучала каблуками по вымощенному мрамором полу.

Подумать только, Солитарио согласился взять шефство над этим мальчишкой! Мало ему собственных проблем, решил прибавить к ним еще и преподавательскую деятельность! А под шумок — Бьянка в этом не сомневалась — прибрать к рукам "Гандикап". Даниэль слишком доверчивый и наивный мальчик, чтобы заподозрить преступный умысел, но ее на мякине не проведешь. Где это видано, чтобы у бизнесмена были благородные намерения?

— Глупости, — фыркнула она и сдула со лба выбившуюся прядь волос.

Еще до того, как Солитарио дал свое согласие, она уже выработала беспроигрышную стратегию борьбы с ним. Она просто не позволит Даниэлю занять место гендиректора, и дело с концом. Если начальники отделов достаточно умны, они не доверят свою прибыль и свои места какому-то мальчишке. Над которым восседает жадный монстр, так и жаждущий запустить лапу в единственную не освоенную им сферу игорного бизнеса.

Все это Бьянка намеревалась высказать на общем собрании глав отделов. Никому из старичков не захочется, чтобы его вытурили с насиженного места, а уж она гарантирует им право мять задницами кожаные кресла до конца их дней. Лишь бы они принесли присягу ей, а не Солитарио. По слухам, он не любитель держать рядом бесполезных людей, а именно такими главы отделов и были — жалкое старичье, которое напрочь отстало от прогресса. Чтобы убедить их щелкнуть клавишей, надо было приложить недюжинные усилия! А Солитарио первым делом предложит освоить онлайн-беттинг, это как пить дать, его "Азар" уже вовсю окучивало делянку интернет-казино.

Что ж, она не могла не восхищаться его умом, но раз он оказался на противоположной стороне, восхищение не помешает ей его уничтожить.

Нацепив мягкую улыбку, Бьянка открыла двери конференц-зала и вошла. Бартоло спотыкаясь, проковылял следом и плюхнулся в свободное кресло.

Бьянка встала во главе, где обычно сидел Бернард Мартинес, и обвела взглядом собравшихся. Все на месте: вот главный аналитик, мнет платок в руке — с наступлением холодов то и дело схватывает насморк; начальник службы безопасности, единственный, кого Бьянка побаивалась — высокий, с безупречной осанкой, бывший солдат, в вопросах безопасности непреклонен, даже Бартоло однажды вышвырнул из конторы, когда тот начал буянить, перебрав алкоголя; глава финансового отдела беспрестанно листает какие-то папки, хотя отчетами похвастаться не может — после смерти дедушки прибыль резко упала, а Комиссия по азартным играм прислала уведомление об очередной проверке; и единственный человек моложе сорока — начальник отдела программного обеспечения. Вот он запросто может поддаться на уловки Солитарио, если, конечно ему это позволить.

Бьянка выдержала драматическую паузу и начала:

— Не только моя семья понесла ужасную потерю — вся компания "Гандикап" потеряла основателя, своего отца. Трудно представить на его месте кого-то еще. Но как бы нам ни было больно, мы не можем надолго оставлять наш корабль без капитана. Хороший капитан — это очень важно. Опытный морской волк, который способен обойти рифы и не пустить судно ко дну. Тот, кто всегда выбирает верный курс и использует ветер перемен в свою пользу, и неважно, с какой стороны он дует. — Она снова сделала паузу. — Я позвала вас сегодня, чтобы решить этот важный вопрос. Кто встанет у руля? Кто будет и дальше вести "Гандикап" по намеченному Бернардом Мартинесом курсу?

— Вообще-то, — кашлянул главный аналитик, — нам не нужно решать этот вопрос. Бернард оставил завещание, почему бы не последовать ему?

Бьянка скрипнула зубами, но с трудом обуздала гнев.

— Капитану, которого назначил дедушка, всего девятнадцать. Как вы думаете, сможет ли он справиться с таким большим и неповоротливым кораблем?

— Капитанами становятся и в пятнадцать, — вдруг раздался от двери приятный низкий голос, — что совершенно не мешает им грамотно руководить, чтобы в итоге спасти команду.

Все головы одновременно повернулись. Бьянка едва не зашипела — там стоял Амадео Солитарио собственной персоной. Из-за его плеча выглядывал вездесущий Даниэль, явно стесняясь выйти вперед.

— Команду, но не корабль, — ядовито заметила Бьянка, с трудом скрывая неприязнь. Она понимала, что цепляется к словам, но на начальников отделов это, похоже, произвело впечатление. — Что же привело вас сюда сегодня? У нас собрание руководящих должностей...

