Вендетта (СИ) [Райри] (fb2) читать онлайн

========== 1. ==========

— Сколько раз тебе говорил, не связывайся ты с этим уродом картофельным, — ворчал Романо, поучая младшего брата.

— Но ведь Германия не виноват! — пытался возразить ему Венециано, но получалось слабо.

Романо всегда плохо отзывался о Германии да и о всех немцах в целом, но при этом ни разу даже не пробовал поладить с одним из них хотя бы ради Венециано. Романо всегда был диктатором, не привыкшим прислушиваться к чужому мнению, особенно если это мнение хоть как-то затрагивает немцев.

В этот раз Венециано поранился на тренировке, которую специально для него разработал Германия. Сложно сказать наверняка, кто же в этом виноват — сам Варгас или всё же Людвиг, который недоглядел за ним.

Романо не счёл нужным устраивать разборки, поэтому просто обвинил во всём немца и увёл своего пострадавшего брата подальше от этой заразы. А заразой Германия стал с того момента, когда у Венециано появилось пристрастие к сосискам и картофельным пирогам с грибами.

Закончив с оказанием первой помощи пострадавшему, Ловино всё же решился поговорить с Германией и устроить тому настоящий допрос с пристрастием.

Последствия не так важны, главное — результат.

***

Однако отыскать Германию оказалось той ещё задачкой. Он как сквозь землю провалился, наворотил дел и смылся, это так по-детски предсказуемо, что Романо кисло ухмыльнулся от одной лишь мысли об этом.

Но потратив ещё немного времени на поиски, Романо всё же удалось найти Людвига. Он продолжил тренировку без Феличиано и сейчас переводил дух, сидя на земле.

Специально подкравшись к нему сзади, сохраняя эффект неожиданности, Ловино громко завопил в надежде напугать «преступника»:

— Картофельный ублюдок! Как ты посмел сотворить такое с моим братом?!

Вопль не воссоздал должного эффекта, Германия лишь вздрогнул и резко повернулся к источнику данного высказывания.

— Ты это о чём? — в недоумении покосился на него Людвиг, быстро сменяя хмурость на безразличие, стараясь не поддаваться на провокации этого шумного итальянца.

— Ты чуть не убил Венециано, не вздумай отпираться!

— Чуть не убил? — удивлённо повторил он слова Варгаса. — От пары синяков и царапин не умирают.

— Он коленку разбил! И это всё твоя вина! — продолжал верещать Романо, всякий раз вставая напротив немца, когда тот отводил взгляд, чтобы быть в центре внимания.

— И что ты хочешь от меня?

— Вот! — Романо протянул ему помятый фиолетовый цветок. — Понюхай этот цветок.

Не ощущая подвоха, Людвиг взял ирис и вдохнул дивный аромат цветка под истерический хохот Романо. Германия до последнего не мог сообразить, что же не так с этим второсортным гербарием, пока Ловино сам не объяснил причину своего веселья:

— Теперь тебе станет так же плохо, как и Венециано! Я знаю, что у тебя аллергия на ирисы!

«Если у меня и есть на что-то аллергия, то только на тебя, Романо», — горько усмехнулся Людвиг, понятия не имея, о чём бормочет этот итальянец. У него отродясь не было никакой аллергии, в особенности на цветы и животных.

— Это всё? — решил уточнить немец, чтобы уйти от этого надоеды с чистой совестью.

Романо растерянно кивнул и, напевая незатейливую мелодию на итальянском, с приподнятым настроением зашагал прочь под тихий смешок Людвига.

— Он безнадёжен, но с фантазией.

========== 2. ==========

Удобно устроившись в кровати и закрыв глаза, Германия, уже без пяти минут видя сон, почувствовал, как в его комнату кто-то прокрался и, ударившись по дороге о ножку шкафа, сматерился, остановившись возле кровати.

Рука Людвига рефлекторно потянулась под подушку за верным Маузером, и как только «воришка» коснулся его лица, Германия схватил его за запястье и притянул к себе, одной рукой удерживая за талию, второй держа пистолет, приставив дуло к виску парня.

— Романо?

Даже в темноте Людвиг сумел распознать брата Венециано по выбивающейся и чуть закручивающейся на конце прядке, несмотря на маску «Вендетта», скрывающей его лицо. Уж чересчур тонкой была талия, да и запах одеколона был до боли в сердце знакомым. В руке итальянца вновь были ирисы, на которых у Людвига, по мнению Романо, была аллергия.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он, отпустив Варгаса.

— Пришёл, чтобы ужесточить твои страдания, картофельная башка! Твой брат впустил меня и проводил до комнаты, сказав, что ты ещё не спишь.

— Возвращайся в свою Италию, — приказал Людвиг, не видя смысла в устраивании разборок на ночь глядя.

