КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Маг поневоле 2 [Иван Алексин] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Маг поневоле 2

Пролог

Ну, вот и всё.

Герхард устало присел на ближайшую кучу мусора, не спеша, снял заплечный мешок, достал баклажку, приложился, не сводя глаз с ровного мраморного пола под троном

— И что теперь, мастер? — было видно, что Невронд спрашивает так, для порядка, совсем не интересуясь ответом.

— А что теперь? — храмовый маг, оторвавшись, от созерцания закрытого прохода к алтарю, оглянулся на десятника, мазнул взглядом по поникшему Русину, и резюмировал: — Теперь всё. Опоздали мы, десятник.

Невронд, мрачно кивнув, медленно, словно нехотя, подошёл к трону, осмотрел его, сильно запрокинув голову, и, невесело усмехнувшись собственным мыслям, засунул меч в ножны. Русин умостился на соседней куче как раз напротив мага и с деланным усердием начал протирать ложе арбалета.

Какое-то время все трое молчали, не глядя друг на друга.

— И что теперь? — повторил свой вопрос десятник, отвернувшись от трона.

— Попробуй пробиться обратно, — предложил ему Герхард без особого энтузиазма. — Оно, конечно, вряд ли. Чем бы не закончился ритуал, все твари его почувствовали.

— А ты?

Маг не ответил, лишь пожав плечами. О чём говорить, когда и так всё ясно?

— Что скажешь, Русин? — повернулся десятник к вою. — Тоже тут останешься или со мной за стену пробиться попытаешься?

— Так за стеной тоже смерть, господине, — оставил тот в покое арбалет. — Только под плетью ката.

— Так мы до стены всё равно не дойдём, — обнадёжил воя десятник. — Так хоть душу на какой-нито твари отведём. Всё веселей, чем тут подыхать. Так как?

Русин задумался, потирая пальцами подбородок.

Герхард, допив между тем баклажку, небрежно вытер усы и, не обращая больше внимания на воев, начал готовится к ритуалу. Каждый сам волен выбирать, какой смертью он умрёт.

— Зачем торопить смерть? Она сама нас найдёт, когда придёт время.

Сбросив накатившую было апатию, Герхард шустро поднялся, разворачиваясь в сторону голоса. Рядом встал Невронд, успев вновь выхватить меч.

— Там, — кивнул в сторону здоровенной кучи Русин, вскинув арбалет.

— Кто там прячется? Выходи, пока худа не сотворили!

— Конечно, выйду, Герхард. Только ты воев попридержи. А то зашибут старика ненароком. А разговор этот тебе не меньше моего нужен.

— Вимс?! — неверяще выдохнул маг. Рука невольно потянулась к пустому кошелю. — А ты то что здесь делаешь?

— То же что и ты, за перевёртышем охочусь. Так я могу подняться? Стрелу не метнёте?

— Ну что же, выходи, — криво улыбнулся Герхард, положив руку на плечо Русина. — Только руки держи на виду с ладонями раскрытыми, — маг крепко сжал кулаки, будто бы сжимая кристаллы, и вполголоса предупредил воев: — Будьте на стороже. Старик очень опасен.

Выглядел Вимс неважно: всклокоченные волосы, опалённая борода, кровь на изодранной одежде, но оптимизма при этом не терял. Во всяком случае, старый маг прямо-таки лучился радушием, словно встрече с закадычными друзьями радовался.

Он шустро проковылял через весь зал, не замечая направленного в его сторону арбалета, внимательно оглядел пол под троном, сокрушенно покачав головой, и развернулся к магу.

— Что-то ты припозднился немного, Гердушка. Помнится, раньше пошустрее был.

— Так и ты, старик, рядом со мной стоишь, — парировал Герхард, наблюдая, как Невронд неспешно заходит за спину Вимсу. — Выходит не один я тут такой нерасторопный, — маг сделал внушительную паузу и резко спросил: — Кто тебя послал сюда, Вимс? Герцог? Или твинский отец-приор?

Атмосфера враждебности вокруг говорившись сгустилась настолько, что стала практически материальной. Вот только старый маг и бровью не повёл, продолжая излучать показное радушие.

— Эх, молодо-зелено, — покачал он головой в непритворном сожалении. — Да убери ты воя у меня из-за спины! Я не воевать к вам вышел, а договариваться. И сам успокойся. Сколько кулаками воздух не сжимай, кристаллы от этого в руке не появятся! — Вимс развернулся и, под перекрестьем трёх пар настороженных глаз, прошествовал к облюбованной до этого Герхардом кучи, где и уселся, облегчённо вздохнув: — Старый я стал, — пожаловался он, положив руки на колени. — Ноги не держат совсем. Но к алтарю в отличии от тебя Гердушка, успел вовремя. Другое дело, что удирать потом оттуда без оглядки пришлось.

— Что не справился с разбуженным перевёртышем? — холодно улыбнулся Герхард.

— Не справился, — легко согласился с ним Вимс и, не переставая улыбаться, уточнил: — Вот только не с тем.

— Это как? — напускное безразличие с храмового мага словно ветром сдуло.

— Янхель вернулся.

Известие оглушило похлеще громового раската, повергнув бывших вершителей в ступор. Русин даже арбалет опустил, напрочь забыв о необходимости держать под прицелом опасного ушлёпка.

— Что ты мелешь, Вимс?! — Герхард, захлёбываясь словами, буквально зашипел, угрожающе нависнув над старым магом. — Это отродье Лишнего уже сотни лет за кромкой гниёт!

— Старик безумен, — выдавил Невронд, сделав шаг в сторону Вимса. За его спиной вновь начал поднимать арбалет Русин. — Надо его….

И тут старый маг рассмеялся. Его смех был страшен, леденя душу обступивших его воинов стылым холодом. Тихий, цепенящий, жуткий, он вновь заставил их замереть в замешательстве, отсрочив на несколько мгновений наметившуюся расправу.

— Ты что-нибудь слышал о «Разрыве сущности»? — Вимс прекратил смеяться не менее внезапно, чем начал.

— Детские сказочки для выживших из ума стариков! — фыркнул в ответ Герхард, но знаком всё же остановил почти бросившихся в атаку воинов.

— Просто эти выжившие из ума старики более двух десяток лет служили в императорском дворце, в Хураки. Унылое место, скажу я вам, — бледно улыбнулся Вимс. — От былого величия дворца великого Исидора почти ничего не осталось. Но библиотека сохранилась богатая. И хоть книг с заклинаниями среди них нет, многие знания, что я в этих книгах почерпнул, оказались бесценны, — маг сделал театральную паузу и, убедившись, что его внимательно слушают, продолжил: — Так вот, Герхард, «Разрыв сущности» — это не детские сказочки. Асуры и вправду могли, будучи смертельно ранеными, исторгнуть свою сущность из умирающего тела и переместить в место, где был заранее заготовлен сосуд с частичкой их ауры. Вот только потом они дальше чем на сотню шагов от этого сосуда отойти не могли. В нём вся жизненная сила такого мага заключалась.

— И ты думаешь….

— Теперь уже не думаю, а знаю! Когда Янхелю степняки горло перерезали, он ещё несколько мгновений жил. Вот с отчаяния «Разрыв сущности» и активировал. Очень уж ему за кромку вслед за Лишним отправляться не хотелось. Вот только заранее приготовленного сосуда у него не было. В здравом уме на такой риск никто не пойдёт, — покачал Вимс головой. — Но Янхелю повезло. Здесь очутился. Сфера слияния частицу самого Лишнего в себе содержит, вот и притянула его сущность как-то, не дала растворится в Великом Ничто. Вот только во дворец он попасть не мог. И вовек бы не попал, если бы Гонда проводить его не согласился, живой жизненной энергией напитав.

— Это что за Гонда? Не тот ли, что вместе с Вельдом до Вилича с обозом шёл? — удивился Невронд. — Он — то как здесь оказался?

— С Абашевым он сюда попал, — зло процедил в ответ Герхард. — Нашим соглядатаем при нём был. Другой вопрос, где он сущность Янхеля отыскать умудрился? Знал бы заранее, своими руками придушил гадёныша!

— Поздновато спохватился, мастер, — криво улыбнулся старик. — Он уже вместе с Янхелем пределы города покинул. Ты понимаешь, что теперь начнётся, Герхард? — впился он глазами в боевого мага вершителей.

— Хаос, — выдохнул в ответ тот.

— Вот-вот, — обрадовался Вимс, словно услышав приятную новость. — Он ведь опять за старое возьмётся; храм Лишнего искать, да крушить всё вокруг. И хоть былого могущества ему не видать, нашим магам он и такой не по зубам будет, — старик злорадно оскалился и продолжил: — Влияние Храма пошатнётся. Многие переметнутся на сторону перевёртыша, или просто выйдут из-под власти жрецов. Кое-кто под шумок вцепится в горло соседу, вспомнив старые обиды. Все начнут резать всех.

— Ишь, ты, — озадаченно пригладил усы Невронд. Русин за его спиной выразительно матюгнулся.

— Поэтому торопится умирать не стоит, Герхард, — проникновенно посмотрел на вершителя Вимс. — Янхель уже вернулся. Через пару дней отцу Яхиму будет не до нас с тобой. Свою бы шкуру спасти. Отсюда у меня к вам есть предложение.

— Говори.

Колдун окинул своих собеседников внимательным взглядом и, заглянув каждому поочерёдно в глаза, заявил: — Мы поступим так….

Глава 1

— Эва как вышло! — Тимоха никак не мог отвести потрясённого взгляда с того места, где несколько секунд назад сияло окно портала. — Я о таком только от стариков слыхивал, да от сказителей, что в дни ярморочные в Вилич захаживали. А тут самому увидеть довелось! Диво дивное!

Я задумчиво посмотрел на молодого воина, раздираемый сомнениями.

Вот что мне с ним теперь делать? С собой взять?

Соблазн велик. Людей с момента моего появления в этом мире вокруг много было. Но, несмотря на это, я всё время был один (псевдодружбу с Гондой в расчёт не берём). Устал как собака. Не физически, морально устал. Я же человек, а не зверь лютый! Мне душевного тепла хочется. Хоть иногда, хоть капельку! Чтобы знать; что хоть кто-то в этом мире тебе искренне сочувствует, а не собирается продать за полмешка картошки и подержанные сапоги; что есть человек, который протянет тебе палку, когда ты в болоте тонуть будешь, а не придавит сверху каменюкой. И палку он тебе протянет не корысти ради, чтобы потом что-то поиметь, а просто так, потому что ты ему не совсем безразличен!

Короче говоря, очень мне хочется довериться этому простому и на вид безобидному пареньку. Вот только вряд ли смогу. Отучили меня от излишней доверчивости всякие там Гонды и иже с ними! Напрочь, отучили! Уж очень учителя были хорошие! А значит и Тимохе я доверять уже никогда не смогу. Даже если он делом обратное докажет, всё равно в душе подспудно подленькая мыслишка проскакивать будет: «А может он не просто так помог? Может в будущем повыгодней тебя продать рассчитывает? Как Гонда»?

И что тогда? Отпустить? Ну да, ну да. Учитывая, сколько народу меня ищет — это самый лучший вариант. У меня сейчас перед загонщиками единственный козырь есть. Они пока ещё возле города ждут. Отпусти я Тимоху, и вскоре отец Яхим не только узнает, что он пустые стены стережёт, но и ориентировку, в каком районе меня искать, получит. Так что отпускать нельзя. Этой науке меня уже Вимс обучил.

Так что же, убить? Что характерно, эта мысль никакого отторжения у меня не вызвала. Ни морального, ни психологического. Походу, я ещё тем уродом становлюсь. Вживаюсь, так сказать, в окружающий меня социум. Ещё бы предавать, да в спину бить научиться; и совсем за местного сойду! Хотя. Может как раз сейчас первый экзамен и сдам. По ударам в спину, имеется в виду.

— А куда мы попали? — начал вертеть головой Тимоха, даже не подозревая, какие мысли на его счёт крутятся у меня в голове. — Лес, судя по всему, дремучий и до людей не близко будет.

— С чего ты взял? — нешуточно напрягся я.

Оно и понятно. Хоть мой реципиент и прожил всю свою жизнь возле леса, свои знания о нём передать по наследству он не удосужился. Так что представления о том, как в лесу ориентироваться, и тем более выживать, я имел довольно смутные. Ну, на уровне более густого мха у деревьев к северу и более густой кроны у тех же деревьев к югу.

В общем, чтобы из городского парка выбраться, этих знаний вполне должно хватить, а вот из дремучего леса полного к тому многочисленными опасностями…. Как-то немного сомнительно.

— А ты разве не видишь, — удивился молодой воин, проведя рукой по глубоким трещинам, которыми была исполосована высокая сосна. — Тож берыга свой след оставил. Он так владения свои отмечает, — пояснил Тимоха. — А рядом с его владениями ни один крестьянин не то что избы, борти не поставит! От этого чудища ни забор, ни стены не спасут. Всё по брёвнышку раскатает!

— Так он и сейчас где-то тут? — рука сама потянулась к трофейному мечу, позаимствованному у Тимохи.

— Может тут, а может далече где, — пожал плечами тот. — У берыги владения на десятки вёрст раскидываются. Пока обойдёт.

— Так бежать отсюда надо, — встрепенулся я. — Пока не пришёл.

— Днём не придёт, — отмахнулся Тимоха небрежно. — Берыги только по ночам охотятся. А днём спят где-нибудь. Не любят они света, — пояснил он мне. — Шибко не любят. Так что до ночи тут сейчас самое безопасное место. Во владения берыги даже волколаки не суются! Я думал, ты знаешь, — удивился вой. — Чай с деревни родом, не городской.

— Да с памятью у меня беда, — выдвинул я привычную версию и в свою очередь поинтересовался: — А ты откуда всё это знаешь? Ты же в Виличе жил.

— Так я в дружине при яре Бакае меньше полугода прослужил, — признался Тимоха. — А так-то я, как и ты, деревенский.

— А как же в вои к князю попал?

— Батя пожалел, — посмурнел вой. — Он у меня лесовик. Шкурами промышлял. Ну и меня этому делу обучить пробовал. Да только бестолку всё. Лесовиком быть — дар особый нужен; зверя загодя чуять, места гиблые вовремя подмечать, следов опять же за собой не оставлять. А у меня не то, что у Никитки — получалось плохо. Сколько батя не бился, с собой в лес беря, не вышел из меня путный лесовик.

— А кто такой Никитка?

— Брательник мой старшой. Вот из него лесовик знатный получился, — признал Тимоха, не скрывая зависти. — А меня батя к яру Бакаю определил. Шкурку горностая ему за то дал, дорогущую! Сказал, что так я проживу подольше. И служба не тяжкая, и брюхо полное.

— Выходит, любил тебя, батя, — позавидовал я Тимохе.

— Выходит так. Вот только бестолку батя шкурку горностаевую потратил. В Вилич мне теперь возврата нет. Враз к вершителям в застенки попаду. Домой не вернёшься. Прознают, всю семью в ходоки снарядят, а более и идти некуда.

— Со мной пойдёшь. — решительно заявил я. Убивать Тимоху, в свете открывшихся обстоятельств, я передумал. Один я в этом лесу наверняка сгину. А с ним у меня появлялся шанс. Каким бы бездарным лесовиком не был этот юноша, по сравнению со мной, он Индиана Джонс с Чинганчгуком вместе взятые.

— С тобой пойти, душу свою сгубить, — ещё больше посмурнел молодой вой. — Я ведь только там у алтаря понял, кто ты такой есть. Перевёртыш! Наказание людям Троими ниспосланное за то, что они с Лишним в своё время яшкались!

— Ну, прямо исчадие ада, а не человек, — горько усмехнулся я. — Вот только наказывают пока только меня, причём все, кому не лень. Знаешь, Тимоха, — заглянул я в глаза напрягшемуся вою. — Я никому тут зла не желал, да и сейчас по большому счёту не желаю. Лишь бы в покое оставили. Мне бы с проклятьями своими разобраться, да тихое место, чтобы просто жить по-человечески, найти. Так ведь не дадут! Хуже бешенного пса со всех сторон травить будут. И не только меня, дружище! Слишком многие тебя видели в алтаре Лишнего: Вимс, Жихарь, Гонда, Албыч, мужик тот безбородый. От кого-нибудь до вершителей слух обязательно дойдёт, что ты на финальной разборке присутствовал. Так что останешься ты со мной или один решишь судьбу испытать, дорога одна — в лапы кату жреческому, а затем смерть лютая. Но со мной у тебя останется шанс выжить. Совсем небольшой такой шанс, но это лучше, чем ничего. Да, я перевёртыш! А значит, я смогу за себя постоять! Но сам я нападать ни на кого не буду, — заверил я воя. — Только защищаться. Слово тебе в том даю.

— А что на тебе за проклятья? Откуда?

— Это долгая история, — нахмурился я. — Так говоришь, здесь пока безопасно?

— До заката, это самое безопасное место в лесу.

— Хорошо, — кивнул я удовлетворённо. — Значит, самое время узнать, в какую сторону нам с тобой путь держать. Мне твоя помощь нужна будет.

— Какая? — сразу насторожился вой.

— У меня есть кольцо, с помощью которого можно вызвать айхи. Слышал о таких?

— Кто же о них не слышал, — отшатнулся Тимоха. — У нас ими детей пугают! Страшные твари!

— Не столько страшные, сколько подлые, — уточнил я его формулировку. — Но так получилась, что одна из этих тварей знает, как найти место, где я смогу избавится от проклятий. А значит, мне нужно с этим айхи поговорить.

— А он нас не убьёт?

— Нет. Эта тварь подчинена кольцом. Но у меня в груди находится кристалл, и она сможет на него воздействовать. А у тебя ничего подобного нет. Так что тебе она вреда не причинит.

— Ты хочешь, чтобы кольцо надел я?! — отшатнулся Тимоха. Рука юноши судорожно сжала рукоять меча, выдернув его на треть из ножен. — Нашёл дурака!

— Если бы я искал дурака, то ничего бы тебе об айхи не рассказал, — терпеливо вздохнул я. — А просто в знак дружбы и будущего союза подарил бы вот это колечко, — я вытащил кольцо и покрутил им перед носом воя. — Подумай сам, дружище. Разве бы ты себе такую прелесть на палец сразу не натянул?

— Натянул бы, — признал тот, не сводя глаз с золотой печатки.

— Вот видишь, — вкрадчиво продолжил я. — Я с тобой честно дела веду. Навредить тебе эта тварь никак не сможет. Ты главное ни одному его слову не верь и ни на что не соглашайся. Я у него про дорогу расспрошу, и ты колечко обратно снимешь. А иначе никак, — привёл я последний аргумент, видя, что вой колеблется. — Иначе я тут берыгу дожидаться останусь, а ты можешь вершителей идти сам искать. Вдруг зачтётся?

В милосердие жрецов Тимоха отчего-то не поверил. Нехотя забрал у меня кольцо, дрожащей рукой повертел перед глазами, словно выискивая на нём следы проклятья, испуганно оглянулся на меня.

— Да не бойся ты, — поморщился я досадливо. — Не будет тебе нечего. Мне без тебя из леса не выбраться. Я себе не враг, тебя губить!

Решившись, юноша натянул кольцо на палец, зачем-то крепко зажмурившись при этом.

— Ууууу!!! Сейчас всю кровь через глаза высосу! — тут же с ужасным рыком навис над ним Толик, широко раскинув в стороны свои лапы. — А потом туда червей могильных напускаю!!! Ррыыы!!!

Тимоха отшатнулся и с диким криком повалился на землю, с треском подминая под себя кустарник и судорожно шаря по боку рукой в поисках оружия. Вот только рукоять меча никак не находилась, так как искал её вой почему-то с другой стороны, а зловредный дух, пользуясь невменяемостью нового хозяина, постарался ещё больше нагнать жути, присев рядом и завывая прямо в ухо.

— Ууууууу!!!

— Прекрати немедленно! — очнулся я, шагнув в сторону Толика. — Оставь его в покое, тварина мохнорылая!

— И чего ты меня всё время обзываешь? — тут же обиделся айхи, развернувшись ко мне. Ну, хоть Тимоху в покое оставил и то, слава богу. Как того инфаркт от такого концерта не хватил, ума не приложу. Вот трясётся весь как припадочный и глаза стали круглее чем у нерпы. — Я вот тебя ещё ни разу не обозвал! А ведь мог бы! Ты знаешь, сколько я прозвищ обидных знаю? — навис он теперь надо мной. — Седмицы не хватит перечислить! И вообще, — подбоченился коротышка. — Ты мне приказывать не можешь. У меня вот он, — Толян ткнул лапой в сторону Тимохи, — теперь хозяин!

— Можно подумать, что это для тебя хоть что-то меняет, — устало вздохнул я. — Тебе что хозяин, что нет, одни пакости в голове. Ты вон своего хозяина чуть до смерти своей выходкой не довёл. Как бы седеть не начал.

— Зато весело было! — беззаботно отмахнулся айхи. — Давно я так не забавлялся!

— Кому весело? Ему? — кивнул я на никак не могущего прийти в себя воя.

— Он потом тоже посмеётся, — убеждённо заверил меня дух и вновь подлетев к Тимохе, сделал вид, что хлопает его по плечу. — Ну, ты что такой смурной, дружище? Хватит уже трястись! Ну, пошутил я, пошутил! Между друзьями ещё не то бывает! Давай знакомиться. Меня Толиком зовут, ну а ты, значит, Тимохой будешь? Толик и Тимоха! Звучит совсем неплохо! — тут же с апломбом продекларировал он, размахивая лапами.

— Может, хватит скоморошничать? — покачал я головой, глядя на кривляющегося духа. — Я тебя вообще-то по делу вызвал.

— Дела, дела, — сразу заскучал айхи. — До чего же вы люди скучные сущности, — Толик придал своей мордочке скорбное выражение и, плюхнувшись в траву рядом с Тимохой, барственно махнул лапой. — Ладно. Излагай.

— А чего тут излагать? — поведение айхи мне нравилось всё меньше и меньше. Нет, он и раньше себя нагловато вёл. Но в этот раз в его хамстве какая-то вальяжная снисходительность проскальзывала. — Ты обещал рассказать где библиотеку искать. Так вот. Время пришло.

— Обещал, значит? — Толик задумчиво скосил глаза вверх и почесал за ухом. — Ну, да. Было дело, — признался он. — Припоминаю. Вот только, помнится, и ты мне за это кое-что обещал.

— Я свои обещания помню, — твёрдо парировал я. — Как только заклятья сниму, сразу отпущу.

— Да как же ты теперь меня отпустишь, коль у меня хозяин другой? — несказанно удивился дух.

— Сейчас другой, а потом опять я буду. Долго ли колечко снять?

— Да уж не быстро, — развеселился айхи. — Он тебе, небось, наврал, когда кольцо напялить уговаривал, что знает, как от него освободиться? — повернулся коротышка к Тимохе. Тот к этому моменту, уже пришёл в себя и внимательно прислушивался к нашей беседе, настороженно косясь на Толика. — Так вот, забудь! Обманул он тебя.

— Кого ты слушаешь, Тимоха, — не подал я вида, хотя на душе похолодело. — Сам же знаешь, что у вас про айхи сказывают. Вот с одним и познакомился.

— Они все такие?

— Боюсь, что да, — со вздохом признался я. — Вот и представь. Каково было нашим предкам жить среди айхи, да ещё владеющих магией.

— Уж лучше не жить, — зябко поёжился вой и посмотрел на меня глазами побитой собаки. — Можно я кольцо сниму?

— Сейчас снимешь, — успокоил я его и развернулся к айхи. — Шутки в сторону, Толик. Либо ты сейчас говоришь, где находится библиотека, либо мы снимаем кольцо и оставляем его здесь. Это берыгины владения, люди сюда и близко не заходят. Так что застрянешь ты надолго.

— А снимай давай, Тимоха, — залихватски махнул лапой айхи. — Я даже знаю, что тебе сейчас этот лупоглазенький скажет. Мол, ты должен мысленно приказать мне снять кольцо. И всё. Оно сразу и снимется.

Похолодев, я кивнул в ответ на вопросительный взгляд юноши. Тимоха сморщился, и весь как-то сжался, буравя глазами колечко.

— Что не получается? — участливо склонился над ним айхи. — А ты ещё раз попробуй. Сосредоточься. Не спеши! Тут главное постараться!

— Да что не так-то?! — не выдержал я. — Оно же должно сняться!

— Это у тебя оно должно сняться, голуба моя, — ласковым тоном начал объяснять мне Толик. — Потому как этот приказ должен хотя бы каплей магии подпитываться. У тебя она есть в кристалле, а у него ей откуда взяться? Что старый пьяница тебе об этом рассказать забыл? — айхи радостно захихикал и задорно подмигнул Тимохе. — Мы теперь с тобой до самой смерти вместе, друг! Твоей смерти! Ох и заживём!!!

Я встретился с затравленным взглядом юноши и не нашёлся что ответить.

* * *
Выскочив вслед за Янхелем из портала, Гонда тут же уткнулся ему в спину. Юноша сделал шаг в сторону, огляделся, крепко прижимая к груди всё ещё пылающую сферу. И зябко передёрнул плечами, обнаружив себя в центре перекрестья доброй сотни настороженных взглядов.

— Вот же вы, отродья Йоки, — прошипел Янкель, прерывая наступившую тишину. — Даже место моей смерти своим поганым храмом осквернили!

— Перевёртыши! Вон и сфера Троими проклятая у одного в руках, — потрясённо выдохнули из толпы.

И мир вокруг Гонды взорвался. Взвыл с возвышения седоусый толстячок в чёрном балахоне отороченный лисьим мехом, шарахнулись в разные стороны паломники, лязгнул железом десяток храмовых воев, топтавшихся у входа.

— Зашевелились! — затрясся в безумном хохоте Янхель. — Словно крысы во все стороны прыснули! Некуда бежать! — громко рявкнул он, перекрывая разрозненные вопли. — Скоро вернётся Многоликий и каждому воздаст по заслугам его!

Гулко щёлкнул арбалет, но хищно свистнувший болт ярко вспыхнул, осыпаясь пеплом, не одолев и половины пути.

— Всё здесь разнесу, — с мрачной решимостью возвестил перевёртыш, перестав смеяться и, топнув ногой, задорно выкрикнул замысловатую тарабарщину.

Пол, вырвавшись из-под ног Гонды, скакнул куда-то в сторону, опрокидывая юношу на бок. Болью обожгло ушибленный локоть, вырвало из рук хрустальный шар.

— Сферу подбери! — свирепо взвыл Янхель, полоснув по толпе сгустком ветвистых молний, разлетевшихся в разные стороны. К воплям ужаса добавились крики боли, смешавшись с ними в жуткую какофонию. В нос ударил резкий запах палёного. — И держи крепче, выродок Троих! Ещё раз выронишь, и я уже тебя уроню! По кусочкам!

В угрозе перевёртыша было столько бешенства, что Гонда тут же вскочил, забыв о боли, и подхватил зависший в воздухе шар.

— В пособника его стреляйте! — взвыл, отступая к неприметной двери за возвышением, жрец. — В того, что сферу держит! Без сферы адепт Лишнего всей своей силы лишится!

— Я те стрельну! — буквально выплюнул в ответ Янхель.

Яркая вспышка немилосердно резанула по глазам, заставив рефлекторно зажмуриться, и по ушам ударил истошный крик десятка умирающих людей. Следом накатил ужасный, всё нарастающий смрад замешанный на дыме, копоти и обугленном мясе.

Вновь щёлкнул арбалет и в следующий миг в лицо Гонды посыпалась ледяная крошка, исколов ледяными кристалликами.

Охнув, он смахнул ладонью колючие ледышки с лица и открыл глаза. Довольно вовремя открыл, нужно сказать. Как раз успел заметить кончик арбалетного болта, застрявший в ледяном мерцающем щите, прямо перед глазами. Щит ещё померцал пару мгновений и обрушился вниз бурным потоком воды, увлекая следом и болт.

— Чего соляным столбом встал? Шевелись, давай! Недосуг мне тебя всё время защищать. И сферу, смотри, не потеряй. Если что, голову оторву!

Гонда потрясённо замотав головой, оглянулся на Янхеля. Да уж, весело он жить стал с той поры, как связался с этим безбородым. Сначала в храме Лишнего разбушевавшиеся маги едва не прибили. Очень уж им не понравилось то, что Гонда у Вельда сферу отобрал. А едва оттуда ноги унесли, как сразу в храм Троих в каком-то городе попали. Да ещё во время службы!

Между тем, в храме воцарился ад. Пылающая стена сразу за алтарём, клубы густого дыма, начавшего выедать глаза, толпа обезумевших людей, мечущихся во все стороны.

Впрочем, метались не все. Несколько решительно настроенных воей во главе с седовласым яром в кольчужном доспехе целеустремлённо пытались пробиться к ним сквозь толпу. Ещё один стражник, встав чуть в сторонке, по новой взводил арбалет.

— Уходить надо, — резюмировал увиденное юноша.

— Давно надо! — проревел в ответ Янхель и, подскочив к одному из догорающих стражей, схватил его меч. — Не хватало ещё в собственном пламени сгореть! Держись у меня за спиной! Не отстанешь — глядишь и вырвемся. И кристалл не вырони. Потеряешь — я сам тебя зарублю!

Гонда бросился вслед за кинувшимся к выходу перевёртышем. Седовласый яр всё-таки успел заступить тому дорогу, но мерцающий фиолетовым шар буквально снёс ему голову. Двух воев Янхель зарубил уже мечом, двумя короткими взмахами, даже не заметив выставленной ими защиты.

Прорвавшись к двери, Гонда шумно вздохнул воздух и огляделся ещё раз. К счастью портал забросил их с Янхелем не в город. Так, большое село прилепившееся к местному храму. Причём, судя по всему, вначале был построен именно храм, а село потом вокруг бойкого места выросло. Стихийно, можно сказать. Вон даже забор по периметру до конца не закончен.

Грохот за спиной заставил его обернуться.

— Так-то лучше будет, — удовлетворённо заключил Янхель, любуясь на обвалившийся выход храма. — Насилу управился! — и заметив недоумённый взгляд своего спутника, перевёртыш снизошёл до пояснения. — Сила у меня не та стала. Раньше бы я этот храм одним щелчком пальцев до основания в землю закатал. Да и тех недоучек, что у алтаря ратиться удумали, тонким слоем по стенам размазал. А теперь что? Вроде и ни одного серьёзного заклинания не сотворил, а уже с ног от усталости валюсь. Вот смотри, — адепт Лишнего закрутил головой, выискивая среди метавшихся по селу людей очередную жертву, и резко махнул рукой. Пожилого крестьянина, недоумённо выглядывавшего через приоткрытую дверь дома напротив, буквально разорвало в клочья. Из дома донёсся истошный женский визг. — Вот видишь, — расстроено покачал головой Янхель. — Я сейчас чистой силой по нему ударил. Раньше бы в порошок стёр, а теперь…Не та сила!

— И что делать, мастер?

— Ждать, — пожал плечами Янхель. — Прежнее могущество ко мне уже не вернётся, но через пару дней я стану значительно сильнее. Вот здесь и переждём, — заключил он, потерев пальцами голый подбородок. — Отдохну, сил наберусь, храм этот опять же доломать нужно, — оглянулся перевёртыш на полуразрушенное здание. — Тебя заодно обучу кое-чему, — критически осмотрел он Гонду. — А то убьют походя; кто за мной кристалл таскать будет?

Село к окончанию монолога перевёртыша успело обезлюдеть. Кто мог убежать — уже убежал, кто не успел, затаился, не смея высунуть носа наружу. И тем, и другим Гонда отчаянно завидовал, мечтая лишь об одном; оказаться как можно дальше от своего страшного спутника.

Трое с ним, с обучением! Может этот жуткий человек и может его многому научить, только вот какова будет плата за полученные знания? Что-то подсказывало, что она ему совсем не понравится.

Ну, ничего. Долго он рядом с перевёртышем не задержится! Главное, что из страшного города целым выбраться удалось, а сбежать от Янхеля большой проблемой не будет. Этой же ночью и удерёт, а заодно и кристалл с собой прихватит. С таким трофеем можно будет и к отцу Яхиму с повинной заявиться. Наверняка простит!

— Ладно. Нечего тут стоять у всех на виду, — прервал Янхель размышления Гонды. — Ещё метнёт кто-нибудь в тебя стрелу из-за угла, а я не услежу. Вот постоялый двор, кивнул он на двухэтажное здание стоящее справа от них. — Пошли. Проголодался я что-то немного.

В местном трактире не было ни души. Адепт Лишнего не спеша прошёл между длинными, накрытыми синим сукном столами, брезгливо заглянул в ещё дымящуюся миску с варёными бобами, ковырнул ногой осколки опрокинутой кружки.

— Разбежались, — констатировал он и, смахнув с одного их столов посуду на пол, уселся, кивнув Гонде на место напротив себя. — Садись. Сейчас хозяин принесёт нам чего-нибудь мясного.

— Да как он принесёт, коли тоже сбежал? — возразил ему юноша, но перечить перевёртышу не стал. Уселся, куда сказали. — Может мне сбегать, поискать чего съестного?

— Сиди уж, — небрежно отмахнулся от него Янхель и, криво усмехнувшись, пояснил: — Да куда он убежит от своей лавки? Тут вон рухлядь, утварь разная, припасы опять же в кладовке лежат. Как это всё без догляда оставить? — бывший караванный охранник довольно хохотнул и задорно приказал: — Хозяин, вылазь, давай, да пожрать мне с учеником принеси! Вылазь, говорю. Не бойся, не трону. Даже заплачу сполна, коли со снедью расстараешься!

Из-за стоящего у стены прилавка показался взлохмаченный здоровяк в засаленной безрукавке, накинутой на голое тело. Крупное тело тряслось, будто студень на тарелке, в глазах плескался вселенский страх.

— Да не трясись ты так, — тяжело вздохнув, покачал головой Янхель. Гонде даже показалось, что в словах перевёртыша проскользнули нотки сочувствия. — Сказал не трону, значит, не трону. Мы тут у тебя поживёт пару дён. Кто же меня кормить будет, ежели я тебя пришибу? Понял ли?

— Понял, г… господине, — с трудом выдавил трактирщик, нервно вытирая потные руки о безрукавку.

— Ну, так иди и тащи всё лучшее, что у тебя есть, — задушевно попросил Янхель, склонив голову чуть на бок. — Не поверишь, триста лет нормально пожрать не мог. Оголодал! Только ты уж обязательно принеси, будь так добр. Ежели что, я тебя искать не буду. Просто разнесу твой трактир по камешку, да в другой пойду.

Трактирщик затравленно кивнул и бросился в дверь за стойкой.

— Ну, вот, — перевёртыш удовлетворённо вздохнул и повернулся к Гонде. — Пока он нам ужин готовит, самое время заняться тобой. И что нужно сделать в первую очередь? — вкрадчиво спросил колдун, заглянув в глаза юноше. — Как ты думаешь:

— Так это, — Гонда с трудом заставил себя ответить, изо всех сил сдерживая поднимавшуюся в душе панику. — Ты меня заклинаниям обещал обучить, мастер.

— Обучу, раз обещал. Как не обучить? — мелко захихикал Янхель, пугая этим смехом ещё больше. — Коль не сбежишь — многому обучу.

— Не сбегу, мастер. Зачем бы мне?

— Теперь не сбежишь.

Перевёртыш неожиданно резко перегнулся через стол и полоснул ножом по кисте, сжимавшей сферу. Юноша вскрикнул, дёрнулся, но рука словно прикипела к шару, орошая его алой кровью.

— Что ты делаешь? — Гонда с нарастающим ужасом почувствовал, что тело начало стремительно цепенеть, больше не подчиняясь его воле.

— Потерпи немного, — Янхель сосредоточенно начал выводить замысловатую цепочку рун, ярко-багровой вязью проявляющуюся в воздухе. Туман внутри сферы задрожал, сгустился, прилип изнутри к оболочке полупрозрачной переливающейся всеми цветами плёнкой. Руку защипало. Сначала уколы были несильными, скорее напоминаю щекотку, но с каждым разом невидимые иглы впивались всё сильней и сильней, нанося всё больше боли. Юноша задрожал всем телом. С губ сорвался глухой стон.

Янхель, тем временем, красивым росчерком закончил магическую вязь, шустро полоснул ножом уже собственную ладонь и приложил кровоточащим порезом поверх ладони Гонды. Тот изогнулся от резкой боли и закричал, проваливаясь в спасительную черноту.

Глава 2

— Придётся через болото идти.

— Зачем? — с трудом выдавил я сквозь сдавленные всхлипы. — Ты же говорил, что на болото лучше не соваться. Мол, и увязнуть в трясине запросто можно в незнамом месте, и разной нечисти там поболее, чем в лесу. Может всё-таки оторвёмся?

— Не оторвёмся, — не согласился со мной Тимоха. Мой спутник, в отличие от меня, дышал почти ровно и особо уставшим не выглядел. — Не уйти нам по-другому от волохов. Слишком медленно бежим.

— Он хотел сказать, что это ты медленно бежишь! — тут же встрял со своим комментарием Толик. — Беременная кура и то лапами шустрей передвигает!

— Не привычен он просто по лесу ходить, — вступился за меня вой. — Тут особая сноровка нужна. Ладно. Айда к болоту, — он круто повернул направо, ломанувшись в сторону стоявшего сплошной стеной мелколесья.

Я, мысленно чертыхнувшись, двинул следом. На лес уже упали сумерки, и перспектива ночёвки в болоте совсем не радовала.

А ведь начиналось всё поначалу совсем неплохо. Тимоха вёл через лес довольно уверенно, ориентируясь на какие-то понятные только ему приметы и умудряясь при этом загодя обнаруживать опасные места. А ближе к вечеру мой проводник выразил надежду, что мы до темноты к какой-то деревеньке выйдем. Разглядел он там непонятно чего. Как по мне, так лес к тому моменту ничем не изменился. Что не помешало безоговорочно Тимохе поверить. Видно же, что человек тут как дома ориентируется. И чего на него отец в своё время взъелся?

Я уже и обдумывать было начал, что дальше делать будем. Деревня — это объект такой, неоднозначный.

С одной стороны — это довольно надёжный приют. Ночёвка вне стен, да ещё вблизи леса местными сильно не приветствуется. Это я ещё по дороге в Вилич для себя уяснил. Тут много кто по ночам вокруг деревни ходит, таких как я ротозеев подъедая.

Вот только будет ли безопасно в деревне? От зверья лесного её стены нас защитят, это так, а вот от зверья человеческого, кто защищать будет?

Ну, предположим, слух обо мне до местных селян ещё не дошёл. С чего бы? Из города я только несколько часов назад выбрался и о том пока даже отцы-вершители не знают. А тем, кто знают или хотя бы догадываются, как, например, тот же Вимс, ещё самим нужно из проклятого города как-то выбраться. Так что отец Яхим меня ещё у стен ждёт и в розыск пока не объявляет.

Вот только местные нас и без всякого розыска повязать могут. Очень уж тут к пришлым отношение «благожелательное»! Особенно к пришлым, вышедшим из леса.

И как прикажите поступить? Рискнуть переночевать в лесу? Если верить Тимохе, лесовики зачастую так и делают. И этой науке его батя тоже обучал. Вот только, по словам всё того же Тимохи, эта наука ему давалась хуже всего, за что он постоянно нагоняй и получал. А тут ещё и меня как-то прятать придётся! И это при том, что бывало, ночные твари и опытных лесовиков находили. В общем, та ещё дилемма получалась.

Впрочем, в свете вновь открывшихся обстоятельств, похоже, мне её решать и не придётся. Ночёвка в болоте — это практически смертный приговор. И это если ещё повезёт, и мы туда добраться успеем!

Таинственные волохи, которых я пока даже в глаза не видел, приближались всё ближе и ближе. Во всяком случае, непонятные звуки, напоминающие шелест осенних листьев под ногами, еле различимые поначалу, усилились настолько, что были слышны даже сквозь треск, ломаемый мною веток.

К тому моменту, когда мы выбрались к болоту, я выдохся окончательно. Тимоха, видимо понимая, что зловредные твари нас догоняют, значительно ускорился и я не отставал от него лишь держась на одном упрямстве.

— И что дальше? — выдавил я вопрос вместе с остатками воздуха.

— К острову пойдём, — Тимоха мотнул головой в сторону небольшого клочка суши, зеленевшего в полусотне метров от берега и, яростно работая мечом, выстругал из чахлых деревьев, робко обступивших болото, две двухметровые жердины. — Волохи болото шибко не любят. Следом не сунутся. Только подальше отойти нужно успеть. А то, не привели Трое, достать смогут.

— Значит, сунется кто-то другой, — возразил я из вредности. И так понятно, что выхода у нас просто нет. Этот кто-то, когда ещё придёт, а волохи уже сейчас что-то нехорошее с нами сделать собираются. Эх! Знать бы ещё что именно?!

Тимоха, не ответив, бросился к острову, шустро перескакивая с кочки на кочку. Я двинулся следом, с трудом передвигая непослушные ноги. Кочки быстро кончились и под ногами противно захлюпала вода, мгновенно намочив ноги. Ну, да. Обувку мне Абашев явно не по болотам шляться выдавал.

Хорошо ещё, что не глубоко было, вода едва доставала до щиколоток и дно на удивление твёрдым оказалось, лишь слегка оплетая ноги травой. Видимо настоящее болото начиналось там, за островком, а это так — лягушатник!

— Быстрее! Они совсем рядом! — Тимоха уже добрёл до острова и, не оборачиваясь, бросился дальше, с хрустом ломая попавшийся на пути редкий кустарник.

Я из последних сил ускорился, выкладываясь без остатка и, буквально, вытолкнул своё тело на твёрдую землю.

— Ну, чего встал?! — тут же нарисовался передо мной айхи, взволнованно тряся лапами. — Двигай дальше быстрее! Эти монстры уже на берег выбегают! Пропадёшь же!

— Не дождёшься, — выдавил я сквозь всхлипы и, шатаясь словно пьяный, поплёлся на подгибающихся ногах в глубь острова.

В голове билась только одна мысль. «Главное не останавливаться. Ещё немного осталось»!

Но остановиться, мне всё же пришлось. Ну а как тут не остановиться, если ноги дальше не идут? Нет. Не из-за усталости! Из сил я, конечно, в ходе часового забега по пересечённой местности конкретно выбился, но дотащиться до другой стороны острова к что-то отчаянного кричащему Тимохе, мне морально-волевых хватило бы. Просто не на чем мне до него тащиться стало. Мои ноги перестали быть моими. Вот такой вот каламбур. Им команды кто-то другой начал посылать. Вернее, другие. Тело послушно разворачивается в сторону недалёкого берега. Я с замиранием сердца оглядываюсь, ожидая увидеть жутких монстров и, не веря своим глазам, с облегчением выдыхаю.

Зайцы! Да ну?! Это что, мы от зайцев с Тимохой во все ноги улепётывали?!

На берегу, возле самого болота уютно расположилось около полусотни самых обычных зайчишек и, усевшись на задние лапы, уставились на меня, двигая во все стороны длинными ушами.

— Ну что я говорил?! — в отчаянии затряс головой айхи. — Увалень неповоротливый! — заорал он мне прямо в лицо. — Теперь пропадёшь не за медный грош!

— Да не верещи ты мне прямо в ухо, — невольно поморщился я, отмахиваясь от коротышки. — Тоже мне монстров нашёл! Да они в десять раз симпатичней тебя, образина ты меховая! Уйди с дороги, не мешай!

Ноги сами понесли меня назад в сторону замерших на берегу зверюшек. Ну до чего же симпатичные! Эх! Жалко у меня морковки с собой нет! Ну, хоть так поглажу!

— Стой, дурак! — заметавшийся Толик, перегородил мне дорогу, бешено махая перед глазами лапами. — Ты что хочешь всю оставшуюся жизнь им веточки с осинок обламывать или соль у деревенских воровать?!

— Зачем им соль? — нелепость заявления айхи заставила меня на мгновение остановиться, введя в ступор. — Что они солить будут? Капусту? Совсем ты, Толик заврался. Иди с дороги. Не мешай!

— Тимоха! — отвернувшись от меня, во всю глотку заорал коротышка. — Вертайся назад! Этого идиота остановить нужно! Не то так и уйдёт с волохами!

— Не! Что я дурной вертаться! — откликнулся с того конца острова вой. — Они и меня зачаруют! И его не спасу, и сам сгину понапрасну!

— Да не хватит у них силы на двоих! — вызверился айхи. — Далеко слишком!

— Далеко, — согласился я с духом. — А так хочется поближе рассмотреть, за ушками почесать. Тимоха! — обернулся я в свою очередь к вою. — Иди сюда! Пойдём зайчишек гладить!

Но юноша на мой призыв почему-то откликаться не спешил. Наоборот как-то безнадёжно махнув в мою сторону рукой, отвернулся и сел, прислонившись рукой к чахлому деревцу.

— Ну и дурак! — одновременно воскликнули мы с Толиком. — Они такие симпатичные! — продолжил я. — Ничего бы тебе эти твари не сделали. Они одного Вельда с трудом контролируют! — переиначил вторую часть предложения айхи.

Какие твари?! Тварь как раз тот, кто так о зайцах говорит! Это же самые прекрасные животные в мире!!!

Я хотел было высказать эти мысли отчаянно спорящим между собой спутникам, но передумав, махнул рукой.

Некогда! Чего я буду бисер перед свиньями метать? Меня вон зайцы заждались!

Толик ещё пытался что-то кричать, постоянно выскакивая передо мной и махая своими кочерыжками, но я его уже не слушал. Усталость была забыта, будто и не было недавнего марафона, и я, бодро прошлёпав по болоту, выбрался на берег. Зайцы окружили со всех сторон, тыкаясь влажными носиками в ноги. Я присел на корточки и начал нежно поглаживать зверьков, попутно щекоча за ушами.

Бедненькие, пушистенькие, голодненькие! То есть какголодненькие?! Веточки слишком высоко растут? Ничего. Я вам сейчас столько наломаю! Где много рябин с ягодами? Ну, показывайте дорогу, ушастики. Сейчас, всё будет!

Мы дружною толпою направились обратно в лес. На душе у меня было светло и радостно. Ещё бы! Я ведь теперь с зайцами жить буду!

Вот только далеко уйти мы не успели. Едва я с друзьями успел углубится в чащу, как поведение ушастых разительно изменилось. Зверьки синхронно остановились, словно наткнувшись на невидимую стену и замерли, уставившись в одну точку. Некоторые даже на задние лапы встали, пытаясь что-то рассмотреть в хитросплетении листьев и колючек, сплошной стеной качающихся перед нами.

— Вы чего? — запнулся я на полушаге, разворачиваясь к своим друзьям. — Пошли скорее, зайчишки, пока совсем не стемнело! Я вам ягодок насобираю! Вкусных!

Мой голос сработал похлеще выстрела из стартового пистолета. Серые миляги словно спринтеры рванули с места, мгновенно скрывшись из вида. Только ветки вслед зашуршали.

— Это чего?! — с недоумением посмотрел я им вслед, чувствуя, как чёрной пеной поднимается в душе детская обида. — А как же я, ушастики?!

Ветер закачал колючими ветками, сочувствуя моему горю. На щёку влажной каплей упала рыхлая снежинка, норовя смешаться с начавшими наворачиваться на глазах слезами. Я немного прошёл вперёд, вдавливая в мокрый мох белые кристаллики зарождающегося снегопада, позвал ещё раз в отчаянной надежде, что зайцы вернутся и застыл на месте, так и не подняв ногу для очередного шага.

Способность ясно мыслить вернулась мгновенно, будто кто-то влажной тряпкой пыль со стола смахнул. И вместе с осознанием нелогичности моего поведения, пришёл страх.

И дело тут было не в зайцах, оказавшихся на поверку вовсе не такими безобидными зверьками, какими казались на первый взгляд. О том, что они из меня самого чуть было домашнюю зверюшку не сделали, было забыто. Ко мне приближалось что-то по-настоящему ужасное, стылой изморосью леденя душу до самого дна.

Изо всех сил стараясь не поддаться нарастающей панике, я попятился назад к болоту, озираясь на каждое колыхание веток.

— Идиот! Бегом сюда! — взвыл пожарной сиреной, увидевший меня айхи, — Быстрее! Не то поздно будет!

Это я и без него понял. Вот только быстрей не получалось. Ну, не научился я, пятясь задом, в болоте быстро перемещаться. А развернуться спиной к той жути, что неумолимо приближалась из леса, было просто выше моих сил.

Внезапно ступни свело от жуткого холода, ошпарившего ноги ледяным кипятком. Я дёрнулся и едва не упал, с трудом вырвав ступню из ледяной корки, мгновенно покрывшей воду, выругавшись вырвал вторую, сделал ещё шаг назад, проламывая тонкий лёд. В недоумении поднимаю глаза, ёжась под поднявшимся пронизывающим ветром и мысленно чертыхаюсь. Деревья, кустарники, трава, всё покрылось белоснежным инеем и как-то пожухло, склонилось ниже к земле, словно этот рыхлый налёт был тяжелее свинца.

— Это что же за магия такая? — выдохнул я ошеломлённо вместе с паром повалившим изо рта и, всё-таки развернувшись, в три прыжка выскочил на злополучный остров.

Кто бы не творил этакую волшбу, встречаться с ним лицом к лицу желания никакого не было.

— Валить отсюда надо, пока целы! — в таком ужасе айхи мне видеть ещё не приходилось. У лесного духа даже шерсть вздыбилась, став прямой как иголки, самого же Толяна трясло мелкой дрожью в такт ледяным порывам ветра хлеставшим по щекам. Вот только в его случае холод был не причём.

Спотыкаясь на почти негнущихся ногах, бреду в другой конец острова к скрючившемуся у деревца Тимохе. Бывший княжеский вой тихо покачивался из стороны в сторону, вполголоса читая посеревшими губами молитву Троим.

— Тимоха, — склоняюсь я над воем, начав его усердно тормошить — Толик говорит, что нам сматываться отсюда как можно быстрее надо. И знаешь, я ему верю!

Юноша не ответил, продолжая трястись как осиновый лист. Впрочем, я не был уверен, что он вообще меня услышал. С таким стекленевшим взглядом можно и как голову тебе откручивают не заметить.

Вздохнув, от всей души залепляю воину оплеуху, вымещая на нём весь свой страх. Тот падает, с хрустом вминая иней в траву.

— Ты чего?! — взгляд Тимохи, утратив бессмысленное выражение, наполнился обидой и страхом.

Ну, хоть что-то. Пусть обижается сколько хочет, лишь бы действовать начал. А бояться, я и сам боюсь не меньше.

— Я говорю бежать нам отсюда надо, — втолковываю я ему буквально по слогам. — Он того, что сюда идёт, на острове не отсидишься!

— Быстро бежать! Утвара рядом уже! — захлёбываясь в истерике, подтвердил мои слова айхи.

— Да куда бежать?! — визгливо выкрикнул Тимоха, размазывая побежавшие по лицу слёзы. — Вода в болоте стылая! А нам в нём полдня брести надо! Не утонем, так от холода окочуримся!

— Так и здесь тоже сгинем! — я в отчаянии сжал кулаки, не находя выхода из тупиковой ситуации.

— Шделай што-нибудь, шозяин! — айхи был настолько напуган, что уже с трудом выговаривал слова, безбожно шепелявя.

За спиной затрещали деревья, раскачиваясь во все стороны, будто силясь расступится перед неведомой тварью.

Я заметался по острову, тщетно ища выход из беспросветного тупика, в котором оказался, потянул было меч из ножен, бросив мимолётный взгляд на пока ещё пустой берег и вдруг почувствовал, как на меня накатывает изнутри до боли знакомое чувство ничем не сдерживаемого бешенства.

Чтобы меня как какого-то лягушонку посреди болота раздавили?! Меня?!!!

И вновь по жилам заструились потоки магической энергии, выжигая многострадальные внутренности. Я охнул и одним росчерком руки вывел несколько рун, перенаправив основную часть разрывающего меня магического потока в них. И, уже затем, небрежно, одним усилием мысли, начал выводить основную вязь магических узоров, напитывая их силой. Ещё один взмах руки и напротив, с громким треском кромсая воздух, разворачивается кроваво-багровый портал, в сполохах сизого дыма по краям.

Миг торжества, и навалившийся откат вминает меня в хрустящую от инея траву, заставив взвыть от невыносимой боли.

— Получилось! — заплясал было от радости Толик и тут же заверещал от ужаса. — Он здесь!!!

Айхи ломанулся было к порталу, затормозил, уткнувшись в невидимую стену и, подвывая от ужаса, бросился к Тимохе. Привязку к кольцу на пальце у воя никто не отменял.

— Хозяин! Шкорей! Нушно спашаться! — начал выплясывать дух вокруг него замысловатый танец, норовя ухватиться призрачными руками за рубаху. — Вельд портал открыл! Быштрее!!!

Тимоха послушался, заводной куклой тронувшись к продолжавшим оглушительно трещать магическим воротам. Я лишь бессильно заскрипел зубами, понимая, что в таком состоянии и двух метров до спасительного круга не смогу преодолеть. Как ещё сознание до сих пор не потерял!

— Ты куда?! Нет времени! Брошь!!!

Упиваясь собственной болью, я даже не заметил, как вернулся Тимоха, потянув в сторону портала. Только

земля под телом зачавкала, да вой у уха засопел.

— Совсем немного же надо, — с натугой прохрипел он, по-видимому уговаривая сам себя. — что же ты такой-тяжёлый-то?

В лицо пыхнуло дымом, обволакивая всё тело мягким теплом. Воздух перед глазами задорно заискрился, перемигиваясь миллионами крошечных огоньков. Добрались! Сейчас перемещение начнётся! И тут я почувствовал на себе чей-то пристальный, обжигающий холодом взгляд. Взгляд сочащийся такой злобой и ненавистью, что, на мгновение забыв о терзающей всё тело боли, я раскрыл глаза.

Растрёпанный, чумазый мальчишка в подранном тулупе и линялой шапке, выбравшись на островок, быстро приближался, не сводя с меня глаз.

Славута?!

И тут я встречаюсь взглядом с глазами мальчишки.

Да ну нах! Какой к Лишнему, Славута!!! Он мне чуть душу этим взглядом наизнанку не вынул!

Огоньки в этот момент ярко вспыхнули, сливаясь в непроницаемую завесу, всё тело свело неприятной судорогой, и невидимая сила поволокла меня прочь, стирая границы пространства.

Портал с шумом схлопнулся, в последний миг пропустив отголосок детского крика.

— Вельда!!!

* * *
Албыч был в бешенстве. Он яростно метался в тесной горнице, сметая всё на своём пути; со звоном катилась под ноги посуда, смахнутая с опрокинутого стола; гулко трещала под ударами немудрёная мебель, методично превращаемая в щепу, покрылась паутиной трещин печь, постепенно уступая напору неиствующего колдуна.

Жихарь, затаившись в одном из углов горницы, не смел даже вздохнуть, боясь навлечь гнев перевёртыша на себя. Он и раньше-то до дрожи в коленях полубезумного мага боялся! Нашёл, чего бояться. Это он просто колдуна в гневе не видел!

Изрыгнув очередное проклятье, Албыч, наконец, остановился, огляделся, тяжело дыша, нашёл глазами каким-то чудом уцелевшую деревянную кадку и, легко оторвав от пола немаленькую посудину, долго пил, отфыркиваясь и матерясь вполголоса.

— С Янхелем дачева кто был? Твой знакомец или я обознался?

— С каким Янхелем? — с трудом разлепил Жихарь крепко стиснутые зубы.

— С таким, что сферу у меня из-под носа умыкнул! — вновь взорвался маг.

— Так-то Гонда, — вжал голову в плечи Жихарь. — Ты же сам видел, господине, как он поутру с куном Абашевым через стену лез.

— Шустрый, паршивец, — рассвирепевшей коброй прошипел колдун. — Сначала куну чем-то так шибко напакостил, что тот ни о чём другом, кроме как с ним поквитаться, и думать не мог, теперь мне поперёк дороги встать умудрился.

— Он и мне в школе здорово насолить успел! — поспешил нажаловаться Жихарь. — Всё вокруг Вельда крутился, да потолковать с ним спокойно не давал!

— Ха-ха-ха, — неожиданно развеселился Албыч. — Янхель ещё не знает, кого он себе в подручники взял! Худшего хранителя сферы он во всём княжестве сыскать не мог! Впрочем, что с тупого охранника обозов взять? Он и раньше помнится, умом не блистал! Вряд ли столетия несмерти сделали его умнее!

— Несмерти? — удивился юноша мудрёному слову.

Албыч задумался, очевидно размышляя над дилеммой: стоит ли что-то объяснять ничтожному воришке или проще прибить. Просто так прибить, от греха.

— Ты хоть понял, кто это на пару с дружком твоим у алтаря появился? — вздохнув, всё же спросил он.

— Нет.

— Я думал, ты посообразительнее будешь, — съехидничал колдун. — Это тот самый Янхель, что три сотни лет назад весь Гвендалон с ног на голову поставил. Первый перевёртыш.

— Так его же убили? — поразился Жихарь.

— Его почти убили, — Албыч тяжело вздохнул и, порывшись в горах разбросанной по горнице щепы, извлёк покорёженную скамью, критически осмотрел и осторожно уселся, привалившись спиной к стене. — Даже с перерезанным горлом человек пару мгновений ещё живёт, — решил пояснить колдун, видя недоумение на лице собеседника. — Асуру, что проснулся в нём в этот момент, этого хватило. Вот ведь как всё нескладно сложилось то, а? — пожаловался Жихарю старый маг. — Великий только и успел, что сущность Янхеля в один из городищ, где сфера заключена, перекинуть. И только сила этой сферы к жизни его вернуть и могла! Так до неё ещё добраться нужно! А тут твой дружок невесть зачем сам к Янхелю припёрся, да дорогу к алтарю и открыл! Да ещё и не вовремя как! Сфера почитай уже в руках у меня была!

— Он мне не дружок!

— Теперь уже не важно, — отмахнулся Албыч и вперил в юношу суровый взгляд. — Выбираться нам как-то нужно отседова. Место это не простое. Кому попало, отсюда ходу нет.

— А как, мастер? — поёжился под взглядом колдуна Жихарь и похолодел, вспомнив, как недавно уже решил подобную проблему Албыч, принеся в жертву Абашева.

— Что глаза выпучил? — усмехнулся перевёртыш, заметив испуг. — Не бойся. Ты мне живой нужен. Скоро весь Гвендалон забурлит. В этакой сумятице мне без помощника никак не обойтись.

— А что за сумятица, мастер?

— Ты чем слушаешь? — грозно нахмурился Албыч. — Янхель в этот мир вернулся! Ты что же думаешь, что он где-то спокойно жить станет, сало варом запивая? Нет! Этот только одной мыслью одержим; Многоликого обратно вернуть. Значит опять пойдёт главный храм мятежного бога искать, королевства и княжества в пыль круша. Сила у него, конечно, супротив прежнего не та, но на пути у него вставать, я всё равно никому не посоветую! Сметёт.

— А мы что будем делать, дедушка?

— А у нас задача прежняя, внучок, — хищно улыбнулся Албыч. — Сферу, похищенную вернуть, да обряд с перевёртышем провести. Нам сейчас главное первыми главный храм найти. Тогда Янхель нам сам сферу туда и принесёт. Над ним обряд и проведём, раз с Вельдом не вышло. Пускай лучше мне служит, а не неназываемому. Тот и вправду Лишний.

Глава 3

— Живой? — заслонив собой тёмно-свинцовые облака, сплошным полотном затянувшие небо, склонился надо мной Тимоха.

— Живой, конечно, кто бы сомневался, — ответил за меня Толик, высунувшись из-за плеча воя. — Его со свету сжить просто нереально, — решил он пожаловаться на свою судьбу. — Везучий, сволочь такая! Уж я-то знаю!

— Не мельтеши. Без тебя тошно, — отмахнулся я от айхи и, сделав над собой усилие, с трудом уселся. — Где это мы?