— Странно, что вы не пригласили на него Даниэля, — парировал Амадео, без приглашения садясь и усаживая юношу в соседнее кресло. — Он должен быть здесь в первую очередь.

— Как и вы? — насмешливо спросил Бартоло с другого края стола. — Регент? Или как вас еще называть?

— Равно как и я, — так же спокойно ответил Амадео, — поскольку, как вы верно заметили, покойный Бернард Мартинес назначил меня исполняющим обязанности генерального директора.

По конференц-залу прошел изумленный ропот. Начальники отделов, не посвященные в подробные детали завещания, переглядывались, вытягивали шеи, чтобы получше рассмотреть наглеца из конкурирующей конторы, который явился устанавливать свои порядки. Так, во всяком случае, надеялась Бьянка, поскольку не могла разгадать, по нраву им это пришлось или нет.

— Полагаю, не все здесь в курсе полного текста завещания господина Мартинеса, — констатировал Амадео.

— Это смешно! — воскликнула Бьянка.

— Это юридически заверенный документ. Или вы станете отрицать то, что там написано?

— Нет, но до вступления завещания в силу еще полгода, вы не можете...

— Компания не может просуществовать полгода без управляющего, — перебил Амадео. — Некоторым умельцам хватает этого времени, чтобы разрушить все до основания, и то же самое произойдет, если место директора будет пустовать. Вы этого хотите?

— А вы собираетесь предложить себя на эту должность? — проквакал главный финансист. — Прошу заметить, вы даже не совладелец.

— Но я официальный представитель Даниэля, — возразил Амадео. — И крупный акционер. Это дает мне право выдвинуть свою кандидатуру.

Бьянка громко фыркнула, поняв, что крыть ей нечем. Она еще успеет переманить всех на свою сторону, это будет просто. И тогда посмотрим, чья возьмет.

— Что ж, я бы с удовольствием посмотрела на этот цирк. Итак, господа, кто за то, чтобы провести голосование через неделю?

Начальники отделов заиграли в переглядки. Даниэль старался не дышать, но выходило не очень — Бьянка так смотрела на него, что он начинал судорожно втягивать ртом воздух. Бартоло же все было до лампочки — он старался незаметно ослабить узел галстука, но так дергал за него, будто намеревался задушить себя.

Первым поднял руку чертов молодой компьютерщик. Бьянка просверлила его взглядом, но он нарочито не смотрел на нее, вперив взгляд в стол. Следом проголосовал "за" и начальник службы безопасности. А дальше руки взлетали сами собой. Стадо.

Все вы чертово стадо! — хотелось крикнуть Бьянке. Вместо этого она, нацепив улыбку, проворковала:

— Отлично. Тогда через неделю жду вас здесь в это же время. Надеюсь, за это время уважаемый господин Солитарио не передумает. Все-таки удержать в руках две огромные компании бывает ой как непросто.

Амадео обворожительно улыбнулся в ответ.

— Тогда почему бы вам не выдвинуть и свою кандидатуру на эту должность? Уверен, кого-то вы все же сможете очаровать. Вот только, — он усмехнулся, — одной внешности и обаяния мало, чтобы за тобой шли, как крысы за дудочкой. Кому как не мне это знать.

Директора, неловко переглядываясь, покинули конференц-зал. Последним вышел Даниэль. Бьянка проводила его ненавидящим взглядом.

— Козлина!!

Изящная ваза из тончайшего фарфора, привезенная из Китая, с жалобным звоном разлетелась о стену. Бьянка тяжело дышала, с трудом проталкивая воздух в легкие.

— Как он посмел, — просипела она — от первого крика сорвался голос. — Как посмел явиться?! Как посмел унизить меня перед этими людьми, как?!

Она схватила декоративную подушку и рванула в разные стороны, представляя, что четвертует чертова Солитарио. О, как приятно было бы услышать хруст ломающихся костей, звук рвущихся сухожилий, как усладили бы уши его предсмертные крики!

В висках стучало так, что в глазах темнело. Она бросила подушку на пол и опустилась в кресло. Надо успокоиться. Нельзя, чтобы ее хватил удар или что-то похуже — какую радость это принесет проклятому Даниэлю и его покровителю! Нет, она не доставит им такого удовольствия, победа не будет легкой!

Бьянка прижала пальцы к вискам и закрыла глаза, стараясь дышать медленно и ровно. Постепенно сердце перестало колотиться как сумасшедшее, дыхание выровнялось. Оглушительные удары пульса утихли, сосуды под пальцами больше не пульсировали так, будто готовы прорвать кожу.