— Да вот ещё! — на отрез отказался Романо, снимая перед ним маску.

***

Бурча проклятия, Романо, как и велел Германия, возвращался домой, как неподалёку услышал противно-ехидный смех. Обернувшись, он увидел странного парящего в воздухе парня с небольшими рогами на голове и такими же небольшими перепончатыми крыльями, а за спиной болтался, будто танцевал, длинный хвост, похожий на верёвку.

— Я могу исполнить три любых твоих желания, — без всякого приветствия заявил незнакомец, чьи волосы в мерцании лунного света отливали ржавчиной.

— Свали нахер! — рявкнул Романо, вымещая на этом бедняге остатки своей злости. — Я тебе не верю.

— А зря, — опустившись с небес на землю, незнакомец без всякого страха подошёл к Ловино и в дружеской манере опустил ладонь на его подрагивающее плечо.

— Копыто своё убрал, — устрашающе спокойно сказал Романо, готовый в любой момент преподать этому чёрту урок соблюдения субординации.

— Единственное, чего я хочу, так это чтобы этот козёл картофельный страдал! — выпалил Романо, отталкивая от себя незнакомца и продолжая свой долгий путь домой.

Чертёнок с усмешкой смотрел вслед уходящему итальянцу, пересекающему границу Швейцарии. Вот уже слышатся истеричные крики Баша и звуки выстрелов, за которыми следует десятисекундная передышка и снова звуки выстрела.

— Наконец-то я нашел тебя, — бормочет он, вновь воспарив в небо, с высоты птичьего полёта наблюдая за разворачивающейся перепалкой между странами, сопутствующей бегством итальянца на свою родину. — Я исполню все твои желания. Первое уже есть.

========== 3. ==========

Зеркало, до сего момента безобидно висевшее на стене в гостиной, заискрилось опасным багряным светом, будто открывая портал и всасывая в себя воздух этого мира, как чёрная дыра поглощает миллионы звёзд, планет и галактик.

Из зеркала показалась ладонь, затем голова, и вскоре на пол вывалился человек, одетый в коричневую военную форму с интересной нашивкой на плече — герб королевства Италия.

— Как давно я тут не был, — пробормотал итальянец, приподнимаясь на локтях.

Чуть помедлив и зашипев от боли в затылке, парень, пошатываясь, поднялся на ноги, осматривая помещение немного растерянным взглядом, не сразу понимая, куда он попал.

Обернувшись назад и убедившись, что портал закрылся, Люциано, именно так звали этого парня, недовольно хмыкнул. Кажется, они собирались отправиться в этот мир вдвоём с братом, но Леонардо, скотина такая, струсил и сбежал.

Отряхнувшись от невидимой пыли, Люциано решил в одиночку отправиться на разведку. Подвиги, как говорится, не ждут.

Доски времен Второй мировой войны предательски заскрипели под тяжёлыми сапогами нашего героя, чей выбор был не велик: или обследовать второй этаж, или отправиться на улицу. Но так как на улице лил дождь, Люциано, недолго думая, поднялся на второй этаж.

Пока Венециано гостил у своего излюбленного немца, Романо как всегда спал до последнего — пока кто-нибудь не разбудит. Он не слышал абсолютно ничего, лишь сквозь сон пробивались какие-то посторонние шаги, перебиваемые старческим ворчанием.

Проходя мимо и заглянув в первую попавшуюся дверь, Люциано заметил спящего человека, который не на шутку привлёк его внимание. Было в этом парне что-то знакомое и родное, если бы не волосы, Люциано решил бы, что это спит Леонардо.

— Чёрт тебя прям бери и убивай с такой-то бдительностью. Хотя…— усмехнувшись своим мыслям, Люциано посмотрел на спящего Романо, вспоминая взрослые игры со своими девочками и одной незаменимой шлюхой — Германией.

Проведя ладонью по тёмным волосам Романо, подмечая их мягкость без всякой липкости, Люциано улыбнулся. Волосы Леонардо были куда жёстче и извечно липкие от тонны гелей, лаков и прочей химии, которую он, не жалея, лил на свою шевелюру, придавая ей объём. В конце дня крашеные светлые волосы этого парня превращались в сосульки, к которым было не столь приятно прикасаться.

Ловя себя на мысли о непривычной заинтересованности в этом другом Леонардо, имени которого Люциано пока ещё не знал, он тряхнул головой, отгоняя всю ту ваниль, которая резко заполнила его мыслительные клеточки мозга. Люциано решил действовать.

— Подъём! — закричал тёмный север Италии в самое ухо Романо, но последнему всё как об стенку горох.

Романо не отреагировал, лишь перевернулся на другой бок и почесал зад, пустив газы. Кажется, про таких людей говорят, что он спит мёртвым сном.

