Основание семейной жизни: Размышления и советы архимандрита Иоанна (Крестьянкина) [А. Г. Горюнова (сост.)] (fb2) читать онлайн

Основание семейной жизни. Размышления и советы архимандрита Иоанна (Крестьянкина)

«Розы будут лишь в начале пути, а терния — их не избежать ни одной семье — проявятся позднее. Но количество их и болезненность будут зависеть от вашей мудрости, а главное — любви. Если в ваши чувства входит апостольское определение понятия любви, то от счастья будете недалеко»

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

От составителя

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) был глубоким знатоком человеческой души. Батюшка видел, кому какой путь больше подходит, для кого в чем — воля Божия. Но никогда не спешил «раздавать благословения».

Отец Иоанн всегда говорил, что любое решение должно созреть в душе самого человека, и только потом стоит приносить свое стремление на рассуждение духовника. Конечно, в первую очередь, это касалось выбора жизненного пути.

В семейную жизнь каждый человек вступает как на неведомую трудную дорогу, на которой его подстерегает множество испытаний, опасностей, скорбей. И в то же время — любящая семья — это огромное земное счастье. Как обрести счастье? Как его достичь? На этом пути так много препятствий, и множество семей не выдерживает испытаний — разрушается.

Именно здесь и ценны, и необходимы советы опытного в духовной жизни человека. Ведь подлинное счастье — не внешнее, оно не измеряется ни материальным благополучием, ни другими видимыми достижениями. Оно обретается и хранится глубоко в тайниках души.

Отец Иоанн говорит о том, как достичь счастья в жизни, как создать и сохранить любящую семью.

И хотя сам отец Иоанн женат не был, а оставался подвижником-монахом, по его благословению создавались счастливые семьи. В том числе, семья составителя этого сборника.

Книга состоит из четырех глав. В первую главу вошли выдержки из проповедей отца Иоанна о том, как строить отношения, во вторую — как воспитывать детей. В третью — цитаты из писем о том, как создать и сохранить семью. В четвертой главе собраны живые рассказы из воспоминаний духовных детей старца, касающиеся проблем семьи.

Надеемся, что эта книга станет для Вас, дорогой читатель, еще одной ступенью к обретению счастья!

Счастье или страдание?

О том, как строить отношения. Из проповедей архимандрита Иоанна

О любви

Из слова в Неделю 19-ю по Пятидесятнице

Любовь — сила, таящая в себе энергию жизни. От слияния Божественной любви с человеческой является духовная жизнь в человеке; от любви человека к человеку порождается жизнь земная человеческая. Поэтому в святом Евангелии Господь так часто говорит о любви. Но хорошо зная природу души человеческой, которая с духовного понимания скоро возвращается к плотскому, себе более сродному, Он раскрыл Божественное истинное понятие и смысл этого слова. Апостол Павел же в своем Послании к Коринфянам наполнил для нас это слово жизненным содержанием, исключающим всякое ложное его толкование: Любовь долготерпит, милосердствует, …не завидует, не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит (1 Кор. 13, 4–7).

Из этого пояснения становится ясно, что любовь зовет нас к полному самоотвержению. И любимый апостол Христа Иоанн вторит Павлу: Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин. 15, 13).

Возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф. 22, 39). Возможно ли это? Ведь это значит, что ближнего я должен поставить на свое, на мое место, я должен делать для него только то, что хочу для себя, что полезно мне самому. Отдать не только то, что у меня просят, но и больше того, отдать последнее.

<…>

Мы, безусловно, способны отвечать любовью на любовь любящих нас, любить некоторых из своих друзей, можем полюбить и благодетелей, можем полюбить и за пристрастие свое к красоте, к проявлению таланта, за страсти, которым привержены мы сами. Но как полюбить своих недоброжелателей… <или тех, о ком сказано враги человеку домашние его (Мф. 10, 36)>? При нашем малодушии это кажется невозможным. И бунтует дух наш, бунтует до отвержения самой заповеди Божией.

Довольствуясь малым, мы любим любящих нас, любим нужных нам людей и отказываемся от понятия о любви, данного нам Богом. А при серьезном воззрении на наши отношения со всеми, оказывается, что любим-то мы себя. Эгоизм и самость, самоутверждение и самодовольство властвуют над людьми, а возрастают они на страстях.

И противление человечества заповеди Божией породило в мире множество видимостей любви, любви-суррогата, когда вместо самоотречения в душах наших прижилось и властвует самоутверждение. Сколько же примеров, дорогие мои, видим мы сейчас вокруг себя такой не жизнеспособной любви, когда добрые отношения, называемые любовью, в одночасье рушатся и переходят в отношения неприязни и полного разрыва даже и в семьях наших. И это явное свидетельство о том, что в наших добрых отношениях нет подлинной христианской любви. В наше время слово «любовь» перестало быть делом любви. И беззаконие в мире возрастает и ширится; и пророчество Господне: за умножение беззакония оскудеет любовь (см. Мф. 24, 12) близко к исполнению.

А в Евангелии Господь развенчивает всякие подделки выдуманной человеком любви, называя носителей такой любви грешниками. Если любите любящих вас… делаете добро тем, которые вам делают добро, какая вам за это благодарность? Ибо и грешники то же делают (см. Лк. 6, 32–33). Путь любви совсем другой, и Господь дает нам и указание, как исполнить её на деле самой своей жизнью. Понимание истинной, подлинной любви по Богу, любви Божией: любите врагов ваших и благотворите ненавидящим вас, благословляйте проклинающих вас, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая… и будете сынами Всевышняго (см. Лк. 6, 27–35). Кажется, так просто, так мало требуется от нас, чтобы стать наследником Божия обетования. «Но», это постоянное «но». А дальше помыслы и мыслишки, что я приобрету и что потеряю? Какое соотношение: обретение Царства Небесного или земного кратковременного довольства. Так предается нами любовь Божия.

Дорогие мои, надо нам всем учиться вполне доверять Богу, у Него не бывает неправды человеческой, у Него не бывает ошибок. Он есть Любовь, только Любовь к миру, к Своему творению. Пока еще Господь терпеливо ждет нашего сыновнего отношения к Себе. Мы знаем Его слова: Сыне, дай Мне твое сердце (см. Притч. 23, 26), а смысл их такой: доверься без раздумий и колебаний, иди ко Мне по водам бушующего житейского моря. Отец земной не медлит со своей помощью сыну и дщери плачущим, не замедлит и Господь Отец наш Небесный прийти к заблуждающимся и блудным детям Своим.

Будем учиться любви Божией, и начнем с того, что будем учиться снисходить к ошибкам и заблуждениям ближних, будем жалостью покрывать всё то, что сегодня коробит наши души, научимся сострадать страдающим не только телесными болезнями, но и душевными, а в со-страдании уже начинает проявляться любовь. Так полюбим любовь в Божественном её понимании, сначала она будет нам и в нас отзываться страданием, но когда мы явим верность в этих страданиях, в душах наших она расцветет благоуханной благодатью Царства Небесного уже здесь на земле.

<…>

Будем же, други мои, помнить и ценить Любовь Отца Небесного, которая объемлет нас. Она Божественна и могущественна — милосердствует нам, долготерпит наши немощи и неправды и, главное, никогда не перестает. Она способна воззвать нас со дна адова и вернуть достоинство сына всем, в покаянии припавшим к Отцу. Любовь Отца ждет лишь нашей ответной любви, не лишая, однако, нас выбора в жизни. Отец продолжает любить и ждать возвращения нашей любви.

Проповедь в Неделю сыропустную. Воспоминание Адамова изгнания

Если грехом преслушания Богу вошли в жизнь горе, страдание и смерть, то только послушанием, постом и молитвой — этой нашей живой жертвой любви к Богу — возвращается к нам Свет высшей Правды, мир и радость. Дорогие мои, а это и есть рай уже на земле. По заповеди Божией любовь к людям как раз и свидетельствует о нашей любви к Богу. Сердце христианина может согреваться и гореть только двуединой любовью и к Богу, и к ближнему одновременно. Если же наше сердце черство и жестоко по отношению к брату; омраченное неприязнью, холодностью оно становится равнодушным или лицемерным и к Богу. Рай, который мог быть в сердце нашем, тускнеет, уходит; грех нелюбви рождает преслушание, самолюбивую самость.

Но как любить грешника, как любить нелюбовного к нам, как любить врага? Господь и тут приходит к нам на помощь. Он дал нам молитву, и мы каждый день ее слышим: «…и остави нам долги наши, как и мы оставляем должником нашим…». Этой молитвой Господь напоминает нам: «посмотри на себя, ведь ты и есть тот должник, которому надо оставлять долги; это ты и есть тот самый грешник; это ты нелюбовный — любишь по выбору; это ты — чей-то враг (ты кого-то обидел, кого-то презрел, кого-то уничижил). Ты сам и нуждаешься в снисходительной любви. И звучат слова сегодняшнего Евангелия: …Если будете прощать людям их грехи, то простит вам и ваши грехи Отец ваш Небесный. Если людям не будете прощать грехи, не простит и вам ваши грехи Отец ваш Небесный (см. Мф. 6, 14–15).

Простите всем, всё и вся, и прощены будете. Простите, и спасены будете, и наследуете Рай.

Но вслед за этими словами о прощении звучат и другие не менее важные слова: Не судите, да не судимы будете (Мф. 7, 1). В них Господь указывает кратчайший и вернейший путь ко спасению. <…> И путь любви к людям начинается с неосуждения. В первом Своем пришествии Сын Божий не судить пришел мир, но спасти. Весь суд Бог отдал Ему во Втором пришествии, а пока милость превозносится над судом (Иак. 2, 13). Теперь еще время милости Божией. Бог нас еще милует, а мы судим. Мы же, ничтоже сумняся, поднимаемся своим мнением и судом и над ближними, и над дальними, и над малыми, и над великими. Мы судим, когда знаем много; мы судим и тогда, когда ничего не знаем; мы судим со слов других. И вдумаемся, дорогие мои, ведь наш суд, как и суд вражий, уже распространяется и на Самого Спасителя. Согрешил человек пред Богом, пред людьми, мы — свидетели тому, но мы не видели, как он каялся, и мы не слышали, как над головой грешника прозвучали утешительные слова иерея: «…властью, мне данной, прощаю и разрешаю все грехи твои во имя Отца и Сына и Святаго Духа». Милость Божия уже стерла рукописание грехов нашего подсудимого, а мы все еще продолжаем помнить и судить. Но это уже суд не над человеком, но над Богом, помиловавшим и простившим. Так мы погибаем, судя других. Ведь, где суд, там нет любви. Одна любовь способна на всякое время и во всяком деле быть адвокатом, и только любовь прикрывает наготу ближнего своего.

Как строить жизнь в семье

Из слов в Неделю 3-ю по Пятидесятнице

Можем ли мы обойтись без земных забот? Конечно, нет. Много всего требуется нам во временной земной жизни. И в поте лица, часто с утра до вечера, и так каждый день трудится человек. Заботы эти не знают отдыха и нам не дают покоя. Но заботливая суета с забвением о Боге, промышляющем о нас день и ночь, есть болезнь греховная. Главным же трудом нашим должно стать — желание быть с Богом и здесь в земной жизни и в Царствии Небесном. Мы, вставая, и ложась, и утром, и вечером, и днем и ночью, среди трудов, и среди отдыха ни на минуту не должны забывать эту главную свою заботу. Земные труды мы должны обращать в труды для обретения Царства Небесного, самые земные занятия поставить так, чтобы они не препятствовали, а способствовали нам достигать его, — словом: надо жить на земле для неба, во плоти духовно, во времени для вечности, — ищите Царствия Божия прежде всего (см. Мф. 6, 33).

И это просто, дорогие мои! Надо только всегда помнить, что рядом с тобой есть Великий Благожелатель Бог. «Господи! благослови день, мною начинаемый, благослови дело, мне предлежащее. Господи! Слава Тебе!» Так земные труды станут обращаться в труды для обретения Царства Небесного, самые земные занятия будут способствовать достигать его. Земная жизнь станет лествицей в Царство Небесное. Ищите же Царствия Божия прежде всего (см. Мф. 6, 33).

Но где его искать? Каждый ищет там, где мнит найти желанное. Нередко человек отправляется в далекие странствования, оставляет семью, подвергается опасностям. Но чтобы обрести Царство Божие не нужно предпринимать ничего подобного. Оставайся каждый в том звании, в котором находишься, занимайся тем делом, к которому призван, живи на том месте, на котором живешь. Чтобы найти Царство Божие не нужно метаться по миру, переходить с места на место, потому что оно вызревает внутри нас (см. Лк. 17, 21) — в нас самих. Каждый человек, кто бы он ни был, и чем бы ни занимался в жизни, все без исключения могут быть своим произволением обладателями этого Царства, если только над душой человека не будет властвовать грех. А внушения Евангелия должны стать для нас путеводителями по жизни. Господь же даст нам силы связать нашу грешную волю, даст разумение Своего закона, только сердцем желай этого.

Как узнаем мы с вами, дорогие мои, что мы на пути к Царству Божию? Твердая вера, живая нелицемерная любовь ко Христу будут свидетельством, что мы на верном пути. Если молитва становится дыханием нашего сердца, мы уже носим в себе отсвет этого Царства. Если горим желанием спасения себе самому и ближнему, и дальнему, если во имя Христово готовы на всякую жертву, мы недалеки от Царства Небесного уже здесь на земле. А если обрели жалость и милость к враждующим на нас, то это уже свидетельство о присутствии Святого Духа в сердце нашем.

Но далеки мы от завета Божиего и от Царства Небесного, когда зависть и злоба съедают души наши. Брань, ссоры, осуждение, укорение слышатся из уст наших. Если нет у нас желания молиться, в суету погружен ум наш, забываем о небе, и благах его, нет и помысла о Спасителе и о том, что приобрел для нас Христос Своими страданиями. Когда в угаре жизненного веселья убиваем драгоценное время жизни, время, данное Богом человеку для стяжания радости в вечности.

Царствие Божие внутри нас вызревает на путях земной жизни. Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе (Рим. 14, 17) и искать его необходимо уже здесь на земле.

<…>

Царство Божие здесь на земле открывается в сердце человека душевным миром и тихой радостью о Святом Духе. А для этого надо очищать сердце свое от всякой пустой суеты и похоти. Будем же возделывать ниву своего сердца, чтобы дала она обильные всходы добра. Тогда наша жизнь здесь на земле будет плодотворна, таланты раскроются во всей своей силе, а свободная воля, обращенная к Богу, явится живой силой, преобразующей жизнь нашу. И Божья воля воцарится в нас. А это уже и будет начатком Царствия Божьего в нас.

Начнем же просить Господнего благословения на всякий день жизни своей и на всякое делание свое, и благодать Божия осенит все обстоятельства жизни нашей, и что бы не случилось с нами в жизни, будет нам во спасение. Силен Бог приложить все блага земные тем, кто ищет Царства Божия и правды Его (см. Мф. 6, 33).

<…>

Как подробно изложен в Писании круг наших житейских обычных забот и дум. Утром, наскоро перекрестив лоб (а многие и об этом забывают), мы торопливо устремляемся к ежедневным заботам о земном. А перед нами на чаше весов совсем не равноценные вещи: с одной стороны — спасение души, с другой — житейское, земное благополучие. И услышим ли мы сегодня слова Христа: Душа не больше ли пищи, и тело одежды? (Мф. 6, 25). И опять нам становится страшно довериться обещанию Божию. Как не заботиться о насущном для семьи, для детей: о пропитании, о воспитании, о всестороннем образовании молодого поколения? И радости жизни, и даже развлечения тоже важны и нужны для нас. Для всякого возраста они свои, и это тоже немалая ежедневная забота и очень ответственная тревога для взрослых. Во всём этом нам предлежит не просто участвовать, но быть руководителями и воспитателями. Нам надо этим и в этом жить повседневно. А слова Спасителя «не пекитесь», если не протестом отзываются в нашем сердце, то все же некоторым смущением и непониманием. Вот истинная мера нашей веры Богу. Но нет ли в призыве «не пекитесь» явного противоречия со словами того же Писания в поте лица твоего снеси хлеб твой (Быт. 3, 19), сказанных нашему прародителю? Или еще определеннее: кто не работает, да не ест (см. 2 Фес. 3, 10). Так в чем же здесь дело? Поразмыслим над этим кажущимся недоразумением.

Дорогие мои, если Спаситель возвестил в слух всего мира и для всех времен эти слова, то не значит ли это, что истина их сильна разрешить для нас все вопросы нашей жизни и духовной, и житейской. Это при полном доверии и несомненной вере Богу. Но есть ли у человечества такая вера Промыслу Божию о нас?

Не видим ли мы, как на протяжении всей истории и во все времена бытия мира лучшие умы человечества работают над разрешением проблемы, как создать на земле рай земного счастья, как с наименьшими усилиями со стороны человека достичь благоденствия, радости бытия и блаженного покоя. Забот много, трудов не меньше, но все они без дум о Боге. Человечество всё продолжает строить свою Вавилонскую башню. А Бог и Его животворящее слово забываются за нашей деловитостью житейской и суетой.

Из слова в Неделю 8-ю по Пятидесятнице

В погоне за земными выгодами и удобствами жизни, в искании богатства и довольства во всём, человек часто забывает учение евангельское и уподобляется евангельскому богачу, который, обращаясь к душе своей, говорил: Душа! Много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись (Лк. 12, 19). Грозный приговор: Безумный! В сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? (Лк. 12, 20) неожиданно вторгается в безоблачную жизнь. И в наши дни многие, увлекаясь жизнью плотской, всем существом своим предаются заботе о земных приобретениях, об удовлетворении чувственных прихотей. Плотоугодие ставят превыше всего, забывая о небесном, будто не будет и конца <…> земной жизни. Но, дорогие мои, многое ли надо человеку для жизни? Главная потребность — вода и хлеб, одежда и дом, покрывающие нашу наготу и немощь, и нужно уметь, надо учиться нам всем довольствоваться малым.

И не будем забывать, что душа, связанная оковами бренного тела, томится в нем, как в темнице, и причастная неистовству страстей и похотей телесных болеет, и не находит для себя удовлетворения и отрады от постоянного и упорного преследования ее низменными, своекорыстными мирскими целями и выгодами.

Из слова в Неделю 13-ю по Пятидесятнице

Краеугольный камень жизни — Бог. Убери Его из фундамента, и рухнет всё здание жизни. Это — от Господа. Это — закон жизни. И история народов ветхозаветных, и история народов нового времени, и история нашей Родины свидетельствуют об этом.

<…>

Дорогие мои, оглянемся же и на себя. Заглянем в виноградник своей души, ведь каждому из нас вручен Господом свой сад, свой виноградник, плоды которого получают тоже должное воздаяние. Есть ли в нашем винограднике Бог, есть ли в нем делание по Богу? Будет ли нам что принести Господу, сказав Ему: «Вот Твоя от Твоих, Господи!» Не трудится ли и наша душа уже в одной упряжке со злыми делателями? А вдруг ничего Божьего не найдется в нас? Вдруг окажется, что при внешнем подобии православной жизни внутреннее в нас в лучшем случае — наша самость, а то и просто откровенно вражье. И, дорогие мои, со всей ответственностью священника я говорю вам — именно об этом свидетельствуют сейчас бедствия жизни нашей.

Даже большинство тех, кто находится в ограде Церкви, холодным расчетливым умом исповедуя Бога, не приникли к Нему любовью сердца своего, оставляя сердце в плену страстей и прихотей своих, отдавая его не небу, но земле всецело. Оставаясь внешне верующими, мы жизнью своей подобимся повапленным гробам, которые рассыпаются в прах при малейшем касании искушения и испытания.

<…>

Так не забудем, дорогие мои, что краеугольный камень жизни — Бог. Поспешим же делать дела Божии, пока есть еще время, пока еще время собирания плодов. Отдадим Богу спелые плоды добрых дел наших для Бога, ради Бога и во славу Божию творимых. Будем жить в Боге и с Богом, связывая на каждый час своеволие и самость, страшась участи отвергнутых Богом, да не отымется от нас Царствие Божие.

Из слова в Неделю 14-ю по Пятидесятнице

Да не окажемся в свое время безответными пред Богом, забыв обеты, данные при крещении и взятые сообразно своему земному поприщу и призванию. Одни на всю жизнь обложили себя только обетами крещенскими; другие прибавили к ним обеты супружеские; насельники монастырей, обещавшие работать Богу, взяли еще и монашеские обеты. А те, кого Бог удостаивает священного сана, принимают обеты кто священнические, а кто диаконские. Надо постоянно проверять — те ли мы, кем быть должны, те ли мы, кем Богу обещали быть. И нельзя забывать об этом, чтобы не услышать грозное и бедственное: возьмите его и ввергните во тьму кромешную (см. Мф. 22, 13).

<…>

А кто мы? Каждый сам должен ответить себе на этот вопрос. Что мы — званные это очевидно, но вот верующие ли? Осмелимся ли, дерзнем ли отнести к себе апостольское слово: Ибо вы тверды в вере, это составляет нашу радость апостольскую, которая перекликается с радостью вашею (см. 2 Кор. 1, 24)? Дорогие наши, ведь можно числиться среди верующих, под общим их именем, но без веры. Можно ходить в церковь, но оставаться вне ее, и тогда двери Царства Небесного будут закрыты перед нами. Не вем вас (Мф. 25, 12), — скажет Господь.

Ведь если мы не думаем о вере, словно и нет ее, то мы в среде отказавшихся. Кое-что знаем о вере, но живем в безтолковом кружении, иногда вздыхая и ахая, но не хотим решительно вырваться из оков неправды; мы еще в одежде порока. А святитель Феофан Затворник говорит нам так: «Если ты веруешь, разбери, сообразны ли с верою чувства твои, дела твои, одеяние души — ради которых Бог видит тебя брачно или небрачно одетым. Можно знать веру хорошо и ревновать по ней — а в жизни работать страстям, одеваться в срамную одежду души грехолюбия… На языке: “Господи, Господи!” — а внутри: “Имей мя отреченна”».

Сам собою встает вопрос пред каждым из нас и перед всеми нами вместе: так кто же мы? Кто же мы?

Други наши! Будем возделывать души свои, будем почаще отвечать себе на вопросы: есть ли у нас живая вера во Христа? Творим ли мы дела для Бога, ради Бога и во славу Божию? Или работаем страстям и самости своей? Исправляем ли, очищаем ли жизнь свою сообразно заповедям Христовым? Есть ли в нас ревность и решимость быть со Христом вовеки?

<…>

Можно много говорить, можно пытаться давать объяснения обстоятельствам жизни, но по всему очевидно, что мы с вами вошли в апокалипсическое время. И когда мы будем напоминать себе об этом, тогда неотступно будем стоять на страже души, проверяя в брачной ли мы одежде, или в срамном одеянии грехолюбия.

Поспешим же на зов Божией любви. Потрудимся, чтобы быть не только званными, к числу которых мы уже принадлежим, но и избранными, ради чего мы и живем на земле.

Из слова в Неделю 30-ю по Пятидесятнице

Закон Божий требует от человека не прелюбодействовать, не убивать, не красть, не лжесвидетельствовать, чтить отца и мать, любить ближнего, как самого себя.

Всеми этими заповедями предусматриваются отношения наши с ближними. Почему мы так должны относиться ко всем людям и, конечно же, в первую очередь к членам своей семьи? <…> Да потому, други мои, что от того, как мы относимся к людям, зависит и отношение к нам Бога.

Будет ли Господь внимать нашим молитвам и прошениям, если мы не любим тех, кого Он возлюбил, за кого принес безценную жертву. Кто-то смутится сейчас мыслью: разве все достойны хорошего отношения к себе? И мы не заметим, как оценивая человека, мы выносим ему приговор. Но вот вопрос, прав ли суд-то наш? Недаром сказано нам: не судите, да не судимы будете. И уж совсем определенно Христос говорит, что если мы не прощаем друг другу согрешений, то и Он не простит нас (см. Мф. 6, 14–15). Кто из вас без греха, бросьте в согрешающего камень. Камни-то мы, пожалуй, бросать не будем, но словом, мнением, взглядом дадим человеку понятие о нашем отношении к нему. Вот он и суд наш. Но в эти моменты мы забываем слова Христа, обращенные к людям: кто из вас без греха? (Ин. 8, 7). А и тогда, в то еще ветхозаветное суровое время, когда эти слова Он произнес, не нашлось судьи над блудницей.

<…>

Надо начинать нам учиться, если не любить ближнего, то сочувствовать его беде, жалеть и молиться. Будем помнить, дорогие мои, что все мы — подсудимые и стоим пред судом Божиим, что на пути нашем к Богу всегда стоит человек. Нельзя забывать об этом, нельзя отмахнуться от человека, посланного Богом, миновать его, пренебрегать им. От того, молимся ли мы за ближних; сочувствуем ли им в скорбях; прощаем ли обиды; сами не обижаем ли кого-то; не сосредоточены ли только на себе; но видим нужду ближнего и стремимся помогать ему — от всего этого зависит и отношение Бога к нам, к нашим молитвам и просьбам.

Почему так?

Потому, что человек — образ Божий <…> Потому, что за всех нас пролил Господь Свою Кровь; в лице каждого человека мы должны видеть посланника Божия и иметь с ним отношения как с Самим Христом. Спаситель сказал, что если кто одного из малых сих не напоит водой — не напоит Меня; не посетит в больнице — Меня не посетит; кого обидит — обидит Меня (см. Мф. 25, 31–46).

Вот каково достоинство каждого человека, и каково значение человека для каждого из нас в нашей жизни.

<…>

Любые пристрастия к чему-либо, в том числе и к земному богатству могут стать преградой на пути спасения, стирая в нас саму память о приобретении благ вечных небесных. Они подавляют жизнь духа, иссушают сердце, искажают понятия добра и зла, лишают сердце сочувствия и сострадания. Всякое пристрастие несет в себе страшную нравственную угрозу. Будем же помнить, дорогие мои, что на Страшном Суде Господь наш Спаситель скажет нам: «Я не требовал от вас великих подвигов, их брали на себя добровольно те, кто ощущал в себе силу духа и кто носил в себе огромную любовь ко Мне. Я ждал, что вы будете исполнителями тех Моих заповедей, которые не только по силам вам, но исполнение которых доставляет человеку огромное счастье. Об этих Моих заповедях Я сказал: Иго бо Мое благо и бремя Мое легко есть (см. Мф. 11, 30). Я звал вас: будьте милосердны, как Отец ваш милосерд, любите друг друга, не судите, да не судимы будете. Разве трудно исполнять эти заповеди? Разве не дали бы они, как и обещал Я, покой душам вашим?»