А что? Вполне резонный вопрос, учитывая, что портал, спонтанно сотворённый мною, сработал как надо и куда-то меня со спутниками переместил. Во всяком случае, эти поля, покрытые липкой грязью вперемешку с подтаявшим снегом, на роль болота не очень-то подходили. Да и видневшиеся вдали городские стены, к которым сплошным потоком тянулась вереница запряженных быками телег, с лесом в моём сознании не очень-то ассоциировались.

— Тебе лучше знать! — обличительно ткнул в мою сторону лапой Толик. — Это не мы с Тимохой «Прыжок в бездну» активировать умудрились!

— Куда прыжок? — выпучил глаза вой.

— В бездну, — медленно, почти по слогам, отчеканил айхи, сурово оглянувшись на него.

— А, ну тогда всё понятно, — я, собрав волю в кулак встал и огляделся, покачиваясь на дрожащих ногах. Нового, впрочем, ничего не увидел. Всё те же стены неизвестного города вольготно расположившегося на пологом холме, да запруженная телегами дорога, узкой ленточкой тянувшаяся к городу примерно в километре от нас. Разве что с другой стороны, почти сливаясь с горизонтом, тянулась еле заметная отсюда зелёная полоска леса. Мда. Хорошо мы скакнули. От души. — На бездну очень похоже, — с сарказмом заметил я. — Может заодно и объяснишь, как я его умудрился активировать, прыжок этот?

— А что тут объяснять? — жизнерадостно улыбнулся коротышка. От того, визжащего от ужаса комка шерсти, съёжившегося у моих ног на острове, не осталось и следа. — С третьим преобразованием кристалла тебя!

— Почему с третьим? — похолодел я. — Ведь до этого только одно было?

— Ага, только одно, — презрительно фыркнул дух. — А кто Никонта в проклятом городе до смерти уходил? Ты что ли? — айхи презрительно фыркнул, смерив меня полным скепсиса взглядом. — В тебе частичка асура пробудилась, что ты в пустоши подцепил. Вот только кристалл твой с той магией, что он творить начал, не справляется. Вот и преобразовывается во время волшбы, под магию великого подстраиваясь. Сам же помнишь, как тебя потом скрючило!

— И сейчас значит….

— Ну, да, — перебил Толик. — Сейчас тоже самое произошло. В тебе как в каждом перевёртыше в случае смертельной опасности великий маг на мгновение просыпается! Вот только у тебя каждое такое пробуждение ещё и преобразование кристалла вызывает. Забавно, — не на шутку развеселился дух. — На такой эффект я даже не рассчитывал. Ты, Вельд, с этими призывами великого теперь поосторожнее будь, — с деланным беспокойством посоветовал он мне. — Не забывай, девятое преобразование несёт неминуемую смерть. А если уж возьмёшься колдовать, то колдуй что-нибудь менее опасное, чем сегодня!

— А чего тут опасного? — удивился Тимоха. — Сам видишь, как он нас сегодня выручил!

— Выручил! — айхи уничижительно сплюнул. — Нам повезло просто! Это заклинание потому и называется «Прыжок в бездну», что тебя выкинуть куда угодно может! Это хорошо, что мы в поле возле города очутились, — кивнул дух в сторону городских стен, — А могло последи моря-океана выкинуть! Или внутри скалы в камень вмуровать! И так бывало!

— Мда, — поёжился я, представив себя наполовину замурованным в стену. Второй раз я этим «Прыжком в бездну» воспользоваться не решусь. Даже если смогу ещё раз активировать. Уж больно страшно.

— Зато от жути той на болоте оторвались! — не утратил оптимизма вой.

— Ну, по времени экономия тоже не шибко большая выходит, — озабоченно вздохнув, ответил ему коротышка. — Если ты думаешь, что мы сюда мгновенно из болота переместились, то я тебя, друже сильно разочарую. Боюсь, на это путешествие у нас несколько дней ушло.

— Это как? — не понял Тимоха.

— А вот так! — недовольно зыркнул глазами Толик. — Сколько времени по-твоему, у нас на то чтобы от болота сюда пешим ходом добраться ушло бы? Если напрямки топать, да по дороге ровной? Не знаешь? — айхи передёрнул плечами. — Вот и я не знаю! Но именно столько времени перенос и занял.

— Ишь ты! — почесал затылок Тимоха. — То-то я смотрю на острове вечер был, а тут утро. Чудеса!

— Это что же получается? — нахмурился я. — У нас несколько дней из жизни выпало?

— Не о том печалишься, — скорбно закатил глаза к небу айхи. — Утвара, что к нам на остров пришёл, он ведь не отстанет. Нужен ему кто-то из нас очень, — Толик зыркнул в мою сторону, давая понять, кто, по его мнению, этому Утваре нужен. — Так что он следом за нами идёт. «Прыжок в бездну» очень сильный магический след оставляет. Самый последний недоучка с дороги не собьётся.

— Ты хочешь сказать, что та тварь, что в Славуту вселилась, где-то рядом совсем? — похолодел я.

— Ну, не совсем рядом. — покачал головой коротышка. — Заклинание хоть и медленно нас перемещало, но всё же по прямой. А монстру этому, что за нами увязался, везде по прямой пройти не получится. То же болото, к примеру, обойти надо. Да и в лесу не разбежишься. Так что не совсем рядом, конечно, но недалеко.

— В город идти надо, — зябко повёл плечами Тимоха. — Пущай туда за нами сунется, если посмеет.

— Вот и с городом из-за этого заклинания небольшая закавыка выйти может, — айхи оглянулся на городские стены и смачно высморкался. — Такой выхлоп магической энергии раньше любой селянин вмиг заметил бы. Сейчас, конечно, магов нет, так убожество одно. И всё-таки возможность того, что всплеск один из проживающих в городе бездарей почувствовал я бы исключать не стал.

— Могут встретить? — понимающе кивнул я.

— Да вас и так встретят! — залихватски махнул лапой Толик. — Вы себя со стороны видели? — напустился на нас коротышка. — Грязные, рваные, побитые. Последний нищий лучше выглядит! А тебя ещё на входе в город стражники как недошлёпка опознают, — ткнул мне чуть ли не в глаз своим пальцем-обрубком айхи. — Соответствующий кристалл у них наверняка имеется. Ну и схватят сразу. Ты не забыл часом, что вам без подорожной шляться где попало нельзя?

— Схватят, — со вздохом согласился я. — А только выхода у нас другого нет. Я вон на ногах еле держусь и Тимоха тоже в отдыхе нуждается. Да и жратвой разжиться бы не помешало. На пустой желудок далеко мы не уйдём. А главное, — покосился я на продолжающийся тянутся в сторону города поток телег. — Не нравится мне это переселение народов за крепостные стены. Не думаю, что тут всё время так людно.

— Думаешь бегут от кого-то? — озадачился Тимоха.

— Скоро узнаем, — кивнул я в ответ. — Значит так, — развернулся я к Тимохе. — Ты как был воем виличского князя, так им и останешься. Изловил значит беглого недошлёпка в лесу и до жрецов ведёшь — награду получить. На входе у стражи дорогу к вершителям и спросишь. Глядишь и пропустят в город без присмотра. Народу вон сколько прёт. Недосуг им будет каждого лично провожать, — тяжело вздохнув, я достал из заплечного мешка «Наручи покорности» и защёлкнул на запястьях. Вот ведь! Не зря в своё время в проклятом городе не выкинул. Как знал, что пригодятся ещё. — И это, Тимоха. — поднял я глаза на воя. — Спасибо, что там на болоте не бросил. Самому бы мне до портала нипочём не доползти!

— Дык это я со страха, — потупился юноша. — Одному в портал жутко лезть было!

— Всё равно, спасибо, — упрямо мотнул я головой. — Не бросил как некоторые, — покосился в сторону насупившегося Толика. — Ладно, пошли. Продрог я совсем. Да и жрать охота, сил нет!

Не спеша вышли на дорогу, как раз поравнявшись с очередной телегой.

— Да благословят вас Трое, — поприветствовал Тимоха, растянув губы в как можно более приветливой улыбке. Оно, конечно, понятно, что вид наш никакого доверия не внушает, но хоть какое-то дружелюбие обозначить нужно.

— И вам не хворать, — полноватый, среднего возраста селянин особого восторга при нашем появлении не выказал, но и враждебности не проявил. Хотя топор, лежащий в телеге, поближе к себе придвинул.

Оно и понятно. Телега, под завязку скарбом наваленная, опять же жинка, да двое детишек сопливых. А тут две подозрительные личности наперерез вываливают. Поневоле насторожишься!

— Да ты нас дядька не бойся! — ещё шире улыбнулся Тимоха. — Я сам видишь вой, а не тать какой-нибудь. Тоже в город путь держу. Вон ушлёпка в лесу изловил, — кивнул он на мои скованные руки.

— Вой говоришь, — пробежался мужик взглядом по неказистому доспеху Тимохи. — Вой — это хорошо. Скоро в городе каждый вой на счету будет.

«Даже такой», — мысленно дополнил я невысказанное собеседником. Уж больно взгляд у селянина критическим был.

— А что это за город, дядечка? — Тимоха скепсиса в голосе крестьянина не заметил и важно расправил плечи.

Я мысленно простонал. Ну кто же такие вопросы задаёт? Мало того, что Тимоха тем самым признаётся, что мы не местные. Это ещё полбеды! Он тем самым нас ещё в ранг особо подозрительных выводит! Городов тут не много и пришлые, даже заблудившись, должны представлять в окрестностях какого города они в данный момент находятся. Не наобум же они ехали?!

— Так-то, Твин, — если крестьянин и заметил странность вопроса, то ничем своего удивления не выдал. — Стольный град значит нашего герцогства.

— Ну, вот! А я думал, что заблудился! — обрадовался мой «страж». — Ан нет! Аккурат к Твину вышел! — Увы, но едва исправив ситуацию, Тимоха окончательно утопил нас следующим вопросом: — А зачем герцогу лишние вои?

— Долгонько вы по лесам плутали, — криво улыбнулся мужик в ответ. — Уже с седмицу по всей округе весточка разошлась, что к Твину степняки идут.

— Леса — они такие, — влез я в разговор, с ненавистью глядя на Тимоху. — Можно и месяц проплутать.

— Что да, то да, — согласился со мной мужик. — Леса у нас огромные. И зверья разного в них множество, — добавил он, намекая, что мы бы там не то что месяц, сутки бы не проплутали. — Ладно, вой, — повернулся он к Тимохе. — Садись в телегу. До Твина хоть и недалече, а всё не ногами грязь месить.

Я, с завистью покосившись на вольготно расположившегося в телеге воя, понуро поплёлся рядом.

В город нас пропустили неожиданно легко. Разве что в очереди перед воротами с полчаса отстоять пришлось. Зато вконец задёрганные стражи особо придираться не стали. Их даже сработавший кристалл, опознавший во мне ушлёпка, насторожиться не заставил. Вполне удовлетворились сбивчивыми объяснениями Тимохи, да скупо объяснили, где ему отцов-вершителей сыскать можно. И отвернулись к следующей телеге, потеряв к нам интерес.

Твин был городом большим, богатым, многолюдным. Едва миновав ворота, мы с Тимохой попали в людской водоворот, закруживший нас в своих объятьях. Все вокруг куда-то спешили, немилосердно работая локтями, толкались, переругивались между собой.

— Эва как! — разинув рот, завертел головой Тимоха. — Я столько народу в Виличе даже во время ярмарки не видел.

— Тоже мне сравнил, — беззлобно усмехнулся я в ответ, разминая затёкшие запястья. От наручей, стягивающих руки, я первым делом избавился, благо на нас с воем тут никто внимания не обращал. — Твой затрапезный Вилич всего ли большая деревня. А Твин уже и на нормальный город похож. Вон даже зловонных ям по бокам у дороги нет. Наверняка канализация в землю зарыта. Культура!

— Нашли чем восторгаться! — тут же влез в нашу беседу неугомонный дух. — Видели бы вы города асуров! Настоящие города, а не те развалины, что сейчас остались! — вызверился Толик на наши скептические улыбки. — И нечего тут скалится! Варвары малограмотные!

— Ладно, не злись, — примирительно махнул я рукой. — Мы и вправду много чего не видели. Ты лучше трактир какой-нибудь недорогой найди. Чтобы и заночевать там можно было и помыться. А то с этими приключениями устали как собаки и грязные все как упыри болотные. И про цены разузнай. А то знаю я местные нравы. Сдерут за постой в три шкуры, а после ещё и настучат властям о людишках подозрительных. Раз в ценах не разбираются, значит не местные.

— Сделаем, — деловито кивнул айхи и испарился со ставшим уже привычным хлопком.

— Фигляр, — вздохнул я ему вслед.

— А он нас ни в какую ловушку не заманит? — озадачился Тимоха.

— Этот может, — не стал я его обнадёживать. — Вот только выбора у нас с тобой особого нет. Сами мы тут по незнанию и не такие приключения на свою задницу найти сможем. А Толик здесь вмиг все расклады разузнает. А выдавать нас ему пока не с руки. Ему в Хураки зачем-то нужно. И раз мы с тобой туда же попасть собираемся, будет помогать.

Зачем айхи хочет попасть в Хураки, я не знал. Во всяком случае, по утверждению хитроумного духа, библиотека Инсора находилась именно в древней столице великого Исидора. Вот туда мы с Тимохой добираться и решили.

Почему именно туда, раз словам айхи я ни на грамм не верил? А какая у меня альтернатива? Проклятья сами собой не развеются. А в Хураки хоть какой-то шанс на спасение будет. Если даже библиотека Инсора мифом окажется, попробую в императорскую библиотеку попасть. Может там хоть что-то полезное найти удастся.

— Уважаемые впервые в Твине? — в этот момент подошёл к нам невысокий, прилично одетый горожанин: добротные кожаные сапоги, синий, почти неношеный армяк, накинутый на белую льняную рубаху, шапка на лисьем меху. Солидно, в общем, выглядел товарищ. Представительно. Вот только взгляд у местного богатея был какой-то нехороший. Липкий, что ли?

— Впервые, — не замедлил с ответом простодушный Тимоха. — Мы из Вилича тут, проездом.

— Твин — прекрасный город, — расплылся улыбкой липкий. — Ежели господине вой желает, я могу тут всё показать.

— Да нам бы трактир какой найти, — поплыл при слове «господине» Тимоха. — Умаялись с дороги.

— Понимаю, — кивнул в ответ горожанин. — Знаю один постоялый двор тут неподалёку, — заговорщицки понизил он голос. — Кормят вкусно и не дорого, в комнатах чисто, да и обслуга податливая, — лукаво подмигнул он мне. — Коль желаете, я вас мигом провожу.

— Благодарствую, уважаемый, — решил я прервать процедуру околпачивания Тимохи. — Но мы с сотоварищем привыкли сами выбирать себе место для ночлега.

— Правильно, — одобрил, высунувшийся из-за моего плеча, вернувшийся Толик. — А то заведёт такой доброжелатель неведомо куда, — айхи деловито прошествовал к ничего не подозревающему местному и с кислой миной осмотрел его с ног до головы. — Вернее знамо куда, — тут же поправился коротышка. — В «Сломанную подкову», к примеру. Этак они свой притон, где ватажка Луки Хвоща обитает, да постояльцев потрошит, называют. А этот у них зазывалой шебуршит. Для того так и приодели. Чтоб значит, доверия побольше вызывал. Ладно, Лишний с ним. — пренебрежительно махнул в сторону зазывалы Толик. — Пошли. Нашёл я тут неподалёку нормальный трактир. Хозяин ещё тот плут, конечно, но хоть постояльцам по ночам горло не режет!

— Ты мне не доверяешь, — изобразил между тем оскорблённые чувства зазывала. — А между тем….

— Не доверяю, — жёстко прервал я его излияния, потянув за собой Тимоху вслед за нырнувшим в толпу айхи. — Так что мы с приятелем где-нибудь в другом месте переночуем, — и, не удержавшись от соблазна, кинул оторопевшему бандюку уже через плечо. — Луке Хвощу мой поклон!

Постоялый двор, в который привёл нас Толик, своему громкому названию «Корона герцога», ни капли не соответствовал.

Уже на входе в нос ударил терпкий запах подгорелого мяса, скисшей капусты и дешёвого вара. Впрочем, внутри было довольно чисто: в небольшом по размеру зале разместилось с десяток деревянных столов, накрытых затёртыми до дыр, но чистыми скатертями. Напротив, весело потрескивала дровами огромная печка. У потолка маленьким солнышком завис светоч. Сбоку круто вверх на второй этаж поднималась узенькая лестница. Вот вроде бы и весь интерьер.

Гостей почти не было. Лишь в дальнем углу, двое мужчин, по виду купцов, сосредоточенно поедали что-то из деревянных мисок, запивая варом. На нас они никакого внимания не обратили.

— Чего изволите? — импровизированная занавеска колыхнулась, пропустив в зал хозяина, круглолицего толстячка в засаленном халате и с добродушной улыбкой на лице. — Отобедать или на ночлег остаться? Цены здесь невысокие, кормим вкусно, да и вар вчера свежий завезли!

— Вар-то может и завезли, а только те бочки хозяин отрывать не спешит, — тут же наябедничал Толик, с усталым видом бухнувшись на лавку и закинув ноги на стол. — Всё ещё то пойло, что уже месяц киснет, доливает!

Я тяжело вздохнул. Всё-таки умеет айхи всё обо всех в самые короткие срои выведать. Идеальный осведомитель. Если бы ещё ему и доверять хоть немного можно было. Как же жизнь то облегчилась тогда!

— Мы на постой к тебе, хозяин, — стараясь напустить на себя солидности, пробасил Тимоха. Получилось так себе. — Нам бы комнатку на двоих с сотоварищем. И воды горячей занести. Изгваздались в грязюке, пока до города добирались!

— Комната оно, конечно, есть, — засуетился толстяк, замахав руками будто птица, потревоженная в гнезде. Того и гляди на взлёт пойдёт. — Вот только последняя она! Беженцев от иродов степных столько набежало, что стены крепостные скоро лопнут. Да и эту комнату я уже обещал, — скорчил трактирщик скорбную физиономию. — Уж не знаю, как и быть!

— Мне бы так врать научиться! — мечтательно закатил глаза айхи. — Даже я почти поверил! — доверительно сообщил он мне. — А у самого половина комнат свободные. Так цены задрал, что простой люд за версту обходит.

— Ну, что же тут поделаешь, — опередив Тимоху, огорчённо вздохнул я. — Пойдём друже, другой постоялый двор поищем, — повернулся я к нему, — Ко ли тут всё занято.

Айхи одобрительно захлопал лапами, корча умильные рожи.

— Зачем же другой искать? — забегал глазами хозяин. — Только время зазря потеряете. Приезжих везде много. Так и быть, найду я вам комнатку. И не дорого совсем, учитывая какой в городе наплыв людишек.

— Сколько?

— Три серебрушки, — выдохнул хозяин, очевидно, сам изумляясь названной цене. — И за воду ещё по два медяка с каждого. Степняки, теперича, все дороги перекроют, — всё же решил пояснить он. — Дрова уже втридорога вздорожали!

— Он вон с этих поутру поначалу столько же запросил, — кивнул на заканчивающих трапезу купцов, айхи. — А в итоге на двух серебрушках сошлись. Включая воду, — добавил дух сварливо. — И так вдвое дороже, чем обычно выходит!

— Две серебрушки за всё или ищи себе других постояльцев, — категорически заявил Тимоха, перехватив инициативу. — Я цены знаю.

Сговорились, заказав себе ещё и обед. Трактирщик, явно довольный выгодной сделкой, расторопно выставил на стол по миске исходящего паром куриного супа, каши со свиными шкварками, полкаравая, нарезанного крупными ломтями, хлеба и по кружке наполненной до краёв пенистым варом.

Тимоха тут же набросился на еду, Толик по своей привычке свинтил, и у меня появилось время подумать.

И сложившееся положение мне однозначно не нравилось. Из города нужно было уходить и уходить как можно скорее. Лучше всего сегодня же. Потому что, если к Твину подойдут степняки, акции Вельда, и без того невысоко котирующиеся на местном рынке, упадут практически до нуля. И дело даже не в том, что, находясь в осаждённом городе, я бог знает сколько времени потеряю. Времени, которого у меня (спасибо Толику) и так не много. Дело в том, что я в этом случае в двойном капкане окажусь.

Снаружи степняки, во главе со стариком в шутовской одежде и страшными глазами. Вот на что угодно готов спорить, что шаман будет не прочь со мной ещё раз потолковать. И чует моё сердце, вторая встреча с ним для меня совсем плохо может кончиться.

Но и здесь, в Твине, мне ничего хорошего не светит. Это сейчас каким-то чудом удалось без лишних вопросов в город проскочить. Не до меня местным властям просто было. Но вот начнётся осада, всё устаканится и жрецы начнут прощупывать набежавший в город народ. Более чем уверен, что всех новоприбывших перешерстят. И сделают это довольно быстро. А уж мимо бесхозного ушлёпка, непонятно каким образом очутившегося в городе, точно не пройдут. А там глядишь и весточка от отца Яхима прилетит, если уже не прилетела. Вот тогда совсем кисло станет.

Вот только сегодня нам уйти совсем не вариант. Нужно хотя бы ночь нормально отдохнуть. Значит, уходить нужно с утра. А пока обедаем и отдыхаем. Сил на предстоящую дорогу набираемся.

Вот только спокойно поесть мне не дали.

— Чего расселись! — Толик по своему обыкновению появился внезапно и заорал прямо в ухо. — Уходить нужно по-быстрому!

— Вот же ты, гад, — выдохнул я, от неожиданности облившись горячим супом. — Что же ты так орёшь, сволочь заполошная?!

На мой крик оглянулся трактирщик, недоумённо тараща глаза. Купцы, отодвинув тарелки, заинтересованно уставились в мою сторону.

— Дом вершители с магами окружают! — айхи, до поднявшейся в трактире суматохи, не было никакого дела. — Много!

— Ах ты ж! — я попытался вскочить из-за стола, но моя попытка вылилась лишь в слабое подёргивание. Рядом, уронив голову на столешницу, уже посапывал Тимоха.

— Не, — я, с трудом сфокусировав взгляд, увидел торжествующую морду трактирщика. — Это мы уже проходили! Второй раз не сработает! — и мысленно взором заглянул внутрь себя, призывая дремлющего асура.

Великий с готовностью откликнулся на мой зов.

* * *
— Славута, я устала совсем! Сколько можно по лесу гулять? Вон уже и вечереет. Пойдём домой, а то батя ругаться будет!

— Скоро пойдём, сестрёнка.

Утвара оглянулся на шедшею вслед за ним девочку и покачал головой. Так не пойдёт. Не смотря на магическую подпитку, ребёнок еле держался на ногах. Тощее, дрожащее мелкой дрожью тельце, посиневшие губы, трясущаяся на непослушной шее голова.

Так не пойдёт! Девочка ещё нужна!

«Славута» остановился, внимательно вслушиваясь в замерший при его появлении лес и, быстро вскинув руку, послал вверх «Ледяное дыхание». Под ноги, стуча по упругим веткам, повалилась тушка мелкой птахи, промороженной почти насквозь.

— Поешь, сестрёнка, — стараясь смягчить рыкающие нотки в голосе, протянул он птицу Маришке. — Тебе нужно подкрепиться.

— Вкусно, — заскрипела девочка зубами по ледяной корке, сковавшей птичью тушку. — Только немного не дожарено!

— Некогда было дожаривать, — усмехнулся Утвара одними губами. — Мы ведь с тобой спешим, не так ли? Нам с тобой нужно Вельда найти.

— Нужно найти, — послушно согласилась девочка, хрустя птичьими косточками. — Мы ведь один раз уже нашли. Вот только его плохой дядя куда-то утащил! Ну, ничего! Мы опять его найдём! Правда. Славута? — повернулась она к Утваре.

— Найдём, — согласился тот, вновь трогаясь в путь по хрустящему снегу. В месте где они немного постояли, уже намело целый сугроб. — С тобой мы его где хочешь найдём!

— И плохой дядя его больше не утащит?

— Не утащит, — кротко согласился с ней Утвара. — После того, что я с этим дядей сделаю, нечем ему будет Вельда тащить.

Они немного прошли молча, продираясь через густое мелколесье. Затем деревья, ухнув по крутому склону вниз, разом расступились, выстроившись сплошной стеной вдоль небольшой речушки. Два десятка коней, недовольно зафыркав, попятились, от внезапно покрывшейся коркой льда, воды.

— Смотри, Славута! Коняшки! Ты любишь коняшек?

— Коняшек я может и люблю, — губы Утвари искривились в кровожадном оскале. — А вот тех, кто на них ездит, нет!


Монстр с силой топнул, одновременно выкликнув заклинание на непонятной для Маришки языке и от его ноги в сторону кочевников ломанными линиями потянулись сиреневые лучи, вымораживая на своём пути даже снег.

Миг, и с противником было всё кончено. Степняки так и замерли ледяными статуями, почти не успев ничего предпринять; с вскинутыми луками с полунатянутой тетивой, выхваченными наспех мечами, вскочив на заледеневших коней.

— Так-то лучше будет, — удовлетворённо кивнул Утвара, не спеша переходя реку по образовавшемуся льду. — Можешь посмотреть своих коняшек, — обернулся он к топчущейся на берегу девочке. — Теперь не ускачат!

— Красивые, — Маришка безучастно провела рукой по крупу вскинувшегося на дыбы коня и вновь завела старую, порядком надоевшую за эти дни «песню»: — Славута, пойдём домой. Темнеет уже. Батя шибко ругаться будет!

Утвара задумался на мгновение, решая; свернуть девочке шею или нет. Судя по всему, его погоня за Вельдом подходила к концу. Перевёртыш был настолько близко, что уже не требовалось присутствие Маришки, чтобы протянуть к нему незримую нить. Да и лес, по всей видимости, подходил к концу. Степняки в глубь него нипочём не полезут!

Почти решившись, монстр уже поднял руку, над головой ничего не замечающей «сестрёнки», но в последний момент передумал. Девочка ещё могла пригодится. Один раз Вельд смог удрать. Вдруг у него получится сделать это во второй раз?

— Скоро пойдём, — губы монстра впервые тронула тень улыбки. — Братишка уже рядом. Нужно только поспешить, иначе плохие дяди на конях нас могут опередить.

— И мы все вместе вернёмся к бате?

— Конечно, маленькая, — Утвара взял Маришку за руку и потянул за собой. — Пойдём скорее. Вельд так обрадуется встрече с нами!

Глава 4

Толстенные, влажные стены, сплошь покрытые плесенью, пол вымощенный крупными грубо обработанными булыгами, окованная железом массивная дверь с маленьким оконцем-бойницей, в которое не то что голову, руку навряд ли просунешь.

Опять я в темнице, опять скован по рукам и ногам в наручи покорности.

Ну, что сказать? Знакомая до боли ситуация. Наверное, пора бы уже и привыкнуть. Скоро как родного встречать будут.

Кряхтя, я с трудом поднялся с пола (кровати заключённым в этой гостинице не полагалось), прошествовал к окошку, попытался хоть что-то рассмотреть в царившем за дверью мраке, сплюнув, отвернулся, покосился на тускло мерцающий под потолком светоч.

— Значит скоро придут, — вслух резюмировал я, сделанный вывод. — Иначе с чего бы мне такую вип-услуги оказывать?

— Да они уже идут! — замахал лапами возникший передо мной айхи! — Сам герцог сюда тащится с придворным магом и отцом-радетелем. Цени!

— Ценю, — хмыкнул я, скосив глаза на маленькое исчадие ада. — Думаю спрашивать тебя, почему вовремя не предупредил, бесполезно. Всё равно ведь соврёшь?

— Что, и орать, глаза выпучив, как обычно не будешь? — удивился Толик.

— А смысл?

— Дела, — не на шутку расстроился коротышка. — А так забавно было, — признался он мне, почесав за ухом. — Печалька!

— Так что по поводу предупредить? — решил я всё-таки уточнить.

— Так я же предупредил.

— Не, — хмыкнул я скептически. — Ты орать начал, когда вершители уже трактир оцепили. А трактирщик нам снотворное гораздо раньше в еду подсыпал. А до этого ещё и пообщаться с кем-то успел. Не думаю, что он всех постояльцев так угощает. И вот это мимо твоего внимания никак пройти не могло.

Айхи замялся, выдумывая приемлемый ответ.

— Ладно, не грузись, — отмахнулся я от открывшего было рот духа. — Мы оба знаем, что в твоем ответе и капли правды не будет. Я другого не пойму. Если ты меня так со свету свести хочешь, зачем на болоте от «зайцев» спасти пытался? Увели бы они меня за собой и всё. Тебе забот меньше. Тимоху ты бы быстро потом облапошил, — я тяжело вздохнул и поинтересовался: — Как он там? Живой? Видать рядом где-то сидит, раз ты до меня добрать смог.

— Живой! — обрадовался айхи смене темы. — Как только тебя после преобразования кристалла скрутило, его сразу и схватили. Представляешь, — задорно захихикал дух, — ему тоже наручи покорности одели. Так, на всякий случай!

— Преобразование?! Опять?! — похолодел я. — Меня значит не магией ударило?

— Где им! — пренебрежительно фыркнул коротышка. — Ты же сам асура, что внутри тебя дремлет на помощь позвал! Так он этих недоучек так раскатал, только дым столбом стоял. Если бы тебя преобразование не накрыло — живым никто бы не ушёл! Весело было!

Я веселья айхи не разделял. Четвёртое преобразование! И так быстро. Третье же совсем недавно было! Такими темпами мне никакие проклятья не страшны. Мой собственный кристалл меня гораздо раньше в гроб вгонит!

И кстати, придётся признать, что хоть в этом айхи мне не соврал. Каждый новый призыв Великого самым пагубным образом сказывается на кристалле, что вживлён в грудь, запуская в нём процесс преобразования. Факты как говорится, вещь упрямая!

Ну, первое ладно. Там Толик постарался. Но и потом эти перестройка кристалла начиналась в самые напряжённые моменты: убийство отца Никонта, бегство от Утвары, бой с отцами-вершителями.

И какие следуют из этого выводы? Увы, не самые приятные для меня. Завязывать мне нужно с призывом этой сущности, что где-то на уровне подсознания затаилась. Иначе кончится всё довольно быстро и при этом не очень хорошо. Как там айхи говорил: — «После девятого преобразования мне всё, карачун»? — Так четыре уже было! Почти половину пути по этой дороге к могиле, я уже прошагал!

И что теперь? В следующий раз мне и сопротивляться не нужно? Так сказать, расслабиться и получать удовольствие? Дилемма, однако!

— Ну, ладно, пойду я, пожалуй, — прервал мои размышления Толик. — А ты тут гостей принимай. Пришли уже.

Коротышка, махнув на прощанье лапой, растворился в воздухе. Я, внутренне напрягшись, уставился на засветившийся за оконцем коридор.

Сначала вошли два бугая в одежде тюремщиков. Мрачно осмотрели меня, подошли и, схватив за руки, подтащили в стене, пристегнув к вмонтированному в ней кольцу.

Следом появились ещё трое. Герцог, пожилой, но ещё довольно крепкий дядька с суровым будто высеченным из камня лицом, уселся в услужливо внесённое одним из тюремщиков кресло. Маг, тощий, длинный как жердьстаричок, с непропорционально длинным носом на дряблом лице и жрец, укутанный в стандартное чёрное одеяние толстячок средних лет, остались стоять, расположившись по бокам. Тюремщики встали у входа, застыв двумя соляными столбами.

— У меня нет времени, чтобы долго якшаться с каждым сбежавшим недошлёпком пришедшим в Твин и учинившим в нём беспорядки, — каждое слово герцог буквально выплёвывал мне в лицо, не скрывая своего омерзения от самого факта разговора. — Сейчас ты расскажешь мне, куда спрятал использованные тобой кристаллы и где их взял и возможно твоя смерть не будет особо мучительной. Нет, и расскажешь чуть позже, но уже моему палачу.

— Какие кристаллы? — я был настолько удивлён, что даже на мгновение забыл о том положении, в которое попал.

— Те самые, которые ты в бою активировал! — рассерженной змеёй зашипел маг, сделав шаг ко мне. — Или ты думаешь, что хоть кто-то поверит, что обычный недоучка без каких-либо камешков под орех раскатал боевой отряд вершителей?!

— Подожди, Витольд, — осадил рассвирепевшего мага герцог. — Я уже сказал, что у меня нет времени вести здесь дознание, — вперил он в меня суровый взгляд. — В последний раз спрашиваю, где кристаллы?

— Да нет у меня никаких крис…

— Я пришлю сюда палача, — прервав меня на полуслове, герцог решительно поднялся, двинувшись к выходу. — Пусть Вацик с тобой побеседует.

— Он подлежит суду Храма, господине, — остановил его уже в дверях отец-радетель. — Люди, погубленные им, служили Троим!

— Вот и судите, кто же вам мешает, — пожал плечами герцог. — После того, как Вацик о кристаллах расспросит, мы вам его отдадим.

— У нас палачи не хуже, господине, — набычившись, жрец и не подумал отступать. — О кристаллах он тоже расспросит, если вам будет угодно.

— Чтобы забрать их себе! — сунулся уже в сторону радетеля маг.

Какой-то нервный старичок, между нами говоря. Кидается на всех, кричит. Впрочем, на жреца его выпад впечатления не произвёл.

— Это пленник Храма, — отчеканил он, не сводя глаз с герцога. Вот только если он хотел его смутить, то цели своей не достиг.

— У Храма нет прежней власти, — голос правителя Твина покрылся изморозью. — Он на грани краха. Ты сам об этом знаешь, отец Руперт. И он точно не выстоит, если будет ссориться с поддерживающими его правителями.

Несколько мгновений эти двое молчали, сверля друг друга глазами.

— Хорошо, господине, — первым отвёл глаза в сторону жрец. — Мы подождём.

Герцог, кивнув, молча вышел.

Остальные потянулись следом, даже не удосужившись отстегнуть меня от стены. Только один их тюремщиков, прежде чем выйти, погасил светоч.

Мда. Похоже," высокие" стороны, не смотря на долгие и напряжённые переговоры к взаимопониманию так и не пришли. И выключенный светоч как нельзя лучше характеризует размеры той задницы, в которую я умудрился угодить. Как говорится: — «Тушите свет, надежды нет». Вот скоро Вацик мне актуальность этой поговорки доходчиво и объяснит!

Впрочем, долго мне в темноте загорать не пришлось. И получаса не прошло, как сквозь оконце вновь забрезжил свет. Лязг засова, вновь засиявший под потолком светоч, резанувший по глазам.

— Ступай уже, Никифор. Нечего тут стоять, — серебряным колокольчиком задорно прозвенел девичий голосок.

— Дык это, госпожа. Опасно. Случись что, мне головы не сносить.

— Иди, сказала! — в голосе девушки неожиданно лязгнул металл. — Что он мне сделает, скованный, да в наручах?

Гулко хлопнула дверь.

— Фу, грязный какой! — раздалось у меня над самым ухом. — Тоже мне, маг!

С трудом разлепив глаза, я сквозь набежавшие слёзы смог, наконец, рассмотреть посетительницу.

Ей оказалась девушка примерно моего возраста. Короткая под мальчика стрижка, карие, искрящиеся весёлым задором глаза, чуть полноватые, но совсем не портящие общего впечатления губы. Сама гостья была одета в короткую, не стесняющую движения курточку, подбитую белым мехом и широкие чуть ниже колен штанишки синего цвета. На ногах кожаные изящные сапожки с золотыми застёжками.

— Чего уставился? — строго спросила меня девчушка, словно это я к ней припёрся, а не наоборот. — Не похож ты на боевого мага. Вот ни капельки не похож!

— А на кого похож? — растерялся я от неожиданного наезда.

— На бродягу уличного, — вынесла свой вердикт девушка и, прекратив осмотр, начала бродить по камере, осматривая декоративную плесень.

— Так я и не претендую, — пожал я плечами, гадая, что за гостью ко мне на огонёк занесло. Хотя понятно, что не простую. Простую бы в герцогскую темницу не пустили. Явно же, что папашка в местной табеле о рангах не последний человек, раз она себе такие закидоны позволить может.

— Не претендует он, — фыркнула гостья в ответ, проведя рукой по забытому креслу. — А как ты тогда с вершителями справится смог? Там на месте трактира одни головешки остались! Расскажи, а? — склонила она голову набок.

— Да я не помню почти ничего, — невесело усмехнулся я в ответ. — Видимо мне по голове хорошо прилетело.

— Жалко, — искренне расстроилась девчушка. — Мне так порой самой хочется что-нибудь такое наколдовать, — она неожиданно крутанулась, раскинув руки в стороны. — Но батюшка кристаллы брать не разрешает, — моя гостья вздохнула, но тут же дёрнув головой, отбросила грустные мысли в сторону: — А ты почему к стене прикован? Так ведь долго стоять замучаешься. Я прикажу Никифору отковать!

— Было бы не плохо, — не стал отнекиваться я. — Хотя мне тут недолго ждать. Скоро Вацик в гости придёт.

— Вацик! — глазёнки девушки наполнились восторгом. — Здорово! Он говорят все косточки до одной переломать может, а человек при этом даже сознание не теряет и отвечать на вопросы может! Я давно батюшку прошу разрешить посмотреть, а он не пускает! — с обидой пожаловалась она мне. — Расскажешь потом мне всё, хорошо?

— Если выживу.

— Не сомневайся, выживешь! — не уловив иронии в моём голосе, заявила дочка герцога, плюхнувшись в кресло. — У Вацика на дыбе ещё никто не умирал! А я на твою казнь потом посмотреть приду, — решила обрадовать она меня. — Я тебе даже рукой помашу! Правда, здорово?!

— Да куда уж лучше, — покосился я на неё. — Умру можно сказать счастливым.

— Умрёшь, куда ты денешься, — посерьёзнела принцесса. — Вершители тебе эту бойню с рук не спустят. Будешь? — мне в губы ткнулось горлышко мехового бурдюка, с чем-то приторно-пахучим внутри. — Заморское вино. Дорогущее! Но тебе, как идущему на казнь, можно. Вкусно?

— Так себе.

— Ага. Кислятина, — согласилась со мной девушка и тоже приложилась к горлышку, ни сколько, не брезгуя пить после грязного недошлёпка. — Но статус обязывает. Не вар же мне пить? Ты Вацика не бойся, — вновь расположилась она в кресле. — Вернее бойся, но не очень. Он сильно усердствовать не будет. Я попрошу. Ты главное не запирайся. Всё что спросят, расскажи. Ты вершителей бойся, — продолжила она. — Тебя после им отдадут, — принцесса встала и пошла к выходу. — И кстати начёт казни. Я пошутила, — развернулась она в дверях. — Не будет никакой казни. Жрецы тебя до смерти замучают. Никифор, отцепи его от стены, — раздался её голос уже в коридоре. — И светоч не выключай!

Мда. Что называется, подбодрила!

После ухода дочки герцога меня долго никто не беспокоил, и я, наконец, смог нормально осмыслить положение, в которое попал.

Ну, что тут сказать? Безнадёга. ру. Из этой передряги я, пожалуй, уже не вылезу. Жить мне осталось недолго и очень невесело. И не права в данном случае принцесса. Боятся мне нужно именно Вацика. Где же я ему воображаемые кристаллы возьму?

Я вспомнил пыточную виличского князя, снулые глаза Трофима, и зябко передёрнул плечами. Не думаю, что здешний умелец хуже. А ведь Трофим, в сущности, за меня всерьёз и не брался. Так, попугал слегка.

Так и сидел, рефлексуя в ожидании появления палача. Извёлся весь. Воистину ожидание казни, хуже самой казни. Так что появившийся свет в оконце, я воспринял почти с облегчением. Вот только вошла в камеру не стража.

— Что напрягся? Не пужайся. Это всего лишь я, — усмехнулся отец Руперт и, не спеша, прошествовал к креслу. — Мда. Наделал ты делов намедни, наделал, — благодушно заметил он, присаживаясь. — Постоялый двор почитай весь на камушки разнёс, да и соседним домам изрядно досталось.

— А нечего было постояльцев травить, — дерзко заявил я в ответ. А чего мне боятся? Так и так запытают. — Мы трактирщику сполна заплатили. Всё чин по чину. А он вишь что удумал! Вот пускай и дальше думает.

— Этот своё отдумал, — небрежно махнул рукой жрец. — Посреди тех развалин и повесился. Да и Лишний с ним. Эка невидаль. А вот для тебя, Вельдушка времечко хорошо подумать, аккурат и настало. Крепко подумать!

— Быстро, — скривил я в ухмылке губы. — Герцогу уже доложили?

— А зачем? — искренне удивился мой собеседник. — Господине герцогу недосуг, теперича. Вон степняки со всех сторон город обложили. Что ему до простого недошлёпка? Или не простого? — склонил толстяк голову набок. — Я уже третий день как весточку от отца Яхима получил. Это тот, что во главе вершителей в виличском княжестве состоит, — решил уточнить жрец. — И ещё когда Витольд хай поднял о сильном сполохе магии за городом, про тебя подумал. И страже приказ в город пропустить отдал. Вот только схватить по-тихому не получилось, — пожаловался мне радетель. — Пришлось господине герцогу про кристаллы наплести, чтобы не понял, что за птица в силки угодила. Кстати, что за вой с тобой пришёл? — вскинул он на меня глаза. — В грамотке брата Яхима о нём ни слова сказано не было.

— Да просто вой княжеский, — громыхнул я цепями. Никифор, сука такая, не смотря на приказ от стены меня так и не отцепил. — Случайно прибился. Что же сами-то не расспросите? Он же где-то тут сидит.

— Расспрошу в своё время, — не стал отнекиваться толстяк. — Мне сейчас ты гораздо интереснее. Не каждый день живого перевёртыша встретить доводится! Пока живого, — с нажимом добавил он и признался, снизив голос до доверительного шёпота. — Вот и тороплюсь с тобой по душам побеседовать, пока ты в руки Вацика не угодил.

— А зачем же мне с тобой разговаривать, коли всё равно с палачом беседовать придётся? — спрятал я за кривой улыбкой липкий ужас, сдавивший сердце. — Наверно уже скоро придёт?

— Прийти-то он придёт, — согласился со мной радетель. — Отчего же не прийти? А вот застанет ли тебя тут или нет, то от нашего разговора зависит.

— Во как? — озадачился я, не позволяя раздуться в груди искоркам надежды.

— Мир рушится, — со вздохом пожаловался мне жрец, тоскливо ссутулив плечи. — А вместе с ним и жизни спокойной конец приходит. Когда такое было, что бы сразу два перевёртыша в Гвендалоне появились?

— Почему два? — спросил я и тут же заткнулся. Если вершитель о третьем ничего не знает, то и просвещать его об этом вовсе не обязательно.

— Так второй в храме Кровавого возмездия объявился, — по-своему интерпретировал мой вопрос жрец. — Его видишь ли, — наклонился ко мне отец Руперт, — как раз в том месте воздвигли, где Янхелю горло перерезали. И надо же было этому отродью Лишнего воскреснуть и как раз там и объявится? — толстяк запнулся, поняв, что сказал что-то не то и продолжил уже более лояльным к объявившемуся перевёртышу тоном. — В общем, этот адепт изгнанного бога обиделся и всё там разнёс.

— Прям как я в харчевне, — хмыкнул я.

— Нет, — возразил мне жрец, довольно оскалившись. — На месте постоялого двора хоть камни остались. А там только земля выжженная. По всему видать — шибко осерчал!

— А дальше что? — живо заинтересовался я.

— А что дальше? — пожал плечами радетель. — Как и в прошлый раз бредёт куда-то, всё на своём пути круша. Уже и народишко вокруг него собираться начал.

— Весело.

— Куда веселей, — согласился со мной жрец. — Вот только это не всё. Это пока в секрете держится, но скоро все о том узнают, — вздохнул он тяжело. — Так что можно и рассказать. Раскол в Храме начался, — наклонился Руперт ко мне. — Заговор против нынешнего Предстоящего раскрыли. Вот только заговорщики разбежаться успели и сакского отца-приора Виниуса новым Предстоящим объявить. И среди светских правителей единства по этому поводу тоже нет, кто прежнего Предстоящего поддерживает, кто нового. А кто и в сторону Янхеля посматривать начинает. А тут ещё степняки.

— Похоже крови будет много, — сделал я вывод из услышанного и посмотрев в глаза Руперту, прямо спросил: — А мне-то ты зачем об этом рассказываешь, всеблагой отец?

— А у меня к тебе предложение имеется, — выдержал мой взгляд радетель. — Не думаю я, что власть Храма устоит. Если бы не было раскола, может и выстояли бы. А теперь нет. Похоже приходит время твоего господина. Янхеля не удержать. Поэтому я предлагаю тебе свою службу, — жрец склонился ещё ниже, вглядываясь мне в глаза. — Я помогаю тебе бежать из города и добраться до храма Лишнего раньше Янхеля, а ты, когда твой господин покорит этот мир, оставишь меня возле себя.

— Заманчиво, — облизал я пересохшие губы. — Но почему я должен тебе верить?

— А какой смысл мне тебя обманывать? — пожал плечами жрец. — Ты и так в моих руках. И учти, на тот случай, если ты, выбравшись из города, решишь от меня избавиться, — искривил он губы в улыбке. — С прошлый раз Янхель не успел проверить шесть развалин, оставшихся от городов асуров. Всего шесть. Не думаю, что у него уйдёт много времени, чтобы их обойти. Но я уверен, что знаю, какой именно город тебе нужен. Если мы пойдём прямо туда, то придём первыми. Именно ты призовёшь Лишнего, а не Янхель. И, следовательно, ты получишь его благодарность. Неужели это не стоит того, чтобы отблагодарить потом и меня?

— Пожалуй, стоит, — кивнул я в ответ.

О том, что призывать никакого Лишнего в мои планы не входит, я разумеется извещать отца Руперта не собирался. Мне бы главное выбраться отсюда, а там…. В общем, будем решать проблемы по мере их поступления.

— И ещё, — выдохнул вершитель, поняв, что получил положительный ответ. — Это так, в довесок. Я знаю, как….

Громкий топот тяжёлых сапожищ прервал отца-радетеля на полуслове. В камеру, чуть не сорвав массивную дверь с петель, ворвался запыхавшийся Никифор.

— Что? — недовольно зыркнул на никак не могущего отдышаться охранника жрец.

— Степняки в город ворвались, всеблагой отец!

* * *
Стрела, противно просвистев в воздухе, сухим щелчком врезалась в ствол и, застряв в нём, хищно задрожала опереньем. Лузга охнул, непроизвольно шарахнувшись в сторону, и бросился бежать дальше, поминая Лишнего и всех вопящих.

Вокруг царил хаос. Люди метались во все стороны, бестолково размахивая оружием, прячась за редкими деревьями, растущими вдоль дороги, громко взывая к степнякам о милосердии. И падали, падали, падали, орошая алой кровью мокрый снег.

О сопротивлении уже никто не помышлял. Да и на что могло рассчитывать разношерстное войско виличского князя, застигнутое почти в открытом поле степной конницей? Варвары даже на прямое столкновение не пошли и, рассыпавшись вдоль дороги, взяли вытянувшуюся на добрый километр колонну в клещи и вскинули луки.

Первым делом выбили из строя немногочисленных арбалетчиков и затеявшего было что-то колдовать придворного мага, потом расстреляли попытавшуюся сомкнуть ряды княжью дружину и уже затем без помех принялись выкашивать обезумевших от страха людей.

— А-а-а!!! — чуть не сбив юношу с ног, мимо пронёсся, истошно завывая, ражий детина и через десяток шагов рухнул, силясь достать рукой торчащую в спине стрелу. Лузга шустро обогнул его, припустил было вдоль дороги, притормозил, заметив замаячивших впереди всадников и заметался, не зная, в какую сторону броситься.

Трое! Как же он мечтал в этот момент оказаться где угодно, лишь бы только очутиться подальше от этого поля сплошь усеянного трупами! Даже в темнице жреческой, куда их с Марком по приказу отца Яхима посадили, лучше было! Там по крайней мере сразу казнить их никто не торопился. Сидели себе, горя не знали, корку хлеба речной водицей запивая! А как радовались потом, когда им в связи с набегом степняков помилование вышло? Марк даже обниматься на радостях полез!

Где он теперь, этот Марк?! Лежит поди у дороги собственной кровушкой истекая. Да и ему, теперича, недолго бегать осталось. Не стрелой собьют, так мечом срубят. В чистом поле от конного далеко не убежишь. И что лес недалече, тут не подмога. Эту сотню шагов ещё пробежать нужно, а по пути степняков особо густо насыпано! Скалятся дети Лишнего, да стрелой на выбор бьют; не спеша, с разбором!

С громким всхлипом рядом повалился пузатый вой, обломав торчащую из горла стрелу, охнула дородная баба, придавив прижатого к груди ребёнка, хрипло завизжал невысокий мужичок в распахнутом тулупе, пытаясь вырвать тонкий стержень из глаза.

— Трое, не погубите! Не дайте тут сгинуть смертью лютой, — запричитал Лузга, повалившись рядом с воем и потянув у того из руки утыканный стрелами щит. — Ежели выживу, цельную серебрушку в Храм снесу, клянусь вам в том! — юноша напялил себе прямо на треух шлем, срезал с пояса кошель и замер, заметив бегущий по дороге небольшой отряд воев.

— Все к нам! Лес недалече! Вместе прорвёмся! — призывно размахивал мечом седовласый яр в собольей шубе накинутой поверх кольчужного доспеха. — Иначе все тут сгинем к Лишнему! В мечи этих выкормышей Стёртых!

Сотня ног протопала мимо Лузги, разбрызгивая во все стороны дорожную грязь, густо замешанную на сочащимся водой снеге. Кто-то, перевернув бабу, подхватил истошно кричащего ребёнка, другой вырвал у притворившегося мёртвым юноши щит.

— Плевок Вопящего! — с ненавистью процедил Лузга вслед убежавшему вперёд отряду и, с досады пнув в бок всё ещё стонущего воя, бросился следом. Если и был шанс спастись, то именно там, где княжьи вои схлестнулись с варварами в яростной сече, прорываясь к спасительному лесу. Вот пока они рубятся, есть надежда проскочить.

Впереди царил ад. Вои дружно ударив на варваров, поначалу снесли нескольких всадников с коней, втоптав в снег, но, не сумев удержать строй, рассыпались, утратив преимущество. От полного разгрома княжьих воев спасала лишь малая численность степняков, чем они и пользовались, набрасываясь на всадников сразу со всех сторон.

Лузга юркой ящеркой ввинтился в эту мешанину из остервенело рвущих друг друга, кричащих окровавленных тел и, вжав голову в плечи, что есть сил рванул к лесу.

Глава 5

— Что ты мелешь? — отец Руперт навис над трясущимся тюремщиком как коршун над цыплёнком. — Какие степняки? Как они на стену забрались?!

— Они через ворота ворвались, всеблагой отец. — промямлил, мелко трясясь, Никифор. — Им кто-то открыл!

— Кто открыл?!

— Не ведаю, — втянул голову в плечи тюремщик. — Варвары уже ко дворцу подошли!

Жрец на несколько мгновений задумался, потирая толстыми пальцами подбородок. Затем как-то странно посмотрел на Никифора, покачал головой, вздохнул и начал сосредоточенно рыться в складках своего балахона.

— Что делать, всеблагой отец? — не выдержал томительного ожидания Никифор. — Степняки же всех, кто Троим служит, ненавидят!

— А где остальная охрана, Никифор? — поинтересовался отец Руперт, поджав губы.

— Так разбежались все, всеблагой отец. Других узников расковали и разбежались. Тех, на ком большой вины нет, господине герцог повелел освободить — пояснил тюремщик в ответ на безмолвный вопрос жреца и мазнул по мне взглядом, всем видом давая понять, что я к числу этих счастливчиков не отношусь. — Всем, кто против варваров крепко стоять будет, его сиятельство полное прощение обещал!

— А ты значит не сбежал?

— Так предупредить, всеблагой отец! Да я же верой и правдой! — заблажил охранник, не заметив издёвки в голосе жреца.

— Ну и дурак, — сделал вывод отец-радетель и решительно развернулся ко мне. — Так мы договорились?

— Окончательно и бесповоротно, — оскалился я в хищной улыбке. Хоть встреча с Вациком, похоже, и отменяется, дожидаться здесь кочевников мне тоже никакого резона не было. Шамана, между нами говоря, я даже похлеще, чем этого Вацика боялся! Да и не факт, что мне его дождаться дадут. Полоснут по горлу чем-нибудь острым или тому же Никифору придушить велят. Сил у этого бугая в отличии от ума в достатке.

— Вот и хорошо, — удовлетворённо кивнул отец Руперт и, выдернув из-под одежды маленькую склянку, резко плеснул её содержимым в лицо тюремщику.

Никифор взревел белугой, скобля пальцами кожу. Жрец, шустро сняв с его пояса связку ключей, развернулся ко мне.

— Ну, не камешки же магические на него тратить, — со вздохом пожаловался он мне, примериваясь одним из ключей к наручам, сковывающим руки. — Дорога у нас дальняя, пригодятся ещё!

— Чем это ты его так? — я с опаской посматривал на корчащего на полу несчастного. Жуть какая-то! А ведь, повернись дело по-другому и этой гадостью мне в лицо плеснуть могли!

— Жидкий огонь, — сопя над железом, проинформировал меня отец Руперт. — Он если на кожу попадёт, враз всё до кости выжигает.

— Варварство какое! — передёрнул я зябко плечами.

— И не говори! — деловито согласился со мной радетель и, освободив наконец от оков, махнул рукой: — Ладно, пошли отсель.

— А добить?

— И так помрёт, — нетерпеливо отмахнулись в ответ. — Пошли скорей. А то, не дай Трое, придёт кто.

— И что дальше, жрец? — спросил я у отца Руперта, когда мы вышли из камеры. — Нужно как-то из города выбираться. Вряд ли степняки нас через ворота выпустят.

— А здесь подземный ход есть, никому не ведомый, — оскалился в ответ тот. — Даже герцог о нём не знает, — похвалился радетель. — Вот через него и уйдём!

— Ну, тогда пошли, — решительно мотнул я головой. — Вот только спутника моего захватим.

— Зачем он тебе, — скривился отец Руперт. — Простой вой. Я с десяток намного лучше найти могу.

— Я его и на сотню теперь не променяю, — со вздохом признался я, памятуя о кольце на Тимохином пальце и, пресекая на корню любые возражения, решительно заявил: — Без Тимохи я не уйду.

Тимохина камера находилась совсем рядом. Вот только не было в ней никого. Ни самого воя, ни айхи, разве что цепи на полу валялись.

— Тоже видать сражаться ушёл, — неприятно усмехнулся Руперт и, развернувшись, махнул рукой: — Идём.

— Куда?

— Так к ходу подземному, — удивился моей недогадливости жрец. — Не степняков же нам тут дожидаться!

— Я без Тимохи не пойду.

Мы застыли, сверля друг друга глазами.

— Ополоумел? — выдавил из себя толстяк. — Где мы Тимоху твоего искать будем? Там наверху сеча идёт. Не те, так другие порубят.

— Может и порубят, — не стал отрицать я. — А только Тимоху я не из прихоти с собой забрать хочу. Без него весь наш поход к алтарю Лишнего без надобности будет. Почему, не скажу, то моя тайна. Но это так.

— Ну, ладно, — чувствовалось, что радетель всерьёз размышляет над заманчивой идеей — послать меня лесом, вслед за Тимохой. Не послал. Очень уж, видимо, хотелось перед будущим владыкой мира выслужиться, да в ближники к Лишнему влезть. Даром, что всю свою сознательную жизнь, за одно упоминание его имени любого загнобить мог. Быстро переобулся! — Тогда давай так. Я тебя к тайному выходу во дворец проведу и там выпущу. Хочешь искать по всему Твину воя этого — ищи. Только сам я в эту мясорубку не полезу. Возле входа подожду. Вернёшься вскоре — хорошо, я дверь открою и впущу, нет — один через подземелье уйду.

— Договорились, — тяжко вздохнул я, кляня себя за то, что додумался одеть кольцо на палец воя. Сейчас бы уже за пределы города давно шагал, голову под очередной топор не подставляя.


Подземные застенки во дворце твинского герцога напоминали настоящий лабиринт. Каменные коридоры, высеченные в скале, разбегались в разные стороны, словно тараканы с кухни ресторана, когда там внезапно включили свет.

Да уж. Оказывается, тут мало цепи с себя снять и из камеры как-то выбраться. Тут потом ещё нужно в сплетении этих мрачных катакомб не заблудиться. Пока проплутаешь, дорогу к свободе отыскивая, так умаешься, что сам к своему палачу на шею кинешься, от счастья разрыдавшись!

В общем, если бы не Руперт, самостоятельно дорогу отсюда я нипочём бы не нашёл. Мы поднялись на следующий уровень, поскальзываясь на крутых, вечно влажных ступеньках, немного проплутали по хитросплетениям мрачных галерей, поднялись ещё выше. Мимо, с завидной периодичностью мелькали распахнутые настежь двери, за которыми сиротливо валялись толстые цепи, небрежно брошенные на полу.

Мда. По всему видать, не важно дела у твинского герцога обстоят, ко ли он почти всех узников выпустил, да оружие им выдал. На такой шаг только с отчаяния пойти можно!

Одна камера была всё же не пуста. Я встретился взглядом с одетым в рубище стариком, сидевшим на полу в обнимку с толстой цепью.

— Не подходи! — зашипел узник, бешено сверкнув глазами. — Ты не отнимешь её у меня!

— Да не нужна мне твоя цепь, — усмехнулся я. — Я от своей еле избавился. Ты лучше из камеры уходи. Кроме смерти всё равно ничего не высидишь. Пошли с нами. Я помогу тебе из замка выбраться.

— Ишь умный какой! Я уйду, а ты мою цепь на себя оденешь! Ну, нет! Эти не вытащили, и ты не вытащишь!

— Пошли скорее, Вельд. — дёрнул меня за рукав отец Руперт. — Он безумен, разве не видишь?

— Жалко, — неожиданно для самого себя признался я жрецу и не удержался от упрёка: — Что же вы тут стариков-то держите? Ему и так жить всего ничего осталось!

— Какой старик? Он тебя годков на пять старше, не более.

— Это как?

— А так. Посидишь тут с десяток лет, не лучше станешь!

Качаю головой и бреду дальше за своим проводником. Может, оно и к лучшему, что безумец со мной идти отказался? Ну вот вывел бы я его за стены Твина, и что дальше? Там бы его и бросил, скорее всего, на погибель. Не с собой же по всему континенту таскать? И без того у меня тяжеленный чемоданище без ручки имеется. Я Тимоху с Толиком имею в виду. И бросить жалко, и толку от них никакого. Вред один! А тут ещё мутный жрец в попутчики набивается! Тоже, та ещё обезьяна с гранатой! Не знаешь, чего от него и ждать в следующий момент.

Наконец, добрались до узкой винтовой лестницы, зажатой каменными тисками стен. Пять минут подъёма, и мы упираемся в сплошной монолит, перегораживающий дорогу.

— И куда дальше? — хмыкнул я.

Жрец, не ответив, подошёл к стене вплотную и осторожно, едва касаясь, провёл по ней ладонью. Камень в месте прикосновения начал тускнеть, размываться, теряя очертания и вот перед нами возникло небольшое овальное окошко, через которое я увидел, большой широкий коридор с резными окнами.

— Воюют, — скривил губы в усмешке Руперт. — И впрямь варвары до дворца добрались, — жрец пошамкал губами и с надеждой спросил: — Может ну его, Тимоху этого? Где ты его в этой сумятице искать будешь? Только сгинешь понапрасну!

— Открывай, — тяжко вздохнул я, будучи сам не в восторге от предстоящей миссии.

Лишний бы этого Тимоху побрал! Наверняка ведь в самое пекло сунулся, энтузиаст недоделанный! И сам сдохнет, и меня за собой утянет. Надо было ещё когда в поле сидели, горло ему перерезать, да колечко себе забрать. Так нет же! Принципы у нас! Моралист хренов!

— Ну, смотри. Долго ждать я не буду!

Толстяк нажал на маленькое углубление справа от «окна», и стена тут же ушла в сторону, резанув по ушам рёвом разгоревшейся снаружи битвы. Стоны, крики, звон мечей вперемешку с раскатами хлещущих по стенам заклинаний. И запах. Густой запах крови, замешанный на боли и страданиях, пропитавший собой весь воздух вокруг.

