КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Вдохновение [Олег Гладченко] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

1

Было похоже на нервный срыв. Удалось быстро взять себя в руки, но теперь ощущается необычно яркое состояние удивления, какое бывает, когда не узнаешь свое отражение.

Это ощущение обнаружения скрытого, сокровенного. Трудно подобрать подходящее слово. Возможно, «откровение»?

В данный момент, что можно определить однозначно?

Срыв произошел из-за бытовой мелочи: не удалось закрыть дверь в комнату с первого раза, защелка застряла, никак не получалось ее поправить; что-то мешало, нагло сопротивлялось, упорно отказывалось работать как положено. Внезапно захотелось все ломать, рушить вещи вокруг, кричать и ругаться. Был бы кто рядом из людей – убил бы его.

Ясно, что не это было истинной причиной срыва. Что-то накопилось, прорвалось наружу, взяло твое тело под свой контроль, начало изливаться без участия сознания.

В гневе все вокруг чернеет и затуманивается, ты наблюдаешь свои действия как-бы со стороны, подглядывая в щель. Мышцы без твоих указаний напрягаются до предела, кулаки бьют в дверь, не замечая боли и крови, ноги порываются раздробить все, что попадется. Возникает недоумение тем, что тело не подчиняется осознанной воле, не отвечает на команды, действует само по себе. Трудно признать совершенное за собой. Твои действия в гневе, при нервном срыве, кажутся чужими.

Хочется знать, как порождается это впечатление, когда ты ощущаешь себя наблюдателем по отношению к побуждениям и действиям своего тела.

В науке нашли бы короткое объяснение: что автономные мозговые центры берут на себя полное управление над нервной системой в моменты, когда психика человека перенапряжена, а сознание ослаблено.

Но как объяснить странное ощущение присутствия при своем теле?

Вспоминаются те редкие случаи, когда просыпаешься после дневного сна и в первые секунды не узнаешь ничего вокруг, не понимаешь где находишься, не понимаешь кто ты вообще, и что из себя представляешь – ты будто оказался включен в чужом теле без памяти о нем. Эти мгновения пугают, но память восстанавливается, и ты успокаиваешься.

Для данного случая также есть научное объяснение: не все мозговые центры активируются одновременно при внезапном пробуждении ото сна. Но как понять состояние отчужденности от собственного тела? Кажется, что оно не является лишь впечатлением, но чем-то иным, внешним по отношению к телу.

Заметь – чтобы найти объяснение машинальных побуждений и действий своего тела тебе приходится обращаться к науке, к специалистам, что изучают человеческий организм – таким же образом ты поступаешь, если хочешь узнать, как устроена какая-либо вещь или механизм. Выходит, что ты присутствуешь при своем теле так же, как присутствуешь при окружающих предметах, обстоятельствах и событиях. Тело человека, как и внешний мир одинаково не изучены.

2

Всего трое из двадцати человек на кафедре заметили сегодня, что тебя забыли пригласить на вчерашнее празднование юбилея. Бросили короткий, выражающий секундное любопытство, взгляд и тут же отвернулись. Скорее всего тут же забыли об этом. Для них всех стало привычным забывать приглашать тебя на праздники.

И это хорошо.

Это очень удобно, что никому нет дела до стареющего лаборанта. В глазах преподавателей ты все равно что мебельная принадлежность кафедры – никуда не денешься, разговорами не отвлечешь, ни о чем не пожалуешься, ничего не попросишь. Ни на что не будешь претендовать.

Молодые лаборанты имеют преимущество – в них видят будущих ассистентов, доцентов, профессоров, заслуженных ученых с наградными грамотами и полными лицами, которые излучают важность своего присутствия в институте.

Хорошо то, что никто не пытается втянуть тебя в утомительное соперничество, пересуды, ссоры и обиды. Студентам не обязательно здороваться с тобой, знать твое имя, замечать тебя. Твоя работа расписана на дни, недели, месяцы вперед; преподавателям нет нужды обращаться к тебе, если этот утвержденный порядок не нарушен. Ты чувствуешь себя тенью в каждом помещении кафедры. Бывает, что кто-то из преподавателей не замечает тебя до такой степени, что начинает бормотать себе под нос, будучи уверен, что никого рядом нет, или начинает громко вести интимные разговоры по телефону.

Очень удобно и спокойно быть тенью. Слишком тяжелым бывает внимание окружающих. Хочется, чтобы никто вообще не задевал тебя. Чтобы никто не ожидал от тебя инициатив. Чтобы никто не смотрел на тебя как на соперника. Нужно лишь сохранять неприступный вид и равнодушное поведение, чтобы никто не пробовал испытать тебя.

Но если не соперничество за награды, деньги и похвалу окружающих, если не попытки возвысится над людьми, если не желание служить им ради всеобщего развития – ради чего ты просыпаешься каждый день? Что прибавляешь ты к миру своим существованием?

Ты давно осознал, что все внимание направляешь в себя, в свой ум и личность, мало отзываешься на изменения окружающего мира и никак не пытаешься на что-то в нем повлиять. Ощущаешь себя лишним в обществе людей. Будто рождение твое было ошибкой.

Хочется верить в предназначение каждого человека. Но если это признать правдой, то бывает трудно отделаться от навязчивой идеи, что в твоем случае произошел какой-то сбой. Ты не ощущаешь никаких даже интуитивных стремлений, которые можно было бы назвать вестниками твоей судьбы. Нет склонностей, нет талантов, нет возбуждающих вдохновение интересов.

Итак, все будущее время нужно потратить на то, чтобы понять свою чуждость по отношению к миру и собственному телу.

3

Было наивностью думать, что поездка к родительскому дому освежит голову, пробудит воспоминания, напомнит о чем-то действительно важном. Дорога к дому разбита, улицы заросли – кажутся меньшими, чем были в детстве. Дом перестроен, сад вырублен, земля покрыта сорняками. Видимо брат больше не приезжает сюда.

Внутри дома тоже все не так. Еще можно найти некоторые вещи, которые напоминают об отце и матери, но нет уже ничего, что могло бы напомнить о тебе самом. Ты будто никогда не жил здесь.

С братом давно не виделся. И не хочется его навещать. Не хочется видеть его взгляд, который выражает терпение и ожидание, что скоро ты наконец-то уедешь. Он повяз в семейном быту, и ты рядом с его семьей лишний. Уже нет тех общих интересов, что были в молодости, нет взаимопонимания и родства. Он вобрал в свою личность жену и детей, для тебя там нет места.

Может быть ты раздосадован потому, что своя семья не удалась?

Не хочется вспоминать об этом. Более того – не хочется даже пробовать снова. Со словом «семья» теперь всегда соседствует впечатление разочарования. Видимо ты не создан для семейной жизни. Поэтому не замечаешь за собой мыслей об ускользающих возможностях, которые втягивает ускользающее время.

Заметь, что ты постоянно отчитываешься перед собой о том, что ты не создан для того или этого. В сущности, единственное твердое знание, которое ты имеешь – что ты «создан». Но ради чего не понимаешь.

4

Речная заводь, мутно-зеленая вода, узкий деревянный причал, доски прогибаются под ногами, окунаясь в воду. Берег заводи окружен высоким густым лесом, с ярко зеленой листвой. Жарко, кусаются комары.

Вдоль причала старые лодки; ты босой проходишь по мокрому причалу мимо загорелой и сгорбленной спины рыбака, который работает со снастями. Позади тебя идет напарник, вы вместе подходите к лодке, начинаете притягивать ее ближе чтобы залезть.

Всякий сон – это поток образов из памяти, смешанных воображением без участия сознания. В этом вопросе не может быть наивной мистики, которая нравится большинству людей. Но есть ли в данном видении что-то из твоего опыта?

Лес во сне явно тропический, спина рыбака не просто загорелая – он темнокожий. Что главное: во сне тебя не удивляло окружение, все казалось знакомым и естественным. Ты знал кто этот рыбак, понимал, чем он занят, знал того, кто идет позади, хотя не видел лица, чувствовал, что знаешь куда и зачем вы собираетесь плыть на лодке.

Сейчас ты не можешь выразить это словесно; воспроизводя сон, ты не можешь сказать куда вы собирались плыть, и кто эти темнокожие люди, лица которых ты не видел. Но ты можешь уверенно сказать, что во сне все казалось привычным и знакомым. Будто это был отрывок из твоей обыденной жизни.

Твоей ли жизни?

Привычки наивного мышления склоняют к идее о воспоминаниях из прошлой жизни. Не хочется воображать лишнее – нужно довериться интуитивному чувству, а не тому, что навязано культурой.

Интуиция напоминает о той невыразимой идее, которая воплощается в молчаливом согласии между людьми – что все связаны. Все зависимы друг от друга в значительно большей степени, чем это можно объяснить словами. Каждый, когда обсуждает эти связи, чувствует недосказанность, поэтому предпочитает не продолжать разговор, чтобы не увлечься пустословием. Единство всех людей, общность всего живого – это основа понимания твоего присутствия в мире.

Единство людей не в единообразии одного организма с другим, а во взаимопонимании их сознаний, которое наглядно проявляется в движениях толпы и в согласованной подчиненности одним и тем же шаблонам мышления, которые принято называть общественным мнением. Единство людей интуитивно улавливается при тесном откровенном общении, также, когда все объединены творческим порывом или необходимостью выработать скорое решение проблемы.

Собственно, различия между людьми определяются лишь некоторой степенью отклонений от типового устройства организма, которое подробно описано в учебных пособиях по анатомии и нормальной физиологии. В остальном отличия сводятся к разным обстоятельствам, в которых организм пребывает, испытывая впечатления. Из этих различий принято выводить зыбкое понятие личности, которую хотят видеть самобытной и неповторимой.

Ты присутствуешь в данном теле при данных обстоятельствах, участвуешь в текущих событиях – это все, что можно сказать о понятии сознания. События, обстоятельства и само тело являются внешними к тому, что называют личностным сознанием – которое обречено всю жизнь разбираться в том, как устроен мир вообще и тело человека в частности.

Надо признать это всерьез: единственное стремление сознания – познать, как устроены вещи, события, люди и все живое в целом – чтобы сотворить из познанного новые сочетания. Все остальные стремления, которые принято называть базовыми – выживание, размножение, соперничество – они неизбежный факт для сознания, являются внешними для него.

Можно сделать основополагающий вывод: между сознанием одного и другого человека нет разницы. Сознание едино для всех людей, имеет доступ к памяти каждого, направлено на творческую работу, понимается как присутствие в данном человеке при данных обстоятельствах и событиях.

5

Цель жизни разумного человека – творчество. Если он не делает открытий, не способствует развитию цивилизации, то его роль сводится к продолжению рода – чтобы потомки пробовали созидать то, что не смогли родители.

Ты не чувствуешь ни того, ни другого стремления. Не замечаешь никаких склонностей, никаких интересов к творческой работе, также ощущаешь чуждой идею создания семьи и продолжения рода. Можно сделать вывод, что ты создан по ошибке, что произошел какой-то сбой – природа не дала тебе ни способностей, ни талантов, ни желания оставить наследников. Тебе остается отбыть свой срок на краю жизни и не вмешиваться во всеобщую творческую работу, не оставлять следов, чтобы случайно не внести искажений.

Возможно – не стоит ждать?

Чувство отторжения к собственному телу постоянно нарастает. Вызывают отвращение запахи, которые исходят от тела, противны выделения, что из него исходят, мучительны потребности, которые зарождаются внутри и толкают твой ум к животному поведению. Непонятно, как можно ощущать длительное притяжение к другому человеку? Даже к женщине влечение сильно до тех пор, пока не заметишь у нее признаки физиологических проявлений. Потливость, неряшливость и уродство всех мужчин так и вовсе делает их близкое нахождение невыносимым.

Обрати на себя внимание. Как можешь ты нравиться кому-либо? Если во внешнем виде женщины еще можно уловить сочетания, которые вызывают впечатление красоты, то вид мужчины кажется столь несуразным, что думаешь о себе как об ошибке природы. Будто Бог создал уродство только для того, чтобы усилить контрастное ощущение красоты.

Можно быть уверенным, что тело и сознание различны по природе, и ты интуитивно понимаешь от чего исходит второе. Сознание исходит от того, что принято называть божественным, не вкладывая в идею божественного ту или иную религиозную традицию.

Сознание – все то, что каждый хочет называть «Я» – есть проявление того высшего единства, которое интуитивно понимается как первосоздатель, творец всего живого и неживого, источник, излияние которого улавливается всеми чувствами и умом, если он не подчинен искажающим влияниям.

Создатель смотрит сквозь каждого – тело человека для него лишь инструмент для творчества. Его интересует только созидание. Если инструмент не пригоден, он заменяется другим. Человек без творческих побуждений угасает, вытесняется другими, погибает, и о нем никто не вспоминает, не сожалеет. Если он не оставляет после себя наследие, хотя бы в виде потомства – ему нечего делать среди живых.

6

Самоубийство – не выход, так как оно является паническим побуждением плоти, которая сдавлена со всех сторон угрозами.

Может ли самоубийство быть осознанным?

Чистому сознанию самоубийство кажется бессмысленным. Более того –немыслимым. Чтобы самоубийство совершилось необходимо помутнение сознания. Тогда нервная плоть, руководствуясь отчаянием, порождает стремления к умерщвлению себя.

Ты, наоборот, ощущаешь предельную ясность ума, следовательно, решение о самоубийстве не может быть умозаключением. Если ты жив, значит нужен для чего-то.

Нужно только узнать для чего.

Все что ты знаешь наверняка – мир есть целостность и полнота; прибавлять к миру что-то от своего воображения, усиливать мнимые угрозы, раздувать без повода чувство отчаяния, значит погрязнуть в бесконечно сменяющихся спутанных побуждениях, что машинально выдает нервная плоть, когда неподконтрольна Сознанию.

Нужно отдать свое тело под контроль Создателя, усилить ясность ума, чтобы Он мог беспрепятственно пронизывать каждую твою клеточку – тогда ты узнаешь для чего живешь и какая роль тебе уготована.

7

Вспомни, ты всегда был таким в детстве – сторонящимся людей наблюдателем, с вопрошающим отношением к жизни, с постоянным стремлением понять, как все устроено и почему именно так, а не по-другому. Твоя роль не была деятельной, но познающей.

Нужно вернуться к этому состоянию, чтобы понять свою роль в жизни; ты уже интуитивно подозреваешь, что вместе с этим знанием ты получишь нечто большее, нечто существенное для всех людей, не только для тебя самого.

Важно избавиться от наивности при первых шагах. Роль, смысл, предназначение – все это не может быть выражено в категориях бытового мышления, для которого всякая вещь имеет практическое назначение, а всякие повседневные действия человека имеют смысл для пользы и выживания. Речь должна идти о предназначении в наиболее общем понимании, которое есть сфера божественного, то есть предназначение в категориях понимания единства Вселенной.

Создатель смотрит сквозь твою плоть, что ощущается как обострение сознания, – его интересуют твои возможности, также обстоятельства, при которых ты присутствуешь, вызовы окружающего мира, которые отзываются в твоем теле побуждениями, – все это ради сотворения небывалого, ради преображения устоявшегося, ради открытия новых сочетаний.