По комнате разнеслось раздражённое рычание, Люциано сжал ладони в кулаки и нахмурился. Ну, хоть в одном этот Южная Италия имеет сходство со своим тёмным братом — хрен разбудишь, особенно по утрам.

Фыркнув, Люциано отправился в кладовку, а потом в ванную. Наполнив старую кастрюлю ледяной водой, он вернулся к Романо и вылил на того воду, надеясь хоть в этот раз получить ответную реакцию. С Леонардо подобный трюк всегда срабатывал.

Однако в Риме стояла чудовищная жара, а вода оказалась недостаточно холодной для скорейшего пробуждения, поэтому Романо вновь что-то пукнул в ответ на такое действие и продолжил спать.

Не выдержав, Люциано со злости швырнул кастрюлю куда-то в стену, и та, судя по грохоту, что-то разбила, возможно вазу или графин.

— Пошла вон, ублюдина! Жрать будешь просить сразу, как отсосёшь у меня, — без грамма стеснения заявил Романо, приняв Люциано за свою кошку.

Тихо зашипев от злости, Люциано перекинул Романо через плечо и отнёс в ванную. Опустив в неё бессознательное тело, Люциано включил горячую воду, задумав ошпарить кипяточком эту обнаглевшую тушку. Эх, как жаль, что Люциано не знал о том, что им отключили горячую воду, теперь из крана течёт только еле-еле тёплая.

Романо продолжал спать, поэтому Люциано стоило больших трудов затащить его в ванную да ещё и бросить в неё саму.

Приоткрывая глаза, Ловино посмотрел на своего «младшего брата» и пробормотал:

— Потри мне спинку, — Романо стал подавать признаки жизни и, приблизившись к кранам, настроил для себя воду.

— Обязательно, солнышко, — сладко пропел Люциано. — Тебе ножом? Или тесак тоже сойдёт?

— Совсем баран, что ли?! — рявкнул тот. — Тащи сюда морковку и три мне спинку, кусок дерьма! — рявкнул он приказным тоном, закрывая краны и начиная снимать с себя мокрую пижаму.

Под «морковкой» Романо имел в виду морковный крем-гель для тела, который нужно хранить в прохладном месте, а при такой жаре единственное прохладное место в доме — это холодильник.

Переваривая услышанную фразу, Люциано с минуту смотрел на голое тело Ловино, что-то прикидывая и взвешивая у себя в голове. Романо это, кажется, совсем не смущало, он только зевал да что-то бормотал себе под нос. Видать, ещё толком не проснулся.

— А ты сочный, — протянул Люциано, продолжая облизываться на аппетитное тело Ловино, как кот на сметану. — Мне моего крукко будет не хватать, но и ты сойдёшь…

Романо не дал ему договорить, запустив в лицо мокрой одеждой. Конечно, с Феличиано он вёл себя более сдержанно, но этот парень его откровенно выбешивал во всех смыслах этого слова.

Спросонья Ловино никак не мог сообразить, что за человек стоит перед ним, Феличиано или не Феличиано. С одной стороны, вроде похож и мямлит так же, как и его Венециано, а с другой стороны, от этого парня веяло холодом, а не привычным теплом и светом.

— Ты там сдох или как?! — рявкнул Романо, выводя «брата» из транса. — Тащи полотенце и поебень эту сними. Выглядишь как типичный мадридский бомж.

Выдавив на ладонь немного обычного геля для тела, так и не дождавшись морковного, Романо стал растирать его по коже.

Форма Люциано была немного пыльной и потрёпанной после столь затруднительного путешествия сюда — в другой мир, но точно не настолько, чтобы его можно было спутать с бомжом. Со стороны Романо подобное сравнение было очень грубым!

— У меня чистые труханы закончились, постирай их и носки заодно.

— Маленькая капризная сука, — зашипел Люциано, скинув с себя чужую пижаму, и вышел за дверь.

========== 4. ==========

Вернувшись с кожаным ремнём, Люциано был серьёзно нацелен проучить Ловино, но того не оказалось в ванной. И неудивительно, ведь Люциано не было около тридцати минут, за это время Романо, естественно, успел помыться и уйти.

Проходя мимо ванной и заметив в ней Люциано, Романо подошёл к нему сзади и без всякого намёка на скромность устроил свою пятерню на чужих ягодицах.

— Ого! Я и не знал, что у моего братца такая шикарная задница, — удивлённо воскликнул Романо, до сего момента решивший, что изучил тело Феличиано вдоль и поперёк.

Нагло потискав зад Люциано, при этом не ощутив даже прозрачного намёка на сопротивление, Романо отпустил его и дёрнул за священную закрученную на конце прядку волос.

