КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Кир. Испытание (СИ) [Генрих-Нав] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]






<p>


Кир. Испытание</p>




<p>


*</p>






   - Кир, ты готов? - раздался у меня над ухом громкий мужской бас.



   Услышав зычный голос, я невольно вздрогнул. Уже который день подряд я слышу голос своего учителя, но до сих пор никак не могу к нему привыкнуть - каждый раз вздрагиваю, словно нашкодившее дитё. А ведь я давно уже не ребенок



   - Да-да, учитель, - быстро ответил я. - Я готов к обучению.



   Мужчина кивнул, жестом пригласил меня сесть на лавку, а сам уселся за невысоким деревянным столом, на котором стояла какая-то загадочная коробка. Табурет под хозяином дома угрожающе затрещал, и я вновь не мог не подивиться внешнему облику своего учителя - Ратмир был человеком невероятно высоким и широкоплечим: при ходьбе едва не задевал головой потолка, и едва помещался в дверях, проходя через них едва ли не бочком.



   "Такому здоровяку не одежду шить, а на поле брани впереди всего войска топором махать, - глядя на него, часто думал я. Да что там топором - он одной пятерней мог бы завалить десяток таких парней, как я. Вот в ком мощь так мощь. Но нет - здоровяк Ратмир не пошел на поводу у данной богами силы, а выбрал для себя более скромное ремесло портного. И не прогадал. Да так в нем преуспел, что стал лучшим мастером во всем нашем герцогстве. Вот потому-то моя семья направила меня учиться именно к нему.



   Решение поехать учиться в такую даль далось мне нелегко. Деревня Пряха, где жил Ратмир, находилась на противоположной стороне герцогства, в дальних западных землях. Там жили другие люди, с другими правилами и другим укладом. Но меня огорчало не это - переезд в далекие края говорил о том, что я буду нечасто возвращаться домой - ведь чем дальше чужая деревня, тем дороже будет стоит дорога до дома и обратно. Выходит, я буду редко видеть своих родных: мать и отца, младшего брата и младшую же сестру. А еще я буду скучать за некоторыми своими родственниками: тетками и дядьками, двоюродными братьями и сестрами. И конечно же, я буду очень тосковать за своими многочисленными друзьями.



   Все это сильно меня огорчало. Но ремесло -- это выбор на всю жизнь. И чем лучше ты в нем преуспеешь, чем больше в него вложить в начале, тем проще и легче тебе будет житься в последствии. Ведь одно дело - уметь шить обычные крестьянские одежды, которые защищают только от жары. Тут хлопот немного, но и немного прибытка. Другое же дело - уметь шить охотничьи костюмы, которые должны защищать не только от жары, а и от дождя, и от звериных укусов. Тут уже нужно умений побольше, но и оплатят за такую работу неплохо. И совсем другое дело - делать доспехи для воинов. Вот где пригодятся все твои навыки и умения. Ведь от того, как хорошо, а, главное, правильно сшита такая одежда, зависит не только жизнь какого-то воина, а, порой, и твоя - ведь те воины, для кого ты смастерил свои доспехи, могут стоять на защите и твоей родной деревни.



   Так вот, делать доспехи - еще более сложная работа, чем костюмы охотника. Но платят за них уже очень хорошо. Другими словами - чем лучше твои умения, и чем быстрее ты ими овладеешь, тем богаче и успешнее будет твоя жизнь. Жизнь твоя, и всех твоих близких. Вот поэтому, немного посовещавшись, я и принял предложение моего отца.



   Конечно же, Ратмир собирался обучать меня не задаром. И, конечно же, как и подобает мастеру такой величины, он запросил изрядно. Но нужную сумму мы все-таки достали. А посему, затянув потуже свой пояс, мне лишь осталось терпеливо и усердно учиться его ремеслу.



   - Ну что, зеленоглазый, - вновь обратился он ко мне. - Всю ту неделю я рассказывал тебе, в чем отличие разных кож, воловьей от свиной, телячьей от оленьей до оленьей.



   - Да, мастер Ратмир, - согласился я покорно.



   - Поэтому ты знаешь, что из какой кожи нужно тебе делать.



   - Да, мастер Ратмир, - потупился я.



   - И ты запомнил, комбинация каких кож дает самый лучший результат для того или иного одеяния.



   - Да, мастер Ратмир.



   - Поскольку твое ученичество, твое стремление и упорство, мне сильно пришлись по душе, сегодня же я расскажу тебе самый важный из своих секретов, - добавил он, и многозначительно глянул в мои глаза.



   Комплимент от Ратмира? Ого, это дорогого стоит. Вдохновленный услышанным, я весь обратился в слух.



   - Многие невежды мнят, что качество одежды зависит лишь от ткани, из которой она пошита, - покачал головой учитель. В ответ я нахмурился - ведь именно так и считалось в нашей деревне. - Я же считаю, что сила одежды - в нитках, - важно добавил он.



   - В нитках? - искренне удивился я.



   - Да.



   - В самых обычных нитках? - не унимался я.



   - Именно так, - кивнул уже заметно поседевшей головой Ратмир. - Именно в них - в нитках.



   Видя недоумевающее лицо своего ученика, учитель, вздохнув, продолжил.



   - Сам посуди - что такое хорошая кожа или ткань без достойных ниток? - спросил он с умным видом. - Так, обрезки. - Ратмир уничижительно махнул своей ручищей. - Нитки они что? Они ж не просто для красоты. Нитки - они скрепляют. Нитки сводят все воедино. Они придают целостность и общий вид одежде.



   Я слушал его и все еще недоумевал? Нитки? Нитки - самое главное в одежде? Вот уж ни в жизнь не поверю.



   Ратмир снова взялся за объяснения.



   - Вот, погляди. Плохие нитки не удержат вместе даже хорошей ткани? Смекаешь?



   - Так.



   - Согласен?



   - Да, - немного подумав, не смог не согласиться я.



   - Гляди дальше. Хорошая нить может улучшить достоинства ткани. Так же она сможет скрыть ее недостатки. Смекаешь?



   - Так.



   - Согласен?



   - Ну, - тут я ничего возразить не мог - я еще не дорос до таких тонкостей.



   - Просто поверь мне. -ухмыльнулся он. - И вот еще что. Достоинство всякой одежды - швы. Грубые, негодные и неподобающие швы не только натирают тело, а и стирают внутреннюю ткань. Так вот - с хорошими нитками и швы получатся прям на загляденье.



   Тут я тоже не мог ему возразить - ну швы и швы. Они же внутри и их не видно. Ну кто будет так тщательно к ним присматриваться? Важно лишь, чтобы одежка хорошо сидела и приносила пользу. И все. А шов, хороший или плохой, это дело десятое.



   Но, похоже, Ратмир считал иначе.



   - Просто поверь мне что нитки - это важно, - заявил он мне самым уверенным тоном. - Потому сегодня я стану учить тебя, как делать хорошие нити: тонкие и толстые, из пряжи, из шерсти, и из сухожилий. А потом я обучу тебя своему самому большому секрету - нитям с конским волосом.



   - Нитям с конским волосом? - удивился я. - Но зачем конский волос в нити?



   - Даже хорошая нить быстро поддается гниению. Как и человек, - глубокомысленной заметил учитель. -Конский же волос уберегает ее от этого. Потому, в одеждах для богачей используются только такие нити. Освоишь плетение таких нитей и считай полдороги в лавки богатых купцов ты уже прошел.



   - А... - понимающе протянул я. Раз так, то так - мастеру виднее. Видя, что спор окончен, Ратмир протянул руку к заветной коробочке, вынул из нее несколько мотков пряжи, шерсти и жил, и принялся мне объяснять.



<p>


*</p>







   Вечером следующего для я сидел в своей каморке и упорно тренировался, осваивая услышанное накануне. Снаружи, за окном, раздавались какие-то крики, смех и возгласы - видимо, в деревне отмечался какой-то праздник. Но меня это не особо интересовало: поскольку я тут - человек пришлый, чужой, никому не знакомый, то вряд ли кто-то захочет принять меня в свою компанию. Да и не за весельем я сюда пришел - учеба у мастера Ратмира стоила нам денег, поэтому я должен их отработать. То бишь я должен учиться, учиться и еще раз учиться. А значит - шить, шить и еще раз шить. Потому я осторожно взял кончик новой жилы, вдел его в иглу и принялся монотонно проводить ее сквозь плотную ткань обрезка. Да не как вздумается, а как велел учитель - ровно через одинаково отмерянное расстояние.



   Так я и сидел, делая один стежок за другим, а игла, словно птица, то круто взлетала вверх, то резко спускалась вниз. Вверх - вниз, вверх - вниз, вверх...



   В дверь избы кто-то громко и властно постучал, но меня этот шум не отвлек - в этом доме я только снимал комнату, а потому не мне в нем хозяйничать, встречая и провожая гостей. Ага, вот - судя по шуму за стеной, хозяйка дома, Мариша - дородная женщина лет эдак под сорок, наконец-то открыла дверь, тут же поздоровалась с гостем и о чем-то с ним быстро заговорила. Вот и отлично - я снова могу сосредоточится на работе: вверх - вниз, вверх - вниз, вверх....



   За стеной раздались чьи-то гулкие шаги, и на этот раз стук раздался именно в дверь, отделяющую мою комнату от остального дома. Что ж, видимо, все же придётся прервать работу.



   - Кто там? - спросил я, откладывая ткань в сторону.



   Дверь открылась, и на пороге комнаты показался высокий худощавый мужчина лет пятидесяти, одетый в серый овечий тулуп. За время нахождения в деревне я, и правда, мало с кем успел познакомиться. Но этого человека я не знать не мог.



   - Доброго вечера, староста Инвар. - Увидев, кто ко мне пожаловал, я тут же вскочил с кровати и отвесил ему в знак уважения небольшой поклон.



   - И тебе доброго, Кир из Стугны, - благодушно отозвался мужчина, тряхнув кудрявой, уже полностью седой головой.



   - Что вас ко мне привело? - теряясь в догадках, тут же полюбопытствовал я. Староста это вам не какой-нибудь лавочник-лоточник - просто так в гости не захаживает. Особенно - ко всяким пришлым вроде меня.



   Перед ответом староста внимательно глянул на меня, затем оглядел небольшую комнату с узким столом, на котором горело несколько восковых свечей, такой же узкой лавкой-кроватью, небольшой сундук в угу, и только потом спросил:



   - Что, все трудишься?



   Я кивнул, выражая свое согласие.



   - А-то как же, господин староста? Многого ли стоит уменье без опыта? - с умным видом я. - Вот и учусь потихоньку - вникаю в тонкости ремесла, - сказал я и ткнул узким подбородком в лежащие на кровати нехитрые поделки. Все верно - пусть видят, что я сюда пришел не штаны протирать.



   - Это хорошо, - кивнул староста с очень серьезным видом. - Как я наслышан, ты в своем деле весьма усерден - кроме дома Ратмира и дома Маришы тебя, почитай, нигде не видели.



   Что есть то есть - все свое свободное время я старательно отдавал работе. Ведь под лежачий камень, как известно, даже вода не спешит затечь.



   - Что, поди, умаялся? - спросил он меня с какой-то странной интонацией в голосе.



   Я в ответ лишь просто пожал плечами. Конечно устал. Но что же тут такого?



   - Ну... - Я прошел ладонью по лбу и почувствовал, как намокли мои темные волосы. - Есть немного - пришлось признаться мне.



   Староста понимающе кивнул



   - Вот что. Послушай: делу, конечно, время, но и отдыху обязательно должен час найтись. У нас, там, гляди, праздник. - Староста кивнул на полу распахнутое окно.



   - Что за праздник? - без всякой охоты поинтересовался я.



   - Пёсий день. У вас такой не справляют?



   Я покачал головой - нет, такого у нас отродясь не праздновали.



   - Песий день - это празднество мужества и отваги. День, когда юноши превращаются в настоящих мужчин, - пояснил он в ответ на мое молчание.



   Празднество мужества и отваги? Ну что, праздник как праздник - не лучше и не хуже других.



   - Ну а я-то тут причем? - удивился я. - Это же ваш праздник, для вашей деревни и для ваших людей.



   - Наша деревня, не наша деревня - это ничего не значит, - несколько небрежно отмахнулся он. - Это праздник юношей. Ты - юноша. Так? Так. Вот и получается, что ты обязан там присутствовать, - заявил он со всей уверенностью.



   Прямо-таки обязан? Ну, раз должен, значит, ладно - не мне перечить старосте.



   - Но я же там никого не знаю, - продолжал упорствовать я, все же начиная потихоньку одеваться.



   - Хорошо, что не знаешь. Ты главное пойди. Подружишься, заведешь знакомства. Чем не повод? - продолжал упорно настаивать староста. - Тебе сколько еще учиться? Год, полгода? Вот! - Он многозначительно поднял палец вверх.



   - Но мне надо работать, - сделал последнюю попытку я.



   - Работа подождет, - отмахнулся он. - Дело хоть и кормит, и учит, но человека мучит. Так что и отдыху тоже должно найти какое-то время.



   Дождавшись, когда я одел ботинки, он снял со стены и подал мне мой рыжеватый тулуп и такую же рыжую шапку.



   - Иди, иди. Иначе ты так до конца обучения в доме просидишь.



   - И что же в этом такого? - удивился я, просовывая левую руку в отверстие для рукава.



   - Тебе нечего. А вот мне.... - Голос старосты вмиг сменился, и глаза его блеснули лукавой хитринкой. - Ратмир говорит, что из тебя выйдет очень хороший портной. Это хорошо. Это приятно и очень, очень похвально.



   - Я понимаю. - Тут сложно не согласится.



   - А вот то, что после учебы ты собираешься вернуться в свою деревню, это очень и очень плохо.



   - Плохо? Кому? И почему? - искренне удивился я.



   - Мне. Мне и всей деревне. Ну сам посуди - не гоже будущего мастера из рук просто так выпускать, - широко улыбнулся он. - Твое стремление вернуться домой мне вполне понятно - там у тебя семья, родственники, друзья. А тут? С такой верностью работе тебе тут ни друзей, ни девки вовек не видать. Это нехорошо. Потому иди, развлекись хорошенько - кто знает, вдруг ты и у нас пустишь корни?



   Ого, а староста, оказывается, смотрит на меня с расчётом на будущее. Вот так так. Хотя может так и надо глядеть деревенским старостам. Что ж, если быть честным, то небольшой отдых мне точно лишним не будет. Да и новые друзья и знакомства мне тоже не помешают.