Вызревание и становление единства мира в его разнообразии – только в этих категориях ты можешь мыслить предназначение человека и всего живого вообще.

Ты – Бог. Прими это понимание не как открытие или самолюбивое возвеличивание личности, а как первый шаг на трудном пути очищения Божественного от всего индивидуально-телесного.

8

Трудно понять: как древние религиозные тексты могут воодушевлять современных людей, усиливать в них веру?

Когда ты начал их изучать, тебя манила таинственность, историчность этих текстов, знание о силе их воздействия на прошлые поколения. Теперь мучит разочарование. Теперь ясно, что эти книги предназначались для прошлых веков, для умов, которые не были научены отличать миф от действительности.

Что более важно: в древних религиозных текстах постоянно навязывается идея рабской подчиненности человека, народа, всего живого перед божественным. Идея подчиненности вносит собой раскол между Создателем и его творением, тогда как интуиция подсказывает об их единстве.

Человек, как и все живое, это проявление Божественного – отличия могут быть только в степени проявления. Сознание человека – доказательство высшей степени проявления Творца в своем творении.

На самом деле нужно приложить немалое усилие, чтобы заглушить в себе интуитивное понимание единства всего мира, понимание порядка, что в нем заложен, ощущение стремительной силы, что толкает и направляет все сущее.

Более того – научное знание приближает разум современного человека к осознанию этого единства и порядка. Теперь науке известно о предопределенности естественных ответов живой материи, клеток, тканей, органов и их систем на воздействия внутренней или окружающей среды. Предопределенность закодирована в живых существах на уровне мельчайших химических соединений, потому она устойчива, она след творческого усилия Создателя, который утверждает в формах материи результаты своего творчества. Если рассудок видит в чем-то спутанность и бессистемность, этим он лишь признает недостаток усилий разума в поиске упорядоченности.

Следует признать, что слабость разума и тела может стать преградой для творческого порыва Бога: человек становится малопригоден для работы, увядает, делается посредственностью, которая может найти смысл своего существования только в размножении и тупом удовлетворении других животных потребностей.

9

Зачем ты ходил туда? Возможно, что только лишь детские воспоминания побудили тебя сходить в христианский храм.

Помнится, было ясное утро, роса на траве и листьях, прохлада в ногах, родители идут позади, их догоняют соседи, весело здороваются. Ты, малый, пытаешься отбежать подальше вперед, воображая будто взрослые это великаны, которые топчут все на своем пути. Нужно повернуть за угол здания суда. Здесь стройная церковь из красного камня. Все, кто ее видят, крестятся. Их движения для тебя маленького – загадка, которую никто не хочет объяснять.

Перед воротами веселое настроение исчезает, лица родителей внезапно стареют, глаза опущены, губы сомкнуты. Звон колоколов принуждает вслушиваться, хочется предугадать их биение, запомнить переходы, уловить порядок. В то же время хочется понять каково значение этого звона для взрослых, лица которых выражают покорность.

Внутри церковного собора воздух кажется тяжелее, будто он сжимается по направлению к иконам и кружит вокруг оси, которая поднимается под купол. Пение хора отзывается в каждом чувствительном лоскутке кожи, неразборчивое и заунывное чтение служителей заставляет думать, что ты еще многое не готов понять из таинственной жизни взрослых, что ты еще слишком мал, а они делают нечто значительное. Люди крестятся и склоняются, смотрят перед собой завороженно, некоторые рассеянно и равнодушно – что кажется еще более загадочным. Торжественность церемоний, обстановка покорности и терпения вызывают в детском уме впечатление важности и незыблемости всего, что связано с храмом, звоном колоколов, священными книгами, иконами, золочеными крестами, праздниками, большими бородами священнослужителей, длинными рядами горящих свечей, с платками на женских головах. Ощущение странности происходящего постепенно перерождается в чувство смирения перед тем, что создано задолго до твоего рождения, устоялось в древние времена, а значит сильнее тебя.

Теперь же в соборе тебе неуютно, обстановка кажется причудливой, не согласованной с действительностью природы; пышность внутреннего устройства кажется излишней, поведение прихожан отталкивающим. Более нет там ничего таинственного и величавого. Обряды выполняются машинально, действия подчинены единой системе, служба кажется временной тягостью для всех участвующих.

Из истории известно, что существование первых религиозных общин подчинялось потребности объединения и установления порядка в отношениях. Но по мере увеличения участников на первый план, по-видимому, вышли две потребности: подчинять или быть покорным. Интуитивному уму доступно понимание того, что человек сотворен, что он зависим, что в него заложено самосознание единства всего живого под властью Создателя-разума, возвеличивание которого приводит к попыткам изготовить идолы, либо сочинить образ внешнего по отношению к миру божества, которое являлось бы людям в различных обликах. Можно сделать вывод, что идея Бога является внутренней неосознаваемой потребностью человека, но она обязательно соединена с признанием личной слабости и подчиненности перед внешней высшей силой. Такая идея бога – лишь след в теле человека, след творческих преобразований Создателя, что совершались во многие века.

Понимание себя в Творце, выражение своей личности в единстве Сознания во всем живом доступно только ясно себя мыслящему разуму, который не приписывает сознание только работе собственного ума, а признает последний одним из Его инструментов.

Задача на будущее – добиваться наиболее широкой степени осознанности, наименьшего проявления слепых побуждений тела. Нужно достигнуть того возвышения сознания, при котором станут понятны принципы творения, при котором удастся почерпнуть больше сил из общего потока, чтобы выполнить то, что для тебя назначено.

10

Зря ты затеял спор с теми женщинами. Их роль определена церковью, они проповедуют только то, что предписано. На любой твой вопрос или замечание они будут отвечать заготовками, которые вложены в их головы наставниками. Они держат в руках книги, которые называют священными, но из общения понятно, что они их не читали. Или читали избирательно.

Избирательность вообще отличительное свойство последователей традиционных религий. Они сосредоточивают внимание на тех отрывках, которые во все времена уместны, и на тех предписаниях, которые для данного времени приемлемы. Те же смыслы и предписания, которые откровенно устарели, либо явно противоречивы, либо вовсе немыслимы для современного человека, они пропускают мимо внимания, делают вид непонимания, будто ничего подобного в священных книгах нет.

Кажется странным – быть последователем какого-либо книжного религиозного учения. Ты будто веришь скорее в текст, чем в его содержание, забывая о том, что текст составлен таким же как ты человеком, а значит откровение может быть доступно тебе самому.

Нужно лишь направить человека к откровению. Не требуя исполнения странных обрядов и поклонения перед всем, что назначено святым, но словом пробуждая в его уме стремление к богооткровенному творчеству, что является тем же творческим порывом, который ощущает каждый в обыденной жизни, но с прибавлением осознанного смысла. Творчество ради благосостояния в Едином, ради его преображения в лучших формах.

Оправданной можно считать работу толкователей древних религиозных книг, но только если их толкования не приобретают положение единственно верных и узаконенных в какой-либо системе. Творчество толкователей можно оценивать только как постоянно продолжающееся из поколения в поколение развитие разума в единении с Творцом, стремление к расширению осознанности, выработка новых более сильных форм взаимодействия человеческой плоти с ее Создателем, который смотрит сквозь каждое свое создание, толкая его к свершениям и победам.

Что интересно, те женщины не хотят понимать суждения о божественном, не только потому, что считают самодостаточными тексты священных книг, но потому, что размышления об этом кажутся им излишними. Достаточно устоявшейся системы вероисповедания, считают они. Разумом познать божественное невозможно.

Нужно признать, что они правы, но лишь отчасти – полностью познать единство Бога в себе и во всем живом нельзя, но отдельные его формы и проявления изучить возможно. Звездное пространство невозможно изучить полностью, но это признание не создает запрет на познание ближайшего к нам космоса. Мало просто верить в бескрайность вселенной, пытливый ум хочет проникнуть в его глубины насколько это возможно.

Как мысль обволакивает образы, что бросаются в луч сознания из восприятия или выпадают в сознание из памяти, так же с помощью мысли можно уловить чувственные проникновения Творческого Начала, которое своим порывом принуждает тело к труду и преображениям. Мысленное оформление и словесное выражение этих чувственных проникновений составляют философию веры. Древние писали: Вечная сила и Божественная природа – со времени сотворения мира постигаются разумом через созерцание сотворенного.

Теперь ты понимаешь свою будущую работу: с помощью философии приблизиться к божественному, чтобы понять свою роль в мире творчества.

11

Важно отметить, как сильно отвлекают люди. На работе преподаватели и студенты постоянно мельтешат перед глазами, дома шумят соседи, иногда стучатся в дверь, чего-то хотят. Люди на улице что-то спрашивают, толкаются, ругаются, вызывающе смотрят, ждут чего-то от тебя.

Мало только лишь ограничить общение с людьми, нужно отстраниться от них физически. Нужно попросить перевод на другое место, может быть даже на другую кафедру или другой факультет. Найти место, пусть в маленьком помещении, но где ты будешь один и будешь редко пересекаться с преподавателями, и вообще не будешь контактировать со студентами.

Следующим шагом будет поиск другого жилья. Лучше, чтобы это был дом в пригороде, подальше от соседей. Жить в квартире более невозможно, слишком много людей, слишком часто они пытаются задеть тебя, втянуть в свои проблемы и интересы.

Согласись, интуитивно ты уже давно стремишься к этому. Нет семьи, нет друзей; не показываешь стремление участвовать в народных гуляниях и соревнованиях; нигде не зарегистрирован в сети, вяло отзываешься на сообщения из новостей, не следишь за всем, что принято называть актуальным, современным, злободневным.

Порой трудно понять, почему люди так сильно тянутся друг другу, ввязываются в общую толкотню и соперничество, не понимая за что идет борьба. Почему проникаются чужими интересами и целями, не задаваясь вопросом каковы личностные цели у них самих. Возможно они непригодны для творческого труда, поэтому Сознание толкает их друг другу – в этом притяжении определяются их роли, а именно: как и кому из творческих личностей они будут служить.

Что важно для тебя: ты не ощущаешь притяжение к людям, только отторжение, следовательно, твоя роль определена, нужно только узнать ее.

Всегда нравилась идея затворника, который не сторонится людей, но и не вовлекается в их сиюминутные дрязги. Он выступает властным наблюдателем, который каменной стеной нависает над мелочными личностями. Его не могут задеть повседневные проблемы, но он проявляет к ним исследовательский интерес, свободно выбирая проблему на свой вкус.

Ты чувствуешь отторжение от людей, значит ты далек от этого идеала. Это отторжение нужно понимать, как проникновение воли Создателя, который толкает тебя к совершению чего-то, что тебе предстоит выяснить.

У большинства людей Сознание нацелено на работу; каждый из них хорош настолько, насколько продуктивен его труд. Тебе с людьми не по пути, они отвлекают тебя, это выражено ощущением отчуждения, посредством которого Сознание подталкивает тебя к возвышению не только на личностном уровне, но также в основе своей – до уровня единения с Первоначалом, из которого истекает воля к жизни всего сущего в мире.

12

На короткое время показалось, что у тебя есть единомышленники – но это не так. Казалось, что они открыты для того, чтобы проникнуться знанием о Творце, но теперь ясно – они ничем не отличаются от большинства людей. После первого дня переписки с ними ощущалось потрясение от того, что есть люди, способные к той же мыслительной работе, которую выполняешь ты сам. Хотелось сближения с ними, взаимного обогащения откровением. Воображению хотелось бросить все и начать новую жизнь; представлялась новая община, в которую могли бы войти люди способные слушать и говорить, впитывать и излучать, объединять всех в себе и растворяться в каждом.

Из первых сообщений изливалось столько вдохновения и согласия, что казалось между людьми возможна высшая степень взаимопонимания. Теперь же ты видишь, что кроме понимания принципа разумного сотворения и единства в Боге этим людям более ничего не доступно. В действительности каждый способен интуитивно ощущать верность идеи разумного создания мира, остается лишь проблема – что с этим знанием делать. Большинство современных последователей науки стыдятся озвучивать эту идею, так как они погрязли в соперничестве друг с другом в производстве теорий и гипотез, также сочинении остроумных дополнений к ним. К этому их приучил научный метод мышления, принцип которого дарует уму полную свободу в работе над обобщением понятий и выдумывании терминов. Но так они ограничивают потенциал своего мозга, игнорируя интуитивную работу с образами чувств, но признавая ценной работу только той его части, что отвечает за дискурсивное мышление.

Но оказывается, что и те личности, которым дано откровение, тоже стремятся к соперничеству в производстве остроумных идей. Ты пишешь им о тех идеях, которые объединяют всех в осознании творческого порыва, о том, что каждый одинаково должен быть признан Искрой Бога – они отвечают противоречивыми толкованиями и странными словоформами, которые для того только выдумали, чтобы добиться похвалы за оригинальность мысли.

Очевидно, что ты не найдешь чего-то ценного в среде людей, не откроешь нового в общении даже с умнейшими из них.

Нужно прекратить переписку с ними. Более того – прекратить чтение философских книг, ведь они написаны такими же людьми, зацикленными на поиске одобрения своих якобы оригинальных идей, на привлечении последователей, которые хвалили бы их за каждое якобы утонченное высказывание.

Следует сосредоточиться на работе собственного ума, ведь через него смотрит то же Сознание, что смотрит сквозь каждого. Нужно приблизиться к единению с ним не только разумом, но и всем телом, каждой его клеточкой.

13

Хочется восстановить в памяти ту странную ночь.

Уже семь дней подряд тебя тянет ночевать под открытым небом. И погода будто подстраивается под тебя, оставляя ночи ясными и теплыми всю неделю. Переехать в пригород было правильным решением. Здесь тихо и уютно, можно сосредоточиться на философской работе.

Что интересно – по ночам спать не хотелось, но под утро ты засыпал. При этом просыпался без будильника, на работу приезжал вовремя, чувствовал себя полным сил и здоровья.

Но в ту последнюю ночь ты успел застать минуты, когда ночное небо отступает перед надвигающимся рассветом, когда с одной стороны видны звезды, прикрытые легким туманом, с другой – краснеют лучи восходящего солнца. Тогда ты вдруг остро ощутил, что восход, звездное небо, земля и весь космос целиком это уже не волнующие загадочностью картины перед глазами, а ты сам, единство с миром. Все вдруг сжалось и устремилось в тебя, одновременно ты сам будто рассеялся в мир, наполняя его как сосуд, проникая в каждую расщелину.

Очевидно, что даже образности языка недостаточно для отчета о переживаниях той ночи, но лучших средств пока не найти. Эти впечатления не были телесными, скорее духовными. Они дают понимание того, что тело временно дано твоему сознанию, тело лишь один из узлов за который цепляется Дух, чтобы осмотреться, употребить что ему нужно, оставить след преображения и продолжить дорогу.

Какова конечная цель пути? Слияние всего многообразия в одном совершенном целом.

Необходимо узнать свою роль в этом событии длинною в вечность. Будь уверен в своих поисках: рассудочному восприятию доступны знаки, нужно только распознать их и выразить словесно.

14

На новой кафедре оказалось хуже, не надо было переводиться.