Хорошо. Очень хорошо.

— Итак, — голос по-прежнему отказывался ей подчиняться, но она хотя бы могла шептать, — что я могу сделать за неделю?

Мысленно она перебирала тех, на кого могла положиться. Среди начальников шансы пятьдесят на пятьдесят — двое скорей всего проголосуют за нового директора, остальные... Она не была уверена в их лояльности, но в боязни перемен — на сто процентов. Старичье не сдвинешь с места. Но вдруг Солитарио и к ним найдет подход?

Нет. Нужно подстраховаться, иначе она проиграет битву до ее начала, а этого допустить нельзя. Схватив сумочку, она достала из нее телефон и отстучала сообщение Бартоло:

"Живо пришли мне список крупнейших акционеров!"

Немного подумав, добавила:

"И позвони бабушке".

Ответ пришел незамедлительно:

"Какого хрена именно я должен ей звонить?!"

Бьянка ответила: "Сирых и убогих она любит больше" и бросила телефон на журнальный столик. Она справится. Порвет этого Солитарио в клочки и вместе с ним семейство Бенуа, чтобы больше никто не смог встать у нее на пути.

— Санторо тебя бросил, — прошептала она, глядя в потолок. — Никто не поможет, когда тебе выгрызут нутро, красивый ублюдок.

И она рассмеялась. Сиплым, жутким смехом.

— Мне правда нужно составить завещание? — робко спросил Даниэль, когда они ехали от "Гандикапа" к особняку Мартинеса.

— Сегодняшнее поведение Бьянки тебя в этом не убедило?

— Ну, как бы... — Даниэль замялся. — Она хочет встать во главе компании, точно. Она всегда была жадной, стремилась во всем быть первой, но в некоторых случаях это только плюс...

— Например, в должности руководителя? — Амадео пожал плечами. — Ее беда в том, что она думает только о себе. Даже родной брат для нее — лишь пешка. Бьюсь об заклад, в детстве он делал все, что она говорила, и принимал на себя ее вину.

— Как вы узнали? — округлил глаза Даниэль. — Папа рассказывал, как однажды Бартоло выпороли за поджог конюшни, а потом выяснилось, что это Бьянка тайком курила за ней...

Амадео в ответ только покачал головой.

— Мой брат убил собственного отца, чтобы завладеть компанией. Я не верю в добрые намерения, когда речь идет о власти.

— Но мне вы все-таки помогаете! — выпалил Даниэль. — Или это только из-за прибыли, как сказала Бьянка? Вот уж дудки, ни за что не поверю! Вы такой хороший, и понимающий, и добрый, и... В общем, трудно даже поверить, что у вас есть враги, — закончил он тихо.

Амадео устало прикрыл глаза. Знал бы Даниэль, насколько идеализирует своего кумира!

— Больше, чем ты думаешь. У всех, кто сидит в кресле руководителя, они есть. Реми поможет тебе составить документ так, чтобы ни Бьянка, ни Бартоло не смогли получить то, что им не причитается. Сделай это как можно скорее. До вступления в права наследования Бьянка, вероятно, не станет ничего предпринимать, но все же лучше подстраховаться.

— Ладно, — согласился Даниэль. — Буду во всем следовать вашим указаниям, мсье Амадео.

— И еще одно. — Амадео поправил перчатку на левой руке. — Не стоит во всем полагаться на меня. Если тебя что-то не устраивает, или возникают какие-то вопросы, лучше высказать свою точку зрения или переспросить. Я тоже не всегда оказываюсь прав.

— Да ладно! — замахал руками Даниэль. — Вспомнить только, как вы проводили ту опасную реформу! "Азар" тогда чуть не обанкротилась!

Он говорил о масштабной реорганизации компании и внедрении новой компьютерной системы. Кейси лично спроектировал ее и составил гигантскую базу данных, что значительно упростило работу персонала.

Правда, далеко не все в совете директоров согласились на рискованный шаг, и Амадео пришлось взять на себя ответственность за все последствия. Впрочем, "Азар" недолго стояла на краю — очень скоро все затраченные средства и усилия начали окупаться в пятикратном размере.

— Ты и об этом знаешь?

— Конечно. Дедушка Берни тогда назвал вас безумцем. Правда, при этом хихикал и качал головой.

Амадео рассмеялся.

— Впервые слышу, чтобы господина Мартинеса называли Берни. И уж тем более не могу представить его хихикающим!