Сжав до боли зубы, делаю шаг и оказываюсь в небольшой нише, со статуей воя-копьеносца стоящей посередине. Замираю, вслушиваясь в царящий вокруг хаос. Вот же гадство! Ни кристаллов, ни оружия! Да что там кристаллов, я даже самое простенькое боевое заклинание до сих пор не выучил! А ведь есть потенциал! Те руны, с помощью которых асур магические потоки в сторону отводил, не давая собственную оболочку выжигать, я запомнил. Худо-бедно вывести смогу. Так что надо в будущем своим самообразованием озаботится. Если выживу, конечно!

Осторожно выглядываю, закусив губу почти до крови. Похоже, битва в самом разгаре! Возле окон с десяток арбалетчиков расположились, топча в крошево осколки витражного стекла, в дальнем углу придворный маг, тяня энергию из четырёх бурдюков, что-то масштабное затевает.

В общем, меня пока не замечают. Все при деле, некогда тут по сторонам котелками крутить! Вот только мне от этого не легче! Прав был отец Руперт; где я тут Тимоху искать буду? Я даже в какую сторону пойти не знаю! Может, и вправду, ну его? Всё равно, айхи про библиотеку Инсора скорее всего набрехал, а до Хураки я и сам доберусь. Без этой дружной парочки у меня шансов даже больше будет!

— Чего встал, будто свин в дерьме лежащий?! — заорал мне прямо в лицо, неожиданно появившийся коротышка. — Бежим, скорее! Там Тимоху убивают!

Вот же! Правду говорят: — «Вспомни айхи, он и появится»! Нарисовался, тварина меховая, фик сотрёшь!

— Где он? — спросил я у Толика, решив не реагировать на свина. Потом сочтёмся, не до того пока! — Может лучше ты его сюда приведёшь?

— Да не слушает он меня! — рассерженно фыркнул айхи. — Кровь видишь ли у него в жилах взыграла! Героем себя возомнил!

— Кто бы знал, как вы мне оба дороги! — тяжко вздохнул я и обречённо махнул рукой: — Ладно, веди, давай.

Выскакиваю из ниши вслед за духом и тут же запоздало пригибаюсь, реагируя на просвистевшую возле уха стрелу. Рядом от окна отваливается один из воев, зажимая рукой древко, застрявшее во рту. Огибаю его, перескакиваю ещё через один труп с кровавым крошевом вместо лица (Чем это его так? Не молот же в окно забросили?) и несусь в сторону, продолжавшего насыщать энергией руны, мага.

— Вовремя! — с натугой выдавливает придворный ушлёпок, трясясь всем телом. — Становись в круг, — показал он глазами на четыре корчащихся в судорогах тела. — Быстрее!

— Извини, дядя, но я тут проездом, — и не подумал остановится я. А что? Я в этой бойне сторона нейтральная! Степняки мне, конечно, враги, но и местные вои тоже далеко не друзья. Повернись всё по-другому, и я бы уже у Вацика на дыбе корчился! Так что воевать, и уж тем более погибать, за местного герцога не собираюсь!

Ответить мне маг не успел. Воздух внезапно взорвался миллиардами крохотных фиолетовых искорок, со страшным звоном выдавливая в галерею остатки оконного стекла и невидимый кулак с силой впечатывает в стену, напрочь выбивая дух.

С трудом поднимаюсь, мысленно матеря неведомого колдуна, делаю судорожный вздох, держась за отозвавшиеся болью рёбра и сгибаюсь в попытке хоть что-то выблевать из пустого желудка.

Вот же, сука! Совсем немного не добежал! А если бы добежал?!

— Помоги!

Господи! Один не умер ещё! Да на нём же живого места нет! Кусок мяса, окровавленного!

— Чего встал? Бежим скорей! — тем временем заорал, вернувшийся назад коротышка.

Молча отвернувшись от айхи, бреду к лежащему неподалёку воину, забираю меч, вернувшись, помогаю несчастному. Затем подхожу к окну, осторожно выглядываю, прижавшись к стене.

Надо же обстановку оценить? Может степняки уже во дворец ворвались? Я тогда, наплевав на поиски Тимохи, сразу к отцу Руперту вернусь. Благо, от дверцы потайной далеко отойти не успел.

Оценил, на свою голову! Я ещё и оглядеться по сторонам как следует не успел, как со старым знакомым глазами встретился.

Сотни степняков, собравшихся на площади напротив дворца, сразу перестали для меня существовать, вычеркнутые сознанием как нечто несущественное. Да и сама площадь как-то съёжилась, сузившись до размеров небольшого помоста, с которого в мирное время герцогский глашатай зачитывал народу указы их повелителя.

Шаман хищно оскалился, изображая приветливую улыбку, но магичить не прекратил, широко разводя руками над зависшим перед ним шаром. Тот при каждом взмахе ритмично пульсировал, то наливаясь плотной фиолетовой дымкой, то становясь почти прозрачным, создавая тем самым иллюзию, будто постоянно меняется в объёме.

Включаю магическое зрение и ёжусь ещё сильнее.

Над шаром горела, наливаясь энергией, длинная цепочка незнакомых мне символов, мало похожих на руны. Непонятная, но от этого не менее грозная магия! По всему видать шаман чем-то очень серьёзным по дворцу шарахнуть собирается! Этот дядечка по мелочам не разменивается! Куда же вои твинские смотрят? Понятно же, что шамана в первую очередь мочить надо!

Словно услышав мои слова в сторону заклинателя просвистел арбалетный болт, и тут же, следом, ещё один. Две смертоносные тростиночки хищно клюнули вниз, выцеливая жертву в пёстром наряде и, не долетев с десяток метров до помоста, не снижая скорости резко ушли вверх, огибая несостоявшуюся жертву по замысловатой траектории.

А, ну тогда да. Ну, тогда понятно. По такому и из пушки в упор хрен попадёшь! Будет стоять и улыбаться, зараза такая!

«Ладно». — попятился я от окна. — «Нужно отсюда убираться! Ждать чем его волшба закончится, у меня никакого желания нет»!

И в этот момент шаман ударил. Огромное здание сильно затряслось, грозя рассыпаться словно карточный домик под дуновением ветерка, затем резко дёрнулось, окончательно выбивая пол из-под ног и осело на место, подняв в воздух облако пыли.

— Говорил же я тебе, что бежать нужно! — проорали мне прямо в ухо. — А ты к окну попёрся!

— Нужно. Конечно, нужно, — с трудом прокашлявшись, выдавил я и, поднявшись, быстро захромал вдоль галереи.

— Ты куда? — попытался загородить мне дорогу айхи. — Чтобы на кухню попасть, в другую сторону бежать нужно!

— Вот ты и беги, — и не подумал остановится я. — А мне уходить отсюда по-быстрому нужно. Слыхал как степняки радостно ревут? Наверняка шаман в воротах такую дырищу пробил, что на слоне въехать можно. Стоп, — остановился я на полушаге. — А почему на кухню?

— Так Тимоха сейчас на кухне без сознания валяется!

— Что он на кухне-то забыл? — остановился я окончательно. — Степняки вон во дворец ворвались, а он значит пообедать перед смертью решил?

— Да не ведаю я! — с надрывом ответил Толик. — Я просто всегда точно знаю где хозяин кольца находится и в каком он состоянии пребывает! Послушай, Вельд, помоги, а? — в голосе коротышки просквозило неподдельное отчаяние. — Сгинет ведь там, Тимоха!

Эк его разобрало. Хотя, конечно, айхи не о Тимохе сейчас переживает, а о судьбе колечка своего. Оно ведь, в случае гибели воя, наверняка к шаману в руки попадёт. Со всеми вытекающими отсюда для Толика последствиями. Думается, он тогда даже Ратмира добрым словом вспомнит.

Вот только воя и вправду было немного жалко. Эх, не ворвись уже кочевники во дворец, можно было бы попробовать спасти.

— А так вместе сгинем, — нехотя высказал я свои сомнения. — И получаса не пройдёт, как степняки дворец захватят.

— Успеем! — отчаянно махнул лапой коротышка. — Кухня рядом совсем. И там тоже дверь потайная в подземелье есть. Ты, только воя по горлу полосни, колечко хвать и к самой здоровой печке подбегай. Я тебе там рычаг, что дверь открывает, покажу.

Ну, вот! А я о чём говорил? За Тимоху он переживает, как же! Ладно. Раз дверь рядом, дотащу как-нибудь.

— Веди, — решаюсь я. — Только быстро!

Несусь вслед за продолжающим что-то верещать духом. Залы, коридоры, переходы. Ну кто же так строит-то, а? Что за мания кучу помещений как попало друг к другу лепить? Я бы здесь не то что Тимоху не нашёл бы, а ещё и сам наверняка заблудился!

Тимоху мы на кухне нашли. Вот только находился он там не один. Те, кто ему на полу возле печи расположиться помог, тоже никуда не ушли.

А всё эта затея герцога с освобождением узников! Не знаю, может кто-то из них участие в обороне замка и принял, но часть решила, что можно время и с большей для себя пользой провести. Пограбить, например, оставшееся без присмотра имущество или герцогской снедью своё брюхо набить, на худой конец.

А где ещё себе жратву искать, если не на кухне? За этим сюда и заглянуло несколько любителей лёгкой поживы. Но одной снедью мужики не удовлетворились, решив заодно и дочку герцога на вкус распробовать.

Как уж её сюда занесло, каким ветром надуло, только Трое знают. Ну, раз уж подвернулась под руку, то чего добру пропадать?

Вот только жертва им попалась довольно боевая. Едва вбежав на кухню, я чуть было не споткнулся о первый труп. Неподалёку, скорчившись в три погибели, стонал второй, пока что ещё будущий покойник.

Но этими двоими количество любителей женской ласки не ограничилось и в углу, топчась по бесчувственному Тимохе, ещё четверо насильников уже почти сломили сопротивление навещавшей меня в камере девушки.

Один, тощий как жердь пожилой крестьянин, ухватив за волосы, рывком запрокинул голову назад, второй, здоровенный бородатый мужик, успел отвесить хлёсткую пощёчину, да так, что у бедняжки зубы клацнули, ещё двое лихорадочно стягивали портки, собираясь познакомится с дочерью своего повелителя более тесным образом.

— С-во-чь! — через силу выдавила из себя принцесса и, изловчившись, пнула бородача ногой. Тот, рассвирепев, замахнулся ещё раз, собираясь ударить уже кулаком.

Только с мечом промеж рёбер много не навоюешь! Мужик охнул обиженно, попробовал развернуться в мою сторону и завалился навзничь, подминая под себя принцессу и тощего.

Двое голожопых попятились в сторону двери в кладовку, лихорадочно пытаясь натянуть штаны обратно.

— Держи их! — азартно завопил прямо в ухо Толик. — Там за дверью ещё с десяток таких будет!

Бросившись следом, успеваю достать одного из беглецов, наотмашь рубанув по спине. Но второй оказался шустрей и хлопнул дверью, отчаянно крича.

Я попятился, не спуская с кладовой глаз.

— Гад! Сволочь! Я вас всех колесовать прикажу!

Делаю ещё два шага назад, оглядываюсь в сторону печи.

Принцесса была страшна. Порванная, залитое кровью и какой-то жёлто-ядовитой приправой курточка, слипшийся в колтун пучок волос, наполовину окрашенный в тот же цвет, разбитая нижняя губа со стекающей на подбородок струйкой крови. В руке маленький, изящный кинжал, заляпанный кровью.

Ну, это похоже тощему не повезло. Во всяком случае, когда он падал, у него два глаза было, а теперь из правой глазницы кровь хлещет. Зато Тимоха закопошился, пытаясь бородача с себя скинуть.

А вот это хорошо! Времени у меня совсем нет, чтобы на себе его тащить. Сейчас друзья голожопых в гости повалят!

— Толик! Показывай, где дверь! Тимоха, поднимайся быстрее! Госпожа, уходить нужно. Сейчас тати навалятся, не сдюжим!

— Диана Твинская от черни не убегает! — презрительный взгляд заморозил меня до мозолей на пятках! — Если хочешь — беги! Трус!

— Лучше быть умным трусом, чем храбрым дураком, — заметил я, пятясь уже в сторону айхи. — Тимоха, уходим.

— Я госпожу не брошу.

Вид у воя был неважный, да и на ногах он стоял нетвёрдо, но упрямства во взгляде от этого меньше не стало.

Из угла возле печки горестно простонал айхи и обхватив лапами голову, растворился в воздухе. Ну, раз даже коротышка не пытается Тимоху от его затеи отговорить, значит и мне смысла пробовать нет. Хрен свернёшь!

Я всерьёз задумался. А не бросить ли мне тут этих двоих малахольных? Хотят героически сдохнуть? Ну и флаг им в руки. Я-то почему вместе с ними умирать должен?

Может и бросил, если бы перед внутренним взором не стояли глаза шамана.

За мной он пришёл. И все эти полчища степняков напали на Твин тоже ради этой цели. И теперь, не найдя меня во дворце, страшный старик разошлёт на мои поиски отряды кочевников.

Поэтому уходить из Твина лесом придётся, иначе обязательно переймут. Вот только леса я не знаю. А вот Тимоха знает!

Дверь с треском распахнулась, но выскочивший из-за неё бугай, вместо задуманного рывка, замер на месте, обхватив трясущимися руками торчащий из горла кинжал.

Я удивлённо оглянулся на принцессу. Шустрая! Теперь понятно, как она тех двух до нашего прихода уложить умудрилась. Странно, что не всех. Всё-таки местные мародёры отнюдь не профессиональные воины, да и длительное заключение с пытками на их боевых качествах не лучшим образом сказались.

Девушка между тем подхватила один из мечей, доставшийся нам в качестве трофеев. Умело так подхватила, с явным знанием с какой стороны за оружие браться нужно. По всему видать, не поленился папашка воинской науке свою дочь обучить.

Быстрая смерть бугая впечатлила мародёров, изрядно охладив горячие головы. Всё-таки наши противники воинами не были и умирать ради гипотетической мести за случайных подельников не очень-то и хотели. Тут вся кладовка в твоём распоряжении; грабь, жри, пей, а за дверью железом в горло ткнуть норовят. Кому такое понравится? Вот и ругались из-за двери, к решительным действиям перейти не решаясь.

Только мне от этого не легче было. С минуты на минуту тут степняки появятся. Те то уж точно политесы с нами разводить не будут.

— Господа, нужно уходить, — попробовал я сделать ещё одну попытку уговорить девушку.

— Сначала я кишки этим тварям на меч намотаю, — упрямо тряхнула головой Диана, делая шаг в сторону кладовой.

— Но степняки…

— А потом и варваров черёд придёт!

Скрипя зубами, я уже примерился было треснуть дочку герцога сзади по голове, когда неожиданно часть стены возле печи ушла в сторону и показалась фигура, закутанная в чёрный балахон.

Отец Руперт!

— Госпожа. — привлёк к себе внимание жрец, быстро приблизившись к принцессе и без лишних слов, что-то плеснул ей в лицо.

— Жидкий огонь! — невольно закричал я, бросаясь на помощь к девушке.

— Убийца! — кинулся к жрецу с другой стороны Тимоха.

— Она всего лишь спит! — рявкнул жрец, не обращая внимания на занесённые над ним мечи и, подхватив обмякшую девушку, ринулся к входу в подземелье.

Я, подтолкнув оторопевшего Тимоху, бросился следом. Со склянками отца-радетеля потом буду разбираться, в более спокойной обстановке. Очень уж мне не понравилась его коллекция. Но это в будущем. А сейчас нужно выбираться из города.

Глава 6

Вода в котелке задорно забулькала, расточая вокруг себя неповторимый, ни с чем не сравнимый аромат. Руперт зачерпнул большой деревянной ложкой немного крупы, старательно подул на неё, пригубил, уморительно причмокивая губами и потянулся к маленькому мешочку, лежащему рядом.

— Подсолить немного надо, — пояснил он, заметив мой взгляд. — Тогда совсем хорошо будет.

Я кивнул, давясь собственной слюной. Всё-таки хорошо, что бывший жрец таким хозяйственным оказался! Помнится, когда мы за дверью в подземный ход на три здоровенных мешка наткнулись, я только головой покачал, хомячествулюдскому поражаясь. Ведь заранее те мешки отец Руперт припрятал, ещё до разговора со мной. И вот думай теперь; то ли не сомневался ушлый жрец в моём положительном ответе, то ли в любом случае собирался из осаждённого города сбежать.

Да и сам по себе отец Руперт создавал впечатление человека очень расчётливого и обстоятельного. Такой на несколько шагов всё вперёд продумает, по полочкам разложит и затем, всё что запланировал, обязательно самым тщательным образом выполнит. Не взирая на сопутствующие потери и нарушения нравственных принципов, так сказать.

В общем, не простой мне спутник достался. А с другой стороны, нормальных со мной и нет!

Бывший жрец хоть конкретную пользу пока приносит. «Полог отрицания» установил, костёр развёл, ужин вон опять же готовит!

А от воя-недоучки и взбалмошной принцессы какой прок?

Тимоха вообще меня удивил. Если поначалу у меня и были опасения, что простодушие и искренность воя были напускными и за этой ширмой скрывается ещё один расчётливый и практичный делец, то теперь они значительно поубавились. Он ведь поначалу вместе с этими молодцами, что на кухне мародёрствовать начали, в одном отряде состоял. И кстати тоже на дармовщинку перекусить не отказался. Вот только, как на грех, туда Диану зачем-то Лишний занёс. Вот тут-то наш герой себя и проявил, грудью за честь принцессы встав. Это ему ещё повезло, что только по голове чем — то тяжёлым двинули, а не в живот, к примеру, что-нибудь трудно перевариваемое воткнули. Так он же не угомонился! На целую ватагу мародёров, вслед за принцессой, кидаться удумал!

В общем, так себя только восторженные идиоты ведут, а не расчётливые воины. Хотя тут и невооружённым взглядом видно, что он в Диану втюрился. Вон и сейчас преданных глаз с неё не сводит. Что твоя собака!

Принцесса, Мда. Ещё одна головная боль! Это сейчас она в себя ещё не пришла. Сидит, почти не мигая на костёр смотрит, да носом чуть заметно хлюпает. Переживает, видать. Оно и понятно. Всё разом потеряла: и отца, и богатство, и положение в обществе. Вот только боюсь ненадолго это затишье! Немного в себя придёт, оцепенение своё сбросит и начнёт мне мозг выносить похлеще Толика!

Это хорошо ещё, что не я её силком с той кухни уволок, а отец Руперт! Она же когда очнулась, чуть всё лицо ему не расцарапала! Того только его духовное звание и спасло! Всё же к жрецам тут отношение особое и с кулаками на них кидаться не принято. Тут с ними даже короли почтительно разговаривают, не то что герцогини.

Да-да, с принцессой я, пожалуй, немного погорячился. Диана теперь герцогиня, а не принцесса. Папашка-то её, судя по всему, того — больше не функционирует. Хоть сам я гибели герцога и не видел, но в его смерти почти не сомневаюсь. Степняки — ребята жёсткие и о сострадании и милосердии даже в книжках не читали. А так как о тайном выходе из города, в отличии от отца Руперта, нынешний герцог не знал, то и вывод о его судьбе напрашивается самый неутешительный.

Ну, и айхи, конечно! Тот ещё попутчик! Тут даже и объяснять ничего не нужно. И так понятно, что полный трындец. Хорошо ещё, что кольцо сейчас не на моём пальце, не то совсем кисло бы было. Кстати что-то нигде не видно мелкого гадёныша. Наверняка опять какую-нибудь пакость замышляет!

И вот спрашивается, что мне со всем этим делать? Я задумался, неожиданно осознав, что впервые, за всё время, что я помню себя в этом мире, у меня появился выбор. До этого приходилось только плыть по течению и всё на что меня хватало, так это барахтаться изо всех сил в этом бурном потоке и стараться не утонуть. Сначала добраться до Вилича, затем к алтарю Лишнего. Причём в обоих случаях моего желания участвовать в этих мероприятиях никто не спрашивал. Альтернативой была смерть. Да и когда мы с Тимохой вырвались из проклятого города, выбирать (спасибо Толику), тоже особо не приходилось. Другого выбора, кроме как довериться айхи и переться на поиски мифической библиотеки у меня просто не было. Навешанные на мою тушку проклятья, возможности вильнуть в сторону не давали! И вот теперь, с появлением в нашей компании отца Руперта, появился выбор. И выбор этот был не из лёгких.

Всё же продолжить намеченный поход в Хураки, легендарную столицу империи великого Исидора? Ну, тут сразу несколько доводов против появляется! И первый, и самый главный из них, отсутствие хоть какого-нибудь доверия к словам зловредного духа. Эта скотина дышит меньше, чем врёт! Хотя нет. Насчёт дышит я не уверен; дух всё-таки, а вот врёт он постоянно! И скорее всего никакой библиотеки Инсора там нет. И что меня в этом Хураки ждёт, даже Лишний не знает! Может нужно там что-то айхи для очередной придуманной им пакости, а может он столицу просто так назвал, от балды. Лишь бы идти подальше!

И это второй довод против путешествия в имперскую столицу. Хураки находился на другом конце Гванделона, возле самого Срединного моря. Туда просто идти ноги собьёшь, а учитывая заваривающуюся на континенте кровавую кашу, то и дойти проблематично. Не убьют, так полонят, а потом всё равно убьют.

— Поспела каша! — жизнерадостно прервал в этот момент мои размышления отец Руперт, ткнул исходящей паром чашкой в мою сторону. — Её сиятельство и вой твой что-то есть пока не хотят, — хмыкнул он, покосившись в сторону Дианы с Тимохой. — Ну, а мы поедим! Дорога впереди нелёгкая лежит. Сил много понадобится.

Вот и третий довод против моего путешествия в Хураки. Тот что напротив меня кашу за обе щёки уплетает. В планах отца Руперта значится путешествие явно в другое место. И моих телодвижений в сторону имперской столицы, он скорее всего не поймёт. А значит, если я всё же решу следовать первоначальному плану, с бывшим жрецом придётся решать. Мирно мы в этом случае вряд ли разойдёмся. Радетель явно не принадлежит к той группе людей, что любят, когда что-то вопреки их задумкам происходит. И потеряв журавля в небе, уж синицу из руки он попытается не выпустить. Раз не получится стать одним из тех, кто призовёт в этот мир Лишнего, то почему бы не пленить одного из перевёртышей? Мужик он тёртый, и в этом случае ударит в самый неожиданный момент, так что я даже спящего во мне асура пробудить не успею. А учитывая его предусмотрительность, то наверняка и запасец камешков, чтобы в случае конфликта применить, при себе имеет.

Да что тут далеко за примерами ходить? Айхи не спроста с кухни в самый напряжённый момент слинял. Эта тварина глазастая, когда меня на помощь Тимохе звала, не только отца Руперта приметить успела, но ещё и кристалл «Истинного зрения» у него на шее разглядеть умудрилась. И соответственно сделала вывод, что мой новый попутчик его тоже разглядеть может. Вот и кинулся его на помощь звать, справедливо рассудив, что радетель придумает как со строптивой принцессой справиться, а значит и Тимоху вслед за ней из кухни уведёт.

Так что кристаллов у отца Руперта хватает. Особенно если учесть, что он, судя по беспорядочным воплям Дианы во время их разборки, в твинском храме на должности отца-эконома состоял. Кому и не обворовать храмовую казну напоследок, как не её казначею? И если в один из мешков всё необходимое для дальней дороги положено, то в двух других…. Много чего хорошего в других мешках найти можно.

Рассмотрим другой, появившийся у меня, вариант; я иду с Рупертом в главный храм Лишнего. И что мне это даст? В перспективе можно попробовать этого самого бога призвать. Уж он то с меня все эти проклятья мигом снимет. А если ещё и приблизит, то я в полном шоколаде окажусь.

Да и с айхи таким образом можно распрощаться. Нет, убивать Тимоху я не буду. Просто я с отцом Рупертом в одну сторону пойду, а он с герцогиней в другую. Правда, далеко эта кампания не уйдёт, но это уже не мои проблемы. Я им не нянька, и, если эти двое с головой не дружат, бегать за ними и всю оставшуюся жизнь сопли подтирать, не буду.

Вот только данный план не менее утопичен, чем поиски несуществующей библиотеки давно сгинувшего Инсора.

Во-первых, я не знаю, как его призывать. Вот если бы завершился ритуал, что надо мной Вимс с Ликоном проводили, то наверняка бы знал. А теперь с этим облом. И в то, что у меня эти знания пробудятся, когда я до этого пресловутого храма доберусь, верится с трудом. Но даже если и вспомню, то не факт, что меня это обрадует. Если опять попытаются моё сознание при этом поработить и как-то там преобразовать, то ну его к этому самому Лишнему! Я себе как личность очень дорог!

Но и на этом аргументы против второго варианта не заканчиваются. Главный из них сам отец Руперт!

Просто я доверяю радетелю ничуть не больше, чем тому же Толику. По мне, так один другого стоит!

Почему я должен верить тому, что он хочет призвать Лишнего? Или тому, что он знает, где находится его главный храм? Да ему было бы проще тогда к Янхелю обратится! Тот бы с него пылинки сдувал!

Зачем меня из темницы вытащил и из Твина помог бежать? А вот поставим себя на его место.

Город осаждён ордой степняков и почти наверняка будет захвачен. Не те силы у герцога твинского, чтобы всей орде противостоять! Умирать во славу Храма нас жрец не хочет, тем более у него и «запасной выход» из города есть. Но просто драпать нашему ухватистому товарищу неинтересно. Потом ведь жить как-то надо! Так почему всё ценное, до чего руки могут дотянуться, не прихватить? Камешки там, эликсиры, амулеты, перевёртыша бесхозного? Как я уже говорил, покупателя на такой товар всегда можно найти. А чтобы не тащит данного брыкающегося перевёртыша на своём горбу, можно и сказочку о том, что знаешь где главный храм Лишнего находится рассказать. Он сам за тобой побежит!

— Степняки постоянно вокруг кружатся, — с досадой заметил, между тем, отец Руперт. Он, в отличии от меня, тяжкими раздумьями отягощён не был, видимо всё уже решив для себя, и поэтому, не только успел свою порцию умять, но и реке сходить, чашку прополоскать. — Ищут что ли кого? — задумчиво посмотрел он на меня.

— Плохо, — не стал я уточнять, кого именно ищут степняки. Наверняка это шаман своих соплеменников во все стороны гоняет, меня разыскивая. Дворец они уже к этому времени наизнанку вывернули. — Как бы ненароком не напороться, когда поутру к лесу пробираться будем.

— А здесь они нас точно не найдут? — очнулся от созерцания предмета своей страсти Тимоха.

— Я же объяснял, — хмыкнул в ответ радетель, — что Полог отрицания активировал. Мимо нас теперь хоть вся орда пройти может. Нипочём не разглядят!

— Нам столько не просидеть, — вздохнул я и в свою очередь спустился к реке.

— У жреца за пазухой целый мешочек кристаллов запрятан, — встретил меня у воды Толик. — Вот бы забрать! — азартно махнул он лапой.

— Вон оно что, — ничуть не удивившись новости, оглянулся я на задремавшего у костра радетеля. — Не везёт городу Твину с камнекрадами. Сначала Остромир герцогскую казну прихватизировал, потом Руперт жреческую обнёс. Немудрено, что шаманы степняков полдворца своими заклинаниями разнесли. Защитникам их магии и противопоставить было нечего! Ещё что о нём знаешь?

— Кинжал у него в рукаве спрятан, — наябедничал мне коротышка. — Лезвие узкое, словно шило какое. И склянок разных хватает, вроде той, что он герцогине брызнул.

— Ладно, учтём, — буркнул я и поинтересовался у топчущегося в кустах айхи. — А ты что к костру не идёшь?

— Дозором хожу, — важно шмыгнул носом коротышка. — На вас то надёжи нет! Ну, так что? — скорчил дух сурово рожицу. — Будем жреца резать али как?

— Посмотрим, — не стал я обнадёживать коротышку, возвращаясь обратно к костру. На посту он бдит, как же! По всему видать, от радетеля хоронится. Видимо есть у того в мешочке что-то, что пронырливому духу очень сильно может не понравится. — Поешь, давай, — ткнул, проходя мимо Тимоху. — А то сил не будет твою принцессу защищать.

— Я не принцесса, а герцогиня, — тут же очнулась Диана, гневно сверкнув глазами. — И не нуждаюсь в защите всякого сброда!

Ну вот, хоть расшевелил. А то нам скоро к лесу пробираться, а она тут каменную статую изображать взялась!

— Теперь, герцогиня, — согласился я, присаживаясь к костру. — Только самого герцогства больше нет.

— Я ещё отомщу!

— Зачем ты так? — ожидаемо заступился за девушку Тимоха. — У неё и без того горе. А тут ты.

— Я смотрю тут у всех горе, — буркнул я в ответ. — Одному мне постоянно весело! Ешьте, давайте! Что бы отомстить, нужно сначала до сакского королевства добраться, а это ещё топать и топать. На себе я никого тащить не собираюсь.

В общем, вечер прошёл в непринуждённой и дружеской обстановке. Затем я завалился спать, велев вою разбудить меня ближе к полуночи. Чтобы там отец Руперт не говорил, а совсем без охраны оставаться — не дело. Вдруг шаман сумеет сквозь этот полог как-то нас разглядеть? Когда дело этого страшного дядечки касается, я ничему не удивлюсь. Так что лучше покараулим мы с Тимохой на всякий случай. Жреца в эту очередь, я решил, не включать. Умом понимаю, что я ему пока живой нужен, но вот так лежать совсем беспомощным, когда он бодрствует, я ещё не готов.

— Вельд! Проснись, Вельд! — отчаянные вопли Толика грубо вырвали меня из объятий морфея, окунув в холодную действительность.

Действительно холодную. Я зябко повёл плечами, поняв, что трясусь от холода, бросил взгляд на почти потухший костёр, нашёл глазами безмятежно посапывающего Тимоху и начал подниматься, подбирая ругательства покрепче.

Вот только добраться до воя мне не дали.

— Утвара! Он здесь! Он нашёл нас! — взвыл ещё громче айхи, крутясь возле меня бешеным волчком. — Нужно уходить!

— Да чтоб ему! — сплюнул я в досаде. — Темно же ещё! Куда мы пойдём в кромешной тьме?!

Дико матерясь, грубо расталкиваю своих спутников, затем подбрасываю в огонь дров и замираю, всматриваясь в непроглядную тьму. Внутри начал потихоньку зарождаться уже знакомый ужас. Точно, Утвара. Вот же прицепился, гадина такая!

— Что происходит? — Руперт среагировал быстро, встав рядом со мной.

— Какая-то тварь магическая к нам ещё в лесу привязалась, — бросил я отрывисто, лихорадочно соображая, что теперь делать. Будить дремлющего во мне асура совсем не хотелось. Такими темпами я через пару дней ноги протяну. Да и не слишком сильно он нам помог в прошлый раз. Всего на пару дней отсрочку дал!

— Какая ещё тварь? — поджал губы жрец и стиснул правую руку в кулак. — Они давно уже к Твину не выходят, — добавил он, оглянувшись на продолжавшего бушевать Толика.

Точно видит! Ну, да ладно. Не до того сейчас. Будем решать проблемы по мере их поступления. Надеюсь у радетеля и против приближающей твари какой-нибудь кристалл найдётся?

— Жутко как, аж до костей пробирает, — заметила с другой стороны костра Диана.

Герцогиня была на удивление спокойна, теребя в руке эфес своего меча. Рядом притулился бледный Тимоха, искоса посматривая в сторону девушки.

Так и стояли, вслушиваясь в звенящую тишину, нарушаемую лишь треском дров в огне.

Вдруг вдалеке раздался резкий гортанный выкрик и следом темноту разорвал сгусток белого огня, огненным росчерком полоснувший воздух. И крики. Крики исполненные муки и неимоверного страдания. Дико заржали кони, унося уцелевших всадников прочь.

— Что-то не нравится мне эта тварь, — задумчиво процедил жрец, перебирая камушки.

— Уходить нужно! — запричитал Тимоха, вторя завываниям айхи.

— Куда уходить? — зло поинтересовался я. — Не зги же не видно. А тут мы внутри магического полога. Может и не найдёт.

Словно опровергая мои слова, из тьмы появился Славута. Он сделал несколько шагов, остановился, возле самой границы невидимого барьера, завертел во все стороны головой.

— Ты где-то рядом, Вельд — скривил мальчишка губы в мерзкой улыбке. — Зачем прятаться? Иди ко мне. Я пришёл помочь.

Ага! Уже бегу! Вот только тапочки парадные надену! Но полог этот действует! Не видит меня, Утвара! В упор смотрит, но не видит!

И тут из темноты выбежала маленькая девочка с забавно переплетёнными косичками: синюшная, худющая, в грязной порванной одежде.

Маришка?! Не послышалось мне значит на болоте!

— Славута, а где Вельда? Ты же сказал, что он здесь, рядом!

— Он рядом, сестрёнка, — повернулся к ней монстр, заглядывая в глаза. — Просто он решил с нами в прятки поиграть. Сейчас мы его найдём.

Утварь взмахнул рукой и вверх взметнулось белое облако, тонкой плёнкой опустившись на границы полога. Тот, потеряв невидимость, прямо на глазах покрылся множеством трещин и лопнул, с треском растворившись в воздухе.

— Вот и всё. — хмыкнул Славута, отвесив шутовской поклон и поднял глаза на меня.

— Вельда! — Маришка молнией проскочила десяток метров, отделяющие нас и клещом вцепилась в одежду. — Нашёлся! Пойдём с нами!

— Пойдём с нами, — повторил вслед за девочкой Славута и сделал шаг.

И тут в дело вступил жрец. Руперт вскинул вверх левую руку и воздух перед Утварой за пузырился, словно пена в пивной кружке. Миг, и одежда на монстре потекла, сползая неряшливыми клочьями. Монстр оскалился, покачав головой, и сделал ещё один шаг. Синяя молния хлёстко полоснула по голове, обуглив волосы. Ещё шаг. Я попятился, прижимая к себе девочку. Огненный дождь осыпается бесполезными искрами, даже не долетев до цели.

— Да эту тварь ничего не берёт! — в панике попятился следом за мной отец-радетель.

Заскрежетав от злости зубами, я начал взывать к своему второму «Я». Что за невезуха то, а?! К собственной смерти ещё один шаг делаю! А только выхода нет! Не отбиться нам без помощи Великого от этой твари. Нипочём не отбиться!

И тут, Славута завыл. Бешено, злобно, с лютой яростью срывая покрывших всё тело насекомых. Разворот и в темноту летит сгусток огня, разрывая тьму ярким всполохом.

Шаман! Вернее, сразу четыре шамана колдовали на взгорке в пятидесяти шагах от нас, размахивая своими корявыми посохами над сферой.

Утвара ударил ещё раз, но лишь зажёг вокруг степняков траву, не в силах пробить невидимую границу круга, окружающую его противников. Те в ответ хлестанули ветром, да так, что мы с Маришкой повалились с ног, снесённые боковым порывом. Но Утвара устоял, и бешено заводил руками, кастуя новое заклинание.

— Бежим! — обернулся ко мне жрец, лихорадочно засовывая использованные кристаллы в вынутый из-за пазухи мешочек и бросившись к своей поклаже, вскинул на плечо один из мешков. — Мешки захватите! — обронил он, уже ныряя в темноту.

Я, подтащив Маришку к костру, внимательно огляделся по сторонам. Прав жрец. Самое время уходить!

Утвара в бою с шаманами завяз, безуспешно пытаясь в этот раз для разнообразия их заморозить. Те не поддаются, но тоже бьются в полную силу, не имея возможности отвлекаться по пустякам.

В общем, не до нас им пока. А лес вон он, чёрной стеной в сполохах огня вдалеке виднеется. Если сопли не жевать за полчаса добраться можно.

— Бежим к лесу, — развернулся я в сторону Тимохи с Дианой.

— Так сожрут ночью в лесу! — чуть не плача, проорал в ответ вой, — И косточек не оставят!

— А тут ещё что похуже сделают, — рявкнул я на него, сгребая с травы свой заплечный мешок. — Рассвет скоро. Если в глубь леса не соваться, может и обойдётся!

— Бежать, когда передо мной убийцы отца стоят? — на мою беду, пришла в себя Диана. — нужно этим варварам кишки выпустить, пока они с этой тварью бьются! — требовательно схватила она меня за правую руку.

— Вельда! Нужно Славуте помочь! — повисла в свою очередь на левой руке Маришка.

— Полный дурдом! — пожаловался я небесам, закатив глаза вверх и развернувшись к герцогине, зло рявкнул, вырывая руку: — Хочешь с колдунами воевать — воюй! Воля твоя! Только я-то тут причём?! Мне они пока ничего плохого сделать не успели. Наоборот. Один из них, было дело, помог в проклятом городе выжить! И сейчас они, сами того не желая, помогли! Так что я в лес бегу, а вы как хотите!

— А как же Славута?! — яростно задёргала меня с за рукав сестрёнка. — Ты должен ему помочь!

— Это уже не Славута, — я с тяжким вздохом взвалил брыкающуюся девочку к себе на плечо и, бросив полный скорби взгляд на бесхозные мешки радетеля, кинулся прочь от костра.

Глава 7

Богами проклятый рассвет наступал слишком медленно, заблудившись в нависших над лесом свинцовых тучах. Деревья, былинными исполинами обступив со всех сторон, тихо поскрипывали, в такт бушевавшему над кронами ветру. В воздухе закружились белые снежинки, предвестники начинающегося снегопада.

— Холодно! — одними губами прошептала Маришка.

Девочка окончательно пришла в себя, избавившись от непонятного воздействия, под которым её держал Утвара и, наконец-то, осознала, где находится. О том, что произошло со Славутой, и как они добирались с ним до Твина, она ничего не помнила. Просто пошли с братиком клюкву собирать, а там большой камешек с неба упал. Красивый!

Мда. То, что эта тварь, с неба упавшая, телом Славуты завладела — это понятно. Непонятно зачем она девочку с собой потащила? И чего ко мне привязаться удумала?

Нет, в том, что Утваре перевёртыш зачем-то понадобился — это понятно. Непонятно, почему именно я? Есть же Янхель с Албычем. Что один, что другой — значительно сильнее меня, да и умеют намного больше. Так нет же. Именно ко мне прицепился! Как будто мёдом на мне намазано.

А на мне не намазано! Я проверял!

И вот что теперь делать? Своих спутников во время бегства потерял, часть вещей у реки бросил, а в довесок ещё и ребёнка получил. Как говорится; сменялся, не глядя! И что самое паршивое, куда дальше идти не знаю! Отец Руперт говорил, что через лес напрямки к границам сакского королевства дорога идёт. Вот только где вы мне её в этой чащобе искать прикажете? У меня встроенного навигатора в голове нет. Вот и сидим теперь с Маришкой прижавшись друг к другу под деревом, рассвета ожидая. Днём видно дальше, а зверья поменьше, а значит шансы выбраться отсюда возрастут.

— Холодно, — со вздохом согласился я. — Уже светает, маленькая. Нужно немного потерпеть.

Вот ведь! В лесу топчемся, а даже костра не разведёшь! В миг какая-нибудь тварюга на огонёк заглянет в поисках чего-нибудь вкусненького. И хорошо ещё если одна. Хотя я и от одной, скорее всего, вряд ли отмахаюсь.

Вдалеке раздался волчий вой, словно подтверждая мои опасения. Ну, вот, лёгок на помине! Судя по всему, зверюга голодный, а тут мы такие вкусные; я в качестве основного блюда пойду, а Маришка в роли десерта выступит.

Я задумчивым взором окинул окружающие нас деревья и огорчённо вздохнул; не залезть. Угораздило же нас именно в сосновом бору оказаться. Нет. Я бы ещё мог попробовать вскарабкаться, а вот как туда девочку затащить?

Вновь провыли, только значительно ближе. Невидимый мне обитатель леса явно вышел на наш след, стремительно сокращая расстояние, да и выл уже не так грозно, а скорее заинтересованно, с предвкушением что ли.

Ну, вот чего привязался? Волки же на людей не нападают. Во всяком случае, в одиночку. А этот явно один. Иначе другие члены стаи тоже голос бы подали.

Я со вздохом покрепче сжал меч в руке, всматриваясь в сумерки утреннего леса. Уверенности в победе над приближающимся зверем не было, но возникшая мысль позвать на помощь асура, была без колебаний отвергнута. Если я по каждому поводу Великого в себе пробуждать буду, то и пару дней не протяну. Пора научится самому возникающие передо мной проблемы решать.

— Это волк, Вельда! — горячим шёпотом мне прямо в ухо сообщила Маришка. — Голодный!

Хорошо, что волк. Нет. Хорошего тут, конечно, мало, но всё равно хорошо. Просто я не знал, воют ли волколаки. Против тех монстров, что я однажды видел, мне нипочём не выстоять. А с волком любой опытный воин наверняка справится. Правда я далеко не опытный, и совсем не воин, да и меч не лучшее оружие против зверя, но небольшой шанс всё же есть. Лишь бы разглядеть его в этих сумерках вовремя, а то нападёт внезапно, доказывай потом, что так не честно!

Волк исподтишка нападать не стал. Неспешно вынырнул из-за деревьев передо мной, по хозяйке осмотрел добычу, рыкнул для порядка.

Так он же раненый! Вон на переднюю лапу как припадает, да и бок весь исполосован кровавыми бороздками. Раны уже слегка затянулись, но выглядели всё равно впечатляюще. Теперь понятно, чего он к нам с Маришкой прицепился. И впрямь голодный. С такими ранами что-то добыть в лесу проблематично. Мда. Судя по всему, миром разойтись не получится.

— Шёл бы ты своей дорогой, а? — вздохнул я, убирая девочку за спину. — Ведь сам потом жалеть будешь, что со мной связалась!

Животное доводам рассудка не вняло. Да тут ещё и сестрёнка, проявив ненужную инициативу, с воплем: — Уходи! — в зверя шишкой запулила. Попасть, конечно, не попала, но начало боевых действий спровоцировала.

Волк, забыв о покалеченной лапе, в два прыжка преодолел разделяющее нас расстояние и клацнул зубами, примериваясь для основного удара. Я сделал выпад, тоже больше обозначая атаку, чем стараясь достать зверя. Зверь буром на железо не полез, стремительно сместившись чуть в сторону и сделав попытку вцепиться в незащищённый бок. Я едва успел отскочить, чудом разминувшись в острыми как бритва зубами и чувствуя, как сердце начинает сжиматься со страха.

Блин. Быстро то как! Если и дальше так пойдёт, он меня на ноль помножит! И это он ещё раненый!

Хищник, почувствовав слабину, усилил напор, всё больше тесня и наскакивая со всех сторон. Я бестолково отмахивался мечом, из последних сил удерживая зверя на безопасной от меня расстоянии. Где-то сбоку отчаянно завизжала Маришка.

Чёрт! Она там одна осталось. Хорошо ещё, что волк выбрал приоритетной целью меня, справедливо решив, что человеческий детёныш и так от него никуда не денется.

И всё же хищник меня переиграл. Очередной взмах меча, рассекающий попусту воздух и резкий прыжок зверя, нацелившегося на незащищённое горло.

Я рванул в сторону, в отчаянии понимая, что ничего уже не успеваю: ни избежать столкновения, ни прикрыть горло, ни выставить перед собой, ставший бесполезным, меч. Ужас холодными мурашками прокатился по спине, леденя кровь.

И тут зверь замер прямо в воздухе. Не долетев до цели буквально с десяток сантиметров. На мгновение замер, практически незаметно со стороны. Но этого мгновенья мне хватило, для того, чтобы убраться со смертельной траектории.

Клацнула пасть, обрызгав щёку волчьей слюной и зверь, врезавшись в плечо, опрокидывает меня на землю.

— Вельда!!!

Бешеным рывком поднимаюсь на четвереньки, тянусь к брошенному оружию и краем глаза вижу метнувшегося ко мне хищника. Всё. В этот раз точно не отобьюсь!

Арбалетный болт остановил зверя уже в прыжке. Волк жалобно взвизгнул, и всё-таки вновь опрокинув меня, повалился рядом, суча когтями по засыпанной иголками земле. Быстро вскочив, рублю что есть силы, вымещая на звере пережитый страх и, тяжело дыша, прислоняюсь к ближайшей сосне.

— И как только ты целый отряд вершителей истребить умудрился, ума не приложу? — скептически покачал головой отец Руперт, перезаряжая арбалет. — Что же магию не применил, коли мечом не владеешь? Ты им махаешь, будто дрова топором колешь. Ещё бы оглушить им зверя как обухом попытался, и совсем дело было бы!

— Всё равно благодарствую, — не стал обижаться я и, оглянувшись, нашёл глазами девочку. — Как ты? Не задела тебя эта зверюга?

— Нет, — Маришка покачала головой и, всё ещё шмыгая носом, протопала в мёртвому животному. Присела на корточки, ткнула пальцем в густой мех. — Красивый какой! Я такого уже прошлым летом выдела, — доверительно сообщила она мне. — Вернее шкуру, что дядька Никодим из лесу принёс.

Я покачал головой, удивляясь гибкости психики своей сестрёнки. И минуты не прошло, а она уже в себя пришла. В свою очередь склонился над хищником, потрясённо покачал головой.

Опять ведь по краю прошёл. Не появись радетель вовремя, порвал бы он меня. Нет. Так больше нельзя! До сих пор мне сильно везло. Но везение штука такая — переменчивая. Так что в первом же городе нужно будет своим образованием озаботиться; несколько простейших заклинаний выучить, да и мечом хотя бы на уровне того же Тимохи овладеть.

Как он там кстати? Надеюсь всё же хватило у них с Дианой ума вслед за мной к лесу кинуться? Или не хватило?

— У меня к тебе есть несколько вопросов, Вельд?

Ну, вот. Не у одного меня вопросы имеются!

Оборачиваюсь к жрецу и упираюсь взглядом в смотрящий в лицо арбалет.

— Ты только на одном месте стой и не дёргайся, — посоветовал мне отец Руперт. — Ты же видел, как я стреляю. Раз уж волка влёт сбил, в тебя точно не промахнусь.

— И чего ты хочешь? — облизал я пересохшие губы.

— Я уже сказал, ответов на вопросы.

— Ну, так задавай, — я демонстративно воткнул меч в землю и, подтянув к себе Маришку, уставился на вершителя.

Тот задумался, не спуская с меня внимательных глаз.

— То, что за тобой степняки гоняются — это понятно. Они со времён Янхеля к перевёртышам неравнодушны, так что дозорам ихним, вокруг города, я не удивился. Но что за тварь сегодня вышла к костру по твою душу? Её магия совсем не берёт! Я ведь в дело не простые кристаллы пустил, боевые, столетиями на разных магических монстрах проверенные.

— Не знаю, — честно ответил я.

— Ты со мной так не шути! — сузил глаза жрец. — Ты даже имя его знаешь!

— Меня из деревни в школу магическую забрали, — вздохнув, начал объяснять я. Находится под прицелом арбалета было неуютно. — Это моя сестра, — кивнул я на прижавшуюся ко мне девочку. — Маришка. А мальчик, в теле которого пришла к нам магическая тварь, был моим братом — Славутой. Почему тварь овладела его телом и зачем увязалась за мной, я действительно не знаю. И девочка не знает. Она даже не помнит, как попала сюда из деревни. Видимо монстр как-то контролировал её сознание.

— Допустим, я тебе верю, — неприятно улыбнулся отец Руперт. — Но айхи, что затесался в вашу компанию, этого монстра точно узнал. Во всю глотку кричал: — Утвара. Неужто он ничего тебе о нём не рассказывал?

— А я не расспрашивал, — хмыкнул я в ответ. — Ты же сам знаешь цену словам айхи. Какой смысл его о чём-то спрашивать? Всё равно соврёт.

— Это смотря как спрашивать, — покачал головой вершитель. — Но в целом ты прав, — жрец явно раздумывал, как поступить дальше. — Откуда лесной дух вообще взялся?

— В проклятом городе во дворце асура привязался, — признался я и скривившись, уточнил: — На мою голову.

— Это он может, — осклабился жрец. — Значит кольцо у тебя на пальце? Почему я его не вижу? Опять прячется? Так позови и мы расспросим его об Утваре. Поверь, я сумею спросить так, что он не соврёт.

— Боюсь ничего не получится. — с сожалением развёл я руками. — Кольцо на пальце у Тимохи. А самого Тимоху я поблизости не вижу, — арбалет в руках жреца чуть дрогнул, и я поспешно начал объяснять. — Снял я кольцо с пальца. Слишком много проблем этот дух создаёт. Того и гляди в могилу сыграешь. Ну, а потом Тимохе на палец надел, что бы значит он под рукой был.

— Умно, — хмыкнул отец Рупорт, одобрительно мотнув головой. — Воя, если что, не жалко. А кто научил, как кольцо снять?

— Ликон, мой преподаватель в школе магической. Только он того. Умер.

— Ты его убил? — утвердительно спросил вершитель.

— Я.

И вновь жрец задумался, продолжая играть мне на нервах.

— Так что, всеблагой отец, — решил я расставить точки над «и». — Наш договор ещё в силе или каждый пойдёт своей дорогой?

— В силе, — вздохнул жрец, убирая арбалет, и деловито поинтересовался: — Девочку сам придушишь или мне расстараться?

— Девочка идёт с нами, — заслонил я собой притихшую Маришку.

— Это даже не обсуждается. — покачал головой вершитель, двинувшись к нам.

— Вот именно. Это не обсуждается, — согласился я с ним, вытаскивая меч из земли.

— У меня арбалет.

— Арбалетом ты Лишнего из-за кромки не призовёшь. Тронешь Маришку и нашему договору конец.

Отец Руперт внимательно посмотрел мне в глаза и, видимо что-то уяснив для себя, кивнул: — Хорошо. Но нянчиться с ней сам будешь. Пошли.

— Куда?

— Мешок заберём. Это вы бежали от костра без оглядки. А я хоть часть добра, да сберёг!

Мешок нашёлся всего в полусотне метров от места схватки с волком. Видать совсем недалеко от нас радетель рассвета дожидался. Не удивлюсь, если и нас с Маришкой хитрый жрец ещё до появления зверя приметил, но не вышел, затаился, надеясь что-то для себя полезное услышать из нашего разговора с сестрой.

Ну и ладно. Ничего нового он не узнал. А если что-то и узнал, то скоро это не важно будет. После нынешней стычки, я окончательно для себя решил, что мне с бывшим отцом-экономом не по пути. И в Лош, небольшой приграничный городок сакского королевства, куда мы ещё вчера наметили добраться, придёт только один из нас двоих.

Я тяжело вздохнул. Опять придётся Великого призывать. Ужасно не хочется, но выхода другого нет. Не справится мне в Рупертом без помощи своего второго Я. Зато в качестве трофея мешок, что жрец из Твина прихватил достанется, да и мешочек с камушками, что он за пазухой прячет, лишним не будет.

— Пора в путь сбираться, — Отец Руперт внимательно осмотрел мешок со всех сторон и не найдя в нём прорех, удовлетворённо крякнул: — До крепостцы, что на переправе стоит дорога не близкая, а нам до ночи успеть нужно. Это тебе не возле Твина на окраине леса рассвет встречать, — пояснил он мне. — Тут и зверья почти нет, повыбили. А там враз схарчат! Так что хватай мешок и пошли. Поспешать нужно.

— Тимоху бы с Дианой покликать, — не обратил я внимания на придвинутый мешок. — Вдруг живы?

Может и живы, — не стал спорить со мной радетель. — Вот только таким манером ты скорее степняков накликаешь или Утвару эту, будь она не ладна. А вой твой с герцогиней, коли и впрямь спастись смогли, тоже к переправе придут. Диана об этой дороге ведает. Дважды в Лош этим путём ездила.

— Ну, тогда пошли, — согласился я с доводами жреца и подхватив Маришку, усадил её себе на плечи.

— Эй! А мешок?

— А то твоя поклажа. — усмехнулся я в ответ. — В дороге каждый свою ношу несёт!

— Мне руки свободные нужны, — попытался отбрехаться жрец. — Вдруг зверь какой наскочит?

— Если из засады наскочит, ты всё равно ничего сделать не успеешь, — пожал плечами я. — А так мешок скинул и встречай зверя своего. А коль тяжело нести, так выброси половину.

— Не тобой кладено, чтобы выкидывать, — проворчал Руперт, взваливая мешок на плечи. — Пошли. Чего уж там.

Шёл жрец, несмотря на тяжёлую ношу, довольно ходко. И примерно через полчаса вывел меня на дорогу, извилистой змейкой рассекающую лес на две части. Дело пошло веселей.

К реке вышли уже к вечеру. Я ссадил Маришку на землю и поведя онемевшими плечами внимательно посмотрел на крепость, расположившуюся на острове как раз напротив меня.

А что. Серьёзно устроились местные паромщики. Толстенные каменные стены под три метра высотой, высоченный донжон посередине, явно немелководная река. В такой крепости можно против целой армии осаду выдержать.

Отец Руперт подошёл к причалу, деревянным квадратом, врезающимся в стену, и резко дёрнул за язычок небольшого колокола, подвешенного на металлической жердине. Над рекой разнёсся гулкий звон.

— Засуетились, — удовлетворённо заметил радетель, кивнув на показавшихся на стенах людей и, кряхтя, уселся на свой мешок. — .

— Теперь только ждать. — пояснил он мне. — Одежду мою они разглядели. Тянуть с паромом не будут.

— А можно мне позвенеть? — сунулась в сторону колокола Маришка. — Всю дорогу по переправы она сидела тише мыши, явно боясь жреца, но тут не утерпела. Слишком соблазн был велик!

— А звени, — залихватски махнул рукой тот. — Может поторопятся, дети вопящих, — и перевёл взгляд на меня. — А то умаялся я в дороге.

Девочка радостно подскочила к колоколу.

— Что за люди тут верховодят? — поинтересовался я у жреца под колокольный звон. — Не пограбят ли? Или ещё чего похуже? Времена нынче неспокойные.

— Меня не пограбят, — отмахнулся Руперт в ответ. — С Храмом поссориться побоятся. Да и гарнизон тут твинским герцогом поставленный стоит.

— Но твинского герцогства больше нет.

— А они о том откуда знают? — иронично поинтересовался радетель. — Не думаю, что кроме нас кто-то из города вырвался. Да и выбора у нас нет. Скоро смеркаться начнём, а иного места, где укрыться от зверья можно, за десяток вёрст не найдёшь.

— Значит и говорить больше об этом не стоит. Что будет, то будет, — резюмировал я, наблюдая за отчалившим от крепости паромом. — Хватит трезвонить, сестрёнка, а то дяди, что к нам плывут, рассердится могут.

— Ты главное больше помалкивай, — решил предупредить меня жрец, вставая с мешка. — Магов здесь не любят.

— А где их любят? — пожал я плечами.

Радетель лишь хрипло засмеялся в ответ.

— Я десятник Инвар, — вышел вперёд пожилой седоусый воин в поношенном доспехе. — Здравия тебе, всеблагой отец, — поклонился он радетелю.

— Отец Руперт, брат-эконом братства Троих в великом герцогстве Твинском., — солидно представился мой спутник.

Воин поклонился ещё раз, более почтительно. Затем развернулся в мою сторону.

— Ушлёпок. — покосился Инвар, на засиявшие за поясом наручи. — Подорожная есть? — поднял он на меня искрящиеся презрением глаза.

— Он сопровождает меня, — небрежно махнул рукой отец Руперт и протянул Инвару свёрнутый в трубочку свиток. — Вот подорожная.

Я мысленно присвистнул, продолжая поражаться основательности своего спутника. Он даже моей подорожной в своих спешных сборах озаботится успел.

— Вашего слова достаточно, всеблагой отец, — покачал головой десятник. Жрец молча убрал свиток обратно, спрятав в складках своего платья.

— А девочка?

— Моя племянница, — прервал очередной вопрос воя отец-эконом и, уже не скрывая недовольства в голосе, спросил: — Может всё-таки переправимся на остров, Инвар? Путь был нелёгким, и я устал.

— Конечно, всеблагой отец, — засуетился вой и махнул приглашающе рукой.

Гася внутри себя странную тревогу, я взошёл на паром.

* * *
— Тебя как, звать?

Гонда, вольготно расположившись в кресле, отпил из кубка, не сводя глаз со стоящего перед ним юноши.

— Гельберт, господине.

— Родители есть?

— Сирота я, господине, — скорчил скорбную физиономию юноша. — Вот при кухне подъедаюсь.

— Гельберт значит, — хранитель сферы с треском проставил кубок на стол и, лениво потянувшись, подошёл к поварёнку вплотную. — Жить хочешь, Гельберт? Да так жить, чтобы в кармане всегда монеты звенели?

— Кто же не хочет, господине? — шмыгнул носом юноша, не смея поднять глаз.

«Ишь забитый какой»! — Гонду показное смирение собеседника ничуть не обмануло. — «А сам, когда думает, что я не вижу, глазёнками во все стороны так и стреляет. По всему видать, проныра ещё тот. Как раз то, что ему для дела и нужно. Не зря он ко всей прислуге, что в живых после захвата дворца осталась, присматривался. Такого и искал».

Хранитель отвернулся от Гельберта, окинул взглядом роскошные покои, в которые поселил его Янхель и невесело усмехнулся. Он о такой жизни раньше и мечтать не мог. Дорогие одежды, вкусная еда, податливые женщины. Могущественный перевёртыш ничего не жалел для своего фаворита, вот только держал при этом на коротком поводке. Вслед за хранителем теперь повсюду два десятка воев ходило, да пара магов в придачу. И сейчас, сразу за дверью толпятся, так и норовя в комнату заглянуть.

Ну, ничего. Он ещё всех удивит, в том числе и самого Янхеля. Думает, что после обряда Гонде и деваться некуда? Он же теперь всегда точно знает, где юноша находится.

Ну, пусть думает! Вот только обряд этот и обратную сторону имеет. Связав его со сферой, перевёртыш и частью власти над ней тем самым невольно поделился!

У Гонды даже голова закружилась от открывавшихся перспектив. Он уже сейчас, владея несколькими заклинаниями, что обучил его Янхель, с любым из ныне существующих магов совладать мог. Взаимодействие со сферой позволявшее творить волшбу почти мгновенно, уже поднимало его на недосягаемую высоту, а выученные у Янхеля руны давали возможность выучить такие заклинания, которые даже нынешним адептам земли не по плечу были!

Нет! Конечно, по сравнению с могуществом Янхеля — это ничто, но кто сказал, что он не сможет сбежать?

Отвернувшись от Гельберта, юноша подошёл к окну и замер, любуясь раскинувшейся внизу морской гладью. Если и был у него шанс удрать, то только морем.

— Подойди.

Гельберт, крадущейся кошкой скользнув по комнате, встал рядом.

— Ты знаешь капитана этой галеры, — кивнул Гонда на единственный корабль, пришвартованный у берега.

— Да, господине. Капитан Рин. Его галеру королевская стража под арест взяла. Только король Эйрих уплыть не успел. Слишком быстро вы город захватили.

— А найти этого капитана ты сможешь?

— Так что его искать? Сидит безвылазно в «Морском крабе». По городу гулять — дураков нет. Враз порубят!

Гонда постоял немного, осмысливая услышанное и, решившись, прошествовал в дальний угол комнаты, к небольшому деревянному сундучку. Вскрыл его, выпуская в воздух сферу.

— Иди сюда.

— Что это, господине? — Гельберт подошёл с опаской, явно мечтая сбежать. Вот только бежать было некуда. За дверью вои, за окном пропасть.

— Сейчас узнаешь.

Хранитель, положив руку на сферу, несколькими взмахами руки вывел нужные руны и Гельберт, охнув, схватился за грудь. Сквозь пальцы поварёнка просочилась еле заметная дымка и, свернувшись в маленький прозрачный шарик, улеглась на ладони мага.