Они думают, что ты сходишь с ума. Их взгляды становятся все более подозрительными и враждебными. Твое поведение своей отрешенностью настораживает их.

Признай, работать в университете становится все более труднее. Ведь ты понимаешь, что за настороженностью с их стороны последуют попытки исправления тебя, подгонки твоего ума под шаблон «быть как все». Сначала будут осторожно подшучивать между собой в твоем присутствии, потом начнут действовать наглее, позже напрямую будут указывать тебе, что не так и – как должно быть.

Придется сменить работу. Найти место, где можно было бы работать по ночам или удаленно. Какой-нибудь заработок, который позволял бы оставаться наедине с собой.

Хотелось бы понять враждебность с их стороны. Ведь сквозь них смотрит то же Сознание, что через тебя, ими руководит единый Дух, что направляет тебя самого. Они – ты сам.

Если речь идет о степени проникновения Сознания в тело, которое у тебя явно растет, то следует признать поведение людей неосознанным даже тогда, когда они думают, что в сознании. Значит, животные инстинкты, которые по сути есть древние следы творчества в их теле, захватывают власть во внимании, а Сознание остается бездеятельным наблюдателем. Оно присутствует в людях на случай спонтанного открытия ими новых сочетаний – чтобы запечатлеть это открытие в материи.

Значит, нужно сторониться этих людей. Сознание не придает важность нравственным правилам, они суть изобретения человека, направлены на выживание и применимы только в межличностных отношениях, которые временны, следовательно, незначимы.

15

Только музыка, очень хорошая музыка, способна вытолкнуть из сознания почти все иные воздействия, которые пытаются пробиться из внешнего и внутреннего миров. Музыка обволакивает чувства, сбивает счет времени, заражает своим настроением, вытягивает из потайных карманов памяти неожиданные образы и воспоминания.

Человек, способный к единению с музыкальным произведением не может называть себя несчастным. Он испытывает опыт радости и отреченности, опыт к которому невозможно быть равнодушным.

Но попробуй закрыть глаза и вслушаться в звуки природы. Ночь хороша тем, что дневной свет не раздражает глаза, внимание к вещам ослабляется, звуки деятельности людей стихают, можно направить слух на неумолкаемый шелест Мироздания. Чтобы уловить различия в звуках, нужно сделать усилие, сосредоточиться – что утомительно. Как только силы уходят, ты вновь возвращаешься к самобытному звучанию природы, которая не выпячивает из своей объемной сущности каких-либо особых деталей.

Только потребность выживания заставляет человека напрягать силы, чтобы различать в мире предметы и события, иначе нет возможности освоиться и побороть страх перед возможными угрозами. Развитое зрение у человека, так же как острые слух и обоняние у животных, не позволяют воспринять цельность Мироздания и собственную слитность с ним, так как эти органы подготовлены для различения, служат средством борьбы и соперничества. Необходимо переступить через этот порог, духовно перерасти эти низменные склонности, которые являются следами былых давно устаревших актов творчества.

16

Удивительная книга, удивителен опыт, который в ней описан. Хочется познакомиться с автором, он кажется истинным мудрецом.

Его язык самобытен, представления схожи с идеями даосизма, но дело не в языке, а в его опыте единения с миром. Возможно этот старик знает нужные тебе ответы.

Почему он написал только одну книгу? Почему она мало кому известна? Ведь ее содержание бесценно!

Представь себе, его знания сейчас, возможно в разы шире чем, когда он писал книгу двадцать лет назад!

Нужно найти этого старика и попробовать уловить хотя бы намек на способ его откровения Сознанию. Пишут, что он живет затворником в заброшенной деревне на севере. Но названия деревень в различных статьях указаны разные. Нет ни его фото, ни каких-либо данных о родственниках.

Придется искать через издательство.

В редакции отвечают, что об этом авторе ничего не знают, советуют пообщаться с редактором книги, дают его контакты. Редактор звонки не принимает, но на сообщение отвечает. Пишет уклончиво, всеми способами пытается вежливо намекнуть, чтобы ты его не беспокоил.

Наконец он соглашается на встречу. При этом настаивает, чтобы все, что будет обговариваться не было передано третьим лицам.

Трудно в это поверить, но редактор утверждает, что никакого старика-мудреца нет, он сам сочинил его легенду, написал книгу. Весь проект – теперь ясно, что неудачный – был редакционным заданием, творческим экспериментом. Книга оказалась слишком сложной даже для искушенного читателя, спрос был низким, от продолжения проекта отказались.

Что интересно, сильного разочарования не ощущается. Только кажется странным смотреть на непримечательного с виду обывателя, каким выглядит этот редактор, и видеть в нем автора столь проникновенного текста.

Как это получилось? – спрашиваешь.

Говорит, что читал много автобиографических текстов, авторы которых верили, что им было явлено откровение божественного. Полученные знания он синтезировал и вывел образ мышления человека, которому свойственно стремление ко всему мистическому и сверхъестественному; человека, воображение которого порождает столь сильные образы величественных и всемогущих сил, что трудно в них не поверить.

Теперь ты чувствуешь себя одураченным. Этот редактор одновременно кажется мошенником, искусным пустословом, в то же время есть впечатление, что он лукавит. Может быть тебе просто не хочется верить, что его книга сплошное измышление.

Можно предположить, что этот эксперимент был лишь толчком к истинному творческому порыву, что руководил умом этого редактора. Вдохновение проникло в каждую его клеточку, итогом всего оказался неповторимый текст, ценность которого сам автор, будучи человеком подчиненным и слабовольным, не сумел признать.

Очевидно, что этот человек знает свою роль в жизни, примирился с ней, не ожидает ничего другого, потому не замечает своих исключительных способностей. Тебе же предписано не только познать ширину своих способностей, но также найти цель, данную Богом, ради воплощения которой эти способности будут применены.

Будь рад и доволен тем, что не знаешь своей роли в жизни – ведь раньше ты страдал от этого. Теперь ты интуитивно понимаешь, что для личности, которая ощущает себя лишней в обществе, на самом деле уготована особая судьба.

17

Телесная ткань может называться живой, когда в нее вдохнули жизнь, когда с ней связалось Творческое Начало, свойство которого – поток. Дух жизни следует понимать, как основу единого Сознания. Он проявляется во всех организмах, но это не значит, что всем отрыт доступ к Сознанию.

Воля Творца проявляется в различной степени в растениях, животных, но высшей степени откровение доступно лишь человеку, по причине того, что он обладает развитой нервной тканью, восприимчивость и многозадачность которой наиболее подготовлена к единению в Боге и творческому созиданию.

Побуждения и действия человека более осознанны, следовательно, в человеке меньше всего телесного противления творческому порыву. Постоянство материи является сильнейшей формой противления, человеком оно ощущается как сила привычки. Создатель относится к закостеневшей материи, как осознанная личность человека относится к собственному телу, при котором присутствует. Силам привычки трудно противостоять, но их можно изменить. Так же Творец преодолевает постоянство материи, оставляя в ней следы своего творчества.

Итак, нервные клетки человека, их взаимная организация, наиболее подготовлены к связи с творческим Духом. Эти клетки и их сплетения суть узлы, которыми Дух связан с материей. Что закодировано в живых клетках – есть следы творчества, точки отсчета для Бога в его созидательном порыве.

Миротворение никогда не останавливалось, оно продолжается в живых существах, лучшим инструментом из которых есть разумный человек.

Выражение Сознания – ощущение созерцательного присутствия в теле, при обстоятельствах, событиях.

Речевая способность человека дает возможность составить подробный отчет о прошлых состояниях, о текущих действиях и побуждениях – эта возможность является лучшим способом запечатлеть творческие достижения в их непосредственном становлении. Это порождает свободу и текучесть деятельности человека и Сознания в нем, без необходимости постоянно сохранять в материи – которая сопротивляется постоянством – каждый шаг преобразования.

Можно сделать вывод: Бог стремится проявить себя полностью в материальном мире, подчинить его себе, объединившись с ним. Акт созидания не есть акт единения, следовательно, Создатель не присваивает созданное, значит он бесконечно воспринимает противление материи, стремится преобразить ее, пользуясь живыми существами, проявляясь в них как побуждающий поток, а в разумных существах также как вдохновение.

Творца не интересует создание новой материи, изобретение новых веществ – ведь мир завершен в себе самом – но ему нужны новые сочетания и формы. Потенциальная бесконечность возможных сочетаний и форм является первичной свободой, основой творчества как деятельного порождения идей. Человеческий ум лучше других подготовлен к порождению и обработке идей, поэтому он способен воспринимать свободу.

Бог открыт всему живому, смотрит сквозь каждого, развивает созидательные способности, лучшие из которых сохраняет во плоти, утверждая ее новую форму, а носителей худших талантов, неприспособившихся, безжалостно отсеивает.

18

Теперь ты знаешь кратчайший путь к растворению в мире – через силу любви. Опыт любви доказывает, что Создатель стремится к единению со всем, что создано. Разделение между телами условно, подчинено потребности выживать ради воплощения творческих идей, либо ради продолжения рода, если жизненная цель не достигнута.

Интуитивное понимание, что все живое подобно друг другу есть основа сочувствия, которое темсильнее, чем больше степень подобия. Сила сочувствия между людьми воплощается в самопожертвовании, которое есть явное доказательство временности разделения между живыми организмами. Любовь к человеку и готовность пожертвовать жизнь ради него говорит о стремлении к объединению с ним в одну личность.

Есть личности готовые отдать жизнь в борьбе против уничтожения природы. Можно предположить, что они остро, более чем другие, чувствуют связи со всем органическим миром, поэтому готовы пожертвовать личным в пользу всеобщего.

Важно брать пример с людей сильных волей, которые свою жизнь ценят не более чем жизнь других, которые бесстрашны перед самолюбивыми побуждениями властных людей. Им дарована одухотворенность, Божественное Сознание смотрит сквозь них в наибольшей степени.

Но ты должен открыться любви всеобъемлющей меры, любви, которая способна, подобно бесконечно протяженным лучам, освещать все, чего касается. Любви, которая будто неисчерпаемый источник тепла, пропитывает каждый клочок Мироздания. Ведь любовь и есть та сила, которая связывает и упорядочивает многообразие форм мира, любовь наполняет бытие Бога, без нее ничто не мыслимо.

Важно напоминать себе, что речь не идет о любви, которая ощущается каждым человеком в отдельности (если ему повезло ее испытать). Она лишь некоторая степень выражения любви Божественной, эта ограниченность обусловлена замкнутостью человеческого организма, его автономностью.

Значит, необходимо найти пути открытия себя миру и любви, что его наполняет. Для этого придется временно отрешиться от всего человеческого в пользу природного.

Присутствие среди людей отвлекает от главной задачи тем, что приходится принимать правила поведения, которые навязываются людской средой. Встречаешь человека, замечаешь, что он пытается произвести впечатление, ждет от тебя того же, все это оборачивается соперничеством в определении, кто из вас двоих выше по положению, кто играет более выгодную роль в обществе. Много ли выгоды ты получишь от подобного поведения? Выгода будет только если ты принимаешь правила игры, вклиниваешься в поток людских отношений, построенных на принципах соперничества. Даже сотрудничество и взаимопомощь часто подчинены необходимости соперничать между группами людей. В итоге все выстраиваются в некое подобие пирамиды из людей, в которой чем ниже расположен человек, тем менее значимым считается его выпадение.

Следует выбраться за пределы этой пирамиды. Ничто мелочное и временное не должно отвлекать от главной задачи. Сознание обыденного самолюбивого человека занято животными стремлениями возвыситься над соседями, тогда как Божественное Сознание занято развитием и становлением Мироздания. Чтобы приблизиться к чистому божественному состоянию ума, нужно мыслить мерилами Бога. Именно такие организмы ему нужны для созидания – готовые к откровению и воспринимающие творческий порыв во всей его мощи. Те же личности, которые заняты мелочным противостоянием, одарены лишь тусклым лучом Сознания, которое присутствует в них на случай проявления редких, но интересных сочетаний, что могут образоваться в результате их изощренной междоусобной борьбы.

В тесноте людской жизни все подчинено необходимости нравиться друг другу, что порождает новую потребность – примерять для себя те или иные роли. Ведь даже рассуждения о качествах вроде доброты, смелости, целеустремленности, жертвенности, заботливости и все якобы мудрые изречения о том, каким должен быть человек сводятся к одному требованию: нравиться окружающим.

Нужно освободиться от этого бремени, перестать примерять на себя роли, которые были бы похвальны в обществе.

То, что люди называют «взрослым цивилизованным человеком» или «самодостаточной личностью» втайне понимается каждым как возможность важничать, кичась своими воображаемыми достоинствами. Хотя в действительности все они стремятся стать выше других в какой-либо узкопрофильной сфере, либо стать хозяевами своего маленького дела, в надежде что оно вырастет; тем самым ограничивают себя искусственными рамками, в пределах которых будут чувствовать себя познавшими жизнь, набравшимися мудрости. Все что нужно им делать оставшуюся жизнь – держаться подальше от обстоятельств, в которых они могли бы оказаться в состоянии растерянности и проявить неопытность. Иначе они попадут в положение малого ребенка, который оказался вдали от дома и забыл к нему дорогу. А как только найдет дорогу, сломя голову бежит ко всему, что знакомо, уютно, предсказуемо, испытано, что позволяет важничать и называть себя знатоком.

Твоя задача – отвлечься от людей, направить внимание на божественное присутствие в мире, вобрать силу Духа, чтобы раствориться в природе и соединиться с Мирозданием, тогда ты узнаешь о своей истинной роли, о поручении, воплощению которого ты будешь служить по возвращению к обыденной жизни. Что придется вернуться ты уже предчувствуешь – ведь твоя душа станет бездонным вместилищем любви и знания, которыми нужно будет делиться.

19

Будет недостаточно добиться расширения осознанности, чтобы достичь единения с Богом. Мысленная работа в этом направлении лишь приближает его к тебе, но этого мало, так как ты сам доложен сделать шаг навстречу.

Мыслить ты можешь только категориями человеческого языка, тогда как Бог есть сама мысль, действие и всеобщее преображение. Его категории – всемогущество, вневременность, безотносительность, то есть все то, что не удержать разуму человека. Божественное Сознание проявляется присутствием при его творениях, следы в материи суть для него память о преображениях, различные формы материи есть образы памяти, а законы природы – категории мышления Творца.

Кажется, что, познав законы природы, познаешь и замыслы Бога. Но бесконечное многообразие законов трудно постичь даже с помощью многовекового опыта науки; вдобавок ко всему, природные принципы приходится выражать языком человеческого разума, чего недостаточно, так как даже язык математики сильно ограничен в своих средствах.

Препятствием для взаимопонимания личности человека с Богом в себе является численное отношение многообразия в устройстве человека, к многообразию в устройстве Вселенной. Полученное из этого отношения значение столь мало, что может показаться будто нет никакой надежды для возможности единения с Творцом. Его Вселенная есть столь великий организм, что организм человеческий против нее незаметен. Многообразие в устройстве человеческого организма порождает исключительность и самобытность Сознания, что в нем присутствует. Поэтому люди довольно хорошо друг друга понимают, но чувствуют себя чуждыми по отношению к остальному живому миру, который кажется им загадкой. Многообразие Создателя бесконечно, следовательно, его Сознание настолько неповторимо, что для этого не может быть исчислено никакой степени сравнения, поэтому его называют Абсолют.