<p>


*</p>







   Гулянье в Пряхе ничем не отличалось от гуляний в родной мне Стугне - и тут, и там, возжигали высокий и жаркий костер, и тут, и там, звучали громкие раскатистые песни, и тут, и там, под грохот кружек, звучали верные напутствия и добрые пожелания. В центре празднества находилось четверо местных парней. Пока их поздравляли, я успел запомнить их имена: самого младшего, светловолосого, с детский веснушчатым лицом, звали Руга, белобрысого, что повыше, звали Лайд, высокого рыжего каланчу все окликали Вером, а самого крепкого и широкоплечего, с властным и важным взглядом, почтительно именовали Анри. Пятым же участником действия оказался я.



   Когда жаркий костер прогорел почти наполовину, неожиданно появившийся староста резким движением руки остановил поющий женский хор и, взобравшись на небольшой деревянный помост, громко заговорил.



   - Руга. Лайд. Вер. Анри. Кир. - перечислил он наши имена. - А понравился ли вам праздник, что приготовили для вас жители нашей деревни? - спросил он чрезмерно торжественным тоном.



   - А-то как же! - чересчур радостно воскликнул Руга.



   - Да! - повторил за ним более сдержанный Лайд.



   - Так! - с достоинством согласился с ними Вер.



   - Верно! - степенно выдал крепыш Анри.



   - Да! - присоединился к ним и я.



   Староста кивнул и снова спросил парней:



   - А понравилось ли вам еда, что приготовили наши женщины? Пришлось ли вам по вкусу жаренное мясо, горячие щи, и десятки других блюд?



   Видимо, эти вопросы были частью какого-то ритуала, потому что четверо парней снова, один за одним, стали отвечать все теми же "а-то", "да", "так" и "верно". Последним присоединился к ним и я - местная стряпня и впрямь была хорошей.



   - А понравились ли вам хмельные напитки, что приготовили наши мужчины? - не унимался староста.



   Тут без колебаний все мы ответили громким и яростным согласием - местные медовуха и брага и в самом деле были достойны самых высших похвал. К тому же, их остатки все еще гуляли по нашему телу, делая праздник еще более замечательным.



   - Вот и хорошо. - Староста кивнул, снова услыхав заветное одобрение. - Но, милые мои ребятушки, вы уже должны разуметь, что в жизни мужчины бывают не только дни праздника, а и дни испытаний. Поэтому, парни, добро пожаловать на Испытание мужества и отваги!



   Услышав слова старосты, я тут же протрезвел. Как же так? Меня приглашали на праздник мужества и отваги. Именно на праздник, а не на какое-то там испытание. Я пришел сюда вдоволь повеселиться и хорошо расслабиться, а оказалось, меня, и других парней, сейчас начнут испытывать, и как-то что-то оценить. Нет, я совсем не против разных состязаний. Но точно не сейчас.



   Точно не сейчас.



   Но меня, разумеется, никто ни о чем не спрашивал



   - Как вы все знаете, испытание мужества и отваги очень и очень простое, - продолжал вещать староста, повернув лицо ко мне - видимо дальнейшие его слова предназначались для меня, как для единственного гостя, не знакомого с правилами. - От северных ворот деревни в сторону леса ведет дорога. Дорога одна - идя по ней не заблудишься. - Он ободряюще улыбнулся. - Участникам испытания нужно дойти по ней до развилки и свернуть на тропу, что ведет в леса. - Он снова кивнул, как бы намекая, что и тут все будет просто. - Через час ходьбы по той тропке участники достигнут небольшой поляны, на которой гнездятся квохлы.



   - Квохлы? - не выдержав, переспросил его я - в наших краях такие существа не водились.



   - Да, квохлы, - кивнул староста. - Это такие птицы. Как раз в это время они заканчивают гнездиться и начинают откладывают яйца. Вот эти яйца вам и нужно будет взять: по одному на каждого участника. Затем принести их с собой в деревню. У кого получится, то и пройдет испытание.



   "Ночь, лес, птичьи яйца. Какое-то странное испытание", - успел подумать я.



   - Сразу отвечаю на незаданный вопрос: квохлы птицы мелкие, пушистые и почти беззащитные. У них нет ни мощного клюва, ни цепких когтей, поэтому ни поцарапать и ни заклевать они вас не смогут. Мало того - квохлы птицы настолько трусливые, что даже побоятся показываться вам на глаза. Повторю еще раз, - обратился староста уже ко всей пятерке. - Ваше задание - дойти до той поляны, взять с собой по яйцу и до рассвета вернуться в деревню. Что может быть проще, не так ли? - бодро заверил он. - Итак, вы готовы?



   - А-то как же! - громко воскликнул Руга.



   - Да! - повторил за ним Лайд.



   - Так! - согласился с ними Вер.



   - Верно! - выдал Анри.



   - М-м-м, да! - неопределенно ответил я.



   Но высказать свое мнение мне не дали. Не дожидаясь моего ответа, староста снова махнул рукой, и женщины начали новую, но уже более заунывную песнь. Толпа вокруг нас сомкнулась, и, подхватив под руки, уверенно потянула к распахнутым, как я понял, северным воротам. Когда прощальная песнь закончилась, руки людей разжались, толпа отступила, и единой волной отхлынула назад. Еще пара мгновений, и с треском захлопнувшиеся ворота отрезали нас от людей, веселья, тепла и праздника.



   Мы остались одни.



<p>


*</p>







   После закрытия ворот я какое-то время просто стоял на месте, приходя в себя.



   "Да что же это такое, а? - отчаянно думал я. - Как же я мог в такое влипнуть? После окончания празднества я собирался вернуться к себе в каморку, и, немного потренировавшись в шитье, завалиться спать. Вместо этого я оказался за пределами стен, в темноте и холоде. Хорошо, что хоть не один. Да, вот попал так попал..."



   Чем дольше я стоял, тем громче становился веселый шум за створками ворот - радостные жители продолжили праздничное гуляние, совершенно не волнуясь о людях, оставленных ими за пределами собственной деревни. Что ж, видимо обратно за стены, в тепло и уют, нас уже не впустят. Хочешь не хочешь, а придется поучаствовать в испытании.



   Видимо, так подумал не я один, потому что слева от меня оживился один из ребят.



   - Что, парни - будем тут стоять, жопы прохлаждать, или все-таки мы пойдем? - залихватским голосом поинтересовался темноволосый крепыш, поочерёдно оглядывая своих односельчан.



   - Надо идти, - смело поддержал его рыжеволосый каланча. -Только вот не помешало бы познакомиться с нашим нежданным спутником. - Огненноволосый скосил свой взгляд на меня.



   - Само собой, - согласился Анри. - Но не будем терять времени - познакомимся по дороге. Айда парни, вперед - испытание не ждет, - уверенно скомандовал он.



   Крепыш сделал первый шаг, беря на себя роль нашего командира и лидера, и мы пошли за ним.



   На наше счастье в эту ночь на небе не виднелось ни облачка, и дорога сверкала перед нами в лунном свете, видимая, словно ярким днем.



   - Я знаю, что тебя зовут Кир. Верно? - заговорил Анри, когда мы отошли от деревни шагов на сто.



   - Ага, - согласился я, для пущей значимости ответа кивая головой.



   - И ты учишься у Ратмира портняжничеству? - снова спросил он меня.



   - Так и есть, - вновь согласился я.



   - Ты у нас в деревне уже почти десять дней, а на улице тебя никто не видел - на базар ты не ходишь, в корчме не появляешься. С девчонками, вот, ни разу замечен не был, - с насмешкой заметил долговязый Вер. - Ты что, нелюдимка? Не любишь общаться с людьми?



   - Да нет, люблю, - не согласился. - Например, в моей деревне, у меня очень много друзей.



   - Много? - не поверил он.



   - Да, - твердо заверил я.



   - Тогда что же ты...? - насмешливый тон тут же перетек в вопросительный.



   - Так учусь ремеслу же, - пожал плечами я, недоумевая, что же тут может быть странного.



   - Что, настолько сложно? - заискивающе поинтересовался веснушчатый Руга.



   - Ага, - согласился я. - Ратмир много чего делает не так, как это принято в наших краях. Много чего мне надо запомнить, много чему обучиться заново. А потом все, чему научился, нужно опробовать в деле. Вот я и тружусь, не покладая рук. Так что на отдых у меня совсем не остается времени, - пояснил я им.



   Ребят такое объяснение, кажется, устроило.



   - Я тебя понимаю. Осваивать ремесло непросто, - согласился со мной Анри, продолжая уверенно вести нас по широкой дороге. - Особенно - учиться ему у чужого человека. Мой отец, например, - богатый земледелец. У него и своя земля имеется, и другие люди тоже трудятся на него, - гордо добавил он.



   "Сынок богача. Так вот почему он смотрит на всех свысока", - догадался я.



   - Так вот. Если кто не знает, большое богатство требует большого учета: нужно знать, сколько у тебя выйдет зерна с посева, сколько из него можно продать, а сколько отложить в закрома. А еще нужно знать, что и когда сажать, что и как растить, что и за что продавать, - важно добавил он. - Мой отец все это знает, и понемногу учит всему меня. Ведь придёт время, и я займу его место, и наша деревня станет еще богаче, - заявил он всем уверенно.



   "Да, самоуверенности и бахвальства тебе не занимать", - молча подумал я.



   Но трое ребят согласно в ответ закивали, словно не сомневаясь, что все будет именно так.



   - А вот, к примеру, Вер, - Анри кивнул в сторону долговязого рыжеволосого, - тоже идет по отцовской стезе. Ты знаешь, кто у него отец? - спросил он у меня.



   Само собой я не знал.



   - Его отец - воин. Хороший воин: опытный и очень известный. Правда, Вер?



   - Ага. - Длинный энергично закивал головой. - Мой отец самый лучший воин. Просто отличный воин. Всем воинам воин, - заявил он, поворачивая лицо ко мне. Его словах я не уловил ни малейшей тени сомнения. - Один раз он даже хотел пойти служить в дружину барона, - с важным видом добавил он. - Там и кормят хорошо, и денег платят много, - решил пояснить он мне очевидное.



   - Хотел? - переспросил я. - А почему не пошел? - полюбопытствовал я.



   - Что-то там ему не понравилось, и он тут же оттуда ушел, - неопределенно ответил он. - Толи оплата оказалась не такой хорошей, как ему обещали, толи командир из барона оказался так себе. Мой отец - очень хороший воин - где попало служить не станет, - добавил он, дабы развеять мои сомненья.



   - Верю, верю, - на всякий случай согласился я.



   - Его отец правда хороший воин, - великодушно согласился Анри. - В нашей деревне в сражении на мечах ему не будет равных. В битве с щитом и мечом - тоже. А уж как он из арбалета стреляет...



   - Да, да, - тут же закивал белобрысый Лайд. - Стрельба отца Вера из арбалета - это лучше развлечение на любом из праздников.



   - В мишень бах, бах, и всегда попадает. В летящие яблоки, раз, два, тоже, - весело рассмеялся Руга.



   - Именно так и есть, - согласился Вер. - Он лучший в бою во всем. И когда отец закончит обучать меня своим навыкам, то я стану таким, как он, - уверенно заявил рыжеволосый. - Я буду лучше всех драться на мечах...



   - Да, да, - тут же поддержали его Руга и Лайд.



   - Буду достойным в сражении мечом и щитом...



   - Да, да, - снова закричали оба светловолосых.



   - А из арбалета я буду стрелять даже лучше. Ведь я ничем не хуже, чем мой отец. Верно, парни? - спросил он у ребят.



   - Не хуже, не хуже! - тут же согласились они.



   - Ведь я такой же сильный. - Вер согнул руку, дабы показать свои мышцы, но в тулупе это не очень-то получилось. - И я такой же ловкий. А уж какой я зоркий - даже лучше, чем мой отец, - с апломбом закончил он.



   - Да, да, да! - Видимо Лайд и Руга нисколько в этом не сомневались.



   "Главное - не зазнавайся. А в остальном - да будет тебе удача", - мысленно пожелал я ему.



   Дождавшись, когда Вер закончил похвальбу, Анри перешел к знакомству с остальными спутниками.



   - Это - Лайд. - Он указал на более высокого из светловолосой парочки. - Его отец - скорняк. Меха выделывает, одежду из меха и кожи изготавливает и чинит. Они с твоим Ратмиром почти на пару работают: отец Лайда готовит нужный материал, а Ратмир делает из него вещи на продажу. Вот и Лайда отец тоже обучает ремеслу. Через несколько лет в нашей деревне будет новый хороший сорняк. Правда, Лайд? - немного польстил ему Анри.



   - Ага, - согласно закивал светловолосый.



   - Он бы и раньше стал хорошим скорняком, но уж слишком уж он осторожничает, - поддел его приятель.



   - Да не осторожничаю я, - тут же надулся светловолосый.



   - Осторожничаешь, - не уступал Анри.



   - Не осторожничаю.



   - Осторожничаешь, осторожничаешь. Ну не любишь ты рисковать. Это даже твой отец признает, - заявил Анри, прекращая всякий спор.



   Лайд в ответ надулся еще сильнее.



   "Осторожность как мед - не в меру не полезна", - вспомнил я слова нашего главного деревенского охотника. Тут я был согласен с Анри. Но вслух ничего не сказал - не решился. Кто я тут такой, чтобы поучать?



   - Ну и последний из нас это Руга. - Анри махнул рукой в сторону крайнего левого спутника. - У него отец - горшечник. И, можешь мне поверить, это самое лучшее ремесло для Руги. А знаешь почему?



   В ответ на этот вопрос Руга тут же залился краской.



   - Не знаю, - осторожно ответил я. - И в чем же тут дело? Он что, неумелец?



   - Нет, руки растут у него из правильного места, - расхохотался Анри. - Просто Руга ужасный трус.



   - Трус?



   - Ну да. Видит кровь - страшится. Видит требуху - трясется. А увидев труп и вовсе заклякает на месте.



   - Это что, правда?



   - А-то. Представляешь, он даже ос и пчел долгое время боялся. Про собак и быков я вообще молчу.



   - Ну Анри, ну зачем ты так? Еще и при чужаке, --обиженно протянул коротышка.



   - Так ведь это же правда.



   - И что? Ему зачем об этом знать.



   - Ох, не бери в голову. Он все-равно бы об этом узнал. Раньше или позже, - отмахнулся он и вновь обратился ко мне. - А теперь и представь, какое бы еще он мог выбрать себе ремесло? - предложил мне задуматься он. - Руга боится всего, что видит...



   - А чего не видит, высматривает, и тоже боится, - не удержался от возможности подколоть белобрысого Вер.