О прощении обид

Из слова в Неделю 11-ю по Пятидесятнице

Господь указывает нам кратчайший и вернейший путь к спасению души. Всего-то-навсего «простите и прощены будете»! Вот единственное условие, при котором наши собственные долги пред Богом исчезают безвозвратно. Как просто сказать «прощаю», но как трудно сердцем явить истинное прощение и незлобие. А мы умеем и даже любим обижаться, мы всем своим вниманием устремлены вовне, не замечая, что гнездится в нашем сердце и чем одаривает оно окружающих. Так возникают нестроения в жизни. Нам должны все и во всех случаях. А жизнь сурова, и она становится для нас школой, где мы учимся часто только на собственных ошибках. Сколько всевозможных жизненных затруднений, страданий и боли приходится пережить каждому из нас, как часто ожесточается наше сердце пред действительными и мнимыми обидами и неправдами. А жизнь безпощадна, она не стоит на месте, а предлагает нам ежедневно массу всё новых и новых задач. И мы изнемогаем, сердимся и обижаемся на жизнь, на ее обстоятельства, на окружающих нас людей, да и Самому Богу готовы иногда предъявить жалобу на Него. Как часто жалуемся мы Господу на сложность жизни. Но не задумываемся, что Господь-то постоянно и самой жизнью отвечает нам на наши сетования. Сложности жизни порождает наша нелюбовь и наше нелюбовное отношение к людям. Господь же, зная природу человека, как Творец и любящий Отец, дал нам учебник жизни, Святое Евангелие, который и учит практически решать жизненные проблемы.

<…>

Господь безгранично щедр и безпредельно милосерд к нам. Он дает нам все блага потребные для жизни, Он безконечно прощает грехи нашего неведения и неразумия, Он терпит нашу неблагодарность. Он готов прощать нас всегда и за всё, но при одном лишь условии, чтобы мы понимали, что и сами грешны и имеем нужду в покаянии и прощении, а потому умели бы и сами миловать и прощать всех, всегда и за всё «Прощающий по заповеди Господа и упованию христианскому — есть человек иного, лучшего мира», — говорит святитель Феофан Затворник. И как же строго взыскивает Господь с человека за жестокий суд над ближним, за немилосердие к нему.

<…>

Без прощения обид и оскорблений нельзя достигнуть ни взаимного мира, ни любви, но самое главное — нельзя получить от Бога прощения и наших грехов. <…> Други мои, если понудим себя прощать ради заповеди Божией, уже хорошо, но если начнем всем и всё прощать ради сочувствия и любви к согрешившему, то свет небесный войдет в нашу жизнь еще на земле, и вопрос о спасении нашем в вечности будет решен определенно и положительно уже при жизни нашей.

Утешение в семейных скорбях

Из слова в неделю 20-ю по Пятидесятнице

Не плачь (Лк. 7, 13) — это утешительное слово сказал Спаситель Наинской вдове — безутешной матери умершего юноши! К уже пережитому ею горю о потере мужа присоединилось другое горе, еще большее, смерть единственного сына. Судя по тому, что погребальное шествие сопровождало много сограждан, семью умершего знали и любили. Сочувствие к матери и жалость о безвременной смерти сына собрало их. И это скорбное шествие и безнадежное вдовье горе встретил Христос. — Не плачь, — обратился Христос, Сам Радость и Источник, и Податель радости к скорбной вдове, потерявшей любовь и надежду свою. Но как не плакать у дорогого гроба, как не оплакивать безвременно умершее чадо и себя, безнадежно смотрящую во мрак будущего? Слово утешения от человека в такие моменты не находит отклика от погруженного в безутешную скорбь сердца. Но перед вдовой стоит Тот, в Чьей власти и жизнь, и смерть, и Чье слово всегда со властью. И над гробом и над многолюдной человеческой толпой звучат слова, возвращающие умершему жизнь: Юноша! тебе говорю, встань! (Лк. 7, 14). Слово тотчас стало делом. Это было первое чудо воскрешения умершего, которое Спаситель совершил на втором году Своего общественного служения. И всех объял страх, и славили Бога, говоря: великий пророк восстал между нами и Бог посетил народ Свой (Лк. 7, 16).

<…>

Дорогие мои, братья и сестры! Попытаемся чувствами и умом своим перенестись к многолюдной толпе у врат Наина, где произошла встреча Христа с похоронной процессией. Ведь и нам уже не раз приходилось подобно Наинской вдове стоять у гроба дорогого нам человека. А многие и сами уже чувствуют дыхание смерти за своими плечами. Разница лишь в том, что вдова переживала это в первом веке, когда смерть как наказание Божие за грех царствовала в мире, и заря вечности только еще занималась над человечеством. Мы же стоим перед лицом смерти, когда смерть уже поглощена победой Победителя смерти, и смерть стала вратами в вечную нескончаемую жизнь. Разница чувств должна быть великая. Но это только в том случае, если мы носим в душе живую непоколебимую веру и доверие слову Божию. Тогда не может быть страха, но только ожидание радости вечной и жизни в Боге.

Но и при нашем знании о блаженной вечности за порогом земной жизни, всё же сама память о смерти и тем более приход ее ранит скорбью наши души. Но, други наши, скорбь приходит к нам не только со смертью близких, друзей, взрослых, молодых и даже младенцев. Она преследует нас обстоятельствами жизни. И как понять и смириться перед многоскорбностью самой жизни? Ведь и у нас несчастие часто следует за несчастием, потеря за потерей, горе за горем, и всё это еще задолго до прихода смерти? Кто с властью скажет нам утешающее, животворящее слово «не плачь», за которым тотчас последовало бы дело и скорбь отступила?

Други наши, это слово «не плачь» нам уже сказано Богом, и постоянно его нам должна говорить наша живая вера Его слову. Мы не только встречаем Христа — Утешителя в скорбную минуту своей жизни, как Наинская вдова, но мы постоянно живем в Его присутствии. Его обещание быть с нами до скончания века уже произнесено. А благодать страдания посылается человеку по разным причинам. Для одних, кого Бог хочет Себе присвоить; и это самое ценное время в жизни, когда человек чувствует себя в присутствии Бога и Его присутствие в своем сердце. Для других безутешность горя пробуждает в душе молитву и обращение к Спасителю-Богу.

<…>

Дорогие мои, Утешитель не медлит, но ждет только нашей молитвы, чтобы откликнуться на нее. Молитва горячая, с упованием, с преданностью воле Божией, молитва, изливающаяся из глубин скорбных сердец, — самый верный призыв Божией благодати и самая великая помощь в скорби. Но, кто из нас не знает, как вообще трудно молиться, и тем более, когда туга душевная парализует силы души и ума, когда мы погружаемся во мрак отчаяния и безнадежности. Какая уж тут молитва? Но, други мои, это и есть самый верный признак, что враг приблизился к душе, это ему ненавистна молитва.

Человек всегда должен помнить, а особенно в трудные моменты жизни, о молитве, в ней душе нашей дает Себя Господь. Он так и говорит нам: «Молись; когда в твоей молитве будет душа твоя, тогда и Я в твоей молитве буду с твоею душою. Тебе молитва нужна, как Моя любовь к тебе, а Мне твоя молитва нужна, как твоя любовь ко Мне…» Нужна, нужна молитва наша Богу как выражение нашей любви к Нему и доверия. А скорби и приходят для верующего, как школа молитвы. За молитву приходится бороться и это кровавая борьба с врагом. Без пролития крови не бывает прощения»(Евр. 9, 22).

Надо употреблять усилие над собою, и даже принуждать себя к молитве. Если не можем в состоянии уныния молиться словами молитв, составленных святыми отцами, не можем пасть пред иконами, то будем, дорогие мои, молиться своими словами, своим сердцем, изливая плачем боль и тугу, и даже, когда душа цепенеет от страдания, безмолвная память сердца о Господе — это тоже молитва, и молитва самая действенная.

В скорбные минуты жизни не оставим памяти о Боге, ближе Которого к нам нет никого. В скорби надо держаться за Спасителя, как слепец держится за руку путеводителя. А вот опыт святителя Игнатия, чья душа и тело при жизни истончились скорбями, его опыт, оставленный нам в наследство: «Для преодоления иной скорби нужно мужество; для изшествия из другой — мудрость; для избавления от третьей — смирение. Но во всех скорбях непременно нужно терпение». Живая вера дарует человеку мужественно, без ропота и смущения встретить скорбные обстоятельства, смиренно склонить главу пред попущением Божиим, терпеливо пройти сквозь трудности. Промысл Божий прав всегда, и в памяти об этом и в понимании этого кроется мудрость житейская.

<…>

В каких источниках нужно искать и почерпать нам утешение в скорбных состояниях души? Подумаем, там ли мы ищем помощь? Ведь, если бы в храме искали, то непременно и обрели бы. Дух Святой пришел бы тогда к нам и вселился в нас, и стал бы утешать и радовать. Но часто, очень часто наше сердце стремится искать утешение не в Боге, не в святых делах, не в святых местах, не у добрых людей. Многие ищут потопить свою скорбь там, где властвует грех, и что же удивительного, если при скорби доходят до отчаяния и обретают погибель? Надо нам всем помнить, что только в Боге наше утешение и спасение. Ежедневно призывайте себе помощником Господа просьбой к Нему благословить день, вами начинаемый. И пусть перед каждым делом струится к Богу живой поток молитвы из вашего сердца, на который скоро откликнется Божия благодать, благословляя все наши труды и начинания. А житейские скорби научимся воспринимать как Божие посещение, в котором духовно взрослеет и зреет душа.

<…>

Еще и еще повторю вам то, о чем говорил уже много раз, видите, что бездумно жить нельзя во все времена. И выбор жить по заповедям Божиим и идти по пути жизни к спасению или жить по стихиям мира сего предлежит каждому. А смута в душах людей бродит по миру и в наши дни. Вера и неверие! Какая тонкая невидимая грань между ними. Мы верующие! Но есть ли, други наши, в душе и сердце нашем память и живое ощущение вечности. А ведь это и есть показатель нашей веры слову Божию. И не стоит ли задуматься и нам о том, как и в чем является в жизни наша вера? Христос признает нас Своими последователями только тогда, когда слово Божие будет не только в сознании, но явится в самой нашей жизни; в делах, чувствованиях. Только соединившись воедино, они засвидетельствуют пред Богом нашу истинную веру и любовь к Богу. Надо ежедневно жить нам в присутствии Господа.

О чистоте семейной жизни

Из слова на праздник Рождества Пресвятой Богородицы

Рождество Пресвятой Богородицы — начало всех церковных праздников. У неведомой доселе миру престарелой супружеской четы рождается Дщерь. Если мы вдумаемся в значение этого, казалось бы, частного семейного события, то ясно станет, что этот день особый в жизни всего мира — как начало нашего спасения — как провозвестник Рождества Спасителя.

<…>

Ко времени рождения Пресвятой Девы в роде человеческом, когда призрел Бог на бедствующих в греховном проклятии людей, религиозно-нравственное состояние в мире было вполне погибельным. Язычники, не знающие Бога, утопали в безсмысленном идолопоклонстве и безпредельном нравственном растлении. Весь смысл жизни их был в безобразном скотоподобии и эгоизме. Иудеи — избранный народ Божий — ушли во внешнее, обрядовое лицемерие, извратив суть и смысл данного им Богом закона. Грех свирепствовал во всем мире, и только немногие редкие праведники, титаническим трудом удаляющие себя от греховной заразы, жили в безвестности своих семейных и религиозных интересов. И этим-то немногим, способным Его услышать, Бог давал утешение в понимании пророчеств о грядущем Мессии-Спасителе.

Такова была и тихая, кроткая чета супругов: Иоаким и Анна. Далекие потомки царственного рода Давидова и первосвященника Аарона они сокрыли себя в тайне семейной жизни, и только Бог зрел подвиг их противостояния господствующему вокруг злу. Для окружающих же нравственная чистота и истинное богопочитание супругов скрывались завесой семейной беды — они были безплодны. А в еврейском народе безплодие почиталось сугубым Божиим наказанием, и досужее мнение делало вывод: значит, есть за что их наказывать. Поношение и постоянные укоризны от людей преследовали праведников долгие годы. Скорбь их несколько смягчалась верой и надеждой вымолить у Бога прощение и благословение на чадородие.

Но годы шли, и глубокая старость погребла надежды и сами думы о деторождении. Иоаким и Анна смирились вполне и не изрекли укоризны на долю свою. Отринутые людьми, они молитвой не отступали от Бога, в Нем Одном находя себе утешение. Их добродетель, искушенная и вскормленная долгими скорбями, не поколебалась. Но еще одно тяжкое испытание готовил чете Промысл Божий. Печатью полной богооставленности было для Иоакима отвержение его жертвы в Иерусалимском храме. Там пред лицом Божиим, как от Самого Бога, он услышал жестокий упрек священника: «Жертва бездетного не может быть приятна Богу».

В отчаянии он прямо из храма бежал в пустыню, бежал от супруги, от людей, бежал бы и от Самого Бога, если бы только это было возможно. Помыслы о том, что небесное наказание безчадием преследовало его с молодости, и теперь уже на исходе из жизни гнев Божий неотступен от него, сразили его. Но за что? В чем он так безнадежно грешен, что нет для него милости Божией? Этого старец не знал, и он простерся пред Богом в молитве и строгом посте, изливая безысходную скорбь своей души. На сороковой день молитвеннику явился ангел Божий со словами: «Бог милостиво принял молитвы твои, и жена твоя Анна родит тебе дочь, о которой все будут радоваться, и ты наречешь ее Мариею».

Сорок дней душевных терзаний пережила и Анна — подружие^[1] Иоакима. Узнав, что произошло с супругом в Иерусалиме, она сначала предалась неутешной скорби, одну себя считая виновницей их семейной беды и страданий супруга, но постепенно молитва ее возвысилась до такого дерзновения, что она стала просить у Бога чуда: «Господи, Ты, Который даровал Сарре сына в старости и отверз утробу Анны для рождения пророка Твоего Самуила, воззри на меня и услышь молитву мою! Разреши болезнь сердца моего и разверзи узы моего неплодия! Да будет рожденное мною принесено в дар Тебе, и да благословится и прославится в нем Твое милосердие».

Страдалица просила чуда, и тут же приносила обет: себя и дарованное дитя всецело посвятить Богу. Ее молитва была прервана гласом небесного вестника: «Не бойся, Анна, молитва твоя услышана: ты зачнешь и родишь дщерь благословенную, выше всех дщерей земных. Ради Ее благословятся все роды земные, Ею дастся спасение всему миру!» И чудо свершилось! Пречистая и Преблагословенная Дщерь освятила неземной радостью конец жизни праведной четы, неся в Себе свет всему миру, но до времени тая его.

Дорогие мои, примем к сердцу благодатные дары праздника, что даются ныне в храме, узрим поучительные стези Промысла Божия. Ощутим живо силу и ясность путей Господних для всех верных Богу. Испытание скорбями веры и благочестия Иоакима и Анны сопутствовало им всю жизнь. Сами они не подозревали, что приуготовляются Богом к принятию особой благодати. Если с молодости надежда и терпеливое ожидание не давали в душе места унынию, но пришло время, когда терпение вынуждено было уступить место смирению, ибо исчезла и сама возможность бытьродителями. Не вдруг, не сразу, не волевым усилием приходит в сердце человеческое покорность обстоятельствам. Сколько борений, трудов, усилий над собой переживаем мы все во время крушения надежд!

Родители Святой Девы прошли сквозь тяжкие испытания, не поколебавшись в вере, не пороптав. Своей подвижнической жизнью вошли в такое состояние по отношению к Богу, что любили Его уже всем сердцем, всем умом, всею крепостью: то есть всею полнотою. Всё человеческое, плотское, чувственное выболело и отступило. Осталось одно смиренное желание быть с Богом и Ему служить. Служение их превзошло все человеческие чаяния, они смогли стать Богоотцами для всего человечества. Бог призрел на верность, всецело испытанную, и побеждая естества чин, вознаградил через них небесным даром всех земных.

<…>

Не дадим <и мы> в сердцах наших места унынию и безнадежности от скорбей и бед, восстающих на нас. Эти скорби не есть ли жизненный искус нашей веры, терпения и надежды на Бога? Надо помнить, что Бог верен, и Он благоволил даровать спасение всем, возжелавшим спастись.

Дорогие наши, велик в масштабах мира праздник этот, но мы сегодня ограничим для себя значение его примером семейной жизни Иоакима и Анны. Поучимся у них, как же надо жить, чтобы и теперь являлись в мир дети Божии? Ведь было время, когда и в России жены рожали чад на радость себе и Родине, а для Церкви — преподобных. Дети ожидаются как дар Божий, как плод любви, зачинаются с молитвой, до появления на свет вскармливаются Святыми Тайнами. Рождение новой жизни это и само по себе — чудо всемогущества Божия. С какой же ответственностью и благоговением надо приступать к созданию семьи! Благочестие супругов, их вера и любовь, чистота души и тела — вот то надежное основание для семьи и потомства, дарующее ей Божие благоволение и благословение.

И еще надо помнить, что благочестивая жизнь родителей, их живой пример воспитывают ребенка надежнее слов и проповедей о вере. Еще ветхозаветный Премудрый царь Соломон возвестил, что потомство нечестивых не может быть крепким и совершенным, но будет подобно корню своему. Обратим внимание и на то, что совершенно особые рождаются чада от обетования, от утробы матери посвященные Богу. Это плоды не страстных взыграний плоти родителей, а плоды сердечных желаний иметь потомство богоугодное. И не ошибемся, если скажем, что момент зачатия младенца и время чревоношения имеют для будущего ребенка огромное значение на всю последующую жизнь. И если благословенные чада рождаются от стремления исполнить основную цель брачных отношений и как плод молитвы, то явится ли на свет утешение родителям, если думы о ребенке у них не было совсем, но лишь одно удовлетворение плотского желания.

Дорогие мои, наше духовное состояние важно и во всякий момент жизни, но особенно в семейных и брачных отношениях. Имеют ли нынешние матери, понесшие дитя во чреве, попечение о нем, чтобы не осквернить его какой-либо материнской нечистотой и блудным смешением? Что греха таить, плотские отношения в этот период, как уже вполне безопасные, не имеют никакого воздержания. И вот в беззаконии выношенный плод, еще во чреве матери вкусивший мерзость человеческого греха, повитый стыдом и укоризной, воздает родителям многими горестями на протяжении всей жизни. Христианский брак есть тайна великая. Это — Божие установление, для продолжения рода и в обуздание похоти. Важность и святость его так велика, что он уподобляется союзу Христа с Церковью. Но не настало ли по слову апостола уже время … когда здравого учения принимать не будут и от истины отвратят слух… (2 Тим. 4, 3–4), когда основная цель брака заменена прагматичным планированием семьи по своему произволу, и самость расчетливо вмешивается в тайну жизни.

Вы сейчас, быть может, возразите мне в душе своей: а при крещении-то разве не рождается младенец для духовной жизни, не омывается ли от греховной скверны? Да, Крещение есть второе рождение, только не телесное, а духовное. Крещаемый становится чадом Божиим, но не перестает быть и чадом своих родителей, сохраняя ту природу, которую получил при зачатии. Свят и светел выходит он из купели, получает в таинстве Миропомазания силы, яже к жизни и благочестию, но они подаются не взамен тех, что он унаследовал от своих родителей, но в подкрепление уже имеющимся природным силам. Младенцу от природы с худой предрасположенностью предстоит тяжкая борьба за духовное здравие, много слез, горя и трудов принесет он и родителям.

Пример благочестивой жизни святых праведных Богоотец Иоакима и Анны да будет для нас путеводителем в земном странствии. Будем учиться их мужеству, терпению, а наипаче не забудем обращаться к их молитвенной помощи о чадородии.

Сами же будем молиться за детей своих до их рождения, молиться при жизни во всяком их возрасте, так как нет пред Богом сильнее молитвы, как молитва родителей, а наипаче материнская. И наша благодарность Богу за дарование Преблагословенной Богоотроковицы Марии не имеет предела, ибо Ее рождением мир обрел неусыпную Заступницу и Ходатаицу за всех немощных и грешных, чающих спасения. Ее Материнская молитв всем нам покров и заступление.

О подвиге женщины в семье

Из слова в Неделю 3-ю по Пасхе, святых Жен Мироносиц

Проповедь веры заповедана Христом всем последователям Его, и, как видите, первым мироносицам. Дорогие мои, современные жены-мироносицы, и к вам обращено это Божие благословение. Проповедуйте жизнью своей в своей семье мужьям, проповедуйте своим малым детям, своим внукам. Проповедуйте своей любовью Любовь Христову. И это будет ваше благоуханное миро, те ароматы, что принял от Мироносиц Спаситель.

Приникнем же вниманием к событиям светозарной ночи Воскресения Христова, свершившимся двадцать столетий назад, поучимся любви к Богу у Жен Мироносиц. Они, забывая о земных попечениях, следовали за Христом, внимая Его проповеди. Что возбраняет нам слышать в Церкви и следовать учению Христову, чаще читать Святое Евангелие — слово Божие? Кто любит слово Божие, тот любит Самого Христа. Наши мысли и чувства, наше сердце будут обращаться ко Христу, будут заняты Им, и с этим придет к нам понимание глубоких духовных истин. Просто, без премудростей богословия и философии, чистым сердцам открывает Сам Христос путь к Богу. И тогда уж ничто не разлучит человека от любви Божией: ни скорбь, ни теснота, ни гонения.

Любовь к Богу дорожит временем. Подобно Мироносицам будем рано вставать на беседу с Богом в молитве, чаще спешить в храм Божий, чтобы на Божественной литургии получить благословение от Христа. И Он в ответ на наше усердие и любовь незримым явлением Святого Духа одухотворит жизнь нашу.

Христианская жизнь встречает всегда много препятствий. Вступающему на путь жизни сей надо вооружиться крепким мужеством и решимостью, чтобы идти, не робея предлежащих борений и препон. Кто мужественно борется со страстями, исполняя заповеди Господа, тот по мере успехов очищается сердцем и по мере чистоты сердца сближается с Господом.

Узреть Христа Господа телесными очами, как увидели Мироносицы, может быть, мы и не сподобимся, но облекаясь в мужество и бодрость, и мы достигнем глубокого богообщения. А это и есть цель жизни нашей. И как возвещает Евангелие не сразу поверили мужи свидетельству Мироносиц, не сразу поверил Петр и собственным глазам, увидев пелены. Только юный Иоанн, увидев то же самое, поверил Воскресению Христа. Сердцу, свободному от земных попечений, Истина открывается сразу вне доказательств земных. Будем помнить и мы этот урок. Не сразу примут и нашу проповедь, не все даже и близкие откликнутся на наши усилия. Но наша живая вера в воскресшего Господа со временем явит чудо воскресения душ и наших близких.

Из рода в род

Из слова в Неделю пред Рождеством Христовым, святых праотец

Сегодня, в преддверии Рождества Христова, когда земное время разделилось пополам, как церковная завеса, и мир стал «до» и «после» Рождества Христова, Святая Церковь вспоминает благодарной памятью тех, которые жили верой, ожиданием, и кто своей жизнью, своей плотью стали сродниками явившегося в мир Богочеловека Христа. Ведь Христос — Бог, приобщившийся человечеству, не новосотворенный Богом Человек, но и Его человечность уходит в историю человечества, жившего до Рождества Христова на земле.

Человечество сотворило в своих ложеснах, в своих недрах Ту, Которая стала Матерью Божией, Честнейшей Херувим и Славнейшей без сравнения Серафим. И вот молитвенная память о тех, кто послужил приуготовлению человеческой природы Христа, возносится ныне в Церкви: Родословие Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраамова. Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова… — слышим мы слова Святого Евангелия сегодня (Мф. 1, 1–2). И далее длинный перечень имен и имен. И за каждым именем — конкретный человек, который своей жизнью участвовал в рождении Христа Спасителя. Из тысячелетия в тысячелетие ткалась плоть и человечество Христа.

И нельзя, други наши, не отметить одной отрадной для нас мысли. В этой лествице человеческих имен сохранена для нас память не только тех, кто достиг жизнью своей святости, но и тех, кто шел сквозь грех, пробивался сквозь человеческую немощь и из тьмы искал света, правды и святости. И не всегда человек осуществлял в жизни свои искания и мечты, но он жил верой, шел к Богу, хотел жить Богом.

И Христос соединился с человеческим родом, избрав в нем не только праведных и не только святых. Он Сам, будучи искушаем грехом, знал меру человеческой немощи и слабости и, быв подобен человеку во всём, кроме греха, Своей Божественной любовью всех воплотил в Себя и всех искупил Собою.

<…>

Я не буду вспоминать подвиги веры ветхозаветных святых отцов. Напомню только, дорогие мои, что они не изнемогали в ожидании и жили терпением и надеждой не день, и не год, и не 100 лет, но 5508 лет. Сколько поколений кануло в вечность за эти тысячелетия.

Но это ожидание было их внутренней потребностью, ибо с ними был Бог.

<…>

Недаром сегодня в Святом Евангелии были перечислены имена, составляющие родословную Спасителя мира — Христа, а апостольское послание раскрыло перед нами основу их богоугодной жизни — подвиг веры.

По слову апостола, недостанет времени, чтобы перечислить все примеры великих дел веры, которые родили и вскормили единственную, ставшую вместилищем Невместимому Христу Богу — Пресвятую Матерь-Деву.

И сегодня нам с вами, други наши, особенно важно не просто услышать перечень имен, прозвучавший в Святом Евангелии, но за каждым именем увидеть жизнь человека с его добродетелями и подвигами, коими он сподобился нетленной славы и вошел в историю мира добрым делателем. Только при таком восприятии станет для нас очевидным, что величие человеческой жизни определяется мерой исполнения воли Божией.

Много имен величалось миром, но прошло время, и погибе память их (см. Пс. 9, 7), совсем изгладились из памяти некоторые имена как не сущие; другие же, некогда великие, поставляются теперь Богом в пример великого и глубокого падения. А имена забытые, некогда поруганные, Бог воскрешает и ставит на свещнице^[2], чтобы их светоносной жизнью освещать путь странствующих в житейском море. И живет вечно память о тех, кто послужил Богу верой, кто послужил делу спасения мира.