— Ладно, развлекайся. Только особо не увлекался, как закончишь тут, давай сразу ко мне. Я тебе покажу что-то посочнее твоих мазюшек.

Под «мазюшками» Ловино имел в виду небольшое хобби брата, который обожает рисовать, когда ему грустно или просто нет настроения, а если взять во внимание, что Феличиано жизнерадостный парень, но и грустит не меньше чем смеётся, то отсюда можно предположить, что практически все его вечера заняты искусством.

Попытавшись закрыть дверь, Романо разок-другой стукнул ею Люциано, потому что тот удачно стоял в зоне поражения, попадая под удар.

Если изначально целью прибытия в этот мир было свести какие-то свои счёты с Романо, то бедный Люциано явно не на того итальянца нарвался. А ведь в повседневной жизни Ловино будет не опаснее десятка мух.

Сжав кулаки до побеления костяшек, тёмный Север с дёргающимся глазом провожал Романо взглядом. Ладно обзывает, ладно унижает, но случай с дверью стал для Люциано последней каплей. Ловино зашёл слишком далеко со своими выходками, пускай даже он и делал всё это не специально.

Догнав и схватив обнаглевшего итальянца за ухо, Люциано привёл его обратно в комнату. Толкнув того на кровать, тёмный Северный Италия медленно приблизился к нему, недобро позвякивая блеснувшими в руках наручниками, которые он совершенно случайно обнаружил на полке. Приковав того к изголовью кровати, Люциано вернулся к своим позабытым забавам и БДСМ-играм.

Взяв в руки первое попавшееся из небольшого выбора игрушек, в нашем случае это оказался вибратор, Люциано предупреждаю приставил его к анальному отверстию Романо. Он не хотел делать больно своему или не совсем своему брату, но Ловино сам напросился.

— Чёртов придурок, даже мой брат не такой надоедливый, а крукко не такой болтливый!

— Вау! Ролевуха пошла! — радостно воскликнул Романо, просто балдея от действий своего собрата. — Не тормози! Ну же, возьми плетку и накажи своего братика. И ноги тоже привяжи, только затяни потуже, а то будут болтаться, как член у импотента.

Романо открыто принялся заигрывать с ним, удобно разместив ногу на паху Люциано, который стоял в опасной близости к кровати. На инородный предмет в своей пятой точке Ловино однозначно было наплевать, поэтому он продолжил осыпать Люциано своими гениальными идеями:

— Как насчёт завязать глаза? Может вместо одного попробуем два вибратора? С одним уже не так интересно.

— Ну, может ты и не такой тупой, — хмыкнув, Люциано взял шёлковую ленту и завязал Романо глаза.

Спустившись вниз, Люциано стал искать другие БДСМ-приблуды, к счастью, коробка со всеми этими игрушками стояла под кроватью. От вида всех этих приправ для обжаривания эгоистичного деликатеса у Люциано просто глаза разбегались, он не знал, с чего начать.

— Эй! Уёбище, ты там сдох или что? Я уже заскучал, а тело жаждет ласки. Если ты сейчас же меня не поцелуешь, то я сильно обижусь!

Наглядно хохотнув, Люциано наклонился к его губам и подарил, пожалуй, один из своих самых нежных, ненавязчивых и коротких поцелуев, сладко прошептав:

— Обломишься десять раз, сука блохастая. Но если будешь послушным мальчиком, разрешу облизать свою…

Не успев закончить фразу, Люциано шокированно уставился на Ловино, стоило лишь тому провести языком по его щеке, он и правда стал «послушным мальчиком». Довольно улыбнувшись, Люциано хотел поощрить пёсика за послушание, но Романо опередил своего хозяина, впившись в губы дерзким поцелуем.

Отчего-то на ум Люциано снова пришёл Леонардо, который никогда бы себе подобного не позволил. Побоялся бы испортить причёску, это во-первых, а во-вторых, за такое можно было в лучшем случае без шевелюры остаться. Причём на всю оставшуюся жизнь.

А вот Романо, как мы видим, всё нипочём.

Разорвав поцелуй от нехватки воздуха, Романо игриво прикусил нижнюю губу.

— Когда это ты научился целоваться? — только и выдал Ловино перед тем, как утянуть его в новый поцелуй. — Ты мой любимый братик, Феличиано.

Как можно грубее разорвав поцелуй, Люциано затрясся от смеха, с интригой намотав его завиток на палец и слегка потянув за него, не переставая дрожать в плечах от непрекращающегося смеха, он заговорил:

— «Феличиано»? Нет, родной, я Люциано Варгас. Тёмная Северная Италия, — почти нараспев прощебетал он, любуясь удивлённым лицом Романо, которое на удивление быстро вернуло себе природную хмурость.