   - А с глиной все просто - положил ее на гончарный круг и меси.



   - Чай не укусит, - ухмыльнулся Анри.



   - Не гавкнет, - поддержал его Вер.



   - И не ужалит, - добавил Лайд, видимо, уже позабыв про свою обиду. Руга взглянул на меня и печально пожал плечами, словно говоря "ну да, вот такой вот я, и ничего не поделаешь".



   Я ответил ему понимающей улыбкой. И правда - не всем же быть безбашенными смельчаками? Мой отец как меня учил? "У каждого из нас, Кир, есть свои слабости. Главное, не давать им вырваться, словно злой собаке". Я хорошо запомнил его слова и старался не давать спуску разным своим слабостям. Наверно Руга тоже, борется, как может.



<p>


*</p>





   За разговорами время летело быстро, и вот мы уже дошли до развилки. Более широкая дорога продолжала уверенно стелиться на север, а отделившаяся от нее маленькая тропка испуганно тянулась на запад. Мы замешкались на перекрестке всего лишь на мгновение, но Анри призывно махнул рукой, и вот мы уже топаем в сторону возвышающегося рядом леса.



   Вместе со сменой дороги и изменилось и течение моих мыслей - ведь чем ближе мы подходили к лесу, тем ближе было к испытанию. Да? Или нет? Хм -если признаться, я по-прежнему не понимал, в чем именно оно заключается.



   Может испытание в том, чтобы успеть все сделать по времени? Во времени? Хм...От деревни до развилки где-то час ходьбы. От развилки до поляны - тоже выйдет час. Час ходьбы до развилки, час - от развилки до поляны. И два часа назад. Мы вышли где-то в полночь. Выходит, до рассвета у нас очень много времени. То есть - дело не в этом.



   Тогда может это испытание непогодой? Я втянул носом воздух. Весна уже давно зашла в наши края и радостное солнце тщательно убрало весь снег не только на полях, а и с самых глубоких ямах. Понятное дело, ночью становилось гораздо холоднее, чем днем, но в наших тулупах, да на ходу, никакая стужа нам была не страшна.



   Тогда что же?



   Может, все дело в хищники, что выходят на охоту с первой ночной звездой? Да - в начале веселья каждому из нас выдали по дубинке, объясняя, что палица -- это символ данного праздника. Но что-то я сомневаюсь, что четверых ребят, чьих-то детей и внуков, пустили бы ночью в лес, где могла хозяйничать стая голодных волков или алчущая крови пума.



   Нет, дело не в хищниках точно. Тогда в чем же подвох, в чем же?



   Хочешь не хочешь, но придётся просить совета.



   - Анри? - спросил я, решив считать его самым сведущем из всех четверых. - Ты мне не расскажешь побольше об этом испытании? Я ведь не местный, и почти ничего не знаю.



   - Так тебе все на празднике уже рассказали, - усмехнулся он. - Все просто: идешь в этот лес, находишь поляну с гнездами квохлов, забираешь у них яйцо и возвращаешься с ним в деревню. Такие вот условия. Или ты их уже забыл? - подначил он меня.



   - Да ничего не забыл, - отмахнулся я. - Но я не могу взять в толк, в чем тут испытание? Провести ночь в лесу? Было бы нам лет по десять, это бы было понятно. Но мне уже восемнадцать - темным лесом, лунной ночью, да еще и в компании - этим меня точно не напугать.



   Руга и Лайд уверенно закивали. Ну вот, даже Руга не выглядит хоть сколько-нибудь испуганным. А ведь по словам ребят он тот еще боягуз. Не было страха на лицах и остальных ребят. Что не удивительно - на вид им тоже было лет по семнадцать-восемнадцать. Темным лесом такую компанию уж точно не напугать.



   - Ты прав, Кир - я тоже не очень-то понимаю, - признался вместо Анри рыжеволосый. - Заблудиться мы здесь не можем - лес довольно редкий.



   - Да, он и правда не густой, - подтвердил Анри. - Мы с отцом иногда проезжали по этим землям. Это не чаща, а самый обычный лес. Ни холмов, ни оврагов, ни бурелома. Самый обычный лес, - добавил он со знанием дела.



   - Хищных зверей тут не водится, - продолжал хвастаться своей осведомленностью крепыш. - Разве что барсук, куница или лисица. Но это нам не соперники. - Он постучал костяшками пальцев по своей дубине, мерно болтающейся за поясом.



   - Как скорняк подтверждаю - нет тут опасных хищников, - согласился Лайд с Анри. - Когда охотники ходят за добычей в эту часть леса, то кроме шкур барсука, куницы или лисицы ничего не приносят.



   Я кивнул, принимая сказанное.



   - А против залетной пары волков нам точно есть чем справиться, - заявил Вер, любовно поглаживая свою дубину. - Кстати об этом. Ты, Кир, на охоте бывал? Дубиной владеть умеешь? Или ты, кроме иглы, в руках ничего не держал? - спросил меня он с насмешкой.



   Думаешь посмеяться? А вот уж нет.



   - На охоте я не бывал, - легко признался я. - И дубиной никогда не орудовал.



   При этих словах Вер ожидаемо скривился.



   - Но в Стугне я иногда подменял своего друга, Лейра, - неспешно добавил я. - Тот еще выпивоха, скажу я тебе. Но лесоруб отменный.



   - То есть ты умеешь справно махать топором?



   - Угу, умею.



   Услыхав такое, Вер снова переменился в лице. То-то же. Пусть я никогда не ходил на охоту на зверя, но защититься, если нужно, сумею.



   - И все ж таки, - поспешил я вернуться к прежнему разговору. - В чем соль этого испытания? Признавайтесь, парни - вы же не могли не поинтересоваться этим. Ваши отцы и деды - они ж точно с ним были знакомы.



   Я обвел спутников пристальным вопросительным взглядом, но они молчали, словно в рот воды набрали.



   - Ну.... Честно признаться, я пытался выудить у отца, в чем секрет испытания, - первым признался Вер. - Не то, чтобы я сомневался, что я его пройду, - тут же добавил он. - Просто я хотел пройти его что ни на есть достойно.



   Ага, понятно - Вер все же немного трусил.



   - Ну, и что отец? - впился клещами я.



   - Отец, он... Он просто похлопал меня по плечу, и сказал, что б я проявил себя во всей своей красе. Чтобы держался мужественно, вел себя достойно. И все в таком же духе, - неопределенно ответил он.



   Судя по смущенному лицу Вера, парень говорил чистую правду.



   Но это меня не устроило.



   "Странный какой-то совет", - с недоуменьем подумал я.



   - Я тоже спрашивал своего отца, - признался за ним и Лайд.



   - И? И что? - снова напрягся я.



   - А ничего. Ничего такого, - пожаловался тот. - Он просто сказал мне....



   - Ну... - Лайд замешкался.



   - Сказал, чтобы я не трусил и был молодцом.



   - Чтобы не трусил и был молодцом? И все? - вновь не поверил я.



   - Угу, - грустно ответил он.



   "Еще один странный совет", - изумился я.



   Руга сказал, что ему вообще не помогли советом.



   Оставалась понадеяться на Анри. Но он меня так же разочаровал



   - Я тоже ничего не добавлю, - пожал плечами он. - Не потому, что не хочу, а потому, что нечего.



   Странно. Очень странно. На испытание отправилось четверо парней, и ни один родитель не пожелал подсказать им, как лучше его пройти. А ведь должны были подсказать. Должны. На то они и родители.



   Я тяжело вздохнул и вопросительно взглянул на круглую луну, лениво висящую прямо над нашими головами. Но и она хранила таинственное молчание.



   Я вновь обратился к парням.



   - Я все же чего-то не понимаю, - не сдавался я. - Получается, мы должны идти по этой тропинке, - я указал подбородком вниз, на стежку, вьющуюся у нас под ногами, - зайти в этот лес, - я ткнул подбородком вперед, в сторону высоких, отцвечиваемых лунным светом, деревьев, - найти в конце тропинки поляну с кустом и яйцами, и, взяв по яйцу, снова вернуться в деревню.



   - Да, все так и есть, - согласился со мною Вер.



   - Но это же очень просто. В чем же тогда испытание? В чем же подвох, ребята? - Я искренне терялся в догадках. - Может тропинка в лесу плутает?



   - Нет - дорога почти прямая.



   - Может те птицы, квохлы, все-таки опасные, и будут отчаянно отбиваться, защищая свое гнездо?



   - Нет, не думаю - староста утверждал обратное.



   - Может яйца те неприметные? Или донельзя тяжелые? Или скользкие? Или, ну скажем, колючие, что в руки их не возьмешь? - выдал я все сомнения, что у меня имелись.



   - Обычные яйца, размером чуть больше куриных.



   Я прикинул и так, и эдак, но снова и не понял, в чем тут испытание мужества и отваги. И это непонимание заставило меня еще больше нахмуриться и напрячься.



   Но Анри нисколько не разделал моих опасений и сомнений.



   - Если ты вернешься с яйцом, значит, ты прошел испытание мужества и отваги, - громко заявил наш командир. - Еще староста говорил, что было бы неплохо, чтобы мы все прошли это испытание, - важно добавил он. - Это и понятно - мы одна деревня, одна большая семья. И вместе у нас все выйдет. Если что, и тебе, мы, Кир, поможем, - улыбнулся Анри.



   Я молча согласился и снова бросил взгляд на залитые луною деревья и кусты, к которым мы подошли почти вплотную. Вот он, тот самый лес. Прямо перед нами. И отчего-то он мне не нравился.





<p>


*</p>







   Первым в объятья леса с важным видом шагнул Анри. Вторым, храбро выпятив грудь, вошел рыжеволосый. За ними пошли, несколько поубавившие смелость, Лайд и Руга.



   Последним вошел я. Последним не из страха, а из предосторожности. Подойдя к лесу, я продолжал пристально вглядываться в очертания кустов и контуры деревьев, ожидая разглядеть среди них хоть какую-то подсказку о грядущем испытании. Но я не увидел ничего такого. Лес как лес - высокий, редкий, светлый, небольшим количеством кустов по бокам от бегущей тропки. Услужливая луна приятельски подсвечивала очертания с детства знакомых деревьев: дубов, осин, буков, кленов, елей. Расположившиеся по краям дороги кусты не былини особенно колючими, ни чрезмерно густыми, а дорога, как обещалось, не делала никаких сюрпризов, а послушно текла вперед.



   Внезапно, где-то вереди, раздалось какое-то хлопанье, и наша группа разом остановилась.



   Какое-то время мы просто молча стояли, прислушиваясь к возможным звукам. Но хлопанье больше не повторялось.



   - Нет, ничего не видно. - Оказалось Анри все это время не просто стоял, а упорно вглядывался в лесной полумрак. - Может это просто потревоженная лесная птица?



   - Какая? - спросил его Вер



   - Ну, сова, например, - пожал плечами он.



   - Может и сова, - согласился Лайд. - А может и филин.



   - Сова, не сова. Главное, что не волк, - вывел умную мысль Анри. - А раз опасности нет, то нечего и стоять. Идем.



   Он сделал приглашающий взмах рукой, и мы вновь отправились в путь. Но, должен признаться, мое сердце все же застучало чуть-чуть сильней. Пусть самую малость, но все же.



   Снова раздался шорох крыльев, на этот раз за осиной, стоящей от нас двадцати в шагах. Затем новый шорох перьев, по правую сторону, за раскидистым старым пнем. Но мы шли вперед, и даже не останавливались - экая невидаль, птицы. Чего нам их бояться?



   Неожиданно к шороху крыльев стал добавляться какой-то новый звук - не скрип, не царапание, а словно бы какое-то дивное клацанье-постукивание: толи ветки о ветку, то ли монеты о монету, то ли камня о камень. И вроде ничего в нем такого не было - он не был ни особо громким, ни особо грозным, но что-то в нем было, такое, нехорошее.



   Я хотел спросить у ребят, слышат ли они этот странный звук, как заметил, что вокруг нас что-то начало меняться. Я присмотрелся - странное дело, но мне почему-то казалось, что лес вокруг нас стал терять привычные четкие очертания. Но это происходило не везде - то, что поближе: дорога, по которой мы шли, и кусты по ее краям, по-прежнему виделись четко. Но, чем дальше от нас, тем хуже было видно. И дело тут было вовсе не в мраке ночи - ведь совсем недавно лес выглядел обычно.



   Или, может, мне все это только кажется?



   Внезапно вся снова остановились. Я осторожно взглянул вперед - шедший впереди всех Анри замер, предостерегающе подняв правую руку верх.



   - Вы это видите? - озадаченно поинтересовался он.



   - Что? - тут же поинтересовался Лайд и тут же принялся озираться по сторонам.



   - Я...Не знаю... Не знаю, как это объяснить словами, - неуверенно проговорил крепыш. - Просто вокруг все стало каким-то...



   - Не ясным? - услужливо подсказал ему я.



   - Да, - встрепенулся он и глянул на меня с благодарность. - Словно бы смотришь на все сквозь навернувшиеся на глаза слезы. Только вот глаза у меня сухие.



   - А ведь, верно, - хмыкнул Вер, оглядываясь вокруг. - Такое ощущение, словно вокруг нас начал образовываться какой-то... туман, что ли.



   Я кивнул - можно сказать и так. Да, бывают ночные туманы. Но чтобы они шли кругом? Про такое я никогда и ни от кого не слыхивал. Не бывает у нас такого. А тут, похоже, бывает. Хм, может это оно и есть - то самое испытание?



   - Ничего - мы, пряховские, не побоимся какого-то там тумана. Правда, парни? - нарочито беззаботно сказал Анри, общаясь главным образом к Лайду и Руге. Но судя по лицам ребя они были явно другого мнения - оба парня выглядели взволнованными. Они были точно не рады увиденному. Но если Лайд с его осторожностью выглядел просто слегка возбужденным, то Руга явно был испуган сильнее - пальцы его рук то и дело лихорадочно сжимались в кулаки, словно готовые отразить чье-либо нападение.



   Немного постояв на месте, мы снова пошли вперед - медленней, чем раньше, с большей опаской поглядывая по сторонам. Но лес и не думал возвращаться к привычному состоянию. Наоборот - чем дальше мы продвигались, тем размытие становились очертания дальних от нас деревьев. Пройдя еще с полсотни шагов мы начали замечать, что за ними начала сгущаться какая-то пелена. Еще через сто шагов белесая мгла перестала прятаться за деревьями, и, словно потеряв всякую осторожность, тонкими щупальцами потянулась к нам. Потянулась любопытно, бесстыдно, жадно. Совсем не так, как это должен делать обычный, простой туман.