— Это твоя душа. — подмигнул Гонда побледневшему юноше. — Найдёшь Рина и передашь ему вот это, — Гельберт поймал тяжёлый, приятно звякнувший мешочек. — Договоришься, чтобы он ждал меня в полночь на своём корабле. Скажешь, что, если вывезет меня из города, получит в десять раз больше. А ты получишь обратно это, — хранитель кивнул на лежащий на ладони шарик.

— А если он откажется? — Гельберта откровенно пошатывало.

— Тем хуже для тебя, — пожал плечами Гонда и бросил юноше блестящий медальон. — Это пропуск. С ним тебя в городе никто не тронет. А этим скажешь, — кивнул он на дверь, — что я тебя за девкой в город послал. Пропустят. Ступай.

— Господине.

— Ступай, я сказал!

Гонда проводил взглядом уходящего юношу и подойдя к столу, жадно допил остатки вина. Усмехнувшись, развеял сотворённую иллюзию и подойдя к окну, вновь посмотрел на корабль.

Всё. Назад пути нет. Если удастся сбежать на галере, Янхель не сможет быстро его догнать. А пару дней вдали от сферы лишат его всей силы. И тогда в Гвендалоне появится новый великий маг. Он. Гонда!

Глава 8

Да, не любят здесь магов. Совсем не любят!

Я тоскливо окинул взглядом каменный мешок, ничуть не уступающий удобствами тюремнымказематам и, бросив заплечный мешок в угол, уселся на притулившуюся у стены лавку.

Ничего. До утра как-нибудь перекантуюсь. Всё не в лесу ночь коротать. Хотя, вязанку соломы могли бы и бросить! На голых досках спать, к утру все бока отлежу.

Да и пожрать дорогому гостю принести не мешало бы! Всё же целый день дорогу на пустой желудок копытил. Все съестные припасы жреца, в одном из брошенных мешков остались, о чём он мне доброжелательно и сообщил, предложив потерпеть до Крепостцы на острове. Там, мол, покормят.

Ну, насчёт радетеля, я не сомневаюсь. Накормили уже. Недаром, едва мы к острову причалили, отца-эконома какой-то служка от имени кастеляна на пир пригласил. А вот меня позвать не соизволили.

Я, приоткрыв дверь, выглянул из своей каме…. комнаты, скользнул глазами по-пустому, плохо освещённому коридору.

Самому сходить, что ли? Может про меня и забыли давно? Поколебавшись, прикрыл дверь. Всё же приказ Ивара, сидеть у себя в комнате и по замку не шастать, был довольно недвусмысленным. Могут запросто и по шее надавать, если чего не хуже. В крайнем случае, до утра как-нибудь дотерплю, а потом отцу Руперту нажалуюсь. Я ему в дороге ослабший от голода не нужен. Нам ведь ещё целый день до Лоша этого топать.

— Мрачновато тут у тебя, — отвернувшись от двери, я уткнулся в озирающегося по сторонам айхи. — Вот у отца Руперта покои так покои. Мягкая постель, ковры под ногами, камин опять же дровами потрескивает, — начал увлечённо перечислять коротышка.

— Толик?!

— Да я уже не одну тыщу лет как Толик! — рявкнул было дух, но тут же запнулся, вспомнив, что получил это имя совсем недавно. — Ладно, — отмахнулся он. — Не суть. Вопрос-то в другом, — уставился на меня айхи словно прокурор на жулика, обворовавшего его дом. — Ты так и будешь тут сидеть, дожидаясь, пока тебя цепью к колесу прикуют?

— Ну, начинается, — страдальчески поднял я глаза к каменному потолку. — Не успел появится, как опять туману наводить начал, загадками говоря. Давай так, — твёрдо заявил я, садясь на лавку. — Или говори нормально о том, что знаешь без этих твоих выкрутасов, или вали обратно к своему Тимохе. Он ведь тоже где-то тут в замке, раз ты ко мне заявиться соизволил?

— Тут, — признал мою правоту коротышка. — куда же ему деваться? Как раз возле энтого колеса на цепи и сидит.

— Что это за колесо такое? — вмиг насторожился я. — И почему Тимоху к нему приковали? И как вы сюда попали раньше нас с отцом Рупертом?

Рассказ айхи много времени не занял. Не знаю уж, что послужило тому причиной: мои слова или просто временное просветление в мозгу взбалмошной девчонки произошло, но в безнадёжную драку она лезть передумала и предпочла отступить. Вот только пришла она к этому решению не сразу и меня к тому времени уже и след простыл.

— Бросил старого друга на верную погибель! — не забыл упрекнуть, в этот момент своего рассказа, Толик.

Но ни мой «друг», ни Диана с Тимохой не погибли, благополучно добравшись до леса. И не только добрались, но ещё и возле самой дороги к переправе заночевать умудрились! Так что поутру они перед нами около часа форы имели. А если учесть, что эта парочка шла налегке, тяжёлый мешок на спине не тягая, то эту фору к концу дня они значительно увеличили. Вот только впрок им это не пошло.

Нынешний кастелян Крепостцы на переправе яр Бертов дураком не был и, выслушав сбивчивый рассказ герцогини о падении Твина, пришёл к выводу, что пора себе нового господина искать. Вот и послал голубя к сакскому королю с изъявлением своей покорности, а заодно и о захвате герцогини отписал. В общем, Диану под замком в донжоне сидит на пару с Маришкой, Тимоха в подземелье, колесо, что паром по реке таскает, крутит, Толик по крепости, везде свой нос суя, гуляет. Все при деле, все довольны.

Но это, как говорится, ещё полбеды. Самое интересное сейчас в трапезной происходит, где отец Руперт и яр Бертов торг ведут. Ушлый жрец и тут решил схитрить, выдав меня пусть и за довольно сильного, но обычного мага, которого необходимо осторожно пленить и передать Храму, то есть ему, отцу Руперту. Вот только радетель одного не учёл; болтливости наших бывших спутников. Тимоха, по дороге сюда, обо мне Диане разболтал, та, в свою очередь, не удержала язык за зубами в дружеской беседе с кастеляном.

Впрочем, мне грех жаловаться. Если бы Бертов так пробуждения Великого не опасался, мне бы ещё на пароме наручи на руки одели, да и радетелю не слаще бы пришлось. Сакский король отца Виниуса в наметившимся расколе Храма поддерживает, а у того радетели не в почёте.

А так яр Бертов в открытую действовать поостерегся. Ему здесь повторения твинского разгрома харчевни не нужно.

Хитрый яр сделал вид, что и слыхом не слыхивал о расколе и выразил полную готовность помочь почётному гостю схватить провинившегося мага. И с дал добро на добавление в мой ужин содержимого одной из склянок отца Руперта. И что тут у всех за привычка в пищу людям всякую гадость подсыпать, да подливать? К утру меня бесчувственного и закуют. Ну, а потом уже и за жреца всерьёз возьмутся. Вот такие вот дела.

— Бежать нужно, — подвёл итог своему рассказу айхи.

— Каким образом? — сморщился я, потирая подбородок. — Даже если я каким-то чудом смогу друзей освободить, и мы из замка выберемся, дальше куда? Вода в реке ледяная. Да и в лесу нам ночью не выжить.

— Нам бы в комнату жреца попасть, — шмыгнул носом коротышка.

— Зачем?

— Так вещи его пока ещё там.

— Вещи — это хорошо, — оживился я. — Отец Руперт мужик запасливый. Может и найдём, что в бою применить можно. Вот только кристаллы он с собой носит.

— Книга там есть магическая, — деловито засопел дух. — Ничего особенного в ней нет, — почесал коротышка за ухом. — Всего лишь несколько простеньких заклинаний, кои один из асуров записал в пору своего ученичества. Но одно из них нам сейчас очень бы пригодится могло.

— А ты откуда про книгу знаешь?

— Так я ещё в Твине в его мешки заглянул — скорчил коротышка невинную мордочку коротышка. — Там много чего интересного было, — признался он мне.

— И что это за заклинание такое, что мне со всем гарнизоном управится поможет? — недоверчиво хмыкнул я, удивляясь пронырливости духа.

— «Ментальный двойник», — с апломбом проинформировал меня айхи и, придвинувшись ко мне вплотную, заговорщицки подмигнул: — В течении часа, все будут видеть вместо тебя того, кого ты захочешь.

— Это как? — впечатлился я.

— Ну, вот захочешь ты к примеру, кастеляном стать, — подмигнул мне Толик. — Все тебя за кастеляна принимать и будут. Опа! — внезапно замер дух, прислушиваясь. — Жратву несут! Ну, ты обедай тут, давай, — радостно заржал коротышка. — А я схожу, за нашими друзьями послежу. А то вдруг ещё чего удумают. Всё равно из крепости убегать поутру будем. Ночью вас в лесу, и вправду, схарчат!

Подлый коротышка исчез, оставив меня терзаться сомнениями. Вот интересно, что из рассказанного айхи было правдой, а что нет? И что мне теперь делать? Пойти на поводу у Толика или сидеть на жопе ровно, дожидаясь утра?

Скрипнула дверь и в комнату ввалился старый служка.

— Жри, давай — бухнул он на лавочку деревянную чашку, с аппетитно дымящимся варевом. Рядом легли солидный кусок ржаного хлеба и ложка. — Посуду утром заберу.

Я нервно сглотнул, давясь слюной. Проклятый коротышка! Ничуть не удивлюсь, если он мне про склянку отца Руперта наврал и сейчас подсматривает украдкой, потешаясь над моими сомнениями! А только выбора у меня теперь и нет!

С ненавистью поднимаю чашку со скамьи, держа на вытянутой руке, несу, отворачиваясь от выворачивающего кишки аромата, выливаю, в отверстие в углу, служащее отхожим местом.

Ну, Толик, если узнаю, что это одна из твоих шуток была, тебе точно не жить! На куски порву, не посмотрю, что бестелесный!

Ночь выдалась долгой. Я бесцельно бродил по комнате, терзаясь сомнениями и не находя выхода из сложившейся ситуации. Довериться, айхи, что может быть хуже? Это всё равно что к оголодавшему волколаку с дерева спуститься, поверив обещанию, что он тебя не тронет! Но и бездействовать я теперь тоже не могу! Заронила подлая тварь в душу зерно сомнения, заронила! Очень уж сговор кастеляна со жрецом на правду похож!

И что теперь делать? Как не боязно с Толиком связываться, без него у меня тоже шансов никаких! Я даже плана крепости не знаю, не говоря обо всём остальном.

— У меня к тебе несколько вопросов, — сурово уставился я на появившегося духа.

— Излагай, — барственно махнул тот лапой, развалившись на лавочке.

— Заклинание наверняка сложное. С чего ты решил, что оно мне по силам? Ведь я всего лишь пустышка-воздушник.

— Сам-то в это веришь? — иронически хмыкнул коротышка. — Перевёртыш не может быть пустышкой! — жёстко изрёк он. — Особенно после стольких преобразований кристалла в груди. Да и как перенаправить потоки магической энергии, ты у асура подсмотрел. — блеснул зубами айхи. — В любом случае, выбора у тебя нет. — резюмировал он. — Либо ты сотворишь это заклинание, либо нет.

— И что дальше?

— А дальше просто, — оживился коротышка. — Я проведу тебя к Тимохе, ты его убиваешь, забираешь кольцо, ломаешь механизм, выходишь из крепости и….

— И топлюсь в реке, — с энтузиазмом закончил я за Толика его монолог.

— И заставляешь реку расступится! — не поддался на провокацию айхи. — Этому заклинанию уже я тебя научу.

— Ну, прям как Моисей! — оскалился я и замер, осознав, что почти вспомнил, кто это такой. Я попытался мысленно ухватиться за ускользающее воспоминание, но так и не сумев зацепиться, отступился. Ладно, может позже вспомню. — Вот только вот в чём беда, Толик. Зарёкся я твоими заклинаниями пользоваться!

— Вот и зря! — не согласился со мной коротышка. — Многому бы научится мог! Но ведь ты помнишь те руны, что меня освободить должны были? — спросил он, поняв, что я не собираюсь уступать. — Так вот, тут другие будут.

— Ладно, — тяжело вздохнул я, понимая, что иного выхода просто нет. — Попробуем.

До комнаты жреца мы добрались без проблем. Толик уверенно петлял по каменным переходам, умудряясь так выбирать дорогу, что на нашем пути так никто и не встретился. Уткнулись в массивную дверь, я подёргал за ручку, заранее не сомневаясь в результате.

— Вон тот камушек, что из стены выступает, на себя потяни, — посоветовал коротышка, заметив мой вопросительный взгляд и с сарказмом пояснил: — Яр Бертов не любит, когда в гостевые комнаты зайти нельзя.

Покои отца-радетеля и впрямь довольно разительно отличались от моих. В них даже окно с видом на реку имелось! Вот только некогда мне было по сторонам глазеть. В любой момент яр Бертов с отцом Рупертом могли ко мне на огонёк заглянуть и, не застав там свою добычу, соответствующие выводы сделать! Я быстро бросился к лежащему возле кровати мешку и, перевернув, высыпал содержимое на пол. Вот она! Сгребаю в сторону россыпь золотых монет с рассыпанных вперемежку с кольцами и браслетами и тяну на себя тонюсенькую, как школьная тетрадка книжечку в сером кожаном переплёте.

— Давай, в самый конец листай! — навис надо мной айхи, тыча в книгу лапой.

Раскрываю книгу в нужном месте и замираю, поражённый сложным узором, сотканным из рун. Похоже коротышка с ума сошёл! Мне такое просто не под силу!

— Иного пути нет, — веско заявил айхи, уловив мои колебания.

Выругавшись, вчитываюсь в текст, концентрируюсь на рунах, стараясь запомнить их форму и последовательность сочетания.

— Уверен, что таким заклинаниям люди годами учатся. — всё же пожаловался я в пустоту.

— У тебя года нет, — подтвердил мою догадку коротышка и доброжелательно напомнил: — Старательней запоминай. Хоть на чуть ошибёшься и всё….

Что всё, зловредный дух уточнять не стал. Хотя зачем? Оно и так всё понятно.

Ещё раз пробегаюсь глазами по символам и обречённо вздыхаю. Нужно решаться. Время как вода сквозь пальцы утекает. Ладно. Если почувствую, что не тяну, асура на помощь позову. Тот должен справится.

Аккуратно, не спеша, начинаю выводить первые руны, стараясь не упустить ни одной мельчайшей детали. Символы ложились ровно, постепенно сплетаясь между собой в затейливые узоры. Забурлила в жилах кровь, начав пропускать через себя первые, ещё слабые потоки энергии. И вдруг руны запылали, стремительно наливаясь красками. Поперхнувшись от навалившейся боли, я инстинктивно вычерчиваю в воздухе подсмотренные у Великого знаки, отводя основной поток энергии в сторону. Боль не перестала быть невыносимой, но по крайней мере не лишала рассудка. Уже не сдерживая крика, торопливо дорисовываю последние символы, уже не думая о возможных ошибках и активировав заклинание проваливаюсь в спасительную черноту.

— Очнись! Очнись! Очнись!

Занудливое подвывание айхи было первым, что я услышал, придя в себя.

— Наконец-то! — взревел раненым медведем лесной дух, заметив, что я открыл глаза. — Вставай давай, — коротышка попробовал было ухватить меня за грудки и ожидаемо не достигнув в этом успеха, начал исполнять вокруг моей тушки танец горцев. — Времени нет совсем!

— Долго я так лежал? — я с трудом приподнялся, обхватив руками раскалывающуюся от боли голову.

— Да не то слово! — проревели мне прямо в ухо. — Действие заклинания вот-вот закончится!

Похолодев от ужаса, вскакиваю на ноги, лихорадочно оглядываюсь по сторонам.

— Бежим! — айхи уже занял позицию у двери, отчаянно размахивая лапами. — Может успеем ещё!

— Сейчас! — пихаю книгу в заплечный мешок, бросаюсь к вываленной у кровати куче, сгребаю, не глядя, все амулеты.

— С ума сошёл?! — ещё громче завопил коротышка. — Оба пропадём из-за твоей жадности!

— Ну, тебя-то не жалко. — бормочу я себе под нос и, сгребя из кучи часть монет в свой мешок, несусь к выходу, зацепив по ходу стоящий у двери меч.

Мда. Давно я так не бегал. Пожалуй, в последний раз с такой скоростью я от зайцев, то бишь от волохов, удирал. Стремительно мелькали под ногами потрескавшиеся от времени ступеньки, проносились, сменяя друг друга залы и галереи. Уже в подземелье навстречу попался какой-то вой, оцепеневший от вида куда-то несущегося, сломя голову, начальства.

— Здесь, — притормозил айхи перед покрытой железными полосами дверью. — Как зайдёшь, сразу Тимоху и руби, — начал инструктировать меня он. — Надсмотрщик и пикнуть не посмеет. Их яр Бертов тут всех в железном кулаке держит!

— Понял, — выдавил я, безуспешно пытаясь отдышаться. — Так и сделаю.

В цепную комнату я ввалился, всё ещё тяжело отдуваясь. Взгляд сразу зацепился за огромное уродливое колесо в форме шестерёнки, надетое на железный барабан параллельно земле. На зубьях шестерёнки была натянута массивная, сплошь покрытая тёмно-зелёным налётом цепь, уходящая обоими концами в широкий проём, вырубленный в стене. К барабану по всему периметру были приделаны железные стержни-ручки с прикованными рядом невольниками.

Ну, что сказать? Дёшево и сердито. Такую же шестерёнку только поменьше я на пристани видел. Барабан в одну сторону закрутился, паром к берегу поплыл, в другую, обратно к крепости тянется.

Ладно, Лишний с ним, с колесом. Нет у меня времени техническим совершенством паромной переправы восхищаться! Рассматриваю невольников, нахожу взглядом Тимоху.

Мда. Избитый, раздетый, запуганный. День, судя по всему, у воя не задался!

Разворачиваюсь к вскочившему с лавки надсмотрщику.

— Господине, яр, — склонился в поклоне тот, прижав плеть к груди.

— Этого расковать, — властно бросаю я ему и сурово интересуюсь у бросившегося к Тимохе тюремщика. — Кто с него одежду снял? Ты?

— Что ты, господине яр, — замотал головой тот, перебирая связку ключей на поясе. — То другие сидельцы с него одёжу сняли. Ну, и побили заодно, как водится. Ночью вишь с реки холодом тянет, — кивнул он на проём в стене.

— Ты что творишь? — высунулся с другой стороны Толик. — У нас времени нет!

— Живо снимайте, то что с воя сняли! — придав голосу свирепости, рявкнул я на остальных невольников. — Не то всех в этой реке и утоплю.

— Ты совсем обезумел?! — продолжил бесноваться айхи, тщетно пытаясь привлечь моё внимание.

Не отвечая истерящему коротышке, быстро вырываю из рук невольников снятую одежду, швыряю Тимохе: — Одевайся, быстро! — и разворачиваюсь, к озадаченному необычным поведением яра надсмотрщику.

— У тебя цепь скоро порвётся? Разве не видишь?!

— Где, господине? — недоумённо разворачивается тот к барабану и беззвучно падает, получив по затылку ножнами меча.

— Чего уставился?! — бешено ору на впавшего в ступор воя. — Я, Вельд! Одевайся быстрее! Нам ещё герцогиню с Маришкой выручать нужно!

— Точно рехнулся! — айхи безвольно плюхнулся прямо на пол и безнадёжно закачал головой, обхватив её лапами.

Но мне сейчас было не до переживаний коротышки. Убедившись, что Тимоха, вняв моему приказу, начал спешно натягивать свои вещи, бросаюсь в угол зала, к замеченной ранее груде железа. Очевидно механизм периодически ломался, вот и оставили здесь струмент, чтобы далеко не таскать. Выбор невелик, ну да мне много и не надо. Молотка с зубилом для моей цели вполне достаточно. Подбегаю к барабану и вколотив зубило между зубьями и цепью, наглухо заклиниваю механизм.

Вот теперь пускай как хотят, так вслед за нами на берег и перебираются. Пока другой молоток найдут, пока расклинят, мы уже далеко будем. Если только отсюда выберемся, конечно.

— Показывай дорогу к девчонкам, лохматенция! — завершив своё чёрное дело, бросаюсь я к айхи.

— Не успеем! — горестно всхлипнул тот.

— Либо с ними, либо здесь останемся, — навис я над ним с одном стороны.

— Без госпожи мы не уйдём, — добавил с другой одевшийся Тимоха.

— Да чтоб вы оба к Безликому в гости провалились! — взвыл коротышка и бросился к двери.

И вновь затяжной марафон, только в этот раз вверх, по возвышающемуся над крепостью донжону. Последние ступени я преодолел буквально на карачках, и тут же рухнул, сжимая рукой бок. Рядом опустился Тимоха, со свистом хватая губами воздух.

— Где, — прохрипел я вопрос и следуя указаниям духа, вытянул из тайника ключ. — Держи. — сунул я его вою. — Сам открой и предупреди, что я не Бертов, а то ещё Диана пырнём чем-нибудь острым сгоряча.

Обратно спускаться было веселей. Всё-таки вниз идём, а не вверх, да и надежда на то, что удастся благополучно с острова убраться забрезжила. Навстречу всё чаще и чаще попадались вои, но иллюзия, как ни странно, ещё действовала и матёрые вояки испуганными щенками жались к стене, выпучив глаза на грозного командира.

— Я вас через боковую дверцу выведу, — айхи тоже приободрился, прекратив истерить. — Она как раз к самой реке выводит. Правда, там два воя в карауле стоят. Но если чары не спадут, без звука выпустят.

Чары ещё действовали. Во всяком случае, оба воя при моём появлении поспешно вскочили с лавки, вытянувшись в струнку.

— Открывай, — зло рявкнул я старшему караула, бородатому детине в кольчужных доспехах, надетых поверх льняной рубахи.

— Как прикажешь, господине кастелян, — гаркнул тот и выхватив ключ, склонился над замком, повернувшись ко мне спиной.

— Кмх! — подавился слюной второй, с изумлением уставившись на меня.

Ну, вот! Совсем немного же не хватило!

Огорчённо вздохнув, привычно опускаю ножны на голову старшему. Тот вскликнув, повалился на отпертую дверь, впуская внутрь речной ветерок. Рядом захрипел другой, царапая окровавленными пальцами рукоятку кинжала, воткнутую в горло. Диана, смачно выругавшись, отступила чуть в сторону и потянулась уже за мечом.

— И что дальше? — развернулась она ко мне. — На этого мужлана, что здесь командует, ты больше не похож. Стоит за стены выйти, вои сразу тревогу поднимут.

— Как бы стрелу не метнули. — зябко передёрнул плечами Тимоха.

— Пускай метают, — зло процедил я, скидывая с плеч мешок. — А ну разбирайте амулеты, — и развернулся к айхи, увлечённо наблюдающего за агонией воя. — Показывай свои руны, Толик. Если учить, то сейчас. На берегу уже времени не будет.

Заклинание оказалось на удивление простым. Пять рун, соединённых между собой в кольцо и магической печатью посередине. По любому, проще того же Ментального двойника будет!

— Только ты учти, — заявил Толик, заметив, как я облегчённо выдохнул. — По дну реки только по одному переходить можно будет. Стоит вдвоём сунуться, враз смоет. И ты, как заклинатель, в последнюю очередь идти должон. За тобой волны сразу смыкаться будут.

— Понял? — повернулся я к прислушивающемуся к нашей беседе Тимохе. — Первой госпожа пойдёт, затем Маришка и потом уже ты.

— Может лучше мне первому идти? — покраснел вой. — Вдруг там зверь какой наскочит?

— Если и наскочит, герцогиня получше нас с тобой мечом владеет. А на этом берегу опаснее будет. Как бы вои из крепости не наскочили. Вот мы с тобой и будем женщин прикрывать.

А заодно и айхи на этом берегу подольше задержим. А то, появись он с Тимохой на том берегу раньше других, как бы остальным дорогу не отрезал. Не уверен, что это в его власти, но лучше подстраховаться.

— О чём вы говорите? — нахмурилась Диана.

Пришлось объяснить. Маришка захлопала в ладоши, заявив, что по дну реки она ещё не разу не гуляла.

— Пора, — выдохнул я, подхватывая на руки девочку.

Быстро несёмся к берегу, не обращая внимания на окрики со стены. Я тут же, встав у самой воды, начинаю выводить закорючки символов, сплетая их в магическую цепь. Если моя догадка верна, они сейчас должны мгновенно энергией напитаться. Руны ярко полыхнули, наливаясь алой краской, но я уже перенаправил основной поток энергии в сторону, мимо себя, и, в следующий миг, присев, хлопнул ладонью по воде, высвобождая энергию, накопившуюся в знаках.

Вода закипела передо мной, разбрызгиваясь во все стороны белой пеной и, шипя, резко отпрянула в стороны, обнажив песчаное дно.

Изумлённые выкрики Дианы с Тимохой, радостный визг Маришки, окрики со стороны крепостной стены, всё это едва не потонуло в черноте отката, накатившего было на меня. Я устоял, превозмогая появившуюся в ногах слабость и выдавил, развернувшись к Диане:

— Давай!

Девушка ринулась вперёд, стремглав скатившись по пологому спуску и испуганной серной пронесясь по песку, быстро добралась до другого берега.

Я тут же подтолкнул вслед Маришку. И заскрипел зубами, наблюдая за её переправой. Девочка просто физически не могла быстро бежать, увязая в рыхлом песке.

— Как бы не переняли нас, — выдохнул Тимоха, не сводя с неё глаз.

— Успеем, — выдавил я в ответ, оглядываясь на суетящихся на стене воев. Стрелки среди них до сих пор не появились, что не могло не радовать. — Пошёл, подтолкнул я его, едва малышка вскарабкалась по рыхлому склону.

«Вот теперь точно успеем», — подумал я, провожая глазами ринувшегося с обрыва воя, развернулся в сторону крепости и встретился глазами с приближающимся радетелем.

— Далеко собрался, Вельд, — остановился тот в десяти шагах от меня, вскинув арбалет. — Обобрал старика и бежать? Так со своими спутниками не поступают.

— А ещё своим спутникам в варево всякую гадость не льют и железа на них одеть не пытаются, — не остался я в долгу.

— Откедова узнал, — заинтересовался жрец и, заметив карабкающегося на противоположный берег Тимоху, помрачнел: — Значит и айхи тут? Выследил, отрыжка Вопящих. Ну, ничего. Я с ним потом посчитаюсь. А пока давай с тобой решим, — отец Руперт хищно оскалился. — Я обещал отцу Виниусу, что доставлю тебя к нему живым или мёртвым. Лучше конечно живым, но это тебе решать.

— А не боишься, что яр Бертов твои планы поломает, всеблагой отец, — невинно поинтересовался я, сделав шаг в сторону реки.

— Так нет больше яра, — задорно хмыкнул радетель в ответ. — Ты его убил. А остальных кастелян в свои замыслы не посвящал. И я для них по-прежнему служитель Храма, коего им почитать следует.

— Ловко!

— Ловко, — согласился со мной жрец и нажал на курок арбалета.

Болт, хищно просвистев в воздухе, увяз в невидимой стене. Мне на грудь посыпался пепел сгоревшего амулета.

— Ну, и ладно, — ничуть не расстроился радетель, бросив арбалет на землю и доставая меч. — Мечник, видишь ли из меня никудышный, — признался он мне, быстро сближаясь. — Но с тобой как-нибудь, да управлюсь.

— Посмотрим, — прохрипел я, принимая рубящий удар на клинок.

Боя не получилось. Пару ударов жреца я ещё каким-то чудом отбил, а затем, поймав на ложный замах, Руперт хлёстко рубанул наискось, целясь в незащищённый бок. И вновь липкий холодок пробежал по моей спине. Меч, радетеля на мгновенье застыл на полпути и уже затем продолжив свой путь, с гулким звоном отскочил от незащищённого бока.

— Что это? — растерялся отец Руперт, явно имея в виду не сработавший амулет.

— Твоя смерть, — выдохнул я ему в лицо, вгоняя клинок в грудь.

Когда из крепости появились вои, я уже бежал по дну реки, слыша, как за спиной смыкаются волны.

Глава 9

— Привал, — скомандовал я, ссаживая на землю Маришку. — Нужно немного передохнуть.

— А погоня? — Тимоха выразительно оглянулся назад, — Как бы не догнали.

— Как мы тащимся, уже догнали бы, — пожала плечами Диана, направляясь к небольшому ручейку, бойкой струйкой журчащему вдоль дороги. — А до Лоша ещё с десяток вёрст идти, — добавила девушка, зачерпнув воды. — У, ледяная какая!

— Я тоже попробовать хочу! — тут же устремилась к ручью Маришка.

— Я думаю, что погони не будет, — проводил я девочку взглядом. Ну, хоть напьётся. О продовольственных припасах, во время бегства из крепостцы, никто не озаботился. — Бертов мёртв, а Инвар в его планы посвящён не был. Людей у него мало, что вокруг творится — непонятно, а тут ещё сокровища, что после отца Руперта остались, в руки попали. Тут уже не до погони.

— Твоя правда, Вельдушка, не гонится за нами никто, — жизнерадостно подтвердил Толик, шлёпнувшись прямо на дорогу. — Я бы погоню давно уже заметил.

— Вот уж чьи слова меня точно успокоить не могут, — хмыкнул я в ответ. — Скорее наоборот.

— Это ты с айхи говоришь? — сделала стойку Диана, вернувшись от ручья, и потянулась к моей шее. — Дай!

— Чего дать? — сразу забеспокоился я, невольно отшатнувшись от герцогини. Фанатичный блеск тёмно-серых глаз не предвещал ничего хорошего.

— Кристалл дай, что с отца Руперта снял, — пояснили мне, нетерпеливо топнув ногой. — Хочу тоже на зверушку посмотреть!

— И я! И я! — возбуждённо заплясала вокруг меня Маришка.

Поспешно сдёрнув камешек, отдаю. Оно, конечно, такая вещь самому нужна, вот только, ну его. Дешевле обойдётся.

Толика тут же взяли в оборот, под восхищённые вздохи и разглядывания со всех сторон. Мы с Тимохой отошли в сторонку, опасливо оглядываясь на них.

— Что дальше делать думаешь? — спросил меня вой.

— Как и раньше, в Хураки добираться, — пожал плечами я.

— Госпожа в Хальмстад ехать собирается, — погладил подбородок Тимоха. — Там у неё тётка живёт. За одного из вельмож сакского короля замуж вышла. Может и мы с ней. Как раз по дороге будет.

— Может и с ней, — согласился я, взвешивая все плюсы и минусы совместного со взбалмошной герцогиней путешествия.

— Вот только как бы в Лоше нас не переняли, — перешёл к главному вой. — Госпожа рассказывала, что к ней яр Бурим, лошский кастелян, сватался. Герцог ему отказал тогда, но где он теперь, этот герцог?

— Не переймут, — подошла к нам Диана, оставив коротышку на растерзание Маришки. — Я под другим именем в Лош войду.

— А вдруг яр Бурим нас там уже ждёт? — не пожелал униматься Тимоха. — Бертов же отцу Виниусу весточку послал. Мог и яру Буриму сообщить.

— Нет, — замотал я головой. — Зачем ему наградой с Буримом делиться?

— А Инвар?

— А Инвар о сговоре и не знает ничего. Он, если, голубя и пошлёт, то в Твин. Вы же ему о взятии города не сообщали? — я дождался подтверждения своей догадки и удовлетворённо кивнул: — Вот. А госпожа….

— Для вас я более не госпожа. — неожиданно перебила меня герцогиня и, встав в величественную позу, торжественно объявила: — За то, что помогли мне вырваться из рук проклятого мятежника, дарую вам обоим право называть меня просто Дин. Когда никто не видит, разумеется, — тут же уточнила она.

— Хорошо, госпожа.

На Тимоху было жалко смотреть, до того сразила его неожиданная милость.

— Ты бы отдохнула, Дин, — принял я новые условия игры. — Этой стрекозе что? — кивнул я на, продолжающую донимать бедного духа, Маришку. — Всё равно на моей хребтине ехать, а тебе ещё до самого Лоша идти. А я отойду пока, — выразительно кинул взгляд на кустики.

Но спокойно облегчится мне не дали.

— Вельд!

— Чего тебе? — развернул я струю в сторону всклокоченного айхи.

— Ты зачем Диане кристалл, что у жреца забрал, отдал? — тут же выставил мне претензию дух, тактически смещаясь в сторону.

— Она сама его увидела, — пожал я плечами. — А про тебя ей Тимоха уже все уши прожужжал. Вот и прицепилась. Интересно же на живого айхи поглазеть.

— Так поглазела и хватит! — решительно рубанул лапой по воздуху Толик. — Кристаллы — они для дела нужны, а не для забавы. Вот обратно и забери.

— Ну, уж нет, — покачал я головой, пряча улыбку— Легче у голодного волколака телушку отнять. Привыкай Толик. Жизнь — боль!

— И что же, теперь всегда так будет, — заметно приуныл коротышка. — Я ведь даже, как от вас с Тимохой, исчезнуть не могу. От кристалла не спрячешься!

— Давай так, — решил я воспользоваться создавшейся ситуацией и прояснить у духа пару моментов. Понятно, конечно, что его слова на два делить придётся, но деваться-то некуда. Других экспертов поблизости нет. — Ты мне один вопрос прояснишь, а я обещаю время от времени у них кристалл отнимать.

Мой рассказ коротышку впечатлил.

— Застыл на мгновение, говоришь? — подытожил он, забавно сморщив носик.

— Ну, да, — подтвердил я. — И дело тут не в амулете. Он уже потом сработал, удар жреца отбив. А в начале его меч просто застыл в воздухе, словно радетеля за руку кто-то схватил. Ненадолго совсем схватил, тут же отпустив. Но мне и этого хватило. Отец Руперт так растерялся, что мой удар даже не попытался отбить.

— Повезло.

— Вот и я о том! И волка, во время броска, словно за хвост придержали.

— Я и говорю — везёт же некоторым! — с нескрываемой обидой в голосе оборвал меня Толик. — Обычно кристалл, преобразовываясь, своего хозяина хорошими и плохими навыками где-то поровну наделяет, а у тебя уже четыре преобразования, и все полезные! Так просто нечетно!

— Это какое же четвёртое? — тут же насторожился я, пропустив мимо ушей жалобы айхи. — я только три знаю.

— А на скорость, с которой ты стал напитывать руны энергией, внимание не обратил? — ехидно поинтересовался коротышка. — Тебе теперь осталось несколько боевых заклинаний изучить и любого местного недомага в порошок сотрёшь!

— Изучу, — кивнул я, мысленно погладив книгу, что лежала в мешке за спиной. — Так значит в схватке с отцом Рупертом моя новая способность так сработала? — решил я уточнить.

— Ну, да, — шмыгнул носом Толик. — В момент смертельной опасности, ты на мгновение на своего врага оцепенение накладываешь. Против обученного воя это умение, конечно, не поможет, а вот такого недоучку как Тимоха, срубить сможешь. Тебе главное простейшие уклонения и удары отработать, — начал инструктировать меня коротышка, — чтобы и от удара уклониться смог, и мечом опосля куда нужно тыкнуть сумел.

— Вот в Лоше и отработаю, — кивнул я сам себе, разворачиваясь обратно к дороге.

* * *
В небольшом пограничном городке под названием Лош было всего два постоялых двора: «Сломанная подкова», находящаяся неподалёку от крепостных ворот и «Чёрный павлин», расположившийся возле центральной площади, прямо напротив дворца яра Бурима. В «Чёрном павлине», (уж не знаю, существуют ли чёрные павлины, никогда такую диковинку не видел) останавливались обычно люди власть предержащие и деньги имущие, ну и все, кто себя к этой категории причислял, ну а «Сломанная подкова», соответственно служила пристанищем для всего остального сброда, решившего по той или иной причине въехать в пределы сакского королевства.

Дин разумеется сразу нацелилась в «Чёрный павлин». А чё, денег у нас теперь, спасибо отцу Руперту и моей расторопности, хватает, апломба у некоторых герцогинь ещё больше. Удивляюсь, как она ещё во дворце яра Бурима поселиться не задумала. А то, что все постояльцы этой гостиницы на виду у местных властей, так это дело десятое. Нам, главное, потусоваться красиво!

На счастье, как раз имя яра Бурима её и образумило.

От предположения, что местный кастелян к нам на огонёк заглянуть может, девушка пришла в ужас, заявив, что лучше уж с Утварой опять сражаться пойдёт, чем за этого мужлана замуж выйдет.

И когда это она с Утварой сражалась? Мда. История об этом умалчивает.

Сломанная подкова до боли напомнила трактир в Твине, где мы с Тимохой в свой время так «удачно» пообедали. Те же деревянные столы с лавками, та же барная стойка с занавеской, отделяющей кухню от зала, аналогичная лестница, ведущая на второй этаж. Даже трактирщик был таким же толстым и потным, как в герцогской столице. Только народу, в отличии от прошлого раза, было гораздо больше. Оно и понятно. Не одни мы от степняков ноги уносим.

— Чего изволят, господа хорошие? — подошла к нам довольно миловидная девушка в слегка заляпанном синем фартучке.

— Лучший номер с горячей ванной, — тут же огорошила её Дин, сделав небрежный жест рукой. — Я грязная до невозможности! А потом ужин занеси. Только не эти помои, что вы здесь всякому сброду скармливаете, — герцогиня с отвращением втянула в себя воздух, наполненный смесью квашенной капусты, подгорелого мяса и кислого пива. — Есть у вас что-нибудь съедобное?

— Я спрошу у хозяина, — стушевалась служанка под таким напором. — И у нас нет в комнатах ванны. Можем принести большую лохань и наполнить её горячей водой. За отдельную плату, разумеется.

— Госпожу устроит и лохань, — остановил, я готовую разразится гневной тирадой, Диану. — Нам же с воем подойдут комнаты и поскромнее. И поедим мы здесь. Вот только помыться бы тоже не мешало. Дорогу по пути сюда из Твина выбирать не приходилось, — вздохнул я, скорбно опустив глаза.

Любая ложь убедительнее звучит, если ты говоришь правду. Вот и мы решили не врать, что бежим из Твинского герцогства от степняков. Здесь сейчас много таких. Диане предоставлялась роль дочери небогатого яра, Тимоха становился при ней одним из воев её отца, я маг, подъедавшийся со стола дворянина, ну, а Маришка — моя сестра. Всё равно она язык за зубами держать не умеет и всё время меня братиком зовёт.

— Лохань! — всунулся между нами Толик, скорчив недовольную рожицу. — Даже звучит мерзко!

Диана передёрнулась в ответ, набирая воздуха для гневной тирады.

— Проводите госпожу в её комнату, — вновь опередил я герцогиню, не дав ей открыть рот и кинул выразительный взгляд в сторону коротышки. Убью пакостную тварь! — А мы пока перекусим с воем.

Тимоха, дёрнувшись было за Дианой с Маришкой, притормозил и заозирался, в поисках свободного стола.

Ну, ну. Любовь любовью, а жрать каждый день хочется! Весь день считай на одной водичке топали.

Я, радуясь, что вселение в гостиницу прошло практически без эксцессов, последовал за ним.

Вот только радовался я рано. Рядом с лестницей на второй этаж гуляло двое воев. По всему видать новобранцы, полученный за поступление на службу, гонорар спускали. К моменту нашего появления бравые вояки уже изрядно напились, громкими криками и смехом оглашая трактир. Оставить без внимания проходящую мимо герцогиню они, конечно, не могли.

— Ты смотри какая цыпочка? — загоготал один из них, потрясая зажатой кружкой с варом. — Иди к нам, милашка!

— Тощевата, на мой вкус, — прокомментировал другой.

— Зато на мордашку симпатичная! — не согласился с ним первый и, бухнув кружку на стол, перегородил Диане дорогу. — Согрей постель усталому вою, милая. И приятно будет, и пару монет заработаешь.

Громкий хлопок по заднице услышали даже в дальнем углу зала и, под громкий хохот воев, развернулись в их сторону, с интересом ожидая продолжения. И продолжение не заставило себя ждать.

Звякнула сталь, и незадачливый любовник захрипел, зажимая перерезанное горло.

— Пойдём, Маришка, — герцогиня уже подымается по лестнице, словно ничего и не произошло.

Пару мгновений в трактире висела тишина, прерываемая лишь бульканьем потенциального покойника, да радостным хихиканьем айхи, потирающим в предвкушении лапы. Затем вой рухнул, тем самым выведя окружающих из оцепенения. Его товарищ вскочил, двинувшись было к лестнице. А ему на перерез уже мчался Тимоха, лихорадочно дёргая меч из ножен. Я устремился следом, мысленно проклиная, навязавшихся на мою голову спутников.

Вот ведь! А так хотелось просто посидеть спокойно, поесть горячего не торопясь, потом скоротать вечерок за магической книгой. Может и на ночь чего-нибудь бы перепало. Уж больно с намёком посмотрела в мою сторону служанка, подойдя принять заказ. Уверен, за пару монет вполне договориться можно было бы.

Так нет! Опять кровь и поножовщина. И главное, сама виновница намечавшейся драки, преспокойно скрылась на втором этаже, предоставив расхлёбывать кашу нам с Тимохой.

Он-то куда лезет? Убьют ведь, дурака! В выучке может его противник и не лучше будет, но уж больно здоровый! Просто массой задавит!

— Я требую извинений за нанесённое моей госпоже оскорбление, — решительно заявляю я, в самый последний момент, успев оттолкнуть Тимоху в сторону.

— Чего? — вой был так ошарашен моей наглостью, что остановился, забыв о намерении догнать и расправиться с убийцей его собутыльника. — Ты видел, что она с Ханцем сделала?! — кивнул он в сторону ещё шевелящегося на полу товарища.

— Моя госпожа, дочь яра, — громко заявляю на весь зал. — Интересно, как отреагирует яр господине Бурим, когда узнает, что простой вой смеет прилюдно оскорблять и лапать дочь благородного?

— Это непозволительно! — всё-таки влез в спор Тимоха. — Ты негодяй!

— В общем, я вызываю тебя на поединок, — вновь задвинул я Тимоху назад. Иначе никак. Иначе Тимоху я потеряю.

— На поединок? — при упоминании яра Бурима вой заметно сник и теперь был рад выместить свою злость на ком-нибудь другом. — Ну, тогда готовься к свиданию с Лишним, ушлёпок! Пошли на улицу!

Я покачал головой, смотря ему вслед. Ишь, приободрился. Думает, что раз я маг, то и проблем не будет. Вспомнился давний разговор с Гондой, Лузгой и Марком на эту тему. Мол, маг вою не соперник. Пока формулу выведет, пока заклинание силой напитает. Ну, да. Ну, да. Вот только кто сказал, что я заклинание буду кастовать? У меня меч есть!

Посмотреть на поединок вышли все посетители трактира. Да и прохожие тут же предстоящим убийством ушлёпка заинтересовались. Так что, когда я вышел на улицу, от народу было не протолкнуться. Только в середине круг в десять шагов образовался.

— Зачем ты полез? — бубнил мне в спину в это время Тимоха. — Я должен был этого негодяя на поединок вызвать?

— Почему именно ты? И разве я таких прав не имею?

Вопрос поставил воя в тупик, заставив на время заткнуться. Ну, вот и хорошо. Некогда мне с ним препираться. У меня ещё смертельный бой предстоит.

— Я тебя сейчас на куски буду резать, ушлёпок! — встретил моё появление вой, картинно вращая мечом. — Ты у меня выть на весь Лош будет.

Я лишь пожал плечами, доставая свой меч.

— Э? — не на шутку удивился мой противник. — Ты разве не колдовством своим поганым сражаться будешь?

— А где в правилах о поединках сказано, что я должен сражаться именно магией? — удивился я в свою очередь.

— Тем хуже для тебя, — заржал вой. — Ты только смотри сам на свой меч не напорись. А то всё веселье испортишь!

Народ вокруг поддержал развеселившегося воина, сыпя в мою сторону довольно тупыми шутками.

— Ну что, начнём, пожалуй, — собрался войти я в круг.

Но начать бой нам не дали.

— Вельда, — задёргали меня за рукав. Оглянувшись, я встретился взглядом с Маришкой. — Меня госпожа Диана послала, — заявила она во весь голос, тяжело дыша. По всему видать со всех ног бежала, чтобы успеть. — Велела подождать с поединком. Она сейчас спустится посмотреть, как ты этого усатого убивать будешь!

Заявление малявки вызвало новый взрыв хохота и шуточки уже в сторону моего противника. Тот побагровел, не находя слов от такой наглости.

— Меня убивать? — еле выговорил он, трясясь от ярости. — Ну всё, колдун! Лёгкой смертью ты не умрёшь!

Малышка в ответ показала вою язык и скрылась в толпе. Откуда-то сверху заулюлюкал айхи.

Ладно, пора с этим кончать. А то нашли себе развлечение. Лишь бы только эта новая способность не подвела.

Стоило мне сделать шаг вперёд, как воин бросился ко мне, со всей дури опуская меч на голову. Молнией сверкнула в воздухе полоска железа, замерла задрожав, на полпути к цели и рухнула, со звоном отскочив от каменной мостовой. Я, успев сместиться чуть в сторону, разминулся с траекторией движения оружия и выставил свой меч в сторону противника. Тот охнул, напоровшись на лезвие.

— И всё? — выдохнул я, сам не веря в такую быструю победу. Судя по всему, мой враг в умении владеть оружием даже до Тимохиного уровня не дошёл. Только на вид грозным казался!

— Ну, я же просила подождать! — растолкала онемевшую от неожиданности толпу Дин. — Зачем же сразу было убивать? Погонял бы его немного, пока я иду, а потом у моих ног и прирезал!

— Так он сам напоролся, — выдавил я от неожиданности. — Я не хотел.

— Не хотел он, — проворчала недовольно герцогиня. — Вечно ты торопишься! — и с недовольной мордочкой скрылась в дверях трактира.

— Не злись, Дин! — кинулась вслед за ней Маришка, вопя на всю улицу. — Он в следующий раз долго убивать будет. Я попрошу!

— Сумасшедший дом! — сплюнул я себе под ноги, пробиваясь сквозь оживившуюся толпу.

От мысли пообедать в зале в итоге пришлось отказаться. Слишком явно таращились в мою сторону остальные посетители, порой напрямую показывая пальцем. Заказав себе еду в номер, нехотя попёрся наверх.

Комната, что выделили мне для постоя, роскошью не блистала. Кровать, стол у окна, два некрашеных табурета, да сундук с положенным на него ключом. Вот и всё удовольствие. Удобства во дворе, светоча тоже нет. В общем, переночевать можно, а вот жить бы я тут не хотел.

Раздеваюсь, засовываю свой мешок в сундук. Наверняка от него ещё ключи есть, но всё-таки немного понадёжнее, достаю книгу. Хоть немного почитаю, пока совсем не стемнело. Пора хоть что-то выучить. И уроки владения мечом тоже нужно взять. Хотябы базовые приёмы изучить. А то тыркаю мечом, куда попало. С такими неумехами как сегодняшний противник — это ещё проканает, а нарвусь на опытного воина и никакое умение не поможет.

— Я обед принесла, — в распахнувшуюся дверь заглянула всё та же служанка. Ну, да. Тут стучаться не принято.

— Отлично, — отложил я в сторону книгу. — Что говорят внизу? Не будет у меня проблем из-за убитых?

— Что ты! — девушка выложила на стол еду и приветливо мне улыбнулась. — Все только о тебе и говорят. Как ты легко убил того воя! Он даже и сражаться толком не начал, а всё уже закончилось. И поделом! Привыкли постоянно руки свои тянуть!

— Тебя как зовут?

— Аста, господине?

— А что теперь с трупами будет, Аста?

— Не беспокойся. — беззаботно махнула рукой девушка. — Их уже Аника на задний двор унёс. Вечером закопает.

— А оплата?

— Так у них в кошельке достаточно было. Анике хватит.

Астаа вопросительно уставилась на меня. Вздохнув, сунул ей серебрушку. Та кивнула, поблагодарив, и направилась к двери.

— Про горячую воду не забудь, — напомнил я ей вслед. — Помыться бы.

— Так Аника сейчас как раз госпоже воду таскает. Как натаскает, сюда придёт, — девушка улыбнулась и вышла, стрельнув в мою сторону глазками.

Я задумчиво посмотрел ей вслед, чувствуя всё усиливающее томление внизу живота.

А что? Неужто моя жизнь должна состоять только из боли, крови и лишений? Должно же в ней быть хоть что-то хорошее? Хоть иногда? Чтобы вот так спокойно посидеть, вкусно поесть, помыться, обнять девушку. Я даже не знаю каково это! Ну, во всяком случае, не помню.

Аника, угрюмый плечистый мужик с нечёсаной бородой и носом-картошкой, заявился только через час, когда на улице начали ложиться, тени сумерек. Втащил здоровенную лохань, потоптался примериваясь куда её поставить и, тяжко вздохнув, вышел. За дверью загремели вёдра.

— Тоже гнать будешь? — насупился Толик. Айхи уже давно припёрся ко мне, обиженно ворча на недотрог, мимо которых и пройти нельзя стало. Через пять минут я выяснил, что коротышка сунулся было в комнату Дианы, когда она мылась, надеясь подглядеть исподтишка, но нарвался на выставленный дозор в лице Маришки вооружённой кристаллом и был с позором изгнан. Вот и припёрся ко мне по старой памяти пожаловаться на судьбу и неблагодарных девиц, для которых в своё время он столько сделал. Впрочем, сочувствия не нашёл и начал дуться уже на меня.

— Выгоню, — потянулся я, наблюдая за таскающим воду Степаном. — Ты, конечно, всё равно где-то тут спрячешься, но хоть перед глазами мелькать не будешь.

Толика я и вправду выгнал. Посмотрел вслед за с хлопнувшимся в воздухе духом и с досадой вздохнул: — «Вот и гадай теперь, ушёл он или пялится на тебя. Никакого чувства уединения. Нужно срочно ещё одним кристаллом обзаводится или хотя бы в такие моменты у Дины заимствовать».

Плюнув, решил не заморачиваться. Пусть хоть все глаза сотрёт. Разделся, с наслаждением залез в тёплую воду, блаженно вздохнул и тут же чертыхнулся про себя. А спинку то позвать потереть, я забыл! Хотел было вылезти, но лень победила. Вот помоюсь да поищу потом. Вся ночь впереди. Зачерпнул воды, вылил себе на голову.

Ух! Хорошо!

Так плескаясь и весело фыркая, и скрипа двери не услышал.

— А меня не забыл? — легли на плечи мне руки и сразу скользнули вниз, вдоль груди и живота. Девушка прижалась ко мне сзади, упиревшись грудями в спину. — Пустишь, тоже помыться?

«Да она же голая уже»! — ухнула мысль, наполняя адреналином всё тело. — «И когда успела только»!

— Конечно. — развернулся я, дрожа всем телом. — Лохань большая, места хватит!

Аста не спеша влезла в мыльную воду, пригладила волосы у меня на голове, всмотрелась в глаза, потянулась к губам.

— Вельд! Мне ну….

Оглядываюсь на голос. В дверях стояла Дина, уставившись на нас во все глаза. По лицу девушке с астрономической скоростью пробежала вереница сменяющих друг друга эмоций: удивление, непонимание, презрение, злость.

Герцогиня всхлипнула, судорожно взглотнув, и медленно попятилась назад в сумрак коридора. С силой хлопнула дверь.

— Вот ведь, — горестно простонал я. — Надо что-то с запором делать. Все, кому не лень, без стука ломятся.

— По-моему, госпожа разозлилась, — повернулась ко мне Аста.

— Пусть себе злиться, если хочет, — пожал я плечами и потянул девушку к себе.

Глава 10

Утром я, впервые за всё время пребывания в этом мире, проснулся если не счастливым, то полностью довольным своей жизнью. Много ли человеку нужно? Вкусная еда, мягкая постель, ласковая женщина под боком. Вот так бы и жить, никакими проблемами не заморачиваясь!

Мечты, мечты. Только открыв глаза, я уже понял, что ничего хорошего мне день грядущий не сулит.

— Трое, за что вы меня наказываете? — простонал я, подняв глаза к потолку. — Почему первым, что я вижу проснувшись, должно быть мохнатое рыло обнаглевшей твари, бесцеремонно усевшейся на моём столе?

— На себя посмотри, упырь гладкокожий, — не остался в долгу айхи. — Поднимайся, давай! День, сам по себе, дерьмом не станет!

— Кто бы сомневался, — буркнул я, сладко потягиваясь в кровати. — Давно она ушла?

— Давно, — махнул лапой Толик, соскакивая со стола. — Тут людишки с первыми лучами солнца поднимаются. Это ты оповадился целыми днями дрыхнуть! Уже и Тимоха в дверь заглядывал, вот только будить не стал. Возле Динкиной двери околачивается теперь, — иронически хмыкнул он: — Караулит!

— Кстати о Диане, — накатившая злость мгновенно прогнала остатки сна. — Ты не знаешь случаем, зачем она ко мне вчера приходила?

— Да откуда же мне знать? — пожал плечами в ответ коротышка. — Мы как с ней поругались, когда она мылась, так с той поры больше и не разговариваем.

— А вот мне кажется, что парой слов ты с ней перекинуться всё же успел, — сжал я кулаки. — И это именно ты её надоумил, ко мне зачем-то заглянуть. Наверняка, от души повеселился! — я просверлил взглядом и не подумавшую стушеваться тварь и со злорадством заметил: — Ну, ничего! Мы ведь теперь, спасибо отцу Руперту, богаты.

— И что? — забеспокоился айхи, почувствовав в моих словах что-то не слишком хорошее для себя.

— А то! — окрысился я в ответ. — Чем там тебя, помнится, Ратмир приголубил в проклятом городе? «Слезами айхи»? Я думаю, не один он это заклинание знает. Найду в городе опытного мага, да заплачу не скупясь, лишь бы он меня этому заклинанию обучил. Ох и повеселимся мы с тобой тогда! — мечтательно закатил я глаза. — А заодно и «Истинное зрение» прикуплю, чтобы мордашкой твоей потешной всё время полюбоваться возможность иметь!

— Да что ты так озлился-то, хозяин?! — судя по всему, наметившиеся перспективы коротышке не понравились. — Ну, пошутил я пару раз. Так это по-дружески, не со зла! А ты сразу заклинаниями швыряться удумал! Нет, разъяснить для начала! Разве так с друзьями поступают?

— Вот считай я тебе и разъяснил, — внушительно заявил я и, нехотя выбравшись из постели, начал одеваться.

Ладно. Воспитательную беседу я провёл. Может хоть немного эта тварь свой пыл поумерит? В то, что совсем пакостить перестанет, не верится совершенно. Тут одной угрозой не обойдёшься. Тут орудие возмездия под рукой иметь нужно. А с этим всё обстоит не так радужно, как я Толику заявил. Нет, «Истинное зрение» я, конечно прикуплю. И не только себе, но и Тимохе с Маришкой. Оно, как по дороге выяснилось, не только айхи увидеть возможность даёт, но и ночью не хуже приборов ночного видения работает. Хоть в темноте в следующий раз как слепые тыкаться не будем. А вот со «Слезами айхи» ничего не выйдет.

Заклинание это не сильно известное. Забыли его за ненадобностью. И если, кто о нём и знает, то это боевые маги вершителей, на вроде того же Ратмира. Но к ним обращаться — себе неприятности на пятую точку искать. Сразу заинтересуются, зачем мне заклинание против давно не существующих лесных духов потребовалось. И нет ли у меня случаем колечка на палец надетого? Что будет дальше, можно не рассказывать. И так всё понятно.

— Ладно, — внимательно посмотрел я на мнущегося передо мной духа. — Ты зачем ко мне пришёл? Не для того же, чтобы настроение с утра испортить?

— Нет, конечно! — Толик явно обрадовался смене разговора. — Я узнал, как проще всего до Хураки добраться!

— И как?

— Через три дня в столицу королевства караван купеческий пойдёт. Большой караван, так как все, кто хочет до Хальмстада без опаски добраться, к нему лепиться будут. А уж оттуда во все стороны обозы идут. Можно и до Хураки попутчиков найти.

— Хорошо. Это всё?

— Прево внизу сидит. Дожидается, когда госпожа Диана проснутся изволит.

— Понятно, — поморщился я. — Думаешь, из-за вчерашнего убийства пришёл.

— А то.

— А ко мне у него значит вопросов нет?

— Были бы, давно уже разбудил, — иронично хмыкнули мне в ответ.

Ну, да. Прево в здешних местах являлся фигурой значительной, сосредоточившей в своих руках всю судебную власть, не подпадавшую под юрисдикцию Храма. И занимал её обычно человек благородный. Кто для него обычный ушлёпок? Церемониться, уж точно бы не стал. Другое дело дочь яра. Тут отношение совсем иное.

— А герцогиня спит?

— Проснулась, — скривил недовольную рожу айхи. — Злая, что твой нерюх!

Ага, значит Толика оттуда с утра пораньше опять турнули.

— Ладно, — поднялся я. — Пойду, позавтракаю. Заодно и на прево этого посмотрю.

Местный служитель закона мне сразу не понравился.

— Кто таков? — цепкий взгляд из-под седых бровей, казалось, вывернул меня наизнанку, без сомнения, не упустив не одной детали.

— Вельд, господине, — ответил я, уже жалея, что не дождался Динки. Всё какое-никакое, а прикрытие было бы. — Еду в Хальмстад по повелению твинского отца-приора Андреша, — веско добавил я, протянув служителю закона заранее приготовленную грамотку.

— Принести чего-нибудь? — остановилась возле нас Аста, приветливо мне улыбнувшись.

Я задумался, переминаясь с ног на ноги. Перекусить, собственно говоря, я был совсем не против, для того и спустился, вот только обстановка к этому не располагала. Присесть мне, углубившийся в чтение, местный страж закона, не предложил, а садиться за стол к яру без приглашения, таким как я крайне не рекомендовалось, ибо чревато. Так что сначала придётся завершения допроса подождать, если он, конечно, для меня благополучно закончится, и уже потом проблемами пустого желудка озаботится.

— Попозже подойди, — вернул я улыбку девушке. — Не видишь разве, со мной сам господине прево разговор вести изволит.

Яр скрытой издёвки в моих словах не заметил. Положил свиток аккурат между чашкой с кучкой полу обглоданных костей и кружкой, наполовину заполненной заморским вином и молча уставился на меня, с видом судьи, знающего обо всех моих преступлениях.

Я на избитый трюк не повёлся и каяться в смертных грехах не бросился, только морду лица для вида испуганную скорчил, да глаза под суровым взглядом опустил.

А что он мне предъявить-то сможет? Грамотка у меня в полном порядке. Отец Руперт в иерархии твинских жрецов далеко не последним человеком был. Ему проще было на меня подлинную подорожную выписать, чем изготовлением подделки заморачиваться. Так что с этой стороны ни один прево не докопается.

Весточка о том, что я перевёртыш, до местного служителя правопорядка тоже дойти не могла. Местные жрецы может и в курсе, но делиться полученной информацией со светскими властями, они, как выяснилось, не очень любят.

Остаётся Инвар, что в Крепостце на острове сейчас гарнизоном командует. Но и он, навряд ли в соседнее государство сообщение о нашем побеге посылать будет. Скорее уж с Твином связаться попробует.

— В Хальмстад, значит, — прервал, наконец, затянувшееся молчание прево, пробарабанив пальцами по свитку. — А по какой надобности тебя туда послали?

— То мне не ведомо, господине, — начал я, смущённо переминаться с ноги на ногу. — А токмо отец-приор велел к самому предстоящему отцу Виниусу напрямую идти. По всему видать, — заговорщицки понизил я голос, — весточку наместнику Троих через меня передать хочет.

Яр вздрогнул, инстинктивно отодвинувшись от меня. Ага, проняло! На то и весь расчёт был! Посланцами в Гвендалоне пользовались очень редко. Тут и кристаллы соответствующие нужны и весточка до получателя значительно позже доходит. Куда проще голубя послать. Вот только голубя того и сбить по дороге могут, а затем, соответственно, письмецо, что к лапке прикреплено, прочитать.

Другое дело, посланец. Он о том, что ему отправитель надиктовал, нипочём никому не расскажет; пытай, не пытай. А всё потому, что он и сам ничего из заложенного в нём послания не помнит. И только получатель, имея в наличии парный кристалл, посланную информацию мог извлечь.