— Это наша привилегия как внуков, — расцвел Даниэль.

Высадив юношу у особняка Мартинеса, Амадео проследил, пока тот не вошел в дом. Он ни на грош не доверял Бьянке и намеревался проверить всю охрану дома на профпригодность — с этой дамочки станется подстроить покушение. Да хоть неудачное падение с крыльца!

Однако Амадео сомневался, что в ближайшее время Бьянка на такое пойдет. Все подозрения сразу падут на нее, она больше всех протестовала против вступления завещания в законную силу. Нет, так рисковать она не станет, скорее, попытается отнять "Гандикап" другим путем.

И задача Амадео — этому помешать. Даниэль слишком мягок и до сих пор до конца не верит в то, что родственники способны на страшные вещи. Жизнь когда-нибудь докажет обратное, но тогда будет слишком поздно.

Когда дверь за Даниэлем закрылась, Амадео приказал Киану ехать за город. Юноша незаметно перевел дыхание — боялся, что Амадео снова захочет проехаться в Старый квартал, где у Киана все волоски на коже вставали дыбом от чувства опасности. Если бы он знал, что начальник частенько наведывается туда один, его хватил бы удар.

Через полчаса петляния по улицам с попытках объехать пробки, автомобиль наконец выбрался в фешенебельный квартал. Он был полностью закрыт для случайных людей, на въезде располагался шлагбаум, территорию регулярно патрулировала охрана. Киан назвал имя Амадео, и без лишних вопросов шлагбаум подняли.

Ни единого высотного здания, только дорогие особняки. Многочисленные бутики и рестораны располагались на отдельной пешеходной улице, которую неместные величали не иначе как Бульваром несбывшихся надежд — они не могли себе позволить даже прогуляться этим по роскошным магазинам. Амадео не нравился этот квартал. Хоть по безопасности он и давал сто очков вперед любой улице в городе, но его изолированность хорошо затуманивала мозги живущим здесь людям.

Некоторые из них даже начинали верить, что они боги.

Автомобиль остановился у ворот одного из особняков, и Амадео вышел. Киан остался внутри, понимая, что хозяину ничего здесь не грозит, но все же предпочел бы находиться рядом на случай непредвиденных ситуаций. Он слишком долго пробыл в "Апани", чтобы понимать — безопасных на сто процентов мест не существует. Даже союзник может воткнуть тебе нож в спину.

Амадео поднялся на крыльцо, и верзила у входа смерил его подозрительным взглядом.

— Вам назначено?

— Нет, — холодно ответил Амадео. — Но уверен, госпожа Альварес захочет со мной поговорить.

Он передал верзиле визитку, и тот скрылся внутри. Киан остался в машине и наверняка сейчас сидел как на иголках — так было всегда, когда Амадео куда-то отправлялся один. В любом происшествии юноша неизменно пенял на свою плохую работу, а таковых в последнее время случалось все больше и больше. Угораздило же его устроиться к такому бедовому начальнику...

Охранник вернулся и молча сделал знак следовать за ним. Амадео шел по громадному, во вкусом обставленному особняку и вспоминал слова Кристофа о множестве мужей этой женщины. Она была богата и влиятельна, и именно это Кристоф тогда назвал "необъятным природным обаянием", влекущим к ней мужчин, как мотыльков на свет лампы.

Только в том пламени они и сгорали. Мария Альварес пережила уже четверых мужей и готовилась к свадьбе с пятым. С каждым разом их возраст уменьшался. Нынешнему жениху едва минуло двадцать пять, а сама невеста разменяла уже седьмой десяток.

Громила остановился у дубовой двери и погрохотал по ней костяшками пальцев.

— Войдите, — раздался изнутри надтреснутый, прокуренный голос.

Госпожа Мария Альварес восседала на резном антикварном стуле и раскладывала пасьянс. Этой женщины было много во всех отношениях: массивный стул под ней казался игрушечным и с трудом выдерживал вес; косметики на лице было столько, что, казалось, неловкое движение — и она осыплется, как некачественная штукатурка; на каждом пальце, кроме больших, красовалось по два кольца с огромными камнями. Пышная, крашенная в медный цвет шевелюра была уложена в высокую прическу. При виде посетителя она улыбнулась, продемонстрировав идеально ровные зубы, и поудобнее устроила тучное тело.

— Надо же, сынок Кристофа! Сто лет тебя не видала, каким же красавчиком ты стал!

Амадео мягко улыбнулся и поцеловал протянутую мясистую руку.