<…>

Дорогие мои, со времени сотворения мира всё остается, как было: три воли непременно предлежат на выбор человеку — воля Божия, воля вражья и воля своя. Искушения от мира, плоти и диавола преследуют всякого человека, родившегося в мир. Если мы с вами будем внимательны к тому, что известно о праведниках, мы поймем, как и чем руководствовались они в жизни, и сможем сознать, чем же руководствуемся в жизни мы.

Внимательно вглядываясь в жизнь и историю народов, мы непременно, хотим или не хотим, но должны сделать вывод: человек был, есть и будет странником, пришельцем на земле. Что в этой жизни непреложно и безоговорочно принадлежит нам как наша собственность? Да нет у нас ничего своего. Ибо «воры подкопывают и крадут», стихии властвуют над всем и над нами, ни в чем нет у нас уверенности. Завтрашний день, как тать, найдет и изменит всё, на чем мы ныне утверждаемся. Будущее для нас темно и неизвестно. Такова участь всякого человека на земле.

Так было и с праведниками. Но разница в том, что они несомненной верой в Бога приняли свою участь как Божий закон и прошли сквозь жизнь, предав себя в руки Божии, следуя за Ним без рассуждения, куда бы Он ни вел, несомненно веря, что для Бога нет ничего неизвестного, нет ничего темного. За это они приняли венцы праведности, сотканные из веры, страданий, бед, гонений, и через все испытания они прошли без содрогания, без ропота.

<…>

Сколько примеров можно найти в жизни ветхозаветных праведников, чтобы принять их как прообраз нашей нынешней жизни. Были в жизни их дни благоденствия, когда Господь обогащал их земными благами, но на смену этим дням приходили другие, когда в горниле огненного испытания блистала вера праведников ярче злата. И как дни блага, так и дни испытания посылались одной десницей — десницей Божией, праведной и неизменно верной, творящей спасение посреди земли.

<…>

Все ветхозаветные праведники, послужив делу спасения мира, не получили обещанного, сходя по смерти в преисподняя земли. Но они сделали свое великое дело: они приготовили мир к исполнению Божия обетования, они дали Богу дар от рода человеческого — Матерь-Деву.

Из слова в Неделю Всех святых

Изменив Божественной любви, «седе Адам прямо рая» и оплакивал память о былом блаженстве райской жизни, оплакивал свой грех, ставший причиной трагедии всего человечества. И с тех пор пред каждым живущим на земле предстал выбор идти за Богом или против Бога. Уже в первом поколении потомства Адама в его сыновьях явились один праведник, воскуривающий пред Богом фимиам любви в молитвах и благодарении, а другой, убивший в себе братолюбие, стал живым мертвецом, трясясь и стеная, шел по жизни до врат вечной смерти.

<…>

В Ветхом Завете Сам Господь вещал истины пророкам, и они доносили голос Бога последующим поколениям. Многие не видели Бога, но веровали пророкам.

<…>

Всех родов от Авраама до Давида 14 и еще 28 родов до рождения Христа. И в каждом роде есть плоды святости, передающие своим потомкам завет веры и верности Богу и примеры служения Ему. Святой Иоанн Креститель — последний пророк Ветхого Завета и первый святой и мученик Нового времени. Ветхозаветные праведники жили верой пророческим вещаниям, жили ожиданием обетованного Спасителя.

И Христос пришел! Христос — Путь, Истина и Жизнь! Им открылся Новый Завет людей с Богом! Спаситель — Сын Божий явился, и зазвучал в Святом Евангелии для всех живущих во все времена голос Самого Бога!

Семья наших святых предков

Из слова на праздник всех святых, в земле Российской просиявших

Ничто не может так увлекать и одушевлять, как живой наглядный пример, и ни от кого нельзя так легко и так радостно научиться жить по-христиански, как от того, кто сам искренно и радостно работает Христу. И русские святые в этом отношении являются для нас особенно близкими, родными и понятными учителями.

<…>

Среди русских святых мы видим людей всякого звания и положения — князей, епископов, монахов, бояр, купцов, крестьян; мужчин, женщин и детей — и все они напоены одним духом православного церковного благочестия. Живя в Православной Церкви, русские святые не отдаляются и от повседневной действительности, от ее забот. Им близко всё человеческое, на себе они познают общие и горе, и радость. Но и житейскими заботами, и нуждами они живут во свете и духе Православия. Им они осмысливают действительность. Исполненные благодати Святого Духа, ею одушевленные и окрыленные, они и в повседневной жизни проявляют необычайную духовную энергию.

Примеров множество! Мы видим, как движимые Святым Духом Божиим, люди укрепляют и облагораживают семейную жизнь (праведная Иулиания Вяземская и многие другие); покоряют и завоевывают природу (русские подвижники севера Сергий и Герман Валаамские; Зосима и Савватий Соловецкие); устраивают государственную жизнь (святой Александр Невский, святитель Алексий — митрополит Московский; святитель Гермоген — Патриарх и патриот Всероссийский); привлекают к православной культуре инородцев и язычников (святители Леонтий Ростовский и Стефан Пермский); создают духовную литературу (святители Димитрий Ростовский и Тихон Задонский); руководят духовной, повседневной жизнью мирян (преподобный Серафим Саровский, Оптинские старцы).

Одним словом, святые Божии люди стоят в самом центре жизни русского народа: духовной, государственной, общественной, семейной, хозяйственной. Они стоят, осмысливая ее и питая ее духом Православия, духом Христовой Правды. Именно в этом и заключается огромное значение русских святых в жизни русского народа. Они соединяют собой Небо и землю, почему и называются земными Ангелами и небесными человеками.

Будем постоянно просить угодников Божиих, наших святых предков, чтобы их предстательством и молитвами, не утратили и мы святыню Православной веры, и она сохранит и спасет всех нас.

О молитве за страждущих родных

Из слова в Неделю 10-ю по Пятидесятнице

Сколько примеров самого лютого беснования видим мы с вами в наши дни, сколько семей страдает от сыновей наркоманов, от одержимых пьянством и от других проявлений этой тяжелой болезни духа. И самые опытные и знающие врачи становятся безсильны перед этой бедой. И сегодня Христос указывает всем скорбящим о своих страждущих родных и близких единственного на весь мир Врача, это сила Божией благодати, которая приходит на зов верующего Богу сердца и является на усиленную молитву, подкрепленную постом. Другой силы на разгулявшегося по миру врага рода человеческого нет. А еще хочу вас предостеречь от возможности заболеть этим тяжким недугом одержимости. Дорогие мои, дорожку к нашему сердцу врагу открывает ложь, которой мы не боимся, и частенько ради корысти и выгоды своей, и даже просто ради желания произвести на собеседника впечатление пользуемся. Бойтесь самой малой и кажущейся безобидной лжи, это вражья удица^[3], которой он пленяет души.

Чудо исцеления отрока, одержимого духом нечистым, приведенного к Иисусу Христу отцом с просьбой о помиловании и исцелении, есть яркое тому свидетельство. Он был единственный сын у отца и болел с детства. Много перестрадал с ним и отец. Его родительское сердце разрывалось от горя при виде страданий сына, когда тот, теряя человеческий облик, впадал в исступление. О болезни сына своего отец так поведал Спасителю: Он в новолуния беснуется и тяжко страдает (Мф. 17, 15). Падает на землю, испускает пену, скрежещет зубами и цепенеет… Многократно дух бросал его и в огонь и в воду, чтобы погубить его (см. Мк. 9, 18, 22). И насилу отступает от него, измучив его (Лк. 9, 39).

К многим уже и безуспешно обращался отец за помощью, когда до него дошел слух, что есть Целитель помогающий страждущим, исцеляющий болезни и даже изгоняющий злых духов. Слухи о чудодеяниях, творимых Христом, наполнили Иудею, шел третий год Его служения. Как к последней надежде, взяв с собой больного сына, отец пошел на поиск Целителя. Но нашел он только учеников, к ним и обратился за помощью. Христос же, вскоре спустившийся с горы Фаворской, застал поджидавших Его учеников и несчастного отца в великом смущении. Надежды отца в очередной раз рухнули, а апостолы, которые уже получили от Господа обетование, что и им предстоит помогать людям, на деле оказались безсильны. Други мои, представьте душевное состояние людей, царившее в этой толпе. Ученики были обезкуражены несостоявшимся обещанием Христа, а отец неправдоподобностью слухов.

<…>

Христос оказался среди учеников в момент всеобщего смятения, и Сам приоткрывает причину духовных болезней всех присутствующих. Исцелению отрока предшествует от Христа укор в неверии собравшихся: О, род неверный и развращенный! Доколе буду с вами, и буду терпеть вас? (Лк. 9, 41). Но жалея больного отрока и милосердствуя о скорбящем отце, Спаситель говорит отцу и нам всем: Если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему (Мк. 9, 23). И по действию Божией благодати отец тотчас узрел в душе своей отсутствие истинной живой веры в Целителя. Хотя в момент обращения к Христу сам же засвидетельствовал пред Ним свое неверие: Если что можешь, сжалься над нами и помоги нам (Мк. 9, 22). Разве в словах если что можешь не слышится всё то же сомнение и недоверие? А от слов Спасителя душа ожила, и с искренним покаянием припал отец к Спасителю: Верую, Господи, помоги моему неверию! (Мк. 9, 24). И только тогда Христос начал чудодействовать. Обратившись к больному, запретил духу нечистому: «Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него». И слова тотчас стали делом.

Любовь к родным поднимает их со дна ада

Из слова в день Радоницы

Дорогие мои, мы с вами верою воспринимаем животворящие душу слова о воскресении мертвых, но представьте, какое действие производят они на тех, кто уже перешел за грань видимого мира, и своей жизнью за гробом знают великую реальность слов о воскресении. Но все ли тогда смогли последовать зову Спасителя? Все ли и ныне, видя во аде божественный свет, могут выйти на свет из тьмы, их содержащей? Пасхальный свет доселе для одних преобразуется в вечную радость, для других же порождает тревожные и даже мучительные сожаления о земном прошлом. Ведь те, кто беззаботно опутал себя нерасторжимыми узами грехов земной жизни, кто остался глух к Божиим откровениям о вечной жизни, уготованной человечеству, встали пред грозной действительностью вечности.

Но как же человеколюбив и милостив Господь, пришедший спасать грешников. Для Него нет мертвых, но все живы, Он Бог не мертвых, но живых (см. Мф. 22, 32). И Он опять не изрекает окончательного суда и над лишившимися покаяния грешниками, но до последнего дня земного мира, до Страшного Суда оставляет им надежду на спасение в любви к ним земных сродников. Любовь — вот сила жизни навеки. Она может достать даже и со дна адова. Ныне время, когда еще и не прошедшие благополучно мытарств лютого миродержца, живут в трепетном ожидании, надеясь на молитвенную помощь, пребывающих на земле. И самое верное проявление нашей любви к усопшим сродникам — это молитва и милостыня о них нуждающимся и убогим. Но молитва Святой Церкви, которая на Евхаристии ежедневно молится о всех чадах своих от века скончавшихся, даже и о тех, у кого не осталось близких и помнящих их, конечно, есть самое важное поминовение. Смерть не прерывает живого союза между членами Церкви земной и небесной. В ней никто не лишен надежды на помилование. Так сколько радости и облегчения дарует нашим родным и близким, перешедшим в мир иной, их поминовение.

Жизненный крест

Из слова в Неделю 3-ю Великого поста

Крест Христов — великая спасительная сила всех земнородных. Он простирается и в долготу всех времен, и в широту по всем местам, высота его до небес, а глубина до бездн адовых.

<…>

Свет Христова Воскресения виден только с Креста.

Животворящее Крестное Древо — Крест Христов — взращено посреди земли Божией любовью к людям, чтобы погибельный крест — от древа познания добра и зла, взятый в раю на себя человеком своеволием и непослушанием Богу, — претворить в спасительный Крест, вновь отверзающий райские двери.

Крест Христов вознесен над миром со времен спасительных страданий Господа. Но и всякий пришедший в мир человек с рождения наследует крест прародителей своих и неизменно до конца дней несет его по жизни. Земля же — юдоль плача и печали, место изгнания преступившему Божие повеление — полна скорбями и страданиями. Волчцы и терния греховных навыков и страстей, с которыми мы сроднились и услаждаемся, одновременно ранят душу и воспаляют круг жизни.

Присмотритесь, други наши, к жизни людей вне Христа. Как часто она кончается духовной смертью намного раньше смерти физической. Зло и грех пожирают в человеке всё человеческое, зло ненасытно, и ненасытен человек во зле. И это тоже страдание, но страдание не спасительное; оброком этого страдания всегда будет неминуемая смерть и гибель души. Суетен и безплоден жизненный крест без Христа, как бы тяжел он ни был.

Крест свой может преобразиться в спасительный крест только тогда, когда с ним пойдут вослед Христу.

Христос Спаситель наш …грехи наши Сам вознес телом Своим на древо, дабы мы, избавившись от грехов, жили для правды… (1 Пет. 2, 24).

Крест Христов стал знамением славы Самого Христа и оружием Его победы над грехом, проклятием, смертью и диаволом. <…>

И мы сегодня, предстоя Кресту Христову, ощущая на раменах^[4] тяжесть своих жизненных крестов, должны вглядеться внимательно в единственно спасительный Крест Христов, чтобы во Христе узнать правду жизни, чтобы понять ее светлый смысл.

<…> Други наши, восклонимся от земли, воззрим на Крест Христов, перед нами — пример полного и истинного самоотвержения. Он, будучи Сыном Божиим, пришел в мир в рабием зраке^[5], смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной (Флп. 2, 8). Он отвергся самой жизни, чтобы спасти нас. Нас же зовет Господь Спаситель отвергнуться греха и смерти, которую грех вскармливает для нас.

Дело нашего спасения начинается с отвержения себя и своей греховности. Надо отвергнуться всего того, что составляет суть нашего падшего естества, и должно простираться до отвержения самой жизни, предания ее всецело воле Божией. Господи! Тебе всё ведомо; сотвори со мной, как изволишь.

Свою житейскую правду мы должны признать пред Богом лютейшей неправдой, свой разум — совершеннейшим неразумием.

Начинается самоотвержение борьбой с собой. И победа над собой — самая трудная из всех побед по причине силы врага, ведь я сам и есть свой враг. И борьба эта самая длительная, ибо оканчивается она только с окончанием жизни.

Борьба с собой, борьба с грехом всегда останется подвигом, а значит, будет страданием. <…>

А самоотвержение неминуемо продолжает требовать, чтобы мы во всей полноте начали жить для Бога, для людей, для ближних, чтобы мы сознательно и безропотно приняли и покорились всякой скорби, всякой душевной и телесной боли, чтобы приняли их как попущение Божие на пользу и спасение душ наших. Самоотвержение же становится частью нашего спасительного креста. И только самоотвержением можем поднять мы свой спасительный жизненный крест.

<…>

И надо обратить особое внимание на то, что каждый человек на своем жизненном пути должен поднять именно свой крест. Крестов безчисленное множество, но только мой врачует мои язвы, только мой будет мне во спасение, и только мой я понесу с помощью Божией, ибо он дан мне Самим Господом. Как бы не ошибиться, как бы не взять крест по своему произволу, тому произволу, который в первую очередь и должен быть распят на кресте самоотвержения?! Самовольный подвиг — это самодельный крест, и несение такого креста всегда оканчивается падением великим.

А что же значит свой крест? Это значит идти по жизни по своему пути, начертанному для каждого Промыслом Божиим, и на этом пути подъять именно те скорби, что попустит Господь. (Дал обеты монашества — не ищи женитьбы, связан семьей — не стремись к свободе от детей и супруги.) Не ищи больших скорбей и подвигов, чем те, что есть на твоем жизненном пути, — это гордость сбивает с пути. Не ищи освобождения и от тех скорбей и трудов, что посланы тебе, — это саможаление снимает тебя с креста.

Свой крест — это значит довольствоваться тем, что по твоим силам телесным. Дух самомнения и самообольщения будет звать тебя к непосильному. Не верь льстецу.

Как разнообразны в жизни и скорби, и искушения, которые посылает нам Господь для врачевания нашего, какое различие у людей и в самих телесных силах и здоровье, как разнообразны и наши греховные немощи.

<…>

«Господи, в несении креста моего, Твоей десницей мне ниспосланного, укрепи меня вконец изнемогающего», — молит сердце. Сердце молит и скорбит, но оно же уже и радуется сладостной покорности Богу и своему причастию страданиям Христовым. И это несение своего креста без ропота с покаянием и славословием Господа — есть великая сила таинственного исповедания Христа не только умом и сердцем, но самим делом и жизнью.

И, дорогие мои, так неприметно начинается в нас новая жизнь, когда уже …не я живу, но живет во мне Христос (Гал. 2, 20). Непонятное плотскому уму чудо совершается в мире — покой и райское блаженство водворяются там, где ожидались одни стоны и слезы. Жизнь самая прискорбная славословит Господа и отвергает от себя всякий помысел жалобы и ропота.

Сам крест, воспринятый как дар Божий, порождает благодарение за драгоценную участь быть Христовыми, подражая Его страданиям, родит и нетленную радость для тела страждущего, для сердца томящегося, для души ищущей и нашедшей.

Крест — есть кратчайший путь к небу. Христос Сам прошел им.

Крест — есть вполне испытанный путь, ибо им прошли все святые.

Крест — есть вернейший путь, ибо крест и страдания — удел избранных, это те тесные врата, которыми входят в Царство Небесное.

Дорогие мои, воздавая сегодня поклонение Кресту Господню телом и духом, привьем же наши малые кресты к Его великому Кресту, чтобы Его живительные силы напитали нас своими соками для продолжения подвигов, чтобы исполнение заповедей Христовых стало единственной целью и радостью нашей жизни.

О воспитании детей

О воспитании. Из проповедей архимандрита Иоанна

Родители и дети

Слово в день празднования праведным Богоотцам Иоакиму и Анне

Родители Пресвятой, Пречистой и Преблагословенной Владычицы нашей Богородицы — Иоаким и Анна…

Кто они, как жили, как сохраняли непоколебимой веру свою и надежду на Бога в то время, когда уже наметился упадок ее в израильском народе? Мать и отец Той, Которая стала Честнейшей Херувим и Славнейшей без сравнения Серафим, — потомки благословенных Богом родов. Иоаким — сын царского рода Давидова и Анна — первосвященнического рода Левиина по отцу и из колена Иудина по матери, жили в Назарете Галилейском.

Соединенные союзом любви в честном браке, они сохранили его как великое таинство, полагающее начало и человеческой, и священной истории. Относясь к браку как к венцу и завершению Божественного домостроительства, они ожидали благословенного плода как исполнения своего предназначения на земле. Эта высшая цель жизни — родить и воспитать потомство для Бога и в Боге — подогревалась еще и всеобщим ожиданием в израильском народе Мессии — Избавителя и Спасителя мира. И тайная, в подсознании гнездящаяся мысль: «Не я ли обрету благословение Божие послужить столь великой цели?» — питала надежды многих.

Явное было Божие благословение на доме супругов: богатство и всяческий достаток сопутствовали им. Но не для кого было им собирать имение. Дом их оставался бездетным. И это обстоятельство укрепляло и вдохновляло их на духовные подвиги, усердие и постоянство в молитве.

Благочестие супругов, рождающееся всецелым обращением к Богу и надеждой получить просимое, одаривало и Божий храм, и Божий люд — бедных и странных — щедрыми жертвами. Именно в это время невидимо созидался дом души их.

<…>

Пройден искус целой жизнью. И жизнь воспитала и явила праведников. Они всю жизнь верно служили Богу, они звали Его непрестанно и неотступно, они звали Его и тогда, когда ожидать просимого было уже безсмысленно.

Сколько примеров знаем мы, подтверждающих, что у Бога нет ничего невозможного. Одно мановение Его — и вмиг всё меняется. Он один всё может — и падших восстановить, и заблудших обратить, и соблазнившихся исправить, и грешников, совершивших преступления, переменить и соделать праведными, и умерших оживить, и обветшалое обновить.

Если Господь творит несущее сущим, нигде и никогда не являющемуся дарует бытие, тем легче Ему поправить то, что есть и что давно уже было. Господь чудодействует и творит необыкновенные дела, но совершает это не вдруг, не тотчас в ответ на прошение, но испытывая и упражняя терпение терпящих и надежду верных. Нам же, по примеру праведников, надо не падать духом. Да, в Священном Писании и Священной истории нет ни одной лишней буквы, ни одного ненужного события, но всё дается живущим в пример и назидание на все времена.

Недолго после рождения Дщери прожили престарелые Ее родители. Исполняя данный Богу обет, они трехлетнюю Юницу ввели в храм Господень воспитаться в Боге, через несколько лет после этого события они скончались. Иоаким в 80-летнем возрасте и Анна, пережив супруга на 2 года, 70-ти лет, отошли ко Господу. Благочестие же свое, воспитанное в превратностях жизни, они передали Дщери своей, вручив Ее Богу воспитатися во Святая Святых. И по примеру Иоакима и Анны, по примеру всех праведников, живущих во все времена, можно сказать, что нет иного действительного искушения и страха, кроме греха. Только грех разоряет жизнь и губит всё живое. Всё же прочее, каково бы оно ни было, — кратковременно и не вредит бодрому духу, укорененному в Боге исполнением данных Ему обетов.

И сегодня, вспоминая благочестивую семью Иоакима и Анны и рожденную ими благословенную Дщерь, не оглянемся ли мы на себя, на наше время с его духом разорения, а не созидания. И не зададим ли себе вопрос: в чем причина, где корень жестокой и мрачной непогоды, обступившей мир и ставящей его на край гибели?

Не мы ли — разорители домашней церкви, не мы ли — нарушители старинных правил семейного порядка, не мы ли — отдавшие чад своих на воспитание в страну далече, где питают их волчцами и тернием и уводят от Отца Небесного, уводят от родителей земных?

Жизнь — трудное дело. И она становится невыносимо трудна, когда из нее изгоняется Бог. Ведь когда изгоняется Бог из дома, на Его место приходят злейшие духи, сеющие свои смертоносные плевелы. Мрак и тьма давно начали осуществлять свои смертоносные планы, восстав на семью, на материнство, которое кроет в себе будущее мира — воспитание потомства.

И надо нам с вами это понимать, ибо это — наше настоящее и наше будущее. И в этом наша ответственность пред Богом. Ответственность страшная!

Вслушайтесь в слова, которые сказал великий учитель Церкви Иоанн Златоуст: «Родители, которые пренебрегают воспитывать своих детей по-христиански, беззаконнее детоубийц, ибо детоубийцы тело от души разлучают, а они и душу, и тело ввергают в геенну огненную».

За семьдесят лет пленения Церкви сколько поколений выросло порабощенными мраком безбожия и зараженными материалистическим духом стяжательства и накопления. Люди выросли без Бога. И теперь мы с вами должны входить в реальную обстановку жизни нашей, терпеливостью своей в трудах и молитве пытаться исправить то, что было нарушено.

Многие помнят трагические для вас и детей ваших годы, когда за одно желание воспитать детей в духе христианства грозила опасность потерять их навсегда. Родителей лишали материнства и отцовства, а детей насильственно отдавали в интернаты и детские дома. Перед вашими детьми закрывали путь в жизнь, закрывали двери учебных заведений. Это страшное время мы пережили. И оно, безусловно, не могло не оставить рубцов на сердцах наших. А скольких слез и сердечной боли стоило материнскому сердцу видеть, как то немногое, что удавалось сделать дома, в семье, вытаптывалось в душе ребенка в школе. И лились слезы, лились молитвы. Не думайте, что они не замечены и не услышаны. Могут не услышать и не понять люди, но не Бог. А для Бога это не просто слезы, это крестный путь матери-христианки, воюющей за чадо свое против целого мира, против самого диавола.

Это даже не просто крест. Это мученичество. Мученичество за Христа. А благодать Божия всегда укрепляла мучеников, укрепляла она и вас в вашей неравной борьбе за детей, укрепит она вас и теперь. Только бы не ослабела христианская убежденность и устремленность — вера наша. И теперь нам, подобно праведной Анне, надо просить у Господа чуда: «Господи! Разреши болезнь сердца моего. Да благословится и прославится в рожденном мною Твое милосердие». И не усомнитесь, чудо совершится по вере вашей.

Но страшно и разрушительно, если у нас-то, у взрослых, вера в Бога остается только на словах, а не преображает нашу повседневную жизнь и сопровождается в нас духовным безплодием, не имеющим живой жизненной силы Духа Божия. Но и этого чуда просите, и дастся вам.

Всем нам необходимо понять сейчас, что надо срочно спасать от тлетворного духа времени и возвращать Богу нашу малую церковь, нашу семью. Надо именно в ней возжечь лампаду христианской жизни в Боге. И только в этом — спасение мира, наше спасение.

Мы не преуспеем сразу, нам будет крайне трудно, но делать надо ради жизни в вечности.

Ведь отцы и матери, Богом благословенные творцы и покровители детей своих, ответственны за них и за себя. И не наше ли дело теперь, в пустыне мира, где царят одиночество, суета и равнодушие, тревожная неуверенность и злоба, создать очаг молитвы. Надо помнить, что где двое или трое собраны во имя Божие, там и Господь посреди них (см. Мф. 18, 20).

Тогда оживет дом! И один, и другой, и третий. Устроятся расстроенные безбожием порядки внутренней жизни семьи и каждого человека. И Царство Божие, вернувшееся в душу, снова начнет преображать мир. И вернутся дети к Богу, и вернутся к родителям своим из непогоды окружающего мира.

В Священном Писании Господь дает и не раз напоминает родителям об их особой власти и праве по отношению к детям, дает им особую силу ходатайствовать о детях пред Богом. Так давайте же, дорогие мои, пользоваться этой силой и этой властью. Но для этого всем нам надо иметь несомненную веру и дерзновение в молитве.

Есть и еще одно условие, без которого плода не будет, — это наш повседневный труд в деле воспитания детей.

Много, много слез проливается теперь матерью над детьми и от детей. Какую невыносимую тугу и боль несет ее сердце, видя чад, отвергающих благое и сознательно избирающих злое.

Мать начинает молиться, она просит Бога о помощи, но не получает ее. Почему же? Да потому, дорогие мои, что нельзя возлагать на Бога то, что обязаны были сделать мы сами. Ведь именно родители в первую очередь должны заботиться о детях, засевать землю их сердечек добрыми семенами веры и страха Божия. А посеяв, кропотливо взращивать посеянное и охранять от непогоды дурных влияний. И для этого нужен труд, нужно духовное напряжение, надо всегда помнить о детях и о своей ответственности за них пред Богом.