Соответственно к услугам посланцев сильные мира сего прибегали, когда нужно было передать что-то очень важное и абсолютно секретное. И очень не любили, когда кто-то пытался в эти секреты сунуть свой нос.

— То дело важное, — пришёл в себя прево, стремительно теряя ко мне интерес. — А где те вои, что тебя до Хальмстада проводить должны были?

— Одного меня всеблагой отец послал. Ходом тайным из Твина до леса вывел. По дороге сюда к госпоже и прибился. Она тоже в Хальмстад путь держит. У неё там дядька самому королю служить изволит.

Вот и про Дин информацию к размышлению подкинул. Пускай теперь думает, насколько важной шишкой её дядя является. Глядишь, рвения в её допросе и поубавит!

— Ладно, ступай! — отмахнулся от меня прево, небрежно придвинув рукой грамотку. — Через три дня караван в столицу пойдёт. С ним и добирайся, — бросил он мне в спину.

— Как скажешь, господине, — поклонился я яру и усевшись за самый дальний от служителя закона столик, потянулся к кружке с пивом, принесённой Астой.

Уф! Пронесло! Всё-таки, несмотря на грамотку, полной уверенности в благополучном исходе допроса у меня не было. Привык уже к тому, что судьба постоянно подлянки подкидывает.

— Не нравится он мне, — поделился своим мнением Толик, располагаясь напротив меня. — Смотрит, будто глазами режет.

— К Динке поднимись, — велел я айхи, уткнувшись в кружку. — Расскажи о прево и скажи, чтобы она одна спустилась. А то не Тимоха, так Маришка что-нибудь, да ляпнут.

— Она и сама не лучше будет, — фыркнули мне в ответ.

— Есть такое, — нехотя признал я правоту коротышки. — Но тут уж я бессилен. Будем надеяться, что пронесёт.

К моему удивлению, и впрямь пронесло. Прево к Дин и с расспросами-то особо не приставал, видимо уверившись, что перед ним благородная дама, а не самозванка какая-нибудь. Он только громко посетовал, что госпожа остановилась не в «Чёрном павлине», где инцидент с неотёсанным мужланом был бы невозможен и посоветовал добираться в Хальстад всё тем же караваном, что и мне. На том и откланялся, бросив на стол серебряную монету.

Вот и думай теперь, почему он Диану ни о чём расспрашивать не стал. Может не принято тут благородных допрашивать, а может признал в ней дочку твинского герцога и к яру Буриму на доклад побежал.

«Ладно», — я, подавив тяжкий вздох, придвинул к себе большую миску со свиными шкварками, принесённую заботливой Астой, — «Что будет, то будет. Отдых нам просто необходим. Придут вои яра Бурима, значит судьба у Динки такая, а нет, значит в Хальмстаде за кого другого замуж выйдет. А пока нужно выдавшуюся передышку с толком использовать».

По недоумённому взгляду Асты понял, что учителя магии мне в Лоше не найти. Да и не только в Лоше, судя по всему. Не пользуется в Гвендалоне профессия мага особой популярностью, ну что тут поделаешь? Поэтому и желающих обучаться магическому искусству днём с огнём не найдёшь. Ну и ладно. Пока те заклинания, что в книге записаны, изучать буду. Мне бы ещё только понять, какие из них по силам будут, а к каким лучше вообще не подступаться.

Зато у кого мечом владеть поучиться можно, служанка посоветовать смогла.

— Ты эту блажь из головы лучше выкинь, — Матеуш недобро смотрел на пришедшего к нему ушлёпка. — Всё равно путного из этого ничего не выйдет, баловство одно! Мечом владеть всю жизнь учатся, а ты за три дня обучиться удумал. Ступай себе, отколь пришёл, не смеши старика.

— Так я всему научится и не мечтаю, дядька Матеуш, — смиренно ответил я, разглядывая старого воина. По всему видать, ни мало сражений на своём веку тот повидал. Лицо сплошь шрамами иссечено, правый глаз вытек, на левую ногу заметно припадает. — Мне бы первый удар ворога пережить, да самому удар мечом поставить. Более и не надо ничего.

— Шустрый какой, удар ему поставить, — проворчал старик, недобро косясь на меня. — Так это может во всём ратном деле самым главным будет, ступай говорю подобру-поздорову, пока не осерчал!

Пришлось лезть в поясной кошель, приводить весомые доводы в пользу того, что попробовать всё же стоит.

— И когда начнём, дядька Матеуш? — проводил я печальным взглядом, исчезнувший в складках одежды старика золотой. Такими темпами я тут быстро разорюсь. Не так уж и много мне монет во время бегства прихватить удалось.

— Так сейчас и начнём, — хищно улыбнулся в ответ тот и жизнерадостно пообещал: — Я за эти три дня всю душу из тебя вытрясу.

И начался ад. Целых полдня я словно обкурившийся дровосек упорно долбил тупым мечом по многострадальному чучелу, периодически получая подзатыльники от сурового учителя. Попытки намекнуть на то, что было бы неплохо как-то разнообразить процесс обучения, либо просто игнорировались, либо пресекались требованием делать что говорят, сопровождаемым очередной оплеухой.

В общем, в трактир я вернулся на морально-волевых, мечтая об одном; доползти до кровати.

— О! Вельд вернулся! — обрадовался мне Тимоха. — А мы как раз отобедать собрались.

Я окинул взглядом пустой зал, развернулся к своим спутникам, вольготно расположившимся возле потрескивающего дровами очага.

Ишь ты, все тут собрались. Даже Дин спуститься соизволила. Вон как глазами сердито сверкает. Всё ещё злиться непонятно на что.

— А ты где пропадал так долго? — слегка подвинулся на лавке Тимоха. — И вид у тебя какой-то….

— Пожёванный, — ядовито уничижительно уточнила герцогиня, — По всему видать, где-то в дерьме ковырялся, — брезгливо сморщив носик, предположила она. — Может за другой стол пересядешь?

— Ну, чего ты, Дин?! — тут же вступилась за меня Маришка, отвлёкшись ради такого дела от уплетания мясного пудинга. — От него, когда он в прошлом году навоз по полю раскидывал, по-другому пахло!

— Купил? — деланно проигнорировав оба высказывания, развернулся я к Тимохе.

— Купил, — со вздохом ответил тот, протянув мне небольшой кристалл. — Страсть какие дорогущие, — тут же пожаловался мне вой. — По два золотых за штуку отдать пришлось!

— Зато теперь пушистика всё время видеть можно! — жизнерадостно заявила Маришка, вновь приступив к уничтожению местного деликатеса. — Жаль только потрогать нельзя.

Надеваю кристалл на шею, нахожу глазами поникшего за соседним столом Толика. Ну вот, полдела сделано. Теперь бы как-нибудь ещё его контролировать научиться.

К столу подскочила Аста, ловко поставив передо мной исходящий парами суп, миску пшённой каши с двумя сочащимися жиром сардельками и кружку пенистого пива.

— Я ещё на рынок сходил, — похвастался, между тем, Тимоха. — Насчёт поездки в караване договорился. В телеге поедем, а не абы как!

Герцогиня, презрительно передёрнула плечами и, встав из-за стола, направилась к себе. Маришка, так и не доев пудинг, пристроилась следом.

Тяну к себе миску с похлёбкой, задумчиво смотря им вслед.

Ну да, поездкой в задрипанной телеге Дин не впечатлишь. Ну, ничего, пускай привыкает. Учитывая, что Яр Бурим в гости к ней так и не заявился, компанию она нам в этом путешествии всё же составит. А там сдадим её на руки тётке и сразу две горы с плеч. Маришку я втайне надеялся к Диане насовсем пристроить.

А куда её ещё девать? Деревня, после визита в неё Утвары, не факт, что вообще уцелела, судьба Вилима мне тоже неизвестна, а больше сестрёнку и деть некуда. Не с собой же по всему Гвендалону таскать? А Дин к ней вроде привязалась.

— А сколько до Хальмстада добираться будем, не спросил? — облизнул я ложку. До чего же вкусно! Даже не заметил, как всю чашку до донышка навернул.

— Купчина бает, что две седмицы, если, конечно, на то воля Троих будет, — сытно рыгнул Тимоха, вытянув ноги под столом.

— Скорее уж воля степняков, — захихикал из своего угла Толик, заметно оживившись после ухода женской половины нашего отряда. — Я тут послушал вполуха о чём постояльцы судачат. Эти варвары уже по всему континенту расползлись словно саранча прожорливая. Где пройдут; кровь да пепел по земле стелются.

— А ещё что слышно? — перевёл я взгляд на вездесущего духа.

— Янхель большую армию сколотил, — пожал плечами коротышка. — Только отсюда далеко. Возле самого Срединного моря бродит, да города рушит.

Плохо. С одной стороны, степняки, с другой, Янхель, а впереди отец Виниус, что в Хальмстаде сидит. Как говорится, по какой дорожке не пойдёшь….

— Это всё? — потянулся я к пиву, с трудом доев сардельку.

— Нет, не всё, — злорадно оскалился Толик, усаживаясь напротив меня. — Прево Асте велел за тобой приглядывать и обо всём, что узнает, ему докладывать.

— Ишь ты! — подобрался Тимоха. — Так ты же с ней….

— Тоже мне новость, — пожал я плечами. — Я чего-то подобного и ожидал. Не удивлюсь, если в трактире вся прислуга у прево в послухах ходит и теперь за постояльцами присматривает. А ты только про Асту рассказал, чтобы меня побольнее задеть, — ласково улыбнулся я духу.

— И что же делать? — не на шутку встревожился Тимоха, заглядывая мне в глаза.

— Болтать поменьше. Нам бы только ещё пару дней до отъезда продержаться, а там…. Там уже другие проблемы решать будем. Ладно. — поднялся я из-за стола. — Пойду, отдохну хоть немного. А то мне ещё весь вечер дровосеком работать предстоит.

Но ни в этот день, ни в два последующих ничего экстраординарного не случилось. Честно говоря, я и запомнил их довольно смутно.

Матеуш, казалось, задавшись целью непременно угробить меня за столь короткий срок, просто осатанел, гоняя по подворью с утра до вечера. Разве что тренировки слегка разнообразил, начав обучать приёму уклонения от первого удара противника. Что добавило мне шишек и синяков, так как уклониться от деревянного меча старика ни разу не получилось.

До постоялого двора я доползал уже практически на четвереньках. Что-то ел, почти не ощущая вкуса, ковылял до своей комнатушки, не реагируя на подначки Толика, без сил валился на кровать и…. и затем приходили Аника с Астой. Горячая вода, умелый массаж и до отвращения горький отвар, ненадолго приводили в чувство, возвращая силу и бодрость духа.

Возвращали, чтобы потом всё без остатка отнять.

В день отъезда я поднялся с трудом. Заскрипел зубами, превозмогая боль во всём теле, проглотил остатки оставленного девушкой отвара.

— Долго тебя ждать? — ожидаемо нарисовался Толик, уперев лапы в бока. — Все уже внизу собрались. Только тебя ждут!

— Подождут, — мрачно отмахнулся я от айхи, разминая затёкшие мышцы. — Караван посветлу уходить из города будет, а сейчас только светать начало.

Трактир был заполнен народом. По всему видать, не мы одни такие в путь-дорожку собрались. Тут, похоже, весь постоялый двор на чемоданах сидел, обещанного каравана дожидаясь.

С трудом протиснулся к небольшому угловому столу, где расположились мои друзья.

— Долго спишь, — зло поприветствовала меня Дин. — Уже идти пора, а тут сиди, жди, пока ты пожрать соизволишь!

— В дороге поем, — отмахнулся я от упрёков. — Аста обещала узелок собрать.

— По всему видать, плохо старался, коли только на узелок заработал, — не преминул уколоть меня коротышка.

Тимоха было жизнерадостно заржал, хлопнув по лежащему возле лавки внушительной котомке, но поперхнулся под хмурым взглядом герцогини.

— Он хорошо старался! — вступилась за меня Маришка, не поняв, о чём идёт речь. — Вон осунулся весь, будто лихоманкой переболел!

Тимоха затрясся, безуспешно стараясь сдержать смех. Айхи, сияя словно начищенный самовар, подмигнул сестрёнке, скорчив умильную рожицу. Я заскрипел зубами, чувствуя, что начинаю заводится.

— Ладно, идти пора, — пресекла наметившееся веселье герцогиня, решительно поднимаясь из-за стола. — Караван скоро тронется, а нам ещё эту развалюху на колёсах найти нужно.

Все пошли к выходу, вливаясь в вереницу, покидающих постоялый двор людей.

У выхода я задержался, окинув взглядом стремительно пустеющий зал. Асты не было. Девушка то ли убежала на кухню, выполняя очередной заказ, то ли просто спряталась, не желая прощаться.

Я тяжело вздохнул. Может, оно и к лучшему. Не умею я со ставшими близкими мне людьми расставаться. Совсем не умею. Но эти три дня останутся в моей памяти до самой смерти. Три дня, когда я был почти счастлив.

Глава 11

До Хальмстада мы добрались без особых проблем. Вот всегда бы так. Никто на тебя не нападает, железом не тыкает, в наручи заковать не пытается. Сидишь себе на телеге, любуешься окрестностями, подскакивая на многочисленных колдобинах и не о чём не заботишься. Как говорится, за всё уплачено.

Так и ехали, особо не торопясь, словно и не происходило ничего экстраординарного в многострадальном Гванделоне: неистовал где-то Янхель, как встарь сжигая всё на своём пути, не зверствовали степняки, захватывая одно государство за другим, не ширился раскол в Храме, постепенно выливающийся в кровавые разборки сторонников двух Предстоящих. Даже Толик на время присмирел, всё время пропадая где-то среди повозок.

Я постарался провести растянувшееся на две недели путешествие с пользой для себя; усиленно штудировал заклинания в книге, пытаясь запомнить хотя бы некоторые из них, тренировался вместе с Тимохой на привалах, с нанятым для этого опытным воем, рассказывал Маришке сказки, с завидной регулярностью всплывающие у меня в голове и пытался не обращать внимания на выходки Дин.

Ну да, если кто и умудрялся вносить частичку хаоса в наше размеренное продвижение к столице сакского королевства, так это она. Путешествовать Дин любила. Во всяком случае, она так думала, ибо до этого дальше всё того же Лоша нигде не была. Но туда-то она в собственной карете выезжала, со всеми удобствами, так сказать. А тут в обычной телеге изволь трястись; слякотно, холодно, тоскливо. Ещё и дождь-зануда на целый день рассопливиться норовит! Немудрено, что привыкшая к комфорту герцогиня не только у меня, но и у всех окружающим успела изрядно на нервах поиграть, порядком утомив своими закидонами.

Но всё в нашей жизни когда-нибудь заканчивается. Закончилось и наше путешествие в Хальмстад.

Столица сакского королевства меня поразила. Это был город, причём город с большой буквы. Давно вырвавшись за пределы крепостных стен, Хальмстад вольготно раскинулся перед нами огромным скоплением бесчисленных построек, хаотично разбросанных во все стороны. Гигантский город равнодушно втянул в себя вереницу заляпанных грязью телег и, закружив в водовороте улиц и переулков, выплюнул в самый центр толчеи и сумятицы в районе торговых складов.

— И куда нам теперь идти? — растерянно оглядываясь по сторонам, выдавила из себя Диана. От извечной самоуверенности девушки не осталось и следа.

— Для начала нужно какой-нибудь постоялый двор поискать, — почесал я подбородок, благоразумно не слезая с телеги. Ну его, ещё затопчут ненароком!

— Да где же его тут найдёшь? — усомнился в выполнимости моего плана Тимоха. — Мне и шагу в сторону ступить боязно!

— А мне нравится! — добавила свои пять копеек в развернувшуюся дискуссию Маришка. — Вон дома какие большие. В одном таком всю нашу деревню поселить можно!

— Что скажешь, Толик? — покосился я в сторону ошивавшегося неподалёку духа. — Поможешь приличный постоялый дом отыскать?

— Да чего его искать? — хмыкнул тот в ответ. — Вон к вам уже мальчишка идёт. Он как раз зазывалой при одной из местных ночлежек подрабатывает. Вот до самых дверей и проводит. Только не вздумайте потом мальчишке платить. Ему хозяин за каждого нового постояльца по два медных гроша выдаёт. А то он увидел, что вы не местные и слюни пускать начал. Говорит, не меньше двух серебрушек с этих провинциалов сдеру.

— Это я провинциалка?! — выделила для себя главное в речи айхи Диана, грозно нахмурив брови.

— Трое вам в помощь, уважаемые! — подскочил к нам в этот момент мальчишка лет десяти в потёртом синем камзоле и смешной кепкой, вздетой поверх курчавых волос. — Впервые в Хальмстаде? Могу посоветовать недорогой постоялый двор. В комнатах тепло, и кормят отменно. Меня зовут….

— Обнаглевшим хамом! — перебила его Дин, сжав кулаки.

— А две серебрушки пусть тебе берыга отдаёт! — окончательно огорошила мальчишку Маришка, воинственно тряся косичками. — Ишь шустрый какой!

— Ладно, отомри, — вздохнув, под смех веселящегося айхи, хлопнул я паренька по плечу. — Веди давай в свою избушку, раз вызвался. Пару грошей я тебе всё же подкину.

«Усталый странник» меня совсем не впечатлил. Хотя кого я обманываю? Многого от постоялого двора, ориентирующегося на путников, приходящих в город с караванами, я с самого начала не ждал. Но всё же, учитывая, что мы находились в столице одного из самых могущественных королевств на Гванделоне, я надеялся увидеть что-то более похожее на гостиный дом, а не обычный трактир с тесными комнатушками на втором этаже. Ибо наступать на одни и те же грабли, совсем не хотелось.

Вон и Тимоха ощутимо напрягся, встревоженно осматривая бурно веселящихся воинов, увлечённо прикладывающихся к кружкам полных вара.

Да их тут с два десятка будет! И по всему видать, люди опытные, не то, что те два новобранца, что в Лоше к Дин прицепились. Если что, то как говорится «без шансов».

Впрочем, Диану их присутствие совсем не смутило. Видимо сильно задетая тем, как отнёсся к ней мальчуган, девушка решила сыграть роль важной дамы. В гостиницу вошла светская львица: величественные манеры, надменный взгляд, презрительно поджатые губы. Даже те обноски, в которые была одета герцогиня, впечатления совсем не портили, перестав бросаться в глаза.

— Надеюсь в этом лачуге найдётся хоть что-то приличное, и мне не придётся ютится в недостроенном хлеву? — «не заметив» подошедшего к ней слугу, громко обратилась она к нам, небрежно осматриваясь по сторонам.

Вои замерли, не донеся поднятые кружки до рта. Наш провожатый нервно сглотнул и непроизвольно попятился, поражённый разительной переменой, произошедшей с провинциалкой. Даже мне немного не по себе стало. Так и потянуло — поклон отвесить!

— У нас есть прекрасная комната, — растерянно пролепетал слуга, низко поклонившись. — Госпожа будет довольна.

— Так веди, — снизошла Дин до того, чтобы заметить его присутствие. — И куну Вельду с десятником Тимофеем тоже номера выдели, — небрежно распорядилась она, бросив портье сверкнувшую золотом монету.

Золотом!

Я заскрипел зубами, пообещав себе строго побеседовать наедине с транжиркой. Денег у нас осталось не так уж и много и если раскидываться золотыми направо и налево, надолго их не хватит!

Слуга, поймав на лету монету, преобразился, засияв как китайский болванчик и подобострастно засеменил впереди герцогини, оказывая дорогу. Вои что-то одобрительно прокричали, потянув кружки дальше к пункту назначения. Я, выдохнув, поплёлся следом.

Ладно. Трое с ней, с монетой с этой! Зато нужное впечатление произвели и всё без каких-либо эксцессов вселились. К благородной ни один вой приставать не полезет. Теперь нужно отдохнуть немного с дороги, да что дальше делать, обдумать.

Моя комната оказалась в самом конце коридора, рядом с ещё одной лестницей, спускающейся на первый этаж. Динку с Маришкой слуга, к этому моменту, уже заселил, а нам с Тимохой небрежно всунул по ключу в руки, предоставив открывать двери самим и быстро удалился, пренебрежительно поведя плечами. Ну да ладно. Мы не гордые! Мы и сами как-нибудь!

Открываю дверь и застываю на пороге, тупо уставившись на открывшуюся картину.

В кожаном кресле, приставленном к окну, важно восседал, богато одетый жрец: роскошная, отделанная мехом горностая шуба, под ней атласный кафтан, обильно обшитый жемчугом, золотая цепь на шее, кольца с драгоценными камнями на пальцах. Сам жрец был ещё не стар, хотя на небольшой клинообразной бороде и виднелись вкрапления начавших седеть волос.

По бокам от жреца стояли два здоровенных воя в блестящих кольчугах, с ног до головы обвешанные оружием и амулетами. За столом на табурете пристроился ещё один жрец, примерно того же возраста, но одетый гораздо скромнее. И на кровати…. На кровати сидел Неждан; роскошно одетый, лоснящийся, уверенный в себе, совсем не похожий на того забитого паренька, что тянул не так давно баллот в затерянной возле степи деревеньке. Мда. С именем его маманя точно угадала!

— Только дёрнись, ушлёпок. В миг к Лишнему отправлю.

Я застыл, почувствовав на шее лезвие приставленного ножа. Ещё один объявившийся за спиной незнакомец, начал сноровисто шарить по одежде, выискивая потайные карманы.

— Чего встали? Дверь прикройте! — рявкнул на схвативших меня жрец, сидевший за столом. — И на колени этого выкидыша вопящих киньте! Негоже ему перед самим слугой Троих стоять!

Я был настолько поражён, что покорно позволил снять с себя мешок и поставить на колени. Хоть Предстоящим отец Виниус сам себя назначил и где-то на Западе существовал ещё один глава Храма, само внимание к моей персоне фигуры такого масштаба было крайне неожиданным. А тут он ещё и сам со мной повстречаться удосужился.

Один из воев скользящей походкой перетёк ко мне через комнату, быстро нацепил наручи покорности на руки, снял с шеи кристалл Истинного зрения и амулеты, заглянул в кошель и не найдя ничего кроме денег, ссыпал монеты назад, забрал подорожную и, прихватив мешок, также молча вернулся обратно, положив свою добычу на стол.

— Он? — повернулся жрец к Неждану.

— Да, всеблагой отец, — встал тот с кровати и, сделав пару шагов в мою сторону, пояснил: — То Вельд, что со мной в Вилич в школу магическую ехал, а потом по дороге пропал.

— А здесь сказано, что он едет в Хальмстад по делам Храма, — усмехнулся жрец, заглянув в свиток. — А всем властям предписывается препятствий ему не чинить и оказывать содействие.

— Подорожная не поддельная? — впервые подал голос отец Виниус, не сводя с меня немигающих глаз.

— Подлинная, — усмехнулся его подчинённый. — Печать самого твинского отца-приора стоит.

— Занятно, — поджал губы Предстоящий, продолжая сверлить меня глазами.

— Так куда же ты направлялся, слуга Лишнего? — задумчиво поинтересовался так и не представившийся мне жрец. — Неужто в Хальмстад? Или в Хураки? А может немного ближе к ЛжеПредтоящему отцу Феликсу? И зачем тебя твинский отец-приор к нему послал? С каких это пор отцы-радетели стали с перевёртышами якшаться, подорожные грамотки им выдавая?

Я похолодел, почувствовав, как по спине потёк холодный пот. Вот теперь всё. Теперь точно не выкручусь. Теперь и внимание отца Виниуса к моей персоне понятно стало. Ему такой козырь в руки попал, что сами Трое велят воспользоваться! Обвинить своего соперника и всех его сторонников в том, что они тайно поддерживают адепта Лишнего — убийственный аргумент. И не только обвинить, но и доказательства представить. Отцу Феликсу после этого вовек не отмыться.

— Чего отмалчиваешься, гнусь?! — вызверился к этому моменту жрец. — Отвечай, когда спрашивают!

— Оставь пока, брат Симон, — остановил начавшегося подниматься из-за стола дознавателя Предстоящий. — Когда будет нужно, он всё перед анклавом о кознях Феликса и вершителей расскажет. То пустое, — величественно махнул он рукой. — А пока я хочу знать ответ на два вопроса: что случилось со слугой моим верным, Ратмиром, да каким образом перевёртыш в компанию герцогини твинской попал. Неужто тоже с Лишним якшается?

— Нету больше вашего Ратмира, — хмыкнул я в ответ. Лебезить перед всеми этими отцами я больше не видел смысла. Всё равно с ними не договоришься, и они про меня уже всё решили. — Не пережил он заклинание кого-то из вершителей, что отец Никонт в проклятый город послал. А герцогиня во время бегства из Твина прибилась. Жить все хотят, а дорога в Лош только одна — через лес. Все другие степняки перекрыли.

— Ратмира жалко, — задумчиво заметил отец Виниус и тяжело вздохнув, поднялся из кресла. — Отпусти, никуда он не денется, — я облегчённо взглотнул, почувствовав, как убралось лезвие холодившее горло. — Ладно, — повернулся предстоящий к отцу Симону. — Пойдём с герцогиней поговорим. А этого ты потом в другом месте более обстоятельно обо всём расспросишь.

Мне ожидаемо надели наручи ещё и на ноги, и вся процессия удалилась восвояси.

Всё, приплыл. На окне странное свечение сияет, к двери тем более нет смысла соваться. Я, когда мои гости выходили, взгляд туда бросить успел. Там в коридоре, судя по всему, все те два десятка воев, что в трактире бражничали, толпятся. И что характерно, трезвые все как стёклышко. Красиво сыграли, ничего не скажешь!

Мда. Похоже, ждали нас в городе. Недооценил я всё же проклятого прево, недооценил. Думал, раз стража не набежала, значит поверил он грамотке жреческой. А он просто голубя в Хальмстад послал. Зачем суетиться, если мы с Дин сами к месту назначения доберёмся?

Эх! Надо было ещё перед городом из каравана уходить и дальше самим добираться. Тогда хоть какой-то шанс мимо внимания встречающих проскочить имелся. И ведь была такая мысль, была! Так нет, расслабился за время поездки, обленился, решил, что и так обойдётся. А теперь всё. Сейчас с Динкой переговорят и можно в дорогу собираться. Этак я скоро экспертом по темницам стану. В какой город не приеду, обязательно в неё наведаюсь!

— Ушли? — в воздухе материализовался айхи, настороженно поглядывая по сторонам.

Ну вот, нарисовался! Стоп! А ведь я его с того момента, как мы в трактир вошли, не видел! Нет, на тот момент, меня это не насторожило. Подумал, что коротышка по своей привычке на разведку сразу ломанулся. Любит тварина меховая в каждый угол свой нос засунуть, да в каждой куче дерьма покопаться. Но теперь, в свете последних событий, очень уж это исчезновение подозрительно выглядит.

— Доволен? — вместо ответа поинтересовался я.

— Да не то, чтобы очень, — озадаченно почесал Толик за ухом и доверительно сообщил: — То, что вас жрецы здесь схватят, в мои планы не входило, если ты об этом.

— Хочешь сказать, что и о засаде ты ничего не знал? — криво улыбнулся я. — А кто нам того мальчишку присоветовал? Раз нас здесь ждали, то и он по приказу нас сюда привёл.

— По приказу, — не стал спорить со мной айхи. — Только я-то как об этом узнать мог? Я мыслей читать не умею! А вслух он ничего такого не говорил!

— Может и не говорил, — не стал спорить в свою очередь и я. — Вот только гостиницу ты наверняка успел проверить, когда мы в неё вошли. Почему о засаде не предупредил?

— А почему я должен тебя о чём-то предупреждать? — неожиданно разозлился дух. — Я тебе не служу! — навис он надо мной. — Я вообще никому не служу!

— Понятно, — хмыкнул я, скривив губы в усмешке и мелкими шажками прошамкал к креслу. — Что случилось, Толик?

Айхи на глазах сдулся, растеряв весь свой задор. Ссутулившись, словно глубокий старик, он шлёпнулся на пол рядом со мной и нехотя признался: — Я их не увидел.

— Кого их?

— Да всех, кто в этой комнате находился. Они тут сидели, а я не увидел, понимаешь? Я таких заклятий со времён асуров не встречал!

— Так они просто Полог отрицания установили? — пожал плечами я. — Вот ты их и не заметил.

— Полог отрицания в здании не установишь, — отмахнулся от моего довода айхи. — Это заклинание к магии воздуха относится и энергию из окружающего пространства черпает. Много энергии, — развёл лапами коротышка. — Здесь бы он в одно мгновение с хлопнулся! А то, что они сейчас применили, уже к высшей магии относится, — придвинулся ко мне дух. — А заклинания высшей магии в кристаллы не закрепишь. Понимаешь?

— Понимаю, — тихо выдавил я.


Жихарь, низко пригнувшись, протиснулся в узкий дверной проём, шагнул в комнату и привычно зажмурился. Яркий свет, в клочья разорвав царивший в помещении мрак, стеганул по глазам даже сквозь прикрытые веки.

— Принёс?

Прикрыв лицо рукой, юноша осторожно открыл слипающиеся глаза, мысленно проклиная старика, обожавшего чересчур яркое освещение, рассмотрел сквозь набежавшие слёзы табурет и бережно положил на него заплечный мешок.

— Принёс, мастер, — затоптался Жихарь на месте. Кроме лавки, на которой до его прихода спал Албыч и табурета в тесной коморке, что снимали они в подвале гостиного дома, ничего не было. Да и куда тут ещё мебель ставить, если им и сейчас вдвоём развернуться негде было? Хорошо ещё, что старый маг все ночи в жреческой библиотеке проводил, а то бы ему и голову преклонить негде было бы! — Пришлось торговцу восемь золотых отдать, — с упрёком посмотрел он на перевёртыша. — И серебрушки не скинул, отрыжка айхи!

— Пустое! — Албыч поднялся с лавки, подтянул к себе мешок и вытащил толстую, синюю книгу в обложке из телячьей кожи, отстегнул металлическую застёжку, развернул и, водя заскорузлым пальцем по титульному листу прочитал: — «Хроники империи Гванделон от её основания великий Исидором до дней нынешних», — колдун бережно пригладил страницу и довольно оскалился: — То, что нужно!

— На этакие деньжищи можно было полгода безбедно жить, а не в этой конуре ютиться, — не удержался Жихарь от уже открытого упрёка.

По мнению бывшего воришки, Албыч, с тех пор как они приехали в Хальмстад, занимался полной ерундой. Нет, против изготовления старым магом кристаллов, он как раз ничего против не имел. Такие деньжищи в руки поплыли, хоть и приходилось камешки местному лавочнику за четверть цены отдавать! Вот только деньги эти у них не задерживались, утекая в жадные руки отца Густава, доживавшего свой век архивариусом в жреческом хранилище книг. Густав был древним стариком, стоявшим одной ногой в могиле, но любви к деньгам по этой причине не утратил. Вот и согласился пускать в хранилище Албыча по ночам, благо особо ценные книги хранились в другом месте и доступа туда и у самого Густава не было.

«Да за такие деньги я бы мать родную зарезал», — с нескрываемой завистью подумал Жихарь — «Почти всё, что на кристаллах зарабатываем, этому сквалыге отдаём»!

— Деньги — тлен, — захихикал маг, доставая из-под лавкинебольшой исписанный листок и перо с чернильницей. — Главное — сила. А к сильному деньги сами липнут!

Положив листок на табуретку, рядом с книгой и вооружившись пером, Албыч быстро пролистал книгу почти до середины.

— Вот, — удовлетворённо хмыкнул он. — Восстание Янхеля. Ты же помнишь, что Янхель главный алтарь Лишнего искал? — поднял он глаза на Жихаря.

— Да он и сейчас его ищет.

— Правильно. А алтарь этот должен был после обряда возникнуть в одном из городов тех магов, что стали в результате обряда Вопящими. Сколько Вопящих на обряде было?

— Тридцать два, мастер.

— Вот, — удовлетворённо кивнул Албыч. — Я те деньги отцу Густаву не просто так давал. Я в том хранилище покопался, да имена всех магов, что в обряде участвовали и узнал. А также места, где города тех магов стояли. Узнал, да сюда и переписал, — провёл перевёртыш рукой по листку.

— И что теперь, мастер? — спросил Жихарь, впрочем, и сам начавший догадываться, что теперь.

— А теперь мы по книге узнаем, в какие из этих развалин, что от городов асуров остались, Янхель забредал, да вычеркнем.

Албыч зашелестел страницами, вчитываясь в текст и периодически черкая в листке. Жихарь замер, с волнением выжидая результата.

— Экий от расторопный. — покачал головой колдун через полчаса. — Двадцать шесть городищ пройти успел в прошлый раз и сейчас по слухам ещё в одно уже заглянул. — Албыч потряс перед глазами Жихаря исчёрканным листом. — Всего пять мест осталось. Я думал, больше будет, — потеребил маг нечёсаную бороду. — Этак он раньше нас в нужное место попасть может.

— И что теперь делать, мастер? — осторожно поинтересовался Жихарь. — Тоже, как Янхель, оставшиеся городища по порядку проверять?

— Янхель — дурак, — пренебрежительно хмыкнул Албыч, всматриваясь в листок. — Силы много набрал, а ума так и не нажил. Я знаю, куда нам теперь идти нужно. — перевёртыш, кряхтя сунул руку за пояс и достал два небольших кристалла. — Вот, снеси торговцу. Нам в дорогу деньги понадобятся. Когда Янхель прибудет на место, мы уже будем его там ждать.

Жихарь, кивнув, вышел, осторожно прикрыв дверь за собой.

На центральных улицах столицы сакского королевства царило настоящее столпотворение людьми, но бывший воришка ловко лавировал между спешившими по своим делам людьми, погрузившись в собственные мысли.

Юношу вновь раздирали два противоречивых чувства: жажда большой поживы и страха. С одной стороны, ему очень хотелось плюнуть на все замыслы старого мага, продать кристаллы и элементарно сбежать. Пропади они пропадом, все эти перевёртыши, алтари Лишнего, магические сферы! Вот только куда он пойдёт, даже имея на руках деньги? Чары, что на него Албыч каждый день с утра накладывал, уже завтра рассеются и первый же стражник поймёт, что перед ним ушлёпок стоит. Не тот, так другой подорожную встребует.

Так что, хочешь не хочешь, а придётся идти за спятившим колдуном до конца.

За раздумьями Жихарь и не заметил, как вышел на рыночную площадь, проталкиваясь сквозь толпу, начал было пересекать её и замер, не смея поверить своим глазам. Впереди, рядом с наваленной мешками телегой, стоял Вельд.

Глава 12

— Чего встал? Лезь, давай — грубый тычок в спину придал ускорение, втолкнув в стоящую перед гостиницей карету.

Я оглянулся на захлопывающего дверцу охранника, мысленно пожелав ему всего самого лучшего в дальнейшей жизни.

— Седай, друже. По всему видать, вместе нам придётся смертушку встречать.

Сажусь, разглядывая расположившегося напротив Тимоху. Вой был изрядно помят: изодранная одежда, сочащаяся кровь из разбитой губы, рассечённая бровь. Да и сидел мой друг, как-то скособочившись, явно оберегая левый бок. Видать и по рёбрам местные блюстители истинной веры пройтись успели.

— Герцогиню защищал? — без тени насмешки поинтересовался я.

— Защищал? — с горечью в голосе хмыкнул вой. — Какой уж там защищать! Я только к мечу тянуться начал, как меня скрутили, да в железо одели. Так и не научился я воинскому делу, Вельд, — признался он мне. — Как дитё малое спеленали.

— Насчёт этого ты шибко не переживай, — как мог попытался успокоить я друга. — При отце Виниусе наверняка отборные вои службу несут. Мало кто супротив устоять сможет.

Тимоха не ответил. Я к нему в душу лезть не стал и молча уставился в перекрытое толстой решёткой окно. Снаружи кипела жизнь: спешили горожане по своим делам, возле многочисленных лавок горланили зазывалы, сновали туда-сюда носильщики и мелкие воришки. Все были заняты своими делами и никому не было никакого дела до двух несчастных, что держали свой путь в застенки самого Предстоящего.

— Её тоже отвезут в темницу? — неожиданно прервал затянувшееся молчание Тимоха.

— Не думаю, — покачал я головой. — Диана всё-таки герцогиня. У неё, правда, только титул и остался, но официальные права на эти земли по-прежнему за ней.

— Да что толку в этих правах, коли там степняки хозяйничают?

— Степняки явление временное. Какие бы цели их шаманы не преследовали, вторгнувшись в земли империи, со временем они опять в степи уйдут. Вот тогда сакское королевство Твин к рукам прибрать и попытается. Может даже Диану на трон и посадят, только уже как вассала сакского короля, а не императора. И вассала реального, а не номинального, как раньше было.

— Не будет она даже номинально править, — не согласился со мной появившийся дух. Коротышка вольготно расположился на сиденье рядом с Тимохой, рассматривая город в противоположное оконце. — Её замуж за местного вельможу выдадут. Он и будет герцогством управлять.

— А ты откуда знаешь? — холодно поинтересовался я.

— Подслушал. — пожал плечами коротышка. — В номере Дин две комнаты было. Я в другую и проник. Виниус Динке даже придворную должность при сакской королеве пообещал.

— Не много ли за разорённое герцогство на отшибе империи? — хмыкнул я скептически. — Твин сакским королям и раньше то не больно нужен был. Хотели бы, давно уже к своим владениям присоединили.

— Динка ещё должна публично признать отца Виниуса истинным Предстоящим, — насупившись, сообщил Толик. — И присягу сакскому королю принести, заявив, что не хочет служить императору, который не может земли империи от нашествия варваров защитить.

Вот теперь всё понятно. Отец Виниус решил одним выстрелом сразу несколько зайцев убить. И герцогство к рукам прибрать, и своего соперника за власть в Храме сковырнуть, и императорскую корону на своего покровителя надеть. Деятельный товарищ, ничего не скажешь. Не удивлюсь, если он и со степняками какие-то дела имеет. Всё-таки странно, что кочевники границы королевства стороной обходят. Даже небольших набегов на пограничные города нет. И ещё более странно, что в самой стране по их поводу никакого беспокойства не испытывают. Взять тот же Лош, например. Рядом конные варвары рыщут, а я там никакой паники по этому поводу не заметил. Живут себе как ни в чём не бывало, и в ус не дуют.

— А с Маришкой что? — решил я уточнить последний вопрос.

— При Диане останется. Предстоящий даже и возражать не стал. — пренебрежительно махнул лапой айхи. — Она ему не интересна!

Ну, хоть одно хорошее известие! Глядишь, вырастит при дворе, замуж за какого-нибудь яра выйдет.

Помолчали, рассматривая мелькающие за решётками улицы.

— Сбежать бы вам как-то, — неожиданно заявил Толик, печально осматривая карету.

— Как же тут сбежишь? — осклабился я, наблюдая за посмурневшим айхи. Не только у нас с Тимохой день сегодня не задался! У коротышки тоже на данный момент перспективы не самые радужные. На нас-то с Тимохой ему плюнуть и растереть, ещё и в спину подтолкнёт! Вот только после смерти Тимохи, кольцо проявится и в руки отца Виниуса попадёт. А уж у того в штате умников много. Достаточно того же Ратмира, к примеру, вспомнить. Найдут, чем эту тварь приструнить и шёлковой сделать! — На Тимохе кандалы, на мне наручи. Двери наверняка и молотом не раскурочишь. Вокруг страха с амулетами и кристаллами. Наверняка и маги среди них найдутся.

— Не знаю! — рявкнул в ответ дух, подтверждая мои догадки. — Но не сидеть же просто так, сложа руки?

Я лишь выразительно пожал плечами. Проблемы айхи меня сейчас волновали меньше всего. Тут бы со своими разобраться!

Судя по всему, пришёл конец той небольшой светлой полосе, которая началась с того момента, когда мы пришли в Лош. Видать сжалилась надо мной судьба и дала хоть несколько дней напоследок пожить по-человечески. Но на этом всё. Побаловали немного и хватит.! Впереди меня ждали пытки и публичная казнь с покаянием и разоблачением своих сообщников.

В том, что я кого надо в итоге разоблачу, лично у меня сомнения не было. Убеждать тут умеют. И что самое хреновое, теперь и не договоришься! Не нужен я им после показательного процесса буду. Есть, правда, вероятность, что всё же не казнят, а посадят в какую-нибудь клетку, да будут потом народу показывать, как какую-нибудь диковинную зверушку. Только, ну его! По мне — лучше смерть!

Дальше ехали молча, каждый думая о своём. Тимоха о своей беспомощности рефлексовал, айхи будущего страшился, а я рассматривал различные планы побега, выдвигая один вариант фантастичнее другого.

И тут у меня в груди неожиданно зародилось странное беспокойство. Я привстал, завертел головой по сторонам, чувствуя, что происходит что-то неправильное, не вписывающееся в логику происходящих событий.

— Ты чего, Вельд? — вскинул на меня глаза Тимоха, разорвав своим голосом тишину.

Тишина! Абсолютная тишина — вот в чём дело! Ни стука колёс по каменной брусчатке, ни фырканья лошадей, ни гомона продолжавших толпится вдоль дороги людей. Не было слышно ничего!

— Сейчас вдарит! — во всё горло завопил, растворяясь в воздухе, айхи.

И следом вдарило! Карета словно на полном ходу в бетонную стену уткнулась. Меня бросило вперёд, с силой приложило в Тимоху и опрокинуло на пол, выбивая дух.

Снаружи что-то громко затрещало, заглушая людские крики, в карету сквозь амбразуры окон повалил густой, сизый дым.

— Что происходит? — заверещал снизу Тимоха. — Ты как там, Вельд? Живой?! Слезь с меня!

Ответить я не успел. На этот раз громыхнуло так, что напрочь заложило уши. Карета резко упала на бок, словно её разъярённый великан опрокинул, рывком убирая с дороги.

Я упал неудачно, приложившись спиной о какой-то выступ и взвыл, почувствовав, как затрещали рёбра. Великан ударил ещё раз, да так, что карету протащило по дороге, с треском сдирая обшивку. Бьюсь головой о решётку, с зубовным скрежетом «пытаясь» её проломить и от души матюгаюсь, очумело тряся головой. Рядом вопит Тимоха, отчаянно брыкаясь и периодически задевая локтем по спине.

— Да что тут такое творится? — хриплю я, сплёвывая залившую рот кровь и пытаюсь подняться, стараясь нащупать рукой хоть какую-нибудь точку опоры. Дым в карете стоял настолько плотный, что казался материальным, не давая разглядеть даже кончик собственного носа. Дышать становилось всё труднее.

Но воображаемый великан снаружи никак не желал успокаиваться, и, с треской сорвав дверь, отшвырнул её в сторону.

— Вельд! Ну, ты как там, живой? — раздался над головой смутно знакомый голос.

— Местами, — прохрипел я, мотая головой.

— Ну, значит и это переживёшь!

И меня опрокинуло во тьму.

* * *
В себя я пришёл резко, рефлексивно ухватившись за раскалывающуюся на куски голову. Хотел застонать и не смог, не в силах протолкнуть и звука сквозь осипшее горло. Разлепил чугунные веки, несколько мгновений тупо рассматривал блёклые тучи, низко нависшие над головой. Легче не стало. Наоборот, ещё и внутренности судорогой сводить начало.

Нет, так не пойдёт. Прежде всего надо до воды добраться. Приподнялся, опершись на локоть, всмотрелся в деревья, обступившие меня со всех сторон, нашёл взглядом небольшой ручеёк, протекающий метрах в десяти, попытался развернуться в его сторону.

— Очнулся? — навис надо мной Толик, заботливо всматриваясь в лицо. — Не ломайся сильно. Фляга с водой у тебя под боком лежит, пошарь правой рукой.

Тяну к себе наполненный водой меховой бурдюк и долго пью, с наслаждением чувствуя, как чудесная влага оживляет организм.

— Что, полегчало? — сочувственно всматривается мне в глаза Толик.

— Полегчало, — признался я, садясь на траву.

Головная боль и правду почти прошла, отступив вслед за жаждой и вернув способность ясно мыслить. — Где это мы? — просил я у айхи, уже более внимательно осматриваясь по сторонам.

Небольшая полянка с делившим её надвое ручьём, и со всех сторон окружённая лесом, на городские улицы столицы самого могущественного королевства в Гванделоне походила мало. И накрытая дерюгой телега возле весело потрескивающего костра, на карету до параметров кареты как-то не дотягивала.

— В лесу, как видишь.

— Это я заметил, — не скрывая сарказма, хмыкнул я — Как мы сюда попали? И где Тимоха?

— Нету больше Тимохи. — скорбно вздохнул айхи, горестно сопя.

— Не смешно, — я почувствовал, что начинаю закипать. И так самочувствие поганое, а тут ещё этот клоун опять комедию ломать надумал. — А ты, тогда как здесь оказался? — я запнулся, вглядевшись в полные скорби глаза коротышки и, дрожа от неожиданной догадки, опустил глаза вниз.

На руках к уже ставшим привычными наручам добавилось ещё одно украшение. А именно, знакомое мне колечко.

В душе что-то ухнуло, обрываясь и на её место тут же нахлынула пустота. Стало невыносимо тоскливо, будто из меня вынули частичку чего-то светлого, неотъемленного

Чёрт! Больно-то как! Я и сам не заметил, как привязался к этому доверчивому, удивительно наивному для этого мира пареньку, успевшего стать мне, за время нашего не такого уж и продолжительного путешествия, настоящим другом.

— Как это произошло? — прошептал я посеревшими губами. — Дымом задохнулся?

— Да нет, — фыркнул в ответ Толик. — Он тогда живее тебя был. Его Жихарь зарезал.

— Что?! — подскочил я, не веря своим ушам. — Откуда тут Жихарь взялся?!

— А он с тем старым магом, что с Янхелем за сферу сражался, наших конвоиров перебил, — вновь вздохнул коротышка. — Знатно этот Албыч колдует, я тебе скажу, — признался мне дух. — До асуров ему, конечно, ещё очень далеко, но по сравнению с вашими неучами…. — дух расстроенно махнул лапой и продолжил: — Вот, пока, он всю улицу пламенем магическим поливал, Жихарь к карете и кинулся. Вынес дверь кристаллом, да тебя по голове и треснул.

— Сволочь, — прокомментировал я слова айхи, потирая голову.

— Вот и Тимохе это не понравилось. Он на Жихаря и кинулся. А тот, недолго думая, по горлу полоснул и поминай как звали.

— А вот это он зря! — прохрипел я, чувствуя, как сердце заполняет чистая, ничем незамутнённая ненависть. — Тимоху я ему не прощу!

Толик закивал, полностью поддерживая мои намерения.

— Так это он мне кольцо на палец надел?

— Он, — кивнул коротышка. — Жихарь хоть и спешил тебя из кареты до телеги доволочь, но воя обыскать, не забыл. Вот колечко и увидел. А когда Албычу показал, тот тебе его надеть повелел.

— Зачем?

— А, чтобы поглумиться надо мной вдоволь! — неожиданно залился слезами дух. — Я и появиться толком не успел, а он меня сразу стирать из этого плана бытия начал. Хорошо до конца не стёр, остановился! Вот только я теперь и шага без его приказа сделать не смею, вмиг сотрёт.

— Значит нашли всё-таки на тебя управу? — покачал я головой поражённо.

— Нашли, — окончательно пригорюнился меховой. — Только тебе же и хуже теперь!

— Это почему?

— А он мне приказал глаз с тебя не спускать, — признался мне Толик. — Так что теперь нипочём не сбежишь. Учти, хоть шаг с сторону сделаешь, сразу вопить во всё горло стану.

— А услышат?

— Албыч услышит. Он меня без всяких кристаллов видит и слышит.

— И где же они сейчас?

— Жихарь за дровами пошёл, чтобы на всю ночь хватило, а колдун травки какие-то собирает.

— Понятно, — я поднялся и проковылял к костру.

Ну что же, подождём. Больше мне пока всё равно ничего не остаётся. Сбежать в этих наручах я, даже если бы меня айхи не караулил, всё равно не смогу. Вот если бы снять? Может найдётся что-нибудь в телеге или мешках, что у костра лежат.

— Даже не думай. — предупредил коротышка, уловив моё движение. — Сразу заору.

— Скучный ты стал, — со вздохом попенял я насупившемуся духу. — Между нами говоря, айхи-сторож — жалкое зрелище!

Толик посмурнел ещё больше и демонстративно отвернулся, изображая обиду.

Я лишь хмыкнул, не капли ни переживая на этот счёт. Пусть сколько хочет, столько и обижается. Он, когда свои гадости творил, о наших чувствах не больно то заботился. Так что, если по справедливости рассудить, возмездие нашло своего героя. Другое дело, что это и моё и без того нелёгкое положение осложняет. От такого сторожа не удерёшь.

Я задумался, придвинувшись к, задорно полыхающему дровами, костру. По всему выходило, что я попал из огня да в полымя. Может скоро даже жалеть начну, что меня из кареты вытащили.

Начнём с того, что моя нынешняя компания меня нисколько не радует. О Жихаре как вспомню, до сих пор палец на ноге ныть начинает. Садист и беспредельщик ещё тот. С другой стороны, как бы он не старался, с палачом ему в искусстве помучить никак не сравниться. Так что тут, как это не иронично звучит, я в плюсе.

Другое дело, Албыч. Я видел этого полубезумного мага только один раз, но мне хватило. Чем — то он на одного знакомого мне шамана похож. Такой же взгляд жуткий.

И вот чего ему от меня такого надо, что он не побоялся днём в столице на карету, везущую пленников самого Предстоящего, напасть? Не из-за солидарности же к попавшему в беду перевёртышу? И как умудрился меня из города вывезти?

Последний вопрос я задал вслух Толику.

Тот оглянулся, раздумывая: ответить или продолжить изображать обиду. Но молча сидеть коротышке было скучно, и он всё-таки снизошёл до ответа.

— Они, после того, как Албыч всю улицу пламенем ярости выжег, тебя в эту телегу засунули и дерюгой накрыли. И поехали себе потихоньку из города.

— Поехали потихоньку, — фыркнул я иронично. — Да отец Виниус наверняка всех на ноги поднял, да погоню во все стороны отправил.

— Да он весь город вверх тормашками перевернул, — немного развеселился дух. — Только описание твоё составить не успели, а Албыча с Жихарем и вовсе в глаза никто не видел. Вот стражники приказ и получили, магов искать, никого из ушлёпков из города не выпускать и до выяснения задерживать. Только Албыч умеет как-то так делать, что кристаллы на зов наручей не откликаются. Вас раз десять уже проверяли и везде вы за простых людей сошли. Албыч знай твердит, что внука больного в город возил к лекарю, а теперь обратно значит возвращается. Ну и монету-другую в руки стражникам сунуть не забывает. Так доседова и докатили.

— Значит на появление жрецов можно не рассчитывать, — невесело констатировал я.

— И не только на это, Вельд. На лёгкую смерть тебе тоже надеяться не приходится.

Жихарь, бросив собранные дрова в траву, решительно направился ко мне.

* * *
Всё поле было сплошь усеяно трупами. Они лежали повсюду: в перепаханной, втоптанной в землю траве, сочащейся грязным с многочисленными алыми вкраплениями снегом, в изломанных, ощерившихся во все стороны ветках кустарника, в неглубоком овраге, уродливой проплешиной торчащим возле самого леса.

Мальчик не спешил. Он медленно брёл, сильно припадая на правую ногу, от одного тела к другому, методично осматривая каждый труп, иногда ненадолго задерживался, совершая над поверженным странные манипуляции, но затем продолжал своё жуткое шествие, распугивая налетевшее вороньё.

— Где же ты? — пробормотал он, переворачивая очередного мужчину, одетого в характерный для воинов степи кожаный доспех. — Неужто упустил?

Мальчик разогнулся, задумчиво смотря вдаль, туда где скрылось несколько кочевников, уведя за собой множество оставшихся без всадников лошадей.

— Мог упустить, — нехотя признался он сам себе. — Совсем я ослаб после той схватки.

Мальчик и впрямь выглядел неважно. Всю его худенькую, одетую в разодранные лохмотья фигуру неимоверно скрючило, странным образом перекрутило, будто неведомый исполин, сначала сунул паренька в реку, а потом, вытащив, решил выжать вместе с одеждой. Кожа на лице и руках приобрела жуткий синюшно- лиловый оттенок, став на вид какой-то пергаментной, инородной, чужой, словно на время одетой на тело. Правая нога совсем не гнулась, больше напоминая отходящий от самого бедра деревянный протез, выструганный по форте из дерева. И лишь глаза, два бездонных омута леденящей душу стужи, смотрели зло и решительно, выдавая истинную сущность их владельца.

Упрямо мотнув головой, Утвара продолжил поиски, постепенно перемещаясь к дальнему краю разыгравшегося недавно сражения. Не мог проклятый шаман сбежать! Выдох бездны хоть своей цели и не достиг, но краем степного мага всё же должен был задеть. Недаром, сразу после этого, шаман из боя вышел и затеряться попытался, личину простого воина на себя надев. А с такой раной сбежать трудно, заклятье жизненную силу до донышка высосать норовит!

Шаман и вправду сбежать не смог. Истекающий кровью воин, привалившийся к трупу разорванного почти напополам коня, сначала пристального внимания Утвары не привлёк. Он уже сотню подобных ему до этого проверить успел. Но, продолжая методично обходить всех погибших, демон подошёл и к нему. Склонился, всматриваясь в черты лица, замер, уловив эманации знакомой ауры, выпустил частичку магической энергии в сторону обозреваемого, дождался отклика и облегчённо рассмеялся, присев возле поверженного врага на корточки.

— Я уже думал, что не найду, — признался Утвара, всматриваясь в затуманенные болью глаза своего врага. — Всё-таки здорово вы меня потрепали. Простейшие заклинания с трудом даются!

— Легко отделался, — облик раненого подёрнулся рябью и перед Утварой теперь лежал старый шаман в разодранном лоскутном одеянии. — В следующий раз уже не сбежишь.

— Следующего раза не будет, — с усмешкой покачал головой демон. — Я и тогда с вами схватился только потому, что добыча слишком близко была. Да и то едва не победил. Кабы не сфера, — мальчик сделал выразительную паузу. — Вот возле неё и нужно было держаться. Я своим глазам не поверил, когда тебя здесь встретил. По всему видать, что-то важное случилось, раз ты так рискнуть решился, — Утвара низко наклонился над раненым и задушевно спросил: — Расскажешь?

Шаман криво улыбнулся, пуская кровавые слюни на подбородок.

— Ну, как знаешь, — не стал настаивать демон. — Тогда я твою сущность сотру. Это мне и сейчас по силам. Хоть с одним из вашей пятёрки за прошлое предательство рассчитаюсь. Оно, конечно, неплохо бы и остальных прибрать, да спешу я сильно. Сами потом в Храм придут.

— Постой! Расскажу! — из последних сил захрипел шаман, переходя на невнятный шёпот. — Я ехал….

Утвара легко перехватил сжимающую нож руку и, хрипло засмеявшись, забормотал слова заклинания.

Глава 13

— Вот и свиделись, — Албыч задумчиво посмотрел на меня, покачал головой и вытянул из-за пояса небольшой кожаный бурдюк. — На выпей, полегчает.

— Спасибо, мастер, — скривил я разбитые губы. — Что-то не хочется.

— Ну, и дурак, — пожал плечами колдун, убирая сосуд обратно. — Ты в моей власти. Нужно будет — силой волью. А тебе, — повернулся он к Жихарю, — я в следующий раз руки поотрываю, если опять без нужды тронешь. Забыл, что сказано было?

— Прости, мастер, не сдержался, — на глазах побледнел тот. — Шибко зол я на Вельда был, а он ещё и лаяться начал. Вот и поучил я его малость уму-разуму. С береженьем поучил, господине.

— Я смотрю, горазд ты связанных уму-разуму учить, — недобро покосился я в сторону своего врага. — Вот и молись, чтобы и дальше так было.

— Хватит! — зло рявкнул Албыч, прерывая нашу перепалку. — Опосля в волю налаетесь. Дорога впереди долгая, — перевёртыш подошёл к мешкам и, вынув волчью шкуру, бросил её на землю, возле огня. — Садись к костру, Вельд. Поговорим.

— Можно и поговорить, — пожал плечами я и шмякнулся на мягкую шерсть рядом с магом.

Колдун немного помолчал, всматриваясь в языки пламени. Не спешил начинать разговор и я. А куда мне спешить? У Албыча сейчас все козыря на руках, вот пусть и банкует.

— Понравился тебе, Хальмстад? — неожиданно поинтересовался старик.

— Красивый, — удивлённо ответил я, не понимая, к чему клонит перевёртыш. — Только шумный очень.

— Красивый, — задумчиво повторил за мной колдун. — А ведь сложись жизнь по-другому, и я мог бы в нём править.

— Это как?

— Да никак! — отмахнулся от моего вопроса Албыч, неожиданно разозлившись. — Я сюда вернусь ещё. Не врагам, так внукам их должок верну. О тебе сейчас речь пойдёт, — уставился он на меня, сверля глазами.

Я вновь промолчал, ожидая продолжения. Это Албычу есть, что мне сказать. А вот мне с ним говорить не о чем. И так понятно, что консенсуса мы с ним не найдём, так как вряд ли я его планы в отношении себя любимого одобрить смогу.

— Дорога нам не близкая предстоит, — Албыч достал из вязанки наломанных дров ветку и начал задумчиво ворошить костёр. — Сбежать, ты не сбежишь, — поднял на меня глаза колдун. — Этот клубок шерсти не даст. — кивнул он на мрачного, непривычно молчаливого коротышку. — Но в дороге всякое может случиться: люди разные встречаться будут, всякие вопросы задавать начнут. Так вот, — старик сделал внушительную паузу, давая мне осознать всю серьёзность прозвучавшей следом угрозы. — Уговаривать мне тебя недосуг. Скажешь что-нибудь лишнее — язык отрежу, наручи напоказ выставлять будешь — руки переломаю, бежать попробуешь, на ногах жилы перережу. А Жихарь мне в том поможет. Мне ведь главное, тебя к месту живым доставить, — констатировал он, оглянувшись на бывшего воришку. — Остальное не важно.

— С удовольствием, мастер! — оживился юноша, расплывшись в мечтательной улыбке. — Так может сразу все кости ему и перебьём? И забот меньше будет!

— Не будет, — вздохнув, отказался от Жихаревой идеи Албыч. — Нам через мёртвые земли ещё идти предстоит. Быков туда нипочём не загонишь, хоть шкуру с них сдери. Не хотелось бы его на себе тащить. — покачал головой старик и жёстко добавил, не оставляя сомнений в его словах: — Но если что, ты учти, я заморочусь!

Этот заморочится! Я внутренне передёрнулся, представив, как мне ломают кости и отрезают язык. Та ещё перспективка! Ладно. Значит побег нужно продумать как можно тщательнее, чтобы не попасться. Потому как в точке назначения, в которую этот упырь ехать собрался, меня тоже ничего хорошего не ждёт.

— Что молчишь? — Албыч с шумом отхлебнул горячий отвар из кружки. — Мы договорились али как.

— Договорились, — криво улыбнулся я.

— Вот и ладненько. — кивнул в ответ колдун — А теперь повечеряем и спать. Завтра день нелёгкий будет.


И потянулись однообразные дни. Ехали мы, не спеша; быки мерно переставляли ноги, отмеряя километр за километром, на смену лесам приходили небольшие степи, вновь сменяющиеся лесами. Через неделю выпал снег, решительно застелив землю белым покрывалом.

Несколько раз нас останавливали, досматривая телегу. В таких случаях старик показывал наручи у меня на руках и хвастался поимкой беглого ушлёпка, которого везёт для сдачи властям в ближайший город. Обычно, после передачи небольшой денежной суммы, этому верили. А когда не верили, им же хуже и было.

Я с каждым днём становился всё мрачней и мрачней. На счастливый случай с таким попутчиком как Албыч рассчитывать не приходилось, а идей как самому сбежать, у меня не было.

А вы попробуйте удрать, когда за каждым вашим движением неусыпно лесной дух следит. Стоит только замок на наручах начать рассматривать, как айхи уже рядом стоит и смотрит на тебя этак выразительно, по нужде в кусты отходишь, он опять тут как тут и чуть ли не в задницу тебе заглянуть норовит. Лучше сторожа не найти!