— Да хоть говном назовись, мне пофиг! Хотя… Ты и есть говно… Трахни меня уже наконец! — видя, что столь пламенная речь не возымел должной эффекта, Романо с тем же энтузиазмом продолжил. — О тёмный властелин, великий говно Первый, может отсосёте мне уже наконец, а?

— Не-а, — не воспринимая оскорбления всерьёз, Люциано продолжил играть с ним.

— Какой-то ты странный, — Романо уже всерьёз стал что-то подозревать. — Снова с картошкой порнухи пересмотрел, да так, что теперь не встаёт?!

Усмехнувшись, Люциано положил подбородок на его грудь и взглядом потерявшегося щенка посмотрел куда-то в сторону окна, затем на Романо, и снова перевёл взгляд на окно.

— Бернхард не любит порно. Да и пиво он тоже не любит…

Десять минут назад Люциано безумно хотелось наказать этого парня за его выкрутасы и издёвки, сейчас же совсем наоборот хотелось поговорить с ним, узнать как можно больше об этом мире и что в нём творится, узнать об его отношениях с братом. В его голове скопилась просто немыслимая куча вопросов, которая по своей высоте превзойдёт даже Пизанскую башню.

Однако Романо никак не хотел идти на контакт, странно, что у Люциано вообще смогли взыграть братские чувства к этой стране, да ещё и в столь неподходящий момент.

— Что? Бернхард? — удивлённо переспросил Романо, услышав то ли имя, то ли кличку.

Люциано уже не был до конца уверен в том, стоит ли столь бездумно озвучивать имена стран из своего мира. Повезло, что Ловино был настолько толстокожим, что до него всё доходило едва ли не спустя час.

— Хех, а ты не знаешь? — подняв голову, Люциано всё же решил просветить своего «брата», иначе его приход сюда окажется самой большой глупостью, которую он когда-либо совершал. — Ну, Бернхард Мюллер, Германия.

Люциано дёрнул на себя завиток Романо, надеясь получить от него хоть один стоящий вопрос касательно своей личности.

— Теперь я всё понял, — пискнув от боли, Ловино разочарованно выдохнув. — Тебе уже мало нас с картошкой и ты решил завести себе третьего?!

— Хех, — Люциано уже откровенно не знал, плакать ему, смеяться или что вообще следует делать в таких ситуациях? — А ты всё же глупый… — его речь была прервана мелодией телефонного звонка.

Отпустив завиток, тёмный Север Италии вытащил из внутреннего кармана кителя телефон и посмотрел на экран. Звонил Бернхард. Люциано совсем забыл, что на всякий случай прихватил с собой заколдованный Оливером телефон, чтобы поддерживать связь со своими темными странами.

Хмыкнув, Люциано поставил на громкую связь.

— Wo verschwindest du da? — раздался из трубки голос, отдалённо напоминающий голос Людвига.

— Angelegenheiten. Wie geht es dir ohne mich?

Пока Люциано чесал языком, Романо высвободился из оков, слава китайскому производителю, и отошёл в туалет минут на пять. Вернувшись, он выхватил из рук Люциано это дрянное устройство и разбил его об стену.

— Хорош уже пиздеть! Давай похаваем. Ты, кстати, задолжал мне поход в ресторан.

Люциано проводил взглядом телефон, мысленно прочитав молитву за упокой его души, после чего посмотрел на Романо.

— Куда же ты собрался в таком виде, сладкий? А если украдут? — слащаво пропел он, притягивая Ловино ближе к себе.

Поставив Романо на колени и грубо проникнув тому в рот, Люциано поймал себя на мысли, что вновь захотел убить одного назойливого итальянца, не желая мирится с подобной наглостью. Романо мгновенно стиснул челюсть, хорошенько прикусив сунутые ему в рот пальцы, тут же выплёвывая их, как обычную вишнёвую косточку.

— Что-то случилось, милый? — нежно спросил Люциано, внешне не показывая самых очевидных признаков боли. Ничего, и не таких ломали.

Ловино поднялся с колен и попытался уйти, но Люциано весьма удачно усадил его себе на колени и раздвинул их, проникая с обратного хода в тело Ловино. Пока что Люциано действовал нежно, стараясь добиться доверия партнёра, но с каждой минутой его всё сильнее охватывала мысль, что проще Евразию пустить под воду, нежели сломать этого… макаронника.

Поскольку Романо не был возбуждён, такое проникновение с вязким элементом грубости не доставляло ровным счётом ничего, разве что лёгкий дискомфорт.

— Заткнись, — буркнул Ловино и, устав любоваться вечно ухмыляющейся мордой Люциано, отвернулся от него. — Ты мне противен.

— Равно как и ты мне, — Люциано облокотился лбом о грудь Романо, не переставая говорить. — Вы все мне противны.