   И это пугало. Очень пугало.



   С каждым шагом страх, порождаемый лесом и этой таинственной мглой, становился все сильней и сильней. Казалось, что этот туман это только лишь начало. Что стоит ступить еще хоть шаг, и это марево превратиться во что-то более страшное, более жуткое и более ужасающее.



   Оказалось, что так чувствовал себя не только я один.



   - Все, хватит, - внезапно воскликнул Руга. Парень резко остановился, из-за чего я неожиданно налетел на него. Почувствовав толчок, тот вздрогнул, испуганно обернулся, и я увидел перед собой его глаза - расширенные от переполняющего их бескрайнего ужаса.



   Даже увидев, что это всего лишь я, юноша нисколько не успокоился.



   - Эй, Руга, что случилось? - вновь наигранно беспечно поинтересовался подошедший к нему Анри.



   - Как что! - услышал я донельзя испуганный голос. - Неужели вы не видите. Неужели не видите? - истерически взвизгнул он.



   - Нет. А что мы должны видеть? - переспросил его Вер. В его голосе я тоже услышал некоторое волнение.



   - Да как же.... Как же... Вот этот туман... И это...



   - Что это? - переспросил Анри.



   - Да все это, все. - В голосе парня явно звучал испуг.



   - Это просто туман. Туман, Руга, - тяжело вздохнув, поспешил заверить его Анри. - Да, пусть несколько необычный. Да, признаюсь - он немного пугающий. Но все же туман. Туман, братишка. А туманы не опасны - они не кусаются, - закончил неуместной шуткой он.



   - Все верно. Бояться нечего. Нас ведет дорога. А она пока что видна, - поддержал приятеля Вер.



   Но Руга не унимался.



   - Это для вас тут все не страшно. Для вас не опасно. Для вас, а не для меня. - Веснушчатый коротышка поочередно ткнул пальцем в Анри, Вера и Лайда. - Вы же смелые. А я... - В голосе парня послышались нотки отчаяния. - А мне тут страшно. Мне очень страшно. - Внезапно слова из него посыпались, словно горох из драного мешка. - Это все не для меня. Я не пройду этот лес. Не пройду этот страшный туман. Не закончу испытание. У меня ничего не выйдет, - обреченно затараторил он.



   Я стоял и только удивлялся - взрослый парень, а дрожит страха только из-за тумана. Да, ребята говорили, что он боягуз, но я не представлял, что настолько.



   Покачав головой. Я посмотрел на реакцию остальных. Лайд и Вер неуверенно переглядывались - судя по выражению их лиц, они тоже считали, что Руга не потянет этого испытания.



   Но Анри не желал так просто отступать.



   - Руга, прекрати ныть, - жестко сказал он ему. - Видишь - с нами все в порядке. - Он уверенно похлопал себя по груди, по теплому тулупу. - Со мной, Вером, Лайдом и даже Киром. А ты - вместе с нами. Если что, то мы тебя защитим. Понял - защитим. Мы - пряхинские. А пряхинские своих не бросают! - веско напомнил он.



   Мне показалось, что Анри сказал все верно - все его слова звучали правильно и тон его был, что надо.



   Но не тут-то было.



   - Защитите? Вы? Меня? - горько воскликнул Руга. - Да вы... Да вы... Вы даже рот на замке удержать не можете. Из-за вас все в деревне знают о том, что я трусло.



   Я заметил, как после этих слов Лайд и Вер виновато переглянулись. Получается, это правда?



   - Во всей деревне был только один Кир, кто не знал обо мне ничего. Но вы... Вы и ему разболтали, что я такой боягуз. - Он сделал унылый кивок в сторону меня и печально посмотрел крепышу в глаза.



   Теперь и Анри не знал, что ему ответить.



   - Так что лучше... Лучше я вернусь... Вернусь, пока еще можно. - Парень хмыкнул, и сделал уверенный шаг назад. - Я догадываюсь, что дальше все будет только опаснее. И там вам будет вовсе не до меня. Так всегда и было. Всегда. А потому я.... - Коротыш сделал еще один шаг назад. - Вам будет лучше без меня, - с отчаяньем бросил он.



   - Но Руга...



   - Нет. Я не хочу, не могу, не пойду. Мне страшно. Очень страшно. Очень и очень, страшно. - Он чуть ли не выл от отчаяния.



   Трое парней молча стояли, не зная, что сказать. Наверное, что-то из сказанного Ругой действительно было правдой. Может их дружба была не настолько крепкой. Даже очень может быть. И меня, чужака, их дружба никак не касается. Вот только... Вот только одно дело - прослыть боягузом, а совсем другое - провалить особое испытание. Это уж точно не пойдет пареньку на пользу, ведь он тогда решит, что его страх - это с ним навсегда.



   А это будет ужасно. Уж я-то это знаю - в моей родной Стугне я встретился с чем-то подобным.



   В памяти сразу всплыло лицо рыжеволосого Майра. В детстве паренька облаяла собака. Вроде бы ничего такого, но после того случая шестилетний паренек начал бояться всего на свете: котов, собак, громких хлопков деверей и даже обычных крыс. Вначале мы, соседские дети, дружно смеялись с этого, но мой отец сказал, что так вести себя не годиться, что надо ему помочь. Я спросил "зачем ему помогать"? Отец сказал "затем, чтобы его страх не стал его верным другом". Тогда я спросил "как мне ему помочь"? И отец ответил "будь ему лучшим другом. Лучшим другом, чем его страх".



   И я стал ему другом. Хорошим верным другом. Я много играл вместе с Майрой, дружил с ним и, как мог оберегал, от всех "опасностей". И это сработало. Когда мы чуть подросли, он набрался смелости и начал ходить со мной на рыбалку, а потом, через года два-три, и в лес, на охоту. Сначала на безобидных кролей и куропаток, а затем и на лис и барсуков.



   В конце концов к семнадцати годам из некогда трусливого Майры вырос отличный друг и даже завидный жених. Да, мне пришлось приложить много сил и времени. Но дело того стоило.



   Очнувшись от охвативших меня воспоминаний, я вновь взглянул на вусмерть перепуганного Ругу. Да - этот паренек для меня чужак. Да - мы выросли не то, что в разных деревнях, а даже в разных баронствах. Но пусть мы родом из разных деревень, его беда мне была хорошо знакома.



   Поэтому я должен хотя бы попытаться ему помочь.



   - Погоди, Руга. - Я протянул руку и уверенно коснулся его плеча. Парень дернулся, бросил на меня испуганный взгляд, но все же остановился. - Я не знаю, что между вами такое.... - Я кивнул подбородком в сторону трех замолчавших друзей, - но это, все это - испытание нашего мужества и отваги. Нам его приготовили жители вашей деревни, и в нем не может, просто не может быть ничего опасного.



   - Правда?



   - Да.



   Руга на миг засомневался. Но - всего лишь на миг.



   - Но ты не можешь этого знать, - со всхлипом ответил Руга. - Не можешь знать это наверняка.



   - Ты прав - не могу, - честно признался я. - Но я в это очень верю. - И это тоже было чистой правдой. - Ну сам посмотри - это же действительно туман. Да - необычный. Но это туман, и только.



   Руга снова всхлипнул и отвел глаза.



   Я решил сделать еще одну попытку.



   - Руга, давай так - если тут и в самом деле станет опасно, как ты об этом думаешь, то я разрешу... Э-м-м, нет - тут же поправился я, - то я скажу, что лучше тебе лучше уйти. Или даже не так - я сам отведу тебя обратно, за пределы леса. Ну что, идет?



   Парень снова всхлипнул.



   - Руга, поверь - я сам не хочу зазря рисковать своей шкурой, - сделал я новый шаг. - Если тут станет слишком опасно, я первый вернусь назад.



   Паренек в третий раз шмыгнул носом и поднял на меня полный надежды взгляд.



   Отлично. Осталось еще чуть-чуть...



   - Поэтому, если тут и самом деле станет настолько жутко страшно и опасно...



   При слове "опасность" юноша снова вздрогнул, словно ему под лопатку вогнали нож.



   - О, нет. Нет, нет, нет и еще раз нет. - Руга поднял на меня свой взгляд, в котором уже не было и тени минувшей надежды. Там был лишь страх. Беспросветный, все подавляющий, иссиня-черный страх. А еще я увидел обескровленные белые губы, обреченно сжатые плечи, и мелко подрагивающие руки. - Когда тут станет опасно, вы все обо мне забудете, - крикнул он мне сквозь слезы. - Я знаю, знаю. Как знаю и то, что я беспросветный слабак. Я знаю, что пропаду. И знаю, что мне никто не поможет. И потому лучше я сам, сейчас.... - Руга сделал шаг назад, затем еще, еще, и, развернувшись, стремительно ринулся прочь. Да так, что полы его тулупа затрепетали за ним, словно птичьи крылья.



   - Руга! - Анри сделал несколько шагов, намереваясь догнать убегающего паренька, но я уверенным жестом остановил его.



   - Нет. Не стоит. Сейчас он слушается только своего страха, - уверенно сказал я ему. Анри недоверчиво взглянул на меня, но что-то в тоне моего голоса заставило его поверить моим словам. А я продолжал глядеть на тропинку, пока меленькая фигура Руги-Майры не скрылась за туманной пеленой.



   - М-да, а я почти поверил, что у тебя получится, - обращаясь ко мне, протянул с усмешкой Вер. - Но, видимо, не судьба - мокрая курица всегда останется мокрой курицей.



   - Я тоже надеялся, что все у тебя получится с этой заячьей душонкой, - произнес Анри. - Ну ладно - трое победителей вместо четырех -- это не так уж плохо. Правда, Лайд? - обратился он к оставшемуся светловолосому. Тот ничего не ответил, но краем глаза я успел заметить, что во взгляде юноши зарождается знакомая мне чернота.



<p>


*</p>







   - Я так и думал, что Руга сдастся первым, - заметил Вер после того, как мы отдалились от того места шагов на сто.



   - Да, он всегда был трусом, - согласился с ним Анри. - Но что бы сбежать из-за простого тумана...



   Вер хмыкнул и в его хмыканье послышалось явное осуждение.



   Но я бы не спешил соглашаться с долговязым. Простой туман? Вот уж нет уж.



   - Анри, ты не прав, - подал голос Лайд. - Ты же сам видишь, что этот туман не простой, - заявил он. В его голосе слышался вызов. Или это мне почудилось?



   - Ну да, я знаю, что этот туман не совсем обычный, - легко согласился он, отводя в сторону нависшие над тропою ветви плакучей ивы. - И что с того?



   - Как что? - удивился Лайд. - Ночь, лес, и необычный туман. Такое тебя не пугает?



   - Чтобы кого-то пугали какие-то лес и туман? Вот еще, - ответил Вер за Анри. - Волки и кабаны - вот это да. Это угроза посерьезней, - уверенно заявил рыжеволосый. - Но и то, только тогда, когда я окажусь без оружия. А вот будь я с мечом или топором, то тогда любой живности точно не поздоровиться. - Сказав это, он гордо выпятил грудь.



   "Хм, это он так бахвалиться или правда так ловок с оружием? - засомневался я. - Хотя может и то и другое разом".



   Анри улыбнулся столь бравому ответу приятеля.



   - Да, мне тоже немного не по себе, - подумав, признался Вер. - Но, как сказал наш неожиданный попутчик Кир - пока туман не обнажил зубы, я не стану его бояться, - твердо заверил он.



   Звучало очень разумно.



   - А если он, это, обнажит? - с тревогой заметил светловолосый.



   - Вот тогда и поговорим, - заверил приятеля он.



   - А поздно не будет? - не унимался Лайд.



   - Успокойся - со мной тебе ничего не грозит, - смело заметил Вер.



   - Как и со мной, - в тон ему ответил Анри и оба удовлетворенно заулыбались.



   Я вполуха слушал, как они убеждали Лайда, но мыслями я, то и дело, возвращался к Руге. Все ли с ним в порядке? Сумел ли он выйти из леса? Будет ли он возвращаться в деревню, или решит дожидаться нас у развилки? И, самое главное - что будет с ним, когда он вернется в деревню? Что ждет тех, кто так и не прошел испытание мужества? Будет ли возможность пройти его снова или проигравших ждет позорное клеймо труса?



   За размышлениями о Руге я не успел заметить, что до того бойкий разговор незаметно стих. И неудивительно - что бы не говорили Анри и Вер, а этот туман давил на каждого из нас. Я захотел было что-то спросить у Анри, но тут же поймал себя на мысли о том, что нарушать тишину было бы кощунством. Нет - даже святотатством. Хозяин тут - лес. Ночь - его Супруга. А тишина - их Дом, их Покой и их Убранство. А кому понравиться, когда кто-то это все нарушает? Этот лес никому не простит такого. Никому такой наглости не дозволит. Никому такого не спустит. Он смотрит. Он ждет. Он ищет только шанса, чтобы наказать бессовестно вторгшегося чужака за его своеволие и легкомысленность.



   - Стой! - Мои размышления прервал громкий голос Вера. Мы разом остановились и принялись напряженно озираться по сторонам.



   - Что? - первым спросил Анри.



   - Там, в тумане... Ты ничего не видел? - тревожно спросил его Вер.



   - А что я там должен был увидеть?



   - Клянусь щитом своего отца, там только что блеснули чьи-то глаза, - с напряженьем ответил Вер.



   - Где? - тут же напрягся Анри.



   - Вон там, - ответил рыжеволосый, делая шаг в нужную сторону.



   Я тут же напряг свой взор - от отца мне досталось хорошее зрение, а он запросто мог запросто различить в траве мелкую ржавую монетку. Я принялся внимательно вглядываться в мутную белесую мглу. Ничего...Ничего... Есть - в мареве явственно мелькнула хищная прорезь глаз. И это был не черный глаз кабана, не яркий глаз волка. Нет - это было что-то другое. Что-то совсем другое, и никому не ведомое.



   - Глядите, там, - вскрикнул Лайд и испуганно ткнул дрожащим пальцем в противоположную сторону. Я быстро перевел взгляд и сумел заметить еще один голодный прищур, который так же растворился в окружившем нас молочном киселе.



   Мысли в голове закружили в испуганном диком танце. Хищные твари в тумане. Этого еще не хватало.



   - Анри! Если есть лучший момент, чтобы повернуть обратно, то это - теперь, - снова уверенно вскликнул скорняк.



   - С чего вдруг? - рыкнул долговязый. Он уже вынул свою дубину и уверенно помахивал ей, готовый отразить любое внезапное нападение.