Значит, кратчайший путь к единению в Боге должен быть выражен в отказе от собственной людской исключительности в пользу божественной. Чтобы обрести власть Бога, нужно отказаться от личности.

В самом деле, именно самолюбивое признание своей особенности, жажда свободы для собственной личности есть истинное препятствие. Самолюбием человек отгораживается от мира, который открыт ему – стоит только протянуть руку. Ты сам, как личность – частичка вселенского многообразия. Стремясь слиться с миром, ты идешь навстречу его Воле, отказываешься от ограниченности телесного духа в пользу безмерности Духа Вселенского.

С осознания необходимости единения с природой должен начаться путь к истинному бессмертию, которое не просто отрицание смерти, но совершенное понимание твоего вечного божественного присутствия в каждом живом организме и вселенском организме вообще. Твое понимание божественного присутствия сейчас это лишь умозрительный вывод из внутреннего опыта, который подкреплен силой веры в его истинность. Совершенным понимание будет, когда ты достигнешь состояния растворения в мире, когда телесные рамки перестанут быть препятствием к свободе.

Важно помнить, что рожден – не значит возник, но лишь пробужден ради определенной цели, осознание и воплощение которой есть смысл жизни. Смерть страшна лишь телу – стремление которого к выживанию есть след древних преобразований; этот инстинкт позволяет организму продлить время своей службы в условиях соперничества ради служения поставленной Богом цели. Когда устранишь мнимую угрозу, которую называют страхом перед смертью, тогда научишься ощущать себя бессмертным, будешь готов перейти к вечному присутствию Сознания, с его пробуждением и засыпанием в теле каждого живого существа.

20

Приезжают без приглашения, рассказывают о родственных связях и обязанности заботиться друг о друге, говорят, что беспокоятся о твоем здоровье.

С чего они взяли, что есть проблемы со здоровьем?

Твое поведение якобы стало странным, увольнение из университета показалось им неожиданностью, переезд за город, отсутствие связи с тобой, все это их якобы обеспокоило. И в целом, твой образ жизни в уединении кажется им неприемлемым.

Но где были все эти родственники еще неделю назад? Со дня смерти матери много лет не было видно всех этих теток, двоюродных братьев, сестер и остальных…

Выходит, что пока ты живешь обыденной размеренной жизнью, как все, то ты – в порядке. Нет нужды узнавать, как тебе живется, каковы твои заботы и интересы, каковы планы и цели. Когда же о тебе ничего не слышно, с тобой никак не связаться, твоего адреса не найти – при этом ты не хочешь, чтобы тебя тревожили – делают вывод, что с тобой что-то не так. Ты выпадаешь из потока людской жизни, который находится под властью общественных привычек, следовательно, тебя нужно втянуть обратно.

Необходимо дождаться, когда эти так называемые родственники уберутся, после чего продать дом и переехать за сотни километров, чтобы никто не мог тебя потревожить, чтобы не было соседей, не было новых навязчивых знакомств. Обустроить свой новый дом так, чтобы не было напоминаний о современной цивилизации, не было того, что принято считать удобствами и уютом.

Жить с того, что дает земля, терпеливо пережидать недостаток пищи, а избыток считать случайностью, которая вовсе не радует, скорее угрожает твоей выдержке.

От современной одежды следует избавиться, прикрывать свое тело просторной тканью, увязав ее бечевкой.

Не пользоваться современными средствами гигиены – только свежая родниковая вода может по-настоящему очистить тело.

Закалять себя холодом, чтобы никакие страсти не могли подточить твою волю.

Не читать больше книг – от них мысли становятся противоречивыми, а идеи спутанными.

Вести созерцательную жизнь, не пытаться отделять вещи и события друг от друга, обобщать наблюдаемое, обнаруживать связи.

Оставить попытки вести учет времени. Подчиниться потоку событий, соединиться волей со всем движимым.

Не воображать будущее – чтобы навсегда избавиться от наивных ожиданий.

Не пытаться переосмыслить прошлое – оно лишь тень былых событий, рыхлый след образов, что были впитаны, но всегда могут быть переписаны воображением.

Учиться перенаправлять внимание с мельчайшего на величайшее, чтобы усвоить их равенство и взаимозависимость.

Это будет новая жизнь в умиротворении и сосредоточенности, жизнь, открытая Божественному Сознанию. Это должен быть переход к состоянию озарения, когда Божественное присутствие проявится не только каким оно есть, искаженное человеческим умом, но как Вселенское присутствие. Тогда будет дана возможность охватить Сознанием весь мир в его единстве и многообразии, чтобы узнать какова роль отведена каждому условному существу и предмету. В тот момент станет известной роль твоей личности в творческом становлении мира.

Ищи откровение Сознания, но будь готов вернуться к обыденной человеческой жизни. Интуитивно ты понимаешь, что откровение не будет сложным, ведь каждый раз, когда ты говоришь о Боге, ты говоришь о самом себе – нужно лишь отвлечься от телесной необходимости. Но будет ли простым путь обратно? Это вряд ли. Ведь в твоем теле останется след Божественного опыта, ты сможешь познать Мироздание не с какой-либо одной точки зрения, от которой не может отрешится разум человека, но со всех возможных точек одновременно.

Ты уже не будешь уделять внимание животным потребностям организма; общественные отношения будут казаться слишком мелочными, бытовые заботы преходящими, а современные твоему поколению увлечения странными и бестолковыми.

21

Признай, что ты не ожидал столь трудного испытания холодом. Хорошо, что переезд в новый дом совпал с началом весны – впереди много времени, чтобы подготовиться. Нужно будет закалять тело холодом даже в самые жаркие дни. Настроить организм на готовность к перепаду температур, к длительному переохлаждению. Нельзя давать телу возможность расслабляться, а его системам распределения тепла перестраиваться на летний режим.

Вообще, слишком изнежилось человеческое тело, спрятанное под одеждой и кровом дома. Когда будешь готов, начнешь жизнь под открытым небом. Суровость природных стихий страшна только слабой плоти; но в теле присутствует Воля Божья, которая удерживает все стихии в равновесии. Значит ты способен не только подчинить себе силу природных стихий, как мог бы подумать самолюбивый человеческий разум, но соединиться с ними в одно целое, стать природой во плоти; или можно сказать – плотью самой природы. Ведь тебе уже знаком интуитивный опыт растворения в бесконечном мире и его проникновение в тебя, опыт, который ощущается как потенциальная возможность быть в любой точке Вселенной, в то же время воспринимать все ее точки сразу.

Говоришь себе: «я дрожу» или «я от холода свернулся в клубок» – но на самом деле автономные нервные центры взяли на себя полное управление телом, принуждая мышцы к ритмичным сокращениям, которые производят тепло, нужное для борьбы с переохлаждением; эти же центры побуждают мышцы действовать по укоренившемуся в вековом опыте порядку, в результате ощущается трудно преодолимое стремление тела свернуться как можно плотнее, чтобы уменьшить потери тепла. Следовательно, все твое Я проявляется лишь в запоздалом отчете о текущих состояниях тела и о его машинальных действиях, направленных на выживание. Деятельность сознания при пограничных состояниях организма – это лишь сбор данных; а так как твое Я есть Бог, присутствующий в теле, значит ты не должен завышать ценность своей личности и своего тела перед другими, в которых ты также присутствуешь. Но необходимо знать свое предназначение. Раз тело дано, имеет личностную память, то в нем сохранены потенциальные возможности, что должны выть реализованы. Требуется узнать эти возможности, для чего придется отрешиться от тела, чтобы увидеть его со стороны как материальный инструмент творчества.

22

Только теперь, когда ты отказался от привычных вещей, привычной пищи, привычных увлечений, стало понятным насколько человек, который называет себя цивилизованным, привязан заботами к своему бытовому окружению. Он тратит свою жизнь на уход за неуклонно портящимися вещами, о которых после забывает. Тратит жизнь на сиюминутные увлечения, которые в будущем вспоминаются как странные, будто чужие.

Если бы кто предложил сейчас вернуться к прошлой жизни, ты бы наотрез отказался. Это воспринялось бы как угроза приобретенной свободе и власти над всем телесным.

Нужно укреплять эту свободу, чаще бывать вне дома, вовсе не думать о прошлой жизни, все мысли посвящать идее божественной безграничности.

Следует подготовить свое тело к следующему шагу: полного отрешения от предметности в пользу исключительно разумной деятельности. Пропускать мимо внимания попытки организма протолкнуть в твое Сознание признаки какого-либо влечения или потребности. Питаться силами природы, искать возможности возвыситься над ними, пробовать охватить личностным сознанием все большую часть Мироздания. Что будет в итоге нельзя предугадать. Только твердая вера в необходимость растворения в мире Бога не даст свернуть с начатого пути.

23

Заметь, что голод уже не чувствуется, к пище не тянет, нет былых мучений, когда хотелось съесть что-то вкусное. Ты ешь будто по расписанию, помня о том, что телу и разуму нужны силы.

Еда уже не отличается по вкусу и сытности. Осталась лишь память об ее вреде и пользе.

Иногда даже забываешь поесть. При этом ощущается прилив сил, степень которого зависит от погодных условий. Ясные летние дни не кажутся жаркими, солнечное тепло подпитывает тело. В пасмурные дни наоборот – сил становится чуть меньше. В такие дни хочется ходить босыми ногами по земле, которая еще хранит остатки солнечного тепла. Но дожди более не кажутся холодными, возникает желание гулять под ливнем, впитывая всем телом потенциальную силу грозовых туч.

Все это значит, что ты теперь более остро чувствуешь природные стихии, улавливаешь близость своего Сознания со всем Мирозданием. Дождь, гроза и ураганный ветер не ощущаются как угроза, ты чувствуешь их подвластность – ты будто пропускаешь стихию сквозь себя, хватаешь узду и мягко отпускаешь ее вперед, воспринимая весь потенциал сил, что в стихии содержится.

Сейчас ты все еще чувствуешь нехватку сил, но уже интуитивно знаешь о бесконечном их запасе в Мироздании. Следующим шагом должен стать отказ от пищи и жизнь тела за счет энергии Вселенной. Переход должен быть постепенным, нужно дождаться момента, когда связь с Мирозданием перестанет ускользать из рук, когда понимание неисчерпаемости сил природы перестанет быть только интуитивным, станет осознанным.

Это должно быть последним рубежом перед становлением в Боге. Останется познать цель своей жизни, вернуться к телу и воплотить задуманное Творцом.

24

Следовало ожидать, что местные жители разнесут молву про отшельника, что поселился около леса. В своей отрешенности ты не замечал проезжающих мимо, наивно надеялся, что отдаленность твоего дома от остальных достаточна для того, чтобы не привлекать внимание. Но воображение людей дорисовывает то, что они не видят, им хочется делиться этим друг с другом. В результате родственники снова нашли тебя.

В этот раз они поступают осторожнее, не приезжают все вместе – чтобы не давить массовостью – подсылают двоюродного брата, надеясь, что память о твоей с ним детской дружбе поможет сломить твое упорство.

Наивные. Дружба была краткой, временной, к тому же отношения в детстве перечеркиваются взрослением ума.

Он говорит, что ты сильно исхудал, выглядишь изможденным. Темная, сухая, землистого оттенка кожа, потрескавшиеся губы, спутанная борода, всклоченные волосы с проседью, глубокие морщины на лбу, отсутствующий взгляд. Всеми этими словами он пытается убедить тебя, что ты болен. Но это лишь внешнее описание, которое не имеет ничего общего с внутренним состоянием. Каждый день ты ощущаешь нарастающую легкость, сосредоточенность на умственной работе и вдохновение, когда образовываются новые идеи и обобщающие понятия.

Ему хочется знать о мотивах, что побудили тебя к жизни здесь. Стоит ли пытаться ему что-то разъяснять? Чтобы понять, он должен осуществить ту же умственную и духовную работу, которую выполняешь ты. Что невозможно.

Спрашивает о мотивах только для того, чтобы попытаться найти в твоих объяснениях противоречия. За его вопросом чувствуется готовность переубеждать, давить, спорить, разглагольствовать о том, что правильно, а что нет.

Говорит, что не может оставить тебя в покое, так как за ним стоят родственники, которые якобы чувствуют ответственность за твою судьбу, не хотят оставлять тебя наедине с болезнью.

Ответить грубостью? Быть с каждым из родственников грубым до такой степени, пока они предсказуемо обидятся и наконец уедут? После чего сменить место жительства?

Но будут и другие мнимые благожелатели, которым захочется втянуть тебя обратно в людскую взаимозависимость, ведь для них свобода и жизнь в Божественном Сознании это болезнь.

Предлагает встретиться с человеком, писателем, который заинтересовался твоей историей и хочет познакомиться. Человек якобы умный, вежливый и ненавязчивый, просит недолгого общения, только ради исследовательского интереса.

Предложение настораживает. Особенно странным кажется его ультимативность: либо встреча с этим человеком, либо родственники останутся здесь дежурить по очереди до тех пор, пока ты сам или под принуждением «уполномоченных организаций» вернешься к «нормальной жизни», начнешь лечение.

Придется согласиться на встречу.

Бегать от людей нет смысла, нужно пересилить их давление. Считай это одним из испытаний, преодоление которого будет очередным шагом навстречу Божественному Бытию.

Важно помнить, что все бессознательное, будучи проявлением телесного, стремится занять место в сознании, отвлечь внимание от творческого вдохновения в пользу устоявшихся привычек, которые есть следы былого творческого усилия. Не только твое личное бессознательное, но также общественное занимает луч внимания, противясь изменениям и открытиям, противясь Воле творческих идей, которые жаждут высвобождения и воплощения. Нужно преодолеть косность не только своего тела, но также тела общественного. Бегством не спастись, нужно одолеть препятствие умом.

25

Оказывается, этот человек не просто писатель, он психолог. Хочет исследовать твою личность, выяснить истинные причины отчуждения. Якобы ради того, чтобы написать книгу.

Ясно, что он здесь для того, чтобы заняться вправлением мозгов и попутно повысить ученую степень.

Его голос тихий, речь неторопливая; когда говорит – приподнимает брови, когда слушает смотрит на свои ноги и кивает. Округлый лоб, тонкие губы, узкие плечи, пухлые руки и короткие пальцы. Серый пиджак, черные брюки, помятые запыленные башмаки. В глаза почти не смотрит, часто хватается за портфель, будто что-то вспомнил, но ничего не достает. Между вопросами долго молчит и вздыхает. Сидеть на дровах ему неудобно, приходится делать усилие, чтобы не соскользнуть.

Указывает пальцем в угол – спрашивает про ящик, хочет знать почему из вещей больше ничего в комнате нет.

В ящик собираются вещи, которые будут выброшены или сожжены. Это предметы, которые являются приспособлениями в быту, но могут быть заменены, либо упрощены.

Как же сам ящик? Не достоин ли он упрощения?

Его время тоже настанет.

Земляной пол? так всегда было?