От этих слов Романо как молнией в чистом поле ударило.

— Ты не Феличиано… и целуешься неплохо. В постели, правда, тянешь лишь на троечку, но в целом ты даже лучше него.

Скрипнув зубами, чувствуя, как его титаническое терпение дало трещину, Люциано шире раздвинул ноги, позволяя Романо грохнуться на пол, заслуженно стукнувшись затылком.

— И ты только сейчас это понял? Сладкий, я оскорблён до глубины души.

Неожиданно входная дверь щёлкнула и открылась, по дому мгновенно разлетелся звенящий голос:

— Братик, я вернулся!

Комментарий к 4.

* — Wo verschwindest du da? (Ты где там пропадаешь?)

— Angelegenheiten. Wie geht es dir ohne mich? (Дела. Как там обстоят дела без меня?)

========== 5. ==========

«О, вредитель вернулся», — пронеслось в голове Люциано, стоило только ему услышать звенящий голос своего двойника.

Не получив ответа, как и какой-либо другой реакции на своё появление, Венециано решил подняться на второй этаж и поискать там Романо, который по всем законам жанра должен был уже проснуться.

Проходя по коридору и увидев выходящего из комнаты парня, Феличиано с улыбкой бросился тому на встречу, стиснув в объятиях с громким криком:

— Братик, я так скучал по тебе! Даже песню написал о том, как сильно я скучал по тебе. Хочешь послушать?

— Что?!.. — Люциано не сразу смирился с фактом, что его кто-то обнял и главное не с целью пустить нож в спину, а просто потому, что соскучился и спутал его с другой страной.

Буквально зажатый в тисках объятиями Феличиано тёмный Север Италии с неприкрытым интересом стал его рассматривать, в то время как предмет заинтересованности довольно мурлыкал, напевая себе под нос мелодию новой песни.

Раздосадованно хмыкнув, понимая, что этот Северный Италия перепутал его с Ловино, Люциано раздражённо цыкнул, прикусив нижнюю губу. Эти братья просто идеально сочетаются друг с другом, просто два сапога пара, даже манера говорить одна и та же.

— Отпусти меня, мелкий…

— Ты как всегда все ворчишь и ворчишь, идём! Покажу тебе кое-что.

С этими словами Венециано отвёл Люциано вниз и показал весьма специфичную картину в стиле Пикассо, которую принёс по возвращению сюда и сейчас безумно хотел услышать критику своего ближайшего родственника.

— Видишь, это твой портрет. Хорошо получился, правда?

— Да… Мило, — со скрежетом на зубах оценил это творение тёмный Север, скептически рассматривая красочную мазню на холсте.

«Хуйня, мой немец лучше рисует», — подумал Люциано, не видя в этой картине не то что портрета Ловино, но и вообще какой-либо намек на очертание человека.

— Что? — удивился Феличиано, отчего глаза стали размером с блюдце. — Тебе правда нравится? Обычно ты в таких случаях говоришь что-то вроде «Хуйня какая-то» или «я бы ногой лучше намазюкал». Что с тобой, братик? Ты не заболел?

— Если бы… — медленно процедил Люциано, до сих пор не понимая, как эта размазня могла спутать его с Ловино.

Устав от вида этого современного «искусства», Люциано пошёл дальше осматривать дом, авось и на что-нибудь интересное наткнётся.

— Братик! — Венециано вновь обнял его со спины. — А почему на тебе такая странная форма? И завиток сзади… Ты решил сменить имидж? — шептал он прямо в ухо Люциано.

— А? Да-да, — потратив все силы на усмирение Ловино, Люциано сейчас был как свежевыжатый лимон, поэтому решил подыграть, соглашаясь буквально со всем, о чём бы его ни спросили.

Прикрыв рот ладонью, Люциано зевнул, он даже и представить себе не мог, что это путешествие будет не столь интересным, сколь изматывающим. Его запас сил иссяк за какие-то пару часов, а ведь раньше он мог сутками напролёт без еды и воды издеваться над своими пленниками.

За всеми мыслями, что сами собой лезли в голову, Люциано не заметил, как Венециано отошёл на пару минут, а вернулся уже с подносом.

— Братик, попробуй! Я так старался довести их сюда, — Феличиано протянул ему тарелку с какими-то сладостями.

— Эм… Спасибо, конечно, но что это?

К сладостям у Люциано была хроническая неприязнь. Ну, точнее не ко всем, были и те, что ему нравились, но от тех, которые готовил Оливер, он на инстинктивном уровне самосохранения старался держаться подальше.

— Булочки, меня Китай угостил. Я тоже решил угостить тебя ими, — видя, что брат отказывается от угощения, Феличиано загрустил.