   - А с того, что, чем дальше мы заходим, тем всё становиться хуже, - резко бросил Лайд, вновь поворачивая голову в то место, где в первый раз мелькнули хищные глаза. - Сначала вокруг нас был просто какой-то странный туман, а теперь вот это.



   - Подумаешь, пара хищных тварей, - осклабился Вер, делая несколько пробных взмахов.



   - А может быть это только тут их всего лишь пара? - с тревогой ответил Лайд.



   - Я справлюсь не только с парой, а с тремя, четырьмя. Да мне хоть полдюжины подавай! - с бравадой воскликнул Вер, ставая наизготовку.



   - Погоди, - остановил его Анри. - Что ты имеешь ввиду под словами "только тут"?



   - Ну как что? Разве вам непонятно? - Белобрысый всплеснул руками. - Вначале нашего пути мы не видели ни одного хищника. Теперь мы видим только пару. А дальше ...



   - Что дальше? - нетерпеливо перебил его крепыш. Его лицо нахмурилось.



   - Великие двенадцать богов. Как же вы не понимаете? - Отчаяние на лице скорняка сменилось искренним возмущением. - Неужели вы не видите, что мы идем в сторону логова этих зверей, - уверенно заявил сельчанин. - Пока эти звери только предупреждают нас. Но если мы подойдем еще чуть ближе...



   В тумане мелькнула третья пара глаз, как раз в том месте, откуда мы пришли.



   - Вот, вот, я же говорил! - в отчаянии бросил Лайд.



   Вер и Анри неуверенно переглянулись между собой.



   - И что же нам делать? - поинтересовался Анри. Скорее всего он спрашивал не Вера или Лайда, а самого себя.



   - Если мы двинемся дальше, то наверняка умрем. - Лайд неотступно стоял на своем. Странно, раньше он не был таким говорливом. Может быть страх придал ему смелости и сил? Что ж, очень может быть.



   - Но как же испытание? - Долговязый нерешительно замер, переводя вопросительный взгляд с Лайда на Анри и обратно. - Мы же не можем его не пройти.



   - Испытание? Хм... - Анри замер, задумчиво глядя в клочья тумана.



   - Может в этом и суть этого испытания? Побороть все преграды, пройти все препятствия? - подал идею Вер.



   - Да, может быть. Может быть, - согласился крепыш с собратом. - Если нам сказали, что пройти испытание можно и нужно, значит, стоит его пройти.



   Анри и Вер еще раз переглянулись и согласно кивнули друг другу. Видимо, между этими двумя воцарилось единодушное взаимопонимание.



   А вот Лайд их единодушия нисколько не разделял.



   - Парни, постойте. Вдруг суть испытания вовсе не в этом? - факелом вспыхнул светловолосый. - Вдруг настоящее мужество в том, чтобы не пойти на встречу верной смерти? Ведь правда, Анри? - обратился он к крепышу. - Ведь может быть такое, а, Вер? - Он перевел свой взгляд на рыжеволосого.



   Но парни, уже преисполненные решимости идти до конца, ни за что не хотели с ним соглашаться.



   Видя, что остался один на один со своими страхами, Лайд решился на неожиданное.



   - Так, да? Вот так вот? - процедил он сквозь плотно сжатые зубы. - Вам на все наплевать? Вам бы только выполнить треклятое испытание, да? Только бы прославиться. Похвалы от родителей и старосты получить. Это вам важно, да? А на остальное вам начхать?



   Темноволосый и рыжий снова ничего не ответили, лишь одарив того снисходительными взглядами.



   Лайд понял, что остался в меньшинстве. Он в последний раз с надеждой взглянул в непоколебимые лица своих деревенских приятелей, затем, с отчаянием, на идущую к туману дорогу. Затем его глаза неожиданно сузились, а лицо стало холодным и отрешенным.



   - Так, значит. Так? - вновь повторил он им. Но уже не обиженно, как пару мгновений назад, а злобно, гордо, упрямо. - Раз вы решили так, то вот вам мой ответ. Вы как хотите, - от ткнул в их сторону пальцем, - а я останусь здесь. Вот прямо тут. - Он снял свою шапку и бросил ей о землю. - Или даже не так - я залезу на дерево, и буду там ждать прихода рассвета - авось тогда все наладится. Буду тут один. Без вас. А вы делайте, что хотите.



   Судя по лицам парней, такого от Лайда они точно не ожидали.



   - Останешься? - изумился Вер, на миг опуская дубину.



   - Да, - звонко ответил тот.



   - В лесу?



   - Да.



   - Один-одинешенек?



   - Именно так. - Лайд упер руки в боки.



   - И не побоишься? - засомневался рыжий.



   - Я? Конечно же, страшусь, - не стал отрицать тот, но, все же, сделал первый шаг по направлению к шершавому стволу, что находился у края дороги, вне границ тумана. - Но больше, чем остаться здесь, в лесу, я боюсь идти дальше, вместе с вами. Я не хочу очутиться в ловушке, в которую попадете вы из-за своего упрямства.



   Он сделал еще несколько шагов к спасительному дереву.



   - То есть вот как? Ты нас тут бросаешь? - Анри попытался надавить приятелю на совесть.



   - Я? Бросаю вас? Это вы меня тут оставляете. Вы, - злобно осклабился он.



   Рыжеволосому его слова не понравились. Очень не понравились.



   - Ну и иди, - злобно бросил Вер в спину удаляющегося товарища. - Трусы нам не нужны. Нам и так дальше будет несладко, - заявил он и смачно сплюнул на землю.



   - И пойду, - уже не оборачиваясь ответил тот. - Лучше просидеть всю ночь с холодным задом, чем оказаться на земле с развороченным и окровавленным пузом.



   Рыжеволосый отвернулся, демонстрируя Лайду свое презрение. Хм, с Вером мне все ясно. А Анри? Я перевел взгляд на крепыша. Тот продолжал хранить молчание.



   Команда Анри продолжала трещать по швам. Сначала Руга, а теперь вот Лайд. Мне-то, конечно, все-одно - я не из ихнего круга. Да только я понимал, что не будь этого всепоглощающего страха, не будь этого непонятного тумана и таких же непонятных зверей, то все бы пошло по-другому. Руга пал жертвой страха. Но может быть Лайда еще можно вернуть на путь?



   Хм...Попробовать всяко можно.



   Я, выпрямился, вздохнул и заговорил.



   - Лайд, - обратился я к уже занесшему ногу парню. - Я и правда не знаю, что для вас, для пряховских, значит слово "мужество". Но я точно знаю, что бросать друзей в трудную минуту, это не лучшая затея.



   Светловолосый опустил ногу назад и обернулся ко мне. В его взгляде читалось искреннее возмущение и презрение.



   - Ты, Кир, небось считаешь, что четыре смерти -- это лучше, чем три, да?



   Само собой, что я так не считал.



   - Несомненно нет, - попытался опровергнуть я его.



   Но Лайд меня не слушал.



   - Или ты считаешь, что мы все тут должны погибнуть? Все, да? - злобно осклабился он.



   - Тоже нет. Но все же...



   - Да что ты заладил? Чего надоедаешь? - Моя настойчивость просто взбесила Лайда.



   Я снова перевел дух, стараясь успокоиться.



   - Вы вышли сюда вчетвером. Значит вы, вместе - одна команда. Один... отряд. Одна сила, - попытался пробить его я. - Ну ладно Руга - он еще слаб душой. Но ты? Ты же храбрей его, - честно заметил я. - Тогда почему ты бросаешь своих товарищей в такую непростую пору?



   Я знал почему - глядя прямо ему в лицо я не мог не заметить плескающегося в его взгляде того же черного страха, что я видел у Руги. Но также я понимал и то, что по утру, вернувшись в свою деревню, подождав, когда страх пройдет, он будет горько сожалеть о своем неблаговидном поступке. О том, что он бросил. О том, что не остался. О том, что решил быть один.



   Да - я самый обычный портной. Да -мое дело игла да нитки. Но одним из моих друзей в Стугне был Тулей, наемник. Он много рассказывал нам о своих походах, о битвах, о людях и о дружестве. И из его рассказов я четко понял, насколько важно иметь единство, как важно уметь сплотиться, несмотря на разные ссоры.



   Я верил в силу дружбы. Я знал как она важна. Ведь именно моя дружба помогла сделать из трусишки Майры смелого человека. Может быть между этими тремя все же было что-то, что могло бы связать их обратно.



   И вроде бы я все сказал правильно. И слова прозвучали, верно. Однако при слове "команда", глаза Лайда ошарашенно расширились.



   - Мы - команда? Мы - отряд? - Возмущению светловолосого не было предела. - Да нет тут никакой такой команды. Нет и не было никогда. Как не было между нами и дружбы. - Тут Лайда словно прорвало. - Если бы ты знал, Кир. Эти двое... Эти Анри и Вер, если хочешь знать, это два самовлюбленных барана. Да, да - заявил он, поворачиваясь к обоим односельчанам. - Вы два самовлюбленных барана. Один - сынок из богатого семьи, второй - сынок известного вояки. И они оба только о том и думают, как себя прославить. Цены себе не сложат, не знают, как еще свой зад умаслить. - Лайд презрительно сплюнул на землю.



   Вот даже как? Хотя, в этом не было ничего удивительного - в моей деревне тоже встречались такие люди.



   Но сейчас это было не важно.



   Я попробовал зайти по-другому.



   - Но несмотря на это, вы все равно - выходцы из одной деревни, - веско заметил я.



   - И что? - нисколько не размягчился он.



   - Вы вместе росли. Вы вместе ели, вместе играли. И ты говоришь, что тебе все-равно, что с ними станется без тебя?



   На миг молодой скорняк все же заколебался. Я снова нажал на него.



   - Лайд - неужели ты простишь себе, если твои друзья погибнут. Ладно я - я для вас чужак. Но Анри и Вер? Как ты будешь жить, зная, что они тут погибли именно из-за тебя?



   Но что-то снова пошло не так.



   - Хорошо. Если мы выросли в одной деревне... - Лайд сделал упор на слове "мы". - Если мы гуляли в одних дворах, и мы ходили друг к другу в гости, то почему я должен прислушиваться к их словам, а они к моим - нет?



   - Потому что мы умней, - не сдержавшись, сказал Анри.



   - И умней, и опытней, - поддержал своего напарника долговязый.



   При этих словах Лайд скривился, презрительно взглянул на них и снова повернул свое лицо на меня.



   - Вот видишь, Кир? Видишь? Что еще тебе надо сказать? А, ну вас к лешему, треклятые песьи дети! - Лайд повернулся, изловчился и быстро пополз по стволу наверх. Взобравшись на первую ветвь, он остановился и заговорил уже оттуда.



   - Попомните мое слово - у вас ничего не выйдет, - громко крикнул он. - Хотите доказать, что вы умнее всех? Валяйте. Что сильнее всех? Прекрасно. Хотите помереть из-за всего этого? Не буду вам мешать. Хотите, чтобы ваши кишки остались на ветках лесных кустов? Ха-ха - пусть так и будет. А я окажусь умнее. Я сохраню свою жизнь и тем докажу свою храбрость и свою отвагу.



   - Ну и оставайся тут, изменник, - крикнул ему в ответ Вер и повернувшись к Анри, сказал: - Этот предатель уже сделал свой выбор. Пора и нам...



   Крепыш бросил взгляд на меня, затем на видящего на ветке Лайда, и пожав плечами, велел нам идти вперед.





<p>


*</p>







   - Зря ты его так упрашивал, Кир, - продолжал ворчать Вер, поглядывая за правой стороной дороги. - Он же трус, каких свет не видывал. А еще предатель. И паникер, к тому же.



   Трус? Возможно. Но кто из нас не трусит. А вот предатель - вряд ли. Он просто испугался. Сильно испугался. К тому же...



   - Я просто не хотел, чтоб он оставался один, - отозвался я, то и дело оглядываясь, чтобы проверить, не появился ли враг за нами. - Кто знает, что может случится, пока он будет сам.



   - Ну и пусть пропадает, - зло ответил рыжий, поигрывая дубиной. - Так ему и надо.



   - Ты и правда так думаешь? - удивился я. - Он же твой приятель.



   - Да какой он теперь мне приятель? Слабак он, да и все. А мне слабаки не ровня, - самолюбиво ответил он.



   Вот даже как?



   - Но, что ни говори, вчетвером нам все-таки было бы сподручней.



   - С чего бы?



   - Ну как? Один из нас смотрел бы налево, другой - на право, третий вперед, а четвертый - назад, - пояснил я, вспомнив рассказы наемника.



   - А! Управимся и втроем, - отмахнулся он. - Мне Лайд никогда особо не нравился. Уж очень от тщедушен. Да что я? Гляди - даже Анри, и тот не стал тратить время на такое убожество... - Долговязый кивнул в сторону шагающего вперед крепыша.



   Услыхав свое имя, Анри замедлил шаг.



   - Нет, я не потому не стал его уговаривать, - тихо ответил тот, продолжая всматриваться в пугающую молочную завесу.



   Не потому?



   - А почему? - встрепенулся я - еще тогда молчаливость Анри показалась мне весьма неожиданной. Ругу он все же пытался остановить. А вот при разговоре с Лайдом он молчал.



   - Потому что... Потому что, мне кажется, что я заметил что-то странное.



   Он проговорил признание настолько тихо, что мы едва сумели услышать.



   - И что? Что же ты заметил? - очень осторожно спросил его я.



   - Да, да, что? - повторил за мной молодой воитель.



   Анри тяжело вздохнул, собираясь с мыслями.



   - Не показалось ли вам странным то, что мы видим только глаза этих тварей? Не морды, не лапы, ни спины, ни хвосты, а только лишь глаза?



   - Да, это странно, - согласился я. Я тоже сумел заметить это, но обдумать не смог - не успел.



   - Вот еще. Не странно ли это, что твари ни разу не выходили за грань тумана?



   - Не выходили?



   - Да. За грань тумана ни разу ни носа, ни лапы не высунули. Не странно ли это?



   - Так, это странно, - подумав, ответил Вер.



   Я тоже в ответ кивнул. И видел же это, видел. А в голову взять не успел.



   А парень не останавливался.



   - А то, что ни одна тварь ни разу не издала ни единого звука, это вы заметили? - Анри обвел нас внимательным взглядом. - Не пискнула, не рыкнула. Мало того - под ней ни зашелестела ни одна травинка, ни хрустнула ни одна сухая веточка.



   Это и правда странно. Очень и очень странно. Ай да Анри, ай да умен, раз успел все это заметить и приметить.