Доски сгнили, пришлось убрать.

Писатель молчит и долго смотрит на свои ноги. Вероятно, делает это по привычке; знает, что молчанием можно смутить собеседника, сделать его разговорчивым. Наивный, думает, что с тобой подобные уловки тоже сработают.

Дрова есть, но где же печь? – писатель осматривается вокруг.

Печь была убрана сразу при заселении – чтобы не соблазняться ею в морозные дни. Дрова остались от прошлых хозяев. Нужны были для приготовления пищи. Теперь не нужны.

Едите пищу сырой?

Да.

Не кажется ли слишком примитивной подобная религиозная практика самоограничения? Разве так важно истязать свое тело ради духовного просветления?

Важно отвлечься от всего будничного, что свойственно человеку, который называет себя цивилизованным. Тогда удается охватить мыслью много большие объемы, чем повседневные людские заботы и мелочное соперничество.

Соперничество народов и государств также мелочно?

Народ всегда идет под знаменем, которое поднимает над ними лидер. Лидеры соперничают друг с другом из-за личной выгоды, что всегда мелочно.

Снова молчит. Смотрит на задний двор, что виден через распахнутую дверь. В лучах солнца кружат мелкие пылинки, слышно тихое ворчание леса, который будто недоволен тем, что его отвлекают пустыми разговорами. Из-за того, что долго смотришь на свет, углы комнаты темнеют, кажется будто там кто-то прячется, чтобы внезапно выпрыгнуть и напугать. В комнате прохладно, пахнет вишневой корой и землей.

Писатель складывает руки на животе и пытается отклониться назад, но начинает соскальзывать с дров, поправляется. Ему наверно хотелось бы устроиться поудобнее, чтобы внешний вид соответствовал решительному тону задаваемых вопросов.

Когда откажетесь от дома? – спрашивает. – Ведь это общественное изобретение, отвлекает от духовных упражнений.

Придет время.

Хочет задавать острые вопросы, чтобы пошатнуть твои убеждения, после чего склонить к возвращению в обыденную жизнь. Возникает желание спросить: какой же он исследователь, если пришел ради только того, чтобы выпятить свое остроумие? Если он действительно писатель и хочет подготовить текст, у него не очень-то много времени.

Странно, мне сказали, что будет возможность посещать вас каждый день!

Кто сказал, тот ошибся.

У вашей веры есть название?

Название требуется, когда есть община. Я не собираюсь привлекать людей, это противоречит моей задаче.

Может быть после выполнения задачи?

Может. А может быть – нет.

Охарактеризуйте в нескольких предложениях свою задачу.

Чтобы охватить словами мою цель будет недостаточно написания даже тысячи томов.

Попробуйте выразить вкратце.

Не попробую.

Несколько лет назад я исследовал личность старика-отшельника, который живет на юге, в степи, на берегу озера. Этот старик всю жизнь пишет книгу, излагает свое учение, никак не может его завершить. Говорит, что язык слишком несовершенен для полного выражения его идей. Вы согласны, что похожи с ним?

Вряд ли.

И правда не похожи. Он более словоохотлив.

Чем закончилось ваше исследование? – пора перехватывать роль ведущего.

Старик верит, что ему было явлено откровение бога. Что он назначен публично отменить библейские тексты. Под руководством Святого Духа разработать новое учение: «Совершенный Завет».

Ваш исследовательский интерес был удовлетворен?

Можно сказать – да.

В чем выражался изначальный интерес?

Хотелось рассказать людям о том, до какого состояния может довести увлечение религиозной мистикой.

Выходит, интерес выражался в обыкновенном любопытстве?

Чувство любопытства – это движущая основа научной силы.

Всегда был уверен, что разум – основа научной силы.

Разум лишь ее главный инструмент.

Вы уже кое-что узнали обо мне, составили впечатление. Попытайтесь прямо сейчас оформить вступление вашей будущей книги.

Я думал, что задавать вопросы – это моя роль!

Сломаем этот шаблон. Так с чего бы вы начали свою книгу?

Честно? Я бы не стал растягивать на целую книгу. Это была бы статья, одна из многих. Я поместил бы ее в ряду с другими в одной книге. Вы не особенны в своем религиозном отшельничестве. В поведении таких личностей как вы есть закономерности.

Назовите несколько.

Откровение божественного знания. Идея особого предназначения. Отрешение от тела ради духовного просветления.

Выходит, что мой пример для вас – лишь скучное повторение уже виденного ранее?

В сущности, вы правы.

Зачем тогда пришли?

Такие личности как вы, увлеченные мистикой, повторяетесь в основных принципах. Но всегда есть интересные оттенки.

Значит, из вашей книги получится некий каталог помешанных умом затворников?

Что получится – не знаю. Все чего я хочу сейчас – перейти к обсуждению вашей веры.

Спрашивайте.

Первый пункт – откровение. Когда и как это было?

Откровение в Боге не является отдельным событием. Это процесс, он продолжается.

То есть, не было чудесного явления? Не было пророческих снов? Нисхождения духа? Исступления?

Это умственный процесс. Он исходит от человека, а не от воображаемого внешнего бога.

Поясните.

Это постепенное откровение Бога в себе самом.

Уже слышал от ваших родственников. Вы сам есть Господь Бог.

И вы тоже.

Спасибо, мне не свойственно возвеличивание самого себя.

Природа Создателя не имеет ничего общего с самолюбием, которое есть телесная привычка мозга отделять себя от других организмов.

Значит Бог – то, что остается после вычитания всего телесного, всего материального?

Да. Если вам угоден такой расчет.

По моему расчету, после вычитания не остается ничего.

Что такое «ничего»? Как вы понимаете это слово?

Это отсутствие чего-либо.

Которое до этого…

Присутствовало.

Что присутствует в человеке до того, когда он умирает?

Назовем это «жизнь». – Он ухмыляется.

Как жизнь ощущается отдельной личностью?

Ощущается, как воля к жизни.

Как же человек свидетельствует об ощущении этой воли к жизни?

Будучи в сознании человек всегда может это сделать.

Что вы понимаете, когда говорите «человек в сознании»?

Он способен управлять вниманием, совершать обдуманные движения, составлять и понимать логически связанные сочетания слов и предложений.

В общем говоря, может пользоваться всеми данными ему умственными способностями?

Можно допустить такое обобщение. Что из этого?

Кто же этот «пользователь», который свободен распоряжаться данными ему инструментами?

Человек.

Следовательно, этот «человек» присутствует даже после смерти его мозга, способностями которого пользовался?

Зря вы пытаетесь загнать меня в логическую ловушку. Я изучал философию языка.

Если это ловушка – попробуйте выйти из нее. Я выпущу вас, буду молчать.

Когда человек умирает, сознание в нем затухает. Похожее происходит, когда мы засыпаем. Только сон есть временная смерть человеческой воли. Сознание возвращается после восстановления организма. Смерть означает, что восстановление организма невозможно, следовательно, нет возможности возвращения к сознанию.

Вы говорите, что сознание затухает и возвращается…

Это лишь словесные конструкции. Не стоит воображать лишнее.

Что мы говорим – есть словесное выражение того, что мы чувствуем.

Значит, сознание является внешним по отношению к человеку?

Сознание пронзает плоть человека, если его организм подготовлен и настроен к этому воздействию.

Должен заметить – этим удобно объясняется постепенное развитие осознанности в растущем детском организме… и угасание осознанности в теле, которое подвержено болезням и старению… искажение сознания при повреждении мозга. Ваша идея кажется мне занятной.

Тело человека лишь инструмент для Творца.

Вы впервые так называете его.

Вы теперь лучше подготовлены к пониманию.

Кажется, я вас разгадал. Вы хотите наводящими вопросами подтолкнуть меня к пониманию вашей веры.

Не за этим ли вы пришли в мой дом?

Хорошо. Я готов открыться вам. Ведите меня.

Вы писатель, должны уметь подбирать нужные слова. Выберите лучшие из слов, которыми можно было бы охарактеризовать состояние личности каждого человека.

Вы хотите, чтобы я всего лишь несколькими понятиями обобщил все богатство переживаний человека в течении жизни?

И выбрать те из них, что могли бы соответствовать каждому мгновению жизни.

Дайте подумать… Я бы сказал, что человек почти все время находится в состоянии ожидания чего-либо.

Ожидание. Очень хорошо.

Также удачно подходит слово – стремление. Если человек ни к чему не стремится, он умирает.

Продолжайте.

Состояние готовности… Нехватка. Увлеченность. Страдание.

Все это, в том числе страдание, можно свести к понятиям ожидания и стремления.

Вы правы. Страдание, как мучительное томление можно считать синонимичным ожиданию. Могу добавить – теснота, интерес, разочарование…

Разочарование суть одна из форм страдания. Теснота ощущается не всегда, только когда ущемлена свобода. Заинтересованность, будучи деятельным проявлением воодушевления можно соотнести с более общей идеей стремления, о чем вы уже упоминали.

По-вашему, я изначально произнес наиболее подходящие слова? Ожидание и стремление – основные жизненные состояния человека?

Вы – назвали их подходящими. Я могу считать, что вы правы, могу также и спорить об этом. Что важно – вы не задались вопросом: почему и для чего нужно искать? Почему обязательно необходимо что-то выбирать? Услышали вопрос и устремились за приказанием, что в нем содержится, будучи в состоянии готовности следовать…

Выходит, что человек все время занят выполнением какой-то задачи. Чьей-то задачи.

Теперь вы понимаете меня.

И если обобщать жизнь, то у каждой личности должно быть предназначение.

Вам известно ваше предназначение?

С юных лет ощущаю стремление исследовать. Я был созерцательным ребенком, не играл в игры с другими, не желал острых впечатлений, только наблюдал. По мере взросления зародился интерес к вопросу о том, как устроена психика человека. Свои идеи стал записывать. Так определилась моя профессия.

Но вы не выбрали – быть психологом или писателем?

Даже не пытался выбирать. Мои исследования являются неакадемическими. Называю их творческими – чтобы не ограничивать себя специальной терминологией.

В отличие от вас я не ощущаю своего предназначения. С этого начался мой путь. Мне не знакомо чувство осмысленности, значимости того, что я делал ранее. Казалось, что живу чужой жизнью, руководствуюсь только привычками, будто я один из предметов мебели, который служит окружающим, подчиняясь форме, по которой он изготовлен.

В том смысле, что если есть человек, значит он должен делать что-то «человеческое»? То, что делают другие?

Примерно так. Вот только эти другие, даже повторяя друг за другом, находили осмысленность в своих действиях. Я же ощущал себя лишним, неправомерно оказавшимся в обществе людей. Созданным по ошибке.

Тогда задались вопросом: если все же создан, то ради чего?

Мы понимаем друг друга все лучше и лучше.

Как же это ощущалось – бессмысленность каждого мгновения жизни?

Ощущалось отчаянием. И верой, что у каждого есть своя задача, если он жив.

Вам хотелось уйти из жизни?

Нет. Но какое-то время обдумывал эту идею. Но даже для самоубийства нужно некое вдохновение. Чего не было.

Вдохновение как решительность?

Как решительность, устремленность, осмысленность.

То есть – выполнение задачи, предназначения. Вы думаете, у самоубийцы таково назначение – убить себя?

Стремление уничтожить себя говорит о непригодности человека быть среди живых.

Когда художник умерщвляет себя, значит он исчерпал свои созидательные силы…

Это вопрос или утверждение? Как психолог, что бы вы сказали?

Сказал бы, что нужно обдумать это дополнительно.

Обдумаете позже. Сейчас сделайте главный вывод: в чем содержательный смысл самого предназначения?

Созидание чего-то нового.

Дает ли созидание нового преимущество человеку перед теми, кто ничего не создает?

Посмотрите, как горят глаза ученого, который близок к открытию! Как увлечен художник, когда находит новые сочетания и контрасты!

Или как счастливы родители, когда рождается долгожданный ребенок.

Вы не просто так сказали о рождении детей.

Почему же?

Возможно вы считаете, что продолжение рода – это творческое предназначение людей, которые не обнаружили в себе талантов.

Возможно.

Вы не ощущали тягу к семейной жизни? Потребность любви и заботы?

Нет.

Может быть это причина отчаяния?

Может быть нет.

Простите, что пытаюсь вас лечить. Профессиональная привычка.

Вы практиковали терапию?

Пробовал. Копание в частных проблемах скоро утомило меня. Мой ум увлекает идейная работа.

Разве мой пример для вас не частная проблема?

Это другое. Сейчас я выбираю кого исследовать. Раньше меня выбирали – чтобы я исследовал и разбирал.

Свобода творчества важнее для вас.

Тогда я чувствую большее воодушевление. Больший интерес к жизни. Тогда и солнце светит ярче, и осень не кажется такой сырой, холодной. Даже люди кажутся красивее.

Тогда вы согласны, что творческая работа – смысл жизни человека.

Согласен.

Этот смысл наполняет сознание каждого живого существа. Но наиболее подготовленным к творчеству есть человек. Люди интуитивно понимают друг друга, способны творить групповыми усилиями. Что у вас психологов принято называть коллективным разумом, я называю Божественным Сознанием. Но мое определение выходит далеко за пределы вашего. Оно охватывает все Мироздание в своем единстве и многообразии. То как Сознание проявляется в людях – лишь одна из множества форм его присутствия – но высшая из нам известных.

Простите, но я шел с вами одним шагом до точки, где мы признали творчество смысловым наполнением жизни. Но дальше вы совершили слишком большой прыжок, мне не видно где вы приземлились.

Чтобы узнать, вам придется прыгнуть вслепую. Меня толкнуло отчаяние, но вам – если хотите понять до конца – придется довериться мне.

Обещаю попробовать.

Я подготовлю ваш ум к пониманию. Доверие в сумме с пониманием основ моей веры позволит вам интуитивно приблизиться к единству в Боге. Помните всегда: что вы привыкли ощущать, как личное сознание – на самом деле есть присутствие Творца. Оно ощущается каждым живым существом одинаково, различным есть лишь его наполнение, которое зависит от сложности устройства организма, а значит от многообразия его чувственной и умственной жизни. Чего не знает почти никто – что от собственного тела можно отвлечься, тогда открывается возможность присутствия в каждом живом существе, даже во всей живой природе вообще. Вы можете проникнуться властью над всеобщим порядком и воспринять единство всей Вселенной. Вы можете испытать присутствие в каждом уголке Мира, и во всех его частях одновременно. Наше с вами Сознание есть одно и то же, этому пониманию препятствует лишь раздельность наших тел …

Которую можно преодолеть?

Следуйте за мной.

Мы пойдем в лес? Будет какой-то ритуал?

Доверьтесь и узнаете куда был направлен мой прыжок.

26

Теперь, в полной уединенности, когда никто больше не отвлекает, когда воля тверда, а тело закалено, когда потребности и желания не могут потревожить твое состояние сосредоточенности, когда день не отличается от ночи, когда холод един с теплом, – можно посвятить все силы исканиям разума.

Нужно начинать с основ.