«Булочки? Странно… В нашем мире Китай скорее всех перетравит», — подумал Люциано. Но, чуть помедлив, он всё же решил бросить вызов судьбе, взяв одну, он откусил от неё крохотный кусочек.

В месте, где откусил Люциано, просочилась липкая сладкая начинка бордового цвета, который получается таким из-за добавления бычий крови и винограда.

— Вкусно? Ой, братик, ты испачкался, — чуть наклонившись, Венециано слизал с его щеки капельку джема.

Люциано довольно промычал, но удовольствие это было не столько от заботы Феличиано, сколько от заполнения желудка едой. Больше трёх часов прошло с момента пребывания в этом мире, и за всё это время у Люциано и маковой росинки во рту не было.

— Приятная на вкус. Хотя мой крукко ничего съедобного не умеет готовить… — задумчиво заявил Люциано, вспомнив угольки от Бернхарта, который должен был приготовить ему завтрак.

— Ты не забыл? Мы сегодня идём к Испании, ты обещал показать мне настоящую корриду с быком!

Феличиано забегал туда-сюда, точно ребёнок, бегающий вокруг новой игрушки, а как надоело, то он повис на шее Люциано, заявив:

— Сделай мне приятное, братик, — в глазах Венециано блеснули странные искорки, — постирай уже наконец свои носки с трусами.

«Я ненавижу свою жизнь», — подумал Люциано.

Однако натура чистоплотности дала о себе знать, поэтому Люциано, скрепя сердце, отправился стирать пожитки «своего» брата.

Увидев внушительных размеров гору нестиранной одежды, Люциано потерял дар речи, вдруг вспомнив, как он гоняет Бернхарда, когда тот не убирает за собой, а за нестиранную одежду щедро одаривает того подзатыльниками, не скупясь на грязные ругательства.

— Братик сегодня такой трудолюбивый и послушный. Может, ты и мои вещи заодно простирнёшь?

Не дожидаясь ответа, Феличиано принёс ему ещё одну корзину, доверху заваленную грязной одеждой.

— На кухне тебя ещё ждёт с позапрошлой недели гора посуды.

Наклонившись, Венециано чмокнул брата в щёчку и, будучи довольным проделанной работой, опять ускакал куда-то. Закатав рукава, Люциано серьёзно взялся за стирку.

«Г-р-р-р, я убью этого пиздюка!», — опять же пронеслось в голове Люциано.

Но его натура перфекциониста вновь взяла вверх. Да и к тому же он в своем мире очень часто за Германию домашние дела выполняет, поскольку из-за проблем Меркель у Бернхарта практически не остаётся свободного времени на дела по дому.

========== 6. ==========

— Ловино, пожалуйста, отнеси вот это нашей соседке, — Феличиано передал брату небольшой свёрток размером с булочку, которой пару часов назад он угостил Люциано.

— Ладно, — прошипел Люциано, удивляясь своей покорности. Жизнь здесь однозначно испортила его характер, сделав послушной тряпкой.

Установив режим деликатной стирки, Люциано взял свёрток и скрипя зубами отправился к соседке. По соседству жила похотливая старушка, которая настолько любила распускать руки, что Феличиано уже просто боялся ходить к ней, поэтому и посылал брата.

Вернулся Люциано минут через двадцать, удивляясь говорливости соседки. Но… Кажется, у него появилась жертва.

Вернувшегося Люциано на пороге встретил сердитый Феличиано, с порога налетев на него с обвинениями:

— Ловино мне всё рассказал. Кто ты и зачем притворялся мной? — в руках дрожащего Венециано была сухая ветка, служившая ему орудием. — Г-говори, не то хуже будет.

Оперевшись о дверной косяк, Люциано стал хохотать от одного вида этого театра абсурда, который его изрядно развеселил.

— Я Люциано Варгас, тёмный Север Италии, — видя растерянную мордашку Феличиано, Люциано просто не мог без должного веселья смотреть на это. — Ха-ха! До тебя только сейчас дошло? Боже, даже Бернхард посообразительней будет!

— Я знал… Да, я знал, что нас на самом деле куда больше! — Феличиано радостно обнял этого странного парня, не переставая сжимать в руках ветку. — Так значит, ты мой второй старший братик? Я хочу всё о тебе знать! Дедушка Рим такой проказник.

Видя, как Люциано не к добру закатывает рукава, скалясь на него, как собака на кошку, Феличиано вновь заговорил, пытаясь разрядить обстановку:

— Идём в ванную, я тебе спинку потру, головку помогу вымыть.

У Люциано начал дёргаться глаз, но самолюбие вместе с желанием перебороли гнев. Феличиано всё не унимался, продолжая расспрашивать его о другом мире, в который тёмный Север спустя ещё сутки должен был вернуться.

— А какой он из себя, другой Южный Италия?