   - И это значит, что.... - Вер вопросительно взглянул на своего приятеля - ему самому не хватало ума додумать сказанное. Хотя ответ напрашивался сам собой.



   - Что, скорее всего, эти твари не настоящие, - сделал вывод он.



   - Призраки? - наконец-таки понял Вер.



   - Вроде бы как, - кивнул крепыш.



   Я призадумался, обмозговывая услышанное. Сказанное Анри весьма походило на правду. Алые взгляды я видел, а звуков ни разу не слышал: ни шороха земли при их ходьбе, ни хруста веток под лапами, ни злобного хрипа дыхания. Ни лая, ни визга, ни писка. Сколько я не думал, но другого ответа в мою голову так и не пришло.



   - Но если это все-таки призраки, - медленно проговорил огорошенный вояка, - то получается, что их что-то должно сюда притягивать. Что-то или кто-то. - Внезапно лицо Вера изменилось, словно на него снизошло великое озарение. - Погодите, погодите. Клянусь щитом отца, я помню одну историю. В ней говорилось, что призраки приходят только тогда, тогда они могут поживиться чьим-то страхом. Страхом труса. Страхом... Руги и Лайда. Страхом этих предателей и боягузов. Этих слабаков. Да! - радостно выдал он. - Тогда все сходится. Клянусь мечом отца - все именно так и есть! - Вер чуть не заплясал от радости за свое открытие. - Значит без них нам будет идти намного проще!



   Я и Анри озадаченно переглянулись. Неужели все так и есть? Неужели все трудности у нас теперь позади?



   - Я тоже слышал эту историю, - неохотно признался крепыш.



   - Вот. Вот. Видишь? - Вера просто распирало от удовлетворения. - Я всегда говорил, что слабаков с собой лучше не брать. Победят только самые сильные, самые ловкие и самые достойные. - Он снова согнул руку, показывая напрягшиеся под тулупом мышцы. - Нужно просто быть смелым. Смелым, вот и все.



   Я призадумался. А что? Очень походило на правду. И, главное, очень подходило духу нашего испытания.



   - Идем, парни! - воодушевленно промолвил вояка. - Смелей. Без этих паникеров все должно пойти намного легче.



   - Или, хотя бы не хуже, - согласился размышлявший доселе Анри.



   - Все верно, - согласился Вер. - Баба с воза - телеге легче. Вперед, парни! В бой! К сражению! - разошелся он.



   Мы снова пошли по узкой лесной тропинке. Я шел вперед и очень надеялся, что теперь нам действительно станет легче. Ждал, что откровенья Вера принесут свои плоды. Что мысль о том, что туман и хищные взгляды больше нас не касаются, придаст нам, всем нам, уверенности и сил. Что все худшее, сложное и опасное, теперь позади, и мы легко достигнем нашей цели. Что, раз тайна тропы раскрыта, то страха больше не будет.



   Но нет - страх никуда не делся. Мне даже казалось, что он стал еще сильнее, и еще ужаснее. Черный, липкий, мерзкий, холодный, страх струился из всех щелей, из корней, веток, из трухлявых пней, из-под опавших листьев. Он глядел на нас из-за корявых деревьев, прятался за кустами, норовил забраться нам за спину, дабы начать буравить затылок натужным, сверлящим взглядом. И если ему это удавалось, руки и ноги сразу тут же лишались силы, сердце пускалось в бешенный пляс, а в голове испуганно пульсировала только одна, единственная мысль: бежать отсюда. Прочь, прочь, прочь! Собрав все своё мужество, я раз за разом сбрасывал проклятое наваждение. Сбрасывал, но окончательно не избавлялся. О нет - я чувствовал, как холодные прикосновения, словно пальцы прокаженной старухи, медленно взбираются по моей спине, норовя вновь добраться до плеч, забраться на затылок и, пробуравив череп, влиться в мою голову водопадом тягучего горького яду...



   Но собрав свою волю в кулак, я упрямо шел, то уступая коварно нападающему страху, то снова от него избавляясь. Рядом брели двое моих напарников.



   На полог тумана теперь даже страшно было смотреть - хищных взглядов значительно прибавилось: теперь на нас злобно пялились разом по две-три пары налитых кровью глаз.



   Но мы упрямо брели вперед. Сто шагов. Еще сто шагов. Еще.



   - Нет, так не пойдет. Нет, не пойдет. Не пойдет, - вдруг заявил долговязый и резко остановился.



   Остановились и мы.



   - Что не так? - спросил его Анри слегка охрипшим голосом - видимо ему тоже досталось от страха.



   - Тут что-то не так. Что-то тут не так. - Вер поднял свое лицо, полное отчаянных раздумий.



   - Что не так? - снова спросил Анри.



   - Мы думали, что дальше будет легче. Думали, что все пойдет быстрей. - Слова давались рыжеволосому воителю тяжело - было видно, что он от волнения едва переводит дух. - Ведь все именно так должно было быть? Да, так?



   - Ну, так.



   Вер перевел дыхание.



   - Но я чувствую, чувствую, что стало намного хуже. Намного хуже. Я это чувствую. Значит, и вы это тоже это чувствуете. - Вера всего трясло.



   Мы с Анри просто кивнули в ответ - да, влияние страха усилилось, и мы это тоже испытывали.



   - А так ведь быть не должно. Верно? Не должно?



   Мы снова дружно кивнули - ведь по услышанному получалось, что не должно.



   - Знаю, что вы так думаете, - продолжил Вер с отчаянием. - И я знаю, о чем вы еще думаете.



   Анри вопросительно взглянул на меня. В ответ я непонимающе пожал плечами.



   - Думаете, но не говорите. Не говорите, но думаете. Молчите. А я знаю, о чем вы молчите. Знаю.



   Я не знал, о чем именно он говорит, но что-то в его тоне мне очень не понравилось.



   - Да ничего мы не думаем, - хмуро сказал Анри. - Не до мыслей сейчас.



   - И правда - как-то тяжко думать, - согласился я.



   Но Вер не желал униматься.



   - Я знаю, что думает. Думаете. Не можете не думать, - с нажимом добавил он.



   - Ну и о чем мы думает? - хмуро спросил Анри, чтобы прекратить загадки.



   - О чем? Да о том, что это я виноват во всем, - наконец заявил он нам. Лицо Вера перекосила нервная гримаса.



   - Ты виноват? В чем же? - удивленно спросил Анри.



   - Да, в чем? - так же непонимающе спросил его я.



   - Как в чем? В том, что это мои страхи добавляют сюда кошмаров, - с кривой ухмылкой ответил тот.



   Мы с Анри снова непонимающепереглянулись. И правда - откуда он это взял? Затем снова переглянулись. Ответ очевиден - страх. Это все тот же страх, что испортил Лайда и Ругу.



   - Вер, прекрати, - нарочито добродушно сказал Анри. - Ну что ты как ребенок.



   - И правда, - поддержал я его. - Вер, давай идти.



   Но страх уже слишком глубоко пустил свой отравленные корни.



   - Думаете. Я знаю, что думаете, - продолжал говорить он нам. - Думает, что я такой же, как все они. Такой же как, все в деревне. Обычный. Никчёмный. Слабый. Думаете, что я ни за что не смогу стать ровней моему отцу. - Горечь и страх понеслась полноводной рекой. - Что у меня ни на что не хватит или сил. Или не сил, так ловкости. Или того и другого. - Новая ухмылка, появившаяся на его лице, теперь походила на гримасу. - Нет, я не такой, - произнес он с негодующим шипеньем. - Я лучше других. Я лучше даже вас. Вас обоих. Что, не верите? - Дубинка, до того безвольно висевшая в руке, вдруг неожиданно поднялась. - Я докажу вам. Я докажу вам это. Я пойду теперь сам, один. Пойду своей дорогой и первый доберусь до нужной поляны. Сам пойду, сам найду и получу свой приз. Ведь я его достоин.



   Я слушал его и печально качал головой. Так и есть - страх получил свою новую жертву.



   - Вер! Прекрати, Вер. - Анри попытался его остановить. - Давай идти дальше вместе.



   Но рыжий его не слушал.



   - Нет, Анри. - Он покачал головой и сделал шаг в сторону.



   - Прекрати, Вер. Мы же с тобой друзья! - заявил Анри и даже попытался улыбнуться.



   - Мы не друзья, - уныло заявил долговязый. - Не друзья. Мы соперники. - Он сделал еще один шаг и сошел с лесной тропы.



   - Ну Вер, ну что ты в самом деле... - Анри состроил осуждающую гримасу.



   Я глядел на это со стороны, и все больше понимал, что у крепыша ничего не получится. Анри явно умел верховодить, умел брать бразды правления, и вести себя как старший. Но он не знал, совсем не знал, как себя вести, как говорить, когда у его друзей случались какие-то трудности. Не знал, или просто не желал себя этим обременять.



   Я тоже не знал, как пробиться к угнетаемому страхом Веру. Но я решил попробовать.



   - Вер, Вер, погоди! - Я выпростал руку, забирая его внимания. На мое счастье тот все же остановился. - Вер, не горячись и выслушай меня. Нас отправили сюда, чтобы мы прошли испытание. Так?



   Долговязый ничего не ответил, но его глаза пристально взглянули на меня. Я решил продолжить.



   - Испытание отваги и мужественности. Ты хочешь его пройти. Пройти достойно. Так?



   И снова ответом мне было молчание под пристальный прищур глаз.



   - Так пройди его. Пройди вместе с нами, - уверенно предложил я ему. - Ведь пройти его втроем много легче чем одному. А то, кто что о тебе подумает... Разве это важно? - честно спросил его я.



   - Важно, - сухо ответил он. - Вы в меня не верите. Никто в меня не верит, - мрачно выдал он и облизнул, видимо, пересохшие губы. - Все думают я не достоин...



   Разбираться о том, почему он так думает, у меня не было ни время, ни желания, ни опыта. Хотя кое о чем я уже догадывался.



   - Пусть так, - неожиданно легко согласился я. - Но разве это не вызов? Разве это не добавляет сложности твоему испытанию? Не дает ему больше ценности и весу?



   Я видел, что Вер задумался над моими словами, и быстро продолжил.



   - Если ты останешься с нами, и пройдешь это испытание, это будет значить, что ты оказался более спокойным, более холоднокровным, более стойким, чем все от тебя ожидали. Разве не так?



   Долговязый вновь ничего не ответил. Но я все-равно продолжал.



   - Это будет значить, что ты не потерял головы, что ты остался верным себе и своим правилам даже тогда, когда в тебя не верил даже лучший друг.



   Глаза юноши напряженно сузились.



   - Это будет значить, что, м-м-м. - Я стал отчаянно рыться в голове, стараясь припомнить что-то такое воинское, геройское, чтобы мои слова звучали еще более внушительно. - Это будет значит, что ты показал нам, как нужно бороться с человеческим неверием. Что ты стал для нас в этом примером.



   Вер хмыкнул, но снова меня не прервал.



   - Что ты лучше, чем мы тебя представляем. Покажи, что ты владеешь своими слабостями и страхами, а не что они владеют тобой!



   Я говорил и говорил, чувствуя, что моя выдумка начинает отдалять меня от яви. И когда я закончил, то с печалью заметил, что взгляд Вера уже потускнел.



   - Я докажу. Всем докажу, - наконец ответил он. - Всем. Но - не вам. - Он махнул дубиной в нашу сторону. - И уж тем более не тебе, Кир из Стугны. Вы все одно в меня не верите. А я в себя верю. В себя и в свои силы. И закончу испытание без вашей никчемной помощи.



   Опять у меня ничего не получилось. Но я хотя бы попытался.



   - Но один ты можешь заблудиться, - разумно напомнил я. - И вообще - кто знает, что ждет нас всех впереди.



   - Я все смогу. Все осилю. Я достоин, - пробубнил Вер тихо, словно заклинание. - Достоин, достоин, достоин.



   - Вер, вернись. Я верю, что ты нам нужен! - в отчаянье крикнул я.



   На мгновение Вер замедлился. Но...



   - Нет, не веришь. Все вы не верите, - едва слышно буркнул он, и словно, медведь, поперся сквозь кусты, а затем скрылся в окружающем нас тумане.



   Я взглянул на Анри, ожидая от него не то пояснений, не то бодрящих слов, но он только махнул рукой и пошел вперед.



<p>


*</p>





   Мы снова отправились по тропинке, теперь уже вдвоем - я и Анри. Нет, не вдвоем - втроем. Страх кружил меж нами, давя на разум, намеривая заглянуть своими бездонными глазищами в наши донельзя напряженные лица. Он уже не стеснялся ничего - он уже не просто пугал, он осязаемо тек по нам, связывая руки липкой лентой, сковывая ноги вязким болотом, давя на плечи чугунным ярмом, и сжимая грудь, словно бочковым металлическим обручем. Каждый новый шаг, каждое следующее движенье давалось нам все тяжелее и тяжелее. Да что там движенье - с каждым шагом нам становилось тяжелее дышать, смотреть, и даже думать. А еще мне стало казаться, что там, за туманом, кроме тех самых призраков есть так же что-то еще. Или кто-то. Некто скользкий, ужасный, и очень, очень голодный.



   Неожиданно лес вокруг нас расступился, и мы оказались на краю небольшой опушки. При ярком свете луны мы отчетливо разглядели огромный куст, удивлявший своими странными формами. Подойдя к нему поближе, я понял, в чем дело - куст сверху донизу был застелен птичьими гнездами. Я принялся считать их и насчитал не меньше полусотни. И в каждом таком гнезде лежало по нескольку, совершенно никем не охраняемых, яиц.



   - Анри, это оно? - Я неуверенно указал подбородком на колючий куст.



   - Оно, - с облегчением выдохнул напарник. Голос парня дрогнул от сильного волнения.



   - Значит, мы дошли? - уточнил я, все еще не веря в то, что наша цель наконец достигнута.



   - Мы... дошли.... - облегченно подтвердил крепыш.



   - Слава всем богам, - вырвалось у меня с облегчением.



   Я снова взглянул на гнезда, лежащие на ветвях. Так вот она, цель нашего путешествия? Хотя нет, это вовсе не цель. Это приз. Цель -- это пройти этот путь, не свернув, не переругавшись и не передравшись со своими товарищами. Да - это действительно требовало большого мужества и необыкновенной отваги. Серьезное испытание, что ни говори. И именно вместе, став с друзьями плечом к плечу против общего врага, против этого непонятного страха, его было бы легче выполнить.



   Теперь я прекрасно это понимал.



   Я протянул вперед руку, намереваясь взять в ладонь одно из белоснежных яиц.