Одно не подлежит сомнению – мир подвижен. Ты сам и все вокруг тебя меняется; о состоянии покоя можно говорить только когда перемены долгое время не заметны. В движениях можно подмечать предсказуемость, из этого ты выводишь понятие порядка. Непредсказуемость, беспорядочность есть лишь краткосрочные определения, которые выражают признание, что тебе в данный момент не хватает времени и сил распознать закономерности.

Ощущая побуждение к действию, ты можешь составить представление об усилии, как источнике движений. Оказавшись под внешним воздействием, ты можешь сложить понятие о внутреннем усилии, которое доступно сознанию как ощутимое излияние, и внешнем усилии, которое в сознании себя не проявляет, но дано в отражении. Это позволяет называть себя личностью с собственной волей, как источником побуждений к деятельности.

Развертывание времени дает возможным сравнивать следы преобразований и выполнять отбор лучших из них. Отбор может производиться по заранее предустановленным правилам, когда противоположные по силе и качествам воздействия либо уравновешивают друг друга, либо одно подавляет другое. Но также возможен осознанный выбор – свободный от закономерностей природы, он является свидетельством творческого порыва. Сознанию человека доступно интуитивное понимание множественности возможных сочетаний, из чего разум подтверждает для себя идею свободы воли и творчества. Не стоит называть безграничными или неисчислимыми возможные сочетания вещей, событий и качеств, но можно понимать их главную суть – природу безостановочного порождения.

Творческие усилия могут быть объединены, стать межличностными. Когда несколько заняты одним и тем же, у них одно на всех внимание. Из чего каждому человеку интуитивно доступно знание о единстве личностей во всеобщем Сознании. Чтобы углубить это понимание, нужно проделать немалую мысленную работу. И все-таки каждый подозревает, что он не малая пылинка во Вселенной, но частное воплощение Божества.

Когда творческий порыв не воплощен, он живет в идее, в замысле. В своем личностном сознании ты находишь проявления следов замысла Божественного Сознания. Твое тело – воплощение замысла, создано и подготовлено для поиска новых сочетаний, для созидания, для порождения самобытных идей, которые суть пища для Творца.

Из идеи постоянного становления Творца можно сделать вывод, что он не всевластен; но нет силы большей, чем та, которая порождается его бытием. Его тело – все Мироздание, но Сознанием может быть охвачена только его ось. У него есть все идеи мира, но будут ли жить их воплощения? Он создает и выпускает. Делает набросок и все перечеркивает. Взращивает, долго лелеет, но потом забрасывает, увлекается чем-то другим. Он есть жизненное дыхание, но свое тело, все Мироздание, кажется ему чужим, требующим изучения, развития, преобразования во что-то – иной формы и содержания. Для этого есть власть созидания, способность рождать идеи новых сочетаний, свобода пробовать и выбирать.

Итак, замысел есть во всем, но это не значит, что жизнь Мироздания предопределена, так как не всякая идея обязательно будет воплощена.

Твое личное существование означает, что для тебя есть определенный замысел. Но нет даже малейшего намека на его возможное воплощение. Идея для тебя есть, в этом нет сомнений, но она не обнаруживается в сознании. Следовательно, твое тело слишком отстранено от Божественного Сознания, отчего лишь его тонкий прерывистый луч проявляется в твоем уме.

Ты находишься на верном пути – пути отрешения от всего людского и телесного, но по-прежнему не плотно держишься; все таким же хрупким является твое положение.

Интуитивно ты уже догадывался, что мешает. Последняя, но очень прочная нить, которая держит тебя около всего личностного, людского, это речевая способность. Она была необходима. Язык общения – главный инструмент разума, средство философского обобщения и распознавания, основа творческого мышления – возможно лучшее, что есть у Творца. Но идеи рождаются не в языке, его средствами они лишь испытываются и обогащаются. Сам Создатель является личностному сознанию, как творческий порыв, значит для окончательного единения в Сознании, познания всех идей необходимо телесное растворение в мире.

Будет трудно отказаться от речевой способности, так как по итогу должно утихнуть внутреннее общение, которое главная ценность человека. Отказ от пользования языком означает отсутствие мыслей. Отсутствие мыслей означает глубокий сон, почти смерть для ума. Но уход в сон означает временное отключение тела от Сознания. Тебе требуется обратное – возвышение над собственным телом, распространение личностного сознания на всю ось Мироздания.

Глубокий сон означает предельноерасслабление тела и ума. Образы в уме беспорядочно смешиваются автономным воображением, отчего сны кажутся странными и чужими, когда просыпаешься. Это означает, что разум – инструмент Творца – был без присмотра, работал самостоятельно. Нервная ткань издавна способна к автономности. Пробудить ото сна и вернуть к сознанию может чрезвычайное потрясение. Также в минуты угрозы, в моменты принятия важнейших решений, во время удивительных открытий и умопомрачительных озарений, сосредоточенность чувств достигает высшей степени. Твое тело в эти мгновения привлекает наибольшее внимание Божественного Сознания. Лишь много позже ты способен составить словесный отчет о своих былых состояниях. Значит, нужно достигнуть столь сильного напряжения телесных сил, чтобы суметь стать центром внимания Сознания. Закаленное испытаниями и лишениями тело должно удержать жизненный надрыв, после чего оно будет временно отброшено, так как потоком Сознания можно будет охватить весь мир целиком.

Усилие, необходимое для создания высшего напряжения должно быть взрывного характера. Ему должно предшествовать предельно возможное умиротворение чувств и опустошение ума. Нужно добиться растворения в мире, чтобы его жар, который поддерживает жизнь и движение, в подходящий момент мог быть втянут твоей волей, направленной на порождение величайшего надрыва духовных сил. Тогда можешь надеяться на достижение цели.

Чтобы достигнуть состояния замирания чувств и мыслей, нужно сосредоточить внимание на чем-то первичном и самобытном, на том, что есть прямым выражением воли к жизни – на дыхании. Сначала следить за чередованием вдоха и выдоха, затем силой воли повышать частоту; в нарастающем напряжении, ты должен ощутить дыхание каждой живой клетки, внутреннее возбуждение внутри которой должно довести ткани, органы и все тело до состояния пресыщения жизненными силами. Когда к твоему разуму будет привлечен центр внимания Сознания, ты сможешь охватить основу Мироздания.

Ты уже был в состоянии близком к единению в Сознании, но это были спонтанные откровения. Теперь же тебе предстоит силой воли расширить личностное сознание до горизонтов Сознания Божественного. Будь готов удержать положение до тех пор, пока не получишь нужные ответы.

Формы религиозного сознания (отрывок)

Я намеренно помещаю это исследование в конце книги, чтобы создать контраст с предыдущими главами. Я стремился быть беспристрастным в предыдущих обзорах, смело делал выводы, свободно трактовал идеи и понятия, которые слышал от личностей, что были подвержены анализу. В своих предыдущих заключениях я уверен, опыт психологических исследований дает мне твердое основание считать мистические воззрения тех людей работой их воображения.

Человек, о котором пойдет речь стоит особняком.

Должен заранее предупредить, что не могу раскрыть его имя и местонахождение, так как не получал от него разрешения. Возможно сделаю это позже, так как намереваюсь повторно посетить его. Тогда может быть добьюсь от него согласия представить его публично.

Также хочу предупредить, что данную главу оставлю без психологического анализа и каких-либо моих умозаключений. Предлагаю каждому делать выводы, если он на то способен. Я сделал множество попыток подойти к этому вопросу используя современные методы анализа, но в итоговую редакцию текста они не вошли, так как кажутся неубедительными.

Перейдем к описанию.

У него нет названия для его веры, он не ищет последователей, не воображает таинственных богов, с которыми можно было бы наладить контакт. Не желает публичности, ведет строго аскетический образ жизни со множеством ограничений, которые современному человеку могут показаться самоубийственными. Живет в доме без мебели, тело прикрывает лоскутом ткани, ходит босым, питается овощами, корнями, земляным орехом, фруктами и ягодами. Говорит, что не пользуется огнем, ручным инструментом и приспособлениями; готов со временем отказаться от своего крова и жить в лесу.

Его дом это нехарактерный для наших земель маленький сруб, построенный, как мне показалось, более века назад, весь уже почерневший и погрузившийся в грунт. Внутри темно, так как окна заколочены. Вход только с заднего двора. У стены напротив входа сгружены старые дрова, на которых мне пришлось расположиться. Сам хозяин сидел на крупной дубовой колоде боком ко входу. Его лицо казалось крайне измотанным, но глаза не выдавали ни грамма утомления или страдания. Длинные волосы и борода сливаются в одну сплошную массу вокруг темного лица. Он выглядит неухоженным, но не грязным. На руках и ногах не видно следов болезней или ран. Когда сидит, спину держит прямо, подбородок поднят, руки сложены на груди. Общий вид производит впечатление старца-инока из старых русских книг.

Он не говорит о каких-либо мистических видениях, о сверхъестественных существах, об иных мирах. Свою веру укрепляет мыслительной работой, но мне показалось, что он многое скрывает. Возможно он не желал говорить о своем религиозном опыте так как знал, что я психолог. Моя встреча с ним обязана упорству его обеспокоенных родственников, которые не хотели оставлять его в одиночестве, пытались вернуть к обыденной жизни.

О прежней его жизни мне известно только от его родных. Описания обилуют словами «замкнутый», «одинокий», «странный». Это говорит о том, что они слабо его знали. Родителей нет в живых, в семье рос один, почти все детство проводил в квартире, так как у него случались припадки эпилепсии, которые однажды неожиданно прекратились. Из-за припадков ему нельзя было посещать школу, его отводили на дом к преподавателю, который был на пенсии и жил недалеко.

Сами родственники не догадывались и только после моего уточняющего вопроса стали вспоминать, что именно после начала домашнего обучения у старого учителя жалобы родителей на припадки у нашего героя прекратились. От самого учителя тоже не было срочных звонков и вызовов скорой. Более того, родители подозревали, что наш герой иногда симулировал приступы. Также они были удивлены неожиданно появившимися рассуждениями на философские вопросы; считали, что их ребенок одарен умственными способностями.

О наличии некоего учителя я узнал от родственников уже после разговора с нашим героем, потому имени не смог уточнить, так как они его в глаза не видели и точного адреса не знали. По месту родительского дома мне удалось найти адрес одного из бывших преподавателей который жил в том же квартале, но он умер пятнадцать лет назад. Соседи помнят его как обыкновенного приветливого, но неразговорчивого старика, который жил сам, любил долгие прогулки и приносил из библиотеки книги. Никто из тех, кого мне удалось опросить, не помнят, чтобы он учил детей, будучи на пенсии.

Я не упорствую в исследовании ранней жизни нашего героя, так как считаю излишним поиск мотивов в прошлом, что стало привычной практикой в современной терапии. Меня интересует личность как таковая, ее склад ума и образ мышления. Современные исследователи недооценивают силу влияния мыслительной работы на личность и ее склонности, так как имеют слишком ограниченный доступ к результатам этой работы, которая производится в уме. Поэтому стало привычным исследовать только доступное и отвергать как нечто изменчивое, а значит несущественное, мысли человека – принято рисовать общую картину личности основываясь только на том, что поддается исчислению или вписывается в данные статистических таблиц.

Меня интересует мыслительная работа исследуемой личности, а у человека, которому посвящен этот раздел, эта работа столь велика, что на самом деле достойна отдельной книги.

Я всегда был уверен, что все религиозные деятели, отшельники и мистики, святые и пророки, все они стремятся удовлетворить человеческую потребность объяснения. Из моих прошлых работ, где я подробно исследовал эту потребность, читатель знает, что отсутствие объяснения мучительно для ума человека, поэтому он стремится произвести его любым путем. Потребность объяснения есть побочный эффект развития рефлектирующего разума, свойственен только человеку, отчего тот охотно выдумывает – и верит в то, что сочиняет. Отсюда проистекает мифология, религия, даже наука. Последняя имеет отличие только в том, что научная выдумка подвергается многократному испытанию, прежде чем будет признана удачной. После этого выдумку называют открытием, а после законом или фундаментальным принципом.

Для героя этого раздела само творчество является предметом веры. Он не принуждает себя и других верить в какие-либо частные выдумки, вроде невидимых существ, потайных сил, параллельных миров, но считает саму возможность сочинять, творить, искать новые сочетания смыслом жизни и существования мира вообще. Когда он говорит «бог», то не мыслит отдельное от человека и мира создание, но утверждает «творца», бытие которого есть жизненный порыв к открытиям, ощущаемый каждым человеком; всеобщность и власть этого порыва выражается как «сознание», единое для всех живых; деятельность личности под контролем единого для всех сознания отпечатывается в следах памяти, которая материальна и вся целиком, вся память вселенной, может быть доступна каждому – случайно во сне, как видение, или как внезапное открытие уникальных знаний и способностей.

Могу сделать вывод, что «бог» исследуемого здесь человека, наиболее «реальный» из всех богов, выдумки о которых мне пришлось изучить. Понятие этого бога сливается одновременно с понятием о человеке, о людях, о всем живом вообще.

Должен честно признаться: если бы меня силой принудили выбрать какую-либо из религий, я бы выбрал веру этого странного отшельника.

В первую минуту нашей с ним встречи, я ожидал общения с очередным разочарованным в жизни и общественном успехе затворником, который будет ругать обыденную жизнь людей, рассуждать о безнравственности общества, о духовном вырождении и подобном. Но его аскетизм совершенно иной природы, если я правильно ее понял. Он готов вернуться к обществу людей, но только после некоего откровения – когда узнает собственное предназначение. Другими словами, он жаждет того же, что большинство нормальных людей – прожить жизнь не впустую, но оставив после себя хоть какой-нибудь след. Отсутствие смысла жизни, незнание своей роли в обществе ощущается им столь остро, что он решается временно стать аскетом – не ради отрешения от греховной плоти, как мы привыкли думать об отшельниках, но для расширения сознания – от масштаба личности, до масштабов «божественного сознания», которое якобы едино для всего живого.

В разговоре он крайне малословен, не пытается убеждать, использует Сократов метод – наводящими вопросами подготавливает к взаимопониманию, дает возможность думать и говорить; его роль в диалоге –небольшими толчками направлять вашу мысль.

К моему профессиональному стыду должен признать, что под конец нашего общения я начал ему доверять. Доверять – не значит верить. Я по-прежнему скептически отношусь ко всякого рода мистицизму, но я почувствовал, что этот человек говорит искренне, говорит о пережитом уникальном опыте, а не про результаты больных фантазий. Когда люди говорят о продуктах своего воображения, они рано или поздно обнаруживают заимствования, что втянули из культуры. Рано или поздно обнаруживается вдохновитель, будь то человек или произведение искусства. Такие люди окунаются в среду культурных явлений, отождествляют свою личность с ее течениями, живут и дышат этими течениями до тех пор покуда могут вовлекать туда других людей, либо до того момента, когда разочаруются.