Отцы и матери! Одни без детей своих вы спастись не можете — и это надо помнить!

Что можем мы ждать от детей, если наша забота о них будет ограничиваться только стремлением накормить и одеть их? А кто сделает остальное? Улица? Школа?

Да и нельзя, дорогие мои, забывать еще одно. Слова чужого человека, даже и благонамеренного, действуют на ум ребенка, слово же матери касается непосредственно его сердечка, а слово и пример отца дают чаду силу и энергию к воплощению.

Так не ограничивайте своего влияния на детей только заботой раз в неделю привести их в церковь и оставить в ней на их же произвол. Нет, это не возродит живой веры. Ваша забота должна состоять в воспитании в детях страха Божия, во внушении им православных понятий, в научении их своим примером, всей жизнью своей. Вникайте в жизнь чада, знайте его думы. Разговаривайте с ним обо всем. Благословляйте детей ежедневно утром и вечером, даже и тогда, когда их нет дома.

А христианский строй жизни в семье с постами, молитвенным правилом утром и вечером, хотя бы кратким и с учетом детских возможностей и занятости, с посещением храма всей семьей и приобщением всем вместе к таинствам — все это незримо будет созидать детскую душу. И посеянное в детской душе непременно прозябнет и в зрелые годы.

Веками утвержденный опыт показывает, что крестное знамение имеет великую силу на все действия человека и во всё продолжение жизни.

Поэтому необходимо вкоренять в детях обычай чаще ограждать себя крестным знамением, особенно перед принятием пищи, ложась спать и просыпаясь, перед выходом из дома. «Иже крестом ограждаемы, врагу противляемся» — это спасет детей наших от многих бед и опасностей.

В старину того почитали несчастным, кто знает всё, но не знает Бога. И того считали блаженным, кто знает Бога, хотя бы и не знал ничего другого. Это не значит, что осуждали образованность, нет, просто мудрость Божия не шла ни в какое сравнение с мудростью человеческой. Ибо мудрость Божия снабдевает людей высшей правдой и истиной. И постоянное благочестие, обретенное знанием законов Божиих и заповедей Христа на пути Христовом, ограждает от заблуждений на пути мудрости человеческой.

Так надлежит нам учить детей наших сейчас, воспитывая в них высшую нравственность христианскую, чтобы жили они, чтобы живы были мы, и не захлебнулся бы мир злом окончательно. Так примером нашим и трудом нашим должно нам воспитывать чад своих. Жить по совести, жить по правде.

Будем же всегда помнить свою ответственность и приводить на память слова святых мужей: «Малое деревце, куда наклонишь его, туда и будет расти. Новый сосуд будет издавать тот запах, каким напитаете его вы, вливая в него или смрадную жидкость, или ароматную и чистую».

Исповедуя во всеуслышание в семье Божию благость и Божие Промышление, будем же давать детям первые уроки богопознания и молитвы. Это будет самый важный урок благочестия, который сохранится в сердце на всю жизнь и сохранит ребенка в этой жизни для Жизни Вечной. А закончу я словами святого учителя Церкви Иоанна Златоуста: «Нетникакого высшего искусства, как искусство воспитания. Мудрый воспитатель создает живой образ, смотря на который, радуется Бог и люди». Так, чтобы не плакать нам ныне от чад своих, чтобы не оплакивать их и себя, когда они вырастут, и чтобы нынешние слезы не стали началом будущих, не будем делать дело Божие — воспитание детей — с небрежением.

Други наши, если мы и теперь не восчувствуем грозящей нам опасности духовного одичания человечества, теряющего постепенно образ и подобие Божие; если не приостановим процесс богоотступничества и утери веры в семьях своих, в себе, то близок срок, когда осуществятся слова Христа Спасителя: …Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле? (Лк. 18, 8).

Из слова на Введение во храм Пресвятой Богородицы

Иоаким и Анна сознательно принесли Богу в жертву дар любви и благодарности — самое дорогое, выстраданную и вымоленную единственную долгожданную Дщерь.

Подумаем, дорогие наши, что значила эта жертва для престарелых родителей? Отдать младенца, отдать безвозвратно в неизвестность, отдать навсегда. Промысл Божий был для них сокрыт. И для нас поныне воскресает их жизнь как великий подвиг и образец силы веры в человеке. Надо чаще приводить себе на память примеры живой и действенной веры, во множестве просиявшие в истории христианства, чтобы и нам идти по духовной лестнице к свету. Сама же Дева принесла Богу в Себе необычайную девственную чистоту, святость и смирение, дарованные Ей родителями. Праведная жизнь и вера родителей оказались самым ценным наследством для Богоотроковицы.

Дорогие, и наши дети с благодарностью будут помнить тех, кто оставит им такое некрадомое богатство.

Из слова в Неделю о мытаре и фарисее и в день памяти святителя Григория Богослова

Вот мы теперь живем суетно, у нас нет внимания, чтобы увидеть в своей жизни следы Промысла Божия, у нас нет разумения понять, что же хочет от нас Господь в данных нам обстоятельствах жизни.

А всё это потому, что мы забываем о единственной цели земного бытия, о том, что оно — только путь в вечность. Мы забываем и часто становимся дерзкими богоборцами, противниками Божиих определений о нас, не принимая непреложной истины, что единственно крестным подвигом жизни человека начертывается его путь во спасение — в блаженную вечность. Только узкие и тесные врата ведут в Царство Небесное.

Но дверь Божественного милосердия отверста всегда, от начала и до скончания мира. Только как нам отверзать дверь окамененного человеческого сердца навстречу Богу, этому надо учиться, об этом надо думать.

Будем же мы с вами говорить ныне обо всём этом на примере крестного пути жизни великого вселенского учителя и святителя Григория Богослова. И будем же внимательны, дорогие мои, ибо уверен, что богатство жизни святителя дарует каждому из нас то, что нужно именно ему.

Будущий святитель Григорий родился в 328 году в Греции в семье знатного рода: православной христианки — матери Нонны и язычника — отца Григория. Мать, глубоко и искренно преданная воле Божией, покорно проходя чрез посланное испытание — неверие супруга — сочетала напряженную духовную жизнь с жизнью практической, деятельной. Молясь о близких своих, она подкрепляла молитву силой своего милосердия, и результат ее трудов не замедлил явиться.

Отец святителя не просто уверовал во Христа и принял Святое Крещение, но вскоре стал сначала пресвитером, а позднее и епископом Назианским. А сколько слез и трудов стоило праведной Нонне такое преображение супруга, знает лишь Бог.

Сын же ее впоследствии, с благодарной любовью вспоминая мать, писал: «Мать моя, наследовав от отцов святую веру, наложила и на детей своих сию златую цепь. В женском теле нося мужественное сердце, она для того только касалась земли… чтобы чрез здешнюю жизнь приготовиться к жизни небесной…» И венец жизни Нонны — это ее супруг, ставший епископом, ее сын Григорий — великий вселенский учитель, святитель и богослов, и сын ее Кесарий — врач, достигший больших высот во врачебном искусстве, но почитавший высшим счастьем и благом своим быть православным христианином. А дочь Нонны Горгония повторила во многих чертах жизнь своей благочестивой матери. Не оставила святая Нонна миру ничего, кроме живых памятников — детей своих, которые несли в себе, а святитель Григорий и по сей день несет миру, ее не зримые никому материнские труды.

И не к нынешним ли матерям обращен пример жизни боголюбивой святой Нонны, ведь главное дело жены-матери, благословенное ей Богом от природы, быть истинно матерью-христианкой, потому что в детях ее всегда кроется будущее мира.

Когда Григорий выучился читать, из материнских рук он получил в подарок книгу жизни — Священное Писание. При этом мать открывает отроку тайну его рождения и одновременно дает родительское завещание на всю жизнь. «Исполни же мое материнское желание, — сказала Нонна, — помни, что я вымолила тебя у Господа, а теперь о том молюсь, чтобы ты был совершен…»

Впоследствии Григорий всю свою жизнь изумлялся избранию своему. «Меня сподобил Христос преимущественной славы. Сперва дал меня в дар матери, которая молилась из глубины сердца, и Сам (Господь) принял меня в дар от родителей, а потом ночным видением вселил в меня любовь к целомудренной жизни», — писал святитель Григорий.

Бережно взращивала мать сына, и в помощь ее трудам чудо Божие укрепило его душу.

Чудный сон-видение, поразившее его детский ум, осталось в сознании святителя как первое ощутимое прикосновение к святыне. В глубоком сне ему представилось, что стоят возле него две прекрасные девы в белых одеждах. Мальчик сразу ощутил, что это не простые смертные, и на вопрос: «Кто они?» получил ответ: «Одна из нас — чистота, а другая — целомудрие. Мы предстоим Царю Христу. Сын, соедини ум свой с нашими сердцами, чтобы тебя принесли мы на небеса и поставили пред светом Небесной Троицы».

Чистота и целомудрие — вот путь к Небесному Отечеству, путь к Богу.

И мальчик вступает в юность, уже зная истинную ценность добродетелей. Он знает, что не злато и богатство, не блеск учености и премудрости составляют истинное сокровище жизни, но чистота сердца и ума, целомудрие помыслов и тела, только это надо хранить как зеницу ока. Григорий воспринял завет в детстве, пронес, сохранил его в юности. Именно чистотой смог Григорий принять от Бога дар служителя Слова.

Но вернемся теперь в наши дни, к нам, желающим быть с Богом. Кто сегодня может дерзновенно сказать, что он и сам сохранил эти великие в очах Божиих сокровища — чистоту и целомудрие и дал понятие о них своим детям? Ну, а если не сохранили эти добродетели сами и детям своим не передали, то только мытарево смирение, мытарев покаянный глас может очистить погрязшую в нечистоте душу и омыть прокаженное тело.

Боже, милостив буди нам грешным!..

Но обратимся в назидание себе к следующему периоду жизни будущего святителя. Рано окончилось домашнее воспитание Григория. Благочестивая мать, видя твердость сына во благочестии, без страха отпускает девятилетнего мальчика в страну далече, чтобы дать ему полное и разностороннее образование.

Григорий отправляется в Кесарию, там он впервые встретился с юношей Василием — тоже будущим святителем Церкви Христовой. Из Кесарии Григорий отправился в Александрию, а затем в Афины. Мир раскинул перед юношей всё свое богатство, но и все свои соблазны.

На пороге взрослой жизни, при выходе его в новый обширный мир, как Божие предупреждение, во время плавания Григория по морю разразилась страшная буря, прообразуя собой будущие житейские бури, ожидающие его. Двадцать дней, не чая остаться в живых, лежал на корме юноша Григорий, вымаливая у Бога, чтобы «убийственные воды морские не лишили его очистительных вод крещения». В это время он еще не был крещен. Именно тогда юноша дал обет Богу посвятить всего себя, всю жизнь свою только Ему. И если первое его стремление к Богу было данью послушания матери, то этот обет — уже сознательное и добровольное избрание узкого и прискорбного пути вослед Бога.

Нельзя умолчать и о чудесном откровении, данном Григорию Богом в это трагическое время его жизни. Юноше было открыто, что именно молитва матери возбранила стихии погубить его. Один из спутников Григория, вместе с ним совершавший это путешествие, увидел, как во время бури к кораблю подошла мать Григория, властной твердой рукой взяла корабль и повела в тихую пристань. Вскоре после этого стихия умиротворилась.

А Григорий, пережив бурю в душе, понял, что жизнь его и смерть всецело в руках Божиих. И вступил он в столицу империи, в шумный мир человеком, сокровенным в своем сердце.

Из слова о преподобномученике Корнилии

Вспомним, други мои, как привел Бог преподобного Корнилия в эти места.

Мы знаем, что вырос он в благочестивой семье псковских бояр Стефана и Марии, о которых в народе говорили: «Добрые, верные, тихие христиане…»

Обратите внимание, какую характеристику дают окружающие родителям будущего подвижника! И это очень важно!

Родители являются непосредственными участниками в создании тела своих детей. А поскольку тело и душа наши непосредственно тесно связаны, то нравственное состояние родителей имеет огромное влияние на душу детей (о чем сейчас, к сожалению, многие забывают).

Из священных книг и высказываний богомудрых старцев мы знаем, что образ жизни подвижника, его деятельность созидаются под действием всесильной благодати Божией на волю человека, которую он сам устремляет на жизнь по заповедям Божиим, на жизнь в Боге. А для того, чтобы созрело в человеке желание направить свою волю на делание добра, — нужен, очень нужен пример благочестивой жизни родителей или добрый пример духовных наставников.

Поэтому память о преподобномученике Корнилии всех нас полезно назидает, как монашествующих, так и семейных людей, имеющих детей. Нельзя забывать, что христианский строй семейной жизни, благочестие родителей дают право ожидать, что и дети будут добрыми христианами. Будущий великий духовный светильник Псковской земли основы глубоко религиозного настроения получил в своей семье.

Рано началась для Корнилия жизнь во Христе. С детства любил он молитву и уединение. Благочестивая мать его, замечая в своем сыне такое расположение, не препятствовала, а всячески содействовала развитию и укреплению в нем этого настроения. Она отдала юного отрока на обучение в Мирожский монастырь, где он под руководством опытного старца с радостью постигал трудный иноческий путь и всей своей, еще юной душой полюбил его. Еще больше сердце Корнилия воспылало горячей и искренней любовью к Богу. Всё это, как мы знаем из его жития, послужило твердым основанием, чтобы затем с полным правом он мог носить имя преподобного.

Кому же Святая Церковь нарекает имя «преподобный»? Мы часто слышим выражение: «Человек есть образ Божий…» Но чтобы действительно отражать в себе образ Божий, человек должен в какой-то степени уподобиться Богу, стать похожим на Него, подобным Ему. Иисус Христос в Святом Евангелии оставил нам Свой образ не для того, чтобы мы только удивлялись или восхищались им как необыкновенно высоким, совершенным, непостижимым, но именно для того, чтобы мы стремились, пытались подражать Ему.

Из опыта жизни всех людей, желающих блюсти себя по заповедям Божиим, мы знаем, сколько нужно усиленной борьбы с самим собой, сколько требуется самоотвержения, чтобы при помощи Божией быть нам верными голосу Божию.

Труден этот путь. Он требует большого напряжения воли и особой любви к Богу. Труден этот путь, но возможен! И те, кто усиленными трудами внутреннего делания умножили в себе подобие Богу, стали «особенно подобными» Ему, — тех Церковь и нарекает преподобными…

В помощь родителям: о чём беседовать с подростками

О вере

Из слова в Неделю 12-ю по Пятидесятнице

Учитель благий! Что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную? С такими словами обратился к Иисусу Христу, юноша, его современник, еще не приобретший ни опыта, ни знания жизни, но уже начавший обдумывать вопрос о ее назначении. И эти вопросы: как жить? для чего жить? во имя чего претерпевать многие превратности и прискорбности жизни? — неминуемо встают перед каждым молодым человеком, стоящим на пороге самостоятельной жизни, в какое бы время он ни жил. И в момент думы о земной жизни неминуемо должна бы возникнуть и мысль о жизни вечной. Но сейчас мало кто и из пожилых-то людей, не говорю уж о молодежи, задается вопросом о жизни в вечности. А ведь именно этот вопрос становится для живущих тем ориентиром, который выстраивает жизненную стезю от юности до старости, до перехода в жизнь вечную.

<…>

Самое близкое и важное для каждого из нас средство к научению себя христианскому понятию о жизни это наша совесть. Без совести людей не существовало и не существует. Всякий из нас слышал и слышит голос этого друга и судии, который велит и внушает, что можно делать, а чего надо избегать. Этот голос не умолкает ни в начинающих свой жизненный путь, ни в возмужавших, ни в тех, чья жизнь преклонилась к закату и стоит на пороге вечности. Он звучит в сердце человека постоянно: днем и ночью, дома и в пути. Слово Божие этот голос совести называет голосом Самого Бога, Небесного Отца, вложенным в нашу душу в то мгновение, когда Его воле было угодно, чтобы мы родились и жили на земле. Этот голос есть откровение воли Божией. Если бы мы слушались его, то знали бы истину и правду. Нам не нужно было бы иметь ни учителей, ни наставников. По непосредственному откровению Божию знали бы, что нам делать и как жить. Может ослабнуть и даже совсем оглохнуть внешний слух до того, что человек не станет слышать дыхания бури и грома, но голос совести ничем нельзя заглушить, он всегда при нас.

Но вот скорбь! В суете, в водовороте и грохоте жизни мы умудряемся не слушаться гласа Божия, и чем дольше мы игнорируем его, он становится всё слабее, всё глуше, и мы, наконец, перестаем слышать его. И самое трагичное, что мы и не хотим его слышать. Наши пристрастия, наша самость, наше нежелание стеснять себя заповедями Божиими — вот та сила, которая заглушает для нас голос Божий, голос совести нашей. Вместо того, чтобы прислушаться к гласу, в нас звучащему, и поступить по совести, мы большей частью идем вопреки ей. Наша самость, водимая внешними чувствами, привычками, страстями, становится нашим путеводителем по жизни.

«Мне нравится», «к этому я привык», «мне хочется» — эти наши деятельные побуждения стоят в неприязненном отношении к совести. Ею они пренебрегают, ее подавляют. Нежный голос совести слабеет. Мало-помалу бездумная суета поглощает наши душевные силы, и голос небесной правды звучит не для нас, и, невостребованный, он стихает. В нашей душе начинает царить тьма, одиночество, страх, безрассудность доводящие до отчаяния…

Всякое несчастие тяжко, но видеть человека, исказившего свою совесть, погубившего для себя ее голос, это трагедия страшная. В безсовестном искажаются все истинные понятия о жизни. Совесть, однако, снисходительна к нашему презорству^[6] и готова всегда возвратиться в душу, если человек поймет свое крайнее бедствие и раскается. Возвратившись же, она, как добрый друг, будет нелицеприятно укорять нас за отступления от заповедей Божиих: за ложь, за леность, за нерадение, за чувственность, за корыстолюбие и другие пороки, которые приживаются в нас. И та же совесть будет миром в душе и радостью в сердце ободрять нас при наших победах над собой при искушениях от плоти, мира и дьявола.

<…>

Второе средство к научению себя благочестию у каждого — собственная жизнь. Жизни учит сама жизнь. Ее уроки безпощадны и нелицеприятны, из каждого урока нам надо делать для себя выводы. Жизненный опыт наших побед и падений безпрестанно учит нас, и личный опыт — это самый ценный учитель. И это Промысл Божий о нас. Тот, без воли Которого не падает с головы нашей ни одного волоса. Надо помнить, что всё, что с нами случается по действию Промысла Божия, — это уроки Премудрости и воли Божией. О, если бы мы так воспринимали жизнь, то были бы и религиозны, и разумны, добры и правдивы. Уроки жизни ежедневно наставляли бы нас, напоминая прошедшее, освещая настоящее и прорекая даже и будущее.

Но вот опять наша общая скорбь. Мы не думаем, что за нами и нашей жизнью внимательно смотрят и пытаются управлять две силы: ангел света и добра, от Бога нам дарованный, и противник Божий, ангел тьмы. А нам всегда мнится, что мы самовластны, мы самостоятельны. В богатстве — у нас на первом плане чувственность, в довольстве — гордость и всякие страсти. В несчастии — малодушие, ропот, озлобление на людей, проклятие судьбы. Живя день за днем, мы не думаем ни о Боге, ни о душе своей, ни о том, что уже пережили в жизни, ни о том, что предлежит в будущем. Такой образ жизни походит на сон, грезу, мечту, а не на действительность, подготовляющую нас быть собеседниками ангелов и наследниками вечной блаженной жизни.

Сама природа является каждому из нас средством полезного научения. Что такое природа? Апостол Павел отвечал: Она — зеркало, отражающее совершенства Божии, силу Творца и Его Божество. В самом деле, поглядите на тучу, рассекаемую молнией и сотрясаемую громами, не образ ли это Божественного всемогущества? Посмотрите ночью на небесный свод, усеянный звездами, на утренние и вечерние зори с восходящим и заходящим солнцем? Куда ни оглянемся, везде видим следы творческой силы Божией, везде чувствуем наставление великого Творца, обличения от Него, или похвалу своей деятельности — вот почему Иисус Христос большую часть Своих притчей, и даже Своего учения в назидание показывает примерами видимого и слышимого нами в природе.

<…>

Если сказать кратко, то скажем словами Самого Спасителя: Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди (Мф. 19, 17). Было бы только наше желание и стремление идти по пути спасительному. Путь на Небо никому не прегражден, в познании этого пути нет ни для кого недостатка. И Господь, пришедший грешников спасать, близок к каждому, противоборствующему злу и простирающему руки и сердце свое к добру. Восхотим же идти по жизни, озаряемые лучами благости Господа Бога Спасителя нашего; Ему честь и слава во веки веков. Но во все времена вопрос: кто же может спастись? (Лк. 18, 26) остается в силе. И ответ на него Спасителя однозначный, Он сказал: Невозможное человекам возможно Богу (Лк. 18, 27).

О выборе жизненного пути

Из слова в Неделю 16-ю по Пятидесятнице

Видит нас Господь, видит, как часто мы грустим, считая себя обездоленными, обделенными дарованиями. Бывают моменты, когда мы забываем, что вошли в жизнь младенцами не имеющими, казалось бы, ничего, и не отдаем отчета, откуда появляются в нас и дерзновение ума, и творческие способности к созиданию, и главное — начатки веры. Дорогие мои, всё это было заложено в нас щедрой рукой дародателя Господа. Всемогущий и всеведущий, у Которого нет лицеприятия, но одна любовь к Своему творению, Он подает каждому семя — начатки дарований, но развивать и взращивать дары предлежит каждому самостоятельно.

Бог дает ровно столько, чтобы, приложив свой труд и усилия, человек увидел себя способным быть созидателем своей жизни. И в этом сказывается великий Божий план о каждом конкретном человеке. Зачем будущему художнику дарования математика, или будущему врачу дар композитора, учителю — пластика танцовщицы? И здесь момент полученного дара, свободы выбора проступает со всей силой. Бог даровал мне в изобилии талант художника, а я не хочу им быть. Не хочу! Я зарою, похороню полученный от Бога дар, и как не востребованный он замрет, а я займусь кое-чем по своему выбору. И вот тут начинается борьба, приходит туга от неисполнения моего желания, ропот на судьбу, зависть к успешным. Дорого стоят человеку такие ошибки и неумение познать себя. У Господа нет лишних людей, каждому благоволит Творец и опять готов дать по желанию сердца каждого, но надо же просить и молить. Надо не забывать о Дародателе! Господь великий Творец и воспитатель призывает человека стать сотворцом Ему.

О создании и сохранении семьи

О создании семьи. Из писем архимандрита Иоанна

Почитай творение святого Иоанна Златоуста о семье и браке, познакомься и с подвигами монашеской жизни из писаний отцов и вдумайся в то и в другое. Те, кто отговаривают тебя, не знают радостей и скорбей монашеского жития и судят односторонне только о том, что знают сами. Не спеши, но с теоретическим познанием того и другого не медли.

Будем о тебе молиться!

Дорогая К.!

И А. еще не сделал выбор жизненного пути, и ты еще свободна, и у тебя это еще всё впереди. А выбор обязательно делает каждый человек сам. Поэтому пока радуйся жизни, с любовью и желанием делай то, что тебе Богом благословлено: согревай души болящих и страждущих и пиши иконки.

Молись об А. и о себе, не заглядывая вперед. Господь в свое время решит ваше будущее. Он ведь зрит сердца ваши. Только будь постоянна в своем избрании.

Недаром говорила русская мудрость — «семь раз примерь и один отрежь». Вот это мы разучились теперь делать. Мы не обдумываем и не примеряем, мы всё режем и кромсаем, а выходит-то по живому больно. А я не знаю старцев, которые вторгаются в Божии определения, гласящие, что до последних дней мира будут люди жениться и выходить замуж, и будут рожать и воспитывать детей и этим спасаться. Но кто что успеет на своем жизненном пути. И одному Господь благословляет одно, другому — другое.

Дорогой М.!

Тебе хорошо бы поработать поваром и до 25 лет укорениться в православной жизни и в Церкви, познавая себя. Ни о монашестве, ни о женитьбе речи вести сейчас не надо. Всё: и то, и другое — преждевременно. Повзрослеть надо тебе, М., чтобы выбрать свой крест жизни сознательно и ответственно. Да еще помни, что без родительского благословения ни в монастырь идти нельзя, ни семью создавать. Вот и потрудись еще над тем, чтобы через тебя и родители твои пришли к Богу. Иначе нельзя.

Пути спасительных два — семья и монашество. Загляни в свое сердце и спроси его, куда влечется оно. Умудри тебя Бог!

Знакомиться с людьми и можно, и надо. Но говорить о семье еще очень и очень рано. Ведь ты еще школьница, так я понял по твоему письму. А в общении не связывай себя перспективной целью.

Пусть еще очень долго для тебя будут все просто друзьями. Береги себя. Богу нужна жертва чистая. И очень хорошо, что у тебя доверительные отношения с родителями — их опыт поможет и тебе не сделать в жизни ошибки.

Кто же создает семью без благословения родителей? Кто не хочет считаться с правилами Церкви, которые говорят, что разница в возрасте супругов допустима не больше ±5 лет?

…Трудно сочетать учебу и семейные труды. И еще, не уходите от помощи и советов мамы. Ей дано от Господа — знать о Вас больше, чем кому-либо другому.

Вы молитесь за сына и дай Бог, чтобы и он, и В. поняли и приняли нормы христианской жизни, чтобы в основание своей жизни не заложить разрушающую всё доброе силу греха. А я бы им обоим сказал, что благоразумнее отдать все свои душевные и физические силы главному делу — учебе, которое предлежит им на 5 лет. Совместить два дела — учебу и создание семьи — невозможно без ущерба и тому, и другому.

Если бы была воля Божия быть тебе женой и матерью, всё давно бы осуществилось. А ты обдумываешь поступки богоборческие: ведь ребенок, зачатый и рожденный во грехе, рождается на муки, и мамочке своей он воздаст за ее грех своею жизнью. Вот и выбирайте.

Оставь-ка лучше пустые греховные мечтания и молись Богу с решимостью принять Его волю как самый лучший для тебя вариант. Да покайся в сочувствии греховным помыслам. Просить об исполнении своего хотения создания семьи христианской можно, но осуществление его — предоставить воле Божией, и ей повиноваться.