   - Погоди, - остановил меня резкий окрик Анри. Я тут же убрал ладонь и принялся озираться, выискивая глазами возможную опасность.



   Но опасность пришла оттуда, откуда я её совсем не ждал.



   - Кир. На это испытание пошли четверо парней из нашей деревни, - заявил мне крепыш. Голос его звучал сухо и тревожно.



   - И что? - недоуменно спросил я его, все еще оглядываясь по сторонам.



   - Четверо парней из Пряхи, и один из деревни Стугны.



   - И что? - вновь не понял я, переводя недоуменный взгляд на него.



   - Четыре супротив одного, - сухо и холодно подытожил он.



   - И что? - Моё недоумение все росло и росло - я не понимал, к чему он все это сейчас говорит.



   - А при том, что победителями вышли один парень из Пряхи, и один из Стугны. - Он бросил на меня хмурый, и, словно в чем-то обвиняющий взгляд.



   - Да что с того-то, а? - Моё непонимание достигло своей вершины.



   - Получается, что один парень из Стугны стоит целых четырех ребят из Пряхи.



   Я недоверчиво взглянул на так неожиданно похолодевшего ко мне крепыша. Он что, так смеется надо мной? Это такая шутка, хохма, или что-то такое местное, пряхинское? И правда - при чем тут то, кто из нас откуда? Дошли и дошли, и ладно.



   Но чем дольше я смотрел в посуровевшее лицо Анри, тем больше убеждался, что он ничуть не шутит.



   Я глубоко вздохнул.



   - Анри, - произнес я как можно медленней и спокойней. - Не выдумывай того, чего нет и не может быть, - заявил я со всей уверенностью. - Мы с тобой прошли испытание. Прошли и всё. Всё, понимаешь? - Я призывно взглянул ему в глаза. - Здесь нет ни пряхинских, ни стугновских. Есть те, кто дошли, и нет. Разумеешь?



   Внезапно меня осенило.



   - Знаешь что? - радушно промолвил я. - Раз ты так ратуешь за славу своей деревни, то можешь взять не одно, а четыре яйца, и по пути назад раздать своим ребятам. Всем ребятам. Ведь никто, кроме нас, не знает, что только мы вдвоем прошли испытание. Дай им по яйцу, и мы все вернемся в Пряху победителями.



   Анри замер, обдумывая мои слова.



   - Можно и так, - едва кивнув, согласился он. Я тоже кивнул - как хорошо, что мы с ним все же договорились.



   Но оказалось, что крепыш еще не закончил.



   - Только знаешь, что, Кир? Тут есть одна загвоздка, - заявил он подозрительно ровным тоном. Я напрягся. - О том, что испытание прошел только один человек из Пряхи, знают только двое: я... - Он медленно поднял руку и указал ею на себя. - И ты. - Он протянул ладонь и его указательный палец обвиняющим жестом уставился на меня.



   Я понял к чему он клонит.



   - Но я никому не собираюсь об этом рассказывать, - попытался заверить я его. - Честное слово, поверь!



   Я говорил правду - у меня и в мыслях такого не было.



   Но темноволосый мне не верил.



   - Это сейчас ты так говоришь. - Анри отступил на шаг назад. Рука его незаметно, как он думал, потянулась к дубине за поясом. - Но при случае, ты, конечно же, все расскажешь.



   - Кому? И зачем? - воззвал к его разуму я. И правда - зачем бы мне это делать?



   - А всем. Разве рассказ о том, что один парень из Стугны оказался умней, чем четыре парня из Пряхи, не будет греть тебе душу? Разве ты не преминул бы таким рассказом прославить свою деревню? Ведь это такой хороший повод, а? Какой преотличный повод, разве нет? - Дубина уже крепко легла в его руку. - Расскажешь историю раз, расскажешь два, а потом уже начнешь трепаться направо и налево, рассказывая всем о том, какие мы, тут, в Пряхе, слабые и безвольные, а вы, в Стугне, крепкие и смелые, и никаким ужасам вас из седла не выбить.



   Я слушал Анри и продолжал надеяться, что он меня просто запугивает. Что все закончится простыми угрозами, и мы разойдемся мирно. Но нет - сузившиеся глаза и ставший внезапно хриплым голос явно кричали мне об обратном. Кричали что бою быть. И когда крепыш начал медленно сдвигаться, явно намереваясь зайти мне за спину, мне уже ничего не оставалось, как приготовиться к поединку.



   Отступив на пару шагов назад, я первым делом быстро огляделся, осматривая поле предстоящего боя. В свете яркой луны поляна виднелась, как на ладони - небольшая, без всяких препятствий в виде предательских пней, камней и поваленных стволов. Густые кустарники по бокам, а в центре - высокий колючий куст с множеством пятнистых яиц. Не дать ни взять - арена, а в центре - кубок для победителя.



   Для победителя...



   Мысли о предстоящем бое снова вернули меня к действительности. Единственное, что меня радовало, это то, что на мне был надет тулуп - такая одежда прекрасно смягчает удары. Правда на Анри был надет такой же. А может и получше - потолще. И дубины у нас были совершенно одинаковые. Только вот боец из меня не ахти: я же портной, а не воин или охотник. М-да...



   Драться не хотелось. Очень не хотелось. Страшно как не хотелось, потому что я понимал, каким может быть итог столь неравного сражения. Потому я снова попытался достучаться до своего соперника.



   - Анри! - крикнул я ему. - Может не будем драться, а? Ну не стоит оно того! - попытался утихомирить я его.



   Но крепыш и не думал оступаться.



   - Нет, ни за что! - громко ответил он, все еще пытаясь меня обойти. - Пряхинские парни никому ни за что не уступят. Мы - самые лучшие. И ты ни за что, ни за что не отберешь у нас эту славу! Слышишь - ни за что?!



   "Не уступят", "самые лучшие", "слава" ... В глубокой ночи, да еще и в таком месте, эти слова звучали глупо и неестественно. Но в широко открытых глазах своего неожиданного соперника я снова увидел тот же страх, что до того заметил в Руге, Лайде и Вере. Анри теперь так же не принадлежал себе. А значит, всякие увещевания были бесполезны.



   Всё - Анри, громко зарычал, и, словно голодный волк, с диким воплем бросился на меня.



   Битва началась.



   Крепыш нападал часто, замахиваясь и опуская дубину с такой силой, как будто бы он хотел не просто убить меня, а вбить в землю по самые уши. Раздавить, распластать, уничтожить. От неминучей смерти меня спасали колючий куст и некоторая ловкость - едва углядев начало атаки, я отскакивал назад и влево, выставляя колючую преграду как раз между собой и Арни. Крепыш промахивался, а потом ему приходилось заходить на меня в атаку по новой. Затем все повторялось - снова, и снова, и снова. Новая атака, отскок, промах, злобный выкрик, и новый замах на удар.



   Но после десятка ошибок Анри приловчился к моим уловкам и отскокам, и стал наносить удары иначе. Теперь с каждым новым замахом его дубина оказывалась все ближе и ближе к моему лицу. Вот она промелькнула всего в двух ладонях от моего лица, вот блеснула в одной, потом еще ближе, потом еще. В последний раз я уже почувствовал ее смертельное дуновение на моей щеке.



   Нужно было срочно что-то сделать. Значит, мне придётся использовать один прием.



   Хорошо сражаться я не умею. Да - от волка и кабана я отбиться сумею. Но сражение с человеком, тем более с тем, который, несмотря ни на что, вознамерился покончить с тобой, это дело другое. Из всего искусства боя я знаю только один прием, которому меня научил тот самый болтливый наемник. Прием, с помощью которого я мог бы выбить оружие из цепких рук своего врага. И не просто выбить, а сделать невозможным дальнейшее сражение. Прием простой, но очень болезненный - после него пальцы соперника еще долго ничего, кроме ложки, держать уже не смогут.



   Я очень не хотел его использовать. Не хотел его использовать даже на Анри. Даже сейчас, когда его дубина мелькала в столь опасной близости от моего лица. Я все еще сомневался. Сомневался до последнего. Ведь он же не виноват, это все этот дикий страх. Но также я понимал и другое: тут либо он, либо - я. А я погибать не собирался, потому крепче перехватил свою дубинку, я стал в нужную защитную позу.



   Видя, что теперь я уклоняться не собираюсь, мой противник довольно ощерился.



   - Что, все-таки решился пойти на бой? Решил показать, что ты не трусло, как Руга? - воскликнул он язвительно.



   - Я не трусло, - тут же ответил я. - Просто ты мне не враг. И ты сейчас не ты!



   - Я не я? Что за чушь ты несешь? - возмутился парень. - Я это всегда я - лучший из лучших в Пряхе. Лучший возможный сын, лучший возможный друг и превосходный лидер.



   Услышав такое бахвальство, я вспыхнул словно факел.



   - Ты - лучший друг? С каких это пор? - Моему возмущению просто не было предела. - Кто вообще тебе мог сказать такое? Да ты худший друг из всех, кого можно было бы только вообразить! - Меня словно прорвало, словно прудовую запруду - весь страх, что копился во мне всю дорогу, все ужаснейшее напряжение, что сковывало меня, бурным потоком рвануло наружу. - Я знаю тебя всего несколько часов, но за это время я бы не пожелал такого друга и злейшему врагу. Ты никчемный, бесполезный и ни на что не гожий!



   - Да ну? - Анри осклабился и завращал дубиной.



   - Ты не нашел нужных успокаивающих слов, чтоб поддержать перетрусившего Ругу, - бросил я ему. - Ты с радостью избавился от разочаровавшегося в дружбе Лайда. Не нашел нужных примеров, чтобы поддержать засомневавшегося в себе Вера. Арни! Ты не просто ужасный друг. Ты не друг вообще. До друга тебе еще расти и расти, понятно?



   - А ты для меня - никто. Ты просто чужак. Понятно?! - взревел в ответ крепыш и стремительно бросился на меня. А я стоял и ждал.



   Еще.



   Еще.



   Пора.



   Не сводя взгляда со все приближающейся дубины, я сделал шаг вперед, замахнулся, вроде как ставя блок, но в последний момент чуть повел ладонью, с силой опуская дубину вниз. Раздался стук, хруст, и громки вопль:



   - А-а-а-а.... Мои пальцы, пальцы, пальцы...



   Я делал еще шаг вперед и ударом плеча сбил потерявшего внимание соперника на землю. Анри упал, откинув в сторону уже бесполезную палку, и принялся потряхивать окровавленными ладонями, словно силясь сбросить с них внезапно возникшую, пульсирующую боль.



   Все, ура, получилось.



   Чтобы окончательно закрепить свою победу, я навис над поверженным крепышом и грозно вопросил:



   - Все? Бой закончен?



   В ответ раздалось неопределенное нечленораздельное мычание.



   Но я не отступал.



   - Все? Бой закончен?



   И снова в ответ лишь стоны да хрипы.



   Я не унимался.



   - Всё? Говори - всё? Драки больше не будет? - в третий раз спросил его я, делая уряжающее лицо, чтобы отбить у него даже малейшее желание мести.



   - Да, да - закончили, - сквозь зубы процедил он в ответ.



   Вот и славно. Засунув дубину за пояс, я подошел к нему сзади, и, засунув ладони в подмышки, и помог ему подняться. Затем нашел и нахлобучил на него упавшую при падении шапку. Дубину Анри я, на всякий случай, все же оставил себе.



   Оставалось еще одно дело - сняв свою шапку, я подошел к кусту и снял с его ветвей пол десятка яиц - ровно по одному на каждого участника испытания.



   Теперь все дела были сделаны.



   - Пошли, - скомандовал я Анри и смело шагнул в белесую пелену тумана.



<p>


*</p>





   Удивительное дело - чем дальше мы отдалялись от поляны, тем легче нам становилось: страх уже больше не давил, на жалил, и не пытался остановить. Наоборот - он даже подгонял нас, заставляя спешить убраться. Нас не нужно было просить дважды, а потому мы еще больше ускорили шаг. Главным было случайно не пропустить своих товарищей.



   Но найти их оказалось несложно.



   Вера мы увидели почти сразу - полностью промокший от пота и утомившийся от бесконечного блуждания по непролазной чаще, в напрочь порванном тулупе, без шапки, парень просто сидел у дерева, устало облокотившись о его мощный шершавый ствол.



   - Что, заблукал? - с усмешкой спросил его я.



   - Ага, - с кривой усмешкой ответил он. - Всё думал, что иду верно, но раз за разом возвращался к этому месту.



   - Раз ты все время возвращался сюда, то, чего не пошел за нами? - поинтересовался я.



   Вер хмыкнул, но не ответил. Понятно, гордость не позволяет.



   - А вы чего вернулись? - устало поинтересовался он.



   Вместо ответа я засунул руку в шапку и показал ему одно яйцо.



   За одно мгновение на лице долговязого промелькнула целая куча эмоций: сначала сомнение, затем радость, потом восхищение, а под конец - грусть, тоска, и полное разочарование.



   Я улыбнулся и протянул яйцо ему.



   - Бери.



   На удивление, руки Вера даже не дрогнули.



   - Но это вы нашли их. Вы, а не я. Получается, что я... недостоин.



   - Достоин воин, или не достоин, это решается не за один бой, а за все время битв, - сказал я фразу, что придумывал с того самого момента, как мы покинули поляну с птичьими гнездами. Видимо, я все-таки подобрал нужные слова, потому что глаза Вера пронзительно засияли.



   - Но как же... вы?



   В ответ я залез в шапку всей пятерней и вынул оттуда еще четыре яйца.



   - В накладе никто не останется, - успокоил я его.



   После этих слов вер молча поднялся, взял в руки свой трофей до конца похода смотрел на него, словно на драгоценный камень.



   Найти Лайда так же не составило труда - он все еще сидел на том же самом дереве с тревогой поглядывая вниз. Увидев нас троих, целых и невредимых, он тут же пришел в восторг.



   - Вернулись? - радостно воскликнул он, нагибаясь с ветки.



   - Ага, - ответил я. Честно говоря вопрос предназначался Анри, но он пробурчал в ответ что-то невразумительное. Потому пришлось ответить мне.



   - Все целы? - вновь поинтересовался он.



   - Ага, - вновь ответил я, глядя наверх с улыбкой.



   - До поляны, значит, не добрались? - сделал предположение он.



   Увидев, что я продолжаю улыбаться, он перевел взгляд с меня на шапку в моих руках и его лицо просто вытянулось от удивления.



   - Они? -только и спросил он.



   - Ага, - все так же ухмыляясь ответил он.