Оставался последний вариант; попробовать договорится с самым коротышкой, благо Албыч с Жихарем, уверившись, что лесной дух сторожит на совесть, совсем перестали за мной следить, зачастую оставляя одного.

Вот в один из таких вечеров, когда мы решили заночевать в очередной небольшой деревеньке, меня просто заперли в сарае вместе с быками, а сами отправились на постой к хозяевам.

— Ну что, Толик, — начал я разговор, позвякивая наручами. — Весёлая у нас с тобой жизнь пошла? Я в цепях всё время, а из тебя так и вообще пса цепного сделали, да шпыняют всё время.

— Можно подумать у меня выбор есть, — тут же материализовался передо мной дух. — А всё ты!

— А что я?

— Отпустил бы меня на свободу в своё время и всё хорошо было бы.

— Для тебя хорошо, — уточнил я. — Не, Толян, тут как раз твоя вина. Не начал бы ты при нашей первой встрече мудрить, да под проклятья меня подставлять, давно бы уже на воле гулял. Ну, да ладно. Чего теперь взаимными упрёками бросаться? Что имеем, то имеем. Ты лучше скажи, как дальше жить думаешь?

— Так тебя стеречь, — не понял вопроса коротышка. — Что тут думать-то? Колдун шутить не будет!

— Эх, мне бы это заклинание осенью узнать, да по тебе разок им шарахнуть! Глядишь и жизнь бы по-другому повернулась! Видишь, каким надёжным и исполнительным ты можешь быть!

Толик не ответил, лишь зло сверкнув своими глазками-бусинками в мою сторону.

— Ладно, — вздохнул я о несбыточном. — Перефразирую вопрос. Что ты будешь делать, когда Албыч довезёт меня до места и там со мной сделает что-то нехорошее?

— Что колдун скажет, то и буду делать.

— Вот! — согласился я с ним, качая головой. — И так из века в век. Он ведь, насколько я понял его планы, Лишнего за кромкой оставит, Янхеля в гроб сведёт, а сам по могуществу почти как асур станет. Так ведь?

— Почти так, — признал мою правоту Толик и уточнил, заметив вопрос в моих глазах. — По слухам Янхель занемог как-то странно, да силы своей лишился. Народишко из его армии уже разбегаться начал. Так что Албычу он теперича не соперник.

— Не суть, — отмахнулся я. Оно, конечно, хорошо, что у этого кровожадного монстра что-то там не заладилось, но мне в данный момент это ничем не поможет. — Главное, что тебе целую вечность предстоит на Албыча горбатиться, — я задорно оскалился, изображая улыбку и подбодрил приунывшего айхи: — Ничего, Толян! Трудно только первые десять веков будет. Потом постепенно привыкнешь!

Толик засопел, помрачнев ещё больше.

— И что ты предлагаешь? — выдавил он, наконец, мрачно глядя на меня из-своего угла.

— Бежать разумеется!

— От этого далеко не убежишь, — покачал головой айхи. — Он тебя враз найдёт, а потом за меня примется! — коротышка зябко передёрнул плечами. — Нет, даже не мечтай.

Я вздохнул. То, что запуганный дух ни на какие уговоры не поддастся, было очевидно. Оставалась последняя возможность.

— А если я тебя сразу отпущу?

— Что?! — айхи подскочил со своего места как ужаленный.

— Если я, сняв наручи, сразу дам тебе свободу, тогда как?

— А ты не обманешь? — заволновался дух.

— Не обману, — твёрдо заявил я. — Только и ты хоть раз в своей жизни отплати добром за добро. Как свободу получишь, Албыча прибей. И мне поможешь, и ему за все свои обиды отомстишь.

— Договорились! — проникновенно кивнул головой айхи. — Мог бы и не просить! Я на этого старого хрыча шибко злой. И сам бы прибил. А с Жихарем что делать? — деловито уточнил он у меня. — Тоже шею свернуть?

— Нет, — покачал я головой. — Жихаря оставь мне. Я с ним за Тимоху сам посчитаться хочу.

— Хорошо! — радостно потёр лапы коротышка, затем замер, поражённый пришедшей в голову мыслью, как-то странно посмотрел на меня и осторожно спросил: — А как же заклятья?

— Так нет же никакой библиотеки Инсора, правда, Толик? — грустно улыбнулся я.

— Нет, — неожиданно признался дух и уставился на меня во все глаза. — А зачем же тогда согласился в Хураки ехать?

— Всё равно куда-то нужно было ехать, — пожал я плечами, всматриваясь в изумлённые глаза Толика. — Так почему не в Хураки? Человеку всегда нужна хотя бы тень надежды, иначе останется просто лечь и умереть. А вдруг каким-то чудом ты не соврал? Или удастся попасть в императорскую библиотеку и там что-то найти?

— Да нет, соврал, — помрачнел Толик, в приступе неожиданной откровенности. — Не было у Инсора никогда библиотеки. Во всяком случае по магии, — решил уточнить он. — Зачем бы ему? Все свои заклинания, он знал наизусть. Во время боя в книгу не заглянешь.

— Значит, не судьба, — вот ведь, и до этого прекрасно понимал, что Толик скорее всего врёт, а такая тоска от его признания накатила. — Ладно. Попробую всё же до Хураки добраться. Ты главное с Албычем разберись.

— Тут такое дело, Вельд, — коротышка смущённо потупил мордочку. — В общем, не получится у меня с колдуном справится. Посильнее он меня будет.

— Это как? — искренне удивился я. — Вы же в древности сильными магами были!

— Ну да, — захихикал айхи, — Если сравнивать с людьми, которые в то время магией не владели, то действительно сильными. Как потом выяснилось, ничего мы толком не умеем.

— Что совсем ничего?

— Ну, по сравнению с нынешними недоучками, я архимаг. — пренебрежительно махнул лапой дух. — Но с Албычем мне не справится. Так что, как только ты меня освободишь, я сразу удеру, — признался он, виновато опустив голову.

— А почему ты мне в этом признаёшься?

— Тошно стало врать постоянно, — вздохнул Толик. — Ты вон меня отпустить собрался, даже зная, что умрёшь скоро, а я опять тебя подведу?

Я задумался, пытаясь понять, что это: неожиданный приступ откровенности или очередной развод на ходу переобувшегося айхи. Ни к каким выводам не пришёл, уяснив для себя лишь одно; на помощь Толика в предстоящей схватке с Албычем рассчитывать не приходится. Ладно. Мне бы наручи снять, а там может и выкручусь. Хоть книгу у меня и отобрали, но пару неплохих заклинаний по дороге в Хальмстад я выучить успел. Другое дело, что испытать до этого не решился, боясь, что не по силам они мне окажутся. Но теперь то, что терять?

— А с собой меня в это «удеру» прихватить не сможешь? — поинтересовался я на всякий случай, заранее зная ответ.

— Нет! — энергично замотал головой коротышка. — Я порталы открывать не умею!

— Раньше говорил, что умеешь, — усмехнулся я одними губами.

— Ну, так-то раньше, — задушевно пробасил Толик. — А теперь я с тобой по-честному дело веду, как с братом!

Ага. Свежо предание, да верится с трудом.

— Ну, тогда так. Ты наручи мне с рук снять помоги и вали куда хочешь. Без тебя разберусь.

— А как ты их снимать собираешься?

— А ты вспомни, — усмехнулся я. — Когда меня Албыч с Жихарем из кареты похищали, я в наручах был, так?

— Ну.

— А потом, когда они меня из города вывозили за больного внучка выдавая, наручей на мне не было. Заметила бы их стража у ворот. Выходит, ключ у них есть. Сначала сняли, потом одели. Значит нам нужно в мешках порыться. Ключ массивный, в поясном кошеле его не поносишь. Находим, я сразу тебя освобождаю и разбегаемся.

— А когда в мешках рыться будем? — деловито поинтересовался айхи.

— Вот поутру и будем. Ты заметил, что у нас припасы практически закончились? — я дождался неуверенного кивка и продолжил: — Вот. Наверняка Албыч с местным старостой насчёт припасов уже сторговался. А значит Жихарь как обычно выйдет из хаты, заплечные мешки в телегу закинет, быков запряжёт, да амбару за припасами и подъедет. Вот пока он в этот амбар лазить будет, да снедь в телегу таскать, я по-быстрому в заплечных мешках и пошарю.

— А колдун?

— А что, колдун? Албыч Жихарю помогать вряд ли будет. В тепле погрузку переждать решит.

— Страшно.

— Ну так и пресмыкайся перед ним вечно, — пожал плечами я. — Потом даже повесится не сможешь!

* * *
Ключ нашёлся почти сразу. Едва Жихарь скрылся за дверьми добротного амбара, я рванул к себе его мешок и, развязав незамысловатый узелок, сунул обе руки внутрь.

— Ну?! — нависший над мешком дух, трясся как припадочный, умудряясь при этом одновременно наблюдать за амбаром, домом и моими поисками.

— Есть! — вытянул я ключ из мешка.

— Открывай, давай!

— Успеешь.

Я, постаравшись придать мешку первоначальное положение, быстро сунул ключ под задницу и замер, скорчив рожу покислее. В таких делах лишняя спешка только вредит, так как второго шанса просто не будет. Мне ещё не хватало, чтобы Жихарь меня за открыванием наручей застукал. Подождём. Одной ходкой он явно не ограничится.

Бывший воришка себя ждать не заставил. Подтащил, скрепя снегом, тяжеленный мешок, бухнул его на телегу рядом со мной, задорно подмигнул, дыхнув в лицо густым паром.

— Чего пригорюнился, выкидыш Вопящих? Не переживай, не долго тебе ждать осталось! Дедушка Албыч сказывает, что больше половины пути мы уже проехали.

Я не ответил, прикидывая в уме дальнейшие действия. И минуты не прошло, как Жихарь из амбара вернулся. Значит ни секунды терять нельзя. Как только эта сволочь обратно в амбар зайдёт, снимаю наручи и готовлю заклинание. Нельзя, чтобы Жихарь своими воплями Албычу о моём побеге раньше времени знать дал. Если колдун хотя бы ещё немного в доме просидит, у меня появится шанс без боя удрать. Да и с Жихарем обязательно за Тимоху посчитаться нужно. Смерть воя я ему прощать не собираюсь!

— Давай, быстрее, пока не вернулся! — стоило Жихарю скрыться в дверях, вновь сунулся ко мне Толик.

— Не мешай! — отмахнулся я от коротышки. Ключ скакал к трясущихся руках, никак не желая попадать в замочную скважину. — Лучше у двери посторожи. Кликнешь, когда эта вражина обратно пойдёт.

Айхи, в отчаянии махнув лапой, бросился к амбару. Я, глубоко вздохнул, набрав полную грудь воздуха и медленно выдохнул, стараясь успокоиться.

Хватит! Потом рефлексовать буду! Сейчас настало время действовать!

Вставляю ключ в замок, проворачиваю, встряхиваю руками, сбрасывая железо в снег. Ну, всё! Вот теперь повоюем! Не знаю, как с Албычем, а с Жихарем я теперь баланс по нулям сведу.

— Идёт! — бросается ко мне айхи и, заметив, что я освободился, делает попытку схватить за грудки своими призрачными лапами. — Давай, освобождай меня скорее! Ты обещал!

— Погодь чутка, — отмахиваюсь я, на ходу кастуя заклинание.

Идти против бывшего воришки в рукопашную, у меня никакого желания не было. Он меня быстро на ломти своим ножичком постругает. Нет уж, я лучше на нём одно из выученных заклинаний опробую. Вот сейчас впечатаю «Воздушным кулаком» в стенку, размажу по ней, а там уже и додушить змеёныша можно будет.

Жихарь себя ждать заставлять не стал: вышел, прогнувшись под тяжестью второго мешка, замер, неверяще уставившись на меня. Сзади показался хозяин, невысокий, пожилой мужик в подержанном тулупе и, мгновенно уяснив для себя положение вещей, начал быстро смещаться в сторону к углу амбара.

— Ты это как? — выдавил из себя ученик колдуна, сбрасывая мешок на землю.

— Да вот так как-то, — пожал я плечами, швырнув накопившуюся энергию в его сторону.

Нет, всё-таки при всей гибельности преобразования кристалла, польза от этого тоже немаленькая! Взять хотя бы полученное умение быстро магическую энергию накапливать! И пары секунд, наверное, не прошло, как я руны вывел, а мой недруг уже подарочек грудью ловит.

Вот только я при этом перестарался слегка!

Мощный воздушный шквал, буквально смёл со своего пути амбар, с жутким треском раскатав его по брёвнышку, и, повалив в снег забор, зашвырнул обломки строения в соседний дом, задорно постучав брёвнами по крыше.

Я застыл, изумлённо взирая на дело своих рук.

— А потише его убить никак нельзя было? — задумчиво почесал айхи за ухом и неестественно спокойный голосом резюмировал: — Вот теперь нам точно обоим конец пришёл.

— Ну, почему обоим? Вельд поживёт чутка. Он мне для дела ещё нужен. А вот по тебе уродец мохнатый и в самом деле отходную петь пора пришла.

Оборачиваюсь на голос, встречаюсь глазами с ухмыляющимся Албычем.

— А ты, как я посмотрю, кое-чему научился с той поры, как Вилич покинул. «Воздушный кулак» далеко не каждому из нынешних магов под силу. Большинство от натуги лопнет, его создавая, — старый колдун говорил доброжелательно, по-отечески как-то. Со стороны могло показаться, что это мудрый учитель своего ученика за хорошо выполненный урок хвалит. — Вот только прав этот бурдюк шерстяной, — пренебрежительно махнул он рукой в сторону съёжившегося духа. — Уж больно ты размахнулся! Ну кто же по муравьишке булавой молотит?

— Что под руку попалось, тем и молочу, — осторожно пожал я плечами, анализируя своё состояние. Откат после заклинания почти не чувствовался. Это хорошо. Значит, попробуем, Албыча удивить. — Главное, результат!

— Результат, говоришь, — задумался над моими словами колдун. — А результат для вас, детушки, печальный выходит. Я ведь вас обоих предупреждал, — Албыч распрямился, сбрасывая образ доброго дедушки. — Этого паршивца я сейчас в порошок сотру, — погрозил он пальцем в сторону скукожившегося айхи. — Ну, а опосля, — прожёг он меня полубезумным взглядом, — и с тобой вдумчиво потолкую, чтобы в будущем баловства больше не было.

— Ну уж нет, дедушка, — покачал я головой. — Толика я тебе обижать не позволю. Я ему обещал.

Мгновенно заполняю энергией заранее вычерченные руны и посылаю созданное заклинание в сторону айхи. Руку обжигает холодом, кольцо на пальце, треснув, разваливается на части.

Айхи, паривший за секунду до этого неподалёку от телеги, грузно бухнулся в сугроб, отчаянно замахав лапами.

— Толик, беги!

Коротышка встрепенулся, шустро выбравшись из снежного плена и, залихватски пробубнив что-то неразборчивое, начал стремительно растворятся в воздухе.

— Ну уж нет. Не так быстро! — воздух вокруг бывшего духа задрожал, выгнулся, искривившись неровными складками и айхи, так и не исчезнув до конца, вновь зарылся в сугроб, отчаянно матерясь.

Албыч злорадно захихикал и начал кастовать ещё одно заклинание, явно собираясь добыть незадачливого коротышку.

И тут ударил я. Собственно говоря, я освободил айхи вовсе не из гуманистических побуждений и даже не потому, что ему это обещал. Он мне тоже много чего в своё время обещал, да только все эти обещания пустым пшиком обернулись! Просто я знал, что колдун освободившегося духа так просто не отпустит. Обязательно остановить и прибить попытается. И тем самым подарит мне шанс.

Небо над головой перевёртыша стремительно налилось багрянцем, уплотнилось и рухнуло вниз клубящимся туманом. Я непроизвольно отшатнулся, под треск вдавленного в землю дома, иухватился за край телеги, стараясь удержаться на, ставшими ватными, ногах.

Уф. А «Выдох вечности» посложней «Воздушного кулака» будет. Ели справился с энергетическим потоком, да и откат неслабый словил. Ладно, откат — дело десятое! Покорёжит немного и отпустит. Главное, что колдуна завалить получилось!

Напрягая зрение, я всматриваюсь в клубящийся по снегу багрянец, пытаясь хоть что-то в нём рассмотреть. Рядом, прохромав по рыхлому снегу, остановился айхи, с опаской посматривая в ту же сторону.

— Думаешь мёртв?

— Да кто после такого выживет? — резонно заметил я и тут же похолодел, почувствовав, как по спине ледяной волной пробежали мурашки. — Толик! В сторону! Быстро! — проорал я, одним прыжком выскакивая из жёлтого пятна, образовавшегося под ногами.

Айхи, бросился следом и пронзительно заверещал, катаясь по снегу, в попытке потушить вспыхнувшую шерсть на спине. Бешено взревели быки, рванув в сторону загоревшуюся телегу.

— Ах ты ж, — вновь бросился я в сторону, увернувшись в этот раз от призрачного молота, с пронзительным свистом вспоровшего землю. — Живой, вражина такая!

Вышедший из багрянца колдун, зашёлся в безумном хохоте, вновь кастуя заклинание. Сбоку ещё пронзительнее заверещал айхи и, не смотря на продолжавшую дымиться спину, вновь начал растворяться в воздухе.

Всё ясно. Этот не помощник. Ну, хоть не мешает и то ладно. А то было у меня опасение, когда я айхи освобождал, что он мне в спину ударить может.

Албыч, между тем, вновь атаковал. Я охнул, почувствовав, как невидимое лезвие вспороло ногу, упал на снег, взвыв от нарастающей боли.

И вновь старый маг, хрипло смеясь, вводит перед собой ярко вспыхивающие руны.

— Вот же шустрый какой! Ну, на тогда, держи!

Из последних сил, несмотря на боль и навалившуюся слабость, вновь создаю «Воздушный кулак» и бросаю заклинание в сторону врага. Воздушный шквал сметает в сторону багрянец, и уносит прочь вместе с остатками многострадальной избы.

Но Албыч устоял. Нет, упасть то он упал, но и только. В следующий миг колдун вновь был на ногах, а на меня сковали невидимые оковы, не давая возможности даже пошевелиться.

Ну, ладно, сам напросился! Кусая губы от бессильной ярости, я начал мысленно будить спящего во мне асура.

Глава 14

— Вельда! Вельда!

Голос настойчиво пробивался сквозь густой, вязкий кисель, затопивший сознание. Да что же такое?! Мне хоть когда-нибудь спокойно полежать дадут?! Может, всё же отвяжутся?

— Вельда! — не унимался назойливый голос. — Очнись, Вельда!

Нет, не отвяжутся! Нужно попробовать ответить. Может тогда меня в покое оставят?

С трудом открываю глаза, втягиваю в себя морозный воздух и начинаю судорожно кашлять, силясь вытолкнуть из лёгких проклятую хмарь.

— Очнулся! Дин, иди сюда! Вельда очнулся!

Надо мной склоняется заплаканная мордашка Маришки.

— Ты то тут откуда? — разлепил я через силу запёкшиеся губы. — Или я это брежу так?

— И вправду очнулся, — возле малышки появилась герцогиня и сунула мне в рот баклажку, давая напиться. — А я думала, что не выживешь, — скривила она губы в знакомой усмешке.

— Что, так плохо выгляжу? — выдавил я, тщетно пытаясь определить, что у меня конкретно болит. Чувства в ответ заверили, что болит буквально всё.

— Выглядишь ты как хорошо прожаренный кабаний окорок, — засмеялись мне в ответ. — Только, судя по запаху, ещё и подгорелый немного.

— Очухался? — сбоку появился крепко сбитый воин, одетый в обитую чёрным мехом однорядку, из-под которого торчала кольчуга. — Что здесь за бойня была? Ты что ли молниями кидался?

— Да куда там? — тон и самое главное взгляд воина мне сильно не понравился, а значит и откровенничать я с ним не собирался. — Я всего лишь простой адепт воздуха. Мне такие заклинания не под силу. Мимо шёл, а тут такое. Вот и мне мимоходом попало.

— Ой ли? — усмехнулся вой, иронично изогнув бровь. — А мне про тебя, перевёртыш, другое сказывали. Госпожа, — повернулся он в Диане. — Его заковать покрепче нужно. Оно бы, конечно, наручи одеть, да вот беда, не озаботился я с собой их взять. Кто же знал, что к нам по дороге такая птица в силки угодит?

— Ты рехнулся, Ульф? — рассерженной змеёй зашипела девушка. — На нём живого места нет!

— Только тронь! — заступилась за меня и Маришка, воинственно тряся косичками. — Я тебе в кашу тайком плюну!

— Прости, госпожа, — Ульф был непреклонен, несмотря на страшную угрозу. — Его по приказу короля и самого Предстоящего повсюду разыскивают. Здесь вы не властны.

— Мы сейчас не в Сакском королевстве!

— Но я служу сакскому королю, — отчеканил Ульф и повелительно кивнул в мою сторону. Из-за его спины появился ещё один вой, помоложе и мои запястья обжёг холод металла. — Жаль наручей с собой не захватил, — вновь вспомнил о своей оплошке, командир, озабоченно качая головой. — Как бы не учудил чего, хоть и дохлый уже почти.

— В ближайшей деревеньке возьмём, господине десятник, — успокоил его подчинённый. — Такого добра повсюду навалом!

— И то, — кивнул Ульф и скрылся, перестав заслонять своей тушей небо над головой.

— Точно, плюну, — буркнула ему вслед Маришка и обиженно отвернулась, получив лёгкий подзатыльник от Дин.

— Как я к вам попал? — изо всех сил балансируя на грани потери сознания, спросил я. Со своим состоянием чуть позже разбираться начну. Информация сейчас была важнее.

— Так мы тебя возле дороги нашли, Вельда, — горячо зашептала Маришка, подсев поближе. — Мы как раз мимо деревни проезжали, а там как загрохочет, заухает, даже небо над головой затряслось! Вот! Знаешь, как страшно было? Даже Ульф этот вредный перепугался и велел быков погонять, чтобы оттуда уехать скорей. А потом всё стихло разом. Смотрим, а впереди ты в снегу весь покалеченный лежишь.

— Подобрали значит?

— Подобрали, — шмыгнула носом малышка. — Вот только поначалу дядька Ульф добить тебя хотел, да Динка ему не позволила.

— Он ведь признал тебя, Вельд, — подтвердила слова сестрёнки герцогиня, скосив глаза куда-то вперёд, видимо в ту сторону, где находился десятник. — И поначалу, и вправду, прирезать думал. Вот только в грамотках, что по всему королевству разосланы были, приказано тебя по возможности живым в Хальмстад доставить. Я Ульфу и заявила, что молчать о том, как он приказом пренебрёг, не буду, и отцу Виниусу о том подробно отпишу.

— Так значит мы в Хальмстад едем?

— Нет, — покачала головой Дин. — В Хураки. Во всяком случае мы с Маришкой. А тебя Ульф в ближайшей деревне собирается в наручи заковать и обратно в столицу отправить.

— Зачем в Хураки? — удивился я. — Тебя же хотели за одного из приближённых короля замуж выдать.

— А ты откуда знаешь? — подозрительно сощурилась Дин. — А! Этот шпион мохнатый вынюхал! Где кстати он? И Тимоха?

— Отпустил я его. Так нужно было. А Тимохи больше нет, — прохрипел я, закрыв глаза. — Убили его.

— Как убили?! Кто?!

— Жалко! — всхлипнула, сквозь накатившие слёзы, Маришка. — Он почти такой же хороший был, как и ты. Я за него замуж собиралась! — окончательно разревелась девочка.

— Когда нас из кареты тюремной похищали, его ножом пырнули, — вздохнул я. — Им видишь ли, только я нужен был, а Тимоха без надобности. А он ещё в драку полез. Но его убийце я отомстил.

— Жалко, — печально насупилась герцогиня, страдальчески искривив губы. — Славный он был, преданный.

Надо же, расстроилась! А ведь, казалось, она Тимоху замечала, только когда пнуть хотела. Вот и пойми этих женщин.

— Так это ты с его убийцей тут сражение устроил?

— С хозяином его, — зло процедил я и застыл, обливаясь холодным потом. А где сейчас Албыч? Я же ничего не помню с того момента, как Великого на помощь позвал; ни как в дальнейшем схватка протекала, ни за кем в итоге победа осталась. А вдруг он как раз сейчас обоз догоняет? Вряд ли мы от той деревеньки далеко уехать успели.

Ладно. Это ещё один довод в пользу того рискованного шага, что я собираюсь сейчас предпринять. Но прежде ещё один момент всё же нужно прояснить.

— Ты не ответила на мой вопрос, Дин. Почему тебя отец Виниус из Хальмстада отпустил и в Хураки отправил?

— Сама гадаю, — пожала плечами та. — Вроде всё к свадьбе шло. Мне даже жениха представили. У! Боров противный! — передёрнула она плечами. — А через несколько дней сам Предстоящий заявился и заявляет, что что-то у них там не получилось и решено меня послом в Хураки отправить. А хочу ли я туда ехать, даже спрашивать не стал.

Странно. Отец Виниус не из тех людей, что просто так отказываются от своего решения. И тем более такие как он, не выпускают добычу из рук. Понять бы, какую игру он затеял вокруг герцогини?

Я закрыл глаза, сделав вид, что уснул. Вот и настало время попробовать на себе «Длань Эйры», третье заклинание из книги, которое, прочитав описание, я решил, было, в свой арсенал не включать.

Дело и впрямь было рискованное. Магия исцеления даже среди адептов воды считалась крайне сложной и опасной, требуя от заклинателя больших энергозатрат. Но особо опасна она была в случае попытки исцелить самого себя.

В книге говорилось, что исцеляющий себя маг, во время действия заклинания, погружается в состояние близкое к экстазу, теряя тем самым связь с действительностью. А между тем, прервать заклинание нужно вовремя, так как расплату в виде отката, никто не отменял. И если ты вовремя не прервёшься, то излишки накопленной энергии тебя просто разорвут.

В моём же случае шансов на благополучный исход было совсем мало.

Во-первых, не являясь адептом воды, я мог просто не потянуть это заклинание, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Раздуюсь, словно шарик воздушный, да лопну, всё вокруг собственным дерьмом забрызгав. И главное девчонок не попросишь, чтобы с повозки вылезли, да подальше отошли. Очень уж это подозрительно со стороны выглядеть будет.

Ну, а во-вторых, маг я неопытный, никогда с подобными заклинаниями дела не имевший, а значит, если я даже и смогу руны энергией напитать, то, наоборот, вовремя остановиться не сумею.

Вот только другого выхода у меня нет. Мне и так крупно повезло, что у Ульма наручей при себе не оказалось. Но в первом же населённом пункте он мне эти наручи оденет. И тогда всё. Тогда начнётся дорога в один конец.

Я ещё немного полежал, собираясь духом. Затем начал тщательно выводить перед мысленным взором руны исцеления. Знаки ложились ровно, постепенно сплетаясь друг с другом в замысловатый узор. Немного полюбовался полученным результатом, тяжко вздохнул и, заранее стиснув зубы, потянул в себя магические потоки.

Кровь забурлила от хлынувшей в неё энергии, порываясь порвать вены, разорвать тело на куски. Простонав, поспешно рисую ещё пару рун, отводя значительную часть потока туда. Стало немного полегче. И всё же основные руны наполнялись энергией крайне медленно, с явной неохотой меняя свой цвет. Боль вновь усилилась, становясь невыносимой, изматывая рассудок, лишая воли. К моменту, когда руны запылали насыщенным алым цветом, я почти сдался, практически ничего уже не соображая и начертил руну возврата уже машинально, на автомате.

И боль ушла, смытая волной мягкого лучистого тепла, начавшего обволакивать всё тело. Я блаженно потянулся ему навстречу впитывая каждой клеточкой и чувствуя, как сознание наполняется беззаботным ликованием.

У меня получилось! Это оказывается так просто! И боже, как же мне хорошо! Ещё! Я хочу ещё!

И всё же блаженство было не полным. Почти сразу где-то в глубине души зашевелилось чувство неправильности происходящего. Это чувство ширилось, перерастая в щемящую сердце тревогу, а затем в панику. И следом пришло понимание, заставив сердце в ужасе пропустить удар.

Заклинание! Его нужно остановить!

Резким движением обрываю энергетические потоки и загибаюсь в телеге, тихо скуля и подвывая.

Нельзя кричать! Ни в коем случае не кричать! Да чтобы Трое в гости к Лишнему провалились, как же больно!

— Ты чего? — склоняется надо мной Дин. — Совсем плохо?

— Накрой меня с головой чем-нибудь, — шепчу сквозь стиснутые зубы.

Герцогиня всматривается в моё лицо и, охнув, накрывает сверху тулупом.

В себя я пришёл минут через десять. Ещё немного полежал, облегчённо дыша и обливаясь липким потом.

Реально по самому краю прошёл! Если бы не руны сброса энергии, что нынешним магам неизвестны — точно бы загнулся. А так они большую часть энергии на себя приняли.

Ладно. Ничего не кончилось ещё. Теперь с Динкиной охраной нужно как-то договориться. Вот как им доходчиво объяснить, что статус пленника меня совсем не устраивает? Не для того я с Албычем такой бой выдержал, чтобы первый встречный десятник мной понукал!

— Дин.

— Чего? — склоняется она на мой шёпот. — Ты как это сделал, Вельд? От ожогов и следа не осталось!

— Колдуем потихоньку. — хмыкнул я в ответ. Перевёртыш я в конце концов или кто?

— И что дальше?

— А дальше я не согласен, чтобы на меня наручи одевали и к отцу Виниусу везли. Не понравилось мне у него в прошлый раз. Не гостеприимный он какой-то!

— Ульф тебя не отпустит.

— Тем хуже для него. Ты как, со мной?

— А то. Ульф не мой человек. Да и обращается он со мной так, что не поймёшь, то ли охраняет, толи под стражей везёт.

— А сколько всего человек тебя охраняет?

— Пять воев и три возницы.

— Многовато. Мне бы оружие.

— Держи, — я почувствовал, как мне в руку лёг меч. — Только если хочешь начинать, то уже пора. А то мы сейчас в деревню въедем.

— Ну, пора, так пора.

Скидываю с себя тулуп и поднимаюсь, сжимая руками меч. Цепи, конечно, мешают, но ничего. Бой скоротечный будет. Как говорится либо они, либо…. опять же они. На другой вариант я не согласен.

Оглядываюсь по сторонам. Трое саней едущих по протоптанной дороге через поле. Мы как раз посередине расположились. Далеко позади виднеется лес. Впереди, совсем рядом забор с открытыми настеж воротами. В общем, вовремя я вылез. В самой деревеньке всё могло бы быть значительно сложнее.

— Эй, господине десятник, — заорал, один из двух воев, сидевших в последних санях. — Ушлёпок очнулся! — и переглянувшись со своим сослуживцем, потянул из ножен меч.

Что же ты так кричишь, дядя? А ведь могли по-хорошему разойтись! Не друг ты мне более, а портянка вонючая!

— Притормози-ка, любезный, — делаю я движение в сторону возницы и тот, с криком, соскакивает с саней и катится по рыхлому снегу.

Ладно. Хоть этот в драку не полез. И без того противников многовато.

— Ты гляди, ожил! — соскочил с передних саней Ульф. Вслед за ним потянулись ещё двое, с интересом разглядывая меня.

И за оружием не тянутся пока, что характерно. Совсем, блин, не уважают!

— Ну да, — в свою очередь соскакиваю с саней и я, сжимая в руке меч и готовя потихоньку «Воздушный кулак». Ульфа нужно первым валить. Воин он серьёзный. — Выспался маленько, оно и полегчало. Ты бы мне ключи от оков вернул, десятник, да пойду я. Благодарствую, что подвезли.

— Да куда же ты так торопишься, маг? — неожиданно поддержал мою шутку Ульф, всё же потянувшись за мечом — Вон и деревенька рядом. Посидим, вару попьём, — и сразу посмурнев, совсем другим тоном добавил: — Не нужно, госпожа. Не лезла бы ты в это дело.

— Я тоже ухожу, Ульф, — покачала головой Дин, встав со мной рядом.

— Ты ещё можешь уйти, — предложил я десятнику. — И останешься жив. Дин, за теми что сзади присмотри, пока я с господине десятником беседу веду. — и крикнул, не оборачиваясь: — Маришка, с телеги не слазь!

— Хорошо, Вельда! — задорно ответила малявка. Судя по тону, всё происходящее ей ужасно нравилось, и она собиралась по полной насладиться предстоящим зрелищем. И даже в мыслях не держала, что я этот бой могу и проиграть. — Ты этому усатому сначала уши обкорнай, — подтвердила мои подозрения сестрёнка. — А то у него глаза злые и изо рта воняет!

— Об сани башку расколочу! — зло процедил Ульф.

А вот это он зря! Теперь точно не договоримся!

Швыряю в десятника заклинание, щедро напитав руны энергией. И вновь ошеломлённо замираю, с трудом веря своим глазам.

Неудержимый шквал смёл с дороги абсолютно всё: воев, телегу, быков, и обернув всё это содранным с земли снежным покрывалом, протащил с полсотни метров и свалил в жалобно мычащую кучу возле забора. Ворота начали поспешно закрываться.

Ну, и правильно! Мне ещё драки с местными для полного счастья не хватало!

— Вельда! Сзади!

Быстро разворачиваюсь. Нет, а всё-таки храбрые вои в сакском королевстве живут! Я бы на их месте после такой демонстрации убегал без оглядки, возницы собственно говоря так и поступили, а эти двое нет, в драку лезут!

На одного наскочила Дин, уводя в сторону.

Я рванулся к другому, торопясь скорее закончить бой и прийти на помощь девушке. И чуть не поплатился за свою поспешность. Вой обозначил удар сбоку и, в последний момент изменив траекторию, рубанул по ногам. И хотя удар на мгновенье застыл, я лишь чудом парировал его и тут же попятился, отшатнувшись от лезвия, летевшего в лицо.

— Проклятый колдун!

Вой ничуть не смутившись тем, что один из его ударов был остановлен невидимой силой, продолжил наседать, не давая мне и секундной передышки. Я лишь пятился, не имея возможности ни контратаковать, ни создать ещё один «Воздушный кулак».

Этак я долго не продержусь! Хорошо ещё Дин, судя по задорным выкрикам за спиной, не сдаётся! Но если меня прикончат, ей потом против двоих тоже не устоять!

В отчаянии отскакиваю, пытаясь разорвать дистанцию, проскакиваю мимо нашей телеги, мельком заметив что-то верещащую Маришку, и вскрикиваю, не сумев полностью уклонится от выпада соперника. Левый бок обожгло жуткой болью, словно на нему раскалённым прутом приложили.

Вой радостно ухмыльнулся и тут же охнул, стремительно развернувшись в сторону Маришки. Та, с победный воплем, плеснула водой ещё раз, попав на этот раз в лицо.

Понимая, что другого шанса не будет, я бросился вперёд, вложив в свой удар всю накопившуюся злость.

* * *
— Вортек, — отец Феликс склонился над помощником и осторожно тронул на плечо.

Тот тряпичной куклой сполз со стола, уткнувшись в который сидел до этого и со смачным шлепком упал на пол прямо под ноги Предстоящему.

Слуга Троих отшатнулся, с грохотом опрокинув стул и нервно сглотнул, уставившись на распростёртое перед ним тело. В том, что отец-викарий мёртв не осталось никаких сомнений.

«Но как же так? Это просто безумие какое-то»! — отец Феликс затравленным взглядом окинул остальных членов конклава, совсем недавно весело пировавших вместе с ним. Кто-то, подобно отцу Вортеку навалился на стол, уткнувшись лицом в чашу с салатом или жареной рыбой, другие валялись под столом, застыв в неудобных позах или откинулись на спинки резных стульев, запрокинув головы, словно любуясь узорами мозаичного потолка.

Неужели яд? Подослать отравителя было вполне в духе узурпатора, что нашёл пристанище рядом с престолом сакского короля! Но ведь он пировал вместе с гостями!

Отец Феликс судорожно схватился за живот и замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Нет, вроде не болит ничего, только руке горячо стало. Предстоящий оторвал ладонь от живота, поднёс к глазам, всмотрелся с недоумением в толстый слой пепла, посыпавшийся с пальцев.

Амулеты! Верховный жрец с остервенением срывает с себя обгорелые обрывки цепочек и с ужасом рассматривает то, что осталось от десятка сильнейших артефактов, изготовленных для него самим великим Аркадием, старейшим из ныне живущих адептов земли. Не один целым не остался! Все выгорели!

— Стража! Все сюда! Корнелий!

Предстоящий в панике бросился к дверям. Главное успеть вырваться к гвардейцам! Лишь бы притаившийся маг не ударил раньше. Корнелий со своими гвардейцами справится!

Рывком распахнув тяжёлые двери, жрец почти вывалился из зала, вновь было призывно закричал и замер, оборвав сам себя на полуслове.

Смерть собрала обильную жатву и здесь, походя выкосив два десятка бывалых воинов.

— Этого не может быть. Этого просто не может быть! — шепча свои слова словно заклинания, Предстоящий, аккуратно перешагивая через вповалку лежащие в узком коридоре трупы, подошёл к командиру гвардейцев. — Корнелий, — жалобно проблеял он. — А как же я, Корнелий?!

Тот не ответил, продолжая крепко сжимать выхваченный меч. Верховный жрец заозирался по сторонам, не зная, что предпринять. Вражеский маг мог спрятаться где угодно и Феликсу было одинаково страшно как оставаться на месте, так и бежать куда-то в поисках помощи.

И тут Предстоящий услышал шаги. Неизвестный шёл не спеша, уверенно чеканя шаг по мраморной плитке и явно направляясь сюда.

Отец Феликс опрометью бросился назад, со всех ног пронёсся через весь тронный зал и, заскочив в свой кабинет, подскочил к огромному сундуку, вырвав связку ключей из-за пояса. Затем Предстоящий мучительно долго возился с замком, лихорадочно подбирая необходимый ключ, раскидывал во все стороны драгоценности, добираясь до расшитого разноцветным жемчугом мешочка, разгребал высыпанные прямо на пол кристаллы, выбирая камушки с наиболее мощными атакующими заклинаниями.

Никто ему не мешал, так и не ворвавшись следом в комнату. Отец Феликс замер на несколько секунд, напряжённо вслушиваясь в мёртвую тишину, царящую в тронном зале. Затем, нервно сглотнув и сжимая в каждой руке по могущественному артефакту, осторожно двинулся к двери.

— Я всегда мечтал жрецом стать. И одежды богатые, и кормят вкусно!

Предстоящий смерил недобрым взглядом незваного гостя. За пиршественным столом в его кресле вальяжно развалился юноша в дорогом камзоле из синего бархата и увлечённо чавкал, запивая еду из личного кубка первожреца. Рядом, зависнув прямо в воздухе возле левого плеча наглеца, клубился багровым туманом небольшой прозрачный шар.

— Ты кто такой? — отец Феликс, внезапно успокоившись, медленно побрёл к столу, не сводя напряжённого взгляда со своего врага. — Для Янхеля ты слишком молод. Может, Вельд?

— Дался вам всем этот Вельд! — пришелец так скривился, что можно было подумать, что он только что уксуса выпил, а не заморского вина, что Предстоящему с Солнечных островов привозили. — Из него не то что перевёртыша, мага толкового не получилось. То ли дело я!

— А что ты? — Отец Феликс приближался, выбирая момент для атаки. Насчёт своих шансов на победу престарелый жрец не обманывался. Сфера самого никчёмного бездаря великим магом сделать может. Но всё же надежда была. Тут главное бдительность усыпить и вовремя ударить! — Чем ты лучше него?

— Я умнее, — хмыкнул юноша и, цыкнув, начал ковыряться пальцем в зубах. — А после того как в твоей библиотеке пошарюсь, ещё и намного сильнее буду. Впрочем, — хитро прищурился он. — Я и сейчас не слаб. Кто ещё во всём Гванделоне может всех людишек во дворце Предстоящего одним махом прихлопнуть? Только ты каким-то чудом и выжил, — упрекнул юный маг Предстоящего. — Ну, эту нелепицу я сейчас исправлю!

Юноша встал и сфера, поднявшись чуть выше ярко засветилась, заполняя огромный зал багровым сиянием. Предстоящий, отчаянно закричав, активировал кристаллы.

Глава 15

— И что думаешь дальше делать? — Диана подтащила колченогий табурет к тёплой, смежной с дымоходом стенке и вопросительно изогнула брови.

Деревенька, возле котором мы устроили баталию с охраной герцогини, оказалась хоть и небольшой, но довольно продвинутой по местным меркам в отношении сервиса. Всё же, как-никак, возле оживлённого тракта расположилась. Во всяком случае, небольшой гостиный двор, где можно перекусить и переночевать, мы нашли.

И плевать, что всё угощение состояло из тыквенной каши, политой грибной приправой, а вместо кроватей в тесных комнатушках стояли лавки с набитыми соломой матрасами. Я, после многочисленных ночёвок у костра и стряпни косорукого Жихаря, и этому был безгранично рад. По всему видать, что если и был я в прошлой жизни туристом, то диванным и мои турпоходы обычно не выходили за границы выездов к речке на шашлыки.

Да и грех было на мелкие неудобства жаловаться, если местные поначалу нас вообще в деревню пускать не хотели, а после к старосте в подполье на ночлег определить норовили. До выяснения, так сказать. Очень уж им устроенная нами баталия не понравилась.

Но Динкины властные манеры и, главное, охранная грамота, выданная ей в дорогу сакским королём, сняли все вопросы. Просто объяснили старосте, что подлые стражники против своей госпожи взбунтовалась, вот и пришлось их укорот давать. Староста хоть кислую рожу и скорчил, но предложенной ему версией событий удовлетворился. Оно и понятно. Не по чину ему королевских посланцев имать, да допрос над ними чинить!

И вот, перекусив, мы собрались в моей комнате (у Дин апартаменты были немного повнушительнее, но рана, пусть меч и прошёл вскользь, лишь оцарапав бок, начала давать о себе знать, пульсируя болью под туго затянутой повязкой) и решали, что делать дальше. Для начала я девчонкам о своих злоключениях рассказал, а затем герцогиня свой вопрос и задала.

— Не знаю, — честно признался я. — Понимаешь, Дин, раньше у меня всё время хоть какая-то цель была. Поначалу нужно было до Вилича к сроку добраться, затем, после выкрутасов айхи, выжить и библиотеку эту мифическую найти. А теперь, что не делай — итог один. Не одно проклятье убьёт, так другое доконает. Хоть прямо тут ложись и помирай!

— Я не хочу, чтобы тебя проклятье доканывало! — тут же насупилась Маришка. Девочка вольготно расположилась на лавке у меня в ногах и с интересом прислушивалась к нашему разговору.

— Нужно в древних книгах, как проклятья снимать, поискать, — задумчиво прикусила губу Дин. — Может что- то и найдётся.

— Может и найдётся, — грустно улыбнулся я. Объяснять девушке, что шансы, найти сведения о том, как избавится сразу от трёх проклятий, равны практически нулю, я не стал. Во-первых, все стоящие книги по магии находятся в хранилищах жрецов и местных владык и пускать туда абы кого, никто не будет. Во-вторых, и там найти что-то из заклинаний древних асуров довольно проблематично. А в-третьих, и это главное, пару проклятий, как мне когда-то объяснил Толик, индивидуальные, наложенные лично Инсором и как их снять, знал только он.

— Тогда поехали со мной в Хураки, — обрадовалась герцогиня, не заметив скепсиса в моём ответе. — В императорском дворце одна из лучших библиотек в Гванделоне. Уверена, если я попрошу императора, тебя туда пустят.

— Хорошая мысль, — с напускным энтузиазмом согласился я.

Ну, что же, умереть можно и в Хураки. Место ничем не хуже других. Хотя бы на дворец великого Исидора посмотрю. Приобщусь, так сказать, к величию древних напоследок. Да и Дин добраться до этого самого Хураки теперь помочь нужно. Охрану она по моей вине потеряла, а на дорогах неспокойно. Тут вам не сакское королевство; и степняки рыщут, и разбойнички по лесам сидят, и зверья разного побольше будет.

Ну, и был у меня ещё один аргумент в пользу имперской столицы. Толик! И чего это мехового со мной на откровенность потянуло, едва он узнал, что я его отпустить хочу? Неужто совесть заговорила? Ага, ни разу не смешно!

А вдруг там и вправду что-то из наследия Великого спрятано? Не зря же айхи ещё в Твине туда рвался? И теперь, поняв, что и без моей помощи до места добраться сможет, дезу и запустил, чтобы у меня, если я каким-то чудом в битве с Албычем выживу, и мысли до Хураки добираться не было!

Понимаю, конечно, что это во мне паранойя в полный голос голосит, но тут уж ничего не поделаешь. Отвык я хоть кому-то на слово верить. Так что по приезду в Хураки хорошенько осмотрюсь. Знать бы ещё, в какую сторону смотреть!

— Значит, мы всё равно едем в Хураки! — захлопала в ладошки Маришка. — И я увижу императора!

— Уверен, там и кроме императора, будет на что посмотреть.

* * *
К портовому городу Патры мы добрались практически без приключений. Хотя сакское королевство и осталось далеко позади, охранная грамота, выданная отцом Виниусом продолжала действовать, внушая представителям местных властей должное уважение.

Даже небольшой отряд степняков, выскочивший было наперерез на шестой день пути, проникся. Окружили поначалу со всех сторон, что-то громко вопя, натянули луки, но, увидев вскинутую Динкой грамоту, нападать передумали, тут же умчавшись прочь.

Я только головой им вслед покачал, удивляясь пронырливости отца Виниуса. Заключить союз с кочевниками, это ещё умудриться нужно. Теперь понятно, отчего в Лоше нашествия варваров не боялись!

Ещё пришлось пообщаться с вышедшей на дорогу толпой крестьян, воинственно махающей косами и топорами. На них грамота никакого впечатления не произвела, но созданный вполсилы Воздушный кулак, сбивший бородачей с ног, настроил селян на более мирный лад. Нам даже припасов в дорогу дали, лишь бы страшный колдун подальше убрался поскорей.

Перед воротами в город оказалось на редкость пустынно. Ни тебе спешащих в приморский город купцов, ни крестьянских повозок, везущих на продажу продукты и дрова, ни ремесленников, пришедших в поисках заработка. Только пара стражников, как обычно у подъёмного моста расположились, зябко кутаясь с меховые тулупы.

— Стой! Куда прёшь?! — заорали мне, едва сани закатились на мост. — Ишь разогнался, деревенщина!

Я остановился, насмешливо фыркнув про себя.

И чего орут? Я и так притормаживал и без того медленно плетущихся быков.

— Кто таков? По какой надобности в Патры едешь? — начал было расспрашивать старший из воев, но запнулся на полуслове, увидев засветившиеся за поясом наручи. — Архипка, ты гляди, ушлёпок! А ну-ка, беги давай, покличь, господине десятника.

Начинается. Что же вы все к магам-то так неравнодушны? Ведь к гадалке не ходи, был бы я простым селянином, отделался за въезд мелкой монетой. А теперь начнут ко всему цепляться, да тень на плетень наводить! Тем более, спасибо отцу Виниусу, у меня и подорожной при себе нет. Та, что отец Руперт выправил, так в Хальмстаде и осталась.

— Этот маг находится в моей свите, — напустив на себя важности, Дин вновь решила поиграть в знатную даму. Даже Маришка рядом с ней приосанилась, важно высунув нос из-под мехового одеяла.

— Так порядок такой, госпожа, — сбавил обороны стражник, разглядев дорогую шубу на плечах у моей попутчицы. — Всех ушлёпков, значитса, господине десятник лично проверяет. Распоряжение самого бургомистра. А ты кто будешь?

— Я герцогиня Твина, — с апломбом заявила Дин.

— А это где?

Я отвернулся, пряча от вспыхнувшей герцогини улыбку.

— А тебе не всё равно, Гельн? — к нам подошёл седовласый воин явно благородного происхождения с огромным мечом, свисающим с пояса почти до земли. Я напрягся, заметив за его плечом жреца, закутанного в традиционный чёрный балахон. Как бы меня этот чернорясец не опознал. Наверняка ведь приметы по всему Гванделону разосланы! — У тебя есть подорожная, госпожа? — почтительно поклонился десятник Диане.

— Вот, — протянула герцогиня свиток со свисающими печатями. — Я посланница к императору от своего господина, сакского короля Иштвана. Насколько я помню, он является сюзереном и вашей республики?

— Чисто номинальный, — скривился как от зубной боли десятник. — Не смею тебя задерживать, госпожа, — и повернулся ко мне. — А где твоя подорожная, ушлёпок?

— Кун Витольд принадлежит к моей свите, — вновь вмешалась Дин. Мы с ней ещё по дороге условились, что Вельдом меня при посторонних лучше не называть. Слишком уж имечко популярное.

— Немногочисленная же у вас свита, госпожа, — в голосе десятника просквозила ирония. — Ушлёпок и девчонка, — кивнул он на оробевшую при виде жреца Маришку.

— Сопровождающие меня вои взбунтовались. Мы с трудом отбились, потеряв при этом часть имущества и документов. В том бою сгорела и подорожная куна.

— Что скажешь, всеблагой отец, — развернулся вой к жрецу. — Отвести его к вершителям, для выяснения?

— Не думаю, — впервые подал голос тот, скинув капюшон с головы. Жрец был ещё довольно молод и красив. Вьющиеся, тёмно-русые волосы непокорными локонами спадающие на лоб, карие, выразительные глаза, покрытые тонким налётом иронии, сложенные в полуулыбке полные губы. Было заметно, что за своей внешностью отец-наставитель тщательно следит. — Я вижу на грамоте рядом с королевской ещё и печать самого Слуги Троих. Отец Виниус абы кого в дорогу не благословляет, — он слегка поклонился Диане и поинтересовался, добавив в голос благоговения. — Ведь это он послал тебя, госпожа?

— Я имела беседу с Предстоящим перед тем как отправится в путь, — не стала отрицать Дин, настороженно посматривая на собеседника. — Но приказ отправится в Хураки всё же отдал король. Это что-то меняет?

— Ни в коем случае, госпожа, — вновь склонил голову жрец, дав знак страже пропустить телегу. — В Патрах всегда рады посланнику сакского короля. Советую тебе остановится в гостином дворе Весло и якорь. Обратись к хозяину, он найдёт капитана, собирающегося отплыть в Хураки. Скажешь отец Монто приказал. Эй, Мартин, — окликнул он ошивающегося неподалёку мальчишку-оборванца. — Покажи госпоже дорогу к Веслу.

— Как прикажешь, всеблагой отец, — тут же залез в телегу сорванец и бросил мне, покровительственно кивнув. — Правь вперёд. Я скажу, где свернуть.

Тронулись, скрипя полозьями по широкой утрамбованной дороге. Я напряжённо посматривал по сторонам, всё больше мрачнея. На душе появилась пока ещё неясная, не оформившаяся в что-то конкретное тревога, а происходящее вокруг нравилось всё меньше и меньше.

Вот почему город пустой стоит, будто повымерли все вокруг? Патры — это огромный, богатый порт, по населению не сильно тому же Хальмстаду уступающий. Солнце только начало к закату клонится, погода ясная, даже ветра особого нет. Да тут жизнь ключом бить должна, своею сутолокой приезжих в панику повергая!

Опять же жрец у ворот на нехорошие мысли наводит. С каких это пор служители Троих, словно простые ратники, в караул заступают? И чем он в этом карауле занимается? Уж не меня ли высматривает? А вдруг высмотрел? Не зря же он нам этот постоялый двор подсунул и мальчишку в проводники навязал, чтобы не дай Трое мимо подконтрольного заведения не проехали!

— А что у вас город обезлюдел совсем? — решил я осторожно прощупать почву. — Случилось чего?

То, что мальчишка потом нашу беседу перескажет жрецу, сомнений не было, но этот вопрос сам собой напрашивается. Намного подозрительнее будет, если я не спрошу.

— Так степняки к городу подходят, — громко шмыгнув носом, проинформировал меня наш проводник. — Вот люди по домам и прячутся. Все к штурму готовятся.

— Думаешь, будут штурмовать?

— Да кто их знает, — пожал плечами мальчишка. — Стены у нас крепкие, а вои справные. Может эти выродки Стёртых и спужаются.

Ну, ну. Охотно верю. Вот только я всегда считал, что к штурму как-то по-другому готовятся. Стены там укрепляют, смолу варят, ополчение тренируют.

Нет. Тут что-то другое. Нужно будет в оба глаза во все стороны смотреть!

Хозяин постоялого двора мне тоже не понравился. Скользкий он какой-то, суетливый, кланяется всё время, словами сыплет, а в глаза не смотрит. А при упоминании отца Монто и вовсе заискивать начал. Выделил лучшие комнаты, послал служку в соседний трактир за ужином для господ, пообещал договорится с капитаном, чей корабль поутру отплывал в Хураки.

— Не нравится мне всё это! — я ещё и устроится в номере толком не успел, как ко мне ворвались герцогиня. Надо же! Дин даже принятием ванны пренебрегла! А ведь уже несколько дней до этого ныла. — К осаде города так не готовятся!

— Да и не будет, судя по всему, никакой осады, — придвинул я возмущённой герцогине стул, в который она и плюхнулась. — Много ты по дороге сюда степняков встретила? Их главные силы где-то далеко сейчас.

— Но что-то должно произойти. Я чувствую. Что-то страшное. Этим страхом даже воздух пропитан! Нам нужно бежать отсюда, Вельд! Немедленно, пока ещё не слишком поздно!

— Куда бежать, Дин? — я присел перед ней на корточки, взял в свои руки её ладони, заглянул в глаза. — Городские ворота скоро закроют. Да и не выпустят нас обратно из города, даже если успеем до их закрытия. Не для того впускали. Отправится в порт по ночному городу, тоже не лучшая затея. Даже если и дойдём, кто нас ночью на корабль пустит? И кто корабль в море выведет, если, почти наверняка, большая часть экипажа тоже в городе ночует?

— И что ты предлагаешь? — Дин нехотя вырвала руки и, встав, подошла к окну.

— Переждать до утра. Если хозяин не обманул, уплывём на нанятом корабле, если обманул, доберёмся до моря сами.

— А если ЭТО случится ночью?

— Будем решать проблемы по мере их поступления, — криво усмехнулся я и встал рядом с девушкой. — Возможно то, что должно случиться, с нами никак не связано и пройдёт стороной. Город таким стал, задолго до нашего появления в нём. Но мы должны быть готовы к любому повороту событий. И будет лучше, если я сегодня заночую в вашей комнате.

— Пусть будет так, — в глазах Дианы запрыгали весёлые бесенята. — Я пришлю Маришку за тобой, после того как приму ванну.

Я проводил герцогиню задумчивым взглядом, постоял, рассеянно созерцая пустынную улочку под окном.

По-моему, меня не так поняли. Нет, за последние дни мы с Дин значительно сблизились, став по-настоящему близки. Но всё же ничего такого насчёт Дин я не помышлял. Хотя нет, вру, конечно. Ещё как помышлял! Но при этом держался с ней вполне корректно, никогда не переходя ту тонкую грань, за которой умирает дружба. Сословные предрассудки никто не отменял.

Вот и сейчас я просто хотел быть рядом с девчонками, на случай весьма вероятной опасности. Вот только поняли меня похоже по-другому. И вполне вероятно, в номере Дин меня ожидал неприятный сюрприз.

Между тем, на пустынной улице появился путник. Одинокая фигура, закутанная с ног до головы в серый плащ с капюшоном неспешно не спеша шагала вдоль домов, останавливалась у некоторых, шла дальше и вновь замирала у очередного здания, нацелив на него правую руку.

Я приник к стеклу, пытаясь понять, чем занимается таинственный незнакомец. Может местный юродивый? Очень уж поведение странное!

Предполагаемый сумасшедший, между тем, дошёл до постоялого двора. Навстречу вышел хозяин, поклонился, жестом пригласил войти.

И зачем он его позвал?

Я отшатнулся от окна, будучи полностью уверенным, что это гость по мою душу. Бросаюсь к двери, подхватив по пути меч, замираю, напряжённо вслушиваясь в скрип досок под ногами незнакомца. Шаги затихают перед моей дверью.

Сейчас войдёт! Сразу рубить и бегом к девчонкам. Надеюсь, Дин ещё в ванну залезть не успела!

Вновь заскрипели доски, калёным железом играя на нервах. Я выдохнул, обливаясь холодным потом, вздохнул было облегчённо и вновь напрягся, поняв, что псевдоюродивый остановился возле двери девчонок.

А вот туда тебе лучше не лезть, приятель! Здесь я тебя просто убил бы, а там, если что, порву!

Пришелец предупреждению внял, вновь заскрипев дальше, потом постоял возле ещё одной двери и ушёл, так и не заглянув ни к кому в гости.

Немного выждав, я вышел в коридор, постоял, задумчиво посматривая по сторонам. Всё было, как всегда. Гостиница жила своей повседневной жизнью, ни мало, не заботясь о странном госте, ушедшем отсюда пару минут назад.

Я покачал головой, ругая себя за мнительность, потянулся к двери. Собираясь вернуться обратно в номер и по какому-то наитию, неожиданно для самого себя перешёл на магическое зрение. И выругался, поминая всех Стёртых и Вопящих.

На двери, ярко пылая синем пламенем, был нарисован магический круг.

* * *
— Дошли, — Герхард замер, всматриваясь в лежащий у его ног город. — До сих пор не верится, что это оказалось возможно!

— И напрасно, — Вимс, обогнув небольшой валун, начал осторожно спускаться по ухнувшей круто вниз тропе, — Сейчас, как бы дико это не звучало, Степь — самое безопасное место на Гванделоне. Все варвары ушли от мала до велика ушли на запад в Великий поход, а женщины и старики, наоборот, откочевали на восток, — маг поправил на спине изрядно похудевший мешок и резюмировал: — Степь пуста.

— Зимой в степи и без кочевников легко сгинуть можно, — Невронд с самого начала был против затеянной Вимсом авантюры и, не смотря на её благополучный исход, своего мнения менять не собирался. — Нам сильно повезло, что метель в пути не застала.

— Метели начнутся чуть позже, но риск, конечно, был, — признал правоту десятника старик. — Только он несравним с той опасностью, что ждала бы нас, решись мы идти через охваченный огнём континент. К тому же нам и там пришлось бы заложить изрядный крюк, чтобы обойти сакское королевство.

— Да уж. Лучше со всей Ордой насмерть рубиться, чем с отцом Виниусом дело иметь! — Герхард, оступившись, выругался и проводив взглядом небольшой камнепад, вызванный им, резюмировал: — Из его лап не вырвешься!

— А здесь хуже не будит ли? — поинтересовался спускающийся последним Русин. — Слыхивал я, что в приморских городах, что за степью лежат, морским разбоем промышляют. Как бы и нам лихо не стало.

— Вестимо промышляют, — не стал отрицать Вимс. — Я тебе больше скажу, Русин. Все эти городки, что по северному берегу Великого моря раскиданы, с пиратства в основном и живут. Но это если ты им в море попадёшься. А за стенами городскими все равны. Заплатил пошлину и живи себе спокойно. Мы там отд….

— Так до стен ещё дойти нужно, — прервал мага насмешливый голос.

Тропинка к этому моменту, в очередной раз круто вернула и вывела на небольшую площадку, скошенную одним краем в пропасть. Вот на ней-то и толпилось с десяток разношерстно вооружённых людей, перегородивших дорогу большими плетёными щитами-рогатинами.

— Неужто тати? — искренне удивился Вимс, вглядываясь в насупленные лица разбойников. — Совсем сдурели, убогие? Кто же на горной тропе, да в зимнюю пору добычу высматривает? Тут и летом-то редко кто ходит!

— Осторожно, у них двое с луками, — подал голос из-за спины Невронд.

— Дурные мы или нет, а вас вон высмотрели, — выступил вперёд, помахивая мечом, бородатый крепыш, явно бывший у бандитов за главного. — Оружие на землю кидайте, коли жизнь дорога. Дальше мы вас сами охранять будем.