— Ну, значит, слушай… — завёл свою шарманку Люциано, не рассказывая о своём непутёвом братце, а скорее жалуясь на него.

Он рассказал всё, что Феличиано угодно было знать, и ответил на все его вопросы.

— Ого! — удивился Венециано, усердно растирая гель на плечах своего новоиспечённого братца. — Так ты ещё и мафиози? Ты такой крутой, братик Люциано!

Руки Феличиано плавно сползли к низу живота, растирая остатки геля. Подобная процедура была настолько обыденна для Люциано, что он не придал этому никакого значения. По крайней мере до тех пор, пока Феличиано не начал нагло его лапать.

Тихо хмыкнув, Люциано улыбнулся, как Чеширский кот, наслаждаясь действиями своего двойника. Видать, пошлость — это у них семейное.

— Хах, а Бернхард отказывается со мной душ принимать. Говорит, мол, не хочу я, чтобы ты на мои гениталии пялился. Он у меня такая стеснительная тушка.

— Вы с ним такая интересная пара. А Бернхард, если я правильно понял, это твой муж? — взяв душ, Феличиано смыл часть пены и вернул его на место, после беря в руки бритвенный станок. — Не хочешь побриться?

— Нет, спасибо. А на счёт крукко… Он моя собачка, — с некой гордостью фыркнул Люциано, вспомнив игры с немцем и его хриплые крики.

— Так Бернхард твой пёсик? — лицо Феличиано озарилось улыбкой.

Приблизив своё лицо настолько близко к лицу Люциано, что последний мог ощутить его дыхание на своей коже, Феличиано с нескрываемым удивлением проговорил:

— Ты не любишь немцев? Но зато любишь итальянцев, — ладони Феличиано легли на ягодицы брата. — Может, нам стоит посмотреть хорошее немецкое порно?

«С тобой в главной роли», — хотел добавить он, но в итоге промолчал.

— Нет, спасибо, я порно не люблю, — отмахнулся тёмный Север.

Феличиано вытащил откуда-то из воздуха шприц с неизвестным содержимым и воткнул его в бедро своего потенциального брата.

— Прости, но так надо.

После того, как он заснул, Феличиано перетащил его в комнату и уложил на кровать.

— Когда он проснётся? Может, стоит разбудить? — предложил Ловино. — Сейчас дам ему свои труханы нюхнуть.

Феличиано, закончив с наручниками, отрицательно покачал головой. Пробурчав ругательства, Романо решил прогуляться и подышать свежим воздухом, который ему сейчас просто смертельно необходим.

— Ловино!

Обернувшись, Варгас увидел подбегающего Людвига, который был чем-то обеспокоен. Последнее время он вообще какой-то нервный.

— Ты в порядке? Я звонил Феличиано, он сказал, что в вашем доме появился какой-то странный парень, и…

— Нормально всё со мной, — привычно огрызнулся Романо, скрестив руки на груди. — Чего это ты вдруг забеспокоился обо мне?

— Я всегда беспокоюсь о вас обоих, правда, за тебя всегда больше, ведь Феличиано всегда со мной.

Чувствуя, как на щеках осел румянец, Романо, стараясь соответствовать своему имиджу и не давать кое-кому повода для неуместных сплетен, пробурчал:

— Дурак, Феличиано сейчас в доме… Иди к нему.

Притянув буку к себе, заключив его в полуобъятия, Германия благодарственно погладил его по голове, будто это был совсем не Ловино, а просто потерявшийся щенок.

Смутившись куда сильнее, Ловино на полном серьёзе ожидал, что Людвиг станет его расспрашивать, уточнять подробности, но ничего из этого не случилось. Он просто молча побежал дальше, даже не попрощавшись.

Смотря в спину убегающему немцу, Романо безумно хотелось прокричать ему вслед что-то вроде: «Ну и вали, придурок!» Но его мысли нагло перебили.

— Привет!

Резко обернувшись и едва не столкнувшись лицом к лицу с аловласым демоном, Ловино схватился за сердце. Если чертёнок пришел сюда лишь для того, чтобы напугать его, то у него это получилось.

— Помнишь наш уговор?

— Да, — невесело буркнул Ловино. — Ты заберешь мою душу?

— Нет. Я выполнил только два желания из трёх, у меня нет на неё никакого права. Поэтому как-нибудь в другой раз. Эта игра доставила мне массу удовольствия, спасибо тебе за это, — с этими словами демон исчез из поля зрения, будто его никогда и не было.

Надо заметить, что демон соврал Романо. На самом деле Людвиг изначально любил Ловино. Исполняя желание, демон просто усилил его чувства. А насчёт души… У стран её нет, так что демон просто не смог забрать её у Ловино. Вот и вся история.