Он вероятно почувствовал, что я начал доверять ему, начал понимать его идеи, вдруг поднялся со своего места и предложил выйти из дома. Мы отправились в глубину леса, шли долго – но не было видно каких-либо троп, что немного тревожило. Мне хотелось задавать вопросы, но он в основном молчал. Он шел уверенно, со знанием дороги, я же постоянно цеплялся за ветки и попадал ногами в ямы. Наконец мы вышли к узкому ручью, что быстро сбегал по склону. Не было видно откуда начинается ручей, но выше, далеко за деревьями что-то темнело, похожее на холм. Ниже по склону зеленел густой подлесок, иссеченный длинными серыми стволами упавших деревьев. В том месте где мы остановились было солнечно, мало деревьев, из почвы выступала каменистая порода. Мы сели на один из выступов около ручья. Он сел позади меня. Попросил положить руки на камень, сам же положил свою руку на мое плечо. Предложил молчать и сосредоточиться на движениях леса. Я почувствовал себя до такой степени неуютно, что захотелось тут же уйти. Казалось, что я участвую в примитивной театральной постановке, которая давно приелась зрителю. Уединение с природой, молчание, созерцательное бездействие – в опыте моих исследований жизни отшельников все это сильно приелось. А тут еще чужая рука на плече, которая, казалось, давит всем объемом мракобесия, с которым мне пришлось столкнуться в моей ученой практике.

Постепенно я начал успокаиваться. Как исследователь я ценю терпение, потому решил дать моему подопытному шанс. Он по-прежнему сидел позади меня, я упирался руками в нагретый солнцем камень, ощущая приятное излучение тепла, смотрел впереди себя, где видел две тонкие тени от сосен, что по мере движения солнца сближались друг с другом. Для себя я решил прекратить наше созерцательное сидение, когда тени сольются.

Я думал о том, как описать этот странный день, в какую категорию определить этого отшельника, продолжать ли свое исследование вообще, так как все мои подопытные похожи один на другого. Позже плеск воды в ручье напомнил мне о поездке на море с родителями, в мои первые школьные летние каникулы. Всю неделю море было тихим, я так и не увидел волн. В следующий раз я увидел море уже взрослым, когда представление о могучей силе волн более не вызывало замирание в груди. Я стал думать об убегающем времени, которое ускоряется тем больше, чем сильнее ты веришь в свои мечты, которые если сбываются, то настолько запоздало, что уже не радуют.

Мне надоело думать об отвлеченных проблемах, я стал ждать. Всматривался в движение тех двух теней, что должны были разрешить мое странное положение. Но они все никак не сближались, хотя я был уверен, что они движутся. Казалось время замерло. Неожиданно для себя я подумал, что мог бы попробовать ускорить их сближение. Сосредоточился, приложил внутренне усилие, поверил, что задача выполнима, тут же почувствовал странность и глупость своих ожиданий, но при этом тени мгновенно слились в одну. Я все еще чувствовал руку на своем плече, но, когда обернулся – позади никого не было. Я сразу же ощутил интуитивную уверенность, что его давно уже не было. Мое положение напугало меня. Когда я вновь посмотрел впереди себя, был уже сумрак, солнце зашло, теней не было, казалось, половина дня выпала из моей жизни. В то же время я ощущал уверенность, что причиной этого выпадения времени было мое желание, то самое внутреннее усилие.

Я по-прежнему чувствовал след присутствия моего спутника, но рядом никого не было. Я позвал – никто не отозвался.

Пришлось подняться по склону, чтобы попытаться понять свое местонахождение. Оказалось, что с другой стороны холма край леса очень близок, есть тропинка. Странно, но очень скоро я вышел к дому отшельника, но его там не было. Вся таинственность положения начала меня раздражать, казалось, что меня одурманили, желая убедить в том, что я пережил мистический опыт. Я не стал ждать хозяина, уехал и не возвращался.

Его родственники связывались со мной, расспрашивали, пытались убедить вновь приехать и содействовать «излечению больного». Но я отказался, так как желал избавиться от следов пережитых впечатлений, чтобы оценить последние объективно и беспристрастно. Этому надолго помешал сон, который привиделся мне спустя неделю: я вижу собственный затылок и спину, протягиваю руку и кладу на плечо, тихо повторяю про себя: «сосредоточься, ты можешь это сделать». Все тот же теплый камень, лес, ручей, две тени, которые никак не хотят сближаться. Теперь, когда я воспроизвожу сон, он ощущается извне провалившимся в мою память образом, в то же время мой профессиональный ум желает определить его, как продукт бессознательных фантазий.

Я доверюсь профессиональному разуму. В данный момент я не могу разгадать свой странный опыт в лесу и тот сон, который кажется чужим воспоминанием. Мои навыки научной работы подсказывают мне, что если нечто не может быть объяснено здесь и сейчас, то это не повод сочинять объяснение. Неразрешимая задача порождает умственный зуд – беспокойную потребность поскорее найти решение. Сила воли ученого в том, чтобы унять этот зуд и быть готовым, что решение так и не будет найдено при его жизни. Но необходимо продолжать работать над поиском рационального объяснения.

Обещаю читателю, что вернусь к этому отшельнику, возможно посвящу ему отельную работу.

Вдохновение. Трактат. Часть 1

1

Хочу с первых строк обозначить, что в этом тексте я не буду поучать тебя, мой дорогой читатель, но стану учиться вместе с тобой. Все что у меня есть – это некий опыт, память о неповторимых переживаниях, которые мне удалось испытать на пути к моему духовному становлению. Но без выражения в словах, без попытки передать этот опыт средствами языка, он – ничто. Он не оставит никакого следа в мире, что наибольшее горе для человека, который почитает творчество, как смысл жизни и существования мира.

Передаю обществу первую часть моего сообщения и надеюсь найти отклик. Я старался подобрать нужные слова, но, если останусь не понят, начну все заново. В этом мое обучение. Только читатель своим отзывом, который следует за внутренним преобразованием, может дать мне уверенность, что я сумел выразить свое знание. Сообщение будет считаться завершенным только если будет понято каждым. Отдам всю жизнь, если понадобится, на переписывание этого текста. В нем смысл моего существования.

Моя задача – подвести читателя ближе к оси вращения жизни, которую я называю творческим потоком. Выбор читателя – быть вовлеченным в этот поток, либо остаться в стороне. Быть вовлеченным – означает для меня испытывать состояние постоянного творческого вдохновения. Следовательно, здесь нет выбора между чем-то известным и таинственным. Каждому знакомо состояние вдохновения, но оно кажется мимолетным, непокорным, своенравным, будто внешним по отношению к воле человека. Я покажу как можно сделать состояние вдохновения постоянным, изменяться будет лишь степень его напряжения, которая напрямую зависит от объема сил. Следовательно, это путь здоровья, красоты и силы, путь развития и свободы. Кто испытывает вдохновение, тот никогда не задается вопросом смысла жизни, не обдумывает проблему своего места в обществе, не корит себя за отсутствие дарований, которые понравились бы окружающим. Он всегда занят порождением идей, для него одна проблема – нехватка времени и сил для воплощения замыслов. Когда же идея воплощена в жизнь, он ощущает сладкое щекотание в животе и одновременно волнительное замирание в груди, так как зачатки новых идей уже поджидают своей очереди для откровения.

2

Разум современного образованного человека воспитан в системе научного знания и настроен на рациональное мышление. Научные методы мышления продолжают развиваться и преобразовываться, благодаря чему меняемся мы и меняется мир вокруг нас. Идейный застой, что был характерен прошлым векам, уже немыслим в наше время.

Отчего же мы ощущаем некоторую неполноценность? Почему не удовлетворены плодами общественного развития?

Предположим, что проблема в самой науке и методах мышления, которые она утверждает, как наиболее плодотворные. Научное знание усложнилось до такой степени, что современному человеку нужно потратить всю жизнь, чтобы усвоить хотя бы основы. Понимая безысходность этого положения, мы выбираем одну область знания из множества, тратим много лет на то, чтобы досконально разобраться во всех тонкостях, только тогда предлагаем творческие решения. Если они будут удачными, мы ощущаем осмысленность своей деятельности, жизнь кажется не прожитой зря.

Но прежде чем творческое решение будет принято, оно пройдет жесткий отбор, так как уровень соперничества в каждой области знания очень высок. Так мы получаем нескольких счастливчиков и тысячи разочарованных. Эти тысячи растрачивают жизнь на служение знанию, но мало что в него приносят. Так мы приходим к пониманию, что проблема не в самой научной системе, которая естественным образом усложняется в процессе развития, но в производительности сил ее участников.

Творческая работа не должна завершаться разочарованием, не должна пересекаться с отчаянием и безыдейностью, но всегда сопровождаться воодушевлением и самоотдачей.

Разум современного человека исчерпал возможности хладнокровного рационального мышления, которое делает следующий шаг только когда многократно испытает правильность предыдущего. На испытание уже не хватает времени, значительная часть или даже вся жизнь ученого уходит на проверку выводов. Другое дело мышление деятелей искусства. Они доверяют интуиции, могут не понимать, что именно в данный момент созидают. Только завершение интуитивной творческой работы позволяет им дать хладнокровную оценку собственному произведению.

Но творческие порывы изматывают, а сила каждого порыва зависит от волевой готовности автора. В итоге мы получаем поверхностные произведения, недоработки, наброски, которые наводняют мир искусства, соперничают друг с другом и воспитывают в людях слабый вкус. Редкие открытия создают впечатление случайности появления совершенных произведений творчества – отчего их называют великими, а их авторов гениями, хотя в этих словах лишь звучит признание слабости и безыдейности большинства творческих людей.

Можно победить эту слабость путем вскармливания в себе творческого духа, проявление которого ощущается каждым как воодушевление, подъем сил, насыщенность идейной работы ума.

Сделаем промежуточный вывод: путь к вдохновенному состоянию это путь постепенного становления, преодоления препятствий. Я не смею обещать чудесных преобразований, так как сам не был удостоен подобного. Достигнуть неисчерпаемого источника вдохновения можно только средством борьбы. Я шел почти вслепую, но тебе, мой дорогой читатель, обещаю показать дорогу.

Первым делом обозначим препятствия. Самые труднопреодолимые из них – животные потребности. Они требуют первоочередного удовлетворения, так как без них организм человека не будет жить. Животные потребности затмевают сознание, занимают все место во внимании, направляют нашу волю и действия по заготовленным схемам, что отпечатаны в живой ткани и проверены многовековым опытом. Очень трудно сопротивляться этой древней силе, требуется длительная подготовка воздержанием, к чему не всякий способен.

Следовательно, необходимо обладать крепким здоровьем – или силой воли терпеть болезни и страдания. Преодоление животных потребностей порождает стремления более высокого порядка – свойственных в большей степени человеку, чем животному. Наиболее сильная – потребность свободы. Даже если человек сыт, обогрет и не испытывает угроз со стороны, он будет мучиться без свободы. Его личность погаснет, разум испытает потрясение. Не должно быть стесняющего давления ни со стороны обстоятельств, ни со стороны людей. Тогда ум готов к производству идей, может свободно исследовать мир, имеет право на совершение ошибок.

Свои исследования и творческие выводы мы можем оценить только по отражениям в умах других людей. Похвала воспитывает привычку к ней, закладывает необходимость одобрения со стороны окружающих. Осуждение наоборот, пробуждает в нашем теле страх; если совсем нет похвалы, а только осуждение, нам интуитивно понятно, что мы делаем что-то не так. Творчество направлено в мир, значит одобрение окружающих, испытанное временем, отражает качество творения. Если инженер создает техническое приспособление, которое никому не нужно, то пусть не мнит себя изобретателем, идеи которого опережают время, но продолжает работать. Если художник пишет картины, смотреть на которые всем противно, то пусть не воображает себя недооцененным, но пробует иные методы; либо пусть оставляет это поприще для других.

Но если творческий человек постоянно окружен одобрением и восхищением, он может потерять тягу к работе. Это говорит о том, что для большинства людей общественное признание является высшей потребностью. Но известны личности, которые равнодушны к мнениям, даже бывают раздражены одобрением со стороны. Есть такие, кому противны животные потребности, важна только творческая работа. Они живут идеями, их ум и тело лишь средства для воплощения творческих замыслов. Весь мир для них инструмент созидания. Их воодушевление сродни детскому увлечению, которое знакомо каждому из нас: когда мы готовы до переутомления играть в игру, способны до потери сил исследовать что-то новое. Даже когда нас маленьких укладывали спать, мы, пересиливая тягу ко сну, продолжали пропускать через воображение все то, что нам удалось испытать днем и представляли, что можем сделать завтра.

Неугасающий интерес есть основа постоянного вдохновенного состояния. Эта потребность знаний, тяга к накоплению данных, составляет потенциал будущих созидательных идей. Порождение идей уже не требует усилий. Мы лишь свидетели их проистечения. Трудиться нужно только во время исследовательской работы.

Так мы выводим необходимость всеобщего образования. Богатое системное образование должно быть основой взаимопонимания творческих людей. Непрекращающееся до самой смерти самообразование каждого человека должно быть постоянной подпиткой его интересов, источником вдохновения для поиска новых сочетаний.

Не должно быть примитивного накопления данных в ожидании откровения. Впитываемые знания следует измерять степенью чувственного интереса к ним. Все, что навязывается должно быть отброшено, а все, к чему тянет должно быть в центре внимания. Мозаика разрозненных представлений постепенно сложится в ясный образ. Это признак того, что знания, как отражение предмета знаний, готовы к преображению. А значит и мир готов к преображению. Тогда следует дать полную волю интуитивному воображению, в потоке образов которого можно поймать новые сочетания. Так мы становимся свидетелями порождения идей. Останется проверить идеи на опыте. Главное – не присоединять к ним страстных ожиданий, не пытаться представлять, как идеи будут восприняты людьми после воплощения. Так ты мысленно пропускаешь один шаг, а значит повышаешь вероятность будущего разочарования.

3

Страстные ожидания и, как следствие, разочарование убивают созидательный порыв в уме творческого человека. Это последнее препятствие перед достижением состояния неугасающего вдохновения.

Мы не будем бороться с последствиями разочарований, мы задушим источник у самого основания. Мы не будем противиться возникновению каждого завышенного ожидания, мы заградим дорогу к нашему разуму раз и навсегда. Противление и борьба могут занять большую часть жизни, тогда как наша цель – все время посвящать творческой работе.

Важно понимать роль каждого человека в отношении ко всему жизненному потоку. Личность зарождается, расцветает, и, будучи освещена сознанием, окрашивает мир новыми красками, оставляет свой след, после чего уступает место новому жизненному дыханию. Но первоначальный жизненный порыв личности отдается во всех уголках мира. Следовательно, свою жизнь не стоит наивно представлять, как отрезок с началом и окончанием, но как ответвление от общего струящегося неограниченной силой жизненного потока. Жизнь человека есть телесное и духовное продолжение жизни предков, сама личность становится источником новых ответвлений, продолжаясь в преемниках.

Что мешает думать обратно? – привязанность к насущным телесным чувствованиям. Мы говорим себе: я здесь и сейчас, есть внешний мир, открытый для меня, есть внутренний мир, по моей воле сокрытый от других – подобных мне, коих множество, следовательно, моя жизнь в масштабе всеобщей истории это лишь короткий отрезок, мгновенная вспышка среди бесчисленного множества ярких огней. И какое мне дело до наследия, если я не смогу оценить его после смерти?