— Нет, не пойдёт, — покачал головой маг. — По правде говоря, я собирался здесь с десяток людишек нанять, — доверительно сообщил он вожаку разбойников. — Вот только вы мне не подходите!

— Это почему же не подходим? — вылез из-за плеча своего предводителя здоровенный рыжеволосый детина, помахивая деревянной палицей обитой железом. Никуда наниматься он не собирался, но сам факт отказа бандита изрядно обидел.

— Да потому что, таких идиотов я давненько не встречал! Вот сам посуди. — задушевно начал перечислять Вимс. — Место для грабежа вы выбрали неудачное. Не явись мы случаем, так и просидели бы тут до самой весны. Нас, пока мы по тропе спускались, из луков не перестреляли. В том, что среди нас магов нет, не убедились. И сейчас, нет чтобы сразу напасть, меня, уши развесив слушаете, пока Герхард заклинание готовит.

— Какой Герхард? — машинально переспросил рыжеволосый, начав стремительно бледнеть.

— Да вот этот самый! — выкрикнул маг, резко отходя в сторону.

Ледяной шквал хлестанул наотмашь, уполовинив взвывшую от боли ватагу. Следом гулко щёлкнул арбалет, выбивая уцелевшего лучника.

— Руби татей! — проревел Невронд, бросаясь вперёд. Следом кинулся Русин, сменив арбалет на меч.

— Эй! Рыженького там мне не зашибите! — крикнул вслед воям Вимс и присел рядом с осевшим в снег Герхардом. — Неплохо. Но всё же я думал, что ты всех выкосишь, Гердушка. Вои их, конечно, покрошат сейчас, но то не дело. Ты уж в будущем так не плошай.

— Торопился я, мастер, — выдавил тот, скрипя зубами от боли. — Что-то более сложное мог и не успеть создать.

Вимс лишь скептически хмыкнул и хлопнув мага по плечу, двинулся к поваленным щитам.

— Зашибли всё же, окаянные, — укоризненно покачал он головой над трупом рыжего. — Ну и ладно. Пошли отседова. Нам ещё корабль в городе сыскать нужно!

Глава 16

Спать в эту ночь, я так и не лёг. Смутное беспокойство, зародившееся при въезде в город, после увиденных меток на дверях, переросло в твёрдую уверенность; сегодня ночью что-то произойдёт. Что-то очень нехорошее и смертельно опасное для нас.

Вот я и вышагивал по комнате подобно тигру в клетке, с трудом подавляя всё нарастающее желание, вновь пойти к Дин и ещё раз попытаться уговорить её бежать из этой западни, пока не поздно.

Мда…. И кто только эти ванны, горящие камины и мягкие постели придумать умудрился? Как есть — самый злостный вредитель и провокатор!

Если всего час назад девушка сама меня покинуть постоялый двор уговаривала, то теперь, несмотря на представленные доказательства в виде меток на дверях, уходить куда-либо наотрез отказалась, мотивировав это моими же аргументами, что я совсем недавно приводил. И доводы, что тогда одни непонятные предчувствия были, а теперь я наверняка знаю, никакого эффекта на разнежившихся девчонок не произвели. Устали они, видишь ли, в вонючих клоповниках ночевать, да в опостылевшей телеге от холода трястись! И переться в морозную ночь, куда глаза глядят, никто, из-за моих домыслов, не собирается!

Как итог, только обещания вещи обратно упаковать, с трудом добился.

Вздохнув, в который раз, подхожу к окну и долго всматриваюсь в заснеженную дорогу, освещённую уличными светочами.

Что же так безлюдно-то, будь оно не ладно? Всё-таки большой портовый город, а не деревня какая-нибудь. Это там люди обычно вместе с солнышком ложатся и с ним же и встают. А в городе и ночью жизнь не останавливается. Где припозднившиеся гуляки, допоздна засидевшиеся в кабаке, бравые стражники, совершающие ночной обход вверенной им территории, работники ножа и топора, наконец, блуждающие по улицам города в поисках очередной жертвы?

Выглядываю в ярко освещённый коридор, скептически хмыкаю, качая головой. Правильно, кого я тут хотел увидеть? Все постояльцы спят уже давно. Прошёлся до лестницы, постоял, вслушиваясь в ленивый трёп хозяина со служкой.

Кстати, а он то что не спит? Как-никак уже глубокая ночь на дворе. Бессонница или ждёт кого-то? Плохо, если так. Знаки, что лжеюродивый нарисовал, я, конечно, стёр, но что помешает этому уроду, что внизу разглагольствует, в наши двери пальцем ткнуть?

Покачав головой, возвращаюсь обратно в комнату и вновь накручиваю в ней круги, проклиная бесконечную ночь. В какой-то момент, с удивлением ловлю себя на мысли, что уже мечтаю о том, чтобы поскорей хоть что-нибудь случилось. Воистину — ожидание казни, страшнее самой казни.

Всё началось незадолго до рассвета, когда я всё-таки начал поклёвывать носом, сидя в кресле у окна.

Из полудрёмы меня вывел поначалу неясный, но всё более нарастающий гул, доносящийся с улицы. Бросаюсь к окну и вижу толпу разномастно вооружённых людей, движущихся вдоль улицы. Целеустремлённо так движущихся, не забывая по пути заглядывать в некоторые из домов.

«Чёрт», — осенило меня. — «Да они в те дома заходят, где метки стояли! И уж точно это делается не для того, чтобы хозяевам спокойной ночи пожелать»!

Словно в подтверждение моей догадки из двухэтажного особняка, расположившегося как раз напротив нашей гостиницы, с кривом выскочила полуголая женщина и тут же осела, напоровшись на копьё. Толпа сомкнулась над жертвой, довершая начатое.

— Слава Троим! Смерть еретикам! За истинного Предстоящего отца Феликса! Бей приспешников Лишнего!

Разрозненные вопли фанатиков крепли, набирая силу, подхватывались всё новыми и новыми сторонниками истинной веры, вливающимися в толпу.

В следующее мгновение, я уже выскочил из комнаты, подхватив так и не выложенные из мешка пожитки, быстро пронёсся по коридору, рванул что есть силы дверь в номер Дин, срывая хлипкий запор.

— Дин, просыпайся! — проорал я, взмахом руки активируя светоч. — Быстрее!

— С ума сошёл?! — возмущённо уставились на меня из кровати. — Ты чего орёшь в такую рань? Иди, отсюда! Раньше надо было приходить!

— Да вставай же! — времени поинтересоваться, зачем мне было нужно приходить раньше, у меня не было, но на будущее я решил запомнить. Если мы, конечно, доживём до этого будущего. — Нас убивать идут!

— Сколько их? — замерла девушка с поднятой в замахе подушкой, вслушиваясь в приглушённые выкрики за стеной. Вот в чём не откажешь моей спутнице, так это в умении быстро усваивать информацию. Другой бы ещё минут десять втолковывать пришлось, что и как, а герцогиня, не дожидаясь ответа, уже вскочила, и ничуть не стесняясь своей наготы, начала быстро одеваться, не спуская с меня требовательного взгляда.

— Дохрена! — рявкнул я в ответ и рванул в другую комнату к Маришке. — Полгорода, не меньше, — крикнул я ей уже через плечо.

Маришка, по счастью, тоже тягомотину разводить не стала, и, хоть и засыпала меня кучей вопросов, на скорости одевания это не сказалась.

— Что будем делать? — Диана встретила нас с сестрёнкой уже полностью готовой к боевым действиям; в одной руке меч, в другой боевой кристалл, на шее защитный амулет свисает.

— Нужно выходить на улицу. Попробуем смешаться с толпой. Здесь нас точно прикончат, — закусил я губу. — Магический знак я с наших дверей стёр, но хозяин гостиницы всё равно выдаст.

— А дальше?

— Не знаю, — вздохнул я. — Попробует добраться до порта. Не одним нам сегодня из города убраться захочется. Может удастся на корабль попасть, да удрать отсюда.

Вот только «с удрать» сразу наметились проблемы. Едва мы выскочили в коридор, как я попятился назад. С первого этажа по лестнице, грязно ругаясь и натужно пыхтя, поднималось сразу несколько человек.

— Поздно! — рявкнул я, вталкивая Дин и Маришку обратно в номер. — Они уже здесь!

— Может в окно?

— Да там полно народу, — пожал я плечами. — Нас сразу и примут.

— За истинную веру! Во славу Троих! — взревели в коридоре, гулко топоча по жалобно заскрипевшим доскам. — Смерть выродкам айхи! Всех вырежем!

Вот только резать, на первый взгляд, оказалось некого.

— Здесь нет меток, господине! — обиженным фальцетом пропищал кто-то, перекрикивая гомон толпы. — Все двери чистые!

— Быть того не может, — грозно прорычали в ответ. — Яцек иное сказывал. Тащите сюда хозяина. Если не покажет, на каких дверях метки стёр, самому глотку перережем!

Ну, вот и всё. Робкая надежда, что убийцы, не найдя меток, уйдут, велела долго жить, а из-за угла приветливо замахала косой старуха в сером балахоне. Сейчас трактирщика приволокут, и я за наши жизни и грошика медного не дам. Против толпы мы и пары секунд не продержимся.

— Ну, сволочи, — сплюнул я на пол, чувствуя, как внутри поднимается холодное бешенство. — Ну, ладно, — я начал быстро выводить ставшую уже привычной цепочку рун.

Мда. Нужно бы немного разнообразить свой боевой запас. А то только одним. «Воздушным кулаком» и орудую. Заклинание, конечно, хорошее и пару раз меня уже выручившее, но бесконечно на нём одном не выедешь. Есть, правда, ещё «Выдох вечности», но его можно только находясь снаружи использовать, а то, неровен час и себе на голову крышу обрушишь!

— Отойдите в сторону, чтобы вас не зацепило, — сказал я спутницам, нацеливаясь на дверь.

Диана понятливо кивнула, оттащив Маришку в противоположной стене.

Я сосредоточился, чувствуя, как сплошным потоком потекла в меня энергия. Магические знаки быстро наливаются красками, ослепительно засияв перед глазами.

Ну, что же, гости дорогие, входите! От всей души угощу!

Вот только убийцы к нам в номер ломиться не спешили, азартно ломанувшись сначала в мою комнату. Ну да, она к лестнице ближе, на неё в первую очередь хозяин и указал.

Проклятье!

Я уже с трудом сохранял концентрацию, скрипя от боли зубами. Руны до предела налившись алым, уже кипели, плавясь от переизбытка энергии. Ничего. Я выдержу! Не кидаться же заклинанием в пустую дверь! Мало того, что не прибью никого, ещё и внимание привлеку.

— Тут нет никого! Ты что выкидыш Лишнего, лгать нам удумал?!

— Там ещё один меченый номер есть! — отчаянно взвыл хозяин, захлёбываясь от ужаса. — Не надо! Я покажу!

«Скорее показывай, будь ты неладен»! — я извивался от боли, практически ничего уже не соображая. — «Мочи нет терпеть»!

— Здесь! Тут эти прислужники Лишнего прячутся!

Резко хлопает дверь и в номер вваливается всклокоченный мужик, дико вращая глазами. Ну, да. Не ожидал сволочь, что не заперто окажется, хотел плечом высадить. Сзади толпятся люди, ощетинившись железом. Сбоку мнётся хозяин, незаметно для остальных смещаясь в сторону.

Пора!

С облегчением сбрасываю энергию, одним движением руки сметая всех стоящих передо мной и отступаю, скрючившись в накатившем откате.

Треск лопнувших будто спички досок, грохот вырванных из каминов камней, вопли задавленных людей, всё это доносилось теперь издалека, заглушаемые собственной болью, разрывающей тело на куски.

Ну, вот и всё! Передержал я в себе энергию! После такого, тут не выживают.

Я скорчился на полу, скребя пальцами по вздыбившимся доскам и размазывая по лицу сочащиеся кровью слёзы.

Сдохнуть. Скорей бы сдохнуть! Когда же эта мука адова закончится?!

Лёгкий, требовательный толчок в сознание, прорывается сквозь завесу муки, напомнив о сущности затаившейся внутри меня.

Асур!

С огромным облегчением передаю контроль за телом Великому. И плевать, что преобразований уже почти не осталось! Между смертью «прямо сейчас» и смертью «чуть позже», я всегда последнее выберу. До «чуть позже», ещё дожить нужно!

Короткий росчерк в воздухе и ярко вспыхнувшая руна мгновенно снимает боль, вернув ясность сознанию. Поднимаюсь с пола и криво улыбаюсь, покачав головой.

Всего одна руна и такой эффект! Нужно запомнить! Любой ныне живущий адепт земли за такое знание все свои богатства отдаст!

Ну, да ладно. Потом поэкспериментирую на досуге, а сейчас Динку выручать нужно.

Шестеро мерзавцев, зажав герцогиню в угол, похабно скалятся, задорно сообщая, что они с ней сделают, когда обезоружат. Седьмой, плача, катался у моих ног, зажав руками выжженные глаза. Девушка ещё отмахивается мечом, но чувствуется, что надолго её не хватит: ни сил не осталось, ни манёвра. Она и жива-то только потому, что будущие насильникам загорелось её живой взять. Её и Маришку, визжащую за Динкиной спиной.

А меня, значит, и добивать пока не стали. Мол, полудохлому магу и потом можно горло перерезать. Большая ошибка!

Небрежно вбираю в себя немного энергии и, сплетя короткую связку, бросаю им в спину. Вся шестёрка тут же застывает на месте, превратившись в застывшие манекены.

— Добей, — бросаю я герцогине и направляюсь к двери. Дин, не заставляя себя долго упрашивать, шустро работает мечом.

К двери…. Хм…. Вместо двери у нас огромная дыра в наличии имеется! Хорошая такая дыра, основательная, всё здание насквозь разворотившее. Вон даже толпу людей, на улице в изумлении застывшую, хорошо видно.

Мда. Что-то я погорячился немного. Можно было и поаккуратнее как-то!

— А эти как выжить умудрились? — киваю я на шестёрку выживших трупов.

— Их жадность спасла. Они в твоей комнате задержались. Пограбить, — выпалила, смахивая пот с лица, Дин и зло резюмировала, пнув одного из убийц ногой: — Жадность спасла, а похоть погубила. Времени, чтобы сначала меня убить, а после тебя зарезать, у них было достаточно.

— Вельда, давай отсюда уйдём. — захныкала из своего угла Маришка. — мне страшно!

— Я бы с радостью, маленькая, — вздохнул я, задумчиво посматривая сквозь пролом на улицу. — Вот только боюсь, никто нас отсюда выпускать не собирается.

Толпа, окружившая постоялый двор, начала приходить в себя, всё ближе подступая к зданию. Всё громче слышались выкрики с призывом убить колдуна, всё громче сыпались проклятья на сподвижника отступника, затеявшего раскол в Храме, всё изощрённее предлагались пытки, которым меня собирались придать. С десяток воев, затесавшихся в толпу, бросились внутрь здания, явно собираясь поскорее добраться до Троими проклятого ушлёпка.

А чего им, собственно говоря, бояться?

Ну. затаился где-то в здании могущественный маг и что? Заклинание по местным меркам он сотворил впечатляющее, тут слов нет. Но каких усилий ему это стоило? Наверняка бедолага выложился до конца и сейчас без сил на грязном полу корчится! А если даже и успел очухаться, то чтобы что-то подобное сотворить, прорва времени на подготовку нужна!

Правда был вариант, что это там из какого-то кристалла шарахнули. Но кристаллы такой мощи были чрезвычайно редки. Их себе только правители, да высшие жрецы позволить могли, да и то обычно, больше одного экземпляра не имели.

Так чего боятся? Доблестных вояк внутри либо обессиленный ушлёпок ожидал, либо герцогиня с опустевшим кристаллом. Можно и порезвиться, за собственную жизнь особо не опасаясь!

Осторожно выглядываю в коридор, стараясь не провалиться в многочисленные дыры из вывороченных досок, отвожу глаза от поломанный, окровавленных тел, буквально расплющенных со страшной силой по стенам.

Мда. Это я погорячился немного. Можно было и как-то поаккуратнее, что ли.

Но в целом, до лестницы при желании добраться вполне можно. Всё же заклинание поперёк коридора было направленно, а не вдоль. И если пространство на пару метров в каждую сторону от канувшей в лету двери, представляло собой невообразимый хаос из вздыбившейся торосами изломанной древесины, то дальше можно было пройти практически без опаски. Даже номера ближе к лестницы относительно целыми остались.

— Страшно то как! — доверительно сообщила мне, высунувшаяся следом Маришка и тут же с надеждой поинтересовалась. — А ещё так сможешь, Вельда?

— Лучше бы, чтобы смог, — высунулась в проём и Диана, внимательно прислушиваясь к отборным матам, сыплющимся со стороны лестницы. — Я свой камушек на одного из этих негодяев опустошила, — пожаловалась она мне печально. — А мечами мы от этой толпы не отмахаемся!

— Попробую, — с сомнением ответил я, гадая, могу ли я рассчитывать на притаившегося в глубине сознания Великого.

Как-то странно он в этот раз себя ведёт! Обычно, появившись, асур, вытесняя моё сознание, захватывал контроль над телом и, действовал самостоятельно, предоставив мне роль простого наблюдателя. Это если я вообще к тому времени сознание не терял!

Теперь же Великий действовал вторым номером, как бы наблюдая из-за плеча и сохранив за мной право принимать решения самостоятельно. Вот только большой вопрос: как долго это наблюдение будет длиться и могу ли я рассчитывать на магическую поддержку в дальнейшем?

Ладно, не проверишь, не узнаешь. Другого выбора, кроме как сражаться, у меня всё равно нет!

— Идите обратно в комнату, — велел я своим спутницам. — Я арбалеты у воев, что в гостиницу вошли, видел. Как бы не стрельнули.

— А ты?

— А я тут их встречу. Есть у меня ещё парочка заклинаний наготове, — обнадёжил я девушку.

Насчёт арбалетов я не ошибся. Вои ещё и на второй этаж как следует подняться не успели, а в мою сторону сразу несколько болтов прилетело. Хорошо так прилетело, возле самого уха просвистев.

— Кто же так стреляет? — воспрянул духом я, чувствуя, как развеселился внутри Великий. С такого расстояния вои промазать не могли, а значит, им не повезло. Ну, что же, не я эту войну начал, но я её закончу.

И вновь асур начинает выводить сложную вязь магических знаков. Энергия внутри меня бешено забурлила ледяным кипятком, стремительно насыщая красками всё добавляющиеся символы. Я заворожённо всматривался в рождающееся заклинание, начиная понимать, что, похоже, Великий замахнулся на что-то действительно серьёзное, по сравнению с которым, мой «Воздушный кулак» окажется не страшнее детского хлопка в ладоши.

Вновь бессильно просвистели болты, с гулкими стуками ткнувшись куда-то в стену за спиной. Следом бросились вои, с яростными криками размахивая мечами.

Поздно!

Воздух вокруг меня закручивается узлом и распадается на десяток маленьких вихрей, устремившихся во все стороны.

— Чтоб мне вопящим стать, — выдохнул я, отступая. Ближайший ко мне вой, с окровавленной секирой в руках действительно завопил, закрутившись волчком и под отчётливый хруст костей, рухнул на пол. Бешено вращающаяся воронка понеслась дальше в поисках новой жертвы.

* * *
— Вельд, очнись! Ну. очнись же!

Открываю глаза, с недоумением смотрю на Дин, очумело тряся головой.

— Долго я тут провалялся?

— Нет, — улыбнулась та сквозь слёзы. — Вот только в себя никак не приходил.

— Странно, — я с трудом поднялся, опираясь дрожащей рукой о стену. — И сам не заметил, как сознание потерял. Никогда так не было. А что так тихо?

— А некому шуметь.

— Ты всех поубивал, Вельда! — влезла в разговор Маришка. Малявка смотрела зло и непримиримо, сжимая кулаки. — И здесь, и на улице! Так им и надо!

— Этих поубивал, другие придут, — простонал я, внимательно прислушиваясь к себе. Вроде ничего не болит, только ноги словно ватные. — В городе народу ещё много.

— Будем уходить? — понятливо кивнула, Дин.

— Ага, — согласился я. — Вот только желательно без боя. Как маг я сегодня себя исчерпал.

— Я тут нашла пару кристаллов, — сунула мне герцогиня в руки камушки. — Посмотри.

— Оба дрянь, — хмыкнул я, подержав в руках. — Да к тому же разряженные. Но всё равно прибери. Кристаллы, они денег стоят. А нам деньги нужны. Ну что, пошли?

Гостиница сейчас больше походила на морг. Повсюду в неестественно вывернутых позах лежали трупы незадачливых борцов за чистоту веры. Вот только жалко мне их совсем не было. Они первые в меня железом тыкать начали! И если бы только в меня. Девчонкам на пощаду с их стороны, тоже рассчитывать не приходилось!

Спустились на первый этаж. Та же картина: даже жирный паучок в углу над стойкой в углу скукожился, повиснув на нитке под скомканной паутиной.

Дела. Страшное заклинание, чтобы там не говорили. Ии руны для его создания нужны, я запомнил. Вот только решусь ли когда повторить? Навряд ли.

— Пошли отсюда поскорей, — Дин, хоть девушка и не показывала виду, зрелище, похоже, тоже впечатлило.

— Припасы в дорогу взять нужно, — со вздохом не соглашаюсь я. — Неизвестно как оно дальше повернётся.

Заглядываем на кухню и быстро набиваем заплечный мешки.

А что? Трофеи! К тому же им уже не надо, а нам в дороге пригодится.

Подошли к двери.

— Погоди, — остановил я уже взявшуюся было за ручку герцогиню. — Как бы нас там опять резать не начали.

— Да кому там резать? Кто не погиб, тот разбежался.

— Это здесь. — не согласился я с Дин. — Вот только сторонники старого Предстоящего наверняка по всему городу бродят. Могут прицепится.

— И что ты предлагаешь?

— А помнишь, как я в Крепостце на острове облик яра Бертова принял? Вот думаю, здесь в десятника, что нас на воротах встречал обернуться. Он тут вроде человек не последний, тронуть не должны.

Мои догадки оказались верны. Стоило немного отойти от постоялого двора, как вокруг нас развернулась вакханалия грабежей и насилия. Со всех сторон доносились крики, стоны, мольбы о пощаде. Слышался звон стали, с десяток пьяных горожан насиловали женщину, вминая её в сугроб, мальчишки шарили по карманах у валяющихся трупов.

— Какие же всё-таки люди, скоты! — тихо процедила Дин, оглядываясь по сторонам. — И это всё творится во имя Троих!

— Любое злодеяние всегда творится во имя чего-то, — пожал я плечами. — Так всегда было, и так будет. Не мы это придумали, не нам это и менять.

К нам, слава богам, пока не цеплялись. Более того, многие даже низко кланялись, уступаю дорогу. Я уже было начал надеяться, что всё обойдётся, когда нам дорогу перегородил решительно настроенный отряд.

— Не в ту сторону идёшь, десятник Тирим, — окликнул меня бородатый вой в чешуйчатой броне, явно бывший в отряде за старшего. — Отец Яхим велел всем к постоялому двору, что Гунька-бородавка содержит, бежать. Там по слухам, пришлый маг объявился, да воев наших побил.

— Подойду скоро, — я мысленно заскрипел зубами от досады. Судя по дышащему в лицо морскому ветру совсем немного, мы не дошли. — Вот только госпожу провожу и вернусь. Сам видишь, что на улицах творится. Как бы не обидел кто ненароком.

— Что-то не припоминаю я тебя, госпожа, — пытливо уставился на Дин вой. — Из какого ты рода? И где твой десяток, Тирим? — развернулся он уже ко мне.

Похоже, мирно не разойдёмся. Вот же прицепился, пасынок Стёртых! Ладно, умирать так с музыкой! Ещё на одно заклинание меня хватит. Жалко только, что вои нас со всех сторон обступили, даже уполовинить не получится.

— Вот ты где, господине Тирим? — из тёмного закоулка вынырнула щуплая фигура, закутанная в белый балахон. — Отец Яхим госпожу уже заждался. Гневаться изволит. Меня вот на розыски послал.

Вои расступились, пропуская мага ко мне. Тот остановился напротив, скинул с головы капюшон.

Лузга! Он то откуда здесь взялся?!

— Ты бы поспешил к дому Бородавки яр Гонсель, — продолжил между тем мой недруг. — Отец Яхим и так в бешенстве, что пришлого мага сразу не пришибли. Не след ему под горячую руку попадать.

— И то, — втянул голову в плечи бородач. — Бывай, Тирим.

Вои быстро растворились в сумерках ночного города, оставив меня нас с глазу на глаз с моим старым знакомцем.

— Ну, что уставился так на меня, Вельд? Или нашей встрече не рад? — криво усмехнулся Лузга, слегка склонив голову на бок.

— Зато ты, как посмотрю, сразу за двоих радуешься, — вернул я ему улыбку, напряжённо размышляя, что этот прохиндей задумал. — Где кстати Марка потерял?

— Нет больше Марка. Степняки ещё под Виличем убили.

— Жаль, — покачал я головой. — Из вашей компании он мне больше других нравился.

— Кто это, Вельд? — влезла в наш разговор Дин, барабаня пальцами по рукояти меча. — Откуда он тебя знает?

— И как он тебя сквозь морок разглядел? — внесла свои пять копеек в беседу Маришка, задумчиво сморщив носик.

— Не одна ты на шее полезный камушек носишь, — пожал плечами Лузга и пояснил уже мне. — Отец Яхим не пожадничал. На эту ночь всем по кристаллу истинного зрения выдал. Вот я тебя и разглядел.

— И чего ты хочешь? — решил я расставить точки над «и». — Только не рассказывай, что по доброте душевной мне помочь решил.

— Что ты, нет, конечно! — весело рассмеялся в ответ мой недруг и сунул руку за пояс. — А оплата будет такая.

Глава 17

Это была даже не бедность. Это была тщательно замаскированная нищета.

Пожилой дворецкий в богатой, но сильно поношенной ливреи гулко стукнул посохом по потрескавшемуся мраморному полу и важно провозгласил: — Герцогиня Твина к сиятельному слуге Троих императору Эйриху тринадцатому! — и сам же двери открывать полез.

А кому ещё? Самой гостье явно не по статусу, Маришка с огромными массивными створками не справится, а какому-то левому ушлёпку навроде меня, такую ответственную задачу просто не доверят. Ну, а так как никаких лакеев, за всё время нашего шествия по дворцу, мы не встретили, самому старику напрягаться и пришлось.

И вот для кого, спрашивается, кричал?

Огромный тронный зал был практически пуст. Гигантские статуи из белого камня, расположенные вдоль стен, с немым укором смотрели на пустое пространство вдоль ковровой дорожки, ведущей к трону. Лишь там, вокруг восседающего на каменном троне императора, толпилось несколько придворных и с десяток воев.

— Не густо, — чуть слышно хмыкнул я, стараясь, чтобы пожилой дворецкий, важно вышагивающий сбоку процессии, не услышал. — Учитывая, что дворец охраняют вои бургомистра, не удивлюсь, если перед нами вся императорская армия стоит.

Спина идущей передо мной герцогини чуть дрогнула, давая понять, что шутку оценили. Мы подошли к концу ковровой дорожки, обрывающейся метрах в десяти от трона и поклонились, прижав руку к сердцу.

— Я явилась сюда как посланница сакского короля, сиятельный, — поклонилась ещё раз Диана. — Вот послание от моего господина.

К Динке величаво прошествовал всё тот же дворецкий, с поклоном забрал свиток, попутно бросив злобный взгляд в мою сторону.

Вот ведь! Вроде и шёпотом говорил, а похоже, старичок, всё что нужно, услышал! Оно, конечно, птица не велика, но зачем на пустом месте врагов плодить?

Император, почти такой же древний старик, как и дворецкий, только в железной, до блеска начищенной короне и в мантии подбитой полинялым мехом, принял свиток, повертел в руках, словно, не зная с какого конца его нужно разворачивать и неожиданно сунул его за пазуху.

— Сиятельный! — физиономия одного из немногочисленных царедворцев налилась багровой краской.

— Знаю, Корнелий, знаю. Не по этикету, — перебил его Эйрих, живо слезая с трона. — Но тебе, хоть ты у меня и советник по внешним сношениям, придётся немного подождать. Сам с этой грамоткой ознакомлюсь сначала. Шутка ли, повелитель самого могущественного королевства обо мне вспомнить удосужился.

— Но этикет, — высунулся с претензией и дворецкий. — Церемония ещё далека от завершения.

— Да кому она нужна эта церемония, Вельд? — иронично прищурился император. — Вон даже господине маг изволит зубы скалить? — лукаво подмигнул мне Эйрих, вызвав ещё один злобный взгляд моего тёзки. — Да и стар я стал, на этом камне долго сидеть. Спина ломить начинает.

— Дедушка, а ты вправду император? — как на грех влезла в этот момент в беседу, разодетая по такому случаю Маришка, окончательно ломая церемониал. О вдолбленных накануне ей правилах поведения, моя сестрёнка благополучно забыла.

— А что, внучка, — осклабился тот в ответ. — Не похож?

— Совсем не похож, — категорически заявила малявка. — Император он вот такой должен быть, — широко развела она над головой руками. — И меч, сияющий в руках держать, — Маришка решительно протопала к трону и задрав голову кверху, требовательно спросила? — У тебя сияющий меч есть?

— Маришка! — опомнилась, наконец, Дин, прыснув при этом в кулак.

— Сиятельный! — взмолился в отчаянии дворецкий.

— Надо поискать, — озадачился, между тем, император. — Завалялся поди где-то в кладовке, — доверительно сообщил он моей сестрёнке. — Мы потом его с тобой вместе поищем, — пообещал номинальный властелин полмира и развернулся к Дин. — Ну, раз с церемониалом мы покончили, пошли ко мне в кабинет. Там уже обстоятельно обо всём потолкуем.

— А свита?

— И свиту свою забирай, — хмыкнул Эйрих и подмигнул Маришке. — Одному мне меч сияющий не найти.

* * *
Кабинет «правителя империи» совсем не впечатлил.

Небольшой стол возле окна с парой кресел по бокам, в углу кованный сундук, под ногами пошарпанный ковёр. Ещё и подванивало как-то странно. В общем, у отца Никонта, помнится, и то как-то по презентабельное было.

— Вот здесь и поговорим, — резюмировал император, радушно махнув рукой в сторону кресел: — Садись герцогиня. А девочке Вельд покамест дворец покажет. Не так ли? — Эйрих выразительно посмотрел в сторону топтавшегося у дверей дворецкого.

— Как прикажешь, сиятельный, — мой тёзка от данного ему поручения был явно не в восторге, но на пререкания не решился.

— Вот и славно, — император дождался пока закроется дверь и, расположившись в другом кресле, доверительно сообщил: — Местного бургомистра наушник. Выгнать бы, да где же другого взять?

Мне присесть никто не предложил, но я в особой претензии и не был; не прогнали, уже хорошо! А так, мы не шибко гордые, и постоять можем! Вот только чем же так пахнет скверно, а?

— Канализацию прорвало намедни, — заметив, как сморщила носик Дин, со вздохом признался Эйрих. — Как раз Корнелий гадить сел, а оттуда все нечистоты фонтаном брызнули. Насилу отмылся!

— В дворце есть канализация? — удивилась герцогиня.

— Она во всём городе есть, — Эйрих хмыкнул и поправился: — Вернее была. За последнюю седмицу повсеместно трубы полопались. По всему видать, срок пришёл. Как-никак во времена самого Исидора делали.

— А больше ничего странного в городе за последнее время не происходило? — переглянулись мы с Дин.

— Да много чего, — почесал голову император. — Мир вокруг будто с ума сошёл. А что? — подозрительно посмотрел он на нас.

— Мы по дороге тоже всякого насмотрелись, — поспешно заявил я. Ещё не хватало, что бы в Хураки об объявившемся айхи узнали и той роли, что я в его появлении здесь сыграл. — Похоже не город, а весь мир с ума сошёл.

— Может и так, — резанул по мне взглядом старый император и развернув свиток, быстро пробежался по нему глазами, — Ты знаешь, что здесь написано, герцогиня? — спросил он мгновением позже.

— Король предлагает тебе публично признать отца Виниуса истинным Предстоящим и взамен обещает свою поддержку.

— Вот именно — поддержку, — скривил губы император. — И ничего конкретного. Поддержка она ведь разная бывает, — поднял он на нас глаза. — Меня резать начнут, а ваш король мне письмецо пришлёт с советом крепиться. Тоже своего рода поддержка! Ну да ладно, — Эйрих бросил свиток на стол. — Трудно ожидать, что с императором, власть которого не распространяется дальше стен его дворца, будут разговаривать на равных. Мне сейчас другое интересно, — пробарабанил он пальцами по столу. — То, что о тебе здесь написано, ты тоже знаешь?

— Обо мне?! — опешила Дин.

— Значит не знаешь, — резюмировал Эйрих и, поднявшись, подошёл к окну. — Теобальд предлагает мне на тебе жениться и в приданное даёт твоё герцогство, которое обещает очистить от степняков. В обмен на императорский титул, разумеется.

— Вот это поворот! — изумлённо выдохнул я, не сдержав эмоций.

— А если я откажусь? — выдавила Дин, выпучив глаза.

— А кто тебя спрашивать будет? — иронично прищурил глаз старик. — Ты же Теобальду публично присягнула, так?

— Так, — выдавила герцогиня в ответ.

— Вот, — поднял палец вверх император. — А значит сакский король в, связи с отсутствием у тебя других близких родственников, становится твоим опекуном до совершеннолетия. Тебе же двадцать один год не скоро исполнится?

— Через четыре года, — ещё больше посмурнела Дин.

— Ну вот. Эти четыре года Теобальд как твой опекун имеет полное право распоряжаться твоей рукой.

В комнате наступила гробовая тишина. Диана во всю хлопала глазами, переваривая свалившуюся на неё новость, я же мысленно просчитывал перспективу прорыва из дворца с боем, с одновременным поиском в нём Маришки.

— Чего насупилась? — хмыкнул Эйрих, вдоволь налюбовавшись смятением Динки. — Не бойся, не собираюсь я на тебе жениться. Для любовных утех уже староват, а герцогство это мне впрок не пойдёт, даже если Теобальд своё обещание выполнит и степняков оттуда изгонит. Долго мне в нём всё равно не прожить. Не потерпит новый император у себя под боком человека с ещё большими правами на титул, чем у него самого. А я хоть и стар уже, но за кромку не спешу. Да и внука моего тоже под нож пустят, а это уже совсем ни в какие рамки не лезет.

— И зачем ты рассказал всё это нам, сиятельный, — я уже понял, что весь этот разговор, Эйрих затеял не просто так и императору от нас что-то нужно.

— У меня паршивая должность, Вельд, — признался Эйрих, заставив меня окончательно насторожится. Своего имени я во дворце никому не называл. — Что может быть более горьким, чем почти полвека быть императором лишь по названию? И ладно, если бы у меня только власти не было, так я ещё и свободу потерял! Ты уже заметил, что внешние стены дворца охраняют вои бургомистра? — поинтересовался он у меня и, дождавшись кивка, продолжил: — Ну, как же! Императорский дворец не может без охраны быть, а своих воев у меня практически нет. Вот яр Трунд и озаботился. Вот только я уже несколько лет пределы дворца покинуть не могу. Меня просто не выпускают. Ради моей безопасности, разумеется! — прогнусавил Эйрих, явно передразнивая своего недруга. — Ведь в Хураки каждый второй мечтает убить своего императора! Под этим же предлогом и ко мне во дворец так же почти никого не пускают. Вы исключение. Сакского короля господине Трунд всё же довольно сильно побаивается, вот его посланников и не остановили.

— Это возмутительно! — засверкала глазами Дин.

— Это ещё не самое страшное, — со вздохом признал император. — Трунд ждёт моей смерти. Как только я умру, моего внука зарежут, а он напялит императорскую корону на себя. Вот что страшно. Мой род, ведущий своё начало от самого великого Исидора, пресечётся! И этого я допустить не хочу. И сейчас у меня появилась надежда, — император взглянул мне в глаза. — На тебя надежда, Вельд. Пусть я практически нищ, но денег на то, чтобы платить одному из придворных Теобальда, всё же каждый год нахожу. И теперь это с лихвой окупилось. Что понадобилось тебе в Хураки, перевёртыш? Я готов помочь тебе в чём угодно, потому что это единственный шанс даже не для меня, а для моего мальчика.

— И что ты хочешь взамен?

— Другую жизнь для Адриана. Пусть он не будет императором, — Эйрих пожал плечами. — Пусть. Империи давно нет. Я с радостью передам корону тебе или тому, на кого ты укажешь. Но Адриан должен жить и занимать достойное место в том мире, что твой господин воссоздаст на обломках этого.

Я задумался. Да, допекло дедушку. Всю жизнь быть марионеткой в чьих-то руках, кому оно понравится? Вот только мне что делать прикажете? О том, что я Лишнего призывать не собираюсь, ему не скажешь. У старика именно с этим призывом все надежды и связаны. Так что это признание может привести к далеко идущим последствиям. Поэтому придётся играть свою роль. Ведь в противном случае может достаться и Диане с Маришкой.

— Хорошо, — кивнул я Эйриху. — Если мне удастся возвысится, твой внук встанет рядом со мной. И ты действительно можешь мне помочь, — я немного помолчал, взвешивая все «за» и «против» и всё же решившись, продолжил: — Но сначала мне нужно выполнить ещё одно поручение. Диана, — посмотрел я в глаза герцогине.

— Думаешь, стоит?

Я лишь мысленно зубами проскрипел в ответ. Откуда я знаю, стоит или не стоит. Всю дорогу, пока плыли из Патров в Хураки над этим голову ломаю. Очень уж меня отец Яхим на пару с Лузгой озадачили!

Уже только то, что вездесущий радетель резню отступников от веры именно в том городе, что у меня на пути лежал, затеял, уже на нехорошие мысли наводит. Как он туда вообще попал? Где Вилич, и где Патры? И случайно ли это вышло или он меня там специально поджидал и тёплую встречу как раз к моему приезду приурочил? Тот ещё вопрос!

Ну, ладно, предположи, что это случайность. Просто совпало так, что я в город въехал как раз накануне затеянного жрецом переворота. Говорят, и не такие чудеса бывают! Дальше то вопросов тоже хватает!

Ну, как о моём приезде в город радетель узнал, как раз понятно. Отец Монто опознал. Моё описание наверняка уже любому жрецу известно, так что удивительного тут ничего нет.

Здесь вопрос в другом. Если отец Яхим с самого начала собирался через нас с Дин послание императору передать, то как он на нас нападение допустил, зная, что мы в «Весле и якоре» заночевали? Тем более, что насчёт меня у него, наверняка, ещё какие-то планы есть. Иначе не выпустил бы он меня из города. Нипочём не выпустил. Та встреча с отрядом воев и спасением со стороны Лузги, чистой воды инсценировка. И пожелай радетель по-другому, меня бы в завязавшейся схватке прирезали, а немного «опоздавший» Лузга, «спас» бы только Диану. Всё равно послание именно ей проносить пришлось. Меня при входе во дворец тщательно обыскали.

Или это нападение в гостинице тоже было отцом Яхимом с режиссировано? А что, когда речь о радетеле идёт, я ничему не удивлюсь.

Он таким образом для себя полное представления составил, о тех способностях, что у меня как у перевёртыша имеются. Ведь к гадалке не ходи, был в гостинице человек, что глазами и ушами ушлого жреца служил. Может хозяин постоялого двора? Вроде всё время рядом с боем вертелся, а среди мёртвых я его не увидел. Шустрый, сволочь!

В общем, сложно тут всё. Когда речь о отце Яхиме идёт, я ни в чём уверенным быть не могу. Но свою часть сделки он выполнил. Без Лузги мы бы из Патров так просто не выбрались. Тот нас и через оцепление, что вокруг порта было выставлено, провёл, и корабль, подходящий нашёл.

Вот и мы свои обязательства выполним. И не потому, что такие честные, а во избежание, так сказать. Есть у меня уверенность, что в случае нарушения сделки, радетель и в Хураки нам массу неприятностей доставить сможет. А оно мне надо?

— Стоит, — со вздохом признал я.

Диана как-то странно посмотрела на меня, но спорить не стала, потянув свиток из рукава.

— Занятно, — хмыкнул Эйрих, разглядывая печать. — Ну, раз уж обо мне сам отец Яхим вспомнил, значит и впрямь грядут большие перемены.

Император небрежным движением сломал печать, развернул свиток, впился глазами в текст.

— Даже так.

Но что там «так» Эйрих объяснять не стал, лишь спросил, бросив послание на стол: — Итак, чем я могу помочь тебе, Вельд?

— Мне нужно попасть в библиотеку, что находится у вас во дворце.

— Алтарь Лишнего ищешь, — утвердительно кивнул Эйрих, вновь избавляя меня от необходимости лгать. — Но в моей библиотеке нет ничего серьёзного. Хотя, — глаза старика блеснули пониманием. — Если узнать все проклятые города, которые остались от вопящих, вычеркнуть те, где уже был Янхель в прошлый раз и сейчас, то останется совсем небольшой выбор. Можно будет попробовать его опередить! Я прикажу Вельду принести все книги об той эпохе.

— Ещё мне нужны книги, в которых говорится о асуре Инсоре, — в этот раз мне всё же пришлось солгать. — Он был близок к Лишнему и в его трудах может быть какая-то наводка.

— Вряд ли у меня хоть что-то есть из трудов самих асуров, — со вздохом признал император. — Но я спрошу Вельда. Пойдём.

Вот только выйти мы никуда не успели.

* * *
— Что там за шум, Рауль?

— Фризульские мечники уходят, владыка, — начальник охраны опустил глаза, стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не на этот обтянутый потрескавшейся кожей, скелет. — Я пытался отговорить, но они только рассмеялись в ответ.

— И эти ушли, — полуживой скелет прошамкал к краю холма и окинул потухшим взглядом обезлюдивший бивак. Вытоптанный до мёрзлой почвы снег, чёрные проплешины давно погасших кострищ, да несколько рыскающих среди повсюду разбросанного мусора собак. Вот и всё, что осталось от некогда огромного войска, шедшее за ним ещё пару седмиц назад. Фригульцы продержались дольше всех. — Значит Гонду так и не нашли.

— Нашли, владыка, — губы Рауля искривились в горькой усмешке. — Голубь весточку принёс, — охранник протянул Янхелю свиток со сломанной печатью. — Только с ним уже людишек оказалось втрое больше, чем в нашедшем отряде.

— Не осилили, значит.

— Не осилили, — согласился с перевёртышем вой. — Гонду не осилили, — уточнил он. — Он один весь наш отряд перебил. Походя перебил, между делом.

— Силу набирает, отродье Нерюха, — зло оскалился Янхель, не замечая, как из треснувшей губы засочилась густая, тёмно-жёлтая слизь. — Ошибся я, — признался своему охраннику перевёртыш. — Нужно было сразу его прибить, как только мы из проклятого города выбрались. А я ещё его со сферой на ментальном уровне связал. Так через него из сферы больше силы почерпнуть можно стало, — пояснил Раулю адепт Лишнего и с горечью констатировал: — Не ожидал я, что этот мальчишка супротив меня пойти рискнёт!

Перевёртыш замолк, о чём-то напряжённо раздумывая. Вокруг него и Рауля начали собираться вои, окружая их небольшим, неплотным кольцом: угрюмые лица, опущенные в землю глаза, сжатые от бессилия кулаки. Их было совсем немного этих воев, оставшихся верными до конца.

— Что будем делать, владыка? — прервал тягостное молчание Рауль.

— Что будем делать? — переспросил перевёртыш, оскалив рот в жуткой улыбке. — Ну, что же, — кивнул он головой с сторону палатки. — Пойдём, обсудим.

Янхель прошаркал, заметно подволакивая ноги, по мягкому восточному ковру, и с облегчением опустился в обитое медвежьем мехом кресло, которое возили за ним с самого начала похода.

— Сил совсем почти не осталось, — пожаловался он почтительно замершему напротив Раулю. — Ещё седмица, может чуть больше и за кромку уйду. Так чего теперь тянуть? По заслугам и награда! — перевёртыш вяло махнул рукой в сторону изящного табурета, дозволяя вою присесть и с горечью признался: — Провалил я своё предназначение, что мне с рождения судьбой было уготовано, бездарно провалил. Сначала шаманам доверился, а потом и вовсе — мальчишке безродному. Мало того, что Господина обратно в наш мир призвать не смог, так ещё и врагов его усилил, две сферы в их руки передав. С тем и умру, тугодумие своё последними словами кляня! Но ты, Рауль со своими людьми сослужить службу Господину ещё можешь.

— Что я должен сделать, владыка?

— Господин, в отличии от меня мудр и не складывает все яйца в одну корзину. По Гванделону сейчас бродит ещё один перевёртыш.

— Вельд? — презрительно изогнул брови Рауль. — До меня доходили слухи. Что он слаб и ничтожен!

— Что не помешает ему призвать Господина из-за кромки, — усмехнулся Янхель. — Нужно лишь помочь ему добраться до Алтаря.

— Но где его искать?

— В Хураки. Во всяком случае корабль, на борт которого он взошёл в Патрахсовсем недавно, отправился именно туда. И кстати, — вновь усмехнулся перевёртыш, — Вельд не так уж и слаб. Во всяком случае, отец-радетель, что прислал мне эту весть из Патр, уточнил, что мальчишка прошёл проверку, устроив там такое, что местные его ещё тысячу лет вспоминать будут.

— Ты переписываешься с жрецом, владыка?! — вскочил с табурета вой, не в силах сдержать изумления.

— Не все жрецы, наши враги, Рауль, — отмахнулся от него Янхель. — Некоторые, хотя бы на время, могут стать и союзниками. Особенно если они поставили не на того Предстоящего и понимают, что от отца Виниуса им ничего хорошего ждать не приходится. Но верить таким союзникам нужно до определённого предела. Ладно, — решительно хлопнул перевёртыш по подлокотнику, — не о том речь веду. У меня ваша служба закончилась. Найдёте Вельда и ему служить будете. От врагов убережёте, до Алтаря добраться поможете, ну, а заодно и приглядите, чтобы он с дороги случаем не сбился.

— А ты, владыка?

— А я вам в дорогу помощника снаряжу, — оскалился Янхель. — На то моих сил хватить должно. А то дороги неспокойные, а вас мало совсем. Да и с Вельдом, если что, управиться подсобит. А то, сказывают, что он неслух большой. Иди, вели своим людям сбираться, — приказал адепт Лишнего. — Только перед уходом не забудьте, меня похоронить.

Янхель дождался, пока Рауль выйдет из шатра, прислушался к его голосу, раздающему приказания воям и, тяжело вздохнув, вытянул помятый свиток из-за пазухи, развернул, посидел немного, всматриваясь в небольшое пятнышко засохшей крови и, решившись, начал вычерчивать в воздухе изящную рунную вязь.

Сил практически не осталось, да и магические потоки без сферы плохо слушаются, но у него должно получится! Со стороны Вельда было очень неосмотрительно, лить свою кровь где попало. За всё нужно платить!

Янхель небрежным росчерком закончил цепочку из рун и, стиснув зубы, потянул магические потоки в себя.

Глава 18

— Пожар, сиятельный! Горим!

Дворецкий, ворвавшись в кабинет, едва не сбил императора с ног, лишь в последний момент, каким-то чудом, сумев притормозить.

— Как пожар? — опешил тот на мгновение, но уже в следующий миг, схватив слугу за грудки, яростно затряс: — Где?! Что горит?!

— Библиотека горит, сиятельный! Шибко сильно горит!

— Да ну?! Как горит? — потянулся к дворецкому теперь уже я.

— Синем пламенем! — мой тёзка был так ошеломлён, что снизошёл до ответа простому ушлёпку. — Не иначе, как магия! — добавил он и подозрительно уставился на меня.

— Да я-то тут причём? — сжав кулаки, надвинулся я на дворецкого. — Мы с герцогиней всё время тут сидели. С императором вон беседы вели!

— Не знаю, — в свою очередь попёр на меня тощей грудью старик. — А токма другого ушлёпка во дворце нет!

— Хватит препираться! — Эйрик гаркнул так, что я невольно втянул голову в плечи. — Пожар тушить нужно! Не дай Лиш…. — император, побагровев, запнулся и, бросив быстрый взгляд в мою сторону, закончил свою реплику более спокойным голосом. — Если огонь на основное здание перекинется, весь дворец выгорит. Не справится нам! За мной!

Мы опрометью бросились вслед за императором.

Дворец был огромен. Пустые, покрывшиеся пылью залы, сменялись длинными, тёмными коридорами, которые шустро ныряли в проёмы закрученных в тугие спирали лестниц, пронзали стрелой сквозные комнаты, вновь сменялись бесконечной вереницей залов.

В одном из таких залов, воспользовавшись тем, что, не успевая за шустро припустившими императором с Динкой, дворецкий немного приотстал, я, своего тёзку и тормознул, прижав к увитой каменными плющами колонне.

— Где Маришка, урод? — схватив тёзку за грудки, прижал я его к стене. — Ты где девочку бросил, козёл облезлый?!

— Так пожар же! — вытаращил глаза старик. — До девочки ли мне было?!

— А вот мне как раз на пожар плевать, — не согласился я с приведённым аргументом. — Мне как раз девочка нужна. Причём живая и здоровая.

— Да там твоя девчонка и осталась! — затрясся Вельд то ли от страха, то ли от злости. — Я как раз её в библиотеку привёл, книги показать, а там огонь как вспыхнет и книги по воздуху летать начали! Я было её дёрнул назад из зала, а она как завизжит: — «Пушистик»! — вырвалась и вглубь библиотеки убежала. Прямо в пламя бросилась!

Толик!!!

Если у меня и были до этого сомнения насчёт того, что проблемы с канализацией — это проделки айхи, то теперь они полностью развеялись. Вот только библиотеку-то зачем жечь? Или он меня увидел и в ней покопаться помешать решил? Вот, урод! Если с Маришкой по его вине что-нибудь случится, я же его на куски порву! Теперь можно! Теперь у него материальное тело есть!

— Веди в библиотеку, ушлёпок! — взревел я, отшвыривая дворецкого в ту сторону, где скрылись Дин и Эйрих. — Быстрее!

— Я не ушлёпок! — возмутился дворецкий уже на бегу.

— Да ты хуже!

До цели мы, как оказывается, совсем немного не добежали. Миновали ещё пару залов, спустились по мраморной лестнице и выскочили во двор.

Императорская библиотека располагалась в большом отдельном здании, стоящем впритык к основному. И сейчас каменные стены этого хранилища знаний и впрямь полыхали именно синим пламенем, задорно швыряясь в нависшие тучи багровыми искорками. Рядом суетилось почти три десятка людей, усердно работая лопатами и баграми и не забывая энергично переругиваться между собой при этом. Рядом, ещё человек двадцать дворцовой челяди, выстроившись в жидкую цепочку, передавали друг другу вёдра, а бравый предводитель императорского воинства, замеченный мной на недавней аудиенции, плескал очередную порцию воды в ревущее пламя.

Мда. Так они ещё долго тушить будут, до полного выгорания, так сказать!

— Маришку не видела? — подлетаю я к Дин, пристроившейся в середине цепочки водоносов.

— Нет, — вытаращила на меня глаза девушка, принимая плеснувшее водой ведро из рук седоусого воина. — А ты где пропадал?

— Кроссворды разгадывал, — отмахнулся я от окончательно выпавшей в осадок герцогини и решительно потребовал, протянув руку: — Кристалл истинного зрения дай!

— Думаешь он там? — протянула Динка, с натугой передавая ведро дальше.

— Уверен, — буркнул я в ответ. — И Маришка там, — скороговоркой добавил я, вырывая из рук девушки камушек и, уже кинувшись в сторону здания, крикнул ей в пол-оборота: — И брось ты бесполезным делом заниматься. Только ноги намочишь на этаком морозе!

— Ты куда? — ухватил меня за рукав местный полководец, остановив уже у самых дверей. — Совсем ошалел? Сгоришь, и косточек не останется!

— Пусти его, Свен, — остановил воя Эйрих, со значением посмотрев на меня. — Этот не сгорит.

Спасибо за доверие. Вот только думается мне, что в этом пожаре сгореть вообще нереально. Очень уж на иллюзию, если внимательно присмотреться, похоже. Вон, от яростно бушующего в дверном проёме пламени нестерпимым жаром несёт, а краска на стенах даже не облупилась. Халтура, Толик, халтура! Дьявол кроется в мелочах!

Я, презрительно скривил губы и, прикрыв на всякий случай глаза, бросился вовнутрь.

Жар на мгновенье усилился, вгрызаясь раскалёнными иглами в кожу, и тут же спал, сменившись благословенной прохладой. Я облегчённо выдохнул, смахнув выступивший пот со лба. Всё-таки было у меня опасение, что из огня да в полымя попасть могу. С айхи вполне станется какую-нибудь ловушку для таких резвый как я, приготовить.

Осторожно открываю глаза, окидываю взглядом громоздкие стеллажи, забитые множеством книг.

— Вельда! — подскочила ко мне откуда-то сбоку Маришка и повисла на шее. — Ну что, Пушистик, я же говорила тебе, что он не испугается, а ты мне не верил! Так что одно желание ты мне проспорил!

Оборачиваюсь в ту сторону, не выпуская девочку из рук, пересекаюсь взглядом со своим обретшим плоть «другом».

Толик, вольготно развалившийся на обитом коричневой кожей стуле у окна, проигрышу, судя по всему, ничуть не огорчился и приветливо помахал мне лапой.

— Так я и думал, что иллюзия, — провёл я рукой по кожаным корешкам, смахивая пыль — Ты зачем над людьми издеваешься, Блохастик?

— Не Блохастик, а Пушистик! — тут же заступилась за своего друга сестрёнка. — И блох у него вовсе нету! Я проверила уже!

— Ты бы осторожнее теперь слова подбирал, — задумчиво почесал за ухом айхи. — Хоть ты мне и друг, но я ведь и обидеться могу. — Коротышка постарался придать своей мордочке свирепое выражение. — А колечка, что доступа к магии меня лишало, уже нет.

— Напугал, аж поджилки затряслись, — фыркнул я, устраиваясь в другое кресло. — Ты зеркало найди и в него такую рожу скорчи, — посоветовал я меховому. — Сам тогда всё поймёшь.

— Ага, рожица у него забавная получилась, — согласилась со мной подошедшая Маришка и тут же начала канючить: — Скорчи ещё рожицу, Пушистик. Ну что тебе стоит, а?

— Потом обязательно скорчу, — затравленно оглянулся на неё айхи, — Лучше вон те книги сбегай, посмотри, — показал коротышка на стеллаж в другом конце помещения. — В них картинок забавных много, — и, дождавшись пока маленький ураган умчится прочь, развернулся уже ко мне. — Может я грозно и не выгляжу, но заклинания мне теперь подвластны! Я много чего умею!

— Да я уже заметил. — вздохнул я, посмотрев в окно, на продолжающих суетиться у библиотеки людей. Впрочем, Динка моему совету вняла и в дальнейшей клоунаде, устроенный проказливым духом, участвовать не пожелала. — Только что это меняет? — добавил я в голос скепсиса. — Ты, помнится, от Албыча сбежал без задних ног, а я остался. И где теперь этот Албыч? — я впился взглядом в заёрзавшего духа, нагоняя жути. — Сам видишь, нету нигде. А я здесь. Хочешь тоже со мной в магическом поединке потягаться?

— Так ты наверняка тогда опять в асура перевернулся!

— И что? Надо будет, ещё раз перевернусь! Мне всё равно скоро подыхать. Зато город от этакой пакости избавлю. Ты тут всего седмицу находишься, а людям уже житья от тебя никакого нет.

— Что-то не так мы с тобой разговор начали, — мгновенно переобулся айхи. — Это я просто растерялся от неожиданности, — доверчиво признался он мне и, наклонившись вперёд, задушевно похлопал по плечу. Реально между прочим похлопал, а не изобразил как у него раньше бывало. — Я ведь и не чаял с тобой больше встретиться, друг. Думал уже и на этом свете тебя нет, — Толик попытался выдавить из себя несуществующую слезу, не смог и, ничуть не расстроившись, продолжил изливать мне душу. — Я ведь и пожар этот в память о тебе устроил!

— Это как? — не на шутку удивился я. Этак я скоро во всех проказах айхи виновен буду!

— А я видишь ли здесь живу, — признался мне коротышка, обведя помещение рукой. — А что? — хмыкнул он самодовольно. — Отдельное здание. Ходят сюда крайне редко. Челяди эти книги и даром не нужны, а магов во дворец вои бургомистра не пускают, — он смерил меня оценивающим взглядом и уточнил: — До сегодняшнего дня не пускали. И вот сижу я, значит, себе спокойненько, никого не трогаю, очередную пак…. шутку обдумываю, смотрю, а сюда этот старикашка противный идёт. Ну, ты его знаешь, — махнул айхи лапой.

— Вельд что ли с Маришкой, — не понял я и ответ на вылупившиеся глаза, уточнил: — Ну, дворецкий местный.

— Да какой, Вельд? — сморщился Толик. — Они чуть раньше в библиотеку зашли. Я уже и затаился было, — деловито почесал за ухом коротышка. — смотрю, а там этот старик показался. Ну, тот, что в храме Инсора над тобой ритуал затеять удумал, — уточнил айхи. — Он потом ещё удрал, когда заваруха с Янхелем началась!

— Вимс? — похолодел я от неприятной новости. — Он то как сюда попал?

— Лишний на закорках привёз! — отрубил дух, насупившись. — Вот встретишь его и спросишь! Вот я и забеспокоился. Думаю, зайдёт, сестрёнку твою увидит, обидит ещё ненароком! — коротышка порывисто прижал лапы к мохнатой груди, страдальчески подняв глаза к потолку. — Я и решил, что нечего этой вражине в моём доме делать! После таких гостей всегда вещи в хате пропадать начинают! — сварливо пожаловался айхи. — Вот иллюзорный пожар и запалил!

— И он поверил? — удивился я.

— В создании иллюзий мы с самими асурами, помнится, поспорить могли! — оскорбился было Толик, но, наткнувшись на мой полный иронии взгляд, признался со вздохом: — Не поверил, конечно. Зато дворецкий поверил. Глаза выпучил, словно жаба по весне, да из библиотеки с криками и ломанулся! То-то смеху было. — весело захихикал проказник. — Ну, старикашка этот, Вимс, понял, что сейчас сюда народ набежит, да и скрылся.

— Думаешь, совсем ушёл? — с сомнением поинтересовался я.

Появления Вимса ничего хорошего не сулило. Хотя я в этой игре, под названием «Вернуть Лишнего» участвовать не собирался, старый маг мог посчитать иначе. И моё мнение на этот счёт, его вряд ли заинтересует. А это значит, что в самом ближайшем будущем у меня очередной конфликт нарисовывается. Народ тут упёртый и простых слов не понимает. А у меня уже шесть преобразований произошло! Пространства для манёвра почти совсем не осталось!

Но это, как говорится, только одна сторона медали. Тут другой, очень непростой вопрос напрашивается:

«А зачем Вимс вообще в Хураки приехал»?

Меня здесь встретить, старый маг вряд ли рассчитывал. Я и сам сюда засобирался, несколько позже нашей последней встречи. Да и потом пару раз чуть было с намеченного пути не свернул.

Выходит, бывший храмовый ушлёпок с какой-то своей целью до столицы великого Исидора добирался. И то, что ему нужно, именно здесь, в императорской библиотеке находится.

И здесь же Толик ошивается, стараясь никого из возможных конкурентов и близко не подпускать! В то, что он Вимса из-за Маришки шуганул, пускай кому другому рассказывает.

И вот спрашивается, что этим пронырам здесь нужно? Уж точно не любовные романы! Да и трактат по астрономии их тоже вряд ли заинтересует. И тут, собственно говоря, у меня есть только два варианта, объясняющих почему здесь обоим проходимцам будто мёдом намазано: либо в императорской библиотеке есть книги с какими-то очень важными сведениями, либо Толик мне хоть в чём-то не солгал, и библиотека Инсора всё же существует и где-то здесь в неё вход запрятан. Вот только как эту информацию из айхи выжать, ума не приложу. Никаких рычагов давления на эту бестию у меня на данный момент нет.