Одна ты не за грехи, а за то, что жалеет тебя Господь. Да и не одна ты, но с Богом. Так и пекись о Божием. Настало такое время, когда и в семье люди одиноки. А это ведь страшнее и мучительнее, чем быть одной без семьи.

Так что, С., молись и не думай, что ты несчастный человек. Господь с тобой, и крест у тебя не самый тяжелый.

Ты, хорошо зная свое болезненное состояние, сама отвечаешь на вопрос, который задала мне. Семейная жизнь — это подвиг во всех отношениях. Надо много сил: и физических, и нравственных, и духовных, чтобы быть и женой, и матерью, и хозяйкой. А если этих сил нет, то и думать о замужестве не стоит. Иначе и сама станешь страдать, и близкие будут мучиться.

Умудри тебя Бог. Молись Господу, чтобы дал Он тебе сил жить в Боге.

Не горюй о своем одиночестве, ведь ты не так уж и одинока, у тебя есть любящая мама.

А то, что ты грустишь о семье, может и естественно, но только и это лучше пережить с молитвой и обращением к Богу. Господь не оставит сердечной молитвы неуслышанной.

Семью же хорошую сейчас создать очень трудно, поэтому живи-ка, детка, с мамочкой, молись Богу, а еще попроси святого мученика Трифона помочь тебе найти легкую работу, которая была бы тебе по силам.

О каких неприятностях ты пишешь?! Самая большая неприятность — это твое отношение к жизни. И как же им не быть, неприятностям-то, если смертный грех полонил твою юную жизнь, а ты думаешь, что подумают о тебе люди, но не помышляешь, как Господу смотреть на твои безобразия. Да знай, детка, строя свою жизнь на слезах других, о счастье мечтать не приходится. А не страшит тебя, если вот сейчас тебя позовут из этой жизни, и ты предстанешь на суд как блудница и разорительница чужой семьи?! Вот о чем подумай. Это главное. И сумеешь ли ты принести покаяние, сумеешь ли изменить свою жизнь и взгляд на нее? Ведь ты живешь без Бога и вне закона Божия.

Подумай, пока есть время…

А сколько же жен у твоего друга? И почему ты вдруг думаешь, что будешь лучше их. Недаром священник приостановил на время ваши намерения, ведь это было сделано, чтобы прояснилась ситуация в ваших отношениях. И вот туман рассеялся вокруг, но только не в твоем сознании и чувствах.

Подумай, О.! Какие уж тут сказки о любви? Одну любил, другую осчастливил ребеночком, третью убаюкал перспективой любви. А в итоге: современное понятие о любви, никак не соответствующее любви-подвигу.

Если не даст Господь брака по любви, — то лучшее это покориться воле Божией, но создавать нечто похожее на семью без любви — это еще раз ранить свое сердце и душу, это углубить боль души на многое время, если не на всю жизнь.

Живите в своем доме вместе с родителями и не измышляйте себе жизнь по своему усмотрению, а не Божьему велению. Но живите сама по-христиански, терпением и любовью неся немощи близких.

Вам следует только молиться о них, а не диктовать свои взгляды, пусть даже и самые благочестивые. Сами живите благочестиво и не создавайте напряженности в семье. Ведь если Вы начнете жить по закону любви, то этот закон понятен и верующим, и неверующим.

О спутнике жизни можно молиться, и если Господь благословит, то всё и устроится.

Вы оба только-только ощутили, что есть в мире действительные ценности, но оба вы к ним еще не прикоснулись, а только любуетесь и мните, что уже обладаете этими сокровищами.

Нет, дорогие мои, впереди вам обоим предстоят такие тяжкие труды, что только время покажет, выдержите ли вы их и станете ли действительными обладателями сокровищ.

Начинать же трудиться надо над тем, чтобы искоренять массу дурных привычек, с которыми вы сроднились. И я бы вам посоветовал не спешить связывать себя узами брака, пока вы не укоренитесь в христианском мировоззрении.

Сейчас, в период духовной брани и становления, лучше не связывать себя житейским попечением о супружестве. Да попробуйте испытать себя в чистой дружбе — она должна лечь в фундамент чистой семьи.

Время Великого поста не очень подходящее для решения вашей проблемы. Но коль она возникла, будем молиться, чтобы на Красную Горку в вас обоих созрела решимость встать на избираемый в жизни путь.

Розы будут лишь в начале пути, а терния (их не избежать ни одной семье) проявятся позднее. Но количество их и болезненность будут зависеть от вашей мудрости, а главное — любви. Если в ваши чувства входит апостольское определение понятия любви, то от счастья будете недалеко.

По велению Божию первое и самое важное благословение на создание семьи вы должны оба получить от своих родителей. Им о чадах дается сакраментальное знание, граничащее с провидением.

Поэтому вопрос Ваш должен быть адресован не ко мне. А второе и тоже важное — благословение ваших духовников.

А я только посоветовал бы приступить Вам к таинству перед самым Вашим выпускным актом по окончании семинарии. И учеба К. будет под большим вопросом. Семейный долг в корне меняет у человека образ жизни. И эти семейные обязанности — первостепенные.

Решать вопрос о замужестве тебе придется со своей мамой и с духовником. Познакомь с С. и маму, и отца В., и обоим им Господь дарует ведение, надо ли вам с С. создавать семью. И еще скажу тебе: в любом случае, с кем бы человек ни начинал строить семейную жизнь, он пройдет периоды искуса, ведь готового счастья не бывает, и зависит оно не только от мужа, но и от жены в той же мере. А потому учитесь и присматривайтесь друг к другу. Дружите, не переходя границ дозволенного. Ведь, если в основание семьи положить грех, то ожидать благоденствия уже не приходится.

На последнем курсе института будет самое время явить решимость в выборе дальнейшего жизненного пути.

Берегите ваши добрые отношения и не нарушайте их ни разрывом, ни недозволенными поступками. Берегите друг друга. Если в основу будущей семьи положен грех, то уже ничего хорошего ждать не приходится. А торопиться со свадьбой не надо. Два года — это как раз тот испытательный срок, который сделает ваши чувства глубокими и проверенными.

Умудряйтесь. Выбор жизненного пути и создание семьи очень серьезный шаг.

Желание создать семью благословлено Вам, а вот благословение конкретно на брак с А. первое и самое важное — родительское, второе взять надо у ваших духовников, которые вас исповедуют.

Помните только оба, чтобы в фундамент создания семьи не заложить грех сближения преждевременного, иначе трудно будет строить то, на что Вы простираетесь в своем желании. И еще помните, что счастье надо тоже выращивать терпеливо и многими трудами с обеих сторон. Только тогда, когда у обоих вас будет глубокое чувство ответственности пред Богом — будет созидаться семья.

О сохранении семьи. Из писем архимандрита Иоанна

Вы же — люди семейные, и прав отец Ф., ориентируя Вас на главное — заботу о семье. А как, а чем — это дело внутреннее, своими трудами, своими возможностями. Необходимость жить по-христиански предлежит всем: и монахам, и мирянам, но пути-то разные, и спрос будет за разное. Вот и созидайте свою семью творчески. И не всем художникам писать иконы, икон столько и не потребуется, сколько есть желающих их писать. И без врача, и без учителя, и без художника в миру не обойтись, ибо мир обеднеет и заболеет. Ведь каждый делает свое дело и должен выполнять его как Божие послушание — с радостью и любовью.

Выбор Вами сделан 21 год назад. А теперь, когда через Вас в Вашу семью входит Господь, Вы, которая призвана сохранять семью, устремляетесь на ее разорение. Венчание ведь — это Божие благословение и на Ваших детях, уже рожденных. Вас смущает враг. И за мужа, если он по Вашей вине уйдет в блуд, отвечать пред Богом будете Вы, и не замолить Вам будет этой вины. Потрудитесь в семье своей, вымаливая своих близких. Надо много терпения в этом деле благом.

Господь вложил в сердце Ваше сделать верный шаг — вернуться в семью. А о супруге Вашем я молюсь, даже не зная его имени, он ведь недалек от Бога, но именно Вы своим рвением и эгоизмом могли отпугнуть его совсем. Дорогая моя, в наше время никак нельзя браться за подвиг, да еще самочинно — гордыня до такой степени помрачила умы и чувства, что ничего, кроме пагубы, эти подвиги не дают.

Да не забывайте: за самочинные подвиги, за посты вне требований Церкви спроса с Вас пред Богом не будет, а за семью, за дочь, за супруга — только Вам отвечать. Вы же сосредоточились только на себе и перестали видеть нужду ближнего.

Разве Бог мог такое внушить Вам, враг ходит рядом и приражается, чтобы сбить с пути Божьего.

Лучшего и вернейшего пути нет, как жить по воле Божией. А волю Божию нам так ясно являют обстоятельства жизни. Вы в настоящий момент получили ее через архиерея.

Бытового вопроса касаться не буду. Это Вы сами со своей супругой решите, как Вам лучше для семьи вашей. Не забывайте, что оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут в плоть едину. Хорошо, когда и в душу едину.

Ваши переживания — дело сугубо деликатное и творческое — дело любви. И не всегда удается попасть в тон и запеть слаженно. Но это жизнь. Жизнь — подвиг, жизнь — наука, она воспитывает в нас и терпение, и смирение, и любовь. Е. И., подумайте, до нас, казалось бы, далеко живущих от треволнений мира, доходит его лихорадка, а что же говорить о тех, чьих души, ума, сердца она касается непосредственно. Дай им Бог силы устоять и не шарахаться за сиюминутными причудами жизни (жизнь-то ведь всё еще строится без Бога, а значит пока жизнь — не в жизнь).

Так что, дорогая Е. И., знайте, что нам с вами отведена очень важная роль — понять и молиться, и вовремя подать, и утешительно принять, облегчая этим супругу трудную ношу внешних переживаний.

Вам надо быть помощницей, а для этого необязательно знать, но непременно чувствовать. И окончу словами Апостола, они и нам ко времени и кстати: Знание надмевает, а любовь назидает (1 Кор. 8, 1). Знаю, что у Вас сугубая трудность, хочется для себя опоры, а тут кругом самой надо быть опорой. Мне вот уже 90, а и с меня всё еще безжалостно требуют, чтобы и я был опорой. Но я-то знаю, что опора у нас Одна, и сила наша в Одном, и спасение во Едином — всё во Христе Господе нашем Спасителе. Вот с Божией помощью всё и выдержим, и переживем, сохраняя веру и верность. Главное для нас — всегда и во всём быть с Богом.

Божие благословение семье вашей.

Вопрос о водворении Вашем в монастырь отпадает сразу. Идти в монастырь надо не потому, что семья разрушилась, а потому, что сердце горит желанием спасаться трудным путем и безраздельно служить Богу. Этого в Вас пока нет, так как мысль о создании семьи повторно еще не исключена.

Вот и живите в своем доме, молитесь о бывшей супруге и ваших чадах, поставьте их обоих на ноги вполне.

У Бога опозданий не бывает, а когда долг родительский будет выполнен до конца, определится и путь дальнейший. Но он однозначен: или восстановление семьи, или путь покаяния и скорби, что не смог привести к Богу семью свою.

Несение креста и восшествие на него ни для кого не было безболезненно. А без креста не увидим мы Христа. Выбор креста делается однажды, а остальное время жизнь с ним в том, что этот крест предлагает. Ваш выбор Вы сделали, когда выходили замуж за вдовца, а это значит, что если супружество и создание новой семьи есть крестный подвиг, то создание семьи на чужом фундаменте — подвиг вдвойне. Умудри Вас Бог и укрепи. И многое зависит и от Вас самой. Сейчас, когда Вы вдруг сосредоточились на себе и своих обидах, отделяя себя от семьи — «я» и «они», хочу сказать Вам только одно: у Вас столкнулись два противоположных восприятия жизни, и это не теперь случилось, но было, когда Вы давали согласие на брак с этим человеком, а значит, всё это было заложено в основание Вашего жизненного креста. А решать: нести ли этот крест до конца или бросить его и взять другой, но думаю, что не менее тяжелый, придется Вам самой. Дорогая О., жизни учит сама жизнь, надо думать и о себе, и о Ж., и о супруге.

Не забывайте, что мы не пешки в жизни, а сотворцы Богу.

Надо полечиться, во-первых, а, во-вторых, помолиться о даровании чада святым праведным Иоакиму и Анне — родителям Святой Преблагословенной Девы Богородицы, и святым праведным Захарии и Елисавете — счастливым родителям Иоанна Предтечи.

Вот Вы боитесь креста, но он Вас не минует никак, в любом случае, будут дети или нет. Уже то, что Вы создали семью, само по себе предполагает крестный подвиг.

И чего только нет на пути несения этого креста: и отношения с мужем, и болезни, и скорби о детях, когда их нет, и скорби о них, когда они есть и ими надо терпеливо заниматься. И всё скорбь и скорбь, и волнение, и переживание. А вот отсутствие детей — это одна из важнейших причин, по которой распадаются браки. Так что лечитесь, и умудри Вас Бог.

С креста, данного Богом, не сходят, с него снимают — и это путь за Господом. А радость взаимопонимания, любви и прочих земных утех, да еще если требуется перечеркнуть то, что было благословлено свыше, начертывают уже другой путь, в другом направлении. По апостолу, если неверующий муж согласен жить с верующей женой, да не разводятся (см. 1 Кор. 7, 13). А что это значит? А значит, что жена несет крест ежечасного страдания и венчается от Господа как мученица. Выбирайте.

Помолимся о Вас, чтобы Вы сознательно и добровольно избрали свой дальнейший жизненный путь. Или возьми крест твой и по Мне гряди, или плюй на всяческие заветы. Пути два. Выбирайте.

А ведь Вы обращаетесь ко мне, как к гадалке. Мне знать, что с Вами будет завтра, не дано. Крест, который приходится Вам нести сейчас, у Вас самодельный, а поскольку Вы в своем бывшем муже видите скорее не человека, а источник благополучия, то, думаю, что вряд ли восстановить семью будет возможно. Похоже, что христианского восприятия брака у Вас нет, да и не было. И именно поэтому семья распалась. А уж кто — гордый, кто — смиренный, один Господь знает. Хорошо бы и себя видеть Вам.

Помолиться не откажусь, а вещать Вам о будущем не могу.

Вы почаще смотрите на спасительный Крест Господень, чтобы в Вашем сердце прижилась мысль о Вашем личном кресте, который тоже будет во спасение.

О супруге молитесь, но ему этого не показывайте, жалейте его. Вы-то с Богом и то изнемогаете под тяжестью житейского креста, а он — один как перст, и оттого и сердится. Умири его Господь, а Вас умудри сохранять семью.

В терпении Вашем спасайте души Ваши! (см. Лк. 21, 19). А тебе бы всё готовое да хорошее, а семью-то созидать надо вместе, да с Божией помощью, с постоянным обращением за милостью Божией к нам, грешным.

И монашество — крест, и супружество — не меньший крест. Но без креста не увидим и Христа. Крест взят и благословлен Вам — и теперь надо учиться нести его во спасение, помогая себе и своим близким чуткостью и молитвой.

Без Бога нет и не может быть мира в сердце, а потому и искать его в вашей семье не приходится. Вы же с бабушкой должны быть в своей семье светлячками, потому что хоть сколько-то знакомы с Законом Божиим.

Вот чем и руководствуйтесь, им и освещайте себе путь жизни.

А ведь так и быть должно по Писанию-то. В семье двое против трех и трое против двух. И через всё это надо пройти, верой внимая всему происходящему. Опять же в Новом Завете сказано, чтобы не вступали верные в словопрения, иначе рождается то, что сейчас чувствуешь ты, — сомнение в вере и в себе. Тебе свое мировоззрение, если оно у тебя уже завязалось верой, надо являть самой жизнью. Живи по-христиански, чувствуй по-Божьи, поступай, как любящая дщерь, и со временем ты без споров покоришь сердца своих близких Богу.

Возьми пока для воплощения в жизнь одну единственную заповедь — не делай другому того, чего не желаешь себе, и возлюби ближнего, как самого себя. Вот и трудись. А то сейчас у многих доминирует внешнее, а дух христианский отсутствует совсем. Отчего и происходит много бед, и мы становимся виновны пред Богом, ибо ради нашего жития имя Божие в поношении. И в церковь ходить надо, и святое Евангелие читать ежедневно, и посты по возможности соблюдать, но всё это не как самоцель, а как подтверждение твоей христианской жизни.

А основное — любовь по Богу.

Т., а вспомни-ка, как ты начинала учиться в школе грамоте, и примени этот метод обучения к себе в духовной жизни. Не спеши, не корежь и не сокрушай ни себя, ни семью свою, а поступай всегда вдумчиво в каждой житейской ситуации. Да еще не забудь сказать: «Господи, помоги! Господи, вразуми!» Вот и будешь учиться. Главное в этой науке — научиться владеть и управлять не другими, а собой.

Бог есть Любовь, и пребываяй в любви в Боге пребывает (см. 1 Ин. 4, 16). Вот и вся наука. Учись любить других, учись жалеть других, и радость поселится в уме и сердце.

Сколько Вы учились и трудились, чтобы стать врачом и помогать людям в их телесных недугах? Смогли бы Вы встать на это поприще, минуя школу, институт и многие годы практической учебы по своей специальности?

А душа не больше ли тела? Можно ли, только переступив порог церкви, становиться в ней учителем и целителем душ человеческих? Погубить тело — страшно и ответственно пред Богом и людьми, а погубить души других — это безвозвратно погубить и свою душу. Вот Вам вопросы к размышлению.

Да и супруга — не рукавичка, с белой ручки не стряхнешь и за пояс не заткнешь — живой человек, и она живет в потоке Промысла Божия. И через нее быстрее, чем через кого другого, Господь может возвестить Вам истину. А родители Ваши, а семья Ваша?

Можно всё разрушить, но на руинах ничего не построишь. И кто не умеет управиться в собственной семье, как управится в Церкви Божией?

Нет, сын Ваш появился в мир Божий чистой незасеянной землей, разве что терние наследственности незначительно сказывалось в младенце. Но младенец вырос, и Вы, и школа, и общество оставили в нем свои посевы.

И вот результат. Одному человеку справиться с плевелами жизни и с собственными страстями невозможно, а о Боге наше молодое поколение услышало совсем недавно, и не все способны воспринять услышанное. Молитесь о сыне. Бог внемлет материнской молитве. Ну, а моя молитва только в помощь Вашей. Сейчас происходят в нашем обществе парадоксальные вещи: в одну семью через детей входит Господь и вера, а в другие через детей же вламываются враг и разлад.

Но надежды терять неследует, Бог крепок и силен — прокаженное очистит. Но нужен труд и много терпения.

В отношении принятия сана Вы и сами с супругой ответили на этот вопрос: нет ни внутренних предпосылок, ни внешних, нет желания идти на мученичество. Ведь настоящее священство и есть мученичество.

Так что успокойтесь, Ваша домашняя церковь — семья — требует от Вас много и забот, и сил. Вот и управляйтесь в семье.

То, что Вы повенчались с супругом, — милость Божия. Ведь Вы живете семьей, и теперь получили на это Божие благословение, а до этого таинства и вы во грехе, и чада ваши — плод греха. Терпеть легче все семейные невзгоды, неся свой Богом благословенный крест.

Крест-то нести всё равно приходится, но теперь ваше терпение будет во спасение вам и чадам вашим.

Почитайте 1-е Послание к Коринфянам, гл. 7. И станет ясно, какие благословения даются в Святом Писании на семейные отношения.

А ведь за семью-то надо побороться, это не просто ваши с супругом отношения. Это разбитая с ранней молодости жизнь ваших детей.

Первое, что надо делать постоянно, это молиться о супруге и молиться святым Гурию, Самону и Авиву о сохранении семьи. Второе, и не менее важное, заглянуть в свое сердце, повнимательнее присмотреться к себе — нет ли своей вины в том, что муж отбивается от дома.

Счастье человеческое не в чем ином, как в единении с Богом, исполнении Его спасительных заповедей. Вот и решайте свои жизненно важные для Вас проблемы с этой позиции. Вы человек семейный, и брак Ваш благословлен, а значит наиважнейшее для Вас — спасение всей семьи, жизнь в Боге всей семьи. В этот же данный Вами Богу обет входит и материальное обезпечение семьи. Вот и думайте, и молитесь, как это осуществить наилучшим образом. А для этого, уж простите, даны нам Господом голова и ум свой.

Женщина-христианка по Божию повелению должна воспитать своих детей в вере и благочестии и детей от своих детей. Судя по Вашему письму, для своих детей Вы этого не сделали. Так что о внуках бы попеклись. И муж у Вас жив, и принять постриг Вы могли бы только в том случае, если бы и он этого захотел, то есть по обоюдному согласию. Но этого у Вас нет. А потому оставайтесь женой своего мужа и помогайте детям своим воспитывать внуков.

Я не могу благословить Вас на принятие монашества.

В жизни кому не пришлось ошибаться — молитесь Господу о своем супруге и всеми возможными силами стремитесь к воссоединению семьи. Это Ваш подвиг и жертва Богу. Ну, а если Д. окажется глух и слеп и закоснеет в падении, то Вашей вины в том не будет, и Господь Вас утешит как безвинно пострадавшую. Скорби же учат нас молиться и чувствовать близость милости Божией. А потому — слава Богу за всё.

Будем молиться за Вас, предавая Вас воле Божией не как Вы хотите, но как Сам Господь!

Ну чем могу я помочь Вам? Ком греха, начавшийся непослушанием родительскому слову, рос, рос, да и вырос. И как на слово матери никакого внимания не обратил сын, так и на скорбь детских сердечек никто — ни мама, ни папа — не посмотрит. И нет понятия, что жизнь — это подвиг крестный, где всегда надо приносить себя в жертву кому-то. И только для Бога и ради Бога и во славу Божию будет путь жизни во спасение. А у молодых всё — или личные похоти и амбиции, или жизнь не в жизнь.

Молитесь о сыне, и о невестке, и о внуках, ведь и наша родительская вина есть в том, что они такие, как есть.

Помоги Вам, Господи. Молитесь, чтобы сын донес до конца свой жизненный крест ради своих детей.

Ваше христианское терпение, смирение и любовь хоть немного, в свое время, сделают свое дело, и Ваша половинка, Ваш муж, оживет духом.

Но для этого начните трудиться над собой: он срывается, не срывайтесь Вы. Поймите, ведь ему труднее, чем Вам, он не знает Бога, а враг ведет его аможе не хощет (см. Ин. 21, 18).

Начинайте молиться о нем постоянно и с чувством жалости, вспомните, что и ему с детства было трудно, как и Вам. А остальное — дело Божие. Почитайте 1-е Послание к Коринфянам, гл. 7 и помните, что Вы болеете вместе с мужем, ведь Вы двое — плоть едина.

А то, что молитесь тайно от него, — хорошо. Это надо делать обязательно, чтобы не вызвать его на богохульство. Придет время, и тайное можно будет делать явно.

Чтобы спасаться, надо жить не мечтанием, а в реальной жизни нести крест, который уже определил Вам Господь для спасения.

Если Богу будет угодно видеть Вас не семейным человеком, а монахиней, то для Него нет препятствий освободить Вас от семейного крестоношения. Но этого нет, а потому и не надо обращать внимания на бесовские шутки — мечтания.

Молитесь о муже (он болен), о сыне — пред Богом Вы за них в ответе. Скорбите о них и молитесь — вот духовный труд Ваш во спасение всей семьи.

На словах Вы будто бы и благодарите Господа за всё, а на деле с необыкновенной легкостью отсекли бы, отстранили бы от себя боль. А что отсекать-то — обеты, данные Богу?

Супруг Ваш болен, но ведь и Вы завтра можете впасть в болезнь. И тогда — прощай все обеты. То же самое и в отношении дщери.

При венчании пьют общую чашу: вино, смешанное с водой, пьют до дна. Вино — радости совместной жизни, вода (и ее больше) — общие горести, беды и боли. Но мы чашу-то выпили, а жизнью не хотим подтвердить данный Богу обет. Вот за душу дочери Вы боретесь, а надо и за душу мужа бороться — тем более, что и сам он молится, но пока враг сильнее. Вот дорогая моя А.! Только терпение и несение креста заповедано нам, а мы все бежим от креста, данного Богом, и тянемся к самовольному и с ним погибаем.

Быть с Господом — это значит исполнять волю Божию. Не без Промысла Божия стали Вы семейным человеком, матерью, супругой, теперь еще и бабушкой. Вот в этом чине и подобает Вам спасаться, неся этот нелегкий крест с помощью Божией.

Монашество, о котором смущают Вас помыслы, — это для Вас нарушение Божьего благословения и, значит, мысль вражья.

Ведь Вы как мать должны были воспитать своих чад по-христиански. Но раз этого Вы сделать не смогли, то хоть внучке-то бы помогли. А Вы опять только о себе печетесь.

Нет Вам дороги в монастырь. Молитесь дома, терпите от своих и молитесь обо всех о них. Да всё делайте с рассуждением, чтобы не раздражать близких и не вызвать их к восстанию на Бога и хулу на Него. Как Господь зовет: кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мк. 8, 34).

А Вы надумали свой крест бросить.

Божие благословение Вам на любовь и терпение. Было время, когда и наши немощи терпеливо врачевал Господь по предстательству за нас близких, и вызревала душа незримо для нас, пока однажды не откликнулась и сама на любовь и терпение других. А у Вас-то печаль о родном человеке, о супруге. И печаль эта призвана усилить молитву.

Но супругу не показывайте Ваших трудов и усилий, живите с ним в одной упряжке, не убегая далеко вперед в своем религиозном рвении, всё время чувствуйте близко рядом своего С.

А М. святой преподобный Серафим Саровский приложил бы ручку к устам. Родители для чад неприкосновенны — даже если они и страждут. Если есть любовь, то она даст и понимание, и сочувствие к состоянию папы.

И поехать иногда за супругом надо, чтобы не было в его жизни вопиющего разделения на жизнь одинокого и семейного, и не опережайте события — к венчанию надо идти ответственно и сознательно, это таинство, которое ко многому обязывает. А раз пока такого восприятия таинств нет, то и идти не надо.