Каждый ощущает себя отдельным существом. Что важнее – каждый интуитивно чувствует смерть, которая невидимым кольцом сжимается вокруг человека с течением времени, и явно обнаруживает себя при последнем вдохе. Мы не знаем, как это действие будет переживаться, но знаем, что оно непреложный закон. Тревожное ожидание смерти лишает всякого смысла присутствие личности в мире, мы чувствуем упадок сил, а все те, кто продолжает жить и творить, кажутся нам сумасшедшими. Но это не сумасшествие, в действительности это – смелость. Творческие люди проявляют чудовищной силы напор смелости, благодаря тому, что не приближают смерть воображением, как это делают многие, а переступают через нее силой интуитивного чувства вечности своего творческого наследия. Они ощущают продолжение созидательного порыва в мире, что позволяет не бояться смерти. Чем чаще и чем сильнее творческие побуждения, тем меньшую важность имеет смерть.

Состояние непрекращающегося вдохновения полностью избавляет от страха смерти. Она кажется столь мелочным явлением, что ею можно пренебречь. Более того, на мысли о смерти не хватает времени – ведь так много нужно успеть, пока не зашло солнце.

Чтобы достигнуть вдохновенного состояния придется приложить некоторое усилие. Старые мысленные привычки будут склонять к упадочному настроению – необходимо силой воли переводить внимание на работу.

На первых шагах лучше спланировать свое время так, чтобы быть все время занятым. Озабоченность работой не оставит времени и сил для самоуничтожения. Будут неудачи, будет множество проблем, будет утомление. Но важно выработать привычку работать. Даже во время отдыха и коротких передышек удерживать внимание на текущих задачах. Не подгонять себя, не давить, но сохранять сосредоточенность. Таким образом можно воспитать свой разум, приучить его к безостановочному исследованию и обработке идей.

Никогда не достигать состояния переутомления. Сохранять напор на высоком уровне, но всегда находить время для сна и хорошего питания. Всегда помнить, что первостепенная задача – выработка навыка.

Что привычка работать утвердилась, можно определить по тому, чем заполнено наше личностное сознание. Если перед сном и даже сразу после пробуждения разум занят мыслительной работой, направлен на решение текущих задач – значит настало время переходить к следующему шагу развития.

Необходимо осмыслить значимость нашей творческой работы. Узнать каково будет наследие. Оценить масштаб результатов.

Для этого нужно сознавать ценность творческой работы других людей, влияние современников и прошлых поколений. Все знание доступно нам благодаря самоотверженной работе каждой творческой личности. Родители вскармливают нас, излечивают от тяжелейших болезней благодаря знаниям, что накоплены опытом всего человечества. Язык, который мы усваиваем из ближайшего окружения, развивался в умах людей тысячи лет. Наука, загрузка которой в наш юный ум так сильно утомляла, доступна благодаря развитию письменности и книгопечатания, что непреклонно повышает объемы накопленных и передаваемых будущим поколениям знаний. Мы можем быстро связаться с нужными людьми, можем скоро перемещаться на длительные расстояния благодаря изобретательности отдельных личностей. Можем выбирать из неисчислимого множества произведений искусства, что наполняет нашу жизнь сильными впечатлениями, которых бы не существовало если бы не вдохновенный труд творческих людей.

Личность, занятая творческим трудом вообще не задается вопросом его ценности. Такой человек интуитивно понимает, что его разум и тело содержат некий созидательный потенциал, требующий направленной разрядки. Сознание контролирует проведение в жизнь этих сил, присутствует во время изобретательской работы, отбирает лучшие из окончательных решений. Личность поощряется ощущением восторга, который разливается по всему телу и отпечатывает в памяти минуты, дни и годы творчества, как самые счастливые в жизни. В самом деле, вдохновенное состояние обеспечивает каждому счастливую жизнь и бесстрашие перед смертью.

Итак, мы имеем полезную привычку быть занятыми увлекательной работой, сознаем свое место в обществе и в истории, радуемся каждому успешному решению, неудачами измеряем степень сложности задачи, сохраняем сосредоточенность на работе. В какой-то момент мы замечаем, что труд совсем не изматывает, а легкое утомление становится приятным, дарит крепкий сон и хороший аппетит. Это говорит о том, что наш разум и тело готовы к откровению творческих сил высшего порядка.

4

Исследовательский интерес – главный мотив, что толкает нас к творческой деятельности. Его более древний корень – животный страх перед неизвестностью. Этот страх направляет к познанию. Успокоение наступает только когда положение знакомо, а события предсказуемы.

Развитая способность познания открывает человеку власть над страхом перед неизвестностью. Работой общего ума человечество покоряет природное окружение и даже пробует вырваться за пределы среды своего обитания. Научное знание постоянно расширяется и насыщается, этот инструмент в руках человека позволяет ему чувствовать себя недосягаемым по отношению к другим видам живых существ.

Древнему человеку современный показался бы богом.

И он бы сильно ошибся. Личность человека также уязвима, как была в прошлые века. Только в единстве всего общества ей позволительно называть себя близкой к божественному. Человек, который стремится обособиться, который объявляет свою свободу единственной ценностью, обречен на самоистязание. Он будет ложиться спать и просыпаться с вопросом о смысле того, что он делает, с вопросом о важности своего существования. Такая личность выпадает из общего потока жизни, кончает самоубийством, затворничеством или умственным разложением. Он будто не нужен жизни, будто сломанный инструмент, отброшенный мастером из-за непригодности.

Только общество может наделить личность смыслом существования.

Когда человек пробует охватить вниманием все живое и неживое, он испытывает высший подъем сознания. Исследовательский интерес становится предустановкой в его уме, а укрепившаяся привычка быть всегда занятым воплощается в трудолюбии. Исследователь, творец соотносит собственную личность со всем человечеством, с живым миром, со вселенной целиком.

Соотнесенность со всем миром не позволяет личности смотреть на себя, как на нечто другое, отдельное, часть целого. Такой разум чутко улавливает единство мироздания; выводит его не только лишь из тесноты вещей и событий, но из восприятия мира как цельной объемной сети, чувствительные нити которой пронзают каждую точку пространства одновременно, а подвижные узлы сменяют друг друга, усложняются и преобразуются, подчиняясь единой живой воле, которая направляет их к развитию и становлению.

Творец ощущает потенциальную безграничность власти и возможностей, но признает временную замкнутость в теле и личности. Слабое тело и разум могут не выдержать этого знания, тогда личность может обезуметь и даже покончить с жизнью. Кто испытывает разум и закаляет тело, тот понимает свое положение. Крепкий волей творческий человек не соотносит себя с собственным телом, но понимает его как инструмент. Само тело лучшим образом скроено для того, чтобы весь мир мог стать инструментом в его руках.

В творческом разуме подъем сознания обладает такой мощью и напором, что личностное сознание более не вмещается в теле, но стремится проявить себя во всем живом мире. Изобретения и предметы искусства потому покоряют человечество, что большинству людей не доступно откровение творческой силы – до тех пор, пока они встретятся с ее плодами.

Кто воспринимает созидательный порыв, тот ощущает себя слугой науки, искусства, человечества, слугой будущих поколений. Одновременно он понимает себя как властителя над миром. Понимает временность присутствия в данном разуме и бессмертие творчества в памяти Вселенной. Он не одинокое существо среди миллиардов подобных, его сознание не только лишь короткий всплеск в истории живого мира, но единое вечное сознание для всех – ощущаемое в разуме как присутствие.

Каждый интуитивно понимает, что временно присутствует в теле, пока оно пригодно для жизни и творчества. Это понимание заложено в строении нашего языка, который является схематическим отражением мира, данного в образах чувств. Язык развивался многие века в умах бесчисленного количества людей, мы пользуемся этим изобретением потому, что доверяем его надежности. «Мое тело», «мой разум», «мои чувства», «руки не слушаются», «ноги сами ведут» – философское исследование языка говорит нам о временном контроле над телом и разумом. Степень контроля зависит от здоровья организма в целом и нервной системы в частности. Мы восторгаемся тем, как скроено наше тело, его системы, органы, ткани, клетки; удивляемся сложности устройства мозга. Испытываем постоянный интерес к закономерностям в нашей психике. В течении жизни открываем новое в себе: склонности, качества, таланты. Все это естественный интерес к чему-то новому, чужому, неизведанному, внешнему.

О временности присутствия в теле говорят нам кажущиеся неразрешимыми вопросы о том, что будет после смерти, что есть рождение и каков смысл жизни. Эти вопросы есть свидетельство тусклого проявления сознания в разуме, стремление к полному его откровению в живой материи без привязанности к отдельному существу. Поэтому мозг человека развивается, личность усложняется, язык насыщается новыми понятиями, а картина мира приобретает больше цветов и оттенков. Нас интересует большее чем только лишь выживание организма. Мы хотим овладеть всем миром, познать все его возможности.

Чтобы достичь совершенного откровения о присутствии не нужна вера в нечто божественное в окружающем мире. Классическая вера в божество содержит в себе признание некоего внешнего наблюдателя по отношению к личности, людям, всему живому – признание некоего кукловода, которому власть и свобода даны в большей степени, чем они даны человеку. Мы же будем чувствовать себя, как само божественное присутствие в теле каждого живого существа. Бытие божественного присутствия в человеке – творческое вдохновение.

5

Вдохновение ощущается противоречиво – как отрешение. Личность творит, но сознание лишь наблюдает за действием творения. Если итог успешен, личность чувствует радость и удовлетворение потребности самовыражения. Это чувство есть поощрение, заложенное в теле многовековым развитием живой ткани. Оно поддерживает воодушевленное состояние, побуждает личность продолжать изобретательскую деятельность. Сознание же, как луч освещает работу человеческого рода и других живых существ.

Этот луч будет узким и тусклым, когда живое существо действует однотипно, повторяя лишь привычные действия, следуя только примитивным инстинктам. Жизнь такого существа ограничивается рождением потомства – что есть сильнейшим из утвердившихся в природе актов творчества.

Новая жизнь, будучи неповторимым сочетанием качеств ее предков, испытывает рост сознания и проверку пригодности к творческой работе. Если у молодой жизни обнаруживаются яркие признаки одаренности, это ощущается ее личностью как озарение, открытие. В действительности это многократный подъем сознания – знак того, что обнаружен особый организм, который станет одним из главных инструментов творческой работы. Созидательный порыв, который ощущает одаренный разум, понятен только таким же одаренным личностям. Их отношения могут определяться смесью сотрудничества и соперничества, но всегда будет взаимопонимание.

Соперничество между талантами есть признак несовершенства человеческого рода. Оно будет естественно устранено, когда все люди смогут ощутить подъем сознания в творческом воодушевлении. Тогда не будет почитателей и почитаемых, будет полное взаимопонимание и сотрудничество ради созидания.

Образ такого будущего не есть лишь утопическая идея, но цель – с подготовленной дорогой к ней навстречу. Это естественный переход к более высокому уровню осознанности и новому способу мышления, подобный тому, когда люди, в недавнем прошлом, от наивно-традиционного образа мышления, направленного на бытовые заботы, перешли научному методу, который позволяет безгранично обобщать и всерьез рассматривать предположения, выходящие за любые воображаемые пределы.

Чтобы выработать мышление, которое истекает из вдохновения, потребуется время. От некоторых знание и воодушевление будут распространяться ко многим. Творческий подъем из минутного порыва будет распространяться на все время осознанной деятельности человека. Люди будут объединяться в коллективные умы, чтобы созидать большее и сложнейшее. Конечная цель: единение умов в одном, чтобы изобретать, творить, искать новые сочетания в таких объемах, которые немыслимы для отдельной личности.

Чтобы рост сознания продолжался придется выработать новые понятия и представления. Народы изберут один из языков, доступный для изучения и наиболее пригодный для порождения слов и их сочетаний; будут обогащать его новыми принципами логических связей, выведут на новые уровни обобщения и умозрения.

6

Будем помнить, что творчество всегда было коллективным. Разум пожинает плоды творчества других людей, и эти плоды продолжаются в порыве личности к изобретению нового сочетания. Силы объединяются, когда много умов включены в работу. Потенциал будущего творения возрастает соразмерно количеству вовлеченных в работу личностей. Все нацелены на решение задачи, охвачены единым воодушевлением. Найденное решение, даже если оно вынесено кем-то одним, есть победа для всех и каждого. Нет ничего особенного в том, что откровение возникло у кого-то раньше – оно следствие труда всех умов.

Даже в ленивом общении, когда мы наблюдаем соперничество мнений ради утешения самолюбия, все равно ведется творческая работа. Чаще безрезультатная, но иногда полезная работа. Человеческие умы скроены по-разному, люди вновь и вновь возвращаются к одним и тем же вопросам, возникают споры и перебранки, но они временны. Ведь каждый из нас интуитивно понимает, что сознание одно навсех, а значит разногласия и ссоры нужны чтобы сравнить различные мнения по истинности и полноте, а отдельная личность, со своими неповторимыми качествами, лишь средство в этом межличностном процессе.

Важно выделить главную черту будь то личностного или коллективного изобретательства: довольствование итогами. К следующему шагу мы переходим только когда удовлетворение проходит, пользование достигнутым приедается, когда нарождаются новые цели.

Удовлетворение настоящим это основа современной схемы мышления. Почти все силы искусств и наук направлены на достижение целей, которые воображаются совершенными или близкими к этому качеству. Но уже в наш век встречаются люди, которые предвосхищают будущее и уже недовольны им. Искусство предугадывает общественные проблемы далекого будущего, наука прогнозирует возможные катастрофы. Мы постепенно учимся мыслить категориями будущего, но еще не имеем утвердившейся схемы мышления.

Все мои последующие тексты будут посвящены утверждению нового способа мышления. Но уже в этой главе я могу начертать общий план.

Мы не будем вдохновляться ожиданием воплощения цели, но будем уже видеть ее воплощенной в уме со всеми недостатками. Развитие будет видеться на много шагов вперед, а удовлетворение будет наступать только с появлением каждой новой идеи. Свое текущее положение будем признавать отсталым, а даже новейшие идеи, воплощение которых потенциально не вмещается в рамки жизни нашего поколения, – даже их со временем будем рассматривать как слабые и требующие доработки. Своим наследникам мы будем передавать не только текущие достижения изобретательства, но огромный багаж идей, совершенствованием которых они будут заниматься в учебных заведениях.

Мы отучимся видеть наше развитие линейным и предопределенным, но будем понимать его бесконечно ветвящимся. Ведь в каждую секунду после откровения идеи и перед началом ее обработки в нечто применимое, порождается огромное множество возможных миров – и мы их творцы.

К состоянию беспрерывного воодушевления придется усердно готовиться, понадобится время на освоение, так как нельзя сразу же привыкнуть и осознать свое положение, когда на вершине высочайшей башни вам вдруг развязывают глаза.


Оглавление

  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5
  • 6
  • 7
  • 8
  • 9
  • 10
  • 11
  • 12
  • 13
  • 14
  • 15
  • 16
  • 17
  • 18
  • 19
  • 20
  • 21
  • 22
  • 23
  • 24
  • 25
  • 26
  • Формы религиозного сознания (отрывок)
  • Вдохновение. Трактат. Часть 1
  •   1
  •   2
  •   3
  •   4
  •   5
  •   6