— Вы тоже только хорошеете, госпожа Альварес.

— О, зови меня Мария. — Она небрежно присосалась к мундштуку и выдохнула пахнущий вишней дым. — Меня, знаешь ли, считают ведьмой. И что же за дело привело тебя ко мне, раз ты не испугался?

— Ведьмой? — удивился Амадео, садясь напротив. — Я бы назвал феей, и никак иначе.

Она хрипло рассмеялась, признавая его способность угодить.

— Ты мне нравишься. Твой брат с трудом скрывал гримасу отвращения, когда нам доводилось встречаться, что за мерзкий червяк. А ты знаешь, как расположить к себе. Так что тебе нужно? Не поверю, что ты пришел просто навестить старушку.

— Ни за что на свете я бы не назвал вас старой, — запротестовал Амадео. — И уж тем более ведьмой. Мой отец был дружен с вами, а он не общался с плохими людьми. Так что феей я считаю вас вовсе не случайно.

Альварес рассмеялась.

— Довольно лести, иначе я решу, что мой нынешний жених меня не достоин! Придется тебе занять его место. Итак, — она положила девятку червей на десятку треф, — прежде чем приступишь к делу, должна поставить тебя в известность. Перед твоим приездом мне позвонил Бартолито. Говорят, ты устроил переполох на сегодняшнем собрании.

Амадео с трудом сдержал усмешку.

— Я лишь исполняю волю господина Мартинеса. И искренне надеюсь, что эта небольшая неприятность не проложит между нами пропасть, Мария.

— Так твой визит не имеет отношения к моим внукам?

— Ни единого.

— Тогда я тебя внимательно слушаю.

— Мне нужна помощь "Руки Бога".

Восьмерка замерла над девяткой. Мария Альварес даже забыла про мундштук и молча смотрела на Амадео.

— У тебя кто-то пропал? — как можно небрежней спросила она, кладя карту на место.

— Нет.

— Тогда "Рука" тебе не помощник. Мы занимаемся поисками пропавших, и только.

— А еще наказываете похитителей. На свой лад.

Мария фыркнула и открыла новую карту.

— Досужие сплетни.

Но Амадео знал, что это не так. "Рука Бога", волонтерская организация, которую основала Мария Альварес после пропажи собственного сына, которого позже нашли убитым, занималась поисками пропавших без вести и похищенных людей. Удостоенная множества государственных наград, Мария без конца повторяла с трибун, что ненайденный человек никогда не даст покоя тем, кто его ждет. Поэтому она и ее товарищи прилагают все усилия, чтобы дать живым и мертвым покой.

Люди рыдали, когда она произносила свои речи. Но ни один из них не ведал, что на поисках пропавших деятельность "Руки Бога" не закачивалась. Горе похитителю, если человек находился мертвым! Организация объявляла охоту, пока наконец не затравливала преступника до смерти. Правда, об этом аспекте своей деятельности члены "Руки" предпочитали не упоминать.

— И тем не менее, — продолжил Амадео, — пусть месть — выдумки, в поисках преступников вам нет равных. Разве я не прав?

Он обвел взглядом кабинет — на стенах повсюду висели благодарственные письма как от администрации города, страны, так и от благодарных жертв и их родственников. Мария Альварес любила признание и выставляла его напоказ, но ее амбиции Амадео сейчас мало волновали.

— Возможно. — Альварес снова затянулась и открыла короля пик. — Ты бы не пришел из-за мелочевки. Таким обычно занимается "Апани". На какую шишку ты замахнулся?

— Себастьян Арройо. Он же Дженаро Бланко.

Король шлепнулся поверх остальных карт. Марии с трудом удалось совладать с собой, но Амадео видел, как на мгновение затряслись ее губы. Но когда она подняла взгляд, то осталась такой же спокойной,какой была в начале их разговора.

— Кто сказал тебе, что это один человек?

— Нашел его досье в списке торговцев людьми. Проблема в том, что оба имени — псевдонимы.

Мария, явно впечатленная, хмыкнула.

— А я считала, что он придумал отличную маскировку. Даже мне пришлось как следует покопать, чтобы связать эти имена.

— Вам известно его настоящее?

— Нет.

— Можете выяснить?

— Думаешь, не пыталась? — Она раздраженно смешала карты. — Из-за тебя весь мой пасьянс пошел к чертям. Этот тип очень осторожен и больше нигде не оставил своих следов. С досье тебе просто повезло.

— А если я дам примерное направление поисков? — не унимался Амадео.