Надо потрудиться, умолить Господа даровать веру. У святого Григория Богослова мать была верующая, а отец — язычник. Думаю, что о венчании в тот период вопрос не стоял. Но конец венчает дело. Мать воспитала детей православными, и отец окончил жизнь православным архиереем. А плотская любовь — это одна из составных частей брака — и благословляется она в таинстве Брака, и грех тому, кто дерзнет ухудшать брак. Богом благословлено два пути ко спасению — брак и монашество, и оба пути крестные. Ваш выбор уже сделан, и надо с любовью и желанием донести свой крест до конца. И откуда знаете, не спасете ли супруга своего, освящающегося своей верующей женой? Прочитайте 1-е Послание к Коринфянам, гл. 7. Там Вам ответ.

Путь у Вас уже выбран и на Вашем попечении дочь, за которую Вы несете ответственность пред Богом.

М. привлекает мир — так и быть должно, Ваша же задача — привить ей вкус к добру и научить понимать, что есть добро, а что — грех и зло.

Приказом: «Шагом марш за мной спасаться», — ничего не сделаете. Да и сами-то Вы только-только почувствовали, что, кроме внешнего мира, есть еще и внутренний, который важнее внешнего. Живите дома, а если будет нужда крайняя переехать к маме, то и тогда это можно будет сделать только по общему согласию с дочерью.

Простите, не я нарушаю ваш семейный союз. Вся ответственность за это пред Богом ложится на Вас. Если человек взял на себя обет и бремя быть главою семьи, а за три года семейной жизни не удосужился заработать на жизнь не только семьи, но и свою, то дальнейшее существование такой семьи ставит под угрозу и физическую, и духовную жизнь той, которая ее содержит. Все очень просто. Христианская идея, выражаемая лишь в словах и отрицаемая жизнью, перестает быть жизненной. Вот почему рушится семья Ваша.

У меня сохранилось Ваше первое письмо ко мне, где Вы пишете, что содержать семью, искать мирскую работу — значит зачеркнуть всю Вашу жизнь, отданную Церкви.

Дорогой мой, об этом Вы должны были подумать до того, как решились создать семью. Так что на деле решать вопрос, быть или не быть семье Вашей, предстоит Вам самому. А пока Вы, и только Вы, даете М. право на развод и пред людьми, и пред Богом.

Я же, действительно, не могу ничем, кроме болезни, объяснить Ваше поведение в семье (о котором говорила М.), ведь иначе пришлось бы заподозрить в Вас более страшное.

И я думаю, что надо очень обидеть человека, даже больше, чем обидеть, чтобы он с двумя детьми решился на жизнь без опоры в супруге.

<…>

Если Вы очень захотите сохранить семью, то это чувство подскажет Вам путь к сердцу М. А я сейчас ничем не могу помочь Вам, ибо с тем А., о котором говорила М., продолжать семейные отношения нельзя.

Вы вот говорите о Церкви, но за три года Вы не начали созидать ее — свою домашнюю Церковь.

Вот смотрю на фотографию Т., на С., благодарную маме за жизнь, так прильнула она к ней, и думаю, какая же она счастливая несчастная мать, всю тяжесть женской и мужской доли взяла на себя, и что у нее впереди. И какое горе, что жене-матери не встретился муж — мужчина, но только художник и поэт. А суду человеческому она не предстоит, а ин суд человеческий, ин Божий. И кто бросит камень теперь в ее крест жизни — крест материнства, который предлежит ей до конца дней, до гроба?

Да, Закон Божий остается неизменен, но в жизни-то у каждого свой путь и свои ухабы на нем. А Господь к каждому стучится в сердце, и когда и как откликнется человек, и откликнется ли, нам знать не дано. У Господа терпения много, а любви и жалости еще больше. Он и ждет, и надеется до конца, и не отступает.

<…>

Молитесь о Т., о ее маме, молитесь о младенце С., о Н., который «сидит» на скамье подсудимых и который не обременил себя подвигом каждодневной заботы о беззащитной младенческой жизни. Но и то слава Богу, что не отказался дать имя своей дщери. Молитесь, помогайте, но взрослые пусть решают свою дальнейшую жизнь без Вашего участия, а вот ребенка нельзя не жалеть, нельзя не любить. Ведь Ваша она кровинушка. И она понесет на себе груз родительского наследства.

Надо, чтобы Он возрос в вас, вросла в души ваши любовь к Господу, и Вы начали бы и жить в Боге, выполняя заповеди Божии и обеты, уже взятые на себя при крещении и при венчании. Обеты супружеские вам надо нести до конца дней, а не изобретать самим неведомые для вас обоих пути жизни. Ведь, дорогие мои, вы еще ответственны пред Богом и за своих детей, которых Вы не воспитали в Боге, и за своих внуков, которые тоже ничего духовного не получат, так как их бабушка и дедушка не хотят выполнять свой долг пред ними.

Живите дома семьей своей и ничего в жизни не меняйте, а если тяжело содержать большое хозяйство, то несколько сократите его. О монастыре не помышляйте, это не ваш удел. Вам еще надо обоим стать истинными христианами, а на это нужны труд и время.

Дорогая моя, а как же жила в Боге и причащалась святая Нонна, мать Григория Богослова, имеющая долгое время супруга-язычника? Это ведь кто-то налагает на людей узы неудобоносимые, запрещая людям, состоящим в законном супружестве, причащаться.

Да где Вы возьмете силы, чтобы вымаливать своего мужа, если не в Боге, соединяясь с Ним в таинствах? Запрет распространяется только на состоящих в блудных отношениях, а у Вас — семья, причем уже столько времени Вы живете вместе, у Вас дети. И, слава Богу, что Вы нашли дорогу в Церковь. Ведь это Вас Сам Господь привел, а теперь Вам надо трудиться и молиться, чтобы дар веры получили и супруг, и дети.

Не уставайте молиться, не отчаивайтесь, и батюшке своему скажите, что нельзя отгонять от Бога тех, к кому Господь вошел в жизнь. А о супруге надо помолиться и нам, священникам, и Вам, его жене. Почитайте 1-е Послание к Коринфянам, главу 7. Там написано, что верующая жена не имеет права оставлять неверующего мужа, если он этого не хочет. И муж, и дети освящаются верующей и живущей по вере женою. Божие благословение Вам донести до конца обеты супружеские, взятые на себя в молодости.

Вы бы оживили в своей памяти и сознании те обеты, которые взяли на себя в таинстве бракосочетания. Вы глава семьи, и на Вашей ответственности забота о духовном и материальном благополучии семьи. И в этом направлении думать и действовать должны Вы непременно, а пассивного отношения даже и у пустынников никогда не было.

Умудри Вас Бог!

Подумайте, дело ли, что за Вас трудятся Ваши, более утомленные жизнью, родственники. Не грех ли это?

Начни-ка ты с того, что попытайся восстановить семью, ведь за сына своего, да и за супругу ты в ответе. И не без твоей вины расстроился ваш брак. Жену надо было вымаливать и постепенно воспитывать ее в вере, тебе же не хватило ни ума, ни желания беречь семью. А ведь безотцовщина для сына — дело трагическое.

Так что, дорогой К., хорошо трудиться в монастырях, но для тебя — это человеческое, а по-Божьи — надо тебе жить дома и сделать всё, от тебя зависящее, чтобы вернуть себе и жену, и сына.

А через тебя (ты — глава семьи) в твой дом должен войти Господь, Который уже коснулся твоей души. Но ты (по Евангелию) обрел драгоценную жемчужину, сокрыл ее и хочешь один разбогатеть. Ан нет. Пред Господом ты, может, и предстанешь один, но Он тебя спросит: «А где же твои кровные родные?» Ведь муж и жена уже не двое, но одна плоть. И чадо твое, за которое с тебя спросится сполна, — каким оно вырастет? А как ответить? Скажешь, что потерял их по пути и не заметил?!

Когда вы создавали семью, вы оба были неверующими, и о Боге мысли не было, но теперь-то ты познал Бога, а Бог — это любовь в первую очередь. Ты же о любви по Богу к своим близким не думаешь. Жена не хочет жить с тобой — другим, странным, ей не ведомым. А разве ты что-нибудь сделал для того, чтобы и она разделила с тобой радость об обретенном сокровище? Да, она мирской человек, но ведь и ты не духовный еще, а только паришь духом, в мечтах забираясь на небо вместо того, чтобы учиться на земле жить по-христиански. Что тебе делать?

Помолиться и приложить все силы, чтобы развода не было.

Начать жить не монахом в семье, а семейным человеком, до поры разделяя с супругой ее немощные желания. В душе же всегда молись о ней, призывая помощь Божию к ее обращению. Тогда и для дочери хоть что-то, понемногу, можно будет делать.

Ну а дороги в монастырь, а — тем более — в уединение тебе нет. В монастырь нет до совершеннолетия дочери: с исполнительным листом в монастырь не берут, да и по совести нельзя оставить младенца без материальной и духовной поддержки. А уединение для тебя — это путь к прелести и духовному заболеванию. Ведь сначала, я уже сказал тебе, надо не теоретически стать христианином, но жизнью своей.

Так что оставайся в миру и воспитывай, расти свою дочь, а сам возрастай духом.

Семью сохранять — дело жены, а первое средство к тому — молитва. Не допускайте смущающих помыслов о том, молиться или не молиться о супруге.

Почитайте 1-е Послание к Коринфянам, гл. 7 и руководствуйтесь тем, что там написано.

В отношении С. придется внимательно слушать рекомендации врачей и причащать ее почаще. Хорошо бы Вам самой пособороваться и соборным маслом помазывать дочь утром и вечером. Нынче люди спасаются только скорбями и болезнями, поэтому не ропщите, несите свой крест с памятью о Боге и помогайте своим родным молитвой своей и любовью найти путь к Богу. Ведь это — единственно важное дело живущих.

Ничего не меняйте в своей жизни, пока не определится в жизни дочь. Ваша помощь ей сейчас, да еще и долго будет нужна. А Вы работайте, пока есть силы, и по возможности помогайте в своем монастыре. Желание монашествовать можно исполнить только тогда, когда выполните до конца свои первые обеты — супружеские.

Мать-христианка должна в Боге воспитать своих детей и детей от своих детей. И эти-то обеты супружеские, как и обеты при крещении, данные Богу в таинствах, остаются в силе и поглощают мысленную брань искушений.

Не спешите. Божия Матерь всё устроит в свое время.

Много Вы терпели, и следовало бы претерпеть свой крест до конца. Почитайте 1-е Послание к Коринфянам, гл. 7.

Оставить сына, еще не устроенного в жизни, материнское сердце не сможет спокойно, и никакой монастырь не будет Вам в утешение. Вы будете жить думами о сыне. Да и супруг согласился повенчаться, а ведь это значит, что оба вы взяли на себя обеты дополнительно к тем, что давались при крещении.

Когда неверующий нарушает обет, это полбеды, а для верующего страшно стать клятвопреступником. Неужели Вы думаете, что Господь не видит и не знает о тяготах Вашей семейной жизни?

Всё видит и всё знает, но не спешит снять Вас с креста. Потерпите и Вы, а о супруге молитесь усердно, он ведь не сам по себе такой хулитель, он страждет от врага. Другого я ничего не могу сказать Вам.

Вспомните, что и сами-то Вы получили дар веры, пройдя через безверие. А вера как дар, как милость Божия. Потрудитесь за супруга, пожалейте его, ведь вы двое — один человек.

Вы пред Богом дали обет, создавая свою семью, и это в дополнение обетов, данных при крещении, и отвечать вы будете оба за сохранение семьи. Никто и никакими способами не может посягать на то, что благословлено Богом.

Духовник не может заслонять собой ни Христа, ни Церкви, а именно об этом Вы пишете в своем письме. Что это за страхования и за запугивания? Жизнь наша в руце Божией, а если человек посягает на свободу, Богом дарованную человеку, то это грех, и правды не может быть в том.

А я бы задал вам вопрос: «Вы пришли в Церковь к Богу или к человеку?» Вот и подумайте.

Преображения души супруга Вы ждали 12 лет. С детьми было бы проще, если бы они не были в своих устремлениях предоставлены самим себе. Ведь всё можно иметь: и телевизор, и магнитофон, но всё должно быть на своем месте, и ничто не должно обладать нами. А сейчас вещи начинают обладать душами людей. Вот на какую мишуру улавливает души враг рода человеческого.

Не оставляйте детей и их воспитание на самотек, на телевизор и на улицу. Это грех, и немалый. Молитесь и, елико возможно, влияйте на их выбор в жизни. Конечно, не насилием, а внушением и осознанием гибельности современного, навязываемого извне сознания.

Чтобы дети заговорили и перестали болеть, им нужно Ваше материнское внимание, Ваши материнские труды. Дети — это ведь живые иконы, потрудитесь над ними, не исказите в них Божий образ своим невниманием и небрежением.

Вопрос о восстановлении семьи надо решать Вам самой. Там могут быть такие нюансы, которые можете чувствовать только Вы. Одно несомненно: создавать другую семью, пока жив отец Вашего А., Вам нельзя никак. Это не по-Божьи. А потому Вам остается только: или сойтись со своим супругом, или оставаться одной. Других вариантов для Вас нет.

По канонам Церкви Вы можете создавать другую семью и опять венчаться, и греха для Вас в этом нет, так как Церковь всегда берет под защиту обиженного. Не вы инициатор распада первой семьи, а потому-то правило, которое дал Вам священник, распространяется на Вашего бывшего мужа, но не на Вас. В отношении В. не спешите.

Теперь у Вас есть горький опыт, но он же (этот опыт) и благо, он — Ваше достояние, чтобы не ошибиться вновь.

Общайтесь, дружите, узнавайте друг друга. И когда поймете, что душа его близка к христианству, — сделаете решающий шаг.

А пока молитесь о нем. Да еще не забывайте, что на земле нет ничего идеального, и будьте построже к себе и снисходительнее к другим.

Получил я Ваше письмо. Есть в Ваших рассуждениях и желаниях некая недоброкачественность, и называется она «самость». А спасение-то как раз не в ней, а в исполнении воли Божией.

Именно воля Божия определила Вам быть матерью четырех витязей, которых Вы, а не кто другой, должны приготовить к взрослой жизни: дать им понятия о ее цели, о путях, ведущих к цели. И если определил Господь жить нам во время «компьютерное», то можем ли мы оградить детей наших от того, чем живут окружающие?

Но вот смотрите: один на компьютере издает богослужебные книги, а другой — нечто непотребное. И разве под суд надо отдавать компьютер? Вот, Н., задача-то какая сложная. Вам самой еще предстоит осознать и понять, что Бог не может, не должен встать между Вами и Вашими детьми.

Сколько ума, такта, живой любви необходимо иметь Вам, чтобы не потерять сыновей и привести их к Богу. Какая уж тут пещера?! Тут впору самой сесть за компьютер, чтобы говорить и о Боге на языке и на уровне понятий детей своих.

Ведь компьютер-то тоже изобретен не без Божьего попущения. Разве не знаем молитвы: …без Мене не можете творити ничесоже… (Ин. 15, 5). Молитесь о детях, показывайте им в жизни следы Промысла Божия, который созидает жизнь. То, что осознали Вы во взрослом состоянии, они должны увидеть и понять еще в детстве. Труд-то какой?! И бойтесь однако — отдать детей телевизору и улице безконтрольно. Сейчас не о Боге им толкуйте, а о жизни, которая может быть с Богом и без Бога.

Жить Вам надо в миру и с помощью молитв научить дочь различать доброе и злое, и дать ей определенное понятие о смысле жизни. Монастырь — для монахов, а Вы — человек семейный и ответственны за будущее дщери. Пока она не повзрослеет, не получит специальности и не выберет дорогу в жизни, Вам жить надо с ней и быть ей матерью, другом, советником.

Вопрос о переезде — решать в семье. Маме надо донести свой крест до конца, и папа освящается незримо ее верой и молитвой. О сестре молитесь.

Семья сама по себе предполагает рождение детей, и при венчании об этом молятся и получают благословение Божие на деторождение, но родители-то предполагаются здравые.

А Вам что я могу сказать? Если бы Вы написали мне до замужества, то я бы не посоветовал Вам выходить замуж, но теперь я просто умолчу. Крест Ваш тяжел, и только. Всё входит в противоречие. Брак — это полная семья с детьми, а в семьях христианских и не с одним ребенком, но сколько Бог даст. А детоубийство — смерти детей — обещает адские муки еще и на земле, а не только в будущем.

Молитесь Матери Божией Феодоровской и родителям Ее — святым праведным Иоакиму и Анне, и родителям Иоанна Предтечи — святым праведным Захарии и Елисавете.

Молитесь за супруга, он одержим тяжкой болезнью, и где бы он ни обитал, он — Ваш супруг. А если один член нашего тела болен, то болен и весь человек. Так и Вы.

Будем молиться, чтобы Господь дал Вам крепость духа и веру несомненную, чтобы быть духовной опорой и мужу, и чадам. А уныние — вражье давление на Вас, и это надо знать, и молиться, и причащаться почаще.

И сейчас и для Вашей матушки, и для Вас начался духовный экзамен, который, кстати, не без Ваших же усилий и возник. И Вы его не выдерживаете, на первом же этапе появилась утешительница.

А ведь как по-Божьи-то надо — случился конфликт в семье, помолись, приложи все силы, чтобы сохранить семью.

Ну а о монастыре речь уж только, когда супруга создаст свою другую семью. И ни о какой помощнице-утешительнице и помышлять нельзя. Грешно. Гибельно.

Это ведь для Вас та самая печать, которой все боятся, и без устрашающих трех шестерок.

А дети! Никому нет о них думы. Думы-то нет, а отвечать за них придется.

Так жить нельзя. Любовь втроем — грех великий. А Вам надо приложить все усилия, чтобы сохранить семью. И самое важное в этих усилиях — молитва о супруге и частое причащение. Но пусть она делает выбор, всё хорошо обдумав. Вы с ней поговорите — ведь надежды, что она создаст семью новую, у нее нет совсем.

Так что ей надо хорошо подумать, прежде чем зачеркивать всю свою земную жизнь и бросаться в омут погибели. Да и наказания за ее заблуждения от Бога последуют вскоре — это современные тяжкие болезни. Ведь когда это случится, ей некому будет воды подать. Покажите ей это письмо мое. А я буду о вас обоих молиться. Такое страшное помрачение в таком возрасте, ну, а смерть приступит? Куда пойдем? Ведь те муки, что сейчас нашли вас, есть уже преддверие ада. А что потом? Подумайте.

Только об одном я бы Вам посоветовал подумать серьезно — это Ваши отношения с супругом бывшим.

Нет, дорогая моя, между мужем и женой отношений сестринских и быть не может. И Ваша близость — это ему совсем не помощь, а, наоборот, раздражитель, который толкает его на всякие беззаконные деяния.

А потому и надо Вам решить эту проблему в первую очередь: или Вы узакониваете с ним свои отношения и живете, как положено супругам, или уходите и дайте ему свободу устроить свою жизнь. Дорогая моя, это ведь проблема серьезная, и только о себе и своих хотениях здесь думать нельзя. А о маме, о детях молитесь.

И благодарите Бога, что Он извел Вас из тьмы погибельной. А житейские невзгоды и бедность — ничего, по сравнению с духовным бедствием, в котором Вы пребывали.

Жизнь — это искусство. И нет общего рецепта на все случаи жизни. Одно только несомненно — взятые обеты надо выполнять. А Вы, приведя супруга к алтарю Господню и обещав ему пред Богом любовь, верность и послушание, нарушаете взятые на себя обязанности. Ведь надо терпеливо подождать, чтобы и у супруга появились начатки религиозных понятий.

А пока их нет, надо уступать ему. Когда Вы поженились, вы с ним одинаково воспринимали жизнь, не забегайте и теперь далеко вперед от него. Карточки пока брать можно, ибо там не стоит вопрос о Вашем вероисповедании.

Учитесь сохранять семью.

Любовью, сочувствием и пониманием верните себе расположение мужа.

А ведь и правда, глаза-то Ваши разбежались, и ум — в смятении. Если бы Вы были одна и не были ответственны за супруга и сына, то такое можно было бы как-то понять и объяснить. Ну а сейчас хочется призвать Вас к трезвому восприятию жизни и чувству ответственности. Ведь спасение наше зависит от выполнения воли Божией, а не от своеволия.

Вы человек семейный, и всё должно в Вас быть подчинено выполнению обетов семейного человека. А потому никакого скитского жительства, которое окончательно разрушит семью, Вам допускать нельзя. И супруга своим рвением Вы от Церкви и веры отвратили, значит, и здесь надо менять свое устроение.

А ты не беги далеко вперед от супруга-то. Когда вы создавали семью, вы с А. были единодушны в своем неведении, а теперь ты уходишь от супруга, и он не в состоянии пока понять, ради кого и чего такие изменения в его жене. И вид С. не должен пока резко отличаться от того, к которому привык супруг. Внешнее не спешите менять. А вот во внутреннем упор должен быть на молитву. Ведь любит же тебя А., ведь пошел же он в церковь венчаться. А теперь твоя, С., главнейшая задача — сохранить семью. Сердцу твоему будет тяжело делать уступки супругу, но это надо.

Господь-то видит твои страдания, и Он прощает нас легче и проще, чем даже близкие люди.

А семью Вам надо сохранять мудрым и терпеливым отношением к супругу. Это только сказать легко: «Разведусь!» Сказать можно, когда думаешь и знаешь только себя, а если еще и о супруге подумать, да и о детях, тогда приложишь все силы, чтобы дети знали отца, а муж — свою семью.

Что я могу сказать Вам? Вера — это созидание жизни со многим и многим терпением и любовью. А когда вера становится причиной разорения, то тут уж явно что-то не то и скорее своеволие, когда помощь Божия отступает. Вот Вы пришли к вере, а супруг нет.

И Вы с легкостью необыкновенной по слову чужого человека отсекаете свою половину, ведь муж и жена — плоть едина. Не подумали ни о нем, ни о детях. А ведь когда Вы создавали семью, Вы с супругом были единомышленны. И надо было потрудиться, понести его немощь, вымаливая близкого человека.

Но этого не случилось. И вот Вам одной нести свой самодельный крест. А сыновьям необходим отец, и они Вам еще не раз об этом напомнят.

Не знаю, что хотите Вы услышать от меня в ответ? Могу только засвидетельствовать, что ни Вы, ни Ваша жена не думаете о своем будущем, о том, что жизнь коротка и что впереди — вечность.

Вы и она имели связи с другими, и говорите об этом так спокойно, без тени смущения и раскаяния. А я бы Вам сказал, что пора очнуться от греховного сна, пора задуматься о себе. Если жена не помышляет о восстановлении семьи, то не препятствуйте ей в разводе и расторгните и церковный брак у архиерея.

Только тогда, когда Вы станете свободным, можно будет думать о создании новой семьи, но пока вы не разведены, не губите свою-то жизнь смертными грехами. По канонам святых отцов тот, кто является инициатором распада семьи, должен оставаться один, а тот, кто обижен, может вновь создать семью.

О дочери молитесь, ее отдали учиться в такую школу, которой не пожелаю никому. После нее встать на путь спасения будет трудно, да и возможно ли?

Дай Вам Бог мудрости и терпения, чтобы сохранить свою семью и любовь в ней. Не надо Вам становиться кем-то другим, а не той, которую любил муж. Надо и одеться со вкусом, и причесаться к лицу, и всё прочее, ведь Вы не монашествующая. И интересы с супругом у Вас должны быть общие, и не смущайте его своей показной религиозностью, но соблюдайте во всём меру и учитывайте постигшую его духовную болезнь. Молитесь о нем тайно.

Одним словом — сохраняйте в семье мир и любовь, терпеливо снисходя к его душевной немощи. Вера придет к нему в ответ на Ваши труды и мудрое поведение с ним во всём. А А. узнает о своей родной маме, когда повзрослеет, иначе Вам трудно будет удержать в рамках своего сына. Он, как и Ваш В., вашей «религиозности», пока внешней, пережить должным образом не сможет.

А вопрос-то Ваш о том, как спастись, ведь праздный. Читайте Священное Писание, читайте святоотеческую литературу — и всё-то там яснее ясного. Вот и спасайтесь. У Вас же решимости не хватает встать, и, упав однажды, продолжаете лежать. А куда Вас это лежание приведет, знаете и без меня. Так что помолиться о Вас могу, а советовать не буду.

Одно скажу — убойтесь гнева Божия, ибо семью разрушили, детей обездолили, своему сыну — сомнительное будущее уготовили грехов ради родительских. Надо исправляться.

Ошибок было сделано уже больше, чем достаточно, впереди еще одна. Дело в том, что страсть, которая искажает все отношения, никуда не делась, она при Вас и в Вас.

А потому духовный брак — это фантазия. Вся духовность вдребезги разобьется о страсть.

Новую жизнь начинать надо с очищения души, с работы над собой, с молитвы, и не планировать внешнее, но возрождать дух христианский в себе.

Придет время, и призрит Господь на Вас потрудившегося, поскорбевшего и даст утешение в нормальной христианской семье. Сейчас же этого не получить.

Теперь дети очень часто страдают за беззакония своих родителей. Надо, чтобы все были крещены, брак венчан, и чтобы семья воцерковлялась, жила бы жизнью Церкви.

О своих родных молитесь. Да даст Господь и им понятие и разумение о том, что произошло с ними в таинстве Крещения. Молитесь о них, не уставайте и не отчаивайтесь. Уже ведь то хорошо, что о них можно молиться.

А Вы будьте такой, чтобы меньше скандалов было в семье. И в прическе греха не будет, если в доме мир водворится.

Чего же смотреть на внешнее, а о внутреннем, к чему нас призвал Господь, забывать? Радость, мир, долготерпение, любовь — вот законы духовной жизни.

А муж-то Вас любит и так много уже сделал в ответ на Ваши религиозные чувства, а Вы бежите в своей устремленности к Богу от него, забывая, что спасаться Вы можете только вдвоем — ведь Вы венчаны. И жить надо, как положено, а если Вы толкнете его на блуд — это что же лучше будет? Живите, любя его, сейчас уступая его немощам и непониманию, только со временем, постепенно можно будет начать приучать его к порядку в жизни.

Ведь для этого надо знать закон Божий. А пока этого знания нет, то и спрашивать нечего.

Утешило меня в Вашем письме то, что милость Божия не лишила Вас дара рассуждения, и это поможет Вам в становлении на путь спасения, — это я говорю о Вашем рассуждении о семье.

Берегите семью свою — это Божие благословение Вам и путь спасения. Не одна, нет, но аз и дети, яже дал Вам Бог.