— Зачем? — удивился, между тем коротышка. — В этом дворце целую армию можно спрятать, и никто не заметит. В некоторые закутки годами никто не заходил, уж я-то знаю, — доверительно поведал мне дух. — Пересидит где-нито, и как шумиха с пожаром уляжется, опять придёт.

— Вот и я так считаю, — решил я немного попугать коротышку. — Не для того Вимс через полконтинента сюда добирался, чтобы из-за твоих фокусов на попятную пойти. Обязательно вернётся и некоторым мохнатым по шее накостыляет.

— Это мы ещё посмотрим, кто кого! Мне ли нынешних недомагов бояться!

— В целом ты, конечно, прав, — задумчиво потёр я переносицу. — Вот только, если помнишь, он в прошлый раз, у Остромира в поясном кошеле порыться успел. А тот до этого из герцогской казни все лучшие кристаллы умыкнул. Вот и соображай, — я сделал выразительную паузу, давая коротышке осознать последствия рытья Вимса в кошеле придворного мага для его шкуры и продолжил: — А Вимс и сам по себе далеко не подарок. Он хоть и огневик, но не удивлюсь, если многих нынешних адептов воды без труда раскатать сможет.

— И что ты предлагаешь?

— Вновь объединиться, — широко улыбнулся я. — Я тебе от Вимса отбиться помогу, а ты мне вход в библиотеку Великого покажешь, да нужные мне книги найти поможешь.

Толик задумался, машинально барабаня пальцами по подлокотнику кресла. Я подошёл к окну, постоял, наблюдая за неутихающей суетой, глубоко вдохнул, стараясь унять закипающий в крови адреналин.

Похоже, библиотека Инсора всё же существует! Иначе айхи нам моим предложением долго не раздумывал бы. А значит впереди замаячила робкая надежда на то, что не всё ещё для меня потеряно, что можно ещё всё исправить и от проклятий этих, будь они не ладны, избавиться! Главное за этим мохнатым пронырой в оба глаза смотреть, да с Вимсом как-то разобраться.

Решив всё для себя, разворачиваюсь к продолжавшему корчить задумчивую рожку айхи.

— Решай скорей, Толик. Если нет, то я с Вимсом попробую договориться. Тогда уже не обижайся. И заканчивай давай с пожаром. Динка и так в нашу сторону очень нехорошим взглядом смотрит. Ты её знаешь. Уж лучше с Вимсом ратиться, чем ей под горячую руку попасть.

— А, будь что будет! По рукам! — залихватски махнул лапой айхи, соскакивая с кресла — Только уговор. Тебе книги, в коих о том, как с тебя заклятья снять говорится, забираешь, а я всё остальное!

— Ишь, хитрый какой! — покачал я головой, усмехнувшись. — там может сотни книг окажется, а ты мне только две или три отдашь. Да и артефакты в том хранилище запросто лежать могут. Нет. Всё, что там есть, делим пополам, а нужные мне книги в счёт моей доли пойдут.

— Жадный ты, — со вздохом упрекнул меня коротышка. — Ну да ладно. Для друга мне ничего не жалко. Договорились! Значит, действовать будем так.

* * *
— Всё готово, владыка.

— Что, уже утро, Раск? — Гонда, оторвавшись от книги, протёр покрасневшие от напряжения глаза. — Я и не заметил.

— Скоро начнёт светать, владыка, — в голосе немолодо адепта земли проскользнуло плохо скрываемое неодобрение. — Все, кто удостоился чести быть избранным тобой, уже ждут.

— Все? — скорее констатировал свершившееся, чем задал вопрос, Гонда.

— Все, мой господин, — поклонился маг. — Разве кто-то посмеет ослушаться твоего приказа?

Гонда лишь мысленно усмехнулся, пряча злорадную улыбку. Ещё бы они ослушались! Каждый из этих бородачей, что сплотились вокруг него за последнее время, жаждет приобщиться к силе сферы. Наоборот, как Гонде уже донесли, нашлось немало недовольных его решением среди тех, кто не попал в число допущенных к ритуалу. По слухам, некоторых счастливчиков даже пытались подкупить, обещая золотые горы за уступленное место, а одного, пропавшего без вести, всё же пришлось заменить. Лежит сейчас наверно, бедолага, в какой-нибудь канаве с перерезанным горлом!

— Ну, в таком случае, не будет заставлять их ждать, друг мой, — юноша с нескрываемым сожалением закрыл книгу, бережно проведя по покрытой кожей обложке с золотым тиснением посередине и отложил фолиант в сторону. — Человеческая жизнь коротка, а дорога к могуществу так длинна и извилиста. Нерасторопные могут до седых волос протоптаться в начале пути.

Подхватив, крутящуюся над столом, сферу, Гонда важно прошествовал мимо адепта земли, с удовлетворением заметив краем глаза гримасу ненависти, исказившую лицо последнего.

Что, не нравится? Оно и понятно! А кому понравится, будучи придворным магом при дворе самого Предстоящего и одним из самых могущественных ушлёпков Гванделона, перед появившимся неизвестно откуда мальчишкой-недоучкой лебезить? Не будь у Гонды сферы, Раск бы его даже плевка не удостоил, а тут в поклонах гнуться приходится, да неприкрытые насмешки сносить. И это ему ещё повезло, что вовремя переметнуться сообразил, за смерть отца Феликса мстить не бросившись. По всему видать, о расправе, что Гонда над посланным Янхелем отрядом учинил, прослышал. Впечатлился.

Ничего. Сегодня он этого заносчивого болвана ещё больше впечатлит!

Два мага быстро пересекли несколько безлюдных залов ещё толком не проснувшегося дворца и, выйдя к широкой, круто забирающей вниз лестнице, начали спускаться.

Сначала Гонда хотел провести ритуал в тронном зале, там, где совсем недавно отправил за грань Предстоящего, но, немного поразмыслив, передумал.

Слишком много явных и потайных входов вело в зал, расположенный в самом центре дворца. Всё надёжно перекрыть — целая армия нужна. И это при том, что о какой-то лазейке, ведущей в обход стражи, он мог и не узнать!

Так что лучше уж в подземные казематы, в скале выдолбленные, спуститься. Там в пыточной хоть и тесновато будет, зато вход только один. Никто помешать не должен.

— Владыка! — дверь одной из камер резко распахнулась и к Гонде метнулась тень, преобразовавшись в свете светоча с крупного мужчину одетого в зелёную епанчу, подбитую белым мехом. — Сжалься! Почто милости своей лишил?! — кинулся проситель в ноги. — Аки пёс цепной тебе служу!

— Ступай отседова, Акимка, — сунулся к нему Раск, вложив в голос максимум презрения. — Все мы владыке не за страх, а на совесть служим. А к обряду он лучших магов отобрал. Не чета тебе!

— Да как же не чета, ко ли среди них пять огневиков? Неужто я слабее буду? Это всё твои козни, Раск! Невзлюбил ты меня, с тех пор, как я к господину в милость входить стал!

— Ступай прочь, кому сказано! — разозлился старик, явно примериваясь пнуть назойливого просителя. — Забыл, с кем говоришь?!

— Постой, — остановил Гонда разбушевавшегося адепта земли. — Тут я решаю, понял ли? — выразительно заглянул он в глаза сразу побледневшему магу и дождавшись судорожного кивка, повернулся уже к Акимке. — А на тебя у меня другие планы будут. Вечером обсудим. Иди.

Акимка сверкнул глазами из-под пряди густых, давно не чёсанных волос, но спорить не решился, понуро потащившись в сторону лестницы.

— Совсем обнаглел в последнее время, — не сдержался Раск, проводив своего недруга ненавидящим взглядом. — И почто ты его к себе приблизил, владыка, не пойму.

— Опосля поймёшь, — искривил губы в улыбке Гонда. — Пошли. А то и вправду рассвет пропустим.

В пыточной, не смотря на ожидавших Гонду полтора десятка людей, было довольно просторно. Не зря он загодя велел всю оттуда вытащить! Только печь в углу, да треножник, посреди мрачного помещения установленный, и остались.

К нему, небрежно кивнув на поклоны магов, Гонда и подошёл. Новоиспечённый владыка внимательно осмотрел подставку, двумя взмахами руки вывел на поверхности замысловатую руну и бережно опустил на треножник сферу. Та сразу прилипла к нему, остановив на время своё вечное вращение.

— Ну вот, можно приступать — удовлетворённо оглянулся юноша на толпящихся за спиной кандидатов на обретение могущества. — Все готовы? Никто не передумал? А то ведь я силком никого не принуждаю. От просителей отбоя нет!

— Что ты, владыка! Молим тебя! Нет среди нас несогласных! — загомонили вразнобой бородачи.

— Хорошо, — удовлетворённо кивнул Гонда. — Ибо, если хоть один из вас прикоснётся к сфере не по доброй воле, ритуал не начнётся. А между тем просто необходимо, чтобы вы стали значительно сильнее. Янхель по слухам сгинул, но осталось сакское королевство, новый Храм во главе с отцом Виниусом, степняки. Могущественных врагов у меня хватает! Сфера даст вам силу сразить их. Начнём. Пусть каждый подойдёт к сфере и уронит на неё каплю своей крови. Возьми, — протянул владыка нож ближайшему магу.

От капнувшей крови шар вновь медленно завращался, всё более наливаясь багрянцем после каждой новой порции. Последним подошёл Раск. Ещё одна капля и сфера ослепительно вспыхнула, заливая помещение багровым светом. И следом вскрикнули маги, застыв на своих местах.

— Что происходит, владыка? — с натугой прохрипел адепт земли, тщетно пытаясь сбросить навалившееся на него оцепенение.

— Всё идёт по плану, мой друг, — успокоил его Гонда, разжимая скрюченные пальцы на ноже. — По моему плану.

Юноша весело подмигнул захлёбывающему от ужаса старику и положил руки на сферу.

Глава19

— Кружку пива, — небрежно бросил Русин, подскочившей служанке, и не спеша направился к моему столу.

Я напрягся, стараясь понять, что это значит. Слишком далеко мы были по местным меркам от виличского княжества, чтобы верить в случайность такой встречи. Особенно в свете того, что один мой давний знакомец уже обозначился. И когда же это меченый успел общий язык с Вимсом найти? Неужто ещё в те времена, когда обоз жреческий в Вилич сопровождал?

Ладно, посмотрим, что скажет. Не поглазеть же он на меня сюда зашёл в самом деле?

— А я этого воя помню, — прокомментировал появление Русина Толик, уплетая за обе щёки овощное рагу. Мясо айхи принципиально не употреблял, увлечённо дразня меня трупоедом. — Знатно они тогда с Путятой рубились. Жаль только, досмотреть ту сечу не дали! — осуждающе оглянулся он на меня.

— Давно не виделись, ушлёпок! — преувеличенно радостно поприветствовал меня Русин, без приглашения усаживаясь на лавку, напротив. — Благословления Троих не желаю, — оскалился он, положив мозолистые руки на стол. — Ты, как известно, другому богу поклоняешься.

— И тебе не болеть, меченый, — не стал и я любезничать в ответ. — Смотрю потрепала тебя жизнь с момента нашей последней встречи. Не бережёшь ты себя.

— Ничё, — и не подумал обидеться Русин, пододвинув к себе кружку, принесённую служанкой. — Я с Путятой за тот удар потом сполна рассчитался. До сих пор поди лестницу во дворец асуровый караулит, коли падальщики косточки не растаскали.

— Одолели значит вы его с Неврондом, — вздохнул я, не спеша доедая кашу. Разговор предстоял серьёзный и демонстрировать свою излишнюю заинтересованность вою, я не собирался. — Ну и ладно. Он мне никогда не нравился. Ты лучше скажи мне, Русин, — вытерев губы небольшим платком, я пристально уставился на меченого. — Куда вы с Вимсом Маришку упрятали? Я ведь вам не Путята. Если что, душу из обоих вытрясу, если с ней что-то случится!

— Можно сделать проще! — решил внести конструктив в наш диалог с меченый айхи, пристроившись рядом с воем. — Вон служанка с горячим супом идёт. Давай я её подтолкну, да всё ему на голову вылью? Он, ругаясь, чиститься к себе побежит, а я следом прослежу.

Я покачал головой, запрещая. Проследить за воем, я коротышку так и так отправлю, но сначала не помешает и выслушать посланца. Информация лишней не бывает. А там, кто знает, может и договоримся до чего-нибудь? Ну, а нет, так невидимость Толяна мне в помощь!

Я мысленно усмехнулся, восхищаясь удивительной способности лесного духа оставаться невидимым. Дело в том, что на самом деле, как объяснил мне Толик, по-настоящему невидимыми айхи становиться не умели. Это заклинание только асурам подвластно было. Да и то не всем. Айхи же просто умели делать так, что их не замечали. Ну, в самом деле, если ты умеешь заставить людей видеть то, чего не существует, то и наоборот сделать можно довольно легко. Он просто заставлял видеть вместо себя пустое место. Та же иллюзия, только наоборот! Вот и сейчас, коротышка, цапнув кружку Русина, со смаком выхлебал её до дна, а для воя, она продолжала стоять на своём месте. Он даже когда допить её решит, будет считать, что в ней пиво ещё плещется до тех пор, пока в рот ничего не попадёт!

— Да что с ней сделается? — усмехнулся в усы Русин. — Трещит без умолку, что твоя муха над ухом. Вимс уже и не рад, что с девчонкой связался. Вот только это ему ничуть не помешает, девочке горло перерезать, если мы сейчас с тобой не договоримся.

Ну, что же, теперь, по крайней мере точно ясно, что девочка у них. Не то, чтобы я раньше в этом сильно сомневался, когда, после возвращения из дворца Маришка неожиданно исчезла. В первую очередь на старого мага и подумал. Но всё же полностью другие варианты со счетов тоже не сбрасывал. Мало ли кто воспитанницей посланницы самого сакского короля заинтересоваться мог? Местные бандюганы, жрецы-противники отца Виниуса, местный бургомистр, яр Трунд, да мало ли желающих найдётся, захватив ребёнка, через неё на Дин или меня надавить? Но всё же главным подозреваемым был именно Вимс. Мог он тогда меня возле библиотеки увидеть и для каких-то своих целей решить использовать? Ещё как мог!

Мы, договорившись с Толиком о совместном походе в библиотеку Инсора, данное мероприятие немного отложили. Просто с полсотни человек, мечущихся вокруг здания, осуществлению данного замысла никак не способствовали. Лучше уж ночью, когда вся суета уляжется.

Вот и пришлось мне роль мага-героя, умудрившегося своей волшбой погасить пожар, на себя взять. Ну, а Толик декорациями, основательно обгоревшего интерьера внутри здания, озаботился. Ещё и потолок, грозящий в любую секунду обвалиться, изобразил, чтобы все, кто ни попадя, где ни надо, не шарились.

В общем, императора с его челядью нам с Толяном обдурить удалось, а вот Вимса обмануть не получилось.

Старый колдун, ретировавшись после устроенного коротышкой кипеша, по всей видимости, никуда не ушёл, притаившись во дворце возле одного из многочисленных окон. Сцену моего героического спасения Маришки ушлый старикан тоже не пропустил и соответствующие выводы для себя сделал. Так что исчезновение сестрёнки, посланной Дин поторопить трактирщика с заказанным обедом, было вполне закономерным. Теперь оставалось лишь выяснить, на каких условиях мне её вернуть пообещают.

— Ну, давай, попробуем договориться, — решительно отодвинул я в сторону пустую чашку. — И что же старому интригану от меня понадобилось?

— А то ты не знаешь, — со значением прищурился Русин.

— Представь себе, не знаю, — оскалился я в ответ. На такой мякине меня не проведёшь. Знаем, плавали! Он тут будет умную рожу строить, а я догадки, зачем Вимсу понадобился, выдвигать, попутно свои планы выдавая. Ну уж нет! Пускай первым свои карты вскрывает, раз банковать взялся. — Я здесь вообще случайно оказался. В свиту герцогини вон попал.

— Все мы случайные гости в этом городе, — с готовностью согласился со мной айхи, смачно плюнув в пустую кружку. — Сам не знаю, я вот до сих пор изумляюсь, как здесь оказаться умудрился!

— Случайно говоришь? — усмехнулся Русин, потянув кружку ко рту. — Ну, в таком случае, Вимс не будет против, если ты ему также случайно дверь в хранилище Великого откроешь, — вой сделал глубокий глоток, запрокинув голову.

Вернее, попробовал сделать.

Я отвёл взгляд, стиснув зубы, изо всех стараясь не заржать, вслед за веселящимся коротышкой. Слишком уж комично выглядел вой, ошарашенно заглядывающий в кружку. У меня даже соблазн появился, кристалл с шеи снять и тоже в неё заглянуть. Наверняка в ней пиво недопитое, увижу.

— Шутки надо мной шутить удумал, ушлёпок?! — Русин перевернул кружку вверх дном и непроизвольно вскочил с лавки, по-видимому, уклоняясь от пролившегося воображаемого пива. Толик заржал ещё громче, буквально трясясь от смеха. В нашу сторону начали оборачиваться. — А не боишься, что я с девчонкой тоже пошучу?!

— Только тронь, — встал из-за стола и я. — И сам будешь ту дверь зубами открывать. То-то Вимс обрадуется. Говори, с чем пришёл, да проваливай. Только тише, а то к тебе уже весь трактир прислушивается.

Русин огляделся по сторонам, скользнув свирепым взглядом по поспешно уткнувшимся в свои чашки посетителям и, перегнувшись ко мне через стол, прошептал, обдавая запахом чеснока: — Сегодня в полночь придёшь в библиотеку, откроешь дверь, получишь девчонку. Не придёшь, я её на куски порежу!

— Приду. Но Маришка должна быть тоже там, а не где-нибудь в укромном месте спрятанная. Иначе, хоть режьте, дверь сами открывать будете.

— Ну, бывай, ушлёпок.

— Я за ним? — глазки айхи азартно заблестели.

— Давай, — кивнул я вслед уже скрывшемуся духу, напряжённо размышляя над одним вопросом.

А почему Вимс сам не может открыть эту дверь? Я-то зачем ему понадобился? Да и Толик здесь уже целую неделю отдыхает, а в библиотеке Великого, судя по всему, так и не побывал. Что помешало? Или лукавый дух опять о чём-то умолчал?

* * *
— Не вышло ничего. Нет там ни Вимса, ни Маришки, — Толик, безнадёжно махнув лапой, устало бухнулся в кресло.

— А где же они? — в один голос спросили мы с Дин.

К тому моменту, когда айхи, наконец, вернулся на постоялый двор, за окном уже начало темнеть и мы с герцогиней уже изрядно переволновались, не находя себе места в ожидании коротышки.

— Во дворце где-то, судя по всему, прячутся, — почесав за ухом, выдал свою версию, айхи. — Вимс, как только Русина к тебе с весточкой послал, так с девочкой и ушёл, велев остальным, до утра его дожидаться. С тех пор они его и не видели.

— А ты откуда знаешь? — надвинулась на коротышку Динка.

— В гости к этой ватажке заглянул, да послушал маленько.

В общем, как выяснилось, небольшой отряд в полтора десятка рыл, что привёл за собой в Хураки старый колдун, расположился от нас совсем недалеко, в соседней гостинице, заняв сразу несколько номеров. К командиру этого отряда, небезызвестному мне Невронду, Толик на пару с Русиным с докладом и пошли. Ну, и бывший храмовой десятник, терзаемый сомнениями относительно странного поведения колдуна, решил со своим старым соратником, эту тему обсудить.

Вимс, действительно не купился на иллюзорный пожар, созданный айхи, вот только, увидев меня, решил, что это моих рук дело. Ну, да, о существовании коротышки старый маг даже не догадывался. Ликон, во время их совместного похода в проклятый город, поделится этой информацией со своими спутниками, почему-то не захотел.

И тут мой старый знакомец задумался над логично возникшем вопросом: — «А почему это я его в императорскую библиотеку пускать не хочу и иллюзорным пожаром пугать задумал»? И в итоге к неутешительному для нас с Толиком выводу пришёл.

— Он ведь, оказывается, о том, что под библиотекой хранилище Великого находится и не знал вовсе! — пожаловался мне дух. — Он туда за какой-то книгой заявился. Выходит, мне его и отпугивать не нужно было. Забрал бы книгу и ушёл восвояси. А тут тебя увидел и о сокровищнице догадался. Решил, что во время ритуала прерванного, Великий о её нахождении тебе поведать успел.

— Так сокровищница или библиотека? — навис я над коротышкой. — Не забывай, мне в первую очередь книги нужны.

— А книги с заклинаниями высшей магии, чем тебе не сокровища? — не стушевался под моим напором Толик. — Но и других артефактов там тоже хватает.

Ну, вот теперь хотя бы понятно стало, зачем айхи так в Хураки рвался! Книги асуров, ему по большому счёту, не сильно то и нужны. Всё-таки, лесные духи больше на иллюзиях специализировались и большинство заклинаний Великий, могли не потянуть. А вот древние артефакты — это сила! Даже представить боюсь, кристаллы какой мощи в этом хранилище спрятаны могут быть. Наверное, весь Гванделон по камушку раскатать, при желании, можно будет!

— Значит Вимс уже во дворце нас ждёт? — задумчиво посмотрела на нашего осведомителя герцогиня. — Его точно в гостинице нет?

— Точно! — оскорбился айхи. — Что я, дурной, что ли? Я потом по всем номерам, на всякий случай, прошёлся. Пошалил немного.

— Постоялый двор хоть целым остался? — вяло поинтересовался я, размышляя о своём.

— Да что с ним сделается? Там только дымоход и забился!

— Слушай, Толик, — искоса покосился я на важно раздувшегося коротышку. — А зачем я Вимсу понадобился. Что, он сам эту дверь открыть не может? И почему ты её до сих пор не открыл? Только не говори, что все эти дни меня дожидался. Этому даже Маришка не поверит!

— А вот как раз и дожидался! — с апломбом отпарировал айхи, с видимым удовольствием наблюдая, как вытягивается моя физиономия. — Нет, поначалу, я конечно, без тебя в сокровищнице пошариться собирался, — в порыве откровения признался дух. — И когда ты с Албычем в той деревеньке схлестнулся, меня освободив, я сразу сюда портал и открыл. Вот только попасть мне в хранилище не получилось.

— Отчего же? — хмыкнул я, уже примерно догадываясь о причине.

— Наверное, совесть заговорила! — высказала предположение Дин, деланно округлив глаза.

— Это всё, Инсор, с его вечной подозрительностью, — пожаловался Толик, сделав вид, что не заметил подначку герцогини. — Те руны, коими он вход открывал. Я хорошо запомнил. Вот только, как оказалось, они на его ауру завязаны! — коротышка многозначительно уставился на меня.

— То есть, ты хочешь сказать, что теперь только Вельд сможет этот вход открыть? — встрепенулась Дин, — И больше никто?

— Ну, почему же, — не согласился с ней меховой. — Ещё вон дружок Вельдов Гонда, если заклинание узнает, то сможет. Сфера-то с аурой Инсоровой по слухам у него теперича.

Я поморщился при упоминании о моём давнем недруге. Слухи о его всё возрастающем могуществе с каждым днём крепли и перспективы нашей будущей встречи (а в том, что мы обязательно встретимся я был почему-то полностью уверен) выглядели всё мрачнее и мрачнее. Так что парочка артефактов одного из Великих, мне бы точно не помешала.

— Теперь хоть понятно стало, зачем я Вимсу понадобился, — сделал вывод я. — Теперь только решить осталось, что делать дальше будем.

— А что там думать? — удивилась моим словам Дин. — Пойдём Маришку выручать!

— Это мы с Толяном пойдём, а ты нас здесь ждать будешь!

— Это почему?!

— Это потому, что я только одного человека смогу иллюзией от взоров стражи скрыть, — влез айхи в начавший разгораться спор, — Или ты с боем пробиваться удумала?

Я покосился на начавшую прямо на глазах багроветь герцогиню и мысленно поаплодировал коротышке. Ну. надо же! Одним махом у строптивой девчонки землю из-под ног выбил. И не важно, что он, скорее всего, опять наврал по своему обыкновению (в данный момент, я его разоблачать не собирался). Главное, что он меня от нешуточного скандала избавил. И не акт, что я бы вышел из него победителем. Динка, если удила закусит, пушкой с выбранного пути не собьёшь!

— Что, совсем никак, Толик? — скорчил я расстроенную физиономию, стараясь подыграть коротышке. — А если я к примеру, Динку на руки возьму?

— Да хоть в мешок сунь, да на спину себе взвали! — развеселился айхи. — Больше чем от одной живой сущности я глаза воев отвести не смогу.

— Вот видишь, Дин, — совсем «расстроился» я. — Не выйдет у нас тебя с собой взять. Да ты не волнуйся. Неужто мы вдвоём с Толиком с каким-то полудряхлым стариком не справимся?

Герцогиня окинула нас с айхи злобным взглядом и ничего так и не сказал, выскочила из комнаты.

— Ну вот, теперь и наш план на нынешнюю ночь можно обсудить! — посмотрел ей вслед коротышка. Я предлагаю сделать так….

* * *
— Да прибудут с тобой Трое, всеблагой отец.

— Чего у дверей мнёшься? Входи.

Отец Симон вошёл, аккуратно прикрыв за собой дверь, и, сделав несколько шагов по пёстрому будто радуга ковру, отвесил Предстоящему низкий поклон.

— Есть новости? — отец Виниус скользнул цепким взглядом по свиткам в руках своего секретаря.

— Из Хураки, Теорана и Патров, благословенный.

— Вести сразу из трёх мест, где, не считая, конечно, Хальмстада сейчас вершится судьба Гванделона. Забавно, — покачал головой Предстоящий. — Похоже вчерашний день был полон сюрпризов.

— Истинно так, всеблагой отец, — не получив разрешения присесть, отец Симон смиренно застыл, перебирая в руках свитки. — И эти вести не утешительны.

— Даже так? — помрачнел Виниус, откинувшись на спинку кресла. — По-видимому, утро сегодня не задалось. Ну, что же, послушаем, что прошипела змея.

— Яхим объявил себя новым Предстоящим, благословенный, — на стол лёг один из свитков.

— Как, без конклава?

— Он заявил, что во времена, когда мир качается на грани бездны, Храм не может позволить себе, тянуть с выбором приемника отца Феликса, — сухо заметил секретарь, решив не напоминать отцу Виниусу тот факт, что себя он провозгласил Предстоящим также без конклава. — Тем более, что часть высших жрецов из свиты прежнего слуги Троих примкнули к Хранителю сферы.

Предстоящий задумался, машинально постукивая по подлокотнику ладонью. Отец Симон почтительно замер, не сводя со своего господина внимательных глаз. О той ненависти, что питали друг к другу два новоиспечённых главы Храма, он знал не понаслышке.

— Отец Яхим должен умереть.

— Я отдам приказ, благословенный.

— Змею нужно давить сразу, пока она не успела изрыгнуть яда, — резюмировал свой приговор отец Виниус. — Что в Теоране?

— Хранитель сферы провёл ритуал, — отец Симон положил на стол ещё один свиток.

— Что за ритуал? — насторожился его господин.

— Точно не известно, благословенный. Мой человек не попал в число избранных, чему и бурно радуется в послании. — Предстоящий, потянувшись было к свитку, замер с протянутой рукой, вопросительно посмотрев на секретаря.

— Всё шестнадцать ушлёпков, принявших участие в ритуале, мертвы. В том числе и Раск.

— А этот Гонда по мелочам не разменивается, — покачал головой отец Виниус, оставив свиток лежать на столе. — Раск не тот противник, которого легко одолеть! Нужно узнать, что там произошло, Симон, — не допускающим возражения тоном, приказал Предстоящий. — Пусть твой человек расстарается. Что он ещё сообщает?

— Сфера после ритуала исчезла.

— Что?!!!

Предстоящий был настолько шокирован известием, что привстал, уперевшись кулаками в стол. Событие далеко не ординарное, если учесть, что за годы службы Отца Симона своему господину, случилось в первый раз.

— Акимка сказывает, что, когда Гонда входил в подземелье, она была при нём, а вышел уже без неё, но жутко довольный.

На этот раз отец Виниус задумался надолго, бешеными глазами вглядываясь в пустоту. Да, недооценил он мальчишку, недооценил. А как, помнится, радовался известию о потере Янхелем сферы. Занявший его место неизвестный недоучка-ушлёпок, как серьёзный противник даже не рассматривался! Но тот смог удивить, прямо на глазах превращаясь в серьёзную фигуру, которую всё больше приходилось принимать в расчёт.

— Не нравится мне этот воробьишка к небесам воспаривший, — вынес, наконец, свой вердикт отец Виниус. — Больно круто забирает. Надо бы ему укорот дать, пока он в серьёзную проблему не превратился. Вот что, Симон, — кивнул Предстоящий на свиток. — Перешли эту весточку шаманам. Пускай они друг другу глотки рвут, а мы посмотрим, у кого зубы крепче. Заодно, что те, что другие под ногами мешаться не будут, пока мы дело делаем.

— Будет исполнено, благословенный.

— Что в Хураки?

— Вельд объявился.

— Далековато его от нас занесло, — хмыкнул, поджав губы, Предстоящий. — Как он туда попал, узнали?

— В свите твинской герцогине приплыл.

— Это где же они опять повстречались? — удивился Виниус, скрестив пальцы на животе. — Или, думаешь, что побег перевёртыша её рук дело?

— Навряд ли, благословенный, — не согласился с ним отец Симон. — Она сама в тот момент под стражей была.

— Ну, кто-то же его из кареты вынул, — задумчиво вопросил первожрец. — Неплохо бы этого Вельда при случае расспросить. Он то же был на приёме у императора?

— Да, благословенный.

— И что Эйрих? Принял моё предложение?

— Нет, всеблагой отец, — отец Симон избавился от последнего свитка. — Мне донесли, что Эйрих принял сторону перевёртыша, вознамерившись помочь томупризвать Лишнего.

— А вот этого никак нельзя допустить Если Вельд сможет призвать своего бога, лишними станем уже мы.

— Может и его устранить, всеблагой отец?

— Пока не нужно, — покачал головой Виниус. — Он слишком слаб, чтобы достигнуть своей цели. К тому же его появление — не такая уж и плохая новость. Думаю, мы сможем вернуться к первоначальному плану насчёт него. Но для этого я должен своевременно узнавать о каждом задуманном им шаге.

— Но это невозможно, всеблагой отец? Мой соглядатай не сможет за столь короткое время втереться к перевёртышу в доверие!

— Есть у меня один подходящий человек для этого, — хмыкнул в ответ Предстоящий, поднимаясь. — Уж от него-то Вельд нипочём таиться не будет! — Отец Виниус, не спеша, прошествовал к двери и, открыв её, властно приказал: — Приведите сюда этого воя, что у нас в темнице сидит. Кажется, его Тимохой кличут.

Глава 20

— Ну, вот мы и внутри, — задорно засмеялся Толик, дружески ткнув кулаком в плечо. — На месте яра Трунда было глупо надеяться, не выдав стражникам кристаллы «Истинного зрения», что во дворец никто не сможет проникнуть

— Да они не столько вход, сколько выход охраняют, — пожал я плечами в ответ. — У императора, как я заметил, такого кристалла тоже нет. И взять ему его негде. Совсем местный бургомистр обнаглел. Хорошо хоть, провизию своему повелителю покупать дозволяет.

— Как ещё яду в ту еду не подсыпают, — хмыкнув, согласился со мной айхи. — Или ещё чего. Уж я бы придумал!

Ну, ну. Уж в этом я нисколько не сомневаюсь. Насчёт того, чтобы жизнь ближнему своему превратить в кромешный ад, айхи равных нет!

— Куда дальше? — спросил я, всматриваясь в тёмные окна огромного дворца, тёмно-серым массивом, нависавшим над головой.

Вот что мне нравится в кристалле «Истинного зрения», так это то, что он не только разных меховых прохиндеев увидеть позволяет, но и в темноте похлеще прибора ночного видения действует. Полезная, в общем штука, а в данном случае так и вовсе просто незаменимая.

— Только вперёд! — весело пропел коротышка, уверенно направляясь к парадным дверям.

— Не лучше ли обойти? — засомневался я.

Сам бы я, конечно, дорогу к библиотеке в этом лабиринте из комнат и огромных залов, до утра искал, но Толик во дворце каждый закоулок знает. Наверняка можно где-то боковыми переходами обойти, а не ломиться напрямую, с риском на императорскую стражу нарваться.

— Не боись, никто нам до цели дойти не помешает, — успокоил айхи, уловив мои сомнения. — Вои только у императорских покоев стоят, да и то, лишь по ночам. Сам же видел, что их не более десятка всего. Да и маскировку я с тебя не снимаю. Так что без кристалла никто не увидит.

Коротышка не обманул. И пятнадцати минут не прошло, как мы, так никого и не встретив, притаились с ним у выхода в парк.

— Думаешь, он уже там? — кивнул на серое, без единого огонька в окнах здание Толян. — Уж больно тихо.

— Там, — ни на мгновение не усомнился я в своём утверждении. — Притаился и ждёт, старый прощелыга. Ещё и ловушку какую-нибудь наверняка приготовил.

— Напугал, — презрительно фыркнул мне прямо в ухо айхи. — Я любую ловушку за версту почувствую!

— Вот первым и пойдёшь, — подловил я на хвастовстве коротышку. — Посмотришь, что да как, и мне потом расскажешь.

Соваться в одиночку в библиотеку, Толик ожидаемо не захотел. Лишь засопел обиженно, да спиной ко мне повернулся. Оно и понятно. Языком болтать, не мешки с вагонов разгружать. А то, что Вимс — соперник серьёзный, лесной дух и сам прекрасно знает. Успел его возможности в проклятом городе оценить!

Я тоже идти в здание не торопился, напряжённо всматриваясь в гостеприимно распахнутые двери. Я и так свои шансы на победу над храмовым ушлёпком не очень высоко расценивал, с тоской подумывая о том, что придётся в очередной раз будить Великого (учитывая, что это приведёт уже к седьмому преобразованию магического кристалла у меня под сердцем, а на девятом я гарантировано окочурюсь, делать этого категорически не хотелось). А если я ещё и в заготовленную колдуном ловушку угожу? Совсем нехорошо получится!

— Туда ещё какой-нибудь вход есть, а Толик? — ткнул я в бок, продолжавшего изображать обиду, коротышку. — Очень уж не хочется напролом переться!

— Есть, конечно. — обернулся тот, деланно наморщив лоб. — Вот только на двери замок висит. Её уже лет сто не открывали!

— С каких это пор, идущего к цели айхи, какой-то ржавый замок останавливал? — изобразил я удивление. — Да самый бездарный из вашего племени его за пять минут вскроет! Но если для тебя это так трудно….

— Трудно?! — задохнулся от возмущения коротышка. — Да я его одним пальцем вскрою! Пошли!

Пряча улыбку, я двинулся вслед за духом. Нехитрая уловка полностью себя оправдала. Видно же было, что меховой собирался целую проблему из закрытой двери раздуть и, под это дело, у меня ещё какое-нибудь обещание выклянчить. А мне тут с ним торговаться некогда, нужно Маришку выручать!

Дверь коротышка и впрямь одним пальцем вскрыл, небрежно поковырявшись в замочной скважине своим коготком. И отступил в сторону, жестом приглашая войти.

Понятно. Сколько айхи не подзадоривай, а об осторожности он нипочём не забудет и первым в чёрный зев здания, где затаился довольно сильный маг, не сунется.

Ладно, придётся мне самому дорогу торить. Убивать меня Вимсу не с руки, да и ждёт он меня не здесь, а, с другой стороны. Так что мы ещё посмотрим, чья возьмёт!

Осторожно открываю дверь, вхожу, стараясь не шуметь, и утыкаюсь в непролазные нагромождения из сломанной мебели, сваленной как, попало по всему коридору и наглухо забившей весь проход. Сзади дышит в затылок коротышка, чуть слышно что-то бормоча себе под нос.

— Вот и зачем, словно тать ночной, по всяким закоулкам ломиться было? — резко вспыхнувший свет, резанул по глазам, выбив скупую слезу. — Нет бы, нормально, как все люди, войти. Или тебя та образина, что за спиной спряталась, с толку сбивает?

— Вельда пришёл! — не дал мне ответить вопль Маришки. — А мы с дедушкой Вимсом тебя уже заждались! Чего так долго не шёл?!

Ну, тут всё понятно. Вимс, ещё тот хитрый лис. Превратиться в доброго дедушку и очаровать шестилетнюю девочку, для него никакого труда не составит. Зато и присматривать за ней потом не нужно, особенно, если ещё и наплести в три короба. Сама от него никуда не денется!

— Спешил как мог, — ответил я сестрёнке, стараясь как можно быстрее проморгаться и мысленно отчаянно чертыхаясь. Переиграл меня всё-таки старый колдун. Двери на распашку открыл, а сам у запасного выхода ждать принялся. Всю мою нехитрую комбинацию наперёд просчитал. — С тобой всё хорошо?

— А то! — продолжила соловьём заливаться девочка. — Дедушка Вимс меня от татей спас, а потом, как ты ему и велел, мы здесь спрятались, тебя дожидаться! А ещё у него туесок с мёдом есть! Вкусный!

Ага. Ещё крылышки ему пририсовать и в небеса аки ангел вознесётся! Вот только этот дедушка за каждое доброе дело, потом втрое встребует. А затем и прикапает невзначай, скупую слезу над могилкой пролив.

Ну. ладно. Дебют в этой партии я с треском проиграл. Посмотрим, что дальше будет.

А дальше девочка осела, начав клониться к полу на согнувшихся ногах. Стоящий позади маг, подхватил обмякшее тело, не дав упасть, бережно взял на руки.

— Ах ты ж! — взревел я, расшвыривая с дороги поломанную рухлядь.

— Он всего лишь уснула, — скривил рот в улыбке колдун. — А вот проснётся или нет, зависит от тебя. И зайди ты лучше через парадный вход. Нет там никакой ловушки, — Вимс, перехватив поудобней Маришку, бросил мне уже через плечо. — А то до утра здесь барахтаться будешь!

Скрипя зубами, выхожу обратно в парк, молча обхожу здание, косясь на следующего молчаливой тенью айхи.

Похоже, всё оказалось даже хуже, чем я поначалу рассчитывал. На то, что Толик поможет в противостоянии с Вимсом, теперь тоже рассчитывать не приходится, так как эти двое успели спеться за моей спиной.

Откуда такие выводы? А просто не мог коротышка не знать о той импровизированной баррикаде, что за дверью запасного выхода находилась! Этот проныра наверняка за то время, что в Хураки меня дожидался, весь дворец облазил, что уж там о библиотеке говорить. Да и Вимс именно у чёрного хода меня поджидал. Явно эти два прохиндея заранее обо всём договорились!

— А вот и мой юный друг! — поприветствовал меня Вимс, развалившись в том кресле, где ещё днём восседал коротышка. Напротив, мага мирно посапывала Маришка, откинув голову на подлокотник. — Ты, не поверишь, но я действительно рад нашей встрече.

— Отчего же не поверить? Очень даже поверю! Я бы тоже обрадовался, если бы ко мне ключ от двери в сокровищницу сам пришёл.

— Ну зачем же так? — искренне огорчился колдун, укоризненно покачав головой. — Всё-таки мы вместе в подвале неминучей смерти дожидались. Такое не забывается!

— Ты это Ставру расскажи, — фыркнул я в ответ. — И на этом, я думаю, вечер воспоминаний заканчивается. Давай, буди Маришку!

— Э, нет, — усмехнулся мне в ответ Вимс. — сначала ты вход в хранилище Инсора откроешь, а потом уже я девочку разбужу. Её жизнь мне не нужна.

— Ничего, дружище. Пусть только попробует потом не разбудить, мы сразу вместе навалимся, — зло процедил дух, сверля колдуна глазами. — Я за Маришку кого хочешь на клочки порву!

— Порвёшь, но чуть позже, — отбрил я предателя и твёрдо взглянул в глаза Вимсу. — Я знаю, что ты её живой не отпустишь, поэтому выбирай; она уходит прямо сейчас и я открываю дверь или мы начинаем рвать друг другу глотки. И тогда, независимо от исхода схватки, в сокровищницу ты не попадёшь.

Вимс задумался, явно размышляя над тем, как поступить. Я был уверен, что в своей победе, начнись между нами схватка, престарелый адепт огня не сомневается. Даже против дремлющего во мне асура, спасибо Толику, наверняка, какую-нибудь подляну приготовил. Вот только заготовку эту можно только после открытия входа в сокровищницу применить, когда я ему живым уже не нужен буду и можно будет не церемонится. Вступать со мной в конфликт до этого, в его планы явно не входило.

— Послушай, Вельд, может ну его, а? — коротышка сделал ещё одну попытку, склонить меня к сотрудничеству. — Смотри, как спит хорошо! Зачем будить? Сходим в хранилище, поделим артефакты, и я сам вас с Маришкой к выходу из дворца провожу!

— Да угомонись ты, недоразумение мохнатое! — раздражённо цыкнул на духа, Вимс. — Неужели не понял ещё, что он о нашем сговоре догадался? Ладно, договорились, — повернулся он ко мне, насупив брови. — Девочку я отпущу, но помни, — старый маг, сбросив с себя личину доброго дедушки, предстал в своём истинном образе — безжалостного и расчётливого убийцы. — Ежели обманешь, я её потом всё равно найду.

* * *
— Ну что, всё запомнил?

— Было бы, что запоминать, — оглянулся я на нахмурившегося духа. — Заклинание совсем не сложное.

— А чего ему сложным быть? — пожал плечами коротышка в ответ. — Тут главный упор на ауру делается.

— Хватит, болтать! — рявкнул Вимс, не сводя с меня напряжённого взгляда. — Открывай, давай!

Я ещё немного помедлил, собираясь с духом. Не так-то легко решиться, зная, что стоит только этот пресловутый вход открыть и тебя сразу убивать начнут. Хорошо хоть, на своём настоял и Маришку восвояси отправили. Будем надеется, на кого-нибудь во дворце наткнётся. На сегодняшнем приёме императором герцогини вся челядь дворцовая присутствовала, должны её воспитанницу признать.

Решившись, черчу одну единственную руну, тут же ярко вспыхнувшую рубиновым цветом и касаюсь ладонью ничем не приметной стены. Руку тут же обволакивает теплом, стена неуловимо преобразуется, меняясь и создавая ощущение, что я касаюсь чего-то живого. И следом я почувствовал пронзительный взгляд, словно рентгеном выворачивающий наизнанку саму душу и наполняя её всё возрастающей болью.

Я рефлекторно дёрнулся, пытаясь отстраниться, но невидимый инквизитор вцепился мёртвой хваткой, бесцеремонно копаясь в сознании, вгрызаясь в него словно в мякоть переспелого арбуза и всё более ярясь, не находя знакомой ему ауры.

Боль становилась всё невыносимее, замутняя сознание, кромсая его и, в тоже время, не давая возможности, провалиться в спасительное забытье.

— Ахр, — только и смог я выдавить, сквозь стиснутые судорогой зубы и упал на колени, ткнувшись руками в мозаичный пол.

— Получилось! — восторженно взревели у меня над ухом. — Всё-таки получилось!

— А что, могло и не получится? — с трудом выдавил я, поднимаясь.

— Ещё как могло! — не стал разочаровывать меня, приплясывающий от восторга айхи. — Всё зависело от того, насколько с твоей душой аура Инсора сроднилась! Вот не признал бы тебя местный страж и всё прахом бы пошло!

— И почему я не удивлён, — вздохнул я, вытирая дрожащей рукой холодный пот и оглядываясь по сторонам.

Мда. На обещанную мне библиотеку, это помещение никак не тянуло, потому как книг здесь не было от слова совсем. Да тут, собственно говоря, много чего не было, потому как знаменитая сокровищница легендарного Инсора интерьером не блистала, удовлетворившись наличием выложенной красным мрамором ниши, расположившейся у противоположной от нас стены.

К ней коротышка и протопал, продолжая возбуждённо размахивать лапами.

— Смотри, Вимс, жезл и эликсир, как я и говорил! — ткнул он пальцем в сторону ниши. — А ты мне не верил!

— То же мне, жезл, — хмыкнул я, делая

пару шагов в сторону. — Обычная деревянная палка с железным набалдашником. Да и содержимое этого закопчённого чугунка, тоже большие сомнения вызывает.

Собственно говоря, мне до этой пары артефактов никакого дела не было. Тут бы ноги целым унести! В том, что меня в самое ближайшее время будут убивать, я ни капли не сомневался. Вимс-то уж точно живым отпустить не захочет. Вот и нужно, пока старый колдун к выводу о моей ненужности в дальнейшем ни пришёл, максимально расстояние между нами увеличить. Ну, а там посмотрим кто кого. С тем, что мне опять Великого призывать придётся, я уже смирился, тут главное, чтобы пока я асура будить буду, мне горло перерезать не успели.

— Много ты понимаешь! — пренебрежительно отмахнулся айхи, не сводя алчного взгляда с сокровищ и развернулся в сторону замершего у входа мага. — Как видишь, я тебя не обманул.

— Зато меня обманул, — продолжил я потихоньку своё движение вдоль стены. Не знаю, чего там старый колдун застыл, но нужно пользоваться моментом. — Книг я здесь не вижу.

— Поверить айхи — самый короткий путь к смерти, — усмехнулся Вимс, перестав изображать из себя соляной столб. — И то, что в этот раз он не соврал, говорит лишь о том, что хочет обмануть в чём-то большем.

— Ну, мне-то он как раз соврал, — я остановился, сочтя разделяющее нас с колдуном расстояние относительно безопасным. В два прыжка он до меня не дотянется, а значит теперь на первое место в предстоящем сражении, магия выходит. — Что-то я здесь ни одной книги не наблюдаю.

Не дожидаясь ответа, я привычно нырнул внутрь собственного сознания, призывая Великого.

А чего тянуть, собственно говоря? Понятно же, что сразу и с магом, и с айхи мне не совладать. Вимс вон ещё перед входом в кулаках по камешку сжал. Да и Толик не так прост и, наверняка, какую-нибудь подляну в заначке держит.

Вот только, в этот раз, на мой зов никто не откликнулся. Я даже и отголоска, притаившегося где-то в глубине сознания асура, не услышал.

— Что, не получается? — с неподдельным участием поинтересовался Вимс, вновь вернувшись к так полюбившемуся ему образу доброго дедушки. — И не получится, внучок, даже и не пытайся!

— Но попытаться-то он как раз должен был! — вступился за меня Толик, любовно поглаживая жезл. — Всё равно бы он мне не поверил, что в этом помещении магия практически не действует. Вот пусть теперь на собственной шкуре почувствует, какого это, когда ты от всех внешних магических потоков отрезан! — мстительно добавил он, зло сверкая своими глазками-бусинками.

Похолодев, я попробовал втянуть в себя частицу магической энергии в изобилии кружившейся вокруг и тихо выругался, наткнувшись на невидимый барьер.

Вот это попадалово! Если при наличии магии, я ещё мог на что-то надеяться, даже в отсутствии возможности призвать на помощь асура (всё-таки с тем же Албычем я почти на равных сражался), то в рукопашной против Вимса, я на себя и медной полушки не поставлю. А ведь ещё про Толика не нужно забывать. Хотя с ним всё зыбко. Абсолютно не понятно, на чьей стороне этот прохиндей в следующее мгновение выступить решит. Не может же он не понимать, что Вимс с ним найденными артефактами делиться не захочет, и после моей смерти, уже очередь коротышки настанет?

— А насчёт книг, я тебя может и обманул, но в целом всё же правду сказал, — добавил между тем айхи, важно подбоченившись.

— Это как? — выдохнул я, сбитый с толка абсурдным заявлением коротышки.

— Сейчас вот даже мне интересно стало, — поддержал меня Вимс.

Старый маг переходить к активным действиям не спешил, явно чувствуя себя хозяином положения. Оно и правда, о какой я там рукопашной мечтал, когда у него сразу два кристалла наготове? Им то заёмная энергия для создания заклинания не нужна. Она в них изначально заложена.

— Да просто всё! — пренебрежительно фыркнул лесной дух. — Ладно, объясню, пожалуй, так и быть. Всё равно отсюда ты живым уже не выйдешь, — смилостивился он, любуясь на мою обескураженную физиономию. — Я тебе что обещал, когда на поиски библиотеки Инсора звал? — впился он в меня требовательным взглядом. — Правильно, — ответил он за меня, — Я обещал, что здесь ты, возможно, от проклятий, на тебя навешанных, избавишься! Вот и порадуйся теперь напоследок. Считай, избавился!

— Это каким же образом?

— А самым простым! — развеселился Толик. — Для тебя же не новость, что после незаконченного над тобой обряда в проклятом городе, ты с самим Инсором сроднился, частичку его ауры в себя впитав?

— Конечно, известно, — не понял я, к чему клонит зловредный дух. — Иначе мы бы и сюда войти не смогли.

— Правильно, — согласился со мной Толян. — А все проклятья, что Инсор для незваных гостей приготовил, на него самого не действует. Так что, как только ты с ним во время обряда сроднился, все проклятья с тебя и слетели!

— И ты, зная об этом, ничего мне не сказал?!

— А смысл? — задорно подмигнул мне коротышка. — Ты бы всё равно мне не поверил.

Ну, что тут сказать? Особой радости от этого известия я не почувствовал. Сообщи он мне об этом хотя бы днём, при нашей с ним встречи, тогда другое дело. А сейчас эта новость не сильно и веселит. Это всё равно, что приговорённому к смертной казни на эшафоте сообщить, что его диагноз о раковой опухоли не подтвердился. Слабенькое такое утешение, между нами говоря!

— А я об этом тоже не знал. — покачал головой Вимс. — Ну, да ладно. Хоть здоровеньким умрёшь! — усмехнулся он в усы. — А покуда постой на месте, дружище, подожди, пока я с этой паскудиной потолкую.

Я действительно замер, с содроганием ожидая действия активированного магом заклинания. Постоял пару мгновений, с всё большим изумлением начиная понимать, что не ощущаю никаких посторонних воздействий.

Это что, заклинание не сработало, что ли? Или оно как — то по-другому действует, без воздействия на органы чувств?

Я осторожно пошевелил рукой, сделал, пользуясь тем, что Вимс перенёс всё внимание на съёжившегося коротышку, маленький шажок, потянул пальцами из рукава спрятанный нож.

Не знаю, что там у Вимса пошло не по плану, но нужно постараться не просрать предоставленный шанс. Главное, чтобы он вовремя не заметил, что я по-прежнему свободно передвигаться могу.

— Ты чего? — всю браваду с Толика как рукой сняло. Шерсть на загривке вздыбилась, рот оскалился, обнажив мелкие клыки, пальцы-сосиски непроизвольно сжались в кулаки. — Мы же вроде обговорили всё с тобой. Мне жезл, тебе эликсир на крови Многоликого замешанный.

— Ишь, шустрый какой, — добавил в голос яду колдун. — Жезл ему. Да тебе, коли власть над стихиями дать, беды не оберёшься!

— А как же уговор? — решил ещё раз напомнить магу о заключённой сделке коротышка. — Я с тобой по-честному дела вёл, без обману.

— Значит сам и виноват, — сделал вывод Вимс, вскинув руку со вторым кристаллом. — Никогда по правде не делал, нечего было и начинать!

Ветвистая молния, сорвавшись с руки колдуна, стеганула огненной плетью и буквально разворотив грудную клетку. Айхи как-то нелепо дёрнулся, даже не вскрикнув, и безвольно повалился на пол, попутно ударившись о край ниши.

— Мне эта тварь сразу не понравилась! — по волчьи оскалившись, обернулся ко мне Вимс. — Подожди ещё чуток, скоро и твой черёд придёт!

Старый маг бросился к столу, не в силах больше сдерживать нетерпение. Я кинулся следом, сжимая в руке нож. Быстрее! Если сейчас до него не доберусь, потом поздно будет!

Но догнать шустрого мага, я не успел. Вимс, подскочив к нише, жадно цапнул злополучный жезл, и тут же осел рядом с айхи, натужно захрипев. Я резко затормозил, не решаясь приблизиться к побледневшему как снег колдуну.

— Гадина проклятая, — выдавил Вимс, корчась у моих ног. — Обхитрил всё-таки.

— Кто обхитрил? Я, что ли? — опешил я от несправедливого обвинения.

— Да нет. Это он на меня ругается, — раздался за моей спиной ехидный смешок. — А вот нечего было меня образиной обзывать!

Резко оборачиваюсь и встречаюсь глазами с Толиком. Айхи, довольно лыбясь, важно протопал по мраморной плитке и склонился над скорчившимся магом. — Отходит, — сделал он вывод, мигом скорчив скорбную рожицу и развернулся ко мне. — Ну, что смотришь? Должен же был кто-то заклятье, на наследие Инсора наложенное, снять? Если бы я напоказ за жезл не схватился, он бы нипочём первым его в руки не взял!

— А как же…. — я смолк, заметив краем глаза, как растворяются в воздухе останки двойника коротышки. — Ты же сказал, что магия здесь недоступна. Да я и сам проверил!

— Я сказал, что она почти не доступна, — поправил меня Толик. — И не соврал! И кристаллы тоже, кстати не работают. Здесь можно пользоваться лишь той энергией, что внутри тебя.

— А иллюзии?

— А иллюзии как раз много энергии и не требуют, — развеселился дух, задорно мне подмигнув. — Если помнишь я и находясь под властью кольца, глаза отводить мог! Вот и сейчас, ты уверен, что я перед тобой стою? А может я сзади в этот момент к тебе подбираюсь? Твой кристалл здесь не поможет!

Охнув, рывком тянусь к коротышке, но хватаю руками только воздух.

— Не попал! — смех айхи зазвучал со всех сторон, не давая даже приблизительно определить, в какой стороне находится дух. — Ты мне больше не нужен, друг. Пришло время прощаться!

Я крутанулся, бешено пластая ножом воздух перед собой.

— Опять не попал! — вновь засмеялся голос, тут же сменившись жарким шёпотом прямо в ухо: — Прощай, Вельд. Я даже буду немного скучать.

Резкая боль в груди и тьма устремилась в лицо, гася словно свечку сознание.

Эпилог

Толстая ветка упала в едва тлеющий костёр, с сердитым шипением избавляясь от снежного налёта, въевшегося в кору и ярко вспыхнула, объятая пламенем. Следом упало ещё несколько, притушив на мгновение огонь. Но тот справился, густо задымив, выпарил впитавшуюся в древесину влагу и поднялся ещё выше, воинственно потрескивая угольками.

Улугба вытянул руки над огнём, давая дыму очистить его от скверны мира за шатром и, завершив тем самым обряд, опустился на медвежью шкуру.

— Степной ветер нашептал мне о том, что ты зовёшь, видящий. Я прискакал.

Ишми не ответил, продолжая, остановившимся взглядом, всматриваться, в пляшущие в замысловатом танце языки пламени. Только сложившиеся в приветственном жесте пальцы левой руки, дали понять коренному, что его появление было замечено.

Улугба снял с головы железный шлем подбитый лисьим мехом, отстегнул с пояса меч и кинжал, положив рядом с собой и, придвинувшись к огню, приготовился ждать.

Не стоит отвлекать шамана, когда тот беседует с духами. Степные духи хитры и своевольны и стоит видящему отвлечься, утратив над ними контроль, могут вырваться в этот мир, принеся с собой смерть и разрушения.

— Ты не спешил, Улугба, — очнувшийся шаман, прервал размышления коренного. — Солнце уже дважды зашло за горизонт, с тех пор как я нашептал ветру свой зов.

— Теоран не близко, видящий, — Ишми, как и любого другого шамана, Улугба немного побаивался, но этот страх заставлял его держаться ещё более независимо. Над людьми Степи хозяев нет! — Я прискакал сразу, как смог и увёл весь свой гильт из-под стен города. Зачем ты позвал меня? Пока я сижу у костра, другие сражаются.

— С хранителем сфер справятся и без тебя, — усмехнулся одними губами шаман. — Или не справятся. Отсутствие одного гильта всё равно ничего не изменит. Тебе же предстоит более важное дело.

Улугба уставился на костёр, не торопя многозначительно умолкшего видящего. Не дело воину, словно болтливой женщине, с вопросами лезть. Ишми сам всё скажет, когда сочтёт, что пришло для этого время. Вот только для шамана было бы лучше, чтобы это дело было действительно важным. Улугба — воин Степи, и он не потерпит, чтобы ему посылали зов из-за пустой прихоти.

— Вельд объявился.

— Ты же сказал, что он погиб, видящий? — не смог скрыть своего удивления коренной.

Будучи вождём, а не простым воином, он был посвящён в некоторые тайны шаманов и знал, что сфера, хранимая ими уже в течении трёхсот лет, была незримыми узами связана со всеми перевёртышами. Стоило только потенциальному перевёртышу объявиться, как внутри шара будто искорка загоралась, давая прикоснувшемуся к сфере шаману возможность определить, возле какого именно из проклятых городов объявился новый кандидат в адепты. И эта искра преображалась в пламя, стоило лишь задуманному обряду свершиться. Связь со сферой новоиспечённого перевёртыша становилась прочней и теперь, в какой бы части Гванделона не находился адепт Многоликого, что бы он не делал, могущественный артефакт словно компас всегда указывал направление, в котором нужно его искать. И обрывал эту связь, стоило очередному носителю ауры Великого погибнуть.

— Его искра погасла, — подтвердил свои прошлые слова Ишми. — Но теперь она загорелась вновь.

— Думаешь, он смог повторить заклинание Янхеля?

— Нет, — видящий, искривив в болезненной гримасе губы, начал растирать затёкшие от долгого бездействия ноги. — Искра Янхеля никогда не затухала полностью. Она тлела все эти годы, вновь разгоревшись лишь после того, как Гонда помог ему добраться до сферы слияния. Искра Вельда потухла полностью, но теперь разгорелась с новой силой, словно он и не умирал совсем! — Ишми раздражённо швырнул в костёр ещё ветку. — Да и не с чем было Вельду свою частицу ауры связать! После того как Гонда свою развоплотил, впитав в себя её энергию, только одна сфера и осталась. Та, что у нас хранится. — Шаман тоскливо посмотрел Улугбе в глаза и с горечью признался: — Я уже было, после того как Вельд вслед за Янхелем сгинул, подумал, что всё, не бывать более Многоликому в нашем мире. Ведь последний перевёртыш, что где-то почти полвека по Гванделону ходит, так и не объявился до сих пор. По всему видать, что во время обряда, он не дал воле Великого над собой вверх взять, а значит и жертвовать своей сущностью ради возвращения древнего бога, он не будет.

— А Хранитель сферы?

— Гонда нам не страшен, — пренебрежительно отмахнулся видящий. — Он хоть и получил связь со сферой, благодаря глупости Янхеля, перевёртышем от этого не стал и даже развоплощение сферы ему в этом не помогло. Силу он, конечно, после этого немалую набрал, но вернуть Многоликого всё равно не сможет. Мы и войной-то на него пошли только для того, чтобы исключить возможность его союза с Вельдом. Они, как я слышал, старые знакомцы.

— Но теперь Вельд вновь объявился, — подытожил коренной.

— И поставил под угрозу то, во имя чего наши предки боролись многие века! Это единственный по-настоящему страшный враг! — со страстью зашипел Ишми, склонившись над затухающим огнём. — Хранитель сферы? Это всего лишь глупый мальчишка, впитавший в себя много заёмной силы. Пусть его страшатся сакский король или новый Предстоящий. Даже если он и создаст новую империю, к нам в степи не полезет. Пройдёт сотня лет и кто вспомнит о нём? Повелитель стихий? Айхи не жаждет власти. Это понятие чуждо самой сущности этих созданий. И ещё более ему чужда наша Степь. Пусть забавляется своим могуществом где-то там, в густых лесах на другом краю Гванделона. Нам нечего с ним делить! Но вот если вернётся Многоликий!….

— Что я должен сделать, видящий?

— Убить Вельда, — невесело усмехнулся шаман. — Найти и убить. Я помогу тебе.


Оглавление

  • Пролог
  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава19
  • Глава 20
  • Эпилог