   - Дошли?



   - Дошли.



   - Нашли?



   - Нашли.



   Я приподнял низ шапки. Чтобы Лайд увидел, как много яиц я взял.



   - Хм, много, - протянул он многозначительно. - Но для меня вы яйца не взяли, так?



   - Взяли, - поспешил я его заверить.



   - С чего вдруг? - удивление Лайда было большим и искренним. - Я же вас бросил на пол пути. Я же отговаривал вас идти.



   - Бросил. Но мог бы бросить и раньше. И отговаривать тоже мог настойчивее. Но не отговорил же? - ухмыльнулся я. - Так что спускайся и забирай свою добычу.



   Парень не стал упрямиться, мигом скатился с дерева и дальше наш путь сопровождался шумными расспросами светловолосого.



   Ругу мы нашли у перекрестка, ведущего от дороги к лесу - испуганный парень так и не осмелился вернуться в деревню в одиночку. Даже когда я передал ему его яйцо, глаза парня не сразу избавились от предательской мокроты, и он безмолвно поплелся вслед за нами.



<p>


*</p>





   Вернулись мы в деревню с первыми лучами зари. Приблизившись к ограде, мы заметили, что ворота в деревню уже открыты. Стоящие в них стражи насмешливо поприветствовали нас, но, увидев заветные яйца, тут же просияли и принялись наперебой задавать всевозможные вопросы: что с нами приключилось, кого мы видели, что пережили, и все такое прочее. Но ни у одного из нас не было ни малейшего желания давать сколько-нибудь вразумительные ответы - слишком уж мы устали. А потому стражам не осталось ничего другого, как просто отпустить нас по домам.



   Ничего удивительного, что все, что я хотел после этого, только крепко выспаться. Что я и сделал, едва успел раздеться.



   Но проспал я недолго - от сна меня вытащил негромкий сдержанный кашель. Это было странным, поскольку в своей коморке я всегда ночевал один. Да и не поместятся тут сразу двое. Подпрыгнув от неожиданности, я вперился испуганным взглядом в лицо нежданного гостя. Снова староста Пряхи? Вот те раз, вот те и два.



   - Привет. Ой, здравствуйте... - выдал я спросонья.



   - Да успокойся ты, не тушуйся, - милостиво разрешил он, взирая на меня, восседая на колченогом стуле. Видимо, его принесла хозяйка. - Я знаю, вчера ты натрудился на славу.



   Знает? Хм... Я мысленно нырнул во вчерашнюю ночь, или, если быть более точным - в рассветное время, когда мы, все вместе, вернулись в объятья деревни. Точно-точно - тогда я ничего никому не рассказывал. Тогда откуда же ему все известно? Или он меня обманывает? Или просто хочет подловить на неверном слове?



   - Но откуда вам может быть это известно? Я же еще никому ничего не рассказывал? - спросил я, когда надоело теряться в догадках. Пока староста думал, я все же вставал с лавки-кровати, застелил ее и уселся поверх одеяла - что ни говори, а приличия надо соблюдать.



   - Откуда? - Староста отрывисто рассмеялся. - Это же испытание наших ребятушек на мужество и отвагу. Посему не удивительно, что я, как староста, желал все увидеть сам.



   Увидеть сам? Но это же значит, значит...



   - Вы хотите сказать, что все это время вы ... - От удивления я не смог договорить задуманную фразу до конца.



   - Само собой, - кивнул, соглашаясь, староста. Глаза его просто лучились от самодовольства. - Все то время, от вашего выхода из деревни, и до самого возвращения, я находился рядом.



   - Но... зачем? - непроизвольно вырвалось у меня. И правда - зачем самому старосте следить за пятью парнями?



   Взгляд моего собеседника несколько потускнел.



   - Видишь ли, Кир, - заговорил он уже намного серьезнее. - Как ты уже, видимо, догадался, наш праздник мужества и отваги -- это не какое-то рядовое действо.



   Это я уже понял.



   - В этом походе, в этом, не будем лукавить, довольно-таки нелегком испытании, открывается скрытая суть человека. Вся тайны, все сомнения и все страхи - все выходит наружу, - пояснил мне он. - Все потаенное, что человек скрывает пуще зеницы ока. Всё, что он скрывает от других, и даже - от себя. Разумеешь - всё! И потому я, как староста, должен все это видеть. Должен все подметить, и для себя приметить.



   - Подметить и приметить... зачем? - снова не удержался я от вопроса.



   Староста вновь вздохнул.



   - Мне, понимаешь ли, жить вместе с этими людьми. Расширять деревню, давать им ту или иную работу, и, если придется, вверять им чужие жизни. А доверить чужие судьбы, да не в те руки, это, знаешь ли...



   Немного подумав, я медленно кивнул - кажется, теперь я понял, что он имел ввиду. Доподлинно знать суть тех, с кем ты проживаешь - это имело смысл. Особенно если ты руководишь деревней.



   Ну, хорошо - одним вопросом меньше.



   - Тогда, раз вы тут, не могли бы вы пояснить, что там происходило? - попросил я, набравшись смелости.



   Лицо старосты вновь радостно засияло.



   - Сильно напугались? - спросил он меня с улыбкой.



   - Есть такое, - без утайки признался я. - Этот непонятный туман - что это такое? А те злобные взгляды? Это призраки или нет? А еще что-то такое большое, что пряталось в тени. Что все это было?



   Я заметил, что мои слова удивили старосту.



   - Туман? Монстры? Призраки? Хм - так вот вы чего боитесь. - Староста задумчиво покачал головою. - Не знал, не знал.



   - То есть как это "вот чего"? Разве вы их вместе с нами не видели? - Пришла моя пора удивляться.



   - Видеть? Нет - этого я не видел, - ухмыльнулся он. - Понимаешь Кир, все тут не так уж просто. Совсем, совсем не просто, - многозначительно протянул старик.



   Я удивился такому ответу - что может быть не просто?



   - Почему не просто? - Мое удивление вырвалось наружу.



   - Разумеешь - все дело в этих квохлах... - Староста взглянул на меня оценивающим взглядом, словно решая, поведать мне что-то важное или нет.



   - В квохлах? В тех птицах, чьи гнезда мы обокрали? - Я еще больше запутался. Я спрашивал про лесные ужасы, а старик начал говорить мне о птицах. Причем тут какие-то птицы к мрачным кошмарам леса?



   - Да, в квохлах, - заявил он, все же на что-то решившись. - Как я уже говорил, у этих маленьких птиц нет ничего, чем бы они могли защитить свои недавно отложенные яйца - ни когтей, ни зубов, ни яду. Они, как я и говорил, почти-что беззащитны...



   - Почти. - Я вспомнил, что, когда староста отправлял нас в путь, он тоже сказал "почти". Тогда я сразу забыл об этом - мне было не до этого. Но сейчас это слово отчего-то меня задело.



   - Да, почти. - Староста взглянул на меня и снова, загадочно так, улыбнулся. - Зато эти мелкие комочки перьев умеют как-то по-хитрому щелкать своими клювами. Да так, что у любого хищника, человека или зверя, едва он их услышит, рождается сильный страх.



   - Страх?



   - Да! И причем сильнейший! - развел руками староста, словно пытаясь охватить нечто очень большое. - Ежели супротивник слабый, или не очень голоден, то он уходит прочь. Ежели нет...



   - Ежели нет... - эхом повторил я, готовясь услышать правду.



   - То, чем ближе ты подбираешься к их гнезду, тем чаще они щелкают клювами, и тем сильнее становится чувство страха. Оно и порождает в голове супостата то, чего он боится больше всего на свете!



   От такого разъяснения моя голова просто пошла кругом, словно камень-волчок. Вот так так, вот так так!



   - Выходит этот странный туман, эти твари за пеленой... - огорошено молвил я.



   - Ничего этого вокруг вас и в помине не было. Это было лишь воображеньем, порождением страхов в ваших головах, рожденное щелканьем квохлов. К счастью, такой способности квохлы обладают только во время гнездования, иначе страшно себе представить, во что превратилась бы эта часть леса.



   Если бы в этот момент стоял на ногах, то я бы точно сел. Ничего себе, значится, птички. Вот это да! Вот, тролль побери, так да! Кто бы мог подумать...



   - Тогда вот почему никто из родителей не смог никому ничего посоветовать, - в моей голове сам собой сложился ответ на один вопрос. - Ведь каждый из них на испытании видел что-то своё!



   - Именно - ведь каждый из нас имеет свой личный, собственный страх. - В уголках глаз старосты заплясали искорки хитрости. - А ты молодец, смекалистый, - смело похвалил он мня.



   - Выходит, провожая нас, вы тоже что-то видели? - снова спросил его я.



   - Нет, не видел, - покачал головою он. - Ежели человек знает причину свое страха, то этот страх больше не имеет над ним силы. А я-то суть страха знаю.



   Услышав ответ, я, наконец, успокоился - все вопросы были заданы и все ответы получены. Или... нет? Староста так внимательно глядел на меня, словно чего-то от меня ожидая. Я снова обдумал полученные ответы - может быть я все-таки что-то пропустил?



   Оказалось, я чуть не пропустил самый важный из всех вопросов.



   - Скажите-ка, уважаемый староста, - очень осторожно спросил его я, - сколько человек в вашей деревне знают о тайне квохлов?



   Взгляд старосты вновь засиял, как солнце.



   - Ишь, какой догадливый, - радостно усмехнулся он. - Понял, что кому попало я эту тайну не раскрываю. Тогда я тебе отвечу - эту тайну знают лишь те, кто смог достойно пройти испытание. А таких у нас в деревне всего дюжина человек. В том числе и я, - добавил он с улыбкой.



   Двенадцать человек? Всего двенадцать человек смогли пройти это испытание с честью? И это лет за десять, а то и за все двадцать. Великие боги...



   Я снова порадовался тому, что сидел, а не стоял на своих двоих.



   - Да, Кир - ты так же с честью прошел испытание мужества и отваги, - ответил староста на мой невысказанный вопрос - похоже, он видел меня насквозь. - Страх, понимаешь ли, он как ток реки - уж если пошел, то поднимет с реки всю грязь. Да так, что не утаишь, не удержишь. Поднимет, перемешает, и вынесет на поверхность, - заявил он, намекая на огрехи моих попутчиков.



   - И ты, Кир, показал себя достойно, - с нарочито торжественным тоном объявил он мне. - Не унижал, не укорял, обид никому не чинил. Был, как бы это сказать... - Староста задумался, тщательно подыскивая нужные слова. - Как говорит твой учитель Ратмир - ты был, словно хорошие нити.



   - Словно хорошие нити? - Таких слов о себе я уж точно не ожидал.



   - Так и есть. Вот, гляди. Ты пытался скрепить ребят в одно единое целое. Сделать из них команду. Так?



   - Ну, можно сказать и так, - согласился я.



   - И так же делают нити, сшивая куски ткани или кожи в одно единое целое. Разве нет?



   - Ну... - Я задумчиво почесал макушку.



   - Так же ты подбадривал их, напоминая им про их достоинства. Было такое?



   - Было.



   - А когда нужно, ты не припоминал им их пороков и огрехов. Не так ли делают нити, улучшая достоинства или скрывая изъяны?



   Хм, а ведь верно, очень верно подмечено. Ай да местный староста - что на ум, что на слово гож.



   Приняв столь замысловатую, но в тоже время столь щедрую похвальбу, я скромно отвел свой взгляд. Ведь кому, как ни мне, знать, что у меня есть тоже свои огрехи, свои, так сказать, темные стороны. Просто в ту ночь я думал не только за себе, но и за других. Потому мне удалось легче всех пройти это испытание. Или не потому?



   - Посему, Кир, в награду за твои труды, и за твое, скажем так, старание, я хочу предложить тебе работу. - Звонкий голос старосты вывел меня из задумчивости.



   - А? Чего? Работу? Мне? Какую? - в который уже раз удивился я.



   - Я хочу предложить тебе стать моим помощником. Помощником старосты Пряхи.



   Услышав такое предложение, я замер, словно каменная статуя. Нет, как по мне, за такое испытание должна была следовать хорошая награда. Очень хорошая. Но чтобы такая....



   - Вашим помощником? - прошептал я, едва отойдя от шока. - Но я ничего не смыслю в этом деле. Ведь быть помощником старосты это, это....



   - Да не страшись ты так, - рассмеялся он, увидев мою оторопь. - Ты будешь всего лишь помощником, а не мной самим. То бишь - будешь выполнять для меня кое-какую работу. А если точнее, ты будешь вместо меня улаживать некоторые споры и разногласия.



   - Ссоры и... споры?



   - Да. Разумеешь, - поспешил Инвар с объяснениями, - некоторые люди, приходя ко мне со своими проблемами, вовсе не желают их разрешенья.



   - Не желают? А чего же они хотят?



   - Всяк по-разному. Кто-то - чтобы его выслушали. Кто-то - чтобы его поняли. Таким людям просто нужен слушатель. Человек с хорошей душей. Вот для таких-то дел ты и будешь мне нужен.



   - Я?



   - Конечно. Может ты не особо опытен в деле помощи, но вот желание помочь другим людям точно в тебе имеется. А это - то, что там будет нужно, - заявил он мне.



   Что ж, если мне придётся только слушать жалобы и никого не судить, то это звучит неплохо.



   - К тому же, за эту работу я буду тебе приплачивать. Я знаю, что денег у тебя немного. - Староста обвел руками узкие стены моего крохотного жилища, словно говорящие сами за себя. - Так что я помогу. Звонкими медяками или готовой снедью.



   Вот даже как? И кто от такого откажется? Придется соглашаться.



   - Если все именно так, то я, пожалуй, я согласен, - принял решение я. - Только вот...



   - Что? - Староста, внутренне потиравший руки, на мгновение замер.



   - Как же быть с суждением об этом остальных жителей деревни? Ведь где же это видано, чтобы помощником старосты стал чужак из другой деревни?



   Я думал, что Инвар смутиться от такого вопроса. Но седоволосый староста и бровью не повел.



   - Я - староста этой деревни. Я волен сам себе выбирать помощников. Как я решил - так тому и быть, - сказал, как отрезал он. - А ежели кому-то это не нравиться, то пусть он, хе-хе, снова пойдет на испытание мужества и отваги.



   Услышав такой ответ, я бессильно развел руками - что ж, если староста считает, что, несмотря ни на что, я достоин этого места, то так тому и быть. Хотя что-то подсказывало мне, что это его решение еще ой как мне икнется.









<p>


КОНЕЦ</p>

































   32











<p align="right">


 </p>


<p>


</p>