И детей будет много, ведь недаром Вы педагог. Придет время, и просветлеет туман, и рассеются заблуждения, и ошибки исправятся, и будет Вам что сказать чадам из собственного горького опыта и изболевшейся души, познавшей непостижимую любовь Создателя — Творца к творению.

А ведь Вы в таком деликатном вопросе как семья умудряетесь в себе торговаться, как на торгу. А в конечном счете — все действия и мысли направлены в отместку и кому — своим детям. Ну, а если бы с таким прокурорским подходом да на себя обратиться, умолкли бы в Вас и свои, и вражьи помыслы. Пал бы к ногам Спасителя и просил прощения за себя, за жену, которая не без Вашей помощи впала в грех-то.

Да, она покаялась, и ее Господь простил, а вот супруг, сам не раз павший и знающий немощь естества, — себя простил, а ей всё счет предъявляет.

Пишете о любви к детям, о том, что знаете безотцовщину, а им готовите те же переживания, через которые сам прошел. А забыли Вы, что суд без милости над не сотворившим милости (см. Иак. 2, 13), а в данном, в Вашем случае милости просят Ваши кровные родные: не сожительница, но жена, не чужие, но Ваши дети. Как же мы спасаться-то думаем с таким жестокосердием? Р., венчайся с женой и не бери греха на душу, — оставляя семью. За них за троих Вы в ответе перед Богом. А сколько раз заповедал нам Господь прощать-то. Да Вы нуждаетесь в прощении больше, чем жена. Вот и простите друг друга.

В семейной жизни главное — это не выяснение отношений, а умение быть к себе построже, а к другому, к любимому, — поснисходительней. В отношении ребенка, я повторюсь — у вас есть семья, есть возможности и благословение Божие иметь своих детей. И это даже планировать не надо, надо просто жить по-Божьи. И дети будут рождаться и будут жить, когда Господь дает, а не мы сами считаем и высчитываем, желаем или не желаем их появления. Вот вы справедливо жалуетесь на себя, видя в родном чаде свои грехи и промахи и собственное неумение любить собственного сына. А что о чужом скажем? О чужом, который принесет в вашу семью грехи, и какие грехи? Своих родителей и своего рода. И это будет самодельный крест, в котором предполагаемой сейчас вами любви к детям не останется и следа. Хорошо подумайте. В моих архивах несть числа скорбным опытам своеволия.

Вы и собственного-то сына потеряли, и собираетесь опекать детей сестры. Заранее можно сказать, что хорошего опекуна из Вас не получится. Самое верное, что Вам надлежит сделать, — это навести порядок в своей семье.

Поклониться супруге и начать быть отцом своего сына. Не мудрено иметь хорошие отношения с четырехлетним младенцем, но Вы-то ему не дядя прохожий, а отец. И отца у малыша нет.

Нетерпеливая Вы. А ведь только претерпевший до конца спасется. Да и терпеть-то есть ведь за что. Святые отцы говорят, что за детоубийства дети, оставшиеся в живых, отомстят матери за своих братьев и сестер, не увидевших света Божия. Да и других грехов, ведомых и неведомых, много, а скорби — это и есть епитимия от Бога, но нести ее надо без ропота. А супруг болен, как была больна его мама, поэтому тоже требует терпения.

Молитесь о своих близких так: «Боже! Ты знаешь всё, и любовь Твоя совершенна, возьми же жизни моего страждущего мужа В. и моих чад: дев. Е. и отр. И. — в Свою руку и сделай то, что я жажду сделать, но не могу. Аминь».

Дожили мы, дорогая В., до таких времен, что только скорби и болезни еще ходатайствуют о нашем спасении. Так полюби же свою претрудную жизнь и не на окружающее веселье и достаток в жизни смотри, но на Крест Христа Спасителя впереди.

Дети-то ведь плод своих родителей, и они несут на себе многое по наследству. Вот и Вы столкнулись с реальной злой силой, которой одержим ребенок. Хорошо бы мальчика пособоровать и приучить его открывать помыслы почаще — чем он обезоружит врага. И, конечно же, причащаться постоянно — раз в неделю, и соборным маслом помазываться тоже ежедневно. И Вы внушайте мальчику, что ему предлежит борьба за себя, и он в ней должен победить с помощью Божией. Мысли о самоубийстве — это вражье.

Почему раньше к замужеству относились очень серьезно — дети несут в себе отцовское и материнское начало. А что Вы пишете в своем письме о бывшем супруге?! Сын же многое делает безсознательно, выявляя то, что у него в подсознании.

Дай Вам Бог терпения нести крест, взятый Вами при замужестве. На Ваши «почему» можете и должны отвечать только Вы сами. Да еще, кроме наследственности, есть современные воспитатели — телевизор и общество детей, таких же необузданных и безконтрольных. Ну, и разгул темных сил, кои в детях сейчас имеют часть немалую.

А Ваше обращение к экстрасенсу Вы оцениваете легкомысленно. Ведь бес беса не изгонит, но станут они вдвое сильнее. Вот Вам и Ваше незнание, Ваше неведение и до замужества, и после, и теперь. А поскольку Ваша вина пред детьми велика, Вам и придется нести и терпеть последствия вины своей.

Бог-то не предаст, да мы-то Его на каждом шагу предаем. У нас одно на языке, другое на уме, третье на деле. Вот и Вы, если бы знали, что значит для Вас жить в Боге. Но Вы этого знать не хотите, и обман громоздится на обман, а обманываем мы, в конечном итоге, в первую очередь себя.

Жить Вам надо с мужем, ибо пред ним Вы виноваты, а ведь при венчании дают обет любви и верности. Обет Вы взяли, а на деле ничего нет, и, значит, Вы солгали Богу.

А отец лжи известен, он-то и возымел доступ к душе Вашей через ложь Вашу. И дети, выросшие в атмосфере лжи, — несчастные дети. ИНН боитесь, а греха смертного, обмана не боитесь. А ведь именно наши беззакония сделают нас достоянием антихриста. А Вы и без ИНН сделали к нему гигантский шаг — пожелав «любви» священника.

И не вините его — себя постарайтесь увидеть. Погибаете Вы во лжи, она гнездится в Вашем сердце. Я не скажу, как Вам поступать в частности. Скажу только: рассмотрите себя, покайтесь, пособоруйтесь и возьмите свой крест, терпением идите вослед Христа.

Божие благословение всей семье Вашей. Благодарю Вас за труды Ваши и в ответ неизменно помню Вас и Ваших близких в моих молитвенных трудах.

А Вам, думается, уже посылал молитовку любимую, думаю, что и Вам она должна быть любезна, ибо снимает с сердца и ума все ненужные попечения и надежно доверяет и нас, и наших близких Господу.

«Господи! Тебе всё ведомо; сотвори со мной и близкими моими, как изволишь. Аминь!»

А крест в жизни приходится нести всем, не избежали его и мы, не минуют и дети наши, и дети наших детей. И дело родителей основное — научить детей понимать смысл крестоношения.

У Бога нет забытых людей, и Промысл Божий зрит всех. И миром правит Бог, только Бог и никто другой. А постригов женщин, у которых есть дети малолетние, я вообще никогда не благословлял, кто я такой, чтобы спорить с Богом. Он повелел ей быть матерью, а это такой труд, которого хватит на всю жизнь.

А нынче модно стало быть сразу всем одновременно: и монахиней, и матерью, и супругой. Но я очень сомневаюсь, что это столпотворение и смешение вавилонское приведет ко спасению.

Выбор жизненного пути человек делает однажды, и только особым Божиим вмешательством переставляется человек на иной образ жизни. Если Господь Сам освобождает этого человека от тех обязанностей, которые взяты им при выборе жизненного пути, — умирает супруг, умирают дети — вот это от Бога. А всё остальное — своеволие и произвол.

Недавно было письмо мне, залитое слезами. Некто распорядился двум солидным супругам жить как брату и сестре, через весьма короткое время потребовал развестись, и на всё согласился с болью в сердце любящий супруг. Ну а финал такой, что у него на старости лет всё же появилась другая утешительница. Дети взрослые осудили материнский «подвиг» и ушли с отцом. А духовник в конце концов изгнал ее от себя. И после всего этого мне она написала подробное письмо обо всём с вопросом: «Что же делать?»

Дорогая моя, бездумно ныне жить нельзя. Бог правит миром, а не люди. Приказов в духовной жизни быть не может. Господь даровал человеку духовную свободу, и Он, Он Сам, ни в коем случае и никогда не лишает человека ее — этой свободы.

Грех родителей и, думаю, что не ошибусь, и Ваш в том, что не были дети правильно ориентированы в жизни. Их учили всему, кроме того, в Ком кроется сила жизни. Они не знают Бога. И вот попускает Господь молодому поколению реально познать насилие злой темной силы, но и тогда не все начинают обращаться и искать спасения в Боге. Молитесь с надеждой и живой верой, но предавая себя и чад своих воле Божией. А внук ведь тоже страдает за грех своей мамы, и на нем уже тяготеет ее ошибка. Причащайте С. почаще и увидите, как будет отступать враг.

Всё спасение наше — в Боге, но не в многочасовых правилах, а в живом, доверчивом отношении к живому Богу.

В жизни кому не пришлось ошибаться, потому милосердия и снисхождения просят все без исключения.

А по-Божьи Вам надо потрудиться в терпении и молитве, помогая мужу восстать от падения. Ваше терпение и любовь к детям и к нему сделают больше, чем разговоры и выяснение отношений. И уж, конечно,дети не должны быть посвящены в ошибки взрослых. Они это могут и сами чувствовать, но не через Вас и не от Вас получить это страшное, убивающее веру в добро и любовь знание. Потерпите с молитвой.

Вера в то, что Господь к тебе ближе, чем кто-либо из самых близких, что Он слышит не шелест уст твоих, но слышит молитвенное биение твоего сердца и чем оно наполнено в момент твоего обращения к Богу. А ты человек семейный и за каждого члена семьи ответственен пред Богом, а значит, за всех должно болеть твое сердце. Умудри тебя Бог!

И начни-ка, С., с исполнения наказа преподобного Серафима Саровского: «С., радость моя, стяжи дух мирен, и не только твоя семья, но тысячи спасутся около тебя». Вот и всё. Смотри, как учит нас жизнь жить. Хочешь быть довольным и счастливым — живи в Боге, а на нет — и счастья нет.

Семья — малая церковь. Из воспоминаний об архимандрите Иоанне

Лидия Правдолюбова. Атмосфера настоящей любви

Отец Иоанн (Крестьянкин) сказал о родителях, что их жизнь праведна.

Уже в основании их семьи лежало послушание. Имя невесты отцу произнес его отец — протоиерей Сергий Правдолюбов. Произнес в ссылке, на Соловках, которую они отбывали вместе. Сначала отец по молодости воспротестовал. Но затем принял это слово с радостью и любовью. Отцовское слово благословения утвердили знающие его правящий епископ и епископ Аркадий (Остальский). После возвращения из ссылки папа женился. Венчал его отец. Началась наша семья.

Удивительное Божие повеление и устроение — семья! «Во Христа и во Церковь», «Тайна сия велика есть».

Семья наша зиждилась на старых христианских традициях: она жила Церковью, да и сама была малой домашней Церковью. И как в Церкви, в малой нашей церкви — Бог был глава. «Во Христа и во Церковь». Отец обладал силой и властью духа, его главенство в семье было крепким и незыблемым, и коренилось оно верой и сознанием Божия представительства в семье-церкви. Для нас, маленьких и несмысленных еще детей, Бог существовал восприятием родителей, мы поднимались к Богу ими и через них. И для нас, детей, священник-отец входил в понятие — Бог, и отцом воспитывалось и крепилось истинное понятие и знание Бога. А благодатной почвой этого произрастания в Бога была удивительная атмосфера семьи — атмосфера настоящей любви, крепкого неизменного мира и радости. Духовности: не навязываемой, а истинной, той, что составляет весь смысл, всю суть родительской жизни. Всё было соразмерено, уравновешенно, правильно, не побоюсь произнести — свято.

Да, родители прожили трудную жизнь. Отцу, с его ревностным горячим сердцем, с его дерзновенной, пророческой какой-то, Илииной верой, всю жизнь было трудно. Трудно было вмещать в земные рамки эту дерзновенность и горячесть души. Бог послал ему маму, которая своей кротостью, смирением, тихостью, высокой и великой любовью и терпеливостью любви берегла и питала дерзновенность и вдохновенность его души.

Всегда всё в семье было подчинено главному — воле Божией через волю отца. И заслуга матери в этом великая. Она сама всем сердцем и всем существом любящая отца, и детей своих так пыталась воспитать. Она всегда была «в тени», она своей жизнью учила любить. Она себя не знала, не помнила, не щадила, не жалела, во всем слушаясь и с любовью подчиняясь мужу — главе семьи, главе Домашней Церкви. Как Христу. И с любовью величайшей служила жизнью своей Богу в этом своем смиренном и самохотном, сознательном подчинении мужу.

И еще: семья наша стояла единством и любовью. Той любовью, что всегда ощущалась нами, как преизбыток. Вся наша жизнь под крыльями родительского дома была этим — «пре». Мы не жили, а пребывали в той жизни с родителями. Рядом с ними горячо было сердцу жить. В их доме любовью мы дышали, как воздухом. Любовью постигали их души, и через их души — Бога. И это был сначала «Бог отец наших». Под сенью их любви каждый из нас узнал и своего Бога. Недаром есть такие помогающие любви слова из воскресных Антифонов: «К матери своей имать кто любовь, ко Господу тепльше люблением должни есмы».

Любовь же — это и единство. И любое отклонение, любое самое малейшее отступление от этого единства воспринималось, как аномалия, воспринималось очень болезненно. И исправлялось родителями.

И еще: цели и задачи семьи — навыкнуть единству здесь для единства вечного.

Как сами родители понимали цели семьи? Приведу здесь выдержку из отцовского дневника о семье за три года до смерти: «Мы с Ольгой Михайловной, множество лет Богом слиянные в одно существо, ныне ощущаем себя как бы невестою, ожидающей Жениха: “Се Жених грядет в полунощи, и блажен раб, егоже обрящет бдяща…” “Ей, гряди, Господи Иисусе!” Это — идеал нашего устроения, предначертанная, но по слабости человеческой не вполне еще исполненная программа. Должны, конечно, быть чресла наши препоясаны и светильники горящи, и мы всегда должны быть готовы встретить во всеоружии и полном благодушии — Его ли приход к нам, наше ли к Нему одновременное или поочередное отшествие.

О, Женише превожделенный! Укрепи нас в радости так или иначе ожидать Тебя. В радости, надежде, а не в унынии и безпокойстве.

Помоги нам не привязываться к тленным вещам мира сего, и даже к детям и внукам, которые тоже составляют со всем спасаемым человечеством невесту Твою. Ты видишь, что крепость наша оскуде в нас, не взыщи подвигов, сжалься над нами, прости малодействие зрелых лет!»

Дети выросли. Родители ушли. Семья разрослась. И каждый из детей, осмысливая то «чудо семьи», к которому сам был причастен, каждый попытался воссоздать это чудо в своей семье. Но чудо есть чудо. Повторить его невозможно. Не в человеческой это власти. Кому-то Бог дал такое, кому-то нет.

Родители наши свою семью выстрадали, пережив страшные тридцатые годы. Отец был на Соловках, прошел войну. За веру, верность, любовь Бог воздал им чудом семьи.

Благословение родителей утверждает дома чад (см. Сир. 3, 9).

Отец Иоанн перед свадьбой сестры Ксении подробно-подробно рассказал о том, как нужно готовиться к таинству Венчания^[7], как должно проходить это событие. Рассказал о старинных русских дворянских обычаях. Коснусь совсем немногого.

Дом начинается благословенными родительскими иконами. Перед тем, как отправляться в храм на венчание, родители благословляют детей своих. Иконы приготовлены уже заранее. Перед тем, как выходить из дома, в Переднем Углу главной комнаты вместе молились, потом уже одетый к венцу сын (а в доме невесты — дочь) опускался на колени, и родители поочередно благословляли его, он икону целовал, целовал и родительскую руку. Потом икону эту принимал на руки, на красивое расшитое полотенце, мальчик. Так и двигались в храм: впереди мальчик с иконой, вслед за ней — сын с сопровождающими его. В храме эта икона шествовала почти к иконостасу, на аналой справа. Так же шла и невеста. Ее икона помещалась на аналой слева. После венчания на солее священник благословлял новобрачных уже обеими иконами — Спасителя и Божией Матери. Прикладывал и к иконам иконостаса — благословляла Церковь. И к новому дому новую семью вели иконы. Уже вместе, рядышком, обе они шествовали, или лучше сказать — предшествовали. Дома иконы встречали и принимали родители и одного, и другой. И уже общим благословением, обеими иконами благословляли молодую семью. И водружали иконы в Передний Угол новой семьи, новой Домашней Церкви.

Благословенные иконы — святыня семейная. Они утверждали Дом. Держали и державствовали. Под сенью икон начинала жить новая семья. Появлялись дети и жили сначала, безсознательно чувствуя Первообразная. Потом уже сознательно соотносили с присутствием их свои поступки. Божие присутствие всегда главенствовало в доме. Царило. Диктовало. Учило. Воспитывало. Как? Практически — жизнью родителей. Взрослых людей, сознательно поставивших во главу угла своей жизни вот это постоянное хождение пред очами Божиими. В самых даже мелочах жизненных — соотношение с Божиим Законом. И счастливы дети, открывшие впервые глаза навстречу глазам родителей своих. Впервые впитавшие их свет необходимейшей жизненной энергии. В глазах этих найдя первое Божие сияние. Первое присутствие Божие. Счастливы дети, начинающие свою жизнь в церкви. Честь и хвала матери, которая с раннего детства носит и водит своих детей в церковь очень часто. И дети сначала впитывают церковь. Сначала глазами и ушами, безсознательно, просто существом своим действительно впитывают. Как отец Иоанн говорит: «Сначала ребенок воспринимает богослужение глазами и ушами. Сознание подключается потом, с годами. Если ребенок просто присутствует в храме — это уже очень важно, уже очень хорошо». По-евангельски: Царство Божие подобно человеку, который посеял зерно, а как оно прорастает, поднимается, растет, не знает он. Питается зерно души, безсознательно еще, Церковью, таинствами ее, силой ее, дыханием ее. И прорастает. И постепенно начинают раскрываться глаза — и видеть. Уши начинают слушать — уже привычное с детства, родное, кровное, животворное слово Церкви. И слышать. Оно, слово, постепенно взрастает, обретает «плоть» — смысл и силу, могущую уже воспитывать.

И тогда заговорит сердце. Произнесет: «Боже отец наших!», «Авва Отче!», «Боже мой!» Мой. «Господь мой и Бог мой!»

И в этом — счастье.

Таковы были духовнические установки Дома.

То же самое происходило и в нашем доме. «Бог отец наших» через родительское сердце и через родительское слово становился в один таинственный момент Богом — моим: моим сердцем, моей любовью, моим дыханием и жизнью. И в этом — счастье. И в этом — назначение и смысл семьи.

Как сказал отец Иоанн (Крестьянкин): «У нас два пути: или самому становиться святым, или растить в семье святых. Третьего пути — нет».

Протоиерей Михаил Правдолюбов. Объятия Отча

Когда же пришло время женитьбы, мы с моей будущей женой Любовью Дмитриевной прежде всего поехали к отцу Иоанну, потому что решили соединить свои жизни только в том случае, если будет на то его благословение.

Мы пришли к отцу Иоанну и рассказали ему о своем намерении. Отец Иоанн сказал нам на это: «Сегодня после вечернего богослужения в Успенской церкви будет совершаться монашеский постриг. Приходите, помолитесь, а потом уже будем решать, что вам делать — постриг принимать или в брак вступать».

Можно представить, с какими чувствами мы ушли от отца Иоанна. Целые сутки мы не знали, каков будет его ответ, а вечером того дня, как и сказал нам отец Иоанн, молились в Успенском храме. Во мраке, почти в темноте совершался монашеский постриг. Горели свечи и лампадки, монахи тихо пели «Объятия Отча…», постригаемый в белой длинной одежде полз по каменному полу храма, иеромонахи и архимандриты, среди которых был и отец Иоанн, прикрывали его своими мантиями. Было торжественно и печально. После пострига мы пошли в тот дом, где остановились, и только вечером следующего дня снова были у отца Иоанна.

Ни о чем не спрашивая, он благословил нас на брак иконами Нерукотворного образа Спасителя и Божией Матери «Иерусалимская». При этом мы получили от него неоценимые наставления. Отец Иоанн говорил нам о браке как о таинстве и сказал такие слова, которые запомнились на всю жизнь. «Семья — это домашняя церковь, — говорил отец Иоанн. — У вас всегда перед мысленным взором должна быть такая картина: икона Спасителя, брачное ложе и детская колыбель. Брак — это таинство. А какое чудо — рождение детей!» «Господи, Ты видел, как ткалась моя плоть!» — процитировал он один из псалмов в русском переводе.

Говорил отец Иоанн и о том, что в христианском браке любовь никогда не исчезает, она, напротив, с годами становится только больше, и чем дольше живут супруги вместе, тем больше и больше любят друг друга.

Протоиерей Сергий Правдолюбов. Выбор невесты

Воспоминание об этом испытании является для меня одним из самых ярких и незабываемых. Как трудно найти невесту молодому, да еще верующему человеку! Как трудно найти ту, единственную, с которой можно прожить всю жизнь!

Отец Иоанн всем молодым людям советует не спешить с окончательным решением, посмотреть на свою избранницу во все времена года: «И на снегу, и весной, и летом, когда всё цветет и благоухает, и в золоте осенних листьев…». Я не помню случаев, чтобы отец Иоанн благословлял своей властью и силой выходить замуж или жениться за послушание. Очень важно здесь отношение родителей, которым, по слову старца, «Бог дает особую благодать видеть избранного своим сыном или дочерью лучше многих, даже самых близких людей. Потому так важно мнение родителей и их благословение на брак».

Со своей невестой я познакомился в день ее первого Причащения. Путь к вере у нее был самостоятельный и глубоко осознанный, а в роду у нее были диакон и псаломщик. Постепенно наше знакомство крепло, я писал домой к родителям письма о ней. Зимой 1973 года она познакомилась с ними, приехав в Сынтул. Постепенно стали узнавать о ней мои братья и сестры. Благословения на брак еще никто не просил, в любви не объяснялся, да мы и не спешили это делать по слову отца Иоанна. Прошел почти год, даже больше года. И вдруг наши родственники, приехав из Печор, объявили мне, что отец Иоанн не велит мне больше встречаться с Маргаритой, что она далека от Церкви и в жены священнику никак не годится. У меня как землю из-под ног выбили, я завис как бы вне времени, пространства, в непреходящем стрессовом состоянии. Хорошо, что я ни слова не сказал об этом невесте и начал сражение за нее молча, не ввергнув ее в испуг. Сражение длилось почти два месяца.

Сначала, один за другим, стали отказываться от моей «Маргариты-Жемчужины» братья. Логика их была проста:

— Отец Иоанн — святой человек, и ошибаться не может. Если он сказал, значит всё! Надо слушаться и немедленно прерывать всякие отношения с Маргаритой.

Наконец, отказались все, кроме папы и мамы, которым Маргарита была по душе и даже нравилась. Я остался один в своем мнении среди молодого поколения. Но принять решение заочно никак не соглашался. Аргументы мои были слабые: это испытание моей любви к Маргарите и веры самому отцу Иоанну. Я понимаю, что не послушаться его нельзя, но надо узнать — что является непреодолимым препятствием нашему дальнейшему знакомству и намерению создать семью?

С бушующим ураганом в душе я взял фотографии Маргариты, письма и приветы к ней от папы и мамы, и выехал в Печоры. Пришел к старцу, всё показал, рассказал. Старец смягчился, узнав, что я не скрывал свою любовь к Маргарите от родителей, что они к ней хорошо относятся, судя по моим словам и по тексту представленных писем. Было решено приехать вдвоем, чтобы отец Иоанн сам поговорил с ней и принял решение, которому я, безусловно, подчинюсь.

И вот этот день настал. Со страхом и трепетом вошли мы в братский корпус и сели на скамеечку в ожидании старца. Нас неожиданно позвали в саму келью отца Иоанна. Мы вошли. Отец Иоанн сотворил молитву и пригласил нас садиться на диванчик. Сам он сел с краю на левой стороне, меня посадил в середине, а Маргариту дальше всех, справа от меня. И начал говорить.

Тут я весь обратился в слух, внимание, напряжение, и стал всеми силами души и мыслей наблюдать — что произойдет? Произошло непонятное. Отец Иоанн начал рассказывать какие-то истории и события, которые, казалось, не имели никакого отношения к теме нашего приезда и проблеме, стоящей перед нами. Что-то из детства, что-то из позднего времени. Я был удивлен. Еще больше я удивился, когда заметил у отца Иоанна современные слова, которые он употреблял вместо наших обычных, церковных. Он как будто переводил свою речь на светский и, частично, советский язык.

Маргарита молчала и ничего не говорила в ответ. Прошло пять минут. Слушаю — слова светские постепенно исчезают, говорятся обычные, из церковного обихода. Еще через пять минут у моей невесты внезапно открылся источник слез, и она начала потихоньку плакать, роняя слезки, и плакала, не переставая. Речь старца продолжалась по-прежнему не по теме.

И тут я подумал: что происходит? Диалога никакого нет, изложения темы никакого нет. В чем тут дело?

Насколько мне удалось понять, старец говорил что-то самое разное из своей жизни, и, при этом, как мощный сканирующий духовный луч-радар или локатор, всей своей душой и умом воспринимал идущие от слушателя обратные излучения-реакции. Он воспринимал душой — душу, умом — ум, и всего самого человека во всей его полноте неповторимости, со всеми мельчайшими оттенками его личности без слов и диалога. Так воспринимают нас святые, минуя речевой аппарат, от мысли к мысли, от сердца к сердцу без слов!

Прошло еще пять минут. Голос старца стал совсем другой: мягкий, радостный, преизливающийся любовью, ласковый-ласковый, такой светлый-светлый. Маргарита по-прежнему не проронила ни слова, только плакала.