Внешне он оставался спокоен, но глаза лихорадочно горели, он сжимал подлокотник кресла так, будто намеревался его оторвать. Мария смотрела на него, пытаясь понять, какую цель преследует этот одержимый. В том, что он одержим, она не засомневалась ни на секунду с тех пор, как он упомянул оба имени. Надо же, докопался так глубоко, но не понимает, что рыть еще в два раза больше!

И вырытая яма станет его собственной могилой, если он не будет осторожен. Почему никто не удержит его от этого безрассудства? Где знаменитый Ксавьер Санторо, почему не следит за своим другом, как делал это всегда? Грозный Цербер должен охранять врата в Ад, чтобы никто не вошел туда, а этот аристократичный хрупкий красавчик ныряет в самую глубину!

Впрочем, не ее дело. Хочет себя убить — пожалуйста, она все равно не в состоянии этому помешать. Он и без ее помощи докопается до сути, а так она хотя бы удовлетворит праздное любопытство — настоящая личность человека, занявшего место Марсело Флавио, с которым "Рука Бога" безуспешно пыталась бороться несколько лет, ее заинтересовала.

— Один вопрос, — сказала она, собирая карты. — Это точно не имеет какого-либо отношения к "Гандикапу"?

Амадео покачал головой, понимая, чем обусловлен ее интерес.

— Никакого, — ответил он.

— Значит, мне нет резона вставлять тебе палки в колеса. — Она сложила карты и принялась их перетасовывать. — Где начинать поиски?

Амадео едва слышно выдохнул.

— Провинция Гуандун, — сказал он. — Юго-восток Китая.

Мария Альварес молча тасовала карты, затем разложила их веером перед собой.

— Определенно, — она в упор смотрела на Амадео, — мой нынешний жених меня не достоин.

Катрин оторвалась от учебника по композиции рисунка и с любопытством смотрела, как брат бегает туда-сюда по комнате.

— И куда ты собрался? Уже поздно.

— Я совершеннолетний, мне можно выходить на улицу с наступлением темноты, — скороговоркой выпалил Даниэль, запихивая в рюкзак фотоаппарат, блокнот и пачку ручек. — У меня занятия с мсье Амадео...

— ...которые закончились два часа назад, он лично привез тебя домой и не велел никуда ходить, — закончила сестра, захлопнув книгу. — Думаешь, я дурочка? Ты каждый день приходишь в одно и то же время и до поздней ночи сидишь над конспектами. А сейчас у тебя внеурочное занятие? Не смеши.

Даниэль тяжело вздохнул. Эту девчонку невозможно провести. Наверное, потому, что он ее брат, и она знает его как облупленного.

— Послушай, — он бросил рюкзак на пол и подошел к ней, — я торчу в университете до трех часов, потом еду в "Азар", где до семи вечера мсье Амадео дает мне самые ценные уроки в моей жизни, но... Мне этого мало. Я чувствую, что что-то упускаю, понимаешь?

— Понимаю, — протянула Катрин, глядя на него снизу вверх. — Хочешь залезть в незаконную сферу, куда мсье Амадео не дает тебе ходу. Дэнни, ты олух. Принципы работы там ничем не отличаются от обычных, а опасности куда больше.

— Сказала девчонка, которая ничего не смыслит в управлении бизнесом. — Даниэль закатил глаза. — Откуда тебе знать, отличаются они или нет? Я вот до сих пор не знаю! А у дедушки было множество подпольных букмекерских точек! И они также все перейдут под мое начало, мне нужно знать специфику!

— И ты считаешь, что после работы твой мсье Амадео ездит по своим подпольным казино? — фыркнула Катрин. — В таком случае он правильно делает, что не берет тебя с собой — это уголовно наказуемо.

— Ну да... то есть, нет. Нет, в смысле, я не собираюсь лезть так глубоко! — в отчаянии выкрикнул Даниэль и принялся ходить кругами по комнате. — Просто управление со стороны мсье Амадео какое-то особенное, понимаешь? Он делает основной упор на персонал, его все любят, я не слышал о нем ни одного плохого слова. Но то, что я вижу в "Азар", это все как-то слишком поверхностно... Я не могу ухватить суть, не понимаю, как ему удается так эффективно руководить всеми вокруг. Хочу увидеть все стороны его бизнеса, может быть, тогда пойму...

Он беспомощно замолчал, руки повисли вдоль тела. Катрин вздохнула и, поднявшись с кровати, подошла к брату.

— Помнишь, я говорила, что ты дурачок?

Дэнни мотнул головой, что должно было означать согласие.