В следующие пять минут я присутствовал при странном явлении. Как фотографическая бумага в кювете с проявителем начинает темнеть и показывать то, что на ней изображается в красном свете фонаря, я весь сам, весь «мой спектр» и «обертоновый ряд моей души» начал неудержимо чернеть, чернеть и чернеть. Я ужаснулся своих грехов, своего устроения, всего, чем был. Рядом со старцем я был отчетливым контрастом, не ощутить который было невозможно. Я подумал: вот сейчас выйдем из кельи, спустимся в монастырский двор, и Маргарита мне скажет: «Знаешь что, с таким темным и греховным человеком жить я не смогу. Как хочешь, но после разговора с батюшкой дружить и любить таких людей просто невозможно!»

Пошли последние минуты разговора. Батюшка повеселел, стал говорить совсем радостно, остановил слезы моей невесты и сказал:

— Риточка, голубушка! Как я рад! Как я рад! Мы с тобой как будто вместе родились и вместе всю жизнь прожили!

Старец благословил нас, помазал святым елеем, покропил святой водой и велел еще раз приехать перед самой свадьбой. Подарил иконочку, конфеты, две книжки. Обласкал, утешил, вдохновил, обрадовал несказанно.

После благословения старца нас обоих в келье я ощутил необычное чувство, которого раньше никогда не было: сродненность и близость со своей любимой. Это чувство повторилось в конце таинства Венчания в отцовском храме. Вот так, еще до совершения таинства эту благодать нам вымолил отец Иоанн. Эта благодать сопровождает нас всю жизнь, до сего дня, уже почти 30 лет.

Прошло много лет. Но как живо это памятное и исполненное радости событие: созидание в келье старца нашей «домашней церкви».

Антонина Черенкова. Венчание

Я счастливейший человек, в 1966 году в Никольском храме села Некрасовка нас открыто, не таясь, венчал отец Иоанн (Крестьянкин). Время было смутное, но мы же русские люди — терять нам нечего. Мы оба с женихом решили непременно венчаться по русскому обычаю. Пошли к отцу Иоанну договариваться, когда, и как, и что. Получили от него подробное объяснение таинства, о смысле его и об ответственности за жизнь по таинству, об обетах перед Богом и друг перед другом. Одним словом, напутствие в семейную жизнь. Ну, кто и когда мог бы нам всё это объяснить? Память и по сей день хранит эти важные для жизни наставления.

Венчание батюшка назначил на воскресенье. Для него наша решимость оказалась неожиданной радостью — уже очень давно в церкви нашей не было венчаний. После службы отец Иоанн объявил всем присутствующим, что в церкви будет большой праздник. Господь даст Свое благословение на рождение новой семьи, рассказал о значении таинства Бракосочетания и предложил молящимся остаться на венчание, чтобы своими молитвами поучаствовать в радости молодых. «Мы должны сделать всё так, чтобы этот день остался в их памяти на всю жизнь». И действительно, жизнь — школа суровая, и чего только не пришлось пережить, но тот день венчания светом являлся в трудностях ее.

Всем присутствовавшим в храме отец Иоанн наказал выстроиться в две шеренги на улице перед храмом и запастись снежками, чтобы ими приветствовать молодых. Василия Кузнецова батюшка послал на колокольню, наказав не зевать там, но, как только из леса появится свадебный «поезд», бить в колокола во вся тяжкая. «Пусть все знают, что у нас первое венчание, и оно укажет дорогу в церковь и другим парам». Подъезжали мы к церкви под праздничный звон, и тут же снежный шквал приветствовал нас с двух сторон. Отряхнув снег, мы стали подниматься в храм по ступеням. В дверях храма нас встречал ликующий отец Иоанн. Благословив нас, он произнес: «Дай Бог, чтобы жизнь ваша была как этот чистый крещенский снег!» И началось таинство Венчания.

Анастасия Горюнова. Обещаю тебе любовь и радость

Эту встречу с батюшкой я записала со всеми подробностями и привожу ее без сокращений.

«5 сентября 2003 года.

Таня сказала нам с моим женихом Валентином подойти к 16 или пораньше, но что в 16 батюшка сказал непременно его будить.

Пришли к батюшкиной келье, Таня нас впустила, и буквально через несколько минут дверь открывается. И Таня кричит: “Настя! Помогай!” Идет батюшка, я бросилась к нему навстречу. Батюшка протянул ко мне руки и говорит: “Настенька!” Сели на диванчик.

Батюшка говорит:

— Когда приехала мамочка, Наденька (я ее зову Наденька, Наденька она для меня) и сказала, что вы приедете в этот день и час…

Тут Таня уточнила, что никто не говорил про день и час…

Потом батюшка продолжал:

— Материнское благословение спасает и из пламени огненного и со дна водного.

— Есть два пути, — это уже мне, взяв меня за запястье, — иноческий путь и путь супружества. Ты выбираешь путь супружества.

— Родительское благословение вы уже получили. А здесь вы получаете духовное благословение.

— Вот, Валентинушка, — к Вале, потом ко мне: Ему, конечно, все наши православные обряды пока трудно… Моего пастырского служения уже 50 лет, и я, когда совершал таинство Венчания, всегда следующие слова просил говорить: Я, Валентин, беру тебя, Анастасию, в супруги и обещаю тебе любовь и радость…

Таня:

— Верность!

Батюшка:

— …до конца земной жизни, — потом мне: Ты по любви за него идешь?

Я:

— По любви.

Батюшка:

— Я, Анастасия, беру тебя, Валентина, в супруги и обещаю тебе любовь и верность…

Таня:

— И послушание!

Батюшка:

— И послушание до конца земной жизни.

Далее батюшка Вале:

— Вот, Валентинушка, помни всегда слова Спасителя нашего: Без Мене не можете творити ничесоже.

Это в разных вариантах батюшка повторил несколько раз, сказав как-то в мою сторону:

— Она эти слова знает.

Потом батюшка сказал Вале:

— В первый раз, наверное, такого дедушку видите? Мне уже 90… сколько мне?.. лет, а я люблю жизнь! Потому что с Богом, с Церковью всё хорошо. Как говорят: “без Бога ни до порога, а с Богом!”… Стараюсь по мере сил всё исполнять, и вот…

Батюшка благословил нас иконами: Спасителя и Божией Матери «Казанской», подарил бокалы и бутылку шампанского, чтобы первый тост за свадебным столом был “от него”.

Потом батюшка помазал нас маслицем и покропил водой. Мы, как и во время благословения, стояли на коленях.

Батюшка спросил:

— А как он? Насчет веры определился?

Я:

— Да, да, он такие истины изрекает, что…

Батюшка радостно засмеялся:

— Значит, ты за него ручаешься?

Я:

— Да.

Батюшка поворачивается к Вале и говорит:

— Как он мне нравится!

Потом Таня говорит:

— Батюшка, провожайте их!

Мы встали, взяли подарки, а Таня (!) останавливает (я поставила в записях восклицательный знак, потому что Таня, переживая за батюшкино самочувствие, обычно, наоборот, просила людей не задерживаться. А тут сама остановила):

— Батюшка, Вы их по отдельности благословили, а теперь вместе благословите.

И дает батюшке крест.

Батюшка благословил нас еще раз крестом “на счастливую супружескую жизнь на многая лета”. А потом взял Валю за руки и снова говорит:

— Ну, как он мне нравится!

Потом Таня посадила батюшку на диванчик, мы стали уходить.

Я:

— Батюшка, мы от Вас на крыльях улетаем!

Валя:

— Спасибо, спасибо, здоровья Вам.

Батюшка нам вслед:

— Дай Бог вам здоровья, радости, счастья на многая, многая лета до конца земной жизни! А то, что начинаем мы здесь, на земле, переходит с нами и в Вечность!

Это были последние слова батюшки.

Танечка проводила нас с любовью, трижды поцеловав и меня, и Валю.

(А еще Таня в продолжение беседы улучила момент и сфотографировала нас с батюшкой — лучшего подарка, чем эти фотографии, я не получала за всю свою жизнь.)

Мы ехали до Пскова на маршрутке и почти весь путь видели в небе огромную радугу.

Еще батюшка сказал во время беседы:

— Семья — это основа государства. Потому у нас все такие нестроения в государстве, что разрушена семья. Нужно восстанавливать семью».

Венчались мы 26 октября, на праздник Иверской иконы Божией Матери, именно в этот день, только раньше на 58 лет, батюшка совершал свою первую после рукоположения иерейскую службу. Первый наш ребенок — сын родился 11 июля, в день преподобных Сергия и Германа Валаамских, а дочка Галина — 5 марта, в день преподобномученика Корнилия Псково-Печерского.

Диакон Дмитрий Поляков. Честно́е супружество

У меня с супругой шли разговоры о переезде на малую родину в город Богородицк Тульской области. Лично я не испытывал особого желания переезжать, зная и догадываясь, что меня ждет. Но супруга и дети желали и просили согласия на переезд. И когда мы с супругой утвердились в своем решении, то обратились за советом к отцу Иоанну. Помнится мне, что в тот приезд батюшка принимал нас с женой в своей келье. Поприветствовав и благословив нас, старец спросил: «Кем доводится тебе эта женщина?», и я ответил, что это моя супруга. «Правильно сказал, Димитрий. А то отвечают непонятно: “Это матушка, матушка моя!” А кто она на самом деле и неизвестно. Именно жена есть супруга, потому что ходите в одной семейной упряжке». В конце беседы на мой вопрос о перемене места жительства отвечал очень мудро и рассудительно: «А вы подайте объявление об обмене в город Богородицк и Печоры, и там, где вам первые ответят и дадут согласие, — туда и переезжайте». Дело в том, что я был склонен на переезд в город Печоры. Но первые ответили и предложили обменяться квартирами — богородчане.

До переезда у нас были соседи — супружеская пара с внуком, — мальчиком лет шести-семи. У этого мальчика были отец с матерью, лишенные родительских прав, и поэтому ребенок жил у деда с бабушкой. А так как эти люди были пьющие, то они не отличались особой заботой о ребенке и, когда уходили на работу, мальчик был предоставлен самому себе. Зачастую был голоден и без призора. Как все бездомные, безприютные дети он целыми днями «болтался» по станции и, не имея сверстников и товарищей, вынужден был искать человеческого общения. Иногда он приходил к нам на подстанцию, и мы подкармливали его. Женя был смышленым и бойким мальчиком; к тому же не совсем испорченным. И у меня родилась мысль усыновить этого хлопца. Через некоторое время после принятия мною этого решения пишу письмо отцу Иоанну о моем желании усыновить Женю, но получаю отказ. На этот раз я не своевольничал и принял совет старца за волю Божию.

Подобный случай с усыновлением произошел и в Богородицке. К этому времени мы имели пятерых детей, трое из которых: Лиза, Дуняша и Ксюша ходили в детский садик «Радость». В этом детском саду находилась группа отказных, бездомных детей и таких, у кого родители лишены родительских прав, так называемая, сиротская группа. Иногда мы брали на выходные дни из этой группы к себе в семью мальчика. Звали его Петей. Ребенок отличался смышленым и бойким характером. Петя быстро во всё вникал, всем интересовался и был чересчур активным. Наши дети с ним освоились и подружились. Со своей стороны мальчик быстро вошел с ними в контакт и сблизился. Нас же принял за родных; и к удивлению нашему стал называть меня папой, а супругу мамой. Тогда у меня «родилась» мысль усыновить Петю. Супруга же возражала, апеллируя, что у нас своих детей хватает и их надо, в первую очередь, вырастить и воспитать. К тому же у Пети была странная болезнь нервного расстройства. Иногда по ночам, не просыпаясь, Петя садился в кровати и начинал раскачиваться. Через непродолжительное время (10–15 минут такого раскачивания) ложился и спокойно засыпал. Иногда этот процесс раскачивания затягивался, и мне приходилось принудительно укладывать его в кровать. Утром же он вставал бодрым и веселым и, как ни в чем ни бывало, шел в садик. Болезнь мальчика настораживала, пугала и огорчала нас. Но жалость к больному и беззащитному ребенку превышала страх, мы надеялись, что в нашей семье он поправится и выздоровеет. Правда, жена возражала против усыновления и, ввиду моей неуступчивости, предлагала обратиться к отцу Иоанну за советом. Что я и сделал. Ответ последовал незамедлительно и, вопреки моему желанию, опять был отрицательным. Впоследствии Петя умер от сердечной недостаточности. Что было бы, если бы он умер в нашей семье? Какие невзгоды и неприятности посыпались бы на наши головы? И что нам пришлось бы пережить? Так батюшка в очередной раз вразумил нас и отвел от нашей семьи беду.

В августе 1994 года нашу семью постигло несчастье. Заболела супруга. Врачи поставили ей диагноз — онкология левой груди. В страхе и недоумении, как поступить и на что решиться, обратились за советом к отцу Иоанну. И вскоре получаем ответ и батюшкино благословение: «Бояться не надо. Операцию делать. А мы будем молиться». 16 сентября супруге сделали операцию. И со временем она стала поправляться. 7 октября этого же года ее выписали из больницы, и она вернулась домой. Шло время. Забота о малых детях, престарелой матери, постоянные хозяйственные и домашние дела отвлекали от постигшего нас горя. Но беда вновь постучалась в семью. С весны 1996 года супруга стала хромать на левую ногу и жаловаться на боль в тазобедренном суставе. С каждым днем боль всё усиливалась, и жена была вынуждена опять обратиться к врачу-онкологу. Диагноз был неутешительным — онкологические метастазы тазобедренного сустава. Разрушался сустав. И опять за молитвенной помощью обращаемся к старцам. Отец Иоанн записал Нину в заздравный синодик и ежедневно до самой своей смерти молился Врачу душ и телес о даровании здравия болящей ради ее малых детей. Желая справиться о состоянии здоровья супруги, я обратился к местному врачу-онкологу. И получаю удручающий ответ, что надежды на выздоровление нет и жить осталось полгода, максимум год. В эти страшные для нашей семьи дни мы обращаемся за молитвенной помощью ко всем своим родным и знакомым, прося их святых молитв об исцелении страждущей. И молитвы были услышаны Богом. После сеансов облучения и поездки к Ефросинии Кулюпановской, где супруга некоторое время живет, ходит на святой источник и к гробу блаженной — болезнь отступает. Исчезают боли в суставе, пропадает хромота, и, как показывает последующая медицинская проверка путем сканирования и рентгеноскопии — метастаз не обнаруживают. И вот уже как 15 лет после операции она живет, и не только живет, но и трудится: занимается домашними делами, нянчит и воспитывает внуков от старших дочерей. В этом проявлении милосердия Бога к болящей, я усматриваю и большое участие всех знакомых, родных и старцев, в частности и отца Иоанна, его слезные молитвы и прошения.

Подрастали дети, которые посильно помогали, как матери, так и мне в ведении домашнего хозяйства и работ на огородах. Старшая дочь Ольга в 1987 году окончила десять классов общеобразовательной школы. Продолжать учебу желания у нее не было, и она пошла работать учеником фотографа. Мы — родители — этому не препятствовали тем более, что училась она в школе посредственно. Но на всё воля Божья. В фотоателье она знакомится с парнем — своим будущим супругом Андреем Семёновым (инвалидом с рождения). Молодые, не долго размышляя, решили соединить свои судьбы брачными узами. И как мы ни отговаривали дочь и ни убеждали, что этот брак не принесет ничего хорошего, она настояла на своем решении выйти замуж. Отговорить ее от замужества не было никакой возможности. Тогда мы прибегли к последнему аргументу: «Поезжайте в Печоры в монастырь и если вам будет благословение на брак, получите и от нас — родителей. Молодая пара недолго собиралась, недолго пробыла и в обители, вернувшись домой «несолоно хлебавши». Отца Иоанна тогда в монастыре не было. Вернувшись в обитель, отец Иоанн был извещен нашими родными о приключившемся в нашей семье. Батюшка не мешкая дал ответ: «Пусть молодые живут, но живут по-христиански; обвенчавшись, рожая и воспитывая детей в мире, любви и согласии».

А к тому времени, когда пришел ответ из Печор, молодых дома не было — они сбежали, сбежали в неизвестном направлении. К тому времени Ольге не хватало двух месяцев до совершеннолетия, и она, сговорившись с Андреем, решила дождаться исполнения 18-летия и потом уже определять самостоятельно свою судьбу. Уезжая тайно из дома, дочь оставила письмо, в котором извещала, что она любит Андрея и не может жить без него. А потому просила прощения у нас за содеянный поступок. Мы были в отчаянии. Куда бежать и где искать нашу «пропажу»? Идти к родителям Андрея было безсмысленно. Однозначно они были в сговоре и не сказали бы, где спрятались беглецы. Оставалось одно — терпеливо ждать их возвращения. Но вот терпения как раз и не доставало. Волнение и переживание заглушали проблески здравого смысла. Я заявил в органы внутренних дел в надежде, что молодых будут искать. Но напрасно. Шло время, а результатов никаких не было. Пишу письмо батюшке. Через некоторое время получаю от старца ответ: «Дмитрий, в данном случае, надо положиться на волю Божью и терпеливо ждать до тех пор, пока молодые не образумятся. А дабы Господь умудрил их, о них нужно молиться своими словами о вразумлении неразумных. Если же нет своих слов молитвы, то можно молиться словами владыки Антония Сурожского: “Господи! Дай мне силы изменить в моей жизни то, что я могу изменить! Господи, дай мне терпение перенести то, что я не в силах изменить. Господи, дай мне мудрость отличить первое от второго”». Выждав время, когда дочери исполнилось 18 лет, молодая пара вернулась в родные пенаты. Я не буду описывать прием и встречу беглецов. И по сей день стараюсь не вспоминать той встречи. Слава Богу, что всё обошлось без крови и рукоприкладства. Со временем злоба и гнев на будущего зятя утихли, и мы примирились, помня слова батюшки. На том и порешили, засвидетельствовав брак и поручившись Богу в таинстве Бракосочетания. Но совместная жизнь не принесла ни радости, ни счастья ни супружеской паре, ни тем более нам — родителям. И после десятилетних житейских мытарств брак был расторгнут по инициативе нашей дочери. Завет, данный Богу, и благословленный отцом Иоанном был нарушен, и семья распалась. Последствия этой самодеятельности, то есть развода, дочь расхлебывала не один год. На данный момент Ольга вторично замужем, проживает в Подмосковье, в городе Королёве. Имеет троих детей, двоих от второго брака.

Николай Леонов. Молитва о дочери

Мне довелось лично познакомиться с отцом Иоанном (Крестьянкиным) благодаря заботам моего духовного отца архимандрита Тихона, который в свое время подвизался в Свято-Успенском Псково-Печерском монастыре и получал духовные наставления от отца Иоанна. Произошло это в самом конце августа 1997 года, в трудное для меня время. В семье ожидали рождения внука, но шансов на благополучный исход почти не было. Дочь не выходила из больниц месяцами, и врачи прятали глаза и пожимали плечами в ответ на все вопросы. Нелегко было мне, неофиту, подошедшему к порогу восьмого десятка лет, поверить в то, что молитва даже такого подвижника как отец Иоанн окажется спасительной. Беда и горе укорачивают путь к вере, в ворота Псково-Печерского монастыря я вошел с надеждой. Через два дня мне сказали, что отец Иоанн ждет меня в своей келье. К этому времени я уже ознакомился со всеми доступными мне трудами старца, услышал многое о его жизненном пути. По дороге к келье я с тревогой думал, как сложится встреча между умудренным старцем-монахом и мною, вчерашним генералом КГБ с почти полувековым партийным стажем в КПСС. Но к моему облегчению уже первые слова отца Иоанна сняли все вериги с моего сердца.

В келье царила полутьма, мягкий голос отца Иоанна как божественный ключик отворил дверцы моей души, и полились сами собой исповедные слова. Он, оказывается, знал обо мне, пожалуй, больше, чем я сам. Каждый раз, когда я останавливался, чтобы перевести дыхание, он короткими, но очень точными словами давал оценку сказанному. Мы коснулись очень многих тем, которые я даже не думал поднимать в разговоре, но к концу беседы он затронул и мой больной вопрос о внуке. Казалось, что судьба еще не родившегося малыша будет решена именно здесь и сейчас. Мне не доводилось ожидать в таком напряжении слов своих собеседников в прошлой жизни, хотя встреч и бесед с главами государств и правительств и вообще с сильными мира сего, было предостаточно. Отец Иоанн положил мне руку на плечо и сказал: «Всё будет хорошо! Успокойся! Иди своей дорогой, делай свое дело! Выпей святой воды и отвези будущей роженице в подарок от меня вот эту коробочку простых конфет. Пусть она их кушает по одной штучке в день, и я уверен, что ее немощи отступят от нее!»

Беседа продолжалась уже долго, другие люди с нетерпением ждали возможности встретиться с отцом Иоанном, да и видно было, что он преодолевал свое нездоровье, общаясь с нами. Я от всего сердца поблагодарил отца Иоанна и, получив его благословение, вышел. Через три месяца, без всяких осложнений родился внук, который, может быть, своей жизнью обязан молитвенному заступничеству отца Иоанна (Крестьянкина).

С той поры прошло 8 лет. Каждый раз, начиная какое-нибудь новое дело, я мысленно обращался к архимандриту Иоанну с просьбой о духовной помощи, а на моем письменном столе постоянно лежит книга его проповедей, изданная в 1995 году Московским подворьем Псково-Печерского монастыря. Открою ее и слышу голос этого неутомимого пастыря, наслаждаюсь его богословской мудростью, радуюсь неистощимому заряду доброты и любви, которые он нам завещал.

Мария Ермолаева. Жених иной веры

Молоденькой девушкой я дружила с молодым парнем. Он приехал из Азербайджана и был другой веры — мусульманин. Я к этому отнеслась спокойно, а моя мама заволновалась и поехала за советом к отцу Иоанну. Батюшка сказал, что нам лучше расстаться, так как придет время, когда все страны будут сами по себе, Союз распадется. Муж будет звать семью в свою страну, а жена будет уговаривать остаться жить у себя, в России. По молитвам отца Иоанна мы расстались.

Ольга Сокурова. Семейный подвиг

Большое значение отец Иоанн всегда придавал материнскому подвигу. В одной из бесед он сказал, что духовный и культурный уровень общества можно определить в первую очередь по отношению этого общества к женщине. «Раньше замужней даме целовали руку в знак преклонения перед материнством, и к женщине было возвышенное, бережное отношение — а теперь что?» — и батюшка горестно опустил голову.

Когда у меня родилась дочка, батюшка прислал поздравление с этим важнейшим в жизни событием и написал следующее:

«…Заметь, не случайно попала тебе в руки книга об Иисусовой молитве именно сейчас, когда привычное отходит пред новыми обстоятельствами жизни в прошлое, и в тебе должны пробудиться качества и силы, до сих пор бывшие под спудом. Кажется, что всё, чем жила раньше, отсекается. И всё разнообразие и многообразие интересов должно уступить место смиренной роли матери с кажущимся ограниченным кругом интересов и дел. Но вот это-то и будет, и есть проявление истинного, глубинного, Богом данного богатства женщины — не восхищенного самовольно и потому чаще уродливого проявления ее активности и значимости, но истинного, Богом благословенного, назначения — родительницы и воспитательницы христианской семьи. Сколько надо мудрости, сколько такта и чуткости, от скольких привычных проявлений себя придется отказаться во имя новых задач. Благослови, Господи! Очень всё это трудно, да еще в нынешнее время, когда, говоря твоим языком, “мы и так живем ниже всякого допустимого уровня, ниже, чем во всякие другие времена”. И это со счета не спишешь, и придется прощать и смиряться, смиряться и прощать — и другим, и себе. Не связывай себя никакими определенными молитвенными правилами, это породит только расстройство и уныние. Живи свободно и легко памятью Божией, и в этом будет тебе защита, и помощь, и вся жизнь: “Господи, помилуй! Господи, благослови! Господи, прости! Господи! Слава Тебе!” Вот сколь много тебе молитв сразу и на все случаи жизни».

Приведу еще некоторые совсем кратенькие высказывания батюшки из разных его писем:

«Самый лучший доктор — это время».

«Душу берегите в тайниках».

«Путь к Богу тернист. Но вы идите».

«Божие благословение на творческие труды».

«В отношении работы помолитесь святому мученику Трифону».

«Всё делай с пользой».

«Сердечко не сокрушай, приникни к Богу и Ему доверься».

«Надо поднять много трудов и много молиться».

«Кто приобрел терпение, тот приобрел упование».

«Среди бурь и невзгод избранным дается покой в Боге».

«Вспомни о долготерпении и безграничной милости Божией. Если и десять праведников обрящутся среди “содома и гоморры”, то и тогда пощадит Господь утопающих во грехах. Надо войти в эту десятку. Вот и трудись».

О спасении России: «Нам бы осознать сначала свою погибель и необходимость своего личного спасения и спасения близких. Ведь только от этого зависит судьба России… Возрождение общее может начаться только с возрождения частного — души каждого».

Примечания

1

Возлюбленная супруга (церковнослав.)

(обратно)

2

Подсвечнике (церковнослав.)

(обратно)

3

Удочка (церковнослав.)

(обратно)

4

Плечах (церковнослав.)

(обратно) class='book'> 5 Образе (церковнослав.)

(обратно)

6

Самомнению (церковнослав.)

(обратно)

7

Так отец Иоанн часто называл таинство Брака. — Примеч. сост.

(обратно)

Оглавление

От составителя

Счастье или страдание?

  О том, как строить отношения. Из проповедей архимандрита Иоанна

    О любви

    Как строить жизнь в семье

    О прощении обид

    Утешение в семейных скорбях

    О чистоте семейной жизни

    О подвиге женщины в семье

    Из рода в род

    Семья наших святых предков

    О молитве за страждущих родных

    Любовь к родным поднимает их со дна ада

    Жизненный крест

О воспитании детей

  О воспитании. Из проповедей архимандрита Иоанна

    Родители и дети

  В помощь родителям: о чём беседовать с подростками

    О вере

    О выборе жизненного пути

О создании и сохранении семьи

  О создании семьи. Из писем архимандрита Иоанна

О сохранении семьи. Из писем архимандрита Иоанна

Семья — малая церковь. Из воспоминаний об архимандрите Иоанне

  Лидия Правдолюбова. Атмосфера настоящей любви

Протоиерей Михаил Правдолюбов. Объятия Отча

Протоиерей Сергий Правдолюбов. Выбор невесты

Антонина Черенкова. Венчание

Анастасия Горюнова. Обещаю тебе любовь и радость

Диакон Дмитрий Поляков. Честно́е супружество

Николай Леонов. Молитва о дочери

Мария Ермолаева. Жених иной веры

Ольга Сокурова. Семейный подвиг

*** Примечания ***