— Поумнеешь, когда поймешь, что другого человека невозможно до конца узнать. Тем более такого, как Амадео Солитарио. Ты видишь лишь светлую сторону, и она тебя вдохновляет, но что если, увидев нечто нелицеприятное, ты разочаруешься? Стоит ли оно того? У каждого человека есть темная сторона, да вот возьми хотя бы рисунок! — Она схватила со стола блокнот и раскрыла на незаконченном наброске. — Видишь? Эта сторона светлая, вторая утопает в тени. И не всегда нам нужно видеть, что скрывается за ней.

— По-моему, они симметричны, — пробурчал Даниэль, напряженно морща лоб. — Что на свету, то и во тьме.

— Я же говорила — дурачок. — Катрин постучала его пальцем по лбу и вернулась в кровать. А когда Дэнни все же, подхватив рюкзак, направился к двери, прокричала ему вслед: — Вспомни Двуликого из "Бэтмена"!

— Он в конце концов исправился! — ответил Даниэль уже из коридора.

Оказавшись в Старом квартале, Даниэль сбавил шаг. Район и в самом деле выглядел не очень, не зря мсье Амадео предупреждал не соваться сюда, но Дэнни не смог себя пересилить. Его вовсе не влекла нелегальная деятельность, по правде говоря, став гендиректором, он первым делом ликвидировал бы все подпольные точки, но он хотел понять. Узнать все возможные методы ведения бизнеса, вдруг что-то из них можно применить и в легале?

Утверждению сестры, что и там, и там все одинаково, он не верил. Не она ли убеждала его минутой позже, что тень и свет различны?

Даниэль фыркнул. О каких только глупостях не думается, когда идешь по неосвещенной улице! Кажется, в прошлый раз он мсье Амадео где-то здесь и потерял...

Позади раздался душераздирающий мяв, и Дэнни подпрыгнул. Кепка едва не слетела с головы, и он прижал ее ладонью. Так и инфаркт схватить недолго! Чертовы кошки... Вообще Дэнни любил кошек, но в такой темноте даже маленький пушистый комочек покажется чудовищем...

Услышав музыку, Дэнни пошел на звук.

Вывернув из-за поворота, он с облегчением увидел светящиеся окна бара. Над дверью переливалась неоном вывеска "У Джо". Оттуда и неслась орущая на всю катушку музыка. Поблагодарив высшие силы за то, что он уже совершеннолетний и не забыл взять с собой документы, Дэнни толкнул дверь и вошел.

Атмосфера ему сразу понравилась. Натертая до блеска стойка отражала висящие над ней лампочки в бутылках из-под виски. За столиками тут и там сидели небольшие компании — не так много, чтобы заполнить весь зал, о достаточно, чтобы еще один посетитель не привлек внимания. То же самое было и у стойки. Дэнни поставил рюкзак в ноги и взгромоздился на табурет.

К нему подошел улыбчивый бармен в безупречно белой футболке. В руках он держал сияющую точно такой же белизной тряпку, которой до этого полировал сверкающую стойку

— Приветствую, молодой человек! — воскликнул он, перекрикивая музыку. — Что будете пить?

— И даже документы не спросите? — вырвалось у Дэнни.

— Зачем? — удивился бармен. — И так вижу, что вам больше восемнадцати, иначе вы бы сюда не зашли. Во-первых, это бар, а во-вторых — Старый квартал!

Дэнни логики не уловил, но улыбнулся в ответ.

— Ну тогда мне пива, пожалуйста. Светлого.

— Будет сделано! — сверкнул улыбкой бармен и скользнул на противоположный конец стойки.

Дэнни с любопытством оглядывался, но в следующий момент едва не спрятался под стойку — в бар зашел Амадео.

Он был в сопровождении мальчишки, едва ли старше самого Даниэля. Телохранитель, всюду сопровождающий начальника. Дэнни недоумевал, как такой пацан может быть крутым телохранителем, и почему его самого мсье Амадео считает зеленым юнцом, когда такому же юнцу доверяет свою жизнь, но старался особо над этим не задумываться. У мсье Амадео определенно был талант привлекать необычных людей.

"Например, меня", — гордо подумал Даниэль, старательно отворачиваясь от вошедших и прячась за кружкой с пивом.

Амадео перемолвился парой слов с барменом, и тот кивнул на двоих мужчин, расположившихся недалеко от того места, где сидел Даниэль. Они, в отличие от других посетителей, не разговаривали, а будто чего-то ждали. Спрятавшись за воротником куртки, Дэнни скосил глаза в их сторону, молясь, чтобы мсье Амадео его не заметил.

Тот, на счастье Даниэля, не оглядываясь по сторонам, подошел прямиком к ним и заговорил. О чем шел разговор, Дэнни расслышать не мог — музыка глушила слова, донося до него лишь обрывки. Да он и не особо старался, сосредоточившись на том, чтобы раствориться в стойке.

И когда он уже собирался незаметно смыться, один из мужчин, здоровенный верзила с кулаками, похожими на шары для боулинга, схватил Амадео за шею и ткнул лицом в стол.

Музыка мгновенно смолкла, немногие посетители дружно ахнули, не зная, как реагировать на разыгравшуюся сцену. Бармен рванулся было вперед, но остановился на полпути, услышав приглушенный голос Амадео.

— Все в порядке, Джо. Возвращайся за стойку.

— Но, принц, — дрожащим голосом перебил бармен, удивив Даниэля. Выходит, мсье Амадео тут постоянный гость?

— Если этот тип шевельнется, — продолжил тот, — останется без хозяйства.

И тут Даниэль заметил небольшой тонкий нож, нацеленный точно между ног громилы. Когда мсье Амадео успел его выхватить?

Киан в свою очередь оказался на столе и держал два пистолета: один нацелил в грудь громиле, державшему Амадео, второй — в голову мужчине, что сидел спиной к Даниэлю. В расслабленной позе не было ни капли страха, когда как громила, похоже, больше опасался за свои органы, чем за дыру в груди.

— Отпусти, — тихо сказал Киан громиле.

Тот разжал пальцы, и Амадео медленно выпрямился, не убирая ножа. Откинул волосы с лица, коснулся кончиками пальцев ссадины на лбу и недобро усмехнулся сидящему.

— Бурно же вы реагируете, Маркус. Или драка — обязательное условие для заключения соглашения?

— Вы первый начали, Солитарио, — растягивая слова, ответил тот. — И не вздумайте говорить, что то была всего лишь шутка — в бизнесе нет места юмору.

— А я и не шутил. — Амадео сунул руку в карман пиджака и достал пачку фотографий. — Можете убедиться сами.

Цветные фотокарточки плюхнулись на стол, но мужчина и не подумал прикоснуться к ним. Он сидел спиной к Дэнни, и тот не видел его лица, но мгновенно заметил, как короткие волосы на загривке встали дыбом от злости.

— Это что такое, Солитарио? — прошипел он.

— Доказательства, что вы так жаждали увидеть, — хладнокровно ответил Амадео. — Ваш брат пошел на сделку с властями. Что-то не так?

— Он бы никогда не предал меня по доброй воле!

— Возможно. Но на что не пойдешь, чтобы спасти собственную шкуру. Вам это должно быть известно лучше, чем кому-либо.

— На что это вы намекаете?

— Намекаю? Что вы, вовсе нет. Говорю прямо. Когда станет известно, что вы продавали информацию Бланко, вас не просто вытурят из полиции, нет. Вы пойдете под суд. — Амадео оперся о стол и наклонился к Маркусу. — Если не примете мои условия.

— Знаете что, Солитарио, — прошипел в ответ Маркус, приблизившись вплотную, — идите-ка вы к чертям собачьим. У меня достаточно покровителей, чтобы размазать вас по стенке и собрать совочком остатки.

Амадео, казалось, ничуть не расстроился. Он выпрямился, глянул на фотографии и пожал плечами.

— Как пожелаете. Не моего брата приговорят к пожизненному заключению, а может, и к смертной казни. Всего хорошего.

Кивнув Киану, он направился к выходу, телохранитель, спрятав пистолеты, последовал за ним. Никто из них не видел, как затрясся Маркус, плечи заходили ходуном, кулаки сжались так сильно, что костяшки едва не прорвали кожу.

— Чтоб ты сдох, — прошипел он. — Чтоб ты сдох, проклятый аристократ!

Амадео уже взялся за ручку двери, когда услышал крик Джо:

— Берегись!

Следом раздался звон бьющегося стекла и выстрел. Амадео и Киан развернулись, готовясь отразить неизбежную атаку, но увидели только Маркуса, упавшего лицом в стол, и стоящего над ним Дэнни с ручкой от пивной кружки в пальцах.

— Ой, — только и сказал он.

И брякнулся на пол.


Оглавление

  • Ничего личного. Книга 8. Часть 2. Искусство управлять другими
  • Ничего личного. Книга 8. Часть 2. Искусство управлять другими